Вы не авторизовались

Горячий квартирант бесплатное чтение

Кендалл Райан
Горячий квартирант

Kendall Ryan

THE ROOM MATE

Фотография на обложке: © Yuri Arcurs / PeopleImages / Gettyimages.ru.

Перевод с английского Ирины Наумовой

Художественное оформление Елены Куликовой

* * *

О книге

В последний раз, когда я видела младшего брата своей лучшей подруги, он был занудой с брекетами. Но, когда Кэннон появляется, с грохотом врываясь в мою комнату для гостей, я быстро возвращаюсь к реальности.

Теперь, когда ему двадцать четыре года, он плечист, и мускулист, и так греховно сексуален, что мне хочется прыгнуть на него, как на веревочные «джунгли», где мы раньше играли. Ростом в шесть футов с чем-то^[1], со скрытыми под майкой поджарыми мышцами, низким сексапильным голосом, пухлыми губами, складывающимися в ухмылку, пока он внимательно рассматривает меня, он являет собой чистое искушение.

Недавно пережив бурный разрыв, он не желает больше ни во что впутываться. Но я не в силах устоять, верно?

Я держу себя в руках до тех пор, пока на третьи сутки нашего соседства мы не напились и он не доверил мне самый большой секрет, который только может быть на Земле: он матерится, когда дело доходит до секса. Видимо, в постели он – бог, и женщины немедленно влюбляются в него.

Я болтаю всякий вздор. На самом деле я хочу доказать ему, что он не прав, и, если по ходу дела я несколько раз испытаю столь необходимый мне оргазм, тем лучше.

Невозможно, чтобы я влюбилась в Кэннона. Но, как только мы начинаем… я понимаю, что решение заключить с ним пари было, вероятно, самой большой ошибкой в моей жизни.

Пролог

Оглядываясь назад и вспоминая последние два месяца, я могла только удивляться, как я дошла до того, что, стоя над его телом, держу в руках канистру с бензином и спичечный коробок.

Это была не я, мой жизненный путь не должен был привести меня на дно, и тем не менее я оказалась здесь, спутавшись с мужчиной, который никогда не будет моим, и столкнувшись лицом к лицу с тем, что, разумеется, было уголовным преступлением класса А, чреватым пожизненным заключением или смертной казнью.

Любовь заставляет нас совершать безумные, иррациональные поступки. И, однако, даже зная, чем все закончится, я сомневалась, были ли у меня силы удержаться от того, чтобы влюбиться в него. В нем было нечто такое, что манило меня. Нечто притягательное и примитивное.

Глядя вниз, на его неподвижное тело, я даже теперь тосковала о нем. Я уверена, что тот момент, когда я решилась полюбить его, был выбран дьяволом неспроста.

Мне в ноздри ударил резкий запах бензина, пробуждая от сна наяву. Пора было шевелиться.

Глава 1
Кэннон

Сердце – странная и удивительная мышца. Вы не могли бы жить или любить без него, но большинство людей не часто задумываются об этом. Они не задумываются о верном, надежном органе, который сокращается и расслабляется сотню тысяч раз в день. Большинство людей, вероятно, не знают, что сердце женщины бьется чаще, чем сердце мужчины, примерно на восемь сердцебиений в минуту, или о том, что его четыре камеры перекачивают кровь к каждой клеточке тела, исключая роговицу глаза.

Однако временами оно может надоедать, причиняя небольшие неприятности. Заставляя нас чувствовать то, чего нам не хочется чувствовать, говорить и делать то, чего мы никогда не планировали. А в последнее время оно стало источником всех моих проблем. Но в этот самый момент сердце не было тем, что меня интересовало. Меня интересовала та часть тела, что располагалась где-то ниже, намного ниже.

Мне нравились женские половые органы. Правда, нравились. Но необходимость пялиться на вход довольно старого влагалища, которое могло бы принадлежать моей бабушке, не вязалось с моим представлением о волнующем вечере. Нет, черт возьми, спасибо.

– Все выглядит нормально, миссис Тьюрстон. – Сняв латексные перчатки, я встал, бросил их в мусорную корзину, потом помог ей принять сидячее положение на смотровом столе.

Поправив бифокальные очки, она одарила меня застенчивой улыбкой.

– Спасибо, что были так обходительны. Нужно выпустить новое правило, чтобы все гинекологи выглядели так, как вы.

Я усмехнулся.

– Спасибо. Но я не гинеколог. Я – студент-медик, у меня стажировка по акушерству и гинекологии.

Завтра это закончится, слава богу. За последние четыре недели я насмотрелся на влагалища больше, чем за все четыре года бакалавриата. А это кое о чем говорит, поверьте мне.

Но на этот раз я мог как можно ближе и на довольно продолжительное время подобраться к любой кошечке. Три дня назад я поклялся наложить на это временный запрет, когда мое последнее мимолетное увлечение психануло.

Она, с ее растрепанными крашеными прядями волос, разметавшимися по постели, была превосходной любовницей, но, видимо, доза безумия проникла глубже, чем я ожидал. Она клялась, что мы родственные души, хотя я даже не знал ее фамилии или за какую спортивную команду она болеет. Я сказал ей: то, что мы провели вместе несколько последних недель, было здорово, но теперь все кончено.

Через два дня моя квартира была взломана и почти все, чем я владел, было уничтожено. Диван, кровать и одежда были засыпаны хлоркой, а ноутбук и телевизор разбиты вдребезги. Она была задержана полицией, а я решил перекантоваться у друга, пытаясь придумать, что делать дальше. Мой арендодатель решил, что со мной слишком много хлопот, и вручил мне уведомление о выселении. Посменная работа по двенадцать часов в день не оставляла мне много времени на поиски жилья.

От члена, от хорошего члена, женщины сходили с ума. Он превращал женские сердца во взбешенный комок, вынуждая их признаваться в вечной любви и хвататься за этот чертов член. Я не мог больше позволить себе такого рода беспредел. Мне нужно было взяться за дело и сконцентрироваться на учебе и на своем будущем. Я должен был выбрать специализацию и подать заявку в ординатуру^[2] на следующий год, я и так уже не укладывался в срок. Мать и старшая сестра рассчитывали на меня. Они очень много значили для меня, они были не из тех женщин, которые гоняются за мужиками. Это было ежу понятно. Мои ночи внутри шелковистой теплоты самого нежного места женщины закончились. Во всяком случае, до тех пор, пока я не получу диплом.

Мама и Элли пожертвовали слишком многим. Я трудился с большим упорством, выигрывая школьные стипендии, и хорошо учился. Теперь я не мог все потерять… но у меня было тревожное предчувствие, что именно так и может произойти. Я был слишком занят, обнюхивая кошечек, и мне явно не хватало времени, чтобы грызть гранит науки. Конечно, думать членом было весело, пока все это продолжалось, но оно не стоило того, чтобы все потерять. Теперь мне нужно было засучить рукава, извлечь пользу из престижного образования, полученного в Лиге плюща, и надеяться на то, что еще не слишком поздно.

Да… новый Кэннон Рот собирался стать рассудительным, все держать под контролем и, самое главное, воздерживаться. Я как раз настроился брать мазки гигантской ватной палочкой у шестидесятилетних женщин вроде миссис Тьюрстон. Не самое приятное занятие, но теперь оно должно было стать моим образом жизни.

Сев на стул напротив моей пациентки, я вбил данные в ноутбук.

– Если бы только все пациентки были бы такими же покладистыми, как вы, миссис Тьюрстон.

– Вы только что назвали меня покладистой? – Она подмигнула.

– Я засунул вам руку под юбку, едва поздоровавшись. – Я ухмыльнулся.

Присутствовавший врач вытаращил глаза, но миссис Тьюрстон только рассмеялась глубоким гортанным смехом, вызвавшим у меня усмешку.

– Спасибо вам. – Она протянула мне морщинистую, покрытую старческими пятнами руку, а когда я коснулся ее ладони, она сжала мою. – Давненько у меня не было доктора, который тратил бы время на то, чтобы обращаться со мной как с нормальным человеком. Когда-нибудь вы станете великим врачом.

Я с улыбкой принял ее комплимент. Не в первый раз мне говорили, что моя манера общения с больными успокаивала их. И если бы я не мог шутить со своими пациентами, я ни за что не пережил бы двенадцатичасовой смены и бессонных ночей. Возможно, иногда это было жестко.

Когда я вышел в холл вслед за доктором Хаслеттом, он сказал что-то насчет того, что нужно провести превентивный скрининг посевов, и я кивнул. Потом мне подмигнула соблазнительная медсестра, окинув взглядом мой хирургический костюм, и в этот момент я не сомневался в том, что от очертаний моего члена у нее потекли слюнки. Две секунды, и я бы увел ее в кладовку и быстренько перепихнулся, но в этот момент включился мой мозг.

Черт. Не прошло и пяти минут, как я дал обет воздержания, и уже испытывал искушение нарушить его. О чем я думал? Ясно, что эта идея была обречена на провал… что означало, что ее нужно изменить. На ту, которой я оставался бы верен, Я улыбнулся и пошел дальше мимо медсестры, а в моей голове начал вырисовываться новый план.

Три простых правила, которые я должен соблюдать, если мне понадобится трахнуться: связь только на одну ночь, никаких имен, а также телефонных номеров. Соблюдение этих правил было бы гарантией того, что это будет одноразовый секс и женщина не сможет потом влюбиться в меня. Это означало, что я не могу трахать симпатичных медсестер в больнице, где работал.

Почувствовав, что контролирую себя чуть-чуть лучше, я расправил плечи и посмотрел на часы. Еще целых два часа до конца моей двенадцатичасовой смены.

Как раз в этот момент завибрировал мой телефон. Я полез в карман и мельком взглянул на экран, продолжая идти вслед за доктором Хаслеттом на следующий прием. Это была эсэмэска от Элли, в которой она писала, что нашла для меня жилье.

Я с облегчением улыбнулся. Слава богу, одна из моих проблем решена…

Потом я дочитал сообщение до конца.

Улыбка спала с моего лица. Элли хотела, чтобы я поселился в доме Пейдж, ее старшей и самой близкой подруги. Ее чертовски горячей, совершенно безбашенной лучшей подруги, которую я вожделел с момента полового созревания.

Господь просто посмеялся над моим планом и крученым мячом подбросил свой. Что-то подсказывало мне, что я близок к тому, чтобы найти очень хорошее применение своей руке.

Глава 2
Пейдж

В двадцать восемь лет женщина начинает задаваться вопросами. О таких серьезных и сложных вещах, как судьба, рок, и о том, что делать со своей жизнью. Я была вполне уверена, что моей главной целью не было работать по пятьдесят часов в неделю и никогда не пережить ничего более волнующего, чем пряные тайские обеды навынос, на которые я раскошеливалась каждый пятничный вечер. Разумеется, жизнь не должна ограничиваться этим.

Но в последнее время моя жизнь стала похожа на дешевый комплект нижнего белья, который врезается в тело и приносит одни неудобства.

Я и не подозревала, что жизнь собиралась иронично хлестнуть меня по лицу.

Зазвонил телефон, и я схватила его со столешницы.

– Алло?

– Мне нужна твоя помощь, Пейдж, – заявила моя лучшая подруга, как только я ответила.

Оставив в покое спам, который я бегло просматривала, я склонилась над обеденным столом. Под ним храпел мой пес Энчилада, видя сны о том, о чем видят сны собаки.

– Конечно, Элли. Что происходит?

Она колебалась, заставляя меня гадать, какую услугу она имеет в виду. Элли была мне как сестра, она знала, что не было ничего, чего бы я не сделала для нее.

– Кэннону нужно место для жилья, – наконец сказала она.

Только не это.

Справившись с неожиданно задрожавшей челюстью, я, скинув туфли на каблуках, отпила глоток воды из бутылки. Кэннон? Делить свою крохотную квартирку с ее придурковатым младшим братцем, которого я не видела и с которым не разговаривала много лет? Еще не хватало!

Я была закрытым человеком и ценила свое одиночество. Вот почему я предпочла не иметь никаких соседей и избавить себя от склок. Не те новости мне хотелось услышать в четверг вечером после беспокойного рабочего дня. В детстве мы с Элли и Кэнноном были почти неразлучны, но после того как мы переехали и поступили в колледж, я вообще не поддерживала с ним никакой связи.

– Не знаю, Элли. У меня довольно тесно. – Я жила в двухуровневой квартире площадью шестьсот квадратных футов^[3], и, хотя теоретически у меня была комната для гостей, из мебели в ней стоял только продавленный диван-кровать и письменный стол. При одной мысли о том, чтобы разделить эту консервную банку с другим человеком, мне стало душно, поэтому я побрела в гостиную и открыла окно. – Почему он не может остановиться у вас с Джеймсом?

Элли слегка медлила, и я знала, что мне не понравится ее ответ.

– Джеймс не считает это удачной идеей. Мы с ним только начали жить вместе. Это серьезный шаг, понимаешь?

Забавно, что ваши общие решения чаще согласуются с тем, чего хочет он, а не ты. Это была еще одна причина в растущем перечне причин, почему мне не нравился ее новый жених. Но мне не хотелось снова увязнуть в этом разговоре, как в болоте, поэтому я лишь проворчала, уклонившись от ответа.

Пока она пыталась уговорить меня, я лениво наблюдала за тем, как по тротуару, ведущему к моему дому, идет мужчина. Я снимала квартиру в старом викторианском доме в нескольких кварталах от кампуса Мичиганского университета, поэтому была уверена, что на самом деле он направляется не ко мне домой, но девушке не возбраняется помечтать. Высокий и мускулистый, он был одет в черный пуловер с V-образным вырезом, темные джинсы и ботинки. Взъерошенные волосы, аккуратно подстриженные на висках, на макушке были достаточно длинными для того, чтобы ухватиться за них во время грубого секса, который, разумеется, был бы лучшей поездкой верхом в моей жизни.

Я тряхнула головой, шокированная своими непристойными мыслями. Какого черта? Откуда эти мысли? Скорее всего, от отсутствия секса и переутомления на работе. Я отогнала эту мысль прочь и попыталась сосредоточиться.

– Его квартиру ограбили, он – практически бездомный, – объясняла Элли умоляющим голосом.

– Я подумаю, – сказала я, стараясь не витать в облаках.

Парень на улице остановился у моего дома и стал рассматривать номера квартир. Меня было почти не видно, когда я стояла у окна на втором этаже, выходившего на улицу, и выглядывала из-за тяжелых штор.

Теперь он подошел ближе, и я смогла разглядеть зеленые глаза, обрамленные густыми черными ресницами, и легкую щетину на квадратной челюсти, отросшую к концу дня. Он был само совершенство.

Резко очерченные губы были плотно сомкнуты, а выражение лица было бесстрастным. Если бы вам захотелось понять, что на уме у этого мужчины, первое, над чем вам пришлось бы потрудиться, – это попытаться пробить его стальную сдержанность.

– Он учится на последнем курсе в медицинской школе, и это всего на два месяца, он будет переезжать, чтобы поступить в ординатуру. Было бы глупо для него подписывать новый арендный договор. Пожалуйста, Пейдж?

Ох. Ладно уже. Я поклялась, что буду выслушивать ее щенячьи жалобы по телефону.

– Хорошо. На два месяца.

Элли завизжала, благодаря меня, но я ее больше не слушала. Длинные ноги понесли мужчину дальше, прямо к моим ступенькам.

Черт! Он направлялся к моей двери. Мое сердце забилось чаще, а во рту совсем пересохло.

– Мне нужно идти, Элли.

– Спасибо, Пейдж! Я – твоя должница, – пропела она.

Бросив телефон на чайный столик, я поспешила к двери. На ходу я бросила взгляд в зеркало в холле и с облегчением увидела, что после работы все еще прилично выгляжу. Черная юбка-карандаш, белая шелковая блузка, белокурые волосы, стянутые в длинный хвост.

От уверенного прерывистого стука во входную дверь у меня все затрепетало внутри. Пальцы охватили дверную ручку, и, когда я потянула ее и открыла дверь, у меня перехватило дыхание от того, что предстало моему взору. Если до этого я просто подумала о том, что он привлекателен, ничто не подготовило меня к тому, чтобы увидеть его вблизи. Он возвышался надо мной, держу пари, в нем было, по меньшей мере, 6,3 фута^[4], и он был очень мускулистым, что свидетельствовало о многих часах упорных тренировок в спортивном зале. От него возмутительно пахло. Это не был одеколон. Это было что-то более тонкое, возможно, гель для душа, но он был свежим и мужественным, и у меня потекли слюнки.

– Пейдж? – спросил он.

Черт, даже голос у него был сексапильным, глубоким, мягким и сочным.

Важнее было то, что мистер Ходячий Секс знал, как меня зовут.

Я прищурилась, мой рот сам собой раскрылся, а затем закрылся. От того, что я узнала его, мой мозг сдавило, словно клещами.

– К-Кэннон? – затаив дыхание, выдавила я глухим голосом.

Его губы растянулись в радостной ухмылке, и он протянул руку.

– Господи, сколько лет.

– Не меньше пяти, – сказала я, вкладывая свою ладонь в его. У него была теплая и жесткая ладонь, и от прикосновения к его коже меня пробрала дрожь. Мои соски затвердели, превратившись под бюстгальтером в точки, а яичники стали слегка пританцовывать от счастья. Прошло несколько месяцев с тех пор, как в моем доме был мужчина, и все мое тело находилось в полной готовности.

– Ты хорошо выглядишь, – сказал он, по-прежнему глядя на меня с усмешкой. И все еще не выпуская моей руки.

– Ты повзрослел, – это все, что мне удалось произнести. Черт возьми, когда же он успел?

Он уехал в колледж в Йель, который рано закончил, потом переехал в Пенсильванию, чтобы поступить в медицинскую школу. В прошлом году он в какой-то момент перевелся в Мичиган, хотя мне было неясно, почему. Элли от случая к случаю сообщала мне новости о его жизни, но мы с ним уже не были близки, как в детстве. Он был ее младшим братишкой, у меня не было никаких причин знать подробности его личной жизни. Но теперь было что-то очень интимное в том, как я стояла перед ним на пороге своего маленького дома.

– Как и ты. – Он окинул меня взглядом с головы до ног, ненадолго задержавшись на моей груди – которая никогда так не болела и не набухала. Я подавила в себе искорку разочарования, когда он наконец отпустил мою руку.

Черт побери… это был Кэннон. И он пялился на мою грудь. Мой мозг изо всех сил старался понять, что происходит.

Он всегда был довольно серьезным. В средней школе он предпочитал науку вечеринкам и увереннее чувствовал себя на дебатах, чем на футбольном поле. Он был умен и любопытен и не стеснялся своих интересов. Не сказать чтобы его отличие от других повредило его популярности. Он был из тех, кто легко переходит из одного социального круга в другой, тусуясь как с ботаниками, так и со спортсменами. Но с тех пор как я видела его в последний раз, он явно возмужал, превратившись в настоящего мужчину.

Пусть он был моложе меня, двадцать четыре против моих двадцати восьми, но его взгляд говорил о мудрости и зрелости. Этот новый Кэннон был воспитанным и обладал острым умом. Я почти не могла понять, что изменилось, однако это объяснялось в основном его физическим присутствием.

Мое сердце билось в бешеном ритме только оттого, что я стояла рядом с ним. Кончики пальцев покалывало от желания протянуть руку и коснуться его. Серьезно, что, черт возьми, со мной происходит? Это был Кэннон, черт бы его взял, Рот. Который скоро должен был стать доктором Кэнноном Ротом. Это звучало так приятно.

Ругая себя, я встряхнула головой, борясь со страстным желанием поиграть с ним в доктора. Он был братом Элли, то есть практически моим родственником. И Элли дала бы мне пинок под зад, если бы между нами что-то произошло. Она всегда была курицей-наседкой, и, хотя она чрезмерно опекала всех, о ком заботилась, ее драгоценный братец принимал на себя главный удар.

– Я знаю, что ты говорила с Элли, но я захотел прийти сам и убедиться, что ты не против.

Одно то, что я стояла рядом с ним, заставляло мой мозг думать о таких вещах, как порванные в порыве страсти простыни, запах латекса и раскаяния следующего утра.

Младший брат моей лучшей подруги был уже не маленьким. И он просто шагнул в мою жизнь, превратив ее в горячее, возбужденное месиво.

Твою мать!

– Конечно, нет, – соврала я.

Глава 3
Кэннон

Пейдж лгала.

Было что-то, связанное с моим пребыванием здесь, что доставляло ей неудобство. Может быть, это было сильное физическое притяжение, как мне показалось, возникшее между нами. Ее запах не одурманивал, он был легким, и женственным, и нежным. Мне некогда было отвлекаться, но я просто пообещал себе, что больше не будет никаких интрижек. Но все это улетучилось в ту секунду, когда мой взгляд упал на Пейдж.

То, как я украдкой поглядывал на ее сиськи, когда мне было четырнадцать лет, на всю жизнь внушило мне любовь к женской груди. Ее волосы медового цвета стали причиной того, что я всегда предпочитал блондинок. А когда через много лет я увидел ее мельком в социальных сетях своей сестры, она была… обалденной.

– Заходи в дом, – сказала она, шире открывая дверь.

Повиновавшись, я последовал за ней.

Теперь, когда я оказался здесь, в ее пространстве, наблюдая за тем, как она едва заметно реагирует на меня, и ощущая ее стеснение, мне захотелось бежать.

Я не видел Пейдж много лет, и разрази меня гром, если она не превратилась в красивую женщину. Загорелые ноги под облегающей юбкой, искушающий изгиб округлой задницы, нежное волнение скрытой под шелковым топом груди.

Я никогда не признался бы в том, сколько грязных фантазий, связанных с ней, посещали меня в подростковом возрасте. Она была лучшей подругой моей сестры, то есть сотни раз ночевала у нас дома, десятки раз плавала вместе с нами. Ребенком я выслеживал ее и свою сестру на велосипеде и плакал, когда они отказывались тусоваться со мной. В подростковом возрасте, несмотря на то что я проводил меньше времени, таскаясь за своей сестрой, и больше общался со своими друзьями, Пейдж никогда не выходила у меня из головы.

Все мои неистовые гормоны выплескивались прямо на нее. Я слышал, как она хихикала за стенкой, в комнате Элли, когда они болтали о мальчиках, и страстно желал так же рассмешить ее, быть одним из тех мальчиков, которые были ей интересны. Ни разу не было, чтобы при взгляде на нее в купальнике, или в безрукавке, или даже в облегающих джинсах у меня мгновенно не возникала эрекция. Когда мы вместе смотрели фильмы на диване, я стремился коснуться ее колена или поближе прижать свое бедро к ее бедру, но не мог ничего сделать и только сидел, как парализованный, готовый оторвать голову Элли, когда она постоянно поддразнивала меня за то, что я был таким тихоней.

Когда Элли предложила, чтобы я остался здесь до конца семестра, мой член дернулся. Ясно, что те прежние тайные фантазии только спали, они были до сих пор живы. Но ничто не подготовило меня к тому, что я действительно оказался здесь и смотрел, как на шее у Пейдж бьется жилка, вдыхал ее теплый, женственный аромат, ощущал ее реакцию на меня. Теперь, став взрослым мужчиной, я знал, какое впечатление я произвожу на женщин. Я был высоким, ухоженным и никогда не упускал шанса вскружить голову. Но это была Пейдж… я не должен был желать этого, верно?

– Кто это? – спросил я, с улыбкой глядя на крохотного щенка у ее щиколоток.

Пейдж опустила глаза, словно не заметив бежавшей к нам крысы-переростка.

– Это Энчилада, – сказала она, почти оправдываясь.

Очень странное имя для пса, но кто я такой, чтобы судить? Может быть, она была любительницей мексиканской пищи^[5].

Наклонившись, она подобрала одной рукой пса под брюхо и, держа его, другой стала гладить его по шерстке.

– Итак, Элли просто преподнесла тебе сюрприз или вы обсуждали эту идею? – спросил я, гадая, насколько честно она ответит.

– По правде сказать, она позвонила мне только тогда, когда ты уже подходил, – призналась Пейдж, слегка покраснев, но я понятия не имел, почему она испытывает неловкость.

Черт тебя возьми, Элли. Иногда моя сестра могла быть слишком рассеянной. Но я полагал, что Пейдж это известно так же хорошо, как и мне, и в любом случае мы любили ее.

– Итак, ты в процессе переезда? – спросила Пейдж, опуская собаку на пол между нами, где та, пыхтя, уселась.

Я кивнул, не желая афишировать тот факт, что моя бывшая разрушила мое жилище. Долгая история о неуравновешенных бывших любовницах, вероятно, не красит квартиранта.

– Только у меня довольно небольшая квартира… – Она умолкла, сложив ладони вместе.

У нее был аккуратный маникюр, ногти были покрыты светло-голубым лаком. И вообще вся она была очень опрятной и ухоженной, начиная от блестящих волос, которые мне хотелось накрутить на кулак, и заканчивая пухлыми розовыми губами, в которых мне хотелось бы увидеть свой член, глубоко проникающий в ее теплый рот. Я знал, что должен был сделать перерыв в сексе, но она вынудила меня отбросить все мои правила и сказать: да пошло все на хрен.

– Я понимаю. – Засунув руки в карманы, я раскачивался на каблуках. – Мы давно не виделись. Жить вместе, вероятно, будет неудобно.

Она закусила нижнюю губу, показавшись мне неуверенной и совершенно восхитительной. Я был намерен дать ей возможность отказать мне, но вместо этого Пейдж покачала головой, ее лицо вспыхнуло от решительности.

– Прости. Я веду себя невежливо. Если тебе нужно место, чтобы перекантоваться, добро пожаловать.

– Только в том случае, если я не доставлю тебе беспокойства.

Пейдж откашлялась.

– Никакого беспокойства. Позволь, я покажу тебе твою комнату.

Кивнув, я последовал за ней в гостиную, бывшую одновременно и столовой. Там стоял один диван и кресло, оба обитые светло-коричневой микрофиброй, и два приставных столика. На диване валялась куча декоративных подушек в кремовую и голубую полоску, а стена напротив окна была завешана черно-белыми фотопейзажами в рамках. В другом конце комнаты стоял блестящий обеденный стол и два стеганых стула. В целом было тесновато, но уютно.

В узкой кухне не было ничего интересного, но она была чистой, и все было расставлено по местам. Открыв дверь стенного шкафа, она сказала, что освободит несколько полок на случай, если я захочу положить туда какие-то продукты.

В коротком коридоре находилась только одна ванная комната с застекленной душевой кабиной, за ней следовали две спальни. Комната Пейдж была большей из двух, и, когда я вошел в нее, деревянный пол заскрипел под моими ногами. Ее нетронутая кровать была покрыта серым стеганым одеялом и заправлена бледно-розовыми простынями с геометрическим рисунком, мало сочетавшимся с разбросанными по ней декоративными подушками. На прикроватном столике с настольной лампой лежала стопка книг. Через открытую дверцу встроенного стенного шкафа была видна аккуратно развешанная рядами одежда для работы.

– Симпатичная комната, – заметил я, снова выходя за ней в коридор.

– Вот гостевая комната. – Пейдж толкнула дверь, и моему взору открылось помещение размером едва ли шире кровати. В данный момент там стояли диван-кровать и письменный стол, задвинутый в угол.

– Прости, я понимаю, что это немного… – начала она.

– Идеально. Я прохожу очередной курс, то есть я практически живу в больнице общины объединенных методистов. И все, что мне требуется дома, – это кровать. – Живя в последней своей квартире, я почти не ел – чаще всего питался в больничном кафетерии. Перестав рассматривать комнату, я снова окинул взглядом Пейдж. – Вероятно, чаще всего меня не будет дома.

Она кивнула.

– Я обычно возвращаюсь с работы домой к пяти тридцати, а иногда прихожу домой обедать.

Энчилада, который последовал за нами, чихнул и встряхнулся, брякнув серебряной биркой на ошейнике. Пейдж наклонилась и снова взяла на руки серо-бежевый меховой комок.

Стоя у входной двери, я смотрел вниз, на пару розовых женских беговых кроссовок с оранжевыми шнурками.

– У меня есть запасной ключ, я могу оставить его тебе. Когда ты думаешь… – Подойдя ближе ко мне, Пейдж снова выглядела неловкой.

– Переехать сюда?

Она кивнула.

– Сегодня вечером, если ты не возражаешь. Последние несколько ночей я кочевал с одного дивана на другой, останавливаясь у приятелей по всему кампусу.

Она издала тихий, сдавленный звук, но кивнула.

– Конечно.

– Я потерял почти все, поэтому сегодня вечером мне нужно заехать в магазин и купить самое необходимое. Возможно, это займет несколько часов. Ты можешь не запирать дверь, если я пообещаю вернуться к десяти?

Она кивнула.

– Конечно. До скорого.

Что-то подсказывало мне, что это новое соглашение скоро станет проверкой всех моих ограничений и еще кое-чего.

Глава 4
Пейдж

Выпроводив его за дверь, я приложила руку к гулко бьющемуся сердцу, удивляясь, что же, черт побери, происходит. У меня не укладывалось в голове, как мой тихий, одинокий вечер превратился в подготовку к жизни с новым соседом. И не просто каким-то соседом, а со сверх всякой меры сексапильным братцем моей лучшей подруги… Кэнноном, черт бы его побрал, Ротом.

Сделав глубокий вдох, я отогнала эти мысли. Возможно, меня тянуло к нему, но невозможно, чтобы я позволила себе так поступить. Значит, неважно, насколько он красив, как влияет на меня и до чего сексуален. Я просто должна сохранять спокойствие, хладнокровие, рассудок и провести эти два месяца с пользой для себя. Ну да, и еще купить дополнительные батарейки для моего верного вибратора.

Как оказалось, я шла по коридору к гостевой комнате, которую всего несколько минут назад показывала Кэннону. Эту комнату отделяла от моей только тонкая стена. Я подумала, услышу ли я, когда он будет мастурбировать. Будет ли он приводить домой девушек и трахать их, пока я буду прислушиваться, лежа одна в кровати? Я могла бы установить правило «секс запрещен», чтобы быть уверенной, что мне не придется терпеть его неуместные любовные связи. Только, если бы я так поступила, он нашел бы способ раскрутить меня – сказать, что это оттого, что я ревную.

Возможно, я недостаточно хорошо обдумала это соседство.

Направившись на кухню, я достала из холодильника наполовину пустую бутылку «Шардоне» и налила себе бокал. Дрожащими пальцами поднеся его к губам, я отпила крохотный глоток. Потом другой. Я была голодна, когда вернулась домой, но теперь у меня пропал аппетит.

Захватив вино с собой в гостиную, я включила телевизор и устроилась на диване.

Кэннон даже не спросил меня об арендной плате. Если он думал, что будет жить здесь бесплатно просто потому, что он брат моей лучшей подруги, то он крупно ошибался. Я должна была, по крайней мере, получить компенсацию за неудобство, связанное с тем, что мне придется делить с ним свое пространство.

Еще несколько глотков вина, и мои мышцы начали расслабляться. Энчилада, прыгнув на диван рядом со мной, прижался носом к моей руке. Я взяла его и положила все его шесть фунтов^[6] себе на колени.

– Прости, приятель. Кажется, ты больше не будешь хозяином в доме, – пробормотала я, поглаживая его мягкую, как пух, шерсть. Хотя это утверждение было правдой, я представления не имела, как из-за этого осложнится моя жизнь.

Глава 5
Кэннон

В торговом центре я запасся носками, нижним бельем, джинсами и купил несколько пуловеров с длинным рукавом. Также я купил вторую пару ботинок. Когда моя квартира была разгромлена, я находился на лекции, и следовательно, единственным уцелевшим имуществом были вещи, которые были надеты на мне, плюс мой рюкзак и ноутбук. Друзья дали мне взаймы вещи, и, хотя чек от страховой компании еще не пришел, пора было докупить самое необходимое.

Я пошел в мегацентр, одно из тех мест, что открыты круглосуточно, и купил подушки, простыни, полотенца, шампунь, гель для душа, пару одноразовых бритв и новую электрическую зубную щетку. Когда я шел мимо витрины с живыми цветами, мне в голову неожиданно пришла одна мысль. Я купил большой букет полевых цветов, а потом направился дальше, ища отдел для домашних животных. Засунув пакет собачьей еды в тележку, я криво усмехнулся. Может быть, все это и значило быть хорошим соседом. Опять же, может быть, мне хотелось трахнуть ее больше, чем я признавался себе в этом. Отогнав от себя эти мысли, я направился к кассе.

Я не привык к тому, что женщины отвергают мои заигрывания, но также я понимал, что если Пейдж не желает лечь со мной в постель, это и к лучшему. В прошлом я постоянно попадал в неприятности из-за женщин, и если мне что-то и нужно было в жизни, то поменьше осложнений. Пейдж была соблазнительна и великолепна, но я был достаточно сильным мужчиной для того, чтобы соблюдать правило «руками не трогать». Разрываясь между посменной работой в клинике и подготовкой к выпускным экзаменам, я меньше всего нуждался в том, чтобы отношения между мной и моей новой соседкой стали запутанными. И хотя обет полного воздержания был дурацкой идеей, самое малое, что я мог сделать, – это не отступать от своих новых правил – только одна ночь, никаких имен и телефонных номеров. И в том числе, безусловно, не трахать мою новую соседку.

Было как раз около десяти, когда я подъехал к дому Пейдж. Как она и обещала, дверь была не заперта, и как только я занес все свои покупки внутрь, я запер ее на ночь. Перетащив все в холл, я остановился у входа в гостевую комнату, которая на следующие два месяца должна была стать моим временным жилищем. Дверь в спальню Пейдж была закрыта, и, хотя я не был уверен, спит она или нет, я понял, что она улеглась на ночь.

Взяв шампунь и гель для душа из пластикового пакета, я направился через холл в душ, в котором очень нуждался. Это необходимо, если ты целый день проводишь по локоть во влагалище, поймите меня правильно. Хотя это не было той сферой деятельности, к которой я стремился, я также должен был признать, что принимать роды очень круто.

Я включил воду и разделся догола, ожидая, пока она нагреется. Но, когда я шагнул в душевую кабину, мне в ноздри ударил изысканный аромат цветочного геля для душа, которым пользовалась Пейдж. Черт побери… Мой член немедленно встал по стойке смирно. Я не смог удержаться от того, чтобы не опустить руку и не взяться за свой твердый, как камень, пенис в состоянии эрекции.

Брызнув немного кондиционера Пейдж в ладонь, я ощутил, как ее запах окружает меня, когда я сбивчиво дергал туда-сюда свой член, от маслянистого крема мой кулак скользил по стальной плоти, и от каждого движения меня захлестывала волна наслаждения.

Стоя под горячими струями, я думал о Пейдж, и о ее сочных сиськах, и порозовевших щеках, когда она жадно вглядывалась в меня при первой за пять лет встрече. Мне хотелось склонить ее к пороку. Хотелось узнать, пискнет ли она от удивления, когда мой язык будет облизывать ее между бедер. Понять, как скоро я смогу довести ее до оргазма. Придется ли мне поработать над этим, понять, как доставить ей удовольствие, прислушиваясь к издаваемым ею звукам, или она быстро кончит? Она казалась довольно сдержанной…

С приближением оргазма я стиснул зубы. Черт, я был готов взорваться. Обычно это продолжалось дольше, но все мое волнение, вызванное этой женщиной, отправлялось прямо в мой член. Через несколько секунд я содрогнулся от облегчения, кончив в свою ладонь, и тяжело задышал.

Ополоснувшись в последний раз, я выключил воду. Чувствуя, как по телу струится вода, я нагнулся за полотенцем и понял, что забыл взять его. Черт. Мои новые полотенца все еще оставались лежать сложенными в пакете. Через холл, в моей комнате. Неважно. Я на девяносто девять процентов был уверен в том, что Пейдж спит в своей спальне. Схватив грязную одежду, я открыл дверь ванной и двинулся в сторону своей комнаты…

И тут я с грохотом врезался во что-то твердое. Удар выбил у меня из рук кучу белья, которую я держал в руках, прикрывая пах.

У моих ног, позвякивая биркой, промелькнуло размытое серо-коричневое пятно. Пейдж, открыв рот от удивления, споткнулась, сделав шаг назад. Я, инстинктивно протянув руку, чтобы удержать ее, схватил ее за плечи.

– Прости, – пробормотал я, заметив, что она спала в одной майке, едва прикрывавшей ее задницу. Тонкая материя обтягивала изгибы ее тела, оставляя открытой восхитительную грудь.

После того как она выпрямилась, ее взгляд скользнул вниз по моему голому торсу и остановился на моем пенисе. Ее глаза округлились, и пухлые губы приоткрылись, ее круглые щеки окрасились в ярко-розовый оттенок. Состояние эрекции еще не совсем прошло, и мой длинный и тяжелый член висел у меня между ног. А под ее обжигающим взглядом он заинтересованно дернулся, потолстел и начал снова подниматься.

– Ты можешь потрогать его, если хочешь, – прошептал я, забавляясь ее реакцией. В ее широко раскрытых красивых глазах было не просто удивление. Я был почти уверен, что в них светился интерес и, возможно, даже желание.

С ее губ слетел сдавленный возглас удивления.

Это было просто очень смешно. Я никуда не спешил, но прокашлялся, а она снова быстро подняла глаза, встретившись со мной взглядом.

– Ты в порядке? – спросил я.

– Энчиладе нужно пописать, – пробормотала она, не дыша.

Верно, пес. Так вот что пробежало мимо нас в спальню Пейдж. Я кивнул разок и ухмыльнулся, стараясь сдержать смех. Надо бы утром тайком отблагодарить маленького косматика. Это был самый смешной момент за целый день.

– Спокойной ночи, – пропищала она, потом, обойдя меня, метнулась в свою спальню и быстро захлопнула дверь. Я мог представить, как она стоит за ней с подкашивающимися ногами и тяжело дышит, стараясь прийти в себя.

Сделав глубокий вдох, я, усмехнувшись, поднял одежду с пола. Потом я отправился в свою комнату. Надев короткие боксеры, я застелил постель и строго приказал своему члену успокоиться. Возможно, Пейдж – роскошная и соблазнительная, и, судя по ее реакции на мое обнаженное тело, у нее давно не было хорошего секса, но это не имело значения. Я бы не пошел туда. Пусть она сладкая, как мед, мне нельзя было попробовать ее на вкус.

Поставив будильник на пять утра, я изо всех сил постарался расслабиться, чтобы суметь немного поспать. Скоро у меня должен был начаться четырехнедельный курс по кардиологии, и я понимал, что мне нужно сконцентрироваться. Но хотя я был измучен, я все равно был слишком напряжен для того, чтобы быстро заснуть. Я обиженно вздохнул. Конечно, было бы здорово спустить пар, покувыркавшись в постели…

Черт побери, нет. Даже не думай об этом. Нам с Пейдж это просто не суждено.

Нужно быть более осторожным. Я бы не смог выдержать ощущения ее голодного взгляда на моем пенисе, если бы снова споткнулся.

Глава 6
Пейдж

– Пейдж, к тебе пришли на собеседование к десяти тридцати, – мне в кабинет позвонила моя помощница Табита.

– Сейчас буду.

Встав из-за стола, я взяла резюме и руководство по собеседованию с кандидатом в офис-менеджеры, который, как я надеялась, подойдет мне. Из-за отсутствия офис-менеджера на меня как на менеджера по персоналу в небольшой некоммерческой организации падала дополнительная нагрузка. Я была более чем готова нанять кого-нибудь на эту должность. Помолившись про себя о том, чтобы мы сработались с этим человеком, я отправилась в переговорную, где меня ожидал Бен Стивенс.

– Доброе утро, – поздоровалась я, протягивая руку. Он выглядел несколько моложаво, но возраст не имеет значения. Если он обладал квалификацией и профессионализмом и мог подкрепить слова делом, мы сработались бы.

Когда я села и начала собеседование, мои мысли вернулись к Кэннону. К тому времени, когда я проснулась утром, он уже ушел. На секунду мне показалось, что мне приснилось все, что случилось вчера вечером. Но свидетельства его раннего утреннего ритуала были неоспоримы: в ванной рядом с моим висело его влажное полотенце, в раковине стояла кофейная чашка. Но еще более интригующим был большой букет фуксий и темно-красных полевых цветов, стоявший в стакане с водой на моем кухонном столе, как и пакет с собачьими галетами. Это был приятный жест, я должна была отдать ему должное.

Только когда я вошла в душевую кабину, на меня нахлынули воспоминания о нашей поздней встрече. Глаза, которые резко открылись, щипало от пузырьков мыла, я моргала, открыв рот, под жесткими струями воды. Прошедшая ночь не забылась.

Теперь мне не казалось неуместным мечтать об этом – о том, что я отрицала утром и заменила своим вибратором ночью. Его обнаженное тело могло бы посоперничать с мраморными скульптурами в музее изящных искусств. Я была ошеломлена его огромными размерами и суровой мужественностью. Широкие плечи, загорелые грудные мышцы, переходящие в шесть резко очерченных брюшных мышц, и узкая талия, подобие которой я видела только у моделей. Редкие тонкие волоски на теле подсказали мне, что он тщательно и часто делает эпиляцию. А при воспоминании о том, как он стоял там, еще мокрый и раскрасневшийся после душа, с бесстыдной ухмылкой, с толстым пенисом в состоянии еще не угасшей эрекции, свисавшим у него между ног, как анаконда, сбежавшая из зоопарка… по моему телу прокатилась теплая дрожь.

– Хм… мадам? Что-то не так? – спросил Бен, прервав свой ответ на вопрос, который я задала ему тридцать секунд назад и который теперь уже забыла.

Черт. Я быстро кивнула.

– Все в порядке, спасибо. Просто немного устала. Прошу вас, продолжайте.

Я была совсем не в порядке. Каждая деталь обнаженного тела Кэннона не желала выходить у меня из головы – и это было тем, чего я не должна была знать о младшем братишке своей лучшей подруги. Но было уже слишком поздно. Мысли метались из стороны в сторону. Отныне и навсегда я смогу думать о нем только как о сексуальном мужчине.

И чем он меня так зацепил?

Голос Кэннона оставался спокойным и уверенным, как будто он ничуть не смущался того, что стоял передо мной в чем мать родила. Он двигался с бесстыдной уверенностью в себе, позволяя мне рассмотреть его во всей красе. И он наблюдал за мной, игриво вскинув бровь, словно оценивая мою реакцию. Подбивая меня вдоволь наглядеться, подойти ближе, прикоснуться к нему, удовлетворить… мое любопытство.

Откашлявшись, я взяла со стола резюме Бена Стивенса.

– Не могли бы вы более подробно рассказать о своих предыдущих обязанностях и как это вписывается в ваши карьерные планы? – Я надеялась, что смогу взять себя в руки, чтобы сконцентрироваться и на этот раз оценить его опытность.

Бен принялся долго и уныло описывать все задачи, которые ему приходилось выполнять в прежней компании. Пока он говорил, я делала короткие заметки, стараясь сосредоточиться на нем, а не на том, как мне не хватает воздуха и как гулко стучит мое сердце при воспоминании о Кэнноне.

Двадцать минут спустя я так и не пришла к выводу, подходит ли Бен для этой работы. У меня в голове была каша, мне было трудно сосредоточиться.

– Не могли бы вы сказать, почему вас заинтересовала должность офис-менеджера? – спросила я.

Бен свел брови вместе и насупился:

– Вы уже спрашивали меня об этом.

– Верно. – Я, улыбнувшись, кивнула, с трудом сдержав крик.

На столе позади меня завибрировал мой телефон. Я схватила его, благодаря за короткую отсрочку – до тех пор, пока не увидела, что это эсэмэска от Кэннона. Не глядя, бросив телефон на стол, я глубоко вздохнула. Я не хотела быть грубой с моим кандидатом. Но оттого, что я знала, что меня ждет СМС от Кэннона, я еще меньше, чем прежде, могла сконцентрироваться на том, что говорил Бен.

Через несколько минут я закончила собеседование, поблагодарив за то, что он уделил мне время, и сказала ему, что свяжусь с ним. Как только он направился к холлу, где секретарша в приемной должна была проводить его к выходу, я, стремительно бросившись к телефону, дважды напечатала пароль, прежде чем наконец сумела ввести его правильно.

Кэннон: Прости за вчерашний вечер. Надеюсь, ты не слишком травмирована.

У меня отвисла челюсть. Господи, этот мужчина был дерзок, надо отдать ему должное. Большинство людей захотели бы забыть обо всем, что случилось. Однако же он привлекает к этому внимание, пытаясь подтолкнуть меня к ответу. Или, может быть, он просто пытается поставить меня в затруднительное положение.

Ладно, к черту. Если он хочет, чтобы я взбесилась – или в знак капитуляции рухнула на его член, – он связался не с той девчонкой.

Пейдж: В следующий раз, когда захочешь, чтобы я увидела тебя обнаженным, сначала спроси.

Кэннон: Принято.

Я хихикнула про себя, прежде чем поняла, что я предположила возможность следующего раза. Улыбка на моих губах увяла. Я нечаянно развязала ему руки.

Кэннон: У меня на редкость свободные выходные, поэтому я хотел напомнить о себе и узнать, есть ли у тебя планы на выходные. Не хочу нарушать твой привычный образ жизни.

Пейдж: Пока никаких планов.

Печатая это, я надеялась, что не покажусь слишком жалкой.

Кэннон: Тогда, я полагаю, увидимся дома.

Я засунула телефон в карман джинсов, стараясь не обращать внимания на тревожные звоночки в моей голове, и направилась в свой кабинет в дальнем конце здания. От новости, что через двадцать четыре часа я окажусь во власти сексуального Кэннона, у меня колотилось сердце.

С одной стороны, я не могла отрицать, что предвкушаю приятное зрелище. И было бы хорошо иметь собеседника, который отвечает словами, а не лаем и вилянием хвоста. Но мне нравился заведенный мной порядок, я привыкла проводить некоторое время в одиночестве. Если Кэннон так смущал меня, когда его физически даже не было рядом, как я могла надеяться, что не потеряю голову, проведя вместе с ним все выходные?

– Ну что, как он? – спросила Табита, сидя, как на насесте, за своим столом у моего кабинета.

– Кто? – спросила я, нелогично испугавшись, что каким-то образом проговорилась о своем новом соседе.

– Кандидат, Бен, – сказала она.

– Ох, верно, – сказала я. – Он… нормально.

Она прищурилась.

– Вы хорошо себя чувствуете? Вы слегка раскраснелись.

Я прокашлялась.

– Отлично. У меня сегодня ранний ланч с подругой. До скорого. – Я бросила на свой стол резюме Бена и папку с материалами для собеседования, взяла сумочку и быстро вышла из кабинета.

Как только мы с Элли уселись за столик в нашем любимом непритязательном ресторанчике, где подавали суп и салат, она усмехнулась, глядя на меня так, будто была посвящена в тайну, которая мне была неизвестна.

– Ну… – поторопила меня она, вскинув брови. – Как прошла твоя первая ночь с новым квартирантом? – Элли хихикнула и с улыбкой посмотрела на меня.

Неужели он рассказал ей о том, как прошел наш поздний вечер? Тот, в который он был с голой задницей? У меня взмокли подмышки. Я фальшиво улыбнулась, мой мозг умолял меня соврать. И я соврала.

– Без происшествий.

– Хорошо, значит, вы отлично поладите.

– Мм-хмм.

– Какое облегчение. Я понимаю, Кэннон – взрослый мужчина, но я по-прежнему беспокоюсь о нем, понимаешь? Он так усердно работал, чтобы добиться того, чего он добился, и после того, через что он прошел, он заслуживает передышки.

Я кивнула.

– Угу. – Видимо, не в силах связать вместе более двух бессвязных слогов, я взяла меню и начала зачитывать блюда дня.

– Джеймс предлагает два билета на благотворительный вечер в эти выходные. Как ты думаешь, вы с Кэнноном не хотели бы пойти туда?

– Я и Кэннон? – Я почти завизжала. Что это значит? Это что, свидание? Она думает, что между нами что-то есть?

– Конечно, почему бы и нет? Нам троим следовало бы повеселиться – снова собрать команду мечты, понимаешь? Теперь, когда он переехал сюда, в Мичиган, мне кажется, что я должна наверстать упущенное.

Ох, она имеет в виду, что мы пойдем вместе. Я одновременно успокоилась и устыдилась своей глупости. Возьми себя в руки, Пейдж… Потом мой мозг осмыслил все остальное, сказанное ею.

– Постой, только втроем? А как же Джеймс? – спросила я. – Разве не он в первую очередь заслуживает билета?

Она, нахмурившись, покачала головой.

– У него работа в эти выходные.

Ее жених был настоящим государственным служащим и часто работал по вечерам и выходным. Меня это устраивало, потому что это означало, что мы с Элли проводили много времени вместе, в дамской компании.

– Конечно, я свободна. – Я снова принялась читать меню, но про себя. Я все еще волновалась. Не заподозрит ли Элли моего влечения к ее брату? Сможет ли она все прочитать по моему лицу, как только я взгляну на Кэннона? Если на то пошло, сможет ли Кэннон отказаться от игры? Он не слишком скрывал, что хочет трахнуть меня…

Подошла официантка, и мы сделали заказ, и до меня не сразу дошло, что Элли разговаривает со мной.

– Ты еще не подписалась? – спросила она.

– На что? – Я закусила губу, раздумывая, как много из этого разговора я пропустила, занятая непристойными мыслями о ее братце. Я – ужасная подруга.

– На новое приложение для знакомств, о котором я тебе говорила.

Я застонала. То приложение предназначалось не столько для знакомств, сколько для ни к чему не обязывающих связей. Не то чтобы Элли благодаря ему переспала со всей Америкой, но до того как познакомиться с Джеймсом, успешно пользовалась им, несколько недель выходила в свет с четырьмя разными парнями – и выкладывала все пикантные подробности о каждой встрече. Несмотря на то что теперь у нее были серьезные отношения, это не избавило ее от желания испытать то же самое опосредованно, через меня.

– Я знаю, что в идеале ты хочешь однажды встретить настоящую любовь… мы все этого хотим. Но это всего лишь тренировка. Ожидание мистера Подходящего не означает, что ты не можешь насладиться горячим сексом.

– Не знаю, Элли. Мне неловко от мысли, что я пересплю с идеальным незнакомцем.

– Он не будет незнакомцем. Сначала вы сможете переписываться через приложение, потом общаться через эсэмэски и чат. Ничего не произойдет до тех пор, пока вы не почувствуете себя комфортно.

Я вертела в руках салфетку, чувствуя, что Элли вглядывается в меня. Моя последняя связь закончилась около года назад, и после моего бывшего у меня никого не было. Я понимала, что она пытается помочь мне – и одному богу известно, как я порой жаждала секса, – но я все равно испытывала раздражение, чувствуя себя объектом, требующим немедленного вмешательства.

Не думает ли она, что все мои проблемы улетучатся, если я прыгну на чей-то магический целительный пенис? Встреча на одну ночь не помогла бы мне и даже не развлекла бы меня, потому что я была бы слишком взвинчена. Я была бы на грани нервного срыва, убежденная в том, что все закончится вечерними новостями о том, что мой партнер оказался серийным убийцей или, что еще хуже, увидел родинки на моей заднице и взбесился.

Элли наклонилась ближе, накрыла мою ладонь своей.

– Я просто хочу помочь тебе вернуться в строй. Я волнуюсь за тебя, Пейдж. Ты никуда не ходишь, кроме как на работу.

Иногда я ходила еще и в спортзал, но сомневалась, что она оставит меня в покое.

– Я подумаю об этом, – сказала я, когда нам подали два огромных салата. Серьезно, кто мог бы съесть столько салата?

Я понимала, что список моих неотложных дел разрастается. Я не только должна была сопротивляться чарам Кэннона, но мне нужно было найти способ, как заставить Элли отстать от меня и не доставать со свиданиями, пойти на благотворительный вечер с ней и моим новым предметом обожания и не дать ей возможности ни о чем догадаться, и еще выбрать нового офис-менеджера на работе. У меня подвело живот, и я раскидала по тарелке несъедобный салат.

Ланч с Элли, как я полагала, должен был успокоить меня, но я растревожилась еще пуще прежнего.

Глава 7
Кэннон

– Ты еще не нашел жилье? – спросил Питер.

Питер был медбратом-анестезиологом в больнице, где я работал. Он был на несколько лет старше меня и в каком-то смысле относился ко мне как к младшему брату. Мы познакомились в первую неделю моей работы в больнице и быстро сошлись. Когда в прошлом году он женился на своем бойфренде, вместе с которым они были уже десять лет, я был одним из шаферов. И, когда на этой неделе мне потребовалось переночевать после выселения из квартиры, он предложил мне остаться у них. Но я понимал, что это ненадолго. Я не хотел навязываться молодоженам.

Я кивнул.

– Я остановился у Пейдж, подруги моей сестры. – Очень сексуальной подруги моей сестры, которую я хотел завалить. Я был вполне уверен, что весь день я был на взводе. Хорошо, что он не заметил.

– Понял. – Он кивнул. – Как тебе?

– Нормально. Нужно только кое с чем свыкнуться. Я только вчера переехал, и я некоторое время жил один, понимаешь? – А теперь я должен был иметь дело с нежным женским запахом ее шампуня в ванной и наблюдать, как она расхаживает в леггинсах и разговаривает на тарабарском наречии со своим псом. Она была до безумия сексуальной и даже не знала об этом.

– Я все еще не понимаю, – сказал Питер, наклоняясь, чтобы завязать свою ярко-фиолетовую кроссовку. – Как могли тебя выкинуть из твоей квартиры?

Он был прав. Я всегда вовремя платил арендную плату и был спокойным и аккуратным. Но личная драма, которая ходила за мной по пятам, видимо, вывела из терпения моего арендодателя. Я пожал плечами. Четырежды разрушенная и дважды взломанная за полгода квартира – это было слегка чересчур.

– Неважно, – пробормотал я. Мне нравилось находиться рядом с Пейдж. Возможно, слишком нравилось.

– Ну, расскажи мне о твоей новой соседке. Она нам нравится? – усмехнулся Питер.

– Отвали, – проворчал я, шагая прочь от Питера и его смеха, эхом разносившегося по коридорам больницы.

* * *

Верная своему слову, Пейдж вернулась с работы домой в начале шестого.

– Я здесь, – окликнул я ее с кухни. Энчилада приютился у моих ног, изготовившись ухватить любой упавший кусочек.

Она положила сумку с ноутбуком на обеденный стол, нехотя поведя глазами в мою сторону.

– Привет.

Размышляя о том, помнит ли она, как я выгляжу обнаженным, я едва сдержал улыбку.

– Как на работе? – Я метнул пригоршню тонко нарезанных перцев в глубокую сковородку, а потом добавил лук.

– Отлично, – сказала она, подходя на два шага ближе. – Что все это значит?

Энчилада переместился, желание встретить хозяйку мгновенно пересилило голод, и Пейдж, опустив руку, потрепала его по пушистой голове.

– Сегодня я купил в магазине все, что нужно для фахитас^[7].

– Ох. – Она опустила взгляд на ломтики курицы, уже зарумянившиеся на сковородке с длинной ручкой.

– Надеюсь, ты не против. Ты назвала своего пса Энчилада, поэтому я предположил, что тебе нравится мексиканская еда.

– Конечно. Просто… я не ожидала, что ты будешь готовить для меня.

Я пожал плечами.

– У меня впервые за целую вечность выдалась пара свободных дней. И кроме того, я голоден. Ты не против помешать курицу?

Она взяла резиновую лопаточку из стоявшего на столе глиняного кувшина, в котором держала кухонные принадлежности, и перевернула каждый кусочек курицы, старательно сконцентрировавшись на своей задаче.

– Я купил текилу и бутылку «Маргарита микс».

Она внимательно посмотрела на меня, выражение ее лица было серьезным, но все же отчасти игривым.

– Текила? Ты правда думаешь, что это хорошая идея?

Я искренне рассмеялся, глядя на нее.

– Эй, мы пережили первую ночь, разве не так?

– Да, и это было небольшое чудо, поскольку ты был голым.

Я ухмыльнулся.

– Прости меня. Честное слово, это было случайно.

Пейдж перешла на другое место и, не дожидаясь моей просьбы, стала наполнять блендер льдом, и я не мог не заметить розоватого оттенка на ее щеках.

Пока она смешивала напитки, я обжарил в масле овощи и смешал их с курицей. Жужжание блендера погрузило нас в молчание, а потом Пейдж налила в праздничные бокалы «Маргариту».

– Кстати, спасибо за цветы. И за угощение для Энчилады. Ты очень заботлив.

Я кивнул.

– Ерунда. Просто я рад, что нашел жилье.

Я не стал бы рассказывать об этом Пейдж, но я был слегка травмирован, пожив с Питером и его мужем. Я ничего не имел против того, что происходило у них в спальне, но они дошли до того предела, когда я был вынужден слышать их против своей воли. Никому не захочется слышать, как твой друг кричит своему мужу, чтобы тот засадил ему поглубже.

– Мы так и не обсудили арендную плату. Сколько ты хотела бы получать с меня? – спросил я.

– Я… я не знаю. – Пейдж прикусила нижнюю губу.

Проклятье, это отвлекало.

– Я буду оплачивать половину арендной платы и коммунальных платежей. Просто скажи мне, сколько это стоит.

– Хорошо. – Она кивнула. – Полагаю, так будет честно. Твоя половина составит шестьсот долларов, и ее надлежит вносить первого числа месяца. О коммунальных услугах я тебе сообщу.

– Превосходно.

Выключив газ, я взял две тарелки.

– Тебе нужно переодеться перед ужином? Я уже.

Покачав головой, она отхлебнула ледяного напитка.

– Все нормально. По пятницам я не соблюдаю дресс-код.

Я припомнил, что накануне она была в юбке и шелковой блузке. Сегодня она выглядела не менее соблазнительно в темных джинсах, обтягивавших ее формы, и приталенной бордовой рубашке с длинным рукавом. С шеи свисало длинное ожерелье, и при каждом движении у нее на груди раскачивалась сверкающая подвеска.

Наполнив тарелки, мы отнесли их в ту половину комнаты, где располагалась столовая. К счастью, вскоре Пейдж нарушила полную тишину, начав расспрашивать меня о медицинской школе, на эту тему я мог разглагольствовать часами.

– У тебя днем лекции, а потом по ночам стажировка? Мне кажется, это ужасно много. – Она опустила глаза в тарелку. – Извини, я не знаю, как там у вас заведено.

Я отмахнулся.

– Не стоит. Я прослушал все лекции за первые два года. Следующие два года в медицинской школе – это ротационное обучение^[8]. В сущности, я – что-то вроде доктора без медицинской лицензии. Я принимал роды, ассистировал во время хирургической операции, ухаживал за жертвами перестрелки в палате неотложной помощи. Всего понемногу.

– Вот это да. Звучит внушительно.

Я пожал плечами.

– Мой отчим однажды сказал, что нельзя стать настоящим врачом до тех пор, пока не справишься с травмой. Отчасти странное утверждение, но оно нашло отклик в моей душе. Я рад, что получил непосредственный опыт во время стажировки по экстренной медицинской помощи. В общем, если тебя когда-нибудь ударят ножом или ты заразишься вирусом, пожирающим живые ткани, я к твоим услугам.

Она засмеялась и откусила еще кусочек фахитас. Ее щека испачкалась соусом, и она быстро вытерла его.

– Обучение выстроено разумно, – сказал я, – потому что ты вынужден изучить все, прежде чем объявишь о выборе специализации. А после этого ты переходишь в ординатуру.

– Верно… твоя ординатура. Элли говорила, что ты переезжаешь примерно через два месяца.

Я кивнул.

– В принципе, да. – Только мне нужно было придумать, куда, черт возьми, я хотел поехать. Отчасти мне хотелось на несколько лет умчаться на поиски приключений, может быть, за океан, оказывать гуманитарную помощь в Индии или в Африке. Но я понимал, что мама и Элли сошли бы с ума, если бы я так поступил, поэтому я находился на распутье.

– То есть тебе понравилось работать с пациентами, получившими травмы? Ты хочешь специализироваться в этой области? – Пейдж положила салфетку обратно на колени и выжидающе посмотрела на меня.

Я глубоко вздохнул.

– Честно? Я ни хрена не понимаю. Экстренная медицинская помощь – это то, о чем я твердил всем последние два года, но, по правде сказать, я не знаю. Я отложил принятие решения, и крайний срок наступает через пару недель. Мне просто нужно выбрать что-то, но я до сих пор не смог определиться.

– А, понимаю. – Она потерла подбородок. – Ты из тех, кто страшится обязательств.

В ответ на это я ухмыльнулся. Она даже не подозревала, насколько.

– Бывает и так.

– А чем ты занимаешься сейчас? Тебе нравится?

Ох, это должно было повеселить меня. Мне не терпелось увидеть румянец на ее щеках, когда я расскажу ей.

– Акушерством и гинекологией. И, да… это весьма познавательно. Но если бы я хотел запустить руку женщине под юбку, я бы скорее сделал это ради удовольствия, а не ради работы.

Подавившись «Маргаритой», она закашлялась, чтобы прочистить горло.

– Черт. – Еще несколько раз громко кашлянув в салфетку, она усмехнулась, глядя на меня. – Это было нечестно.

Я только пожал плечами.

– Я никогда не говорил, что играю по правилам, принцесса.

– Ты не должен огорчать женщину, которая так любезно согласилась обеспечить тебя крышей над головой. Я скажу Элли, что ты плохо себя ведешь. – Пейдж погрозила мне вилкой. Угрозу смягчила едва заметная улыбка, прятавшаяся в уголках ее губ. – Значит, в промежности тебе нравится заглядывать только ради развлечения. Понятно. А какой курс тебе по-настоящему понравился? У тебя есть любимчики?

Я медленно пережевывал, взвешивая ответ.

– Хмм… может быть, кардиология.

– Что тебя в ней привлекает?

– Не знаю.

На самом деле я знал, но, произнеси я это вслух, это прозвучало бы глупо. После того как отец ушел, мама была очень печальной и все время плакала. Когда я спросил ее, что случилось, она сказала мне, что у нее разбито сердце… и это перепугало меня до смерти. Я был слишком мал для того, чтобы понять, что в буквальном, физическом смысле слова «сердце» – не то же самое, что люди имеют в виду, когда говорят о своих чувствах. Поэтому я подумал, что она скоро умрет.

В моем понимании, сердце перекачивало эмоции так же, как кровь. Я тоже что-то ощущал у себя в груди – оно сжималось от боли, когда я думал о папе, я ощущал обжигающее тепло, когда решил защищать маму и Элли от чего угодно. Но даже когда я узнал, что это не так, сердце продолжало приводить меня в восхищение как своим символизмом, так и реальной работой. Это был единственный орган в теле, который работал неустанно и непрерывно. Надежно и верно. Как ни смешно, с учетом того, что на мне, видимо, лежало проклятие, если дело доходило до отношений, меня больше интересовали сердечные дела, чем физиология сердца.

Съев еще несколько кусочков, Пейдж подняла глаза.

– Почему ты решил посвятить себя медицине?

Я почесал затылок.

– Ты уже знаешь, в каком дерьме мы с сестрой жили.

Она опустила глаза, стала разглядывать бокал с «Маргаритой».

– Да, знаю… я помню. Не всегда было легко.

Быть воспитанным одной матерью, закончившей лишь среднюю школу, не сладко. Насколько я помнил, мы много раз переезжали. Видимо, каждый раз мама теряла работу или расставалась со своим последним приятелем, и мы превращались в перекати-поле. Она старалась, чтобы мы оставались в том же школьном округе, но найти жилье за арендную плату, которую она могла себе позволить, было нелегко. Поскольку в нашей жизни не было отца, обязанности мужчины в доме были возложены на меня.

– Полагаю, то, как я рос, определило мои цели. Теперь я просто совершенствуюсь в умении находить выход из трудного положения.

Она улыбнулась мне, словно ей понравился этот ответ.

– Находить выход из трудного положения. Мне это нравится. Ну, и каковы же твои цели?

– Поскольку я малоимущий, мне положены бесплатное обучение и куча стипендий. Я получил их как по заслугам, так и по необходимости, достаточно для того, чтобы покрыть стоимость моей учебы в Йеле. А позже – в медицинской школе.

– То есть нет худа без добра.

– Безусловно, я чертовски старался.

В каком-то смысле я – везунчик. Большинство моих однокашников получат дипломы, оставшись по уши в долгах по кредиту на обучение. Благодаря тому что я учился усерднее всех остальных, я получал стипендии, которые, вероятно, спасли мою задницу.

– Но мне все-таки непонятно, почему медицина. – Поставив локти на стол, Пейдж наклонилась ближе ко мне.

– С раннего детства я знал, что однажды мне придется позаботиться о маме. Это единственное, в чем я был уверен. Она так многим пожертвовала ради меня, она старалась изо всех сил. С незапамятных времен я чувствовал себя так, как будто я ее единственный сын, я несу ответственность за нее. Полагаю, я подсознательно выбрал поле деятельности, нацеленное на заботу о других.

Нежно улыбаясь мне, Пейдж крутила между пальцев прядь своих светлых волос.

– Ты всегда был таким добрым ребенком, серьезным учеником.

– Не относись ко мне свысока. Я был ботаником. – Я положил салфетку рядом с теперь уже опустевшей тарелкой.

Она засмеялась, и я не смог удержаться от улыбки.

– Я этого не говорила.

– Это только потому, что ты стараешься быть любезной.

Она пожала плечами.

– Редко бывает, чтобы в таком юном возрасте человек был таким дисциплинированным в учебе и целеустремленным. Ты в своем роде удивительный парень, Кэннон. А всего через несколько месяцев ты станешь врачом.

От ее комплимента у меня потеплело на душе. Я редко занимался тем, что анализировал свой образ жизни. Я просто выполнял ту работу, которую мне поручали, и продолжал идти дальше.

Конечно, за последние пять лет все изменилось. Мама второй раз вышла замуж, и теперь ее содержал мой отчим, то есть фактически она больше не нуждалась в моей поддержке. Но она безмерно гордилась тем, чего я достиг, поэтому я продолжал не унывать, когда жизнь подбрасывала мне неприятные сюрпризы, и жил так, как умел.

Мы закончили ужинать и отнесли наши блюда на кухню. Мы стояли бок о бок, пока она ополаскивала их, а я загружал посудомоечную машину. Мы составляли довольно слаженную команду. Наше новое житейское устройство казалось странным, учитывая всю нашу предысторию и новую сексуальную напряженность, искры которой потрескивали между нами, однако это казалось настолько естественным, как я и предположить не мог.

– Есть грандиозные планы на сегодняшний вечер? – спросила Пейдж, вручая мне последнюю тарелку.

Я покачал головой.

– Да нет. Возможно, выйду с друзьями выпить пива. Буду рад, если ты присоединишься. – Я подумал, что бы она сказала о Питере и его муже Эйзане.

– Нет, все нормально. Я принесла домой ноутбук. Мне нужно сделать кое-что по работе.

– Работать в пятничный вечер?

Я тихо зарычал в знак неодобрения, но, по правде сказать, ее присутствие нарушило бы мои планы. Я собирался подцепить кого-нибудь. И что-то подсказывало мне, что алкоголь и Пейдж в придачу – неудачное сочетание. Все наши запреты были бы сняты. Не то чтобы я намеревался затащить ее в койку – я достаточно владел собой, чтобы не допустить этого. Ну, вероятно. Но кто знает, что я мог бы сказать? Я не мог признаться, что раньше каждую ночь мастурбировал перед ее школьной фотографией. Я бы перестал уважать себя как мужчина.

– Элли говорила тебе о завтрашнем благотворительном мероприятии? – спросила она и закусила нижнюю губу.

Я вытер руки кухонным полотенцем.

– Я сказал ей, что пойду. А ты? – Она кивнула. – Тогда, полагаю, завтра увидимся. Желаю весело провести вечер. – Взяв с пола столовой сумку с ноутбуком, она исчезла в своей комнате, словно отчаявшись отделаться от меня.

Но чего я ждал? Мы выпили текилы и вспомнили прошлое. Да, я отчасти на что-то надеялся. Я предположил, что еще не все потеряно.

Но после вкусного ужина и приятной беседы я утешал себя мыслью, что, возможно, мы справимся с нашими трудностями. Да, я испытывал к ней сексуальное влечение, но это не означало, что я предприму какие-то действия.

Я направился в свою комнату, поскольку у меня оставался еще час до встречи с интернами с моего курса и некоторыми друзьями из больницы. Плюхнувшись на свой неудобный диван-кровать, я подсунул подушку под голову и тяжело вздохнул.

Пейдж удивила меня этим вечером. Она вернулась с небес на землю и была разговорчивой. Оптимистичной и милой. Я понимал, что нарушился ее привычный быт, но она справлялась со всем этим с большим достоинством. Конечно, мне хотелось, чтобы она испытала потребность ускользнуть в свою спальню не под предлогом того, что у нее есть работа, а по другой причине. Каждому необходимо время от времени побыть одному. Я чувствовал то же самое. После суматошного дня в больнице я жаждал тишины.

Выудив из кармана джинсов телефон, я открыл одно приложение в социальной сети, которым изредка пользовался. Я поймал себя на том, что почему-то печатаю в строке поиска имя Пейдж, нажимаю «Enter», а потом жду, пока не загрузится ее фотография.

Я кликнул на несколько фотографий, которые она разместила, отметив, что на большинстве из них она была вместе с моей сестрой. Казалось, ни на одном снимке нет бойфренда, что было странным. Она была роскошной и, главное, нормальной. Я не понимал, почему мне казалось, что я не могу увлечь красивую, нормальную девушку.

Засунув телефон под матрац, я прижал ладони к глазам и сделал глубокий вдох. Мой член возбудился от одного взгляда на нее. То, что я знал, что она находится в соседней комнате, и ни черта не мог справиться со своим влечением к ней, было ситуацией хуже некуда. Я не привык проявлять подобную сдержанность.

Моя рука скользнула под джинсы, устроившись там, где мой теперь уже твердый член прижимался к молнии. Прикусив нижнюю губу, я взял свой отяжелевший пенис в руку и начал поглаживать его.

Я говорил себе, что только снимаю напряжение перед тем, как выйти вечером. Не похоже, чтобы я смог привести девушку в дом Пейдж.

Расстегнув джинсы, я освободился от оков денима. Энергично работая рукой, я представлял, как маленькая мягкая рука Пейдж движется вверх и вниз по моему пенису, а ее нежные пальцы ласкают мои яйца. Сглотнув от наслаждения, я ускорил темп, стремясь кончить как можно быстрее.

Мое внимание привлек возглас удивления, и, открыв глаза, я увидел стоявшую в дверном проходе Пейдж.

Черт!

Не в силах засунуть свой набухший пенис в джинсы, я бросил подушку себе на колени и пристально посмотрел на нее.

– Ты здесь для того, чтобы одолжить свою руку, принцесса?

Ее лицо стало красным, как помидор, она, заикаясь, извинилась и юркнула в холл.

Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы вернуть себе самообладание, я засунул очень неудачливый прицеп обратно в штаны и отправился на ее поиски. Пейдж была в гостиной, она стояла у окна, плечи ее были напряжены.

Услышав, что я приближаюсь, она повернулась ко мне лицом.

– О боже, прости меня. Пожалуйста. – Выражение ее лица было страдальческим, и я не сомневался в том, что чувствовала она себя поистине ужасно. – Я не должна была врываться вот так.

– Тогда почему ты ворвалась?

– Мне показалось, что ты произнес мое имя.

Черт. Я произнес? Разочарованно выдохнув, я взъерошил руками волосы.

Пейдж пересекла комнату и села на край дивана.

– Прости, но не думаю, что из этого что-то получится.

Все еще пошатываясь и находясь на грани нервного срыва, я еще раз глубоко вздохнул. Сцепив пальцы на затылке, я встал рядом с ней. С ее щек еще не сошел румянец, а глаза были остекленевшими.

– Я понял. Ты думаешь, что мы не можем жить вместе под одной крышей без того, чтобы не вышибать друг другу мозги.

У нее вырвался возглас удивления.

– Я этого не говорила.

– Тебе не нужно говорить, принцесса. Твои реакции говорят мне обо всем, что я должен знать.

Пейдж, широко раскрыв голубые глаза, посмотрела в мои. Мне казалось, что она должна была быть ужасно шокирована, но в ее взгляде не было ни отвращения, ни гнева.

Черт. Играть с ней было почти слишком легко. И весело.

Не принимая во внимание ее физическую реакцию на меня, я знал, что она вспоминает о том, как много лет тому назад я впервые назвал ее принцессой. Я был испорченным десятилетним мальчишкой, а они с Элли переходили в девятый класс средней школы. Что-то изменилось между нами. Я больше не был их забавным маленьким подручным. Я был болезнью, от которой они, видимо, не могли избавиться. Они не хотели видеть меня рядом с собой, и, поскольку я был слишком маленьким для того, чтобы понять это, не говоря уже о том, чтобы выразить свое отношение к этому, я взбунтовался.

Пейдж была совсем не похожа на избалованную принцессу. Она была доброй, порядочной и скромной. Но ее семья принадлежала к обеспеченному среднему классу, а наша… ну, нет. Дав ей такое прозвище, я хотел уколоть ее. Только она совсем не обиделась. Она усмехнулась, глядя на меня, уголки ее губ приподнялись в легкой улыбке, и она взъерошила мне пальцами волосы. После этого я продолжил так называть ее, потому что таким образом я нередко заслуживал улыбку.

– Ты не можешь сказать, что ты не испытываешь интереса ко мне. Об этом говорят твои торчащие маленькие соски, умоляющие о том, чтобы их облизали, биение пульса на твоей шее, румянец на щеках, то, с какой жадностью твой взгляд падает на мою ширинку, когда я захожу в комнату.

Она закусила нижнюю губу и стремительно отвела взгляд.

– Нам нечего стыдиться. Между нами возникла химия. Просто и ясно, – продолжал я мягким, обольстительным голосом.

– Я не… – Она уперлась руками в бедра, выставив вперед грудь со все еще резко очерченными напряженными и затвердевшими сосками.

Я подавил смех. Она могла отрицать все, что угодно, но я был студентом-медиком четвертого курса. Я несколько лет изучал биологию и анатомию. У нее были все классические признаки. Она была возбуждена.

– Мы – практически родственники, Кэннон. Элли бы…

– Мы не родственники. Но да, Элли взбесилась бы, вот почему мы бы никогда не сказали ей.

– Этого не должно случиться. Никогда. – У нее дрожал голос. Слегка, но это было так.

Я пожал плечами.

– Говори что хочешь. Это было просто предположение. – И, очевидно, неудачное.

Отчасти я почувствовал облегчение от того, что она отвергла мой намек. Если бы я разбил Пейдж сердце, сестра задала бы мне трепку, но я сам не простил бы себя. Но играть с ней вот так, наблюдать за тем, как она реагирует на меня… этому я не мог сопротивляться.

Набрав в легкие воздуха, Пейдж постаралась взять себя в руки.

– Послушай, если ты не хочешь, чтобы я находился здесь, если ты думаешь, что мы не можем вести себя– Я многозначительно вскинул брови. – Я могу найти что-нибудь другое, чтобы перекантоваться до конца семестра.

Насмешливо хмыкнув, она выпрямила спину.

– Я смогу вести себя как взрослый человек, если ты сможешь. Это всего на два месяца.

То есть она признает, что дурное поведение ей импонирует.

– Это звучит разумно, – пробормотал я.

На самом деле это звучало чертовски угнетающе, но я не стал бы подталкивать ее. Если она желала отрицать, что увлечена мной, то что я мог поделать. И, учитывая мой послужной список в общении с женщинами, держать ширинку на замке было неплохой идеей.

В первую очередь я должен был держать под контролем свою карьеру. Было приятно ставить перед собой цели и работать ради их достижения. Когда я был ребенком, мы переезжали с одной захудалой квартиры на другую до тех пор, пока мама снова не вышла замуж, когда мне было восемнадцать лет, а когда я поступил в колледж, она переехала вместе с моим отчимом. После этого все устаканилось, но к тому моменту желание добиться большего так глубоко укоренилось во мне, что теперь меня ничто не могло остановить. Мне хотелось сделать еще больше, доказать маме, что я сам смог чего-то добиться.

Да, потребность трахнуться часто вынуждала меня заходить в клубы в поисках возможности быстро спустить пар с податливой партнершей. Встреча на одну ночь и краткосрочные связи, возникавшие время от времени, помогали унять у меня в паху жгучую потребность в любви. Но это никогда не отвлекало меня от моей цели в жизни. И после особенно болезненного разрыва я завязал с любовными отношениями, даже с краткосрочными. Начиная с этого момента я должен был придерживаться клинического подхода к сердцу, избегая рассматривать его как метафорическую сущность, что часто приводило к бурному разрыву.

– Я вовсе не собиралась разрывать нашу договоренность, – уже мягче сказала Пейдж. – Ты с ума сошел?

Покачав головой, я сел рядом с ней.

– Я не сошел с ума. Я возбужден? Да. Но не безумен.

Она мило улыбнулась мне, при этом в уголках ее глаз появились морщинки. Я ни в коем случае не мог сойти от нее с ума. Мне просто нужно было придумать, как выжить в следующие два месяца.

Глава 8
Пейдж

Кэннон вернулся домой сразу после полуночи. Я ненавидела себя за то, что ждала его, прислушивалась к нему, но я ждала и прислушивалась. Он пришел домой один, зашел в ванную – через тонкую стенку я слышала, как жужжит его электрическая зубная щетка, как течет вода, а потом дверь в его спальню закрылась.

Наша вечерняя встреча много часов не выходила у меня из головы. Теперь уже дважды я видела его обнаженным и знала, что никогда не вырву из памяти эти картинки. Мне не верилось, что он повзрослел и стал мужчиной. А эти его пухлые губы?

Твои торчащие маленькие соски, умоляющие о том, чтобы их облизали…

При воспоминании о его словах, произнесенных мрачным обольстительным голосом, у меня по спине пробежали мурашки, разгоняя сон.

Слава богу, утро прошло быстро. Кэннон сходил в спортзал и принял душ, в то время как я направилась к парикмахеру, чтобы подкрасить волосы и подстричься перед благотворительным мероприятием. Хорошо, что мой заранее запланированный визит выпал на этот день. Я вышла из салона, чувствуя себя посвежевшей и полной сил. По крайней мере, моя прическа не пропадет даром.

Элли пообещала, что заедет за нами в четыре и отвезет на мероприятие. Придя домой, я подправила макияж и выбрала платье. Я проскользнула в коктейльное платье цвета шампанского с неглубоким вырезом спереди и открытой спиной, которое я в прошлом году купила на распродаже образцов у одного дизайнера, но случая надеть его так и не представилось. Платье было такого фасона, что не позволяло надеть бюстгальтер, но оно так хорошо сидело, что, как мне казалось, этого никто не заметил бы. Мои длинные волосы мягкими волнами рассыпались по спине.

Мне было слышно, как Кэннон ходит по дому, и по какой-то странной причине я нервничала в ожидании того момента, когда увижу его.

Сунув ноги в черные туфли на высоких каблуках, о чем мне предстояло пожалеть уже в течение часа, я приготовилась. Надев вдобавок винтажные бриллиантовые серьги моей бабушки, я оглядела себя в большое зеркало на дверце шкафа. Ноги казались длиннее на высоких каблуках, а платье поблескивало на свету.

Мои мысли незаметно вернулись к вечеру накануне. То, что он приготовил для нас ужин, было таким неожиданно приятным жестом, наша беседа протекала так непринужденно. Я думала, что знаю его достаточно хорошо, но меня ожидало множество открытий. Во время нашего разговора он немного напомнил мне того мальчика, которым был в прошлом, – тем, как сжимал губы и хмурил брови, когда говорил о своем скромном детстве, детстве, вдохновившем его на то, чтобы стремиться к большему, и надеждой, светившейся в его глазах, когда он рассказывал мне о том, что хочет заниматься медициной. Мне понравился этот новый, возмужавший Кэннон.

Это было странно. Как бы сильно я поначалу ни противилась идее иметь квартиранта, оказалось, что его компания была мне приятна и привносила живую струю в мою жизнь. Я даже чувствовала себя в большей безопасности, лучше спала – рядом с ним, под одной крышей. Может быть, это оттого, что мы были похожи больше, чем я помнила. Я понимала философию, которую исповедовал Кэннон – как он это сказал? ах да, – умение находить выход из трудного положения. Вероятно, я понимала это лучше, чем кто-либо.

Мама всегда говорила мне, что я была аккуратной и крайне осторожной девочкой. С тех пор как начала ходить, я была серьезной и часто тревожилась. Я всегда была ответственной, из тех, на кого друзья могут положиться. Потом, после окончания средней школы, я в течение года одного за другим потеряла своих родителей, и моя жизнь стала мрачной и одинокой. Прошло несколько месяцев, прежде чем я поняла, что от меня зависит, станет ли моя жизнь лучше, и что я не очерню их память, если безумно влюблюсь.

Я никогда не совершала никаких сумасбродных, безрассудных или безумных поступков. Я внимательно относилась к людям. Я вела себя естественно. Полагаю, я на свой собственный манер старалась находить выход из трудной ситуации. Я любила свою работу менеджера по персоналу в некоммерческой организации, я подобрала на улице Энчиладу, найдя его израненного и без ошейника. Мы с Элли привязались друг к другу, пережив радости и невзгоды. Я просто продолжала жить дальше. День за днем. Конечно, мне хотелось большего, хотелось встретить кого-то, чтобы разделить с ним жизнь, но это случилось бы в свое время. Однако разговор и ужин накануне вечером с мужчиной, который был внимателен и ласков со мной, только еще больше обострили это чувство в моей душе.

Решив, что больше откладывать невозможно, я вышла из комнаты и увидела, что Кэннон тоже собрался. Я нашла его стоявшим на кухне, он загружал тарелку и стакан в посудомоечную машину.

Он наклонился, и мой взгляд замер на его упругой заднице. Мать твою. Этот мужчина обладал фигурой греческого бога. Мои легкие наполнились воздухом, пока я упивалась открывшимся моему взору видом. Да, прошло слишком много времени с тех пор, как я занималась сексом.

Когда он выпрямился и развернулся ко мне лицом, его губы растянулись в легкой улыбке. Он поймал меня. Я быстро отвела взгляд, но ничего уже было не исправить.

– Готов? – затаив дыхание, спросила я.

Кэннон выглядел восхитительно в черном костюме, в свежей белой рубашке, достаточно облегающей для того, чтобы не скрывать мускулистого тела под ней, и оттенявшей галстук темно-красного цвета. Волосы были взъерошены, а подбородок зарос легкой щетиной. У него было очень мужественное тело, так мощно манящее обещанием секса, что он притягивал меня, как магнит.

Ответом мне была улыбка, покинувшая его губы, и глаза, избегавшие моих глаз. Меня бросило в жар от его изучающего взгляда, который скользил по моей вздымающейся груди, по изгибу моих бедер. Если можно было спонтанно воспламениться под тяжестью его пристального взгляда, то я готова была убедиться в этом.

– Хорошо рассмотрел? – наконец проговорила я, отчитывая его.

– А ты? – спросил он, стараясь максимально контролировать свой голос. – Мне повертеться для тебя? Может быть, снова раздеться? – Произнеся последние слова, он хихикнул, и я почувствовала, как у меня вспыхнуло лицо.

Но, к несчастью, я уже видела все, что было скрыто у него под одеждой, – отлично накачанный брюшной пресс и о-го-го какой огромный орган между ног.

Положив одну ладонь на бедро, я постаралась контролировать реакции своего тела на его невероятную мужественность.

– Разве доктора не должны вести себя… – Я пожевала губы, подбирая подходящее слово.

– Как у постели больного? – подсказал он спустя секунду.

– Более тактично, – произнесла я с каменным лицом, пока мой мозг еще не слишком сфокусировался на слове «постель».

Наше внимание привлек стук в дверь. Приехала Элли.

Слава богу. По пути к входной двери я схватила со столешницы свою сумочку размером с почтовую марку.

– Ребята, вы готовы? – спросила Элли, которая выглядела восхитительно в черном платье с лифом на широких бретелях.

Кэннон влез в туфли 12-го размера^[9]и сунул в карман сотовый телефон. Это движение заставило меня посмотреть на его брюки, и мое лицо снова вспыхнуло.

Проклятье.

Элли была за рулем, поскольку это она пригласила нас. Когда мы прибыли на место, парковщик отогнал ее машину, пока мы карабкались по ступеням к потрясающему музею, где должно было проходить мероприятие. Я была здесь только однажды, на школьной экскурсии почти два десятка лет назад.

Официанты по фраках сновали сквозь толпу, балансируя бокалами с розовым шампанским на подносах, а вдоль длинных банкетных столов стояли большие блюда с соблазнительной едой. Группа из семи человек тихо играла джаз, создавая атмосферу роскоши и культуры. Красивые люди общались, и смеялись, и переговаривались друг с другом. В мелодии, которую исполняли музыканты, я узнала одну из песен Дина Мартина^[10] и улыбнулась, когда Элли, подозвав жестом стоявшего рядом официанта, взяла с подноса для нас троих бокалы с пузырящимся шампанским.

– Как у вас дела, соседи? – улыбнулась Элли, переводя взгляд с меня на брата.

Я сглотнула внезапно образовавшийся в горле комок.

– Отлично, – соврала я. Я ужасно боялась, что мое лицо выдаст все возрастающее во мне влечение к мужчине, который в данный момент стоял чертовски близко ко мне.

– Пейдж вела себя замечательно, – мягко улыбнулся Кэннон. – Очень гостеприимно.

– Мало кому я доверила бы своего братишку, – сказала Элли.

– Ты же понимаешь, что я – взрослый мужчина? – язвительно спросил Кэннон.

Элли лишь пожала плечами. Она всегда так относилась к нему – она слишком опекала его, как курица-наседка. В каком-то смысле мне стало жаль его, хотя ею двигали добрые намерения.

– Ты уже подписалась? – Покосившись на меня, Элли толкнула меня локтем.

Опять она за свое, черт бы ее побрал. Я едва сдержала стон. Если она была так счастлива в личной жизни, почему она испытывала потребность устроить мою?

– Нет еще, – пробормотала я, отпивая еще глоток вина. Я перевала взгляд на сцену, пытаясь забыться в музыке.

– О чем вы говорите? – спросил Кэннон.

– О прекрасном приложении для знакомств. Я пытаюсь снова вернуть Пейдж в игру.

Кэннон замер, пытаясь поймать мой взгляд, он оценивающе смотрел на меня прищуренными глазами, как будто мысль о том, что я стану с кем-то встречаться, была ему не по душе.

– Я имею в виду, она роскошно выглядит. Правда, Кэннон? – спросила Элли.

– Потрясающе, – сказал он, рассчитывая пронзить меня своим взглядом. Та испепеляющая близость вернулась ко мне с полной силой, отчего я ощутила покалывание в затылке. Он слишком внимательно смотрел на меня, и мне пришлось отвести взгляд.

– Серьезно, Пейдж, – продолжала Элли. – Хватит жить монашкой. Я не отстану от тебя до тех пор, пока ты не подпишешься.

– Ты никогда не доставала меня из-за этого, – сказал Кэннон.

– Это потому, что, если бы ты начал серьезно с кем-то встречаться, я бы высказалась на этот счет. Тебе осталось совсем немного до окончания медицинской школы, Кэннон. Ты добился больших успехов, было бы глупо отвлекаться сейчас. Особенно с учетом твоего послужного списка.

Я бросила взгляд на сцену, кровь громко стучала у меня в ушах, я едва слышала музыку. Возможно, я напрасно пришла сюда с ними этим вечером.

– Пойду подышу воздухом. – Кэннон решительно зашагал прочь.

Элли тяжело вздохнула.

– Ему нелегко пришлось в последнее время. Это пройдет. Это всегда проходит.

У меня возникло ощущение, что произошло нечто, во что я не была посвящена. Нечто, что заставило Элли опекать Кэннона еще пуще прежнего. Видя, как он сорвался с места, мне захотелось поддержать его. От этого и еще оттого, что мне не хотелось, чтобы Элли снова давила на меня со своим дурацким сайтом знакомств. Я была бы рада любым путем избежать этого разговора.

– Что-то случилось? С Кэнноном? – спросила я.

– Что ты имеешь в виду?

– Ему двадцать четыре года, Эл. Разумеется, ничто не мешает ему встречаться с девушками, заканчивая школу, и работать, если он хочет.

Оторвав взгляд от сцены, Элли посмотрела на меня, покусывая губы.

– Мне не стоило бы ничего говорить, но у него – полоса невезения. Он притягивает настоящих психопаток.

Я просто не знала, что сказать. Не раздувала ли Элли из мухи слона? Ее уверенность в том, что все недостаточно хороши для ее удивительного младшего братца, была для меня отнюдь не тайной. Но если она говорила правду? Что я должна была делать с этой информацией?

В любом случае я не хотела поднимать бучу посреди шикарной вечеринки. То, что Элли дотошно отслеживала жизнь Кэннона, было их семейным делом, они могли бы обсудить это позже, если бы захотели. Поэтому я просто сказала:

– Правда? Это паршиво.

Казалось, Элли хотела сказать что-то еще, но она только кивнула, поджав губы.

Прошло несколько минут, мы продолжали по глоточку отхлебывать шампанское. Вскоре вернулся Кэннон. Его прежде хмурое и напряженное лицо прояснилось, он выглядел расслабленным, снова став самим собой.

Поскольку разговоры у нас за спиной не умолкали, я надеялась, что мы послушаем музыку молча. Элли покачивалась в такт музыке, в то время как мы с Кэнноном чопорно стояли на месте, всего в нескольких дюймах друг от друга, стараясь не соприкасаться.

Окружающая обстановка действовала на мои чувства почти подавляюще, было шумно, кругом толпились люди, а главное, невозможно было укрыться от любопытных взглядов. Однако мое внимание было сосредоточено на одном – на мужчине, стоявшем рядом со мной. От Кэннона веяло пряным мужским ароматом, а наши тела излучали тепло. Вдобавок оттого, что его, казалось, не отвлекало мое присутствие, я, что было очень странно, еще яснее осознала: между нами происходит что-то загадочное.

Ясно было одно – Элли никогда не узнала бы о моем все возрастающем влечении к ее брату. Просто я видела, как она реагировала на возможность того, что что-то отвлечет его от построения карьеры. Да и какой в этом смысл, если он должен переехать через два месяца? Все закончилось бы тем, что я снова стала бы спать в пустой кровати, только чувствуя себя еще более одинокой, потому что моя лучшая подруга разозлилась бы на меня.

– Не хочешь потанцевать? – спросил Кэннон, поворачиваясь ко мне и протягивая руку.

Какого черта, он думает, что делает? Я недоверчиво посмотрела на него. Неужели он хотел, чтобы мы спалились?

Но, прежде чем я успела ответить, я ощутила руку Элли у себя на пояснице, которая подталкивала меня вперед.

– Давай, Пейдж. Тебе по возможности нужно попрактиковаться с противоположным полом, и не похоже, что ты собираешься втрескаться в Кэннона! – Она засмеялась, подтолкнув меня еще раз.

Вымученно улыбнувшись, я вложила свою ладонь в руку Кэннона и позволила ему отвести меня на танцпол, где под тихую джазовую музыку, вибрирующую вокруг нас, покачивались другие пары.

– Думаю, я спас тебя, – сказал Кэннон мне на ухо вкрадчивым бархатистым голосом.

Мое тело почти мгновенно расслабилось. Так вот в чем дело.

– Спасибо.

– Она хочет как лучше, ты же понимаешь.

Я кивнула. Это была чистая правда.

Пока мы танцевали, Кэннон мурлыкал себе под нос песню Фрэнка Синатры, двигаясь и ведя меня в такт музыке. Я начала понимать, что было много всяких мелочей, которых я не знала об этом мужчине.

Держа мою руку в своей широкой ладони, Кэннон, положа другую руку мне на бедро, вел меня по танцполу. Я часто оглядывалась, чтобы понять, наблюдает ли за нами Элли, но она не смотрела на нас. Она болтала с пожилым мужчиной у бара.

– Почему ты до сих пор одна? – спросил он.

Я подняла глаза, вдыхая приятный аромат освежающего лосьона после бритья, исходивший от его заросшего щетиной подбородка.

– Ты всегда была милой и доброй. Я бы не удивился, если бы ты теперь была замужем.

Я пожала плечами.

– Я не замужем. И никогда не собиралась. – Только скоро я стану тридцатилетней женщиной, живущей с собакой.

– Я вижу. Но ты превратилась в настоящую красавицу, принцесса. Ты уверена, что нет причины для твоего одиночества?

– Нет никакой причины. Я жду любимого, – сказала я, удивленная своей искренностью. – А он, кажется, не торопится.

Кэннон кивнул.

– Понимаю.

Когда мелодия закончилась, плавно перелившись в другую, Кэннон не отпустил меня, продолжая покачиваться под музыку. Мы снова заговорили о том, как находить выход из трудного положения, и именно в этот момент я решила, что меня привлекает в нем не приятная внешность и не мужское обаяние. Меня притягивал мужчина, который скрывался за этой внешностью, человек, которым он стал, повзрослев.

Его слова находили отклик в моей душе. Я не допускала мысли об интрижке между нами и даже не могла объяснить, почему.

Когда песня закончилась, Кэннон повел меня к бару, что было как нельзя кстати. Внезапно я ощутила потребность выпить чего-нибудь покрепче, чем шампанское.

Потягивая коктейль из водки с клюквенным соком, я раздумывала о том, как я живу. Возможно, Элли и Кэннон были правы. Мне нужно было быть активнее. У меня была хорошая работа, которую я любила, красивый дом, комфортабельная жизнь, но на самом деле у меня ничего не было. У меня не было любви, не было того, кто ждал бы меня дома, если только не считать Энчилады.

Эта стало докучать мне только в последнее время. Может быть, потому что Элли все время подчеркивала мой статус одиночки, и это постоянно занимало мои мысли.

На секунду я задумалась, не спровоцировано ли мое желание близости горячим, крепким самцом, с которым я теперь делила свое пространство.

*** * ***

Через пару часов мы были по горло сыты этим празднеством. Элли довезла нас обратно до моего дома, рассказывая о своих авантюрах и планах на свадьбу. Было очевидно, что Кэннон так же, как и я, не был в восторге от Джеймса. При упоминании о мальчишнике он закатил глаза. Это вызвало у меня улыбку.

Остановившись у обочины, Элли внезапно обеспокоенно обвела взглядом тускло освещенный салон машины.

– Вы оба можете жить под одной крышей и вести себя как взрослые люди, правда?

Кэннон встретился со мной взглядом в зеркале заднего вида.

– Как ты думаешь, Пейдж? – Едва заметная улыбка на его пухлых, сексуальных губах пробралась мне прямо в душу, поселившись там навсегда.

– Н-не говори глупостей, – выдавила я из себя. Мой голос звучал неестественно высоко, мне как будто не хватало воздуха.

– Просто я не хочу однажды включить новости и узнать, что вы убили друг друга, – сказала Элли.

Я прерывисто выдохнула. Она ничего не знала о моем влечении к нему, во всяком случае, на тот момент.

– Кэннон, тебе, возможно, нужно купить беруши. Она храпела, как сумасшедшая, когда в колледже мы вместе жили в общежитии, – продолжала Элли. – А ты, Пейдж, не позволяй Кэннону взваливать на тебя всю работу по дому. Отшлепай его плеткой по заднице.

– Плеткой. Знаешь, это интересная мысль, – хихикнул Кэннон, и я едва удержалась от того, чтобы пнуть ногой спинку его сиденья.

Элли с удовлетворением отвернулась.

– Спокойной ночи, ребята.

Чувствуя, как по моим жилам растекается неуверенность, я отползла от машины и пошла вслед за Кэнноном.

Было еще рано, слишком рано, чтобы прикинуться усталой и лечь спать, поэтому мне ничего не оставалось, кроме как принять приглашение Кэннона на бокал вина.

Извинившись, я переоделась, сменив красивое платье и туфли на каблуках на спортивные штаны и майку. Затем я присоединилась в гостиной к Кэннону. Он сбросил с плеч пиджак, который теперь висел на спинке стула у обеденного стола. Ворот белой рубашки был расстегнут, а рукава подвернуты на предплечьях.

– Сегодня вечером было весело, а? – спросил он, вытягивая свое долговязое тело на моем маленьком диване и ослабляя галстук.

Я взяла бокал вина, который он мне предложил, и опустилась в кресло рядом с ним. Шикарные вечеринки обычно были не в моем вкусе, но было приятно на некоторое время сменить обстановку.

– Я не была в музее с тех пор, как мы ездили туда на экскурсию в шестом классе. Там очень красиво. – Каменное здание с массивными колоннами фасада прекрасно отражало историю города.

– Элли действительно хочет, чтобы ты подписалась на приложение для знакомств? – спросил он, оценивающе глядя на меня. – Ты намерена сделать это?

Я была уверена, что придала его внезапному интересу больше значения, чем он заслуживал на самом деле, но вопрос тем не менее дал сигнал к тому, чтобы у меня внутри все затрепетало. Я отпила еще глоточек вина, чтобы дать себе немного времени на размышление.

Правда заключалась в том, что я не хотела искать подходящего мужчину. И шансы найти мистера Добропорядочного на сайте знакомств были минимальными. Но может быть, все не так страшно. Может быть, мне было бы приятно провести время с мистером Мимолетное-удовольствие. Пара-другая оргазмов – не самая неприятная вещь в мире. У меня больше года не было секса, и, как считала Элли, это ненормально для женщины под тридцать. Может быть, я просто не была такой же смелой и раскрепощенной, как она. Но почему я не могла стать такой? Что удерживало меня? Почему я не могла схватить жизнь за яйца и жить, получая удовольствие, когда мне заблагорассудится?

Я отбросила все эти мысли в сторону, мне было гораздо интереснее побольше узнать о Кэнноне.

– Нет, вероятно, нет. А ты? Тебя не интересуют знакомства?

Его лицо стало серьезным, и я подумала, не задела ли я его за живое. Предостережения Элли не могли удержать его, разве не так? Он был взрослым мужчиной и мог встречаться с кем угодно.

Помолчав, он сказал:

– Мое прошлое требует, чтобы я жил, следуя строгим правилам, когда речь заходит о сексе. Я встречаюсь только на один раз, не обмениваясь ни именами, ни телефонными номерами.

Я закатила глаза.

– Какой ты романтичный.

– Ты не одобряешь?

– Скажем, ты ведешь себя, как настоящий кобель.

– Ничего общего с кобелем, могу заверить тебя. У меня до сих пор было довольно немного женщин. Достаточно для здоровья, но немного.

– Тогда какой смысл? – Я отпила еще глоток вина, очарованная его глубоким низким голосом.

– Судя по моему опыту, после секса женщины теряют рассудок.

Я фыркнула.

– Теряют рассудок? Что, черт возьми, это должно означать? – Он произнес это так, словно речь шла лишь о легких гормональных нарушениях, от которых мы теряем голову при одной мысли о спаривании.

– У меня долгий и богатый опыт в этой области, поверь мне.

– Начиная с?..

– Ты хочешь узнать о том, каким был мой первый раз? – Он усмехнулся, а я кивнула. Покачав головой, он поставил бокал на стол. – Мне было шестнадцать лет, когда я лишился девственности. Аманда была на два класса старше меня, но я много лет был знаком с ней.

Неужели он говорил об Аманде Макдафф? Она жила на той же улице, где росли Элли и Кэннон. Я могла только предположить, что голубоглазая блондинка-чирлидер была той, кого он имел в виду.

– Она была красивой, дружелюбной, адекватной. Ей на все было наплевать. Я знал, что неделей раньше, после бала выпускников, она послала к черту Томми Лестера. Поэтому я при случае спросил ее, не хочет ли она стать моей первой женщиной.

Очень мило. Я ухмыльнулась.

– Она согласилась, и дело было сделано.

– А потом?

Он опустил глаза себе на руки.

– Два дня спустя она пыталась покончить жизнь самоубийством.

Господи Иисусе. Я вздрогнула.

– Да. И поскольку тогда на это смотрели не так строго, дело было закрыто. Скажем, начиная практически с незнакомок, объясняющихся в любви после поспешного секса, и заканчивая охотницами, которые сами приковывали себя наручниками к моей постели, удача выходила мне боком.

– На твоем члене дьявольское проклятье или что?

Он пожал плечами, переведя взгляд на меня и пытаясь заглянуть мне в глаза.

– Нет, просто он длиной в восемь дюймов^[11]. А также я дьявольски вынослив… и глубоко понимаю женскую анатомию.

У меня все сжалось внутри с неистовой силой. Черт.

Теперь пришла его очередь ухмыльнуться.

– Какие-то проблемы?

Я развела руками, словно говоря: у кого, у меня? При этом мое вино слегка заплескалось в бокале.

– Бог ты мой, Кэннон. Извини, я, черт возьми, просто немного отвлеклась. Ты – младший братишка Элли.

У него была дьявольская улыбка.

– Мы теперь оба взрослые, Пейдж. Что странного в том, что мы говорим о сексе? Кроме того, ты сама завела разговор об этом.

Я проворчала что-то, но спорить не стала. Это было истинной правдой.

– Итак, что же было потом?

– Я попробовал другую тактику. В прошлом году я на некоторое время зарекся от секса.

– Совсем?

– Ну, я не святой. Оральный секс я не исключал из своих привычек. Но не сам половой акт с проникновением.

У меня вырвался возглас удивления. Он говорил серьезно или просто пытался вывести меня из себя?

– Оказывается, женщины очень сердятся, если ты отказываешься трахнуть их в любую другую часть тела, кроме рта. Даже если я предлагал отплатить тем же, они воспринимали это как личное оскорбление.

– Ты так думаешь? Господи, ты сам-то себя слышишь? Ты говоришь, как эгоистичный маньяк.

Он пожал плечами, его пухлые губы сложились в сексуальную ухмылку.

– Я просто защищаю свои интересы.

– Какие? – Я понимала, что у него была какая-то мотивация, но не знала, какие именно цели он преследует. В всяком случае, не совсем.

– Моим матери и сестре через многое пришлось пройти. Они так старались, чтобы я достиг того, чего я достиг сейчас. Я так близок к тому, чтобы получить диплом медицинской школы и поступить в ординатуру. Я не позволю, чтобы какая-нибудь смазливая цыпочка или женщина, которой кажется, что мы внезапно полюбили друг друга, потому что я оттрахал ее лучше, чем когда-либо это делал ее бойфренд, разрушила мое будущее.

Единственным, что я сумела ответить, было: «Хорошо сказано».

На протяжении всего разговора сердце гулко стучало у меня в груди. Этот сексапильный мужчина, который был для меня недосягаем, позволил мне заглянуть в его сексуальную жизнь. Я могла лишь вообразить, как женщины кидаются на него. Он был не просто великолепен, он был врачом. И если он говорил правду о размере своего члена…

– Почему ты так смотришь на меня? – спросил он.

Мое сердце билось громко, часто и страстно.

– То есть ты действительно думаешь, что, переспав с тобой, женщины влюбляются в тебя?

Он кивнул.

– Хотелось бы мне, чтобы это было неправдой, но да, это я и хочу сказать.

Что-то щелкнуло у меня внутри.

Может быть, это было вино, может быть, искорки в его озорных глазах. Черт, это мог быть напряженный член в его штанах, но мастер на все руки, сидевший во мне, хотел помочь – хотел доказать ему, что он ошибается. Конечно, я хотела когда-нибудь испытать настоящую любовь, но между тем я была чертовски близка к легкомысленной идее о пылком романтическом свидании.

– Что, если я смогу доказать обратное? – Мой голос звучал на удивление уверенно, несмотря на всю нервозность, которая внезапно охватила меня.

– Что ты говоришь? – Он сидел в напряженной позе, как если бы его тело сжалось в спираль и каждая его мышца находилась в состоянии готовности.

В моей голове метались порочные мысли. Я изо всех сил пыталась уговорить себя отмахнуться от них, но, черт, я видела этого мужчину обнаженным, и теперь мы жили под одной крышей.

– Ты готов доказать делом, а не словом?

– И заняться с тобой сексом? – Его губы дернулись, отвлекая меня.

Я встретилась с ним взглядом и не отвела глаз. Мне даже не нужно было произносить вслух «да».

– Зачем тебе это? – спросил он.

– Не считая оргазма? Возможность доказать тебе, что твоя теория никуда не годится.

Запустив пальцы в волосы, он уставился в потолок.

– Черт. – Его голос был хриплым и пронизанным болью.

Унылая Пейдж исчезла, а на ее месте была новая, дерзкая, сексуальная и смелая Пейдж. Я почувствовала себя живой, бесстыжей и порочной. Давненько я не ощущала ничего подобного. Кроме того, нам оставалось прожить вместе всего два месяца. Что могло бы случиться хуже, чем это?

– Когда начнем? – пробормотала я. Должно быть, алкоголь ударил мне в голову сильнее, чем я думала, потому что, мать твою, что?

Он снова подался вперед. От его греховной улыбки по моему телу пробежала победная дрожь. Я победила, я получу все, чего так страстно желаю. Он протянул руку и погладил меня по щеке большим пальцем, и я не смогла бы удержаться, чтобы не прижаться к его руке, если бы я этого захотела.

– Я не стану трахать тебя, пока ты пьяная. – Его голос звучал слишком хрипло, когда он сказал что-то вроде: «Поспи. Если завтра у тебя не пропадет желание, я в игре». А потом он поднялся и исчез в холле.

Отчасти я была взбешена, не говоря уже о том, что я была возбуждена до такой степени, что могла бы завизжать. Но главное, я почувствовала облегчение. Я, пошатываясь, встала на ноги и направилась по коридору в свою спальню. Предложение было дерзким и чреватым полным безумием.

Кэннон повел себя как джентльмен, оставив мне путь к отступлению открытым. Вероятно, это было к лучшему. Я была уверена, что к утру я приду в чувство.

Во всяком случае, я надеялась на это.

Глава 9
Пейдж

Проснувшись утром, я была уверена, что вчерашний вечер был дурным сном. Потом я сбросила ноги с края кровати и, увидев, что на полу валяется скомканное платье цвета шампанского, нахмурилась, когда в моей памяти замаячили туманные вспоминания о прошедшем вечере. Но меня снова толкнул влажный нос пушистого комочка. Энчилада хотел писать.

Собравшись с силами, я на цыпочках вышла в коридор. В доме стояла полная тишина. Дверь в спальню Кэннона была прикрыта, и я проскочила мимо нее. Я взяла со стола поводок, а потому видела это.

К кофеварке был приклеек стикер, на бумаге неразборчивым почерком Кэннона было накорябано:

Нам нужно поговорить.

Три коротких слова не могли привести к тому, чтобы я внезапно покрылась испариной, но, когда на меня обрушилась реальность прошедшего вечера, мне пришлось схватиться за столешницу, чтобы не упасть. Я действительно, на полном серьезе, предложила Кэннону заняться сексом. Это была та реальность, с которой мне теперь предстояло иметь дело. Обхватив голову руками, я глубоко вздохнула.

Если бы я могла остаться в своей комнате на целый день, я бы так и сделала. Но потом Энчилада снова заскулил.

– Хорошо. Пойдем, приятель. – Я взяла поводок и сунула ноги в туфли, а затем мы с Энчиладой спокойно, не устраивая сцен, вышли на улицу.

Я с облегчением выдохнула, когда мы перешли улицу и пришли на лужайку, где обычно гуляли… и в этот самый момент я заметила, что машины Кэннона нет на месте. Тошнотворное ощущение быстро переросло в полную панику.

О боже, неужели мое безумное предложение прошлой ночью заставило его уехать? Может быть, с утра он поехал прямо к Элли и сказал ей о том, что ему больше неудобно оставаться здесь. Я совершила сексуальное насилие над ее братишкой. Мать твою, она больше никогда не станет разговаривать со мной. Я пристально смотрела вдаль, на реку Гурон, пока Энчилада занимался своими делами, и мечтала о том, чтобы броситься в нее.

Когда Энчилада закончил, я взяла его на руки и, крепко прижав к груди, понеслась обратно домой. Дверь в комнату Кэннона была слегка приоткрыта, я, толкнув, открыла ее чуть шире и заглянула внутрь. Диван-кровать был разобран, а одеяла сложены и лежали на столе. В углу стояли его рюкзак и пара пакетов из магазина. То есть его шмотки были еще здесь, но меня это отнюдь не успокоило.

Его записка была от начала и до конца ясной, но что, черт побери, я скажу ему?

Разумеется, прошлым вечером я совершила огромную ошибку. Чтобы занять себя, я стала варить кофе и готовить завтрак. Потом приняла душ, как будто манипуляции с шампунем, бритвой и феном могли что-то исправить.

Я с нетерпением дожидалась окончания этих выходных. Прежде мне никогда в жизни так не хотелось, чтобы наступил понедельник. Я подумала, что, если спрячусь на работе, смогу забыться в повседневных делах, а потом все вернется в обычное русло.

Ох, как же я ошибалась.

Я услышала звук подъезжающего большого грузовика, который остановился у моего дома, мотор работал на холостом ходу. Потом раздался стук в дверь.

Мужчина с бейджиком, на котором было написано «Хэнк», улыбнулся и протянул мне планшет с зажимом.

– Доброе утро, мэм. Не могли бы вы расписаться здесь?

Я взяла ручку и опустила глаза на лист передо мной.

– За что?

Хэнк снова постучал по планшету.

– Это расписка в получении и доставке.

Еще двое мужчин проскочили мимо меня в дом и в комнату Кэннона. Что, черт возьми, происходит? Они вышли, неся диван-кровать.

У меня заныло под ложечкой. О, черт, он действительно съезжал. Оставалось… оставалось ждать недолго до того, как Элли навсегда вычеркнет меня из своей жизни. У меня чуть не остановилось сердце.

Зазвонил телефон, и я, взяв его со стола, ответила, не удосужившись посмотреть, кто звонит.

– Алло?

– Привет, Пейдж. Это Кэннон.

Никогда за всю свою жизнь я не была так до смерти напугана. Мне хотелось заползти в нору и умереть. Внезапно я ощутила потребность исправить ситуацию прежде, чем она еще больше ни запуталась и не вышла из-под контроля.

– Я прошу прощения за вчерашний вечер. Я отнюдь не хотела поставить тебя в неловкое положение. – Я медленно и прерывисто выдохнула, ожидая, что он ответит.

– То есть ты не хочешь трахнуть меня?

Я вздрогнула от его слов. Физически, конечно, хотела. Но это не стоило тех эмоциональных терзаний, которые сопутствовали бы. Даже теперь, находясь в глубоком эмоциональном потрясении, мое тело все еще реагировало на него. Но он явно не хотел этого. Более того, он испытывал отвращение. Господи, какая же я гребаная идиотка.

Мой голос задрожал, когда я попыталась спасти остатки своей гордости.

– Прости. Я не хотела создавать тебе никаких проблем. Я не хочу, чтобы ты думал, что ты должен переехать.

– Переехать? – неуверенно переспросил он. – Кто сказал, что я переезжаю?

– Здесь люди, которые выносят диван-кровать из твоей спальни. – Пройдя по комнате и подойдя к окну, выходящему на улицу, я выглянула в него. Там я увидела огромный белый матрац, завернутый в пластиковую пленку, который мужчины тянули из кузова грузовика.

– Что? Вот блин, прости меня. – Он вздохнул. – Давай я начну сначала. Мне в срочном порядке позвонили из больницы, и я забыл сказать тебе, что сегодня мне должны доставить кровать. Я больше не мог спать на этом диване. Но они не должны были забирать этот проклятый диван. Он – твой.

Мужчины протащили матрац в дверь и направились в комнату Кэннона. Внезапно все прояснилось. Кэннон не злился на меня. Он не уходил. Наоборот, он обживался в моем доме.

– Пейдж? Ты где?

– Я здесь, – сказала я после нескольких минут молчания. – Не беспокойся о диване. В любом случае вместе с кроватью им здесь не уместиться.

– Ты в порядке? – спросил он. – Если ты передумала насчет…

– А ты? – спросила я, мое сердце снова забилось с бешеной скоростью по совсем другой причине, чем прежде.

Пока я ждала, что ответит Кэннон, мимо меня прошли носильщики с каркасом кровати.

– Я был возбужден со вчерашнего вечера, думая об этом. Я желал этого целых десять лет, Пейдж.

От его признания меня захлестнула волна желания.

– Я не передумала. – Мой голос звучал непривычно мягко.

– Я буду дома в половине восьмого, – сказал он.

– Поужинаем? – спросила я.

– У меня перерыв в пять, и обычно я ем в это время.

– Хорошо. В половине восьмого, – повторила я. В любом случае я, вероятно, слишком нервничала бы и не смогла бы ничего съесть. – Тогда до скорого.

Закрыв дверь за носильщиками, я почти в полубессознательном состоянии побрела обратно в спальню Кэннона. Огромная кровать занимала почти всю комнату, она казалась устрашающим, зловещим знамением.

Неужели я действительно намерена сделать это?

Глава 10
Кэннон

– Ты еще не решил? – спросил доктор Стинсон, стоявший рядом со мной.

Я снова опустил глаза, выбирая еду, и нахмурился. Кусок индейки или лазанья. Если я собирался сегодня ночью всколыхнуть мир Пейдж, мне не следовало переедать. Я не хотел, чтобы мой желудок был набит тяжелой пищей, это повлияло бы на мою результативность.

– Пожалуй, я просто поем салата, – сказал я, поворачиваясь, чтобы посмотреть, не завяли ли овощи в салатном баре.

Доктор Стинсон хихикнул.

– Я говорил не о том, чем ты решил поужинать. Я имел в виду твою специализацию. У тебя явный талант ладить с противоположным полом. Ты стал бы замечательным женским врачом-косметологом.

Взяв поднос из стопки, я пошел следом за ним к салатному бару.

– Я больше думал о…

Первым, что пришло мне в голову, была кардиология. Так я ответил Пейдж, когда она спросила меня. Но это было специальностью доктора Стинсона, и я понимал, что, если бы я так сказал, он прожужжал бы мне все уши. А в этот момент мне действительно хотелось передохнуть от яростных споров о карьере.

– Пластическая хирургия, – наконец выпалил я.

– Хмм. Тебе нравятся сиськи, а? – Он хихикнул, наваливая в тарелку шпинат.

Я не знал, как воспринять его реакцию, но, по правде говоря, это не имело значения. Решение должен был принимать я сам.

В сущности, возможно, пластическая хирургия была неплохой идеей. С учетом старения населения эпохи беби-бума и голливудской одержимости внешностью пластическая хирургия была перспективной областью. Там чертовски хорошо платили бы. Я мог бы свить гнездышко для мамы, потом поменять специализацию и сконцентрироваться на чем-нибудь вроде детской черепно-лицевой хирургии. Это дало бы мне возможность поехать за границу – участвовать в одной из тех международных миссий, которые помогают детям, родившимся с волчьей пастью и другими лицевыми деформациями, заниматься реконструктивной хирургией, к которой в противном случае они не получат доступа.

Опять же нет ничего скучнее перспективы многолетней однообразной работы по увеличению женской груди и преображению мумий. Я понимал, что перегорел бы, и от этого пострадала бы моя работа. А почти любому виду лечения можно было бы найти лучшее применение, направив его на помощь страждущим. Я мог бы выбрать что-то другое.

Когда доктор Стинсон кашлянул, я понял, что почти на тридцать секунд задержался у помидоров. Проклятье… в этом-то и состояла моя проблема. Выбор был слишком велик, и мне нужно было учесть слишком много факторов. Я хотел выбрать специализацию, которая не наскучила бы мне, позволяла бы зарабатывать достаточно денег, чтобы поддерживать маму, а также содержать себя, давать мне возможность путешествовать и позволять помогать нуждающимся. Был ли способ заполучить все сразу? Или же мне пришлось бы пожертвовать какими-то из своих приоритетов?

Я нагрузил тарелку кучей весеннего микса, мысленно возвращаясь к стопке бумаг, которые мне нужно было заполнить прежде, чем вечером уйти с работы. Я запретил себе думать о предстоящем вечере, потому что я просто не смог бы целый день расхаживать по больнице в состоянии неконтролируемой эрекции. Я сконцентрировался на работе, которая была у меня, ни разу не позволив себе думать об ожидавшем меня дома наслаждении. Если не считать телефонного звонка, который я сделал, чтобы услышать Пейдж и сообщить ей о доставке, я был вынужден выбросить все это из головы.

Но теперь, когда до ухода с работы оставалась всего пара часов, мне практически до зуда хотелось добраться до нее. Если бы она передумала, я бы взорвался к чертовой матери. Смерть от крайнего возбуждения и отказа. Если она еще не считается патологией, то этот случай будет первым.

*** * ***

Покинув больницу, я решил быстренько заскочить в магазин. Хотя мне хотелось вернуться домой как можно скорее, нужно было прихватить кое-что самое необходимое. Я купил пачку презервативов и комплект постельного белья для моей новой кровати.

Кассирша в магазине «Target» посмотрела на меня как на сумасшедшего. Очевидно, ей не понравилось, что я хочу переспать с кем-то этой ночью. Отчасти мне хотелось действительно довести ее до грани, добавив в свою корзину баночку взбитых сливок и упаковку стяжек, но я не хотел, чтобы у пожилой дамы случился сердечный приступ. Я был не на дежурстве и не нуждался в том, чтобы мне еще раз пришлось оказывать неотложную помощь.

К тому времени когда я оказался перед домом Пейдж, на улице стемнело. Маленькая лампа в гостиной отбрасывала свет через окно.

Я подумал, провела ли она день в таком же беспокойстве, как и я. Как бы я ни старался убедить себя в том, что все это ерунда, этот вечер отличался от случайной связи. Это была Пейдж, женщина, рядом с которой я рос и о которой втайне тосковал более десятка лет. Я надеялся, что как бы ни сложились обстоятельства, это не поставит под угрозу нашу дружбу или ее отношения с моей сестрой. Но если не забывать правило «только один раз», никто не пострадает, и безусловно, не было нужды в том, чтобы Элли знала об этом.

Даже если на мне лежало проклятье, если говорить о сексе, и я прошел через ад с другими женщинами, которым потерял счет, насчет Пейдж я не беспокоился. Она была зрелой и ответственной, и я поверил ей, когда она сказала, что ни за что на свете не влюбится в меня.

Войдя в дом, я нашел Пейдж в столовой. Заметив меня, она закрыла свой ноутбук.

– Привет, – спокойно произнесла она.

Я не мог не думать, что у нее на уме. Предвкушает ли она нашу близость? Нервничает ли она? Или же она готова дать задний ход? Веди себя спокойно, ради всего святого…

– Все в порядке? – спросил я, снимая ботинки.

Она скользила взглядом по моему лицу, и я понял, что она в первый раз видит меня в хирургическом костюме. Тонкие темно-синие брюки сидели низко на талии, и выпуклость на них не укрылась от ее глаз.

– В порядке, – сказала она, по-прежнему приглушенным голосом. Подтянув колени к груди, она опять смотрела на меня, но я не мог разгадать выражение ее глаз.

– Я собираюсь принять душ. Поговорим, когда я закончу. – И под «поговорим» я подразумевал «трахнемся». По крайней мере, мужчина никогда не теряет надежды.

Поставив пакеты с покупками у стола, я направился в ванную. Прежде чем перейти к делу, мне нужно было смыть со своего тела стерильный запах больницы.

Стоя под струями воды, я, окруженный паром и теплом, расслабился, снимая с мышц напряжение. Я должен был чувствовать усталость после десятичасовой смены в больнице, главным образом в ногах. Вместо этого я был взвинчен, как зверь в клетке, готовый вырваться из нее. Я слишком долго желал Пейдж, и от предвосхищения того, что я наконец овладею ею, у меня почти кружилась голова. Хотя с медицинской точки зрения головокружение могло объясняться недостаточным приливом крови к голове, поскольку вся она недавно перекачалась ко мне пах, наполнив мой член.

Обтершись полотенцем, я застелил кровать новыми простынями. Я полагал, что она могла бы выглядеть лучше с пушистым пледом и подходящими по цвету подушками и всей той ерундой, за которой я ужасно не любил ходить по магазинам, но, по крайней мере, она должна была быть удобной. Я больше не желал ютиться на старом узком диване, с конца которого у меня свисали ноги. Я даже не хотел думать о том, как отвратительно было бы пытаться впервые трахнуть кого-то на этой проклятой штуковине. И не просто кого-то, а Пейдж. Я хотел, чтобы эта ночь стала самой прекрасной ночью в ее жизни.

Надев одни лишь джинсы, я вышел из комнаты, чтобы заявить свои права на нее.

Глава 11
Пейдж

Сидя и прислушиваясь к льющейся из душа воде, я дрожала все сильнее. Кэннон находился совсем близко от меня, готовясь к нашей сексуальной схватке, как мы и договаривались, но теперь я чувствовала себя еще более неуверенно, чем когда-либо.

Накануне вечером, когда я бросила ему вызов, узнав, что, по его мнению, женщины безнадежно влюбляются в него после первой же ночи, я ощущала себя сексуальной, осмелевшей от алкоголя, подхлестнутой полутонами нашей полуночной беседы. Теперь, когда я была трезва как стеклышко и провела целый день в безделье, но не переставала думать об этом, я была настроена уже не столь беззаботно и легкомысленно. Долгие часы я прокручивала в своей голове все возможные негативные последствия.

Вероятно, Элли перестала бы навсегда разговаривать со мной, если бы я соблазнила ее брата. Готова ли я была разрушить нашу дружбу из-за парочки приятных оргазмов? И кроме того, Кэннон был слишком молод для меня. Или, скорее, я была слишком стара для него. Я, вероятно, разочаровала бы его в спальне своими непримечательными способностями. А что, если то, что он сказал, правда, и он настолько удивителен в постели, что я влюблюсь в него и в конечном счете останусь с разбитым сердцем? Это была нелепая мысль, в лучшем случае глупое безотчетное предубеждение, но я не могла выкинуть ее из головы.

Не в силах больше сидеть, я встала и направилась к себе в спальню. Посмотрев в зеркало, я встревожилась, увидев, что у меня порозовели щеки, на шее выступили пятна, а глаза были безумными. Черт… Я была невероятно возбуждена и в то же время невероятно напугана, и обе эти эмоции были написаны у меня на лице.

Я разочарованно выдохнула. Это не входило в мои планы.

Я попыталась решительно ободрить себя. Я – зрелая женщина, которая может приятно провести вечер, примитивно занявшись сексом, как ответственный взрослый человек. В этом нет ничего страшного.

Черт. Кого я обманываю? Это очень страшно. Я была на грани нервного срыва, мое сердце билось с частотой миллион раз в минуту. Я всей душой желала этого, но у меня были совершенно эгоистические побуждения. Прежде у меня никогда не было удивительного любовника. Мне хотелось понять, существует ли на самом деле подобный мужчина, хотелось на этот раз отбросить осторожность. Но ничто не стоило той душевной муки, которая непременно последовала бы за этим.

Шум воды затих, и я услышала шаги Кэннона. Сердце у меня упало. Я не могла этого сделать.

Где была та храбрая девушка, сделавшая предложение Кэннону после того, как узнала его страшную тайну? Она исчезла. Растворилась в ночи вместе с моей смелостью.

Я расхаживала по комнате. Когда-то мой дом был сакральным пространством, но теперь он пах им, нес на себе явные следы его присутствия, куда бы я ни посмотрела. Его огромные ботинки у входной двери. Его ключи в блюде на столешнице. Чаша с яблоками на столе, откуда он брал их каждое утро, вонзая свои идеально ровные зубы в нежную плоть, мурлыча от удовольствия.

Я знала его привычки, знала его запах, но не знала, каким он был бы любовником, не знала, какие звуки он издавал бы, кончая. Кричал бы он от наслаждения, невнятно стонал бы или шептал бы мое имя, выплескивая свою страсть в меня? Я дрожала от любопытства.

Я была раздражена и устала быть порядочной, зрелой, ответственной взрослой женщиной, которой, как я знала, я должна была быть. Неважно, что мое желание переспать с Кэнноном было бы ошибкой, я хотела согрешить. Хотела вырваться из маленького безопасного мирка, внутри которого я жила день за днем.

В проеме моей двери появился Кэннон, капельки воды на его коже еще не просохли, и она порозовела от горячей воды, волосы были влажными. Он был обнажен по пояс, а темные джинсы сидели на его бедрах маняще низко. Я глубоко вздохнула, готовясь объяснить ему, почему это было бы огромной ошибкой.

Он подошел ко мне так близко, что до меня донесся аромат мятно-цитрусового геля для тела, которым он пользовался. Наши отражения в зеркале были полны контрастов. Он, на голову выше меня, был спокоен и сосредоточен. Мое лицо по-прежнему было красным, как помидор, и я рядом с ним выглядела почти миниатюрной, это ощущение было мне непривычно. Я отвыкла от всего этого. Прошло много времени с тех пор, как в моей жизни был мужчина, не говоря уже о том, что он находился в моей спальне.

– Пойдем. – Его рука нашла мою, он сплел свои пальцы с моими, оттаскивая от зеркала и отвлекая от внутренней борьбы, которая шла во мне. – Пойдем выпьем по бокалу вина.

От его голоса мне вдруг стало спокойно. Весь день я мучилась, скрученная туже спирали, и его предложение было как раз кстати. Почему я боялась? Речь не шла о жизни или смерти. Двое друзей приятно проводят время, по крайней мере, в этот момент, и я могла это сделать. Полегче, Пейдж.

Я пошла вслед за ним на кухню, где он достал из холодильника бутылку белого вина. Когда он подтолкнул меня к дивану, а потом вручил бокал, я приняла его приглашение на то и другое. Я чувствовала себя, как кукла-марионетка на веревочках, но мне стало легче, когда я подчинилась его команде.

Мне показалось, что разговор между нами протекает оживленнее, чем я могла бы ожидать. Путешествия, бизнес, хобби, безопасные темы, по-прежнему намекавшие на то, что у нас было много общего. Оказалось, что мы оба интересовались гуманитарной деятельностью.

Я глубоко вздохнула, наслаждаясь как беседой, так и вином. Возмужав, он превратился в великодушного и доброго мужчину. Может быть, это отчасти объяснялось тем, что его воспитали две женщины. Его мать и сестра не расстилались перед ним – они вырастили его, никогда не позволяя ему быть самодовольным, но постарались, чтобы он был умным и трудоспособным, вселив в него ту уверенность, которая помогла ему стать мужчиной, которым он был теперь.

Пока мы сидели и болтали, я не могла отмахнуться от наших общих детских воспоминаний. Когда Кэннон снова наполнил вином бокалы, по моим губам пробежала улыбка, вызванная одним особенно трепетным воспоминанием…

*** * ***

– Эй! Отдай мой рюкзак, Кэннон! – Положив одну руку на свое тощее бедро, я вытянула вторую к нему, стараясь говорить как можно более властно.

Мне было двенадцать лет, и у меня недавно начались месячные. В потайном отделении моего розового рюкзака марки «Hello Kitty» хранилась пачка прокладок. Меньше всего не свете мне хотелось, чтобы младший брат Элли нашел их. Жуть! Мне было до ужаса стыдно.

– Мама сказала, что я – мужчина в доме. Это моя ответственность – носить сумки, открывать все двери и уважительно обращаться с женщинами. Он выпрямился, закинув повыше мой рюкзак на свое хрупкое плечо.

Фу! Иногда Кэннон мог быть настоящей занозой в заднице. Мы ждали у школы мою маму, которая должна была приехать и забрать нас, а он нагрузил на себя не только свой рюкзак «Капитан Америка», но также рюкзак Элли и еще коробку для ланча. Он был похож на мула.

– Дай сюда. – Я снова махнула рукой. – Я сама могу нести свой рюкзак. – Бабушка сказала, что я не нуждаюсь в том, чтобы мужчины что-то делали за меня, и кроме того, Кэннон еще даже не был мужчиной. Ему было всего восемь лет.

Он бросил взгляд на Элли, и она кивнула.

– Отлично, – сказал он, неохотно снимая с плеча мой рюкзак. – Держи.

Я с облегчением прижала рюкзак к груди, слегка удивленная тем, что совсем не злюсь на Кэннона. Если уж говорить о мальчишках, он был не так уж плох…

*** * ***

– Тебе лучше? – спросил Кэннон, переводя взгляд на меня.

Прикусив губу, я кивнула.

– Полагаю, было понятно, что я волновалась, а?

– Мы не обязаны это делать.

– Что? – пробормотала я.

– Ничего. Мы снова можем притвориться, что притяжения, которое ощущается между нами, не существует. Я не стану давить на тебя.

Его слова должны были успокоить меня, но вместо этого они вызвали у меня раздражение, словно царапнули по коже. Я больше не хотела притворяться. Мне надоело быть трусихой и называть это осторожностью, благоразумием, сдержанностью. Это была прежняя Пейдж. Которая боялась попробовать что-то новое, жила внутри своего мирка. Неуклонно приближалась к тридцати годам и по-прежнему была одинока – с бродячей собакой вместо стереотипного кота, но все равно закрытая и жалкая. Новая Пейдж была смелой авантюристкой. Во всяком случае, ей хотелось быть такой.

– Нет. – Я покачала головой. – Это была моя идея. Ты не давишь на меня. – Наклонившись вперед, я поставила перед нами свой бокал. – Просто я не знаю, как… начать.

– Это мое дело, принцесса.

Принцесса! Это прозвище было мне не настолько противно, насколько, вероятно, должно было быть приятно. Давно я не бывала ничьей принцессой. Или никогда, напомнил мне мой тихий внутренний голос. В детстве Кэннон так называл меня, но это было в шутку, чтобы поддразнить или подколоть меня. Этот новый, взрослый мужчина, в которого превратился оставшийся в моей памяти мальчик, вызывал у меня удивление.

Его темные глаза были наполнены невыразимой страстью. А пухлые идеально очерченные губы искривились в легкой улыбке. Он был до такой степени абсурдно сексуальным, что у меня в животе все завязывалось узлом, стоило мне только посмотреть на него.

Я все еще нервничала. Но давай же… это же Кэннон. Я знала его более двадцати лет. Он не сделал бы мне больно и не исчез бы утром, никогда больше не позвонив. Мы остались бы вместе в этом доме еще на пару месяцев, вероятно, пекли бы блины по утрам в воскресенье и смеялись над тем, как мы проводим время. Мы бы избавились от влечения, которое испытывали друг к другу, и двигались бы дальше. Это было лишь удовлетворением непреодолимого желания.

Он поставил свой бокал рядом с моим, потом склонился ко мне, проведя кончиками пальцев по моему подбородку, прежде чем повернуть мое лицо к себе.

Вот оно.

Он собирался поцеловать меня.

Пришло время доказать ему, что я способна провести с ним не одну ночь и не влюбиться в него – либо это, либо испуганной и одинокой поспешно удалиться в свою комнату. У меня было два варианта. Если только в ближайшие четыре секунды не раздастся пожарная тревога, его пухлые губы прильнут к моим.

В долю секунды приняв решение действовать, а не болтать попусту, я наклонилась к нему.

Кэннон улыбнулся, прижавшись ко мне губами, не спеша заявить о своих правах. Может быть, потому что знал, что я уже принадлежу ему. Может быть, потому что в отличие от большинства мужчин он понимал, что не стоит спешить. Мы оба желали этого, но отсроченное удовольствие было бы еще слаще, когда мы наконец испытали бы его.

Его губы медленно прижимались к моим, так чтобы наши языки могли соприкоснуться, вгоняя нас в искушение. Это было поразительно. Его губы впивались в мои, сливаясь с ними, принимая все, что я могла отдать. Его рука ласкала мой подбородок. Я ощущала пьянящий вкус вина на его языке, и понимала, что меня никогда так не целовали. Так властно. Так откровенно. Меня нельзя было назвать неопытной… но что бы я прежде ни делала, я больше не смогла бы назвать это поцелуем. Осторожно облизывая мой язык, Кэннон снова и снова учил меня, как целоваться.

Мать твою! Я целуюсь с Кэнноном Ротом. Это должно было казаться странным и в высшей степени чужеродным. Мой мозг должен быть вопить: Прекрати! Прекрати! Но мне казалось, что на свете нет ничего естественнее. Наши языки двигались в такт, словно долгие годы тренировались, ожидая именно этого момента. Вожделение смешалось с наслаждением, разливающимся по моим жилам.

Слегка отстранившись, он опять усмехнулся, глядя на меня.

– Ты еще со мной?

Я жадно кивнула, опьяненная страстью к нему. Если он сумел заставить меня потерять голову после одного поцелуя, то было почти страшно думать о том, чем в итоге закончится эта ночь.

Он положил мою руку на выпуклость на своих брюках. Она была горячей и твердой, от этого у меня защемило все внутри.

– Ты чувствуешь это, Пейдж?

Я сглотнула, подавив стон. То, что я ощущала под своей ладонью, было таким теплым и массивным.

– Д-да.

– Ты хочешь, чтобы я вошел в тебя? – прошептал он, целуя меня ниже, в шею, пока я продолжала поглаживать через джинсы его возбужденную плоть.

– Господи, да.

Я ощутила кожей вибрацию от его теплого, приятного смеха.

– Хорошо, потому что я хотел трахнуть тебя с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать лет. Но сегодня дело не во мне. Я хочу постараться, чтобы было приятно тебе. Ты хочешь этого?

– Да, конечно.

– Тогда тебе нужно довериться мне.

На секунду я задумалась, способна ли я на это. Полностью потерять контроль над собой? Я была независимой женщиной, а что, если он – извращенец? Я отогнала от себя эти мысли. Возможно, нужно повременить с выводами… пока.

– Я доверяю тебе.

– Хорошая девочка. – Его губы еще раз встретились с моими, он целовал меня до тех пор, пока мое тело не затрепетало в похотливом безумии. Через несколько секунд он отпустил меня. Я неохотно убрала руку с его члена и открыла глаза.

– Ты абсолютно уверена, что хочешь сделать это? Как подсказывает мой опыт, это хорошим не кончится.

Для моего опьяненного вином, затуманенного страстью разума его предостережение насчет того, чтобы я держалась подальше, было столь же действенным, как какое-нибудь объявление на порносайте типа «вход только после восемнадцати лет».

– Я хочу этого. Я хочу тебя. – Говоря это, я заглянула прямо в его глаза изумрудного цвета, надеясь, что он почувствует неподдельное желание в моем голосе.

– Тогда давай перейдем в спальню.

Встав с дивана, я пошла следом за ним по коридору.

– Ты поэтому купил кровать?

– Да. Поэтому и потому, что диван был для меня коротковат.

Мое сердце гулко забилось, когда мы вошли в его спальню. Он застелил массивную, широкую кровать новыми простынями, а в воздухе вокруг нас витал аромат его мужского одеколона.

– Повернись, – пробормотал он.

Я повернулась лицом к большому зеркалу, висевшему на стене, а Кэннон встал позади меня. С улицы в комнату падали тени, но было достаточно светло для того, чтобы видеть, как его большие ладони движутся вверх по моим бедрам, талии и выше и приподнимают волосы с моих плеч. Потом он нежно поцеловал меня в шею. У меня по спине пробежали мурашки.

Я, как прикованная, наблюдала за тем, как его руки спускаются с моей шеи к плечам, ниже, охватывая мою ноющую грудь.

Я затаила дыхание, когда он провел пальцами по моим соскам.

– У тебя красивая грудь, Пейдж.

Он надавил большими пальцами на мои затвердевшие соски, и я чуть не задохнулась.

– Тебе нравится, когда ласкают твои соски?

В ответ я выгнула спину, прислонив голову к его груди, прижимаясь грудью к его ладоням.

– Приятно узнать об этом, принцесса. – Он поцеловал меня в шею сбоку. – Мне хотелось бы когда-нибудь трахнуть эти красивые сиськи.

Стянув с меня через голову рубашку, он бросил ее на пол. Моя грудь отяжелела, когда он расстегнул мой бюстгальтер и бросил его рядом с рубашкой. Я видела себя в зеркале обнаженной по пояс на фоне крупного, мускулистого тела Кэннона. Пока я смотрела, его сильные и уверенные пальцы скользили по моей грудной клетке.

Если я думала, что до этого мне было приятно, то теперь терпеть его большие, теплые ладони на моей обнаженной груди были почти невыносимо. Я прерывисто дышала, и искры, вылетая из сосков, осыпались у меня между ног. Но Кэннон мучил меня недолго. Его глаза потемнели, и он прикрыл глаза веками, когда его руки спустились ниже, скользнув в мои брюки, под нижнее белье.

Я задохнулась от такого долгожданного вторжения. Его пальцы соприкоснулись с моей скользкой плотью, и я сдержала стон.

– Нет, – сказал он. – Не сдерживай себя. Я хочу слышать тебя.

Он снова стал ласкать меня, кружа по моему клитору легко, как перышко, и я заскулила от наслаждения, одновременно испытывая облегчение от того, что ожидание закончилось, и с нетерпением ожидая большего.

– Все хорошо, – сказал он, ободряя меня. – Тебе нравится смотреть, как я ласкаю тебя, принцесса?

Мне нравилось, но не я могла сплести слова в одно целое, чтобы ответить ему, не могла связно сформулировать свою мысль именно теперь, когда от этого зависела моя жизнь. Его искусные руки знали все эрогенные точки, знали, как правильно надавить и как быстро двигаться для того, чтобы доставить максимум удовольствия.

Откинувшись назад, на его мощное тело, я поддалась и позволила наслаждению захлестнуть меня, подавшись бедрами вперед, чтобы впустить его еще глубже. Он вознаградил меня, скользнув своим большим пальцем внутрь меня. У меня вырвался еще один мучительный крик. Я не была из тех, кто быстро доходит до оргазма, – тем немногочисленным любовникам, которые были у меня в прошлом, приходилось потрудиться, – но каким-то образом всего через несколько минут Кэннон едва удержал меня прямо на краю пропасти. На том опасном месте, где я расщепилась бы на миллион частиц и взорвалась бы.

Охваченная его теплым и мощным телом, мужским запахом, я, забыв о скромности, громко застонала, когда он заскользил пальцами вверх и вниз, глядя, как он смотрит на меня. Это было невероятно эротично.

– Ты прекрасна. Такая честь прикасаться к тебе.

Я могла бы растаять от его загадочного, соблазнительного голоса. Было ясно, что он говорит то, что думает, он хрипло дышал, прижимаясь к моей пояснице своей возбужденной плотью, словно это была твердая сталь.

Продолжая ласкать меня одной рукой между ног, он другой поглаживал мою грудь. Его губы обжигали мне шею.

– Ты кончишь для меня, прекрасная девушка? – прошептал он, не отрывая губ от моей шеи.

Я вздрогнула в его руках, распадаясь на части, когда меня прорвало. Белый свет померк, кровь стучала у меня в ушах, когда мое тело почти неистово сжалось вокруг его пальцев. Я была ослеплена от наслаждения, ничто больше не существовало для меня, кроме его мягких прикосновений, нежных поцелуев и непристойных слов.

Спускаясь с небес на землю, я обмякала в его объятиях, благодарная за то, что его сильные руки удержали меня.

Кэннон повернул меня к себе лицом и приподнял, крепко прижимая меня к груди, он пошел к кровати, где стянул с меня брюки и трусики.

– Ты попалась, – сказал он, кладя меня посередине кровати.

Обмякшая и расслабленная, я стыдливо улыбнулась ему, наблюдая за тем, как он стягивает с себя брюки и боксеры, высвобождая свой мощный, великолепный член, о котором я мечтала с той ночи, когда наткнулась на него голого в коридоре. Я чуть не застонала от этого прекрасного зрелища. Он был совершенен. Мне захотелось прикоснуться к нему, попробовать его на вкус, услышать, как он стонет от наслаждения.

Взяв в руку свой член, он медленно погладил его. У меня внутри все снова сжималось, когда я смотрела на него.

– Ты готова к большему? – Я кивнула. – Иди сюда.

Он взял презерватив со стола и привычным движением надел его. Присоединившись ко мне на кровати, Кэннон занял позицию между моих раздвинутых ног. Но вместо того чтобы мощным толчком войти в меня, он, оттягивая этот момент, поцеловал меня, потершись языком о мой клитор, не торопясь, давая желанию раскалиться еще сильнее, воспарить еще выше.

Эта была самая сладкая мука, которую я когда-либо испытывала. Мое тело все еще не пришло в себя после первого оргазма, мышцы были крайне чувствительны и одновременно пульсировали от нового возбуждения. Его мощный член прижался к моей влажной, готовой промежности.

Он не спешил. Я не могла понять, почему это удивляет меня. Когда он согласился на секс на одну ночь, я представляла себе, что мы заберемся под простыни и сразу приступим к делу. Я думала, что это будет просто грубый половой акт, но, боже, как же я ошибалась. К своему удовольствию, ошибалась. Я не рассчитывала на поцелуи, и прелюдию, и непристойный шепот прижатых к моему голому телу губ.

Я обхватила его бедра, сверкнув на него игривой улыбкой.

– Трахни меня, большой мальчик.

– С удовольствием, красавица. – Он отклонился назад, нашел правильный угол, а потом медленно подался вперед, так что широкий конец его пениса вошел в меня.

Я вздрогнула от проникновения, и Кэннон остановился, позволяя мне адаптироваться. Видимо, его член был длиннее, чем я думала, и мое тело проткнуло насквозь, к чертовой матери.

Кэннон сдвинул брови, опустив на меня глаза.

– У тебя довольно тесное влагалище, – тихо сказал он.

– Прости, – хрипло проговорила я.

– Не стоит. Ты – само совершенство.

Я сглотнула ком в горле. Я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то говорил мне такое. Я была абсолютно уверена, что не ощущаю себя совершенством. Я была смущена и так переполнена – эмоциями и им, что могла бы распасться на мелкие частицы, так что меня было бы невозможно склеить, чтобы вернуть в прежний вид.

– Тебе нужна минутка? – прошептал он.

Зарывшись лицом в теплую ямочку на его шее, я кивнула. Как неудобно!

Сделав глубокий вдох, я попыталась расслабиться. Я понимала, что Кэннон на взводе и готов к этому, понимала, что мне нужно расслабиться и впустить его. В конце концов, это была моя идея. Еще один глубокий вдох, и я еще больше раздвинула ноги.

В тот же момент я услышала продолжительный стук в мою входную дверь.

Какого черта? Никто никогда не приходил без предупреждения. Меня охватило разочарование. Неужели, вселенная? Именно сейчас, черт побери?

Кэннон выглядел таким же удивленным, как и я.

– Ты кого-нибудь ждешь?

Встретившись с ним взглядом, я покачала головой.

– Конечно, нет.

На секунду стало тихо, и я подумала, что кто-то ошибся домом и ушел.

– Мне нужно трахнуть тебя. – Кэннон застонал, грубо схватив меня ладонью за ягодицу. Я понимала, что он едва сдерживается, и от этого у меня заколотилось сердце.

– Да, – простонала я.

Он протолкнулся еще дальше на дюйм, и мы оба затаили дыхание, ожидая, пока я привыкну. Вскоре боль отступила, уступая место сладкому, приятному растяжению, и я раздвинула бедра, давая ему понять, чтобы он вошел глубже…

Тишина была нарушена возобновившимся стуком, на этот раз еще громче. И он не умолкал. Кто-то ломился в мою дверь, как сумасшедший.

Широко открыв глаза, я посмотрела на Кэннона. Что за нелепая ситуация, черт возьми. Мы лежали на кровати с переплетенными пальцами, с гулко стучащими сердцами, при этом полыхающая головка его члена была у меня внутри, это было похоже на порнофильм, поставленный на паузу.

Самая абсурдная ситуация, в которой я могла оказаться, это быть прерванной стуком в дверь в тот момент, когда я хотела, чтобы он обрушился на меня всем своим весом.

Он застонал от разочарования, прижавшись губами к моей шее.

– Даже не думай об этом, к черту.

– Я должна. Просто позволь мне посмотреть, кто это, и я прогоню его. Я обещаю. Просто я не хочу, чтобы соседи вызвали полицию.

Он вышел из меня, до боли медленно, что-то шипя.

– Черт.

Я похлопала его по груди и улыбнулась ему.

Взяв меня за талию, он крепко обнял меня и посмотрел в глаза.

– Поторопись.

Его член гордо стоял, раскачиваясь и касаясь его живота, и я с тоской посмотрела на него напоследок, натягивая через голову рубашку, и, крутя бедрами, натянула свои сброшенные джинсы.

Черт! Оставив свои влажные трусики на полу, я бросилась из спальни к входной двери. Лучше пережить гребаный апокалипсис, чем слышать грохот, раздававшийся у моего порога.

Посмотрев в глазок, я увидела, что это была Элли.

Глава 12
Пейдж

– Пропади ты пропадом. – Тяжело дыша, я рывком открыла дверь.

Элли стояла у моей входной двери с зависшим в воздухе кулаком. Если бы только она знала, чему она помешала, что происходило в спальне всего в двадцати футах от нее…

Какого черта? Жгучий стыд охватил меня при виде раскрасневшегося лица Элли с размазанными слезами следами туши на щеках.

– О боже, Эл. Что происходит? – Я втолкнула ее в дом, и она, всхлипывая, бросилась ко мне в объятья.

Несколько минут я упрашивала ее сказать хоть слово, терпеливо дожидаясь, пока она глотала ртом воздух и икала, прежде чем поняла, что она поссорилась с Джеймсом.

Я отвела ее на диван и попросила посидеть, пока я схожу за пачкой одноразовых носовых платков. Я не лгала, но в то же время это была не вся правда. Я быстро пошла в комнату Кэннона, чтобы сказать ему, чтобы он прикрыл свою задницу и как можно быстрее привел себя в приличный вид.

– Кэннон! – прошептала я, заглядывая в открытую дверь. Он по-прежнему лежал посередине кровати, обнаженный, с возбужденным членом, возвышающимся над его животом. – Элли здесь, – проговорила я испуганным шепотом.

– Черт! – Он спрыгнул с кровати, схватил с пола брюки и со скоростью света рывком натянул их.

Я вздрогнула, подумав, как, должно быть, он чувствует себя, пряча свой огромный возбужденный член в тесную тюрьму из денима. О-о-ох. Нехорошо, подумала я.

Но мне нужно было спешить. Я рванулась за носовыми платками и вернулась обратно к Элли, в гостиную. Слава богу, она вряд ли заподозрила, что ее братец меньше чем тридцать секунд назад был во мне. Черт бы меня побрал! Я была ужасной подругой.

Вручив ей пачку платков, я села рядом с ней и стала ждать, пока она высморкается и возьмет себя в руки. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла нормально дышать.

Я взяла ее за руку.

– Ради бога, что случилось? – Даже если я не была его поклонницей, Элли любила Джеймса. Что бы это ни было, все, разумеется, пройдет через день или два, когда у них появится возможность успокоиться.

– Он несколько месяцев обманывал меня.

Не может быть.

– О чем ты говоришь? – спросила я.

Из спальни вышел Кэннон, казалось, он был собран и взял себя в руки. Слава богу. Обнимая Элли, он быстро заглянул мне в глаза.

– Ты в порядке, сестренка?

Втянув носом воздух, она кивнула.

– Я буду в порядке, когда вышвырну из своей жизни этого обманщика, этот лживый мешок дерьма.

– Что случилось? – спросила я, стараясь не обращать внимания на то, как реагировало мое тело на близость с Кэнноном. Назойливые феромоны. Слишком долго я была лишена какого-либо внимания со стороны противоположного пола. Надо было это исправить, иначе я стала бы прыгать на Кэннона при каждой встрече. Я мысленно взяла на заметку, что должна подписаться на то дурацкое приложение, которым донимала меня Элли, уговаривая попытать удачи.

Элли глубоко вздохнула.

– У Джеймса связь с женщиной. – Она произнесла это спокойно, но выражение лица у нее было страдальческое, а лежавшие на коленях руки сжаты в кулаки. – Все это было ложью – каждый раз, когда он говорил, что задерживается на работе или работает по воскресеньям. Уже несколько месяцев он встречается с другой женщиной. Разведенкой с двумя детьми… не то чтобы это было чертовски важно.

Я со свистом выпустила воздух из легких. Это было последнее, что я ожидала услышать.

– Я увидела эсэмэски в его телефоне. Я не подсматривала, просто он лежал там, на столе. А когда я обличила Джеймса, он во всем сознался.

– Вот сука. – Поднявшись, Кэннон направился к двери.

– Куда ты идешь? – захныкала Элли.

Он надел ботинки и взял со стола ключи от своей машины.

– Я иду туда, чтобы надрать ему задницу.

Подпрыгнув, Элли схватила брата за руку.

– Остановись, подумай пару секунд. Как бы мне ни хотелось, чтобы ты поколотил его, это не стоит того, чтобы ты навлек на себя неприятности или повредил себе руки. Однажды ты станешь хирургом с мировой известностью. И это сделает меня гораздо счастливее, чем пинок под зад, который ты мог бы дать ему.

Глядя на нее, Кэннон прищурился и медленно выдохнул, трепеща ноздрями.

Я никогда не видела его таким злым. Конечно, в детстве я миллион раз наблюдала, как он защищал Элли, но не с такой яростью. В своем роде это чертовски возбуждало.

За несколько напряженных секунд Элли удалось отговорить Кэннона от его плана, и он снова уселся рядом со мной. Беззаботное, игривое настроение, в котором мы оба пребывали раньше, улетучилось, вытесненное гневной напряженностью, наполнившей комнату.

В следующий час мы с Кэнноном по очереди пытались ободрить Элли, говоря, что ей будет лучше без Джеймса, и подстегивая ее уверенность в себе. Я не думала, что это сработает, но по крайней мере Элли больше не плакала и кивала, слушая то, что мы говорили ей.

Я осмотрительно не признавалась в том, что Джеймс мне никогда не нравился. Отчасти я понимала – с величайшим отвращением, но все же, – что он, возможно, приползет обратно, найдет подходящие слова, и они помирятся. Если бы так случилось, то моя неприязнь к нему навсегда вбила бы клин между Элли и мной.

Вскоре мы пили вино, жевали попкорн и смотрели последний взятый напрокат фильм ужасов. Хотя Элли была по-прежнему эмоционально опустошена, она оживилась и пыталась держаться. Она уже отправила Джеймсу СМС, в котором написала, чтобы он постарался убраться к утру вместе со своим барахлом. Я была ужасно горда ею.

– Я люблю тебя, Эл, – сказала я, пожимая ее руку.

Поздно ночью я проснулась оттого, что чья-то большая ладонь толкала меня в плечо. Похлопав веками, я открыла глаза и обнаружила, что надо мной склонился Кэннон. Сквозь сонное марево я заметила, что телевизор выключен, еда и алкоголь убраны, а Элли спит на диване, закутанная в одеяло.

– Пойдем, – прошептал он, протягивая мне руку.

Я согласилась, позволив ему поставить меня на ноги.

– Кажется, я задремала на последнем фильме.

– Ты и Элли, вы обе. – Обняв меня рукой за талию, он улыбнулся. – Ты попалась.

Он помог мне дойти до моей спальни, но остановился на пороге, словно не желая вторгаться в мое пространство. В мою душу закралась тревога. Раньше он был таким нетерпеливым – мы оба были такими. Но теперь все казалось очень сомнительным.

– Итак, что будет потом? – спросила я.

– Элли сильная. Я уверен, с ней все будет в порядке.

– Я говорила не об Элли и Джеймсе. Я имела в виду нас.

– Да, верно. Ты имеешь в виду… – Он игриво вскинул брови.

– Да.

– Вероятно, это был самый худший случай из тех, когда я остался ни с чем, но я понимаю. Моя сестра нуждалась в тебе. Ты – хорошая подруга.

О, да, замечательная подруга. Несколько часов назад я практически использовала ее братишку.

Однако я кивнула и тяжело вздохнула.

– Может быть, в другой раз?

– Если это то, чего ты хочешь, – пробормотал он, наклонившись и прижав свои мягкие губы к моей щеке. – Но в следующие несколько дней я работаю по ночам. Возможно, мы будем редко видеться.

– Ладно. Спокойной ночи, – прошептала я, направляясь в свою спальню.

Я представления не имела, как наш прерванный на половине секс изменит атмосферу в доме или когда я смогу воспользоваться этим вторым шансом. Но то, что произошло потом, было полной неожиданностью.

Глава 13
Пейдж

Кэннон не соврал, сказав, что мы нечасто будем видеться на этой неделе. Был четверг, а наши пути пересеклись только дважды, когда он приходил и уходил. Всю ночь он работал в больнице и весь день спал. Время от времени мы оставляли друг другу стикеры где-нибудь в доме, всякие глупые пустяки вроде моих строгих требований держаться подальше от остатков моей китайской еды или записки, в которой он сообщил, что у нас закончилось миндальное молоко, но он купил еще.

Пока я была занята, не видя Кэннона, у меня было время обдумать свое решение переспать с ним. Всю неделю я нервничала, не зная, что делать. Ясно, что наша провалившаяся попытка заняться сексом была знаком свыше. В конце концов, переспать с младшим братом Элли было безумной идеей. Похоть затуманила мой разум. Просто мне было нужно, чтобы меня трахнули, и у меня был план, как об этом позаботиться. План, который не разрушил бы моей давней дружбы или не привел бы к странным отношениям с моим новым соседом, который, безусловно, показал себя настоящим мужчиной.

На улице было темно, и Кэннон ушел на ночное дежурство. Сидя с бокалом вина в одной руке и телефоном в другой, я прокручивала фотографии парней, которым я понравилась, в приложении для знакомств.

Элли доконала меня, я в конце концов подписалась на то приложение. Она сдержала слово и выкинула Джеймса со всем его барахлом из своей квартиры, поэтому мне казалось, что, позволив ей одержать эту маленькую победу, я поступила правильно. То, что я проводила большую часть этой недели в одиночестве, жалея себя, только еще сильнее подтолкнуло меня предпринять действия в этом направлении.

Отпив еще глоток «Шардоне», я кликнула на иконку конверта в верхнем углу экрана. У меня было два непрочитанных сообщения – первое было автоматическое приветствие с сайта, а второе – от кого-то по имени Дэниел. Сообщение было коротким и игривым.

Дэниел: Ты потрясающе выглядишь.;)

Я улыбнулась и кликнула по его фотографии, чтобы увеличить ее. Кареглазый шатен на фото выглядел, на мой взгляд, прилично. Кэннон, с его спутанными волосами песочного цвета, огромными бицепсами и магнетической улыбкой, был гораздо сексапильнее. Но Кэннона сейчас здесь не было, и в любом случае он был недосягаем. Я кликнула на «Ответить» и написала свое сообщение.

Выпив еще один бокала вина и обменявшись несколькими сообщениями, я приятно провела время, общаясь в Дэниелом. Он жил в соседнем городе и работал финансовым аналитиком. Ему было тридцать два года, он никогда не был женат, а его сообщения рассмешили меня. Но потом Дэниел предложил мне поужинать с ним в ресторане в ближайший вечер, и, хотя я была свободна, я колебалась. Отчасти мне казалось странным пойти с кем-то в ресторан, когда всего-навсего дней пять тому назад член Кэннона чуть было не вошел в меня. Я сказала Дэниелу, что подумаю и сообщу ему на следующий день, а потом на кухне поставила телефон на зарядку.

Я не ожидала, что мне так быстро назначат свидание. Элли была права в одном: этот сайт знакомств действительно работал очень шустро. Но, если серьезно, что я должна была сделать, когда приличный на вид мужчина, который показался мне симпатичным и адекватным, пригласил меня на ужин? Сказать: нет, спасибо, я жду второго шанса, чтобы переспать со своим новым квартирантом? Это было бы безумием. Я сомневалась в том, что Кэннон отклонил бы внимание со стороны женского пола просто потому, что он перенес или, возможно, не перенес на другое время наш гребаный неудавшийся сеанс.

Налив в стакан воды из-под крана, я стояла у раковины и отпивала ее маленькими глотками. Скорее всего, Кэннон даже не узнает об этом свидании. Он работает по ночам, а я, вероятно, уйду и вернусь так, что он ни о чем не догадается. Не то чтобы я должна была скрывать от него Дэниела, я имела полное право с кем-то встречаться. Разве не так?

Вылив оставшуюся в стакане воду в раковину, я взяла телефон и ответила Дэниелу, известив его о том, что согласна на завтрашний вечер. Приняв решение, я должна была бы почувствовать себя лучше, но вместо этого мне лишь показалось, что я еще больше запуталась.

Ложась в постель, я надеялась, что эти выходные внесут некоторую ясность и я решу, как мне быть с Кэнноном. Я была безумно очарована им и понимала, что этому не придет конец до тех пор, пока мы будем жить под одной крышей.

*** * ***

Дэниел оказался пустышкой.

Ладно, это не совсем справедливо. Ужин был вкусным, и разговор – приятным, но между мной и Дэниелом просто не возникло никакой химии. Мне казалось, что я разговариваю с двоюродным братом или коллегой. Между нами не проскочила ни одна искра, не ощущалось никакой наэлектризованности, не то что во время моих бесед с Кэнноном.

Взяв салфетку с колен, я в последний раз промокнула губы и положила ее на стол рядом с собой.

– Ты закончила? – спросил Дэниел.

Я кивнула и подала знак официанту, чтобы он принес счет. Я украдкой проверяла свой телефон под столом. По мере того как я пила вино, идея попытаться вовремя вернуться домой и увидеть Кэннона казалась мне все более привлекательной. И если бы мы ушли сейчас, у меня осталось бы двадцать три минуты до того, как он уйдет на ночную смену в больницу.

Дэниел схватил чек, едва официант принес его.

– Я плачу. Спасибо, что составила мне компанию за ужином.

– Ты уверен? Я не против оплатить поровну, – предложила я.

Он легко отмахнулся от моего предложения.

– Это доставит мне удовольствие.

Я улыбнулась ему. Он действительно был симпатичным парнем.

Пока он оплачивал счет, я сходила в туалет и посмотрелась в зеркало, проверив, как я выгляжу. Удовлетворенная тем, что моя прическа и макияж были в порядке и в зубах не застряла еда, я встретилась с Дэниэлом у входа в ресторан.

Он отвез меня домой, по дороге снова рассказывая о своей работе финансового аналитика.

Я сдерживалась, чтобы не зевнуть. Конечно, два человека могли бы найти, о чем еще поговорить, кроме электронных таблиц и инвестиций. Но мне было настолько все равно, что я не сделала даже попытки, поэтому всю дорогу кивала.

– Спасибо за сегодняшний вечер, – сказала я, когд�

Скачать книгу

Kendall Ryan

THE ROOM MATE

Перевод с английского Ирины Наумовой

Художественное оформление Елены Куликовой

* * *

О книге

Теперь, когда ему двадцать четыре года, он плечист, и мускулист, и так греховно сексуален, что мне хочется прыгнуть на него, как на веревочные «джунгли», где мы раньше играли. Ростом в шесть футов с чем-то[1], со скрытыми под майкой поджарыми мышцами, низким сексапильным голосом, пухлыми губами, складывающимися в ухмылку, пока он внимательно рассматривает меня, он являет собой чистое искушение.

Недавно пережив бурный разрыв, он не желает больше ни во что впутываться. Но я не в силах устоять, верно?

Пролог

Мне в ноздри ударил резкий запах бензина, пробуждая от сна наяву. Пора было шевелиться.

Глава 1
Кэннон

Поправив бифокальные очки, она одарила меня застенчивой улыбкой.

Я усмехнулся.

– Спасибо. Но я не гинеколог. Я – студент-медик, у меня стажировка по акушерству и гинекологии.

От члена, от хорошего члена, женщины сходили с ума. Он превращал женские сердца во взбешенный комок, вынуждая их признаваться в вечной любви и хвататься за этот чертов член. Я не мог больше позволить себе такого рода беспредел. Мне нужно было взяться за дело и сконцентрироваться на учебе и на своем будущем. Я должен был выбрать специализацию и подать заявку в ординатуру[2] на следующий год, я и так уже не укладывался в срок. Мать и старшая сестра рассчитывали на меня. Они очень много значили для меня, они были не из тех женщин, которые гоняются за мужиками. Это было ежу понятно. Мои ночи внутри шелковистой теплоты самого нежного места женщины закончились. Во всяком случае, до тех пор, пока я не получу диплом.

Сев на стул напротив моей пациентки, я вбил данные в ноутбук.

– Если бы только все пациентки были бы такими же покладистыми, как вы, миссис Тьюрстон.

– Вы только что назвали меня покладистой? – Она подмигнула.

– Я засунул вам руку под юбку, едва поздоровавшись. – Я ухмыльнулся.

Я с облегчением улыбнулся. Слава богу, одна из моих проблем решена…

Потом я дочитал сообщение до конца.

Глава 2
Пейдж

Я и не подозревала, что жизнь собиралась иронично хлестнуть меня по лицу.

Зазвонил телефон, и я схватила его со столешницы.

– Алло?

– Мне нужна твоя помощь, Пейдж, – заявила моя лучшая подруга, как только я ответила.

– Конечно, Элли. Что происходит?

– Кэннону нужно место для жилья, – наконец сказала она.

Только не это.

– Не знаю, Элли. У меня довольно тесно. – Я жила в двухуровневой квартире площадью шестьсот квадратных футов[3], и, хотя теоретически у меня была комната для гостей, из мебели в ней стоял только продавленный диван-кровать и письменный стол. При одной мысли о том, чтобы разделить эту консервную банку с другим человеком, мне стало душно, поэтому я побрела в гостиную и открыла окно. – Почему он не может остановиться у вас с Джеймсом?

Элли слегка медлила, и я знала, что мне не понравится ее ответ.

– Джеймс не считает это удачной идеей. Мы с ним только начали жить вместе. Это серьезный шаг, понимаешь?

– Его квартиру ограбили, он – практически бездомный, – объясняла Элли умоляющим голосом.

– Я подумаю, – сказала я, стараясь не витать в облаках.

Ох. Ладно уже. Я поклялась, что буду выслушивать ее щенячьи жалобы по телефону.

– Хорошо. На два месяца.

Черт! Он направлялся к моей двери. Мое сердце забилось чаще, а во рту совсем пересохло.

– Мне нужно идти, Элли.

– Спасибо, Пейдж! Я – твоя должница, – пропела она.

От уверенного прерывистого стука во входную дверь у меня все затрепетало внутри. Пальцы охватили дверную ручку, и, когда я потянула ее и открыла дверь, у меня перехватило дыхание от того, что предстало моему взору. Если до этого я просто подумала о том, что он привлекателен, ничто не подготовило меня к тому, чтобы увидеть его вблизи. Он возвышался надо мной, держу пари, в нем было, по меньшей мере, 6,3 фута[4], и он был очень мускулистым, что свидетельствовало о многих часах упорных тренировок в спортивном зале. От него возмутительно пахло. Это не был одеколон. Это было что-то более тонкое, возможно, гель для душа, но он был свежим и мужественным, и у меня потекли слюнки.

– Пейдж? – спросил он.

Черт, даже голос у него был сексапильным, глубоким, мягким и сочным.

Важнее было то, что мистер Ходячий Секс знал, как меня зовут.

– К-Кэннон? – затаив дыхание, выдавила я глухим голосом.

Его губы растянулись в радостной ухмылке, и он протянул руку.

– Господи, сколько лет.

– Ты хорошо выглядишь, – сказал он, по-прежнему глядя на меня с усмешкой. И все еще не выпуская моей руки.

– Ты повзрослел, – это все, что мне удалось произнести. Черт возьми, когда же он успел?

Черт побери… это был Кэннон. И он пялился на мою грудь. Мой мозг изо всех сил старался понять, что происходит.

– Я знаю, что ты говорила с Элли, но я захотел прийти сам и убедиться, что ты не против.

Твою мать!

– Конечно, нет, – соврала я.

Глава 3
Кэннон

Пейдж лгала.

– Заходи в дом, – сказала она, шире открывая дверь.

Повиновавшись, я последовал за ней.

– Кто это? – спросил я, с улыбкой глядя на крохотного щенка у ее щиколоток.

Пейдж опустила глаза, словно не заметив бежавшей к нам крысы-переростка.

– Это Энчилада, – сказала она, почти оправдываясь.

Очень странное имя для пса, но кто я такой, чтобы судить? Может быть, она была любительницей мексиканской пищи[5].

Наклонившись, она подобрала одной рукой пса под брюхо и, держа его, другой стала гладить его по шерстке.

– Итак, ты в процессе переезда? – спросила Пейдж, опуская собаку на пол между нами, где та, пыхтя, уселась.

– Только у меня довольно небольшая квартира… – Она умолкла, сложив ладони вместе.

– Прости. Я веду себя невежливо. Если тебе нужно место, чтобы перекантоваться, добро пожаловать.

– Только в том случае, если я не доставлю тебе беспокойства.

Пейдж откашлялась.

– Никакого беспокойства. Позволь, я покажу тебе твою комнату.

– Симпатичная комната, – заметил я, снова выходя за ней в коридор.

– Прости, я понимаю, что это немного… – начала она.

Она кивнула.

– Я обычно возвращаюсь с работы домой к пяти тридцати, а иногда прихожу домой обедать.

Стоя у входной двери, я смотрел вниз, на пару розовых женских беговых кроссовок с оранжевыми шнурками.

– Переехать сюда?

Она кивнула.

Она издала тихий, сдавленный звук, но кивнула.

– Конечно.

Она кивнула.

– Конечно. До скорого.

Глава 4
Пейдж

Возможно, я недостаточно хорошо обдумала это соседство.

Захватив вино с собой в гостиную, я включила телевизор и устроилась на диване.

Еще несколько глотков вина, и мои мышцы начали расслабляться. Энчилада, прыгнув на диван рядом со мной, прижался носом к моей руке. Я взяла его и положила все его шесть фунтов[6] себе на колени.

Глава 5
Кэннон

С ее губ слетел сдавленный возглас удивления.

– Ты в порядке? – спросил я.

– Энчиладе нужно пописать, – пробормотала она, не дыша.

Черт побери, нет. Даже не думай об этом. Нам с Пейдж это просто не суждено.

Глава 6
Пейдж

– Пейдж, к тебе пришли на собеседование к десяти тридцати, – мне в кабинет позвонила моя помощница Табита.

– Сейчас буду.

Черт. Я быстро кивнула.

– Все в порядке, спасибо. Просто немного устала. Прошу вас, продолжайте.

И чем он меня так зацепил?

Откашлявшись, я взяла со стола резюме Бена Стивенса.

– Не могли бы вы сказать, почему вас заинтересовала должность офис-менеджера? – спросила я.

Бен свел брови вместе и насупился:

– Вы уже спрашивали меня об этом.

– Верно. – Я, улыбнувшись, кивнула, с трудом сдержав крик.

Кэннон: Прости за вчерашний вечер. Надеюсь, ты не слишком травмирована.

Пейдж: В следующий раз, когда захочешь, чтобы я увидела тебя обнаженным, сначала спроси.

Кэннон: Принято.

Кэннон: У меня на редкость свободные выходные, поэтому я хотел напомнить о себе и узнать, есть ли у тебя планы на выходные. Не хочу нарушать твой привычный образ жизни.

Пейдж: Пока никаких планов.

Печатая это, я надеялась, что не покажусь слишком жалкой.

Кэннон: Тогда, я полагаю, увидимся дома.

– Ну что, как он? – спросила Табита, сидя, как на насесте, за своим столом у моего кабинета.

– Кто? – спросила я, нелогично испугавшись, что каким-то образом проговорилась о своем новом соседе.

– Кандидат, Бен, – сказала она.

– Ох, верно, – сказала я. – Он… нормально.

Она прищурилась.

– Вы хорошо себя чувствуете? Вы слегка раскраснелись.

Я прокашлялась.

– Без происшествий.

– Хорошо, значит, вы отлично поладите.

– Мм-хмм.

Я кивнула.

– Я и Кэннон? – Я почти завизжала. Что это значит? Это что, свидание? Она думает, что между нами что-то есть?

– Постой, только втроем? А как же Джеймс? – спросила я. – Разве не он в первую очередь заслуживает билета?

Она, нахмурившись, покачала головой.

– У него работа в эти выходные.

Подошла официантка, и мы сделали заказ, и до меня не сразу дошло, что Элли разговаривает со мной.

– Ты еще не подписалась? – спросила она.

– На новое приложение для знакомств, о котором я тебе говорила.

– Не знаю, Элли. Мне неловко от мысли, что я пересплю с идеальным незнакомцем.

Элли наклонилась ближе, накрыла мою ладонь своей.

Иногда я ходила еще и в спортзал, но сомневалась, что она оставит меня в покое.

Ланч с Элли, как я полагала, должен был успокоить меня, но я растревожилась еще пуще прежнего.

Глава 7
Кэннон

– Ты еще не нашел жилье? – спросил Питер.

Я кивнул.

– Понял. – Он кивнул. – Как тебе?

– Неважно, – пробормотал я. Мне нравилось находиться рядом с Пейдж. Возможно, слишком нравилось.

– Ну, расскажи мне о твоей новой соседке. Она нам нравится? – усмехнулся Питер.

– Отвали, – проворчал я, шагая прочь от Питера и его смеха, эхом разносившегося по коридорам больницы.

* * *

Верная своему слову, Пейдж вернулась с работы домой в начале шестого.

Она положила сумку с ноутбуком на обеденный стол, нехотя поведя глазами в мою сторону.

– Привет.

Размышляя о том, помнит ли она, как я выгляжу обнаженным, я едва сдержал улыбку.

– Как на работе? – Я метнул пригоршню тонко нарезанных перцев в глубокую сковородку, а потом добавил лук.

– Отлично, – сказала она, подходя на два шага ближе. – Что все это значит?

– Сегодня я купил в магазине все, что нужно для фахитас[7].

– Ох. – Она опустила взгляд на ломтики курицы, уже зарумянившиеся на сковородке с длинной ручкой.

– Конечно. Просто… я не ожидала, что ты будешь готовить для меня.

Я пожал плечами.

– Я купил текилу и бутылку «Маргарита микс».

Она внимательно посмотрела на меня, выражение ее лица было серьезным, но все же отчасти игривым.

– Текила? Ты правда думаешь, что это хорошая идея?

Я искренне рассмеялся, глядя на нее.

– Эй, мы пережили первую ночь, разве не так?

– Да, и это было небольшое чудо, поскольку ты был голым.

Я ухмыльнулся.

– Прости меня. Честное слово, это было случайно.

– Кстати, спасибо за цветы. И за угощение для Энчилады. Ты очень заботлив.

Я кивнул.

– Ерунда. Просто я рад, что нашел жилье.

– Мы так и не обсудили арендную плату. Сколько ты хотела бы получать с меня? – спросил я.

– Я… я не знаю. – Пейдж прикусила нижнюю губу.

Проклятье, это отвлекало.

– Я буду оплачивать половину арендной платы и коммунальных платежей. Просто скажи мне, сколько это стоит.

– Превосходно.

Выключив газ, я взял две тарелки.

– Тебе нужно переодеться перед ужином? Я уже.

Покачав головой, она отхлебнула ледяного напитка.

– Все нормально. По пятницам я не соблюдаю дресс-код.

Я отмахнулся.

– Не стоит. Я прослушал все лекции за первые два года. Следующие два года в медицинской школе – это ротационное обучение[8]. В сущности, я – что-то вроде доктора без медицинской лицензии. Я принимал роды, ассистировал во время хирургической операции, ухаживал за жертвами перестрелки в палате неотложной помощи. Всего понемногу.

– Вот это да. Звучит внушительно.

Я пожал плечами.

Она засмеялась и откусила еще кусочек фахитас. Ее щека испачкалась соусом, и она быстро вытерла его.

– Верно… твоя ординатура. Элли говорила, что ты переезжаешь примерно через два месяца.

Я кивнул.

Я глубоко вздохнул.

– А, понимаю. – Она потерла подбородок. – Ты из тех, кто страшится обязательств.

В ответ на это я ухмыльнулся. Она даже не подозревала, насколько.

– Бывает и так.

– А чем ты занимаешься сейчас? Тебе нравится?

Ох, это должно было повеселить меня. Мне не терпелось увидеть румянец на ее щеках, когда я расскажу ей.

Подавившись «Маргаритой», она закашлялась, чтобы прочистить горло.

– Черт. – Еще несколько раз громко кашлянув в салфетку, она усмехнулась, глядя на меня. – Это было нечестно.

Я только пожал плечами.

– Я никогда не говорил, что играю по правилам, принцесса.

Я медленно пережевывал, взвешивая ответ.

– Хмм… может быть, кардиология.

– Что тебя в ней привлекает?

– Не знаю.

Съев еще несколько кусочков, Пейдж подняла глаза.

– Почему ты решил посвятить себя медицине?

Я почесал затылок.

– Ты уже знаешь, в каком дерьме мы с сестрой жили.

Она опустила глаза, стала разглядывать бокал с «Маргаритой».

– Да, знаю… я помню. Не всегда было легко.

Она улыбнулась мне, словно ей понравился этот ответ.

– Находить выход из трудного положения. Мне это нравится. Ну, и каковы же твои цели?

– То есть нет худа без добра.

– Безусловно, я чертовски старался.

– Но мне все-таки непонятно, почему медицина. – Поставив локти на стол, Пейдж наклонилась ближе ко мне.

Нежно улыбаясь мне, Пейдж крутила между пальцев прядь своих светлых волос.

– Ты всегда был таким добрым ребенком, серьезным учеником.

– Не относись ко мне свысока. Я был ботаником. – Я положил салфетку рядом с теперь уже опустевшей тарелкой.

Она засмеялась, и я не смог удержаться от улыбки.

– Я этого не говорила.

– Это только потому, что ты стараешься быть любезной.

Она пожала плечами.

– Есть грандиозные планы на сегодняшний вечер? – спросила Пейдж, вручая мне последнюю тарелку.

Я покачал головой.

– Нет, все нормально. Я принесла домой ноутбук. Мне нужно сделать кое-что по работе.

– Работать в пятничный вечер?

– Элли говорила тебе о завтрашнем благотворительном мероприятии? – спросила она и закусила нижнюю губу.

Я вытер руки кухонным полотенцем.

Мое внимание привлек возглас удивления, и, открыв глаза, я увидел стоявшую в дверном проходе Пейдж.

Черт!

– Ты здесь для того, чтобы одолжить свою руку, принцесса?

Ее лицо стало красным, как помидор, она, заикаясь, извинилась и юркнула в холл.

Услышав, что я приближаюсь, она повернулась ко мне лицом.

– Тогда почему ты ворвалась?

– Мне показалось, что ты произнес мое имя.

Черт. Я произнес? Разочарованно выдохнув, я взъерошил руками волосы.

Пейдж пересекла комнату и села на край дивана.

– Прости, но не думаю, что из этого что-то получится.

У нее вырвался возглас удивления.

– Я этого не говорила.

– Тебе не нужно говорить, принцесса. Твои реакции говорят мне обо всем, что я должен знать.

Черт. Играть с ней было почти слишком легко. И весело.

Она закусила нижнюю губу и стремительно отвела взгляд.

– Мы – практически родственники, Кэннон. Элли бы…

– Мы не родственники. Но да, Элли взбесилась бы, вот почему мы бы никогда не сказали ей.

– Этого не должно случиться. Никогда. – У нее дрожал голос. Слегка, но это было так.

Я пожал плечами.

– Говори что хочешь. Это было просто предположение. – И, очевидно, неудачное.

Набрав в легкие воздуха, Пейдж постаралась взять себя в руки.

– Послушай, если ты не хочешь, чтобы я находился здесь, если ты думаешь, что мы не можем вести себя

1 Порядка 190 см (здесь и далее примечания переводчика).

2 Ординатура – в США последипломная больничная подготовка врачей.

3 600 квадратных футов = 55,7 квадратного метра.

4 6,3 фута = 192 сантиметра.

5 Энчилада – традиционное блюдо мексиканской кухни, лепешка из кукурузной муки с начинкой.

6 6 фунтов = 2,72 килограмма.

7 Фахитас – блюдо испанской и мексиканской кухни, вид жаркого со специями.

8 Ротационное обучение предполагает, что студенты сами выбирают для себя последовательность изучения дисциплин.

Скачать книгу

Горячий квартирант бесплатное чтение

Кендалл Райан Горячий квартирант

* * *

О книге

Пролог

Глава 1 Кэннон

Глава 2 Пейдж

Глава 3 Кэннон

Глава 4 Пейдж

Глава 5 Кэннон

Глава 6 Пейдж

Глава 7 Кэннон

* * *

Глава 8 Пейдж

* * *

Глава 9 Пейдж

Глава 10 Кэннон

* * *

Глава 11 Пейдж

* * *

* * *

Глава 12 Пейдж

Глава 13 Пейдж

* * *

О книге

Пролог

Глава 1Кэннон

Глава 2Пейдж

Глава 3Кэннон

Глава 4Пейдж

Глава 5Кэннон

Глава 6Пейдж

Глава 7Кэннон

Кендалл Райан
Горячий квартирант

Глава 1
Кэннон

Глава 2
Пейдж

Глава 3
Кэннон

Глава 4
Пейдж

Глава 5
Кэннон

Глава 6
Пейдж

Глава 7
Кэннон

Глава 8
Пейдж

*** * ***

Глава 9
Пейдж

Глава 10
Кэннон

*** * ***

Глава 11
Пейдж

*** * ***

*** * ***

Глава 12
Пейдж

Глава 13
Пейдж

*** * ***

Глава 1
Кэннон

Глава 2
Пейдж

Глава 3
Кэннон

Глава 4
Пейдж

Глава 5
Кэннон

Глава 6
Пейдж

Глава 7
Кэннон