Наказание. Сказка-повесть бесплатное чтение

Глава 1

Давным-давно, совсем недавно или буквально вчера – время слишком изменчивая материя в нашем случае, чтобы указывать точно. Далеко – далеко, в никому неизвестном таежном поселке, под названием Друговск, расположенном на склонах сопок и отвалах породы, в узкой долине горной реки, случилась эта история. На берегу этой самой реки стояла средняя общеобразовательная школа номер четыре. Двухэтажное, выкрашенное в вечно желтый цвет здание, пятидесятых или шестидесятых годов постройки и две более современные пристройки, с одной стороны столовая и спортзал, с другой трехэтажное здание с классами (на первом и втором начальная школа, третий был отдан старшеклассникам). Именно здесь в первом кабинете от лестницы, на третьем этаже, в классе литературы и начинается наша история. Если быть точным, то началась она гораздо раньше, но мы присоединяемся к ней именно сейчас. Было это в… году, впрочем, неважно, когда именно это случилось, главное, что это было. Итак, мы в классе.

Четкими, уверенными движениями карандаш двигался по тетрадному листу, Андрей Пастухов еще не знал, что получится на этот раз, очередной монстр или что-нибудь в стиле фэнтези. Рука двигалась сама на автомате, голова парня была занята другим, он думал о том, как хорошо было бы поскорее закончить школу и уехать навсегда из этого проклятого поселка и не видеть больше никогда этих дебилов – одноклассников, да и остальных жителей этой унылой дыры. Как хорошо было бы поступить в художественный институт имени Репина в Питере или имени Сурикова в Москве, там бы он смог развить свои таланты, стал бы известным художником и все эти уроды увидели, чего он стоит на самом деле и кто еще из них «Чмырь». Жаль, что эти мечты, наверное, не осуществятся, его мама заболела болезнью Гёльди1, а это значит, что она умрет, и даже если по результатам ЕГЭ его зачислят в какой-нибудь столичный ВУЗ, у него просто не будет денег, что бы туда доехать и на что-то там жить. Придется, наверное, поступать в областной центр, в колледж культуры, где, скорее всего, все начнется с начала те же издевательства, те же…

Эти неприятные мысли, были прерваны не менее неприятным способом – тяжелым ударом по голове, яркая синяя вспышка возникла в мозгу и перед глазами Андрея стали зажигаться и гаснуть маленькие блестящие пятнышки. Он резко обернулся, в его движении, глазах и душе было столько ярости, казалось, что тот, кто окажется перед его взглядом, пусть это будет даже сам дьявол, просто застынет от страха, не вымолвив не слова. Но встретил его лишь смех, дикое ржание, в один момент – это ржание как по цепочке распространилось на весь класс. Сзади стоял Оскол, почти два метра мяса, костей и тупости, в руках он сжимал толстый учебник по литературе, которым Андрей и получил по макушке.

– Ну как? Может теперь литература будет даваться тебе полегче – с улыбкой сказал Тимур, стоявший справа от Оскола, – Онегина не выучил вдруг? «Я вам пишу Татьяна, дашь мне?» или как там?

В классе новый взрыв смеха.

–Андрюшка, нельзя в жизни расслабляться, а то поимеют, как ту сучку, или ты не против этого? – своим противным, гнусавым голосом, добавил Кабан, и сам громко посмеялся над своей шуткой.

Ярость Андрея затухла настолько же быстро, насколько зажглась, впрочем, как и всегда, как и всегда начиная со второго класса. – Идиоты – только и смог он прошептать себе под нос, отвернулся и снова взял в руку карандаш.

Они всегда задирали его и били, в старших классах уже меньше били и больше оскорбляли. Троица неразлучных друзей. Наверное, в каждом классе, любой школы, есть такая троица или дуэт, а может и квартет. Но эта троица была не совсем обычной, трудно себе представить, что настолько разные люди могли находить какие-то общие интересы, после окончания школы их пути, несомненно, разойдутся и они это, похоже, понимали, и это еще сильнее сплачивало их сейчас. Оскол или Осколок – Осколов Алексей, с ним все просто, огромный увалень недалекого ума, в общем – то добродушный парень, в пятом классе он попал в этот «дружный коллектив» так как был оставлен на второй год, с тех пор учителя его тянули изо всех сил, чтобы он мог закончить хотя бы девять классов. После девятого, он неприятно удивил весь педагогический состав школы, решив не покидать школу и закончить одиннадцать классов. После школы он собирался в армию, хотел в дальнейшем подписать контракт и посвятить себя службе родине. Андрей презирал Оскола.

Кабан. Как и в случае с Осколовым, все ждали, что после девятого он уйдет в какое- нибудь фазанку или шарагу, но этого не произошло. Кабан, а это прозвище он придумал себе сам под влиянием какого-то сериала про жизнь бандитов, и очень не любил, когда его называли по имени данном ему при рождении, внешне мало походил на это прекрасное животное – среднего роста, худой как скелет, прыщавое лицо, очень короткая стрижка. Его родителей больше волновало, где взять денег на очередное застолье, чем то, как и чем живут их дети. Старший брат Кабана сидел на зоне, именно с него парень и брал пример – тюремный жаргончик, повадки, он разводил на деньги тех, кто был слабее, курить и выпивать начал, чуть – ли не в начальной школе, собирал или воровал металл, чтобы потом сдать его в пункт приема, (справедливости ради стоит отметить, что последним в поселке занимались многие, зарабатывая себе на карманные расходы, а некоторые и на жизнь). Ни у кого не вызывало сомнения, что Олег, а звали Кабана именно так, закончит свои дни в местах не столь отдаленных. Андрей ненавидел его сильнее всех остальных.

И наконец, третий из неразлучной троицы Тимур. Если у Оскола и Кабана, еще могли быть какие-то общие интересы, то, что в них находил Тимур, понять никто не мог. Он учился не плохо, для парня в поселковой школе, был почти хорошистом, занимался спортом, каким-то восточным единоборством, регулярно ездил на соревнования по всему федеральному округу, занимал призовые места, любил читать, не курил, и в будущем, после школы его ждала спортивная академия и, несомненно, выдающаяся карьера спортсмена или тренера. С первого взгляда ничего общего с Кабаном и Осколом у него не могло быть.

Еще Тимур встречался с Тасей. Тася – ангелочек небольшого роста, хорошенькой фигурой, темными длинными волосами, милым личиком, черты которого говорили о наличие у ее предков азиатских корней.

Андрей был влюблен в нее с самого детства, даже когда-то писал ей любовные записки со стихами, а потом был высмеян всем классом, когда Тася рассказал об этом всем, и Кабан вслух читал эти письма на перемене. Потом правда девушка подошла к Пастухову и извинилась, и вообще она была единственной в классе, кто его не оскорблял. Андрей надеялся, что это проявление симпатии, но с девятого класса Тася дружила с Тимуром. Андрей сильно ему завидовал.

– Ну же, Андрюха – сказал Тимур, усевшись на соседнюю парту и сложив ноги на стол, за которым сидел Андрей (последняя парта третьего ряда у входа в класс). – Ну ты же пацан вроде как, ну встань и дай кому-нибудь из нас в рожу. Да ты отхватишь, наверное, после этого, но так и рождается уважение, а то так и будешь чмошником всю жизнь.

– Ага – добавил Кабан – Давай, всеки мне, я не буду сопротивляться, отвечаю.

– Зассыт, очкошник – вставил свое слово Оскол.

И тут Андрей, в очередной раз подумал о том, что пришло время, остановить все насмешки и издевательства, для этого нужно просто дать по этой наглой, кабанячей морде, а там будь, что будет… но он продолжал сидеть, опустив голову и густо покраснев. Класс смотрел на него. Тася смотрела на него.

– Короче я придумал, я сейчас… – начал Кабан, но тут в класс вошла учительница, прервав тем самым его на половине фразы. Прозвенел звонок на шестой урок, шестым уроком сегодня значился «классный час».

Елена Александровна, была классной руководительницей их одиннадцатого класса, ни «А», ни «Б», ни «В», как бывает в городах, а просто одиннадцатого класса. Она приняла их сразу после начальной школы, закончив областной ВУЗ, и попав по целевому направлению в их поселок. Она была молода и хороша собой, относительно других учителей, работавших в средней школе №4, и относилась к своим ученикам как к равным, за это ее любил весь ее класс и вся остальная «детская» часть школьного населения.

– Господа ученики, занимаем свои места, начинаем наш классный час, – сказала она, проходя к своему столу, с широкой улыбкой на лице, которая в сочетании с ее рыжими, вьющимися волосами делала ее еще моложе и красивее. – Ну что ж, по плану, тема нашего классного часа – «Наша Родина, добро, и наш долг». – начала Елена Александровна, когда все расселись по своим местам – бла бла бла, что такое добро вы должны знать из произведений классической литературы, не зря же вы одиннадцать лет торчали в школе, а кому именно и как нужно делать добро, вас каждого по отдельности научит жизнь. Про долг я, пожалуй, вообще промолчу. У вас дела, у меня дела, будем считать, что классный час прошел. – как скороговоркой произнесла учительница. – Хочу лишь напомнить всем, что завтра мы идем всем классом в поход, сбор в десять утра у дома культуры, пойдем на Бабкину сопку, будем жарить сосиски, играть в веселые игры, ну все как всегда, в общем. – улыбнулась она – Для некоторых личностей напоминаю, ни какого алкоголя, замечу – заберу, в пользу бедных учителей – еще раз улыбнулась она и погрозила миниатюрным пальчиком Кабану – Ну все, всем спасибо все свободны, завтра чтоб все были, последний все таки наш с вами поход, ну может весной еще сходим, если не сильно будете заняты подготовкой к ЕГЭ.

В маленький шахтерский поселок, затерянный между сопок в дикой тайге, трудно заманить молодого специалиста для работы учителем, поэтому такое не очень ответственное отношение к своим обязанностям, таким как проведение классного часа, могло грозить Елене Александровне, лишь укоризненным взглядом от директора школы. Да и никому из учеников, даже самым послушным отличницам не пришло бы в голову жаловаться на то, что классный час был столь скоротечен.

Андрей торопился домой. Быстро поесть и сесть за компьютер, в игровом мире Fallout`а, на радиоактивных пустошах он был правосудием, он решал, кому жить, а кому умереть. Это его успокаивало и отвлекало от реальностей жизни.

Жил он рядом со школой, две минуты быстрым шагом, и он дома. Открыв дверь своим ключом, Андрей вошел, на кухне гремела посуда, а это значит, что мама не спит, это хорошо.

– Андрейка это ты? – окликнула его мама, не выходя из кухни.

– Ну да, мам, кто еще может своим ключом дверь открыть? Если только папа вернулся из дальнего плаванья. – сказал он с усмешкой.

– Шутишь. Значит, настроение в норме. Как в школе дела? Что так рано? Опять Елена Александровна классный час за пять минут провела?

– Да, бла бла бла все свободны – разувшись, Андрей прошел на кухню.

– Скоро будет готово, ну а как ребята, все нормально сегодня?

– Мам, все как обычно, разве эти дебилы могут изменится?

Мать посмотрела на него с болью во взгляде, он видел этот взгляд на протяжении большей части жизни, но сегодня было в нем что-то новое, какая-то надежда как показалось ему.

– Не переживай сынок, все скоро изменится – она как-то странно улыбнулась – Верь мне. Андрей промолчал.

– Мне тут птичка напела, что вы завтра в поход всем классом идете. Я уже еды тебе собрала, полный рюкзак. Одежду наденешь ту, что на огород надеваешь, само то для похода, я постирала как раз с утра, до завтра все высохнет.

Мать Андрея, Ирина Сергеевна Пастухова, женщина сорока лет, выглядела она правда чуть старше своего возраста, была всегда уставшей, чуть полной женщиной с печальными глазами и опущенными плечами. Но когда ей два месяца назад поставили диагноз – Гёльди, как – то разительно изменилась, казалось, что она начала молодеть и в те часы, что не спала, была очень активной, что-то делала, убиралась по дому, по несколько раз за день, гуляла по поселку. Может эти изменения были следствием, понимания того, что ей осталось максимум пару лет, может это был своеобразный побочный эффект болезни, а может из-за большего количества свободного времени. Государство и работодатель платили ей (пусть и очень скудное) денежное пособие, ведь заболев, она потеряла работу; диспетчер на шахте, который может лечь спать в любой момент своей смены, не лучший работник для горнорудного предприятия.

– Да не пойду я ни в какой поход, мне че больше делать нечего? – зло ответил Андрей, на радостное щебетание матери.

Каждый год в сентябре весь класс ходил в поход, хотя поход слишком громкое слово для этого мероприятия, они отходили в лес максимум на пару километров, устраивались на берегу речки, жгли костер, жарили сосиски, пекли картошку и бесились, а что еще делать детям в лесу? А к вечеру возвращались обратно. Андрей всего лишь раз ходил в такой поход, еще в третьем классе, но ему этого хватило. Он хорошо помнил полные запазуху и штаны жухлых листьев и мусора, напиханные туда одноклассниками, пинки под зад, помнил, как девочка Таня толкнула его в речку, когда он умывался, вода была ледяная, а в горных речках она и не бывает другая, он тогда горько заплакал, а все смеялись. Их учительница начальных классов Светлана Анатольевна – Жаба, как ее все называли, даже не пыталась ему помочь. Он убежал домой, долго душил слезы в подушку и навсегда зарекся от таких походов.

– Нет, сыночка, ты пойдешь – уперев руки в бока, сказала ему мама – Считай это моей последней просьбой, если хочешь, – слезы навернулись ей на глаза – Не волнуйся, все изменится, они увидят какой ты на самом деле, я тебя провожу до клуба и, если придется, потащу тебя за руку до Бабкиной сопки, ты меня понял? Ты идешь! – закончила она уже без тени слез и строгим командным голосом. Что-то было в выражении ее лица такое, что Андрей не стал спорить, а просто развернулся и ушел в свою комнату.

Он стоял перед зеркалом и думал – Вместо того чтобы в свой выходной рисовать, играть в комп, просто повалятся на диване, мне придется весь день провести в лесу, в компании этих отморозков и тупых дур. Господи, ну что может быть хуже?

Глава 2

Дом культуры находился по соседству со школой и был в трех минутах ходьбы от пятиэтажки, где жил Андрей. Ирина Сергеевна исполнила свое обещание и пошла, проводить Андрея до дома места сбора одноклассников. Еще дома, в прихожей, стоя у обшарпанной двери, она обняла его, поцеловала в щеку и сказала – Андрейка, будь лучшим, докажи им всем – слезы выступили на ее глазах – Я люблю тебя сынок.

Они шли молча, Андрей все думал, что и кому он должен сегодня доказать, он поправил старый зеленый рюкзак, выпущенный еще во времена Советского Союза, тот был полон и казался мальчику очень тяжелым. Мама набила его едой, наверное, на неделю, может она думает, что достав из рюкзака кучу еды он кому-то, что-то докажет – подумал он – Странная она, странная и глупая. Может это болезнь так на нее влияет?

Еще метров за сто, Андрей услышал первые смешки (ну да, мама провожает в поход семнадцатилетнего пацана, ха-ха, очень смешно) поэтому он остановился, повернулся к матери и сказал: – Ну ладно мам, я уже не убегу, иди домой.

Она кивнула и, не говоря ни слова, просто развернулась и пошла в сторону дома, он проводил ее взглядом, недолго, тяжело вздохнул и с чувством обреченности пошел к остальным ребятам. Время было уже десять и около клуба все собрались, весь класс, за исключением Тони Еремеевой, невысокой замкнутой тихони, помешанной на аниме и фильмах ужасов, не будь в классе Андрея, несомненно, именно она была бы изгоем, возможно поэтому она и решила пропустить сегодняшнее мероприятие.

– Андрюшка – обнажив, белые ровные зубы, в слепящей улыбке, начала Катя Сваричевская – Я думала твоя мама тоже с нами пойдет, это было бы прикольно – продолжила она, потянув сцепленные между собой руки к верху, повернувшись в пол оборота к парню, чуть приоткрыла ротик и мило захлопала ресничками. Он ей был безразличен, она презирала и осмеивала его также, как и все другие, просто она хотела, чтобы в нее было влюблено как можно больше представителей мужского пола; так для поднятия самооценки. Это была ее природа. Катя, была первой красавицей школы, да и всего поселка, длинные светлые волосы, голубые глаза, идеальная фигура. Девушка мечтала стать актрисой или на худой конец моделью. Многие были влюблены в нее и не проходило субботы, чтобы кто-нибудь на дискотеке не предлагал ей встречаться, но неизменно слышал отказ; ее парень учился в столице федерального округа, на третьем курсе и уже имел свой небольшой бизнес.

– Мой способ достойно жить пока учусь в институте – вот как она его называла, не в глаза, конечно же. Катя, естественно, предпочла бы уехать учится в столицу, но вряд ли результатов ее ЕГЭ хватило бы для поступления в престижный ВУЗ, да и как справедливо она полагала, таких красавиц как она в Москве полно, и лучше быть королевой в провинции, чем, одной из тысяч в столице.

Андрей не собирался отвечать на ее глупую реплику и хотел просто пройти дальше, к Елене Александровне, рядом с учительницей он всегда чувствовал себя чуть спокойней, хоть и считал ее примитивной и недалекой, но тут к нему подскочил Кабан.

– Здорово бедолага – Кабан протянул руку. – Не ожидал, что ты осмелишься пойти.

Андрей стоял в замешательстве, никто в школе с ним никогда не здоровался за руку, как правило, с ним вообще не здоровались, фразы типа: «Здорово ушлепок» или «Привет чмырь» не считались.

– Ну, чё ты? Давай поздороваемся по пацански, без шуток, ты проявил смелость, пришел, значит, пацан нормальный, я это уважаю, давай.

– Неужели все так просто – подумал мальчик – Стоило, один раз собраться с ними в поход, и вот уже главный отморозок в классе, тянет тебе руку? Конец мучениям, издевательствам, нет, не может быть, а вдруг? – И Андрей не решительно и медленно потянул свою руку к руке Кабана.

– Вот придурок – Олег резко убрал свою руку за спину и второй рукой сильно ударил по тыльной стороне Андреевской ладони – Куда культяпки тянешь? Обабок, не дорос еще, с нормальными пацанами здороваться. – Кабан захрюкал своим противным смехом.

Андрей покраснел, он стоял, потирая правую руку, удар был болезненным, и ему было жутко обидно, парень злился на себя за то, что его так глупо провели, за свою наивность, а ведь он уже почти поверил, в искренность своего вечного мучителя. Вокруг все хохотали, а Сваричевская просто заливалась своим звонким смехом.

– Знаешь Олег – неожиданно для окружающих и самого себя начал Андрей – Все знают, что ты влюблен в Катю, и сейчас пытался произвести на нее впечатление, молодец тебе удалось ее рассмешить, но все равно тебе с ней ничего не светит, потому что, ты тупой нищеброд и будущего у тебя нет, хотя Катя как раз, только такого и заслуживает. – Андрюха, сам слегка обалдев от своей наглости, развернулся и пошел в сторону учительницы. Те, кто был рядом, стояли с выпученными глазами, Катя продолжала глупо хихикать.

– Я не Олег – зарычал Олег – Кабан, называй меня Кабан, тварина. – И он с размаху пнул Андрея по заднице, хотел добавить еще, но увидел, что на него укоризненно смотрит Елена Александровна и сдержался. – Еще поговорим, чмыреныш, позже – вполголоса добавил он.

– Так хватит там, – сделав серьезное лицо, произнесла учительница – Шмонский, Пастухов, не портите мне настроение, прям с самого утра. Я дозвонилась до Тони, она приболела и не пойдет с нами. Все остальные в сборе, поэтому – в путь!

И они гурьбой отправились в свой последний школьный поход, для большинства из них этот поход действительно станет последним, но они еще об этом не знали, и у всех, кроме Андрея, было отличное настроение, даже обычно угрюмая, толстая Люда шла вприпрыжку с довольной улыбкой на лице. Путь им предстоял близкий – от ДК, пройти через неухоженный парк, в советское время там была танцплощадка (от нее остались только ряды бетонных кубов), разные качели, карусели, аккуратные асфальтированные дорожки, но сейчас за парком не следили, все заросло высокой травой, танцплощадка сгорела, а качели и карусели сдали на металлолом. После парка – перейти по мостику через Буферный ключ, мимо открытого бассейна, точнее его руин и выйти на дорогу, которая вела в тайгу. Через пятнадцать минут они уже свернули с основной дороги, накатанной лесовозами из «братского Китая», на неприметную заросшую дорожку, ведущую к Бабкиной сопке.

***

В это время Ирина Сергеевна, мама Андрея, устраивалась поудобнее на раскладном диване. Спать ей не хотелось, и поэтому, что бы уснуть она приняла две таблетки снотворного. Женщина улыбалась. – Теперь все будет хорошо Андрейка – прошептала она, подтянув одеяло до горла, закрыла глаза и через сорок секунд уже спала.

***

За время пути, до места назначения одиннадцатый класс растянулся в своеобразную колонну. Первыми шли, держась за руки Тася с Тимуром, за ними также держась за руки, шли близняшки Маша и Настя Морозовы, одетые в одинаковые сиреневые спортивные костюмчики, с одинаковыми салатовыми рюкзачками за спиной. Вслед за ними шли Андрей и Елена Александровна, учительница расспрашивала парня о том, как дела у его мамы – лицо ее приобретало сочувствующий вид, куда он собрался поступать, – заинтересованный вид. Парень играл в эту лицемерную игру, обстоятельно и приветливо отвечал на все расспросы, лишь бы быть рядом, под защитой. Дальше шли все остальные, кто по двое, кто по трое – все болтали каждый о своем, кто о девочках, кто о мальчиках, кто об учебе.

Зайдя в лес, большинство парней сразу похватали палки с земли и перочинными ножиками стали затачивать их, мальчишки остаются мальчишками в любом возрасте. Кабан на минуту догнав Андрея и учительницу, шел рядом с ними демонстративно и старательно затачивая импровизированное копье.

– На оленя пойду охотиться – как бы сам себе сказал он – Завелся тут один у нас – многозначительно добавил он и стал потихоньку отставать, напевая песенку – про то, как «Все начиналось так красиво и легко». Осколок нашел себе здоровенную дубину и шел позади колонны, с громкими вскриками и уханьем, молотя ей по воздуху и земле, наверное, представляя, как бьется с полчищем озверевших врагов.

Наконец, пройдя каких-то пару километров, они подошли к Бабкиной сопке. Переправившись, по перекинутому через узкую речку бревну, одноклассники столпились на том берегу, на широкой поляне перед начинавшимся подъемом, в ожидании дальнейших указаний от учителя.

– Давайте, для начала сложим все сумки на той полянке – указала Елена Александровна вправо на прогалину среди молодых ив – а потом мальчики пойдут за дровами для костра.

– А что все время мальчики – начал кто-то из пацанов.

– Ну тогда придется разводить костер из ваших копей, или копьев, как там правильно?

– Вот, а еще нас учите – весело воскликнул Никита по прозвищу Умник. Никита был единственным парнем в классе, кто учился без троек. – Зачем толпой идти за дровами, хватит и пары человек, для костра, что много нужно? Давайте вытянем на спичках кто пойдет! Это будет справедливо и главное азартно.

– Да давайте – подхватили сразу несколько голосов.

– Как скажите ребята, все для вас лишь бы вы улыбались – резюмировала с улыбкой учительница.

Начало сентября, солнце еще дает земле много тепла, хотя по ночам уже бывают заморозки, листья на деревьях только начинают желтеть, придавая лесу сказочный облик, – идеальное время, для веселого похода в лес. Ребята сгрудились на полянке, среди старых кострищ, оставшихся от многочисленных выходов на природу жителей их забытого в тайге поселка, сложили в центр рюкзаки и сумки, и приготовились тянуть спички. Андрей, надеясь, что ему повезет хотя бы в спичках, взглянул на небо, в вышине плыли редкие облака, а ближе к земле кружила, расправив широкие крылья одинокая крупная птица. – Погода будет хорошей – подумал он и вдруг почувствовал, что падает.

Глава 3

Полянка, на которой они стояли, провалилась и они всем классом вместе с вещами рухнули вниз. Падение длилось какое-то мгновение, Андрей даже толком не успел испугаться, как его тело погрузилось во что-то, мягкое и упругое. Это что-то подбросило его немного вверх, в воздухе его перевернуло, и он упал на кого-то из одноклассников, попав животом на согнутую в колене ногу. Дыхание перехватило, и Андрей согнулся пополам, открывая рот как рыба, выуженная из воды, пытаясь протолкнуть в легкие хоть немного воздуха, мозг, сосредоточившись на этой задаче, временно отключил остальные чувства, какое-то время Пастухов не слышал и не видел ничего вокруг.

Покинувшие его чувства постепенно стали возвращаться, первым вернулось осязание, руки его были прижаты к животу, но лбом он почувствовал, что упирается во что-то мягкое, похожее по ощущениям на поролон, это что-то легонько вибрировало, как будто, под поверхностью ездили маленькие игрушечные поезда.

Вместе с первым вздохом, который парню удалось протолкнуть в легкие, вернулось обоняние, он почувствовал запах, сырой и затхлый, как в подвале, и еще какой-то легкий аромат, Андрей вспомнил, как пару лет назад они с мамой были в окружной столице, посещали выставку в Доме Культуры Профсоюзов, «Экзотические животные» называлась она, одна комната была отведена под террариум, в той комнате стоял такой же аромат.

Андрей резко оторвал голову от этого «поролона» и сел на ноги, глаза он держал закрытыми, руки все еще прижимал к животу, дыхание приходило в норму, вернулся слух. С момента, когда земля провалилась под ними, прошло секунд тридцать, хотя мальчику казалось, что только его попытки вдохнуть длились минут десять как минимум.

– Тася!

– Тимур, я здесь!

– Все живы?

Ребята звали друг друга по именам, спрашивали все ли в порядке, целы ли все, кто- то истерически смеялся. Андрей встал на одно колено, открыл глаза и огляделся.

Они находились в пещере, через провал, в который они рухнули, пробивался солнечный свет, но овал света находился достаточно высоко, а размер пещеры значительно превосходил диаметром дыру, через которую проходил свет, поэтому здесь царил полумрак. Пещера имела форму усеченного конуса, с небольшой верхней частью и более широкой нижней.

– Нам не выбраться отсюда самим! – подумал Андрей. Эта мысль стала первой в цепочке мыслей, пронесшихся мгновенно в голове мальчика, словно вставки из фильмов, вспыхивали фразы: жажда, голод, каннибализм. Пастухов был пессимистом по своей натуре. И тут же он вспомнил про мобильные телефоны, эти устройства помогли спасти множества жизней, помогут и ему. Поднявшись на ноги, находится на этой субстанции (запах террариума), не было никакого желания, благо, как он уже успел заметить, что эта штука занимала только одну часть пола пещеры, аккурат под провалом, через который они грохнулись. Он сделал пару шагов к твердому полу, сунув руку в карман, чтобы достать телефон.

Большинство остальных одноклассников уже спустились на скальный пол пещеры, их испуганные взгляды были устремлены преимущественно вверх, на потолок.

Андрей услышал сдавленный крик позади себя, обернулся и увидел Таню Ишмуратову, ту самую, которая в детстве столкнула его в речку; она стояла спиной к мальчику прижав свои руки к лицу. Таня стояла над телом Елены Александровны, парню были видны только ее ноги в сиреневых резиновых сапожках и синих обтягивающих джинсах, остальное скрывали полумрак и Таня. Андрей, уже мысленно приготовившись увидеть что-то не хорошее, подошел и встал рядом с Таней. К такому зрелищу, он явно был не готов: Елена Александровна лежала, откинув левую руку в сторону, правая вцепилась в куртку возле груди, рот был открыт в удивлении, такое выражение лица делало его совсем детским, под правым глазом, возле носа, возвышаясь над лицом сантиметров на десять, торчал каменный штырь, какой-то сталагмит толщиной в палец, и как заметил Андрей, очень острый, по нему медленно стекала кровь на щеку учительницы. Елена Александровна была мертва.

Андрей постоял несколько секунд, не в силах оторвать глаз от этого ужасного зрелища, затем развернулся, легонько взял шокированную Таню под локоть и повел к остальным, на твердый каменный пол пещеры; вибрация под ногами казалось, усилилась.

Глаза ребят уже привыкли к царящему вокруг полумраку, и все остальные тоже теперь видели, что случилось с их классной руководительницей. Кто-то из девчонок завизжал, кто-то начал плакать, кто-то бросился доставать телефон. Спустившись с белой субстанции на камни, Андрей тоже вытащил из кармана телефон и увидел, что связи нет.

– Нет связи – донеслось сразу с нескольких сторон.

– Как мы выберемся?

– Я хочу домой!

Всхлипы и рыдания усилились, грозя перейти в общую женскую истерику.

– Так без паники! – громко крикнул Тимур.

– Да связи нет – уже спокойно продолжил он – Но сегодня суббота и мы на Бабкиной сопке, а значит, кто-нибудь из поселка по любому придет сюда отдыхать, и найдет нас, а если даже и нет, – сделал он небольшую паузу – Если мы не вернемся к вечеру нас начнут искать, я, например, сказал маме, где мы будем, ну и телефоны считай у всех «абонент не абонент», искать может раньше даже начнут, придется только подождать.

– Мне мама каждый час будет звонить – начала Сваричевская – Она у меня такая…

– Смотрите – прервал ее своим возгласом Коля Иманиченко – Здесь проход.

Весь класс обернулся на его голос. Действительно у дальней стены пещеры было отверстие диаметром где-то в метр, – Похоже далеко ведет – задумчиво продолжил Николай, светя в темноту китайским светодиодным фонариком, который он постоянно таскал с собой.

Николай Иманиченко, по прозвищу Тесла, был страстным любителем физики, обожал лабораторные работы, задачки, дома возился с разной техникой: старые телевизоры, радио, компьютер естественно; по химии и физике учился на пять, но почти все остальные предметы у него хромали. Еще Коля был, в некотором роде, единственным приятелем Андрея. Они жили в одном подъезде, и часто ходили играть к друг другу на компьютерах, пару лет назад Николай сделал им проводную сеть, и они играли уже каждый из своей квартиры (нормального интернета, не смотря на царивший в мире двадцать первый век в их поселке так и не появилось). Только этим их дружба и ограничивалась, еще классе в шестом Тесла, играя с Андреем у него дома, смущенно улыбаясь, попросил того делать в школе вид, что они не дружат. Находясь в школе Коля смеялся со всеми над Андреем, иногда обзывал. Один раз даже больно пнул, но в тот же вечер, как ни в чем не бывало, пришел к нему играть. – Ты понимаешь, ну, они и со мной так же будут как с тобой, если узнают, что мы общаемся – сказал он тогда Андрею.

– Так, никуда не лезем – снова громко сказал Тимур – спокойно ждем…

– Что это? – завизжала Настя Морозова.

Все повернулись и посмотрели туда, куда показывала пальцем Настя. От ближайшего, к тому месту где они стояли, края вещества, так напоминавшего поролон, отвалился большой кусок, а внутри большей его части что-то двигалось, что-то серо-черное и скользкое, видно было плохо, но это было похоже на тело змеи, большой змеи, диаметром где-то сантиметров тридцать. Вдруг в центре зала, разбрасывая в разные стороны рюкзаки и палки ребят, из субстанции вырвалось часть змеиного туловища, упало на Елену Александровну и начало тащить ее вниз в «поролон», сталагмит торчавший из ее лица, казалось, стал удлиняться, послышался мерзкий треск и какое – то хлюпанье.

Тогда-то и началась настоящая паника, все разом прижались к стене, и верещали, как будто их сейчас будут резать. Андрей тоже громко кричал. Еще один большой кусок отвалился и упал в их сторону, тут же змеиное тело обхватило его и подтянуло к общей массе «поролона»; из этой открытой части туловища, торчавшей на всеобщее обозрение, начало обильно выделятся это непонятное вещество, как монтажная пена из баллона, до ребят оставалось метра три. С других концов этой мягкой, шевелящейся кучи, тоже начали отваливаться куски и все в сторону одноклассников, вся масса шаталась и вибрировала, кое – где еще появились части змеиного тела или тел. Эти части были черными и блестящими, с небольшим желтоватым узором, как на голове у Амурского полоза, и они все находились в постоянном движении – ползли сквозь «поролон». К счастью, пока нигде не было видно головы или голов этой неведомой твари.

– Эта хрень подбирается к нам – кто это крикнул, Андрей не понял, он вцепился руками в стену позади себя и был парализован страхом.

– Давайте в проход – надрывая голос и перекрикивая всех заорал Тесла – В проход, оно туда не влезет. Выставив перед собой руку с фонариком он первым, пригнувшись, полез в эту дыру, в эту неизвестность. За ним кинулись остальные. Андрей же стоял не в силах отцепить руки от стены, как во сне он видел, как его класс столпился у этой дыры в скале, чуть не устроив там давку, но быстро осознав, что по очереди они быстрее пролезут в узкий лаз. Как во сне он увидел, как Тимур толкнул Тасю в сторону прохода, а сам руками схватил кинувшихся было к проходу Кабана и Оскола и что-то прокричал им в лицо; слух, похоже, опять оставил Андрея.

Возможно ли из состояния шока впасть в еще более сильный шок? Но именно это и произошло с парнем, когда он увидел, как неразлучная троица, предварительно вытащив из толпы еще двоих пацанов: Умника Никиту и Серегу Короткова, быстро посовещавшись, принялись за дело, трое бросились собирать разбросанные по полу пещеры рюкзаки и заточенные палки, Оскол даже стащил один из рюкзаков с поролона. Они кидали подобранные вещи Никите, который перекидывал их ближе проходу, где занял свое место Сергей, буквально всучивая каждому пролазившему в лаз человеку рюкзак, либо деревянное копье.

– Зачем? – вот единственная мысль, крутившаяся в голове у Андрея. Продолжалось это минуту или две, хотя мальчику казалось, что прошел час – но он так и не вышел из оцепенения. Большинство класса уже скрылись в этой темной дырке в стене.

Умник, накинув на спину чей-то рюкзак и держа в руке два копья, сел на корточки и приготовился лезть вслед за Серегой. Оскол стоял рядом с «поролоном», слегка согнув ноги и скрючившись, держа над правым плечом дубину, казалось он готовится нанести удар, похоже у этого здоровяка не было чувства страха, ну или чувства самосохранения.

Кабан подталкивал в спину Никитоса, поторапливая его. В этот момент к Андрею подскочил Тимур и с силой залепил ему пощечину, накинул на шею лямки от чьего- то рюкзака, судя по розовому цвету, рюкзак принадлежал кому-то из девчонок.

– Че тупим Пастух, валим отсюда! Оскол пошли!

Боль от тяжелой пощечины вывела Андрея из состояния шокового полусна, и он, перекинув рюкзак за плечи, бросился вслед за Тимуром. Неожиданно его резко дернуло назад, это Осколок схватил его за шиворот и отодвинул в сторону – Будешь последним идти, тупень – злобно проговорил он. Андрей не стал сопротивляться этому, как и не стал бросать прощального взгляд на эту пещеру и сев на корточки начал забираться в спасительный лаз последним. Его воображение нарисовало ему картину: из белой субстанции вылетает змеиная шея с огромной головой, зубастой пастью хватает его и утаскивает туда, где уже исчезла навсегда их классная руководительница. Мальчика чуть снова не парализовало страхом, но он смог пересилить себя и продолжил продвигаться по туннелю.

Глава 4

Ощущение времени в который раз покинуло Андрея. Спина ныла, а ноги горели, от усталости и не привычного способа передвижения – на корточках. Руки тоже устали держать телефон с включенной подсветкой, и ему приходилось время от времени перекладывать мобильник с правой в левую руку и наоборот. Парню хотелось убрать телефон в карман, но он боялся в темноте наступить на что-нибудь неприятное или, нашаривая рукой дорогу схватить змею, а может большого паука, мало ли кто еще мог населять это подземелье. Почти все ребята освещали себе дорогу мобильниками, но их свет не доходил до Андрея, полностью скрываемый огромным телом Оскола, ползущего перед ним – вот кому не позавидуешь с такими габаритами лезть по такому узкому проходу. Впрочем, тяжело было всем, и до слуха парня часто долетали всхлипы и стоны, но вскоре проход стал, постепенно расширятся и еще примерно шагов через сто Андрей смог встать на ноги и выпрямится.

Вскоре уже и Оскол смог облегченно вздохнуть и размять затекшую спину, тоннель стал настолько широк, что по нему можно было идти в ряд вдвоем. Андрей сразу же этим воспользовался, он догнал Оскола, и в первый раз смог оглянутся назад. Он боялся увидеть сзади подбирающийся к ним клубок из змей и «поролона», но смог разглядеть только каменные стены тоннеля в нескольких метрах позади, все остальное скрывала темнота, мальчик поспешно отвернулся. Перед ними шли Кабан и Толстая Люда, ползанье на карачках по узкому тоннелю далось ей особенно тяжело, она до сих пор не могла отдышаться и правой рукой держалась за плечо Олега.

Прошло минут десять, впереди послышались какие-то возгласы, а через пару шагов Андрей и другие ребята, шедшие в конце колонны, увидели, что тоннель резко расширялся, представляя теперь из себя некоторого рода поляну, а затем круто уходил вправо снова сужаясь. На этой поляне, Тимуром или кем-то еще из идущих впереди, решено было передохнуть и обсудить сложившуюся ситуацию. Весь класс сразу же сел, кто прямо на камни, кто на подложенные под пятую точку рюкзаки. Тимур же залез на самый большой камень, стоявший у стены пещеры, оглядел всех и начал говорить:

– Ребят, послушайте, нам надо решить, что делать дальше – он замолчал на пару секунд и затем продолжил – Вариантов не много. Либо мы продолжаем идти по этой пещере, но неизвестно, куда она ведет. Либо мы остаемся сидеть здесь и ждать помощи, наши родители будут нас искать, вызовут МЧС и те смогут убить ту тварь. Даже если это займет несколько дней, то мы тут не умрем, у нас собой еда, кто-то наверняка брал с собой сок и воду, если будем экономить, неделю думаю, протянем – еще одна пауза – Так, что? Я предлагаю решить этот вопрос и проголосовать если нужно – закончил Тимур.

Повисло молчание, каждый пытался обдумать ситуацию и, в первую очередь, осмыслить произошедшее с ними.

– А может быть – первой нарушила тишину Кристина Бугаева – Может, мы вернемся назад, туда, куда мы упали, может это тварь уже уползла куда-нибудь. – Кристина оглядела своих одноклассников, в мерцании подсветок телефонов ее лицо казалось белым как свежевыпавший снег – Может она наелась Еленой Александровной – тихо добавила она.

– Я так не думаю – это Никита Умник подал свой голос – Мы упали прямо на нее, сколько она там лежала неизвестно, может это ее берлога, возможно, она там живет, а может она вообще сейчас ползет за нами.

Все невольно повернулись в ту сторону, откуда пришли, кто-то посветил туда телефоном, но пока никто не подбирался к ним из темноты.

– А че гадать – сказал, вставая Тесла – Я схожу, посмотрю, фонарик мой далеко светит, да и тварь эта не особо быстрая, как я заметил.

– Давай – произнес Тимур – Оскол сходи с ним на всякий, и это – аккуратнее там.

Оскол, молча, пожал плечами, взял свою дубину, и парни ушли в темноту. Остальные с затаенной надеждой стали ждать их возвращения.

– Нам надо экономить заряд телефонов – произнес через минуту Умник – Чтобы не остаться потом в полной темноте, выключим мобилы, оставим только два, три включенных, и у Теслы еще есть фонарь.

Решили, что включенными останутся телефон Тимура, ребята легко признавали его лидерство, и телефон Кати Сваричевской у него была самая яркая подсветка.

– Как вы думаете, где мы? – обращаясь ко всем, спросила Саша Николаева.

– Это похоже на штольню – ответил Никита – посмотрите, какие гладкие стены, так только человек может сделать, наверное, это старая шахта какая-нибудь.

Тут же со всех сторон одновременно на него посыпались различные высказывания.

– Ты в шахту хоть раз спускался?

– Где там ровные стены? Породу взрывают, где ты от взрыва видел, что бы ровные стены оставались?

– Тоже мне умник!

У них в поселке добывали оловянную руду и перерабатывали ее в концентрат, у многих родители работали в шахте, и большинство детей там тоже бывали, поэтому почти каждый ребенок в поселке мнил себя специалистом в горном деле. Никитины же родители работали в бюджетной сфере, отец терапевтом, а мать учительницей начальных классов.

Настроение у ребят немного поднялось, начались разговоры про шахту и истории о том, как, кто и с кем туда спускался. Разговорами одноклассники пытались снять стресс последнего часа и отвлечься. Андрей же молчал, он никогда не вступал в беседы ребят, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Сейчас он думал о маме: – Это же она заставила его идти в этот тупой поход, хотела, чтобы он кому-то, что-то доказал, а сейчас из-за нее ему придется сдохнуть тут вместе с этими уродами. Ах, как было бы классно, если б он остался дома, а они все сгинули здесь, видит бог, они это заслужили, и, если бы Тася тоже не пошла вот тоже была бы удача, из всего класса их бы осталось двое, и тогда… Андрейка замечтался.

Из тоннеля, по которому они пришли показался яркий свет китайского фонарика, возвращались Тесла и Оскол, взгляды всех глаз были обращены к ним, и в этих взглядах надежда перемешивалась с отчаяньем.

– Новости две – начал Тесла, Оскол стоял молча, опустив голову и постукивая дубиной по носку кроссовка – Одна плохая, другая немного утешительная. Начну по традиции. Мы дошли до того места где пещера начинает сужаться. Я сел на корточки и начал двигаться вперед и почти сразу наткнулся на эту тварь, точнее на поролон, им забит весь проход, другими словами она ползет за нами – тяжелый общий вздох прокатился по подземелью, кто-то из девчонок опять стал всхлипывать. – Мы понаблюдали, ползет она очень медленно, такими темпами будет здесь часа через три, не раньше. Но я считаю, что выбора у нас все равно нет, и нам придется идти дальше – закончил Тесла.

Молчание снова повисло в воздухе.

– А хорошая, какая новость? – выкрикнул кто-то.

– Хорошая? – почесав за ухом, проговорил Николай – Мы с Осколом заметили, что если выключить фонарь и телефон, то совсем темно не становится, стены флуоресцируют – он замялся, думая правильно ли произнес это сложное слово, и продолжил – Таким зеленоватым светом, так что остаться в полной темноте нам не грозит.

Тишина вновь воцарилось над классом. Кто-то смотрел на стены, кто-то размазывал выступившие слезы по щекам, Коля и Леха продолжали стоять на месте.

–Тимур?! – Тасин голос был на удивление спокойным – Надо решать что-то, так и будем тут сидеть?

Тимур прочистил горло: – Я согласен с Коляном, нужно идти дальше и надеяться, что туннель выведет нас на поверхность, будем голосовать? – оглядывая ребят, добавил он. – Смысла в этом я не вижу.

Решили не голосовать, оставаться на месте зная, что к тебе хоть и медленно, но подползает эта дрянь не хотелось, никому. Ребята поднялись на ноги, начали искать свои рюкзаки, в той большой пещере в спешки каждый брал то, что ему всучивал Коротков, но сейчас все хотели взять свои вещи.

– А может, загасим эту тварь – неожиданно высказался Кабан – У нас палки заточенные, ножички есть, навалимся всей басотой, а? – ответом ему было молчание, и легкие усмешки, лишь Тимур подошел к нему, похлопал по спине и сказал – Я в тебе не сомневался братан, но лучше просто пойдем отсюда.

После «полянки», на которой они сидели, тоннель уходил вправо и опять сужался, так что в ряд снова могло идти не более двух человек. Решили, что первыми будут идти Тимур и Тесла, а замыкать колонну будут Оскол и Кабан, ребята разбились по парам. Андрею пары не хватило, он хотел было втиснуться, где-нибудь в середину процессии, но Кабан схватил его за руку: – Пойдешь последним чешуя, тебя не жалко, – Андрею опять пришлось, идти крайним.

По началу парню было жутко, он то и дело оглядывался, но вскоре, возможно от усталости, Андрей перестал оборачиваться и смотрел, в основном, себе под ноги, чтобы не запнутся о попадающиеся иногда камни, да изредка поднимал голову, чтобы убедится, что он не сильно отстал от идущих впереди.

Казалось, что они идут так уже целый день. Толстой Люде было тяжелее всех и через какое-то время она начала отставать, постепенно смещаясь к концу колоны. Поравнявшись с Андреем, она оглянулась и, увидев, что сзади некого больше нет, она тяжело и обреченно вздохнула, и, всхлипывая, воскликнула:

– Все я больше не могу, я умру сейчас.

Пастухов чувствовал, что должен сказать ей, что-нибудь ободряющее, но он сам уже еле переставлял ноги и тратить силы на произношение глупых, бессмысленных фраз ему не хотелось. Для злорадства сил тоже не оставалось.

– Люся, терпеть я сказал – обернувшись и схватив ее за руку прохрипел Оскол – Еще не много, еще чуть-чуть.

– Да сколько чуть-чуть то?

Так они и шли Кабан, Оскол, повернувшийся в пол-оборота и продолжавший держать Люду за руку и Андрей, чувствующий, что силы тоже покидают его, но продолжающий машинально переставлять ноги, зная о том, что ему руки никто не протянет.

Вскоре идущие первыми Тимур и Тесла увидели, что тоннель впереди расширяется, образуя очередную «полянку». Они сказали всем остановится и ждать их, а сами отправились на разведку. Глаза их, за время, проведенное под землей, настолько привыкли к мягкому зеленоватому свету, что они уже не пользовались фонарем и подсветкой телефона. Выйдя из тоннеля, ребята увидели, что эта пещера несколько больше той, на которой они держали совет, на ней не было никакого поролона как в первой пещере, пол был ровный, лишь кое-где валялись камни, а с другого конца поляны на них провалами глазели два прохода. Парни, молча, переглянулись и двинулись через поляну к этой развилке. Тесла снова включил фонарь. Они заглянули в оба, новые тоннели находились в метре друг от друга, но один заметно уводил вниз, и из него шел еле уловимый неприятный запах, второй вел прямо, но был весь облеплен какой-то паутиной, она свисала с потолка и стен, и была настолько плотной и серой, что походила на шаль.

– Ну и? – произнес Тимур, поворачиваясь к Тесле – Что будем делать? Куда идти?

– Нууу – задумчиво протянул Николай – Слушай, давай устроим привал, поедим, отдохнем, а потом и определимся. Все устали уже, особенно девчонки, да и жрать уже охота если честно.

На этом и порешили. Вернулись к остальным и, несомненно, обрадовали всех своим решением. Расположится было решено поближе к туннелю, из которого они пришли, угроза медленно ползущей где-то сзади твари уже казалась им далекой. Девчонки расстелили покрывала, которые брали с собой. Класс расположился на них, достали еду, какая у кого была, сложили в общую кучу в центре импровизированного стола и принялись есть.

Андрей тоже открыл свой рюкзак и стал выкладывать, то, что ему собрала мама. Сначала ему было неловко, он ожидал окрика или обидных слов, приказывающих ему убраться от общего стола, но, не услышав, ничего подобного он приободрился и стал спокойно есть со всеми вместе. Наверное, это был первый раз, когда он принимал пищу за одним столом со своим классом. В школьной столовой он всегда садился отдельно от всех и старался закончить свою трапезу максимально быстро, пока кто-нибудь не решил, что вылить остатки супа ему за шиворот, очень остроумная и крутая идея.

Примерно минут через пять после начала их обеда или ужина, Кабан вдруг схватил свою сумку и со словами: – А че это мы на сухую сидим? – вытащил из нее пластиковую бутылку объемом два с половиной литра.

Все с недоумением уставились на него.

– Пиво? – произнес Дима Полозов, известный в школе одной историей о том, как он, еще в восьмом классе в один из ранних весенних дней, предавался одному из своих любимых занятий, а именно вдыхал пары бензина из бочки в гараже своего деда и решил посмотреть, сколько топлива осталось в бочке. Было темно, и он решил зажечь спичку и поднести ее к отверстию столитровой тары. Неизвестно каким чудом она не взорвалась, может бензина было много, может испарения успели выветриться, но полыхнула она хорошо и Дима, как бравый пожарный с опаленными ресницами и бровями, решил накрыть ее своим новеньким красным пуховиком, причем внешней стороной. Неизвестно точно, что сделали ему за это родители, но Оскол, присутствовавший при том случае в гараже, рассказал об этом всем в школе и над бедным Димой смеялись, наверное, с месяц, даже слегка позабыв про Андрея. Полозов же на все шутки и разные вопросы лишь пожимал плечами и нелепо улыбался. Так вот.

– Пиво? – спросил Дима.

– Ну, ты вообще, что ли тормоз – сморщив лицо, ответил ему Кабан – Два с полой пива на шестнадцать человек? Спирт, конечно же, разбавленный правда – извиняющимся тоном добавил он.

– А я взял пиво – возмущенно заявил Оскол – Полторашечку, «Три медведя», я думал все возьмут по чуть-чуть.

– О, так мы живем! – радостно воскликнул Коротков – Сейчас понесется!

– Так выкладывайте все, посмотрим, кто еще чего принес – жуя бутерброд с колбасой, строго произнес Тимур. Быть лидером ему явно нравилось.

Никто больше ничего алкогольного не принес. Андрей поспешно схватил свой рюкзак и начал в нем копаться. – Мама же хотела, чтобы я, что-то им доказал, может она догадалась засунуть в рюкзак бутылочку с чем-нибудь таким, это было бы сейчас очень кстати – размышлял он. Но в рюкзаке кроме еды, мыльных принадлежностей, зонтика, ножа и комплекта запасного нижнего белья не было ничего. Андрюша расстроился, поднял глаза и увидел, что все смотрят на него с удивлением. Он пожал плечами и смущенно отложил рюкзак в сторону.

– Я чуть в осадок не выпал – обращаясь ко всем произнес Кабан – Думал наша шняга, бухла догадалась взять – сощурив глаз, он пристально взглянул на Андрея – Ай ладно, хрен с ним, давайте стаканчики!

И понеслась.

Из всего класса, до этого момента, алкоголь не пробовали только Андрей и Тесла. Но в этот вечер пили все. Кабан разливал и раздавал стаканчики. Андрея никто не обзывал и не подкалывал, все лишь посмеялись, когда он, выпивая первый раз, сильно закашлялся и покраснел.

Это был пир во время чумы. Никто не вспоминал про беду, случившуюся с ними. Разговоры шли, о чем угодно: школа, планы на будущие, поселковые новости, ребята как будто не хотели думать о том, что им делать дальше. Просто забыться, сейчас хорошо и ладно, алкоголь в этом деле лучший помощник. Никто даже не вспомнил в этот вечер про несчастную Елену Александровну.

Андрей был счастлив. Он не влезал в общие разговоры, но он чувствовал, что все ребята его семья. Ему казалось, что если он захочет, то сможет взлететь – прямо здесь, прямо сейчас. Коля Тесла тоже испытывал похожие ощущения от первого в его жизни употребления алкоголя.

Но эта попойка продолжалась не долго. Под действием разбавленного спирта и пива, из-за пережитого стресса и усталости, всех быстро сморил сон. Они укладывались на том же, сделанном из покрывал и пледов столе, на котором ели и пили, на тех же местах на которых и сидели. Тимур, конечно же, в обнимку с Тасей. Андрей на самом краю, рядом с ним легла Сваричевская, Кабан сначала хотел втиснуться между ними, но потом почему-то передумал и лег в самом центре, в обнимку с недопитой бутылкой спирта.

Андрей вырубился моментально. Но через какое-то время он проснулся от сильного желания сходить в туалет. Он не справлял естественных нужд с самого утра. Открыв глаза, мальчик обнаружил, что стало значительно темнее. Зеленоватое свечение, исходившее от стен, теперь освещало разве что сами стены, а проход, из которого они пришли вообще был погружен во мрак. Андрею стало страшно. Пастухов понимал, что терпеть он долго не сможет и ему придется идти в темный тоннель. Не мог же он сделать свои дела здесь на поляне, кто-нибудь мог проснуться и увидеть.

Ему вдруг вспомнилось, как в классе пятом, мальчишки затолкали его в подвал их пятиэтажки и подперли дверь. Было так темно, что он не мог различить свою руку, поднесенную к самому носу. Тишина, только капанье и журчание воды по старым трубам, и ощущение того, что из темноты что-то медленно движется к нему. Что-то большое, злобное и голодное, все ближе и ближе. Легкий сквозняк потрепал ему волосы. Тогда он начал долбиться в дверь и верещать как резанный. Наверное, мальчишки тогда сами испугались его диких криков, поэтому быстро его выпустили.

Сейчас ему казалось, что в том тоннеле тоже кто-то его поджидает, кто-то кто не смог тогда добраться до него в подвале из детства. О змеях и поролоне, Андрей и думать забыл. Но выбора не было: либо он непроизвольно сходит в туалет здесь, либо пойдет в темноту прохода. Парень сел, включил телефон, прикрывая рукой экран и динамик, чтобы никого не разбудить, открыл рюкзак достал рулон туалетной бумаги и медленно пошел в темноту. Даже подсвечивая себе телефоном, вглубь тоннеля он решился пройти только шагов десять. Как мог быстро сделал свои дела и с облегчением отправился назад. Ему было немного противно от того, что нет возможности помыть руки, но он старался просто об этом не думать.

Пока он шел до своего места, ему показалось, что из одного из проходов в дальнем конце поляны на него кто-то смотрит, глаза, мерцающие синеватым светом, вспыхли и погасли, но он не придал этому значения, да и свет пропал, как только он напряг зрение и попытался присмотреться по лучше.

Нашел свое место, лег. В еще пьяную голову пришла шальная мысль: пощупать спящую рядом Катю за попу, но Андрюшка не решился. Он глубоко вздохнул и сразу заснул.

Утром, если это было утро, когда класс проснулся, оказалось, что пропала Маша Морозова.

Глава 5

Открыв глаза, Андрей потянулся и сел. Снова стало светлее. Напротив, на другой стороне стола, он увидел рыдающую Настю и обступивших ее девчонок. Оказывается, все уже проснулись, он был последним. Настя ревела взахлеб, одной рукой обхватив поджатые к груди колени, другой размазывая слезы по лицу. Справа от нее Тася, пытаясь по-видимому утешить девочку, гладила ее по голове и что-то тихо приговаривала. Слева, растрепанная со сна Люда, пыталась одновременно обнять Настю, поцеловать в щеку, вытереть ей и себе слезы. Андрею показалось это все нелепым и не искренним. Он хотел спросить, что случилось, почему все плачут, но не решился и сначала списал все слезы на осознание девочками случившегося вчера.

Рядом с девчонками стоял Тимур, Пастухов, похоже, проснулся в середине их с Настей разговора, и широко зевнув стал активно слушать.

– Да не могла, она никуда пойти – почти выкрикнула сквозь слезы девушка – Ни в туалет, ни куда, не предупредив меня. Мы же близнецы, мы все делаем вместе. Ей плохо сейчас, ей больно, я это чувствую. Найди ее Тимур, я тебя умоляю – сорвавшимся голосом прокричала она.

– Хорошо – тихо произнес Тимур, схватившись руками за голову, взъерошив себе волосы.

– Пацаны, подойдите все сюда – сказал он, отходя к дальнему концу пещеры.

Все парни направились к нему. Андрей сначала почувствовал некоторое замешательство, но потом подскочил и чуть не бегом подошел к Тимуру и остальным.

– Ну, что будем делать? У кого, какие мысли? – обратился их невыбранный лидер к окружившим его парням.

– Слышь, а может она назад пошла, ну туда где мы провалились – заговорщицким тоном прошептал Дима Полозов. Он хотел продолжить, но увидев, что все смотрят на него как на идиота, замолчал.

– Послушайте – встрял Тесла, также шепотом и, помахал рукой в полумраке, чтобы привлечь внимание – Я тут заглянул в те проходы, куда мы не ходили – он сглотнул слюну, заполнявшую рот – Ну правый понятно там паутина, она вся на месте, туда никто не ходил, а вот в левом пыль – произнес он и замолчал. Но увидев, что некоторые из ребят на него смотрят с непониманием, продолжил – Пыль, понимаете на полу, мы туда не ходили, должна быть не тронутой, но там следы. Следы как- будто кого – то тащили волоком.

Повисла тишина. Взгляды пацанов были устремлены на Тимура.

– Значит, нам нужно идти туда – после не большой паузы сказал он – Возьмем наши копья на всякий случай, Тесла фонарь еще жив?

– Да его на неделю еще хватит – с гордостью ответил Николай.

– Блииин – со страданием в голосе прохрипел Кабан, схватившись обеими руками за живот – Прихватило, подождите минут пятнадцать, я подойду – и не глядя никому в глаза, согнувшись, побежал к тому проходу, из которого они вчера пришли.

– Ладно – хмыкнув, произнес Тимур – Пастух и Умник вы тоже останьтесь. Остальные берем палки и пошли.

Никитос, явно недовольный таким раскладом, начал протестовать, но его успокоили тем, что девчонок нужно охранять. Андрей же покорно повернулся и пошел на свое место, соваться в непонятный и судя по всему опасный проход ему особо и не хотелось.

Впятером, предварительно взяв свои деревянные копья, ребята начали спускаться в тоннель. Первым шел Тесла, освещая путь своим фонариком, за ним Тимур, Оскол со своей дубиной, Серега и последним Дима. Тимур подумал о том, что по-хорошему первым надо было идти ему, а не щуплому и слабенькому Тесле. Но надо было освещать путь, здесь было темнее, чем в большой пещере, а Коля никому бы не отдал свой любимый фонарь, даже во временное пользование. Ну и не смотря на физическую слабость, смелости Тесле в последние два дня было не занимать.

– Надо будет его похвалить – подумал об этом Тимур – Когда найдем Машу – в тот момент ему еще казалось, что все будет в порядке и девушка жива.

Тоннель сильно петлял и уходил все ниже и ниже. Николай иногда останавливался и светил на пол, приглядываясь к оставленным в пыли следам. Он единственный из пятерых ребят, подумал о том, что живой Машу они, вряд ли увидят. В следах на полу он заметил пятна, очень сильно смахивающие на застывшую кровь, но решил об этом пока никому не говорить.

Вскоре их спуск прекратился. Они вышли в очередную пещеру, шириной метров пять и длинной метров десять. Тесла посветил в дальний конец, и ребята увидели груду валунов и камней поменьше, образующих дальнюю стену пещеры. Они, молча, переглянулись.

– Светони вправо – вдруг сказал Серега – Туда ближе к завалу.

Коля направил луч фонаря в том направлении, и они увидели, что у большого валуна, среди камней по меньше, кто-то лежит. Медленно парни направились к распростертому на полу телу. По сиреневому спортивному костюму они поняли, что нашли Машу. Подойдя вплотную к телу, ребята остановились. Глаза их округлились, лица побледнели, хоть в темноте пещеры этого и не было видно. Тимур почувствовал, как затряслись колени и к горлу подступил ком.

– Только бы не проблеваться – подумал он и оперся на копье, потирая свободной рукой горло, чтобы успокоить свой протестующий, против такого зрелища организм.

Маша была мертва, чтобы понять это не нужно было быть врачом и даже проверять пульс и дыхание. Одежда на ней была разорвана. Правый глаз был вырван. Горло разодрано, сквозь мясо проглядывали белеющие косточки позвонков. Бедро на левой ноге было обглодано, почти полностью. Все вокруг было заляпано свернувшейся кровью.