Любимый деспот бесплатное чтение

Мила Реброва

Любимый деспот

Цикл: Жены поневоле

1 глава

Лавируя между столиками, я несла заказ, дрожа от холода, сентябрь выдался на удивление холодным и сырым. Кто в такую погоду ест на улице?! К сожалению, таких чудиков хватало. Летняя веранда, как и весь зал ресторана «Вавилон», была заполнена посетителями.

Удивительно, но еще недавно я сама была на месте гостя, а не официантки. Жизнь в любой момент может перевернуться с ног на голову, и вот ты уже не жена миллиардера, а всего лишь жалкая челядь, на которую смотрят с пренебрежением, словно тебя и вовсе нет. А ведь я и сама воспринимала обслуживающий персонал как нечто неодушевленное, что-то, что приносило комфорт в мою налаженную жизнь.

Но той жизни больше нет и не будет.

В этой – я всего лишь скромная официантка, живущая в старой квартирке, оставшейся мне от бабушки. Как оказалось, единственное, чем я владела, была эта самая квартира в старой хрущевке, на окраине Питера, куда я и переехала, сбежав от вскоре бывшего мужа.

Было нелегко отказаться от того, кого любила всем сердцем, но он меня не любил. Все эти годы я обманывала себя, говоря, что смогу затмить образ его бывшей невесты, которая, бросив его, вышла замуж за другого. Но жизнь не сказка, и Осман так и не смог полюбить меня. А жить в браке без любви я больше не могла. Особенно после того, что узнала…

– Ксюх, обслужи кабинет номер шесть, – попросил администратор Павел, как только я вернулась за следующим заказом. – А это я сам отнесу.

Он подмигнул, уже не в первый раз давая понять, что интересуется мной. С другими официантками он вел себя совсем не так, чем ужасно раздражал. Мужское внимание мне было нужно в последнюю очередь. Кивнув и проигнорировав его попытку флирта, я отправилась на второй этаж, радуясь возможности получить хорошие чаевые, ведь те, кто брал отдельный кабинет, всегда были при деньгах и на чаевые не скупились.

Ноги ныли к концу смены, но шпильки были обязательным атрибутом моей униформы, как и белая рубашка с черной юбкой, заканчивающейся на середине бедра. В первые дни мне было ужасно некомфортно в подобной одежде, рубашка так и норовила поймать пятно от соуса или супа, а юбка все время скользила вверх по капроновым колготкам, открывая больше, чем нужно.

Открыв дверь, я автоматически поздоровалась и, не глядя на посетителя, который сидел ко мне спиной, взяла со столика меню.

– И тебе привет, жена, – раздался знакомый голос с бархатными нотками, как всегда спокойный и благовоспитанный.

Я невольно застыла, пораженная фактом нахождения здесь мужа.

– Так вот чем ты занимаешься, бросив меня? Если бы я знал, что тебе так нравится работа официантки, взял бы тебя в один из наших отелей, – не обращая внимания на мою застывшую фигуру, проговорил Осман.

Глаза тут же увлажнились, а дыхание сперло лишь от одного взгляда аквамариновых глаз. Уже в тринадцать я знала, что Осман Хуссейн – самый красивый мужчина на земле. Как влюбилась девочкой в этого строгого мужчину в неизменных костюмах-тройках, так и люблю до сих пор. Помню, как бесилась, когда мачеха просила называть его дядей Османом. Для меня он никогда не был дядей.

– Я думал, ты выросла из своих проделок, Ксюша, – тяжко вздохнул муж, окидывая меня недовольным взглядом ярких глаз.

– Это не проделка, – твердо ответила я ему. – Если не будешь делать заказ, не задерживай меня.

– Не разочаровывай меня, Ксения! – на удивление зло выплюнул он.

Это было что-то новое, ведь обычно муж всегда держал себя в руках, придерживаясь вежливо-холодного тона, что бы я ни вытворила. А творила я многое, пытаясь вызвать его внимание. Сейчас даже смешно вспоминать свое ребячество.

– Это ты разочаровал меня. Как и весь наш брак! – не сдержавшись, фыркнула я в ответ. – Уезжай, Осман. Я все написала тебе в письме, не нужно устраивать сцену. Пусть твои адвокаты все уладят, и я…

– Господи, дай мне терпения! – возвел он очи к потолку, запуская руки в свои шикарные кудри, отчего его идеальная укладка растрепалась, делая его еще более горячим. – Ты вновь ведешь себя подобно обиженному ребенку! Что на этот раз? Я забыл о какой-то важной дате? Или о твоей просьбе? Так скажи прямо, не устраивая мне забег в другую страну! Чего ты хочешь, Ксюша?! – давя тяжелым взглядом, спросил он.

– Благодаря тебе я уже ничего не хочу, Осман, – грустно усмехнулась я в ответ, разворачиваясь на шпильках и направляясь к выходу. – Я пришлю к тебе другую официантку.

Выскочив из кабинета, я как ужаленная спустилась вниз и, попросив Машу, которая хорошо ко мне относилась, подменить меня, заперлась в туалете. Слезы тут же градом покатились из глаз, и я, зажав рот ладонью, опустилась на крышку унитаза, не в силах справиться с истерикой.

«Ну почему он меня не любит?!» – наверное, в сотый раз задала я себе этот вопрос.

Неужели было так трудно обнять меня? Сказать, что скучает? Ведь одно ласковое слово – и я была готова ради него на все. Но любви как не было, так и нет. Тот, кого я заставила на себе жениться обманом, никогда не полюбит меня. И никогда не забудет ту, другую. Свою единственную любовь.

Отработав свою смену, я поехала домой, радуясь тому, что ресторан развозил персонал по домам. Сама бы я не потянула услуги такси. Теперь, когда я больше не пользовалась своей золотой карточкой, приходилось думать о таких мелочах.

Османа я больше не видела. Как сказала Маша, он просто ушел, пока я пряталась в туалете, пытаясь привести мысли в порядок.

Муж в очередной раз решил, что я играю. Для него все, что я делала, было «детской выходкой», как он это называл. Как бы я ни пыталась сблизиться с ним, понравиться, показать, что я взрослая женщина, а не ребенок, все было без толку. Он до сих пор винил себя за ту единственную нашу совместную ночь, что привела нас к свадьбе. Мне кажется, не будь я на его ответственности, он бы давным-давно сам со мной развелся. Но обещание, данное сестре, не дает ему просто забыть о моем существовании. А моя оставшаяся безответной любовь не дает мне остаться с ним. Одна мысль о том, что он с кем-то другим, пока я жду его на ужин, убивает.

Всю дорогу я думала о том, в какую же неожиданную сторону повернулась моя жизнь. И сколько еще поворотов ожидает меня впереди.

Попрощавшись с таксистом поблагодарив его, я нащупала в сумке ключи и только поднесла магнитик к домофону, как сзади раздался до боли родной голос:

– Очень глупо стоять в два часа ночи у подъезда и искать ключи, Ксения. Ты просто мечта для домушника.

– Надо же, какие словечки ты знаешь, – хмыкнула я, наконец, открывая дверь и пытаясь проскользнуть в нее так, чтобы не впустить мужа следом.

Но куда уж мне, пигалице в сто шестьдесят сантиметров, тягаться с мужиком под два метра ростом. Осман просто обнял меня сзади, толкая вперед и протискиваясь следом в темный подъезд.

– Черт, да тут даже лампочки нет, Ксюша! Как можно быть такой безответственной! Тебя просто схватят в этой темноте и…

– Знаешь что! – возмутилась я, отпихивая его плечами. – Единственный, кто меня тут бесцеремонно хватает, это ты! И хватит уже, наконец, называть меня безответственной!

– Ксюш, ну ты чего? Обиделась, что ли? – вмиг изменившимся тоном любимого дядюшки, что я так ненавидела, начал он.

– Я не обиделась! Я просто хочу, чтобы ты ушел и оставил меня в покое! – пытаясь, чтобы мой голос звучал твердо, а не плаксиво, ответила я.

– Ксюшка, ну нельзя же так, – как нерадивого ребенка, начал уговаривать он, беся лишь больше этимтоном заботливого взрослого.

Сразу захотелось закрыть ладошками уши, чтобы не слышать этих ноток. Но это лишь утвердило бы мой статус ребенка в его глазах.

– А как можно? – не сдержалась я. – Хватит принимать меня за неразумную и вести себя со мной как с ребенком! Мне двадцать один год, черт возьми! Я давно уже не ребенок!

– Хм-м… – задумчиво протянул он, беся меня этим. – Может, я бы и перестал, не веди ты себя как неразумное дитя? Давай-ка поднимемся в квартиру и нормально поговорим. Я не могу разговаривать, не видя твоего лица.

– Я не хочу с тобой говорить! – простонала я в расстройстве. – Почему ты просто не оставишь меня в покое?! Разве не об этом ты мечтал все три года нашего «брака»? Избавиться от меня?

– Что за чушь!? – возмутился Осман. – А ну-ка иди сюда! – схватив за локоть и направляя фонарик телефона на лестничный пролет, потащил он меня к моей квартире.

Дом был старый, и лифта в нем не было, так что подниматься на четвертый этаж нам пришлось по лестнице.

– Хорошо хоть тут свет есть, – прокомментировал он, когда мы добрались до моей площадки. – Какая твоя?

Поняв, что говорить что-либо бесполезно, я лишь махнула рукой в сторону старой двери в свою однокомнатную обитель. Выхватив у меня ключи, что все еще были зажаты в моей руке, Осман без труда открыл дверь, первым входя внутрь и нащупывая выключатель.

– Чувствуй себя как дома, – зачем-то съязвила я.

– Надеюсь, тут не водятся мыши, – осматривая старый коридор, прокомментировал он.

– Что, боишься, съедят тебя? – подколола я.

– Да что с тобой такое, Ксюх? – в расстройстве запуская руку в и так растрепанные волосы, спросил Осман. – Такое ощущение, что тебя бешеная собака укусила!

– Понимаю, ты ведь не привык, чтобы я что-то говорила или, не дай бог, не соглашалась с тобой. Тольковот заглядывать тебе в рот и слушать каждое твое слово я больше не готова. Уж прости, – проговорила я, скидывая куртку и направляясь в гостиную. – И да, сними обувь, если планируешь пройти в мою кишащую мышами квартиру. Я только вчера вымыла пол.

– Я никогда не просил тебя заглядывать мне в рот! – возмущаясь, он разулся и прошел вслед за мной в единственную комнатушку.

Здесь было скромно, и даже сесть, кроме как на диван, было негде. Когда я переехала, пришлось вынести всю советскую мебель на свалку. Она буквально сыпалась на глазах, не говоря уже об ужасной вони. Мыши тут, кстати, раньше водились. Правда, мне все же удалось их вытравить, о чем говорить Осману я, конечно же, не стала.

– Поверить не могу, что ты променяла наш дом на это! – в шоке раскрывал он рот, оглядывая мои пустые квадратные метры.

Ну да, небогато. Даже шкафа нет, вместо него железная вешалка на колесиках, что я приобрела на днях, устав вечно копаться в чемоданах. Но мне было не до удобств или красоты. Единственное, о чем я могла думать за прошедший месяц, это как залатать разбитое сердце и забыть мужчину, неспособного воспринимать меня как женщину.

– Так, все, хватит! Мы сейчас же едем в отель, а потом и домой. Это перестало быть смешным! Я думал, ты одумаешься, побесишься и вернешься. Но тут даже твое упрямство зашло слишком далеко, – хватая мой чемодан, стоящий в углу, прорычал он, явно разозленный моим поведением и условиями моего обитания.

– Положи, пожалуйста, мой чемодан на место, – устало попросила я, садясь на диван и давая, наконец, отдых ногам. – И уходи, я никуда с тобой не поеду. Я устала и хочу спать.

– Хватит говорить со мной так! Я твой муж, в конце концов! – вконец разозленный, он швырнул чемодан на место, разворачиваясь и нависая надо мной.

– Муж? Знаешь, Осман, я вдруг поняла, что мне не нужен брак, в котором муж даже не спит со мной. Что изменилось с тех пор, как мы поженились? Мы так и остались опекуном и подопечной. Я устала быть твоей мнимой племянницей-женой! Я не твоя племянница, но и не жена! – выдала я то, что так терзало и мучило меня.

– Чего ты хочешь, Ксюша?! Я совершил ошибку, и я ее исправил, женившись на тебе! У тебя есть все, о чем другие женщины могут лишь мечтать! – действительно не понимая или делая вид, что не понимает, возмутился он.

– Значит, ты общался не с теми женщинами, Осман. Я никогда не мечтала быть нелюбимой женой миллиардера! – на эмоциях высказала я.

– А о чем ты мечтала? Ты знала, как я отношусь к тебе, когда лезла ко мне! – не выдержав, высказал он то, в чем никогда прежде не упрекал меня. – Я совершил ошибку, поступил бесчестно, но я женился на тебе, Ксения!

– Да, женился, – подтвердила я. – Но мне не нужен муж, с которым я не могу поделиться ни своей радостью, ни печалью! Я устала мечтать о семье! – закрыв лицо руками, выдавила я из себя. – Уходи, Осман! Мне больше не нужен ни ты, ни твои деньги. Мне вообще ничего от тебя не нужно…

«Ничего не нужно» – эти слова еще долго крутились в моей голове, когда мне все же пришлось уйти из ее квартиры ни с чем. Ксюша была слишком упряма, чтобы слушать доводы разума. Эта девчонка и в лучшие свои времена-то сводила с ума, не говоря уже о том, что творила сейчас.

Я не был дураком и прекрасно понимал, в чем ее проблема. Я всегда знал, да она и не скрывала своего интереса. Просто я всегда думал, что она перерастет свою детскую влюбленность, и не относился к ней серьезно.

Я даже перевез ее к себе, когда понял, что мне проще поселить ее с собой, чем каждый раз лететь в Англию из-за передряг, в которые она влезала. Да и в пансионате, в котором она училась и жила, начали жаловаться, несмотря на мои щедрые взносы.

Я, конечно, мог бы поручить заботу о ней какому-нибудь помощнику, но Ксюша была дорога мне. Эта девочка была моей единственной семьей. Хоть и не родная по крови, но все же я чувствовал связь с ней. И я обещал умирающей сестре позаботиться о ней, что и собирался сделать.

Руководствуясь всем этим, я и забрал ее в Дубай. Даже купил нам дом в элитном районе, хотя до этого всегда предпочитал жить в своих отелях. Но не повезу же я шестнадцатилетнюю девчонку в отель? Ей дом нужен, уют. Да и сама по себе Ксюша девочка домашняя, хоть и с норовом.

Думал ли я о том, что ее присутствие доставит мне проблемы? Думал, конечно, и даже был в этом уверен. Но отказаться не мог.

Сейчас, когда я вспоминаю те два года, что мы провели под одной крышей в роли опекуна и подопечной, меня больше забавляют ее попытки к флирту и сближению со мной, а вот тогда не на шутку напрягали.

Хотя, если говорить начистоту, я плохо помню то время. Не лучший период в моей жизни. После отмены моей свадьбы я долго приходил в себя. Если бы мне кто-то сказал, что я способен на такие сильные чувства, я бы не поверил.

Но в свои тридцать я влюбился как мальчишка. Вернее, влюбился-то я в двадцать девять и весь год ходил вокруг своего главного администратора, пытаясь найти к ней подход. И нашел. Даже свадьбу назначили.

Правда, длилось мое счастье недолго.

Мой так называемый друг оказался бывшим женихом моей невесты, когда-то обманувшим ее и теперь решившим, что желает вернуть утерянную игрушку. Мне пришлось отступить, когда я понял, что чувства моейневесты не остыли, что бы она ни говорила мне о своем желании отомстить ему. Она разорвала нашу помолвку, и я позволил ей это, ведь с самого начала понимал: не любит. Тогда меня это устраивало, я считал, что рано или поздно смогу добиться взаимности, но влюбить в себя женщину, в сердце которой другой мужчина, непосильная задача.

Так что я просто отпустил.

Заботы о Ксюше, поиск дома и нового учебного заведения здорово помогли мне тогда не впасть в депрессию, но тоска по несбыточному все равно меня не отпускала.

Я бы и рад отпустить, но чертовы чувства нет да нет вспыхивали.

И именно в одну такую ночь я и совершил непоправимую ошибку.

Обычно я не пил, но новость о том, что Диляра вновь стала матерью, ранила сильнее, чем я готов был признать. В ту ночь я впервые напился до такого состояния. Не знаю, зачем я вообще остался дома. Нужно было пойти в клуб, снять девочку и спустить напряжение, но я не хотел. Мне просто хотелось напиться в тишине и отрубиться, забыв о реальности. Но, сколько бы я ни пил, разум оставался все таким же четким.

Выжрав полбутылки виски, я зачем-то решил подняться в свою комнату, когда услышал лязг, раздавшийся с кухни.

Остановившись у порога, я в недоумении уставился на выставленную женскую попку, хозяйка которой что-то увлеченно искала на нижней полке холодильника. Спиртное так затуманило мой разум, что я даже не сообразил, кому именно принадлежит эта весьма привлекательная пятая точка, прикрытая лишь микроскопическими пижамными шортами.

А когда понял, с удивлением осознал, что девочка выросла. Нет, я, конечно, замечал, что она больше не тот ребенок, который попал ко мне на попечение, в конце концов, сам устраивал ей праздник на восемнадцатилетие четыре месяца назад. Просто до этого момента я ни разу не смотрел на нее как на женщину.

Сейчас же я просто глаз не мог отвести от этих аппетитных бедер и ног. Даже головой встряхнул, желая избавиться от этого наваждения.

– Ой! – привел меня в себя ее возглас. – А я тут решила червячка заморить.

Словно извиняясь, она показала на яркое пирожное в своей руке. Я же продолжал рассеянно оглядывать эту девочку-женщину. Поджатые пальчики на ногах с розовым лаком, растрепанные длинные волосы…

– Что-то не так? – поинтересовалась она, явно почувствовав мой неподобающий взгляд. – Ты пил? – удивленно спросила она, видимо заметив бутылку, зажатую в моей руке.

– Пил, – зачем-то проговорил я, продолжая буравить ее взглядом.

– А… Почему? То есть ты же обычно не пьешь, – неловко начала она. – Что-то случилось?

– Случилось, – алкоголь развязал мне язык. – Диляра сегодня родила. Представляешь? А говорила, что выходит замуж, чтобы отомстить…

Я нес полную чушь, показывая свою слабость.

– Что? – больше инстинктивно, чем заинтересованно спросила Ксюша.

Глаза, как всегда, заволокло злостью при упоминании моей бывшей невесты. Не будь я пьян, это бы меня остановило, но у пьяного меня были собственные переживания, чтобы замечать чужие эмоции и чувства.

– Это мог бы быть наш ребенок, если бы этот чертов Алихан не явился на нашу помолвку и не решил, что может просто так взять и увести мою невесту…

– Осман, пошли спать? – не давая мне договорить, предложила Ксюша. – Идем уложим тебя в кровать.

Убрав пирожное обратно в холодильник, она почистила липкие от крема руки и попыталась сдвинуть меня с места, взяв под локоть.

– Я не хочу спать! – возразил я, глядя вниз на ее макушку, еле достающую мне до груди.

Такая маленькая, прям как фарфоровая куколка.

– А чего хочешь? – задирая ко мне свою симпатичную мордашку, спросила она.

Поцеловать тебя.

Моргнув, я мотнул головой, не понимая, откуда в ней берутся такие дикие мысли. Ради бога, это же Ксюша!

– Иди спать! – резче, чем следовало, сказал я, отшатываясь от нее.

Дьявол в меня, что ли, вселился?!

Вздрогнув, она отступила от меня, и спустя минуту я уже слышал звуки ее удаляющихся шагов.

Я же продолжил пить, теперь уже виня себя за неподобающие взгляд и мысли. Это же надо былододуматься – посмотреть так на Ксюшу?!

И это я, всегда презиравший и считавший извращенцами тех, кто женится на молоденьких девочках! Ксюша же всегда была для меня ребенком и должна была оставаться таковой.

– Как это уволили?! – растерянно спросила я, следующим днем придя на работу.

– Ксюш, я тут ни при чем, честное слово! Поступил приказ сверху, ну что я мог поделать? – оправдывался Павел. – Не знаю, кому и чем ты насолила, но я должен тебя рассчитать.

– О-о-о… Уж я-то знаю! – прошипела я сквозь зубы.

Вот, значит, как?! Осман решил действовать таким вот образом? Не понравилось принцу, что его выгнали, не прислушались к нему? Вот и получай, Ксения, по заслугам, нет у тебя больше работы!

Будь проклят тот день, когда я, дура такая, решила, что смогу завоевать эту холодную глыбу льда! Бесчувственная скотина, вот он кто! Хоть бы раз воспринял меня всерьез! Думает, это игра и можно просто взять и разрушить то, что я с таким трудом выстраивала?

Конечно, моя жизнь не сахар, но сейчас хотя бы появилась стабильность, которую он взял и разрушил!

– Садись в машину! – раздалось неожиданно сбоку.

Стоя на остановке и понося в мыслях будущего бывшего мужа, я даже не заметила, как он появился рядом! Сверкающий черный автомобиль перекрыл проезд, и недовольные гудки автомобилей уже спешили оповестить об этом.

– Ах ты!.. – хотела было я начать возмущаться, но меня, как и вчера, просто взяли и бесцеремонно поволокли в сторону машины.

Ну что за внезапно появившаяся привычка тащить меня без моего на то согласия?!

Втолкнув на заднее сиденье автомобиля, Осман влез через ту же дверь, заставив меня двигаться на сиденье.

– Эй! – возмутилась я его беспардонностью.

– В отель, – отдал он короткое распоряжение водителю. – А ты молчи, пока мы не приехали на место, – повернувшись ко мне, строго зыркнул он. 

Как удобно! Прикрылся водителем и закрыл мне рот! Ну погоди у меня! Дай только остаться наедине! Тогда уж я все тебе выскажу!

– Прежде чем ты начнешь истерить, выслушай меня, пожалуйста, – начал Осман, стоило нам только войти в его пентхаус. – Давай поужинаем и поговорим, Ксюш. Я не хочу с тобой ругаться.

И опять этот мягкий тон и забота в глазах! Ненавижу! Вот просто ненавижу это! Хочется взять что-нибудь тяжелое и запустить в него! Ну что мне сделать, чтобы он не смотрел на меня как на бездомного щенка?!

– Я не хочу ужинать с человеком, из-за которого меня выгнали с работы! – отчеканила я. – Вот зачем ты лезешь в мою жизнь, Осман? Я взрослая девочка, способная сама принимать решения касательно своей жизни.

– Взрослая? Не уверен, – задумчиво протянул он. – Будь ты взрослой, не вела бы себя столь импульсивно. У тебя начало учебного года, Ксюша. А ты, вместо того чтобы сосредоточиться на учебе, сбегаешь в другую страну и начинаешь жить жизнью простого русского человека. Это, по-твоему, твоя зрелость?

– Я живу жизнью, которая у меня есть. Ты почему-то забыл сообщить мне о том, что я часть твоей благотворительности! – чувствуя обиду от каждого его слова, сказала я. – Тебе так нравится быть благодетелем? Сначала обеспечивал моего отца, потом меня…

– Достаточно, Ксения! – не терпящим возражений тоном прервал меня он. – Да что с тобой такое?! Откуда эти глупости?

– Глупости? Хорошо, – совершенно другим тоном начала я. – Скажи мне тогда, что мне досталось по наследству, кроме этой убогой квартирки, где я живу?

Осман тут же напрягся, подтверждая то, что я и так знала: ничего у меня не было.

– Вот и ответ. Знаешь, может, я и смогла бы смириться с тем, что мой отец был мужчиной, живущим за счет жены, но сама быть такой не собираюсь. Так что ничего мне от тебя не нужно, – в очередной раз повторила я.

– Ну что за глупости, Ксюша!? – хватая меня за плечи и слегка встряхивая, в расстройстве спросил Осман. – Ну что ты прицепилась к этим деньгам?! На кого мне их еще тратить?

– Уж точно не на приживалку, заставившую на себе жениться! – повторила я слова его помощницы, после которых и перевернулся весь мой мир.

Прода от 15.09

– Ну что за…

– Глупости? Знаешь, Осман, я действительно очень глупая! Сначала думала, что, если буду вести себя как бунтарка, ты уделишь мне больше внимания. Потом поняла, что этим лишь утверждаю свой статус ребенка в твоих глазах, и начала вести себя терпеливо. Думала, рано или поздно ты заметишь мои чувства, и если не разделишь их, то хотя бы примешь. Но годы идут, а ничего не меняется. Нам обоим нужно двигаться дальше, вот я и ушла с твоего пути. Я уже написала тебе в письме, что хочу развестись и жить своей жизнью. Я не хочу, чтобы ты беспокоился обо мне или бегал за мной. Поверь мне, наконец, я не играю и не пытаюсь привлечь к себе твое внимание! И финансовая помощь мне также не нужна! Я месяц жила без тебя и твоих денег. Как видишь, с голоду не умерла.

– Не говори так даже в шутку! – явно расстроенный моей речью, произнес он. – Я же люблю тебя, Ксюш. 

Убивая меня этими словами и тем, что вкладывал в них совсем другое значение, чем я хотела, начал он, вдруг крепко обнимая меня. 

– Неужели это ничего для тебя не значит? Ты же… Ты же родная, – прошептал он мне в макушку.

«Родная» – как домашний питомец. 

Нет, я верила и знала, что Осман любит меня. Но мне нужна была другая любовь. Эту его щенячью нежность и заботу я не хотела и не принимала. Раньше я действительно верила, что рано или поздно чувства Османа перейдут на новый уровень. Что страсть, вспыхнувшая однажды, вновь разгорится, но из года в год он относился ко мне как к бесполому существу, продолжая не замечать во мне женщину.

– Я купил тебе нормальную квартиру, Ксюш. И работу тебе нашел, – все так же уткнувшись мне в макушку, проговорил он. – И если ты так хочешь развода, я тебе его дам. Только, пожалуйста, не веди себя со мной как с врагом? 

Вздохнув, я вдруг поняла, что злость испаряется. Да и злилась я по большей части на себя, и наказать я тоже в первую очередь хотела себя. 

А Осман. За что его наказывать? За то, что взял к себе сироту и вырастил ее? Что проявил заботу, женился, вместо того чтобы выгнать, когда она залезла к нему к пьяному в постель? 

Я ведь прекрасно понимала в ту роковую ночь, что я делаю. Понимала, что он не в себе, что он пьян и расстроен. Но я была так эгоистична в своем желании заполучить его, что не смогла побороть эту темную часть себя, шепчущую мне, что это мой единственный шанс. Что он больше не посмотрит на меня, как смотрел под воздействием алкоголя. 

И если виновата я, почему наказываю его? Осман ведь самый лучший, заботливый и родной. Мои чувства — это мои проблемы, и решать их нужно мне. 

– Хорошо, – ответила я, обнимая его. – Я соглашусь на квартиру и работу, но на этом все.

– Ксюш… – начал он, явно несогласный с моими словами.

– Пожалуйста, Осман, иначе мы снова поругаемся, – взмолилась я, пытаясь не расплакаться от переполняющих меня чувств.

Глупая девочка внутри меня до последнего надеялась, что он скажет мне о неожиданно проснувшихся чувствах и сделает что-нибудь романтичное. Осман же согласился на развод, о котором я сама же и просила. Правильно говорят, что женщины сами не знают, чего хотят.

– Хорошо. А теперь давай поужинаем? Я ужасно проголодался, пока бегал за тобой, – немного отстраняясь и игриво дергая меня за кончик носа, взмолился он.

– Давай. Только помою руки, – нуждаясь в небольшом уединении, сказала я сбившимся голосом, разрывая его объятия и проскальзывая в ванную комнату. 

Мне было просто необходимо побыть наедине с собой, чтобы справиться с внутренним раздраем. 

Внутри кипели чувства и эмоции, которые я не понимала. Часть меня, которую я начала ненавидеть за эти годы, бунтовала, приказывая мне нагрубить и уйти, вместо того чтобы вести себя так, словно в происходящем не было ничего особенного.

К счастью, справилась я с ней относительно быстро, не поддавшись на этот раз. 

«Осман не виноват, что не любит меня», – словно мантру повторяла я, брызгая в лицо холодной водой. Желание расплакаться и, спрятавшись на коленях любимого мужчины, нажаловаться ему на него же самого просто душило меня. 

Хуже всего было то, что я знала, если бы Осман мог, он дал бы мне все, чего бы я ни попросила. Только вот хотела я не те блага, что он мог мне предоставить, а его самого.

– Ну чего ты, Ксюш? Тут же все твои любимые блюда, – обеспокоенно спросил я, поняв, что девушка почти не притронулась к еде. – Или не нравится?

Хоть мы вроде как и помирились, но вела она себя по-прежнему странно. Практически не смотрела на меня, чего я раньше за ней не замечал, да и отвечала в основном односложно. А поговорить Ксюша любила.

– Нравится, просто не голодна, – улыбнулась она, но я видел, что улыбка не коснулась ее глаз. – Я поела перед выходом из дома.

– Тогда возьми десерт, – подвинул я в ее сторону столь любимый ею чизкейк.

– Спасибо, – поблагодарила она, начиная вяло ковырять в нем вилкой. – Так что за работа? – спросила Ксюша, наконец, поднимая на меня взгляд своих карих глаз.

– Управляющий в ресторане моего хорошего знакомого. Глеб ищет человека, который полностью возьмет на себя ресторан, он открывает новый и полностью занят им, так что ему нужен человек, которому он сможет полностью доверять. Система там налажена, так что я не думаю, что у тебя возникнут проблемы.

– Но это же слишком ответственно! – вмиг растеряв свое равнодушие, вскрикнула она, смотря на меня огромными глазами. – Кто доверяет такую работу первому встречному?!

– Ты не первая встречная, – начал спокойно объяснять я ей. – Объем работы, с которым ты помогала мне в отеле, был намного больше, чем в этом ресторанчике. Я бы не предложил тебя, если бы не был в тебе уверен.

– В твоем отеле я имела право на ошибку. А тут…

– А тут ты будешь еще старательнее, зная, что ошибок не простят, – перебил ее я, делая глоток из стакана с водой. – Да и не помню, чтобы ты ошибалась. Так что не волнуйся, со всем ты прекрасно справишься. А даже если и допустишь ошибку, Глеб поймет.

В какой-то момент я понял, что Ксюша права в своем желании развестись. Было эгоистично с моей стороны удерживать ее в этом лживом браке.

О чем я только думал, когда затевал все это? Не знаю. У меня нет ответа на этот вопрос. В то время брак показался мне хорошей идеей. Сейчас же, оглядываясь назад, я понимаю, что действовал импульсивно, поддавшись чувству вины и панике.

Мне нужно было отпустить Ксюшу, дать ей новую жизнь, где не будет меня, позволить ей начать строить отношения с кем-то, кто будет достоин ее и сможет оценить по достоинству.

Я долго размышлял, прежде чем принять решение отпустить ее. Если уж она продержалась месяц, живя в той дыре, что досталась ей от бабки, то с теми условиями, что я ей предоставлю, она точно не пропадет. Да и я ее не брошу, буду прилетать хотя бы раз… Нет, лучше два раза в месяц, чтобы узнать, как она.

Ксюша умная и сообразительная, чего только стоила ее помощь в отеле. А ведь я даже не ожидал от девчонки без опыта такой прыти! Что ни говори, но организаторские способности заложены у нее в крови.

– Я выбрал квартиру в паре кварталов от ресторана, чтобы тебе не пришлось долго добираться, – вернулся я к разговору. – Там свежий ремонт и новая мебель, но, если тебе что-то не понравится, мы с легкостью все заменим.

– Мне все понравится, ты же знаешь, я неприхотлива. Это ты у нас зависим от окружающего тебя интерьера, – пошутила она, впервые за эти два дня искренне мне улыбаясь.

– Не напоминай мне, пожалуйста, – взмолился я, прекрасно понимая, о чем она думала.

Года два назад мы решили обновить интерьер в нашем доме и по причине занятости полностью доверились дизайнеру. О чем, конечно же, пожалели. Вернее, пожалел я, Ксюшу же все устраивало.

– Милый был ремонт. Наши гости думали бы, что попали во дворец, – не выдержав, рассмеялась она.

– Хорошо еще, что они успели обставить только мой кабинет, – покачал я головой, вспоминая этот золотой ужас. – Возвращаясь к квартире, как ты смотришь на то, чтобы перевезти твои вещи?

– Сегодня? – выпучила она глаза.

– А чего тянуть? Быстрее обустроишься, а завтра я познакомлю тебя с Глебом, – описал я ей свой план.

– Хорошо. Только это займет время, – предупредила она меня.

– А я, как видишь, никуда не тороплюсь. В полном твоем распоряжении. Так что заканчивай с десертом, и поехали в твой мышиный дом.

Месяц спустя…

– Ну и что? – спросила я, отправляя в рот очередной ролл с креветкой. – То, что они крадут твою концепцию, их дело. Ты не должен из-за этого что-то переделывать. Будь лучше, вот и все!

– Ты чудо, знаешь это? – спросил Глеб, смотря на меня своей потрясающей улыбкой.

Я даже представить не могла, что мой новый работодатель окажется таким легким на подъем человеком. У меня складывалось ощущение, что мы знакомы годы, а не один месяц. Возможно, виной всему было время, что мы проводили вместе. Сначала случайно, но вскоре мы стали обсуждать бизнес за обедом, сделав это своей традицией. Глеб был очень интересным собеседником, и мы даже не заметили, как подружились.

– Мне многие это говорили, – не растерялась я, отвечая на его улыбку.

– Приятного аппетита, – раздался внезапно голос, который я совсем не ожидала услышать.

– Осман? – удивленно уставилась я на почти бывшего мужа. – Когда ты приехал? – ненавидя бешено заколотившееся сердце из-за его внезапного появления, спросила я. Некоторые вещи не меняются. Вот почему я не могу просто его разлюбить?

Я ведь уже два месяца живу без него! Почему расстояние не помогает мне избавиться от этих глупых ненужных чувств?!

Я ведь была уверена, что смогу! Но вот он появляется, и времени врозь будто и не было!

– Пару часов назад, хотел с тобой пообедать, но вижу, что опоздал, – с каким-то странным недовольством, прозвучавшим в голосе, проговорил он, буравя нас с Глебом взглядом.

– Ничего подобного! Я как раз ухожу, вы можете спокойно поговорить и пообедать, – встал Глеб, вытирая рот салфеткой. – Позже поговорим, дружище, – хлопнул он Османа по плечу.

– До завтра, Ксюш, – кивнув мне на прощание, удалился он, оставив нас в напряженном молчании.

– Вижу, ты мне совсем не рада, – все еще стоя на месте и буравя меня своим гипнотизирующим взглядом, произнес Осман.

Словно отмерев, я вскочила и обняла его, обхватывая руками за торс.

– Ну что за глупости! Конечно, я тебе рада! Просто удивилась, вот и тормознула чуток, – издав смешок, замерла я, наслаждаясь его теплом и близостью.

Желанные губы прижались к моей макушке и замерли, как и их обладатель. Неиспытанное ранее напряжение окружило нас, и миг словно застыл. Так и стояли молча, замерев в объятиях друг друга, каждый думая о своем, пока я, наконец, не нашла в себе силы отстраниться.

– Ты надолго? – поднимая к нему лицо и с удивлением понимая, что он все еще держит меня в кольце своих рук, спросила я.

– На пару дней, – наконец, отступая, ответил он. – Хотел тебя проведать и провести с тобой выходные.

Я хихикнула, не сдержавшись, и присела обратно, с нескрываемым весельем наблюдая за его аналогичными действиями.

– Что? – недоуменно поинтересовался он причиной моего веселья.

– Ты напомнил мне о том, как так же приезжал ко мне в пансионат. Только вот я больше не бунтующий подросток, и следить за тем, чтобы я не натворила глупостей, не нужно, – покачала я головой.

– А тебе не приходило в голову, что я просто соскучился по тебе? – удивил он меня.

И неужели в его голосе прозвучали нотки обиды? Бред, быть такого не может!

– Не поверю, что у тебя было время скучать! – перевела я все в шутку, чувствуя неловкость от своихглупых предположений.

– Но это все же так, – наконец, улыбнулся он мне своей теплой улыбкой. – Придется тебе теперь компенсировать мне свое отсутствие.

2 глава

– Эй! – возмутилась Ксюша, когда я отщипнул кусочек от ее сладкой ваты.

Мы гуляли в парке, болтая и резвясь среди других прохожих. Было так странно быть частью толпы.

– Что ж ты жадина такая, а? – со смешком спросил я ее, чувствуя, как тает сладкое лакомство на языке.

– Дело не в жадности, а в том, что ты самым бесстыжим образом съел всю мою вату! – надулась она, соблазнительно выпячивая нижнюю губку. – Главное, отказался, когда мне покупал, а мою всю слопал!

– Твое всегда вкуснее, – подмигнул я ей, отщипывая еще кусочек.

– Ах ты, наглый пожиратель… – запыхтела она, ударяя меня кулачком по груди.

Захохотав, я примирительно обнял ее, игриво отрывая от земли и наслаждаясь ее визгом. Я даже не понимал, как скучал по ней, пока не увидел. С Ксюшей всегда было так легко и уютно. Если бы меня спросили, что такое дом, я бы не задумываясь сказал, что для меня это Ксюша.

Если бы можно было вернуть все назад и оставить как было…

– Ты не замерзла? – спросил я, пытаясь отвлечься от своих глупых и эгоистичных мыслей.

– Не-а, это для тебя тут мороз, а я уже привыкла. Глеб говорит, что начало октября выдалось на редкость теплым. Хотя, признаться, вначале я тоже жутко мерзла с непривычки…

«Опять этот Глеб», – с недовольством подумал я, слушая ее легкую трескотню.

Не слишком ли они сдружились для начальника и подчиненной? Да и вообще, он слишком стар для нее. Ей нужен мужчина помоложе и не с такой кобелиной натурой. Не хватало только, чтобы моя Ксюша связалась с этим легкомысленным ловеласом. О чем я только думал, доверяя ее ему? Черт, надо было найти кого-то менее привлекательного, чтобы представить ей в качестве владельца ресторана. И какого черта он вообще повадился к ней ходить? А он ходит, судя по всем разговорам, в которых он упоминается Ксюшей.

– Я вижу, ты хорошо подружилась с начальством? – спросил я, делая акцент на том, что Глеб ее начальник. – Я имею в виду, что ты зря волновалась, – тут же добавил я, заметив, как она напряглась от моего резкого тона.

– Ах да. Глеб просто душка, Осман! Так мне помог! Что с работой, что со знакомством с городом. Я же за тот месяц, что тут жила, почти никуда и не выходила. А тут оказалось столько всего! Даже в спортзал записалась, в который ходит сам Глеб. Собираемся теперь после работы ходить вместе, только вот я никак не соберусь. Мне бы для начала полностью влиться в работу, я тут задумала пару изменений, которые…

Идя рядом и сжимая кулаки, я никак не мог понять, что со мной. Почему меня так разозлила перспектива того, что она собиралась в зал с Глебом? Может, дело в том, что я сам не раз облизывался на нее во время наших совместных занятий в спортзале отеля? Я ведь прекрасно знаю, как соблазнительно она выглядит в своем обтягивающем костюме, и если уж у меня возникали определенные желания, связанные с ней, что уж говорить об этом бабнике?

– А как дела у тебя? – прервала она мои размышления своим вопросом.

– Отлично, думаю о том, чтобы взять пару помощников и немного отдохнуть.

– Отдохнуть?! Ты?! – пораженно переспросила она, от удивления даже останавливаясь и поворачиваясь ко мне.

– Представь себе, я. Я вдруг понял, что хочу изменений. Возможно, открою что-нибудь новое. – Вспомнив, о чем хотел поговорить, я взял ее прохладные ладошки в свои руки, сжимая их в своих и согревая. – И я хотелизвиниться перед тобой за слова Ясмины. Не знаю, откуда она взяла эти глупости, но хочу тебя заверить, что я ничего ей не говорил. Она была всего лишь моей помощницей и никем другим.

Почему-то мне было важно, чтобы Ксюша знала это, хоть я и не понимал почему.

– Была? – с удивлением переспросила она.

– Я ее уволил, – кивнул я.

– Но… Она же была твоей правой рукой! Лучшим работником! И откуда ты вообще узнал о ее словах? – закидала она меня вопросами.

– Не поверишь, но она сама имела глупость сказать мне о них. Думал, я похвалю ее за то, что она смогла избавить меня от тебя. Также она весьма красноречиво описала мне преимущества того, что я получу, женившись на ней, – хмыкнул я, вспомнив шокирующее предложение от помощницы. – Знаешь, современные девушки такие пугающие.

Ксюша отчего-то смутилась, пряча глаза, вместо того чтобы поддержать мою шутку.

– Ты остановился в том же отеле? – сменила она тему, отворачиваясь и возобновляя прогулку.

– Да, и я надеялся, что мы поужинаем у меня. Я даже заказал твои любимые устрицы, зная, что ты не сможешь устоять против них, – соблазнительно прошептал я.

– Тебе не надо соблазнять меня едой, – шутливо возмутилась она. – Я и так с удовольствием с тобой поужинаю!

– Ну и отлично! Поехали? Твоя вата только возбудила мой аппетит, – пожаловался я, выискивая взглядом водителя, что должен был следовать за нами.

– Это твоя расплата, будешь знать, как воровать мои сладости! – показала она мне язык, вновь развеселенная и расслабленная.

Такая, какой нравилась мне больше всего.

Взволнованный тем, что Ксюша оставила неотвеченным уже пятый по счету вызов, я попросил водителя поторопиться, чертовы пробки всегда раздражали меня, но сегодня был просто какой-то проклятый день. С самого моего утреннего вылета все пошло наперекосяк, сначала задержка рейса, потом неотвеченные звонки, и в завершение всего чертовы пробки, в которых мы намертво застряли.

После моего прошлого приезда минуло всего три недели, но я просто не мог сидеть на месте. Не мог работать от волнения и странных чувств, охвативших меня. Мне нужна была Ксюша. Я слишком к ней привык и не мог так быстро перестроиться и привыкнуть к жизни без нее. Пока она была рядом, я даже не замечал, в скольких аспектах моей жизни она принимала участие.

На работе этой несносной девчонки не оказалось, а хостес лишь пожала плечами, сообщив, что Ксения Андреевна взяла выходной.

Решив искать ее дома, я прямиком отправился в сторону ее жилищного комплекса, решив, что пешком в любом случае доберусь быстрее, чем на машине.

А добравшись, наконец, до ее квартиры, пришел в отчаяние, когда эта девчонка не открыла мне дверь.

Где она может быть?!

Кроме Глеба, у нее не было знакомых в городе. Я бы знал, подружись она с кем-нибудь.

А если?..

Да нет, бред. Не станет она брать выходной и проводить его с Глебом. Если бы их отношения зашли так далеко, я бы знал.

Чувствуя, как неприятно скребет в грудной клетке, я все же набрал номер старого приятеля, ожидая и боясь его ответа.

– Привет, Осман. Какими судьбами? – наконец, ответил он.

– Привет, ищу Ксюшу, не знаешь, где она? На работе говорят, взяла выходной, – начал я издалека.

– Ксюшу? Нет, прости, я в отъезде. Буду через пару дней, так что ничем не могу тебе помочь. Может, решила завалиться спать на весь день? Она работает просто на износ.

– Возможно, спасибо за помощь, попробую найти ее дома.

Попрощавшись, я положил трубку, не понимая, откуда взялось это чертово облегчение, что накрыло меня с головой.

Нажав на звонок еще раз, я стал ждать, не убирая палец с кнопки. Такой шум и мертвого разбудит, а Ксюша, судя по всему, явно спит.

– Осман, уходи… – захрипели, наконец, с той стороны двери.

– Ксюша? Ксюша, открывай! – потребовал я возмущенно.

– Уходи, Осман, ты же знаешь, чем дело кончится…

– Ксюша, если ты сейчас же не откроешь дверь… – начал я угрожать, уже поняв, в чем дело.

Наконец, раздался лязг замка, и дверь открылась, являя на свет укутанную в свитер растрепанную Ксюшу.

– Эх, чудо ты мое, как только умудрилась, – покачал я головой, оглядев ее и остановившись глазами на покрасневшем носу.

– Осман, ты же заразишься, – без сил прислонившись к дверному косяку, простонала она.

– Не думай об этом, глупышка, – быстро разувшись, подхватил я ее на руки. – Да ты вся горишь! – приложившись губами к ее лбу, воскликнул я.

– Температура никак не спадает, – прикрыв глазки, пожаловалась она. – Хотя я выпила лекарство, перед тем как заснуть.

– Ничего, будем тебя лечить. У нас это всегда хорошо получалось, да? – попытался я приободрить заболевшую девушку.

– Ага, а потом будем лечить тебя, когда ты подхватишь мою заразу, – из последних сил прошептала она, обмякая в моих руках.

Дни пролетали, как один, пока я вертелась, словно белка в колесе. Новая жизнь и работа отнимали все силы, возможно, поэтому мой организм дал сбой и я заболела.

Хотя нет, вру. Силы отнимала не работа и новая жизнь, а расстояние, что я сама возвела между собой и единственным мужчиной, которого я хотела.

Порой, лежа без сна, я думала о том, что совершила ошибку, уехав. Там, в нашем доме, я хотя бы быларядом с Османом, могла видеть его, говорить с ним. Ну и что, что между нами не было близости и отношений, о которых я так грезила? Разве это самое важное в жизни? От всех этих мыслей становилось лишь хуже, и я начинала презирать саму себя за слабость.

А своими приездами Осман лишь подливал горечь и раздрай в мое сердце. Хотела бы я относиться к нему как к любимому дядюшке, забыв про глупые чувства и страсть, что охватывали меня от его близости.

В его прошлый приезд мы почти сутки провели вместе, что вернуло меня в прошлое. Ведь если подумать, между нами было все, кроме физической близости. Порой я безумно злилась на Османа за то, что он не мог перейти эту черту и позволить нам быть полноценной парой. Ведь у нас было все, чтобы стать счастливыми. Мы идеально подходили друг другу. В чем, черт возьми, была его проблема?

Я успокаивала себя тем, что скоро он исчезнет, что не будет приезжать так часто. И рано или поздно мое сердце само вытеснит его, забудет о глупой детской любви, которая так и осталась безответной. В конце концов мучения закончатся и я встречу того, кто оценит меня и сможет полюбить.

Возможно, все эти переживания и стали причиной того, что я внезапно слегла с высокой температурой? Болела я всегда тяжело и прекрасно понимала масштаб того, что меня ожидает в ближайшую неделю. Так что, поняв, что на работу точно не выйду, я позвонила администратору и предупредила о своем отсутствии. Хотела также набрать Глеба, но накатила такая слабость, что я решила отложить этот звонок до вечера.

К счастью, в квартире имелась запечатанная аптечка, в которой я нашла жаропонижающее, и, выпив положенную дозу, я почти сразу же вырубилась.

Каково же было мое удивление, когда, очнувшись, я обнаружила рядом с собой сопящего Османа! От шока я даже глаза протерла, думая, что он плод моего воображения, ведь под высокой температурой и не такое привидеться может.

Застонав, я обхватила голову, чувствуя, как в ней бомбит от каждого движения. Как же все болит, словно по мне каток проехался.

– Ксюша? – заговорило видение голосом Османа. – Извини, я задремал! – спохватился он, тут же садясь рядом и принимаясь ощупывать мой лоб.

Неужели настоящий? А откуда взялся?

– Осман? – с опаской прокаркала я, в конце не совсем изящно кашлянув.

– Ох, лапа моя, я смотрю, тут легкой простудой дело не ограничится, – покачал расстроенно головой Осман, в реальности которого я окончательно убедилась.

– Что ты тут делаешь? – не скрывая удивления, спросила я, ведь даже месяца не прошло с его предыдущего отъезда.

– Был в России по работе, вот и решил сделать крюк через тебя, – вставая и кидая в изголовье пару подушек с кресла, объяснил он свой внезапный приезд. – Давай-ка садись поудобнее, будем обрабатывать твое горлышко. Пока ты спала, я отправлял водителя в аптеку.

Мигом насторожившись после этих слов, я замерла на месте, не зная, как реагировать на такое заявление.

– Я не хочу! – поняв, что последует дальше, подобралась я, готовая к бегству.

– Ксюша, хватит упрямиться. Ты же не ребенок, в конце-то концов! – с явным укором в голосе, но со смешинками, мелькнувшими в глазах, которые выдавали его веселье, потребовал Осман.

Ага! Не ребенок, значит? Только вот вспоминает он об этом исключительно в своих интересах!

– Говори и делай что хочешь, но я не позволю тебе приблизиться к своему рту с этим пыточным оружием! – зажав ладошками рот, возмущенно захрипела я, заходясь в приступе кашля.

Но Осман, словно не слыша меня, продолжал методично наматывать на деревянный шпатель марлю, после чего смочил ее в знакомом и таком ненавистном с детства растворе. Вот ведь гадство! И принесло же его, словно волка, почуявшего добычу, на мою болезнь! Ну вот зачем он приехал?! Отлежалась бы себе спокойно, без всяких этих штучек-дрючек! Ему же только дай покомандовать над моим бедным больным организмом, да в доктора поиграть!

– Давай, Ксюш, ложись, ты же знаешь, что твое горло само не пройдет, – с улыбкой наблюдая за тем, как я сгруппировалась, готовая бежать в любой момент, ласково попросил он. – Надо обработать горлышко.

– Хватит говорить со мной как с трехлеткой! – возмущенно просипела я, злясь на свой каркающий голос.

– Тогда не веди себя как трехлетка! – засмеялся бессовестно он, совершенно не впечатлившись моим негодованием. – И не пытайся меня отвлечь. Давай, иди сюда, – протянул он ко мне руку с располагающей улыбкой. Ха! Да он с ума сошел, если думает, что это сработает!

У меня поджилки тряслись от одной мысли об этой неприятной процедуре! А о том, чтобы пойти на это добровольно, не могло быть и речи!

В последний раз, когда он все-таки смог уговорить меня добровольно согласиться на это, я еще долго кляла себя за глупость. Решила показать себя зрелым человеком, а не ребенком, и сама позволила провести над собой экзекуцию! Но в этот раз фигушки, дорогой Османчик, твои улыбочки тут не прокатят! И эти соблазнительные ямочки на щеках тоже!

Видя, что я приподнялась, готовая к бегству, Осман строго зыркнул на меня, выражая полное неодобрение, что еще пару месяцев назад сработало бы безотказно.

– Ксения, – назвал он меня полным именем, что делал лишь в моменты полного недовольства. – Хватит уже. Это всего лишь минутная обработка. Не веди себя так, словно я собираюсь тебя пытать.

– Это хуже пытки! – с опаской наблюдая за тем, как он встает на колени и тянет ко мне свои загребущие руки, восклицаю я. – Ну не надо, Осман!

Решив сменить тактику, я перешла на умоляющий тон. Правда, судя по тому, как он, схватив за ногу, бесцеремонно опрокинул меня на спину, это тоже не сработало.

– Ты не можешь так себя вести! Я взрослый самостоятельный человек, в конце концов! – предприняла я последнюю попытку воззвать к его здравому рассудку. – Это принуждение! Ну не надо-о-о! – взмолилась я, наблюдая за склонившимся надо мной мужчиной.

– Я тихонько, – продолжая забавляться, сказал он, попытавшись убрать мои руки, зажимающие рот. – Ну же, Ксюша, скажи: «А-а-а».

Не знаю, как это случилось и что было тому виной, может быть, его голос, сочившийся лаской, или нежное прикосновение руки, но я, словно под гипнозом, убрала руки и позволила ему обработать горло антисептиком. Самое удивительное, что я даже ничего не почувствовала, слишком завороженная серьезным видом Османа, тщательно и сосредоточенно выполняющего свою миссию.

Удивительно, Ксюша, которая практически ничего не боялась, становилась жуткой трусихой, когда дело касалось обработки больного горла! Когда, однажды заболев, мы с врачом поняли, что обычные аптечные спреи не помогают, он сам изготовил раствор, и мы с ним на пару с трудом смогли обработать им ее горло. С тех самых пор Ксюша ненавидела эту процедуру.

Я прекрасно знал, как она себя поведет, когда звонил нашему семейному врачу, чтобы взять инструкцию по приготовлению этого чудо-раствора. Даже успел приготовить его, пока она спала, чтобы сократить время ее паники. Будить не стал, дав ей небольшую отсрочку, по правде, мне было жаль свою лапу. Она всегда болела очень тяжело. Когда это случилось в первый раз, я настолько сильно испугался, что даже настоял на ее госпитализации.

– Ну вот и все! А ты боялась, – бодро возвестил я ее об окончании экзекуции. – Ты чего? Больно было? – встревожился я, когда она никак не отреагировала на мои слова. Вон даже рот не прикрыла.

– Когда выздоровеешь, куплю тебе гору киндеров, идет? – решил подкупить ее я, зная, что она наверняка обиделась на мой деспотизм и принудительное лечение.

– А почему это после? Я, может, сейчас хочу! – отмерла, наконец, она. – И одними киндерами тут не отделаешься! Рафаэлку хочу! И не просто коробочку, а огромную коробище… Короб… В общем, ты понял! Огромную коробенцию, вот! – затребовала эта шантажистка. 

«И как только умудряется оставаться такой тоненькой при своей любви к сладкому?» – окидывая тело, все еще распластанное подо мной на кровати, подумал было я. Да вот только пышная грудь, на которой невольно застыл мой взгляд, выбила из меня дух и заставила забыть про все связные мысли. 

Я настолько завис на ней, что, если бы не жалобный стон, приведший меня в себя, точно бы сделал что-то неподобающее!

– Какой же все-таки противный вкус! – скривилась Ксюша, высунув язык.

В голове мелькнула дикая мысль о том, чтобы засосать его в свой рот, и я мигом с нее слетел, шокированный своими мыслями, совершенно неуместными, когда дело касалось Ксюши!

– Пить хочу, – проныла она, помогая мне отвлечься от своих пошлых мыслей, не желающих покидать мою дурную голову.

– Потерпи, лапа, ты же знаешь, что нельзя, – вновь невольно возвращаясь взглядом на все еще лежащую на месте девушку, попросил я.

На ней была одна из тех шелковых пижам, которые она так любила. Коротенькие шортики, едва прикрывающие попку, и рубашка с длинными рукавами. Ничего особенного, я видел ее в подобном виде сотню раз, но никогда еще пах не напрягался с такой силой от взгляда на нее. Да что со мной такое, черт возьми?! Это же Ксюша! К тому же больная!

– Кажется, у меня опять поднимается температура, – начиная дрожать, прохрипела она.

– Давай-ка укроем тебя и померяем твою температуру, – кляня себя на чем свет стоит, подхватил я одеяло, укрывая девушку подальше от своих взбесившихся глаз.

Это же надо было смотреть на Ксюшу и возбудиться! Совсем с ума сошел!

– Я вдруг вспомнила маму, – прикрывая глаза, поделилась Ксюша тихим голоском. – Она всегда злилась, когда я заболевала. Тогда мне казалось, что это из-за хлопот, которые я ей доставляла, но теперь я понимаю, что дело было в беспокойстве.

– Ты помнишь ее? – спросил я, удивленный тем, что она впервые за время нашего знакомства заговорила о ней.

– Немного, воспоминания о том времени, когда я болела, самые яркие. Возможно, из-за того, что она вечно ругалась, но все равно ухаживала за мной. Поила этим ужасным чаем из красных ягод, – грустно усмехнулась она.

Завороженный ее воспоминаниями, я даже не заметил, как подхватил ее, прижимая к себе и баюкая. Мне стало так жаль ее, маленькую девочку, рано лишившуюся матери, а затем и отца.

– Обещаю ухаживать за тобой ничуть не хуже, правда, понятия не имею, что там был за чай из красных ягод, – щелкнул я ее по носу.

Градусник запиликал, извещая о том, что его пора доставать.

– Тридцать восемь и девять, – безрадостно констатировал я.

– Эх, хоть бы раз пронесло, – покачала она головой.

– Ничего, вылечим тебя в два счета. Думаю, лекарство сработало, так что можно и таблеточку от жара принять.

– Спасибо, Осман, – выпив таблетку, поблагодарила она меня, вновь сворачиваясь в клубок. – Не знаю, что бы я без тебя делала.

Почему мне показалось, что она имела в виду не только сегодняшний день?

3 глава

Проснулась от аппетитного аромата, гуляющего по квартире. Присела на кровати и почувствовала, что горло немного отпустило, не было уже того ужасного режущего ощущения, отдающегося в уши. Да и температура спала.

– Проснулась? – вошел в комнату Осман, уже переодетый из своего строгого костюма в спортивные брюки и футболку, выгодно очерчивающую его тело.

У меня аж слюнки потекли, несмотря на мое плохое самочувствие. Какой же он все-таки красивый мужчина. Бог явно решил обречь женщин на муки, когда создавал этого араба.

– Ты как, лапа? – подходя ко мне и кладя руку мне на лоб, поинтересовался он.

И мне бы разозлиться на эту «лапу», которой я становилась во время болезни, да вот только звучало это в его исполнении так нежно и согревающе, что я просто не могла найти в себе силы на злобу и раздражение.

– Горло проходит, – вымученно улыбнулась я.

– Боюсь, что нет, это просто небольшое облегчение после обработки. Ночью надо будет повторить. Отнести тебя на кухню или принести суп в постель? – спросил он с улыбкой.

– Суп? – нахмурилась я.

– Ну да. Куриный, – кивнул он с хитрой усмешкой. – Не волнуйся, там только грудинка, и я убрал всю кожу.

– Осма-а-ан! – попыталась я кинуть в него подушкой, но он со смехом ее отобрал.

– Ну все, хватит капризничать! – не давая мне и рта раскрыть, он размотал мой кокон из одеяла и подхватил меня на руки. – Идем кушать, тебе полезно сменить обстановку. А я пока сменю твою постель.

– Ты же знаешь… – начала было я.

– Знаю, но суп ты съешь. Твоему организму нужна подпитка. И не бойся, я помыл эту курицу до скрипа.

– Вымыл, – автоматически поправила я его, счастливо вздыхая от того, что оказалась в его сильных руках. Как же было приятно чувствовать себя невесомой и хрупкой в объятиях любимого мужчины.

Усадив меня на стул, Осман налил мне супа и поставил передо мной вкусно пахнущую тарелку.

– Ешь, лапуль. Я быстро, – вновь улыбнулся он мне, исчезая в дверях.

Сморщившись, я сделала первую пробу, вспоминая, как обычно сливала подобные супы в унитаз в прошлом. Но то были труды кухарки, а вылить труды Османа у меня просто не поднимется рука.

Я ненавидела куриные супы. Брезговала ужасно и курицу ела исключительно запеченную самолично. Осман не раз смеялся над этим моим бзиком.

– Ну как? – вернулся он на кухню. – Что, так плохо? – нахмурился он, вперив свой взгляд во все еще полную тарелку. – Я старался, даже лапшу твою любимую сделал.

– Нет, очень вкусно. Я просто задумалась, – попыталась я улыбнуться. – Поешь со мной.

– С удовольствием, я ел в последний раз в самолете, – присоединился он ко мне, садясь напротив за узкий стол.

Какое-то время мы ели молча, и я даже начала наслаждаться таким ненавистным супом, Осман всегда готовил вкусно, за что бы ни брался.

– Я тут подумал и решил, – начал он серьезным тоном, убирая наши тарелки в посудомоечную машинку. – Куплю тебе автомобиль. И не возражай! – видя, как я уже раскрыла от возмущения рот, поднял он руку. – Я притопал сюда от ресторана пешком, и расстояние не такое уж близкое, как я считал изначально.

– Тут идти пятнадцать минут! – все же возмутилась я.

– И за эти пятнадцать минут ты каким-то образом умудрилась заболеть! В квартире у тебя тепло, вон даже полы теплые, так что заболела ты точно не из-за своей привычки ходить без носков. Я покупаю тебе машину и точка! Хочешь чаю? Водитель привез малину.

– Что значит, ты покупаешь мне машину?! – не дала я ему соскочить с темы. – А меня ты спросил?

– В Дубае у тебя была машина, и я не помню, чтобы ты имела что-то против, – привел он аргумент.

– Тогда все было по-другому! – отстаивала я свою точку зрения.

– И что же изменилось с тех пор?! – явно начиная закипать, спросил он.

– То, что я считала, что имею на нее право! Ты позволял мне думать, что у меня есть наследство! – высказала я то, что давно грызло меня изнутри.

– Я тебе уже говорил и скажу снова: это мои деньги, и только я решаю, на кого мне их тратить!

– А я не желаю, чтобы ты тратил их на меня! – не сдавалась я. – Я и так приняла от тебя эту квартиру!

– Кому, по-твоему, достанется все мое состояние, Ксюша? – спокойно спросил он, ввергая меня в полный шок.

– Откуда мне знать? Почему ты вообще спрашиваешь об этом! – разозлившись от одной мысли о том, что его может не стать, спросила я.

– И все же, – не отставал он.

– Твоим детям, кому же еще?

– А у меня они есть? – ехидно спросил он, приподнимая одну бровь. – Или, может, ты знаешь о наличии у меня второй жены и детей, которых я от тебя скрываю?

– Не смешно! – фыркнула я, недовольная всем этим глупым разговором.

У меня аж волосы дыбом встали от одной мысли о том, что Осман может жениться и завести детей с кем-то другим. Не со мной. Хотя именно этого я и хотела для него.

– Вот и я не вижу тут ничего смешного. Наоборот, мне грустно, что ты не понимаешь очевидных вещей, – замолкая и начиная заваривать чай с малиновым вареньем, вымолвил он.

– Ты не такой уж и старый, чтобы думать о подобных вещах, – поняв, что он так и не заговорит, сказала я примирительно. – И дети у тебя еще будут. Для мужчины никогда не поздно жениться и завести семью, – скрепя сердце выдавила я из себя. Я должна была принять правду, и чем быстрее я смогу это сделать, тем быстрее смогу отпустить прошлое и начать новую жизнь, о которой мечтаю.

– Ты моя семья! И детей у меня не будет, – категорично заявил он. – Точнее, я не собираюсь их заводить, как и жениться. Так что прими тот факт, что так или иначе все мое состояние достанется тебе. Так какая разница, когда это произойдет, сейчас или после моей смерти?

– Замолчи, Осман! – накрывая его губы ладонью, потребовала я.

Мужчина как раз наклонился, ставя передо мной чашку, чем я и воспользовалась, чтобы заткнуть его глупый рот.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​– Не хочу больше слышать подобных глупостей! – чувствуя ком, собравшийся в горле, прохрипела я. – Я даже думать не хочу о том, что ты когда-нибудь умрешь. Зачем ты говоришь подобные вещи?! Хочешь довести меня до слез?! – стукнув его по плечу на эмоциях, спросила я. Вдруг ужасная мысль посетила мою голову, и сердце вмиг замерло от страха.

– Ты ведь здоров, Осман? Ничего от меня не скрываешь?! – с нескрываемой паникой начала я заваливать его вопросами.

– Ну что за глупости, лапочка? Что со мной будет? Я имел в виду, гипотетически! – щелкнул он меня по носу.

Не удержавшись, я всхлипнула от затопившего меня облегчения. Сама мысль о том, что Османа не будет в этом мире или что он нездоров, убивала меня. Пусть он не будет моим, но будет. Будет счастлив, заведет семью, вместо того чтобы возиться со мной до самой старости. Вот еще одна причина, по которой я решила разорвать этот клубок под названием брак. Я больше не хотела тормозить Османа. Ведь, пока он связан со мной, пусть и фиктивно, а иначе наш брак и не назовешь, у него нет шанса на настоящие отношения.

– Ну чего ты, Ксюш? Ну прости меня, дурака, хотел привести тебе разумные доводы, чтобы ты приняла машину, а вышло черт знает что! – подхватив на руки и неся меня обратно в спальню, покаялся он. – Мир?

– Мир, – кивнула я, с сожалением расставаясь с теплом его тела, когда он удобнее устроил меня на кровати, укутывая одеялом. – Осман, побудь со мной, пожалуйста, – ненавидя себя за слабость, жалобно попросила я, когда мужчина развернулся, чтобы выйти из комнаты.

– Я и не собирался уходить, принесу наш чай, и посмотрим что-нибудь по телевизору, – кивнул он на плазму, что висела прямо напротив моей кровати.

Застонав, я спрятала лицо в ладонях, стоило ему скрыться из вида, кляня себя за глупость. Это же надо было быть такой дурочкой! Только идиоткой себя выставила! Зачем только попросила?! Теперь он точно подумает, что я снова к нему липну!

– А вот и чай! Только осторожно, он горячий, – не дав мне продолжить сеанс самобичевания, Осман вернулся в комнату с двумя чашками чая.

Смущенно улыбнувшись ему, я приняла чашку и начала медленно пить ароматно пахнущую жидкость, дарившую облегчение моему раздраженному горлу.

– Что ты хочешь посмотреть? – найдя пульт и устраиваясь рядом со мной на кровати, спросил он.

– Не знаю, пощелкай, пока не наткнешься на что-нибудь интересное, – пожала я плечами. – Неплохо было бы пересмотреть что-нибудь из комедий… О, «Красотка»! – эмоционально вскрикнула я, когда он пролистал интересующий меня фильм.

– Серьезно? – повернувшись ко мне и приподняв бровь, спросил Осман, но все же перелистнул обратно канал. – Хочешь смотреть фильм про девушку по вызову и стареющего миллиардера?

– Он не старый! Ричард просто рано поседел! Ему там всего сорок! – тут же кинулась я на защиту любимого актера. – Тебе тридцать пять, ты что, старик? – привела я весомый аргумент, в ответ на который Осман лишь усмехнулся, но пульт отложил.

– Суть от этого не меняется, – скептически промолвил он. – Вот скажи мне, был бы этот герой такпривлекателен в свои сорок, не будь у него денег и возможностей? Твоя Красотка и не взглянула бы на него, будь он обычным мужчиной.

– Разве деньги так важны? – нахмурилась я, никогда не рассматривающая все в таком ракурсе.

– Для тебя нет, лапа. Но для остальных они имеют первоначальную важность. Не все женщины такиенаивные и бескорыстные, как ты, – взглянув на меня тепло и нежно, сказал Осман.

«Если я такая хорошая, почему же ты меня не любишь?» – крутились у меня на языке глупые слова, которым я так и не дала вырваться на волю.

4 глава

– В этот раз тебе повезло, – заметила я пару дней спустя. – И мне, кстати, тоже.

– С чем это? – не понял Осман.

Мы завтракали заказанной мужчиной едой. Хорошо все-таки иметь деньги для удовлетворения таких вот потребностей.

– С тем, что не заразился, а мне, что так быстро выздоровела. Поверить не могу, что горло почти прошло! Эта гадость действительно помогает, – сморщилась я при мысли о противной процедуре.

– Не обманывайся, тебе еще минимум три дня надо отлежаться, иначе будет еще хуже, – отправляя в рот кусочек сырника, напутствовал Осман.

Вздохнув, я промолчала, зная, что с этим тираном бесполезно спорить. Да и, признаться честно, я была совсем не против того, чтобы провести в его обществе еще три дня. Хоть я и напоминала себе наркомана, который убеждал сам себя в том, что это последняя доза, сделать с собой и со своим желанием побыть в этом коконе с Османом я ничего не могла. Это было сильнее меня.

Дверной звонок вывел меня из раздумий, и я с удивлением взглянула на Османа.

– Ты кого-то ждешь? – спросила я, подумав, что это может быть его водитель с очередным выполненным поручением.

– Нет. А ты? – взглянув на меня из-под бровей, спросил он.

– Да кого мне тут ждать? Я же никого не знаю, – покачала я головой.

– Может, ошиблись? Пойду посмотрю, а ты сиди и ешь. Тебе надо восстанавливать утраченные во время болезни калории.

«Поесть – это я всегда с радостью», – подумала я, впиваясь зубами в аппетитно выглядевший поджаренный сырник. Даже глаза прикрыла от охватившего рецепторы наслаждения.

Доев всю порцию, я поняла, что Османа нет уже больше пяти минут, и, решив, что надо сунуть свой любопытный носик, я, скользнув со стула, направилась в коридор.

– …Я не просил тебя становиться другом моей жены. Ты был нужен лишь для того, чтобы она не догадалась, что я купил для нее этот чертов ресторан! Я заплатил тебе более чем достаточно, чтобы ты сыграл свою роль и исчез. Какого черта ты ошиваешься вокруг Ксюши? 

Таким злым я Османа еще не видела, он буквально кипел от эмоций!

Я была настолько шокирована его агрессией, что даже не поняла, о чем именно они говорили.

– В чем твоя проблема, приятель? Я беспокоился о Ксюше, вот и приехал ее проведать, ее телефон не отвечал, вот я и решил заглянуть, вернувшись в город.

– Я не хочу, чтобы ты крутился вокруг нее, что в этом непонятного? – буквально прошипел бывший муж сквозь зубы.

– На каком основании? Вы разводитесь, разве не так? – спросил Глеб, совершенно не впечатленный тоном Османа.

– Даже если и так, тебя это не касается. Ты последний человек, который подойдет Ксюше, – заставляя меня в удивлении приподнять брови, заявил Осман.

– А ты что, ее папочка? – явно находясь в таком же шокированном состоянии от поведения Османа, спросил Глеб. – Дружище, ты меня поражаешь! Ведешь себя как ревнивый муж, хотя, насколько я знаю, ваш развод – дело решенное, да ты же сам говорил мне, что уже подал документы!

– И что? Это не значит, что ты, словно коршун, можешь наброситься на нее. Ксюше нужен совсем другой мужчина, и это точно не ты.

Я стояла и просто закипала с каждым его словом. Мало того, что он обманул меня с рестораном, так еще и думал, что имеет полное право распоряжаться моей личной жизнью! И сам не ам, и другим не дам! Так, что ли?

Вот ведь деспот! Выставить меня черт знает кем в глазах Глеба!

– И что же со мной не так, будь добр объяснить? Я привлекателен, богат, конечно, не мультимиллионер, как ты, но все же…

– Ты слишком стар для нее. И к тому же прыгаешь на все, что двигается, – непримиримо заявил бывший муж, даже не потрудившись выслушать Глеба до конца. – Хватит, Глеб! Не порть нашу многолетнюю дружбу и просто оставь мою жену в покое. Найди себе другую девочку для забав.

– Господи, приятель, ты хоть слышишь себя?! Какую жену?! И тебе ли говорить про возраст? – явно находясь в шоке от слов друга, воззвал к здравому рассудку Глеб.

– Хватит, Глеб. Я не собираюсь с тобой пререкаться, – леденящим душу голосом пророкотал он, хватаясьза дверь и намереваясь закрыть ее прямо перед носом гостя!

Да что с ним такое?! Чувствуя, как злость поднимается из самой глубины души, я, развернувшись, потопала в спальню и, в гневе собрав вещи Османа, направилась обратно в коридор. Если кому и придется убраться подальше, то это явно не Глебу!

***

Весь кипя от непонятных эмоций и гнева, я захлопнул дверь прямо перед носом приятеля. Глеб не на шутку меня взбесил. Мало того, что приперся к Ксюше домой, так еще и начал вякать что-то о нашем разводе! Видимо, только и ждал этого! А вот хрен ему! Будет развод или нет, Ксюшу он точно не получит! Тоже мне нашелся, женишок! Да он ногтя ее недостоин, проклятый бабник!

Знаю я, что ему от нее нужно. Ксюша девушка видная, неудивительно, что у этого Казановы проснулся интерес.

Но отдавать жену в его наглые руки я точно не собирался.

А вот, кстати, и она. Но не успел я развернуться, как Ксюша тайфуном влетела в коридор вместе с моей сумкой и телефоном. Девушка просто взяла и швырнула в меня вещами, тут же открывая шкаф и доставая мое пальто с шарфом, пока я стоял в полном недоумении от ее действий.

– Ксюш, ты чего? 

Такой злой я ее еще не видел.

Обычно милая и покладистая девушка буквально кипела от гнева.

– Я чего?! Это ты чего! Как ты только мог наговорить все это Глебу?! – чуть ли не срываясь на визг, пропищала она. – Что он теперь обо мне подумает?! И что это за история с рестораном?!

Вот черт! Слышала все-таки! Не хотел ведь говорить.

– Ксюш, да ладно тебе. Мы ведь уже обсудили тему моих денег. Тебе в любом случае полагаются алименты при разводе… – попытался я усмирить ее, но меня тут же перебили, не дав даже договорить:

– Хватит, Осман! Не меняй тему. Я говорю тебе о конкретном случае и твоем вранье! Вот зачем ты все это сделал?

– А ты приняла бы ресторан, скажи я правду? – задал я встречный вопрос.

– Нет! Как не приму и алименты. Мне не нужны твои деньги! Мне ничего не нужно! Сколько раз мне тебе это объяснять?! – затопала она ногами.

– Достаточно, Ксения! – выйдя из себя, зарычал я в ответ. – Хватит вести себя как ребенок! Глеб продавал ресторан, я его у него купил. Вопрос закрыт!

Мне совершенно не хотелось кричать на нее, но и спуска давать ей я не мог.

– Уходи, Осман! Не хочу тебя больше слушать! – начала она выталкивать меня из квартиры. – Еще раз скажешь мне, что я ребенок, я не знаю, что я сделаю! Уходи!

– Ксюша, что ты делаешь? – не сдвигаясь с места, пытаясь успокоиться и не реагировать на ее ребячество, спросил я. – Я всего лишь пытаюсь позаботиться о тебе!

– Спасибо, уже позаботился! Мне твоей заботы хватило! Обманул меня, подсунув ресторан, так еще и выставил меня черт знает кем перед Глебом! – возмущенно хрипела она, не оставляя попыток выдворить меня. – Видеть тебя не хочу! Уезжай и не появляйся больше! Понял?

– Понял! – разозлившись вкрай, прошипел я в ответ, сам обуваясь и выходя из квартиры. – Не волнуйся, больше ты меня не увидишь! Но попробуй только не выйти в ресторан или попытаться найти другую работу. Я не шучу, Ксения. Ты меня знаешь! – пригрозив напоследок, хлопнул я дверью квартиры, не понимая, как мы до такого дошли. И почему я, черт возьми, так взбесился, когда она сказала про Глеба! Меня буквально лихорадило от мысли, что она может быть с ним.

Чертовы нервы сдали, и я, в бешенстве спускаясь вниз, приказал по телефону подготовить свой самолет к вылету. Не хочет меня видеть? Отлично! С радостью уберусь из этого города и из ее жизни.

***

Остыла я еще нескоро. Выгнав Османа, я еще долго злилась. Это же надо было додуматься – купить мне ресторан, обставив все подобным образом! Еще и Глебу наговорил черт знает что!

Вздумал искать мне подходящего спутника жизни! Наверное, это и выбесило меня больше всего. Если бы я не боялась, что он может вернуться, сразу же позвонила бы Глебу с просьбой вернуться. Уж я-то знаю, на что Осман способен в гневе. Стоит только вспомнить, как он отметелил моего одногруппника, когда тот, напившись, вздумал приставать ко мне в клубе. Осман был еще тем деспотом, несмотря на кажущийся спокойным характер. Да, он был довольно-таки тихим и мирным до поры до времени… Пока кто-нибудь не разозлит и не выпустит этот кипящий вулкан наружу.

Честно говоря, я была уверена, что он вернется. Подождет, пока я остыну, и придет. Но он не пришел. Ни в тот день, ни через неделю и ни через месяц.

Видимо, задела я его знатно, раз мистер решил показать характер. Я прекрасно понимала, что стоит мне позвонить и извиниться за свою вспышку, бывший муж тут же примчится ко мне, но звонить я не собиралась. Особенно после того, как увидела в газете, за которой следила, его фотографии с давней подругой. Они с Зулейкой засветились не на одной фотографии, нарядные и счастливые. Как сообщалось в статье, он был ее спутником на открытии крупного ресторана в одной из ее сетей. Я и раньше знала, что он спит с ней, но после того, как вновь увидела их вместе на этих чертовых фотографиях, поняла окончательно – моим он никогда не будет.

Хватит принимать его дядюшкину заботу за что-то большее. А заботу о моей личной жизни – за ревность. Осман не ревнует к Глебу, он просто беспокоится обо мне, впрочем, как и всегда. Он привык заботиться о каждом аспекте моей жизни и считает, что это в порядке вещей даже сейчас, когда я попыталась отстраниться от него.

Пришедшие документы о нашем разводе лишь укоренили мое желание начать свою жизнь без присутствия в ней Османа. Так что ни звонить, ни тем более извиняться перед ним я не собиралась.

Предложение насчет ресторана я все же приняла, решив, что в чем-то Осман и прав. Да и проще было с ним согласиться, чем нарываться на очередные разборки.

Я даже начала принимать ухаживания Глеба, хоть и понимала, что мужчиной движет больше спортивный интерес, чем искренняя симпатия. Но с ним было легко, а я была так одинока, что даже такое общение былолучше, чем пустая квартира и мысли, что изводили меня. Если уж Осман может встречаться с другими женщинами, то почему я не могу?

– Ты какой-то напряженный, Осман. – пожурила меня Зулейка. – Не нравится вечер?

О чем я только думал, соглашаясь сопровождать ее на открытие ресторана?! Ее болтовня, как и попытка добиться моего внимания, ужасно раздражали. Хотя, если подумать, меня многое раздражало в последнее время. Работа, дом, окружающие… Список можно продолжать до бесконечности, но главным раздражителем являлась одна девчонка, прочно засевшая в голове.

Каждый гребаный день меня тянуло сесть на самолет и полететь к ней. Еще больше тянуло объяснить ей, как не следует обращаться со взрослыми дядьками и злить их. Это же надо было выставить меня из квартиры, как какого-нибудь прыщавого юнца!

До сих пор пробирала злость при одном лишь воспоминании об этом дне!

– Или дело во мне? – девушка провела рукой по лацкану моего белого смокинга, отвлекая меня от мыслей о Ксюше.

Зачем только переспал с ней год назад?! Думал, мы взрослые люди, но, как оказалось, мой бизнес-партнер рассчитывала на большее, из раза в раз пытаясь сблизиться со мной.

– Голова болит, – коротко ответил я, не желая быть грубым, хотя самого так и подмывало скинуть ее руку. – Новый проект, сама понимаешь.

– Да, я наслышана о твоей идее начать бизнес в России. Уж не связано ли это с твоим разводом? – с любопытством спросила она.

– И от кого же ты это слышала? – совершенно не удивленный тем, что она собирала информацию, спросиля.

– Слухами земля полнится, дорогой, – засмеялась девушка, запрокидывая голову.

– И что же еще обо мне болтают?

– Что один из самых желанных мужчин города снова свободен. Быстро вы оформили развод. Я думала, на улаживание всей этой бумажной волокиты нужно время.

– Нужно, – согласился я. – Но не тогда, когда у тебя есть связи и деньги.

С разводом я торопил, как только мог. Словно это могло избавить меня от мыслей, за которые я так себя казнил. Во мне словно жили две сущности, одна из которых просто взбесилась, требуя сделать с Ксюшей то, что я всегда считал неприемлемым. Я не помнил ту нашу единственную ночь вместе, но, даже не помня, считал себя последним негодяем, посмевшим позариться на самое святое. Ксюшу я не винил, списывая ее поступок на молодость и взыгравшие гормоны. Девочка возомнила, что влюбилась в единственного родного человека, всегда бывшего рядом с ней и поддерживающего ее. У Ксюши никого не было, и она просто вбила себе в голову эту любовь. Одиночество и не такое делает с людьми. Что уж говорить про маленькую девочку, сначала лишившуюся матери, а потом и отца. Естественно, что она тянулась к единственному источнику тепла в своей жизни.

Вспоминая ту девочку-подростка, что отчаянно прижималась ко мне, ища утешения, скуля и плача о потерянном отце, я еще долго не мог смотреть ей в глаза после случившегося. Боялся, что прислуга, обнаружившая нас, разболтает о произошедшем, и нашей спокойной жизни придет конец. Я не мог отослать Ксюшу после того, что сделал с ней. Брак казался тогда единственным правильным решением. Это задним умом мы все умны. Тогда же…

Я ведь и не собирался всю жизнь удерживать ее в этом браке, так какого черта сейчас злюсь лишь при упоминании нашего развода? И откуда это дикое желание порвать те чертовы документы?

5 глава

– Привет, красотка! – присвистнул Глеб, стоило мне открыть ему дверь. 

Сегодня мы собирались на открытие художественной галереи, которой занимался его друг. Не то чтобы я разбиралась в современном искусстве, но вечер в приятной компании был все же предпочтительнее одиночества, что так тяготило меня в последнее время. Даже работа не спасала от осенней хандры. Хотя ее уже и не назовешь осенней. Осень-то кончилась.

– Привет, – улыбнулась я мужчине.

– Ты выглядишь просто… Да у меня даже слова пропали! – воскликнул мужчина, разводя руками.

Выглядела я действительно хорошо. Бархатное платье цвета бордо выгодно подчеркивало мою светлую кожу, а воротник-лодочка соблазнительно открывал плечи. В ушах поблескивали жемчужные серьги – подарок Османа на девятнадцатый день рождения. А волосы я собрала в небрежный пучок, выпустив пару прядей у лица.

Накинув шубку, я вышла за порог и начала запирать дверь, думая, что хорошо все же поступил Осман, прислав мои многочисленные вещи вместе с бумагами о разводе. Ему они вряд ли пригодились бы, а вот меня здорово выручали. Все-таки было жалко свой брендовый гардероб, так тщательно подобранный вместе со стилистом. Целью сего мероприятия было мое желание выглядеть строгой и утонченной, ну и старше, естественно. Правда, эта моя затея, как и сотни других, с треском провалилась. Иногда мне казалось, что, даже когда у меня выпадут все зубы и поседеют волосы, Осман будет принимать меня за ребенка. Упрямству этого мужчины можно было только позавидовать! Иногда мне даже становилось стыдно за свои попытки сближения и навязчивость.

– Ты тоже красавчик. Как прошло твое свидание? – спросила я, пока мы спускались в лифте.

– Никак. Меня вежливо послали, – хмыкнул довольно мужчина, совершенно не выглядя посланным, как он выразился. – Видимо, я теряю все свое очарование, раз за последний месяц меня отвергает уже вторая женщина.

Что я любила в Глебе, так это его способность иронизировать над самим собой. Он всегда был на подъеме, не унывая и не жалуясь на те или иные обстоятельства.

– Гле-еб! – укоризненно покачала я головой. – Мне кажется, мы уже обсудили нашу ситуацию.

А ситуация была таковой, что мы просто не могли быть парой. Казалось бы, химия, присутствующая в нашей дружбе, напрочь отсутствовала, когда мы пытались перевести ее в романтичное русло. Мы даже целовались пару раз, в первый раз мне показалось, что я целуюсь со старшим братом, что было омерзительно. А во второй Глеб заявил, что еще никогда в его жизни не было столь бесчувственного поцелуя. Так что мы приняли обоюдное решение остаться друзьями. К тому же Глеб явно был заинтересован своей домработницей, хоть и не желал этого признавать.

– Да ты с ума сошла! – заявлял он не раз при любой моей попытке уличить его в симпатии к молодой женщине, которая управляла его домом. – Я даже не смотрю на нее как на женщину!

То, как сильно он защищался, показывало, что мужчина явно лукавил и как на женщину он на нее точно смотрел.

– Я просто дразнюсь, Ксюш, – подмигнул мне шельмец, возвращая в настоящее. – И я на тебя зол, вообще-то! Из-за твоего совета я могу остаться без домоправительницы!

– Не понимаю, зачем она вообще тебе нужна? – покачала я головой, поражаясь в очередной раз его прихотям. – Ты живешь в квартире, не логичнее было бы нанять приходящую горничную?

– Во-первых, это пентхаус, а не квартира. В нем, между прочим, триста квадратных метров! Чем тебе не дом?

– А во-вторых? – с любопытством спросила я, проигнорировав его комментарий.

– А во-вторых, ей негде жить, – раздраженно прошептал он нехотя.

Все чудесатее и чудесатее.

– А ты откуда знаешь? – спросила я, садясь в открытую для себя машину.

Захлопнув мою дверцу, Глеб обошел машину и сел с водительской стороны.

– Ну Глеб! – настаивала я, переполненная любопытством.

– Какая же ты липучка! – раздраженно выдохнул он, заводя машину.

– Ну скажи! Обещаю, я могила! Ты же знаешь, что можешь мне доверять! – обиженно протянула я.

– Я ее сбил, – ответил он наконец.

– В смысле сбил?! – раскрыла я от шока рот. – В смысле на машине?!

– На чем же еще, Ксюш? – покачал мужчина головой, выезжая из моего двора. – Я был пьян, но моей вины в том, что Маруся попала под колеса моей машины, нет. Девчонка просто выбежала словно из ниоткуда, – начиная закипать так, будто это случилось только вчера, а не два года назад, прохрипел он.

– И что дальше? – с нескрываемым любопытством допытывалась я.

– Руку она сломала, вот что. Пришлось весь вечер возиться с незнакомой девицей, чувствуя себя виноватым без вины. Предложил отвезти домой, но она все отнекивалась. Да и по ее одежде я довольно быстро вычислил, что с девчонкой явно что-то не так.

– А дальше?

– А дальше ничего, Ксюш. Отвез к себе, не бросать же было в ту холодрыгу, к тому же со сломанной рукой. Предложил работу, она согласилась. Вот и живет у меня второй год.

– Как романтично! Прям сюжет любовного романа, – выдохнула я, впечатленная его рассказом.

– А вы, девушка, опасны! – расхохотался мой собеседник, заруливая на парковку.

– Чем это? – нахохлилась тут же я.

– Романтичные женщины самые опасные, – хмыкнул он.

Я лишь закатила глаза на это заявление, принимая его руку и выходя из машины.

– Снега нет, а так холодно, – прошептала я, кутаясь в шубу.

– Сейчас дойдем, и бокал шампанского тебя быстро согреет, – беря под руку, потащил меня Глеб в сторону здания с яркой вывеской.

– Моя жена не пьет алкоголь, – раздался внезапно знакомый голос, заставив меня замереть на месте, тормозя моего спутника.

– Осман? – удивленно вскрикнула я. – Что ты здесь делаешь?

– Приехал на выставку друга, – как ни в чем не бывало сказал он, недобро оглядывая нас с Глебом.

Глаза бывшего мужа буквально прожигали нас, заставляя меня чувствовать себя виноватой не пойми в чем.

– Странно, обычно ты всегда отказывался от приглашений Димыча, сколько бы он тебя ни уговаривал, – с намеком хмыкнул Глеб, явно чем-то забавляясь.

– У нас намечается совместное дело, вот и решил совместить приятное с полезным, – чопорным тоном оповестил он друга.

Хотя, судя его взгляду, бывшего друга.

– Может, обсудим все это внутри? У меня уже зуб на зуб не попадает! – потянула я Глеба ко входу в галерею.

– Прости, красотка! Отвлекся, – тут же прибавил шагу Глеб, потянув меня внутрь.

Сдав свои вещи в гардеробную, мы неловко застыли, и я буквально чувствовала напряжение, повисшее в воздухе. Не понимая, что происходит, я несмело взглянула на бывшего мужа, чтобы тут же встретиться с его обжигающим взглядом, остановившимся на моих оголенных плечах. Благодаря собранным в пучок волосам вырез казался смелее, чем он есть, и я тут же почувствовала, что глупо краснею. Под таким взглядом просто невозможно было не покраснеть. Аквамариновые глаза буквально ощупывали меня, заставляя покрываться мурашками. Никогда еще Осман не уделял мне столько внимания. Ну уж точно не смотрел так, словно готов был сожрать на месте!

– Глеб, оставь нас на пару минут, – тоном арабского принца, который порой бесил даже меня, потребовал он. Именно потребовал, а не попросил.

– Я смотрю, тут намечается то еще веселье, – присвистнул друг. – Если нужна будет помощь, зови.

Подмигнув мне, он скрылся из виду, а Осман с холодным выражением на лице кивнул мне в сторону отделенной ниши.

– Все еще злишься? – вдруг спросил он, удивляя меня.

– Я думала, что ты – тот, кто теперь злится, – укоризненно покачала я головой.

Не просто же так он молча прислал мне все мои вещи, даже не позвонив. Господин поручил сделать это секретарше.

– А у меня нет на это причин? – спросил он так, словно это я делала что-то за его спиной и пыталась контролировать его жизнь.

– Интересно получается, обидели меня, а злишься ты! – поняв, что у меня нет совершенно никакого желания говорить с ним, я развернулась на каблуках, решив закончить этот бессмысленный разговор.

– Да стой же ты! – схватил он меня за руку, бесцеремонно разворачивая обратно к себе и не давая уйти. – До чего же с тобой стало сложно, Ксюша-а-а! – растягивая последний звук и выдавая очередь из ругательств на арабском, простонал Осман.

– Конечно сложно, я же больше не заглядываю тебе в рот, как преданный бездомный щенок! – недовольно просопела я, нахохлившись.

Попыталась вырвать руку, в которую он вцепился, обхватив за предплечье.

– Я не помню этого платья, – вдруг хрипло произнес он, проводя пальцами по мягкому бархату вверх по моей спине.

И когда только успел положить туда руку?! Меня же охватил озноб от его губительной близости, а мурашки мигом распространились по всему телу.

– Может, потому, что никогда не замечал, в чем я? Тебе было все равно на мои старания и внешний вид! С чего сейчас ты начал вести себя иначе? – разозлившись на собственную реакцию на его близость, прошипела я. – Почему ведешь себя как ревнивый муж?! 

Не понимая, что несу в порыве гнева, я продолжала бушевать. А рука все продолжала свои поглаживания, поднимаясь до кусочка обнаженной спины и замирая там.

– Может, потому, что я действительно ревную?

– Ты невыносим! Хватит издеваться надо мной! – разозлившись из-за его слов, прошипела я. – Я что, по-твоему, игрушка?

– Ксюха, не зли меня! – раздраженно прорычал бывший, будто не слыша моих слов. – Мало того, что игнорируешь меня три месяца, так еще и несешь всякую ересь!

– Да ты вообще себя слышишь?! Ты сам прислал мне мои вещи и документы о разводе! Да хватит меня трогать! – дернулась я, почувствовав, как он обхватил меня сзади за шею, фиксируя на месте.

– Да, прислал! Я думал, ты разозлишься, а не начнешь ходить в этих вещах на свидание с другими мужчинами! И трогать я тебя не перестану! – явно бредя, прохрипел он.

Мне же оставалось только стоять в его объятиях, глупо хлопая глазами. Я совершенно не понимала этого мужчину! Сам ходит со своей любовницей по всяким там вечеринкам, а мне что-то предъявляет! Как только наглости хватает?!

Еще и ожидает того, что я… Что? Снова начну бегать за ним? Ну уж нет! Знаем, проходили. Я не мазохистка, чтобы из раза в раз наступать на одни и те же грабли.

– Да в чем твоя проблема, черт возьми! Для себя ты меня не хочешь, но и не хочешь, чтобы я встречалась с другими…

– Глеб тебе не подходит! – откидывая мою голову назад, раздраженно прорычал он мне в лицо.

– А кто подходит, ты? – стукнув его кулачком по плечу, прорычала я в ответ.

– И я не подхожу! Сосредоточься на своей работе и дистанционном обучении, о котором я с таким трудом для тебя договорился! Успеешь еще походить на свидания! 

Его тон, полный превосходства и назидания, враз вывел меня из себя.

– Хватит строить из себя моего папочку! Достал! Ты мне не муж, не опекун и уж точно не дядя! Не тебе решать, с кем и когда мне встречаться! Ведешь себя как собака на сене! – чуть ли не переходя на крик, шипела я, полная гнева и разочарования. Как я только могла предположить, что он приехал ради меня?

– Молодые люди, какие-то проблемы? – прервал нашу дальнейшую перепалку подошедший охранник.

К счастью, Осман тут же отступил от меня на шаг, дав мне возможность сбежать, чем я и воспользовалась, юркнув в зал и найдя Глеба.

– Ну? Чего бывший муженек хотел? – приподнимая левую бровь, спросил друг в своей излюбленной манере.

– Поучить меня жизни, как обычно! – выплюнула я, все еще злая. – Считает, что имеет право решать, с кем мне встречаться и как жить.

Моему негодованию не было предела. Я просто не могла поверить, что Осман вел себя подобным образом! Неужели он трогал меня, чтобы воздействовать и заставить слушаться?

– Ну и сказала бы ему, что мы решили остаться друзьями. Боюсь, бедного такими темпами инфаркт хватит. Вон как прожигает меня взглядом, – закатил Глеб глаза. – Мне даже страшно за свою жизнь.

– Прекрати, Глеб. И ничего я ему говорить не буду! Еще чего, не хватало мне только оправдываться! Пусть думает что хочет! А знаешь что? – пришла мне в голову внезапная идея. – А принеси-ка мне бокал шампанского!

6 глава

Злой как черт, я направился вслед за Ксюшей в зал. Соглашаясь на приглашение Дмитрия, даже представить себе не мог, что встречу ее здесь, да еще и в компании Глеба! А ведь планировал отправиться к ней завтра с утра пораньше и, поздравив с днем рождения, помириться! Не знаю, что за зверь в меня вселился, стоило мне увидеть Ксюшу с Глебом. Да еще и такую красивую и нарядную! 

Отправляя ей весь ее гардероб, я был уверен, что она позвонит с очередными претензиями, но мой телефон молчал, и я даже начал думать, что она молча сожгла все те вещи, что я отправил ей с помощью своего секретаря.

«Судя по всему, не сожгла, а использовала для того, чтобы произвести впечатление на другого мужчину!» – зло подумал я.

Да еще и это платье, которое просто лишило меня дыхания! Почему я его раньше не видел? Или не замечал? Да нет, не заметить было невозможно. То, как оно облепляло ее тело…  Да я просто глаз не мог от нее отвести. Словно опьянел, хотя не сделал ни глотка спиртного.

Вспылил, распустил руки и наговорил черт знает что! Даже сейчас я чувствовал непреодолимое желаниезамотать ее в ткань, чтобы скрыть от глаз присутствующих в зале мужчин и их взглядов! А ведь я никогда не был ханжой, считающим, что красоту нужно прятать! Но с Ксюшей все мои настройки летели к чертям, делая из меня другого человека!

Вспомнил, как прикасался к ней там, в холле, и ладони вмиг зачесались от желания повторить. Прижать к себе и впиться в эти аппетитные пухлые губы, тронутые блеском. Все внутренние запреты словно пали перед силой обжигающего желания. Мысли о том, что я ей не подхожу, просто испарялись, стоило ей оказаться рядом.

Заметив, как Глеб подал бывшей жене бокал с шампанским, я напрягся и быстрым шагом направился в их сторону. Уж я-то знаю, какой эффект оказывает этот напиток на Ксюшу! Удивительно то, что, также зная это, Ксюша решилась выпить! В прошлый раз после подобного мне с трудом удалось утихомирить ее! Ее организм просто не переносил алкоголь! Она была в трезвом уме, но творила такое, о чем без стыда было не вспомнить на следующее утро.

– Ксюша, не смей! – прорычал я, подходя к ним.

– А то что? – спросила нахалка, поднося бокал к губам.

– Я тебя выпорю! Ты неделю сидеть не сможешь! – прорычал я сквозь сжатые зубы.

– Приятель, ты это… Поаккуратнее со словами-то… – начал Глеб. – От бокала шампанского никто еще…

– Замолчи, Глеб, – прервал я его бессмысленную болтовню. – А ты! Сейчас же положила бокал и пошла со мной!

– Ути-пути, какие мы злые, – совсем не мило прошипела девчонка в ответ. – Со своей Зулейкой командуй! Деспот! – зло выплюнула она, все-таки делая быстрый глоток шампанского, прежде чем я успел бесцеремонно отнять от ее губ бокал.

– Эй! – возмутилась она, когда напиток пролился на платье. – Да как ты…

– Хватит, Ксения! Мы уходим, – не дав ее возмущениям вылиться на меня, подхватил я ее за локоть, таща к выходу.

– Осман, ты перегибаешь! – идя вслед за нами, пытался остудить мой пыл Глеб.

– А ты исчезни! С тобой я потом поговорю! – раздраженный тем, что Ксюша так и норовила вырваться, отмахнулся я от него.

– Ксюша приехала со мной и уедет она тоже…

– Глеб, не нарывайся! Мало того, что напоил ее…

– Она выпила полбокала! – прервал он меня возмущенно.

– Зная ее, ей и этого хватит! Не пройдет и тридцати минут, как ее понесет, и лучше бы ей в это время быть дома, а не среди стольких людей, чтобы опозориться! Где твой жетон? – обратился я к злющей Ксюше.

– Не твое дело! Я никуда с тобой не поеду, грубиян! – ударила она меня маленькой черной сумочкой.

– Ну понеслось! – раздраженно выхватывая эту самую сумочку из ее рук, закатил я глаза, открывая ее и доставая ее номерок.

– Господи, мне кто-нибудь объяснит, что происходит?! – переводя взгляд с одного на другого, спрашивал взволнованно бывший друг.

– Происходит то, что эта мадам абсолютно не переносит спиртного! Ей хватает дыхнуть, чтобы ее понесло. Знаешь, что случилось в прошлый раз? Она выпила бокал шампанского, а после отправилась купаться голышом в бассейне шейха!

– Ого! – выпучил глаза друг, с сомнением смотря на мечущую в меня кинжалы взглядом Ксюшу.

– Вот именно! Ого! Хорошо еще, что я вовремя обнаружил ее пропажу и смог скрыть…

– Да идите вы оба! – схватив свою шубу, она бегом направилась на выход, не дав мне себя перехватить.

– Черт! Ксюша! А ну, стой! 

Отмахнувшись от Глеба, я побежал за этой сумасбродной девчонкой, которая уже умудрилась добраться до стоянки такси.

– Я кому сказал, стоять! – прорычал я, наконец настигая ее и хватая за руку.

– Уходи-и-и! Не хочу тебя больше видеть! – коброй взвилась она. – Так меня унизить…

– Унизить? И чем же я тебя унизил? Не дал напиться? Забыла, что было в прошлый раз? – шипел я, пытаясь оттащить ее к своей машине. Но упрямая девчонка и не думала сдвигаться с места.

– Увел меня оттуда так, словно я ребенок! Да еще и платье мне испортил! – выхватывая у меня свою сумочку и начиная лупить меня ею, куда придется, выплевывала она каждое слово.

– Ну все! С меня хватит! Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! Ты и святого выведешь из себя! – с этими словами я просто взял и взвалил несносную девчонку на плечо, больше никак не реагируя на ее возмущения и удары, посыпавшиеся мне на спину.

– Поставь меня, деспот! Я тебе что, куль с картошкой?! Я с кем говорю! Осман! Ай! – взвизгнула она, почувствовав шлепок по своему мягкому месту. – Ах ты!..

– Давай, давай, усугубляй свое и так незавидное положение! Я что тебе говорил после твоей последней попойки? И самое главное, что ты мне обещала? «Осман, я больше никогда не сделаю ни единого глотка! Простименя!» – передразнил я ее, просто кипя от гнева и вновь шлепая ее аппетитную попку, маячившую прямо перед моим лицом.

– Я тебя убью, Осман! Пусти сейчас же, я не пьяна! Я сейчас на всю улицу закричу! –продолжала она сыпать угрозами, пока я пытался запихнуть ее в открытую охранником заднюю дверь машины.

– В отель, – отдал короткое распоряжение, скручивая Ксюшу на сиденье и прижимая ее извивающееся тельце к себе. – А ты успокойся!

– Ах, успокоиться? Я сейчас так успокоюсь, что мало не покажется! Сейчас же высади меня, никуда я с тобой не поеду! – обращая на себя внимание водителя, продолжала истерику бывшая жена.

– Все в порядке, Влад, моя жена чуток перебрала, – кинул я водителю.

– Жена? Какая, к черту, жена?! – дернулась она в очередной раз.

– Хватит ругаться, Ксюша. И перестань сопеть! – хмыкнул я, почему-то начиная забавляться происходящим.

Кому рассказать, не поверят, что я веду себя как какой-то чокнутый псих! Да я практически похитил бывшую жену!

Уловив аромат ее духов и чистой кожи, инстинктивно наклонил голову и, не в силах сдержаться, прижался лицом к ее растрепавшимся в ходе нашей борьбы волосам. Мягкие пушистые локоны ощущались словно шелк, и пахло от них просто одурительно, что мигом лишило меня воли к сопротивлению.

– Ты что… Нюхаешь мои волосы? – шокировано спросила Ксюша, вдруг отбросив свою злость.

Молча провел носом вдоль ее ушка, дошел до шеи и невесомо поцеловал, отчего у нас у обоих перехватило дыхание. В голове не осталось ни единой мысли, только желание быть еще ближе, целовать откровеннее и избавиться от чертовой шубы, что мешала мне добраться до соблазнительной груди.

Ксюша тихонько всхлипнула и сама подставила мне нежную шейку, просто созданную для поцелуев.

И в этот момент мне вдруг стало плевать на все. На правильность происходящего, на нашу разницу в возрасте, на то, что это Ксюшка, и даже на водителя, который прекрасно понимал, чем мы занимаемся на заднем сиденье машины.

Я просто растворился в этом моменте уединения с женщиной, которая в один момент стала мне желаннее всех остальных.

Не знаю, как мы добрались до моего номера, но очнулся я лишь тогда, когда начал стягивать с нее ненавистную шубу, оставляя в этом соблазнительном платье, которое так сильно облепляло ее груди, что мне нестерпимо хотелось его с нее сорвать. Намокшая от шампанского ткань лишь усиливала это желание.

– Ксюша-а-а, с ума меня сводишь, – прошептал я прямо на пороге, начиная нащупывать молнию и никак не находя.

– Она сбоку… – прошептала девчонка, беря мои ладони и показывая, где именно нужно расстегнуть, чтобы добраться до столь желанного тела.

И тут я замер, шокированный происходящим.

Только начав расстегивать ее платье, я вдруг осознал, что даже не поцеловал ее! Че-ерт! Что эта девчонка творит со мной? Я ведь всегда думал трезво, никогда не поддавался зову плоти, но рядом с ней пали все барьеры, возводимые мной.

– Осман… – заметив мою заминку, прошептала Ксюша, вмиг закрываясь и начиная нервничать.

Не дав тревоге заполнить ее хорошенькую головку, я обхватил ее за голову и, наконец, поцеловал. Этотпоцелуй не был похож ни на один испытанный мной за мою жизнь. А поцелуев в ней было немало. Это не былнаш первый поцелуй, Ксюша не раз пыталась поцеловать меня, но сейчас ощущения были совершенно другими. Я словно… Пил ее. Пил и не мог напиться, с каждым движением дерзкого язычка желая все больше и сильнее. Словно ее губы были самой сладкой в мире конфетой, от которой невозможно было оторваться. Никогда еще я не испытывал нежности, смешанной со страстью. Мне одновременно хотелось спешить и отсрочить тот момент, когда я возьму ее. А я возьму. К черту запреты и мораль! Кому они нужны, когда так хорошо?

Когда желанная девочка извивается в руках, пылая от желания большего, и отчаянно отвечает на поцелуй.

Избавляю ее от платья прямо по дороге в спальню, контраст между полностью одетым мной и Ксюшей, на которой лишь колготки с нижним бельем, действует одурманивающе, повышая градус охватившего менявозбуждения. 

Она крепче обхватывает меня ножками, когда я в какой-то момент нашего пути подхватываю ее на руки, крепко сжимая настолько соблазнительную попку. Ее грудь практически расплющена о мою, отчего соблазнительные вершинки маячат прямо перед моими глазами. Никогда еще путь не был так далек. Мне казалось, прошла вечность, прежде чем я опустил ее на кровать, тут же нависая сверху. Не было сил оторваться от сладкой девочки даже для того, чтобы стянуть с себя одежду.

– Помоги мне, – прохрипел я сипло, встречаясь с ее возбужденными глазками, в которых отражалось мое желание. – Твоя очередь меня раздевать.

Я видел, что Ксюша нервничает, и хотел, чтобы она действиями показала, что тоже этого хочет. Что происходящее желанно ей, что она согласна, а не просто поддается моему напору. Нет, я, конечно, знал, что она хочет и согласна, но какой-то части меня нужно было это подтверждение.

– Ксюшка… Ты же не пьяна? – вырвалось из меня, когда она, отмерев, начала помогать мне с костюмом.

– А ты? – хитро блеснув глазками, спросила она в ответ, приступая к пуговицам рубашки. – Не прогонишь меня с утра со словами, что ничего не помнишь и помнить не желаешь?

– Не надейся! – пытаясь не обращать внимания на царапнувшую внутри вину, ухмыльнулся я, скидывая рубашку вслед за пиджаком.

Оставались брюки, но их я стянул сам, слишком нетерпеливый, да и Ксюша не предприняла попытки к избавлению от них. Стеснялась.

– Ксюш, а ты точно хочешь? – словно давая последний шанс передумать и спастись самому, спросил я. Одна часть со страхом ждала ее отказа, а другая маленькая частичка, что еще не была опутана мороком похоти и желания, надеялась на него.

– Еще раз скажешь подобную глупость, и я уйду, – прорычала она почти зло и, приподнимаясь на локтях, запечатала мой рот поцелуем.

Все же страх получить отказ был сильнее, понял я, чувствуя, как затапливает облегчение от ее слов и действий.

То, как неумело действовали ее губы, лишь сильнее заводило, ведь от мысли, что она явно ни с кем не целовалась, стало так тепло на душе. Ее неловкие попытки углубить поцелуй и поспевать за движениями моих губ были явным тому доказательством. Она словно целовалась впервые. Хотя можно сказать и так, ведь кроме той нашей ночи, о которой я практически ничего не помню, у нее не было шанса узнать, какими могут быть поцелуи. И собственник внутри меня просто ликовал от этой информации…

Сладкие, пухлые губки надолго вытеснили все связные мысли из моей головы, так что я полностью потерялся в нашем поцелуе, не понимая, откуда во мне столько терпения. Но мне не хотелось заканчивать эти минуты единения с ней, минуты, где у нас было общее дыхание на двоих. Где мы буквально задыхались, дыша друг другом. В какой-то момент я сорвался настолько, что углубил поцелуй, действуя жадно и напористо. Девушка подо мной дрожала и стонала, извиваясь и пытаясь вздохнуть. В конце концов ей удалось приноровиться и она сдалась, признавая мою власть и запуская пальчики в мои волосы.

И до чего же сладко она отвечала, изгибалась, прижималась ко мне грудью и стонала так, что эти блядские мурлыкающие стоны отдавались прямо в мой изнывающий от похоти пах.

С трудом оторвался от сладкого ротика, с жадностью лаская взглядом опухшие губы. Провел по ним пальцем, только сейчас признаваясь себе, что мечтал о них все эти месяцы. Что так и не смог выбросить из головы порочные мысли о соблазнительном ротике, которые впервые посетили меня, когда я делал Ксюше обработку горла.

– Все хорошо? – спросил я, когда она судорожно вздохнула, закрывая глазки.

Ксюша лишь кивнула, облизывая губки, отчего ее розовый язычок невольно прошелся по моему пальцу, все еще трогавшему ее губы. Глазки тут же распахнулись, и я увидел свое отражение в карих омутах. В них было столько чувств и эмоций, что я просто потерялся в охватывающей меня нежности.

Что же ты творишь со мной, девочка? Когда успела проникнуть так глубоко? Или, возможно, ты всегда там была?

7 глава

Я никогда не думала, что это может быть настолько хорошо. Нет, я, конечно, фантазировала, и не раз. Читала женские романы и мечтала, что однажды окажусь на месте героини, у которой порхают бабочки в животе от нежных поцелуев и ласк героя. Правда, моим героем всегда был Осман. Как влюбилась в него девчонкой, так и продолжала любить.

Хотя у нас уже была близость, та ночь, что я украла, подложив себя в постель к пьяному, не понимающему, кто с ним, мужчине, совершенно отличалась от этой. Тогда я была не в себе, слишком волнуясь и нервничая, чтобы думать об удовольствии и своих ощущениях. Да и ничего приятного я в ту ночь не испытала. Лишь физическая боль, смешавшаяся с моральной. Ведь в ту ночь Осман представлял совсем другую девушку на моем месте. Он все время называл меня именем Диляры, думая в беспамятстве, что я – это она.

Я столько раз жалела о том, что сделала. Что решилась на этот отчаянный поступок. Глупая наивная девочка решила, что сможет справиться со взрослым и умудренным опытом мужчиной. Нет, Осман не был груб, но я была настолько разбита его словами и признаниями, предназначенными не мне, что физическая боль, помноженная на душевную, просто убивала, заставляя мучиться в агонии.

Но сегодня все было по-другому. Осман был со мной. Был моим и только моим. Он хотел лишь меня. Повторял мое имя вновь и вновь охрипшим от возбуждения голосом. Как же мне было хорошо от осознания того, что этот мужчина хочет меня. Меня, а не свою призрачную любовь.

– Приподними попку, – покусывая меня за подбородок, пробормотал он, принимаясь стягивать с меняколготки прямо вместе с нижним бельем.

На мгновение меня затопило смущение, но я довольно быстро смогла его преодолеть, следуя его просьбе и позволяя оставить себя в одном лишь лифчике, до которого он еще не добрался.

В голове мелькнула мысль о том, не успели ли отрасти волоски после эпиляции, но, подсчитав в уме, что не прошло и недели после посещения салона, я расслабилась. Не хотелось бы испортить наш первый раз своей щетиной. Черт! Не о том, Ксюша, думаешь! Или это способ отвлечься от того безобразия, что творят его руки, лишая меня всякой воли?

Разве можно иметь такую власть? Меня буквально потряхивало от каждого его касания! Вот пальцы прошлись по бедру, добрались до коленки и начали медленно ползти вверх по внутренней поверхности бедра... Не выдержав накала, я сжала ноги, зажав между них его ладонь и не дав ей добраться до самого сокровенного. Не знаю, почему я так стеснялась, но сама мысль о том, что он коснется там… Почувствует, насколько я влажная…

– Что такое, лапа? – заставляя меня захныкать, уткнулся он лицом в мою вздымающуюся от частого дыхания грудь.

Провел языком вдоль кромки лифчика и куснул за мягкую плоть, тут же зализывая укус языком.

– Вернемся к этому позже, – явно поняв мое смущение и оставив бедра в покое, Осман полностью переключился на мою грудь. – Какая красивая девочка, – прошептал он, подсовывая руки мне под спину и нащупывая застежку.

Кинув лифчик рядом, он притянул меня за лопатки, заставив изогнуться и подставить грудь для его рта. Его язык требовательно ласкал соски, обводя ареолу по кругу и всасывая чувствительную горошинку в рот. Осман крепко держал меня, прижимая к себе и не давая шанса отстраниться, пока я с бешено колотящимся сердцем наблюдала за его темноволосой макушкой, склонившейся надо мной. Более эротического зрелища я в жизни не видела…

Сердце готово было выскочить, и я с трудом контролировала хрипящие звуки, вылетающие из моего рта. Возбуждение достигло предела, и я начала нетерпеливо ерзать, что подтолкнуло Османа к действиям.

Он вновь вернулся к моим губам, на этот раз целуя намного нежнее и неторопливее, пока раздвигал мне ноги и удобнее устраивался между моих бедер.

– Раздвинь ножки шире, – прямо в губы, а потом медленное вторжение, лишающее меня дыхания.

Сжала подушку, нуждаясь в неком отстранении от него. Османа вдруг стало слишком много. Вокруг меня, во мне, под моими руками. Еще чуть-чуть, и я полностью потеряю себя, растворившись в нем.

– Не сжимайся так… – прохрипел он сквозь зубы, прерывая поцелуй и обхватывая ладонями за ягодицы. – Че-е-ерт… Как же узко…

– Боже! – прохрипела я в ответ, не в силах выдержать это растяжение. Казалось, еще немного, и он меня порвет.

Но этого, конечно же, не произошло, ведь во мне было достаточно влажно, чтобы он хоть и не без труда, но все же смог войти в меня до конца. В этот момент дрожь сотрясла крупное мужское тело, а голова уткнулась мне в шею, пока ее обладатель громко дышал, явно пытаясь взять контроль над своим телом. Осман не двигался, замерев во мне, и я поняла, что хочу трения. Нет, не так. Я нуждалась в трении! Мне было нужно, чтобы он двигался!

Набралась смелости и немножко поерзала, чего оказывается достаточно, чтобы он простонал, впился ртом в мою шею и начал сперва осторожно, а потом сильнее и ритмичнее двигать бедрами, доводя нас обоих до точки кипения своими толчками. В какой-то момент я стала несмело отвечать, встречая его удары на полпути и, запустив пальчики в его шевелюру, прижимая его голову сильнее к себе и вдыхая сладко-горький аромат своего мужчины. Сейчас он пах восхитительно по-другому. К природному запаху бывшего мужа примешался запах возбуждения. Его и моего. Было не различить, где заканчивается мой и начинается его…

Его рука начала передвигаться с моей ягодицы, пальцы легли на влажный клитор и потирали его в такт толчкам члена, отчего я тут же стала дрожать и выгибаться. Впилась в его спину ногтями, пытаясь притянуть ближе, и впервые в своей жизни взорвалась в ослепительном удовольствии, о существовании которого даже не подозревала.

Открыв глаза на следующее утро, я не сразу поняла, где я. А когда вспомнила события прошлого вечера и ночи, тут же покрылась румянцем смущения. Было трудно поверить, что все это было со мной. Что я, наконец, сумела добиться желаемого тогда, когда перестала прикладывать к этому столько усилий!

Что любимый мужчина обнимает меня, прижимая к себе так, словно я самое дорогое, что есть у него в жизни.

Осман спал, а я продолжала прокручивать в голове события прошлой ночи. После первого раза последовал второй, который был еще удивительнее, чем первый. У меня болела каждая мышца, но я совершенно не возражала, когда Осман, разбудив меня на рассвете, продолжил совращать меня. И какое же сладкое это былосовращение. Кто бы мог подумать, что секс — это так круто? А еще круче момент, когда мы оба отходим от очередного оргазма и кутаемся в одно одеяло на двоих, обнимая и гладя друг друга. Удовольствие от нежности, что дарили объятия и поцелуи Османа, было для меня бесценно.

Самое удивительное то, что я не ощущала никакого стеснения! Нет, я, конечно, смущалась, но скорее своих чувств, а не самой ситуации. Мне хотелось улыбаться, и я изо всех сил пыталась этого не делать. Не хотелосьвыглядеть влюбленной дурочкой, коей в принципе я и являлась.

Поняв, что мой мужчина и не думает просыпаться, я осторожно развернулась в его объятиях и, полюбовавшись им пару минут, со вздохом сожаления выпуталась из его рук. Подхватив его рубашку, лежащую среди кучи небрежно сброшенной нами одежды, направилась в душ, с ужасом смотря на себя в зеркало. Слава богу, Осман не видел этой потекшей туши и подводки! Я выглядела как панда! А чего стоили следы его щетины на шее и груди! Вот тут уж я вспыхнула, вспомнив, как мужчина терся об меня, словно мартовский кот, кусая и ласкаясь. Что это были за ощущения! Каждое касание, каждый поцелуй словно вбивались в меня, становясь частью меня самой.

Прикрыв глаза, я предалась воспоминаниям, проходясь пальцами по следам ласк Османа. Как же хорошо. Как никогда раньше. Хорошо настолько, что и умереть не жалко.

Сжав бедра в попытке утихомирить накатившее возбуждение, я встряхнула спутанными волосами и направилась в душевую кабинку. Нужно было успеть привести себя в порядок и заказать для своего мужчины завтрак.

Моего мужчины? А был ли он моим? Сомнения неожиданно закрались в мою голову.

А что, если прошлая ночь ничего для него не значила? Что, если Осман просто поддался моменту? Господи, какая же я наивная дурочка! С чего вообще взяла, что что-то изменилось между нами?! Это просто секс! Мужчинам не нужно что-то чувствовать, чтобы им заниматься! Чуть ли не плача, я накручивала себя. Так чудесно начавшееся утро вдруг перестало быть добрым.

Быстро вымывшись, я высушила волосы полотенцем и, надев рубашку Османа, направилась обратно в спальню. Осман все еще спал, обняв вместо меня мою подушку и уткнувшись в нее лицом. Такой милый. Жаль, не мой. Или все же мой?

Может, стоит жить одним моментом, не накручивая себя по пустякам? Вот зачем мне забивать себе голову тем, что еще даже не случилось?! Ведь, будь Осман равнодушен, не стал бы так себя вести! И ревновать к Глебу тоже бы не стал! А он ревновал. Да еще как!

– В чем дело, лапа? – раздался хриплый со сна голос моего… Османа. – Почему ты встала?

Приподнявшись с постели, он окинул меня довольным взглядом, остановившись своими пронзительными глазами на моих коленках.

– А тебе идет моя рубашка… – поднимаясь взглядом выше и останавливаясь им на моих просвечивающих сквозь белую ткань рубашки сосках, ухмыльнулся он.

– Мне нечего было надеть после душа… – пролепетала я, тушуясь под его взглядом.

– Иди сюда, – протягивая ко мне руку, велел он.

– Зачем? – на автомате спросила я, не двигаясь с места.

– Затем, что я хочу пожелать тебе доброго утра, – игриво ухмыльнулся он, заставляя мое сердце понестись вскачь.

Так хотелось, взвизгнув, броситься в его объятия, но я сдержалась и с самым безразличным видом, на который только была способна, двинулась в его сторону, забираясь обратно на кровать.

– Я хотел проснуться рядом с тобой, – отодвигая мокрые пряди мне за спину, прошептал он, наклоняясь и касаясь губами моего ушка. – В следующий раз разбуди меня.

В следующий раз?! Значит ли это, что я ошиблась?! Неужели мы не просто пара случайно оказавшихся в одной постели людей?

– Что такое? Почему ты такая напряженная? – вдруг став серьезным и нахмурившись, спросил Осман. – Я сделал что-то не так?

– Все отлично, – искренне улыбнулась я, проводя руками по его груди и закидывая их ему на плечи. – Я ужасно проголодалась, – прямо в его губы прошептала я, решив отбросить все сомнения и быть настоящей.

Если я счастлива, то почему должна скрывать это? Этот миг неповторим, и я не позволю ему ускользнуть от нас из-за своих страхов и неуверенности. 

– Тогда дай мне принять душ, и я накормлю тебя. Как насчет того, чтобы спуститься вниз и позавтракать в ресторане? – вместо того чтобы отстраниться, он зарылся лицом в мои мокрые волосы.

– Во вчерашнем платье? Не хочу! – наотрез отказалась я, представив взгляды окружающих, которые уж точно поймут, из-за чего я нахожусь в ресторане отеля в вечернем платье.

– Хорошо, капризуля, тогда закажи все, что хочешь, в номер, – куснул он меня за мочку уха, заставляя захихикать и начать отбиваться от него. – Не кусайся!

– Тогда не будь такой вкусной, – последовал стон, наполненный таким желанием, что я почувствовала себя самой прекрасной женщиной на земле. – Я быстро… Жди меня, лапа.

Мазнув меня мимолетным поцелуем по губам, он соскочил с кровати и, совершенно не стесняясь своей наготы, скрылся за дверью ванной.

Кажется, он все же стал моим.

8 глава

– Иди сюда, – садясь за столик в небольшом, но уютном ресторанчике, притянул меня вслед за собой Осман, присаживаясь на диванчик.

Позавтракав и с трудом избежав очередного марафона секса, к которому я совершенна не была готова из-за ноющих ощущений между ног, мы отправились ко мне на квартиру, после чего решили пообедать где-нибудь и обсудить свои планы.

Во мне все всколыхнулось от этого слова. Осман думал о нас и хотел строить совместные планы нашего будущего! Разве могла я о подобном мечтать? Да и вел он себя совершенно иначе, чем я привыкла. Взять хотя бы то, что сел рядом, тут же обвив меня руками. Кто бы мог подумать, что этот мужчина такой прилипала?!

– Хочешь есть? – спросил он меня игриво на ушко.

– Не очень, хочу кофе и десерт. Что-нибудь мегасладкое и калорийное! – улыбнулась я, разворачиваясь в его сторону. – Раз уж я пропускаю работу, можно дать себе послабление и в этом.

Все происходящее было ново и странно для меня, но оттого не менее желанно. Мне хотелось улыбаться и кричать окружающим о том, что этот потрясающий мужчина только мой. Окончательно и навсегда.

– Я, пожалуй, тоже возьму десерт, – проходясь пальцами по моему животу, прикрытому тканью кофты, поддакнул он мне. – И сладкое тебе можно есть когда захочешь…

Именно в этот момент и подошла официантка, с дружелюбной улыбкой подав нам меню. Осман отстранился и, отказавшись от меню, начал расспрашивать ее о десертах.

– У нас есть красный бархат, киевский, чизкейки, меренговый торт с малиной и фисташками, макаруны…

– Мне меренговый торт и парочку кокосовых макарунов, – прервала я ее, недовольная тем, как она стреляла глазками в сторону Османа.

Винить я ее не могла, уж слишком яркой внешностью обладал бывший муж, но ревновать от этого меньше не стала. Где бы мы не оказывались в прошлом, женщины всегда оборачивались вслед Осману. Правда, тот словно бы не замечал этого или, что скорее было ближе к правде, перестал обращать на это внимание.

– А мне киевский. И два кофе, один латте и один американо, – сделав заказ, повернулся он ко мне, ожидая подтверждения, что правильно заказал для меня кофе.

Я с улыбкой кивнула, уже не обращая внимания на официантку, слишком польщенная тем, что он помнил, какой кофе я предпочитаю.

– Ну, что будем делать? – спросил мужчина, вновь давая волю рукам и притягивая меня вплотную к себе.

– Есть? – приподнимая бровь, поддразнила я, прекрасно понимая, что он говорил не об этом.

– Ты знаешь, о чем я, лапа, – проскальзывая пальцами под кофту и лаская область моего пупка, тихо прошелестел он мне на ухо. – Я планирую остаться здесь на четыре месяца. Мой друг Дмитрий давно предлагал мне инвестировать в свой новый проект. Как я говорил, ранее мне стало скучно и захотелось сменить направление, ну или хотя бы попытаться сделать что-то новое и далекое от гостиничного бизнеса.

– Странно от тебя это слышать, – честно призналась я. – Я думала, ты живешь своим отелем. Тебе ведь нравится это…

– Я и не отрицаю, лап. Но за последние годы все это приелось. Я самому себе напоминаю робота. Изо дня в день одно и то же. Одни и те же лица. Мне хочется сменить обстановку. Сменить страну. И раз уж ты уже здесь, то почему бы не перебраться поближе к тебе? Что скажешь?

Я улыбнулась, мучительно вздохнув и попытавшись скрыть захлестнувшее меня разочарование. Только после всех его слов я поняла, чего именно от него ждала. Я, как наивная маленькая дурочка, ждала словпризнания и того, что он попросит меня вернуться в наш дом. Что захочет наконец создать семью и аннулирует наш развод. И как бы я ни говорила себе, что для него все это ново, что, в отличие от меня, которая столько лет ждала всего того, что случилось между нами, Осману нужно время, разочарование просто сжигало меня изнутри.

– Отличная идея, – выдавила я из себя. – За что бы ты ни взялся, успех гарантирован. Ты уже решил, где будешь жить?

– Надеялся, что ты мне с этим поможешь. Вообще-то, я уже договорился с риелтором. Он должен подобрать подходящие варианты и оповестить меня. Скинет фотографии мне на почту, а я потом посмотрю те апартаменты, которые мне понравятся…

Официантка, вернувшаяся с нашим заказом, прервала нас ненадолго, но, стоило ей вновь оставить нас вдвоем, Осман продолжил, делая глоток своего американо:

– Но, так как ты будешь моей частой гостьей, предлагаю решить вдвоем и выбрать то, что подойдет нам обоим. Мне, конечно, нравится твоя квартирка, но она слишком мала для меня. Хочу пентхаус поближе к твоему ресторанчику, чтобы я мог бессовестно заявляться к тебе на обед, – игриво заявил он, подмигнув мне.

От сердца отлегло после его слов, хоть беспокойство и не покинуло меня полностью. Глупая маленькая девочка внутри меня хотела всего и сразу, не понимая, что так не бывает.

– В чем дело? Почему ты не ешь? – нахмурившись, спросил Осман.

– Ни в чем. Просто задумалась, – попыталась я отмахнуться, скрыв свое состояние за улыбкой.

– Не понравился мой план? Или дело во мне? – не отставал он.

– Очень понравился и твой план, и ты, – беря нежное французское печенье и поднося к его губам, улыбнулась я.

Приняв угощение, Осман хитро ухмыльнулся и словно невзначай прошелся языком по моим пальцам.

– Хулиганите, господин Хуссейн? – приближая к нему свое лицо, спросила я, слизывая языком крошку от печенья. – Сладко.

– Это еще большой вопрос, кто здесь хулиганит, – прохрипел он, явно заводясь от моих действий.

Я попыталась отстраниться, чтобы разглядеть выражение его глаз, но Осман, обхватив меня за затылок, накрыл мои губы своими, целуя нежно и ласково. Словно я была его любимым десертом, которым он хотел наслаждаться медленно, неспешно смакуя.

Поцелуй был настолько сладок, что я мигом выбросила все плохое из головы, дав себе слово, что не буду больше себя накручивать. Хватит думать о плохом, нужно просто наслаждаться начинающимися отношениями с самым прекрасным мужчиной на этой планете.

9 глава

– Ого! – воскликнула я, входя в просторный холл, вход в который начинался прямо из лифта. – Не думала, что в России есть подобные дома. Такое ощущение, что это квартира самого мистера Грея, – выпалила я на одном дыхании, настолько впечатленная окружающей роскошью. Нет, я, конечно, была привычна к ней, но подобная красота всё равно обескураживала.

– Что за мистер Грей? – нахмурившись, спросил Осман, помогая мне стащить шубку.

Поняв, что сболтнула лишнее, я зарделась, но в следующий момент прыснула, поняв смысл его вопроса.

– Только не говори, что не смотрел этот фильм? – начиная веселиться, допытывалась я.

– Черт его знает, мы с тобой за эти годы пересмотрели столько всякой романтической лабуды, что я вполне мог забыть имя этого Грея, – явно не понимая причину моего веселья, проговорил он, развешивая нашу верхнюю одежду в шкафу.

– Поверь мне, такое мы точно вместе не смотрели, – хихикнула я, вставая на цыпочки и легко касаясь его губ в почти невесомом поцелуе.

Было так приятно иметь на это право. Иметь возможность трогать его и целовать в любой момент.

– Если бы я включила такое при тебе, ты бы точно меня отшлепал, и совершенно в другом контексте, нежели мистер Грей, – сексуально прошептала я, закусывая нижнюю губку и наслаждаясь тем, как темнеет его взгляд от этого действия. – Всё еще нет догадок?

– Хватит меня дразнить, если хочешь посмотреть апартаменты, а не быть отшлепанной! – прохрипел он, явно заведенный моими словами и действиями.

– Как скажете, мистер Осман, – хихикнула я, тут же отходя от него и направляясь в сторону, как я предполагала, гостиной.

Прошло всего два дня, а мы уже нашли подходящее жилье. Фотографии нам обоим понравились, но они не передавали и сотую часть того, что предстало перед нашими глазами.

– Ох! – заметив, что нашла спальню вместо гостиной, простонала я.

– Нравится? – усмехнулся Осман, идя вслед за мной. – Учти, делать эту спальню общей я не намерен.

И я понимала почему. Это было просто женское царство! Всё в розовом и золотом. Еще и качелька, свисающая с потолка. Просто мечта любой девушки!

– Почему я не видела эту комнату на фотографиях? – подходя к качельке и садясь на нее, с любопытством спросила я.

– Хотел сделать тебе сюрприз, – усмехнулся мужчина, явно довольный моей реакцией. – Знал, что тебе наверняка понравится эта кукольная комната.

– Ты слишком хорошо меня изучил, – раскачиваясь, улыбнулась я.

– Так что? Берем?

– Ага! – радостно закивала я, вскочив с качелей и потянув его за руку в другую комнату. – Глянем только сначала на кухню.

– Ну конечно, – подхватывая меня на руки и неся по квартире так, словно я вообще ничего не весила, рассмеялся он.

– Эй! Ты чего?! – вцепилась я в его шею, в глубине души радуясь его игривости и хорошему настроению.

– Ничего, хочу поскорее закончить с осмотром и отнести тебя в спальню, – словно говорил о чем-то естественном, пожал он плечами.

Странно, учитывая, что за два дня мы так и не оказались больше в одной постели. Всё ограничивалось приставаниями и поцелуями. Хотя я всячески пыталась показать, что готова и хочу. Осман почему-то сдерживался, да и ночевали мы порознь, из-за чего я боялась того, что он вновь включит правильного парня и отстранится от меня.

– И что же мы будем делать в спальне? – спросила я его на ушко, уже забыв о том, что хотела осмотреть кухню. – Разве нам можно делать что-то, пока ты не подписал контракт?

– Нам можно всё, лапа, – самодовольно заявил он. – И что делают обычно в спальне?

– Спят? – приподнимая брови, спросила я.

Мне нравилось дразнить его и наблюдать, как от этого эмоции пляшут в его бесовских глазах. Не понимаю, почему он сдерживался и не трогал меня. Возможно, давал время или хотел показать серьезность своих намерений? Как бы то ни было, я хотела разбудить того Османа, что брал меня раз за разом, забыв обо всех опасениях и отбросив здравый смысл.

– Спят, но ты точно сегодня спать не будешь, лапа, – неожиданно сбрасывая меня на постель и забираясь сверху, поставил он меня в известность.

– Это угроза или обещание? – выгибаясь под ним и закидывая руки ему на плечи, прошептала я.

– Констатация факта.

***

Отпустил себя и поцеловал Ксюшу так, как давно хотел. Не знаю, почему сдерживал себя, загоняя в рамки. Не хотел, чтобы лапа думала, что мне нужен лишь секс. Да и себе самому хотелось доказать, что это не так. Впервые за много лет меня так тянуло к женщине, и мне нужно было понять, к чему это ведет. В чем причина внезапно обуявших меня чувств к бывшей жене. Ведь раньше я никогда не чувствовал в ее присутствии такого обжигающего желания. Сейчас же меня буквально потряхивало от желания от одного ее присутствия.

– Хочешь? – спросил я, отрываясь от сладких губок.

– Сомневаешься? – спросила она в ответ, изгибаясь и прижимаясь ко мне своей пышной грудью.

– Смотри, сама согласилась, – оскалился я, задирая ее платье и в одну секунду стягивая его через голову. – Пощады не проси.

Не давая ей ответить, вновь впился в ее рот губами, наслаждаясь ее вкусом и мягкостью губ. Прелюдия никогда еще не была столь яркой и приносящей такое удовлетворение, как с ней. С Ксюшей каждая ласка, каждый поцелуй открывали все новые грани, заставляя чувствовать как никогда остро.

Не знаю, к чему это приведет, но мне хотелось ловить каждый миг происходящего, не задумываясь о будущем. Всё происходящее было ново для нас обоих, и мы должны были проникнуться этим и понять, чего хотим от наших неожиданно возникших отношений.

Избавившись от нашей одежды, я завис на ее светлой коже, мигом покрывшейся румянцем от моего пристального внимания. Розовые соски манили, вызывая нестерпимое желание впиться в них губами и попробовать на вкус, что я и сделал. Ксюша выгнулась подо мной, подставляя мне свою грудь и цепляясь пальчиками за мои волосы. Застонала и вся взвилась, стоило мне пустить в ход зубы, отчего послала вспышку возбуждения прямо в мой стоящий колом член. Не став себя сдерживать и в очередной раз наплевав на отсутствие презерватива, я плавно вошел в истекающую для меня киску, начиная неспешно двигаться в ней. Мне нравилось медленно доводить Ксюшу до экстаза, делая из маленького котенка ненасытную кошку.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​– Хватит меня мучать! – простонала она, когда поняла, что ускоряться я не намерен.

– Хочешь руководить процессом? – с громким чмоком выпуская изо рта покрасневший сосок, ухмыльнулся я.

Мне нравилось, когда она молила. Когда теряла рассудок и сходила с ума от неудержимого желания. Желания ко мне.

– Осман! – вскрикнула она, стоило мне сделать глубокий толчок, перестав сдерживаться.

– Не жалуйся и не проси остановиться, – закидывая ее ноги себе на талию и набирая темп, прохрипел я.

Смяв ее рот в грубом, наполненном похотью поцелуе, я методично доводил нас до развязки, утратив всякий контроль над собой и наслаждаясь ее повизгиваниями, тонущими в нашем поцелуе.

Ущипнул за сосок, перекатывая горошинку между пальцев, отчего заметная дрожь прошлась по ее телу.

Желая оказаться как можно глубже, я обхватил ее за бедра, всё сильнее врезаясь в нее и насаживая на себя. Наш поцелуй давно прервался, и я просто смотрел на завораживающее зрелище, что представляла собой девушка, лежащая подо мной.

Раскрасневшаяся и растрепанная, она была самым прекрасным существом, виданным мной. Сексуальные стоны и мольбы, слетающие с ее губ, просто сносили мне крышу, делая еще более нетерпеливым и грубым. Хотя грубая напористость, привычная мне в сексе, было последним, что я хотел использовать с Ксюшей. С ней хотелось быть нежным и обращаться как с фарфоровой куколкой, но страсть всякий раз затмевала мне разум…

– Я не переборщил? – приходя в себя после оглушительного оргазма, накрывшего меня сразу после Ксюши, спросил я.

– С чем? – удивилась девушка, копошась в моих волосах.

Я полулежал под ней, наслаждаясь ее поглаживаниями и упругими полушариями, находящимися под моей щекой.

– С напором, – лизнув сосок, так аппетитно маячивший перед глазами, хмыкнул я.

– Можешь напирать на меня сколько угодно, – выдохнула она, явно довольная моей лаской.

И этот маленький выдох подействовал на меня так, что я тут же почувствовал себя готовым ко второму раунду.

Кажется, сегодня мы из постели не выберемся.

10 глава

– Ты, я смотрю, совсем погрязла в ново-старых отношениях, – фыркнул Глеб в трубку. – Совсем забросила друзей, – пожурил он меня.

– Не придумывай! К тому же, если кто и забыл кого, то это ты! – обвинила я его. – Видимо, твоя горничная вскружила тебе голову настолько, что ты даже не позвонил мне после того вечера!

Взбивая яйца для омлета, я отчитывала друга. Осман был в душе, и я пыталась успеть приготовить завтрак до его прихода. Хорошо, что благодаря гарнитуре не нужно было держать телефон.

– Я знал, что буду третьим лишним, вот и не звонил. А насчет Муси ты ошибаешься, я вообще ее не видел с того вечера. Пришлось уехать по делам, – вздохнул он по ту сторону трубки.

– Знаешь, странно, что ты зовешь свою горничную, с которой у тебя ничего нет, Мусей, – протянула я, поддразнивая его.

– Это повелось с самого начала. И это ее бесит, – хмыкнул друг, явно вспомнив что-то приятное, связанное с горничной.

– И что веселого в том, чтобы бесить милую девушку? – покачала я головой, забыв о том, что собеседник меня не видит.

– Ты просто не видела ее моську в этот момент. Это как дразнить котенка, – объяснил он. – И хватит обо мне, лучше расскажи мне, как ты. Надеюсь, тебе не сильно досталось за полбокала шампанского? – явно насмехаясь, спросил Глеб, меняя тему.

Я же вспыхнула, вспомнив о том, как мне досталось. У меня до сих пор не укладывалось в голове то, что мы с Османом вместе! Что мы провели ночь вместе. И не одну! Вчерашний день и ночь были лучшими в моей жизни.

– Если бы ты действительно переживал, задал бы мне этот вопрос раньше.

– Я просто знал, что вас не стоит прерывать, да и твое «нет» явно звучало как «Осман, поймай меня и…», ну ты поняла, – с намеком проговорил он, вгоняя меня в краску.

– Глеб! Ничего я не поняла! И не говори мне больше таких вещей! – пропищала я, слишком смущенная его намеками.

Покашливание Османа заставило меня резко обернуться, вследствие чего я выронила лопатку.

– Ох! – наклоняясь за ней, выдохнула я.

– Что такое? – спросил Глеб в наушнике.

– Ничего, я тут немного занята, не против, если мы потом созвонимся? – спросила я под прожигающим взглядом Османа.

– Понятно, динамишь меня ради господина Османа, – вздохнул друг. – Все вы, женщины, такие.

– Глеб! – не сдержала я смешка, направляясь к мойке и бросая в нее лопатку.

Потом взяла бумажную салфетку и вытерла пол.

– Ладно-ладно, молчу. И прощаюсь. Передавай привет мистеру Ворчуну, – проговорил он и отключился.

– Ты быстро, – заметила я, окидывая взглядом мужчину, одетого в белую футболку и синие джинсы.

Видеть Османа в джинсах было что-то из ряда вон, и я просто балдела, когда он их надевал. В таком виде он сразу становился более земным, что ли. Доступным, в отличие от того господина в неизменных строгих костюмах-тройках.

– Тебе нужно чаще носить джинсы, – улыбаясь ему, сказала я.

Осман промолчал, продолжая хмуриться и окидывать меня странными взглядами.

– Всё в порядке? – напряглась я, не понимая смены его настроения.

С утра мужчина был сама игривость, предлагал мне совместный душ, от которого я отказалась. Сейчас же был хмур и нелюдим.

Вернувшись к завтраку, я решила не заморачиваться и не накручивать себя, мало ли из-за чего могло смениться его настроение.

– Мне нужно в ресторан. А ты чем займешься? – ставя перед ним кофе, поинтересовалась я.

– Зачем звонил Глеб? – вдруг спросил он, проигнорировав мой вопрос.

– Глеб? – удивилась я, чуть не поперхнувшись апельсиновым соком. – Просто… Хотел поздороваться, – звуча глупо даже для самой себя, выдала я. – А что?

– Ничего, – буркнул он.

Удивленная его тоном и поведением, я надолго замолчала, искренне не понимая, в чем дело. Осман вел себя странно.

– Собирайся, я тебя отвезу, – отодвигая тарелку и вставая, проговорил он. – Я договорился, чтобы горничная прошлых хозяев приходила к нам, так что можешь не убирать со стола.

– Осман… – позвала я неуверенно. – Всё в порядке?

– Всё отлично, Ксюш. Просто голова забита работой. У меня сегодня пара встреч, так что извини, пообедать с тобой не смогу.

– Да я и не… – начала было я.

– Но мы поужинаем вместе, если ты, конечно, хочешь, – продолжая прожигать всё тем же непонятным мне взглядом, продолжал он.

– Конечно хочу, – решив проигнорировать его странность, воскликнула я бодро. – С чего бы мне не хотеть?!

– Отлично, тогда пойду собираться.

Ни улыбки, ни привычной теплоты его лицо не выражало, когда, ответив мне, он развернулся и вышел из кухни, оставив меня в полном смятении с моим недоеденным завтраком.

Да уж, не так я себе представляла это утро.

Шикарные розы легли на мой стол, заставив меня удивленно поднять взор на потрясающего мужчину, что преподнес их.

Я ведь даже не заметила, как он вошел! Настолько ушла в работу, погрузившись в отчеты, что пропустила его приход.

– Вау! – улыбнулась я счастливо, пододвигая к себе огромный букет нежно-персиковых роз и утыкаясь в них носом. – У нас какой-то праздник? – спросила я.

– Разве нужен повод, чтобы подарить своей женщине цветы? – обходя стол и подхватывая меня на руки, сказал Осман, устраиваясь на моем кресле и сажая меня к себе на колени.

От этого его «своей женщине» я просто растеклась безвольной лужицей, обнимая его и целуя в уголок рта.

– Спасибо! Цветы потрясающие, как и ты сам, – поблагодарила я, чувствуя неизменных бабочек, что порхали у меня в животе в его присутствии.

– Извини меня за утро, – еще больше удивляя меня за сегодня, начал он. – Я приревновал и вел себя грубо.

У меня чуть глаза не вылезли на лоб от удивления и шока. Его слова настолько шокировали меня, что я просто глупо хлопала глазами, смотря на него в полном недоумении. Я искренне не понимала, о чем он говорил.

– Не смотри на меня так, Ксюш! – застонал мужчина, явно чувствуя себя неловко.

Осман – и неловко?! Это просто что-то невообразимое!

– Приревновал? – неверяще переспросила я. – К кому?!

– А ты не понимаешь? – вздернул он бровь, смотря тем строгим взглядом, что заставлял меня одновременно стушеваться и заводиться от охватывающего меня возбуждения.

– Представь себе, нет, не понимаю! Так что будь добр поделиться теми глупостями, что пришли к тебе в голову.

– Ты говорила с Глебом.

– И что? Я часто с ним говорю, – видя, как разгорается нехороший огонь в его глазах, проговорила я.

– Это-то меня и напрягает. Зачем тебе с ним говорить?

– Ты сейчас серьезно?!

– Вполне! – ничуть не смутившись, ответил он.

– Может, потому, что он мой друг и мне интересно с ним поболтать? – с осторожностью ответила я.

Не хотелось бы провоцировать моего Отелло.

– Я думал, я твой друг! – прозвучал ответ с явной претензией.

– Да, но…

– Вот и болтай со мной. В чем проблема? – выглядя искренне недоумевающим, вопрошал он.

– Хорошо, господин. Будут еще приказы? – решив перевести всё в шутку, спросила я.

Прекращать общение с Глебом я не планировала, но Осману же знать об этом необязательно. Наши отношения новы, вот он и реагирует настолько остро. Уверена, что со временем он успокоится и поймет, что ревновать в его случае просто глупо. Разве я смотрела когда-нибудь на другого мужчину кроме него?

– Закажи обед сюда, хочу пообедать в кабинете хозяйки ресторана, – уже совершенно другим тоном начал он, расстегивая пуговицы моего пиджака цвета фуксии, надетого поверх строгого черного платья до колен.

– А я думала, у тебя встреча и ты не сможешь со мной пообедать, – поддразнивая его, протянула я, изгибаясь и позволяя ему стянуть с себя пиджак окончательно.

Загоревшийся взгляд мужчины при виде выреза платья, открывающего ложбинку между грудей, заставил меня загореться в ответ от удовольствия. Как же все-таки приятно быть желанной для него.

– Я слишком соскучился, чтобы обедать с этими скучными толстосумами, – наклоняя голову и целуя мое горло, прохрипел он.

Запустив свои загребущие ручки в его идеальную укладку, я оцарапала ноготками кожу его головы, зная, что ему это нравится, и получая в награду его довольный рык.

– Сходим сегодня в кино? – попросила я, поняв, что кроме ласк Осман ничего не планировал.

Честно говоря, я и сама не хотела заниматься этим в кабинете, было бы трудно скрыть, чем мы тут занимались, и привести себя в надлежащий вид. Так что неспешные поглаживания и поцелуи, даримые друг другу, было всем, что мы себе позволили, хоть и мучились от проснувшегося плотского голода.

– На очередную романтическую комедию? – хмыкнул он, забираясь рукой вверх по моему бедру и поглаживая ягодицы сквозь тонкий капрон.

– Эй! – стукнула я его возмущенно по плечу. – Я смотрю не только мелодрамы. И если ты помнишь, в последний раз мы смотрели «Форсаж»!

– Ладно, и что ты хочешь посмотреть? – спросил он, не став спорить.

– Ну-у, со Стэйтемом вышел неплохой фильм.

– Знаешь, однажды я начну ревновать к твоей нездоровой любви к этому лысому мужику, – вызывая мое хихиканье, проворчал он.

В прошлом мы не пропускали ни одну премьеру моего любимчика. Я всеми правдами и неправдами загоняла Османа в кинотеатр, не желая дожидаться возможности, пока фильм выйдет в интернете.

– И побреешься налысо? – дразнилась я.

– Прости, лапа, но на такое я даже ради тебя не готов, – провел он защищающим жестом по своим волосам, уже не выглядевшим такими идеальными после атаки моих пальчиков.

– Тебе не пойдет, – нахально заявила я. – Только Джейсону идет минимальная растительность на голове.

– Какие милые слова ты нашла, чтобы избежать слова лысый, – хмыкнул он в ответ, искренне забавляясь нашей шутливой битвой.

– Ну ладно, не дуйся. Ты всё равно для меня на первом месте, – не выдержав, вновь захихикала я. – Зачем мне какой-то актер, когда рядом есть ты?

– То-то же, лапа, – довольно заурчал он, словно сытый кот. – Помни об этом, когда вечером начнешь облизываться на своего лысенького Стэйтема.

11 глава

– Я хочу в общий зал! – упрямилась Ксюша, стоя у кассы и не желая слушать моих доводов. – Возьми два билета на последний ряд и всё!

Вздохнув, я кивнул ожидающему кассиру и, сделав оплату картой, взял протянутые мне билеты.

– Знаешь, раньше ты была намного покладистее, – заметил я, цокнув языком.

Желание променять ВИП-зал на общий было мне абсолютно непонятно.

– Вовсе нет, я просто пыталась тебе понравиться, слушаясь тебя, – показала она мне язык, нахально ухмыляясь. – А раз уж я тебе уже понравилась, не вижу причины строить из себя мисс прилежность.

– Какая ты хитрая, – удрученно покачал я головой. – И продуманная. Поймала меня в сети и вьешь теперь из меня веревки.

– А как же? Идем, купишь мне попкорн и мороженое! Хочу наесться его столько, чтобы заболел живот.

– У тебя не живот, а горло опять заболит, – строго отчеканил я, позволяя ей тащить себя к прилавку с газировкой и попкорном. – Так что никакого мороженого. Ты полчаса назад мерзла лишь оттого, что добежала от машины до торгового центра.

– Боже, ты опять? – закатила глаза эта нахалка.

– Что опять? – как можно невозмутимее спросил я, передавая ей билеты и подхватывая огромное ведерко с попкорном и литровую колу на двоих.

– Ведешь себя как мой папочка. Может, выключишь уже его? – нахохлилась Ксюша, заставив меня призадуматься.

Неужели я действительно так себя веду? И что плохого в том, что я проявляю заботу? Ведь она совсем недавно переболела, и, учитывая то, с какой легкостью у нее воспаляется горло, вполне логично запретить ей есть мороженое в такой холод. Разве не так?

– Ты помнишь, как я обрабатывал твое горлышко? – решил я пойти другим путем. – Хочешь повторения?

– Так нечестно! – недовольно пропыхтела она, нахохлившись.

– Очень даже честно. Я лучше лишу тебя мороженого и включу папочку, как ты говоришь, чем снова буду наблюдать за твоими мучениями, – не согласился я. – И фильм, кстати, начался, так что хватит спорить и пошли глазеть на твоего лысого кумира.

Не став больше спорить, Ксюша потащила меня в зал, причитая что-то о том, что не может пропустить рекламу будущих премьер.

– Тебе что, скучно? – шепотом спросила она, когда моя рука, миновав колено, двинулась выше по ее бедру.

– Смотри свой фильм, у меня свое развлечение, – хмыкнул я, довольный нотками возбуждения, проскользнувшими в ее голосе.

– Твое развлечение не дает мне сосредоточиться на фильме! – пытаясь перехватить мою руку, хрипло произнесла она.

Но я не собирался так просто сдаваться. Фильм мало интересовал меня, гораздо интереснее было мешать Ксюше и наблюдать за тем, как ее разрывает от желания досмотреть глупый фильм и расслабиться под моими ласками.

Хорошо, что зал практически пустовал, мало кто ходит в кинотеатр в разгар рабочей недели. Наш ряд вообще был пустой, не считая парочки в конце ряда, слишком занятой друг другом, чтобы смотреть на экран.

– Осма-а-ан, ну пожалуйста, – прошептала она, когда я подобрался к местечку между ног.

– Хорошо, но взамен ты выполнишь любое мое желание, – согласился я, проводя большим пальцем прямо по центру ее женственности и касаясь клитора.

– Что? – слишком отвлеченная моей лаской, спросила она.

– Неважно что, важно твое согласие, – прошептал прямо в ухо, отчего едва заметная дрожь тут же охватила ее тело.

До чего же она чувствительная и срывающая голову. С ней мой контроль просто улетучивается, делая из меня какого-то игривого мальчишку.

– Хорошо, только, пожалуйста, убери руку, – молила она, не понимая, что делает со мной этим хриплым возбужденным голосом.

– Ладно, – тут же убирая от нее руки и делая глоток колы, чтобы остудить свой пыл, кивнул я. – Смотри свой скучный фильм.

– Ты же запретил мне мороженое? – хитренько посмотрела она, наблюдая за тем, как в нашу корзину отправляется большая пинта из «Baskin Robbins» с ее любимой королевской вишней.

– Запретил, но это в прохладном кинотеатре. Дома в тепле можно. И не дуйся. Для тебя же стараюсь, – наклоняясь и легонько целуя ее в пухлые губки, попросил я. – Почему ты принимаешь в штыки мою заботу? – задал давно волнующий меня вопрос.

Раньше Ксюша так себя не вела. Всегда соглашалась и слушалась.

Ну почти всегда.

В любом случае не вела себя так, воспринимая мою заботу так болезненно. Мне, конечно, не нужна послушная кукла, но всё же ее поведение напрягает.

– Я не хотела, чтобы это так выглядело, – отстраняясь, проговорила она. – Просто ты ведешь себя так, словно я неразумный ребенок.

– С ребенком мне бы не хотелось проделать всё то, что я хочу сделать с тобой, – ухмыльнулся я, наслаждаясь румянцем, покрывшим ее щеки. – И я всегда о тебе заботился. Не думаешь же ты, что это изменится только из-за того, что мы начали встречаться?

Ксюша застыла, прожигая меня странным, непонятным мне взглядом, потом дернула плечом и, отвернувшись, пошла дальше по проходу, минуя морозильники.

– Ксюш…

– Не обращай внимания. Мне просто нужно привыкнуть. Давай поскорее закончим с покупками и поедем к тебе, – попросила она, не дав мне договорить.

Чувствуя себя странно от нетипичного ей поведения, я молча проследовал за ней в овощной отдел. Идея заскочить в магазин после кинотеатра уже не казалась мне такой хорошей. Лучше бы я отвез ее к себе и выбил все эти ненужные мысли из ее хорошенькой головки.

– Ты чего? – удивленно вскрикнула Ксюша, когда я, открыв входную дверь, уронил наши покупки прямо на пол и прижал ее к двери.

Терпеть больше не было сил, и я молча накинулся на ее рот, сминая его в поцелуе. Хотелось смыть этим поцелуем все сомнения, которые, уверен, переполняли ее симпатичную головку.

Крепче вжал ее в себя, подхватывая под попку и приподнимая. Отыскав зиппер, скинул ее ботильоны и свои ботинки, ни на минуту не прекращая поцелуя.

Верхнюю одежду скинул уже по пути в спальню. Жаль, на Ксюше были джинсы, иначе бы я давно добрался до самого сладенького.

– Осман… – стонала она прямо в мой рот, задыхаясь от охватившего ее жара.

Прервал поцелуй, понимая, что ей необходимо вздохнуть, и в последний момент направился в ее розовую комнату.

– Будем осквернять твой розовый рай, – прорычал я, скидывая ее на кровать и под ее обжигающим взглядом стягивая с себя джемпер с брюками.

Я всегда знал, что хорош собой. Но никогда от взгляда женщины мне не было так хорошо и волнительно. Ксюша смотрела так, что дыхание перехватывало.

– Иди сюда, – нетерпеливо дернул ее за ногу и потащил к себе по покрывалу.

Вновь поцеловал, хотя изначально собирался освободить от одежды. Но чертовка так сексуально облизнула нижнюю губку, что сдержаться и остановиться было выше моих сил.

– Осман, подожди! – неожиданно оттолкнула она меня, приводя этим в ступор. – Не надо…

– Что? – слишком заведенный, чтобы думать, не понял я ее протеста.

– Ты сейчас порвешь мне всю одежду, давай я сама, – к моему облегчению, попросила Ксюша, стягивая с себя свитер и открывая моему взору сексуальный темно-бордовый лифчик.

Джинсы мы стащили с нее вместе, в четыре руки, то и дело перерываясь на очередной жадный поцелуй.

Как же мне было ее мало. Нестерпимо мало. Я никак не мог насытиться ей.

Коснулся ладонью ее лица, проводя по щеке и наслаждаясь тем, как перехватывает ее дыхание от такой простой ласки.

– Если бы ты знала, как я хочу тебя, лапа… – выпустил я хрип, стягивая с нее трусики и напирая на нее сминающим губы поцелуем, мне хотелось слиться с ней так, чтобы она полностью растворилась во мне. Забыв саму себя.

Голод, внезапно проснувшийся по ней, делал меня дикарем, и, как бы я ни пытался ослабить напор, у меня не выходило.

Раздвинув ее ноги, я удобнее устроился между ними, продолжая поедать ее рот. Заскользил языком между ее губами, овладевая и заставляя безудержно стонать прямо мне в рот.

Пальцы Ксюши с силой сжимали мои волосы, но даже легкая боль, причиняемая ей, отдавалась возбуждением в напряженном паху.

В голове было абсолютно пусто, и всё, чего хотело тело, это получить желанную девочку, наконец утопив себя в ней.

Словно услышав мои мысли, Ксюша выгнулась мне навстречу, потираясь своим влажным лоном о мой одеревеневший член. Это стало последней каплей, и я просто вошел в нее одним мощным толчком, отчего она вскрикнула и выгнулась мне навстречу.

– Осман! – она прервала поцелуй и встретилась с моим подернутым похотью взглядом.

Не знаю, что она пыталась в нем отыскать, но увиденное явно оставило ее довольной. Лапа спрятала лицо у меня на шее и молила двигаться, что я тут же и сделал, толкаясь в нее на всю длину. В происходящем не было нежности, и это никак нельзя было назвать занятием любовью. Но это было именно то, в чем мы оба нуждались.

Отзывчивость Ксюши просто снесла мне голову, и я двигался, усиленно работая торсом в единственном желании – достигнуть разрядки.

– Ах! – неожиданно ужалившие зубки, впившиеся в плечо, а также тесно сжавшаяся вокруг меня плоть заставили меня, хрипло застонав, кончить.

Это произошло настолько неожиданно, что я даже не успел выйти из нее, хоть в этом и не было никакой необходимости. Забеременеть Ксюша всё равно не сможет.

– Оно растаяло! – разглядывая вздувшийся контейнер с мороженым, простонала Ксюша.

– Ну и ладно. Растаявшее мороженое на вкус ничуть не хуже. Оно же не испортилось, – помогая ей разобрать наши покупки, плотоядно улыбнулся я, разглядывая свою лапу, одетую в мою рубашку на голое тело.

– Хватит есть меня глазами, – поцокала она языком, делая вид, что недовольна, хотя мы оба знали, как она жаждет моего внимания. – Иначе останешься без обещанного мной ужина.

– Я согласен, если моим ужином станешь ты, – обхватывая ее сзади и прижимаясь к ней всем телом, соблазнительно прошептал я ей на ухо.

– Ну уж нет, мне, как и тебе, нужен перерыв! – засмеялась она, пытаясь выпутаться из моих сковавших ее рук.

– Кто сказал? – накрывая ладонями так несправедливо обделенные мною сегодня груди, спросил я.

– Я-я-я… – почти поддавшись на мою провокацию, простонала она.

Если бы она не сбежала, вспомнив про покупки и проклятое мороженое, я бы сегодня точно не выпустил ее из-под себя. Мы даже душ не приняли, и тот факт, что она была перепачкана мной, не давал мне покоя.

– У меня там всё болит, и если ты не сбавишь обороты… – смущенно пожала она плечами, вдруг умолкнув.

– Я сделал тебе больно?! – взволнованный ее словами, потребовал я ответа, разворачивая ее к себе лицом и внимательно оглядывая.

– Нет, но… ты должен понимать, что всё это ново для меня, и я не могу за тобой угнаться. Мне нужно больше времени… чтобы восстановиться…

– Знаешь, ты так мило смущаешься, что мысль о перерыве просто убивает меня, – пытаясь побороть возбуждение, выдохнул я.

Ксюша лишь мило хлопала ресницами, даже не понимая, до какого состояния доводит меня простым лишь взглядом.

– Так и быть, приготовим ужин и дадим тебе передохнуть, – усмехнулся я, выпуская ее из своих рук. С трудом сдерживал себя от пошлой шутки, удивляясь совершенно несвойственному мне поведению. Но Ксюшу так и хотелось дразнить, чтобы насладиться ее реакцией.

Никогда еще я не чувствовал себя настолько беззаботным и счастливым.

12 глава

Полгода спустя…

– Я сам себе завидую… – раздался голос Османа, а сам он появился позади меня.

– А я себе, – улыбнулась я в ответ.

Вернее, попыталась. В последнее время невеселые мысли всё чаще заполняли мою голову, отравляя существование.

Вроде бы всё было хорошо и переживать мне было не о чем, но неудовлетворенность от статуса наших отношений всё больше всплывала на поверхность. Я чувствовала себя героиней дешевого романа в роли любовницы миллиардера, и это удручало.

Если в начале наших отношений я успокаивала себя тем, что со временем всё перейдет на другой уровень, то сейчас я была в этом не уверена. За прошедшие шесть месяцев Осман ни разу не заговорил о браке или детях.

– А может, ну его, этот театр? – обвивая мою талию руками и зарываясь в мою оголенную, благодаря высокой прическе, шею, прошептал этот коварный соблазнитель.

– И пропустить столь долгожданную премьеру? – заканчивая красить губы вишневой помадой в тон своему платью, спросила я.

– Ты слишком соблазнительна, чтобы показывать тебя другим мужикам.

– А я думала, что именно для этого и нужны красивые женщины, чтобы хвастаться перед другими особями мужского пола, – поддразнила я его, разворачиваясь и поправляя его галстук-бабочку.

До чего же он был хорош. Я просто застыла завороженная. В черном смокинге и с новой, более короткой стрижкой, Осман смотрелся просто невероятно. У меня аж слюнки потекли.

– Знаешь, лапа, моя бы воля, я бы тебя в паранджу укутал, – скользя ладонями по моим бедрам и останавливаясь на моей попе, прошептал он, наклоняясь.

– Помаду размажешь! – отстранилась я, разрывая наши объятия и подхватывая свое пальто. – Поехали, пока и в самом деле не пропустили спектакль.

Не понимая, почему так резко отреагировала, я начала надевать в туфли на шпильках. С каждым днем мне было всё сложнее держать в себе переполняющие меня претензии. И от его желанной близости становилось лишь больнее.

Никогда не думала, что стану для любимого мужчины лишь сексуальным объектом, не годящимся ни для чего кроме постели…

– Ксюш, – строго зыркнул на меня Осман, когда я во время антракта подхватила бокал шампанского. – Ты же знаешь, чем всё это кончится.

– Может, на этот раз реакция будет не такой, откуда ты знаешь? – не зная, зачем веду себя подобным образом, возразила я, и не думая отказываться от своей затеи.

Возможно, опьянение придаст мне сил высказать всё, на что у меня не хватало смелости?

– Я не хочу проверять. Отдай, пожалуйста, бокал, – нежно попросил он, лишь раздражая меня этим.

Мое настроение менялось просто со скоростью света, сводя меня с ума.

– Что происходит, Ксюш? – игнорируя то, что мы на людях и придвигаясь ко мне вплотную, спросил Осман. – Ты уже несколько дней сама не своя. Я думал, это как-то связано с твоим расширением, но что-то мне подсказывает, что работа тут совершенно ни при чем.

Черт! А мне-то казалось, что я лучше контролирую свои эмоции. И то, что списываю всё на стресс, связанный с открытием кондитерской, сработает. Но Осман каким-то образом читал меня словно раскрытую книгу.

– Я…

– Осман? – прозвучал удивленный женский голос, на который мы оба развернулись.

– Диляра… – произнес он с придыханием, заставив меня замереть в его руках.

Сначала я подумала, что ослышалась, но, лишь бросив взгляд на застывшее лицо Османа, поняла – передо мной не кто иная, как любовь всей его жизни. Невеста, бросившая его, предпочтя его друга. Женщина, которой я завидую и которую ненавижу.

– Привет… – неловко начала она, потом оборвала себя и растерянно рассмеялась. – Боже, прости, я просто немного в шоке оттого, что встретила тебя здесь!

– Привет, – вежливо улыбнулся Осман, отстраняясь от меня и поворачиваясь всем корпусом в ее сторону. – А я теперь тут живу. Так что это, скорее, я удивлен, что ты в Питере.

– Приехали по работе, а бизнес-партнеры подарили билеты, ну вот мы и решили провести культурный вечер, – как-то смущенно развела она руками.

Только сейчас я заметила, что она беременна. Свободное бежевое платье скрывало изгибы ее фигуры, но аккуратный животик всё равно был виден. Кажется, это уже третий их ребенок.

– Где Алихан? – спросил Осман, оглядываясь.

– Пошел за соком для меня. Не представишь мне свою спутницу? – наконец обратив на меня внимание, спросила Диляра.

– Конечно. Это Ксюша. Ты должна помнить о ней, – как-то нервно, выводя меня на передний план, произнес он.

Неужели Осман смутился? Мне казалось, мы уже преодолели всё, связанное с нашей разницей в возрасте, и то, что он когда-то являлся моим опекуном. Или дело в том, что он не хотел быть с кем-то на глазах своей бывшей невесты?

– Ксюша? – нахмурилась Диляра. – Неужели та самая?! Вот так и понимаешь, что стареешь! – усмехнулась она по-доброму.

Сейчас, разглядывая женщину, я понимала, что многое надумала себе о ней. По ней было видно, что она не являлась стервой, коей я себе ее представляла. Но ревновать меньше от этого я, конечно же, не стала. Диляра была очень яркой и красивой женщиной, и даже беременность нисколько ее не портила, наоборот, она выглядела хрупкой и ранимой в своем положении.

– Вот это встреча, – подошел к нам высокий красивый мужчина, судя по всему, муж Диляры, который явно испытывал те же чувства от их встречи, что и я.

– Добрый вечер, Алихан, – кивнул ему Осман, по всей видимости, уже отошедший от встречи с бывшей невестой.

– Представляешь, кого я встретила? – беря у мужа стакан с соком, прощебетала она.

Было видно, что ее муж, как и я, не был в восторге от этой встречи. К счастью, антракт закончился и каждый из нас вернулся в свою ложу, прекратив это неловкое для всех общение.

Молчание Османа убивало, и я с трудом сдерживала кипящее внутри меня раздражение. Умом я понимала, что мне нечего ему предъявить, но разум был неподвластен чувствам.

Мне было больно. Сидя там рядом с любимым мужчиной, я вновь ощущала себя той маленькой одинокой девочкой, оставшейся без семьи.

– Ты чего, лап? – ложась рядом со мной на кровать и прижимаясь к моей спине, ласково спросил Осман.

Приехав домой, я сразу же отправилась в душ, где выплакала все скопившиеся во мне слезы. Я ненавидела себя за слабость и неспособность высказать свои сомнения Осману. Страх его потери был слишком велик, чтобы рисковать тем, что есть, ради своих истинных желаний.

– Плохо себя чувствую, – пытаясь не выдать тоном голоса то, что творилось у меня внутри, сказала я. – Неделя была сумасшедшей, и я вчера не выспалась.

– Хорошо, давай тогда спать. Но завтра спрошу с тебя в двойном размере, – потираясь о мой затылок губами, прошептал он.

Осман выключил свет и, притянув меня плотнее, удобно устроился за моей спиной, прижавшись так, что между нами даже волосок бы не прошел.

– Осман… – не сдержавшись, позвала я его.

– Что, лапа моя? – заставляя мое сердце забиться в ускоренном ритме, ласково отозвался он.

– Спокойной ночи, – как всегда, струсила я.

Хотя изначально собиралась задать ему так мучавший меня вопрос. Мне хотелось понять, что он почувствовал, встретив ту, из-за которой так мучился и страдал. Он ведь любил эту женщину. Следил за ее жизнью и был в курсе всего, что происходило в ее жизни. Помня, каким убитым он был, когда она стала матерью, я понимала, каково было ему увидеть ее сегодня вновь в положении. Беременной от другого мужчины.

Сама бы я сошла с ума, если бы узнала, что у Османа будет ребенок от кого-нибудь другого. Всё во мне протестовало лишь от одной мысли об этом.

– И тебе спокойной ночи, лапа, – легкий поцелуй в затылок, рука на животе и горячее дыхание на шее. Вот мой личный рай, который очень скоро может обернуться для меня адом.