Мама для чужой дочки бесплатное чтение

Глава 1

Полина

– Ну что сказал врач, Поль? – голос подруги, наполненный волнением, режет по незатянувшейся ране.

Щипаю себя за переносицу. Стараюсь не разреветься, как маленькая. Мне даже думать о словах врача больно. А пересказывать… Массирую виски, в которые впивается тысяча иголочек. Перед глазами стоит лицо гинеколога, а в ушах стучит набатом приговор.

Вероятность забеременеть в будущем равна десяти процентам.

– П-о-о-о-о-ль, – подруга пытается второй раз добиться моего адекватного ответа.

– Да мне нечего сказать тебе, Светик. Хорошего мало. Стать матерью у меня процентов десять из ста.

– Это все из-за того случая, да?

Угукаю. Прислоняю ключ к домофону и захожу в прохладный подъезд.

– Кстати, ещё раз спасибо за временный кров, Светик. Я это ценю и все ещё настаиваю…

– Если ты про деньги, то лучше заткнись! Я не возьму ни копейки. Только цветы вовремя поливай. Я пальму сантиметром измерила.

Смеюсь. Она могла, даже не удивляет.

– Если честно, я не ожидала, что так резко расселят нашу общагу и я останусь почти на улице.

Подруга в ответ недовольно цыкает.

– Меня все равно не будет ещё три месяца. Квартира в твоем полном распоряжении. Только без котов, у меня аллергия. Ну ты в курсе.

Открываю рот, чтобы ответить, но мой ответ тонет в громком плаче ребенка. От неожиданности телефон чуть ли не вылетает из руки.

– Это что такое, Полин? – испуганный голос подруги доносится сквозь шум в ушах.

Плач не прекращается. И раздается он над моим этажом.

– Я перезвоню.

– Эй!

Светка не успевает договорить. Прерываю звонок. Прислушиваюсь, а то, может, это кто-то из соседей не в силах успокоить свое чадо. Но плач не прекращается, только становится немного тише. А ещё я понимаю совершенно точно, что ребенок не в квартире и, кроме его надрывного плача, ничего больше не слышно.

Срываюсь с места и, перескакивая через несколько ступенек, несусь наверх. Стопорюсь, когда вижу на лестничной площадке переноску, из которой доносится хныканье. В ушах долбит от пробежки, а я пытаюсь выровнять дыхание.

Осматриваю лестничную клетку на этаж выше и ниже. На всякий случай даже поднимаюсь на полтора этажа. Никого. Ребенок тут один. Лежит на холодном полу. В опасности.

Делаю неуверенный шаг к двери кого-то из новых временных соседей, а у самой внутри все дрожит от напряжения и страха.

Кто мог так поступить с крохой? Кто мог оставить его одного тут?

Присаживаюсь на корточки и приоткрываю пледик, которым прикрыли малыша. Ну хоть догадались, что тут можно замерзнуть.

– Ты чей, малыш? – наклоняюсь над переноской, в которой плачет крошка.

Изучаю покрасневшие серые глазки, а внутри все сжимается. Ворочается тяжелым комом от волнения за маленькую жизнь. Я не перестаю прислушиваться к звукам в подъезде. Но мы тут все ещё вдвоем.

Никто не спешит забрать переноску с ребенком.

Кроха снова заходится горьким плачем и начинает извиваться.

– Ты, наверное, замерз? – трогаю носик.

Сердце застывает, когда чувствую, насколько он холодный.

– Боже, сколько ты тут уже лежишь, если успел так замерзнуть? – поднимаю переноску и прижимаю к себе, пытаясь передать хоть каплю своего тепла.

Не могу заставить себя достать малыша из его маленького укрытия.

Да матерей, которые совершают подобное, нужно садить на пожизненное! Что за гадина такое сотворила?

Прикусываю губу до боли, чтобы не зареветь вместе с ребенком. На вид ему не больше семи месяцев. Совсем кроха, совсем беспомощный. Кто-то оставляет родных детей, как ненужную вещь, а кого-то лишают надежды стать матерью.

К горлу подступает комок разочарования и огорчения.

– Ну-ну, – качаю малыша, пытаюсь успокоить, – я тебя не брошу, крошка. Мы найдем твою маму, хорошо?

Непонятно, кого пытаюсь успокоить: себя или ребенка.

Опыта общения с такими малышами у меня нет совсем. На работе, которую я недавно потеряла, я имела дело с детьми двух лет. А тут…

Опускаю глаза на успокоившуюся кроху.

– Ну и как тебя зовут, малыш?

До меня доносится приглушенный шум, и сердце радостно подскакивает в надежде, что за малышом вернулись родители и то, что он тут, – это какая-то чудовищная ошибка.

Но ошибка – это мои мысли…

Дверь рядом с нами резко распахивается, и мои глаза упираются в до боли знакомую татуированную грудь. Мне даже не нужно смотреть на лицо, чтобы понять, кто передо мной. Но я все же набираюсь храбрости и встречаюсь взглядом с бывшим парнем.

Вот уж не думала, что мы когда-то пересечемся ещё раз. Но планета круглая…

– Полина? – серые глаза округляются, и Олег делает маленький шаг назад.

Но я его замечаю. Бывший явно не рад встрече. Губы кривит презрительно. Но мне ровно на его реакцию.

– Привет, Олег, – настроение портится.

Почему именно он? Ну почему именно он? Человек, который вырвал мне сердце и потоптался по нему в самой изощренной манере.

– Это что ещё за фигня? – недовольно косится на кричащего ребенка. – В выходной и то не дают поспать.

Во мне тут же взрывается желание защитить невинное дитя.

– Это не фигня, Олег! Это ребенок.

Бывший складывает руки на груди и лениво приваливается к косяку. На его лице появляется наглая усмешка.

– Я вижу, что это ребенок, который орет на весь подъезд. Какого черта ты с ним делаешь возле моей двери?

И как ему объяснить, чтобы он понял правильно?

– Я просто шла…

Он поднимает руку, прерывая меня. Послушно захлопываю рот.

– Хотя я, кажется, понял. Можешь не продолжать. Плохая идея – вешать на меня чужого ребенка, Поль. Не прокатит.

Хлопаю глазами. До меня не сразу доходит, что он думает, будто ребенок мой. Кроха, словно чувствует, что речь о ней… замирает.

– Прости, что ты сказал?

Олег делает шаг ко мне, и я замечаю красные прожилки в глазах от недосыпа. С его работой неудивительно, что у него такой видок.

– Я сказал, что если ты решила выдать этого ребенка за моего, то у тебя ни черта не получится, Поль.

Отталкиваю его одной рукой, второй продолжая держать ребенка.

– Ты идиот? – моментально вскидываюсь на него. – Я в жизни бы такого не сделала, – мотаю головой, но взгляд непроизвольно падает на милое личико, – это не мой ребенок, Олег.

Понижаю голос. Похоже, кроха заснула. Даю себе секундочку полюбоваться нежным личиком. У меня вообще может такого пупса никогда не быть. А я бы очень хотела. Такую кроху от любимого человека.

Олег хмурится. Бросает быстрый взгляд на переноску.

– А чей тогда? – выгибает бровь бывший.

Ну раз уж он в таком тоне начал разговаривать, то и мне есть что ответить.

– Видимо, твой. Потому что я нашла его под твоей дверью.

Тыкаю на ступеньки в подтверждение своих слов. Олег бледнеет.

– Хреновая шутка, Поль.

Хмыкаю.

– А ты видишь, что я веселюсь?

Олег шумно выдыхает сквозь зубы.

– Положи его обратно, и сделаем вид, что его тут не было.

Таращусь на него, а у самой от таких слов внутри все холодеет. Он же не может быть настолько бесчувственным? Не может же?

– Ты сбрендил? Это же совсем маленький ребенок! – в моем голосе прорезаются истерические нотки.

– Это ты сбрендила. Он чужой. Не твой и не мой. Давай я просто вызову ментов, и пусть они разбираются.

Взгляд цепляется за кусочек белой бумажки.

– Подожди, кажется, тут какая-то записка.

– Полин, я не спал четверо суток. Ты думаешь, мне до каких-то там записок?

Выхватываю листок.

– Подержи, пожалуйста, – протягиваю переноску в сторону Олега.

Он шарахается от меня, как от смертельно больной. Хмыкаю.

Мужчины такие мужчины.

– Не думала, что ты такой трус.

Олег пронзает меня возмущенным взглядом.

– Это чужой ребенок. У меня своих-то нет ещё, а ты предлагаешь рискнуть его сохранностью и взять.

Закатываю глаза.

– Тогда читай, что там, – делаю вторую попытку и тяну руку с запиской, – Олег, мне, вообще-то, тяжело.

–Ну так поставь переноску, где взяла.

Прикрываю глаза. Делаю глубокий вдох. Мысленно приказываю себе терпеть. Олег прав: он понятия не имеет, что такое маленький ребенок. И я даже готова закрыть глаза на его идиотские предложения.

– На холодный и грязный? – выгибаю бровь.

Олег шумно вздыхает.

– Да тут моют полы чаще, чем я у себя.

– А ты моешь полы? – не могу упустить возможность позлить его.

– А они не сами моются? – изображает шок бывший и хватается за все ещё обнаженную грудь.

Взгляд против моей воли прилипает к татуировкам, которые я все это время пыталась забыть. Но сейчас все дни, которые мы провели вместе, навалились с новой силой.

– Записка, – резко перебиваю наш содержательный диалог, – нужно что-то делать с ребенком.

– Я уже предложил, – недовольно бурчит, но вытягивает из моих пальцев бумажку.

Придвигаюсь к нему поближе и тут же жалею об этом. Его тепло и запах заставляют сглотнуть.

А когда-то я думала, что именно с ним у нас может получиться. Ошиблась…

Олег косится на меня. Перехватываю переноску поудобнее, малыш все ещё дремлет, пригревшись в моих руках. А я все сильнее ощущаю, как меня к нему тянет. Хоть и мысленно твержу, что этот ребенок случайный и его нужно будет отдать в соответствующие органы, чтобы разыскать его родителей.

– Бред какой-то, – рычит бывший.

Опускаю глаза на строки, написанные аккуратным почерком, и мои брови ползут вверх от содержания записки.

«Привет, Олег! Если ты читаешь это, значит, ты уже нашел нашу кроху. Да, это твоя дочь. Лизочка. Ей восемь месяцев. Ты, возможно, и не помнишь меня уже. Мы с тобой встречались полтора года назад, и наш роман закончился быстро, а дочь осталась. Умоляю, не бросай её на произвол судьбы. Ей нужна помощь врачей, а у меня совсем нет времени и возможности. Врачи поставили мне страшный диагноз, и через месяц меня может не стать. Одна надежда на тебя, Олег. Я очень надеюсь, что ты не бросишь нашу малышку на произвол судьбы и не отправишь в детский дом. Она там не выживет.

В переноске все документы на нашу дочь, которые тебе пригодятся. Все выписки и карточка из поликлиники.

Спаси нашу девочку.

Таня».

– Бред, – как заведенный повторяет Олег, – да такую записку можно написать любому.

Он напрягается, и это напряжение передается и мне.

– Это же можно проверить, – рискую подать голос.

Олег передергивается и опускает на меня стеклянный взгляд.

– Что тут проверять? Это ребенок с улицы, и его могла подкинуть любая, – трясет запиской, злится, – а таких записок я могу написать штук двести! Я вызываю ментов.

Делает шаг в квартиру. Успеваю схватить его за руку.

– Каких ментов, Олег? Давай разберемся.

Малышка просыпается. Смотрю на неё, и сердце жмет от переживания за эту крохотную жизнь. Вот так за неё все решили и не спросили даже, сможет ли Олег о ней позаботиться.

– Привет, Лизуня, – малышка хлопает глазами, – я Полина, а это Олег. Кажется, он твой папа, если верить твоей мамочке.

Поднимаю голову и смотрю на Олега. Челюсть сжата, рука в кулак.

– Да ты смотри, у неё даже цвет глаз твой.

Получаю в ответ возмущенный взгляд.

– Ты серьезно? – гаркает он на весь подъезд. – У меня что, какой-то особенный цвет глаз? Таких детей можно по миру сколько угодно собрать, и что, все будут моими? – распаляется бывший.

– Давай посмотрим документы.

– Слушай, – рубит воздух рукой, – у меня нет ни сил, ни времени разбираться во всем этом дешевом сериале. У меня нет детей, а этот ребенок может быть чей угодно, Полин!

– Отлично, делай что хочешь, только не вызывай никого, – усаживаюсь на ступеньку.

– Куда на холодный пол? – дергается в мою сторону Олег, но убирает руку, когда получает в ответ предостерегающий взгляд.

Матерится и скрывается в недрах квартиры. Надеюсь, не для того, чтобы воплотить угрозу и вызвать полицию.

– Давай-ка мы посмотрим, что там у тебя, – аккуратно обшариваю дно переноски, – так, ага. Нашла, кажется.

Вытягиваю папку с аккуратно сложенными документами. Сердце в очередной раз сжимается, когда встречаюсь взглядом с крохой. Она пытается засунуть в рот кулачок, но попытка проваливается, и на глазах малышки появляются слезки.

– Ой, ты голодная, – открываю замок на переноске в поисках бутылочки и еле сдерживаю стон, когда нахожу почти пустую. – Да уж, и чем же тебя кормить?

Олег снова появляется, но уже в толстовке и кроссовках.

– Разогрей, а? – протягиваю бутылочку.

Он выгибает бровь.

– Поль, ты серьезно?

Пересекаемся взглядами.

– Что именно? Её нужно покормить. Ребенок – это живое существо, которое хочет кушать, как ты и я.

Смотрит на бутылочку, как на гранату, но берет с неохотой.

– Как греть? – недовольно бубнит. Но лед определенно тронулся.

– Секунд десять, с учетом количества.

Он быстро возвращается и усаживается рядом со мной на ступеньку, перегибается через плечо.

Вручаю бутылочку малышке, а сама продолжаю читать документы. И судя по всему, девушка не врала и ребенок Олега.

– Это свидетельство о рождении, – поднимаю документы, – а это доверенность на тебя. Все твои данные, – вторая бумажка, – скорее всего. Не знаю твоих паспортных данных.

Олег перехватывает доверенность и пробегается глазами по напечатанным строкам. Скрипит зубами.

– Я уже ни черта не понимаю. Это какой-то гребаный сон.

Судя по его словам, все данные бывшего, а не другого Олега Жданова.

Проводит по лицу ладонями и шумно выдыхает.

– Это сюр какой-то. Какой ребенок? Что за ребенок? Я все же думаю, что стоит о нем сообщить.

Захлебываюсь возмущением. Ну что за непробиваемый носорог? Уже и документы нашлись, а он как попугай.

– Куда? Чтобы её отвезли в детдом?

– Мне-то что? Это чужой ребенок! – вскакивает с места и запускает руки в растрепанные волосы. – Там хотя бы знают, как с ними обращаться.

– Понятно, – встаю и прижимаю переноску, – спать с женщинами ты умеешь, а брать ответственность – нет. Ожидаемо.

– Что ожидаемо? – бесится Олег. – А что ты предлагаешь?

– Отвечать за свои поступки. Или не спать ни с кем, если не готов потом расхлебывать последствия. Да, да, после секса иногда рождаются дети, Жданов.

– Слушай, – поднимает указательный палец.

Отталкиваю его руку и делаю несколько шагов в сторону.

– Нет, это ты слушай, Олег. Это маленький ребенок, а не кукла, от которой можно избавиться. Маленький ребенок с документами на тебя, и теперь ты за него несешь ответственность.

Олег со злостью долбит по двери.

– Да эта доверенность может быть липовой! Ты что как розовые очки напялила, Полин.

– Супер! Я тебя услышала.

Разворачиваюсь на пятках.

– Куда ты собралась?

– Домой. Если ты не готов взять ответственность на себя за дитя, то это сделаю я.

Глава 2

– Так, и что мне с тобой делать, Лизунчик? – кладу переноску на кровать и открываю ребенка.

Малышка делает глубокий вдох, и комнату пронзает её громкий плач.

– Тихо, тихо, ну что ты, малышка? – разворачиваю плед. Нахожу на дне маленькую пачку смеси и парочку памперсов. – Ну и на том спасибо, – бурчу под нос.

Прислушиваюсь к звукам в подъезде, но Олег и не думает за мной гнаться. Пожимаю плечами. Что ж, он весьма четко сказал, что этот ребенок никак его не касается и беспокоиться о нем он не собирается.

– Ну что, давай тебя разденем.

Рука замирает над грудью малышки. Мысль, что это чужой ребенок, не отпускает меня. Правильно ли я поступаю, что молча оставляю её у себя и никак не сообщаю органам, что это не мой ребенок? И его подкинули под дверь, как бы дико сейчас это ни звучало.

Перевожу взгляд на папку с документами. Сверху – доверенность на малышку. Олега я знаю, в случае чего.

Меня раздирают противоречия. На одном плече сидит дьяволенок и вторит: «Нужно оставить малышку». На втором – ангел со словами: «Это чужой ребенок». И голова взрывается от сомнений.

– Что с тобой делать, крошка? – малышка поднимает на меня серые глаза и улыбается.

Сердце предательски тянется к этому маленькому комочку. Понимаю, что у меня не хватит духу, чтобы куда-то её отдать. Бросить, как сделала это её родная мать.

Придется прибегнуть к совету и помощи подруги.

Она в таких вопросах подкована больше меня. Когда-то работала в органах опеки, но ей пришлось уйти в дизайнерский бизнес, чтобы прокормить свою дочь. Светка вообще будто из стали сделана. Муж – отец Маришки – пропал около полутора лет назад, когда пошел покорять горы и не вернулся. Светка осталась одна с дочкой двух лет. И не сдалась.

Слушаю длинные гудки, не свожу взгляда с Лизы. Она машет ручками и ловит что-то воображаемое.

– Да, Полюсь. Что там у тебя произошло, что ты так резко прервалась?

– Свет, мне нужна твоя консультация.

Подруга замолкает, но, не выдержав моего молчания, торопит. Делаю глубокий вдох, поднимаю глаза на потолок. Как будто с него на меня упадут решимость и смелость.

– Я нашла ребенка в подъезде.

Светка икает от шока.

– В каком смысле нашла, Поль?

Усаживаюсь на пол и тру виски. Все слишком резко и быстро.

Ребенок… Олег…

– По-о-о-о-о-о-оль, не пугай меня.

– Я с тобой разговаривала, как раз заходила домой и в подъезде в переноске ребенка нашла.

Подруга молча слушает. Не перебивает, не задает вопросов. Дает мне все высказать.

– Помнишь Олега? – вздыхаю.

Светка нервно ржет.

– О, как уж его забудешь. Сколько ты из-за него проблем хапнула.

– А ты знала, что он твой сосед?

Светка кашляет.

– Откуда? Какая квартира?

– Прям над тобой.

– Впервые слышу. Может, и видела, конечно, но я же его в реале не знаю, Поль, – принимается оправдываться.

– Свет, Свет, – перебиваю, пока она не начала посыпать голову пеплом, – я не виню тебя ни в чем. Просто описываю ситуацию.

– Ага, что там дальше с ребенком? – переключается подруга, и я слышу в её голосе требовательность. – Хотя можешь не продолжать. Звони срочно в полицию, и пусть они ищут родителей. К чему тебе лишние проблемы?

Заглядываю на кровать, малышка продолжает заниматься своими делами. Как будто не слышит наш разговор, никак не реагирует на происходящее вокруг.

– Я продолжу все-таки, Свет. Там история странная. Её не просто выкинули. Переноска лежала под дверью Олега. Но и это не все, там была записка и документы на ребенка.

– Какие документы?

– Свидетельство о рождении и доверенность на Олега. А, и записка.

Светка ненадолго выходит из строя. Тишина давит на перепонки, а я от нервов принимаюсь кусать ногти.

Мне важно, что сейчас скажет подруга.

– Что в записке?

Делаю глубокий вдох. Встаю с пола и морщусь от боли в ногах. Нахожу записку, перечитываю вслух текст, чтобы ничего не упустить.

– То есть это ребенок Олега? – ошарашенно выдыхает Светка.

И я могу понять её чувства. Для меня это тоже стало открытием.

– Он отнекивается и говорит, что любая могла просто приплести ему чужого ребенка.

Светка хмыкает.

– Умный мужик какой.

– Све-е-е-е-ета, мне не до смеха, – замолкаю, серые глазки всматриваются в мое лицо, и я словно слышу мысли малышки, в которых она молит меня не бросать её, – я не смогу её отдать. Помоги мне.

Всхлипываю. Грудь пронзает острой болью от мысли, что кроху бросили на произвол судьбы. А если бы не я нашла? Да она давно бы уже была в детском доме.

– Поль, как понять не сможешь? Это чужой ребенок, – понижает голос до шепота подруга и режет по больному.

– Но у меня же есть доверенность, и я знаю Олега. Может, можно…

– Ни фига не можно, Полин. Ты с Олегом не живешь, чтобы вот так брать ребенка, которого доверили ему.

– Я поняла тебя.

– Поль…

Сбрасываю звонок и прикусываю губу до боли.

Светка не такая бесчувственная. Она обязана мне помочь с этой малышкой. Иначе я не прощу себя…

Делаю фото и скидываю в чат со Светкой. Подписываю: «Скажи мне, как можно отдать такого ангела?».

Светка перезванивает через минуту. На том конце слышу её сопение. Поглаживаю малышку по головке и молюсь, чтобы подруга встала на мою сторону.

Лиза выгибается и смотрит на телефон.

Хмыкаю. Неужели и она ждет вердикт?

– Это нечестно, – недовольно бурчит подруга, – удар ниже пояса, Поль!

Прикрываю рот рукой, чтобы она не услышала моего смешка. Ещё немного, и она окончательно сдастся.

– Свет, ну она же милашка.

– Все дети милые, пока не вырастают. Моя тоже была сущим ангелом, пока не заговорила, – Светка недовольно рычит, – ты же прекрасно помнишь, как я отношусь к деткам с тяжелой судьбой и пользуешься этим. Нагло! Не спросив меня!

Смеюсь. Подруга меня раскусила. Но кроме неё, мне не к кому обратиться за помощью.

Олег точно мимо в этом вопросе, да и много чести опять идти к нему и унижаться!

Лениво листаю медицинскую карточку Лизы, и взгляд тормозит на распечатке от отоларинголога.

Ненадолго выпадаю из разговора. Всматриваюсь в буквы и вскрикиваю.

– Ну что там ещё?

– Свет, – к горлу подкатывает комок, – её никак нельзя отдавать.

Подруга вздыхает, что-то невнятно бурчит.

– Почему же?

– Она глухая на одно ушко. Ты представляешь, что с ней будет в детдоме?

Светка мычит. А я прикусываю костяшку пальца.

– Поль…

И я уже предполагаю, что мне может сказать подруга. Но не перебиваю. Она дала мне возможность высказаться, теперь я послушаю её мнение.

В конце концов, я сейчас на её территории и она тут диктует правила.

– Ты же понимаешь, что ребенок с таким диагнозом требует особого ухода?

– Конечно я это понимаю, Свет. Я же работала в частном детском саду, и там были детки с недостатками.

Подруга вздыхает.

– Вот именно, что ты работала. Сейчас ты осталась без работы, Поль.

Прикрываю глаза и ощущаю, как мой большой палец оказывается в крепком маленьком кулачке.

На глазах наворачиваются слезы.

– У меня есть кое-какие накопления.

Начинаю оправдываться и в уме подсчитываю, на сколько мне хватит тех средств, которые я откладывала на новое жилье.

– Это лечится, Поль?

Листаю следующие записи и выдыхаю.

– Да, тут написано, что малышке требуется операция. Слух должен восстановиться.

– А если Олег так и не признает этого ребенка? Да если он реально никак к нему не относится и все это обман какой-то ненормальной барышни!

Утираю влажный лоб и напрягаю все извилины.

– А её можно как-то оформить на меня?

Светка давится, и её поражает громкий кашель.

– Поль, ты уверена?

Перебираю все знания, которые относятся к опеке над детьми, и кое-что вспоминаю.

– Свет, есть же временная опека, да?

Подруга упрямо молчит, но я слышу её дыхание.

– Есть! Ты сама говорила, что за малышом могут присматривать даже соседи. В этом случае родители не теряют прав на ребенка.

– У тебя нет её родителей.

Рычу от разочарования, но стараюсь взять себя в руки.

– У меня есть доверенность на её отца.

Светка ругается сквозь зубы. Я вскакиваю с кровати и нервно прохаживаюсь по комнате. Слежу за каждым движением малышки, но она, на удивление, остается спокойно лежать.

Лиза вообще с того момента, как мы оказываемся в относительной безопасности в квартире, становится тихой и спокойной.

– Этого мало, Поль.

– Ну ты же мне поможешь? Нет, если ты скажешь, чтоб я выметалась из квартиры, я найду вариант. Но я не брошу эту кроху. Она не заслуживает такого отношения к себе. Она не виновата, что её бросили.

Я знаю, что играю нечестно. Давлю на слабость подруги. Но также я знаю, что никогда не прощу себе того, что оставлю Лизу.

– Совсем с ума сошла, Поль? Куда ты с маленьким ребенком денешься?

Закрываю глаза и выдыхаю от облегчения. Светка сама была на грани истерик, когда видела очередного несчастного ребенка. Всем не могла помочь, но старалась очень бдительно следить за нерадивыми родителями, и некоторым детям жить становилось лучше и легче.

Светка как ангел для многих была. До сих пор жалеет, что пришлось оставить детишек на произвол судьбы.

– Ты мне поможешь?

Светка бурчит что-то про подставу и наглую подружайку, но я знаю, что это не со зла. Она, скорее, растеряна, как и я. Но мне сейчас очень важно услышать её ответ.

Если она откажет…то мне придется отдать малышку.

– Ну а что с тобой поделать, блин. Помогу, чем смогу.

Прикрываю глаза от облегчения.

– Спасибо. Спасибо, Свет. Ты не представляешь, как для меня важно помочь этой крохе.

Подруга хмыкает.

– Знаешь, Поль, кажется, я могу себе представить, что ты сейчас чувствуешь.

Вытираю глаза, которые внезапно увлажнились и усмехаюсь.

– А вдруг – это судьба, что в такой момент появилась Лиза. Именно после того, как меня почти лишили надежды стать матерью.

– Поль, у тебя будут свои дети, – Светка, как обычно, даже в самой патовой ситуации пытается найти положительные стороны.

Качаю головой.

– Для этого нужно же найти, от кого этот ребенок будет…

Не договариваю. Подруга прекрасно понимает, что после расставания с Олегом у меня в груди осталась огромная дыра вместо сердца.

– Ой, стоит только захотеть, можно в космос долететь. Все, побежал решать твою головоломку. Целую, обнимаю.

Отключается. Сжимаю в руке мобильный и вытираю слезу. Смотрю на Лизу, и во мне крепнет ощущение, что не просто так её нашла именно я.

Глава 3

Несу Лизу в переноске из магазина, в который я рискнула выйти через два дня после знакомства с малышкой.

Возникла необходимость в пополнении запасов смеси и еды для ребенка. Не могла же я её кормить тем же, чем питаюсь сама. Не зря я вечерами зависала на мамских форумах и читала, как себя вести с детьми такого же возраста, как Лиза.

Самое страшное было сделать первый шаг из подъезда и оказаться на открытой территории. А дальше все пошло как по маслу.

На обратной дороге я уже чувствую себя увереннее и не оборачиваюсь. Перестаю молиться, чтобы Лиза не закричала и не привлекла к себе лишнего внимания.

Мы все ещё никак не решили вопрос с нахождением Лизы у меня в квартире. Да и Олег ни разу не объявился и не узнал, что с ребенком.

Хотя меня это не удивляет. Он ясно дал понять, что никак к этой малышке не причастен.

– Вот так, малышка. Какая ты молодчинка, – торможу возле подъезда и ставлю тяжелый пакет на лавочку, утирая пот.

Заглядываю в переноску и подмигиваю Лизе. Она мнет мягкую игрушку, которую я нашла у Светки в комоде.

– Надо бы тебе ещё коляску приобрести. Совсем тяжело тебя вот так таскать, а тебе надо дышать воздухом. Да?

Лиза внимательно следит за моими губами. Но за эти два дня я даже привыкла к этому. Видимо, именно таким способом она пытается понять, что я ей говорю.

Не уверена, что в восемь месяцев это вообще возможно, но мне не мешает. Пусть смотрит и разглядывает. Главное, чтоб ей было комфортно и хорошо.

– Привет, Полин, – за спиной раздается уставший голос Олега.

Резко распрямляюсь и оборачиваюсь к бывшему. Он стоит недалеко от меня и переводит взгляд с моего лица на стоящую переноску. Под глазами черные круги, щетина темнеет.

– Привет, Олег, – добавляю в голос уверенности и бодрости.

– Ты все же её не сдала?

Выгибаю бровь. Его слова задевают меня за живое. Он так говорит, как будто Лиза не человек, а кукла. Никому не нужная кукла.

– Нет, не сдала. Более того, я решила её оставить.

Он дергается. Смотрит на меня как на сумасшедшую.

– Каким образом ты это провернешь?

– Это тебя не касается. Ты мне все предельно ясно сказал, и я тебя не собираюсь никак беспокоить. Можешь идти дальше, – показываю рукой на подъездную дверь.

Бывший недовольно хмурится.

– Давай помогу, – протягивает руку к пакету и получает по ней шлепок. – Эй, не драться! Я тоже могу, – он наклоняется поближе, а у меня внутри все сжимается от его близости.

Отшатываюсь от него.

– Я не такая слабая, Олег. Справлюсь сама. Мне не нужна твоя помощь.

Но кто бы меня послушал и услышал? Олег перехватывает пакет и молча идет к двери.

– Ребенка не беру, могу угробить случайно. Я с такими малышами не имел дела. Поэтому прости, – пожимает плечами.

Распахивает дверь и кивает мне.

Стискиваю пальцы на ручках переноски. Придется проглотить гордость и принять помощь. Не драться же сейчас с ним из-за этого злосчастного пакета. Это может напугать Лизу.

– Полин, – нажимает на кнопку лифта и опирается спиной на стену, – что ты собираешься делать с ребенком?

Кивок на ребенка. Лиза пригрелась и уже минут пять посапывает.

– Я уже говорила. Я позабочусь о ребенке.

Олег закатывает глаза и качает головой.

– Я вот не понимаю, как можно просто взять ребенка с улицы и оставить у себя? Объясни мне! – повышает голос.

Прижимаю к себе Лизу. Олег это замечает и затыкается.

– А я не могу понять, как можно быть таким черствым и бросать маленького ребенка на произвол судьбы? Мне казалось, что в тебе больше человечного. Ошиблась.

Жму на кнопку «Стоп». Олег успевает перехватить мою руку.

– Тихо, тихо, Поль, не бесись.

Но я не могу спокойно реагировать на такие вопросы. Хочется дать ему хорошего такого подзатыльника, чтобы мозги на место встали.

– А может, ты решила через ребенка меня вернуть?

Округляю глаза. Он реально это сказал? Мне не показалось?

Меня душит истерический смех.

– Ты идиот? Да единственное желание при виде тебя – это сбежать на другую планету и больше не видеть никогда в жизни.

Олег удивленно вскидывает брови.

– Серьезно? То есть это я во всем виноват, а ты у нас белая и пушистая?

Лифт тормозит на моем этаже. Вырываю пакет из рук Олега. Одна ручка рвется, но я не реагирую. Прижимаю сумку к боку и выхожу из кабины.

– Не приближайся ко мне! И к этому ребенку тоже! Возомнил себя центром вселенной. Вернуть я его захотела, – очередной смешок рвется из груди.

Олег хмурится. Как будто не понимает, почему я так реагирую. А меня до сих пор от воспоминаний, как он со мной поступил, бросает в дрожь и хочется взвыть от боли в груди.

– Поль, – Олег делает шаг ко мне.

Поднимаю руку, и это его останавливает.

– Никаких Поль! Мы друг другу никто, и наше прошлое осталось в этом гребаном прошлом! Не было ничего. Ошибка. И как только появится возможность, я свалю от тебя подальше, только бы не видеть твое предательское лицо!

Дверь перед носом Олега закрывается, и последнее, что я вижу, – его офигевший взгляд.

Закрываюсь в квартире и выдыхаю. Ставлю переноску на диванчик в коридоре и сползаю по двери на пол. Ударяюсь затылком, чтобы немного привести мысли в порядок.

Будь проклят тот день, когда я встретила его!

Глава 4

Восемь месяцев назад

Полина

В который раз дёргаю входную дверь. Ключ не желает поворачиваться в замочной скважине. От мороза начинает колотить, а зубы отстукивают чечетку.

– Да чтоб тебя, – от бессилия ударяю по двери и ещё раз пытаюсь открыть замок. Ключ жалобно скрипит и переламывается пополам.

– Вот блин!

Хлопаю глазами, смотря на огрызок в руке. Перевожу взгляд на дверь и закусываю губу. По телу растекается паника.

И что теперь делать? Меня Клим Альбертович по головке не погладит за то, что я вовремя не открыла детский садик и теперь родители не смогут попасть в помещение со своими чадами.

– Блин, блин, блин. Что делать? – скулю от страха.

Оглядываюсь по сторонам. На многоэтажке напротив во всю стену красуется баннер с изображением спасателя. Прищуриваюсь.

Кажется, я нахожу решение своей проблемы.

Набираю номер с баннера и нетерпеливо стучу ногой, чтобы хоть как-то согреться.

Мне отвечают на третьем гудке и обещают скоро прибыть. Придется выложить кругленькую сумму за такое спасение, но зато быстро и безболезненно.

И директор ничего мне не предъявит за косяк. А он любит выговаривать.

Через десять минут к посиневшей от холода мне подлетает пикап, и из него выскакивают два мужика внушительных размеров.

– Вам помощь нужна? – один выходит вперед.

Указываю на дверь и кратко доношу суть проблемы.

Парни переглядываются и хмыкают. Уверена, что они ментально обзывают меня идиоткой, но мне плевать.

Я их вижу первый и последний раз в жизни.

– Минут десять нам дайте, – один из спасателей не сводит с меня внимательного взгляда.

Хочется от него спрятаться. Вон в тот ближайший сугроб.

– К-к-к-конечно, – зубы продолжают стучать и не дают мне нормально разговаривать.

– У-у-у-у-у-у, мадам, вам бы погреться, – серые глаза второго спасателя недобро прищуриваются, и он делает шаг ко мне навстречу. – Димон, справишься? Я пока клиента в тепло отведу. А то надо будет и её ещё спасать от обморожения.

Тот самый Димон кивает, но продолжает следить за нами.

– Пойдемте? У нас там есть плед и кофе.

Нервно усмехаюсь. Я настолько замерзла, что его предложение вызывает восторг. И я готова забить на правило: не садиться в машину к незнакомым мужчинам.

Тут крайняя необходимость. Капроновые колготки уже давно превратились в корку льда.

– Я Олег, если что. Замок починим, не переживайте. Таких случаев сейчас вагон, – подталкивает меня в спину к пикапу.

Мычу. Губы тоже уже примерзли друг к другу и не желают разлепляться.

Олег кидает неодобрительный взгляд на коленки, которые показываются в вырезе зимнего пальто.

– Капронки? Серьезно? – накрывает ноги пледом и вручает горячую кружку. – Отогревайся давай, – не церемонясь, переходит на «ты». – Капронки, долбануться можно. В минус двадцать пять, – недовольно качает головой и делает шаг назад.

– Я ж-ж-же не думала, что могу застрять на улице, – решаюсь хоть как-то защитить свою честь и достоинство, – да и живу через дом.

Тыкаю в сторону общаги. Но Олега это, видимо, никак не впечатляет, и он в ответ только недовольно хмурится.

– Грейся. И ножки свои грей, – кивает на коленки.

Щеки вспыхивают от стыда. Слишком много внимания к моей персоне.

Парни быстро справляются с нашим замком. Димон запрыгивает за руль, пока я собираюсь расплатиться за вызов.

– Куда оплату? – достаю телефон и поднимаю вопросительный взгляд на Олега.

Он стоит в приемной, где я обычно принимаю детей, и выглядит настолько непривычно огромным, что дух захватывает.

Красивый, кстати. Широкоплечий, волосы русые и пытливый серый взгляд. Который сейчас всматривается внимательно в мое лицо.

– Да забей, – опускает мою руку с зажатым телефоном и подмигивает, – сочтемся, Ледышка.

Челюсть с грохотом отваливается, а он уже испаряется из помещения.

Это что такое было?

Смотрю ему вслед, но мне не дают обдумать случившееся пришедшие детки.

***

Выхожу после своей смены, с трудом удерживая равновесие. От усталости слегка пошатывает, да и, кажется, утро на морозе не прошло мимо.

В горле неприятно першит. Нос щекочет.

Ещё больничного не хватает. Вот Клим Альбертович «обрадуется». Воспитателей и так постоянно не хватает, а некоторые работают в две смены.

Но меня все устраивает. Тут хорошо платят, а от детей я в восторге.

Детки – это моя маленькая слабость. Когда-то и я хочу себе троих. Хотя Светка говорит, что рановато я задумываюсь о детях.

– Добрый вечер, Ледышка, – низкий голос заставляет отвлечься от мыслей.

Передо мной вырастает внушительная знакомая фигура. Поднимаю глаза, встречаясь с пронзительными серыми глазами.

Олег. Один из утренних спасателей.

– Добрый, – выглядываю изза его спины в поисках утреннего пикапа и Димона, но Олег один.

– Один я, один, – усмехается, закрывая мне обзор.

Какой догадливый прям.

– Чем могу помочь? Ребенка хотите пристроить в наш сад в качестве благодарности за утреннее спасение?

Он запрокидывает голову, и его низкий смех дрожью отдается во всем теле.

– Не-а. Я холост и бездетен, – подмигивает, – кофе хочу с тобой выпить. Как ты на это смотришь, Ледышка?

– Я Полина.

Олег снова хмыкает.

– Ну вот и познакомились, Поль.

Глава 5

Полина

Я убегаю! Бегаю от Олега! Прячусь, озираюсь по сторонам.

У меня нет желания случайно наткнуться на него на улице. Пусть он катится ко всем чертям.

Плевать! Питания для малышки я взяла в тот раз достаточно, чтобы сейчас не переживать о том, что оно может в любой момент кончиться.

– Прости, малышка, но пока мы будем дышать воздухом вот так. Сидя с тобой на балконе.

Прокручиваю в телефоне сайт интернет-магазина и выбираю коляску. Лиза сидит в переноске и с интересом крутит головой, изучая новую для себя местность.

Не знаю, когда я рискну выйти на полноценную прогулку. Надеюсь, что все же рискну.

– О, смотри, – поворачиваю к ней экран и показываю новенькую красную коляску, – красивая?

Лиза хлопает глазками и счастливо угукает. Усмехаюсь. Она такая милая, что у меня нет против неё иммунитета. С каждым днем, нет, часом, я привязываюсь к этому ребенку.

И я понимаю, что это может выйти мне боком. Скрывать чужого ребенка я не смогу долго. Ей нужны осмотры врачей, прогулки, да и спокойствие.

А я от каждого шороха в подъезде подскакиваю.

Звонок Светки настигает меня неожиданно. Телефон выскакивает из рук и приземляется на мои коленки.

Делаю глубокий успокаивающий вдох. Это подруга. Надеюсь, что она с хорошими новостями.

Ещё один вдох. Руки подрагивают от пережитого испуга.

Такими темпами можно себе и фобию заработать.

– Все хорошо, Лизунь, это моя подруга, – объясняю малышке, хотя понимаю, что она могла и не услышать моих слов.

– Да, Свет, – усаживаюсь в кресло и поворачиваю Лизу в переноске лицом к улице, – привет.

– Привет, мать-одиночка.

Цокаю. Бдительно слежу за малышкой, чтобы она никуда не делась. Лиза пока только учится ползать и не слишком активно это делает, но я все равно переживаю за её безопасность.

– Есть какие-то новости, Свет? – прикусываю ноготь в ожидании.

– Ногти не грызи, Поль, – фыркает Светка.

Отдергиваю руку. Вот она всегда понимает, когда я начинаю волноваться. Идиотская привычка с детства. Только какое-то волнение – начинаю укорачивать ногти.

Светкин вздох, и вот я уже напряжена как струна.

– Свет, ну не тяни. Что ты там узнала?

– Ну что я узнала. Тебе вряд ли понравится, Полин.

Лиза оборачивается и дарит мне очаровательную улыбку, от которой сердце замирает.

– Свет, я готова. Давай.

Подруга откашливается.

– В общем, есть вариант, как тебе можно пока взять малышку под свое крыло… – она прерывается. – Поль, ты уверена, что ты готова заботиться о чужом ребенке?

– Уверена, – не медлю с ответом, у меня было несколько дней, чтобы понять, что я справлюсь.

И я не отдам Лизу. Пусть до того момента, пока не найдется её мать. Или до тех пор, пока Олег не поверит, что ребенок его.

Я буду с ней.

– Какой вариант? – поторапливаю Светку.

– Тебе нужно обратиться в опеку с Олегом и доверенностью. И он должен дать согласие на малышку, что он не против того, чтобы ты стала временным опекуном. Ну, скажем, по причине его отъезда. Он же у тебя спасатель?

– Не у меня, – автоматом поправляю подругу.

Она недовольно пыхтит.

– Да какая разница сейчас? Спасатель?

– Да.

Тру переносицу, разгоняя головную боль.

– Ну вот, приходите в опеку, показываете доверенность и говорите, что отец едет на вулкан, а малышку брать туда небезопасно.

– Свет, а то, что мы без матери?

Понижаю голос. А то с нашей слышимостью в домах нужно быть осторожными.

– Скажите, что разошлись они с Олегом и мать умотала, именно поэтому и доверенность. Ну что, учить тебя сочинять?

– Только с Олегом можно?

Светка фыркает.

– Поль, ну вот тут точно без вариантов. Нужен Олег. Или ты хочешь, чтобы в один день пришли дяди в погонах и забрали ребенка, потому что он у тебя без оснований находится?

Одна мысль об этом пугает до чертиков и заставляет вздрогнуть.

– Не хочу.

– Отлично, тогда действуй по моему плану. Все, пока, целую. У дочи процедуры. Потом созвонимся.

Становится стыдно, что я из-за своих проблем совсем не интересуюсь делами лучшей подруги. А ведь у неё тоже ситуация тяжелая.

Маришка у неё астматик, и ей нужен должный климат и уход. Именно поэтому Светка рванула в другой город.

Переглядываемся с Лизой. В её глазах вижу надежду и веру в то, что её не бросят.

Ну что же, придется как-то убеждать Олега, чтобы он согласился на этот отчаянный план.

Возвращаюсь к коляске. Сейчас это одна из первостепенных задач. А с оформлением сегодня все равно ничего не решится.

– Так что? Красненькую, Лизок? – подмигиваю малышке.

Она радостно хлопает в ладоши, и мое сердце в очередной раз замирает. Никогда я не пойму, как можно было её оставить?

– Ага, вводим все наши данные, чтобы твоя карета прибыла прямиком к нам, – вбиваю адрес, – уверена, мы с тобой постепенно все решим и преодолеем. Мы же девочки.

Лизка смеется и вселяет в меня надежду, что все именно так и будет.

«Отказ. В Ваш район товар не может быть доставлен. Приносим извинения за предоставленные неудобства».

– Вот блин, – стукаю телефоном по коленке.

Как будто это что-то изменит в ответе от сервиса.

– Ну вот что за гадство? – перечитываю послание и опускаю плечи. – Кажется, придется идти другим путем.

Вот не зря же чувствовала, что может быть что-то похожее. В нашем мелком городе. Доставку придумали, а ввести забыли.

– Может, ну его, рванем на такси? Как думаешь, возьмут нас с тобой в переноске или пошлют?

Мне кажется, что Лиза легонько пожимает плечами. Хмыкаю. Надо же, скоро в такой обстановке мне будет казаться, что Лиза мне отвечает.

В общаге было намного веселее и не казалось, что ты один на один с собой. Шум, гам, крики, музыка. Круглые сутки почти движения какие-то.

Вызываю такси, пишу комментарий таксисту, что я буду с маленьким ребенком. Приходится ждать почти час, пока нам найдут машину.

– Наконец-то, – мне отзваниваются.

Укутываю Лизу и выхожу в прохладный вечер улиц. До закрытия магазина чуть больше часа.

– И понесло же нас… – с трудом вытаскиваю Лизу.

Руки гудят от напряжения. Все же не привыкла я таскать такую тяжесть. Под вечер спина молит о пощаде, стоит несколько раз поподнимать Лизку. Все же она дамочка пухленькая и носить на руках её сложно.

– Да, крошка? – ныряю с Лизкой в прохладное помещение магазина.

Быстро оформляем выдачу, и я забираю коляску. Возле выхода сталкиваюсь с каким-то мужиком.

Набираю в грудь воздух, чтобы отчитать этого здоровяка, но слова застревают, так и не обретя свободы. Оборачиваюсь.

Первый вопрос: что делал Олег в детском магазине?

– Привет, Полин, – над ухом приглушенный голос бывшего, полосит по нервам.

Давлю в себе порыв сорваться с места и сбежать, чтобы он не разговаривал со мной. Но так уж выходит, что единственный путь – это обратно в магазин.

– Освободи дорогу, – пытаюсь проскочить в щель между ним и стеной.

Его рука опускается в миллиметре от моих глаз и впечатывается в стену.

– Ну где твои манеры, Ледышка?

Психую. Ну почему он до сих пор вызывает во мне какие-то эмоции? Любая другая после его поступка забыла бы через неделю, а я, как идиотка, вздыхаю и жалею, что у нас все тогда так вышло.

Хотя нет, не жалею. Я хоть не успела окончательно потерять голову и остатки разума. А была на грани, да.

– Замерзли, – цежу сквозь зубы и ударяю по руке. – Дай пройти. Если ты не заметил, у меня руки несвободны.

Хватаюсь за коляску, как за спасательный круг. Олег опускает взгляд и хмурится.

– Давай помогу, – тянется к коляске.

– Ты куда-то шел, кажется, – отступаю, – не смею тебе мешать. Можешь проходить.

Олег выгибает бровь и присаживается возле меня на корточки.

– Что ты делаешь? – шиплю, озираясь по сторонам.

Выдыхаю, когда убеждаюсь, что на нас никто не смотрит и Олег никому не мешает пройти.

– Мне кажется, ты сейчас под всей этой тяжестью просто сломаешься. Что ты уперлась, Поль?

– Я тебя не звала и не просила у тебя помощи, – толкаю его в плечо.

Но его не сдвинуть. Он только качает головой и продолжает что-то делать с коляской.

– Если ты её сломаешь…

– Я куплю новую, но я не безрукий кусок мужика, Поль. Уж с коляской я справлюсь.

– Боже, – выдыхаю в пустоту и прикрываю глаза.

– Я всего лишь твой сосед и бывший парень.

– А лучше бы ты был никем, – перестаю контролировать себя и тут же прикусываю язык до боли.

Ну зачем? Зачем я рот открыла, когда надо было помалкивать! Олег резко встает, прищуривает глаза и наклоняется, чуть ли не втыкаясь в мою щеку носом. Перестаю дышать. Хотя желание шагнуть назад, чтобы увеличить расстояние, настолько огромно, что сложно дышать.

Внутри все сжимается от волнения. Давно мы не были настолько близко друг к другу. А когда-то мне снилось, что он вернулся и вот так стоит передо мной. Объясняет, что же произошло тогда…

Отвлекаюсь на Лизу. Проверяю, как она себя чувствует. Нужно сделать что-то, чтобы он не понял моего состояния. Олег недостоин видеть мои эмоции в свой адрес. Хоть меня и потряхивает рядом.

Задираю нос и выгибаю бровь. Молча даю ему понять, что я все ещё жду, что он освободит дорогу.

– Но судьба та ещё тварь, правда? И вот он я – твой бывший и сосед, – кажется, в глубине его глаз сверкает злость, почти что бешенство.

И он не скрывает своих чувств. Мне кажется, даже наоборот. Желает, чтобы я увидела их и ощутила, что он на грани.

Между нами искрит. Молнии пролетают

– Настоящая гадюка, да. Судьба эта…

– Пойдем, – он отстраняется и дает мне возможность сделать следующий вдох.

– Куда?

– Довезу вас, – беззаботно отвечает, как будто только что между нами не сверкали молнии и мы не пытались убить друг друга взглядом.

– Мы сами справимся, – одна мысль, чтобы остаться с ним в замкнутом пространстве, заставляет меня покрыться липким потом.

Я не готова к такому.

Глава 6

Олег криво усмехается и смотрит в окно.

– Конечно справитесь. Вот только там льет как из ведра, а ты с малышом. Не боишься заболеть? Или назло бывшему отморожу уши?

Поворачиваю голову в ту же сторону, что и Олег, и чуть ли не стону.

Ливень. Непроглядный и, думаю, затяжной. Это вполне в духе нашего городка.

– А тебе ли не все равно, что с нами будет?

Шаг, и Олег снова нарушает мое личное пространство. Дергает меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо.

– И что же я тебе такого сделал, что ты меня сейчас считаешь таким монстром?

– Извините, молодые люди, но нельзя ли отношения выяснять где-то не на проходе? – за моей спиной недовольный женский голос.

Олег дергает нас к себе, освобождая место. Женщина с недовольным видом проплывает мимо нас, окидывая неодобрительным взглядом.

Пытаюсь виновато извиниться, но Олег дергает меня за руку. Перевожу на него удивленный взгляд. Бывший не смотрит на меня, зато простреливает женщину таким взглядом, что она ускоряет шаг и быстро скрывается за дверями.

– Поль, прекрати постоянно чувствовать себя виноватой перед всеми.

– Мы, вообще-то, загородили проход, – недовольно хмурюсь.

Олег выгибает бровь.

– Серьезно? Четырехметровый? – вскидывает руку и показывает на противоположную стену. – И правда, мы же настолько широченные. Просто таким иногда хочется показать свою значимость.

Не сдерживаю смешка. Но тут же сжимаю губы.

Ничего смешного, Полина! Возьми себя в руки! Это же Олег…

– Пойдем.

Ещё один взгляд в надежде, что кошмар на улице прекратился. Но нет, сегодня фортуна от меня отворачивается.

– Не кончился, не кончился, – считывает меня Олег, – давай коляску.

Накидывает на меня свою ветровку, натягивает капюшон чуть ли не до носа.

– А ты?

Меня окутывает тепло, которое сохранила его одежда, и хочется замереть. Погрузиться в это ощущение защищенности. Забыть о том, что я его презираю. Забыть о прошлом.

– Не сахарный, не растаю уж, – усмехается Олег, отступает и придерживает дверь, чтобы мы вышли на улицу, – Вон, место А-пять.

Тыкает вправо от нас.

Пытаюсь прикрыть Лизку от пронзающего ветра и дождя. Машина Олега стоит почти возле входа, и мы не успеваем сильно вымокнуть.

Олег подталкивает меня в спину, чтобы я поторапливалась.

– Назад давайте, – распахивает дверь и заталкивает нас.

Быстро оббегает машину спереди и усаживается за руль. Выдыхает и стряхивает влагу с волос. Отряхивается, как большой мокрый медведь, передергивая широкими плечами.

– Нормально? – оборачивается, и его взгляд опускается на переноску.

Он сжимает губы, прищуривается. И от этой реакции мне становится обидно за Лизу. Мне непонятно такое отношение к ни в чем не виноватому ребенку. Хочется прикрыть Лизу собой, чтобы Олег не пронзал нас таким тяжелым взглядом.

– Спасибо, – стягиваю куртку и протягиваю ему.

Выкручивает печку почти на максимум и до нас долетает теплый воздух.

– Да кинь туда, пусть сохнет, – кивает головой в сторону.

Послушно выполняю его просьбу. Расправляю одежду на сидении, чтобы просохла.

Вытаскиваю из переноски Лизу и устраиваю на руках, чтобы ей было спокойнее. Олег не сводит с нас глаз.

Заставляю себя сидеть спокойно и не ерзать под этим тяжелым взглядом.

– И я все же не понимаю, Полин. Это же не твой ребенок, а ты с ним как с родным.

Прижимаю Лизу к груди. Она зевает и кладет головку мне на плечо, сладко причмокнув губками.

Сердце пропускает удар, а я пытаюсь дышать дальше. Но нежность к этой крошке сжимает все внутренности в кулак.

Олег ждет от меня ответа, но мне нечего ему сказать. Не могу сама сказать, почему я так привязалась к не своему ребенку. Почувствовала, что ей нужна защита к этом жестоком мире.

– Он твой, но я же не осуждаю то, что ты её не принял.

Олег качает головой, стискивая руку на руле.

– Полин, я уже сказал свое мнение по этому поводу. С таким же успехом мне можно подкинуть десятки детей и написать, что все они мои.

– А что, в твоем послужном списке не было Тань? – издевательски спрашиваю, а сама боюсь ответ услышать.

Прекрасно понимаю, что он мне не девственником достался, когда мы встречались, но одно дело, знать абстрактно, а другое – по именам.

Олег шумно выдыхает. Не торопится с ответом, но у меня нет сомнений, что он ответит. Бывший не из тех, кто что-то утаивает или юлит, и это одна из его сильных сторон, которые мне нравилась. Хотя, после нашего расставания мое мнение кардинально изменилось о нем.

– Не вижу смысла врать. Была одна, до того, как я с тобой познакомился.

Его слова задевают. Но чего я ожидала? Что он скажет: «Нет, конечно, я всю жизнь только тебя ждал и никого не замечал»? Сама же усмехаюсь своим мыслям.

– Ну вот! – вскрикиваю, и Лиза на моих руках вздрагивает. – Извини, малышка, – кладу руку на её головку и успокаивающе поглаживаю.

Олег обхватывает себя за шею и поднимает на меня вопросительный взгляд.

– Что «вот», Поль?

Осторожно прикрываю Лизе ушко. Пока ещё я не до конца поняла, насколько хорошо она слышит, но от громких звуков она периодически все же дергается. И сейчас наш спор её может напугать.

– Чисто теоретически это может быть твоя дочь, – качаю Лизку и киваю на неё.

– Поль, мы же с тобой тоже встречались и спали?

Прищуриваюсь и киваю.

– Но у тебя же от меня детей не появилось, – разводит руками.

Попадает по самому больному. Мне не хочется с ним это обсуждать. Говорить, что я в принципе могу не иметь детей больше. Вообще, наше прошлое обсуждать – это пустое.

– Ну это я. Может, тебе попалась плодовитая мадам, – хмыкаю, чтобы скрыть боль, – которой плюнешь и уже залет.

Лицо Олега вытягивается от удивления. Не часто я позволяю себе такие высказывания. Да и сейчас я понимаю, что меня несет не в ту сторону, но тот факт, что кто-то родил, а я не смогу, меня подкашивает. Все мое спокойствие превращается в прах.

– Блин, да предохранялся я всегда, – рычит сквозь зубы.

– Ну, знаешь, это не стопроцентная гарантия того, что девушка не забеременеет, – скептично гну губы, – это же легко проверить, Олег. Или ты боишься?

И тут же получаю яростный взгляд Олега.

– А я теперь каждого ребенка должен переть на ДНК? Так вот, вынужден с тобой тут не согласиться, Ледышка. Я в себе уверен!

Отворачивается, и мы срываемся с места. Дворники на максимум, но улицы почти не видно. Олег напряженно следит за дорогой, всем видом показывая, что тема закрыта. Запечатана.

А я не рискую его отвлекать. Все же от него зависит сохранность меня и Лизки.

Подъезжаем к подъезду, и он глушит машину. Снова поворачивается ко мне лицом. Не могу различить его выражения, оно в тени, но почему-то уверена, что он зол.

На грани…

– Ты лучше скажи мне, чего тебе не хватало, что ты решила меня на Димона променять?

Я пытаюсь пропустить эти слова Олега через разум и осознать, что именно он только что у меня спросил.

Это настолько бредово, что мне хочется истерически рассмеяться ему в лицо.

– Что ты сказал? – не могу скрыть дрожи в голосе.

Я настолько шокирована тем, что Олег на полном серьезе сейчас поднимает эту тему!

Олег стискивает зубы. Я улавливаю скрип его зубов, и мне становится жутко. Я давно с ним не общалась и понятия не имею, каким он стал и что у него сейчас в голове.

А вдруг он причинит нам вред? Вдруг что-то сделает малышке?

Стараюсь успокоить разбушевавшуюся фантазию. Олегу нет никакого смысла делать мне что-то плохое. Я ни в чем не виновата. Да даже если бы и была виновата, он не опустится до такого.

– Я сказал, – прерывает тишину бывший и смотрит на меня не мигая, – какого черта тогда ты убежала к Димону?

– Ты бредишь, Олег, – качаю головой, – это что-то из разряда твоих фантазий, которые далеки от реальности. Да они вообще ничего не имеют общего с реальностью.

Укладываю Лизу в переноску. Хочу поскорее оказаться в безопасности квартиры, а не сидеть один на один с разозленным Олегом и выслушивать его бредни по поводу его двоюродного брата.

– Да неужели? То есть тогда, пять месяцев назад, мы расстались… потому что?..

Он не договаривает. Дает мне возможность закончить его фразу. Но вся проблема в том, что я не хочу затрагивать эту тему.

Мне до сих пор противно это обсуждать и ворошить прошлое. Мне до сих пор больно от его поступка.

Застегиваю замки и тянусь к дверной ручке, чтобы в очередной раз скрыться.

– Куда ты собралась, Поль? Мы ещё не договорили.

Перевожу взгляд на вроде бы успокоившегося Олега. Он старается дышать глубоко, но самоконтроль ему дается сложно. Я чувствую его состояние. До сих пор чувствую его всего.

– Давай оставим все как есть, Олег. Мы расстались. Все кончено. И тебя, и меня это устраивает, и никто из нас ничего менять не собирается, – пожимаю плечами, обхватывая ручки переноски крепче.

– Ты ошибаешься, я очень даже хочу прояснить, что тогда случилось. У нас же все было хорошо! – Олег снова повышает голос.

И это бьет по моим нервам. Злость поднимается, но я делаю резкий вдох, чтобы успокоиться и не наорать на него прямо в этой машине.

– Хорошо? То есть, по-твоему, твоя невеста, с которой ты должен был пожениться, – это сущий пустяк? Это не считалось?

– Какая невеста? Что ты несешь?! – Олег уже не сдерживается.

Обстановка в машине накаляется с каждым нашим вдохом. Лиза беспокойно ерзает в переноске и начинает хныкать.

– Мне надо идти, – дергаю ручку, но машина заперта.

– Ты никуда не пойдешь, пока мы не выясним все, Полина.

Хочется зарычать, как раненому зверю, которого заперли в клетке и не желают выпускать на волю. Прикрываю глаза и считаю до пяти.

– Невеста. Мне Дима открыл на тебя глаза! Рассказал, что ты жениться собираешься через месяц, а я так, для развлечения, – стукаюсь спиной о спинку сидения. – Открой дверь, Лиза проголодалась, и мне нужно позаботиться о ней.

Хочу выйти. Мне не хватает свежего воздуха, грудь сдавливает от сдерживаемой боли. Ребра гудят, и я боюсь, что ещё немного в компании Олега и внутри все лопнет.

– Димон? – эхом повторяет Олег. – И где же сейчас эта невеста, на которой я должен был жениться уже?

Этот вопрос оглушает, но я быстро беру себя в руки.

– Понятия не имею, может, куда-то уехала. Может, вы поссорились, может, что-то ещё. Причин масса.

Олег сокрушенно качает головой. Его взгляд упирается в лобовое стекло.

– Димон, значит…

– Открой дверь, – стараюсь говорить жестче, чтобы Олег услышал меня, наконец.

Потирает подбородок, ещё глубже задумываясь и как будто не замечая моих слов.

Переключаюсь на извивающуюся кроху. По спине от напряжения течет.

– Сейчас, малышка, сейчас пойдем кушать. Все хорошо, – поглаживаю малышку по животику.

Ударяю Олега по плечу, чтобы он очнулся от своих раздумий.

– Олег, ты слышишь меня? Выпусти нас, сейчас же! Ребенку нужно поесть!

Замки отщелкивают, и я подхватываю переноску с Лизой на руки.

Вдыхаю полной грудью. Сердце, только что готовое выпрыгнуть, постепенно замедляется и возвращается в привычный ритм. Ноги слегка подрагивают после короткого разговора о наболевшем.

Олег выходит вслед за нами. Сжимает в руке куртку и подходит ко мне вплотную.

Делаю шаг назад. На автомате. И это не нравится бывшему, он сдвигает брови, окидывая меня нечитаемым взглядом.

– Боишься меня? – усмехается, невесело, так, что эта усмешка продирает до самого нутра. – С каких пор, Ледышка, ты меня боишься? Разве я сделал тебе что-то плохое?

Нервно дергаю плечом.

– Я не знаю, что могло измениться за это время, Олег.

Бывший осторожно накидывает куртку мне на плечи и задерживает руку на моем предплечье.

– Никогда я не сделаю тебе больно и плохо, Ледышка. Что бы ни случилось в прошлом…

Эти слова ранят посильнее острия ножа. Я не хочу думать, что между нами возможны изменения.

Я уже поверила ему. Уже окунулась в него с головой, не думая о последствиях.

– Достань коляску, пожалуйста, – киваю на багажник.

Я не собираюсь лишать Лизу прогулок. И даже готова ещё немного потерпеть общество бывшего.

– Я провожу, – достает коляску и кивает на подъезд, – нам все равно по пути, а мы с тобой ещё не договорили, Ледышка.

Сглатываю горечь. Но понимаю, что Олег пойдет на все, чтобы закончить разговор.

Но после всех эмоций, которые я увидела у Олега, мне самой становится интересно, что именно тогда произошло с нами.

Глава 7

Олег

Прокручиваю в башке слова Полины и не могу поверить, что Димон мог такое выдать. Хотя нет, могу.

После всего, что произошло за эти пять месяцев, я уже ничему не удивляюсь. Мой брат оказался тем ещё скотом. И то, что по его наводке мы с Полиной разошлись, теперь у меня не вызывает ничего, кроме бешеной злости.

Брат…

С таким братом и врагов не надо было.

Мало того что общее дело угробил из-за своего тщеславия и жадности, так ещё и девушку отвернул от меня. Лишил отношений, которых я давно искал.

Ухмыляюсь.

Полинка оборачивается и вопросительно выгибает бровь.

Мотаю башкой и поднимаюсь к лифту.

Меня ломает от желания взять её и хорошенько встряхнуть. Спросить, какого черта мы тогда натворили? И что теперь с этим делать?

Стоило только увидеть её на пороге с этой переноской, у меня чуть мотор не остановился. Я спал и видел, как встречусь с ней после разрыва. И для меня полной неожиданностью было, когда она предстала передо мной с ребенком.

Ну да, дебил! Нахамил, не разобравшись. Подумал, что она сейчас будет мне навязывать, что ребенок мой.

Хотя именно так и произошло, только вот я-то думал, что ребенок Полины.

А меня и тут ждал сюрприз.

Но я до сих пор не могу осознать и поверить, что эта девочка – моя! Мне всегда казалось, что меня к своему ребенку будет тянуть и я буду чувствовать какую-то связь.

Да черт его знает, как это происходит у отцов. Но явно не так, как произошло у меня.

Я был уверен, что екнет! Внутри что-то всколыхнется, как у отца. По крайней мере, так я представлял себе момент появления у меня ребенка. А тут… Полный ноль! Ничего не екнуло и не дрогнуло.

Так не должно быть.

– Так что там с невестой? – я стараюсь сильно не скрипеть зубами от злости на весь мир.

Полина прислоняется к стенке и покачивается с малышкой в руках.

– Я не думаю, что стоит это обсуждать дальше, – морщится.

– А я думаю иначе, – не могу ничего поделать.

Делаю шаг к ней. Хочется поближе оказаться. Ощутить, что она снова в поле моего зрения. Я могу до неё дотянуться и потрогать.

Пять месяцев просто представлять такое было похоже на дурман. На поехавшую крышу и сумасшествие.

Ледышка делает глубокий вдох. Мы встречаемся с ней взглядами, и я понимаю, как же я скучал без неё.

Да мне сейчас плевать, даже если та история с Димоном окажется правдой. Но возмущение Полинки дает все же почву для сомнения.

– Как-то Дима позвал меня на встречу. Сказал, что это касается тебя. Я согласилась, и мне там было рассказано про твою настоящую жизнь.

Крепче стискиваю ручку коляски. Внутренний Халк уже рычит от злости и швыряет эту коляску в двери лифта, но внешне я стараюсь быть спокойным.

– И что там за жизнь?

Полина косится на меня. Убеждается, что я не в бешенстве?

Открывает рот, чтобы продолжить, но лифт приезжает на нужный этаж. Уверенно шагаю вслед за Полиной и ловлю на себе её испуганный взгляд.

– Не пугайся, Ледышка, я ничего вам не сделаю, но тебе же надо срочно покормить ребенка. А мне надо срочно с тобой договорить.

Полина закатывает глаза и шумно выдыхает. Роется в сумке в поисках ключей.

– А это не может подождать? – недовольно бурчит, проворачивая ключ.

– Завязывай, Поль. Нам стоит все выяснить.

Она качает головой, заходит в квартиру и оборачивается.

– Тебе надо, я уже давно забыла обо всем.

Не верю. Глядя на неё, не верю ни единому слову. Не забыла она нас, иначе не было бы сейчас такого растерянного вида и неуверенности.

Когда Полинке плевать, она не идет на попятную. Она расшибается в лепешку, но дает понять человеку, что он тут нежеланный посетитель и ему самое время сваливать, пока она не дала ему пинка.

А тут… реакция совсем другая, и она меня устраивает.

Это небольшая, но ниточка к ней. Которую я не разорву.

– Я все рассказываю до конца, и ты меня оставляешь в покое насчет этой темы? – она стягивает одежду и обувь, достает Лизу из переноски и проходит на кухню.

Мое внимание цепляется за уточнение, что я оставляю её в покое только по поводу вопроса наших отношений. Значит, по остальным поводам мне можно лезть к ней?

Хмыкаю.

Что ж, меня это вполне себе устраивает и даже нравится.

Без труда ориентируюсь в чужой квартире, потому что у самого такая же, но на этаж выше.

– Обещаю, как только мы выясняем все по этому поводу, я закрываю тему раз и навсегда, – поднимаю руки вверх в знак того, что я со всем согласен.

– Хорошо. Садись, – кивает на стул.

Подчиняюсь и распрямляю затекшую спину.

Сдерживаюсь, чтобы не застонать от прострелившей позвоночник боли. До сих пор не привык к этим ощущениям.

– Что такое? – Полина улавливает мое ерзанье и моментально настораживается.

– Нормально все, спина под вечер начинает болеть, но жить буду, не радуйся сильно.

Полинка цокает, достает из ящика смесь и бутылочку.

– А я и не желала тебе смерти. Живи долго и счастливо.

– С тобой под боком?

Руки Полины вздрагивают, и она просыпает смесь мимо бутылочки.

– Я имею в виду наше соседство, – показываю наверх, на свою квартиру.

Полина откашливается.

– Я тут ненадолго. Это квартира подруги, я тут, пока не найду себе новое жилье.

– А что с твоим?

Глотаю каждый её ответ как путник, который застрял в пустыне и наткнулся на озеро. И теперь не может напиться. Каждое её слово как глоток прохладной воды, которой меня лишили на пять месяцев.

– Расселили. Неожиданно, даже не дали возможности подыскать замену.

– Идиоты, – опираюсь на стол, чтобы продолжить наблюдать, как Полина заботится о малышке.

Внутри вздрагивает при виде девушки с маленьким ребенком. Вздрагивает оттого, что у нас мог быть свой ребенок. Общий.

– Чай? Или ты так и не начал его пить? – хмыкает.

– Не начал. Не могу себя перебороть. Двадцать с лишним лет на кофе, а тут вдруг чай. Мой организм пошлет меня к черту и уснет где-то посреди леса, когда очередной грибник потеряется.

– Все так же спасаешь людей?

– Конечно, это моя жизнь.

Полина улыбается, но улыбка быстро испаряется, и вот уже серьезный взгляд впивается в меня.

– Дима при встрече рассказал, что у тебя уже два года есть невеста. Периодически ты бегаешь от неё налево, но все равно собираешься на ней жениться.

– И как же он доказал наличие у меня невесты? – замолкаю. – Ты же попросила как-то доказать это?

Вопросительно выгибаю бровь.

– А не надо было просить. Он ей позвонил при мне и спросил.

– Что спросил?

Подаюсь вперед от напряжения.

– У неё ли ты? Не изменилось ли что-то насчет свадьбы вашей. Показал пригласительный. «Олег и Наталья приглашают Вас на свое бракосочетание».

– И ты вот так просто взяла и поверила ему? И даже у меня не спросила?!

Полина вскидывает брови. Хмыкает.

– А ты бы признался, если бы у тебя эта невеста была?

Глава 8

Полина

Вопрос попадает в цель и заставляет Олега задуматься. Тарабанит пальцами по столешнице, периодически посматривает на Лизку, которая сидит, обложенная подушками, и лакомится смесью.

– Я бы сказал, если бы она у меня реально была, – нарушает молчанку.

А я стою как мешком прибитая.

– Да неужели?

Олег кивает.

– Во-первых, я бы не завел параллельно отношений, во-вторых, я бы тебя не обманывал.

Внутри все холодеет. Это что же получается, что Дима меня тогда обманул? Развел как полную дурочку, а я, вместо того чтобы поговорить, все решила за нас обоих и вычеркнула Олега из своей жизни.

– Полин, – Олег протягивает руку и накрывает мою ладонь, – клянусь, я бы так не поступил с тобой. У меня никогда не было невесты. Были отношения до тебя, но ни одну девушку я не собирался брать в жены.

Он замолкает. Ерошит волосы и сжимает губы.

– Понятно, – банально, но мне нечего ему ответить. – А что там по поводу Димы? – вспоминаю и его обвинение.

Олег усмехается.

– Теперь уже и я не уверен, что мне сказали правду.

Вздергиваю брови.

– И все же, что тебе сказал твой брат?

Олег потирает бровь. Делает резкое движение в сторону Лизки и хватает её под грудь.

Меня сковывает страх. И я не сразу понимаю, что Лизка уснула после еды и чуть не рухнула с кресла.

– Боже, – выдыхаю, хватаясь за грудь, – Олег…

– Инстинкты спасателя часто выручают. Испугалась?

– Я чуть не угробила ребенка, – выдыхаю, все ещё не в состоянии вдохнуть.

Олег дергается.

– Прекрати. Что за бред? Со всеми бывает.

– Я отвлеклась на разговор и не заметила, что она заснула так быстро, – прикусываю губу.

Подхожу к Лизке и аккуратно поднимаю её на руки. Она роняет на пол бутылочку, и я зажмуриваюсь от громкого грохота.

Проверяю, не разбудила ли её. Но Лизка только морщит носик.

– Не проснулась? – Олег заглядывает через мое плечо и хмыкает: – Надо же, какой крепкий сон.

А я не рискую сказать ему о том, что Лиза почти не слышит одним ушком и что, скорее всего, она этот грохот вообще не услышала.

– Да уж, она та ещё засоня, – прижимаю крохотное тельце к сердцу и ощущаю тепло от Лизки.

На глазах наворачиваются слезы от нежности к этой крохе. Она как будто в меня вдохнула смысл жить дальше. Дала пинок.

Хотя, казалось бы, после визита к врачу во мне что-то безвозвратно переломилось. Сломалось и не подлежит восстановлению.

А теперь многое изменилось.

Укладываю Лизу в кровать и подпираю её подушками.

Тихие шаги за спиной. Свет загораживает фигура Олега, и мне приходится оторваться от разглядывания спящей Лизы.

– Нормально все? – Олега почти не слышно.

Я мысленно благодарю его за то, что старается соблюдать тишину и не нарушить сон Лизы.

Неплотно прикрываю дверь спальни и оказываюсь почти прижатой к Олегу, который не торопится сдвигаться с места.

– Пойдем? – указываю в сторону кухни.

Олег глубоко вдыхает и кивает с неохотой.

– Дима… – коротко напоминаю Олегу, на чем мы прервались, и становится немного весело. Как будто сама судьба показывает нам, что не стоит договаривать. Не стоит ломиться в давно уже закрытую дверь.

– Димон пришел и сказал, что ты решила быть с ним, – Олег вперивает в меня внимательный взгляд.

– В честь чего? – стараюсь сохранить хладнокровие, но внутри все закипает от возмущения.

– Понятия не имею, показал фотки, как вы с ним весело время проводите. Попросил не мешать вам.

– Мы? – ошарашенно переспрашиваю. – Это где мы с ним время проводили?

Впервые внутри зарождаются подозрения, что наше расставание не случайно и это произошло по вине третьих лиц.

А именно Димы.

– Понятия не имею, – Олег понижает голос, и он становится похож на рык, – Если бы я знал такие тонкости! Но на фото ты была очень даже не против того, что он тебя зажимал.

– Зажимал? – вскрикиваю и тут же захлопываю рот.

Из комнаты, где спит Лизка, доносится хныканье.

Бросаю на Олега недовольный взгляд. Он косится в сторону комнаты.

– Давай потом, – подталкиваю его.

Он удивленно выгибает бровь.

– Ты меня выгоняешь?

– Ага, пять с плюсом за сообразительность.

Лизка начинает хныкать громко.

– Слышишь, ребенок проснулся, нужно идти к ней.

Олег хмурится, но с места не двигается.

– Я могу подождать.

Закусываю губу и рычу от бессилия. Ну вот почему он такой упертый! Почему бы сразу не согласиться и не свалить с моей территории?

– Давай не сегодня, Олег. Пожалуйста, – складываю руки в молитвенном жесте.

– А потом ты от меня опять будешь сваливать? А я тебя ловить? – он с неохотой все же встает и идет к коридору.

Подталкиваю его в спину и чувствую, как при каждом шаге его мышцы перекатываются под моими ладонями. Все в такой же обалденной форме. Так и хочется сжать пальцы на его плечах и ощутить эту мощь, которая исходит от него.

Трясу головой, мысленно шикаю на себя. Какие-то идиотские мысли рядом с ним посещают меня.

– Я приду, – доталкиваю бывшего до двери и сдуваю прядь волос, по спине уже течет от напряга, – мы не договорили, Ледышка.

Его голос звучит угрожающе, но все мое внимание сконцентрировано на звуках из комнаты.

Угукаю на автомате. Олег недовольно мотает головой и выходит.

– Завтра, – успевает произнести в щель, пока я закрываю дверь.

Несусь к Лизке. Она спит, но во сне хныкает, и от этой картины у меня в сердце кровь застывает.

Малышка такая беззащитная и крохотная на моей кровати.

Укладываюсь рядом с ней и начинаю напевать колыбельную. Не важно, слышит ли она меня, но Лиза успокаивается, когда прижимается ко мне всем тельцем.

– Спи, малышка, я с тобой. Никто тебя не оставит одну больше. Обещаю, – шепчу ей в макушку, а у самой по щекам катятся слезы, которые я не в силах остановить.

Олег

День после разговора с Полиной засасывает новыми проблемами. Боли в спине не дают продохнуть.

– Ты бы к врачу сгонял, Олег, – косится на меня напарник, – я ж тебе контакты давал. Так можно и без ног остаться.

Дергаю плечами, разминаю шею.

– Да что мне эти врачи нового скажут, Филя? Я уже столько их прошел за три месяца.

Фил только недовольно фырчит, с трудом отрываясь от подоконника, к которому, кажется, прилип после ночной смены. Под глазами синяки, сам еле ногами передвигает.

– Чего, ночка была веселой?

Цыкает.

– Ой, пять котят снял с деревьев, три замка вскрыл. А так, все как всегда, – небрежно пожимает широкими плечами.

По сравнению со мной он богатырь, и я до сих пор не перестаю офигевать, как он легко по этим лестницам скачет и в труднодоступные места проталкивает свою тушу. Но как спец он вышка.

Таких ещё поискать надо.

– Знаешь, я до сих пор тебе благодарен, что ты меня из пожарки дернул и к себе переманил. Работы меньше, а выгоды больше.

Хмыкаю.

– Ну так, дольше упирался.

Мы с Филом случайно познакомились на вызове. В тот период Димон как раз рушил наше общее дело и пытался вытянуть из меня деньги. А я пытался это самое дело не профукать. Тянул изо всех сил один на своем горбу.

Стискиваю зубы до скрежета от воспоминаний, от которых до сих пор во рту желчь разливается.

Придушил бы гада, но руки марать противно о такое чмо. К сожалению, родных не выбирают.

А прикидывался все время вполне адекватным мужиком, а потом, после расставания с Полиной, его как подменили. Стал палки в колеса засовывать.

– Ну так, у тебя там вроде терки были с братом.

Морщусь.

Фил поднимает руки и качает головой.

– Сорян, Олег. Я не собирался опять по больному.

– Да ладно. Проехали. Иди, отсыпайся. Я тоже скоро рвану, на телефоне сегодня побуду.

Меня хлопают по спине. Из меня вырывается болезненный стон, аж из глаз искры летят.

– Бляха, прости. С этим недосыпом вообще мозг не работает.

Показываю большой палец вверх и отдуваюсь.

Фил долбит ладонью по столу, отчего мебель подпрыгивает. Поднимает свою лапищу, и я смотрю на визитку.

– Позвони, – стучит по номеру пальцем, – он врач от бога! Мамой клянусь!

– Позвоню, позвоню, иди уже. Спать. В кроватку к жене.

На лице Фила расплывается довольная улыбка.

– А ты завидуй молча. Моя Сластена-Настена. Все, погнал, – машет рукой.

Дверь за ним захлопывается, погружая меня в одиночество.

А я реально даже немного завидую. Его дома ждут. Он может вот так просто взять и набрать любимой жене и потрепаться ни о чем.

Я тоже так хотел с Полинкой.

Достаю телефон и отыскиваю её фотку. Счастливая, искрящаяся вся. А сейчас как колючка стала. Шарахается от меня, как будто я что-то могу ей плохое сделать. Обидеть как-то…

Димон, скотина. И тут свою руку приложил. Вот только зачем ему это все нужно было?

Выжидаю ещё немного и убеждаюсь, что сегодня день уже не предвещает ничего экстренного. Набираю Димону, но абонент вне зоны доступа. Сжимаю мобильник до скрежета.

Надо послушать, что он мне скажет, глядя в глаза.

Запрыгиваю в тачку и бью по газам. В крови – нетерпение. Закрыть уже ту страницу нашего с Полиной расхода и переть дальше.

Пока не знаю, что я буду делать, когда все выясню, но точно не сидеть и ждать чуда.

Подъезжаю к невзрачной девятиэтажке, смотрю на окна третьего этажа. На кухне – свет. Значит, Димон должен быть дома.

С трудом выпрямляюсь.

– Долбаная травма, – плетусь к домофону.

Из дома выскакивает девчонка и вздрагивает при виде меня.

– Здрасьте, – испуганно отскакивает от меня и уносится в сторону ларька.

Лифт не работает, как всегда. Жму на кнопку ещё раз пять, но без толку.

Вжимаю звонок, прислушиваясь к звукам за дверью. Шорканье, и дверь открывает дядя.

– О, здарова, дядь Жор, а Димон где?

Дядька стоит, опираясь на ходунки. Ноги подрагивают, а у меня внутри все опускается. И так каждый раз при встрече с ним.

Ещё пару месяцев назад это был сильный и здоровый мужик, но судьба иногда устраивает нам подляны.

Так и дядь Жора попал в аварию и заработал перелом бедра. А теперь нуждается в уходе.

– Даров, Олег, – с трудом отступает в сторону и морщится, – проходи.

– Ты один, что ли? – прислушиваюсь к звукам в квартире.

– Один, ну. Да заходи, чего ты тут мнешься? – дядь Жора медленно бредет в сторону кухни.

Смотреть больно. Сердце сжимается при виде дядьки, с которым вот так жизнь поступила. Реабилитация нужна бы, только вот Димон все отнекивается, а от меня дядька помощь принимает редко. Мол, сам справлюсь, не маленький.

– Так где братан? – я стараюсь не злиться раньше времени.

Может, этот гад поперся в магазин за продуктами.

Дядька как-то невесело вздыхает и почесывает висок.

– А кто б знал? Уже дней пять нет дома. Куда-то свалил и даже не звонит.

– В смысле? – у меня вытягивается лицо от этого заявления.

Дядька разводит руками, насколько это позволяют ходунки.

– Ну вот так. Сказал: «Не теряй, бать, мне нужно развеяться». И свалил в закат.

Дядька подходит к холодильнику и заглядывает внутрь.

– Блин, племяш, ты, наверное, со службы, а мне тебя и накормить нечем.

Эти слова добивают. Если бы я был драконом, давно из пасти бы пламя уже вырывалось. А так приходится кипеть внутри.

Резко встаю и в один шаг преодолеваю маленькую кухню. Отодвигаю удивлённого дядьку и заглядываю в пустой холодильник.

– Он когда тебе продукты покупал последний раз?

Глаз дергается от очередной подляны Димона. Вот как можно было забить на родного отца и свалить по своим делам? А отцу что, с голоду тут умирать?

– Да ладно, Олег. Мне не надо ничего.

– А ты питаешься святым духом, что ли? – не выдерживаю, и голос превращается в глухой рык.

– Ты выдохни, племяш. Нервы ещё никого до добра не доводили. Сядь, подыши, успокойся. Чайку, может, налить?

– Он допрыгается, – шиплю сквозь стиснутые зубы.

– Я скоро вернусь, дядь Жор, – вылетаю из квартиры, пока не наговорил дядьке все, что я думаю о непутевом братце.

Сжимаю кулаки и со всей силы луплю по подъездной стене. Кусок штукатурки отваливается и падает на ботинок. С психом отпинываю его.

Хочется взреветь на весь подъезд, но тут соседи такие, что сразу наряд полиции вызовут, и меня заломают. А у меня ещё не все дела на сегодня выполнены.

– Ну, Димон, блин. Попадись мне на глаза, закопаю, к чертям!

Полина

Пока готовлю ужин, посматриваю в окно, но машины Олега не наблюдаю. Нога выбивает какой-то сумасшедший ритм на полу, а я стараюсь абстрагироваться от мыслей о предстоящем разговоре.

Он четко дал понять: мы вчера не закончили.

Лизка играет рядом на развивающем коврике. Нарыла сегодня в кладовке у Светки. Там, вообще, клад целый обнаружился. И сейчас довольная малышка гремит всем, что попадает под руку, пока я занята готовкой.

Светка дала разрешение пользоваться всем, что только может понадобиться. И сказала, что не в силах отказать подруге.

Прикусываю ноготь большого пальца и наблюдаю, как в кастрюльке булькает каша.

– Да уж, сомневаюсь, что ты с радостью будешь это есть, но уже пора переходить на что-то посерьезнее фруктовых пюрешек и смеси.

Кошусь на Лизку. Она не обращает на меня никакого внимания. Шуршит, гремит и весело смеется, глядя на новые игрушки.

– Надо как-то поговорить с твоим названным папой, малышка. Решить вопрос с твоей временной опекой, – нервно прикусываю губу.

Лиза, как чувствует, что говорю про неё, поднимает головку и вопросительно смотрит на меня. Выключаю плиту и присаживаюсь перед ней на корточки, чтобы оказаться с ней на одном уровне.

– Надеюсь, у нас с тобой все получится и можно будет спокойно проводить время вместе, а не шарахаться от каждого шороха и не обходить всяких дядечек в форме. А то мало ли что они могут спросить или попросить. Да?

Лизка важно кивает и тянется к очередной погремушке. Хмыкаю и нежно поглаживаю пушистую головку.

А что, если ребенок и правда не Олега? Тогда чей?

Звонок в дверь заставляет прервать поток мыслей. Нервно передернуться.

– Посиди, малышка, я сейчас приду, – чмокаю в макушку, пододвигаю к Лизе все игрушки и выдыхаю, пытаясь немного расслабиться.

Все тело напрягается оттого, что я понимаю, кого сейчас увижу на пороге. Олег не привык нарушать договоренности, и если он сказал, что придет, – он обязательно придет.

Вытираю влажные ладони о шорты и бросаю короткий взгляд в зеркало. Как будто мне опять важно, как я выгляжу. Фыркаю и качаю головой. Боже! Собери мозги в кучу, Полина!

Догадки подтверждаются, когда смотрю в глазок.

Олег. Не совсем в духе, я это через дверь ощущаю.

Распахиваю дверь и спотыкаюсь о внимательный взгляд Олега. Бывший окидывает меня медленным взглядом, чем вызывает во всем теле непонятную дрожь. Обхватываю себя руками, чтобы как-то защититься. Я помню такие взгляды из прошлого. Помню, что было после них.

Зажмуриваюсь и резко выдыхаю.

– Привет, Олег, – обретаю голос, хотя в горле пересыхает.

– Привет, Ледышка. Не помешал?

Хочется сказать, что помешал и отправить его куда-нибудь подальше от себя. Но я только мотаю головой и отступаю в сторону, пропуская бывшего в квартиру.

Он мне нужен, чтобы решить свои вопросы и уговорить его оформить на меня опеку над Лизой.

И если сейчас я дам заднюю, неизвестно, когда мне представится шанс поговорить с Олегом ещё раз.

– Что с тобой?

Олег опирается на стену и слегка морщится. Осматриваю его и замечаю, как он потирает спину. Олег пожимает плечами и разминает шею.

– Все нормально, Поль. Спина немного шалит. Старею, наверное.

Выгибаю бровь.

– Тебе и тридцати нет, Олег. Что за чушь?

Бывший скалится и отталкивается от стены, делая шаг ко мне. Прижимается вплотную, приходится задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо.

– А ты ещё этого не забыла? – понижает голос, и это вызывает у меня легкую дрожь.

Пытаюсь отступить, но Олег притягивает меня обратно за талию. Упираюсь ладошками в его грудь, ощущая, как под ребрами долбит сердце.

Сглатываю, глядя прямо в глаза бывшему.

– С памятью у меня все хорошо, Олег, – стараюсь, чтобы голос звучал спокойно, но внутри происходит переворот, – я помню все.

Олег приближается ещё сильнее, и чувствую, как волосы шевелит его дыхание. Стискиваю зубы. Перед глазами – наш первый поцелуй…

Глава 9

Семь месяцев назад

Полина

– Ледышка, я заеду? – уставший голос в трубке, и у меня сердце ликующе подпрыгивает.

Прикусываю губу до боли, чтобы радостно не завизжать и не затанцевать посреди комнаты.

Я начинаю от него зависеть. Сильно. И я не хочу ничего менять. Мне нравится тонуть в нем с головой. Хочется, чтобы он просто был со мной рядом.

– Ты закончил работать? – несусь к шкафу.

Времени мало. Он может в любой момент подъехать.

– Ага, я ненадолго. Спустишься? Сегодня, извини, без развлекательной программы. Просто хочется тебя увидеть.

Прикрываю глаза. Я понимаю, что он утомлен и правильно было бы отправить его домой, но от одной мысли, что не увижу, становится трудно дышать. Хотя видела его вчера. Но мало…

– Может, тогда домой? – все же здравый смысл побеждает, и забота о нем пересиливает мои желания. – Отдохнешь.

Олег усмехается.

– Поздно, Ледышка, я уже во двор заехал.

– Что? – пищу. – Я ещё не одета!

Смотрю на свою пижаму и сжимаю губы.

– Вау, так, может, мне подняться? – голос Олега понижается.

Бросаю грустный взгляд на тесную комнатушку, представляя Олега в ней. Стыдно, что у меня нет своей квартиры. Что некуда его пригласить, и приходится вот так – урывками. Перебежками.

– Думаю, тебе у меня не понравится, – внутри все застывает в ожидании его ответа.

Ну не готова я его к себе привести. Думаю, это будет наша последняя встреча. Потому что в моей общаге есть всякие соседи, а Олег довольно взрывной иногда.

– Могу к себе в берлогу увезти. И больше никуда не выпущу.

Смеюсь. Но предложение очень заманчивое.

– Я честная девушка. К малознакомым парням домой не езжу.

– Ледышка, – голос Олега понижается, и я непроизвольно сжимаю бедра, – ну, может, сделаешь для меня исключение?

– Никаких исключений, – а у самой в голове совсем другие мысли.

Но я держусь! Слишком плохо знаю его.

– Ладно, потом обсудим. Жду.

Отключается, а я хватаю первую попавшуюся одежду и чуть ли не на лету ныряю в свитер. Закручиваю волосы в гульку, хватаюсь за блеск для губ, но отшвыриваю его.

Перескакиваю через две ступеньки. Выбегаю на прохладный воздух. В темноте парковки моргают фары, а я сдерживаюсь, чтобы лицо не треснуло от улыбки.

Делаю несколько вдохов, прежде чем залезть в машину.

Открываю рот, но меня резко притягивают, хватая за шею, и рот обжигают губы Олега. Сердце ухает, как будто меня с аттракциона швыряют вниз. Олег проводит языком по линии смыкания, и я раскрываю губы. Его рык прокатывается по телу и сосредотачивается внизу живота.

Веки захлопываются, окончательно окуная меня в поцелуй. Пальцы Олега запутываются в моих волосах, и он сильнее притягивает меня к себе.

А я забываю, что нужно дышать. Легкие обдает огнем. Перед глазами яркие вспышки. И не хочется, чтобы это заканчивалось.

– Ради этого стоило приехать к тебе, – Олег отрывается от меня и шумно выдыхает.

Прикусываю губу. В ушах кровь стучит, а ножки трясутся, и я рада, что в данный момент сижу.

Глава 10

– Эй, Ледышка, куда улетела? – Олег легонько щипает меня за щеку, отрывая от воспоминаний.

– Мне нужно кормить Лизу, – пытаюсь отодрать руку Олега от своей талии, – она там одна.

Олег недовольно сопит, но хватку ослабляет, и я снова могу спокойно дышать.

– На чем мы вчера остановились?

– Кашку будешь? – язвлю, чтобы как-то скрыть свою беспомощность и уязвимость.

Это надо же было именно сейчас вспомнить наш поцелуй.

Ничего не могу с собой поделать. Хочется задеть бывшего, чтобы он не думал, что только он вызывает во мне эмоции. Но чем дольше я провожу с ним время, тем сильнее меня охватывают воспоминания из прошлого. Тем чаще я прокручиваю в голове, как нам с ним было вместе.

И это мешает дышать полной грудью.

– Буду, – следует короткий ответ, от которого глаза лезут на лоб.

– Манная, – зачем-то уточняю и слышу со стороны стола смешок.

– С комочками?

Оборачиваюсь, всматриваюсь в лицо Олега. Он спокоен и серьезен. На его лице появляется довольная улыбка.

– Понятия не имею. Это мой первый опыт приготовления манной каши.

Его брови дергаются от удивления, но он быстро берет себя в руки.

– Так, ну ты готовила для ребенка, значит, не отравишь, – бурчит под нос Олег.

Отворачиваюсь и беру посуду. Хмыкаю.

– А вдруг в тарелку что-то подсыплю?

По обе стороны от меня опускаются его ладони. Боже! Когда он успел так близко подкрасться ко мне? Почему я не услышала его шагов?

– А ты подсыплешь? – наклоняется над ухом.

Я оказываюсь в клетке, и сердце рвется из груди от близости бывшего. От его тела, прижатого к моей спине. Его тепла, проникающего сквозь одежду.

Все это кружит голову, перед глазами прыгают красные пятна.

Толкаю его.

– Соблюдай дистанцию.

– Не хочу, Ледышка, – ещё сильнее прижимается, вжимая меня в столешницу.

Крохотная ручка хлопает меня по лодыжке, и я опускаю взгляд. Олег за спиной неестественно застывает и не шевелится.

– Поль, убери малышку, – хрипит бывший.

Неприятно царапает. Как будто она причинит ему вред.

Не сдерживаю горького смешка.

– Поль, я серьезно, я сейчас как-то не так дернусь, и ребенок полетит на пол.

Выдыхаю от облегчения. Наклоняюсь и беру Лизу на руки. Она обхватывает меня за шею и смотрит испуганно на Олега, который немного отстранился, чтобы я смогла стоять с ребенком.

Олег всматривается в лицо малышки.

– Я не чувствую, что она моя, Поль.

И вот надо же ему все испортить этой фразой. Настроение с грохотом падает и разлетается на тысячу мелких осколков.

– Олег, ты опять?

Злит. Каждое его слово по больному режет.

Он морщится. Отворачивается, и мне приходится смотреть ему в широкую спину.

– Просто мне почему-то кажется, что ты при каждой встрече ждешь, что я признаю этого ребенка и заберу ее.

Удивленно распахиваю рот.

– И кто же тебе её отдаст, интересно? – иду в коридор за коляской.

Сейчас она пока отлично заменяет мне стульчик для кормления. Да и Лизке коляска вроде понравилась, она готова из неё не вылезать.

Мне просто надо на минуту скрыться от его глаз. Иначе я могу начать все ему высказывать, и это закончится катастрофой, последствия которой мне придется долго разгребать и выгребать. Нельзя с ним ругаться, предъявлять и ждать чего-то. Сейчас нельзя.

Нужно думать о Лизе и её благополучии.

Усаживаю малышку в коляску и закатываю на кухню.

– Ты кормишь её в коляске? – Олег вопросительно выгибает бровь.

– Проблемы? – реагирую резко, хотя только что пыталась себе же доказать, что нужно реагировать адекватно.

Но мне все равно, как он отреагирует на мой выпад. Не его дело. Вот просто его не касается. Олег всячески открещивается от маленького ребенка, так что и я не считаю нужным как-то объяснять свои поступки.

Пусть катится к черту, если ему что-то не нравится в моем обращении с Лизой.

– Поль, – он снова устало откидывается на стул и ерошит волосы, – я не хотел тебя задеть. Ладно?

Он поднимает ладони и пытается улыбнуться.

– Ты как ежик стала. Готова в ответ колоть и язвить.

– Ага, я могу ещё и укусить.

Ставлю перед ним тарелку с едой и хочу уже отойти. Но он ловит меня за руку и дергает на себя.

Наклоняюсь, опершись на стол, чтобы не рухнуть на колени к бывшему.

– Укуси, мне не жалко, – он проводит большим пальцем по запястью, – за что будешь кусать?

А меня ведет. Готова глазки прикрыть и ещё послушать такой его голос. Мысленно даю себе пинка. Как же сложно, когда Олег так близко. Сложно и невыносимо. Весь самоконтроль к черту.

Смотрю в его глаза. Зрачки почти топят радужку, а у меня сердце подпрыгивает как на кочке. Снова эти взгляды, от которых вся воля в трубу летит.

Боже. Надо как-то переключить его на другую тему. Например, на тему Лизы и временной опеки. Только Олег может мне помочь в решении этого вопроса.

Я сама сейчас все порчу. Злю его. Да и к чему эти все мысли про его взгляды? Все давно в прошлом.

– Мне нужно кормить Лизу. Она ещё маленькая и сама не умеет. Боюсь, если доверить сейчас ей ложку, то коляска очень пострадает. А я планирую купить стульчик позже, когда компенсацию мне на работе выплатят.

Болтаю все, что придет на ум, чтобы переключиться. Заглушить внутренний голос, который шепчет, что Олег снова рядом. Только руку протяни, и можно все вернуть.

Нельзя! Все в прошлом.

Вытягиваю руку из его захвата и замечаю его усмешку. Усаживаюсь напротив Лизы и беру в руки чашечку. Олег следит за каждым моим движением.

– Сложно с таким маленьким ребенком? – ошарашивает меня вопросом.

– Эм, да нормально. Повзрослее, конечно, попроще. Но, учитывая мою прошлую работу, я справляюсь.

Подмигиваю Лизке, и она улыбается с полным ртом каши.

Олег фыркает, глядя на малышку.

– Стоп! Ты сказала «прошлую»? – в его голосе сквозит удивление. – Ты уволилась?

Прикусываю губу. Нет желания посвящать его в тонкости.

– Да, решила уйти.

– Полин, – мое имя звучит угрожающе, – не ври мне. Ты обожала ту работу и вдруг бросила её.

– Неудобно. Общагу расселили. Собственно, именно так я и оказалась тут, – кошусь на него.

– Я думал ты воплотила свою мечту и приобрела свою квартиру.

– Хотелось бы, но нет, это квартира моей подруги. А работа теперь далековато, пришлось уйти, – ну не говорить же ему про то, что начальник вешал на меня все косяки и постоянно придирался.

Олег качает головой и встает из-за стола. Снова вижу, как он морщится и ведет плечами.

На лице отголоски боли. И мне становится его жалко.

– Может, таблетку?

Он удивленно выгибает бровь.

– У меня есть хорошее обезболивающее. Мне от головы помогает, когда нет сил терпеть.

Блин, заткнись! Такими темпами ты скоро Олегу выложишь все! А план был совсем другой.

Держать его на расстоянии и не подпускать. Он уже был близко, и мне хватило этого.

Воспоминание произошедшей после нашего расставания катастрофы вновь врезается в самое сердце. Но я не виню Олега. Сама довела все до точки невозврата, а сейчас только мне с этим жить и справляться с последствиями.

Лиза хватает меня за руку и сама засовывает ложку в рот.

Не сдерживаю смешка.

– Прости, малышка. Что-то я замечталась. А ты совсем проголодалась, – приглаживаю волосики.

Сердце сладко сжимается, когда Лизка довольно жмурится.

Вздрагиваю, когда Олег садится возле нас на корточки и прищуривается, всматриваясь в мое лицо.

– Я бы не отказался от таблетки.

Дергаюсь, и чашка с кашей цепляется за коляску. Содержимое оказывается на свитере Олега. Он вскакивает на ноги и оттягивает кофту.

– Ой, – распахиваю глаза и с наслаждением смотрю, как по ткани расползается пятно, – прости. Сейчас дам салфетки.

Хотя не испытываю ни грамма раскаяния и вины. Сам виноват, не нужно было так подкрадываться.

Олег смотрит на меня и скептично выгибает бровь. Кажется, что-то заподозрил. В следующую секунду у меня из рук выдергивают тарелку, а меня – со стула и прижимают к груди.

– Олег, – пищу, упираясь в предплечья, – ты что творишь? Ненормальный!

– А что, мне одному в каше, что ли, ходить? – Олег скалится, ещё сильнее елозит, размазывая манку по нам обоим.

– Фу-у-у-у, прекрати! – верещу на всю кухню.

– Ну нет уж. Думаешь, я по твоей довольной мордашке не понял, что ты намеренно меня искупала в кашке?

– Я не специально, Олег, – начинаю ржать от абсурда, – правда-честно.

– Верю-верю, Ледышка. Охотно. Верю.

Нас прерывает громкий задорный детский смех. Одновременно замираем с Олегом. Лизка смотрит на нас и в открытую веселится.

– Это она над нами? – Олег вопросительно выгибает бровь и смотрит на меня.

– А ты видишь тут двух других таких же идиотов? – сдуваю волосы со лба.

Олег усмехается и наконец-то отрывается от меня. А я выдыхаю.

Бывший присаживается возле Лизки.

– Так, может, и тебя в каше искупать, а, кроха? – легонько ударяет её по носику.

Лизка ловит его палец и тянет в рот.

– Эй, нет-нет, плохая привычка – тянуть все подряд в ротик, малышка, – Олег пытается освободить палец из захвата.

Лиза не реагирует.

– Слышишь меня? – Олег говорит чуть громче, но малышка по-прежнему не слушает и пытается укусить Олега за палец. – Это плохая затея, крошка.

– Лиза, – уже пытаюсь я до неё дозваться, хотя внутри все стынет от страха, что и меня она не услышит и придется признаваться Олегу, что у малышки со слухом большие проблемы.

И я облегченно выдыхаю, когда Лизка реагирует и отпускает руку Олега.

– Вот же настырный ребенок, – хмыкает Олег и качает головой.

А я мысленно благодарю всех святых, что не приходится Олегу объяснять, что дело не в настырности, а в проблемах со здоровьем у Лизки.

Сейчас не время ему это говорить.

– Да уж, – Олег осматривает результат своих же трудов, – свитер можно на помойку.

Закатываю глаза и прохожу мимо в комнату. Моя футболка ничем не лучше его одежды.

– А ты так и не научился пользоваться стиральной машинкой? – не могу скрыть из голоса сарказм.

– Что ты сказала? – Олег появляется в дверном проеме.

Взвизгиваю. Прикрываюсь от его жадного взгляда.

– Ты обалдел? Ну-ка выйди, – указываю на выход, а у самой сердце готово выскочить из груди.

Олег скользит взглядом по моим плечам и медленно спускается к скомканной у груди футболке.

– А если я не хочу, Ледышка? – в его голосе появляются хрипловатые нотки. – Хватит сил прогнать?

Вот же черт! Знает же прекрасно, что не хватит. Мы с ним из разных весовых категорий.

– Я просто прошу тебя выйти, Олег, – голос дрожит.

И я не могу ничего с собой поделать. Мне тяжело видеть его взгляды. Мне тяжело оттого, что он так близко и смотрит на меня таким жадным взглядом.

Взгляд Олега застывает за моей спиной, и я вижу на его лице удивление.

– Это что, моя футболка?

Черт!

Глава 11

Семь месяцев назад

Олег

Пытаюсь дозвониться до Ледышки, но в пятый раз звонок срывается и остается без ответа.

Рука на руле сжимается от нервов. Где носит Полину? Какого черта не держать телефон рядом с собой?

Рычу от бессилия. Потому что до общаги Ледышки ещё пятнадцать минут, а я уже на пределе.

Мне не нравится, когда Полина не выходит на связь. У меня от этого мозг отключается и единственное желание – долететь до Полины и нашлепать ей по заднице за такие выкрутасы.

И тут случается чудо. Она сама перезванивает. Хватаю телефон с панели. Он чудом не улетает под ноги, но успеваю перехватить его в полете.

– Где тебя носит, Ледышка? – начинаю с нападков, но ни черта не могу с собой поделать.

Я никогда так ни за кого не волновался, как за эту девушку.

– Олег, привет, – Полина запыхавшаяся, – извини. У меня тут в саду очередное ЧП.

Сердце проваливается в пропасть от этих слов. Перед глазами картина, как мы встретились. Как она стояла на улице и тряслась в своих гребаных капронках. Как потом в машине отогревалась.

– Что случилось? – ускоряюсь и вдавливаю сигнал. – Я уже еду, Поль.

– Кран сорвало, – всхлипывает моя беда, – не знаю, что делать. Не могу дозвониться до дежурного по зданию. Олег.

– Ну все, тихо, не переживай. Мне тут пять минут до тебя. К стоякам подойди.

Она ойкает, отчего у меня мотор сбоит. Через несколько долгих секунд угукает.

– Видишь там краны на каждой трубе?

– Да, какие-то есть.

– Перекрывай. Это по вашему помещению только вода.

Она замолкает, а потом взвизгивает.

– Да что там опять? – долблю в сигнал медленно дефилирующей по пешеходному переходу девке. – Ледышка?

– Все нормально, – но по голосу-то слышу, что ни черта не нормально, – тяжело идет. Как будто заржавел.

Смеется через силу.

Выдыхаю только тогда, когда вижу здание её детского сада.

– Ты одна там, что ли?

– Да, – эта неуверенность в её голосе режет по сердцу, – у меня ребенка позже забрали. Ждали.

– Что за родители такие? – паркуюсь и хватаю с заднего сидения пуховик. – Открывай, я прилетел.

Выхожу и передергиваю плечами от зимнего воздуха. Ветер залетает под футболку. Укутываюсь в одежду и быстрым шагом дохожу до открывающейся двери.

Оттуда выглядывает Полина с заплаканными глазами.

Наклоняюсь и прилипаю к её губам. Весь день ждал этого момента. Ледышка тут же прижимается ко мне и обхватывает за шею.

Вот оно для меня сейчас счастье. И пусть это только наше начало.

– Блин, Поль, – смотрю на её промокшую блузку.

Она опускает взгляд на неё и смущенно улыбается.

– У меня нет тут запасной одежды, – шепчет, а сама прикрывается от моих жадных глаз.

А я пользуюсь моментом и изучаю каждый сантиметр обалденного девчачьего тела. Моего тела.

– Пока ты будешь пялиться на меня, там все затопит, – тыкает в сторону ванной.

– Я же сказал перекрыть кран, – протискиваюсь мимо неё.

– Я попыталась, но порезала руку, – показывает ладошку.

Качаю головой. Ох уж эти девочки. И как хорошо, что у моей девочки есть я.

– Ладно, сейчас все решим.

Стягиваю пуховик, закидываю его на ближайший диванчик. Следом стаскиваю футболку.

– А, – Полина округляет глаза и смотрит на меня в немом изумлении, – ты что делаешь?

– Хочешь, чтобы я намок с тобой за компанию?

Мотает головой и краснеет. Мило так, что хочется забить на эту воду, подойти, закинуть на плечо и утащить в машину.

Встряхиваю головой.

Не место и не время для влажных фантазий.

Быстро справляюсь с поломкой. Все это время Полина не отсвечивает и не попадается на глаза.

– Ледышка, – повышаю голос, чтоб услышала, – иди сюда.

А она как будто под дверью стоит, сразу появляется в проеме.

– Есть полотенце запасное? Вытереться.

Полина скользит глазами по моей груди и сглатывает. Нервно кивает, скрываясь за дверью.

Не могу сдержать смешок. Искренняя. Невинная. Я думал, таких давно уже нет в природе, пока её не встретил.

Вытираю руки. Полина смотрит куда угодно, только не на меня.

– Держи, – протягиваю ей футболку.

Она удивленно выгибает брови.

– Зачем?

– Затем, что ты сейчас в мокром выйдешь на мороз и простынешь.

– А ты?

– А я в пуховике. Не, ты, конечно, можешь просто снять блузку и ничего не надевать, – держу губы плотно стиснутыми, чтобы не заржать при виде испуганного лица моей Ледышки, – но в мокром ты не выйдешь на мороз. Это мое слово.

Полина сжимает губы и выдергивает футболку у меня из рук. Скрывается в соседней комнате.

А мне приходится натянуть пуховик на голое тело. Неприятно, но здоровье Полинки для меня важнее, чем свой комфорт.

И вот до момента, пока я не увидел свою шмотку на Полинке, я не понимал, какого черта мужиков заводит вид женщины в их одежде.

Спасибо, понял.

– Тебе идет, – киваю на застывшую Полину.

Она неуверенно улыбается, окончательно отключая мои мозги от кровообращения.

Глава 12

Полина

– Выйди! – указываю Олегу на дверь. – Какого черта ты вообще вламываешься ко мне без стука?

Олег наклоняет голову и продолжает смотреть на свою футболку.

Да, черт! Это та самая футболка, которую он мне отдал после потопа в саду. И не скажешь, что это другая, потому что принт очень редкий и персональный. Как Олег потом сам рассказывал, они с Димоном специально такие футболки заказали. Отличительная черта.

Надпись: «Не лезь на рожон, будешь целее!» И кулак.

А у меня в свое время не поднялась рука просто выкинуть. Ниточка с прошлым, которую я так и не смогла разорвать.

– Это моя, Ледышка? – продолжает напирать.

Делает шаг ко мне, лишая вдоха.

– Да, твоя, – складываю руки на груди и смело встречаю его пронзительный взгляд, – дальше что?

Ухмыляется. И от ухмылки в глазах появляются вспышки.

– Да нет, – пожимает плечами, – ничего, Ледышка. Может, как раз вернешь? А то в этом свитере не очень комфортно.

Хмыкаю.

– А ты из тех бывших, которые забирают все после расставания?

Олег выгибает бровь. Конечно же, он не из таких, но кто мне запретит его побесить?

– Да я тебе могу хоть все свои футболки потом подарить. Если для тебя они так важны.

Вот гад! Скулы сводит от натянутой улыбки, но я упорно не перестаю улыбаться, глядя в его наглое и довольное лицо.

– Неси, мне для половых тряпок понадобится. Сэкономлю.

Олег запрокидывает голову и начинает громко хохотать.

– Ёжик какой, Поль. Отлично, я понял. Потерпим.

Удивленно хлопаю глазами. Ну вообще я имела в виду, что он может идти.

Сглатываю и сжимаю зубы, чтобы не отправить его домой. В конце концов, мы так и не поговорили о Лизе.

– Ты выйдешь? – стараюсь, чтобы мое требование звучало жестко. – Там Лиза одна.

Хотя какое дело Олегу до Лизы. Он не раз уже показывал, что ему все равно на малышку.

Но он больше не возражает. Выходит.

Быстро переодеваюсь и возвращаюсь на кухню. Брови подпрыгивают, когда вижу, что Олег вытирает руку Лизе.

– Что случилось? – подскакиваю к ним.

– Да ничего страшного, Ледышка, просто Лиза решила проверить чистоту тарелки на столе. Хорошо, на себя не опрокинула, я вовремя появился.

И так спокойно говорит, будто он каждый день с маленькими детьми дело имеет.

– Спасибо, – выдавливаю из себя и беру из руки Олега испачканную салфетку.

Он вопросительно выгибает бровь.

– За то, что уберег от травмы Лизу.

Достаю крошку из коляски и усаживаю на любимый коврик. Лизка тут же тянется за книжкой, полностью теряя интерес к нам.

– Да не за что, Ледышка, – он не сводит с меня взгляда.

И это немного выводит из равновесия. Хочется поправить волосы, проверить, все ли нормально с моим внешним видом. Хотя я пытаюсь себя убедить, что Олег в прошлом. Нужно как-то спокойнее относиться к его близости.

– Поль…

– Олег…

Одновременно, перебивая друг друга. И я уже знаю, что Олег даст мне возможность сказать первой. Проверено, и не раз.

Он всегда уступал.

– Говори, – усмешка на его губах заставляет на мгновение растеряться и постараться собрать мысли в кучу.

– Я хотела тебя попросить помочь мне с Лизой.

Хорошее настроение Олега тут же меняется.

– Полин, я же говорил, я с детьми не очень.

Поднимаю руку, прерывая его реплику. Бывший недовольно хмурится, но не пытается продолжать.

– Мне нужно, чтобы ты со мной сходил в опеку и мы оформили временную опеку над ребенком.

– Чего?

Голос Олега выражает весь спектр его эмоций. Недовольство, возмущение, недоумение.

Переплетаю пальцы и стискиваю их.

– Я поговорила с подругой. Она когда-то работала в органах опеки, и она сказала, что с твоей доверенностью ты можешь дать разрешение на временную опеку.

– И опека вот так просто согласится? Не будет ничего выяснять?

Пожимаю плечами.

– Думаю, им будет достаточно документов на ребенка, которые у нас есть. Тем более там они все. И свидетельство, и доверенность, и даже медицинская карточка.

Олег грубо смеется.

– Ни фига, все прям продумала некая Татьяна.

Он злится. Потирает бровь и стискивает зубы. Скулы заостряются от недовольства.

– Олег, не говорит так. Мало ли какие причины.

Бывший передергивает плечами и проводит руками по лицу. Слышу его тяжелый вздох.

– Ага, конечно. Причина одна: ребенок просто оказался обузой и стал не нужен матери.

– Да это не так важно, – чувствую усталость во всем теле от этого разговора.

Ну почему бы просто не согласиться и не оформить это временное попечительство? Для чего эти разборки и выяснения?

– А я куда денусь?

– В каком смысле? – поднимаю на него непонимающий взгляд.

– В смысле. На меня есть доверенность, но при этом я хочу оставить дочь, – он показывает в воздухе кавычки, – своей бывшей.

Фыркаю.

– Ну органам опеки не обязательно знать, что я твоя бывшая.

Олег выгибает бровь и делает шаг ко мне, садится на корточки передо мной.

– Предлагаешь сказать им, что ты моя настоящая?

– Что? –выдыхаю. – Нет, я не то имела в виду.

Олег прищуривается, а я, глядя на его недоверчивое лицо моментально закипаю. Мне сразу вспоминаются его слова при нашей первой встрече, что я собираюсь при помощи постороннего ребенка его возвращать

– А что тогда ты имела ввиду?

Шумно выдыхаю и закатываю глаза. Вот с чего он такой непонятливый и упертый?

– Не нужно сейчас считать, что это очередная моя попытка вернуть тебя при помощи Лизы, Олег. У меня и в мыслях нет такого развития наших взаимоотношений.

Олег встает во весь рост, окидывая меня насмешливым взглядом. Стараюсь не показывать, что эти его взгляды меня слегка смущают и настораживают. Я жду от него в такие моменты очередного подвоха.

– Зря, это было бы вернее. Склонить опеку на твою сторону, и сказать всем им, что мы вместе и просто решили позаботиться о маленьком ребенке.

И хоть его слова звучат довольно здраво и разумно, я не воспользуюсь такой тактикой. У меня есть другие мысли и способы, как можно заполучить Лизу без ущерба для крохи. Трясу головой.

– Нет, Олег, я хотела сказать, что ты просто уезжаешь на очередное спасение какого-нибудь охотника. Ты же как-то уезжал на несколько дней. Для специфики твоей работы это не будет выглядеть подозрительно или наигранно.

Бывший прищуривается. Сжимаю кулаки, молюсь про себя, чтобы Олег меня не послал куда подальше.

– Ну сама подумай. В чем логика? Ты левая девушка, мы с тобой когда-то встречались, и сейчас я заявлюсь в опеку и скажу, что мы тут решили ребенка чужого себе оставить и моя бывшая хочет взять над ней опеку? И даже без моего участия согласна воспитывать её самостоятельно. Бред же!

– Ну можно сказать, что я твоя соседка, – неуверенно возражаю.

Хотя после того, как Олег озвучивает этот план, я понимаю, что он может запросто провалиться и ребенка заберут.

– Соседка? – скептично изгибает губы. – Исключено. Поль, – вперивает в меня серьезный взгляд, и я вся сжимаюсь, – зачем тебе этот ребенок? Только начистоту.

Отвожу взгляд. Никогда не умела врать, глядя кому-то в глаза. А Олег сразу почувствует, что я пытаюсь что-то утаить.

– Ледышка.

– Я уже говорила. Мне жалко малышку, она не заслужила, чтобы ее вот так просто бросали взрослые.

Ну не могу я сказать тебе, что для меня эта девочка как какая-то надежда, которую сама судьба в руки мне вручила. Сразу после того, как я узнала, что, скорее всего, не смогу стать матерью.

– Либо ты мне выкладываешь все, либо я не соглашаюсь.

Дергаюсь. Вскакиваю на ноги. Меня моментально охватывает гнев.

Он решил меня шантажировать?

– И что? Отдашь её в детский дом? – бросаю взгляд на играющую Лизку.

Сердце сковывает от страха. Не прощу!

– Нет, себе заберу, – Олег складывает руки на груди.

Громко фыркаю, привлекая внимание Лизы к нам. Она поднимает на нас глазки и недовольно хмурится.

– Прости, малышка, – присаживаюсь возле неё и глажу по головке, – у взрослых иногда случаются недопонимания.

Она тянет ко мне ручки. И от этого простого проявления доверия у меня внутри все замирает. Сердце забывает на какое-то мгновение, что нужно биться дальше.

Поднимаю её, прижимая крепко к груди. Олег все это время не сводит с нас серьезного взгляда.

– Почему, Полин? Почему ты решила её оставить себе? Почему для тебя это так важно?

И я сдаюсь. Пусть сразу узнает правду, что случилось после нашего расхода. Какой страшный диагноз я получила после необдуманных своих действий. Не смогла взять себя в руки и получила тут же возмездие от злодейки судьбы.

Открываю рот, но глотку словно стискивают невидимые путы. Оттягиваю воротник футболки, чтобы так сильно не сжимал меня. Но все равно пока не могу произнести ни звука.

Олег терпеливо стоит напротив. Не шевелится даже. Лизка тоже замирает у меня в руках. Как будто ждет, что я отвечу.

Облизываю пересохшие губы.

– Потому что у меня не будет своих детей, Олег, – говорю, и сердце ускоряется.

– Что за бред? – Олег приподнимает бровь и наклоняет голову набок.

И этот его вопрос – ранит. Приносит даже большую боль, чем та, что я испытала после приема врача.

Хотя на что я рассчитывала? На жалость? Так она ещё хуже, чем его недоверие. Жалость меня бы разорвала на части.

Дергаю плечом.

– Твое право. Можешь не верить, но я ответила на твой вопрос.

– Кто тебе сказал этот бред, Полин? Ты молодая девчонка, у тебя все впереди, – психует.

Опускает руки и сжимает их в кулаки. Глаза опасно зажигаются, и я делаю шаг назад. Бывший видит мою реакцию и шумно выдыхает.

– Мне врач сказал, логично же, что я не сама поставила себе этот диагноз.

Олег качает головой.

– И как давно ты об этом узнала?

– Через месяц после нашего расставания.

Олег что-то неопределенно мычит.

– Долго пыталась стать матерью после того как мы разошлись? – голос Олега слегка повышается.

Вскидываю на него глаза. Внутри рокочет злость за то, что лезет со своими вопросами туда, куда не стоило лезть. Расковыривает слегка затянувшуюся рану.

– Тебя это не касается! – выходит резковато, но он сам напросился.

Я не собираюсь отчитываться перед ним о происходящем в моей личной жизни.

Олег прикрывает глаза.

– Ясно. Ладно. Я понял тебя, кажется. И теперь ты хочешь взять себе Лизу, чтобы что?

– Чтобы заботиться о ней!

Олег угукает.

– В общем, я сказал своё слово. Мы поедем в опеку только как настоящая пара, а не какие-то там бывшие, ну, если тебе действительно важно, чтобы опека дала добро на то, чтобы ты была с малышкой.

– Олег…

Поднимает руку, прерывая меня.

– Я все сказал. У тебя ночь впереди. Завтра я зайду и скажешь, что решила. С подругой там поговори.

– А сейчас?

Олег трет лицо.

– А сейчас извини, но я, честно, уже ни черта не соображаю и хочу отдохнуть, – разводит руками, – завтра опять на работу.

– Да, конечно.

Понимаю, что глупо что-то сейчас требовать, да и мне нужно как-то обдумать все последствия такого поворота событий. Надеюсь Светка что-то скажет и облегчит мне задачу. Я смогу принять правильное решение.

Плетусь следом за Олегом, а в голове прокручивается его предложение. Что если он прав и шансов получить опеку над Лизой больше, если мы скажем с Олегом, что мы вместе?

– Каша была отпад, – натягивает ботинки и подмигивает, – завтра приготовь ещё что-нибудь.

У меня отваливается челюсть.

– Я тебе не кухарка.

Олег наклоняется и проводит костяшками пальцев по моей щеке.

– Пожалуйста, Ледышка.

И просто выходит. Оставляет меня наедине с Лизой.

Она начинает извиваться на моих руках.

– Нет, ты слышала это? – показываю на дверь. – Вот ведь наглость!

Прислоняюсь к двери. Из меня словно все силы выходят, и я устало сползаю на пол, откидывая голову.

Лизка ползет ко мне. Её ладошки забавно шлепают по полу. Усаживается напротив и смотрит на меня своими голубыми глазенками.

А я пытаюсь в этот момент зачем-то найти сходство с Олегом. Встряхиваю волосами.

– Боже, Полина, о чем ты?

Лизка, смотря мне в глаза, засовывает в рот кулак и принимается с жадностью его обсасывать.

– Эй, – смеюсь и аккуратно убираю её ручку изо рта, – это плохая привычка, крошка.

Она подползает почти вплотную и обхватывает мою руку. Прислоняется, смотря снизу.

– Ну а ты сама что думаешь?

И сама же смеюсь над своим вопросом.

– Ну да, откуда ты можешь знать, если даже взрослая я не могу решить, как тут будет лучше.

Лизка кладет головку мне на предплечье и зевает.

– Так, крошка, давай-ка спать укладываться, а то сегодня у тебя был насыщенный денек.

Хватаю её на руки и несу в комнату. Малышка не сопротивляется, только сладко зевает и трет глазки кулачком.

– Сейчас поспишь. Отдохнешь, наберешься сил, а завтра уже будем думать, как нам выкручиваться из всей этой ситуации.

Напеваю колыбельную, пока Лиза окончательно не затихает и я не убеждаюсь, что она крепко спит.

Достаю телефон. Спрашиваю у Светки по сообщению, не спит ли подруга.

Она отвечает через минуту, чтоб я позвонила.

Крадусь на выход, постоянно оборачиваясь и проверяя Лизку. Но малышка крепко спит, раскинувшись на кровати.

– Привет молодым мамам, – веселый голос подруги приносит облегчение, и я выдыхаю после всех этих разговоров с Олегом.

– Привет.

– Ну что, ты поговорила со своим горячим бывшим? Что он сказал?

Светка и не собирается облегчать мне жизнь и с порога начинает главную тему.

– Ой, Свет, – падаю на диван.

Смотрю на черный экран телевизора, в котором мое же отражение. В голове полный хаос, и я надеюсь, подруга как-то поможет мне разложить все по полочкам.

– Ну так что?

Набираю полные легкие воздуха.

– Поговорила. Он предложил сказать в опеке, что мы вместе, чтобы мне разрешили оформить временную опеку.

Светка подозрительно затихает.

– Алло, Свет? Ты куда пропала?

Тишина.

– Света! – прикрикиваю и тут же прикусываю язык.

Ещё не хватало разбудить Лизу. Шлепаю себя по лбу.

Ну, конечно, постоянно упускаю из виду её особенность с ушком. Она может вообще меня сейчас не слышать, а я уже тут накрутила.

– Слушай, а это идея! И как я сама не доперла.

– Что? Ты на чьей стороне вообще?

Светка довольно вскрикивает, и я замираю, гадая, в чем же там заключается её идея.

– Это может сработать, Поль. Сама подумай, опека намного охотнее даст тебе разрешение, если узнает, что ты со своим Олегом в отношениях и вы счастливы. Они решат, что девочка должна быть в паре. Это правильно, и они согласятся.

– Я не готова к такому повороту, Свет.

Подруга недовольно цокает и выдыхает.

– А тебе что, с ним жить, что ли? Я же говорю, вам надо сделать вид, что вы вместе, но вы не обязаны при этом жить в одной квартире. Понимаешь?

– Кажется, понимаю, – до меня доносится какой-то звук из спальни.

Делаю несколько шагов к двери и прислушиваюсь, но там все тихо. Показалось.

– Короче, соглашайся, и даже не раздумывай. А то он может передумать, и ты упустишь такую возможность. Все, побежала, целую, люблю. Держи меня в курсе.

Неуверенно угукаю. Сама не знаю, к чему меня приведет завтрашний день. Надеюсь, ни к чему катастрофичному.

Глава 13

Отпиваю кофе и пытаюсь воскреснуть после не самой легкой ночки. Первую ночь мне Лизка устроила концерт без заявок. Всю ночь ворочалась и хныкала. Как итог, я не спала, следила за малышкой.

– Ну что, Лизок, надо мне найти какую-то работу. Если честно, я даже не представляю, как это будет выглядеть, когда у меня такая малышка. Может, посмотреть ясли? И как раз тебя туда пристроить? А? Как ты?

Хотя я прекрасно понимаю, что Лизу нужно сначала к врачу. Да и вообще море всего с ней сделать, прежде чем она полноценно сможет влиться в общество вместе со мной.

Лизка гремит погремушкой и только моргает в ответ.

– Ну да, тебе рановато ещё в сад, – настроение скатывается по дуге, – но мы что-нибудь придумаем, да?

Лениво прокручиваю страницы с вакансиями и натыкаюсь на объявление.

– О, а вот это уже интересно, – щелкаю по строке в поисковике.

Лизка шлепает ко мне и дергает за веревочку от шорт.

– Что такое, малышка? – подхватываю её и усаживаю на коленки. – Тоже интересно?

Хмыкаю, пробегаюсь глазами по требованиям.

– Ну, я вроде прохожу даже. Надо только найти свое старенькое портфолио.

По вечерам параллельно с работой в саду я занималась обучением по обработке фото. Прошла несколько курсов, было интересно, как это все работает. Да и время было, чтобы расширить свои возможности.

А учеба никогда не бывает лишней.

– Так, обработка десяти фото в день. Ну, потянем, почему нет? – смотрю на Лизку.

Она гордо кивает, смотря в экран компьютера. А у меня появляется ощущение, что у нас все получится.

Роюсь на флешках. Где-то я видела свою папку с работами после обучения.

– Ага, нашла, – просматриваю все и выбираю лучшее.

Отправляю на указанный адрес, предварительно скрестив пальцы.

– Нам нужна хоть какая-то работа, а то скоро будем голодать, – чмокаю Лизку в мягкую макушку. – Нет, ты не будешь. Тебе голодать никто не даст.

Лизка замирает у меня на руках и поворачивает голову. До меня только через секунду доносится тихий стук в дверь.

– Так ты слышишь этим ушком? – трогаю Лизу за правое ушко, именно им она сидела к двери. – Лиз? – а вот на левое не реагирует. – Ага, значит, правое у тебя сильная сторона.

Стук повторяется немного громче.

– О, ну кто там с самого утра уже к нам в гости?

Подхожу к двери и смотрю в глазок.

– Ой, – меньше всего я ожидаю увидеть за дверью бывшего, – Лиза, а сколько времени?

Смотрю на часы в кухне.

– Ого, почти одиннадцать.

– Поль, открой, я слышу, что ты стоишь за дверью, – недовольно бурчит бывший.

Одергиваю себя и распахиваю дверь.

– Ты уже прям как к себе домой. Доброе утро. Каши нет, Лиза все съела.

Меня окидывают колючим взглядом, и я отодвигаюсь в сторону.

– Эй.

Наблюдаю, как Олег заносит в коридор коробку и выдыхает.

– Это что такое?

– Доброе утро, Ледышка. Принцесса, – берет Лизу за ручку и получает от меня, – за что?

– За грязные руки. Неизвестно, где тебя носило.

Пытаюсь изобразить недовольство, но у самой при виде Олега внутри все радостно екает.

– В магазине носило, – кивает на коробку. – Нальешь водички? Подустал чет.

Хмыкаю.

– А ты прям почувствовал себя уверенно после вчерашнего ужина?

– А есть повод тебя бояться? – Олег недоверчиво выгибает бровь.

Неопределенно пожимаю плечами.

– Кто знает, кто знает, Олег.

Лиза неожиданно для нас обоих тянется к Олегу. Бывший бледнеет на глазах, бросая на меня умоляющий взгляд.

И мне в этот момент очень хочется отыграться на нем за прошлое, но ребенок не должен страдать.

Хотя немного подразнить же мне никто не запретит?

– Что такое? Попытался втереться в доверие – получай, – голос даже не дрогнул от сдерживаемого смешка.

– Я просто поздоровался.

– Видишь, как падки девочки на тебя, – я уже предвкушаю ответочку от Олега, но не могу остановиться.

Приятно видеть его растерянность и неуверенность. Тем более когда человек этим при тебе никогда не страдал и всегда был весьма самоуверен. Олег наклоняется ко мне так близко, что я могу рассмотреть его радужку.

– А ты тоже уже пала?

– С чего бы? – моя уверенность вылетает в окно и оставляет меня наедине с Олегом.

Не вовремя!

– Ну я же с тобой уже сколько раз здоровался, Ледышка. Ты уже тоже должна была оттаять.

Успела уже забыть, что в его глазах переплетается пять цветов. А ещё успела забыть, как я любила разглядывать их утром, когда он только просыпался.

***

Пять месяцев назад (незадолго до расставания)

– Ты каждый раз так внимательно разглядываешь мои глаза, – Олег смеется, прижимая меня плотнее к себе, – в них есть что-то особенное?

Сегодня у нас общий выходной, который мы решили провести вместе. Накануне Олег забрал меня из общаги и притащил к себе, заявив, что мои предрассудки надо искоренять.

Предрассудки – это боязнь ночевать у парня. Мне казалось, что после этого обязательно что-то рухнет. Точнее, не что-то, а отношения.

Но если в прошлых отношениях мне удавалось избегать ночевок, то Олег оказался более упертым, чем мой бывший.

И вот наступает утро, и ничего не обваливается. Стены в его квартире стоят, как и прошедшим вечером. Мы с ним в комнате. Ничего страшного не происходит.

Кроме, пожалуй, того, что я понимаю, как он стал близок. Всего три месяца, а кажется, что он рядом годы. И я только сильнее погружаюсь в чувства к этому мужчине. И не хочу выплывать из них.

– Ледышка, не улетай от меня, – Олег бережным движением убирает прядь с моего лица, – ты мне тут очень-очень нужна, – шепчет возле губ, заставляя задрожать в его руках.

– Прости, – прячусь за ладонью от его пронзительного взгляда, – я что-то улетела в свои мысли. У тебя особенные глаза.

Олег вопросительно выгибает брови.

– Правда?

Угукаю. Провожу кончиком большого пальца по его брови. На ней незаметный шрам, но он отлично чувствуется, когда по нему поглаживаешь.

– Правда. Я никогда не видела таких глаз. Ты знал, что у тебя в радужке пять цветов?

Глаза Олега округляются, и он усмехается.

– Не смейся. Серый – основной, – начинаю загибать пальцы, – светлая бирюза, голубой, оранж и светло-желтые крапинки.

– Где ты там это рассмотрела? – он широко улыбается. – Никогда не присматривался к себе любимому.

– Просто поверь мне на слово, Олеж.

Он довольно урчит, утыкается в мои волосы.

– Как же с тобой кайфово, Ледышка.

Глава 14

Очередная вспышка прошлого и отголосок боли, утраты и пустоты, которые последовали после нашего разрыва.

Разрыва, который был зря…

Встряхиваюсь. Нужно прекращать это! Ничего не бывает зря. Значит, так было нужно.

– Не оттаяла, Олег, не надейся, – упираюсь в его грудь, обретая твердость голоса и уверенность.

Когда не вижу его глаз, становится проще с ним общаться. Он давно уже должен был перестать так действовать на меня. Но действует, чтоб его…

Действует!

И с этим нужно срочно что-то делать.

– Так что там с водичкой? – издевается.

По довольному лицу вижу, что в отместку пытается меня на эмоции вывести.

И это бесит. Но я только крепче стискиваю зубы.

– Конечно, – сматываюсь с Лизкой наперевес в кухню.

Подальше от бывшего. Щеки вспыхивают, а мне самой хочется под ледяной душ.

Слышу за спиной шаги.

– Я тебя не приглашала, – ворчу, не поворачиваясь.

– Да я и сам могу дорогу до кухни найти, – веселый голос Олега раздражает ещё сильнее.

Сдерживаю рык и разворачиваюсь, когда раздается грохот. У меня открывается рот от представшей картины.

– Это что?

– Стульчик для кормления, – пожимает плечами Олег, – решил немного помочь тебе.

– Зачем? – настораживаюсь.

Только недавно он бил себя кулаком в грудь, что он к Лизе никакого отношения не имеет.

А тут вдруг озаботился такой покупкой.

– Эй, не застрели меня взглядом, Ледышка, – поднимает руки и усмехается.

– Зачем это, Олег? – настойчиво повторяю вопрос.

Олег подходит к нам. Лиза с интересом следит за каждым шагом бывшего, и меня это напрягает. Страшно от одной мысли, что малышка начнет привязываться к Олегу. А потом… что будет потом?

– Затем, чтобы ты не напрягала свою спину, пока кормишь ребенка.

– Я в состоянии сама разобраться с этим. Просто не было времени скататься в магазин.

Олег резко выдыхает.

– Вот и отлично. У меня это время появилось. Поэтому принимай, хозяйка.

– Сколько он стоит?

– Тебе какая разница?

– Я отдам деньги, – брякаю, не подумав, и тут же жалею.

Глаза Олега темнеют, а он сам превращается в сгусток напряжения.

Олег

Нет, она не шутит. А я не могу ни хрена сделать, чтобы не скрипеть зубами от злости. Неужели она так быстро забыла меня? Забыла все, что успела узнать обо мне?

Да нет же! Я же видел её взгляды, как замирает, когда я подхожу. А Полина не умеет играть на публику.

И я очень рад, что за время, пока я был далеко от неё, ничего не изменилось, что я могу все так же видеть её настоящие эмоции. Моя Ледышка все такая же искренняя.

«Не твоя, Олег, не твоя… пока».

– Ты не серьёзно, – обрубаю, – это даже звучит бредово, Поль. Какие деньги?

Ледышка передергивает плечами и сжимает от досады губы. Перехватывает вырывающуюся Лизу. Как щитом от меня закрывается ребенком.

– Серьезно, – она недовольно морщит носик, – ты ничем не обязан и не должен был…

– Я взрослый дядя и в состоянии решить, что и кому я должен, – не дослушиваю этот лепет.

Полина прекрасно знает, что я не возьму ни копейки, и если я делаю, то я делаю все осознанно.

Поправочка… наше расставание стало исключением. Там я действовал на эмоциях.

Стараюсь не сморщиться при воспоминании тех моментов. Когда разрывал все в клочья и не думал, что собственный брат мог вот так поступить. Вот так все к хренам снести как цунами.

Полина закатывает глаза и решает все же дать Лизе свободу передвижения. Делает шаг в сторону, чтобы оказаться подальше от меня, но пространство кухни не позволяет далеко отойти.

– Олег…

– Полина, – давлю её.

Сам чувствую, как она слегка сжимается. Торопливо заправляет волосы за ухо и прячет руки в карманы шорт. А я не могу совладать с соблазном осмотреть её тело. Спустя пять месяцев она все такая же хрупкая. Хочется спрятать от всего мира. Но не даст же.

Уже один раз пытался, столько выслушал… до сих пор помню.

Усмехаюсь. Полина замечает мое веселье и подозрительно щурится.

– Прости, – поднимаю руки, – я о своем.

Выгибает бровь, и её губы складываются в усмешку.

– Сам с собой веселишься? Не замечала раньше.

Прекрасно понимаю, к чему она клонит. Что у меня что-то с башкой. В принципе, она недалека от истины.

После того как её увидел, у меня явно что-то с мозгами произошло. Я пять месяцев старался не вспоминать о ней. Старался вычеркнуть. И только посмотрев в до боли знакомое лицо, понял, как облажался.

Забиваю на дальнейшую перепалку. Так можно спорить и до ночи, а дел у нас впереди до фига.

Раскладываю инструкцию. Впервые имею дело с детскими приблудами и понятия не имею, что тут как устроено.

Полина несколько минут молча смотрит, но любопытство перевешивает, и она приближается, заглядывая в коробку. А я стараюсь не заржать.

Ледышка все такая же нетерпеливая и любопытная.

– И все же зря, – недовольно бурчит себе под нос.

Резко поворачиваю голову, и Полина чуть ли не отскакивает как напуганная кошка. Но остается на том же месте, только распахивает карие глаза, тут же утягивая меня в омут.

– Давай все же я буду принимать решения.

– Все? – скептично выгибает бровь.

Первое желание – просто согласно кивнуть. Но я заставляю себя придержать коней.

– Не обязательно.

Трачу немного времени на сбор мебели. Полина крутится вокруг меня, заражает меня своим нетерпением.

– Готово, – потираю руки, смотря на свои труды.

– Ух ты, – восхищенно выдыхает Ледышка, – классный.

Но тут же берет себя в руки и надевает маску непроницаемости.

– Спасибо большое, – не смотрит мне в глаза.

Отводит взгляд, как будто ей стыдно принимать от меня что-то. А я с наслаждением смотрю, как она краснеет. И жалею, что у неё такой высокий вырез у футболки, потому что помню, как мило покрывается румянцем вся её кожа.

Тру переносицу. Ну вот совсем не к месту эти воспоминания.

– Пожалуйста. Пользуйтесь с удовольствием.

Полина дарит легкую улыбку, от которой меня ведет.

Какого хрена? Какого хрена она так на меня влияет даже спустя время после расставания?

Хочется схватить, прижать и зацеловать каждый миллиметр. Но боюсь, тогда уйду от неё без какой-нибудь части тела.

Самое безопасное – озвучить ей свои думки.

– Я тут подумал, – встречаемся взглядами, Полина замирает, – по поводу малышки. Я решил сделать тест на отцовство.

Глава 15

Полина

Его слова – полная неожиданность для меня. Я на какое-то время перестаю дышать и соображать.

Могу понять, откуда возникло такое желание, но от этого мне не становится легче. Мне становится страшнее.

Что стоит Олегу отказаться дальше участвовать в жизни Лизы, если он узнает, что ребенок не его?

– А, – ищу подходящие слова, – почему ты принял такое решение, Олег?

Олег задумчиво потирает бровь, смотря исподлобья на меня. Под его взглядом хочется сжаться в комочек.

– Подумал, что так будет логичнее. Разве нет?

Дергаю плечом.

– Понятия не имею, мне никто детей не подбрасывал под дверь.

– Вот именно. Поэтому для меня важно выяснить, мой ли это ребенок или нет.

Смотрю на играющую Лизу. Она снова занята новыми игрушками и погремушками. А у меня в груди давит от происходящего.

Все так сложно. Запутано.

И я понятия не имею, как я бы вела себя на месте Олега.

– А если это не твой ребенок? – получается выдавить волнующий вопрос сквозь ком, который появляется в горле. – Что тогда?

Олег тяжело вздыхает. Ерошит волосы, которые тут же начинают торчать в разные стороны. Пыльцы привычно покалывает от желания пригладить их и привести в порядок.

Привычка прошлого никуда не делась. Все так же хочу запустить пальцы в его русую шевелюру и сжать его волосы в кулаке. Помню, какие они на ощупь. Жестковатые.

– Если не мой, – Олег косится на малышку, – понятия не имею. Надо будет, наверное, искать её настоящих родителей.

Встречается со мной взглядом, и вижу в его глазах растерянность.

– Нужно будет как-то мать искать, отца настоящего. Ну невозможно просто взять и чужого ребенка себе оставить, Ледышка. Пойми ты это, – повышает голос, и Лиза вздрагивает, поднимая головку. – Прости.

Олег выдавливает улыбку в её адрес.

– Отдать. Искать. Олег, это же не игрушка.

– Да я это понимаю, Поль. Понимаю и осознаю. Но я не смогу вот так просто жить с тобой по соседству и гадать, моя ли это дочь или нет.

– Я могу уехать, после оформления временной опеки, – хмыкаю, – тогда твоя совесть замолчит?

Олег вскидывает брови.

– Ты понимаешь, что ты говоришь? Моя совесть не зависит от того, где ты с ребенком будешь находиться. Я уже знаю, что эта девочка есть.

– Лиза, – зачем-то поправляю его.

– Я помню, как её зовут, Поль, – сокрушенно качает головой, – но она не перестает от этого быть девочкой.

Я цепляюсь к нему без повода. Но меня задевает эта его легкость, с которой он готов отдать Лизу в лапы другим людям.

Мне от этого становится жутко тошно. Я так не смогу.

– ДНК. Ты хочешь сделать тест ДНК?

Ну понятно же, что хочет. Какие-то глупые вопросы. Да и разговор в целом кривой весь. Но мой мозг отказывается пока воспринимать это на полном серьезе. И вот итог: я стою и обтекаю.

– Я узнавал уже утром. Сегодня можно домой пригласить сотрудника, и все на месте возьмут. Только нужно время согласовать, если ты не против впустить их. Поль, надо как-то разбираться со всем этим, а потом уже по факту будем думать, что делать.

И он прав. Я никто, чтобы отговаривать его сейчас от этого теста. Он имеет право по-своему выяснить, обманула ли эта Татьяна или написала правду.

– Да, ты прав, конечно. Просто, я не ожидала, что ты так быстро решишься на ДНК, – нервный смешок все же вырывается из меня, – но так и правда будет лучше.

Олег

Все дни до результата по ДНК-тесту стараюсь не доставать Полину. Хотя очень хочется по какому-нибудь пустяку спуститься и побыть с девчонками.

Видимо, симпатия к маленькому ребенку заразна. Иначе как можно объяснить то, что меня тянет к ним?

Постоянно задумываюсь: как там у Полины дела? Как Лиза? Что они делают? Наваждение какое-то. Так недалеко и до того, чтобы признать малышку и забить на всякие тесты.

Трясу головой. Хватаю телефон. Все эти дни пытаюсь дозвониться до братца, но все безуспешно.

Снова слушаю гудки.

– Да ответь ты уже, в конце концов! – ударяю по рулю, как будто машина виновата, что мой брат – идиот.

Он либо игнорирует, когда видит мой номер, либо вообще куда-то дел телефон. Дядь Жора тоже не в курсе, куда пропал сын. Вчера только заезжал, завозил продукты и узнавал, как он.

Держится молодцом, и это немного успокаивает. Я бы точно не потянул уход за ним. На работе завал по всем фронтам, только успеваем перегонять тачки с вызова на вызов.

Мой телефон оживает, прерывая нарастающее бешенство, и я хватаю, не разбираясь, чей номер. Надежда умирает последней. Моя ещё не умерла, что братец одумается и сам объявится.

Хотя его отсутствие напрягает, и я даже пару раз задумывался, не пойти ли к ментам, чтобы они занялись поиском братца. Сердце не на месте, как будто что-то могло с ним случиться. Он хоть и балбес, но все же одна кровь.

– Добрый день, Олег Матвеевич. Вас беспокоят из лаборатории по поводу результата на отцовство.

Не Димон, но тоже ожидаемый звонок. Стараюсь дышать ровно, мотор в груди разгоняется от волнения.

– Здравствуйте, слушаю вас.

Сколько бы я ни корчил из себя перед Полиной крутыша, но я не знаю, что буду делать, когда узнаю результат. Да, я понятия не имею, что я хочу узнать. Моя Лиза или нет.

– Вы можете подъехать и забрать документы. Все готово. Сегодня с пяти до восьми вечера, – отчитывается девушка и прощается.

До пяти полчаса. Хочется уже покончить хотя бы с этим моментом и выяснить, чей ребенок оказался у меня под дверью.

Набираю номер Полины. Тот, который остался после расставания. Надеюсь, что она его не сменила.

– Слушаю, – знакомый голос заставляет шумно выдохнуть и откинуться в кресле.

Ледышка. И номер не сменила.

– Привет, Полин. Это Олег.

Она откашливается. Слышу шум вдалеке, смех детей. И представляю, как она сейчас где-то гуляет со своей беззаботной улыбкой на милом личике.

И до тоскливого воя хочется оказаться сейчас рядом с ней.

Не понимаю, что со мной происходит. Меня так не рвало даже после расставания, а сейчас как магнит к Полинке прилепили и притягивают меня.

– Я узнала, Олег.

Её голос как музыка для ушей. Хочется закрыть глаза и просто послушать, как она со мной разговаривает.

Мужик, кажется, у нас проблемы! Пять месяцев ни хрена не изменили в чувствах к ней…

– Результат теста готов. Звоню узнать, вы со мной?

Дыхание застывает. «Ну давай же, соглашайся, Ледышка», – мысленно умоляю её не отшивать меня.

Хочу, чтобы в этот момент она была рядом и сама услышала, что этот ребенок не мой. Что я не долбаный чурбан, которому все равно, когда под его дверью обнаруживается младенец.

Полина шумно выдыхает.

– Во сколько?

– Я еду сейчас к дому. Вы можете собираться.

Полина молчит не больше секунды, но моему нетерпению кажется, что она не отвечает вечность.

– Мы сейчас гуляем на проспекте.

– Каком?

– Возле детского магазина. Ездили за памперсами.

Сразу же вспоминаю детский магазин, в котором мы пересеклись с Полиной, когда я заезжал, чтобы купить что-нибудь для малышки и показать Полинке, что она может на меня положиться, если что.

Но тогда отвлекся на них и моим планам не суждено было воплотиться

– Сейчас прикачу.

– Но…

Не даю ей договорить. Поздно, Ледышка. Вы едете со мной.

Полина

Сжимаю в руке телефон и смотрю на Лизку. Она наблюдает за птичкой и весело хлопает в ладоши.

Результаты готовы…

Эта новость настолько меня оглушает, что я забываю, как мы тут оказались и куда шли. Ещё немного, и мы узнаем, Олег – отец Лизки или нет.

– Ну что, Лизунчик? А ты хочешь сама, чтобы Олег был твоим папой?

Она не реагирует. А я усмехаюсь. Откуда такой крошке знать, хочет ли она, чтобы Олег был её кровным отцом? Не уверена, что малышка вообще знает своего папу. И от этого мне хочется прижать её к себе и бесконечно твердить, что она не одна.

У неё есть я, даже если Олег окажется никем. Но почему-то подсознательно я уверена, что Олег никуда не денется, независимо от результата.

И я сама не знаю пока, откуда такая уверенность. Но за эти дни она прочно укоренилаь в моей голове.

– Сейчас за нами приедет Олег, – стоит только произнести имя бывшего, Лизка тут же поднимает на меня взгляд и улыбается, – ну да, Олег.

Решаю проверить её реакцию. И не ошибаюсь. Улыбка становится шире, а сама Лизка становится похожа на маленького ангелочка, которого только что обрадовали чем-то очень важным.

И сейчас она сидит, чуть ли не затаив дыхание, смотрит на меня своими большими серыми глазками и ждет.

– Тебе нравится Олег? – присаживаюсь перед ней и трогаю носик.

Кроха хватается за мой палец и пытается сунуть его в рот.

– Ну нет, этот трюк со мной все ещё не проходит, дорогуша, – грожу ей пальцем, а Лизка только прищуривает глазки, – в рот все ещё ничего нельзя тянуть, малышка.

На обочине недалеко от нас тормозит знакомая машина, и из неё выходит Олег в одной футболке. Ежится, направляясь к нам.

– А потом ты жалуешься на спину, – качаю головой.

Он хмыкает.

– Переживаешь за меня?

Вздергиваю подбородок.

– Вот ещё. Ты взрослый дядя, просто потом слушать твои жалобы нет никакого желания.

Надеюсь, я достаточно убедительна и Олег не подумает, что я в самом деле переживаю за его здоровье.

Это лишнее и никому не нужное. Мы в прошлом, и сейчас нас только Лиза связывает.

Точнее, тайна её появления и его отцовства.

– Привет, принцесса. Готова покататься по городу со мной?

Лиза тянет ручки к Олегу, и меня слегка это колет. Она так доверяет ему. Олег неуверенно усмехается, переводит на меня взгляд, который буквально кричит: «Спаси меня!»

– А что такое, герой? – подхожу к ним и вытаскиваю Лизку из коляски.

Крохотные ручки тут же обхватывают меня, и Лиза прижимается ко мне щекой. Боже, хорошо, что я догадалась прикупить ей одежду потеплее и сейчас можно не переживать за её здоровье.

В отличие от Олега.

– У тебя нет куртки или свитера? – снова кошусь на него.

Вижу на его руках мурашки и закатываю глаза. Вот же…

– Во мне течет горячая кровь, – хмыкает, отступая от нас на шаг, – я не замерзаю, Ледышка. В отличие от тебя. До сих пор помню твои капронки в минус двадцать.

Спотыкаюсь от неожиданности, и тут же меня перехватывает крепкая рука.

– Осторожно, под ножки смотри, Ледышка.

Р-р-р-р-р-р! Хочется его укусить за то, что при нем становлюсь настолько неловкой и неуклюжей. Но, конечно же, я этого не делаю, а только смотрю на его руку.

Олег разжимает пальцы и берет коляску. И это настолько привычное действие, как будто бывший делает это каждый день.

– Я тут это, – открывает заднюю дверь, – не уверен, что купил подходящее устройство для перевозки детей. Но вроде сказали, что такие люльки для детей до года. Надеюсь, она влезет.

А я не могу и звука произнести. Хлопаю глазами и смотрю на стоящую на сидении люльку. Перед глазами плывет, приходится поморгать, чтобы не разреветься.

– Эй, Поль, все нормально? – заглядывает мне в лицо, но я успеваю наклониться, чтобы уложить Лизу.

– Все хорошо. Не ожидала, что ты подумаешь о том, как везти Лизу.

– Безопасность ребенка для меня на первом месте. Любого ребенка, – зачем-то добавляет Олег и пристегивает Лизу.

Она с интересом наблюдает за манипуляциями Олега и пытается перехватить его руки.

Олег усмехается, берет её за ручку и кланяется.

– Мадемуазель, вас устроит такая карета?

Боже. А мне так хочется запечатлеть этот момент в памяти. Я бы на телефон сняла и пересматривала, но это будет глупо.

Олег перехватывает мой взгляд, и на его лице появляется коварная улыбка.

– А ты садись вперед.

– А если Лиза заплачет?

Бросаю испуганный взгляд на малышку. Но она вполне довольна своим новым транспортом. Конечно, это намного круче какой-то там коляски.

– Остановимся. Садись, – кивает на пассажирское сидение, – я не укушу, Ледышка. Тем более, видишь же, что заднее сиденье завалено моим барахлом.

– Можно переложить.

– Нельзя, оно будет мешать мне впереди. Мы так опоздаем, Полин.

Дую щеки, но усаживаюсь рядом с ним.

– Тут недалеко. Все пристегнулись? – зачем-то проверяет мой ремень, и мы трогаемся.

Не знаю, куда деть руки, и решаю, что самое безопасное будет сунуть их между коленок. Сердце отбивает аллегро, разгоняя по телу кровь.

– Олег…

Быстрый взгляд в мою сторону и вопросительный излом брови.

– А ты сам готов узнать результат?

Бывший шумно вздыхает, перестраивается в соседний ряд и поворачивает на светофоре. Тянет с ответом.

– Ты знаешь, – наконец нарушает молчание, – я думал много. И понял: если это моя дочь, я не смогу отказаться от неё и просто всучить заботу о ней тебе.

Меня этот его ответ безумно радует. Но есть ещё и вторая сторона.

– Подожди, если ты много думал, то думал и над тем, что делать, если Лиза не твоя?

Он ободряюще подмигивает.

– Будем решать проблемы по мере их поступления. Договорились, девчонки?

Глава 16

На нервах качаю Лизку на руках, пока мы ждем приглашения в кабинет. Лизка явно недовольна таким вниманием с моей стороны. Начинает вырываться.

Олег сидит в соседнем кресле, и малышка вдруг решает, что его кресло намного удобнее моего. Она проявляет на удивление сильное рвение.

– Олег, – не могу скрыть мольбы в голосе, – кажется, она очень хочет к тебе.

Бывший напрягается всем телом.

–Поль, я с детьми не очень. У меня опыта ноль.

– Просто держи её, чтобы не свалилась.

Лизка – танк. Она видит цель в лице Олега и не намерена отступать. Олег протягивает руку, чтобы придержать малышку, и она с довольным видом усаживается на его колени. На её личике появляется выражение удовлетворения, и она довольно щурится, хватая Олега за большие пальцы.

– Эм, ну привет, принцесса.

Стараюсь сдержать рвущийся смешок, но в этот момент Лиза бросает на меня настолько серьезный взгляд, что я не могу удержаться.

Они так мило смотрятся вдвоем, что внутри меня сейчас происходит взрыв милоты. Олег хоть пока и напряжен, но тоже хмыкает, встречаясь со мной взглядом.

– У тебя хорошо получается, – поднимаю большой палец.

– Я же ничего не делаю, – выгибает бровь, прижимая к себе Лизку.

– Иногда этого вполне достаточно. Видишь же, ребенок сидит спокойно и не выказывает недовольства.

– Просто ты её ушатала, видимо.

Сжимаю губы. Очень хочется показать ему в ответ язык, но это слишком по-детски. А я уже взрослая девочка.

– Добрый день, вы за результатами? – нарушает наше веселье девушка в медицинской форме и распахивает дверь. – Прошу.

Олег смотрит на меня.

– Что? Пойдем? – киваю на кабинет.

Жду, что он будет делать и как выкручиваться с Лизой.

– Возьми Лизу, – кивает на малышку.

Лиза хмурится, крепче вцепившись в руки бывшего.

– Кажется, она против.

Олег что-то недовольно бурчит под нос, но все же решается встать, при этом прижимая Лизу к груди.

– Так крепко не нужно сжимать, Олег, – подсказываю по ходу дела.

Забавно наблюдать за тем, как он справляется с маленьким ребенком. Но, кажется, он сказал, что он не откажется от Лизы, если она окажется его.

Вот и пусть учится носить её на руках. Эта мысль заставляет замедлить шаг.

А с каких пор я так спокойно отношусь к тому, что Олег будет присутствовать в нашей с Лизой жизни?

– Полин. Ты идешь? – Олег оборачивается и хмурится, когда видит, что я все ещё в коридоре.

– Конечно, – выдыхаю.

И правда, сейчас не время для самоанализа. Потом будем решать, как и что будет происходить с нашими жизнями.

Лиза все же возвращается на мои руки. Олег же заметно расслабляется.

– Ну что, – врач пробегается глазами по бумагам и поднимает на нас вопросительный взгляд, – это, я так понимаю, малышка и её мать?

– Нет, это моя спутница. А ребенок да, тот самый, с которым я хотел бы проверить родство.

Олег так просто это говорит. Но я прикусываю язык. Сейчас не место указывать на тот факт, что мы никакие не спутники.

В данной ситуации это может очень сильно навредить.

– Отлично, готовы узнать результат? – доктор осматривает замерших на стульях нас и опускает на глаза очки.

Кажется, в кабинете даже частички в воздухе замерли в ожидании.

– Ну что я могу вам сказать. Это не ваша дочь.

Олег бросает на нас с Лизой молниеносный взгляд и хмурится.

А я не понимаю. Разве он не открещивался от Лизы с самого первого дня, как она появилась на пороге его квартиры?

– Но, – доктор продолжает, возвращая к себе наше внимание, – у вас есть общие гены.

– Что? – Олег подается вперед. – Это как?

Доктор кладет перед Олегом документы. Но там столько цифр, что я ничего не соображаю в их обилии.

– Вот, смотрите. Процент небольшой, но вы родственники. Возможно, если судить по этим самым процентам, она ваша племянница.

Бабах! Я забываю, как моргать. Не могу поверить! Значит, Лиза Олегу все же не чужая!

Племянница.

– У вас есть брат или сестра?

– Брат, – сдавленным голосом произносит Олег, стискивая руки на подлокотниках, – двоюродный.

– Ну вот, – чему-то радуется доктор, – скорее всего, эта крошка – его родная дочь.

Олег неопределенно угукает и встает.

– Это все?

Врач удивленно вскидывает брови и разводит руками.

– Вы желали узнать только этот момент. Больше я ничего и не могу вам сказать, – пожимает плечами.

– Да, конечно. Пойдем, Поль, – кивает на дверь, – спасибо, доктор.

– Всего хорошего.

Выходим на свежий воздух, и я стараюсь вдохнуть поглубже. Лиза – племянница Олега.

– Димон, значит, – задумчиво проводит по подбородку и смотрит куда-то в сторону, – ожидаемо от него. Не зря я сомневался во всей этой фигне.

Ухмыляется.

Я прижимаю Лизу к груди и нервно провожу носом по шапочке. Мне нужно ощущать её близость.

– И что теперь, Олег?

Он нервно дергает плечом и трет переносицу.

– Думаю, нужно искать Димона и тащить на такую же экспертизу. Хотя, – он замолкает, распахивая передо мной заднюю дверь автомобиля, – может, он и сам в курсе такого поворота. Вовремя очень смотался и не подает признаков жизни.

Меня передергивает, и я бросаю на Олега быстрый взгляд. Усаживаю Лизку в люльку, размышляя над тем, что делать дальше.

– А с Лизой что? – смотрю на малышку, а у самой ноги слабеют от осознания, насколько она сейчас беспомощна.

Хотя и я ощущаю какую-то растерянность и слабость перед лицом судьбы.

– А что с ней?

– Опека.

Олег сжимает губы. Хмурится.

– Тебе принципиально её делать? Это теперь не посторонний ребенок для меня, как оказалось, – невесело хмыкает, – я её никуда теперь не дену.

Трясет результатами ДНК-теста.

– Вот, все в документе. А кто сунется, пусть катится к черту. Мы с Лизой кровные родственники, и меня не волнует, как это оформлено на уровне бумажек.

– Но она же будет жить у меня? – мне нужно услышать от Олега, что он не схватит Лизу и не утащит к себе.

Он бросает быстрый взгляд в зеркало заднего вида и вздергивает брови.

– Уверена, что твое желание по отношению к малышке не изменилось, Ледышка?

От одного этого вопроса в венах кровь стынет. Мотаю головой и хватаю Лизу за ручку.

Она удивленно смотрит на наши руки, но отвлекается на что-то за окном.

– Не изменилось, Олег. Я хочу, чтобы она была со мной.

Кивает.

– Ну хорошо. Если тебе будет спокойнее, то оформим мы эту опеку. Но на моих условиях, – ухмыляется.

– Это ты про то, чтобы сказать, что мы пара.

– Ну естественно, – и вид такой у бывшего самодовольный, – идеальный вариант, как по мне.

– Ладно, хорошо, – вскидываю руки, – пусть будет по-твоему.

Олег довольно хмыкает.

Бессмысленно сейчас об этом спорить. Пусть будет по его. В конце концов, это ничего не изменит в наших отношениях. Мы останемся бывшими любовниками, и нынешними соседями. И никак иначе.

– Можем сказать, что её непутевый папаша куда-то просто исчез, а ребенку нужна забота. Поэтому решили взять на себя это именно мы, как самые близкие.

Бывший вопросительно смотрит на меня.

– Подожди, – прикладываю ладонь ко лбу.

Что-то ускальзывает от нас. Ковыряюсь в памяти в поисках этого чего-то.

– Что опять не так? – недовольно ворчит Олег.

– Доверенность. Она на тебя.

– Я помню, – кивает, но его лицо быстро меняется, – к чему ты это?

– Почему там твое имя?

И меня реально это начинает волновать. Почему не вписано реальное имя отца Лизы?

Олег тарабанит по рулю и сжимает губы.

– Хороший вопрос, Ледышка. Его мне только предстоит выяснить.

– Когда займемся?

– Да как только, так сразу. Надо только все узнать. Сама знаешь, у нас сейчас в такие структуры очередь на месяцы вперед.

Хмыкает.

– Я узнаю. Света поможет.

Глаза бывшего подозрительно искрятся.

– У тебя прям подруга на все случаи жизни. Я начинаю ревновать.

Распахиваю глаза, не зная, что ответить на это заявление. Олег пальцем возвращает отвисшую челюсть на место и довольно скалится.

– Нет смысла ревновать. Мы никто друг другу.

– Это поправимо.

– Олег! – не могу сдержаться и рычу сквозь зубы.

Бывший открывает рот, чтобы ответить, но его перебивает звонок на телефон.

– Прости, это может быть по работе, – проводит по экрану, и салон наполняется мужским голосом.

– Шеф, привет. Ты когда появишься?

Олег заруливает на парковку возле дома и тормозит. Блокирует двери, чтобы я не сбежала. Но я при всем желании не смогла бы, мне ещё Лизку доставать из люльки, а это не быстро.

Складываю руки на груди и заставляю себя терпеливо дождаться окончания разговора «шефа».

– Что-то срочное?

На том конце как-то неуверенно прокашливаются, и я замечаю, как Олег напрягается. Всем телом подаётся вперед, как будто боится пропустить хоть одно слово.

– Давай, Фил. Выкладывай.

– Тут вызов весьма интересный.

Олег недовольно сжимает губы. Я сама непроизвольно собираюсь и уже не чувствую себя так расслабленно, как секунду назад.

– Короче, позвонил мужчина и сказал, что у него в квартире подозрительно пахнет газом.

– Так пусть пли

Глава 1

Полина

– Ну что сказал врач, Поль? – голос подруги, наполненный волнением, режет по незатянувшейся ране.

Щипаю себя за переносицу. Стараюсь не разреветься, как маленькая. Мне даже думать о словах врача больно. А пересказывать… Массирую виски, в которые впивается тысяча иголочек. Перед глазами стоит лицо гинеколога, а в ушах стучит набатом приговор.

Вероятность забеременеть в будущем равна десяти процентам.

– П-о-о-о-о-ль, – подруга пытается второй раз добиться моего адекватного ответа.

– Да мне нечего сказать тебе, Светик. Хорошего мало. Стать матерью у меня процентов десять из ста.

– Это все из-за того случая, да?

Угукаю. Прислоняю ключ к домофону и захожу в прохладный подъезд.

– Кстати, ещё раз спасибо за временный кров, Светик. Я это ценю и все ещё настаиваю…

– Если ты про деньги, то лучше заткнись! Я не возьму ни копейки. Только цветы вовремя поливай. Я пальму сантиметром измерила.

Смеюсь. Она могла, даже не удивляет.

– Если честно, я не ожидала, что так резко расселят нашу общагу и я останусь почти на улице.

Подруга в ответ недовольно цыкает.

– Меня все равно не будет ещё три месяца. Квартира в твоем полном распоряжении. Только без котов, у меня аллергия. Ну ты в курсе.

Открываю рот, чтобы ответить, но мой ответ тонет в громком плаче ребенка. От неожиданности телефон чуть ли не вылетает из руки.

– Это что такое, Полин? – испуганный голос подруги доносится сквозь шум в ушах.

Плач не прекращается. И раздается он над моим этажом.

– Я перезвоню.

– Эй!

Светка не успевает договорить. Прерываю звонок. Прислушиваюсь, а то, может, это кто-то из соседей не в силах успокоить свое чадо. Но плач не прекращается, только становится немного тише. А ещё я понимаю совершенно точно, что ребенок не в квартире и, кроме его надрывного плача, ничего больше не слышно.

Срываюсь с места и, перескакивая через несколько ступенек, несусь наверх. Стопорюсь, когда вижу на лестничной площадке переноску, из которой доносится хныканье. В ушах долбит от пробежки, а я пытаюсь выровнять дыхание.

Осматриваю лестничную клетку на этаж выше и ниже. На всякий случай даже поднимаюсь на полтора этажа. Никого. Ребенок тут один. Лежит на холодном полу. В опасности.

Делаю неуверенный шаг к двери кого-то из новых временных соседей, а у самой внутри все дрожит от напряжения и страха.

Кто мог так поступить с крохой? Кто мог оставить его одного тут?

Присаживаюсь на корточки и приоткрываю пледик, которым прикрыли малыша. Ну хоть догадались, что тут можно замерзнуть.

– Ты чей, малыш? – наклоняюсь над переноской, в которой плачет крошка.

Изучаю покрасневшие серые глазки, а внутри все сжимается. Ворочается тяжелым комом от волнения за маленькую жизнь. Я не перестаю прислушиваться к звукам в подъезде. Но мы тут все ещё вдвоем.

Никто не спешит забрать переноску с ребенком.

Кроха снова заходится горьким плачем и начинает извиваться.

– Ты, наверное, замерз? – трогаю носик.

Сердце застывает, когда чувствую, насколько он холодный.

– Боже, сколько ты тут уже лежишь, если успел так замерзнуть? – поднимаю переноску и прижимаю к себе, пытаясь передать хоть каплю своего тепла.

Не могу заставить себя достать малыша из его маленького укрытия.

Да матерей, которые совершают подобное, нужно садить на пожизненное! Что за гадина такое сотворила?

Прикусываю губу до боли, чтобы не зареветь вместе с ребенком. На вид ему не больше семи месяцев. Совсем кроха, совсем беспомощный. Кто-то оставляет родных детей, как ненужную вещь, а кого-то лишают надежды стать матерью.

К горлу подступает комок разочарования и огорчения.

– Ну-ну, – качаю малыша, пытаюсь успокоить, – я тебя не брошу, крошка. Мы найдем твою маму, хорошо?

Непонятно, кого пытаюсь успокоить: себя или ребенка.

Опыта общения с такими малышами у меня нет совсем. На работе, которую я недавно потеряла, я имела дело с детьми двух лет. А тут…

Опускаю глаза на успокоившуюся кроху.

– Ну и как тебя зовут, малыш?

До меня доносится приглушенный шум, и сердце радостно подскакивает в надежде, что за малышом вернулись родители и то, что он тут, – это какая-то чудовищная ошибка.

Но ошибка – это мои мысли…

Дверь рядом с нами резко распахивается, и мои глаза упираются в до боли знакомую татуированную грудь. Мне даже не нужно смотреть на лицо, чтобы понять, кто передо мной. Но я все же набираюсь храбрости и встречаюсь взглядом с бывшим парнем.

Вот уж не думала, что мы когда-то пересечемся ещё раз. Но планета круглая…

– Полина? – серые глаза округляются, и Олег делает маленький шаг назад.

Но я его замечаю. Бывший явно не рад встрече. Губы кривит презрительно. Но мне ровно на его реакцию.

– Привет, Олег, – настроение портится.

Почему именно он? Ну почему именно он? Человек, который вырвал мне сердце и потоптался по нему в самой изощренной манере.

– Это что ещё за фигня? – недовольно косится на кричащего ребенка. – В выходной и то не дают поспать.

Во мне тут же взрывается желание защитить невинное дитя.

– Это не фигня, Олег! Это ребенок.

Бывший складывает руки на груди и лениво приваливается к косяку. На его лице появляется наглая усмешка.

– Я вижу, что это ребенок, который орет на весь подъезд. Какого черта ты с ним делаешь возле моей двери?

И как ему объяснить, чтобы он понял правильно?

– Я просто шла…

Он поднимает руку, прерывая меня. Послушно захлопываю рот.

– Хотя я, кажется, понял. Можешь не продолжать. Плохая идея – вешать на меня чужого ребенка, Поль. Не прокатит.

Хлопаю глазами. До меня не сразу доходит, что он думает, будто ребенок мой. Кроха, словно чувствует, что речь о ней… замирает.

– Прости, что ты сказал?

Олег делает шаг ко мне, и я замечаю красные прожилки в глазах от недосыпа. С его работой неудивительно, что у него такой видок.

– Я сказал, что если ты решила выдать этого ребенка за моего, то у тебя ни черта не получится, Поль.

Отталкиваю его одной рукой, второй продолжая держать ребенка.

– Ты идиот? – моментально вскидываюсь на него. – Я в жизни бы такого не сделала, – мотаю головой, но взгляд непроизвольно падает на милое личико, – это не мой ребенок, Олег.

Понижаю голос. Похоже, кроха заснула. Даю себе секундочку полюбоваться нежным личиком. У меня вообще может такого пупса никогда не быть. А я бы очень хотела. Такую кроху от любимого человека.

Олег хмурится. Бросает быстрый взгляд на переноску.

– А чей тогда? – выгибает бровь бывший.

Ну раз уж он в таком тоне начал разговаривать, то и мне есть что ответить.

– Видимо, твой. Потому что я нашла его под твоей дверью.

Тыкаю на ступеньки в подтверждение своих слов. Олег бледнеет.

– Хреновая шутка, Поль.

Хмыкаю.

– А ты видишь, что я веселюсь?

Олег шумно выдыхает сквозь зубы.

– Положи его обратно, и сделаем вид, что его тут не было.

Таращусь на него, а у самой от таких слов внутри все холодеет. Он же не может быть настолько бесчувственным? Не может же?

– Ты сбрендил? Это же совсем маленький ребенок! – в моем голосе прорезаются истерические нотки.

– Это ты сбрендила. Он чужой. Не твой и не мой. Давай я просто вызову ментов, и пусть они разбираются.

Взгляд цепляется за кусочек белой бумажки.

– Подожди, кажется, тут какая-то записка.

– Полин, я не спал четверо суток. Ты думаешь, мне до каких-то там записок?

Выхватываю листок.

– Подержи, пожалуйста, – протягиваю переноску в сторону Олега.

Он шарахается от меня, как от смертельно больной. Хмыкаю.

Мужчины такие мужчины.

– Не думала, что ты такой трус.

Олег пронзает меня возмущенным взглядом.

– Это чужой ребенок. У меня своих-то нет ещё, а ты предлагаешь рискнуть его сохранностью и взять.

Закатываю глаза.

– Тогда читай, что там, – делаю вторую попытку и тяну руку с запиской, – Олег, мне, вообще-то, тяжело.

–Ну так поставь переноску, где взяла.

Прикрываю глаза. Делаю глубокий вдох. Мысленно приказываю себе терпеть. Олег прав: он понятия не имеет, что такое маленький ребенок. И я даже готова закрыть глаза на его идиотские предложения.

– На холодный и грязный? – выгибаю бровь.

Олег шумно вздыхает.

– Да тут моют полы чаще, чем я у себя.

– А ты моешь полы? – не могу упустить возможность позлить его.

– А они не сами моются? – изображает шок бывший и хватается за все ещё обнаженную грудь.

Взгляд против моей воли прилипает к татуировкам, которые я все это время пыталась забыть. Но сейчас все дни, которые мы провели вместе, навалились с новой силой.

– Записка, – резко перебиваю наш содержательный диалог, – нужно что-то делать с ребенком.

– Я уже предложил, – недовольно бурчит, но вытягивает из моих пальцев бумажку.

Придвигаюсь к нему поближе и тут же жалею об этом. Его тепло и запах заставляют сглотнуть.

А когда-то я думала, что именно с ним у нас может получиться. Ошиблась…

Олег косится на меня. Перехватываю переноску поудобнее, малыш все ещё дремлет, пригревшись в моих руках. А я все сильнее ощущаю, как меня к нему тянет. Хоть и мысленно твержу, что этот ребенок случайный и его нужно будет отдать в соответствующие органы, чтобы разыскать его родителей.

– Бред какой-то, – рычит бывший.

Опускаю глаза на строки, написанные аккуратным почерком, и мои брови ползут вверх от содержания записки.

«Привет, Олег! Если ты читаешь это, значит, ты уже нашел нашу кроху. Да, это твоя дочь. Лизочка. Ей восемь месяцев. Ты, возможно, и не помнишь меня уже. Мы с тобой встречались полтора года назад, и наш роман закончился быстро, а дочь осталась. Умоляю, не бросай её на произвол судьбы. Ей нужна помощь врачей, а у меня совсем нет времени и возможности. Врачи поставили мне страшный диагноз, и через месяц меня может не стать. Одна надежда на тебя, Олег. Я очень надеюсь, что ты не бросишь нашу малышку на произвол судьбы и не отправишь в детский дом. Она там не выживет.

В переноске все документы на нашу дочь, которые тебе пригодятся. Все выписки и карточка из поликлиники.

Спаси нашу девочку.

Таня».

– Бред, – как заведенный повторяет Олег, – да такую записку можно написать любому.

Он напрягается, и это напряжение передается и мне.

– Это же можно проверить, – рискую подать голос.

Олег передергивается и опускает на меня стеклянный взгляд.

– Что тут проверять? Это ребенок с улицы, и его могла подкинуть любая, – трясет запиской, злится, – а таких записок я могу написать штук двести! Я вызываю ментов.

Делает шаг в квартиру. Успеваю схватить его за руку.

– Каких ментов, Олег? Давай разберемся.

Малышка просыпается. Смотрю на неё, и сердце жмет от переживания за эту крохотную жизнь. Вот так за неё все решили и не спросили даже, сможет ли Олег о ней позаботиться.

– Привет, Лизуня, – малышка хлопает глазами, – я Полина, а это Олег. Кажется, он твой папа, если верить твоей мамочке.

Поднимаю голову и смотрю на Олега. Челюсть сжата, рука в кулак.

– Да ты смотри, у неё даже цвет глаз твой.

Получаю в ответ возмущенный взгляд.

– Ты серьезно? – гаркает он на весь подъезд. – У меня что, какой-то особенный цвет глаз? Таких детей можно по миру сколько угодно собрать, и что, все будут моими? – распаляется бывший.

– Давай посмотрим документы.

– Слушай, – рубит воздух рукой, – у меня нет ни сил, ни времени разбираться во всем этом дешевом сериале. У меня нет детей, а этот ребенок может быть чей угодно, Полин!

– Отлично, делай что хочешь, только не вызывай никого, – усаживаюсь на ступеньку.

– Куда на холодный пол? – дергается в мою сторону Олег, но убирает руку, когда получает в ответ предостерегающий взгляд.

Матерится и скрывается в недрах квартиры. Надеюсь, не для того, чтобы воплотить угрозу и вызвать полицию.

– Давай-ка мы посмотрим, что там у тебя, – аккуратно обшариваю дно переноски, – так, ага. Нашла, кажется.

Вытягиваю папку с аккуратно сложенными документами. Сердце в очередной раз сжимается, когда встречаюсь взглядом с крохой. Она пытается засунуть в рот кулачок, но попытка проваливается, и на глазах малышки появляются слезки.

– Ой, ты голодная, – открываю замок на переноске в поисках бутылочки и еле сдерживаю стон, когда нахожу почти пустую. – Да уж, и чем же тебя кормить?

Олег снова появляется, но уже в толстовке и кроссовках.

– Разогрей, а? – протягиваю бутылочку.

Он выгибает бровь.

– Поль, ты серьезно?

Пересекаемся взглядами.

– Что именно? Её нужно покормить. Ребенок – это живое существо, которое хочет кушать, как ты и я.

Смотрит на бутылочку, как на гранату, но берет с неохотой.

– Как греть? – недовольно бубнит. Но лед определенно тронулся.

– Секунд десять, с учетом количества.

Он быстро возвращается и усаживается рядом со мной на ступеньку, перегибается через плечо.

Вручаю бутылочку малышке, а сама продолжаю читать документы. И судя по всему, девушка не врала и ребенок Олега.

– Это свидетельство о рождении, – поднимаю документы, – а это доверенность на тебя. Все твои данные, – вторая бумажка, – скорее всего. Не знаю твоих паспортных данных.

Олег перехватывает доверенность и пробегается глазами по напечатанным строкам. Скрипит зубами.

– Я уже ни черта не понимаю. Это какой-то гребаный сон.

Судя по его словам, все данные бывшего, а не другого Олега Жданова.

Проводит по лицу ладонями и шумно выдыхает.

– Это сюр какой-то. Какой ребенок? Что за ребенок? Я все же думаю, что стоит о нем сообщить.

Захлебываюсь возмущением. Ну что за непробиваемый носорог? Уже и документы нашлись, а он как попугай.

– Куда? Чтобы её отвезли в детдом?

– Мне-то что? Это чужой ребенок! – вскакивает с места и запускает руки в растрепанные волосы. – Там хотя бы знают, как с ними обращаться.

– Понятно, – встаю и прижимаю переноску, – спать с женщинами ты умеешь, а брать ответственность – нет. Ожидаемо.

– Что ожидаемо? – бесится Олег. – А что ты предлагаешь?

– Отвечать за свои поступки. Или не спать ни с кем, если не готов потом расхлебывать последствия. Да, да, после секса иногда рождаются дети, Жданов.

– Слушай, – поднимает указательный палец.

Отталкиваю его руку и делаю несколько шагов в сторону.

– Нет, это ты слушай, Олег. Это маленький ребенок, а не кукла, от которой можно избавиться. Маленький ребенок с документами на тебя, и теперь ты за него несешь ответственность.

Олег со злостью долбит по двери.

– Да эта доверенность может быть липовой! Ты что как розовые очки напялила, Полин.

– Супер! Я тебя услышала.

Разворачиваюсь на пятках.

– Куда ты собралась?

– Домой. Если ты не готов взять ответственность на себя за дитя, то это сделаю я.

Глава 2

– Так, и что мне с тобой делать, Лизунчик? – кладу переноску на кровать и открываю ребенка.

Малышка делает глубокий вдох, и комнату пронзает её громкий плач.

– Тихо, тихо, ну что ты, малышка? – разворачиваю плед. Нахожу на дне маленькую пачку смеси и парочку памперсов. – Ну и на том спасибо, – бурчу под нос.

Прислушиваюсь к звукам в подъезде, но Олег и не думает за мной гнаться. Пожимаю плечами. Что ж, он весьма четко сказал, что этот ребенок никак его не касается и беспокоиться о нем он не собирается.

– Ну что, давай тебя разденем.

Рука замирает над грудью малышки. Мысль, что это чужой ребенок, не отпускает меня. Правильно ли я поступаю, что молча оставляю её у себя и никак не сообщаю органам, что это не мой ребенок? И его подкинули под дверь, как бы дико сейчас это ни звучало.

Перевожу взгляд на папку с документами. Сверху – доверенность на малышку. Олега я знаю, в случае чего.

Меня раздирают противоречия. На одном плече сидит дьяволенок и вторит: «Нужно оставить малышку». На втором – ангел со словами: «Это чужой ребенок». И голова взрывается от сомнений.

– Что с тобой делать, крошка? – малышка поднимает на меня серые глаза и улыбается.

Сердце предательски тянется к этому маленькому комочку. Понимаю, что у меня не хватит духу, чтобы куда-то её отдать. Бросить, как сделала это её родная мать.

Придется прибегнуть к совету и помощи подруги.

Она в таких вопросах подкована больше меня. Когда-то работала в органах опеки, но ей пришлось уйти в дизайнерский бизнес, чтобы прокормить свою дочь. Светка вообще будто из стали сделана. Муж – отец Маришки – пропал около полутора лет назад, когда пошел покорять горы и не вернулся. Светка осталась одна с дочкой двух лет. И не сдалась.

Слушаю длинные гудки, не свожу взгляда с Лизы. Она машет ручками и ловит что-то воображаемое.

– Да, Полюсь. Что там у тебя произошло, что ты так резко прервалась?

– Свет, мне нужна твоя консультация.

Подруга замолкает, но, не выдержав моего молчания, торопит. Делаю глубокий вдох, поднимаю глаза на потолок. Как будто с него на меня упадут решимость и смелость.

– Я нашла ребенка в подъезде.

Светка икает от шока.

– В каком смысле нашла, Поль?

Усаживаюсь на пол и тру виски. Все слишком резко и быстро.

Ребенок… Олег…

– По-о-о-о-о-о-оль, не пугай меня.

– Я с тобой разговаривала, как раз заходила домой и в подъезде в переноске ребенка нашла.

Подруга молча слушает. Не перебивает, не задает вопросов. Дает мне все высказать.

– Помнишь Олега? – вздыхаю.

Светка нервно ржет.

– О, как уж его забудешь. Сколько ты из-за него проблем хапнула.

– А ты знала, что он твой сосед?

Светка кашляет.

– Откуда? Какая квартира?

– Прям над тобой.

– Впервые слышу. Может, и видела, конечно, но я же его в реале не знаю, Поль, – принимается оправдываться.

– Свет, Свет, – перебиваю, пока она не начала посыпать голову пеплом, – я не виню тебя ни в чем. Просто описываю ситуацию.

– Ага, что там дальше с ребенком? – переключается подруга, и я слышу в её голосе требовательность. – Хотя можешь не продолжать. Звони срочно в полицию, и пусть они ищут родителей. К чему тебе лишние проблемы?

Заглядываю на кровать, малышка продолжает заниматься своими делами. Как будто не слышит наш разговор, никак не реагирует на происходящее вокруг.

– Я продолжу все-таки, Свет. Там история странная. Её не просто выкинули. Переноска лежала под дверью Олега. Но и это не все, там была записка и документы на ребенка.

– Какие документы?

– Свидетельство о рождении и доверенность на Олега. А, и записка.

Светка ненадолго выходит из строя. Тишина давит на перепонки, а я от нервов принимаюсь кусать ногти.

Мне важно, что сейчас скажет подруга.

– Что в записке?

Делаю глубокий вдох. Встаю с пола и морщусь от боли в ногах. Нахожу записку, перечитываю вслух текст, чтобы ничего не упустить.

– То есть это ребенок Олега? – ошарашенно выдыхает Светка.

И я могу понять её чувства. Для меня это тоже стало открытием.

– Он отнекивается и говорит, что любая могла просто приплести ему чужого ребенка.

Светка хмыкает.

– Умный мужик какой.

– Све-е-е-е-ета, мне не до смеха, – замолкаю, серые глазки всматриваются в мое лицо, и я словно слышу мысли малышки, в которых она молит меня не бросать её, – я не смогу её отдать. Помоги мне.

Всхлипываю. Грудь пронзает острой болью от мысли, что кроху бросили на произвол судьбы. А если бы не я нашла? Да она давно бы уже была в детском доме.

– Поль, как понять не сможешь? Это чужой ребенок, – понижает голос до шепота подруга и режет по больному.

– Но у меня же есть доверенность, и я знаю Олега. Может, можно…

– Ни фига не можно, Полин. Ты с Олегом не живешь, чтобы вот так брать ребенка, которого доверили ему.

– Я поняла тебя.

– Поль…

Сбрасываю звонок и прикусываю губу до боли.

Светка не такая бесчувственная. Она обязана мне помочь с этой малышкой. Иначе я не прощу себя…

Делаю фото и скидываю в чат со Светкой. Подписываю: «Скажи мне, как можно отдать такого ангела?».

Светка перезванивает через минуту. На том конце слышу её сопение. Поглаживаю малышку по головке и молюсь, чтобы подруга встала на мою сторону.

Лиза выгибается и смотрит на телефон.

Хмыкаю. Неужели и она ждет вердикт?

– Это нечестно, – недовольно бурчит подруга, – удар ниже пояса, Поль!

Прикрываю рот рукой, чтобы она не услышала моего смешка. Ещё немного, и она окончательно сдастся.

– Свет, ну она же милашка.

– Все дети милые, пока не вырастают. Моя тоже была сущим ангелом, пока не заговорила, – Светка недовольно рычит, – ты же прекрасно помнишь, как я отношусь к деткам с тяжелой судьбой и пользуешься этим. Нагло! Не спросив меня!

Смеюсь. Подруга меня раскусила. Но кроме неё, мне не к кому обратиться за помощью.

Олег точно мимо в этом вопросе, да и много чести опять идти к нему и унижаться!

Лениво листаю медицинскую карточку Лизы, и взгляд тормозит на распечатке от отоларинголога.

Ненадолго выпадаю из разговора. Всматриваюсь в буквы и вскрикиваю.

– Ну что там ещё?

– Свет, – к горлу подкатывает комок, – её никак нельзя отдавать.

Подруга вздыхает, что-то невнятно бурчит.

– Почему же?

– Она глухая на одно ушко. Ты представляешь, что с ней будет в детдоме?

Светка мычит. А я прикусываю костяшку пальца.

– Поль…

И я уже предполагаю, что мне может сказать подруга. Но не перебиваю. Она дала мне возможность высказаться, теперь я послушаю её мнение.

В конце концов, я сейчас на её территории и она тут диктует правила.

– Ты же понимаешь, что ребенок с таким диагнозом требует особого ухода?

– Конечно я это понимаю, Свет. Я же работала в частном детском саду, и там были детки с недостатками.

Подруга вздыхает.

– Вот именно, что ты работала. Сейчас ты осталась без работы, Поль.

Прикрываю глаза и ощущаю, как мой большой палец оказывается в крепком маленьком кулачке.

На глазах наворачиваются слезы.

– У меня есть кое-какие накопления.

Начинаю оправдываться и в уме подсчитываю, на сколько мне хватит тех средств, которые я откладывала на новое жилье.

– Это лечится, Поль?

Листаю следующие записи и выдыхаю.

– Да, тут написано, что малышке требуется операция. Слух должен восстановиться.

– А если Олег так и не признает этого ребенка? Да если он реально никак к нему не относится и все это обман какой-то ненормальной барышни!

Утираю влажный лоб и напрягаю все извилины.

– А её можно как-то оформить на меня?

Светка давится, и её поражает громкий кашель.

– Поль, ты уверена?

Перебираю все знания, которые относятся к опеке над детьми, и кое-что вспоминаю.

– Свет, есть же временная опека, да?

Подруга упрямо молчит, но я слышу её дыхание.

– Есть! Ты сама говорила, что за малышом могут присматривать даже соседи. В этом случае родители не теряют прав на ребенка.

– У тебя нет её родителей.

Рычу от разочарования, но стараюсь взять себя в руки.

– У меня есть доверенность на её отца.

Светка ругается сквозь зубы. Я вскакиваю с кровати и нервно прохаживаюсь по комнате. Слежу за каждым движением малышки, но она, на удивление, остается спокойно лежать.

Лиза вообще с того момента, как мы оказываемся в относительной безопасности в квартире, становится тихой и спокойной.

– Этого мало, Поль.

– Ну ты же мне поможешь? Нет, если ты скажешь, чтоб я выметалась из квартиры, я найду вариант. Но я не брошу эту кроху. Она не заслуживает такого отношения к себе. Она не виновата, что её бросили.

Я знаю, что играю нечестно. Давлю на слабость подруги. Но также я знаю, что никогда не прощу себе того, что оставлю Лизу.

– Совсем с ума сошла, Поль? Куда ты с маленьким ребенком денешься?

Закрываю глаза и выдыхаю от облегчения. Светка сама была на грани истерик, когда видела очередного несчастного ребенка. Всем не могла помочь, но старалась очень бдительно следить за нерадивыми родителями, и некоторым детям жить становилось лучше и легче.

Светка как ангел для многих была. До сих пор жалеет, что пришлось оставить детишек на произвол судьбы.

– Ты мне поможешь?

Светка бурчит что-то про подставу и наглую подружайку, но я знаю, что это не со зла. Она, скорее, растеряна, как и я. Но мне сейчас очень важно услышать её ответ.

Если она откажет…то мне придется отдать малышку.

– Ну а что с тобой поделать, блин. Помогу, чем смогу.

Прикрываю глаза от облегчения.

– Спасибо. Спасибо, Свет. Ты не представляешь, как для меня важно помочь этой крохе.

Подруга хмыкает.

– Знаешь, Поль, кажется, я могу себе представить, что ты сейчас чувствуешь.

Вытираю глаза, которые внезапно увлажнились и усмехаюсь.

– А вдруг – это судьба, что в такой момент появилась Лиза. Именно после того, как меня почти лишили надежды стать матерью.

– Поль, у тебя будут свои дети, – Светка, как обычно, даже в самой патовой ситуации пытается найти положительные стороны.

Качаю головой.

– Для этого нужно же найти, от кого этот ребенок будет…

Не договариваю. Подруга прекрасно понимает, что после расставания с Олегом у меня в груди осталась огромная дыра вместо сердца.

– Ой, стоит только захотеть, можно в космос долететь. Все, побежал решать твою головоломку. Целую, обнимаю.

Отключается. Сжимаю в руке мобильный и вытираю слезу. Смотрю на Лизу, и во мне крепнет ощущение, что не просто так её нашла именно я.

Глава 3

Несу Лизу в переноске из магазина, в который я рискнула выйти через два дня после знакомства с малышкой.

Возникла необходимость в пополнении запасов смеси и еды для ребенка. Не могла же я её кормить тем же, чем питаюсь сама. Не зря я вечерами зависала на мамских форумах и читала, как себя вести с детьми такого же возраста, как Лиза.

Самое страшное было сделать первый шаг из подъезда и оказаться на открытой территории. А дальше все пошло как по маслу.

На обратной дороге я уже чувствую себя увереннее и не оборачиваюсь. Перестаю молиться, чтобы Лиза не закричала и не привлекла к себе лишнего внимания.

Мы все ещё никак не решили вопрос с нахождением Лизы у меня в квартире. Да и Олег ни разу не объявился и не узнал, что с ребенком.

Хотя меня это не удивляет. Он ясно дал понять, что никак к этой малышке не причастен.

– Вот так, малышка. Какая ты молодчинка, – торможу возле подъезда и ставлю тяжелый пакет на лавочку, утирая пот.

Заглядываю в переноску и подмигиваю Лизе. Она мнет мягкую игрушку, которую я нашла у Светки в комоде.

– Надо бы тебе ещё коляску приобрести. Совсем тяжело тебя вот так таскать, а тебе надо дышать воздухом. Да?

Лиза внимательно следит за моими губами. Но за эти два дня я даже привыкла к этому. Видимо, именно таким способом она пытается понять, что я ей говорю.

Не уверена, что в восемь месяцев это вообще возможно, но мне не мешает. Пусть смотрит и разглядывает. Главное, чтоб ей было комфортно и хорошо.

– Привет, Полин, – за спиной раздается уставший голос Олега.

Резко распрямляюсь и оборачиваюсь к бывшему. Он стоит недалеко от меня и переводит взгляд с моего лица на стоящую переноску. Под глазами черные круги, щетина темнеет.

– Привет, Олег, – добавляю в голос уверенности и бодрости.

– Ты все же её не сдала?

Выгибаю бровь. Его слова задевают меня за живое. Он так говорит, как будто Лиза не человек, а кукла. Никому не нужная кукла.

– Нет, не сдала. Более того, я решила её оставить.

Он дергается. Смотрит на меня как на сумасшедшую.

– Каким образом ты это провернешь?

– Это тебя не касается. Ты мне все предельно ясно сказал, и я тебя не собираюсь никак беспокоить. Можешь идти дальше, – показываю рукой на подъездную дверь.

Бывший недовольно хмурится.

– Давай помогу, – протягивает руку к пакету и получает по ней шлепок. – Эй, не драться! Я тоже могу, – он наклоняется поближе, а у меня внутри все сжимается от его близости.

Отшатываюсь от него.

– Я не такая слабая, Олег. Справлюсь сама. Мне не нужна твоя помощь.

Но кто бы меня послушал и услышал? Олег перехватывает пакет и молча идет к двери.

– Ребенка не беру, могу угробить случайно. Я с такими малышами не имел дела. Поэтому прости, – пожимает плечами.

Распахивает дверь и кивает мне.

Стискиваю пальцы на ручках переноски. Придется проглотить гордость и принять помощь. Не драться же сейчас с ним из-за этого злосчастного пакета. Это может напугать Лизу.

– Полин, – нажимает на кнопку лифта и опирается спиной на стену, – что ты собираешься делать с ребенком?

Кивок на ребенка. Лиза пригрелась и уже минут пять посапывает.

– Я уже говорила. Я позабочусь о ребенке.

Олег закатывает глаза и качает головой.

– Я вот не понимаю, как можно просто взять ребенка с улицы и оставить у себя? Объясни мне! – повышает голос.

Прижимаю к себе Лизу. Олег это замечает и затыкается.

– А я не могу понять, как можно быть таким черствым и бросать маленького ребенка на произвол судьбы? Мне казалось, что в тебе больше человечного. Ошиблась.

Жму на кнопку «Стоп». Олег успевает перехватить мою руку.

– Тихо, тихо, Поль, не бесись.

Но я не могу спокойно реагировать на такие вопросы. Хочется дать ему хорошего такого подзатыльника, чтобы мозги на место встали.

– А может, ты решила через ребенка меня вернуть?

Округляю глаза. Он реально это сказал? Мне не показалось?

Меня душит истерический смех.

– Ты идиот? Да единственное желание при виде тебя – это сбежать на другую планету и больше не видеть никогда в жизни.

Олег удивленно вскидывает брови.

– Серьезно? То есть это я во всем виноват, а ты у нас белая и пушистая?

Лифт тормозит на моем этаже. Вырываю пакет из рук Олега. Одна ручка рвется, но я не реагирую. Прижимаю сумку к боку и выхожу из кабины.

– Не приближайся ко мне! И к этому ребенку тоже! Возомнил себя центром вселенной. Вернуть я его захотела, – очередной смешок рвется из груди.

Олег хмурится. Как будто не понимает, почему я так реагирую. А меня до сих пор от воспоминаний, как он со мной поступил, бросает в дрожь и хочется взвыть от боли в груди.

– Поль, – Олег делает шаг ко мне.

Поднимаю руку, и это его останавливает.

– Никаких Поль! Мы друг другу никто, и наше прошлое осталось в этом гребаном прошлом! Не было ничего. Ошибка. И как только появится возможность, я свалю от тебя подальше, только бы не видеть твое предательское лицо!

Дверь перед носом Олега закрывается, и последнее, что я вижу, – его офигевший взгляд.

Закрываюсь в квартире и выдыхаю. Ставлю переноску на диванчик в коридоре и сползаю по двери на пол. Ударяюсь затылком, чтобы немного привести мысли в порядок.

Будь проклят тот день, когда я встретила его!

Глава 4

Восемь месяцев назад

Полина

В который раз дёргаю входную дверь. Ключ не желает поворачиваться в замочной скважине. От мороза начинает колотить, а зубы отстукивают чечетку.

– Да чтоб тебя, – от бессилия ударяю по двери и ещё раз пытаюсь открыть замок. Ключ жалобно скрипит и переламывается пополам.

– Вот блин!

Хлопаю глазами, смотря на огрызок в руке. Перевожу взгляд на дверь и закусываю губу. По телу растекается паника.

И что теперь делать? Меня Клим Альбертович по головке не погладит за то, что я вовремя не открыла детский садик и теперь родители не смогут попасть в помещение со своими чадами.

– Блин, блин, блин. Что делать? – скулю от страха.

Оглядываюсь по сторонам. На многоэтажке напротив во всю стену красуется баннер с изображением спасателя. Прищуриваюсь.

Кажется, я нахожу решение своей проблемы.

Набираю номер с баннера и нетерпеливо стучу ногой, чтобы хоть как-то согреться.

Мне отвечают на третьем гудке и обещают скоро прибыть. Придется выложить кругленькую сумму за такое спасение, но зато быстро и безболезненно.

И директор ничего мне не предъявит за косяк. А он любит выговаривать.

Через десять минут к посиневшей от холода мне подлетает пикап, и из него выскакивают два мужика внушительных размеров.

– Вам помощь нужна? – один выходит вперед.

Указываю на дверь и кратко доношу суть проблемы.

Парни переглядываются и хмыкают. Уверена, что они ментально обзывают меня идиоткой, но мне плевать.

Я их вижу первый и последний раз в жизни.

– Минут десять нам дайте, – один из спасателей не сводит с меня внимательного взгляда.

Хочется от него спрятаться. Вон в тот ближайший сугроб.

– К-к-к-конечно, – зубы продолжают стучать и не дают мне нормально разговаривать.

– У-у-у-у-у-у, мадам, вам бы погреться, – серые глаза второго спасателя недобро прищуриваются, и он делает шаг ко мне навстречу. – Димон, справишься? Я пока клиента в тепло отведу. А то надо будет и её ещё спасать от обморожения.

Тот самый Димон кивает, но продолжает следить за нами.

– Пойдемте? У нас там есть плед и кофе.

Нервно усмехаюсь. Я настолько замерзла, что его предложение вызывает восторг. И я готова забить на правило: не садиться в машину к незнакомым мужчинам.

Тут крайняя необходимость. Капроновые колготки уже давно превратились в корку льда.

– Я Олег, если что. Замок починим, не переживайте. Таких случаев сейчас вагон, – подталкивает меня в спину к пикапу.

Мычу. Губы тоже уже примерзли друг к другу и не желают разлепляться.

Олег кидает неодобрительный взгляд на коленки, которые показываются в вырезе зимнего пальто.

– Капронки? Серьезно? – накрывает ноги пледом и вручает горячую кружку. – Отогревайся давай, – не церемонясь, переходит на «ты». – Капронки, долбануться можно. В минус двадцать пять, – недовольно качает головой и делает шаг назад.

– Я ж-ж-же не думала, что могу застрять на улице, – решаюсь хоть как-то защитить свою честь и достоинство, – да и живу через дом.

Тыкаю в сторону общаги. Но Олега это, видимо, никак не впечатляет, и он в ответ только недовольно хмурится.

– Грейся. И ножки свои грей, – кивает на коленки.

Щеки вспыхивают от стыда. Слишком много внимания к моей персоне.

Парни быстро справляются с нашим замком. Димон запрыгивает за руль, пока я собираюсь расплатиться за вызов.

– Куда оплату? – достаю телефон и поднимаю вопросительный взгляд на Олега.

Он стоит в приемной, где я обычно принимаю детей, и выглядит настолько непривычно огромным, что дух захватывает.

Красивый, кстати. Широкоплечий, волосы русые и пытливый серый взгляд. Который сейчас всматривается внимательно в мое лицо.

– Да забей, – опускает мою руку с зажатым телефоном и подмигивает, – сочтемся, Ледышка.

Челюсть с грохотом отваливается, а он уже испаряется из помещения.

Это что такое было?

Смотрю ему вслед, но мне не дают обдумать случившееся пришедшие детки.

***

Выхожу после своей смены, с трудом удерживая равновесие. От усталости слегка пошатывает, да и, кажется, утро на морозе не прошло мимо.

В горле неприятно першит. Нос щекочет.

Ещё больничного не хватает. Вот Клим Альбертович «обрадуется». Воспитателей и так постоянно не хватает, а некоторые работают в две смены.

Но меня все устраивает. Тут хорошо платят, а от детей я в восторге.

Детки – это моя маленькая слабость. Когда-то и я хочу себе троих. Хотя Светка говорит, что рановато я задумываюсь о детях.

– Добрый вечер, Ледышка, – низкий голос заставляет отвлечься от мыслей.

Передо мной вырастает внушительная знакомая фигура. Поднимаю глаза, встречаясь с пронзительными серыми глазами.

Олег. Один из утренних спасателей.

– Добрый, – выглядываю изза его спины в поисках утреннего пикапа и Димона, но Олег один.

– Один я, один, – усмехается, закрывая мне обзор.

Какой догадливый прям.

– Чем могу помочь? Ребенка хотите пристроить в наш сад в качестве благодарности за утреннее спасение?

Он запрокидывает голову, и его низкий смех дрожью отдается во всем теле.

– Не-а. Я холост и бездетен, – подмигивает, – кофе хочу с тобой выпить. Как ты на это смотришь, Ледышка?

– Я Полина.

Олег снова хмыкает.

– Ну вот и познакомились, Поль.

Глава 5

Полина

Я убегаю! Бегаю от Олега! Прячусь, озираюсь по сторонам.

У меня нет желания случайно наткнуться на него на улице. Пусть он катится ко всем чертям.

Плевать! Питания для малышки я взяла в тот раз достаточно, чтобы сейчас не переживать о том, что оно может в любой момент кончиться.

– Прости, малышка, но пока мы будем дышать воздухом вот так. Сидя с тобой на балконе.

Прокручиваю в телефоне сайт интернет-магазина и выбираю коляску. Лиза сидит в переноске и с интересом крутит головой, изучая новую для себя местность.

Не знаю, когда я рискну выйти на полноценную прогулку. Надеюсь, что все же рискну.

– О, смотри, – поворачиваю к ней экран и показываю новенькую красную коляску, – красивая?

Лиза хлопает глазками и счастливо угукает. Усмехаюсь. Она такая милая, что у меня нет против неё иммунитета. С каждым днем, нет, часом, я привязываюсь к этому ребенку.

И я понимаю, что это может выйти мне боком. Скрывать чужого ребенка я не смогу долго. Ей нужны осмотры врачей, прогулки, да и спокойствие.

А я от каждого шороха в подъезде подскакиваю.

Звонок Светки настигает меня неожиданно. Телефон выскакивает из рук и приземляется на мои коленки.

Делаю глубокий успокаивающий вдох. Это подруга. Надеюсь, что она с хорошими новостями.

Ещё один вдох. Руки подрагивают от пережитого испуга.

Такими темпами можно себе и фобию заработать.

– Все хорошо, Лизунь, это моя подруга, – объясняю малышке, хотя понимаю, что она могла и не услышать моих слов.

– Да, Свет, – усаживаюсь в кресло и поворачиваю Лизу в переноске лицом к улице, – привет.

– Привет, мать-одиночка.

Цокаю. Бдительно слежу за малышкой, чтобы она никуда не делась. Лиза пока только учится ползать и не слишком активно это делает, но я все равно переживаю за её безопасность.

– Есть какие-то новости, Свет? – прикусываю ноготь в ожидании.

– Ногти не грызи, Поль, – фыркает Светка.

Отдергиваю руку. Вот она всегда понимает, когда я начинаю волноваться. Идиотская привычка с детства. Только какое-то волнение – начинаю укорачивать ногти.

Светкин вздох, и вот я уже напряжена как струна.

– Свет, ну не тяни. Что ты там узнала?

– Ну что я узнала. Тебе вряд ли понравится, Полин.

Лиза оборачивается и дарит мне очаровательную улыбку, от которой сердце замирает.

– Свет, я готова. Давай.

Подруга откашливается.

– В общем, есть вариант, как тебе можно пока взять малышку под свое крыло… – она прерывается. – Поль, ты уверена, что ты готова заботиться о чужом ребенке?

– Уверена, – не медлю с ответом, у меня было несколько дней, чтобы понять, что я справлюсь.

И я не отдам Лизу. Пусть до того момента, пока не найдется её мать. Или до тех пор, пока Олег не поверит, что ребенок его.

Я буду с ней.

– Какой вариант? – поторапливаю Светку.

– Тебе нужно обратиться в опеку с Олегом и доверенностью. И он должен дать согласие на малышку, что он не против того, чтобы ты стала временным опекуном. Ну, скажем, по причине его отъезда. Он же у тебя спасатель?

– Не у меня, – автоматом поправляю подругу.

Она недовольно пыхтит.

– Да какая разница сейчас? Спасатель?

– Да.

Тру переносицу, разгоняя головную боль.

– Ну вот, приходите в опеку, показываете доверенность и говорите, что отец едет на вулкан, а малышку брать туда небезопасно.

– Свет, а то, что мы без матери?

Понижаю голос. А то с нашей слышимостью в домах нужно быть осторожными.

– Скажите, что разошлись они с Олегом и мать умотала, именно поэтому и доверенность. Ну что, учить тебя сочинять?

– Только с Олегом можно?

Светка фыркает.

– Поль, ну вот тут точно без вариантов. Нужен Олег. Или ты хочешь, чтобы в один день пришли дяди в погонах и забрали ребенка, потому что он у тебя без оснований находится?

Одна мысль об этом пугает до чертиков и заставляет вздрогнуть.

– Не хочу.

– Отлично, тогда действуй по моему плану. Все, пока, целую. У дочи процедуры. Потом созвонимся.

Становится стыдно, что я из-за своих проблем совсем не интересуюсь делами лучшей подруги. А ведь у неё тоже ситуация тяжелая.

Маришка у неё астматик, и ей нужен должный климат и уход. Именно поэтому Светка рванула в другой город.

Переглядываемся с Лизой. В её глазах вижу надежду и веру в то, что её не бросят.

Ну что же, придется как-то убеждать Олега, чтобы он согласился на этот отчаянный план.

Возвращаюсь к коляске. Сейчас это одна из первостепенных задач. А с оформлением сегодня все равно ничего не решится.

– Так что? Красненькую, Лизок? – подмигиваю малышке.

Она радостно хлопает в ладоши, и мое сердце в очередной раз замирает. Никогда я не пойму, как можно было её оставить?

– Ага, вводим все наши данные, чтобы твоя карета прибыла прямиком к нам, – вбиваю адрес, – уверена, мы с тобой постепенно все решим и преодолеем. Мы же девочки.

Лизка смеется и вселяет в меня надежду, что все именно так и будет.

«Отказ. В Ваш район товар не может быть доставлен. Приносим извинения за предоставленные неудобства».

– Вот блин, – стукаю телефоном по коленке.

Как будто это что-то изменит в ответе от сервиса.

– Ну вот что за гадство? – перечитываю послание и опускаю плечи. – Кажется, придется идти другим путем.

Вот не зря же чувствовала, что может быть что-то похожее. В нашем мелком городе. Доставку придумали, а ввести забыли.

– Может, ну его, рванем на такси? Как думаешь, возьмут нас с тобой в переноске или пошлют?

Мне кажется, что Лиза легонько пожимает плечами. Хмыкаю. Надо же, скоро в такой обстановке мне будет казаться, что Лиза мне отвечает.

В общаге было намного веселее и не казалось, что ты один на один с собой. Шум, гам, крики, музыка. Круглые сутки почти движения какие-то.

Вызываю такси, пишу комментарий таксисту, что я буду с маленьким ребенком. Приходится ждать почти час, пока нам найдут машину.

– Наконец-то, – мне отзваниваются.

Укутываю Лизу и выхожу в прохладный вечер улиц. До закрытия магазина чуть больше часа.

– И понесло же нас… – с трудом вытаскиваю Лизу.

Руки гудят от напряжения. Все же не привыкла я таскать такую тяжесть. Под вечер спина молит о пощаде, стоит несколько раз поподнимать Лизку. Все же она дамочка пухленькая и носить на руках её сложно.

– Да, крошка? – ныряю с Лизкой в прохладное помещение магазина.

Быстро оформляем выдачу, и я забираю коляску. Возле выхода сталкиваюсь с каким-то мужиком.

Набираю в грудь воздух, чтобы отчитать этого здоровяка, но слова застревают, так и не обретя свободы. Оборачиваюсь.

Первый вопрос: что делал Олег в детском магазине?

– Привет, Полин, – над ухом приглушенный голос бывшего, полосит по нервам.

Давлю в себе порыв сорваться с места и сбежать, чтобы он не разговаривал со мной. Но так уж выходит, что единственный путь – это обратно в магазин.

– Освободи дорогу, – пытаюсь проскочить в щель между ним и стеной.

Его рука опускается в миллиметре от моих глаз и впечатывается в стену.

– Ну где твои манеры, Ледышка?

Психую. Ну почему он до сих пор вызывает во мне какие-то эмоции? Любая другая после его поступка забыла бы через неделю, а я, как идиотка, вздыхаю и жалею, что у нас все тогда так вышло.

Хотя нет, не жалею. Я хоть не успела окончательно потерять голову и остатки разума. А была на грани, да.

– Замерзли, – цежу сквозь зубы и ударяю по руке. – Дай пройти. Если ты не заметил, у меня руки несвободны.

Хватаюсь за коляску, как за спасательный круг. Олег опускает взгляд и хмурится.

– Давай помогу, – тянется к коляске.

– Ты куда-то шел, кажется, – отступаю, – не смею тебе мешать. Можешь проходить.

Олег выгибает бровь и присаживается возле меня на корточки.

– Что ты делаешь? – шиплю, озираясь по сторонам.

Выдыхаю, когда убеждаюсь, что на нас никто не смотрит и Олег никому не мешает пройти.

– Мне кажется, ты сейчас под всей этой тяжестью просто сломаешься. Что ты уперлась, Поль?

– Я тебя не звала и не просила у тебя помощи, – толкаю его в плечо.

Но его не сдвинуть. Он только качает головой и продолжает что-то делать с коляской.

– Если ты её сломаешь…

– Я куплю новую, но я не безрукий кусок мужика, Поль. Уж с коляской я справлюсь.

– Боже, – выдыхаю в пустоту и прикрываю глаза.

– Я всего лишь твой сосед и бывший парень.

– А лучше бы ты был никем, – перестаю контролировать себя и тут же прикусываю язык до боли.

Ну зачем? Зачем я рот открыла, когда надо было помалкивать! Олег резко встает, прищуривает глаза и наклоняется, чуть ли не втыкаясь в мою щеку носом. Перестаю дышать. Хотя желание шагнуть назад, чтобы увеличить расстояние, настолько огромно, что сложно дышать.

Внутри все сжимается от волнения. Давно мы не были настолько близко друг к другу. А когда-то мне снилось, что он вернулся и вот так стоит передо мной. Объясняет, что же произошло тогда…

Отвлекаюсь на Лизу. Проверяю, как она себя чувствует. Нужно сделать что-то, чтобы он не понял моего состояния. Олег недостоин видеть мои эмоции в свой адрес. Хоть меня и потряхивает рядом.

Задираю нос и выгибаю бровь. Молча даю ему понять, что я все ещё жду, что он освободит дорогу.

– Но судьба та ещё тварь, правда? И вот он я – твой бывший и сосед, – кажется, в глубине его глаз сверкает злость, почти что бешенство.

И он не скрывает своих чувств. Мне кажется, даже наоборот. Желает, чтобы я увидела их и ощутила, что он на грани.

Между нами искрит. Молнии пролетают

– Настоящая гадюка, да. Судьба эта…

– Пойдем, – он отстраняется и дает мне возможность сделать следующий вдох.

– Куда?

– Довезу вас, – беззаботно отвечает, как будто только что между нами не сверкали молнии и мы не пытались убить друг друга взглядом.

– Мы сами справимся, – одна мысль, чтобы остаться с ним в замкнутом пространстве, заставляет меня покрыться липким потом.

Я не готова к такому.

Глава 6

Олег криво усмехается и смотрит в окно.

– Конечно справитесь. Вот только там льет как из ведра, а ты с малышом. Не боишься заболеть? Или назло бывшему отморожу уши?

Поворачиваю голову в ту же сторону, что и Олег, и чуть ли не стону.

Ливень. Непроглядный и, думаю, затяжной. Это вполне в духе нашего городка.

– А тебе ли не все равно, что с нами будет?

Шаг, и Олег снова нарушает мое личное пространство. Дергает меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо.

– И что же я тебе такого сделал, что ты меня сейчас считаешь таким монстром?

– Извините, молодые люди, но нельзя ли отношения выяснять где-то не на проходе? – за моей спиной недовольный женский голос.

Олег дергает нас к себе, освобождая место. Женщина с недовольным видом проплывает мимо нас, окидывая неодобрительным взглядом.

Пытаюсь виновато извиниться, но Олег дергает меня за руку. Перевожу на него удивленный взгляд. Бывший не смотрит на меня, зато простреливает женщину таким взглядом, что она ускоряет шаг и быстро скрывается за дверями.

– Поль, прекрати постоянно чувствовать себя виноватой перед всеми.

– Мы, вообще-то, загородили проход, – недовольно хмурюсь.

Олег выгибает бровь.

– Серьезно? Четырехметровый? – вскидывает руку и показывает на противоположную стену. – И правда, мы же настолько широченные. Просто таким иногда хочется показать свою значимость.

Не сдерживаю смешка. Но тут же сжимаю губы.

Ничего смешного, Полина! Возьми себя в руки! Это же Олег…

– Пойдем.

Ещё один взгляд в надежде, что кошмар на улице прекратился. Но нет, сегодня фортуна от меня отворачивается.

– Не кончился, не кончился, – считывает меня Олег, – давай коляску.

Накидывает на меня свою ветровку, натягивает капюшон чуть ли не до носа.

– А ты?

Меня окутывает тепло, которое сохранила его одежда, и хочется замереть. Погрузиться в это ощущение защищенности. Забыть о том, что я его презираю. Забыть о прошлом.

– Не сахарный, не растаю уж, – усмехается Олег, отступает и придерживает дверь, чтобы мы вышли на улицу, – Вон, место А-пять.

Тыкает вправо от нас.

Пытаюсь прикрыть Лизку от пронзающего ветра и дождя. Машина Олега стоит почти возле входа, и мы не успеваем сильно вымокнуть.

Олег подталкивает меня в спину, чтобы я поторапливалась.

– Назад давайте, – распахивает дверь и заталкивает нас.

Быстро оббегает машину спереди и усаживается за руль. Выдыхает и стряхивает влагу с волос. Отряхивается, как большой мокрый медведь, передергивая широкими плечами.

– Нормально? – оборачивается, и его взгляд опускается на переноску.

Он сжимает губы, прищуривается. И от этой реакции мне становится обидно за Лизу. Мне непонятно такое отношение к ни в чем не виноватому ребенку. Хочется прикрыть Лизу собой, чтобы Олег не пронзал нас таким тяжелым взглядом.

– Спасибо, – стягиваю куртку и протягиваю ему.

Выкручивает печку почти на максимум и до нас долетает теплый воздух.

– Да кинь туда, пусть сохнет, – кивает головой в сторону.

Послушно выполняю его просьбу. Расправляю одежду на сидении, чтобы просохла.

Вытаскиваю из переноски Лизу и устраиваю на руках, чтобы ей было спокойнее. Олег не сводит с нас глаз.

Заставляю себя сидеть спокойно и не ерзать под этим тяжелым взглядом.

– И я все же не понимаю, Полин. Это же не твой ребенок, а ты с ним как с родным.

Прижимаю Лизу к груди. Она зевает и кладет головку мне на плечо, сладко причмокнув губками.

Сердце пропускает удар, а я пытаюсь дышать дальше. Но нежность к этой крошке сжимает все внутренности в кулак.

Олег ждет от меня ответа, но мне нечего ему сказать. Не могу сама сказать, почему я так привязалась к не своему ребенку. Почувствовала, что ей нужна защита к этом жестоком мире.

– Он твой, но я же не осуждаю то, что ты её не принял.

Олег качает головой, стискивая руку на руле.

– Полин, я уже сказал свое мнение по этому поводу. С таким же успехом мне можно подкинуть десятки детей и написать, что все они мои.

– А что, в твоем послужном списке не было Тань? – издевательски спрашиваю, а сама боюсь ответ услышать.

Прекрасно понимаю, что он мне не девственником достался, когда мы встречались, но одно дело, знать абстрактно, а другое – по именам.

Олег шумно выдыхает. Не торопится с ответом, но у меня нет сомнений, что он ответит. Бывший не из тех, кто что-то утаивает или юлит, и это одна из его сильных сторон, которые мне нравилась. Хотя, после нашего расставания мое мнение кардинально изменилось о нем.

– Не вижу смысла врать. Была одна, до того, как я с тобой познакомился.

Его слова задевают. Но чего я ожидала? Что он скажет: «Нет, конечно, я всю жизнь только тебя ждал и никого не замечал»? Сама же усмехаюсь своим мыслям.

– Ну вот! – вскрикиваю, и Лиза на моих руках вздрагивает. – Извини, малышка, – кладу руку на её головку и успокаивающе поглаживаю.

Олег обхватывает себя за шею и поднимает на меня вопросительный взгляд.

– Что «вот», Поль?

Осторожно прикрываю Лизе ушко. Пока ещё я не до конца поняла, насколько хорошо она слышит, но от громких звуков она периодически все же дергается. И сейчас наш спор её может напугать.

– Чисто теоретически это может быть твоя дочь, – качаю Лизку и киваю на неё.

– Поль, мы же с тобой тоже встречались и спали?

Прищуриваюсь и киваю.

– Но у тебя же от меня детей не появилось, – разводит руками.

Попадает по самому больному. Мне не хочется с ним это обсуждать. Говорить, что я в принципе могу не иметь детей больше. Вообще, наше прошлое обсуждать – это пустое.

– Ну это я. Может, тебе попалась плодовитая мадам, – хмыкаю, чтобы скрыть боль, – которой плюнешь и уже залет.

Лицо Олега вытягивается от удивления. Не часто я позволяю себе такие высказывания. Да и сейчас я понимаю, что меня несет не в ту сторону, но тот факт, что кто-то родил, а я не смогу, меня подкашивает. Все мое спокойствие превращается в прах.

– Блин, да предохранялся я всегда, – рычит сквозь зубы.

– Ну, знаешь, это не стопроцентная гарантия того, что девушка не забеременеет, – скептично гну губы, – это же легко проверить, Олег. Или ты боишься?

И тут же получаю яростный взгляд Олега.

– А я теперь каждого ребенка должен переть на ДНК? Так вот, вынужден с тобой тут не согласиться, Ледышка. Я в себе уверен!

Отворачивается, и мы срываемся с места. Дворники на максимум, но улицы почти не видно. Олег напряженно следит за дорогой, всем видом показывая, что тема закрыта. Запечатана.

А я не рискую его отвлекать. Все же от него зависит сохранность меня и Лизки.

Подъезжаем к подъезду, и он глушит машину. Снова поворачивается ко мне лицом. Не могу различить его выражения, оно в тени, но почему-то уверена, что он зол.

На грани…

– Ты лучше скажи мне, чего тебе не хватало, что ты решила меня на Димона променять?

Я пытаюсь пропустить эти слова Олега через разум и осознать, что именно он только что у меня спросил.

Это настолько бредово, что мне хочется истерически рассмеяться ему в лицо.

– Что ты сказал? – не могу скрыть дрожи в голосе.

Я настолько шокирована тем, что Олег на полном серьезе сейчас поднимает эту тему!

Олег стискивает зубы. Я улавливаю скрип его зубов, и мне становится жутко. Я давно с ним не общалась и понятия не имею, каким он стал и что у него сейчас в голове.

А вдруг он причинит нам вред? Вдруг что-то сделает малышке?

Стараюсь успокоить разбушевавшуюся фантазию. Олегу нет никакого смысла делать мне что-то плохое. Я ни в чем не виновата. Да даже если бы и была виновата, он не опустится до такого.

– Я сказал, – прерывает тишину бывший и смотрит на меня не мигая, – какого черта тогда ты убежала к Димону?

– Ты бредишь, Олег, – качаю головой, – это что-то из разряда твоих фантазий, которые далеки от реальности. Да они вообще ничего не имеют общего с реальностью.

Укладываю Лизу в переноску. Хочу поскорее оказаться в безопасности квартиры, а не сидеть один на один с разозленным Олегом и выслушивать его бредни по поводу его двоюродного брата.

– Да неужели? То есть тогда, пять месяцев назад, мы расстались… потому что?..

Он не договаривает. Дает мне возможность закончить его фразу. Но вся проблема в том, что я не хочу затрагивать эту тему.

Мне до сих пор противно это обсуждать и ворошить прошлое. Мне до сих пор больно от его поступка.

Застегиваю замки и тянусь к дверной ручке, чтобы в очередной раз скрыться.

– Куда ты собралась, Поль? Мы ещё не договорили.

Перевожу взгляд на вроде бы успокоившегося Олега. Он старается дышать глубоко, но самоконтроль ему дается сложно. Я чувствую его состояние. До сих пор чувствую его всего.

– Давай оставим все как есть, Олег. Мы расстались. Все кончено. И тебя, и меня это устраивает, и никто из нас ничего менять не собирается, – пожимаю плечами, обхватывая ручки переноски крепче.

– Ты ошибаешься, я очень даже хочу прояснить, что тогда случилось. У нас же все было хорошо! – Олег снова повышает голос.

И это бьет по моим нервам. Злость поднимается, но я делаю резкий вдох, чтобы успокоиться и не наорать на него прямо в этой машине.

– Хорошо? То есть, по-твоему, твоя невеста, с которой ты должен был пожениться, – это сущий пустяк? Это не считалось?

– Какая невеста? Что ты несешь?! – Олег уже не сдерживается.

Обстановка в машине накаляется с каждым нашим вдохом. Лиза беспокойно ерзает в переноске и начинает хныкать.

– Мне надо идти, – дергаю ручку, но машина заперта.

– Ты никуда не пойдешь, пока мы не выясним все, Полина.

Хочется зарычать, как раненому зверю, которого заперли в клетке и не желают выпускать на волю. Прикрываю глаза и считаю до пяти.

– Невеста. Мне Дима открыл на тебя глаза! Рассказал, что ты жениться собираешься через месяц, а я так, для развлечения, – стукаюсь спиной о спинку сидения. – Открой дверь, Лиза проголодалась, и мне нужно позаботиться о ней.

Хочу выйти. Мне не хватает свежего воздуха, грудь сдавливает от сдерживаемой боли. Ребра гудят, и я боюсь, что ещё немного в компании Олега и внутри все лопнет.

– Димон? – эхом повторяет Олег. – И где же сейчас эта невеста, на которой я должен был жениться уже?

Этот вопрос оглушает, но я быстро беру себя в руки.

– Понятия не имею, может, куда-то уехала. Может, вы поссорились, может, что-то ещё. Причин масса.

Олег сокрушенно качает головой. Его взгляд упирается в лобовое стекло.

– Димон, значит…

– Открой дверь, – стараюсь говорить жестче, чтобы Олег услышал меня, наконец.

Потирает подбородок, ещё глубже задумываясь и как будто не замечая моих слов.

Переключаюсь на извивающуюся кроху. По спине от напряжения течет.

– Сейчас, малышка, сейчас пойдем кушать. Все хорошо, – поглаживаю малышку по животику.

Ударяю Олега по плечу, чтобы он очнулся от своих раздумий.

– Олег, ты слышишь меня? Выпусти нас, сейчас же! Ребенку нужно поесть!

Замки отщелкивают, и я подхватываю переноску с Лизой на руки.

Вдыхаю полной грудью. Сердце, только что готовое выпрыгнуть, постепенно замедляется и возвращается в привычный ритм. Ноги слегка подрагивают после короткого разговора о наболевшем.

Олег выходит вслед за нами. Сжимает в руке куртку и подходит ко мне вплотную.

Делаю шаг назад. На автомате. И это не нравится бывшему, он сдвигает брови, окидывая меня нечитаемым взглядом.

– Боишься меня? – усмехается, невесело, так, что эта усмешка продирает до самого нутра. – С каких пор, Ледышка, ты меня боишься? Разве я сделал тебе что-то плохое?

Нервно дергаю плечом.

– Я не знаю, что могло измениться за это время, Олег.

Бывший осторожно накидывает куртку мне на плечи и задерживает руку на моем предплечье.

– Никогда я не сделаю тебе больно и плохо, Ледышка. Что бы ни случилось в прошлом…

Эти слова ранят посильнее острия ножа. Я не хочу думать, что между нами возможны изменения.

Я уже поверила ему. Уже окунулась в него с головой, не думая о последствиях.

– Достань коляску, пожалуйста, – киваю на багажник.

Я не собираюсь лишать Лизу прогулок. И даже готова ещё немного потерпеть общество бывшего.

– Я провожу, – достает коляску и кивает на подъезд, – нам все равно по пути, а мы с тобой ещё не договорили, Ледышка.

Сглатываю горечь. Но понимаю, что Олег пойдет на все, чтобы закончить разговор.

Но после всех эмоций, которые я увидела у Олега, мне самой становится интересно, что именно тогда произошло с нами.

Глава 7

Олег

Прокручиваю в башке слова Полины и не могу поверить, что Димон мог такое выдать. Хотя нет, могу.

После всего, что произошло за эти пять месяцев, я уже ничему не удивляюсь. Мой брат оказался тем ещё скотом. И то, что по его наводке мы с Полиной разошлись, теперь у меня не вызывает ничего, кроме бешеной злости.

Брат…

С таким братом и врагов не надо было.

Мало того что общее дело угробил из-за своего тщеславия и жадности, так ещё и девушку отвернул от меня. Лишил отношений, которых я давно искал.

Ухмыляюсь.

Полинка оборачивается и вопросительно выгибает бровь.

Мотаю башкой и поднимаюсь к лифту.

Меня ломает от желания взять её и хорошенько встряхнуть. Спросить, какого черта мы тогда натворили? И что теперь с этим делать?

Стоило только увидеть её на пороге с этой переноской, у меня чуть мотор не остановился. Я спал и видел, как встречусь с ней после разрыва. И для меня полной неожиданностью было, когда она предстала передо мной с ребенком.

Ну да, дебил! Нахамил, не разобравшись. Подумал, что она сейчас будет мне навязывать, что ребенок мой.

Хотя именно так и произошло, только вот я-то думал, что ребенок Полины.

А меня и тут ждал сюрприз.

Но я до сих пор не могу осознать и поверить, что эта девочка – моя! Мне всегда казалось, что меня к своему ребенку будет тянуть и я буду чувствовать какую-то связь.

Да черт его знает, как это происходит у отцов. Но явно не так, как произошло у меня.

Я был уверен, что екнет! Внутри что-то всколыхнется, как у отца. По крайней мере, так я представлял себе момент появления у меня ребенка. А тут… Полный ноль! Ничего не екнуло и не дрогнуло.

Так не должно быть.

– Так что там с невестой? – я стараюсь сильно не скрипеть зубами от злости на весь мир.

Полина прислоняется к стенке и покачивается с малышкой в руках.

– Я не думаю, что стоит это обсуждать дальше, – морщится.

– А я думаю иначе, – не могу ничего поделать.

Делаю шаг к ней. Хочется поближе оказаться. Ощутить, что она снова в поле моего зрения. Я могу до неё дотянуться и потрогать.

Пять месяцев просто представлять такое было похоже на дурман. На поехавшую крышу и сумасшествие.

Ледышка делает глубокий вдох. Мы встречаемся с ней взглядами, и я понимаю, как же я скучал без неё.

Да мне сейчас плевать, даже если та история с Димоном окажется правдой. Но возмущение Полинки дает все же почву для сомнения.

– Как-то Дима позвал меня на встречу. Сказал, что это касается тебя. Я согласилась, и мне там было рассказано про твою настоящую жизнь.

Крепче стискиваю ручку коляски. Внутренний Халк уже рычит от злости и швыряет эту коляску в двери лифта, но внешне я стараюсь быть спокойным.

– И что там за жизнь?

Полина косится на меня. Убеждается, что я не в бешенстве?

Открывает рот, чтобы продолжить, но лифт приезжает на нужный этаж. Уверенно шагаю вслед за Полиной и ловлю на себе её испуганный взгляд.

– Не пугайся, Ледышка, я ничего вам не сделаю, но тебе же надо срочно покормить ребенка. А мне надо срочно с тобой договорить.

Полина закатывает глаза и шумно выдыхает. Роется в сумке в поисках ключей.

– А это не может подождать? – недовольно бурчит, проворачивая ключ.

– Завязывай, Поль. Нам стоит все выяснить.

Она качает головой, заходит в квартиру и оборачивается.

– Тебе надо, я уже давно забыла обо всем.

Не верю. Глядя на неё, не верю ни единому слову. Не забыла она нас, иначе не было бы сейчас такого растерянного вида и неуверенности.

Когда Полинке плевать, она не идет на попятную. Она расшибается в лепешку, но дает понять человеку, что он тут нежеланный посетитель и ему самое время сваливать, пока она не дала ему пинка.

А тут… реакция совсем другая, и она меня устраивает.

Это небольшая, но ниточка к ней. Которую я не разорву.

– Я все рассказываю до конца, и ты меня оставляешь в покое насчет этой темы? – она стягивает одежду и обувь, достает Лизу из переноски и проходит на кухню.

Мое внимание цепляется за уточнение, что я оставляю её в покое только по поводу вопроса наших отношений. Значит, по остальным поводам мне можно лезть к ней?

Хмыкаю.

Что ж, меня это вполне себе устраивает и даже нравится.

Без труда ориентируюсь в чужой квартире, потому что у самого такая же, но на этаж выше.

– Обещаю, как только мы выясняем все по этому поводу, я закрываю тему раз и навсегда, – поднимаю руки вверх в знак того, что я со всем согласен.

– Хорошо. Садись, – кивает на стул.

Подчиняюсь и распрямляю затекшую спину.

Сдерживаюсь, чтобы не застонать от прострелившей позвоночник боли. До сих пор не привык к этим ощущениям.

– Что такое? – Полина улавливает мое ерзанье и моментально настораживается.

– Нормально все, спина под вечер начинает болеть, но жить буду, не радуйся сильно.

Полинка цокает, достает из ящика смесь и бутылочку.

– А я и не желала тебе смерти. Живи долго и счастливо.

– С тобой под боком?

Руки Полины вздрагивают, и она просыпает смесь мимо бутылочки.

– Я имею в виду наше соседство, – показываю наверх, на свою квартиру.

Полина откашливается.

– Я тут ненадолго. Это квартира подруги, я тут, пока не найду себе новое жилье.

– А что с твоим?

Глотаю каждый её ответ как путник, который застрял в пустыне и наткнулся на озеро. И теперь не может напиться. Каждое её слово как глоток прохладной воды, которой меня лишили на пять месяцев.

– Расселили. Неожиданно, даже не дали возможности подыскать замену.

– Идиоты, – опираюсь на стол, чтобы продолжить наблюдать, как Полина заботится о малышке.

Внутри вздрагивает при виде девушки с маленьким ребенком. Вздрагивает оттого, что у нас мог быть свой ребенок. Общий.

– Чай? Или ты так и не начал его пить? – хмыкает.

– Не начал. Не могу себя перебороть. Двадцать с лишним лет на кофе, а тут вдруг чай. Мой организм пошлет меня к черту и уснет где-то посреди леса, когда очередной грибник потеряется.

– Все так же спасаешь людей?

– Конечно, это моя жизнь.

Полина улыбается, но улыбка быстро испаряется, и вот уже серьезный взгляд впивается в меня.

– Дима при встрече рассказал, что у тебя уже два года есть невеста. Периодически ты бегаешь от неё налево, но все равно собираешься на ней жениться.

– И как же он доказал наличие у меня невесты? – замолкаю. – Ты же попросила как-то доказать это?

Вопросительно выгибаю бровь.

– А не надо было просить. Он ей позвонил при мне и спросил.

– Что спросил?

Подаюсь вперед от напряжения.

– У неё ли ты? Не изменилось ли что-то насчет свадьбы вашей. Показал пригласительный. «Олег и Наталья приглашают Вас на свое бракосочетание».

– И ты вот так просто взяла и поверила ему? И даже у меня не спросила?!

Полина вскидывает брови. Хмыкает.

– А ты бы признался, если бы у тебя эта невеста была?

Глава 8

Полина

Вопрос попадает в цель и заставляет Олега задуматься. Тарабанит пальцами по столешнице, периодически посматривает на Лизку, которая сидит, обложенная подушками, и лакомится смесью.

– Я бы сказал, если бы она у меня реально была, – нарушает молчанку.

А я стою как мешком прибитая.

– Да неужели?

Олег кивает.

– Во-первых, я бы не завел параллельно отношений, во-вторых, я бы тебя не обманывал.

Внутри все холодеет. Это что же получается, что Дима меня тогда обманул? Развел как полную дурочку, а я, вместо того чтобы поговорить, все решила за нас обоих и вычеркнула Олега из своей жизни.

– Полин, – Олег протягивает руку и накрывает мою ладонь, – клянусь, я бы так не поступил с тобой. У меня никогда не было невесты. Были отношения до тебя, но ни одну девушку я не собирался брать в жены.

Он замолкает. Ерошит волосы и сжимает губы.

– Понятно, – банально, но мне нечего ему ответить. – А что там по поводу Димы? – вспоминаю и его обвинение.

Олег усмехается.

– Теперь уже и я не уверен, что мне сказали правду.

Вздергиваю брови.

– И все же, что тебе сказал твой брат?

Олег потирает бровь. Делает резкое движение в сторону Лизки и хватает её под грудь.

Меня сковывает страх. И я не сразу понимаю, что Лизка уснула после еды и чуть не рухнула с кресла.

– Боже, – выдыхаю, хватаясь за грудь, – Олег…

– Инстинкты спасателя часто выручают. Испугалась?

– Я чуть не угробила ребенка, – выдыхаю, все ещё не в состоянии вдохнуть.

Олег дергается.

– Прекрати. Что за бред? Со всеми бывает.

– Я отвлеклась на разговор и не заметила, что она заснула так быстро, – прикусываю губу.

Подхожу к Лизке и аккуратно поднимаю её на руки. Она роняет на пол бутылочку, и я зажмуриваюсь от громкого грохота.

Проверяю, не разбудила ли её. Но Лизка только морщит носик.

– Не проснулась? – Олег заглядывает через мое плечо и хмыкает: – Надо же, какой крепкий сон.

А я не рискую сказать ему о том, что Лиза почти не слышит одним ушком и что, скорее всего, она этот грохот вообще не услышала.

– Да уж, она та ещё засоня, – прижимаю крохотное тельце к сердцу и ощущаю тепло от Лизки.

На глазах наворачиваются слезы от нежности к этой крохе. Она как будто в меня вдохнула смысл жить дальше. Дала пинок.

Хотя, казалось бы, после визита к врачу во мне что-то безвозвратно переломилось. Сломалось и не подлежит восстановлению.

А теперь многое изменилось.

Укладываю Лизу в кровать и подпираю её подушками.

Тихие шаги за спиной. Свет загораживает фигура Олега, и мне приходится оторваться от разглядывания спящей Лизы.

– Нормально все? – Олега почти не слышно.

Я мысленно благодарю его за то, что старается соблюдать тишину и не нарушить сон Лизы.

Неплотно прикрываю дверь спальни и оказываюсь почти прижатой к Олегу, который не торопится сдвигаться с места.

– Пойдем? – указываю в сторону кухни.

Олег глубоко вдыхает и кивает с неохотой.

– Дима… – коротко напоминаю Олегу, на чем мы прервались, и становится немного весело. Как будто сама судьба показывает нам, что не стоит договаривать. Не стоит ломиться в давно уже закрытую дверь.

– Димон пришел и сказал, что ты решила быть с ним, – Олег вперивает в меня внимательный взгляд.

– В честь чего? – стараюсь сохранить хладнокровие, но внутри все закипает от возмущения.

– Понятия не имею, показал фотки, как вы с ним весело время проводите. Попросил не мешать вам.

– Мы? – ошарашенно переспрашиваю. – Это где мы с ним время проводили?

Впервые внутри зарождаются подозрения, что наше расставание не случайно и это произошло по вине третьих лиц.

А именно Димы.

– Понятия не имею, – Олег понижает голос, и он становится похож на рык, – Если бы я знал такие тонкости! Но на фото ты была очень даже не против того, что он тебя зажимал.

– Зажимал? – вскрикиваю и тут же захлопываю рот.

Из комнаты, где спит Лизка, доносится хныканье.

Бросаю на Олега недовольный взгляд. Он косится в сторону комнаты.

– Давай потом, – подталкиваю его.

Он удивленно выгибает бровь.

– Ты меня выгоняешь?

– Ага, пять с плюсом за сообразительность.

Лизка начинает хныкать громко.

– Слышишь, ребенок проснулся, нужно идти к ней.

Олег хмурится, но с места не двигается.

– Я могу подождать.

Закусываю губу и рычу от бессилия. Ну вот почему он такой упертый! Почему бы сразу не согласиться и не свалить с моей территории?

– Давай не сегодня, Олег. Пожалуйста, – складываю руки в молитвенном жесте.

– А потом ты от меня опять будешь сваливать? А я тебя ловить? – он с неохотой все же встает и идет к коридору.

Подталкиваю его в спину и чувствую, как при каждом шаге его мышцы перекатываются под моими ладонями. Все в такой же обалденной форме. Так и хочется сжать пальцы на его плечах и ощутить эту мощь, которая исходит от него.

Трясу головой, мысленно шикаю на себя. Какие-то идиотские мысли рядом с ним посещают меня.

– Я приду, – доталкиваю бывшего до двери и сдуваю прядь волос, по спине уже течет от напряга, – мы не договорили, Ледышка.

Его голос звучит угрожающе, но все мое внимание сконцентрировано на звуках из комнаты.

Угукаю на автомате. Олег недовольно мотает головой и выходит.

– Завтра, – успевает произнести в щель, пока я закрываю дверь.

Несусь к Лизке. Она спит, но во сне хныкает, и от этой картины у меня в сердце кровь застывает.

Малышка такая беззащитная и крохотная на моей кровати.

Укладываюсь рядом с ней и начинаю напевать колыбельную. Не важно, слышит ли она меня, но Лиза успокаивается, когда прижимается ко мне всем тельцем.

– Спи, малышка, я с тобой. Никто тебя не оставит одну больше. Обещаю, – шепчу ей в макушку, а у самой по щекам катятся слезы, которые я не в силах остановить.

Олег

День после разговора с Полиной засасывает новыми проблемами. Боли в спине не дают продохнуть.

– Ты бы к врачу сгонял, Олег, – косится на меня напарник, – я ж тебе контакты давал. Так можно и без ног остаться.

Дергаю плечами, разминаю шею.

– Да что мне эти врачи нового скажут, Филя? Я уже столько их прошел за три месяца.

Фил только недовольно фырчит, с трудом отрываясь от подоконника, к которому, кажется, прилип после ночной смены. Под глазами синяки, сам еле ногами передвигает.

– Чего, ночка была веселой?

Цыкает.

– Ой, пять котят снял с деревьев, три замка вскрыл. А так, все как всегда, – небрежно пожимает широкими плечами.

По сравнению со мной он богатырь, и я до сих пор не перестаю офигевать, как он легко по этим лестницам скачет и в труднодоступные места проталкивает свою тушу. Но как спец он вышка.

Таких ещё поискать надо.

– Знаешь, я до сих пор тебе благодарен, что ты меня из пожарки дернул и к себе переманил. Работы меньше, а выгоды больше.

Хмыкаю.

– Ну так, дольше упирался.

Мы с Филом случайно познакомились на вызове. В тот период Димон как раз рушил наше общее дело и пытался вытянуть из меня деньги. А я пытался это самое дело не профукать. Тянул изо всех сил один на своем горбу.

Стискиваю зубы до скрежета от воспоминаний, от которых до сих пор во рту желчь разливается.

Придушил бы гада, но руки марать противно о такое чмо. К сожалению, родных не выбирают.

А прикидывался все время вполне адекватным мужиком, а потом, после расставания с Полиной, его как подменили. Стал палки в колеса засовывать.

– Ну так, у тебя там вроде терки были с братом.

Морщусь.

Фил поднимает руки и качает головой.

– Сорян, Олег. Я не собирался опять по больному.

– Да ладно. Проехали. Иди, отсыпайся. Я тоже скоро рвану, на телефоне сегодня побуду.

Меня хлопают по спине. Из меня вырывается болезненный стон, аж из глаз искры летят.

– Бляха, прости. С этим недосыпом вообще мозг не работает.

Показываю большой палец вверх и отдуваюсь.

Фил долбит ладонью по столу, отчего мебель подпрыгивает. Поднимает свою лапищу, и я смотрю на визитку.

– Позвони, – стучит по номеру пальцем, – он врач от бога! Мамой клянусь!

– Позвоню, позвоню, иди уже. Спать. В кроватку к жене.

На лице Фила расплывается довольная улыбка.

– А ты завидуй молча. Моя Сластена-Настена. Все, погнал, – машет рукой.

Дверь за ним захлопывается, погружая меня в одиночество.

А я реально даже немного завидую. Его дома ждут. Он может вот так просто взять и набрать любимой жене и потрепаться ни о чем.

Я тоже так хотел с Полинкой.

Достаю телефон и отыскиваю её фотку. Счастливая, искрящаяся вся. А сейчас как колючка стала. Шарахается от меня, как будто я что-то могу ей плохое сделать. Обидеть как-то…

Димон, скотина. И тут свою руку приложил. Вот только зачем ему это все нужно было?

Выжидаю ещё немного и убеждаюсь, что сегодня день уже не предвещает ничего экстренного. Набираю Димону, но абонент вне зоны доступа. Сжимаю мобильник до скрежета.

Надо послушать, что он мне скажет, глядя в глаза.

Запрыгиваю в тачку и бью по газам. В крови – нетерпение. Закрыть уже ту страницу нашего с Полиной расхода и переть дальше.

Пока не знаю, что я буду делать, когда все выясню, но точно не сидеть и ждать чуда.

Подъезжаю к невзрачной девятиэтажке, смотрю на окна третьего этажа. На кухне – свет. Значит, Димон должен быть дома.

С трудом выпрямляюсь.

– Долбаная травма, – плетусь к домофону.

Из дома выскакивает девчонка и вздрагивает при виде меня.

– Здрасьте, – испуганно отскакивает от меня и уносится в сторону ларька.

Лифт не работает, как всегда. Жму на кнопку ещё раз пять, но без толку.

Вжимаю звонок, прислушиваясь к звукам за дверью. Шорканье, и дверь открывает дядя.

– О, здарова, дядь Жор, а Димон где?

Дядька стоит, опираясь на ходунки. Ноги подрагивают, а у меня внутри все опускается. И так каждый раз при встрече с ним.

Ещё пару месяцев назад это был сильный и здоровый мужик, но судьба иногда устраивает нам подляны.

Так и дядь Жора попал в аварию и заработал перелом бедра. А теперь нуждается в уходе.

– Даров, Олег, – с трудом отступает в сторону и морщится, – проходи.

– Ты один, что ли? – прислушиваюсь к звукам в квартире.

– Один, ну. Да заходи, чего ты тут мнешься? – дядь Жора медленно бредет в сторону кухни.

Смотреть больно. Сердце сжимается при виде дядьки, с которым вот так жизнь поступила. Реабилитация нужна бы, только вот Димон все отнекивается, а от меня дядька помощь принимает редко. Мол, сам справлюсь, не маленький.

– Так где братан? – я стараюсь не злиться раньше времени.

Может, этот гад поперся в магазин за продуктами.

Дядька как-то невесело вздыхает и почесывает висок.

– А кто б знал? Уже дней пять нет дома. Куда-то свалил и даже не звонит.

– В смысле? – у меня вытягивается лицо от этого заявления.

Дядька разводит руками, насколько это позволяют ходунки.

– Ну вот так. Сказал: «Не теряй, бать, мне нужно развеяться». И свалил в закат.

Дядька подходит к холодильнику и заглядывает внутрь.

– Блин, племяш, ты, наверное, со службы, а мне тебя и накормить нечем.

Эти слова добивают. Если бы я был драконом, давно из пасти бы пламя уже вырывалось. А так приходится кипеть внутри.

Резко встаю и в один шаг преодолеваю маленькую кухню. Отодвигаю удивлённого дядьку и заглядываю в пустой холодильник.

– Он когда тебе продукты покупал последний раз?

Глаз дергается от очередной подляны Димона. Вот как можно было забить на родного отца и свалить по своим делам? А отцу что, с голоду тут умирать?

– Да ладно, Олег. Мне не надо ничего.

– А ты питаешься святым духом, что ли? – не выдерживаю, и голос превращается в глухой рык.

– Ты выдохни, племяш. Нервы ещё никого до добра не доводили. Сядь, подыши, успокойся. Чайку, может, налить?

– Он допрыгается, – шиплю сквозь стиснутые зубы.

– Я скоро вернусь, дядь Жор, – вылетаю из квартиры, пока не наговорил дядьке все, что я думаю о непутевом братце.

Сжимаю кулаки и со всей силы луплю по подъездной стене. Кусок штукатурки отваливается и падает на ботинок. С психом отпинываю его.

Хочется взреветь на весь подъезд, но тут соседи такие, что сразу наряд полиции вызовут, и меня заломают. А у меня ещё не все дела на сегодня выполнены.

– Ну, Димон, блин. Попадись мне на глаза, закопаю, к чертям!

Полина

Пока готовлю ужин, посматриваю в окно, но машины Олега не наблюдаю. Нога выбивает какой-то сумасшедший ритм на полу, а я стараюсь абстрагироваться от мыслей о предстоящем разговоре.

Он четко дал понять: мы вчера не закончили.

Лизка играет рядом на развивающем коврике. Нарыла сегодня в кладовке у Светки. Там, вообще, клад целый обнаружился. И сейчас довольная малышка гремит всем, что попадает под руку, пока я занята готовкой.

Светка дала разрешение пользоваться всем, что только может понадобиться. И сказала, что не в силах отказать подруге.

Прикусываю ноготь большого пальца и наблюдаю, как в кастрюльке булькает каша.

– Да уж, сомневаюсь, что ты с радостью будешь это есть, но уже пора переходить на что-то посерьезнее фруктовых пюрешек и смеси.

Кошусь на Лизку. Она не обращает на меня никакого внимания. Шуршит, гремит и весело смеется, глядя на новые игрушки.

– Надо как-то поговорить с твоим названным папой, малышка. Решить вопрос с твоей временной опекой, – нервно прикусываю губу.

Лиза, как чувствует, что говорю про неё, поднимает головку и вопросительно смотрит на меня. Выключаю плиту и присаживаюсь перед ней на корточки, чтобы оказаться с ней на одном уровне.

– Надеюсь, у нас с тобой все получится и можно будет спокойно проводить время вместе, а не шарахаться от каждого шороха и не обходить всяких дядечек в форме. А то мало ли что они могут спросить или попросить. Да?

Лизка важно кивает и тянется к очередной погремушке. Хмыкаю и нежно поглаживаю пушистую головку.

А что, если ребенок и правда не Олега? Тогда чей?

Звонок в дверь заставляет прервать поток мыслей. Нервно передернуться.

– Посиди, малышка, я сейчас приду, – чмокаю в макушку, пододвигаю к Лизе все игрушки и выдыхаю, пытаясь немного расслабиться.

Все тело напрягается оттого, что я понимаю, кого сейчас увижу на пороге. Олег не привык нарушать договоренности, и если он сказал, что придет, – он обязательно придет.

Вытираю влажные ладони о шорты и бросаю короткий взгляд в зеркало. Как будто мне опять важно, как я выгляжу. Фыркаю и качаю головой. Боже! Собери мозги в кучу, Полина!

Догадки подтверждаются, когда смотрю в глазок.

Олег. Не совсем в духе, я это через дверь ощущаю.

Распахиваю дверь и спотыкаюсь о внимательный взгляд Олега. Бывший окидывает меня медленным взглядом, чем вызывает во всем теле непонятную дрожь. Обхватываю себя руками, чтобы как-то защититься. Я помню такие взгляды из прошлого. Помню, что было после них.

Зажмуриваюсь и резко выдыхаю.

– Привет, Олег, – обретаю голос, хотя в горле пересыхает.

– Привет, Ледышка. Не помешал?

Хочется сказать, что помешал и отправить его куда-нибудь подальше от себя. Но я только мотаю головой и отступаю в сторону, пропуская бывшего в квартиру.

Он мне нужен, чтобы решить свои вопросы и уговорить его оформить на меня опеку над Лизой.

И если сейчас я дам заднюю, неизвестно, когда мне представится шанс поговорить с Олегом ещё раз.

– Что с тобой?

Олег опирается на стену и слегка морщится. Осматриваю его и замечаю, как он потирает спину. Олег пожимает плечами и разминает шею.

– Все нормально, Поль. Спина немного шалит. Старею, наверное.

Выгибаю бровь.

– Тебе и тридцати нет, Олег. Что за чушь?

Бывший скалится и отталкивается от стены, делая шаг ко мне. Прижимается вплотную, приходится задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо.

– А ты ещё этого не забыла? – понижает голос, и это вызывает у меня легкую дрожь.

Пытаюсь отступить, но Олег притягивает меня обратно за талию. Упираюсь ладошками в его грудь, ощущая, как под ребрами долбит сердце.

Сглатываю, глядя прямо в глаза бывшему.

– С памятью у меня все хорошо, Олег, – стараюсь, чтобы голос звучал спокойно, но внутри происходит переворот, – я помню все.

Олег приближается ещё сильнее, и чувствую, как волосы шевелит его дыхание. Стискиваю зубы. Перед глазами – наш первый поцелуй…

Глава 9

Семь месяцев назад

Полина

– Ледышка, я заеду? – уставший голос в трубке, и у меня сердце ликующе подпрыгивает.

Прикусываю губу до боли, чтобы радостно не завизжать и не затанцевать посреди комнаты.

Я начинаю от него зависеть. Сильно. И я не хочу ничего менять. Мне нравится тонуть в нем с головой. Хочется, чтобы он просто был со мной рядом.

– Ты закончил работать? – несусь к шкафу.

Времени мало. Он может в любой момент подъехать.

– Ага, я ненадолго. Спустишься? Сегодня, извини, без развлекательной программы. Просто хочется тебя увидеть.

Прикрываю глаза. Я понимаю, что он утомлен и правильно было бы отправить его домой, но от одной мысли, что не увижу, становится трудно дышать. Хотя видела его вчера. Но мало…

– Может, тогда домой? – все же здравый смысл побеждает, и забота о нем пересиливает мои желания. – Отдохнешь.

Олег усмехается.

– Поздно, Ледышка, я уже во двор заехал.

– Что? – пищу. – Я ещё не одета!

Смотрю на свою пижаму и сжимаю губы.

– Вау, так, может, мне подняться? – голос Олега понижается.

Бросаю грустный взгляд на тесную комнатушку, представляя Олега в ней. Стыдно, что у меня нет своей квартиры. Что некуда его пригласить, и приходится вот так – урывками. Перебежками.

– Думаю, тебе у меня не понравится, – внутри все застывает в ожидании его ответа.

Ну не готова я его к себе привести. Думаю, это будет наша последняя встреча. Потому что в моей общаге есть всякие соседи, а Олег довольно взрывной иногда.

– Могу к себе в берлогу увезти. И больше никуда не выпущу.

Смеюсь. Но предложение очень заманчивое.

– Я честная девушка. К малознакомым парням домой не езжу.

– Ледышка, – голос Олега понижается, и я непроизвольно сжимаю бедра, – ну, может, сделаешь для меня исключение?

– Никаких исключений, – а у самой в голове совсем другие мысли.

Но я держусь! Слишком плохо знаю его.

– Ладно, потом обсудим. Жду.

Отключается, а я хватаю первую попавшуюся одежду и чуть ли не на лету ныряю в свитер. Закручиваю волосы в гульку, хватаюсь за блеск для губ, но отшвыриваю его.

Перескакиваю через две ступеньки. Выбегаю на прохладный воздух. В темноте парковки моргают фары, а я сдерживаюсь, чтобы лицо не треснуло от улыбки.

Делаю несколько вдохов, прежде чем залезть в машину.

Открываю рот, но меня резко притягивают, хватая за шею, и рот обжигают губы Олега. Сердце ухает, как будто меня с аттракциона швыряют вниз. Олег проводит языком по линии смыкания, и я раскрываю губы. Его рык прокатывается по телу и сосредотачивается внизу живота.

Веки захлопываются, окончательно окуная меня в поцелуй. Пальцы Олега запутываются в моих волосах, и он сильнее притягивает меня к себе.

А я забываю, что нужно дышать. Легкие обдает огнем. Перед глазами яркие вспышки. И не хочется, чтобы это заканчивалось.

– Ради этого стоило приехать к тебе, – Олег отрывается от меня и шумно выдыхает.

Прикусываю губу. В ушах кровь стучит, а ножки трясутся, и я рада, что в данный момент сижу.