Фальшивый папа бесплатное чтение

Екатерина Вильмонт
Фальшивый папа

Глава I
СМУТНЫЕ ПОДОЗРЕНИЯ

До чего же весной неохота учиться! Скорей бы каникулы, просто сил нет! Сидишь над учебниками, а в голове ни одной мысли, и ничего не запоминается, хоть тресни!

– Ася! К телефону! – зовет тетя Липа.

– Кто? – лениво спрашиваю я.

– Митя!

Я подбежала к телефону.

– Митяй? Привет!

– Привет! Ася, ты сейчас занята?

– Вообще-то историю надо учить, но…

– Понятно! Слушай, давай встретимся, погуляем. Дело есть.

– Какое? – оживилась я.

– Расскажу при встрече. Выходи, жду через десять минут на сквере.

Как хорошо, что можно бросить учебники и на законном основании – друг зовет! – убежать на сквер, где уже цветет черемуха и пахнет весной, несмотря на «плохую экологическую обстановку» в центре Москвы.

Митя уже ждал меня.

– Привет! Что случилось? – запыхавшись, спросила я.

– Понимаешь, тут такое дело… даже не знаю, с чего начать… У меня есть сестра, папина дочь от первого брака, ей уже двадцать лет.

– Ну и что?

– Погоди, не перебивай! Она вообще-то из Новосибирска, но сейчас приехала в Москву на какие-то курсы и живет у нас.

– Давно?

– Уже две недели. И что-то мне тут не нравится…

– Она тебе не нравится?

– Да нет, она неплохая, но что-то с ней странное происходит…

– А что?

– Не знаю, это все пока на уровне интуиции, но, по-моему, она чего-то боится, живет в постоянном напряжении, а при этом делает вид, что всем довольна и невесть как весела.

– А раньше ты ее знал?

– Конечно! Раньше была нормальная девчонка, а теперь…

– Ну, теперь-то она уже взрослая, может, в этом дело?

– Нет, ничего подобного! Она, например, вздрагивает всякий раз, когда звонит телефон. И вздыхает с облегчением, если выясняется, что звонят другим. А ей, между прочим, пока еще никто ни разу не звонил… по крайней мере при мне.

– Знаешь, тебе надо было бы обратиться не ко мне, а к Матильде.

– Почему?

– Она бы тебе сразу сказала, что это просто любовь!

– Я сперва тоже так подумал, но нет, тут что-то другое…

– А твои родители что-нибудь замечают?

– Папа вообще ничего не замечает, он и дома-то мало бывает, а мама… Я с ней еще не говорил пока, наблюдаю за ее реакцией.

– И какая же у нее реакция?

– По моему, она тоже что-то замечает.

– А может, тебе стоит поговорить с мамой, глядишь, и все выяснится. Кстати, в каких они отношениях?

– В прекрасных. Кажется, у Ириши с собственной матерью отношения хуже, чем с моей.

– Бывает. Ну так что ты от меня-то хочешь? – полюбопытствовала я.

– Ничего особенного, просто подумал: может, нам заняться этим?

– Ты имеешь в виду «Квартет»?

– Разумеется.

– По-моему, тут пока еще нечем заниматься.

– А если потом поздно будет?

– А тебя есть какие-то конкретные идеи?

– Я думал познакомить тебя с Иришей.

– Меня одну?

– Да, для начала…

– Хорошо, я согласна.

– Тогда давай завтра часов в пять приходи, она, наверное, дома будет.

– Договорились! А Матильде про это можно рассказать?

– А почему бы и нет? – пожал плечами Митя.

– Она удивится, что ты меня одну приглашаешь!

Митя внимательно посмотрел мне в глаза, слегка покраснел и сказал:

– Не думаю.

– Ладно, – засмеялась я, – пока ничего никому говорить не буду.

– Как хочешь!

…Не успела я вернуться домой, как ко мне прибежала Мотька.

– Аська, ты Людку Кошелеву не видала?

– Нет, а что?

– Понимаешь, она пропала!

– Как пропала?

– Очень просто! Пропала, причем вместе с сестрой!

Люда Кошелева – наша одноклассница, ничем не примечательная, вполне славная девочка, а ее сестра учится во втором классе нашей же школы.

– Что значит пропала? Когда? Мало ли куда они с Алкой могли закатиться!

– Понимаешь, они утром, как обычно, ушли в школу, а в школе их не было.

– Это еще не повод для паники, мы с тобой тоже, бывает, уходим в школу, но нас там никто не видит.

– Это другой вопрос! – засмеялась Мотька.

– Почему? Время пока раннее, они сто раз могут еще заявиться домой.

– Но их мать почему-то просто в истерике.

– Естественно, она же мать… Да, а ты-то откуда все знаешь?

– Я сейчас ее встретила, она ко мне кинулась – спрашивает, была ли Людка сегодня в школе. Я сказала, что нет, а она как взвоет! Я попыталась ее утешить, но где там… Оказывается, и Алка тоже в школе не была.

– По-моему, волноваться надо было бы, если бы пропала одна Алка или одна Людка. А вместе… Ясно, что они куда-то подались. Так что паниковать пока рано. По-моему, даже в милиции у нее сейчас заявления не примут, тем более Людка уже не маленькая.

– Понимаешь… – начала Матильда.

– Понимаю, твоя знаменитая интуиция тебе что-то подсказывает? И что на этот раз? – засмеялась я.

– Между прочим, напрасно смеешься. Вспомни, как ты сперва не желала следить за Вальчиком! А интуиция мне подсказывала, что он бандит. Так и оказалось.^[1]

– Ладно, признаю твою правоту! Но до утра твоя интуиция может спать спокойно. Вот если Кошелевы утром не появятся в школе, тогда и будем думать.

– Вообще-то да, – согласилась Матильда. – В нардишки сыграем?

Утром Люда в классе не появилась. На перемене Мотька наведалась во второй «А» и выяснила, что Аллы тоже в школе нет. Странно. Кошелевых нет, их мать еще вчера сходила с ума, а в школе никто ничего не знает. Я поделилась своими соображениями с Матильдой.

– Вот видишь, моя интуиция и на этот раз меня не обманула. По-моему, «Квартету» надо этим заняться.

– Погоди, а вдруг они уже дома, просто почему-либо не пришли в школу? Может такое быть?

– Вполне. Тогда давай после уроков зайдем к Кошелевым.

– Давай.

Кошелевы жили в одном доме с Матильдой, только в другом подъезде. Мы поднялись на девятый этаж, позвонили, но никто нам не открыл. Мы позвонили еще раз и еще, но все напрасно.

– Странно, – сказала Мотька.

– Почему? Может, они объявились и мать поехала за ними. А отец на работе.

– У них вроде не отец, а отчим.

– Ну и что? Раз отчим, так обязательно злодей?

– Нет, он совсем, по-моему, не злодей.

– Ты его знаешь?

– Не то чтобы знаю, но… Он во дворе с собачкой гуляет… Слушай, Аська, а у них ведь собака есть! Но на звонок не лает! А вообще-то она жутко брехливая! Не нравится мне все это, ох, как не нравится!

– Пожалуй, ты права! Действительно, все это очень странно!

– Пошли ко мне! – предложила Мотька. – Позвоним ребятам, надо собраться!

И тут я вспомнила, что на сегодня условилась с Митей. Но сейчас его неясные подозрения, связанные с единокровной сестрой, показались мне сущим пустяком в сравнении с реальными исчезновениями в семье Кошелевых. Мы помчались к Мотьке и позвонили сначала Косте. Тот очень оживился и сказал, что сейчас зайдет за Митей и они вместе придут к нам. В самом деле, минут через пятнадцать они явились.

– Ну, выкладывайте, что тут у вас! – потребовал Костя, едва войдя в квартиру.

Мы с Матильдой подробно изложили все, что знали.

– По-моему, это плод вашего больного воображения! – заявил он, выслушав нас. – Если бы мать этих девчонок подозревала что-то страшное, она обратилась бы в милицию, подняла бы на ноги всю школу. А так… Может, это какие-то семейные разборки, может, они поссорились, девчонки куда-то смылись… У них есть дача?

– Не знаю, – растерялась Матильда.

– Предположим, дача есть. Они могли уехать на дачу или к каким-то родственникам, даже в другой город, но криминала я тут пока не вижу.

– А собака? – запальчиво поинтересовалась Мотька. – Почему она не лает?

– Ну уж это я не знаю. Может, она вообще на звонки не реагирует?

– Да ты что! Такая брехунья…

– А может, хозяйка пошла с ней гулять и в этом-то все дело?

– Мотя, позвони туда! – посоветовал Митя.

– Ой, правда! – обрадовалась Матильда, набрала номер Кошелевых, но там никто не отвечал.

– А мать этих девочек работает? – спросил Костя.

– Работает!

– Так она скорее всего на работе! И отец, то есть отчим, тоже! Так что до вечера мы ничего нового не узнаем. Вот если до утра ничего не изменится, тогда мы этим займемся, тем более завтра – суббота, – сказал Костя.

– Это как раз может спутать всю картину, – заявил Митя. – Весна! Если у них действительно есть дача, то они могут и субботу, и воскресенье пробыть там.

– Верно! – согласился Костя. – Тогда будем считать все это ложной тревогой. Делать нам тут пока нечего.

Я видела, что Митя мнется, хочет что-то сказать. Костя тоже это заметил.

– Митяй, ты чего?

– Понимаете, я тут с Асей говорил про это, но…

И он повторил то, что я уже слышала.

– Ну, старик! – разочарованно протянул Костя. – Это чепуха. Девица скорее всего ждет звонка от своего парня, а ты уже невесть чего придумал!

– Да то-то и оно, что не ждет она звонка, а боится!

– Мить, давай-ка познакомь нас со своей сестрой! – решительно потребовала Матильда.

– Всех? – удивился Митя. – Зачем?

– Пусть каждый из нас составит себе о ней представление, а там видно будет.

– Пожалуй, Матильда права, – заметил Костя. – Хуже от этого не станет.

– Это уж точно! – поддержала я друзей.

– Хорошо! – согласился Митя. – Тогда пошли сейчас ко мне. Ирки пока дома нет, поэтому лучше, чтобы она просто застала вас у меня. Как бы невзначай.

– Правильно. Айда к тебе! – воскликнула Мотька.

Глава II
ТАИНСТВЕННЫЙ ЗВОНОК

Мы почти час уже просидели у Мити, а его сестра все не появлялась.

– А вдруг она тоже пропала? – предположила Матильда.

– Типун тебе на язык! – рассердился Митя. – Что ты городишь? Сейчас всего полшестого! Мало ли где она могла замусориться!

В этот момент раздался телефонный звонок. Митя взял трубку.

– Алло… Да!.. Ирину? Ее нет дома… Часов в шесть… Не знаю. А что ей передать?.. Хорошо. – Он положил трубку. – Интересно, не тот ли это звонок, которого она так боится… Первый раз ей позвонили.

– А кто звонил-то? Мужчина? – поинтересовалась Мотька.

– Мужчина, и, судя по голосу, не очень молодой.

– Старик, ты когда будешь ей про этот звонок говорить, последи за ее реакцией, – посоветовал Костя.

– Уж как-нибудь соображу сам, – огрызнулся обычно очень сдержанный и вежливый Митя. Значит, он и в самом деле волнуется за сестру.

Прошло еще минут двадцать, и в дверь позвонили.

– Это Ирка! – шепнул нам Митя и бросился открывать.

– Митюшка, привет! – раздался звонкий голос. – У тебя гости?

– Да, заходи, познакомься с моими друзьями! Костю ты уже знаешь; это мои подружки, Ася и Мотя. А это моя сестра Ириша!

– Очень приятно, – благовоспитанно сказали мы с Мотькой.

– Привет, девчата! Я как будто знала, что вы тут будете! Мороженого купила! Пошли на кухню, слопаем его, пока тетя Лена не пришла, а то скажет, что мороженое надо есть после обеда. А по-моему, до обеда оно гораздо вкуснее? Вам не кажется?

– Кажется! – радостно поддержали ее мы с Матильдой.

Я во все глаза смотрела на хорошенькую милую Иришу. И не видела на ней никакой роковой печати. Обычная веселая девушка.

– Митюшка, мне никто не звонил? – вдруг спросила она, раскладывая мороженое по блюдцам.

– Звонили, – чуть помедлив, ответил Митя.

Она побледнела.

– Кто?

– Он не назвался.

Она еще больше побледнела.

– И что он сказал? – с трудом, словно у нее вдруг пересохло в горле, проговорила Ириша.

– Спросил, когда ты будешь дома. Я сказал – не знаю.

– Умничка! Митюш, я тебя умоляю, если он опять позвонит, скажи, что меня нет. Ладно?

– Ладно, а что такое?

– Да так, ничего. Просто не хочу с ним разговаривать.

– А может, это кто-то другой? Он ведь не назвался.

– Какой у него голос был?

– Голос как голос, не очень молодой.

– С акцентом?

– Нет, акцентом я бы это не назвал, но интонация, пожалуй, не совсем обычная, напевная какая-то.

Ириша в изнеможении уронила руки.

– Да что с тобой? – допытывался Митя.

– Нет, ничего. Ладно, вы тут ешьте мороженое, а я пойду полежу, что-то я устала.

Когда она вышла, Митя закрыл кухонную дверь.

– Видали?

– Да, – сказала я, – тут и вправду что-то странное.

– Похоже, ее до смерти запугали, – задумчиво проговорила Мотька.

– Да, больше всего смахивает на шантаж, – заметил Костя. – Интересно, чем можно такую девушку шантажировать?

– Мало ли, может, у нее долги, – предположила Мотька, основываясь на нашем опыте с Мокрой Курицей.

– Долги? – переспросил Митя. – Вряд ли. Ее мать в Новосибирске бешеные бабки зарабатывает. Она знаменитый там экстрасенс. Но Иришка все это терпеть не может, говорит, что в нашем доме, где все просто нормальные люди, душой отдыхает. А ее маманя с такими закидонами…

– Ну, если не долги и не шантаж, то скорее всего это любовная история, – констатировала Мотька, а мы так и покатились со смеху. Матильда все и всегда объясняет любовью. Но в данном случае я была склонна с нею согласиться. Эта Ириша такая хорошенькая…

Костя всегда старался обеспечить наши расследования необходимой техникой – то «жучки» ставил, то даже брал машину своего отца, без спроса, разумеется. Вот и теперь он сразу принял решение:

– Посидите здесь, а я сейчас домой сбегаю!

– Зачем? – удивились мы.

– Телефон принесу, с определителем номера! Если этот тип позвонит…

– Но ведь всегда слышно, есть определитель или нет! – напомнил ему Митя. – И если сейчас определителя не было, а потом он вдруг появился, это может его насторожить и даже спровоцировать на что-то…

– По телефону? Ну и что? Оно даже к лучшему! – стоял на своем Костя. – Я побежал.

Он умчался и через десять минут вернулся с телефонным аппаратом.

– Вот! Принес!

– А что твоя мама сказала? – спросила я.

– Мама? Ничего! Он у нас в шкафу лежит, отцу на день рождения новый подарили, со всякими прибамбасами.

Костя сразу же подключил аппарат в Митиной комнате.

– Допустим, мы выясним номер, – сказала Матильда, – и что дальше? А если он вообще из автомата позвонит?

– Вот выясним, тогда будем думать! – отрезал Костя.

– А по-моему, – начала я, – нам нужно…

– Натравить на Иришку собаку, пусть расколется! – засмеялся Митя, намекая на одну мою историю с собакой.

– А что ты смеешься? Животные вообще незаменимые помощники! Если бы не Мефистофель, – это мой кот, – мы бы и бомбу тогда не нашли!

– Предлагаю переименовать наше бюро из «Квартета» в «Секстет». Нас четверо, Мефистофель и этот доберман, как его, Марат, что ли? – подхватил идею Костя.

– Нет уж, разве что «Квинтет» сгодится. Марат-то в Тель-Авиве остался, он израильский подданный.

И тут зазвонил телефон. Костя с Митей склонились над аппаратом.

– Это мама, с работы! – успокоил нас Митя и снял трубку. – Да, привет, мама!.. Все нормально. Поел… Да, она уже дома. Позвать ее?.. А, ладно, понял. Да, понял… Пока, мамуля! – Он положил трубку. – Мама вот не обратила внимания на сигнал определителя.

– Так мама твоя не преступница! – воскликнула Мотька.

– Кто звонил? – просунула голову в дверь Ириша. Вид у нее был жуткий. Куда девалась хорошенькая девушка?

– Мама! Она сказала, что они с отцом сегодня идут в театр и вернутся поздно.

– Да?

– Да!

– Хорошо, тогда я пойду погуляю.

И она скрылась за дверью.

– Удержи ее, – посоветовал Костя.

– Зачем?

– А если этот тип ее подкараулит?

Митя сразу выскочил из комнаты.

– Да, придется «Квартету» дать концерт! – задумчиво проговорила Мотька. – Тут что-то не так. Это не любовная история.

– Ну, уж если ты это говоришь… – улыбнулся Костя.

– Печенкой чую, тут что-то страшное, без дураков, – продолжала Матильда.

– Да что ты каркаешь! – рассердилась я. – Мы ведь совсем ничего не знаем, а ты, похоже, уже хоронишь Иру.

– Ничего подобного! Я просто считаю, что мы должны немедленно этим заняться! Не откладывая даже на завтра.

– А как же с Кошелевыми быть? – напомнила я.

– С Кошелевыми как раз подождем до завтра!

Тут в комнату вернулся Митя.

– Ну что?

– Убежала. Понимаете, я не хотел ее слишком пугать и потому не сказал, что этот тип может ее подкараулить. А то она вообще из дому не выйдет. Так нельзя!

– Ты прав, – сказала я. – К тому же он наверняка еще будет звонить, ведь с первого звонка не так много времени прошло. Да, кстати, я вот что придумала: когда он позвонит, трубку возьму я или Мотька, мы скажем, что он ошибся номером!

– Гениально! – закричала Мотька. – И сразу же отключим аппарат. Он перезвонит и сигнала определителя не услышит, так что никаких подозрений у него не возникнет! Аська, ты умница!

– Действительно, хорошо придумано! – одобрил меня Митя.

Через полчаса раздался звонок. Я сняла трубку.

– Алло!

– Попросите, пожалуйста, Ирину, – раздался глуховатый мужской голос с какой-то неуловимо странной интонацией.

– Ирину? Какую Ирину? – притворно удивилась я, а Костя быстро записал на клочке бумаги номер с определителя.

– Извините, я, вероятно, ошибся.

Незнакомец повесил трубку. Митя мигом выдернул вилку телефонного аппарата. Буквально через полминуты раздался звонок. Митя выскочил в соседнюю комнату и поднял трубку.

– Я слушаю… Нет, она еще не приходила… Да, конечно, я передам. Как вы сказали?.. Хорошо, передам, можете не сомневаться… Да, я ее брат. А может, вы оставите ваш номер телефона и она вам сама позвонит?.. Ну, как хотите.

– Он не дал номера? – накинулась на Митю Матильда, едва он закончил разговор.

– Нет, не дал! Значит, мы не зря его выяснили. Молодец, Коська! Пригодился твой аппаратик!

– Мы все молодцы! – скромно заметил Костя. – А уж девчонки наши – это ва-аще! Но к делу! Митяй, он назвался?

– Да, просил передать, что звонит Виталий.

– Просто Виталий, без отчества? – поинтересовалась Мотька.

– Просто Виталий. Но у меня такое ощущение, что он соврал.

– Почему?

– Потому, что он… как бы это сказать… немного помедлил перед тем, как назваться.

– Наверное, не хочет заранее пугать Иришу, – предположила я.

– Скорее всего! – поддержала меня Матильда. – Итак, что теперь будем делать? Костя, что за номер у него?

– Начинается с 930.

– Значит, в районе Университета, – констатировал Митя. – Как ни мало, а все же что-то у нас уже есть.

– Эх, расколоть бы твою сестрицу! – вздохнула Мотька.

– Я, конечно, попытаюсь, – пожал плечами Митя, – но боюсь, ничего у меня не выйдет.

– Мить, а ты попробуй сегодня вечером завести с ней разговор, спроси, понравились ли мы ей, и, как бы ненароком, расскажи про «Квартет», про все наши успехи. Не исключено, что к утру она созреет и сама нам доверится.

– Правильно! – поддержала меня Матильда. – С Мокрой Курицей у нас этот номер сработал.

– А что, отличная идея! – подхватил Костя.

– Пожалуй, – согласился Митя. – Вопрос только в том, когда она придет.

– В крайнем случае утром поговоришь с ней, жалко только время упускать, а то, пока она думать будет, выходные могут пролететь, а в будни все сложнее, тем более скоро экзамены.

– Нет, я уж постараюсь ее дождаться.

Мы с Матильдой от Мити возвращались одни. Костю срочно вызвала домой его мама, а Митя хотел нас проводить, но мы ему велели сидеть дома и ждать сестру. К тому же сейчас светло и вечером.

– Давай заглянем к Кошелевым, – предложила Мотька.

– Давай, только что мы скажем, если они дома?

– Скажем, что беспокоимся, почему это Людка в школу не ходит, тем более ее мамаша сама мне говорила, что девчонки пропали.

Мы поднялись на девятый этаж, позвонили, но нам опять никто не открыл.

– Странно, – пожала плечами Мотька. – Но, с другой стороны, может, они и вправду куда-то уехали.

Едва мы вышли из подъезда, как Мотька толкнула меня в бок.

– Смотри! Это Людкин отчим!

Действительно, по двору прохаживался средних лет мужчина в ярко-лиловой ветровке, с поводком в руках. Неподалеку на травке паслось смешное серо-белое существо, отдаленно напоминающее собаку.

Мотька решительно направилась к нему.

– Франя, здравствуй.

Собачка подняла голову и громко залаяла.

– Здрасьте, – обратилась Матильда к мужчине. – Скажите, а Люда нашлась?

– Что значит «нашлась»? Она и не терялась! – с излишней горячностью возмутился мужчина.

– А почему она в школу не ходит? – поддержала я подружку.

– Значит, так нужно! В понедельник придет ваша Люда, никуда не денется!

– И Алла?

– И Алла!

Чувствовалось, что ему хочется сказать нам еще несколько «теплых» слов, но он сдержался и, подхватив на руки Франю, быстро скрылся в подъезде.

– Странно, даже очень, – заметила Матильда.

– Что странно-то? – удивилась я.

– А то странно, что обычно он такой вежливый, а сейчас чуть не обругал нас последними словами.

– Ну, мало ли, может, у них семейные неурядицы, у него плохое настроение, а тут мы с расспросами лезем…

– Вообще-то да… Ладно, ждем до понедельника. Если Людка в понедельник не появится, надо будет что-то делать…

Глава III
РЯЖЕНЫЕ НА ЦВЕТНОМ БУЛЬВАРЕ

Утром я отправилась на сквер гулять с Лордом, и первый, кого увидела, был Митя с Джонни.

– Ну что? – сразу спросила я.

– Пока ничего, – пожал плечами Митя.

– Но ты поговорил с ней?

– Поговорил, всеми красками расписал наши подвиги.

– А она?

– Ноль внимания. Вроде слушала с интересом, но ни словечка не сказала.

– А этот больше не звонил?

– Нет.

– А вдруг, не дозвонившись, он решит ее подкараулить?

– Не исключено.

– Тогда нельзя ее одну никуда пускать!

– Верно! Надо будет проследить за ней, и тут нам понадобятся твои уоки-токи. Одному следить, сама знаешь, сложно. А так я подам сигнал, а ты уже известишь ребят по телефону.

– Правильно, я сейчас сбегаю!

Я со всех ног – время же не терпит! – кинулась домой и принесла Мите трубку уоки-токи и бинокль.

– А бинокль зачем? – удивился Митя.

– Мало ли… пригодится!

– Вообще-то да! Ладно, тогда я побежал, боюсь ее упустить!

– Конечно, беги!

– Пока! Ты только не забывай про вторую трубку! – напомнил мне Митя.

– Еще чего! – оскорбилась я. – Пока!

Дома мама сообщила мне, что через две недели уезжает с театром на гастроли.

– Опять на все лето? – вздохнула я.

– Да нет, в этот раз только на месяц! А потом буду целый месяц жить с тобой на даче.

– Да, как же! То съемки у тебя, то концерты. Если за весь отпуск в общей сложности проживешь неделю на даче, это хорошо!

– Ну что же делать, Аська, профессия требует…

– Тогда не обещай зря!

– Слушаюсь!

Уж такая у нас семья, редко мы бываем все в сборе. Папа по полгода в плавании, дедушка постоянно на гастролях – он у меня знаменитый оперный певец. А мама с утра до ночи в театре, а иногда еще на съемках, и только тетя Липа всегда со мной.

Вдруг зазвонил телефон. Я взяла трубку. Митя.

– Ась, он только что звонил!

– И что?

– Я по параллельному аппарату подслушал! Надо срочно собраться! Звони Матильде!

– А где соберемся-то? У тебя?

– Нет, мои все дома.

– Тогда давай у меня, мама сейчас уходит, а тетя Липа на дачу поехала.

– Отлично, значит, через полчаса у тебя!

Я позвонила Матильде.

– Мотька, скорей подваливай!

– А что случилось?

– Митька подслушал разговор Ириши с этим типом.

– Где?

– По телефону, по параллельному аппарату!

– Молодец! Здорово, опять «Квартету» работка есть!

– Приходи скорей!

– Сейчас буду!

Когда мы все собрались, Митя вынул из кармана какие-то листки.

– Что это у тебя? – осведомился Костя. – Никак конспекты?

– Что-то вроде. Я сразу записал разговор, чтобы не упустить никаких деталей. Так вот, мы уже кончали завтракать, когда позвонил телефон. Трубку взяла мама и тут же передала Ирише. Та побелела, а я бросился в спальню, ко второму аппарату. Слышу, тот самый тип. «Иришенька, – говорит, – нехорошо так поступать». Ирка, бедняга, только сопит в трубку. «Ты не считаешь, что нам надо откровенно поговорить?» – «О чем?» – мертвым голосом спрашивает Ирка. «О жизни, о смерти!» Тут у меня у самого сердце в пятки ушло. Я только потом сообразил, что это цитата.

– Какая? Откуда? – спросила Мотька.

– Я читал, что Пастернак так Сталину ответил, когда тот спросил, о чем поэт хочет с ним поговорить.

– Необязательно, – заметила я.

– Что? – удивился Митя.

– Необязательно это цитата, так любой может ответить. – О чем говорить? О жизни и смерти. Ты небось уже решил, что этот тип невесть какой интеллигент.

– Не исключено, кстати сказать! Голос и манера у него вполне интеллигентные! По-твоему, интеллигент не может быть шантажистом?

– Настоящий интеллигент – нет. А если он шантажист, то уже не интеллигент, а просто образованный мерзавец!

– Верно! – поддержал меня Костя. – Моя мама тоже всегда так говорит.

– Да ладно вам! Развели тут дискуссию! – вмешалась Мотька. – Давай, Митяй, рассказывай дальше!

– Ирка все молчит. А он засмеялся: «Не бойся, дурочка, просто нам надо с тобой выяснить отношения, что да как, сама понимаешь! Я, конечно, немного виноват перед тобой, но я ведь тогда не знал, как у нас все сложится!»

– Э, да тут, похоже, просто любовь! – воскликнула Мотька.

– Да погоди ты с любовью! – досадливо отмахнулся Митя. – А Иришка слабым таким голоском отвечает: «Нет, у нас ничего тут не сложилось и сложиться не может». А он: «Ты что же, от меня удрала в Москву?» – «Нет, просто я к отцу уехала, я здесь на курсах учусь, и вообще…» – «А меня ты видеть не хочешь?» – «Не хочу!» – «Это ты, детка моя, зря! Не советую так со мной разговаривать! Но это ты по молодости, не беда. Значит, сегодня, в пять часов жду тебя у старого цирка на Цветном бульваре. Если не придешь, пеняй на себя!» – Он засмеялся и повесил трубку. Я бегом на кухню, смотрю – Ирка вся белая…

– А родители твои этот разговор слышали? – спросила я.

– Да где там! Папа газету читал, а мама цветами на балконе занялась.

– Итак, значит, сегодня без четверти пять встретимся на Цветном бульваре! – выпалил Костя.

– Погоди, не спеши, надо все хорошенько обмозговать, – остудил его пыл Митя. – На Цветном бульваре не спрячешься…

– Идея! – воскликнул Костя!

– Какая?

– Вот если бы ты мог уговорить свою Иришу сесть на строго определенную скамейку…

– То что?..

– Знаю! – закричала Мотька. – Ты туда «жучок» поставишь!

– Вот именно!

– Здорово! – обрадовался Митя. – Но как ее уговорить? Вдруг она не захочет, чтобы мы вмешивались?

– Скорее всего! – заметила я.

– Надо подумать. Тем более он назначил встречу у цирка, а не на самом бульваре. Может, он поведет ее куда-нибудь в кафе, а вовсе не на лавочку! Конечно, если бы она согласилась действовать с нами заодно… Нет, она не согласится! Давайте для начала ничего не будем ей говорить, а просто пойдем и проследим за ними, посмотрим, что он из себя представляет. И, конечно, сфотографируем его на всякий случай.

– Да, для начала и это неплохо, – сказал Костя. – Мы ведь не знаем наверняка, что тут кроется какое-то преступление. Может, Матильда права, и это всего лишь любовная история. В телефонном разговоре на преступление в конце-то концов ничего не указывает.

– Я понимаю, – задумчиво проговорил Митя, – но почему-то мне неспокойно.

– Так что ты предлагаешь? – осведомился Костя.

– Пока ничего.

– Но ты согласен с нашим планом?

– Вполне.

– Тогда решено! – подвел итог Костя. – Встречаемся на Цветном бульваре без пятнадцати пять. Но тебе, Митяй, лучше держаться подальше. Не надо, чтобы твоя сестра тебя заметила. Если она поймет, что ты следишь за ней, она может еще сильнее зажаться.

– Пожалуй, ты прав. Наверное, мне лучше дома посидеть.

– Будешь на связи! – сказала я. – Трубочка у тебя, вторую мы возьмем.

– Но ведь Ириша может и нас приметить, – вмешалась Мотька. – А после Митькиных рассказов о наших подвигах она испугается и еще, чего доброго, глупостей наделает.

– Не думаю, – пожал плечами Костя. – Она нас так уж не разглядывала, тем более после звонка.

– Да ты что! Разве на это можно полагаться! – закричала Матильда. – А вдруг у нее хорошая зрительная память?

– Что ты предлагаешь? – резко спросил Костя.

– Предлагаю немного изменить внешность! Я, например, переоденусь парнем, Аська в виде исключения юбку наденет, волосы распустит и издали уж точно никто ее не узнает! Дело проверенное!

– Может, и мне юбку надеть? – ехидно поинтересовался Костя.

– Нет, юбку не надо, – совершенно серьезно ответила Мотька, – а вот парик… Аська, найдешь для него паричок?

– Еще бы! Представляешь, Костя, как тебе пойдет парик с рыжими кудрями!

– Да ни за что на свете! Что я вам, манекен?

– Глупости! – прикрикнула на него Мотька. – Раз интересы дела требуют, наденешь парик как миленький, а понадобится – и юбку! Подумаешь, какая цаца! Давай, Аська, тащи, что там у тебя есть!

Так как мама у меня актриса, а дед – оперный певец, в кладовке у нас лежит много театрального барахла, которым мы с Матильдой иногда пользуемся в интересах следствия. Я принесла на выбор три парика. Один с рыжими кудрями, второй с брюнетистой короткой стрижкой, а третий с платиновыми длинными волосами.

Митька так и покатился при виде этого реквизита.

– Да, старик, сейчас ты будешь иметь вид!

– Да ну вас! Не желаю я рядиться!

– То есть как не желаешь! Давай хотя бы примерь! – разорялась Мотька.

Под ее нажимом Костя нерешительно взял в руку черный парик, неумело напялил его на голову и подошел к зеркалу.

– Ну уж нет, я в нем на какого-то психа похож!

– Да, он тебе не идет! – констатировала Мотька. – Примерь рыжий!

– Он же девчачий!

– Ни фига! Сейчас и парни с такими кудрями ходят… Ой, как здорово!

Действительно, с рыжими кудрями Костя совершенно преобразился.

– Костя, это то, что надо! – воскликнула я. – Ты погоди, я сейчас!

Я принесла ему папину кепку с длинным козырьком.

– Вот, надень!

Костя надвинул на лоб кепку и, кажется, понравился себе.

– А что, так даже ничего!

– Ну и компашка! – хохотал Митя. – Слушайте, тогда найдите и для меня чего-нибудь. Неохота одному дома сидеть, если уж такая хохма назревает!

– Правильно! Сейчас мы тебя обработаем! – заверила его я. – Пересядь поближе к столу!

– Зачем? – удивился Митя.

– Я буду тебя гримировать!

– Гримировать? – ужаснулся он.

– Не бойся! – подбодрила его Матильда. – Она так тебя загримирует, что мама родная не узнает, не то что единокровная сестра!

Я принесла из маминой комнаты коробку с гримом и пристально посмотрела на Митю. Костя вдруг согнулся пополам от хохота.

– Ты чего? – спросила я.

– Ты таким профессиональным взглядом Митяя смерила, умора! – сквозь смех проговорил Костя.

Не обращая больше внимания на его хохот, я надела на Митю черный парик и слегка намазала лицо белилами.

– Какой кошмар! – простонал Митька. – Я так никуда не пойду. Я похож на какого-то наркомана! Эпохи твоего любимого Северянина! Хотя бы парик сними! – потребовал он.

Я сняла парик, перечесала Митины волосы по-другому и надела на него мамину беретку. Теперь он был похож на французского студента.

– Ой, Митька, какой ты красивый! – закричала Мотька.

– А по-моему, такой же, как всегда, только бледный как смерть. Чахотка в последней стадии! Но узнать меня можно запросто!

– А давай, я тебе нос из гуммоза сделаю! – предложила я.

– Ни за что!

– Ой, я сейчас!

Я бросилась опять в кладовку и нашла там мамину шляпу. Шляпа была мужской, но с довольно широкими полями. Одно время это было очень модно – женщинам носить мужские шляпы.

– Вот, примерь!

Митька надел шляпу, слегка заломив ее набекрень.

– О, это то что надо, старик! – завопил Костя.

В этой шляпе Митя смахивал на романтического разбойника.

– Теперь еще надо длинный шарф на шею, – заявила Мотька.

Глаз у нее был безошибочный. Действительно, в моем длинном красном шарфе, несколько раз обернутом вокруг шеи, Митя был неотразим и неузнаваем!

– Годится! – сказал он, неотрывно глядя на себя в зеркало.

– Ну хорошо, нас вы вырядили, а сами? – строго спросил Костя.

– Не волнуйся, – успокоила его Мотька. – У нас есть опыт! Я только домой сбегаю!

Пока Матильда бегала домой, я нашла у мамы длинную юбку в горошек, распустила волосы и начесала их так, что лица почти не было видно, и на всякий случай еще подкрасила губы. А вскоре вернулась Матильда в уже опробованном мальчишеском наряде – джинсовый костюм, тельняшка и кепка, надвинутая на лоб.

– Да, если нас не заберут в дурдом, то твоя сестра, Митька, нас нипочем не узнает.

– Кажется, да, – признался Митя.

– Можно идти на дело! – заметила Мотька.

Глава IV
АЛЬБОМ

На Цветной бульвар мы отправились пешком, благо не очень далеко. К тому же мы хотели по дороге немного привыкнуть к своим ролям, так сказать, обжиться в них. Лучше всех с задачей справлялась Мотька, недаром мама говорит, что она прирожденная актриса. Поэтому мы решили, что рядом с Иришей будет именно она. Уж, конечно, Ирише будет не до какого-то мальчонки, который крутится рядом. А мы станем наблюдать с бульвара, так все-таки безопаснее. Мотьку мы снабдили фотоаппаратом, а сами вооружились биноклем. Наконец-то он нам по-настоящему пригодится.

– Внимание! Ирка! – прошептал Митя.

Мы трое прилипли к бульварной ограде. К сожалению, машины и автобусы мешали нам вести наблюдение. Но вот она поднялась по ступенькам цирка. Вид у нее был понурый и ужасно одинокий. Она как-то пугливо вглядывалась в прохожих. Мотьку мы не видели, но можно было не сомневаться, что она нашла удобное местечко. И вдруг к Ирине подошел какой-то мужчина.

– Что-то на романтического героя не похож, – заметил Митя.

– Да уж! – поддержал его Костя. – Хотя у женщин странные вкусы!

Действительно, он был малорослый, толстый и почти лысый.

Он что-то сказал Ирише, а та быстро ответила ему и покачала головой. Мужчина тут же отошел. Это явно был прохожий, который спрашивал что-то у Ириши. Я с облегчением вздохнула. Встреча с таким типом, на мой взгляд, могла означать только что-то криминальное, о любви тут не могло быть и речи.

– Смотрите, еще один! – сказал Костя.

По ступенькам поднимался мужчина высокого роста, с копной то ли белокурых, то ли полуседых волос. Лица его мы не видели. Ириша пока не замечала его, но вот он ее окликнул, она обернулась, по-видимому, хотела броситься к нему, но сдержалась и осталась стоять на месте. Он подошел к ней, обнял, потом отстранил от себя, отвел ее волосы со лба и пристально на нее посмотрел. У Ириши же был вид кролика, застывшего в ужасе перед удавом. И вдруг я увидела, как над ними, у дверей цирка, мелькнула Мотька и быстро сфотографировала парочку. Молодчина! Они ничего не заметили.

– Костя, дай бинокль на минутку!

Он протянул мне бинокль. Ириша с незнакомцем оказались передо мной как на ладони. Ириша была бледна, а мужчина повернулся в профиль. Очень привлекательное лицо! Он взял ее под руку, и они стали спускаться по ступенькам. Вот они исчезли из виду – их загородил троллейбус, а когда он проехал, я их не увидела. Куда же они могли деваться? И тут же я заметила, как через проезжую часть несется Мотька.

Мы бросились ей навстречу.

– Куда они делись? – быстро спросил Костя.

– Сели в такси!

– Ах, черт! Вот незадача! – проворчал Митя. – Ты их успела щелкнуть?

– Четыре раза!

– И на том спасибо!

– А о чем говорили, не слышала?

– Нет, я же не могла к ним подобраться. Но, по-моему, это все-таки любовь!

– Если бы нормальная любовь, она бы не боялась! – справедливо заметил Костя. – Я думаю, твоя сестра, Митяй, влюбилась в преступника. В этом-то все и дело. Отсюда страх. Может, она не его боится, а за него.

– Нет, если бы она за него боялась, то не бегала бы от телефонных звонков, а сама ему названивала, как он там! – заявила Мотька.

– Вам, девчонкам, виднее, – снисходительно заметил Костя.

– Так что будем делать? – спросила я. – Беремся за расследование?

– Беремся! – в один голос воскликнули все.

– Посидим? – предложила Мотька. – Погода уж больно хорошая, неохота домой.

Мы уселись на скамейке.

– Мить, ты что, волнуешься? – спросила я.

– Если честно, очень волнуюсь.

– Не стоит! Я на всякий случай номер такси запомнила! – скромно проговорила Мотька.

– Вот умница! – закричал Костя.

– Да, на худой конец это все-таки зацепка, и номер телефона есть, – пробормотал Митя.

– Ребята, у меня идея! – сказала я.

– Какая?

– Нам надо срочно сделать альбом.

– Какой альбом? – удивились все.

– Альбом наших достижений!

– Зачем?

– Как наглядное пособие. Понимаете, когда Митька рассказывает своей сестре про наши дела, она не очень-то ему и верит, что вполне естественно. А вот когда она возьмет в руки альбом…

– А в альбоме-то что будет? – с любопытством закричала Мотька.

– Как что? Фотографии. Не обязательно, чтобы все было правдой, просто он должен выглядеть посолиднее.

– Знаешь, Аська, в этом что-то есть, – задумчиво проговорил Костя. – Вроде ловли на живца. Мне твоя идея определенно нравится. Что у нас есть из подлинных материалов?

– Есть фотография Ненормы, Вальчика, Мокрой Курицы, благодарность от милиции…

– Жидковато, – насмешливо заметил Митя. – И все в одну кучу – и жертвы, и преступники.

– Да какое это имеет значение! – воскликнула Мотька. – Она что, проверять будет? Наклеим любые фотокарточки вперемешку с настоящими, а благодарность от милиции все прикроет, она-то самая настоящая. Главное – убедить Иришу довериться нам. Все остальное – неважно!

– Ты права, – поддержал Мотьку Митя. – И надо этим заняться сейчас же, чтобы сегодня, когда она вернется… если вернется…

– Да ты что, старик! Не смей даже думать так! – набросился на него Костя. – Правильно, давайте сейчас же возьмемся за альбом. И, кстати, надо бы нам еще завести настоящий дневник или журнал для наших дел. Очень может пригодиться в дальнейшем. А пока – пошли к Аське. У тебя чистая тетрадь найдется?

– Найдется, даже чистый альбом есть! Пошли скорее!

Через четверть часа мы уже сидели за столом у нас на кухне. Я принесла альбом для рисования и клей, достала тщательно спрятанную от родителей благодарность милиции и коробку со старыми фотографиями.

– Так, – сказал Костя, – на первую страницу наклеим благодарность. Это сразу должно убедить ее, что мы – люди серьезные! Мотька, а твоя благодарность где?

– Как где? Тут же. Дома я не могу ее держать, мама вечно делает генеральную уборку и обязательно на нее напорется, поэтому я держу ее у Аськи.

– Ах да, вот они обе! А вообще-то, Митяй, глупо получается – благодарность девчонкам, а мы вроде сбоку припека!

– Но ведь так оно и было! – напомнил Митя.

– А не переименовать ли нам наше сыскное бюро? Подумаешь, «Квартет», даже как-то неприлично – проказница мартышка, осел, козел да косолапый мишка! Предлагаю отныне новое название – «Матриархат».

– Легко же ты сдаешь мужские позиции, старичок! – засмеялся Митя. – Нет, я не согласен, мы еще скажем свое слово!

– Да, как же, с этими девчонками скажешь, – шутливо проворчал Костя, разглядывая фотографии из коробки. – Ась, а это кто?

– Это дедушка в молодости.

– Он что, был моряком? – удивился Костя.

– Да нет, это он в роли комиссара в какой-то революционной опере.

– Кошмар! Революционная опера! Вперед, мои матросики! На штурм чего-нибудь! – дурным голосом запел Костя. – Предлагаю наклеить эту фотку в альбом. У твоего дедушки вид тут здорово лихой. Вполне сойдет за главаря банды, ты уж не обижайся, Аська.

– Дурак! – закричала Мотька, обожающая моего деда. – Игорь Васильич – великий артист, а ты…

– Да ладно тебе, я пошутил!

Через полчаса альбом был готов. Кроме подлинных фотографий, мы наклеили туда еще пять из коробки, это были карточки каких-то дальних родственников, которых я даже не знала. Ничего, для Ириши сойдет.

Глава V
СТЕПАН ИЛИ ВИТАЛИЙ?

В воскресенье утром мы с Митей опять встретились во время собачьей прогулки в сквере.

– Ну как? – первым делом спросила я. – Она вернулась?

– Вернулась, и даже не поздно, – ответил Митя без особого пыла.

– А альбом?

– Я ей его дал. Но реакции никакой. Проглядела и вернула мне. Похоже, мы зря старались.

– А в каком настроении она вернулась?

– В лирическом, – проворчал Митя.

– Значит, это любовь и нам тут делать нечего?

– Похоже на то. Но все равно у меня нехорошие предчувствия.

– Предчувствия вроде бы не твой жанр, – удивилась я.

– Вообще-то да, но сейчас никак не могу отделаться от ощущения, что Иришка в беде.

– Значит, продолжим расследование. Понаблюдаем за девушкой. Кстати, ты не в курсе, какие у нее сегодня планы?

– Не знаю, я выходил, она еще спала. Как что-нибудь выясню, я с тобой свяжусь.

Когда я вернулась, мама уже встала и ждала меня с завтраком.

– Аська, не хочешь пойти сегодня в Большой?

– На что?

– На «Ромео и Джульетту».

– Хочу! Конечно, хочу!

– С Митей пойдешь или с Мотей? – не без ехидства спросила мама.

– С Мотей, мама, с Мотей! Ты же знаешь, как она на театре помешана. А Митя к балету равнодушен. Сейчас же позвоню ей.

– Да погоди, дай людям поспать в воскресенье!

– Они в это время не спят! Мотька с тетей Сашей уже небось квартиру драят.

– Ох, и нам бы не мешало как следует уборкой заняться, но времени нет ни на что! Если бы не Липа, и ты была бы беспризорницей, и квартира бы грязью заросла, – горестно вздохнула мама. – Тебе хорошо, скоро школа кончится, будешь жить на даче, дышать свежим воздухом…

– И помирать с тоски, – докончила я мамину фразу.

– А хочешь, я с Сашей поговорю, чтобы Матильда с тобой там пожила месячишко?

– Еще бы! Но только тетя Саша не разрешит. Она же на лето всегда Мотьку в деревню отправляет.

– А вдруг?

– Попробуй! – обрадовалась я. Если Мотька со мной поедет, это будет совсем другая жизнь. С Мотькой не соскучишься и на необитаемом острове. – Попробуй, мамочка! Давай сейчас же позвоним!

– Давай!

Я набрала номер. К телефону подошла Матильда.

– Мотька, у меня билеты на «Ромео» в Большой! Пошли?

– А то! Тетя Тата достала?

– Конечно! Слушай, Моть, тетя Саша в каком настроении?

– А что? Против театра она возражать не будет.

– Нет, дело не в театре! Понимаешь, мама предлагает тебе пожить месяц у нас на даче.

– Понятно, – вздохнула Мотька, – как всегда – безнадега. Даже и говорить не стоит.

– А вдруг ей надоело сопротивляться? Позови ее, мама попробует уломать.

– Позову, конечно, но это вряд ли… Мама! Тебя к телефону! – крикнула Мотька. – Наталья Игоревна! Иди скорее!

Я передала трубку маме.

– Добрый день, Саша! Сашенька, я хочу просить вас об одолжении! Нельзя ли, чтобы Мотя пожила недельки две-три у нас на даче. Аська одна ни в какую ехать не соглашается, а Липе необходим свежий воздух, у нее что-то с бронхами… Но вы же знаете, если Аська останется в городе, то и Липа будет ее тут караулить. А так девочки поживут на даче, на свежем воздухе… Саша, но ведь в деревню Мотя может поехать на месяц позже, что тут дурного?

«Ох и хитрюга моя мама! Сперва две-три недели, теперь месяц! Только бы тетя Саша согласилась!»

– Вы серьезно? А что, мне эта идея нравится! И Липа отдохнет, и Аська новых впечатлений наберется.

О чем это они? Какие новые впечатления?

– Да, конечно, обещаю! Вот и отлично! Я знала, что мы всегда с вами договоримся!.. Да, разумеется! Я очень рада. Будьте здоровы… Да, конечно, непременно созвонимся, время еще есть! Всего вам доброго!

Мама повесила трубку и с торжеством взглянула на меня.

– Все в порядке! Поедет с тобой Мотька на дачу!

– А что ты такое ей пообещала?

– Пообещала в августе отпустить тебя с Мотькой к ним в деревню.

– В деревню? Ура! Мотька говорит, что там полно грибов!

– Значит, ты рада? – не без удивления спросила мама.

– Еще бы! Я давно хотела побывать в настоящей деревне!

– Вот и отлично, – проговорила мама уже несколько рассеянно – это значит, что сейчас она скажет: мне пора в театр.

– Мне пора в театр! Помоешь сама посуду?

– Конечно! Мама, какая же ты молодчина! Просто великий дипломат!

– Не зря же меня твой дедушка в детстве звал «мадам Коллонтай». Я всегда любого могла в чем угодно убедить, если мне это было нужно. Теперь-то уж я не та… Но кое-что иногда мне удается. Ну все, я побежала! До вечера. После театра – сразу домой, никаких гулянок! Пока!

И мама унеслась.

Через десять минут мне позвонила Мотька.

– Аська, твоя мама просто гений! Как ей это удалось?

– Сама не знаю, но это здорово!

– А ты вправду поедешь со мной в деревню?

– Поеду, а почему бы и нет?

– Кайф!

В театр мы решили пойти пешком, уж больно хорошие дни стоят – солнечные и не слишком жаркие. Мотька, нарядная, хорошенькая, зашла за мной в пять часов.

– От Митьки никаких известий? – спросила она.

– Нет, я только утром его видела на сквере. Ириша еще спала, когда он уходил, а вчера вернулась, как он выразился, «в лирическом настроении».

– Давай на всякий случай звякнем ему, – предложила Матильда.

– Давай!

Но к телефону подошел Митин отец и сказал, что Митя уехал к бабушке.

– Ну и отлично! Хоть нормально в театр сходим, как люди! – обрадовалась Мотька. – Надеюсь, в этот раз никто никому бомбу не подложит!

– Да, и таможни в Большом театре нет, контрабандисты там только в «Кармен» водятся, а в «Ромео и Джульетте», слава Богу, одна любовь. Это по твоей части, Матильда! – веселилась я.

– Да, до утра можно жить спокойно, – подхватила Матильда. – Утром выяснится, что там с Людкой, а насчет Ириши я, понятное дело, маху дала.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Но это же ясно – любовь у нее, и все дела. Сама же говоришь, она вернулась вчера в лирическом настроении.

– Это не я говорю, а Митя.

– Какая разница! Ладно, пошли, а то пешком не успеем.

Без двадцати семь мы уже были у Большого театра. Хорошо, можно не спеша зайти в буфет, выпить холодной водички, купить программку и найти свои места в амфитеатре. Только мы уселись и стали разглядывать нарядную публику, как вдруг Мотька шепнула:

– Ох, чертобесие! Нигде покоя нет!

– Ты про что?

– Разуй глаза-то! Видишь?

– Ничего не вижу.

– Да вон там, слева, нет, еще левее! Ага! Увидела?

– Увидела!

Там, куда показывала Матильда, в проходе между рядами, стояла Ириша со своим то ли белокурым, то ли седым кавалером. Она была очень нарядная, красивая и, кажется, здорово влюбленная в своего спутника, который сейчас был в элегантных темных очках.

– Что будем делать? – быстро спросила Мотька.

– А что нам делать? Спектакль будем смотреть!

– Это и козе понятно! Подходить, здороваться-знакомиться будем? Это ведь недурной шанс!

– А надо? Зачем мы будем ему глаза мозолить? По-моему, лучше держаться от них подальше, а после спектакля на всякий случай проследить…

– Ага! Они опять сядут в тачку и прости-прощай!

– Так что ты предлагаешь?

– В антракте понаблюдать за ними, подобраться поближе, послушать, о чем говорить будут…

– А если она нас заметит?

– По-моему, она сейчас и мамонта бы не заметила, не то что нас! Ну, а если все-таки узнает, подойдем, поздороваемся, как воспитанные девочки.

– А вдруг она начнет ему наши детективные подвиги расписывать?

– Жди, дожидайся! – расхохоталась Мотька. – В лучшем случае она нам кивнет. Не до нас ей, подруга.

– Матильда, а какого черта вообще следить за влюбленной парочкой, которая пришла на балет? Мы с тобой просто чокнулись уже! И Митька тоже.

– Ты права. Мы все уже, как говорится, готовые для дурдома. А Митьке скорее всего наши лавры покоя не дают, вот он и решил, что сестренка – жертва. А разве она на жертву похожа? Гляди, какая веселая, нарядная! Все, подруга, кончаем с этим делом! Вот, уже второй звонок! Скоро балет начнется, к чертям собачьим уголовщину. Да здравствует Шекспир!

– И Прокофьев! – добавила я.

Балет и в самом деле целиком захватил нас, хотя особых звезд в составе исполнителей не было, все больше молодежь, но дивная музыка Прокофьева и замечательный спектакль заставили нас позабыть о дурацкой истории с Иришей. Мы просто наслаждались. Иногда у меня мелькала мысль – зачем мы тратим время на всякую уголовщину, когда можно было бы гораздо чаще бывать в театре, на концертах…

Однако в антракте мы, не сговариваясь, едва зажегся свет, посмотрели туда, где сидела Ириша с кавалером. Они поднялись, и мы тоже. Наверное, это уже инстинкт. Парочка вышла в вестибюль. Только тут я смогла наконец разглядеть Иришиного спутника. Очень интересное лицо! Немолодое, с морщинами у глаз. И во всем его облике было что-то романтическое, напоминающее героев Джека Лондона.

– Наверное, у него кликуха Седой или Серый, – проговорила мне на ухо Матильда.

– Почему? – удивилась я.

– А у этих уголовников всегда блондины такие клички носят.

– Мотька, а как насчет Шекспира? – поддразнила я подругу.

– У Шекспира антракт! – отрезала Мотька.

– Значит, ты все-таки этого типа в чем-то подозреваешь?

– Не знаю, но раз уж мы здесь, лучше поближе познакомиться.

– Ты что, спятила?

– Да нет, я так, вприглядку! Не забывай все-таки, мы своими глазами видели ее реакцию на его звонок. Думается мне, это неспроста.

– Да ну тебя, Мотька, у тебя семь пятниц на неделе. То это просто влюбленная пара, то отделение «Коза ностры».

– Знаешь что, подруга, постой-ка тут, а я поближе к ним подберусь и послушаю, о чем они говорят.

Не дожидаясь моего ответа, Матильда юркнула в толпу и протиснулась к объекту наших наблюдений. Вскоре она уже отиралась совсем рядом с ними, ловко умудряясь не попадаться на глаза Ирише. Я тоже не сводила глаз с парочки. Они очень оживленно беседовали, Ириша вся сияла, а Седой глядел на нее ласково и чуть-чуть снисходительно. Но вот он что-то ей сказал, и в ней как будто выключили свет. Она погасла. Он достал из кармана носовой платок и вытер лоб. Тут же я заметила, что Матильда мгновенно нагнулась и что-то подобрала с пола. Интересно! Ни Ириша, ни Седой ничего не заметили. Седой явно в чем-то убеждал Иришу, и мало-помалу лицо ее прояснялось. Надеюсь, Матильда сумеет хоть что-то расслышать или хотя бы ухватить суть разговора.

Раздался первый звонок. Седой потушил сигарету, взял Иришу под руку, и они направились в зал. Тут же ко мне подлетела Мотька.

– Смотри, что я нашла, он из кармана выронил! – И она протянула мне визитную карточку. На ней значилось: «АО «Марал». Виталий Павлович Люкин, генеральный директор». И, как полагается, телефон, факс и адрес. Телефон был указан другой – не тот, что был на определителе. Впрочем, это вполне естественно.

– Видишь, он не соврал, когда говорил, что звонит Виталий.

– Но ведь не обязательно, что это его карточка! Скорее даже не его.

– Почему? – удивилась Мотька.

– Свои визитки обычно не носят по одной в кармане пиджака. А носят целую пачку или в бумажнике, или в специальном футлярчике, а вот чужую чью-нибудь запросто могут сунуть в карман.

– Наверное, ты права. Ладно, пошли скорее в зал!

– А о чем они говорили? – на бегу спросила я.

– Потом расскажу.

– Ну, рассказывай скорее! – потребовала я, едва мы сели на место. Второй акт еще не начинался.

– Понимаешь, сперва он расписывал, какая она красивая и что она значит для него, а потом вдруг говорит: «Нельзя так долго карать за один неверный шаг. И уж тем более нельзя слушать, что говорят завистники. Для меня имеешь значение только ты! И только ты можешь сделать меня счастливым. Если согласишься, мы отныне будем всегда вместе, даже работать будем вместе». Но тут раздался звонок, и он ее увел.

– Малоинтересный разговор! Нам здесь, прямо скажем, ничего не светит.

– Не знаю, не знаю… Печенкой чую, он врет.

– А до конца спектакля твоя печенка подождать не может? Все-таки не каждый день в Большом бываем…

– Ладно, – хмыкнула Мотька. – После поговорим.

Когда кончились овации и крики «браво», мы опять как одержимые протиснулись поближе к нашим подопечным. Казалось бы, обычная парочка, мало ли чего там навоображал Митя, но вот, поди ж ты, ходим за ними как приклеенные. Наверное, Мотькина печенка не такая уж дура.

Уже на улице, закуривая сигарету, Седой спросил:

– Не хочешь в «Манхеттен»?

– Куда? – не поняла провинциалка Ириша.

– В ночной клуб.

– Нет, Степушка, мне домой надо, завтра с утра на курсы… – жалобно проговорила Ириша.

– Ну что же, домой так домой, – неожиданно быстро согласился Степушка.

Мы с Мотькой переглянулись. Значит, он все-таки не Виталий. Но зачем же тогда назвался его именем? А Виталий существует на самом деле? Интересно…

Парочка свернула на Петровку. Мы, конечно же, двинулись за ними. Но подойти достаточно близко, чтобы слышать, о чем они говорят, не могли. Внезапно Степушка выскочил на проезжую часть и поднял руку. И сразу же с ним рядом затормозила машина. Частник. Они сели к нему и укатили.

– Да, за пешими следить, конечно, удобнее, – глубокомысленно произнесла Матильда.

– Права твоя печенка!

– С чего ты взяла?

– Зачем, если тебя зовут Степаном, называться Виталием?

– Ну, мало ли… Может, ему имя Виталий больше нравится, а то Степан как-то уж чересчур простонародно звучит…

– Глупости! Степан очень даже красивое имя и совсем не простонародное. Например, Стива Облонский тоже Степан, а он как-никак князь.

– Твоя правда.

– И потом, визитка какого-то Виталия Люкина, он его именем и назвался. Надо будет выяснить, что это за Люкин такой и что за фирма у него.

– Как собираешься выяснить?

– Позвоним по этому номеру и спросим, чем они занимаются.

– Так тебе и ответили!

– Поживем – увидим!

Глава VI
ЛЮДКИНА ТАЙНА

Утром по дороге в школу я столкнулась с Людой Кошелевой, целой и невредимой.

– Привет! Люд, ты чего в школу не ходила? – спросила я.

– Да так, по семейным обстоятельствам… – нехотя ответила она.

Вот и отлично, с Кошелевыми все в порядке, теперь остается только дело Ириши, да и то, похоже, разваливается. Мы с Людой дошли уже до школьного двора, как вдруг она потянула меня за рукав.

– Ася, постой! Можно я спрошу…

– Спрашивай, – удивилась я.

– Это правда, что говорят про вас с Матильдой?

– А что про нас говорят? – насторожилась я.

– Что вы преступников ловите?

– Было дело!

– И расследовать преступление можете?

– Смотря какое…

– Можете или не можете?

– Допустим, можем, но…

– Тогда давай после уроков встретимся и поговорим. Только с глазу на глаз.

– А Матильда?

– Понимаешь, это… словом, никто об этом узнать не должен… Матильда не растреплет?

– Матильда? Да она могила! – вступилась я за подругу и хотела уже предупредить Люду, что с нами еще работают Костя и Митя, но решила, что раньше времени не сто́ит. Ее это может спугнуть. – Нет, Люда, одна, без Матильды, я ничего не смогу сделать.

– Хорошо, пусть Матильда тоже будет. Но вот где бы нам спокойно поговорить?

– Пошли ко мне, а еще лучше к Матильде. А то у меня тетя Липа уже вернулась.

– Тогда после уроков встретимся и поговорим. Хорошо?

– Конечно!

– Вы чего тут шепчетесь? – прямо в ухо мне заорал Витька Воскобойников. – Аська, а где твоя Матильда? Неужели кто-то с ней сравнился? Это ты, Людка, с Матильдой сравнилась?

– Иди отсюда! – замахнулась на него сумкой Люда.

– «Иди отсюда! – сказала Люда!» – пропел Витька.

– Витек, ты чего такой веселый? – поинтересовалась я.

– Весна, девушки, весна! А вот и наша несравненная! Матильда, привет!

– Привет, привет! Людка! Нашлась!

Люда испуганно вздрогнула и предпочла ретироваться. Витька побежал за ней, кажется, он к ней неравнодушен.

– Мотька, у Людки что-то не так!

– Что? – не поняла Матильда.

– Она хочет после школы с нами поговорить о каком-то преступлении.

– Иди ты?

– Ей-богу!

Перед последним уроком Люда вдруг подошла к нам.

– Девочки, вы идите к Моте, – прошептала она, – я чуть позже приду. Хорошо?

– Хорошо, – пожала плечами Матильда. – Ты кого-то боишься?

– Да нет, но просто… если уж я вам все расскажу, то лучше, чтобы нас не видели вместе.

– Кто? – поинтересовалась я.

– Вообще…

– Слушай, Людка, – начала было Мотька, но Люда кивнула нам и отошла. – Тьфу ты черт! – выругалась Матильда. – Опять какие-то тайны. У Ириши вроде рассосалось, так теперь Людка… Хорошо еще, что живая вернулась. Интересно, что там у нее?

– Уже недолго осталось ждать! Узнаем!

После уроков мы отправились к Матильде и в ожидании Люды сели пить чай с нашими любимыми черными сухариками с солью. На холодильнике всегда стоит целая миска этих сухариков. Мы считаем, что они очень помогают думать. Прошло, наверное, полчаса.

– Не придет она, – вздохнула Матильда. – Испугалась.

– Погоди, может, еще придет, давай-ка позвоним Митяю, расскажем про вчерашнее.

– Правильно!

Я позвонила Мите.

– Ася? Ты? – обрадовался он. – Чего новенького?

– Твоя сестра вчера в Большом театре была! – сообщила я.

– А ты откуда знаешь?

– Я еще и не то знаю! Этого типа зовут Степушкой, и Ириша твоя влюблена в него как кошка.

– Откуда такая информация? Ты что, тоже в Большом была?

– Да, мы с Матильдой там были. Хотели отдохнуть от всяких дел и вот, пожалуйста, отдохнули! Кое-что увидели, кое-что услышали.

– Что-нибудь существенное?

– Да вроде нет.

– Она вчера такая веселая, радостная вернулась и сказала, что ей предложили работу. И перспектива, и денежки неплохие.

– Он же ей и предложил! А что за работа?

– Да что-то вроде секретарши. Но она на седьмом небе.

– Тогда нам тут делать нечего.

– Может быть, – отозвался Митя. – А как, ты сказала, его зовут?

– Очень нежно – Степушка.

– Он же говорил – Виталий, – напомнил Митя. – Впрочем, эти влюбленные вечно в какие-то дурацкие игры играют. Какие на сегодня планы? А кстати, эти ваши сестрички нашлись?

– Нашлись, мы вот как раз ждем Люду, она хочет нам что-то рассказать…

И тут в дверь позвонили.

– Ладно, Митя, пока, потом поговорим.

В квартиру вошла Люда. Она была крайне смущена.

– Проходи на кухню, садись. Хочешь чаю с сухариками? – радушно предложила Мотька.

Люда присела на краешек стула, смущенно перебирая руками полы жакетки.

– Да сядь ты нормально, как человек! – рассердилась Мотька. – Ты же не на прием к начальнику пришла!

– Да, верно, – смущенно улыбнулась Люда. – Девочки, я, наверное, зря вас побеспокоила…

– Да говори ты, в чем дело! – прикрикнула на нее Мотька.

– Нет, ничего я говорить не буду! Я подумала и решила, что не хочу быть как Павлик Морозов!

– Как кто? – не поняла Матильда.

– Павлик Морозов считался героем в сталинские времена, он донес в НКВД на родного отца, – объяснила я подружке.

– Но ведь у тебя нет родного отца. Ты на отчима доносить не хочешь? Но мы же не НКВД!

Люда удрученно молчала.

– Ладно, не хочешь говорить, не надо, мы не настаиваем! – решительно заявила я. – Только зачем ты тогда пришла? Могла бы просто позвонить, что не придешь. Да еще такую таинственность развела…

– Простите меня, девочки… Я пойду.

– Иди себе! – сердито буркнула Мотька.

Люда вышла в прихожую, и мы услышали, как она возится с замком. Но вдруг она решительно вернулась в кухню, села и выпалила:

– Нет, не могу! Я должна кому-то все рассказать, а то меня разорвет!

Мы молча ждали.

– Понимаете, девочки, у нас с Алкой ведь не отец, а отчим. Ничего плохого не могу про него сказать, он нам как родной. А про отца мы знали, что он маму бросил, когда Алка родилась; я его почти не помню, а Алка и вовсе. Маме, конечно, очень туго пришлось, а потом она Леонида Порфирьевича встретила, они поженились и вот уж сколько лет живут душа в душу. – Люда замолчала.

– Ну а дальше-то что? – нетерпеливо осведомилась Мотька.

– Дальше… Дальше, неделю назад прихожу из школы, телефон звонит. Подхожу. Мужской голос Люду спрашивает. Это я, говорю, а он чего-то мнется, экает, мекает, а потом говорит: «Людочка, я твой папа!» Я так и села! А он соловьем начал разливаться: дескать, он передо мной и Аллочкой виноват, и перед мамой, конечно. Так сложилась жизнь, он хотел, он жаждал нам помогать, но сначала не мог, а потом, когда его дела поправились, мама не пожелала взять от него даже рубля, и Леня ей запретил. Но все равно отцовские чувства никуда не делись и он обязательно хочет с нами повидаться, попросить прощения и вообще. Умоляет только ничего не говорить маме, а то она не позволит нам встречаться. «Подумай, доченька, а я завтра тебе опять в это же время позвоню».

– Позвонил? – хором спросили мы с Мотькой.

– Да, позвонил!

– И что?

– Я целые сутки думала и решила, что, конечно, повидаюсь с ним, одна, без Алки, а то она тут же маме проболтается.

– Повидались?

– Да! Он меня ждал у памятника Пушкину, потом повел в «Макдональдс», мы там с ним часа три просидели, он все объяснял, как он меня любит, как тоскует по мне и по Алке. А он ее и не видел с самого рождения. И, выходит, вроде он не так уж виноват, вроде это мама с ним жить не хотела. Я-то знаю, что это неправда, но… Словом, он настаивал, чтобы я непременно привела Алку к нему на свидание. Я пообещала, а он сказал, что уезжает и сможет с нами только утром встретиться. Я говорю – мы утром в школе, а он – это, мол, ерунда. Можно один раз и прогулять, с отцом познакомиться важнее. И еще он мне денег дал, сто долларов.

Люда надолго замолчала.

– И что дальше? – тихо спросила Мотька.

Она вздрогнула.

– Дальше? Дальше начала я Алку готовить, чтобы не проболталась. Ей так интересно стало отца повидать. Леня очень хороший человек и относится к нам как отец, но все равно…

– Поэтому в пятницу вы в школу не пришли? – спросила я.

– Да. Мы с ним до вечера пробыли, он нас к себе на дачу повез. Дома потом такой скандал был! Ужас просто. Но мы чего-то наврали и не раскололись.

– Люда, а почему ты к нам обратилась? По-моему, это дело чисто семейное… – проговорила я, боясь ненароком обидеть ее.

– Вроде бы да, – задумчиво отозвалась Люда, – но что-то меня смущает…

– Что именно?

– Я почему-то ему не очень верю… что он наш отец. Понимаешь, я немного помню отца, и мне кажется, он был какой-то другой, не такой, как этот…

– Ого! – воскликнула Мотька. – Ни фига себе! А у тебя фотки его нету?

– Нет, мама все уничтожила, когда за Леню вышла.

– Вот бы паспорт его посмотреть! – сказала я.

– Смотрела. Он на даче пиджак снял и на спинку стула повесил. А потом кто-то его позвал, и я сунулась, смотрю – в кармане паспорт и, правда, на имя Михаила Михайловича Кошелева, все правильно!

– И все же ты ему не веришь? – спросила Мотька.

– То-то и оно, а почему – и сама не знаю.

– Слушай, Людка, а зачем чужому человеку вашим отцом называться? С какой стати?

– Я и сама голову над этим ломаю.

– Если бы он был злоумышленник, похититель детей, допустим, то сразу бы вас умыкнул, зачем нужно втираться в доверие, говорить, что вы его дочери, – вслух размышляла я. – Может, ему нужно к твоей маме или к отчиму подобраться через вас?

– Чересчур сложно, можно и попроще что-то придумать, – заметила Матильда.

– И потом – в случае чего ваша мама запросто может обнаружить, что это самозванец, – рассуждала я. – Главное – достать фотографию вашего отца, подлинную.

– Я же говорю – мама все фотографии уничтожила.

– Так не бывает… Одна какая-нибудь обязательно где-то завалялась. Попробуй поищи! – посоветовала я.

– Да искала уже, – безнадежно махнула рукой Люда.

– Надо подумать, – заявила Мотька.

– Значит, вы беретесь за это? – обрадовалась Люда.

Мы с Матильдой переглянулись.

– Видишь ли, Люда, мы, конечно, постараемся тебе помочь, но… дело в том, что с нами работают еще два парня, Костя и Митя, они не из нашей школы, учатся в десятом, надежные хорошие ребята.

– И что? Им надо будет тоже все рассказать? – испуганно спросила Люда.

– Конечно! – подхватила Мотька. – Без них нам не справиться. Слушай, Людка, у этого твоего папаши есть машина?

– Есть, а что?

– Ты номер ее помнишь?

– Номер? Нет, не помню, а зачем тебе?

– Понимаешь, у Кости дядя работает в ГАИ, он нам уже два раза помогал по номеру найти владельца, и мы благодаря этому выходили на преступников. Значит, начнем с того, что ты узнаешь номер машины. А там посмотрим. Только не вздумай спрашивать его по телефону, а то он может что-то заподозрить, – наставляла Люду Матильда.

– Да, девчонки, вы даете! Я, честно сказать, не очень верила во все эти рассказы о вас, а вы и вправду быка за рога берете. Не успела я вам все рассказать, а у вас уже план действий готов! Ну надо же! Ох, как хорошо, что я вам все рассказала, мне сразу легче стало! А то я одна так мучилась, Алка еще маленькая, а вы…

– Ладно, смотри, не перехвали нас, а то вдруг ничего не выйдет, – скромно заметила я.

– Выйдет! Я уверена – выйдет! – пылко воскликнула Люда. – Значит, в мою задачу входит узнать номер машины?

– И постараться добыть фотографию!

– Да где же я ее добуду? – растерялась она.

– А у твоего отца родственники какие-нибудь есть?

– Теоретически есть, но я никого из них не знаю. Был, правда, дядя Леша, папин друг, но его что-то очень давно не видно. Наверное, Леня не хочет, чтобы он к нам ходил.

– А ты его фамилию знаешь? – спросила я.

– Нет, ни фамилии, ни отчества не помню.

– А у мамы узнать можешь?

– Трудно будет, но попробую.

– Ты заведи с ней разговор издалека и постарайся хорошенько запудрить мозги, – посоветовала Мотька. – А потом, как бы между прочим, спроси про этого дядю Лешу.

Люда задумалась.

– Ладно, постараюсь!

– Люда, а ты как-то с этим, твоим отцом, договаривалась? Когда он тебе звонить будет?

– Он сказал, что уедет на несколько дней.

– Ты говорила, у него дача? – спросила я.

– Да.

– А другая семья у него есть?

– Вроде нет. Ах да, он сказал, что была жена, квартиру он ей оставил, а дачу – себе. И живет на даче.

– А где эта дача? По какой дороге?

– Не знаю, мы же на машине ехали, вроде бы поселок Майский называется. А что?

– Если его сейчас нет, можно было бы поискать в этом поселке, порасспросить тамошних жителей. Ты уверена, что Майский?

– Вроде бы да.

– А ты смогла бы узнать дачу?

– Да! Это точно! Дом из светлого кирпича с синими ставнями. Очень красивый. И еще название улицы вспомнила – Ландышевая. Дом три.

– Это уже что-то! – воскликнула Мотька. – Значит, так, я сегодня спрошу маму, где находится Майский. Она Подмосковье очень хорошо знает, в молодости вечно в походы ходила, а завтра мы смоемся с уроков и съездим туда.

– И я? – испуганно спросила Люда.

– Да нет, если ты знаешь точный адрес, то лучше мы одни поедем, чтобы тебе там лишний раз не появляться. Аська, ты не возражаешь?

– Конечно, нет! Очень даже приятно будет за город смотаться. Надо только ребят предупредить.

– А стоит ли? – усомнилась Мотька. – Они начнут обсуждать: ехать, не ехать, а мы тихонечко с утра сядем на электричку…

– Вообще-то да, но мы же совершенно не представляем себе, что там такое. А вдруг что-то серьезное… И как нам на связь выйти? Уоки-токи на таком расстоянии не сработают, да и все равно придется тогда посвятить их.

– Твоя правда.

– Девочки, я могу идти? – робко спросила Люда.

– Иди, – пожала плечами Мотька. – Завтра мы тебе позвоним и все расскажем. Как, говоришь, его зовут?

– Михаил Михайлович.

– Понятно, как Жванецкого. Запомним!

Глава VII
ЗАГОРОДНЫЕ ПОХОЖДЕНИЯ

После ухода Люды мы сразу же позвонили Мите и Косте, и через двадцать минут «Квартет» был в сборе. Мы подробно изложили ребятам все, что узнали от Люды.

– Сначала давайте подумаем, – заговорил Митя, – зачем кому-то нужно изображать из себя отца этих девочек? А если ваша Люда попросту не учитывает, что с годами человек может очень измениться? Был, допустим, худой, стал толстый, был с густой шевелюрой – облысел, или наоборот…

– Был лысый, а теперь волосы отросли? – заржал Костя, и мы с ним вместе.

– Нет, – отмахнулся Митя, – был толстый, а теперь похудел… Мало ли какие перемены внешности бывают!

– В общем-то ты прав, – поддержал друга Костя. – А кстати, что у них за семья?

– Семья как семья, – отвечала Мотька.

– Может, очень богатая? – спросил он.

– Да вроде нет, нормальная семья, мать и отчим работают и, похоже, живут не бедно, но и не богато.

– А кто они по специальности? – поинтересовался Митя.

– Понятия не имею, – пожала плечами Мотька. – А ты, Ась?

– И я понятия не имею.

– Ну что же вы! Надо было узнать! – укорил нас Костя. – Это могло бы послужить ключом ко всей истории.

– Каким образом? – удивилась я.

– Ты представь себе, что этот отчим, допустим, связан с какими-то коммерческими или даже властными структурами…

– Погоди, я сейчас попробую позвонить Людке, – перебила Костю Матильда. – Люда, привет!.. Ага! Люд, кто твой отчим по профессии?.. Да? А мама?.. Как?.. А что это такое?.. Ага, понятно! Ну пока!.. Так вот: отчим у нее ветеринар, а мама – художник-флорист!

– Да, старик, – заметил Митя, – неперспективные для нас специальности. Вряд ли злоумышленники решили отомстить ветеринару за плохо вылеченную корову. Маловероятно. А художник-флорист…

– Да что такое художник-флорист? Объяснит мне кто-нибудь? – возмутился Костя.

– Ну, это такой художник, который оформляет квартиры и офисы цветами и зеленью, – явно с Людиных слов принялась объяснять Матильда. – А кстати, у них в квартире настоящий сад!

– А в саду зверушки? – спросил Костя.

– Собачка только, брехливая дворняжка по имени Франя.

– Настоящая пастораль! – насмешливо произнес Митя. – Он лечит зверушек, а она цветы разводит. Не верю я в такие пасторали, может, еще они сами и есть главные преступники, а этот Михал Михалыч пытается спасти от них своих дочек!

Мы обомлели.

– Ты что плетешь, старик? – поразился Костя. – Люда ведь не их подозревает, а новоявленного папочку. Или ты на солнце перегрелся?

– Не исключено! – засмеялся Митя.

– Да, Мить, кстати, а как дела у Ириши? – спросила я.

– Нормально. Говорит, что на днях пойдет на работу устраиваться. Кажется, тревога была ложной.

– И слава богу! А то как одновременно двумя делами заниматься? Известно ведь: за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь! – обрадовалась Мотька.

– Только не думайте, что мы вас одних за город пустим! – твердо заявил Костя.

– Конечно! – поддержал его Митя. – Мало ли что там может случиться! Мотя, а ты сейчас не могла бы маме на работу позвонить?

– Запросто!

Матильда позвонила на почту, где работала ее мама, и спросила, по какой дороге находится поселок Майский. Та сразу ответила, что по Киевской, и даже не поинтересовалась, зачем Матильде это знать. Слишком была занята.

– Отлично! – сказал Костя. – Значит, завтра встречаемся в девять у метро и едем на Киевский вокзал.

– Договорились!

Езды до Майского на электричке было минут сорок, и вот мы уже бредем по тропинке вдоль железнодорожного полотна, а кругом свежая зелень, птицы поют, пахнет землей и цветами. Хорошо! Мы даже не говорим ни о чем, наслаждаемся весенним воздухом. Дойдя до развилки, мы остановились.

– И куда теперь? – спросила я.

– Вон какая-то женщина на велосипеде едет, у нее и узнаем, – отозвалась Мотька.

– Вы не скажете, как пройти на Ландышевую? – вежливо спросил Митя, когда женщина приблизилась к нам.

Она притормозила, слезла с велосипеда, к багажнику которого был привязан большущий бидон, окинула нас оценивающим взглядом.

– Сейчас идите направо, вторая улица налево будет Весенняя, ее пройдете, повернете опять налево, это и будет Ландышевая.

– Спасибо большое.

– А вы к кому? – поинтересовалась женщина.

– К Кошелеву.

– Кошелев? Что-то я такого не знаю.

– Михал Михалыча не знаете? – удивилась Мотька.

– Михал Михалыч Кошелев? Нет, не припоминаю.

– У него еще дом такой… светлого кирпича с синими ставнями.

– Дом знаю, только хозяин там – Дружинин. Вот разве только он его на лето сдал…

– Да, наверное. Михал Михалыч, кажется, говорил, что он этот дом снимает, – вмешался в разговор Костя. – Спасибо вам, теперь мы найдем дорогу. До свиданья!

– До свиданья, ребятки.

Она села на велосипед и укатила.

– Так, – сказал Костя, – кое-какие сведения у нас уже есть.

– И небезынтересные, – заметил Митя.

– Да уж! – согласилась я.

– Какой план действий? – поинтересовалась Мотька.

– Пойдем для начала поглядим, что да как; если нас спросят, к кому мы, скажем – к Дружинину, – распорядился Костя.

– А если этот папаня и есть Дружинин? Он может что-то заподозрить.

– Вот и надо все выяснить. А вообще, сориентируемся на месте, смотря по обстановке. Если дом пустой – это одно, если там живут – совсем другое дело.

– Верно, старик! – поддержал его Митя. – Пошли, не будем время терять.

Вскоре мы уже были на Ландышевой улице. Ага, вот и дом с синими ставнями.

– Ни фига себе домишко! – присвистнул Костя. – Хоромы!

– Да, папаня этот не бедный, если дача действительно его.

Дома явно никого не было. Наглухо закрытые ставни, запертая терраса. Но сад выглядел ухоженным. Похоже, хозяева просто уехали в город. Собаки во дворе не видно и не слышно.

– Подобраться бы поближе, – прошептала Мотька.

– А еще лучше внутрь попасть, – заявил Костя.

– Ну уж нет! – воскликнула я.

– Да он шутит! – успокоил меня Митя. – Какой участок большой! Интересно, что там с задней стороны? Куда этот участок выходит?

– Пошли посмотрим! – загорелась Мотька.

Мы пошли по Ландышевой, добрались до конца и свернули влево. Пройдя еще немного, мы увидели довольно глубокий овраг, тянущийся за заборами дач. Заборы подступали к самому оврагу, и пройти вдоль них было не так-то просто. Двоим тут не разойтись. Первым шел Костя, за ним я, за мной Мотька, Митя шел последним.

– Кажется, здесь никто не ходит, – заметила Мотька. – Вон сколько мусору валяется, да и заросло все здорово!

– Нам это на руку!

Наконец мы добрались до дачи Дружинина.

– Калитка есть? – спросил Митя.

– Не видно, – отвечал Костя.

– Калитки нет, зато дырка есть! – радостно сообщила Матильда.

Мы протиснулись в дыру.

– А что, собственно, мы хотим тут найти? – спросила я.

– Это просто разведка боем, – объяснила Матильда, обожавшая разведку боем.

– Гениальный участок! – прошептал Митя. – Просто создан для наблюдения!

Действительно, вдоль забора разрослись кусты, в которых мог спрятаться целый отряд. Мы осторожно пробрались через кустарник. Взору нашему представился небольшой хозяйственный двор – сарайчик, аккуратный, похожий на новенький ларек, большая бочка с водой, дверь черного хода с крылечком и одно большое зарешеченное окно, без ставен. А еще пустая собачья будка. Мы подобрались к окну. Костя заглянул туда.

– Кухня, – сообщил он.

И тут вдруг мы услышали, как у дома затормозила машина.

– Полундра! – прошептала Мотька. – Сматываемся.

Мы отпрянули от дома и залезли в кусты. Затем до нас донесся скрип гравия. Шаги приближались. Мы замерли. На дорожке, ведущей к кухонной двери, показался мужчина, высокий, в элегантном костюме. Совсем еще не старый, но с седыми волосами. Он достал из кармана ключи, отпер дверь и вошел в дом. Через минуту окно открылось.

– Надо линять! И хорошо бы заметить номер машины!

– Я одна сбегаю, – вызвалась Мотька. – Быстрее будет. Я вас там подожду.

И Матильда, вместо того чтобы юркнуть к оврагу, вдруг метнулась вправо и прямо по участку на космической скорости понеслась к переднему забору и тут же скрылась из глаз.

– Вот чумовая! – проворчал Костя. – А если ее засекут?

– Отоврется, – убежденно прошептал Митя. – Такое придумает, что любой поверит!

Но, к счастью, никто Матильду не заметил. Мы стали потихоньку отползать к забору. Вот и заветная дырка. Через пять минут мы уже выскочили на Ландышевую и увидели Мотьку, беседующую о чем-то со старушкой в розовом платочке.

– На всякий случай – мы ее не знаем! – распорядился Костя. Мы сбавили шаг и чинно пошли по улице.

Мотька тоже сделала вид, что не знает нас. Мы прошли мимо. Но вскоре она нас нагнала.

– А что, машины не было? – спросила я. Проходя мимо дружининского участка, мы ее не увидели.

– Была! Синий «жигуль», «шестерка», – доложила она. – А вот номер. – Мотька передала Косте бумажку.

– Куда ж эта «шестерка» девалась? – удивленно осведомился Митя.

– Он ее в гараж загнал, под домом.

– А о чем ты со старушкой беседовала? – поинтересовалась я.

– Да так, о том о сем и заодно выяснила, что хозяин дачи действительно Дружинин Юлиан Павлович, юрист.

– Так, интересная парочка получается – юрист и преступник.

– Почем ты знаешь, что парочка? Может, одно и то же лицо. Ведь этот якобы Кошелев утверждал, что это его дача. Надо бы его сфотографировать.

– Имели полную возможность, сидя в кустах, – с горечью заметил Митя. – И такого дурака сваляли!

– Ничего, это поправимо, – задумчиво проговорила Мотька.

– Опять, что ли, в кустах сидеть? Там комарья полно, – поежился Костя.

– Нет, не то… Погоди, дай подумать… Ага, есть идея!..

Мы с Матильдой медленно повернули назад и пошли к даче Дружинина. А Костя и Митя спрятались за кустом, росшим как раз против дружининской калитки. Поравнявшись с нею, я упала и осталась лежать неподвижно. Мотька, как настоящая актриса, безупречно разыграла сцену: сначала она засмеялась, потом попыталась меня поднять, а потом здорово испугалась – еще бы, подруга лежит без сознания.

– Машка, Машенька, ну пожалуйста, хватит придуриваться, вставай! Машуня, я прошу тебя! – Ее голос звучал все громче, все отчаяннее. Мне огромных трудов стоило не корчиться от смеха. – Господи, ну что мне с тобой делать? Машка, Машка, очнись! – уже вопила она и вдруг шепнула: – Лежи тихо, не дергайся! Он идет!

– Что тут такое? – раздался вдруг мужской голос.

Я поспешно закрыла глаза.

– Ой, дяденька, как хорошо, что вы… Видите, подруга моя… она споткнулась, упала и вот лежит… без сознания! Помогите, пожалуйста!

– Я сейчас! – Он выскочил за калитку, нагнулся надо мной. Я жутко испугалась, что сейчас он меня разоблачит, и от страха была почти уже в обмороке. – Ничего, я сейчас ее в дом отнесу и вызову «Скорую».

Это уж совсем ни к чему! Я застонала и открыла глаза.

– Ага, глаза открыла! – завопила Мотька. – Слава богу!

– Ну, барышня, что это с вами? – ласково спросил Дружинин.

– Не знаю, – слабым голосом проговорила я и попыталась подняться.

– Болит что-нибудь? – деловито спросил он.

– Да вроде нет. Но мне надо… кусочек сахару, у меня гипогликемия, – нагло соврала я, а Мотька в ужасе вытаращила на меня глаза.

– Ах вот в чем дело, – воскликнул Дружинин, подхватил меня на руки и понес в дом.

Мотька бежала следом. Надо надеяться, что ребята успели сфотографировать юриста. Он тем временем внес меня на террасу, уложил на диван и укрыл пледом. Затем сунул мне в рот конфету.

– Ничего, сейчас сделаю тебе сладкий чай, и через полчаса все будет в порядке.

Он вышел.

– Ты чего придумала? – зашептала мне на ухо Мотька.

Я только рукой махнула: мол, потом все объясню. Действительно, скоро появился хозяин дачи с кружкой горячего чаю. Пришлось мне этот чай выпить, хотя он был такой сладкий, что меня едва не стошнило.

– Вот уже и краска в лицо вернулась, все в порядке, теперь полежи немного. Может, все-таки вызвать «Скорую»?

– Спасибо, не стоит, мне уже гораздо лучше.

– Вы откуда, барышни?

– Из Москвы.

– А к кому приехали?

– Да мы к Кирьяновым, за цветами. У нас у бабушки юбилей, нам сказали, что у них тюльпаны необыкновенные…

«Что она плетет, – похолодела я. – Какие еще Кирьяновы? Какая бабушка?»

– Да, цветы у них и впрямь потрясающие, – сказал хозяин.

Я сочла за благо встать. Надо уносить ноги.

– Спасибо большое, мне уже хорошо, мы пойдем!

– Ну что же, не смею задерживать, барышни! До свидания. Эй, постойте! Возьмите на всякий случай.

И он высыпал на стол конфеты из вазочки.

– При гипогликемии всегда надо носить с собой сладкое! – напомнил он. – Берите-берите, не стесняйтесь, это же как лекарство.

Пришлось взять у него конфеты. Мне уже было стыдно за мою выдумку. Мы поблагодарили хозяина и медленно направились к калитке. Выйдя на улицу, мы повернули направо и, лишь убедившись, что Дружинин уже не может нас увидеть, дали волю смеху, душившему нас.

– Ой, не могу! – стонала Мотька, держась за живот.

Тут к нам подскочили мальчишки.

– Ну вы даете! Отмочили номер, ничего не скажешь! – задыхался Костя. – Аська до того натурально на земле валялась, умора! А он поверил! С потрохами купился!

– Аська! Что ты выдумала? Какая такая… кемия у тебя? – накинулась на меня Мотька.

– Не кемия, гипогликемия, это недостаток сахара в организме. Я один раз видела такой приступ у одной маминой знакомой. Она вся побелела и стала в обморок падать, а потом сладкого чаю напилась, и порядок. Сама же видела, он нисколько не удивился!

– Да, и даже конфетами нас снабдил. Хорошие конфетки, «Белочка», мои любимые. Угощайтесь, ребята!

– Да, с вами не соскучишься, – смеялся Митя.

– Вы снять-то его успели? – спросила я.

– Успели!

– Мотька, а что ты такое про цветы и Кирьяновых каких-то плела? Я со страху чуть не померла!

– А это мне та старушка рассказать успела, вот я и ввернула, чтобы он чего не заподозрил! А вообще-то хороший дядька, добрый, на преступника не похож!

– Похож не похож, а проверить надо. Кстати, выясните сегодня, какого цвета машина у Кошелева и какой марки. Вдруг это та же самая машина?

– Интересно было бы спросить Юлиана, знает ли он Кошелева, и понаблюдать за его реакцией, – мечтательно проговорил Митя.

– Нет, еще рано, – оборвал его Костя, – надо сперва выяснить расклад, а так можно все дело испортить.

– Костя, а может, ты прямо сейчас, со станции, позвонишь своему дяде? – сказала Мотька.

– Зачем? – удивился Митя.

– Как зачем? А номер машины?

– Моть, у тебя совсем крыша поехала?

– Почему это? – оскорбилась Мотька.

– Да ты же сама нам сообщила имя, отчество и профессию Дружинина. Так зачем же что-то еще выяснять через ГАИ, тем более что могут понадобиться сведения о машине Кошелева.

– Верно! – засмеялась Мотька. – Но ты все же, когда будешь выяснять насчет Кошелева, попроси заодно и этот номерок проверить, мало ли что…

Глава VIII
ОСОБЫЕ ПРИМЕТЫ ЕСТЬ?

На обратном пути Костя сказал:

– Первым делом я проявлю пленку и напечатаю карточку этого юриста. Вечером покажете ее Люде. Что-то здесь все-таки мне не нравится. Ясно, что горе-папаня уже соврал. Дача не его!

– Если это не одно и то же лицо, – заметил Митя.

– И все равно – он либо не Кошелев, либо не Дружинин!

– Ой, а вдруг он шпион! – воскликнула Мотька.

– Погоди, давай сначала все выясним, а уж потом будем версии разрабатывать, – одернул ее Костя.

– Да, очень подозрительная история! – подхватил Митя.

– А Людке скажем про то, что дача принадлежит Дружинину? – спросила Мотька.

– Конечно! Она же первая своего папочку заподозрила, так что это не будет для нее ударом, – ответил Костя.

– Я только не понимаю, почему она не хочет откровенно все рассказать матери, – заметил Митя. – Мать бы сразу этого псевдопапашу разоблачила, и дело с концом!

– А если он не псевдо? Мать не желает о нем даже слышать, устроит девчонкам бенц, потом еще с отчимом каша заварится, не расхлебаешь! Да и жалко упускать такое интересное дело! – с жаром сказала я, и они со мной согласились.

Мы простились с ребятами и прямиком направились к Мотьке. Из школы еще рано было возвращаться. Напившись чаю с сухариками, мы решили, что хорошо бы перехватить Люду по дороге из школы. С этой целью мы спустились на второй этаж и в окно лестничной клетки стали наблюдать за дорожкой, ведущей к подъезду. Минут через десять мы заметили понуро бредущую Люду.

– Пошли! – скомандовала Мотька.

Мы выскочили навстречу Люде. Она просияла.

– Вы! А я уж думала: вы меня бросили!

– Ни фига себе! Мы школу из-за нее прогуляли, все утро на Ландышевой улице проторчали, а она… – притворно обиделась Мотька.

– Правда? Ой, девочки!

– Людка, пошли ко мне! Нечего нам тут на глазах у всего двора околачиваться. Там тебе все расскажем. Кстати, ты номер машины не выяснила? – поинтересовалась Мотька.

– Когда? – удивилась Люда. – Он не звонил, у меня его телефона нет. А что вы узнали?

– Погоди, скажи сперва, какого цвета у него машина? Синяя? «Шестерка»?

– «Шестерка» или нет, я не понимаю, а цвет у нее рыжий.

– Ты уверена? – спросила я.

– Еще бы! Цвета я различаю!

– А как он выглядит, твой папаша?

– Высокий такой, седой.

Мы с Матильдой переглянулись. Но, с другой стороны, высоких и седых на каждом шагу хоть пруд пруди.

– А какие-нибудь особые приметы есть? – допытывалась я.

– Какие особые приметы?

– Ну, скажем, сломанный нос, очки, шрамы, родимые пятна?

– Усы, борода, – добавила Мотька.

– Ну, вы даете, как в кино! – восхитилась Люда. – Да нет, вроде ничего такого… Вспомнила, у него на левой руке шрам! Вообще-то его под рубашкой не видно, но он поддернул рукав, и я увидела шрам чуть повыше запястья.

– Молодец! Приметливая! – похвалила Матильда. – Значит, точно не он! Юлиан был в рубашке с короткими рукавами, и никаких шрамов я не заметила.

– Вот именно, не заметила! Могла просто не обратить внимания, – предположила я.

– Чтобы не обратила внимания на такую примету? – оскорбилась Матильда. – Да я всегда первым делом на руки смотрю!

– Знаешь, Люда, похоже, тут и вправду какой-то криминал! Зачем твоему родному отцу врать, что дача его?

– Ну, может, он… хотел похвастаться передо мной? Сделать вид, что у него все хорошо и отлично? Что у него много денег…

– Ладно, подождем, пока Костя фотографию сделает, и тогда уж все прояснится! Не волнуйся, как только ты узнаешь номер машины, мы сразу выясним, кто этот человек. Но если он назначит тебе опять встречу, немедленно извести нас, поняла?

– Конечно. Спасибо вам, девчонки, мне теперь не так жутко. Ну, я пойду, а то там Алка одна…

– Иди! Мы тебе позвоним! Сможешь вечерком выйти на сквер?

– Да! Возьму Франю и приду.

– Ну, пока!

– Ладно, Мотька, мне тоже пора, – сказала я, когда Люда ушла. – А то айда ко мне, тетя Липа обещала окрошку сделать.

– Окрошку? Это вкусно!

– Тогда пошли.

Часов в семь позвонил Костя и сказал, что фотографии готовы.

– Там и Степушка есть! – с гордостью сообщил он.

– Зачем он нужен? С ним же вроде все в порядке?

– А вдруг пригодится? Ась, я сейчас к тебе забегу, а ты вызови Люду.

– Тогда давай лучше на сквере встретимся, ей с собакой легче будет из дому вырваться.

– Договорились.

Я позвонила Люде, и через полчаса мы все, кроме Мити, встретились на сквере. При виде Кости Люда смутилась.

– Вот, смотри, – протянул он ей фотографию Юлиана Дружинина. – Это он?

– Нет! – решительно ответила Люда. – Не он. Ничего общего!

– Интересно… А дача-то его! Люда, ты не заметила, как он там вел себя? Совершенно свободно, по-хозяйски, или все же, скорее, как гость?

– Не знаю, трудно сказать.

– Слушайте, а что, если обратиться в справочную, найти адрес Кошелева, – предложила Мотька.

– Ты представляешь себе, сколько в Москве Кошелевых Михаилов Михайловичей? Прорва! – воскликнул Костя.

– Да, очень много, – потупившись, проговорила Люда, – я в прошлом году пыталась… хотела найти отца… Они в справочной требуют год рождения… и место рождения… Невозможно…

– Слушай, Люда, а бабушка со стороны отца у тебя есть? – спросил вдруг Костя.

– Нет, он детдомовский…

– Все-таки я никак не пойму, зачем чужой человек будет притворяться вашим отцом? Какая ему в этом корысть? Вот что надо понять прежде всего. Кому выгодно? Что ему от вас нужно? Ну, родной отец – тут все понятно. А может, ты зря человека обвиняешь? Может, он и в самом деле твой отец, а дача эта принадлежит, допустим, его закадычному другу?

– Не знаю, – пожала плечами Люда, – все может быть. Но…

– Так ты говоришь, он вел себя вполне нормально на даче? Ничего не боялся, не озирался, не смотрел на часы то и дело? – допытывался Костя.

– Да нет, нормально вел себя и даже вышел на крыльцо, его кто-то окликнул, и он там разговаривал минут пять, вот тогда-то я и проверила его документы.

– Задачка! Со всеми неизвестными, – присвистнул Костя. – А может, нам как-то подобраться к этому Юлиану и расспросить его о Кошелеве? Как вы думаете, девочки?

– Только если Люда. А то мы с Аськой уже засветились!

– Недурная идея! Девочка ищет отца! Дачу запомнила и приехала, – обрадовался Костя. – Люда, сможешь?

– Я боюсь, – откровенно призналась Люда. – Я теперь все время чего-то боюсь.

– Хорошо, – подвел итог Костя. – Тогда ты все-таки подумай, и давайте дня два подождем – вдруг твой папаша объявится. Может, и не придется лезть к Дружинину. Но ты, Люда, держи нас в курсе. Ладно, девчонки, я побежал, у меня куча дел! Пока!

– Девчонки, – со вздохом сказала Люда, – я за Алку очень боюсь, она ведь еще совсем дура. Рада-радехонька, что папаша появился, тайна у нее какая-то есть… – Она помолчала, а потом вдруг жалобно проговорила: – Девчонки, вы меня не бросите?

– Опять двадцать пять! Бросим! К чертям собачьим! Мы же вообще славимся как предательницы! – разозлилась Мотька. – Ты поговори с Дубовой, я тебе советую. Она про нас все расскажет! Честно и без утайки!

– Моть, да ты что? Разве я хотела вас обидеть? А Ляльку я на дух не переношу. Доносчица, собачья извозчица!

И тут вдруг на нас напал хохот, мы с трудом держались на ногах, а Франя так обрадовалась, что залилась звонким лаем, на который дружно откликнулись все гулявшие на сквере собаки. То-то радости было!

Глава IX
ФИРМА-НЕВИДИМКА

Прошло два дня. Никаких новостей не было. Мы уже начинали готовиться к экзаменам. Правда, в восьмом классе они ерундовые: химию, на мое счастье, сдавать не надо, а с остальными предметами нет проблем.

Вдруг вечером мне позвонил Митя.

– Ась, ты с Лордом уже гуляла?

– Нет еще, а что?

– Приходи на сквер, разговор есть.

– Случилось что-то?

– Пока нет. Хочу кое-что тебе рассказать. Придешь?

– Уже иду.

– Ты куда это намылилась? – спросила тетя Липа.

– Пойду с Лордом погуляю!

– Знаю я этого лорда, шатенистый такой, глазки голубенькие, Митей кличут.

– Тетя Липа, вы что-то имеете против Мити?

– Да нет, вроде хороший парень. Ладно уж, иди, только не пропадай, а то мать придет, волноваться будет!

– Когда она еще придет! Тетя Липочка, я побежала!

Митя уже ждал меня.

– Привет! Что там у тебя?

– Понимаешь, Ася, я сегодня совершенно случайно подслушал Иришин разговор с мамой…

– И что?

– Теперь многое прояснилось.

– Если завтра вдобавок объявится мсье Кошелев, то, боюсь, экзамены мы провалим!

– Да ладно, ничего мы не провалим! Слушай, значит, прихожу сегодня домой, никого нет, я поел и решил позаниматься. Но в комнате было душно, и я вылез на балкон – ты же знаешь, у нас он длинный, туда моя комната выходит и кухня. Сел в кресло под своим окном, начал читать и тут же уснул. Просыпаюсь и слышу голоса, мамин и Иришкин. Я прислушался и уже не мог оторваться. Они, видимо, решили, что дома никого нет, и говорили достаточно громко.

– О Степушке?

– Ну да! Короче говоря, я выяснил, что Иришка знакома с ним уже год. Он сперва за нею ухаживал, но ее смущало, что он намного ее старше, ему уже тридцать шесть лет, а потом ей кто-то сказал, что он был замешан в каких-то темных делах. Она стала исподволь выяснять, кто да что, а он пронюхал и страшно оскорбился. Они расстались. Потом, через несколько месяцев, она вдруг узнает, что одна ее знакомая собирается замуж за этого самого Степушку. А еще через месяц выясняется, что эта девушка пыталась покончить с собой, кто-то втянул ее в какую-то аферу.

– Степушка? – спросила я.

– Неизвестно. Там много было разных всхлипываний и причитаний, я не все разобрал, а потом, совсем недавно, Иришка вдруг опять с ним встретилась, и он по новой начал ее обхаживать, а про ту девушку, Лиду, он будто бы и вообще знать не знает: мол, какое-то недоразумение, и виноват он только в том, что тогда не понял Иришкиных нежных чувств…

– А Ириша твоя не сообразила провести очную ставку между Степушкой и той девушкой?

– Да где там! Она влюблена в этого типа по уши и при этом почему-то его боится. Что-то такое знает о нем… или подозревает… Словом, мне кажется, надо нам этим заняться. У вас с Матильдой, кажется, была визитка какого-то Виталия?

– Есть, она у меня в столе лежит.

– Ась, давай попробуем завтра позвонить по этому номеру или лучше съездим по адресу.

– Давай, тем более завтра мы уже не учимся, скоро экзамены.

– У нас тоже. Так что, может, прямо с утра и поедем?

– Вдвоем?

– Вдвоем. Меньше будем в глаза бросаться.

– А Мотьке с Костей ничего не скажем?

– Почему? Можно и сказать, но Костя, я знаю, завтра обещал матери с уборкой помочь.

– Что ж, поехали вдвоем!

– А ты адрес помнишь?

– Нет, не помню.

– Ладно, в девять встречаемся у метро, а там разберемся.

На этом мы и простились.

Утром мама перехватила меня уже у двери.

– Ты куда это? Занятия же кончились!

Что это их вдруг прорвало – и маму, и тетю Липу?

– Мама, у меня дела.

– Какие могут быть дела, когда впереди экзамены?

– Мама, да разве это экзамены! Подумаешь, чепуха на постном масле! Мамочка, я спешу!

– В мое время так к экзаменам не относились!

– Все! Приехали! Раз ты так говоришь, значит, стала старая.

– Аська! Мерзавка! Что ты такое несешь? – возмутилась мама и быстро глянула на себя в зеркало. – По-моему я еще очень даже молодая! Всего тридцать четыре, разве это возраст?

– Дедушка говорит, когда человек начинает вспоминать, что в его время что-то было лучше, значит, он стареет.

– Ну, конечно, очередная дедушкина мудрость…

– Пока, мамуля, я побежала!

Я-таки сбила ее с толку, и не успела она оторваться от зеркала, как я уже смылась.

С Митей мы столкнулись по дороге к метро.

– Где визитка? – спросил он.

– Вот она.

Там были указаны телефон и адрес.

– Может, сперва позвоним туда? – предложила я, вытаскивая из кармана жетон.

– И что мы скажем? Нет, давай сначала найдем эту фирму, поглядим, что к чему, а потом будем думать.

– Хорошо, – согласилась я.

Через сорок минут мы уже бродили по задворкам Ломоносовского проспекта в поисках нужного дома.

– Ага. «Вот эта улица, вот этот дом!» – пропел Митя.

– А барышня где? – поддразнила его я.

– И барышня тут же, – не смутился Митя и посмотрел мне в глаза. – Ну, что, барышня, – ласково проговорил он, – где же здесь фирма мистера Люкина? Что-то не видать.

– Давай спросим, – предложила я.

– Нет, нельзя, вдруг нарвемся на сотрудника? Как тогда объясним, зачем она нам, эта фирма?

– Пожалуй, ты прав, обойдемся своими силами.

Но ничего даже отдаленно напоминающего АО «Марал» нам на глаза не попадалось. Мы уже дважды обошли вокруг громадного красного дома, но все было напрасно.

– Может, этой фирмы уже и в помине нет, – предположила я. – Давай все-таки попробуем позвонить.

Мы нашли автомат.

– Если ответят, спроси Виталия Павловича, – наставлял меня Митя. – Женский голос меньше опасений вызовет.

– Тут бы Мотька пригодилась, она мастерица такие разговоры вести.

– Ничего, у тебя на одну-две фразы тоже таланта хватит.

Я набрала номер и услышала голос, записанный на автоответчике: «Посредническая фирма «Марал». Будьте любезны оставить ваше сообщение после гудка. Спасибо». Затем тот же текст был повторен по-английски.

– Черт знает что, – раздраженно проговорил Митя. – Автоответчик есть, адрес есть, а вывески нет.

– Вообще-то многие фирмы без вывески работают, рэкета боятся.

– Знаешь, давай еще разок обойдем этот дом, поглядим, какие тут двери, и вообще…

– И еще к подвалам присмотримся: может, они в подвале сидят. Знаешь что, я на всякий случай все-таки спрошу кого-нибудь… Вон, видишь, старушки на лавочку выползли, они-то уж точно не сотрудницы АО «Марал».

Я прямиком направилась к старушкам.

– Здравствуйте! – благовоспитанно поздоровалась я с ними. Они с любопытством на меня уставились, еще бы, новое лицо! – Скажите, пожалуйста, вы случайно не знаете, где тут фирма «Марал»?

– «Марал»? Чего-то я такого не слыхала, – отозвалась одна старушка. – Анна Мироновна, ты знаешь, где это?

– Нет, – сказала Анна Мироновна, – первый раз слышу.

– Тогда, может, знаете такого – Люкина? Виталия Павловича?

– Люкина, говоришь? Виталия Павловича?

– Да.

– А зачем он тебе? – поинтересовалась Анна Мироновна.

– Да у меня к нему поручение! – ляпнула я первое, что пришло в голову.

– От кого? – продолжала допытываться старуха.

– Так вы его знаете или нет? – перешла я в наступление.

– Нет, первый раз слышу!

– Зачем же вам знать, от кого у меня поручение?

– А на всякий случай! Мало ли, ходят тут всякие…

– Мироновна, ты за что девчушку обижаешь? – вступилась за меня другая старушка. – Может, у нее дела, а ты ей голову морочишь.

Я вернулась к Мите, поджидавшему меня в сторонке.

– Пустой номер!

– Ну что ж, поедем домой, как говорится, несолоно хлебавши!

Впереди, у следующего подъезда, остановилась «Волга», и из нее вышел… Степушка.

– Очень интересно! – прошептал Митя.

Мы решили подобраться поближе. На скамеечке у подъезда никого не было. Мы сели и сделали вид, будто ждем кого-то. Степушка между тем вытащил из машины большую картонную коробку и понес ее к подъезду. И тут же оттуда выскочил парень лет двадцати пяти и подхватил коробку.

– Виталий Палыч, я сам отнесу!

– Вот это да! – присвистнул Митя. – А что я говорил? В высшей степени подозрительный тип!

– Да уж!

Парень потащил коробку в подъезд, а Виталий-Степушка вынул из машины еще какой-то ящик, потом – еще два, один большой и один маленький.

– Похоже на компьютер, – шепотом сообщил мне Митя. – Процессор, дисплей и принтер.

– Ты уверен?

– Почти.

Наконец Степушка запер машину и стал ждать парня. А Митя тем временем записал номер «Волги».

– Что бы мы без Костиного дяди делали! – заметила я.

Тем временем парень перетаскал коробки, и Степушка медленно направился к подъезду.

– Я сейчас! – шепнул Митя, вскочил и подошел к дверям почти одновременно со Степушкой. Он вежливо пропустил Степушку, даже придержал дверь, и скрылся в подъезде. Через пять минут он вернулся. – Я, кажется, нашел «Марал».

– Где?

– Здесь в подъезде, в полуподвале, есть помещение, они туда ящики таскали. Все-таки не зря мы сюда приехали!

– Еще бы! Выяснили, что этот Степушка заодно еще и Виталий.

– Очень полезная информация! Но что же делать с Иришей? – заволновался Митя. – Необходимо ее предупредить!

– Слушай, а может, пока не стоит, может, мы сначала сами во всем разберемся, а то влюбленная девушка нам всю обедню испортит! Закатит ему истерику, спугнет…

– Возможно, ты права, но я за нее боюсь!

– А мы постараемся за нею следить. Разобьемся на пары и не упустим из виду. Давай сейчас звякнем Косте и Матильде, соберемся и все обсудим.

Так мы и поступили.

– Да, дела! – сказала Мотька, выслушав наш рассказ. – По-моему, лучше всего обратиться к Николаю Николаевичу! – Николай Николаевич – капитан милиции, который очень помог нам в нашем первом деле.

– Нет, ни в коем случае! – вскинулся Костя. – Это совсем другой район, туда дело передадут, и мы о нем ничего не узнаем! Разве так можно?! Мы должны сами все расследовать – тут явно какое-то серьезное преступление. За здорово живешь человек под двумя фамилиями не фигурирует!

– Да, он настоящий преступник! – сказала Мотька. – Только я не знаю, как нам с обоими делами справиться, и, главное, в каждом – человек с двумя фамилиями.

– Этого мы еще не знаем, – заметил Митя. – Люда пока молчит, поэтому предлагаю для начала последить за Иришкой. Чтобы с нею ничего не случилось, благо мы сейчас свободны.

– А где она в данный момент? – спросила я.

– Скорее всего на курсах.

– Какие это курсы?

– Да я толком и не знаю, – растерялся Митя. – Курсы и курсы, а какие – я спросить не удосужился. Дурак, признаю!

– А я предлагаю, – начал Костя, – как-то распределить обязанности. Предположим, Митя с Асей отвечают за Иришу, а мы с Матильдой – за Люду.

– Глупости! – завопила Мотька. – Тут уж как получится! Представь себе, мы с тобой увидим Иришу и пройдем мимо: мы, мол, за нее не отвечаем. Так, да? И потом, пока Людка нам ничего не сообщила, ее делом можно не заниматься.

– Пожалуй, Матильда права, – заметил Митя.

– Слушай, Митька, а твоя сестрица не говорила, где она со своим Степушкой работать собирается?

– Нет, не говорила. А что?

– Ничего, просто на всякий случай надо бы знать адрес.

– Думаешь, он ее в «Марал» берет? Но он ведь там Виталий Павлович! Вряд ли.

– А ты все равно спроси. Попытка не пытка, а спрос не беда!

– Ладно, спрошу.

Глава X
ИРИША И МОТЬКИНА ПЕЧЕНКА

Вечером, часов в десять, мне позвонил Митя. Голос у него был очень взволнованный.

– Ася, я узнал, где Ириша будет работать! В «Марале»!

– Интересное кино! И когда она выходит на работу?

– Послезавтра!

– А в чем ее работа будет заключаться?

– Она будет принимать накладные, деньги, провожать покупателей на склад.

– А чем они торгуют?

– Кажется, сигаретами. Я как-то вскользь сказал: «Этот твой Виталий…» Она страшно удивилась: «Почему Виталий? Он Степан!» Понимаешь?

– Понимаю. Что мы-то будем делать?

– Подождем пока. А у тебя есть какие-то идеи?

– Да нет, никаких.

– Тогда до завтра!

– До завтра.

Вместо экзамена по биологии у нас были тесты, и это заняло совсем немного времени. Уже в половине одиннадцатого мы с Матильдой были свободны.

– Девчонки! – К нам подбежала Люда. – Привет! У меня новости. Свидание с папочкой!

– Когда?

– Сегодня в два часа.

– Где?

– В «Макдональдсе» на проспекте Мира.

– Здорово! Совсем близко! – обрадовалась Матильда. – Мы тоже пойдем туда и сфотографируем твоего папаню. А ты потом эту карточку как-нибудь случайно матери покажешь. Вот все и выяснится!

Люда задумалась.

– Только надо выбрать такой момент, когда он один будет, без нас с Алкой…

– Правильно мыслишь! – одобрила я Люду. – А то твоя мама может переволноваться, причем в любом случае.

– То есть? – не поняла Мотька.

– Ну, если это настоящий отец, то ей не понравится, что девочки тайком с ним встречаются. А если ненастоящий – то любая мать с ума начнет сходить, увидев своих дочек в ресторане с каким-то чужим дядькой, – разъяснила я.

– Только ты, Люда, ни за что не соглашайся никуда с ним ехать, а то мало ли… – предостерегла Люду Мотька.

– Правильно, мы ведь тогда ничем тебе помочь не сможем! – поддержала я ее.

– Вообще-то можно заявить в милицию в случае чего… особенно если будем знать номер машины! – загорелась новой идеей Мотька.

– Нет, – решительно сказала Люда, – надо сначала провернуть этот номер с фотографией. У вас «Полароид»?

– Нет, у нас обыкновенная «мыльница», – с сожалением ответила я.

– Аська! Идея! Нам надо купить «Полароид»! А то каждый раз столько возни! Скоро каникулы, подзаработаем и купим. Надо ребятам сказать, – воодушевилась Матильда.

– Девочки, у нас есть «Полароид», я его принесу вам.

– А твои не хватятся? – забеспокоилась Мотька.

– Днем никого дома нет! А зато я сегодня же покажу карточку маме.

– А вдруг мама спросит, откуда она у тебя?

– Нет, я ее просто положу в кухне на подоконник, а если мама поинтересуется, скажу, что понятия не имею, и сразу спрошу, кто это.

– Но она ведь может притвориться?

– Нет, я хорошо маму знаю, когда она врет, у нее шея краснеет.

Без четверти два мы с Матильдой заняли столик в «Макдональдсе», взяли по яблочному пирожку, по коктейлю и стали ждать, держа «Полароид» наготове.

– Знаешь, Мотька, когда дед позвонит, я попрошу его купить мне «Полароид». Как ты думаешь?

– Здорово! И мама твоя наверняка не рассердится на такой подарок, он же не впрямую детективный! А то помнишь, как она сердилась из-за уоки-токи?

– Мотька! Внимание!

В дверях показались Люда, Алла и высокий седой мужчина. Люда окинула взглядом зал, приметила нас, и на лице ее отразилось удовлетворение. Они сели за столик, о чем-то поговорили накоротке, а затем Люда с Аллой поднялись и направились к стойке. Предполагаемый папаша остался один.

– Молодец, Людка, соображает! – прошептала Мотька и схватилась за «Полароид».

Я встала и зашла за спину Кошелева, сделав вид, будто позирую Мотьке. Она кричала:

– Аська, правее, вот так! Стой! Чуток левее, отлично!

Таким макаром она сделала наконец снимок. Я бросилась к ней посмотреть на результат, и вот уже из аппарата выползает фотография. Здорово! Кошелев (или не Кошелев) отлично вышел на снимке. А вот и Люда с Аллой несут подносы к столу.

Мы быстро все съели, выпили и направились к выходу. За дверью нас догнала Люда.

– Получилось?

– На, держи!

– Здорово!

– Номер машины выяснила?

– Да! Вот тут записан! – Люда протянула нам бумажку с номером.

– Какие дальнейшие планы? – спросила я.

– Никаких. Я сказала, что у меня экзамены и много времени я тратить не могу.

– Только не вздумай Алку одну с ним отпускать! – предостерегла ее Матильда.

– Да что ж я, сумасшедшая, что ли?! – оскорбилась Люда. – Все, девчонки, я побежала, если что, позвоню! Спасибо вам!

Расставшись с Людой, мы позвонили Косте и сообщили ему номер машины Кошелева.

– Отлично! – воскликнул он. – Сегодня как раз дядька мой дежурит. Сейчас я ему позвоню. Думаю, сегодня надо будет встретиться, обсудить все. Пока!

– Слушай, Аська, а Людка, между прочим, отличная девчонка оказалась!

– Да! А в школе такая незаметная, ни рыба ни мясо вроде бы…

– Ох, надоело! – вдруг простонала Матильда.

– Что тебе надоело?

– Школа надоела, а еще надоело всех подозревать. Может, этот дядька и впрямь отец. А то – что ему от девчонок надо, скажи на милость? Если бы он хотел их похитить, так уже давно бы похитил, имел полную возможность. На даче день продержал, а потом спокойненько домой отвез, да еще денег дает, по ресторанам водит. На кой ляд они ему, если он им не отец?

– Так-то оно так, но вот история с дачей… Ладно, Матильда, давай сейчас про это не думать, потому что сегодня многое должно проясниться.

– А Ириша сегодня на работу вышла. Слушай, Аська, у меня идея! Все равно сейчас делать не фига!

– Выкладывай!

– Давай смотаемся туда, где Ириша работает!

– Зачем?

– На всякий случай. Посмотрим, что да как.

– Но мы же с Митькой там уже были. Видели.

– Печенкой чую, что-то там не так. Поехали, прошу тебя! А не хочешь, я одна поеду! – решительно заявила Мотька.

– Нет уж, поехали вместе, хотя, честно говоря, большого смысла я тут не вижу.

Мы сели в метро и доехали до «Университета».

– Дорогу-то помнишь?

– Глупейший вопрос!

Я привела Матильду в тот двор, где мы видели Степушку-Виталия.

– Смотри! – воскликнула Мотька, пальцем указывая на лавочку возле подъезда, где помещался «Марал».

На лавочке сидела, вернее, почти лежала Ириша, сотрясаясь от рыданий. Возле нее никого не было. Мы бросились туда.

– Ириша! Здравствуйте… Ириша! – схватила ее за плечо Мотька.

Ириша подняла зареванное лицо и явно нас не узнала.

– Откуда вы меня знаете? – сквозь рыдания спросила она.

– Ириша, вы нас не узнали? Мы Митины подруги, Мотя и Ася, – медленно и отчетливо проговорила я. Мне казалось, так ей будет легче нас понять. – Что-то случилось? Плохое, да?

– Хуже не бывает, – пролепетала Ириша. – А как вы меня нашли?

– Да мы здесь случайно проходили и увидели… – с места в карьер соврала Мотька. – Чем мы могли бы вам помочь?

– Мне уже никто, никто не поможет, – вновь залилась слезами Ириша.

Я вытащила из сумки носовой платок, зеркальце и расческу.

– Ириша, вот, возьмите, приведите себя в порядок!

Она взяла у меня зеркальце, глянула туда и громко взвыла. Тогда я села рядом с ней, обняла ее и постаралась платком вытереть слезы. Мотька тем временем юркнула в подъезд. Интересно, что ей там понадобилось? Через две минуты она выскочила оттуда с безумным видом и бросилась к Ирише.

– Надули? – зашептала она. – Да?

Ничего не понимаю! Кто кого надул?

– Ириша! Прекрати! – скомандовала вдруг Мотька. Сию минуту перестань реветь!

От неожиданности Ириша икнула и замолкла, недоуменно глядя на Мотьку.

– Вставай! – повторила Мотька. – Идем отсюда!

– Куда? – простонала Ириша.

– Неважно. Лишь бы подальше отсюда!

– Мотька? Что там? – спросила я.

Она только рукой махнула.

– Потом.

Ириша поднялась и, опираясь на Мотьку, медленно побрела прочь со двора.

– Идите, я догоню! – крикнула я и вбежала в подъезд. Интересно же, что там такое? Но, кроме запертой двери полуподвала, я ничего не обнаружила и бросилась вдогонку за Мотькой и Иришей.

Уже у метро Ириша вдруг опомнилась.

– Девочки, куда вы меня ведете?

– Как куда? Сначала домой, видела бы ты, на кого похожа! – сказала Матильда. – Как говорит моя мама, чупирадло вылитое!

– Что это значит? – удивилась Ириша.

– Чучело! Гороховое! На, погляди! – И Мотька опять сунула зеркальце ей под нос.

Ириша бессильно прислонилась к стенке какого-то киоска, взяла протянутый мною платок и тщательно вытерла лицо, потом немного причесалась и вдруг схватилась за сердце.

– Девчонки! Сумка! Моя сумка! Она же там осталась! Но ее там не было! Не было!

Час от часу не легче! Ничего нельзя понять.

– Да ладно, Бог с ней, с сумкой! Главное, сама цела, – уговаривала ее Мотька.

Я чувствовала себя полной дурой.

– Кто-нибудь мне объяснит, в чем дело? – рассердилась я. – Матильда, что ты там, интересно знать, кроме запертой двери, обнаружила?

Матильда и Ириша разом глянули на меня. В их взглядах читалось недоумение.

– Что ты сказала? – переспросила Матильда.

– А что я сказала?

– Да вот про запертую дверь?

– Ничего, просто я спустилась в полуподвал, а там только запертая дверь.

– Запертая? – слабым голосом пробормотала Ириша.

– Да. А что?

– То, что, когда я туда заглянула, дверь стояла настежь. Странно! Давайте-ка сядем вон там за столик, водички выпьем, и Ириша нам все расскажет. А потом будем думать. Ты согласна? – обратилась она к Ирише.

Та молча кивнула. Мы отошли от метро и сели за столик возле киоска кока-колы. Я купила нам по баночке ледяного спрайта. Ириша с жадностью приникла к банке.

– Ох, хорошо! Аж зубы ломит, такая холодная!

– Ну, ты наконец расскажешь нам, что случилось?

– Да, сейчас, только дух переведу.

– Ну что, права была моя печенка? – с торжеством спросила Мотька.

Глава XI
ЗАПИСНАЯ КНИЖКА

– Вчера я первый раз вышла на работу, – начала свой рассказ Ириша, – так было все хорошо, офис такой уютный, компьютер, факс, цветы в горшках, и я там за хозяйку. Кофеварка фирменная, сейф, словом, все как полагается. Ключи мне дали, все объяснили, и два покупателя вчера явились, деньги мне вручили, я их на склад, тут рядышком, проводила, кладовщик им товар отпускал, небольшими, правда, партиями. Потом еще несколько клиентов заглядывали. Степушка, это мой знакомый, хозяин фирмы, с ними о чем-то договаривался, что-то подписывал, словом, все было отлично, а когда я домой уходила, он мне аванс двести пятьдесят долларов выплатил. Я просто на седьмом небе была. А сегодня… – Ириша опять залилась слезами.

– Да что сегодня? Что? Скажи, скажи скорее, легче будет, – приставала Мотька.

Ириша громко всхлипнула и продолжала:

– А сегодня… приходят два клиента – покупать огромную партию: на девяносто тысяч долларов… целый грузовик… Они и вчера приходили, задаток внесли… А тут расплатились полностью, я деньги приняла, в сейф положила…

– Они прямо долларами заплатили? – спросила я.

– Да.

– Но ведь нельзя же! – воскликнула Мотька.

– Степушка сказал, что в виде исключения можно… я еще на машинке специальной все проверила, столько возни было… А потом, потом я повела их на склад, а кладовщик куда-то вышел… Ждали мы, ждали, а его нет, тогда вернулись в офис, а тут… тут… – Ириша снова зарыдала.

– Ириша, ну что? – спросила я.

– Да что? И так все ясно! – зловещим голосом произнесла Мотька. – Они пришли, а офис – тю-тю! Верно, Ириша?

– Да… Верно… Двери настежь, и ничего… голые стены… Все вывезли! Даже моей сумкой не побрезговали… Эти покупатели за меня взялись, уж как они со мной говорили – вспомнить страшно, и… и… даже по щекам надавали…

– Они в милицию заявили? – поинтересовалась я.

– Да какое там! Во-первых, они долларами расплачивались… налом… Да и вообще, им с милицией неохота связываться…

– Да, здорово тебя подставили… Ничего не скажешь, прямо как в «Афере»!

– В какой афере? – спросила Ириша сквозь слезы.

– А фильм такой есть. Клевый! С Редфордом и Ньюменом.

– А… Знаю, действительно похоже… – слабо улыбнулась Ириша.

– Есть, правда, некоторая разница, – заметила я. – Там они гангстера подставили, настоящую сволочь, а тут… Иришу.

– Не только. Еще и этих, покупателей, а они наверняка тоже сволочи хорошие, девчонку по щекам бьют! – возмутилась Мотька.

– Да это она еще очень легко отделалась! Могли вообще убить со злости!

– Погоди, Аська, ты говоришь, что дверь была заперта?

– Я же уже сказала – заперта.

– А когда я заглядывала, она была открыта! Настежь! Значит, там был кто-то из этих сволочей и наблюдал, как она рыдает… Вот твари! Я не я буду, если не изловлю этого голубчика! – ярилась Мотька, глядя на жалкую, вконец раздавленную Иришу.

– Правильно! Это достойная задача! – горячо одобрила я намерения подруги. – Вот Ириша малость успокоится и все подробно нам про этого своего Виталия расскажет.

Ириша подняла голову.

– Виталия? Почему Виталия? Он Степан.

– Это для тебя! А для других он – Виталий Павлович Люкин. А у Степана какая фамилия? Отчество? – поинтересовалась Мотька.

– Степан Мирчевич Чобану. Молдаванин.

– Ах, так вот откуда эта интонация… – ляпнула я.

– А ты его разве знаешь? – несказанно удивилась Ириша.

– Нет, я просто говорила с ним по телефону, когда он тебе звонил…

– Постойте, девчонки, так это про вас мне Митюшка рассказывал? Это вы сыщицы?

Мы с Матильдой скромно кивнули.

– И вы случайно тут оказались?

– Честно говоря, нет, – призналась я. – Не случайно. Мотька, у нее интуиция очень развита, просто потребовала, чтобы мы сюда приехали. Что-то ей неспокойно было. И не ошиблась…

– Но откуда вы… Вы за мной следили? Но почему?

– Брат у тебя – золотой парень! – выпалила Мотька. – Он о тебе давно беспокоится, специально о нас рассказывал, и альбом мы для тебя сделали – надеялись, что ты нам доверишься, ты ведь давно чего-то боялась…

– Боялась, – вздохнула Ириша. – Но не думала, что такое возможно… Он же уверял, что любит меня, что специально за мной в Москву приехал…

– Очень даже возможно, – перебила ее Матильда. – Ты ведь в Москве не прописана и вполне после такой истории можешь обратно в Новосибирск податься, ищи тебя тогда свищи!

– Сволочь! – проговорила Ириша. – Настоящая сволочь!

– Да уж, – согласилась я.

– Вот пойду сейчас в милицию и все им расскажу!

– А что толку? – охладила ее пыл Матильда. – Где они твоего Степушку искать будут? Да еще и тебя могут обвинить в соучастии! Нет, пока в милицию обращаться не надо. Попробуем сами его найти.

– Мотька, ты, по-моему, зря обещаешь. Где мы его искать будем?

– Есть одна идея, но я потом расскажу, когда обдумаю все как следует. А сейчас надо Иришу домой проводить. Ты как, будешь своим все рассказывать?

– А как вы считаете? – робко спросила Ириша.

– По-моему, надо все как есть рассказать, – посоветовала я. – Тебе легче будет!

– Это правда… Да, я все им расскажу, им можно, они все такие люди… И Лена, и Митюшка, и папа… А вот мама моя… с ней очень трудно… Она у меня экстрасенс, а я во все это не верю. Хотя мама мне говорила: уезжай к отцу, тут вокруг тебя черное поле… А в Москве, можно подумать, белое!.. Уж такая чернота, что хуже некуда! Господи, он же мне все время в любви объяснялся, говорил, вот поработаем вместе, денег наберем и уедем за границу. Он себе в карман за два дня сто тысяч долларов положил… Конечно, он теперь уедет с такими деньгами, и все, никто уже его не поймает…

– А он не говорил, есть у него заграничный паспорт? – спросила я.

Ириша задумалась.

– Он сказал, что мне надо сделать загранпаспорт, а я сказала, что для этого мне надо будет вернуться в Новосибирск, – припоминала она. – А он… он сказал, что ему тоже. Ему тоже надо вернуться в Новосибирск. Чтобы получить паспорт! Погодите, девочки, это он говорил, когда был трезвый! А когда мы были с ним в ресторане и он здорово поддал, то обмолвился, что в Новосибирск ему теперь дорога заказана!

– А что он там натворил? – спросила Мотька.

– Надо бы мне у Лиды выпытать все… Да, я решила – возвращаюсь в Новосибирск. Нечего мне в Москве делать, вернусь на старую работу, меня всегда возьмут.

– А где ты работала? – полюбопытствовала я.

– Продавщицей в антикварном магазине. Мне казалось, так скучно старьем торговать. Какая же я дура была! Но теперь все, поумнела! И учиться пойду, на исторический.

– И когда же ты думаешь уезжать? – заинтересовалась Мотька.

– Завтра. Чтобы не откладывать в долгий ящик. А то передумать могу, – улыбнулась она, и по этой улыбке было видно, что с жалостью к себе она уже справилась, во всяком случае, в данный момент. – Обещаю вам, девочки, в первый же день пойти к Лиде и допросить ее. С пристрастием! Я из нее вытащу, что ей известно про этого… типа. И позвоню вам. Или еще лучше папе на работу факс для вас пришлю.

– Папе? – испугалась я. – Ой, не надо!

– Почему?

– Потому что придется ему все рассказать, и нашему «Квартету» тогда хана. Лучше уж позвони.

– Ладно, детективки вы мои дорогие, что бы я без вас делала!

– Слушай, Ириша, я вижу, ты уже оправилась, – заговорила вдруг Мотька. – Ты одна до дому доберешься? Глупостей не наделаешь?

– Нет, теперь уж я ученая. Думаешь, я с собой покончу из-за этого жулья? Много чести!

– Молодец! – похвалила Иришу Матильда.

Интересно, что у нее на уме? Почему она не хочет, чтобы мы проводили Иришу?

– Ась, у тебя жетончик есть?

– Телефонный? Есть. А что?

– Позвони-ка сейчас Митьке, пусть встретит Иришу у метро.

– Не надо! Зачем? – запротестовала Ириша.

– Надо, очень даже надо! – командовала Мотька. – Иди звони, в подробностях не растекайся, нам с тобой спешить надо.

Я не стала спрашивать куда, ясно, что у Матильды родилась какая-то идея.

– Алло, Митя, это я!

– Аська, ты? – обрадовался он.

– Мить, можешь через полчаса встретить Иришу у метро?

– Конечно, а что случилось? – встревожился он.

– Она сама тебе расскажет, а мне некогда!

– Ася! Ася! Погоди, не вешай трубку! Ты где?

– Около «Университета».

– Что-то случилось в «Марале»? Как ты там оказалась? С сестрой все порядке? – засыпал он меня вопросами.

– Митяй, в двух словах: этот Люкин надул Иришу и еще подставил. Но Мотька со своей интуитивной печенкой потащила меня туда, и мы застали Иришу в слезах. Но теперь она уже успокоилась. Все, пока!

И я повесила трубку, чтобы «не растекаться в подробностях».

Мы довели Иришу до турникета, вручили ей жетон, она ведь осталась без денег. Ириша пылко обняла нас, расцеловала и побежала к эскалатору.

– Так, Матильда, а теперь выкладывай, что ты надумала?

– Понимаешь, надо там хорошенько все осмотреть. Кто-то же запер дверь в какие-то считанные минуты. Я смотрела – было открыто, ты – уже заперто. Наводит на мысли.

– На какие?

– На разные, – загадочно ответила Мотька. – Пошли скорее! Хотя погоди…

Мотька кинулась к газетному киоску. Интересно, зачем?

– Что ты купила? – удивилась я.

– Мешочки и лезвия.

– Зачем?

– Отпечатки пальцев вырезать.

– Откуда?

– А там дверь пластиком обита.

– Думаешь, лезвие такой пластик возьмет? Скорее уж тут ножичек пригодится. – И я достала из сумки острый перочинный ножик.

– Здорово, – обрадовалась Мотька. – А я свой где-то посеяла.

Мы вернулись на место преступления. Вошли в подъезд и спустились в полуподвал. Дверь действительно была заперта.

– Эх, нам бы порошок такой… для отпечатков, вот была бы лафа! Думаю, на каникулах надо опять торговлей заняться, денежек подкопить… – бормотала Мотька, возясь с непокорным пластиком. – Вот чертобесие! Никак не дается.

– Мотька, зря ты это затеяла. Что мы с отпечатками делать будем, если в милицию не заявлять?

– На всякий случай, мало ли что!

– Да ты пока вырежешь, своими отпечатками все заляпаешь!

– Наверное, ты права. Просто у меня детективный зуд разыгрался, – засмеялась Мотька. – Ладно, черт с ней, с дверью! Давай лучше как следует все осмотрим, они ведь по-быстрому смывались, может, что и потеряли…

Но ничего мы там не обнаружили, даже ни одного окурка. Все было чисто подметено.

– Профессионально действовали – все следы замели! – констатировала Матильда. – Ладно, пошли отсюда.

Мы вышли во двор и присели на лавочку. Мотька то и дело озиралась.

– Ты чего? – спросила я.

– Понимаешь, мне кажется, за нами обязательно должен кто-то следить, – прошептала Матильда.

– Кто? Почему? – удивилась я.

– Тот, кто запер дверь! Мы ведь тут с Иришей возились, она нам все рассказала, этот человек наверняка все видел и слышал. Вот он и запер дверь после того, как я туда заскочила.

– Скажи спасибо, что он тебя там не запер!

– Что он, идиот? Ты же сразу крик подняла бы!

– Это точно.

– Аська, смотри!

Мотька сорвалась со скамейки, в два прыжка очутилась у двери подъезда и присела на корточки. Я подбежала к ней.

– Что тут у тебя?

– Вот!

На земле под кустом валялась потрепанная записная книжка в красном пластиковом переплете.

– Берем? – спросила Мотька, подняв на меня глаза.

– Посмотреть, во всяком случае, надо! – решила я. – Только возьми осторожно, помни про отпечатки пальцев!

Мотька выхватила из кармана полиэтиленовый мешочек, приобретенный в киоске, и осторожно взяла им книжку.

– Здесь поглядим или до дома потерпим? – спросила она.

– Мне кажется, надо здесь взглянуть, а то вдруг эта книжка никакого отношения к нам не имеет, мало ли кто мог ее выронить?

– Твоя правда.

Мы сели опять на лавочку и осторожно раскрыли книжицу. Но в этот момент к подъезду с треском подкатил мотоцикл. Мотька инстинктивно прикрыла книжку полой ветровки. С мотоцикла соскочил тот самый парень, который помогал Виталию-Степушке таскать ящики.

– Я его знаю, – шепнула я, – он один из них!

Парень повел себя странно. Спешившись, он медленно побрел к подъезду, глазами обшаривая асфальт. Дойдя таким манером до двери, он оглядел ее, открыл, заглянул в тамбур, на мгновение исчез за дверью и тут же вернулся. Мы застыли. Он внимательно посмотрел на нас и вдруг подскочил к скамейке и плюхнулся рядом со мной. Я демонстративно отодвинулась.

– Девчата, вы тутошние? – спросил он. – А тебя я вроде бы уже видел, – обратился он ко мне.

Почему-то я жутко испугалась, но мне на помощь пришла Матильда.

– Естественно, видел, и мы тебя видели.

– Да? – заинтересовался парень. – И где же вы меня видели?

– Здесь вот и видели.

– Когда?

– Не все ли равно? Запоминать еще, много чести! – довольно грубо отвечала Мотька.

– Чего старшим хамишь, шмакодявка? – беззлобно осведомился парень. – А ты, – он обратился ко мне, – случайно тут книжечку записную не видала?

– Какую? – спросила я пересохшими вдруг губами.

– Красненькую, старую. Понимаешь, у меня там телефоны всех моих девушек записаны. Так что без книжки мне кранты.

– И девушкам тоже? – полюбопытствовала Мотька все тем же хамоватым тоном.

– Короче, видели или нет?

– Видели! – неожиданно заявила Мотька, а я похолодела. – Ее какой-то мужик подобрал. Возле двери валялась, а он подобрал.

– Какой мужик? Здешний? Кто-то из жильцов? – испуганно допытывался парень.

– Вроде нет. Он из подъезда вышел, нагнулся, повертел в руках книжку, сунул в карман и уехал на машине.

– А какая машина? Не заметили? – быстро спросил парень.

– Почему? Заметили. Красный «БМВ», – вдохновенно врала Матильда.

Я с облегчением вздохнула. Молодец, Мотька, ловко сбивает его!

– Сроду не видал красного «БМВ», – растерянно проговорил парень. – Ты уверена, что «БМВ»?

– Да вроде…

– А номер? – спросил он с надеждой.

– Еще чего! – фыркнула Мотька. – Зачем нам его номер запоминать!

– Вообще-то да. Ладно, девчата, я пошел!

И тут вдруг, откуда ни возьмись, появилась девчонка лет шести и закричала:

– Дяденька, они все наврали! Наврали! Книжечка у них!

Нас сразу сдуло со скамейки.

– Эй, стойте! – крикнул парень, но мы уже во весь дух неслись прочь со двора.

Выбежав на улицу, мы на секунду замешкались, соображая, в какую сторону бежать, и тут из подворотни за нами выехал парень на мотоцикле. Мы ринулись на газон, в надежде, что он не рискнет въехать туда. Он обогнул газон и преградил нам дорогу.

– Лучше отдайте, падлы! – крикнул он. – На кой она вам сдалась? Отдайте по-хорошему!

– Только за двести баксов! – нагло выкрикнула Мотька.

– Чего? – остолбенел парень.

– Давай двести баксов, получишь книжку.

До чего же умна и сообразительна моя подруга! Она все время уводит парня от главной нашей цели. Чтобы ему даже в голову не пришло, что нам интересна книжка сама по себе. Но что же мы станем делать, если он вдруг даст нам эти двести долларов? Все это вихрем пронеслось у меня в голове.

– А не жирно ли будет? Хватит с вас и стольника! – сказал парень и полез в карман.

– И не думай! – заявила Мотька. – Меньше чем за две сотни не отдам!

– Ах так! – крикнул парень, дал по газам и направил мотоцикл прямо на Мотьку.

Она завизжала, выхватила из кармана что-то красное и швырнула в парня.

– Подавись! – крикнула она и бросилась бежать в сторону метро, а я за нею.

Погони за собой мы не слышали. Значит, парень подобрал книжку.

– Аська! Поднажми! – крикнула Мотька, заметив, что я сбавила темп.

– Да не будет он за нами гнаться, книжка-то у него!

– Как бы не так! Фигушки! Я ему зеркальце свое кинула, красненькое!

И тут же за нами раздался треск мотоцикла. Но мы уже были на пешеходной дорожке, ведущей к метро. Туда он уж точно не рискнет въехать. А пока поставит мотоцикл, пока побежит за нами… Можно считать, что мы спаслись!

– Стоп! Куда несетесь, оглашенные! – преградил кто-то нам дорогу. Костя. – Вы что, спятили?

– Скорее… – Я схватила Костю за руку и потащила к входу в метро, но тут, на наше счастье, на дорожке появился милиционер, при виде которого торговки спешно похватали сумки с товаром и бросились врассыпную. Милиционер медленно шел по дорожке, а навстречу ему, с трудом сдерживаясь, чтобы не бежать, шел наш преследователь.

– Гражданин! Это ваш мотоцикл? – громко спросил милиционер. – За стоянку в неположенном месте – штраф!

Тот попытался что-то сказать, но милиционер был неумолим. Парень злобно глянул на нас, а Мотька быстро показала ему язык, и мы вбежали в вестибюль метро. Через несколько мгновений уже были на эскалаторе.

– В чем дело? – сурово спросил Костя. – Что это за номера?

– Ой, да погоди, дай отдышаться! – простонала Матильда.

– Костя, а как ты сюда попал? – спросила я.

– Мне Митяй позвонил. Езжай, говорит, туда-то и туда-то, а то эти полоумные чего-нибудь натворят, во что-нибудь влипнут. Ну, я и поехал.

Мы бысто рассказали Косте про Иришу, парня из «Марала» и про записную книжку.

– Эх, Костя, слышал бы ты, как Мотька с ним торговалась! Подавай, говорит, двести баксов! Такую оторву сыграла, будь здоров!

– Ерунда, – скромно потупилась Мотька, – вот если бы я слупила с него двести баксов и книжку бы себе оставила…

– Ну ты даешь! Это уж нечестно было бы! – заметил Костя.

– А они с Иришей – честно? Да? – возмутилась Мотька. – Я не я буду, если их не поймаю!

– А где книжка-то? – спросил Костя.

– Вот она! – Мотька выхватила книжку из кармана.

– Осторожно, не лапай! – прикрикнул на нее Костя. – Там же отпечатки пальцев, понимать надо!

– Понимаем не хуже тебя! – Мотька достала из кармана мешочек. – Вот, давай сюда положим.

Книжка в мешочке была спрятана в Костин карман.

– Сейчас едем ко мне, – распорядился Костя. – Я сниму отпечатки, у отца есть все эти штуки.

– Ладно, а дальше-то что с ними делать? С отпечатками? – спросила я.

– Пока ничего, это я так, на всякий случай; вот когда отпечатки снимем, будем работать с книжкой. Надо ее внимательно изучить. Записная книжка преступника – ценнейший вещдок. Этот парень даже рискнул вернуться за ней на место преступления. Кстати, надо выяснить, знает ли Ириша этого парня. Неизвестно ведь, чья это книжка – его или, может, ее Виталик обронил?

Глава XII
ДАВАЙТЕ ИГРАТЬ В СЫЩИКОВ!

У Кости дома была только мама, Вера Ипполитовна. Его отца за полгода нашего знакомства мы так ни разу и не видели. Она обрадовалась нам, но сказала, что досмотрит очередной сериал, а уж потом накормит нас. Вера Ипполитовна смотрела все сериалы по телику.

Костя налил нам с Мотькой по кружке домашнего кваса, а сам занялся книжкой. Достал какие-то бумажки, порошок.

– Только отойдите, не стойте над душой, – потребовал он.

– Но нам же интересно! – не согласилась Мотька.

– Я потом вам покажу, как это делается. Идите, идите.

Мы сели на диван и с удовольствием вытянули ноги.

– А интересно, чего там у Людки? Показала она уже фотку своей матери? Давай, Аська, позвоним ей, а?

– Давай.

Она набрала Людкин номер. Но там никто не ответил.

– Придется дожить до завтра. Ох, Аська, не знаю, как мы оба дела потянем!

– Между прочим, – заметила я, – Людкино дело – это бремя славы.

Мотька фыркнула.

– И ничего тут нет смешного. Конечно, Людка услышала, что мы не раз уже раскрывали преступления, вот и обратилась к нам. Точно – бремя славы.

– Ну вот, все готово! – заявил вскоре Костя. – Теперь можно заглянуть в книжечку. Валите сюда!

Костя принялся медленно листать книжку. Она была старая, затрепанная, ближе к углам страничек записи были полустертые. Все номера обозначены только сокращениями. Ни единого имени.

– Ага! Смотрите, Митькин номер! – воскликнул Костя.

– Неудивительно, – пожала плечами я. – Он же Иришин хахаль!

– Между прочим, здесь большинство номеров – шестизначные, он ведь из Новосибирска, – сообщил Костя. – Что ж, это значительно облегчает нашу задачу.

– А какая наша задача? – полюбопытствовала Мотька.

– Надо постараться систематизировать московские номера, может, что-то и получится.

– Интересно, по какому принципу ты собираешься их систематизировать? – осведомилась я.

– Еще сам не знаю, – засмеялся Костя. – Надо, кстати, Митяя вызвать. У него башка в таких делах здорово варит. Ась, звякни ему.

Митя сказал, что родителей еще нет дома, а оставлять Иришу одну он боится.

– Ну, как она?

– То плачет, то смеется, правда, от этого смеха завыть хочется, – шепотом сообщил мне Митя. – Давайте-ка вы сюда подваливайте, вместе и книжку посмотрим, может, Иришка что-то там разберет.

Через четверть часа мы все уже сидели на кухне у Мити. Они с Иришей склонились над книжкой. Вид у Ириши был все-таки уже не такой несчастный, как недавно. Она умылась, причесалась, переоделась. Только в глазах стояла тоска.

– Ты погляди, какие телефоны в Новосибирске тебе знакомы, – посоветовал Митя.

– Ага! Вот это мой телефон, вот Лидочкин, а вот это телефон моей мамы… рабочий. Очень странно! Я даже не знала, что они знакомы… Что бы это значило?

– А где твоя мама работает? – спросил Костя.

– В центре нетрадиционной медицины. Она экстрасенс.

– Может, кто-то дал ему этот номер просто как номер экстрасенса, – предположила Мотька.

– Возможно, все бывает… Нет, больше знакомых номеров вроде бы нет.

– Ириша, – вдруг вспомнила я, – скажи, а ты этого парня на мотоцикле знаешь?

– Да, видела два раза. Они его Маркелом называли. Или Маркелычем.

– Скорее всего это от фамилии Маркелов. Вряд ли у него имя Маркел, что-то из Островского – приказчик Маркел! – заметил Митя.

– Ты прав, старик, – одобрил его Костя. – Но только это опять распространенная фамилия. К тому же имени-отчества мы не знаем.

– Но зато мы знаем номер мотоцикла! – завопила Мотька.

– Ох, я с этими делами совсем забыл, я же все выяснил! Машина Дружинина принадлежит Дружинину, машина Кошелева – Кошелеву. А вот Степушкина «Волга» принадлежит Марьяне Сидоровне Кочубей.

– Надо теперь еще узнать про мотоцикл! И чем скорее, тем лучше! Костя, позвони опять дяде! – посоветовал Митя.

– Ой, боюсь, он меня пошлет куда подальше! Он и так уже козью морду крючит. Но, видно, придется, ничего не поделаешь, а то когда он теперь дежурить будет!

Костя стал дозваниваться в ГАИ.

– Ириша, ты про Марьяну Сидоровну слыхала когда-нибудь? – поинтересовалась Мотька.

– Нет, ни разу.

– И фамилия Кочубей тебе ни о чем не говорит?

– Нет, только о «Полтаве».

Наконец Костя дозвонился, но ему сказали, что его дядя уже ушел.

– Да, плохо, большая задержка выйдет, – сокрушалась Мотька.

– Ничего, успеем, – утешила ее я. – Зато у нас есть адрес Кошелева и этой… Мазепы. Без дела сидеть не будем.

– Да не Мазепы, а Кочубей! – поправила меня Мотька.

– Ну, это сейчас она Кочубей, а потом свободно может за Мазепу замуж выйти!

– Да ну тебя, Аська! – отмахнулась Матильда. – Вечно у тебя шуточки! А нам сейчас надо решить, кем в первую очередь заняться.

– Мазепой! – решительно заявил Костя. – Конечно, Мазепой! Там, у Кошелевых, еще незнамо что, а тут – преступление, как говорится, налицо.

– Чувствую, что госпожа Кочубей у нас теперь будет проходить под кличкой Мазепа! – засмеялся Митя. – Коська, а эта Мазепа твоя где живет и чем занимается?

– Возьми ее себе. А живет она на Литовском бульваре.

– Где это? – спросила Мотька.

– В Ясеневе, кажется. А Кошелев проживает на Гвардейской улице, в Кунцеве.

– Ни фига себе! Разные концы Москвы! – присвистнула Матильда.

– А может, я тоже вам помогу? – спросила Ириша.

– Ты же уезжать собралась? – удивилась я.

– Нет, я лучше пока останусь, хочу, чтобы вы их поймали! – и в глазах Ириши блеснул мстительный огонек.

– Нельзя тебе в это лезть! – возразил Митя. – Они же тебя знают!

– А я во втором деле могу помочь! – вызвалась Ириша.

– Что ж, это мысль! Все лучше, чем слезы лить, – заметила я. – Похоже, на этот раз нам действительно лучше разделиться. А то Маркел нас с Мотькой просто замочит! Поэтому предлагаю: вы займитесь Мазепой, а мы прощупаем Кошелева!

– А я? – спросила Ириша.

– Ты с нами пойдешь, – решила Матильда. – Две головы хорошо, а три еще лучше.

Насчет третьей, Иришиной, головы я не была уверена, но вот третья пара глаз явно не помешает.

– Значит, завтра с утра пойдем на разведку боем! – воскликнула Матильда.

– Это как? – не поняла Ириша.

– Очень просто! Мы зайдем за тобой пораньше утром и поедем в Кунцево.

– А что там?

– Там живет предполагаемый отец нашей одноклассницы, – объяснила я.

– Что значит «предполагаемый»? – спросила Ириша.

«Ох, мы с ней еще хлебнем», – подумала я.

– Очень просто, – ответила за меня Матильда. – Он говорит, что ее отец, а дочка не верит. Понятно?

– Вполне. И вы, значит, это дело расследуете?

– Именно.

– Потрясающе! Ой, вы вообще… потрясающие девчонки!

– Да, сестричка. Девчонки – потрясающие! – подтвердил Митя.

– Еще бы! Если бы не они…

– Да хватит вам! Говорите как на похоронах! – закричала Мотька.

В половине восьмого я на цыпочках выскочила из квартиры. К счастью, и тетя Липа, и мама спали. Я и сама бы поспала еще, но Матильда считает, что разведку боем следует проводить с утра пораньше, покуда объект не ушел на работу. И она, безусловно, права. Матильда уже ждала меня внизу.

– Привет! Давно ждешь?

– Нет, только что подошла. Бежим?

– Бежим!

Мы понеслись к Митькиному дому. Ириша нетерпеливо топталась внизу.

– Наконец-то! Я уж заждалась. Мне не терпится что-то делать! А мальчики уже уехали.

Когда после «Киевской» поезд метро вырвался из туннеля на поверхность, Ириша ахнула:

– Ой, какая прелесть! И долго так будет?

– Точно не помню, но несколько станций подряд – это наверняка, – отвечала я.

Мне и самой очень нравится эта линия, хоть и не часто приходится здесь ездить. Выйдя на «Кунцевской», мы сели в автобус и сошли на четвертой остановке. Так нам объяснил Костя. Дом, где жил Кошелев, оказался пятиэтажкой в ряду других таких же домов, но кругом было очень зелено и даже как-то уютно. Зимой здесь, наверное, много хуже. Ага, вот и нужный дом.

– А что мы будем делать? – осведомилась Ириша.

Сказать по правде, я не знала, что ей ответить. У нас не было какого-то четкого плана. Мотька, великий спец по импровизациям, пребывала в задумчивости.

– Смотрите, вот его машина! – ткнула я пальцем в сторону рыжей «шестерки».

– Ну и что? – спросила Ириша.

Мы с Мотькой переглянулись. Похоже, Ириша замучает нас вопросами.

– Ириша, – мягко заговорила Матильда. – Ты нас сейчас не отвлекай, будь так добра. Если что-то от тебя потребуется, мы скажем. Согласна?

– Я вам мешаю?

О, Господи!

– Нет, пока не мешаешь, но можешь помешать, если все время будешь задавать вопросы.

– Ладно уж, молчу, – не без обиды проворчала Ириша.

– Ты хочешь нам помочь? – вдруг решительно заговорила Мотька.

– Еще бы! Конечно!

– Тогда слушай: поднимись сейчас на третий этаж, позвони в двадцатую квартиру и спроси… Лелю Иванову.

– А кто такая Леля Иванова? – недоуменно осведомилась Ириша.

– Ой! – не выдержала Мотька. – Не могу! Слушай, Ириша, ты тут посиди на лавочке, а мы сейчас. – Мотька схватила меня за руку и втащила в подъезд. – И зачем мы ее взяли! Вот дурища!

– Что ты хочешь делать?

– Познакомиться с Кошелевым.

– Каким образом?

– По вдохновению. Идем!

Мы поднялись на третий этаж, и Мотька решительно позвонила в квартиру номер двадцать. Мне пришлось только довериться Мотькиному вдохновению. Оно зачастую приносит неожиданные плоды.

Женский голос за дверью спросил:

– Кто там?

– Нам бы Михал Михалыча! – выпалила Мотька.

– Ты что, спятила? – прошептала я.

Она только рукой махнула.

Дверь приоткрылась. Выглянула голова в бигуди.

– А зачем он вам?

– Нам сказали, что он портреты делает!

– Какие портреты? – удивилась женщина.

– Ну, фото! Для журналов, для рекламы! Нам надо! Он дома?

– Дома-то дома, но никаких портретов он не делает.

– Может, вы просто не в курсе! – нахально заявила Мотька. – Вполне может быть! Он вас, наверное, боится, а сам так подрабатывает!

– Очень интересно! – Женщина открыла дверь пошире. – Миша! Миша! Поди-ка сюда.

– Что такое? – раздался мужской голос, и в переднюю вышел Кошелев, даже отдаленно не напоминающий того, что мы видели в «Макдональдсе».

– Ой, извините, мы ошиблись…

– А вам кто нужен?

– Кошелев, Михаил Михайлович.

– Ну, я Михаил Михайлович Кошелев.

– А вы… кто? По профессии?

– Инженер. А вам кто нужен?

– Фотограф! – быстро ответила Мотька.

– Ошибочка вышла!

– А вы не знаете, где-то здесь поблизости нет другого Кошелева?

– Нет.

– Скажите, – вдруг осмелела я, – это ваша машина внизу стоит, рыжая?

– Да, а что с ней? – испугался Кошелев.

– Нет, ничего, просто мы…

– Извините, пожалуйста, – перебила меня Мотька.

– А почему вы про машину спросили? – насторожился Кошелев.

– Понимаете, мы ищем одного человека, которого видели на вашей машине и нашли по номеру…

– По номеру? – удивился Кошелев. – На моей машине? Бред какой-то!

– Миша, вызови-ка ты милицию, – посоветовала дама в бигуди. – Очень подозрительные девчонки!

– Обожди, Лиза. Ну-ка, зайдите в квартиру. Живо!

Бежать было уже поздно, пришлось войти.

Дверь за нами закрылась, и Лиза в бигуди встала за нашими спинами, словно бы отрезая путь к отступлению.

– А ну выкладывайте, в чем дело! Я…

– У вас есть дети от первого брака? – вдруг выпалила Матильда.

– Дети? От первого брака? – оторопел Кошелев. – У меня только один брак, мы вот с Лизой уже двадцать лет живем. И у нас есть сын. Да не пудрите вы мне мозги! Говорите, что вам надо, а то сейчас вызову милицию.

Мы переглянулись. Кажется, придется кое-что рассказать. И мы поведали Кошелевым историю других Кошелевых.

– Миша! Ты опоздаешь на работу! – напомнила Лиза.

– Не страшно. Кстати, позвони-ка и предупреди, что я задержусь. Мне это не нравится. Понимаете, – обратился он к нам, кажется, поверив в наш рассказ, – у меня три месяца назад украли сумку со всеми документами, там и паспорт был, и права.

– Так! – воскликнула Мотька. – Теперь многое становится понятным. А машину у вас не крали?

– Машину не крали. Но в ремонт я ее отдавал, только вчера получил.

– А куда вы ее отдавали? В автосервис?

– Да, на Варшавке. Интересно получается… Значит, по-вашему, кто-то хочет меня подставить?

– Нет, скорее всего кто-то просто пользуется вашими документами и вашей машиной в каких-то целях… мы еще не знаем, в каких.

– Но почему вы не хотите обратиться в милицию? – спросила Лиза.

– Мы обязательно обратимся, но пока у нас еще мало улик, одни подозрения.

– Ничего себе – мало улик! Да полно улик! – воскликнул Кошелев. – А, я понял! Вы играете в детективов! И хотите сами все расследовать? Я тоже когда-то любил такие игры. Ой, девчонки, разбередили вы мне душу! Я с завтрашнего дня в отпуск иду и помогу вам в этом деле. Меня ведь оно тоже как-никак касается. Они же могут сделать какую-то пакость, а потом все ниточки ко мне приведут.

– Миша, ты что, в своем уме, совсем в детство впал? – закричала Лиза. – Собираешься с девчонками в сыщиков играть?

– Да! – задорно отвечал Кошелев, блестя глазами. – Собираюсь!

– Не вздумай! Я тебе не позволю! Слышишь? Из ума выжил, сорок семь лет мужику, а он с малолетками в сыщиков играть вознамерился. Стыд и срам!

– Все, мать, хватит разоряться. Я пошутил, а ты поверила, – успокаивал жену Кошелев, но при этом то и дело подмигивал нам.

– Ты бы лучше в милицию обратился. Твою машину кто-то брал из автосервиса, а ты будешь глазами хлопать?

– Погоди, с милицией спешить не надо. Откуда я знаю, что машину кто-то брал? Девчонки сказали! Разве для милиции это основание? Да они меня на смех поднимут! Машина в порядке, документы я восстановил, так зачем мне нервы себе трепать с милицией? Очень надо! Ладно, девчата, пошли, отвезу вас в центр, мне по дороге.

Мы благонравно простились с Лизой и вместе с Кошелевым вышли из квартиры.

– Нас там внизу еще одна подружка ждет, – сообщили мы Кошелеву.

– Такая же отчаянная? – осведомился он.

– Не сказала бы, – отвечала Мотька.

– Ого! Какая подружка! – при виде Ириши заметил Кошелев и сразу приосанился.

Ириша же удивленно захлопала глазами.

Мы уселись в рыжие «Жигули».

– Вам куда? – спросил Кошелев.

– На Сухаревку. Оттуда дойдем.

– Девчонки, должен признаться, что меня это дело здорово заинтересовало. Расскажите-ка поподробнее, что да как.

Мы рассказали.

– Значит, наша задача – докопаться, зачем этот Лже-Михаил подбирается к вашей подружке. Так?

– Так.

– А у нее самой никаких подозрений нет?

– Нет.

– А вы не возражаете, если я вам помогу?

Мы с Мотькой переглянулись: как-то странно все это!

– Да вы не думайте! Я вам пригожусь, у меня же машина. Если там последить за кем или что!

– О! Конечно! Вы нам действительно пригодитесь! – закричала Мотька. – У нас еще одно дело есть, там без машины не справиться!

У Ириши глаза лезли на лоб, она явно ничего не понимала.

– Тогда договоримся так – встречаемся завтра в одиннадцать в кафе «Баскин-Роббинс», угощу вас мороженым. И приводите своих ребят. Надо же нам познакомиться! Тогда все и обсудим в спокойной обстановке. Договорились?

– Договорились!

Мы вылезли на Сухаревке, помахали на прощание Кошелеву и медленно побрели восвояси.

– Девчонки, вы что, сдурели? – спросила вдруг Ириша. – Зачем вы с чужим дядькой связались? Он же старый!

– Зато какой клевый! И потом у него машина! – воскликнула Мотька.

– А если он вас завезет куда-нибудь?

– Не завезет. Ему просто поиграть в сыщиков охота, только и всего. У него глаза так заблестели, когда он про это говорил! Хороший дядька, добрый. А ты, Аська, как считаешь?

– Точно так же. Мне он понравился.

– А ребятам скажете? – осторожно спросила Ириша.

– Конечно, что же тут скрывать? Тем более он пригласил нас в кафе.

Мы проводили Иришу до дому. Нам явно удалось отвлечь девушку от ее горестей.

– Все, больше я с ней никуда! – воскликнула Матильда. – Корова коровой!

– Да, толку от нее мало. Надо сейчас же позвонить Людке. Интересно, показала она маме фотографию?

– Ась, как ты думаешь, надо говорить Людке про нашего Кошелева и про машину?

– Думаю, да, зачем что-то скрывать от нее? Пусть все знает.

Мы пошли к Мотьке и оттуда позвонили Люде.

– Людка! Есть новости? – спросила Мотька.

– Есть! Вы где?.. Я сейчас к вам прибегу.

Через пять минут Люда уже была с нами.

– Мама этого типа не знает. Точно! – затараторила она. – Я положила карточку на подоконник. Она увидела ее и спрашивает: кто это. Я говорю – не знаю. А она: откуда тут это взялось? Потом к Лене – ты, мол, этого человека знаешь? Он тоже говорит: нет, не знаю. Тогда мама ее просто выкинула. Вот!

– Значит, никакой это не отец! – сказала я. – К тому же машина тоже не его.

– А чья?

– Кошелева, Михаила Михайловича!

– То есть как?

– А так – этот лжепапаша упер у Кошелева документы и к тому же машину брал в автосервисе, где ее ремонтировали.

– Но как же ему дали? – недоуменно спросила Люда.

– Мало ли… Либо он сам в автосервисе работает, либо кто-то из его дружков или сообщников. Загадка в том, зачем ему все это надо. У тебя есть на этот счет какие-нибудь соображения?

– Понятия не имею.

– Очень странно, – заметила Мотька.

– Понимаете, он вроде как ничего от нас с Алкой не хочет… кроме общения. Теперь он пригласил нас в цирк, а в воскресенье – опять на дачу. Только мы не можем, мы с мамой и Леней на нашу дачу поедем.

– Значит, он просто зачем-то втирается в доверие, – высказала я догадку. – Вот только зачем?

– А может, он шпион, и ему надо… как это называется… натурализоваться! Найти себе якобы дочек. Бывший детдомовец, поскитался по свету, а потом решил осесть, возобновить отношения с семьей… – фантазировала Матильда.

– Но почему именно мы? – удивилась Люда.

– Потому что документы ему кошелевские попались, – предположила Матильда.

– Но ведь это совсем другой Кошелев! – напомнила я.

– Тоже верно… Чушь какая-то!

– Погодите, девочки, я вот что подумала… Нас тут месяца два назад пытались ограбить…

– И что? – разом закричали мы с Матильдой.

– Да ничего. Залезли в квартиру, но ничего вроде не взяли, только немного денег в шкафу нашли. И все. Потом Леня дверь новую поставил, замки какие-то крутые… Тем и кончилось.

– А к чему ты это нам рассказала? – заинтересовалась я.

– А вдруг это грабитель?

– Ну, для грабителя чересчур сложно. Для настоящих грабителей любая дверь не помеха, если они на что-то нацелились. А у вас есть на что целиться? – спросила я.

– Насколько я знаю, нет.

– Значит, тут что-то другое. Слишком уж заковыристый ход – дочки, раскаяние… Бред! Люда, а может, мама твоя просто притворилась, что не знает его, а? Может, он какой-нибудь рецидивист, и она не желает, чтобы вы с ним дело имели? – рассуждала я. – Или, допустим, он сбежал из лагеря…

– И ничего умнее не придумал, как стибрить документы на свое собственное имя? Глупости! – вознегодовала Мотька. – Но что он может оказаться каким-нибудь уголовником, это запросто.

– Были у меня тоже такие мысли, – призналась Люда. – Но мне показалось, что мама не врет, она действительно его не знает!

– Ладно, тогда будем так действовать, – решительно заявила Матильда, – ты пока делай вид, что веришь ему, ни в коем случае нельзя, чтобы он что-то заподозрил, рано или поздно он себя выдаст. А мы будем начеку. Чуть что, сразу сообщай нам. Любую мелочь, любую деталь, какую заметишь. Поняла?

– Поняла.

Тут в дверь позвонили. Это явились Костя и Митя.

– Ну что, как? – накинулись мы на них.

– Да ничего, никак, – пожал плечами Костя. – Видели мы эту Мазепу Сидоровну. Вышла такая тетя с башней на голове, села в свою «Волгу» и укатила. Мы сунулись было в квартиру, но нам никто не открыл. Хотя Митька уверяет, что слышал там какое-то движение.

– Может, это собака или кошка? – предположила Люда.

– Все может быть. Жалко, отец сейчас в Москве, а то можно было бы взять машину, – с сожалением проговорил Костя.

– Машина будет! – крикнула Мотька.

И мы подробно поведали мальчикам о наших приключениях.

Глава XIII
ТЕ ЖЕ И КОШЕЛЕВ

Утром я проснулась от басовитого ворчания голубей на балконе. Воркованием эти сердитые звуки никак нельзя было назвать. Посмотрела на часы – девять! Вот это да! Я проспала двенадцать часов! Через два часа у нас встреча с Кошелевым, а завтра – экзамен по литературе. Литературы я не боюсь, это вам не химия. Хорошо, можно еще полчасика поваляться с книжкой. Но что-то мне сегодня не читается. Все мысли заняты расследованиями. Сразу два дела, да еще таких непростых. Ко мне заглянула мама.

– Проснулась? Аська, куда это ты вчера в такую рань умчалась? Да еще никого не предупредив? Тетя Липа жалуется на тебя, говорит, ты совсем от рук отбилась.

– Мамочка, но я же уже большая! Мне четырнадцать лет!

– Да, замуж пора, – засмеялась мама. И вдруг испуганно добавила: – Надеюсь, ты мне никаких таких сюрпризов не готовишь?

– Да ты что, мама! Просто я уже сознательный человек, и не надо каждую минуту меня контролировать!

– Ах, вот что! Но ты попробуй внушить это Липе. Я-то, в принципе, за демократию, а вот Липа…

– А ты должна тетю Липу воспитывать в демократическом духе.

– Боюсь, в том, что касается тебя, это будет сложно. Мне не по силам. Ладно, вставай, лентяйка! У тебя же завтра экзамен. Хоть бы для приличия позанималась!

– Для приличия? Ладно, завтра перед экзаменом для приличия открою учебник.

– Аська, не выводи меня из себя!

– А то что будет? – засмеялась я.

– Скандал! Грандиозный!

– Не боюсь! Я же все равно знаю, что это будет театр!

– Да, – вздохнула мама. – Что за комиссия, создатель, быть взрослой дочери…

– Отцом. А ты мать.

– Матерью, думаешь, легче? Еще хуже! Отец в морях болтается, и весь спрос с меня.

– А дед?

– Где он, твой дед? Приохотил тебя к детективщине, и только его и видели.

– Можно подумать, ты очень много мной занимаешься.

– То-то и беда. А тетя Липа уже с тобой не справляется. Ты хоть пожалей ее, не пропадай надолго, звони, предупреждай. Она же волнуется!

– Ладно, мамочка, обещаю!

Взгляд у мамы стал рассеянным.

– Мне пора в театр. А ты вставай! Хватит валяться.

В одиннадцать часов мы вчетвером собрались у кафе «Баскин-Роббинс» на проспекте Мира. И тут же подкатил на рыжей «шестерке» Кошелев.

– Привет, пацанва!

– Здравствуйте!

– Ого, какие ребята! Будем знакомы. Михал Михалыч.

– Костя.

– Митя.

– Отлично! Пошли, занимайте столик. Выбирайте, кому какое.

Через пять минут мы уже уплетали вкуснейшее мороженое, запивая его ледяным «Спрайтом» из запотевших баночек.

– Кайф! – простонала Матильда.

Кошелев, похоже, наслаждался не меньше нашего.

– Ну, братва, – сказал он наконец, – выкладывай�

Глава I

Смутные подозрения

До чего же весной неохота учиться! Скорей бы каникулы, просто сил нет! Сидишь над учебниками, а в голове ни одной мысли, и ничего не запоминается, хоть тресни!

– Ася! К телефону! – зовет тетя Липа.

– Кто? – лениво спрашиваю я.

– Митя!

Я подбежала к телефону.

– Митяй? Привет!

– Привет! Ася, ты сейчас занята?

– Вообще-то историю надо учить, но…

– Понятно! Слушай, давай встретимся, погуляем. Дело есть.

– Какое? – оживилась я.

– Расскажу при встрече. Выходи, жду через десять минут на сквере.

Как хорошо, что можно бросить учебники и на законном основании – друг зовет! – убежать на сквер, где уже цветет черемуха и пахнет весной, несмотря на «плохую экологическую обстановку» в центре Москвы.

Митя уже ждал меня.

– Привет! Что случилось? – запыхавшись, спросила я.

– Понимаешь, тут такое дело… даже не знаю, с чего начать… У меня есть сестра, папина дочь от первого брака, ей уже двадцать лет.

– Ну и что?

– Погоди, не перебивай! Она вообще-то из Новосибирска, но сейчас приехала в Москву на какие-то курсы и живет у нас.

– Давно?

– Уже две недели. И что-то мне тут не нравится…

– Она тебе не нравится?

– Да нет, она неплохая, но что-то с ней странное происходит…

– А что?

– Не знаю, это все пока на уровне интуиции, но, по-моему, она чего-то боится, живет в постоянном напряжении, а при этом делает вид, что всем довольна и невесть как весела.

– А раньше ты ее знал?

– Конечно! Раньше была нормальная девчонка, а теперь…

– Ну, теперь-то она уже взрослая, может, в этом дело?

– Нет, ничего подобного! Она, например, вздрагивает всякий раз, когда звонит телефон. И вздыхает с облегчением, если выясняется, что звонят другим. А ей, между прочим, пока еще никто ни разу не звонил… по крайней мере при мне.

– Знаешь, тебе надо было бы обратиться не ко мне, а к Матильде.

– Почему?

– Она бы тебе сразу сказала, что это просто любовь!

– Я сперва тоже так подумал, но нет, тут что-то другое…

– А твои родители что-нибудь замечают?

– Папа вообще ничего не замечает, он и дома-то мало бывает, а мама… Я с ней еще не говорил пока, наблюдаю за ее реакцией.

– И какая же у нее реакция?

– По моему, она тоже что-то замечает.

– А может, тебе стоит поговорить с мамой, глядишь, и все выяснится. Кстати, в каких они отношениях?

– В прекрасных. Кажется, у Ириши с собственной матерью отношения хуже, чем с моей.

– Бывает. Ну так что ты от меня-то хочешь? – полюбопытствовала я.

– Ничего особенного, просто подумал: может, нам заняться этим?

– Ты имеешь в виду «Квартет»?

– Разумеется.

– По-моему, тут пока еще нечем заниматься.

– А если потом поздно будет?

– А тебя есть какие-то конкретные идеи?

– Я думал познакомить тебя с Иришей.

– Меня одну?

– Да, для начала…

– Хорошо, я согласна.

– Тогда давай завтра часов в пять приходи, она, наверное, дома будет.

– Договорились! А Матильде про это можно рассказать?

– А почему бы и нет? – пожал плечами Митя.

– Она удивится, что ты меня одну приглашаешь!

Митя внимательно посмотрел мне в глаза, слегка покраснел и сказал:

– Не думаю.

– Ладно, – засмеялась я, – пока ничего никому говорить не буду.

– Как хочешь!

…Не успела я вернуться домой, как ко мне прибежала Мотька.

– Аська, ты Людку Кошелеву не видала?

– Нет, а что?

– Понимаешь, она пропала!

– Как пропала?

– Очень просто! Пропала, причем вместе с сестрой!

Люда Кошелева – наша одноклассница, ничем не примечательная, вполне славная девочка, а ее сестра учится во втором классе нашей же школы.

– Что значит пропала? Когда? Мало ли куда они с Алкой могли закатиться!

– Понимаешь, они утром, как обычно, ушли в школу, а в школе их не было.

– Это еще не повод для паники, мы с тобой тоже, бывает, уходим в школу, но нас там никто не видит.

– Это другой вопрос! – засмеялась Мотька.

– Почему? Время пока раннее, они сто раз могут еще заявиться домой.

– Но их мать почему-то просто в истерике.

– Естественно, она же мать… Да, а ты-то откуда все знаешь?

– Я сейчас ее встретила, она ко мне кинулась – спрашивает, была ли Людка сегодня в школе. Я сказала, что нет, а она как взвоет! Я попыталась ее утешить, но где там… Оказывается, и Алка тоже в школе не была.

– По-моему, волноваться надо было бы, если бы пропала одна Алка или одна Людка. А вместе… Ясно, что они куда-то подались. Так что паниковать пока рано. По-моему, даже в милиции у нее сейчас заявления не примут, тем более Людка уже не маленькая.

– Понимаешь… – начала Матильда.

– Понимаю, твоя знаменитая интуиция тебе что-то подсказывает? И что на этот раз? – засмеялась я.

– Между прочим, напрасно смеешься. Вспомни, как ты сперва не желала следить за Вальчиком! А интуиция мне подсказывала, что он бандит. Так и оказалось.[1]

– Ладно, признаю твою правоту! Но до утра твоя интуиция может спать спокойно. Вот если Кошелевы утром не появятся в школе, тогда и будем думать.

– Вообще-то да, – согласилась Матильда. – В нардишки сыграем?

Утром Люда в классе не появилась. На перемене Мотька наведалась во второй «А» и выяснила, что Аллы тоже в школе нет. Странно. Кошелевых нет, их мать еще вчера сходила с ума, а в школе никто ничего не знает. Я поделилась своими соображениями с Матильдой.

– Вот видишь, моя интуиция и на этот раз меня не обманула. По-моему, «Квартету» надо этим заняться.

– Погоди, а вдруг они уже дома, просто почему-либо не пришли в школу? Может такое быть?

– Вполне. Тогда давай после уроков зайдем к Кошелевым.

– Давай.

Кошелевы жили в одном доме с Матильдой, только в другом подъезде. Мы поднялись на девятый этаж, позвонили, но никто нам не открыл. Мы позвонили еще раз и еще, но все напрасно.

– Странно, – сказала Мотька.

– Почему? Может, они объявились и мать поехала за ними. А отец на работе.

– У них вроде не отец, а отчим.

– Ну и что? Раз отчим, так обязательно злодей?

– Нет, он совсем, по-моему, не злодей.

– Ты его знаешь?

– Не то чтобы знаю, но… Он во дворе с собачкой гуляет… Слушай, Аська, а у них ведь собака есть! Но на звонок не лает! А вообще-то она жутко брехливая! Не нравится мне все это, ох, как не нравится!

– Пожалуй, ты права! Действительно, все это очень странно!

– Пошли ко мне! – предложила Мотька. – Позвоним ребятам, надо собраться!

И тут я вспомнила, что на сегодня условилась с Митей. Но сейчас его неясные подозрения, связанные с единокровной сестрой, показались мне сущим пустяком в сравнении с реальными исчезновениями в семье Кошелевых. Мы помчались к Мотьке и позвонили сначала Косте. Тот очень оживился и сказал, что сейчас зайдет за Митей и они вместе придут к нам. В самом деле, минут через пятнадцать они явились.

– Ну, выкладывайте, что тут у вас! – потребовал Костя, едва войдя в квартиру.

Мы с Матильдой подробно изложили все, что знали.

– По-моему, это плод вашего больного воображения! – заявил он, выслушав нас. – Если бы мать этих девчонок подозревала что-то страшное, она обратилась бы в милицию, подняла бы на ноги всю школу. А так… Может, это какие-то семейные разборки, может, они поссорились, девчонки куда-то смылись… У них есть дача?

– Не знаю, – растерялась Матильда.

– Предположим, дача есть. Они могли уехать на дачу или к каким-то родственникам, даже в другой город, но криминала я тут пока не вижу.

– А собака? – запальчиво поинтересовалась Мотька. – Почему она не лает?

– Ну уж это я не знаю. Может, она вообще на звонки не реагирует?

– Да ты что! Такая брехунья…

– А может, хозяйка пошла с ней гулять и в этом-то все дело?

– Мотя, позвони туда! – посоветовал Митя.

– Ой, правда! – обрадовалась Матильда, набрала номер Кошелевых, но там никто не отвечал.

– А мать этих девочек работает? – спросил Костя.

– Работает!

– Так она скорее всего на работе! И отец, то есть отчим, тоже! Так что до вечера мы ничего нового не узнаем. Вот если до утра ничего не изменится, тогда мы этим займемся, тем более завтра – суббота, – сказал Костя.

– Это как раз может спутать всю картину, – заявил Митя. – Весна! Если у них действительно есть дача, то они могут и субботу, и воскресенье пробыть там.

– Верно! – согласился Костя. – Тогда будем считать все это ложной тревогой. Делать нам тут пока нечего.

Я видела, что Митя мнется, хочет что-то сказать. Костя тоже это заметил.

– Митяй, ты чего?

– Понимаете, я тут с Асей говорил про это, но…

И он повторил то, что я уже слышала.

– Ну, старик! – разочарованно протянул Костя. – Это чепуха. Девица скорее всего ждет звонка от своего парня, а ты уже невесть чего придумал!

– Да то-то и оно, что не ждет она звонка, а боится!

– Мить, давай-ка познакомь нас со своей сестрой! – решительно потребовала Матильда.

– Всех? – удивился Митя. – Зачем?

– Пусть каждый из нас составит себе о ней представление, а там видно будет.

– Пожалуй, Матильда права, – заметил Костя. – Хуже от этого не станет.

– Это уж точно! – поддержала я друзей.

– Хорошо! – согласился Митя. – Тогда пошли сейчас ко мне. Ирки пока дома нет, поэтому лучше, чтобы она просто застала вас у меня. Как бы невзначай.

– Правильно. Айда к тебе! – воскликнула Мотька.

Глава II

Таинственный звонок

Мы почти час уже просидели у Мити, а его сестра все не появлялась.

– А вдруг она тоже пропала? – предположила Матильда.

– Типун тебе на язык! – рассердился Митя. – Что ты городишь? Сейчас всего полшестого! Мало ли где она могла замусориться!

В этот момент раздался телефонный звонок. Митя взял трубку.

– Алло… Да!.. Ирину? Ее нет дома… Часов в шесть… Не знаю. А что ей передать?.. Хорошо. – Он положил трубку. – Интересно, не тот ли это звонок, которого она так боится… Первый раз ей позвонили.

– А кто звонил-то? Мужчина? – поинтересовалась Мотька.

– Мужчина, и, судя по голосу, не очень молодой.

– Старик, ты когда будешь ей про этот звонок говорить, последи за ее реакцией, – посоветовал Костя.

– Уж как-нибудь соображу сам, – огрызнулся обычно очень сдержанный и вежливый Митя. Значит, он и в самом деле волнуется за сестру.

Прошло еще минут двадцать, и в дверь позвонили.

– Это Ирка! – шепнул нам Митя и бросился открывать.

– Митюшка, привет! – раздался звонкий голос. – У тебя гости?

– Да, заходи, познакомься с моими друзьями! Костю ты уже знаешь; это мои подружки, Ася и Мотя. А это моя сестра Ириша!

– Очень приятно, – благовоспитанно сказали мы с Мотькой.

– Привет, девчата! Я как будто знала, что вы тут будете! Мороженого купила! Пошли на кухню, слопаем его, пока тетя Лена не пришла, а то скажет, что мороженое надо есть после обеда. А по-моему, до обеда оно гораздо вкуснее? Вам не кажется?

– Кажется! – радостно поддержали ее мы с Матильдой.

Я во все глаза смотрела на хорошенькую милую Иришу. И не видела на ней никакой роковой печати. Обычная веселая девушка.

– Митюшка, мне никто не звонил? – вдруг спросила она, раскладывая мороженое по блюдцам.

– Звонили, – чуть помедлив, ответил Митя.

Она побледнела.

– Кто?

– Он не назвался.

Она еще больше побледнела.

– И что он сказал? – с трудом, словно у нее вдруг пересохло в горле, проговорила Ириша.

– Спросил, когда ты будешь дома. Я сказал – не знаю.

– Умничка! Митюш, я тебя умоляю, если он опять позвонит, скажи, что меня нет. Ладно?

– Ладно, а что такое?

– Да так, ничего. Просто не хочу с ним разговаривать.

– А может, это кто-то другой? Он ведь не назвался.

– Какой у него голос был?

– Голос как голос, не очень молодой.

– С акцентом?

– Нет, акцентом я бы это не назвал, но интонация, пожалуй, не совсем обычная, напевная какая-то.

Ириша в изнеможении уронила руки.

– Да что с тобой? – допытывался Митя.

– Нет, ничего. Ладно, вы тут ешьте мороженое, а я пойду полежу, что-то я устала.

Когда она вышла, Митя закрыл кухонную дверь.

– Видали?

– Да, – сказала я, – тут и вправду что-то странное.

– Похоже, ее до смерти запугали, – задумчиво проговорила Мотька.

– Да, больше всего смахивает на шантаж, – заметил Костя. – Интересно, чем можно такую девушку шантажировать?

– Мало ли, может, у нее долги, – предположила Мотька, основываясь на нашем опыте с Мокрой Курицей.

– Долги? – переспросил Митя. – Вряд ли. Ее мать в Новосибирске бешеные бабки зарабатывает. Она знаменитый там экстрасенс. Но Иришка все это терпеть не может, говорит, что в нашем доме, где все просто нормальные люди, душой отдыхает. А ее маманя с такими закидонами…

– Ну, если не долги и не шантаж, то скорее всего это любовная история, – констатировала Мотька, а мы так и покатились со смеху. Матильда все и всегда объясняет любовью. Но в данном случае я была склонна с нею согласиться. Эта Ириша такая хорошенькая…

Костя всегда старался обеспечить наши расследования необходимой техникой – то «жучки» ставил, то даже брал машину своего отца, без спроса, разумеется. Вот и теперь он сразу принял решение:

– Посидите здесь, а я сейчас домой сбегаю!

– Зачем? – удивились мы.

– Телефон принесу, с определителем номера! Если этот тип позвонит…

– Но ведь всегда слышно, есть определитель или нет! – напомнил ему Митя. – И если сейчас определителя не было, а потом он вдруг появился, это может его насторожить и даже спровоцировать на что-то…

– По телефону? Ну и что? Оно даже к лучшему! – стоял на своем Костя. – Я побежал.

Он умчался и через десять минут вернулся с телефонным аппаратом.

– Вот! Принес!

– А что твоя мама сказала? – спросила я.

– Мама? Ничего! Он у нас в шкафу лежит, отцу на день рождения новый подарили, со всякими прибамбасами.

Костя сразу же подключил аппарат в Митиной комнате.

– Допустим, мы выясним номер, – сказала Матильда, – и что дальше? А если он вообще из автомата позвонит?

– Вот выясним, тогда будем думать! – отрезал Костя.

– А по-моему, – начала я, – нам нужно…

– Натравить на Иришку собаку, пусть расколется! – засмеялся Митя, намекая на одну мою историю с собакой.

– А что ты смеешься? Животные вообще незаменимые помощники! Если бы не Мефистофель, – это мой кот, – мы бы и бомбу тогда не нашли!

– Предлагаю переименовать наше бюро из «Квартета» в «Секстет». Нас четверо, Мефистофель и этот доберман, как его, Марат, что ли? – подхватил идею Костя.

– Нет уж, разве что «Квинтет» сгодится. Марат-то в Тель-Авиве остался, он израильский подданный.

И тут зазвонил телефон. Костя с Митей склонились над аппаратом.

– Это мама, с работы! – успокоил нас Митя и снял трубку. – Да, привет, мама!.. Все нормально. Поел… Да, она уже дома. Позвать ее?.. А, ладно, понял. Да, понял… Пока, мамуля! – Он положил трубку. – Мама вот не обратила внимания на сигнал определителя.

– Так мама твоя не преступница! – воскликнула Мотька.

– Кто звонил? – просунула голову в дверь Ириша. Вид у нее был жуткий. Куда девалась хорошенькая девушка?

– Мама! Она сказала, что они с отцом сегодня идут в театр и вернутся поздно.

– Да?

– Да!

– Хорошо, тогда я пойду погуляю.

И она скрылась за дверью.

– Удержи ее, – посоветовал Костя.

– Зачем?

– А если этот тип ее подкараулит?

Митя сразу выскочил из комнаты.

– Да, придется «Квартету» дать концерт! – задумчиво проговорила Мотька. – Тут что-то не так. Это не любовная история.

– Ну, уж если ты это говоришь… – улыбнулся Костя.

– Печенкой чую, тут что-то страшное, без дураков, – продолжала Матильда.

– Да что ты каркаешь! – рассердилась я. – Мы ведь совсем ничего не знаем, а ты, похоже, уже хоронишь Иру.

– Ничего подобного! Я просто считаю, что мы должны немедленно этим заняться! Не откладывая даже на завтра.

– А как же с Кошелевыми быть? – напомнила я.

– С Кошелевыми как раз подождем до завтра!

Тут в комнату вернулся Митя.

– Ну что?

– Убежала. Понимаете, я не хотел ее слишком пугать и потому не сказал, что этот тип может ее подкараулить. А то она вообще из дому не выйдет. Так нельзя!

– Ты прав, – сказала я. – К тому же он наверняка еще будет звонить, ведь с первого звонка не так много времени прошло. Да, кстати, я вот что придумала: когда он позвонит, трубку возьму я или Мотька, мы скажем, что он ошибся номером!

– Гениально! – закричала Мотька. – И сразу же отключим аппарат. Он перезвонит и сигнала определителя не услышит, так что никаких подозрений у него не возникнет! Аська, ты умница!

– Действительно, хорошо придумано! – одобрил меня Митя.

Через полчаса раздался звонок. Я сняла трубку.

– Алло!

– Попросите, пожалуйста, Ирину, – раздался глуховатый мужской голос с какой-то неуловимо странной интонацией.

– Ирину? Какую Ирину? – притворно удивилась я, а Костя быстро записал на клочке бумаги номер с определителя.

– Извините, я, вероятно, ошибся.

Незнакомец повесил трубку. Митя мигом выдернул вилку телефонного аппарата. Буквально через полминуты раздался звонок. Митя выскочил в соседнюю комнату и поднял трубку.

– Я слушаю… Нет, она еще не приходила… Да, конечно, я передам. Как вы сказали?.. Хорошо, передам, можете не сомневаться… Да, я ее брат. А может, вы оставите ваш номер телефона и она вам сама позвонит?.. Ну, как хотите.

– Он не дал номера? – накинулась на Митю Матильда, едва он закончил разговор.

– Нет, не дал! Значит, мы не зря его выяснили. Молодец, Коська! Пригодился твой аппаратик!

– Мы все молодцы! – скромно заметил Костя. – А уж девчонки наши – это ва-аще! Но к делу! Митяй, он назвался?

– Да, просил передать, что звонит Виталий.

– Просто Виталий, без отчества? – поинтересовалась Мотька.

– Просто Виталий. Но у меня такое ощущение, что он соврал.

– Почему?

– Потому, что он… как бы это сказать… немного помедлил перед тем, как назваться.

– Наверное, не хочет заранее пугать Иришу, – предположила я.

– Скорее всего! – поддержала меня Матильда. – Итак, что теперь будем делать? Костя, что за номер у него?

– Начинается с 930.

– Значит, в районе Университета, – констатировал Митя. – Как ни мало, а все же что-то у нас уже есть.

– Эх, расколоть бы твою сестрицу! – вздохнула Мотька.

– Я, конечно, попытаюсь, – пожал плечами Митя, – но боюсь, ничего у меня не выйдет.

– Мить, а ты попробуй сегодня вечером завести с ней разговор, спроси, понравились ли мы ей, и, как бы ненароком, расскажи про «Квартет», про все наши успехи. Не исключено, что к утру она созреет и сама нам доверится.

– Правильно! – поддержала меня Матильда. – С Мокрой Курицей у нас этот номер сработал.

– А что, отличная идея! – подхватил Костя.

– Пожалуй, – согласился Митя. – Вопрос только в том, когда она придет.

– В крайнем случае утром поговоришь с ней, жалко только время упускать, а то, пока она думать будет, выходные могут пролететь, а в будни все сложнее, тем более скоро экзамены.

– Нет, я уж постараюсь ее дождаться.

Мы с Матильдой от Мити возвращались одни. Костю срочно вызвала домой его мама, а Митя хотел нас проводить, но мы ему велели сидеть дома и ждать сестру. К тому же сейчас светло и вечером.

– Давай заглянем к Кошелевым, – предложила Мотька.

– Давай, только что мы скажем, если они дома?

– Скажем, что беспокоимся, почему это Людка в школу не ходит, тем более ее мамаша сама мне говорила, что девчонки пропали.

Мы поднялись на девятый этаж, позвонили, но нам опять никто не открыл.

– Странно, – пожала плечами Мотька. – Но, с другой стороны, может, они и вправду куда-то уехали.

Едва мы вышли из подъезда, как Мотька толкнула меня в бок.

– Смотри! Это Людкин отчим!

Действительно, по двору прохаживался средних лет мужчина в ярко-лиловой ветровке, с поводком в руках. Неподалеку на травке паслось смешное серо-белое существо, отдаленно напоминающее собаку.

Мотька решительно направилась к нему.

– Франя, здравствуй.

Собачка подняла голову и громко залаяла.

– Здрасьте, – обратилась Матильда к мужчине. – Скажите, а Люда нашлась?

– Что значит «нашлась»? Она и не терялась! – с излишней горячностью возмутился мужчина.

– А почему она в школу не ходит? – поддержала я подружку.

– Значит, так нужно! В понедельник придет ваша Люда, никуда не денется!

– И Алла?

– И Алла!

Чувствовалось, что ему хочется сказать нам еще несколько «теплых» слов, но он сдержался и, подхватив на руки Франю, быстро скрылся в подъезде.

– Странно, даже очень, – заметила Матильда.

– Что странно-то? – удивилась я.

– А то странно, что обычно он такой вежливый, а сейчас чуть не обругал нас последними словами.

– Ну, мало ли, может, у них семейные неурядицы, у него плохое настроение, а тут мы с расспросами лезем…

– Вообще-то да… Ладно, ждем до понедельника. Если Людка в понедельник не появится, надо будет что-то делать…

Глава III

Ряженые на Цветном бульваре

Утром я отправилась на сквер гулять с Лордом, и первый, кого увидела, был Митя с Джонни.

– Ну что? – сразу спросила я.

– Пока ничего, – пожал плечами Митя.

– Но ты поговорил с ней?

– Поговорил, всеми красками расписал наши подвиги.

– А она?

– Ноль внимания. Вроде слушала с интересом, но ни словечка не сказала.

– А этот больше не звонил?

– Нет.

– А вдруг, не дозвонившись, он решит ее подкараулить?

– Не исключено.

– Тогда нельзя ее одну никуда пускать!

– Верно! Надо будет проследить за ней, и тут нам понадобятся твои уоки-токи. Одному следить, сама знаешь, сложно. А так я подам сигнал, а ты уже известишь ребят по телефону.

– Правильно, я сейчас сбегаю!

Я со всех ног – время же не терпит! – кинулась домой и принесла Мите трубку уоки-токи и бинокль.

– А бинокль зачем? – удивился Митя.

– Мало ли… пригодится!

– Вообще-то да! Ладно, тогда я побежал, боюсь ее упустить!

– Конечно, беги!

– Пока! Ты только не забывай про вторую трубку! – напомнил мне Митя.

– Еще чего! – оскорбилась я. – Пока!

Дома мама сообщила мне, что через две недели уезжает с театром на гастроли.

– Опять на все лето? – вздохнула я.

– Да нет, в этот раз только на месяц! А потом буду целый месяц жить с тобой на даче.

– Да, как же! То съемки у тебя, то концерты. Если за весь отпуск в общей сложности проживешь неделю на даче, это хорошо!

– Ну что же делать, Аська, профессия требует…

– Тогда не обещай зря!

– Слушаюсь!

Уж такая у нас семья, редко мы бываем все в сборе. Папа по полгода в плавании, дедушка постоянно на гастролях – он у меня знаменитый оперный певец. А мама с утра до ночи в театре, а иногда еще на съемках, и только тетя Липа всегда со мной.

Вдруг зазвонил телефон. Я взяла трубку. Митя.

– Ась, он только что звонил!

– И что?

– Я по параллельному аппарату подслушал! Надо срочно собраться! Звони Матильде!

– А где соберемся-то? У тебя?

– Нет, мои все дома.

– Тогда давай у меня, мама сейчас уходит, а тетя Липа на дачу поехала.

– Отлично, значит, через полчаса у тебя!

Я позвонила Матильде.

– Мотька, скорей подваливай!

– А что случилось?

– Митька подслушал разговор Ириши с этим типом.

– Где?

– По телефону, по параллельному аппарату!

– Молодец! Здорово, опять «Квартету» работка есть!

– Приходи скорей!

– Сейчас буду!

Когда мы все собрались, Митя вынул из кармана какие-то листки.

– Что это у тебя? – осведомился Костя. – Никак конспекты?

– Что-то вроде. Я сразу записал разговор, чтобы не упустить никаких деталей. Так вот, мы уже кончали завтракать, когда позвонил телефон. Трубку взяла мама и тут же передала Ирише. Та побелела, а я бросился в спальню, ко второму аппарату. Слышу, тот самый тип. «Иришенька, – говорит, – нехорошо так поступать». Ирка, бедняга, только сопит в трубку. «Ты не считаешь, что нам надо откровенно поговорить?» – «О чем?» – мертвым голосом спрашивает Ирка. «О жизни, о смерти!» Тут у меня у самого сердце в пятки ушло. Я только потом сообразил, что это цитата.

– Какая? Откуда? – спросила Мотька.

– Я читал, что Пастернак так Сталину ответил, когда тот спросил, о чем поэт хочет с ним поговорить.

– Необязательно, – заметила я.

– Что? – удивился Митя.

– Необязательно это цитата, так любой может ответить. – О чем говорить? О жизни и смерти. Ты небось уже решил, что этот тип невесть какой интеллигент.

– Не исключено, кстати сказать! Голос и манера у него вполне интеллигентные! По-твоему, интеллигент не может быть шантажистом?

– Настоящий интеллигент – нет. А если он шантажист, то уже не интеллигент, а просто образованный мерзавец!

– Верно! – поддержал меня Костя. – Моя мама тоже всегда так говорит.

– Да ладно вам! Развели тут дискуссию! – вмешалась Мотька. – Давай, Митяй, рассказывай дальше!

– Ирка все молчит. А он засмеялся: «Не бойся, дурочка, просто нам надо с тобой выяснить отношения, что да как, сама понимаешь! Я, конечно, немного виноват перед тобой, но я ведь тогда не знал, как у нас все сложится!»

– Э, да тут, похоже, просто любовь! – воскликнула Мотька.

– Да погоди ты с любовью! – досадливо отмахнулся Митя. – А Иришка слабым таким голоском отвечает: «Нет, у нас ничего тут не сложилось и сложиться не может». А он: «Ты что же, от меня удрала в Москву?» – «Нет, просто я к отцу уехала, я здесь на курсах учусь, и вообще…» – «А меня ты видеть не хочешь?» – «Не хочу!» – «Это ты, детка моя, зря! Не советую так со мной разговаривать! Но это ты по молодости, не беда. Значит, сегодня, в пять часов жду тебя у старого цирка на Цветном бульваре. Если не придешь, пеняй на себя!» – Он засмеялся и повесил трубку. Я бегом на кухню, смотрю – Ирка вся белая…

– А родители твои этот разговор слышали? – спросила я.

– Да где там! Папа газету читал, а мама цветами на балконе занялась.

– Итак, значит, сегодня без четверти пять встретимся на Цветном бульваре! – выпалил Костя.

– Погоди, не спеши, надо все хорошенько обмозговать, – остудил его пыл Митя. – На Цветном бульваре не спрячешься…

– Идея! – воскликнул Костя.

– Какая?

– Вот если бы ты мог уговорить свою Иришу сесть на строго определенную скамейку…

– То что?..

– Знаю! – закричала Мотька. – Ты туда «жучок» поставишь!

– Вот именно!

– Здорово! – обрадовался Митя. – Но как ее уговорить? Вдруг она не захочет, чтобы мы вмешивались?

– Скорее всего! – заметила я.

– Надо подумать. Тем более он назначил встречу у цирка, а не на самом бульваре. Может, он поведет ее куда-нибудь в кафе, а вовсе не на лавочку! Конечно, если бы она согласилась действовать с нами заодно… Нет, она не согласится! Давайте для начала ничего не будем ей говорить, а просто пойдем и проследим за ними, посмотрим, что он из себя представляет. И, конечно, сфотографируем его на всякий случай.

– Да, для начала и это неплохо, – сказал Костя. – Мы ведь не знаем наверняка, что тут кроется какое-то преступление. Может, Матильда права, и это всего лишь любовная история. В телефонном разговоре на преступление в конце-то концов ничего не указывает.

– Я понимаю, – задумчиво проговорил Митя, – но почему-то мне неспокойно.

– Так что ты предлагаешь? – осведомился Костя.

– Пока ничего.

– Но ты согласен с нашим планом?

– Вполне.

– Тогда решено! – подвел итог Костя. – Встречаемся на Цветном бульваре без пятнадцати пять. Но тебе, Митяй, лучше держаться подальше. Не надо, чтобы твоя сестра тебя заметила. Если она поймет, что ты следишь за ней, она может еще сильнее зажаться.

– Пожалуй, ты прав. Наверное, мне лучше дома посидеть.

– Будешь на связи! – сказала я. – Трубочка у тебя, вторую мы возьмем.

– Но ведь Ириша может и нас приметить, – вмешалась Мотька. – А после Митькиных рассказов о наших подвигах она испугается и еще, чего доброго, глупостей наделает.

– Не думаю, – пожал плечами Костя. – Она нас так уж не разглядывала, тем более после звонка.

– Да ты что! Разве на это можно полагаться! – закричала Матильда. – А вдруг у нее хорошая зрительная память?

– Что ты предлагаешь? – резко спросил Костя.

– Предлагаю немного изменить внешность! Я, например, переоденусь парнем, Аська в виде исключения юбку наденет, волосы распустит и издали уж точно никто ее не узнает! Дело проверенное!

– Может, и мне юбку надеть? – ехидно поинтересовался Костя.

– Нет, юбку не надо, – совершенно серьезно ответила Мотька, – а вот парик… Аська, найдешь для него паричок?

– Еще бы! Представляешь, Костя, как тебе пойдет парик с рыжими кудрями!

– Да ни за что на свете! Что я вам, манекен?

– Глупости! – прикрикнула на него Мотька. – Раз интересы дела требуют, наденешь парик как миленький, а понадобится – и юбку! Подумаешь, какая цаца! Давай, Аська, тащи, что там у тебя есть!

Так как мама у меня актриса, а дед – оперный певец, в кладовке у нас лежит много театрального барахла, которым мы с Матильдой иногда пользуемся в интересах следствия. Я принесла на выбор три парика. Один с рыжими кудрями, второй с брюнетистой короткой стрижкой, а третий с платиновыми длинными волосами.

Митька так и покатился при виде этого реквизита.

– Да, старик, сейчас ты будешь иметь вид!

– Да ну вас! Не желаю я рядиться!

– То есть как не желаешь! Давай хотя бы примерь! – разорялась Мотька.

Под ее нажимом Костя нерешительно взял в руку черный парик, неумело напялил его на голову и подошел к зеркалу.

– Ну уж нет, я в нем на какого-то психа похож!

– Да, он тебе не идет! – констатировала Мотька. – Примерь рыжий!

– Он же девчачий!

– Ни фига! Сейчас и парни с такими кудрями ходят… Ой, как здорово!

Действительно, с рыжими кудрями Костя совершенно преобразился.

– Костя, это то, что надо! – воскликнула я. – Ты погоди, я сейчас!

Я принесла ему папину кепку с длинным козырьком.

– Вот, надень!

Костя надвинул на лоб кепку и, кажется, понравился себе.

– А что, так даже ничего!

– Ну и компашка! – хохотал Митя. – Слушайте, тогда найдите и для меня чего-нибудь. Неохота одному дома сидеть, если уж такая хохма назревает!

– Правильно! Сейчас мы тебя обработаем! – заверила его я. – Пересядь поближе к столу!

– Зачем? – удивился Митя.

– Я буду тебя гримировать!

– Гримировать? – ужаснулся он.

– Не бойся! – подбодрила его Матильда. – Она так тебя загримирует, что мама родная не узнает, не то что единокровная сестра!

Я принесла из маминой комнаты коробку с гримом и пристально посмотрела на Митю. Костя вдруг согнулся пополам от хохота.

– Ты чего? – спросила я.

– Ты таким профессиональным взглядом Митяя смерила, умора! – сквозь смех проговорил Костя.

Не обращая больше внимания на его хохот, я надела на Митю черный парик и слегка намазала лицо белилами.

– Какой кошмар! – простонал Митька. – Я так никуда не пойду. Я похож на какого-то наркомана! Эпохи твоего любимого Северянина! Хотя бы парик сними! – потребовал он.

Я сняла парик, перечесала Митины волосы по-другому и надела на него мамину беретку. Теперь он был похож на французского студента.

– Ой, Митька, какой ты красивый! – закричала Мотька.

– А по-моему, такой же, как всегда, только бледный как смерть. Чахотка в последней стадии! Но узнать меня можно запросто!

– А давай, я тебе нос из гуммоза сделаю! – предложила я.

– Ни за что!

– Ой, я сейчас!

Я бросилась опять в кладовку и нашла там мамину шляпу. Шляпа была мужской, но с довольно широкими полями. Одно время это было очень модно – женщинам носить мужские шляпы.

– Вот, примерь!

Митька надел шляпу, слегка заломив ее набекрень.

– О, это то что надо, старик! – завопил Костя.

В этой шляпе Митя смахивал на романтического разбойника.

– Теперь еще надо длинный шарф на шею, – заявила Мотька.

Глаз у нее был безошибочный. Действительно, в моем длинном красном шарфе, несколько раз обернутом вокруг шеи, Митя был неотразим и неузнаваем!

– Годится! – сказал он, неотрывно глядя на себя в зеркало.

– Ну хорошо, нас вы вырядили, а сами? – строго спросил Костя.

– Не волнуйся, – успокоила его Мотька. – У нас есть опыт! Я только домой сбегаю!

Пока Матильда бегала домой, я нашла у мамы длинную юбку в горошек, распустила волосы и начесала их так, что лица почти не было видно, и на всякий случай еще подкрасила губы. А вскоре вернулась Матильда в уже опробованном мальчишеском наряде – джинсовый костюм, тельняшка и кепка, надвинутая на лоб.

– Да, если нас не заберут в дурдом, то твоя сестра, Митька, нас нипочем не узнает.

– Кажется, да, – признался Митя.

– Можно идти на дело! – заметила Мотька.

Глава IV

Альбом

На Цветной бульвар мы отправились пешком, благо не очень далеко. К тому же мы хотели по дороге немного привыкнуть к своим ролям, так сказать, обжиться в них. Лучше всех с задачей справлялась Мотька, недаром мама говорит, что она прирожденная актриса. Поэтому мы решили, что рядом с Иришей будет именно она. Уж, конечно, Ирише будет не до какого-то мальчонки, который крутится рядом. А мы станем наблюдать с бульвара, так все-таки безопаснее. Мотьку мы снабдили фотоаппаратом, а сами вооружились биноклем. Наконец-то он нам по-настоящему пригодится.

– Внимание! Ирка! – прошептал Митя.

Мы трое прилипли к бульварной ограде. К сожалению, машины и автобусы мешали нам вести наблюдение. Но вот она поднялась по ступенькам цирка. Вид у нее был понурый и ужасно одинокий. Она как-то пугливо вглядывалась в прохожих. Мотьку мы не видели, но можно было не сомневаться, что она нашла удобное местечко. И вдруг к Ирине подошел какой-то мужчина.

– Что-то на романтического героя не похож, – заметил Митя.

– Да уж! – поддержал его Костя. – Хотя у женщин странные вкусы!

Действительно, он был малорослый, толстый и почти лысый.

Он что-то сказал Ирише, а та быстро ответила ему и покачала головой. Мужчина тут же отошел. Это явно был прохожий, который спрашивал что-то у Ириши. Я с облегчением вздохнула. Встреча с таким типом, на мой взгляд, могла означать только что-то криминальное, о любви тут не могло быть и речи.

– Смотрите, еще один! – сказал Костя.

По ступенькам поднимался мужчина высокого роста, с копной то ли белокурых, то ли полуседых волос. Лица его мы не видели. Ириша пока не замечала его, но вот он ее окликнул, она обернулась, по-видимому, хотела броситься к нему, но сдержалась и осталась стоять на месте. Он подошел к ней, обнял, потом отстранил от себя, отвел ее волосы со лба и пристально на нее посмотрел. У Ириши же был вид кролика, застывшего в ужасе перед удавом. И вдруг я увидела, как над ними, у дверей цирка, мелькнула Мотька и быстро сфотографировала парочку. Молодчина! Они ничего не заметили.

– Костя, дай бинокль на минутку!

Он протянул мне бинокль. Ириша с незнакомцем оказались передо мной как на ладони. Ириша была бледна, а мужчина повернулся в профиль. Очень привлекательное лицо! Он взял ее под руку, и они стали спускаться по ступенькам. Вот они исчезли из виду – их загородил троллейбус, а когда он проехал, я их не увидела. Куда же они могли деваться? И тут же я заметила, как через проезжую часть несется Мотька.

Мы бросились ей навстречу.

– Куда они делись? – быстро спросил Костя.

– Сели в такси!

– Ах, черт! Вот незадача! – проворчал Митя. – Ты их успела щелкнуть?

– Четыре раза!

– И на том спасибо!

– А о чем говорили, не слышала?

– Нет, я же не могла к ним подобраться. Но, по-моему, это все-таки любовь!

– Если бы нормальная любовь, она бы не боялась! – справедливо заметил Костя. – Я думаю, твоя сестра, Митяй, влюбилась в преступника. В этом-то все и дело. Отсюда страх. Может, она не его боится, а за него.

– Нет, если бы она за него боялась, то не бегала бы от телефонных звонков, а сама ему названивала, как он там! – заявила Мотька.

– Вам, девчонкам, виднее, – снисходительно заметил Костя.

– Так что будем делать? – спросила я. – Беремся за расследование?

– Беремся! – в один голос воскликнули все.

– Посидим? – предложила Мотька. – Погода уж больно хорошая, неохота домой.

Мы уселись на скамейке.

– Мить, ты что, волнуешься? – спросила я.

– Если честно, очень волнуюсь.

– Не стоит! Я на всякий случай номер такси запомнила! – скромно проговорила Мотька.

– Вот умница! – закричал Костя.

– Да, на худой конец это все-таки зацепка, и номер телефона есть, – пробормотал Митя.

– Ребята, у меня идея! – сказала я.

– Какая?

– Нам надо срочно сделать альбом.

– Какой альбом? – удивились все.

– Альбом наших достижений!

– Зачем?

– Как наглядное пособие. Понимаете, когда Митька рассказывает своей сестре про наши дела, она не очень-то ему и верит, что вполне естественно. А вот когда она возьмет в руки альбом…

– А в альбоме-то что будет? – с любопытством закричала Мотька.

– Как что? Фотографии. Не обязательно, чтобы все было правдой, просто он должен выглядеть посолиднее.

– Знаешь, Аська, в этом что-то есть, – задумчиво проговорил Костя. – Вроде ловли на живца. Мне твоя идея определенно нравится. Что у нас есть из подлинных материалов?

– Есть фотография Ненормы, Вальчика, Мокрой Курицы, благодарность от милиции…

– Жидковато, – насмешливо заметил Митя. – И все в одну кучу – и жертвы, и преступники.

– Да какое это имеет значение! – воскликнула Мотька. – Она что, проверять будет? Наклеим любые фотокарточки вперемешку с настоящими, а благодарность от милиции все прикроет, она-то самая настоящая. Главное – убедить Иришу довериться нам. Все остальное – неважно!

– Ты права, – поддержал Мотьку Митя. – И надо этим заняться сейчас же, чтобы сегодня, когда она вернется… если вернется…

– Да ты что, старик! Не смей даже думать так! – набросился на него Костя. – Правильно, давайте сейчас же возьмемся за альбом. И, кстати, надо бы нам еще завести настоящий дневник или журнал для наших дел. Очень может пригодиться в дальнейшем. А пока – пошли к Аське. У тебя чистая тетрадь найдется?

– Найдется, даже чистый альбом есть! Пошли скорее!

Через четверть часа мы уже сидели за столом у нас на кухне. Я принесла альбом для рисования и клей, достала тщательно спрятанную от родителей благодарность милиции и коробку со старыми фотографиями.

– Так, – сказал Костя, – на первую страницу наклеим благодарность. Это сразу должно убедить ее, что мы – люди серьезные! Мотька, а твоя благодарность где?

– Как где? Тут же. Дома я не могу ее держать, мама вечно делает генеральную уборку и обязательно на нее напорется, поэтому я держу ее у Аськи.

– Ах да, вот они обе! А вообще-то, Митяй, глупо получается – благодарность девчонкам, а мы вроде сбоку припека!

– Но ведь так оно и было! – напомнил Митя.

– А не переименовать ли нам наше сыскное бюро? Подумаешь, «Квартет», даже как-то неприлично – проказница мартышка, осел, козел да косолапый мишка! Предлагаю отныне новое название – «Матриархат».

– Легко же ты сдаешь мужские позиции, старичок! – засмеялся Митя. – Нет, я не согласен, мы еще скажем свое слово!

– Да, как же, с этими девчонками скажешь, – шутливо проворчал Костя, разглядывая фотографии из коробки. – Ась, а это кто?

– Это дедушка в молодости.

– Он что, был моряком? – удивился Костя.

– Да нет, это он в роли комиссара в какой-то революционной опере.

– Кошмар! Революционная опера! Вперед, мои матросики! На штурм чего-нибудь! – дурным голосом запел Костя. – Предлагаю наклеить эту фотку в альбом. У твоего дедушки вид тут здорово лихой. Вполне сойдет за главаря банды, ты уж не обижайся, Аська.

– Дурак! – закричала Мотька, обожающая моего деда. – Игорь Васильич – великий артист, а ты…

– Да ладно тебе, я пошутил!

Через полчаса альбом был готов. Кроме подлинных фотографий, мы наклеили туда еще пять из коробки, это были карточки каких-то дальних родственников, которых я даже не знала. Ничего, для Ириши сойдет.

Глава V

Степан или Виталий?

В воскресенье утром мы с Митей опять встретились во время собачьей прогулки в сквере.

– Ну как? – первым делом спросила я. – Она вернулась?

– Вернулась, и даже не поздно, – ответил Митя без особого пыла.

– А альбом?

– Я ей его дал. Но реакции никакой. Проглядела и вернула мне. Похоже, мы зря старались.

– А в каком настроении она вернулась?

– В лирическом, – проворчал Митя.

– Значит, это любовь и нам тут делать нечего?

– Похоже на то. Но все равно у меня нехорошие предчувствия.

– Предчувствия вроде бы не твой жанр, – удивилась я.

– Вообще-то да, но сейчас никак не могу отделаться от ощущения, что Иришка в беде.

– Значит, продолжим расследование. Понаблюдаем за девушкой. Кстати, ты не в курсе, какие у нее сегодня планы?

– Не знаю, я выходил, она еще спала. Как что-нибудь выясню, я с тобой свяжусь.

Когда я вернулась, мама уже встала и ждала меня с завтраком.

– Аська, не хочешь пойти сегодня в Большой?

– На что?

– На «Ромео и Джульетту».

– Хочу! Конечно, хочу!

– С Митей пойдешь или с Мотей? – не без ехидства спросила мама.

– С Мотей, мама, с Мотей! Ты же знаешь, как она на театре помешана. А Митя к балету равнодушен. Сейчас же позвоню ей.

– Да погоди, дай людям поспать в воскресенье!

– Они в это время не спят! Мотька с тетей Сашей уже небось квартиру драят.

– Ох, и нам бы не мешало как следует уборкой заняться, но времени нет ни на что! Если бы не Липа, и ты была бы беспризорницей, и квартира бы грязью заросла, – горестно вздохнула мама. – Тебе хорошо, скоро школа кончится, будешь жить на даче, дышать свежим воздухом…

– И помирать с тоски, – докончила я мамину фразу.

– А хочешь, я с Сашей поговорю, чтобы Матильда с тобой там пожила месячишко?

– Еще бы! Но только тетя Саша не разрешит. Она же на лето всегда Мотьку в деревню отправляет.

– А вдруг?

– Попробуй! – обрадовалась я. Если Мотька со мной поедет, это будет совсем другая жизнь. С Мотькой не соскучишься и на необитаемом острове. – Попробуй, мамочка! Давай сейчас же позвоним!

– Давай!

Я набрала номер. К телефону подошла Матильда.

– Мотька, у меня билеты на «Ромео» в Большой! Пошли?

– А то! Тетя Тата достала?

– Конечно! Слушай, Моть, тетя Саша в каком настроении?

– А что? Против театра она возражать не будет.

– Нет, дело не в театре! Понимаешь, мама предлагает тебе пожить месяц у нас на даче.

– Понятно, – вздохнула Мотька, – как всегда – безнадега. Даже и говорить не стоит.

– А вдруг ей надоело сопротивляться? Позови ее, мама попробует уломать.

– Позову, конечно, но это вряд ли… Мама! Тебя к телефону! – крикнула Мотька. – Наталья Игоревна! Иди скорее!

Я передала трубку маме.

– Добрый день, Саша! Сашенька, я хочу просить вас об одолжении! Нельзя ли, чтобы Мотя пожила недельки две-три у нас на даче. Аська одна ни в какую ехать не соглашается, а Липе необходим свежий воздух, у нее что-то с бронхами… Но вы же знаете, если Аська останется в городе, то и Липа будет ее тут караулить. А так девочки поживут на даче, на свежем воздухе… Саша, но ведь в деревню Мотя может поехать на месяц позже, что тут дурного?

«Ох и хитрюга моя мама! Сперва две-три недели, теперь месяц! Только бы тетя Саша согласилась!»

– Вы серьезно? А что, мне эта идея нравится! И Липа отдохнет, и Аська новых впечатлений наберется.

О чем это они? Какие новые впечатления?

– Да, конечно, обещаю! Вот и отлично! Я знала, что мы всегда с вами договоримся!.. Да, разумеется! Я очень рада. Будьте здоровы… Да, конечно, непременно созвонимся, время еще есть! Всего вам доброго!

Мама повесила трубку и с торжеством взглянула на меня.

– Все в порядке! Поедет с тобой Мотька на дачу!

– А что ты такое ей пообещала?

– Пообещала в августе отпустить тебя с Мотькой к ним в деревню.

– В деревню? Ура! Мотька говорит, что там полно грибов!

– Значит, ты рада? – не без удивления спросила мама.

– Еще бы! Я давно хотела побывать в настоящей деревне!

– Вот и отлично, – проговорила мама уже несколько рассеянно – это значит, что сейчас она скажет: мне пора в театр.

– Мне пора в театр! Помоешь сама посуду?

– Конечно! Мама, какая же ты молодчина! Просто великий дипломат!

– Не зря же меня твой дедушка в детстве звал «мадам Коллонтай». Я всегда любого могла в чем угодно убедить, если мне это было нужно. Теперь-то уж я не та… Но кое-что иногда мне удается. Ну все, я побежала! До вечера. После театра – сразу домой, никаких гулянок! Пока!

И мама унеслась.

Через десять минут мне позвонила Мотька.

– Аська, твоя мама просто гений! Как ей это удалось?

– Сама не знаю, но это здорово!

– А ты вправду поедешь со мной в деревню?

– Поеду, а почему бы и нет?

– Кайф!

В театр мы решили пойти пешком, уж больно хорошие дни стоят – солнечные и не слишком жаркие. Мотька, нарядная, хорошенькая, зашла за мной в пять часов.

– От Митьки никаких известий? – спросила она.

– Нет, я только утром его видела на сквере. Ириша еще спала, когда он уходил, а вчера вернулась, как он выразился, «в лирическом настроении».

– Давай на всякий случай звякнем ему, – предложила Матильда.

– Давай!

Но к телефону подошел Митин отец и сказал, что Митя уехал к бабушке.

– Ну и отлично! Хоть нормально в театр сходим, как люди! – обрадовалась Мотька. – Надеюсь, в этот раз никто никому бомбу не подложит!

– Да, и таможни в Большом театре нет, контрабандисты там только в «Кармен» водятся, а в «Ромео и Джульетте», слава Богу, одна любовь. Это по твоей части, Матильда! – веселилась я.

– Да, до утра можно жить спокойно, – подхватила Матильда. – Утром выяснится, что там с Людкой, а насчет Ириши я, понятное дело, маху дала.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Но это же ясно – любовь у нее, и все дела. Сама же говоришь, она вернулась вчера в лирическом настроении.

– Это не я говорю, а Митя.

– Какая разница! Ладно, пошли, а то пешком не успеем.

Без двадцати семь мы уже были у Большого театра. Хорошо, можно не спеша зайти в буфет, выпить холодной водички, купить программку и найти свои места в амфитеатре. Только мы уселись и стали разглядывать нарядную публику, как вдруг Мотька шепнула:

– Ох, чертобесие! Нигде покоя нет!

– Ты про что?

– Разуй глаза-то! Видишь?

– Ничего не вижу.

– Да вон там, слева, нет, еще левее! Ага! Увидела?

– Увидела!

Там, куда показывала Матильда, в проходе между рядами, стояла Ириша со своим то ли белокурым, то ли седым кавалером. Она была очень нарядная, красивая и, кажется, здорово влюбленная в своего спутника, который сейчас был в элегантных темных очках.

– Что будем делать? – быстро спросила Мотька.

– А что нам делать? Спектакль будем смотреть!

– Это и козе понятно! Подходить, здороваться-знакомиться будем? Это ведь недурной шанс!

– А надо? Зачем мы будем ему глаза мозолить? По-моему, лучше держаться от них подальше, а после спектакля на всякий случай проследить…

– Ага! Они опять сядут в тачку и прости-прощай!

– Так что ты предлагаешь?

– В антракте понаблюдать за ними, подобраться поближе, послушать, о чем говорить будут…

– А если она нас заметит?

– По-моему, она сейчас и мамонта бы не заметила, не то что нас! Ну, а если все-таки узнает, подойдем, поздороваемся, как воспитанные девочки.

– А вдруг она начнет ему наши детективные подвиги расписывать?

– Жди, дожидайся! – расхохоталась Мотька. – В лучшем случае она нам кивнет. Не до нас ей, подруга.

– Матильда, а какого черта вообще следить за влюбленной парочкой, которая пришла на балет? Мы с тобой просто чокнулись уже! И Митька тоже.

– Ты права. Мы все уже, как говорится, готовые для дурдома. А Митьке скорее всего наши лавры покоя не дают, вот он и решил, что сестренка – жертва. А разве она на жертву похожа? Гляди, какая веселая, нарядная! Все, подруга, кончаем с этим делом! Вот, уже второй звонок! Скоро балет начнется, к чертям собачьим уголовщину. Да здравствует Шекспир!

– И Прокофьев! – добавила я.

Балет и в самом деле целиком захватил нас, хотя особых звезд в составе исполнителей не было, все больше молодежь, но дивная музыка Прокофьева и замечательный спектакль заставили нас позабыть о дурацкой истории с Иришей. Мы просто наслаждались. Иногда у меня мелькала мысль – зачем мы тратим время на всякую уголовщину, когда можно было бы гораздо чаще бывать в театре, на концертах…

Однако в антракте мы, не сговариваясь, едва зажегся свет, посмотрели туда, где сидела Ириша с кавалером. Они поднялись, и мы тоже. Наверное, это уже инстинкт. Парочка вышла в вестибюль. Только тут я смогла наконец разглядеть Иришиного спутника. Очень интересное лицо! Немолодое, с морщинами у глаз. И во всем его облике было что-то романтическое, напоминающее героев Джека Лондона.

– Наверное, у него кликуха Седой или Серый, – проговорила мне на ухо Матильда.

– Почему? – удивилась я.

– А у этих уголовников всегда блондины такие клички носят.

– Мотька, а как насчет Шекспира? – поддразнила я подругу.

– У Шекспира антракт! – отрезала Мотька.

– Значит, ты все-таки этого типа в чем-то подозреваешь?

– Не знаю, но раз уж мы здесь, лучше поближе познакомиться.

– Ты что, спятила?

– Да нет, я так, вприглядку! Не забывай все-таки, мы своими глазами видели ее реакцию на его звонок. Думается мне, это неспроста.

– Да ну тебя, Мотька, у тебя семь пятниц на неделе. То это просто влюбленная пара, то отделение «Коза ностры».

– Знаешь что, подруга, постой-ка тут, а я поближе к ним подберусь и послушаю, о чем они говорят.

Не дожидаясь моего ответа, Матильда юркнула в толпу и протиснулась к объекту наших наблюдений. Вскоре она уже отиралась совсем рядом с ними, ловко умудряясь не попадаться на глаза Ирише. Я тоже не сводила глаз с парочки. Они очень оживленно беседовали, Ириша вся сияла, а Седой глядел на нее ласково и чуть-чуть снисходительно. Но вот он что-то ей сказал, и в ней как будто выключили свет. Она погасла. Он достал из кармана носовой платок и вытер лоб. Тут же я заметила, что Матильда мгновенно нагнулась и что-то подобрала с пола. Интересно! Ни Ириша, ни Седой ничего не заметили. Седой явно в чем-то убеждал Иришу, и мало-помалу лицо ее прояснялось. Надеюсь, Матильда сумеет хоть что-то расслышать или хотя бы ухватить суть разговора.

Раздался первый звонок. Седой потушил сигарету, взял Иришу под руку, и они направились в зал. Тут же ко мне подлетела Мотька.

– Смотри, что я нашла, он из кармана выронил! – И она протянула мне визитную карточку. На ней значилось: «АО „Марал“. Виталий Павлович Люкин, генеральный директор». И, как полагается, телефон, факс и адрес. Телефон был указан другой – не тот, что был на определителе. Впрочем, это вполне естественно.

– Видишь, он не соврал, когда говорил, что звонит Виталий.

– Но ведь не обязательно, что это его карточка! Скорее даже не его.

– Почему? – удивилась Мотька.

– Свои визитки обычно не носят по одной в кармане пиджака. А носят целую пачку или в бумажнике, или в специальном футлярчике, а вот чужую чью-нибудь запросто могут сунуть в карман.

– Наверное, ты права. Ладно, пошли скорее в зал!

– А о чем они говорили? – на бегу спросила я.

– Потом расскажу.

– Ну, рассказывай скорее! – потребовала я, едва мы сели на место. Второй акт еще не начинался.

– Понимаешь, сперва он расписывал, какая она красивая и что она значит для него, а потом вдруг говорит: «Нельзя так долго карать за один неверный шаг. И уж тем более нельзя слушать, что говорят завистники. Для меня имеешь значение только ты! И только ты можешь сделать меня счастливым. Если согласишься, мы отныне будем всегда вместе, даже работать будем вместе». Но тут раздался звонок, и он ее увел.

– Малоинтересный разговор! Нам здесь, прямо скажем, ничего не светит.

– Не знаю, не знаю… Печенкой чую, он врет.

– А до конца спектакля твоя печенка подождать не может? Все-таки не каждый день в Большом бываем…

– Ладно, – хмыкнула Мотька. – После поговорим.

Когда кончились овации и крики «браво», мы опять как одержимые протиснулись поближе к нашим подопечным. Казалось бы, обычная парочка, мало ли чего там навоображал Митя, но вот, поди ж ты, ходим за ними как приклеенные. Наверное, Мотькина печенка не такая уж дура.

Уже на улице, закуривая сигарету, Седой спросил:

– Не хочешь в «Манхеттен»?

– Куда? – не поняла провинциалка Ириша.

– В ночной клуб.

– Нет, Степушка, мне домой надо, завтра с утра на курсы… – жалобно проговорила Ириша.

– Ну что же, домой так домой, – неожиданно быстро согласился Степушка.

Мы с Мотькой переглянулись. Значит, он все-таки не Виталий. Но зачем же тогда назвался его именем? А Виталий существует на самом деле? Интересно…

Парочка свернула на Петровку. Мы, конечно же, двинулись за ними. Но подойти достаточно близко, чтобы слышать, о чем они говорят, не могли. Внезапно Степушка выскочил на проезжую часть и поднял руку. И сразу же с ним рядом затормозила машина. Частник. Они сели к нему и укатили.

– Да, за пешими следить, конечно, удобнее, – глубокомысленно произнесла Матильда.

– Права твоя печенка!

– С чего ты взяла?

– Зачем, если тебя зовут Степаном, называться Виталием?

– Ну, мало ли… Может, ему имя Виталий больше нравится, а то Степан как-то уж чересчур простонародно звучит…

– Глупости! Степан очень даже красивое имя и совсем не простонародное. Например, Стива Облонский тоже Степан, а он как-никак князь.

– Твоя правда.

– И потом, визитка какого-то Виталия Люкина, он его именем и назвался. Надо будет выяснить, что это за Люкин такой и что за фирма у него.

– Как собираешься выяснить?

– Позвоним по этому номеру и спросим, чем они занимаются.

– Так тебе и ответили!

– Поживем – увидим!

Глава VI

Людкина тайна

Утром по дороге в школу я столкнулась с Людой Кошелевой, целой и невредимой.

– Привет! Люд, ты чего в школу не ходила? – спросила я.

– Да так, по семейным обстоятельствам… – нехотя ответила она.

Вот и отлично, с Кошелевыми все в порядке, теперь остается только дело Ириши, да и то, похоже, разваливается. Мы с Людой дошли уже до школьного двора, как вдруг она потянула меня за рукав.

– Ася, постой! Можно я спрошу…

– Спрашивай, – удивилась я.

– Это правда, что говорят про вас с Матильдой?

– А что про нас говорят? – насторожилась я.

– Что вы преступников ловите?

– Было дело!

– И расследовать преступление можете?

– Смотря какое…

– Можете или не можете?

– Допустим, можем, но…

– Тогда давай после уроков встретимся и поговорим. Только с глазу на глаз.

– А Матильда?

– Понимаешь, это… словом, никто об этом узнать не должен… Матильда не растреплет?

– Матильда? Да она могила! – вступилась я за подругу и хотела уже предупредить Люду, что с нами еще работают Костя и Митя, но решила, что раньше времени не сто́ит. Ее это может спугнуть. – Нет, Люда, одна, без Матильды, я ничего не смогу сделать.

– Хорошо, пусть Матильда тоже будет. Но вот где бы нам спокойно поговорить?

– Пошли ко мне, а еще лучше к Матильде. А то у меня тетя Липа уже вернулась.

– Тогда после уроков встретимся и поговорим. Хорошо?

– Конечно!

– Вы чего тут шепчетесь? – прямо в ухо мне заорал Витька Воскобойников. – Аська, а где твоя Матильда? Неужели кто-то с ней сравнился? Это ты, Людка, с Матильдой сравнилась?

– Иди отсюда! – замахнулась на него сумкой Люда.

– «Иди отсюда! – сказала Люда!» – пропел Витька.

– Витек, ты чего такой веселый? – поинтересовалась я.

– Весна, девушки, весна! А вот и наша несравненная! Матильда, привет!

– Привет, привет! Людка! Нашлась!

Люда испуганно вздрогнула и предпочла ретироваться. Витька побежал за ней, кажется, он к ней неравнодушен.

– Мотька, у Людки что-то не так!

– Что? – не поняла Матильда.

– Она хочет после школы с нами поговорить о каком-то преступлении.

– Иди ты?

– Ей-богу!

Перед последним уроком Люда вдруг подошла к нам.

– Девочки, вы идите к Моте, – прошептала она, – я чуть позже приду. Хорошо?

– Хорошо, – пожала плечами Матильда. – Ты кого-то боишься?

– Да нет, но просто… если уж я вам все расскажу, то лучше, чтобы нас не видели вместе.

– Кто? – поинтересовалась я.

– Вообще…

– Слушай, Людка, – начала было Мотька, но Люда кивнула нам и отошла. – Тьфу ты черт! – выругалась Матильда. – Опять какие-то тайны. У Ириши вроде рассосалось, так теперь Людка… Хорошо еще, что живая вернулась. Интересно, что там у нее?

– Уже недолго осталось ждать! Узнаем!

После уроков мы отправились к Матильде и в ожидании Люды сели пить чай с нашими любимыми черными сухариками с солью. На холодильнике всегда стоит целая миска этих сухариков. Мы считаем, что они очень помогают думать. Прошло, наверное, полчаса.

– Не придет она, – вздохнула Матильда. – Испугалась.

– Погоди, может, еще придет, давай-ка позвоним Митяю, расскажем про вчерашнее.

– Правильно!

Я позвонила Мите.

– Ася? Ты? – обрадовался он. – Чего новенького?

– Твоя сестра вчера в Большом театре была! – сообщила я.

– А ты откуда знаешь?

– Я еще и не то знаю! Этого типа зовут Степушкой, и Ириша твоя влюблена в него как кошка.

– Откуда такая информация? Ты что, тоже в Большом была?

– Да, мы с Матильдой там были. Хотели отдохнуть от всяких дел и вот, пожалуйста, отдохнули! Кое-что увидели, кое-что услышали.

– Что-нибудь существенное?

– Да вроде нет.

– Она вчера такая веселая, радостная вернулась и сказала, что ей предложили работу. И перспектива, и денежки неплохие.

– Он же ей и предложил! А что за работа?

– Да что-то вроде секретарши. Но она на седьмом небе.

– Тогда нам тут делать нечего.

– Может быть, – отозвался Митя. – А как, ты сказала, его зовут?

– Очень нежно – Степушка.

– Он же говорил – Виталий, – напомнил Митя. – Впрочем, эти влюбленные вечно в какие-то дурацкие игры играют. Какие на сегодня планы? А кстати, эти ваши сестрички нашлись?