Морской бог бесплатное чтение

Хайди Райс
Морской бог

Глава 1

Мэдди Уэстмор не отрываясь наблюдала за серфером в черном гидрокостюме, боровшимся с волнами в шестидесяти метрах от берега.

— Парень может претендовать на звание худшего серфера в мире, — сказала она вслух, поежившись от пронизывающего ветра под жилетом спасателя береговой охраны.

Пелена моросящего октябрьского дождя затрудняла видимость, но девушка, которой было немного стыдно своего любопытства, не могла оторваться от схватки высокого, хорошо сложенного мужчины со стихией. Не обращая внимания на промозглую осеннюю погоду Корнуолла, он уже битый час барахтался в холодном море. Серф плясал на крутых волнах залива, который еще в семнадцатом веке недаром получил название Штормовой. Лежа на доске, парень направлял ее на самую высокую волну и делал очередную попытку подняться на ноги, хотя до сих пор ему не удавалось продержаться в вертикальном положении дольше пяти секунд. Его упорство вызывало одновременно уважение и сомнения в душевном здоровье. Должно быть, он уже продрог до костей и, несмотря на атлетическое телосложение, потерял много сил в сражении как с волнами, так и с печально знаменитыми подводными течениями.

— Не могу понять, в чем его проблема, — донесся до нее голос напарника Люка. — Парень в прекрасной физической форме. Смотри, как легко он взбирается на доску.

Она непроизвольно ахнула, когда мистер Плохой Серфер, наверное, сотый раз грохнулся спиной в море.

— Не держит равновесия, — невозмутимо заметил Люк, поднимая воротник. — Давай сворачиваться. Через десять минут пляж закрывается. Вот-вот грянет настоящий шторм.

К облегчению Мэдди, мужчина снова взгромоздился на серф. Она отвернулась и в надвигающейся мгле оглядела пустынную линию берега. В огражденной желтыми флажками зоне пляжа не осталось никого, кроме двух энтузиастов, которые быстро собирали вещи. Неудивительно, ведь лето в Северном Корнуолле выдалось холодное, а с приближением зимы погода окончательно испортилась. Даже самые заядлые серферы ушли с моря несколько часов назад. В море оставался только один человек.

— Ты прав! — Она повысила голос, перекрикивая завывание ветра. — Давай прекратим страдания этого мученика.

Мэдди решительно направилась к грузовичку спасательной службы за громкоговорителем. Девушка уже предвкушала двойную порцию горячего шоколада, которым наверняка угостит ее Фил, управляющий прибрежным кафе «Штормовой залив», когда она сегодня выйдет в вечернюю смену.

Двое на берегу сразу отреагировали на объявление о закрытии пляжа. Они торопливо зашагали по мокрому песку по направлению к кафе, приветственно помахав ей рукой и наверняка тоже с вожделением думая о горячем питье.

— Наш псих и не думает возвращаться.

Услышав изумление в голосе Люка, Мэдди кинула взгляд в море. Отчаянный серфер снова направлял черную с ярко-желтой молнией доску прочь от береговой линии.

— Точно сумасшедший, — прошептала она, подумав, что в противном случае он сознательно ищет смерти.

Зловещие грозовые тучи клубились на горизонте. Порывистый ветер усиливался, вздыбливая волны и закручивая их в гигантские воронки. Даже опытный спортсмен не справился бы с доской в такую непогоду, а у мистера Плохое Равновесие вообще не было шансов.

Она поднесла громкоговоритель к губам:

— Спасательная станция закрывается. Мы настоятельно рекомендуем вам немедленно вернуться на берег.

Она повторила призыв еще дважды, но мужчина упорно греб в море. Мэдди показалось, что его движения стали еще более неуклюжими и неуверенными.

— Может, он не слышит, — стараясь унять тревогу, заметила она. — После стольких падений у него заложило уши.

— Я сворачиваю флажки. Он взрослый мальчик. Если хочет свести счеты с жизнью, мы его не остановим. — Люк отобрал у нее громкоговоритель. — Кроме того, через час у меня свидание с Джеком. Мне обещан искрометный секс на десерт.

Конечно же он не удержался от соблазна упомянуть нового бойфренда, с которым встречался последние три недели. Мэдди заставила себя отвлечься от проблем серфера-самоубийцы, которые ее, по правде говоря, совершенно не касались.

— Вот за что я тебя люблю, Люк. Ты такой романтик.

Напарник ухмыльнулся:

— Представь себе, горячий секс может быть очень романтичным для тех, кто знает толк.

— Да неужели? — Она засмеялась, не скрывая зависти.

Весь год она занималась ремонтом бабушкиного коттеджа, а летом еще посменно работала официанткой в кафе и спасателем на пляже. Свободные вечера посвящала любимому занятию — росписи по шелку. Для романтики времени не оставалось. Одно Мэдди знала точно: в жизни ей пока не довелось испытать горячего секса. На ее долю выпадал в лучшем случае еле теплый.

Девушка нахмурилась, помогая Люку заталкивать флаги в кузов. Ветер рвал с плеч жилет, от холода затвердели соски. Удивительно, что у нее сохранились физиологические реакции. Мэдди боялась, что сексуальные функции ее организма давно угасли за ненадобностью.

Год назад Стив со скандалом ушел от нее, обвинив в том, что расписной шелк для нее дороже его чувств. Она даже не стала отрицать очевидный факт. Кропотливая работа с шелком в маленькой студии требовала меньше усилий, чем обслуживание бойфренда. Может быть, творческие успехи не доводили Мэдди до оргазма, но она испытала близкое по силе чувство, когда закончила первое шелковое панно, навеянное пейзажем Пиратского мыса. Ей далеко не всегда удавалось добиться такого глубокого удовлетворения от Стива, который не отличался выдающимся темпераментом в постели. Тем более обидно, что она так долго мирилась с его присутствием и так мучительно страдала, когда он бросил ее.

Мэдди передернула плечами, спрятала руки в карманы жилета и повернулась спиной к ветру. По крайней мере, она прислушалась к совету своего брата Каллума и не позволила Стиву вернуться. И, как он ни умолял, не дала ему денег в долг, понимая, что никогда не получит их назад. Переживания по поводу любовника не стоили потери самоуважения. Брат прав, ей пора перестать связывать жизнь с неудачниками и проходимцами в надежде перевоспитать их. Хотя выслушивать советы Кэла касательно личной жизни было смешно. Насколько знала Мэдди, его собственные романы длились не более наносекунды. Бесконечная война между их родителями навсегда отбила у брата желание завязывать с женщинами серьезные отношения, а ее саму превратила в жалостливую мисс Утешение.

Стив оказался очередным слабым звеном в короткой цепочке ее бойфрендов, начиная с одноклассника Эдди Майера. Тот поцеловал ее на школьной дискотеке, а потом выманил сбережения, сэкономленные на школьных завтраках. Взял все, что она имела, не дав ничего взамен. Размышляя о своей жизни долгими зимними вечерами, Мэдди решила, что в двадцать четыре года пора перестать наступать на одни и те же грабли. Отныне она будет контролировать ситуацию и брать от мужчин то, что хочет она. К сожалению, пока ей не встретился готовый к самопожертвованию кандидат, на котором можно было бы попрактиковаться.

— Эй, подруга, глянь, куда он делся? — Люк вглядывался в горизонт с тревожным выражением на красивом лице. — Может, мы не заметили, как он прошел мимо?

Вырванная из невеселых раздумий о сексуальных неудачах, Мэдди окинула взглядом безлюдную водную гладь. Внутренности свело от мерзкого предчувствия. Она так и знала, что сегодня случится какая-нибудь гадость!

Не мешкая, Мэдди сбросила жилет на песок и схватила спасательный плотик с борта машины. Бегом ринулась через пляж к кромке прибоя, стараясь разглядеть что-нибудь в сером сумраке. Волна ударила в колени, обдав пеной гидрокостюм.

— Нужна подмога! — прокричал Люк, догоняя ее. — Я вызову вертолет.

— Подожди, вон его серф. — Она махнула рукой в направлении неподвижного темного силуэта на доске с желтой молнией. — Я справлюсь.

Люк что-то крикнул в ответ, но она не услышала. Пропустив высокую волну, Мэдди нырнула под следующую. Она выгребала в море, преодолевая сопротивление стихии. В считанные секунды прибой и мощное течение обессилили ее. Вцепившись в плотик, Мэдди продвигалась вперед практически на автопилоте. К счастью, волны прибивали незадачливого серфера ближе к берегу. От соленой воды у нее слезились глаза. Она перевела дыхание, собираясь с силами, и в этот момент человек на доске повернул голову. Мэдди увидела яркий кровавый след поперек бледной щеки.

Мысль, что он ранен, заставила ее удвоить усилия, пробиваясь сквозь бурлящие водовороты. Плечи и руки болели, ноги сводило от холода.

— Все в порядке! — крикнула она, добравшись до пострадавшего. — Я вам помогу.

Он застонал, кровь из рассеченного лба вновь густо окрасила щеку. Чтобы переложить мужчину на плот, Мэдди нужно было сначала отстегнуть страховочный шнур, приковавший его щиколотку к серфу. Пальцы нащупали карабин, но в этот момент их накрыл ревущий вал.

«Сосредоточься, — велела себе Мэдди. — Отстегни шнур».

Оттолкнув серф, Мэдди подсунула плотик под торс утопающего и обхватила его руками, прежде чем следующая волна потянула их обоих на дно. На мгновение ее охватил страх, однако сработала профессиональная подготовка. Впившись пальцами в край доски, она резко толкнулась ногами и вынырнула на поверхность. Грохот волн оглушил ее. Мэдди понадобилось несколько секунд, чтобы сориентироваться. Резиновые ноги почти не слушались, грудную клетку сводило от каждого вдоха. Но, прижавшись к распростертому телу, она яростно толкала доску к берегу.

Казалось, прошла вечность, прежде чем ее подхватили сильные руки. Она повернула голову и, превозмогая резь в глазах, разглядела рядом мокрую голову Люка.

— Я держу его! — крикнул он. — Выходи на берег.

Мэдди встала на дрожащие ноги, с трудом осознавая, что кромка песка совсем рядом. Когда Люк вытащил доску с серфером на берег, пошатываясь, подошла ближе. Ее напарник, у которого было больше опыта в оказании первой помощи, осматривал пострадавшего. Наконец осторожно переложил его на спину на приготовленные носилки и закрепил неподвижное тело ремнями.

— Он дышит, — с явным облегчением заметил Люк, поднимаясь с колен. — Скоро придет в себя. Видимо, ударился головой о доску, точнее пусть парамедики разбираются. Следи, чтобы он не двигался, а я схожу за одеялами, надо согреть вас обоих.

Мэдди кивнула, разглядывая незнакомца. Он не отличался классической красотой, но решительный разлет темных бровей, высокие скулы и щетина, оттенявшая упрямые, жесткие линии подбородка, придавали худому небритому лицу диковатые черты языческого божества. Взгляд спасательницы скользнул дальше, охватывая широкие плечи, мускулистую грудную клетку и узкие сильные бедра, четко обрисованные блестящим черным гидрокостюмом. Она почувствовала, как на холодном ветру ее охватывает жар. «Что это со мной?» — одернула себя Мэдди. Бедный парень ранен и продрог насквозь, а она любуется им, как стриптизером на дамской вечеринке!

Мэдди опустилась на песок и провела ладонью по его лицу. Покалывание щетины вызвало новую неуместную волну жара, которую она предпочла игнорировать. Вероятно, настало время серьезно взбодрить сексуальную жизнь, если она начала вожделеть полуобморочных незнакомцев…

— Все хорошо, — пробормотала она. — Вы в порядке.

Мэдди убрала с его лба мокрые русые кудри. Кровь уже не лилась потоком, как недавно в море, но тихо сочилась из узкой раны под волосами. Мэдди прижала палец к красной полоске, и вдруг мужчина широко раскрыл восхитительные синие глаза. Бирюза радужки резко контрастировала с покрасневшими белками. Его глаза напомнили Мэдди синеву Карибского моря на старых открытках, слишком яркую, чтобы быть правдоподобной.

Серфер попытался приподняться, но ремни удержали его на месте.

— Какого че… — пробурчал он, изогнув бровь. — Кто меня привязал?

— Я. — Мэдди успокаивающе сжала его предплечье. — Вам не стоит двигаться.

Потрясающие синие глаза сузились.

— Кто вы такая?

Ее щеки горячо вспыхнули, несмотря на холод и моросящий ноябрьский дождь.

— Я работаю на спасательной станции. Мы вытащили вас из воды, когда вы поранили голову.

Мужчина оставил попытки освободиться и тяжело вздохнул.

— Фантастика, — произнес он с непонятной горечью, потом коротко добавил: — Спасибо. Теперь развяжите меня.

Командирский тон не понравился Мэдди, но она оправдала его грубость пережитым стрессом.

— Не буду, — сказала она голосом строгой, но доброй сестры милосердия. — Мы должны дождаться скорую.

Он сжал челюсти:

— Не надо врачей. Развяжите.

— Потерпите немного.

— Тогда я сделаю это сам. — Опустив плечо, пациент изогнулся и рывком одной руки разорвал ремень.

Мэдди быстро отодвинулась. Опираясь на локоть, он резко сел, со стоном дотронулся до раны и тихо выругался, увидев следы крови на пальцах.

— Поделом вам, — с легким злорадством сказала Мэдди, уже понявшая, что добротой от этого упрямца ничего не добьешься. — Лежите и ждите, когда медики вас осмотрят.

— Я сам решу, что мне делать, — отрезал он.

— У вас могут быть внутренние повреждения. — Она с трудом сдерживала негодование.

Мужчина бесцеремонно оглядел Мэдди, задержав взгляд на обтянутой гидрокостюмом груди. Ее соски мгновенно затвердели и предательски выпятились вперед, как наконечники торпед.

— Я готов рискнуть. — В голосе звучал сарказм, но губы дрогнули в подобии улыбки, а глаза смотрели уже не так сурово.

Мэдди снова ощутила жар. Невероятно. Неужели самый упрямый пациент в мире собирался за ней приударить? Но он сморщился, и она решила, что ей почудилось.

— Эй, приятель, ты куда собрался? — нарушил напряженную паузу Люк, подошедший с ворохом одеял.

«И куда только его за ними носило так долго! — раздраженно подумала Мэдди. — В Тимбукту?»

— Я ухожу. — Серфер с трудом поднялся на ноги, пошатнулся, и Люк поддержал его.

— Уверен? Выглядишь ты неважно.

— Я в курсе, — огрызнулся незнакомец.

Мэдди поморщилась от резкости тона, но Люк даже глазом не моргнул:

— Возьми хотя бы одеяло. На тебя холодно смотреть.

Мужчина настороженно взглянул на спасателей и, поколебавшись, неловко накинул одеяло на плечи:

— Спасибо.

Мэдди была уверена: если бы он не находился на грани переохлаждения, ни за что не принял бы помощь.

— Где ты живешь? — спросил Люк осторожно, как будто разговаривал с диким зверем, готовым откусить протянутую руку. — Может, подвезти?

Возникла долгая пауза, нарушаемая только завыванием ветра. Наконец серфер медленно повернул голову. Струйка крови медленно стекала по бледной щеке.

— Вон там. — Он кивнул в сторону неприступного особняка на вершине скалы, обращенного окнами на залив. — В усадьбе Треван. Я поднимусь по горной тропинке.

Мэдди с удивлением посмотрела наверх. Огромный старинный дом интриговал ее с тех пор, как она впервые появилась в городе прошлым летом. Высокие башни из серого камня и зубчатые стены придавали ему зловещий вид, словно архитектор черпал идеи из всех готических романов сразу. Мэдди почему-то считала особняк заброшенным и, идя на поводу у богатой фантазии, придумывала этому разные романтические объяснения. Она должна была признать, что диковатая привлекательность и отвратительные манеры серфера как нельзя лучше подходили к мрачноватой красоте дома-призрака. Ей часто думалось, что ее любимые литературные герои, такие неотразимые в книге, в реальной жизни были бы невыносимы.

Мужчина повернулся, чтобы уйти, но Мэдди окликнула его:

— Подождите, вы не можете просто так…

— Не надо, Мэд, — остановил ее Люк. — Ему не нужна твоя помощь.

— Это безумие. Он может быть серьезно ранен, — обеспокоено зашептала она, сама не понимая, почему благополучие незнакомца вдруг стало ей так важно.

— Всех не спасешь. — Люк усмехнулся, совсем как брат, и, набросив ей на плечи одеяло, растер их. — Пойдем в кафе. Порция горячего шоколада за мной.

Мэдди плотнее закуталась в согревающую ткань и кивнула, но не отвела взгляда от удалявшейся фигуры. Она нахмурилась, впервые увидев, что парень хромает. Он остановился, потер бедро и снова зашагал, заметно припадая на одну ногу.

— Он сильно ударился, — снова встревожилась она.

— Похоже на старую травму, — сказал Люк. — Поэтому и не мог удержаться на серфе.

Мэдди почувствовала, как в животе стягивается тугой комок злости и раздражения. Каким тупоголовым мачо нужно быть, чтобы полдня просидеть в воде, пытаясь сделать то, что тебе заведомо не под силу?

— Красивая задница, однако, — игриво прокомментировал Люк.

Глядя на мускулистые ягодицы, неприлично обтянутые эластичной тканью гидрокостюма, Мэдди вынуждена была согласиться. Ее пульс снова непроизвольно участился.

— К сожалению, не твой тип, — не удержалась она.

Люк засмеялся:

— Судя по тому, как он разглядывал твою грудь, ты права.

Мэдди отвела взгляд. Может, задница у этого типа что надо, но в нем слишком много тестостерона для благоразумной женщины. В конце концов, она спасла ему жизнь. Мог бы поблагодарить как следует или хотя бы проявить чуть больше уважения.

Сидя в грузовичке рядом с Люком, который вез их через пляж в кафе, она все еще ощущала покалывание в груди и тугой комок желания в низу живота. Она поерзала на сиденье.

Прекрасно.

Самое время для того, чтобы ощутить прилив желания к парню, на котором только что не сияла неоновая вывеска: «Женщинам приближаться не рекомендуется».

Райан Кинг выругался и заставил себя подняться еще на одну ступеньку. Опустив голову, сосчитал до десяти, чтобы остановить подступающую тошноту. Трудная задача, когда бедро ломит и дергает в унисон с пульсирующей болью в висках, а тело замерзло до такой степени, что некоторые жизненно важные органы вот-вот отвалятся.

— Сам виноват, идиот, — прошипел он. — Что ты хотел доказать?

«Потрясающе. А еще я начал разговаривать сам с собой». Он поморщился, когда эхо вернуло ему его слова.

Когда ошибаются сильные, они выглядят особенно жалко, думал Рэй, неуклюже подтягивая руками негнущуюся ногу на последнюю ступень. Боль резанула колено, судорога свела паховую мышцу, перехватило дыхание. Липкий пот, смешанный с морской водой, разбередил рану на лбу. Он замер, чтобы переждать жестокий приступ, и снова выругал себя за глупость и упрямство.

Стоило провести больше двух часов в ледяной воде, чтобы убедиться в очевидном: он никогда больше не сможет заниматься серфингом. В результате он только переохладился, разбил голову о собственную доску и выставил себя кретином. То, что кому-то пришлось его спасать, было унизительно само по себе и вдвойне унизительно, что этот кто-то оказался женщиной. Поэтому, глядя в сияющие зеленые глаза спасательницы, на ее тоненькую фигурку с удивительно округлыми формами, он не придумал ничего лучше, чем сорвать на ней злость.

Хуже были, пожалуй, только первые недели в больнице, когда он лежал неподвижный, накачанный бесполезными болеутоляющими препаратами. Или тот день три месяца спустя, когда обнаружил, что в страшной автокатастрофе пострадали не только нога и самолюбие, но и способность к эрекции.

При этой мысли его вдруг охватило сексуальное возбуждение, но, не успев обрадоваться забытым ощущениям, он вернулся к неумолимой реальности и опять разозлился.

После бесконечных анализов и тестов врачи уверили Рэя, что импотенция вызвана стрессом и со временем пройдет. Он верил в это, пока одним июньским вечером не увидел выражение недоверия и жалости на лице Марты Мюллер. Если обнаженное тело супермодели и ее искушенность в сексуальной прелюдии не возбудили его, не имеет смысла ждать чуда от упакованной в гидрокостюм миловидной девушки с ясными глазами.

Рэй волочил бесполезную ногу через каменистый двор, скользя босыми ногами по жидкой грязи. Каждый толчок вызывал в колене острую, как удар ножа, боль. Черные тучи и проливной дождь как нельзя лучше соответствовали его мрачному настроению.

Он со стоном распахнул дверь плечом и ввалился в прихожую. Оставляя на мраморных плитках пола следы мокрой грязи, проковылял в комнату, которую занял под жилье в дедушкином особняке. Если бы только старик видел его сейчас! Чарльз Кинг часто предупреждал внука, что рано или поздно тот ответит за грехи. Может быть, старый зануда сейчас смеется над ним в своей могиле?

Глава 2

Мэдди прошла к стойке бара между пустыми столиками с твердым намерением больше не тянуть с давно созревшей просьбой:

— Фил, можно мне сегодня уйти пораньше? Надо кое с кем встретиться.

Дождь за окнами понемногу стихал, но грозные тучи по-прежнему заволакивали небо. За вечер в кафе наведались только три посетителя. Она могла уйти пару часов назад и сомневалась, что Фил стал бы возражать.

Толстощекое лицо хозяина, методично перетиравшего стаканы, расплылось в улыбке.

— Черт возьми, женщина. Ты знаешь, я просто тряпичная кукла в твоих руках. Любое твое желание для меня закон.

— Отлично. Как насчет прибавки к жалованью? — Мэдди комично захлопала ресницами, по сложившейся у них традиции имитируя кокетство.

Она знала, что Фил ухлестывает только за легкомысленными длинноногими блондинками. Она не соответствовала ни одному из условий. К тому же он был ее боссом, а значит, она никогда не стала бы спать с ним. Это был один из маленьких фрейдистских запретов, которые остались ей в наследство от несчастливого детства.

— Если пригласишь меня на свидание, можно будет поговорить и о жалованье, — поддержал игру Фил.

— Я подумаю, — засмеялась Мэдди. — Если хочешь, отработаю лишнюю смену завтра. Дежурства на пляже в этом сезоне закончились.

Фил взглянул на часы:

— Все в порядке, Мэд. Не беспокойся.

Мэдди не ожидала другого ответа. Фил — неисправимый бабник, но в качестве начальника ему нет равных.

— Спасибо. — Она сняла повязку, вытащила шпильки из волос и тряхнула головой, давая волю коротким пышным каштановым кудрям.

— Эй, пока ты не ушла, прими мои поздравления. Люк сказал, ты сегодня вытащила первого утопающего.

Мэдди была польщена похвалой, но в глубине души считала, что не довела дело до конца, и это не давало ей покоя.

— Парень сбежал, не дождавшись медицинского осмотра.

— Не твоя проблема, — уверенно заявил босс.

— Технически не моя. — Мэдди весь день безуспешно пыталась уговорить себя, что не может отвечать за безрассудство взрослого мужика. — Но все равно, нельзя было отпускать его до приезда скорой.

Что, если у него в легких вода? Или сотрясение мозга? Вдруг он лежит без сознания на полу в своем особняке? Мэдди считала, что несет за него ответственность. Глупо так думать, но она слишком долго выступала в роли безотказной мисс Утешение. Она не сможет спать спокойно, пока не убедится, что с ним все в порядке.

— Теперь ничего не поделаешь, — заметил Фил.

— Что-то можно сделать. Я собираюсь его навестить.

Она знала, где он живет. Прилив час назад отрезал тропинку в скалах, но по верхней дороге на велосипеде она доберется до его дома минут за двадцать. По крайней мере, ее совесть будет спокойна. Мэдди убрала фартук в шкафчик, сняла с вешалки непромокаемую накидку.

— Ты уверена, что он будет рад твоему визиту?

— Он придет в ярость, но это его трудности. Не надо было тонуть в мое дежурство. — И, натянув капюшон, она вышла из кафе.

Примерно через час, когда Мэдди добралась до ворот усадьбы Треван, праведное негодование сменилось растерянностью, а миссия по спасению обернулась глупым фарсом. О чем она только думала? Надменный грубиян давно пришел в себя и, без сомнения, захлопнет дверь перед ее носом, если вообще удосужится открыть. После чего девушке придется пробиваться домой сквозь непогоду, грозившую обернуться нешуточной грозой.

Путешествие к особняку на вершине скалы превратилось в кошмар: навстречу по серпантину дороги неслись потоки жидкой грязи, старый велосипед дважды терял цепь. Мэдди пришлось идти пешком, волоча свой транспорт по булыжной мостовой и стараясь не обращать внимания на нытье уставших мышц.

Холодные струи дождя заливались за воротник накидки, пока она пробиралась вдоль бордюра из колючего кустарника. Поглядывая на тучи, Мэдди молилась, чтобы надвигающийся шторм дал ей хотя бы полчаса на дорогу домой. Фонари на велосипеде не работали, и в темноте под дождем добираться до коттеджа на другой стороне залива было равносильно самоубийству. Она проклинала свою совесть и участливую натуру. Каллум прав: быть добрым самаритянином — неблагодарный труд.

Остановившись перед фасадом дома, Мэдди открыла рот от удивления. Сходство с замком Дракулы было поразительным. Казалось, стрельчатые окна разглядывают ее не моргая, с нескрываемым осуждением.

Она прислонила велосипед к колонне у крыльца и нерешительно преодолела три ступени до массивной дубовой двери. Не найдя звонка, приподняла тяжелый медный молоток на кольце и ударила один раз, потом еще два. Ветер подхватил эхо гулкого стука.

Мэдди отступила с облегчением, готовая отказаться от своей миссии, как вдруг страшная мысль ударила ей в голову. Она живо представила незнакомца, по-прежнему в гидрокостюме, распростертым на каменном полу особняка-призрака. На цыпочках она вернулась к двери, чтобы заглянуть в щель почтового ящика. Раз уж она добралась сюда, глупо не попытаться что-то увидеть.

Крышка ящика зловеще заскрипела, когда Мэдди, наклонившись, прильнула к отверстию. Она уловила какое-то движение, и вдруг ее ослепила вспышка света. Пошатнувшись, она упала вперед в открывшуюся дверь.

— Какого черта? — воскликнул сердитый голос, когда она налетела щекой на жаркий, мускулистый, голый торс мужчины, пахнущий хвойным мылом и морем.

Мэдди отшатнулась так быстро, что кровь бросилась в голову. Смуглое лицо красавца возбуждало так же, как на пляже. Выражение было таким же неприветливым.

— Вы не умерли, — выдавила она из себя.

— Спасательница, — пробормотал он, подняв брови. — Пока еще жив. А что вы, собственно, тут делаете? Ну, кроме того, что подсматриваете за мной.

— Совсем нет! Я лишь хотела убедиться, что вы в порядке! — Она виновато замолчала и залилась краской, как следует разглядев мужчину.

На нем был махровый, распахнутый до талии банный халат, едва прикрывавший рельефные мышцы груди и плоские темные соски в светлой россыпи волос. Зачесанные назад мокрые русые кудри открывали высокий лоб и частично заклеенную пластырем ярко-красную полосу на нем.

— С чего бы мне не быть в порядке?

К ее разочарованию, он сердито запахнул халат.

— Вы не… — Она сглотнула, чтобы смочить пересохшее горло. — Вы не прошли медосмотр. После такого инцидента необходимо обследоваться в больнице.

— Неужели?

Его пристальный взгляд заставлял Мэдди нервничать все больше.

— Таковы правила.

Мужчина оглядел ее с головы до ног: грязные джинсы, бесформенный плащ, прическа «мокрой курицы»…

— Кто назначил вас моим ангелом-хранителем?

Сарказм в его голосе привел Мэдди в чувство. Пусть у него тело греческого бога, но и гонора не меньше.

— Я и врагу не пожелаю о вас заботиться, — разозлилась она. — Поскольку вы явно не при смерти, оставляю вас наедине с вашими очаровательными манерами. До свидания.

С гордо поднятой головой она спустилась по ступенькам и развернула велосипед, игнорируя грозовой раскат грома. Прочь отсюда! Ему не нужна помощь, а она не обязана мириться с хамством. Велосипед тяжело громыхал по камням, когда она тащила его к воротам. Мэдди поклялась, что в последний раз позволила состраданию руководить своими поступками. Отныне несносная мисс Утешение умрет в ней навсегда.

Гром оглушил ее. На лицо упало несколько крупных капель дождя.

— Вернись, маленькая идиотка. Вымокнешь.

Командные нотки в насмешливом голосе вызвали новый прилив негодования. Откинув со лба мокрые пряди, она оглянулась на высокую фигуру мужчины в дверном проеме. Он выглядел так же неприступно, как его дом. Полы халата трепал ветер, и Мэдди заметила свежие шрамы над коленом.

«Ой, только не начинай снова его жалеть! — приказала она себе. — Уже хватит неприятностей».

— Прощай, мистер Ворчун! — крикнула она. — Я лучше утону.

— Как хочешь, — пожал плечами незнакомец и захлопнул дверь под аккомпанемент громового раската.

«Да пошел ты…»

Не успела Мэдди сделать несколько шагов, как ливень хлынул в полную силу. Накидка не спасала, в считанные секунды промокли джинсы, в кроссовках хлюпала вода. Еще через два метра она поняла, что заднее колесо велосипеда спущено — приказало долго жить, так же как сердобольная мисс Утешение в ее душе.

Глава 3

Выключив свет в холле, Рэй прислушался к грохоту хлеставшего по крыше ливня. Он безуспешно боролся с чувством вины. Эту девицу никто не приглашал. Ему не нужна ее помощь, а тем более жалость. Пусть как следует промокнет, может, это отучит ее совать нос куда не просят.

Однако даже ноющая боль в колене не заглушала уколов совести. Перед глазами стояло лицо девушки с зелеными, как мох, глазами под длинными ресницами, на которых дрожали капли дождя. Он все еще ощущал прикосновение теплой, нежной щеки к обнаженной груди.

Рэй остановился, упершись ладонями в стену и глядя на мраморные плиты пола под босыми ногами. Броня злости, которая защищала его все эти месяцы, грозила дать трещину и обнажить голые нервы.

Дьявол!

Когда он успел превратиться в черствого эгоиста? Стать таким, как его дед? В его положении жалость к себе вполне оправдана, но позволить себе опуститься до мрачной злобы, окружавшей когда-то маленького, убитого горем мальчика в усадьбе Треван, Рэй не мог. Он покачал головой и оглянулся, вздрогнув от резкого звука водного шквала, ударившего в мозаичное окошко над дверью.

Что бы сказали очарованные и соблазненные им за годы женщины, начиная с Клары Биггз, официантки, с которой он переспал через несколько дней после своего шестнадцатилетия, до Марты, накануне фатальной поездки по трассе АЗО, если бы услышали, как он грубил девушке? Они бы просто не узнали его.

Да он сам не узнавал себя.

Когда-то он обожал компанию женщин. Он любил их нежные, ароматные тела, грациозные движения, долгие разговоры ни о чем, глупые увлечения модой или косметикой. Ему нравились даже непредсказуемые капризы, привычки часами занимать ванную комнату или делать мировую трагедию при виде поднятой крышки унитаза.

Рэй любил женщин не только из-за секса. Раньше они интриговали его, теперь он избегал их общества, чтобы не терзать себя. Однако это никак не оправдывало его поведение по отношению к девушке. Пусть она вела себя назойливо, но в ясных глазах он читал искреннее участие. Пока она не разозлилась, что не заняло много времени.

Рэй заковылял к двери. Он никогда уже не будет жизнерадостным сердцеедом, но его долг предложить девушке укрыться от грозы. Как-нибудь в течение часа он выдержит ее общество и проявит гостеприимство. Она вытащила его из воды — он отплатит ей тем же. Они будут квиты. Рэй усмехнулся. Он не любил оставаться в долгу.

Он вспомнил ее прощальную фразу и помрачнел.

Если она откажется от помощи, ей же хуже.

Он уже взялся за ручку двери, когда снаружи раздался резкий стук.

Девушка стояла на пороге — трогательная, мокрая и замерзшая, похожая на выбравшегося из лужи котенка. Вода стекала с плаща ручьями. В стороне Рэй заметил лежащий на боку древний велосипед.

Она взглянула на него, гордо подняв подбородок. Зеленые глаза метали молнии. Рэй успел присвоить ей новую кличку Котенок-Терминатор, но потом перевел взгляд на обтянутую мокрой майкой грудь с торчащими сосками и перестал подбирать сравнения.

— Только попробуй сказать «Я предупреждал», и я убью тебя собственными руками, — прошипела девушка.

Рэй оторвался от созерцания ее тела, ощущая горячую пульсацию в паху и непривычное першение в горле. Распахнул перед ней дверь:

— Заходи.

Прошлепав мокрыми ногами в холл, девушка остановилась в растерянности. Рэю показалось, она пробормотала что-то вроде «Я ненавижу тебя, мисс Утешение». Он откашлялся, прочищая горло, но першение только усилилось, как, впрочем, и пульсация, когда он увидел аккуратные ягодицы в мокрых обтягивающих джинсах.

Она откинула со лба влажные пряди, обдав его брызгами, и начала что-то говорить о велосипеде, но он не слышал ни слова, оглушенный яростным звоном в ушах и болезненной эрекцией.

Девушка раздраженно обернулась:

— Не стесняйся, скажи все, что думаешь. Я вижу, тебе трудно держать это в себе.

В гневе она выглядела еще трогательнее, как очень сексуальный рассерженный котенок.

— Дать тебе повод для убийства? — сухо заметил он. — Нет уж, спасибо.

— Оказывается, Ворчун не лишен чувства юмора. — Она очень эротично уперла руку в стройное округлое бедро. — Конечно, на мой счет.

— Неизвестно, кто здесь больше ворчит, — просипел Рэй, сражаясь с желанием, которое просто распирало его изнутри, болью отдаваясь в ребрах.

Она ткнула его в грудь пальцем:

— Не вздумай смеяться надо мной! — Она топнула ногой. Мокрые кроссовки чавкнули. — Или ты пожалеешь!

Нелепая угроза, с апломбом высказанная маленькой мокрой феей, лишила Рэя остатков выдержки. Его смех гремел в доме, гулко отражаясь от пустых холодных стен. Рэй задыхался, хватался за бока, приседал. Он испытывал давно забытое блаженство.

Мэдди от изумления открыла рот. У ее сварливого Адониса от смеха выступили слезы. Он держался за стену, чтобы не упасть. Глаза, синие, как арктический лед, светились озорством. Взрывы хохота постепенно стихали, переходя в тихое фырканье. Она бы меньше удивилась, если бы мужчина начал отбивать чечетку.

Даже зная, что он потешается над ней, Мэдди не смогла сдержать ответную улыбку. Вся ее злость куда-то испарилась. Засмеявшись, она слегка толкнула его в плечо:

— Не смешно. Я вся мокрая.

Он тоже улыбался. На щеках как по волшебству заиграли ямочки.

— Я заметил.

Мэдди с трудом перевела дыхание. Теперь, когда лицо было спокойно, а кобальтовые глаза смотрели лукаво, мужественная красота незнакомца завораживала. Она сложила руки на груди, с ужасом думая, как чудовищно, должно быть, выглядит.

— Ты замерзла, — сказал он заботливо. — Хочешь переодеться?

Она кивнула.

— Свободная комната слева по коридору. В комоде найдешь мои старые свитера. — Он оценивающе скользнул глазами по ее фигуре. — Тебе не по размеру, но зато сухие. Рядом ванная и шкаф с полотенцами… В общем, устраивайся. Кухня в конце коридора. Я подожду там.

— Спасибо, — кивнула Мэдди и протянула руку. После того как она дважды угрожала ему физической расправой, она чувствовала необходимость официально представиться. — Меня зовут Мадлен Уэстмор. Для друзей просто Мэдди. — «Он тебе не друг, дурочка», — опомнилась она, когда рука повисла в воздухе, и добавила неловко: — Если, конечно, тебе интересно.

Он вытер ладонь о халат:

— Привет, Мэдди. — Сильные пальцы сомкнулись вокруг ее запястья. — Райан Кинг. Просто Рэй.

Прикосновение горячей мозолистой ладони возымело эффект электрического разряда. Пульс участился. От его широкой улыбки гормоны снова напомнили о себе.

— Приятно познакомиться, Рэй.

— Ты даже не представляешь, как приятно, Мэдди, — загадочно произнес он.

— Пойду переоденусь, пока не затопила прихожую, — усмехнулась она, мысленно добавив: «Или не потеряла сознание от вожделения».

Удаляясь, она слышала довольный смех Рэя.

Глава 4

Свободная спальня оказалась огромным помещением с арочным окном, обращенным на скалы. На море бушевал шторм, низкие тучи простирались до горизонта, порывистый ветер с треском швырял в стекла потоки воды, отчего комната выглядела еще более мрачной. Дрожа на сквозняке в мокрой одежде, Мэдди миновала неприветливую широкую кровать под балдахином и направилась прямо в ванную. Белый кафель, ванна на гнутых чугунных ножках, газовый нагреватель на стене выглядели музейными экспонатами. К счастью, газовый нагреватель быстро прогрел воздух, создав более уютную атмосферу, чем в спальне. На полке рядом со стопкой пушистых полотенец Мэдди обнаружила кусок мыла и флакон мужского шампуня.

Стаскивая грязную одежду, она чихнула. Не хватало только насморка, чтобы дополнить суперсексуальный образ утонувшей крысы. Мэдди резко одернула себя: какое это имело значение? Она могла заинтересовать Райана Кинга разве что как повод посмеяться. Мужчина с такой внешностью наверняка обращает внимание только на супермоделей.

Впрочем, он ее тоже почти не интересовал. Физическое притяжение легко объяснялось разбушевавшимися после долгого воздержания гормонами. Она не так глупа, чтобы соблазниться человеком, который не умеет себя вести. Чарующая улыбка, мускулистая грудь и несколько минут внимания вряд ли компенсировали агрессию злобного пса, которую он успел продемонстрировать раньше.

Мэдди покрутила древний медный кран, прислушиваясь к рычанию и клокотанию водопровода. Расслабляясь под струями горячей воды, она дала себе слово выкинуть из головы эротические фантазии, связанные с неотразимым Райаном Кингом.

Секундой позже она нарушила свое обещание.

* * *

После роскоши десятиминутного душа Мэдди произвела ревизию сухой одежды в старинном дубовом комоде. В конце концов остановилась на длинной фуфайке и толстых шерстяных носках. Штаны хозяина дома были ей слишком велики, но фуфайка доходила до середины бедра и позволяла сохранять приличный вид, если не наклоняться слишком низко. Перед зеркалом она критически поморщилась, глядя на свои бледные ноги. Мэдди провела все лето на пляже, но под гидрокостюмом особо не позагораешь… Аромат хвойного мыла напомнил прикосновение щеки к атлетической груди Рэя, тело наполнилось сладкой истомой, сердце опять пустилось вскачь. Она строго напомнила себе о пакте, который заключила сама с собой несколько минут назад. Нельзя позволять Райану бередить ее заскучавшие гормоны.

Мэдди тщетно попыталась пригладить пальцами короткие непокорные кудри. Ей предстоит провести вечер с самым красивым парнем в ее жизни, а она напоминает сорванца неопределенного пола в бесформенной одежде и с взлохмаченной головой. Будет чудом, если Райан Кинг вообще вспомнит, что она женщина. Может, это и к лучшему.

В просторной и темной, как пещера, кухне никого не было. Из залитого дождем большого окна открывался захватывающий вид на серые скалы и море. Если встать на цыпочки, можно было разглядеть внизу кромку Штормового залива. Она щелкнула выключателем. Мягкий электрический свет залил резные шкафы и полки из тика, антикварную плиту и раковину с деревянной доской для сушки посуды. В старинном очаге трещали поленья. Мэдди сложила свою вымокшую одежду в корзину у огня, потому что не обнаружила в кухне никаких следов стиральной машины или любой другой бытовой техники.

Если не считать единственной тарелки и чашки на сушке возле раковины, безупречно убранное помещение выглядело таким же необитаемым, как ее комната. Она непроизвольно передернула плечами и подумала, что изысканное старомодное убранство особняка — привет из девятнадцатого века — мало подходило его нынешнему обитателю. Судя по черному спортивному автомобилю, который Мэдди заметила у ворот, Рэй смотрелся бы куда уместнее в ультрасовременном пентхаусе, набитом модными мужскими игрушками.

Она прикусила губу. Вопросы крутились в голове, как встревоженные пчелы. Почему он не изменил ничего в доме по своему вкусу? Если только что въехал, тогда где же коробки и ящики из-под багажа? А если арендовал дом на лето, то почему выбрал для себя одного такой большой дом? От мысли, что Рэй вполне мог жить в особняке не один, она похолодела. Впрочем, какое ей дело…

Мэдди решила, что чашка крепкого чая поможет успокоить нервы и усмирить воображение. Наполнив водой древний стальной чайник, поставила его на плиту. Оставалось найти заварку. Мэдди поднялась на цыпочки и стала шарить на полках среди жестяных банок, тихонько мурлыкая под нос популярную песенку.

Остановившись в дверях кухни, Рэй с трудом сдержал стон. Немного фальшиво напевая старый шлягер «Когда мужчина любит женщину», его неожиданная гостья тянулась к полке над головой. Он видел округлые плотные ягодицы, эротично обтянутые розовыми трусиками. У Рэя пересохло во рту, а низ живота охватило жаром.

Обнаружив то, что искала, Мэдди наклонилась, слегка повернувшись в его сторону, при этом ее грудь резко колыхнулась. Горячая волна ударила Рэю в голову.

«Господи, она без лифчика. Я пропал».

Аппетитная попка скрылась под фуфайкой, но ничто не мешало ему любоваться гладкими бедрами, стройными лодыжками, четким профилем лица под густой шапкой каштановых с рыжим оттенком кудрей. Он явственно представил, как сжимает в ладонях пышную грудь с затвердевшими от возбуждения сосками, и снова возбудился. Это не было игрой воображения, как Рэй подумал было вначале. Взглянув на бугор, распиравший ширинку брюк, он едва удержался от соблазна запрокинуть голову и с победным криком постучать себя кулаками в грудь. Впервые за шесть месяцев его член стоял твердо, как гранитная скала. Сейчас Рэй мог покорить Эверест. По сравнению с ним Супермен был мальчишкой…

Резкий свисток чайника прервал неуместные фантазии, однако ненадолго. От неожиданности девушка подскочила, тряхнув грудью. Гранитная скала стала тверже.

Машинально Мэдди, привыкшая к пластиковым электрическим чайникам, дотронулась до нагревшейся стальной ручки прежде, чем Рэй успел остановить ее. Она вскрикнула, мгновенно отдернув руку.

— Черт! — В два прыжка Рэй оказался рядом и схватил ее за запястье. — Сильно обожглась?

— Идиотка. — В ее глазах блестели слезы. — Надо же было так…

Рэй взглянул на маленькую ладонь, поперек которой разгорался яркий красный след. Стараясь, чтобы их тела не соприкасались, он потянул ее к раковине. Он испытывал легкое головокружение от дурманящего запаха шампуня, смешанного с чем-то пряным и очень эротичным. Даже испарина выступила на лбу. Что за ирония судьбы? После шести месяцев отчаяния он испытал наконец мощнейшую эрекцию в самое неподходящее для этого время.

Вода сильной струей брызнула на ладонь. Мэдди отпрянула, столкнулась с Рэем и явственно ощутила спиной твердость возбужденного мужского естества.

Глава 5

Удивленная Мэдди напрочь забыла про боль. Эрогенные зоны мгновенно откликнулись, соски напряглись. С тихим проклятием Рэй отшатнулся, отпустив ее руку. Мэдди застыла, держа руку под холодной струей. Ладонь онемела, зато ягодицы полыхали жаром. В голове возникла волнующая мысль: или у хозяина дома в кармане железная болванка, или он очень рад ее видеть. Второй вариант устраивал ее больше.

Все чувства обострились. Взволнованное дыхание за спиной заглушало шум дождя и вой ветра. Мужской запах хвойного мыла и морской воды сводил с ума. От его близости по коже пробегали мурашки. Рэй не двигался. Надо что-нибудь сказать, подумала Мэдди, выключая воду.

— Э… — начала она. — Ум…

«Молодец, Мэд, — издевательски заметил внутренний голос. — Хорошо сказала».

Рэй кашлянул, прочищая горло:

— Это не то, что ты подумала.

Мэдди резко повернулась и, оценив взглядом бугор ниже пояса линялых джинсов, наконец обрела дар речи:

— А что я еще могла подумать? — Она посмотрела ему в лицо. — Если это не самая большая эрекция, какую я видела, скажи мне, что это?

Мужчина поднял вверх руки.

— Ну хорошо, я попался, — произнес он с явным облегчением. — Ты не сердишься?

— Не сержусь, — ответила она, с удивлением отметив, что действительно не имеет ничего против.

Мэдди снова посмотрела вниз. Рэй был великолепен и явно заинтересован в ней так же, как она в нем. А значит, у нее было два варианта. Она могла оставаться хорошей девочкой: связать в узел гормоны, забыть Райана Кинга как вероятного сексуального партнера и с видом оскорбленного достоинства удалиться в ночь. Возможно, дней через десять ей удалось бы успокоиться.

Но можно поступить так, как поступают мужчины: поставить интересы гормонов во главу угла и воспользоваться случаем взять то, что предлагают, не беспокоясь о последствиях.

— Не хочу торопить тебя. — Большим пальцем он приподнял ее подбородок. — Но если ты не сердишься, как мы поступим?

Мэдди усмехнулась. Она же хотела использовать мужчину. Вот перед ней достойный кандидат: сексуальный, красивый, совсем не похожий на идеального партнера, каким она его воображала. А главное, он совершенно определенно хочет, чтобы его использовали. Так чего же она ждет?

Приподнявшись на носках, Мэдди неуверенно закинула руки ему на плечи и постаралась изобразить женщину, которая знает, что делает. Она не была сильна в искусстве обольщения. До сих пор, после нескольких целомудренных свиданий и прогулок за руку, она предоставляла инициативу парню. Вероятно, в этом заключалась ее главная ошибка.

Пора брать сексуальную жизнь в свои руки, Мадлен Уэстмор.

Она прижалась к возбужденному члену, мгновенно почувствовав ответную реакцию. Это вселило уверенность. Никогда раньше она не совершала необдуманных, легкомысленных поступков, но в этот момент поняла, что готова поддаться безумному соблазну и навсегда избавиться от мучительной застенчивости.

— Что думаю? — Мэдди кокетливо изогнула бровь, в тихом ужасе от собственного бесстыдства. — Я польщена, великан. Надеюсь, у тебя найдется презерватив, достаточно большой для этой штуки.

Рэй засмеялся, закинув голову. Она почувствовала его руки под фуфайкой.

— Мэдди Уэстмор, я думаю, что ты — моя идеальная женщина.

Ничего не значащая фраза привела ее в состояние крайнего возбуждения. Мэдди задохнулась, когда он коснулся ее шеи. Жесткая щетина покалывала нежную кожу. Его губы опустились ниже до ямочки, где стучал пульс, а пальцы сжали затвердевшие соски. Наконец он накрыл ее рот в жестком, жадном поцелуе.

— Пойдем в мою спальню, примерим парочку презервативов. — Откинувшись, Рэй поднял ее на руки, но оступился.

Мэдди скользнула на пол прежде, чем он уронил ее. Сжав колено, мужчина выругался.

— Тебе очень больно? — растерялась она, забыв о его хромоте.

На щеках Рэя выступили красные пятна.

— Нет, — ответил он резко и отвел глаза.

Мэдди узнала интонации озлобленного пса. Она взяла в ладони его лицо, ощутив пальцами плотно сжатую челюсть, и заставила взглянуть на нее.

— Значит, ты готов к примерке?

Рэй выпрямился с неприятным смешком.

— Зачем тебе, к дьяволу, связываться с калекой? — сказал он со злостью и горечью, но она расслышала в голосе и обиженные нотки.

— Потому что сейчас меня интересуют вовсе не твои ноги.

— Веская причина. — Интонация изменилась, выражение лица смягчилось.

Он взял ее руку и поцеловал пальцы. Жест был таким нежным и неожиданным, что Мэдди залилась краской.

— Я не хотел бы разочаровать тебя, — произнес он со странным выражением.

Мэдди не поняла, к чему сказаны эти слова, но, похоже, парень воспринимает все очень серьезно. Только этого не хватало!

Она не хотела ничего серьезного — только реализовать один-единственный безумный импульс. Первый и последний раз. Больше они не увидятся. Мэдди ничего не хотела знать о нем, тем более не собиралась рассказывать о себе. Обязательства ушли вместе с мисс Утешением, как она надеялась, навсегда.

— Постарайся доковылять до спальни. — Она потянула его к двери. — Поверь, все будет хорошо.

Если он не поторопится, думала Мэдди, случится что-то ужасное. Например, у нее проснется здравый смысл.

— Доковылять? — Он поднял брови и, сильно хромая, последовал за ней. — Не очень-то вежливо.

По крайней мере, теперь его голос звучал скорее игриво, чем обиженно.

— Хочешь ласки, поторопись, — прошептала она, старательно хлопая ресницами в надежде, что похожа на опытную соблазнительницу.

Рэй засмеялся.

Возбуждение и отчаяние захватили его, когда Рэй захлопнул дверь спальни. Он слышал прерывистое дыхание Мэдди, читал нетерпеливое желание в зеленых глазах.

— Хочу увидеть тебя без одежды, — прошептал он в ее кудри, опустив руки на бедра и лаская нежную, шелковистую кожу.

Маленькое складное тело Мэдди было теплым, гладким, податливым. Рэй скинул с нее фуфайку и отбросил в сторону. Пышные груди с торчащими розовыми сосками соблазнительно качнулись, разжигая страсть.

Мэдди подняла к нему немного растерянное лицо. Она уже не выглядела такой уверенной.

Рэй взял в ладонь мягкое полушарие груди, наклонился и приник к набухшему пику. С тихим стоном Мэдди изогнулась навстречу его губам. У Рэя перехватило дыхание, и вдруг его охватила паника. Он должен войти в нее прежде, чем схлынет возбуждение и пропадет эрекция. У него нет времени на прелюдию. Он не может рисковать, затягивая любовную игру.

Рэй опрокинул Мэдди на кровать и непослушными пальцами торопливо расстегнул ширинку, дав свободу напряженному члену. К счастью, тот все еще стоял твердо. В считанные секунды мужчина сбросил джинсы и футболку.

Опираясь на локти, Мэдди наблюдала за ним с открытым ртом. Она не ахнула при виде шрамов, не скривилась от отвращения. В ее широко раскрытых глазах Рэй видел лишь восхищение.

— Презервативы в тумбочке, — торопливо пробормотал он. — Можешь достать?

Она кивнула, перекатилась через кровать и достала конвертик из фольги. Стараясь не побеспокоить ногу, Рэй лег рядом.

— Хочешь, чтобы я это сделала? — спросила Мэдди неуверенно.

— Подожди минутку, — попросил он, обнимая ее за талию и стягивая пальцами розовые трусики.

Рэй мог потерпеть минуту, но не больше. Если бы не риск полного провала, он готов был ласкать ее до бесконечности, вдыхая нежный женский аромат, наслаждаться каждым мгновением. В тусклом свете бушующей за окном непогоды ее бледная кожа переливалась жемчужными оттенками, усиливая вожделение. Однако панический страх одолевал его все сильнее, угрожая разрушить магию, лишить удовольствия.

Он неуклюже подмял под себя стройное тело, накрыл губами рот. Прерывисто дыша, Мэдди впилась пальцами в его плечи и вздрогнула, когда его пальцы проникли в горячую тугую плоть. К счастью, она была готова: влажная, скользкая, пульсирующая от желания.

Сейчас — или будет поздно.

Боль пронзила ногу, паника сдавила горло. Раздвинув ей бедра, он резким движением вошел в нее. Мэдди вскрикнула и что-то прошептала, обняв за шею, но Рэй не слышал, оглушенный ревом крови в ушах. Ощущение триумфа, мощи, наслаждения было таким сильным, что мешало дышать.

Шелковая, нежная плоть сомкнулась вокруг раскаленного желанием ствола. С усилием он сделал несколько глубоких толчков. Его бедра двигались все быстрее, ускоряя ритм. Боль в ноге забылась. Жар внутри разгорался, становился невыносимым. Наконец оргазм потряс его — жестокий, примитивный, первобытный, неостановимый. Рэй закричал в эйфории, такой же бурной, как погода за окном.

Глава 6

Мэдди смотрела в потолок. Ее разочарование было тяжелым, как тело лежащего на ней мужчины. Что это было?

Неужели так плачевно закончился ее безумный, отчаянный сексуальный эксперимент? Какая обидная трата времени и усилий…

У Райана Кинга, без сомнения, самое соблазнительное тело из всех, что ей доводилось видеть, но в постели он напоминал бульдозер. Разве она не пыталась подсказать ему, намекнуть? Но он не желал слышать. Вместо этого атаковал ее, используя свой огромный инструмент как таран. Он не причинил ей боли только потому, что она была возбуждена. Иначе ей вряд ли удалось бы избежать повреждений.

Мэдди подтолкнула Рэя в плечо, но он не сдвинулся, а только пробормотал что-то. С каждой секундой ее раздражение росло. Если бы только он не торопился, проявил больше терпения, внимания к ней! Вероятно, он из тех, кто считает, что женщинам для удовольствия вполне достаточно привлекательной внешности мужчины и огромного члена. Или думают, что двухминутной прелюдии достаточно, чтобы довести партнершу до оргазма. Что же, к ней это не относится.

Мэдди толкнула его сильнее и прикусила губу, когда Рэй скатился с нее и, не открывая глаз, шлепнулся рядом на постель с выражением полного блаженства на слишком красивом лице. Негодование, которое она испытывала, быстро сменилось жесткой самокритикой. Никто, кроме нее самой, не виноват в том, что случилось. О чем она думала? Почему забыла простую истину: надо хорошо узнать человека, прежде чем довериться ему? Бабушка всегда говорила: «Задумайся, если все слишком хорошо, чтобы быть правдой».

Мэдди натянула простыню до подбородка, по-прежнему разглядывая лепнину на потолке. Разгулявшиеся гормоны и сожаление о неудачах в личной жизни лишили ее последней капли здравого смысла. Она же видела, что у парня надменный, высокомерный, непредсказуемый характер, и все-таки решила соблазнить его. Что ж, этот урок запомнится надолго. Хватит с нее сексуальных экспериментов.

Мэдди сдвинулась к краю кровати. Натруженные мышцы всего тела надсадно ныли. За окном хлестал проливной дождь. Она вздохнула — ей предстояла долгая дорога домой сквозь шторм — и сделала движение, чтобы встать.

— Мэдди? — остановил ее низкий ленивый голос. Устраиваясь удобнее, Рэй потянулся и с довольной улыбкой провел пальцем по ее руке. — Куда-то собралась?

Как назло! Неужели он не мог оставаться в счастливой коме и проспать ее побег?

— Ухожу домой, — резко ответила Мэдди. Интересно, он хотя бы догадывается, как она разочарована?

Его пальцы сомкнулись вокруг ладони.

— Не спеши, останься.

— Не могу. Мне надо вернуться. — Мэдди старалась скрыть раздражение и воздержаться от бессмысленных упреков.

— Льет дождь, твоя одежда промокла, велосипед сломался, — урезонивал Рэй. — Не делай глупостей.

Большой палец лег на пульсирующую жилку на запястье. Мэдди задрожала.

— Здесь недалеко, — соврала она, выдергивая руку. — Я…

— Ты не получила удовольствия, — неожиданно перебил он. — Прости меня.

— Не важно.

— Правда? — заметил он, еще больше раздражая ее. — Откуда же злость в глазах?

С трудом сдерживаясь, Мэдди опустила взгляд. Ситуация становилась все более неловкой. Прижимая простыню к обнаженной груди, она все еще не могла подавить возбуждение при виде его мускулистого торса.

— Я не злюсь, — произнесла с показным терпением. — Мне действительно надо идти.

Пока Мэдди оглядывала комнату в напрасных поисках одежды, Рэй снова взял ее за руку:

— Выслушай меня, пожалуйста, прежде чем уйти.

— Ладно, только сначала оденусь.

Она не представляла, что он может сказать, да и не очень-то хотела слушать, но выбора, похоже, не было: Рэй не отпускал ее.

Наконец он поднял с пола фуфайку и, тяжело вздохнув, подал ей.

— Что ты хотел сказать? — не выдержала Мэдди.

— Обычно я не так плох в постели. — С озорной мальчишеской улыбкой Рэй откинул со лба русую прядь. — То, что случилось сегодня, имело причины, о которых не буду говорить. — Его синие глаза потемнели. — Я хочу все исправить.

Мэдди почувствовала, как снова участился пульс. Ее проклятые гормоны никак не хотели усвоить только что полученный урок: сексуальная внешность может быть обманчива.

— Не стоит утруждать себя, — сказала она, поджав губы.

— Нет, стоит.

— Послушайте, мистер Кинг, мне это неинтересно. — Мэдди не скрывала раздражения. Пора было заканчивать глупый фарс.

— Мистер Кинг? — Похоже, Рэя забавлял их разговор. — Неужели я был настолько плох?

— Именно так! — Она не собиралась сластить пилюлю.

Рэй прижал руки к груди в притворном ужасе:

— Ты убила меня, Мэдди.

— Теперь ты знаешь, что чувствуют другие, — отрезала она в тихой ярости от его иронии.

Рэй сразу нахмурился и побледнел:

— Я не сделал тебе больно? Мне показалось, ты была готова.

Мэдди стало немного стыдно. Лицо Рэя выражало неподдельный ужас.

— Нет, я имела в виду другое.

— Слава богу! — Он провел рукой по лицу и снова заулыбался, хотя Мэдди по-прежнему не видела в ситуации ничего смешного. — Слушай, Мадлен. Предлагаю тебе сделку.

Если бы только он перестал произносить ее имя с такой завораживающей интимной интонацией! Надо было отказаться, но Рэй снова погладил ее запястье там, где стучал пульс. Мэдди не могла сосредоточиться.

— Какую сделку?

— Я положу твои вещи в стиральную машину. Когда они будут готовы, обещаю отвезти домой на своем автомобиле, если не передумаешь.

— В доме есть стиральная машина? — не сдержала любопытство Мэдди.

— Да. — В голосе снова появилась ленивая интонация. — Этот памятник каменного века не лишен некоторых современных удобств.

— Понятно, — задумчиво протянула Мэдди.

Предложение было заманчивым. Все лучше, чем тащить на себе велосипед три мили до дома в мокрых джинсах под проливным дождем. Ее немного тревожило слово «если» или, может быть, легкое поглаживание в районе беснующегося пульса.

— Обещаешь, что отвезешь домой? Без вопросов?

— Клянусь.

Мэдди не доверяла ему: он явно что-то замышлял. Впрочем, она и себе сейчас не очень-то доверяла.

Рэй отпустил ее руку и, приподнявшись на локте, быстро поцеловал.

— Не беспокойся, я не буду приставать, — сказал он, заметив, как она недовольно прикусила нижнюю губу. — Приготовь себе горячую ванну, а я запущу стирку.

— Хорошо, — неуверенно согласилась Мэдди.

Ее не покидало ощущение, что он обвел ее вокруг пальца, но не могла понять как. Увидев, что Рэй откинул простыню, чтобы встать, она рванула в ванну. Не хватало только еще раз взглянуть на обнаженную атлетическую фигуру и окончательно потерять голову.

Закрыв за собой дверь, она слушала, как он шлепал, прихрамывая, из комнаты по дубовым доскам пола. И только погрузившись по шею в ароматную хвойную пену ванны, подумала, что обещание «не приставать» оставляло Рэю огромное поле для маневра.

Глава 7

Нeгoдyющe вскрикнув, Мэдди резко погрузилась в ванну по шею, выплеснув воду через край. Ее лицо выражало ужас, но глаза сверкали праведным гневом. Любуясь пылающими щеками и влажными завитушками волос вдоль стройной шеи, Рэй уселся на табуретку возле ванны.

— Помнится, ты обещал, что не будешь приставать.

Она была великолепна, особенно когда сердилась. Не удивительно, что именно эта женщина снова подарила ему радость жизни. Наконец-то.

— Не беспокойся, я помню, — сказал он, заправляя локон ей за ухо.

Рэй провел пальцем вниз по шее и с удовлетворением отметил, как она судорожно сглотнула. В последние шесть месяцев он лишился многого, но Мэдди вернула ему самое ценное из утраченного. Он собирался отблагодарить ее единственным способом, который знал. Однако, кроме благодарности, его обуревали и другие чувства.

— Что ты задумал? — спросила Мэдди, глядя на него с подозрением.

Воображение Рэя рисовало соблазнительную картину обнаженного тела под толстым слоем пены, немного затрудняя воплощение коварного плана, который он придумал, пока загружал ее одежду в старую стиральную машину деда. Конечно, если бы он был джентльменом, позволил бы ей спокойно плескаться. Но, во-первых, он не был джентльменом, во-вторых, не отличался терпением.

Рэй не обиделся, что Мэдди не хотела иметь с ним дела. По отношению к ней он поступил как последний эгоист. Почему она должна верить, что в постели он может быть щедрым? Очень щедрым, как она того заслуживала.

— Собираюсь соблазнить тебя.

— Забудь об этом.

Рэю не удалось сдержать смешок.

— Как я могу забыть, Мэдди? Ты подарила мне самый бурный оргазм в моей жизни.

У нее округлились глаза, она густо покраснела.

— Разве? — изумилась она так искренне, что Рэю немедленно захотелось обнять ее.

Он не преувеличивал, хотя, если вспомнить все обстоятельства, заслуга принадлежала не только Мэдди.

— Кроме того, — продолжал Рэй, не сводя глаз с ее лица, — ты спасла мне жизнь.

Он не стал говорить, что, возможно, она дважды спасла ему жизнь. Вместо этого погрузил палец в воду и коснулся затвердевших сосков.

Мэдди ахнула. Ее взгляд затуманился.

— Правда?

— Я в долгу перед тобой. У меня есть правило — всегда возвращать долги.

— Да… понимаю… — Мэдди запиналась от возбуждения.

Рэй с трудом сдерживал улыбку.

— Только вот… мне бы хотелось…

Она замолчала в растерянности, опуская взгляд ниже пояса его джинсов, и покраснела еще сильнее. Рэй прекрасно понимал, в чем проблема. Он уже догадался, что роль опытной соблазнительницы совсем не в характере Мэдди. Вряд ли она обладает богатым сексуальным опытом. Женщины из его прошлого на ее месте повели бы себя не так деликатно.

Вообще-то Рэй не любил иметь дело с неопытными женщинами, однако на сей раз сочетание бравады и наивности сводило с ума.

— Не думай об этом. Мне хочется доставить удовольствие тебе, потому что я свое уже получил.

Возбуждение не отпускало Рэя, но он приказал себе временно забыть об удовлетворении собственных потребностей. После долгого вынужденного воздержания он добровольно обрекал себя на неслыханные муки. Потенция оказалась не единственной понесенной в последние полгода утратой. Еще в ранней юности Рэй понял, что искусство любви не ограничивается быстрой разрядкой всех орудий, а теперь потерял контроль над собой в любовной игре. Ему необходимо вернуть былое мастерство, которым он не без оснований гордился.

Ему не терпелось показать упрямой красавице все, на что он способен… и, если он не ошибался, на что способна она. Рэй предвкушал изысканное удовольствие, которое они доставят друг другу.

Потянувшись, он достал губку с полочки над ванной и обмакнул в воду.

— Ты не против, если я потру тебе спинку? — сказал он, проводя мягким ворсом по ее плечу.

Мэдди закрыла глаза и блаженно вздохнула.

— Не возражаю, — хрипло ответила она. — Если тебя не затруднит.

Напряжение в паху Рэя усилилось, когда в пене мелькнули розовые соски. Он сдавленно хмыкнул:

— Совсем не затруднит.

Сумасшедший стук сердца отдавался в горле Мэдди, внутри все дрожало, мысли путались. Волнующие ощущения целиком поглотили сознание, когда губка скользнула вниз по шее к ложбинке груди. Что она делает? Лежит в ванне совершенно голая, позволяя ему легкими поглаживаниями доводить себя до безумия. Конечно, Рэй сказал, что не потребует ничего взамен. Можно ли ему верить? Однако предложение слишком заманчиво. Никогда раньше мужчины ничего не обещали ей без вполне определенного вознаграждения. Она хотела использовать Рэя, но получилось наоборот. Будет справедливо, если теперь он уделит ей внимание. Может, она и не должна испытывать чувство вины…

— Мэдди, расслабься. Выкинь мысли из головы.

Она очнулась. Рэй смотрел на нее с улыбкой. Яркие синие глаза как будто заглядывали в душу. Разве между малознакомыми людьми так бывает?

Рэй отбросил губку. Большие руки легли ей на плечи. Сильные пальцы массировали затекшие мышцы.

— Ты очень напряжена. Позволь себе получать удовольствие. Вся ночь впереди. — Он коснулся сосков, и Мэдди не сдержала стон. — Вот так лучше. У тебя очень чувствительная грудь, правда?

— Да, — выдохнула она, ей стало трудно дышать. — Думаю, у всех женщин так.

Рэй засмеялся:

— Совсем нет. Многие ничего не чувствуют.

Интересно, сколько женщин побывало в его постели? По тому, как трепетало ее тело от его прикосновений, она понимала, что Рэй — опытный любовник. Значит, много. Мэдди нахмурилась, пытаясь отогнать неприятную мысль.

Нежные губы коснулись ее лба, руки легли на грудь.

— Ты опять ушла в себя, Мэдди.

— Знаю, но ничего не могу поделать. — Она смотрела на его ладони, гладившие ее податливое тело. — Я не привыкла к такому вниманию. Мне как-то неловко.

Она пожалела о своих словах, как только произнесла их. Не хватало только выглядеть жалкой в его глазах. Она пылала от желания, почти теряя контроль над собой, но одновременно чувствовала себя странно уязвимой.

Рэй откинул с ее лба мокрые волосы:

— Знаешь, Мэдди, я никогда не встречал такую женщину, как ты.

Прежде чем она успела спросить, комплимент это или критика, он поднялся с табуретки, чтобы достать из шкафа большое махровое полотенце. У Мэдди упало сердце: она ему надоела. Своими бесконечными размышлениями разрушила интимную атмосферу, упустила реальный шанс пережить большое сексуальное приключение.

Но лукавые чертики в глазах Рэя убедили ее, что еще не все потеряно.

— Выходи из воды, Мадлен, — сказал он, развернув полотенце, как матадор. — Иначе мне придется нырять в ванну. Пора наконец попробовать тебя на вкус.

Мэдди охватила себя руками, чтобы унять непроизвольную дрожь. О чем это он?

— Черт возьми, Мэдди. Только не говори, что твои парни не делали этого. С какими же придурками ты встречалась?

Мэдди и сама задавала себе этот вопрос. Одна только мысль, что чувственные губы Рэя коснутся самых интимных частей ее тела, вызывала головокружение. Ей показалось, что его улыбка стала немного насмешливой.

— Конечно, делали, — соврала она, выходя из ванны.

«Я — не беспомощная девственница, — повторяла она себе как заклинание. Я сильная, опытная женщина на пороге самой безумной и волнующей ночи в своей жизни».

Мэдди позволила набросить махровую простыню себе на плечи. Рэй вынул шпильки из ее волос и, откинув влажные локоны, поцеловал основание шеи.

— Отлично. Значит, тебе нравится оральный секс? — Его губы щекотали кожу возле уха.

— Обожаю, — твердо ответила Мэдди, чувствуя себя ягненком, который прикидывается львом.

Она не могла отвести тревожного взгляда от огромного бугра, распирающего джинсы Рэя. Даже закрытое тканью, его орудие казалось еще больше, чем она запомнила.

Мэдди знала, что ее интимный опыт весьма беден. Из двух любовников ни один не отличался в постели ни искушенностью, ни энтузиазмом. Может, именно это толкнуло ее на дикий, отчаянный, безумный эксперимент. Почему же она так растерялась? И почему жар между бедер растекается как лава?

Рэй развернул ее лицом к себе и положил руки на бедра.

— Хорошо, — сказал он, целуя ее в кончик носа. — Я тоже люблю. Если вкус так же нежен, как аромат, нас ждет настоящий пир.

«Господи, — думала Мэдди, пока он вел ее в спальню. — На что я согласилась?»

— Пожалуйста, Рэй! — Сдавленный стон перешел в долгий вздох. — Больше не могу, я умираю.

Мэдди обхватила руками взлохмаченную голову своего любовника. Она хотела остановить умопомрачение, но лишь шире раздвигала ноги, выгибаясь навстречу его губам. Дыхание стало прерывистым, когда его язык коснулся живота, а чуткие пальцы проникли в горячее лоно.

— Ты прекрасна… — Он припал губами к нежной плоти, и Мэдди ощутила новый прилив испепеляющего жара.

— Пожалуйста, — пролепетала она, сама не зная, о чем теперь просит.

Вряд ли она испытает еще один оргазм. Человеческим возможностям должен быть какой-то предел!

Губы Рэя исследовали ее тело, то и дело открывая эрогенные зоны, о существовании которых Мэдди даже не догадывалась. Она потеряла счет безумным пикам блаженства, которые сотрясали ее тело, превратилась в один обнаженный пульсирующий нерв, покорный его воле.

— Еще один раз, Мадлен. Я настаиваю.

Он сжал губами влажный, твердый, напряженный бугорок клитора. Мэдди вскрикнула, когда горячая, туго закрученная пружина нарастающего возбуждения внутри вдруг взорвалась и рассыпалась миллионом ярких брызг. Она выгнула спину от сильной судороги — и отключилась.

— Мадлен, ты в порядке?

Сознание медленно возвращалось к девушке. Блаженное тепло, окутавшее тело, мешало сосредоточиться. Она глубоко и удовлетворенно вздохнула:

— Конечно нет. Я умерла.

Мэдди не представляла, что любовные игры могут быть такими захватывающими. Райан Кинг оказался чемпионом мира по соблазнению. Побывав в его руках, она поняла, какой жалкой была ее сексуальная жизнь до этого момента.

Рэй обнял Мэдди, поцеловал и привлек к себе:

— Думаю, ты оживешь.

Прижавшись к обнаженной груди, она вдыхала терпкий мужской аромат и слушала учащенное биение его сердца, ощущала его эрекцию сквозь вытертую ткань старых джинсов. Рэй категорически отказался полностью раздеться под предлогом, что остаток вечеpa посвятит только ей. Мэдди мучила совесть, она чувствовала себя эгоисткой, обрекшей мужчину на страдание ради своего удовольствия.

— Рэй, ты уверен, что не хочешь… — Краска смущения залила ее лицо. — Я могу что-то сделать? Ты так много дал мне.

— Мэдди, поверь, ты дала мне гораздо больше. — Он смущенно улыбнулся и погладил ее по руке.

Загадочная фраза озадачила ее.

— Как это?

— Забудь. Это не важно. — Рэй спохватился и замкнулся.

Мэдди поняла, что не дождется откровенности. Сознавать это оказалось неожиданно больно. С другой стороны, разве они — не два почти незнакомых, почти безразличных друг другу человека? Случайным любовникам, которых ничего, кроме секса, не связывает, и не полагается откровенничать.

— Пойду заброшу твои вещи в сушилку, — сказал Рэй. — Давай поужинаем, прежде чем я отвезу тебя домой.

— Давай, — согласилась Мэдди, слегка растерявшись от резкой смены его настроения.

Она подождала, пока за ним закроется дверь. Проблема в том, что у нее совершенно не было опыта таких отношений. Она не знала правил. Пока они занимались любовью, вернее, сексом, она не задумывалась, что будет дальше. Чувство близости зародилось незаметно, подталкивая придумывать невозможное продолжение. На самом деле Райан Кинг должен остаться волнующим воспоминанием — загадочным незнакомцем, который подарил ей фантастические ощущения, виртуозом случайных любовных связей и тонким знатоком женской анатомии.

Мэдди должна брать с него пример, не усложняя себе жизнь эмоциональными переживаниями. Понятно, что в данной ситуации разговоры личного характера не приветствуются.

Однако все время, что Мэдди провела в ванной, а потом одевалась в спальне, в голове крутились вопросы о странно пустынном доме, о прошлом и настоящем Рэя, о том, почему он дал ей так много, а взял так мало.

Глава 8

Мэдди посмотрела на тарелку с яичницей, которую наскоро приготовил Рэй.

— Можно задать вопрос?

Она услышала, как нож и вилка звякнули по краю тарелки, и сделала усилие, чтобы преодолеть смущение и растерянность. Мэдди достаточно долго сдерживала любопытство, но ее терпение не беспредельно.

— Давай, — ответил он с нескрываемым напряжением. — Что ты хочешь знать?

Слова застряли в горле.

«Не молчи. Ты имеешь право задать один глупый вопрос», — подбодрила себя Мэдди.

Парень только что лежал с ней в кровати, довел ее до оргазма, и не раз. Девичье любопытство — не такой большой порок. Кроме того, от тягостного молчания, продолжавшегося с момента, что она пришла на кухню, кусок не лез в горло.

— Это твой дом?

Мужчина поднял брови.

— Просто… он тебе не подходит, — поторопилась объяснить она, когда Рэй поморщился, словно удивляясь, откуда ей знать, что ему подходит, а что нет.

— Это твой вопрос? — удивленно улыбнулся он. — Серьезно?

— Да. А ты чего ждал?

Он откинулся на спинку стула, вытянул длинные ноги и забарабанил пальцами по столу. Мэдди слегка покраснела под задумчивым взглядом, чувствуя себя редким видом амебы под микроскопом.

— Думал, ты спросишь о том, что интересует всех.

— А именно?

— Как я стал калекой.

Мэдди слегка оторопела, потом вспомнила и посмотрела на его бедро:

— Ты имеешь в виду хромоту?

Рэй усмехнулся, но без горечи:

— Разве тебе неинтересно, как я повредил ногу?

— Не особенно, — чопорно заявила она. — Видимо, это больной вопрос.

— Можно и так сказать, — расхохотался Рэй. Мэдди в ужасе зажмурилась, поняв, какую глупость сморозила.

— Извини, не хотела посмеяться над тобой. — Она вскочила и начала собирать тарелки. — Давай помою посуду, и поедем.

— Сядь. — Он накрыл ее ладонь, поглаживая пальцем запястье. — Я не обиделся. Просто стал слишком чувствительным к этой теме.

Мэдди, вздохнув, присела:

— Сначала говорю, потом думаю. Стив ненавидел это.

— Кто такой Стив? — Он поднес к губам ее ладонь и поцеловал.

— Мой бывший. — Сердце Мэдди затрепетало от этой рассеянной ласки.

— Один из придурков?

Лицо Мэдди полыхнуло жаром. Вспомнилось его замечание об оральном сексе и то, как он решил этот вопрос.

— Да. — Она снова поднялась. Хрипловатый смех Рэя нервировал ее. Видимо, спонтанный секс без обязательств требовал привычки. — Мне надо уходить. Завтра я работаю в утреннюю смену. — Она со стуком сложила тарелки в раковину и включила горячую воду.

— Сезон закончился. О чем ты говоришь? — продолжал допытываться Рэй.

— Я работаю официанткой в кафе на берегу.

— В кафе у Штормового залива? — В его голосе послышалось удивление.

Мэдди повернулась к нему:

— Ну да.

— Сколько раз Фил предлагал тебе переспать с ним?

— Ты знаком с Филом? — Настала ее очередь удивляться. Мэдди ни разу не видела Рэя в кафе, иначе она бы его запомнила.

— Конечно. И хорошо знаю, какой он бабник. — В голосе Рэя послышались насторожившие Мэдди жесткие интонации. — Так ты уже спала с ним?

Напряжение сдавило ей горло. Какое у него право задавать ей такие вопросы, да еще прокурорским тоном?

— Нет. Я не сплю с работодателями. — Мэдди остановилась, не понимая, почему она должна оправдываться. — И вообще, тебя это не касается. — Она сделала шаг к двери. — Я, пожалуй, пойду.

— Постой. — Рэй удержал ее за локоть. — Не обижайся. Я только спросил.

Она выдернула руку. С каждой секундой она все больше заводилась. Откуда такое неуважение? Мэдди ненавидела двойные стандарты. Он же лег с ней в постель после нескольких часов знакомства, и она не стала думать о нем хуже. Так и в ее поведении не было ничего стыдного — взрослая женщина вправе заниматься сексом с кем и когда ей угодно. Это не повод вешать на нее ярлык «шлюха».

— Фил своего не упустит, я точно знаю. — Прищурившись, Рэй оглядел ее с головы до ног. — Он не прошел бы мимо тебя.

— Дело не в нем. — От злости Мэдди с трудом могла говорить. — Приятно было познакомиться, мистер Кинг. Я ухожу.

С гордо поднятой головой она вышла из кухни и прошествовала по коридору, стараясь сохранять достоинство.

— Ты ничего не забыла, Мадлен?

Высокомерный тон остановил ее, когда она уже распахнула входную дверь.

Черт!

Возле крыльца на боку лежал сломанный велосипед. Она резко обернулась. Скрестив руки на груди, мужчина наблюдал за ней с насмешливой улыбкой.

— Будь любезен, отвези меня домой.

— С удовольствием, — ответил он.

Хромота почти не влияла на решительность походки, когда Рэй направился к ней.

Десять минут ушло на то, чтобы запихнуть велосипед в узкий багажник дорогого спортивного авто. Еще через двадцать минут в полном молчании они добрались до бабушкиного коттеджа на другой стороне залива. Извинений, которых ожидала Мэдди, естественно, не последовало. Она пошла на экстремальное приключение с незнакомым мужчиной совершенно сознательно, однако долгожданное обретение сексуальной свободы обернулось полным провалом, и она чувствовала себя дешевкой. Мнение Рэя ничего не значило: он не друг, а всего лишь любовник на одну ночь. Но мимолетная связь, которая должна была остаться анонимной, понемногу теряла всю свою анонимность.

Мэдди потянула ручку дверцы.

— Спасибо, что подвез, — отчеканила она.

Хотела саркастически добавить: «И за оргазмы», но остановилась. При его чудовищном самомнении он мог принять это за комплимент.

В сумерках угловатое лицо Рэя казалось напряженным.

— Успокойся. — Он придержал дверь. — Хочу задать один вопрос, прежде чем мы расстанемся.

Мэдди перестала дергать ручку.

— Если он касается моей сексуальной жизни, я не отвечу. — С нее уже хватило оскорблений.

— Почему ты не спишь с тем, на кого работаешь? Фил чем-то обидел тебя?

От неожиданности Мэдди так растерялась, что ответила не раздумывая:

— Конечно нет. Мы с Филом друзья. Просто это неэтично и… омерзительно пошло. — Фраза прозвучала ханжески, но Мэдди не собиралась вдаваться в историю вопроса, рассказывать о детстве и о том, почему ее тошнит от секса на рабочем месте. Разговор и без того принимал слишком личный оборот. — Теперь я могу идти?

— Да, Мэдди, — сказал он и добавил, когда она выпрыгнула из машины: — Спасибо за прекрасный вечер.

Слова прозвучали так искренне, что она непроизвольно оглянулась. Рэй отсалютовал на прощание рукой. Машина отъехала. Мэдди вошла в свое скромное жилище и, испытывая непонятную грусть, прислонилась к дверному косяку. Взгляд упал на пустую нишу, где она обычно ставила велосипед. Она чертыхнулась.

Видимо, ей предстоит еще одна встреча с Рэем Кингом.

Рэй затормозил на перекрестке и выругался. Велосипед все еще лежал в багажнике. Резко развернув машину, он поехал было обратно к дому Мэдди, но передумал. Ему требовалось время, чтобы успокоиться.

Он вел себя глупо и все испортил. Непонятно отчего, но при упоминании о мужчинах в ее жизни он словно взбесился. Какое ему дело, спала ли она с его другом? В любом случае Рэй собирался только спросить Мэдди, а не допрашивать или, упаси бог, обвинять. Объяснить это можно только временным помешательством на почве стресса. Он провел половину дня и весь вечер в состоянии непреходящей эрекции, а впереди ждала бессонная ночь в постели, пропитанной волнующим ароматом Мэдди.

Даже в кухне, где он жарил яичницу, слушая, как она одевается за его спиной, Рэй боялся не сдержаться. Низ живота сводило судорогами. Конечно, ему было не до светской болтовни. А уж когда она задала свой дурацкий вопрос, он был готов оторвать ей голову.

Вернувшись в лондонское общество после аварии, он постоянно слышал пересуды за спиной. Входя в комнату, видел, как все взгляды устремлялись на искалеченную ногу. Женщины проявляли такт двумя способами: либо старательно избегали разговоров о его травме, либо только о ней и говорили. Поэтому Рэя удивило поведение его новой подружки, которая не обратила на его хромоту особого внимания, а потом просто забыла о ней. Это было откровение. Может, после шести месяцев горьких сожалений о том, что он потерял, настало время провести ревизию того, что осталось? Встреча с прелестной спасательницей показала: он сохранил больше, чем ему казалось. На волне оптимизма Рэй с удивлением осознал, что все еще хочет Мэдди.

Рэй не привык зависеть от других людей, особенно от женщин. Сам ничего не просил и не ждал, а если женщина начинала требовать гарантий или предъявлять права, сразу бросался с вещами на выход. Его не интересовали длительные отношения, сама мысль об обязательствах вызывала клаустрофобию. Авария изменила многое в его жизни, но свободой он дорожил по-прежнему.

Вопрос в том, как уговорить незнакомую женщину на чисто сексуальные отношения. И как узнать, нет ли у него конкурентов? Идея пришла в голову довольно быстро, едва он вспомнил, что Мэдди работает у Фила в кафе почти у него под боком. Не то чтобы Рэя интересовало, с кем она встречалась до него. Он не был ревнив и охотно удовлетворялся тем, что женщины не изменяли ему в период их короткой связи. Рэй всегда пользовался презервативами, а значит, мог не вникать в интимные биографии своих подруг.

Остановив машину возле усадьбы Треван, он некоторое время сидел неподвижно, уставившись в темноту. Настойчивое желание узнать правду об отношениях Мэдди и Фила наверняка объяснялось психологической травмой после аварии. Уверенность в себе не вернешь в один день.

Рэй безжалостно растирал пальцами ноющее колено, набирая на мобильнике знакомый номер прибрежного кафе. Он не привык откладывать решение важных вопросов.

Фил сразу ответил на звонок.

— Привет, это Рэй.

— Как дела, старик? — Веселый голос звучал фамильярно, как принято у друзей детства. — Все еще прячешься в Адском доме?

— Да, — коротко ответил Рэй, не желая выслушивать очередную лекцию о вреде затворничества. — Завтра заеду в кафе. Когда приходит утренняя смена? — Он хотел быть уверен, что застанет Мэдди.

— В девять, — ответил Фил.

Рэй постучал пальцами по рулю, отметив всплеск адреналина.

— Отлично. Увидимся в…

— Постой-ка, — перебил его Фил с подозрением в голосе. — Почему такая спешка?

— Нужно вернуть велосипед одной твоей сотруднице. Мадлен Уэстмор.

— Постой. Ты знаком с Мэдди?

— Долгая история, — отрезал Рэй, чувствуя легкий укол совести.

Фил чертыхнулся на другом конце линии:

— Оставь ее в покое, Рэй. Я бы не хотел, чтобы она стала жертвой твоего фирменного подхода «Привет, раздевайся, ложись, прощай».

Рэй вспыхнул. Оскорбительная фраза была придумана пятнадцать лет назад, когда он, глупый сексуально озабоченный подросток, думал, что хвастовство и показной цинизм делают его настоящим мужчиной.

— Мы уже не тупые школьники, Фил.

— Вот именно, — жестко ответил старый друг. — А Мэдди — не для твоих игр.

— Каких игр? — потребовал уточнить Рэй с непонятным беспокойством.

Когда беспутный Фил успел стать ревнителем морали? Или Мэдди соврала насчет их отношений?

— Сам знаешь, — вздохнул Фил. — Послушай, приятель. Мэдди — хороший друг и отличная официантка. В прошлом году ее бросил парень — придурок по имени Стив. Не хватало только, чтобы следующим номером бедную крошку из спортивного интереса обольстил богатенький Казанова из Лондона.

— А тебе какое дело? Приберегаешь ее для себя?

— Ты спятил? — удивился Фил. — Я ей неинтересен. И потом, у нее железное правило — не спать с начальниками. Никогда.

— Откуда ты знаешь? — Рэй чуть не задыхался от бешенства.

— От нее, — огрызнулся Фил. — Как-то раз мы немного выпили, и… Не имеет значения. Что она сказала, когда узнала, что ты — владелец кафе?

Я не сплю с ней, — прервал Рэй. «Во всяком случае, прямо сейчас», — добавил он про себя, игнорируя укол вины. Может, и стоило признаться Мэдди, что кафе принадлежит ему. Собственность вдоль берега залива Рэй получил в наследство после смерти деда десять лет назад. В то время он еще путешествовал по свету, жил на призовые от соревнований по серфингу и тренерские гонорары от случая к случаю. Два месяца после похорон Рэй обустраивал кафе и расположенный рядом пункт проката спортинвентаря. Остаток денег ушел на превращение старинного гостевого дома на мысе в элитный отель для богатых бездельников. Закончив наводить порядок, он нанял Фила управлять кафе, сделал Тони, еще одного старого приятеля по школе, директором гостиницы и во второй раз в жизни без сожаления покинул Корнуолл.

Но заниматься бизнесом Рэю неожиданно понравилось. Вольная, беззаботная кочевая жизнь, так привлекавшая его в семнадцать лет, когда он сбежал от деда-тирана, в двадцать один утратила привлекательность. В Лондоне Рэй взял кредиты под залог недвижимости и начал осторожно инвестировать в развитие экстремальных видов спорта. Если раньше он получал бешеный выброс адреналина от укрощения океанской волны, то теперь его увлек более глубокий и сложный азарт создания собственной деловой империи, которая росла и расширялась год от года.

Рэй не жалел усилий на строительство интернационального концерна «Кинг экстрим», но и не отказывал себе в удовольствиях. Он пользовался неизменным успехом у красивых женщин. Зимой на вечеринки в его пентхаусе в Кенсингтоне, престижном районе Лондона, стекались сливки общества. Однако Рэй был разборчив в связях и чтил закон. Для полноты жизни ему не нужны были ни алкоголь, ни наркотики, что бы там ни писала пресса. Здоровье и хорошая спортивная форма были важными составляющими его бренда. Во всяком случае, до злополучной аварии.

Разве такого успешного и самодостаточного человека могли обеспокоить упреки Фила или угрызения совести?

— Мэдди пока не знает, скажу ей завтра, — заявил он.

Если вспомнить, как она реагировала на его прикосновения, ему не составит труда уговорить ее отказаться от глупого предубеждения насчет секса с начальниками. Кроме того, ее непосредственным начальником был вовсе не Рэй, а Фил.

— Отлично. Мое дело — предупредить, — сказал Фил. — Увидимся завтра. После одиннадцати посетители разойдутся. Подходи к этому времени, я покажу тебе бухгалтерские книги.

— Буду в девять тридцать, — закончил разговор Рэй.

Он не будет ждать одиннадцати, чтобы снова увидеть Мэдди. Его не интересует отчетность, для этого есть бухгалтеры. К тому же он безоговорочно доверял Филу во всем, кроме его отношений с Мэдди.

Глава 9

Мэдди проскользнула в кухню и приколола на доску единственный за утро заказ.

— Это все? — разочарованно протянул Гай, утренний повар. — Знал бы, остался бы дома.

— Я тоже, — согласилась она.

Мэдди посмотрела на часы. До конца смены еще пять часов, а ноги как ватные. Сказывались вчерашние приключения, бессонная ночь с эротическими видениями и долгая утренняя прогулка до кафе.

— Оно и видно. — Гай бросил короткий взгляд на ее лицо и поднял брови. — Горячее свидание, не иначе.

В памяти Мэдди всплыли порнографические подробности, она залилась краской, выскочила из кухни и сразу увидела предмет своих грез на пороге кафе. Что он тут забыл? И почему надо быть таким неотразимым? Вчера она не заметила, как отливают бронзой волосы, недооценила яркость синих глаз.

— Привет, Мадлен.

Звук низкого голоса отдался сладким нытьем в низу живота.

— Привет.

Она нащупала меню на барной стойке и указала ему на столик. Может, он зашел позавтракать и пока нет причин для паники.

— Я не за тем пришел. — Рэй подошел так близко, что Мэдди ощутила так хорошо знакомый ей со вчерашнего вечера запах с оттенком хвои.

— Тогда зачем? — Ее голос предательски дрогнул.

— Твой велосипед.

— Ну да, конечно, — спохватилась Мэдди.

— И нам надо поговорить.

— О чем? — слишком поспешно спросила она.

От лукавства, наполнившего его глаза, жар между ее бедер усилился. Рэй провел большим пальцем вдоль ее шеи, сжал плечо:

— Не прикидывайся, Мадлен. Мы оба знаем, что ты не так невинна.

— Убери руки от моей официантки! — Окрик Фила заставил ее вздрогнуть.

Подмигнув ей, Рэй поднял голову и рявкнул в ответ:

— Я буду трогать все, что мне заблагорассудится.

Мэдди уже готовилась разнимать двух здоровых мужиков, каждый из которых был выше ее на голову, однако Фил засмеялся и легко толкнул Рэя в плечо:

— Сто лет не виделись. Здорово, отшельник.

Когда мужчины обнялись, до Мэдди наконец дошло, что эти двое — не случайные знакомые, а давние и добрые друзья.

— Я поговорю с Мэдди в твоем офисе. На сегодня ее рабочий день закончен.

Она не поверила ушам, а Фил перестал улыбаться:

— Постой, приятель, не горячись. Я уже сказал: Мэдди не будет…

— Эй, между прочим, я все еще здесь.

Оба взглянули на нее с удивлением.

— Не люблю, когда обо мне говорят как о вещи. — Она ткнула пальцем в грудь Рэя, который от неожиданности сделал шаг назад. — Ты кто такой? Ворвался сюда как хозяин и распоряжаешься. Когда кончается моя смена, решать Филу, а не тебе.

Фил похлопал ее по плечу:

— Мэдди…

— Что? — Она резко обернулась, недовольная, что он прервал вдохновенный процесс превращения безропотной маленькой мисс Утешение в настоящую стерву.

Фил откашлялся с виноватым видом:

— Он и есть хозяин.

— Он… кто? — Кровь отлила от лица Мэдди.

— Это кафе принадлежит ему. Я — только управляющий.

Мэдди уставилась на Рэя, не в силах произнести ни слова. Глазами памяти она видела своего отца, пунцового от напряжения, со спущенными до колен брюками и трусами, охватившего руками голые бедра секретарши. Со шлепающим звуком он бился животом о ее пышные ягодицы. Непристойная сцена сопровождалась омерзительными животными стонами, которые издавал отец. Мэдди настолько живо представила всю картину со звуками и отталкивающим запахом разврата, как будто поймала отца на горячем вчера, а не десять лет назад. Она зажала рот рукой, чувствуя, как накатывает тошнота:

— Меня сейчас вырвет.

— Значит, ты не спал с ней, да? — прорычал Фил. — Ты лживый сукин…

Рэй не дослушал эмоциональное предположение друга о своем происхождении. Он смотрел вслед Мэдди, которая рванула в туалет, как будто за ней гнались все черти ада. Возможно, он недооценил препятствие, стоявшее на его пути.

Глава 10

Держась за живот, Мэдди смотрела на отражение в зеркале. Напрашивалось только одно сравнение — невеста Франкенштейна. К счастью, она не успела позавтракать, поэтому ее тошнило недолго, но бледная кожа и темные круги под глазами выглядели устрашающе. Она плеснула в лицо холодной водой. Сзади открылась дверь.

— Вот, взял для тебя у Фила. — Рэй протягивал ей зубную щетку в целлофане и тюбик зубной пасты. — Держит про запас, когда кто-то остается на ночь.

Мэдди взяла подношение, стараясь не поддаваться сентиментальной благодарности за предусмотрительный жест.

— Тебе нельзя сюда. Это дамская комната.

— Мне везде можно, — поднял брови Рэй. — Я здесь хозяин.

— Лучше не напоминай, — сказала Мэдди, подавляя инстинктивный рвотный позыв.

Стесняясь его присутствия, она почистила зубы и убрала волосы в конский хвостик. Стало немного легче.

— В чем причина такой экстремальной реакции на сообщение, что кафе принадлежит мне? — как ни в чем не бывало спросил Рэй.

Мэдди замерла. Она не собиралась обсуждать с ним детские обиды.

— Мне надо работать. — Она направилась к двери, но Рэй перехватил ее за руку.

— Фил уже позаботился о замене. Я не отпущу тебя, пока не расскажешь, что случилось. Ты была на грани обморока. Тебя обидели? Тот, на кого ты работала?

По тому, как Рэй сжал челюсти, Мэдди поняла, что его вопрос — больше, чем праздное любопытство.

— Нет! Это… случилось давно. Уже не имеет значения.

— Имеет.

— Почему?

— Если мы не разберемся, не выясним причины, мне придется тебя уволить.

— Что? — задохнулась Мэдди. Даже если Рэй внезапно тронулся умом, он был настроен решительно. — С какой стати? Я хорошо работаю, и вообще…

— Работа ни при чем, и ты это знаешь. — Рэй легко дотронулся до ее щеки.

Мэдди оттолкнула его руку. От злости у нее прибавилось сил. Она не может позволить себе потерять работу. Чем она заслужила такую несправедливость?

— Ты не оставляешь мне выбора, — заявил он. — Если ты не будешь спать со мной, потому что я — твой босс, нам придется искать другое решение.

У Мэдди упала челюсть. Ей даже показалось, она услышала звук удара об пол. Пока она стояла в оцепенении, с трудом приходя в себя и пытаясь осмыслить сказанное, дверь открылась. Вошла пожилая дама, которую Мэдди обслуживала за завтраком.

— С вами все в порядке, дорогая? — Она сдвинула очки на нос и оглядела Мэдди с ног до головы. — У вас взволнованный вид.

Рэй кашлянул, и дама наконец заметила его.

— А вам, молодой человек, здесь вообще нечего делать. — Она выпрямилась в полный рост, как учительница, делающая замечание хулигану. Ее голова едва доходила Рэю до груди. — Это дамская комната.

— Неужели? — Рэй нисколько не смутился.

— Если хотите поговорить с вашей девушкой, найдите более подходящее место.

— Я не его девушка! — завопила Мэдди, когда пальцы Рэя впились в ее локоть.

— Вы правы, — согласился он, волоча Мэдди за собой. — Мы поговорим в более интимной обстановке.

— Пусти меня! — безуспешно упиралась Мэдди, пока он тащил ее за собой по коридору к офису Фила.

Втолкнув ее в комнату, Рэй захлопнул дверь.

— Теперь выкладывай, — потребовал он.

Мэдди прижалась спиной к сосновой панели стены. Оказавшись, как в клетке, в кольце его рук, она не могла двинуться. Ярость душила ее.

— Как ты смеешь? — вопила она, изо всей силы толкая его в грудь.

С таким же успехом она могла стараться сдвинуть скалу. Губы Рэя накрыли ее рот в жестком, быстром, требовательном поцелуе. Протесты замерли в горле, сопротивление ослабло. Пальцы сжали тонкий хлопок футболки, тело дрожью откликнулось на ласковое поглаживание. Предательская липкая влага между бедер не остудила охвативший ее жар. Большая ладонь легла на изгиб спины.

Твердые подушечки пальцев дотронулись до щеки, скользнули вдоль шеи к ямке, где колотился обезумевший пульс. Она отвернулась, ощущая прикосновение его возбужденного члена. Внутри скручивалась тугая пружина. Мэдди была готова отдаться ему, будь Рэй хоть трижды начальником. Как ни странно, на сей раз мысль не вызвала омерзения, напротив, показалась интригующей.

Стыд и желание боролись в ней, возвращая во времена детства, когда она поклялась ненавидеть всех женщин своего отца, чтобы не презирать его самого.

— Так что все-таки случилось? — уговаривал Рэй. — Расскажи.

— Вопрос этики, не более того, — прошептала она. — Это неправильно.

Признание сделало бы ее слишком уязвимой. Мэдди не хотела показаться испуганным ребенком, страдающим от навязчивых воспоминаний.

— Боюсь, этика ни при чем. — Рэй с беспокойством вглядывался в ее лицо. — Скорее похоже на фобию. Тебя стошнило.

— Ничего подобного. Просто я устала и не успела позавтракать, — жалко оправдывалась Мэдди. — Забудь об этом.

Сбивчивая речь не убедила Рэя. Он усмехнулся:

— Видимо, все-таки придется тебя уволить. Только так я смогу заниматься с тобой любовью без риска вызвать рвоту.

Услышав в его голосе насмешливое высокомерие, Мэдди возмутилась, хотя после недавнего поцелуя протесты казались нелепыми даже ей самой.

— А кто сказал, что я согласна заниматься с тобой любовью? Или меня уже никто не спрашивает?

Рэй скептически посмотрел на нее:

— Давай решать вопросы по мере их поступления.

— Извини, но я привыкла сама выбирать, с кем мне спать…

— Неужели со мной было так плохо? — Тихий голос Рэя прервал возмущенную тираду.

— Совсем неплохо, — призналась Мэдди, — но я смущалась.

— Серьезно? — озабоченно спросил Рэй, явно собравшийся упрямо продолжать разговор, пока не доберется до истины.

Через широкое окно за его плечом Мэдди смотрела на изрезанный волнами пляж и понимала, что ей не отвертеться. Может, узнав правду, он потеряет к ней интерес и оставит в покое?

— Хорошо, — тяжело вздохнула она, — но предупреждаю: история на редкость скучная. Мне было тринадцать. Я пошла в офис к отцу, чтобы поздравить с днем рождения и подарить свой подарок. За два дня до этого мама в очередной раз выгнала его из дома, поэтому он жил в гостинице. — Мэдди остановилась. Слишком много подробностей. Она не собиралась рассказывать ему всю свою неинтересную жизнь. Минимум деталей, а главное, минимум эмоций. — Хотела сделать сюрприз. Я вошла и застукала его с секретаршей. Вот и все. Глупо, что давняя история все еще не дает мне покоя. Ты прав: теперь, когда я рассказала об этом, стало легче. Так что спасибо. — Мэдди резко повернулась и потянула за ручку двери, но Рэй остановил ее.

Она замерла. Давясь слезами, она молила только о том, чтобы он промолчал.

— Представляю, в каком ты была шоке, — сказал он.

— Не совсем, — запнулась она. — Я уже знала, что он изменяет. Они часто с мамой ругались из-за его шлюх, как она их называла.

— Ты ей рассказала? — мягко спросил он. Слеза скатилась по щеке. Мэдди смахнула ее, надеясь, что Рэй не заметил.

— Нет, конечно.

— А что отец?

— Он закричал, чтобы я ждала за дверью. — Мэдди глухо засмеялась. — Бедная секретарша чуть не сгорела со стыда. Мое вторжение смутило ее гораздо больше, чем отца. — Мэдди вспомнила, как трясущимися руками выбросила подарок в мусорную корзину, слушая омерзительные звуки в соседней комнате. — Через десять минут он вышел, сама снисходительность и очарование. Сказал, что мама не способна удовлетворить его потребности, но он все равно любит ее.

Мэдди передернуло, когда она вспомнила его довольное красное лицо, объятия, пахнувшие потом и спермой. Он отвел дочь обедать в их любимый ресторан и предпочел не заметить, что она не могла проглотить ни кусочка.

Через неделю он уговорил мать принять его обратно, подкупив роскошной поездкой в Париж. Неприятная история была похоронена и забыта.

Рэй провел рукой по ее волосам:

— Мэдди, посмотри на меня.

Посмотрев, она увидела на его лице сочувствие и тень раздражения.

— Ты никогда никому не рассказывала об этом?

— Только Кэлу много лет спустя.

— Кто такой Кэл? — нахмурился Рэй. Неуверенная улыбка тронула ее губы. Мэдди на секунду показалось, что он ревнует.

— Мой брат. Он адвокат.

Брови Рэя разгладились.

— Что он сказал?

— Забыть и двигаться дальше…

— Но ты не смогла, — проницательно заметил Рэй. — Зато придумала правило — не спать с начальниками.

— Лучшее, что пришло мне в голову, — призналась Мэдди, которой эта затея казалась теперь детской и наивной. — Не могу поверить, что исповедалась тебе. Наверное, ты думаешь, я чокнутая, если меня это так долго мучило.

Рэй откинул назад ее кудри:

— Тебя все еще тошнит?

— Нет. — Мэдди прикусила губу, с удивлением отметив, что воспоминание вызывает скорее сожаление, чем боль. От облегчения слегка кружилась голова.

— Уверена? — Он быстро поцеловал ее в губы. — Не хочу рисковать.

Дерзкое заявление заставило Мэдди рассмеяться.

— Надеюсь, ты не предлагаешь заняться сексом? — Она еще не успела закончить фразу, а его руки уже скользнули ей под майку.

— Ни в коем случае, — шептал Рэй, покрывая поцелуями шею. — Не сексом. Всего лишь проникающей терапией.

Она ахнула, когда он расстегнул лифчик и накрыл горячей ладонью набухшую грудь.

— Я хочу войти в тебя, Мэдди, — сказал он, поглаживая чувствительный сосок.

Мышцы в низу живота сжались, но сладкая дрожь замерла, как только Мэдди вспомнила печальный опыт их первого контакта.

— Не думаю, что это хорошая мысль. — Она отстранилась и одернула майку.

— Почему? — удивился Рэй, удерживая ее за бедра.

— Ты слишком… — Мэдди стыдливо покраснела и опустила глаза на огромный бугор под его натянутой до предела ширинкой. — Но можем заняться чем-нибудь еще.

Она, правда, не знала чем.

Изнемогая от вожделения, Рэй не знал, смеяться или плакать от наивного предложения Мэдди.

— Черт. Неужели я был так плох?

— Дело в другом, — торопливо ответила она, и горячий румянец на щеках стал ярче. — Это не твоя вина.

Рэя осенило: она старалась пощадить его самолюбие. Ирония ситуации заключалась в том, что женщины бросались на него с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать. Ни одна ни разу не пожаловалась, за исключением Марты.

До этого момента.

— Проблема в… анатомии, — продолжала Мэдди. — Мы… не подходим друг другу.

Рэй невесело засмеялся, раздосадованный очередным проявлением неопытности. Вчера он находил ее неискушенность трогательной, это давало ему преимущество и льстило уязвленному самолюбию. Сегодня все повернулось иначе.

Как он мог предположить, что она спала с Филом? Да за всю жизнь у нее вряд ли было больше двух любовников — и те позорные неумехи!

— Мэдди, — проникновенно сказал Рэй, положив ладонь ей на затылок и стараясь, чтобы в голосе не было снисходительности. — Я крупный мужчина, однако, поверь, у нас все прекрасно получится.

— Откуда ты…

Он прижал палец к ее губам:

— Я повел себя грубо, не дал тебе времени настроиться. Теперь я буду осторожен.

— А что, если…

— Мэдди, — снова перебил он, лаская гладкую кожу под майкой. — Клянусь, я могу быть гораздо лучше. Доверься мне.

Он удержался от искушения добавить: «Я знаю, что делаю», потому что не был в этом уверен. Рэй не мог припомнить, чтобы когда-нибудь испытывал к женщине столь сильное влечение. Надо признать, таких нежных, соблазнительных и уязвимых еще не было среди его любовниц. Однако Рэй предпочитал объяснять терзавшее его вожделение тем, что впервые за долгие годы ему предстояло снова доказывать свою мужественность.

Мэдди прижала ладони к широкой груди Рэя. Учащенный стук его сердца совпадал с ритмом ее сердца. Страстное желание туманило синие глаза. Ни один мужчина еще не смотрел на нее так, словно его жизнь зависела от ее согласия. У нее не было сил отказать.

— Согласна, если ты уверен, что все будет о'кей.

Его руки опустились ниже, но, когда он расстегнул пуговицу на ее джинсах, Мэдди снова запаниковала:

— Постой! Мы не можем делать это в офисе Фила средь бела дня.

— Еще как можем, — улыбнулся он.

— Но…

Прежде чем она успела возразить, Рэй прижал ее к двери и накрыл губы долгим поцелуем. Мэдди услышала щелчок замка за спиной.

— Никто нас не увидит, даже в бинокль. А Фил не побеспокоит, если не хочет потерять работу. — Не дожидаясь ответа, Рэй наклонился и стянул с нее джинсы и кроссовки. Дрожа от предвкушения запретного наслаждения, Мэдди переступила через ворох одежды. Никогда раньше она не поступала так импульсивно.

Однако, когда Рэй повел ее к дивану, Мэдди вдруг смутилась. Ее грудь колыхалась в расстегнутом лифчике, сквозняк обдувал обнаженные бедра. Она остановилась:

— Почему на тебе одежда, когда я практически раздета?

Улыбка Рэя стала шире.

— Сейчас исправим.

Двумя руками Рэй стянул через голову футболку, присев на ручку дивана, он избавился от джинсов и плавок. Мэдди ахнула, когда увидела на фоне темных кудрявых завитков на лобке его огромное орудие в полной боевой готовности. Господи, она даже вообразить не могла его реальные размеры!

В полуприкрытых глазах Рэя мелькнула усмешка.

— Не беспокойся, — пробормотал он, привлекая ее к себе.

— Легко сказать, — заметила она, когда ее коснулась горячая твердая плоть, посылая электрические разряды в сокровенную глубину ее тела.

Уверенным движением Рэй снял с нее майку и лифчик и отправил к остальной одежде на полу. Мэдди охватил трепет вожделения, смешанного со страхом. Как будто забыв о своей эрекции, Рэй начал ласкать ее грудь языком. Мэдди застонала, запустив пальцы в его густые кудри. Огонь желания по спирали опускался вниз, вызывая сладкие спазмы в низу живота и горячую влажность между ног.

Взяв Мэдди за плечи сильными руками, Рэй медленно развернул ее, пока твердый ствол не уперся в ягодицы, затем наклонил вперед, опуская на диван. Она вздрогнула, почувствовав прикосновение его плоти к интимной ложбинке, и попыталась подняться. Она чувствовала себя слишком беспомощной.

— Тише. Все в порядке, — прошептал Рэй, успокаивающе поглаживая ее спину и ягодицы. — Тебе будет удобнее в этой позиции.

Его пальцы раздвинули мягкие складки, нащупав набухший бутон клитора. Мэдди слабо вскрикнула, выгибаясь навстречу невыразимо сладкому прикосновению. Пальцы продолжали игру, обволакивая ее волнами экстаза. Она почти не ощутила движение пениса, застонав только тогда, когда он вошел в нее одним длинным, медленным, глубоким толчком, растягивая и заполняя все внутри. Слабый протест замер на ее губах, потому что опытные пальцы продолжали изощренные ласки, не давая опомниться, доводя до безумия.

Короткие, осторожные толчки становились сильнее, увереннее. Мэдди вскрикивала от невероятных ощущений, которые накатывали и отступали, как волны. Наконец она достигла вершины. Буря эмоций нахлынула, как цунами, закружила и оторвала от земли. От наслаждения она чуть не лишилась чувств.

Глава 11

Пушистые волоски на груди Рэя щекотали ее щеку. Мэдди усмехнулась:

— Пожалуй, мне понравилась проникающая терапия.

Обнаженные, они лежали на диване. Длинные ноги мужчины переплелись с ее ногами. Мэдди никогда не чувствовала себя более раскованной и счастливой. Рэй теснее обнял ее за плечи:

— Никаких побочных эффектов на этот раз?

— Ни единого, — с энтузиазмом откликнулась Мэдди. Она потянулась. Чувство удовлетворения полностью компенсировало легкий мышечный дискомфорт между ногами. А воспоминание о бурном оргазме… — О господи!

Подскочив, Мэдди оглядела заваленный бумагами стол, распухшие папки с бухгалтерскими отчетами на полках, чахлый цветок в горшке на подоконнике, широкий диван, на котором они возлежали.

— Что-то случилось? — спокойно спросил Рэй.

— Я занималась сексом в офисе Фила!

— Я в курсе.

— С начальником…

— Верно подмечено.

Ладонь Рэя прошлась по ее спине и замерла на выпуклых ягодицах.

— Ты что, не понимаешь? Никакой тошноты, никаких воспоминаний об отце. Чувствую себя прекрасно. — Мэдди нежно поцеловала упрямый подбородок мужчины. — Ты вылечил меня!

— Рад быть полезным, — самодовольно засмеялся Рэй, и она тоже не удержалась от смеха.

Когда приступ веселья миновал, он приподнялся на локте, многозначительно скользнул глазами по ее груди.

— Давай собираться. Я мог бы еще долго любоваться твоей наготой, однако становится прохладно.

Скрывая разочарование, Мэдди быстро натянула одежду и вздохнула, провожая глазами скрывшиеся под плавками мускулистые ягодицы Рэя. Она была уверена, что ее большому сексуальному приключению пришел конец. Скромная официантка — не пара неотразимому красавцу и опытному соблазнителю. Вспомнить хотя бы его самоуверенность в постели и наглость, с которой он ворвался в кафе и потребовал, чтобы она снова отдалась ему! Конечно, Рэй проявил такт и внимание: не проникся к ней отвращением, когда ее едва не стошнило прямо перед ним, а потом практически заставил выплакаться ему в жилетку. Но это не помешает ему через пару дней найти ей замену.

Мэдди прогнала мысль, что не скоро сможет забыть его. Ни один мужчина не возбуждал ее так сильно и не доставлял такого удовольствия в постели. Жаль, что Рэй совершенно не подходил ей во всех остальных отношениях.

Она не была сентиментальной. Наблюдая за разваливающимся браком родителей, Мэдди поняла, что страсть не длится вечно. В основе прочных отношений лежат более существенные вещи — психологическая совместимость, взаимопонимание, общность интересов. Одного секса недостаточно, даже если он умопомрачительный. Каким бы великолепным ни был Райан Кинг, помимо постели она почти ничего о нем не знала. А из того немногого, что знала, следовал вывод, что этот мужчина — не для нее.

— О чем ты думаешь?

Мэдди повернула голову. Рэй сидел рядом, вытянув больную ногу.

— Ни о чем. — Она не собиралась делиться с ним грустными мыслями.

Рэй ласково погладил ее колено:

— Только не говори, что собираешься снова уйти в себя.

Мэдди слегка улыбнулась — для секс-машины он удивительно проницателен.

— Не собираюсь. — Она накрыла его руку своей.

Он мгновенно напрягся. Видимо, не желая того, она перешла какую-то черту. Мэдди быстро убрала руку.

Скрывая неловкость, Рэй на секунду отвернулся и вдруг сказал:

— Ты не должна так болезненно воспринимать то, что было между твоими родителями. Это может погубить тебя.

— Понимаю, — сказала она, хотя ничего не понимала.

Вдруг у нее возникло горячее желание узнать о нем больше. Пусть их связь мимолетна, но он же заставлял ее рассказывать о личном!

— А у тебя хорошая семья?

— Кто знает? — Он небрежно пожал плечами. — Я почти не помню ни отца, ни матери. Я осиротел в двенадцать лет.

— Мне очень жаль. — Пусть родители Мэдди были эгоистичны и замкнуты на себе, но без них было бы хуже. — У тебя есть братья или сестры?

— Нет. После гибели родителей меня забрал к себе дед. Так я попал в Корнуолл.

— А где ты жил до того? — Мэдди не могла сдержать любопытство, впервые приоткрывая завесу над его прошлой жизнью.

— Везде. На Гавайях, в Калифорнии, на Карибах какое-то время. Родители не любили сидеть на месте. Мы жили в автофургоне и следовали за высокой волной…

По тому, как потемнели его глаза, Мэдди поняла, что он солгал ей. Рэй прекрасно помнил и жизнь с родителями, и боль утраты.

— Тебе не хватает их?

— Что? — Он взял себя в руки. — Я не так сентиментален, поверь. Пошли отсюда, пока Фил не начал колотить в дверь.

Они направились по коридору в зал. Глядя на его замкнутое лицо, Мэдди перебирала в уме сотни вопросов, которые никогда больше не сможет задать Рэю. Как он потерял родителей? Смог ли дед заменить их? Что чувствовал маленький одинокий затворник в суровом, неприветливом особняке на вершине скалы после теплой атмосферы семьи, где все любили друг друга? Она часто задумывалась, что лучше — иметь любящих родителей, счастливое детство и все потерять или не иметь этого никогда?

— Мэдди, ты опять задумалась. О чем теперь?

Она слабо улыбнулась:

— О том, как буду смотреть в глаза Филу. Надо придумать убедительную историю, что мы делали в офисе, иначе Фил мне этого не забудет.

— Это не секрет. Впрочем, он уже обо всем догадался, а если нет, я ему скажу.

— Не вздумай! — Мэдди остановилась.

— Почему?

— Я работаю здесь. — Она не понимала, почему он вдруг решил сделать свою любовницу, пусть даже случайную, предметом кухонных сплетен. — Не хочу, чтобы Фил знал.

Рэй обнял ее:

— Только не говори, что между нами все кончено.

— Но… — Она почувствовала нарастающее в нем возбуждение, и тело сразу откликнулось мягкой пульсацией между бедрами. — Но почему ты хочешь снова заняться сексом со мной?

В ту же секунду она пожалела о сказанном. Мэдди не заблуждалась насчет своих весьма ограниченных возможностей в искусстве любви, которым Рэй владел так виртуозно. Но, высказав сомнения вслух, показала себя неуверенной и жалкой.

— Ты можешь сделать вид, что не слышал? — жалобно попросила она.

Рэй покачал головой. Она с ужасом ждала ответа, готовая умереть от стыда. Но вместо насмешки в его прищуренных глазах сверкнула ярость.

Рэй сжал кулаки, жалея, что не может как следует отделать ими этих придурков, бывших любовников Мэдди, напрочь лишивших ее уверенности в себе. Ей и в голову не пришло, что она сразила его наповал. Он в жизни не встречал более непосредственной, бесхитростно-соблазнительной женщины. Какая досада, что он не мог развеять ее сомнения без риска вселить в ее сердечко неоправданные надежды!

Рэй всегда четко определял границы отношений с женщинами и никогда не пересекал их. Они знали, чего он ждет от них, а что не входит в его планы. Так он избавлял себя от ненужных сцен при расставании. С Мэдди он отступил от правила, вернее, не вспомнил о нем вовремя, слишком занятый другими проблемами.

После задушевного разговора в офисе Фила, когда он начал откровенничать насчет родителей, стало ясно: пора дать Мэдди понять, что его не устраивает такой уровень интимности.

Однако в эту минуту она вопросительно смотрела на него, как будто действительно не понимая, почему он все еще хочет спать с ней. Рэй пока не представлял, как ответить, чтобы окончательно не лишить ее веры в себя.

— Мэдди, мне показалось, что в этот раз тебе все понравилось.

Сияющие зеленые глаза широко раскрылись.

— Тебе не показалось.

— Тогда почему бы нам не продолжить в том же духе?

— Но…

— Я не рассчитываю на серьезные отношения. — Голос звучал непринужденно, но он наблюдал за выражением ее лица как коршун.

Мэдди выглядела скорее растерянной, чем огорченной.

— Я знаю, — сказала она, немного удивив его.

— Мне предстоит провести в Корнуолле месяц или около того. Мне потребуется какое-то время на восстановление, но зимой я уеду в Лондон. А до тех пор не вижу причины, почему мы должны лишать себя удовольствия.

По правде говоря, у него не было конкретных планов вернуться в Лондон. Он передал свою компанию в надежные руки управляющих и стал затворником, не беспокоясь о судьбе бизнеса. Рэй не думал о будущем, потому что был слишком занят прошлым. Но если он хочет продолжать отношения с Мэдди, нужно обозначить сроки. К тому же мысль о возвращении в столицу больше не вызвала внутреннего протеста.

— Не знаю… — протянула Мэдди с сомнением, слегка нахмурившись.

Рэй отметил, что пульсация в паху стала заметнее. Мэдди была очаровательна и совершенно уникальна. Он не помнил, чтобы ему приходилось так долго уговаривать кого-нибудь заняться с ним сексом.

— Как ты отнесешься к отношениям без взаимных обязательств? Несколько недель наслаждения друг другом, а потом каждый идет своим путем. Без обид.

Она взглянула на Рэя круглыми зелеными глазами:

— Ни обещаний, ни упреков — только сказочный секс?

— Именно так, — подтвердил Рэй и замер в ожидании ответа. Никогда еще он так не мечтал услышать от женщины «да».

— Ладно, — сказала Мэдди после некоторого размышления. — Попробуем.

— Отлично.

Он приподнял ее за талию и поцеловал, испытывая облегчение и эйфорию. Мэдди рассмеялась, но, когда он опустил ее на пол, снова сдвинула брови.

— Я хочу, чтобы ты дал обещание, Рэй.

У него екнуло сердце. В его личном списке запрещенных вещей обещания стояли на первом месте.

— Конечно, — сказал он в надежде, что ее просьба не заставит его совсем отказаться от сделки.

— Обещай, что мы никогда не будем лгать друг другу и выдавать наши отношения за то, чем они не являются.

— Даю слово, — с облегчением выдохнул Рэй, радуясь, что просьбу так легко исполнить.

— Хорошо. — Она застенчиво улыбнулась, искупав его в сиянии глаз. — Я сегодня приготовлю тебе ужин в коттедже. Заодно обсудим условия.

— Договорились. — Он крепче сжал ее в объятиях. — Когда мне прийти?

Мысль о вкусном ужине в приятной компании вдохновила его. Последние несколько месяцев он ел что придется.

— В семь. — Она ткнула пальцем в его грудь, глядя затуманенными от вожделения глазами. — Я скажу, если ты понадобишься мне позже.

Рэй засмеялся, услышав недвусмысленный намек, от которого сразу встрепенулся его пенис. Как же хорошо все-таки вновь вернуться к жизни!

Глава 12

Мэдди взглянула на булькающую в кастрюле неаппетитную массу и констатировала, что соус бешамель свернулся. Как так вышло, если она уже тысячу раз готовила это блюдо? Она прижала руки к животу и сделала несколько осторожных вздохов. Причина в том, что ее нервы натянуты до предела.

Зачем только она пригласила Рэя на ужин? В тот момент идея показалась очень привлекательной. Ее гормоны играли, а самооценка взлетела до небес, ведь Рэй по-прежнему хотел ее. Когда он предложил отношения без обязательств, она согласилась, не задумываясь о возможных последствиях.

Роман без обещаний и упреков означал, что не будет и глупых надежд. Разве не этого она добивалась? Мэдди не знала и не хотела знать, почему Рэй так желал ее. Дареному коню в зубы не смотрят. Когда еще она получит такое заманчивое предложение? Она доверится Рэю Кингу и обеспечит себе восхитительную сексуальную жизнь на несколько недель. Ей больше не нужно заботиться о мужчине, все, что от нее требуется, — получать удовольствие.

Она пригласила Рэя на ужин, потому что любила готовить. Это успокаивало. К тому же дома она чувствовала себя увереннее. Ей казалось, она сможет держать ситуацию под контролем до того, как они займутся любовью.

Но как только эйфория эротического помешательства в офисе Фила выветрилась и голова прояснилась, ее начали терзать сомнения. Вдруг она совершила катастрофическую ошибку? Как справиться с неуправляемым Райаном Кингом? У нее нет опыта подобных легких отношений, а его можно считать экспертом. Наконец, сможет ли она в состоянии постоянного сексуального возбуждения сохранить здравый рассудок?

Первый тревожный сигнал поступил от Фила. Мэдди настояла на том, чтобы доработать смену. Она слабо надеялась, что Фил сделает вид, будто не заметил их с Рэем двадцатиминутного рандеву в его офисе. Не тут-то было. Рэй демонстративно поцеловал ее в губы на глазах у присутствующих, вызвав аплодисменты посетителей кафе и недовольную гримасу управляющего, после чего гордо удалился. Мэдди нырнула в кухню, но через десять минут Фил перехватил ее у стойки:

— Мэдди, что это за игры?

— О чем ты? — Она сделала удивленное лицо.

— Не увиливай. Зная Рэя, легко догадаться, чем вы занимались.

Мэдди поняла, что отпираться бессмысленно.

— Извини, — прошептала она, мучительно краснея. Акт сексуального раскрепощения вдруг представился глупой детской выходкой.

— Не извиняйся, — уже более спокойно продолжал Фил. — Ты ни при чем. Рэй никогда не знал отказа у женщин. Еще со школы. Мог соблазнить любую. Мы диву давались.

Мэдди сглотнула. Это был интересный экскурс в прошлое, но Фил не сказал ничего, о чем она бы не догадывалась. Однако свидетельство успеха Рэя у слабого пола в столь юном возрасте почему-то заставило ее нервничать.

— Он бросал их всех. — Фил вздохнул. — Не верь ни одному слову или обещанию. Я люблю его как брата, но, когда дело касается женщин, он так же надежен, как Казанова.

От нервного напряжения у Мэдди свело плечи. Она больше ничего не хотела знать.

— Спасибо, Фил. Я знаю, что делаю. — По крайней мере, она надеялась. — Не беспокойся за меня.

— Как хочешь. — Он наклонился и по-братски поцеловал ее в лоб. — Только не вздумай влюбиться. Он разобьет тебе сердце.

Мэдди усмехнулась и с новой силой принялась взбалтывать свернувшийся соус. Кто мог подумать, что Фил — такой романтик? Но она-то не была романтиком. И не будет. Она видела, к чему «любовное ослепление», как называл это Кэл, привело отца и мать. А ведь они клялись сохранять верность, пока смерть не разлучит их.

Мэдди смотрела в окно на сгущавшиеся сумерки. Она давно избавилась от иллюзий насчет любви. Опыт родителей показал, что ее не существует. Мэдди надеялась, что наступит день, когда у нее будет семья и дом. Она построит надежное, стабильное будущее с достойным ее полного доверия мужем, который будет уважать ее и заботиться о ней. Рэй не относился к такому типу мужчин, и она заранее знала — его не переделать.

Сегодняшний вечер задавал тон отношениям на несколько недель вперед. Ее нервозность объяснялась только желанием, чтобы все прошло гладко. Мэдди должна предстать перед Рэем собранной и уверенной в себе, но в то же время нежной и соблазнительной. Значит, главное — расслабиться. Она перевела дыхание.

Мэдди вылила комковатый соус в приготовленную по особому рецепту лазанью и поставила блюдо в духовку. Взглянув на часы, она швырнула кухонное полотенце на стол и ринулась в крошечную, как коробка из-под ботинок, спальню. У нее осталось всего полчаса, чтобы превратиться в богиню — хотя бы домашнего очага.

При звуке дверного звонка Мэдди подскочила. Пригладила ладонями черное платьице, сдернула с полки шелковый, собственноручно расписанный еще весной шарф и перехватила им волосы, выпустив несколько локонов. Она надеялась, что это придаст ей более сексуальный вид. Быстро сунув ноги в черные туфельки, бросилась в прихожую и распахнула тяжелую дубовую дверь.

Широкие плечи Рэя загородили дверной проем. Жаркая волна поднялась к груди, когда он оценивающе окинул взглядом ее фигурку.

— Привет, Мадлен. — Он протянул бутылку вина. — Я выбрал французское мерло. Надеюсь, подойдет к тому, что ты приготовила.

Мэдди взглянула на этикетку. Вино выглядело слишком дорогим и изысканным для липкой бурды в духовке.

— Отлично.

«Расслабься, соберись, — твердила она себе, быстро отступая в гостиную. И не забывай дышать, пока не упала в обморок».

Мэдди поставила бутылку на столик, сервированный лучшим бабушкиным фарфором, и нерешительно взглянула на Рэя. Он показался ей огромным — занял все пространство маленькой уютной гостиной. Голова почти упиралась в выступающие балки потолка.

— Я приготовила вегетарианскую лазанью. — Она нервно повертела в пальцах нож, положила его на стол, сцепила руки перед собой, как на экзамене. — Надеюсь, ты не против баклажанов?

— Совсем нет, — весело отозвался Рэй.

Черный кожаный пиджак, надетый поверх темно-синей футболки, без единой морщинки сидел на широких плечах. Черные джинсы обтягивали длинные ноги. Мужчина стоял перед Мэдди в непринужденной позе, рассматривая комнату.

Родные стены, на которые она так надеялась, помогали слабо. Она была напряжена, как закрученная до упора пружина, а он спокоен и уверен, как у себя дома.

Взгляд Рэя снова вернулся к ней.

— Откуда у тебя этот морской пейзаж? — спросил он, кивая ей за спину. Он сбросил пиджак и кинул на спинку стула. — Великолепная картина.

Мэдди оглянулась, хотя знала, о чем идет речь. Рисунок по шелку она сделала прошлой осенью, незадолго до расставания со Стивом.

— Моя работа.

— Ты — настоящий художник. И очень талантливый.

— Спасибо, — вспыхнула Мэдди, удивляясь комплименту и тому, как много значила его похвала.

— Ты сердилась, когда работала над панно?

— Откуда ты знаешь? — спросила она, пораженная его проницательностью.

Недовольство собой и злость на Стива отразились на характере пейзажа — штормовых пиках волн, тяжелых облаках на горизонте. Погода в тот день была не столь турбулентной, как ее настроение.

Мэдди вздрогнула, когда теплая ладонь легла ей на затылок.

— Ты не перестаешь удивлять меня. А я не привык удивляться.

От нежного поглаживания разряды тока пробежали по позвоночнику, соски затвердели. Рэй повернул ее к себе. Она положила руки ему на грудь. Губы легко прикоснулись к ее губам. Мэдди инстинктивно потянулась навстречу.

— Почему ты так нервничаешь?

Рэй был так близко, что она замечала серебряные искорки в его глазах, мятный вкус дыхания. Один поцелуй — и прощай, Мата Хари. Она будет целиком в его власти.

— Я… очень волнуюсь.

— Понимаю. — И он накрыл губами ее рот.

Пальцы Мэдди утонули в густых кудрях. Он целовал ее шею, опускаясь ниже. Она откинула голову, давая ему больше простора. Тело вибрировало от желания. Возбуждение наконец победило настороженность и тревогу. Она сделала глубокий вдох… и почувствовала запах гари.

— Наш ужин! — завопила она, вырываясь из его рук.

Ей вдогонку полетел веселый смех. Прощай, богиня домашнего очага.

* * *

— Все пропало. — Мэдди сбросила обуглившиеся остатки коронного блюда в мусорное ведро и разогнала рукой чад.

— Не огорчайся. — Обняв ее за плечи, Рэй протянул бокал вина. Мэдди быстро глотнула, чтобы убрать комок в горле, и поперхнулась.

Растирая ей спину ладонью, Рэй старался утешить:

— Ничего страшного. Я закажу ужин в ресторане. Его быстро доставят.

Опустив плечи, Мэдди поставила бокал на стол. Кого она хочет обмануть? Разве она создана для такой жизни? В ней нет ни изящества, ни чувственности.

— Прости, Рэй. Вряд ли у нас что-нибудь получится.

Рэй поднял брови. Он был совершенно неотразим. К сожалению, думала Мэдди, она не из тех, кто может претендовать на кусок лакомого пирога. Она не способна даже обычный пирог испечь.

— Это все из-за лазаньи? — Он легко улыбнулся, нисколько не смутившись. — Ерунда, Мэдди. Я же не в кухарки тебя нанимаю.

— Знаю. Но я о другом… Мне никогда не приходилось делать ничего подобного. Я не имею представления, как себя вести.

Он заключил ее в объятия. Мэдди заморгала, почувствовав его эрекцию. Как он может хотеть такую растяпу?

— Ты все усложняешь. — Низкий тембр его голоса завораживал. — Просто успокойся и получай удовольствие. Я тебя научу.

— Попробую, — неуверенно согласилась она.

Он наградил ее такой озорной улыбкой, что Мэдди не удержалась от смеха.

— Поверь, милая, мне известен очень эффективный метод расслабления.

К тому времени, когда им доставили эскалопы и зеленый салат, Мэдди расслабилась почти до состояния желе и была согласна следовать за Рэем, куда он пожелает.

Глава 13

Опавшие листья шуршали под колесами велосипеда, прохладный воздух покалывал щеки. Подруливая к воротам усадьбы Треван, Мэдди напевала популярную песенку и изредка хихикала, представляя голого Рэя в крошечной душевой кабине коттеджа сегодня утром. Прохлада ноября не страшна, когда рядом страстный любовник.

Она вдруг смутилась. Привычка хихикать появилась у нее за последние две недели — видимо, Рэй действовал на нее как хорошая доза веселящего газа, делал жизнь более легкой, яркой и радостной. Он заставил девушку почувствовать себя центром Вселенной, а в сексе был так вынослив и неутомим, словно участвовал в Олимпийских играх по этому виду спорта и всерьез рассчитывал на медаль. Она сладострастно поежилась, вспоминая, что он вытворял с ней сегодня в душе.

Мэдди достала из багажной корзинки свежие овощи и вспорхнула на крыльцо, но рука замерла, не дотронувшись до дверного молотка. Похоже, она немного увлеклась. Она ни в коем случае не могла быть центром Вселенной Райана Кинга. Точно так же, как он не был центром ее мира. Все, что их соединяло, — две недели интимных ужинов и еще более интимных сексуальных утех. За это время Мэдди успела познакомиться с каждым изгибом его тела, привыкнуть к терпкому аромату и солоноватому вкусу кожи, к его мгновенной реакции, когда она, опускаясь все ниже, перебирала пальцами шелковистые завитки на груди и животе. Однако она по-прежнему не знала практически ничего о нем самом.

Рэй охранял личную информацию с такой же страстью, с какой занимался любовью, а Мэдди, памятуя об их уговоре, до поры боялась лезть в душу. Легко отступала, когда на лице Рэя появлялось замкнутое выражение, лучше всяких слов говорившее, что она забралась на запретную территорию. Однако, проводя в течение двух недель все ночи вдвоем в ее маленьком домике, они исчерпали все нейтральные темы для разговоров.

Мэдди решительно стукнула дверным молотком. Она прекрасно понимала, что обманывает себя. Решение нагрянуть вечером в усадьбу Треван без предупреждения не имело отношения к болтовне в коттедже. Ее мучило любопытство. Чем настойчивее Рэй увиливал от ответов, тем сильнее она хотела знать, почему он держит личную жизнь в такой тайне. Ее продолжали мучить те же вопросы, которые крутились в голове после их спонтанного свидания в офисе Фила. Правда, за две недели к ним прибавились новые.

Что страшного в разговорах о детстве? И почему Рэй больше не приглашал ее в усадьбу?

Накануне вечером, глядя, как он уплетает ее ризотто с курицей и спаржей, Мэдди то и дело прикусывала любопытный язык. Странная задумчивость и затаенная грусть Рэя, умело скрытые за маской самоуверенности и шарма, интриговали ее. Желание раскрыть его секрет превратилось в наваждение.

Сегодня утром Рэй сказал, что ждет важное сообщение из Лондона, поэтому останется ночевать в особняке Треван. Мэдди проигнорировала укол разочарования от мысли, что проведет ночь в одиночестве, но не смогла скрыть обиду от того, что ему даже в голову не пришло пригласить ее к себе. Она хотела было сама это предложить, но Рэй набросился на нее с поцелуями, бормоча, что компенсирует пропущенную ночь. Очнулась она на постели, перед глазами плавали звезды, а в ушах рычал мотор отъезжающей от коттеджа машины Рэя.

Только через час, когда она оделась и убрала посуду после завтрака, до нее дошло, что ему снова удалось отвлечь ее и выскользнуть из расставленных сетей. Мэдди возмутилась: «Ах так? Я тоже умею играть в эти игры».

Мэдди услышала звук поворачивающегося в замке ключа и вздернула кончики губ в нежной, но, как она надеялась, не очень самодовольной улыбке.

До того как Мэдди встретила Рэя, ей бы и в голову не пришло явиться к мужчине без приглашения. Но Рэй, страсть которого не уменьшалась, а только разгоралась, вселил в нее небывалую уверенность. Настало время применить ее с пользой.

Дверь распахнулась.

«Господи, он прекрасен как бог», — задохнулась Мэдди. Влажный блеск пота подчеркивал рельефные мышцы груди. Тонкие спортивные плавки прилипли к стройным бедрам. Яркие вздувшиеся шрамы возле колена вносили в его внешность нотку опасности.

— Мэдди? — удивленно сказал он охрипшим голосом, вытирая полотенцем мокрый лоб. — Извини. Занимался на тренажере и не слышал стука.

Ее улыбка стала шире.

— Пришла с подарками, — промурлыкала она, поднимая пакет с умело подобранными аппетитными приманками. — Решила приготовить тебе ужин здесь для разнообразия. Десерт обсудим потом.

Она пошла по коридору впереди него, зная, что новые черные джинсы соблазнительно обтягивают круглую попку. Ей показалось или он выглядел не таким уверенным, как обычно? Ощущение власти немного кружило голову. Мэдди загнала Рэя в угол на его собственной территории, как и планировала. Осталось только завести его до такой степени, чтобы он перестал сопротивляться.

Рэй тихо чертыхнулся, провожая глазами Мэдди, которая шла по коридору, виляя бедрами, как куртизанка. Подышал, заставляя себя сосредоточиться на ноющем от изнуряющих упражнений колене, а не на характерном давлении в промежности. «Перестань глазеть на ее задницу, а не то у тебя окончательно отсохнут мозги», — твердил он, безуспешно стараясь разозлиться на Мэдди за неожиданный визит. Битый час он мучился на тренажере, чтобы забыть о ней, и все насмарку.

В кухне она сбросила замшевую курточку, под которой оказался маленький кружевной топик, обтягивающий полную грудь, словно вторая кожа. Рэй подавил стон, когда благие намерения бесследно смыло приливом вожделения. Он подумал, что еще одна ночь после двух недель непрерывного удовольствия не принесет большого вреда, а наваждение он начнет потихоньку стряхивать с завтрашнего дня. Может, и неплохо, что она явилась сюда. До сих пор Рэй удерживался от искушения пригласить ее в усадьбу Треван, потому что в мрачной, гнетущей атмосфере особняка чувствовал себя более уязвимым.

Мэдди, которая вначале как будто приняла его условия, становилась более настойчивой. Рэю с трудом удавалось уходить от ответов на ее вопросы. Откровенничать с ней было опасно. За короткое время их знакомства Рэй понял, что у нее романтичная, сострадательная натура, а он не хотел давать повод для глубоких переживаний на его счет.

Однако ему было приятно видеть ее хлопочущей на его кухне. Присутствие Мэдди согревало холодные стены.

Она с улыбкой оглянулась:

— Не хочешь принять душ, пока я готовлю? Могу потереть спинку.

— Боюсь, тогда мы сядем за стол не раньше полуночи.

Она заразительно рассмеялась и наклонилась, чтобы открыть кран. Из-под джинсов ему подмигнули красные тесемочки стрингов.

Рэй с трудом отвел взгляд: холодный душ и правда не помешает.

Он заметил что-то новое в Мэдди — уверенность, целеустремленность. Сегодня она была особенно неотразима. Ему следовало быть начеку, насколько это в человеческих силах.

— Ужин был фантастический. — Рэй взял ее руку и поцеловал, глядя на Мэдди блестящими глазами. — Ты что-то говорила насчет десерта?

Она с удовлетворением отметила, что ее мужчина выглядит довольным, сытым и изнемогающим от вожделения. Недаром она напропалую кокетничала с ним за ужином.

Мэдди устроилась у него на коленях, обняв за шею.

— Я приготовила шоколадный крем.

Рэй обнял ее за талию, перемещая большую часть веса на здоровую ногу. Упиравшийся в ягодицы возбужденный член не оставлял Мэдди сомнений в его намерениях.

— Крем без мороженого? Ты хочешь убить меня?

Она хихикнула:

— Как ты догадался?

Он крепче прижал ее к себе, уткнувшись лицом в шею. Сейчас или никогда, решила Мэдди. Она еще никогда не видела его таким открытым и разомлевшим.

— Не так быстро, Кинг. За десерт придется заплатить.

Он нежно прикусил ее пальцы:

— Назови цену.

— Скажи, почему ты ненавидишь этот дом?

— Что? — Рэй недоверчиво засмеялся. — Зачем тебе знать?

Вопрос не насторожил, а только удивил его, что уже неплохо. К тому же догадка оказалась верна.

— Отвечай на вопрос, Кинг. Иначе не видать тебе шоколадного крема.

Рэй безнадежно вздохнул.

— Хорошо, — сказал он, поглаживая ее грудь под топиком. — Но учти, разговор на эту тему убивает желание.

— Твое не погасит даже ядерный взрыв, — поддразнила Мэдди. Его согласие на откровенность возбуждало не меньше, чем самые смелые ласки.

— Дед не скрывал, что с трудом переносит мое присутствие, — просто сказал Рэй. — Я был очень одинок здесь. До сегодняшнего дня.

«Черт, что я несу?»

Весь вечер с отчаянием утопающего Рэй держал себя в руках. С трудом, но владел собой, наблюдая, как Мэдди готовила ужин, красиво сервировала стол, медленно слизывала языком томатный соус с пухлой нижней губы. Держался, даже когда она соблазнительно ерзала ягодицами у него на коленях. Он сломался при упоминании шоколадного крема и теперь искал пути к отступлению.

С мягкой улыбкой Мэдди погладила его по щеке ладонью:

— Неужели тебе было так трудно признаться?

Рэй дернул головой и перехватил ее руку:

— Не надо!

— Не надо что?

Заметив обиду в ее глазах, Рэй ослабил хватку. Его испугала собственная реакция.

— Не смотри на меня так, — с деланным спокойствием заметил он, чувствуя, что ходит по минному полю. — Это не то, что ты думаешь.

— А что я думаю? — спросила Мэдди тихо.

— Не важно, — солгал он. — Только это имеет значение.

С этими словами Рэй запрокинул ее голову и впился в губы голодным, жадным поцелуем. Его язык властно вторгся в нежный рот, как будто утверждая превосходство. Эрекция, которую он весь вечер пытался обуздать, уже не подчинялась рассудку.

— Пойдем в спальню.

Спустя десять минут, слушая ее сладострастные стоны, Рэй не мог отделаться от тревожной мысли. Как могло случиться, что чем дальше заходили их отношения, тем острее становилось его желание обладать ею?

Глава 14

Мэдди открыла глаза, взглянула на пустую подушку рядом и резко села, натянув на себя стеганое одеяло. Она не сразу поняла, где находится.

Яркий утренний свет пробивался сквозь бархатные шторы, тускло отражаясь в темных узорах на антикварной мебели. Старинный шелковый ковер устилал деревянный пол.

Спальня Рэя.

Вспомнив вчерашний вечер, Мэдди не сдержала тяжелого вздоха. О чем она только думала, вторгаясь в чужое прошлое? Они с Рэем были и останутся чужими людьми. Тем не менее из-за ее глупого, самонадеянного плана загнать его в ловушку что-то неуловимо изменилось в их отношениях. Она почувствовала это, когда они занимались любовью.

Мэдди тряхнула головой, стараясь забыть, как Рэй говорил о своем деде. Ей не стоило воображать своего мужчину одиноким, потерянным, страдающим подростком, если она не хотела разбудить в себе злополучную мисс Утешение.

Откинув стеганое одеяло, Мэдди встала с кровати.

Райан Кинг не нуждался ни в спасении, ни в утешении. Она видела это в упрямом, закрытом взгляде, когда неуклюже пыталась выразить сочувствие. Это вполне вписывалось в историю ее жизни: она всегда пыталась помочь парням, за что они платили черной неблагодарностью. Ей надо отвыкать от Рэя, а не привязываться к нему. Мэдди металась по комнате, собирая с пола свои вещи. Влезла в узкие джинсы, натянула топ, пальцами расчесала волосы. На цыпочках прошла в кухню за курточкой.

Спускаясь вниз, она услышала голос Рэя, резко и решительно говорившего с кем-то по телефону в кабинете. Оставалось только махнуть ему на прощание рукой и уйти. Главное, чтобы все выглядело естественно, спокойно и прагматично, в духе новой Мэдди Уэстмор — уверенной в себе, независимой женщины, которая пришла на смену глупой идеалистке.

Дверь кабинета была открыта. Рэй стоял к ней спиной, прижав к уху телефонную трубку. Мэдди растерялась. Ей не хотелось прерывать разговор, но и уйти не попрощавшись она не могла. Рэй не должен был заподозрить, что прошедшая ночь встревожила ее.

— Я смогу быть в Калифорнии на следующей неделе, — говорил Рэй генеральному директору своей компании.

Начиная с прошлой недели он строил планы возвращения в бизнес. Ему стало не хватать ежедневного напряжения деловой жизни, остроты принятия важных решений, ответственности за успех созданной им с нуля компании. Единственно, чего не хотелось, так это снова загонять себя на карусель бесконечных поездок по миру.

— Я сам проверю, как идут дела в «Гранже», — продолжал он. — Когда я общался с Заком последний раз, у него не было претензий, о которых ты сейчас говоришь.

— При всем уважении, мистер Кинг, ваш разговор состоялся полгода назад. Франшиза «Кинг экстрим» на курорте Будро за первый год не вышла на запланированные показатели.

— Именно поэтому я полечу туда сам, — перебил Рэй.

Он перевел дыхание. Сказывалась бессонная ночь. Не давало заснуть странное чувство беспокойства, которое он испытывал, лежа в старинной кровати рядом с прильнувшей к нему Мэдди.

— Вы намерены вернуться в Лондон после Калифорнии? — спросил Клеменс.

— Возможно, — ответил Рэй, который еще не принял окончательного решения, хотя понимал, что откладывать больше нельзя. — Я полностью поправился, и здесь меня больше ничего не держит.

«Или почти ничего», — добавил он про себя, отключая телефон.

Легкий стук заставил его обернуться.

— Извини, что беспокою. — Стоявшая на пороге Мэдди выглядела взъерошенной и очень сексуальной. — Мне пора. Через пару часов начинается смена в кафе. Надо успеть переодеться и принять душ.

«Не уходи. Здесь есть все, что может тебе понадобиться». Слова уже готовы были сорваться с губ, но Рэй им этого не позволил. Отношения с Мэдди становились более искренними, чем ему хотелось. Вчера ночью он совсем потерял голову и наговорил лишнего. Вот что бывает, когда мужчина начинает думать не тем местом.

— Спасибо за вчерашний ужин, — сказал он и через силу добавил: — Я не смогу прийти вечером.

— Не проблема. — Она улыбнулась неестественно жизнерадостной улыбкой и ушла.

Рэй подавил желание броситься к окну и посмотреть ей вслед. Что-то изменилось вчера ночью. По сдержанному поведению Мэдди он подозревал, что она тоже заметила перемену. Ночь врозь, первая за две недели, пойдет им на пользу — пора привыкать к мысли о расставании. До отъезда в Калифорнию оставалась всего неделя. За это время Рэй планировал оборвать все нити, привязавшие его к Корнуоллу.

Глава 15

Обняв Мэдди за талию, Рэй заглянул ей через плечо:

— Что ты сегодня приготовила? Пахнет волшебно.

За окном сгущались ранние сумерки, предвещая скорое наступление декабря. Маленький садик перед коттеджем растерял все краски. Через неделю закроется кафе на пляже, а значит, ей нужно подыскивать новую работу, чтобы продержаться до следующей весны. А еще — перестать тосковать из-за скорого расставания с Рэем.

С тех пор как она случайно подслушала телефонный разговор в усадьбе Треван, прошла неделя, а Рэй до сих пор не рассказал ей об отъезде в Калифорнию. Его молчание беспокоило Мэдди и лишний раз доказывало, как мало она для него значит.

«Так и должно быть, — уговаривала она себя. — Ты сама этого хотела. Ни обязательств, ни обещаний, ни обид».

Еще немного пощекотав губами ее ушко, Рэй ушел в гостиную накрывать на стол. Мэдди услышала, как хлопнула пробка. Он открыл бутылку шабли, которую принес с собой. Она заторопилась, раскладывая в подогретые тарелки тушеные овощи и ризотто.

«Секс и еда — вот и все, что у нас общего», — думала она чуть позже, глядя, как он ест. Ей было приятно готовить для человека, знающего толк в еде. Стив страдал аллергией на все подряд и бесконечно жаловался на ее стряпню, а Рэй с нескрываемым удовольствием сметал с тарелок все, что она предлагала. У них сложился определенный распорядок, как у любой супружеской пары — с той лишь разницей, что они не были даже парой, не говоря уже о супружестве.

Опустив голову, Мэдди задумчиво ковыряла вилкой рис. Никакие мантры не помогали, ее мучили тоска и разочарование.

Приборы стукнули о край тарелки. Она подняла глаза и поймала внимательный взгляд Рэя.

— Я должен тебе кое-что сказать.

— Что же? — уныло спросила она.

— Мне надо ехать по делам в Калифорнию.

— Я знаю, — сказала Мэдди, решив не играть в неведение. — В усадьбе слышала, как ты договаривался.

— Понятно.

Рэй не выразил ни смущения, ни неловкости от того, что не признался раньше. От этого чувство обиды только усилилось. Мэдди понимала, что реагирует слишком бурно, но рассудок изменял ей. Ее охватила паника. Кровь стучала в висках, не давая сосредоточиться.

— Полтора года назад мы открыли на курорте новый магазин и учебный центр для серферов. Я должен сам проверить, как идут дела. Боюсь, поездку нельзя откладывать.

Мэдди с трудом выдавила вопрос, который избегала задавать даже себе:

— Ты вернешься в Корнуолл?

— Не уверен, — ответил Рэй. — Еще не решил. Но я хочу, чтобы ты поехала со мной в Калифорнию.

Когда до Мэдди дошел смысл сказанного, накатила волна облегчения и восторга. Сердце готово было выскочить из груди. Ей и в голову не приходило, что Рэй захочет взять ее с собой.

Рэй поднял ее со стула и крепко обнял:

— Курорт потрясающий. Принадлежит моему другу Заку Будро. Судя по прогнозу, там сейчас около двадцати градусов. Мы сможем плавать в океане в гидрокостюмах, а потом отогреваться в сауне.

Это звучало как романтическая сказка. Мэдди не могла поверить, что поедет с Рэем на знаменитые калифорнийские пляжи как его девушка, его подруга.

— Что скажешь? — С провокационной улыбкой он коснулся ее губ.

Мэдди взглянула ему в лицо и увидела не только вожделение, но и абсолютную уверенность в том, что она не откажется. Радостное согласие замерло на губах.

— К сожалению, я не смогу.

Рэй уже не улыбался.

— Ты шутишь! Почему?

Мэдди отошла от него, потирая руками плечи. Несмотря на жаркое пламя в очаге, ее бил озноб.

— Фил закрывает кафе на следующей неделе. Мне нужно искать работу на зиму.

— Найдешь, когда вернешься. — В голосе Рэя звучало скорее недоумение, чем раздражение.

Зато Мэдди почувствовала злость. Она никогда ни о чем не просила его, потому что думала, что они — равноправные партнеры. Однако неожиданное приглашение Рэя, которое так много значило для нее и так мало, судя по всему, для него, показало, что инициатива в их отношениях принадлежит ему. От Мэдди не зависело ничего.

— Зачем я тебе там нужна, Рэй?

Рэй растерялся. Он не мог сказать ей, что мысль об отъезде по мере приближения назначенной даты нравилась ему все меньше. Проблема состояла в том, что он не хотел ехать без нее. Ощущение зависимости от Мэдди привело его в ярость. После недавней ненужной откровенности о детстве не хватало еще признаться ей, какой ценой ему далось решение взять ее с собой.

— Неужели непонятно, почему я хочу, чтобы ты поехала? — Рэй запустил пальцы в густые волосы. — Я и так долго откладывал путешествие. Многочасовой перелет может плохо сказаться на моей ноге.

Это было неправдой. Упражнения, прописанные врачом незадолго до встречи с Мэдди, почти избавили его от болезненных судорог. Рэя огорчало, что он никогда больше не сможет заниматься серфингом, но в остальном он чувствовал себя прекрасно. Мэдди не обращала внимания на его хромоту, и со временем Рэй тоже перестал болезненно реагировать на травму, даже начал спекулировать ею от случая к случаю.

— Я подумал, будет не так тяжело, если сочетать бизнес и удовольствие.

— Ты мне льстишь. Значит, я еду в качестве сиделки при твоей ноге? — Несмотря на язвительную интонацию, в глазах Мэдди мелькнула обида.

Рэй постарался отогнать чувство вины. Они договорились не питать иллюзий насчет природы их отношений. И Мэдди хотела, чтобы связь оставалась необременительной, не меньше, чем он. Ему не в чем себя упрекнуть.

— Если не хочешь, просто скажи «нет». У меня и в мыслях не было тебя обидеть.

С вымученной улыбкой Мэдди выпрямила спину и сложила руки на груди:

— Извини, но мне действительно нужно искать работу. Спасибо за предложение.

В ее голосе Рэй не услышал искренности и неожиданно разозлился. Не поедет — не надо, он не станет просить или уговаривать.

Мэдди склонилась над столом, собирая тарелки.

— Оставь, потом уберем. — Он перехватил ее руки и привлек ее к себе. — Давай сделаем это в последний раз перед моим отъездом.

Рэй наклонился и прижался к ее губам, ожидая, что нежный поцелуй, как обычно, пробудит в ней желание и перейдет в зов страсти. Но Мэдди выскользнула из его объятий.

— Сегодня мне не хочется. Я устала.

Она лгала. Зеленые глаза потемнели от страсти, соски под тонкой майкой напряглись. Рэй мог бы ласками заставить ее признаться во лжи, но не стал. По-братски поцеловал на прощание, схватил пиджак и вышел, не обернувшись.

Мэдди глядела в окно на бледную луну за деревьями, безуспешно стараясь удержать слезы. Непривычная тишина в коттедже — без ровного дыхания Рэя рядом на подушке, без уверенного кольца его рук — тревожила ее.

Она поступила правильно, когда отвергла его приглашение и отказалась от близости сегодня ночью. В ушах звучали сказанные им недавно коллеге слова:

«Меня ничего здесь не держит». Пора и ей возвращаться в свой одинокий мир. Сегодняшняя ночь станет первым шагом к жизни без Рэя.

Глава 16

Хозяин калифорнийского курорта Зак Будро хлопнул Рэя по плечу:

— Где ты пропадал? Мы не виделись больше года!

— Попал в аварию на мотоцикле. Потом лечился, — суховато ответил Рэй.

— Слышал об аварии. — Зак был не из тех, кого смущает сдержанный тон. — Мы с Кейт отправляли тебе… кое-что. — Он не был уверен, что именно, потому что полностью доверял инициативам жены. — Ты даже не ответил. Кейт обижена.

Рэй засмеялся, благодарный за то, что Зак не стал его жалеть. Они расположились в креслах у французского окна с видом на живописные скалы. Рэй массировал затекшую после долгого путешествия ногу. Одиннадцатичасовой перелет, пусть даже в комфортабельном кресле первого класса, и два часа поездки в лимузине до курорта оказались тяжелым испытанием для изувеченного колена.

— Твою жену трудно обидеть, если она терпит тебя уже четыре года.

— Что поделать, эта женщина без ума от меня, — пошутил Зак.

К своему удивлению, Рэй почувствовал укол зависти. Взаимная любовь и преданность этой пары вызывали восхищение, но его-то не устраивали такие отношения! Супружеская жизнь предполагала обязательства, к которым он все еще не был готов.

— Не увиливай, парень. — Зак перестал улыбаться и смотрел серьезно. — Я звонил тебе, отправлял сообщения, даже разговаривал с офисом в Лондоне. Ты как сквозь землю провалился. Что произошло?

Рэй удивился. Он и предположить не мог, что его добровольное отшельничество вызовет такое беспокойство. А ведь Зак знал его лучше других. Они познакомились несколько лет назад в Лас-Вегасе, когда Рэй легкомысленно попытался обыграть Зака в покер, но в результате сам остался без денег. Это не помешало им подружиться. Вскоре, страдая вместе от жестокого похмелья после бурной ночи, двое мужчин исповедались друг другу.

Рэй знал, что Кейт посылала цветы в его больничную палату, а Зак неоднократно пытался связаться с ним. Но, страдая от мучительной жалости к себе, он оборвал все контакты и обидел людей, которые много для него значили.

— Не знал, что я тебе небезразличен, — попытался отшутиться Рэй. — Прости меня.

Зак благодушно махнул рукой, но тут же снова нахмурился:

— Твой генеральный — некомпетентный проходимец, Рэй. Как ты мог доверить ему дело своей жизни?

— Хороший вопрос. — Рэй и сам не мог на него ответить. — Не беспокойся. Его дни в компании сочтены. Как только вернусь в Лондон, снова начну рулить всем сам.

Он не сомневался, что принял верное решение, но сразу же вспомнил Мэдди. Он не звонил и не писал ей — злился за отказ поехать с ним, больно уязвивший самолюбие. Однако изгнать ее из памяти не получалось. Рэй как наяву видел зеленые глаза с лукавыми искорками, встрепанную после сна голову, розовые бутоны груди, выглядывающие на рассвете из-под смятой простыни. Воспоминания были настолько живыми, что он чувствовал нежный аромат пряностей и осенних цветов. Рэй подавил нарастающее возбуждение. Он должен заставить себя забыть Мэдди, чем скорее, тем лучше.

— Ты напугал меня, Рэй, — продолжал Зак. — Знаю, авария была тяжелая. Но мне показалось, у тебя возникли проблемы не только с ногой.

— По правде, Зак, у меня было что-то вроде временного помешательства. Пришел в себя только в последние недели.

— Рад слышать, — усмехнулся Зак. — Позволь спросить, что вернуло тебя к жизни? Не поверю, что ты полгода только и делал, что жалел себя.

Шутливое замечание друга задело Рэя.

— Я встретил кое-кого, — сказал он неосторожно. — Она заставила меня понять, что потеряно не так много, как мне казалось.

— Она? — Зак поднял брови. — Неуловимый плейбой попался наконец?

— Не говори глупостей. — Рэй так растерялся, что вспотел. — Ничего подобного.

— Кого ты хочешь обмануть, приятель, меня или себя? — засмеялся Зак.

В этот момент чувство юмора изменило Рэю. Зарубцевавшиеся душевные раны, оставшиеся с детства, открылись все разом. Никогда он не будет зависеть от Мэдди или кого бы то ни было еще. Цена, которую приходится платить за доверие любящего сердца, слишком велика. Да, Мэдди удалось на время пробить оборону, но он сможет выкинуть ее из головы и сердца.

Глава 17

Позвонив последнему потенциальному работодателю в списке, Мэдди бросила мобильник в карман фартука. За последнюю неделю она потеряла счет таким звонкам. Все вакансии на зиму были давным-давно заняты.

— Снова неудача? — сочувственно спросил Фил, поставив ей на поднос две чашки капучино.

Мэдди покачала головой, стараясь выглядеть не очень подавленной. Ей нужно было подумать о работе раньше, но она зациклилась сначала на Рэе, а потом — на воспоминаниях о нем. Он уехал неделю назад, а она с каждым днем страдала все больше.

В первый же выходной после его отъезда она довела себя до изнеможения, сделав генеральную уборку в доме. Вымыла полы, выскребла кухню, перестирала постельное белье в надежде стереть все следы пребывания Рэя в ее жизни, но это не помогло. Мэдди одолевало чувство пустоты и одиночества, слезы настигали в самый неожиданный момент. Хуже всего было ночью, когда она просыпалась от мучивших ее эротических сновидений и искала его рядом. Так не должно было быть.

Мэдди твердо решила, что откажется встречаться с Рэем, если он вернется. Второго разрыва она не перенесет. Будет лучше для них обоих, если он вообще не вернется в Корнуолл.

— Уверена, что-нибудь подвернется, — нарочито бодрым голосом сказала она.

— Опять глаза на мокром месте? — ворчливо спросил Фил.

— Конечно нет.

— Попросила бы Рэя подыскать тебе работу в его гостинице. Это самое малое, что он мог бы сделать.

— Он уехал.

— Куда?

— В Калифорнию.

— Надолго?

— Не представляю, — развела она руками. — Мы больше не встречаемся.

— Расстались? Когда? — спросил Фил.

Мэдди тяжело вздохнула. Почему он не оставит ее в покое?

— Мы никогда и не были вместе.

Фил чертыхнулся:

— Как это не были вместе? Он вел себя так, как будто ты — его собственность! Я так и знал, что рано или поздно подлый котяра смоется…

— Послушай, я знаю, что ты хочешь мне добра, — перебила Мэдди, вставая. — Но это тебя не касается.

— Очень даже касается, если один мой друг делает больно другому.

Мэдди так рассердилась, что слезы мгновенно отступили. Никто, кроме нее, не виноват в том, что случилось. Она хотела отношений без обязательств — она их получила.

— Рэй ни при чем, я сама отвечаю за свои поступки. — Мэдди заложила за ухо карандаш, которым записывала заказы. — Я пошла работать.

Она вернулась в зал с высоко поднятой головой, игнорируя панику, не отпускавшую с момента, как Рэй покинул ее. Она должна взять себя в руки и вернуть контроль над собственной жизнью, который добровольно ему уступила!

Конец смены прошел относительно спокойно, Мэдди даже ни разу не заплакала. Дома, в оглушающей тишине кухни, приготовила ужин и уговорила себя немного поесть. Потом решила, что горячая ванна поможет ей быстрее заснуть.

Решимость начать с чистого листа испарилась, когда она открыла шкафчик, чтобы достать ароматическую соль. На полке лежали запасная бритва Рэя и гель для бритья. Мэдди протянула руку, чтобы выбросить их в мусорное ведро, но вдруг уловила такой знакомый терпкий хвойный аромат. Ноги подкосились. Она схватилась за край раковины, чтобы не упасть. Из зеркала на нее смотрело нелестное отражение: покрасневшие веки, бледное, осунувшееся лицо с темными синяками под глазами. Когда она, такая спокойная, разумная и сдержанная, успела превратиться в неврастеничку? Как могла думать, что застрахована от любви, а потом полюбить мужчину, который еще в юности запер сердце на замок и выбросил ключ?

Глава 18

Глубокий мужской голос на другом конце провода заставил Мэдди вцепиться в телефонную трубку.

— Это Рэй. Как ты?

— У меня все… — Она помедлила. Сказать «хорошо» было бы сильным преувеличением. — Все нормально. Ты где?

— В Лондоне. Вчера вечером вернулся из Калифорнии.

Мгновенная безумная надежда, что он неподалеку, умерла.

— Хорошо, — с усилием выдохнула Мэдди.

— Я не вернусь в Корнуолл. Во всяком случае, в ближайшем будущем.

— Ох. — Несмотря на то что она ждала этих слов, они как будто ударили ее в солнечное сплетение.

— Позвонил бы раньше, но закрутился, — продолжал Рэй ровным тоном, в то время как внутренности Мэдди закручивались в морские узлы. — Решил, будет лучше, если сначала определюсь с планами.

— Понимаю. — Она не могла даже разозлиться на его невозмутимое спокойствие, словно заледенела.

— Слушай, Мэдди, я должен идти. Меня ждут на совете директоров. Но я хочу, чтобы ты прилетела в Лондон на Рождество.

— Ты хочешь… — Она с трудом улавливала мысль. — Зачем?

— Причина очевидна. — От его смеха мурашки пробежали по коже и зачастил пульс. — Кроме того, возможно, я нашел тебе работу. Фил сказал, у тебя с этим проблемы.

— Ты говорил с Филом? — Мэдди совсем растерялась.

— Да. — Видимо, Рэй прикрыл трубку рукой. Что-то произнес приглушенный женский голос, зашелестела бумага. — Больше не могу говорить. Через два часа за тобой придет машина. В четыре твой рейс. Захвати росписи по шелку.

— Но… — Мэдди казалось, что ее голова набита ватой.

— Увидимся у меня вечером.

— Но я… не знаю, где ты живешь! — Она закончила фразу под громкие гудки отбоя.

Отложив телефон, Мэдди упала в кресло. Руки дрожали так, что пришлось плотно зажать их между коленями. Ехать — значило продлить агонию расставания. Но как отказаться от возможности увидеть Рэя снова?

— Джордж проводит вас в пентхаус, мисс Уэстмор.

Мэдди кивнула консьержке в строгой униформе, понимая, что ее джинсы и поношенная замшевая куртка выглядят неуместно в роскошном фойе высотки.

Когда шофер лимузина распахнул дверь перед эффектным зданием из стекла и бетона, возвышавшимся над рядами старинных викторианских особняков, она подумала, что такая беззастенчивая декларация богатства выглядит вызывающе.

— Мистер Кинг здесь? — спросила она.

Полненькая симпатичная консьержка вежливо улыбнулась:

— Мистер Кинг будет через полчаса. Он просил передать, чтобы вы чувствовали себя как дома.

Мэдди оглядела огромный неприветливый холл с темными деревянными панелями стен и дорогой, обитой кожей мебелью.

— Вы могли бы помочь мне связаться с ним по телефону?

Мэдди уже раз пятьдесят набирала его номер на мобильнике, но телефон не отвечал или звонок переводился на секретаршу, которая настойчиво повторяла, что мистер Кинг на переговорах.

Тонкие выщипанные брови консьержки слегка поднялись.

— Боюсь, что нет. Могу передать сообщение его помощнице мисс Мартин.

— Нет, спасибо. — У Памелы Мартин скопилось уже достаточно безответных сообщений. — Не беспокойтесь.

Да и какой смысл названивать, если она все-таки приехала в Лондон?

Четыре часа назад Мэдди заставила себя сдвинуться с места и включить мозги. После многократных попыток дозвониться раздражение переросло в негодование. А потом, при мысли, что Рэй снова не оставил ей выбора, в ярость.

У него хватило наглости позвонить через восемь мучительных дней молчания — в полной уверенности, что по щелчку пальцами она прибежит к нему, не требуя объяснений. С каких пор короткая связь без обяз�

Глава 1

Мэдди Уэстмор не отрываясь наблюдала за серфером в черном гидрокостюме, боровшимся с волнами в шестидесяти метрах от берега.

– Парень может претендовать на звание худшего серфера в мире, – сказала она вслух, поежившись от пронизывающего ветра под жилетом спасателя береговой охраны.

Пелена моросящего октябрьского дождя затрудняла видимость, но девушка, которой было немного стыдно своего любопытства, не могла оторваться от схватки высокого, хорошо сложенного мужчины со стихией. Не обращая внимания на промозглую осеннюю погоду Корнуолла, он уже битый час барахтался в холодном море. Серф плясал на крутых волнах залива, который еще в семнадцатом веке недаром получил название Штормовой. Лежа на доске, парень направлял ее на самую высокую волну и делал очередную попытку подняться на ноги, хотя до сих пор ему не удавалось продержаться в вертикальном положении дольше пяти секунд. Его упорство вызывало одновременно уважение и сомнения в душевном здоровье. Должно быть, он уже продрог до костей и, несмотря на атлетическое телосложение, потерял много сил в сражении как с волнами, так и с печально знаменитыми подводными течениями.

– Не могу понять, в чем его проблема, – донесся до нее голос напарника Люка. – Парень в прекрасной физической форме. Смотри, как легко он взбирается на доску.

Она непроизвольно ахнула, когда мистер Плохой Серфер, наверное, сотый раз грохнулся спиной в море.

– Не держит равновесия, – невозмутимо заметил Люк, поднимая воротник. – Давай сворачиваться. Через десять минут пляж закрывается. Вот-вот грянет настоящий шторм.

К облегчению Мэдди, мужчина снова взгромоздился на серф. Она отвернулась и в надвигающейся мгле оглядела пустынную линию берега. В огражденной желтыми флажками зоне пляжа не осталось никого, кроме двух энтузиастов, которые быстро собирали вещи. Неудивительно, ведь лето в Северном Корнуолле выдалось холодное, а с приближением зимы погода окончательно испортилась. Даже самые заядлые серферы ушли с моря несколько часов назад. В море оставался только один человек.

– Ты прав! – Она повысила голос, перекрикивая завывание ветра. – Давай прекратим страдания этого мученика.

Мэдди решительно направилась к грузовичку спасательной службы за громкоговорителем. Девушка уже предвкушала двойную порцию горячего шоколада, которым наверняка угостит ее Фил, управляющий прибрежным кафе «Штормовой залив», когда она сегодня выйдет в вечернюю смену.

Двое на берегу сразу отреагировали на объявление о закрытии пляжа. Они торопливо зашагали по мокрому песку по направлению к кафе, приветственно помахав ей рукой и наверняка тоже с вожделением думая о горячем питье.

– Наш псих и не думает возвращаться.

Услышав изумление в голосе Люка, Мэдди кинула взгляд в море. Отчаянный серфер снова направлял черную с ярко-желтой молнией доску прочь от береговой линии.

– Точно сумасшедший, – прошептала она, подумав, что в противном случае он сознательно ищет смерти.

Зловещие грозовые тучи клубились на горизонте. Порывистый ветер усиливался, вздыбливая волны и закручивая их в гигантские воронки. Даже опытный спортсмен не справился бы с доской в такую непогоду, а у мистера Плохое Равновесие вообще не было шансов.

Она поднесла громкоговоритель к губам:

– Спасательная станция закрывается. Мы настоятельно рекомендуем вам немедленно вернуться на берег.

Она повторила призыв еще дважды, но мужчина упорно греб в море. Мэдди показалось, что его движения стали еще более неуклюжими и неуверенными.

– Может, он не слышит, – стараясь унять тревогу, заметила она. – После стольких падений у него заложило уши.

– Я сворачиваю флажки. Он взрослый мальчик. Если хочет свести счеты с жизнью, мы его не остановим. – Люк отобрал у нее громкоговоритель. – Кроме того, через час у меня свидание с Джеком. Мне обещан искрометный секс на десерт.

Конечно же он не удержался от соблазна упомянуть нового бойфренда, с которым встречался последние три недели. Мэдди заставила себя отвлечься от проблем серфера-самоубийцы, которые ее, по правде говоря, совершенно не касались.

– Вот за что я тебя люблю, Люк. Ты такой романтик.

Напарник ухмыльнулся:

– Представь себе, горячий секс может быть очень романтичным для тех, кто знает толк.

– Да неужели? – Она засмеялась, не скрывая зависти.

Весь год она занималась ремонтом бабушкиного коттеджа, а летом еще посменно работала официанткой в кафе и спасателем на пляже. Свободные вечера посвящала любимому занятию – росписи по шелку. Для романтики времени не оставалось. Одно Мэдди знала точно: в жизни ей пока не довелось испытать горячего секса. На ее долю выпадал в лучшем случае еле теплый.

Девушка нахмурилась, помогая Люку заталкивать флаги в кузов. Ветер рвал с плеч жилет, от холода затвердели соски. Удивительно, что у нее сохранились физиологические реакции. Мэдди боялась, что сексуальные функции ее организма давно угасли за ненадобностью.

Год назад Стив со скандалом ушел от нее, обвинив в том, что расписной шелк для нее дороже его чувств. Она даже не стала отрицать очевидный факт. Кропотливая работа с шелком в маленькой студии требовала меньше усилий, чем обслуживание бойфренда. Может быть, творческие успехи не доводили Мэдди до оргазма, но она испытала близкое по силе чувство, когда закончила первое шелковое панно, навеянное пейзажем Пиратского мыса. Ей далеко не всегда удавалось добиться такого глубокого удовлетворения от Стива, который не отличался выдающимся темпераментом в постели. Тем более обидно, что она так долго мирилась с его присутствием и так мучительно страдала, когда он бросил ее.

Мэдди передернула плечами, спрятала руки в карманы жилета и повернулась спиной к ветру. По крайней мере, она прислушалась к совету своего брата Каллума и не позволила Стиву вернуться. И, как он ни умолял, не дала ему денег в долг, понимая, что никогда не получит их назад. Переживания по поводу любовника не стоили потери самоуважения. Брат прав, ей пора перестать связывать жизнь с неудачниками и проходимцами в надежде перевоспитать их. Хотя выслушивать советы Кэла касательно личной жизни было смешно. Насколько знала Мэдди, его собственные романы длились не более наносекунды. Бесконечная война между их родителями навсегда отбила у брата желание завязывать с женщинами серьезные отношения, а ее саму превратила в жалостливую мисс Утешение.

Стив оказался очередным слабым звеном в короткой цепочке ее бойфрендов, начиная с одноклассника Эдди Майера. Тот поцеловал ее на школьной дискотеке, а потом выманил сбережения, сэкономленные на школьных завтраках. Взял все, что она имела, не дав ничего взамен. Размышляя о своей жизни долгими зимними вечерами, Мэдди решила, что в двадцать четыре года пора перестать наступать на одни и те же грабли. Отныне она будет контролировать ситуацию и брать от мужчин то, что хочет она. К сожалению, пока ей не встретился готовый к самопожертвованию кандидат, на котором можно было бы попрактиковаться.

– Эй, подруга, глянь, куда он делся? – Люк вглядывался в горизонт с тревожным выражением на красивом лице. – Может, мы не заметили, как он прошел мимо?

Вырванная из невеселых раздумий о сексуальных неудачах, Мэдди окинула взглядом безлюдную водную гладь. Внутренности свело от мерзкого предчувствия. Она так и знала, что сегодня случится какая-нибудь гадость!

Не мешкая, Мэдди сбросила жилет на песок и схватила спасательный плотик с борта машины. Бегом ринулась через пляж к кромке прибоя, стараясь разглядеть что-нибудь в сером сумраке. Волна ударила в колени, обдав пеной гидрокостюм.

– Нужна подмога! – прокричал Люк, догоняя ее. – Я вызову вертолет.

– Подожди, вон его серф. – Она махнула рукой в направлении неподвижного темного силуэта на доске с желтой молнией. – Я справлюсь.

Люк что-то крикнул в ответ, но она не услышала. Пропустив высокую волну, Мэдди нырнула под следующую. Она выгребала в море, преодолевая сопротивление стихии. В считанные секунды прибой и мощное течение обессилили ее. Вцепившись в плотик, Мэдди продвигалась вперед практически на автопилоте. К счастью, волны прибивали незадачливого серфера ближе к берегу. От соленой воды у нее слезились глаза. Она перевела дыхание, собираясь с силами, и в этот момент человек на доске повернул голову. Мэдди увидела яркий кровавый след поперек бледной щеки.

Мысль, что он ранен, заставила ее удвоить усилия, пробиваясь сквозь бурлящие водовороты. Плечи и руки болели, ноги сводило от холода.

– Все в порядке! – крикнула она, добравшись до пострадавшего. – Я вам помогу.

Он застонал, кровь из рассеченного лба вновь густо окрасила щеку. Чтобы переложить мужчину на плот, Мэдди нужно было сначала отстегнуть страховочный шнур, приковавший его щиколотку к серфу. Пальцы нащупали карабин, но в этот момент их накрыл ревущий вал.

«Сосредоточься, – велела себе Мэдди. – Отстегни шнур».

Оттолкнув серф, Мэдди подсунула плотик под торс утопающего и обхватила его руками, прежде чем следующая волна потянула их обоих на дно. На мгновение ее охватил страх, однако сработала профессиональная подготовка. Впившись пальцами в край доски, она резко толкнулась ногами и вынырнула на поверхность. Грохот волн оглушил ее. Мэдди понадобилось несколько секунд, чтобы сориентироваться. Резиновые ноги почти не слушались, грудную клетку сводило от каждого вдоха. Но, прижавшись к распростертому телу, она яростно толкала доску к берегу.

Казалось, прошла вечность, прежде чем ее подхватили сильные руки. Она повернула голову и, превозмогая резь в глазах, разглядела рядом мокрую голову Люка.

– Я держу его! – крикнул он. – Выходи на берег.

Мэдди встала на дрожащие ноги, с трудом осознавая, что кромка песка совсем рядом. Когда Люк вытащил доску с серфером на берег, пошатываясь, подошла ближе. Ее напарник, у которого было больше опыта в оказании первой помощи, осматривал пострадавшего. Наконец осторожно переложил его на спину на приготовленные носилки и закрепил неподвижное тело ремнями.

– Он дышит, – с явным облегчением заметил Люк, поднимаясь с колен. – Скоро придет в себя. Видимо, ударился головой о доску, точнее пусть парамедики разбираются. Следи, чтобы он не двигался, а я схожу за одеялами, надо согреть вас обоих.

Мэдди кивнула, разглядывая незнакомца. Он не отличался классической красотой, но решительный разлет темных бровей, высокие скулы и щетина, оттенявшая упрямые, жесткие линии подбородка, придавали худому небритому лицу диковатые черты языческого божества. Взгляд спасательницы скользнул дальше, охватывая широкие плечи, мускулистую грудную клетку и узкие сильные бедра, четко обрисованные блестящим черным гидрокостюмом. Она почувствовала, как на холодном ветру ее охватывает жар. «Что это со мной?» – одернула себя Мэдди. Бедный парень ранен и продрог насквозь, а она любуется им, как стриптизером на дамской вечеринке!

Мэдди опустилась на песок и провела ладонью по его лицу. Покалывание щетины вызвало новую неуместную волну жара, которую она предпочла игнорировать. Вероятно, настало время серьезно взбодрить сексуальную жизнь, если она начала вожделеть полуобморочных незнакомцев…

– Все хорошо, – пробормотала она. – Вы в порядке.

Мэдди убрала с его лба мокрые русые кудри. Кровь уже не лилась потоком, как недавно в море, но тихо сочилась из узкой раны под волосами. Мэдди прижала палец к красной полоске, и вдруг мужчина широко раскрыл восхитительные синие глаза. Бирюза радужки резко контрастировала с покрасневшими белками. Его глаза напомнили Мэдди синеву Карибского моря на старых открытках, слишком яркую, чтобы быть правдоподобной.

Серфер попытался приподняться, но ремни удержали его на месте.

– Какого че… – пробурчал он, изогнув бровь. – Кто меня привязал?

Я. Мэдди успокаивающе сжала его предплечье. – Вам не стоит двигаться. Потрясающие синие глаза сузились.

– Кто вы такая?

Ее щеки горячо вспыхнули, несмотря на холод и моросящий ноябрьский дождь.

– Я работаю на спасательной станции. Мы вытащили вас из воды, когда вы поранили голову.

Мужчина оставил попытки освободиться и тяжело вздохнул.

– Фантастика, – произнес он с непонятной горечью, потом коротко добавил: – Спасибо. Теперь развяжите меня.

Командирский тон не понравился Мэдди, но она оправдала его грубость пережитым стрессом.

– Не буду, – сказала она голосом строгой, но доброй сестры милосердия. – Мы должны дождаться скорую.

Он сжал челюсти:

– Не надо врачей. Развяжите.

– Потерпите немного.

– Тогда я сделаю это сам. – Опустив плечо, пациент изогнулся и рывком одной руки разорвал ремень.

Мэдди быстро отодвинулась. Опираясь на локоть, он резко сел, со стоном дотронулся до раны и тихо выругался, увидев следы крови на пальцах.

– Поделом вам, – с легким злорадством сказала Мэдди, уже понявшая, что добротой от этого упрямца ничего не добьешься. – Лежите и ждите, когда медики вас осмотрят.

– Я сам решу, что мне делать, – отрезал он.

– У вас могут быть внутренние повреждения. – Она с трудом сдерживала негодование.

Мужчина бесцеремонно оглядел Мэдди, задержав взгляд на обтянутой гидрокостюмом груди. Ее соски мгновенно затвердели и предательски выпятились вперед, как наконечники торпед.

– Я готов рискнуть. – В голосе звучал сарказм, но губы дрогнули в подобии улыбки, а глаза смотрели уже не так сурово.

Мэдди снова ощутила жар. Невероятно. Неужели самый упрямый пациент в мире собирался за ней приударить? Но он сморщился, и она решила, что ей почудилось.

– Эй, приятель, ты куда собрался? – нарушил напряженную паузу Люк, подошедший с ворохом одеял.

«И куда только его за ними носило так долго! – раздраженно подумала Мэдди. – В Тимбукту?»

– Я ухожу. – Серфер с трудом поднялся на ноги, пошатнулся, и Люк поддержал его.

– Уверен? Выглядишь ты неважно.

– Я в курсе, – огрызнулся незнакомец.

Мэдди поморщилась от резкости тона, но Люк даже глазом не моргнул:

– Возьми хотя бы одеяло. На тебя холодно смотреть.

Мужчина настороженно взглянул на спасателей и, поколебавшись, неловко накинул одеяло на плечи:

– Спасибо.

Мэдди была уверена: если бы он не находился на грани переохлаждения, ни за что не принял бы помощь.

– Где ты живешь? – спросил Люк осторожно, как будто разговаривал с диким зверем, готовым откусить протянутую руку. – Может, подвезти?

Возникла долгая пауза, нарушаемая только завыванием ветра. Наконец серфер медленно повернул голову. Струйка крови медленно стекала по бледной щеке.

– Вон там. – Он кивнул в сторону неприступного особняка на вершине скалы, обращенного окнами на залив. – В усадьбе Треван. Я поднимусь по горной тропинке.

Мэдди с удивлением посмотрела наверх. Огромный старинный дом интриговал ее с тех пор, как она впервые появилась в городе прошлым летом. Высокие башни из серого камня и зубчатые стены придавали ему зловещий вид, словно архитектор черпал идеи из всех готических романов сразу. Мэдди почему-то считала особняк заброшенным и, идя на поводу у богатой фантазии, придумывала этому разные романтические объяснения. Она должна была признать, что диковатая привлекательность и отвратительные манеры серфера как нельзя лучше подходили к мрачноватой красоте дома-призрака. Ей часто думалось, что ее любимые литературные герои, такие неотразимые в книге, в реальной жизни были бы невыносимы.

Мужчина повернулся, чтобы уйти, но Мэдди окликнула его:

– Подождите, вы не можете просто так…

– Не надо, Мэд, – остановил ее Люк. – Ему не нужна твоя помощь.

– Это безумие. Он может быть серьезно ранен, – обеспокоенно зашептала она, сама не понимая, почему благополучие незнакомца вдруг стало ей так важно.

– Всех не спасешь. – Люк усмехнулся, совсем как брат, и, набросив ей на плечи одеяло, растер их. – Пойдем в кафе. Порция горячего шоколада за мной.

Мэдди плотнее закуталась в согревающую ткань и кивнула, но не отвела взгляда от удалявшейся фигуры. Она нахмурилась, впервые увидев, что парень хромает. Он остановился, потер бедро и снова зашагал, заметно припадая на одну ногу.

– Он сильно ударился, – снова встревожилась она.

– Похоже на старую травму, – сказал Люк. – Поэтому и не мог удержаться на серфе.

Мэдди почувствовала, как в животе стягивается тугой комок злости и раздражения. Каким тупоголовым мачо нужно быть, чтобы полдня просидеть в воде, пытаясь сделать то, что тебе заведомо не под силу?

– Красивая задница, однако, – игриво прокомментировал Люк.

Глядя на мускулистые ягодицы, неприлично обтянутые эластичной тканью гидрокостюма, Мэдди вынуждена была согласиться. Ее пульс снова непроизвольно участился.

– К сожалению, не твой тип, – не удержалась она.

Люк засмеялся:

– Судя по тому, как он разглядывал твою грудь, ты права.

Мэдди отвела взгляд. Может, задница у этого типа что надо, но в нем слишком много тестостерона для благоразумной женщины. В конце концов, она спасла ему жизнь. Мог бы поблагодарить как следует или хотя бы проявить чуть больше уважения.

Сидя в грузовичке рядом с Люком, который вез их через пляж в кафе, она все еще ощущала покалывание в груди и тугой комок желания в низу живота. Она поерзала на сиденье.

Прекрасно.

Самое время для того, чтобы ощутить прилив желания к парню, на котором только что не сияла неоновая вывеска: «Женщинам приближаться не рекомендуется».

Райан Кинг выругался и заставил себя подняться еще на одну ступеньку. Опустив голову, сосчитал до десяти, чтобы остановить подступающую тошноту. Трудная задача, когда бедро ломит и дергает в унисон с пульсирующей болью в висках, а тело замерзло до такой степени, что некоторые жизненно важные органы вот-вот отвалятся.

– Сам виноват, идиот, – прошипел он. – Что ты хотел доказать?

«Потрясающе. А еще я начал разговаривать сам с собой». Он поморщился, когда эхо вернуло ему его слова.

Когда ошибаются сильные, они выглядят особенно жалко, думал Рэй, неуклюже подтягивая руками негнущуюся ногу на последнюю ступень. Боль резанула колено, судорога свела паховую мышцу, перехватило дыхание. Липкий пот, смешанный с морской водой, разбередил рану на лбу. Он замер, чтобы переждать жестокий приступ, и снова выругал себя за глупость и упрямство.

Стоило провести больше двух часов в ледяной воде, чтобы убедиться в очевидном: он никогда больше не сможет заниматься серфингом. В результате он только переохладился, разбил голову о собственную доску и выставил себя кретином. То, что кому-то пришлось его спасать, было унизительно само по себе и вдвойне унизительно, что этот кто-то оказался женщиной. Поэтому, глядя в сияющие зеленые глаза спасательницы, на ее тоненькую фигурку с удивительно округлыми формами, он не придумал ничего лучше, чем сорвать на ней злость.

Хуже были, пожалуй, только первые недели в больнице, когда он лежал неподвижный, накачанный бесполезными болеутоляющими препаратами. Или тот день три месяца спустя, когда обнаружил, что в страшной автокатастрофе пострадали не только нога и самолюбие, но и способность к эрекции.

При этой мысли его вдруг охватило сексуальное возбуждение, но, не успев обрадоваться забытым ощущениям, он вернулся к неумолимой реальности и опять разозлился.

После бесконечных анализов и тестов врачи уверили Рэя, что импотенция вызвана стрессом и со временем пройдет. Он верил в это, пока одним июньским вечером не увидел выражение недоверия и жалости на лице Марты Мюллер. Если обнаженное тело супермодели и ее искушенность в сексуальной прелюдии не возбудили его, не имеет смысла ждать чуда от упакованной в гидрокостюм миловидной девушки с ясными глазами.

Рэй волочил бесполезную ногу через каменистый двор, скользя босыми ногами по жидкой грязи. Каждый толчок вызывал в колене острую, как удар ножа, боль. Черные тучи и проливной дождь как нельзя лучше соответствовали его мрачному настроению.

Он со стоном распахнул дверь плечом и ввалился в прихожую. Оставляя на мраморных плитках пола следы мокрой грязи, проковылял в комнату, которую занял под жилье в дедушкином особняке. Если бы только старик видел его сейчас! Чарльз Кинг часто предупреждал внука, что рано или поздно тот ответит за грехи. Может быть, старый зануда сейчас смеется над ним в своей могиле?

Глава 2

Мэдди прошла к стойке бара между пустыми столиками с твердым намерением больше не тянуть с давно созревшей просьбой:

– Фил, можно мне сегодня уйти пораньше? Надо кое с кем встретиться.

Дождь за окнами понемногу стихал, но грозные тучи по-прежнему заволакивали небо. За вечер в кафе наведались только три посетителя. Она могла уйти пару часов назад и сомневалась, что Фил стал бы возражать.

Толстощекое лицо хозяина, методично перетиравшего стаканы, расплылось в улыбке.

– Черт возьми, женщина. Ты знаешь, я просто тряпичная кукла в твоих руках. Любое твое желание для меня закон.

– Отлично. Как насчет прибавки к жалованью? – Мэдди комично захлопала ресницами, по сложившейся у них традиции имитируя кокетство.

Она знала, что Фил ухлестывает только за легкомысленными длинноногими блондинками. Она не соответствовала ни одному из условий. К тому же он был ее боссом, а значит, она никогда не стала бы спать с ним. Это был один из маленьких фрейдистских запретов, которые остались ей в наследство от несчастливого детства.

– Если пригласишь меня на свидание, можно будет поговорить и о жалованье, – поддержал игру Фил.

– Я подумаю, – засмеялась Мэдди. – Если хочешь, отработаю лишнюю смену завтра. Дежурства на пляже в этом сезоне закончились.

Фил взглянул на часы:

– Все в порядке, Мэд. Не беспокойся.

Мэдди не ожидала другого ответа. Фил – неисправимый бабник, но в качестве начальника ему нет равных.

– Спасибо. – Она сняла повязку, вытащила шпильки из волос и тряхнула головой, давая волю коротким пышным каштановым кудрям.

– Эй, пока ты не ушла, прими мои поздравления. Люк сказал, ты сегодня вытащила первого утопающего.

Мэдди была польщена похвалой, но в глубине души считала, что не довела дело до конца, и это не давало ей покоя.

– Парень сбежал, не дождавшись медицинского осмотра.

– Не твоя проблема, – уверенно заявил босс.

– Технически не моя. – Мэдди весь день безуспешно пыталась уговорить себя, что не может отвечать за безрассудство взрослого мужика. – Но все равно, нельзя было отпускать его до приезда скорой.

Что, если у него в легких вода? Или сотрясение мозга? Вдруг он лежит без сознания на полу в своем особняке? Мэдди считала, что несет за него ответственность. Глупо так думать, но она слишком долго выступала в роли безотказной мисс Утешение. Она не сможет спать спокойно, пока не убедится, что с ним все в порядке.

– Теперь ничего не поделаешь, – заметил Фил.

– Что-то можно сделать. Я собираюсь его навестить.

Она знала, где он живет. Прилив час назад отрезал тропинку в скалах, но по верхней дороге на велосипеде она доберется до его дома минут за двадцать. По крайней мере, ее совесть будет спокойна. Мэдди убрала фартук в шкафчик, сняла с вешалки непромокаемую накидку.

– Ты уверена, что он будет рад твоему визиту?

– Он придет в ярость, но это его трудности. Не надо было тонуть в мое дежурство. – И, натянув капюшон, она вышла из кафе.

Примерно через час, когда Мэдди добралась до ворот усадьбы Треван, праведное негодование сменилось растерянностью, а миссия по спасению обернулась глупым фарсом. О чем она только думала? Надменный грубиян давно пришел в себя и, без сомнения, захлопнет дверь перед ее носом, если вообще удосужится открыть. После чего девушке придется пробиваться домой сквозь непогоду, грозившую обернуться нешуточной грозой.

Путешествие к особняку на вершине скалы превратилось в кошмар: навстречу по серпантину дороги неслись потоки жидкой грязи, старый велосипед дважды терял цепь. Мэдди пришлось идти пешком, волоча свой транспорт по булыжной мостовой и стараясь не обращать внимания на нытье уставших мышц.

Холодные струи дождя заливались за воротник накидки, пока она пробиралась вдоль бордюра из колючего кустарника. Поглядывая на тучи, Мэдди молилась, чтобы надвигающийся шторм дал ей хотя бы полчаса на дорогу домой. Фонари на велосипеде не работали, и в темноте под дождем добираться до коттеджа на другой стороне залива было равносильно самоубийству. Она проклинала свою совесть и участливую натуру. Каллум прав: быть добрым самаритянином – неблагодарный труд.

Остановившись перед фасадом дома, Мэдди открыла рот от удивления. Сходство с замком Дракулы было поразительным. Казалось, стрельчатые окна разглядывают ее не моргая, с нескрываемым осуждением.

Она прислонила велосипед к колонне у крыльца и нерешительно преодолела три ступени до массивной дубовой двери. Не найдя звонка, приподняла тяжелый медный молоток на кольце и ударила один раз, потом еще два. Ветер подхватил эхо гулкого стука.

Мэдди отступила с облегчением, готовая отказаться от своей миссии, как вдруг страшная мысль ударила ей в голову. Она живо представила незнакомца, по-прежнему в гидрокостюме, распростертым на каменном полу особняка-призрака. На цыпочках она вернулась к двери, чтобы заглянуть в щель почтового ящика. Раз уж она добралась сюда, глупо не попытаться что-то увидеть.

Крышка ящика зловеще заскрипела, когда Мэдди, наклонившись, прильнула к отверстию. Она уловила какое-то движение, и вдруг ее ослепила вспышка света. Пошатнувшись, она упала вперед в открывшуюся дверь.

– Какого черта? – воскликнул сердитый голос, когда она налетела щекой на жаркий, мускулистый, голый торс мужчины, пахнущий хвойным мылом и морем.

Мэдди отшатнулась так быстро, что кровь бросилась в голову. Смуглое лицо красавца возбуждало так же, как на пляже. Выражение было таким же неприветливым.

– Вы не умерли, – выдавила она из себя.

– Спасательница, – пробормотал он, подняв брови. – Пока еще жив. А что вы, собственно, тут делаете? Ну, кроме того, что подсматриваете за мной.

– Совсем нет! Я лишь хотела убедиться, что вы в порядке! – Она виновато замолчала и залилась краской, как следует разглядев мужчину.

На нем был махровый, распахнутый до талии банный халат, едва прикрывавший рельефные мышцы груди и плоские темные соски в светлой россыпи волос. Зачесанные назад мокрые русые кудри открывали высокий лоб и частично заклеенную пластырем ярко-красную полосу на нем.

– С чего бы мне не быть в порядке?

К ее разочарованию, он сердито запахнул халат.

– Вы не… – Она сглотнула, чтобы смочить пересохшее горло. – Вы не прошли медосмотр. После такого инцидента необходимо обследоваться в больнице.

– Неужели?

Его пристальный взгляд заставлял Мэдди нервничать все больше.

– Таковы правила.

Мужчина оглядел ее с головы до ног: грязные джинсы, бесформенный плащ, прическа «мокрой курицы»…

– Кто назначил вас моим ангелом-хранителем? Сарказм в его голосе привел Мэдди в чувство.

Пусть у него тело греческого бога, но и гонора не меньше.

– Я и врагу не пожелаю о вас заботиться, – разозлилась она. – Поскольку вы явно не при смерти, оставляю вас наедине с вашими очаровательными манерами. До свидания.

С гордо поднятой головой она спустилась по ступенькам и развернула велосипед, игнорируя грозовой раскат грома. Прочь отсюда! Ему не нужна помощь, а она не обязана мириться с хамством. Велосипед тяжело громыхал по камням, когда она тащила его к воротам. Мэдди поклялась, что в последний раз позволила состраданию руководить своими поступками. Отныне несносная мисс Утешение умрет в ней навсегда.

Гром оглушил ее. На лицо упало несколько крупных капель дождя.

– Вернись, маленькая идиотка. Вымокнешь.

 Командные нотки в насмешливом голосе вызвали новый прилив негодования. Откинув со лба мокрые пряди, она оглянулась на высокую фигуру мужчины в дверном проеме. Он выглядел так же неприступно, как его дом. Полы халата трепал ветер, и Мэдди заметила свежие шрамы над коленом.

«Ой, только не начинай снова его жалеть! – приказала она себе. – Уже хватит неприятностей».

– Прощай, мистер Ворчун! – крикнула она. – Я лучше утону.

– Как хочешь, – пожал плечами незнакомец и захлопнул дверь под аккомпанемент громового раската.

«Да пошел ты…»

Не успела Мэдди сделать несколько шагов, как ливень хлынул в полную силу. Накидка не спасала, в считанные секунды промокли джинсы, в кроссовках хлюпала вода. Еще через два метра она поняла, что заднее колесо велосипеда спущено – приказало долго жить, так же как сердобольная мисс Утешение в ее душе.

Глава 3

Выключив свет в холле, Рэй прислушался к грохоту хлеставшего по крыше ливня. Он безуспешно боролся с чувством вины. Эту девицу никто не приглашал. Ему не нужна ее помощь, а тем более жалость. Пусть как следует промокнет, может, это отучит ее совать нос куда не просят.

Однако даже ноющая боль в колене не заглушала уколов совести. Перед глазами стояло лицо девушки с зелеными, как мох, глазами под длинными ресницами, на которых дрожали капли дождя. Он все еще ощущал прикосновение теплой, нежной щеки к обнаженной груди.

Рэй остановился, упершись ладонями в стену и глядя на мраморные плиты пола под босыми ногами. Броня злости, которая защищала его все эти месяцы, грозила дать трещину и обнажить голые нервы.

Дьявол!

Когда он успел превратиться в черствого эгоиста? Стать таким, как его дед? В его положении жалость к себе вполне оправдана, но позволить себе опуститься до мрачной злобы, окружавшей когда-то маленького, убитого горем мальчика в усадьбе Треван, Рэй не мог. Он покачал головой и оглянулся, вздрогнув от резкого звука водного шквала, ударившего в мозаичное окошко над дверью.

Что бы сказали очарованные и соблазненные им за годы женщины, начиная с Клары Биггз, официантки, с которой он переспал через несколько дней после своего шестнадцатилетия, до Марты, накануне фатальной поездки по трассе АЗО, если бы услышали, как он грубил девушке? Они бы просто не узнали его.

Да он сам не узнавал себя.

Когда-то он обожал компанию женщин. Он любил их нежные, ароматные тела, грациозные движения, долгие разговоры ни о чем, глупые увлечения модой или косметикой. Ему нравились даже непредсказуемые капризы, привычки часами занимать ванную комнату или делать мировую трагедию при виде поднятой крышки унитаза.

Рэй любил женщин не только из-за секса. Раньше они интриговали его, теперь он избегал их общества, чтобы не терзать себя. Однако это никак не оправдывало его поведение по отношению к девушке. Пусть она вела себя назойливо, но в ясных глазах он читал искреннее участие. Пока она не разозлилась, что не заняло много времени.

Рэй заковылял к двери. Он никогда уже не будет жизнерадостным сердцеедом, но его долг предложить девушке укрыться от грозы. Как-нибудь в течение часа он выдержит ее общество и проявит гостеприимство. Она вытащила его из воды – он отплатит ей тем же. Они будут квиты. Рэй усмехнулся. Он не любил оставаться в долгу.

Он вспомнил ее прощальную фразу и помрачнел.

Если она откажется от помощи, ей же хуже.

Он уже взялся за ручку двери, когда снаружи раздался резкий стук.

Девушка стояла на пороге – трогательная, мокрая и замерзшая, похожая на выбравшегося из лужи котенка. Вода стекала с плаща ручьями. В стороне Рэй заметил лежащий на боку древний велосипед.

Она взглянула на него, гордо подняв подбородок. Зеленые глаза метали молнии. Рэй успел присвоить ей новую кличку Котенок-Терминатор, но потом перевел взгляд на обтянутую мокрой майкой грудь с торчащими сосками и перестал подбирать сравнения.

– Только попробуй сказать «Я предупреждал», и я убью тебя собственными руками, – прошипела девушка.

Рэй оторвался от созерцания ее тела, ощущая горячую пульсацию в паху и непривычное першение в горле. Распахнул перед ней дверь:

– Заходи.

Прошлепав мокрыми ногами в холл, девушка остановилась в растерянности. Рэю показалось, она пробормотала что-то вроде «Я ненавижу тебя, мисс Утешение». Он откашлялся, прочищая горло, но першение только усилилось, как, впрочем, и пульсация, когда он увидел аккуратные ягодицы в мокрых обтягивающих джинсах.

Она откинула со лба влажные пряди, обдав его брызгами, и начала что-то говорить о велосипеде, но он не слышал ни слова, оглушенный яростным звоном в ушах и болезненной эрекцией.

Девушка раздраженно обернулась:

– Не стесняйся, скажи все, что думаешь. Я вижу, тебе трудно держать это в себе.

В гневе она выглядела еще трогательнее, как очень сексуальный рассерженный котенок.

– Дать тебе повод для убийства? – сухо заметил он. – Нет уж, спасибо.

– Оказывается, Ворчун не лишен чувства юмора. – Она очень эротично уперла руку в стройное округлое бедро. – Конечно, на мой счет.

– Неизвестно, кто здесь больше ворчит, – просипел Рэй, сражаясь с желанием, которое просто распирало его изнутри, болью отдаваясь в ребрах.

Она ткнула его в грудь пальцем:

– Не вздумай смеяться надо мной! – Она топнула ногой. Мокрые кроссовки чавкнули. – Или ты пожалеешь!

Нелепая угроза, с апломбом высказанная маленькой мокрой феей, лишила Рэя остатков выдержки. Его смех гремел в доме, гулко отражаясь от пустых холодных стен. Рэй задыхался, хватался за бока, приседал. Он испытывал давно забытое блаженство.

Мэдди от изумления открыла рот. У ее сварливого Адониса от смеха выступили слезы. Он держался за стену, чтобы не упасть. Глаза, синие, как арктический лед, светились озорством. Взрывы хохота постепенно стихали, переходя в тихое фырканье. Она бы меньше удивилась, если бы мужчина начал отбивать чечетку.

Даже зная, что он потешается над ней, Мэдди не смогла сдержать ответную улыбку. Вся ее злость куда-то испарилась. Засмеявшись, она слегка толкнула его в плечо:

– Не смешно. Я вся мокрая.

Он тоже улыбался. На щеках как по волшебству заиграли ямочки.

– Я заметил.

Мэдди с трудом перевела дыхание. Теперь, когда лицо было спокойно, а кобальтовые глаза смотрели лукаво, мужественная красота незнакомца завораживала. Она сложила руки на груди, с ужасом думая, как чудовищно, должно быть, выглядит.

– Ты замерзла, – сказал он заботливо. – Хочешь переодеться?

Она кивнула.

– Свободная комната слева по коридору. В комоде найдешь мои старые свитера. – Он оценивающе скользнул глазами по ее фигуре. – Тебе не по размеру, но зато сухие. Рядом ванная и шкаф с полотенцами… В общем, устраивайся. Кухня в конце коридора. Я подожду там.

– Спасибо, – кивнула Мэдди и протянула руку. После того как она дважды угрожала ему физической расправой, она чувствовала необходимость официально представиться. – Меня зовут Мадлен Уэстмор. Для друзей просто Мэдди. – «Он тебе не друг, дурочка», – опомнилась она, когда рука повисла в воздухе, и добавила неловко: – Если, конечно, тебе интересно.

Он вытер ладонь о халат:

– Привет, Мэдди. – Сильные пальцы сомкнулись вокруг ее запястья. – Райан Кинг. Просто Рэй.

Прикосновение горячей мозолистой ладони возымело эффект электрического разряда. Пульс участился. От его широкой улыбки гормоны снова напомнили о себе.

– Приятно познакомиться, Рэй.

– Ты даже не представляешь, как приятно, Мэдди, – загадочно произнес он.

– Пойду переоденусь, пока не затопила прихожую, – усмехнулась она, мысленно добавив: «Или не потеряла сознание от вожделения».

Удаляясь, она слышала довольный смех Рэя.

Глава 4

Свободная спальня оказалась огромным помещением с арочным окном, обращенным на скалы. На море бушевал шторм, низкие тучи простирались до горизонта, порывистый ветер с треском швырял в стекла потоки воды, отчего комната выглядела еще более мрачной. Дрожа на сквозняке в мокрой одежде, Мэдди миновала неприветливую широкую кровать под балдахином и направилась прямо в ванную. Белый кафель, ванна на гнутых чугунных ножках, газовый нагреватель на стене выглядели музейными экспонатами. К счастью, газовый нагреватель быстро прогрел воздух, создав более уютную атмосферу, чем в спальне. На полке рядом со стопкой пушистых полотенец Мэдди обнаружила кусок мыла и флакон мужского шампуня.

Стаскивая грязную одежду, она чихнула. Не хватало только насморка, чтобы дополнить суперсексуальный образ утонувшей крысы. Мэдди резко одернула себя: какое это имело значение? Она могла заинтересовать Райана Кинга разве что как повод посмеяться. Мужчина с такой внешностью наверняка обращает внимание только на супермоделей.

Впрочем, он ее тоже почти не интересовал. Физическое притяжение легко объяснялось разбушевавшимися после долгого воздержания гормонами. Она не так глупа, чтобы соблазниться человеком, который не умеет себя вести. Чарующая улыбка, мускулистая грудь и несколько минут внимания вряд ли компенсировали агрессию злобного пса, которую он успел продемонстрировать раньше.

Мэдди покрутила древний медный кран, прислушиваясь к рычанию и клокотанию водопровода. Расслабляясь под струями горячей воды, она дала себе слово выкинуть из головы эротические фантазии, связанные с неотразимым Райаном Кингом.

Секундой позже она нарушила свое обещание.

* * *

После роскоши десятиминутного душа Мэдди произвела ревизию сухой одежды в старинном дубовом комоде. В конце концов остановилась на длинной фуфайке и толстых шерстяных носках. Штаны хозяина дома были ей слишком велики, но фуфайка доходила до середины бедра и позволяла сохранять приличный вид, если не наклоняться слишком низко. Перед зеркалом она критически поморщилась, глядя на свои бледные ноги. Мэдди провела все лето на пляже, но под гидрокостюмом особо не позагораешь… Аромат хвойного мыла напомнил прикосновение щеки к атлетической груди Рэя, тело наполнилось сладкой истомой, сердце опять пустилось вскачь. Она строго напомнила себе о пакте, который заключила сама с собой несколько минут назад. Нельзя позволять Райану бередить ее заскучавшие гормоны.

Мэдди тщетно попыталась пригладить пальцами короткие непокорные кудри. Ей предстоит провести вечер с самым красивым парнем в ее жизни, а она напоминает сорванца неопределенного пола в бесформенной одежде и с взлохмаченной головой. Будет чудом, если Райан Кинг вообще вспомнит, что она женщина. Может, это и к лучшему.

В просторной и темной, как пещера, кухне никого не было. Из залитого дождем большого окна открывался захватывающий вид на серые скалы и море. Если встать на цыпочки, можно было разглядеть внизу кромку Штормового залива. Она щелкнула выключателем. Мягкий электрический свет залил резные шкафы и полки из тика, антикварную плиту и раковину с деревянной доской для сушки посуды. В старинном очаге трещали поленья. Мэдди сложила свою вымокшую одежду в корзину у огня, потому что не обнаружила в кухне никаких следов стиральной машины или любой другой бытовой техники.

Если не считать единственной тарелки и чашки на сушке возле раковины, безупречно убранное помещение выглядело таким же необитаемым, как ее комната. Она непроизвольно передернула плечами и подумала, что изысканное старомодное убранство особняка – привет из девятнадцатого века – мало подходило его нынешнему обитателю. Судя по черному спортивному автомобилю, который Мэдди заметила у ворот, Рэй смотрелся бы куда уместнее в ультрасовременном пентхаусе, набитом модными мужскими игрушками.

Она прикусила губу. Вопросы крутились в голове, как встревоженные пчелы. Почему он не изменил ничего в доме по своему вкусу? Если только что въехал, тогда где же коробки и ящики из-под багажа? А если арендовал дом на лето, то почему выбрал для себя одного такой большой дом? От мысли, что Рэй вполне мог жить в особняке не один, она похолодела. Впрочем, какое ей дело…

Мэдди решила, что чашка крепкого чая поможет успокоить нервы и усмирить воображение. Наполнив водой древний стальной чайник, поставила его на плиту. Оставалось найти заварку. Мэдди поднялась на цыпочки и стала шарить на полках среди жестяных банок, тихонько мурлыкая под нос популярную песенку.

Остановившись в дверях кухни, Рэй с трудом сдержал стон. Немного фальшиво напевая старый шлягер «Когда мужчина любит женщину», его неожиданная гостья тянулась к полке над головой. Он видел округлые плотные ягодицы, эротично обтянутые розовыми трусиками. У Рэя пересохло во рту, а низ живота охватило жаром.

Обнаружив то, что искала, Мэдди наклонилась, слегка повернувшись в его сторону, при этом ее грудь резко колыхнулась. Горячая волна ударила Рэю в голову.

«Господи, она без лифчика. Я пропал».

Аппетитная попка скрылась под фуфайкой, но ничто не мешало ему любоваться гладкими бедрами, стройными лодыжками, четким профилем лица под густой шапкой каштановых с рыжим оттенком кудрей. Он явственно представил, как сжимает в ладонях пышную грудь с затвердевшими от возбуждения сосками, и снова возбудился. Это не было игрой воображения, как Рэй подумал было вначале. Взглянув на бугор, распиравший ширинку брюк, он едва удержался от соблазна запрокинуть голову и с победным криком постучать себя кулаками в грудь. Впервые за шесть месяцев его член стоял твердо, как гранитная скала. Сейчас Рэй мог покорить Эверест. По сравнению с ним Супермен был мальчишкой…

Резкий свисток чайника прервал неуместные фантазии, однако ненадолго. От неожиданности девушка подскочила, тряхнув грудью. Гранитная скала стала тверже.

Машинально Мэдди, привыкшая к пластиковым электрическим чайникам, дотронулась до нагревшейся стальной ручки прежде, чем Рэй успел остановить ее. Она вскрикнула, мгновенно отдернув руку.

– Черт! – В два прыжка Рэй оказался рядом и схватил ее за запястье. – Сильно обожглась?

– Идиотка. В ее глазах блестели слезы. – Надо же было так…

Рэй взглянул на маленькую ладонь, поперек которой разгорался яркий красный след. Стараясь, чтобы их тела не соприкасались, он потянул ее к раковине. Он испытывал легкое головокружение от дурманящего запаха шампуня, смешанного с чем-то пряным и очень эротичным. Даже испарина выступила на лбу. Что за ирония судьбы? После шести месяцев отчаяния он испытал наконец мощнейшую эрекцию в самое неподходящее для этого время.

Вода сильной струей брызнула на ладонь. Мэдди отпрянула, столкнулась с Рэем и явственно ощутила спиной твердость возбужденного мужского естества.

Глава 5

Удивленная Мэдди напрочь забыла про боль. Эрогенные зоны мгновенно откликнулись, соски напряглись. С тихим проклятием Рэй отшатнулся, отпустив ее руку. Мэдди застыла, держа руку под холодной струей. Ладонь онемела, зато ягодицы полыхали жаром. В голове возникла волнующая мысль: или у хозяина дома в кармане железная болванка, или он очень рад ее видеть. Второй вариант устраивал ее больше.

Все чувства обострились. Взволнованное дыхание за спиной заглушало шум дождя и вой ветра. Мужской запах хвойного мыла и морской воды сводил с ума. От его близости по коже пробегали мурашки. Рэй не двигался. Надо что-нибудь сказать, подумала Мэдди, выключая воду.

– Э… – начала она. – Ум…

«Молодец, Мэд, – издевательски заметил внутренний голос. – Хорошо сказала».

Рэй кашлянул, прочищая горло:

– Это не то, что ты подумала.

Мэдди резко повернулась и, оценив взглядом бугор ниже пояса линялых джинсов, наконец обрела дар речи:

– А что я еще могла подумать? – Она посмотрела ему в лицо. – Если это не самая большая эрекция, какую я видела, скажи мне, что это?

Мужчина поднял вверх руки.

– Ну хорошо, я попался, – произнес он с явным облегчением. – Ты не сердишься?

– Не сержусь, – ответила она, с удивлением отметив, что действительно не имеет ничего против.

Мэдди снова посмотрела вниз. Рэй был великолепен и явно заинтересован в ней так же, как она в нем. А значит, у нее было два варианта. Она могла оставаться хорошей девочкой: связать в узел гормоны, забыть Райана Кинга как вероятного сексуального партнера и с видом оскорбленного достоинства удалиться в ночь. Возможно, дней через десять ей удалось бы успокоиться.

Но можно поступить так, как поступают мужчины: поставить интересы гормонов во главу угла и воспользоваться случаем взять то, что предлагают, не беспокоясь о последствиях.

– Не хочу торопить тебя. – Большим пальцем он приподнял ее подбородок. – Но если ты не сердишься, как мы поступим?

Мэдди усмехнулась. Она же хотела использовать мужчину. Вот перед ней достойный кандидат: сексуальный, красивый, совсем не похожий на идеального партнера, каким она его воображала. А главное, он совершенно определенно хочет, чтобы его использовали. Так чего же она ждет?

Приподнявшись на носках, Мэдди неуверенно закинула руки ему на плечи и постаралась изобразить женщину, которая знает, что делает. Она не была сильна в искусстве обольщения. До сих пор, после нескольких целомудренных свиданий и прогулок за руку, она предоставляла инициативу парню. Вероятно, в этом заключалась ее главная ошибка.

Пора брать сексуальную жизнь в свои руки, Мадлен Уэстмор.

Она прижалась к возбужденному члену, мгновенно почувствовав ответную реакцию. Это вселило уверенность. Никогда раньше она не совершала необдуманных, легкомысленных поступков, но в этот момент поняла, что готова поддаться безумному соблазну и навсегда избавиться от мучительной застенчивости.

– Что думаю? – Мэдди кокетливо изогнула бровь, в тихом ужасе от собственного бесстыдства. – Я польщена, великан. Надеюсь, у тебя найдется презерватив, достаточно большой для этой штуки.

Рэй засмеялся, закинув голову. Она почувствовала его руки под фуфайкой.

– Мэдди Уэстмор, я думаю, что ты – моя идеальная женщина.

Ничего не значащая фраза привела ее в состояние крайнего возбуждения. Мэдди задохнулась, когда он коснулся ее шеи. Жесткая щетина покалывала нежную кожу. Его губы опустились ниже до ямочки, где стучал пульс, а пальцы сжали затвердевшие соски. Наконец он накрыл ее рот в жестком, жадном поцелуе.

– Пойдем в мою спальню, примерим парочку презервативов. – Откинувшись, Рэй поднял ее на руки, но оступился.

Мэдди скользнула на пол прежде, чем он уронил ее. Сжав колено, мужчина выругался.

– Тебе очень больно? – растерялась она, забыв о его хромоте.

На щеках Рэя выступили красные пятна.

– Нет, – ответил он резко и отвел глаза.

Мэдди узнала интонации озлобленного пса. Она взяла в ладони его лицо, ощутив пальцами плотно сжатую челюсть, и заставила взглянуть на нее.

– Значит, ты готов к примерке?

Рэй выпрямился с неприятным смешком.

– Зачем тебе, к дьяволу, связываться с калекой? – сказал он со злостью и горечью, но она расслышала в голосе и обиженные нотки.

– Потому что сейчас меня интересуют вовсе не твои ноги.

– Веская причина. – Интонация изменилась, выражение лица смягчилось.

Он взял ее руку и поцеловал пальцы. Жест был таким нежным и неожиданным, что Мэдди залилась краской.

Я не хотел бы разочаровать тебя, – произнес он со странным выражением.

Мэдди не поняла, к чему сказаны эти слова, но, похоже, парень воспринимает все очень серьезно. Только этого не хватало!

Она не хотела ничего серьезного – только реализовать один-единственный безумный импульс. Первый и последний раз. Больше они не увидятся. Мэдди ничего не хотела знать о нем, тем более не собиралась рассказывать о себе. Обязательства ушли вместе с мисс Утешением, как она надеялась, навсегда.

– Постарайся доковылять до спальни. – Она потянула его к двери. – Поверь, все будет хорошо.

Если он не поторопится, думала Мэдди, случится что-то ужасное. Например, у нее проснется здравый смысл.

– Доковылять? – Он поднял брови и, сильно хромая, последовал за ней. – Не очень-то вежливо.

По крайней мере, теперь его голос звучал скорее игриво, чем обиженно.

– Хочешь ласки, поторопись, – прошептала она, старательно хлопая ресницами в надежде, что похожа на опытную соблазнительницу.

Рэй засмеялся.

Возбуждение и отчаяние захватили его, когда Рэй захлопнул дверь спальни. Он слышал прерывистое дыхание Мэдди, читал нетерпеливое желание в зеленых глазах.

– Хочу увидеть тебя без одежды, – прошептал он в ее кудри, опустив руки на бедра и лаская нежную, шелковистую кожу.

Маленькое складное тело Мэдди было теплым, гладким, податливым. Рэй скинул с нее фуфайку и отбросил в сторону. Пышные груди с торчащими розовыми сосками соблазнительно качнулись, разжигая страсть.

Мэдди подняла к нему немного растерянное лицо. Она уже не выглядела такой уверенной.

Рэй взял в ладонь мягкое полушарие груди, наклонился и приник к набухшему пику. С тихим стоном Мэдди изогнулась навстречу его губам. У Рэя перехватило дыхание, и вдруг его охватила паника. Он должен войти в нее прежде, чем схлынет возбуждение и пропадет эрекция. У него нет времени на прелюдию. Он не может рисковать, затягивая любовную игру.

Рэй опрокинул Мэдди на кровать и непослушными пальцами торопливо расстегнул ширинку, дав свободу напряженному члену. К счастью, тот все еще стоял твердо. В считаные секунды мужчина сбросил джинсы и футболку.

Опираясь на локти, Мэдди наблюдала за ним с открытым ртом. Она не ахнула при виде шрамов, не скривилась от отвращения. В ее широко раскрытых глазах Рэй видел лишь восхищение.

– Презервативы в тумбочке, – торопливо пробормотал он. – Можешь достать?

Она кивнула, перекатилась через кровать и достала конвертик из фольги. Стараясь не побеспокоить ногу, Рэй лег рядом.

– Хочешь, чтобы я это сделала? – спросила Мэдди неуверенно.

– Подожди минутку, – попросил он, обнимая ее за талию и стягивая пальцами розовые трусики.

Рэй мог потерпеть минуту, но не больше. Если бы не риск полного провала, он готов был ласкать ее до бесконечности, вдыхая нежный женский аромат, наслаждаться каждым мгновением. В тусклом свете бушующей за окном непогоды ее бледная кожа переливалась жемчужными оттенками, усиливая вожделение. Однако панический страх одолевал его все сильнее, угрожая разрушить магию, лишить удовольствия.

Он неуклюже подмял под себя стройное тело, накрыл губами рот. Прерывисто дыша, Мэдди впилась пальцами в его плечи и вздрогнула, когда его пальцы проникли в горячую тугую плоть. К счастью, она была готова: влажная, скользкая, пульсирующая от желания.

Сейчас – или будет поздно.

Боль пронзила ногу, паника сдавила горло. Раздвинув ей бедра, он резким движением вошел в нее. Мэдди вскрикнула и что-то прошептала, обняв за шею, но Рэй не слышал, оглушенный ревом крови в ушах. Ощущение триумфа, мощи, наслаждения было таким сильным, что мешало дышать.

Шелковая, нежная плоть сомкнулась вокруг раскаленного желанием ствола. С усилием он сделал несколько глубоких толчков. Его бедра двигались все быстрее, ускоряя ритм. Боль в ноге забылась. Жар внутри разгорался, становился невыносимым. Наконец оргазм потряс его – жестокий, примитивный, первобытный, неостановимый. Рэй закричал в эйфории, такой же бурной, как погода за окном.

Глава 6

Мэдди смотрела в потолок. Ее разочарование было тяжелым, как тело лежащего на ней мужчины. Что это было?

Неужели так плачевно закончился ее безумный, отчаянный сексуальный эксперимент? Какая обидная трата времени и усилий…

У Райана Кинга, без сомнения, самое соблазнительное тело из всех, что ей доводилось видеть, но в постели он напоминал бульдозер. Разве она не пыталась подсказать ему, намекнуть? Но он не желал слышать. Вместо этого атаковал ее, используя свой огромный инструмент как таран. Он не причинил ей боли только потому, что она была возбуждена. Иначе ей вряд ли удалось бы избежать повреждений.

Мэдди подтолкнула Рэя в плечо, но он не сдвинулся, а только пробормотал что-то. С каждой секундой ее раздражение росло. Если бы только он не торопился, проявил больше терпения, внимания к ней! Вероятно, он из тех, кто считает, что женщинам для удовольствия вполне достаточно привлекательной внешности мужчины и огромного члена. Или думают, что двухминутной прелюдии достаточно, чтобы довести партнершу до оргазма. Что же, к ней это не относится.

Мэдди толкнула его сильнее и прикусила губу, когда Рэй скатился с нее и, не открывая глаз, шлепнулся рядом на постель с выражением полного блаженства на слишком красивом лице. Негодование, которое она испытывала, быстро сменилось жесткой самокритикой. Никто, кроме нее самой, не виноват в том, что случилось. О чем она думала? Почему забыла простую истину: надо хорошо узнать человека, прежде чем довериться ему? Бабушка всегда говорила: «Задумайся, если все слишком хорошо, чтобы быть правдой».

Мэдди натянула простыню до подбородка, по-прежнему разглядывая лепнину на потолке. Разгулявшиеся гормоны и сожаление о неудачах в личной жизни лишили ее последней капли здравого смысла. Она же видела, что у парня надменный, высокомерный, непредсказуемый характер, и все-таки решила соблазнить его. Что ж, этот урок запомнится надолго. Хватит с нее сексуальных экспериментов.