Искушение майора. Останься моей бесплатное чтение

ПРОЛОГ

«Он у себя. Один. Давай уже! Рано или поздно ты должна это сделать, Алиса», – многократно перечитываю сообщение Веры, но не могу взять себя в руки, решиться и наконец пойти к майору и рассказать о своей маленькой тайне. Попросить помощи. Потому что иначе… меня убьют. И не только меня.

Сглотнув образовавшийся в горле ком, на ватных ногах направляюсь к входной двери «Максимуса». Тим давно не сидит в участке – избегает знакомых и коллег. И во всем виновата только я.

Одеревеневшими пальцами набираю его номер, но в ответ слышу одно и то же: «Абонент временно недоступен».

– Добрый день, – натягиваю на лицо улыбку, стараясь выглядеть доброжелательной. Но на самом деле сердце пропускает удары при виде секретарши моего любимого мужчины. Красивая, элегантная, стройная блондинка с карими глазами. – Я к Тимофею.

– Добрый. Простите, но он сегодня занят, – отвечает моментально, но потом, прищуриваясь, всматривается в мое лицо и спрашивает: – Алиса?

– Да. Пожалуйста, мне нужно с ним поговорить! Даже думать не хочу, откуда она меня знает. Точно Вера всё подстроила.

– Минуточку, – глубоко вздохнув, секретарь нажимает на кнопку селектора. – Тимофей Владимирович, к вам пришли. Говорит, очень срочно. Дело жизни и смерти, – последнее добавляет от себя.

– Кто? – грубый тон любимого доносится до меня через шум в голове.

Сердце сжимается от боли, колотится. Будто миллионы игл вонзаются в грудь.

– Тим! Пожалуйста! Нам нужно поговорить! – чуть ли не кричу.

Дышу часто-часто. Впиваюсь ногтями в ладони до крови, пытаясь сдержать себя и не разреветься.

– Анна! Я. Занят! – недовольно бросив секретарше, он отключается.

– Простите меня, – умоляюще взглянув на девушку, я врываюсь в кабинет без разрешения, слыша за спиной «Вам туда нельзя!».

Тим сидит на кресле. Не отрывает глаз от монитора компьютера. Даже не поднимает голову и не смотрит на меня.

– Выйди, Анна, – приказывает. Секретарь молча выходит, закрывая за собой дверь. – Я тебя слушаю, – это уже мне.

Стою неподвижно. Замираю. Забываю дышать. Боже… Как же я соскучилась по нему!

Знакомые глаза цвета меда превратились в холодные осколки. Губы сжаты в тонкую линию. Взгляд устремлен на меня. Яростный. Ненавидящий. Который раз сглатываю, пытаюсь выдавить из себя хоть слово. Получается с огромным трудом:

– Мне нужна твоя помощь, Тим. Пожалуйста… – снова умоляю, готовая на всё. Абсолютно на всё! Лишь бы он был рядом.

Он усмехается. Не воспринимает меня всерьез, а мои слова – тем более.

Когда-то я считала, что жизнь дочери моего брата-уголовника под угрозой, и неосознанно предала его – своего майора, первого и единственного мужчину. Однако сейчас опасность грозит мне. И я хочу рассказать ему про угрозы, шантаж… Ведь теперь нас связывают не только позабытые чувства… Но поверит ли он мне?

– Назови хоть одну причину, почему я должен помочь тебе?!

Слова, как осколки льда, вонзаются в сердце. Прошибают его насквозь. Прикусываю губу. Выдерживаю гневный и в то же время грустный взгляд Тимофея. Он выжидающе, не моргая, смотрит на меня.

– Потому что я беременна, – нервно сглатываю, голос все-таки срывается. Последние свои слова сама еле слышу: – От тебя…

Секунда. Вторая. Третья. Он молчит. Бесконечно. А потом уголки его губ поднимаются, изображая ухмылку, и по моему телу растекается надежда. Но:

– Да ну, Лис! Неужели ты думаешь, что я снова наступлю на те же грабли? Неужели думаешь, что я поверю тебе? – цокает языком. – Нет, Лисичка. Ты ошибаешься. Я тебя просил забыть мое имя. Помнишь? А теперь – вон отсюда!

– Пожалуйста! Умоляю! Выслушай меня хоть раз! – слезы текут ручьем, а живот скручивает.

– Чтобы больше не появлялась здесь, Алиса. Возможно, Вера тебе поверит. Но не я. На выход! Когда он превратился в такого зверя? Когда он стал таким безжалостным? Где мой тот любимый, заботливый мужчина? Где?! Господи…

– Хорошо, Тимофей, – произношу дрогнувшим голосом. – Я скажу лишь одно. Я тебя не предавала и… Надеюсь, ты не пожалеешь о своих поступках.

Разворачиваясь, я выхожу прочь из его кабинета, замечаю в приемной сочувственный взгляд секретарши. Как только оказываюсь на улице, шаг за шагом удаляюсь от ресторана. Остановившись рядом с какой-то машиной, чувствую на себе пронзающий насквозь взгляд. И почему-то перед глазами всплывает картина, как Тимофей целовал ту девушку. Прямо здесь, на моих глазах.

Через силу делаю ещё один шаг вперёд, и… кто-то дёргает меня за локоть. Не успеваю опомниться, как меня заталкивают в машину и хлопают дверью.

Глава 1

Алиса

– Это кабинет майора Гордина. Сиди смирно и жди. Дашь повторно свои показания ему, ясно? – парень в полицейской форме старается всё говорить спокойно, но по его тону я понимаю, как его раздражает мое присутствие. Ну и я сама, в принципе, тоже.

– Да, конечно, – шепчу, съеживаясь на кресле.

Понятия не имею, зачем меня сюда притащили. Нет, я, конечно, знаю, что из-за брата. Снова он дом разгромил. С кем-то подрался. И соседи пожаловались, набрав номер 112. Но, блин, при чем тут я?!

Парень лет двадцати пяти выходит из помещения и не успевает закрыть за собой дверь, как раздается его голос:

– Товарищ майор. Там сестра Воронова. Говорит, ничего не знает. Непохоже, что прикидывается.

– Понятно. У тебя отбой, Таранов. Иди отдохни.

Огромная фигура заслоняет собой проход. Мужчина не спеша заходит в кабинет. В одной руке рация, во второй мобильник. Кладет всё по очереди на стол, в том числе и оружие, которое вынимает из-за пояса. Портмоне из заднего кармана и ключи от автомобиля.

Я внимательно слежу, как он садится и откидывается на спинку кресла. Скрещивая руки на груди, не отрываясь смотрит.

Медовые глаза сканируют меня своим проницательным взглядом. А я мысленно молю бога, чтобы он меня не узнал. Но…

– Ну здравствуй, – делает короткую паузу и слегка усмехается, – Алиса.

Боже… Ну нет же… Нет! Не забыл, значит… Не забыл, как я давала ложные показания тут же, в его кабинете, несколько лет назад. Но я была вынуждена!

– Здравствуйте, – шепчу, пряча глаза. Потому что невыносимо смотреть, как уголки его губ дергаются в презрительной усмешке.

– Я тебя слушаю. Начинай всё с самого начала, но без лжи, Алиса. Иначе… Я не смогу, да и не захочу прикрывать тебя, закрывать глаза, зная, что ты врешь не моргнув глазом, как пару лет назад.

Я ошеломленно смотрю на майора и никак не могу понять, что он имеет в виду. Я ослышалась? Он сказал «прикрывать»?

– Я всё рассказала ему, – киваю на дверь. – То есть… вашему коллеге.

– Тебе сложно повторить?

– Нет. – В горле пересохло. Еле выдавливаю из себя слова. Если они будут всю ночь брать у меня показания, то я помру здесь от голода. Не помню, когда ела в последний раз.

– Тогда давай. Только запомни… – Прищуриваясь, смотрит прямо в глаза. – Ты не маленькая девочка. Теперь ты – взрослая девушка. И, поверь, иногда за ложные показания можно схлопотать больше срока, чем за ранение человека.

Нет, я, конечно, понимаю, что он пытается напугать меня, дабы я снова не врала. Но, блин, я тогда была в безвыходном положении! Вынуждена была лгать, дабы маму спасти. Но мой брат, который обещал помочь ей, не сдержал свое слово. И да! Я пожалела сразу же, но у меня не было ни единого шанса поменять те чертовы показания!

– Я приехала с работы, – начинаю повторять снова, лишь бы скорее выбраться отсюда. – А когда пришла домой, меня привезли сюда ваши…

– На работе? Где же ты работаешь?

– В отеле. На ресепшен.

– Какой отель? – спрашивает, внимательно рассматривая мое лицо.

– «Maksimus».

Замечаю, как его правая бровь ползет вверх. Что его удивило?

– И как долго ты там работаешь?

– Две недели. Но такими темпами меня вышвырнут оттуда, – грустно улыбаюсь, осознавая, что это правда. Брат уже не раз вламывался туда и просил у меня денег. Отнял у меня весь заработок.

– Не вышвырнут, – уверенно произносит мужчина, – Есть предположения, с кем и почему у твоего брата снова возник конфликт? Причем в собственном доме?

– Я… Понятия не имею. Честно, – облизываю пересохшие от волнения и напряжения губы.

Мне кажется, я временами даже не дышу. А, затаив дыхание, внимательно слежу за движением его пальцев, которые барабанят по столу.

– Хорошо, – глубоко выдыхает, устало потирая лицо рукой. – Как часто он появляется дома? И как часто приводит своих дружков?

– Очень редко. Когда нужны деньги. А друзей… Они… Даже когда брата нет… – говорю и сразу же прикусываю себе щеку с внутренней стороны. Черт! Ну зачем я это ляпнула?

– В смысле? Он отнимает у тебя деньги?.. – усмехается. – Которые ты зарабатываешь, работая у нас в отеле? Мало того, и банда его вламывается, когда самого Воронова нет?

– Да. Иногда, – вымученно выдыхаю. Я действительно очень устала. От брата. От всей этой ситуации. От того, что я постоянно должна отвечать за косяки Антона. Отдавать его долги, из-за которых меня не раз прижимали к стене и угрожали.

– Вот же с-с-су…

Я могу поклясться, что слышала скрип зубов майора.

– Алис, и ты не хочешь, наконец, чтобы он ответил за свои поступки? Преступления?

Я молчу. Сказать нечего. Да, я хочу, чтобы он ответил, но… В этом я им помочь не могу. Не могу подставить собственного брата.

– Ясно. Я тебя понял.

– Я…

– Алиса… – бросает холодно, и от этого тона по телу расползаются мурашки. – Если ты вдруг завтра придешь и попросишь у меня помощи, я не смогу помочь. Ты снова молчишь и позволяешь своему брату травить несовершеннолетних детей.

– Это не так, – отрицательно мотаю головой. – Я просто ничего не знаю.

– Я свое слово сказал. А ты… Ты свободна, – жестом указывает на дверь, и я, поднимаясь, направляюсь к выходу.

А самое главное… Я понятия не имела, какой сюрприз ждет меня дома и… Что я действительно буду вынуждена молить о помощи у майора.

Но он же дал слово…

*****

Заледеневшими пальцами ковыряюсь в сумочке, пытаясь найти ключи от дома. Но они будто испарились.

Всю дорогу думала о словах майора: «Если ты вдруг завтра придешь и попросишь у меня помощи, я не смогу помочь», – эта фраза не выходит из головы, а главное, каждый раз позвоночник покрывается испариной. Такое ощущение, будто я действительно буду зависеть от него. Буду умолять о помощи, что вполне вероятно.

Я весь путь чувствовала на себе чей-то прожигающий насквозь взгляд. Уверена, кто-то следил за мной. Не посмела повернуть голову назад и рассмотреть, кто вместе со мной находится в автобусе. Страх бросал в дрожь. Пыталась отвлечь себя чем угодно, лишь бы не думать о брате и его противных друзьях. Или же это очередной кайфарик, которому Антон задолжал.

– Деточка, это ты? – сзади слышится шорох и следом голос тети Инны – нашей соседки. Я невольно вздрагиваю, не ожидая увидеть ее тут, тем более в такое позднее время.

– Боже, теть Инн, ты меня напугала, – прижимаю руку к сердцу, чувствуя, как бешено бьется пульс. – Да, это я.

– Прости, милая. Я волновалась за тебя. Тут странный горилла искал тебя…

– Какой горилла? – перебиваю ее, потому что не по себе становится. И так весь день как на иголках была, а тут вот такая новость. Ночь же, боже… Неужели не смогу спокойно поужинать? Голодная как волк. Еще помыться и выспаться бы. Завтра рано утром на работу…

– Я не знаю, Алисочка. Толстый такой, весь в татуировках, – женщина морщится, словно от тупой боли. – В прыщиках и шрамах.

К горлу подкатывает ком, как только представляю такого человека перед глазами. Соседка так говорит… с отвращением…

– Всё хорошо. Не волнуйся, всё будет отлично, – заверяю ее, но она не спешит уходить. Постоянно поддерживает, когда Антон пытается унизить меня или же поднимает руку. Прибегает на первый же мой крик. И я по ее выражению лица понимаю, как она искренне хочет поддержать.

– Ты только не забудь… Я тут всегда. Звони, кричи, если что. Договорились?

– По рукам, – улыбаюсь ей.

Щелкает ключ, и дверь наконец поддается. Я захожу в дом, не прекращая трястись от страха. Абсолютная тишина. Нет, я никогда не боялась темноты, но почему-то мне кажется, что дома кто-то есть. Включаю свет в гостиной, но никого не замечаю.

Отправляю все мысли прочь. Слова майора, а также тети Инны. Бросаю сумочку на диван и первым делом направляюсь в ванную. Чуть ли не засыпаю под струями горячей воды, которые уносят с собой мою усталость.

Надев на себя махровый халат, выхожу наружу. В холодильнике пусто.

Мысленно ругаясь на брата, захожу в свою комнату. И сразу же в нос ударяет запах противного мужского парфюма.

Сильная рука притягивает меня к себе, я кричу, но незнакомый мужчина моментально закрывает мой рот ладонью, от которой мерзко пахнет сигаретами.

– Чш-ш-ш. Тише, малышка, – он прижимает меня к стене и нависает надо мной. Боже, я почти голая, а этот… Точно тот, о ком соседка говорила. Вот я тупая!

Нужно было взять номер майора. Хотя в таком случае я не смогла бы ему позвонить, но попыталась бы!

– Отпусти! – шиплю. Получается освободить одну руку, и я моментально царапаю его лицо ногтями. Совсем случайно касаюсь выключателя, и комната сразу же озаряется светом.

Да. Прыщавый. Весь в шрамах. В татуировках до локтей.

– Не-а. А кто расплачиваться будет, а? Кто долги брата возвращать будет? Ты, конечно! – ржет, открывая моему взору свои желтые зубы. Фу. Господи, помоги мне…

– Иди у брата проси, скотина! – ударяю коленом между его ног. Он чуть сгибается, но всё равно я не могу сдвинуться с места. Он огромный, а его торчащий живот мешает мне.

– Сучка! – цепляется своей лапой за мое горло. Сжимает, я бы сказала, душит. Кислорода в легких становится меньше. Его глаза блестят от радости. Он сжимает челюсти, надавливая на мое горло сильнее.

– От-пус-ти! – еле выдавливаю, и то по слогам. Моя свободная рука нащупывает что-то холодное в стороне. Да, это мамина ваза, но я не могу дотянуться и взять ее удобнее. Мне нужно рискнуть, ибо он меня задушит и завтра майор найдет в этом доме мой труп.

– Нет, малышка. Сначала мы с тобой поиграем! – проводит языком по моей шее, а я лишь сглатываю очередной ком. Противно до жути! До одури!

– И-ди-и-и-от! – все-таки получается врезать ему вазой по голове. Он отшатывается, совсем чуть-чуть. Вот же… Железный, блин! Ваза сломалась, а с ним ничего не случилось!

– Иди-ка ты сюда, дрянь! Не поняла по-хорошему, будет по-плохому!

– Ага. На тебе! – увесистой частью вазы бью снова, но на этот раз мужчина падает, и ковер покрывается бурыми пятнами, – О боже! Что я наделала?! Я его убила?!

В глазах моментально темнеет. Присаживаясь на корточки, не отрываю взгляда от него, пытаясь понять, вздымается ли его грудь. Он вообще дышит?

Не могу унять тошноту. Закрываю рот ладонью и выбегаю наружу. Слышу раздающиеся издалека сирены полицейских машин.

– Стой, дрянь! – откуда-то сбоку доносится еще один мужской голос. Я без раздумий выбегаю на дорогу. Вижу, как в мою сторону движется огромная темная машина.

Ну всё… Лучше умереть так, чем они меня изн… толпой.

Не в силах стоять на ногах, я падаю на дорогу. Проваливаюсь в темноту.

– Алиса! – раздается совсем близко мужской рык. – Алиса, ты меня слышишь?! – и кто-то слегка касается моей щеки.

Схожу с ума… У меня глюки, точно! Он же обещал не помогать…

– Ма-йор?!

Глава 2

Тимофей

Я до сих пор помню те зеленые глаза. Помню, как они блестели от слез пару лет назад. Как маленькая, беззащитная девочка отрицала всё, что было правдой. Она подтверждала ложь. Не давил. Боялся, потому что от страха всё что угодно может с человеком случиться. А Алису, хрупкую такую, загнанную в угол, травмировать не хотелось. Но она не понимала, что ее жизнь висит на волоске. Брат – один из главных в банде преступников. Один из тех, кто мальчишек, несовершеннолетних детей, травит всякой дрянью. И из-за показаний Алисы пришлось его отпустить. Забил. Попадется еще Воронов. После этого я с головой окунулся в другое дело. Родной брат был в опасности. Брат, который не знал о моем существовании. Обязанность избавиться от врага, убившего наших родителей, заставила крепко стоять на ногах и идти до последнего. Получилось. Теперь мы дружная семья. А враг мертв. Покончил с собой в тюрьме. Рад ли я? Совсем нет. Мало он страдал. Знал, сука, что я не оставлю его в покое и до конца своей жизни заставлю его гореть в аду. Не выдержал Орлов. Перерезал себе горло… И вот снова дело Воронова в моих руках. Снова Алиса, девочка с зелеными глазами, дает показания. Но на этот раз не похоже на ложь. Интуиция подсказывает, что сегодня произойдет неладное. Выхожу из участка и звоню Тане. Пусть приготовит нормальную еду. По пути заезжаю в супермаркет и покупаю вино. И еще пару бутылок крепкого алкоголя. Адрес Вороновых знаю наизусть. Недалеко отсюда. Будто руки зачесались повернуть руль в сторону их улицы. И крышу напрочь сносит от увиденного, как только доезжаю до нужного адреса. Алиса… Выбегает прямо на дорогу. Свет, исходящий от фар автомобиля, попадает на девчонку, и я ясно вижу ее испуганное лицо. Вдавливаю педаль тормоза в пол, вжимаясь в сиденье. Еле успеваю притормозить в двух метрах от нее. Выскакиваю из машины, замечая, как в нескольких метрах от нас стоит шакал, явно сканируя взглядом увиденное. – Алиса! – дотрагиваясь до ее влажной щеки, всматриваюсь в полуоткрытые глаза. – Ты меня слышишь? Девчонка всхлипывает, цепляясь за мою руку. Царапает ногтями. – Ма-йор?! – шепчет. Неверяще рассматривает меня, будто впервые видит. – Да, майор я. Майор, твою мать! – рычу, стискивая зубы до скрежета, плотнее укутывая девочку халатом, из-под которого торчит ее грудь. – Что случилось? Брат приперся? – Н-нет… Та-та-м… Я… – Так, всё хорошо. Слышишь? Всё отлично. Успокойся, – беру ее на руки и усаживаю на заднее сиденье авто. Обхожу машину, достав из бардачка бутылку воды, заставляю пить. – Ну же, давай, сделай глоток. – Я… Я… Его… – трясется. Дрожит так, будто в ледяной воде сидит. – Я его… убила… – Чш-ш-ш. Что ты говоришь? Всё хорошо. Успокоилась давай. Прекрати истерику. Бандиты так быстро не гибнут. Они железные, – то ли взбодрить пытаюсь, то ли правду говорю. – Ты сиди смирно, окей? Я посмотрю в доме и приду обратно. – Нет! По-пожалуйста… Не оставляйте меня…тут… – Алис… – выдыхаю, заправляя прядь влажных волос за ухо. – Я на минуточку. Мне же нужно убедиться, что там никого нет. Явно уже сбежал, но все-таки… Я здесь. А рядом со мной ничего бояться не нужно. Понимаешь меня? Девочка неуверенно кивает. Блокирую двери автомобиля и иду к дому. Тишина. Будто война была и все вещи разбросаны на полу. Ребята говорили, что Воронов снова спектакль устроил. Алиса, видимо, не успела прибраться. Да, я был уверен, что никого уже нет. Сбежал, скотина. Но ранен. Ковер испачкан алыми пятнами. – Таранов! – говорю в трубку. – Кто там на смене? Присылай в дом Воронова. – Принято. Замечаю на полу маленький нож. Достаю из кармана салфетку и аккуратно обворачиваю ею холодный металл, стараясь лишний раз не лапать. Опечатки пальцев точно есть. На диване лежит мобильник, который Алиса крутила в руках в моем кабинете. – Алис. Ты как там? – завожу машину и жму на газ. – Держи мобилу. – А ку-куда мы едем? Мне… одеться на-надо. – Забирает телефон. Всё еще трясется, я даже слышу стук ее зубов. – Ко мне. Там найдем тебе… одежду, – хмыкаю недовольно. – Я… Нет, пожалуйста. Я к подруге… – Без протестов, Алиса! Теперь ты будешь слушать меня. Всегда! – повышаю тон. Девчонка замолкает моментально. Шмыгает носом. «Сегодня отбой. Приеду завтра», – отправляю сообщение Тане, осознавая, что меня ждет завтра…

Алиса

Снова я оказываюсь в беде из-за родного брата, которому, откровенно говоря, срать на меня. Если уж ему плевать, что меня пришли наси… его дружки, то за каким фигом я его вообще прикрываю? С сегодняшнего дня буду ждать вопросы от ментов насчет Антона и в случае, если у меня будет ответ, с удовольствием расскажу им всю правду! С меня хватит! Натерпелась! Внимательно слежу, как майор аккуратно ведет машину по трассе. Останавливаясь на светофоре, нетерпеливо барабанит пальцами по рулю. – Он жив, да? – выжидающе смотрю в зеркало заднего вида, где пересекаются наши взгляды. – Конечно. Они бессмертные, Алиса. Не волнуйся, – улыбается, шутливо подмигивая. Смущаюсь и отвожу взгляд. Страх испаряется, лишь какая-то непонятная теплота растекается по всему телу. Он – мой ангел-хранитель. И как сумел оказаться так близко к нашему дому? – Вы следили за мной? – тихо спрашиваю, потирая горло, которое всё еще невыносимо болит. Боже… Мне бы помыться и избавиться от этого жуткого запаха, который исходит от меня. Его вонь пропитала мой халат. – Нет, конечно. С чего бы? Думаешь, мне делать нечего? – бросает, останавливаясь у магазина. Майор выходит, блокируя за собой двери автомобиля. Меня жутко клонит в сон. Устала так, что веки тяжелеют и я понимаю: еще чуть-чуть, и засну. Мне бы одеться хотя бы… Интересно, у майора есть жена? Семья? Вдруг дома его ждет супруга с детьми? Как-никак, мужчина взрослый. Лет тридцати пяти точно. – Любишь сладкое? – настолько задумываюсь, что не замечаю, как открывается дверь. Майор кладет пару бумажных пакетиков на переднее пассажирское сиденье и снова жмет на газ. – Да, конечно. Салон авто наполняется запахом какого-то пирожного. Я снова не смогла поесть дома и настолько голодна, что аж громко сглатываю. – Держи, – протягивает мне один из пакетиков. – Пока что только это. Дома что-нибудь придумаем. Дома что-нибудь придумаем… Значит, он живет один? – Спасибо! – искренне благодарю и начинаю есть круассан. Боже… как же вкусно! До многоэтажки доезжаем в тишине. Он молчит, а я иногда замечаю, как он смотрит на меня в зеркало заднего вида. Каждый раз отвожу взгляд, потому что его глаза медового цвета гипнотизируют. Да и не могу же я в открытую пялиться на мужчину… – Заходи, – майор приглашает меня в свою квартиру. Включает свет в прихожей, и я буквально с открытым ртом рассматриваю скромную, но в то же время очень красивую холостяцкую берлогу. А еще тут так пахнет… Ароматом мужского цитрусового парфюма. – Можно мне сначала в ванную? Только… – Иди. Я найду тебе что-нибудь накинуть на себя. Машиной одежды много тут осталось, – жестом указывает, куда идти. – Спасибо, – закусываю губу. Несколько минут провожу под струями горячей воды. Смываю с себя запах того придурка. Бросаю в сторону свой халат, надеваю тот, что висит на вешалке в ванной. Потихоньку открываю дверь и слышу голос майора: – Прямо по коридору. Третья комната. Я думала, Маша – это одна из его женщин, но одежда тут девичья. Гардероб заполнен кофточками с изображением Микки Мауса на груди или же разноцветными спортивными штанами. Нахожу легкое платье розового цвета, которое еле прикрывает половину бедер. Ну что поделать? Видимо, у Маши рост маленький. Другого подходящего нет. Стою возле двери и разглядываю мощную фигуру майора, который уже успел одеться в домашние брюки и свободную футболку. Я только сейчас понимаю, какой огромный этот мужчина на самом деле. Мускулистый и спортивный. Под два метра ростом. Ну, почти.

– Так и будешь стоять там? – говорит, даже не поворачиваясь. Моментально краснею. – Вам… Помочь? – бормочу себе под нос, но я уверена, он меня слышит. У него, кажется, глаза на спине есть. – Нет. Сядь, – командует, будто я его подопечная. – Я как-то не особо люблю готовить, но… Вроде получилось неплохо. Снова подмигивает мне, весело улыбаясь. Значит, он на рабочем месте серьезный, а дома совсем иной. Мне нравится, кстати. Пока майор за пару минут опустошает тарелку, я несмело ковыряюсь в своей вилкой. Хоть еда очень вкусная, круассана мне хватило, потому что я не привыкла много есть. Мужчина особо не смотрит на меня. Постоянно что-то печатает в своем телефоне, иногда бросая на меня короткие взгляды исподлобья. – Он тебя лапал? Душил? – прерывает тишину, внимательно рассматривая мое лицо. – Почему ты его ранила? – Он… – проглатываю кусочек мяса. – Приставал. Я… Вазой ему по голове… Два раза. Иначе… – Всё ясно. Ты молодец, – удовлетворенно кивает. – Помнишь его лицо? По фоткам узнаешь? – Естественно. Да. – Отлично. Надеюсь, ты больше ничего не станешь скрывать. – Не буду. Расскажу вам всё. – Так, – строго произносит он, отталкивая от себя тарелку. – Давай договоримся. Прекращаешь мне выкать. Называешь меня Тимофеем или же, как меня зовут постоянно близкие, Тимой. – Хорошо, Тимофей, – смотрю ему в глаза и хочу понять, где я их видела. Уж больно знакомыми они мне кажутся. – Чувствуй себя как дома. Я в душ, а потом поговорим. Майор выходит из кухни, а я решаю убрать со стола. Мою посуду и иду в гостиную. Делать всё равно нечего. Дом огромный, кстати, чистый. Но никаких следов женского присутствия я тут не замечаю. То и дело смотрю на экран своего телефона. Девушка брата звонила раз сорок, не меньше. Но отвечать совсем нет желания. Наверняка брат попросил, которого я уже ненавижу больше всего на свете. Но в то же время… Очень соскучилась по Дашке – племяннице. Но всё равно бросаю мобильник в сторону. Не хочу я отвечать… Звенит дверной звонок. Так настойчиво, аж голова болеть начинает от этого звука. Майор сказал: «Чувствуй себя как дома». Интересно, он не будет злиться, если я открою дверь? Ладно, забиваю на всё и всё же щелкаю замком, забывая посмотреть в глазок. Вижу перед собой девушку. Лет двадцати восьми. Стройная. Ухоженная. И безумно красивая. Она сканирует меня своим черным взглядом, поджав свои пухлые губы. А потом произносит, всматриваясь куда-то мне за спину: – Что это значит, Тимофей? Ты из-за нее меня отшил? С каких пор ты начал малолеток …!?

Данный текст был приобретен на портале (№27070745 18.10.2021). – новая эра литературы

Глава 3

Алиса.

– Что это значит, Тимофей? Ты из-за нее меня отшил? С каких пор ты начал малолеток …!? Резко поворачиваюсь назад, не понимая, с кем она говорит. И что вообще за слова? Что за наглость? Кто она?! Хмурый майор стоит позади меня в одних штанах, открывая нашему взору обнаженный торс. Кубики пресса. Не отрывает взгляда от гостьи, а я – от его идеального тела. Смотрит на девушку странно. Угрожающе, что ли… – Лис. Иди в комнату, – звучит как приказ. И я не задумываясь отстраняюсь от двери и бегу в Машину комнату, слыша за спиной мужское рычание: – Что это значит, Таня? Маша… Таня… Кто они вообще такие? Тимофей. Свободные отношения. Никаких обязательств. У каждого своя личная жизнь. Так мы с Таней начинали… А сейчас она стоит на пороге и строит тут из себя стервозную бабу, устраивает сцену ревности, будто она моя невеста или же вообще жена. Терпеть не могу таких женщин… – Я сказал. Что. Это. Значит?! – рычу от злости, подталкивая ее к лестничной площадке, дабы Лиса не услышала. Таня и так наговорила лишнего, я бы сказал, опозорила меня на глазах у мелкой девчонки, которая абсолютно ничего не должна знать о моей личной жизни. – Т-ты… Я ждала тебя. А ты меня… Из-за нее? А я ведь готовилась! Тебя ждала! Ай! Больно, Тим.

Только сейчас замечаю, как сжимаю ее локоть. Отпускаю моментально, отстраняясь. – Не надо меня ждать! Я тебе отправил сообщение. И ты прекрасно знаешь, как я не люблю женщин в своем доме! – шиплю сквозь стиснутые зубы, сцепляясь с ее темным взглядом своим. Ее глаза блестят, а мне почему-то всё равно. Потому что клятву верности я ей не давал. И с кем и когда буду встречаться – это абсолютно не ее дело. – И вообще! Я терпеть не могу такое поведение. И это не первый раз. Теперь шагом марш домой. И больше здесь не появляйся. Всё! – Да ты чего? Тим… Из-за нее, что ли? – касается тонкими пальцами моей шеи, на что я лишь поджимаю губы, убирая ее руку со своего тела. – Она тут абсолютно ни при чем! Ты перегибаешь палку, Таня. Дома могла быть моя сестра или… – Твоя сестра – инвалид! – говорит и сразу же закрывает рот ладонью, понимает, что ляпнула лишнего. – Заткнись, дура! – вызываю лифт, и двери сразу же открываются. – Шагом марш! И больше никогда тут не появляйся. Иначе… Пеняй на себя! – Тим… Прости меня, я… Прости, оговорилась! Дальше я ее не слушаю. Жду, когда лифт двинется с места, и иду обратно домой. – Алиса! – зову ее, натягивая на себя футболку. Девчонка молча выходит из комнаты Маши и садится напротив меня на диване, накрывая бедра одной из подушек. Кхм. Слишком коротка ей одежда сестры. Нужно предпринять меры. Завтра же. – Я… Простите. Не хотела бы быть причиной… – Ты здесь ни при чем. И я же просил не выкать, Алиса, – строго произношу, не отрывая от нее пристального взгляда. – Как-то некрасиво вышло… – шепчет себе под нос, пряча свои зеленые кошачьи глаза. – Терпеть не могу женские истерики. Тем более когда они, не зная ничего, вот так вот несут полную чушь. Никакого доверия! – Я бы не назвала это недоверием, – твердо произносит. – Ревность?! То ли утверждает, то ли вопрос задает. – Разъясни, – требую. Аж славно становится с ней говорить на эту тему. Ну что она вообще знает об отношениях? – Ну… Будь вы моим… – закусывает губу. Замолкает. Краснеет на глазах. – Продолжай, – похоже на приказ. И почему-то не могу спрятать улыбку. – Я… Прошу прощения… – Алис, продолжай. Мне интересно, как у вас там всё устроено в голове… – Будь вы моим мужчиной, я, наверное, так же реагировала бы. Ну, конечно, такие слова не сказала бы… Но всё же. Обидно было бы. – А сначала спросить? – приподнимаю вопросительно правую бровь. – Не знаю я, – равнодушно пожимает плечами. – Говорят, когда люди влюбляются, они могут делать глупости. – Говорят? – громко смеюсь, откидываясь на спинку дивана. – Лис, ты вообще влюблялась?

Алиса.

– Лис, ты вообще влюблялась? – задает он такой неожиданный вопрос, я аж замираю. Не знаю, что ответить, но решаю не врать. Да и зачем? – Нет, – честно признаюсь. А еще… Мне так легко рядом с ним. С виду такой серьезный, даже опасный. Но на самом деле шутливый и такой приятный в общении. – Сколько тебе вообще лет? – Двадцать, – хмыкаю, потому что уверена – он всё прекрасно знает, ведь папка с моими данными была у него и он ее изучал. – Мелкая еще. Ладно. Давай перейдем к делу. Я задам тебе пару вопросов. Можешь ответить или же спать пойдешь? Оставим на завтра? – Нет, я могу и сейчас, – говорю и сразу же вздрагиваю от вибрации телефона, который сжимаю в руках. Смотрю то на экран, то на майора. Не знаю, ответить или же нет. – Брат? – Девушка его. – Можешь включить громкую связь? О чем это он? Я даже отвечать не хочу! – Да, – почти шепчу в трубку. – Я тебя слушаю. – Что ты творишь, Алиса?! – кричит в трубку. – Разве трудно было разок лечь под него? Ты понимаешь, что будет с твоим братом, а? Дура ты! Тупая! – Вы меня достали! Хватит уже! Иди и сама лежи под всеми дружками брата. Посмотрим, понравится ли… – Обида подкатывает к горлу. Глаза покрываются пеленой слез. Перед глазами начинает темнеть, но я упорно смотрю на майора, который буквально скрипит зубами и сжимает пальцы в кулаки. – Перестаньте вы! Отключаюсь и бросаю телефон в сторону. Не успеваю подбежать к комнате, как сильные руки тянут меня к себе и припечатывают к своей твердой груди. – Чш-ш-ш-ш, не плачь. Всё будет хорошо. Обещаю, – говорит и я чувствую поцелуй в макушку. – Но ты больше не можешь молчать. Не можешь быть игрушкой в их руках. Они используют тебя. И почему-то эти слова кажутся мне еще обиднее. – Вы же тоже меня используете! Вот, привели к себе, лишь бы информацию про брата раздобыть. Меня разговорить! Во мне говорит обида. Но я прекрасно понимаю, что он на самом деле защищает меня.

Майор прижимает обратно к себе, как только я отстраняюсь. Я поддаюсь эмоциям. Обнимаю его в ответ, всхлипываю, шмыгаю носом и замечаю, что футболка мужчины в области груди, куда я уткнулась носом, промокла. Он гладит меня по голове и не говорит ни слова, в то время как я от бессилия впиваюсь ногтями в его плечи. Я дико устала. – Иногда мне кажется, что я… – еще один всхлип. – Ему неродная. Майор молчит. Я поднимаю голову, и мы встречаемся взглядами. Медовые глаза смотрят в мои. Неотрывно. Я бы сказала, мы затаили дыхание и просто не дышим. – А ты думала… Что вы родные? Этот вопрос вгоняет меня в ступор. Я смотрю на мужчину, даже не воспринимая всерьез его слова. Я лечу где-то далеко от реальности. Ловлю себя на мысли, что совсем не хочу отстраняться от него. Мне хорошо с ним вот так вот – в обнимку. Я чувствую, как ровно бьется его сердце. Как глаза медового цвета на миг останавливаются на моих губах, отчего я моментально облизываю их. Я через силу отстраняюсь от него, понимая, что между нами развивается что-то недопустимое. И всё это происходит со скоростью молнии. Это неправильно… – В смысле? – в недоумении спрашиваю, не решаясь снова смотреть на майора. – Вы сводные, Алиса. Ты разве не знала? Я часто спрашивала у мамы про отца. Хотела хоть что-то о нем знать, малейшую информацию, но она постоянно молчала. «Тебе нечего о нем знать. Он умер», – всегда повторяла она. И никогда не подавала виду, что мы с Антоном неродные. Абсолютно! – Н-нет, – запинаюсь я. – Не знала… И теперь я понимаю, почему ему плевать на меня и на мои чувства. Он никогда не считал меня своей сестрой. – Так, всё. Без слез. Я, вообще-то, тебя к себе привел, чтобы ты улыбалась. А не вот так вот… – уголки его губ поднимаются, но я понимаю, что это натянутая улыбка. – А отец? Ты про него что-то знаешь? – Отец твой в той же банде. Главный, – ошарашивает меня в очередной раз. – То есть… Он тоже преступник? Тоже против закона? – распахиваю глаза, анализируя слова Тимофея. Господи… Как же больно… – То есть у меня всё это время был отец и ему, точно так же как и брату, до сих пор плевать на меня? – Лис, успокойся. Я тебе всё это рассказал не для того, чтобы ты истерику устроила. Ты взрослая, вроде как имеешь право всё знать, – хмурится. – Сядь, поговорим. Не у всех всё идеально в этой жизни. И у меня в том числе. Я присаживаюсь на диван, снова кладу подушку на бедра, типа прикрывая их. Майор напротив. Настроение у него упало, точно так же как и у меня. – Да. Твой отец жив. И мы гоняемся за той бандой уже около двух лет, Алиса. Всё зависело от тебя тогда, помнишь? Вопросительно приподнимаю бровь. – Ты была уж слишком напугана. Я не стал настаивать. Но, если бы ты в тот день сказала правду, возможно, десятки человек не потеряли бы свои жизни. Он замолкает на минуту. А я задумываюсь над его словами. Десятки человек… Из-за меня… Становится не по себе. Совесть начинает душить меня. – У меня не было выхода. Антон обещал вылечить маму. Обещал купить лекарства. Да, он не был в ту ночь дома. Я соврала. Он пришел весь в крови, сказал, что подрался с кем-то… Поставил мне условие. Или я должна была молчать, и… – Спасать мать, – продолжает мужчина. – Или он пошел бы за решетку, и ты потеряла бы маму. – Да, – голос срывается. Слезы текут по щекам градом. Снова. Голова начинает жутко болеть. – Я не знала, что будет вот так… Он поджимает губы. Я замечаю, как вздымается его грудь. Его дыхание учащается. Облокотившись на колени, он внимательно смотрит прямо в глаза, будто пытается там что-то увидеть. – Ты правильно сделала, – подытоживает он, а я пытаюсь понять, издевается майор или говорит серьезно. – Думаю… Многие так поступили бы.

Глава 4

– Ты… Серьезно? – неверяще пялюсь на мужчину. Распахиваю глаза от удивления так, что он аж начинает смеяться, запрокидывая голову назад, предоставляя моему взору свои белоснежные зубы. Всего пара секунд, и за этот миг он кажется мне таким… привлекательным… – Не будешь учить уму-разуму? – А ты хочешь, чтобы я тебя добил? – взгляд становится серьезным. – Ладно… Знаешь, немало людей я встречал в своей жизни, кто поступал именно так же, как ты. А на самом деле это неверно. Да, возможно, ты хотела помочь маме, и тут возникает вопрос: а как же результат?.. В итоге ты сделала не только ей и себе хуже, а также тем, кто потерял жизнь из-за одного ложного показания. – Я понимаю… – лепечу невнятно и прячу глаза от стыда. – Ничего ты не понимаешь. А что касается твоего отца… Даже не стоит задумываться, почему он не появлялся эти годы в твоей жизни. Поверь, возможно, он впервые принял верное решение, – очень спокойно объясняет, будто учитель своему ученику. И я ему верю. Каждому слову. Если он так говорит, значит, есть тому причина. – Легко сказать… Просто, знаешь… Всегда завидовала детям, которых из школы забирал отец, – мечтательно улыбаюсь, кусая себе ногти. – А я мечтал о нормальной матери, которая заботилась бы о нас. Но, увы, мы не можем владеть всем, о чем мечтаем. – А… – только и получается выдавить из себя. С виду майор не похож на человека, у которого могли бы быть какие-то проблемы в семье. Он часто смеется, шутит… Просто неожиданно. Совсем! – Что с мамой? Он смотрит на меня так внимательно… Прямо в глаза. Пристально. Будто в душу проникает. И я не отвожу глаз от его медовых. – Мы еще мелкими были. Я чуть старше. Брату года три. Как только темнело на улице, мама хватала Тёму за шкирку и швыряла во двор, как ненужную вещь. Зимой. Несмотря на мороз. – Теперь он смотрит будто сквозь меня. Устало потирает лицо рукой, а затем чешет подбородок. Майор далеко отсюда. Окунулся головой в прошлое, в котором словно и нет хороших воспоминаний. – А папа? Он где был? – осторожно спрашиваю, и так тихо… Потому что мне страшно задавать ему вопросы. И вообще странным кажется всё это – сидеть с незнакомым мужчиной, который старше меня, можно сказать, вдвое, и вот так вот беседовать о личной жизни… – Папа ушел от нее из-за истерик, которые она устраивала на пустом месте, – продолжает мужчина, усмехаясь. – А потом забрал брата. Около тридцати лет мы не видели друг друга. Он забыл меня. В глазах мелькает грусть. Ему сложно говорить, вспоминать давние времена. Пережитое. – Мы с ним всего несколько месяцев назад пересеклись. Я не мог быть рядом из-за врагов. Меня считали мертвым, – глубоко выдыхает. – Ладно. Моя жизнь нелегкая, поверь. И там есть много чего рассказывать. Но… Точно не сегодня. Не хочу тебя пугать. Я рассказал всё это, чтобы ты поняла: многие смеются не из-за того, что они счастливы. Просто они скрывают свои страдания. И ты тоже учись, – подмигивает и встает с дивана. – А можно последний вопрос? – встаю следом и оказываюсь напротив мужчины. – Ну давай, – улыбаясь прищуривается. – А как же теперь брат? Жив?… – последнее шепчу. – Конечно. Женился недавно. Я вот старик, еще холостяком хожу. А ему жена скоро близняшек родит. А Маша, кстати, моя сестра, – смеется, касаясь рукой моего плеча. – Ты давай. Иди спать. Постараюсь завтра раньше приехать. Фотки преступников той банды тебе покажу. А потом выйдем куда-нибудь. Не будешь же весь день в четырех стенах сидеть. – В смысле? А работа? Меня же выгонят, ты чего? Не надо так, пожалуйста. На что я жить буду? – паникую моментально. Ну а что? Не буду же на его деньги жить вечно… – Не уволят! – отрезает. – Я не люблю повторять дважды, Алис. Я тебе уже говорил, что никто тебя из той гостиницы не посмеет уволить. Так что прекрати и иди спать. Поздно. Тимофей заправляет прядь моих всё еще влажных волос за ухо и кивает в сторону комнаты Маши. – Прости… Спокойной ночи и… Спасибо. – За что? – За то, что рассказал мне об отце. Мне на самом деле важно было о нем знать… – Он тебе не нужен, Алиса. Забудь. Мы мать свою не ищем. Потому что на фиг ей не сдались. А если ты нужна была бы папаше… Он обязательно взял бы тебя с собой. Но хорошо, что не сделал этого. Иначе твоя жизнь давно разрушилась бы. Я чувствую, что его уже напрягает эта тема. А говорить про моего отца майору вообще неприятно, и я решаю не перегибать палку. Я лишь киваю и иду в комнату. Дверь не закрываю, потому что так буду чувствовать себя в безопасности. Я не жду от Тимофея подвоха или же пошлых действий. До самого рассвета не могу уснуть. Но всё же засыпаю. И я даже в мыслях представить не могла, каким образом встречу майора с работы… Он в белоснежной рубашке и черных брюках. Я – абсолютно голая.

ТИМОФЕЙ

Мелкая, но умная. А ещё упрямая.

Это я про Алису.

Зелёные глаза смотрят с таким интересом, когда я рассказываю о своих родных, о прошлом… Впервые в жизни я так откровенно обсуждал с кем-то семью, а тем более мать. Даже не знаю, что на меня нашло, но… Приятно было опустошить хоть немного душу, тем более когда девчонка с таким любопытством слушает каждое слово.

В какой-то момент я даже пожалел… Не нужно было об ее отце рассказывать, хотя… Я люблю говорить правду, даже если она горькая. Все равно рано или поздно узнала бы… Пусть будет в курсе заранее, ибо встретит его где-нибудь и поверит словам «потерявшегося» отца, пойдет с ним, а он…

…извращенец. Сколько раз за домогательства задерживали, но всегда из-за недостатка доказательств отпускали. Скользкий тип. Чересчур. Любит баб… силой брать.

Про брата вообще молчу. Значит, девушка есть у него?! Этот момент профукали. Хотя… Как-то напоминал Захаров, что и дочь есть у него. Я делом Ворониных пару недель занимаюсь, еще мало что знаю.

До самого утра не удается уснуть. Какое-то непонятное чувство, млин. Что происходит вообще? Я эту девчонку ведь не отпущу. Да никогда! Ей жизнь всю испоганят, а она невинная совсем. Чистая. Не в курсе, какие карты в рукавах ее родственников прячутся. Кем они являются.

Проверяю Лисичку несколько раз. Боится до сих пор. К утру засыпает мелкая, и мне удается пару часов задремать.

Совсем тихо выхожу из квартиры – не хочу ее разбудить. На работу не пойду – дела в ресторане есть. Артем попросил приехать. Поэтому надеваю непривычную одежду: черные брюки и белую рубашку.

– Здравствуй, брат, – захожу в его кабинет и пожимаю руку.

– Доброе утро. Как ты? – интересуется, слегка прищуриваясь.

– Да нормально. А вы? Девочки как? – выгибаю бровь, сканируя брата насмешливым взглядом.

Скоро у него будут три девочки. Аж три! Жена и две малышки-двойняшки.

– Отлично, – улыбается.

Я бы сказал – летает от счастья, когда я заговариваю о его семье. Любит Верку бесконечно.

– Мартышка чем занимается? Не обижает? – хохочу, запрокидывая голову. Знаю, какой она может быть резкой и прямой.

– А вообще-то он меня обижает! – позади слышится голос Веры – жены брата.

Встаю с места и обнимаю мелкую, прижимая к себе. Соскучился по малявке.

– Так я же просил сразу позвонить мне. Я его научу общаться с тобой.

– Ага. Ты себе найди пару и с ней общаться учись, – чуть ли не перебивает брат, скользя по Вере нежным взглядом, намекая, мол, иди ко мне.

Она обходит стол. Артем без всякого стыда обнимает ее и прижимает к себе, будто не виделись днями. Вот этого и мне хочется. Любви. Тосковать, даже если всего лишь пару часов не видишь любимую.

Пока они там о чем-то шепчутся, я пишу сообщение Лисичке:

«Как ты там? Не скучаешь?».

Ответ приходит моментально:

«Готовлю. Надеюсь, тебе понравится».

Слегка улыбаюсь, потирая подбородок. Готовит, значит… Интересненько…

«Курьер приходил?».

«Да. Спасибо большое. Но не нужно было столько всего… (Грустный смайлик) Чувствую себя не очень…».

«Чувствуй себя отлично. Ничего такого не сделал».

Прячу телефон в карман. Никогда не любил отправлять сообщения. Это занятие не для взрослых мужиков. По крайней мере, так я считал до сегодняшнего дня.

– Так. Чего это ты на телефон так пялишься? Ещё и улыбаешься… – замечает Вера и спрашивает прямо в лоб.

– Ничего особенного.

– Ладно, Вер. Не наше это дело, – усмехается брат, смотрит неверующе. – Ты не забыл?! Сегодня день рождения Верки. И Машка с мамой уже приехали. Собираемся всей семьёй.

– Сегодня? Черт, я забыл. Прости, мартышка, – уверен, Артем готов меня прибить. Не любит он, когда я его жену так называю. Но что поделать – привычка. – Ну, Машка не может не присутствовать.

– И ты тоже, – злобно бросает Вера. – Ты же придёшь?

Выжидающе смотрит на меня, а я, честно говоря, не знаю что ответить. Но врать не особо хочу…

– Вер, я не один. У меня дома девочка…

– Какая девочка?! – спрашивают одновременно.

Даже переглядываются между собой. Ага. Точно придумали уже историю.

– Я одного подозреваемого навестить решил. Там эта девочка была. Ее чуть ли не… Семья, короче, не сказка. Пока что со мной она.

– Отлично, – улыбается Вера. – И она с тобой пусть приходит.

Нет, она даже не спрашивает! Приказывает!

– Вер… – пытаюсь отмахнуться.

Ну как-то не очень хорошо будет выглядеть. Что я скажу Алисе? Мол, собирайся, на день рождение жены брата идём? Кхм…

– Ну Ти-и-им…

– Хорошо. Убедили. Но я ещё не уверен. Может, она не захочет.

Хотя знаю – захочет.

Подписываю пару документов, ради которых сюда приехал, выхожу из ресторана. Еду прямиком к Тане. Нужно поговорить. Нехорошо получилось вчера. Поднимаюсь на третий этаж и нажимаю на дверной звонок. Жду с нетерпением, когда хозяйка откроет.

Двери распахиваются. Таня… Ухоженная. Одетая в короткое темное платье. Волосы идеально уложены. Макияж… Будто только что из салона красоты вышла.

– Ти-и-им! Я знала, что ты придёшь! – прямо на пороге обнимает и сразу же прилипает к моей шее – оставляет поцелуй.

Она любит это делать, хоть и я… Не сейчас. Нужно поговорить, первым делом обсудить некоторые вопросы.

– Собиралась куда-то? Я, кажется, не вовремя, – выгибаю бровь, чуть отстраняясь.

– Да не-е-ет! – тянет она и невозмутимо пожимает плечами. – Ты чего?

– Побеседуем немножечко, Тань.

Я прохожу прямиком в гостиную, не дожидаясь ответа хозяйки. Присаживаюсь на диван, опрокидываясь на его спинку.

– Я… Тим, прости, если обидела… Ну я… Насчёт Маши. Прости… кусает губы.

– Тань, – обрываю, – я про сестру сейчас говорить не хочу. Ты знаешь, как начались наши отношения…

Она спокойно занимает место напротив. Внимательно слушает каждое мое слово. Молча.

– Да. Свободные…

– Нет, Тань, – нервно смеюсь, – я предложил тебе попробовать нормальные отношения. Да, мы начали. Но как только речь пошла о детях…

– Мне ещё рано! Ну ты же понимаешь… – перебивает и совершает самую большую ошибку. Знает же – терпеть этого не могу! – Прости. Я слушаю.

– Тань. Давай начистоту. Не хочу церемониться. Да и выглядеть последним мудаком тоже не хочу. Потому что я не вижу никакого неверного поступка с моей стороны, – подытоживаю.

– Тим… – глаза ее увлажняются, на что я лишь поджимаю губы.

Да какого хрена я сюда припёрся?

– Таня! Я хотел серьезные отношения! Детей! А ты что ответила? Напомнить или ты сама повторишь?!

– Я сказала, что не хочу детей. И поэтому выбрала свободные отношения. Тим, я ближайшие пять лет точно не готова стать матерью… – заявляет, а я просто громко хохочу.

– Танюш, дорогая, через пять лет я буду стариком. Я к чему все это говорю… Ты вчера ворвалась в мой дом и оскорбила невинную девочку. Ты мне не жена, сечешь? Ты мне почти никто, точно так же, как и я тебе. И ты не имеешь ни малейшего права так нагло поступать! Невоспитанно! Какого черта?!

Повышаю тон, чувствуя, что ещё чуть-чуть – и я взорвусь окончательно. Вся выдержка летит на фик.

– Я…

– Молчи. Просто молчи. Тань, ты меня реально разочаровала. С сегодняшнего дня никаких отношений, окей? Я серьезно думаю заводить семью. Детей. А ты к этому всему не готова. Я прав?..

Она молчит, а затем закрывает лицо ладонями.

– …Таня?!

– Я поняла. Хорошо. Но, Тим, я люблю тебя. Не хочу отпускать, но и семья… Блин!

– Все. Я ушел. Желаю тебе счастья.

Не сказав больше ни слова, выхожу из квартиры. Она ни в коем случае свое мнение не станет менять. Да и с ней я не хочу никакую семью… Нет, это не мое. С ней есть только страсть. Точнее, была. А я хочу большего. Как у Артема с Верой. Хочу с работы торопиться домой. Хочу знать, что меня дома ждёт любимая. Нет, не ради секса. А потому что дико соскучилась.

Но я не думаю, что оставлю ее дома. Если будет такая – безумно любимая, то я постоянно ее видеть хочу.

«Лис, чем занимаешься? Готовься, я доезжаю. Поедем в гости».

Пишу сразу же, как сажусь в машину. Не думаю, что откажется – ей нужно немного отвлечься.

И снова мысли возвращаются к Ворониным. Завтра с Захаровым встречу назначу. Нужно обсудить детали. Он говорил, есть какие-то новости. Зацепки. Хоть и крошечные. Да и про нож нужно узнать, который в доме нашел, когда к Алиске поехал.

Паркую машину возле дома, не спеша нажимаю на кнопку, вызываю лифт. Открываю дверь своим ключом, и сразу же в нос ударяет запах домашней еды. Пахнет аппетитно, но, боюсь, ужинать будем на дне рождения.

– Алис, – зову ее, но в ответ тишина.

Кхм… Аж сердце начинает биться чаще. На сообщение она не ответила, и на миг я даже подумал, что она ушла. Но нет. Свет в комнате включен, но ее нет. Может, в кухне?!

Не успеваю я дойти туда, как дверь ванной распахивается, и Алиса буквально вылетает оттуда. Обвила талию полотенцем, но оно сползает на пол, как только я пытаюсь поймать ее и не дать упасть.

Девчонка буквально вскрикивает, увидев меня. Она обнаженная. Полностью!

И я, мля, не могу отвести глаз от ее груди. Силой заставляю себя поднять взгляд. Все равно выше губ не поднимается.

Да что, черт возьми, происходит?! Что она делает?! Провоцирует?! Зачем?!

Глава 5

Взгляд глубокий. Проницательный. Он смотрит в упор. В глаза. На губы. А потом опускает взгляд ниже – к груди. Полотенце падает на пол. Тимофей хватает меня за талию, не дает возможности упасть. А я цепляюсь за его плечи, вскрикивая. Будь я одета, я бы подумала, что он раздевает меня голодным взором. Но на мне ничего нет. Я абсолютно голая. Я замечаю, как дергается его кадык. Майор громко сглатывает, не отводя от меня своих медовых глаз. – Бо-бо-бо-же… – хочу выдавить из себя слова, но заикаюсь. Во рту пересохло. Меня бросает в дрожь, как только он заправляет мои волосы за ухо и та-а-а-ак смотрит… Его терпкий аромат… Дурманит. Сводит с ума. Я хочу уже отстраниться, потому что со мной происходит что-то неладное. Внизу живота становится жарко. Тима, словно подслушав мои мысли, аккуратно отпускает меня, а сам наклоняется и берет полотенце, при этом поднимает на меня свои глаза, которые уже стали черными, и словно ласкает мое тело одним своим взглядом снизу вверх. Поднимаясь, укутывает меня в полотенце и говорит: – Иди одевайся. Едем в гости. Его голос хрипит. Будто вибрацией проносится по всему телу. Я отстраняюсь, но на самом деле очень хочется еще чуточку плавиться в горячих объятиях этого мужчины. Я лишь согласно киваю, не находя слов, чтобы ответить. Стыдно. До жути! Щеки горят от смущения и его голодного взгляда. Надеваю нежно-розовое платье длиной до колен. Волосы собираю в аккуратный пучок, а макияжем вообще предпочитаю не пользоваться. Не потому, что косметики нет. Тима заказал только одежду. А потому, что я особо не люблю краситься… Как только я выхожу из комнаты, вижу майора в коридоре. Только сейчас обращаю внимание, что он выглядит очень… притягательно. Белая рубашка и черные брюки на его накачанной фигуре сидят идеально. Он смотрит на часы и явно куда-то спешит. Сказал, в гости?! Но куда? – Готова? – одобрительно улыбается. – Отлично. Погнали. Мы спускаемся вниз в полной тишине. Но я уверена, если бы не эта неловкая ситуация, он сейчас бросал бы в мою сторону шутливые слова. Я весь день занимала себя домашними делами. То приводила в порядок и без того аккуратную кухню! Готовила для него, хотела сделать приятное. Забыла захватить с собой халат, вот и обернулась в полотенце. И спешила побыстрее подготовиться, как только увидела сообщение Тимофея. Но всё вышло боком! Как я только умудрилась так столкнуться с ним, а? – Можно я назад? – тихо спрашиваю, как только майор открывает переднюю дверь автомобиля. – Нет, – раздраженно бросает, дав понять, что он против. В полной тишине доезжаем до огромного дома. Тимофей заезжает во двор, заглушает мотор. Тут очень красиво! Столько цветов я в жизни не видела! Смотрю буквально с открытым ртом, не могу отвести взгляда. – Нравится? – тихо смеется он, а я киваю несколько раз. – Вера тоже без ума. Вера?! А она кто?! Майор открывает дверь с моей стороны. Протягивает руку, на которую я пялюсь как ненормальная. Все-таки хватаюсь за его ладонь и выхожу из автомобиля. Тим нажимает на дверной звонок, и не проходит даже минуты, как дверь открывается и нас встречает безумно красивая девушка с обаятельной улыбкой. – Добрый вечер. Заходите, – рукой показывает внутрь. Тимофей пропускает меня, следом заходит сам. Тут так вкусно пахнет сладостями, а еще розами. Боже! Да весь дом забит букетами из этих цветов с длинными стеблями! – Я Вера, – протягивает мне руку девушка, и я пожимаю ее. – Проходи, не стесняйся. Чувствуй себя как дома. – Алиса, – улыбаюсь в ответ. – Да, конечно. Спасибо. – Маш, – Тима зовет свою сестру, а я осматриваюсь вокруг. Она выходит из одной из комнат или же… Нет, это кухня. – Смотри, с кем я тебя познакомлю. Тимофей обнимает меня за плечи… Так неожиданно… И место, которого он касается, буквально горит огнем. Я бросаю на него короткий взгляд, но он лишь подмигивает и кивает на девчонку. Я поворачиваюсь, замечая, что она еле двигается. Еле тащит ноги за собой. Делаю шаг вперед, чтобы помочь ей, но майор придерживает меня за локоть. – Нужно помочь, – шепчу я, в недоумении разглядывая мужчину. – Нет, – отрезает он, не отводя глаз от маленькой девочки. Не понимаю, что с ним происходит? Цепляясь за спинку дивана, потом за стулья, она все-таки доходит до нас и первым делом бросается в мои объятия. Обнимает так сильно… Как-то странно начинаю себя чувствовать, потому что я не привыкла к такому отношению. Они все такие милые и улыбчивые… Настоящая семья, которой у меня никогда не было. – Молодец, Машка! И со всех сторон начинают хлопать в ладошки. Тимофей, Вера, какая-то незнакомая женщина и мужчина, безумно похожий на майора. – Я это сделала! Ты принесла мне удачу! Очень надеюсь, что точно так же принесешь счастье нашей семье! – целует меня в щеку, а я всё еще нахожусь в потрясении. Не понимаю, что происходит. Девочка садится, а я всё еще стою на месте как вкопанная. Ноги приросли к полу. – Здравствуй, Алиса, – до меня доносится твердый мужской голос, я аж вздрагиваю. – Я Артём – брат Тимофея. – Очень приятно, – выдавливаю из себя, затем замечаю рядом стоящую женщину. – Я мама Маши – Олеся. Проходи, сядь, – она указывает на диван. Вера исчезает из поля зрения. Артём тоже направляется на кухню, а я сажусь рядом с Машей. Вскоре и Тимофей располагается рядом. – Она только начинает ходить, Лис. Несколько лет не могла встать с инвалидной коляски, – ошарашивает меня майор уже какой раз за этот вечер. Я нервно сглатываю и оборачиваюсь в сторону девочки. Боже… Такая красивая. Милая. Улыбка не сходит с ее лица. Что-то печатает на своем телефоне, явно бурно обсуждает какую-то важную тему. – Очень хорошая. – Ты тоже, – говорит он, наклоняясь ко мне та-а-ак близко… – Я забыл сказать, что у Веры сегодня днюха. – А? И ты говоришь это сейчас? – вопросительно приподнимаю брови. – Ну да. Хотел, конечно, сказать, но… – его глаза начинают странно сверкать, наклоняется еще ниже и шепчет на ухо: – Ты встретила меня в таком виде, что… Прости, но всё на свете забыл. И он накрывает мою руку своей ладонью. Слегка касается губами мочки уха, и я чувствую, как он оставляет поцелуй. Тело моментально прошибает током. Его взгляд как нож – пронзает насквозь. Тимофей резко встает и отстраняется от меня. А мне холодно становится. От его тела исходит невероятный жар, и моя кожа тоже вспыхивает. Майор садится рядом с Олесей, которая является матерью Маши. Сестра Тимы задает мне вопросы, а я отвечаю, поддерживая каждую тему. Затылком чувствую на себе прожигающий насквозь взгляд, но не оборачиваюсь в сторону майора. Что-то происходит между нами… Понять не могу. Но это неправильно. Кто он, а кто я? Всего лишь сестра преступника, за которым гоняется вся страна. Разве между нами может что-либо произойти?!… Я не уверена… Настолько отвлекаюсь на разговор с Машей, что даже не замечаю, когда Тимофей выходит из дома. Какое-то странное ощущение… Но я чувствую себя не в своей тарелке, когда его нет рядом. «Ты куда пропал?» – пишу сообщение и с нетерпением жду ответа. «Соскучилась?» – отвечает спустя пару минут и, мало того, ставит подмигивающий смайлик. Ну, вообще-то, да! Хочется ответить именно так. Я печатаю, но сразу же удаляю эти слова. Как-то некрасиво выглядит, и я чувствую себя легкомысленной девушкой. Никогда я не писала мужчинам сообщения. Игнорировала и не отвечала, если посылали мне их. Потому что я всю жизнь думала о маме, а после ее смерти только о себе. Мечтала о своем доме и о том, чтобы поскорее избавиться от брата и его дружков. И вот… Я встретила этого прекрасного мужчину, который, возможно, и есть мое спасение. «Нет. Просто спросила. Извини, что отвлекла». И почему-то я обижаюсь. Нет, я реально сошла с ума. Крыша съехала. Да что со мной, черт побери, происходит? – Я тут, – Тимофей садится рядом. Держит в руках телефон, а экран включен. И я замечаю там фотографию того прыщавого урода, который лапал меня и которого я чуть не убила. Тимофей. Алиса оживленно беседует с Машей. Нет, не натягивает на лицо улыбку, как это делают многие, а искренне отвечает на ее вопросы. Добавляет свое мнение. Поддерживает, что бы сестра ни говорила. Не могу оторвать взгляда от Лисички. Из головы не выходит ее обнаженный образ. Идеальная фигура. А чуть приоткрытые губы окончательно сводят с ума. Я, естественно, знаю, что она сделала это не специально. Лис не поняла, что я дома, а просто торопилась поскорее подготовиться, но в итоге была поймана мной. Чуть ли не упала мелкая, даже испугалась. Чувствую себя мальчишкой. Озабоченный такой. Нужна разрядка, но в мыслях нет к кому-то идти. Не до баб сейчас. Ужин проходит спокойно. Слежу за каждым действием Алисы. Как-то неосознанно на самом деле. Просто взгляд отвести не могу, а она даже не поднимает голову. То на Верины вопросы отвечает, то у Машки что-то спрашивает. Время тут летит. Захаров просил позвонить ближе к полуночи. Выхожу во двор, набираю номер, но длинные гудки не прекращают действовать на нервы. – Хоть на несколько часов забудь про работу, брат, а? – рука Артёма ложится мне на плечо, слегка сжимая. – Прости. Но я задолбался с этими бандюганами. Нужно уже заканчивать с этим делом. Недавно еще подключился. Иначе Алисе нет покоя, – устало потирая лицо, поворачиваюсь к брату. Как же отдохнуть хочется от всего этого… – Извини, но я не думаю, что ты эту Алису, – кивает в сторону дома, – отпустишь. – В смысле? – Вы взглядами друг друга пожираете. – Она мелкая еще, Артём. Да и… – И что? – обрывает мою речь. – Верка тоже мелкая. Разница небольшая между нами и вами. И ты это прекрасно знаешь. Я не слепой, чтобы не видеть, как у тебя глаза блестят и как ты на нее смотришь. О ней и говорить нечего. – Прекрати, – отвечаю брату, достав из кармана вибрирующий телефон, отвечаю на звонок: – Я тебя внимательно слушаю, Тимур. – Нож принадлежит Астахову Глебу. Тебе что-то напоминает? Опечатки пальцев его, – сразу переходит к делу Захаров. Астахов Глеб… Астахов… Глеб… Прокручиваю в голове имя и фамилию, но ничего на ум не приходит. – Жора… Так зовут его друзья. – Да, сука! Да! Как-то говорили ребята, что под залог выпустили. – Я отправляю тебе фотографию. Покажи девчонке той… Сестре Воронина. Может, она узнает. – Конечно. Что-то еще? Есть новости? Воронин нигде не высвечивался больше? – Есть о чем поговорить, но это не телефонный разговор. И пока он точно не будет высовываться. – Тем более когда сестра его со мной живет, – продолжаю его речь. – В смысле?! – В прямом. Так получилось. Завтра встретимся, обсудим все детали. – Заметано. До встречи, брат. Отключаю вызов и замечаю, что брат уже ушел. Не успеваю зайти в дом, как вижу сообщение Алисы. Читаю с улыбкой на лице. Сажусь рядом с ней и сразу же получаю эсэмэску от Захарова. Фото того гада, который лапал Алису. – Это… – она замечает снимок и становится бледнее полотна. – Это он, Лис? – спрашиваю в лоб. – Д-да. Это он. Я… Я его чуть не убила. Вы нашли его? – смотрит со страхом в глазах. – Лис, выйдем на балкон? Она лишь кивает и следует за мной. Закрываю за нами дверь, замечая, как Вера усмехается. – Ты мне скажи, – подхожу к ней плотнее и поворачиваю к себе. – Это же не впервые так с тобой, да? Почему не жаловалась? Мы для чего сидим ночами в участках, а? Ее губы дрожат, а из глаз текут слезы. Проклятье! Как я это не люблю. Да и когда она плачет… У меня сердце разрывается на мелкие клочья. Невинная такая Лисичка. Беззащитная. – И что дальше? Куда я пошла бы? Где жила бы? Тебя не было тогда. Я никогда не могла подумать, что буду жить в доме майора, которому когда-то давала ложные показания, после чего я умирала от угрызений совести каждый день, – всхлипывает, шмыгает носом, а я лишь сглатываю нервно, понимая, что она в чем-то права. – У тебя подруг нет? – Нет, – мотает она головой. – Ладно. Всё. Прекращаем плакать. Воду экономить надо, – стараюсь шутить, потому что невыносимо смотреть в ее покрасневшие глаза. – Пойдем еще немного посидим, а потом домой. Мне еще работать надо… Вытираю влагу с ее лица и на миг застываю. Не могу отвести взгляда от зеленых омутов. Она смотрит точно так же. Внимательно. Пристально. Не моргая. Моя рука всё еще на ее щеке, и Лиса сжимает мое запястье своими тонкими пальчиками. Не знаю, что она сейчас чувствует и о чем думает, но я… Еле сдерживаюсь, чтобы не прильнуть к ее губам и не расцеловать…

Глава 6

АЛИСА

Мое сердце бьётся так, будто вот-вот выпрыгнет из груди. Я чувствую, что майор смотрит на меня не так, как смотрел ранее. Не смотрит, как на мелкую беззащитную девчонку. В его глазах мелькают огоньки. Такое ощущение, словно он уже что-то решил для себя, но боится выразиться.

Мне кажется… мы думаем об одном и том же…

– Пойдем? – спрашивает охрипшим голосом, и я только сейчас замечаю, что вцепилась в его запястье.

– Конечно, – сглатываю, но все никак не могу оторвать зачарованного взгляда от мужчины.

И, кстати, он тоже!

Оторвавшись от него, я буквально бегу в кухню, заметив Веру. А хочется в ванную. Прямо в душ под воду. Желательно – холодную. У меня щеки горят от стыда, как только вспоминаю, как встретила Тимофея обнаженной.

– Чем помочь? – осторожно спрашиваю, приближаясь к девушке. Она поворачивается и не отвечает, лишь улыбается. В глазах хитрые огоньки! – Вер?..

– Ау? Да ничем. Все отлично. Я знаю, что поздно, но все же не отпущу вас, пока не попробуете торт. Тим сразу сбежит. Он не любит сидеть в гостях долго.

– Да? Интересно, почему? Тут уютно, – говорю и кусаю губы.

Черт, зачем вообще я задала этот вопрос?

– Ну не знаю… У него спроси, – подмигивает, смущая меня ещё сильнее.

– Вер… Все не так…

– Да. Да. Я знаю! Все не так, как кажется со стороны! – обрывает она меня. – Посмотрим, что ты скажешь через пару недель.

– В смысле? – неверующе заглядываю в карие глаза.

Она что, действительно думает, что между нами что-то может быть?

– Да ничего. Возьми тарелку с тортом. Вон ту, на которой самый большой кусок. Тим любит сладкое, – и снова подмигивает и выходит из кухни.

А я глупо улыбаюсь ее словам. Сладкое любит, значит?

Тимофей сидит и с интересом смотрит на Веру. А точнее – на тарелки с тортом в ее руках. Затем замечает меня, и как только наши взгляды пересекаются, я отвожу глаза. Ставлю тарелку на стол прямо перед ним и присаживаюсь рядом.

– Это мне? Зачем такой большой? – наклоняясь, шепчет на ухо, обжигая кожу жарким дыханием.

– Вера сказала, ты любишь сладкое, – равнодушно пожимаю плечами, краем глаза замечая, как шепчутся Вера с Олесей. Я уверена – они говорят о нас!

– Ну не настолько, – говорит Тимофей и все же принимается есть. – А ты почему не ешь?

– Не хочу. Спасибо.

– Кхм. Давай хотя бы немножко. А потом домой, – строго добавляет он.

И я, не в силах перечить ему, ем крошечный кусочек. Ещё один. И ещё. А вкусно-то как!..

…Ещё около часа мы проводим здесь. Хозяева дома никак не хотят нас отпускать. Я, честно говоря, совсем не хочу возвращаться домой. Потому что такое тёплое общение я нигде и никогда не видела. Они все такие хорошие, не натягивают улыбку, каждая их эмоция настоящая.

Я так привыкла к постоянным ссорам. Конфликтам. Брат то и дело орал, унижал меня. Оскорблял. Если бы была причина, я бы, возможно, не так обижалась на него. Но все на ровном месте! Бывало, он не оставлял мне ни копейки. Даже чтобы заплатить за проезд в автобусе.

Ну да. Я же ему не родная…

– Вы уходите? – Маша грустно улыбается. – А можно я завтра приеду к вам, Тим?

– Конечно, – отвечаю сама и даже не жду, что скажет майор, будто являюсь хозяйкой его квартиры.

Кусаю губы, понимая, что ляпнула лишнее. Кто я такая, чтобы вмешиваться? Да никто!

– Приходи, мелкая. Когда хочешь.

Мы садимся в машину, и, к моему удивлению, майор молчит. Слишком спокоен. Почему не шутит? И лицо серьезное. А ещё, кажется, расстроен. Может, из-за того, что я вместе него Маше ответила?

– Прости. Как-то автоматически получилось… – пытаюсь оправдаться.

– Ты о чем? – спрашивает, не отрывая взгляда от дороги.

– Не должна была Маше вместо тебя отвечать.

– Алис, – цокает языком и глубоко выдыхает, – спасибо за теплое отношение к сестре. Не все с ней общаются. И да, мне понравилось, что ты ответила прежде, чем я.

Округляя глаза, смотрю на Тимофея. Он бросает в мою сторону мимолетный взгляд и сразу же отворачивается, поджав губы в тонкую полоску. Да, господи… Что с ним происходит?!

Дальше снова тишина. Мы заходим в лифт, а я никак не могу найти себе места. Он снова молчит. Ведёт себя так, будто между нами теперь стоит каменная стена. А я очень хочу спросить, в чем причина перемены его настроения.

Дома точно так же. Закрыв за нами дверь, он молча идёт в свою комнату. Я не понимаю… не могу понять, что сделала не так. Хожу из угла в угол в комнате. Как-то обидно становится от такого отношения. Ну хотя бы причину сказал, дал мне понять, где я накосячила. Но нет.

Уже полчаса не выходит из ванной, а я уже пришла в кухню, даже не переодевшись, и с нетерпением жду, когда он выйдет и я задам ему волнующий меня вопрос. Да и вообще… Пора мне сваливать отсюда.

Стою возле окна и как только чувствую присутствие Тимофея, поворачиваюсь к нему лицом. Он в одних шортах стоит в двух метрах от меня. Капли воды текут с кончиков волос, падают на плечи. Не могу оторвать от него глаз! Нервно сглотнув, сцепляюсь с ним взглядом и снова вижу, как он поджимает губы. Как вздымается его грудь.

– Что происходит? Я хочу знать, что я сделала не так. Почему ты себя так ведёшь?

– Как веду? – ответ прилетает моментально. Резко и грубо.

– Я не знаю, – мотаю головой. – Не шутишь. Не смеёшься. Злой какой-то…

– Хочешь знать, что сделала не так, значит… Я правильно понял?

Он делает шаг ко мне. Ещё… И ещё… А я пячусь и упираюсь в стену спиной. Дальше некуда. Тупик. Чувствую себя жертвой, которую загнали в ловушку. Его взгляд в данный момент действительно смахивает на взгляд хищника.

– Сводишь меня с ума, – нависая надо мной скалой, произносит хриплым голосом. Сильными пальцами обхватывает мой подбородок, вздергивает вверх, заставляя смотреть ему в глаза. – Умом понимаю, что это неправильно. Но…

– Ну да. Я же дочь и сестра уголовников…

– Причем тут это? – обрывает меня.

И почему-то становится ещё обиднее. Какие-то необъяснимые эмоции. Ощущения. От него так вкусно пахнет… Я не хочу, чтобы он отстранился от меня. Но в то же время понимаю – а ведь он прав. Кто я, а кто он.

– Прости, – тихо шепчу дрогнувшим голосом. – Я устала. Хочу спать. Завтра же поеду к себе… Домой…

Он будто вовсе не слушает меня. Медовые глаза смотрят на мои губы. Потом ещё ниже.

– Если ты сейчас не уйдешь в свою комнату, Алиса… и не закроешь дверь на замок… – наклоняясь, слегка касается моей щеки губами, – я за себя не ручаюсь.

Меня бросает в дрожь от его слов. От хриплого голоса. Его рука ложится мне на плечо и скользит вниз.

Хочу ли я уходить?

Абсолютно нет!

Пусть он будет моим первым… И единственным…

Глава 7

АЛИСА

Я замираю. Забываю дышать. Чувствую, как сердце стучит в горле.

Мне бы уйти. Сбежать. Нестись как можно дальше. Но…

Его взгляд будто парализует. Заставляет стоять на месте. Не могу сдвинуться. Я вообще ничего не могу, потому что он дышит мне в губы! Его руки скользят вверх, вниз. С плеч до рук и обратно.

Я тону в этих медовых глазах. А внизу живота разливается такая теплота… Боже… Да что там живот?! У меня все тело горит от этой близости. От этой опасной близости!

Но я так сильно хочу его… Хочу, чтобы он стал моим первым. Моим единственным мужчиной. Хочу принадлежать ему. Только ему! Хочу, чтобы он защищал меня, а я буду всю жизнь заботиться о нем. Буду так любить его… О боже… Я хочу его! Сильно так! Безумно!

– Алиса… – хриплый голос звучит прямо у уха. Он касается губами мочки, и мурашки рассыпаются по всему моему телу. Позвоночник покрывается испариной.

– Я… не хочу… уходить… – еле шепчу, обвивая его шею руками.

Не знаю, откуда такая смелость. Никогда себе такого не позволяла. Не подпускала ни единого парня к себе так близко. Но Тимофей… Он другой… Его глаза вспыхивают чем-то странным… Не понимаю… Ему не нужно меня касаться, чтобы я таяла, как снежинка. Хватит одного взгляда. Одного слова. Он умеет правильно обращаться с женщинами. Он знает, как нужно говорить. Знает путь к сердцу! А я… Я ничего не знаю, кроме того… Что я влюбилась в него…

Разве так бывает? Всего за пару дней? Я не знаю… Лишь одно осознаю: я его терять не хочу! Ни в коем случае!

– С огнем играешь, Лисичка, – и майор впивается в мои губы.

Так сильно… С напором. Одной рукой обвивает мою талию и прижимает к себе. Второй зарывается в мои волосы на затылке. Тянет назад, освобождая шею.

Губы Тимофея скользят ниже… Подбородок. Шея. Ключица. А у меня колени подгибаются. Я буквально пьянею взрослым поцелуем. Лечу в космос! Так хорошо мне никогда не было!

И снова он сминает мои губы…

Я отвечаю, повторяю его движения. Это мой первый поцелуй! И это невероятные ощущения!

– Алиса… – он останавливается, всматриваясь мне в глаза. – Ты уверена?

Я лишь слегка киваю, поддаваясь вперёд для очередного поцелуя.

Подхватив меня под бедра, Тим уносит меня в свою комнату, не отрываясь от моих губ, которые уже горят огнем от его напористых поцелуев. Опустив на пол, торопливо стягивает с меня платье, не разрывая зрительного контакта. Смотрит так, будто ждёт от меня хоть какого-то знака. Ищет что-то, из-за чего мог бы остановиться. Но ничего подобного… Я сделала свой выбор. Точно так же, как и он.

Я полностью обнаженная… Тим нетерпеливо укладывает меня на кровать. Сглатывает раз за разом, снимая с себя шорты. И я… Взгляд буквально приковало к его… к тому месту.

На миг даже становится страшно. Одноклассницы говорили, что первый раз всегда больно. Но я, чтобы выглядеть уверенней, не подаю виду, что мне страшно. Я не боюсь, нет. Тимофей не сделает мне больно.

– Тим… Я…

Пытаюсь сказать, что это мой первый раз. Что у меня никогда не было мужчин. Меня пару раз лапали дружки брата, но я постоянно чудом сбегала. Не позволяла им лишить меня невинности. В последний раз чуть ли не убила прыщавого, зато смогла сбежать. А то, что Тимофей оказался у нашего дома – это было просто волшебством.

И вот я оказалась тут, у него.

– Чш-ш-ш, – он нависает и снова впивается в мои губы. – Я не сделаю тебе больно.

Щетина царапает кожу. Иногда Тим не может сдержать себя, то кусает, то сжимает зубами кожу, отчего становится немного больно, но в то же время его руки скользят по моему телу, и меня каждый раз словно током прошибает. Каждое место, куда он прикасается, горит. Он так жадно и голодно действует, будто у него давно не было женщины.

Старые воспоминания бьют в затылок, растекаются по всему телу. Перед глазами стоит та девушка, которая назвала меня малолеткой. А ведь она права… Теперь мы действительно в одной постели с майором – ее мужчиной, с которым у нее были отношения.

А что между ними сейчас?

Так. Отбрасываю все мысли в сторону. Я верю Тимофею. Верю, что он не стал бы подпускать меня близко, будь у него другая женщина.

Толчок. И он вжимается в меня. А потом замирает. Будто дышать перестает. Слегка отстраняясь, смотрит мне в глаза.

– Ты… – шепчет хриплым голосом.

– Я… неопытная.

И он цепляется в мою шею зубами, со звериным рыком прикусывает чувствительную венку.

– Нужно было предупредить, – упрекает он, вжимаясь в очередной раз. Аккуратно. Не спеша. – Чистая… Моя девочка.

Поцеловав меня в лоб, снова впивается в губы. Я делаю вывод, что он любит целоваться. И мне тоже, честно говоря, это очень понравилось. Тем более когда он подключает язык. Ловлю себя на мысли, что хочу жить здесь. С ним. Быть его женщиной и подчиняться ему.

А что будет с нами после этой ночи? Только Бог знает…

Несколько нетерпеливых толчков, и Тимофей замирает. Я далеко от реальности. Очень далеко. Меня клонит в сон. Я сегодня очень устала, но, несмотря на всё, это был самый счастливый день в моей жизни.

Я стала женщиной. Его женщиной.

С самого утра погода испортилась. Дождь льет ручьем. Гремит гром. А я обещала встретиться со Стеллой. А точнее – увидеть племянницу. На девушку брата мне абсолютно плевать.

Дашка стала капризной. Заставляет Стеллу звонить мне раз двадцать в день, но говорить я могу не всегда.

Сижу в маленьком кафе уже около часа. Из-за погоды. Мы встречались всегда в парке. Хоть и Тимофей был против выходить из дома в такой ливень, всё же я смогла его уговорить. Он лишь попросил быть осторожнее, не доверять никому. Абсолютно никому, кроме него.

Но я дико соскучилась по Дашке.

– Айиса! – вскрикивает племянница, буквально прыгая мне на колени. – Я саскуциясь!

– Я тоже, малыш. Я тоже, – целую девчонку в макушку и прижимаю к себе.

Прошло больше четырех недель, как мы живем с Тимой вместе. Это мои самые счастливые дни за все двадцать лет моей жизни. Я попала в сказку! Мне так нравится ждать его с работы, готовить его любимую еду. Встречать на пороге дома. Обнимать. Целовать. Я столько раз ловила себя на мысли, что безумно хочу от него детей. Но… Рано ещё, наверное.

– Ты снова витаешь в облаках, Алиса, – замечает Стелла и, как всегда, преувеличивает.

Я не удивляюсь, честно говоря. Она привыкла додумывать и выносить мне мозг. Уж слишком много вопросов задает.

– Да ладно тебе, – закатываю глаза, осознаю, что, возможно, она права.

Я играю с Дашей, но все мои мысли только о Тимофее. Даже дня без него представить не могу.

– Ты мне не сказала, где ты живешь. Может, мы иногда в гости заезжать будем, – настаивает на своем.

Я понимаю, что она проверяет меня. Хитрожопая. Но всё может пойти наперекосяк, если узнает, что я живу с майором, который ведет дело брата.

– Я у подруги, Стелл. Говорила тебе много раз. К ней никак, – вру, конечно же.

Ну не буду же я ей рассказывать об отношениях с Гординым… Да и вообще, кто бы ни был моим мужчиной, я не стала бы его обсуждать.

Поиграв ещё немного с малышкой, я выхожу из кафе. Благо такси приезжает быстро, и я вовремя доезжаю до дома Гордина-младшего.

Сегодня Вера одна, наши мужчины приедут чуть позже. Мы с ней стали настоящими подругами, я бы сказала даже – сестрами. Она поддерживает меня всегда и во всём. Больше чем Тимофея. Стала для меня такой родной, что словами не описать.

Звенит дверной звонок. Я открываю дверь, уверенная, что пришел Тим – у Артема есть ключи.

– Я соскучился, – майор обнимает меня прямо на пороге и целует в щеку.

– Тим. Увидят же… – пытаюсь освободиться от хватки любимого мужчины, но бессмысленно.

Он нехотя отстраняется, заметив Веру.

– Как ты, мартышка?

Так он называет Верку, но только когда Артема нет рядом, иначе между братьями полетят искры – не любит, когда его жену так называют. А Тимофею хоть сто раз повторяй, он лишь пожимает плечами.

– Отлично. Ты как?

– Да вроде нормально.

– Ага. Вижу. Вы, кстати, детскую видели? Мы уже все подготовили к рождению девочек. – Вера поглаживает живот. – Поднимитесь. Посмотрите.

Подмигивает мне, а мои щеки начинают гореть от стыда.

– С удовольствием. – Тимофей не теряет ни секунды, тянет меня за собой.

Как только мы заходим в комнату, он закрывает за нами дверь и поворачивает ключ в замке два раза. Нависает надо мной, даже не дает возможности рассмотреть помещение. А мне интересно, между прочим!

– Как прошла встреча с Дашей? – обжигает легким поцелуем кожу, скользит к плечу.

– Хорошо. А твоя работа как? – дотрагиваюсь до его лица, поднимаясь на носочки, слегка целую в подбородок.

– Соскучился, – хрипло шепчет на ушко, потихоньку расстегивая пуговицы моего платья.

– Тим… Здесь не место…

А сама с ума схожу! Аж дыхание перехватывает, когда он впивается пальцами в мои бедра. Сжимает их до боли, но это всё больше заводит.

Я обожаю его! Голос. Запах. Прикосновения. Власть надо мной!

Я много раз пыталась найти разницу между двумя братьями. Артём более замкнутый, что ли. А Тимофей такой только на работе. Дома он веселый. Шутит постоянно. Откровенный!

Я так привыкла к его шуткам, что мне каждое его слово кажется двусмысленным. В каждом предложении ищу подвох.

– Любишь?

Он имеет в виду его?

– Конечно.

Тимофей отстраняется и заглядывает в глаза. Уголки его губ поднимаются в хитрой ухмылке. Он кивает на подоконник.

– А? – до меня только доходит, что он на самом деле хотел. – Ты чего?! Увидят!

Даже здесь я не поняла подвоха, хоть и должна была уже привыкнуть. Он всегда так делает, тем более когда дико хочет меня. Не спрашивает напрямую, а вот так подставляет.

– Так ты уже ответила. Изменять решение запрещено.

– Тимофей! – чуть ли не вскрикиваю, когда он берет меня под бедра и направляется к окну.

Усаживает на подоконник, и закрывает мой рот своим, дабы я не могла протестовать. Я не могу поверить, что это действительно происходит! Он нетерпеливо расстёгивает каждую пуговицу моего платья, при этом не отпускает губы. Господи, что он со мной вытворяет?!

Даже дома сижу одна, будто чувствую на себе его горячие ладони. Чувствую, как он прикасается ко мне, стягивает трусики. Даже когда его нет рядом, от одного воспоминания о нем я буквально таю! Да я вообще стала какой-то озабоченной! Развратной!

Хорошо хоть у меня в глазах не написано всё, о чем я думаю и мечтаю, когда Тима нет дома. Иначе все понял бы уже на пороге квартиры!

– Довела мужика, – хрипло шепчет на ухо. – С ума свела!

Да знал бы, как свел меня с ума ты!

Его запах ударяет в нос. Голова начинает кружиться от его напора. Руки властно опускаются к бёдрам, затем поднимаются выше.

Глава 8

АЛИСА

Тимофей снимает с меня платье и отбрасывает в сторону. Потом переходит к лифчику и делает с ним то же самое. Целует чувствительную кожу.

– Тим…

Он зарывается пальцами в мои распущенные волосы и слегка тянет их назад – любит впиваться губами в шею, в бешено пульсирующую венку. Прикусывать.

– Никогда не думал, что меня сведет с ума какая-то мелкая соблазнительница, – хриплый голос майора вибрацией проходит по всему телу.

А ещё… Я так хочу сделать ему приятно, но никак не осмеливаюсь. Пыталась, когда он бывал очень усталый… Просто дотронуться до пряжки ремня и взглядом намекнуть, что хочу попробовать. Но пока никак…

Тянусь к его рубашке и пытаюсь расстегнуть пуговицы. Но пальцы дрожат. Не слушаются.

– Лис…

Я чувствую, как по телу растекается жара. У меня всё-таки получается снять с него рубашку. Тянусь к пряжке ремня…

– Ч-ш-ш-ш, не торопись, – шепчет в губы.

Да ладно?! Он же меня пытает!

– Не мучай меня, – шепчу, обвивая его шею руками и притягивая к себе. – Хочу тебя.

Он улыбается. Глаза медового цвета темнеют. Наши дыхания сливаются в одно единое. Пульс учащается.

– Хорошо. Но я так не хотел.

Мне показалось или он расстроился?

– Тим, ты чего? – мои брови сами собой ползут вверх.

– Всё отлично, – майор кусает мою нижнюю губу и одновременно с этим раздается звук расстегиваемой ширинки.

– Боже, – я зарываюсь пальцами в его темные волосы, задыхаясь от удовольствия.

Закрываю глаза, концентрируясь на желанных ощущениях. Прижимаюсь спиной к прохладному стеклу. Воздуха становится мало.

Тимофей действует нетерпеливо. Резко, а иногда даже грубо. Но мне нравится.

Это какое-то безумие! В чужом доме! В детской комнате!

Ещё несколько толчков – и теплота растекается по всему телу.

– Хочу в душ, – заявляет майор. – С тобой.

– Дома, Тим. Мы и так рассматриваем детскую комнату больше часа!

– Не преувеличивай!

Я лишь закатываю глаза, а самой в голос смеяться хочется. Тимофей помогает одеться. Я поглаживаю волосы, дабы Вера не издевалась, но она в любом случае знает, как мы «рассматриваем детскую».

Спускаемся вниз, и Тим сразу же направляется в кухню – пришел с работы, голоден, но звонит его мобильник, и Тим смотрит на экран телефона, хмурится. Что-то читает. Не нравится мне всё это…

– Что такое? – протягиваю ему сок, но он даже не поднимает на меня глаза. – Тим.

– Мне нужно ехать. Срочное дело. Ты останься здесь, я приеду за тобой как только освобожусь. Окей?

Чувствую что-то неладное, но… Мне ничего не остаётся, кроме как согласиться.

*****

Сегодня какой-то неприятный день или же я себя накручиваю.

Тимофей принимает душ. Спал всего пару часов. Он вообще никогда так не делал. Было три утра, когда он приехал забрать меня. Вся на иголках сидела у окна и ждала его, хоть и Вера уверяла, что у него часто так бывает. Ну а я… плохие предчувствия царапали под ребрами так, что я даже глаз сомкнуть не могла. И вот… Восьмой час, а майору уже на работу.

Никакой нежности, ласковых слов и прикосновений не было. Будто вовсе не он целовал меня тысячи раз в сутки. Ну и ладно… Не стану же я скандал устраивать из-за этого. Устал просто…

Вот он стоит передо мной полуобнаженный. Капли воды текут с кончиков волос, которые он пытается высушить полотенцем. И который раз я убеждаюсь, что мой мужчина очень красивый. Сильный. Харизматичный. Очень капризный, но в то же время заботливый.

– Доброе утро, – как-то сухо бросает и садится за стол, принимается за завтрак. Сердце начинает сжиматься внутри, потому что мне совсем не нравится это холодное отношение к себе.

Я жду, пока он съест свой омлет и выпьет кофе. Вдруг задам ему какой-то нелепый вопрос и у него пропадет аппетит.

Терпение, Алиса. Всего несколько минут.

– Тим, – хочу уже поговорить с ним, но чувствую комок в горле. Пытаюсь сглотнуть, но почему-то совсем не выходит, а на глаза наворачиваются слезы. Что происходит вообще? Ну не буду же я плакать только потому, что он даже не прикоснулся ко мне всю ночь и не поцеловал?! Или же буду?!

– Да? – отвечает ровно, но не поднимает на меня взгляд.

– Я что-то сделала не так? – осторожно спрашиваю дрогнувшим голосом. – Почему ты такой…

– Всё хорошо, Алиса, – обрывает меня. – С чего ты это взяла?

Я встаю со стула и направляюсь к раковине. Наливаю в стакан воды и пью залпом. Всё. Просто нужно успокоиться, а не устраивать скандал на ровном месте. Я же знала, что он именно так ответит… Он никогда «не приносит работу домой».

– Алис, – майор обнимает меня сзади, опаляет кожу шеи жарким дыханием. – Я просто устал. Плюс, проблемы на работе. Не бери в голову. – и оставляет поцелуй на щеке.

Мне становится холодно, как только он отстраняется от меня. Одевается за пару минут, а я не хочу провожать. Да, я обиделась, хоть и он сказал причину, почему так себя ведёт.

Проклятье! Со мной впервые такое!

– Возможно приеду поздно. Не жди меня. – говорит и выходит из дома, а я лишь киваю.

Неужели не понимает, что меня задевает такое обращение? Видимо, нет.

До самого вечера не нахожу себе места. Готовлю ужин, убираю весь дом, хоть и вокруг абсолютная чистота. Ежеминутно смотрю на экран мобильника, но там ничего нет. Тишина. Даже сообщение не написал, а раньше было не так! Он отправлял шутливые смс или же свою фотографию. А иногда… Писал такие вещи, что я до его приезда просто горела, желая скорее ощутить его прикосновения!

Телефон начинает вибрировать на столе, а у меня губы растягиваются в улыбке. Наконец-то!

Но эта улыбка слетает с моего лица моментально, как только вижу имя звонящего. Стелла!

– Да! – чуть ли не ору в трубку.

– Али-и-ис… Помоги! – девушка брата плачет и кричит в трубку. – Мне плохо. Пожалуйста… Я нуждаюсь в тебе…

– Что случилось?

– Твой брат снова что-то сделал. Они угрожали мне…

– Не кричи, Стелла, а объясни по-человечески, – прикрываю на секунду глаза. Знаю, что она, возможно, права. Ожидаемо от брата, но… Эта девушка крутая актриса!

– Ты можешь приехать? Пожалуйста… – шмыгает носом. Голос действительно вялый. Хриплый и… Словно с трудом выговаривает слова.

– Хорошо. – нехотя соглашаюсь.

Чувствую себя отвратительно. Устало и Замученно. Мне бы поваляться на диване перед телевизором, но и отвлечься чуть надо, иначе с ума сойду. Хотя бы с Дашей поиграю.

Быстро переодевшись, я выхожу из дома. Вызываю такси и по пути пишу сообщение Тимофею, мол, я поехала к Стелле. Если меня не будет дома, пусть знает где я нахожусь. Но ответ я на свой смс так и не получаю.

Всё же я очень надеюсь, что ночью он будет обращаться со мной нормально. То есть как всегда. Сегодня между нами будто стояла непробиваемая стена. А самое ужасное – я не знаю в чем причина. То что сказал он – это всего лишь повод. Типа устал майор… Так он всегда усталый, но при этом мы каждую ночь минимум два часа занимаемся любовью! Нет, действительно что-то произошло, а он скрывает!

Такси останавливается у пятиэтажки. Я неспеша поднимаюсь на третий этаж и нажимаю на дверной звонок. Стелла не заставляет себя долго ждать.

Глаза красные, сама растрёпанная, без макияжа. Я ее впервые такой вижу. А главное… Мне не кажутся ее слезы крокодильими, а наоборот…

– Где Даша? – испуганно спрашиваю я..

Девушка молчит, а по моей спине пробегает холодок.

– Я сказала, где Даша?!

Не дожидаясь ее ответа, буквально врываюсь в квартиру прямо в обуви. Спальная. Зал. Кухня. Ее нет. Распахиваю двери и замечаю девочку. У меня чуть ли сердце не разрывается от страха, что с ней могли что-то сделать.

– Ты идиотка? – шиплю сквозь стиснутые зубы, готовая задушить Стеллу собственными руками. – Дура! Я испугалась!

– Они сказали, что… Если я не верну долги твоего брата, то они отнимут Дашу. – слезы текут по ее щекам ручьем, я же всматриваюсь в черные глаза Стеллы, дабы понять… Но нифига я не понимаю! Хоть убейте, но не хочу я ей верить. Она такая профессиональная лгунья, что даже ее дыхание мне кажется лживым.

– Не драматизируй, Стелла! – шепчу с явной злостью, подкрадываясь на носочках к Дашкиной кровати. Слегка целую в макушку и выхожу обратно, чтобы не разбудить.

– Рассказывай с самого начала. – сажусь на диван и кладу сумку с мобильником на рядом стоящую тумбочку.

– Да что там рассказывать?! Пришли, начали угрожать. Ты мне не веришь, да? Вот смотри!

Стелла рывком стягивает с себя кофточку, открывая моему взору свое тело. На плече огромный синяк, а также на предплечье. Я так испугалась за Дашу, что даже не задумалась, почему девушка одета в кофту с длинными рукавами. Она же любит носить топики и мини-юбки, не смотря на то, что довольно таки взрослая. Я бы в двадцать восемь так не оделась. Ну и вообще не думаю, что Тимофею понравится такой стиль, а я люблю носить то, что нравится ему.

– Ты Антону звонила? Что он думает по этому поводу?

– Да не могу я до него дозвониться! Нет его! Испарился! Словно сквозь землю провалился! Черт! – она надевает на себя кофту и сразу же морщится, словно от зубной боли. – Больно.

– Стелл… Ты же понимаешь, что так не может продолжаться. Он идёт против закона. Отравляет невинных детей. Может уже хватит, а?

Глаза девушки распахиваются от удивления. Она открывает рот, дабы что-то сказать, и это «что-то» совсем что-то нехорошее, но она замолкает, потирая лоб ладонью.

– Ты с ума сошла? – чуть ли не визжит, – Сдашь собственного брата?

– Я не сказала, что сдам. Стелл, у тебя тоже есть ребенок. Что будет, если…

– Вот только не начинай! – поднимает указательный палец вверх. – Не нужно меня учить уму-разуму. Я уже поняла, что от тебя мне толку нет. Тебе срать на нас!

– Не ори! Мне, да, абсолютно плевать и на Антона и на тебя! Я только ради Даши с тобой общаюсь и всё.

Я не знаю, сколько мы с ней так спорим. Час, а может и полтора. На ее крики просыпается племянница и я провожу с ней время. Играю, совсем забывая о том, что уже вечер. Пора бы домой.

– Алис, я, кстати, номер телефона поменяла. Вот держи, – она протягивает мне клочок бумаги. – Пожалуйста. Позвони нам. Ну вдруг помощь нужна будет. Или же они Дашку похитят. Ты же на связь резко выходишь…

Она смотрит таким взглядом… умоляющим что ли… Что мне ее жалко становится.

– Хорошо, Стелла.

Когда я захожу в нашу квартиру, понимаю: Тимофей ещё не вернулся. Благо, ужин есть. Включаю телевизор и ложусь на диван. Очень устала сегодня. Не хочется ничего делать, а просто лежать. А ещё… На сердце так тяжело никогда не было. Волнуюсь не только за племянницу, но и за Тимофея. Они же мне так дороги… Самые любимые два человека в моей жизни. Чувствую, что всё идёт не так, как я мечтала.

Может быть я драматизирую? Просто обиделась на Тиму? Проклятье! Что со мной происходит?

– Спишь? – хриплый шепот проникает в сознание, а горячие пальцы касаются бедра.

– Кажется да. – улыбаюсь, шутливо отталкиваю его руку. – Я обижена.

– Почему? – я сажусь, а майор располагается рядом и обнимает за плечи. Оставляет поцелуй на щеке.

– Потому что ты утром был сам не свой. Холодный. Ледяной! Даже нормально не поцеловал на прощание.

– Прости, Лисичка. – вдыхает, утыкаясь носом в шею. – Я просто устал. И сейчас… Даже сил нет идти в ванную и принять душ. А у меня ещё столько работы.

Его хриплый голос вибрацией проносится по всему телу, а влажные губы скользят ниже…

– Я… Тим…

Я пытаюсь сказать, что очень хочу, чтобы он расслабился. Хочу сделать ему приятно. Я уже много раз решала ему это сказать, но никогда не получалось. Стеснялась. А сейчас…

– Да, – он зарывается пальцами в мои волосы и слегка сжимает в руке, тянет назад, тем самым освобождая шею.

– Я хочу кое-что сделать… Очень хочу…

Майор резко отстраняется от меня и заглядывает в глаза. Прищуривается.

– Что такое? Че-е-ерт!

Со свистом втягивает воздух в лёгкие, как только я касаюсь пряжки ремня и скольжу ниже.

– Алиса…

Я опускаюсь на колени и тяну замочек. Медленно, не спеша опускаю вниз брюки вместе с бельем, а Тима помогает, подаваясь вперёд.

Закидывает голову назад, а я… Делаю ему приятно!

– Лиса… Лисичка моя…

Мгновение, и я уже лежу на диване, а Тимофей нависает надо мной. Стягивает с меня платье и белье.

– Ты решила с ума свести старика? – впивается в мои губы, подключает язык.

Его пальцы до боли сжимают мои бедра. Я просто закрываю глаза и подаюсь навстречу его толчкам, ощущая, как напряжение нарастает внизу живота.

– Боже… Тим, не спеши. Пожалуйста…

– Я не железный, солнышко… – прикусывает мочку уха, я же сжимаю его волосы на затылке, притягиваю к себе как можно плотнее.

Глава 9

АЛИСА

Я просыпаюсь на крики Даши – она кричит во сне.

Сердце бьётся так часто, что вот-вот выпрыгнет из груди. Я вся мокрая – вспотела сильно. Хорошо хоть не кричала.

Я не нахожу себе места. Встаю с кровати и направляюсь в кухню. Наливаю в стакан воды и пью залпом. Никак не могу найти свой мобильник. Сжимаю в руках клочок бумаги, где написан новый номер телефона Стеллы. Черт, куда он делся?

Нахожу айфон Тимофея и набираю свой номер. Благо код он никогда не скрывал от меня. Но слышу только женский голос, который говорит, что этот абонент вне зоны доступа.

Крики племянницы звенят в ушах. Не хотела бы звонить с телефона Тимофея, но у меня не остаётся выбора. Как проснется, так скажу ему. Не думаю, что будет злиться, ведь я не сделала ничего плохого… Да и разбудить не могу. Черт! Даже час не прошел! Если разбужу, то потом спать не сможет.

– Да, – тихий голос Стеллы доносится с той стороны трубки.

– Как вы там? Как Даша? – тихо спрашиваю, направляясь на носочках в балкон словно воровка.

– А. Алиса, это ты? – лениво тянет она.

До меня доносится мужской голос, потом тишина, и через секунды крик Стеллы. Она там не одна!

– Стелла! Стелла! Ты меня слышишь?

Но я слышу только короткие гудки. Звоню ещё пару раз, но мобильник отключен.

Что мне сделать? Разбудить Тимофея? Сажусь на край кровать и касаюсь его лица. Кладу телефон на тумбочку, но не проходит и минуты, как он вибрирует. Майор просыпается моментально, а я замечаю на экране имя «Захаров» – лучший друг Гордина.

– Ты чего не спишь? – спрашивает перед тем, как ответить на звонок. – Да?!

Я не знаю, что говорит Захаров, но Тимофей сразу же встаёт и натягивает на себя одежду.

–Хорошо. Через двадцать минут буду.

Я смотрю ему в спину. Хочу сказать про Стеллу, но он спешит. Ещё и своими проблемами его грузить? Расскажу, когда вернётся. Или все-таки лучше сейчас?

– Тим…

– Да, родная? – целует в губы, обуваясь. – Срочно на работу. Видишь, даже дня спокойного нет.

– Я хочу кое-что сказать…

– Обязательно. Как только вернусь, окей? Звони, если что.

Он уходит. Я прижимаюсь спиной к стене. В голове абсолютный хаос.

Хожу из угла в угол. Нет, так не может продолжаться.

Мобильник я не нашла, потому, не выдержав, рванулась к Стелле. Восьмой час утра. Люди спешат на работу. Благо вблизи есть остановка, но в пробках торчу около часа.

Стелла открывает дверь сразу же, как только я нажимаю на звонок. Улыбка на все тридцать два зуба.

– Я знала, что ты это сделаешь! – говорит она, хохоча на весь голос.

– Что сделаю? – я снова захожу в квартиру без разрешения. – Что происходит? Почему ты кричала? Даша где?

– В садике, – равнодушно пожимает плечами.

– Ты расскажешь, что произошло?

Я не сдерживаю ярость. Зачем я вообще припёрлись?! У Стеллы все отлично, это я тупая – снова поверила ей. Но зачем кричать в трубку? Зачем так пугать?

Она не говорит ни слова. Направляется в Дашкину спальню и через минуту возвращается с мобильником в руках.

– Лови, – швыряет мне, и я еле успеваю его поймать. Только сейчас до меня доходит, что это мой телефон. Я оставила его здесь! – Очень пригодился. Спасибо!

Ее глаза блестят от счастья. Она такая довольная…

– Ты… Специально, да? Что вы задумали, дрянь?! – шиплю змеёй и делаю шаг к ней.

Задушу, если что-то серьезное. Хотя… Зачем им мой мобильник?

– Конечно. Я всегда Антону говорю, что я хорошая актриса. Да только он не верит.

– Я тебе задала вопрос, Стелла!

Ещё один шаг к ней, а она отстраняется. Улыбка слетает с ее лица, потому что я реально злая и могу сейчас сделать что угодно. Расцарапать ее кукольное личико, например.

– Ничего такого, – она снова пожимает плечами. – Просто твой майор тебя больше т*** не станет, а вышвырнет вон из своего дома.

Меня будто со всей дури впечатывают в стену. Перед глазами начинает темнеть, потому что… Потому что больше всего в жизни я боюсь потерять Тимофея.

– Что. Ты. Несёшь?! – кажется, кричу, но на самом деле мой голос еле слышен.

На глаза наворачиваются слезы. Руки дрожат, а из лёгких словно весь воздух вышибли – никак не получается вздохнуть. В горле стоит ком – даже сглотнуть не могу.

– Ха-ха-ха! Какая же ты тупая, Алиса! Думаешь, я не знала, где ты и с кем? Не знала, с кем живёшь и с кем сюсюкаешься? Да я давно уже в курсе!

Я в панике дрожащими пальцами снимаю с блокировки телефон. Захожу в сообщения – пусто. Звонки тоже стерты. Они все удалили! Абсолютно всё!

– Сука! – цежу сквозь стиснутые зубы. Набрасываюсь на нее, хватаю за волосы, дёргаю на себя что есть силы. Она визжит, падает к моим ногам. – Дрянь! Я же тебя убью!

На секунду отвлекаюсь на звонок, и этого хватает, чтобы Стелла мгновенно поднялась и отстранилась от меня. Поправляет волосы и потирает щеку. Хорошую пощечину получила.

– И? Что дальше, Алиса? Твоего «Тимочку» скоро вышвырнут с работы, а он тебя из своего дома. Из своей жизни!

– Заткнись! Я сказала – заткнись! – я закрываю уши руками, не в силах слушать дальше. – Что вы сделали?

– Да ничего. Мне просто нужно было, чтобы ты позвонила с его телефона. И ты это сделала. Ха-ха-ха! Тупая, бли-и-ин!

Я бросаюсь к двери. Нужно позвонить Тимофею, а если не ответит, то идти к нему на работу. Нужно любим путем связаться и поговорить с ним! Господи, умоляю, помоги мне!

– Не смей, Алиса. – Стелла хватает меня за локоть. – Если ты ему хоть слово скажешь, я дам ложные показания. С твоего телефона послала себе краси-и-ивые такие сообщения. Например, где будут проходить тайные операции, где соберутся уголовники и какую им ловушку устроят. Да всё! Всё, что планировали менты – у меня в телефоне. Ты мне всё послала. Точнее, не ты, а типа твой «Тимочка». Поверь, никто в моих показаниях сомневаться не станет!

Я снова влепляю ей пощечину и отталкиваю. Выхожу наружу, чувствуя, как горячие слезы обжигают щеки. Господи, за что?! Как они всё это устроили?! Зачем?!

На звонки Тимофей не отвечает, лишь посылает сообщение, что говорить не может и что обсудим всё дома. Но только как дождаться его?

Но я дожидаюсь.

Этот день длится вечность. Не могу сомкнуть глаза. До самого утра жду Тимофея в кухне. Надеваю его рубашку и никакого белья. Вдыхаю его запах, которым пропитана его одежда.

Господи, неужели это конец? Неужели вот так все разобьётся на осколки? Я же люблю его! Я же не желала зла!

Глава 10

Тимофей.

Ни одна ночная смена не проходит без приключений. Приходится воспитывать загулявших подростков или же не знающих границ в употреблении спиртного алкашей. Вымотался.

Снимаю с блокировки двери внедорожника, сажусь. Слегка запрокидывая голову, смеживаю веки. Устал до жути.

Семь утра. Дико хочется спать. Но сначала получить порцию крышесносного завтрака от своей Лисички. Интересно, она спит?

В квартире абсолютная тишина. Лишь свет из кухни льется на полквартиры.

По привычке бросаю ключи на тумбочку, но они с грохотом падают на пол.

– Тим? – тихий голосок Алисы раздается совсем рядом. Девочка моя приближается, сокращает между нами расстояние.

– Ты не спала, Лис? – голос моментально становится хриплым.

Алиска моя. Застенчивая. Скромная. Естественная такая. В моей рубашке с расстегнутыми до середины пуговицами, да так, что грудь едва ли не видна. Соблазнить решила? Только глаза ее зеленые блестят влагой. Грустные они.

– Нет. Ты же знаешь, я не могу без тебя уснуть, – совсем тихо, как всегда, произносит.

Приближаюсь вплотную. Обнимаю за талию, впечатываю в свою грудь. Тело моментально напрягается, меня бросает в жар от одного ее запаха. Прижимаю ее к себе как самое дорогое сокровище, поглаживаю спину. Осторожно так, словно пытаюсь уберечь от всего мира. Маленькая моя, бесценная.

– А почему настроения нет? – ловлю ее губы своими, оставляя легкий поцелуй лишь для того, чтобы почувствовать их вкус. Но разве можно остановить голодного мужчину, который сходит с ума от своей маленькой женщины? Нет, конечно. И я терзаю ее пухлые, розовые губы своими.

Схватив под бедра, приподнимаю. Она моментально обвивает ногами мою талию, обнимая за шею, отвечает с таким же напором на мои поцелуи. Будто это наша последняя встреча…

Крышу буквально сносит от одного ее прикосновения. Вся сдержанность летит к чертовой матери, остается лишь дикий голод и безумное желание не отпускать ее всю ночь.

– Всё хорошо, – шепчет, отрываясь от моих губ. – Хочу тебя. Хочу так, как любишь ты, Тимофей.

Вот же ж… Что с ней происходит? Она, постоянно прячущая взгляд, теперь говорит вот так вот?

– Поверь, тебе так не понравится, малыш, – опускаю ее на кровать, в спешке вытаскиваю подол рубашки из-под пояса и расстегиваю пуговицы.

Она не отводит от меня взгляда. Сглатывает, рассматривая мой обнаженный торс. Кусая нижнюю губу, поднимает на меня глаза и сама, точно так же как я, стягивает с себя рубашку и бросает прочь, открывая моему взору стройное тело. Маленькую грудь, плоский живот. Черт! Даже трусики не надела…

Сняв с себя брюки вместе с боксерами, нависаю над ней. Утыкаясь носом в шею, вдыхаю ее такой любимый, сладкий аромат. Провожу языком по лихорадочно бьющейся венке. Алиска вздрагивает. Обхватывая мою голову руками, притягивает к себе, целует, прижимаясь к моему телу плотнее.

– Тим… Я безумно хочу тебя. Только тебя…

Меня просто накрывает от ее слов. Словно обезумевший вгрызаюсь в ее рот жестким, глубоким поцелуем. Знаю, щетина царапает ее кожу, но она сама захотела «так, как люблю я».

– Лис… Что же ты со мной творишь, малыш?!..

Она снова обвивает мою талию ногами. Гладит лицо маленькими пальчиками, опускается ниже к шее.

– Свожу с ума. Я сошла. Теперь твоя очередь, – кусает мою губу до крови, снося крышу окончательно.

– Ли-и-ис, – со стоном вжимаюсь в нее. Хочу унять эмоции, но хрен там. Пульс бешено бьет по вискам. Дыхание учащается. – Какая же ты… Че-е-е-р-р-рт!

Алиса еще сильнее притягивает меня к себе, обвивает шею руками и сплетает их в замок. Смотрит прямо в глаза с чуть приоткрытым ртом. Губы слегка дрожат, а зрачки блестят.

– Лис? – останавливаюсь на секунду, на что девчонка глубоко вдыхает и выдыхает.

– Продолжай, пожалуйста… – шепчет, целуя в подбородок.

– Я подумал… Тебе не больно, Лис? Прости, я потерял контроль над собой.

– Нет, Тим… Всё отлично. Не останавливайся…

– Ты уверена? – голос хрипит, еле слышен.

– Да.

Схватив ее за волосы на затылке, тяну назад, открывая шею для поцелуя. Слегка прикусываю венку на изгибе шеи, где больше всего чувствительнее, на что малышка вскрикивает.

– Ти-и-им… Боже… Да-а-а… – рваный вздох слетает ее губ.

Сладкие. Они только мои…

Падаю рядом и укутываю нас одеялом. Некоторое время мы просто молчим. Алиска кладет голову на мое плечо и задумчиво смотрит в потолок.

– Лис…

– М-м-м… – поднимает на меня взгляд, и я тону в зелени ее глаз. – Я завтрак приготовила. Ты в душ беги, а я всё подготовлю. Покушаем, потом отдохнешь. Выспишься. Хорошо?

Я лишь киваю, улыбаясь. Заботливая. Моя маленькая женщина.

Приняв горячую ванну, натягиваю на себя домашние шорты и направляюсь на кухню. Пахнет ароматно. Вкусно.

– Сядь, – не поворачиваясь произносит, почувствовав мое присутствие. – Нам нужно поговорить.

– Конечно, – тяну на себя тарелку с едой. – Только сначала поем.

– Однозначно, – улыбаясь, присаживается рядом.

Молчит. Не говорит ни слова, пока я не опустошаю тарелку.

– Тим… Я… – аж съеживается на стуле.

– Минуточку. Телефон вибрирует. – Не медля ни секунды, отвечаю на звонок, замечая на экране номер подполковника.

– Майор Гордин?! – грубо произносит он, не давая шанса даже поздороваться. Что за неуважение? Что происходит? – Надеюсь, ты сейчас не занят с сестрой уголовника?

Говорит так громко, что я уверен – Алиса всё слышит. Ее глаза моментально увлажняются, и она закрывает рот рукой. Сжимаю ее кисть в знак поддержки, взглядом обещая: всё будет хорошо.

– Могу поинтересоваться, что происходит? – бросаю, дав понять, что этот разговор мне неприятен и ему не должно быть никакого дела, с кем я и чем занимаюсь. – К делу, пожалуйста.

– К делу, значит, – недовольно огрызается. – Тимофей… Больше пятнадцати лет ты честно служишь государству. Ни единого косяка. Ни единой ошибки. Но…

Он делает короткую паузу, явно испытывая мое терпение. Ждет от меня чего-то, но я молчу, прислушиваясь к каждому шороху, раздающемуся с той стороны трубки.

– Тебя отстранили от дела Воронова, – как гром гремит над головой. Алиса замирает, я бы сказал, даже не дышит. – Ты теперь главный подозреваемый. Ты знаешь, мы уже несколько месяцев готовились к важной операции. Их банда была у нас как на ладони! Но… Ты, идиот, всё испортил!

Сжимаю челюсти до боли в зубах. Какого хрена? Какого, сука, хрена? Он охренел? Сам слышит, что говорит?

– Поподробнее… – рычу в трубку, прикрывая на секунду глаза. – Что значит, отстранен? Что значит, главный подозреваемый?

– Вот так вот! – моментально отвечает, повышая тон. – В день операции с твоего телефона поступил звонок Воронову! Ты сообщил им об операции, и весь план провалился!

– Да вы сами слышите, какую чушь несете? – ору в трубку, всматриваясь в испуганные глаза Алисы.

– А ты у бабы своей продажной спроси, Тимофей. Думаю… Она сама всё расскажет. И… Лучше пока ты в участке не появляйся. – Отключается, вгоняя меня в замешательство.

Встаю со стула, неверяще всматриваясь в зеленые глаза.

Нет, ну это нереально. Я помню вчерашний день. Нашу страстную ночь… Я не звонил…

Нет, это неправда. Это, сука, не может быть правдой! Но… Дрожащие губы и подбородок девчонки говорят иначе…

– Алис… – голос хрипит. Больно. Будто сердце из груди вместе с мясом вырвали и разорвали в клочья.

Она молчит. Она, сука, молчит! Так умоляюще смотрит мне в глаза… Будто не она предала меня. Будто не она подставила. Не она унизила и растоптала.

Ну, круто же ты лоханулся, Тимоха!

– Ты спала со мной, чтобы отвлечь, пока твой брат травил мальчишек той дрянью? Отвечай!

– Тим, пожалуйста, выслушай меня… – Алиса делает шаг ко мне.

– Стоять! – вскидываю руку вперед. – Не смей. Ко мне. Приближаться!

– Я ничего не знала, клянусь. Умоляю, дай мне шан…

– Вон!

– Ч-что? Куда? Тим, не делай…

– Забудь меня и мой адрес! И чтобы тени твоей не было рядом со мной! Имя забудь! Пошла ВОН!

Алиса

– Тим, ну пожалуйста! Выслушай! – цепляюсь за его руку, но он словно озверел. Не подпускает к себе. Не даёт ни единого шанса высказаться!

– Отпусти и не трогай меня! Слышишь!? Иди собирай свои шмотки! Я ухожу, а ты… Когда я вернусь, чтобы ни следа твоего в этом доме не было. Ты поняла меня?

– Но ты меня не слушаешь! – кричу, вытирая грёбаные слезы с щеки! – Пожалуйста! Дай шанс рассказать! Ты же потом пожалеешь…

– Пожалею? Да я уже пожалел сто раз за эти пару минут за то, что тебя сюда привел! Ты этого добивалась, да? Чтобы я стал ничтожеством на глазах у всех?!… Этого, Алиса?! Ну молодец! Отличная ты актриса и, поверь, многого добьешься в этой жизни. Только всё это без меня.

Он направляется в спальню. Не проходит и минуты, он выходит обратно в одежде. Идёт в коридор.

– Тимофей… Умоляю, не уходи. Выслушай меня, родной…

Он лишь усмехается, бросая на меня колючий, ядовитый взгляд.

– Алиса, – произносит очень спокойно и тихо, – У тебя час. Всего час, чтобы ты ушла… К своим любимым. К Даше, например. К Стелле. К Антону, – снова усмехается. – Уж они о тебе точно позаботятся. Лучше меня. И полюбят… больше меня…

– Нет, – мотаю головой, – Не уходи. Ну Тим, ну пожалуйста…

Он хлопает за собой дверью. Прижимаясь спиной к прохладной стене, сползаю по ней вниз. Боже… За что, а? Ну за какие грехи мне всё это?

Жду целый день. До самого вечера. Тимофей не появляется, а мои слезы не сохнут. На звонки не отвечает, на сообщения тоже.

Что мне собирать? Что? Всю одежду купил он. Да вообще… Всё что принадлежит мне, всё, абсолютно всё куплено за его деньги!

Но у меня нет выхода. Впихиваю пару вещей в маленький рюкзак и… Его рубашку, которая на мне. Большего не надо.

Наши пути разошлись. Если бы мне кто-то сказал, что мы разойдемся именно так… Я бы рассмеялась. Но сейчас я понимаю только одно… У меня никого нет. НИ – КО – ГО!!!

Я одна. Должна жить дальше. Вынуждена. Возможно… Я смогу забыть его… Смогу вырвать свое сердце из груди и вытащить оттуда Тимофея. Но будет это не скоро… Совсем не скоро…

Глава 11

Несколько дней спустя Номер заказа 27070745, куплено на сайте

Алиса

Смотрю на ночное небо и не могу оторвать взгляда. Есть в нём что-то… успокаивающее, что ли… В голове всё ещё туман. Я не могу полностью осознать, что между мной и Тимофеем стоит непробиваемая стена. Жирная точка над нашими отношениями. Его слова хлеще пощёчины. Хлеще удара ножом в спину. Но зачем убиваться, если человек даже выслушать не захотел, а просто вышвырнул, как ненужную вещь?! Как мусор, который мешается под ногами. Взял и пнул в сторону. – Алис, давай, родная, покушать надо. Иначе от тебя одни косточки останутся. Вера единственная, к кому я смогла постучаться и попросить помощи в ту ночь. Не поняла, как на ватных ногах направилась по адресу, который она мне послала в смс. К ним домой я отказалась идти. Не было желания сталкиваться с братом любимого мужчины, которого я якобы предала. Но вот подставила уж точно. – Я не хочу, Вер. Спасибо. Мой голос не восстановился. Несколько дней я рыдала в подушку, потому что смириться и успокоиться не получалось. Не искал. Не позвонил ни разу. Я никто. Чёрное пятно в его жизни и всё. – Ты же говорила с ним, да? Вера обещала не лезть, но… Она не может равнодушно стоять в стороне. Тимофей для нее не чужой, и мои страдания Вера видит каждый день. Она прячет от меня свои черные глаза, заламывая свои пальцы. – Нет, Алис. На мои звонки он не отвечает, а дома я его застать не смогла. В ресторане тоже. Он меня избегает. Ясное дело. Майор прекрасно понимает, что жена его брата будет защищать меня. Станет на мою сторону, хоть и не обязана. И всё потому, что она тоже женщина. И немало пережила. – Знаешь, что больше всего убивает? – мой голос предательски дрожит. – Он даже не выслушал. Не дал ни единого шанса оправдаться. – Это у них в крови, дорогая, – взяв меня за руку, Вера тянет за собой. – Ты думаешь, Артём белый и пушистый? Нет, моя хорошая, ошибаешься. Я, горько усмехаясь её словам, присаживаюсь на стул. Вера не отстанет, пока не заставит проглотить еду. Не понимает, что кусок в горло не лезет. – Вер, – собрав волю в кулак, всё-таки решаюсь озвучить свою мысль, – ты можешь узнать у Артема, где его брат? Мне нужно сообщить ему кое-что очень важное. Девушка прищуривается. Открывает рот, дабы что-то спросить, но замолкает. Стелла мне ясно дала понять, что среди полицейских есть предатель. Иначе откуда они могли знать, где планируются все эти «операции»? С моего телефона она послала Антону сообщения, теперь запросто могут всю вину могут свалить на майора, якобы он информацию передавал бандитам. Ведь уже все в курсе, что Тимофей спал с сестрой уголовника. То есть со мной. – Хорошо. Только у меня есть условие, – Вера кивает на тарелку. Я опускаю взгляд на еду и морщусь, словно от зубной боли. Нет, я безумно люблю говядину, но чтобы меня тошнило от нее… Господи… Нелепо поднимаюсь и чуть ли не падаю. Ноги будто не слушаются меня. Бегу в ванную. – Алис, ты чего? – Вера идёт за мной, но я запираюсь. Боже… Это невыносимо. Я и так ничего с утра не ела. А тут… Внутренности наизнанку выворачивает. – Алис! Открой! – нетерпеливо стучит в дверь подруга. – Ну же, черт побери! Я открываю воду и подставляю лицо прямо под струю. Холод немного отрезвляет. Прихожу в себя и открываю проклятую дверь, которую Вера уже чуть ли не ломает. – Ты как?! – взволнованно спрашивает, касается ладонью моей щеки, лба. – Алис… Вы… Это… Я сглатываю ком в горле и чувствую, как глаза наполняются слезами. Я уже знаю, что хочет сказать Вера, и от этого мне становится ещё хуже. – Нет, – мотаю головой и всё-таки не могу сдержать эмоции. Горячие капли текут по лицу. – Ч-ш-ш-ш. Всё, успокойся. Всё будет отлично. Тимофей едет в ресторан. Мы тоже собираемся и выходим. Вы поговорите. Хорошо? Он поймет тебя, родная. Я лишь киваю, не в силах протестовать. Но знала бы я, какой меня ждёт сюрприз. *** Я замерзаю. Так холодно, будто валялась на снегу голая. Это страх. Мне страшно даже думать, как отреагирует Тимофей, когда увидит меня, а самое главное, когда узнает о моей беременности. Да. Мы никогда не пользовались защитой. Я, честно говоря, даже подумать не могла, что смогу так быстро забеременеть. Я не считаю, что готова стать матерью, но… Нашего ребенка я уж точно буду беречь любой ценой. Чего бы то ни стоило! – Алис, вот я уже начинаю злиться. – Вера не замолкает. – Давай же! Одевайся и поехали! Интуиция подсказывает, что не нужно с Тимом встречаться. Чувствую, сегодня мой мир вновь перевернется вверх дном. Но такую новость я скрыть не могу. Не имею права. Да и вообще… Предупредить нужно, иначе его окончательно утопят на работе! Растопчут, и всему причина – я! – Ты уверена, Вер? Он вышвырнет меня снова. Я уже несколько дней не узнаю свой голос. Смотрю на отражение в зеркало, и слезы сами собой текут вниз по щекам. Лицо бледное. Губы синие. Глаза блестят – да, но теперь не от счастья, а от слез. Даже в тот день, когда я потеряла маму, не была в таком состоянии. Потому что была готова к ее смерти – она сильно болела. А тут… Так неожиданно всё… Будто сердце из груди вырвали. Безумно привыкла к Тимофею за несколько недель. Влюбилась. Если бы он хотя бы выслушал меня, возможно, всё было бы иначе… Я его не осуждаю. Он был на эмоциях, да. Услышал такие слова в свой адрес. Честно трудился много лет, а тут – подстава, и я – главная фишка. Теперь уже всем плевать на меня. Я уверена, брат или кто-то другой больше не будут за мной следить, просить деньги. Изначально их план был подставить майора, и мне горько осознавать, что они достигли своей цели. – Блин, Алиса! – Вера уводит меня в спальню. – У тебя пять минут! – приказывает и, поцеловав меня в щеку, выходит из комнаты. Никак не могу застегнуть пуговицы рубашки. Пальцы дрожат, не слушаются. Собираю волосы в небрежный хвост и снова смотрю на себя в зеркало. Замученная такая. Обиженная. Сломанная. А ещё – беременная. – Я готова. – Отлично! Поехали! Всю дорогу Вера молчит. Она не спрашивает ничего, будто понимает, что я пытаюсь взять себя в руки и собраться мыслями. Но чем ближе мы подъезжаем к ресторану, тем чаще бьётся мое сердце, готовое выскочить из груди. Никогда в жизни не чувствовала себя так устало. Раздавлено. Вера паркует свой автомобиль, но я не решаюсь выйти наружу. Сижу и смотрю на дверь ресторана и жду… Но чего? Понятия не имею… – Вер… – начинаю разговор, но при этом не отвожу взгляда от входной двери заведения. – Если он вдруг пошлёт меня, поможешь найти мне работу? – Так. А ну прекрати эти разговоры! Тимофей тебя к себе увезёт, я так думаю. Вот там поговорите, и вся эта недосказанность… – Вер, – перебиваю её. – Можешь или нет? Только не у вас там, а где-то в другом месте. – Ты зря паришься. Себя накручиваешь… – глубоко выдыхает она. – А насчёт работы… Не думаю, что Артём будет рад, но я постараюсь. Позвоню Диме. Жаль, Лики с Вадимом нет в стране – они бы точно помогли. Да и Дима поможет, но… Чёрт, они с Артёмом до сих пор враждуют. – Нет, я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. – Ой, Алис, замолчи, я тебя умоляю! – она закатывает глаза. – Ладно. Поговорим об этом позже. Если он тебя пошлёт, как ты выразилась. Приехали. Сердце стучит как сумасшедшее. Огромная машина Тима останавливается у ресторана. Пару минут он задерживается, не выходит из автомобиля, а как только я вижу, наконец, его лицо, слезы начинают течь из глаз ручьем. Господи… Он будто постарел. Стильная щетина отросла, превратилась в бороду. Он не брился эти несколько недель, которые мы прожили отдельно. Одежда мятая, волосы растрёпанные. Сердце болит нестерпимо. Мне безумно хочется выскочить из машины и бежать к нему. Обнять. Поцеловать.

Сказать, что я безумно люблю его! Прямо там – посреди незнакомых людей прокричать, что я ни в чём не виновата. Что не имею никакого дела к той подставе. Ну то есть, я замешана случайно! Я не знала, какие планы они строят! Но все мои желания превращаются в тугой узел и комом застревают в горле. Потому что рядом с его танком останавливается другой автомобиль. Красный. Женский. А главное… Из него выходит та девушка, которая приходила к нему домой. Татьяна, кажется. Она приближается к Тимофею вплотную. Смотрит в глаза снизу вверх и они что-то бурно обсуждают. А потом… Потом он заправляет длинную прядь ей за ухо, проводит рукой по щеке и, наклонившись, что-то шепчет на ухо. – Вот же идиот! Придурок! – Вера чуть ли не кричит. Тянется к ручке двери, но я её останавливаю. – Прекрати, – шепчу, не в силах дальше смотреть на них. Потому что со стороны они кажутся безумно влюбленной парой, и это убивает меня ещё сильнее. Лучше получить удар ножом прямо в сердце и потерять эту долбаную жизнь прямо здесь, но не видеть эту картину. Но… Тимофей меня добивает. Он притягивает девушку к себе и… целует в губы. Я же… Я просто задыхаюсь от ревности и от того, что этот мужчина больше не мой. Не мой, черт побери! Господи… Зачем ты со мной так?! За что?!

Глава 12

Тимофей

Ни хрена не соображаю. Боудто всё стерли, будто пвотерял память.

Чертов подполковник раздражает невыносимо! Хгочется перевернуть этот долбаный стол, а нмапоследок врезать пару раз кулаком в морду, под челюсть, чтобы без зубов остался! Чтобы не мог бросать в мою сторону издевательские насмешки. Сукин сын!

Чую, что-то не так с ним. Последнее время он вел себя странно, но я не придавал значения. А зря! Очень зря!

Сказать, что я не живу – ничего не сказать.

Я, сука, взрослый мужик, но чувствую себя ребенком. Брошенным на улице. Бездомным. Одиноким, мля, мальчишкой.

– Откуда банда Ворона узнала об операции в заброшенном кинотеатре? Информация была у нескольких человек, в том числе и у тебя.

Чувствую, вопрос с подвохом. Прищуриваясь, неотрывно смотрю на мужика лет пятидесяти. Когда-то были у нас нормальные отношения. Потом… Не люблю я мужчин, смахивающие на баб.

– Понятия не имею.

– А твоя баба всё знала! – восклицает моментально, втыкая в сердце нож, пронзая насквозь.

Алиса… Лисичка… Девочка моя… Что же ты наделала?

– Она ни хрена не знала!

– Головой отвечаешь за продажную?!

– Отвечаю, твою мать! ОНА. ТУТ. НИ ПРИ ЧЁМ!

– Охренеть! – откидывается на спинку кресла, сложив руки на груди, хохочет во весь голос.

Знаю – Алиса чиста. Ее ошибка – звонить с моего телефона, когда есть свой, – поставила под удар меня. Мою работу. Поставила под удар всё, что нас связывало. А потом она просто промолчала. Хоть и был шанс все рассказать, прежде чем ложиться со мной в постель!

– С ее телефона Воронову были посланы все адреса, где мы планировали вывести их на чистую воду.

Не могу понять… Снова торможу. Ну как?.. Как так?! Она ничего не знала! Я не рассказывал, и дома по телефону не говорил на эту тему. Только пара сообщений есть, которые я послал Захарову. И то, в основном, шифрованные. Ну не могла она, нет.

– Ты гонишь, Савин. Она…

– Я тебе предлагал. Разве нет? – усмехаясь, перебивает меня. – Отдать дело питерским пацанам. А ты, упертый баран, всегда отказывал. Оно стоило того?

Теперь усмехаюсь я:

– Что ты хочешь этим доказать, Слава? – встаю, опираюсь ладонями на стол и наклоняюсь к нему. – Я считал себя нормальным мужиком. Чистым. Справедливым. Но…

Продолжать не вижу смысла. Он краснеет на глазах. Вены на шее вздуваются.

– Я как-то думал вернуть тебя, – продолжает он, – но нет. Ты отстранен окончательно, Гордин. На выход!

– С удовольствием! —тихо смеюсь, а самому разгромить этот кабинет хочется. – Но ты же знаешь, что я так легко не сдаюсь. Сечешь, о чем я? – Это был намек. Жирный такой. Толстый. Отворачиваюсь и выхожу, слыша в спину ругательства. – Да! – отвечаю на звонок брата.

– Ты где?

– В ресторан еду.

– Когда?

– Прямо сейчас.

– Окей. Поговорить надо. Срочно.

Сбрасываю вызов. Поговорить? Интересно, он хочет или жена его любимая, которая звонит днем и ночью, хоть и понимает, почему я не выхожу на связь!

Хватит. Эта тема закрыта.

Мысли, одна хуже другой, действуют на нервы. Какого черта, а? Я только начал привыкать к женщине, жить с ней. Любить, сука, в конце концов! А она вот так со мной…

Что дальше? Как доверять?

Савин врет, конечно же. Если бы Алиса отправила те сообщения, о которых шла речь, и у него были бы доказательства, то давно бы ее за решетку упек. Без раздумий. Но что-то его сдерживает, связывает ему руки. Значит, не всё так просто. Разберемся.

Нужно встретиться с Захаровым, узнать последние новости о деле Воронова. Больше некому доверять. Уже две недели от Тимура слышу лишь отмазки. Не хочет, чтобы я снова натворил дел. Но я не могу не лезть. Не могу смириться, что меня, взрослого мужика, который увидел немало всего в этой долбаной жизни, вот так тупо подставили.

Я привык работать днем и ночью, лишь бы домой не ходить. Везде пахнет Алисой. В спальне ее запах. В ванной. На кухне. Да везде! Даже на моей одежде, черт бы ее побрал!

Как же быстро засела в мозги. Как же быстро влюбила в себя, а затем без раздумий растоптала. Знала ведь, я говорил ей много раз, что могут быть проблемы, если о наших отношениях узнают.

Но эти дни без нее – пытка. Есть нормально не могу, да и желания нет. Стены квартиры давят так, что в гостинице ночевать кажется удобнее. Или в ресторане на диване. Где угодно, но не там, не в том доме, который весь пропитан ее цветочным запахом.

Даже не понимаю, как доезжаю до ресторана. Белый «Mercedes» Веры замечаю еще издалека. Сидит за рулем, и она не одна. Мирить решила? Ну вот зачем лезть, а? Я же просил Артема, чтобы жену свою попросил, чтобы в мою жизнь не лезла! Всё не так, как кажется со стороны. Все намного сложнее.

Не тороплюсь выходить. Что-то задерживает меня. Может, Алиса выйдет, и хоть издалека ее увижу. Сердце колотится. В висках набатом стучат слова Савина в ту ночь. Как он назвал Алису? Продажной? А я ведь даже сейчас убить каждого готов, кто в ее адрес лишнее слово скажет. Маленькая еще. Неопытная. Но мне сложно смириться, простить ее, даже если ничего больше между нами не будет.

Красный автомобиль останавливается рядом. Что за хрень, мать вашу? Она-то тут что потеряла?! Нет ни малейшего желания с кем-либо общаться. Напиться бы и провалятся где-нибудь. Проснуться и ничего не помнить.

Выхожу, не медля:

– Что ты тут делаешь? – стою спиной к Вере с Алисой. Сжимаю руки в кулаки, потому что Татьяна последняя, кого я хочу видеть.

– Поговорить хотела. Я соскучилась, Тимофей. И если всё еще в силе твое предложение, я готова родить ребенка.

Смотрю на девушку, а самому ржать хочется. Нервы сдали окончательно.

– Ничего себе! – тихо смеюсь и обманчиво ласково заправляю прядь Тани за ухо. Наклоняюсь к ней до такого расстояния, что еще пару сантиметров – и мои губы коснутся ее. – Ты же не думаешь, что я буду летать в облаках и сразу соглашусь, а? На хрен сюда пришла?

Я и так злой, как собака. А такие нежданные «гости» полностью выводят из себя.

Когда-то мне нравилась эта девушка. Но теперь, после Алисы, вряд ли я снова буду иметь дело с женщинами.

– Ну ты же… Прости, меня. Я поняла, что сама всё испортила. Хочу восстановить.

– Боже, Таня!.. – трогаю пальцем ее шею, где багровое пятно прямо в глаза лезет. – Ты на себя в зеркало смотрела, детка? Незабываемая ночь у тебя была, кажется, ммм?

Отстраняюсь и бросаю на нее гневный взгляд. Еще одна баба решила меня вокруг пальца меня обвести? Чувствую себя идиотом, ей богу. До чего же докатился.

– Тим, ну ты чего? У меня никого нет! – глаза горят огнем.

Я уверен, она сейчас из кожи вон лезть начнет, чтобы доказать свою верность. Но я в этом абсолютно не нуждаюсь.

– Таня… – потираю лицо рукой. Устал я от всего этого… Детский сад какой-то. – Давай, детка. Иди. Шагом марш. Если мне нужна будет женщина на ночь, то я ее найду. Окей?

Черт! Увидел эту… Совсем забыл про Веру с Алисой. Голова ни хрена не соображает последнее время. Отхожу, не обращая внимания на Танины протесты и попытки мне что-либо доказать. Мне плевать, с кем она спит. Поворачиваюсь назад перед тем, как зайти в ресторан. Но белый «Mercedes» уехал. Значит, увидели меня с ней, и Алиса явно…

Черт! Что-то не по себе становится. Нет, то, что она увидела нас вместе – это отлично. Пусть Алиса думает обо мне что угодно, но она обязана держаться от меня как можно дальше. Иначе я всю жизнь в этом дерьме валяться буду, а брат ее со своей бандой кайфовать. Но с другой стороны – что она почувствовала? Как бы я отреагировал, если бы ее с другим увидел? Даже мысль эта убивает, напрочь сносит выдержку. Но я должен смириться. Наши пути разошлись, значит, Алиса будет принадлежать другому мужчине. Будет счастлива. Без меня.

– Ну ты молодец! – хлопает Артем в ладони. – Отличный спектакль!

– Добрый день.

Сажусь на диван и мысленно ругаю себя за то, что вообще на глазах у Алисы начал с Таней говорить. Нужно было послать ее к черту и всё.

– Ты хоть в курсе, что ломаешь всё на своем пути? Эта девчонка… Ты своим поступком делаешь ей больно. Специально, да?

– Зачем? Зачем мне специально что-то делать? Не нужно мне тут никого защищать. И учить уму-разуму тоже!

– Брат! Ты буквально пару месяцев назад меня, как школьника, ругал за такой же тупизм. А сейчас сам на те же грабли наступаешь. Что с тобой происходит?

– Ситуации разные, Артем.

– Да что там разного?! – повышает тон, и мне это уже не нравится.

Ходит из угла в угол, будто это самое важное событие в его жизни.

– Вера тебя не предавала. Не унижала перед какими-то тряпками, понимаешь? Сечешь разницу?

– Да с чего ты вообще решил, что она предала?! Поговорил с ней? Нет! Выслушал?! Тоже нет! И?! Откуда такие выводы?!

– С моего телефона звонок прошел. И этого было достаточно, чтобы какие-то твари тыкали мне в спину и…

Черт! Да к чему весь этот разговор?! Выспаться нужно, потому что ни хрена не соображаю. Голова раскалывается.

– Тимофей… – брат садится напротив, чешет подбородок, открывает рот, чтобы что-то сказать, но не продолжает. Такое ощущение, будто что-то скрывает. – Вера была беременна, и я чуть ли не сошел с ума, когда об этом узнал. Сто раз пожалел о сказанных в ее адрес словах. Я тоже тогда прекрасно понимал, что влюбился с первого раза, но чертова гордость… Я был не прав в той ситуации. Возможно, Алиса что-то сделала не так, но осознанно она не навредила бы тебе, не поставила под удар ни тебя, ни твою карьеру.

– Всё не так просто, – глубоко вдыхаю, потирая лоб. – Всё могло быть иначе. Но она вместо откровенного разговора предпочла молчание и… Черт! Прекрати уже этот разговор!

– Вера сказала, что Алиса хотела сказать кое-что важное. Что ты теряешь, брат? Дай ей пять минут. Дай шанс, хотя бы малейший. Сам же страдаешь. И я, черт побери, несколько месяцев назад задыхался от такой же боли. Прекрасно понимаю, что у тебя в голове творится.

– Подождет.

– То есть ты… В смысле?

– Мне нужно остыть, Артем. Просто боюсь… Боюсь, что она действительно в чем-то виновата… Может, я говорил по телефону, и она услышала… – сжимаю челюсти до боли в зубах. Так дерьмово на душе никогда не было. – Остыть нужно. Успокоиться. Но это произойдет нескоро.

– Скучаешь? – брат вопросительно выгибает бровь, смотрит на меня исподлобья. – А если бы она была беременна? Что бы ты сделал тогда?

Удар под дых. Или острым ножом в спину. Лучше сдохнуть, чем жить с разорванным сердцем с женщиной, которая заживо закопала мои к ней чувства.

Глава 13

Алиса

Я не верю в происходящее. Будто вся эта ситуация – сон. Кошмар какой-то. Будто я попала в сказку. Жестокую. Невыносимо больно. Так, что внутренности выворачивает наизнанку.

Сразу же! Сразу, как только выгнал меня, пошел к ней! И наверняка живут вместе.

Хочу просто уехать отсюда. Построить новую жизнь. Я и мой малыш. Наш малыш, о котором он не узнает. Не вижу смысла. Он нас не примет. Или примет своего нежеланного ребенка, но и ее не отпустит. А я это не переживу, нет. Это слишком тяжелое наказание для меня. Если учесть, что я вообще не в деле всего происходящего. Просто жертва.

Но он этого не понимает. Хотя я не в праве его осуждать. Потому что он прав. Лишился из-за меня всего – работы, уважения. Ведь наверняка все коллеги знают о его отношениях с продажной сестрой уголовника, как сказал в трубку тот мужчина в ту ночь.

– Алис, ты же прекрасно знаешь, что он сделал это специально.

Вера не перестает повторять одно и то же. А я не могу взять себя в руки и расслабиться. Хотя бы чуточку. Слезы не сохнут. Больно, Господи. Очень больно!

– Вер, прекрати.

Мы едем к ее «знакомому», которого Артем терпеть не может. Они в ссоре. Вера намекнула, что несколько месяцев назад были какие-то конфликты у них. Из-за нее. Хоть мужчины и были близкими друзьями. Честно говоря, мне не очень интересно, что между ними произошло, потому что я сама не в лучшем состоянии. Душа в клочья. Сердце вдребезги сломалось. Я не могу, не хочу без него. Без своего майора. Но мне нет места в его жизни. Он это доказал.

– Ну а что? Не, ну ты же заметила, что он из машины вышел через некоторое время. Жук он еще тот. Хитрый. Точно увидел нас.

Успокаивает ли меня это? Ни капли. Специально или нет – Тимофей это сделал. И если поцеловал ее назло мне – это еще больнее. Нестерпимо и мучительно.

Нужно забыть! Как? Да черт его знает. Но иначе я просто умру от тоски по нему.

Но как жить? Как? Каждую ночь он обнимал меня, прижимал к себе так крепко… Боже, но я была уверена, что он чувствует то же самое, что и я. А я влюбилась!

Его слова помню отчетливо. Он же признался! Но разве любящий мужчина так поступает? Швыряет на улицу, как ненужную вещь? Нет, конечно же. Значит, его слова – пустые.

– А это изменяет тот факт, что он ее поцеловал, Вер? Значит, есть между ними что-то. Ты же прекрасно понимаешь, – вытираю слезы и опускаю стекло вниз – может, ветер как-то поможет.

– Господи, Алис! – автомобиль останавливается на светофоре. – Ты бы знала, какая курица была рядом с Артемом весь день после нашего знакомства! Ну везде ее видела! Бесилась. Но всё, оказывается, было не так, как я думала.

– Разные ситуации, – подытоживаю. – Долго нам еще ехать?

– Да нет. Почти приехали.

Мои мысли рядом с ним. Интересно, он действительно видел меня? Что почувствовал? У меня столько вопросов, но я не знаю на них ответов. А самое главное – Стелла не отстает. Она звонит почти каждый день, но я постоянно сбрасываю или ставлю на беззвучный режим. Если так будет продолжаться, то я должна буду сменить номер телефона. Но если Тим вдруг решит позвонить? Не дозвонится ведь. Боже. Будто весь мир против меня, ей богу!

– Подожди минуточку. А его предупрежу.

Вера печатает сообщение. Удаляет, потом снова пишет. Будто не решается или не знает, что именно написать. Но в конце концов, глубоко выдохнув, отправляет.

Пару минут сидим в тишине. Я думаю о своем, а Вера о своем. У нас разные темы в голове. Она явно нервничает.

Вибрирует Веркин телефон. Она смотрит на экран так внимательно, будто там что-то очень важное. А потом слегка улыбается:

– Пошли.

Мы выходим из автомобиля и в абсолютной тишине направляемся в огромный ресторан. Заходим внутрь и молча проходим мимо ресепшна. Девушка, стоящая там, ничего не говорит, значит, знает, кто пришел.

Вера стучится и приоткрывает дверь:

– Можно?

– Конечно.

В кресле сидит мужчина. Примерно такого же возраста, что братья Гордины – лет тридцати пяти. Или немного моложе. Черные глаза сканируют нас непроницаемым взглядом. На нем белая рубашка и черные брюки. Рост под два метра. Красивый, спортивный, я бы сказала – шикарный. Он поднимается и жестом руки приглашает сесть на диван.

– Дим. Прости, пожалуйста, но ты знаешь, зачем мы здесь. И если можешь, то скажи нам конкретный ответ. У нас мало времени.

– Ты сначала нормально объясни, – просит он.

Мысленно подмечаю, что мужчине абсолютно плевать на меня. Он всего разок рассмотрел меня с ног до головы и всё свое внимание перевел на Веру. Аж глаза у этого Дмитрия блестят, и я так понимаю, он тоже боролся за сердце Веры, но она выбрала Артема.

– Моей подруге работа нужна. Почему не беру к нам? Потому что это личное. Не могу всё рассказать, прости. Но если и у тебя никак, то ничего страшного.

Вера тоже нервничает. Наламывает себе пальцы так же, как я несколько минут назад в ее машине.

– Ну конечно возьму. Но хотя бы скажите – опыт есть?

– Есть, – отвечаю моментально, – я работала на ресепшне. Обещаю не подвести.

Мужчина кивает и снова переводит взгляд на Веру.

– А ты как? Счастлива? – спрашивает с грустью. Уголки его губ чуть приподнимаются, изображая улыбку, но она натянутая.

– Всё отлично. Спасибо, – Вера отвечает коротко, и я понимаю, что она просто меняет тему. – А Лика с Вадимом когда приедут, ты не в курсе?

– Через пару недель.

– Отлично, – Вера не знает, о чем говорить. – Ты скажи, когда приступать к работе? Какие у вас тут правила? Когда и во сколько приходить?

– Завтра утром приступает, – заключает мужчина. – Вы же справитесь, надеюсь?

– Естественно. Спасибо огромное.

Он снова кивает. А я чувствую себя пустым местом. Ничтожеством.

– Мы тогда пойдем. Оставим номер телефона, пусть твоя секретарша всё пришлет Алисе, можно же так, да?

Вера скорее хочет свалить отсюда, но не знает, как это сделать и при этом не задеть мужчину.

– Конечно. Можете идти.

Мы молча поднимаемся и выходим. Вера облегченно выдыхает, как только садимся в машину.

– Вер, кто он? – наконец, осмеливаюсь спросить.

– Тот, кого не любит Артем. И если муж узнает – мне трындец.

Глава 14

Алиса

Очередной день. Новая работа и тоска. Я не в силах что-либо изменить. К сожалению, моя судьба такова. Привыкла терять любимых, а родные… Ну какие там родные? Отец? Да он меня видеть даже не захотел после моего рождения. Брат? Я для него крутая фишка, которой он воспользовался, чтобы майора от дела отстранили. Ведь он много чего знал о банде Антона. Вышел на их след.

И всё. Больше у меня никого нет, если не считать Веры.

Единственное, я очень скучаю по Дашке, но, конечно же, к Стелле больше никогда не пойду! И я до сих пор не понимаю, как умудрилась оставить там телефон? Нет, я в курсе, что всё это было запланировано, но почему я, тупая, не додумалась взять его, когда выходила из квартиры той дряни?

Есть только одно объяснение – Стелла прекрасно справилась со своей ролью жертвы. Выбила меня из колеи, спрятала мой мобильник, а я просто забыла его. Тупая. Глупая! И этим своим необдуманным поступком перевернула свою жизнь вверх дном. Потеряла безумно любимого мужчину, который, кстати говоря, уже нашел мне замену. Да, больно осознавать, но это так. А я живу дальше. Точнее – стараюсь. Очень стараюсь, потому что во мне растет частичка его.

– Алис, тебе пора домой, дорогая. Уже темнеет, – говорит моя новая подружка.

– Да. Чуть позже Верка приедет. Она что-то задумала, просила подождать, – отвечаю Наташке.

Милая девушка. Высокая брюнетка с грустными глазами. Она постоянно шутит, смеется, но правильно говорят: не каждый, кто улыбается – счастлив. Далеко не каждый.

– Лис, – она сжимает мое плечо так… по-дружески, что ли… – Мы можем чуточку поговорить? – слегка улыбаясь.

– Да. Конечно, – взволнованно отвечаю. – Что случилось?

– Давай присядем, – предлагает она и продолжает после того, как мы присаживаемся на диван. – Я знаю, что ты не очень разговорчивая, постоянно в себе. Но, блин, я вижу в тебе себя. Я была такая же, когда впервые приехала в этот город. Не знала, что делать, как продолжить жить…

Голос девушки начинает дрожать, глаза блестят от слез. Еще чуть-чуть – и она расплачется.

– Наташ, ну ты чего? – заправляю прядь ее темных волос за ухо и так хочу обнять, но если я это сделаю, она вообще не перестанет плакать.

– Мне не с кем делиться своими переживаниями. И когда я вижу тебя, мне становится легче. Да, мне стыдно за свои слова, но я просто понимаю, что не одна такая несчастная на этом свете.

– Я догадываюсь, о чем ты, – улыбаюсь ей. То же самое подумала и я, мол, не я одна страдаю. – Рассказывай свою историю.

– Да что там рассказывать… Я отца потеряла лет пять назад. Мама сразу же замуж выскочила, какого-то придурка домой притащила. Я училась тогда, студенткой была. Дома одна оставаться боялась. С ним…

Девушка закрывает лицо ладонями, всхлипывает, шмыгает носом. И я понимаю, к чему она ведет. Очень похожая ситуация. Пусть не отчим, но друзья брата приставали ко мне не раз. И это капец как неприятно. Противно. До дрожи.

– …Он каждый раз лапал меня. А когда отказывала – избивал.

– А мама? – обрываю ее. – Она что говорила по этому поводу? Почему оставалась с ним после такого?

– Ну ты что?! Думаешь моя мать – ангел? Она вообще, да простит меня бог, но лучше уж такого родителя не иметь. Ты представляешь, она мне не верила! Собственной родной дочери не верила!..

Моя мама скрывала от меня отца, но никогда не защищала и не говорила о нем. Возможно, делала это именно из-за того, что он был плохим человеком. Я часто предлагала ей уехать в другой город, но она упорно отказывалась. А после намеков Тима о том, что мой папаша – крупная шишка, до меня окончательно дошло, что мама была права. Куда бы мы ни уехали, где бы ни прятались, он бы всё равно нашел нас.

– Я просто сбежала из дома. Сбежала, не оглядываясь назад, а мама сказала…

Я чувствую ее боль, и у самой глаза начинает щипать. Сжимаю ее руки в знак поддержки, но когда человеку плохо, ничего не помогает. Однако если рядом есть тот, кто поддерживает, то немного легче становится. По себе знаю.

– Всё. Прекрати, я поняла тебя, – обнимаю Наташу за плечи. – Всё позади. Вот у тебя и работа хорошая есть, спокойствие. Всё отлично будет.

– А ты? У тебя что стряслось? Почему ты постоянно прячешь слезы? Я так не умею.

Я усмехаюсь. Прячу слезы? А это как? Я постоянно плачу в уборной. Бывает, увижу фигуру, похожую на Тиму, и у меня сердце разрывается. Такое ощущение, будто он внезапно появится на моем пути. Вот выйду из этого ресторана, а он там. Ждет меня. Что может быть лучше? Ничего! Я хочу всего пять минут, чтобы объясниться.

– Парень бросил, – равнодушно пожимаю плечами и сразу же кусаю нижнюю губу с внутренней стороны, в противном случае я тоже тут разрыдаюсь.

– Очень любила? Ну ты же еще молодая. Появится кто-нибудь на твоем пути и забудешь того… Вот как можно бросить такую девушку, как ты, а?

– Боже, Наташ… – я издаю нервный смешок, а потом он превращается в хохот.

На глаза наворачиваются слезы. А ком стоит поперек горла. Такую девушку, как я? Что во мне такого особенного?

– Бездельничаем? – мужской голос заставляет нас вздрогнуть.

– Ой, Дмитрий Иванович, вы простите, просто… – Наташка не знает, как выкрутиться.

Как же неловко… Что он обо мне подумает? Первый рабочий день – и я хохочу, как ненормальная.

– Вы остались без дела, – босс смотрит на наручные часы, неодобрительно качает головой. – Тут ночевать вздумали?

Боже… Мужчина реально красивый, и я замечаю, как смотрит на него Наташа. С нежностью. По одному взгляду понятно, что она к нему чувствует.

– Алиска ждет Веру, то есть свою подругу. И мы уйдем.

– Отлично, – выражение его лица меняется. Он снова рассматривает меня с ног до головы, но в этот раз не с таким безразличием. – До завтра.

Вера мне рассказала вчера про конфликт Дмитрия с Артемом. И я, честно говоря, расстроилась. Если бы знала ранее, то никогда не согласилась бы идти к Диме. Мне кажется, Артем даже не выслушает Веру, если до него дойдут слухи, что его жена была здесь. Я сужу по Тимофею. Быть может, они и разные.

– Э-э-эй! Я вижу, как ты глазеешь на босса!

– Ну красавчик же ведь, разве нет? – смущенно улыбается подруга.

– Ну да. Что есть, то есть, – пожимаю плечами.

Достаю свой телефон и по привычке сразу смотрю на звонки – может, позвонит? Но нет.

– Редкий сорт мужчин. Умный. Красивый. Харизматичный. Серьезный, – шепчет на ухо.

– Да. Да. Я согласна, Наташ.

– Секретничаем или сплетничаем? – до меня доносится голос Веры. – Приветики.

– И то, и другое, – отвечаю. – Добрый вечер.

– Привет, – здоровается Наташа.

– Смотрю, вы подружились, а?

– Ага, – собираю свои вещи, и мы направляемся на выход. – Пока, Натусь. Завтра увидимся, – попрощавшись, мы с Верой садимся в машину.

– Ну как ты? Как самочувствие? – начинает разговор

– Вроде бы нормально, – выдыхаю, потому что ничего не нормально. Я очень соскучилась по нему. Очень! – А у тебя как?

– Отлично! У меня есть идея!

Смотрит на меня и улыбается, но ничего не говорит.

Мы доезжаем до моей съемной квартиры в абсолютной тишине. Верка какая-то странная, но я не могу понять причину. Это, конечно, хорошо. Я рада за нее, но у меня кошки на душе скребут. Где сейчас Тимофей? Что делает? Неужели снова с ней? В ее объятиях и уже забыл меня… Господи, разве так можно? Как забыть человека? Как сделать так, будто его вовсе не было в моей жизни? Да никак!

Пока я готовлю нам кофе, Вера что-то печатает на телефоне, при этом улыбка не сходит с ее лица. Мужу, наверное. Любят друг друга – это очевидно. Верка через многое прошла ради любимого, и он ради нее тоже. А у нас не получилось.

– Ну рассказывай давай, – ставлю стакан перед подругой и сажусь напротив.

– Завтра ты до шести работаешь, да? – Я киваю. – Поехали со мной? Я хочу своим девочкам что-нибудь купить. Шоппинг, так скажем.

Она поглаживает свой выпуклый живот и смеется.

– Девочкам? Имя придумали?

– Вика и Ника, – радостно сообщает она. – Едем же, да?

– Ну конечно. Я только за.

– Как раз ты тоже возьмешь…

Она резко замолкает, а меня словно током прошибает. Я на миг даже забыла, что сама беременна, и совсем грустно становится.

– …Прости, я не хотела.

– Всё хорошо, Вер, – улыбаюсь сквозь слезы. – Скажи мне о нем. Как он там? С ней, да?

– Нет, конечно. Алис, – подруга садится рядом и берет меня за руку. – Я тебе кое-что скажу. Я Тимофея знаю всего несколько месяцев, но мужики же такие – на эмоциях могут что угодно сказать. Артем мне такие слова говорил, что я думала, что никогда не прощу его, но потом всё получилось так… Ну ты же видишь нас. Я уверена – у вас будет точно так же!

– Ой, Вер. Пожалуйста, не нужно так. Ты же прекрасно понимаешь, что это нереально. Он пошел к ней.

– Да никуда он не пошел! Ему просто остыть нужно немного. Успокоиться. Ну да, эти братья гордые, но эту гордость им в одно место засунуть бы, – она запрокидывает голову и смеется.

– Успокоиться в ее объятиях? Как он там? Расскажи.

Вера сразу же замолкает и снова бросает на меня сочувственный взгляд. Ей просто жаль меня.

– Точно так же, как ты. Нормально не ест. Не спит, естественно, не высыпается. Весь день на работе торчит, дома не появляется. Ну короче, не лучше тебя.

– Ты серьезно или меня накручиваешь?

Я просто не верю, что после тех слов, что мне наговорил, Тимофей чувствует себя плохо. Плюс та женщина. Нет, Вера точно хочет меня успокоить и поэтому говорит всю эту ерунду.

– Артем сказал, ему нужно успокоиться. Неспроста же… Ты понимаешь?

Я сглатываю ком в горле и вытираю покатившуюся по щеке вниз слезинку. Господи, как же я хочу его! Хочу вот так присесть с ним и спокойно поговорить!

– Так завтра ты со мной?

– Конечно. Надеюсь, Дмитрий Иванович не задержит нас.

– Думаешь, может так поступить?

– Ну а почему нет, если работы будет до хренища?

– Пффф. Ладно, Лис, мне пора. Завтра заеду обязательно.

Верка уходит, а ее слова никак не выходят из головы. В надежде поговорить с Тимофеем, я набираю его номер. Длинные гудки действуют на нервы. Он не отвечает. А потом они превращаются в короткие. Сбросил. Просто взял и сбросил.

От телефона не отхожу. Даже в ванной кладу его на полочку, но всё это бесполезно. Он не перезвонил.

Ложусь на кровать и смотрю наши с ним фотографии. У меня их не так много, и они всё, что есть у меня в память о нем. Я уверена – наши пути больше никогда не пересекутся.

Я чуть ли не подпрыгиваю с кровати – мобильник внезапно вибрирует в руках. Но это звонит не он.

– Да! – кричу в трубку, потому что она разбила все мои мечты. Я ее готова задушить собственными руками!

– Нам нужно поговорить, Алиса. Насчет твоего отца, – раздается голос Стеллы.

Спокойный и раздражающий. Только вот я не хочу знать ни отца, ни кого-либо другого, связанного с ним.

Глава 15

Алиса

Я не сплю всю ночь. Чувствую себя отвратительно. На работе точно так же. Вся в себе. В своих мыслях.

Наташа не трогает меня, хоть и чувствует, что со мной что-то не так. Я и сама себя не понимаю. Почему меня так взволновала тема отца? С чего бы мне взять слова Стеллы всерьез? Ну это же ее очередная игра! Что она, сука, задумала?

Ближе к вечеру звоню Вере и сообщаю, что у меня болит голова. Прошу оставить наш шоппинг на завтра, и она соглашается, взволнованно расспрашивая меня, не случилось ли что-то серьезное.

Да нет. Не случилось. Но я понимаю, вижу, как с каждым днем проблем становится всё больше и больше. Ну зачем мне отец? Я никого не хочу!

Чувствую на себе чей-то прожигающий насквозь взгляд. Смотрю по сторонам, но никого подозрительного не вижу. Сердце колотится в груди, но я пытаюсь успокоить себя. Ничего не будет со мной, а с малышом тем более. Я не позволю.

– Наташ, я домой. Встретимся завтра, дорогая.

– Давай я подвезу, – возмущается она.

Но я не хочу. Сначала прогуляюсь. Подышу свежим воздухом. Говорят, беременным это на пользу.

– Не парься. Я прыгну в такси и прямиком домой.

Я пожалела, что не приняла предложение подруги. Сердце не на месте. Стучит как бешеное. У меня такое ощущение, будто за мной следят. Либо у меня паранойя.

Жду такси на остановке и не медля ни минуты еду домой. Страшно до дрожи. Если бы это был Тимофей, я бы почувствовала, но интуиция подсказывает, что мне грозит опасность. По пути набираю майора, а он, как всегда, сбрасывает.

Я выхожу из машины и шагаю к своему подъезду. Как только тянусь к двери, мое запястье обхватывает чья-то рука и сжимает до боли. Повернув к себе лицом, впечатывает меня спиной в стену так, что перед глазами темнеет.

– Ну привет, сестричка. Не соскучилась?

Голос Антона пробирает до мурашек. От него пахнет так противно, что к горлу подкатывает невыносимая тошнота. Еще чуть-чуть, и меня вырвет.

– Что тебе нужно? Какого черта, придурок? – шиплю сквозь стиснутые зубы, – Отпусти! Мне больно!

Но он будто под кайфом, не слышит меня.

– Работу себе нашла хорошую, м-м-м? А про брата не забыла?

– Да пошел ты в одно место! Вы мне всю жизнь испортили! – чуть ли не ору, чувствуя на щеках обжигающие кожу слезы. – Будьте вы прокляты. Ты! Стелла! Отец!

Брат резко останавливается. Отпускает мою кисть и резко сжимает горло. Больно так. Весь воздух из легких вышибает, дышать становится нечем.

– Ты что, сука, несешь? Какого хрена?

– От-пус-ти! – царапаю его руку ногами, тянусь к лицу, но промахиваюсь.

– Если хоть слово еще раз пискнешь – я убью тебя! Уже давно рука чешется, но все никак не получается. Поверь мне, тебя даже искать не станут. Даже твой «майорчик». И отец будет рад твоей смерти, потому что ты черное пятно для него. Ты поняла меня, сука?

– Эй, ты! А ну отпустил девочку! – раздается женский голос, и Антон моментально отпускает меня. Не в силах удержаться на ногах, я падаю на землю попой, жадно глотая воздух. – Пошел отсюда! Вон! – кричит женщина. – Соседи! Помогите! Тут извращенец к девчонке пристает!

– Вот же дрянь! – бросает Антон в сторону тети и убегает прочь.

– Как ты, девочка? Он к тебе приставал? – Я лишь киваю. – Поднимись, давай я помогу. Ты на каком этаже?

– Спасибо вам большое, – обнимаю женщину, утыкаюсь носом в плечо.

От нее так приятно пахнет. Она как ангел хранитель появилась ниоткуда. Она помогает подняться в квартиру, даже сидит со мной некоторое время, пока я прихожу в себя. Говорит, что завтра зайдет, и уходит. А еще берет мой номер телефона.

До самого утра не могу сомкнуть глаз. Черное пятно, значит? Убьют, и даже майор не будет искать? А в чем-то брат прав.

Дрожащим руками набираю Наташу и прошу заменить меня. Или же сказать Дмитрию Ивановичу, что я заболела. Да, неловко в первые же дни работы, но у меня нет выхода. Страшно выходить из дома. Она без всяких вопросов соглашается и просит быть осторожнее. А потом я набираю Веру и объясняю ситуацию. Прошу ее не приезжать, но она не слушает и через минут пятнадцать оказывается на пороге моей квартиры.

– Рассказывай!

И я говорю, как есть. Каждое слово брата.

– …У меня до сих пор горло горит. Будто его ладонь всё еще на нем, – всхлипываю.

– Ты же понимаешь, что так не может продолжаться? Тебе нужно поговорить с Тимофеем. Прямо сейчас, Алиса. Он в ресторане, поверь, не будет против, если ты поедешь туда. Как-никак, в участке он почти не сидит.

– Откуда ты знаешь?

– Просто поверь и всё. Ты же веришь мне? Я не желаю вам зла, наоборот.

– Я не могу к нему, Вер.

– Можешь! Не думаешь о себе, так хотя бы о малыше подумай!

«Он у себя. Один. Давай уже! Рано или поздно ты должна это сделать, Алиса», – многократно перечитываю сообщение Веры, но не могу взять себя в руки, решиться и наконец пойти к майору и рассказать о своей маленькой тайне. Попросить помощи. Потому что иначе… меня убьют. И не только меня.

Сглотнув образовавшийся в горле ком, на ватных ногах направляюсь к входной двери «Максимуса». Тим давно не сидит в участке – избегает знакомых и коллег. И во всем виновата только я.

Одеревеневшими пальцами набираю его номер, но в ответ слышу одно и то же: «Абонент временно недоступен».

– Добрый день, – натягиваю на лицо улыбку, стараясь выглядеть доброжелательной. Но на самом деле сердце пропускает удары при виде секретарши моего любимого мужчины. Красивая, элегантная, стройная блондинка с карими глазами. – Я к Тимофею.

– Добрый. Простите, но он сегодня занят, – отвечает моментально, но потом, прищуриваясь, всматривается в мое лицо и спрашивает: – Алиса?

– Да. Пожалуйста, мне нужно с ним поговорить!

Даже думать не хочу, откуда она меня знает. Точно Вера всё подстроила.

– Минуточку, – глубоко вздохнув, секретарь нажимает на кнопку селектора. – Тимофей Владимирович, к вам пришли. Говорит, очень срочно. Дело жизни и смерти, – последнее добавляет от себя.

– Кто? – грубый тон любимого доносится до меня через шум в голове.

Сердце сжимается от боли, колотится. Будто миллионы игл вонзаются в грудь.

– Тим! Пожалуйста! Нам нужно поговорить! – чуть ли не кричу.

Дышу часто-часто. Впиваюсь ногтями в ладони до крови, пытаясь сдержать себя и не разреветься.

– Анна! Я. Занят! – недовольно бросив секретарше, он отключается.

– Простите меня, – умоляюще взглянув на девушку, я врываюсь в кабинет без разрешения, слыша за спиной «Вам туда нельзя!».

Тим сидит на кресле. Не отрывает глаз от монитора компьютера. Даже не поднимает голову и не смотрит на меня.

– Выйди, Анна, – приказывает. Секретарь молча выходит, закрывая за собой дверь. – Я тебя слушаю, – это уже мне.

Стою неподвижно. Замираю. Забываю дышать. Боже… Как же я соскучилась по нему!

Знакомые глаза цвета меда превратились в холодные осколки. Губы сжаты в тонкую линию. Взгляд устремлен на меня. Яростный. Ненавидящий. Который раз сглатываю, пытаюсь выдавить из себя хоть слово. Получается с огромным трудом:

– Мне нужна твоя помощь, Тим. Пожалуйста… – снова умоляю, готовая на всё. Абсолютно на всё! Лишь бы он был рядом.

Он усмехается. Не воспринимает меня всерьез, а мои слова – тем более.

Когда-то я считала, что жизнь дочери моего брата-уголовника под угрозой, и неосознанно предала его – своего майора, первого и единственного мужчину. Однако сейчас опасность грозит мне. И я хочу рассказать ему про угрозы, шантаж… Ведь теперь нас связывают не только позабытые чувства… Но поверит ли он мне?

– Назови хоть одну причину, почему я должен помочь тебе?!

Слова, как осколки льда, вонзаются в сердце. Прошибают его насквозь. Прикусываю губу. Выдерживаю гневный и в то же время грустный взгляд Тимофея. Он выжидающе, не моргая, смотрит на меня.

– Потому что я беременна, – нервно сглатываю, голос все-таки срывается. Последние свои слова сама еле слышу: – От тебя…

Секунда. Вторая. Третья. Он молчит. Бесконечно. А потом уголки его губ поднимаются, изображая ухмылку, и по моему телу растекается надежда. Но:

– Да ну, Лис! Неужели ты думаешь, что я снова наступлю на те же грабли? Неужели думаешь, что я поверю тебе? – цокает языком. – Нет, Лисичка. Ты ошибаешься. Я тебя просил забыть мое имя. Помнишь? А теперь – вон отсюда!

– Пожалуйста! Умоляю! Выслушай меня хоть раз! – слезы текут ручьем, а живот скручивает.

– Чтобы больше не появлялась здесь, Алиса. Возможно, Вера тебе поверит. Но не я. На выход!

Когда он превратился в такого зверя? Когда он стал таким безжалостным? Где мой тот любимый, заботливый мужчина? Где?! Господи…

– Хорошо, Тимофей, – произношу дрогнувшим голосом. – Я скажу лишь одно. Я тебя не предавала и… Надеюсь, ты не пожалеешь о своих поступках.

Разворачиваясь, я выхожу прочь из его кабинета, замечаю в приемной сочувственный взгляд секретарши. Как только оказываюсь на улице, шаг за шагом удаляюсь от ресторана. Остановившись рядом с какой-то машиной, чувствую на себе пронзающий насквозь взгляд. И почему-то перед глазами всплывает картина, как Тимофей целовал ту девушку. Прямо здесь, на моих глазах.

Через силу делаю еще один шаг вперед, и… кто-то дергает меня за локоть. Не успеваю опомниться, как меня заталкивают в машину и хлопают дверью.

Глава 16

Тимофей

Глаза блестят, кусает губы. Хочет сказать, доказать что-либо, но у нее не получается. Я привык сомневаться в людях. Сомневаюсь в ней? Почему-то нет. Но не могу перешагнуть ту переграду, которая стоит между нами.

Я давно захлебнулся. В ее заботе, любви. Но почему она не доверилась мне? Почему не сказала о своих проблемах, переживаниях? Ну а зачем мне знать причину после того, как меня сделала какой-то тряпкой? На хрен послала всё, что между нами было. Ради кого? Братишки, который ни копейки не стоит? Который готов ее продать за пару купюр?

Впрочем… теперь это неважно.

– …Потому что я беременна. От тебя.

Слова Алисы выбивают меня из колеи. Верю ли я? Верю. Если бы на ее месте была другая, послал бы лесом моментально. Но не ее. По глазам вижу. Я, сука, кожей чувствую ее боль. Нет, мне от этого не хорошо. Но пусть учится. В жизни счастливых дней мало бывает, а она их сама угробила. Собственными руками.

Хотя у меня были большие планы.

Зеленые глаза смотрят умоляюще. С надеждой. Но… Сейчас я так зол, что, кроме боли, ей ничего не доставлю. Одна моя сторона хочет просто прижаться к ней. Обнять. Расцеловать каждую частичку ее тела. Коснуться щеки и вытереть слезы, которые так и текут по лицу. А другая – выгнать и больше не видеть.

– Да ну, Лис…

Она буквально отшатывается от моих слов. Кусает губы. Еле сдерживает себя. Уходит. Не церемонится.

А я? Чувствую себя куском дерьма. Артема жизни учил, что нельзя с беременными так поступать. Хоть он об этом не знал. Я-то знаю! Знаю, сука, что под ее сердцем моя частичка растет! Не сомневаюсь ни капли!

Ах, черт! Какого хрена, Тимофей? Ты отпустишь ее? Выхожу следом. Не успеваю дойти до выхода, как звонит телефон.

Вера.

– Да! – чуть ли не рычу в трубку. – Не до тебя сейчас! Прекрати уже лезть! – срываю на ней от злость.

– Ори, сколько хочешь! Но ты не можешь ее… не можешь, мать твою! Где ты совесть потерял?! А главное – когда?! Она беременна от тебя! – кричит жена брата.

Закатываю глаза. Ярость бьет в затылок, растекается по всему телу.

Отключаю мобильник. Слежу за Алисой. Шаг за шагом отстраняется. Еле тащит ноги. Она похудела, а зеленые глаза стали еще больше. Догоняю, открываю дверь машины, рядом с которой она стоит, и слегка толкаю внутрь.

– Что ты делаешь?! – шипит змеей.

– Хотела же, чтобы я защитил тебя? Посмотрим, понравится ли моя «защита».

Алиса

Я его не узнаю. Это не мой любимый мужчина, нет. Его словно подменили. Честное слово! Застегивает ремень безопасности и хлопает дверью. Обходит машину, садится за руль и некоторое время смотрит прямо перед собой. Руки сжаты в кулаки, глаза блестят. В них гнев. Нет – ярость. Бешенство!

– Я хочу всего лишь охрану. Куда ты меня везешь?

Всё это мне не нравится. Его тон. Его поведение. То, как он обращается со мной. Я терпеть не могу таких грубых мужиков. Сейчас он смахивает на моего брата, да простит меня Тимофей за такое сравнение! Сейчас он такой же наглый, грубый и невоспитанный!

– Будет тебе охрана, – бросает он безразлично и заводит машину.

Молчит, и эта тишина меня убивает. Он даже не смотрит в мою сторону! Будто я никто. Пустое место. Ничтожество!

Господи… Да как мы до такого докатились? Где наши страстные ночи? Где те дни, когда он меня ни на минуту отпускать не хотел? Прижимал к себе, обнимал. Целовал!

А сейчас?!

Сейчас между нами гора стоит. Ее пробить невозможно. Просто нужно смириться… Между нами был только секс. И то остался в прошлом.

Автомобиль останавливается возле безумно знакомой многоэтажки. Я не хочу к нему подниматься. Пусть отвезет меня домой и оставит в покое. Пусть я буду бояться каждого шороха. Как-нибудь переживу.

Но у него, кажется, другие планы…

– Выходи! – приказывает он.

Протягивает ладонь, но я решаю не касаться его руки. Чем мы дальше друг от друга, тем лучше. Это его решение. Не мое. Он поставил жирную точку, не выслушав меня.

– И? За-чем ты ме-ня к се-бе при-вез? – чуть ли не по слогам произношу каждое слово, как только мы оказываемся в квартире.

Оглядываюсь по сторонам, пытаюсь найти женские следы, но их, черт побери, нет!

Тимофей резко сжимает мой локоть и тянет за собой в гостиную. Глаза горят огнем. Боже, он сейчас такой злой… Я никогда его таким не видела, даже в ту проклятую ночь, когда позвонил его друг и сказал, что я дрянь продажная и его предала.

– Если тебе так важна твоя жизнь – будешь сидеть здесь и не станешь высовываться! – заявляет он. Каждое слово цедит сквозь стиснутые зубы.

– Что? Да с какой стати, Тимофей?! У меня работа есть! Я не могу весь день торчать в этом доме! Жить за твой счет! – чуть ли не кричу.

Меня бросает в дрожь. Сердце колотится, как ненормальное. Под его ненавидящим взглядом я действительно считаю себя никем.

– Никакой работы, – говорит спокойно, поднимая уголки губ, изображая ухмылку. – Раньше тебя это не беспокоило, ты прекрасно жила за мой счет, Лисичка.

Я знаю, понимаю, что он делает это специально. Пытается задеть меня, сделать больно. Да, его слова хлеще пощечины – добивают, убивают во мне все чувства, которые я испытываю к этому мужчине. В глазах медового цвета нет той страсти, нет того желания, что было раньше. Он изменился. На триста шестьдесят градусов.

– Я не хочу, – протестую. – Ты… Твоя защита… Да вообще… Зачем я к тебе пришла?! Ты даже не спросил, что произошло!

– Спрошу, – майор делает шаг ко мне, а я пячусь от него. – Обязательно спрошу, Лисичка. Но не сейчас.

Я прижимаюсь к стене. Дальше идти некуда. Я жертва – попала в ловушку, а хищник нависает надо мной. И сейчас я его боюсь. До дрожи. Потому что на его лице написано, как он меня ненавидит.

– Что ты делаешь?

– Что я делаю? – спрашивает хрипло. – Теперь тебе неприятно, когда я стою вот так вплотную? Неприятны мои касания, а, Лисичка?

До боли знакомый, безумно любимой запах ударяет в нос. Тепло растекается по всему телу, меня трясет от этой близости. Снова. Хотя я должна ненавидеть его, потому что он ни капли мне не верит, не доверяет и считает куском дерьма.

– Ты сошел с ума… – шепчу, мотаю головой.

– Свела. Ты. Свела. С ума! – рычит мне в губы. – Ты, мать твою, свела! Сначала влюбила, потом растоптала. Унизила. Обманула. Предала!

– Я тебя не предавала! Не обманывала! Ничего из перечисленного тобой я не делала!

Во мне говорит обида. Боль. Во мне говорит гнев. Я его ненавижу. Потому что он снова предпочел обвинить меня вместо того, чтобы спросить, узнать, что на самом деле произошло.

– Да. Да. Да. Черт подери! Ты ничего из этого не делала, но как же тогда называется твой поступок, а, Лис?

В медовых глазах тьма. На скулах гуляют желваки. Губы, челюсти сжаты до невозможности. Он бьет кулаком в стену рядом с моей головой. Я вздрагиваю. Не от его удара, а от того, что колет внизу живота.

– Что? – понижает тон, как только я выгибаюсь, хватаясь за живот.

– Всё хорошо. Отпусти, – шепчу.

– Когда узнала?

– Что?

– Когда узнала, что беременна? – цедит, дотрагивается до моего живота кончиками пальцев.

Щекотно становится и… не хочется, чтобы он отступил. Совсем не хочется.

– Пару дней назад, – смотрю ему в глаза.

Понять пытаюсь, хочет ли он этого малыша? Верит ли моим словам?

– И ты пришла только сегодня… – его слова словно пощечина – отрезвляют, приводят в себя.

– Я пришла сразу же, как только узнала! – кричу, чувствуя теплую дорожку влаги, которая катится вниз по щеке. – Я пришла, но ты был занят! Отойди от меня! Немедленно!

Я будто спала и только что очухалась. Да, я поперлась в ресторан. Действительно. Но он целовал ее! Нежно прикасался! Улыбался! А я?! А я смотрела на него, и сердце разрывалось на крошечные частички.

Хватит. Хватит о нем думать. Я пришла сюда, к нему, ради малыша, а не ради секса и не ради того, чтобы начать всё с самого начала. Между нами не осталось ничего! Он мне не верит! Он меня не любит! А просто-напросто ненавидит! Однозначно. Ненавидит.

Нужно просто смириться. И продолжить жить.

– Чем я был занят, Алиса? – он выгибает вопросительно бровь, смотрит с насмешкой. Да. Вера была права. Он сделал это специально. Поцеловал, чтобы сделать мне больно. Я вижу всё это в его потемневших зрачках.

– Отойди от меня. Прекрати! —отталкиваю его руку, которая касается моей щеки и вытирает слезы. – Отойди, черт бы тебя побрал!

Он усмехается и делает шаг назад. И мне сразу становится холодно, потому что я буквально горела от тепла, исходящего от его тела.

– Одевайся. Едем в больницу. Прямо сейчас, – приказывает. Смотрит сначала в глаза. Потом на губы и… еще ниже… – А это что такое?

Замечает. Он замечает синяки на шее. Я вижу, как вздымается его грудь. Как он поджимает губы и приближается вплотную. Заправляет волосы мне за спину.

– Кто. Это. Сделал?! – повышает тон. Орет! Да, он буквально орет мне в лицо! – Алиса?! Кто?!

– А ты думаешь, я из-за собственного удовольствия пришла? Да, Тимофей? Ты думаешь, мне было в кайф смотреть, как ты ее… – сглатываю ком в горле, – целуешь? Обнимаешь! Нет! Это не так! Я пришла, потому что испугалась брата. Не за себя! А за малыша! За ребенка, отцом которого являешься ты! Но, вижу… – не в силах договорить, начинаю шептать, чувствуя, как темнеет в глазах, – вижу, что ошиблась. Лучше уж сдохнуть, чем быть с тобой.

Глава 17

Алиса

Тимофей темнее тучи. Будь Антон сейчас рядом, майор точно убил бы его собственными руками, а я не была бы против.

– Он душил тебя? Почему? – Тим поворачивает мою голову и рассматривает шею со всех сторон. – Чего хотел? Мало ты сделала ради них?

– Я ничего не делала! Прекрати уже!

Его взгляд задерживается на моих глазах. Секунда… Вторая… Третья… Большим пальцем дотрагивается до горла, проводит сверху вниз, а потом… резко отстраняется, поджав губы в тонкую линию.

– Иди, оденься, – кивает в сторону комнаты, – в больницу едем.

Я хочу протестовать, потому что одежда на мне нормальная. Но в то же время я устала от этой разборки, в которой так ничего и не стало понятно. Он снова ничего не спросил.

Кровать мятая. Вещи разбросаны. Такое ощущение, будто он тут вовсе не спал и не прибирался. Всё на своих местах, как и было, когда я уходила из этого дома.

Надеваю на себя свободные джинсы и кофточку. Думаю, УЗИ будет достаточно.

Всю дорогу едем молча. Тимофей злой, и у меня нет желания начинать с ним диалог. Пусть давится своим взрывным характером. Пусть не слушает. Он так далеко оттолкнул меня от себя, что вряд ли у нас получится помириться хотя бы ради малыша.

– Здравствуй. Ты в больнице? – говорит Тим в трубку. Не знаю, что отвечают ему, но он продолжает: – Отлично. Через минут десять будем у тебя. Со мной беременная девушка…

Беременная девушка… Будто он нашел меня где-то на улице и делает доброе дело для постороннего человека. Неприятно. И больно. Дальше не желаю его слушать и отворачиваюсь к окну, наблюдаю за автомобилями, проезжающими мимо.

– …Да, Яна. Да, ты угадала. Моя девушка, да…

Я резко поворачиваюсь обратно и встречаюсь взглядом с майором. Не веря, смотрю в глаза медового цвета и не знаю, как отреагировать. Мне радоваться? Ведь я должна быть счастлива, верно? Но почему всё наоборот? Почему я злюсь? Да потому что он ведет двойную игру! То ненавидит меня, орет, то говорит какой-то Яне, что я его девушка…

– …Добрый день, Диана.

Тим без стука заходит в кабинет, не проходит и минуты, там появляется высокая девушка. Брюнетка. Безумно красивая и строгая. А еще не стервозная, как та Татьяна. Приятная.

– Добрый, майор. Какими судьбами? – женщина лет сорока сканирует нас непроницаемым взглядом. Смотрит как на что-то невероятное.

– Девушка моя беременна. Хотим узнать, как поживает наш малыш, – он улыбается, но я кожей чувствую его раздражение, адресованное тете.

– Ложись, – словно приказывает мне врач. – Яна, а тебе что надо?

– Ее я позвал, – Тимофей не дает возможности ответить девушке, – хочу, чтобы она была рядом.

Я не знаю, что происходит, почему он говорит с этой женщиной так грубо, что ли.

Вздохнув глубоко, я стараюсь сосредоточиться, но получается не очень. Тимофей садится рядом в кресло, взяв меня за руку, подносит ее к своим губам и целует ладонь. Голова идет кругом от недоумения и непонимания. Он то грубый со мной, то такой нежный.

Доктор начинает водить датчиком по вымазанному гелем животу, внимательно всматриваясь в монитор.

– Пятая неделя. С малышом всё хорошо. Никаких угроз не вижу, но я выпишу вам витамины. А ты, – она обращается ко мне, – старайся побольше отдыхать.

Я лишь киваю, а Тимофей, словно загипнотизированный, смотрит на экран.

– Тим, – шепчу, дотрагиваясь до его щеки второй рукой. – Отпустишь? Я встану.

– Конечно.

Я до последнего момента чувствую, как напряжен Тимофей и как на нас пялится доктор. Странная она. И взгляд ее недобрый.

– Поздравляю вас! – чуть ли не кричит Яна, обнимая сначала майора, затем меня, как только мы выходим из того кабинета. – Ну наконец и ты нашел свою пару!

– Спасибо, Ян, – сдержанно улыбается Гордин. – У меня просьба: проследи за этой бабой. Лучше вернись прямо сейчас и узнай, не позвонит ли она кому-нибудь. Если будут новости – сообщи. В долгу не останусь, ты меня знаешь.

– Что-то случилось? – взволнованно спрашивает девушка, а я с надеждой жду, что Тим ответит на ее вопрос.

– Случилось. Она… Короче, меня убрали… – почти шепотом. – А она жена того подонка. Буду ждать твоего звонка, Яна.

Тимофей

Эта жизнь задолбала несправедливостью. Класть я хотел на свою работу, карьеру, которую считал самой важной вещью на этом свете.

Маленькая точка.

Всего лишь круглая черная точка, ради которой душу дьяволу продать готов. Сдохну, но буду беречь. Мой малыш… Мой сын. Пусть обстоятельства не самые лучшие, пусть эта женщина, которая носит под сердцем частичку меня, не самая идеальная, пусть она провинилась, но… она моя. Они мои!

Я не могу никак успокоиться. Считаю себя последним дебилом, которого обвели вокруг пальца. А главное – кто? Вот эта маленькая девчонка с зелеными глазами, стоящая напротив и умоляюще смотрящая на меня. Ведьма!

Сейчас я расцеловать ее готов. С ног до головы. Потому что моя мечта сбывается! Я отцом стану, наконец! Семья у меня будет нормальная, ради которой захочется каждый вечер мчаться домой! Но сначала – проблемы эти… Избавиться от них нужно. Закончить этот цирк. Крысу я в нашем участке нашел, только доказать теперь нужно, что это он. Предает, информацию посылает преступникам, а потом себя невинной овечкой представляет.

Меня от дела отстранили, благо Захаров занял мое место. Я в курсе всего, что происходит на моем рабочем месте.

А эта дамочка… Я ведь не просто так привел Лисичку сюда. Савин – ее муж – теперь мой самый большой враг. Трудно будет его вину доказать, но я должен справиться. Обязан! Ради Алисы и своего сына!

Диана – женщина умная, но и супруга своего в обиду не даст, даже если он преступником номер один на этом свете будет. Вся банда их млядская узнает, что майор Гордин девчонку свою в больницу приводил. Пусть все знают про ее беременность. Пусть знают, что мне насрать на карьеру.

Я выбираю семью…

Дни проходят незаметно. Алиса ни на минуту из башки не выходит. Да что там башка?! В крови моей она бурлит. Засела в мозги, ведьма мелкая. Звиздец, млять, полный!

Сопливым мальчишкой себя чувствую. Не могу до нее дотронуться. Точнее… не хочу. Не так быстро. Разобраться нужно. Что она сказала своему брату? Как те сообщения были посланы с ее телефона Воронову? Ну как так, а? Как?

Но разговаривать не хочу, нет. Потому что снова орать начну. Не смогу себя контролировать. Пусть всё останется так, как есть. Спокойно.

Но странная Алиса в последние дни. Работать, видите ли, задумала. Ну уж нет! Такого точно не будет. Я достаточно хорошо зарабатываю и женщину свою обеспечить в состоянии. Но она же гордая у меня. Не хочет за мой счет жить, но выбора у нее, увы, нет. И не будет!

Возвращаюсь домой рано. Уверен, Лисичка приготовила еду и ждет меня, даже если я откажусь есть. Упертая. Упрямая.

Принимаю душ, эту бороду на хрен сбриваю. Да и волосы в порядок привожу.

За несколько недель, которые я провел без Алисы, моя квартира превратилась в курятник. Не было желания даже нормально одеться, бриться, волосы расчесать, что уж там говорить об уборке. Хоть я привык быть аккуратным. Спать было невыносимо в той постели, где мы с Лисичкой занимались любовью до самого утра. Просто задыхался, ощущая ее запах. Мне ее не хватало. И сейчас не хватает, но… Так нужно.

– Я голодный, Алис, – сажусь на стул, не отрывая взгляда от девчонки.

Ее брови ползут вверх от удивления. Потому что я всегда отказывался есть, когда она предлагала, хоть и прекрасно понимал, что она обижается, но молчит.

– Конечно. Минуточку…

И без лишних вопросов через пару минут Алиса ставит передо мной тарелку с едой. Салат, хлеб, сок и всё остальное, что я люблю. Чертовка знает всё обо мне.

– Ты тоже сядь. Я не буду есть в одиночестве.

Она поджимает губы и глубоко вздыхает. Вот чувствую – скажет что-то резкое, но верное.

– Я не голодная, Тимофей, – еле сдерживает себя, – думаю, ты и без меня справишься.

– Сядь, Алиса, я сказал, – говорю твердо.

Смотрю в зеленые глаза. Они горят огнем. Упрямая. Всегда делала то, что я просил, а сейчас нет, она точно не будет слушаться.

– Тимофей, – шипит сквозь стиснутые зубы и, опираясь обеими руками на стол, наклоняется ко мне, – я каждый день завтракаю, обедаю и ужинаю в одиночестве, хоть и жду твоего прихода домой. Ты закрываешься у себя в комнате или в гостиной, за компьютером сидишь до утра. Меня не замечаешь. Откровенно говоря, я для тебя – пустое место. И мне приходится садиться за этот гребаный стол одной. И, как видишь, я жива и здорова. И ты поешь один. Ничего с тобой не случится. Зато поймешь, что чувствую я каждый. Проклятый. День.

Мне сейчас рассмеяться хочется, потому что она такая… привлекательная. Но в то же время – уж слишком больно бьет словами, хоть я понимаю, что она абсолютно права.

– Алиса! – рывком встаю с места, обхожу стол. Схватив ее за локоть, притягиваю к себе, впечатываю в свою грудь. Наигрались! Достаточно! – Где научилась так кусаться, а?

Глаза ее блестят. Дышит часто и трясется. Сглатывает, кусает нижнюю губу, а у меня крыша съезжает окончательно. Она молчит и просто смотрит в глаза. Не моргает даже.

Нужно держать себя в руках. Нужно держаться от нее как можно дальше, но хрен мне! Не получается, черт подери! Чуть наклоняюсь, тянусь к ее губам, целую. Но не успеваю углубить поцелуй, как она отстраняется:

– Не надо, – мотает головой. – Не хочу.

– Чего не хочешь, Алиса? – хриплю ей прямо в губы. – Хочешь же…

Звонит ее телефон. Лисичка резко отстраняется и идет за мобильником. Но я раньше замечаю его на столе и забираю. Если звонок от Веры, то она подождет. У нас есть дела поважнее. Но я просто охреневаю от увиденного: «Дима И.». Какого, млять, черта?

– Я не понял… Это кто такой? Ты из-за него мне зубы показывать начала, что ли?!

Глава 18

Алиса

Эти глаза… Они горят яростью. Медовый цвет потемнел, превратился почти в черный.

Майор сжимает мой телефон так, что он вот-вот треснет в его руке.

– Я не понял. Это кто такой? Ты из-за него мне зубы показывать начала, что ли?

– Отдай, Тимофей, – делаю шаг к нему, но он даже не реагирует. – Чушь несешь.

До того, как Тима привел меня в этот дом, до того, как я стала зависимой от этого мужчины, которого считала самым нежным, ласковым и заботливым, для меня были привычны наезды неадекватных мужиков – дружков моего брата. Но сейчас это было обидно, тем более со стороны любимого человека. Словами не передать как обидно.

– Чушь? – вопросительно выгибает бровь. – Тебе около месяца почти никто не звонил. У тебя нет подруг. Нет друзей. А тут… Пару недель без меня, и завела себе «Диму»? А потом говоришь, что я чушь несу?! Какого хрена, Алиса?!

Я начинаю дрожать от злости. Тимофей даже не соизволил спросить меня о той ситуации, из-за которой мы стали так далеки друг от друга. Из-за которой мы стали чужими людьми. Приходит домой, принимает душ и закрывается в своей комнате. Или же в гостиной спит со своим компьютером. Он даже не стал протестовать и вообще что-либо говорить, заметив, как я взяла некоторые свои шмотки в нашей спальне и молча ушла в комнату Маши. Столько дней! Столько, черт побери, дней ему было плевать на меня! Я сидела одна и глотала слезы. Голодная, между прочим! Потому что не могла в одиночестве есть то, что купил он! Это стремно! Теперь это невыносимо!

– Сбавь тон, Тимофей. И не ори на меня. Я не обязана отчитываться перед тобой! – говорю, сжимая руки в кулаки и впиваясь ногтями в ладони до невыносимой боли.

– Не обязана – что? Что ты сказала, Алиса?!

– Я. Не. Обязана. Отчитываться! – повторяю по слогам. Я вся дрожу, трясусь от страха, потому что крыша майора съезжает прямо на глазах. – Перестань грубить и отдай телефон.

Он смеется. Хохочет, запрокинув голову. Я понимаю, что руку в пасть дикого зверя засовываю, но, черт бы его побрал! Пусть орет и пусть ревнует! Потому что нужно учиться разговаривать, спрашивать нормально. По-человечески! А не бросаться обвинениями, не выслушав ни слова.

– Телефон? Этот? – он кивает на мой мобильник. – Хрен ты его получишь!

Просто швыряет мой телефон в стену, и он разбивается вдребезги. Я же чувствую, как глаза наполняются слезами. Да, я специально спровоцировала его, но это чересчур!

– Ты ненормальный. Сумасшедший. Псих, – дышу часто и отвожу взгляд от Тимофея.

Я его видеть не хочу. Слушать тоже. Делаю шаг прочь, обхожу майора. Но он, схватив меня за локоть, тянет на себя.

– Кто он? Новенький? – цедит сквозь стиснутые зубы. – Отвечай! Не видишь, как крышу снесла?

– Ты слышишь только себя. Видишь то, что хочешь видеть, Тимофей! Тебе плевать на меня, на мои слова и на мои чувства! На фиг мне отчитываться, если ты нормально ничего спрашивать не умеешь?! – вытираю слезы тыльной стороной ладони. – И я не раздвигаю ноги перед каждым встречным, – шепчу дрожащим от обиды голосом.

Смотрю в глаза этого мужчины и пытаюсь понять, что я к нему испытываю. Да ничего! Только обиду! И ненависть!

– Да? Вот только «Диму» ты себе уж больно быстро нашла! – игнорируя мои слова, он отвечает только на последнее предложение.

– Лучше бы нашла! – вскрикиваю, отталкивая его от себя. – Лучше бы нашла! Лучше бы я не знала тебя! Лучше бы меня изна… тот кретин, чем вот так вот быть с тобой! Носить тут, – касаюсь рукой живота и следующее произношу охрипшим голосом, – нашего с тобой малыша!

Обиженная до невозможности, я просто убегаю в комнату Маши, закрываю за собой дверь на замок и, прислоняясь спиной к стене, сползаю по ней вниз, чувствуя невыносимую боль в сердце.

Тимофей

Алиса вбегает в свою комнату и захлопывает дверь. Кусаться начала, мелкая, а у меня крышу снесло, как только мужское имя увидел в ее телефоне. Как бешеная собака набросился на девчонку, напугал и даже до слез довел. Будь я неладен!

Нужно было просто сесть и поговорить, а я как придурок поступил. Снова! Охренеть просто! Да как я вообще превратился из нормального, спокойного и адекватного мужика в непонятно кого? Ревнивый идиот! И чего я добился? Да ни хрена!

Переодевшись, выхожу из дома и еду в ресторан. Нужно поговорить с братом – уму-разуму учить начнет, возможно, я приду в себя. Нельзя так – я это прекрасно понимаю, но и взять себя в руки не могу. Срываюсь при каждом слове Лисички. Хочу ее обнять до хруста костей, но, че-е-ерт! Как отвечать начала она мне! «Я не обязана отчитываться!» – набатом стучат в висках ее слова.

Не обязана она… Да я и не сказал, что обязана! Но объяснить?! Хотя… Я и сам тоже хорош. Не спросил же ведь, а прямиком обвинять непонятно в чем начал. Нет, это неправильно. Я давно не мальчик. Так нельзя.

Стучу в дверь и жду, когда Артем отреагирует. Вдруг он там с женой, а я без приглашения зайду?

– Заходи, – слышу негромкий голос брата.

– Добрый вечер, – здороваюсь не только с Артемом, но и с его бывшим другом Дмитрием, с которым они вроде как были в ссоре. Из-за Веры.

Вспоминая, как он поступил с мартышкой, я мгновенно почувствовал себя таким же мудаком. Млять! Чем я отличаюсь? Чуть ли не шантажом Лисичку заставляю жить у меня, и разница только между мной и этим мужиком. Вера была беременна от моего брата, а Алиса от меня! Но всё равно это ничего не меняет. Накричал. Напугал. Еще и мобилу разбил. Ну дебил же, разве нет?

– Ладно. Мне пора. До встречи, – попрощавшись с нами, гость уходит.

– Что происходит? – выгибаю вопросительно бровь. – Вы же вроде как…

– Сообщение увидел в телефоне Веры, отправленное ему. Решил поговорить.

– А у жены спросить?

– Она беременная. Не хочу орать и задеть ее. Не смог бы взять себя в руки, если бы она промолчала.

Вот так вот. Теперь реально чувствую себя куском дерьма. А вот я, идиот, даже не подумал о том, что она беременна. Что ей нельзя нервничать. А просто взял и в очередной раз разбил ей сердце. И себя последним мудаком выставил.

– И что он сказал?

– Я с ним вечером встретиться хотел, но он сейчас заехал. Сказал, мимо проезжал. Обсудили, конечно, то сообщение, но и о прошлом поговорили. Вроде как сейчас Димон не раздражает меня так, как раньше.

– Димон… Меня само имя раздражает, – бросаю, потирая лицо ладонью. Устал жутко. – А Верка зачем ему писала?

– Для Алисы, – говорит и замолкает, а меня словно током прошибает. – На работу к себе в ресторан попросила взять.

– Че? – пялюсь на брата.

«Дима. И.» Дима… Дима, мать его! Он, что ли, Алисе звонил? Какого хрена?

– Дальше! – требую. Выходит резко и грубо, но мне плевать.

– Дальше… Ну Алиса проработала там денек и, видимо, в тот же вечер братишка на нее набросился. Эту часть ты уже знаешь. Единственное, я не был в курсе, где именно она устроилась работать. Затем Лиса пошла к тебе, но ты ее, если я не ошибаюсь, в четырех стенах держишь.

Брат говорит спокойно, но в его голосе чувствуются недовольные нотки. Меня будто устраивает вся эта ситуация. Я сам не в восторге вообще-то.

– Он сегодня звонил ей. Зачем?

– Да, звонил. Буквально полчаса назад. Алиса сама его набрала утром, но он был на совещании. Набрал обратно, но она не ответила.

Потому что я разбил ее телефон. Потому что я, идиот, сорвался, увидев мужское имя в экране мобильника, который принадлежит моей девочке. Моей, черт подери, женщине!

– Зачем она звонила, об этом Дима не сказал? – спрашиваю, нахмурившись.

Домой хочу. Серьезно с Алисой поговорить. Задолбался. Человеком быть нужно. Есть же всему объяснение. Но после сегодняшнего она даже извинения мои не примет.

– А ты не догадываешься?

– Нет, – отвечаю на полном серьезе. Голова отказывается соображать.

– День поработала и исчезла. Наверное, у Веры номер попросила и решила извиниться. Ведь ушла, не сказав ни слова.

Логично.

– Ладно. Я домой. Завтра поговорим насчет последнего контракта, – поднимаюсь, направляюсь к двери.

Но слова Артема заставляют остановиться и выслушать.

– Доверять ей нужно, брат. Ты знаешь, какие я глупости… Короче, нормальная она. Правильная. И ты это прекрасно знаешь, но упорно не хочешь принимать этот факт. Засунь свою гордость в пятую точку и попроси прощения. По твоему виноватому лицу я вижу, что ты уже наломал дров.

Я лишь киваю. Нужно смыть вину.

Первым делом покупаю телефон. Благо есть магазины, которые работают до полуночи. Надеюсь, Алисе понравится, хоть и я уверен, что она не простит меня после тех слов, что я наговорил. Но я постараюсь. Может, получится смягчить ее.

Открываю дверь ключом, застываю на пороге. Свет в кухне горит – Лисичка явно там. Оставив на тумбочке коробку с мобильником, шагаю вперед. Сердце бьется как ненормальное, потому что в какой-то момент я задумался: а вдруг она уйдет?

Нет, этого я допустить не могу. Я просто сдохну без нее.

Алиса стоит возле окна, скрестив руки на груди. Она в своих мыслях и даже не чувствует моего присутствия. Смотрит куда-то вдаль. Подхожу и обнимаю сзади, утыкаясь носом в ее шею. Цветочный аромат сводит с ума, а Лисичка не реагирует, но я слышу каждый стук ее маленького сердечка в этой абсолютной тишине.

– Малыш, прости меня.

Глава 19

Алиса

Никогда не чувствовала себя такой раздавленной. Униженной. Мне всегда было плевать на слова брата или его любимой девушки. Но когда задевает любимый человек – это невыносимо больно. Что-то неприятно щелкает внутри. Разбивается. Ломается.

Я летела в облаках от счастья лишь потому, что у меня тоже в жизни появился такой мужчина. Заботливый. Ласковый. Сильный и понятливый. Такой, о каком мечтают все девушки. Размечталась…

Сижу на полу около часа, а потом просто решаю взять себя в руки, подняться и попытаться забыть его слова. Но получается так себе.

Убираю посуду со стола, мою. Привожу кухню в порядок. Не знаю, чем себя занять, лишь бы не вспоминать оскорбления майора. Не знаю.

Если бы мама была жива… Что, собственно говоря, тогда было бы? Да ничего! Издевательства брата. Приставания его друзей. И я – постоянно голодная и отчаянная.

Единственная хорошая новость, от которой улыбка появляется на лице – мой малыш. Лишь из-за него я ровно стою на ногах, не падаю. Нельзя. Нужно думать в первую очередь о нем.

Дима… Я должна была попросить прощения. Просто-напросто извиниться, что подвела. И не только его, еще и Веру. Она так упорно отказывалась посылать мне номер моего бывшего босса, сказав, что сама позвонит и объяснит. А я не хотела быть причиной их ссоры с мужем и настояла, чтобы номер отправила.

Но Дмитрий не смог говорить, а перезвонил он совсем не вовремя. Вот и последствия. Мой мужчина снова не поверил мне, снова, черт подери, не спросил ничего. И мне плевать на телефон, мне больно от его слов, которые окончательно сломали не только меня, но и мое сердце. Я не думаю, что смогу его простить, даже если безумно захочу.

Всматриваюсь в ночное небо и пытаюсь понять, что я теперь чувствую.

Боль? Да.

Разочарование? Да.

Любовь? Любовь… Я уже не уверена.

Что-то меня притягивало к Тиму, а сейчас отталкивает.

Я настолько задумалась, что даже не почувствовала его появление.

– Малыш… Прости меня… – шепчет он на ухо, обнимая за талию и утыкаясь носом мне в шею.

А я не реагирую. Не чувствую того, что чувствовала раньше. Один его взгляд заставлял сердце биться в бешеном ритме, а сейчас будто всё погасло внутри. Умерло. Будто всё стерлось из памяти, остались лишь боль и обида.

– …Я ревнивый идиот, осознаю, – одна его рука поглаживает мой живот, вторая скользит вниз по бедру. – Прости.

«Вот только ты Диму себе уж больно быстро нашла» – вспоминаю слова Тимофея.

Не могу сдержать слез обиды, не могу смириться с тем, что я для него какая-то шлюха. Я просто облажалась. Не нужно было верить и подпускать его так близко к себе и к сердцу.

– Я хочу спать, Тимофей, – произношу как можно ровнее, – отпусти меня, пожалуйста.

Не хочу грубить и повторять всё заново. Я действительно устала и очень хочу лечь, уснуть и не думать ни о чем. Последнее вряд ли получится, но нужно постараться.

– Конечно, но сначала поговорим, – заявляет он и, взяв меня на руки, уносит в гостиную.

Я не обнимаю его, не протестую и не прошу меня отпустить, а просто утыкаюсь носом ему в плечо, вдыхаю любимый аромат. Я позволяю себе эту слабость, осознавая, что, возможно, это наши последние дни. Так не может продолжаться.

Он опускает меня на диван, сам присаживается напротив. И да. Теперь я вижу сожаление в его глазах, но это уже ничего не меняет.

– Я хочу обсудить ту ситуацию… Звонок с моего телефона, – говорит он негромко.

Я горько усмехаюсь, хочу ответить ему, мол, не поздно ли?! Но лишь киваю в ответ.

– Задавай свои вопросы. Я на все отвечу, но у меня есть одно условие.

Мне нужно учиться жить без него. Нужно держаться как можно дальше и потихоньку перестать зависеть от этого мужчины окончательно. Не хочу дрожать, как осиновый лист, при каждом его прикосновении.

– Какое еще условие? – прищуривается.

– Я хочу работать, – заявляю.

– Исключено! – восклицает, – Хотя… – уголки губ Тимофея слегка поднимаются. Глаза блестят. – Да. Точно. Ты можешь работать, – весело бросает он.

Придумал майор что-то. И это «что-то» мне явно не понравится.

Майор внимательно смотрит на меня, ждет, как я отреагирую. В принципе, я знала, что у него будет какое-то условие. И я готова, лишь бы не находиться с ним рядом. Пусть будет как раньше – только по утрам и глубокой ночью я буду с ним в доме. Да, я приготовлю еду, приведу в порядок квартиру, как жена, но фиктивная. Никаких чувств, никаких отчетов. Обязанностей перед ним. Ну и никакой личной жизни. А он… Мужчина всё-таки. Найдет себе женщину.

Эта мысль окончательно выбивает из колеи. Сердце сжимается в груди. Раскалывается. Но я должна, обязана оттолкнуть его. У нас нет будущего. Быть не может. Этот человек изменился слишком быстро, превратился в зверя. Или вел себя так нежно только из-за того, что я с ним раньше спала, сейчас же понимает – всего этого не будет.

Или же я просто драматизирую.

Но в то же время я сама своим словам не верю. Да, возможно, он нервный, ревнивый. И чересчур вспыльчивый. Просто поверил в мое предательство, хотя и не должен был, потому что я не давала повода. Правду не скроешь. Если бы любил – не сомневался бы во мне.

– Что ты от меня хочешь? – взяв себя в руки, я задаю волнующий меня вопрос и выжидающе заглядываю в глаза медового цвета. – Какое у тебя условие?

– Будешь работать со мной, – хлеще пощечины бьют его слова.

Я хочу разойтись с ним, мирно расстаться и пересекаться как можно реже, а он… Он хочет, чтобы я была у него перед глазами каждый проклятый день. Час. Каждый долбаный, черт побери, час!

– Это невозможно, – отчаянно мотаю головой. – Я не хочу такую работу.

Тимофей прищуривается. Улыбка слетает с его лица моментально, но он, к моему удивлению, молчит.

– Почему? – поджимает губы, со всех сил старается не злиться. Не хочет снова сорваться – я понимаю это по выражению его лица и по сжатым в кулаки пальцам.

– Потому что я совсем не желаю быть футбольным мячом, который ты будешь пинать при каждой возможности, дабы снять свой стресс, когда возникнут проблемы на работе.

– Лис, ты…

– Ты хотел поговорить, Тимофей. Я тебя слушаю. Давай пока оставим личное в сторону.

Личное, которого почти нет. Только наш будущий малыш, ради него я всё еще здесь. И ради него я терплю все твои слова.

– Я хотел услышать от тебя всё, что было в тот день, – нехотя произносит.

Майор даже не хочет говорить на эту тему – он будто специально тянет время. Зачем? Понятия не имею…

– В тот день, – усмехаюсь, – Стелла позвонила и попросила встретиться. И я согласилась.

Согласилась ради племянницы.

– Встретились. Что дальше? – склонив голову набок, спрашивает.

– Дальше… Ее тело было покрыто синяками. Начала истерику устраивать, мол, мой брат избил ее. Дочь ему не нужна и дальше все типа того. А потом….

– Ты брата своего видела там?

– Нет, конечно.

– Вообще никого?

– Вообще никого. Ничего подозрительного. Да и вообще, мне показалось, что Антон туда не приходит. Возможно, именно насчет этого Стелла не врала.

– А насчет чего врала?

Я смотрю на Тимофея так, будто он не тот мужчина, с кем я была счастлива несколько недель. Сейчас он просто оперативник, а я… подозреваемая.

– Я там телефон свой забыла. Точнее… Я не знаю, как она смогла… Стыдно признаваться, но обвела меня вокруг пальца. Плакала, просила позвонить, якобы ей угрожают Дашей. Но я свой мобильник не нашла той ночью. Потом во сне племянницу увидела и не сдержалась – набрала ее номер с твоего телефона. Стелла меня уверила, что все отлично. Следом я услышала мужской смех и поняла, что это ловушка. Но я не додумалась даже, что устроена она была для тебя, а не для меня.

Глубоко выдохнув, откидываюсь на спинку дивана. Полегчало. Господи, будто тяжесть с плеч свалилась, хоть и я осознаю, что мое признание уже ничего не изменит.

– Когда забрала телефон?

– На следующее утро. Поехала к ним, а она даже скрывать не стала ничего. Сказала, что знает про наши отношения, и всё испортит.

Сглатываю удушающий ком в горле. «Молодец, Стелла. Добилась своего», – хочется добавить, но кусаю язык, дабы не сказать лишних слов и сдержать слезы, которые вот-вот потекут из глаз.

– Что она именно наговорила, Алиса? – прищуривается Тим.

– Я же сказала… – нервы сдают. Мне неприятен этот разговор, и желания продолжать вообще нет. – Что всё испортит. Добилась.

Я не сдерживаю эмоции. Еще чуть-чуть – и окончательно сорвусь, и орать теперь буду я.

– Откуда у них те сообщения?

– Я понятия не имею. Ты никогда про работу со мной не говорил, я не спрашивала. И ты прекрасно это знаешь.

– Лис..

– Я больше не хочу… Я устала. Спать иду, но прежде хочу задать тебе вопрос. Один-единственный.

– Задавай.

Пару минут я не могу оторвать взгляда от любимого мужчины. Не решаюсь спросить, но всё-таки, взяв волю в кулак, спрашиваю:

– Ты не мог спросить всё вот это тогда? Но ты вышвырнул. Не дал ни единого шанса объясниться. Так сильно мечтал разрушить ту связь, что была между нами?

– Нет, Алиса, – он смотрит исподлобья. Потом встает с места, подходит, присаживается рядом. Обнимает за плечи и прижимает к своей груди. – Я привык сомневаться в людях. Подозревать каждого, даже самого любимого. Близкого. Да, я перегнул палку. Но, как видишь, отпускать я тебя не намерен.

Не намерен. А я не намерена быть с тобой. Оставаться тут.

Обнимаю в ответ. Вдыхаю, пьянею от запаха, исходящего от него. Последнее прикосновение. Завтра всего этого не будет.

Завтра меня в этом доме не будет.

Глава 20

Тимофей

Голова раскалывается с самого утра. Алиса обращается со мной, как с чужим. Я для нее пустое место, хоть и считал, что потихоньку всё наладится. Только хрен мне, а не нормальные отношения.

Понимаю, что перегнул палку, но… Я не могу вернуть прошлое назад и всё изменить. Несколько месяцев назад брату советы давал, а сейчас сам в них нуждаюсь.

Прежней работы нет, да и усталости тоже. Теперь только в ресторане вожусь, а вечером домой спешу. Лисичка категорически отказалась работать со мной. Весь день одно и то же делает или же изучает что-то новое о беременности в интернете. О малыше. К родам готовится. А я слежу за ней по камерам, которые поставил в каждом углу квартиры. Нет, теперь я ей полностью доверяю, просто скучаю, да и нравится мне наблюдать за ней.

– Можно? – после короткого стука в дверь в кабинет заходит Захаров, мой лучший друг и незаменимый напарник по бизнесу.

– Конечно, – встаю с места, пожимаю руку другу и обнимаю. – Давно тебя не было. Решил окончательно отстраниться, чтобы я тебе мозги не сносил своими вопросами о деле Воронова? – бросаю шутливо.

– От тебя хоть на край света беги, всё равно из-под земли достанешь, – смеется, присаживаясь на диван. – Кофе угостишь?

– Ты чего такой грустный? – спрашиваю.

Секретарша ставит перед нами напитки и выходит, закрыв за собой дверь.

– Да нормально всё, – усмехаясь, – моя беременна.

Я удивленно скалюсь на друга, потому что эта новость реально удивляет. У Тимура нет серьезных отношений – по крайней мере, я об этом не знаю, – хоть и давно встречается с одной девушкой.

– Ты же говорил, что у вас свободные…

Не успеваю договорить, как Захаров обрывает меня:

– Так и есть, – подносит кружку к губам, но прежде чем сделать глоток, вдыхает аромат. – Беременна она. Седьмой месяц.

– И что ты собираешься делать? Уверен, что от тебя? И почему только сейчас узнал?!

– Уверен… От меня. Давно в Москве ее не было. Не говорила, скрывала, сука, потому что боялась. Якобы я на аборт отправлю.

– Не отправил бы? – спрашиваю осторожно. Иметь детей от нелюбимой женщины? Не знаю, как поступил бы я на его месте.

– Нет, конечно. Мой ребенок, в конце концов. И я давно не мальчик, чтобы фигнёй всякой страдать и от малыша своего избавляться.

И снова вздох. Выдох.

– Так а почему ты как на иголках сидишь? – спрашиваю.

Захаров внимательно смотрит на меня, будто не решается рассказать. Сомневается в своих догадках?

– Да странная она какая-то. Уехала, и не было ее четыре месяца. Сказала, что всё кончено. Пару недель назад пришла и чуть ли не умоляет, чтобы я не отпускал ее. Не бросал. Что-то не так, пятой точкой чувствую. Даже мобилу девушки проверял. Чисто, – устало потирает лоб. – У меня паранойя, брат. Иногда хочется тупо свалить куда-нибудь и ни о чем не думать.

– Если бы было всё так просто… – нервно смеюсь. – Так ты не сказал ничего толком о деле Воронова.

Решаю сменить тему. Включаю экран и краем глаза наблюдаю за Алисой. Кажется, что-то готовит, а мне уже хочется помчаться домой.

– Ничего нового, Тимофей. Не нарывайся. Просто жди. Я же не сижу, скрестив руки на груди. Работаю.

– И сколько я так ждать буду? Столько времени прошло – и тишина. Абсолютная тишина, млядь.

– Савин уже задний включил, так что жди. Скоро всё окей будет, – уверив меня, поднимается на ноги. – Мне пора. Если что – звони.

Откидываюсь на спинку кресла и снова пялюсь на экран мобильника. Как мальчишка, ей богу. Пусть Лиса постоянно отталкивает меня, вежливо посылает, сказав, что устала и хочет спать, но я вижу, что она играет свою роль. Вот она стоит у плиты, что-то жарит, на ней моя рубашка чуть ли не до колена, и всё равно выглядит Лис привлекательно…

Поворачивается назад – смотрит в сторону окна. Забирает телефон с подоконника, включает громкую связь и ставит мобилу на столешницу.

– Да, Вер.

– Привет, Алис. Как вы там? Надеюсь, лед между вами растаял?

– Да, не-ет, – тянет моя девочка, – этого никогда не будет. Я не готова жить с ним как ни в чем не бывало. Вообще, я не думала, что Тимофей такой… – не договаривает.

Вот это неприятно. Больно, черт подери! Она что, жалуется на меня? Какого хрена рассказывает наше личное?!

– Лис, не будь такой категоричной. Он любит тебя, поверь.

Пальцы невольно сжимаются в кулаки, потому что это неправильно! Глупо! Зачем с кем-то делиться личным?!

– Любящий мужчина так не поступает, – моет руки, взяв телефон, садится на стул. – Никогда не могла подумать, что он такой грубый.

– Так мужики все такие! – то ли успокоить Алису пытается, то ли действительно так думает, но говорит жена брата уверенно. – Сегодня орут, а завтра змеёй ползут. Подлизываются.

Нервный смешок срывается с губ. Змеёй, значит? Интересно. Если Артем всё это услышит, что он сделает? Я думаю, промолчит или же скажет «моя девочка беременна. Не хочу ссориться с ней по пустякам». Ага. Я так и поверил. А сам действительно в ту самую змею превратится. В кобру настоящую. Но мысленно. Он всегда спокоен с Верой, даже когда злой, как черт.

– Знаешь, я точно также думала в те времена… При первой встрече с Тимофеем. Но потом я начала понимать, что не все мужики такие прям идиоты конченые. А сейчас снова убедилась…

Это она меня называет идиотом конченым? Господи, Алиса… Ты же ответишь за эти слова, как только наши проблемы забудутся!

– Да ладно тебе! Поверь, Тим даже мягче, чем Артем.

– Да-да, Вер! Ты даже не представляешь, как я тебе верю! – смеется Лисичка, запрокинув голову. – Просто он на тебя никогда не орал и не называл бабой продажной.

Впервые в жизни действительно чувствую себя идиотом. Конченым! Да, я сорвался. Наговорил всякой фигни, необдуманных слов. Но, черт подери, я же ее люблю, и Алиса это прекрасно знает! Да, я могу быть грубым. Я могу орать и могу долго не отойти. Не получается принять, простить быстро, хоть и знаю, что в конце концов всё будет отлично и я сам буду просить прощения. Если умеем делать ошибки, то и извиняться должны уметь! Вот именно такая ситуация.

Не успеваю услышать следующие слова Лисички, как ее речь обрывает телефонный звонок. Яна.

– Да, Ян.

– Добрый вечер, Тимофей. Мы можем встретиться? Важно.

– Конечно. Еду.

Мне не нужно повторять два раза. Я просил понаблюдать за женой Савина – может, что накосячила женщина, и Янка что-то увидела? Девушка она умная, сообразительная. Никогда меня не подводила – подруга она отличная.

В голове тысячи мыслей. Алиса… Как ты сумела проникнуть так глубоко в сердце, а? Ну как так?! Я помню, как хотел погладить ее шею, на которой Воронин оставил синяки. Погладить так, как не гладил никто другой. Оставить влажные поцелуи. Но моя долбаная гордость не позволила. А сейчас… Сейчас хочу ее безумно, но она меня – нет. Стена между нами стоит железная. Снова…

– …Рассказывай, – сажусь напротив, не дожидаясь ответа, подзываю официанта: – Два кофе. Без сахара.

– Диана орала сегодня в кабинете. Ты был прав – во что-то вляпался ее муж.

– Что именно орала, Ян? Давай ты сначала по порядку расскажешь, а потом свои догадки озвучишь?

– Я случайно услышала: «Ты должен избавиться от них. Обязан. Какого хрена вообще начал такими делами заниматься? Тебя же уволят, а потом за решетку и гнить ты там будешь!». Короче, я так поняла, она только узнала о косяках мужа.

– Надеюсь, она тебя не заметила?

– Нет, конечно…

…Минут двадцать проводим в ресторане. Пьем кофе и беседуем ни о чем. Немного личного. Но какое-то плохое предчувствие царапает внутренности. Тянет домой, но в то же время понимаю – Алиса снова не подпустит близко и это пиз*** как неприятно.

– Твоя девочка как? – спрашивает Яна, поднимаясь с места.

– Идиотом меня сегодня назвала. – отвечаю. – А так вроде нормально.

– Значит, заслужил, – смеется. – Ладно, Тим. Если что – звони. Постараюсь помочь. И ты не будешь против, если я зайду к вам на днях? С Алисой поболтаю?

– Нет, конечно. Лисе будет приятно.

Яна обнимает меня, попрощавшись, я сажусь за руль. Янка в свою тачку. Поздно. Я уверен, моя мелкая обиженная девочка сидит на диване и смотрит телевизор. Чего бы то ни стоило сегодня я настроен помириться с ней. Дико скучаю по ее прикосновениям. Поцелуям и стонам.

Нажимаю на звонок и жду, хотя у меня есть ключи. Пусть открывает и встречает меня с работы. Это нереально приятно, когда дома ждет любящая женщина.

– Здравствуй, – почти шепотом произносит, – ты сегодня поздно.

Кхм… Скучала? А ведь ее никогда не волновало, когда я прихожу. Днем или ночью.

– Работа… – направляюсь в ванную, мою руки и иду в кухню. – Есть что покушать?

– Естественно, – слегка улыбается. – Сядь. Минуточку.

– А ты? – спрашиваю, как только Алиса ставит тарелку передо мной.

Смотрит на меня внимательно. Задумчиво.

– Я… Хорошо.

Садится рядом, и мы ужинаем в абсолютной тишине. Сказать, что я удивлен – ничего не сказать, потому что Лиса почти всегда отказывалась есть со мной.

Моя маленькая ведьма убирает со стола и как только проходит мимо, схватив ее за локоть, тяну на себя. Усаживаю на свои колени, а она даже не дергается. Впиваюсь в ее губы с поцелуем так резко, что она вскрикивает. Но потом отвечает, обнимая за шею.

Всего минута, возможно меньше, и девчонка отталкивает меня и встает, отходит на пару шагов.

– Не смей! – кричит. – Не смей меня трогать! От тебя… от тебя па-пахнет!

Глава 21

Алиса

Никогда не думала, что можно влюбиться за такой короткий срок. Тимофей… А ведь я без ума от тебя. Каждый день строю планы, как бы уйти из твоего дома, потому что мне тяжело жить с тобой под одной крышей. Не трогать, не говорить нормально, а перекидываться парой слов и уходить в свою комнату, сказав, что устала.

Даже сейчас не смогла устоять. Послала всё к чертовой матери и просто ответила на жадный поцелуй. Тимофей сломил мое сопротивление, но ненадолго…

Сладкий женский парфюм моментально ударяет в нос, и я, оттолкнув мужчину, отскакиваю от него.

Больно так. Мысль, что он был с другой женщиной… Боже…

Ну а что? Он же мужчина. Сколько раз пытался поцеловать, обнять, а я вежливо посылала его. Он же не железный, нашел мне замену. Так быстро…

– Лис?! – он в недоумении разглядывает меня. Его взгляд останавливается на моем лице, которое буквально горит от ярости, обиды и разочарования.

– Не подходи! – выставляю руки вперед, как только он делает шаг в мою сторону. – Нет!

Я отчаянно мотаю головой. Сердце раскалывается. Разбивается на крошечные осколки. Ну как так? Почему? Мы всегда будем в таких отношениях?

– Лис, объясни, а? Что происходит?

– От тебя женщиной пахнет! Так иди… Возвращайся к ней, а меня не трогай. Слышишь? Не смей меня лапать!

Прищуривается, не подходит. Держится в стороне.

– Выслушаешь? Всё не так, Алис.

– Всё не так?! Не так?! – с губ срывается истеричный смех.

– Не так, – отвечает ровно, – просто сядь и…

Я понимаю. Как же я теперь его понимаю… У меня сейчас точно такая же реакция, какая у него была, когда увидел имя Димы на экране моего телефона. Но, судя по тому, что он потом даже не напомнил про ту ситуацию, сам всё выяснил. А я ничего выяснять не хочу, потому что… Потому что я ему не верю!

Осознаю, что поступаю как истеричка. Ведь я тоже желала лишь одного – чтобы он выслушал. А сама не готова, нет!

– Мы просто… Делаем всё хуже. Не подходи.

– Хорошо, Алиса, – бросая на меня тяжелый взгляд, он оборачивается и выходит из кухни, оставив меня наедине с самой собой.

Прижимаясь спиной к прохладной стене, я сползаю по ней вниз. Прижав ноги к животу, обнимаю их руками, утыкаюсь носом в колени. Так и хочется схватиться за голову и выдернуть каждый волосок с корнями. Кричать, орать до хрипоты.

Я свихнулась. Сошла с ума. Так не может продолжаться! С каких пор я стала всё так близко принимать к сердцу? Разве выслушать так сложно? Может… Может, он был у брата? Может, этот парфюм Веры? Обнял ее, вот и пахнет от него… женщиной.

Нет, Вера говорила, что после беременности не пользуется духами. Ее тошнит от всего, даже от запаха пудры.

Больше никто в голову не приходит. Да и почему он должен кого-то обнимать? Господи… Почему я так остро на всё реагирую?

Встаю с места и иду в гостиную. Спать я точно не смогу, но, может, майор увидит, что я успокоилась, и сам все объяснит. Чувствую себя отвратительно. Не дышу, сижу на диване, затаив дыхание, и смотрю в телевизор, но не разбираю, что там показывают. На глаза наворачиваются слезы, а я боюсь моргнуть, иначе они покатятся по щекам.

Тимофей не обращает на меня внимания. Быстро набирает текст на компьютере, не глядя на клавиатуру. Свет, исходящий в темноте от экрана, падает ему на лицо.

Он сейчас совсем другой. Нет той доброты, что была раньше, когда мы только познакомились. Он зол, собран и настроен работать всю ночь. На миг он поворачивает голову в мою сторону, и наши взгляды пересекаются. Я машинально отворачиваюсь, но сразу же снова смотрю на него. Глубоко выдохнув, Тимофей встает и уверенно идет ко мне, садится рядом.

– Готова выслушать? – взяв меня за руку, слегка сжимает. Я молчу, и это молчание он понимает по-своему. – Я был с Яной.

Не успевает договорить, звонит его телефон.

– Да, Вер, – отвечает, но почему-то я чувствую раздражение в его голосе, а на меня он смотрит недовольно, хоть и пару секунд назад смотрел иначе.

Ставит на громкую связь, не отрывая от меня своих глаз.

– Привет. Как дела? – голос девушки звучит немного издалека, будто чем-то занимается, а телефон лежит в стороне. – Как Алиса?

– Всё отлично. У вас как? – Тимофей касается подушечками пальцев моей щеки, заправляет волосы за ухо, которые я буквально несколько минут назад готова была вырвать.

– Нормально у нас всё, Тим. Я сегодня говорила с Алисой, и мне не нравится, что она постоянно грустная. Ей не с кем общаться, некуда идти. Нужно уделить ей больше времени. Надеюсь, ты понимаешь меня?

Я зажмуриваюсь, потому что по поджатым губам Тимофея понимаю, как ему не нравится то, что она лезет, еще и советы дает взрослому мужчине. Знаю, у Веры нет плохих намерений, и она пытается сделать как можно лучше, но она плохо знает брата своего мужа. Точнее – совсем не знает. Только внешне. Его милое обращение с ней – это ничего не значит. У нас всё иначе.

– Вер, – как только Тимофей хочет ответить, я сжимаю его руку и мотаю головой.

– Не надо… – шепчу одними губами, умоляя взглядом.

– У нас всё хорошо, Вера. Если Алисе что-нибудь нужно будет или же что-то захочет, я думаю, она может сама мне об этом сказать. Не ребенок. Я сейчас занят. Поговорим позже. Давай, мартышка, не скучай. – Последнее предложение явно для того, чтобы она не обиделась, ведь первые слова майор произнес достаточно грубо.

Выключает громкую связь, и я не слышу ответ девушки. Спрятав мобильник в карман брюк, Тимофей сверлит меня взглядом.

– Это неприятно, Алиса, – говорит он тихо. Спокойно. – Неприятно, когда кто-то лезет не туда, куда нужно. Я не ребенок, чтобы меня ругали. И я абсолютно не против, чтобы ты с кем-либо общалась, но насчет нас… Не надо, Алиса.

А насчет чего? О чем я могу еще говорить? И с кем? У меня, кроме Веры, никого нет и не с кем делиться переживаниями.

– Ты же понимаешь меня, да? Можешь беседовать с кем угодно. Даже со своей новой подругой, с которой познакомилась на работе, но, Алиса, говорить с кем-то про наши ссоры… – он цокает языком, – это лишнее. Или ты хочешь испортить мои отношения с близкими мне людьми?

Мое сердце начинает колотиться. Сглатываю поступивший к горлу ком и еле сдерживаю себя, чтобы не расплакаться. Нет, я никогда этого не хотела, даже в мыслях не было. Я даже подумать не могла, что Тимофей будет такого мнения обо мне.

– Нет, конечно, – голос всё-таки предательски подрагивает. – Прости.

Каждый раз, когда мы хотим приблизиться друг к другу, всё выходит наоборот. Точно так же, как сейчас. Да, я была права – я никогда не смогу быть на одной волне с Тимофеем. Между нами уже нет того доверия, нет желания пойти на уступки. Мы всё усложняем.

А Яна… Как бы она близка ни была к майору, он мог только обнять ее, но пахнет от него женским парфюмом так остро… Разве может быть дружба между женщиной и мужчиной? Не думаю.

Помнится, Вера говорила, что написала письмо перед уходом и спрятала. Я не буду ничего прятать. Уйду молча. Но сначала докажу, что я лучше останусь одна, чем буду «портить его отношения с близкими».

Глава 22

Алиса

Пока я пытаюсь приготовить завтрак, телефон Тимофея не замолкает. Майор принимает душ, я ежеминутно смотрю на экран, но не смею дотронуться. Пусть лежит на месте, иначе снова придумает что-нибудь и будет орать на меня. Но краем глаза запоминаю номер, а потом хватаю свой мобильник, который купил мне Гордин в тот же день, когда разбил мой. Записываю номер звонящего – Захаров. Так написано на экране, и, если я не ошибаюсь, он лучший друг Тимофея.

Тимур. Вера о нем много говорила. Память у меня хорошая. Поэтому цифры уже знаю наизусть.

– Кто звонит? – Тимофей заходит в кухню в одних шортах. Прищуривается. Глаза его разбегаются в поиске мобильника.

– Я не знаю, – бессовестно вру. Равнодушно пожимаю плечами. – Посмотри – увидишь. Мне неинтересно.

Усмехаясь, он мотает головой.

– Да, – отвечает на звонок. – Сегодня? Окей. Я приеду.

Коротко поговорив, он отключается.

– Ты сегодня чем заниматься будешь? – интересуется осторожно, присаживаясь за стол. – Может, выйдем прогуляемся вечером по городу?

– Зачем? – Это совсем не к месту. После всего… Нет, он издевается?! Сегодня орет, обвиняет хрен знает в чем, а завтра начинает про прогулки. – Это лишнее.

Я нервно улыбаюсь, впиваясь ногтями в ладони, оставляя рисунки в виде полумесяца.

– Яна сказала, беременным нужен чистый воздух, а не сидеть дома весь день.

Яна сказала. Вот как? Значит, к ее словам он прислушивается, а на то, что говорю я, ему абсолютно плевать?!

– Я выхожу на балкон и дышу свежим воздухом. Необязательно в город. С Яной гуляй.

Встаю с места, не обращая внимания на нецензурные слова Тимофея, которые он цедит сквозь стиснутые зубы. Пусть ругается сколько хочет, пусть общается, гуляет со своей Яной сколько хочет. А еще пусть обнимает ее сколько хочет! От меня же пусть держится как можно дальше!

– Алиса! – рявкает. – Алиса, что за чушь ты опять несешь?!

Ага. Всё, что несу я – это чушь, да.

– Оставь меня в покое, Тимофей. Я не хочу с тобой разговаривать! – закрываю дверь своей комнаты за собой.

Точнее, Машиной. Тут нет ничего, что принадлежит мне, хоть раньше я думала иначе. Считала себя не только хозяйкой этой квартиры, но и сердца майора, которого у него, как оказалось, нет. Или оно каменное.

Знаю, что поступаю как ребенок. Да, я обижена, и во мне говорит эта самая обида. Да, у него есть сердце и на самом деле оно не каменное, но вспыльчивый характер всё портит. И недоверие к людям. А я – сестра преступника. Поэтому особо Тима не осуждаю, не виню, но, черт побери, он разгромил всё на своем пути. Убил все чувства, что я испытывала к нему.

– Алиса, открой эту гребаную дверь! Или хочешь, чтобы я ее вышиб? Поговорим нормально! Спокойно!

Не о чем говорить. Пусть ненавидит меня.

– Уходи. Тебя на работе ждут, – делаю шаг от двери – вдруг он действительно ее сломает.

Тимофей ничего не говорит, а через пару минут до меня доносится сильный грохот. Он ушел, хлопнув за собой дверь. Отлично.

Я набираю номер капитана. Нужно с ним поговорить, сказать то, что скрыла от майора. Я просто не хочу, чтобы он вляпался в это дерьмо еще больше.

– Добрый день. Я Алиса, – говорю в трубку, как только Тимур принимает звонок. Но не знаю, как продолжить разговор. Что ему сказать? Вдруг он спросит, кто я? Что я ему скажу?

– Добрый, – отвечает взволнованно. – Что-то случилось?

– Нет. Я… Простите, что отвлекаю. Но я хотела с вами поговорить. Вы можете приехать в квартиру… Тимофея?

– Конечно. Через десять минут буду.

– Только… Я не знаю, впустят ли вас охранники. И, пожалуйста, я бы хотела, чтобы о вашем визите Тимофей…

– Я понял, – перебивает. – Не волнуйтесь. И да, впустят. Ждите.

Замечательно! Он не задал никаких вопросов. Поговорим с капитаном, а потом позвоню Вере. Незачем мне иметь отношения с близкими людьми мужчины, от которого сегодня же уйду. Пусть все запомнят меня предательницей.

Убираю свои вещи как можно дальше, чтобы не видеть их. Всё, что я надеваю – принадлежит майору. Я больше сюда не вернусь. И да, я умом понимаю, что это неверный шаг, но и жить тут больше не могу. Не знаю, возможно, я слишком драматизирую ситуацию. Слишком больно впивается в сердце каждое слово майора. Обижаюсь, разрываюсь на части от разочарования.

Чего я ждала? Идеальные мужчины бывают только в сказках или в некоторых книжках для взрослых. Да. Именно там они могут безошибочно угадать, что сказать женщине, чтобы она не обижалась. Но не в реальной жизни. А мой майор точно не идеален.

Я вздрагиваю, как только слышу звук дверного звонка. Задумалась, витаю в облаках.

– Добрый день, – мужчина в темных джинсах и черной рубашке внимательно смотрит на меня, будто изучает. Точно такой же, как и Тимофей. Огромный, накаченный. Но волосы у капитана светлые и глаза голубые. – Можно?

Ловлю себя на мысли, что я тоже его разглядываю и даже не приглашаю внутрь.

– Д-да, конечно. Простите, я… – Что ему сказать? Что задумалась? Что торможу или просто разучилась строить диалог с людьми? Каждый вариант – сплошной бред. – Заходите.

Мужчина направляется в гостиную. Видимо, был тут не один раз.

– Чай? Кофе?

– Сядь, Алиса, – жестом указывает на диван. – Спасибо за предложение, но давай ближе к делу. У меня времени не очень много. И сразу на «ты». Так легче общаться.

– Хорошо, – глубоко выдохнув, присаживаюсь напротив. – Есть некоторые вещи, которые я не рассказала Тимофею. Не хочу, чтобы он снова искал тех, кто подставил его с моей помощью. Тут всё и так ясно. Моя родня… – горько усмехаюсь, – они… бандиты.

– Успокойся, Алиса, – спокойно произносит, – я вижу, что ты винишь себя во всем, но не стоит. Гордин сам всё понимает.

– Нет, – мотаю головой, наламывая себе пальцы, – ничего он не понимает.

Откуда Тимуру знать, какие гадости наговорил мне его друг?! Как выгнал из этой вот квартиры.

– Когда я поехала к девушке своего брата, я действительно думала, что произошло что-то ужасное. Но оказалось, всё было спланировано. Она спрятала мой телефон, а когда я ночью позвонила с мобильника Тимы… Короче, я уже тогда поняла, какую она игру ведет. Но это не самое ужасное…

На глаза наворачиваются слезы, и я изо всех сил стараюсь сдержать их и не расплакаться перед чужим мужчиной. Нужно просто поговорить, рассказать всё, что я знаю.

– …Я утром поехала к ней, а она начала издеваться. Швырнула мне в лицо мой же телефон. Первым делом я хотела примчаться домой и объяснить ситуацию Гордину, но Стелла сказала, что с моего мобильника послала Антону какие-то сообщения и, если я не заткну свой рот, то она будет свидетелем и расскажет, что Тимофей передавал информацию через меня.

– Вот дрянь! – не сдерживается Тимур. – И ты промолчала?

– Я хотела поговорить с ним, но всё пошло как-то не так. Когда мы сели за стол, и я начала всё рассказывать, позвонил тот мужчина.

– Успокойся. Ты вся дрожишь, – замечает капитан. – Скажи, о своем отце что-нибудь слышала?

– Нет. Брат разозлился, когда я их обоих послала. Ничего общего с ними иметь не хочу. Я отца своего знать не знаю. Больше двадцати лет ему было плевать на меня, когда я в нем нуждалась, а сейчас мне отец-бандит даром не нужен! – буквально выплевываю, дрожащими пальцами вытирая слезы со щек.

– Отлично. Чем дальше он от тебя будет, тем лучше тебе, Алиса. Поверь, он тебе совсем не понравится.

– Точно так же Тимофей говорил.

– Он опасен. А ты, Алиса, звони мне, как только почувствуешь что-то неладное. В любое время суток, даже если два часа ночи. Поняла меня?

– Да, – отвечаю неуверенно, потому что звонить я ему не собираюсь.

– Хорошо. Есть еще что добавить?

– Нет. Вроде всё рассказала.

– Если вдруг вспомнишь – звони. И не делай глупостей, о которых потом будешь жалеть.

Я лишь киваю, а мужчина идет на выход.

Принимаю душ и переодеваюсь. Долго смотрю на экран телефона, но не решаюсь звонить Вере. Но я должна это сделать. Должна забыть всех. Должна собраться и выйти из этой квартиры, дверь которой мне больше никогда не откроется.

Нажимаю на зеленую кнопочку.

– Да, Алис, – через пару гудков отвечает Вера.

А я прислушиваюсь к ее тихому голосу. Какая же она хорошая… А мне придется ей врать.

– Вер, – говорю шепотом, но сразу же отключаю звонок и решаю напечатать сообщение. Так будет легче и так больно.

«Вера. Я больше так не могу. Совесть мучает. Ты должна знать, что я… Я действительно предала Тимофея. Прости за ложь. Алиса».

Не проходит и пары минут, как Вера звонит. Включаю беззвучный режим и прячу телефон подальше, лишь бы не видеть его. Надеюсь, Тимофей простит меня за то, что я надела джинсы и рубашку, купленные на его деньги. Больше мне нечего надеть. Мои старые вещи он выкинул.

Достаю из гардероба одну из его футболок, сажусь на кровать и подношу одежду к носу, вдыхаю любимый аромат. Сама не замечаю, когда начинаю плакать. Слезы текут, а ткань промокает.

– Я буду скучать, – всхлипываю, – но ты не оставил мне выбора.

Эта комната… Эта кровать… Завтра всё останется в прошлом.

Захожу в кухню, взяв ручку и бумагу, начинаю писать. Прочитает, когда придет.

Готовая еда на несколько дней – голодным не останется. А может, Яна для него вкуснятину всякую приготовит, может, и Таня. Не знаю. Я не хочу об этом думать. Чувствую себя лишней в его жизни.

Когда я пришла к нему, чтобы попросить защитить меня, я не этого добивалась – не жить в четырех его стенах. Оставлю тут всё. Абсолютно всё. Даже телефон, который он купил мне взамен разбитому.

Записка на столе. Выхожу из подъезда и оглядываюсь по сторонам, надеясь, что меня никто не заметит. Глупая надежда возникает в глубине сердца, что сейчас придет Тимофей и остановит меня. Но да, это действительно «глупая надежда».

Иду в сторону остановки. Бреду, еле переставляя ноги, ничего не замечаю вокруг, мир кажется безжизненным и пустым, лишенным всех красок.

Холодно и безлюдно, кутаюсь в свой тоненький свитер.. Автобус приходит далеко не сразу, я успеваю промерзнуть до костей. Долго вожусь с сумкой, выгребая мелочь за проезд.

Транспорт останавливается неподалеку от нашей улицы. Не хочу я выходить и идти в наш старый дом, но выбора нет. Нужно найти мои когда-то спрятанные деньги, если их не нашли раньше меня. Да и вещи свои взять и исчезнуть. Испариться. Уехать далеко, где никто не найдет. Продам свои маленькие драгоценности – подарки от мамы и ее же золотые сережки. Да, я кажется размечталась, потому что вероятность того, что брат со Стеллой их уже нашли – минимум восемьдесят процентов.

Мысль о Вере не дает мне покоя. Надеюсь, она не станет сильно нервничать. Я вынуждена так поступить, пусть запомнит меня предательницей, может, тогда не станет меня искать. Не хочу стоять между близкими людьми. Никто не будет трепать Тимофею нервы, поучать, как со мной обращаться.

Захожу в дом и первым делом включаю свет. Помойка выглядит лучше, чем моя комната. Тут что-то искали, и почему-то пахнет отвратительно. Схватив из гардероба пару старых вещей, впихиваю их в сумочку. Долго шарю в шкафу, надеясь, что никто не выкинул мои джинсы, изнутри к которым я пришила особый карман, куда можно прятать деньги. Уже не думала, что мне это пригодится, надеялась, что прошли те страшные времена, когда нужно было прибегать к таким уловкам. Что брат больше не станет обыскивать мои карманы и комнату. Но сейчас я собираюсь ехать в поезде, и если у меня украдут деньги, то это будет конец всему.

В спешке надеваю старые джинсы. Нахожу рамку с маминой фотографией – там спрятана заначка, к моему удивлению, ее не нашли. Снимок, естественно, тоже забираю с собой. Мамин старый кнопочный телефон заряжаю его и включаю – странно, но он всё еще работает. Отлично! У меня будет хоть какое-то средство связи, а то я не могу тратить время на то, чтобы заходить в магазин сотовой связи.

Спрятав всё самое важное во внутренний карман, выхожу на улицу. Мне надо добраться до вокзала и купить билет.

Я давно привыкла к тому, что здесь на меня часто нападают. Страх поселился в подкорке. Когда я жила у Тимофея, думала, что он защитит меня, никому не даст в обиду, но я глубоко ошиблась. Он сам стал нападать на меня своими обвинениями. Думаю, без меня ему будет намного лучше жить.

Дохожу до остановки, не оглядываясь. Темно и страшно. Такое ощущение, будто за мной кто-то следит. Я оборачиваюсь, но никого не замечаю. Вообще ни единого прохожего нет, будто все сговорились.

– Ну привет, красотка, – доносится откуда-то сзади, и я невольно подпрыгиваю на месте от неожиданности. – Не скучала? – схватив меня за талию, прижимает к своей груди спиной и рычит, отравляя меня несвежим дыханием.

– Отпусти! – пытаюсь ускользнуть, но у меня ни черта не получается. – Отпусти! Я буду орать! Помо…

Мужчина закрывает мой рот какой-то тряпкой. Становится тошно от запаха, и я проваливаюсь в темноту. Последнее, что помню – как меня заталкивают в машину.

Глава 23

Тимофей

Бред. Это настоящий бред.

Что за сцену устроила Алиса? Ревнует? К Яне? Господи, ну какая же чушь! Ведь сама прекрасно знает, какие у нас отношения с ней уже несколько лет. Я ей рассказывал!

Лиса будто специально отстраняется от меня. С каждым днем всё дальше и дальше. Стала капризной и обижается на всё, на что только возможно. Зачем? Ей не избежать того факта, что мы уже привязаны так, что оторвать нас друг от друга никто не сможет. О малыше думать надо! Так нельзя. Так невозможно! Да что с ней вообще происходит?

Я злой, как черт. Ору на всех на работе. Звоню Захарову и прошу, чтобы заехал в ресторан. Нужно поговорить серьезно. Столько времени прошло, а крысеныш Воронов всё еще на свободе. Чувствую себя по горло в дерьме. Неужели нет ни единой зацепки, а?

– Да, Ян, – отвечаю на телефонный звонок.

– Привет, Тим. Я это… У меня сегодня выходной, и я пришла к вам. С Алисой поболтать хотела немного. Стучу в дверь, но никто не реагирует. Вы не дома?

– В смысле? Дверь не открывает?

«Иди с Яной своей гуляй», – первое, что приходит в голову. Может, Алиса увидела, что Янка пришла и… Черт! Она что, специально? Детский сад, честное слово!

– Нет, не открывает. Минут десять.

– Ян, подожди минуту…

Сбросив вызов, набираю Алису. Длинные гудки превращаются в короткие, а потом вообще тишина. Тревога внутри нарастает. Открываю программу, смотрю на видеозаписи. На кухне ее нет. В гостиной тоже. И в спальне нет! Может, в ванной?

– Семен! – чуть ли не рычу в трубку. – Девушка моя из дома выходила?

– Добрый вечер, Тимофей Владимирович. Да, минут двадцать назад.

Дальше слушать нечего. Зачем? Куда, черт побери, она ушла?

Напрягаюсь. Срываюсь с места и еду в квартиру. По пути звоню брату.

– Артем, ты где?

– Дома. Что происходит?

– Вера рядом?

– Да.

– А Алиса? Она у вас? – спрашиваю, а сам молю бога, чтобы брат сказал «да». Одно короткое «да».

– Нет, – отвечает ровно. – Что случилось?

– Дай мне трубку, Артем. Кое-что скажу. Важное, – доносится голос жены брата.

Выхожу из машины и почти бегом поднимаюсь по лестнице, не дожидаясь лифта.

– Тим, вы поссорились? – чуть ли не плачет. Голос девушки подрагивает.

– Нет, Вера. Ничего такого.

– Так она мне сообщение написала! Мол, я предательница, прости меня за ложь. Уже час звоню, а она трубку не берет. Тимофей, скажи, что с ней всё в порядке! Пожалуйста!

– Успокойся, Вера, – захожу в квартиру. – Я перезвоню, – и отключаюсь.

Ее нет. Нигде нет. Набираю ее номер – бессмысленно, она не отвечает. Но где-то вибрирует телефон. На столешнице. Несколько пропущенных вызовов. От меня и от Веры.

– Алиса! – ору, будто она меня услышит.

Ушла… Она ушла… Но куда?

– АЛИСА!

Замечаю на столе бумагу и в том, что она оставила ее для меня, уже ни капли не сомневаюсь.

«Тимофей.

Прости меня, но так больше продолжаться не может. Я не хотела, чтобы ты пострадал из-за меня, потерял работу. И я не планировала портить твои отношения с близкими. Думаю, ты будешь доволен тем, что я сделала – Вера меня теперь ненавидит.

Надеюсь, ты понимаешь. Всё, что было между нами – это была не игра. Я никогда не была тебе врагом и никогда им не стану. Все мои чувства к тебе искренние.

Я оставляю всё в твоей квартире. Ничего от тебя не нужно. Почему я ушла, раз так нуждалась в защите? Я тебе отвечу, Тимофей. Я пришла не для того, чтобы ты запер меня в клетке. И не для того, чтобы ты захотел прогуляться со мной, «подышать свежим воздухом» только из-за того, что так посоветовала твоя «подруга». Меня вполне устроила бы охрана у моего дома. Я думала, что мы сблизимся со временем хотя бы из-за малыша, но всё получилось иначе.

Я ухожу. Надеюсь, завтра меня в городе не будет. Со мной и с моим ребенком всё будет отлично. Я справлюсь.

Прощай.

Твоя Лисичка».

Перечитываю несколько раз и не верю своим глазам. Что за чушь? Что за… Да что за бред, черт побери?! Млядь! Что она творит? Что творит эта глупая девочка?!

Глупая! Глупая! Глупая!..

– Семен! Включи камеру, срочно, – цежу сквозь стиснутые зубы, сжимая в руках телефон, который вот-вот треснет.

– Минуту… Ваша девушка шла в сторону остановки. Я не могу сказать точно, так как камера фиксирует только входящих и выходящих из подъезда.

– Отойди! – приказываю, поворачивая монитор к себе.

Вот глупая! Придушу, как только найду. Глупая! Дура! Даже не оделась нормально. И куда она ушла?!

– Тимофей, ты где? – голос Тимура действует на оголенные нервы. – Артем позвонил, сказал, Алиса ушла. Только не понял я, когда она успела? Я же с ней пару часов назад говорил, и она обещала не делать глупостей.

– Когда говорил? Где?

– У тебя. Позвонила, попросила приехать…

– И я узнаю об этом только сейчас?! – ору в трубку. – Я еду к ним. В тот старый дом. Приезжай. Нужно там камеры проверить. Я тебя жду.

– Она была здесь! – бью кулаком в стену от злости. – Какого хрена?! Зачем?!

Всё не должно было быть так. Так дерьмово. Черт бы меня побрал! Что я сделал не так, что она ушла? Или что я должен был сделать, чтобы она осталась? Не знаю. Ни хрена не понимаю. Не соображаю. В голову ничего не приходит – на что Алиса так разозлилась, обиделась? Насчет прогулки? Алиса прекрасно понимает, что между мной и Яной никогда не было и быть ничего не может. Ушла она, видите ли… Ладно, о себе не подумала, а как же малыш?

– Может, за одеждой пришла? Женщины… – чиркает зажигалкой капитан, – глупые. Очень глупые.

– В моем доме одежды не было?

– Ей своя нравится. Наверное. Спросишь, когда найдешь.

– Если раньше меня не найдут… – морщусь, словно от тупой боли. Одна мысль разрывает сердце. Черт знает, что с ней отец сделает, когда найдет. Я же ей объяснил, рассказал про него. Черт! – Соседка что сказала? – Чувствую, что снова начинаю закипать – обвела меня вокруг пальца как мальчишку.

– Сказала, Алиса была тут, но не задержалась дольше пятнадцати минут. Говорит, гости были, не смогла выйти и поздороваться. А когда пришла – девушки дома не было.

– Камеры? Что насчет камер, Тимур? Только давай без выпендрежа, а? Честно все хочу. Не скрывай ничего!

– Ну да, – прячет в карман пачку сигарет, – честно скажу. Пойдем. Парни ждут.

Соседи пялятся на нас странно. Будто инопланетян увидели.

Ежеминутно смотрю на наручные часы. Полночь.

– Тимофей, – зовет Захаров. По выражению его лица я понимаю – совсем мне не понравится, что он скажет. – Подойди.

Направляюсь с тяжелым сердцем.

Особо ничего не видно. Автомобиль останавливается возле остановки, а с другой стороны мужик на руках кого-то несет… В машину ее запихивает.

– Алиса?! – шепчу себе под нос. – Лис…

Столько пуль съел за четыре десятка лет, но, сука, ни от одной не было так больно, как сейчас. Сжимаю челюсти до нестерпимой боли в зубах, едва сдерживая дрожь от переполняющей меня ярости.

– Куда? – роняю глухо. – Куда ее повезли? Номер машины?!

– Липовый, – коротко бросает Захаров. – Думаешь, Воронов?

– А кто еще? – рявкаю. – Есть второй вариант?

В горле пересохло. Ком стоит поперек горла. Мои руки связаны. Где ее искать?

– Ты это… – капитан осторожно хлопает по плечу. – Домой иди. Поздно. Всё равно…

– Заткнись, Захаров. Заткнись!

Сажусь в машину и перечитываю ее письмо. Что-то ломается внутри. Неприятно щелкает. Будто сердце с мясом вырывают. Как же было легко жить, зная, что она в безопасности. А сейчас? Где она сейчас?

Глава 24

Тимофей

– Не нужно женщин глупыми или тупыми называть! Сами взрослые мужики, но ведете себя как мальчишки! Обиделись, видите ли! Я бы тоже ушла на месте Алисы! – Вера не замолкает больше часа.

Нервничает, трясется, а я уже боюсь за ее здоровье. Артем готов убить меня собственными руками.

Я бродил по городу. Не знал куда идти и к кому. Брат позвонил, настоял, чтобы к ним приехал. Я согласился, потому что стены собственной квартиры давят так, что чуть ли крышу не сносит окончательно.

Глупышка. Вот зачем ты так, Алиса? Голова раскалывается от недосыпа. Мысли только о ней. Лисичка моя. Где ты? С кем? Как себя чувствуешь?

– Вер, сядь, родная. Не кричи.

Артем пытается успокоить жену, я же сижу и слушаю ее. Пусть высказывается. И так всё хреново, а ее слова добивают и заставляют чувствовать себя последним мудаком.

Тимур сказал, сам решит проблему. Проверит все остальные камеры, попробует отследить, куда уехала машина, а если я буду вмешиваться – ни хрена не скажет.

– Ты мне отдай ее записку, а? Я еще раз перечитаю. Черт, да какие же вы… Господи!

– Прекрати! – огрызаюсь только потому, что она уже близка к нервному срыву. – Успокойся уже!

– А ты успокоился? Как себя чувствуешь, всё ок? Не? – ходит из угла в угол, ломая себе ногти. – Ладно, я поняла, что тебя выбесили мои звонки, советы, которые тебе, оказывается, на хрен не нужны были. Но как ты вообще мог упомянуть чужую бабу? Чужую, мать твою, бабу! Даже если она самый близкий тебе человек! Для Алисы твоя подруга – чужая баба! Так еще и сказать «Яна посоветовала»! Ну дурак ли ты, а? Артем! Ты чего молчишь?!

Зря я брату рассказал. Откуда я мог знать, что Вера не спит, а наш разговор подслушивает? Нет, она совсем не глупая. Скорее, хитрая. Ведь была уверена – я всё скрою. А теперь всё до последней капли знает.

– Ладно, я ушел. Если будет что…

– Я не закончила, Тимофей! Куда ты пойдешь? Тимур сказал, ее нет нигде. Ее похитили, понимаешь? Ты. Ее. Не. Найдешь!

– Вера! – брат злится не меньше меня. – Ничего с ней не будет. Ее родной отец похитил или брат. Успокойся! Хватит! Забыла, как тебя…

– Меня не похищали! – обрывает она мужа. – Я сама пошла и вела себя так, будто была на их стороне! А Алиса изначально дала понять брату, что посадит его! Да какие там из них родственники?! Тот отморозок ее чуть не задушил посреди улицы!

Я понимаю, что Вера права. Каждое слово – истина, и от этого мне становится еще хуже. Стремно сидеть вот так со связанными руками и не знать, где твоя женщина, которая носит твоего малыша под сердцем. Не знать, как они себя чувствуют.

Да, ни отцу, ни брату Алиса не нужна. Им нужен я, заманить меня в ловушку. И, честно говоря, мне сейчас наплевать на всё. Лишь бы Лисичка в порядке была, а я сделаю всё, что мне по зубам. Соглашусь на любое их условие. Класть хотел на карьеру, если на кону моя женщина и мой ребенок.

– Вер, я знаю! Я понимаю, что ты права! Прекрати уже. Я тоже хочу орать и головой о стену биться. Но это ничего не изменит, черт подери!

– Да пошли вы! – закрывает лицо руками, всхлипывает. – Идиот ты, Тимофей. Не смог женщину свою… Черт! На те же грабли наступил! – кивает на моего брата, а он закатывает глаза от злости.

– Наступил, – подтверждаю, – да, и жалею. Да, я, сука, жалею! Она мне не чужая! И я ее найду. А ты заканчивай. Всё, я ушел.

– Куда? – Я направляюсь на выход, а она идет за мной. – Я хочу знать всё! Ты будешь мне звонить?

– Если будет время, – бросаю через плечо. – До встречи.

Вера что-то кричит за спиной, но я не оборачиваюсь. Отвлекаюсь на телефонный звонок. Неизвестный номер.

– Да, – отвечаю моментально.

– Девчонку ищешь? – раздается мужской голос. – Напрасно. Очень зря. Сиди и жди звонка. Не высовывайся. Иначе…

Алиса

Не могу пошевелить руками и догадываюсь, что они связаны. Дергаю запястьями, но веревки крепкие. Открываю глаза, ожидая увидеть холодный сырой подвал. Но вместо этого обнаруживаю себя в роскошной комнате. Дорого обставленная спальня, приглушенный свет, на окнах тяжелые плотные шторы.

Где я?

Зажмуриваюсь и снова открываю глаза. Нет, это не сон.

В недоумении смотрю по сторонам, проклиная себя за то, что не послушалась Тимофея. Дура! Какого черта я вообще ушла из дома? Кому я сделала плохо? Только себе!

Сколько времени я уже тут? Час? Два? Последнее, что я помню – как тот вонючий горилла затолкал меня в машину. Больше ничего.

Если я тут давно, то майор точно сходит с ума. Про Веру вообще молчу. Она, беременная, наверняка волнуется.

Если судить по обстановке, то меня притащили сюда по заказу не братца, а отца, которого я видеть не желаю. И умом понимаю, что это ловушка для Тимофея.

Зажмуриваюсь снова. Как же я так, а? Почему я так тупо отреагировала на слова Тима? Из-за моей чертовой ревности пострадают больше всего те, кто поддержал меня в плохие времена – Вера и Тимофей.

Снаружи доносятся тяжелые шаги. Кто-то прет сюда, а я в панике дергаюсь. Веревки впиваются в кожу. Больно. Кто бы там ни был, я должна бояться, верно, да? Но почему мне не страшно? Точнее, страшно, но не за себя. И не хочу видеть, не хочу знать человека, который меня не принял и младенцем швырнул на улицу. Который ни разу не появился, не назвал меня дочерью. Сейчас же я ему стала нужна. Нужна! Чтобы подставить человека и заполучить… хрен знает что. Власть? Силу? Ну да, он же станет еще круче, если Тимофей скроет все его незаконные делишки. Всю его грязь! Вот что страшно!

Господи, чем занимается мой папаша?! Почему у меня нет нормального отца?

Дверь распахивается, в комнату заходит мужчина. Я с открытым ртом смотрю на него, потому что он выглядит как настоящий бизнесмен! Одет в дорогой костюм, волосы в идеальном состоянии. Аккуратный. Симпатичный, между прочим. Совсем не похож на головореза.

– Проснулась, наконец? – раздраженно бросает, подходит и развязывает мои руки. – У тебя пять минут. Спускаемся вниз. Босс ждет.

– Кто вы? Где я?! Зачем меня сюда привели?

Уголки его рта приподнимаются в ухмылке. Взглянув на дорогие наручные часы, он кивает куда-то вверх. Камеры… Что это значит? Я должна молчать и слушаться?

– Я не тот человек, кто должен отвечать на твои вопросы. А тот, кто должен, не думаю, что ответит.

Это что значит? Что за головоломки?

– Где я? – повторяю вопрос, на что мужчина прищуривается, а потом его брови сходятся, образовывая выпуклые холмики. Он злится? А мне-то что? Пусть на вопрос отвечает. Не помрет же от одного ответа. – Где я? И кто вы?

– Я так понял, тебе даже те пять минут не нужны, которые я дал. Так торопишься получить ответы? Ну давай погнали тогда. Вниз! – приказывает он, указывая на дверь.

Пока я топчусь на месте, не решаясь выйти из этой комнаты, мужчина приближается вплотную и, схватив меня за локоть, тянет за собой.

– Я сама! Отпусти! – шиплю сквозь стиснутые зубы, впиваясь ногтями в его запястье, на что он даже не реагирует. – Ты меня не слышишь? Отпусти, я сказала!

– Не выводи меня из себя, – останавливаясь у широкой лестницы, рычит он мне прямо в лицо. – Заткнись и иди следом. Без сюрпризов, если хочешь жить. А если нет, то пожалуйста, – кивает вниз, – иди. Даже дверь открыта. Но жалко будет, если завтра близкие тебе люди найдут твое тело на берегу какого-нибудь озера.

От этих слов по позвоночнику проходит мерзкий холодок, каждый волосок на моей коже дыбом становится.

– Ладно! – выдергиваю руку из его хватки и выдерживаю гневный взгляд мужчины. – Слушай, мы с тобой где-нибудь раньше встречались?

Выгибаю вопросительно бровь, выжидающе заглядываю в зеленые глаза мужчины. Он морщится, словно от тупой боли, но быстро берет себя в руки.

– Нет, – короткий ответ. – За мной!

Я равнодушно пожимаю плечами. Нет так нет, но мне кажется, что да. Я его точно где-то видела, но где?

Схватившись за перила, я не спеша спускаюсь вниз и слышу, как матерится мужчина себе под нос. А что, я должна бегать за ним? У него рост под два метра, а каждый шаг под полтора. А я беременная. Они наверняка не знают, что у меня под сердцем малыш оперативника. Или знают? Та женщина… УЗИ… Она же вроде жена того мужика, которого предателем считали. Нет, эти бандиты точно знают о моей беременности, и от этого мне легче не становится.

Гостиная. Огромная, шикарная. Пока я рассматриваю ее, не замечаю мужчину, сидящего на диване. Рукава его рубашки закатаны до локтей. Густые седые волосы аккуратно пострижены. Пялится на меня исподлобья, качает головой, а потом наливает спиртное в бокал.

Пару минут я стою перед ним смирно, не осмеливаюсь пикнуть хоть слово. Мужчина снова поднимает на меня взгляд. Из-под густых бровей на меня пристально смотрят глубоко посаженные глаза.

– На мать похожа, – наконец, говорит. – Дрянь.

На тебе, Алиса! Долгожданная встреча с папашей.

Глава 25

Алиса

Я помню, как в детстве с открытым ртом наблюдала за одноклассниками, которых в школу провожали родители. Я тоже приходила с мамой. Всего год – потом она устроилась на работу, ведь жить на что-то надо было.

Брат еще с тех времен был бродягой. Бандюганом. Для него дом был рестораном – пришел, поел, ушел. Только бесплатно. Ну а мама молчала. Вот почему? Она же не обязана была чужого ребенка кормить. Не знаю… Много вопросов, на которые только мать ответить могла, а ее больше нет на этом свете.

Теперь же я смотрю на своего отца и думаю: хорошо, что я его не знала, и плохо, что узнала. Зачем он меня сюда притащил я, конечно же, догадываюсь. Но я буду не я, если не переверну его планы вверх дном, чего бы мне это ни стоило.

– Хорошо, что на тебя не похожа, – отвечаю. – Ту «дрянь» ты, между прочим, своей женой сделал, а потом на произвол судьбы бросил. Вместе со мной. Скажи, как теперь назвать тебя?

– Заткнись! – крик моего папаши больше смахивает на грохот грома. Я аж вздрагиваю и отшатываюсь от него прочь. – Заткни свою пасть, пока я ее не заткнул!

Заткнуться? А как же мой гнев? А как же моя ненависть, которая кипит во мне уже многие годы? Я мечтала выплюнуть тебе в лицо всё, о чем думаю, как только встречусь! Вот и настал тот день, и ты, папаша, уж извини, но я выскажусь!

– Заткнись! – шепчет мужчина и проходит мимо. Садится на диван.

Нафиг он заставил меня спуститься? Лучше связанная в комнате осталась бы, чем тут вот перед отцом стоять и сверлить его гневным взглядом. Будь моя воля, схватила бы со стола стакан и плеснула бы в его лицо той жидкостью. Бррр.

– Знаешь, я всегда мечтала с тобой встретиться, – несмотря на подсказку человека, которой явно хотел, чтобы я не пострадала, я не могу молчать. Ну хоть убейте. Не могу и точка. – Мечтала с самого детства. Знаешь, почему?

Каждое слово говорю тихо, спокойно. На самом деле, если хоть пальцем до меня кто-то дотронется, то я просто взорвусь от ярости.

Мой папаша усмехается, залпом выпивает спиртное. А потом швыряет стакан в сторону, точно так же, как Антоша делал, когда злился. Без денег оставался. Ага. Понятно, в кого пошел братец.

Отец не отвечает, ждет, когда я сама продолжу разговор, но и я не спешу. Делаю шаг вперед и еще один, присаживаюсь на диван. Извини, пап, на самом деле мама меня очень хорошо воспитала, но когда у человека такой отец, хочется делать что угодно, дабы разозлить его еще больше.

– Хотела посмотреть в глаза мужчине, который ни черта не знает о человечности.

И теперь я реально затыкаюсь, потому что вижу, как вздувается венка на шее отца, как его руки сжимаются в кулаки. Интересно, за что он меня так ненавидит? И, судя по тому, что брат постоянно попрошайничал, и его тоже отец не особо любит.

Кхм, фиг знает, что в голове этого человека. И вместо сердца кусочек дерьма или что-то подобное. Да простит меня бог за такие слова в адрес своего отца, но я его ненавижу даже больше, чем он меня.

– Я тебе язык оторву, если ты не замолчишь, – это тот мужчина, который заставил меня спуститься сюда. – Молчи. Просто молчи.

– Я это не умею, – пожимаю плечами. – Ладно, пап. Давай ближе к делу.

Так нагло я себя еще никогда не вела. Никогда и нигде.

От слова «папа» лицо отца краснеет. Он дышит часто – могу поспорить, что он еле сдерживается, чтобы не придушить меня прямо здесь и сейчас.

– Завтра же поедешь к врачу. Избавишься от этого отпрыска, – он кивает на мой живот.

А я нервно сглатываю, обнимая себя за плечи. Доигралась.

– Что? – ржет. – Попросил же по-хорошему заткнуться. А ты мозги мне тут сносишь! – мой папаша, довольный такой, откидывается на спинку дивана, смотрит на меня и хохочет.

А мне противно становится. Вот за что мне такой отец, Господи? Лучше бы он умер, и я бы его не видела и не знала, как он меня ненавидит. Жила бы себе спокойно и счастливо. Если бы не они с братом, я была бы с Тимофеем! Хотя о чем это я? Тогда Тима в моей жизни вообще не было бы. Наверное… Нет, я верю в судьбу! Мы в любом случае встретились бы!

Какие-то глупые мысли в голову приходят… Что со мной происходит? Завтра этот гад меня на аборт повезет, а я черт знает о чем думаю.

– Ты не посмеешь… Он тебя уничтожит… – бормочу невнятно, хоть и стараюсь выглядеть сильной и храброй.

Не хочу, чтобы он почувствовал мой страх. Мерзкий холодок пробирается в грудь, и дышать становится трудно.

– Попробовать хочешь? – выгибает вопросительно бровь. Наливает еще одну порцию спиртного в стакан и снова пьет залпом. Он алкаш, что ли? – Рамиль, ты понял, чем завтра займешься?

Рамиль, значит, этого мужика зовут. Он лишь кивает, а потом все свое внимание уделяет мне. Буквально сверлит взглядом, скрестив руки на груди. Вообще, он мне каким-то странным кажется.

– Встань! – приказывает папаша стальным тоном и так резко, что я от неожиданности вздрагиваю. Машинально делаю то, что он велит, и сразу жалею, потому что он сейчас посчитает меня трусишкой, а ведь я его не боюсь. Я боюсь только за малыша и за Тимофея. – Повернись.

– Что? – пялюсь в недоумении.

– Повернись, я сказал. Направо. Налево. Кругом.

– Я не в армии. Не хочу это делать.

– Я жду! – рявкает.

Закатив глаза, я всё-таки поворачиваюсь. Папа рассматривает меня со всех сторон, а я хочу понять, чего он добивается.

– Отлично. Теперь в комнату бегом марш!

– С удовольствием. Но сначала скажи – зачем вы меня сюда притащили? – произношу твердо, скрестив руки на груди.

– Тебе мало моих слов, дрянь? Я тебя научу затыкать свою пасть, когда я приказываю. Рамиль! – обращается к своему, кхм, работнику?

Правой руке? Да черт знает, кем этот мужик моему папаше является, но одно знаю точно – он больше на бизнесмена смахивает, чем на головореза.

– Да, Артур Наилович. Я вас слушаю, – мужчина поднимается с дивана.

Артур… Моего отца зовут Артур.

– В комнату ее. Запереть не забудь. И пусть голодной останется. Даже воду нельзя! Когда научится себя нормально вести со мной, тогда… – не договаривает. Сжимает челюсти и снова рассматривает меня с ног до головы. – Вон отсюда!

Схватив за локоть, Рамиль буквально тащит меня за собой. Но прежде чем подняться, я успеваю одарить отца гневным взглядом. Голодной оставит он меня, видите ли. Да мы с мамой бывало днями не ели – времена очень плохие были, и ничего, не умерли от голода.

– Тебе жить надоело? – запихивает меня в комнату и запирает за нами дверь. Буквально рычит сквозь стиснутые зубы Рамиль. – Дура ты набитая! Ты даже не знаешь, кто он и на что способен!

– Отстань! Чем ты от него отличаешься? – смотрю в глаза мужчины. Пытаюсь понять, где я его видела. – Ты кто?

– Конь в пальто! – бросает он грубо и устало лицо рукой потирает. – Хватит! Я тебя впервые вижу. Прекрати нести чушь.

– Боишься?

– Чего боюсь? Думаешь, он, – кивает на дверь, имея в виду моего отца, – тебе поверит?

– Мне всё равно, – пожимаю плечами. – Главное, чтобы тебе поверил. Ладно, Рам. Давай на выход. Я спать хочу.

А на самом деле не спать, а телефон вытащить и позвонить… Да только кому?

– Не высовывайся, – тихо произносит. – Дверь не запираю на замок. Но если что-то нужно будет – вниз не спускайся. Зови меня. Я постоянно вблизи. Ты поняла меня?

– Рамиль, – зову, как только дверь открывает и выйти собирается. – Мобильник одолжишь?

Выругавшись себе под нос и снова обозвав меня дурой набитой, Рамиль выходит и хлопает за собой дверью.

Кто же ты такой, Рамиль? С какой целью ты тут?

Глава 26

Алиса

Если папаша думает, что я буду просто сидеть и молчать, делать всё, что он прикажет, подчиняться каждому его слову, то очень зря. Да, я могу быть послушной, но только в одном случае – если у меня есть план и какая-то цель.

Я пришла к выводу: мой отец – псих. Но меня больше всего волнует один вопрос: он с Антоном так же обращается или это я такая «везучая»? Интересно.

Оказывается, в моей комнате есть ванная, и я без раздумий принимаю душ, жаль, что нет с собой свежего белья. Хотя минуточку… А где моя сумочка? Пусть там ничего особенного не было, но хоть какая-то сменная одежда была!

Я больше часа стою под струями горячей воды. Не могу понять – почему Артур? Почему его зовут Артуром, а у меня отчество Николаевна? Но я уверена, что он мой отец. Уверена на сто процентов! Что же всё это значит?

Долго смотрю на экран маленького телефона, не зная, позвонить или нет? Кому? Тимофею? И что я ему скажу? Вдруг ему абсолютно плевать на меня? Он наверняка не знает даже о том, как меня запихали в автомобиль. Прячу мобилу обратно. Не сейчас. Не сегодня.

Укутываясь в одеяло, я пытаюсь уснуть. Отдохнуть хоть чуточку, потому что знаю – завтра меня ждет нелегкий день.

Но мысли о майоре не дают покоя. Да, тут уютно, комфортно, но это не наша с Тимофеем спальня. Это не наша кровать, и его самого тут нет.

Засыпаю ближе к утру, но долго спать не получается. Детские крики звенят в ушах.

– Господи, что происходит? – бормочу себе под нос, реально думая, что это какой-то сон. Но воспоминания вчерашнего дня заставляют рывком встать с кровати и прислушаться к посторонним голосам.

– Хватит бегать! Прекрати! Эй, ты! Ребенка отсюда уведи! – это мой новый папаша орет, как бешеный. О ком идет речь?

– Минуточку, я все сделаю. Она просто радуется…

– Заткни ее!

Мне кажется, или это голос Стеллы? А потом Дашкин плач.

В спешке натягиваю на себя кофточку и джинсы. Даже не умываюсь, выхожу из комнаты и буквально бегом спускаюсь вниз по лестнице.

Девушка брата ругает ребенка, а Дашка плачет. Отец стоит у окна, скрестив руки на груди. Вот гад! Да как можно так на малыша орать? И так спокойно смотрит, будто ему плевать на всех.

– Дашуль. Радость моя, – подхожу к дочке брата, оттолкнув прочь Стеллу, которая пялится на меня с открытым ртом, присаживаюсь на корточки и обнимаю малышку. – Не плачь, родная. Всё хорошо. Просто дедушка встал не с той ноги сегодня, поэтому и злой.

– Алиса! – ребенок бросается мне на шею, целует своими маленькими губами. – А я соскучилась!

– Я тоже, малыш.

– А ты ч-что тут делаешь? – запинаясь, спрашивает Стелла.

– Что? – пожимаю плечами, встав на ноги, беру за руку девочку и направляюсь к дивану. Сажусь, а Дашка рядом. – Где я должна быть, если не в доме родного отца?

– Заткнитесь обе! – рычит папаша. – Какого хрена из комнаты вышла?

Этот вопрос, я так понимаю, мне.

– Услышала голос племянницы, – снова пожимаю плечами, наклоняясь к девочке, вдыхаю клубничный аромат ее волос.

– Племянницы… – кривит рот. – Убери этого отпрыска отсюда! – приказывает девушке брата.

– А ты когда детей заводил, не думал, что у них тоже будут детишки? – сжимаю руки в кулаки, до боли впиваясь ногтями в кожу.

Он только что не только Дашку обозвал, но и снова напомнил мне, что я тоже – отпрыск.

– Замолчи, – говорит Стелла, будто обо мне заботится.

Но я встаю на ноги и иду к окну, где стоит отец.

– А зачем мы тебе нужны были? Мог бы избавиться от нас в зародыше. Чего не избавился, а? Теперь не имеешь права называть наших…

– Заткнись, я сказал! – обрывает меня стальным тоном и врезает мне пощечину тыльной стороной ладони.

Не в силах удержать равновесие, я падаю, ударяясь лбом о рядом стоящую тумбочку.

– Дура набитая… – который раз слышу одни и те же слова от Рамиля.

Даже когда он молчит, его голос звенит в ушах.

Он протягивает мне лед, завернутый в марлю, чтобы я приложила ко лбу, но я упорно отказываюсь, потому что невыносимо больно. Не от раны, которую получила, а от того, что имею такого отца. И я не хочу никого видеть, ни с кем говорить. Хочу тишину и спокойствие. И, конечно же, скорее выбраться из этой клетки.

– Отстань.

– Прекрати! – цедит мужчина сквозь стиснутые зубы, наклоняясь ко мне очень близко. – Я тебе сказал, не высовывайся. Какого хрена, Алиса?

– Он на ребенка орал!

– Он на всех орет! Постоянно! Тебе какое дело? Ты забыла, из-за кого сюда попала? Забыла, из-за чего торчишь тут? Я считал тебя умной, а ты, оказывается, такая же глупая, как и все девчонки твоего возраста!

– Прекрати меня ругать! Кто ты такой вообще? – уставившись на мужчину, жду от него ответа, но он отстраняется, не сказав ни слова. – Ты мне никто.

– Дура набитая, – повторяет он. Открывает рот, чтобы еще что-то сказать, но дверь резко распахивается, и он замолкает, плотно сжимая челюсти.

– Рамиль, ты видел…

– Рамиль Николаевич, – перебивает Стеллу стальным тоном. – Я тебе не друг.

Стелла краснеет. Нервно сглатывает. Смотрит на меня. Я пожимаю плечами. Молодец, Рамиль. Только что мое уважение к нему возросло.

Даша заходит в комнату следом за своей мамой, а мне ее жаль точно так же, как и себя. Если мне не повезло с отцом, то ей еще и с матерью.

– Дашенька. Что же ты натворила?

Стелла, одетая в короткое платье, наклоняется так, что еще чуть-чуть, и мы с Рамилем увидим ее трусики. Чего она добивается?

Мужчина отворачивается, закатив глаза до потолка. Я вижу, как вздымается его грудь, и он что-то шепчет себе под нос – матерится в адрес легкомысленной дамочки.

– У меня дела есть, Алиса. Предупреждаю последний раз. Еще раз высунешь свою глупенькую голову наружу – я запру тебя в комнате на замок.

– Ага, – слегка улыбаясь, обнимаю Дашку и прошу ее выйти из комнаты вместе со своей мамочкой. Я хочу остаться одна.

А еще хочу услышать голос Тимофея.

– Поговорить надо, – скрестив руки на груди, говорит Стелла, при этом смотрит на меня так, будто я букашка какая-то. – Ты теперь его соблазнить решила?

– Дура, – усмехаюсь. – Пошла вон из моей комнаты! Или я тебя сама вышвырну. Дрянь недоделанная!

– Ты живой из этого дома не выйдешь, ты же это понимаешь?

– Ага. Понимаю. А еще я понимаю, что через пару минут ты даже из этой комнаты живой не выйдешь! – встав с кровати, подхожу вплотную и, буквально выталкиваю женщину наружу. – Пошла на хрен!

Хлопнув дверью перед ее носом, я запираю ее изнутри. Пошли все к черту! Ненавижу!

Возможно, со стороны я выгляжу истеричкой. Но я устала. Мечтаю о спокойной жизни. О работе с нормальной зарплатой, чтобы можно было по-человечески жить. Не нуждаться ни в чьей помощи. А еще мечтаю поговорить с майором. Обнять, поцеловать. Прижаться всем телом и не отпускать.

Мы сделали много ошибок, но потом вроде бы все снова складывалось, и именно в тот момент я решила снова все испортить. Дура набитая! Рамиль прав.

До самой ночи сижу в комнате. Как велел мужчина – не высовываюсь. Он принес мне обед и ушел, а ужина я так и не дождалась.

Открыв дверь, на носочках иду к лестнице. Снизу доносятся мужские голоса. Один из них папин, а второй – знакомый, но чей? Присаживаюсь на корточки, крепко схватившись за перила, пытаюсь посмотреть вниз, но собеседника отца не вижу. Черт!

Моментально вспоминаю слова, сказанные Тимофею в тот проклятый день: «Ты у шл**ки своей спроси, она сама всё расскажет».

Боже… Да это же тот самый голос!

Майор был прав в своих подозрениях!

Глава 27

Алиса

Внутри моментально холодеет, слова, сказанные «крысой», пробивают до костей.

Несмотря на то, что один из этих мужиков – мой отец, я бы все равно без сомнений сдала их оперативникам. А вот что подтолкнуло собеседника моего папаши на предательство – это для меня загадка. Но пока Тимофей его не уничтожит, не оставит это дело. Тем более если на кону наш с ним малыш. И если с нами что-нибудь случится… Даже представить боюсь.

– …Следует избавиться от отпрыска, Артур. Так не пойдет! – твердый голос бьёт по моим словно оголённым нервам.

Руки начинают дрожать, а сердце колотиться.

– Зачем? Это как раз хороший шанс. Сукин сын быстро в ловушку попадет, не находишь?

– Ты майора ребенком считаешь? Безбашенным школьником? Ошибаешься, – гавкает крыса. – Как раз вы сделали большую ошибку, Ворон! Пока эта дрянь здесь, он будет копаться до последнего со своим рыжим другом. Капитаном чертовым, который меня дерьмом считает и смотрит на меня, как на насекомое. Они давно в курсе всего, ищут зацепку, как меня подставить. А если я попадусь, Воронов, будь уверен – ты тоже попадешься!

– Заткнись! – обрывает его отец. – Иди и точно так же подставь того капитана, как подставил майора, пока они на тебя не вышли. Это же пару минут не займет. Мой сыночек тебе поможет, ты, главное, не обижай его…

Господи… Все совсем по-другому: по приказу этого гада – коллеги Тимофея – мой братишка придумал план и вместе со своей подстилкой разыграл меня. Но пострадавшая в этом деле на самом деле не я, а Гордин. Будь я поумнее, ничего бы этого не случилось. Но разве Антон не понимает, что его используют? А Стелла? Тупарылая стерва. Неужели думает, что этот мерзавец – мой отец, станет им помогать? Да ладно!

Готова поспорить – моему папаше абсолютно на нас плевать. Вон его собеседник меня дрянью назвал, а ему до одного места.

Глубоко выдохнув, смотрю по сторонам и не сразу замечаю Рамиля, который стоит у гостиной, но мужчины его не видят точно так же, как и меня. Но парень смотрит мне прямо в глаза. Я нервно сглатываю. Если бы он хоть краем губ улыбнулся, я бы, наверное, помахала рукой в знак приветствия. А он там стоит и сжимает челюсти, и я даже вижу, как вздымается его грудь.

– …У меня есть гениальный план, – раздается довольный голос отца. – Завтра позвоним Гордину и позовём в одно место, скажем, что девчонку его отдадим.

Закрыв рот ладонью, я отхожу от лестницы. По пути в комнату думаю, как бы один из таких разговоров отца со своим дружком снять на камеру. Ну или хотя бы на диктофон записать. Папа Артур, естественно, телефон мне новый не купит. Черт, нужно было вытащить и выбросить сим-карту, а не оставлять мобильник в квартире Тимофея. Он же мой сломал, и я имела полное право на тот, что он мне подарил. Глупая! Могла бы сегодня воспользоваться им и показать, кто предатель, а кто честный.

Захожу в комнату и закрываю дверь на замок. Направляюсь прямо в ванную и снова запираю дверь, открываю воду, а потом достаю свой старый телефон. Прижимаясь спиной к прохладному кафелю, сползаю по нему вниз. Кого набрать? Нужно предупредить, чтобы Тимофей не поверил ни единому их слову. Мало ли, на эмоциях будет и поверит. Прилетит в назначенный адрес, а там ловушка.

Глубоко выдохнув, включаю мобильник. Набираю цифры и подношу к уху. Нужно. Я обязана это сделать. – Да, – раздается сразу поле двух гудков.

Сглатываю ком, прочищаю горло и шепчу в ответ:

– Добрый вечер.

Тишина. Будто Тимур задумывается. Голос он точно узнал.

– Алиса? – выдает он взволнованно, и мне кажется, даже выдыхает там. – Алиса, где ты? С тобой всё хорошо?

Спрашивает так, будто куда-то спешит или боится, что я сброшу вызов.

– Со мной всё отлично, – конечно, я вру и пытаюсь говорить как можно уверенней. Но, наверное, шепот выдает меня. – Мне нужно сообщить тебе кое-что очень важное.

– Ты где? – капитан меня вообще не слышит. – Где ты сейчас находишься, Алиса? Тимофей с ума сходит. Громит всё вокруг.

Прикусив нижнюю губу, пытаюсь отогнать слезы, которые уже текут по щекам. Был бы майор рядом, я бы его крепко обняла и не дала возможности отстраниться.

– Тимур, пожалуйста, выслушай меня и не задавай вопросы, на которые я не отвечу, – произношу твердо. – Тимофей был прав в своих подозрениях. Тот мужчина, что звонил в ту ночь и обвинил меня в предательстве, сейчас он тут, и они с моим отцом строят планы, как Тимофея втянуть в очередную ловушку. И тебя тоже, Тимур.

– Ты у отца? – в его голосе чувствуются раздражительные нотки. А ещё он волнуется. – Он тебя трогал?

– Н-нет, конечно, – сглатываю нервно. – И это сейчас не столь важно. Тимур, пожалуйста, не позволяй Тимофею сделать глупости. Я не хочу, чтобы он вляпался ещё больше. И ты будь осторожен. Он и тебя отстранить хочет.

– Хрен ему, – резко обрывает меня. – Ни черта не получится. Ты мне скажи, знаешь, когда крыса приехала?

– Точно не знаю, я только вышла и услышала его в гостиной.

– Так. А про малыша… – выплюнув пару нецензурных слов в адрес моего отца и своего коллеги, продолжает, – ничего не говорил? Алис, знаю, ты девочка умная, но старайся держаться от него как можно дальше. Желательно на глаза ему даже не попадайся. Пусть забудет о тебе, ты поняла меня? Сиди смирно, не высовывайся.

– Хорошо, – выдыхаю, хоть и понимаю, что ни фига я не буду его слушать. Сама заставлю папашу ответить за свои поступки. – Пожалуйста, передай Тимофею, что со мной всё хорошо.

Я отключаю телефон, не выслушав следующие слова капитана. Встав с пола, подхожу к раковине, всматриваюсь в свои глаза в зеркале. Нет в них того блеска, лишь страх и отчаяние. Боюсь за малыша и за Тимофея, но я должна найти в этом доме хоть что-то, что будет против Артура Воронова. И еще непонятно, как умерла моя мама. Интуиция подсказывает: это тоже дело рук моего отца. Гад за всё ответит. У меня не было папы, нет и никогда не будет. Поэтому мне абсолютно на него плевать.

Глава 28

Тимофей

Тело ломит. Недосып убивает.

Сижу у себя в кабинете, готов биться головой о стену или же волком выть, лишь бы Алиса была рядом. Лишь бы обняла и сказала, что всё будет хорошо. Но Алисы рядом тоже нет и ни хрена не будет хорошо, пока ее не вернут мне живой и невредимой.

Три дня без новостей. Тимур к вечеру позвал в участок, сказал, есть что-то новенькое. Мог бы сам приехать, потому что знает, как я терпеть не могу то место, откуда уволюсь сразу же, как только раскроется дело Вороновых и все поймут, что крыса не я – но прячется среди них.

Ещё и с братом приходится говорить по телефону раз пять в день минимум – Вера волнуется не меньше меня, Артем злой как чёрт, не отходит от нее ни на шаг, даже на работу почти не приходит – боится за жену и дочерей, которые скоро родятся. Уже не знаю, как успокоить супругу брата.

– Да, – отвечаю, услышав стук в дверь. Черт знает, кто там и зачем пришел. Нет ни капли желания видеть кого-то, тем более – сейчас, когда буквально валюсь с ног.

– Тим… – голос Веры заставляет подняться с кресла и подойти к ней, взглянуть в глаза, полные волнения и тревоги. – Всё ещё тишина?

– Тишина, – глубоко вздыхаю и медленно выдыхаю.

Эта безысходность меня убивает, уничтожает. Никогда в такой ситуации не оказывался и никогда не чувствовал себя куском дерьма. Не знаю, что делать и как поступить. Как вернуть все обратно. Но уверен только в одном: вовремя нужно ценить то, что имеешь, дабы не жалеть потом и не разрывать себе сердце, когда не находишь выхода из сложившегося положения.

– Тим, с ней же всё хорошо, да? – спрашивает девушка, а ее глаза начинают блестеть.

Я лишь поджимаю губы – понятия не имея, что ей ответить.

– Да. Всё с ней отлично, – вру, но другого выхода нет. – Захаров сказал, там есть его человек, за ней приглядывают.

– Ты врешь, да? – грустно спрашивает она.

– Когда я тебе врал, Вер? Сядь давай, – указываю на кресло.

Но она не спешит сесть:

– Нет, я на минуту заехала. Просто тебя увидеть захотела. Соскучилась. Ты это…– выдыхает девушка, – …сильно не расстраивайся, хорошо? С Алисой всё отлично будет. Ты меня вспомни, в каком дерьме она была…

– Мартышка, ты решила меня так успокоить? – хмыкнул. – Ты о себе думай, а Лисичка скоро в моем доме будет. Беги давай. Я заеду после работы, может, останусь у вас. Окей?

– Договорились.

Вера уходит, оставив меня со своими проблемами наедине. Достаю из шкафа бутылку вина и наливаю его в бокал. Напиться бы и уснуть где-нибудь. Уснуть так, чтобы больше не очухаться. Нет, я не сдаюсь – просто устал от несправедливости. Устал от того, что зло растаптывает добро. И заметил я это только тогда, когда со мной поступили подло. Ладно. Всему свое время. Справимся со всеми проблемами и будем жить с Лисичкой долго и счастливо. Я надеюсь на это. Очень.

Не проходит десяти минут, как я ложусь на диван и стараюсь хоть чуть расслабиться. Телефон постоянно в руке – жду, что кто-то позвонит. Может, чтобы продиктовать мне условия, и придется куда-то поехать, чтобы вызволить Лисичку. Не задумываясь полечу и глотки всем порву. Так больше продолжаться не может.

Вздрагиваю от вибрации мобильника. Задумался, и меня понесло очень далеко от реальности.

– Скажи что-нибудь новое, Захаров.

– Приезжай. Есть дело.

Выхожу из ресторана, сажусь в свой автомобиль и жму на педаль газа. Тошнота подкатывает к горлу от одной мысли, что я еду на свою когда-то любимую работу. Если увижу там засранца Савина – придушу собственными руками, и желательно, чтобы меня никто не остановил. Пусть сдохнет сукин сын, дерьма в этом мире меньше станет.

Даже не смотрю по сторонам, не отвечаю никому, хоть и слышу, как все приветствуют. Пошли все на хрен.

Лишь подлизываться умеют, а на деле все против меня, хотя Тимур и говорит иное, и никто не идёт против Савина, потому что работу терять не хотят. А я пошел бы! Я бы встал на сторону правды и не задумывался о последствиях! Когда-то все в моем кабинете собирались и говорили, каким подонком является Савин, а сейчас… Тьфу… Черт бы всех побрал! Не до них сейчас!

– Не занят? – захожу без стука.

– Тебя жду. Присаживайся.

Тимур тоже уставший, глаза красные – явно без сна несколько дней так же, как и я.

– Тебе пинок нужен или сам начнёшь говорить? – недовольно хмыкаю, внимательно следя за каждым движением Захарова, пока он неспешно листает одну папку за другой. – Чё ты там ищешь?

– Ничего, – отмахивается. – Короче, мне Алиса звонила… несколько дней назад.

– Чего? – резко встаю с места, упираясь ладонями в стол, нависаю над другом. – Какого хрена она звонила тебе, а не мне? И почему я узнаю об этом только сейчас?

– Да потому что она была уверена, что ты попрешь глупости делать. Умница она. Хорошо, что позвонила именно мне.

– Ты издеваешься, Захаров?! – шиплю сквозь стиснутые зубы.

Скрежещу ими. Сжимаю кулаки. Больно, млядь!

Больно от того, что снова не доверилась мне и ни хрена не рассказала. Не позвонила и лишила меня шанса услышать ее голос, удостовериться, что с ней всё хорошо.

– Не ори. Сядь и выслушай меня. Если бы всё было плохо, я бы давно рассказал и даже не стал тебя останавливать.

Если сесть и рассудить на трезвую голову, то Захаров прав. И Алиса тоже. Но, дьявол, просто принять тот факт, что Лисичка не захотела поговорить со мной – больно. Чертовски неприятно! Неужели не соскучилась?

– Короче, я связался с питерцами. Они сказали, что этот Воронов засветился там не раз и не два. Давно «увлеклись» этим делом, а самое главное, – капитан чиркает зажигалкой, не торопясь закуривает, делает глубокую первую затяжку и выпускает дым в воздух, испытывая мое терпение, – там есть их человек, который оказался моим сослуживцем. Круто повезло.

– Ты с ним связался?

– Да.

– И? Не юли, твою мать! Алиса что? Она что сказала?

– Сослуживец ничего особенного не сказал. С Алисой всё окей, не волнуйся. Она лишь предупредила, чтобы ты не реагировал на звонки. Тебя будут шантажировать – это идея Савина, – усмехается. – Дружище, дай мне неделю, не больше. Обещаю, всё будет отлично.

– Эти гребаные обещания я тоже много давал. И да – выполнял, но, млядь, как же сложно, когда на кону жизнь родного человека!.. – признаюсь, устало потирая лицо рукой. – Откуда у Алисы мобильник? Она свой оставила у меня в квартире.

– Предполагаю, что именно из-за этого она и наведалась в ту развалюху, ну то есть в тот старый домишко.

– А по ее голосу ты ничего не почувствовал? – выпытываю, прищуриваясь. Мне каждая мелочь важна, чтобы понять, как там моя Лисичка. – Захаров, я хочу знать правду и очень и надеюсь, что ты меня понимаешь… Хочу знать, трогали ли они Алису хоть пальцем. Знаю Воронова – он не станет гладить дочь по голове, а тем более – радоваться, что она носит под сердцем моего ребенка.

– Гордин, я тебе когда-то врал? – капитан отводит взгляд, и мне этого достаточно, чтобы понять – он лжет.

Нужно заняться этим делом самому. Найти этих подонков и заставить ответить за всё. Если кто-то хоть пальцем тронул мою девочку – им не жить.

– Слушай, твоя Янка может прикрепить жучок в кабинете жены Савина так, чтобы не вызвать подозрений? – спрашивает Захаров, играя с зажигалкой, постукивая ею по столу.

– Вчера поставила, но ничего интересного еще не случилось. – Выдыхаю, закатывая глаза. Даже Тимур раздражает, потому что не говорит мне правду. – Дай номер телефона своего сослуживца, хочу с ним поговорить.

Да только уверен, что ни хрена Захаров мне не даст.

Глава 29

Алиса

Задыхаюсь от скуки. Рамиля нет, хоть он обещал сегодня прогулку в огромном отцовском особняке. Утром принес завтрак и исчез, приказав мне не высовываться из этой комнаты. Привыкла к его командам и совсем не задевает ни единое его слово, сказанное в мой адрес. Даже сейчас раз сто в день говорит мне «Дура набитая», а я лишь пожимаю плечами и закатываю глаза. Пусть называет как хочет, зато я уверена: он – мое спасение. Не просто так крутится Рамиль вокруг меня. Я даже предполагаю, что он друг Тимофея или Тимура.

Тихо открываю дверь и выхожу наружу. Спускаюсь вниз – в кухню, чтобы выпить стаканчик воды, но на самом деле это лишь предлог. Нужно проведать папу, а то я начинаю скучать по его высокомерным цитатам и ненавидящему взгляду.

Отец сидит за компьютером, что-то там щёлкает. На ушах наушники, и он настолько увлечен своим занятием, что меня не замечает. А если поднимет голову, сразу начнет орать, что я тут делаю и кто меня выпустил.

Удивительно, но Артур Воронов ни разу не соизволил подняться на верхний этаж в комнату, где я провела последние четыре дня своей жизни. Этому человеку абсолютно плевать на меня – я убеждаюсь в этом с каждым днём всё больше и больше.

А ещё удивительно то, что Стелла не появляется здесь, и Антон тоже. Интересно, их папа выгнал? Что-то случилось, наверное, иначе девушка брата не ушла бы отсюда. Она же повод искала, как бы потереться о Рамиля.

А может, всему причина сам Рамиль? Кхм… Кто ты, загадочный мужчина?

Захожу в кухню, подхожу к раковине. Открываю кран, беру со шкафа стаканчик и наполняю его водой. Пью залпом, чувствуя на себе внимательный взгляд прислуги, стоявшей у плиты.

– Что-то не так? – спрашиваю, выгибая бровь, но она мотает головой и отворачивается. Странная. Кажется, в этом доме все такие.

Выхожу, и моё внимание сразу же привлекает дверь, которая находится под лестницей. Направляюсь туда, пока мой папаша разговаривает на непонятном мне языке по видеосвязи. Честно говоря, мне это совсем не интересно. Рамиль как-то говорил, что тот крыс должен появиться в пятницу. То есть сегодня. Нет, мы не общаемся с ним на такие темы – я слышала их разговор с охранником. Мне же нужно воспользоваться случаем…

Тихо, очень осторожно тяну ручку двери вниз, трясусь от страха, что вдруг она заскрипит и отец меня заметит, но, к удивлению, ничего такого не происходит.

Я захожу внутрь. Тут темно, но к стене прикреплены очень много мониторов. Один из них показывает кухню, другой гостиную. Всё интереснее становится.

– Сер-р-рега-а-а… – раздается мужской рык, и я аж подпрыгиваю на месте, резко прижимаюсь спиной к стене. Прикусываю нижнюю губу, сглатываю, слышу, как бешено стучит моё сердце. Боже, я испугалась до чёртиков!

– Сегодня бухаем, да-а-а? – мужчина, похоже, пьян. – Да-а. Моя смена в девять заканчивается. Приезжай ко мне, отметим мой праздник…

Мне хочется зажать уши ладонями и не слышать этот скрипучий голос, но я этого не делаю. А делаю пару шагов вперёд и замечаю мужчину. Он тут один, откинувшись на спинку своего кресла, с кем-то переписывается на компьютере в социальной сети, а телефон зажат между ухом и плечом.

– …Договорились, Серёг. Давай, у меня в десять. – Отключается и бросает мобильник на стол. – Чер-р-рт! Я забыл…

Бормочет себе под нос. Схватив телефон огромной лапой обратно, снимает с блокировки своим жирным указательным пальцем. Графический рисунок, латинская буква «L». Печатает сообщение и снова швыряет мобилу в сторону.

Хочется верить, что сегодня шанс улыбается мне.

Я пячусь назад, потому что мужчина собирается встать с кресла. Огромный горилла, имеющий очень много лишнего веса. Он разговаривает сам с собой, как психически расстроенный человек. Пинает кресло и открывает дверь на противоположной стороне помещения.

Я прячусь за маленькой тумбочкой, хоть и уверена, что он мое присутствие тут не заметит, но меня поймает тот, кто откроет ту дверь, через которую я зашла сюда. Так. Спокойно, Алиса. Раз взялась за это дело, так, будь добра, доведи до конца. Не убьют же в конце концов.

На цыпочках подхожу к столу и, взяв телефон, моментально отключаю, прячу под поясом джинсов и тяну кофточку вниз. Точно так же незаметно подхожу к двери, открываю и выхожу наружу. Сердце лупит по рёбрам молотом. Капец! Нужно скорее сваливать отсюда, иначе… Нет, не хочу ни о чем думать!

Отца в гостиной нет, дом кажется абсолютно пустым. В этой тишине раздаются только мои быстрые шаги и глубокое дыхание. Господи… Адреналин кипит в крови и не желает успокаиваться.

Не спеша иду по коридору, чтобы не вызвать подозрений – тут тоже есть камеры. Захожу в свою комнату и закрываю дверь на замок, а потом бегу в ванную, включаю мобильник, ставлю на «режим полета», отключаю интернет. Если бы была иголка, вытащила бы и сим-карту. Но её нет. Черт, надеюсь, всё получится…

Восемьдесят процентов зарядки. Отлично. Вполне хватит для моего плана, которого всё ещё нет. Точнее, он есть, но нужно всё сделать так, чтобы никто не догадался. Думаю, записать голоса на диктофон – вполне достаточно. Нужно будет «потерять» этот мобильник в гостиной и выполнить это задание так, чтобы не попасться на камеры.

Что за чушь, боже… Какую игру я веду? На что или кого я вообще так надеюсь? Мой папаша способен на все, и если он узнает, как я пытаюсь вывести его на чистую воду, то… Да он просто угробит меня!

Собрав волю в кулак, я снова спускаюсь вниз, и, к моему счастью, тут снова пусто. Приближаюсь к огромному окну, где постоянно стоит мой папаша, и замечаю, как несколько автомобилей заезжают во двор. Чувствую пятой точкой, крыса среди них.

Я направляюсь к кухне, не заходя внутрь, достаю телефон и включаю видео. Эту часть дома не видно в мониторах, так как камера находится прямо над моей головой.

Я смотрю по сторонам – ищу, где спрятать мобилу так, чтобы никто не заметил и при этом самой тоже нужно быть осторожнее, иначе меня раскусят.

Интересно, если спрятать телефон прямо у входа, между ножкой дивана и ножкой тумбочки, его заметят? А если не попробую, то не узнаю, ведь верно?

Наклоняюсь, прячу мобилу и быстро встаю. Идеально, вроде ничего не видно со стороны. Но мне обязательно нужно будет забрать его через час или полтора, иначе зарядка сядет, телефон отключится и ни черта не сохранится. Все мои попытки показать миру грехи отца и того подонка, который притворяется честным оперативником, разобьются о кафельный пол, как хрустальная ваза. И мне останется смириться и сидеть молча, ждать, когда кто-нибудь сможет вытащить меня из этой клетки.

– Млядь! Ты чего тут делаешь? – мужской рык заставляет подпрыгнуть на месте. Я чуть ли не вскрикиваю от страха, но Рамиль вовремя сжимает мой рот своей огромной ладонью. – Какого хрена, Алиса?..

Рявкает и прямо в лицо. Он злой, как чёрт, смотрит именно туда, где я спрятала украденный телефон.

– …Мне действительно нужно было запереть тебя, а не нянчиться. Я тебе не Гордин и не Захаров, ты поняла меня? Давай в свою комнату. Будешь сидеть взаперти, пока не научишься слушаться. – И, схватив меня за локоть, тянет к лестнице.

Грубиян, блин! Больно же!

– Окна тоже не забудь! – бросаю в ответ, но мужчина не реагирует.

– Ты думаешь, снаружи пусто? – огрызается. Заталкивает меня в комнату. – Ошибаешься, дура. Твой папаша терпеть не может гостей, вот и не впускает в дом никого. Снаружи знаешь сколько голодных псов, которые жаждут встретить на своем пути такую бабу, как ты?

Я нервно сглатываю, заламываю себе пальцы. Нет, я не думала, конечно, прыгать из окна. Третий этаж вообще-то, а я беременная. Но мужчину я разозлила не на шутку.

– Ладно, прости. Я в кухню спустилась. Не привыкла сидеть в одной комнате. Заняться нечем, блин. Сколько мой папаша планирует меня тут держать?

– А с чего ты решила, что он вообще тебя отпустит? – отвечает на полном серьёзе, прислушиваясь к голосам, которые доносятся снизу. – Таких планов у него нет, Алиса. Жди, может, твой «герой» тебя спасет.

Рамиль усмехается. Выходит из помещения, хлопнув за собой дверью…

…Хожу из угла в угол, ежеминутно поглядывая на часы. Прошел целый час, а от Рамиля ни слуху, ни духу. Я же думаю только о телефоне. Молю бога, чтобы его не нашли. Мне достаточно одного кадра: чтобы крыса показался с моим отцом в одном доме. Они явно будут беседовать, как друзья. Чувствую, должно получиться.

Прислоняясь к двери, прислушиваюсь к голосам точно так же, как Рамиль час назад. Но там тишина. Может, ушли?

Ловлю себя на мысли, что мне еще не было так страшно в этом доме, как сейчас. Я трясусь от волнения, грызу ногти. Рамиль как-то намекнул, что шутки шутить с моим отцом очень опасно и что он церемониться не станет, а сразу избавится от человека, который мешается под ногами. Даже от Антона. А если папе плевать на сына, то на меня втрое.

Потихоньку открываю дверь и выхожу в коридор, стараюсь вести себя спокойно. Не спеша, медленными шагами спускаюсь по лестнице. Правильно говорил грубиян Рамиль – мой папаша не любит гостей, и его дом постоянно пуст. Интересно, куда делся отец после ухода своего друга?

Захожу в кухню, чтобы не вызвать подозрений. Меня должны видеть по камерам. Как я пью воду и поднимаюсь обратно в свою «клетку». Не медля ни секунды, забираю мобильник, прячу за пояс джинсов, даже не смотрю на экран, поднимаюсь вверх. Очень надеюсь, что мой «гениальный» план не провалился, а если даже провалился, то мне ничего не остаётся, кроме как ждать Тимофея.

Захожу в комнату. Трясусь, как осиновый лист. Такое ощущение, будто сердце в горле стучит. Ещё чуть-чуть – и разорвется на части от страха и волнения.

Запираю дверь на замок, бегу в ванную. Достаю мобильник и…

Да! Видео есть! Но зарядка четыре процента. Блин!

Главное, снято. Видно, как мужчины присаживаются на диван. Крыс не один – с ним какой-то молоденький парень. Говорят ни о чем. Ускоряю запись. Ровно через семь минут появляется Антон.

– …Ты меня понял? – рявкает второй крыс. – Звонишь ему и зовёшь на тот адрес, который я написал тут, – протягивает бумажку. – Скажи, его девка у нас. Если хочет ее забрать, пусть немедленно приезжает. Без выпендрежа. Иначе ему пиз***. А девчонке двойная пиз***.

Господи… Лёд пробегает по позвоночнику, по телу рассыпаются мурашки. Они говорят о Тиме. Они точно говорят о нем!

Мобильник вырубается, а я выхожу из ванной, присаживаюсь на край кровати. Мне нужно позвонить майору. Срочно!

– И туда посмотрите! – мужской рык доносится снаружи. Слышатся тяжёлые шаги, даже люстра над головой начинает трястись. Автоматом швыряю телефон в сторону – он катится куда-то под тумбочку. Встав, поворачиваю ключ в замке и бегу к окну.

– Ты чё делаешь? – лысый шакал распахивает дверь и заходит в мою комнату. Смотрит по сторонам.

– А тебе чё? В окно смотрю. Это преступление? – цежу сквозь стиснутые зубы, сжимая руки в кулаки.

Задолбали! Как же я хочу домой к своему мужчине!

– Ты не борзей, куколка!.. – рявкает, подходит вплотную.

От него воняет потом и каким-то сладковатым парфюмом. Зажимаю рот ладонью, еле сдерживаю тошноту, которая подкатывает к горлу. Дышать нечем. Неужели так трудно принять душ хотя бы раз в день?

– …Выходим!

Эти слова он говорит своему дружку, который ждёт у прохода. Правильно сказал Рамиль насчёт голодных псов, действительно похожи.

Я не знаю, что делать и как поступить. Долго рассматриваю стены помещения и всё-таки решаюсь позвонить Тиму.

Мой старый телефон тоже разряжается. Максимум, что успею – сказать пару слов.

Дрожащими пальцами набираю номер любимого, подношу мобилу к уху и прислушиваюсь к длинным, до жути раздражающим гудкам.

– Да, – хриплый голос Тимофея заставляет биться сердце в сумасшедшем ритме.

Я сглатываю ком, образовавшийся в горле, чувствую, как по щекам катятся слезы.

– Тим… – сил говорить не хватает, но я понимаю, что времени нет. Нужно предупредить, иначе мобильник вырубится, и я ничего не успею ему сказать. – Тим, ты меня слышишь?

Я шепчу, часто дыша. Родной мой, любимый. Знал бы он, как я по нему скучаю.

– Лис… Алиса? – в его голосе чувствуется взволнованность. – Лис, ты как? Ты где?

– Со мной всё отлично. Тим, не волнуйся, честно, все окей. Ты только никуда не езжай. Никому не верь. Они тебе врут, заманивают в ловушку. Слышишь? Они не собираются меня тебе отдавать.

– Алис, успокойся. Ты мне скажи – ты там как? Чуть осталось, я приеду за тобой, хорошо?

Чувствую позади шаги, поворачиваюсь к двери. О боже… Я забыла ее запереть.

– Отдала! – лысый рывком отнимает мобильник и влепляет мне пощечину так, что падаю на пол, не в силах удержать равновесие.

– Ах, – стону. – Придурок!

– Попалась, сучка!

Головорез, схватив меня за локоть, поднимает на ноги, поворачивает к себе спиной. Затыкает мой рот какой-то тряпкой. И я чувствую, что проваливаюсь в темноту.

«Мой план провалился. И пришел мой конец», – последнее, о чем я думаю перед тем, как окончательно вырубиться.

Глава 30

Тимофей

– Не вопрос, – к моему удивлению, Тимур не медлит. Записывает номер и протягивает бумажку мне. – Номер, с которого звонила Алиса и мой сослуживец. Ты давно не мальчишка, Тимофей. Понимаешь, что звонить – тем более Алисе – не стоит. А моему другу сначала сообщение напиши.

– Конечно, – ворчу себе под нос.

Не хватало ещё, чтобы Захаров меня чему-то учил.

– Она и так там смирно не стоит. Приключения ищет. Кого-то напоминает мне.

Он говорит про Веру, но я знаю Алису – она тоже свое расследование ведёт там, где ее держат. Дурочка глупая!

– Еще недавно Артема ругал за глупые поступки, а сейчас сам жалеешь. Это называется «принцип бумеранга», – невесело улыбается капитан.

– Неспокойно на душе, Тимур, – произношу вслух то, что крутится в голове, игнорирую его слова. Какое-то плохое предчувствие грызет внутренности, не даёт покоя. Да, он действительно прав во всём, я согласен. – Что-то не так.

– Успокойся. Ты себя накручиваешь. – спокойно говорит он и достает мобильник.

– Я ушел, – поднимаюсь и направляюсь к двери. – Свежим воздухом подышу и с твоим дружком свяжусь.

– Подожди меня. Документы отдам, догоню. Посидим где-нибудь.

Я лишь киваю. Выхожу из участка, не медля ни минуты пишу сообщение: «Нужно поГовориТь». Надеюсь, он поймёт.

Сотый раз за сутки проклинаю самого себя. Грёбаная гордость, лишняя, никому не нужная… всё испортила эта гордость! Я же верилАлисе! Верил каждому слову, ни разу не сомневался. Просто не смог простить её молчание. Не смог, черт бы меня побрал!

Достаю пачку сигарет, сжимаю в руках и швыряю в сторону. Нельзя… Нельзя курить, потому что у меня ребенок родится. Вредно и Алисе, и малышу. Нужно бросать эту привычку.

Звонит мобильник. В недоумении пялюсь на экран, потому что высвечивается номер, который записан на бумажке. Алиса.

– Да, – говорю тихо, надеясь, что ее телефон не нашли, и это она сама набрала меня.

– Тим, – тихий шепот пробивает до костей. Что есть силы сжимаю мобильник, ещё чуть-чуть – и он треснет у меня в руках. – Тим, ты меня слышишь?

Голос взволнованный, напуганный. Чувствую, она сейчас вся дрожит.

– Лис… Алиса?!.. Лис, ты где? Ты как?

Она пытается меня успокоить. Уверить, что с ней всё хорошо. Но ни хрена ничего не хорошо! Тревожный голос её выдаёт.

– Чуть осталось. Я приеду за тобой, хорошо? – то ли себя успокаиваю, то ли ее. Сам не понимаю.

– Отдала!.. – доносится грубое мужское рычание. А следом звук пощёчины и Алискин стон.

– Алиса! – ору в трубку. Может, сукин сын ответит, но ничего подобного. – Алиса! Ты меня слышишь?

– …Попалась, сучка…

И звонок прерывается. Слышу лишь короткие гудки и схожу сума. Меня трясет. Никогда так не нервничал, не беспокоился. Никогда не чувствовал себя так погано.

– Алиса! – набираю номер, но абонент недоступен. – Алиса! Черт!

Глаза щиплет какая-то херня. Сердце колет. Сглатываю раз за разом, но что-то словно застряло в горле. Дышать даже не получается.

– Тимофей. Ты чего? Алиса звонила? – капитан разворачивает меня к себе лицом. – Ответь, млядь!

– Да! Да, твою мать! Ты сказал, там есть твой человек. Твой, сука, человек! – ору, схватив за воротник его рубашки, встряхиваю. – Где он?! Где?! Только что ей влепили пощечину! Сам услышал! Собственными ушами! И хрен знает, что с ней сделают дальше! ГДЕ. ТВОЙ. ЧЕЛОВЕК?!.

Чувствую, что не могу контролировать себя, свои эмоции. Отталкиваю от себя Тимура, схватившись за голову, тяну волосы что есть силы, готов вырвать с корнями. Я, сука, потерял! Я потерял её.

Набираю номер Алисы. Снова и снова. Но телефон отключен.

Захаров в стороне. С кем-то связывается по телефону. Не понимаю, что он там говорит, что орет мне в спину. Я сажусь за руль и жму на газ. Еле торможу, заметив прямо перед машиной Тимура:

– Сука! Жить надоело?

Он садится рядом. Не знаю, куда я еду. Капитан молчит, а я сжимаю руль до побелевших костей. Сердце разрывается, раскалывается. Впервые такая ситуация.

Где моя девочка? Где моя женщина, без которой я жизнь свою не представляю? Которая под сердцем моего малыша носит? ГДЕ ОНА?!

Снова звонит телефон. Капитан рывком отнимает его у меня и отвечает, но сначала включает громкую связь. Сжимаю челюсти до нестерпимой боли в зубах.

– Да! – ору. Я уже окончательно потерял контроль над собой.

– Бабу свою ищешь? – ржет какой-то шакал. – В центральном парке. Можешь забрать ее тело.

«Можешь забрать ее тело». Это шутка такая? Прикол? Розыгрыш?

– Что он несет? Что он, сука, несёт, Тимур?!.

Будто током прошибает. Я не чувствую ничего. Внутри пустота. Всё тело онемело. Руки, сжимающие руль, белые. Губы пересохли, а в глазах начинает темнеть. Нет, это нереально. Нет…

– Он тебя провоцирует, разве не понимаешь? Специально.

– А если нет? – паникую, как ребенок.

Страх берет вверх, становится до жути больно. Если я ее потеряю… Я не знаю, как буду жить дальше. Просто не представляю.

– Тимофей. Сколько раз ты такое встречал, а? Шантаж. Угрозы и прочее. До хрена! Прекрати уже.

Знал бы я, где Алиса, без раздумий пустился бы по следу. Сорвался бы. Нашел и привел домой. Никогда не отпустил. Ни на шаг, ни на минуту! Но её нет, и я не знаю где она. Не знаю, что с ней происходит. Ни хрена не знаю!

Пару ударов в руль. Не отпускает, не проходит та боль, что рвет на части. На куски. Что разрывает сердце на осколки. Рычу, как дикий зверь. Снова сжимаю челюсти, едва удерживая дрожь от переполняющей меня ярости. Черт подери! Я же с ума сойду, пока не найду Алису!

Звонит телефон, и на этот раз не мой – Тимура.

– Ответь! – скалюсь недоброй ухмылкой. – Ответь, Захаров, и на громкую связь ставь!

Он смотрит то на меня, то на экран мобильника. Не решается, сука. Чует, что всё это может быть реальностью. Что Воронов очень редко шутит.

– Да, – отвечает спокойно, но голос взволнованный.

– Тимур. Тут в парке девчонку нашли.

Сердце пропускает несколько ударов. Торможу посреди дороги, замираю, почти не дышу.

– И? – капитан играет роль крепкого орешка, а у самого голос начинает подрагивать. – Что там?

– Короче. Девчонка лет двадцати-двадцати трех. Худого телосложения. Рост примерно сто семьдесят. В неузнаваемом состоянии… Избили, затем изнас…

Дальше ничего не слышу. В голове абсолютный хаос. Я жму на газ.

– Тимофей! Тимофей, мать твою, сбавь скорость! – где-то издалека до меня доносится голос Тимура. Пытается привести в себя. Тянет за локоть, но я отталкиваю его руку от себя.

– Отвали! – шиплю сквозь стиснутые зубы.

– Успокойся ты! Это ничего не значит! Ты сейчас сам себя накручиваешь! Даже часа не прошло. Не могли они так быстро все это… Да успокойся, млин! Разобьешь нас!

– Заткнись. Просто заткнись и всё.

Как доезжаю до парка – не понимаю, но в противоположную часть города прилетаю за двадцать минут. Даже меньше. Башку окончательно срывает. Меня начинает трясти. Всюду вижу лицо Алисы. Ее зеленые глаза, пухлые губы. У меня паранойя.

У памятника замечаю толпу ментов. Мчусь туда, а за спиной снова кричит Захаров. Пошли на хрен, черт бы всех побрал!

– Отошёл! – командую каждому, кто на пути моем встречается.

Кого-то отталкиваю, а кому-то врезаю кулаком.

Вижу тело. Вижу ее – лежит на асфальте. Замираю рядом, падаю на колени. Рука не тянется открыть лицо, покрытое какой-то тряпкой или простыней. Сглатываю раз за разом, но удушающий ком в горле не даёт дышать. Тяну гребаную тряпку вниз и…

– Алиса… Это же не ты…

Включаю фонарь мобильника, внимательно разглядывая. Два ночи, темно.

Выдыхаю. Не скажу, что прямо облегченно, потому что девушка, которая лежит тут, очень юная. Лет восемнадцать максимум.

Захаров снова что-то кричит, останавливаясь рядом, а я от шума в ушах ни черта не слышу. Пульс бьёт прямо в глаза. Начинает тошнить. Скрипя зубами, поднимаюсь на ноги. На миг мне показалось, что мир обрушивается на мою голову, но…

Это не Алиса.

Нужно взять в руки. Меня круто разыграли. Как такими вещами можно шутить? Засранцы! Шакалы, млядь!

– Ты меня никогда не слушаешь, – ворчит капитан, тащит меня в сторону. – Чуть себя не угробил, придурок.

– Где её теперь искать?

– Подожди, разберемся.

Сажусь в машину и снова бью в руль кулаком. Черт! Я уже не могу… Не могу без своей Лисички. Башка съезжает. Сердце болит невыносимо. Аж глаз дергается. Господи, дай мне знак…

Мобильник вибрирует в кармане. Усмехаюсь мысленно. Ну что, твари, решили поиздеваться? Да, круто меня вокруг пальца обвели.

Сообщение от неизвестного номера:

«Улица Пушкина, 27. Средний подъезд, квартира 140. Она тут».

Это что за прикол снова? Решили окончательно добить? Но Лиса попросила никому не верить…

Черт! Не могу же сидеть и ждать. Я – взрослый мужик – буду бояться этих сволочей? Нет, конечно.

В квартиру меня точно незачем звать, если хотят угробить. Адрес, написанный в сообщении, в центре города. Яна живёт неподалеку оттуда. Там нет заброшенных зданий и прочего, куда могли бы меня заманить.

Выхожу из машины и спрашиваю Захарова:

– Ты ещё здесь? Я ухожу, сил нет.

– Куда собрался? – прищуривается, недоверчиво разглядывает меня.

Если скажу домой – не поверит и не отпустит.

– К Артёму, – вру. – Глаза не видят, устал я. Давай, свяжемся ещё.

Тимур поджимает губы, но ничего больше не спрашивает.

– Тимофей, ты не ребенок. Не суй свой нос куда попало. Сообщи мне, если что.

– Естественно.

Сажусь за руль и выруливаю на дорогу. Доезжаю до нужного адреса, торможу. Открываю бардачок и забираю личное оружие. Прячу за пояс.

Лифтом не пользуюсь. Этаж первый. Второй. Третий. Нажимаю на звонок, жду. Минуты длятся бесконечно.

Алиса. Лисичка моя. Клянусь – больше не буду тебя не обижать, буду верить каждому слову. Только вернись ко мне, я устал. Соскучился по тебе дико.

Дверь распахивается, передо мной появляется мужик в черных джинсах и рубашке, рост под два метра. Глаза черные, прищуренные. Он рассматривает меня, а я его. Тянется куда-то, и я – автоматически – за оружием. Снова игра непонятная.

– Без выходок, – поднимает он руки вверх. – Иначе мы расстреляем тут друг друга.

– Ты кто такой? – бросаю холодно. – Какого хрена меня сюда позвал?

Он лишь усмехается, жестом приглашая внутрь.

Не нравится мне всё это. Совсем не нравится.

Глава 31

Алиса

Где я? Что со мной происходит? Понятия не имею.

Я не чувствую свое тело, лишь невыносимую головную боль. В висках стучит кровь, в горле пересохло. Хочу что-то сказать, но не получается. Распахиваю глаза и смотрю на белый потолок и серые стены. Совсем незнакомые. Горит свет – ослепляет глаза. Я зажмуриваюсь, затем открываю их снова и опять смотрю по сторонам.

Не сразу замечаю мужчину, сидящего чуть дальше от меня на диване. Что-то печатает на компьютера – занят так, что меня вовсе не замечает.

Рамиль… Черные волосы растрепаны. Одет в спортивные штаны и свободную футболку. Выглядит так себе. Смотрит на фотографии. Он с какой-то девушкой. Брюнетка, безумно красивая. Ещё одно фото – она в свадебном платье, а Рамиль рядом в костюме. Ой! Он, оказывается, женат?!

Мужчина хватается за голову, наклоняется. Сжимает волосы так, будто хочет их вырвать. И я его понимаю – сколько раз я так делала, когда Тимофея не было рядом. Когда мне его не хватало.

Но что произошло между Рамилем и его женой?

И как я здесь оказалась? Последнее, что помню – это как мне заткнули рот тряпкой, и я провалилась в темноту. Но это был не Рамиль, потому что от того чурбана воняло так, как не воняет даже от помойки. А здесь, в этой комнате, пахнет цветочным ароматом.

– Рамиль… – шепчу я, пытаюсь опереться на локти, но падаю обратно.

Мужчина моментально поднимается и подходит ко мне. Смотрит странно, я бы сказала – злобно и в то же время взволнованно.

– Доигралась? – выгибает вопросительно бровь, а потом усмехается и мотает головой. – Воды принести?..

Я лишь киваю. Значит, я была права: он кто-то из своих. Но меня сейчас больше всего волнует один вопрос: как он меня спас из лап того подонка?

– …Держи… – протягивает мне стаканчик.

Я хочу сесть, но снова не получается. Рамиль помогает. Цокает языком. Недовольный. Впрочем, как всегда.

– …Я же просил тебя не высовываться из комнаты, да, Алиса? – придвинув стул к кровати, садится и смотрит на меня с яростью. – Вот чего ты добилась, а? Благодаря тебе меня тоже раскусили. Надеюсь, ты рада, что твой… Гордин не вылезет из дерьма, в которое, кстати, попал из-за тебя?

– Я ничего не делала. Он пришел в комнату…

– Ты говорила по телефону! Знал я, что ты с собой притащила, но, млядь, не стал тебя лапать. А нужно было! – Он повышает тон, а я зажмуриваюсь. – Когда я пришел, он тащил тебя на нижний этаж. Ты представляешь, что он мог с тобой сделать? И, прикинь, твоему отцу абсолютно насрать на тебя!

Представлю. И становится не по себе. К горлу подкатывает тошнота. Закрываю рот ладонью и сглатываю раз за разом. Папа… Будь он неладен!

– И чего ты добилась? – усмехается. – Чего ты добилась, Алиса?!

Телефон! Я оставила там телефон, в котором была запись! Запись, которая доказывала непричастность Тимофея к делу Вороновых – моего отца и брата. Там было видно лицо предателя, а я… Господи, мобильник остался там! Его точно найдут, когда начнут убирать дом! Че-е-ер-р-рт!

– Прости… – произношу искренне. – От меня одни проблемы.

На глаза наворачиваются слезы, и я всхлипываю, понимая, что действительно помочь Тимофею очистить свое имя не получилось. План провалился, а провалила его я! Будь я проклята!

– Так, всё. Прекращай. Терпеть не могу женские истерики.

– Сам, видимо, свою женщину круто обидел, – говорю сквозь слезы.

Не знаю, откуда такая мысль, но, кажется, я попала в точку, раз мужчина так реагирует – смотрит на меня с распахнутыми глазами, поджимая губы в тонкую линию.

– Я развожусь, – бросает холодно и встаёт со стула. – Изменила.

Я слишком эмоциональная, да. И могу ошибаться в людях. Но та девушка, которую я увидела рядом с Рамилем… Нет, она точно не такая. Не похожа на изменщицу.

– Мне кажется, ты сам в это не веришь.

Мужчина замирает на секунду, снова одаривает меня злобным взглядом. Протягивает огромную ладонь, и я сжимаю ее. Рамиль помогает встать, а потом жестом показывает направо.

– Иди прими душ. Там одежда есть женская. Свежая. Потом в кухню. Тебе нужно поесть.

– Спасибо, – шепчу, делаю шаг за шагом ватными ногами.

Мужчина проигнорировал мои слова. Значит, я права: он сам не верит в то, что жена ему изменила. А ещё мне кажется, что он сделал что-то ужасное и дико сожалеет об этом. Ладно. Не мое это дело. Своих проблем по горло.

Как только выйду из ванной, нужно попросить Рамиля, чтобы он позвонил майору. Я очень хочу услышать его голос. И надеюсь, Рамиль отпустит меня домой…

…Горячая вода смывает усталость последних дней. Меня жутко клонит в сон, но в то же время я очень хочу к Тимофею.

На одной из полок замечаю пакет. Рамиль сказал, чистая одежда. Действительно. Белое платье и нижнее белье. Новое!

Натягиваю всё на мокрое тело и выхожу. Не успеваю дойти до кухни, как звонит дверной звонок, и я вздрагиваю. Господи… Может, нас нашли люди отца?! Так быстро?!

Я прислушиваюсь к голосам и слышу лишь Рамиля.

– Без выходок… – а дальше не разбираю.

– Ты кто такой?.. – безумно любимый голос бьет по оголенным нервам.

Боже! Это действительно Тим? Это голос моего мужчины. Я не могу ошибиться, нет!

– Тим… – шепчу одними губами, увидев родное лицо и глаза медового цвета.

Моргаю несколько раз. Почему-то меня не отпускает мысль, что всё, что я вижу – это какое-то безумие, сумасшествие. Ну разве можно так?! Я думала, мы очень далеки друг от друга, но на самом деле протяни руку – достанешь. Вот он, стоит передо мной и смотрит на меня точно так же, как я на него – не веря своим глазам.

Почему-то я была уверена, что Рамиль не даст возможности так быстро встретиться с Тимофеем. Да и вообще не ждала от него понимания. Грубый и чересчур прямолинейный. Но я в нём ошиблась.

Гордин сам в недоумении. Значит, они с Рамилем не знакомы. Выходит, всё это план Тимура? Кхм… Интересно, однако. Думаю, Захаров сам появится с минуты на минуту.

Не знаю, чего мы ждём. А ведь я так мечтала об этой встрече, но не так её себе представляла. Сейчас мы оба смахиваем на памятники. Стоим смирно и смотрим друг на друга.

– Так. Я в магазин спущусь. Минут на пятнадцать, – Рамиль выходит, захлопывает за собой дверью.

Всего мгновение – и я оказываюсь прижата к стене. Тимофей крепко обнимает меня, жадно вдыхает запах волос. Целует каждый миллиметр моего лица, при этом не роняет ни слова. Абсолютная тишина.

Его руки везде: на талии, спине, плечах. Он гладит мой живот, не сводя от меня глаз медового цвета. В них беспокойство, боль, грусть и растерянность. Коктейль эмоций.

– Прости… – шепчет мне на ухо, изучая каждый позвонок пальцами. – Прости, малыш.

Я не отвечаю. Лишь обвиваю его шею руками и прижимаюсь плотнее, вдыхаю, наполняя лёгкие любимым терпким ароматом его парфюма. Я всё ещё не верю в происходящее. Всё это мне кажется приятным сном. Боюсь, что проснусь – и Тим исчезнет.

– Ты же действительно здесь? – отрываюсь от него и заглядываю в глаза. – Или это сон?

– Родная ты моя. Маленькая. – Подхватив меня на руки, несёт в гостиную и укладывает на диван. Сам садится рядом точно так же, как Рамиль. – Как ты себя чувствуешь? Нигде не болит?

Я мотаю головой. Сглатываю, глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю. Нет, это реальность. Он здесь. Передо мной. Живой и невредимый.

– Я соскучилась, Тимофей.

Снова сглатываю, чувствую горячую дорожку на щеках. Не могу сдержать эмоции и впервые за последние дни показываю свою слабость. Слезы текут по лицу ручьем, а Тим пальцами стирает их.

– Больше такого не повторится, слышишь? Никогда. Обещаю.

– Я тебе верю, – говорю еле слышно.

Мы столько всего натворили… Он меня обвинил, не выслушав. Потом понял свою ошибку, но ступила я. Из-за гребаной гордости ушла из дома, а потом узнала, что жизнь такая жестокая штука, что даже брату и отцу доверять нельзя. Они, мои родные люди – два подонка, готовы убивать ради своей выгоды. Денег, которые всё равно с собой в гроб унести не смогут. Не понимают, что жизнь редко зависит от бабок. Даже самый богатый человек может случайно или не очень умереть, и никакое состояние не поможет.

Вспоминаю отца, и мурашки по коже рассыпаются. Жуть! Лучше бы я его вообще не знала! Как мама могла с таким тираном связаться? Мотаю головой. Тема отца и брата меня напрягает, и я уже о них думать не хочу.

– Ты голодная? Заказать что-нибудь? – спрашивает Тим. Рассматривает мое лицо. – Сука! Били? Кто? – цедит сквозь стиснутые зубы.

– Тим, это пустяки. Я ничего не помню, честно говоря. Когда с тобой разговаривала – спалилась, – пожимаю плечами и нервно улыбаюсь. Кадык любимого дергается. Он нервничает, я вижу боль в его глазах. – А потом очнулась тут. Так понимаю, это квартира Рамиля.

Тимофей выдыхает. Сжимает мою ладонь, подносит к губам и целует внутреннюю сторону, царапая кожу бородой.

– Прости… – шепчет сотый раз. – Прости, Лис.

– Тим, прекрати. Всё позади, – тихо смеюсь я и встаю с дивана. – Не заставляй меня лежать, я устала лежать сутками. Ты понял где.

– Утром в больницу съездим. Хочу быть уверен, что с сыном всё отлично.

– С сыном? – мои брови ползут вверх. – С чего ты взял?

Майор задумчиво смотрит на меня. Мне кажется, он не знает что ответить.

– Лис, почему-то в голову сын пришел. Когда сможем узнать пол малыша? Нет, это не так неважно. Просто интересно.

Боже. Он так забавно выглядит. Нервничает. Глаза сверкают от счастья. Наклоняясь, целует мой живот, а я зарываюсь пальцами в его волосы.

– Тим…

– Да, родная.

– Тебе эта борода не очень… – морщусь слегка. Обхватываю его лицо руками и мягко целую в губы. – Не могу так нормально насладиться твоими поцелуями. Сбрить можешь?

– Ты только попроси, Лис. Попроси, и я даже звезду с неба достану.

Я улыбаюсь сквозь слезы. Глажу его лицо и не верю своим глазам. Он здесь. Совсем рядом. И я могу до него дотронуться.

– А Вера как? – спрашиваю дрогнувшим голосом. Черт знает, сколько всего она пережила из-за меня.

– Всё хорошо. Обо мне заботилась, пока тебя не было, – усмехается. – Лис, ты знаешь, как было хреново на душе все эти дни, а? Даже квартира клеткой казалась. Я там ни часу не провел после твоего побега.

– Почему? – я действительно удивляюсь. – Три-четыре дня всего…

– Словно бесконечность, – добавляет мой мужчина, и я не могу сдержать счастливую улыбку. – Лис, я хочу, чтобы ты забыла мои глупые выходки. Дашь мне шанс показать себя с другой стороны? Начнем всё сначала?

Он заправляет прядь моих влажных волос за ухо. Касается щеки костяшками пальцев. Прикрывает глаза на секунду и втягивает воздух в лёгкие. А потом наклоняется и снова обнимает. Целует в шею, иногда прикусывая кожу. Всасывает в рот мочку уха, вырывая стон с моего горла.

– Я еле сдерживаю себя, – признается Тим. – Клянусь, прямо здесь каждую частичку твоего тела расцеловал бы, но, боюсь, Рамиль появится.

– Ты постоянно голодный, – тихо смеюсь и отвожу взгляд.

Меня снова клонит в сон. Я зеваю, а майор усмехается.

– Давай. Тебе спать нужно. На завтра у нас много планов.

– У тебя планы, Тим. Я хочу просто побыть с тобой наедине и ни о чем не думать.

Тимофей смеётся. Заставляет меня лечь, а сам сидит рядом и поглаживает меня по голове. И делает это с такой нежностью и заботой, что глаза сами собой закрываются, и я засыпаю. А последнее, что слышу – тихий шепот любимого мужчины:

– Люблю тебя, Лисичка. Безумно люблю. Больше всего на свете.

Глава 32

Маленькая моя. Нежная. Безумно любимая Лисичка. Засыпает моментально, а я зубами скрежещу, всматриваясь на алое пятно на ее щеке. Сука, ударил сильно, аж опечатки пальцев остались. Найду того, кто это сделал, устрою ему ад. Никто не смеет мою девочку трогать, никто!

Сжимаю её руки, целую каждый кончик. Она не реагирует – устала. Жду, когда проснется, и поедем домой. Туда, где она хозяйка.

Я должен поблагодарить мужика. Обязан. Мое сокровище мне вернул, которое я чуть не потерял.

Челюсти сводит судорога – непроизвольно сжимаю их, представляя старшего Воронова. Сука! Как человек может так поступать со своими детьми? С частичкой себя? Видимо, они и нужны ему, чтобы их использовать.

Усмехаюсь, всматриваясь в лицо своей девочки. Её аккуратные пальцы подрагивают, пухлые губы приоткрываются. Черт! Меня уже окончательно уносит от мысли, что до нее никто и никогда не дотрагивался так, как я. Никто не был так близок, не вдыхал запах ее кожи. Не слышал, как она стонет, когда сливаешься с ней в одно целое. И я не меньше подонок, чем ее братишка, я едва не уничтожил все ее чувства ко мне. Будь на ее месте, например, Таня, ей было бы по одному месту. Она бы не обратила внимания на мои оскорбительные слова. Ради денег промолчала бы и не ушла, даже если бы я поднял бы на нее руку. Но Алиса не какая-нибудь левая баба. Она мое всё. Мое будущее. Частичка меня растет под её сердцем, и мы очень скоро станем семьёй. Очень скоро! И я сделаю всё, чтобы Алиса меня простила.

Раздается звук открывающейся двери, затем она захлопывается. Рамиль входит в гостиную, смотрит на спящую Алису и кивает мне в сторону.

– Поговорим немного. О твоей неугомонной… кхм… девчонке.

Я усмехаюсь. Понимаю, что Алиса явно не сидела тихо, а искала себе приключения. Совсем не удивляюсь.

– Спасибо, дружище. Я в долгу.

– Да какой там долг… Захаров мне не чужой. Да и ты теперь тоже.

Капитан и тут мне соврал, сказав, что Рамиль оказался в доме Вороновых случайно, а оказывается, всё это дело рук самого Тимура.

– Ты только ее завтра в больницу отвези. Она же беременна? – спрашивает, выгибая бровь, и я киваю. – Ей рот тряпкой с какой-то гадостью затыкали, чтобы отключилась. Может быть вредно для малыша.

– Обязательно.

Звонит телефон Рамиля, и он усмехается и направляется к двери, а через пару минут в кухне появляется Тимур собственной персоной. Скрестив руки на груди, рассматривает меня осуждающим взглядом.

– Я же просил… – огрызается. – Долбануться, млядь! Вы все чокнутые, ей богу!

– В один прекрасный день увидим, как и ты за женщиной своей вниз головой в пропасть прыгнешь, зная, что сдохнешь, – отвечает Рамиль, точно мои мысли читает.

– Ну а вообще я пришел к выводу, что нужно сесть и поговорить с той самой женщиной, ради которой готов сделать то, что только произнес Рамиль. На самом деле они прощают, хоть и не забывают того, за что прощают.

– Умники, млин! Мне на всё это класть, честно говоря. Перейдем к делу уже. Вороновы до скрежета зубов начали мне мозг **ать. Нужно покончить с этими долбаными психами, – капитан садится рядом, сжимая руки в кулаки.

– Выпьем чуточку, я расскажу, что да как в той клетке. – Рамиль ставит на стол бутылку виски и три стакана. – Короче, камеры всюду. Дома почти всегда пусто, но снаружи десятки чурбанов. Пробиться нереально.

– Как девчонка мобилу протащила? – Тимур залпом глотает напиток.

– Потому что я её проверял. Не позволил шакалам, а сам так себе обыскал. Будь она легкомысленной левой бабой – лапал бы нормально, но ты меня предупреждал, Захаров.

– Благодарю, – постукиваю зажигалкой по столу. – Уж прости за то, что моя девочка, кажется, много проблем тебе доставила.

– Дело в том, что вернуться я теперь туда не смогу. Только начал изучать всё. Там, где можно было поставить жучок – были камеры. Мог только на входе в гостиной, но оттуда особо ничего не услышали бы. Дом проверяют каждый день детектором. Так что я и тут опустил руки. Мобильник простой, кнопочный. Мне не доверяли пока, потому что я в той компании новенький. Ну а как вышел из дома с девчонкой, окончательно раскусили. Пришлось отключить каждого, кто хотел остановить меня.

– Савин, сука, снова обыграл нас, – цедит сквозь стиснутые зубы Тимур.

– Слишком скользкий, – подытоживает Рамиль.

– Оперативники, блин, – лениво тянет Алиса хриплым сонным голосом. Всё оборачиваемся к двери кухни, где стоит моя девочка, уперевшись плечом в косяк. – У меня есть кое-что против него, но не уверена, что то доказательство всё ещё на месте. Возможно, его нашли. А чтобы убедиться… – она рассматривает каждого из нас, останавливает взгляд на мне, затем говорит то, что окончательно добивает меня, – мне нужно вернуться в тот дом.

АЛИСА

Я не понимаю, почему так дико тянет спать. На самом деле, несмотря на то, что за окном ещё темно, не терпится выйти на улицу и подышать свежим воздухом. И главное – не одной, а с любимым.

Голос Тимура узнаю сразу. Как бы мужики ни пытались говорить тихо, всё-таки они мужчины.

Рамиль прав насчёт жучка. Услышать было бы невозможно, спрятав маленькую вещь на входе в гостиную. Если только непонятный гул и писк. Телефон все снял, но я услышала голоса тварей только тогда, когда поставила на полную громкость. Просмотрела крошечную часть, возможно, там было намного больше информации, достаточной, чтобы запереть моего отца и того продажного оперативника за решеткой.

– Ты что несёшь, Алис? – майор моментально встаёт с места и приближается вплотную. Сверлит меня взглядом, полным недоумения. – Зачем вообще встала?

– Тим, я хочу кое-что рассказать.

Еле сдерживаю улыбку. Нет, я, конечно же, в дом своего любимого папаши не собираюсь, да и Тимофей ни в коем случае не разрешит. Это я неудачно пошутила, чтобы взглянуть на реакцию майора. Но о телефоне, который я швырнула непонятно куда, нужно говорить.

– Сядь, – жестом указывает на стул, и я присаживаюсь. – А теперь начинай.

Я вдыхаю. Рамиль скрещивает руки на груди, будто уверен, что я ничего серьезного не скажу. А Тимур напряжён. Челюсти плотно сжаты.

– Короче, я там мобильник одного придурка украла. Сняла разговор отца с тем вашим Савиным. Но… – глубоко вздохая и очень медленно выдыхаю. – Но когда в мою комнату пытались зайти, я его куда-то кинула. Он закатился под мебель. Как раз из того видео я узнала, что Тимофею позвонят. Точной даты, кажется, не говорили. Но я испугалась до чёртиков.

– Ты сейчас серьезно? – нервно смеётся Рамиль. – У кого украла?

– У того, кто сидел в комнате под лестницей и наблюдал по камерам наблюдения. Но это не столь важно…

Усмехаясь, он мотает головой. Тимур тоже смеётся, устало потирая лицо рукой. Только майор молчит, задумчиво всматриваясь в одну точку.

– Нужно попасть в дом, – отрезает Захаров. – Но я это сделать не смогу, если не будет веской причины. У нас нет против него ничего.

– Я могу дать показания?

– Этого мало, – отрезает Рамиль.

– Я не понимаю, – теперь я нервничаю. – Неужели их никогда не посадят?

– Посадят. Немножко осталось. Я знаю как, – наконец, отзывается Тимофей.

– А я, кажется, знаю, о чем ты думаешь, Гордин. Ты уверен?

– В любом случае Алисы больше в этом доме не будет. Нам нужно достать Воронова-младшего, чтобы была ниточка, за которую можем притянуть к себе старшего, – отвечает Тимофей.

– Знаешь ли, Тимофей… – прищуривается Рамиль. – Есть только один путь заманить Антоху, и ты прекрасно знаешь какой. Как тебя пытались достать с помощью неё, – кивает на меня. – Точно так же нужно, чтобы в ловушку попал он. Но младшему-Воронову абсолютно плевать на свою бабу и дочь. Поэтому…

– Даже не вздумай, Рамиль! – отрезает Тим стальным тоном. – Я сказал, её не вмешивать.

До меня не сразу доходит, что хочет сказать Рамиль, но понимаю, тут всё снова зависит от меня. И да, он прав: Антону плевать на своих девочек. Ему важны деньги, и он подлизывается к отцу изо всех сил. Делает всё, что он просит, как послушный пёсик, лишь бы отец его заметил.

– Нужно позвонить Стелле и позвать на встречу, да? И тогда братишка придет. Я верно понимаю?

– Не факт! – отрезает Тимофей. – Они на этот раз могут послать кого угодно! Иприкончат при первой же возможности.

– Ничего больше в голову не приходит? —спрашивает капитан майора. Уголки его губ поднимаются, изображая усмешку. – Гордин прав, Рамиль. Без нее справимся. Ладно. Мне пора домой. Завтра созвонимся, есть у меня одна мысль.

– Нам тоже пора, – Тим обнимает меня, оставляет лёгкий поцелуй на губах, как только мужчины покидают кухню. – Поехали?

– Конечно, – улыбаюсь в ответ. – С удовольствием.

– Рамиль, спасибо, брат. Если что – мой номер телефона знаешь. Звони в любое время суток.

Выходим из квартиры.

– Обязательно. Всего хорошего.

Молча спускаемся вниз. Садимся в машину и я сжимаю запястье Тимофея:

– Тим…

– Да, Лис.

И смотрит странно. Такое ощущение, будто глаза медового цвета стали темнее.

– Можешь заказать пиццу? Чтобы доставили, как только доедем до дома?

– Пиццу… Пиццу хочешь? – наклоняясь, дышит мне в губы.

– Угу.

– Я тоже кое-что хочу, – снова коротко целует в губы. – Безумно хочу тебя.

Глава 33

АЛИСА

До дома доезжаем поздно, потому что Тимофей останавливает машину при каждой возможности и буквально пожирает меня своими напористыми поцелуями. А я просто не могу описать чувства, которые сейчас испытываю. Да, я безумно счастлива, что наши отношения теперь никаким образом никто не сможет сломать, но в то же время… Господи, мы столько времени потеряли зря! И всё только потому, что не умеем слушать друг друга. Не умеем понимать. Обижаемся и делаем глупости, а потом сидим и жалеем. Вот как сейчас.

Машина останавливается возле нашей многоэтажки. Поднимаемся в квартиру в абсолютной тишине, и Тима меня даже не трогает. Про лифт я, пожалуй, промолчу. Там было исключение.

– Добро пожаловать, – майор прижимает меня к стене своим телом, нависает, словно скала. – Без тебя я здесь даже дышать не могу.

Хриплый голос сводит сума. Я трясусь так, будто это наша первая встреча. Будто он впервые прикасается ко мне. Его руки творят со мной невозможное. Они везде: лицо, плечи, потом ключицы. Прямо у двери стягивает с меня платье и швыряет прочь. А следом лифчик, трусики. Дрожащими пальцами пытаюсь расстегнуть пуговицы его рубашки, но никак не могу. Стою перед ним обнаженная, желая дотронуться до его твердой груди. Прижаться и вдохнуть аромат любимого мужчины.

– Не спеши, – шепчет на ухо, касаясь губами мочки уха. По телу пробегает дрожь, а спина покрывается испариной.

Тимофей подхватывает меня на руки и уносит в нашу комнату, укладывает на кровать. В спешке снимает с себя рубашку, джинсы и белье. Мгновение – и он снова надо мной. Напористый, голодный. Безумно любимый мужчина!

– Скучал? – провожу пальцами по его лицу, чувствуя его желание у себя между бедер. Такое горячее и огромное.

Семь утра. Комната достаточно светлая, и я вижу его глаза, которые из медового цвета превращаются в чёрные. Он целует меня. Жадно и голодно. Целует так, как не целовал никогда. Будто это последний раз.

– Задыхался. Свихнулся. Везде тебя искал, – влажными губами проводит по каждой частичке моего лица: глаза, щеки, подбородок. – Никогда, слышишь? Никогда больше тебя не отпущу. Даже если ты захочешь избавиться от меня. Без обид, Алиса. Но я лучше запру тебя где-нибудь, но всё равно без тебя не останусь.

Его хриплый голос. Прикосновения. Его руки, которые я чувствую везде. Его губы, которые изучают каждую частичку моего тела. Пальцы, сжимающие кожу.

Рывок – и мы превращаемся в одно целое. Тимофей двигается медленно, не спешит.

– Ты меня обидел, – шепчу, царапая плечи своего мужчины ногтями. – Но я все равно люблю тебя. Люблю таким, какой ты есть. Люблю, потому что ты лучшее, что произошло в моей жизни за последние годы. Я научилась жить. Научилась дышать и поняла, что нужно наслаждаться жизнью. И я ею наслаждаюсь, потому что теперь у меня есть не только ты – скоро родится маленькое чудо, которое буду любить так же безумно, как тебя.

Пока я говорю эти слова, Тимофей останавливается и молчит, уткнувшись носом мне в шею. Он не двигается во мне, затаив дыхание, внимательно слушает каждое слово.

Упираюсь ладонями ему в грудь, чувствую, как чаще забивается его сердце. Он дышит глубоко и порывисто.

Я тоже вдыхаю, наполняя лёгкие ароматом кожи безумно любимого мужчины. Кусаю ему плечо, а потом целую в то же место.

– Проклинал себя каждый проведенный без тебя день, – опаляет ухо горячим воздухом. – Никогда не чувствовал себя так дерьмово. Я ради тебя всё сделаю. Лишь ради того, чтобы улыбка никогда не слетала с твоего лица, Лисичка моя. Прости. Прости, меня.

Снова толчок. Резкий, но в то же время аккуратный. Одна рука Тимофея сжимает мне ягодицу, заставляя выгибаться навстречу его движениям. Вторая зарывается в мои волосы, тянет назад, освобождая шею для поцелуев и прижимается губами к бешено бьющейся венке. Жар растекается по всему телу. Меня словно током прошибает от каждого его рывка. Тело предательски отзывается на каждое движение, заставляя стонать ему прямо в лицо.

Я обвиваю его шею руками, притягиваю к себе плотнее. Целую, прикусывая нижнюю губу, тяну, на что получаю лёгкий шлепок по попе.

– Сумасшедший, – через полузакрытые глаза смотрю на него и восхищаюсь. Господи, какой же он всё-таки красивый. – Никогда больше не уйду.

Последний толчок, и я чувствую пульсацию внутри себя. Руки Тимофея скользят по животу вверх, останавливаются на груди, сжимают и снова двигаются вверх. Обхватив мое лицо ладонями, майор впивается в губы. Терзает их, прикусывает, всасывает в рот и отстраняется.

– Я в душ, – шепчет он. – Ты со мной?

– Прости, но я безумно хочу спать, – говорю тихо, чувствуя, как глаза сами собой закрываются.

Оставив влажный поцелуй на щеке, Тим встаёт и направляется к гардеробу. Абсолютно голый. Смотрю ему в спину, а в зеркало вижу то, что было во мне буквально минуту назад.

Он ловит мой взгляд в отражении. Уголки его губ изгибаются в улыбке. Смущаясь, я отвожу взгляд, чувствуя, как щеки полыхают от стыда.

– Что? – тихо смеется. – На меня смотри, Алиса. И привыкай. Скоро будем мужем и женой, а женатые люди не стыдятся своей половинки.

– Успею привыкнуть, – отвечаю шепотом.

Раздается звонок в дверь, и я автоматически выдыхаю.

– Боже… Только не гости. Я спать хочу, Тим.

– Спи, – натянув на себя белый махровый халат, приближается ко мне и целует в кончик носа. – Пицца, малыш. Возьму заказ и в душ. А ты спи. Проснешься – пообедаем.

– Угу… – уже где-то далеко от реальности бормочу я.

Сквозь сон чувствую, как матрас возле меня прогибается. Влажные губы прижимаются к щеке, потом к виску – и так к каждой частичке лица. Аромат парфюма, исходящий от майора, бьёт в нос, и я моментально распахиваю глаза.

– Ты уходишь? – бормочу, хоть и сама себя не слышу. Он уже одет, явно собрался уходить.

– Да, но не один. Вставай, малыш. Покушаем, а потом в больницу, – хрипло шепчет на ухо, гладя лицо костяшками пальцев.

– Блин, зачем? Со мной всё отлично, Тим. Давай лучше весь день побудем дома?

– Не-а. Нельзя, Лис. Я хочу сына увидеть.

– А если будет девочка? – встаю на локтях и заглядываю в глаза медового цвета. – Что тогда, Тим?

– Девочка, так девочка. В чем проблема? Просто чувствую, что будет пацан, – улыбается, целуя в кончик носа.

– Ладно, уговорил, – фыркаю и пытаюсь встать с кровати, но Тимофей за мгновение подхватывает меня на руки абсолютно голую и направляется в ванную. Мне остаётся лишь обнять его за шею и, уткнувшись носом, вдыхать запах кожи.

Тимофей

Паркую автомобиль возле ювелирного магазина друга. Ещё утром Алекс позвонил и сообщил, что серёжки, которые я заказал больше недели назад, готовы. А также браслет. Но сначала нам нужно было заехать в больницу и пройти обследование. Узнать, как поживает наш малыш. Слава богу, с ним всё отлично. И… Такой кайф был держать свою Лисичку за руку и целовать ладонь, внимательно изучая непонятную картину на мониторе. Ну или же она понятная, только я в этом особо не разбираюсь. Алиса буквально летела от счастья. Ее глаза сверкали, а слезы текли по щекам градом. Я же собирал каждую из них губами.

Приехали домой, и я вынужден был оставить свою девочку. Вещи, которые я заказал у Алекса – они теперь очень важны для меня. Серьги с жемчугом, а также браслет с камешком, больше смахивающим на глаз. С их помощью я буду в курсе каждого шага Алисы, потому что внутри них спрятан маленький жучок.

– Добрый вечер, – захожу в кабинет после короткого стука. – Как поживаешь, дружище?

– Нормально, вроде, – смеётся Лекс, пожимая мою руку. – У тебя как? Я так понимаю, теперь ты тоже несвободен.

– Никогда не подумал бы, что это скажу, Ал. Но ты даже не представляешь, какой это кайф.

– Да ладно, млин. Чё там такого офигенного, а? – хохочет, запрокидывая голову. – Ладно, присаживайся, давай выпьем.

– Не, я пас, прости. За рулём, – пожимаю плечами. – Да и девочка моя беременна. Не уверен, что ей понравится запах алкоголя.

Алекс странно таращится на меня, явно не веря в происходящее. Я уже соскучился по Алисе и безумно хочу домой.

– Ладно, ладно. Не заставляю, в конце концов встретимся ещё как-нибудь. Минутку, я тебе сокровище твое отдам.

Достает две бархатные коробочки. Одна красного, вторая синего цвета и чуть покрупнее. Протягивает мне. А я прячу обе в карман. Посмотрю дома, когда надену на Алиску.

– Спасибо, брат, – искренне благодарю, потому что знаю – драгоценности он сделал как надо. Он профессионал своего дела. – Немножко освобожусь, и встретимся. Есть о чем поговорить.

Попрощавшись с другом, я покидаю магазин и прямиком направляюсь домой. Реально соскучился по своей девочке, хоть и не прошло даже двух часов.

Как доезжаю до дома – даже не помню, потому что всю дорогу витал в облаках. Думал об Алисе и строил планы, как бы сделать ей предложение руки и сердца. Всё должно быть неожиданно, чтобы моя Лиса удивилась как можно больше и никогда не забыла тот день, когда скажет мне «да».

Поднимаюсь на свой этаж, но на на звонок нажать не решаюсь. Открываю своим ключом и прямиком направляюсь в кухню. Пахнет чем-то сладким – Алиса точно готовит. Стоит у плиты спиной ко мне. Подхожу и обнимаю за талию, прижимаю к своей груди, утыкаюсь носом в макушку и вдыхаю охренительный аромат ее волос.

– Тим, ты когда пришел? Я даже не услышала, – говорит.

Хочет повернуться ко мне лицом, но я не позволяю.

– Ты почему снова в одной рубашке? Почему снова без белья, ммм? – поглаживаю бедра, чувствуя, что в штанах становится тесно. Мозг отключается к чертам собачьим. Хочется содрать с нее свою же одежду и отшвырнуть на хрен с глаз моих подальше. Усадить Алису на стол и… Мля! Эти мысли сметают к чёртовой матери остатки здравого рассудка!

– Ну, – тянет она. – Удобнее в ней. Да и пахнет тобой.

Долбануться! А ведь права. Я тоже прижимал к себе ее одежду и вдыхал, наполнял лёгкие ее запахом, когда ее не было рядом.

– Лис… – прижимаю к себе крепче, – ты не ответила на мой второй вопрос.

Она рывком оборачивается ко мне лицом и, встав на носочки, впивается в мои губы, обвивая шею руками. А я просто тащусь от запаха, исходящего от нее.

Хочется наплевать на всё и взять ее прямо здесь. Да так, чтобы просила еще и еще. Мля, я как озабоченный, ей богу. Когда успел так измениться?

– Я не буду отвечать, потому что ответ очевиден. Не надела, чтобы ты хотел меня каждую минуту.

Изменился не только я, но и моя застенчивая Лисичка, которая прятала взгляд при каждом моем откровенном слове. Сейчас же она не разрывает зрительный контакт, а смотрит прямо в глаза.

– Лис… – не успеваю я договорить, как звенит дверной звонок, и я, поджав губы, выплевываю пару нецензурных слов, на что моя девочка громко смеётся.

– Ничего. Потерпи чуточку. Врач нам ничего не запрещал, – подмигивает, отстраняясь. – Тим, я оденусь, а ты дверь открой. Мне кажется, наши гости тебе понравятся.

Гости? Что происходит?

Я смотрю в спину Алисе, пока она не исчезает с поля моего зрения. Как вкопанный стою на месте до того момента, когда раздается очередной звонок. Направляюсь к двери и открываю. Алиса, видимо, позвала всех моих родных.

– Тима! – сестра буквально кидается в мои объятия, обнимает своими маленькими ручками. – Я та-а-ак соскучилась! А Алиса где? Я ей подарок купила!

Не знаю, когда Лисичка позвонила им и что сказала, но мне чертовски приятно, что она позвала всех. Вера с блестящими глазами стоит в стороне, пока Олеся и Маша разуваются и проходят внутрь.

– Я очень рада, – дрогнувшим голосом произносит жена брата, вытирая слезы со щеки. – Очень рада, что она нашлась. Что вы рядом. Я уверена, теперь ты будешь заботиться о ней и не дашь в обиду никому.

– Естественно, мартышка, – обнимаю Веру за плечи, прижимаю к себе. – А как же иначе? А ты чё плачешь? Смеяться надо. Смотри, тут вся семья собралась. Только Артема не хватает. Он где?

– Чуть позже приедет, – произносит, рассматривая квартиру. – Надеюсь, вы тут жить не будете? Слишком тесно.

– Ты об этом не думай, – тихо смеюсь. – Все зависит от Алисы. Куда пальцем ткнет, там и жить будем.

– Добрый вечер, – Алиса выходит из комнаты, одетая в красное платье чуть выше колен, которое я сам купил для нее до ее ухода из моего дома. Улыбается, зелёные глаза сверкают от счастья. А мне кайфово втройне от ее невинного взгляда и ангельского личика. – Добро пожаловать.

Охренеть как приятно ее теплое отношение с моими родными, тем более с Машей, которая без ума от Алисы точно так же, как и от Веры. Сидят девчонки, о чем-то болтают. С одной стороны, я счастлив, а с другой… Четвертый десяток уже, но даже взрослые мужики, как я, нуждаются в родителях. Нет, мать я видеть не хочу, а вот отца… Он всегда мечтал лишь об одном: чтобы его дети были счастливы. И да, мы безумно счастливы, хоть и папа этого не видит.

– О чем задумался? – Вера присаживается рядом. – Почему грустишь?

– С чего ты взяла? – усмехаюсь.

– Одного взгляда на тебя или Артема хватит, чтобы я поняла вас, – тихо шепчет на ухо.

– Всё окей, – уверяю. Не хочу кому-то портить настроение. – Не накручивай себя.

Жена брата лишь фыркает, направляясь за Алисой в кухню, чтобы накрыть на стол.

Артем успевает приехать к ужину. Проводим вечер всей семьёй. Такой спокойный день, без проблем. Такое ощущение, будто все осталось позади.

Но ни хрена подобного. Оказывается, всё только начинается.

Глава 34

Тимофей

Достаю из кармана пиджака коробочку и направляюсь в кухню, где Алиса готовит завтрак. Как бы ни хотелось ее оставлять одну, но я вынужден идти. И так несколько дней в поисках своей девочки ничем не занимался, кроме как вспоминал прошлые дни и сожалел о некоторых своих поступках.

– Лис, мы можем поговорить? – всматриваюсь в зелёные глаза любимой женщины.

Она хмурится, прищуривается. Не понимает, почему я так смотрю на нее и улыбаюсь.

– Да, конечно, – присаживается на стул, а я располагаюсь напротив. Кладу на стол синюю коробочку и внимательно слежу за реакцией Алисы. – Эм… Это что?

Растерялась девочка моя. Смотрит распахнутыми глазами, даже сглатывает. Трясущейся рукой тянется за подарком, но я не позволяю забрать.

– Не то, о чем ты думаешь, Лис. Но я обещаю, что скоро надену на твой палец кольцо. Как только разберемся с делом твоего… – я не договариваю лишь потому, что не хочу портить нам настроение. – Дай мне чуточку времени, родная.

– Что ты говоришь… – мотает головой, сверкает глазами. Вот-вот она расплачется. – Главное, ты рядом. Мне большего и не надо, Тим. Честное слово.

– Я тебе верю, – тянусь к ее щеке и большим пальцем вытираю слезинку. – Но пока ты обязана это надеть и пообещать, что никогда не снимешь.

Алиса лишь кивает, грустно улыбаясь, всматривается в мои глаза так, будто в душу заглядывает или мысли хочет прочесть. А я просто тащусь от ее взгляда. От губ, которые слегка подрагивают.

Достаю подарок и надеваю жемчужные серьги. Они покачиваются в ее ушах и сверкают. Ни медля ни минуты, Алиса бежит к зеркалу и в восторге смотрит на свое отражение.

– Спасибо большое!

Ещё одна слезинка сползает по щеке, как только видит меня за собой. Повернув девочку к себе лицом, обнимаю за талию и впечатываю в свою грудь, балдея от запаха клубники, который исходит от нее.

– Люблю тебя, Тим. Очень сильно, – говорит, шмыгая носом. – Не хочу без тебя. Не смогу, честно.

– Ты что говоришь, м? Кто тебе сказал, что ты без меня будешь?

– Ну вдруг, – поднимает голову и заглядывает в глаза.

– Вдруг ты снова во мне сомневаться будешь. Что тогда? Я не выдержу, нет.

– Никогда. Слышишь? – обхватив ее голову ладонями, заставляю смотреть прямо мне в лицо. – Никогда больше не неси эту чушь. Без тебя ни дня проводить не хочу. Ты мое солнышко. Счастье. Ты мое всё. Поняла меня?

Она молчит. Сглатывает раз за разом, кусает губы, но, черт подери, молчит!

– Алиса, ты поняла меня?

– Обещаешь всегда слушать меня и лишь потом делать вывод? – произносит каждое слово словно с вызовом.

Улыбается. В то же время сверлит меня нежным взглядом, а потом облизывает губы, и моя выдержка окончательно крошится.

– Обещаю, – вдыхаю ей в лицо. – Обещаю, Лисичка моя.

Тянусь для поцелуя, но мой телефон звонит совсем не вовремя. Я понимаю, что мне нужно срочно уходить, либо я не смогу оторваться от этой соблазнительницы, которая не отпускает мою шею, проводит языком по коже, потом прикусывает. Одна ее рука опускается к моему бедру, к паху.

– Чер-р-рт! Лис! – останавливаю ее и еле заставляю себя сделать шаг назад. – Мне нужно идти, малыш. Иначе я за себя не отвечаю. Сведешь с ума, а мне уходить надо. Немедленно.

Коротко целую в щеку, забираю свой мобильник и направляюсь к двери. Алиса обиженно надувает губы.

– Сам будешь просить, – огрызается. – А я точно так же поступлю с тобой.

Глупышка. Шутит, улыбается, а мне, честно говоря, совсем уходить не хочется. Но через силу заставляю себя покинуть квартиру.

Минут за двадцать доезжаю до назначенного места. Скромный ресторан, Vip-комната номер семь.

– Добрый день.

Захаров назначил встречу, чтобы обсудить некоторые детали дела Вороновых, но я не ожидал увидеть тут Рамиля.

– Добрый, – пожимаем друг другу руки.

Присаживаюсь на кресло и рассматриваю Рамиля. Что-то в нем изменилось. Вроде его глаза были зелёного цвета, чуть темнее Алискиных, сейчас же они черные.

– Линзы снял. Побрился. Волосы укоротил, – перечислят, замечая мой пристальный взгляд. Смеётся. – Как же вы похожи с той язвой.

Он явно имеет в виду Алису.

– Итак, – переходит к делу Захаров. – Жена Савина паникует – я вчера слушал их разговор. Янка молодец – отлично разместила жучок. Женщина пытается уговорить суку, чтобы они смылись из страны, иначе им трындец. Это ее слова, если что. Я по-другому предпочитаю материться.

Капитан злой, как чёрт, и я понимаю почему. Такими шагами мы никак Савина на чистую воду вывести не сможем, либо он сам выйдет из той воды абсолютно сухим.

– Дерьмовое чувство, – Рамиль кривится. – Говори, что мы должны сделать, Тимур. Если бы у тебя не было плана, ты бы нас здесь не собрал. Но имей в виду, – делает короткую паузу, – ты мне обещал, Захаров. Как только этот долбаный Воронин будет за решеткой, ты мне дашь шанс на встречу. Всего на одну встречу, Захаров. Я поломаю ему все кости, а потом уйду.

– Чё за терки? – недоумеваю. – Что происходит?

– Долгая история, – отмахивается Рамиль, а Захаров задумчиво смотрит в одну точку.

– Я не спешу.

Мужик несколько минут молчит, явно мысленно задает себе вопрос: рассказать или нет. Но в конце концов нехотя говорит:

– Моя мать попала в аварию. Несколько месяцев лежала в коме, – по выражению его лица вижу, что он с трудностью выдает каждое слово, с головой погружаясь в прошлое. – А когда проснулась, не смогла согласиться на инвалидную коляску. До сих пор пытается вернуть подвижность. Недавно я отправил ее в Америку на лечение.

– Сочувствую, – хлопаю Рамиля по плечу, понимая, что почти то же самое пережил я. Сестра стала инвалидом, а отец потерял жизнь.

– Нашел уйму доказательств причастности Воронова к этому делу. Но эти доказательства исчезли. Испарились, – горько усмехается, залпом выпивая стакан с виски. – Меня отстранили от дела, сказали, что я «непрофессионально расследую». Я уволился. Сдался, так сказать. И когда Тимур предложил убить двух зайцев одной пулей, я согласился. Не напрасно. Да и заодно нужно было как-то отвлечься от семейных проблем.

– Тимофей, – зовёт Захаров. – Ты не соглашаешься с моим планом, да?

– Нет, конечно, – отрезаю на автомате. – Тимур. Я ее только нашел. Снова под удар не поставлю, и ты это прекрасно знаешь. Я не могу стоять в стороне и наблюдать, как вы заставите Алису шляться по городу и следить за ней, надеясь, что Воронов-младший высветится. А через него и старшего попытаетесь достать. Это несерьёзно. Антон тупой – да. Но не настолько, чтобы не понять, что его сестру больше никогда не оставят без присмотра.

– Придется и мне в стороне стоять. Как-никак, мы уже не менты. Никакого отношения к этому делу не имеем. Ну и права вмешиваться, естественно, тоже, – говорит Рамиль то, что крутится у меня в голове.

Выругавшись, Тимур откидывается на спинку кресла. Достает пачку сигарет, вынув из нее одну, чиркает зажигалкой. Закуривает.

Вибрирует мой телефон. Сообщение от охранника, который стоит у подъезда. Безопасник мастер своего дела, наблюдает и замечает каждую птичку, летящую над головой. Отчитывается.

Перечитываю несколько раз, не зная как поступить. Но, кажется, выбора мне не оставили.

Если даже Алиску под удар поставить, то только так, чтобы я был рядом. Настолько близко, чтобы ни одна тварь не посмела тронуть ее даже кончиком пальца.

С тяжёлым сердцем печатаю сообщение и отправляю Алисе. Прости, малыш. Иного выбора нет. Нужно прикончить этих засранцев, потому что я и жениться нормально не смогу. Да и годами жить как в тюрьме… Нет, это нереально.

Лисичка ни в коем случае не согласится заехать в магазин, например, и постоянно быть под присмотром безопасников. В больницу, на прогулку и прочее. В любом раскладе нужно… Я обязан поставить жирную точку над этим делом. Да так, чтобы Захаров не вмешался. Иначе снова упущу свой шанс.

Алиса

«Готовься. На вечер есть планы», – гласит сообщение.

Мечтательно улыбаясь, кусаю губы, перечитывая смс-ку. Значит, ужин готовить не нужно. Но я должна выглядеть идеально. Наверное, Тим сделает сюрприз… Или он вчера подумал, что я расстроилась из-за подарка. Нет, ничего подобного. Но то, что я на самом деле ждала кольцо – это правда. И что? Он решил сегодня сделать мне предложение? Кхм. Мечтать не вредно, Алиса.

Стою у зеркала и смотрю на отражение. Касаюсь жемчуга. Такую красоту мне никто и никогда не дарил. Ну а если честно, то мне не то что такую красоту, вообще ничего не дарили. И я безумно счастлива, что Тимофей старается сделать мне приятное.

Вчера я заметила, как он обрадовался, увидев свою семью. Я именно этого добивалась. Пусть знает, что он мне не безразличен. И его родные тоже. Я действительно люблю его больше всего на свете. Люблю и уважаю. Он – самое дорогое, что у меня есть в этой жизни. Тот, в ком я нуждаюсь и без которого задыхаюсь.

Первым делом принимаю душ. Укладываю волосы и делаю макияж. Совсем лайтовый.

Время будто замерло. Стою у окна и наблюдаю за огнями ночного города. Где-то гремит гром, сверкают молнии. Погода, кажется, прохладная.

Надеваю джинсы и белую свободную кофточку. Ждать терпения не осталось. Включаю телевизор, пытаюсь хоть как-то отвлечься.

«Чуть позже приедет такси. Будь готова», – очередное сообщение.

Я не понимаю, почему он не звонит? Так занят, что не может уделить мне пару минут?

Перестань, Алиса. Не придирайся.

Звенит дверной звонок, и я бегу открывать, совсем не ожидая увидеть на пороге бывшую Тимофея. Я разглядываю ее с ног до головы: такая красивая, ухоженная, в красном брючном костюме, волосы влажные – видимо, начался дождь. Не сразу замечаю, что она точно так же сканирует взглядом меня.

– Значит, вы всё-таки вместе? – грустно улыбается она, нервно заправляя прядь за ухо. – Мы можем поговорить?

Пару минут я не решаюсь, да и послать ее не могу, потому что нам действительно нужно поговорить. Я просто не выдержу, если она будет крутиться вокруг моего мужчины, хоть и доверяю Тимофею безусловно.

– Заходи, – приглашаю внутрь.

К моему удивлению, Татьяна разувается. Рассматривает квартиру так, будто впервые здесь.

– Ты была тут? – спрашиваю, жестом указываю в сторону гостиной.

– Нет, – нервно смеётся, – постоянно он ко мне приезжал.

Мне становится не по себе от одной мысли, что они когда-то были вместе. Нет, я, конечно, умом понимаю, что это было ДО меня, но всё же ревность грызет, хочется скорее выгнать эту даму к чертовой матери из этой квартиры.

Гостья садится на диван, а я напротив.

– Я честно скажу – мне совсем не интересно ваше прошлое. И абсолютно ничего знать не хочу. Ты верно сказала – мы вместе, да. И совсем не хотелось бы, чтобы посторонний человек лез в наши отношения… – не успеваю договорить, как она меня перебивает:

– Нет-нет, – мотает головой, – я сюда не ругаться пришла, – выжидающе смотрит на меня.

– Алиса.

– Красивое имя, – снова улыбается, точнее, натягивает улыбку. – Пришла, чтобы последний раз увидеть Тимофея. Честно говоря, не ожидала снова тебя увидеть. Но, – пожимает плечами, – хорошо, что увидела. Теперь меня ничего в этой стране не держит.

Я не знаю, что сказать. Просто молчу, не отрывая глаз от девушки. Взрослая, пора бы семью заводить. И сегодня она совсем другая. Будто не она несла чушь, когда впервые меня увидела в этой квартире. Сейчас Татьяна кажется более воспитанной, и будто похорошела. Стала красивее. Но в любом случае я рада, что она покидает Москву.

– Он хотел семью. А я, к сожалению, к этому не готова. Желаю вам счастья, Алиса, – встаёт и нервно поправляет одежду.

Сколько бы эта девушка ни утверждала, что желает нам всего хорошего, я ей не верю. Она ревнует, и я ее, конечно же, понимаю. Вот только… Ждать ли мне подвох? Или она всё это говорит искренне?

– Мне жаль, – вру я. На самом деле ни капли не жаль, а наоборот.

– Да ладно, – усмехается. – Не притворяйся, Алиса, – поджимает губы. – Ладно, мне пора. Зря я вообще зашла сюда.

Она направляется к двери. Почему-то действительно жаль ее. На миг представляю себя на месте этой девушки, и становится не по себе. Не знаю, что бы я почувствовала, если бы любимый мужчина бросил меня из-за того, что я не готова стать матерью.

– Надеюсь, ты не позвонишь Тимофею и не попросишь встретиться, – спрашиваю уже на пороге. Она выходит из квартиры.

– Нет, – смотрит на наручные часы. – Нет, Алиса. У меня через сорок минут самолёт. Не хочу опоздать. В любом случае ты передашь ему всё. Желаю вам всего хорошего.

– И тебе, – проговорив, закрываю дверь.

На миг становится легче дышать. Будто тяжесть упала с плеч. Одна проблема вроде бы решилась.

«Такси ждет внизу, Лис. Спускайся».

Читаю сообщение дважды. Бегу в комнату и пару минут глажу волосы у зеркала.

– Черт! Дождь льет. Всё равно укладка испортится, – напоминаю самой себе и, прихватив из гардероба кожанку, покидаю квартиру.

Уже давно потемнело. Дождь действительно льет ручьем. Гром гремит, сверкают молнии. Так ещё и ветер сильный.

Замечаю такси чуть подальше от подъезда, направляюсь туда. Открываю дверь и присаживаюсь.

– Алиса? – спрашивает водитель.

– Да, – коротко отвечаю.

Автомобиль дёргается с места. Тут тепло, играет тихая музыка, а меня клонит в сон. Еле сдерживаю себя, чтобы не заснуть прямо в такси.

Проходит час. Кажется, мы покидаем город. Дорога, полная машин, превращается в пустую. Вокруг лес.

– Куда вы меня везёте? – испуганно шепчу, укутываясь в свою курточку.

– Туда, куда мне приказали отвезти. Не волнуйтесь, – осторожно отвечает водитель.

Говорит таким тоном, будто чувствует мой страх и старается успокоить.

После всего, что со мной произошло, мне трудно кому-либо верить. Не медля ни секунды, я достаю из кармана мобильник и звоню Тимофею. Пока длинные гудки сводят меня с ума, наши взгляды с водителем пересекаются в зеркале заднего вида.

– Вы зря волнуетесь, – мягко произносит мужчина, слегка улыбаясь.

Выдохнув, прячу мобильник и снова смотрю в окна. Черт! Что-то внутри неприятно царапает. Плохое предчувствие не даёт покоя.

«Доверься мне. Всё отлично».

Это короткое сообщение заставляет чуточку расслабиться, но не полностью.

Я замечаю несколько старых зданий. Мы останавливаемся возле одного из них, и я выхожу из машины. Ветер взъерошивает волосы, а дождь мочит их.

Такси уезжает, а я смотрю по сторонам и не знаю куда идти дальше. Черт! Что это за игра, Тимофей?!

Тут темно и ни единой живой души. Вздрагиваю, когда рядом мяукает кошка. Сердце начинает биться сильнее. Я трясусь больше от страха, нежели от холода. Зубы стучат лихорадочной дрожью.

Я набираю номер Тимофея и подношу телефон к уху. На первый звонок не отвечает, и я пробую снова.

– Да, – доносится тихий голос. – Лис, иди прямо и не оборачивайся.

Я непроизвольно веду плечами. На самом деле меня тянет обернуться и посмотреть – может, он там? Но почему тогда не приближается?

– Тим, ты где? Мне страшно…

– Говори громче, Алиса. Я тебя не слышу.

Сам же практически шепчет каждое слово.

– Говорю, мне страшно. Таксист оставил меня у какого-то заброшенного здания. Тут никого нет. Я боюсь, Тимофей! – я буквально кричу.

Тишина. Секунда. Вторая. Он молчит, а я начинаю сомневаться: а вообще, я точно с майором разговариваю? Да. Это его голос, но не понимаю, почему он так поступает. Нафиг мне такой сюрприз?

– Всё отлично. Зайди в подъезд.

Я снова осматриваюсь.

– Ты уверен? – спрашиваю тихо. – Ты…

– Я там. Просто молчи и иди, – перебивает.

Я направляюсь туда, куда велел майор, при этом не отрываю телефон от уха, хоть и слышу короткие гудки – Тимофей сбросил вызов.

Тянусь к ручке двери, но не успеваю её открыть, как огромная мужская ладонь цепляется за мое запястье и тянет к себе.

– Ах! – вскрикиваю, понимая, что это не Тимофей.

Глава 35

ТИМОФЕЙ

Сердце на части разрывается при виде моей девочки. Испуганная, вся трясется. Вижу каждое ее движение, каждый шаг. Вижу, как прижимает телефон к уху и произносит каждое слово дрожащим, тихим голосом. А я хочу, чтобы она говорила громче. Это необходимо. Пусть её братишка, следящий за ней, слышит, пусть подумает, что она одна. Что я ее отпустил. Пусть видит ее страх точно так же, как вижу его я.

Проклинаю себя. Ненавижу за то, что тупо лоханулся и сейчас не в деле. Не могу нормально вывести на чистую воду всех подонков только потому, что поддался чувствам. От меня быстро избавились. С легкостью. И я вынужденно ставлю Алису под удар. Иначе никак. Не хочу всю жизнь жить со страхом за жену и детей.

Нет, я ни о чем не жалею. Но нужно было быть аккуратнее, нужно было действовать так, чтобы никто не догадывался о наших отношениях с Алисой. Всё могло бы быть иначе, но, черт раздери, я ничуть не сомневаюсь в своем выборе, не жалею, что сделал ее своей женщиной, что между нами было… кроме необдуманных поступков, конечно.

Пусть она дочь и сестра каких-то тварей, но она не такая, как они. Совсем не такая. Чистая, наивная. Преданная и надёжная. Временами глупая, но не двуличная.

Мне пришлось взять в аренду другую тачку – мою узнали бы сразу. Безопасник ещё днём сообщил, что Воронов под воздействием каких-то препаратов. Под кайфом. Да, это не облегчит мое задание, потому что брат Лисички будет делать то, что в голову взбредёт. Не знаю, какие у него мысли крутятся в голове, но он в ярости. Взгляд ненавидящий. Идёт за Алисой, покачиваясь – еле держится на ногах.

– Всё отлично, – уверяю я испуганную девочку. – Зайди в подъезд.

Воронов прячется за углом, как только Алиса осматривается по сторонам. Выходит, заметил свою сестру, направляющуюся к двери. Буквально бежит к ней, хватает за руку и тянет к себе.

Я срываюсь с места.

– Сука! – орет на нее. – Тварь, ты за всё расплатишься!

– Отпусти! – шипит Алиса, пытается вырваться. – Майор придет – и тебе не жить, придурок. Давно пора преподать тебе урок. Теперь догадываюсь, почему Тимофей меня сюда позвал. Идиот ты, Антон!

Алиса смеётся, запрокидывает голову и смеётся, чем дразнит своего брата.

– Где же твой майорчик? – огрызается он. – Я ж тебя сейчас придушу, – хватает Алису за горло и прижимает к стене.

– Отпусти!

Лис пытается вырваться. Бьёт маленькими кулачками в грудь брату. Замечает меня позади и, глубоко выдохнув, устремляет взгляд на Воронова.

Рывком разворачиваю подонка к себе лицом и врезаю в челюсть кулаком. От неожиданности он отшатывается и падает задницей на землю. Прямо в грязь.

– Мою женщину?! – рычу от злости. – Ты поднимал руку на мою женщину, так?

Схватив за воротник куртки, поднимаю на ноги и влепляю ещё один кулак.

– Тим! – доносится крик Алисы, – Тим, прекрати! Ты же убьешь его! Что тогда изменится? Ты снова будешь виноватым!

Разворачиваюсь и иду к Лисичке, сплюнув. Прижавшись к стене спиной, она обнимает себя за плечи. Плачет, шмыгает носом.

– С тобой всё хорошо? Нигде не болит? – спрашиваю, обхватив ее голову руками. – Лис…

– Всё отлично, – бросается мне на шею, обнимает, целует в щёку. – Всё? Сейчас всё закончится, верно?

– Конечно, – оставляю короткий поцелуй на её губах. – Лис, иди в машину. Я сейчас. Минуточку.

Она лишь кивает. Бросает взгляд мне за спину и распахивает глаза так широко, что я рывком оборачиваюсь.

– Тим, у него нож! – кричит Алиса, и Воронов сразу же получает пинком между ног, сгибается пополам.

– Су-у-у-ука! – выругавшись, падает на колени.

Холодный металл катится в сторону.

– Алиса! В машину иди. За углом. Быстро!

А сам наношу сукиному сыну удар за ударом. Завтра помнить не будет о том, что сегодня вытворял. Хрен недоделанный. Как вообще Алиса могла с ним жить под одной крышей? Как могла столько времени терпеть его?

Лиса буквально бежит к автомобилю. Дождь льет, вся одежда мокрая.

Воронов получает ещё несколько ударов и без сил падает на мокрую землю. Тащу его к машине, открываю багажник, затаскиваю его туда и закрываю дверцу.

– Не сдохнешь, сука, – бросаю напоследок. Сажусь за руль и первым делом рассматриваю перепуганную девочку. Тянусь за пакетом на заднем сиденье, протягиваю Алисе: – Переоденься, – встречаюсь с вопросительным взглядом Лисички. – Свежая одежда.

Она без слов стягивает с себя мокрые шмотки, и я швыряю их назад. Надевает новые.

– Я всё. Готова.

Жму на газ, замечая, как Алиса что-то печатает на телефоне.

– Что ты делаешь?

– Ничего, – отвечает, но не перестает печатать. – Всё хорошо, Тим.

Терпеть не могу, когда мне врут. И я не маленький мальчик, чтобы не понять. Стопудово пишет сообщение Тимуру.

Не проходит и пару минуты, как звонит мой мобильник, но я не отвечаю. Следом Алискин. Приняв вызов, она подносит телефон к моему уху:

– Ты где, идиот?! – орет Захаров так, что я слегка отстраняюсь. – Ты в курсе, что я тебя придушу собственными руками?

– Попробуй, – бросаю безэмоционально. – Приезжай на наше место. И Рамиля с собой прихвати. Ночь длинная. Нужно отвлечься.

Алиса

С ужасом смотрю, что творится перед глазами. Как Тимофей впечатывает моего братишку в стену одним ударом. Как тот падает в грязь, как карабкается, словно рыба, выброшенная на сушу. Мужчины одного роста – почти под два метра. Но Тим спортивный, а Антон полный и с огромным животом. А самое главное, что мне ни капли не жаль брата. Наоборот. Хочется, чтобы скорее его заперли за решеткой и никогда не выпускали. Но в то же время очень переживаю за племянницу.

Рядом с майором мне ничуть не страшно. Я изначально должна была догадаться, что это его план. Раскручиваю в голове дальнейшие действия, но никак не могу сообразить: почему Тимура нет? Почему Тим один? Может, мне позвонить капитану, пока Тимофей не убил Антона?

Я безумно хочу, чтобы майор поломал все кости брату, но в то же время очень боюсь – майора и посадить могут.

Я кричу, стараюсь достучаться до своего мужчины, и только с третьего раза он меня слышит, отпускает моего брата и приближается ко мне, обнимает. Господи, как же я люблю его! И боюсь его потерять, боюсь, что останусь без него и окончательно сломаюсь. Никогда еще мне не было так страшно.

Сердце выскакивает из груди при виде ножа в руках Антона. Идиот! Да он даже на ногах держаться не может! Не понимает, на что идёт. Если Тимофей ради меня его не стал добивать, то это не значит, что отпустит его. Ведь этим холодным оружием придурок сам себя ранить может!

– Алиса! В машину иди! За углом! Быстро!

Тимофей командует, а я несколько секунд с места сдвинуться не могу, затем буквально бегу к автомобилю, не оборачиваясь. Я вся промокла, дрожу. Сажусь в машину и жду Тимофея. Он заталкивает Антона в багажник, усаживается рядом со мной и жмёт на газ. Ещё и одежду новую для меня купил. Пакет известного торгового центра – сразу понятно, что потратил немало. В спешке переодеваюсь и молча пишу сообщение Тимуру. Нельзя, чтобы Тим оставался один на один с моим братом. Он просто убьет моего родственника, которого я предпочла бы вообще не знать.

Понятия не имею, что имел в виду майор, сказав капитану «приезжай на наше место», но Антону действительно не жить.

Едем около часа. Уже полночь, дико хочется спать, но в то же время я очень боюсь оставлять Тимофея. Пытаюсь не закрывать глаза, иначе засну прямо в машине.

– Куда мы приехали? – тихо спрашиваю, как только автомобиль останавливается у какой-то развалюхи. Вокруг лес, ни единой души. Только какой-то деревянный домик, в который совсем не хочется идти.

– Здесь подожди. Я на минуту, – покидает салон.

Открывает багажник и заставляет Антона выйти. Тащит его в дом. Братишка раз десять падает на колени, но всё же Тимофей заталкивает его внутрь. Мне становится страшно, потому что тут темно, лишь пространство впереди освещает свет фар.

– Пошли, – майор открывает дверь с моей стороны, не дожидаясь ответа, прихватывает меня на руки и уносит в дом. Мне остаётся обнять его за шею и прижаться всем телом.

– Тим, – целую в губы. – Пожалуйста, не переборщи.

– Не бойся. Не сдохнет, – открывает дверь ногой и отпускает меня.

– Боже… – закрываю рот ладонью, потому что очень удивлена.

Если бы не зашла внутрь, никогда бы не подумала, что тут может находиться комната допроса. Нас с Антоном разделяет огромное стекло. Он на той стороне и явно нас не видит. Что-то орет, но я ничего не слышу.

Тимофей направляется к столу и одним нажатием включает монитор.

– …Тварь! Я же тебя застрелю! – кричит брат так, что я кривлюсь.

– Господи боже мой… – усмехаюсь. – Он идиот! Придурок! Он не понимает, что говорит!

– Успокойся. Сегодня как миленький все расскажет, а если нет, то ему трындец. – тихо смеясь, Тимофей обнимает меня сзади и утыкается носом в шею. Вдыхает. – Прости, Лис.

– За что? Да я тебя сейчас расцеловать готова! Готова сделать всё, что ты пожелаешь, лишь бы этот кошмар закончился, – рывком поворачиваюсь лицом к нему и дотрагиваюсь до пряжки ремня.

– Лис, – обхватив мою голову, целует в губы. Жадно и страстно. – Я дико устал. Переживём эту ночь, а потом я полностью твой. До последнего вздоха. Обещаю.

– Только попробуй не сдержать слово! – шутливо бросаю я.

Не проходит и десяти минут, как появляются Тимур с Рамилем.

Капитан злой, сверлит Тимофея гневным взглядом, а Рамиль смеётся в стороне, не отводя глаз от Антона.

– Слушай, он же сейчас отрубится. Сколько он уже орет? – весело спрашивает Рам.

– Я сейчас этого придурка к нему отправлю, – кивает на Тимофея капитан.

Я вижу, что он еле сдерживает себя, чтобы не наорать на майора. Его останавливает лишь мое присутствие.

– Ладно, не закипай. Главное – Воронов тут. Но если за эту ночь не заставите его говорить, я за себя не ручаюсь, Тимур.

– Это дело оставьте мне. Остыть хочу. Через пару дней в Питер уезжаю. Не смогу покинуть Москву, пока не увижу Савина с Вороновым за решеткой. – Рамиль выходит из помещения и через секунду оказывается в другой комнате, в той, где находится Антон.

– Вы что, пытать его будете? – слетает вопрос с моих губ в адрес Тимофея.

Он равнодушно пожимает плечами. Поворачивает меня к себе спиной и обнимает за талию.

– Говорю же – ночь длинная. Но у меня есть идея, – обжигает затылок горячим дыханием. – Может, уедем? Оторвемся, мм?

Глава 36

– Выкладывай, – бросает Рамиль. Сжимает волосы Антона и тянет назад. Тот кривится. – Или Захарова позвать? Ты же его знаешь, да? Помнишь?

Рам со стороны кажется таким жестоким, но на самом деле он не такой. Да – прямолинейный. Да – ему плевать на мнение других, он всегда говорит то, что думает. Никогда не сдерживает себя. Не стесняясь, спорит, потому что считает себя самым правильным мужчиной в этом мире. А я… Я, пожалуй, его поддержу. Потому что он действительно достоин уважения.

– Он из Питера?

– Угу, – шепчет на ухо Тимофей, не переставая обнимать меня. – Так почему ты не хочешь уйти отсюда, Лис?

– Я хочу сначала с братом поговорить, – отвечаю, не отрывая взгляда от Рамиля. – Почему мне кажется, что у него какие-то проблемы? Он смеётся, но на самом деле глаза грустные. А ещё я заметила, что он ежеминутно смотрит на телефон.

– Лис, я не знаю. Тимур сказал, у него что-то семейное. В разводе, кажется, – гладит мой живой, потихоньку поднимается вверх. – И это совсем не наше дело, Алиса. Давай лучше о нас.

Тимур, скрестив руки на груди, внимательно следит за братом. Он всё еще не остыл – иногда бросает на Тимофея злой взгляд, но сразу же отворачивается, а майору будто всё равно.

– Про него что расскажешь? – Рамиль поворачивает к Антону экран телефона. Наверняка показывает фотку того мента – друга моего папаши.

– Я его не знаю, – брат старается сказать это ровно, но получается так себе. – Впервые вижу.

– Да ладно?! Охренеть! – хохочет Рам. – Ну ладно. Сам напросился…

И через секунду Антон впечатывается в стену. Лицо в крови, он падает на бетонный пол и обхватывает голову руками.

– …Не знаешь, говоришь? А как же то, что я видел вас вместе? Ты меня не узнал, да? Смотри! – схватив за волосы тянет назад, заставляет смотреть в глаза. – Помнишь, не?

– Ты…

– Я, твою мать! Я! А теперь начинай! – сжимая локоть, поднимает брата на ноги и усаживает обратно на стул.

– Я не стану ничего рассказывать, – невнятно бормочет.

Закрываю глаза, плавясь в объятиях любимого мужчины. Мне так хочется домой, в нашу кровать. Обнять Тимофея и просто спать. А не наблюдать за вот этим «зрелищем».

– Тим, я могу с ним поговорить? – смотрю на майора и перевожу взгляд на капитана. Второй явно без понятия, зачем мне это надо. – Вы нас наедине оставьте. Я попытаюсь что-нибудь расспросить. Уверена, хоть что-то, но расскажет. А если нет, то он снова ваш. Пожалуйста.

Не задумываясь, Тимофей отпускает меня и выходит из помещения. Заходит в ту комнату, где Рамиль «беседует» с моим братом. Надевает на Антона наручники. Не вижу, что делает дальше, потому что стоит спиной ко мне, а когда выходит, я замечаю, что брат привязан к стулу.

– Рам, на выход!

И они покидают комнату. Ломаю себе ногти чувствуя, как бешено бьётся мое сердце. Вот-вот выпрыгнет из груди, разорвется. Умом понимаю – если Антон начнет говорить о прошлом, мне это не понравится!

– Лис, я знаю, что ты сможешь его разговорить. Он связан – навредить тебе не сможет, – майор заправляет прядь мне за ухо и шумно сглатывает. – Честно, не хочу тут торчать до самого утра. Лучше ты поговори с ним «по душам». Иначе Тимур его запросто сделает инвалидом. А потом поедем домой и начнем всё с самого начала.

– Думаешь, получится? – выдыхаю, нервно поправляя одежду. – Ладно, дайте мне час. И, пожалуйста, не мешайте. Я сначала постараюсь с ним поговорить о другом.

– Мне эта идея совсем не нравится, – возмущается капитан. – Не легче ли заставить?

– Нет, – обрывает Рам. – Нам нужны честные признания. Я буду снимать на камеру.

Это они явно издеваются. Вижу же, как улыбаются. Неужели со стороны эта ситуация выглядит такой забавной?

Пожав плечами, бросаю на ментов грустный взгляд и направляюсь в помещение, где сидит брат. При виде меня Антон напрягается. Сжимает не только челюсти, но и пальцы в кулаки. Скрипит зубами.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – говорю, присаживаясь. – Планируешь придушить меня собственными руками. Наконец, сделать то, о чем мечтаешь много лет.

Брат сверлит меня ненавидящим взглядом. Действительно, будь у него шанс, наверняка убил бы меня прямо здесь.

– Всё из-за тебя! – шипит сквозь стиснутые зубы. Его не узнать: губы разбиты, нос вдвое больше, глаза красные.

– Ты как маленький ребенок, Антон, – усмехаюсь. – Как маленький мальчишка, у которого отняли конфету…

Мне становится обидно. Смотрю на него и задыхаюсь от переполняющих меня эмоций. Ведь я ему никогда ничего плохого не делала. За что он так ненавидит меня?

– …Хорошо. Допустим, у тебя отняли конфету, – не без сарказма заявляю я. – А ты хоть догадываешься, что отнял у меня ты? Задумываешься?..

Брат молчит. Откидывается на спинку стула и смотрит на меня. Желваки играют на его лице.

– …Ты отнял у меня детство, Антон. Ты отнял у меня маму, – на глаза наворачиваются слезы, и ком встаёт поперек горла. – Я приходила домой с работы, и мне нечего было есть. Почему, догадываешься? Потому что тебе нужно было «жрать» – это твои слова, верно же? Ну а я голодная и на работу шла, и возвращалась. Потому что у меня ни копейки не оставалось, чтобы покушать. Почему? Да потому что ты и деньги мои отнимал! И что, тебе жалко тех конфеток, которые отнимаю у тебя я? Да, Антон? Отвечай, черт тебя раздери!

– Строишь из себя умненькую, а сама…

– Что сама? – перебиваю. – Я из-за тебя ложные показания дала! – встаю с места. Перехожу на крик, не в силах контролировать свои эмоции. – Я дала ложные показания, чтобы ты маму мою спас! Ты обещал увезти ее в больницу! Обещал лечить! А я поверила тебе!

Сглатываю раза за разом, но ком в горле душит. Вытираю слезы со щеки и присаживаюсь обратно. Нужно успокоиться. Нужно взять себя в руки. Дьявол, это так сложно!

Брат смотрит на меня безразличным взглядом. Ему по одному месту, что я сейчас чувствую. Нечему удивляться. Он всегда был таким.

– Знаешь, я всегда мечтала о старшем брате, – шмыгаю носом, всматриваясь в темные глаза Антона. – Так хотела, чтобы он забирал меня из школы. Или мама… папа. Но у меня никого не было, Антон. Я смотрела на одноклассников и завидовала…

Я смеюсь сквозь слезы, вспоминая те дни. Дни, когда стояла перед окном школы и ждала, чтобы остановился дождь. Потому что обувь была рваная, зонтика не было вообще. Я промокала насквозь, пока доходила до дома. У меня не было никого, кто мог бы за меня волноваться. Только мама, но она появлялась дома поздно – работала, а денег хватало только на самую простую еду, электричество и воду. Она знать не знала, что я плакала до самого утра, утыкаясь носом в подушку. Ребенком была. Хотела всё, что было у одноклассников, но понимала: у меня не будет гелиевых ручек, тетрадей с красивыми обложками и цветных карандашей – это всё просто не на что купить.

– …Я ждала тебя, Антон. Но ты всегда был занят своими делами, – чувствую, как дрожат мои губы, а на лице брата нет ни единой эмоции. Пусто. – Ты сломал все мои мечты. Помнишь, как я приходила с работы, когда училась в одиннадцатом классе? Ночью не спала – готовилась к экзамену. Я его сдала, Антон, помнишь? Я поступила на педагогический, но ты и учиться мне не позволил. Я пахала и приносила деньги, а ты отнимал. Нет, честно. Мне их не жалко было. Но почему ты благодарил меня за всё сделанное тем, что посылал своих дружков, чтобы поимели меня, a?

Глаза брата распахиваются. Он наклоняется ко мне и смотрит… угрожающе, что ли.

– Ты чё несёшь? – рычит, скрипя зубами. – Что ты хочешь доказать?

Пару минут я не отвечаю. Не отвожу взгляда от брата, которого ненавижу всем сердцем. И я буду не я, если он сегодня не расскажет с самого начала и до конца всё, зачем припёрся в наш дом. Зачем испоганил нам жизнь, а главное – почему умерла моя мама.

– Тут никого нет. Только ты и я. И я готова тебе помочь, – бессовестно вру. – Я позабочусь о Дашке, – шепчу, поддаваясь ещё ближе к брату. – Начинай.

– Нахрен я тебе сдался, сестрёнка? – издевательски тянет он. – Думаешь, я тебе поверю?

– Не хочешь – не говори. Мне ваши тёрки с отцом или тем ментом не интересны. Мне важно знать, почему ты так со мной? Почему не отвёз маму в больницу? – решаю пойти с другой стороны.

Напрямую Антон ни фига не расскажет. Нужно потихоньку, не спеша.

Брат недоверчиво разглядывает меня, явно задумываясь о том, стоит ли говорить со мной.

– Они меня никогда не любили. Отцу было плевать, а мать всегда смотрела с отвращением, – морщится, будто лимон залпом проглотил. – Она сначала не была такой, но со временем стала… странной…

– Ты же понимаешь, что сам себя накручиваешь? Несмотря на то, что ты мне сводный, моя мама никогда об этом мне даже не намекала. Я узнала это пару месяцев назад, Антон. И после этого ты говоришь, что она стала странной? Бред какой…

– …Даже отец постоянно, – игнорирует мои слова, – спрашивал, ругал меня, мол, почему одна ночью домой возвращаешься. Я же никто, жирный кусок мяса. Противный, никому не нужный…

Наверное, со стороны я выгляжу смешно. Распахнутые до невозможности глаза, брови, поднятые, приоткрытый рот. Он что, издевается? Я была интересна отцу?

– …Я не шучу, – заметив мое удивление, продолжает: – Он такой всегда был. Орет, бьёт. Даже на Дашку постоянно кричит. А меня терпеть не может, потому что я трус. Ничего не умею, каждое дело проваливаю. А тебя… любит он тебя.

– Он меня бил! – восклицаю. – Он поднял на меня руку! Да ему плевать на меня, Антон! Если б нужна была, мог бы найти. Мог бы помочь в трудные времена, когда нам нечего было есть!

– Не помог бы. Он никому просто так не помогает, – громко смеётся брат. Глаза его красные, будто наполнились кровью. Прищуренные. – Он хотел, чтобы мать быстрее сдохла. И да, он достиг своей цели.

Антон мрачнеет, опускает взгляд. Будто нечаянно что-то наговорил. Я прокручиваю в голове это неоднозначное предложение: «Достиг своей цели».

– Что ты говоришь?.. – поддаюсь вперёд. – Что это значит?

– Она никогда не пила таблетки, прописанные врачами, – бьёт словами. Буквально закапывает меня заживо под землю. – Я их подменял.

– Что… – не верю своим ушам. – Что ты сказал?

Я поднимаюсь со стула и подхожу к брату. Схватив за воротник куртки, встряхиваю что есть силы.

– Что ты сказал?! – врезаю хлесткую пощечину, а он даже не дёргается. Не понимаю, зачем он начал говорить. Откровенничать. Добить меня решил? – Зачем? Зачем ты это сделал, Антон? Чтобы угодить отцу?

Отпускаю его и отхожу в сторону. Нужно успокоиться. Насколько бы ни была горькой правда, прошлое не вернуть. Ничего не изменить.

Сглатываю поступивший к горлу ком. Хожу из угла в угол, не в силах принять эту долбаную реальность. Как я не догадалась? Ведь однажды, когда я вызвала такси и увезла маму в больницу, врач спросил меня, пьет ли она таблетки. А я так уверенно сказала «да». Господи… вот же дура! Идиотка, блин, настоящая! Ведь состояние мамы с каждым днём ухудшалось! Я должна была понять!

– Я не хотел, но у меня не было выбора, – оправдывается Антон непонятно зачем.

Жалеет? Хрена с два! Он же настоящий преступник. Убийца! Ему плевать на всех точно так же, как и моему отцу.

– Она тебя воспитывала! Одевала красиво, а я в рваных колготках в школу ходила! Или соседка отдавала для меня старые тряпки своей дочери! Это твоя благодарность, Антон? Да? Отвечай!

Я кричу. Голос срывается. Руки ледяные – мне холодно. Все это от нервов, которые уже сдали. Я готова порвать собственного брата. Готова застрелить, придушить. Да что угодно, лишь бы он сдох!

А больше всего мне непонятен поступок мамы. Почему она так поступила со мной? Почему так заботилась о брате, а я будто для нее чужой была?

Мне кажется, моя жизнь состоит из сплошной лжи.

Смотрю на огромное стекло и жестом даю понять, чтобы никто не приходил. Точнее, чтобы майор не пришел. Впервые я так откровенно говорю с Антоном. И он во что бы то ни стало сегодня расскажет мне абсолютно всё о прошлом и настоящем.

– Зачем отцу это нужно было? – спрашиваю дрогнувшим голосом, вытирая слезы. – Чего вы добивались?

– Я не знаю, – пожимает Антон плечами, всматриваясь в мои глаза. На миг мне даже кажется, что он жалеет. – Ничего об этом не знаю, – опускает взгляд. – Но почему-то я всегда думал, что он хотел лишь тебя. Ну, чтобы ты сама его нашла, попросила о помощи.

– Чушь несёшь! – снова кричу. – Стелла тоже знала, да? Она тоже в этом деле? Вместе отравляли маму?

– Нет, – отвечает резко. – Она только телефон твой из сумки вытянула. И всё.

– Врешь! Эта стерва всегда была против меня!

– Я это и не отрицаю, – говорит брат так спокойно, что я впадаю в ступор. Что, черт подери, с ним происходит? – Но про мать она не знала даже.

– Тебе нравится подчиняться их приказам, Антон? – я снова присаживаюсь. Нужно поставить точку над последним вопросом. – Я все видела и слышала. Как тебя просили позвонить майору, позвать на какой-то адрес…

Брат недоверчиво щурится. Он вообще не верит мне. Верно, ведь откуда я могла знать? Меня же не было среди тех бандитов.

– Откуда?

– Я сняла все на камеру, – признаюсь, но о том, что телефон потеряла, молчу. – Не веришь? Тебе перечислить, во что вы были одеты?

– Не гони, сестрёнка, – усмехается.

– Антон, я не буду тебя уговаривать. Я просто подумала… может, смогу уговорить майора нанять для тебя хорошего адвоката… Хотя нет. Почему я должна это делать? Ты мать мою убил!

– Тот мент – друг отца, – неожиданно перебивает меня брат, игнорируя мои слова. Да он вообще будто меня не слышит! – Он много лет с папашей. Постоянно организовывал, чтобы на таможне не было проблем. Иногда останавливали наши грузовики с товаром. А Савин устранял неполадки.

– Зачем им Тимофей? – еле сдерживаю улыбку, несмотря на то, что мне очень больно за маму. – Почему этот долбаный Савин заклинился на нем?

– Потому что твой майорчик почти раскусил его. Савин в последний момент еле смог выкрутиться.

– Отлично, – выдохнув, встаю с места. Глаза жжет какая-то хрень. Устала, безумно хочу спать. – Им трындец.

– Не думаю. Отца много раз пытались задержать, но ни хрена.

– Не сомневайся, Антон. Хотя бы раз в жизни поверь мне.

– Ты мне поможешь? – снова перебивает. – Ты обещала.

Мои губы растягиваются в улыбке. Он смотрит с надеждой. А мне ни капли не жаль его.

– Я обещала позаботиться о Дашке. А насчёт тебя…– поджимаю губы. – Сколько раз ты мне что-то обещал? Хоть раз сдержал слово? А, брат?

Пожав плечами, я отворачиваюсь и направляюсь к выходу. Ноги не слушаются, а дыхание почему-то учащается. За спиной слышу короткое «сука».

– Одно дело – целую ночь мучиться, а второе… – смеётся Рамиль. – Тридцать семь минут – и всё готово.

– Алис, ты бледная… – взяв меня за руку, Тимофей уводит меня. – Все хорошо?

– Спать хочу. И, Тим… я хочу знать всё про маму. Мне кажется…

– Хорошо. Завтра же, – понимает с полуслова.

– Поехали домой, а? Я очень устала. «Начнем всё сначала»…

Улыбнувшись, Тимофей оставляет короткий поцелуй на моих губах.

– Конечно. Поехали.

Глава 37

Я наблюдаю за Тимофеем. Я проспала. Уже полдень, а я всё равно усталая. Хочу вернуться в спальню, лечь в свою кровать и дремать до вечера. Но в то же время понимаю, что так нельзя.

Вчера приехали домой, и меня хватило лишь на то, чтобы помыться. И то помогал Тимофей. А потом без лишних слов и прочего подхватил меня на руки и унес в нашу комнату. Уложил на кровать, укутал одеялом и шептал ласковые слова, гладя мои волосы. Больше ничего не помню.

Майор стоит спиной ко мне. Белая футболка подчеркивает широкие плечи, а домашние спортивные штаны сидят идеально. Что-то колдует у плиты. Пахнет вкусно, но почему-то тошнота подкатывает к горлу. Закрыв рот ладонью, бегу в ванную, захожу и запираю дверь на замок.

Меня вырывает. Открываю воду и подставляю лицо под кран. Черт!

– Лис, – короткий стук в дверь и скрип ручки. – Что с тобой? Открой!

– Подожди, – выдавливаю из себя. – Минуту.

Смотрю на свое отражение в зеркале и не могу понять: действительно, что со мной? Бледная, под глазами темные мешки.

– На меня посмотри, – Тимофей вламывается в ванную и обхватывает мою голову руками, как только я поворачиваю замок на двери. – Лис, в больницу едем. Срочно.

– Нет, – мотаю головой. – Не нужно, пожалуйста. Я просто голодная. И устала очень. Давай дома останемся, пожалуйста… – умоляюще смотрю в любимые глаза цвета меда.

– Точно? Алиса, ты беременна. Давай лучше сходим к врачу, а? Я волнуюсь, – по голосу понятно, как он нервничает.

Но у меня нигде не болит, просто усталость…

– Кушать хочу, – слегка улыбаюсь, дотрагиваясь до щеки майора ладонью.

Он ловит мою руку и целует кончик каждого пальца.

– Пойдем. Я кое-что приготовил, – говорит охрипшим голосом.

Тимофей усаживает меня за стол и начинает ухаживать. Подносит кусочек омлета к губам и взглядом приказывает: ешь! А я, честно говоря, еле глотаю. Не потому что невкусно, а потому что вчерашний разговор с братом не выходит из головы.

Мама…

Почему я не могу выкинуть из памяти мысль о том, что моя мать, которую я считала родной, может быть совсем чужой?

Тим убирает со стола и присаживается рядом. Заглядывает в глаза. Он грустный какой-то, взволнованный.

– Что случилось, Тим? – спрашиваю, сглатывая.

Неужели он уже узнал?

– Ничего, – невесело улыбается. – Ты бледная, вот и волнуюсь.

– Тим, не тяни. Скажи, что ты там разузнал?

Он выдыхает. Глубоко так. Сжимает мою руку, подносит к губам. Целует в ладонь, царапая кожу щетиной.

– Лис, я ещё ночью попросил одного человека все детально разузнать. Не понимаю, как удалось скрыть такое… – многозначительный взгляд. – Я всегда рассматривал файлы, которые лежат у меня на столе. Доверял коллегам, но сейчас сомневаюсь во всех. Савин и Воронов хорошо устроились. Везде свои связи. Но сегодня ночью всему придет конец.

– Ты не сказал главное, – шепчу дрожащим голосом, потому что всё это он явно рассказывает не зря.

– Лис, – шумно сглатывает. – Ты права. Она не твоя мама.

У меня ощущение, что всё, что я проживаю – это какой-то страшный сон. Отец – бандит, занимающийся торговлей какой-то дряни. Братишка разгребает за ним дерьмище или же наоборот – подставляет его, как вчера, например. Мама… А я не знаю, кто моя мама и откуда я вообще взялась. Кто меня родил, а главное – зачем?

– Тим… – удушающий ком стоит поперек горла так, что я даже сглотнуть его не могу.

Тимофей за секунду оказывается рядом, присаживается на корточки передо мной, обнимает. Я всхлипываю. Не знаю, что сказать. Не знаю, как себя вести. Я разочарована. Я настолько сломана, что никого видеть и слышать не хочу. Все, кто был ранее в моей жизни – на самом деле они все мне никто. Чужие люди, которые обманывали всю жизнь. Держали за лохушку. Но почему мама со мной так? Почему ничего не сказала? И… Раз она так упорно ухаживала за Антоном, пусть он и бандюган, значит, он ее настоящий сын?

А я – никто…

Обида кипит в венах. Становится не по себе. Перед глазами темнеет, а к горлу снова подкатывает тошнота. Черт! Что за жизнь? Что я сделала не так, раз меня все вокруг пальца обводили! Да я же ночами не спала, пахала, лишь бы лекарства маме купить! Лишь бы она дышала, жила. В то время как ее сыночек отнимал эти деньги, подменял ее таблетки. Сын, который по просьбе моего папаши убил ее!

Ужас какой. Господи, за что? Почему все это происходит со мной?

– З-зачем? Зачем рожать, если не будут растить? Тим, я не понимаю…

Одной рукой глажу живот, а второй обвиваю шею любимого мужчины. Слезы текут, а футболка Тимофея промокает.

– …Даже если бы ты меня не вернул, я бы родила своего малыша и растила его достойно. Я бы не спала, не ела, но сделала бы всё, чтобы он был счастлив и ни в чем не нуждался

Тим молчит. Знаю, что, возможно, ему неприятны мои слова. Мы оба совершили много ошибок, но ведь в итоге всё равно вместе. Тимофей безумно хочет этого малыша, точно так же, как и я. Но чертова гордость отталкивала нас друг от друга, и мы тупо потеряли время на все эти разборки, хоть теперь и начали ценить друг друга больше.

– Все будет отлично, Лис, – слегка отстраняясь, смотрит он в мои заплаканные глаза. – Ты моя любимая женщина. Теперь никто не посмеет тебя обидеть. Никогда, слышишь? Никогда никто не посмеет тобой воспользоваться. А работать ты будешь только для меня, – издает тихий смешок. – Готовить, гладить, ну и детей рожать…

После его последних слов я слегка улыбаюсь. Я уверена, Тимофей сделает всё, чтобы я ни в чем не нуждалась. Но в то же время из головы не выходят некоторые вопросы: кто моя мать? почему меня растила женщина, которая притворялась ею?

– …Как только твой отец окажется за решеткой, Алиса, я тебе обещаю, он все расскажет как миленький. Я всё узнаю в любом случае, окей? Ты только верь мне и дай чуточку времени, – медленно целует в губы, потом подключает язык, и я расслабляюсь.

Нужно отвлечься, забыть вчерашний день и каким-то образом стереть из памяти все, что произошло вчера вечером.

Звенит дверной звонок. Тимофей рычит от злости, но все же встаёт и направляется к двери.

– Ты почему на звонки не отвечаешь? – раздается яростный женский голос.

Знакомый, но я не могу вспомнить чей.

– Ян, что случилось? – отвечает Тимофей. – Заходи давай. Объясни, что происходит.

Я встаю с места, как только гостья оказывается в кухне.

– Привет, Алис, – гостья обнимает меня, мило улыбаясь. – Простите, что не вовремя. Но у меня очень важная новость, иначе не пришла бы и не посмела бы вам мешать.

Яна явно шутит, а Тимофей смотрит то на меня, то на свою подружку. Да, он помнит, почему я ушла из этого дома. Помнит, как меня задели его слова. Наверняка думает, что я ревную его к этой девушке, а это, кстати говоря, вполне возможно. Она очень красивая, эффектная и яркая. Думаю, никакой мужчина не отказался бы от такой женщины.

– Что случилось? – на этот раз спрашиваю я. Да, я улыбаюсь.

Тим, кажется, расслабляется. Он думал, я ее выгоню или устрою сейчас сцену ревности?

– Короче, ваш Савин пытается свалить из страны. Я слышала разговор его жены на выходе из больницы. Она куда-то очень торопилась. Позвонила тебе, а ты не отвечаешь.

– Су-у-ука! – матерится Тимофей. Берет со стола мобильник и идёт в комнату. – Я переоденусь. Нужно остановить его.

– Я на минуточку, – обращаюсь к Яне и иду следом за Тимофеем.

Он уже стянул с себя футболку и спортивные штаны. Стоит передо мной в одном белье.

– Что? – выгибает вопросительно бровь, подходит вплотную. – Жаль, что спешу, – коротко целует в губы и, открыв шкаф, достает джинсы и рубашку. – Очень прошу, Лис. Не нужно раскручивать в голове глупые мысли. Я, возможно, вернусь поздно, а Яна пусть сидит с тобой, иначе я буду волноваться.

– Иди уже, но будь осторожен, – поправляю воротник. – Драться я с ней точно не стану.

Майор смеется. Уходит, а я возвращаюсь в кухню. Яна стоит у окна – спиной ко мне.

– Алис, мы можем поговорить? – спрашивает, оборачиваясь. – Это очень важно. Я не хочу, чтобы ты считала меня врагом. Знаю, ты ревнуешь Тимофея ко мне, но напрасно.

Она говорит это в лоб, чему я очень удивляюсь.

– Тим что-то сказал?

– Нет, конечно, – усмехается. – Давай присядем. – Я киваю. Девушка некоторое время молчит, заламывая пальцы. Будто не решается. И в то же время я вижу, что она напрягается. – Алис, честно говоря, мне не особо хочется вспоминать прошлое, – сглатывает. – Но я обязана, потому что ты совсем не о том думаешь. – Яна глубоко выдыхает…

Мы сидим напротив друг друга. Яна смотрит на меня, поджав губы. В ее глазах грусть, боль.

– …Мне было двадцать один, когда я познакомилась с Тимофеем. Я только устроилась в больницу медсестрой, а он пришел к нам раненый, избитый. Прошло восемь лет, но я помню тот день так, будто всё произошло пару недель назад. Врачи орали, что этого преступника нельзя лечить. Его выгнали, а я побежала следом. Это было непрофессионально – выгонять обратившегося за помощью человека…

У меня аж мурашки по коже рассыпаются от слов Яны. Представляю Тимофея раненым, и сердце начинает неприятно колотиться.

– …Я вызвала такси, и мы поехали ко мне. Он был в таком состоянии, Алис… Боже, мне даже вспоминать больно, – девушка морщится. – Обработала раны, наложила швы. Я несколько дней не ходила на работу, хоть и безумно в ней нуждалась. Тогда я была в разводе. Мой брак, который продлился всего год, развалился. Мне нужно было пахать, чтобы выжить…

Яна глубоко вздыхает и заглядывает в мои глаза, а потом зажмуривается, и одна-единственная слезинка катится по ее щеке вниз.

– …За неделю Тимофей поднялся на ноги. Он рассказал мне о себе. Совсем чуточку. А со временем мы начали встречаться и делиться своими проблемами. Он знал обо мне всё, абсолютно всё, как и я о нем. А потом, в один день, я позвонила ему и попросила помочь мне. Он примчался за считанные минуты. Я умирала, Алиса. Если бы не Тимофей, меня не было бы на этом свете.

– Муж? – первое, что приходит в голову.

– Да. Он избил меня до полусмерти. Мы были в разводе, но он… Он псих, Алис. После нашей свадьбы не прошло и года, как он начал пить. Бил меня, обзывал, унижал. Мне не к кому было идти. Я сирота, – говорит дрожащими губами. – Соседи ему донесли, что я живу с мужиком. Я не ожидала его увидеть на пороге своей квартиры. Он чуть ли горло мне не порезал, я еле спаслась.

– Боже… Ян, мне очень жаль.

Я вспоминаю, как избивал меня Антон, и каждый волосок на моем теле становится дыбом. Как я ее понимаю!

– Тимофей помог мне, – продолжает. – Помог запереть его в психушке. А потом в тюрьму. Он до сих пор за решеткой, Алис. Я просто хочу, чтобы ты знала…

Девушка сжимает мои руки. Смотрит в мои глаза умоляюще.

– …Он единственный, кто у меня есть. Потом я познакомилась с Верой и Артёмом. Я будто обрела семью. Алис, между нами за эти восемь лет ничего не было. Мы всегда были и будем друзьями. Даже больше – братом с сестрой. Но никак не любовниками.

– Ян, я так понимаю, тебе Вера что-то сказала…

– Она попросила поговорить, – перебивает.

– Я тогда была очень зла на Тимофея. Дело совсем не в ревности.

– Ревность, гормоны. Много причин. Алис, такого мужчину, как Тимофей, я бы тоже ревновала к каждому, кто мимо пройдет, – улыбается через слезы. – Но Гордин не такой мужик, поверь мне. А я… Я не готова к новым отношениям. Возможно, вообще никогда не буду готова.

– Не говори так, Ян. В конце концов, ты тоже заслуживаешь счастья, – сжимаю её руки в ответ. – Я тебе очень благодарна за всё.

– Да ладно, – отмахивается. – Я рада, что он, наконец, женится.

– Эм… Женится?

– Ну а ты что думала? Без брака жить? – громко смеётся девушка. – Я жду не дождусь вашей свадьбы. Кстати! Обещай, что я буду крестной мамой.

– Боже, Яна…

На глаза наворачиваются слезы, как только вспоминаю, что у нас с Тимом будет ребенок. До меня только сейчас доходит, какую я глупость сделала. Ведь мне и Вера говорила о Яне, какая она хорошая. Наверное, девушка права. Все это гормоны и, конечно же, ревность.

– Обещаю. Ты будешь крестной мамой нашего с Тимом малыша. Ну а ты обещай, что станешь мне самой лучшей подругой.

– Обещаю! – громко отзывается Яна.

Глава 38

АЛИСА

В спешке натягиваю на себя курточку и выхожу из дома. Должна встретиться сегодня с Веркой и Яной у торгового центра. У меня нет зимней одежды, а во дворе холодно, поэтому Тим буквально заставил меня позвонить девочкам и попросить, чтобы они пошли со мной. Я категорически отказывалась! Во-первых, сегодня день рождения моего мужчины. А во-вторых, я хотела пойти с ним, но он занят.

Прошло три дня с тех пор, как посадили Антона, моего отца и того мента, который много лет сливал информацию бандитам. В ту ночь Тимофей приехал очень поздно, и только потом Яна уехала к себе. Майор был такой растрёпанный, усталый. Костяшки его пальцев были разбиты. Сказал, пришлось немножко попотеть, но как именно они задержали Савина, не сказал.

Вчера Тим снова пропал, вернулся поздно ночью, а я не могла найти себе места. Оказывается, он лично брал показания у моего отца.

Мой папа когда-то был женат на женщине, которую я считала своей матерью. У них родился Антон, но что-то пошло не так, и они развелись. Подробности Тимофей не рассказал, да и меня это, собственного говоря, не очень-то волнует. Через пару лет мой отец встретил другую, женился, а когда на свет появилась я, мама запросто выкинула меня на улицу и сбежала. То ли узнала, с каким ужасным мужчиной связалась и просто решила свалить, я же груз, зачем ей? То ли просто ей вообще не нужен был ребенок, но зачем тогда родила? Тайна века.

За эти несколько дней я сто раз задала себе один и тот же вопрос: зачем? Зачем мать меня родила? Зачем бросила? Зачем меня забрали из детского дома? Там я не осталась бы голодной, не страдала бы двадцать лет, не завидовала другим детям, которых любили родители, когда у меня их не было – какие они родители, если их рядом нет? Я только недавно узнала отца, а кто моя мать? Только черт знает и мой папаша.

Да, безумно обидно не иметь ни одного родителя, который любит и заботится о тебе. Мне жалко саму себя, но… В моей жизни появился Тимофей, и с ним мне даже на край света не страшно идти.

Наши ссоры, расставание – всё это лишь скрепило наши отношения. И на данный момент я просто не представляю свою жизнь без этого мужчины, который, кстати говоря, утром расспрашивал меня, какие кольца я люблю. Не знаю, что у него в голове, но я очень жду от него сюрприз!

Сажусь в такси. Погода холодная, пасмурная. В такие дни хочется укутаться с любимым в одеяло и просто спать, вздыхая родной запах. Но, увы, майор заставил идти с девчонками, хотя у меня совсем нет настроения для шоппинга.

Уже который раз звонит мобильник. Я смотрю на номер, блокирую экран и прячу телефон обратно в сумочку. Стелла – последний человек, с кем я сейчас хочу общаться. Понятно же, зачем она звонит.

Как бы я ни старалась, но равнодушной остаться не могу. Черт подери! Какого хрена я не меняю свой номер?

– Да! – отвечаю раздражённо и громко, потому что водитель оборачивается и странно смотрит на меня.

– Алиса, очень прошу, не сбрасывай вызов. Я хочу с тобой поговорить! Срочно!

– Стелл, – еле сдерживаю себя, чтобы не заорать. – Нам не о чем говорить.

– Ну, Алис! Пожалуйста, дай мне всего лишь минуточку. Большего не прошу, —умоляет.

Выхожу из такси. Я уже не слышу, что там пытается мне объяснить девушка брата, потому что в глаза бросается вывеска магазина «SEREBRO», и в голову моментально приходит мысль: подарок!

Отключаюсь и, не задумываясь, захожу туда. Не знаю почему, но очень хочется купить браслет Тимофею, что я и делаю. У него же день рождения!

– Упакуйте, пожалуйста, – прошу продавца.

Телефон вибрирует, и я снова смотрю на экран. Просто не хочу упустить звонок Веры или Яны. Но это не они.

Забрав скромный подарок, я покидаю магазин.

– Алис, подожди! – голос Стеллы доносится до меня сразу, несмотря на привычный городской шум. – Пожалуйста, Алиса!

Я поворачиваюсь назад и моментально замечаю ее. Одетая в джинсы и футболку, она выглядит такой странной… Либо я ее только в коротких платьях видела, и эта картина какая-то совсем непривычная, поэтому я удивляюсь.

– Стелла, у меня нет времени! – бросаю, как только она приближается вплотную. Следила за мной, идиотка.

– Дай мне десять минут. Очень прошу. Посидим где-нибудь.

Я лишь закатываю глаза и киваю в сторону маленького кафе. Черт! Девочки будут ждать меня.

Заходим внутрь и присаживаемся за стол в дальнем углу.

– Алис, прости меня, пожалуйста. Я очень жалею о том, что с тобой сделала, – смотрит с такой мольбой, будто она не та стерва, которая обещала, что мы с Тимофеем больше никогда не сможем быть вместе.

– Давай ближе к делу. Чего ты хочешь?

– Это… К-ко мне домой сегодня пришел мент. Сказал, что я вечером должна быть в участке. Буду давать показания. Меня могут посадить, – ее голос дрожит и губы тоже.

– Естественно. Ты же была заодно с бандитами, – бросаю безразлично, скрещивая руки на груди.

– Алис, а как же Дашка? Как будет жить моя дочь? – повышает тон, всхлипывает. – Ты же можешь мне помочь. Умоляю тебя…

– О Дашке я позабочусь,– перебиваю ее, – а вот ты, – упираясь локтями в стол, наклоняюсь ближе к Стелле, – ты ответишь за всё.

Нет, я не стерва, но сейчас хочется напугать ее до смерти.

Я говорила насчёт нее с Тимофеем. И что я только ни делала, чтобы он послушал меня, согласился с моим решением. Да, я понимаю, что Стелла этого недостойна, но делаю всё не ради нее, а ради племянницы.

– Господи, нет, – мотает головой, а слезы текут по ее щекам ручьем. – Алиса, я тебя умоляю. Поговори со своим майором.

– Почему же он должен тебе помочь, Стелла? Забыла, как вы его подставили? – шиплю сквозь стиснутые зубы, снова еле сдерживаю себя.

Замечаю, как на нас пялятся люди, которые сидят за соседними столами.

– Я очень жалею! Честное слово! Сделаю всё, что вы скажете. Буду работать и воспитывать дочь. Обещаю, хоть одна ошибка – и я отвечу за свои поступки. Умоляю, Алис. Помоги.

Я молчу. Молчу, потому что ни капли ей не верю, но в то же время совсем маленькая частичка меня хочет, чтобы она стала нормальной женщиной. Нашла хорошего мужика и, наконец, окончательно отошла от моего брата. Она же давно знала, чем занимаются Антон и мой папаша, но деньги – сладкая штука, и именно они держали ее рядом с преступниками.

– Не обещаю. Постараюсь поговорить с Тимофеем, – глубоко выдохнув, отвечаю и встаю с места.

– Спасибо! – девушка поднимается следом, обнимает меня так сильно, что дышать становится нечем.

– Успокойся. Я ещё не знаю, что он мне ответит.

Вру, конечно. Но пусть так быстро не расслабляется.

С девчонками встречаюсь через минут десять. Стелла выглядела такой благодарной, что я снова начала понимать: ни черта я не разбираюсь в людях. Она же уже разок обводила меня вокруг пальца, когда спрятала мой телефон лишь для того, чтобы подставить Тимофея. Не знаю, как будет складываться ее жизнь дальше, но мне очень жаль племянницу, которую лучше бы воспитала я сама, нежели такая мать, как Стелла.

– Так. Заходим сюда, – схватив меня за руку, Вера тянет в отдел свадебных платьев, на которые я смотрю с открытым ртом. – Давай-ка, Лис. Выбирай.

В недоумении перевожу взгляд с Веры на Яну. Они что, с ума сошли?

– Девочки, это как минимум глупо – выбирать платье, даже не получив предложение.

– Ой, да получишь ты его. Будто Тимофея не знаешь. Ты давай, не капризничай. Вон смотри, как красиво смотрится то пышное.

Да, действительно. Цвета слоновой кости, с завышенной талией. А рядом ещё красивее: облегающее, кружевное, белоснежное.

Примеряю оба, но всё-таки когда надеваю то, что безумно нравится мне, никак не могу скрыть улыбку.

– Волосы вот так вот, – Вера распускает мне их, и они рассыпаются по плечам. – А теперь повернись к Яне.

– Снято! – вскрикивает Янка, как только я оборачиваюсь.

– Боже, вы действительно с ума сошли, – закатываю глаза. – Ладно, девочки. Достаточно. Мне домой надо, сегодня же день рождения Тима, а я тут непонятно чем занимаюсь.

– Да успеешь ты к своему Тиму, – язвит Янка, подавая мне куртку.

Мы идём в отдел зимней одежды.

Я покупаю пару джинсов для беременных. Платье бордового цвета и обувь. Честно говоря, настроение немножко улучшилось после примерки свадебных нарядов, но всё равно мне уже пора домой.

– К нам не поднимешься? – спрашиваю Верку, как только ее автомобиль тормозит возле нашего здания.

– Не, уже поздно. Потемнело даже. Артем ждать будет. Да и вы наверняка в ресторан съездите. Что мне там делать? – улыбается, кивая в сторону. Затем обнимает меня. – Чувствую, ночь будет долгой, – шепчет на ухо.

Я смущаюсь и опускаю взгляд.

– Ладно, я пошла, – выхожу из машины.

– Пока, пока!

Ищу ключи в сумочке, но они будто под землю провалились. Испарились. Набираю номер телефона Тимофея, чтобы узнать, где он. Пакеты с одеждой не сильно тяжёлые, но всё равно ждать черт знает сколько на лестничной площадке не хочется.

Я слышу всего один гудок, затем дверь нашей квартиры распахивается.

Тимофей.

Блин, ну что я за женщина такая, что даже нормальный ужин не смогла приготовить любимому мужчине в этот важный день.

За считанные секунды я оказываюсь в объятиях майора. Пакеты валяются на полу квартиры, я на руках Тима. Захлопывается дверь, и мы оказываемся наедине в темном коридоре.

– Я соскучился, – его горячее дыхание опаляет кожу за ухом, тело так остро, а главное, моментально отзывается на его голос и прикосновения. Мурашки разбегаются по коже. – И такой голодный…

Странно, но он ведёт меня в кухню. Дверь гостиной заперта. Я чувствую, как пахнет чем-то вкусным. Тимофей что-то приготовил?!

– Тим, – шепчу.

– М? – он усаживает меня на стол, на котором нет даже вазы с цветами, купленными Тимой вчера. Но утром, когда я покидала дом, они находились именно здесь!

– Что происходит? – не отпускаю шею своего мужчины.

– Что? – непонимающе заглядывает в глаза. – Прости, но это лишнее.

Тимофей стягивает с меня кофточку, следом расстёгивает пуговицу джинсов. Освобождает меня от одежды. А я в шоке, смотрю на него и не понимаю: реально, что с ним? Складывается ощущение, будто он не видел меня несколько лет, сильно хотел, но только сейчас достиг цели и во что бы то ни стало должен попробовать меня прямо здесь и сейчас.

– Тим…

Он не отвечает. Лифчик летит в сторону, следом трусики. Потом его футболка туда же. Штаны…

– …Безумец! Что ты делаешь?

– Сказал же, что голодный. Хочу тебя.

Раздвигает мои ноги, поглаживая будра, становится между ними. А потом впивается в губы так, что весь воздух из лёгких вышибает. Целует жадно, глубоко. Держит крепко в объятиях, и я даже на миллиметр отстраниться не могу.

Его руки везде: талия, живот, грудь. Губы изучают каждую клеточку моего лица, опускаются к ключице, плечу.

Кое-что горячее упирается мне туда и, Тимофей аккуратно, медленно вжимается в меня, наполняя полностью.

Толчок, ещё один. Я постанываю каждый раз, царапаю его плечи и шепчу его имя. С ним так хорошо… Во всех смыслах этого слова.

– Хочу, чтобы ты запомнила, – хрипло говорит он, вжимаясь в меня сильнее. – Ты моя женщина. Единственная. Никогда… Никогда не сомневайся во мне.

– Никогда, – отвечаю, прикусывая его подбородок.

– Станешь моей женой, Лис. Станешь матерью наших детей. Смыслом моей жизни.

– Стану…

Ещё один толчок, и майор останавливается тяжело дыша. Пару минут просто смотрит на меня. Не моргая. Не касаясь.

– Не двигайся! – будто из ниоткуда появляется одеяло. Он укутывает меня им и снова приказывает: – Стой смирно. Я на минуточку.

Майор быстро натягивает на себя одежду и направляется в гостиную, входит и закрывает за собой дверь. Я сижу на столе и не дергаюсь.

Тим появляется через пару минут с белоснежным платьем, висящим на его руке. Помогает надеть на голое тело. Без белья!

Я не понимаю, что происходит. В недоумении пялюсь на мужчину, не зная, чего от него ожидать дальше.

– Пойдем, – опускает на пол и тянет в гостиную.

Тимофей открывает дверь и слегка подталкивает в спину.

– О, боже… – закрываю рот ладонями, не веря увиденному. – Тим, блин. Какая красота!

Свет выключен, но везде горят свечи. Стол накрыт. Замечаю ведерко с бутылкой шампанского.

– Это Маша, – разводит руками. – Я только покушать приготовил. Романтик из меня хреновый, прости…

Тимофей обнимает меня за талию, впечатывает в свою каменную грудь и оставляет короткий поцелуй на губах.

– …Лис…

– Так, стоп! Это все вы спланировали, да? А ключи куда делись, а?

– Вера, – пожимает плечами. – Я просто побоялся, что ты рано вернёшься и сюрприз не получится.

– Ты дурак? Да это я должна была тебе сюрприз сделать!

– Нет, Лис, – утыкается носом мне в макушку, вдыхает. – Я хочу, чтобы сегодняшний день мы запомнили навсегда. Не потому что я родился пятнадцатого ноября, а потому что ты приняла мое предложение.

Я нервно сглатываю. Значит, всё это было подстроено?! И только я не в курсе! И… Предложение?!

– Лис, – берет мою руку, целует ладонь, а потом каждый пальчик. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – что-то прохладное скользит по моему безымянному пальцу. Кольцо?! – Ты примешь мое предложение, выйдешь за меня замуж?

Глаза Тимофея сверкают. Мои наполняются слезами. Еле сглатываю ком в горле и отвечаю:

– Конечно, – шепчу дрогнувшим голосом. – Конечно, выйду. Я хочу стать твоей женой.

– Тогда… – обхватывает мое лицо руками и говорит прямо в губы. – Раз ты и платье себе выбрала, то готовься. Ровно через четыре дня наша свадьба. Это будет незабываемый праздник. Роскошный. Ты достойна самого лучшего, Лис. Люблю тебя, родная. Безумно люблю. Больше всего на свете.

ЭПИЛОГ

Два с половиной года спустя

– Тим, ну перестань. Мы же опоздаем! Ты как ребенок, ей богу, – отстраняюсь от мужа и спешу за Кириллом, который бежит к своему велику.

У него сегодня день рождения. Гости ждут нас в ресторане, а мы из дома выйти не можем. Тимофей ловит каждый момент, чтобы прижать меня к стене или затащить в спальню. Неугомонный и постоянно голодный. Ребенок вообще словно ручная бомба. Господи, ну я просто никак не могу отвести от него глаз даже на десять минут, потому что он моментально что-либо вытворяет.

– Да оставь ты его, Лис. Пусть катается.

– Он вообще-то в костюме, Тим, заметь!

– Ну что ты снова злишься? – Тимофей догоняет меня и опять прижимает к себе так, будто давно меня не видел. Не понимаю почему, но он последнее время вообще из дома почти не выходит. Постоянно рядом.

– Может, потому что нам нужно идти, а мы ещё дома торчим? – я действительно злюсь.

– Родная, гости приедут в шесть, а сейчас четыре дня. Расслабься. Нам же ехать всего пять минут, – рука мужа властно ложится мне на талию, прижимает к себе ещё сильнее.

Благо у нас работает только моя помощница – Оля. Прислугой я ее никогда не назову, потому что она стала для меня родной за эти два с половиной года, и она привыкла к характеру моего мужа. Вот даже сейчас бежит за Киром, а Тим, всё так же не стесняясь, целует меня.

– Ты слишком спокоен.

– Это ты нервная, – теперь его рука ложится на затылок и фиксирует так, чтобы я не могла отвернуться. – Лис, ты действительно последние дни на всё быстро злишься, нервничаешь даже из-за пустяков. Расслабься, родная.

Тимофей после родов стал чаще появляться дома. Не только из-за малыша, а, как сказал сам, больше из-за меня. Роды прошли очень тяжело. Я лежала в реанимации. Тимофей не отходил от меня ни на минуту, и Вера как-то сказала, что он просто не мог смотреть на меня, когда я лежала бледная, без сил. С врачами не ладил и чуть ли не избивал каждого, кто хоть что-то плохое говорил.

Рожать мне запретили, а муж серьезно заявил, что одного ребенка ему достаточно – не хотел меня потерять.

«Если я тебя потеряю, я и себя потеряю, Лис. С ума сойду. И зачем нашим детишкам отец-псих?» – эти слова он сказал мне после диагноза врача. Но всё равно я даже сейчас хочу второго, потому что я сама одна. Очень тяжело, когда нет ни брата, ни сестры, с кем можешь поделиться счастьем или переживаниями. Да, есть подруги, но это всё не то…

Тим дал шанс Стелле, человека нанял, который следил за ней. Я не могла поверить, что она так круто изменится. Бывшая моего брата продала свою маленькую двушку, купила другую ближе к работе, а работала она в ресторане официанткой. Полгода назад мой муж взял ее к себе в кампанию, и она буквально летала от счастья. Категорически отказалась идти в тюрьму на свидание к моему брату, и тем более – тащить туда дочь. Я начала даже уважать ее за этот поступок. Антон им не нужен, да и они Антону тоже.

Дашка пошла в первый класс, и учится она отлично, потому что Стелла наняла репетитора и обещала позаботиться о том, чтобы ее дочь поступила в самый лучший университет страны. Иногда они приезжают к нам. Я не злопамятная на самом деле, но и не могу подпустить Стеллу к себе очень близко. Старые обиды… Но племянницу поддерживаю регулярно, Дашке покупаю почти всё, что она просит. А просит она часто, но тайно от матери, так как Стелла ругается, запрещает, говорит, что сама может для нее всё сделать. Да я и не сомневаюсь, но я же не чужая для Даши.

– Тим, ты зачем попросил Олю надеть на Кира костюм, а? Он сейчас его испачкает, – ворчу, слегка отстраняясь от мужа. – Ну, Тим… Я дышать не могу! Отпусти!

Муж смотрит на меня странно, даже с обидой. Я, кажется, очень грубо произнесла последние слова.

– Нет, с тобой точно что-то не так, – заявляет серьезным тоном, гладя костяшками пальцев мою щеку. – Лис, у тебя задержки нет?

Я нервно сглатываю. Черт! Не знаю даже, что ответить, потому что я не помню последнюю дату месячных. Да и таблетки я не принимала во время страстных ночей.

– Нет, – закатываю глаза и отвечаю уверенно, хоть и начинаю нервничать.

Тимофей никогда не позволит рожать. Тем более так быстро. Кириллу всего два.

Он мне не верит – я это понимаю по его взгляду. Прищуривается, задумывается.

– Ты уверена? – голос недоверчивый. – Лис?

– Да уверена я!

Вот он всегда такой. Знает, что я хочу, а что нет. Знает, когда вру, а когда говорю правду. Вот именно сейчас он не настаивает, а как только вернёмся домой – заставит сделать тест или уже завтра увезет к врачу.

Мы с Верой так привыкли к этим больницам, что ездить туда для нас стало привычным делом. Она родила своих девочек рано – воды отошли, но, несмотря на это, она справилась с родами намного лучше, чем я. Вика и Ника, я вам скажу, очень умные девочки. Хитрые такие! А ещё, Верка вот-вот родит третьего ребенка – сына.

Со временем я поняла, что человек не может знать, что можно ожидать от судьбы. Мой брат и отец в тюрьме, а мать… Я не знаю, кто она, и попросила мужа даже не пытаться найти ее. Нужна была бы я ей – она появилась бы сама. Теперь ведь бояться нечего. Как минимум три месяца на всех телеканалах показывали, как задержали моего отца.

Зато я нашла новую семью. Тимофей – лучшее, что есть в моей жизни. И сын, который стал для нас воздухом. Да, мы маленькая семейка, но безумно счастливая!

– Лис, ты готова? – муж застаёт меня в нашей спальне.

Я уже надела красное кружевное платье, уложила волосы и нанесла лёгкий макияж. А он…

– Тим, ты же хотел черный костюм.

– Я передумал. Синий лучше смотрится.

– А кто-то вчера со мной спорил, что черный лучше! – бросаю я обиженно.

– Я согласен, что твой вкус лучше, чем мой, – наклоняясь, заглядывает в глаза. – Ты выглядишь великолепно. Поехали?

Я лишь киваю.

Сажусь на переднее сидение, а Оля с Киром на заднее. Оле тридцать лет, и она замечательно ладит с детьми. Мой сын, к моему удивлению, тихо сидит на ее коленях и смотрит в окно.

Ресторан наполнен друзьями и родственниками, коллегами моего мужа. Не хватает Тимура, но у него проблем по горло, он пытается их решить больше двух лет. К сожалению, у каждого в жизни бывают тяжелые периоды. Но случай капитана – очень печальный.

Сразу же замечаю Машку и Олесю, они машут мне руками. А через несколько минут появляются Вера с Темой. Не успевают они дойти до нас, как Верка выгибается, хватаясь за живот. Черт! Ну неужели сегодня?!

Артем, подхватив жену на руки, кричит Тимофею:

– Брат, позаботьтесь о девочках и отмечайте день рождения без нас! Мы в больницу!

– Да какой там день рождения, – огрызается муж. – Олесь, как-то некрасиво выйдет. Вы тут оставайтесь, гостей всё-таки немало. Мы через скоро вернёмся.

Через несколько минут следом за Артёмом с Верой ресторан покидаем мы. По пути Тим звонит Яне, чтобы их встретили. Обследование мы проходим в той же больнице. Жена Савина давно уволена, никаких угроз для нас нет. Врагов тоже.

– Ах чер-р-рт! – Тимофей чуть ли не рычит от злости, потому что попадаем в пробку.

Я молю бога, чтобы среди этих автомобилей не застряла машина Артема.

Доезжаем только через полтора часа.

– Артем, что там с мартышкой? – спрашивает Тим у ходящего из угла в угол в коридоре больницы брата.

Он кривится, потому что терпеть не может, когда мой муж называет его жену этой дурацкой кличкой.

– Ты зачем приехал? У малыша же день рождения, – отвечает и только потом замечает меня.

Артема таким растерянным я впервые вижу.

– Да ничего. Отметим вместе, когда из больницы выпишут, – отмахивается. – Так родила?

– Родила, – улыбается младший-Гордин.

– Поздравляю! – смеётся старший и хлопает брата по плечу, а потом обнимает, прижимает к себе. – Как назовете?

– Понятия не имею. Верка сказала, чтобы голову не морочил – сама выберет.

Ну а я догадываюсь уже. Вера делилась со мной своей маленькой тайной.

Медсестра зовёт Артема, а я приближаюсь к Тимофею и цепляюсь за рукав его пиджака, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

– Алиса? Алис… – доносится откуда-то издалека.

Тимофей

– Алис, ты меня слышишь?

Она упала в обморок. Сейчас лежит на кровати, снова бледная, как полотно. Напоминает мне тот случай, когда родила сына и пару месяцев не могла прийти в себя.

– Да не волнуйтесь вы так. Она всего лишь беременна, – говорит медсестра.

По позвоночнику пробегает мороз.

Страх. Это всё, что я чувствую на данный момент. Страх потерять её.

Алисе категорически запретили рожать, и я был против второго – одного пацана вполне достаточно, но понимал, что Лису это не устраивает. Я знал, что когда-нибудь она меня обведет вокруг пальца, но нет рано, черт раздери!

– В смысле? – шепчет Алиса, открывая глаза.

Смотрит то на меня, то на девушку.

– Вы беременны, – повторяет та, будто хорошую новость сообщает.

Нет, новость, конечно, хорошая, но она не понимает, что это угрожает жизни моей жены.

– Алис, – смотрю на свою девочку. Поджимаю губы, скрежещу зубами, чтобы не сорваться. – Алис, я же просил. Почему ты не послушалась?

– Я очень хочу второго, – невозмутимо выговаривает. – Да, я знаю, что будет тяжело. Но мы вместе и со всем справимся. Разве нет?

Смотрит умоляюще. С надеждой. Ждёт от меня поддержки, а я, черт побери, сам нуждаюсь в этой гребаной поддержке. Не смогу я без нее, если с ней что-то случится. Просто сдохну.

– Алис…

– Я очень хочу, – повторяет, перебивая меня.

Я лишь выдыхаю.

– Алиса, ты же понимаешь…

– Я знаю, что ты со мной. Уверена, что мы справимся. И у нас будет второй сын, Тим. Я даже не сомневаюсь, – снова перебивает.

– Лис, мне ты нужна, как воздух.

– А ты мне, но и малыш тоже, – гладит свой живот. – Тим, ты же поддержишь меня?

И снова эти зелёные глаза смотрят с надеждой.

– Да. Да, Алиса… – отвечаю с тяжёлым сердцем, целуя жену в макушку.

БОНУС

Спустя 8 лет, после брака

– Кирюш, присмотри за братом! – кричу сыну, когда мелкий садится на велик и рулит в сторону дороги.

– Что же ты так волнуешься, а?

Вера постоянно ругает меня, когда я трясусь над детьми. Она более спокойно, терпеливо относится ко всему: когда малыш падает, разбрасывает по всему дому игрушки или одежду из гардероба, когда кричат или дерутся. А вот я не могу.

– Так упадет же! – отвечаю, накрывая на стол.

Мы решили провести этот день в нашем загородном доме. Пригласили Верку с Артёмом. Мужчины занимаются шашлыком, а нас попросили заняться «мелочью».

– Боже, Алис, – смеётся Верка, поглаживая свой живот. Она на седьмом месяце беременности. Скоро родит второго сына. Она станет матерью-героиней с четырьмя детьми! – Вова совсем немножко старше, но я никогда не волнуюсь за него так. Ты преувеличиваешь.

– Ну ты же знаешь, какой негодяй мой Арс. Он на ровном месте приключение найдет себе.

– Угу. Ты от него совсем не отличаешься, Лис, – Тимофей подкрадывается незаметно, обнимает меня сзади и прижимает к своей груди. – Арсений весь в тебя.

– У него только глаза мои! Остальное всё твое! Даже волосы у мальчишек черные, как смоль. Кир так же, как ты, даже лицо потирает и иногда ругается твоими словами! – возмущаюсь я.

– Лис, – смеётся. – Ты опять злишься. Почему тебе не нравится, когда я говорю, что Арс на тебя похож?

– Да потому что он твоя копия! Ты врешь, а я это знаю. Завидую, – добавляю шепотом и поворачиваюсь к мужу. До меня только сейчас доходит, что Вера исчезла. Побежала к своему мужу.

– Лис, – хриплый голос вибрацией проходится по всему телу. – Может, оставим детей с Олесей и хотя бы на пару дней уедем, а?

– Нет, нет, и ещё раз нет! – мотаю головой. – Тим, можем, например, на одну ночь оставить и остаться дома наедине или в ресторан какой-нибудь сходить. А куда-то уезжать и тем более без детей – ни-ког-да! Да мы же весь день вместе! Все двадцать четыре часа!

На работу вдвоем, в работы вместе. А ему этого мало!

После многих лет работы в полиции Тимофей год назад вышел на пенсию. Меня после рождения Кирилла заставил учиться. Я поступила на экономический, получила образование и семь месяцев назад начала работать в компании мужа.

– Ребят, кушать собираемся! – кричит Артем детям.

Тимофей целует меня в кончик носа и нехотя отстраняется.

– Мальчики и девочки! Сначала мыть руки! – командует Вера.

Через несколько минут мы сидим за столом и вспоминаем прошлое. Вера рассказывает свою историю с Артёмом и говорит так, что это смахивает на сказку. А дети слушают ее внимательно, будто мультик смотрят. А потом очередь доходит до меня. И мне тоже приходится подкрасить нашу историю, убрать всё лишнее.

– Пап, а чё ты делал у дома мамы? – задаёт вопрос Кирилл и морщится, словно от зубной боли. – Вот она дала показания и ушла, а ты зачем ваще за ней пошел? Других дел не было?

– Умник! – огрызается Вероника. – А ты зачем постоянно за своей одноклассницей Лерой ходишь?

– Это совсем другое!

– Что там другого? Нравится Лера, вот и бежишь за ней! А дяде Тиму тетя Алиса понравилась! Теперь понял?

Вероника с Викой так наезжают на Кирилла, что он теряется, а я смотрю на девчонок и мечтательно улыбаюсь.

– Смотри, какие девчонки боевые, – шепчет на ухо Тимофей.

– Угу, – отвечаю чисто автоматически. – Тим, а я дочь родить хочу. Ты же не будешь против, да?

Оборачиваюсь к мужу и встречаюсь с полным злости взглядом. Глаза цвета меда смотрят, я бы сказала, с раздражением.

Нет, я его, конечно, понимаю. Арсения я родила тоже нелегко. Даже хуже, чем Кирилла. Да, я знаю, что чуть ли не умерла после родов в прямом смысле этого слова. Тимофей нанял иностранных врачей, с каких стран они только не прилетели! Но, блин… Безумно любимый муж ещё тогда сказал: «Два пацана вполне достаточно. Больше никаких детей. Достаточно и точка! Не обсуждается». И я никогда не спорила, а сейчас…

– Лис…

– Ну а что? – пожимаю плечами. – Я, между прочим, тоже дочку хочу!

P.S: третьего ребенка, конечно же, Алиса не родила, так как Тимофей категорически запретил. Эта была шутка со стороны Лисички.