Проект Re. Том 4 бесплатное чтение

Проект Re: Четвёртый том

Глава 1 — Разговор после пробуждения — Второе августа

— Не спалось? — спросил я у нагой, лежащей рядом и листающей телефон Мияко, как только проснулся.

— Ага, — равнодушно ответила она, продолжив бездумно листать телефон.

— Всё думаешь о Тошиэко?

— Да, — и вновь лаконичный ответ.

— Тебе стоит с этим смериться.

— Потому что от меня уже ничего не зависит? — спросила она, наконец-то посмотрев на меня и отложив телефон в сторону.

— Отчасти, — не стал я врать. — Но ещё и потому, что в ближайшие девять месяцев это будет отражаться не только на тебе.

— Быстро же ты сделал из моей личности всего лишь живой инкубатор.

— Ты знаешь, что у нас не было выбора в этом плане: твой дедушка вчера крайне настоятельно посоветовал сделать всё правильно. И тем более, ты сама ему рассказала, что у тебя сейчас фертильный период.

— Я не могла ему соврать.

— До этого ты спокойно им врала, когда пропадала по ночам, — напомнил я ей о её периоде употребления веществ.

— Это разное враньё: в одном случае дело касается только меня, а в другом — всего рода и дома. Это крайне большая и важная разница.

«Странная логика.»

— В любом случае, как я и сказал ранее: у нас просто не было выбора. Я не планировал заводить детей так рано, но раз уж так вышло — так тому и быть.

— А как же все твои планы?

— Они никуда не деваются. Тем более, даже если бы я захотел — разборки с Тошиэко никуда бы не делись.

— Если бы ты захотел — ты бы смог что-нибудь придумать, чтобы свести их на нет.

— Лучший способ свести их на нет в данном случае — это, как я уже и говорил, смерть Тошиэко.

— Хочешь сказать, хочешь убить только его одного?

— В идеале — да.

— И как же ты собираешься сделать это?

— Есть несколько способов, но пока что сказать, какой из них я буду использовать, не могу — нужно будет смотреть по ситуации.

— И снова без конкретного ответа.

— Конкретно в данном случае я дал тебе максимально правдивый и полный ответ. Лучше скажи, как он примерно будет действовать и к чему стоит готовиться?

— Это сложный вопрос... учитывая всю дерьмовость ситуации, предсказать, как он будет действовать, я не могу.

— Тогда начнём с более простого: расскажи о нём. Желательно, как можно подробнее. Мне нужно понять его тип характера и методы, которыми он пользуется.

— Тошиэко официально являлся наследником рода и сразу после кончины своего отца стал главой рода — этим уже многое сказано о нём.

«Ну да, это действительно так. К примеру, ныне скончавшегося Харуцугу вряд ли бы выдвигали в роль потенциального наследника рода, даже если бы он был единственным наследником рода. Скорей уж его отец попытался бы найти кого-то, кого можно затянуть в род, — как это сделали Мори со мной, — а после сделать из этого человека наследника рода. Иначе говоря, способностей Харуцугу просто не хватало настолько, что проще было втянуть в род левого человека. В случае же с Тошиэко он был официально признан следующим наследником рода, а значит у него точно хватает способностей, да и сам его характер это позволяет.»

— Ну а так, если попытаться вкратце описать его характер, то он в меру умный, способный к EMF-у, умеет находить подходят к людям и, как правило, спокойный. Но у него есть и обратная сторона — он тот ещё псих.

— Псих?

— Если что-то идёт не так, как он планировал или хочет — он легко срывается и выходит из себя, становясь неуправляемым. В общем, псих он — иначе и не скажем.

«А вот это уже довольно полезно. Если постараться, то эту его черту характера можно легко повернуть против него.»

— Насчёт же методов могу сказать только две вещи: если он хочет чего-то добиться — он пойдёт до конца; и он невероятно гордый — что бы не происходило, если он считает, что это его дело, то он не обратиться за помощью даже к членам своего рода.

— Иначе говоря, даже если он будет явно проигрывать, он всё равно потянет за собой всех своих родных и близких, и при этом не обратиться за помощью к другим родам-союзникам?

— Да. Это если говорить о том, в чём я полностью уверена.

«Понятно. Значит, в теории, на этом даже можно строить полноценную тактику.»

— Ясно. Сможешь скрытно собрать все данные по нему и его роду, которые сможешь достать, и подать их мне хотя бы к вечеру?

— Скрытно? То есть ты в серьёз хочешь, чтобы мы вдвоём разбирались в этом деле? — удивилась она.

— Нет. Ты к этому не имеешь никакого отношения. Разбираться со всем этим буду я один.

— Что?! — повысила она голос, резко оперившись на руки.

— Говорю, что я всё сам решу. Тебе же нужно будет лишь помогать с моими просьбами.

— Что за бред?! Каким образом ты хочешь в одиночку сражаться со всем родом? Ты что, не понимаешь, что Тошиэко только этого и добивается?

«Это я прекрасно понимаю. Если бы он на это не рассчитывал, то не только нам высказал всё то, а ещё и, как минимум, дедушке Мияко — главе рода Мори.»

— Или ты думаешь, что раз сам будешь сражаться один, то и Тошиэко пойдёт на это? И тебя, кстати, совсем не смущает, что он хочет не только твою голову отрезать и повесить на пику, а ещё и мою? И при этом ты мне в открытую говоришь, что мне нужно просто стоять в сторонке и ждать окончания этого дерьма!

— Да, можно сказать, именно это я от тебя и хочу, — спокойно ответил я, глядя в её алые глаза. — Я почти полностью уверен, что с лёгкостью сам разрешу эту проблему, и ввязывать в неё тебя или целый род — попросту глупо и бессмысленно. Ты сделаешь куда больше, если просто будешь помогать мне.

— Ты хоть понимаешь, что говоришь? Это тебе не школьные экзамены, и не разборки с зазнавшимися сверствениками-аристократами. Сейчас ты буквально ставишь на кон сотни, а то и тысячи жизней, говоря, что ты «почти полностью уверен» в том, что сам со всем разберёшься.

— Я это прекрасно осознаю, и если хоть что-то пойдёт не так — я обещаю, что немедленно обращусь за помощью.

— А если будет уже слишком поздно? Если ты не успеешь или не заметишь вовремя, и к этому моменту уже всё выйдет из-под контроля?!

— Разве я хоть раз дал повод усомниться в себе и своих способностях? — спокойно произнёс я, приподнявшись и приблизившись к её лицу.

Она на секунду замешкалась.

— Нет, но это огромный риск, так что подобное — совсем не аргумент. Я считаю, нам следует рассказать об этом хотя бы дедушке, — упёрлась она. — Если бы это касалось только нас двоих — я бы не настаивала на этом, но это может сильно ударить по уже, кстати, нашему роду. Ты ведь стал членом рода Мори, а это значит, что ты не просто получил возможности, но и так же то, что ты получил определённые обязанности, в число которых входит безоговорочная защита рода. А сейчас, своими действиями, ты его не защищаешь, а скорее наоборот ведёшь к возможному обрыву. Это недопустимо для члена рода.

— Нет.

— Что — нет? — непонимающе хлопая глазками, спросила она.

— Мы никому и ничего пока что говорить не будем, — и сказав это, я положил ей руку на плечо, начав надавливать. — Пока я сам не скажу, что кому-то что-то можно рассказать — ты молчишь, — процедил я, приблизившись к ней. — Это понятно?

Она нервно сглотнула и несколько секунд молчала, ничего не отвечая, в это же время водя глазами по комнате, лишь бы не смотреть мне в глаза.

Я показательно вздохнул и убрал руку с её плеча, переместив к подбородку, приподняв который, заставил её посмотреть на меня.

— Послушай, — сделал я тон мягче. — Мне тоже будет не выгодно, если пострадает род или дом. Ты и сама должна понимать, что со мной, недавно вступившем в него, будет в таком случае. Мне это попросту не выгодно. Поэтому я обещаю, что буду крайне аккуратен, принимая какие-либо действия. И в случае если появиться хотя бы намёк на то, что я не справлюсь — я обещаю: я мгновенно сам обо всём расскажу твоему дедушке, — и немного промедлив, приблизившись лицом ещё поближе, в этот же момент продолжая вглядывается в её алые глаза и поддерживать приподнятый подбородок, спросил: — Ты веришь мне?

Она молчала и смотрела на меня, тем временем её пухлые губки, находящиеся в нескольких сантиметров от моих, постоянно двигались, будто полноценно не решаясь что-то произнести.

— Да... — всё-таки тихо произнесла она, немного с подвигнувшись в мою сторону.

Я тоже сделал лёгкое движение в её сторону, и уже через несколько секунд наши губы соприкоснулись и слились в поцелуе.

Не горячем, ни похотливым, ни сексуальном.

Наоборот — в нежном, спокойном и лёгком поцелуе, словно в показывающем весь уровень доверия и чувств друг к другу.

И закончился он столь же нежно, как и проходил.

— И что ты планируешь? — несколько томным голосом спросила Мияко.

— Я уже говорил: я хочу устранить Тошиэко.

— Конкретнее.

— Пока что не могу сказать.

— Ясно...

— Так что, поможешь мне?

— Ладно... — согласилась она, но всё равно отведя взгляд. — Тебе нужна только информация о Тошиэко и его роде?

— Нет. Это просто вопрос первостепенной важности.

— И что ещё тебе нужно? — посмотрела она на меня.

— Из того, с чем мне нужна твоя помощь, — мне нужно попасть в ряды акудам.

Она не удивилась, но задумалась, вспоминая, что я говорил, когда мы в прошлый раз обсуждали эту тему.

— Хоть что-то конкретное можешь сказать хотя бы насчёт этого — твои планы, цели? Мне же надо знать, какая именно информация нужна тебе.

— На самом деле, подойдёт любая информация, которой ты обладаешь, — сказал, но увидев, что её этот ответ не явно не устроил, договорил: — Моя же цель никак не связана с целями акудам — мне совершенно плевать на их цели и я не приму их сторону в любом случае.

— Тогда зачем тебе к ним?

— Для личной цели.

— Какой? — продолжила она напирать.

«Я могу её сейчас заткнуть, ведь она всё-таки девушка. А девушки в этом мире по статусу ниже мужчин, особенно — если они их жёны. Проблема лишь в том, что я не хочу строить отношения на тирании: как показывает практика — тираны живут крайне мало. Понятно дело, что лично меня это правило не касается, но суть тут в другом — жизнь изрядно усложниться даже для меня, если я предпочту тиранические отношения обычным.»

— Я хочу их изучить.

— Изучить? — удивилась она.

— Да. Мне интересны их способности: откуда они появляются, почему только у некоторых, какие есть виды, как это можно использовать, ну и конечно же — можно ли воссоздать их в теле другого человека?

— Я ведь тебе, кажется, ещё в начале нашего знакомства говорила, что это всё уже давно исследуют тысячи учёных по всему миру, и при этом за всё это время им не удалось узнать почти ничего. И всё потому, что там попросту нет никакой связи. Это просто магия. Это невозможно изучить. И это, вроде, очевидно всем. Но сейчас ты говоришь, что хочешь вступить к акудамам, просто чтобы попытаться изучить их?

— Да, — дал я лаконичный ответ.

— Это бред...

«На самом деле тут она отчасти права. Это действительно бред. По крайней мере из-за того, какой сейчас момент — сейчас момент, когда есть сильный внешний враг, готовы в любой момент атаковать тебя. И если смотреть так, то вступление в ряды акудам действительно кажется полным бредом ради какой-то непонятной цели, которая навряд ли увенчается успехом даже для меня. Но дело тут в том, что названная мною цель — это лишь вторичная, дополнительная цель, следующая за изначальной.»

Но ей же я ответил...

— Хочешь сказать, ты не поможешь мне?

Она закусила ноготь большого пальца и задумалась.

— Я думаю, это плохая идея, и если так кажется даже мне, то значит у тебя наверняка за ней стоит что-то другое, либо же я не вижу в этой цели какой-то очевидной выгоды...

Я не стал на это ничего отвечать.

— Как я понимаю, ответа я не получу.

— Так ты поможешь с этим?

Она вздохнула.

— Ладно, но я на самом деле даже не представляю, как именно с этим помочь можно.

— Для начала просто расскажи всё от момента вступления к ним. Позже тебе придётся связаться с ними и настойчиво предложить им мою кандидатуру, ярко при этом расписав все мои лучшие качества и способности, которыми я смогу им помочь. Так же обязате...

— Стоп-стоп-стоп, — сказала она, выставив перед моим лицом ладонь. — Ты хочешь, чтобы я просто взяла и... порекомендовала тебя? Типа как на собеседовании каком-то? Это что, шутка такая?

— Нет, это не шутка.

— Что? Серьёзно? — не могла она поверить. — С чего ты решил, что они примут тебя так просто? Я ведь говорила, что, как правило, все акудамы вербуются другими акудамами, которые находят их с помощью артефактов. А тут ты хочешь, чтобы я просто пришла и сказала, что мой муж хочет вступить к нам?

— Да, примерно этого я и хочу. Только ты ещё должна будешь обязательно сказать, что я разделяю их цели и стремления, после чего расскажешь о моих способностях и припомнишь, что такие же способности есть и у Чарльза Беркли. И следом за этим покажешь им одно видео, которое мы специально снимем перед этим.

— Видео?

— Покажем, что у меня действительно есть регенерация и я почти не чувствую боль.

— То есть ты хочешь что-то сделать с собой, снимая это на камеру, чтобы я это потом в качестве доказательств показала акудамам?

— Именно.

— Но видео это нихрена не доказательство: они спокойно могут сказать, что это всё фейки и монтаж.

— Они именно так и скажут, — уверенно заявил я.

— Тогда зачем это всё? Да и почему ты вообще уверен, что меня станут выслушивать?

— Это всё затем, чтобы было хотя бы какое-то доказательство твоих слов. Следом, когда они лично захотят со мной встретится, эти способности снова придётся продемонстрировать, и в итоге мы будем теми, кто был чист и говорил полную праву, но кому не доверились. Особого это значения, разумеется, не предаст, но будет небольшим психологическим бонусом, на который можно будет иногда несильно надавливать. А насчёт того, почему я так уверен, что тебя выслушают — я в этом совсем не уверен. Не думаю, что ты успела сделать особое имя среди акудам, так что вряд ли тебе поверят на слово. Если говорить в процентном соотношении, то я бы сказал, что есть процентов тридцать-сорок, что тебя выслушают, остальные же проценты на то, что тебя даже слушать не станут в лучшем случае, в худшем же — вовсе обвинят, что ты рассказала что-то посторонним людям.

— Но в чём тогда смысл, если риск столь большой? Ведь если будет худший случай меня вовсе могут попытаться убить за предательство. Тут уже не будет идти никакой речи о помощи тебе, ведь помогать нужно будет уже мне. И припомню, что ты, видимо, хочешь заняться этим, даже пока не решил проблему с Тошиэко. То есть у нас потенциально может быть два опасных врага со вполне хорошими ресурсами.

— Если ты беспокоишься за себя — то я уверяю, что защищу тебя в любом случае. Я предприму все необходимые меры, чтобы ты была в безопасности всё время — в том числе даже в момент переговоров, которые могут закончатся полной неудачей.

— Я не только за себя беспокоюсь, я беспокоюсь ещё и за наш род, который ты своими планами и выходками можешь втянуть в совсем ненужные роду сражения. А ты при этом даже не можешь нормально сказать мне, зачем тебе всё это.

— Я тебе уже назвал причину.

— Я про настоящую, — твёрдо заявила она.

Я вздохнул.

— Я расскажу тебе об этом, как только смогу. Обещаю.

— Пф... — закатила она глаза. — Ага, конечно, так я и поверила... Лучше скажи, почему всё же решил идти этим путём, а не каким-нибудь иным, более надёжным?

— Потому что этот путь самый оптимальный: вероятность успеха, дальнейшие перспективы и количество потраченного времени — вот три основных критерия, на которые я полагался, выбирая путь.

— Понятно. Понятно, что нихера не понятно... Ну хоть звучит убедительно, и то ладно. На этом по планам на ближайшее время пока что всё?

— Из основных — да.

— А не из основных? — уточнила она.

— Род Имагава.

— Ты не отказался от этой идеи?

— Нет. И скажу больше, начиная со следующего семестра начну потихоньку его воплощать в реальность.

Она ничего не стала на это отвечать.

— Ясно. Это всё?

— Ещё пока ты будешь собирать информацию о Тошиэко и его роде, попутно рассказывая мне о акудамах я буду заниматься сбором и анализом информации, которую я сейчас вполне легко могу получить, будучи членом рода Мори.

— О чём ты?

— О информации, которую не может получить простолюдин и многие даже средние аристократы, — о государственной информации, из которой я смогу извлечь данные о нужных мне людях и определённой территории.

— Конкретнее.

— Мне нужны люди.

— В плане, слуги? Так они у тебя и так считай сейчас уже есть.

— Нет. Мне нужно мои личные подданные. Такие, которые умрут, если я прикажу. И мне таких людей нужно много. Можно сказать, мне нужна целая армия. А вместе с ними мне нужно и место, где они смогут тренироваться.

— Это чтобы разобраться с Тошиэко?

— Отчасти.

— На это нужно много денег...

— Можно сказать, первоначальный взнос у меня есть, — сказал я в то время, когда в голове отчётливо вырисовывалась картина переулка, где до сих пор и хранятся спрятанные мною деньги, которые я раздобыл ещё в конце Марта.

Глава 2 — 18+ глава без сюжета(если не нужен хентай/порно, а нужен сюжет — можно скипать)

— Кстати, твоя регенерация поражает, — произнесла Мияко, после небольшой паузы в нашем разговоре, когда мы уже спокойно легли на кровать и начали листать что-то в телефонах.

Я вопросительно посмотрел на неё, и увидев, куда она смотрит, сразу понял, о чём она.

— В среднем, даже между первым и вторым половым актом мужчине нужен перерыв минут в пятнадцать-тридцать. У нас же этой ночью было уже три раза. Да, прошло уже достаточно много времени, но всё равно навалившаяся усталость и естественные ограничения организма должны явно больше сковывать тебя. А по итогу ты от простого нахождения рядом с голой мной уже возбудился, — говорила она спокойным голосом, смотря на мой эрегированный член.

— Это вполне естественная реакция организма на эту ситуацию.

— Ну да, скорее было бы странно, если бы у здорового парня не вставал член, глядя на голую меня.

— Мне кажется, или в твоём голосе есть нотки гордыни и бахвальства?

— Кажется. Я просто знаю себе цену и цену своего тела — и эти цены крайне высокие. И мне интересно, почему мой новоиспечённый муж просто лежит рядом и бездействует, игнорируя меня и предпочитая брать меня в своих влажных фантазиях?

— Я думал...

— И зря, — перебила она меня, откинув телефон на кровать и резко оседлав меня. — Иногда это твой крайне большой минус. Заместо того, чтобы действовать ты только и делаешь, что думаешь, — проговорила она, елозя своей киской по всему моему члену. — Это, знаешь ли, даже обидно, когда ты лежишь голая рядом со своим мужчиной, а он даже не пытается взять тебя...

Понимая, к чему всё идёт и чувствуя всё большее с каждым мгновением напряжение в члене, я отложил телефон в сторону и потянул руки в сторону аппетитных грудей Мияко, желая в очередной раз насладиться ими.

Но в ответ на это я получил два сильных хлопка по своим рукам.

— А теперь всё, поздно... — произнесла Мияко, не переставая двигать тазом, трясь своей киской о член. — Ты ничего не делал, так что и дальше ничего не делай, а я в это время проявила инициативу — значит, и развлекаться буду только я. А ты даже не смей и часть своего тела двигать, вмешиваясь в процесс, а если двинешься... — она наклонила голову к моей и в момент, когда её грудь улеглась на моё тело, она томным голосом прошептала мне на ухо: — Я как следует поджарю тебя и твоего дружка...

И дабы доказать свои намерения по всему её телу пробежала фиолетовая молния, издавая уже привычный уху треск и немного поджаривая моё тело.

— Считай это обратной стороной того раза, когда доминировал ты... — напомнила она о том разе, после чего медленно, давая моему взору насладиться всем своим телом, приподнялась и села в позу наездницы, как и раньше. — И даже не думай, закончить быстрее меня... — и с этими словами она снова задвигалась.

Поначалу это были спокойные движения, но с каждой секундой они набирали обороты.

И если вначале она просто опиралась руками на мою жилистую грудь и, двигаясь, немного постанывала, то уже спустя несколько минут она опиралась на меня лишь одной рукой, второй активно массируя свою грудь и играя с затвердевшими сосками, при этом громко и томно постанывая, прикрыв глаза.

Мне же от всего этого прекрасного вида, звуков и ощущений, которые испытывал мой член от бурного трения об него мокрой киски, было крайне трудно сдерживаться, чтобы не проявлять совершенно никакой активности — тело так и норовилось что-то предпринять — как минимум, хотя бы проникнуть в столь настойчивую киску, и желательно, как можно поглубже.

Но тут мне повезло: этого так сильно хотел не только я.

— Ладно... — выдохнула она, простонав, открыв глаза и приподнявшись, — я так больше не могу... — и с этими словами взяла член в руку, после чего довольно резко вставила его в свою киску.

И если несколько секунд назад я мечтал о том, чтобы проникнуть в неё, то стоило этому произойти, как тело невольно содрогнулось и член вошёл ещё глубже в её лоно, на что я сначала в ответ получил протяжный и явно довольный стон, а сразу после недовольный взгляд и небольшой разряд молнии.

— Я же предупреждала... — с прерывистым дыханием произнесла она.

— Это того стоило, — всё ещё ощущая небольшую боль, ответил я.

Мияко же на это усмехнулась и задвигала тазом, в то время, как её лоно сжимало мой член, словно стараясь выжить из него всё, что можно, невзирая ни на что.

Но вскоре и этого ей стало мало, и она перешла к более активным действиям — как и положено наезднице, в позе которой она и была, она, полностью оседлав мой член, начала скакать на нём: поначалу медленно, но как и всегда, чем дальше, тем активнее и настойчивее были её действия.

И уже буквально через несколько минут она наклонилась вперёд, оперившись руками на мою грудь и дошла до самых быстрых движений тазом, на которые была способна.

От каждого полноценного соприкосновения наших тел по всей комнате расходились громкие хлопки и хлюпающие звуки от естественных смазок организмов, но громче всего всё равно были стоны Мияко, что она уже еле сдерживала, скрепя зубами и пыхтя, чтобы не перейти на писк.

Я же в этот момент тоже еле сдерживался.

И не только потому, что уже подходил к собственному пику наслаждения, а ещё потому что с каждой секундой, с каждым мгновением не двигаться и ничего не делать было всё труднее.

В один момент я не выдержал и руки сами улеглись на приподнятую на тот момент попку Мияко, резко схватив которую я столь же резко насадил её на член, вследствие чего Мияко уже не смогла сдержаться и, закрыв глаза, что-то пропищала, а её спина выгнулась чуть ли не дугой.

Но при этом всё равно не остановилась.

И теперь к этому действу ещё присоединился и я, активно участвуя в процессе.

Первой не выдержала Мияко, и в то время, как сама она заливалась полученным экстазом, её киска так сжала мой член, что я не смог противиться желаниям и выплеснул семя, залив им всё её лоно.

Мияко же, не успев отойти от экстаза, запищала, её ноги задрожали, а сама она вцепилась руками в мои плечи, со всей силы начав их сжимать.

И только спустя десяток секунд её, наконец-то, отпустило и она, выдохнув, опала на меня, расплывшись по мне и совершенно потеряв связь с реальностью, находясь в блаженном экстазе, полностью охватившем её сознание.

Глава 3

— Как ощущения? — спросил меня дедушка Мияко, ныне являющийся и моим дедушкой, сидя в кресле за столом.

— В плане? — уточнил я, сидя в том же самом кресле.

— Ну... — он сделал паузу и развёл руки, — со вчерашнего вечера ты — уже не ты; ты не Акира Хирано, ты Акира Мори. Вот я и спрашиваю, какие ощущения от этого?

— Хм... позволите мне задать один вопрос?

— Разумеется. Спрашивай.

— Только что сказанные вами слова это не просто обычное выражение?

— Почему ты так думаешь? — подался он немного вперёд, заинтересовавшись.

— Особый магический артефакт для принятия в род, особые условия, нарушив которые будет необратимый эффект, ну и то, что вы сейчас об этом спросили, — ответил я, обозначив все моменты, сложив которые можно прийти к некоторым выводам.

— Понятно. То есть твой вопрос это: ты ли до сих пор ты, или нет?

Я кивнул в подтверждение его слов.

— Формально — это всё ещё старый ты.

«Ясно. Этого уже хватает,» — подумал я про себя, но всё же спросил:

— А не «формально»?

— А если не формально, то с физической стороны вопроса ты — больше не ты, — и сделав паузу, во время которой расправил плечи и откинулся на спинку кресла, продолжил: — Понимаешь ли, рода не просто так пекутся о сохранении крови рода в чистоте.

— И, как я понимаю, EMF тут лишь отчасти замешан.

Он кивнул.

— EMF — это удобная позиция, которую легко можно высказать перед простолюдинами, не боясь каких-либо последствий. На деле же, EMF тут, разумеется, играет огромную роль, но всё-таки не главную. Главную роль занимает сама кровь аристократов. У каждого рода она, разумеется, своя. И именно кровь родов не даёт забывать аристократу из какого он рода.

«Довольно забавная формулировка,» — отметил я, продолжая слушать, хотя уже всё понимал.

— Иначе говоря, кровь рода, можно сказать, живой организм, живущий внутри каждого из нас. И каждый раз, когда кто-то начинает подумывать совершить что-то против своего рода — кровь немедленно вмешивается, подавляя эти мысли и желания.

«Как я и думал. Эта кровь управляет сознанием носителя, подстраивая его цели под цели рода. Пожалуй, это было довольно очевидно.»

— И так как церемония прошла успешно, теперь и ты обладаешь этой кровью, — сказал он с лёгкой улыбкой. — Рад, что ты не злишься этому факту.

— Нет, я всё понимаю. Иначе мне было бы нельзя доверять.

— Всё верно, — согласился он. — Ни один род не даст вступить в себя чужаку, предварительно не убедившись, что он не предаст его, или вовсе в том, что этот чужак — не засланный человек враждебного рода. Но в данном случае всё прошло хорошо, и теперь новый ты с нами, с членами рода Мори. И все его члены — это твоя новая семья, как и ты — наша. Мы помогаем тебе, а ты — нам. И ни о каком недоверии или подозрениях и речи идти не может. Все в выигрыше.

«Это в случае, если все амбиции вступившего в род человека ограничиваются его вступлением в род. В моём же случае это не так. Впрочем, всё им сказанное не имеет никакого отношения ко мне, потому что я предусмотрел такое развитие событий, и благодаря новому атрибуту смог проконтролировать выпитую кровь внутри себя, а после от неё избавиться. Иначе говоря, сейчас во мне нет и капли крови рода Мори, и моё сознание полностью под моим контролем.»

— Пожалуй, — согласился я с ним.

— Так касательно моего вопроса: какие ощущения? И это я не только о крови рода в тебе. Сейчас ты уже не простолюдин, а член влиятельного, сильного и древнего рода, так что можешь позволить многое из того, что не могут обычные люди.

«Какие у меня ощущения?» — задался я про себе этим вопросом, и так не найдя на него ответ, ответил:

— Точно так же, как и раньше.

— Сдержанный ответ, как я от тебя и ожидал. Впрочем, может, этот вопрос я задал ещё слишком рано — ты пока что не успел проникнуться всеми возможностями, что приобрёл.

— Вероятно.

— Ну, это покажет только время. А пока лучше скажи, где вы будете жить с Мияко?

«Тут стоит отметить, что он не знает, что у Мияко есть дом. А также он не знает, что мы уже довольно давно живём в нём вдвоём. В его понимании картина на данный момент следующая: Мияко живёт в купленной её родом квартире, а я где-то снимаю жильё, ведь мой дом разрушен.»

— А какие есть варианты? — учтиво спросил я.

— Самый простой и очевидный — вы можете жить с нами в этом доме, но...

— Мияко против, — догадался я.

— Прямо она это не говорила, но зная её она будет крайне недовольно подобным развитием событий. И в первую очередь её недовольство отразиться на тебе, её муже.

«Зная её, легко поверить в его слова. Но тут на самом деле и вопроса не стоит — я так же, как и Мияко, против проживания с кем-то ещё под одной крышей. Это может плохо отразиться на моих планах и возможностях.»

— Вряд ли мы воспользуемся этим вариантом, — ответил я, на что получил кивок понимания.

— В таком случае лично я вижу ещё два возможных варианта: первый вариант — вы временно живёте в квартире Мияко, в центре Токио, и в это время мы восстанавливаем твой, ныне разрушенный дом; либо же второй вариант — мы покупаем вам вполне хороший дом где-то в черте города.

— Вот так просто?

— Ждёшь какого-то подвоха?

— Скорее, ответной просьбы, или что-то в этом роде.

— Понимаю. Ты ещё не привык к этому, но попробуй не смотреть на свою новою семью, как на посторонних людей. Или уж тем более врагов. Мы даже не союзники, мы нечто большее. Мы семья. Помогать друг другу — полная норма. А то, что я предлагаю тебе все варианты, часть из которых куда менее приятная, чем другая, — это не более, чем показатель того, что я не влезаю в вашу личную жизнь, отдавая принятие всех решений вам. Я лишь даю варианты, принимаешь же решение только ты, — и сделав паузу, более тихим и мягким тоном дополнил. — Хотя я всё же надеюсь, что ты так же будешь учитывать чувства и желания моей внучки, стараясь подобрать вариант, удовлетворяющий и тебя, и её.

— Понятно.

— Так что, какой вариант выберешь? Или же тебе нужно время для принятия решения, или может желаешь обсудить это с Мияко?

— Я смогу сам выбрать дом?

— Конечно.

— В таком случае дайте мне, пожалуйста, пару дней, по истечению которых я выберу дом, а мы в это время поживём в квартире Мияко.

— Хорошо. И раз уж с этим вопрос мы уладили, то давай обсудим ещё один.

Я кивнул в знак согласия.

— У тебя есть на данный момент какие-то проблемы, о которых я должен знать и с которыми могу помочь? Перед тем, как ты дашь ответ, я напомню тебе, что ныне ты уже не один и не отвечаешь сам за себя. За все твои проступки и ошибки будет отвечать род, а в первую очередь — я. И мне кажется, между нами сложились вполне хорошие отношения с взаимопониманием, и лично мне не хотелось бы, чтобы это разрушилось. Так что если у тебя есть какие-то серьёзные проблемы или те, с которыми ты можешь не справиться сам, — прошу скажи мне, и я обещаю, что помогу тебе решить их, — и говоря это, он внимательно, не отрываясь и на секунду, вглядывался в мои глаза, показывая всю истинную важность этого диалога.

«Сейчас я могу свести все риски ближайших событий практически к нулю, при этом ничего толком и не сделав. Но это не мой путь.»

— Если не считать Мицуки Токи за проблему — тогда таковых у меня нет.

— Уверен в этом? — надавил он, явно намекая на что-то. — Лучше искоренить проблему на корню сразу, чем дать ей разрастись.

— Вы сейчас о роде Танэгасима, верно?

— Да. Удивительное совпадение, что с поступлением в старшую школу Харуцугу резко стал ещё более проблемной личностью, чем был ранее; а после и вовсе завершил всё это неожиданным для многих концом, заставив отдуваться за свои проступки своего отца. И вершиной на этом торте стал старший брат Харуцугу, ныне являющийся главой рода — Тошиэко Танэгасима, который удалился с вечера так же быстро и неожиданно, как и прибыл на него. И явился он на него, очевидно, только ради одной цели — разговора с тобой и Мияко. После этого хочешь сказать, что у тебя нет никаких проблем?

«На самом деле с его стороны картина складывается вполне очевидная.»

— Да, никаких проблем у меня нет. Всё под полным контролем.

Несколько секунд он молчал, смотря на меня и сжимая кулаки, но по итогу выдохнул и, прикрыв глаза, протёр их, сказав:

— Так и быть, учитывая все твои прошлые достижения сделаю вид, что поверил. Будем считать это проверкой: если ты как-то выкрутишься из этой ситуации, не впутав в него род и дом — в будущем в подобных ситуациях к тебе будет полное доверие и, как следствие, полная автономия.

«Идеальный исход.»

— Благодарю, — сделал я небольшой уважительный поклон.

— Насчёт же ситуации с Мицуки Токи: думаю, можешь об этом не беспокоиться — теперь её руки связаны, и она уже не сможет действовать так агрессивно; тем более, я без проблем могу выделить тебе охрану, если ты того желаешь.

— Благодарю, но охрана будет лишней.

— Уверен? Никогда не знаешь, что может взбрести в голову подобной личности. Сегодня она может быть адекватной и спокойной, а завтра попытается тебя убить с помощью артефакта рода прямо в школе. Понятно дело, что я утрирую, но общий смысл, я думаю, я передал.

— Я понял, но всё-таки придержусь своего мнения. Охрана мне не нужна.

«По крайней мере, охрана рода,» — добавил я про себя.

— Ясно. У меня есть ещё вопросы, на которые я бы хотел получить ответы, но пока что, пожалуй, можно обойтись и уже полученными ответами, — и с этими слова он поднялся с кресла и выпрямил спину, после чего продолжил: — Кстати, вы с Мияко останетесь на семейный завтрак?

— Есть право выбора?

— Разумеется. Как глава рода я, конечно, настаиваю на том, чтобы вы были на этом ужине, чтобы получше познакомиться друг с другом; но при этом как дедушка, хорошо знающий свою внучку, я бы посоветовал не принимать в этом участие, — усмехнулся он в конце.

— В таком случае мы, пожалуй, откажемся.

— Хороший выбор.

Глава 4

Завершив разговор с дедушкой Мияко, я быстро нашёл Мияко и мы, попрощавшись со всеми, кто вышел нас провожать, покинули дом и сели в заранее приготовленную машину с водителем, являющимся слугой рода Мори.

И стоило нам в неё сесть, как нас, даже не спросив, повезли в неизвестную мне сторону.

Но вспоминая разговор с дедушкой Мияко, становиться довольно быстро понятно, куда именно нас повезли, — нас повезли в квартиру Мияко, где мы мы с ней и должны жить несколько дней, пока я выберу подходящий дом.

Мияко об этом, кстати, не знала, но довольно спокойно, не проронив и слово, отреагировала на выбранные водителем путь, видимо изначально предвещая подобный исход событий.

Так мы в полной тишине и проехали до место назначения, путь до которого занял в общей сложности минут двадцать с лишнем.

Самим же пунктом выступила стоянка под высотным и явно дорогим зданием.

Высадив нас, водитель сразу начал разворачиваться и вскоре покинул стоянку, оставив нас вдвоём.

— Достала? — спросил я, пока мы неспешно направлялись к лифту.

— Да. Вся информация, что была доступна, теперь у меня на телефоне.

— Хорошо. В квартире есть ноутбук или компьютер?

— Есть ноутбук. Скину туда, как придём.

Я на это кивнул.

— Что будем делать с жильём? — спросила Мияко, и когда я посмотрел на неё, объяснила: — Я не собираюсь жить в этой халупе.

«Халупе? В таком-то здании? Сомневаюсь, что эта квартира на самом деле будет тем, что на деле можно охарактеризовать как „халупа“,» — пронеслось у меня в голове.

Ей же я ответил:

— Это на пару дней максимум.

— День. Не больше, — чёрство обозначила она границы.

После этих слов мы зашли в лифт и Мияко нажала на кнопку тридцать девятого этажа, после чего лифт закрылся и тронулся. Через некоторое время мы приехали на нужный этаж и, выйдя из лифта, прошли к одной из множества дверей, только вида которой хватает, чтобы сразу понять, что примерно будет внутри.

Мияко приложила большой палец к дисплею, расположенному по левую сторону от двери, после чего по дисплею снизу вверх прошлась зелёная линия и под конец этого раздался уже знакомый «дилиньг», и дверь отперелась.

Мияко потянула за ручку и открыла дверь, давая мне увидеть ту самую «халупу».

— И это халупа? — спросил я, разглядывая прихожую и коридор.

— Да, — снимая обувь с помощью другой ноги, ответила она. — Ненавижу, когда мало пространства.

«Вспоминая её дом, это действительно имеет место быть.»

Зайдя внутрь и закрыв дверь, я разулся и прошёл по коридору вслед за Мияко, по итогу попав в основную комнату с панорамными окнами, диваном, двумя креслами и столик, стоящем посередине.

На самом же столике лежал ноутбук, который взяла Мияко, сев на диван и положив рядом с собой свой телефон.

Пристроив ноутбук у себя на коленях и откинувшись на спинку дивана, она взяла телефон в правую руку и начала перебрасывать информацию с него на ноутбук, и пока я шёл, чтобы присесть рядом с ней, она сказала:

— Всё, я закончила.

И когда я сел рядом, она протянула мне ноутбук, спросив:

— С телефона, я так понимаю, всё удалить?

— Да, — ответил я, просматривая только что загруженные папки.

Всего было две папки: «род Танэгасима» и «база данных граждан Японской Империи». И уже в каждой из этих папок было много подпапок, судя по всему расположенных сверху вниз по степени важности.

— Наверняка тут на самом деле не всё, что есть у нашего рода, но это — максимум, который я могла раздобыть за то количество времени, чтобы при этом не оставить следов, — пояснила Мияко и так очевидную вещь, глядя, как я просматриваю содержимое подпапок.

— Думаю, этого вполне хватит, — ответил я, не глядя на неё.

— И что мне делать пока что?

— Добиться того, чтобы меня приняли акудамы.

— Что? Хочешь прямо сейчас этим заняться?

— Чем раньше, тем лучше.

— И как же ты собираешься меня защитить, если я сейчас пойду к ним?

— Никак.

— Но...

— Но ты и не должна пока что говорить им о том, что я хочу к ним вступить. Я имею в виду, что ты должна сегодня показаться в их рядах, — уточнил я и отвлёкся от монитора ноутбука, посмотрев на Мияко. — Сама посуди: провал на миссии, пропажа на месяц, после ты неожиданно объявляешься и рассказываешь им придуманную нами историю, и причину, по которой ты пропадала месяц, не выходя на связь, и почти сразу, следом за этим, ты выходишь замуж. Тут как ни крути, даже к самому доверенному лицу возникнут вопросы и недоверие, а ты таковым, по твоим словам, не являешься от слова совсем.

— Ну да... На самом деле, я даже удивлена, что мне с той историей так поверили легко и совсем не стали докапываться.

— Она была продумана до мелочей, там попросту не до чего было докапываться.

— Да я скорей о том, что никто даже не пытался узнать, правду ли я тогда сказала, или нет. Просто начальство сказало, что всё хорошо, и все дружно забили.

— Да, это действительно странный момент, — согласился я. — Но даже если бы этого не произошло, всё всё равно было бы хорошо.

— Наверное... — и ненадолго задумавшись, продолжила диалог: — Так что, мне просто сегодня со всеми встретиться и поболтать?

— Да. Тебя наверняка будут расспрашивать обо всём произошедшем. Возможно, также кто-то даже начнёт задавать вопросы по нашей истории, но если ты её не забыла, то всё будет хорошо. Мне её, кстати, не напомнить случаем?

— Нет, я всё помню.

— Это радует, — и сделав небольшую паузу, спросил: — Так когда пойдёшь?

— Ночью, думаю, в час-два.

— Ясно.

— А ты когда закончишь с этим? — кивнула она на ноутбук.

— Думаю, примерно к вечеру.

— Хочешь сказать, что к вечеру успеешь закончить со всем этим складом информации? — недоверчиво спросила она, продолжая наблюдать, как я пролистываю информацию из папок, попутно открывая новые и закрывая старые.

— Такое вполне вероятно. И судя по всему, вечер будет довольно занятным... — и почувствовав интерес, исходящий от Мияко, задал вопрос: — Хочешь со мной?

Её ответ был очевиден, и поэтому уже этим вечером мы вместе стояли в одном из самых бедных районов Токио, прямо перед дверью квартиры, находящейся в старом двухэтажном здании.

— И что мы тут забыли? — задала вопрос Мияко с кислым лицом, осматривая загнивающую и будто давно забытую миром улицу.

— А ты как думаешь? — спросил я через плечо, поправив большую неудобно лежащую на плече сумку.

— Да без понятия. Не представляю, что можно делать в такой дыре.

— Дыре? Тут так-то живёт много людей.

— Алкаши, наркоманы, да и прочий сброд, успешно проёбывающий жизнь.

— Вот как. В таком случае, я точно не зря тебя взял с собой.

Она вопросительно приподняла брови, я же ничего не стал объяснять, вместо этого сделал шаг вперёд, к находящейся напротив меня двери.

Сделав этот шаг, я потянулся рукой к механическому звонку, расположенному справа от двери, и нажал на него, отчего за дверью раздался громкий и противный звук, а сам звонок чуть не упал вниз от моего нажатия, повиснув на проводах, стоило мне убрать палец,

И пока мы с Мияко наблюдали за этой картиной, по ту сторону двери раздались тяжёлые шаги, хорошо слышимые из-за деревянных полов.

С каждой секундой они приближались всё ближе и ближе, пока в один момент обладатель этих шагов не остановился рядом с дверью, а вслед за этим раздался щелчок проворачиваемого замка, а после ещё один, и ещё один.

И стоило прозвучать последнему щелчку, как дверь отворилась внутрь квартиры, показав лицо с рукой старого мужчины и металлическую цепочку, на максимальную длину которой и приоткрылась дверь.

— Чо надо? — хмуро и недружественно пробасил мужчина, осматривая нас с ног до головы.

— Макото Мацуда, верно? — формальности ради спросил я, хотя и так знал, что это он.

От такого прямого обращения он на секунду задумался.

— Я нихрена покупать и подписывать не буду, проваливайте на хрен! — повысил он голос, быстро попытавшись закрыть дверь.

Но этого я сделать ему не дал — я крепко ухватился рукой за дверь.

— Да вы в край ахренели! — он начал прикладывать больше усилий, но у него всё равно так и не получалось.

И когда он уже настроился всерьёз, я сказал:

— Мы ничего не продаём и не предлагаем никаких услуг. Это важный разговор. Прошу, выслушайте нас, Мацуда.

— Тогда чо вам надо, и кто вы нахрен такие?

— Мы по поводу вашей работы, суперинтендант Мацуда, — стоило ему это услышать, как он сразу же напрягся, но следующие, произнесённые мной слова его поразили ещё больше: — А также, по поводу вашей семьи: жены — Цубаки Мацуды, дочери — Рейко Мацуды и сына — Нобу Мацуд...

— Закройся! — завопил он, перебив меня, и спустя пару секунд вновь осмотрел нас и тихо сказал: — Заходите,.. — после чего снял с двери цепочку и открыл дверь, впуская нас внутрь и давая рассмотреть себя полностью.

На вид — мужчина лет пятидесяти с лишнем; ростом чуть выше меня, тёмные короткие волосы, тёмные карие уставшие и замутнённые глаза, кругловатое лицо с несколько опавшими щеками, выпирающий живот, множество морщин и синяки под глазами от недосыпа или проблем со здоровьем — а скорее всего, и того, и того.

Одет же он в белую майку, покрытую огромным количеством жёлтых пятен, напоминающих рвоту, и спортивные штаны, в которых есть несколько дырок.

Я пошёл вперёд и через несколько мгновений услышал, как Мияко пошла за мной следом, и как только мы перешли порог, дверь закрылась.

Мацуда, не сказав и слова, пошёл прямо по коридору, только под конец, не разворачиваясь, махнув нам рукой, чтобы мы шли за ним.

И когда я уже собирался пойти за ним, Мияко тихо спросила:

— Не хочешь хотя бы вкратце рассказать, что тут происходит, кто он и что следует от него ожидать?

Я повернулся к ней и ответил:

— Тебе стоит больше доверять своему мужу. Тем более, ты тут в роле наблюдателя, так что просто смотри и не вмешивайся, — и сказав это, я пошёл за Мацудой.

Так я через несколько секунд вышел на кухню, где за столом на одном из стульев сидел Мацуда.

Кухня без какого-то ремонта, вся мебель крайне старая — возможно, большинству вещей вовсе больше десяти лет, как, впрочем, и технике, и посуде со столовыми приборами.

На столе же лежит много тарелок с различной едой, но большая её часть на вид либо уже испорчена, либо это какие-то лёгкие продукты, по типу нарезанных овощей.

Помимо же этого на столе находиться всего лишь один заполненный наполовину стакан, наполовину пустая бутылка от виски и... револьвер.

— Садитесь, — недовольно пробурчал он, после чего взял стакан и, сделав несколько глотков к ряду, полностью осушил его.

Всего было три стула: на одном, находящемся справа, сидел Мацуда; второе — посередине; третье — с левой стороны.

Я прошёл к тому, что был на середине и, выдвинув стул, сел на него положив сумку рядом. Мияко чуть погодя села на последнее оставшееся свободное место.

— Снимите капюшоны, — сказал Мацуда, пополняя бокал виски.

«Да, мы всё это время мы были в капюшонах. Это вполне естественно, учитывая, что действуем мы инкогнито, чтобы не привлекать лишнего внимания, которое в свете последних событий нам привлечь легче, чем вздохнуть.»

Я выполнил его просьбу и медленно снял капюшон. Следом это сделала и Мияко.

— И что же величественным аристократам молодожёнам надо от меня? — спросил он с явной неприязнью.

«Естественно, он тоже знает, кто мы. Когда мы были в капюшонах он только догадывался, а теперь, когда мы их сняли, убедился в этом.»

— Я хочу нанять вас, — прямо сказал я.

Он усмехнулся, дёрнул головой и осушил стакан, после чего посмотрел мне в глаза и ответил:

— Плохая шутка. Ты ведь явно прошерстил всю информацию обо мне, а всё равно говоришь подобный бред?

— Это не шутка. Я действительно хочу нанять вас. И да, я знаю всю вашу историю, — и чтобы доказать это, я начал её пересказывать: — Родились в достаточно бедной семье, но при оба родителя вели вполне приличный образ жизни. Ещё с детства вы хорошо ладили с другими, как со взрослыми, так и со сверстниками-детьми. С поступлением в школу это качества только сильнее развилось: даже будучи из небогатой семьи вы часто были в центре внимания, со многими дружили, и многие к вам тянулись, — чем дальше я продолжал, тем больше он хмурился и сильнее сжимал кулаки. — Уже к средней школе в вас виделся очевидный лидер, именно поэтому на протяжении всей средней и старшей школы вы были старостой класса, и даже постоянная смена коллектива и друзей никак на вас не сказывалась — вы без проблем находили контакт с новыми личностями, даже если они были проблемными. На протяжении всей учёбы в школе вы всё это время занимались кэндо, где имели вполне хорошие успехи, и к концу школы имели третий дан. Помимо этого, на первом году обучения в средней школе у вас проявился EMF огненного атрибута, который вы начали активно тренировать и постигать, благодаря чему к концу старшей школы имели ранг «D». Но при всём этом к концу старшей школы вы так и не могли решить, с чем хотите связать свою жизнь. Но тут у вас случается случайная встреча с одним полицейским, который в этот момент преследовал преступника, которого вы в тот момент смогли довольно легко поймать. Именно этот момент и стал поворотным в вашей жизни. Этот полицейский на тот момент времени имел звание главного инспектора. Заинтересовавшись вами и изучив ваши способности он предложил вам пойти в полицию. Вам же и самим на тот момент времени показалось крайне интересным занятием ловить и обезвреживать преступников, как у вас это вышло в прошлый раз. Так, с помощью этого полицейского, вы прошли необходимые экзамены и стали одним из самых молодых и выдающихся полицейских. Через несколько лет вы смогли хорошо продвинуться по службе благодаря своим заслугам и талантам. К этому моменту вокруг вас так же, как и в школе, сформировался целый коллектив, в центре которого были именно вы. И именно в этот момент вы встретили свою будущую жену — Цубаки Мацуду, на тот момент времени являющейся обычной студенткой. Впрочем, вас это нисколько не волновало — вам понравилась Цубаки, Цубаки же понравились вы. Прошёл всего год и вы уже были женаты, а лично вы уже получили звание инспектора, что в обычных реалиях можно считать невероятным успехом для такого возраста. Так прошёл ещё один вполне счастливый год. И уже в начале следующего вы совершенно случайно выясняете, что, оказывается, ваши родители не всегда были бедными — ранее им принадлежала вполне крупная компания, от которой они почему-то самостоятельно отказались. Очевидно, что дело было нечистым. Не слушая родителей, которые настаивали почему-то на том, чтобы вы в это не лезли, вы начали расследовать это дело. И на всеобщее удивление, вам удалось выйти на след, а после и почти доказать, что ваши родители отдали фирму из-за шантажа одного из преступных кланов. Вот только, когда оставалось совсем немного, чтобы восстановить справедливость, пришёл приказ сверху, напрочь запрещающих продолжать работать над этим делом. Вы долго пытались узнать, кто, почему и зачем отдал такой приказ, но в итоге так и не узнали. Не желая оставлять это так, как есть, вы собрали команду самых доверенных людей и продолжили расследовать дело. И у вас по итогу получилось — вы нашли виновных членов верхушки клана и некоторых из них даже смогли арестовать с вескими доказательствами вины. Это был настоящий фурор. Ваш фурор. Но дело оставалось недоделанным, оставалось совсем немного. Но в этот момент с вами связываются и напрямую говорят, что если продолжите заниматься этим делом — пострадают ваши родственники. Вы же, веря в свой успех, продолжаете работать. И на следующий день вам присылают видео, как ваших родителей и вашего сына...

— Заткнись! — твёрдо процедил он, подобрав со стола револьвер, взведя курок и направив ствол прямо мне в центр лба. — Ещё одно слово и твои мозги разлетятся по стене! — и услышав треск молнии, повернул глаза направо, где в нескольких сантиметрах от его головы был фиолетовый электрический клинок, бьющий во все стороны молниями. — Ну давай, посмотрим сдохну ли я быстрее, чем успею нажать на курок, — с вызовом произнёс он, еле сдерживая гнев.

— Всё хорошо, — сказал я Мияко.

Она перевела взгляд с него на меня, потом снова на него и снова на меня. И только после моего кивка её клинок из молний распался на тысячи быстро исчезающих маленьких молний.

— Говоря «кто-то» ты ведь, сука, знаешь, кто именно это, как и я, верно?! — обратился ко мне Мацуда.

— Да. Этот приказ, а после и угрозу оставил один из домов.

— Верно, ебать его в сраку! Это сделал грёбанный дом! Те, кто идут по важности после императора; те, кто должны защищать свой народ и встать грудью, если понадобиться! А что по итогу? Вы, гниды, крышуете кланы! Кланы, которые постоянно творят беспорядки; кланы, члены которых безнаказанно насилует девушек; кланы, которые воруют, разбойничают, угрожают и, сука, даже отбирают жизни! А вы, ёбанные аристократы, крышуете их! — пистолет в его руке ходил ходуном от гнева, что он еле сдерживал. — Ну а что, удобно устроились: вроде и грабите, но ручки всегда чистенькие. Вы ведь так всегда поступаете, да? — обратился он к Мияко. — Похуй, как на самом деле, главное, чтобы на публике лицо и рученьки были чистенькие. И чтобы проблем в каком-нибудь случае не произошло, даже не боитесь идти на убийства, прямо как кланы. Как бандиты. Кем вы, впрочем-то, и являетесь. Просто сборище гандонов, живущих ради наживы и почёсывания своего тщеславия! Мерзость!..

— Мияко, ты достаточно услышала, — спокойно сказал я. — Теперь выйди.

— Никто, блять, никуда не!..

— Дайте ей выйти, — перебил я его. — С вами пришёл говорить я, и я остаюсь тут.

Он несколько мгновений не решался, но по итогу кивнул. Мияко ещё раз посмотрела на меня, и я в ответ кивнул. После этого она медленно встала со стула и вышла в коридор, а ещё через несколько мгновений — послышался звук закрывшийся двери.

— Почему ты сказал ей выйти? — спросил он и не думая, убирать от моего лица ствол револьвера.

— Потому что она услышала всё, что должна была услышать. Остальное она уже слышать не должна.

— Говорить загадками и творить всякую херню, видимо, в крови у аристократов. Да, новообращённый?

— Это делают не только аристократы, — и сделав небольшую паузу, пояснил: — Это природа людей. Не было бы аристократов, были бы другие власть имущие, которые бы делали тоже самое.

— Да что за бред!.. Говори, нахера пришёл ко мне?! И хотя бы попробуй подобрать хотя бы одну причину, почему я не должен всадить тебе пулю в лоб за всё сказанное тобой сейчас?!

— Я уже говорил, зачем пришёл — я хочу нанять вас, чтобы вы работали на меня.

— Не смешно! — процедил он, приставив ствол револьвера вплотную к моему лбу. — Если не хочешь говорить, зачем пришёл, то хоть попытайся что-то придумать, чтобы я не прикончил тебя сейчас, а то это будет самая тупая смерть аристократа за этот век так точно!

— Вам ведь не нравится этот мир, верно? И дело даже не в злых аристократах. А в принципе в том, как устроен этот мир. Вот к примеру возьмём вас и вашу службу: вам пятьдесят три года, вы закрыли за решётку несколько глав кланов, а до сих пор суперинтендант, живёте в однушке на краю города, ходите в рваных носках, пьете дешёвый алкоголь, едите столь же дешёвую еду — вы буквально выживаете, а не живёте в ожидании следующей зарплаты, которой опять хватит всего лишь на месячное выживание. А могло бы быть всё иначе — вам лишь стоило идти на уступки некоторым людям, например тем же главам клана, что наверняка предлагали вам огромные деньги, которых хватило бы вам, вашим детям и даже вашим внукам. Но нет — вы давали клятву, и вы верны ей, даже если придётся всю жизнь проживать в таком образе жизни. Вас даже бесстрашные главы кланов бояться и уважают, хотя никогда в жизни в этом не признаются. И стоило ли оно того? Можно ведь было прожить жизнь совершенно иначе. Правда, для этого нужно было бы стать, как те, кого вы призираете и ненавидите всей душой. И считайте вам этот шанс выпал, — говорил я, расстёгивая одной рукой сумку, из которой выглядывало огромное количество денег, — просто работайте на меня.

Выстрел.

Мне в правую руку, которой я и расстёгивал сумку.

— Если это всё — проваливай, пока я не прибил тебя...

Я взглянул на руку. Она пробита насквозь в районе кисти и при попытки двигать ей — не откликается.

— Хороший ответ. Он мне понравился, — подняв голову и посмотрев ему в глаза, сказал я. — Теперь я буду честен с вами: я ненавижу этот мир. Он невероятно дерьмовый. Добрые и честные люди в нём — лишь отбросы, которых сначала имеют, как хотят, а после выбрасывают. Сильные же, эгоистичные и нарцистичные люди, способные на всё, ради своих целей — имеют всё. Этот мир буквально построен для них. И мне это не нравится. Это люди — лишние. Если их не будет в этом мире — он станет в разы лучше. Вы так не думаете? — и не став дожидаться его ответа, я поднял правую руку, дыра в которой прямо на глазах понемногу, но вполне видимо для глаз, заживала, а кровь, до этого растёкшаяся по всей кисти, начала подниматься обратно в рану. — Я изменю этот мир. Я обещаю. Это произойдёт в независимости от того, будут ли у меня союзники, или нет. Но если будут союзники, — такие союзники, которые будут готовы умереть за меня, — тогда я смогу помочь куда большему количеству людей. К сожалению, вашим родителям и сыну уже не помочь. Но вот у вашей жены и дочери вполне есть шансы пожить в мире, в котором не будет того ужаса, с которым вам пришлось столкнуться. Ну так что, вы поможете мне с этим?

Он несколько секунд молча наблюдал, как рана в моей руке заживает, а кровь, до этого вытекающая из неё, затекает обратно в неё, и по итогу его ответом было:

— Да. Я помогу тебе...

Глава 5 — Странная встреча

— Ты в порядке? — чуть ли не кинулась на меня Мияко, стоило мне выйти из квартиры Мацуды.

— В полном, — спокойно ответил я, пока Мияко нервно осматривала меня. — Мы договорились.

— А это что тогда? — спросила она, приподняв мою правую руку, в которой красовалась постепенно заживающая от выстрела дыра.

— Небольшая жертва. Скоро заживёт, — ответил я. — Есть чем перемотать, чтобы заметно не было?

— Откуда? Или ты думаешь, что я постоянно ношу с собой бинты, чтобы прикрывать пулевые ранения? Уж извини, но я на подобное не рассчитываю как-то. Да и нахрена ты вообще начал провоцировать его?! — начала она заводиться, активно жестикулируя, выражая всю степень своего недовольства. — Тебе же нужен слуга, а не ещё один враг, желающий твоей смерти! И кстати о ней. Ты хоть осознаёшь, что он мог просто по пьяни случайно нажать на курок и вышибить тебе мозги?! И там уже тебе бы не помогла бы ни я, ни твоя способность!

— Не мог.

— В смысле? С чего бы?

«С атрибута крови, который я успел натренировать за эти дни настолько, что мне как раз этого бы хватило, чтобы остановить его палец и не дать ему нажать на курок,» — пронеслось у меня в голове, но ей же я ответил:

— С того, что не мог. Я же говорю: доверяй своему мужу.

Она на это нахмурилась и мило запыхтела, желая как-то возразить, но так ничего и придумав, она просто выдохнула, разжала кулаки и, отведя глаза, недовольно сказала:

— Ладно... — и посмотрев на капающую с руки кровь, произнесла: — Подожди где-нибудь тут, я сейчас схожу в аптеку.

— Хорошо, — согласился я, после чего она, накинув капюшон, направилась в ближайшую аптеку, которую наверняка найдёт с помощью телефона.

Я же, чтобы не стоять на столь видном и относительно людном месте, присмотрел укромный, тёмный поворот, в который сразу же и направился, спокойно обдумывая подробный план дальнейших действий.

И когда я уже подходил к нему, из него начали доноситься звуки неторопливой ходьбы, которые становились с каждым шагом всё ближе и ближе.

В голове сразу же возникло множество мыслей об возможной, надвигающейся опасности, а как следствие — за ними появлялось ещё столько же возможных вариантов противодействия, начинающиеся банальным побегом и заканчивающиеся моей атакой.

Но вот, проходит ещё одно мгновение и из-за угла выходит фигура. Из-за отсутствия же света видно лишь силуэт этого человека, рост которого совсем небольшой — метр шестьдесят от силы.

В правой же руке у него трость, которая при каждом соприкосновении с асфальтом издавал громкий звук, расходящийся по тихому и безлюдному переулку.

«Просто старик?» — пронеслась у меня мысль, пока я немного расслабился, отошёл в сторону — ближе к стене, и убрал правую руку за спину, при этом всё ещё будучи наготове к худшему развитию событий.

Старик же уверенно продвигался вперёд по переулку, то ли не замечая меня, то ли просто не обращая внимания. Я же, тем временем, начал понемногу рассматривать его: сморщенная кожа, еле приоткрытые глаза, сильно сгорбленный, седые волосы, уложенные назад, и простая, явно совсем не богатая одежда.

И пока он проходил мимо, а я активно рассматривал его, он неожиданно остановился прямо напротив меня и повернулся ко мне.

Я моментально напрягся.

— Не поможешь старику? — спросил он хрипящим, старческим и немощным голосом, протягивая в мою сторону левую руку, в которой было два заполненных чем-то до краёв пакета.

— Помочь? — насторожено переспросил я, в очередной раз осматривая его с головы до ног.

— Да, — едва кивнул он в силу своих возможностей. — Я совсем старый стал, мне самому-то трудно ходить, так ещё и пакеты... Так, глядишь, и вовсе до дома не дойду... — и проговорив это, слабо улыбнулся и настойчиво протянул пакеты ещё ближе ко мне. — Ты ведь поможешь немощному старику донести его пакеты до дома?

Я несколько растерялся, обдумывая всевозможные риски и подвохи, которые могут стоять за этой просьбой, но взглянув уже, наверное, в сотый раз на этого старика, я произнёс:

— Хорошо.

— Вот и спасибо, — подошёл он ещё ближе, протягивая пакеты. — Я знал, что ты не откажешь.

Я на это не стал ничего отвечать, перехватывая в это время левой рукой пакеты.

— Если у тебя так сильно болит правая рука, то давай я обратно возьму один, — легко произнёс он, а я из-за этих слов чуть рефлекторно не отпрыгнул назад, под конец решив не реагировать.

— Отку?..

— Ты её прячешь с момента, как увидел меня, — перебил он меня, дав ответ на мой ещё не заданный вопрос.

«Он мало того, что заметил меня в такой темноте, с такого расстояния и в таком-то возрасте, так ещё и увидел, что я прячу за спиной правую руку? Интересно, подобное вообще возможно в рамках обычного человека? Вряд ли. И что же мне делать? Агрессию он совершенно не выражает, и даже если бы она была, а он её скрывал — я бы всё равно это смог заметить. А раз агрессии в нём никакой нет, то и вряд ли он враг и хочет мне навредить. Но сама сложившаяся ситуация заставляет искать в этом всём какой-то подвох. Но при этом, сколько бы я его не искал, найти его я так и не могу.»

— Ясно, — спокойно произнёс я, не отводя от него глаз и так же пряча правую руку за спиной. — Не стоит, я и с одной рукой управлюсь.

— Ну да, ты молод, не то что я, — всё с той же лёгкой, старческой улыбкой и едва открытыми глазами, проговорил он. — Да и подкачен ты хорошо.

«Даже не знаю, стоит ли удивляться тому, что он это заметил под всей одетой на мне одежде, или после прошлых его слов это норма.»

— Куда вам? — проигнорировав его слова, спросил я, желая побыстрее закончить с этим.

— Да вон туда, — показал он пальцем прямо, — там метров сто и арка, а следом ещё метров сто и мой дом.

«Он не лжёт. Прежде, чем ехать сюда, я посмотрел карту и полностью запомнил все дороги, тропинки, дома, поворота и арки. Если же он говорит правду, то я даже знаю, о каком именно доме он говорит.»

— Хорошо. Тогда пойдёмте?

— Да, конечно-конечно... — проговорил он и пошёл вперёд меня, что мне сильно помогло скрыть всё ещё сильно кровоточащую руку.

Так мы не прошли и минуты, как он снова заговорил:

— А говорят, молодёжь совсем плохая пошла. Ты вон согласился помочь какому-то старику за просто так.

«Тебе просто повезло. Огромная вероятность того, что кто-то на моём месте просто отнял бы у тебя эти продукты и убежал. А может, в добавок ещё избили бы, или в худшем случае вовсе убили,» — пронеслось у меня в голове, но на деле же в ответ я сказал:

— Думаю, вам не стоит выходить из дома так поздно, тем более одному.

— Ну а как иначе-то? В магазине только в это время скидки есть.

«Потому что под конец дня пытаются продать тот товар, который уже давно лежит и его срок годности вот-вот закончиться.»

— Ну а компанию мне составить просто некому, — договорил он.

— Совсем?

— Ага. Вот так я и остался к концу жизни совсем один. А в молодости был совсем как ты — сильный, умный, способный и целеустремлённый. Да и к тому же, чего скрывать, популярностью пользовался хорошей у девушек, — с нотками радости произнёс он. — Вот только не ценил я это всё. Всё гнался за целью, которая казалась бы всё время была у меня на ладони и нужно было сделать лишь шаг, чтобы достичь её. Так я и заметить не успел, как стал стариком, у которого никого, кроме него самого и нет.

«Даже интересно стало, что за цель такая у него могла быть, что он провёл в её преследовании всю жизнь, притом, что, по его словам, она была у него на ладони и нужно было сделать лишь шаг к ней?»

— Ясно.

Он усмехнулся.

— За тобой, поди, тоже девушки бегают только так?

— С чего вы так решили?

— Ну ты, как минимум, добрый и сильный.

— Потому что помогаю вам донести пакеты?

— Да что там пакеты, это так... мелочь, — отмахнулся он левой рукой. — Я вообще, в целом говорю.

«Думает, что если дожил до такого возраста, то опытный и умеет читать людей?»

— Вы явно ошиблись в своих выводах. Добрым меня точно не назвать, — произнёс я, а в голове сами по себе начали всплывать самые тёмные, корыстные и злые поступки, что я успел совершить за столь короткое время, проведённое в этом мире.

— Ну... может и так, а может и нет, — пожал он плечами, первым заходя в арку домов, о которой мы ранее говорили.

Следом за ним зашёл и я, внимательно прислушиваясь к другому выходу арки, чтобы в случае чего услышать возможную, таящуюся там опасность.

— Так что, хочешь сказать, что с девушками у тебя не складывается?

Только услышав этот вопрос я хотел сказать «нет», но в этот момент в голове возник образ Мияко — как мы с ней только познакомились, как она надменно вела себя в начале, как произошёл наш первый поцелуй, как дело дошло до постели, а потом и как у нас прошла свадебная церемония на глазах у сотни людей; и чуть следом за этим возник и более блеклый образ Нанако — наша первая с ней встреча, обернувшаяся для меня полной неожиданностью и поцелуем, наша недавняя прогулка, закончившаяся в постели и наш с ней ночной разговор.

— Смотря, как посмотреть.

Старик снова усмехнулся.

— О чём я и говорил. Ну а самое главное — тебе самому-то кто-то из них нравится?

— Извините, но это уже вас не касается.

— Ха, ну да, пожалуй ты прав. Я просто немощный старик, которому не долго осталось.

Следующее же минуты мы прошли в тишине, пока не дошли до его квартире в доме, о котором он и говорил.

— Спасибо тебе, — поблагодарил он, уважительно кивнув, после того, как я поставил пакеты в его старую и неприбранную прихожу.

Я в ответ легко кивнул и развернулся, направившись назад.

— Знаешь, я дам тебе совет, — неожиданно начал он, из-за чего заставил меня остановиться и повернуться к нему, — Ты, конечно, наверняка сочтёшь его глупым, бесполезным и совершенно неподходящем тебе, отчего никогда им не воспользуешься, но всё же я знаю, что я обязан это сказать, а ты обязан это выслушать.

«Обязан? Интересно, ввиду чего это он обязан это говорить, а тем более — я — выслушивать его? Впрочем, причин не выслушивать его у меня никаких нет.»

— Не иди по пути старика. Этому миру и так хватает тех, кто остаётся без всего, гонясь за целью.

— Это всё? — даже несколько удивился я, ожидая услышать нечто более длительное.

— Да. Это всё, что я обязан был сказать. А теперь иди, тебя уже ждёт твоя супруга, — и сказав это, он закрыл дверь, оставив меня догадываться, откуда он знает о Мияко.

В этот момент на телефон пришло сообщение, издав характерный звук уведомления. Я достал телефон и прочитал сообщение — оно было от Мияко и там было написано: «Ты где?»

Решив, что я обязан узнать, что за всем этим стоит, я убрал телефон в карман и сразу же добрался до двери, дёрнув за ручку и открыв дверь.

Но внутри было пусто.

Лишь та же старая и неприбранная прихожая, в которую будто бы уже несколько лет не ступала нога человека. Ни старика, ни пакетов внутри не было.

Не долго думая, я вошёл, нащупал выключать и включил свет, после чего, внимательное прислушиваясь к каждому звуку, начал проходить внутрь, будучи готовым к худшему развитию событий.

Но по итогу... всё пусто.

Вся квартира была пуста. И оказывается, вся квартира квартира выглядела так, словно в ней не жили несколько лет, а не только прихожая.

При этом все окна так же были закрыты, как и другие самые очевидные пути, через которые этот старик мог покинуть эту квартиру.

За это время пришло ещё несколько сообщений от Мияко, в которых она крайне сильно хотела узнать, где я и куда делся.

Я мог бы скинуть ей свою геопозицию, а после всё рассказать, и мы бы уже вместе исследовали эту квартиру, но я решил так не делать — отчасти потому, что я не хочу подвергать Мияко потенциальному риску, а отчасти потому, что я не уверен в том, что тут можно будет что-то сделать или найти.

Так и размышляя, я выключил свет и вышел из квартиры, перед этим тщательно протерев рукавом выключатель и ручку двери, после чего закрыл дверь.

Через некоторое время я встретился с Мияко, которая держала в руках только что купленный бинт. Она сразу же начала задавать прямые вопросы, но я не стал ей ничего рассказывать.

Ей это не слишком-то понравилась, но по итогу она смерилась, и мы направились домой.

И уже дома, по полученным от Мияко данным, я начал проверять этот дом, в котором и находилась та квартира.

И оказалось, что прошлый владелец этой квартиры умер ещё четыре года назад, а те, кто её унаследовали, уже давно переехали в другой город.

Глава 6

Вернувшись вместе с Акирой в квартиру Мияко наблюдала, как Акира сразу же сел за ноутбук, что-то начав проверять.

Для неё, успевшей неплохо узнать Акиру, его повадки и поведение, было очевидно, что за то время, пока она ходила в аптеку, покупала бинт и возвращалась, с ним что-то произошло.

Причём это «что-то» — то, что Акира не предвидел.

Казалось бы это вполне естественно. Человек не может предвидеть всё.

Но это если говорить о обычном человеке, кем Мияко не считала Акиру. Уж кто-то, но он всегда всё знает.

По крайней мере, так считала Мияко.

Мияко за всё время знакомства с Акирой несколько раз обдумывала то, что на деле Акира владеет не только регенерацией и невосприимчивостью к боли, но ещё и предвиденьем.

Ну или чем-то подобным.

Ведь иначе объяснить, как Акира каждый раз знает всё грядущее на несколько шагов вперёд, просто невозможно.

Разве что невероятным интеллектом.

И хоть Мияко не раз убеждалась в исключительном интеллекте Акиры и его способностях применять его на практики, но всё равно это не то.

Обычный человек просто не способен на то, на что на самом деле способен Акира, а значит за этим наверняка что-то стоит.

Именно так и думала Мияко.

Возможно, подобное мышление и поиски оправдания способностей Акиры были простой защитной механикой психикой, ведь ранее, совсем недавно, Мияко была гением.

Гением же просто так не назовут.

Гений — это исключительный человек. Один из миллионов. А может и из большего количества.

И Мияко по праву заслужила возможность называться так. Поэтому сама, зачастую, любила говорить о себе, называя себя гением.

Но сейчас она так не делает. Причём, уже достаточно давно.

И дело именно в Акире.

На его фоне она, гений, лишь... заурядный человек.

Явно лучше, чем другие, но всё равно в сравнении с Акирой просто блеклый фон.

Так что нет ничего удивительно в том, что Мияко подсознательно пытается найти и уцепиться хоть за какое-то оправдание способностей Акиры.

Но дело в том, что сегодня, буквально меньше часа назад, Мияко увидела Акиру растерянным.

Понятное дело, что его лицо и тело это никак не выражало — всё это было, как и всегда, словно как у робота, на которого ничто и никак не может воздействовать, заставляя выдать эмоции.

Да и сама Мияко, если на то пошло, не настолько хороша в считке эмоций.

Её способностей хватит, чтобы понять, что чувствует обычный человек или сверстники аристократы, а вот уже взрослые аристократы, привыкшие всю жизнь скрывать эмоции за маской, для неё хорошая преграда, которую она крайне редко может преодолеть.

Не то, что Акира...

Но суть не в этом.

А в том, что на деле Мияко это и не надо.

У неё с рождения есть одна особенность, сильно отличающая её от других, обычных людей.

Она чувствовала и могла немного управлять эмоциями людей.

Об этом она никому и никогда не рассказывала. Даже родителям. Она знала, что может последовать после подобного признания, поэтому всю жизнь хранила это в тайне.

И практиковалась.

Стоит отметить, что Мияко и самой нравиться выводить людей на эмоции, ведь, как правило, становиться крайне весело и вечная заноза в заднице под названием скука хотя бы на время, но исчезает из её жизни.

А вкупе с тем, что ей хотелось тренировать и развивать свою способность, пользовалась она ей с самого детства крайне часто. А после, в один момент, и вовсе не заметила, как использовала свою способность который день к ряду.

В общем, практики ей не занимать.

Вот только способность в один момент совсем перестала развиваться — произошло это примерно в семь лет.

Мияко в тот момент долго и упорно пыталась преодолеть повисший перед ней барьер, но спустя год активных попыток она это дело полностью забросила, решив, что тот предел, к которому она сейчас подошла, — максимум её способности.

Этому она, кстати, не сильно-то и расстроилась.

Она ведь уже и в том возрасте получила статус гения, а гении и без сильных способностей всё равно гении.

Да и для целей Мияко уровня её способности почти всегда хватало с головой.

И вновь так было, пока она не встретила Акиру.

Ещё с момента, когда она вошла в класс, она заметила, что эмоции, как и обычно, шли ото всех.

Вот только было одно исключение — им и был Акира — парень, от которого совсем ничем не веяло: ни страхом, который естественен для простолюдинов, попавших в старшую школу Никото; ни предвкушение, которое естественно для школьников, только ступивших в старшую школу и ждущих огромных перемен в своей жизни и той самой «розовой поры».

И ничего другого. Совсем.

Словно белый лист.

А для Мияко, которая чувствует эмоции и примерное местонахождение их владельца, он скорее был ничем. То есть, если Мияко закрыть глаза, она, чувствуя эмоции, сможет сказать, кто где находиться, то вот с Акирой это не так.

Она его совсем не видела.

Он для неё полная невидимка.

Отчасти, тогда этот фактор тоже сыграл огромную роль в дальнейших, уже произошедших событиях.

Но суть тут немного в другом — в том, что Акира почти всегда для неё невидимка.

Лишь в крайне редких случаях она начала его «видеть», и как правило, это когда они сближаются в постели и там уже, видимо, в дело идут природные инстинкты, благодаря которым Акира и начинает испытывать какие-то эмоции, которые и ощущает Мияко.

Она лишь жалеет, что обычно в такие моменты она сама придаётся ярким эмоция и огромному, наступающему водопадом наслаждению, отчего не может полноценно «осмотреть» в отдельности каждую выпускаемую Акирой эмоцию.

Впрочем, жалеет она об этом совсем чуть-чуть. Ведь было бы куда хуже, если бы во время всего это действа ей было бы настолько скучно, что она стала бы капаться в чьих-то испускаемых эмоциях.

Примерно так и обстоят обычно дела с эмоциями Акиры.

Но это лишь обычно.

Сегодня, когда тот мужчина наставил ему в лицо ствол револьвер и взвёл курок, держа палец на спусковом курке, будучи готовым выстрелить и убить его, Акира никак не реагировал.

И это он не притворялся. Он действительно ничего не испытывал, словно наверняка знал, что ничего с ним произойти не может, хотя он буквально был на волоске от смерти.

Это одновременно успокаивало и настораживало Мияко.

И пускай всё закончилось хорошо, но в итоге она всё равно сорвалась и чуть ли не начала отчитывать Акиру, который всё так же был совершенно ничего не испытывал, притом, что у него была прострелена правая рука и из неё активно выливалась кровь.

Ощущая это, Мияко довольно быстро успокоилась и решила сходить за бинтом в ближайшую аптеку, месторасположение которой чуть позже нашла с помощью телефона.

Но она и представить не могла, что после всего произошедшего, буквально на пятнадцать минут расставаясь с Акирой, она встретит его, уже испытывающего растерянность и удивление.

И всё это усугубилось, когда на все её вопросы Акира никаких нормальных вопросов не давал, не собираясь рассказывать о том, что же всё-таки смогло пробить его на пускай и небольшой, но поток столь чуждых для него эмоций.

Так им и пришлось добираться до дома — Акире ощущая непривычные ему эмоции, а Мияко ощущая исходящие от Акиры эмоции, причину излучения которых она не знала и даже не могла предположить нечто реалистичное и адекватное.

И даже когда они прибыли домой и Акира сел за ноутбук, Мияко вновь попыталась выведать произошедшее в её отсутствие. Дело по итогу дошло даже до оральных ласк, в которых, как считала Мияко по реакции Акиры, она была хороша.

Но в итоге... ничего.

Акира так и не раскололся.

Поняв же, что она от него никакой информации не получит, она направилась отдыхать в комнату, хмуро напомнив ему, что лучше бы ему сегодня найти домик, в который они завтра заедут, а то иначе ближайшая половая активность от Мияко будет ой, как не скоро и, возможно, как она выразилась: «Ему даже придётся перейти полностью на ручное управление».

Следующие несколько часов, вплоть до наступления половины второго ночи, Мияко лежала на кровати, то листая соцсети в телефоне, то смотря сериал на телевизоре, всего лишь два раза прервавшись на покушать.

Когда же наступила половина второго, она вышла из комнаты и посмотрела на всё так же сидящего за ноутбуком и сконцентрированного на работе Акиру.

— Я пошла, — произнесла Мияко в ожидании каких-то напутствующих слов, а возможно — совета, или советов.

Но в ответ же она получила...

— Хорошо, — сухо произнёс Акира, даже на секунду не отрывая глаза от ноутбука.

И хоть Мияко надеялась на другие слова, но на самом деле понимала, что в итоге будет что-то подобное — слишком уж хорошо она понимает Акиру. На фоне других, естественно.

Но если говорить в общем плане, то даже для неё он всё равно оставался закрытой книгой.

Хотя, вернее будет сказать, приоткрытой книгой, ведь она видела в нём и понимала то, что хотел показать сам Акира. Но при это она чувствовала, что тут точно есть двойное дно, а может — и вовсе тройное.

Это её сильно напрягало.

И хоть она и начала к этому понемногу привыкать, но бесконечные вопросы о том, — что же произошло с Акирой до их встречи? — никак не выходит из её головы.

А в том, что с ним что-то произошло — она уверена на все сто.

За всё время их знакомства она не раз видела полную характеристику Акиры, в которой было всё — от его рождения и дальних родственник, до момента поступления в старшую школу Никото.

И тот человек, кем был Акира раньше, и кто он сейчас — это два словно два разных человека. Совершенно.

В прошлом Акире и нынешнем Акире нет никаких совпадений, кроме тела — это Мияко может заявить с полной уверенностью.

Но вот что за этим стоит она сказать не может: слишком уж много вариантов, различной степени фанатичности, приходит ей в голову. И не один из них никак не доказать.

Да и если уж на то пошло, то и доказывать их смысла нет никакого, ведь никакой с этого выгоды она не получит, и даже скорее наоборот — оно больше навредит, ведь пошёл второй день, как Мияко стало его женой.

Теперь она и он — это одно целое. Ну почти.

Но это «почти» совсем незаметное и роли какой-либо едва ли играет.

В большинстве же своём она и он — едины.

Стоит ошибиться одному, как второй сразу же почувствует отдачу на себе. Поэтому будучи супругами в Японской Империи крайне важно помогать и заботиться о друг друге, ведь это напрямую отразиться и на тебе.

И «заднюю» тут никак не дашь, потому что расторгнуть брак для аристократов никак нельзя.

И осознавая это, рода стараются учесть всевозможные факторы, и только после этого выдавать своего наследника в супруги, чтобы минимизировать всевозможные худшие варианты развития событий.

Но это всё не про этот случай.

Интерес, вызванный поступками и способностями Акиры, а также нежелание выдавать какому-то роду гения заставило род Мори принять довольно быстрое решение, рассчитывая и надеясь, что по итогу всё само собой сложиться хорошо и род Мори будет в выигрыше от такого исхода.

Но о том, было ли это правильным решение, или же нет — они узнают совсем скоро.

А пока что, Мияко спокойно оделась в свою броню Икара, которую ещё давно украла со склада своего рода, скрыла её за обычной, повседневной одеждой так, чтобы было не заметно, и уже выходила, готовясь идти на встречу со своими соратниками и сородичами, хотя ни первыми, ни вторыми лично она их и не считала.

Как она и ожидала, Акира даже не стал её провожать, а просто так и сидел за ноутбуком, продолжая что-то печатать и водить пальцем по тачпаду, ни на секунду не отвлекаясь от этого.

Ей же оставалось лишь устало выдохнуть, в очередной раз задаваясь про себя вопросом, как он одновременно может быть таким умным и при этом совершенно не понимать, что от него хочет уже его жена.

В голове у неё, конечно, не раз возникала мысль, что он может всё на самом деле понимать и специально строить из себя дурочка, но Мияко старательно каждый раз засовывала эту мысль в самую глубь своего сознания, надеясь, что это лишь неправильное предположение.

Натянув посильнее капюшон, Мияко вышла из столь нелюбимой ей квартиры и закрыв за собой дверь, направилась к лифту, по которому спокойно спустилась на нижний этаж. А уже через некоторое время покинула здание, выйдя на улицу и направившись в нужном направлении, стараясь не встречаться с другими прохожими.

Примерно через час она завернула с освященной фонарями улицы в тёмный, безлюдный переулок, в которых обычно любят сидеть не самые приятные личности, желающие по быстрому раздобыть денег, ну или в крайнем случае, если у их жертвы их не будет — хотя бы развлечься.

И этот раз был не исключением.

Два парня сидели на корточках, ещё один парень стоял рядом и обнимал, положив руки на плечи, двух девушек.

И при всей стоящей в этом переулке темноте, Мияко отлично могла рассмотреть каждого из них, и даже их лица, с самыми мелкими деталями, и всё это благодаря встроенному в броню Икара ПНВ.

Сделав всего один благодаря броне звонкий, увесистый и громкий шаг вперёд, она смогла обратить внимание всех пятерых на себя.

— О-о-о... — чуть ли не пропел парень, что обнимал девушек, отпуская тех из своих объятий и показушно разминая руки. — А вот и денюжки подъехали!

Девушки с этого рассмеялись, а парни лишь ухмыльнулись, начав подниматься с корточек.

Но стоило первому парню сделать несколько шагов в сторону Мияко, как она произнесла:

— Съебались.

Все на секунду остановились. Но стоило этой секунде пройти, как все снова принялись за своё — первый парень продолжил подходить к Мияко, теперь ещё более самоуверенно улыбаясь, два других парня же только начали идти к своему другу, но их лёгкая ухмылка так же переросла в полноценную улыбку, а девушки стояли на месте и уже во всю хихикали предвещая дальнейшее, как они думали, развитие событий.

— О, так вы — мудмуазель, а я думал...

— Мадмуазель, — перебила его Мияко, поправив. — И я — не она.

— Чо?.. — не понял он.

От того, что этот парень использует слова, значение которых даже не знает, у Мияко по телу пробежались небольшие фиолетовые молнии, вызванные раздражённостью.

— Чо это было? — оглядываясь по сторонам спросил этот парень, услышав треск молний, но из-за надетой на Мияко одежды не увидев сами молнии.

— Да забей, братан, — сказал второй парень, подойдя к своему другу. — Давай уже раскошеливайся, — обратился он к Мияко, — тут, знаешь ли, проход платный.

— Ага, тут нехило так можно сократить дорожку, — поддакнул ему третий парень.

Так они и стояли смотря на Мияко, которая в этот момент из последних сил сдерживалась, чтобы не отпинать всех троих, и в последствии не ввязаться в проблемы.

— Э-э! Ты чего там молчишь?! — спросив, повысив голос, первый парень сделал несколько шагов к Мияко, после чего одним движением содрал с неё капюшон. — Какого?!

Все пятеро обычных подростков узрели ранее видимый только по интернету шлем от крайне известной в военном деле брони Икара.

— Съебали, — повторила Мияко, приподняв голову и посмотрев через шлем в расширенные от страха и удивления парня.

И это подействовало.

Стоящие позади первого парня друзья сразу же развернулись и спешно, чуть ли не перейдя сразу на бег, начали уходить, как и девушки, что заметив, что дело зашло куда-то не туда, быстро решили ретироваться.

А вот первый же парень не успел — стоило ему попытаться развернуться и побежать, как его правую руку, которой он до этого снял с Мияко капюшон, схватили.

Парень попытался вырваться, но на это захват только усилился до такого уровня, что парень даже вскрикнул и чуть не упал на колени.

Мияко дёрнула за руку парня и тем самым развернула его испуганное, будто увидевшее саму смерть лицо к себе.

— Расскажете кому-то, что видели меня, и я обещаю: я найду вас и ваших родных, а после посажу в клетку, лишу еды на месяц, а после буду заживо сдирать с дорогих вам людей кожу и скармливать её вам, пока они не сдохнут, а после проделаю то же самое и с вами. Понял?

— Да!.. — пытаясь вырваться, провопил он. — Да-да!..

И только после этого хватка Мияко разжалась и парень упал на ноги, но буквально за секунду кое-как поднялся и, поскуливая от боли, убежал за своими друзьями, держась за ноющую от дичайшей боли руку.

— Даже полегчало... — произнесла Мияко, накидывая на себя капюшон, стоило им всем исчезнуть с виду.

После этого она осмотрелась по сторонам и никого не увидев, подошла к самой обычной на вид стене переулка и приложила к ней свою руку.

И уже в следующую секунду в стене начал вырисовываться чёрный прямоугольник, напоминающий по размерам дверь.

Глава 7 — Первая искра конфликта — Третье августа

— Как всё прошло? — спросил я, оторвав глаза от ноутбука и посмотрев на только что вернувшуюся домой, ещё стоящую в полной броне Икара и верхней одежде Мияко.

Она протянула правую руку к своему лицу и пальцами зажала две кнопки на шлеме, расположенные на висках. Пару секунд по её голове пробегают маленькие чёрные частицы шлема, сходясь у лица и постепенно превращая шлем в небольшую маску, которую Мияко взяла в правую руку, пока легонько мотала головой, развеивая волосы.

— Как ты и говорил: недоверие ко мне выросло, и что хуже — они даже вновь подняли тему рассказанной мной истории. Но на удивление, и в этот раз кто-то сверху вступился за меня и приказал, перестать меня расспрашивать или питать ко мне недоверие.

— Вот как. Тогда, получается, всё прошло вполне хорошо. Это радует, — сказал я и вновь опустил глаза, глядя в монитор ноутбука.

— Хочешь сказать, что рассчитывал, что за меня впряжётся кто-то сверху? — положив руку на пояс, спросила она.

— Лишь предполагал.

— Потому что мне и в прошлый раз помогли?

— Именно. Слишком уж маловероятно, что какой-то вышестоящий акудама поможет тебе просто так. Но это произошло. Почему?

— Потому что он хочет этим чего-то добиться... — дошло до неё.

— Именно. А раз ничего не произошло с прошлого раза, то?.. — замолчал я и посмотрел на неё.

— То он, скорее всего, снова мне поможет, потому что не достиг своей цели.

— Верно. Поэтому я и предполагал, что тебе помогут и в этот раз.

— Ясно. И кстати, учитывая, что ты ничего не любишь разъяснять и даже работая в паре, скрываешь от меня что-то, то... какова вероятность, что ты, перед тем, как отправить меня к акудамам, встроил жучок мне в броню?

— Высокая. Но я этого не делал.

Она не поверила.

— Он у тебя не в броне, а в телефоне. Притом, он там уже довольно давно, — сознался я, понимая, что она в любом случае теперь всё проверит.

— Сталкер... — с наигранным отвращением произнесла она.

Я на никак реагировать не стал, продолжив работать.

Мияко, поняв, что я не собираюсь играться, устало вздохнула и, осмотрев меня, спросила:

— Кстати, неужели всё то время, что меня не было, ты работал?

Я кивнул.

— Прошло так-то уже два часа, а ты и до этого сидел где-то четыре, а то и пять часов. Неужели хочешь за раз всю базу данных просмотреть? Это же явный перебор даже для те...

— Я уже закончил с этим.

— Что?..

— Говорю: я уже закончил. Я отсортировал информацию по принципу самой необходимой в данный момент, а после просмотрел всё это и запомнил. Остальное же изучать особого смысла в данный момент нет, но я это всё равно сделаю, как время будет.

— Хочешь сказать, что... э-эм... так что именно ты изучил-то?

— Всю информацию по роду Танэгасима, вплоть до того, что ещё смог дополнительно накопать в интернете, даже если это на уровне слухов и домыслов; а также данные всех возможных моих будущих слуг, — и понимая, что этого ей будет мало, я продолжил объяснять: — Если же тебе интересно, то предполагаемых слуг я искал по их роду деятельности отдавая предпочтения бывшим военным, полицейским, наёмникам и членам кланов. Ну, ещё есть несколько кандидатов, что несколько раз занимались криминалом, или как-либо были связанны и замечены с применением оружия или EMF-а. А ещё есть буквально парочка другая, что просто имеет потенциал в EMF-е, но что на них, что на околокриминальных личностей я ставку совсем не делаю. Просто если подойдут, то будет хорошо, если нет — значит, нет.

Мияко смотрела на меня растерянными глазами и ничего не говорила, видимо пытаясь про себя что-то осмыслить.

— И что, ты думаешь они пойдут за тобой? С тем полицейским ты был на волоске от смерти, не говоря уже о союзе.

— Но по итогу же всё получилось, разве не это главное? — задал я риторический вопрос, после чего подождал секунду и продолжил: — И нет, разумеется, я не думаю, что все они присоединяться ко мне. Даже половина вряд ли наберётся — слишком уж они все разношёрстные лица. Объединить хотя бы половину общей целью, к которой они захотят пойти вместе, будет крайне трудно. Да и если уж на то пошло, то и половина будет для меня перебором на данный момент. Я не смогу их всех обеспечить экипировкой, едой, кровом и оплатой.

— Ты что, в серьёз собираешься создать целую армию?

— Можно и так сказать, — и сказав это, я заметил кое-что на экране ноутбука, что ожидал увидеть чуть раньше. — Кстати, надень обратно броню.

— Что?.. — не поняла Мияко. — Зачем?

— Затем, что у нас гости, — и сделав небольшую паузу, поставив ноутбук на стол и повернув его к Мияко, разъяснил: — Тошиэко сделал свой ход.

Мияко сразу же подошла и наклонилась к столу, начав вглядываться в экран монитора. Я же в это время достал телефон и написал одно короткое сообщение, после чего отправил его, но телефон оставил в руке, ожидая ответного сообщения.

На экране же ноутбука сейчас были воспроизведены записи, идущие в режиме реального времени, с камер, установленных на стоянке.

— Три парня выходят из машины, ты о них говоришь? С чего ты решил, что они по нашу душу? Вроде, выглядят совершенно обычными. И как ты вообще получил тут доступ к камерам?

— Взломал их сервер, — ответил я и сразу объяснил главное: — Машина и её номер. Обе эти вещи зарегистрированы на одного из присутствующий в этой группе. И этот человек — слуга рода Танэгасима, как и двое других.

У Мияко после моих слов явно появилось несколько вопросов, но она сдержалась и перешла к сути:

— Что будем делать? Уходим? Их всего трое, а в здании шесть лифтов и четыре лестницы, и плюс к этому у тебя есть доступ к камерам, так что мы можем спокойно сбежать.

— Мы не будем этого делать.

— И что же мы будем делать? Эти трое если не вооружены, то наверняка сами по себе — то ещё оружие.

— Верно. Каждый из этих троих обладает EMF-ом. Двое имеют ранг «С», а третий — ранг «B».

— Он мог и посильнее кого послать... — задумалась она, — или это проверочный?

— Наверняка. Если смотреть с его стороны, то мы ничего не рассказали главе рода и заехали в относительно безопасное место. Иначе говоря, мы беззащитны. Поэтому отряду из двух C-ранговых и одного B-рангово должно быть более чем достаточно, если это не ловушка. А если ловушка, то посылать большее количество бойцов может ничего не дать, кроме лишения этих фигур.

— Логично, — кивнула она согласно. — Но для нас это ничего не меняет-то. Мы ведь действительно беззащитны почти. Конечно, у нас обоих есть броня Икара и я сама «C» ранговая, но этого же мало. Или тут действительно есть какая-то ловушка? И вообще, было бы не плохо, если бы ты выдавал информацию не дозированно, а сразу полностью, а то они уже в лифт заходят, — кивнула она на монитор ноутбука.

И в этот момент мне, наконец-то, пришла ответное сообщение на телефон, которое я и ждал.

— Хорошо, тогда слушай, что нужно делать... — начал я, просмотрев сообщение с одним словом, означающим, что всё прошло по плану.

* * *

Полностью облачившись в собственную броню Икара, что я получил от дедушки Мияко, я стоял перед дверь и поглядывал в монитор ноутбуку, стоящего позади меня, в нескольких метрах, на полу.

Сейчас камеры на нём показывали, как те троя мужчин, одетых в обычную будничную одежду, осматриваясь, выходили с лифта и, стараясь идти медленно и тихо, направлялись к стоящей передо мной двери.

«Даже если бы я не видел их через камеры, то я бы всё равно без проблем слышал бы их шаги. Значит, эти троя точно не профессионалы в таких делах и информация, полученная от Мияко верная.»

Когда же они подошли к двери, один из них поднял руку, останавливая остальных.

Когда эти двое остановились, он показал пальцем на пол. Там лежал телефон.

Если быть точнее — телефон Мияко, но об этом они не знали.

Тот, что его заметил, начал поднимать телефон, и как только он это сделал, экран телефона загорелся и, в эту же секунду, на несколько этажей этого дома раздался оглушительный звук треска тысяч молний.

Эти троя сразу же занервничали и, наверное, на подсознательном уровня поняли о приближающейся опасности, поэтому не прошло и двух секунд, как они развернулись и начали осматриваться, пытаясь найти угрозу.

И в этот момент произошёл звук удара, а вместе с этим и часть потолка, находящаяся над этими тремя, обрушилась, и огромные тяжёлые куски потолка начали сваливаться им на голову.

Но если на это они ещё могли бы среагировать, то вот на огромное копьё из молний, направленное на одного из них, — уже нет.

И не успели первые обломки потолка коснуться пола, как копьё пробило спину одного из мужчин, выжигая в его теле дырку и проходя сквозь него, выходя с другой стороны.

Остальные же двое в этот момент защитили себя от обломков с помощью своих EMF: один использовал атрибут камня, выстроив из стены небольшой, но явно крепкий навес, который укрепил ещё двумя столбами, идущими из пола; а второй просто создал вокруг себя воздушный щит, об который разбивались и скатывались вниз обломки потолка.

И как только самые основные, угрожающие жизни обломки упали, я в этот же момент выбил ногой дверь и пустил вперёд себя четыре дымовых фигуры, которые создал заранее.

Двух направил на одного и двух на другого.

Они сразу же отреагировали, перестав защищаться от падающих камней и переключившись на, как они думали, их основных противников.

И пока эти двое замахивались руками, преобразуя свой EMF в атрибут и направляя его в мои дымовых фигур, с верхнего этажа, через образовавшуюся дыру, спрыгнула Мияко и, ещё будучи в полёте, начала создавать в правой руке ещё одно копьё из фиолетовых молний.

Естественно, эти двое среагировали на вновь появившийся треск, но повернуться никак не могли, потому что на них неслись, как они думали, противники.

В следующую секунду они выпустили в них свои атрибуты в виде десятка десятка средних размера камней и двух мощных ветренных лезвия.

И если камни просто прошли сквозь, врезавшись с грохотом в стену, то вот ветряные лезвия прошли сквозь них и при этом нарушили их целостность, показав, что это просто дым в форме людей.

И поняв это, они начали разворачиваться, ставя в этот момент защиту.

Но времени и сноровки им не хватило — Мияко завершила свою технику и выпустила в одного из них копьё. Он попытался защититься атрибутом ветра, поставив купол, похожий на тот, которым он защищался от обломков потолка, но в этот раз сосредоточенным только на том, что впереди него, и оставляющем все остальные фронта беззащитными.

Но этого было мало.

Копьё, словно сотканное из тысяч маленьких фиолетовых молний, пробило его воздушный купол и вошло ему в плечо, прожигая то насквозь и выходя с другой стороны, оставляя руку мотаться на нескольких кожаных лоскутах.

По всему зданию разошёлся болезненный крик, наполненный испытываемой болью и агонией, а сам парень упал коленками на пол и ухватился левой рукой за мясо, что осталось вместо правой руки.

Из-за всей этой сцены Мияко и последний оставшийся в состоянии сражаться мужчина из их группы зависли на несколько секунд, наблюдая за этой сценой.

Я же найдя хороший момент, выбежал из квартиры и ринулся на мужчину.

Он почти сразу отреагировал и направил на меня свою руку, начав формировать перед ней пять острых, заточенных камней.

Тут уже оживилась Мияко и, не став применять никакую технику, просто выстрелила обычной молний по нему.

И хоть среагировать на звук он успел, но вот увернуться уже нет — молния попала в него и всё его тело забилось в конвульсиях, а все только что созданные им камни резко попадали вниз.

И когда он почти пришёл в себя, рядом с ним уже был я.

Хватаю левой рукой его за плечо, правой же, которую занёс ещё чуть раньше, со всей силы бью ему по лицу. Его голова от пришедшегося удара уходит назад и потеряв контроль на телом, его тело начинает заваливаться.

В этот момент слышу, что крик второго мужчины прекратился, зато появился звук как тот, что появляется, когда владеющие атрибутом воздуха люди используют свой EMF.

На миг повернув голову назад, я увидел, как как раненный мужчина направил на меня левую руку и в ней начал концентрироваться еле видимый для зрения воздух.

Решив, что уворачиваться будет не лучшей идеей, схватил второй рукой уже находящегося в безсознании мужчину и одним движением развернул его, поставив перед собой, прямо под удар владельца воздушного атрибута.

Один миг и большую часть моей брони заливает кровью удерживаемого мною мужчины.

Но на этом всё не заканчивается, воздушная атака проходит дальше и ударяется об броню. Но из-за препятствия удар по броне пришёлся слабым. А тело — и вовсе не заметило его.

Тем временем, я уже ощущал, что удерживаемый мною вес прилично сбавился. И всё потому, что нижняя часть мужчины, как и его внутренние органы, лежали на полу и моих ногах.

И стоило мне откинуть на пол его верхнюю часть, как фиолетовая молния врезалась во всё ещё сидящего на коленях мужчину и тот, сильно содрогаясь, опал лицом в пол, пока кровь из его правой рукой во всю выливалась, заливая весь пол.

Кинув взгляд на Мияко и убедившись, что с ней всё в порядке, я подошёл к умирающему мужчине и занёс правую ногу.

Одно движение, звонкий хруст и его шейные позвонки раздроблены на мелкие кусочки.

Покончив с ним, я оглянулся.

«Все двери закрыты и я не слышал, чтобы кто-то хотя бы пытался выйти. Это хорошо.»

— Пошли, — сказал я стоящей на месте Мияко. — Мне надо накинуть верхнюю одежду и забрать ноутбук.

Она пошла. Хоть и было видно, что она какая-то абстрагированная.

«Видимо, так сказались на ней первые убийства,» — подумал я про себя, проходя в квартиру.

Пока я надевал поверх брони Икара одежду, что сможет сокрыть её, подошла Мияко и сказала:

— Я впервые убила кого-то. И этот кто-то был из моего дома.

«Ожидаемо.»

— Не стоит на этом зацикливаться. Они бы тебя жалеть не стали. Им отдали приказ убить, и они шли его выполнять. Тут либо ты, либо тебя.

На это она никак отвечать не стала.

— И что дальше будет? — спросила она.

— Ты о трупах и погроме?

— Да.

— Я уже обо всём договорился с владельцем здания, — и на её вопросительный взгляд, который виден даже через шлем, я уточнил: — Фамилия «Мори» даёт хорошие возможности. А так же то, что я пообещал, что возмещу ущерб. Втройне. Так что всё улажено.

«Правда, на это уйдёт большая сумма денег из добытых мною. Но ничего. Вскоре у меня их будет в разы больше.»

— Пошли, — сказал я, закончив одеваться и прихватив ноутбук.

Мы вышли из квартиры, закрыли дверь и направились к лифту, по которому вскоре спустились вниз, на нулевой этаж — то есть, на стоянку.

— Почему стоянка? — спросила Мияко.

— Потому что нас тут ждёт машина и человек, с которым я договорился ещё вчера.

Пройдя несколько десятка метров, я наконец-то нашёл старую, в некоторых моментах ржавую и сильно выделяющуюся на фоне других машину.

Подойдя к ней, я дёрнул за ручку и сел внутрь, следом за мной залезла Мияко.

— И что это значит? — спросила Мияко, осматривая двух, уже находящихся в машине людей, пока машина завилась и поехала.

Первый — это Мацуда, в гостях у которого мы вчера были; а второй — это девушка, руки которой связанны верёвкой сзади, а на голове надет мешок.

— Хорошая работа, Мацуда, — произнёс я, проигнорировав вопрос Мияко.

Мацуда же на это лишь фыркнул.

Я достал телефон и набрал номер.

Несколько секунд гудков и звонок приняли.

— Привет, Тошиэко, — поздоровался я.

— Мои люди погибли?.. — больше констатировал он, чем спрашивал.

— Да. А ещё тебе стоило лучше позаботиться о родственниках.

— Чт?.. — его голос дрогнул.

— Твоя младшая сестра, Рико Танэгасима, у меня.

— ... — молчал он, но я отчётливо слышал по его дыханию, как он выходит из себя.

— Не веришь?

— Верю.

«Ну да, мне нет смысла врать.»

— У меня к тебе предложение.

— Какое?..

— Я не хочу войны и смертей. Но и после всего этого я не могу позволить тебе жить. Умри. Обещаю, что после этого я отпущу твою сестру целой и невредимой, а также никак и никогда не буду отыгрываться на твоих родных.

— Тебе это с рук не сойдёт, — твёрдо произнёс он и бросил трубку.

«Значит, это нет. Он даже не задумался. Получается, он не врал, что готов пожертвовать родными ради мести.»

Глава 8

— Что это за место? — спросила Мияко, проходя вслед за нами внутрь здания и осматриваясь.

— Заброшенный металлургический завод, а так же одна из баз клана Цугара, — ответил я ей.

— И почему мы тут? — и сделав небольшую паузу, задала ещё один логичный вопрос: — И если это база клана, то где все люди?

— Их тут нет уже давно, — ответил ей за меня Мацуда, тыча дулом револьвера в спину сестры Тошиэко Танэгасимы — Рико Танэгасимы, тем самым поторапливая её топать вперёд, что она делала крайне нехотя.

— Чуть больше трёх месяцев, если быть точным, — добавил я. — С момента гибели одного из боссов клана и всей его группы, что базировалась в одном из клубов Токио. Именно туда и перебрался один из боссов клана и его люди, что раньше были тут.

— Вы ведь о... Махе? Кажется, такая кличка была у него. Он и его люди погибли три месяца назад, когда здание, в которое они зачем-то разом явились, было подорвано.

— Да, о нём. Макусу Хатисука — вот как его звали, если быть точным.

— Ясно. Так что мы тут делаем? Скрываемся от преследования?

— Нет. Это место для этого не подошло бы. Да и трудно было бы найти такое место, где нас бы не стали преследовать люди Тошиэко.

— Тогда... неужели ещё одна ловушка?

— Да, — остановился я, кивнув и открыв одну из дверей, показывая Мияко, что находиться внутри.

Она подошла поближе и начала осматривать небольшое помещение, большая часть которого была закидана различным мусором. Но даже так среди этого мусора можно было увидеть повторяющиеся вещи.

— Это...

— Различные взрывчатые вещества, — договорил я за неё, после чего закрыл дверь.

— Откуда это всё?

— Мацуда достал. Это то, что было когда-то изъято у тех, у кого это хранилось незаконным путём. Как ты слышала во время нашего разговора с Мацудо — он работает в полиции почти всю жизнь. За это время он обрёл идеальное доверие в глазах всех сотрудников, а так же он имеет довольно высокое звание, поэтому достать для него всё это не составило проблем.

— И сколько тут этого «всего»?

— Много.

— Настолько что хватит на всех, кого по наши души наверняка уже послал Тошиэко?

— Да.

— Даже если это будет пятьсот человек?

Я посмотрел ей в стеклянное забрало шлема, где и находятся её глаза, и ответил:

— Даже если будет пять тысяч.

«На самом деле у него, понятное дело, нет такого количества слуг.»

После этого развернулся и направился за успевшим удалиться Мацудой. Мияко же несколько секунд обдумывала услышанное и пошла быстрым шагом за мной, спросив:

— Если тут так много взрывчатки, то это так просто с рук не сойдёт — это же наверняка привлечёт огромное количество внимания.

— Это тоже входит в мой план.

— А в твой план входит, что когда выясниться, что тут погибли слуги рода Танэгасима, которые являются членами дома Мори, то и у рода Мори могут возникнуть проблемы?

— Никаких проблем не будет. Ведь нет никаких доказательств связи рода Мори и действий слуг рода Танэгасимы.

— Но род Мори является главным родом в доме Мори, отсюда все проблемы и перекинуться на нас.

— Какие проблемы? — остановился я, посмотрев на неё. — В этом инциденте из жертв будут только слуги рода Танэгасима. Ну и завод, что и так уже несколько лет не эксплуатируется. Как ты думаешь, будет ли Тошиэко в данном случае поднимать бучу и выводить всю ситуацию на массовую огласку? — задал я риторический вопрос. — Конечно же нет. Если он так поступит, то мне не останется ничего, кроме как рассказать обо всём главе рода. А следом за этим род Танэгасима будет сражаться не только с нами тремя, а с целым родом Мори. Он на такое точно не пойдёт и, скорее всего, даже сам постарается и приложит все усилия, чтобы замять этот вопрос.

— А если кто-то попытается докопаться до правды? Там ведь легко сопоставить ту бойню в многоэтажки и предстоящий взрыв.

— Нет. Не легко, — и начав объяснять, я поднял три пальца: — Во-первых, я договорился с владельцем здания на выгодных ему условиях, поэтому он, мягко говоря, совсем не в обиде, — я загнул первый палец; во-вторых, даже если решит почему-то нарушить договор и обнародовать записи с камер, или просто передать их полиции, то у него ничего не выйдет — пока мы ехали в машине я удалил все записи с ноутбука, — я загнул второй палец; ну и в-третьих, если нас захотят связать с квартирой, то у них ничего не выйдет.

— Почему?..

— Потому что квартира более не числится за тобой. Когда я начал исследовать полученную от тебя информацию, я стал продумывать этот план. И в итоге пришёл к выводу, что то, что квартира числится за тобой — это проблема, от которой нужно избавиться, чтобы не оставлять следов. Благо решение этого вопроса оказалось на удивление простым. Поскольку я пользовался твоим ноутбуком, то там было всё, чтобы подтвердить твою личность и выставить квартиру на продажу по цене, намного меньше рыночной, что я сразу же и сделал. Естественно, квартиру сразу же приобрели. Деньги были переведены на счёт, а все документы в онлайн формате переданы анониму, что покупал её благодаря криптовалюте. Таким образом, ты более не являешься владельцем той квартиры уже более восьми часов.

— Но почему?..

— Почему мы тогда в ней были, а настоящий владелец так и не явился? Потому что квартиру купил я.

— А деньги? Если ты купил ниже рыночной цены, то это будет заметно и очевидно, что что-то не так в этой сделке.

— Я не занижал цену до состояния, когда не вериться в адекватность сделки.

— А откуда тогда такие деньги?..

— Корэхико Яманоути.

— А он тут причём?

— У меня есть то, огласки чего он не хотел бы допустить всеми силами. Так что даже такие деньги за это — это не столь уж и большая сумма.

— Шантаж, получается, — поняла она.

Я кивнул.

— На какой он основе, я так понимаю, мне знать не положено?

Я вновь кивнул.

— Думаю, пока что хватит с объяснениями. Пойдём. Они уже совсем скоро будут тут.

— Хорошо.

Мы вновь начали идти по тёмному, совсем не имеющему освещение и давно заброшенному заводу.

Так мы прошли до лестнице, по которой начали подниматься всё выше и выше, пока не оказались на крыше, где на самом краю уже стоял Мацуда, тыча стволом револьвера в затылок сестре Тошиэко.

— И как план? — спросила Мияко и уточнила: — Это же мне можно знать?

— Разумеется, — подходя к Мацуде, ответил я. — Для начала...

* * *

Больше двухсот человек одновременно окружило со всех сторон старые и давно не работающий завод, отрезая все возможные способы отступления, как и приказал им поступить их глава рода, что стал таковым два дня назад.

Но даже учитывая это, ни у кого из них не возникало и мысли, чтобы не исполнять его приказ.

Отчасти — потому что нынешний глава и так стал бы таковым, когда прошлый глава ушёл бы на покой; но по большей же части потому, что каждый из слуг рода Танэгасима знал, кто виноват в смерти одного из наследников рода, а в последствии, и в ритуальном уходе из жизни всеми любимого прошлого главы рода, который был, на удивление, добр и приветлив даже к обычным слугам.

Так что сейчас каждый слуга рода был преисполнен желанием отомстить за своего главу и наследника, которые погибли из-за тех, кто сейчас спокойно стоял на крыше стоящего перед ними завода.

И пока все слуги были готовы в любой момент начать действовать, один из слуг достал рацию и связался со своим новым главой.

— Глава, мы их нашли — стоят на крыше заброшенного металлургического завода и удерживают Рико-саму, направив ей в затылок ствол револьвера. Мы их окружили. Машину, на которой они прибыли, охраняют десять человек. Готовы действовать. Что прикажете делать?

— Просто стоят на месте? — послышался вопрос молодого господина с другой стороны.

— Да.

— На контакт пытаются выйти и договориться?

— Нет.

— Значит, это ловушка, — догадался глава, понимая, что раз они не пытаются выторговать свои жизни в обмен на жизнь его сестры, то у них наверняка есть какой-то другой план.

— Что нам делать?

Несколько секунд с обратной стороны была тишина.

— Пускай половина бойцов идёт внутрь, а вторая остаётся снаружи. Даже если внутри есть ловушки, из-за которых проникнуть внутрь будет невозможно, то к вам хотя бы успеет подъехать ещё люди.

— Понял вас, — ответил слуга, понимая, что и сам будет в числе той, первой группы, которой придётся идти внутрь, возможно прямиком в смертельною ловушку.

Прекратив связь со своим главой, он вздохнул полной грудью и начал отдавать приказы.

Так, уже менее чем через пять минут, весь отряд был поделён на две группы, как и приказал их глава: первая группа подошла сразу с четырёх сторон к зданию, а вторая наоборот чуть отошла назад, чтобы охватывать больше пространства и исключить даже возможность побега тех, что всё ещё без подвижно стояли наверху, даже видя, что происходит снизу.

Учитывая это, ни у кого уже не оставалось сомнения, что внутри есть какая-то ловушка.

И хоть никого это не останавливало, но каждый всё равно про себя гадал, сможет ли он пережить эту ловушку и что именно это может быть, что эти трое так спокойны?

Эти вопросы невольно крайне навязчиво возникали в мыслях каждого, кого определили в первую группу.

Но стоило им услышать приказ их главного, как каждый постарался либо откинуть эти мысли куда-то в самую глубь своего сознания, либо же подумать о чём-то другом. О чём-то приятном.

Ведь, вполне вероятно, скоро они умрут, и лучше будет погибнуть с хорошими мыслями.

Первые металлические двери завода были одновременно открыты со всех сторон. Слуги рода Танэгасима, придерживая в одной руке по фонарику, начали осматривать каждый тёмный угол и особенно — пол, потому что вероятность наткнуться на растяжку была крайне велика.

Но прошло меньше десяти секунд, как каждая мини-группа доложила главному, что всё чисто.

В ответ же было сказано, чтобы все продвигались внутрь и осматривали коридоры с комнатами.

Получив приказ, его начали выполнять, постепенно проходя внутрь и освещая фонариками всё большую территорию мрачного завода.

И так было на протяжении первых двух-трёх минут, пока один из слуг, выполняя приказ, не начал открывать одну из множества дверей.

А следом...

* * *

— И сколько там погибло?.. — спросила Мияко, сидя на обрыве скалы и наблюдая, как ярким, алым пламенем горит завод и деревья, что стояли близко с ним.

— Я успел насчитать двести тридцать двух, — ответил я, стоя рядом с ней и всматриваясь в бинокль.

— Двести тридцать два... — повторила Мияко за мной, словно не веря услышанному. — Они ведь все слуги рода, что является членом дома Мори, а значит — и наши слуги тоже...

Я на это не стал ничего отвечать. Чем быстрее она смериться с тем, что либо так, либо мёртвые мы — тем лучше. И с этим я никак ей помочь не могу.

— Ты же говорил, что хочешь устранить лишь Тошиэко...

— Да. Это действительно так.

— Тогда почему произошло всё это?.. — повернула она голову, посмотрев на меня.

— К сожалению, это вынужденные жертвы. С этим ничего поделать было нельзя. Им просто не повезло.

— Не повезло? И поэтому они погибли?

— Да. В этом мире много кому не везёт, и поэтому они страдают. Но тебя, до этого времени, это что-то совсем не беспокоило. Или если страдают люди твоего дома, то это уже то самое «другое»? Как по мне, это простое двуличие и лицемерие.

И пока Мияко пыталась найти, что ответить, Мацуда, удерживая сестру Тошиэко, спросил:

— Что дальше делаем?

— Переходим к новой фазе. Эта — уже успешно завершена. Первый акт закрыт. Тошиэко понёс весомые потери и понял, с кем имеет дело. Теперь, нервничая от трёх к ряду проигрышей, он наверняка сделает какую-нибудь глупость. Нам же останется лишь ждать и собирать силы, пока подойдёт время.

«Всё же я не зря выбрал именно его первым. Он идеально подошёл не только в отношении характера и целей, но ещё и в том, что благодаря своему званию и сложившемуся к нему доверию, смог достать столько взрывчатки и вместе к этому некоторые конфискованные артефакты, один из которых мы уже успешно и применили.»

Глава 9

— Такси приедет через пятнадцать минут, — сказал я, нажав кнопку блокировки телефона, после чего перевёл взгляд на слабеющую на глазах девушку — сестру Тошиэко.

Примерно пять минут назад она дрожала и брыкалась, пытаясь хоть что-то сделать, чтобы на неё всё же не надевали красный браслет, что сейчас идеально сидит на её левом запястье и едва светиться. А теперь её глаза постепенно закрываются и она засыпает, не имея и шанса сопротивляться этому.

И это не говоря уже о том, что она уже даже сама не может стоять на ногах, ввиду чего Мияко приходиться удерживать её, не давая ей упасть.

— Пора снимать верёвки и мешок? — спросила Мияко.

— Рано, — чёрство ответил Мацуда, опираясь спиной на дерево, удерживая в одной руке большой, но ничем не выделяющийся с виду мешок, на деле наполненный артефактами древних и огнестрельным оружием с патронами, а во второй — ноутбук Мияко.

— Я не тебя спрашивала, — огрызнулась она в ответ, на что Мацуда лишь фыркнул и отвёл от неё взгляд, что-то неразборчиво и тихо шепча ей в ответ.

После этой небольшой перепалки Мияко посмотрела на меня.

— Можно снять, — ответил я и объяснил: — Всё равно её EMF заблокирован ошейником, а физически, — из-за браслета, — она сейчас слабее ребёнка. Так что даже если она не отключиться в ближайшее время, то она никак не сможет убежать.

Мияко в ответ кивнула и создала небольшое лезвие из молнии, происходящее от указательного и среднего пальца.

Крепко держа девушку левой рукой, она одним резким движением разрубила верёвки, что сковывали руки девушки, а следом, почти без промедления и задержки, разрубила и верёвки на мешке с частью самого мешка.

И только после этого сняла мешок с головы девушки.

Каштановые волосы, освободившись, опали на плечи, во рту у неё была обычная тряпка, не позволяющая что-либо сказать, а серо-карие глаза еле разлипались из-за действующего на неё браслета, что постепенно вытягивал с неё силы.

Как только мешок был убран с её лица, она сразу же попыталась что-то сказать, но в итоге, из-за кляпа в виде тряпки во рту, получилось лишь обычное, неразборчивое молчание.

«Главное, чтобы артефакт успел её полностью вырубить к приезду такси,» — подумал я про себя, как мой телефон зазвонил.

Номер я знал.

— Слушай, — произнёс я, приняв вызов и поднеся телефон к уху.

— Этот звонок защищён, его никто не может прослушать или записать, — с ходу сказал дедушка Мияко.

— Ясно.

«Хочет узнать, насколько я сильно я замешан в произошедших событиях и может ли это как-то повредить роду. Это очевидно.»

— С вами всё в порядке?

— Да.

— Где вы сейчас находитесь?

— Недалеко от завода.

«Врать нет смысла. Он легко сможет проверить, соврал я или нет. И если да, то это автоматическая потеря доверия.»

— Что там произошло? И что произошло в том доме?

— На заводе был взрыв. Погибло больше двухсот слуг рода Танэгасима. В доме было сражение; его итог — гибель троих слуг рода Танэгасима.

— Ты за собой всё прибрал. Это уже что-то. Скоро за вами приедут машины, ждите.

— Нет.

— Кажется, ты не понял, — его тон сменился. — Я, как глава рода, приказываю тебе и Мияко сесть в машину, которая вас доставит ко мне, где вы мне всё расскажете.

— В таком случае, я прошу вас ещё раз всё обдумать.

— Нет. Ни о чём таком и речи идти не может. На этом всё. Ожидайте машины, — и сказав это, сбросил трубку.

«Ожидаемый исход. Жаль, я надеялся, он питает ко мне больше доверия и можно будет обойтись без этого,» — пронеслось у меня в голове, пока я убирал телефон.

— Дедушка? — сразу догадалась Мияко.

— Да, — кивнув ответил я. — Планы немного поменялись. Мацуда, ожидаешь такси вместе с Рико. Как оно приезжает, молча усаживаешь в него Рико, а после садишься сам. В случае если таксист будет с недоверием глядеть на тебя, скажешь, что это твоя дочь, вы были в небольшом походе и она совсем устала. После этого подозрения у него должны будут пропасть, и вряд ли он доставит проблем. Когда он довезёт вас до уже указанного в заказе адреса — вытаскиваешь из машины мешок и Рико, а после проходишь к дому, который будет там один. Если всё прошло хорошо, то пишешь мне сообщение с одной буквой «а»; если произошли какие-то неурядицы, то пишешь мне сообщение с одной буквой «б»; если возникли большие проблемы и ты не можешь их сам решить пишешь «в»; а если возникли серьёзные проблемы и помощь нужна прямо сейчас — пишешь «г». Больше писать ничего ни при каких обстоятельствах не нужно. Я и так приму меры. Ясно?

Он кивнул.

— После того, как пришлёшь одну из букв, вне зависимости от той, которую именно, я открою дверь дома. Там уже будешь действовать по обстоятельствам. Главное — не снимай с Рико ни один из артефактов. Совершенно. Ни при каких обстоятельствах. А также, желательно, спрячь где-нибудь артефакты и оружие, и не выходи из дома, пока не приеду я, или не отдам приказ через сообщение.

— Понял.

— А с нами что? Едем к дедушке?

— Да. Если будет что-то спрашивать — молчишь. Говорить буду только я.

— Он будет злиться.

— Будет. Но я что-нибудь придумаю.

— Как скажешь, — пожала она плечами.

* * *

Примерно через пять минут глаза Рико окончательно закрылись и тело полностью ослабло.

Ещё через десять минут подъехало такси, в которое Мацуда сначала погрузил спящую Рико, а после принялся и за мешок с ноутбуком. И только следом залез он сам и такси тронулось с места.

Прошло ещё примерно двадцать минут и, наконец-то, приехали за нами.

Десять чёрных, тонированных и наверняка бронированных машин.

Стоило им остановиться, как из них сразу вышло три десятка крепких мужчин, что сразу принялись осматривать местность, готовясь в любой момент вступить в бой с любым противником.

Нам же оставалось лишь пройти к стоящей по середине машине и сесть в неё, после чего все сразу же начали садиться обратно в машины.

И стоило сесть последнему, как машины сразу же тронулись, поехав и по пути сформировав ромб, в центре которого и была наша машина.

Когда доехать оставалось совсем немного мне пришло сообщение.

Всё, что в ней было написано — это: «а».

Я открыл приложение и с помощью него разблокировал электронный замок двери. После этого убрал телефон обратно.

Больше ничего интересного по пути не произошло.

* * *

— Я слушаю, — начал дедушка Мияко, откинувшись на кресло и сверля меня своим взглядом.

— Что именно вы хотите услышать?

— Желательно — всё: начиная от того, что вы делаете, как встаете утром, заканчивая тем, как засыпаете. То есть весь ваш день, — и сказав это, сделал паузу, вздохнув: — Но у меня всё ещё есть доверие к вам обоим, так что столь крайние меры пока что в ход не пойдут. Просто расскажите, что произошло с родом Танэгасима, и как вы в этом замешаны?

— Предлагаю поступить иначе.

— Иначе? Это крушить этажи в жилых домах, пользоваться именем Мори, чтобы решить вопрос с владельцем, и взрывать заводы?

— Я понимаю ваше недовольство.

— Недовольство это мягко сказано. Сейчас род и дом Мори ходит по крайне тонкому льду. И всё это потому, что я решил не решать проблему самостоятельно, как и положено главе рода, а оставить это всё на тебя. Именно поэтому мы сейчас в таком положении.

— Может, данная ситуация и выглядит неприглядно, но могу заверить вас, что всё в порядке.

— В порядке — это когда люди рода Танэгасима, входящего в дом Мори уже сотни лет, пытаются убить наследников рода Мори?

— Это лишь временная неурядица.

— Неурядица? Серьёзно? Ты происходящее называешь именно так? А если бы ты и Мияко погибли бы? Что бы было в этом случае?

«Это не забота о Мияко, и уж тем более это не забота обо мне. Это переживание за род. За его благосостояние, репутацию и ресурсы, в чисто которых входим и мы с Мияко.»

— Но это ведь не произошло.

— А ты уверен, что и впредь этого не произойдёт?

— Да.

— А я вот нет. Поэтому и хочу взять всё в свои руки.

— Хорошо, я вас понял. Дайте мне, пожалуйста, неделю.

— Неделю?

— Мне достаточно недели, чтобы уладить полностью этот вопрос. Я обещаю, что завершу эту ситуацию наилучшем образом — так, что род Мори в итоге с этого только выиграет; а ещё, что Мияко гарантированно не пострадает, потому что она никак не будет принимать в этом участие и останется до конца недели у вас.

— Это большие риски.

— Понимаю. Но вы на них ведь и так шли, когда принимали меня в род, и когда использовали на мне тот инжектор. Так что вы явно не тот человек, что боится рисков, и наверняка у вас есть карта в рукаве, чтобы быстро вмешаться в всё уладить, если это начнёт выходить из-под контроля.

— У столь больших рисков должна быть соответствующая награда.

— Разумеется. Как я сказал, я завершу эту ситуацию так, что род Мори останется в выигрыше. И весь этот выигрыш будет принадлежать вам. Я не возьму ничего.

— Ты ведь понимаешь, что ныне ты аристократ и уже не можешь соврать? Аристократы держат своё слово, какое бы оно не было.

— Конечно.

Он закрыл глаза, вздохнув и наполнив всю грудь воздухом, несколько секунд и долгий выдох.

— Да будет так, — махнул он рукой. — У тебя неделя. На это время закрою глаза на то, что будет происходить, если это не выйдет за допустимые рамки.

В знак благодарности я сделал поклон.

Глава 10

Решив вопрос с главой рода и получив от него право действовать целую неделю, я попрощался на эту неделю с недовольной таким раскладом Мияко и вышел из особняка, не забыв перед этим вызвать себе такси.

Через некоторое время я уже был в нашем с Мияко доме, внутри которого сейчас было два гостя: Мацуда, устроившийся на кухне у барной стойки, и Рико, что сейчас мирно спала на одной из кроватей.

Проверив и убедившись, что всё с ними в порядке, я наконец-то смог уделить время ещё одному жильцу этого дома — белоснежному котёнку, имя которому я так и не выбрал, хотя прошло уже достаточно много времени.

Все эти два дня, что мы отсутствовали, он был дома совершенно один.

Естественно, я позаботился о еде и воде заранее, приготовив столько, что ему хватило бы этого ещё на неделю.

Но хоть с едой у него и не было проблем, но у него были и другие потребности, например — в компании.

Он совершенно не любит быть один.

Эту его черту характера я заметил в нём с первого дня нашего знакомства.

Но тогда он ещё был увлечён исследованием нового дома, так что периодически он, можно сказать, был занят.

Сейчас же, когда он уже освоился и полностью изучил этот дом, он почти всегда старается хотя бы просто быть рядом с кем-то, а в лучшем случае — лежать на ком-то.

Этим он, кстати, сильно раздражает Мияко.

Мало того, что он сам по себе ей не симпатизирует, так ещё в моменты, когда мы с Мияко сближаемся, он прибегает посмотреть, чем сильно напрягает Мияко и от чего она его ещё сильнее недолюбливает.

Но при всём этом она ни разу не заводила разговора о том, чтобы избавиться от него. Вероятно, потому, что не хочет идти против меня даже в такой мелочи.

Закончив с уборкой лишней еды котёнка, я направился к Мацуда.

— Планы немного поменялись, — сказал я, сев на стул напротив него.

Он отвлёкся от стакана с крепким алкоголем и поднял глаза, посмотрев на меня.

— Из-за главы?

Я кивнул.

— Ясно. И насколько сильно?

— Не сильно. Нужно закончить с этим делом за семь дней и Мияко нам не поможет. Но я изначально и рассчитывал на подобный исход.

— В плане?

— Мияко я изначально не хотел вмешивать в эту ситуацию, а вот насчёт установленного срока — я рассчитывал на чуть большее время, но можно управиться и за неделю, пойдя на некоторые корректировки планов.

— Конкретнее можно?

— А если конкретнее, то... — начал я и в этот момент почувствовал, как о мою ногу начал тереться котёнок, просясь на коленки.

Я немного нагнулся и аккуратно взяв его, поднял и положил к себе на коленки, оказавшись на которых он почти сразу, даже до моих поглаживаний, замурчал.

— Не думал, что ты на подобное способен, — ухмыльнувшись, смотря на это, сказал Мацуда, поднеся стакан к губам и влив его содержимое в рот.

— Почему?

— Ты это на серьёзе? — ухмылка с его лица резко спала, и так не дождавшись моего ответа, он объяснил: — Да ты же мразь последняя. Сколько сегодня людей сдохло из-за тебя? Двести с лишнем. И это за один день. Боюсь представить, сколько ты поубивал за всё время. Я знаком с тобой всего с десяток часов, а для меня ты уже на человека меньше походишь даже чем он, — кивнул он в сторону мурчащего у меня на коленках котёнка.

— Но ты всё равно пошёл за мной.

— Естественно. Ведь, скорее всего, ты — единственны шанс исправить этот грёбанный мир. По крайней мере, я уже не верю, что этот мир можно изменить другим подходом, да и мне вряд ли выпадет другая такая возможность... Но при этом, запомни хорошенько: если мне хоть что-то не понравиться, или я усомнюсь в тебе, твоих способностях или намерениях — я и буду тем, кто убьёт тебя.

— Понятно. Но раз я до сих пор жив, то, я так понимаю, пока тебя всё устраивает?

«Будто бы ты смог меня убить.»

Он нахмурился, потянулся за бутылкой алкоголя и пополнил свой бокал, произнеся чёрствое:

— Да... — и сделав паузу, чтобы влить в себя очередную порцию алкоголя, спросил: — Откуда ты, кстати, знал, что так всё сложиться? Ты дарованный и у тебя есть способность видеть будущее? Ну или что-то в этом духе.

— Нет. Я не дарованный и способности хоть как-либо видеть будущее у меня нет.

— Тогда как...

— Помнишь, что я сказал перед тем, как начал рассказывать тебе план действий?

— Что это всего лишь предположительные контрмеры.

— Именно. Я не знал, как и что произойдёт, но мог предположить, благодаря чему и рассказал тебе о контрмерах, которые в итоге пригодились.

— Хочешь сказать, что ты просто рассчитал всё это в голове?

— Можно сказать и так, — и понимая, что такого ответа будет мало, продолжил: — Смотри. Всего ты сделал четыре действия: первое — отправился в свой участок и забрал оттуда артефакты, оружие и взрывчатку, второе — ты отвёз взрывчатку на завод и разложил её там, третье — похитил Рико Танэгасиму, четвёртое — приехал за нами.

— Если говорить так, то это звучит слишком просто. Но на деле это не так. Начиная с самого первого пункта — откуда ты знал, что в участке будет столько взрывчатки и подходящий артефакт?

— У меня есть доступ к обширной базе данных граждан Японской Империи. В ней так же есть данные о том, кто, когда и с чем был задержан в твой участок. Также я знаю, сколько, в среднем, по длительности находятся вещественный доказательства в участке. Исходя из этого я и узнал всё это.

— Не удивлён, что у члена такого рода есть доступ к подобному, что должно быть только у правоохранительных органов, но... ты хочешь сказать, что проверил всех, кто имел отношение к участку за последние месяцы?..

— Можно и так сказать.

— Думаю, ты понимаешь, что в это не слишком-то вериться. Там информации столько, что её проверка и структурирование должно занять у одного человека вплоть до недели.

— Уверен, что именно этот момент тебя должен интересовать?

— Впрочем, верно. Это ещё как-то можно, в теории, объяснить. Лучше скажи, откуда ты знал, что это здание завода пригодиться?

— Иначе говоря, с чего я решил, что будет погоня?

— Да.

— Ни с чего.

— Что?..

— Вернее, я не был уверен, что оно пригодиться именного сегодня. Это я лишь предполагал.

— И исходя из чего же?

— Из сильного и необузданного желания нынешнего главы рода Танэгасима убить нас с Мияко. Изначально он не нападал на нас с Мияко потому, что хотел убедиться, что мы не попросили помощи у главы рода, что означало бы для него невозможность убить нас. По итогу, терпения ему на это хватило всего лишь ровно на день, по истечению которого он и послал к нам разведку из трёх слуг, которых мы с Мияко и одолели. К этому моменту ты как раз и захватил Рико Танэгасиму, подъехав к нам. А далее оставалось лишь сыграть на эмоциях Тошиэко и заставить его отправить за нами преследовательную группу, которую в итоге мы и загнали на тот завод.

— А если бы ему терпения хватило бы и он не отправил тех троих или группу преследования?

— Тогда этот завод-ловушка остался бы на потом. Уверен, долго бы он без дела не простоял. Возможно, его вовсе удалось бы разыграть даже более выгодно.

— Но я ведь к этому моменту уже похитил Рико Танэгасиму. Он оставил бы это просто так?

— Он даже не заметил сразу, что она пропала. А когда заметил бы — ты бы уже скрылся с места, а я бы отдал новый приказ.

— Ясно... И кстати говоря, как так вообще вышло, что при всей этой обстановке Рико так просто разгуливала одна ночью в том районе?

— Дело в том, что Рико и Тошиэко хоть и родные-старшие брат и сестра, но не ладят между собой ещё с детства. Поэтому и общаются по минимальному, только при большой необходимости. Тошиэко знал, где нахожусь я и Мияко, но не ожидал, что я могу привлечь кого-то ещё, поэтому, видимо, и думал, что оповестить свою сестру о том, что ей нужно вернуться в поместье рода, где сейчас находятся все остальные члены рода Танэгасима, — это излишнее. На этом мы и сыграли.

— А откуда ты знал, где и когда она будет?

— У меня есть подробная информация о каждом члене роде Танэгасима и о самом роде тоже. Оттуда я и узнал, что она уже несколько лет к ряду ходит в один и тот же клуб в один и тот же день недели, чтобы «снять стресс» после университета.

— Понятно, — выдохнул он, закинув горячий напиток в горло и откинувшись на спинку кресла, потирая глаза. — Звучит всё логично...

— Но это не означает, что ты мне поверил?

— Разумеется, — открыв глаза и посмотрев на меня, сказал он. — Для подобного нужны весомые доказательства, а у тебя их нет. Но это всё со временем. А пока вернёмся к изначальной теме — что делать-то будем дальше?

— Как я сказал ранее, из-за ограничения времени планы поменялись. Изначально я планировал понемногу истощать его силы, и в этот момент же момент, сам набирать силы. Теперь же действовать таким методом невозможно. А значит... теперь водить будем мы.

Глава 11

Идти в лобовую атаку невозможно, потому что перевес сил слишком большой.

Сражаться с помощью диверсий и постепенного выматывания противника — тоже не вариант, потому что подобное может нанести огромный вред, который отразиться на роде Мори, и что куда важнее — наше время ограничено всего одной неделей.

Использовать заложника или какой-либо другой трюк, чтобы заставить Танэгасиму покинуть свой хорошо охраняемый особняк — невозможно, так как он уже заявил, что ему плевать, чем и кем придётся пожертвовать ради своей мести, а она, в свою очередь, никак не случиться, если он погибнет.

Казалось бы, ситуация патовая.

Но на деле это, конечно же, не так.

Родовая кровь — это то, о чём мне вчера поведал дедушка Мияко, перед нашим с Мияко отъездом из их особняка.

Исходя из слов дедушки Мияко, родовая кровь — это нечто такое, что течёт в каждом истинном аристократе, заставляя его подчиняться ей. Сама же кровь имеет лишь одну цель — защита рода.

Естественно, Тошиэко Танэгасима так же, как и другие аристократы, является носителем этой крови, что уже означает, что в критической ситуации, когда над его родом нависнет реальная опасность, кровь каким-то образом подчинит его и заставит действовать в интересах всего рода, а не только в своих.

Именно это я и собираюсь использовать для победы.

К сожалению, на данный момент, ввиду расплывчатого описания и отсутствия хоть каких-то конкретных точных данных по работе этой самой «крови», есть лишь общая концепция предстоящей стратегии.

Что же до работы крови, то вот, например, один из первых, приходящий в голову вопросов — это как именно эта кровь понимает — есть ли сейчас реальная опасность для рода, или нет?

Тут есть два самых возможных варианта: первый — кровь считывает отношение и мысли по поводу происходящего с её носителя, и если у самого носителя хотя бы проскальзывает мысль о том, что он вредит роду — сразу же вмешивается, беря носителя под свой контроль; второй — это просто магия.

Как тот же EMF и особые способности «дарованных богами».

Конечно же, ни в какую «магию» я не верю.

Всё, что в прошлом мире, что в этом, подвергается определённым законом мироздания. И магия наверняка не исключение. Магия — есть то, законы чего пока что неизвестны. И всего лишь.

Пройдёт какое-то время и EMF, и особые способности «дарованных» и эту «кровь» исследуют полностью, найдя и установя все причинно-следственные связи, кои и будут является теми самыми, неведомыми в данный момент законами.

Но, к сожалению, вряд ли это произойдёт так скоро, что я хоть как-то смогу воспользоваться этим.

Но хоть я этого всего и не знаю, но даже так, всего этого должно хватить с головой: я просто создам такую ситуацию, при которой и кровь сама по себе будет расценивать это, как угрозу, так и он сам будет осознавать, что только от него будет зависеть выживет ли его род или нет.

И когда это произойдёт, я поставлю его перед выбором, без выбора как такого: либо он и его месть, либо род.

И тут от лично его выбора и желания уже ничего не будет зависеть.

На этом момент всё уже будет кончено.

Таков мой план.

Но чтобы его осуществить нужно сделать несколько действий, и первое из их числа — это набор подчинённых, ведь одного Мацуды для реализации всего этого плана будет мало.

* * *

Самая обычная, ничем непримечательная ночь и старое, давно заброшенное и уже несколько лет готовящееся к сносу здание старшей школы, расположенное недалеко от черты города Токио.

Так бы о нём никто и не вспоминал ещё десяток лет, если бы не одно странное сообщение, отправленное нескольким десяткам, казалось бы, совершенно ничем несвязанным и далеко не самым счастливым людям.

У каждого получившего сообщение было своё содержимое письма, за исключением было лишь два небольших момента — указанной даты и места, чем и был этот вечер и эта заброшенная школа.

И казалось бы, разве хоть кто-то станет на это реагировать?

В обычных условиях — нет.

Отметят сообщение плашкой «спам», кинут в чёрный список отправителя, да и пойдут по своим делам.

Но этот случай точно не был «обычным».

По крайней мере, никто из получивших письмо почему-то не смог просто и спокойно «забить» на него.

Каждого получившего оно затронуло настолько, что пробрало до души.

Отчасти — потому, что никто, кроме них, как они думали, не мог этого знать; но по большей части потому, что человек, отправивший эти сообщения будто бы знал каждого, кому отправил эти сообщения, — он идеально знал, какие нужно поднимать темы, какие обходить, а на какие — надавить, а в каких просто поддержать.

У некоторых получивших это сообщение сложилось мнение, что это сделал кто-то из их близких и родных. Кто-то из них даже начал расспрашивать об этом их, но итог был один: все отвечали, что ничего и никому не отправляли.

Некоторые из них решили отправить ответные сообщения, хоть в сообщение и было указано, что это бесполезно.

Сообщения, их стили и их смысл были разные: какие-то короткие, какие-то длинные, какие-то с агрессией, какие-то с угрозами, а какие-то состоящие из целой тучи вопросов.

Но какое бы сообщение не было отправлено — ответа ни на одно из них не было.

Это давило.

Давило крайне сильно.

Работать, отдыхать, спать, проводить время с семьёй или друзьями — ничего из этого не проходило без бесконечных мыслей о пришедшем сообщении и его таинственном отправителе, который будто бы знал их очень и очень давно.

Не в силах сопротивляться этим навязчивым мыслям и вызванному интересу, невзирая на подозрительность ситуации и возможную опасность, большая часть получивших сообщение отправилось по назначенному адресу, к назначенному времени.

И хоть в сообщение так же было указано, чтобы приглашённые не звали с собой других личностей, но, естественно, прислушался к этим словам мало кто, и те, у кого была возможность, — сразу же позвали с собой доверенное лицо.

Именно поэтому к назначенному месту и времени приехало больше людей, чем изначально было отправлено сообщений, притом, что даже не все получившие сообщение всё же приехали.

Но те же, кто всё же приехал, начали встречать друг друга ещё когда парковали машины у небольшой горы, на вершине которой и находиться школа.

Кто-то решался и подходил к незнакомцу или незнакомцам и заводил диалог, расспрашивая скрытно или напрямую о том, что он или они тут делают; кто-то же просто старался игнорировать остальных и идти к указанному в письме месту; кто-то решил следить и следовать за теми, кто шёл впереди него; а кто-то — просто старался полностью избегать других и даже не желал вовсе попадаться им на глаза и хоть как-то с ними взаимодействовать.

Так и произошли первые знакомства приглашённых и тех, кто пришёл вместе с ними.

И пока все начали потихоньку в присущей ночи темноте подниматься, к низу горы подъезжали и подходили всё новые люди, догоняя тех, кто уже поднимается.

Через некоторое время первые пришедшие к горе достигли её вершины, где и узрели заброшенную, но всё ещё находящуюся в приемлемом виде старшую школу, имеющую всего один корпус.

Не став долго размышлять и осматриваться, они направились к этому корпусу.

За время, что они поднимались, многие успели достаточно неплохо познакомиться с другими приглашёнными и расспросить друг у друга всё, что их интересовало — то есть то, почему им, незнакомым людям, пришли эти сообщения.

Но как выяснилось, общего у них всех было крайне мало: ни место работы, ни место учёбы, ни место, где они росли, и даже ни общие знакомые.

На их взгляд, их совершенно ничего не связывало, а отсюда огонёк интереса ко всей этой ситуации разгорался в каждом всё сильнее.

И теперь даже те, кто был крайне скептичен к идеи идти в эту школу, хотел туда попасть и узнать, что же это всё значит.

Дойдя до старого, неосвящённого корпуса с открытой входной дверью, небольшая сформировавшаяся за время подъёма группка остановилась и начала осматриваться, решив подождать и остальных — тех, кто всё ещё только поднимался.

Знали же они о них из-за света фонариков, идущих с той стороны.

И пока эта группа решила поступить так, кто-то другой, кто поднимался вместе с ними, но не приближался к ним, решил воспользоваться другим входам в школу, начав её обходить.

Кто-то же другой просто остался на том же месте, что и был, и продолжил наблюдать за происходящем, стараясь не показываться.

Остальные же, в основном, в этот момент поднимались по горе.

Но были и те, кто решил остаться внизу горы, где и оставляли свои машины другие, чтобы посмотреть, сколько ещё людей прибудет туда.

Так прошло ещё некоторое время.

Те, кто остался снизу в ожидании прибывающих, так и не дождавшись никого, начали подниматься по горе.

Те же, кто поднимался по горе, уже достигли её верхушки и прошли к школе, встретившись там с группой, что так и стояла там в их ожидании.

После того, как они дождались их и немного пообщались, задав некоторые вопросы, которые ранее обсудили между собой, решили, что более ждать никого нет смысла и направились внутрь школы, на этаж, где и должен быть расположен класс, о котором и было указано в письме у каждого.

Тот же, кто решил оставаться на месте и следить за происходящими событиями, так и не сдвинулся за всё это время с места, продолжая наблюдать.

А тот же, кто решил обойти школу со стороны и проникнуть в неё иным способом, сейчас уже был на нужном этаже и в нужном классе, изучая его и прислушиваясь к разговорам и шагам, что происходили от самой большой из сформировавшихся групп, которая только сейчас и вошла в саму школу, начав осматривать её.

Так ничего интересного и не найдя, пришедший в класс раньше всех просто остался в нём в ожидании остальных и назначенного времени, до которого оставался ещё десяток минут.

Только же вошедшая в школу группа понемногу продвигалась внутрь, осматриваясь и освещая все самые тёмные места фонариками.

Заранее, ещё до входа в саму школу, они решили, что сначала осмотрят первый этаж, разделившись на небольшие группки, и только после этого, вновь собравшись вместе и рассказав, что увидели и заметили, двинуться на следующий этаж, где проделают всё то же самое.

И в случае, если всё пройдёт хорошо — они поднимутся на третий этаж, где уже и находиться класс, о котором писалось в полученных сообщениях.

Так всё и вышло: сначала разделились на заранее определённые группы и исследовали первый этаж, на котором ничего так и не нашли; после — проделали то же самое со вторым, где аналогично первому ничего не нашли; и только после этого всего, ещё раз пересчитавшись и убедившись, что все на месте и невредимы, двинулись на третий этаж.

И пока они поднимались на третий этаж, они увидели в окнах, как к школе подходят те, кто до последнего оставался снизу.

Проголосовав, они решили двинуться на третий этаж, не став дожидаться и встречать этих людей.

Так они и попали через несколько десятков секунд на третий этаж, где почти сразу и вышли на нужный им класс, дверь в который была открыта.

Не став замедлять шаг, первые из этой группы вошли в класс начав светить во все стороны фонариками, естественно, сразу же обнаружив того, кто был тут до них и всё это время ожидал их.

— Это ты отправитель этих сообщений? — моментально спросил один из только что вошедших, направив фонарик на сидящего за стулом полностью спокойного и умиротворённого парня.

— Нет. Просто пришёл раньше вас, — ответил он, даже не взглянув в их сторону.

Как-то опровергнуть или что-либо предъявить на это никто не смог, поэтому вместо этого парня начали расспрашивать, кто он и что он тут делает.

Он же ответил, что ему просто пришло сообщение, в котором говорилось прийти сюда в это время, и он пришёл.

Кто-то попытался расспросить у него ещё больше, но он ничего не ответил на это.

Допытываться и расспрашивать настойчиво никто не стал.

Вместо этого все потихоньку разошлись по классу и начали осматривать его так, как это и делал до них этот парень.

И почти сразу они нашли то, что заинтересовало всех — явно недавно написанная надпись на доске, которая гласила: «Ещё рано».

Конечно же, увидев эту надпись, написанную удивительно красивым и будто машинным подчерком, парня спросили, он ли это написал, но он, как все и ожидали, ответил просто:

— Нет.

Что именно означает эта надпись никто не понимал. Хотя догадки уже были.

Но это лишь догадки.

Понимая, что они ничего не добьются, ни от этого парня, ни от надписи, большая часть группы продолжила осматривать класс, в то время, как остальная часть группы последовала примеру парня и расселись на стулья, став ждать указанного в письме времени, которое уже должно было вот-вот наступить.

Тем временем, небольшая группка только поднялась на третий этаж и нашла этот класс, войдя в него и увидев остальных прибывших.

Кто-то решил пообщаться и наладить контакт, а кто-то просто отдалился от остальных.

Так прошло ещё несколько минут, по истечению которых назначенное время, наконец-то, настало.

И... ничего не произошло.

По классу сразу же разошлись вопросы, направленную друг к другу на тему: и что дальше?

Но ответа никто дать не мог.

Почти никто.

— Ждать, — ответил первый пришедший в класс парень, указав пальцем на надпись на доске.

«Ещё рано» — вот, что там было написано.

После этого разговоры поутихли, но при этом на самого парня начали глазеть с подозрением ещё больше, чем раньше.

Так прошло ещё несколько минут.

И когда первым людям уже надоело и они решили уйти, в класс вошёл тот, кто до этого просто наблюдал за остальными и думал, идти ли ему или нет.

И стоило ему пересечь границу класса, как телефоны и электронные часы всех завибрировали, оповестив о пришедшем сообщении.

Глава 12

«Следуйте указанным в сообщении правилам,» — вот, что было написано в пришедшем всем собравшимся в классе сообщении.

— Чо?.. — громко спросил один из присутствующих с непонимающим лицом.

Его удивление и непонимание разделяли многие. Даже большинство.

Но всё же не все.

Были и те, кто открыли изначальное сообщение, из-за которого и прибыли сюда, и начали вчитываться в него, особенно уделяя внимание моменту, где описывалось, куда и во сколько нужно идти, ведь именно там, чуть ниже этих слов, было написано всего всего одно правило: идти нужно одному.

Прочитав эти слова, те, кто уже начали понимать в чём дело, осмотрели остальных, смотрящих в телефоны и электронные часы пришедших, а также тех, кто стоял рядом с теми, кому пришло сообщение и всматривались в их приборы.

Собравшиеся в классе сейчас буквально разделились на три основных лагеря: те, кому пришло сообщение; те, кому не пришло сообщение; и те, кто наблюдал за остальными.

Для тех, кто наблюдал, в основном, уже было очевидно, что дело тут в тех людях, кому не пришло сообщение, — видимо, они и были теми, кто своим присутствием нарушали установленное правило.

Но наверняка в этом никто не был уверен.

Ведь, например, сообщение могло не прийти, потому что кто-то решил не брать с собой средство связи, а сообщение ему на самом деле пришло.

Так что это была всего лишь общая, не озвученная теория.

И поэтому нельзя было сказать наверняка, кто был лишнем, а кто — нет.

Разве что лишь о определённой части людей, которая до всего этого, во время общения вне школы, сама об этом рассказала.

— И что это за хрень?.. — смотря в свой телефон, задавался он вопросом. — Какие ещё нахер правила?! Там же совершенно не говорилось ничего об этом!

Кто-то после этих слов начал тихо, почти шёпотом переговариваться, кто-то просто смотрел на других, а кто-то поддержал высказавшегося.

— Правило было, — сказал кто-то громко на весь класс, перебив все идущие диалоги и привлекая к себе внимание.

Большая часть разговоров сразу сошла на нет, остальные же постепенно затихали.

— Не знаю, как у вас, — продолжил молодой, сидящий за партой парень, как только разговоры утихли настолько, что ему не приходилось напрягать голос, — но у меня и, я предполагаю у вас, в сообщении было указанно, чтобы не было посторонних людей. Посторонние — это те, кому сообщение не пришло, но они всё равно пришли.

С этим никто спорить не стал: все и так понимали, догадывались или даже знали наверняка, что сейчас тут есть те, кому не пришло сообщение.

Вместо этого многие ещё раз посмотрели в свои телефоны и электронные часы, где отмотали к первичному сообщению и начали его в очередной раз зачитывать про себя.

Через несколько секунд появились согласные шёпоты и напряжённые вздохи с переглядываниями, а некоторые обладатели сообщений показывали сообщение тем, у кого его либо не было, либо не было возможности по разным обстоятельствам посмотреть его.

— Думаю, очевидно, что нужно, чтобы тут остались только те, кому пришло сообщение, — высказался тот, кто до этого молчал.

— Да что за бред?! — вспылил на это кто-то. — Нам ни с того, ни с сего приходит какое-то странное сообщение, в котором нас позвали хрен знает зачем этой же ночью в хрен знает какую дыру, рассказав в сообщениях о таких вещах, о которых даже наши семьи не знали! После мы приходим в эту дуру и оказывается, что таких людей несколько десятков, и у каждого своё сообщение, в котором говорилось только о том, что касалось его и о чём мог знать только он! А теперь ещё, когда мы всё же собрались в назначенное время там, куда нас позвали, вдруг оказывается, что надо видите ли придерживаться каких-то правил! Нахер! Нахер это всё, я сваливаю! — и сказав это, вышел из класса, а вслед за ним и два стоявших рядом с ним человека.

А следом, спустя несколько секунд раздумий, эту тенденцию поддержали ещё несколько человек, а после ещё и ещё.

И так, буквально за пару минут из класса вышло больше десятка людей.

Остальные же смотрели вслед ушедшим и думали, что им делать дальше — последовать их примеру, или же остаться до конца и узнать, кто написал то сообщение и собрал их тут.

— Вряд ли что-то поменяется, пока неприглашённые люди не уйдут, — спокойным голосом развеял тишину парень, сидящей за партой.

Снова шёпот и переглядывания.

И спустя пару минут кто-то задал вопрос этому парню:

— Это ведь ты тот, кто написал эти сообщения нам?

— Что? — спросил парень, приподняв бровь и посмотрев на задавшего вопрос. — Конечно же нет. Это не я. Просто говорю очевидные вещи, чтобы сэкономить время и побыстрее с этим разобраться.

Кто-то поверил в эти слова, а кто-то, разумеется, нет.

Но докапываться, пытаясь узнать, сказал ли он правду, никто не стал.

Вместо этого тихое перешёптывание, переглядывание и обсуждение активно стоявшее в классе продолжилось.

— Тут камеры должны быть, — сказал кто-то очевидную для многих вещь. — Сообщение пришло после того, как последний человек зашёл в класс. Это не может быть простым совпадением.

И не прошло и секунды, как ему ответили:

— Ну и? Есть они тут, и что нам с этого? Начнём сейчас их искать? И зачем? Что будем делать, когда найдём?

— Ну... — попытался он что-то ответить, но так ничего и не придумав, замолк, отведя глаза.

— Так что насчёт моего предположения? — спросил парень, напомнив о своей теории, заключающейся в том, чтобы комнату покинули те, кому сообщение не приходило.

— Так и надо поступить, — поддержал его идею кто-то, кто до этого ничего не говорил и держался в стороне от остальных. — Очевидно, что именно этого и хочет тот, кто отправлял эти сообщения. Поэтому пускай из класса выйдут все, кто не получал то сообщение.

— А не слишком ли ты много на себя берёшь, говоря с таким тоном и отдавая приказы? — сказал кто-то, находящийся в группе, стоящих в конце класса.

— А у тебя какие-то проблемы? Или, может, есть другое предложение? Ну так давай — озвучь.

— Разумеется, у меня есть такое предложение, — шагнув вперёд, произнёс он, смотря на него. — И вот оно — тебе стоит заткнуться, раз не умеешь нормально общаться.

— Значит, у тебя всё же проблемы... — выдохнул мужчина, направившись к нему навстречу.

И кто знает, до чего бы всё дошло, если бы в конфликт так и не вмешались...

— Мы так ни к чему не придём, — сказал парень, подняв голос, — если вам своё время не жалко, то подумайте о других.

После этих слов эти двое осмотрели находящихся людей в классе и увидели, что никто из собравшихся не был рад предстоящему конфликту, а скорее наоборот — в их глазах легко читалось, что их это только раздражает.

Ещё несколько секунд посмотрев друг другу в глаза, сжимая кулаки с приподнятой головой, они всё же разошлись по изначальным местам.

— Хорошо, — вновь начал парень, а его стали слушать все собравшиеся, — если так, то давайте начнём с другого: есть у кого-то действенные предложения, кроме выхода всех, кто не получил сообщение? И разумеется, за исключение уйти отсюда всем.

Ответом было молчание и переглядывание.

И всё бы так и закончилось, если бы не...

— У тебя ведь было какое-то предложение, — припомнил мужчина тому, с кем у него чуть не случился на этой почве конфликт.

— Да, — сразу же отреагировал второй мужчина, — есть. И я его уже высказал. Или ты его прослушал? У тебя, может, ещё и со слухом проблемы, а не только с общением?

— Это, скорее, у тебя проблемы с головой, раз говоришь о вещах, которые никак не относятся к теме. Я предложил то же самое, что и этот парень.

— Нихера ты не предложил, а скомандовал. А я не помню такого, чтобы кто-то тебя тут в лидеры назначал.

— А в чём, собственно, проблема, если это действенно?..

Конфликт снова начал накаляться и эти двое уже будто бы и вовсе забыли из-за чего в прошлый раз решили отступить.

Вместо этого они пошли друг к другу, продолжая кидаться колкостями, активно переходя всё к более тяжёлым выражениям.

Некоторые пытались их остановить словами, но из этого ничего не выходило.

Вмешиваться же физически никто не желал, потому что отлично понимал, что даже всего лишь имея мотив не допустить сражения, сам в итоге станет его участником, чего никому не хотелось.

И в момент, когда эти двое уже почти подошли друг к другу на расстояние двух метров, по всему классу раздался звук разламывающейся от удара парты.

— Может, хватит уже? — сменив тон на более жёсткий и серьёзный, произнёс парень, доставая свою правую руку из разломленной по пополам парты. — Взрослые люди, а ведёте себя, как пубертатные подростки, сражающиеся за внимание девушки.

Никто ничего не отвечал.

Лишь смотрели то на парня, то на сломанную парту.

— Никаких нормальных предложение больше ни у кого нет, так что пускай со школы выйдут все, кому не пришло сообщение. Хватит играть в эти тупые игры. А если кому не нравиться такой расклад — так просто выйдете вместе с остальными, вас никто насильно тут не держит.

— Ха... — хмыкнул один из мужчин, — да пожалуйста, — и сказав это, развернулся, а вслед за ним вышли ещё трое.

Все смотрели им в спины и многие размышляли, стоит ли оставаться до конца, или же всё же бросить это дело и пойти за ними.

Так, в почти полной тишине ночи, прошло около десяти секунд.

— Почему им нужно выйти со школы? — беспристрастно спросил тот, кто до этого молчал.

— Это лишь моё предположение, построенное на том, что в письме изначальным местом встречи была указана школа, а о классе речь идёт лишь позже, как уточнение. Пиши бы я такое письмо, то в первую очередь указал бы класс, а после написал, в какой именно школе. Да и я просто поставил себя на место того, кто это всё задумал и предположил, что именно так бы и указал с минимальным количеством слов, что посторонним нужно покинуть всю школу, а не только класс. В любом случае мы это проверим только когда все не получившие сообщение сначала покинут класс, а после и школу.

— Ясно, — кивнул задавший вопрос. — Я пришёл к такому же выводу. А ещё я задумался, почему именно класс школы был выбран, как место встречи, и вот что думаю: в классе сорок стульев и, соответственно, парт, нас же тут изначально было больше сорока, но если знать, что тут есть лишние люди, то, вполне вероятно, получивших письмо должно быть ровно сорок, все же остальные — лишние.

Парень на это не стал ничего отвечать, вместо этого он обвёл всех собравшихся взглядом, напоминая о своих словах. По его взгляду всем было хорошо видно, что его вся эта ситуация прилично раздражает.

После этого многие в очередной за сегодня раз начали тихо перешёптываться между собой и обсуждать, что дальше делать.

И заканчивались эти обсуждения тем, что кто-то выходил из класса.

И не было известно, выходили только те, кто был не приглашён, или же вместе с ними выходили и те, кто получил сообщение.

Но это особо никого не волновало, ведь в сообщение ничего не говорилось о том, что в классе должны были собраться все, ну или хотя бы какая-то часть, а значит — достаточно если останется даже один приглашённый, лишь бы не было лишних людей.

Так, спустя примерно две минуты, класс изрядно опустел — в нём осталась примерно половина от тех, кто был в нём изначально.

И те, кто остались, судя по всему, были настроены оставаться до конца.

Но при этом ничего так и не происходило.

И лишь спустя ещё с несколько десятков секунд, когда последний лишний человек покинул школу, всем оставшимся пришло новое сообщение, в котором было следующее: «Спуститесь на второй этаж и зайдите в спортивный зал».

Кто-то начал переглядываться с остальными, �

Глава 1 – Разговор после пробуждения – Второе августа

– Не спалось? – спросил я у нагой, лежащей рядом и листающей телефон Мияко, как только проснулся.

– Ага, – равнодушно ответила она, продолжив бездумно листать телефон.

– Всё думаешь о Тошиэко?

– Да, – и вновь лаконичный ответ.

– Тебе стоит с этим смериться.

– Потому что от меня уже ничего не зависит? – спросила она, наконец-то посмотрев на меня и отложив телефон в сторону.

– Отчасти, – не стал я врать. – Но ещё и потому, что в ближайшие девять месяцев это будет отражаться не только на тебе.

– Быстро же ты сделал из моей личности всего лишь живой инкубатор.

– Ты знаешь, что у нас не было выбора в этом плане: твой дедушка вчера крайне настоятельно посоветовал сделать всё правильно. И тем более, ты сама ему рассказала, что у тебя сейчас фертильный период.

– Я не могла ему соврать.

– До этого ты спокойно им врала, когда пропадала по ночам, – напомнил я ей о её периоде употребления веществ.

– Это разное враньё: в одном случае дело касается только меня, а в другом – всего рода и дома. Это крайне большая и важная разница.

«Странная логика.»

– В любом случае, как я и сказал ранее: у нас просто не было выбора. Я не планировал заводить детей так рано, но раз уж так вышло – так тому и быть.

– А как же все твои планы?

– Они никуда не деваются. Тем более, даже если бы я захотел – разборки с Тошиэко никуда бы не делись.

– Если бы ты захотел – ты бы смог что-нибудь придумать, чтобы свести их на нет.

– Лучший способ свести их на нет в данном случае – это, как я уже и говорил, смерть Тошиэко.

– Хочешь сказать, хочешь убить только его одного?

– В идеале – да.

– И как же ты собираешься сделать это?

– Есть несколько способов, но пока что сказать, какой из них я буду использовать, не могу – нужно будет смотреть по ситуации.

– И снова без конкретного ответа.

– Конкретно в данном случае я дал тебе максимально правдивый и полный ответ. Лучше скажи, как он примерно будет действовать и к чему стоит готовиться?

– Это сложный вопрос… учитывая всю дерьмовость ситуации, предсказать, как он будет действовать, я не могу.

– Тогда начнём с более простого: расскажи о нём. Желательно, как можно подробнее. Мне нужно понять его тип характера и методы, которыми он пользуется.

– Тошиэко официально являлся наследником рода и сразу после кончины своего отца стал главой рода – этим уже многое сказано о нём.

«Ну да, это действительно так. К примеру, ныне скончавшегося Харуцугу вряд ли бы выдвигали в роль потенциального наследника рода, даже если бы он был единственным наследником рода. Скорей уж его отец попытался бы найти кого-то, кого можно затянуть в род, – как это сделали Мори со мной, – а после сделать из этого человека наследника рода. Иначе говоря, способностей Харуцугу просто не хватало настолько, что проще было втянуть в род левого человека. В случае же с Тошиэко он был официально признан следующим наследником рода, а значит у него точно хватает способностей, да и сам его характер это позволяет.»

– Ну а так, если попытаться вкратце описать его характер, то он в меру умный, способный к EMF-у, умеет находить подходят к людям и, как правило, спокойный. Но у него есть и обратная сторона – он тот ещё псих.

– Псих?

– Если что-то идёт не так, как он планировал или хочет – он легко срывается и выходит из себя, становясь неуправляемым. В общем, псих он – иначе и не скажем.

«А вот это уже довольно полезно. Если постараться, то эту его черту характера можно легко повернуть против него.»

– Насчёт же методов могу сказать только две вещи: если он хочет чего-то добиться – он пойдёт до конца; и он невероятно гордый – что бы не происходило, если он считает, что это его дело, то он не обратиться за помощью даже к членам своего рода.

– Иначе говоря, даже если он будет явно проигрывать, он всё равно потянет за собой всех своих родных и близких, и при этом не обратиться за помощью к другим родам-союзникам?

– Да. Это если говорить о том, в чём я полностью уверена.

«Понятно. Значит, в теории, на этом даже можно строить полноценную тактику.»

– Ясно. Сможешь скрытно собрать все данные по нему и его роду, которые сможешь достать, и подать их мне хотя бы к вечеру?

– Скрытно? То есть ты в серьёз хочешь, чтобы мы вдвоём разбирались в этом деле? – удивилась она.

– Нет. Ты к этому не имеешь никакого отношения. Разбираться со всем этим буду я один.

– Что?! – повысила она голос, резко оперившись на руки.

– Говорю, что я всё сам решу. Тебе же нужно будет лишь помогать с моими просьбами.

– Что за бред?! Каким образом ты хочешь в одиночку сражаться со всем родом? Ты что, не понимаешь, что Тошиэко только этого и добивается?

«Это я прекрасно понимаю. Если бы он на это не рассчитывал, то не только нам высказал всё то, а ещё и, как минимум, дедушке Мияко – главе рода Мори.»

– Или ты думаешь, что раз сам будешь сражаться один, то и Тошиэко пойдёт на это? И тебя, кстати, совсем не смущает, что он хочет не только твою голову отрезать и повесить на пику, а ещё и мою? И при этом ты мне в открытую говоришь, что мне нужно просто стоять в сторонке и ждать окончания этого дерьма!

– Да, можно сказать, именно это я от тебя и хочу, – спокойно ответил я, глядя в её алые глаза. – Я почти полностью уверен, что с лёгкостью сам разрешу эту проблему, и ввязывать в неё тебя или целый род – попросту глупо и бессмысленно. Ты сделаешь куда больше, если просто будешь помогать мне.

– Ты хоть понимаешь, что говоришь? Это тебе не школьные экзамены, и не разборки с зазнавшимися сверствениками-аристократами. Сейчас ты буквально ставишь на кон сотни, а то и тысячи жизней, говоря, что ты «почти полностью уверен» в том, что сам со всем разберёшься.

– Я это прекрасно осознаю, и если хоть что-то пойдёт не так – я обещаю, что немедленно обращусь за помощью.

– А если будет уже слишком поздно? Если ты не успеешь или не заметишь вовремя, и к этому моменту уже всё выйдет из-под контроля?!

– Разве я хоть раз дал повод усомниться в себе и своих способностях? – спокойно произнёс я, приподнявшись и приблизившись к её лицу.

Она на секунду замешкалась.

– Нет, но это огромный риск, так что подобное – совсем не аргумент. Я считаю, нам следует рассказать об этом хотя бы дедушке, – упёрлась она. – Если бы это касалось только нас двоих – я бы не настаивала на этом, но это может сильно ударить по уже, кстати, нашему роду. Ты ведь стал членом рода Мори, а это значит, что ты не просто получил возможности, но и так же то, что ты получил определённые обязанности, в число которых входит безоговорочная защита рода. А сейчас, своими действиями, ты его не защищаешь, а скорее наоборот ведёшь к возможному обрыву. Это недопустимо для члена рода.

– Нет.

– Что – нет? – непонимающе хлопая глазками, спросила она.

– Мы никому и ничего пока что говорить не будем, – и сказав это, я положил ей руку на плечо, начав надавливать. – Пока я сам не скажу, что кому-то что-то можно рассказать – ты молчишь, – процедил я, приблизившись к ней. – Это понятно?

Она нервно сглотнула и несколько секунд молчала, ничего не отвечая, в это же время водя глазами по комнате, лишь бы не смотреть мне в глаза.

Я показательно вздохнул и убрал руку с её плеча, переместив к подбородку, приподняв который, заставил её посмотреть на меня.

– Послушай, – сделал я тон мягче. – Мне тоже будет не выгодно, если пострадает род или дом. Ты и сама должна понимать, что со мной, недавно вступившем в него, будет в таком случае. Мне это попросту не выгодно. Поэтому я обещаю, что буду крайне аккуратен, принимая какие-либо действия. И в случае если появиться хотя бы намёк на то, что я не справлюсь – я обещаю: я мгновенно сам обо всём расскажу твоему дедушке, – и немного промедлив, приблизившись лицом ещё поближе, в этот же момент продолжая вглядывается в её алые глаза и поддерживать приподнятый подбородок, спросил: – Ты веришь мне?

Она молчала и смотрела на меня, тем временем её пухлые губки, находящиеся в нескольких сантиметров от моих, постоянно двигались, будто полноценно не решаясь что-то произнести.

– Да… – всё-таки тихо произнесла она, немного с подвигнувшись в мою сторону.

Я тоже сделал лёгкое движение в её сторону, и уже через несколько секунд наши губы соприкоснулись и слились в поцелуе.

Не горячем, ни похотливым, ни сексуальном.

Наоборот – в нежном, спокойном и лёгком поцелуе, словно в показывающем весь уровень доверия и чувств друг к другу.

И закончился он столь же нежно, как и проходил.

– И что ты планируешь? – несколько томным голосом спросила Мияко.

– Я уже говорил: я хочу устранить Тошиэко.

– Конкретнее.

– Пока что не могу сказать.

– Ясно…

– Так что, поможешь мне?

– Ладно… – согласилась она, но всё равно отведя взгляд. – Тебе нужна только информация о Тошиэко и его роде?

– Нет. Это просто вопрос первостепенной важности.

– И что ещё тебе нужно? – посмотрела она на меня.

– Из того, с чем мне нужна твоя помощь, – мне нужно попасть в ряды акудам.

Она не удивилась, но задумалась, вспоминая, что я говорил, когда мы в прошлый раз обсуждали эту тему.

– Хоть что-то конкретное можешь сказать хотя бы насчёт этого – твои планы, цели? Мне же надо знать, какая именно информация нужна тебе.

– На самом деле, подойдёт любая информация, которой ты обладаешь, – сказал, но увидев, что её этот ответ не явно не устроил, договорил: – Моя же цель никак не связана с целями акудам – мне совершенно плевать на их цели и я не приму их сторону в любом случае.

– Тогда зачем тебе к ним?

– Для личной цели.

– Какой? – продолжила она напирать.

«Я могу её сейчас заткнуть, ведь она всё-таки девушка. А девушки в этом мире по статусу ниже мужчин, особенно – если они их жёны. Проблема лишь в том, что я не хочу строить отношения на тирании: как показывает практика – тираны живут крайне мало. Понятно дело, что лично меня это правило не касается, но суть тут в другом – жизнь изрядно усложниться даже для меня, если я предпочту тиранические отношения обычным.»

– Я хочу их изучить.

– Изучить? – удивилась она.

– Да. Мне интересны их способности: откуда они появляются, почему только у некоторых, какие есть виды, как это можно использовать, ну и конечно же – можно ли воссоздать их в теле другого человека?

– Я ведь тебе, кажется, ещё в начале нашего знакомства говорила, что это всё уже давно исследуют тысячи учёных по всему миру, и при этом за всё это время им не удалось узнать почти ничего. И всё потому, что там попросту нет никакой связи. Это просто магия. Это невозможно изучить. И это, вроде, очевидно всем. Но сейчас ты говоришь, что хочешь вступить к акудамам, просто чтобы попытаться изучить их?

– Да, – дал я лаконичный ответ.

– Это бред…

«На самом деле тут она отчасти права. Это действительно бред. По крайней мере из-за того, какой сейчас момент – сейчас момент, когда есть сильный внешний враг, готовы в любой момент атаковать тебя. И если смотреть так, то вступление в ряды акудам действительно кажется полным бредом ради какой-то непонятной цели, которая навряд ли увенчается успехом даже для меня. Но дело тут в том, что названная мною цель – это лишь вторичная, дополнительная цель, следующая за изначальной.»

Но ей же я ответил…

– Хочешь сказать, ты не поможешь мне?

Она закусила ноготь большого пальца и задумалась.

– Я думаю, это плохая идея, и если так кажется даже мне, то значит у тебя наверняка за ней стоит что-то другое, либо же я не вижу в этой цели какой-то очевидной выгоды…

Я не стал на это ничего отвечать.

– Как я понимаю, ответа я не получу.

– Так ты поможешь с этим?

Она вздохнула.

– Ладно, но я на самом деле даже не представляю, как именно с этим помочь можно.

– Для начала просто расскажи всё от момента вступления к ним. Позже тебе придётся связаться с ними и настойчиво предложить им мою кандидатуру, ярко при этом расписав все мои лучшие качества и способности, которыми я смогу им помочь. Так же обязате…

– Стоп-стоп-стоп, – сказала она, выставив перед моим лицом ладонь. – Ты хочешь, чтобы я просто взяла и… порекомендовала тебя? Типа как на собеседовании каком-то? Это что, шутка такая?

– Нет, это не шутка.

– Что? Серьёзно? – не могла она поверить. – С чего ты решил, что они примут тебя так просто? Я ведь говорила, что, как правило, все акудамы вербуются другими акудамами, которые находят их с помощью артефактов. А тут ты хочешь, чтобы я просто пришла и сказала, что мой муж хочет вступить к нам?

– Да, примерно этого я и хочу. Только ты ещё должна будешь обязательно сказать, что я разделяю их цели и стремления, после чего расскажешь о моих способностях и припомнишь, что такие же способности есть и у Чарльза Беркли. И следом за этим покажешь им одно видео, которое мы специально снимем перед этим.

– Видео?

– Покажем, что у меня действительно есть регенерация и я почти не чувствую боль.

– То есть ты хочешь что-то сделать с собой, снимая это на камеру, чтобы я это потом в качестве доказательств показала акудамам?

– Именно.

– Но видео это нихрена не доказательство: они спокойно могут сказать, что это всё фейки и монтаж.

– Они именно так и скажут, – уверенно заявил я.

– Тогда зачем это всё? Да и почему ты вообще уверен, что меня станут выслушивать?

– Это всё затем, чтобы было хотя бы какое-то доказательство твоих слов. Следом, когда они лично захотят со мной встретится, эти способности снова придётся продемонстрировать, и в итоге мы будем теми, кто был чист и говорил полную праву, но кому не доверились. Особого это значения, разумеется, не предаст, но будет небольшим психологическим бонусом, на который можно будет иногда несильно надавливать. А насчёт того, почему я так уверен, что тебя выслушают – я в этом совсем не уверен. Не думаю, что ты успела сделать особое имя среди акудам, так что вряд ли тебе поверят на слово. Если говорить в процентном соотношении, то я бы сказал, что есть процентов тридцать-сорок, что тебя выслушают, остальные же проценты на то, что тебя даже слушать не станут в лучшем случае, в худшем же – вовсе обвинят, что ты рассказала что-то посторонним людям.

– Но в чём тогда смысл, если риск столь большой? Ведь если будет худший случай меня вовсе могут попытаться убить за предательство. Тут уже не будет идти никакой речи о помощи тебе, ведь помогать нужно будет уже мне. И припомню, что ты, видимо, хочешь заняться этим, даже пока не решил проблему с Тошиэко. То есть у нас потенциально может быть два опасных врага со вполне хорошими ресурсами.

– Если ты беспокоишься за себя – то я уверяю, что защищу тебя в любом случае. Я предприму все необходимые меры, чтобы ты была в безопасности всё время – в том числе даже в момент переговоров, которые могут закончатся полной неудачей.

– Я не только за себя беспокоюсь, я беспокоюсь ещё и за наш род, который ты своими планами и выходками можешь втянуть в совсем ненужные роду сражения. А ты при этом даже не можешь нормально сказать мне, зачем тебе всё это.

– Я тебе уже назвал причину.

– Я про настоящую, – твёрдо заявила она.

Я вздохнул.

– Я расскажу тебе об этом, как только смогу. Обещаю.

– Пф… – закатила она глаза. – Ага, конечно, так я и поверила… Лучше скажи, почему всё же решил идти этим путём, а не каким-нибудь иным, более надёжным?

– Потому что этот путь самый оптимальный: вероятность успеха, дальнейшие перспективы и количество потраченного времени – вот три основных критерия, на которые я полагался, выбирая путь.

– Понятно. Понятно, что нихера не понятно… Ну хоть звучит убедительно, и то ладно. На этом по планам на ближайшее время пока что всё?

– Из основных – да.

– А не из основных? – уточнила она.

– Род Имагава.

– Ты не отказался от этой идеи?

– Нет. И скажу больше, начиная со следующего семестра начну потихоньку его воплощать в реальность.

Она ничего не стала на это отвечать.

– Ясно. Это всё?

– Ещё пока ты будешь собирать информацию о Тошиэко и его роде, попутно рассказывая мне о акудамах я буду заниматься сбором и анализом информации, которую я сейчас вполне легко могу получить, будучи членом рода Мори.

– О чём ты?

– О информации, которую не может получить простолюдин и многие даже средние аристократы, – о государственной информации, из которой я смогу извлечь данные о нужных мне людях и определённой территории.

– Конкретнее.

– Мне нужны люди.

– В плане, слуги? Так они у тебя и так считай сейчас уже есть.

– Нет. Мне нужно мои личные подданные. Такие, которые умрут, если я прикажу. И мне таких людей нужно много. Можно сказать, мне нужна целая армия. А вместе с ними мне нужно и место, где они смогут тренироваться.

– Это чтобы разобраться с Тошиэко?

– Отчасти.

– На это нужно много денег…

– Можно сказать, первоначальный взнос у меня есть, – сказал я в то время, когда в голове отчётливо вырисовывалась картина переулка, где до сих пор и хранятся спрятанные мною деньги, которые я раздобыл ещё в конце Марта.

Глава 2 – 18+ глава без сюжета(если не нужен хентай/порно, а нужен сюжет – можно скипать)

– Кстати, твоя регенерация поражает, – произнесла Мияко, после небольшой паузы в нашем разговоре, когда мы уже спокойно легли на кровать и начали листать что-то в телефонах.

Я вопросительно посмотрел на неё, и увидев, куда она смотрит, сразу понял, о чём она.

– В среднем, даже между первым и вторым половым актом мужчине нужен перерыв минут в пятнадцать-тридцать. У нас же этой ночью было уже три раза. Да, прошло уже достаточно много времени, но всё равно навалившаяся усталость и естественные ограничения организма должны явно больше сковывать тебя. А по итогу ты от простого нахождения рядом с голой мной уже возбудился, – говорила она спокойным голосом, смотря на мой эрегированный член.

– Это вполне естественная реакция организма на эту ситуацию.

– Ну да, скорее было бы странно, если бы у здорового парня не вставал член, глядя на голую меня.

– Мне кажется, или в твоём голосе есть нотки гордыни и бахвальства?

– Кажется. Я просто знаю себе цену и цену своего тела – и эти цены крайне высокие. И мне интересно, почему мой новоиспечённый муж просто лежит рядом и бездействует, игнорируя меня и предпочитая брать меня в своих влажных фантазиях?

– Я думал…

– И зря, – перебила она меня, откинув телефон на кровать и резко оседлав меня. – Иногда это твой крайне большой минус. Заместо того, чтобы действовать ты только и делаешь, что думаешь, – проговорила она, елозя своей киской по всему моему члену. – Это, знаешь ли, даже обидно, когда ты лежишь голая рядом со своим мужчиной, а он даже не пытается взять тебя…

Понимая, к чему всё идёт и чувствуя всё большее с каждым мгновением напряжение в члене, я отложил телефон в сторону и потянул руки в сторону аппетитных грудей Мияко, желая в очередной раз насладиться ими.

Но в ответ на это я получил два сильных хлопка по своим рукам.

– А теперь всё, поздно… – произнесла Мияко, не переставая двигать тазом, трясь своей киской о член. – Ты ничего не делал, так что и дальше ничего не делай, а я в это время проявила инициативу – значит, и развлекаться буду только я. А ты даже не смей и часть своего тела двигать, вмешиваясь в процесс, а если двинешься… – она наклонила голову к моей и в момент, когда её грудь улеглась на моё тело, она томным голосом прошептала мне на ухо: – Я как следует поджарю тебя и твоего дружка…

И дабы доказать свои намерения по всему её телу пробежала фиолетовая молния, издавая уже привычный уху треск и немного поджаривая моё тело.

– Считай это обратной стороной того раза, когда доминировал ты… – напомнила она о том разе, после чего медленно, давая моему взору насладиться всем своим телом, приподнялась и села в позу наездницы, как и раньше. – И даже не думай, закончить быстрее меня… – и с этими словами она снова задвигалась.

Поначалу это были спокойные движения, но с каждой секундой они набирали обороты.

И если вначале она просто опиралась руками на мою жилистую грудь и, двигаясь, немного постанывала, то уже спустя несколько минут она опиралась на меня лишь одной рукой, второй активно массируя свою грудь и играя с затвердевшими сосками, при этом громко и томно постанывая, прикрыв глаза.

Мне же от всего этого прекрасного вида, звуков и ощущений, которые испытывал мой член от бурного трения об него мокрой киски, было крайне трудно сдерживаться, чтобы не проявлять совершенно никакой активности – тело так и норовилось что-то предпринять – как минимум, хотя бы проникнуть в столь настойчивую киску, и желательно, как можно поглубже.

Но тут мне повезло: этого так сильно хотел не только я.

– Ладно… – выдохнула она, простонав, открыв глаза и приподнявшись, – я так больше не могу… – и с этими словами взяла член в руку, после чего довольно резко вставила его в свою киску.

И если несколько секунд назад я мечтал о том, чтобы проникнуть в неё, то стоило этому произойти, как тело невольно содрогнулось и член вошёл ещё глубже в её лоно, на что я сначала в ответ получил протяжный и явно довольный стон, а сразу после недовольный взгляд и небольшой разряд молнии.

– Я же предупреждала… – с прерывистым дыханием произнесла она.

– Это того стоило, – всё ещё ощущая небольшую боль, ответил я.

Мияко же на это усмехнулась и задвигала тазом, в то время, как её лоно сжимало мой член, словно стараясь выжить из него всё, что можно, невзирая ни на что.

Но вскоре и этого ей стало мало, и она перешла к более активным действиям – как и положено наезднице, в позе которой она и была, она, полностью оседлав мой член, начала скакать на нём: поначалу медленно, но как и всегда, чем дальше, тем активнее и настойчивее были её действия.

И уже буквально через несколько минут она наклонилась вперёд, оперившись руками на мою грудь и дошла до самых быстрых движений тазом, на которые была способна.

От каждого полноценного соприкосновения наших тел по всей комнате расходились громкие хлопки и хлюпающие звуки от естественных смазок организмов, но громче всего всё равно были стоны Мияко, что она уже еле сдерживала, скрепя зубами и пыхтя, чтобы не перейти на писк.

Я же в этот момент тоже еле сдерживался.

И не только потому, что уже подходил к собственному пику наслаждения, а ещё потому что с каждой секундой, с каждым мгновением не двигаться и ничего не делать было всё труднее.

В один момент я не выдержал и руки сами улеглись на приподнятую на тот момент попку Мияко, резко схватив которую я столь же резко насадил её на член, вследствие чего Мияко уже не смогла сдержаться и, закрыв глаза, что-то пропищала, а её спина выгнулась чуть ли не дугой.

Но при этом всё равно не остановилась.

И теперь к этому действу ещё присоединился и я, активно участвуя в процессе.

Первой не выдержала Мияко, и в то время, как сама она заливалась полученным экстазом, её киска так сжала мой член, что я не смог противиться желаниям и выплеснул семя, залив им всё её лоно.

Мияко же, не успев отойти от экстаза, запищала, её ноги задрожали, а сама она вцепилась руками в мои плечи, со всей силы начав их сжимать.

И только спустя десяток секунд её, наконец-то, отпустило и она, выдохнув, опала на меня, расплывшись по мне и совершенно потеряв связь с реальностью, находясь в блаженном экстазе, полностью охватившем её сознание.

Глава 3

– Как ощущения? – спросил меня дедушка Мияко, ныне являющийся и моим дедушкой, сидя в кресле за столом.

– В плане? – уточнил я, сидя в том же самом кресле.

– Ну… – он сделал паузу и развёл руки, – со вчерашнего вечера ты – уже не ты; ты не Акира Хирано, ты Акира Мори. Вот я и спрашиваю, какие ощущения от этого?

– Хм… позволите мне задать один вопрос?

– Разумеется. Спрашивай.

– Только что сказанные вами слова это не просто обычное выражение?

– Почему ты так думаешь? – подался он немного вперёд, заинтересовавшись.

– Особый магический артефакт для принятия в род, особые условия, нарушив которые будет необратимый эффект, ну и то, что вы сейчас об этом спросили, – ответил я, обозначив все моменты, сложив которые можно прийти к некоторым выводам.

– Понятно. То есть твой вопрос это: ты ли до сих пор ты, или нет?

Я кивнул в подтверждение его слов.

– Формально – это всё ещё старый ты.

«Ясно. Этого уже хватает,» – подумал я про себя, но всё же спросил:

– А не «формально»?

– А если не формально, то с физической стороны вопроса ты – больше не ты, – и сделав паузу, во время которой расправил плечи и откинулся на спинку кресла, продолжил: – Понимаешь ли, рода не просто так пекутся о сохранении крови рода в чистоте.

– И, как я понимаю, EMF тут лишь отчасти замешан.

Он кивнул.

– EMF – это удобная позиция, которую легко можно высказать перед простолюдинами, не боясь каких-либо последствий. На деле же, EMF тут, разумеется, играет огромную роль, но всё-таки не главную. Главную роль занимает сама кровь аристократов. У каждого рода она, разумеется, своя. И именно кровь родов не даёт забывать аристократу из какого он рода.

«Довольно забавная формулировка,» – отметил я, продолжая слушать, хотя уже всё понимал.

– Иначе говоря, кровь рода, можно сказать, живой организм, живущий внутри каждого из нас. И каждый раз, когда кто-то начинает подумывать совершить что-то против своего рода – кровь немедленно вмешивается, подавляя эти мысли и желания.

«Как я и думал. Эта кровь управляет сознанием носителя, подстраивая его цели под цели рода. Пожалуй, это было довольно очевидно.»

– И так как церемония прошла успешно, теперь и ты обладаешь этой кровью, – сказал он с лёгкой улыбкой. – Рад, что ты не злишься этому факту.

– Нет, я всё понимаю. Иначе мне было бы нельзя доверять.

– Всё верно, – согласился он. – Ни один род не даст вступить в себя чужаку, предварительно не убедившись, что он не предаст его, или вовсе в том, что этот чужак – не засланный человек враждебного рода. Но в данном случае всё прошло хорошо, и теперь новый ты с нами, с членами рода Мори. И все его члены – это твоя новая семья, как и ты – наша. Мы помогаем тебе, а ты – нам. И ни о каком недоверии или подозрениях и речи идти не может. Все в выигрыше.

«Это в случае, если все амбиции вступившего в род человека ограничиваются его вступлением в род. В моём же случае это не так. Впрочем, всё им сказанное не имеет никакого отношения ко мне, потому что я предусмотрел такое развитие событий, и благодаря новому атрибуту смог проконтролировать выпитую кровь внутри себя, а после от неё избавиться. Иначе говоря, сейчас во мне нет и капли крови рода Мори, и моё сознание полностью под моим контролем.»

– Пожалуй, – согласился я с ним.

– Так касательно моего вопроса: какие ощущения? И это я не только о крови рода в тебе. Сейчас ты уже не простолюдин, а член влиятельного, сильного и древнего рода, так что можешь позволить многое из того, что не могут обычные люди.

«Какие у меня ощущения?» – задался я про себе этим вопросом, и так не найдя на него ответ, ответил:

– Точно так же, как и раньше.

– Сдержанный ответ, как я от тебя и ожидал. Впрочем, может, этот вопрос я задал ещё слишком рано – ты пока что не успел проникнуться всеми возможностями, что приобрёл.

– Вероятно.

– Ну, это покажет только время. А пока лучше скажи, где вы будете жить с Мияко?

«Тут стоит отметить, что он не знает, что у Мияко есть дом. А также он не знает, что мы уже довольно давно живём в нём вдвоём. В его понимании картина на данный момент следующая: Мияко живёт в купленной её родом квартире, а я где-то снимаю жильё, ведь мой дом разрушен.»

– А какие есть варианты? – учтиво спросил я.

– Самый простой и очевидный – вы можете жить с нами в этом доме, но…

– Мияко против, – догадался я.

– Прямо она это не говорила, но зная её она будет крайне недовольно подобным развитием событий. И в первую очередь её недовольство отразиться на тебе, её муже.

«Зная её, легко поверить в его слова. Но тут на самом деле и вопроса не стоит – я так же, как и Мияко, против проживания с кем-то ещё под одной крышей. Это может плохо отразиться на моих планах и возможностях.»

– Вряд ли мы воспользуемся этим вариантом, – ответил я, на что получил кивок понимания.

– В таком случае лично я вижу ещё два возможных варианта: первый вариант – вы временно живёте в квартире Мияко, в центре Токио, и в это время мы восстанавливаем твой, ныне разрушенный дом; либо же второй вариант – мы покупаем вам вполне хороший дом где-то в черте города.

– Вот так просто?

– Ждёшь какого-то подвоха?

– Скорее, ответной просьбы, или что-то в этом роде.

– Понимаю. Ты ещё не привык к этому, но попробуй не смотреть на свою новою семью, как на посторонних людей. Или уж тем более врагов. Мы даже не союзники, мы нечто большее. Мы семья. Помогать друг другу – полная норма. А то, что я предлагаю тебе все варианты, часть из которых куда менее приятная, чем другая, – это не более, чем показатель того, что я не влезаю в вашу личную жизнь, отдавая принятие всех решений вам. Я лишь даю варианты, принимаешь же решение только ты, – и сделав паузу, более тихим и мягким тоном дополнил. – Хотя я всё же надеюсь, что ты так же будешь учитывать чувства и желания моей внучки, стараясь подобрать вариант, удовлетворяющий и тебя, и её.

– Понятно.

– Так что, какой вариант выберешь? Или же тебе нужно время для принятия решения, или может желаешь обсудить это с Мияко?

– Я смогу сам выбрать дом?

– Конечно.

– В таком случае дайте мне, пожалуйста, пару дней, по истечению которых я выберу дом, а мы в это время поживём в квартире Мияко.

– Хорошо. И раз уж с этим вопрос мы уладили, то давай обсудим ещё один.

Я кивнул в знак согласия.

– У тебя есть на данный момент какие-то проблемы, о которых я должен знать и с которыми могу помочь? Перед тем, как ты дашь ответ, я напомню тебе, что ныне ты уже не один и не отвечаешь сам за себя. За все твои проступки и ошибки будет отвечать род, а в первую очередь – я. И мне кажется, между нами сложились вполне хорошие отношения с взаимопониманием, и лично мне не хотелось бы, чтобы это разрушилось. Так что если у тебя есть какие-то серьёзные проблемы или те, с которыми ты можешь не справиться сам, – прошу скажи мне, и я обещаю, что помогу тебе решить их, – и говоря это, он внимательно, не отрываясь и на секунду, вглядывался в мои глаза, показывая всю истинную важность этого диалога.

«Сейчас я могу свести все риски ближайших событий практически к нулю, при этом ничего толком и не сделав. Но это не мой путь.»

– Если не считать Мицуки Токи за проблему – тогда таковых у меня нет.

– Уверен в этом? – надавил он, явно намекая на что-то. – Лучше искоренить проблему на корню сразу, чем дать ей разрастись.

– Вы сейчас о роде Танэгасима, верно?

– Да. Удивительное совпадение, что с поступлением в старшую школу Харуцугу резко стал ещё более проблемной личностью, чем был ранее; а после и вовсе завершил всё это неожиданным для многих концом, заставив отдуваться за свои проступки своего отца. И вершиной на этом торте стал старший брат Харуцугу, ныне являющийся главой рода – Тошиэко Танэгасима, который удалился с вечера так же быстро и неожиданно, как и прибыл на него. И явился он на него, очевидно, только ради одной цели – разговора с тобой и Мияко. После этого хочешь сказать, что у тебя нет никаких проблем?

«На самом деле с его стороны картина складывается вполне очевидная.»

– Да, никаких проблем у меня нет. Всё под полным контролем.

Несколько секунд он молчал, смотря на меня и сжимая кулаки, но по итогу выдохнул и, прикрыв глаза, протёр их, сказав:

– Так и быть, учитывая все твои прошлые достижения сделаю вид, что поверил. Будем считать это проверкой: если ты как-то выкрутишься из этой ситуации, не впутав в него род и дом – в будущем в подобных ситуациях к тебе будет полное доверие и, как следствие, полная автономия.

«Идеальный исход.»

– Благодарю, – сделал я небольшой уважительный поклон.

– Насчёт же ситуации с Мицуки Токи: думаю, можешь об этом не беспокоиться – теперь её руки связаны, и она уже не сможет действовать так агрессивно; тем более, я без проблем могу выделить тебе охрану, если ты того желаешь.

– Благодарю, но охрана будет лишней.

– Уверен? Никогда не знаешь, что может взбрести в голову подобной личности. Сегодня она может быть адекватной и спокойной, а завтра попытается тебя убить с помощью артефакта рода прямо в школе. Понятно дело, что я утрирую, но общий смысл, я думаю, я передал.

– Я понял, но всё-таки придержусь своего мнения. Охрана мне не нужна.

«По крайней мере, охрана рода,» – добавил я про себя.

– Ясно. У меня есть ещё вопросы, на которые я бы хотел получить ответы, но пока что, пожалуй, можно обойтись и уже полученными ответами, – и с этими слова он поднялся с кресла и выпрямил спину, после чего продолжил: – Кстати, вы с Мияко останетесь на семейный завтрак?

– Есть право выбора?

– Разумеется. Как глава рода я, конечно, настаиваю на том, чтобы вы были на этом ужине, чтобы получше познакомиться друг с другом; но при этом как дедушка, хорошо знающий свою внучку, я бы посоветовал не принимать в этом участие, – усмехнулся он в конце.

– В таком случае мы, пожалуй, откажемся.

– Хороший выбор.

Глава 4

Завершив разговор с дедушкой Мияко, я быстро нашёл Мияко и мы, попрощавшись со всеми, кто вышел нас провожать, покинули дом и сели в заранее приготовленную машину с водителем, являющимся слугой рода Мори.

И стоило нам в неё сесть, как нас, даже не спросив, повезли в неизвестную мне сторону.

Но вспоминая разговор с дедушкой Мияко, становиться довольно быстро понятно, куда именно нас повезли, – нас повезли в квартиру Мияко, где мы мы с ней и должны жить несколько дней, пока я выберу подходящий дом.

Мияко об этом, кстати, не знала, но довольно спокойно, не проронив и слово, отреагировала на выбранные водителем путь, видимо изначально предвещая подобный исход событий.

Так мы в полной тишине и проехали до место назначения, путь до которого занял в общей сложности минут двадцать с лишнем.

Самим же пунктом выступила стоянка под высотным и явно дорогим зданием.

Высадив нас, водитель сразу начал разворачиваться и вскоре покинул стоянку, оставив нас вдвоём.

– Достала? – спросил я, пока мы неспешно направлялись к лифту.

– Да. Вся информация, что была доступна, теперь у меня на телефоне.

– Хорошо. В квартире есть ноутбук или компьютер?

– Есть ноутбук. Скину туда, как придём.

Я на это кивнул.

– Что будем делать с жильём? – спросила Мияко, и когда я посмотрел на неё, объяснила: – Я не собираюсь жить в этой халупе.

«Халупе? В таком-то здании? Сомневаюсь, что эта квартира на самом деле будет тем, что на деле можно охарактеризовать как „халупа“,» – пронеслось у меня в голове.

Ей же я ответил:

– Это на пару дней максимум.

– День. Не больше, – чёрство обозначила она границы.

После этих слов мы зашли в лифт и Мияко нажала на кнопку тридцать девятого этажа, после чего лифт закрылся и тронулся. Через некоторое время мы приехали на нужный этаж и, выйдя из лифта, прошли к одной из множества дверей, только вида которой хватает, чтобы сразу понять, что примерно будет внутри.

Мияко приложила большой палец к дисплею, расположенному по левую сторону от двери, после чего по дисплею снизу вверх прошлась зелёная линия и под конец этого раздался уже знакомый «дилиньг», и дверь отперелась.

Мияко потянула за ручку и открыла дверь, давая мне увидеть ту самую «халупу».

– И это халупа? – спросил я, разглядывая прихожую и коридор.

– Да, – снимая обувь с помощью другой ноги, ответила она. – Ненавижу, когда мало пространства.

«Вспоминая её дом, это действительно имеет место быть.»

Зайдя внутрь и закрыв дверь, я разулся и прошёл по коридору вслед за Мияко, по итогу попав в основную комнату с панорамными окнами, диваном, двумя креслами и столик, стоящем посередине.

На самом же столике лежал ноутбук, который взяла Мияко, сев на диван и положив рядом с собой свой телефон.

Пристроив ноутбук у себя на коленях и откинувшись на спинку дивана, она взяла телефон в правую руку и начала перебрасывать информацию с него на ноутбук, и пока я шёл, чтобы присесть рядом с ней, она сказала:

– Всё, я закончила.

И когда я сел рядом, она протянула мне ноутбук, спросив:

– С телефона, я так понимаю, всё удалить?

– Да, – ответил я, просматривая только что загруженные папки.

Всего было две папки: «род Танэгасима» и «база данных граждан Японской Империи». И уже в каждой из этих папок было много подпапок, судя по всему расположенных сверху вниз по степени важности.

– Наверняка тут на самом деле не всё, что есть у нашего рода, но это – максимум, который я могла раздобыть за то количество времени, чтобы при этом не оставить следов, – пояснила Мияко и так очевидную вещь, глядя, как я просматриваю содержимое подпапок.

– Думаю, этого вполне хватит, – ответил я, не глядя на неё.

– И что мне делать пока что?

– Добиться того, чтобы меня приняли акудамы.

– Что? Хочешь прямо сейчас этим заняться?

– Чем раньше, тем лучше.

– И как же ты собираешься меня защитить, если я сейчас пойду к ним?

– Никак.

– Но…

– Но ты и не должна пока что говорить им о том, что я хочу к ним вступить. Я имею в виду, что ты должна сегодня показаться в их рядах, – уточнил я и отвлёкся от монитора ноутбука, посмотрев на Мияко. – Сама посуди: провал на миссии, пропажа на месяц, после ты неожиданно объявляешься и рассказываешь им придуманную нами историю, и причину, по которой ты пропадала месяц, не выходя на связь, и почти сразу, следом за этим, ты выходишь замуж. Тут как ни крути, даже к самому доверенному лицу возникнут вопросы и недоверие, а ты таковым, по твоим словам, не являешься от слова совсем.

– Ну да… На самом деле, я даже удивлена, что мне с той историей так поверили легко и совсем не стали докапываться.

– Она была продумана до мелочей, там попросту не до чего было докапываться.

– Да я скорей о том, что никто даже не пытался узнать, правду ли я тогда сказала, или нет. Просто начальство сказало, что всё хорошо, и все дружно забили.

– Да, это действительно странный момент, – согласился я. – Но даже если бы этого не произошло, всё всё равно было бы хорошо.

– Наверное… – и ненадолго задумавшись, продолжила диалог: – Так что, мне просто сегодня со всеми встретиться и поболтать?

– Да. Тебя наверняка будут расспрашивать обо всём произошедшем. Возможно, также кто-то даже начнёт задавать вопросы по нашей истории, но если ты её не забыла, то всё будет хорошо. Мне её, кстати, не напомнить случаем?

– Нет, я всё помню.

– Это радует, – и сделав небольшую паузу, спросил: – Так когда пойдёшь?

– Ночью, думаю, в час-два.

– Ясно.

– А ты когда закончишь с этим? – кивнула она на ноутбук.

– Думаю, примерно к вечеру.

– Хочешь сказать, что к вечеру успеешь закончить со всем этим складом информации? – недоверчиво спросила она, продолжая наблюдать, как я пролистываю информацию из папок, попутно открывая новые и закрывая старые.

– Такое вполне вероятно. И судя по всему, вечер будет довольно занятным… – и почувствовав интерес, исходящий от Мияко, задал вопрос: – Хочешь со мной?

Её ответ был очевиден, и поэтому уже этим вечером мы вместе стояли в одном из самых бедных районов Токио, прямо перед дверью квартиры, находящейся в старом двухэтажном здании.

– И что мы тут забыли? – задала вопрос Мияко с кислым лицом, осматривая загнивающую и будто давно забытую миром улицу.

– А ты как думаешь? – спросил я через плечо, поправив большую неудобно лежащую на плече сумку.

– Да без понятия. Не представляю, что можно делать в такой дыре.

– Дыре? Тут так-то живёт много людей.

– Алкаши, наркоманы, да и прочий сброд, успешно проёбывающий жизнь.

– Вот как. В таком случае, я точно не зря тебя взял с собой.

Она вопросительно приподняла брови, я же ничего не стал объяснять, вместо этого сделал шаг вперёд, к находящейся напротив меня двери.

Сделав этот шаг, я потянулся рукой к механическому звонку, расположенному справа от двери, и нажал на него, отчего за дверью раздался громкий и противный звук, а сам звонок чуть не упал вниз от моего нажатия, повиснув на проводах, стоило мне убрать палец,

И пока мы с Мияко наблюдали за этой картиной, по ту сторону двери раздались тяжёлые шаги, хорошо слышимые из-за деревянных полов.

С каждой секундой они приближались всё ближе и ближе, пока в один момент обладатель этих шагов не остановился рядом с дверью, а вслед за этим раздался щелчок проворачиваемого замка, а после ещё один, и ещё один.

И стоило прозвучать последнему щелчку, как дверь отворилась внутрь квартиры, показав лицо с рукой старого мужчины и металлическую цепочку, на максимальную длину которой и приоткрылась дверь.

– Чо надо? – хмуро и недружественно пробасил мужчина, осматривая нас с ног до головы.

– Макото Мацуда, верно? – формальности ради спросил я, хотя и так знал, что это он.

От такого прямого обращения он на секунду задумался.

– Я нихрена покупать и подписывать не буду, проваливайте на хрен! – повысил он голос, быстро попытавшись закрыть дверь.

Но этого я сделать ему не дал – я крепко ухватился рукой за дверь.

– Да вы в край ахренели! – он начал прикладывать больше усилий, но у него всё равно так и не получалось.

И когда он уже настроился всерьёз, я сказал:

– Мы ничего не продаём и не предлагаем никаких услуг. Это важный разговор. Прошу, выслушайте нас, Мацуда.

– Тогда чо вам надо, и кто вы нахрен такие?

– Мы по поводу вашей работы, суперинтендант Мацуда, – стоило ему это услышать, как он сразу же напрягся, но следующие, произнесённые мной слова его поразили ещё больше: – А также, по поводу вашей семьи: жены – Цубаки Мацуды, дочери – Рейко Мацуды и сына – Нобу Мацуд…

– Закройся! – завопил он, перебив меня, и спустя пару секунд вновь осмотрел нас и тихо сказал: – Заходите,.. – после чего снял с двери цепочку и открыл дверь, впуская нас внутрь и давая рассмотреть себя полностью.

На вид – мужчина лет пятидесяти с лишнем; ростом чуть выше меня, тёмные короткие волосы, тёмные карие уставшие и замутнённые глаза, кругловатое лицо с несколько опавшими щеками, выпирающий живот, множество морщин и синяки под глазами от недосыпа или проблем со здоровьем – а скорее всего, и того, и того.

Одет же он в белую майку, покрытую огромным количеством жёлтых пятен, напоминающих рвоту, и спортивные штаны, в которых есть несколько дырок.

Я пошёл вперёд и через несколько мгновений услышал, как Мияко пошла за мной следом, и как только мы перешли порог, дверь закрылась.

Мацуда, не сказав и слова, пошёл прямо по коридору, только под конец, не разворачиваясь, махнув нам рукой, чтобы мы шли за ним.

И когда я уже собирался пойти за ним, Мияко тихо спросила:

– Не хочешь хотя бы вкратце рассказать, что тут происходит, кто он и что следует от него ожидать?

Я повернулся к ней и ответил:

– Тебе стоит больше доверять своему мужу. Тем более, ты тут в роле наблюдателя, так что просто смотри и не вмешивайся, – и сказав это, я пошёл за Мацудой.

Так я через несколько секунд вышел на кухню, где за столом на одном из стульев сидел Мацуда.

Кухня без какого-то ремонта, вся мебель крайне старая – возможно, большинству вещей вовсе больше десяти лет, как, впрочем, и технике, и посуде со столовыми приборами.

На столе же лежит много тарелок с различной едой, но большая её часть на вид либо уже испорчена, либо это какие-то лёгкие продукты, по типу нарезанных овощей.

Помимо же этого на столе находиться всего лишь один заполненный наполовину стакан, наполовину пустая бутылка от виски и… револьвер.

– Садитесь, – недовольно пробурчал он, после чего взял стакан и, сделав несколько глотков к ряду, полностью осушил его.

Всего было три стула: на одном, находящемся справа, сидел Мацуда; второе – посередине; третье – с левой стороны.

Я прошёл к тому, что был на середине и, выдвинув стул, сел на него положив сумку рядом. Мияко чуть погодя села на последнее оставшееся свободное место.

– Снимите капюшоны, – сказал Мацуда, пополняя бокал виски.

«Да, мы всё это время мы были в капюшонах. Это вполне естественно, учитывая, что действуем мы инкогнито, чтобы не привлекать лишнего внимания, которое в свете последних событий нам привлечь легче, чем вздохнуть.»

Я выполнил его просьбу и медленно снял капюшон. Следом это сделала и Мияко.

– И что же величественным аристократам молодожёнам надо от меня? – спросил он с явной неприязнью.

«Естественно, он тоже знает, кто мы. Когда мы были в капюшонах он только догадывался, а теперь, когда мы их сняли, убедился в этом.»

– Я хочу нанять вас, – прямо сказал я.

Он усмехнулся, дёрнул головой и осушил стакан, после чего посмотрел мне в глаза и ответил:

– Плохая шутка. Ты ведь явно прошерстил всю информацию обо мне, а всё равно говоришь подобный бред?

– Это не шутка. Я действительно хочу нанять вас. И да, я знаю всю вашу историю, – и чтобы доказать это, я начал её пересказывать: – Родились в достаточно бедной семье, но при оба родителя вели вполне приличный образ жизни. Ещё с детства вы хорошо ладили с другими, как со взрослыми, так и со сверстниками-детьми. С поступлением в школу это качества только сильнее развилось: даже будучи из небогатой семьи вы часто были в центре внимания, со многими дружили, и многие к вам тянулись, – чем дальше я продолжал, тем больше он хмурился и сильнее сжимал кулаки. – Уже к средней школе в вас виделся очевидный лидер, именно поэтому на протяжении всей средней и старшей школы вы были старостой класса, и даже постоянная смена коллектива и друзей никак на вас не сказывалась – вы без проблем находили контакт с новыми личностями, даже если они были проблемными. На протяжении всей учёбы в школе вы всё это время занимались кэндо, где имели вполне хорошие успехи, и к концу школы имели третий дан. Помимо этого, на первом году обучения в средней школе у вас проявился EMF огненного атрибута, который вы начали активно тренировать и постигать, благодаря чему к концу старшей школы имели ранг «D». Но при всём этом к концу старшей школы вы так и не могли решить, с чем хотите связать свою жизнь. Но тут у вас случается случайная встреча с одним полицейским, который в этот момент преследовал преступника, которого вы в тот момент смогли довольно легко поймать. Именно этот момент и стал поворотным в вашей жизни. Этот полицейский на тот момент времени имел звание главного инспектора. Заинтересовавшись вами и изучив ваши способности он предложил вам пойти в полицию. Вам же и самим на тот момент времени показалось крайне интересным занятием ловить и обезвреживать преступников, как у вас это вышло в прошлый раз. Так, с помощью этого полицейского, вы прошли необходимые экзамены и стали одним из самых молодых и выдающихся полицейских. Через несколько лет вы смогли хорошо продвинуться по службе благодаря своим заслугам и талантам. К этому моменту вокруг вас так же, как и в школе, сформировался целый коллектив, в центре которого были именно вы. И именно в этот момент вы встретили свою будущую жену – Цубаки Мацуду, на тот момент времени являющейся обычной студенткой. Впрочем, вас это нисколько не волновало – вам понравилась Цубаки, Цубаки же понравились вы. Прошёл всего год и вы уже были женаты, а лично вы уже получили звание инспектора, что в обычных реалиях можно считать невероятным успехом для такого возраста. Так прошёл ещё один вполне счастливый год. И уже в начале следующего вы совершенно случайно выясняете, что, оказывается, ваши родители не всегда были бедными – ранее им принадлежала вполне крупная компания, от которой они почему-то самостоятельно отказались. Очевидно, что дело было нечистым. Не слушая родителей, которые настаивали почему-то на том, чтобы вы в это не лезли, вы начали расследовать это дело. И на всеобщее удивление, вам удалось выйти на след, а после и почти доказать, что ваши родители отдали фирму из-за шантажа одного из преступных кланов. Вот только, когда оставалось совсем немного, чтобы восстановить справедливость, пришёл приказ сверху, напрочь запрещающих продолжать работать над этим делом. Вы долго пытались узнать, кто, почему и зачем отдал такой приказ, но в итоге так и не узнали. Не желая оставлять это так, как есть, вы собрали команду самых доверенных людей и продолжили расследовать дело. И у вас по итогу получилось – вы нашли виновных членов верхушки клана и некоторых из них даже смогли арестовать с вескими доказательствами вины. Это был настоящий фурор. Ваш фурор. Но дело оставалось недоделанным, оставалось совсем немного. Но в этот момент с вами связываются и напрямую говорят, что если продолжите заниматься этим делом – пострадают ваши родственники. Вы же, веря в свой успех, продолжаете работать. И на следующий день вам присылают видео, как ваших родителей и вашего сына…

– Заткнись! – твёрдо процедил он, подобрав со стола револьвер, взведя курок и направив ствол прямо мне в центр лба. – Ещё одно слово и твои мозги разлетятся по стене! – и услышав треск молнии, повернул глаза направо, где в нескольких сантиметрах от его головы был фиолетовый электрический клинок, бьющий во все стороны молниями. – Ну давай, посмотрим сдохну ли я быстрее, чем успею нажать на курок, – с вызовом произнёс он, еле сдерживая гнев.

– Всё хорошо, – сказал я Мияко.

Она перевела взгляд с него на меня, потом снова на него и снова на меня. И только после моего кивка её клинок из молний распался на тысячи быстро исчезающих маленьких молний.

– Говоря «кто-то» ты ведь, сука, знаешь, кто именно это, как и я, верно?! – обратился ко мне Мацуда.

– Да. Этот приказ, а после и угрозу оставил один из домов.

– Верно, ебать его в сраку! Это сделал грёбанный дом! Те, кто идут по важности после императора; те, кто должны защищать свой народ и встать грудью, если понадобиться! А что по итогу? Вы, гниды, крышуете кланы! Кланы, которые постоянно творят беспорядки; кланы, члены которых безнаказанно насилует девушек; кланы, которые воруют, разбойничают, угрожают и, сука, даже отбирают жизни! А вы, ёбанные аристократы, крышуете их! – пистолет в его руке ходил ходуном от гнева, что он еле сдерживал. – Ну а что, удобно устроились: вроде и грабите, но ручки всегда чистенькие. Вы ведь так всегда поступаете, да? – обратился он к Мияко. – Похуй, как на самом деле, главное, чтобы на публике лицо и рученьки были чистенькие. И чтобы проблем в каком-нибудь случае не произошло, даже не боитесь идти на убийства, прямо как кланы. Как бандиты. Кем вы, впрочем-то, и являетесь. Просто сборище гандонов, живущих ради наживы и почёсывания своего тщеславия! Мерзость!..

– Мияко, ты достаточно услышала, – спокойно сказал я. – Теперь выйди.

– Никто, блять, никуда не!..

– Дайте ей выйти, – перебил я его. – С вами пришёл говорить я, и я остаюсь тут.

Он несколько мгновений не решался, но по итогу кивнул. Мияко ещё раз посмотрела на меня, и я в ответ кивнул. После этого она медленно встала со стула и вышла в коридор, а ещё через несколько мгновений – послышался звук закрывшийся двери.

– Почему ты сказал ей выйти? – спросил он и не думая, убирать от моего лица ствол револьвера.

– Потому что она услышала всё, что должна была услышать. Остальное она уже слышать не должна.

– Говорить загадками и творить всякую херню, видимо, в крови у аристократов. Да, новообращённый?

– Это делают не только аристократы, – и сделав небольшую паузу, пояснил: – Это природа людей. Не было бы аристократов, были бы другие власть имущие, которые бы делали тоже самое.

– Да что за бред!.. Говори, нахера пришёл ко мне?! И хотя бы попробуй подобрать хотя бы одну причину, почему я не должен всадить тебе пулю в лоб за всё сказанное тобой сейчас?!

– Я уже говорил, зачем пришёл – я хочу нанять вас, чтобы вы работали на меня.

– Не смешно! – процедил он, приставив ствол револьвера вплотную к моему лбу. – Если не хочешь говорить, зачем пришёл, то хоть попытайся что-то придумать, чтобы я не прикончил тебя сейчас, а то это будет самая тупая смерть аристократа за этот век так точно!

– Вам ведь не нравится этот мир, верно? И дело даже не в злых аристократах. А в принципе в том, как устроен этот мир. Вот к примеру возьмём вас и вашу службу: вам пятьдесят три года, вы закрыли за решётку несколько глав кланов, а до сих пор суперинтендант, живёте в однушке на краю города, ходите в рваных носках, пьете дешёвый алкоголь, едите столь же дешёвую еду – вы буквально выживаете, а не живёте в ожидании следующей зарплаты, которой опять хватит всего лишь на месячное выживание. А могло бы быть всё иначе – вам лишь стоило идти на уступки некоторым людям, например тем же главам клана, что наверняка предлагали вам огромные деньги, которых хватило бы вам, вашим детям и даже вашим внукам. Но нет – вы давали клятву, и вы верны ей, даже если придётся всю жизнь проживать в таком образе жизни. Вас даже бесстрашные главы кланов бояться и уважают, хотя никогда в жизни в этом не признаются. И стоило ли оно того? Можно ведь было прожить жизнь совершенно иначе. Правда, для этого нужно было бы стать, как те, кого вы призираете и ненавидите всей душой. И считайте вам этот шанс выпал, – говорил я, расстёгивая одной рукой сумку, из которой выглядывало огромное количество денег, – просто работайте на меня.

Выстрел.

Мне в правую руку, которой я и расстёгивал сумку.

– Если это всё – проваливай, пока я не прибил тебя…

Я взглянул на руку. Она пробита насквозь в районе кисти и при попытки двигать ей – не откликается.

– Хороший ответ. Он мне понравился, – подняв голову и посмотрев ему в глаза, сказал я. – Теперь я буду честен с вами: я ненавижу этот мир. Он невероятно дерьмовый. Добрые и честные люди в нём – лишь отбросы, которых сначала имеют, как хотят, а после выбрасывают. Сильные же, эгоистичные и нарцистичные люди, способные на всё, ради своих целей – имеют всё. Этот мир буквально построен для них. И мне это не нравится. Это люди – лишние. Если их не будет в этом мире – он станет в разы лучше. Вы так не думаете? – и не став дожидаться его ответа, я поднял правую руку, дыра в которой прямо на глазах понемногу, но вполне видимо для глаз, заживала, а кровь, до этого растёкшаяся по всей кисти, начала подниматься обратно в рану. – Я изменю этот мир. Я обещаю. Это произойдёт в независимости от того, будут ли у меня союзники, или нет. Но если будут союзники, – такие союзники, которые будут готовы умереть за меня, – тогда я смогу помочь куда большему количеству людей. К сожалению, вашим родителям и сыну уже не помочь. Но вот у вашей жены и дочери вполне есть шансы пожить в мире, в котором не будет того ужаса, с которым вам пришлось столкнуться. Ну так что, вы поможете мне с этим?

Он несколько секунд молча наблюдал, как рана в моей руке заживает, а кровь, до этого вытекающая из неё, затекает обратно в неё, и по итогу его ответом было:

– Да. Я помогу тебе…

Глава 5 – Странная встреча

– Ты в порядке? – чуть ли не кинулась на меня Мияко, стоило мне выйти из квартиры Мацуды.

– В полном, – спокойно ответил я, пока Мияко нервно осматривала меня. – Мы договорились.

– А это что тогда? – спросила она, приподняв мою правую руку, в которой красовалась постепенно заживающая от выстрела дыра.

– Небольшая жертва. Скоро заживёт, – ответил я. – Есть чем перемотать, чтобы заметно не было?

– Откуда? Или ты думаешь, что я постоянно ношу с собой бинты, чтобы прикрывать пулевые ранения? Уж извини, но я на подобное не рассчитываю как-то. Да и нахрена ты вообще начал провоцировать его?! – начала она заводиться, активно жестикулируя, выражая всю степень своего недовольства. – Тебе же нужен слуга, а не ещё один враг, желающий твоей смерти! И кстати о ней. Ты хоть осознаёшь, что он мог просто по пьяни случайно нажать на курок и вышибить тебе мозги?! И там уже тебе бы не помогла бы ни я, ни твоя способность!

– Не мог.

– В смысле? С чего бы?

«С атрибута крови, который я успел натренировать за эти дни настолько, что мне как раз этого бы хватило, чтобы остановить его палец и не дать ему нажать на курок,» – пронеслось у меня в голове, но ей же я ответил:

– С того, что не мог. Я же говорю: доверяй своему мужу.

Она на это нахмурилась и мило запыхтела, желая как-то возразить, но так ничего и придумав, она просто выдохнула, разжала кулаки и, отведя глаза, недовольно сказала:

– Ладно… – и посмотрев на капающую с руки кровь, произнесла: – Подожди где-нибудь тут, я сейчас схожу в аптеку.

– Хорошо, – согласился я, после чего она, накинув капюшон, направилась в ближайшую аптеку, которую наверняка найдёт с помощью телефона.

Я же, чтобы не стоять на столь видном и относительно людном месте, присмотрел укромный, тёмный поворот, в который сразу же и направился, спокойно обдумывая подробный план дальнейших действий.

И когда я уже подходил к нему, из него начали доноситься звуки неторопливой ходьбы, которые становились с каждым шагом всё ближе и ближе.

В голове сразу же возникло множество мыслей об возможной, надвигающейся опасности, а как следствие – за ними появлялось ещё столько же возможных вариантов противодействия, начинающиеся банальным побегом и заканчивающиеся моей атакой.

Но вот, проходит ещё одно мгновение и из-за угла выходит фигура. Из-за отсутствия же света видно лишь силуэт этого человека, рост которого совсем небольшой – метр шестьдесят от силы.

В правой же руке у него трость, которая при каждом соприкосновении с асфальтом издавал громкий звук, расходящийся по тихому и безлюдному переулку.

«Просто старик?» – пронеслась у меня мысль, пока я немного расслабился, отошёл в сторону – ближе к стене, и убрал правую руку за спину, при этом всё ещё будучи наготове к худшему развитию событий.

Старик же уверенно продвигался вперёд по переулку, то ли не замечая меня, то ли просто не обращая внимания. Я же, тем временем, начал понемногу рассматривать его: сморщенная кожа, еле приоткрытые глаза, сильно сгорбленный, седые волосы, уложенные назад, и простая, явно совсем не богатая одежда.

И пока он проходил мимо, а я активно рассматривал его, он неожиданно остановился прямо напротив меня и повернулся ко мне.

Я моментально напрягся.

– Не поможешь старику? – спросил он хрипящим, старческим и немощным голосом, протягивая в мою сторону левую руку, в которой было два заполненных чем-то до краёв пакета.

– Помочь? – насторожено переспросил я, в очередной раз осматривая его с головы до ног.

– Да, – едва кивнул он в силу своих возможностей. – Я совсем старый стал, мне самому-то трудно ходить, так ещё и пакеты… Так, глядишь, и вовсе до дома не дойду… – и проговорив это, слабо улыбнулся и настойчиво протянул пакеты ещё ближе ко мне. – Ты ведь поможешь немощному старику донести его пакеты до дома?

Я несколько растерялся, обдумывая всевозможные риски и подвохи, которые могут стоять за этой просьбой, но взглянув уже, наверное, в сотый раз на этого старика, я произнёс:

– Хорошо.

– Вот и спасибо, – подошёл он ещё ближе, протягивая пакеты. – Я знал, что ты не откажешь.

Я на это не стал ничего отвечать, перехватывая в это время левой рукой пакеты.

– Если у тебя так сильно болит правая рука, то давай я обратно возьму один, – легко произнёс он, а я из-за этих слов чуть рефлекторно не отпрыгнул назад, под конец решив не реагировать.

– Отку?..

– Ты её прячешь с момента, как увидел меня, – перебил он меня, дав ответ на мой ещё не заданный вопрос.

«Он мало того, что заметил меня в такой темноте, с такого расстояния и в таком-то возрасте, так ещё и увидел, что я прячу за спиной правую руку? Интересно, подобное вообще возможно в рамках обычного человека? Вряд ли. И что же мне делать? Агрессию он совершенно не выражает, и даже если бы она была, а он её скрывал – я бы всё равно это смог заметить. А раз агрессии в нём никакой нет, то и вряд ли он враг и хочет мне навредить. Но сама сложившаяся ситуация заставляет искать в этом всём какой-то подвох. Но при этом, сколько бы я его не искал, найти его я так и не могу.»

– Ясно, – спокойно произнёс я, не отводя от него глаз и так же пряча правую руку за спиной. – Не стоит, я и с одной рукой управлюсь.

– Ну да, ты молод, не то что я, – всё с той же лёгкой, старческой улыбкой и едва открытыми глазами, проговорил он. – Да и подкачен ты хорошо.

«Даже не знаю, стоит ли удивляться тому, что он это заметил под всей одетой на мне одежде, или после прошлых его слов это норма.»

– Куда вам? – проигнорировав его слова, спросил я, желая побыстрее закончить с этим.

– Да вон туда, – показал он пальцем прямо, – там метров сто и арка, а следом ещё метров сто и мой дом.

«Он не лжёт. Прежде, чем ехать сюда, я посмотрел карту и полностью запомнил все дороги, тропинки, дома, поворота и арки. Если же он говорит правду, то я даже знаю, о каком именно доме он говорит.»

– Хорошо. Тогда пойдёмте?

– Да, конечно-конечно… – проговорил он и пошёл вперёд меня, что мне сильно помогло скрыть всё ещё сильно кровоточащую руку.

Так мы не прошли и минуты, как он снова заговорил:

– А говорят, молодёжь совсем плохая пошла. Ты вон согласился помочь какому-то старику за просто так.

«Тебе просто повезло. Огромная вероятность того, что кто-то на моём месте просто отнял бы у тебя эти продукты и убежал. А может, в добавок ещё избили бы, или в худшем случае вовсе убили,» – пронеслось у меня в голове, но на деле же в ответ я сказал:

– Думаю, вам не стоит выходить из дома так поздно, тем более одному.

– Ну а как иначе-то? В магазине только в это время скидки есть.

«Потому что под конец дня пытаются продать тот товар, который уже давно лежит и его срок годности вот-вот закончиться.»

– Ну а компанию мне составить просто некому, – договорил он.

– Совсем?

– Ага. Вот так я и остался к концу жизни совсем один. А в молодости был совсем как ты – сильный, умный, способный и целеустремлённый. Да и к тому же, чего скрывать, популярностью пользовался хорошей у девушек, – с нотками радости произнёс он. – Вот только не ценил я это всё. Всё гнался за целью, которая казалась бы всё время была у меня на ладони и нужно было сделать лишь шаг, чтобы достичь её. Так я и заметить не успел, как стал стариком, у которого никого, кроме него самого и нет.

«Даже интересно стало, что за цель такая у него могла быть, что он провёл в её преследовании всю жизнь, притом, что, по его словам, она была у него на ладони и нужно было сделать лишь шаг к ней?»

– Ясно.

Он усмехнулся.

– За тобой, поди, тоже девушки бегают только так?

– С чего вы так решили?

– Ну ты, как минимум, добрый и сильный.

– Потому что помогаю вам донести пакеты?

– Да что там пакеты, это так… мелочь, – отмахнулся он левой рукой. – Я вообще, в целом говорю.

«Думает, что если дожил до такого возраста, то опытный и умеет читать людей?»

– Вы явно ошиблись в своих выводах. Добрым меня точно не назвать, – произнёс я, а в голове сами по себе начали всплывать самые тёмные, корыстные и злые поступки, что я успел совершить за столь короткое время, проведённое в этом мире.

– Ну… может и так, а может и нет, – пожал он плечами, первым заходя в арку домов, о которой мы ранее говорили.

Следом за ним зашёл и я, внимательно прислушиваясь к другому выходу арки, чтобы в случае чего услышать возможную, таящуюся там опасность.

– Так что, хочешь сказать, что с девушками у тебя не складывается?

Только услышав этот вопрос я хотел сказать «нет», но в этот момент в голове возник образ Мияко – как мы с ней только познакомились, как она надменно вела себя в начале, как произошёл наш первый поцелуй, как дело дошло до постели, а потом и как у нас прошла свадебная церемония на глазах у сотни людей; и чуть следом за этим возник и более блеклый образ Нанако – наша первая с ней встреча, обернувшаяся для меня полной неожиданностью и поцелуем, наша недавняя прогулка, закончившаяся в постели и наш с ней ночной разговор.

– Смотря, как посмотреть.

Старик снова усмехнулся.

– О чём я и говорил. Ну а самое главное – тебе самому-то кто-то из них нравится?

– Извините, но это уже вас не касается.

– Ха, ну да, пожалуй ты прав. Я просто немощный старик, которому не долго осталось.

Следующее же минуты мы прошли в тишине, пока не дошли до его квартире в доме, о котором он и говорил.

– Спасибо тебе, – поблагодарил он, уважительно кивнув, после того, как я поставил пакеты в его старую и неприбранную прихожу.

Я в ответ легко кивнул и развернулся, направившись назад.

– Знаешь, я дам тебе совет, – неожиданно начал он, из-за чего заставил меня остановиться и повернуться к нему, – Ты, конечно, наверняка сочтёшь его глупым, бесполезным и совершенно неподходящем тебе, отчего никогда им не воспользуешься, но всё же я знаю, что я обязан это сказать, а ты обязан это выслушать.

«Обязан? Интересно, ввиду чего это он обязан это говорить, а тем более – я – выслушивать его? Впрочем, причин не выслушивать его у меня никаких нет.»

– Не иди по пути старика. Этому миру и так хватает тех, кто остаётся без всего, гонясь за целью.

– Это всё? – даже несколько удивился я, ожидая услышать нечто более длительное.

– Да. Это всё, что я обязан был сказать. А теперь иди, тебя уже ждёт твоя супруга, – и сказав это, он закрыл дверь, оставив меня догадываться, откуда он знает о Мияко.

В этот момент на телефон пришло сообщение, издав характерный звук уведомления. Я достал телефон и прочитал сообщение – оно было от Мияко и там было написано: «Ты где?»

Решив, что я обязан узнать, что за всем этим стоит, я убрал телефон в карман и сразу же добрался до двери, дёрнув за ручку и открыв дверь.

Но внутри было пусто.

Лишь та же старая и неприбранная прихожая, в которую будто бы уже несколько лет не ступала нога человека. Ни старика, ни пакетов внутри не было.

Не долго думая, я вошёл, нащупал выключать и включил свет, после чего, внимательное прислушиваясь к каждому звуку, начал проходить внутрь, будучи готовым к худшему развитию событий.

Но по итогу… всё пусто.

Вся квартира была пуста. И оказывается, вся квартира квартира выглядела так, словно в ней не жили несколько лет, а не только прихожая.

При этом все окна так же были закрыты, как и другие самые очевидные пути, через которые этот старик мог покинуть эту квартиру.

За это время пришло ещё несколько сообщений от Мияко, в которых она крайне сильно хотела узнать, где я и куда делся.

Я мог бы скинуть ей свою геопозицию, а после всё рассказать, и мы бы уже вместе исследовали эту квартиру, но я решил так не делать – отчасти потому, что я не хочу подвергать Мияко потенциальному риску, а отчасти потому, что я не уверен в том, что тут можно будет что-то сделать или найти.

Так и размышляя, я выключил свет и вышел из квартиры, перед этим тщательно протерев рукавом выключатель и ручку двери, после чего закрыл дверь.

Через некоторое время я встретился с Мияко, которая держала в руках только что купленный бинт. Она сразу же начала задавать прямые вопросы, но я не стал ей ничего рассказывать.

Ей это не слишком-то понравилась, но по итогу она смерилась, и мы направились домой.

И уже дома, по полученным от Мияко данным, я начал проверять этот дом, в котором и находилась та квартира.

И оказалось, что прошлый владелец этой квартиры умер ещё четыре года назад, а те, кто её унаследовали, уже давно переехали в другой город.

Глава 6

Вернувшись вместе с Акирой в квартиру Мияко наблюдала, как Акира сразу же сел за ноутбук, что-то начав проверять.

Для неё, успевшей неплохо узнать Акиру, его повадки и поведение, было очевидно, что за то время, пока она ходила в аптеку, покупала бинт и возвращалась, с ним что-то произошло.

Причём это «что-то» – то, что Акира не предвидел.

Казалось бы это вполне естественно. Человек не может предвидеть всё.

Но это если говорить о обычном человеке, кем Мияко не считала Акиру. Уж кто-то, но он всегда всё знает.

По крайней мере, так считала Мияко.

Мияко за всё время знакомства с Акирой несколько раз обдумывала то, что на деле Акира владеет не только регенерацией и невосприимчивостью к боли, но ещё и предвиденьем.

Ну или чем-то подобным.

Ведь иначе объяснить, как Акира каждый раз знает всё грядущее на несколько шагов вперёд, просто невозможно.

Разве что невероятным интеллектом.

И хоть Мияко не раз убеждалась в исключительном интеллекте Акиры и его способностях применять его на практики, но всё равно это не то.

Обычный человек просто не способен на то, на что на самом деле способен Акира, а значит за этим наверняка что-то стоит.

Именно так и думала Мияко.

Возможно, подобное мышление и поиски оправдания способностей Акиры были простой защитной механикой психикой, ведь ранее, совсем недавно, Мияко была гением.

Гением же просто так не назовут.

Гений – это исключительный человек. Один из миллионов. А может и из большего количества.

И Мияко по праву заслужила возможность называться так. Поэтому сама, зачастую, любила говорить о себе, называя себя гением.

Но сейчас она так не делает. Причём, уже достаточно давно.

И дело именно в Акире.

На его фоне она, гений, лишь… заурядный человек.

Явно лучше, чем другие, но всё равно в сравнении с Акирой просто блеклый фон.

Так что нет ничего удивительно в том, что Мияко подсознательно пытается найти и уцепиться хоть за какое-то оправдание способностей Акиры.

Но дело в том, что сегодня, буквально меньше часа назад, Мияко увидела Акиру растерянным.

Понятное дело, что его лицо и тело это никак не выражало – всё это было, как и всегда, словно как у робота, на которого ничто и никак не может воздействовать, заставляя выдать эмоции.

Да и сама Мияко, если на то пошло, не настолько хороша в считке эмоций.

Её способностей хватит, чтобы понять, что чувствует обычный человек или сверстники аристократы, а вот уже взрослые аристократы, привыкшие всю жизнь скрывать эмоции за маской, для неё хорошая преграда, которую она крайне редко может преодолеть.

Не то, что Акира…

Но суть не в этом.

А в том, что на деле Мияко это и не надо.

У неё с рождения есть одна особенность, сильно отличающая её от других, обычных людей.

Она чувствовала и могла немного управлять эмоциями людей.

Об этом она никому и никогда не рассказывала. Даже родителям. Она знала, что может последовать после подобного признания, поэтому всю жизнь хранила это в тайне.

И практиковалась.

Стоит отметить, что Мияко и самой нравиться выводить людей на эмоции, ведь, как правило, становиться крайне весело и вечная заноза в заднице под названием скука хотя бы на время, но исчезает из её жизни.

А вкупе с тем, что ей хотелось тренировать и развивать свою способность, пользовалась она ей с самого детства крайне часто. А после, в один момент, и вовсе не заметила, как использовала свою способность который день к ряду.

В общем, практики ей не занимать.

Вот только способность в один момент совсем перестала развиваться – произошло это примерно в семь лет.

Мияко в тот момент долго и упорно пыталась преодолеть повисший перед ней барьер, но спустя год активных попыток она это дело полностью забросила, решив, что тот предел, к которому она сейчас подошла, – максимум её способности.

Этому она, кстати, не сильно-то и расстроилась.

Она ведь уже и в том возрасте получила статус гения, а гении и без сильных способностей всё равно гении.

Да и для целей Мияко уровня её способности почти всегда хватало с головой.

И вновь так было, пока она не встретила Акиру.

Ещё с момента, когда она вошла в класс, она заметила, что эмоции, как и обычно, шли ото всех.

Вот только было одно исключение – им и был Акира – парень, от которого совсем ничем не веяло: ни страхом, который естественен для простолюдинов, попавших в старшую школу Никото; ни предвкушение, которое естественно для школьников, только ступивших в старшую школу и ждущих огромных перемен в своей жизни и той самой «розовой поры».

И ничего другого. Совсем.

Словно белый лист.

А для Мияко, которая чувствует эмоции и примерное местонахождение их владельца, он скорее был ничем. То есть, если Мияко закрыть глаза, она, чувствуя эмоции, сможет сказать, кто где находиться, то вот с Акирой это не так.

Она его совсем не видела.

Он для неё полная невидимка.

Отчасти, тогда этот фактор тоже сыграл огромную роль в дальнейших, уже произошедших событиях.

Но суть тут немного в другом – в том, что Акира почти всегда для неё невидимка.

Лишь в крайне редких случаях она начала его «видеть», и как правило, это когда они сближаются в постели и там уже, видимо, в дело идут природные инстинкты, благодаря которым Акира и начинает испытывать какие-то эмоции, которые и ощущает Мияко.

Она лишь жалеет, что обычно в такие моменты она сама придаётся ярким эмоция и огромному, наступающему водопадом наслаждению, отчего не может полноценно «осмотреть» в отдельности каждую выпускаемую Акирой эмоцию.

Впрочем, жалеет она об этом совсем чуть-чуть. Ведь было бы куда хуже, если бы во время всего это действа ей было бы настолько скучно, что она стала бы капаться в чьих-то испускаемых эмоциях.

Примерно так и обстоят обычно дела с эмоциями Акиры.

Но это лишь обычно.

Сегодня, когда тот мужчина наставил ему в лицо ствол револьвер и взвёл курок, держа палец на спусковом курке, будучи готовым выстрелить и убить его, Акира никак не реагировал.

И это он не притворялся. Он действительно ничего не испытывал, словно наверняка знал, что ничего с ним произойти не может, хотя он буквально был на волоске от смерти.

Это одновременно успокаивало и настораживало Мияко.

И пускай всё закончилось хорошо, но в итоге она всё равно сорвалась и чуть ли не начала отчитывать Акиру, который всё так же был совершенно ничего не испытывал, притом, что у него была прострелена правая рука и из неё активно выливалась кровь.

Ощущая это, Мияко довольно быстро успокоилась и решила сходить за бинтом в ближайшую аптеку, месторасположение которой чуть позже нашла с помощью телефона.

Но она и представить не могла, что после всего произошедшего, буквально на пятнадцать минут расставаясь с Акирой, она встретит его, уже испытывающего растерянность и удивление.

И всё это усугубилось, когда на все её вопросы Акира никаких нормальных вопросов не давал, не собираясь рассказывать о том, что же всё-таки смогло пробить его на пускай и небольшой, но поток столь чуждых для него эмоций.

Так им и пришлось добираться до дома – Акире ощущая непривычные ему эмоции, а Мияко ощущая исходящие от Акиры эмоции, причину излучения которых она не знала и даже не могла предположить нечто реалистичное и адекватное.

И даже когда они прибыли домой и Акира сел за ноутбук, Мияко вновь попыталась выведать произошедшее в её отсутствие. Дело по итогу дошло даже до оральных ласк, в которых, как считала Мияко по реакции Акиры, она была хороша.

Но в итоге… ничего.

Акира так и не раскололся.

Поняв же, что она от него никакой информации не получит, она направилась отдыхать в комнату, хмуро напомнив ему, что лучше бы ему сегодня найти домик, в который они завтра заедут, а то иначе ближайшая половая активность от Мияко будет ой, как не скоро и, возможно, как она выразилась: «Ему даже придётся перейти полностью на ручное управление».

Следующие несколько часов, вплоть до наступления половины второго ночи, Мияко лежала на кровати, то листая соцсети в телефоне, то смотря сериал на телевизоре, всего лишь два раза прервавшись на покушать.

Когда же наступила половина второго, она вышла из комнаты и посмотрела на всё так же сидящего за ноутбуком и сконцентрированного на работе Акиру.

– Я пошла, – произнесла Мияко в ожидании каких-то напутствующих слов, а возможно – совета, или советов.

Но в ответ же она получила…

– Хорошо, – сухо произнёс Акира, даже на секунду не отрывая глаза от ноутбука.

И хоть Мияко надеялась на другие слова, но на самом деле понимала, что в итоге будет что-то подобное – слишком уж хорошо она понимает Акиру. На фоне других, естественно.

Но если говорить в общем плане, то даже для неё он всё равно оставался закрытой книгой.

Хотя, вернее будет сказать, приоткрытой книгой, ведь она видела в нём и понимала то, что хотел показать сам Акира. Но при это она чувствовала, что тут точно есть двойное дно, а может – и вовсе тройное.

Это её сильно напрягало.

И хоть она и начала к этому понемногу привыкать, но бесконечные вопросы о том, – что же произошло с Акирой до их встречи? – никак не выходит из её головы.

А в том, что с ним что-то произошло – она уверена на все сто.

За всё время их знакомства она не раз видела полную характеристику Акиры, в которой было всё – от его рождения и дальних родственник, до момента поступления в старшую школу Никото.

И тот человек, кем был Акира раньше, и кто он сейчас – это два словно два разных человека. Совершенно.

В прошлом Акире и нынешнем Акире нет никаких совпадений, кроме тела – это Мияко может заявить с полной уверенностью.

Но вот что за этим стоит она сказать не может: слишком уж много вариантов, различной степени фанатичности, приходит ей в голову. И не один из них никак не доказать.

Да и если уж на то пошло, то и доказывать их смысла нет никакого, ведь никакой с этого выгоды она не получит, и даже скорее наоборот – оно больше навредит, ведь пошёл второй день, как Мияко стало его женой.

Теперь она и он – это одно целое. Ну почти.

Но это «почти» совсем незаметное и роли какой-либо едва ли играет.

В большинстве же своём она и он – едины.

Стоит ошибиться одному, как второй сразу же почувствует отдачу на себе. Поэтому будучи супругами в Японской Империи крайне важно помогать и заботиться о друг друге, ведь это напрямую отразиться и на тебе.

И «заднюю» тут никак не дашь, потому что расторгнуть брак для аристократов никак нельзя.

И осознавая это, рода стараются учесть всевозможные факторы, и только после этого выдавать своего наследника в супруги, чтобы минимизировать всевозможные худшие варианты развития событий.

Но это всё не про этот случай.

Интерес, вызванный поступками и способностями Акиры, а также нежелание выдавать какому-то роду гения заставило род Мори принять довольно быстрое решение, рассчитывая и надеясь, что по итогу всё само собой сложиться хорошо и род Мори будет в выигрыше от такого исхода.

Но о том, было ли это правильным решение, или же нет – они узнают совсем скоро.

А пока что, Мияко спокойно оделась в свою броню Икара, которую ещё давно украла со склада своего рода, скрыла её за обычной, повседневной одеждой так, чтобы было не заметно, и уже выходила, готовясь идти на встречу со своими соратниками и сородичами, хотя ни первыми, ни вторыми лично она их и не считала.

Как она и ожидала, Акира даже не стал её провожать, а просто так и сидел за ноутбуком, продолжая что-то печатать и водить пальцем по тачпаду, ни на секунду не отвлекаясь от этого.

Ей же оставалось лишь устало выдохнуть, в очередной раз задаваясь про себя вопросом, как он одновременно может быть таким умным и при этом совершенно не понимать, что от него хочет уже его жена.

В голове у неё, конечно, не раз возникала мысль, что он может всё на самом деле понимать и специально строить из себя дурочка, но Мияко старательно каждый раз засовывала эту мысль в самую глубь своего сознания, надеясь, что это лишь неправильное предположение.

Натянув посильнее капюшон, Мияко вышла из столь нелюбимой ей квартиры и закрыв за собой дверь, направилась к лифту, по которому спокойно спустилась на нижний этаж. А уже через некоторое время покинула здание, выйдя на улицу и направившись в нужном направлении, стараясь не встречаться с другими прохожими.

Примерно через час она завернула с освященной фонарями улицы в тёмный, безлюдный переулок, в которых обычно любят сидеть не самые приятные личности, желающие по быстрому раздобыть денег, ну или в крайнем случае, если у их жертвы их не будет – хотя бы развлечься.

И этот раз был не исключением.

Два парня сидели на корточках, ещё один парень стоял рядом и обнимал, положив руки на плечи, двух девушек.

И при всей стоящей в этом переулке темноте, Мияко отлично могла рассмотреть каждого из них, и даже их лица, с самыми мелкими деталями, и всё это благодаря встроенному в броню Икара ПНВ.

Сделав всего один благодаря броне звонкий, увесистый и громкий шаг вперёд, она смогла обратить внимание всех пятерых на себя.

– О-о-о… – чуть ли не пропел парень, что обнимал девушек, отпуская тех из своих объятий и показушно разминая руки. – А вот и денюжки подъехали!

Девушки с этого рассмеялись, а парни лишь ухмыльнулись, начав подниматься с корточек.

Но стоило первому парню сделать несколько шагов в сторону Мияко, как она произнесла:

– Съебались.

Все на секунду остановились. Но стоило этой секунде пройти, как все снова принялись за своё – первый парень продолжил подходить к Мияко, теперь ещё более самоуверенно улыбаясь, два других парня же только начали идти к своему другу, но их лёгкая ухмылка так же переросла в полноценную улыбку, а девушки стояли на месте и уже во всю хихикали предвещая дальнейшее, как они думали, развитие событий.

– О, так вы – мудмуазель, а я думал…

– Мадмуазель, – перебила его Мияко, поправив. – И я – не она.

– Чо?.. – не понял он.

От того, что этот парень использует слова, значение которых даже не знает, у Мияко по телу пробежались небольшие фиолетовые молнии, вызванные раздражённостью.

– Чо это было? – оглядываясь по сторонам спросил этот парень, услышав треск молний, но из-за надетой на Мияко одежды не увидев сами молнии.

– Да забей, братан, – сказал второй парень, подойдя к своему другу. – Давай уже раскошеливайся, – обратился он к Мияко, – тут, знаешь ли, проход платный.

– Ага, тут нехило так можно сократить дорожку, – поддакнул ему третий парень.

Так они и стояли смотря на Мияко, которая в этот момент из последних сил сдерживалась, чтобы не отпинать всех троих, и в последствии не ввязаться в проблемы.

– Э-э! Ты чего там молчишь?! – спросив, повысив голос, первый парень сделал несколько шагов к Мияко, после чего одним движением содрал с неё капюшон. – Какого?!

Все пятеро обычных подростков узрели ранее видимый только по интернету шлем от крайне известной в военном деле брони Икара.

– Съебали, – повторила Мияко, приподняв голову и посмотрев через шлем в расширенные от страха и удивления парня.

И это подействовало.

Стоящие позади первого парня друзья сразу же развернулись и спешно, чуть ли не перейдя сразу на бег, начали уходить, как и девушки, что заметив, что дело зашло куда-то не туда, быстро решили ретироваться.

А вот первый же парень не успел – стоило ему попытаться развернуться и побежать, как его правую руку, которой он до этого снял с Мияко капюшон, схватили.

Парень попытался вырваться, но на это захват только усилился до такого уровня, что парень даже вскрикнул и чуть не упал на колени.

Мияко дёрнула за руку парня и тем самым развернула его испуганное, будто увидевшее саму смерть лицо к себе.

– Расскажете кому-то, что видели меня, и я обещаю: я найду вас и ваших родных, а после посажу в клетку, лишу еды на месяц, а после буду заживо сдирать с дорогих вам людей кожу и скармливать её вам, пока они не сдохнут, а после проделаю то же самое и с вами. Понял?

– Да!.. – пытаясь вырваться, провопил он. – Да-да!..

И только после этого хватка Мияко разжалась и парень упал на ноги, но буквально за секунду кое-как поднялся и, поскуливая от боли, убежал за своими друзьями, держась за ноющую от дичайшей боли руку.

– Даже полегчало… – произнесла Мияко, накидывая на себя капюшон, стоило им всем исчезнуть с виду.

После этого она осмотрелась по сторонам и никого не увидев, подошла к самой обычной на вид стене переулка и приложила к ней свою руку.

И уже в следующую секунду в стене начал вырисовываться чёрный прямоугольник, напоминающий по размерам дверь.

Глава 7 – Первая искра конфликта – Третье августа

– Как всё прошло? – спросил я, оторвав глаза от ноутбука и посмотрев на только что вернувшуюся домой, ещё стоящую в полной броне Икара и верхней одежде Мияко.

Она протянула правую руку к своему лицу и пальцами зажала две кнопки на шлеме, расположенные на висках. Пару секунд по её голове пробегают маленькие чёрные частицы шлема, сходясь у лица и постепенно превращая шлем в небольшую маску, которую Мияко взяла в правую руку, пока легонько мотала головой, развеивая волосы.

– Как ты и говорил: недоверие ко мне выросло, и что хуже – они даже вновь подняли тему рассказанной мной истории. Но на удивление, и в этот раз кто-то сверху вступился за меня и приказал, перестать меня расспрашивать или питать ко мне недоверие.

– Вот как. Тогда, получается, всё прошло вполне хорошо. Это радует, – сказал я и вновь опустил глаза, глядя в монитор ноутбука.

– Хочешь сказать, что рассчитывал, что за меня впряжётся кто-то сверху? – положив руку на пояс, спросила она.

– Лишь предполагал.

– Потому что мне и в прошлый раз помогли?

– Именно. Слишком уж маловероятно, что какой-то вышестоящий акудама поможет тебе просто так. Но это произошло. Почему?

– Потому что он хочет этим чего-то добиться… – дошло до неё.

– Именно. А раз ничего не произошло с прошлого раза, то?.. – замолчал я и посмотрел на неё.

– То он, скорее всего, снова мне поможет, потому что не достиг своей цели.

– Верно. Поэтому я и предполагал, что тебе помогут и в этот раз.

– Ясно. И кстати, учитывая, что ты ничего не любишь разъяснять и даже работая в паре, скрываешь от меня что-то, то… какова вероятность, что ты, перед тем, как отправить меня к акудамам, встроил жучок мне в броню?

– Высокая. Но я этого не делал.

Она не поверила.

– Он у тебя не в броне, а в телефоне. Притом, он там уже довольно давно, – сознался я, понимая, что она в любом случае теперь всё проверит.

– Сталкер… – с наигранным отвращением произнесла она.

Я на никак реагировать не стал, продолжив работать.

Мияко, поняв, что я не собираюсь играться, устало вздохнула и, осмотрев меня, спросила:

– Кстати, неужели всё то время, что меня не было, ты работал?

Я кивнул.

– Прошло так-то уже два часа, а ты и до этого сидел где-то четыре, а то и пять часов. Неужели хочешь за раз всю базу данных просмотреть? Это же явный перебор даже для те…

– Я уже закончил с этим.

– Что?..

– Говорю: я уже закончил. Я отсортировал информацию по принципу самой необходимой в данный момент, а после просмотрел всё это и запомнил. Остальное же изучать особого смысла в данный момент нет, но я это всё равно сделаю, как время будет.

– Хочешь сказать, что… э-эм… так что именно ты изучил-то?

– Всю информацию по роду Танэгасима, вплоть до того, что ещё смог дополнительно накопать в интернете, даже если это на уровне слухов и домыслов; а также данные всех возможных моих будущих слуг, – и понимая, что этого ей будет мало, я продолжил объяснять: – Если же тебе интересно, то предполагаемых слуг я искал по их роду деятельности отдавая предпочтения бывшим военным, полицейским, наёмникам и членам кланов. Ну, ещё есть несколько кандидатов, что несколько раз занимались криминалом, или как-либо были связанны и замечены с применением оружия или EMF-а. А ещё есть буквально парочка другая, что просто имеет потенциал в EMF-е, но что на них, что на околокриминальных личностей я ставку совсем не делаю. Просто если подойдут, то будет хорошо, если нет – значит, нет.

Мияко смотрела на меня растерянными глазами и ничего не говорила, видимо пытаясь про себя что-то осмыслить.

– И что, ты думаешь они пойдут за тобой? С тем полицейским ты был на волоске от смерти, не говоря уже о союзе.

– Но по итогу же всё получилось, разве не это главное? – задал я риторический вопрос, после чего подождал секунду и продолжил: – И нет, разумеется, я не думаю, что все они присоединяться ко мне. Даже половина вряд ли наберётся – слишком уж они все разношёрстные лица. Объединить хотя бы половину общей целью, к которой они захотят пойти вместе, будет крайне трудно. Да и если уж на то пошло, то и половина будет для меня перебором на данный момент. Я не смогу их всех обеспечить экипировкой, едой, кровом и оплатой.

– Ты что, в серьёз собираешься создать целую армию?

– Можно и так сказать, – и сказав это, я заметил кое-что на экране ноутбука, что ожидал увидеть чуть раньше. – Кстати, надень обратно броню.

– Что?.. – не поняла Мияко. – Зачем?

– Затем, что у нас гости, – и сделав небольшую паузу, поставив ноутбук на стол и повернув его к Мияко, разъяснил: – Тошиэко сделал свой ход.

Мияко сразу же подошла и наклонилась к столу, начав вглядываться в экран монитора. Я же в это время достал телефон и написал одно короткое сообщение, после чего отправил его, но телефон оставил в руке, ожидая ответного сообщения.

На экране же ноутбука сейчас были воспроизведены записи, идущие в режиме реального времени, с камер, установленных на стоянке.

– Три парня выходят из машины, ты о них говоришь? С чего ты решил, что они по нашу душу? Вроде, выглядят совершенно обычными. И как ты вообще получил тут доступ к камерам?

– Взломал их сервер, – ответил я и сразу объяснил главное: – Машина и её номер. Обе эти вещи зарегистрированы на одного из присутствующий в этой группе. И этот человек – слуга рода Танэгасима, как и двое других.

У Мияко после моих слов явно появилось несколько вопросов, но она сдержалась и перешла к сути:

– Что будем делать? Уходим? Их всего трое, а в здании шесть лифтов и четыре лестницы, и плюс к этому у тебя есть доступ к камерам, так что мы можем спокойно сбежать.

– Мы не будем этого делать.

– И что же мы будем делать? Эти трое если не вооружены, то наверняка сами по себе – то ещё оружие.

– Верно. Каждый из этих троих обладает EMF-ом. Двое имеют ранг «С», а третий – ранг «B».

– Он мог и посильнее кого послать… – задумалась она, – или это проверочный?

– Наверняка. Если смотреть с его стороны, то мы ничего не рассказали главе рода и заехали в относительно безопасное место. Иначе говоря, мы беззащитны. Поэтому отряду из двух C-ранговых и одного B-рангово должно быть более чем достаточно, если это не ловушка. А если ловушка, то посылать большее количество бойцов может ничего не дать, кроме лишения этих фигур.

– Логично, – кивнула она согласно. – Но для нас это ничего не меняет-то. Мы ведь действительно беззащитны почти. Конечно, у нас обоих есть броня Икара и я сама «C» ранговая, но этого же мало. Или тут действительно есть какая-то ловушка? И вообще, было бы не плохо, если бы ты выдавал информацию не дозированно, а сразу полностью, а то они уже в лифт заходят, – кивнула она на монитор ноутбука.

И в этот момент мне, наконец-то, пришла ответное сообщение на телефон, которое я и ждал.

– Хорошо, тогда слушай, что нужно делать… – начал я, просмотрев сообщение с одним словом, означающим, что всё прошло по плану.

***

Полностью облачившись в собственную броню Икара, что я получил от дедушки Мияко, я стоял перед дверь и поглядывал в монитор ноутбуку, стоящего позади меня, в нескольких метрах, на полу.

Сейчас камеры на нём показывали, как те троя мужчин, одетых в обычную будничную одежду, осматриваясь, выходили с лифта и, стараясь идти медленно и тихо, направлялись к стоящей передо мной двери.

«Даже если бы я не видел их через камеры, то я бы всё равно без проблем слышал бы их шаги. Значит, эти троя точно не профессионалы в таких делах и информация, полученная от Мияко верная.»

Когда же они подошли к двери, один из них поднял руку, останавливая остальных.

Когда эти двое остановились, он показал пальцем на пол. Там лежал телефон.

Если быть точнее – телефон Мияко, но об этом они не знали.

Тот, что его заметил, начал поднимать телефон, и как только он это сделал, экран телефона загорелся и, в эту же секунду, на несколько этажей этого дома раздался оглушительный звук треска тысяч молний.

Эти троя сразу же занервничали и, наверное, на подсознательном уровня поняли о приближающейся опасности, поэтому не прошло и двух секунд, как они развернулись и начали осматриваться, пытаясь найти угрозу.

И в этот момент произошёл звук удара, а вместе с этим и часть потолка, находящаяся над этими тремя, обрушилась, и огромные тяжёлые куски потолка начали сваливаться им на голову.