Путь предначертанный бесплатное чтение

Глава 1

Ночь озарилась огнем и пропиталась кровью. В столице реяло знамя предательства.

– Отец! – крикнул принц, вбегая в покои императора.

В свете факелов, бьющих в темную комнату из длинного коридора, блестела свежая кровь. Озеро питалось от ручья, а ручей шел от горла, перерезанного от уха до уха. Над мертвым императором возвышался предатель. Сердце сына застыло от ужаса.

– Брат, – голос дрогнул.

Янтарные глаза – такие же, как и у него, – оглушили яростью. Брат бросился на брата.

– Умри, Кайон!

Сердце пропустило удар. Ноги не слушались, а в глазах отразился окровавленный клинок врага. Через мгновение он бы достиг его сердца, но вдруг сильная рука толкнула принца в коридор и чужой меч отбил клинок.

– Беги! – рявкнул воин, вставший между Кайоном и тьмой. – Беги, ради Солнца, беги!

Сердце очнулось и пустилось вскачь. Затуманенные ужасом глаза и оглушенные всеобщим гулом уши привели бы его к гибели, если бы на каждом повороте ему не встречались бы союзники.

– Защитить принца! Ни шагу назад!

Отряд то нарастал, то редел, но каждая пройденная дверь приближала к спасению.

Бегство было позорным и пропахшим пеплом. На трон взошёл новый властелин.

Глава 1. По ту сторону портала

– Кааль, – строгий голос звал сквозь сон, – вставай, иначе уедем без тебя.

В открывшихся глазах отразилось рассветное небо. Свежий весенний воздух заполнил легкие, и сознание вернулось в реальность. В реальность, в которую девушке до сих пор сложно было поверить. Казалось, она не просыпается, а наоборот, засыпает, и всё происходящее – сон. Кошмарный сон, начинающийся каждое утро и продолжающийся рядом людьми, которых она никогда не должна была встретить, а настоящая жизнь – она там, по другую сторону портала.

– Кааль?

– Я слышу. Дай глаза продрать.

Совсем недавно она просыпалась от звона будильника, шла осторожно на кухню, чтобы приготовить завтрак – чай с булочкой для себя и кофе для отца. Она всё ещё помнила темноту спящего дома и тихий кашель отца, спящего в комнате напротив. Теперь же её будит голос лидера, на завтрак то, что отыщется в мешке. О комнатах и уж тем более о доме можно было не мечтать – только лес и бесконечные плетения дорог, а напротив костра спали незнакомцы.

Собравшись, она выбегала из дома, садилась в до боли знакомый автобус и ехала в до боли ненавистный колледж. Теперь же она поднимала седло, которое ночью служило подушкой, и с трудом седлала коня, такого же сонного, как и она. Ремни затягивались, рука ободрительно похлопывала по широкой шее, и конь фыркал в ответ. Рядом слышалось шипение потушенного костра и бряцанье стремян.

– Все готовы? Вперед.

А раньше в начале дня она слышала: «Все на месте? Тогда начнем лекцию». Занятия начинались, когда ещё солнце не проснулось. По тому, как высоко оно поднималось, можно было судить, скоро ли лекция закончится. Голос преподавателя заставлял сосредоточиться, но хронический недосып был сильнее. Тогда её толкали одногруппницы. Сейчас же, когда она засыпала в седле, её будили прилетавшие в лицо ветки.

После учебы она мчалась на другой автобус, который увозил её на подработку. Какую? Это от судьбы зависит. Она хваталась за любую работу, лишь бы платили. Это началось ещё со школьных дней, когда мать ушла из семьи, хлопнув дверью захудалой квартиры и оставив отца на руках с дочкой. Отец делал всё, что мог, но денег все равно не хватало. Художник, картины которого вызывали восхищение на выставках, теперь чахнул в темной квартире. Девочка не знала, почему так произошло, и отец никогда не рассказывал, храня чувство стыда глубоко в себе. Это его и подкосило.

Теперь после долгих переходов она останавливалась вместе со всеми на привал и доставала либо нож, либо книгу. Нужно было обучаться самозащите и магии. Выбор того, чему же она будет учиться на этот раз зависел от того, какой из учителей первым её прихватит – Сахраз или Мельфир. Сахраз был старым воином, закаленным в боевых походах, а Мельфир – старый маг, хранящий все тайны прошлого и предстоящего. Он был одним из тех, кто знал истинную цель миссии, и именно он выбрал Кааль. Хотя правильнее сказать, силком забрал из родного мира. Она думала об этом каждый раз, когда смотрела на него, и чувствовала тихую ненависть. Но спустя несколько дней она начала привыкать – гложущие чувства и новая жизнь стали обыденностью.

Сегодня за обучение Кааль взялся Мельфир. Настало время магии.

– Покажи, чему ты научилась, – приказал он ученице.

Девушка села траву и начертила ножом грубые руны.

– Огонь. Земля. Вода. Воздух.

«Когда-то четыре народа жили в мире, но все изменилось, когда народ Огня развязал войну…» – Кааль грустно улыбнулась своим мыслям.

– Верно. Покажи мне Огонь.

– Позвольте начать с Воздуха.

Вопросительный взгляд из-под хмурых бровей заставил губы поджаться.

– Он самый безопасный, учитель, – объяснилась девушка.

– Всё ещё боишься? Рано или поздно тебе придется использовать Огонь.

– Знаю. Но будет лучше, если я потренируюсь на чем-то попроще.

– Хорошо, – в конце концов ответил маг.

Кровь или мысли – вот весь выбор Кааль для пробуждения рун. Очевидно, какой из них самый неприятный, а какой самый сложный. Но девушка уже потеряла счет незажившим ранам на ладонях, поэтому решила рискнуть. Учитель внимательно наблюдал. Ученица медленно выдохнула.

«Нужно сосредоточиться, – думала Кааль, закрыв глаза. – Помни, магия – это просто энергия. Она повсюду, как свет или воздух. Почувствуй её и пробуди руну, – пыталась она. – Нет, я не понимаю, как это должно происходить! С кровью проще. “Почувствуй магию и представь руну” – пф! – почувствовать то, что не имеет ни цвета, ни запаха, ни звука, ни вкуса ведь проще простого. Так, всё, тихо. Ещё раз. Сила течёт во мне, и я един с Силой!»

– Невероятно! – воскликнул Мельфир.

– Что? – она тут же открыла глаза.

– Ничего. Абсолютно ничего.

Девушка со стоном разочарования завалилась на траву.

– С кровью у тебя получалось лучше.

– Посмотрите на мои руки, на них живого места не осталось, – девушка вытянула оголенные руки, надеясь на понимание, но вместо этого получала презренный взгляд.

– Вместо того, чтобы тратить силы на жалобы, лучше направь их на работу.

«Прям четвертый закон термодинамики, старик».

Она снова села. Из кармана появился футляр. Открыв его, девушка обнажила тонкую иглу. Надавила на палец, и алая капля упала на руну Воздуха. Белое свечение заиграло на магических черточках.

– Эйри.

Стоило Кааль произнести, как из круглой руны вырвался столб ветра.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул маг, – я определенно почувствовал легкое дуновение.

«Дуновение? Ах ты старый…»

– Теперь Вода. Попробуй пробудить её мыслями. Она дается тебе лучше всего.

– Только потом не жалуйтесь на мокрую одежду.

В голове возникли черты водяной руны. Они светились голубыми искрами. Голубыми, как и многие руны, питающиеся от силы Луны. Девушка представила теплоту воды, её вязкость, текучесть, её способность деформироваться, подстраиваться. Вода заботливо наполняет все живое, но при этом может беспощадно разрушить. По телу пробежали мурашки.

– Кай.

Руна переполнилась водой. Её стало столько, что полилась за край, и прежде, чем она успела достичь магов, Кааль подняла ладони, и вся вода поднялась большим шаром в воздух. Девушка потеряла дар речи, но по её широкой улыбке можно было всё понять.

– Впечатляет, – улыбнулся старик.

– Я… Я почувствовала её! Это как фантомная рука или… Я не знаю, трудно подобрать слова, – взволнованно тараторила девушка.

– Тише-тише, главное – держи.

«Да, держи! Но… Как я это делаю?» – спросила себя Кааль, и шар тут же лопнул, оставив после себя лужу и мокрые рубашки.

– Да твою-то…! – подскочила Кааль, раздраженно отряхиваясь. – Каждый раз одно и то же! Стоит чуть задуматься – всё! – летит, взрывается, падает, сбивает с ног… Надоело!

– В этом твоя беда, – вздохнул маг, выжимая край рубашки, – ты пытаешься умом понять магию, а нужно её чувствовать сердцем. Люди слишком ничтожны, чтобы понять магию. Такое было под силу только Матери-Императрице.

– Значит, ей можно, а мне нельзя? Что такого, если я хочу понять мозгами? Все материальное подчиняется каким-то физическим законами, элементарной логике, иначе вообще бы не существовало. Камень падает, потому что сила притяжения. Ветер возникает, потому что перепады давления. Огонь горит, потому что выделяется энергия. Примеров явлений, которые, казалось бы, были необъяснимы, имели под собой четкие и обоснованные правила – законы природы. И магия тоже им подчиняется, иначе бы природа отвергла бы её ко всем чертям. Но я не понимаю! Мне нужны правила, закономерности, инструкции, чтобы управлять магией, как ты, Мельфир. Мне недостаточно простого «чувствуй сердцем».

– Вот почему тебе так сложно дается пробуждение силой мыслей. У тебя не было «материальной основы», как та же капелька крови. В тебе нет веры.

– Да, – развела она руками, – да, мне сложно поверить, что от одной мысли зажжется огонь или подует ветер. Мысли нематериальны, а значит не могут на что-то воздействовать.

– Могут. Поверь. В тебе есть потенциал.

– Во мне есть желание изучить эту chertovschinu.

Старик покачал головой. Ему было понятно, какой барьер мешает ученице, но не понимал, как его сломать. Но опасность была в том, что сломать его можно было только сломав саму Кааль.

– Тогда допусти, что мысли материальны, – сказал Мельфир. – Материя другая, неощутимая, но той же природы, что и течение жизни. То, что даже сложно назвать материей, но оно существует.

– Думаю, я понимаю, о чем ты, – вздохнула девушка, приглаживая влажные волосы. – Я не отрицаю, что в мире – и в моем, и в твоем, – есть нечто непостижимое и вечное, что принизывает насквозь все сущее и объединяет в едином цикле жизни и смерти. Но…

– Но? – Мельфир удивлен. – Осознавая это, ты продолжаешь сомневаться? Да от своих учеников я вечность ждал таких слов!

– Но это наводит на мысль о нашей ничтожность по сравнению с этим великим Нечто. Такие ничтожные, что, кажется, все наши усилия напрасны – в любой момент это непостижимое и вечное может ни с того ни с сего пойти другой дорогой, а нашего мнения не спросит. От этих мыслей становится страшно. Хочу верить в обратное – в то, что все имеет причину и следствие, что все поддается законам, а потому все возможно предугадать и контролировать.

– Ты могла предугадать, что мы встретимся и я приведу тебя в другой мир?

– Конечно нет. Но это лишь из-за незнания, что существуют другие миры. Знай это, может, сопротивлялась бы сильнее, когда ты тащил меня в темный переулок.

В её глазах отразилось воспоминание о том вечере, и Мельфир отвел взгляд. Девушка горько усмехнулась.

– Все из-за незнания. Но скоро человечество достигнет такого уровня развития, что всё можно будет предугадать, просчитать и подчинить. Попомни мои слова.

– Скоро, но не сейчас. Пока что можно только верить.

Кааль хмуро посмотрела на него, раздумывая.

– Если бы все проблемы решались верой, – вздохнула она. – Но ты прав. Мне остается только верить в магию, – и потом глухо добавила, – и в то, что я вернусь домой.

Мельфир внимательно посмотрел на ученицу. То, что она овладела магией, у него сомнений не было, но вот то, каким образом она собиралась вернуться домой – получив пространственный кристалл в качестве награды в конце миссии или же самостоятельно открыв портал, – оставалось для него загадкой. Маг не мог с уверенностью оценить способности Кааль. Порой она удивляла его пониманием сложных вещей, а порой разочаровывала в самых простых.

– Вижу, вы уже закончили? – третий голос прервал повисшую тишину.

– Сахраз, ты как раз вовремя, – обернулась Кааль, – мне как раз захотелось повеселиться.

Она пошла в его сторону, не попрощавшись с Мельфиром. Сахраз мягко остановил её, положил руку на плечо.

– Не расстраивайся, у тебя получится овладеть всеми рунами, – заботливо сказал наставник. – Для боя нужна холодная голова.

– Да. Прости… Дай мне пару минут.

Девушка прошла мимо, и Сахраз встретился взглядом с Мельфиром. Второй тяжко вздохнул, увидев доброе сочувствие в глазах друга.

Кааль шла к лагерю за клинком для тренировки, а в голове крутились воспоминания о том дне, когда жизнь преподнесла самый неожиданный и неприятный сюрприз. О том дне, когда в её жизни появилась магия.

Глава 2

– Эй, поторапливайся, в зале полно гостей! – крикнул менеджер.

– Да-да, – отвечала девушка, судорожно расставляя тарелки в посудомойку.

В пятницу в кафе всегда было много народу, а криков на кухне ещё больше. Главный повар кричал: «Где эта сраная форель?!», официанты носились с заказами, как угорелые, терпя злобу на поваров и на клиентов, которым снова положили лук, хотя они просили об обратном. Но самым большим комком оголенных нервов был менеджер, который грозил всем сократить зарплату, если они «не поднимут свои задницы».

«Работа сложная, зато платят мало», – шутила про себя девушка.

– Прости, что опоздала, – выдохнула прибежавшая на кухню сменщица. – На парковке какой-то мудак припарковался мне в зад.

– Сколько стрясла за моральный ущерб у этого несчастного? – улыбнулась та.

– Уж побольше, чем зарплата за смену.

– Красотка!

Девушки посмеялись, став необычным явлением на кухне.

– Как отец? – спросила та, спешно завязывая фартук.

– Врачи дают точные цены, а не прогнозы. Но ему определенно лучше, чем полгода назад. Терапия дает свои плоды.

– Кредит на лечение получила?

– Нет. Все по тем же причинам – выплатить не смогу.

– Работала бы я в банке, дала бы тебе, сколько надо. Таких трудолюбивых и упрямых людей днем с огнем не сыщешь.

– Спасибо.

Девушка застегнула пуховик и накинула рюкзак на плечи.

– Удачи тебе, – сказала она коллеге. – Я пошла, до свидания, – крикнула она менеджеру на кухне, выходя с черного хода.

На улице её окутал мороз, больно укусив разогретые кухонным паром щеки.

«Господь Всемогущий, вот это холодрыга! – пискнула она, посильнее натянув шапку на уши и сунув руки в карманы. – Сейчас быстро в магазин и домой. Столько времени уже, а папа, наверное, всё ещё ждет. Ещё домашку делать надо…»

Мысли о сегодняшнем и завтрашнем дне сопровождались скрипом снега под сапогами. Мысли не самые радостные, но недавно в них появилась надежда. Два года назад, когда у отца обнаружился рак легких, о ней вообще речи не было, все было в таких черных тонах отчаяния, что умереть хотелось. И эта новость появилась сразу же, когда, казалось бы, все начало налаживаться – отец продал новые картины, поклонников на его новом сайте прибавилось, долги постепенно угасали. Тогда даже дышать стало свободнее, но все разрушилось в один миг.

– Мне осталось три-четыре года. Прости, дочка.

Дочка все терпела – унижения на подработках, в школе, страх быть уволенной за ошибки, страх не справиться, – но после этих слов она впервые разрыдалась. Сползла спиной по стене, закрыла лицо руками и зарыдала.

– Да за что это всё?! – кричала она.

Но когда наступила стадия принятия, пришли решения.

– Я не пойду в одиннадцатый класс. К черту университет. Этим летом иду в медицинский колледж и устраиваюсь куда-нибудь поближе к дому. Будем тебя лечить.

– Солнце, не надо, ты же так хотела в тот университет. Я буду спокоен, если буду знать, что после моей смерти…

– Ты не умрешь! Не позволю! – в покрасневших от слез глазах сверкала ярость.

– Тише, тише, – отец сел рядом на колени и обнял её.

Она прижалась к нему, рыдая в плечо. Прижималась так, будто в последний раз его обнимает, будто его у неё отбирают.

– Я люблю тебя. Хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Я умру в любом случае, понимаешь? У тебя вся жизнь впереди. Не губи её ради меня, поступи в университет. Хочу, чтобы ты была счастлива.

– Я буду, – девочка упрямо посмотрела ему в глаза, – но только вместе с тобой.

Завернув за угол, она наткнулась на сидящего у стены мужчину. Сразу приходило на ум, к какому социальному классу он принадлежал, но в такой мороз хозяин собаку не выпустит, а он сидит на снегу.

«Живой хоть?»

– Эй, вы в порядке?

Старик поднял на неё глаза. Было в этом взгляде что-то, что отличало мужчину от остальных бродяг. Он не был пьян, рядом не стояло характерного стаканчика, просто сидел у стены обшарпанного дома в лютый мороз.

– Вы не замерзли?

– Замерз.

– Вы так обморожение первой степени заработаете. Я могу вызвать скорую…

– Нет, не стоит. Я кое-кого жду.

«Так себе время для свиданий, старик».

– Уверены?

На это незнакомец странно улыбнулся и отвел взгляд. Девушка пожала плечами. У неё свих забот хватает, зря вообще заговорила. Она перешла дорогу и зашла в магазин. Глаза жадно выискивали красные ценники.

«Почему мясо такое дорогое? Мы, что, не сельскохозяйственная страна? – вздохнула она, отходя от холодильника, и тут ненароком посмотрела в окно. – Вот уж точно не знаешь, кого встретишь на следующем повороте, – вздохнула она, по пути на кассу взяв горячего чая из автомата. – Уверена, ему понравилось бы что покрепче, но не в этот раз, старик».

Она снова перешла дорогу.

– Возьмите, – неуверенно протянула она закрытый стакан с чаем, – надеюсь, ваш друг скоро придет.

Она развернулась, чтобы уйти, как вдруг её схватили за руку.

– Он пришёл! – радостно воскликнул старик.

– Что? – растерялась девушка.

Не успела она одуматься, как он потянул её в подворотню.

– Стойте, отпустите! – внутри всё оцепенело.

– Я хочу отблагодарить тебя, – сказал тот, не оборачиваясь.

– Да не надо ничего! Пусти! – кричала девушка, вырываясь.

– Тише, я помогу тебе спасти своего отца.

От шока пропали все силы.

– Откуда?.. Что за?..

– Просто идем со мной.

– Куда?

Старик вытащил из-за пазухи что-то блестящее и швырнул его в стену. Звон разбившегося камня, и яркий свет ослепил девушку.

– Идем! – он снова схватил её за руку и потащил в открывшийся портал.

– Нет!

Она пыталась зацепиться хоть за что-нибудь, но чудовищная сила затащила её в сияние. Тьма и тишина обрушились ледяной глыбой. Очнулась она уже от яркого света. Он болезненно давил на глаза, мешая открыться. Прикрыв их ладонями, она наконец-то смогла прозреть. Трава. Шелест листьев. Теплый ветер. Пение птиц. Девушка зажмурилась и снова открыла глаза. Укусила губу. Не сон.

– Че за huinya?

Мозг отказывался воспринимать происходящее. Она обернулась на старика. Увидев его, она опешила. Под старой одеждой скрывалась куда лучшая на вид. Она выжидающе смотрел на неё.

– Где мы? – дрожащим голосом спросила она. – Верни меня обратно.

– Обязательно, но чуть позже. Сейчас мне нужна твоя помощь. Идем, – он снова потянулся к ней.

– Да иди ты nahyi! – она отскочила от него, не позволяя прикоснуться к себе. – Ты в курсе, что это похищение? Верни меня, там мой отец!

– Тихо.

Старик коснулся её лба, и по телу прошли теплые волны спокойствия. Голова закружилась. Ноги подкосились, и она упала на траву.

– Меня папа ждет… Верни… – чуть не плача проскулила она.

– Спи.

Когда она открыла глаза в следующий раз, её уже ждала новая жизнь.

Глава 3

Голова была будто налита свинцом. Пробуждение было таким мучительным, что, казалось, восстаешь из мертвых или скоро станешь мертвым. Слышались мутные голоса.

– Жива…

– …трогай…

– …молчать… я здесь…

Тяжело было просто дышать. Существовать. К горлу подкатил удушающий горький ком. Неосознанно вырвавшийся стон заглушил голоса вокруг. С трудом разлепив глаза, девушка повернула голову на бок, хотела осмотреться. Увиденное только подтвердило, что произошедшее – не бред.

Мужчины. Трое. Холод прошелся по обессиленному телу. Подскочивший адреналин заставил руки упереться в землю. Бежать!

Старик насмешливо хмыкнул.

– Тебе бы лучше не напрягаться. Я влил в тебя довольно много магии…

Тело заколотила дрожь, из горла вырвался жалкий всхлип. Девушка не понимала, что происходит, а собственное бессилие ужасало и безумно злило. Гулкий ритм сердца отражался в ушах, мешаясь с водоворотом мыслей и криками инстинктов, но сквозь этот внутренний ад смог пробиться другой голос:

– Кааль? Всё хорошо, не плачь.

Было трудно соображать. Но сознание смогло вычленить до боли странное имя.

– Я не Кааль. Меня зовут…

– Теперь ты Кааль, – тут же прервал её старик. – Такое имя будешь носить в этом мире, пока не вернешься домой.

– Нет. Верни сейчас же.

Рука схватилась за штанину мужчины, и тот презрительно одернул её.

– Смотри, Мельфир, кого ты привел, – третий голос резанул уши. – Тощая уродина, ещё и скалится.

– Заткнись, – прорычала та, хватаясь за гудевшую голову.

«Вот это похмелье… Чем он меня накачал? Чтоб тебя, старик… От добра добра не жди».

Локти уперлись в землю, ноги подогнулись к животу, и легкие втянули воздух.

– Пока не вставай, ты…

Рывком поднялась. И тут же пожалела. В глазах резко потемнело, и из горла вырвалась горькая жидкая масса.

– Я же говорил, не напрягайся, – устало произнес старик, наблюдая за тем, как девушка закашлялась от рвотных масс.

– Да blyat…

– Что?

Та вяло отодвинулась от вонючей лужи из недр своего желудка. Но, к счастью, ей стало полегче.

– Пресвятое Солнце, что ты с ней сделал? – воскликнул первый голос.

– Это всего лишь побочный эффект пробуждения после заклинания сна.

– И зная об этом!…

– Фаррей, ты что себе позволяешь? – третий голос был в бешенстве. – Не забывайся, щенок.

– Прошу прощения, господин Рилор, – без энтузиазма ответил тот.

На разборки за спиной девушке было наплевать. Ей было важно лишь одно – найти путь домой. Головокружение и токсикоз этому никак не помогали. Раздражение разлилось по телу густой волной. Она почти с ненавистью схватилась за застежку и расстегнула пуховик – в такую прекрасную погоду, которая царила в этом безумии, от него не было толку.

– Так вот как это снималось, – с досадливым гневом сплюнул третий.

Девушка замерла, ощутив давно забытый холод в груди. Бесконечные подработки в не самых презентабельных местах отточили её чутье до предела, и сейчас оно кричало об опасности. Ладонь сжала ключи, спрятанные в кармане куртки. Ключи от дома, куда она непременно вернется.

«Пусть только попробуют…»

На плечо легла ладонь. Девушка вздрогнула, и рука точно бы рванула прочь из кармана, если бы не доброта в глазах подошедшего.

– Ты в порядке?

От неё не укрылся промелькнувший в его глазах испуг.

«Всё настолько плохо, да?»

Она неосознанно коснулась лица, даже не подозревая о том, насколько оно бледно. Она чувствовала себя такой отвратительной и грязной, что спрятала лицо в поджавшихся коленях.

– Просто верните меня домой. Пожалуйста.

– Хватит скулить, – жестко произнес третий голос. – Вернешься, как только найдешь нам артефакт. Денег унесешь с собой, сколько захочешь.

«Что ещё за квесты? Это шутка?»

Вытерев губы, девушка посмотрела на говорившего.

«Какой мерзкий. Вряд ли шутит. Он не в себе».

– Не надо, Рилор, она и так натерпелась…

– Молчи, Фаррей. Если Мельфир её привел, значит, она та самая. Мы и так потеряли слишком много времени, чтобы ещё и сопли девчонке подтирать.

Повисло молчание. Девушка просто наблюдала, не зная, как на всё реагировать. Раньше она могла подстроиться под любого человека и найти выход из любой ситуации, но что-то ей подсказывало, что все её шаблоны поведения теперь можно выбросить на помойку. Перед ней были люди из другого мира. Об этом говорило всё, начиная от одежды, и заканчивая именами. Нет, конечно, подобную одежду можно купить в каком-нибудь магазине для косплея, имена подобрать тоже не проблема, но как объяснить резкую смену погоды? Как посреди зимы расцвела весна?

– Идем, – Фаррей вдруг взял девушку за руку и повел её в сторону от всех.

– Куда?

«А в прочем не важно… Я тебе доверяю чуть больше, чем тем двоим… Ого, вот это просторы! – перед ней раскинулась широкая зеленая равнина. – Хорошее место для пикника. О, – тут она заметила позади себя ещё троих, сидящих у костра, – эти тоже с ними? Да сколько вас здесь? Господи, куда я попала? Стоп, это лошади?»

Фаррей вел её к пасущимся недалеко коням. Остановился, свистнул. От табуна отделился конь и неторопливо направился к хозяину. На спине качалось седло и привязанный к нему мешок. Девушка впервые увидела это животное не с экранов телевизоров. Её удивление трудно было не заметить.

– Он не кусается, – улыбнулся Фаррей.

Девушка глянула на него, будто пытаясь отыскать ложь, и потом на подошедшее животное. Голова коня, пусть и лениво опущенная, заметно возвышалась над ней. Настороженность и любопытство боролись внутри девушки, но в конце концов её пальцы, чуть дрожа, дотронулись большой головы коня.

– Вау, – выдохнула она, улыбаясь.

– Лафаэк хороший конь, он тебя не обидит, – гордо сказал Фаррей, приобнимая широкую шею боевого товарища. – Вот, переоденься, – сказал парень, протягивая ей снятый с седла мешок. – Свою одежду сложи сюда же, потом закопаем где-нибудь.

Та растерянно посмотрела на ношу. В мутной голове будто не могли соединиться контакты, чтобы выбить искру осознания.

– Зачем?

– Чтоб никто не нашел. Мы не будем её тащить на другой конец света – лишний и бесполезный груз. Эту одежду всё равно не наденешь. Она… – он окинул её взглядом. – Она странная.

– Что, у вас никто не носит gins? – притворно удивилась девушка.

– Просто оставь всё здесь, – устало попросил парень. – Потом на обратном пути домой заберешь её.

«Звучит логично».

Она вынула содержимое мешка и вздохнула.

«Мужская. Ну да, если мужчина будет покупать полный набор женской, можно ненароком подумать, что он кого-то похитил. Так, а мне обязательно переодеваться у него на глазах? Может, к деревьям топать? Нет, далеко. Лучше так…»

Она осторожно зашла за коня, которому, казалось, не было дела ни до чего, кроме зеленой травы. Спрятавшись за его крупом, девушка боязливо начала снимать с себя верхнюю одежду.

«Что я делаю? Как до этого докатилась? Нет, меня докатили».

– Фаррей? – медленно протянула она, боясь, что неправильно произнесла.

– Что? – донеслось с другой стороны крупа.

– Мне нужно выбраться отсюда. Ты можешь мне помочь?

– Прости.

– Ожидаемо, но я должна была спросить, – вздохнула девушка, натягивая огромную рубашку.

– Как ты встретила Мельфира? Ты же согласилась прийти сюда?

– Конечно нет! Он просто взял и потащил меня за руку. Мне тут не место, Фаррей, мне нужно вернуться.

– Прости, – в его голосе сквозило отчаяние. – Не волнуйся, с тобой всё будет хорошо. Скоро всё закончится, и ты вернешься домой.

– Это то, что я хотела услышать, – грустно усмехнулась Кааль, кое-как завязав пояс на таких же огромных штанах. – С размером ты, конечно, немного промахнулся.

– Так и знал, – по голосу было слышно, что парень виновато улыбнулся. – Доберемся до города, вместе выберем что-нибудь. Только не платья, извини.

– Было бы в чем извиняться. В последний раз я платья в детском саду носила.

– Где?

– А… Не важно. В любом случае, я понимаю, что путешествовать в платье плохая затея. Куда мы хоть собираемся? И кто вы? У меня много вопросов.

– Пойдем, мы всё объясним. Ты закончила?

– Да. Ну как? – она вышла к нему, демонстративно расставив руки.

Она увидела, как парень спрятал под ладонью улыбку.

– Действительно, немного промахнулся.

Кааль скрестила руки на груди, но улыбалась. Ей он понравился. Конечно, из-за того, что он был добр к ней, кому бы такое не понравилось? К тому же, хватило одного взгляда, чтобы проникнуться доверием к его ямочкам на щеках.

«Вот за тобой и буду хвостиком ходить», – посмеялась про себя девушка.

– Ты босиком собралась идти? – с сомнением спросил Фаррей, глянув вниз. – Эти ножки никогда земли не знали. Тебя с рождения на руках носили?

– Конечно, – подыграла ему девушка. – Смотри, руки работы не знали, а кожа – солнца. Росла белой лилией при дворце своего отца-короля и не знала печали… Шучу я, расслабься, – рассмеялась она, увидев посерьезневшее лицо Фаррея.

«Но в каждой шутке есть доля шутки».

– Я просто не понимаю, что с этим делать?

В её руках были деревянные дощечки, обернутые тканью.

– Это на ноги, – осторожно сказал парень, чуть сдерживая улыбку.

– Это? Шутишь? – тогда она посмотрела на его ноги и обнаружила то же самое «устройство», обвязанное веревочками. – Серьезно? Деревянные? Вы так ploskostopie заработаете. Ой всё, не важно, не смотри на меня так, будто я сумасшедшая.

– Как скажешь. С сумасшедшими спорить себе дороже.

Её ладонь уже угрожающе поднялась, готовая шлепнуть его, как нашкодившего ребенка, но вовремя остановилась. Лучше поскорее надеть причудливую обувь.

Фаррей снял с коня седло, подхватил его под мышку и направился к лагерю. Закинув легкий мешок на спину, Кааль последовала за ним. От чего-то стало грустно на душе. Страшно. Вся мимолетная веселость, что появилась рядом с Фаррейем, испарилась при виде пяти незнакомцев у костра. Один из них её похитил, второй напугал. Чего ожидать от других троих?

– Zdraste, – неуверенно произнесла она, подойдя.

Несколько пар глаз внимательно осмотрели её, отчего внутри появился липкий холод.

– Тебя уважению не учили? Сядь, – сказал Рилор.

Фаррей положил рядом принесенное седло и указал на него девушке.

«Ладно. Глупо ожидать раскладных стульев и мангала с палатками», – подумала она, устраиваясь.

Оказавшись наравне со всеми, она почувствовала себя ужасно маленькой. Среди незнакомых мужчин, среди незнакомого мира. Сердце громко стучало в горле. Кааль сцепила пальцы в замок и неуверенно осмотрела присутствующих.

– Мельфира и Фаррея ты уже знаешь. Это Сахраз, Нод и Кайон, – перечислил Рилор по кругу. – Я здесь главный, после меня Кайон, Мельфир, Сахраз, Фаррей и Нод. После него ты. Запомни это и не создавай проблем.

Кааль медленно кивнула.

Сахраз был самым старшим, об этом весьма доходчиво говорили его поседевшие волосы и старческие морщины. Однако при взгляде на него не создавалось ощущение, будто он был слабым звеном. Наоборот, возможно, одним из самых сильных. За широкой спиной виднелась рукоять меча, большие ладони хранили следы тяжелых сражений, а глаза поражали мудрым спокойствием. Кааль подумала, что его доверие должна заслужить в первую очередь. По сравнению с ним остальные двое не вызывали такого же чувства.

Тот, кого назвали Нодом, опустил глаза, когда она встретилась с ним взглядом. Невысокий парень, чью худобу не могла скрыть даже свободная одежда, вызывал лишь грустную жалость, а черные кудри подчеркивали его детскость.

«Ему, наверное, не больше шестнадцати. Совсем ещё пацан», – подумала Кааль, переводя взгляд на последнего.

Кайон не удостоил её даже взгляда. Сидя подле Сахраза, он представлял странный контраст – разбитая молодость рядом со стойкой старостью.

«Боже мой, ребята, что с вами произошло?»

Многое для неё оставалось непонятным, нужно было осторожно прощупать почву.

– Так что вам от меня нужно?

– Я выбрал тебя в свои ученицы, Кааль, – заговорил Мельфир. – Видишь ли, годы берут свое, мои силы угасают, а нам нужен маг, чтобы решить одну из самых сложных загадок мира и заполучить артефакт.

– Я не маг.

– Будешь. Я научу.

«Ebat, спасибо, nahyi!» – пронеслось у неё в голове.

Её уже мало смущало происходящее – она читала слишком много фэнтези, ей лишь хотелось разобраться.

– Почему я? В моем мире восемь milliardovчеловек – выбирай не хочу.

– Но Мать-Императрица указала на тебя.

«Так, кто эта тварь, что тыкнула в меня пальцем? – девушка медленно втянула воздух, пытаясь сохранять спокойствие. – Все интереснее и интереснее».

– Артефакт поможет нам вернуть императорский трон, – сказал Рилор.

«Ладно, уже не интересно…»

– Что за артефакт? – устало спросила она, потирая переносицу. – Хоть какое-то описание?

– Это меч Императора-Основателя – символ власти, – заговорил Мельфир. – Владеющий им есть истинный императором. Мать-Императрица создала его из стали, добытой в Колючих горах, и закаляла лунным светом в течении всего лунного цикла. Заклинание на его рукояти наделяет хозяина могуществом.

«Ага, теперь всё стало понятно. Колючие горы, лунный свет, заклинания… У меня каждый вторник такой. Погодите, может, я сейчас в коме, а это клише происходит в моей голове?»

– Если этот меч так важен, то почему мы должны его найти? Вы его, что, потеряли? – вырвался случайный смешок.

Взгляды, обратившиеся на неё, вызвали желание спрятаться.

– Следи за языком, девчонка!

– Рилор, – вступился Мельфир, – она не знает ни нашего мира, ни нашей истории. Она бы даже разговаривать с нами не смогла, если бы не руны.

«Опа? Точно. Встроенный переводчик? Где? Как это работает?» – она ощупала шею, голову, но ничего не нашла.

– Меч покинул дворец, когда предок Кайон поднял восстание и волчья династия была свергнута. Мать-Иператрица укрыла его в Лунном лесу, на родине всех волков. Найти и заполучить его можно, лишь решив загадку печатей.

– Подождите… Волки? Животные?

– Они не животные, – послышался низкий голос Сахраза. – Волки – древние существа, которые обладали магией задолго до появления первых королевств. Именно они основали империю, на землю которой тебя призвали. Первая императрица – жена Императора-Основателя, была волчицей, альфой из рода Грог. Она разгадала тайну Лунного камня, и тот наделил её мужа даром магии. Их сын, Лурен, привел империю к процветанию, которое длилось многие десятилетия. И все эти годы Мать-Императрица, мать Первой императрицы и праматерь Лурена, благословляла нас. Волки и люди жили в мире, а война и голод обходили наши границы стороной. Хорошие были времена.

– Так говорит история, – подал голос хмурый Кайон, разбив загадочную атмосферу. – Но мой предок уничтожил династию волков. Империей людей должен править человек, а не бессмертное чудовище, узурпировавшее магию. Благодаря ему люди получили магию, с помощью которой давно могли улучшить свою жизнь, если бы не волки.

«Ясно. Жадность под маской стремления всех спасти. Люди одинаковые во всех мирах», – подумала про себя Кааль.

– Подождите-ка, – Кааль чувствовала себя странно, обдумывая только что рассказанную историю. – Меч создала Мать-императрица, и, судя по всему, она была волчицей. То есть, волки – это «чудовища», узурпировавшие магию и трон, но вам нужен их артефакт, потому то без него вы не справитесь. Лицемерненько, – не сдержалась она.

– Он нужен не только мне, но и всей империи! – вскочил Кайон. – Мой младший брат не заслуживает трона, как предатель не заслуживает жизни.

«Спорно. Он же все-таки стал императором. Значит, ему кто-то помогал, значит, он смог предложить то, чего не смог дать ты. Но я промолчу, иначе меня домой ногами вперед вернут».

И тут она кое-что осознала:

– Так это тебя на трон посадят? Не Рилора?

– Конечно. Как ты могла до такого додуматься? – раздраженно дернул плечами Рилор.

– Ладно, хорошо, поняла, – она махнула на всё рукой. – Может, расскажите, в чем ваш план?

– Найти тебя, что мы уже сделали, найти меч и вернуть трон, – сказал Кайон.

– В… раз-два-три… Вшестером?

– Уже всемером, – весело заметил Фаррей.

– Вы шутите? – возмущенно развела руками Кааль. – Без поддержки аристократии, великих семей, высшего класса общества ничего не выйдет. Монархия так не работает. Монарх сидит на троне, а трон стоит на прочном основании из дворянства. Если этого основания нет – ты, Кайон, и недели не продержишься. Тебя убьют ночью в спальне, выдадут за несчастный случай и посадят всем удобного человека. Мне ли тебе рассказывать?

– Да что девка может знать об устройстве государства? – с издевкой протянул Рилор.

Кааль закатила глаза.

«Надоело. Попробуем покачать свои права».

– Давайте к сути, – она деловито закинула ногу на ногу, но внутри всё дрожало от страха. – Я хочу домой, потому что безумно переживаю за отца, который умирает от болезни прямо сейчас. У меня нет желания тратить на ваши дворцовые игры драгоценное времени, которое могу провести с ним. Если правильно поняла, у нас уговор – я вам, и только потом вы мне. Поэтому хотелось бы быть уверенной, что вторая часть договора реально осуществима. Пока я этого не вижу. А вы?

И снова повисло молчание. Кааль увидела разные эмоции. Рилор явно не мог поверить в услышанное и что-то пыхтел на языке задетого самолюбия, Сахраз задумчиво смотрел на неё, стиснув пальцы, Фаррей был расстроен её словами, но чуть развеселен её смелостью. Нод еще больше сжался, Мельфир стоял с закрытыми глазами, прислонившись к дереву, словно вообще не здесь. А Кайон сжал кулаки до белых костяшек.

– Да как ты смеешь? – гневно прошипел он.

«Твою мать…»

– Ты, ничтожество без рода и племени, смеешь сомневаться в моей силе и правоте? Твоя задача быть послушной и полезной, а вернешься ты домой или нет, это мне решать! – он резко пошёл на неё. – Ты! – железная рука схватила её за горло и заставила подняться, Кааль в ужасе вцепилась в его руку.

– Кайон! – подскочил Фаррей.

– У тебя здесь нет выбора, нет ничего, – говорил он, глядя в её испуганные глаза. – Мне плевать на твоего отца. Пойдешь с нами и будешь делать, что говорят, иначе продам тебя в первом же городе, будешь хозяину показывать свою смелость.

Он швырнул её на землю, и она закашлялась, схватившись за горло.

– Эй, Кайон, сними с неё одежду, будет более благодарна в следующий раз за то, что ей дают!

– Заткнись, Рилор!

Девушка не выдержала. Сжавшись в комок, она зарыдала. Надрывно, от страха и боли, кричала в землю, схватившись за голову. Она держалась, правда, изо всех сил старалась встретиться лицом к лицу с внезапным кошмаром. Не получилось.

В первый миг был слышен только её плач, но потом незнакомцы вышли из оцепенения. Рилор рассмеялся, Кайон начал кричать, чтобы она заткнулась, а другие просто оставил всё на самотёк. Мельфир – тот, на ком лежала ответственность за эти слезы, – подошёл к девушке.

– Ну хватит, поднимайся, – сказал он, схватив её за локоть.

– Не трогай меня! – завизжала она. – Ненавижу! Верни меня домой! Я не хочу тут быть! Почему я? Верни меня к папе!

Она в истерике бросилась на него, но чьи-то сильные руки удержали её.

– Пусти! Я хочу домой! – рыдала она, и тут же упала на колени, ослабев после вспышки гнева.

– Тише, тише, – проговорил Фаррей, обнимая и покачивая её как ребенка.

Её пальцы судорожно вцепились в его плечо. Она прижалась к нему, словно загнанный волчонок к матери. Гладя её по голове и растерянно утешая, Фаррей следил за Кайоном.

– Заткнись уже! – рявкнул тот на девушку, и заметил, как Фаррей рефлекторно обнял её ещё крепче. – Прячешь её от меня? Защищаешь? Я для тебя чудовище?! Она не твоя сестра, Фаррей, твоя сестра умерла, очнись!

На побледневшем лице ярко загорелись упрямые огоньки.

– Я знаю, друг, – тихо ответил тот, – но не чувство вины перед сестрой заставляет меня относиться к этой девушке по-человечески.

Кайон отшатнулся. Взгляд упал на девушку, дрожащую от пережитых чувств, разбитую и оскорбленную. Пальцы сжались в кулак. Он развернулся и ушёл, оставив всех в растерянности.

– Чего рты разинули? – рявкнул Рилор на притихших подчиненных. – Выдвигаемся! Солнце уже высоко, мы потеряли слишком много времени! Девчонка поедет с Мельфиром. И объясни своей ученице, где её место!

Фаррей посмотрел на девушку.

– Ты в порядке? Прости. Я пойду, закопаю твои вещи у того дерева, и помечу его ножом. Легко найти, если знать, где искать.

Та просто кивнула, отпуская его. На место одного пришел другой. Мельфир поднял её на ноги.

– Идем, Рилор ждать не любит.

Глава 4

Мельфир вел за собой девушку и чувствовал, как подкашиваются её ноги.

– Сможешь забраться? – спросил маг, подведя её к лошади.

– Нет, – ответила она, так и не поднимая глаз.

На помощь пришёл Сахраз. Он смог одним рывком поднять и усадить её в седло. Девушка не ожидала такой силы от мужчины в летах. Посмотрев вниз с высоты седла, она встретилась с голубыми глазами, в глубине которых лежали боль и сочувствие.

– Спасибо, – сказала Кааль.

Девушка наблюдала, как остальные седлают лошадей и грузят на них мешки. Мельфир отдал свои Кайону и Фаррею – их кони были самыми сильными, это бы и слепой увидел.

– Двигайся назад. Седло только для одного, будешь за мою спину держаться, – сказал Мельфир.

«А, понятно, на месте тех мешков буду сидеть я. Спасибо уж, что не пешком».

Кааль с гневной брезгливостью посмотрела на спину мага. На спину того, кто похитил её, поломал жизнь. Она думала, что ни за что не будет держаться за него, но стоило лошади тронуться, как она растерянно прижалась к нему. От плаксивого чувства обиды стиснулись зубы.

Кааль оглянулась назад. Её увозили прочь от дома. Куда? Что будет дальше? На глазах снова выступили слезы, и зубы стиснулись от злости.

«Хватит. Успокойся. Ты просто спишь. В подворотне на тебя свалился кирпич или куча снега, вот и впала в коматозное состояние. Ничего страшного, скоро всё закончится. Давай доверимся медикам, которые, без сомнений, уже на месте происшествия, а этого старика загребла полиция. Всё хорошо. Если услышишь голоса с неба, просто беги к ним. Да, хороший план, надежный, как швейцарские часы».

– Можешь задать любые вопросы, я расскажу, что смогу, – вдруг сказал Мельфир, разбивая её попытки самовнушения.

Первый порыв ответить: «Ничего мне от тебя не надо», был задушен жестокой реальностью. Ей нужна его помощь. И раз уж он сам её предлагал, нужно было получить как можно больше.

– Расскажи о правилах игры. Раз уж мне по твоей милости придется жить в этом мире, я хочу знать, как в нём выжить.

– Насчет выживания не волнуйся – ты под нашей защитой. Я буду учить тебя искусству владения магии, а Сахраз, если попросишь, может научить тебя владеть мечом. Он был наставником Кайона и Фаррея. Можно сказать, эти трое – наша главная сила.

«Чудная компания – три мечника, один маг, один мешок, а остальные – команда поддержки?»

– Рилор тоже учился у Сахраза, но не так преуспел, как Кайон, а…

– Эй, старик, как ты смеешь так отзываться о своем господине?! – вклинился подъехавший Рилор.

– Прошу прощения, господин, – кратко ответил старик.

Тот лишь возмущенно задрал нос и ударил коня в бока. Как только он отъехал подальше, Кааль спросила:

– А если поточнее, то кто он?

– Разве по нему не видно? Присмотрись хорошенько.

«Ну, определенные черты черта есть…»

Кааль молчала, и старик сказал:

– Он двойник его высочества. Его щит и меч.

– Что? Двойник? – у Кааль плохо получилось сдержать улыбку. – То есть, он отвлекающий маневр?

– Именно. Поэтому советую относиться к нему с уважением.

– Непременно.

«Как вообще его выбрали двойником? На кастинг пришел только он? Сходства как между волком и псиной сутулой».

– Что касается Нода, – Кааль вместе с Мельфиром посмотрела на плетущегося позади седока, – он был счетоводом во дворце. Произошедшее его сильно подкосило, поэтому он с нами ненадолго. Скоро мы будем проходить мимо его родного города, там у него мать осталась. Можешь поговорить с ним о ведении домовой книги, это единственное, в чем он полезен.

– Хорошо. Теперь расскажи про империю, волках, людях, и о мире в целом.

– Это тянет на полноценный урок.

– Если не ошибаюсь, путь у нас не близкий.

– Используешь время с умом? Хорошо. Тогда начну издалека.

Империя Райтар. Ходят легенды, что на волчьем языке означает «Рассвет». История империи богата и неразрывно связана с волчьей династией, но всё изменилось, когда люди пожелали большего. Мельфир рассказывал о том дне с тяжелой болью. Винил себя, что не разглядел змею под носом.

– Подожди, ты видел смену власти? – не поверила Кааль. – Был знаком с дедом Кайона? Сколько же тебе лет, старик?

– Уже потерял счет. Живу по милости Матери-Императрицы.

– По милости волчицы?

– Не говори о ней с таким пренебрежением. Она для тебя ничего не значит, но для нас, для всего мира… Она не просто волчица, она альфа, объединившая враждующие много поколений кланы Лесных и Горных волков, построившая волчье королевство и ставшая его королевой. Её дочь стала Первой Императрицей, женой Императора-Основателя. Её сила и мудрость защищали империю многие десятилетия.

– Вот как? Не волчица, а прямо-таки богиня, – немного растерялась девушка.

– Она и есть богиня, – маг заговорил тише. – Создательница. Воплощение Луны. Её почитают все народы, ведь она принесла в наш мир магию и научила ею управлять.

– Почему говоришь шепотом?

– Потому что с приходом власти людей Луна и волки стали изгнанниками. Теперь процветает вера в Солнце.

Предок Кайона, ставший первым Императором из человеческого рода, распространил магию за пределы дворцовых стен. По его указу была построена первая Академия Магии. Её ученики создавали амулеты и заклинания для простых жителей, чтобы те смогли облегчить свою жизнь. Вот только всеобщая радость была недолгой. Цены на магию бесконтрольно росли, и скоро её могли себе позволить только высшие сословия. Этому способствовал отец Кайона.

Но люди уже попробовали магию на вкус. Появились черные рынки с магическими атрибутами, мошенники и шарлатаны, а обучение в Академии стало вопросом денег, а не таланта. Вместо потомков волков, в ком действительно текла магия, в ней появились детки из богатых семей с дорогущими рунами на теле. Эти руны позволяли обычным смертным управлять магией.

– И кто же мог сделать такие руны? – спросила Кааль, с подозрением глядя на Мельфира.

– Я чувствую, как ты прожигаешь мне спину, – проворчал старик. – Да, я был глуп. Думаю, волчья династия предполагала, что всё может так закончиться, поэтому использовала магию только для защиты империи от внешних врагов.

– Почему же они не смогли защитить себя во время переворота?

– Потому что почти все защитные руны были разрушены предателями за несколько дней до этого. Восстанавливать пришлось очень многое.

Отец Кайона был жадным и безжалостным человеком. Под его руководством защита империи держалась на оружии времен волчьей династии, но никак не на дипломатии, как было во время царствования первого Императора из рода людей. Внутри страны всё было ещё хуже. За годы правления он окружил себя такими же жадными людьми, которые принимали законы и решения только во благо правящего класса.

– Вот почему нужна сменяемость власти, – вздохнула Кааль. – Монархия плохо подходит для развития государства.

Мельфир обернулся на неё. Девушка смутилась от его удивленного взгляда.

– Тебе стоит быть поосторожнее с такими речами.

– Я это уже поняла. Но знаешь, я думаю о монархии именно таким образом, потому что в моей стране была похожая история. Ни к чему хорошему это не привело.

– Что ж, – задумчиво протянул старик, – может, мне стоит поучиться у тебя.

– Мои знания вряд ли будут полезны в этом мире, – неловко улыбнулась девушка. – Кстати, как мне к вам обращаться?

– Называй меня учителем.

– Просто учитель? Никаких высокопарных титулов или званий?

– Мои титулы уже ничего не стоят. Все наши титулы обесценились, когда мы стали изгнанниками.

– Вы все были титулованными особами? Вообще все? – сгорая от любопытства, Кааль придвинулась поближе. – И кем же?

– Кайон был принцем. Рилору, как его двойнику, был пожалован титул виконта, а его отцу – титул графа. Сахраз был бароном и командиром императорской гвардии. Фаррей – рыцарь, мог стать имперским гвардейцем. Нод был обычным служащим, у него не было титула.

– А ты кем был, учитель?

– Придворным магом. Нас так мало, что не надо было делить на звания, ведь мы стояли на одном уровне с членами императорской семьи.

– Неплохо, – кивнула девушка. – Ты настоящий маг? Без хитрых рун?

– Это приравнивается к оскорблению, – Мельфир бросил через плечо гневный взгляд. – Чтоб ты знала, в моем роду был волк, и мое обучение благословила сама Мать-Императрица.

– Я поняла, прости.

– Выбирай слова, моя юная ученица. На сегодня хватит с тебя уроков.

– Но я же извинилась…

Тот проигнорировал. Девушка еле сдержалась, чтобы не цыкнуть языком. Делать было нечего, поэтому ей осталось только наблюдать за медленно сменяющимися видами и обдумывать услышанное.

«Волки, люди… Почему вообще появились эти две расы? Почему только волки по-настоящему владеют магией? Как родство с ними в этом помогает? Способность передается по наследству? Значит, дело в генах. Возможно, удастся найти объяснение этой чертовщине. Но пока нужно выведать больше информации. Чем больше знаю об этом мире, тем вероятнее смогу вернуться. Папа, наверное, с ума сходит от волнения».

И тут сердце похолодело от промелькнувшей мысли.

– Учитель, – она жалостливо потянула его за край рубашки. – Скажите, как здесь течет время относительно моего мира? Когда я попала сюда, надеюсь, там все замерло.

Молчание Мельфира только усилило её волнение.

– Вы же поняли, что я имею ввиду? Сколько вы были в моем мире, и сколько времени прошло для остальных?

– Мне нужно подумать, – тихо ответил маг.

«А вдруг время там течет быстрее? Вдруг день здесь – это год там? – думала девушка, и сердца окутывал липкий страх. – А вдруг повезет? Да кого я обманывают, когда это мне везло? Ну хоть бы раз… Папа…»

Глава 5

– Доброе утро. Как себя чувствуешь? – привычный вопрос на сонные шаги за спиной.

– Всё лучше и лучше, – привычный ответ, хотя слышно тяжелое дыхание.

– Я сегодня поздно вернусь, так что поешь без меня и ложись спать. Кстати, по пути в магазин зайду, чего-нибудь хочешь? Я приготовлю завтра.

– Хм… Мяса хочу.

– У нас праздник какой-то, что ли?

– Не ворчи, ёжик. У меня купили ещё одну картину, можно и побаловать себя.

– Раз так, – сквозь слова слышна улыбка, – хорошо. Какое мясо хочешь?

– Любое. И я дождусь твоего возвращения.

– Тебе беречь себя надо, а не геройствовать.

– Всё равно дождусь. Не успокоюсь, пока не обниму свою упрямую девочку, – теплые руки обняли за плечи, и волос коснулся поцелуй. – Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя. Тогда постараюсь вернуться поскорее. Обещаю.

Руки ослабли, и бессознательное тело свалилось в траву. Лошадь испуганно заржала, поднялись обеспокоенные крики, но всё было словно в густом тумане.

«Папа…»

– Кааль!

Горячая голова не поднималась на зов. Отупевшие глаза закрылись, погружая сознание в отвратительно липкую тьму.

Трудно сказать, сколько прошло времени – часов в этом мире ещё не придумали, – но девушка открыла глаза. Голова налилась свинцом, к горлу снова подошел душный горький ком. Но прохлада потемневшего мира возвращала в чувства.

«Что со мной? Солнечный удар? Просто уснула? Обморок? Из-за чего? Недосып, голодание, стресс… Пф, конечно же, ничего из этого. Когда же это все закончится?»

Она осторожно приподнялась на локтях. Со лба упала влажная тряпка.

– Очнулась?

Сахраз смотрел на неё с другой стороны трепещущего костра. Кааль пощурилась от яркого света. Голова кружилась, но она смогла сесть.

– Спасибо, – сказала она, указав на тряпку.

– Если что-то болит, говори. Ты упала прямо с лошади.

Девушка согнула-разогнула пальцы, ощупала колени, нашла пульс.

– Вроде всё в порядке. Только голова гудит. Просто отдохнуть надо.

– И поесть. Вот, возьми.

Перед ней появилась деревянная посудина, наполненная какой-то густой массой. В полутьме и не разобрать, что именно в ней плавало. Хотела было отказаться, но тут же заболевший живот потребовал об обратном.

– Спасибо, – сказала она, принимая помощь.

Кааль с удивлением посмотрела на ложку, которую взяла в руки. Вырезанная, гладкая, широкая и неглубокая. Сколько времени потребовалось, чтобы сделать её? А плошку? Еду на костре приготовить?

«Я ничего из этого не умею делать. Я такая бесполезная».

Зачерпнув ложкой массу, она поняла, что это какая-то крупа с покрошенными в неё мясом. Пахло неплохо, поэтому она рискнула попробовать на вкус.

– М? Вкусно. Что это?

– Нравится? – улыбнулся воин. – Готовил её как-то в учебных походах, ребятам тоже нравилось. Карачу многие не любят, но её просто нужно правильно приготовить.

Кааль улыбнулась. Ей многое нужно узнать, ведь даже крупа, из которой приготовлена каша, оставалась для неё загадкой. Зато съедобно.

Мужчина пошевелил веткой хворост, и огонь расцвел с новой силой. К небу вырвалась огненная пыльца, и девушка подумала, что давно не видела звезд, а таких красивых – никогда. Дома небо почти всегда было затянуто дымкой смога, а ночью звезд было не видно из-за огней суетливого города. Да и некогда было на небо смотреть.

Вокруг все спали. Лошади тихо похрапывали в темной дали. Позади зашелестел лес, потревоженный холодным ветром, и девушка ощутила запах воды. Деревья черной стеной возвышались, загораживая небо, и страшно было думать, кто скрывался за теми стволами. Но почему-то здесь, под защитой огня, было совсем не страшно. Хотя, может быть, дело было в незнакомце на той стороне света.

– Сахраз?

Мужчина поднял голову.

– Может, расскажете что-нибудь о себе, – попросила девушка, грея пальцы о теплую плошку. – Я ничего не знаю об этом мире. Мельфир рассказал немного о истории империи, но для меня этого недостаточно.

Сахраз задумчиво улыбнулся, опуская глаза к огню.

– Всё, что было, теперь не имеет значения. Мы изгнанники собственной страны.

– Что произошло в тот день? Как вам удалось спастись?

Ветки испуганно треснули в костре. Сахраз тяжело вздохнул.

– Возможно, позже я смогу тебе рассказать. Но спаслись мы чудом. Нет, не спаслись. Позорно сбежали, когда головы остальных вешали на главных воротах.

Кааль застыла, боясь вздохнуть. Её напугала та боль, что сквозила в голосе. Казалось, загляни она сейчас в его глаза, смогла бы увидеть воспоминания, которые пульсировали незаживающей раной. Хотелось сказать: «Главное, что вы живы», но это скорее бы вызвало горькую усмешку. Живые завидуют мертвым.

– Мельфир сказал, что вы можете научить меня владеть мечом, – тихо произнесла она, глядя на массивное оружие, лежащее справа от воина.

– Мечом? – мужчина поднял на неё удивленный взгляд.

– Я понимаю, что женщинам нельзя владеть оружием, но… – девушка сообразила, какие порядки могут быть в новом мире, но воин остановил её жестом руки.

– Нет, женщины имеют право защищаться. Этот закон живет ещё со времен Первой императрицы, но я всё равно не буду учить тебя. Как только возьмешь меч на поле битвы, то сразу же станешь врагом. Тебя убьют.

Внутри всё похолодело. Никаких преувеличений. «Убьют» – это факт.

– Понимаю, – она судорожно сглотнула вставший в горле ком. – Но если не мечом, то чем мне защищаться?

– Ты под нашей защитой.

– Нет. Не хочу так, – Кааль мрачно опустила глаза.

– Ты нам не доверяешь?

Когда она снова подняла на него глаза, Сахраз увидел упавшую на её лицо тень. В глазах, что смотрели на него исподлобья, пронеслись воспоминания пережитого дня, смешавшиеся с искрами костра. Мужчина сконфуженно кашлянул, сказав:

– Прости.

Тень ушла с лица, и огонь покинул глаза.

– Нет, я… – девушка уже с другим лицом смотрела на него. – Всё в порядке. Я не злюсь, тем более на вас. Просто… Я не хочу быть обузой. Хочу быть самостоятельным членом группы.

– Раз так, – вздохнул воин, чуть подумав, – могу дать тебе клинок.

Он откинул край плаща и снял с ремня ножны.

– Намного меньше меча, незаметный и достаточно легкий, – Сахраз протянул девушке оружие.

Кааль посмотрела на массивную рукоять с круглым навершием и крестовидную гарду. Она медленно вытащила клинок из ножен, сталь сверкнула на пламени. Обоюдоострый. Им убивали. Сердце забилось чаще.

– Пусть будет у тебя. Позже научу правильно держать. Но помни, что твое главное оружие – магия, а я уж постараюсь, чтобы ты не пустила клинок в ход.

– Есть ли у меня эта магия, вот в чем вопрос, – вздохнула Кааль, вернув клинок в ножны. – Боюсь, у меня нет никаких навыков, которые могли быть здесь полезны.

– Не говори так.

– Нет, серьезно. Если сейчас из леса выбежит кто-то с ударом сильнее кошачьего…

– Здесь только кролики, – чуть улыбнулся мужчина. – Каждый по-своему полезен, Кааль. Ты же лекарка?

Девушка удивленно посмотрела на него.

– Ты осмотрела себя так, как обычно лекари осматривали моих парней в лазарете, – ответил Сахраз.

– Вот оно что… В моем мире меня бы называли vrach. Сокращенное слова от «врачеватель», у вас же есть такое? – тот кивнул, поняв сказанное. – Но я только начала учиться. Первый kurs universiteta. Эм… первый год в Академии. Так что я многого не знаю и неопытна.

– В своем мире ты из дворянского рода?

– Пф, нет, – та горько усмехнулась. – То, что я учусь в Академии не значит, что у меня высокий статус. В моем мире все учатся, а я училась не в самом престижном месте.

– Раны перевязывать умеешь?

– Да. Первая помощь – это мой конёк, – снова горькая усмешка, скрывающая страшные воспоминания о применении навыков. – Но на этом мои полномочия заканчиваются.

– Уже кое-что, – кивнул Сахраз. – Тебе осталось пару наших трав узнать, и мне не страшно будет идти в бой.

– Спасибо за доверие, – грустно засмеялась девушка.

Слева послышалось движение. Одеяло откинулось, и с земли поднялся Кайон. Кааль отвела глаза. Лидер подошёл к Сахразу и сказал, игнорируя присутствие девушки:

– Иди отдохни. Фаррея не буди, я за него.

– Из нас двоих вам отдых нужен больше, – вздохнул воин, поворошив горящие поленья.

– Не спорь.

Ничего не ответив, Сахраз поднялся и с поклоном уступил место у костра. Кааль проводила его грустным взглядом.

– Ты тоже, – нетерпеливо произнес Кайон, уставившись в огонь.

От его голоса внутри всё натянулось, как струна. Девушка почувствовала, как сильно сжались зубы. В голове все ещё звучали те страшные слова: «Мне плевать на твоего отца».

Не услышав ни её движений, ни слов, тот поднял на неё взгляд, полный огненных искр.

– Я не доела, – ответила та, на что принц раздраженно цыкнул и отвел глаза.

Но Кааль не прикоснулась к еде. Кусок в горло не лез. Она продолжила сидеть напротив него. Уйти сейчас – это дать понять, что грубостью и пренебрежением можно заставить её подчиниться. Она хотела другого к себе отношения, но пока не знала, как его добиться.

– Я тебе не враг, – сказала она шепотом.

– Знаю, – беспощадно ответил тот. – Ты не враг, ты слуга. Делай, что говорят – это всё, что от тебя требуется. Ты никогда не станешь нам равной.

Зубы больно стиснули нижнюю губу. На языке завертелись колкие ответы на колкие слова, но ни к чему хорошему они бы не привели. Вдох, выдох…

– Все эти люди, что пошли за тобой, когда-то тоже были лишь твоими слугами, но теперь они твои друзья. Я тоже попытаюсь.

– Все вы, женщины, одинаковые.

Кааль опешила от той ненависти, что превратила шепот в раскаты грома.

– Я не…

– Иди спать. Быстро.

Его глаза прожигали девушку насквозь. Она вернулась на свое место, но даже забравшись в одеяло с головой, она не смогла спастись от ощущения злого взгляда на себе. Она боялась пошевелиться.

«Папа, папочка, забери меня отсюда… Скажи, что это просто плохой сон. Папа!»

По щеке снова покатились слезы, к горлу подкатил ком, и она испугалась, что сбивчивое дыхание может её выдать. Казалось, Кайон все ещё наблюдал за ней. Скоро страх так вымотал её, что она провалилась в сон.

Глава 6

Утром её прошиб холодный пот – не сразу поняла, где она.

«Боже, испугалась, что меня похитили», – грустно посмеялась она про себя, поднимаясь.

Вокруг уже все проснулись. Кайон, Мельфир и Сахраз о чем-то переговаривались, погрузившись в карту. Рилор, нагнувшись над ведром воды, осторожно водил ножом по лицу – брился. Красота требовала жертв. Фаррея она заметила в далеке, ведущего за собой разбредшихся за ночь лошадей. Все были при деле, кроме неё, из-за чего она почувствовала себя некомфортно. Дома она сразу знала, что делать после пробуждения – четкий и неизменный план изо дня в день, а здесь он не просто не нужен, он просто невыполним.

– Эй, ты, – недовольно протянул Рилор, отвлекшись от своего занятия, – принеси дров, или хочешь есть холодную похлебку?

Девушка сжалась, но послушно поднялась.

– Давай, давай, – прикрикнул он ей в спину, – кто не работает, тот не ест.

Кааль предпочла проигнорировать, однако понимала, что тот был прав.

Оказавшись в лесу, девушка неосознанно посмотрела вверх. Никаких серых зданий – только высокие кроны деревьев, качающихся на ветру. Это открытие пробрало до легкой дрожи. Голубое небо, поющее голосами сотен птиц. Воздух, наполненный ароматами жизни, прохлада, пробирающаяся к коже. Под ногами прогибается мох, прокрывающий всю землю, и похрустывают опавшие веточки. Задеваешь ладонью влажные от утреннего тумана листья. Вдыхаешь силу, выдыхаешь пар. Девушка шла всё глубже и глубже в пучину деревьев, будто желания раствориться в них. Она не опасалась того, что могло ждать её впереди, ведь не может что-то злое скрываться в таком мудром спокойствии.

– Кар!

Кааль испуганно вскинула голову. На широкой ветке ели сидел огромный ворон. Он смотрел на неё черными, как смоль, глазами, в них блестело осознание. Ворон будто ждал её и наконец смог окликнуть. Странное ощущение, будто встретила давнего знакомого, захватили её сердце. Дитя города встретилась с сыном леса, но несмотря на различия, они были близки. Девушка чуть поклонилась.

– Здравствуй.

Птица не отвечала. Кааль сама себе удивилась – разговаривать с птицей?

– Эй! – голос заставил вздрогнуть, птица вспорхнула. – Что ты делаешь?

Обернувшись, она неожиданно увидела за собой парня.

– Нод? – осторожно спросила она.

– Я пришел помочь. С хворостом, – нехотя произнес он.

– О… Спасибо, – растерянно сказала она.

Вместе они принялись за работу. Они нашли большую ветку и стали её разламывать. За работой Кааль то и дело глядела на напарника. Он явно выглядел моложе остальных, за исключением случаев, когда он ворчал на влажную погоду, из-за которой не найдешь сухого хвороста. Но черные кучеряшки, прилипшие к его вспотевшему лбу, напоминали об обратном.

– Чего улыбаешься? – проворчал тот, скрывая смущение.

– Извини, задумалась, – неловко произнесла Кааль, бросив разломанную веточку в общую кучу. – Просто подумала, что ты выглядишь младше остальных. Сколько тебе лет?

– Это имеет значение?

– Просто было бы забавно, если бы я оказалась младше тебя. Почему-то в любом коллективе так получается – в школе, на работе, в группе…

– И сколько же тебе?

– Через пару месяцев исполнилось бы devyatnadtsat.

– Сколько? – парень непонимающе уставился на неё.

Тут она спохватилась. Перед ней человек из другого мира, но об этом было легко забыть, когда магическая руна услужливо переводила речь. Вот только не могла сделать такого со словами и понятиями, чуждыми этому миру.

– Точно, у вас же, наверное, другая система счета, – задумала девушка. – Могу на пальцах показать, так понятнее будет?

– Просто скажи, при каком событии родилась. А, ой…

Кааль не удержала смешок. Такие элементарные вещи, но так сложно объяснить и понять.

– Давай тогда о чем-нибудь другом поговорим. Например, – она немного задумалась, подбирая тему как можно нейтральнее, – расскажи, откуда ты родом?

– Из Голокора, – ответил тот. – Город во владении барона Рельмира. А ты?

– Из маленького северного городка во владениях Sibiri, очень далеко от столицы, – она улыбнулась своим воспоминаниям. – Sibir – это огромная территория, покрытая непроходимым лесом. Куда ни глянь, всюду лес, лес, лес. И медведи.

– Звучит не так уж весело, – поморщился тот, бросив ветку в сторону. – Как ты смогла там выжить?

– Technicheski progress избавил нас от многих проблем.

– Хороший парень, наверное.

– Просто невероятный. Жаль, его здесь нет.

Разговор закончился вместе с работой. Нод схватил вязку хвороста и потащил к лагерю. Кааль пришлось постараться, чтобы не отставать от него.

– Явились, – встретил их Рилор. – Где вы шатались? Что это? – он посмотрел на ветки в руках Кааль. – Брось это, мы уходим, – он ударил по веткам в её руках, из-за чего они все разлетелись.

Девушка в растерянность посмотрела на Рилора, потом на Нода, но тот только пожал плечами и бросил свою ношу. Остальные уже седлали лошадей.

«Либо они не едят с утра, либо они поели без меня», – появилась непрошенная мысль.

– Кааль, лови.

Та еле успела поймать то, что кинул ей Мельфир. Мягкое, темно-коричневое.

«Хлеб? – она настороженно понюхала добычу. – Похоже на то. Ладно, в любом случае, им моя смерть не выгодна, – решила она, укусив быстрее, чем смогла бы передумать. – На вкус неплохо. Не хочу думать, где он валялся всё это время. В каком-нибудь пыльном мешке по грудой такого же пыльного хлама… – жевание стало медлительнее. – Мда, мне страшно везет в этой жизни».

– Ты чего там копаешься? Залезай.

Мысль о том, что снова придется ехать с Мельфиром «на заднем сидении», ещё больше убавило аппетит.

– Может, я пешком?

– Не глупи, садись, – маг раздраженно протянул ей руку.

– А это неплохая мысль, – усмехнулся Рилор, легко вскочивший на коня. – Это научит её благодарности.

Он только засмеялся, увидев недовольный взгляд девушки. Воткнув хлеб в зубы, Кааль схватила Мельфира за руку, и тот втащил её на круп лошади. Кааль оказалась не в самом выгодном положении – лежа на животе на недовольной лошади. С замиранием сердца она кое-как приняла сидячее положение, и радость от того, что удалось не свалиться, затмевала едкие шуточки Рилора.

Глава 7

Дыхание сбилось, каждый вздох распалял пожар в легких, Кааль не понимала, почему всё ещё может стоять на ногах.

– Великое Солнце, – грустно вздыхал Фаррей, – не ты ли говорила, что хочешь стать равной нам?

Девушка не могла ответить – ей хотелось лишь отдышаться.

– У неё неплохо получается, – спокойно заметил Сахраз. – Упорства ей не занимать.

– Да, но с такой выносливостью она не выживет.

– Поэтому… – задыхалась Кааль, – я и попросила… потренировать меня!

«Как же я хочу домой… Я не справлюсь…»

Каждый день она умирала, либо от неподчиняющейся магии, либо от тренировок Сахраза, либо от мучительно долгих переходов. Учителя делали всё, что в их силах, просто Кааль нужно было время, чтобы всё освоить, но его не было.

– В любом случае, – Сахраз приблизился к Кааль, – твой ключ к победе – это не сила, а ловкость. В силе женщина никогда не сравнится с мужчиной, но может одолеть его ловкостью.

– Или хитростью, – улыбнулся Фаррей.

– И помни, – мужчина положил ладонь ей на плечо, – что ты никогда не должна лезть на передовую – там будем мы. Поддерживай и прикрывай тыл. Твоя сила там, где неуклюжи мы.

Кааль задышала уже спокойнее. В глазах наставника она встретила спокойную уверенность, и это послужило опорой для растерянной души. Сердце наполнилось благодарностью. Девушка выпрямилась и сказала:

– Я буду стараться.

– Хорошо. На сегодня хватит, отдохни, – сказал Сахраз, уходя.

Та благодарно кивнула. Она обессиленно упала на землю и прислонилась к стволу дерева. Сквозь веки просачивались солнечные блики, кожа охлаждалась под мягкой тенью молодой листвы. Кааль чувствовала, как успокаиваются ноющие от усталости мышцы, и с удовольствием зарылась пальцами ног в холодную землю. Если бы ей раньше кто-то сказал, что она перестанет бояться ходить босиком, она бы не поверила.

– Ты молодец.

Фаррей протягивал ей кожаный мешок, полный ключевой воды, и она с улыбкой приняла его. Ещё одна из непривычных деталей этого мира – отсутствие металлических предметов. Они встречались, но куда реже, чем в соседнем мире.

«Жили ведь раньше люди без металлических инструментов, без фильтрованной воды, без спутниковых карт, без телефонной связи, банковской системы и развитой промышленности. Кожа да дерево, вода из ручья, дорогу спросим у прохожего, без денег легко проживем – ночуем под открытым небом и едим, что найдем. Как я всё ещё жива?»

Рядом с ней сел Фаррей и тоже подставил лицо солнцу. Кааль вглянула на него из-под ресниц, и в этот момент он показался ей таким счастливым. Спокойный, добрый и светлый.

– Я рада, что встретила тебя, – с тихой улыбкой сказала она. – Не будь тебя, я бы, наверное, с ума сошла.

– Ты себя недооцениваешь, – с мягким смешком ответил парень.

– Дело не в этом. Не всё в силах человека. Если бы я попала в этот мир, а вокруг были бы презирающие меня незнакомцы, говорящие на незнакомом языке и ведущие меня в какую-то даль… Меня бы никто не защищал, если бы тебя не было. Задумываясь об этом, я понимаю, насколько мне повезло.

Светлые глаза потемнели от печали. Воспоминания прошедших дней были свидетелями её слов.

– Кайон неплохой человек. Не держи на него зла.

– Да, я всё понимаю. На нем лежит не хилая такая ответственность, это напрягает. Но, честно говоря, я думала, что Рилор главный.

– Первое время так и было. После изгнания Кайон был ужасно подавлен, разговаривал разве что с Сахразом. К идее об избраннице отнесся без воодушевления. Ему будто было всё равно. Но с твоим появлением он стал поживее, – усмехнулся он. – То ли от нового лица, то ли от твоего острого языка, но, в любом случае, для него ты стала небольшой встряской.

– Вот оно что, – засмеялась Кааль.

– Он потихоньку возвращается к своим обязанностям наследного принца. Но, думаю, это будет тяжко – Рилор не согласен с ослаблением своего влияния. С самого детства он подавлял Кайона, вряд ли что-то изменится.

– Не поняла, – девушка напряглась. – Подавлял?

– Да, я помню, что каждая их тренировка заканчивалась слезами Кайона. Сахраз был им недоволен, поэтому поставил его в пару со мной. Помню, в первый раз мне даже неловко было на него смотреть. Ссадины, синяки, затравленный взгляд. И это будущий король? Я тоже злился из-за его слабости. Я даже хотел сблизиться с Рилором, но у него уже была своя шайка, я в неё не вписывался. В их глазах я был таким же отбросом, как и Кайон. Но меня сложно было обидеть, – усмехнулся парень. – Отец и дед военноначальники, наставник – командир императорской гвардии. Я никого не боялся. Кайон же боялся всех.

– Но… Его отец – император, нет? Никого это не смущало?

Фаррей пожал плечами.

– Драка мальчишек – обычное дело. Все считали Кайона трусом, да и Его Величество любил Рилора больше, чем Кайона. Может, он даже забывал, кто его настоящий сын. Вдобавок, у него уже подрастал младший сын, в чем-то талантливее и ярче. Так что… Такие дела.

– Ужас какой-то, – Кааль поджала колени. – Ты его не защищал?

– Нет, не помню, чтобы вступался за него. Кто я такой, чтобы разнимать коронованных особ? Но был один случай, который меня удивил, – Кааль увидела, как перед его глазами всплыли воспоминания. – Кайона в очередной раз загнали в угол, суматоха, и вдруг кто-то выкрикнул, что его мать – грязная наложница. Конечно же, это была неправда, но, похоже, это была последняя капля. Я собственными глазами видел, как он камнем рассек одному из мальчишек лоб. Кровищи было… Другим тоже мало не показалось. Он как с цепи сорвался – орал, бил, брыкался, кусался. Даже когда они начали убегать, он их догонял и продолжал избивать. Я хоть и был рядом, хоть и мог остановить его, но боялся приблизиться, – Фаррей грустно усмехнулся. – Только когда он окончательно выдохся и упал на землю, я подошёл и увидел, что у него всё лицо в слезах. Его потом Его Величество выпорол, да так, что он потом еле ходил, заставил извиняться перед его же обидчиками. Это было настолько унизительно, что мне стало даже жаль его. После этого я увидел, как он зашел в покои императрицы. Она уже к тому моменту была больна рассудком – часто билась в истерике, мучалась от бессонницы, почти ничего не ела. Чего только от неё не натерпелись, но она скоро умерла. Не знаю, что меня толкнуло подсмотреть в замочную скважину, но там Кайон опустился на колени перед кроватью спящей императрицы и осторожно положил её руку себе на голову. Странно это было.

– Да нет… Не странно.

– Эй, ты, что, плачешь?

– Конечно, – та упрямо вытерла слезы. – И после того дня ты стал с ним дружить?

– Ну… Да, – растерянно ответил Фаррей. – Я больше не видел в нём слабака, поэтому он был мне не противен. Я и не заметил, как он стал мне лучшим другом. Эй, что тебя так расстроило? Не плачь.

– Что расстроило? Ты шутишь? Ребенок рос с отцом-eblanom, у матери istericheskii nevros, каждый день пытка, и никто не может помочь. Ohyiet семейка!

– Тише-тише, успокойся, ничего не понимаю…

– Забудь. Меня расстраивает, что в вашем мире отсутствует понятие psychology, – её голова обречённо упала на колени.

– Ладно… Может, поговоришь об этом с Мельфиром? Он тебя уже ждет не дождется.

Девушка оглянулась. Маг наблюдал за ней, прислонившись к дереву. Нужно было идти. Кааль вздохнула.

«Из огня да в полымя».

Приблизившись к старику, она услышала:

– Ты делаешь успехи, но не там, где мне бы хотелось, моя юная ученица. Твое тело, безусловно, несовершенно, но ему стоит уделять внимания не больше, чем таланту к магии.

– Как будто бы он у меня совершенен, – хмуро ответила девушка.

Проходя мимо лагеря, Кааль заметила Кайона, сидящего напротив Рилора. Второй явно был увлечен рассказом, когда у его молчаливого слушателя был невеселый вид.

«Да Господи, серьезно?»

Она остановилась, и Кайон машинально взглянул в её сторону. Мгновение колебалась, а потом сложила руками сердечко и улыбнулась. Ответом был озадаченный взгляд.

«Ну, конечно. Ладно, я хотя бы попыталась», – подумала та, отворачиваясь.

Она продолжила путь, не подавая виду, что у неё щёки горят от стыда.

Отойдя на безопасное расстояние от лагеря, Кааль вытащила подаренный Сахразом клинок и начертила выученные руны Стихий. Не видя в них каких-либо закономерностей и правил, она столкнулась с трудностью в их заучивании, поэтому пришлось прибегнуть к тупой зубрежке. Пусть это был самый нелюбый метод запоминания, она справилась. Осматривая плоды её обучения, маг удовлетворительно кивнул.

– Вот, возьми, – он протянул ученице маленький футляр. – Это поможет тебе в тренировках.

Кааль с сомнением приняла подарок. Открыв, она увидела в нем лежащую на подушечке иглу.

– Самая первая ступень в искусстве владения магией – это призыв кровью, – объяснил Мельфир, встретив растерянный взгляд ученицы. – Кровь магов ценна именно этим свойством. Если ученик не справится даже с такой простой задачей, значит, он никогда не достигнет вершины, ведь магии в нем не больше, чем в камне.

– Поняла. Что мне нужно делать?

– Проколи палец и капни кровью на руну, какая тебе больше нравится.

Девушка взяла иголку. Внутренний врач решительно запротестовал.

«Иголку? Непонятно откуда, непонятно кем оприходованную? В палец? Мне твои сифилисы и гепатиты даром не сдались. Или это такой способ сблизить ученика и учителя?»

– Чего ты ждешь? – нетерпеливо спросил маг.

«Антисептик», – грустно вздохнул врач.

Кааль поднесла иголку к мизинцу на левой руке, и над кожей появился красный бугорок крови. Поднеся руку над первой попавшейся руной, она уронила каплю. Линий на земле сверкнули голубыми искрами. Кааль подумала, что ей померещилось, но Мельфир был доволен:

– Хорошо. Руна Воды – не самый простой выбор. Теперь сосредоточься и призови воду заклинанием.

Если бы до этого дня Кааль не стерла язык, повторяя заклинание каждой руны, сейчас бы у неё ничего не вышло. Вобрав в легкие воздух, она уверенно произнесла:

– Кай.

Трава вокруг руны опустилась под тяжестью росы. Еле заметное проявление удавшегося призыва, но Кааль была в шоке. Всё происходящее до этого она воспринимала, словно шутку. Да, конечно, другая часть её – детская и склонная к фантазиям, – заставляла её внимать каждому слову учителя, и, кажется, только она верила в успех. На лице засияла искренняя улыбка.

– Получилось! Вы видели, учитель? – Кааль чуть не подпрыгивала на месте.

– Да. Продолжай.

Заставив себя успокоиться и вернуть прежнее самообладание, девушка снова проткнула палец. И в этот момент в голове зароились дрожащие мысли:

«Это правда? Как это происходит? Всё дело в крови? Как у меня это получилось? Это противоречит всем законам физики. Этого не может быть!»

Алая капля упала на руну Земли.

– Рэф, – громко произнесла она.

Секунда, но ничего не произошло. В груди завыла паника. Кааль подняла глаза на Мельфира, ища поддержки, но вместо этого услышала грубое:

– Ещё раз.

Она пробовала, снова и снова, но триумф сменился поражением. Больше ни одна руна не откликнулась на зов заклинательницы. Девушка сжалась, опустив голову перед учителем, который вздохнул с раздраженным разочарованием:

– Что ж, я ожидал немного большего. В таком случае, тебе стоит больше практиковаться с Водой. Советы Сахраза можно применить и к магии. Пусть тебе не удастся развить все аспекты боевых навыков, зато ты можешь отточить до совершенства доступное тебе. Не силу, а ловкость, не Огонь, а Воду. В конце концов, не всем же быть великими магами.

Кааль поджала губы.

«Терпи».

Вскоре Кайон повел всех дальше. Кааль думала, что сможет немного отдохнуть, но у Мельфира были на неё другие планы. Он решил рассказать о других своих учениках и о том, каких высот добились вместе с ним, но скоро похвалы сменились придирками, а талантливые ученики оказались неблагодарными отбросами. Разумеется, учитель все делал правильно и только ради их блага. Кааль молча слушала и сочувствовала своим предшественникам.

Нравоучения Мельфира не заканчивались до самого вечера, когда группа остановилась на привал. Девушка спустилась с лошади, чувствуя уже привычную боль во всем теле. Повезло ещё, что день выдался не таким жарким, иначе мученьям не было предела. Достав из мешка хлеб, она вяло надкусила его. Вокруг все были заняты делом, но из-за усталости она уже не чувствовала вины за своё бездействие.

«Плевать. Дайте спокойно посидеть. Пожалуйста, не трогайте меня…»

– Кааль!

Стиснув зубы, она обернулась к учителю.

– Идем, тебе нужно больше тренироваться. Иначе закончишь, как и остальные мои ученики.

Кааль с трудом поднялась. Тяжелее была только мысль о продолжении обучения. Но выбора не было. Она снова начертила руны, снова заклинания, снова ничего не получается, снова раздраженный взгляд, снова, снова, снова… Кааль возненавидела всё вокруг.

– Мда, – демонстративно вздохнул Мельфир. – В чем проблема? Я всё доходчиво объяснил. Ты меня хоть слушала?

– Слушала, – мрачно ответила ученица. – Может, мне больше повезет с другими рунами? Не обязательно же заостряться на рунах Стихий?

– Руны Стихий – это фундамент, на котором строятся все остальные заклинания, – многозначительно ответил маг, – покоришь их все, и только тогда сможем двигаться дальше.

– Есть ли на это время? – Кааль не скрыла раздражения. – Я нужна вам, чтобы решить какую-то загадку Матери-Императрицы. Вот моя цель. Не желаю тратить время на то, что мне не пригодится для её достижения.

Мельфир строго посмотрел на неё. Он уже вобрал воздух, чтобы сказать, но Кааль опередила:

– Разве без рун нельзя использовать магию?

Весь воздух, готовый пойти на поучительные разговоры, взорвался кашлем. Маг гневно выпрямился.

– Как ребенок не сможет удержаться на буйном коне, так человек не может подчинить магию без рун. Магия – это всеобъемлющий поток, бурная река, огражденная от человечества нерушимой дамбой. И чтобы воспользоваться этой великой силой, человек создает в дамбе отверстие – руны, – через которое польется ничтожный ручей, но только такой ручей по силам укротить человеку. Без рун не будет ручья, а как тогда ты воспользуешься магией? Подчинишь себе реку?

– А что? С водой у меня лучше всего получается.

Хлесткая пощечина обожгла щеку.

– Было бы в тебе столько же желания учиться, сколько дерзости!

Пальцы, будто не веря, коснулись пульсирующей боли. Тело прошибла мелкая дрожь, горло схватили судороги. Перед глазами начала сгущаться тьма, а в груди нарастал гул сотен черных чувств.

– Кто ты такая, чтобы сравнивать себя с Матерью-Императрицей? Не забывай свое место. Твоя судьба и судьба твоего отца зависят…

– Кай!

Водный поток отбросил мага прочь. Поваленный на землю, промокший до нитки, он надрывно откашливался. Солнце вдруг скрылось, и Мельфир увидел стоящую над ним девушку.

– Ещё раз ударите меня… – дрожал её рык. – Вы… Вы выдернули меня из моего мира по своему эгоистичному желанию, а теперь что-то требуете от меня. Меня! – она задыхалась от злобы, а маг смотрел на неё широко распахнутыми глазами, чувствуя, как дрожит воздух. – Я не просилась к вам, вы меня взяли. Не я вам должна, а вы. Так хотя бы относитесь ко мне с уважением!

– Кай хен брёст!

Кааль не успела ужаснуться, как оказалась заточена в лед. Отвратительное и ужасное чувство. Холод. Дышать нечем. Чувствуешь, как умираешь с каждой секундой. Сначала кожа горит от холода, потом отмирает, кости ломит, сосуды разрываются… Страх поглотило яростное желание жить.

Кай

Кааль не могла говорить, но сознание обострилось до предела, и руна яркой вспышкой озарила разум. Лед раскололся в мелкие щепки, но его громкий треск затмил крик боли. Лед настолько примерз к коже, что, разрушаясь, оторвал её с собой. Ещё бы пара секунд, и оторвало бы с плотью.

– Кай! Кай!! Кай!!!

Бешеные водные потоки, вырывавшиеся из руны за спиной, бросались на мага, словно звери. Кааль казалось, будто маг еле защищается, но стоило ей отвлечься от кровоточащих рук, она увидела, что все её атаки разрушаются в одно касание.

– Что за…?

Маг облегченно выдохнул, рассеяв последний водяной шар. Воспользовавшись замешательством девушки, он выдал:

– Впечатляет. Я хотел сам высвободить тебя, но ты… Думал охладить твой пыл, но получил обратное. Хотя это, – он указал на её раны, – только на пользу. Ты раскрыла часть своего потенциала. Нужен бы всего лишь толчок.

– Толчок? – нервно хихикнула та. – Толчок…

– Кааль!

К ним бежали остальные, встревоженные поднятым шумом.

– Ты спровоцировал меня, чтобы «помочь»? – смеялась она. – Ах ты сукин…

– Стой!

Фаррей схватил её со спины, не позволяя приблизиться к магу.

– Что тут произошло? – требовательно выкрикнул Кайон.

– Этап обучения, – холодно ответил Мельфир.

– Этап обучения? – смеющимся эхом отозвалась девушка. – Ненавижу тебя, старик, просто ненавижу. Мразь ты эдакая, да чтоб твоя магия разорвала тебя к…!

– Тише, тише, не надо, поверь, – знакомая ладонь заботливо закрыла ей рот. – Идем, нужно тебя подлатать.

– Мозги ему подлатайте, blyat! – заорала девушка, но Фаррей просто водрузил её на плечо и унёс к лагерю.

Кайон хмуро смотрел на кровавые следы на траве и повернулся к магу.

– Чтоб больше этого не повторилось.

– Как прикажете, – сдержанно поклонился тот.

Глава 8

Фаррей усадил девушку у костра, сказав посидеть смирно. Та всё ещё крыла мага словами, о существовании которых парень не знал, но по тону и выражению лица догадывался, что это не похвала.

– Ты когда-нибудь был заморожен заживо? Отвратительное чувство, и все по его милости! Старый pidoras! Да я с ним в одном поле срать не сяду! Ebanyi pizdes!

– Да, да… – вздохнул парень, выуживая со дна небольшого мешка чистые тряпки.

– Что это? – Кааль с пренебрежением на них посмотрела. – Ах да, тут медициной только из фляги Рилора пахнет. Я эти пылесборники бы не использовала в качестве перевязки. Фу, убери, ещё sepsisзаработаю.

– Особого выбора нет. Давай хоть промою для начала.