Запомни этот день бесплатное чтение

Глава 1

Кэролайн

Меня называют спасительницей, потому что я могу спасти любую ситуацию.

Буквально любую.

Ну ладно, никто меня так не называет, я шучу. Но прозвище от коллег у меня и правда есть – «заговорщица невест».

И это, мои дорогие, факт. Я умею договариваться с невестами всех мастей: с одержимыми, плачущими, обезумевшими от счастья, нервными, агрессивными, грустными. Со всякими сталкивалась и со всеми справилась.

Я знаю, как их успокоить. Как убедить их, что все пройдет по высшему разряду. Даже когда у них случается кризис: например, не могут выбрать цвета или шрифт на приглашениях, я всегда рядом со словами, что их выбор в любом случае будет верным. Уж поверьте, в этом нет никакого секрета. Нет никакого особого подхода, который нужно вырабатывать годами, или навыков, которым нужно обучаться. Просто…

Будьте учтивы с ними.

Прислушивайтесь к ним.

А истерики оставляйте без внимания.

(Потворствовать плохому поведению – огромная ошибка!)

Заставьте их почувствовать себя особенными и…

Вуаля. Они счастливы.

Вы наверняка подумали, что я работаю свадебным организатором, но это не так (слава богу!). Однако в планировании свадеб я тоже играю важную роль. Иногда моими услугами пользуются по второму разу. Если повезет, то и по третьему.

Так чем же я занимаюсь, спросите вы? Я работаю в магазине канцелярских товаров. Звучит скучно, знаю, но все совсем не так. Это не просто какой-то магазин. Это элитный магазин. Высшего класса. Ценовой категории «если спрашиваешь, значит, не можешь себе позволить». Наши чернила и бумага высочайшего качества. Мы продаем канцелярские принадлежности, открытки и безделушки для напыщенных снобов, которые часто посещают магазин, и туристов, которые приходят поглазеть на мелочевку. А для невест и их женихов мы печатаем на заказ свадебную полиграфию. В основном это приглашения на свадьбу, открытки с благодарностями и популярные в последнее время открытки с датой.

Если вы не в курсе, что это, рассказываю: пары рассылают гостям открытки с датой задолго до дня икс, чтобы их родные и близкие заранее знали о предстоящей свадьбе и ничего на этот день не планировали. А в приглашениях уже пишут подробную информацию о месте и времени проведения. Многие считают эти открытки пустой тратой времени и денег, и я их понимаю. Если бюджет ограничен, без них можно легко обойтись.

И все же это трогательная традиция. К тому же люди нынче занятые: нужно заранее зарезервировать в их плотном графике день для вашего знаменательного события.

Ведь это самый важный день в вашей жизни. Нет. Даже больше.

Роковой день.

Так что первый человек, с которым вы встречаетесь, как только назначили дату, – это я. Консультант в магазине Noteworthy – «достойный внимания». Милое название, правда? При этом вы встречаетесь только со мной, потому что свадебной полиграфией занимается мой отдел. Я эксперт по приглашениям и открыткам.

Как правило, с клиентами я встречаюсь в рабочие часы – как минимум с десяти утра. Но иногда расписание не позволяет клиентам увидеться со мной ни в десять утра, ни в два, ни в пять часов вечера.

И они назначают встречу на…

Восемь. Часов. Утра.

Я совершенно точно не жаворонок. По утрам я немного раздражительна. Ну ладно, может, и не немного. Спросите у Стеллы, моей соседки по квартире. Ранним утром она предпочтет столкнуться с кем угодно, даже со своими властными старшими братьями, которые раздражают ее до чертиков, но лишь бы не со мной. Я напоминаю монстра, пока в мой организм не поступит кофеин.

К счастью, Стелла – бариста в кофейне Sweet Dreams, которой владеет ее семья. Она работает по утрам и в тех редких случаях, когда у меня назначена встреча на ранний час, приходит мне на подмогу.

Спасибо, Господи, за друзей.

И вот этим самым утром я влетаю в кофейню и машу рукой Лоренцо, отцу Стеллы. Он работает за кассой: разговаривает с одним клиентом, дает сдачу другому, еще и меня поприветствовать умудряется.

Впечатляющая многозадачность.

Я направляюсь прямо к прилавку, где меня уже ждет ванильный латте на обезжиренном молоке. На стаканчике знакомыми каракулями Стеллы написано мое имя. Я без колебаний хватаю его и глубоко вдыхаю аромат, прежде чем сделать глоток. Непременно крошечный глоток, чтобы насладиться этим вкусом. Я закрываю глаза на пару мгновений, а когда открываю, вижу перед собой мужчину.

И он за мной наблюдает.

И не просто какой-то мужчина, а симпатичный. Нет, не так. Не симпатичный. Настоящий красавчик. Темные волосы. Голубые глаза. Костюм сидит на нем просто идеально. Лишь взглянув на ткань, я понимаю, что он сшит на заказ. А это недешево.

Парень улыбается мне. Я отвечаю хмурым взглядом: кофеин еще не до конца разлился по моему телу, так что я не в лучшей форме.

– Похоже, вы насладились моментом.

У него глубокий голос. Богатый тембр. А лицо мне как будто знакомо.

Я выпрямляюсь. Делаю еще один глоток кофе и рассматриваю мужчину передо мной. Почему-то я до сих пор не придумала ответ.

Язык у меня обычно подвешен, но с этим парнем почему-то не получается. Этот великолепный, хорошо одетый незнакомец чем-то меня…

Ошарашил?

Хм.

– Ну, моментом. С кофе, – продолжает он, показывая на стакан, который я сжала обеими руками, как ребенка. Этим утром, да и вообще каждый раз, я чувствую к кофе именно такую нежность.

– Она обожает кофе, – подключается Стелла у меня за спиной.

Оглянувшись через плечо, я бросаю на нее взгляд, говорящий: «Молчи».

– Ага, я вижу. – Судя по тону, это его веселит. Мужчину позабавил священный момент моего утра?

Я бы придумала другие способы заставить его улыбнуться.

Так, стоп. Откуда вообще взялась эта мысль?

– Я, собственно, хотел узнать, чем вы заслужили персональное обслуживание.

Я моргаю, как непонимающая идиотка.

– Простите?

– Ну, я здесь уже пятнадцать минут стою. – Он обвел рукой очередь до самой двери. – И вот только сейчас жду заказ.

Мне стало стыдно. Но совсем чуть-чуть. Sweet Dreams – самая популярная кофейня в Кармеле[1]. Фаворит среди туристов. Да и среди местных тоже. Ей владели несколько поколений семьи Стеллы.

– А вы, не обращая внимания на очередь, подходите к прилавку и хватаете готовый кофе через пару секунд после своего появления. У вас что, VIP-доступ? – Он приподнимает бровь, а меня бросает в дрожь.

Словно Купидон натянул тетиву и пустил стрелу прямо мне в сердце.

Или, хм, в какое-нибудь другое место.

Кто бы мог подумать, что можно так сексуально приподнимать бровь?

– А, VIP-доступ? Как в Диснейленде[2]?

Он кивает. Придвигается ближе. О, я чувствую его запах. От него пахнет так, будто он только что вышел из леса, в котором все последние сутки валялся на шершавых сосновых иголках.

– Как в Диснейленде. Не знал, что тут тоже так можно. Как его получить?

– Это моя соседка по квартире, – вмешивается Стелла, а я посылаю ей взгляд: «Не говори за меня». Я вполне способна сделать это сама.

Но Стелла, не уловив мое послание, отказывается замолкать:

– Я ей каждое утро делаю ванильный латте на обезжиренном молоке. А сегодня он нужен немного раньше, чем обычно, – объясняет подруга, не отрываясь от огромной кофемашины. Потрясающая многозадачность.

Очевидно, этот талант она унаследовала от отца.

– Бариста – соседка по квартире, как удобно, – отмечает мужчина с улыбкой.

Хм. Может быть, он и есть Купидон? От его улыбки мое сердце трепещет, а это редкость. Не могу вспомнить, когда в последний раз такое случалось. И не буду отрицать, трепещет не только сердце.

– Да, это здорово, – тихо соглашаюсь я, делая огромный глоток латте. Ужасно горячего латте. Наверное, я обожгла себе нёбо, но сейчас оно того стоит.

Улыбка не сходит с его лица. Я думаю, что он либо слишком дружелюбный, либо заинтересовался лично мной, ну или один из красавчиков серийных убийц а-ля Тед Банди[3].

Я, конечно, не считаю его серийным убийцей, но вы хоть понимаете, как непросто доверять мужчинам? Это очень сложно. Мне чуть-чуть за двадцать, и я одинока, чем и горжусь. Да, конечно, я ищу того самого. А кто ж его не ищет? Я пользовалась приложениями для знакомств, встречалась с несколькими парнями из Tinder, но, честно говоря, они мне совершенно не подходили. Похоже, это вообще нереально. И тот самый тоже безнадежная затея.

Мама говорит, что у меня завышенные ожидания, но эта женщина разводилась четырежды и в данный момент старается изо всех сил, чтобы ее пятый брак не развалился. Так что это ее стандарты слишком низкие.

Но кто я такая, чтобы судить других?

Телефон вибрирует, я тянусь за ним и смотрю на экран. Сработало напоминание, которое я поставила себе с вечера: я должна быть на работе примерно через пять минут. Что ж, отсюда идти ровно шесть минут. Без каблуков.

Сегодня я, конечно же, на каблуках. На очень высоких. На мне блестящие туфли телесного цвета, из лакированной кожи. Звучит ужасно, но это не так: мои гламурные туфли выглядят как будто от Louboutin, но стоят куда дешевле.

На поддельных лабутенах путь займет точно больше шести минут, а я терпеть не могу опаздывать. И почему я поставила напоминание на пять минут раньше? Ну что за идиотка.

– Простите, мне пора бежать, – заявляю я мужчине в костюме. Где-то я его видела… или просто выдаю желаемое за действительное. Какой же горячий. Как сексуально улыбается. Эх, поговорить бы с ним еще. Я поворачиваюсь к стойке и машу рукой: – Пока, Стелла!

– Срази их наповал, Кэролайн! – восклицает Стелла, взбивая молоко. Ее щеки порозовели от пара.

– Удачи! – желает парень в костюме, хотя даже не знает, что я делаю и нужна ли мне вообще удача. Но этот жест я оценила.

Я улыбаюсь красавчику в знак благодарности, а затем, не говоря больше ни слова, убегаю оттуда, молча проклиная свой выбор обуви всю дорогу до магазина.

Невеста уже ждет меня, расхаживая у входа и громко болтая по телефону.

– Пожалуйста, поторопись. Ты же не хочешь опоздать, – многозначительно вопрошает она, от ее слов веет холодом. Наши взгляды пересекаются, и она улыбается, но смотрит недружелюбно. – Наконец-то. Кажется, она здесь. Жду тебя.

Еще будучи подростком, я прочитала в журнале Cosmo о том, что у людей впечатление о тебе формируется за три секунды. С невестами это срабатывает на сто процентов. С самой первой минуты я могу сказать, какой она будет, и обычно не ошибаюсь.

И с этой невестой совершенно точно легко не будет. Она хотела, чтобы я услышала ее слова. Это был упрек из-за моего опоздания, и, по ее мнению, так она заполучила очко в свою пользу. Но не могу же я показать ей поддельные туфли и ожидать сочувствия, потому что даже отсюда видны ее брендовые вещи, что переполняет меня неприятным чувством зависти, которое не хочу сейчас признавать.

Поэтому я решаю вместо этого сразить ее дружелюбием.

– До-о-о-о-брое утро, – я специально растягиваю слова. Подхожу к двери, достаю ключи и изображаю приветливую улыбку. – Вы, должно быть, Тиффани.

– А вы, наверное… Кэролин? – Она морщит носик. Похоже, она считает этот жест прелестным.

Я совершенно уверена, что она нарочно назвала меня не тем именем.

– Кэролайн. – Я подчеркиваю конец своего имени, вставляю ключ в замок, поворачиваю его и открываю дверь. Я отхожу в сторону и придерживаю дверь, пропуская ее вперед. Свет не горит, но через гигантское окно проникает достаточно естественного солнечного света, чтобы можно было разглядеть, что внутри. – Мне очень жаль, что я опоздала. Еще так рано, пришлось подзаправиться.

Я приподнимаю уже почти пустой стакан из-под кофе. Она фыркает, входя в магазин мимо меня, и перебрасывает свои длинные темно-рыжие волосы за плечо. Она невероятно красива, но такая внешность плохо сочетается с черствой душой.

Может, я слишком предвзята.

– Кофеин вреден для здоровья, – заявляет Тиффани, повернувшись ко мне. – Это же наркотик.

Легальный, – едва не парирую я, но сдерживаюсь. Вместо этого я выдавливаю из себя улыбку, включаю свет и спрашиваю:

– Ваш жених сегодня сможет подойти?

Это из-за него мы встречаемся в такую безбожную рань. В первом письме Тиффани Рэтклифф написала:

«Мой жених – очень важный человек, у которого чрезвычайно плотный график. Я очень надеюсь, что вы сможете принять нас в подходящее время».

«Подходящее время», по их мнению, семь утра, но я настояла на восьми. Тиффани это устроило. Так что парню лучше появиться, или я сильно разозлюсь.

– Он немного задержится, – сообщает Тиффани, не торопясь обходя магазин. Она рассматривает дорогущие безделушки, свечи и белый плакат с вдохновляющими и мотивирующими надписями. Все в основном для туристов, забредающих сюда с улицы.

То, что ей надо – мои владения, – находится позади нее.

– О, опоздания. Прекрасно могу его понять, – я пытаюсь разрядить обстановку, но она даже не удосуживается выдавить улыбку.

Но я преисполняюсь решимости. Допив последние капли латте, выбрасываю стакан в мусорку. Я сломаю ее. Заставлю ее себя полюбить.

– У вас есть каталог с образцами? – интересуется Тиффани, прервав мои размышления. «Заставлю себя полюбить» – боже, я что, маньячка?

– Разумеется. – Я указываю на гигантский стеклянный стол. Мне нравится называть его «моими владениями». На столе лежит папка с твердой обложкой, до отказа набитая карточками и приглашениями. – Почему бы вам не присесть?

Тиффани устраивает свою тощую задницу на стуле и открывает папку, неспешно перелистывая страницы. Я улучаю момент, чтобы подойти к своему маленькому письменному столу в углу и достать из ящика тонкую белую папку из стопки множества таких же папок. Я даю их каждому потенциальному клиенту. Там информация, которая поможет им принять решение в мою пользу, в том числе и рекомендации прошлых клиентов. Основываясь на них, я полноправно могу считать себя звездой свадебных приглашений.

Не думайте, что я хвастаюсь, но в бизнесе без этого никуда. Следует убедить этих людей, что без меня они не справятся. Это я изменю их жизнь к лучшему и продам именно то, что им нужно. Может, я чересчур драматизирую, но это правда. В свадебной индустрии мы все так делаем. Лучший флорист в городе, самый великолепный кондитер, наипрекраснейший фотограф… так и приходится рекламировать свои таланты.

– Вот полезная информация, – сообщаю я, садясь в кресло напротив Тиффани и пододвигая ей глянцевую белую папку.

Она даже не утруждается взглянуть на нее. Слишком занята – перелистывает страницы и бегло просматривает образцы, морща нос после каждого. Перевернуть, поглядеть, поморщиться, перевернуть, повторить. Я разглядываю ее и пытаюсь понять, что нашел в ней ее отсутствующий жених. Я часто так делаю. Иногда я ясно вижу любовь, излучаемую женихом и невестой. Иногда химию. Между некоторыми парами невооруженным глазом видна страсть.

Учитывая, что жениха еще нет – и где он, черт возьми? – пока он мне кажется таким же напыщенным, как и Тиффани. Скорее всего, красавец, под стать ей, потому что Тиффани – красотка с великолепными темно-рыжими волосами, золотисто-карими глазами, идеальной грудью и ярким макияжем, который на ее лице не выглядит броско. Макияж подчеркивает ее красоту – большие глаза, матовые красные губы, и скрывает недостатки. Например, контуринг уменьшает размеры носа, хотя и недостаточно.

Я пересмотрела огромное количество уроков по макияжу на YouTube. Я знаю, о чем говорю.

Тиффани ахает, вырывая меня из мыслей. Я заметила, что она разглядывает образец на четвертой странице и напоминает эмодзи с сердечками в глазах. Спрашиваю на полном серьезе: вам когда-нибудь хотелось, чтобы эмодзи ожили? Мне, например, часто.

– Понравилось что-нибудь? – Я кладу руки на стол, горя желанием схватить бланк заказа, чтобы начать его заполнять. Но она из тех, кого я называю «одноногими»: такие хотят купить что-то вместе с женихом, но приходят без него. Встреча только с одной такой невестой зачастую ни к чему не приводит: скорее всего, она ничего не закажет, не посоветовавшись с будущим мужем.

Без его денег или его одобрения никаких заказов.

Да, я все это уже видела.

Хуже этого может быть только «одноногий» жених, потому что мы прекрасно знаем, кто в итоге принимает все решения по свадебным вопросам. Конечно, невеста.

А не жених.

Кстати, об этом чертовом женихе…

– Я думаю, что нашла именно то, что хочу, но, вероятно, мне не следует принимать окончательное решение без Алекса, – объясняет Тиффани, не отрывая влюбленных глаз от выбранного ей образца.

– Может, позвонить ему? – мягко предлагаю я. Ему нужно быть здесь. Это из-за него мы тут в такую рань. С его стороны ужасно невежливо, что он до сих пор не объявился. – Он подтвердил, что сейчас подойдет, верно?

– Да, подтвердил, – огрызается она, вытаскивая из гигантской розовой переливающейся сумки Chanel свой iPhone и снимая с него блокировку с помощью системы распознавания лиц. Я до сих пор хожу с iPhone 7 Plus и не знаю, каково это – быть богатой. Она несколько раз постукивает по экрану длинным, идеальным, с подпиленным в виде гроба ногтем и подносит телефон к уху.

Я прекрасно слышу громкие гудки и голос ответившего ей жениха.

– Ты где-е? – протяжно шипит Тиффани. – Ты опаздываешь уже на пятнадцать минут.

– Мне пришлось ответить на звонок, – говорит он с неприкрытым раздражением в голосе.

В ужасно знакомом глубоком голосе.

Хм. Не знаю, кто такой этот Алекс. Я вообще не знаю никаких Алексов, хотя в прошлом приходилось работать с несколькими женихами с таким именем. Ой, ну и еще Алекс из времен моей юности. Как я могла его забыть? Высокий. Стройный. Носил очки. Лучший друг моего старшего брата Картера. Подарил мне мой первый поцелуй, когда мы играли ночью в прятки и спрятались вместе в сарае на нашем заднем дворе.

Да-да, тот самый Алекс. Сто лет его не видела. Понятия не имею, чем он занимается, и даже фамилию его не помню, если честно. Он сменил школу после восьмого класса. Наверное, перешел в частную. А может, в школу-пансион, чтобы получить, как говорят, образование получше.

– Поторопись, – бурчит она с явным неудовольствием. – Я уже нашла то, что мне понравилось.

– И что тебя останавливает? Заказывай.

Мужчины. Думают, что все так просто.

– Но я хочу, чтобы ты тоже посмотрел, малыш. Мне важно твое мнение. Ты же знаешь, как много оно для меня значит, – хнычет Тиффани.

М-да. Неужели этот парень находит ее нытье привлекательным? Потому что мне оно уже осточертело, хотя она едва успела начать.

Надеюсь, я умело скрываю это за улыбкой. И заодно что я просто счастлива прийти сюда в безбожную рань и сидеть с ней, пока ее жених без зазрения совести отвечает на звонки, вместо того чтобы прийти на встречу.

Ладно, проехали.

– Я уже почти на месте.

Мне кажется, что не почти. Почему-то мне кажется, что он даже не близко.

– Я уже за углом.

А вот это полная ерунда. У нас нет «угла». Наш магазин находится на Оушен-авеню между картинной галереей и магазином детской одежды с комбинезончиками за безумную цену в полсотни баксов.

Не шучу.

– Давай быстрее, – торопит Тиффани, убирает телефон от уха, тыкает на красную кнопку указательным пальцем и завершает вызов. Она смотрит на меня, приторно улыбнувшись. – У вас есть приглашения, подходящие к этим открыткам с датой?

– Да. – Я тут же достаю еще более толстую папку с образцами приглашений, пролистываю первые страницы, а после уже внимательнее ищу дальше.

Звенит колокольчик над дверью. Значит, кто-то пришел. Неужели он добрался так быстро? Похоже, он и правда был недалеко.

Тиффани вскакивает со стула и направляется к вошедшему мужчине. Я слышу их тихий шепот и уговариваю себя отвернуться, чтобы дать им минутку уединения, но это оказывается непросто. Я наблюдаю, как она заключает этого высокого мужчину в идеальном костюме в удушающие объятия и смачно целует в губы.

Все волосы на моем теле встают дыбом, когда я мельком вижу его лицо. Ну, возможно, не все, но каждый второй волосок точно.

Я его узнала. По крайней мере, узнала этот шикарный костюм. И темные волосы.

Тиффани встает рядом с ним, берет его под руку и ведет ко мне. Я окончательно осознаю, кто это, и мое сердце уходит в пятки или еще куда похуже. Такое чувство, что из меня выбили весь дух.

Пошатываясь, я поднимаюсь на ноги, и Тиффани объявляет:

– Это мой жених, Александр Уайлдер. Алекс, это…

– Кэролайн, – перебивает чертов Алекс Уайлдер, совершенно ошеломленный и сбитый с толку.

О господи. Это не просто тот симпатичный парень из кофейни. А тот, с кем случился мой первый поцелуй. В прошлом лучший друг моего брата.

Ага. Тот самый Алекс.

Тиффани тоже теряется, но лишь на секунду. На ее лице тут же появляется совершенно бесстрастное выражение, и она произносит:

– А. Ладно. – Наступает тяжелая пауза, с каждой секундой более неловкая. Но жених, кажется, нисколько не смущен. – Так вы знакомы?

Я решила все отрицать и тут же выпалила «нет», а этот придурок Алекс Уайлдер одновременно со мной воскликнул «да». Кто-то из нас явно врет.

– Оу. Ха-ха.

Да, я правда сказала «ха-ха». Как унизительно. Жаль, нельзя при всех закрыть лицо ладонью. Я выставляю себя идиоткой. Но я на взводе: мне же понятно, кто он. Однако Алекс что, меня не узнал? Совсем-совсем?

– Мы встретились в кафе сегодня утром, – объясняю я Тиффани, улыбнувшись и пожав плечами, как будто это сущий пустяк.

А это, понимаете ли, не пустяк! Я даже посчитала его сексуальным и решила, что между нами вспыхнула маленькая искорка…

Так, соберись. Никакой искры не было. Столкнулись в кафе еще до того, как я получила свою дозу кофеина, вот и надумала невесть что.

Ну и что с того, что я его давным-давно знаю? Ничего такого. Не буду об этом вспоминать, если только он первый не начнет.

– Она влезла без очереди, – мягко добавляет Алекс, а затем обращается ко мне: – А когда вы ушли, я понял, кто вы. Мы раньше были знакомы благодаря вашему брату Картеру.

Черт, все-таки вспомнил. Я давненько не общалась с Картером: он сейчас на юге Калифорнии, занимается тем, что у него получается лучше всего, – продает недвижимость. Интересно, они с Алексом общаются?

Итак, передо мной стоит мечта моей юности. Такой классный и с такой эксцентричной невестой. Как же он изменился…

Очень сильно.

Тогда я не так много времени проводила с братом и его друзьями – в детстве мы не особо ладили. Его бесила надоедливая младшая сестра. А Алекса я помню тихим парнем. Похожим на ботаника, неуклюжим, высоким, тощим, в очках, которые он постоянно поправлял на носу. Обычно Алекс молчал, а говорил Картер – но, может, потому что они всегда торчали у нас дома и брат выделывался.

– А, точно. Вы же друг Картера, – тихо отвечаю я. Мне пока трудно осознать, что разговариваю со знакомым.

– Да, мы были лучшими друзьями в средней школе, хотя перестали общаться после моего переезда. Но мы друг на друга подписаны. – Алекс делает шаг вперед и протягивает руку. О боже, он хочет, чтобы я ее пожала. Как-то не хочется. Не хочу его трогать. Это не приведет ни к чему хорошему.

Я не влюбляюсь в женихов, с которыми работаю. Это противоречит моему личному кодексу. Но такого со мной еще не случалось, так что никаких проблем, верно? Можно пожать ему руку.

Но я так нервничаю, находясь рядом с ним. Вспоминаю нашу последнюю встречу: мы сплелись в поцелуе теплой летней ночью сто лет назад. С тех пор я столько раз прокручивала в голове этот поцелуй, что мне он начал казаться идеальным.

А теперь он стоит прямо передо мной. Флиртовал со мной в Sweet Dreams. У нас была химия. Если быть до конца честной, то мне даже кажется, что она и сейчас есть. Прямо сейчас, в этот самый момент. А мы перекинулись всего парой слов. Но как же он на меня смотрит. И я смотрю так же.

Моргнув, я отрываю от него взгляд и стараюсь сосредоточиться на Тиффани, настороженно наблюдающей за происходящим.

– Приятно познакомиться. Во второй раз, – говорю я фальшиво.

Словно потеряв контроль над собственным телом, я протягиваю руку, и он касается ее. А затем слегка сжимает. Продолжительное нежное рукопожатие. Теплый взгляд его голубых глаз встречается с моим. Он слабо улыбается.

Катастрофа.

Мои колени слабеют, и я отпускаю его руку как можно скорее, но уже слишком поздно. Теперь я смайлик с сердечками вместо глаз. И это очень плохо.

Глава 2

Кэролайн

– Хочу вот эти, – заявляет Тиффани, постукивая матовым черным ногтем в форме гроба по образцу открытки, который она присмотрела раньше. – Ну, что думаешь? Тебе нравится?

Я уже взяла рабочий iPad и открываю форму заказа, стандартную для всех клиентов.

Сосредоточусь на работе, а не на Алексе Уайлдере.

Ну почему он? И почему он с этой напористой и высокомерной Тиффани? Я знаю, это клише, но имя идеально подходит таким, как она. И это реальность – они сидят напротив меня за столом в Noteworthy. Лощеный, красивый Алекс Уайлдер – лучший друг детства моего брата, подаривший мне первый поцелуй, и его рыжеволосая красавица-невеста Тиффани.

Кошмар.

– Выбирай что хочешь, – отмахивается он.

Я поднимаю голову и замечаю, что Алекс смотрит в телефон. Он словно почувствовал, как я наблюдаю за ним, и, когда мы встречаемся взглядами, я отвожу глаза. Мои щеки пылают оттого, что меня поймали с поличным.

Разве он был настолько привлекательным? Я бы точно запомнила. Нечасто мне приходится рассказывать кому-то историю своего первого поцелуя, потому что она довольно глупая. Сколько мне тогда было? Лет двенадцать. Почти тринадцать. Ему было четырнадцать, мы прятались в старом сарае, я увидела гигантскую паутину и практически прыгнула в его объятия. Он утешил меня, и следующее, что я помню, это его губы на моих, что было очень… приятно.

– Да ты даже не посмотрел. – Боже, Тиффани опять скулит. Хотя я не могу ее винить. Она права: ему определенно все равно, что она ему там показывает. Конечно, ее это расстраивает.

Черт, это даже меня нервирует.

Я снова гляжу на него: опять уткнулся в телефон. Темные брови нахмурены, полные губы приоткрыты. Этот сосредоточенный взгляд до невозможности сексуален.

Сердце на мгновение замирает.

Я пытаюсь приказать сердцу прекратить забастовку.

Он приподнимает голову и бросает небрежный взгляд на страницу, по которой его невеста все еще постукивает черным матовым ногтем:

– Мне нравится.

– Здорово! – сияет Тиффани, переводя взгляд с Алекса на меня. – Значит, возьмем их.

Мне так хочется закатить глаза: он ведь даже не взглянул на открытки. Но она так счастлива, что я сдерживаюсь.

– Приглашения будете заказывать в таком же дизайне? – спрашиваю я.

– Да, – уверенно кивает Тиффани, – и открытки с благодарностями.

Денежки! Предчувствую тройную прибыль.

– Сколько нужно штук?

– Пятьсот, – объявляет Тиффани.

Алекс качает головой:

– Нет, это слишком много.

– Алекс! – Она по-хозяйски кладет руку ему на плечо и не сводит с него умоляющего взгляда. – Твоя семья знакома с куда большим числом людей.

– Это в основном деловые партнеры. И большинство из них мы совсем не жалуем. – Он пристально смотрит на меня голубыми глазами: – Двести.

– Но этого мало. – Теперь Тиффани смотрит на меня умоляюще? – Хотя бы триста.

– Двести пятьдесят, – парирует Алекс.

Мои пальцы зависают над клавиатурой.

– Лучше заказывать с запасом, – импульсивно предлагаю я. – Чтобы не пришлось дозаказывать. Лучше пусть будет больше.

– Кэролайн права, – Тиффани обращается к Алексу. – Мы разошлем двести пятьдесят приглашений, но закажем триста. На всякий случай.

– На всякий случай, – повторяю я, улыбаясь Тиффани, когда мы пересекаемся взглядами. Как будто я на ее стороне. – К какому числу нужны открытки? – интересуюсь я, заполняя форму.

Заказ практически подтвержден, и в этот момент клиенты уже редко идут на попятную, хотя, конечно, все может быть. Обычно я уверена в своем профессионализме, но сегодня меня потряхивает, как будто я выпила слишком много кофеина, а живот нервно бурчит.

Я виню во всем Алекса. Все еще не могу свыкнуться с мыслью, что этот великолепный мужчина когда-то был тощим мальчиком, лучшим другом Картера. И этот худощавый застенчивый мальчик признался в том, что я ему нравлюсь, а потом исчез из нашей жизни… навсегда.

Как же тесен мир.

– Думаю, в течение недели? – мило улыбается Тиффани, а я округляю глаза от удивления. В течение недели? Она серьезно? – Свадьба уже в июне, так что нужно разослать их как можно скорее.

Подождите-ка. В июне? Уже март. Точнее, уже конец марта. Что-то они припозднились.

– Эм, могу я предложить кое-что?

Тиффани безмолвно моргает. Алекс отвечает:

– Дерзай.

Это «дерзай», произнесенное его глубоким голосом, вызывает в моем воображении невероятные сцены, которых там быть не должно. С трудом мне удается выбросить их из головы.

– Может, не посылать открытки, а сосредоточиться на пригласительных? – Не могу поверить, что произнесла это, но, когда свадьба так скоро, смысла в открытках с датой и правда нет. А свадьба уже на носу.

– О, но я так хочу открытки. Они такие… милые, – морщит носик Тиффани.

– Ладно. Вдруг успеем. Какого числа свадьба? – уточняю я, открываю календарь и начинаю отсчитывать недели.

– Восьмого, – сообщает она.

Ну, конечно. Еще и в начале месяца.

– Эм… – Я одариваю их сочувственной улыбкой, как будто собираюсь сообщить какие-то плохие новости, и, наверное, так оно и есть, если она действительно настроена на рассылку открыток. – Учитывая, что до свадьбы осталось не так много времени, лучше все же отправить сразу…

– Нет. – Тиффани прерывает меня одним твердым словом. – Сначала открытки с датой. Если они будут готовы на следующей неделе, то мы все успеем.

Я снова смотрю в календарь, но уже с другой целью. По крайней мере, она согласилась на следующую неделю, это дает нам немного больше времени. Доставка займет в лучшем случае три дня. Наш поставщик работает довольно быстро, но только по предоплате. А стоимость ускоренной доставки – ого-го.

– Это будет сложно, – осторожно говорю я Тиффани, подсчитывая дни в уме. – Но, возможно, осуществимо.

– О, слава богу. – В ее голосе явственно слышится облегчение.

– Однако придется доплатить за срочную доставку.

Тиффани отмахивается, рассекая воздух черными ногтями:

– Это не проблема.

Я смотрю на Алекса, который только сейчас поднял глаза от телефона с растерянным выражением лица.

– Да, это не проблема.

На некоторое время воцаряется тишина: я заполняю форму заказа, а Алекс с Тиффани копаются в своих телефонах. Я показываю им стоимость срочной авиаперевозки. Алекс даже глазом не моргнул, а Тиффани начинает протестовать:

– Да это смешно, вам не кажется?

– Это не я устанавливаю цены UPS и FedEx[4], – я пожимаю плечами.

– Они берут так много, потому что осознают, что люди от них зависят, – говорит Алекс глубоким голосом, от которого по мне пробегает дрожь. – Но все в порядке, остановимся на срочной доставке, – уверяет он меня тихим голосом, его пристальный взгляд прикован к моему. Боже милостивый, он безумно привлекательный. Как это произошло?

– Хорошо, – киваю я и ввожу информацию в iPad. – Мне нужны ваши персональные данные и текст открыток. – Как только получим их, можно будет заняться приглашениями.

И тут происходит неловкая ситуация: Алекс вдруг поднимается на ноги, не выпуская из рук вездесущий iPhone, и направляется к выходу.

– Позаботься обо всем, Тифф. Я тебе полностью доверяю. Мне пора бежать.

– Оу. Ладно. – Она явно огорчилась, а я думаю только о том, какое это облегчение, что он наконец-то уходит. Алекс слишком красив, и его присутствие давит на меня.

Я уже упоминала, как он великолепно пахнет? Изумительно и восхитительно, каким-то дорогим одеколоном.

Описание, конечно, так себе, но пока я могу подобрать только такие слова.

– Я сейчас, – произносит она, выбегая за Алексом.

Я слышу, как она целует его. Говорит, что любит.

Фу.

И знаете что? Он со мной даже не попрощался. Никаких «рад был повидаться» или «спасибо за помощь» – ни-че-го.

Вот это невежливо.

Ну мне же лучше. Так проще его ненавидеть.

А мне нужно его ненавидеть. Ну, может быть, ненавидеть – это уж слишком, но мне определенно нужно, чтобы он мне разонравился. Чтобы мне было на него плевать.

Ну и что с того, что когда-то Алекс был лучшим другом моего брата? Что он поцеловал меня в мои двенадцать лет? Это было, кажется, целую вечность назад. Картер наверняка его и не помнит толком. Взрослый Алекс Уайлдер – очередной красавчик-трудоголик, который зашел в Noteworthy и почти не обращал на меня внимания. Впрочем, как и на свою драгоценную невесту.

На мгновение мне даже захотелось пожелать ей удачи с ним.

Глава 3

Кэролайн

Тиффани ушла через четверть часа после Алекса. Вся информация была заготовлена в заметках у нее на телефоне. Кажется, она готовилась к этому моменту месяцами, но они вспомнили о приглашениях семьдесят два часа назад: именно тогда она впервые связалась со мной.

Как-то странно.

Никогда в жизни я не была так счастлива, что клиенты ушли. За два года в бизнесе я встречалась со многими паршивыми парами, и среди них были абсолютно невыносимые люди.

Но меня никогда, ни разу не привлекал жених. А этого жениха я знаю, и даже целовалась с ним, из-за чего в происходящее совсем не верится.

О, я имела дело с привлекательными мужчинами. С великолепными. Чертовски сексуальными. Но это так, пустяки. Я обычно думала: «Ого, вот это красавчик» – и занималась своей работой.

Хотя я никогда не знала женихов до встречи в магазине и уж точно никогда с ними не флиртовала. И вот это случилось.

Ох. Ну почему женихом Тиффани оказался именно он? И почему он дружил с Картером? Мне нужно это просто признать: Алекс был моей первой любовью. Я всегда считала его застенчивость и рассудительность очаровательными. Он всегда был так мил со мной. А никто из дружков Картера ко мне так не относился.

Вскоре Алекс стал лишь приятным воспоминанием о веселых летних деньках из детства.

А ведь я планировала сделать горячего мужчину из кофейни объектом своих фантазий. У этого образа был такой потенциал!

Который я сейчас обсуждать совершенно не хочу. Я девушка с хорошими манерами.

Теперь я знаю, кто этот парень в модном костюме, и, к сожалению, он принадлежит кому-то другому.

Александр Уайлдер. Жених Тиффани Рэтклифф. Он не кажется таким уж влюбленным в нее. Он обращал больше внимания на свой телефон, чем на собственную невесту.

А это совсем не хорошо. Я даже испытываю к ней жалость. Тиффани собирается за такого парня замуж. Держу пари, в постели он тоже эгоист.

Так, а вот это вообще последнее, о чем мне нужно думать.

О том, какой Алекс в постели.

Обнаженный, какой же еще.

Я закрываю глаза и качаю головой, злясь на себя. Я веду себя нелепо. Двухминутный утренний флирт с парнем, который оказался моей почти забытой первой любовью. Это ничего не значит. Мне надо это отпустить. Точнее, надо отпустить его.

Алекс Уайлдер занят.

Выбросив мысли о нем из головы, я сосредотачиваюсь на работе с документами по их заказу. Мы заказываем все в электронном виде, но и печатные копии тоже храним – это правило Айрис. Айрис – владелица Noteworthy, и она для меня как вторая мама. Это дама старой закалки, и, хотя она любит Интернет и другие современные технологии, все равно больше доверяет бумаге, учитывая, что она владеет магазином, где полно этой самой бумаги.

А я это правило выполняю. Я отправляю финальный вариант заказа, а затем распечатываю документы, хватаю их из лотка принтера и кладу в недавно сделанную папку Рэтклифф/Уайлдер, тихо присвистываю, снова увидев стоимость открыток с доставкой. Тиффани удивилась, когда я назвала ей итоговую сумму, но улыбнулась, когда протянула черную кредитную карточку Алекса.

– Надеюсь, вы не возражаете, если я оплачу его кредитной картой без присутствия ее владельца, – сказала она.

Обычно мы так не делаем, но я даже глазом не моргнула. Я молча взяла карточку и вставила ее в терминал.

Значит, Алекс превратился в бизнесмена с бездонным кошельком. По костюму и часам Rolex понятно: цена его не волнует. Большинство наших клиентов состоятельны. Кармел-у-Моря – очаровательный городок на побережье Калифорнии, и многие жители этого района обеспеченные люди. Судя по документам, Алекс проживает в Кармеле, что неудивительно, а вот адресом Тиффани значится Западный Голливуд. Неожиданно.

– Я несколько лет работала моделью, – не преминула сообщить Тиффани. – Меня почти взяли во второй сезон «Правил Вандерпамп»[5], но я потеряла работу из-за одной блондинки.

Я совершенно, ни на долю процента, не верю ей. Я смотрю «Правила Вандерпамп». Я знаю все о Томе, еще другом Томе, Кристен, Кэти, Стасси и Джексе. Во втором сезоне не было никакой блондинки, так что это все полная чушь.

Я не стала спрашивать, живут ли они сейчас вместе с Алексом. Это не мое дело, и мне даже не хочется знать. Я предпочла бы думать, что они пока живут раздельно, а Алекс так очарован мной, что готов бросить Тиффани, и мы нежно и крепко полюбим друг друга на веки вечные…

Нет. Глупости. Он помолвлен и собирается жениться. Он под запретом. Категорически.

Вздохнув, я делаю заказ на открытки с датой приглашения и открытки с благодарностями по три сотни экземпляров. Я оформляю срочную доставку открыток с датой, нажимаю «Отправить» и красной ручкой пишу «Ожидает доставки» в верхней части бланка. Затем собираю все бумаги и кладу их на стол Айрис.

Когда она придет на работу, то увидит эти документы первыми и обрадуется. Дела в последние пару лет идут не слишком хорошо. Клиенты сейчас в основном заказывают онлайн, и я прекрасно их понимаю. Это удобно, быстро, и выбор просто огромный.

Но как же наш опыт? Персональные рекомендации? Цены у нас такие же, а наша помощь дорогого стоит. Хотя часто людям так не кажется.

Все хотят получить заказ быстро и легко. Моментально удовлетворить потребность. Да и я тоже. Вот в таком мире мы сейчас живем…

Над дверью звенит колокольчик. Я поднимаю голову и вижу слегка нахмурившуюся Айрис.

– Кэролайн, дорогая, дверь была не заперта, – замечает она, подходя к моему столу.

– Я думала, что закрыла ее, когда клиенты ушли.

Это ложь. Я отвлеклась и совершенно про нее забыла.

– Но не закрыла. А это опасно. Кто угодно может войти, – говорит она с мягким укором, проходя мимо меня в свой крошечный кабинет.

Я сразу понимаю, когда она видит заказ, потому что восклицает:

– О, какое прекрасное начало дня!

– Я знала, что ты так и скажешь, – вздыхаю я, открываю браузер и ввожу в строку поиска Google «Александр Уайлдер, Кармел, Калифорния».

Я не должна этого делать, но мне так любопытно! В первую очередь я выбираю вкладку «Изображения», чтобы поглазеть на него и, возможно, найти фотографии, где он выглядит плохо, чтобы поднять себе настроение. Но Алекс, конечно же, никогда плохо не выглядит. Идеален на всех фото.

Я переключаю вкладку, чтобы не сойти с ума, и изучаю биографию. Ему двадцать восемь – об этом я и сама могла бы догадаться, он же одногодка Картера. Его отец занимается семейным гостиничным бизнесом. Вот этим я никогда не интересовалась – в двенадцать лет такое не слишком интересно.

Алекс старший из троих детей. В средней школе играл в футбольной команде. Учился в Стэнфорде.

Ну естественно.

У его младшего брата аутизм, и Алекс поддерживает правозащитную организацию Autism Speaks деньгами, иногда даже работает волонтером. В местном сообществе его считают благодетелем. Старший сын, наследник семейного состояния, добрейшей души человек. Завидный жених.

Его последний проект – комитет, сохраняющий значимые для туризма отели по всей стране и восстанавливающий их первозданный вид.

Ну и ну. Просто идеал.

Я его презираю.

Ладно, это грубо. Не презираю. Но мой вновь обретенный к Алексу Уайлдеру интерес… раздражает. Мне нужно сосредоточиться на другом. Например, на работе. Я проверяю телефон. Только десятый час. А раз уж я пришла в восемь, то уйду тоже на два часа раньше, чем обычно. Отлично. Может, прогуляюсь по пляжу. Или пробегусь со Стеллой – ее увлечение фитнесом просто ошеломляет, хотя иногда даже вдохновляет.

А может, пойду домой и вздремну.

Да, это лучший вариант.

– Кэролайн! Можешь зайти на минутку? – зовет Айрис из своего кабинета.

Ну что ж. Пора браться за работу.

Я прихожу домой в четвертом часу, захватив по дороге латте со льдом. Завернувшись в плед на диване, Стелла смотрит Netflix на ноутбуке.

– Опять «Всем парням, которых я любила»[6]? – поддразниваю ее, закрывая дверь. Кто бы говорил – я посмотрела этот фильм примерно десять миллиардов раз. Ной Сентинео[7] – настоящий секс.

– Больше не было ничего интересного, – объясняет подруга. Ее голос приглушен одеялом, в которое она уткнулась.

Я ставлю сумочку на узкую кухонную стойку и делаю глоток кофе.

– Даже близко не так хорош, как твой, – комментирую я. Латте делала Бэкки. Она работает в Sweet Dreams в вечернюю смену. Она классная и готовит весьма приличный кофе, однако он не сравнится с тем, что делает Стелла.

– Второй латте за день? – беспокоится подруга. Она знает, что я пристрастилась к кофе, но иногда я стараюсь себя контролировать.

– Ага. – Я забираюсь на диван, стягиваю с нее край одеяла и накрываю ноги.

Она нажимает пробел на клавиатуре, останавливая Питера Кавински на середине предложения.

– Ну, как прошел рабочий день? – интересуюсь я.

– О, все как обычно, – произносит Стелла, выпрямляется и смотрит на меня с многозначительным блеском в газах. – Кроме того парня в костюме.

Отлично. Совершенно не желаю вспоминать о нем.

– Какого такого парня в костюме?

Я решила строить из себя дурочку.

– Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю, – Стелла хватает подушку и кидает мне в лицо. Я успеваю ее схватить и прижимаю к себе.

– Ну ладно. А что с ним такое?

– Он спрашивал о тебе после того, как ты ушла, – улыбается подруга.

Теперь моя очередь выпрямиться:

– Ты о чем? Что он спрашивал?

– Он уточнил твое имя. Слышал, что я называю тебя Кэролайн, а потом спросил фамилию.

По радостному лицу Стеллы видно, что она довольна собой.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты не выдала ему все мои личные данные.

Я уже представила, как она сообщает ему мои параметры, адрес, номер паспорта…

– Нет, конечно, – Стелла закатывает глаза, – а вдруг он серийный убийца?

Вот поэтому мы и лучшие подруги. Мы мыслим одинаково.

– Я скажу тебе, почему он так мной интересовался, – я выдерживаю паузу, – мы знакомы.

Стелла громко выдыхает:

– Что? Откуда?

– Ты не поверишь, потому что это все очень странно. – Я наклоняюсь к ней. – Он был лучшим другом Картера до старших классов, а после перешел в другую школу. В какую-то крутую, вроде интерната.

– Да брось, – Стелла пихает меня в плечо.

– Серьезно. Думаю, он вспомнил меня, потому что ты назвала меня по имени. Или, может, тоже узнал меня? Даже не верится. Мне казалось, с двенадцати лет я сильно изменилась. – Я корчу гримасу. Боже, помоги мне. Я очень надеюсь, что изменилась. Я была такая неловкая и застенчивая, носила брекеты и дурацкую прическу.

– Вау, какое совпадение. А ты-то его сразу узнала?

– Не сразу. – Я качаю головой. – Тогда он был высокий, долговязый, с прыщами, брекетами, еще и в очках.

– Звучит так себе, – морщится Стелла.

– Все подростки так выглядят в какой-то момент. Но вообще-то он хорошо ко мне относился.

Мы замолкаем и на какое-то время предаемся своим мыслям. Наконец, я решаюсь задать вопрос:

– А… он спрашивал что-то еще обо мне? – Я стараюсь звучать непринужденно, но получается, как у взволнованной девочки-подростка, только что вдохнувшей гелий из шарика.

– Хм, нет. – подруга пожимает плечами. – Может, завтра утром снова объявится в кафе.

– Ну, меня там не будет, в восемь утра я у вас нечастый гость.

– Ну иногда и такое бывает, – отмечает Стелла.

Я закатываю глаза:

– Слишком редко. Да это уже и неважно.

Я разглаживаю одеяло на коленях. В моем голосе слишком явно прозвучало страдание.

– Почему же? – хмурится подруга.

Погодите-ка. Я же так и не сказала ей, как узнала его.

– Ты не поверишь.

– Что такое? Что? – Она протягивает руку, хватает меня за ногу и нетерпеливо трясет.

Я рассказываю ей все: про надменную Тиффани и ее жениха, который заставил нас ждать, а затем, наконец, дошел и оказался…

– …тем самым горячим парнем в костюме, – завершаю я свой рассказ, – Алексом. Лучшим другом детства Картера.

– О боже. Это не шутка? – Стелла раскрывает глаза от удивления еще шире.

Теперь моя очередь качать головой:

– Да, Стел. Я абсолютно серьезно.

– То есть он жених этой Тиффани?

– Ага.

– Дерьмо! – Стелла ударяет кулаком по спинке дивана с такой силой, что я подпрыгиваю. Иногда она реагирует слишком бурно. – Я уж решила, что он на тебя запал.

От ее слов по моей коже пробегают мурашки.

– Нет, этого точно не может быть. У него есть невеста. Они скоро поженятся, – я делаю акцент на последнем слове.

– Но он флиртовал с тобой, – возражает Стелла.

– Нет, – я отмахиваюсь, проигнорировав надежду, расцветающую у меня в груди. Вот видите? Не только мне показалось, что он обратил на меня внимание.

– Он просто вел себя дружелюбно. Наверное, вспомнил, что где-то меня видел, и попытался выяснить, кто я такая.

– Не согласна. Я могу отличить флирт. И он точно флиртовал с тобой, – Стелла указывает на меня.

– Давай не будем об этом. – Я с сожалением качаю головой. – Он занят.

– Но ты сказала, что его невеста – полный отстой.

– Ну да. Но, может, и он не лучше нее? Так много изменилось за… – я подсчитываю в уме, – четырнадцать лет. И он дружил с моим братом, – мое лицо кривится, – а о брате я не лучшего мнения.

– Точно. Два четырнадцатилетних парня, тусующиеся вместе, обычно доставляют только неприятности, – бормочет Стелла.

Я смеюсь.

– Серьезно, давай забудем о нем. – Если я буду это повторять, то, глядишь, и сама поверю.

– Как скажешь, – хмурится подруга. – Наверное, он изменщик, вот и флиртовал с тобой.

– Не спеши с выводами.

– Ну мало ли!

– Мне не показалось, что он так уж в нее влюблен. – Стелла искоса поглядывает на меня. – Ну, в свою невесту. Он на телефон обращал внимания больше, чем на нее.

– А чем он занимается? Кем работает?

– Похоже, его семья владеет целой кучей отелей.

– Хм… – Стелла щелкает пальцами. – Подожди минутку. Его зовут Алекс? Его фамилия Уайлдер?

– Да…

Как она узнала?

– Ну ничего себе, Кэролайн! Он же из корпорации «Уайлдер». Они владеют отелями по всей стране! – Стелла подпрыгивает на месте. – У них же огромная куча денег!

– Ага, я вроде и сама догадалась.

Вроде. Я знала только, что его отец владеет какими-то отелями, но не понимала, насколько это огромная корпорация. Когда я гуглила информацию о нем, то пропускала бизнес-статьи. Подумала, что у его семьи парочка обветшалых гостиниц в Монтерее, которые просят огромных денег только из-за своего расположения.

– Неудивительно, что эта Тиффани так рвется за него замуж. Он, конечно, при деньгах. – Глаза Стеллы загораются. Она наклоняется ко мне: – А кольцо тебе как?

– Какое кольцо?

– Ну, обручальное! Бриллиант наверняка огромный? Не меньше пяти карат? Большое?

– Я вообще не припомню, чтобы у нее было кольцо.

– Что-что? Да быть не может. Ты такое не забываешь.

– Вот именно. Я не помню у нее никакого кольца.

А вот это очень странно. Я и правда обычно замечаю такие вещи. Не то чтобы я в ближайшее время собиралась замуж, но точно подмечаю бриллианты, особенно крупные, на безымянном пальце женщины. А на работе я вижу их часто.

Большие, маленькие, разных цветов, классические, современные – всякими удалось полюбоваться. И на пальце Тиффани кольца точно не было.

– Вот это очень странно. Не верю, что он не подарил ей кольцо, – задумывается Стелла.

– Скорее, не верится, что Тиффани его не выпросила, – я не могу удержаться, чтобы не съязвить.

Мы смеемся, и мои мысли уносятся вдаль. Я оглядываю нашу скромную квартирку. Я уже говорила, что мы живем прямо над Sweet Dreams? И здесь почти всегда пахнет кофе и выпечкой? Но я не жалуюсь: родители Стеллы разрешают нам оплачивать только коммунальные услуги. Я экономлю кучу денег, живя в этой крошечной квартире. Спальня у нас размером с гардеробную, в ванной стоят узкая душевая кабина, раковина и туалет.

Скромно, но я могу назвать это домом, который мне обходится примерно в сотню долларов в месяц.

Повезло, да? Вот поэтому я не жалуюсь на нашу тесную жилплощадь.

– Эх, найти бы нам с тобой парней и сходить с ними на свидание, – протягивает Стелла с грустью. – Мне кажется, они всегда достаются женщинам, которые их не заслуживают.

Обычно она мечтает о парне больше меня, но сейчас я полностью согласна с ней. На личном фронте у нас негусто. Я регистрировалась на разных сайтах для знакомств, но парни, свайпнувшие мой профиль вправо, не нравятся мне. Я ходила на парочку свиданий, но дальше дело не зашло. Да и я предпочла бы в пятницу вечером делить одеяло со Стеллой и смотреть, как Ковински и Кови снова влюбляются друг в друга.

Никогда не надоедает.

– Знаю, я бы тоже этого хотела, – соглашаюсь, слабо улыбнувшись. – Но, по крайней мере, мы есть друг у друга, верно?

Не знаю, что бы я делала без Стеллы. Она моя лучшая подруга. Родной человек. Я во многом могу на нее положиться. Может быть, даже слишком.

– Да, но ты не в моем вкусе. Мне нравятся большие и мускулистые, – смеется она, – и с членом.

– Да, тут я тебе ничем не могу помочь, – смеюсь я.

Ведь я тоже предпочитаю члены.

Глава 4

Кэролайн

Наступил конец рабочей недели, и я пустилась в раздумья. В голове проносятся самоуничижительные мысли. Я начинаю тревожиться, что обычно не приводит ни к чему хорошему. Например, о том, устраивает ли меня работа в Noteworthy. По сути, я продавщица, а в глазах многих людей это полный отстой. Я люблю свою работу, а Айрис – лучшая в мире начальница, но время от времени, в конце рабочего дня, я оглядываюсь и думаю: и что, и это все?

Мне всего двадцать пять, хотя скоро стукнет двадцать шесть, но я убеждена, что это нормально, что я просто еще не нашла свое призвание. Но столько моих одногодок уже покоряют мир, открывают бизнес или учатся на врачей или юристов. Из-за таких я чувствую себя неполноценной.

Я даже колледж не закончила. О, вообще-то я училась в местном муниципальном колледже после школы, но мне пришлось устроиться работать на полный день, чтобы сводить концы с концами. Тогда я работала официанткой в дерьмовом ресторане морепродуктов на Рыбацкой Пристани в Монтерее. Чаевые чаще всего были шикарные, но работа была тяжелая: недовольные туристы, босс-извращенец, ужасный график. Я работала все вечера до ночи и все выходные, так что жизни у меня не было.

В старших классах я была слишком занята тусовками, вечно бегала за парнями и не сильно беспокоилась об оценках и поступлении, так что я сама себя загубила. Я сделала неверный выбор, и сама в этом виновата. Тогда мама сказала, мол, разбирайся во всем сама, детка, и совершенно ничего не посоветовала. Денег тоже не дала. Хотя я от нее ничего и не ожидала. Ну а папа давным-давно нас бросил, я понятия не имею, где он сейчас. Хотя я все равно бы не стала просить его о помощи.

И вот я здесь. Сама справляюсь со своей жизнью.

Айрис говорила, что однажды уйдет на пенсию, а детей у нее нет. Она даже намекнула, что хочет, чтобы я взяла на себя управление бизнесом, но меня это пугает. Так что даже не знаю. Готова ли я к такому испытанию? Смогу ли я не развалить ее дело? Этот бизнес, в целом, не самый успешный – из-за Интернета наш магазин не так актуален, еще и аренда дорогущая, учитывая отличное расположение магазина, о чем постоянно ворчит Айрис. К тому же это такая ответственность.

А я не из тех, кто готов к ответственности. Я ее боюсь.

Уже пятый час, а значит, что меньше чем через час закончится мой рабочий день. Кэсси уже здесь: она работает продавцом-консультантом на полставки и закрывает магазин по вечерам. Я ее обожаю.

Ей едва исполнилось двадцать, и иногда она сама невинность. Напоминает меня в ее возрасте. Тогда я твердо верила, что не совершу ошибок и все, кого я знаю, хорошо ко мне относятся.

Это было до того, как я начала работать с невестами, которые быстро дадут понять: они не обязаны любить тебя.

Зазвонил телефон. Кэсси ответила:

– Это тебя, Кэролайн.

– Спасибо.

Я подошла к столу, взяла трубку и услышала голос Тиффани.

– Кэролин, слава богу, вы здесь!

Я не стала поправлять свое имя. К тому же голос у нее взволнованный.

– Звоню узнать, не поступили ли в магазин наши открытки с датой.

– Мы же указали в доставке адрес вашего жениха, – напоминаю я. Я беру планшет, открываю их заказ и перепроверяю. – Да, здесь указано, что их доставят на адрес Алекса Уайлдера в Кармеле.

– Их здесь нет. – Теперь она паникует и, кажется, взбешена. – Вы обещали, что их доставят сегодня.

О-оу. Мне не нравится выбор слова «обещали». Я никогда такого не обещаю, я не настолько сумасшедшая.

Но почему их не доставили? По всем срокам открытки уже должны были приехать. У меня заколотилось сердце. А что, если они не приедут? Да нет, они никогда нас не подводили.

– Должны доставить до конца дня, еще довольно рано… – начинаю я, но она перебивает:

– Нет. Уже почти пять, а по нашему району UPS уже закончили доставку на сегодня. Я проверила. – Строгий голос Тиффани говорит о том, что она не шутит. У меня свело желудок. – Открытки должны быть у меня сегодня. Мы планируем разослать их до конца выходных. Все уже готово, мы ждем только их.

Вот черт.

– Вы проверяли статус доставки? Секундочку, сейчас я проверю. – Я копирую номер отслеживания, открываю сайт компании, вставляю номер. – Я уверена, что их доставят сегодня. Я по нескольку раз в день проверяла заказ, отслеживала каждый этап.

И это правда. Я знала, что это сложный заказ, и хотела быть на высоте.

– Может, недостаточно проверяли, Кэролин?

Какой презрительный тон. Она мне не верит. И я клянусь, она специально коверкает мое имя.

Информация загружается, я постукиваю пальцами по планшету. От нервного предвкушения желудок крутит. Я не могу испортить такой заказ, но, похоже, это уже случилось. Я знаю, что позаботилась о том, чтобы открытки доставили в резиденцию Уайлдера. Зачем мне заказывать их сюда?

Может, она не там ищет? Или их доставили к нему на работу? Хотя не понимаю, как такое могло произойти…

– Ну? Где они? – едва ли не кричит Тиффани во время моей паузы.

Я с облегчением читаю информацию на сайте:

– Их по ошибке доставили сюда. Они сегодня поступили к нам на склад.

Понятия не имею, как это могло случиться. Заказы, которые нужно доставить получателю, и раньше привозили сюда, но такое случалось нечасто. Слава богу, их хоть куда-то доставили.

– Вы что, не видели, что их привезли?

– Не я принимаю поставки. – Обычно это делают Айрис или сотрудник склада, Джим.

– Значит, кто-то плохо работает, – язвит Тиффани. – Где именно они находятся?

– Скорее всего, у нас на складе.

– Не могли бы вы проверить и сразу же сообщить мне?

– Конечно. Проверю прямо сейчас.

– Хорошо. Перезвоните. – Она бросает трубку, не дав мне ответить.

Я отправилась на наш крошечный склад и замерла, увидев целую кучу коробок. Сегодня пятница, а иногда по пятницам Айрис нагружает Джима другой работой. Тогда она сама разбирает коробки в субботу: по субботам работает много сотрудников, а она может провести утро, скрывшись там от публики.

Похоже, теперь коробки придется разбирать мне. На мне кружевной топ, купленный на распродаже в прошлом году, и модные широкие джинсы, которые мне отдала Стелла: она считает, что на ней они смотрятся странно. Не самая подходящая одежда, чтобы разбирать пыльные коробки. Неважно, долго ли они пролежали без дела, – они всегда пыльные и грязные.

Уф.

Вскрывая коробку за коробкой и копаясь в их содержимом, я, наконец, нахожу открытки Тиффани. Даже вскрикиваю от радости. Я проверяю, чтобы в них все было верно напечатано. Выглядят неплохо. Жизнь снова прекрасна.

Схватив коробку и прижав ее к бедру, я вышла со склада и направилась к своему столу, чтобы перезвонить Тиффани и сообщить, что ее заказ здесь. Но она обрадовалась не так сильно, как я рассчитывала. Я спросила, как ей удобнее получить открытки, а она ответила, чтобы я привезла их к Алексу домой.

– Что, прямо сейчас? – Я смотрю на экран, чтобы узнать, сколько времени. Почти пять – у меня вот-вот начнутся выходные. На этой неделе встреч в субботу у меня нет, и я обрадовалась хотя бы одному полноценному выходному.

– Прямо сейчас, – твердо заявляет Тиффани. – Это самое малое, что вы можете сделать, чтобы загладить вину за то, что так облажались, Кэролин.

– Меня зовут Кэролайн, – поправляю я. Меня достало, что она называет меня не тем именем.

– Жду вас в течение часа, Кэролайн.

Она опять бросила трубку перед тем, как я успела сказать хоть слово. Я так злюсь, что мне почти хочется кричать.

Но я лишь сообщаю Кэсси, что ухожу немного раньше, чтобы отвезти кое-что клиентам. Я хватаю тяжелую коробку с тремя сотнями открыток, а затем звоню Стелле и прошу разрешения одолжить ее машину.

Естественно, Александр Уайлдер живет на Семнадцатимильной дороге[8]. Ну хотя бы от Кармела недалеко. Но ехать все равно долго: сейчас великолепная, солнечная пятница, и на этом туристическом маршруте куча неторопливых туристов, любующихся видом на океан и великолепными домами вдоль дороги.

Я была там всего пару раз, хотя прожила в этом городе всю жизнь. Но зачем мне разъезжать по платной дороге, хоть и с красивыми видами? Это безумие, и неважно, насколько этот район знаменит и красив. К тому же никто из моих друзей здесь не живет. Слишком дорого. Самый богатый человек из всех, кого я знаю, – это Стелла, потому что ее семья неплохо зарабатывает на кофейне.

И она, как и все, любит распродажи. Она самый неприхотливый человек в мире.

Вздохнув, я нажимаю на тормоз, сдержав искушение посигналить остановившейся передо мной машине. Они фотографируют дом на краю обрыва, с которого открывается вид на Тихий океан. Эх, жаль я не родилась в районе Залива Монтерей. Я выросла в старой части города, а затем переехала в Сисайд – более бедный район, где вид на океан отсутствует как класс.

Такая жизнь была предметом моих мечтаний в детстве: замок на холме у моря, красивый богатый принц…

Но все это мечты.

Сири говорит, что скоро нужно повернуть налево, так что я даже благодарна туристам: хотя бы поворот не пропущу. Я включаю поворотник, сворачиваю на узкую дорогу, и у меня отпадает челюсть от того, какие роскошные дома меня окружают, хотя их едва можно разглядеть за высокими заборами, защищающими дома от любопытных глаз. Они принадлежат не только богачам-бизнесменам – здесь живут руководители высшего звена, миллиардеры, даже аристократы.

Я нахожу нужный дом, поворачиваю на подъездную дорожку, опускаю окно и ввожу код на воротах, который Тиффани выслала мне сообщением. Она также отправила мне очень конкретные инструкции:

Пожалуйста, убедитесь, что вы оставили коробку в нише справа от входной двери так, чтобы никто ее не увидел. Не то чтобы у нас в районе были грабители, но никогда нельзя быть уверенным. Благодарю!

Я даже удивилась, что она меня поблагодарила, но и на том спасибо.

Подъездная дорожка длинная и извилистая, вдоль нее густо растут секвойи, время от времени расступающиеся и открывающие захватывающий вид на океан. Я еду с открытым окном; меня опьяняет запах моря, смешанный с богатым ароматом секвойи, и я глубоко вздыхаю, наслаждаясь этим кратким мгновением.

Каково это – жить вот так? Иметь бесконечный запас денег, ни о чем не беспокоиться?

Подъездная дорожка заканчивается площадкой у невероятного дома: двухэтажного, с односкатными крышами, а окон так много, что особняк кажется стеклянным.

Я паркуюсь, выбираюсь из машины и подхожу к багажнику, чтобы достать коробку с открытками. Я опускаю взгляд и замечаю коричневые пятна на майке, к которой я прислоняла коробки. Я пытаюсь отряхнуться, но это бесполезно. Одежда еще и помялась, а весь макияж, вероятно, потек, пока я рылась на складе. Выгляжу кошмарно.

Хорошо, что не нужно встречаться с Алексом.

Заправив волосы за ухо, я беру в руки коробку, умудряюсь закрыть багажник локтем и подхожу к огромной входной двери.

Дверь двустворчатая, так что, скорее, к дверям. Они высокие, не менее десяти футов, а может, и выше, невероятно внушительные и сделаны явно из цельного дерева, окрашенного в темный, насыщенный коричневый цвет. Этот цвет похож на цвет волос Алекса.

Господи, женщина, хватить думать об Алексе!

Я веду себя нелепо. Мы едва знакомы. Перекинулись парой фраз, потом встретились на работе, а еще общались детьми, и у нас был первый поцелуй, на который я возлагала слишком много надежд. И все же меня тянет к нему? Бессмыслица. Да, он шикарно выглядит, ничего удивительного в этом нет, но почему я так очарована? Он же помолвлен!

Наверное, запретный плод сладок.

Разве это не правда?

Я решительно двигаюсь вперед, поднимаюсь по ступенькам и обнаруживаю нишу, о которой Тиффани упоминала в сообщении. Я аккуратно ставлю коробку, насколько это возможно, пряча ее в нише. Поднявшись во весь свой небольшой рост, я замечаю движение в ближайшем окне. Я всегда была любопытной: я наклоняюсь вперед и пытаюсь разглядеть, что это было.

Кое-что проясню: окна ничем не завешаны. Ни жалюзи, ни штор, ничего. Так что не удивляйтесь, что я так легко это заметила. Ну а то, что я захотела узнать чуточку больше… я думаю, на моем месте вы бы сделали то же самое, не так ли?

Так что… я наклонилась к окну, повернула голову вправо и увидела Тиффани. Она стоит, кажется, в гостиной, а на ней…

Черные кружевные трусики. И все.

Я отодвигаюсь от окна. Мое сердце бешено колотится. Я не должна была этого видеть. Я как какой-то извращенец, любящий подглядывать интимные моменты. Это отвратительно. Я делаю шаг назад, готовая развернуться и убежать, но тут слышу громкий смех, сопровождаемый мужским голосом. Слов разобрать не могу. Мое любопытство возвращается с новой силой, и… да, я снова подкрадываюсь к окну, надеясь увидеть Алекса Уайлдера без рубашки.

Прошу, не осуждайте меня.

К сожалению, Алекс стоит ко мне широкой накачанной спиной. Впечатляет, но я даже не удивилась. Да, я вижу его во всей его обнаженной красоте, не считая черных штанов, низко сидящих на бедрах. Тиффани стоит лицом к нему; выражения лица разглядеть невозможно, но ее губы растянуты в улыбке.

Я бы тоже так улыбалась Алексу, если бы осталась с ним без рубашки наедине. Вот же повезло кому-то.

Он хватает ее за талию, она снова хихикает. На этот раз громче. Они долго целуются, а потом он перекидывает ее через плечо, словно она ничего не весит. Вероятно, так и есть: она очень худая. Длинные темно-рыжие волосы закрывают ей лицо, и она бьет его кулаками по спине, якобы протестуя. Видно, что ей это нравится.

Они поворачиваются к окну. Я пригибаюсь и затихаю. Торчит только моя макушка, но я все еще могу за ними наблюдать. Они так увлечены друг другом, что даже не замечают меня. Он теперь стоит ко мне лицом, мой взгляд блуждает по его животу и груди. Точнее, по той их половине, которую не закрывает свисающая с плеча Тиффани. Какой шикарный вид. У него все шесть кубиков. Сплошные мышцы. А лицо… погодите-ка.

Я прищуриваюсь. Медленно моргаю. Встряхиваю головой.

Это не Александр Уайлдер.

Это…

Это…

Какой-то другой мужчина?

Я пригибаюсь еще сильнее и падаю задницей на холодный бетон. Я закрываю рот трясущимися пальцами и не могу двигаться, охваченная ужасом и пытаясь осознать увиденное.

Нет. Это не может быть кто-то другой. Не может быть, черт возьми.

Без раздумий я поднимаюсь на ноги и из неудобного положения заглядываю в окно, чтобы взглянуть еще разок, но они уже исчезли.

Какого хрена!

Тиффани изменяет своему будущему мужу!

Глава 5

Кэролайн

Я рванула оттуда так, будто за мной гнались черти, не заботясь о том, что Тиффани и ее парень могли услышать, как я отъезжаю. Я думаю, они были слишком заняты, чтобы обратить на это внимание, учитывая, что они даже не слышали, как я подъехала.

Всю дорогу у меня в голове крутятся возмутительные мысли, которые невозможно выкинуть из головы. Например:

Тиффани – изменщица.

Меньше чем через два месяца она выйдет замуж за Алекса.

И она расхаживает полуголая перед другим парнем.

В доме Алекса.

И при этом требует, чтобы я как можно скорее привезла ей открытки с датой их же свадьбы!

И даже бровью не повела – просто поразительно!

К счастью, я нахожу парковку недалеко от своего дома и бегу, продираясь через толпу туристов, неспешно прогуливающихся по Оушен-авеню безмятежным весенним вечером. Я завидую их беззаботной жизни, потому что мой мир не будет прежним.

Никогда.

Через пять минут я захожу в квартиру и нахожу Стеллу на кухне босиком в джинсовых шортах и белом кроп-топе, наливающей в блендер текилу, которую я купила в магазине по акции за пять баксов.

– Боже мой, ты делаешь «Маргариту»?

Спрашиваю я вместо приветствия, закрыв дверь.

– Я возвращаю «Маргаритные пятницы»! – Она добавляет еще текилы, закрывает крышку блендера, нажимает на кнопку, и громкое жужжание блендера заглушает все остальные звуки.

«Маргаритные пятницы», придуманные и воплощенные нами прошлым летом, были лучшим изобретением на свете. После того, что я только что пережила, мне нужно выпить. И срочно.

Я бросаю сумку на диван и иду в свою крошечную спальню, где снимаю рабочую одежду и надеваю выцветшую черную футболку и спортивные штаны, которые я купила в Victoria’s Secret лет пять назад. На моей заднице серебряными блестками написано слово P I N K. Просто кошмарно, никогда бы не вышла в них в люди, но они такие удобные!

– Помнишь, как мы ездили гулять по пятницам в боевом раскрасе? – спрашивает Стелла, когда я возвращаюсь на кухню. Она уже налила мне напиток и даже вставила в стакан трубочку. Я беру коктейль и жадно выпиваю. Она удивляется:

– Полегче, подруга. Никто у тебя коктейль не отбирает.

– Само собой, помню, – я отвечаю на предыдущий вопрос, проглотив холодный вкуснейший напиток. – Мы тусовались в барах в центре города и молились, чтобы хоть кто-нибудь обратил на нас внимание.

– Ну так и замечали же? – Она как будто спрашивает.

– Было дело. – Я пожимаю плечами и беру еще один стакан. Чувствую, что мне нужно еще совсем чуть-чуть, чтобы опьянеть.

– А еще мы встречались с парнями, с которыми познакомились на сайтах знакомств. – Напоминает Стелла, опрокинув половину коктейля.

– Ага, просто замечательно. – Я закатываю глаза и подхожу к крошечному буфету. Я помню, что там спрятан не начатый пакет чипсов из тортильи. Я открываю пакет, кладу его на стойку и беру сальсу из холодильника.

– За выходные! – восклицает Стелла, сделав глоток. Ее взгляд останавливается на мне. Должно быть, я выгляжу совсем ошалело, потому что она медленно опускает бокал и подходит ко мне, положив руку мне на плечо.

– Кэр. Ты в порядке?

Я опускаю зад на один из шатающих барных стульев и издаю дрожащий вздох:

– Не поверишь, что со мной произошло.

– Рассказывай, – подруга садится на соседний шатающийся стул.

И я рассказываю, стараясь не упустить ни малейшей детали. Про дорогу вдоль океана, великолепный особняк, таинственного парня с крепким прессом, и что я заметила ее с ним в доме ее жениха, но он – упс – не ее жених.

– Значит, она ему изменяет, – заключает Стелла. Я выливаю из блендера остатки коктейля в свой почти пустой бокал.

– Ага.

– И ты точно уверена, что парень, с которым она была, – не Алекс Уайлдер.

– Я разглядела его лицо. Это точно не он. Я запомнила, как выглядит Алекс.

– Ага, я тоже, – кивает Стелла. – Выглядит шикарно.

– Не пойми меня неправильно, но этот загадочный парень тоже красавчик. Очень привлекательный. Но не Алекс.

– Ты абсолютно уверена?

– Стелла, ты что, мне не веришь?

Я недоверчивая, а вот она обычно верит всему, что я говорю. Я никогда ее не обманываю, да и она меня тоже. Мы же лучшие подруги и доверяем друг другу.

Она поднимает руки вверх, будто готова сдаться:

– Нет-нет, не злись. Я просто хочу убедиться, что это правда не ее жених, понимаешь? Потому что это серьезное обвинение.

– Поверь мне. Это правда, – мой голос звучит несчастно. Я именно так себя и чувствую из-за этой ситуации. Тиффани изменяет Алексу Уайлдеру. Что он сделал, чтобы это заслужить? Он кажется хорошим парнем. Я всегда считала его таким.

А хорошие парни не заслуживают того, чтобы им изменяли.

– Ты же понимаешь, что тебе придется рассказать ему, – говорит Стелла, выдернув меня из раздумий.

– Кому?

– Алексу Уайлдеру. Он имеет полное право знать, что делает его благоверная.

Я беру бокал и выпиваю холодную разбавленную «Маргариту» до самой последней капли, потом с громким стуком ставлю стакан обратно на стойку:

– Я не могу этого сделать.

– Ты должна, Кэролайн! Он заслуживает знать. Он через три месяца собирается жениться на этой стерве-изменщице.

– Даже меньше, – уточняю я.

Она качает головой:

– Да это неважно. Важно то, что она изменяет ему, и ты видела это своими глазами. И ты должна сказать ему.

– Боже, лучше бы я не заглядывала в это чертово окно, – ною я, с тоской уставившись на пустой стакан. – Хочу еще «Маргариты», пожалуйста.

– Сначала закуси чипсами. – Она пихает пакет в мою сторону. – И не напивайся из-за этого. Оно того не стоит.

Я беру чипсы и начинаю хрустеть.

– Стоит, – возражаю я. – Ты не видела того, что видела я, – как она расхаживала перед каким-то неизвестным типом в одних трусиках.

– Секундочку, – хмурится Стелла. – Тип был в трусиках?

Я смеюсь:

– Да нет же, Тиффани. Тип был в штанах. Без рубашки.

– На ней верха тоже не было?

– Точно. Я видела ее грудь. Очень упругая. Не слишком большая, не слишком маленькая. Прямо в самый раз, – я опустила глаза. Н-да, большими размерами меня природа не одарила. – Но у нее очень большие соски.

Стелла смеется, а я вслед за ней, и в конце концов мы беспрерывно хохочем минут пять. Пока наконец подруга внимательно не посмотрела на меня с беспокойством в глазах.

– Ты должна рассказать ему, Кэролайн. Это будет правильно. К тому же ты его знаешь. У вас общее прошлое. Он дружил с Картером. Он заслуживает правды.

– Думаешь? – Я опускаю руки. – Очень не хочется быть тем, кто ему об этом сообщит. Это будет очень неловкий разговор.

– Знаешь, что такое неловко? Знать, что эти двое собираются пожениться, а она ему по полной изменяет. Вот это неловко! – Стелла ударяет по краю стойки; я подскакиваю от неожиданности. – Ты должна быть откровенна с ним. Я знаю, это будет нелегко, но он должен знать правду.

– Знаешь, иногда не стоит лезть не в свое дело. Моя хата с краю и все такое.

– Верно. Но неужели ты хочешь, чтобы до конца твоих дней тебя мучило чувство вины? Зная всю правду, ты не помешала их свадьбе, а он женился на изменщице?

Дело говорит, но…

– Он же тоже флиртовал со мной.

– И что? – Стелла берет чипсы из пакета, окунает в сальсу и запихивает в рот.

– Не знаю, но это как-то странно, тебе так не кажется? Он флиртовал со мной, когда я влезла без очереди. VIP-доступ как в Диснейленде, помнишь?

Он был так чертовски привлекателен в том костюме. Его улыбка, голос. Все в нем кричало о том, как он горяч и сексуален. Лучше бы еще кричало, что он занят, тогда я бы сразу оставила его в покое.

– Это безобидный флирт, – отмахивается Стелла. – Серьезно, ничего особенного.

– Может, он тоже ей изменяет. – Мне не нравится применять это слово к Тиффани, хотя я сама все видела.

– Тогда бы он не просто флиртовал, а попытался узнать твой номер и пригласить тебя куда-нибудь. Этого он не сделал, просто заигрывал, хотя потом о тебе спрашивал, когда ты ушла. Но это конец истории, – объясняет Стелла. Звучит логично, но мне не нравится та часть, в которой он обо мне расспрашивал. Это показывает интерес, не так ли? Хотя он всего лишь узнал меня и пытался выяснить, кто я, так что да – думаю, это не имеет значения. Всего лишь безобидный флирт.

У него есть невеста. Невеста, которая ему изменяет…

– Нам нужно больше «Маргариты», – говорю я Стелле и хватаюсь за бутылку текилы, – прямо сейчас.

Глава 6

Алекс

– Привет. Ну, хорошо провела выходные? – Я притягиваю к себе Тиффани, быстро обнимаю и целую в щеку. Она практически сразу отстраняется, легкая улыбка искривляет ее ярко-розовые губы.

– Все было хорошо, но я о-о-очень по тебе скучала. – Она садится на стул напротив меня и открывает меню.

Ее слова звучат не вполне искренне. «О-о-очень» кажется особенно фальшивым. Я решаю не обращать на это внимания.

– Ты же знаешь, что я предпочел бы быть здесь.

Работа задержала меня в Нью-Йорке дольше, чем планировалось. Я собирался вернуться в пятницу вечером, но на субботу назначили неожиданную встречу, и после нее я был совершенно измотан.

Я вылетел домой первым же рейсом утром в воскресенье, и сейчас, наконец, в Калифорнии. Уставший, поспав всего несколько часов, встречаюсь со своей невестой на позднем завтраке в отеле моей семьи рядом с Пеббл-Бич.

Это ей и было нужно – прийти сюда, чтобы все увидели нас вместе. Не могу ее винить. Тиффани заявила на меня свои права и хочет, чтобы все знали, что она невеста Алекса Уайлдера.

Звучит жестоко, но, вероятно, так и есть. Такое ощущение, что в последнее время я работаю на износ, меня никогда нет рядом, и я понятия не имею, чем занимается моя невеста в свободное время. Когда мы познакомились, мной двигала похоть. Я хотел ее. Она хотела меня. Мы трахались, как кролики, каждый раз, когда оказывались вместе. А теперь…

Теперь все не так.

– Знаю, Алекс, – говорит она, даже не взглянув на меня. Тиффани слишком сосредоточена на лежащем перед ней меню. Я пользуюсь моментом, чтобы оглядеть ее: длинные темно-рыжие волосы, безупречная кожа, грудь, выглядывающая из глубокого выреза ее платья. Соблазнительно, тут невозможно не согласиться.

Нахмурившись, я пытаюсь вспомнить, когда мы в последний раз занимались сексом.

– Ну, как Нью-Йорк? – Ее вопрос вырывает меня из размышлений.

– Скучно, – ей все равно не понравится слушать о бесконечных встречах, обсуждениях планов развития корпорации «Уайлдер».

Хотя есть кое-что, что ее заинтересует.

– Скоро собираюсь в Париж, – сообщаю я. Она поднимает голову и удивленно смотрит на меня.

– Когда?

– Через пару недель. Мы хотим приобрести там отель.

– Уже через пару недель? Но нам еще столько всего нужно спланировать для свадьбы… – произносит Тиффани с беспокойством.

– Ты же наняла свадебного организатора, верно?

Она кивает, и я продолжаю:

– Так пусть она все и спланирует, а после согласует с тобой.

Тиффани вздыхает, в ее золотисто-карих глазах мелькает раздражение. Мы вечно спорим по поводу свадьбы.

– Ты говоришь так, будто это легко и просто.

– Но ведь так и должно быть. Мы платим достаточно, чтобы она все сделала.

Да мы за все отваливаем кучу денег. Поверить не могу, во сколько обходится свадьба, хотя чего удивляться. Я вижу счета, которые проходят через меня, когда мы организовываем благотворительные вечера в отеле. Нам выставляют просто астрономические счета.

Я втайне надеялся, что, если назначу дату свадьбы в последний момент, Тиффани захочет пожениться тайно или хотя бы устроить скромное торжество, но у меня ничего не вышло.

К сожалению.

Тиффани ловко меняет тему:

– В Париже ты остановишься в том отеле, который планируете купить?

Я качаю головой:

– Нет, он закрыт. Да и вообще обветшал. За ним годами не следили, так что, если мы его приобретем, нам придется полностью ремонтировать здание.

– Звучит перспективно, – осторожно поддерживает она.

– Так и есть. – Это самый амбициозный проект за последнее время. – Поехали со мной?

Ее глаза вспыхивают от удивления. Думаю, она этого не ожидала.

– В Париж?

Я киваю. Знаю, что это предложение ее порадует.

В последнее время мне кажется, что ей не нравится все, что бы я ни делал. С самого начала наших отношений я предупреждал ее: большую часть моего времени занимают работа и обязанности в семейном бизнесе. Она была согласна требовать не слишком многого и заверяла, что будет счастлива любому времени, которое я смогу ей уделить, но теперь складывается ощущение, что ей этого недостаточно. Когда я знакомил Тиффани с семьей, мама предупреждала меня насчет нее:

– Я не думаю, что она будет о тебе заботиться так, как бы тебе этого хотелось.

Мама выглядела обеспокоенно, пальцами вцепившись в свое любимое длинное жемчужное ожерелье. Я тогда поцеловал ее в щеку и заверил, что все будет в порядке, отчего она забеспокоилась еще сильнее.

– С удовольствием поеду, – Тиффани сияет от восторга. – Никогда раньше не была в Париже, но слышала, что магазины там потрясающие.

– Уверен, так и есть.

– Там цены ниже на все дизайнерские вещи. Chanel, Vuitton, Dior, – она сжимает руки вместе перед ртом, почти как в молитве. – Может, мы, наконец, сможем найти мне кольцо.

Я морщусь. Я ужасный жених и до сих пор не подарил ей кольцо, хотя у меня есть оправдание – помолвка только что состоялась. Больше месяца назад, но все же. У мамы много фамильных колец с бриллиантами, из которых можно повыбирать, но мы пока так и не нашли время, чтобы посмотреть их. Я планировал пойти по этому традиционному пути – кольцо, передающееся из поколения в поколение.

Но у Тиффани другие взгляды. Она хочет чего-нибудь роскошного и модного, сверкающего и огромного.

«Подержанные» бриллианты ей не подойдут.

– Ты же знаешь, что я хотел бы подарить тебе фамильное кольцо. – Я читаю меню в надежде, что она не станет спорить. В последнее время мы только это и обсуждаем. Кольцо – очень щекотливая тема.

– Алекс, – говорит она подозрительно строго. Я вижу, что она хмурится, надув блестящие розовые губы. Я напрягаюсь, уже заранее приготовившись к ее возражениям. – Я чувствую себя глупо, когда кому-то рассказываю, что мы помолвлены и готовимся к свадьбе, но у меня нет никаких доказательств.

– Ты живешь в моем доме, – возражаю я, – какие еще доказательства тебе нужны?

– Ты понимаешь, о чем я. – Тиффани оглядывается, понижая голос. – Я хочу кольцо на пальце в знак серьезности твоих намерений. Ты больше месяца назад предложил мне выйти за тебя замуж. Сколько еще мне нужно ждать?

– Я встречусь с мамой в конце недели и выберу для тебя кольцо, – обещаю я своей невесте.

Она не пытается скрыть раздражение:

– Ты же знаешь, что я думаю о том, чтобы носить кольцо твоей матери.

– Это не кольцо моей матери. Это фамильное кольцо. Реликвия, которая принадлежит нашей семье уже много поколений, – напоминаю я.

Она качает головой и смотрит все более отстраненно:

– Я просто не понимаю, почему ты не можешь купить мне собственное кольцо.

– А я не понимаю, почему ты не видишь, что фамильное кольцо имеет намного большую ценность, – раздраженно парирую я. – Хватит об этом. Больше не хочу говорить о кольце.

– Конечно, не хочешь, потому что тебе все равно. – Тиффани захлопывает меню и бросает его на стол. – Я устала оттого, что ты это откладываешь.

– А я устал оттого, что ты меня пилишь по этому поводу.

Я изо всех сил стараюсь улыбнуться, протягиваю руку через стол и сжимаю ее ладони. Она хлопает глазами, надув губы. Нужно было делать предложение, выбрав кольцо заранее.

– Ну же, Тифф. Расслабься. Мы не виделись несколько дней.

Она мягко убирает руку:

– Встретимся с твоей мамой на этой неделе?

– Да, – твердо заверяю я, увидев ее слабую улыбку.

Мы замолкаем. Я проверяю телефон, пока Тиффани роется в сумке Fendi, которую я купил ей во время прошлой поездки в Нью-Йорк – ее выбрала моя ассистентка, – и достает розовый блеск для губ и зеркальце, чтобы поправить макияж прямо за столом.

– Ты уже разослала открытки с датой?

Я считаю, что эти открытки – глупая трата времени и денег, но Тиффани определенно не согласна.

– Нет, не было возможности. – Она покусывает только что накрашенную нижнюю губу. Раньше мне это казалось сексуальным. А теперь выглядит… наигранно?

– Почему нет? Насколько помню, это было у тебя в планах на выходные – подготовить их к отправке.

– Я была занята другими… делами. При планировании свадьбы нужно учесть столько всего, Алекс. Не думаю, что ты сможешь оценить, как много я сейчас делаю.

– Уверен, что многое. – Я снова тянусь через стол, чтобы взять Тиффани за руки, но не успеваю: она кладет руки на колени.

Странно.

– Слава богу, уже договорились с площадкой. – Она оглядывает ресторан. Церемония пройдет на открытом воздухе на территории отеля, а банкет – в одном из банкетных залов. – Хоть одна гора с плеч.

– Нужно отправить открытки, пока еще не слишком поздно. Времени мало, – напоминаю я Тиффани и улыбаюсь подошедшей официантке. – Здравствуйте, Нина.

– Мистер Уайлдер. Рада видеть вас снова. Вы и мисс Рэтклифф готовы сделать заказ? – спрашивает Нина, улыбнувшись в ответ. Тиффани не удосуживается с ней поздороваться.

– Нам шведский стол, – говорю я, не потрудившись уточнить у Тиффани, хочет ли она этого. Она не протестует. Тиффани обычно соглашается с тем, что я выбираю, и я поступаю так же.

Чаще всего.

Глава 7

Кэролайн

В понедельник утром я прихожу на работу на двадцать минут раньше, прекрасно зная, что Айрис уже там. Ситуация с Тиффани и Алексом мучила меня все выходные до такой степени, что я чувствую, что вот-вот лопну от напряжения.

Мне нужно мнение Айрис. Она точно знает, что делать.

– Кэролайн, – приветствует она меня, когда я нахожу ее в кабинете склонившейся над еженедельником. Она хмурится, увидев мое напряженное лицо, и закрывает еженедельник, положив свою серебряную ручку рядом с ним на стол.

– Ты сегодня рано. Ты в порядке, дорогая?

– Нет, – я захожу в кабинет и сажусь напротив нее. – Не в порядке. Мне нужно кое-что обсудить.

Я рассказала ей все, что произошло в пятницу вечером в доме Уайлдера. Айрис все больше приходила в ужас по мере того, как я вдавалась в детали, особенно ее поразила Тиффани в одних трусиках.

– Ты абсолютно уверена, что с ней был не ее жених? – Уточняет Айрис, когда я закончила рассказ. Она прямо как Стелла.

– Это был не он, – твердо заверяю я. – Совершенно точно. Это был другой мужчина.

– Боже мой. – Она качает головой и вздыхает. – ситуация, конечно, непростая.

– Что же мне делать? Сказать ему? Может, сначала пойти к ней, сказать, что все знаю, и если она не расскажет ему сама, то это сделаю я?

– Это как-то слишком, тебе не кажется? – Мягко спрашивает Айрис. И Стелла сказала то же самое. А еще что я слишком много смотрю реалити-шоу и Тиффани точно не оценит, что я ей угрожаю. Но я все равно решила обсудить это с Айрис – вдруг эта идея показалась бы ей неплохой.

Очевидно, это не так.

– Что бы ты сделала на моем месте? – спрашиваю я.

Айрис берет свою серебряную ручку и постукивает ей о край стола, обдумывая мой вопрос.

– Думаю, я бы сказала ему, – наконец произносит она. – Разговор будет ужасным, он тебе, скорее всего, не поверит, и даже может подумать, что ты ревнивая стерва, но я бы определенно сказала. Чтобы сбросить камень с плеч.

– Стоп, ты правда думаешь, что он посчитает меня ревнивой стервой? – Я немного ошарашена. – С чего бы ему так думать?

– О, такая мысль ему совершенно точно может прийти в голову. Представь: он безумно влюблен в женщину и хочет, чтобы она стала его женой. Ты правда думаешь, что он сразу же поверит девушке, у которой они заказывали приглашения, когда она придет к нему и заявит, что его невеста ему изменяет?

– Хм, из твоих уст это звучит так… низко. – Я немного расстроилась и не могу врать. – Кстати, вообще-то, мы с ним знакомы.

Айрис вскидывает брови:

– Правда? Откуда?

– Он был лучшим школьным другом моего старшего брата, – объясняю я. – Я его сначала не узнала, он вспомнил меня первым.

– Это же было очень давно, не так ли? Прошло так много лет. На самом деле он тебя не знает, – говорит Айрис.

– Да, наверное. – Я пожимаю плечами.

– Я не пытаюсь принизить твою значимость в его глазах, Кэролайн. Я просто хочу посмотреть на ситуацию с его стороны. Я знаю и обожаю тебя, дорогая, но этот Александр Уайлдер совсем тебя не знает. Он происходит из очень влиятельной семьи. Я уверена, что он отмахнется от этой грязной истории, как от сплетни завистников, и проведет свадьбу как планировал.

– Это смешно.

Неужели он и правда так поступит? Даже после того, как я все ему расскажу?

– Согласна, дорогая. Но ты должна понимать, что она обязательно убедит его в том, что все это – ложь.

– Но это не ложь.

– Я знаю, – уверяет меня Айрис, – и ты знаешь. А они нет.

Не хочу, чтобы меня посчитали лгуньей. Что, если он расскажет об этом своим друзьям и коллегам? Убедит их, что я психопатка, которая запала на него и выдумала историю о его невесте? Потом они расскажут своим друзьям и так далее, пока бизнес Noteworthy… не разорится.

– Может, тогда не стоит рассказывать, – говорю я неуверенно. – Не хочу, чтобы он или Тиффани распространяли обо мне слухи. Это может пагубно сказаться на репутации магазина.

– Это вряд ли. Не верю, что он зайдет так далеко. У него нет на это времени. Поверь мне, я знаю его отца, хотя мы не общались годами. Он очень закрытый человек. А если Алекс хоть чем-то похож на отца, то до сплетен не опустится. Но вот насчет Тиффани не уверена. Я ее не знаю. Она из Кармела?

Я качаю головой. Айрис продолжает:

– Ну, если она достаточно умна, то будет держать рот на замке. Она, в конце концов, виновата.

От всех этих рассуждений у меня голова идет кругом. Я вообще не хочу иметь к этому никакого отношения.

– Вся эта ситуация, это просто… безумие какое-то. – Мой голос звучит растерянно и ошеломленно. Именно так я себя и чувствую.

– Может, так и есть? О, у меня не было такой суматохи, связанной со свадьбой, с тех самых пор, как отец невесты принес на свадьбу ружье и угрожал им своему новоявленному зятю. – Айрис едва не захлопала в ладоши. – Ох, иногда драмы – это так интересно.

– Для меня такая драма – как-то слишком, – бурчу я.

– Да, это точно. – Айрис тянется через стол и берет меня за руку. – Но я уверена – ты со всем справишься.

Сердце бьется так сильно, что вот-вот выскочит из груди, а ладони вспотели. Я в отеле, принадлежащем семье Уайлдеров, на Пеббл-Бич, самом элитном отеле в этом районе. Сижу перед его офисом и жду, пока он меня примет.

До сих пор удивлена, что он вообще согласился со мной сегодня встретиться. Я была уверена, что у него не будет времени на встречу со мной. А если и будет, то минимум через неделю. Так у меня было бы достаточно времени, чтобы понять, с какой стороны подойти к этой щекотливой ситуации и что сказать.

Но когда я набрала его номер, его ассистентка попросила меня подождать, а потом вернулась и сказала, что сегодня в два часа дня у него есть свободные полчаса на встречу.

Айрис не возражала против того, чтобы я пораньше ушла с работы и встретилась с ним. Вот черт. Жаль, что у меня нет ничего в это время и вообще день полностью свободен.

И вот я здесь. Ерзаю на стуле, ковыряю бледно-розовый лак для ногтей – надоедливая нервная привычка, от которой, как я думала, я избавилась много лет назад, но розовые хлопья на коленях означают, что она вернулась с новой силой.

– Мисс Эббот. – Я поднимаю взгляд и вижу за столом его улыбающуюся ассистентку. Она сногсшибательна: длинные прямые черные волосы намного ниже плеч и глубокие синие глаза, обрамленные черными ресницами. Интересно, он нанимает людей по определенным критериям? Думаю, да. Уверена, что в его отдел и вообще в отель люди просто так не попадают. – Мистер Уайлдер готов вас принять.

Я поднимаюсь на ноги, смахиваю с черных брюк розовые хлопья, заодно и вытираю о них потные руки. Убила двух зайцев одним нервным выстрелом.

– Спасибо.

Я замираю. Ассистентка наклоняет голову, хмуря тонкие брови. Она указывает рукой на закрытую дверь справа от себя:

– Его кабинет вон там.

– Хорошо. – Я делаю глубокий вдох. – Еще раз спасибо.

– Не за что.

Кажется, она хочет сказать что-то еще, но отвлекается на звонок.

Сделав еще один глубокий вдох, я подхожу к двери. Обхватываю пальцами ручку, но они соскальзывают, не успев ее повернуть. Пришлось повозиться с дверью, так что я, почти спотыкаясь, вхожу в его кабинет, держась за дверной косяк, чтобы не упасть перед ним прямо на задницу. Слава богу, я в брюках.

Я прихожу в себя и вижу, что Алекс поднялся со стула и обходит стол, направившись ко мне. Я осознаю, что он стоит передо мной и касается моей руки с беспокойством на лице.

– Ты в порядке?

Мои щеки так пылают, что кажется, будто они горят. Он потянулся другой рукой, чтобы закрыть дверь, так близко ко мне, что я услышала пряный аромат его одеколона.

– Прости. Не договорилась с дверной ручкой, – я отмахиваюсь, будто ничего не произошло. Он опускает руку. Щеки не перестают гореть. Уверена, он заметил, как я нервничаю.

В уголках его губ подрагивает чуть заметная улыбка. Черт бы его побрал. Почему он такой невообразимо красивый? Это раздражает больше всего. Он не в костюме – на нем темно-синие брюки и белая рубашка с закатанными рукавами, открывающими сильные загорелые руки. Пиджак висит на вешалке в углу кабинета. Серебряный галстук свободно болтается на его шее. Темные волосы слегка взъерошены.

Похоже, у него был тяжелый день.

Боюсь, что своими новостями сделаю еще хуже.

Глава 8

Алекс

В Кэролайн Эббот есть что-то такое, что всегда привлекало меня, даже в детстве. Особенно в детстве. В средней школе я был ужасно застенчивым. Стеснялся своей внешности, избегал девушек. Я не умел с ними разговаривать, хотя у меня есть сестра… и моя младшенькая была тогда куда популярнее меня.

Кэролайн всегда была добра ко мне. Я считал ее забавной и милой. Картер задавал ей жару, но я всегда сдерживался. Не хотел, чтобы она думала, будто я на его стороне. Через какое-то время я в нее даже немного влюбился. Несмотря на то, что она была в шестом классе, а я в восьмом, меня тянуло к ней. Дошло до того, что однажды летней ночью, когда мы прятались от соседских ребят, пока играли в прятки, в темноте я осмелел и поцеловал ее.

А она поцеловала меня в ответ. Мы целовались, пока кто-то не врезался в стену сарая. Шум спугнул нас, мы отпрянули друг от друга, и… все.

Больше мы не целовались. Черт, да мы больше никогда и не виделись. Дедушка сказал родителям, что им пора перестать строить из себя средний класс, и предложил перебраться из жилого района Монтерея в Кармел, поближе к нему. Мы жили не так уж и далеко, но он пожелал, чтобы мы перевелись в лучшие школы.

Наша семья переехала, и с тех пор с Эбботами мы не виделись.

До этой истории.

Я помнил о ней все эти годы. Где она? Выросла ли красавицей? Живет ли в том же районе? Вспоминает ли наш поцелуй с нежностью или предпочитает забыть, как страшный сон?

Так и подмывает спросить, но сейчас не время. Сейчас она стоит передо мной с раскрасневшимися щеками, явно чем-то взбудораженная, в помятой рубашке и со странными розовыми хлопьями на черных брюках. Напоминает себя в юности: трогательная неряшливость никуда не делась.

Если бы Картер тогда узнал, что она мне нравится, он бы смеялся несколько дней. Или недель. Может, месяцев. Ну или лет, в конце концов.

Но тогда она была хорошенькой. И забавной. Я находил интересной ее манеру говорить, и мы предпочитали одни и те же телешоу. Иногда мы сидели вместе у них в гостиной и смотрели телевизор. Мне нравились эти моменты.

Они казались такими естественными.

Да, она стала красавицей, с этим не поспоришь. Гладкие каштановые волосы чуть выше плеч с пробором посередине. Темно-карие глаза, в которых вспыхивает любопытство, когда она оглядывает мой кабинет. У нее острые скулы, нос и подбородок, полные губы. Гладкая кожа, стройное тело. Напоминает кошечку, если бы кошки были людьми.

– Прости, что беспокою вот так внезапно, – начинает Кэролайн, избегая моего взгляда.

Она ужасно нервничает. Это из-за меня? Я частенько заставляю людей нервничать, но только когда хочу заключить деловую сделку и веду жесткую игру.

Или это из-за нашего общего прошлого? Стоит ли думать об этом? Упоминать наш поцелуй? Если я это сделаю, а она даже не вспомнит, тогда посчитает меня ненормальным, ведь это произошло больше десяти лет назад. Точнее, почти четырнадцать. С ней я поцеловался впервые. Кажется, она со мной тоже. Но это же ненормально – постоянно помнить о своем первом поцелуе, который случился в школьные годы.

Особенно когда ты помолвлен с другой.

Кэролайн что-то сказала, но я не ответил. Черт возьми.

– Ничего страшного. Хочешь присесть?

У меня есть всего полчаса, чтобы поговорить с ней. Очень обидно. Я бы не отказался наверстать упущенное. Может, даже за бокальчиком чего-нибудь.

Ладно, наверное, это не лучшая идея.

– Конечно.

Она садится напротив моего стола. Я тоже сажусь, откинувшись назад, чтобы рассмотреть ее получше.

Кэролайн явно беспокоится и до сих пор не смотрит на меня.

– Что же привело вас в мой офис, мисс… – мой голос срывается, потому что мне кажется странным называть ее мисс Эббот. В моей голове она Кэролайн. Кэрри, как ее называла мама.

– Эббот, – заканчивает она за меня. – Кэролайн Эббот. Вы ведь помните, что я из Noteworthy, верно?

– Конечно. – Мне немного обидно, что она думает, будто я ее забыл. – Я знаю, кто вы, Кэролайн. Я собирался назвать вас мисс Эббот, но мне показалось это странным, потому что я знал вас двенадцатилетней, когда вы заплетали волосы в косички.

Она хмурится, между тонкими бровями появляется морщинка:

– Косички? Это все, что ты обо мне помнишь?

– Я многое о тебе помню, – говорю я. Кажется, я ее удивил. Хорошо. Нужно переходить к делу и не вспоминать о прошлом. Ее присутствие у меня в кабинете слишком… заманчиво. Нельзя поддаваться искушению.

– Какие-то проблемы с нашим заказом? С оплатой?

Мы оба прекрасно знаем, что я отвечаю только за финансовую часть.

Она успокаивается и сосредотачивается на деле.

– Нет, с заказом нет проблем. Ну…

Она прикусывает нижнюю губу. Тиффани делает это неискренно, а Кэролайн… пленительно. Я смутно могу вспомнить вкус ее губ. Она пользовалась клубничным бальзамом, который так вкусно пах, что я всегда замечал, когда он был на ее губах. С тех пор я неравнодушен ко всему, что пахнет клубникой.

– Ну? – переспрашиваю я, когда пауза затягивается.

Кэролайн вздыхает и качает головой:

– Прости, это очень тяжелый вопрос. Позволь начну сначала. Твоя невеста позвонила мне в пятницу днем, потому что не получила открытки.

– Да, я помню, что их должны были доставить в пятницу.

Во мне вспыхивает раздражение: я отвалил столько денег за то, чтобы она гарантированно получила эти треклятые открытки в пятницу, а этого не произошло. А Тиффани, так настаивавшая на срочной доставке, до сих пор ничего не разослала. Пустая трата денег.

– Их доставили вовремя, но немного перепутали, и открытки оказались у нас на складе. Поэтому твоя невеста попросила меня лично их привезти. – Кэролайн снова издает дрожащий вздох.

– И что случилось? Это оказались не те открытки? Я знаю, что Тиффани еще не отправила их. Она мне сказала.

– Ты виделся с Тиффани? – удивляется Кэролайн.

– Да, я был с ней на выходных, – я хмурюсь.

Она пожимает плечами:

– Просто подумала, что ты был в отъезде на выходных.

Откуда она знает?

– Ну да. Вообще-то я вернулся из Нью-Йорка рано утром в воскресенье.

– Оу.

Я наклоняюсь вперед и опираюсь руками о стол. Я ерзаю от нетерпения. Старая привычка, от которой меня когда-то избавил отец.

– Что случилось с открытками, Кэролайн?

Она подпрыгивает на стуле. Я что, накричал на нее как последний засранец? Вроде бы нет, но я хочу, чтобы она уже перешла к делу. Время идет, а у меня конференция меньше чем через час.

– Прости. Это правда непросто. Ладно, – Девушка вздыхает. Не могу оторваться от ее губ. Нет яркого блеска – мне это нравится. Очень нравится.

– Я приехала к вам домой, чтобы передать открытки. И кое-что увидела. – Она замолкает и наклоняет голову, рассеянно сдирая розовый лак с ногтей.

– Что именно ты видела?

– Тиффани… – Она колеблется, поднимает на меня взгляд. – Почти голая. С другим мужчиной. Тоже почти голым.

Я сижу в ошеломленном молчании, моргаю, пытаясь осмыслить услышанное.

– Ты видела мою невесту с другим мужчиной?

Кэролайн кивает. На ее лице мученическое выражение, румянец не сходит. Представляю, как ей неловко, – чувствую себя так же.

– В пятницу днем?

Снова кивает.

Я был в отъезде. В Нью-Йорке. Работал не покладая рук, пока Тиффани изменяла мне.

Вот идиот. А я еще корил себя за малейший интерес к Кэролайн. Наша встреча всколыхнула старые воспоминания, но я, конечно, бездействовал. Зачем? Между нами все произошло так давно. В детстве. Чувства забыты.

А моя невеста в полуголом виде развлекается с другим мужчиной у меня дома.

На меня накатывает гнев, но я сжимаю губы, стараясь его подавить. Я открываю верхний ящик стола и достаю диктофон. Иногда я им пользуюсь, когда не хочу забыть внезапно возникшую идею. Или когда нужно надиктовать письмо, чтобы моя ассистентка Келси все записала слово в слово.

Глаза Кэролайн расширяются:

– Что это?

– Сможешь рассказать в деталях события пятницы?

Она медленно кивает, и я добавляю:

– Я могу записать?

– Для чего это? – настораживается она.

– Для себя, – успокаиваю ее я.

– Не для Тиффани?

– Я не хочу, чтобы она знала, что ты как-то в этом замешана.

Я постараюсь держать Кэролайн подальше от этой ситуации, если смогу. Но гарантий, конечно, не дам. На мгновение мы оба замолкаем, и я слышу только собственное колотящееся сердце. Кто захочет узнать, что ему лгут и изменяют? Но должен признать, что в случае с Тиффани… я даже не сильно удивился.

Печально, правда?

– Хорошо, – кивнув, соглашается Кэролайн. – Записывай.

– Прекрасно. – Я нажимаю на кнопку и ставлю диктофон на середину стола. – Можешь начать с самого начала?

Глава 9

Кэролайн

– …ну а потом я запрыгнула в машину своей соседки и уехала, – заканчиваю я и тянусь за бутылкой воды, которую Алекс принес мне на середине рассказа. Он отменил все встречи до конца дня, отправил ассистентку Келси домой пораньше, запер дверь офиса и внимательно наблюдал за мной, как ястреб за добычей, пока я вываливала на него события того самого дня.

Я допиваю остатки воды, а он выключает диктофон без каких-либо эмоций на лице. Не знаю как, но ему удалось держать себя в руках, пока я рассказывала постыдные подробности о женщине, которую он любит. Он сидел за столом неподвижно, как статуя, пока я рассказывала о Тиффани в черных кружевных трусиках и о мужчине, который положил ее на плечо, а она завизжала.

Изначально я не собиралась рассказывать это Алексу, но он выглядит даже… довольным? Конечно, это неправильно. Это предательство с ее стороны, быть с кем-то другим. Они еще даже пожениться не успели. Почему они вообще обручены? Они вообще любят друг друга? По-настоящему?

Что-то я сомневаюсь.

Алекс медленно и громко выдыхает. Я закрываю крышкой уже пустую бутылку и сжимаю ее в руках. Треск громко отзывается в тихой комнате. Не знаю, что нужно сказать или как поступить. Кошмарно неловко – а у нас были всякие неловкие моменты в школьные годы, поверьте мне.

– Спасибо, что повторила, – наконец произносит он низким голосом. По выражению его лица невозможно понять, что он чувствует. Он отстранен, насколько это возможно. – Знаю, что это было непросто.

– Уверена, что слушать это еще хуже, – вздыхаю я, пытаясь уловить хоть какую-то реакцию. Увидеть живого человека. Но он лишь выдерживает паузу и признает:

– Да, это верно.

– Что собираешься делать дальше? – Я тут же жалею об этом вопросе. – Прости, это не мое дело. Мы толком не знакомы, так что, пожалуйста, забудь, что я спросила.

– Нет, все в порядке. У нас общее прошлое все-таки. – Он улыбается, но как-то натянуто. Просто растягивает губы, и все. – Ты имеешь право задать этот вопрос.

– Из-за детской дружбы? – Я пытаюсь разрядить обстановку, и, клянусь, он улыбается шире и, кажется, искреннее.

– Мы расстались больше чем друзьями, тебе не кажется? – Он чертовски сексуально приподнимает бровь. Я хлопаю ресницами. Он не забыл о поцелуе. Наружу вырывается неконтролируемый нервный смешок.

– Мы же были детьми. Это ничего не значило.

– Я тогда был застенчивым и неуверенным в себе и не мог тебе признаться, но я был по уши в тебя влюблен, – признается он, и его улыбка исчезает. – Картер убил бы меня, если бы узнал, что чаще всего я приходил к вам домой, чтобы только увидеть тебя хоть ненадолго.

Я снова смеюсь, но на этот раз не так нервно, хотя сердце неистово трепещет в груди. Я рада и взволнована его признанием.

– Ты был влюблен… в меня?

Он кивает:

– Тогда я не мог разговаривать с девушками. Как будто мои голосовые связки замирали каждый раз, когда я к ним приближался. Кроме… кроме тебя.

Оу. Я и не подозревала, что он так думал.

– Ты всегда так хорошо ко мне относился, – говорю я. – Лучше, чем остальные дружки Картера.

– Ну ты же мне нравилась.

Очень хочется знать почему.

– Мне было двенадцать, я была страшненькая.

– Ну не такая уж и страшненькая.

– У меня была стадия гадкого утенка, – признаюсь я. Так оно и было, клянусь. Я вспоминаю себя на фотографиях того периода и думаю только «фууу».

– Так и я был таким же, – соглашается он. – Мне тогда через многое пришлось пройти. Семья возлагала на меня огромные надежды с самого раннего возраста. Безумное давление, которое на меня оказывали как на наследника семейного бизнеса, не придавало мне уверенности. Наоборот, я был до смерти напуган.

Это так грустно.

– Я хочу, чтобы ты знал, что я понятия не имела, что твоя семья владеет корпорацией «Уайлдер».

– Правда? – Он, кажется, больше шокирован моим маленьким откровением, чем ужасной историей, которую я поведала о его невесте? Боже, надеюсь, что нет.

– Хотя чего я удивляюсь. Я об этом никому особо не рассказывал. Я не хотел, чтобы кто-то знал, что мы богачи. Я хотел чувствовать себя…

– …нормальным, – заканчиваю я за него.

Он кивает. Я прерываю затянувшееся молчание:

– Мне жаль. Из-за Тиффани.

Он поджимает губы и кивает мне. Один из жестов в духе «я в порядке», когда человек совсем не в порядке.

– Я расторгну помолвку. Если не сегодня, то очень скоро.

Я на мгновение приоткрываю рот. Приходится напомнить себе, что его нужно закрывать.

– Ты уверен, что хочешь это сделать?

– Я не хочу быть с женщиной, которая не хочет быть со мной.

Такая простая фраза, но в ней так много смысла.

– То есть ты мне веришь?

Кажется, мой вопрос его обидел.

– А у тебя есть причины врать?

– Нет, конечно, – я пожимаю плечами. – Хотя Тиффани наверняка обвинит меня во лжи.

– Она сделает что угодно, чтобы сохранить лицо, – выплевывает он. А вот и эмоции. В его голосе слышится горечь. Меня охватывает паника, я прижимаю руку к груди, приказав себе успокоиться. Я не хочу быть причиной их разрыва. О, я знаю, что не я основная причина, но я поспособствовала разрыву их помолвки.

– Вдруг ей есть что сказать, и стоит ее выслушать.

Он готовится возразить, но я поднимаю руку, чтобы остановить его:

– Может, дать ей возможность объясниться?

– Зачем? Чтобы она солгала и выдумала какую-нибудь чушь в свое оправдание? Не думаю.

Алекс поднимается на ноги. Он заметно устал. Тяжелые веки нависают над сияющими голубыми глазами. Держу пари, он изнурен эмоционально и ментально.

– Я очень ценю твою помощь, Кэролайн. Больше, чем ты думаешь.

Я тоже встаю, закидываю сумку на плечо, все еще сжимая пустую бутылку.

– Я совсем не чувствую, что помогла тебе, Алекс.

Он улыбается, издав не слишком веселый смешок:

– Ты спасла меня от женщины, которая мне изменяет. Я бы сказал, что твоя помощь неоценима.

Алекс провожает меня до двери офиса, положив руку мне на спину и направляя меня. Кожу покалывает там, где он прикоснулся ко мне. Такие мысли и чувства так неуместны, но интересно…

…чувствует ли он то же самое? Это легкое притяжение между нами? Первый поцелуй в школьные годы еще пару дней назад казался таким незначительным событием. На самом деле, я почти забыла о нем за прошедшие годы. Но, увидев его снова, не могу не задаваться вопросом, как он целуется сейчас. Каков он на вкус.

Нет, это ужасно. Этот мужчина все еще помолвлен. И он собирается расстаться со своей невестой из-за того, что я видела и ему пересказала. Эта ситуация – сплошная неразбериха.

Бутылка выскальзывает из моих пальцев и падает на пол, а когда я пытаюсь ее схватить, спотыкаюсь о ковер и врезаюсь в Алекса. Он хватается за меня, чтобы мы оба не повалились, останавливает меня. Его сильные руки крепко обхватывают мою талию, большие кисти рук держат мою спину, наши тела прижимаются друг к другу.

По мне тут же пробегает электрический разряд, я медленно поднимаю голову и замечаю его внимательный взгляд. Губы приоткрыты, дыхание сбилось, взгляд прикован к моим губам. Я испытываю огромное, безумное желание. Но этого не произойдет. Не так. Не сейчас.

Я упираюсь руками в твердую стену его груди и слегка отталкиваю его. Ему нужно очнуться. Он моргает, фокусируется, убирает от меня руку.

– Ты в порядке? – твердо спрашивает он. Он проводит рукой по волосам, чем приводит их в полный беспорядок.

– Прости. Чуть не сбила тебя с ног, – я приглаживаю рубашку дрожащими руками. Я натянута как струна и с дрожью выдыхаю, улыбнувшись ему. – Было приятно снова увидеться, несмотря на обстоятельства.

– Это взаимно.

Его слова эхом отдаются у меня в голове, когда я выхожу из его кабинета и иду по коридору, ведущему в вестибюль отеля «Уайлдер» на Пеббл-Бич. В ресторане неподалеку полно людей, их голоса перекликаются, и я понимаю, что не хочу оставаться одна сегодня вечером.

Нужно собрать девочек.

Глава 10

Кэролайн

Забравшись в машину Стеллы, я мобилизую войска – собираю боевых подруг. Я пишу в общий чат и приглашаю их на вечер итальянской кухни и напитков в наш любимый ресторан Tuscany в центре Кармела. Так уж случилось, что старшие братья Стеллы владеют и управляют этим заведением, так что у нас там гарантированное VIP-обслуживание.

Это означает, что мы получаем приличный столик без необходимости заказывать его, скидку на алкоголь и еду, а еще бесплатные закуски. Мы, в свою очередь, должны сфотографировать еду, выложить в «Инстаграм»[9] и отметить ресторан.

Беспроигрышная сделка для обеих сторон.

Сейчас мне нужен алкоголь со скидкой и бесплатные закуски как никогда.

После напряженной – и, господи боже, почти сексуальной – встречи с Алексом я звоню Айрис и сообщаю, что никак не могу вернуться на работу. Она разрешает отдохнуть и прощает мне остаток дня. Так что вместо работы я решаю потратиться, иду на укладку и маникюр. Черт возьми, когда я захожу в Tuscany в темных очках, то чувствую себя так, будто заново родилась.

Я выискиваю подруг – похоже, никого еще нет. Я пришла раньше на целых пятнадцать минут.

В дверях меня встречает Майкл, старший брат Стеллы. Я прячу солнцезащитные очки в сумку как раз когда он подходит ко мне, широко улыбаясь.

– Эй, красотка! Хорошая погодка! – восклицает он, обнимая меня. Он приветствует меня так каждую нашу встречу и считает свои стишки забавными. Я тоже подшучиваю над ним. Пусть думает, что мне тоже смешно.

– Майкл, спасибо, что нашел нам столик в последний момент. – Я обнимаю его в ответ и целую в щеку. – Ты не представляешь, как мне сейчас это нужно.

Он отстраняется, но не отпускает мои плечи.

– Тяжелый понедельник?

– О, у меня таких еще не было, – жалуюсь я, пока он провожает меня к столику. Ресторан почти пуст, хотя бар уже начинает заполняться людьми. Сейчас только шестой час, так что мы как раз вовремя. – Мне нужен бокал вина.

– Одну минуту, – обещает Майкл, выдвинув для меня стул во главе стола.

– Присаживайся. Когда все подойдут, официанты принесут закуски.

Я устраиваюсь и тут же фотографирую стол с безупречно белыми скатертями, элегантно простой серебряной посудой и букетиком красных роз в стеклянной вазе в центре стола. Здесь стильно и красиво, поэтому несложно сделать симпатичное фото для соцсетей.

Стелла появляется первой. Неудивительно – мы живем совсем рядом. На ней длинный струящийся сарафан в цветочек.

– Что это за платье? – спрашиваю я вместо приветствия и обнимаю ее. – Под ним можно спрятать ребенка. Или даже двух.

– Захотелось чего-нибудь одновременно модного и удобного, – оправдывается Стелла, пожав плечами.

О нет. Я ранила ее чувства. Этого я не хотела.

– Ты выглядишь потрясающе, – говорю я, делая глоток из бокала вина, который мне только что принес Майкл.

– Да нет, оно меня полнит, – хмурится Стелла. – Хотела надеть платье в цветочек и выглядеть как хиппи только что с Коачеллы[10], а ты намекаешь, что я беременна.

– Прости! Я не сразу поняла, что это бохо.

Стелла пару лет назад ездила на Коачеллу и с тех пор горит желанием поехать еще раз и взять меня с собой, но в мое понятие веселья не входят наркотики, алкоголь и причудливые наряды под палящим солнцем в пустыне. Иными словами, Стелла иногда считает меня скучной. Конечно, она не какая-нибудь наркоманка, но сама признается, что разок попробовала какие-то колеса.

– Неважно, я сегодня чувствительная. Не обращай на меня внимания, – Стелла наклоняется ко мне и тихо спрашивает:

– Ну, как прошло с Алексом?

Я писала ей, когда приехала в отель и когда из него вышла, так что она пока не в курсе подробностей.

– Он мне поверил.

Стелла поднимает брови:

– Правда, что ли?

Я киваю, делаю еще глоток вина. Видимо, сегодня утоплю тревогу в алкоголе. Надеюсь, ни о чем не пожалею.

– Он, так сказать, записал мои показания.

– Подожди-ка. Прямо записал? Как полицейский?

Я снова киваю:

– Он пообещал, что не покажет Тиффани.

– И ты ему поверила? – недоверчиво уточняет подруга.

– Конечно, поверила. Он-то точно мне поверил.

Звучит так просто.

Хм.

Слишком просто.

– Зачем ему записывать твои слова, если он не собирается включать запись своей невестушке, а? Какой-то бред. Он не может просто взять и пойти к ней со словами: «Мне рассказали, что ты мне изменяешь. Между нами все кончено». Ему нужны доказательства, – Стелла показывает на меня. – И твои слова – то, что ему нужно.

– И как, ты думаешь, пройдет их разговор? – Черт, я вроде как надеялась, что все произойдет так, как он сказал.

– Она будет отрицать все его обвинения. Разговор перерастет в ссору, потому что ей есть что терять. Он чертовски богат, и это, наверное, одна из причин, по которой она так хочет выскочить за него замуж, – поясняет Стелла.

Нет, я с ней согласна, просто это так… грустно.

– …Она попросит доказательства, он достанет диктофон, она услышит твой голос и поймет, что ты ее сдала, – продолжает Стелла, откинувшись в кресле и скрестив руки.