Сюрприз для бывшего бесплатное чтение

Глава 1

– Вы уволены! – громогласно озвучивает своё решение заведующая поликлиникой, в которой я работала участковым терапевтом до сегодняшнего дня. – Седьмой больничный за год! Уму непостижимо!

– Светлана Борисовна, я не могу сейчас остаться без работы, пожалуйста, не надо, – слёзно умоляю начальницу, но ей плевать.

– Даже не уговаривай, Вика, я не изменю своего решения, – гордо вскидывает голову женщина. – Или решай вопрос с ребёнком, или забудь об этой работе. Я всё сказала!

– Светлана Борисовна…

– Всё, Вика, иди! – машет в сторону белой пластиковой двери. – Документы завтра заберёшь.

Открываю рот, жадно хватая воздух, но больше ни слова не могу произнести.

Как это, решить вопрос с ребёнком?

Заведующая будто о котёнке говорит, а не о человеке, причём уже немаленьком. Моей дочке скоро исполнится семь, в этом году она пошла в первый класс.

– В конце концов, есть интернаты для больных детей, могла бы спокойно работать, – бросает мне в спину, едва я касаюсь пальцами дверной ручки.

– Что вы сказали? – резко оборачиваюсь, надеясь, что ослышалась.

– Интернаты, говорю, есть для больных детей! – выплёвывает желчно, а я вдруг ловлю себя на том, что впервые за свои тридцать лет хочу ударить человека.

– Юля – обычный ребёнок, она просто часто болеет! – бросаю возмущённо. – А вы…

Меня распирает от злости и негодования, пульс грохочет, дышится через раз.

– Да пошли вы… – проглатываю ругательство, потому что попросту не привыкла вести себя подобным образом.

Крики, скандалы, разборки – не моё это всё, но когда дело касается единственного ребёнка, я превращаюсь в разъярённую, бешеную фурию. За дочку любого порву.

А я ещё хотела унижаться и просить оставить меня на работе…

Ну, уж нет, после такого не останусь тут ни минуты лишней. Уволит без отработки? Да и пожалуйста!

Громко хлопнув дверью, покидаю кабинет заведующей.

– Ну что? – меня тут же встречает Полина – моя подруга и коллега по совместительству, она работает медсестрой.

– Уволила, – обречённо опускаю голову. – Ещё и гадостей наговорила напоследок.

– Вот же стерва, – возмущается Поля, – совсем ничего человеческого нет в ней. Слушай, – девушка неожиданно меняется в лице и хватает меня за руку, – я слышала, что в одну хорошую, частную клинику требуется медсестра в регистратуру. Конечно, ты врач, я понимаю, но всё же…

– В какую клинику? – спрашиваю с жаром, цепляясь за эту информацию, как за спасительную соломинку. – Не мне, знаешь ли, носом крутить, когда концы с концами еле свожу.

Понимаю, конечно, что шансы получить должность в хорошей клинике ничтожно малы, но в моём случае только и остаётся, что надеяться на чудо.

– А я сейчас скину тебе адрес, – Полина ободряюще улыбается и вынимает из кармана белоснежного халата телефон. – Лови.

– Спасибо, дорогая, – крепко обнимаю подругу. – Я у тебя в долгу.

– Ой, не преувеличивай, – отмахивается, – главное, чтобы взяли тебя. Включи обаяние, улыбнись. Там, кажется, мужчина заведует всем.

Да уж, вот что-что, а улыбаться мужчинам я давно разучилась. После развода с некогда горячо любимым мужем я живу теперь только ребёнком. И улыбаюсь исключительно самым близким людям, а их у меня немного: дочка и подруга.

Быстро собравшись, покидаю больницу и бегу забирать Юленьку из школы. Хорошо хоть недалеко здесь, можно пешком дойти, а вот до съёмной квартиры уже добираться нам непросто, потому что находится она на самой окраине города.

***

– Мам, куда мы так спешим? – хнычет дочка, едва поспевая за мной.

Поскальзывается на тонкой корке льда, но я успеваю поймать малышку вместе с тянущим её вниз огромным ранцем.

– На работу, солнышко, мама спешит на работу, – поясняю коротко.

Я позвонила по телефону, который мне вместе с адресом скинула Поля, получила приглашение на собеседование и теперь очень боюсь опоздать.

– На новую работу, – уточняю, слишком поздно сообразив, что это ни к чему было говорить.

– На новую? – Юля тормозит резко, вынуждая и меня остановиться. – Тебя опять уволили? Из-за меня?..

Сердце разрывается, когда смотрю на малышку. Я ни за что не стала бы посвящать дочку в свои проблемы, но как-то к нам в гости зашла Полина. Подруга взболтнула лишнего, а Юлька услышала, и теперь расстраивается всякий раз, когда болеет. Знает, что маму на работе ругают из-за очередного больничного.

– Нет, – присаживаюсь перед дочкой на корточки, обнимаю за плечи и уверенно смотрю в родные, ещё по-детски наивные глазки. – Ты ни в чём не виновата, поняла? – чеканю твёрдо.

Поднимаюсь, только получив утвердительный кивок, перехватываю запакованную в пушистую перчатку ладошку, и мы продолжаем путь.

Возле здания клиники останавливаюсь, сверяя адрес с тем, что скинула мне подруга.

– Мы пришли? – с надеждой в голосе спрашивает дочурка.

– Пришли, – улыбаюсь своей лапочке.

С каждым шагом моя надежда получить место в этой престижной клинике становится всё меньше. Ну, куда я иду? Понимаю ведь, что не возьмут меня: опыта кот наплакал, одни сплошные больничные.

Но что-то внутри всё равно толкает меня вперёд. Возможно, всё дело в шагающей рядом со мной дочурке, ради которой я готова на всё в этой жизни. Для себя стараться не буду, но для дочки выгрызу у судьбы всё самое лучшее.

Мы поднимаемся по ступенькам, створки сдвижных дверей разъезжаются в разные стороны и пропускают нас внутрь.

Нет, это не обычная больница даже близко, здесь всё слишком непривычно, а холл больше напоминает офис успешной компании.

– Добрый день, я могу вам чем-то помочь? – нас с дочкой вежливо приветствует медсестра из регистратуры.

Вкратце рассказываю о причине своего визита.

– Присядьте, пожалуйста, – девушка лёгким жестом указывает на угловой кожаный диван для ожидания. – У нас сегодня небольшой переполох: новый главврач, мы все немного взволнованны, – незнакомка переходит на шёпот и картинно прикладывает руку к груди.

Улыбаюсь в ответ, удивлённая такой непосредственностью: всё же частная клиника и сотрудники здесь в моём представлении должны быть слишком высокомерными. Но я рада, что ошиблась на этот счёт.

– Мам, а можно, я посмотрю в окно? – моей дочурке не сидится на месте спокойно.

Она то и дело крутится, рассматривая снующих туда-сюда работников клиники, и задаёт мне разные вопросы.

– Можно, – мягко улыбаюсь своему личному солнышку.

Юленька и правда, как солнышко: вычно улыбающиеся светлые глазки, кудрявые золотистые локоны. Она очень похожа на меня, только в сто раз лучше.

– Виктория Николаевна, – девушка-регистратор вежливо окликает меня, – пройдите в кабинет к старшей медсестре, – она указывает мне направление и вкратце рассказывает маршрут.

– Юляш, посиди здесь, пожалуйста, – прошу дочку, потому что понимаю: на собеседование её брать с собой нельзя.

Прошу милую девушку из регистратуры присмотреть за моей малышкой одним глазком. Не люблю наглеть, но сейчас у меня просто нет другого выхода.

В приёмной оставляю верхнюю одежду, одёргиваю блузку, поправляю причёску. После того марафона, что мы пробежали с дочуркой, выгляжу я не очень, но пытаюсь привести себя в порядок хоть немного.

Вспоминаю, как в меде нас учили справляться с волнением и стрессом и старательно применяю эти знания на практике. Мне очень нужно расположить к себе главную медсестру и получить эту работу.

Конечно, я врач по образованию, но сейчас согласна на любую должность. Тем более кроме работы участкового терапевта мне ничего не светит. Когда я родила Юленьку, то вынуждена была взять академический отпуск, а потом кое-как окончила университет и прошла аккредитацию. А вот ординатура так и осталась для меня несбывшейся мечтой, не говоря уже о чём-то большем.

Без труда нахожу кабинет старшей медсестры. Внутри провожу не больше пятнадцати минут, а после собеседования становлюсь самой счастливой женщиной на свете, как мне кажется.

Меня. Приняли. На работу.

Моей радости нет предела, к тому же в этой клинике я даже в качестве обычной медсестры буду получать больше, чем получала в поликлинике на должности терапевта.

Правда, есть некоторые нюансы: на прошлом месте я работала до обеда, а здесь мне придётся проводить весь день. Утром Юля в школе, но после обеда мне будет необходимо брать дочурку на работу. Впрочем, и тут старшая пошла мне навстречу, только предупредила о том, что её разрешения недостаточно, мне нужно будет завтра переговорить с главным врачом.

В приподнятом настроении выхожу их кабинета и направляюсь в приёмную.

Сейчас заберу Юленьку, поедем домой, отпразднуем. Можно будет забежать в кондитерскую, торт, правда, купить не получится – дорого. Но хотя бы возьму какое-нибудь красивое и вкусное пирожное, чтобы порадовать малышку.

Так, мечтая о приятном вечере в компании любимой дочурки, я миную коридор и поворачиваю в сторону приёмной, автоматически выискивая глазами ребёнка.

Мне обязательно нужно убедиться в том, что пока я отсутствовала, с Юлей ничего не случилось.

– Доченька… – выдыхаю чуть слышно.

Сердце в груди останавливается на несколько мгновений, после пускаясь вскачь вдвое быстрее.

Не может быть…

– Как зовут тебя, принцесса? – глубокий, до боли знакомый мужской голос заполняет помещение приёмной. – Дай угадаю: Ариэль?

Юленька заливисто смеётся в ответ и отрицательно качает головой.

– Хм, быть может, Аврора или Жасмин? – брови на суровом лице сдвигаются к переносице, но моя дочурка реагирует очередной порцией весёлого смеха.

– Тогда красавица Белль? Или может Рапунцель? – продолжает перечислять, а у меня тем временем всё закипает внутри от злости и негодования.

Откуда он взялся здесь? И почему смеет находиться рядом с моей дочкой и задавать ей свои глупые вопросы? Ещё и имена принцесс из сказок знает, неужели детьми обзавестись успел?

– А что здесь происходит? – подойдя ближе, спрашиваю с дрожью в голосе.

Мужчина отрывается от моей крошки, поднимает на меня недоумённый взгляд и замирает с нечитаемым выражением на лице.

Демид…

Я не ошиблась, это он собственной персоной.

Мой бывший муж.

И родной отец моей дочурки…

Глава 2

– Доченька, пойдём домой, – протягиваю руку Юленьке, чтобы поскорее увести её из клиники.

Сегодня мне тут делать уже нечего, а завтра, когда я выйду на работу, очень надеюсь, Кравцова здесь не будет.

– Ну, здравствуй, Вика, – Демид выпрямляется, по-прежнему не отрывая от меня пристального взгляда. – Значит, дочка?

Никак не реагирую на слова бывшего мужа. Ещё я перед ним не отчитывалась, слишком много чести.

– Мама, смотри, какой хороший дядя-врач! – звонко восклицает дочурка.

Её чистый, детский голосок разносится по приёмной, привлекая внимание пациентов и медицинского персонала.

Демид ухмыляется, глядя на меня высокомерно своими тёмными глазами. По всему видно, что бывший муж чувствует своё превосходство надо мной, ведь выгляжу я на самом деле жалко.

Слегка запыхавшаяся, в простой, дешёвой одежде, в общем, такая же обычная, как и раньше, когда мы ещё были студентами. Уж точно не под стать новому Кравцову. Дорогой, идеально отпаренный, чёрный костюм, короткая, ухоженная щетина, парфюм, как у Биг-босса. Интересно, в клинике что забыл, неужто заболел и пришёл лечиться?

– Мамулечка, – тем временем, пока я с мазохистским наслаждением изучаю внешность бывшего возлюбленного, Юленька дёргает меня за рукав блузы. – А давай попросим дядю взять тебя на работу?

Ох уж эта её непосредственность: иногда дочка ведёт себя слишком по-взрослому, но сейчас явно не тот случай.

Так, стоп! А с чего Юлька взяла, что Кравцов – врач? Это я знаю, что муж учился в меде, только на три курса старше меня, а малышке об этом откуда известно?

Неужели успел мозги ей запудрить, но зачем?

Пусть лучше наша встреча будет простой случайностью, не хочу даже думать о том, что бывший муж узнал о дочери и решил найти нас с ней.

– Дочь, у мамы уже есть работа, – натянуто улыбаюсь, кое-как выдерживая на себе взгляд Демида.

Было время, когда я плавилась от его внимания, но теперь всё в прошлом, так что может не прожигать во мне дыру – не поможет.

Оперативно помогаю дочке надеть куртку, хотя Юля уже давно самостоятельная в этом плане. Но сейчас я так взволнована неожиданной встречей, что веду себя странно.

На плечи накидываю тонкое пальто, не тратя времени на то, чтобы надеть его нормально. Хватаю дочку за руку и тяну к выходу, напоследок кивнув медсестре-регистратору. Она была очень вежлива, помогла мне, и уйти не попрощавшись, я не могу. Это как-то слишком по-свински будет.

– Мамочка, а как же, сказать дяде «до свидания»? – очередной невинной фразой дочка повергает меня в шок.

Наверное, впервые в жизни я жалею о том, что воспитала такую вежливую девочку.

– Малыш, ты же помнишь, что я тебе говорила? Не разговаривать с незнакомцами, – зло зыркаю в сторону бывшего, который тоже, по всей видимости, слегка растерян из-за происходящего.

Он продолжает стоять посреди приёмной, испепеляя меня своим фирменным, пронзительным взглядом, которого я больше ни у одного мужчины не видела.

Аж мурашки по коже…

– Но мы же познакомились, мамочка! – возражает Юля.

Дочурка лукаво улыбается, а я вдруг понимаю, что снова не могу противостоять ей. Как всегда, бессильна перед своим ангелочком.

Я никогда не ругаю Юленьку, потому что попросту не за что. Она очень послушная, жизнерадостная девочка, и омрачать её детство бесконечными придирками я не могу. Но сейчас я очень хочу настоять на своём, увести дочку поскорее из клиники и забыть эту встречу с бывшим, как страшный сон.

– Мам? – хмурит светлые бровки.

Боже, я никогда не замечала, как сильно она похожа на Демида. Не внешностью, больше взглядом, улыбкой и настойчивостью.

– Хорошо, – киваю едва заметно и выпускаю из своих рук маленькую ладошку.

Юленька весело улыбается и, прощебетав звонкое «до свидания», машет на прощание мужчине ручкой.

Держусь из последних сил, особенно, когда снова ловлю на себе любопытный взгляд бывшего.

Кравцов рассматривает меня так внимательно, будто видит впервые. А я вдруг чувствую неловкость перед ним, таким шикарным и, уверена, очень успешным врачом.

Как бы не пыталась забыть свою большую любовь к нему, я всё равно иногда представляла нашу встречу. Мечтала в глубине души о том, что однажды появлюсь перед ним – вся такая ухоженная, успешная, независимая.

Возможно даже с другим мужчиной…

Вот только мужчин я к себе больше подпустить не смогла, потому что знаю: второго такого, как Демид, нет на свете. И любовь к нему из моего сердца не делась никуда, она просто тесно переплелась с ростками ненависти, которые я старательно взращивала всё это время.

– Всё мамочка, мы можем идти, – Юля вкладывает свои пальчики в мою руку и теперь сама тянет к двери.

– Конечно, солнышко, идём, – отвечаю еле слышно.

Ещё раз прощаюсь со свой новой знакомой, потому что мы как раз проходим мимо стойки регистратуры.

Мельком я замечаю, с каким восхищением девушка смотрит на Демида. В груди неприятно колет, но я тут же одёргиваю себя: ревновать бывшего мужа не имею права.

– Виктория Николаевна, – окликает меня девушка, а я, наконец, удосуживаюсь прочитать имя на её бейджике.

Даша. Надо будет запомнить, всё-таки нам теперь работать вместе.

– Это, – она выставляет палец в сторону Кравцова, – наш новый главврач, – шепчет с трепетным восторгом, окончательно выбивая почву из-под моих ног.

– Что? – переспрашиваю, шумно сглатывая.

Разворачиваюсь, ещё раз бросая на бывшего мужа мимолётный взгляд.

Демид – новый главврач это замечательной клиники, в которую меня чудесным образом приняли на работу?

Ну, нет…

Не хочу в это верить.

Не хочу, но вынуждена теперь мириться с новой реальностью – я буду работать под началом бывшего. Видеть его каждый день, разговаривать и делать всё для того, чтобы Кравцов не понял, что Юля – его дочь.

Мало ли, что в голове у этого мужчины? Мы столько лет не виделись: я изменилась, повзрослела, и он, скорее всего, тоже не тот, что прежде.

– Какая прелесть, – выдыхаю с сарказмом.

Промолчать не могу, потому что Даша с любопытством следит за моей реакцией.

– Согласна, – мило улыбается девушка, – с таким боссом дела клиники точно пойдут в гору. Говорят, он отличный специалист, – щебечет восторженно.

Я несколько раз киваю, делая вид, что соглашаюсь с коллегой, а потом всё-таки покидаю вместе с дочкой клинику.

На улице дует холодный ветер, до нового года осталось всего пару недель, и погода с каждым днём становится всё хуже и хуже.

Юленька тепло одета, хотя всё равно умудряется простывать. В саду она часто болела, но последний год прошёл в относительном спокойствии. Однако стоило дочурке пойти в первый класс, и всё началось сначала. Новый коллектив, стресс из-за смены режима дня, плюс очередная эпидемия вируса.

Я стараюсь кормить дочку сбалансировано, гулять с ней на свежем воздухе. Но помню, что и сама я часто болела в детстве, бабушка – мой единственный близкий человек, которого давно нет в живых, тоже намучилась со мной знатно.

Конечно, по возможности я покупаю витамины для дочки, хотя денег после оплаты съёмной квартиры на такую роскошь почти не остаётся.

К тому же, скоро у Юленьки день рождения, оставить малышку без праздника я не могу, поэтому давно откладываю по копеечке на подарок.

Дочурка у меня, как я её иногда называю, Рождественский сюрприз. Должна была родиться в середине декабря, но дотянула почти до самого нового года и родилась как раз в Рождество (по новому стилю).

– Мамулечка, а дядя сказал, что я очень красивая, – радостно лопочет дочка. – Он такой добрый, поймал меня, когда я чуть не упала с подоконника.

– Что? – останавливаюсь, буквально врастая в землю. – Какой подоконник, ты о чём, малыш?

Смотрю на дочку строго, и она моментально улавливает мой посыл, взгляд становится грустным, а уголки губ опускаются.

– Я хотела посмотреть в окошко, мне показалось, что с неба срывается снег, его же ещё не было в этом году, – виновато надувает губки.

Ну, как мне её ругать? Даже представить не могу, что должно произойти, чтобы я повысила голос на свою крошку.

– Что было дальше? – насколько могу, придаю голосу строгости.

– Я не удержалась и чуть не упала, а дядя меня поймал, – пожимает плечами.

– Понятно, – выдыхаю, – пойдём домой, малыш. Тут как раз остановка недалеко, – это я уже себе говорю.

Мы с дочкой забираемся в битком набитый автобус, а в голове неожиданно возникает вопрос: на каком транспорте передвигается Кравцов? Быть может, так же, как и мы на общественном, но что-то мне подсказывается, что это не так.

Только дома вспоминаю, что хотела забежать в кондитерскую и купить пирожное для Юли.

Эх, я…

– Мам, а у меня радость, – сообщает дочурка, едва мы переступаем порог квартиры.

– Какая, солнышко? – вешаю своё пальто на гвоздик в прихожей, забираю куртку у Юли.

Мы проходим на кухню, я вынимаю из холодильники продукты и принимаюсь готовить лёгкий ужин. Дочка помогает мне в силу своих способностей: моет и чистит овощи, расставляет на столе тарелки.

– Так что за радость, Юль? – напоминаю о нашем разговоре.

– Меня сегодня мальчик толкнул, и я упала со стула, – радостно сообщает малышка.

– Юль, ты в порядке? – испуганно обращаюсь к дочке, а пальцы на автомате пробегаются по рукам и ногам малышки, ощупывая на предмет повреждений.

Почему она сразу ничего мне не рассказала?

– Я напишу твоей учительнице…

– Не надо, мам, – перебивает крошка. – Я же говорю: радость. Ты забыла про нашу игру? – хмурит светлые бровки.

Ах, да… Игра…

Когда-то в детстве я очень любила историю про одну девочку, которая в любых, даже малоприятных ситуациях находила, чему порадоваться. И меня угораздило эту книгу прочитать Юленьке. К слову, она у нас стала настольной.

А ещё дочке понравилась игра главной героини, и Юлька теперь всё время выискивает, чему можно порадоваться.

– Так что там с мальчиком? – выдыхаю устало, но по-прежнему стараюсь улыбаться дочке.

– Его пересадили, и я теперь сижу с подружкой! – расплывается в счастливой улыбке.

Мой маленький комочек позитива, ну разве можно быть настолько жизнерадостной?

– Только ты учительнице не пиши, а то пересадит его обратно. А он, знаешь, какой вредный? – морщит маленький носик.

– Ладно, – усмехаюсь, – не буду.

У детей всё просто: пересадили вредного мальчишку, и уже радость.

А я вот не знаю, как завтра пойду с главным врачом договариваться о том, чтобы брать с собой Юлю на работу. Не факт, что бывший муж пойдёт мне навстречу.

Глава 3

Демид

– Да, я уехал, – чеканю твёрдо, замирая в дверях клиники, в которой с сегодняшнего дня буду работать. – нет, возвращаться не планирую! – отрезаю коротко и вешаю трубку.

Не привязываться.

Ни к кому и никогда: ни к людям, ни к месту – это моё главное кредо. Один раз я позволил себе подобную слабость и потом очень сильно пожалел об этом, так как оказался не слишком хорош для объекта своей привязанности.

Створки дверей отъезжают в сторону, и я прохожу внутрь.

В регистратуре сидит девушка и, заметив меня, начинает мило улыбаться. На этом не останавливается, выбегает навстречу, что-то щебечет. Но я её толком не слушаю. Моя цель – кабинет генерального директора.

– Демид Вячеславович, верно? – продолжает заискивать передо мной девчонка, я же лишь сдержанно киваю в ответ.

Взгляд невольно цепляется за огромное окно в противоположной от регистратуры стороне.

На подоконнике – девочка, со спины не разглядеть, но навскидку лет пять, может, семь. Малышка хватается ручонками за раму, но удержаться таким образом, разумеется, невозможно. Ребёнок пошатывается и…

Я не знаю, как успеваю подбежать и поймать маленькую обезьянку с золотистыми длинными волосами. Точь-в-точь, как у настоящей принцессы.

– Ой, – пищит проказница, цепляясь пальчиками за лацканы моего пиджака.

Ставлю девчушку на ноги, внимательно всматриваясь в светлые глаза.

К детям я отношусь нейтрально: своих у меня нет, а чужих обычно попросту не замечаю.

– Доктор Кравцов? – от малышки меня отвлекает высокая женщина в возрасте.

На бейдже читаю: «заместитель директора».

– Да, очень приятно, – мы жмём друг другу руки.

Меня приглашают в кабинет гендира, но я прошу буквально минутку подождать. Не могу спокойно уйти, чувствую, что должен прежде поговорить с малышкой.

Зам уходит, а я присаживаюсь перед девочкой на корточки.

– Как же тебя зовут? – принимаюсь угадывать имя маленькой принцессы.

Девчонка кажется очень смышленой, а ещё она невероятно весёлая. Я уже и забыл, когда смеялся в последний раз, но сейчас невольно улыбаюсь, глядя на эту куколку.

И впервые в жизни ловлю себя на том, что хотел бы завести ребёнка…

Мальчика или девочку, не важно.

Хотя, наверное, всё же девочку.

Это такой мощный заряд позитива, у меня просто слов нет.

– А что здесь происходит? – нежный, но очень взволнованный голос отвлекает меня от малышки.

Я вскидываю голову и встречаюсь взглядом со своим прошлым.

Стройная фигурка, милые черты лица, россыпь золотых волос и небесно-голубые глаза. Ангел, не иначе, вот только взгляд потухший.

– Ну, здравствуй, Вика, – я выпрямляюсь, продолжая разглядывать бывшую жену.

Повзрослела и в то же время, осталась прежней. Как такое возможно?

– Значит, дочка? – с любопытством рассматриваю женщину.

Дёргаю бровью, жду, когда получу ответ на свой вопрос, но кажется, бывшая жена забыла все правила этикета вмиг. Она не здоровается со мной, словно я пустое место.

Хорошо хоть дочурка у неё воспитанная, напоминает матери о том, что невежливо уходить, не попрощавшись.

Пытаюсь переключиться на малышку, но едва ли могу сделать это, когда буквально в нескольких метрах от меня стоит та, что разрушила меня в своё время.

Я её любил до безумия, а она отказывалась замечать это. Всё ждала каких-то доказательств, я уже и не помню, кто из нас первый предложил развестись.

Наверное, это было обоюдное решение.

Обоюдное и правильное.

Глупо было с нашей стороны, будучи студентами, связывать себя узами брака, но были молоды и безрассудны, за что и поплатились.

Встряхиваю головой, пытаясь прогнать воспоминания. Смотрю на Вику, на то, как она общается со своей дочкой. Интересно, а кто отец этой чудесной малышки?

Уж не я точно, этот вариант отпадает сразу…

Попрощавшись с девочкой, смотрю вслед удаляющейся парочке. Машинально подмечаю, что Вика очень легко одета для нынешней погоды, но тут же прогоняю от себя эти мысли.

О ней наверняка теперь есть кому заботиться, а мне ни к чему возрождать в себе старые привычки.

Оставшаяся часть дня проходит, словно в тумане. Ближе к вечеру возвращаюсь в своё временное пристанище – частный дом на окраине города. Для кого-то быть может, это место покажется не самым лучшим вариантом, но мне нравится. Здесь тихо и спокойно, к тому же, дом съёмный, вряд ли я здесь задержусь надолго.

На автомате проделываю привычные манипуляции: снимаю обувь и ставлю её на полку, пальто вешаю в шкаф. Моя профессия приучила меня к тому, что всё должно быть в порядке.

В кухне падаю на стул и вынимаю из пиджака телефон. Открываю запретную папку с фотографиями и с мазохистским наслаждением принимаюсь рассматривать её содержимое.

Виктория…

Моя Вика…

Что же ты делаешь со мной снова?

Глава 4

– Доброе утро, – на ходу здороваюсь в Дашей, проносясь мимо регистратуры в кабинет старшей медсестры, чтобы поприветствовать свою непосредственную начальницу.

Не знаю, какие правила в этой клинике, но на моём прошлом месте работы необходимо было каждое утро первым делом мчаться в кабинет заведующей, чтобы пожелать ей доброго утра.

После бегу в сестринскую и переодеваюсь в свою новую форму, которую мне выдали здесь же. Это нежно-розовый комплект из рубашки и брюк.

Цепляю на грудь заранее подготовленный бейджик и выхожу за дверь.

Удар.

Толчок.

…И я влетаю в стену, не сразу понимая, что произошло.

– Господи, Вика! – крепкие мужские пальцы впиваются в мои плечи.

Демид.

Моё наказание за все грехи: прошлые и будущие сразу.

– Ты в порядке? – всматривается в моё лицо.

Растерянно киваю, не говоря ни слова в ответ.

Боюсь поднять глаза на мужчину и столкнуться с ним взглядами.

Не хочу, не могу, не буду.

Капризная девочка внутри меня, которая спала все эти годы, снова просыпается и напоминает о том, сколько боли мне причинил бывший муж.

Карьерист до мозга костей, он думал только о будущей профессии и лишь изредка вспоминал обо мне. Особенно в те моменты, когда видел на горизонте потенциального конкурента. Я любила мужа и не смотрела ни на кого и никогда, но его патологическая ревность в сочетании с вечной занятостью и озабоченностью карьерой в итоге заставили меня принять решение о разводе.

Хотя, оно скорее было обоюдным: на моё необдуманное предложение Кравцов равнодушно пожал плечами и сообщил о том, что уезжает на стажировку за границу.

Так мы и расстались. Разошлись, как в море корабли, а вскоре я узнала, что беременна.

Но сейчас, когда смотрю на бывшего мужа, чувствую себя так, будто не было этих долгих лет разлуки. Руки машинально взлетают вверх, чтобы притронуться к повзрослевшему лицу мужчины, пробежаться подушечками пальцев по колючей щетине, коснуться ладонями мощных предплечий, которые спрятаны под плотной тканью медицинской формы.

Демид возмужал – это факт. Он уже не тот студент, в которого я была без памяти влюблена, и с которым расписалась когда-то в перерыве между парами.

Какие же мы были юные и глупые…

Резко, будто очень замёрзла, обнимаю себя руками, чтобы не поддаться порыву и не натворить глупостей.

– Тебе холодно? – спрашивает заботливым тоном.

Раздражает меня своим навязчивым внимание, ещё и ведёт себя так, будто мы старые добрые знакомые, а не бывшие муж и жена.

– Всё в порядке, Демид Вячеславович, – произношу официальным тоном, выстраивая дистанцию. – Я как раз шла в ваш кабинет, чтобы спросить кое-что, если позволите, – проговариваю на одном дыхании.

Мне больших усилий стоит сохранять внешнее спокойствие в то время, как внутри меня закипает настоящая буря.

– Конечно, прошу, – делает взмах рукой в сторону кабинета с новенькой табличкой, на которой золотистыми буквами выведены его фамилия и инициалы.

Я не горю желанием с утра портить себе настроение разговором с бывшим мужем, но раз уж так сложилось, что мы столкнулись, то лучше сразу разрешить некоторые вопросы.

Кравцов галантно открывает дверь и пропускает меня вперёд.

– Присаживайся, – жестом указывает на стул, стоящий с противоположной стороны его рабочего стола. Сам опускается в кожаное кресло. – Не люблю заниматься обустройством пространства, обычно часто меняю место жительства. Но здесь, похоже, придётся осесть надолго, надо бы переделать кое-что в кабинете, – взмахом руки указывает на увешанные картинами стены.

Странно, что прошлый хозяин кабинета не забрал их с собой.

А ещё очень странно, что бывший вдруг решил пооткровенничать со мной.

Не знаю, как ему, а вот мне это совершенно не нужно. И эта его фривольность в общении, она выбивает меня из колеи. Тот Демид, которого я знала, был менее болтлив, всё время думал только об учёбе.

И уж точно он не позволил бы себе так нагло пялиться на давно не принадлежащую ему женщину…

– Демид, – прочищаю вмиг пересохшее от волнения горло, – Вячеславович, я…

– Давай просто Демид, мы же нечужие, Вик? – опять дезориентирует меня одной невинной фразой.

– Нечужие, – подтверждаю глухо.

Не хочу принимать его правила игры, но и спорить с бывшим мужем не вижу смысла. Что-то мне подсказывает, что любое, опрометчиво сказанное мною слово, Демид обернёт в свою пользу.

– Сегодня мой первый рабочий день, по графику я работаю с девяти до четырёх, но Юля…

– Первый день? Здорово, может, отметим и моё назначение заодно? – подпирает рукой подбородок, заглядывая мне в глаза.

А я понять не могу, он меня сейчас клеить пытается или что?

– Демид, смею тебе напомнить, что мы в разводе, – ставлю бывшего на место.

Для меня противоестественно делать вид, что всё нормально, что так и надо, мы просто старые знакомые, которые спустя годы случайно встретились и теперь вынужденные работать бок о бок.

Я так не могу!

– Я помню, – мужчина мгновенно меняется в лице. – Мы в разводе. И у тебя дочь.

– Именно об этом я и пытаюсь поговорить. Мне Галина Сергеевна, старшая медсестра, разрешила после обеда приводить Юльку в клинику, но посоветовала прежде спросить у главврача, то есть у тебя, – киваю на мужчину.

– А утром, прости, она где находится? – спрашивает с любопытством.

– В школе.

– В школе?

– Да, в школе, а почему тебя это так удивляет? – не могу и не хочу обсуждать с Кравцовым своего ребёнка, но выбора мне никто не предоставляет.

– Да так, это ей лет семь получается? – грозно прищуривается, испепеляя меня пристальным взглядом.

Напрягаюсь. Эти уточнения про возраст дочурки совершенно ни к чему, не хватало ещё, чтобы Демид датой рождения поинтересовался. Он же мгновенно сложит два плюс два и поймёт, кто является отцом Юленьки.

– Да, почти семь, – отвечаю после небольшой паузы.

– Быстро ты, – качает головой.

И всё? Допроса на тему, какого числа родилась малышка и попыток провести «сложные» математические расчеты не будет?

Странно…

Неужели Демиду настолько плевать на меня: что раньше, что сейчас?

Нет, конечно, я не думаю, что мужчина все эти годы любил меня одну единственную, но всё же мы прожили вместе два года, сам же говорит, что нечужие.

– Так я могу?.. – интересуюсь осторожно.

– Да, конечно, бери дочку с собой, только она не должна мешать рабочему процессу, – переводит хмурый взгляд на экран раскрытого ноутбука, делая вид, что очень сильно занят.

– Спасибо, – коротко благодарю и торопливо покидаю кабинет главврача.

Закрываю за собой дверь снаружи и прижимаюсь спиной к прохладной стене, пытаясь собрать воедино разбредающиеся мысли.

Так, стоп!

Он сказал, что я быстро успела? Что успела?

Это про Юльку? Про неё он это сказал?

Не могу поверить!

Кравцов уверен, что дочка не от него, так что ли?

Надо же…

С одной стороны, немного обидно, что мужчина обо мне такого мнения, будто я едва получила развод, и тут же прыгнула в койку к другому.

Но как же всё просто становится…

Мне же теперь не нужно переживать и думать, как скрыть от бывшего свою дочурку. Бороться с совестью, которая всю ночь твердила мне о том, что отец имеет право знать о ребёнке.

Не имеет. Она не нужна ему, видно же, что даже мысли не допускает о возможном родстве.

Ну и пусть, так проще, зато теперь я могу не переживать, что бывший рискнёт забрать ребёнка. Ведь такая мысль тоже мучила меня с утра, но теперь я могу быть спокойна: мы с Юленькой Демида точно не интересуем.

Глава 5

Демид

Вика уходит, а после неё в мой кабинет начинается настоящее паломничество. Я решил не устраивать общую летучку в разгар рабочего дня, но в итоге каждый посчитал своим долгом заглянуть хотя бы на минуту, чтобы познакомиться.

Уж лучше бы я организовал летучку…

На работу времени практически не остаётся, я едва успеваю поручить подготовить списки тех, кто в наступающем году будет проходить аттестацию. На мне так же консультация персонала по медицинским вопросам, подбор и обучение специалистов.

При желании я тоже могу вести приём, но это не прямая моя обязанность, на первом месте – управление клиникой. В связи с этим работодатель предложил мне долю с бизнесе, чтобы промотивировать меня на долгосрочное сотрудничество.

И на днях я дам ответ, но только когда сам решу, готов ли я остаться в этом городе надолго.

А ещё вместе с предыдущим главным врачом ушла и его личная секретарша. Поэтому наговорившись с сотрудниками и оббегав полклиники, я вынужден сам делать себе чай. Кофе не пью по понятным причинам – вредно.

В кабинете какой-то старый чайник и ни одной чашки, пакетики тоже сомнительного качества.

М-да уж…

Звоню в регистратуру, трубку берёт Вика.

– Принеси в мой кабинет чай, – бросаю приказным тоном.

Да, я взвинчен немного.

– Чай? – переспрашивает с нескрываемым ехидством в голосе.

В студенческие годы я грешил употреблением кофе, наверное, бывшая жена помнит об этом.

– Да, зелёный, – отвечаю чуть мягче.

Спустя десять минут Виктория появляется на пороге моего кабинета. Волосы, которые утром струились по плечам и пояснице теперь собраны в высокий хвост. На лице – лёгкий макияж, которого несколько часов назад тоже не было. Интересно, для чего вдруг прихорашиваться вздумала?

Внутренний голос твердит, что это нормально, Вика – лицо клиники, она первая, кто встречает пациентов, и должна выглядеть хорошо.

Но старое, давно позабытое чувство, которое я похоронил вместе с нашим браком, снова напоминает о себе. Ощущаю лёгкий укол ревности, правда, не думаю, что он связан с реальными чувствами, я ведь давно забыл бывшую.

Да, вчера я позволил себе маленькую слабость, когда вечером рассматривал фотографию Вики, но утром быстро пришёл в себя и понял, как глупо жалеть о человеке, который тебя давно забыл.

– Твой чай, – цедит сухо бывшая, опуская на стол блюдце с чайным бокалом.

– Спасибо, – делаю глоток, не сводя взгляда с женщины.

Неожиданно ловлю себя на мысли, что не могу адекватно оценить Ромашкину. Она ведь Ромашкина? Вряд ли осталась с моей фамилией, впрочем, кольца на пальце нет, скорее всего, с отцом дочки она не расписана.

Надо бы заглянуть в личное дело…

Продолжаю смотреть исподлобья на Вику, изучаю стройное тело, скрытое под свободной медицинской формой. Умом я понимаю, что она обычная: без современного тюнинга в виде наращенных ресниц и накачанных губ, да и грудь того же размера, что была раньше.

Но глаз всё равно оторвать не могу, Вика по-прежнему кажется мне красивой, не такой, как остальные женщины. И это неправильно, я не должен рассматривать её под таким ракурсом.

– Убери, отвратительный чай! – с грохотом возвращаю наполовину пустой бокал на блюдце.

Я злюсь и свою злость вымещаю на бывшей, потому что в отличие от меня, Вика с лёгкостью смогла забыть про наш брак практически сразу, раз так быстро завела ребёнка от другого мужчины.

По срокам Юля могла бы быть моей дочкой, но, увы, это невозможно…

– Ты же сказал «спасибо», а теперь говоришь, что чай отвратительный? – зло прищуривается, поймав меня на слове.

Да уж, логика в её присутствии меня тоже подводит.

– Ты плохо слышишь? – я закипаю.

Столько лет учился быть хладнокровным, и в одночасье все мои старания пошли насмарку.

– Я хорошо слышу, и вас, Демид Вячеславович, я услышала, в следующий раз для вас Даша чай сделает, – фыркает и разворачивается, чтобы уйти, но прежде забирает блюдце с бокалом, на который я жадно смотрю, жалея о том, что не допил до конца.

На самом деле чай отличный.

– Ничего подобного, – выхожу из-за стола и во мгновение ока оказываюсь рядом с бывшей. – Я сам буду решать, кто мне будет приносить чай, до тех пор пока не найду личную секретаршу…

– В таком случае, советую вам поскорее найти человека на эту должность, потому что я давно не страдаю альтруизмом и не собираюсь выполнять обязанности, которые не входят в перечень оговорённых заранее, – чеканит холодно.

– Ах, всё дело в оплате, – ухмыляюсь, вздёргивая одну бровь.

Моя Вика никогда не была меркантильной, но если новая версия бывшей жены любит деньги, то так даже проще. Мало ли, что мне ещё от неё понадобится, и за что я буду готов заплатить.

– Мне нужно работать, – Ромашкина продолжает играть роль холодной стервы, но в её светлых глазах я замечаю едва промелькнувшую растерянность.

Неужели это всё напускное?

– Я ещё не всё сказал, – перехватываю тонкое запястье и дёргаю на себя, не позволяя покинуть мой кабинет.

Вика недоумённо смотрит сначала в место соприкосновения наших рук, потом переводит взгляд на моё лицо. Внутри всё закипает, меня окатывает волной жара, и единственное, чего сейчас хочу – поцеловать эту женщину.

Жёстко, без былой нежности, так, чтобы она тоже прочувствовала моё состояние. Чтобы ощутила, как я сгораю рядом с ней в этом безумном огне, и сама сгорела вместе со мной.

Скрипнув зубами, отворачиваюсь. Не позволяю себе эту маленькую слабость, иначе упаду в глазах бывшей жены окончательно и бесповоротно, а нам ещё работать вместе. Мой авторитет перед подчинёнными должен быть непоколебим.

Пожалуй, с этого и стоит начать…

– Вика, нам предстоит работать бок о бок, может, мы как-то постараемся забыть прошлое и сосредоточиться на общей цели? – предлагаю дипломатично.

– Общая цель? – красивые глаза округляются, а взгляд становится убийственно-злым. – Запомни, Кравцов: у нас с тобой нет никаких общих целей. Абсолютно! – проговаривает недовольно.

Её категоричность ранит меня не на шутку. Я не видел бывшую столько лет, но сейчас чувствую себя перед ней уязвимым.

Я словно один сплошной оголённый нерв.

Сильный и успешный, в одночасье я стал слишком слабым, а во всём виновата эта блондинистая стерва, которая одним только невинным взглядом разрушила мой крепкий, устоявшийся мир.

– И отпусти, в конце концов, мою руку! – пытается вырваться, но её физическая сила перед моей – ничто.

Я продолжаю удерживать женщину возле себя, и даже больше – я придвигаюсь к ней вплотную, оставляя между нашими лицами ничтожно маленькое расстояние.

– Признайся, – выдыхаю в её слегка приоткрытые губы, – что ты тоже это чувствуешь, – последние остатки сил покидают меня, руки перестают слушаться, и костяшками пальцев я касаюсь бархатной щеки.

Желание разрядами тока разносится по телу, дыхание сбивается, перед глазами стелется туман.

Я. Её. Хочу.

Это что-то за гранью моего понимания, на смену привычной адекватности приходит жгучая страсть, бороться с которой не остаётся сил.

Да, мне нужно это, хотя бы раз, чтобы самому себе доказать, что всё в прошлом.

– В своём уме? – Вика отпихивает мою руку и делает несколько шагов, отступая. – Держи руки при себе, Демид, – фырчит дикой кошкой, ещё больше распаляя меня.

Ещё немного, и я точно сорвусь, но нет…

Не успеваю, потому что бывшая увеличивает расстояние между нами, всё больше отдаляясь к противоположной стене.

Перед глазами вспышкой проносится момент из нашего общего прошлого, когда ещё будучи зелёной студенткой Вика проходила практику в одной из городских больниц, где я на тот момент был интерном.

Ночная смена, и тесная подсобка в полном нашем распоряжении.

Как сейчас помню, что тогда на Вике был лёгкий белоснежный халатик, половину пуговиц на котором я беспощадно оторвал в порыве страсти.

– Демид, – мелодичный, но испуганный голос выдёргивает меня из воспоминаний, – перестань на меня так смотреть.

Если бы это было так просто…

Идиот. Думал, что смог забыть, но оказывается, только себе сделал хуже. Теперь с ума сойду, если не закрою этот долбанный гештальт.

– Планируется корпоратив, – выдаю первое, что приходит в голову.

Мне бы сейчас не помешало в бассейн с ледяной водой окунуться, чтобы хоть немного остыть. Или, в крайнем, случае, в огромный снежный сугроб.

– Что? – Вика хмурит тонкие брови.

– Планируется копроратив ориентировочно через неделю. Новый год, – развожу руками, – приходи, если муж отпустит.

Стараюсь держать себя в руках, но вся моя выдержка трещит по швам. Становится тошно от одной только мысли, что Вика может принадлежать другому мужчине.

– Муж? – женщина смотрит на меня удивлённо, явно недоумевая, почему я вдруг решил сменить тему.

– Ну да, у Юли же есть отец? – словно мазохист со стажем, я продолжаю этот болезненный для меня допрос.

Боюсь услышать ответ, хотя почти на все сто процентов уверен в том, что он будет положительным.

– Есть… – тянет неуверенно бывшая жена.

В глазах мелькает растерянность, но причины её состояния я понять не могу. Только предположить: быть может, после моего отъезда Вика сошлась с кем-то из моих бывших друзей?

А что? Была парочка экземпляров, которые завистливо облизывались на мою женщину, пока мы были в браке, и вполне могли подкатить к ней после развода.

Вот только, если мне не изменяет память, Вика ни на кого из них не смотрела так, как смотрела на меня.

– О времени мероприятия сообщу позже, можешь вместе с мужем…

– Демид, – делает шаг в мою сторону, прерывая пламенную речь. Становится вплотную. – Неужели ты думаешь, что после тебя я могла на те же грабли наступить? – щёлкает меня по носу циничностью своих слов.

Больно. Очень.

– Я не замужем, – сообщает с тайной грустью в голосе.

Но есть и светлая сторона во всём этом: теперь я знаю, что Вика одна, и этот факт приятно тешит моё самолюбие.

Глава 6

Пулей вылетаю из кабинета главного врача, мысленно обещая себе больше ни под каким предлогом не являться туда.

Сумасшедший!

Думает, я не поняла ничего?

Да он меня не просто раздел глазами, он меня прямо там и поимел в своём кабинете. Мысленно, разумеется, но это тоже никуда не годится.

Чтобы хоть немного успокоиться, делаю несколько глубоких вдохов и выдохов, и только потом возвращаюсь к своему рабочему месту.

– Даш, мне дочку из школы забрать нужно, я постараюсь быстро, – умоляюще смотрю на коллегу.

Конечно, мне разрешили приводить Юленьку на работу, но подменять меня в любом случае Дарье, поэтому уйти молча я не могу.

– Хорошо, – кивает девушка.

Торопливо накидываю пальто и убегаю из клиники.

На маршрутке доезжаю до школы. Детей ещё не отпустили, видимо, я немного раньше приехала, поэтому, пользуясь случаем, забегаю в супермаркет напротив школы, и покупаю шоколадку для Даши. Хочу поблагодарить девушку за то, что вошла в моё положение. Могла бы возмутиться и отказаться в одиночку работать, ведь я в итоге буду отсутствовать целый час, ещё и во время самого массового наплыва пациентов.

Чувствую себя марафонцем, когда вместе с дочкой вбегаю в двери клиники. Так спешу, что не замечаю, как врезаюсь во что-то большое и твёрдое.

– Простите, – извиняюсь, потирая ушибленный лоб.

Поднимаю взгляд и шокировано хлопаю глазами.

Высокий темноволосый статный мужчина внимательно рассматривает меня, видимо, тоже не до конца осознавая происходящее. На нём белоснежный медицинский халат, а на шее небрежно висит фанендоскоп.

Юленька уже успела прошмыгнуть за стойку к Даше, а я даже с места сдвинуться не могу.

– Денис? – спрашиваю пересохшими губами.

Быть может, я обозналась?

– Денис Максимович, – окликает мужчину Дарья, развеивая мои сомнения, как пепел.

Девушка вручает ему какие-то папки, что-то попутно объясняя, а я продолжаю таращиться на возмужавшего парня, который когда-то учился вместе со мной в университете.

И не просто учился: Ден ухаживал за мной, но я предпочла ему Демида.

– Ты работаешь здесь? – выпаливаю, совершенно позабыв о нормах приличия и субординации.

– Вика? – Денис прищуривается, будто не узнал меня, но я не думаю, что так и есть на самом деле. Я ведь не особо изменилась за эти годы.

– Угу, – киваю с улыбкой.

Не знаю почему, но я рада увидеть старого знакомого.

– Ничего себе! – восклицает, отмирая и загребая меня в крепкие объятия. – Да, я здесь работаю, давно уже, а тебя каким ветром занесло?

Странно так, мы ведь не очень хорошо расстались в своё время. Между нами не было ничего никогда, я отвергала любые знаки внимания со стороны Дениса Щеголькова. И он должен быть обижен на меня за это, но похоже, Ден оказался не из злопамятных. Конечно, я не делала ему никакого зла и никогда не давала ложных надежд.

– Я тоже теперь здесь работаю, – смущённо улыбаюсь.

И как мы с ним утром разминулись? А может, Ден работает после обеда, и только пришёл в клинику? Тогда это всё объясняет.

– Странно, а ты в каком кабинете ведёшь приём? Я тебя не заметил почему-то, правда, сегодня не было летучки, новый главный не соизволил…

– А я не в кабинете, – прерываю речь мужчины, не желая ни слова слышать про Демида. – Я в регистратуре.

– В смысле? Ты же училась…

– Да-да, я училась, – горько усмехаюсь, – но даже ординатуру не окончила, а ты же сам понимаешь, при таких условиях выбор у меня невелик. Я работала участковым терапевтом, но там не сложилось, а крутить носом, когда есть возможность…

– Я понял, – теперь Денис меня перебивает. – Обещаю, что по старой дружбе, как только освободится подходящее место, я лично поговорю с генеральным, чтобы тебя перевели на нормальную должность, – добавляет торжественно.

Щегольков всегда любил громкие слова и обещания в отличие от того же Кравцова, который вообще большую часть времени предпочитал молчать. И когда-то мне это даже нравилось в нём, ровно до того момента, пока всё не пошло крахом.

Возможно, нам с Демидом в своё время нужно было просто поговорить…

– Не стоит, меня всё устраивает, – тряхнув головой, прогоняю мысли о бывшем муже, – но всё равно, спасибо за заботу.

Делаю несколько шагов к своему рабочему месту, но не успеваю дойти до стойки регистратуры. Замираю.

Чувствую, что кожа спины горит от пристального взгляда посторонних глаз.

Выдыхаю, обнаружив, что это всего лишь Щегольков.

Ден продолжает стоять посреди приёмной, одной рукой придерживая папки, которые ему вручила Даша, а второй поглаживая небритый подбородок.

Меня так и порывает спросить у него, зачем он уставился, и теперь бессовестно разглядывает меня. Но это будет резко и невежливо, поэтому я стараюсь из последних сил держать себя в руках.

– Надо же, – выдыхает Ден, – не изменилась совсем.

Он говорит что-то ещё, но я его уже не слышу, потому что всё моё внимание привлекает стоящий позади Щеголькова Кравцов. Он испепеляет взглядом меня, периодически простреливая глазами спину Дениса.

Зато теперь мне понятно, почему у меня кожа горела: это не из-за бывшего однокурсника, нет. Всему виной Демид, который теперь, кажется, будет подстерегать меня на каждом шагу.

Не пойму, у этого мужчины других дел нет что ли?

– Дядя врач! – совершенно не вовремя из-за стойки выныривает Юлька.

Она подбегает к Демиду, а я непроизвольно зажмуриваюсь, боясь увидеть самое страшное. Не хватало ещё, чтобы дочка кинулась обнимать постороннего мужчину, который ей, конечно же, совершенно не посторонний.

Но ни Демид, ни Юля об этом ведь не знают. Зато я знаю, какое впечатление Кравцов произвёл на девочку – она мне утром все уши прожужжала про дядю врача.

– Добрый день, принцесса, – бархатистый голос заполняет пространство приёмной.

Я открываю глаза и вижу, как Кравцов пожимает ручку моей малышки.

Из груди непроизвольно вырывается вздох облегчения. Не объятия, и на том спасибо.

Замечаю, что Денис уже успел покинуть приёмную. Видимо, заметив Демида, не захотел с ним общаться. Уверена, что мужчины уже в курсе того, что будут теперь работать вместе, но не думаю, что кто-то из них способен забыть то, что было в прошлом.

– Ты уже обедала? – спрашивает Демид у Юленьки. – Или согласишься составить мне компанию? – хитро прищурившись, подмигиваем моей дочке.

Каков наглец, как смеет действовать через ребёнка? Что вообще в мыслях у этого мужчины, и что он задумал?

В голове – ни одной идеи, и от этого становится ещё страшнее…

– Мама, можно? – спрашивает меня дочурка.

В глазах пляшут хитринки, и я, как обычно, не готова ей отказать.

Не готова, но сделаю это.

– Нет, – строго смотрю на Юлю.

– Но мамулечка, – округляет глазки и складывает ладошки в умоляющем жесте. – Пожалуйста-пожалуйста…

– Юля, нет! – поднимаю ладонь вверх, прерывая пламенную речь дочери.

Это уже ни в какие ворота.

Девочка сникает, но больше не спорит со мной, понуро опускает голову и рассматривает рисунок на гранитной плитке.

– Домашняя тиранша, – шепчет мне практически в ухо Кравцов.

Отшатываюсь от него, словно от заразного.

– По-твоему, для матери нормально отпустить ребёнка с незнакомым мужиком? – фыркаю, вспыхивая мгновенно.

– Я незнакомый? – набычивается Демид.

– Для неё – да! – продолжаю твёрдо стоять на своём.

– Так пообедаем вместе, в чём проблема, – хмыкает мужчина.

Как у него всё легко и просто, ну, надо же!

– У меня обед только через час, – вру беззастенчиво.

На самом деле у нас с Дашей обед – понятие довольно расплывчатое. Когда появится свободное окошко, тогда мы и сможем пообедать по очереди. А то, что прописано в трудовом договоре это так, формальности, на которые никто не смотрит.

– Вика, ты можешь идти, если нужно, – встревает в разговор моя напарница.

Конечно, весь концерт у неё на глазах разворачивается.

– Нет-нет, – натянуто улыбаюсь девушке, не зная, как подать сигнал.

Мы только начали работать вместе, и если я начну подмигивать или предпринимать какие-либо ещё действия, вряд ли Дарья поймёт меня.

– Я и так отлучалась, теперь твоя очередь, – пытаюсь убедить упрямицу.

– А я перекусила уже, – она широко улыбается в ответ, ставя меня в тупик своей настойчивостью.

Неужели догадалась, что нас с Демидом связывает что-то, и поэтому так ведёт себя?

Сводница.

Впрочем, к этому надо быть готовой, ведь шило в мешке не утаишь, а информацию о том, что мы с Кравцовым в разводе – тем более. Уверена, что коллектив узнает вскоре обо всём, даже при условии, что я рассказывать об этом никому не собираюсь.

– Мам, – шепчет Юля, улавливая моё растерянное состояние.

Вразумительные аргументы закончились, и как послать бывшего мужа вежливо, я не знаю. Особенно, не представляю, как сделать это на глазах у посторонних людей.

Ещё и пациенты в очередь выстроились, устраивать разборки при них – за гранью.

– Ладно, – обречённо выдыхаю. – Только место выбираю я, кафе напротив клиники, думаю, будет в самый раз, – это я уже говорю Демиду.

– У тебя настолько испортился вкус? – морщится бывший, когда мы останавливается рядом с тем самым кафе, в котором я предложила пообедать.

– Как-то так, – отвечаю расплывчато.

Жаловаться на финансовые проблемы Кравцову я не собираюсь.

– Извини, но нет, – резко дёргает головой, берёт Юльку за руку и возвращается вместе с ней на парковку перед клиникой.

Мне остаётся только семенить следом, потому что устраивать скандал при ребёнке я не буду. Юля уже всё прекрасно понимает.

– Ух ты! Мам, глянь какая машинка! – дочурка восторженно кивает на приветливо моргающий фарами огромный джип.

– Утром я видел по дороге небольшой ресторанчик, внешне он выглядел вполне прилично, – сообщает Демид, помогая при этом Юле забраться на заднее сиденье автомобиля. – Надеюсь, кухня там тоже не разочарует.

– Я не поеду в ресторан, – произношу негромко, как только Кравцов закрывает дверь за Юлей.

– Как пожелаешь, – отмахивается от меня и направляется в сторону водительской двери.

– Демид, – меня ударяет током, когда я сама хватаю бывшего мужа за руку.

Между нами коротит даже от невинных прикосновений, внутри загорается пламя, когда мужчина переводит на меня свой взгляд. Тёмные глаза будто видят меня насквозь, кожа покрывается мурашками, а тело противоречиво вздрагивает, словно от холода.

– В чём проблема, Вика? – Кравцову удаётся сохранять равнодушное выражение лица. Он лишь легонько дёргает бровью, глядя на меня исподлобья. – Я уже пообещал ребёнку, ты тоже согласилась поехать на обед, как будешь объясняться перед дочкой?

Этот гад слишком хорошо знает меня, и даже спустя почти восемь долгих лет разлуки, умудряется бить по больному. Попадает в точку, когда говорит о дочурке, будто уже догадался, что я не из тех матерей, которые способны разочаровать своё дитя.

– Это просто обед, который ни к чему тебя не обязывает, – продолжает уговаривать. – Считай это небольшой компенсацией за инцидент в моём кабинете. Я был не прав, – признаётся мужчина.

Это так неожиданно. Не то, чтобы прежний Демид был отъявленной скотиной, неспособной признавать свои ошибки. Скорее, он просто предпочитал их не обсуждать, а тут практически извиняется.

– Хорошо, – соглашаюсь в противовес внутренним протестам, и скрываюсь в салоне дорогущего автомобиля.

Юленька всю дорогу весело щебечет, рассказывая о том, что сегодня произошло в школе. В разговоре она вновь упоминает того мальчика, который её вчера толкнул.

Я-то знаю, что инцидент уже исчерпан, и детей рассадили, а вот до увлечённого дорогой Демида это доходит не сразу.

– Нужно поговорить с родителями мальчишки, – бросает негодующе. – Я могу…

– Демид, – перебиваю мужчину, – а давай ты свою могучесть где-нибудь в другом месте будешь отрабатывать. Не на нас с дочкой, ладно? – произношу негромко, но доходчиво.

Надеюсь, до бывшего дойдёт, что лезть к нам с Юленькой не стоит, не совсем же он твердолобый, в конце концов.

Глава 7

Демид

Мы сидим в ресторане и ждём свой заказ.

Как раньше…

Правда, в прошлом нас было двое, а не трое, и вместо ресторана было простенькое кафе. Большего позволить себе мы не могли, потому что все силы и ресурсы уходили на учёбу. И понять теперь, почему Вика работает в регистратуре, когда несколько лет жизни отдала медицинскому университету, я не могу.

Можно, конечно, спросить у бывшей об этом, только вряд ли она так сразу захочет открываться передо мной, и так ершится всё время, словно ёжик.

Меня отвлекает телефонный звонок, но даже разговаривая с генеральным директором клиники я не отвожу взгляда от девчонок. Вика старательно сосредоточила всё своё внимание на моросящим за окном дожде, а Юленька с интересом рассматривает меня.

– Я вернусь примерно через час, – цежу сдержанно.

Сам бы и за полчаса пообедал, но не хочу подгонять и торопить ребёнка.

– Тебе нужно ехать? – сложив руки под аккуратной грудью, Вика пытается демонстрировать мне своё равнодушие.

– Ничего страшного, подождут, – отключаю звук и убираю телефон в карман пиджака.

Официант приносит заказ и с сожалением сообщает, что выбранный Юлей десерт будет готов не скоро.

– Пусть подготовят сразу на вынос, – выдаю недовольно.

– Здорово! – девочка хлопает в ладошки, стоит только официанту отойти от нашего столика.

– Чему ты радуешься? – удивлённо смотрю на ребёнка.

Бросаю короткий взгляд на Вику, но она никак не реагирует, будто и без лишних объяснений понимает, что к чему.

– Я радуюсь тому, что теперь мы сможем уехать раньше, если я не буду здесь кушать десерт. Ты же торопишься, – выдаёт рассудительно, вопреки всем замечаниям матери продолжая обращаться ко мне на «ты».

Вика злится из-за этого, а я прячу смешок в кулаке, потому что мне такое положение дел, охренеть, как нравится.

– Хм, – тяну задумчиво, – это, конечно, хорошо, но ты ведь не сможешь сразу попробовать свой десерт. И всё равно радуешься? – пытаюсь понять, в чём подвох.

– А это такая игра, – радостно сообщает принцесска.

– Юль, Демиду Вячеславовичу это неинтересно, – встревает в наш разговор Виктория.

– Ничего подобного, – отмахиваюсь от бывшей жены.

Я только хотел мысленно порадоваться тому, что она стала гораздо спокойнее, чем была в прошлом. Материнство однозначно украсило Вику и внешне, и слегка видоизменило характер.

Но сейчас она опять пытается вредничать и спорить, а меня это и раздражает, и заводит одновременно.

Я бы с ней ух, как поспорил бы…

Но только не при ребёнке.

– Юленька, расскажи мне про свою игру, – сосредотачиваю всё внимание на ребёнке, намеренно игнорируя Вику.

Мне так нравится наблюдать за тем, как она злится в моём присутствии. Раз я вызываю у неё эмоции, значит, небезразличен этой женщине, так ведь?

– Ага, сейчас расскажу, – едва ли не подпрыгивает на месте девочка, поднимается и пересаживается ко мне поближе. – Эту игру мы с мамой подсмотрели в одной книжке, – начинает малышка посвящать меня в свои детские тайны.

Так непривычно общаться с ребёнком, особенно таким непосредственным, но при этом достаточно рассудительным. Юлька умудряется веселиться, как маленькая, но при этом иногда ведёт себя, словно уже совсем взрослая.

Никогда не любил детей, более того, я их просто не замечал. Но эта малявка невольно привлекает внимание, да что там! Она меня будто гипнозом удерживает возле себя.

Не знаю, быть может, всё дело в том, что Юля очень похожа на свою мать? Возможно, так, но в любом случае, я бы тоже хотел, чтобы у меня был такой прелестный ангелочек, а Вике очень повезло.

И всё-таки, кто же отец малышки? Как мне это выяснить ненавязчиво?

Пока я брожу в дебрях собственных мыслей, Юленька продолжает весело щебетать, нагружая мой мозг тонной разнообразной информации.

– Подожди, – прерываю девчушку взмахом руки, – не совсем понял: радоваться, когда происходит что-то плохое, так? – переспрашиваю, до последнего надеясь получить отрицательный ответ.

– Да! – светится от счастья девочка.

В горле встаёт горький ком, и я с переполняющей меня бурей эмоций во взгляде смотрю на Викторию. Это слишком сложно, и ни один избалованный ребёнок, который с детства имеет всё, что пожелает, не станет играть в подобную игру.

Поэтому вывод напрашивается один: жизнь у обеих Ромашкиных – не сахар. И то, что Вика дала дочке свою девичью фамилию, а это я уже успел выяснить, пока был в клинике, говорит о том, что с отцом они явно не общаются.

– Замечательная игра, – хриплю не своим голосом.

Дрожащими руками наливаю в стакан воду из графина и залпом выпиваю её. Моя реакция пугает меня же самого, потому что я, в первую очередь, врач – с холодным и расчётливым умом. И руки у меня не дрожат обычно, как у пропитого алкоголика.

– Да, мы с мамочкой тоже очень её любим, – Юля не замечает накалившейся обстановки, зато Вика заметно меняется в лице.

Взгляд женщины упирается в пол, а я неожиданно для самого себя понимаю, что с лёгкостью считываю её состояние. И с трудом давлю в себе порыв хоть как-то утешить бывшую жену: если не обнять, то хотя бы взять за руку, сжать хрупкую ладошку в знак поддержки.

И почему я был уверен, что после нашего расставания Вика сможет построить шикарную карьеру и стать успешным врачом, сбросив ненужный балласт в виде наших непростых отношений?

Мне даже в голову не могло прийти, что жена бросится во все тяжкие, родит ребёнка вне брака и забьёт на образование. Она была очень талантливой, учёба в меде ей давалась легко, и перспективы открывались перед Викой самые неплохие.