Я тебя не отпущу… бесплатное чтение

Эльвира Осетина
Я тебя не отпущу…

Пролог

— Ты думаешь, что это игра, — не спрашивает, а утверждает он, зарываясь пальцами в мои волосы, поворачивая мою голову, и заставляя смотреть себе в глаза, — но для меня, это не игра, это образ моей жизни. Я привык всё и всегда держать под контролем. Я привык всё решать сам, и брать на себя ответственность за свои решения, потому что я просчитываю их от и до. Я думаю о будущем, — он делает паузу и смотрит так проникновенно, что хочется поверить, хочется плюнуть на всё, что было между нами, на то, что он делал со мной все это время, поверить и простить. А он, дождавшись моей реакции, тихо и с болезненным надрывом добавляет: — О нашем будущем, Лена.

Я резко вырываюсь, потому что не желаю слушать то, к чему он в который раз пытается меня подвести.

Но Антон хватает меня рукой за горло и притягивает к себе, чуть сдавливая. В его глазах лютое бешенство и злость.

— Я разве позволял тебе встать Лили? — шипит он мне прямо в губы.

— Прекрати, — зло отвечаю я, хватаясь за его предплечье обеими руками, и пытаюсь вырываться. — Не желаю этого слышать. Не желаю! Слышишь! Не хочу! — уже кричу я, и пытаюсь ударить его по лицу. Но ничего не получается, он ловит второй рукой меня за предплечье, и отводит в сторону. Твою мать! Какой же он сильный! Я пытаюсь поцарапать его другой рукой, но он успевает вовремя убрать свою руку от моего горла, наконец-то освобождая мою шею, и я пытаюсь встать, но не успеваю, Антон делает бросок, и заваливает меня на кровать, придавливая всем своим телом. Руки поднимает вверх, скрещивает вместе над головой, и сдавливает одной рукой, второй же, ловит мой подбородок, и стискивает его. Я в ловушке. Его ловушке. Не могу пошевелить ни телом, ни ногами, ни руками, ни даже головой. Он впивается в меня своим холодным яростным взглядом, и жестко повторяет свой вопрос:

— Я разве позволял тебе встать Лили?

Я в тихом бешенстве, не могу вырваться, и от этого начинаю млеть. Внутри все воспламеняется. Этот взгляд, этот тон. Он заводит меня и делает безумной нимфоманкой. Покладистой шлюхой. Его личной шлюхой. Позволяющей своему хозяину делать все, что он пожелает.

Его лицо приближается к моему, я чувствую его дыхание на моих губах. Смотрю ему в глаза, а внутри легкой пушистой лапкой начинает царапать коготком страх.

— Я не могу быть с тобой! — произношу я, последнюю спасительную фразу, и чувствую удар по лицу.

Мне не больно, он никогда не бьет больно, но ужасно обидно, унизительно, и досадно, потому что я чувствую, как мои половые губы увлажняются, а в низу живота становится жарко. Так жарко, что я не сдерживаюсь и из моего горла вырывается тихий стон, а веки становятся невероятно тяжелыми.

Он вновь ловит мой подбородок, сжимая его пальцами до боли. Чувствую завтра будут синяки от его пальцев, но эти мысли еще сильнее возбуждают меня. Я больна… безумно больна Антоном….

— Отвечай, на заданный вопрос, — зло цедит он сквозь зубы, и опять бьет меня по щеке, тыльной стороной ладони.

— Нет любимый, — говорю я, чувствуя, что вновь капитулирую, в который раз…

— Ты будешь наказана, — говорит он очень тихо. А я пугаюсь его тона, потому что знаю, что, когда Антон говорит таким тихим голосом, это означает, что он не на шутку зол.

А злить Антона нельзя, совсем нельзя.

Внутри все сжимается от страха.

— Не надо Антон, — шепчу я.

— Надо, потому что я делаю это ради нас обоих. Ты мне потом, еще спасибо скажешь, когда поймешь, что я был прав. Когда я заставлю тебя это понять!

Он освобождает меня, но я ни на столько наивна, чтобы расслабляться, и поэтому, когда он резко переворачивает меня на живот, я уже готова. Потому что… теку… и выгибаюсь, как кошка, поднимая попку.

Он резко раздвигает мои ноги, подныривает ладонью под живот и приподнимает меня так, что моя попка оттопыривается к верху. А я, как зачарованная жду и боюсь своего наказания, прижавшись головой и грудью к матрасу, комкаю от нетерпения пальцами простынь и дышу с надрывом и жадно…

Его член врывается в меня, неожиданно, резко и зло. Он входит полностью, не давая мне привыкнуть и начинает двигаться… нет, не так, вколачивать свой член в меня.

Я зубами кусаю простынь и изгибаюсь навстречу. Наши тела врезаются друг в друга, я слышу хлюпающие шлепки.

Все исчезает из моей головы. Рамки стираются. Любые фобии, страхи, стеснение, стыд, обиды, неловкость, все уходит. Моя главная и единственная преграда в наших отношения, рушится в этот момент. Остаются лишь голые инстинкты. Я — его! Я принадлежу, только лишь ему, а он принадлежит мне. Мы словно одно целое, сливаемся в похотливом танце. Взбираемся на пик удовольствия с каждым ударом, с каждым полу-стоном, полу-хрипом. Все выше и выше к небу! И взрываемся миллионами звезд, присоединяясь к остальным миллиардам, что находятся в бесконечной вселенной. И ощущаем себя маленькими ничтожными песчинками в великом бытие…

Антон падает рядом со мной, притягивает к груди, и крепко обнимает, так, что не вырваться.

— Всё, спим!

Я закрываю глаза, и проваливаюсь в пустоту.

1 глава

Разговор в социальной сети:

“- Привет мам! Как у тебя?

— Да нормально у меня все, ты как?

— А со мной, что будет?) Учусь на первом курсе, скоро летняя сессия;)

— Я не об этом дочь, ты же знаешь…

— Да все хорошо у меня мамуль. Папа с работой на лето все уладил, но это ты и так знаешь, других новостей нет.

— Наташ, ну зачем тебе эта работа? Может ну её? Приезжай домой, в июле на Байдахэ съездим, я как раз в отпуск…

— Мам, мы же обсуждали уже. Папа не просто подработку нашел, это мое будущее место работы, ты же понимаешь, как тяжело в Москве вообще зацепиться, а если отец решил хоть как-то помочь, то я готова. Ну не хочется мне прозябать в нашем мухосранске,

— Нормальный у нас город((Даже метро есть…

— Мам ну это я образно, ты же понимаешь? *глазки котика из Шрека* Я и тебя потом заберу, тоже тебе тут работу найдем, или вообще не будешь работать, а там глядишь в Германию…

— Мда… планы у тебя Наполеоновские))

— Ты же знаешь, что я хочу уехать, мы не раз с тобой об этом говорили… И вообще, я уже спать хочу.

— Не обижайся, я просто переживаю.

— Ты бы лучше своей личной жизнью занялась. А не о совершеннолетней дочери переживала.

— Да ну перестань, какая личная жизнь? Мне уже 37, скоро внуков нянчить…

— На внуков в ближайшие десять лет не надейся! Я пока квартиру собственную не куплю и стабильную работу не найду, даже близко не буду задумываться. А ты не прибедняйся. Выглядишь ты шикарно, на лице морщин нет, одеваешься, хоть и строго, но всегда со вкусом. Миниатюрная, на куколку похожа. Ты красавица у меня мам. Уж поверь, я то знаю. Мои новые друзья все думают, что ты моя младшая сестра, когда я им нашу фотку с выпускного показываю)))

— Не преувеличивай.

— Ну, а что? Я выше тебя на целую голову и кость у меня крупнее. Я же в родню отца пошла.

— Что за глупости, ты у меня красотка!

— Ага, кровь с молоком((

— Натулька, перестань, я надеюсь ты там себя голодом еще не заморила?

— Нет мам, жру, как лошадь, ты же меня знаешь.

— Хватит уже себя ругать доча…

— Я не ругаю, я просто констатирую факты. И вообще нефиг меня с темы сбивать!

Сейчас, когда я уже не мельтишу перед твоими глазами, самое время заняться собственной жизнью!

— Ну кого и где я найду?

— Ты хочешь, чтобы я тебе очередную лекцию прочитала, как и где знакомиться?

— Не надо, я все помню))

— Мам, ты уже десять лет одна, даже любовника ни разу не заводила, с тех пор, как отец ушел. Это же и для здоровья плохо. Я тебе сейчас статью отправлю в интернете нашла. Там говорится о том, что женщина должна заниматься сексом не менее трех раз в неделю!

— Три раза в неделю! Ты с ума сошла? *смайлик с выпученными глазами*

— Не перестану! Пройди по ссылке прочитай! Эту статью врач гинеколог пишет. Там все очень серьезно! Вплоть до развития раковых заболеваний!

Да и вообще, у меня тут в Москве своя жизнь начинается, ты не сможешь совсем одна, я тебя знаю, тебе всегда нужно о ком-то заботиться…. Я тебе благодарна, за то, что ты меня растила, за то, что не опустила руки. Но мам! Ты же понимаешь, что я от своих планов не отступлюсь…

— Да, понимаю((

— В общем так, чтобы на этих же выхах сходила на свидание, иначе я не буду с тобой разговаривать! И я позвоню и спрошу у бабы Даши, ходила ты куда-нибудь вечером или нет, потому что с тебя станется еще наврать!

— Хорошо….(((

— Все, спокойной ночи мам, чмоки-чмоки!!!"

Тоскливо вздохнув, перехожу по ссылке, что отправила мне дочь.

В принципе ничего нового я для себя не увидела. Анна Игоревна — мой гинеколог, мне говорила тоже самое, когда я была у нее на приеме несколько месяцев назад. Вот только я так не могу… Секс три раза в неделю. Нет, секс я люблю, точнее любила, когда жила с Берцевым. Но потом, уже ни с кем не могла. И не потому что любила, нет, любви после его предательства я к нему уже не испытывала, только обиду и злость. Просто… вот так пойти, с кем-то познакомиться не было сил, и вообще, казалось чем-то неприятным на тот момент. А позже, когда оценила прелести свободной жизни, как-то вообще, даже желания не было кому-то вновь позволять забираться в мое сердце.

Я же не умею, просто тело отдавать… мне же еще душа нужна. Чтоб поговорить о чем-то с человеком было, чтобы нравился чем-то… Знаю, слишком многого требую, но на меньшее не согласна. Вот такая я максималистка!

Закрыв браузер и выключив компьютер, беру сотовый и начинаю названивать подругам. С Наташки станется еще дуться на меня. А так, я в гости к кому-нибудь на чай с тортиком схожу, все равно дома одной тоскливо сидеть, хоть вставай и на работу иди…

Хмыкнув на собственные мысли, выбираю знакомое имя и нажимаю на дозвон.

Через пятнадцать минут разговоров с тремя моими постоянными подругами, на душе заскреблись кошки.

Не, они в гости зовут, без проблем, только в гости — это на дачу, стоять к верху жопой все выходные. Потому что на улице — май месяц, и все кинулись засаживать свои огороды. А я, терпеть не могу возиться в земле. И рука у меня тяжелая, по молодости сколько не пробовала на даче какие-то посадки делать, проку было — ноль. Ничего толком не росло. А когда с Берцевым разошлась, плюнула и продала. Тем более, тогда деньги были нужны, кредиты гасить, которые на меня бывший скинул. Поэтому осталась без домика за городом. И, если честно, еще ни разу не пожалела. Мало того, что надо следить за посадками, поливать, полоть и все такое, так там же постоянно жить надо. Что летом, что зимой все дачи обворовывают. И смысл? Вкладываешь-вкладываешь, чтобы кто-то поживился за твой счет? Неее… спасибо, я больше на этот крючок не поймаюсь.

Вот только и к подругам на дачу ехать не хотелось. Шашлык я бы не отказалась поесть, даже могу купить и приготовить, плюс, салатики всякие, готовить я вообще люблю, а вот возиться в земле — увольте…

Но что же тогда делать? Как быть? Не хочется с дочкой ругаться. Я и так последнее время редко с ней общаюсь… Упертая она, как баран. Хуже меня. Порой думаю, что уж лучше, была бы, как все девчонки — покладистой да мягкой, как кошечка. Глядишь мужчину бы себе нашла, за которым, как за каменной стеной. Так нет же… уперлась: «Я замуж вообще не буду выходить. Ребенка и без мужика сейчас можно зачать. А зачем они тогда вообще нужны? Изменять, бросать и предавать разве что…». И сколько не пыталась ей объяснить, что ни все такие, как отец, бесполезно. Да еще и убедила себя, что не красивая и слишком толстая. Господи, да на нее, ее одноклассники на выпускном заглядывались, как на картинку, а она ничего не замечала.

По гипнотизировав несколько минут телефон, поняла, что звонить больше не кому. Хоть к тете Даше, соседке, иди, и подкупай её чем-нибудь, чтобы дочке не сдавала. Вот только старушку просто так не купить. Она же потом меня достанет и днем, и ночью…

И тут, словно, проведение услышало мои молитвы, звонит телефон.

— Лен, привет! Слушай, ты только сразу не отказывайся, сначала выслушай! — тараторит Галя, моя сослуживица, в трубку. — Короче, мне дали два билета в крутой ночной клуб «Инкогнито»! Но это не просто билеты! Это билеты на «Встречу в масках». Эти встречи проводят каждую субботу…

— Я согласна, — говорю я.

— Не… погоди, ты не поняла. Если я откажусь, мне же больше не дадут пригласительных. Лен ты,… - продолжает тараторить она, и резко осекается. — Ты согласна что ли?

— Согласна, — отвечаю коротко, а сама улыбаюсь.

Я еще ни разу ни на один корпаратив не оставалась и в кафешки с девочками не ходила, и это за десять лет работы на одной фирме. Видимо поэтому Галя сейчас в легком шоке. Интересно, и на что она тогда рассчитывала, звоня мне? Или так, на всякий пожарный решила попробовать?

Сослуживица молчит какое-то время, а затем, подозрительно слишком шумно выдыхает.

Интересная реакция…

— Ну и хорошо, — говорит она, и я слыша, как напряженные нотки покидают её голос, — значит завтра в семь вечера, будь на месте и маску не забудь. Тебе адрес скинуть «смс-кой»?

— Да отправь, — отвечаю я, и думаю о том, где брать маску.

Галя отключается, и через пару минут мне приходит СМС с адресом клуба.

Приезжаю я вовремя. Клуб радует наличием парковочных мест.

Я вообще очень пунктуальна и не люблю опаздывать, и что самое странное, впервые моя сослуживица тоже появляется вовремя, хотя сколько лет я ее знаю, по работе, она всегда на десять или пятнадцать минут опаздывала, была очень рассеянной и немного ветреной. Но в ее возрасте это не опасная черта характера. Ей всего двадцать шесть. Вся жизнь впереди. Еще научится быть пунктуальной. Однако все равно, я приятно удивляюсь, что подошли мы к клубу одновременно и мне не пришлось ждать её на улице.

— Хух, как я волнуюсь, — тараторит Галя, пока мы пристраиваемся в самый конец длинной очереди из разодетой в вечерние наряды публики.

Почти все мужчины и женщины — без масок, но я замечаю, что охранники на входе, даже при наличии билетов, без масок никого не пропускают вовнутрь, и поэтому быстро надеваю свою. Особенно, когда замечаю, что многие мужчины, стоящие в очереди, пристально рассматривают женщин, скользя взглядами по одежде и лицам.

Мысленно усмехаюсь — хитрецы. Наверное, уже прикидывают для себя, на кого время не тратить, а перед кем распушить свой павлиний хвост, а заодно и язык.

— Галь, — прерываю я бормотание девушки о том, что в этот клуб невозможно пробиться, хоть и цены невысокие, но билеты раскупают за месяц вперед. — Ты маску-то не хочешь надевать?

Моя сослуживица очень выразительно смотрит на меня, что я на несколько мгновений ощущаю себя молодой и наивной девчонкой, хотя старше Гали на целых одиннадцать лет.

— Я хочу, чтобы мужчины рассмотрели, как следует, товар лицом, — шепчет она, прописную истину, судя по её тону, чуть наклонившись в мою сторону.

— Понятно, — усмехаюсь я, рассматривая Галин наряд. Девушка она симпатичная, миловидная, фигура у нее красивая, как песочные часы. Ростом выше меня на целую голову, но все пропорции соблюдены правильно. Галя одета в обтягивающее красное шелковое платье в пол, с большим вырезом на груди, и в короткий черный жакет, с рукавом — три четверти. Волосы белыми локонами обрамляют ее лицо. Макияж яркий, вечерний. Если бы я была мужиком, то точно клюнула б. Красивая девчонка, только никак не может найти постоянного мужчину, хотя мне кажется, что скорее всего не хочет постоянных отношений, так как живет с родителями, потому и к работе относится несколько легкомысленно.

— А ты часто тут бываешь? — спрашиваю я, пока есть время поболтать не о чем. Мы вообще-то с Галей не слишком близко общаемся, во-первых, разница в возрасте дает о себе знать, а во-вторых я вообще не любительница заводить друзей на работе. Мне моих одноклассниц хватает по за глаза.

— Первый раз, но давно хотела попасть, — отвечает сослуживица и тоже пристально разглядывает мужчин, видим мысленно прицениваясь.

— А что там хоть будет-то? — спрашиваю я, и улыбаюсь.

Мне почему-то смешно от всей этой ситуации. И зачем надевать маски, если так и так, все друг друга видят и понимают кто и как будет выглядеть?

— Да какая разница? — небрежно отмахивается Галя от меня, пожимая плечами. — Главное, что можно с кем-нибудь познакомиться.

В ответ я лишь качаю головой. В принципе, она права, какая разница?

Пропускают нас быстро, стоит Гале показать наши пригласительные, и надеть кружевную красную маску, скрывающую верхнюю часть лица.

На входе, нас тут же вылавливает девушка-администратор, и выдает каждой по номерку, объясняя, что это номер места, на которое мы должны сесть, а также предупреждая, что маску снимать запрещено до конца вечера — иначе нас попросят на выход. И да, Галину маску забраковывают, так как она у нее слишком открытая, и заставляют надеть обычную белую для посетителей «забывших» маски. Галя кривится, и пытается уговорить девушку, чтобы та позволила ей пройти в своей, но девушка непреклонна.

«Или на выход, или надевайте эту», — говорит она, а рядом с Галей появляется уже охранник, давя своими габаритами. И ей приходится сдаться и надеть обычную белую маску, безо всяких излишеств, скрывающую верхнюю часть лица — глаза и нос.

Правила в клубе очень строгие. Вот так-то!

Я сначала подумала, что мы с Галей будем сидеть за одним столиком, так как номера, что нам выдала строгая девушка-администратор — по порядку, однако ошиблась. Столики маленькие, всего на две персоны, и нам с сослуживицей, сразу же приходится разделиться.

Моё место находится в самом дальнем углу, что меня очень радует, так как я вижу весь зал, саму сцену и бар, а тыл и левый бок — защищает стена. А еще между столиками стоят небольшие полупрозрачные переносные перегородки, создающие эффект уединения и интимности. Зал наполняется очень быстро, причем рассаживаются по местам, только дамы, а мужчины толпятся возле бара, чего-то ожидая.

На моем столике стоит кувшин с соком, пустой бокал, салфетница и горит маленькая свеча на изящной подставке. Стул очень удобный, мягкий.

В общем, и целом обстановка очень приятная, уютная и даже романтичная. Оглядываюсь по сторонам, рассматриваю интерьер. Клуб сделан в классическом стиле. Цвета теплые неброские. Много дерева и живого огня, на стенах висят портреты джазовых музыкантов, и просто музыкальных инструментов.

На заднем фоне ненавязчиво играет расслабляющая музыка, какие-то джазовые мотивы.

Как только не остается ни одного свободного столика, на сцену выходит ведущий вечера. Он тоже в маске, тут, к слову сказать, весь персонал в белых масках, полностью скрывающих лица, даже нижнюю часть лица.

Мужчина стучит по микрофону привлекая к себе внимание, и весь зал тут же погружается в тишину.

— Внимание, внимание! — глубоким приятным баритоном, говорит он. — А мы начинаем так полюбившийся многим завсегдатаям клуба «Инкогнито» — «Вечер в масках»!

Все хлопают, я присоединяюсь. Обстановка торжественная, чего отставать от толпы.

— И так, для новеньких, а их сегодня много, что очень радует, — он обводит взглядом зал, умудряясь уделить внимание всем девушкам, сидящим за столиками, и мужчин, толпящимся, у длинной барной стойки. — Всё очень просто, дамы и господа! Вам дается всего пять минут на знакомства! Как только прозвучит сигнал, все мужчины согласно выданным по жеребьевке номерам, обязаны пройти к первым столикам, и приступить к знакомству, с прекрасными дамами. Как только ваши пять минут истекут, прозвучит вот такой сигнал. — Он поднимает палец вверх, звучит резкий громкий сигнал, от чего почти все гости клуба вздрагивают. — Это означает, что вы, как можно быстрее должны встать и освободить место следующему претенденту, на руку и сердце дамы, пересев за следующий по порядковому номеру столик. Что ж, не будем медлить, господа! Начинаем!

Звучит сигнал, и мужчины очень быстро, чуть ли не бегом, идут к столикам. Некоторых провожают до места официанты.

Я признаться, не ожидала, что все будет так быстро, поэтому слегка теряюсь, когда ко мне за столик присаживается первый претендент.

Мужчина в черной маске со стразами…хм… интересный экземпляр. Маска прикрывает, только верхнюю часть лица. На лице щетина, не, не лёгонькая небритость, а конкретная такая щетина будто он уже неделю не брал бритву в руки, как минимум. Кожа темная. Особенно заметно из-за кипенно-белой сорочки, которая еще сильнее оттеняет его кожу на шее. Сомневаюсь, что это загар. Похоже, передо мной южанин. Он разваливается на стуле так, словно хозяин местного заведения. Подносит одну руку к своему лицу, и второй демонстративно ведет по рукаву, сдвигая его на предплечье и показывая мне часы. Почему демонстративно, потому что делает он все это слишком медленно, так люди не проверяют и не засекают время. Уж за свои-то годы я научилась определять какие жесты и для чего их совершают подобные мужчины. Одни только стразы на его маске чего стоят. Как сказали бы психологи — истероидный тип личности. От таких мужчин надо держаться, как можно дальше, конечно если ты не адреналинщица, а я, определенно, не адреналинщица.

Если бы он видел сейчас мое лицо под маской, то, наверняка стушевался бы. Потому что таким выражением лица я постоянно осаживаю зама нашего директора, тот тоже любитель покрасоваться своими материальными достижениями, вот только он почему-то не задумывается, что ведет себя, как женщина. Это женщинам обычно присуще желание похвастаться новыми дорогими часами или колечком. Но простите… мужчине? Я мысленно делаю ставку, что этот экземпляр сейчас начнет крутить большую печатку на своем пальце, а затем поражать меня своей «индивидуальностью» в больших кавычках. И это действительно происходит в следующие мгновения.

— Слющай красавица, — наконец-то говорит он с сильным акцентом. — Тавай не будэм ходыть вокрук, та около. Ты просто выбэрэшь мой номэр, — он тыкает на свой номерок с цифрой двенадцать, что был прицеплен к его пиджаку. — И мы уже с табой нормально побазарим о жизни, — он машет рукой, жестикулируя, практически перед моим носом, так как успевает близко наклониться к столу, — о том о сем, во врэмя ужина. А так, что можно за пят минут выяснить? Да? Ты согласна?

— Я подумаю, — тихо отвечаю я, радуясь, что он не видит моей искривленной улыбки под маской.

— Ну вот и зае***! — выдает мне свои познания в исконно-русском, и опять показывает мне свои часы, а заодно и на время смотрит, ну или пытается это сделать. Интересно ему удобно так на циферблат смотреть, когда он обращен в мою сторону? Может у него зрение какое-то особое?

— А ты вообщэ часто тут бываешь? — говорит он, и начинает тарабанить пальцами по столу отбивая неровный ритм.

А я и не знала, как сильно меня раздражают не ровные ритмы. Теперь я знаю, в какой момент сломаюсь, если меня начнут пытать.

— Первый раз, — опять тихим голосом отвечаю я.

Не хочется, чтобы он потом, когда-нибудь где-нибудь узнал меня по голосу, и еще теплится надежда, что он не успел увидеть моего лица, пока я стояла в очереди.

— А я уже пятый раз тут, прэдставляешь, — он почему-то радуется этому факту, потому что очень громко смеется, видимо ему тут сильно нравится, и таким же громким голосом с акцентом продолжает: — Постоянно так с женщинами договариваюсь! Они мэня выбирают, я их, мы ужинаем, за счет этого кабака. Ты в курсе, что, если наши номэрки сойдутся, ну знаешь, — он неопределенна машет рукой в воздухе, — ты типа выбираешь меня, в самом конце всей этой бадяги, — он опять тыкает пальцем на свой номерок, — а я тебя. Ресторан нам бэсплатно подает хавку. Кормят тут, кстати, класс. Они не жадные. Но я думаю, тут все рассчитано, билеты-то нормальные бабки стоят, как раз наш с тобой ужин двумя билетами и окупается. А ведь кто-то остается без пары и вообще домой не жрамши уходит, — он опять очень громко смеется, собственной шутке, что я краем глаза вижу, как в нашу сторону уже начинают оглядываться ближайшие посетители. — Ну так вот, чо я говорил-то, — вспоминает мужчина. — После ужина, мы можем подняться наверх, ты знаешь, что тут отель есть? — похоже он не ждет от меня ответов, потому что, только-только успев задать вопрос, сам же на него и отвечает: — Можем номер снять, и прямо в масках так и остаться. Я тебя не увижу, ты меня не увидишь. Ну и чпокнуться, как следует. У меня член большой, обрезанный. — Он показывает мне все это дело характерными жестам на пальцах и руках, а я пытаюсь в этот момент сдержать рвотный рефлекс. — Ты мне отсоси, как следует, я люблю, чтобы с проглотом было. — А потом разойдемся и никогда уже не встретимся. Хотя, если захош, телефончик тебе дам. Защита у меня есть, ты не переживай.

И он из кармана вытаскивает пачку презервативов и бросает её на стол.

Плохо, что я сижу, если бы стояла, то отпрянула бы от этого прямолинейного наглеца, но дурацкий стул не дает мне этого сделать.

И тут, слава организаторам, звучит сигнал. Номер двенадцать, как я мысленно успела окрестить мужчину, тут же встает.

— Не забуд, мой номэр двенадцать, красавица, — говорит он, и забрав пачку презервативов со столика, уходит.

Не успеваю я переварить информацию поступившую в мой мозг от номера двенадцать, и выдохнуть с облегчением, что больше его не увижу, как ко мне подходит номер шестнадцать.

Мужчина в отличие от своего вальяжного и неторопливого предшественника садиться на стул очень быстро, и как-то суетливо, затем резко двигает его, громко скрипя ножками по мраморной плитке пола. Маска у него на лице — черная, скрывает даже подбородок. Безо всяких излишеств, и это, как оказывается позже, единственный плюс в его сторону, а вот минусов…

— Я и не знаю, что тут можно сказать, после этого? — резко говорит он, и не давая мне и слово вставить продолжает, тихим и злым голосом: — Ты же наверняка с ним уже договорилась да? Ну я понял, что ты на него клюнула. Все вы на этих черножопых клюете! Шлюхи! — последнее слово он практически выплевывает мне в лицо, потому что резко привстает, нависнув надо мной, а я не успеваю увернуться.

Хотела уже вскочить со стула, но этот псих резко сел на свое место.

— Ладно не очкуй, — таким же тихим голосом говорит он и осматривается при этом по сторонам.

А я действительно уже начинаю очковать, и даже не знаю, что ему ответить. Откуда-то приходит воспоминание, что с психами нужно всегда соглашаться. Но вместо этого я лишь сглатываю комок страха, что успел подкатиться к горлу.

— Я понял уже, что мне ничего не светит, — он не смотрит на меня, когда говорит это, а так и продолжает вертеть головой, будто ищет кого-то в зале. — После этого ублюдка вечно все телки думают только о его бабках.

Он резко поворачивается и наклонившись в мою сторону, громким шепотом цедит сквозь зубы:

— Ты губу-то не раскатывай, он такое предложение каждой телке делает, и процентов семьдесят на это ведутся, а он может выбрать уже любую. В конце, жратва и трах достаются только ему. А организаторам только и выгода. Что меньше пар надо будет накормить. Так что лучше выбирай меня, — и он тыкает на свой номерок. — И ты чо молчишь-то, язык в жопу засунула что ли? Тея как звать-то? Или уже думаешь о его огромное х*е и больших бабках?

— Ле-ля, — от неожиданности коверкаю я свою имя, хотя вообще не собиралась никому его называть, но спасибо моему испугу.

— Ну и имечко, — хмыкает он, что примечательно он умудряется меня запугивать, но ни единого разу не повышает голос, от этого почему-то становится еще страшнее, все же так близко с психами я еще не общалась. — Ты как вообще живешь-то с таким именем? В школе небось дразнили, да?

Единственное на что меня хватает, так это покачать головой.

— Ладно, не ссы в трусы Лили, я тебя не обижу, если черножопым не будешь давать, — говорит он и вытаскивает из кармана своего серого, пиджака блокнот и ручку. — Вот тебе мой сотовый, если не свидимся сегодня, то звони.

Он успевает написать мне номер и вырвав листок, оставляет его на столе.

Звучит сигнал, и встав, он наконец-то уходит.

Краем уха я слышу, как за соседним столиком, номер двенадцать громким голосом прощается с Галей:

— Не забуд, мой номэр двенадцать, красавица.

И не успеваю я выдохнуть, как ко мне подходит следующий претендент.

Мужчина слегка полноват, а еще неуклюж, потому что умудряется, пока отодвигает стул, уронить его, а рукой задеть салфетницу. Кувшин со стаканом я успеваю убрать.

— Простите, — извиняется он тихим надломленным голосом, а кожа на его шее начинает покрываться красными пятнами, страшно подумать какое у него сейчас лицо под маской, потому что волосы у мужчины рыжие. У меня на работе есть сослуживица, она тоже рыжая, когда нервничает, то краснеет безобразно.

Подняв стул, он собирает с пола салфетки, что разлетелись в разные стороны, когда он снес салфетницу.

— Мама всегда говорит, что я ужасно неуклюжий, — бурчит он, ползая под столом.

Я решаюсь помочь ему, и встав со стула, тоже начинаю собирать салфетки. Сама же только-только отхожу от общения с номерами двенадцать и шестнадцать.

Когда мы наконец-то поднимаем последнюю салфетку, он забирает у меня их, и я замечаю, как трясутся его руки. А мужчина тем временем сев за стол, начинает аккуратно по очередности возвращать салфетки в салфетницу, при этом продолжая бурчать:

— Мама говорит, что надо все делать на совесть.

Если честно, то я даже где-то благодарна этому парню за то, что дал мне передышку.

«А может он таким образом и себе дает передышку?» — мысленно усмехнулась я.

Как только последняя салфетка оказывается на своем месте, звучит сигнал, и он покидает меня, а я ловлю себя на мысли, что не успела даже посмотреть на его номер.

Следующий претендент высокий, как жердь, я, со своим ростом, ему, наверное, в пупок буду дышать.

Маска у мужчины белая, но образ необычный, как у Пьеро, ага тот который с Мальвиной был, типа грустный мальчик. Оригинал…

Мужчина резко начинает крутить перед моим носом рукой, а я успеваю шарахнуться в сторону и даже вскочить со стула. Но когда вижу в его руке обычный маленький цветок, начинаю хихикать.

— Простите, что напугал, — говорит он, и садится на стул.

Ноги расставляет широко, потому, как подпирать коленками стол, ему видимо не нравится.

— Извините, я просто не ожидала, — нервно бурчу я, чувствуя себя зашуганной идиоткой, ну а что, будешь тут с такими экземплярами зашуганной.

— Давайте я быстро расскажу о себе, а вы уж решите — интересен я вам, или нет, — говорит мужчина, самым обычным голосом, пока я осторожненько присаживаюсь на край своего стула, и на всякий случай не пододвигаюсь слишком близко к столику, мало ли, вдруг опять бежать надо будет, а стул помешает?

— Хорошо, — неуверенно киваю я, а сама думаю, как бы мне свалить из этого места, да побыстрее?

— Я, как вы поняли, работаю клоуном, — начинает рассказывать мужчина, — вот решил попробовать познакомиться. Мне как-то не везет в личной жизни, а друг посоветовал. Мало ли вдруг повезет? — он нервно смеется, а я молчу, и пытаюсь в голове придумать план побега. — Нет, — продолжает мужчина, привлекая моё внимание. — У нас в труппе есть одна эквилибристка, но ей уже шестьдесят пять, и она в общем-то всем дает. — В этом месте я не удерживаюсь и начинаю кашлять, потому что от неожиданности поперхнулась воздухом. Мужчина же в ответ лишь рукой машет, эдак манерно, словно барышня. — Да это у нас обычное дело, мы там все под одним одеялом спим, и мужики, и бабы. — Он опять смеётся, а мне уже хочется нервно икнуть, но я героически сдерживаюсь. — Но я думаю, что эквилибристка не считается, вы как думаете?

— Не знаю, — осторожно отвечаю я, а то мало ли, вдруг, как-нибудь задену чувства клоуна, если все же правду скажу?

— Да, — и клоун хмыкает. — Действительно, откуда вам знать, ну да ладно, бог с ней с бабой Дашей. У неё кстати челюсть вставная, и она не плохо делает…

— О нет, спасибо, избавьте меня от подробностей, — все же не выдерживаю я.

И наконец-то звучит долгожданный сигнал.

В этот момент я вскакиваю и иду на выход. Хватит! Надоело уже всю эту чушь выслушивать!

Но меня мгновенно кто-то хватает за руку, я оборачиваюсь, и уже хочу замахнуться, чтобы треснуть сумочкой очередного психа, но вовремя останавливаюсь, потому что вижу свою сослуживицу Галю

— Ты куда собралась, — громко шипит она на меня. — Отсюда нельзя уходить!

— В каком смысле? Нас что, в заложницы взяли? — усмехаюсь я.

— Лен! — начинает ныть Галя. — Ты не понимаешь! Мне же потом не дадут пригласительные! Прошу! Не уходи, ну потерпи чуток! Ну Лен! Ну, хочешь я тебе целый месяц буду данные помогать вносить, в новую базу данных, а? Ну Лен, ну пожалуйста, мне тут нравится!

Она уже натурально хнычет мне в ухо.

— Ладно, — сдаюсь я, все же если она мне сможет с новой базой данных помочь, то я буду очень счастлива, потому что, только так я смогу у начальника выбить помощницу, если покажу нашему директору, что одна не справляюсь, а я действительно зашиваюсь с этим делом. — Но только попробуй потом, отказаться! — грозно рычу я, и возвращаюсь обратно, где меня ждет новый претендент.

— Спасибо, — слышу я шепот Гали, и понуро опустив плечи плетусь обратно за свой столик, пытаясь примерно представить, сколько мне еще мучиться. Думаю, где-то часа два не меньше, учитывая количество этих психов. Очень надеюсь, что смогу дожить до конца вечера.

Следующий претендент на мою несчастную тушку оказывает меломаном и решает, даже не представляясь сразу же исполнить очень интересную песню, вполне себе приятным голосом, и я бы даже заслушалась, если бы не слова этой песни:

Сидели мы у речки у вонючки

Сидели мы в двенадцатом часу

Ты нажралась почти что до отключки

Но, что-то пела ковыряясь в носу

Ты пела так, что вяли помидоры

И проблевался восемь раз Санек

А мне вдруг захотелось до усеру

Поднять тебя и ебнуть об пенек.

Я пнул тебя по грязной толстой жопе

И ты уткнулась мордой в камыши

Санек сказал, что щаз тебя уроет,

Но снова проблевался от души

Летели годы, ты теперь профессор

А я какой-то жалкий кандидат

Когда мне нужно снять тоску с стрессы

Я мысленно пинаю тебя в зад

— Это вольная интерпретация известной песни Марка Фрейдкина «Песня про деревянную ногу», — улыбнувшись, говорит мужчина, таким же приятным голосом.

— Хм, — кашляю я в ответ. — Интересная… переделка…

— Что ж, я рад, что вам понравилось, — отвечает меломан, но следующие его слова вновь заставляют меня задуматься о побеге. — Вообще-то, когда я сидел в психушке, меня там изнасиловали два санитара. И вы знаете мне понравилось. Да-да, я сам не ожидал такого, но мне понравилось. И вот сейчас решил поискать себе госпожу. Вы так строго одеты, мне показалось, что вы очень любите быть властной, и я готов служить вам моя госпожа.

Он встает со стула, резко подходит ко мне, что я не успеваю даже сориентироваться и отскочить, и падает передо мной на колени.

Я вскакиваю со стула, и в этот момент звучит сигнал.

Мужчина тут же встает, на ноги.

— Мой номер двадцать четыре, — произносит он, и идет к Галиному столику.

— Похоже, что в психушке сегодня день открытых дверей, — очень тихо бормочу я, с тоской глядя на следующего пси… в смысле претендента.

Следующие кавалеры ведут себя не менее неадекватно, чем первые пять, однако уже не так оригинально.

А может быть я, уже закалилась и отрастила толстую шкуру, так как практически перестаю думать о побеге. Меня греет мысль, что Галя обещала мне помочь с базой данных. Она, хоть и немного ветреная девчонка, однако обычно свои обещания выполняет, поэтому я надеюсь, что мои пытки и мучения проходят не зря.

И все равно сложно не реагировать, когда очередной претендент, окатывает тебя презрительным взглядом, из-под маски все равно видно, и говорит при этом: «Ну и чо ты сюда приперлась в таком костюме? Кого найти-то хочешь? Адвоката или прокурора?». Или, когда откровенно сразу предлагают секс и рассказывают о проблемах с простатой.

К концу вечера, я уже чувствую, как гудит моя голова, и мужчин практически не слушаю. Не ожидала я, что тут такая публика соберется. Такое чувство, будто наличие масок заставляет людей раскрывать всю свою внутреннюю суть. Организаторы хитро поступили, с этими масками. Люди понимают, что ты, встретив их на улице все равно не узнаешь, вот и не пытаются лицемерить, или казаться лучше, чем есть.

Пока рассуждаю сама с собой, вдруг замечаю, что мужчина сидящий передо мной, молчит. И молчит уже довольно долгий период времени.

Странно, обычно они всегда болтают, что угодно говорят, но все равно не затыкаются, а этот просто сидит и молчит.

Он одет в черный костюм, с воротником стоечкой, и черную сорочку без галстука, волосы на голове черные, немного длинноваты, прямо как у моего любимого актера Киану Ривза, когда он в Матрице снимался. Черная матовая маска закрывает все его лицо. Он сидит расслабленно на стуле, положив локти на стол, и смотрит на меня. Я обращаю внимания на его руки. Длинные красивые пальцы, безо всяких украшений сцеплены в замок.

— Почему вы молчите, время сейчас ведь закончится? — не выдерживаю я, все же любопытство одолевает меня.

— А смысл? — говорит мужчина приятным мягким голосом. — Я же вижу, как вы устали, по вашим глазам, и только и смотрите на выход, и думаете, скорее всего о том, как бы поскорее попасть домой. Поэтому не хочу вам надоедать, и окончательно портить настроение. Да и музыка играет приятная.

Я какое-то время смотрю в его темно-синие глаза, и понимаю, что он не врет, не издевается, не пытается посмеяться надо мной, а просто проявляет заботу.

— Спасибо, — с благодарностью и неким удивлением говорю я, и смотрю на его номер — девятнадцать.

Оставшуюся минуту мы продолжаем молчать. И я действительно немного расслабляюсь, и даже головная боль начинает проходить. У мужчины очень хорошая энергетика. Он будто заражает меня своим спокойствием и уверенностью в себе.

Звучит сигнал, мужчина встает, и я вижу, что у него худощавая фигура, и ростом он не очень высокий, скорее всего, меньше ста восьмидесяти сантиметров.

— Ну что ж, до свидания, — говорит он, и уходит.

И тут звучит более громкая музыка, что-то типа фанфар, в зале становится темнее, а на сцене наоборот светлее, и естественно это привлекает внимание всех собравшихся к ней.

— Ну что ж дамы и господа, — с микрофоном появляется ведущий. — А теперь пора определяться, кто же вам понравился?

— И так, мужчины, прошу не толпитесь возле барной стойки, а выходите на сцену, — командует мужчина. — Встаньте в шеренгу, по порядку, в зависимости от вашего номера, я к вам сейчас подойду и попрошу проголосовать. У нас все по-честному, голосуем через специальную программу, она встроена в смартфон. — Он вытаскивает из кармана гаджет, и крутит им в воздухе над своей головой. — И обмануть её невозможно. Результаты появятся на этом экране, и на тех, что расположены по углам, — он тыкает в большую теле-панель, что расположена высоко под потолком на сцене, в ту, что висит над барной стойкой, и еще одну, что находится недалеко от меня, тоже висит под потолком на стене, — как только проголосуют и наши дамы тоже.

По рядам со столиками идут девушки-официантки, со смартфонами в руках и просят проголосовать.

— Господа, вслух говорить номера нельзя, иначе вы будете по правилам нашего клуба тут же дисквалифицированы, — предупреждает ведущий, и подходит к каждому мужчине по очереди, а те, что-то тыкают пальцем ему на сенсорном экране телефона.

Я же в этот момент встаю, и собираюсь под шумок, пойти на выход, как меня тормозит глазастый ведущий. И как смог заметить? Он же там вроде занят чем-то был?

— Так-так-так номер двадцать! Куда это вы собрались? Ая-яй-й! — он грозит пальцем, и все тут же оглядываются на меня.

Вот ведь гад, терпеть не могу, когда столько внимания, да еще и мужчины все смотрят, и у меня такое ощущение, что я теперь знаю каждого из них, не очень приятное чувство, особенно после того, что они мне говорили. И Галя… конечно же Галя подскакивает, и шипит на меня, как змея, и даже руками машет, чтобы я немедленно вернулась на свое место.

Тоскливо вздохнув, возвращаюсь за свой столик.

— Вот сейчас проголосуете, и потом уже решите сбегать, как золушка с бала, теряя туфельку или все же остаться и попробовать охмурить своего принца? — мужчина мягко смеется, и публика подхватывает его шутку. Ага и все ржут, как кони, особенно громко претенденты.

Боже, этот вечер, когда-нибудь вообще закончится, хочется завыть в голос, но я всё еще держусь.

Когда ко мне подходит официантка, я смотрю на нее затравленным взглядом.

— А может я вообще не буду нажимать на кнопочку? — шепотом говорю я.

— Так не положено, — говорит девушка. — Вам нужно выбрать любой номер, и если тот мужчина, которого выберете вы тоже выбрал вас, то вы останетесь на бесплатный ужин — подарок от ресторана, а если нет, то сразу же пойдете домой.

Еще раз посмотрела на злобное устройство и ткнула номер девятнадцать. Чтобы уж наверняка. Думаю, что этот мужчина меня точно не выбрал, он же даже говорить со мной не хотел, да и сам похоже стремился уйти из ресторана…

Официантка идет к Гале, а я уже подпрыгиваю на месте, думая о своей милой уютной квартирке, горячей ванне и каком-нибудь легком любовном романе. Хочется поскорее уйти отсюда, но похоже, без разрешения моей сослуживицы уйти не получится.

— И так! — громко в микрофон говорит ведущий, который уже выгнал со сцены участников и стоит в одиночестве. — Все мужчины уже сделали свой выбор, иии… мы видим, что и последняя дама, тоже определилась, а теперь все внимание на экран!

Свет в зале совсем гаснет, начинает играть завораживающая мелодия. Все смотрят на ТВ-панели, и я в том числе. На экране мигают огоньки, затем из середины медленно появляются два красных нарисованных сердца, на них я вижу первые две цифры, и у меня в буквальном смысле отваливается челюсть.

— А у нас есть первые победители! — громко говорит ведущий. — Номер двадцать и номер девятнадцать!

Я чуть не поперхнулась воздухом. Вот так сразу? Он тоже меня выбрал?

— Выходите сюда молодые люди, не стесняйтесь, прямо на сцену!

Я с ужасом смотрю на Галю, она опять шипит раздраженной коброй, чтобы я поторапливалась, и не вздумала увиливать от ужина, иначе она мне помогать не будет.

Приходиться на ватных ногах идти к сцене.

Номер девятнадцать стоит и ждет меня у помоста, и даже руку подает, и слегка придерживая за талию, помогает подняться по неудобной лестнице.

— Спасибо, — тихо говорю я, чувствуя его поддержку, и приятный легкий запах парфюма, а еще ощущаю теплую ладонь, которой он греет мою заледеневшую от ужаса конечность.

— Не за что, — так же тихо отвечает он, и добавляет, — я рад, что вы меня выбрали.

2 глава

Я не привыкла врать и давать пустые обещания, поэтому решаю сразу же расставить все точки на «И».

— Вы меня простите, но я вас выбрала, потому что…

— Решили, что я вас не выберу, и вы наконец-то сможете покинуть это сборище психов, — договаривает он за меня.

Я конечно про психов ничего не хотела говорить, но он, похоже, прочитал мои мысли.

Повернув голову, с удивлением смотрю на мужчину. В этот момент очень сильно захотелось увидеть выражение его лица, аж руки зачесались сорвать маску.

— Вы верно удивлены, — судя по интонации, он улыбается. — Я здесь уже не первый раз и поверьте, с каждым разом публика практически не меняется, а если и появляются новенькие, то еще… эммм, необычнее, чем раньше.

— Это вы о девушках так? — тихо спрашиваю я, так как ведущий уже собрал народ, и громко вещает со сцены поздравления, а также успокаивающие слова тем, кто не выиграл.

Краем глаза замечаю Галю. Она стоит рядом с мужчиной в стандартной белой маске, и сером костюме с синей сорочкой. Помнится, он сильно жаловался на свою жену, которая ему отказывает в сексе. Неудивительно, моя коллега не любит долгих и серьезных отношений, вот его и выбрала. Видимо, успели сговориться.

Галя успевает мне показать кулак. Я же мысленно чертыхаюсь. А счастье было так близко. Думала, что после этого представления на сцене удастся сбежать, ан нет, похоже и на ужин придется остаться.

— И о женщинах, и о девушках и, и о бабушках, — хмыкает мой избранник, вырывая меня из моих безрадостных размышлений.

— Тут и бабушки есть? — с изумлением спрашиваю я.

— Конечно, пятерых насчитал. Им от семидесяти пяти до восьмидесяти.

Не сдерживаюсь и кашляю, так как невольно поперхнулась воздухом.

— Ну и ну, — качаю головой.

— Любви все возрасты покорны, — философски изрекает он. — В любом случае, здесь очень вкусно кормят, — продолжает мужчина, начало нашего разговора, а я не сразу понимаю о чём он вообще. Я-то себя старухой считала, и откровенно говоря было стыдно идти и с кем-то знакомиться, так как на себе уже давно крест поставила. А тут… семьдесят пять… восемьдесят лет… — И я торжественно клянусь, что надоедать вам не буду. — Наклонившись ко мне, добавляет он, щекоча ухо своим горячим дыханием, и пуская табун мурашек по спине.

Автоматически передернула плечами, и хмыкнула.

Мда уж, остается, только мученически вздыхать и надеяться, что ужин не затянется на слишком долгий срок.

Всем победителям предлагают пройти в ВИП зал, где уже накрыты столики на двоих, а остальным посетителям предлагают остаться и продолжить вечер, но уже за свой счет.

Мой кавалер цепко держит меня одной рукой под локоть, а второй за талию, пока мы спускаемся со сцены.

Странно, но его слишком интимные объятия меня совершенно не напрягают и не кажутся навязчивыми. И вообще он кажется мне очень располагающим и адекватным человеком.

Как только мы оказываемся на более устойчивой поверхности, он предлагает мне свой локоть.

— Цепляйтесь, — как ни в чем не бывало говорит он, и я действительно «цепляюсь», даже не задумавшись над этим довольно-таки интимным жестом.

Пока проходим к нашему столику в другом зале за официанткой, я мысленно дивлюсь своему настроению и физическим ощущениям. И уже во второй раз поражаюсь, насколько приятная у мужчины энергетика. Буквально парой фраз с ним перебросились, рядом постояли, а я уже чувствую эмоциональный подъем и спокойствие.

Мимо проходит Галя, и опять показывает мне кулак.

Мой избранник замечает этот жест, и какое-то время проводит девушку взглядом. А я ловлю себя на том, что внутри меня начинает зудеть нечто напоминающее обиду. Фигурка у Гали красивая, да и одета она в более открытое и яркое платье.

Что ж, это всегда так, молодость и красота, очень сильно манит любого мужчину. Не зря я все же на себе крест поставила.

Мужчина словно опомнившись поворачивается ко мне, но я уже сижу, и делаю вид, что меня не уязвило его невнимание, и быстро накладываю себе разную еду в тарелку, даже не глядя, что за салаты стоят на столе.

— Вы на меня обиделись, — констатирует факт мужчина. Чем опять меня удивляет, как он понял вообще? Я же в маске…. — Я просто удивился, что эта женщина вам чем-то угрожала. Не более того.

Я какое-то время перевариваю его слова. В принципе, зерно истины в них есть. Галя действительно очень демонстративно показала мне кулак.

— Не спорю, — почему-то продолжает оправдываться передо мной мужчина. — Она симпатичная, но слишком легкого поведения девушки меня не прельщают. Я ищу более серьезных отношений, не на одну ночь, а на всю жизнь.

Я приподнимаю одну бровь.

— Хм… Редко слышишь такое от мужчин, — говорю я, уже почти забывая о своей обиде.

— Вы, наверное, хотели сказать, что никогда такого не слышали от мужчин, — хмыкает он. И с серьезностью в голосе добавляет: — Просто я знаю, чего хочу и стараюсь перед собой выстраивать четкие цели, а еще старюсь не лицемерить и не врать, не только самому себе, но и окружающим меня людям.

— Перфекционист? — спрашиваю я. А сама замечаю, как мне нравятся его слова. Я тоже терпеть не могу лицемерия, и вранья. И поэтому у меня так мало друзей, и да, по карьерные лестнице, я двигаюсь очень медленно.

— Именно, — отвечает он, и я чувствую, по его голосу, что он опять улыбается.

Мысленно хмыкаю.

Быстро же он умеет уговаривать, что я даже уже забыла свою обиду, и так как я всегда была очень любопытной, не сдерживаюсь и задаю еще один вопрос:

— Как вы поняли, что я обиделась, на мне же маска и вы не видите выражение моего лица?

— Все просто, — пожимает он плечами, и тоже начинает накладывать в свою тарелку разные салаты. Не представляю, как мы в этих масках будем есть, ведь у нас обоих закрыта нижняя часть лица. — Язык жестов вашего тела. Он мне о многом рассказал.

— Вы по образованию, наверное, психолог? — спрашиваю я.

— Нет, не угадали, — хмыкает мужчина, и загадочно добавляет: — Чтобы изучить язык жестов необязательно быть психологом, достаточно быть чуточку внимательным. Ну и заодно уметь пользоваться интернетом. Там много чего интересного можно узнать, главное правильно и вовремя задать интересующий тебя вопрос.

— А по подробнее вы мне расскажите?

— Да, если мы перейдем на «ты», и вы скажите, как мне к вам обращаться.

— А вы, батенька, шантажист, — я беру вилку и шутливо ей размахиваю.

— Еще какой, — неожиданно серьезно говорит он, от чего я напрягаюсь, но он тут же развеивает мои опасения, потому что тоже в шутливой форме добавляет: — Но твое орудие пыток, меня слишком сильно пугает, и поэтому я перехожу на «ты» первым.

— Хитро, — прищуриваюсь я. И неожиданно вспоминаю, то имя, которым называлась с испугу в первый раз. — Хорошо, моё имя Лили.

Он какое-то время молчит и пристально смотрит на меня.

— Ладно, раз не хочешь называть свое настоящее имя, я тогда тоже назовусь выдуманным, — вдруг говорит он, чем опять меня поражая. — Мистер Икс, очень приятно познакомиться, — он, привстав, хватает мою ладонь, нагибается, и чуть приподняв свою маску, нежно целует мою руку.

А губы у него очень теплые и … ласковые. И да, теперь я поняла, как буду есть.

— Опять язык моего тела? — хмыкаю я, даже не пытаясь уйти в несознанку по поводу своего имени.

— Нет, обычная логика, — явно ухмыляется мужчина, и добавляет, указывая пальцем на бутылку белого, — вина?

— Да, — киваю я. И отчего-то кокетливым голосом добавляю: — Жду твоих пояснений.

«Перейти на «ты», не так сложно, как казалось бы», — мысленно вновь удивляюсь я. Обычно я всегда стараюсь держать дистанцию с незнакомцами, и в этом плане обращение на «вы» очень сильно помогает не подпускать к себе никого слишком близко.

— Расскажу, — он поднимает бокал, и тихонечко стукает о мой, — за встречу до дна. — Подмигивает и, приподняв одной рукой край своей маски, пьет.

Вино оказалось очень вкусным, как нектар виноградный, я и не замечаю, как выпиваю весь бокал до дна.

— Ну так вот, — он на вилку цепляет креветку, и мочит её в соусе. — Начну с твоего тела, — слово «тело» звучит немного двусмысленно, и я невольно выгибаю свою бровь, хотя, что ему моя бровь, он ведь её не видит, и, потому, как ни в чем не бывало, продолжает: — Ты не дождалась, когда я тебе стул помог отодвинуть, а очень быстро села. Вся, вытянувшись словно струна напряглась, и начала быстро накладывать в тарелку салаты, даже не пытаясь разглядеть, что в них. Хотя я заметил, что тебе не присуща торопливость. И не потому, что ты медлительна, или ленива. А просто от природы в тебе заложена некая степенность, и желание всё сделать правильно без суеты. И ты не стала бы вот так без тщательного разбора накладывать себе еды.

Мне кажется, что ты вообще в жизни не любишь суеты. Над любым проектом или работой ты будешь долго размышлять, так чтобы фундамент крепкий заложить, а потом по кирпичику ровненько выложить дом, который будет стоять монолитом несколько веков и не скоро развалиться. И это относится ко всем сферам твоей жизни. Начиная с выбора обоев, и заканчивая едой. Ну, это я образно, конечно говорю, если ты понимаешь о чём я.

Я киваю.

— Ты прав, я действительно не люблю суеты. Мне нравится, когда изначально есть каркас, или какая-то стабильная основа, тот же устойчивый фундамент. Или тщательно продуманный план. Чтобы «построенный дом» в дальнейшем не развалился, как карточный, — смущенно добавлю. — Ты угадал.

— Не угадал, — качает он головой, и уверено добавляет: — об этом мне рассказало твоё тело.

Я криво усмехаюсь.

— А с именем как догадался?

— Логика, — он постучал пальцем по лбу, точнее по своей маске в месте, где находиться лоб, — имени «Лили» не существует. Это скорее производная, от, к примеру «Лилия». Точнее сокращённое, домашнее, для близких родственников, прозвище. А то в каком строгом брючном костюме ты пришла, и то, как себя ведешь — разговариваешь. Используешь в своей речи сложные предложения, да и слова не коверкаешь, как это сейчас принято делать. Опять же, язык твоего тела мне подсказал, что ты бы не стала называть свое сокращенное прозвище. Не мне, не здесь и не сейчас. Скорее бы назвалась Лилией Андреевной, какой-нибудь. Но уж точно не «Лили».

— Мда, — невразумительно мычу я. — Тебя вообще обмануть невозможно?

— От чего же, я не машина, я человек, и тоже иногда ошибаюсь, хотя в очень редких случаях, — он разводит руками. — А ты расскажешь мне, почему та женщина угрожала тебе? — он опять вина по нашим бокалам.

Я автоматически беру свой и смакую вино, как сок. Маска правда очень мешает, но что поделаешь, правила, есть правила.

— Всё очень просто, это моя сослуживица. Она пообещала мне помочь по работе, заполнить новую базу данных. Это дело довольно муторное, и боюсь, что одной мне пришлось бы заниматься этим делом очень долго. Не меньше трех месяцев, а мне же при том еще и ежедневную работу надо успевать делать.

— А что за программа? — спрашивает он.

И я говорю название.

«Мистер Икс» задумывается на некоторое время, а затем выдает непонятную мне фразу:

— А если экспортировать данные?

Смущенно пожимаю плечами.

— Я в этом не сильна, и вообще, если честно, не понимаю, о чем ты?

— Ну как же, в любой программе можно настроить экспорт данных, из старой версии в более новую. То есть автоматический перенос всех данных, а не ручной ввод. Я же так понимаю, что вы полностью не меняли программу, а просто приобрели более новую версию, да?

— Ну да, хотя знаешь, — я по привычке пытаюсь почесать нос, когда начинаю, что-то вспоминать или о чем-то напряженно задумываться, всегда так делаю, однако маска не дает мне этого сделать, поэтому приходиться занять руки вилкой, — я сейчас вспоминаю, что, когда тот парень устанавливал программу на компьютер он говорил, что-то об экспорте, но я его не поняла, а наш «зам» от него отмахнулся, и сказал, что мы сами, разберемся. — Я ошарашено смотрю на моего нового знакомого. — Так это вот о чем он говорил? И как это работает?

— Очень просто, скорее всего в новой версии, как и в старой существует в настройках экспорт и импорт данных. Тебе просто нужно найти это в настройках самой программы. И не надо будет вручную все данные вносить.

— Неужели всё так просто? — тихо сама себе говорю я, и у меня появляется огромное желание придушить нашего «зама», как же он достал мне уже палки в колеса вставлять!

- Ну, обычно да, обычно всё именно так, но я бы тебе посоветовал просто позвонить тому парню, что вам новую программу устанавливал и поговорить с ним, ведь в каждой программе есть свои нюансы, вдруг он что-то более дельное посоветует? Я-то ориентируюсь на распространённые программное обеспечение, если бы увидел своими глазами, тогда бы проще стало. А так голословно я тебя ничего обещать не могу.

— Мда… ты даже не представляешь себе, как же сильно ты сейчас облегчил мне жизнь, — с искренней благодарностью говорю я.

— О, — тут же усмехается он, и мне чудиться озорной блеск в его взгляде, — тогда ты должна мне ответить еще на один вопрос!

— И какой же? — говорю я, и замечаю, что в моем голосе проскальзывает через чур много игривых ноток. И сама себе удивляюсь — ну надо же, неужели я пытаюсь флиртовать?

— Расскажи мне, почему ты решила прийти в этот клуб?

— Да, но только при одном условии, — я делаю драматическую паузу. И досадую, что не могу видеть его лица, и естественно не могу определить его эмоции. — Почему ты выбрал именно меня?

Тихо рассмеявшись, он отвечает:

— Что ж, это справедливый вопрос. На самом деле, не все адекватно реагируют на моё молчание. И ты единственная на этом вечера сказала мне «спасибо», другие же вели себя, ммм… несколько иначе.

— Как, иначе? — я заинтригована.

— Начинали ругаться. К примеру, одна девушка начала возмущаться, что я не желаю с ней разговаривать, другая начала упрекать. Третья выдала нечто вроде «мент родился, что ли» и долго смеялась. Четвертая начала сама про себя рассказывать. Пятая анекдоты травить. В общем из двадцати четырех девушек, ты единственная согласилась на то, чтобы посидеть в тишине, и при этом не чувствовала себя неловко, да и я ощутил рядом с тобой спокойствие. У тебя хорошая энергетика.

— Вообще-то я просто устала, — смущенно говорю я. А сама мысленно опять нахожусь в легком недоумении.

— Почему-то мне кажется, что ты сейчас лукавишь? А еще мне кажется, что ты не слишком много любишь говорить, больше задавать вопросы, и внимательно слушать, — усмехается он.

— Да, есть немного, — я вновь смущаюсь, а затем неожиданно обиженным голосом добавляю: — Ты читаешь меня, как открытую книгу, неужели я настолько проста и во мне нет загадки?

— Нет, ты не проста, и загадок в тебе очень много, и если бы ты мне позволила, то я бы с огромным удовольствием попытался бы разгадать.

Я немного напрягаюсь. Похоже наш разговор переходит уже совсем в другой разряд — некоей двусмысленности.

— Неужели это так плохо? — вдруг тихим и серьезным голосом спрашивает он.

Я пытаюсь сформулировать правильный ответ, но так и так получается, что он загнал меня в тупик. И мне придется говорить правду. Потому что ложь он почувствует. И мне почему-то кажется, что разочаруется во мне. А этот мужчина мне начал нравиться, и разочаровывать его совсем не хотелось. Было в нем что-то такое… Он будто не голосом, а душой со мной открытой сейчас разговаривал. Даже не знаю, почему, но я это чувствовала. И потому камень бросать, чтобы поранить не хотелось.

И только я уже хотела рот открыть и правду сказать, как он сам начинает говорить:

— А ведь ты мне так причину и не назвала?

— Какую причину? — пытаюсь понять я, о чем он вообще.

— Ну как же, почему подруга твоя кулак-то тебе показала? — мне кажется, что он говорит с улыбкой, и напряжение моё начинает развеиваться.

— Так ты сам меня с мысли сбил, — я тоже улыбаюсь.

— А-я-яй, — он шутливо грозит пальцем. — Не переводи стрелки, и рассказывай, я слушаю.

И он начинает есть салат, придерживая край своей маски.

Я мысленно выдыхаю, и стыжусь своей несдержанности. Вдруг и не нужна ему моя откровенность. А я тут, эдак пафосно завернула уже, про камни и душу. Может там и души то никакой нет, а мне вечно кажется всякое.

— Она мне пообещала, — говорю я, — что если я в этом клубе до конца вечера до сижу, то поможет мне базу данных заполнить.

— Хм, — усмехается он, запивая вином салат. — Так значит, ты теперь свободна, и можешь спокойно идти домой?

— Значит, — говорю я, но тут же добавляю. — Да только идти никуда не хочется.

Сама от себя не ожидала, что такое скажу. Похоже, сегодня у меня язык совсем без костей.

— И почему же, могу я узнать? — вкрадчиво спрашивает он и пристально смотрит мне в глаза.

Я опять смущаюсь, хотя и не сильно.

— Всё из-за вкусного вина, и интересного собеседника.

— Ну на самом деле, ужин действительно вкусный, — говорит он, и добавляет: — и да, ты очень интересный собеседник. Потанцуем? — без перехода, спрашивает он, и встав со стула, обходит столик, и начинает отодвигать мой стул.

— Ты спрашиваешь, или констатируешь факт? — ворчливо говорю я, вставая со стула.

А он молча берет мою руку и ведет в центр зала. Я оглядываюсь по сторонам и с удивлением понимаю, что народ действительно танцует под медленную музыку с джазовыми мотивами. Ну надо же, это как же он успел меня так заговорить, что я не заметила, эдакую толпу народа?

Нет, на самом деле, пар всего семь или восемь, тут просто зал небольшой, потому и кажется, что народу много, да и танцевать вышли все. Я замечаю своего первого «претендента», тот, что южных кровей, и мне становится неуютно. Кажется, будто я знаю все его грязные и порочные тайны. И от этого почему-то стыжусь сама. А ему, хоть бы «хны», танцует с девушкой, и внимания ни на кого не обращает.

— Тебе не нравится музыка? Ты опять вся напряглась, — шепчет мне на ухо Мистер Икс.

— Нет, дело не в музыке, — тоже шепчу ему я, чувствуя его горячие ладони на талии, через ткань, и то, как тесно он прижимает меня к себе, будто пытаясь заставить расслабиться.

— Во мне? — продолжает допытываться он.

— Нет, что ты. Конечно же не в тебе. Понимаешь,… это сложно объяснить, — мы движемся в такт музыки, и я ловлю себя на мысли, что последний раз танцевала на выпускном дочери, меня пригласил на танец кто-то из родителей. Но мы старались держаться друг от друга на приличном расстоянии, все же мужчина был женат. Этот танец был скорее данью уважения, а не флирта. А сейчас, Мистер Икс так интимно прижимает меня к себе, что я немного теряюсь. С одной стороны, мне нравится, с другой, не слишком ли быстро я позволила себя такие тесные объятия? Но в то же время, я почему-то совершенно уверена, что если сейчас отстранюсь, то он не будет меня удерживать. Не из таких он мужчин, чтобы принуждать…

— Постарайся, я весь во внимании, — говорит он, прерывая мои размышления.

И решаю не отстраняться, и начинаю рассказывать:

— Понимаешь, проблема в том, я со всеми этими мужчинами разговаривала, и они, — пока я пыталась подобрать правильные слова, Мистер Икс начал говорить за меня:

— И они показали свою внутреннюю сущность, которая тебе совершенно не приглянулась.

— Можно и так сказать, — тихо отвечаю я.

— И ты теперь чувствуешь стыд, что заглянула слишком глубоко, а там оказалось слишком грязно?

— Да, — коротко говорю я, и опять дивлюсь его находчивости. — От куда ты….

— Ты, наверное, всегда смущаешься, и испытываешь стыд, когда кто-то выставляет себя дураком?

— Да, это действительно так, — с удивлением понимаю я. Хотя раньше об этом даже не задумывалась.

— И наверняка, когда смотришь кино, или читаешь книгу, а там встречаешь какие-нибудь щекотливые моменты, где человек выставляет себя дураком или посмешищем, то стараешься убежать, закрыть глаза, перелистнуть, или перемотать этот момент?

— Да, — со вздохом добавляю я. И мне почему-то мучительно стыдно за такую реакцию.

— Это хорошая реакция, правильная. Человечная, — успокаивает он меня. — Ты просто всегда примеряешь любую ситуацию на себя. И понимаешь, чтобы чувствовала сама, если бы с тобой нечто подобное произошло. Примерять чужую шкуру иногда надо. Только так, ты поймешь, что кому-то рядом с тобой больно или плохо.

— Наверное, ты хотел сказать «человеческая»? — поправляю его я.

— Нет, именно «человечная». Все мы «человеки», но не все «человечны», — философски вздыхает он. — И я очень рад, что ты не только «человек», но еще и «человечна», сейчас такое качество, очень редко встретишь.

Все эти слова он шепчет мне почти на ухо, шевеля своим горячим дыханием волоски на виске, а одна рука его всё крепче и крепче прижимает меня к его телу, второй же он управляет, держа мою ладонь на весу. И чувствую я себя в его руках невесомой хрупкой куколкой. Вроде бы и не здоровенный он мужик, я бы сказала худощавый и жилистый, и не слишком высокий. Однако силы в его руках… очень много, если захочет удержать, не смогу вырваться.

Мурашки табуном ходят по позвоночнику, туда и обратно, растекаясь, что стадо баран без пастуха, по всей спине, и всей своей ордой постепенно завоевывают территорию, все ближе и ближе подбираясь прямо к пояснице.

Возбуждение с такой силой в меня ударило, да так резко, что если бы Мистер Икс меня не держал, то точно бы на ногах не устояла. Или это не возбуждение, а вино? Да кто его разберет… Но чувствую я, что поплыла.

— Я кажется, перепел, птичка такая есть, и сейчас упаду, — хихикаю я, уткнувшись носом в плечо мужчины, и вдыхая невероятно вкусный запах его парфюма.

Пытаюсь сообразить, когда это я умудрилась так опьянеть? Неужели вино оказалось настолько крепким, вроде бы только что говорила нормально, и соображала даже, но…

Додумать мне не дает Мистер Икс, так как обе мои руки оказываются на его плечах, а его ладонь спускается медленно по спине, сгоняя мурашек вниз, к самой попе, вторая в этот же момент, зарывается мне с затылка в волосы, и так хорошо там путается, от чего мне хочется застонать.

— Я тебя держу, расслабься. Это вино очень коварное, я тоже слегка захмелел, — говорит мне Мистер Икс, вновь опаляя своим горячим дыханием ухо. — Ох, как же мне маска мешает, хочу попробовать твою кожу на вкус.

— И я хочу, — говорю я, шалея от собственных слов, и тут же пытаюсь дернуться из рук мужчины, но он держит крепко, отчего у меня внутри все так сладко переворачивается, что я опять еле-еле сдерживаю стон.

«Наваждение какое-то», — путаются мои мысли.

— Тогда идем, — говорит он, и резко лишая меня своего тепла, крепко держа за руку, ведет к нашему столику, сдергивает мою сумочку со спинки стула, чуть было сам стул не уронив, и продолжая цепко держать за руку, ведет на выход.

Соображать я начала, как та овца, которую на заклание привели, уже, когда нож к горлу поднесли, то есть, когда в номере, в ванной оказалось, и раздеваться начала, чтобы душ принять. А Мистер Икс по телефону указания раздавал администратору, чтобы наш ужин принесли в номер, мы же его толком не доели. Ага, и бутылочку вина, чтобы прихватили… а то топливо, заканчивается, и надо бы дровишек подбросить, — эту мысль уже я додумала, глядя на себя в зеркало.

А раздеваться всё равно не прекратила. И душ тоже приняла. Потому что уходить не хотелось. Вот же дура, все мозги растеряла, или пропила? Что самое интересное, желание никуда не пропало, а как будто еще больше усилилось, хоть и состояние опьянение немного спало.

Вот что это такое? Неужели то самое… когда очень сильно мужика хочется? Мне подруга рассказывала, а я ей не верила. Она ведь замужем уже много лет. И мужа вроде любит. Секс у них, хоть и не часто уже, потому что прожили больше пятнадцати лет, но все равно, живут душа в душу. Не ссорятся почти, разве что по мелочам. Так появился у неё на работе новый коллега, её возраста. И она поняла, что хочет его, да так сильно, что аж зубы сводит. И перед мужем стыдно, но ничего с собой поделать не может. А сослуживец её, будто чувствует, и так и вьется ужом вокруг. Я ей предлагала уволиться, чтобы до греха не доводить. А она говорит, что не может. Что хочет его и всё тут. Сейчас ей попроще стало, дачный сезон, не до глупостей. А зимой совсем невмоготу было.

Я ей не верила, думала, что блажит, с жиру бесится. Чуть не поссорились. Мне за Сашку почему-то обидно стало. Он ведь её на руках носит, в рот заглядывает, любую прихоть выполняет. Я и подумала, что она просто избаловалась.

А вот сейчас сама, как зачарованная пошла за первым встречным, да еще и в номер. Будто шлюха какая-то. Никогда за собой не замечала желания по отелям шастать с незнакомцами.

Укутавшись в белый мягкий халат, и заодно подивившись его качеству, выхожу из ванной и смотрю на Мистера Икс.

Он сидит в кресле у столика, маску так и не снял. И хорошо, я тоже не стала снимать. Зато пиджак снял, несколько верхних пуговиц расстегнул, так что стала видна его белая кожа на груди. И рукава подвернул до локтей.

Я сглотнула, чувствуя, как по внутренней части бедра что-то потекло. Вот жеж… Понятия не имела, что от вида мужских рук, начну течь.

— Скажи честно, — говорю я, стараясь сдержать злость на свой странный организм, — ты ведьмак, или колдун? Я ведь вообще уйти хотела, а ты умудрился меня в номер привести.

— Иди сюда, ты так толком и не поела, — мне кажется, что он улыбается под маской, и глаза поблескивают. — И не говори глупостей, не ведьмак я, и не колдун. Хотя не отрицаю, что верю в то, что такие люди в нашем мире существуют. И кстати, еще верю в то, что если человек сам не поверит, то ни один ведьмак или колдун, ему ничего плохого не сделает, даже если в жертву другого человека принесет.

— Ужасы какие, — нервно усмехаюсь я, а сама подхожу к накрытому столу и усаживаюсь во второе кресло, стоящее по другую сторону столика, на большую кровать, что в двух метрах от нас стоит, стараюсь не коситься. — Ну так что, расскажешь правду? — я постаралась сказать это как можно беспечней, хотя сама чувствую, как все тело охватывает мандраж. Знать бы еще от чего, толи от предвкушения, толи от страха?

— Да что тут рассказывать? — усмехается он, и наклоняясь берет свой бокал, который уже вином наполнен. Я тоже решила взять, для храбрости, ага… — Простая логика. Ты ужинала?

— Нет, — я качаю головой. Ужинать и правду не хотелось, вообще кусок в горло не лез. Я по клубам давно не ходила, вот и немного разнервничалась. А я, когда нервничаю, есть вообще могу.

— Значит пришла уже голодной, — говорит он. А я киваю. — Плюс два часа еще просидела, наслушалась всякого… интересного. — Я опять киваю, и криво улыбаюсь. — Учитывая то, что я успел рассмотреть, у меня сложилось впечатление, что ты интроверт. А что мы знаем про интровертов? Где у них находиться источник энергии?

— Внутри, — отвечаю я, и улыбаюсь. Потому что сложилось впечатление, будто я опять в университете перед преподавателем сижу, и на вопросы его отвечаю.

— Правильно, — кивает он. — И после долго общения, с разными людьми, особенно с такими непростыми, вся энергия у интроверта исчезает. Была бы экстравертом, вот, как твоя сослуживица, к примеру, тебе было бы проще. Экстраверты они наоборот друг от друга заряжаются энергией. И чем больше у них общения, тем больше энергии. Потому у экстравертов и друзей много.

Я киваю.

— Ага, знаю. У нас в университете был предмет — «Психология управления», вот там мы и изучали типы личности. Правда не слишком углубленно, поверхностно. Но и этого было достаточно, чтобы определить, кто я есть.

— Это похвально, — говорит он. — У меня есть много знакомых, которые в упор не помнят, что они в университете изучали помимо основного предмета, да и основной-то предмет, если в жизни не пригодился, тоже не особо помнят. — И мне от его слов почему-то становится приятно. Давно никто не поднимал мою самооценку, дочь ладно, она меня любой любит, а вот окружающие, особенно «зам», тот вообще и дня не проживет, если меня, как-нибудь да не унизит…. — Ну и последнее, — он хмыкает, — я, смею надеяться, тебе больше остальных понравился. Плюс вино, да на голодный желудок. И вот результат, мы здесь. — Он разводит руками, и мягким голосом с теплыми нотками добавляет: — И не нужно переживать. Клянусь, что этот номер, ничем тебя не обязывает. Если хочешь, то я прямо сейчас вызову тебе такси, и провожу до машины. Мы же просто сидим разговариваем, не думай, что я тут тебя силой собираюсь держать. Никогда еще такого не было, чтобы я силой хоть одну женщину удерживал, и что-то против её воли с ней делал.

Я крепко задумываюсь, и автоматически все вино из своего бокала выпиваю.

Уходить не хочется, от слова совсем. Потому я качаю головой.

— Закусывай, — говорит он.

Я закусываю. Салат из морепродуктов, чудо, как хорош, оказывается.

— Не хочу, уходить, — говорю я, прожевав салат, и краснею, хорошо, что он этого не видит.

— Хорошо, я рад, — мне опять кажется, что он улыбается, жаль, что под маской его лицо не вижу. — Тогда я пойду в душ, а ты поешь, как следует. — И делая голос тише, вкрадчиво, и немного зловеще добавляет. — Поверь, ночь будет очень длинной.

Он встает, и проходя мимо меня, вдруг проводит пальцем по моей руке, пуская целый рой мурашек по телу.

Вот это да…. Я от одного прикосновения воспламеняюсь. А голос… Как он так делает?

Стоило закрыться двери в ванную, как я вскочила и заметалась по номеру. Захотелось сбежать прямо сейчас. Да только вещи мои в ванной остались, аккуратненько на полотенце-сушителе развешаны. Вплоть до трусиков с бюстгальтером. Я не хотела, чтобы он моего белья увидел. Оно у меня самое обыкновенное, удобное. Я же раздеваться не планировала, вот его в ванной и оставила, под костюм спрятав. А теперь в одном халате на голое тело и тапочках гостиничных, мечусь. Сумочка моя здесь, так и лежит на кровати. Мы, когда входили, я её на кровать бросила, и в ванную пошла, готовиться. Вот ведь…. Но только что мне от этой сумочки?

Как представлю, что иду я такая раскрасавица в халате, да на улицу, а потом что делать? Такси искать, и домой?

Мда… прохожие оценят, и таксист тоже…и соседка… Та в первую очередь оценит, и Наталье обязательно расскажет, и не только ей, но и всем соседям. Мне иногда кажется, что у нее кровать прямо возле двери стоит. Потому что, кто бы не выходил из двери, или не шел по лестнице, и совершенно не важно в какое время, так она сразу же начинает дверь открывать.

Бросив сумку на прикроватную тумбочку, я сажусь в своё кресло, и налив себе еще бокал вина, решаю поесть, как следует, ну и еще раз для храбрости выпить.

Будь что будет….

Пока ем салат, решаю бутылку с вином поближе рассмотреть. Кстати, опьянения уже совершенно не чувствую. И это очень странно. Вроде бы поверх тех двух бокалов, еще два выпила, а ощущение, будто обычный сок попила. Голова совершенно трезвая, вот еще бы бабочек в низу живота унять, так вообще бы хорошо было. Но нет, эти заразы так и порхают, да крылышками своими щикотят, еще сильнее возбуждаться заставляют.

«Лишь бы личинки не отложили», — зло думаю я, и продолжаю разглядывать бутылку.

Вино оказалось немецкой марки, и градусов всего лишь четыре. Ну не градусов конечно, а объёмной доли этилового спирта. Однако же, все равно очень мало, чтобы так сильно захмелеть. Я покрутила повертела бутылку, даже понюхала. Вкус и запах были один в один. Да и этикетку я запомнила. От чего же меня так сильно изначально повело?

Додумать мне эту мысль не даёт Мистер Икс. Выдернув у меня из рук бутылку, и поставив её на стол, он перехватывает мою ладонь и тянет её в верх с силой.

Само-собой пришлось вставать, а то чую руку сломает.

— Так, я давал тебе время сбежать, — вкрадчиво говорит он мне, и прижимает к своему телу с такой силой, что мне даже дышать тяжело. — Но ты его с умом не использовала, поэтому не жалуйся. Буду тебя всю ночь любить.

— Ты меня пугаешь, — говорю я, а самой аж выгнуться, как кошке хочется, да задницу подставить, от его прикосновений.

— Ничего, так даже интереснее, — усмехается мужчина, и резко подхватив меня на руки несет к кровати.

— Необязательно было, тут пару шагов всего сделать, — говорю я, шалея от ощущений. Меня на руках последний раз Берестов из «ЗАГСа» выносил, и было это, дай бог памяти, восемнадцать лет назад.

— Мне нравится тебя на руках держать, ты очень хрупкая и нежная, — говорит он, не делая ни одного шага к кровати.

А я за шею его держусь и в глаза смотрю. Опять они у него сверкают. Или это блеск от света светильника падает?

— Мне тоже нравится, — смелею я. И вновь добавляя кокетства в голос, спрашиваю: — Так и будешь на руках держать, вроде любить обещал?

— Обещал, — говорит он, и сделав пару шагов, сел на кровать, а меня к себе на колени боком посадил.

Сам, кстати брюки с сорочкой своей так и не снял, а я вот в халате на голое тело. И распахнулся он, показывая мои голые ноги, хорошо, что хоть бритые, да с педикюром на ногтях — сиреневым, с блесками.

— Поэтому рассказывай, — вырывает он меня из размышлений, о том стоит ли запахнуть халатик, или наоборот пояску позволить развязаться, уже ведь на одном честном слове держится…

— Что рассказывать? — с удивлением спрашиваю я.

— Фантазии свои сексуальные, а я всё исполню.

— Что, прямо всё-всё-всё? — у меня даже в горле пересохло от такого предложения.

— И даже больше, — усмехается он, и я чувствую, как его горячая ладонь уже успела переместиться на мою голую ногу, прямо на колено, и медленно ползет вверх, все шире и шире раскрывая полы халата.

Непроизвольно чуть раздвинула ноги. От приглашения Мистер Икс отказываться не стал, только вместо того, чтобы нырнуть своей рукой, куда я намекнула, он начал поясок мой развязывать.

А я, между прочим, так и продолжаю держаться обеими руками за его шею, и пошевелиться боюсь.

Оробела я что-то, аки девственница прямо. Хотя тетка взрослая уже, скоро внуки пойдут, а я шелохнуться боюсь, и посмотреть на то, что Мистер Икс вытворяет, пристально вглядываясь в мои глаза.

Когда его ладонь горячая мне на живот голый легла я вздрогнула, а когда он этой ладонью начал меня поглаживать и чуть ниже спускаться к лобку, моё сердце так громко забилось, что даже в ушах отдаваться стало, словно отбойный молоток.

Шумно, однако, так и сознание от страха потерять можно.

Мне немного стыдно стало за свое поведение, вдруг подумает, что я бревно и не захочет сексом со мной заниматься? И я решила оправдаться перед Мистером Иксом.

— Я давно сексом не занималась, лет десять уже, примерно, как с мужем развелась.

Его ладонь останавливается, и меняя своё направление, ползёт вверх, халат и вовсе распахивается, оголяя мою грудь. Дышу словно лошадь загнанная, кажется, что его ладонь во мне сейчас дыру прожжет, настолько чувствительна моя кожа.

— Тогда просто расслабься, — он хмыкает. — Начнем с классики.

— Думаю, что мне и классики будет по за глаза, — бурчу я, чуть слышно, и зажмурившись, зачем-то выпаливаю: — А вообще, я всю жизнь мечтала оказаться в замке, где жила «О».

А когда до меня доходит, чего я сказала, то начинаю краснеть, и ладно бы только под маской, у меня даже уши загорелись, не говоря уже о шее.

— Что за замок? — спрашивает он серьезным голосом, — не слышал о таком.

— Это фильм такой, — еще тише говорю я и утыкаюсь носом в его сорочку.

— И что там в фильме?

Его ладонь накрыла мою правую грудь, и чуть сжала её, от чего я еще крепче вжалась носом в плечо мужчины и запыхтела, как паровоз.

Как же тяжело преодолеть собственное смущение.

Этот фильм мне подруга подсунула. Я его пересмотрела раз двадцать, наверное, а потом еще дисков себе из интернета заказала, чтобы от других режиссёров этот же фильм посмотреть. А потом и книгу купила, хотела почитать, но книга у меня почему-то не пошла, смотреть интересней было, ага…

А вот говорить о том, чего хотелось было очень стыдно, тем более мужчине, да еще и незнакомому. Я и подруге-то ничего не сказала, только диск ей вернула молча и всё. Она тоже промолчала. И вообще мы с ней сделали вид, будто ничего не было. Вот же… девственницы сорокалетние.

А тут еще и ладонь его горячая, грудь мою мнет, пальцы сосок теребят, что хочется выгнуться, податься вперед.

Не выдерживаю и правда выгибаюсь с тихим стоном. А он вдруг руку свою убирает и халат мне запахивать начинает.

Открыв глаза, отлепляюсь от плеча, и на него посмотрю. А в голову всякие страхи начинают заползать: вдруг ему моё тело не понравилось? Грудь какая-нибудь не такая. Но она у меня и правда не особо «такая». Все же когда ребенка полтора года грудью кормишь, она потом не очень красивой становится. А я еще и похудела сильно.

Я глаза в сторону отвожу и пытаюсь с коленей его встать, но он не позволяет, и чуть крепче меня к себе прижимает.

— Так что же там в замке было?

Мне почудилась в его голосе насмешка.

— Почему ты остановился? — в место ответа спрашиваю я его, к сожалению, не сумев сдержать в своём голосе нотки обиды.

Сосок противно ноет, между ног — потоп. И бабочки заразы такие уже в противных ос превратились и вместо того, чтобы крылышками своими меня щекотать, жалить начали. Ощущение не особо приятные.

— Потому что хочу дослушать твою историю до конца, — строгим голосом говорит он, и жестко добавляет: — И не дергайся, я тебя никуда отпускать не собираюсь, даже не надейся, что сможешь улизнуть.

От его слов на душе становиться сразу же теплее, ой и не только теплее, даже жарче. И я расслабляюсь в его объятиях.

— Ну так, что пытать тебя? — с весельем в голосе говорит он.

— Мне немного стыдно о таком говорить, подумаешь, что я извращенка какая-то, — признаюсь я, и опять заливаюсь краской.

— Это хорошо, если я так подумаю. Обожаю извращенок, потому что сам тоже извращенец, — ухмыляется он, и опять вполне серьезным тоном добавляет: — Давай, рассказывай, я ведь тоже не железный, член уже дымиться, того и гляди трусы порвет вместо с брюками. А мне нужно еще и понять, как тебя удовлетворить.

Его рука оказалась между моих ног настолько внезапно, что я от неожиданности вскрикнула.

— Мокренькая, — шепчет он, раздвигая пальцами мои складочки. — И отзывчивая, — он вставляет палец в меня, очень медленно, а у меня пульс зашкаливает. — Узенькая. Рассказывай, что там в кино было.

— БДСМ, — всхлипываю, раздвигая ноги, и зажмуриваю глаза.

— БДСМ, говоришь, — задумчиво произносит он, продолжая медленно двигать во мне свой палец, а большим начинает дразнить клитор. — БДСМ-практикой я не интересовался, разве что так, поверхностно. Может быть ты мне поконкретней расскажешь, что именно тебе понравилось?

— Когда её связывали, — шепчу я, словно в бреду.

— Как связывали? — продолжает допытывать Мистер Икс, и вставляет в меня второй палец.

— Грудь обвязывали, ноги руки, на макраме чем-то похоже, только по человеческому телу, бандаж называется, — говорю я, и вновь всхлипываю, так как пальцы Мистера Икса начинают двигаться быстрее, а у меня внизу живота разгорается пожар. Погорели все бабочки, и хорошо, ну их…

— А ты пробовала себя так связывать? — спрашивает этот ирод, продолжая надо мной глумиться.

— Д-да, — заикаясь рассказываю я, одну из своих самых постыдных тайн, и чувствую, как движения во мне начинают ускоряться. Но мне мало, мало этих пальцев, хочется большего! Аж зубы сводит.

— А потом, что делала? — вкрадчиво спрашивает он.

— В анальное отверстие себе, что-нибудь узкое и твердое засовывала, — шиплю я сквозь зубы, дивясь своей откровенности.

— А потом, — продолжает допытываться этот… заплечных дел мастер.

— А потом мастурбировала, — цежу я сквозь зубы, и со злость добавляю. — Я тебя хочу!

— Я тоже, — выдыхает он, и я слышу, как ухает его сердце. Ты смотри ка, а он оказывается тоже сидел и терпел, а допрос таким холодным голосом вел, что я решила, будто он и вовсе не возбужден…

Спустя несколько мгновений мы оба уже лежим на кровати, я на спине, а он нависает надо мной, на вытянутых руках.

— Давай маски снимем, я свет выключу, — говорит он. — Сил нет, хочу твою кожу попробовать, приласкать, как следует между ног, у тебя там так пахнет….ммм, — шумно вдыхает он, — очень сладко.

— Х-хорошо, — говорю я, заикаясь, толи от нервов, толи от возбуждения, толи от страха.

Он резво спрыгивает с кровати, идет к двери, там как раз переключатель света имеется. Раздается еле слышный щелчок, и в номере становится настолько темно, что даже немного страшно. А еще очень тихо. А затем я слышу его шаги, и шелест одежды.

Рукой нашарив тумбочку, кладу туда свою маску. Надеюсь не потеряется.

Чувствую, как осторожно прогибается матрас, и подаюсь навстречу мужчине.

— Ни черта не вижу, — недовольно бурчит он.

И от этого бурчания на душе становится еще теплее.

— Иди ко мне, я здесь, — улыбаюсь я.

— Это хорошо, что ты здесь, — его горячая ладонь сразу же ложиться на мою попу, совершенно голую, между прочим, так как халат я сняла и лежу на кровати боком.

— То-то и заметно, что ты ничего не видишь, — шепчу я, и своими ладонями уже скольжу по его груди.

У него совсем нет волос, а еще мышцы очень твердые, как сталь. А не сказала бы, что он слишком мускулистый, когда в одежде был.

Поднимаюсь выше, по шее, подбородку, но тут Мистер Икс меня останавливает, перехватывая обе руки.

— Кажется тебе нравятся связывания, — вкрадчиво шепчет он, и я чувствую, как мои запястья огибает лента из ткани.

— Что это? — пытаюсь шарахнуться я в сторону.

— Тише, это просто мой галстук, — говорит он, и крепко затягивает ткань, на моих предплечьях, и как-то ловко еще раз оборачивает.

Я автоматически пытаюсь опять дернуться, но он наваливается на меня всем своим телом, и руки поднимает вверх.

Страшно, очень страшно. Сердце вот-вот из груди вырвется. А еще дискомфортно. Лента давит, синяки, как минимум останутся.

Я чувствую, как он пытается привязать мои руки куда-то к кровати, а сама не могу и звука издать, потому что внутри меня все переворачивается. Низ живота обжигает возбуждением. Он просто руки мои связал, а я уже вся горю.

Не выдерживаю и начинаю ерзать, хочется унять этот жар, а мужчина тянет, похоже не может в темноте найти место, куда бы меня привязать.

— Потерпи немного, Лили, — говорит он, и сам дышит, как паровоз. — Хотя ладно, не терпи, потрись еще вот так своей мокрой киской о мой член, мне нравится.

А я что, мне не сложно, я и потрусь.

Он, так и не находит, куда же меня привязать, и плюет на эту затею.

— Ладно, я уже не могу больше терпеть, — выдыхает он мне в губы, и впивается жадным поцелуем.

Я отвечаю со всей пылкостью, на которую только способна. Руки опускаю ему на шею, зарываюсь пальцами в жесткие волосы, он же в этот момент уже раздвигает мои бедра, и головкой члена трется о клитор и распухшие складочки, а затем медленно входит.

— Ох, — не сдерживаюсь я, и выдыхаю ему в губы тихий стон.

А член у него большой, или это я так отвыкла от мужчин, что снова девственницей стала?

Эта мысль мне кажется очень смешной, правда всего лишь на мгновение, потому что Мистер Икс не останавливается, а заполняет меня до краёв, до самых яичек, которые я чувствую, своей попой, и начинает двигаться, сначала медленно и тягуче, а затем все быстрее и быстрее.

— Извини, — тихо шепчет он, и вытаскивая член, со стоном кончает мне на живот. — Я слишком долго ждал, — хмыкает он.

Я уже хотела расстроиться, но он вновь входит в меня, а член-то у него так и стоит.

— Вот теперь я тебя помучаю, — коварным голосом говорит он, и убирает мои руки со своей шеи, придавливая их к кровати над моей головой.

И правда начинается мучение.

Медленные тягучие толчки, заставляющие меня всхлипывать, всё громче и громче, а затем он выходит и меняет позу, перекладывает меня на живот, и вновь входит, и опять медленно трахает. Я выгибаюсь ему навстречу, толкаюсь сама, потому что хочу большего. Этот гад вообще замирает.

— Давай, поработай сама девочка, — усмехается он, и звонко шлепает меня ладонью по попе, от этого шлепка я шалею, обида, злость и возбуждение скручивается в одну раскаленную спираль, прожигающую всю мою душу.

— Я хочу кончить, — выдыхаю я, чуть не плача, — помоги мне.

— Рано, еще очень рано, я не насладился еще, — отвечает Мистер Икс.

— Ты же уже кончил, — обиженно цежу я сквозь зубы, и продолжаю толкаться. Хотя поза очень неудобная, стояла бы на коленях другое дело, а так приходится задницу выгибать.

— Пфф, — усмехается он. — Это было только начало, для разогрева.

А затем переворачивает меня резко на бок, и прижимает спиной к своей груди.

— Хочу потеребить твои соски, — выдыхает он мне в ухо, и накрывает ладонью грудь, а сам опять не двигается. — Лили продолжай двигаться, не отвлекайся, и поглубже насаживайся на член.

От этих пошлостей становится еще жарче, и я действительно двигаюсь, чувствуя, как пальцами второй руки, он, нащупав мой набухший клитор начинает его массировать.

Оргазм накатывает внезапно… настолько, что у меня перехватывает дыхание. А Мистер Икс, в этот момент, резко ускоряет свои движения. Затем заваливает меня на живот, надавливая на шею рукой, от чего я утыкаюсь носом в простыню, и начинает вколачивать в матрас.

Я выгибаюсь, как кошка ему навстречу, и чувствую вторую волну.

В этот раз я уже не могу сдержаться и кричу.

В голове взрыв, в глазах искры.

Мужчина делает еще несколько глубоких и резких толчков, и я чувствую третью волну, дурея от удовольствия.

Лежать на его груди оказывается очень приятно. Мистер Икс, заботливо растирает мне запястья. Это так приятно, что хочется мурлыкать от удовольствия. Правда, когда он начинает примерять свой галстук к моей шее, в моём расплавленном мозге начинает шерудиться червячок легкого сомнения.

— Что ты делаешь?

Мой голос охрип, неужели я так громко кричала? Бог ты мой, а тут стены со звукоизоляцией, или я соседей все же развлекала?

— Хочу немного поиграть, — прерывает он мои мысли, — и заодно проверить твою реакцию.

Он затягивает галстук на моей шее, словно удавку.

Я трогаю его рукой. Страшно. И краска стыда, которая только что собиралась заливать мои щеки, бледнеет и мгновенно выцветает.

— Может, — я сглатываю, — не надо?

— Надо.

Он издает смешок, и поднимается, переворачивая меня, словно куклу, на живот.

— Я обещал тебя мучить долго, — зловеще шепчет он мне на ухо, — так что, настраивайся. И да, молить пощады, бесполезно.

Мистер Икс берется за основание галстука, ткань скользит по моей шее, и узел оказывается уже на затылке.

— Всё бы отдал за то, чтобы увидеть сейчас выражение твоего лица, может включим свет?

— Нет, — вздрагиваю я, и начинаю подниматься, не хватало, чтобы он все же увидел меня.

— Ладно, ладно, я понял, — его тяжелая ладонь, упирается между лопаток, и придавливает меня к матрасу.

Да и сам мужчина садиться сверху, раздвигая мои ноги.

Я чувствую, как он опускает конец моей удавки, мне на спину, от чего уснувшие было мурашки резко просыпаются и начинают строем маршировать по моему позвоночнику.

— Давай-ка твою попку приподнимем, чтобы я мог поглубже тебя по трахать, — говорит он, и взяв подушку, (и как он только видит в этой темноте?), подкладывает мне под бедра. — Отлично, руки поднимай вверх, и не вздумай их опускать.

Как это ни странно, но я подчиняюсь, и мне очень нравится выполнять приказы мужчины. Кто бы мог подумать, что я буду тащиться от такого обращения?

Пальцами он раздвигает мои набухшие и очень чувствительные складочки, и медленно начинает входить.

— Ох! — не сдерживаюсь я, от резкого толчка.

— Супер, теперь я действительно глубоко вошел, — говорит этот извращенец, и я чувствую, как натягивается моя удавка. — Теперь расслабься и ничего не бойся.

— Легко тебе говорить, — бурчу я, уткнувшись носом в матрас, и чувствуя, как в низу живота вновь разгорается возбуждение.

Он двигается медленно, но на этот раз очень глубоко. Мне кажется, что я чувствую, как он врезается членом прямо в матку. Удавка то затягивается, то расслабляется. Дыхание мое, то становится прерывистым и поверхностным, то наоборот глубоким. В голове туманится от возбуждения, и одновременно от недостатка кислорода. Я цепляюсь ногтями за простыню и тихо постанываю.

— Ох, какая же ты, — порывисто выдыхает он, и шлепает меня по ягодице.

От этого шлепка внутри меня что-то взрывается, и я издаю тихий полустон, полувсхлип. Но нет, это еще не оргазм, только его отголоски, приближение.

— Тише, — он сбавляет темп, и расслабляет удавку, — куда же ты так торопишься Лили.

Наклонившись мужчина целует мою спину, вдоль позвоночника, и слегка прикусывает её зубами.

— Боже, как приятно, — шепчу я, чуть не хныча, от удовольствия.

Он тихо смеется:

— Спасибо, Богом меня мало кто называет.

Но я не успеваю обратить внимания на его шутку, так как удавка на моей шее затягивается вновь, а Мистер Икс начинает ускорять темп.

Быстрее… быстрее… быстрее…

— Пожалуйста, быстрее, — молю я его, — пожалуйста.

— Не торопись, — мой мучитель опять сбавляет темп, — куда же ты так несешься? У нас столько времени впереди.

Я сама пытаюсь толкнуться, но с этой подушкой ничего не получается сделать.

— Давай уберем эту проклятую подушку? — хрипло спрашиваю я.

— Только в одном случае, — усмехается он, — ты будешь мастурбировать.

— Что?

От такого предложения у меня перехватывает дыхание.

— Будешь мастурбировать, — повторяет он, — а я положу тебя на спину, и ножки закину себе на плечи. Ну так что?

— Д-давай, — хрипло говорю я, и прячу пылающее лицо.

Вот это да…, казалось бы, чего стесняться? Мы и так уже сексом занимаемся, а я от мысли, что мне придётся мастурбировать перед мужчиной, хоть и в кромешной темноте, готова сквозь землю провалиться.

Он выходит из меня, и я еле сдерживаюсь, чтобы не зашипеть от недовольства. Затем руками, опять, как куклу, переворачивает на спину, а попой укладывает на подушку.

— Тут подушка, — смущенно говорю я, а сама не понимаю, как решусь сейчас сама себя трогать?

— Мне так удобнее, ты слишком маленькая, — поясняет он деловым тоном, и подхватив мои ноги, закидывает их себе на плечи.

— А, — глубокомысленно изрекаю я, — тогда понятно.

И тут же чувствую, шлепок, прямо по лобку.

— Эй! — вскрикиваю я, в недоумении, и чувствую, как низ живота ярко вспыхивает возбуждением.

— Не отвлекайся, и поменьше болтай, — неожиданно холодным и жестким тоном говорит Мистер Икс. — Начинай себя трогать, я жду!

— Ааа, как же ты? — тихо спрашиваю я.

И чувствую, еще один шлепок, уже более увесистый.

Из моего рта вырывается стон. Мне не больно. Совсем не больно. Но это так возбуждающе… и неожиданно и страшно.

— Х-хорошо, — говорю я, и опустив руку себе между ног, пальцами нашариваю свой клитор.

Он перехватывает мою вторую руку и тоже кладет её на мою промежность.

— Пальцами, раздвинь как можно шире свои складочки. Давай.

Мои руки трясутся, от возбуждения, и я делаю, как он просит — раздвигаю, пальцами мокрые складочки у влагалища.

И чувствую, как его головка упирается в меня, а затем медленно входит.

— Пальцы не убирай, и не тормози, начинай себя трогать, — жестким тоном командует он.

— Ладно, — нервно бурчу я, и пытаюсь себя трогать.

Но, ничего не получается, становится только неуютно, и возбуждение куда-то исчезает.

— Мне не нравится, что ты молчишь, — говорит Мистер Икс недовольным голосом. — Что-то не так? Тебе не нравится?

— Я… Мне неловко, — смущенно отвечаю я, и более уверенно добавляю: — Не привыкла я, себя трогать перед мужчиной.

Он замирает на какое-то время, а затем я чувствую, как его пальцы, опускаются на мои.

— Закрой глаза, — тихим голосом говорит он, — и не думай обо мне, представь, что ты одна, и просто расслабься. Дыши глубже.

Он поглаживает пальцами второй руки, моё запястье. И я действительно успокаиваюсь и прекращаю нервничать и смущаться.

— Я хочу, чтобы тебе было хорошо, — добавляет он, — поэтому перестань заморачиваться.

Его пальцы находят мой клитор и начинают его поглаживать.

Я всхлипываю, и выгибаюсь от удовольствия.

— Вот так, хорошая девочка, — шепчет Мистер Икс. — А теперь давай сама.

И я вновь подчиняюсь его приказу, а мужчина, начинает медленно двигаться во мне.

В моей голове действительно образуется пустота, а низ живота наливается тяжестью возбуждения.

Это так хорошо, настолько хорошо, что я ускоряю темп, как, впрочем, и Мистер Икс.

Мы двигаемся с ним в унисон. Пальцами второй руки я нащупываю его член, и то, куда он входит и выходит, и от этого понимания, я взрываюсь, да с такой силой, что не сдерживаюсь и вновь кричу.

Он убирает мои руки, наваливается всем своим весом, сгибая меня пополам, и начинает двигаться жестче, и быстрее.

Его губы находят мои, он покусывает их, и тут же зализывает место укуса, и продолжает двигаться, продлевая мой оргазм.

Я не успеваю уловить тот момент, когда он вытаскивает свой член, и кончает мне на живот.

— Ты решил меня до смерти затрахать? — решаю поинтересоваться я, когда понимаю, что Мистер Икс настраивается уже на третий по счету раунд. Он целует мою шею, грудь, соски, по очереди, и своим твердым стояком трется о мою ногу.

Он отлипает от моего соска, и задумывается на несколько мгновений, при этом продолжая оба полушария жестко, почти болезненно сжимать руками. Мне бы воспротивиться, возмутиться, но, как это ни странно, моему организму нравится, всё, что этот маньяк со мной вытворяет.

— Трупов мне не приходилось трахать, — этак задумчиво изрекает он, — должно быть интересный опыт. Хотя, думаю, что труп холодный и твердый, но если со смазкой…

— Ты псих? — спрашиваю я, чувствуя, как холодеют от страха кончики моих пальцев.

— Еще какой, — веселиться он. — Но ты не переживай, я тебя до смерти затрахивать не буду, ты мне нравишься, поэтому я с тобой буду долго играть.

Я сглатываю, и пытаюсь отодвинуться, от мужчины, но он жестко сжимает пальцами мои соски, от чего я вскрикиваю, и хватаюсь за его предплечья.

— Прекрати, ты меня пугаешь, — шепчу я, пытаясь рассмотреть его лицо и глаза, но кромешная темнота не позволяет мне его увидеть.

— На это и расчет, — усмехается он, и еще сильнее сжимает мои соски.

— Мне больно, — всхлипываю я.

И он тут же отпускает их, и вновь сжимает оба полушария, а соски по очереди начинает нежно целовать и посасывать. От чего низ живота прошивает очередной судорогой возбуждения.

«Черт, эта ночь закончится когда-нибудь?» — возникает в моей голове трусливая мысль, и тут же гаснет под умелыми ласками Мистера Икса, который решил все позы «Кама сутры» сегодня перепробовать.

— Тебе же нравится, — тихо усмехается он, когда я в очередной раз лежу на его груди, и обзываю сексуальным маньяком и психом.

— Нравится, — шепчу я, и хихикнув добавляю: — но я не уверена, что завтра смогу вообще ходить.

— Не надо ходить, я готов носить тебя на руках, — он нежно целует меня в висок, и так крепко прижимает к своему телу, что мне становится страшно: как бы не привыкнуть, потом ведь больно будет, настолько, что я не уверена, что на этот раз смогу остаться в живых.

И эти мысли сразу же отрезвляют меня.

— Мне надо идти, — более твердым голосом говорю я, — ты не мог бы вызвать мне такси, пока я принимаю душ?

Его пальцы, которыми он перебирал мои волосы замирают, а тело мужчины словно каменеет, настолько сильно напрягаются его мышцы. Но спустя пару мгновений он расслабляется, и я решаю, будто мне показалось.

— Хорошо, беги в ванную, сейчас вызову, — ровным голосом говорит он, разжимая свои объятия, отчего мне почему-то становится обидно. А в голове возникает иррациональное желание, совершенно не поддающееся какой-либо логике — мне всей душой, всем сердцем хочется, чтобы Мистер Икс меня удержал, и никогда не отпускал.

Но, мысленно вытряхнув из головы глупые девичьи мечты, я встаю, и нашарив рукой маску, медленно иду в ванную.

Быстрый душ, немного освежает и заставил взбодриться.

Я смотрю на себя в зеркало и улыбаюсь. Хоть улыбка и получается натянутой, однако я понимаю, что мне не на что жаловаться. Вечер, хоть и был ужасен, однако ночь оказалась выше всяческих похвал. Я в жизни не получала столько оргазмов. Даже с бывшим, которого я любила, я получала не больше одного оргазма за ночь максимум, и то, это случалось лишь в первые три года совместной жизни, потом, он перестал стараться, и секс превращался постепенно в рутинный ритуал.

Тихий стук в дверь заставляет вернуться в настоящее, и я натягиваю на лицо маску.

Мистер Икс тоже уже полностью одет и собран. И да, маску тоже не забыл надеть.

— Такси уже подъехало, — говорит он.

И в его голосе нет ни одной эмоции. Мне на мгновение опять становится обидно. Кто я для него? Очередная подруга на ночь или… все же кто-то больший?

— Я…, мне было очень хорошо, — тихо говорю я, опять смущаясь.

— Мне тоже, — отвечает он равнодушным тоном, — идем, я провожу тебя до машины.

— Не стоит, — пытаюсь отказаться я, ощущая неловкость.

— Нет, — тоном, не терпящим возражений, говорит он, — я должен быть уверен, что ты доберешься до дома вовремя.

— Спасибо, — отвечаю я, чувствуя, как внутри груди зарождается маленькое тепло.

Джентльмен до конца остается джентльменом. Это не мужчина, это моя мечта… не сбыточная мечта.

Уже внизу возле машины, когда он открывает мне дверцу, Мистер Икс вдруг вкладывает мне в ладонь кусочек картона, и шепчет на ухо:

— Позвони, я буду ждать.

Это так неожиданно, что я не знаю, что ему сказать.

Однако, он не дает мне дать хоть какой-то ответ, так как я уже сижу на пассажирском сиденье, а дверь закрывается.

Называю таксисту адрес и еду домой. Думать не о чем не хочется. Кажется, будто я нахожусь в каком-то трансе. Затраханная по самую маковку, сонная, и немного обиженная. Потому что хотелось большего, но большего позволять себе нельзя. Я и так уже превысила лимит дозволенного, и перевыполнила программу на всю оставшуюся жизнь вперед.

На лестничной площадке перекидываюсь парой фраз с соседкой. И ничего, что на улице четыре утра. Баба Даша, как всегда стоит на стреме.

Уже лежа в своей кровати, наверное, сам черт меня попутал, или, что, скорее всего, я окончательно сошла с ума, набираю «СМС-сообщение»:

«Я добралась до дома, у меня все хорошо».

Я уже хочу отложить телефон, и все-так уснуть, однако ответное «СМС» заставляет меня встрепенуться.

«Отлично, завтра созвонимся».

Это не вопрос, это констатация факта.

Но, мне настолько лень уже думать об этом, что я мысленно махаю рукой, и положив телефон на тумбочку, засыпаю, почему-то при этом не забывая улыбаться блаженной улыбкой.

3 глава

Просыпаюсь от звонка телефона. Какое-то время не могу понять, кто я такая, и что вообще происходит. Ощущение, будто до сих пор сплю. Чисто на автомате, нашарила противный источник сигнала рукой, и не открывая глаз, подношу его к уху, ткнув первую попавшуюся кнопку пальцем.

— Да, — противно скрипит мой голос, от чего я морщусь.

— Привет — это Мистер Икс, — отвечает мне телефон, то есть не телефон, а голос из телефона.

Кое-как продрав глаза, я смотрю на экран сотового. Время всего лишь девять утра. Уснула я в четыре.

— Привет, — отвечаю я, прочистив голос.

— Сегодня в девять вечера, жду тебя в отеле ресторана «Инкогнито», код, который нужно показать охраннику, чтобы тебя проводили в отель, я сейчас отправлю. И да, ты можешь прийти в маске, а можешь и без неё. Я буду ждать.

— Эээ, — только и могу ответить я, но абонент уже отключается.

— И что это было? — бормочу я, читая пришедшее «СМС — сообщение».

Мозг, отказывается что-либо понимать, потому плюнув на эту затею, я кладу телефон на тумбочку и вновь закрываю глаза.

Второе мое пробуждение уже более осознанное, но и более болезненное. В голове нещадно, что-то трещит, токает, крякает, гавкает и даже громко ругается.

Открыв глаза, и прислушавшись к доносившимся звукам, до меня доходит, что это соседи затеяли ремонт. Вот и выясняют отношения, толи друг с другом, толи со своей огромной псиной — помесью бульдога с носорогом. Которую я на дух не переношу. Эта, с позволения сказать, сука, постоянно норовит меня побольнее цапнуть за филейную часть. Однажды все же решилась, гадина такая, но я успела прикрыться пакетом.

Очень мило. Вообще-то по закону, насколько я помню в выходные запрещено делать ремонт. Вот только кто в нашей стране, пребывая в здравом уме и твердой памяти живет вообще по закону?

Тяжко вздохнув, я соскребаю свою тушку с постели и плетусь в душ, а потом завтракать, хотя время уже почти три дня.

— Вот это ты спать Лена, — бормочу я, смачно зевая и жаря себе яичницу.

Мне кажется, что я бы даже и не вспомнила об утреннем телефонном звонке Мистера Икса, если бы он сам не решил мне о себе напомнить.

— Ты не забыла о нашей договоренности? — строго спрашивает он.

— Эээ, привет, — мое отражение в стекле микроволновки почему-то глупо улыбается, и улыбочку эту, мне даже при всем желании не получается стереть.

— Привет, — отвечает мужчина, — не вздумай опоздать, а то накажу, поверь, тебе не понравится, … или понравится. — Он тихо усмехается, и не дождавшись от меня, хоть какого-нибудь ответа, отключается.

Я судорожно сглатываю, и пытаюсь вспомнить, о чем он вообще говорит. И потом, в памяти возникает утренний звонок и «СМС-ка», которая гласит о времени нашей встречи, адресе клуба «Инкогнито» и загадочном секретном шифре.

— Мда, — усмехаюсь я.

Хоть и между ног немного саднит, да и по всему телу, Мистер Икс мне наставил синяки, однако, как это ни странно, я понимаю, что хочу вновь его увидеть.

Подойдя к зеркалу, я рассматриваю еле заметные мимические морщинки вокруг глаз. С генофондом мне повезло, моя мама и бабушка тоже обзавелись морщинам, лишь к пятидесяти годам, а сединой, так и вообще к шестидесяти.

— Почему бы и нет, — подмигиваю я своему отражению. — Вдруг, что-нибудь получится, а если и не получится, — я шумно выдыхаю и закрываю глаза. — Так хотя бы удовлетворение получу. В конце концов секс для здоровья еще никто не отменял.

Открыв глаза, я отмахиваюсь от мелькнувшей в собственном взгляде неуверенности и страха, и иду готовиться к вечеру.

На этот раз я решила готовиться на свидание куда более тщательнее.

Черное кружевное нижнее белье, которое я покупала год назад. Наташа, настояла, когда мы с ней бродили по магазинам готовясь к её выпускному. Мне же было безумно жаль потраченный денег, но моя дочь иногда бывает очень упертой. И на этот раз я мысленно её поблагодарила, вслух же никогда не признаюсь, а то будет потом мозг чайной ложкой выедать каждый раз.

«Я же говорила, а ты вечно меня не слушаешь», — представила я обиженный голос своей дочери, по которой безумно скучаю, до такой степени, что даже переехала жить в её комнату и сплю на её постели.

Черные, в мелкую сеточку чулки.

Черное обтягивающее мою фигуру платье, выше колен, на целую ладонь, с большим вырезом и шифоновыми длинными рукавами.

Туфли — лодочка на высоком каблуке.

Волосы завила большими прядями и распустила по плечам. Яркий вечерний макияж — «Смоки Айс». Темно-красная помада. И такой же темно-красный лак — на ногти, даже те, что на ногах.

Парочку золотых колечек — на пальцы, крупные сережки-кольца в уши, и тоненькую цепочку с золотым тельцом, с фионитовым глазом — на шею.

— Ты похожа на шлюху, Лена, — улыбаюсь я себе в зеркало и едко добавляю: — Старую шлюху.

Надев черный теплый жакет, и не забыв захватить маску, (ну не готова я еще показывать ему свою моську, вдруг мы последний раз встречаемся, хотя надежда, как говорится умирает последней), я выхожу из дома.

Баба Даша, как всегда на стреме. Однако на этот раз, я настолько быстро пробегаю по лестничной площадке, что старушка не успевает даже со мной поздороваться, а быть может, даже узнать. Хотя последнее вряд ли.

Чувствую себя ужасно неуютно, маску хочется нацепить уже в такси. Но я стойко терплю до клуба, и мысленно вспоминаю стихи Омара Хайяма. Хотя на уме почему-то вертится один сплошной Лермонтов, причем, учитывая мою усиливающуюся с каждой минутой нервозность, я даже не уверена, Лермонтов ли это? То «Белеет парус одинокий», то «Сижу за решеткой в темнице сырой, вскормленный в неволе орел молодой. Сижу за решеткой, не видно не зги, идите за мной не***те мозги».

Нервно усмехаюсь, над вывертами собственной психики, выхожу из такси, и сразу же надеваю маску. В ней, я чувствую себя намного увереннее.

Мда, по-моему, это уже попахивает сильными комплексами вперемешку с фобиями… как любит говорить моя подруга Ира, окончившая какие-то курсы по психологии для домохозяек, и каждый раз, когда я прихожу к ней в гости пытается заставить меня пройти очередной тест, на выявление этих самых комплексов и фобий. По мне так и проходить ничего не надо, я про себя всё знаю, но Ира, когда-то похоронившая свою исследовательскую натуру, в пеленках и уходом за любимым мужем и домом, не отстает. Тем более, что я у неё единственный подопытный кролик. Домашние-то не даются.

Охранник, услышав код из моих уст, как это ни странно, не крутит пальцем у виска, из-за чего я собственно больше всего переживала, пока ехала в такси, а включает рацию и тихо говорит:

— Вадик, проводи в отель девушку.

После слова «девушка», я краснею и опускаю взгляд вниз, а еще мысленно выдыхаю. Хорошо, что мужчина не видит моего лица.

Вадик, не заставляет себя ждать, и появившись у входа буквально через пару минут, вежливо просит следовать за ним.

Выдохнув скопившийся в моих легких воздух, я молча иду за мужчиной, стараясь не думать о том, как вся эта ситуация выглядит со стороны. Право слово, будто не к обычному посетителю на свидание иду, а к самому президенту нашей многострадальной родины. Потому и столько секретности и все эти шифры и коды.

Вместе с охранником, входим в лифт, и он нажимает кнопку с цифрой семь — самую последнюю. Надо же, а я прошлый раз и не заметила, что мы с Мистером Иксом на лифте ехали. Или мы не на лифте, а пешком?

В зеркале лифта рассматриваю себя придирчиво с ног до головы и делаю вывод, что выгляжу вполне пристойно, особенно для старой шлюхи…

И вот двери лифта открываются, охранник выходит первым и продолжает молча вести меня вдоль коридора. Мы доходим до самого конца, и упираемся в дверь. Мужчина открывает её электронным ключом-картой.

А там за дверью, вместо ожидаемого мной номера еще одна лестница. Только выглядит она не слишком презентабельно. Похожа на запасный выход.

— Куда мы идем? — интересуюсь я у мужчины, не спеша переступать через порог. Мало ли, вдруг он меня собрался куда-нибудь не туда увести, или через черных ход выгнать на улицу?

— Это сюрприз, ваш друг просил не говорить, — не оборачиваясь говорит мужчина, и продолжает подниматься вверх по лестнице.

— Интересно, — криво усмехаюсь я, и все же переступив через порог, иду вслед за ним.

За спиной я слышу, как захлопывается со щелчком дверь, и стараюсь подавить неуместный страх.

Мы проходим парочку пролетов, и мужчина, открыв дверь пропускает меня вперед.

А я оказываюсь на крыше отеля «Инкогнито».

— Привет, ты выглядишь потрясающе.

Мистер Икс в маске, неизменном черном костюме и черной сорочке, протягивает мне руку. Сзади хлопает дверь, по всей видимости, это охранник покидает нас.

— Привет, — растерянно говорю я, подаю руку мужчине, и рассматриваю накрытый столик на двоих, стоящий недалеко от входа.

Его горячая ладонь берет мою озябшую конечность.

— Мы здесь будем ужинать? — на всякий случай уточняю я, а то мало ли, вдруг я что-то не так поняла.

— Да, — с некоторой заминкой отвечает Мистер Икс, почему-то продолжая разглядывать мою руку. — Ты не могла бы выполнить одну мою маленькую просьбу? — вдруг спрашивает он, и пристально вглядывается мне в глаза. На улице еще не слишком темно, поэтому я вижу его темно-синий взгляд из-под маски.

— Если ты не попросишь спрыгнуть меня с крыши этого здания, то думаю, что смогла бы, — пытаюсь пошутить я, хотя сама нахожусь в некотором шоке.

Свидания на крыше у меня никогда не было. Да у меня и свиданий то толком никогда не было. Мы с Берцевым познакомились, когда я пришла к подруге на день рождения. А потом, уже после, он пришел ко мне в гости, а позже звал к себе, и вот на подобные свидания никогда не приглашал. Потому что он, якобы не выносил людные места. Хотя, на дни рождения к друзьям или к родственникам ходил без проблем.

— Сними, пожалуйста, свои часы, мне бы не хотелось, чтобы ты думала о времени, — вырвал меня из размышлений о моих свиданиях Мистер Икс.

Я с удивлением посмотрел на своё запястье. А ведь я действительно еще часы решила надеть, потому что мне показалось, что они хоть как-то дополняют мой скудный запас украшений.

— Хорошо, — недоуменно пожала я плечами, и начала расстёгивать защелку.

— Давай помогу, — перехватил мои пальцы мужчина, и споро расстегнув застежку, убрал их к себе в карман. — Потом отдам. — Пояснил он свои действия, и вновь взяв меня за руку повел к столику.

Вот только стул, точнее кресло вместе с теплым пледом было всего одно, и Мистер Икс, как ни в чем не бывало уселся в него, и так как мою руку он не выпускал, то просто дернул меня к себе, и я чуть было, не свернув столик с нашим ужином, приземлилась к нему на колени.

— Сейчас я буду тебя кормить, а потом трахать, — объявляет мне этот невозможный пошляк, и удобнее усадив меня боком, пододвигается вместе с креслом к столику. — Так, чем тут нас сегодня кормят? — спрашивает он, пока я пытаюсь прийти в себя от такого необычного обращения.

Мои губы непроизвольно растягиваются в веселую улыбку.

— А трахать ты меня прямо тут собираешься?

Я верчу головой по сторонам, мало ли, вдруг он и кровать сюда притащил, но оной не обнаруживается. И слава Богу.

— Нет, трахаться мы в номер пойдем, — заявляет Мистер Икс, хмыкнув. А затем задумчиво добавляет: — Хотя, если попросить сюда принести кровать…

— Нет-нет-нет, — качаю я головой, — не стоит.

— Стоит, стоит, — ухмыляется мужчина, делая ударение на букву «о», — у меня везде стоит, особенно на тебя. Тем более, что сегодня ты выглядишь просто великолепно и очень сексуально.

— Спасибо, — хриплым голосом отвечаю я, и чувствую, как мои щеки теплеют. — Ты меня завалил сегодня изысканными комплементами. — На слове «изысканными» я специально делаю ударение, добавляя нотки сарказма в свой голос.

— Заслужила, — пожимает плечами мужчина, и с ехидством добавляет: — без сарказма, заслужила. — И не давая мне хоть как-то отреагировать, и меняя тембр голоса на более проникновенный тихо говорит: — И я рад, что ты это сделала для меня. Вчера, ты явно не очень-то старалась быть красивой.

Ох, как же мне хочется сейчас положить свои холодные руки на щеки, чтобы хоть как-то охладиться. Такое чувство, что вся имеющаяся кровь в моём организме прилила к лицу.

— Ну, — смущенно отвечаю я, в который раз уже удивляясь его проницательности и прозорливости. — Вчера я не планировала с кем-то провести ночь.

— А сегодня?

— Сегодня, как уж получится, — кокетливо добавляю я, и чтобы окончательно не смутиться, решаю переключиться на еду, чтобы сменить тему. — Ты меня вроде бы обещал накормить.

— Ну если обещал, то значит накормлю.

Орудовать обеими руками вместе со мной на коленях Мистеру Иксу крайне неудобно и в итоге, не выдержав, я отбираю у него ложку и на большое блюдо сама накладываю различные салаты. А Мистер Икс в этот момент даже умудряется разлить по бокалам вино.

Мужчина забирает у меня вилку с тарелкой и вручает бокал.

— Ну что, за тебя?

— За меня, — улыбаюсь я, и приподняв маску пробую вино. На этот раз оно ягодное, и чем-то напоминает клубнично-малиновый морс. Вкус чуть-чуть терпкий, но не вяжущий и не слишком сладкий.

— Ты держи маску, а я буду тебя кормить, — говорит он, спустя мгновение, и забрав у меня бокал, берет в руки блюдо с салатами и вилочку.

— Я бы и сама могла, — отвечаю я, пытаясь отобрать у мужчины вилку, но он пресекает мои поползновения, одной простой фразой:

— Если не дашь мне себя накормить, попрошу парней вынести на крышу кровать, и мы займемся сексом, прямо тут.

- Это шантаж, — говорю я, еле сдерживая смех.

— Еще какой, — отвечает шантажист, и подцепив на вилку еды подносит её к моему лицу.

— Ладно, капитулирую, — со смехом отвечаю я, и приподняв маску, позволяю Мистеру Иксу меня кормить.

«Хорошо, что сегодня теплый и безветренный день, — думаю я, жуя очередную порцию, поднесенную мне на вилочке заботливым мужчиной. — И голубей на крыше нет».

А в голове вдруг появляется картинка, как мы с Мистером Иксом пытаемся сбежать от стаи голубей, решивших нас за бомбить, чтобы мы больше не смели покушаться на их территорию.

Еле успеваю сдержать смех.

— Ты знаешь, что у тебя очень красивые губы, — спустя какое-то время вдруг говорит мне Мистер Икс.

— Эмм, наверное, тебе виднее, — говорю я, и чтобы опять не засмущаться спрашиваю: — Скажи, а этот клуб случайно не тебе принадлежит?

— Нет, — усмехается мужчина, и фыркнув надменно добавляет. — Мне вот только этого клуба еще не хватало.

Игнорируя его выпад, я продолжаю допытываться:

— А, разве, эта услуга — обед на крыше, доступна всем?

— Тоже нет, — качает он головой. — Просто владелец должен мне кое-что, вот я и пользуюсь возможностью.

— Круто, — хмыкаю я, и чувствую, что сейчас лопну от любопытства. — А что за услуга, если не секрет? — не выдержав тут же спрашиваю я.

— Если снимешь сейчас маску и назовешь свое настоящее имя, я расскажу, — с ноткой ехидства в голосе отвечает этот хитрюга.

— О нет, пока воздержусь, — говорю я, не забыв на слове «пока» сделать акцент, выделив его голосом.

— Хорррошо, — шумно выдыхает Мистер Икс, и чуть приблизив ко мне свое лицо в черной матовой маске добавляет: — Значит я тоже пока воздержусь.

Какое-то время мы оба молчим, Мистер Икс усердно кормит меня довольно вкусными салатами, и иногда дает запить вином из бокала. Мои вкусовые рецепторы в экстазе. Да и не только рецепторы, похоже. Мне кажется, что я сама на седьмом небе сейчас нахожусь от счастья. Как же мало надо женщине…

— А ты кушать не хочешь? — спрашиваю я, так как чувствую, что в меня уже не лезет, ну и заодно, чтобы прекратить витать в облаках. А то поднимусь слишком высоко, падать будет очень больно, знаю, проходила уже. Только прошлый раз, было ради кого продолжать жить, а сейчас… дочь уже выросла, и я ей больше не нужна.

— Хочу. Покормишь меня? — говорит жалобным голосом этот наглый манипулятор, прерывая мои мысли.

— Ладно, — хмыкаю я, и забираю вилку из рук мужчины. — Уговорил.

Мы еще какое-то время перекидываемся с Мистером Иксом шутливыми фразами, от чего на душе становится тепло и весело. Спустя несколько минут я ловлю себя на этой мысли, и мне кажется, что я бы вот так вечно сидела на его коленях, кормила его с вилочки, или бы позволяла ему кормить себя, и разговаривала, разговаривала, или может быть просто молчала и слушала его красивый мягкий голос.

— А здесь очень красивое место, — замечаю я, оглядываясь по сторонам. И с удивлением понимаю, что почти весь наш город словно на ладони.

— Да, отель строился специально на этом месте, потому что здесь рядом нет жилых домов, а более высокие здания стоят в отдалении. От чего гостям номеров-люксов кажется будто они находятся на вершине мира. Кстати, в отеле даже имеется гид, который иногда выводит посетителей на крышу и развлекает их беседой рассказывая о достопримечательностях нашего города, вот там есть нечто вроде телескопа, — Мистер Икс указывает на левую сторону. И я действительно вижу на треноги установленный телескоп, возле края крыши, у перил. — Я попросил, чтобы её принесли, если захочешь мы можем посмотреть с тобой на город, или на звезды. Обычно её тут не оставляют.

— Это очень здорово, я с удовольствием посмотрю, — улыбаюсь я, чувствуя в душе уже давно позабытый детский трепет. — Последний раз на город, только не на этот конечно, я смотрела с отцом, когда мы выезжали на одну из наших знаменитых возвышенностей.

— Ты не из Новосибирска?

— Нет, я приехала сюда учиться, у меня тут бабушка еще была жива тогда. Вышла замуж и осталась насовсем, — рассказываю я, не забывая подкармливать мужчину с вилочки.

— А родители в другом городе? — проглотив салат продолжает свой допрос Мистер Икс.

— Мама умерла несколько лет назад, а отец да, в другом городе, у него другая семья, и мы с ним почти не общаемся, — не сдержав грусти вздыхаю я.

— Скучаешь? — тихо спрашивает он.

Я задумываюсь на мгновение, и пожимаю плечами.

— Конечно скучаю. Мне было пятнадцать, когда отец ушел к другой женщине. Тогда я была сильно обижена на него из-за мамы. Но потом, мне как-то быстро стало не до этого. Школу я закончила в шестнадцать, и мама отправила меня сюда к бабушке поступать в университет. Здесь я познакомилась со своим бывшим мужем, и мне стало не до отца. А потом я узнала, что и мама вышла замуж. Правда буквально спустя пять лет, она умерла после операции от менингита. А я даже и не знала, что она болела сильно. Мне её муж позвонил, сказал, что она в больнице, простудилась очень сильно, её положили и срочно прооперировали. А она после операции так в себя и не пришла. Умерла на третий день. Моей дочери уже тогда пять лет было, — с таской в голосе вспоминаю я.

— Тяжело хоронить близких, — грустно вздыхает Мистер Икс, — я тоже отца похоронил буквально пять лет назад, хотя он с нами и не жил, они с матерью развелись, когда мне было всего три года, однако отец все равно был со мной близок, и мы с ним очень часто виделись.

— Соболезную, — я неосознанно глажу мужчину по руке, а он тут же перехватывает мои пальцы и легонько сжимает, грея в своей ладони.

— Ничего, я уже успокоился… почти… его ведь убили.

— Как! Почему? — не выдержав, восклицаю я.

— Осудили его бывшую жену, якобы за самооборону. Ей дали условно пять лет, — вздохнув, неожиданно начинает мне рассказывать о своих близких Мистер Икс. — Хотя я не уверен, что это вообще была она. Мне кажется, что здесь замешана политика. А Полину просто припугнули, вот она и наговорила в суде всяких гадостей про отца. Что он якобы её избивал, а она и не выдержав, его и зарезала. — И не скрывая гнева в голосе он вдруг цедит сквозь зубы: — Ага и так она ровненёхонько ему по горлу бритвой чиркнула, словно заправский урка. А судья всё съела, как и прокурор и следователь. Никто даже ни на одно мгновение не задумался, что не могла обычная блондинка, которая, кроме пилочки для ногтей страшнее оружия в руках не держала, способна на такое хладнокровное мастерское убийство.

Он шумно выдыхает и отворачивается от меня, вглядываясь куда-то вдаль. Кажется, я своими вопросами невольно разбередила так и не зажившую душевную боль мужчины.

— Твой отец был политиком? — осторожно спрашиваю я.

— Вроде того, — с горечью в голосе усмехается мужчина, и махнув рукой добавляет: — Ай ладно, уже много лет прошло, нет смысла об этом говорить. Все равно виноватых не найти. Как бы я не пытался.

Мы оба замолкаем на какое-то время.

- Извини, что напомнила тебе об этом, — виновато говорю я, чувствуя, что зря затеяла этот разговор, возможно и не стоило теребить его душу. Но с другой стороны сейчас мне показалось, что, поделившись печалями и внутренними переживаниями мы стали чуточку ближе. Даже не знаю, хорошо это или плохо?

Мистер Икс поворачивает ко мне свою голову и неожиданно бодрым голосом отвечает:

— Идем лучше город смотреть, и на звезды.

И не успеваю я ответить ему, как он выхватывает из моих рук вилку, с блюдом, убирает на стол, а затем вместе со мной встает с кресла.

— Эй, я могла бы, и сама пойти, — не слишком активно пытаюсь я сопротивляться, а сама уже улыбаюсь во весь рот.

— Нет, мне нравится носить тебя на руках, ты очень хрупкая, меня это безумно возбуждает, — проникновенным чуть хрипловатым голосом говорит Мистер Икс, и несет меня к телескопу.

А у меня все внутри переворачивается от его слов, и я чувствую, что уже не хочу ни на какие звезды смотреть, а хочу прямо сейчас и здесь этого невозможного и непостижимого мужчину зацеловать, причем во всех местах, где позволит.

А чего я теряюсь собственно?

— Ну их эти звезды, — смело говорю я, — я хочу тебя прямо сейчас, но желательно не здесь.

Он резко останавливается, и пару мгновений о чем-то размышляет. А затем поворачивается и идет к входу в здание, я покрепче обнимаю Мистера Икса за шею.

— Открой дверь, а то я могу тебя уронить, — говорит он, и я чувствую, как ускоряется стук его сердца.

— Ты не устал? Может я пешком пойду? — спрашиваю я, нажимая на ручку, и открывая дверь.

— Нет, — хмыкает мужчина, — совершенно не устал, просто неудобно идти со стояком.

— Хм, — улыбаюсь я, и чувствую, как в низу живота зашевелились немного сонные бабочки. Умаялись бедняги за прошлую-то ночь. Ну ничего, сейчас Мистер Икс вас заставит вновь танцевать.

Мы спускаемся по лестнице, и я открываю еще одну дверь, которая ведет в коридор гостиницы. И я замечаю, как тепло внутри здания. Интересно, видимо я настолько была расслаблена, что внимания не обратила на вечернюю прохладу.

По коридору мы идем совсем не долго, буквально три метра до первой же двери.

— Это наш номер, — поясняет мне Мистер Икс, — и мне придется временно поставить тебя на ноги, иначе мы не сможем в него попасть.

— Ничего, — ухмыляюсь я, — как-нибудь переживу пару минут.

Мое настроение очень игривое, и пока мужчина, поставив меня рядом с собой вытаскивает из кармана ключ-карту, я начинаю расстегивать пуговицы на его рубашке.

— Не хочу терять время, — кокетливо поясняю я свои действия, а сама чувствую, как мои щеки опять горят.

Все же я последний раз раздевала мужчину, больше десяти лет назад, и теперь мне немного не ловко.

Мистер Икс открывает дверь в номер, и вновь подхватывает меня на руки. Он входит в номер и ногой захлопывает дверь.

— Мне бы освежиться чуть-чуть, — смущенно говорю я, осматриваясь в номере.

На этот раз номер состоит из двух больших комнат. Одна, по всей видимости для визита гостей, так как в ней стоят парочка монстра-диванов, столик, шкаф и большая теле-панель на стене. Все в кремовых тонах, очень уютно и стильно.

— Хорошо, — шумно выдыхает мужчина, и жестким тоном добавляет: — У тебя две минуты!

В две минуты мне конечно не удалось уложиться, но я честно старалась действовать очень быстро.

Завернувшись в теплый гостиничный халат, я выхожу из ванной. У меня для Мистера Икса есть небольшой сюрприз, надеюсь ему понравится, и я не засмущаюсь, а поведу себя более раскованное.

Мужчина сидит на кровати в спальне. Он снял туфли и пиджак, а брюки и сорочку опять оставил, в руках у него какая-то черная тряпочка.

— Лили, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала, — говорит мужчина, пристально разглядывая меня.

— Хорошо, — говорю я и подхожу близко к кровати, снимать халат, пока не спешу, мне очень интересно для начала понять, что же затеял Мистер Икс.

— Я хочу, чтобы ты вместо своей маски надела это, — он протягивает мне ту самую черную тряпочку, которую теребил в руках.

— А что это такое? — взяв в руки, я с удивлением рассматриваю вещь. Она напоминает мне шапочку, только у неё на макушке есть ушки, с затылка — завязки, как у банданы, а еще она какая-то слишком глубокая, для шапочки.

— Это маска, — говорит мужчина, чуть подаваясь вперед. Мне кажется или его голос звучит немного хрипло? — Если ты позволишь, я мог бы сам её тебе надеть.

— Но здесь нет прорезей для глаз, — замечаю я, рассматривая странную вещь.

— Именно, — с придыханием говорит мужчина, и сглатывает.

Почему-то вся эта ситуация заводит меня не на шутку.

— Хорошо, только отвернусь, — неожиданно охрипшим от возбуждения голосом говорю я.

— Конечно, — отвечает Мистер Икс и резко вскакивает с кровати, будто хищник, который сидел в засаде, а теперь выпрыгнул, так как жертва стала беспечной и слишком близко подошла к нему.

Не успеваю я и слова сказать, как мужчина берет меня за плечи, и резко разворачивает к себе спиной.

— Сними маску, Лили, — жестким и бескомпромиссным тоном командует он, от чего у меня в трусиках становится влажно, и перехватывает дыхание.

— Д-да, — тихо отвечаю я, и чувствую, как он забирает тряпочную маску из моих рук.

Сняв свою маску, я от неожиданности не знаю, куда её деть.

— Дай сюда, — говорит он, забирая и вторую маску.

— Не двигайся, — опять командует он, и медленно надевает на меня тряпочную маску.

Черт, между ног у меня всё горит, да и не только между ног. Горят щеки и шея. А сердце готово выпрыгнуть из груди.

А маска оказывается очень плотная. Ведь в номере горит яркий свет, а чувство такое, будто меня лишили зрения. Становится немного страшно. Адреналин будоражит мою кровь. Дыхание с каждым мгновением тяжелеет, а между ног настоящий потоп.

Кажется, я уже сейчас кончу, от того, что он так долго возится с маской.

Наконец-то он справляется с завязками, и я слышу его шаги, и тихий стук, сначала один, потов второй.

«Возможно он положил мою маску куда-то на твердую поверхность, а затем и свою?» — мысленно пытаюсь гадать я.

А затем он подошел ближе, и обойдя меня, встал напротив.

Время идет, я слышу его тяжелое дыхание. Но он так и стоит, ничего не делая.

— Что ты собираешься… — пытаюсь сказать я, но мои губы накрывает его палец.

— Тшшш, — шепчет он, приблизившись ко моему лицу так близко, что я чувствую его дыхание, и тепло тела. — Ничего не говори, не произноси ни одного слова. Тебе разрешено только стонать или кричать. Здесь и сейчас я твой хозяин, и имею право делать всё, что пожелаю с тобой Лили.

Моё дыхание становится поверхностным. И хорошо, что глаза закрыты, все равно я бы ничего не смогла увидеть, так как их заволокло томной пеленой.

— Но здесь и сейчас, ты можешь отказаться и уйти. Я не буду тебя удерживать. И мы больше никогда с тобой не встретимся, — вдруг добавляет он и отступает на пару шагов, от чего мне кажется, будто в комнате становится холоднее. — Даю тебе ровно одну минуту на размышление. После, ты станешь моей, навсегда.

Ох, какие сладкие слова — «станешь моей навсегда». Ведь это же всего лишь игра? Тогда почему я не смею сказать, не смею спросить его об этом, а стою и молчу?

Наверное, потому что у каждой женщины где-то глубоко в душе теплится надежда, что тот мужчина, который рядом, в которого она влюблена будет с ней всегда. И скажет эти заветные слова?

И этот шифр, который он произносит «станешь моей навсегда», словно «Приказ 66» из знаменитой американской эпопеи «Звездные Войны», служит для меня барьером, который я не желаю переступать. И не желаю куда-либо уходить. Мистер Икс уже доказал, что не сделает мне больно, а если и сделает, то только лишь для того, чтобы мне было хорошо.

На мгновение мне становится даже страшно, что он исчезнет из моей жизни, также внезапно, как и появился. И мне отчаянно хочется закричать и действительно потребовать, чтобы он никогда не уходил. Но я прикусываю язык, помня о его приказе — молчать. Да и о том, что это всего лишь игра. Похоже Мистер Икс зря времени не терял, и либо прочитал «Историю О», либо посмотрел фильм.

— Что ж, твое время вышло Лили, — говорит он, жестким и холодным тоном, от которого я млею еще сильнее. — Я давал тебе время подумать, назад пути уже не будет… никогда.

Мои губы приоткрываются, чтобы сделать глоток воздуха, и заодно набраться храбрости. А спустя мгновение, я начинаю развязывать поясок халата. Мистер Икс молчит, и даже затаил дыхание. Я решаю не медлить, и как только полностью развязываю пояс, то следом скидываю сам халат на пол.

Мужчина с шумом выдыхает:

— Твою ж, мать, Лили! И ты всё это время посмела ходить в этой белой тряпке, пряча от меня эту красоту?

В ответ же на моем лице появляется победная ухмылка. О да, у меня тоже кое-какие тузы припрятаны в рукавах. Не один ты у нас такой весь загадочный и интересный. И я умею удивить. Ведь сейчас на мне очень интересное и безумно сексуальное боди из мелкой сетки. Да-да, именно его заставила меня купить моя дочь. У него отстегиваются сверху чашечки, поддерживая грудь снизу, но открывая соски. А еще у него открыта попа и есть дырочка между ног. Вообще-то оно больше напоминает две тряпочки, соединенные на спине несколькими перемычками, для поддержания лифа и на животе. И для полного комплекта я не стала снимать чулки. Достаточно было просто сдернуть трусики, и вуаля, перед Мистером Иксом стоит безумно развратная красотка.

Миг… и моё сердце обрывается. Потому что Мистер Икс настолько резко притягивает меня к себе, что я чуть было не врезаюсь в его жадные губы. Он держит моё лицо двумя руками, и буквально поглощает мой рот, забирая моё дыхание. Автоматически упираюсь в его грудь двумя ладонями, не для того, чтобы оттолкнуть, а, чтобы просто удержаться на ногах. Но Мистер Икс решает иначе.

— Не смей меня отталкивать, — шипит он мне в губы, и хватая меня за предплечья, убирает обе моих руки за спину, а там перехватывает одной свой рукой.

— Да я…, - пытаюсь объяснить я ему свои действия, но мужчина опять не дает мне и слово вставить, потому что вновь обрушивается на мой рот с жадным, буквально поедающим меня поцелуем.

Моё сердце от подскочившего адреналина не знает куда ему деться, толи бухнуть в живот к бабочкам, устроившим бешенные пляски, толи сразу в пятки. Потому что Мистер Икс пугает меня таким поведением. Кажется, я переборщила с одеждой. Не надо было так мужика заводить. Чую оставит он от меня сегодня рожки да ножки.

Моя голова начинает кружится от нехватки воздуха, я пытаюсь что-то протестующую мычать, и все же вырываться из рук мужчины. Но он еще жестче меня удерживает, и еще глубже пытается трахать мой рот.

«Ты нарвалась на психа Лена», — проносится в моей голове запоздалая мысль.

Еще бы пара мгновений и паника накрыла бы меня с головой, но Мистер Икс наконец-то позволяет мне вдохнуть воздуха.

Слов и возмущений у меня нет, потому что я в этот момент пытаюсь дышать. А мужчина тем временем, куда-то исчезает, отпуская меня и оставляя одну.

Мои колени подгибаются, и я опускаюсь на четвереньки, чтобы не упасть, и пытаюсь отдышаться.

— Это ты хорошо встала, правильно Лили, — вкрадчиво говорит мужчина.

Оказывается, он стоял за моей спиной. Я чувствую, как на одно моё предплечье он надевает, что-то мягкое, и застегивает.

— Что это? — спрашиваю я, все еще дыша, как паровоз, и тут же вскрикиваю от неожиданности, потому что Мистер Икс хватает меня за шею, и притягивает к себе, что я еле удерживаюсь, чтобы не упасть, из того положения, в котором я до этого находилась.

— Еще одно слово, и ты будешь наказана, — рычит он мне прямо в ухо. — Я отшлепаю твою сексуальную попку, которую ты так неосмотрительно выпятила.

Черт, эта фраза запускает какой-то невидимый механизм в моем организме. Страх переплетается с возбуждением. Ох и гремучая смесь получается, потому что низ живота буквально горит. Можно смело жарить картофель, или как в одной из известных старых американских пародий — яичницу с беконом.

Я несколько раз сглатываю вязкую слюну, пока Мистер Икс, вернув меня на место (в позу на четвереньках) застегивает что-то на моей второй руке. А затем вынуждая встать меня на колени, заводит обе моих руки мне за спину, и там застегивает их между собой. Я автоматически пытаюсь проверить свои путы на прочность. Игра игрой, но все равно, не хотелось бы чувствовать себя абсолютно беспомощной.

— Тише, еще сломаешь, они из мягкого металла, бутафория, по большей части для красоты, — тут же успокаивает меня мужчина, и я прекращаю дергать руками, и заодно выдыхаю скопившийся в груди воздух.

Затем я чувствую, как и на моей шее мужчина тоже пытается что-то застегнуть. Он действует осторожно, проверяет даже пальцем не слишком ли мне сдавливает шею по всей видимости настоящий ошейник, и судя по ощущениям, широкий. Ох, как же я хотела бы сейчас на себя посмотреть.

— Отлично, теперь твой образ дополнен, — хриплым голосом говорит мужчина. — Ты великолепна. Даже не представлял, что подобные игры будут меня настолько заводить, эх, кто бы знал, давно бы познакомился поближе с культурой БДСМ.

Я криво улыбаюсь. Ощущение такое будто это я развращаю мужчину, а не он меня.

— Что за ухмылки? — вдруг недовольно цедит сквозь зубы этот псих. — Нечем занять губы? Так я тебе сейчас устрою занятие, а ну вставай.

Он, поддерживая меня за талию, помогает мне подняться, и куда-то ведет, держа жестко за руку. Идем мы недолго, но в темноте я полностью дезориентирована. Поэтому опять напрягаюсь, а под ложечкой уже вновь начинает сосать. И это чувство, явно не голодом вызвано.

— Вставай здесь на колени, — командует он, и давит мне на плечи.

Мои ноги все равно подгибаются, поэтому быстро выполняю команду, чувствуя себя героиней фильма «История О». Это так захватывает, и возбуждает одновременно…

Мужчина обходит меня, я слышу, как он расстегивает свой ремень, затем куда-то садиться.

— Подползай ближе, — говорит он, и взяв меня за плечи тянет на себя.

Опять исполняю приказ, и уже догадываюсь, что он задумал.

— Вот так, молодец, какая исполнительная кошечка, — хриплым голосом шепчет он, а затем собирает мои волосы в хвост одной рукой и давит на мою голову, чтобы она опустилась вниз.

— Открывай рот, я же обещал занять твои сладкие губки, — говорит он, и мне в губы утыкается его член. Запаха никакого почти не чувствую, разве что аромат парфюма самого Мистера Икса, и капелька мускуса. Это запах кожи самого мужчины. Радует, что он чистоплотный.

Черт, как же давно я не делала минет. Открываю рот и послушно беру его член. Мужчина давит мне на голову.

— Бери глубже, до самых яичек, — с придыханием говорит мне Мистер Икс.

Я открываю рот сильнее и автоматически расслабляю горло. Мне нравилось делать минет Берцеву, я для этого даже специальную литературу в «секс-шопе» покупала, помниться, чтобы мужа удивить. А вот он особо не любил такие ласки, вечно чего-то стеснялся. А Мистер Икс похоже стесняться не собирается, так как начинает сам активно руководить процессом. Мне же остается только расслабиться и ждать своей порции удовольствия.

Черт, как же сладко слышать его хриплое постанывание, а еще хочется запустить себе руку между ног.

Я сама начинаю стонать от возбуждения, пока мужчина насаживает мой рот на свой член, трахая меня практически в горло, он ускоряется и ускоряется, от чего я теряю концентрацию и начинаю давиться. Мистер Икс тут же вытаскивает свой член, давая мне отдышаться.

— Ты молодец кошечка, очень старательная, — говорит он, подтянув к себе за плечи, вновь обрушивается на мои губы с поцелуем.

Умм, как же сладко он умеет целоваться. А вот Берцев всегда отталкивал меня после минета, и требовал, чтобы я шла и чистила зубы, перед тем как целоваться с ним. Я чувствую, как одной рукой он трогает мои мокрые складочки, и начинаю автоматически тереться об его пальцы.

— Ох, ты ж, какая мокрая, — шепчет он мне в губы, и я чувствую, как он улыбается. — Но пока еще рано кончать, придется потерпеть кошечка.

Через несколько мгновений, Мистер Икс встает, помогает подняться мне на ноги, и подхватив меня на руки куда-то несет. Спустя еще несколько мгновений я ощущаю под своей спиной холодную простынь. Это кровать, мы наконец-то оказались на кровати.

Мистер Икс поворачивает меня на живот, и расстегивает мои наручники, затем поднимает обе мои руки вверх, и вновь застегивает наручники между собой. Меня подтягивает выше, и я понимаю, что на этот раз, он пристегивает меня к спинке кровати. Ну надо же… подготовился.

Моё дыхание становится тяжелым от предвкушения, и даже весь страх уже давно куда-то подевался. А этот гад всё тянет, опять меня бросил и куда-то ушел.

От нечего делать пальцами пытаюсь понять куда меня там пристегнули, но не успеваю это сделать, Мистер Икс буквально набрасывается на меня, что я от неожиданности вскрикиваю. Вот… и как сумел подобраться так тихо?

— Шалишь кошечка, — тихо смеется он, и проверяет мои наручники, — не вздумай расстегнуть, а то будешь наказана. — Добавляет он, настолько провокационным голосом, что мне уже самой хочется узнать, что же там за наказание последует.

— Не советую нарушать мои правила, последствия тебе не понравятся, — будто слыша мои мысли, вдруг жестким и холодным тоном голоса говорит мужчина.

Эта его резкая трансформация меня немного пугает, что я замираю, а внутри меня что-то екает, от легкого страха.

— Вот так-то лучше, — говорит мужчина, и добавляет: — Будь послушной кошечкой всегда, и я не буду злиться и наказывать тебя.

На моём лице опять появляется счастливая улыбка. Мне определенно нравится эта игра. И я киваю головой.

Мужчина какое-то время разглядывает меня, от чего я начинаю опять тереться об него.

— Сейчас всё будет, — шепчет он, прикасаясь губами к моей шее. — Не торопи меня. Просто хочу насладиться твоим видом.

«Ох, да сколько же можно!» — хочется закричать мне, но я не смею нарушать правила игры. Что-то мне подсказывает, что Мистеру Иксу это не понравится.

Его ласковые губы медленно спускаются к моей груди. Он сжимает оба полушария руками и начинает по очереди посасывать мои соски, от чего мне кажется, что я уже сейчас кончу. А мужчина всё не успокаивается, и продолжает, то покусывать, то посасывать мою грудь.

Я пытаюсь обнять его бедрами, но Мистер Икс убирает мои ноги, а затем переворачивает на живот, и подгибает ноги, так что я почти встаю на колени, а грудью прижимаюсь к матрасу.

Его пальцы нежно трогают мои складочки, от чего я всхлипываю и махаю попой, намекая, что хочу большего.

Первое что чувствую, так это горячее дыхание мужчины. Он держит меня за бедра руками и начинает языком ласкать между ног.

— Аааа! — кричу я, чувствуя, как первые волны оргазма накрывают меня, и все тело содрогается от невероятного наслаждения.

— Киска, какая же ты быстрая, — тихо смеется мужчина, и тут же погружает в меня свой член, да так резко и жестко, что я вновь кричу от острых, почти на грани боли ощущений.

Мистер Икс начинает врезаться в меня, и каждый его толчок выворачивает меня наизнанку. Я сама толкаюсь ему навстречу и слышу глухие шлепки.

И вновь кричу, так как меня накрывает вторая волна. Но мужчина не останавливается он размерено продолжает таранить мое хлюпающее лоно, а пальцами массировать уже вторую дырочку.

Но я настолько расслаблена, что даже и мысли не допускаю, чтобы хоть как-то возмутиться, вторжению его пальцев в святая святых. Все же таким сексом мы с Берцевым всего один раз попытались заняться, и мне стало очень больно, что я его тут же оттолкнула. А сейчас никакой боли не ощущается.

— Какая раскрытая, — хрипло шепчет мужчина, и я слышу, как он щелкает чем-то и приостанавливается, а затем скользкие пальцы с прохладным гелем опять начинают штурмовать мою попку.

— Ааа, — вырывается из моего рта возбужденный стон, когда я чувствую, как мужчина меняет свои пальцы на свой член.

Он входит медленно, я прислушиваюсь к себе и понимаю, что вообще не чувствую боли. Наоборот только новые более острые ощущения.

Мужчина входит полностью и замирает, я же глубоко дышу, и комкаю руками простынь.

Мистер Икс делает первый, очень медленный и тягучий толчок, затем второй и третий.

Из моих губ вырываются тихие стоны.

Я в экстазе, а мое тело, как пластилин в руках мужчины. Со мной можно сейчас сделать, что угодно, и я от этого буду только кайфовать.

Он продолжает двигаться очень медленно, это поистине высочайшее наслаждение. Я ведь и понятия не имела, что анальный секс может быть настолько возбуждающим. Но все эти мысли исчезают из моей головы, потому что мужчина начинает двигаться чуть быстрее, от чего удовольствие становится еще острее. Мысли путаются, а мозг превращается в желе.

Я скорее слышу, и только потом чувствую, как по моей ягодице прилетает хлесткий удар, затем еще и еще, от чего захлебываюсь собственным криком и меня опять накрывает волной оргазма. Мои ноги разъезжаются, и я падаю на кровать.

Мужчина накрывает меня своим телом и начинает уже быстрее и жестче таранить мою расслабленную попку, продлевая мой оргазм на бесконечно долгие мгновения.

* * *

Когда он кончает, то не выходит из меня, а переворачивает на бок, и ложится рядом, прижимая спиной к груди, и освобождает мои руки, опускает их вниз.

Мы оба дышим, как будто только что пробежали стометровку. И я в первые за долгие годы чувствую себя по-настоящему счастливой, настолько, что хочется плакать. И я тихонечко всхлипываю.

Мистер Икс, услышав моё сопение, прижимает меня к себе еще сильнее и с тревогой в голосе спрашивает:

— Что случилось, Лили? Ты плачешь? Я сделал тебе больно?

— Нет, что ты, это просто гормоны, давно сексом не занималась вот и … шалят, — хлюпая носом, успокаиваю мужчину.

Он немного расслабляет свои объятия, и очень нежно целует в шею.

Мы продолжаем лежать какое-то время, и я чувствую в себе его плоть. Но меня это нисколько не раздражает, наоборот очень нравится. С удовольствием бы так уснула. Но завтра на работу и пора уходить.

Я пытаюсь пошевелиться, а руки мужчины вновь каменеют, впрочем, как и все тело.

— Мне пора домой, — с грустью в голосе говорю я.

— Зачем? — спрашивает он, а в его голосе мне слышатся ледяные нотки.

— Завтра на работу, мне нужно выспаться, как следует, а время уже полагаю не мало, — отвечаю я, а сама тихо радуюсь от того, что кое-кто не хочет меня отпускать.

Мистер Икс какое-то время продолжает молча лежать, напряжение из его тела так и не ушло, у меня такое ощущение, что мужчина сейчас решает отпускать меня или нет. Но здравый смысл все же побеждает, и его руки расслабляются.

— Беги мойся, я вызову тебе такси, — как и вчера ночью ровным и абсолютно безэмоциональным голосом говорит он, лишая своего тепла, а заодно и члена.

Он помогает мне добраться до ванной комнаты, и даже перед входом вручает маску, а свою снимает и забирает, как и то, что было на моих предплечьях, в темноте не успела рассмотреть.

В ванной я быстро привожу себя в порядок, подавляя неуместное желание остаться. Но я же понимаю, что игры заканчиваются и пора уходить. Хоть и совсем не хочется.

Мы оба в масках в лифте спускаемся вниз. Я разглядываю свои ногти, а затем вспоминаю что толком не смотрелась в зеркало, а волосы просто расчесала руками. И вскинувшись смотрю в своё отражение.

— Ошейник, ты забыл его снять, — тут же говорю я, разглядывая интересный атрибут у себя на шее.

Это черный широкий ошейник с шипами и клепками. В нем я похожа на металлистку, из какой-нибудь рок-группы.

— Пусть живет у тебя, это мой подарок, — говорит мужчина, глядя на меня через зеркало, а затем спустя несколько мгновений добавляет: — в следующий раз, хочу, чтобы ты пришла уже в нем.

Моё сердце замирает, а затем пускается вскачь. Значит мы встретимся еще раз! Мысленно чуть не хлопаю в ладоши и пританцовываю на месте, сама же, скромно потупив глаза, тихо отвечаю:

— Хорошо, как скажешь.

Уже стоя на улице у машины, когда Мистер Икс открывает мне дверь, я не выдерживаю и бросаюсь ему на шею, и крепко обнимая выдыхаю:

— Спасибо… ты удивительный.

Он вдруг тоже крепко обнимает меня, и тихо шепчет в ответ:

— Ты тоже.

Уже дома в своей постели я засыпаю с улыбкой на губах и с мыслью о том, что скоро опять увижу Мистера Икса.

4 глава

Утро. Улица. Любимая малолитражка. Дорога. И работа. Если бы конечно еще «зам» палки в колеса постоянно не ставил и не надоедал со своим «вниманием», так работа бы тоже была любимой.

— Ого, ты сегодня прямо светишься, удачные выходные? — тут же замечает Аленка из отдела продаж.

Мы с ней более-менее общаемся, можно сказать, практически дружим. Так как наши дочери учились в одной школе, и мы вместе были в родительском комитете начиная с пятого класса. Между прочим, это именно Аленка устроила меня на эту работу. Ну как устроила, подсказала, что у них освободилась вакансия, а я немного устала от того, что меня вечно динамят на прошлой работе с зарплатой, и задерживают её почти на месяц, а порой и на целых два месяца. И это государственное предприятие! Иногда жаловалась Аленке, вот она и предложила мне сменить место работы, на более стабильное. Хоть фирма и оказалась частной, зато зарплату работодатели никогда не задерживали, да и платили на десять процентов больше. Не ахти какая большая сумма, но в нынешних реалиях, для нас с Натальей довольно неплохой довесок тогда был. Сейчас дочь вообще деньги не просит, благо отец решил наконец-то вспомнить про дочь и свой отцовский долг перед нами, и сейчас вовсю возмещает — платит за университет дочери, да еще и на подработку её устраивает постоянно.

— Можно и так сказать, — с загадочной улыбкой на губах отвечаю я.

— Ох, скорее бы обед, обязательно посплетничаем, — подмигивает мне подруга, пока я иду к своему столу.

Начальство у нас строгое, общение в офисе на не рабочие темы карается лишением премии. А так как премия у нас составляет половину зарплаты, такой штраф ощутимо ударяет по зарплате. Потому все сотрудники чинно выполняют свою работу, и не болтают по всякой ерунде в рабочее время. Что меня, кстати очень радует. Потому что я и так-то устаю из-за того, что народу в офисе целых шесть человек, и нет возможности уединиться хотя бы на часик другой, а если бы еще и все болтали без умолку, то мне бы вновь пришлось искать новое место работы.

Что поделаешь, я интроверт, и не могу слишком много общаться с людьми, и очень быстро устаю.

Счастье, что у меня стол стоит в углу. С одной стороны — окно, с другой стена, а с третьей шкаф с документами. Хоть какая-то видимость личного пространства и то хлеб.

Усаживаюсь за своё рабочее место и включаю компьютер. Из сумки достаю сотовый и вижу несколько пропущенных, и одно «СМС-сообщение» — всё от Мистера Икса. У меня уже привычка ставить телефон перед работой на вибро-режим, так как в офисе запрещено общаться по личным вопросам, если только по рабочим, но для этого есть и рабочие телефоны. Наше сумасшедшее начальство для этого даже поставило веб-камеры, и следит за нами из своего кабинета.

Но Аленка научила меня справляться с этим вопросом. Поэтому демонстративно взяв трубку рабочего телефона (благо она была без провода и с кнопочками), и сделав вид, будто набираю номер (под столом, ага!), я незаметно в этот момент, там же под столом, читаю сообщение от мужчины:

«Ты просила помочь тебе с обновлением базы данных, перезвони мне, прямо сейчас!»

Стараюсь подавить счастливую улыбку. Он не забыл, ну надо же… Кто бы мог подумать, что он не забыл о моей проблеме! На душе стало очень тепло.

Отправляю ответное сообщение мужчине, чтобы он перезвонил мне на рабочий номер, и предупреждаю, что нас могут подслушивать, поэтому на личные темы разговаривать запрещено, и разговор придётся вести в сугубо-официальном тоне.

Буквально через несколько мгновений звонит мой рабочий телефон. Подношу трубку к уху и автоматически представляюсь по всей форме:

— Елена Аркадьевна Берцева, помощница главного бухгалтера, слушает.

— Здравствуйте Елена Аркадьевна, — слышу я голос Мистера Икса в трубке, и мои глаза увеличиваются в размере. Черт, я не ожидала, что он так быстро перезвонит. — Что ж, очень приятно познакомиться. — В голосе мужчины слышны ироничные нотки, а я чувствую, как начинают пылать мои щеки от того, что так глупо прокололась. — Моё имя Антон Васильевич Стрельников. — Добавляет он, уже более серьезным тоном.

Я какое-то время зависаю, и пытаюсь примерить к Мистеру Иксу имя Антон. Но на том конце кое-кто тихо хмыкает, выводя меня из ступора.

Прочистив голос отвечаю, стараясь скрыть свою растерянность и легкую нервозность:

— И мне очень приятно, Антон…, - я спотыкаюсь, потому что понимаю, что нельзя называть его просто Антоном, потом ведь «зам» меня с потрохами сожрет, я знаю, этот гад постоянно слушает с кем я говорю по телефону, и потому спустя мгновение добавляю отчество Антона: — …Васильевич, чем могу быть полезна?

— Это я, скорее, мог бы быть вам полезен, — веселым голосом говорит мужчина. — Одна моя знакомая попросила помочь вам с обновлением базы данных по вашей программе, и я конечно же, как истинный джентльмен решил откликнуться на просьбу моей очень, — слово «очень» он произносит с придыханием, от чего у меня загорелись не только щеки, но и уши, — хорошей знакомой и помочь вам с вашей проблемой.

— Это… спасибо, я буду очень рада, — хриплым голосом отвечаю я, и, чтобы прекратить смущаться, тут же деловым, по крайней мере, мне мой голос точно кажется «деловым», спрашиваю: — Что мне нужно делать?

Что меня очень радует, Антон прекращает меня смущать и делать хоть какие-то намеки, а переходит к суди вопроса — спрашивает точное название моей программы, и затем просит адрес моей электронной почты, чтобы отправить мне пошаговую инструкцию.

— Инструкция будет примерно через час у вас на почте, — говорит Антон, и добавляет: — если возникнут какие-нибудь трудности, совершенно любые, звоните не стесняйтесь.

— Хорошо, спасибо, жду инструкцию, — отвечаю я, а сама никак не могу прекратить улыбаться.

Но спустя несколько минут, моя улыбка уже исчезает, так как я вливаюсь в рабочий процесс. В принципе, работы не так уж и много, но из-за того, что вносить какие-то данные нужно постоянно, то по клиентам, то по работникам, то по продаже оборудования, я ведь еще и на пол ставки работаю бухгалтером-кассиром, а на вторые пол ставки — кадровиком, поэтому работа получается кропотливой, нудной и требующей внимательности, и конечно же времени.

Спустя ровно один час Антон отправляет мне «СМС-сообщение», что инструкцию он отправил. С радостной улыбкой до ушей, я открываю браузер и вхожу в почтовик. Вот только почему-то войти в собственную почту не могу. Старый пароль почему-то не подходит, и я совершенно не понимаю, что мне делать. Почта ведь личная, и я ей давно не пользовалась, наверное, года три или четыре, если не больше. Это по началу она была нужна, а потом директор создал какой-то специальный почтовик — корпоративный, на который приходят все письма, и личная почта стала не нужна.

Озадачено смотрю в монитор. К сожалению, мой ящик не был привязан к сотовому, и похоже, кто-то его у меня украл, а кодового слова, для восстановления пароля, я не помню. Да я и сомневаюсь, что тот, кто украл почту, не сменил и это слово.

Вновь пишу «СМС-ку» Антону, чтобы переправил своё письмо на корпоративную почту, так как мою кто-то украл.

Странно, но долгое время мужчина почему-то не отвечает. Я особо не переживаю, он ведь тоже может работать и быть занят.

Инструкция от Антона, наконец-то приходит через два часа на корпоративную почту. Прочитав её, не вижу никаких сложностей, и пошагово выполняя все действия. Через несколько минут, я чуть не подпрыгиваю на стуле от радости. У меня все получилось! Хочется пищать от восторга, а еще зацеловать до смерти Антона. Мне бы с этой базой пришлось несколько месяцев возиться. А тут, я потратила буквально несколько минут.

Пишу «СМС-сообщение» с благодарностями, смайликами и сердечками.

В ответ же приходит следующее: «Сегодня жду в 20.00. Захвати с собой запасную одежду и все, что потребуется для ночёвки, отпускать ночью домой тебя не буду, утром уедешь на работу от меня. И с маской решай сама». Адрес клуба «Инкогнито», и очередной шифр.

Какое-то время медлю с ответом. Даже не знаю почему, но меня охватывает сильное смятение. Он уже третий раз пишет адрес клуба «Инкогнито» и не очень приятные догадки посещают меня. Неужели он не местный? Потому что жить три дня в отеле, это очень накладно. Ну ладно первые два раза, но сейчас уже, ведь третий.

Целый час медитирую над сотовым, у меня все-таки перерыв на обед. И в итоге, решаюсь вновь пойти.

— Ты в маске? — выдыхает он с удивлением, встречая меня на крыше отеля «Инкогнито».

— Да, — отвечаю я, и не скрывая иронии в голосе добавляю: — Ты тоже.

За моей спиной вновь хлопает дверь, так как охранник, проводивший меня на крышу, покидает нас, но я уже не обращаю на это внимания, так как мои мысли полностью поглощены мужчиной, что стоит передо мной в неизменно черном костюме, черной сорочке с воротником-стоечкой и черной матовой маске.

— Я хотел, чтобы ты первая открыла мне своё лицо, — говорит он. — Ведь имя я теперь знаю, и даже знаю место твоей работы. Поэтому не вижу смысла теперь скрывать наши лица.

— Мы будем ужинать? — спрашиваю я, отводя взгляд от мужчины, а заодно временно уходя от щекотливой темы. И с наигранной беззаботностью в голосе, практически на одном дыхании выпаливаю: — Я не успела поесть, ты дал мне слишком мало времени. Я заканчиваю работать в семь вечера, только и успела быстро доехать до дома, и это с учетом вечерней толкотни на дорогах. Быстро покидала необходимые для ночевки вещи в сумку, и помчалась на всех парах к тебе.

Какое-то время он молчит, а затем я слышу тихий ответ:

— Конечно, идем, — он подает мне свою руку. — Прости, я что-то не подумал. Почему-то решил, что ты работаешь до пяти.

— Нет, у меня рабочий день до семи, зато в субботу и воскресенье я отдыхаю, и меня никто не дергает по пустякам, в отличие от нашего главбуха. Вот у кого нелегкая доля, даже в выходные она на рабочем месте обязана находиться хотя бы один час в офисе, — продолжаю болтать я, вкладывая свою ладонь в его, и чувствуя, как уверено смыкаются пальцы мужчины.

Моя рука в его, это так символично. И немного будоражит. Оказывается, я успела соскучиться по Мистеру Икс за этот день. Внутри меня появляется желание прижаться к его груди и не отходить ни на шаг, и желательно чтобы моя и его кожа была абсолютно голой. И этот факт очень сильно пугает меня, настолько, что хочется прямо сейчас убежать и попытаться сделать всё, для того, чтобы раз и навсегда позабыть об этом месте и мужчине, что за каких-то пару дней так сильно запал мне в душу. И поэтому я мысленно радуюсь, что решилась поговорить сегодня о наших отношениях с мужчиной. И расставить все точки над «И».

Мужчины не любят подобные разговоры, а это значит с Антоном я вижусь последний раз. Внутри опять всё холодеет и сжимается от этого осознания. Но я со злостью откидываю от себя эти глупые ощущения, не желая к ним прислушиваться и усугублять.

Мы подходим к столику, и Антон выдвигает мне стул, чтобы я могла сесть на свое место. Да, стульев теперь два.

Интересно. Прошлый раз их было меньше. Может

Пролог

– Ты думаешь, это игра, – не спрашивает, а утверждает он, зарываясь пальцами в мои волосы, заставляя повернуть голову и смотреть ему в глаза, – но для меня это не игра, это образ жизни. Я привык всё и всегда держать под контролем. Я привык всё решать сам и брать на себя ответственность за свои решения, потому что я просчитываю их от и до. Я думаю о будущем, – он делает паузу и смотрит так проникновенно, что хочется поверить, хочется плюнуть на всё, что было между нами; на то, что он делал со мной все это время. Поверить и простить. А он, дождавшись моей реакции, тихо и с болезненным надрывом добавляет: – О нашем будущем, Лена.

Я резко вырываюсь, не желая слушать то, к чему он пытается меня сейчас склонить.

Но Антон хватает меня рукой за горло и притягивает к себе, чуть сдавливая. В его глазах лютое бешенство и злость.

– Я разве позволял тебе встать, Лили? – шипит он мне прямо в губы.

– Прекрати, – зло отвечаю, хватаясь за его предплечье руками, и пытаюсь вырываться. – Не желаю этого слышать. Не желаю! Слышишь? Не хочу! – уже кричу я и пытаюсь ударить его по лицу, не понимая, откуда вновь появились силы. Но он ловит меня за предплечье, отводит руку в сторону.

Твою мать! Какой же он сильный! Пытаюсь поцарапать его другой рукой, но он успевает вовремя убрать свою руку от моего горла, наконец-то освобождая мою шею. Я пытаюсь встать, но не успеваю: Антон делает бросок, и заваливает меня на кровать, придавливая всем своим телом. Руки поднимает вверх, скрещивает вместе над головой, сдавливает одной рукой; второй же ловит мой подбородок и стискивает его пальцами. Я в ловушке. В его ловушке. Не могу пошевелить ни ногами, ни руками, ни даже головой. Он впивается в меня своим холодным яростным взглядом и жестко повторяет свой вопрос:

– Я разве позволял тебе встать, Лили?

Я в тихом бешенстве, не могу вырваться – и от этого начинаю млеть. Внутри все воспламеняется. Этот взгляд, этот тон. Он заводит меня и делает безумной нимфоманкой. Покладистой шлюхой. Его личной шлюхой. Позволяющей своему хозяину делать все, что он пожелает.

Его лицо приближается к моему, чувствую его дыхание на губах. Смотрю ему в глаза, а внутри легкой пушистой лапкой начинает царапать страх.

– Я не могу быть с тобой сейчас! – произношу я последнюю спасительную фразу – и чувствую удар по лицу.

Мне не больно – он никогда не бьет больно, – но ужасно обидно, унизительно и досадно, потому что мои половые губы увлажняются, а внизу живота становится жарко. Так жарко, что я не сдерживаюсь: из моего горла вырывается тихий стон, веки становятся невероятно тяжелыми.

Он вновь ловит мой подбородок, сжимает его пальцами до боли. Завтра будут синяки от его пальцев, но эти мысли еще сильнее возбуждают меня.

Боже… Я больна… безумно больна Антоном.

– Отвечай на вопрос, – зло цедит он сквозь зубы – и опять бьет меня по щеке тыльной стороной ладони.

– Нет, любимый, – говорю я, вновь капитулируя, в который раз…

– Ты будешь наказана, – говорит он очень тихо. А я пугаюсь его тона, потому что знаю: когда Антон говорит таким тихим голосом, это означает, что он не на шутку зол.

А злить Антона нельзя, совсем нельзя.

Внутри все сжимается от страха.

– Не надо, Антон, – шепчу я.

– Надо. Я делаю это ради нас обоих. Ты мне потом еще спасибо скажешь, когда поймешь, что я был прав. Когда я заставлю тебя это понять!

Он освобождает меня, но я не настолько наивна, чтобы расслабляться. Когда он резко переворачивает меня на живот, я уже готова. Теку… и выгибаюсь как кошка, поднимая попку.

Он резко раздвигает мои ноги, подныривает ладонью под живот и приподнимает меня так, что попка оттопыривается кверху. А я как зачарованная жду и боюсь своего наказания, прижавшись головой и грудью к матрасу, комкаю от нетерпения пальцами простынь, дышу с надрывом и жадно…

Его член врывается в меня неожиданно, резко и зло. Он входит полностью, не давая мне привыкнуть, и начинает двигаться… нет, не так – вколачивать свой член в меня.

Зубами кусаю простынь и изгибаюсь навстречу. Наши тела врезаются друг в друга, я слышу хлюпанье и шлепки.

Все исчезает из моей головы. Рамки стираются. Любые фобии, страхи, стеснение, стыд, обиды, неловкость, проблемы… все уходит. Моя главная и единственная преграда в наших отношениях рушится в этот момент. Остаются лишь голые инстинкты: я – его, я принадлежу только лишь ему, а он принадлежит мне! Мы словно одно целое сливаемся в похотливом танце. Взбираемся на пик удовольствия с каждым ударом, с каждым полустоном-полухрипом. Все выше и выше к небесам! И взрываемся миллионами звезд, присоединяясь к остальным миллиардам, что находятся в бесконечной вселенной. И ощущаем себя маленькими ничтожными песчинками в великом бытие…

Антон падает рядом со мной, притягивает к груди, крепко обнимает, так, что не вырваться.

– Всё, спим!

Я закрываю глаза и проваливаюсь в пустоту.

Глава 1

Разговор в социальной сети:

«Привет мам! Как у тебя?»

«Да нормально у меня все, ты как?»

«А со мной что будет?) Учусь на первом курсе, скоро летняя сессия;)»

«Я не об этом, дочь, ты же знаешь…»

«Да все хорошо у меня, мамуль. Папа с работой на лето все уладил, но это ты и так знаешь, других новостей нет».

«Наташ, ну зачем тебе эта работа? Может, ну её? Приезжай домой, в июле на Байдахэ съездим, я как раз в отпуск…»

«Мам, мы же обсуждали уже. Папа не просто подработку нашел, это мое будущее место работы, ты же понимаешь, как тяжело в Москве вообще зацепиться, а если отец решил хоть как-то помочь, то я готова. Ну не хочется мне прозябать в нашем мухосранске».

«Нормальный у нас город(( Даже метро есть…»

«Мам ну это я образно, ты же понимаешь? *глазки котика из Шрека* Я и тебя потом заберу, тоже тебе тут работу найдем, или вообще не будешь работать, а там, глядишь, в Германию…»

«М-да… планы у тебя Наполеоновские))»

«Ты же знаешь, что я хочу уехать, мы не раз с тобой об этом говорили… И вообще, я уже спать хочу».

«Не обижайся, я просто переживаю».

«Ты бы лучше своей личной жизнью занялась. А не о совершеннолетней дочери переживала».

«Да ну, перестань, какая личная жизнь? Мне уже тридцать семь, скоро внуков нянчить…»

«На внуков в ближайшие десять лет не надейся! Я пока квартиру собственную не куплю и стабильную работу не найду, даже близко не буду задумываться. А ты не прибедняйся. Выглядишь ты шикарно, на лице морщин нет, одеваешься, хоть и строго, но всегда со вкусом. Миниатюрная, на куколку похожа. Ты красавица у меня мам. Уж поверь, я-то знаю. Мои новые друзья все думают, что ты моя младшая сестра, когда я им нашу фотку с выпускного показываю)))»

«Не преувеличивай».

«Ну, а что? Я выше тебя на целую голову, и кость у меня крупнее. Я же в родню отца пошла. Толстая корова((»

«Что за глупости, ты у меня красотка!»

«Ага, кровь с молоком((»

«Натулька, перестань на себя наговаривать! Я надеюсь, ты там себя голодом еще не заморила?»

«Нет мам, жру как лошадь, ты же меня знаешь».

«Хватит уже себя ругать, доча…»

«Я не ругаю, я просто констатирую факты. И вообще, нефиг меня с темы сбивать! Сейчас, когда я уже не мельтешу перед твоими глазами, самое время заняться собственной жизнью!»

«Ну кого и где я найду?»

«Ты хочешь, чтобы я тебе очередную лекцию прочитала, как и где знакомиться?»

«Не надо, я все помню))»

«Мам, ты уже десять лет одна, даже любовника ни разу не заводила, с тех пор как отец ушел. Это же и для здоровья плохо. Я тебе сейчас статью отправлю, в интернете нашла. Там говорится о том, что женщина должна заниматься сексом не менее трех раз в неделю!»

«Три раза в неделю! Ты с ума сошла? *смайлик с выпученными глазами*»

«Не перестану! Пройди по ссылке, прочитай! Эту статью врач-гинеколог пишет. Там все очень серьезно! Вплоть до развития раковых заболеваний! Да и вообще, у меня тут в Москве своя жизнь начинается, ты не сможешь совсем одна, я тебя знаю, тебе всегда нужно о ком-то заботиться… Я тебе благодарна, за то, что ты меня растила, за то, что не опустила руки. Но мам! Ты же понимаешь, что я от своих планов не отступлюсь…»

«Да, понимаю((»

«В общем так, чтобы на этих же выхах сходила на свидание, иначе я не буду с тобой разговаривать! И я позвоню и спрошу у бабы Даши, ходила ты куда-нибудь вечером или нет, потому что с тебя станется еще наврать!»

«Хорошо…(((»

«Все, спокойной ночи, мам, чмоки-чмоки!!!»

***

Тоскливо вздохнув, перехожу по ссылке, что отправила мне дочь.

В принципе, ничего нового я не увидела. Анна Игоревна – мой гинеколог, мне говорила то же самое, когда я была у нее на приеме несколько месяцев назад. Вот только я так не могу… Секс три раза в неделю. Нет, секс я люблю – точнее, любила, когда жила с Берцевым. Но потом уже ни с кем не могла. И не потому, что любила, нет, любви после его предательства я уже не испытывала, только обиду и злость. Просто… вот так пойти и с кем-то познакомиться не было сил, и вообще казалось чем-то неприятным на тот момент. А позже, когда оценила прелести свободной жизни, вовсе не было желания вновь позволить кому-то забраться в своё сердце.

Я же не умею просто тело отдавать… мне же еще душа нужна. Чтобы поговорить о чем-то с человеком было, чтобы нравился … Знаю, слишком многого требую, но на меньшее не согласна. Вот такая я максималистка!

Закрыв браузер и выключив компьютер, беру сотовый и начинаю названивать подругам. С Наташки станется еще дуться на меня. А так я в гости к кому-нибудь на чай с тортиком схожу. Все равно дома одной тоскливо сидеть, хоть вставай и на работу иди…

Хмыкнув на собственные мысли, выбираю знакомое имя и нажимаю на дозвон.

Через пятнадцать минут разговоров с тремя постоянными подругами на душе заскреблись кошки.

Не, они в гости зовут, без проблем. Только в гости – это на дачу, стоять кверху жопой все выходные. Потому что на улице май месяц, и все кинулись засаживать свои огороды. А я терпеть не могу возиться в земле. И рука у меня тяжелая, по молодости сколько ни пробовала на даче какие-то посадки делать, проку было ноль. Ничего толком не росло. А когда с Берцевым разошлась, плюнула и продала. Тем более тогда деньги были нужны, кредиты гасить, которые на меня бывший скинул. Поэтому осталась без домика за городом. И, если честно, еще ни разу не пожалела. Мало того, что надо следить за посадками, поливать, полоть и все такое, там же постоянно жить надо. Что летом, что зимой все дачи обворовывают. И смысл? Вкладываешь-вкладываешь, чтобы кто-то поживился за твой счет? Не-е-е, спасибо, я больше на этот крючок не поймаюсь.

Вот только и к подругам на дачу ехать не хотелось. Шашлык я бы не отказалась поесть, даже могу купить и приготовить, плюс салатики всякие, готовить я вообще люблю. А вот возиться в земле – увольте…

Но что же тогда делать? Как быть? Не хочется с дочкой ругаться. Я и так в последнее время редко с ней общаюсь… Упертая она, как баран. Хуже меня. Порой думаю, что уж лучше была бы как все девчонки – покладистой да мягкой как кошечка. Глядишь, мужчину бы себе нашла, за которым как за каменной стеной. Так нет же… уперлась: «Я замуж вообще не буду выходить. Ребенка и без мужика сейчас можно зачать. А зачем они тогда вообще нужны? Изменять, бросать и предавать разве что…» И сколько ни пыталась ей объяснить, что не все такие, как отец – бесполезно. Да еще и убедила себя, что некрасивая и слишком толстая. Господи, да на нее одноклассники на выпускном заглядывались, как на картинку, а она ничего не замечала.

Погипнотизировав несколько минут телефон, поняла, что звонить больше некому. Хоть к тете Даше, соседке, иди и подкупай её чем-нибудь, чтобы дочке не сдавала. Вот только старушку просто так не проймешь. Она же потом будет доставать и днем, и ночью…

И тут, словно проведение услышало мои молитвы, звонит телефон.

– Лен, привет! Слушай, ты только сразу не отказывайся, сначала выслушай! – тараторит Галя, моя сослуживица. – Короче, мне дали два билета в крутой ночной клуб – «Инкогнито»! Но это не просто билеты! Это билеты на «Встречу в масках». Эти встречи проводят каждую субботу…

– Я согласна.

– Не… погоди, ты не поняла. Если я откажусь, мне же больше не дадут пригласительных. Лен, ты… – продолжает тараторить она – и резко осекается. – Ты согласна, что ли?

– Согласна, – отвечаю коротко, а сама улыбаюсь.

Я еще ни разу ни на один корпоратив не оставалась, в кафешки с девочками не ходила, и это за десять лет работы на одной фирме. Видимо, поэтому Галя сейчас в легком шоке. Интересно, и на что она тогда рассчитывала, звоня мне? Или просто решила попытать счастья?

Сослуживица молчит какое-то время, а затем шумно выдыхает.

Интересная реакция…

– Ну и хорошо, – говорит она, и я слышу, как напряженные нотки покидают её голос, – значит, завтра в семь вечера. Будь на месте и маску не забудь. Тебе адрес скинуть смс-кой?

– Да, отправь, – отвечаю я и думаю – где же брать маску?

Галя отключается, и через пару минут мне приходит «СМС» с адресом клуба.

Приезжаю я вовремя. Клуб радует наличием парковочных мест.

Я вообще очень пунктуальна и не люблю опаздывать. Что самое странное, моя сослуживица тоже появляется вовремя, хотя сколько лет я ее знаю по работе, она всегда на десять или пятнадцать минут опаздывал, была очень рассеянной и немного ветреной. Но в ее возрасте это не опасная черта характера. Ей всего двадцать шесть, вся жизнь впереди. Еще научится быть пунктуальной. Однако все равно я приятно удивляюсь, что мы подошли к клубу одновременно и не пришлось ждать её на улице.

– Хух, как я волнуюсь, – шепчет Галя, пока мы пристраиваемся в самый конец длинной очереди из разодетой в вечерние наряды публики.

Почти все мужчины и женщины – без масок, но я замечаю, что охранники на входе, даже при наличии билетов, без масок не пропускают, и поэтому быстро надеваю свою. Особенно когда замечаю, что многие мужчины, стоящие в очереди, пристально рассматривают женщин, скользя взглядами по одежде и лицам.

Мысленно усмехаюсь – хитрецы. Наверное, уже прикидывают, на кого время не тратить, а перед кем распустить павлиний хвост, а заодно и язык.

– Галь, – прерываю я бормотание девушки о том, что в этот клуб невозможно пробиться – хоть цены и невысокие, но билеты раскупают за месяц вперед. – Ты маску-то не хочешь надевать?

Галя так выразительно смотрит на меня, что я ненадолго ощущаю себя молодой и наивной девчонкой, хотя старше Гали на целых одиннадцать лет.

– Я хочу, чтобы мужчины как следует рассмотрели товар лицом, – чуть наклонившись в мою сторону, шепчет она. Прописная истина, судя по её тону.

– Понятно, – усмехаюсь я, рассматривая Галин наряд. Девушка она симпатичная, миловидная, фигура у нее красивая, как песочные часы. Ростом выше меня на целую голову, но все пропорции соблюдены правильно. Одета в обтягивающее красное шелковое платье в пол, с большим вырезом на груди, и в короткий черный жакет с рукавом три четверти. Белые локоны обрамляют лицо. Макияж яркий, вечерний. Если бы я была мужиком, точно клюнула бы. Красивая девчонка, только никак не может найти постоянного мужчину. Скорее всего, она просто не хочет постоянных отношений, так как живет с родителями; потому и к работе относится несколько легкомысленно.

– А ты часто тут бываешь? – спрашиваю я, пока есть время поболтать ни о чем. Мы вообще-то с Галей не слишком близко общаемся: во-первых, разница в возрасте дает о себе знать, а во-вторых, не особо люблю заводить друзей на работе. Мне бывших одноклассниц хватает за глаза.

– Первый раз, но давно хотела попасть, – отвечает сослуживица и тоже пристально разглядывает мужчин, видимо, прицениваясь.

– А что там хоть будет-то? – спрашиваю я, улыбаясь.

Почему-то смешно от всей этой ситуации. И зачем надевать маски, если все друг друга видят и понимают, кто и как будет выглядеть?

– Да какая разница? – небрежно отмахивается Галя, пожимая плечами. – Главное, что можно с кем-нибудь познакомиться.

Я лишь качаю головой. В принципе, она права – какая разница?

Пропускают нас быстро, стоит Гале показать наши пригласительные и надеть кружевную красную маску, скрывающую верхнюю часть лица.

На входе нас тут же вылавливает девушка-администратор и выдает каждой по номерку, объясняя, что это номера мест, на которые мы должны сесть, а также предупреждая, что маску снимать запрещено до конца вечера – иначе нас попросят на выход. Галину маску забраковывают – она у нее слишком открытая – и заставляют надеть обычную белую для посетителей, умудрившихся, каким-то Макаром потерять или сломать свои маски после входа. Галя кривится и пытается уговорить девушку, чтобы та позволила ей пройти в своей, но администратор непреклонна.

«Или на выход, или надевайте эту», – говорит она, а рядом уже появляется охранник, давя своими габаритами. И ей приходиться сдаться и надеть обычную белую маску, безо всяких излишеств, скрывающую верхнюю часть лица.

Правила в клубе очень строгие. Вот так-то!

Я сначала подумала, что мы с Галей будем сидеть за одним столиком – номера, что нам выдала строгая девушка-администратор, идут по порядку. Но ошиблась. Столики маленькие, всего на две персоны, и нам с сослуживицей сразу же приходится разделиться.

Моё место находится в самом дальнем углу, что очень радует, так как я вижу весь зал, саму сцену и бар, а тыл и левый бок защищены стенами. А еще между столиками стоят небольшие полупрозрачные переносные перегородки, создающие эффект уединения и интимности. Зал наполняется очень быстро, причем рассаживаются по местам только дамы, а мужчины толпятся возле бара, чего-то ожидая.

На моем столике стоят кувшин с соком, пустой бокал, салфетница и горит маленькая свеча на изящной подставке. Стул очень удобный, мягкий.

В общем и целом обстановка очень приятная, уютная и даже романтичная. Оглядываюсь по сторонам, рассматриваю интерьер. Клуб сделан в классическом стиле. Цвета теплые, неброские. Много дерева и живого огня, на стенах висят портреты джазовых музыкантов и просто изображения музыкальных инструментов.

На заднем фоне ненавязчиво играет расслабляющая музыка, какие-то джазовые мотивы.

Как только не остается ни одного свободного столика, на сцену выходит ведущий вечера. Он тоже в маске – тут, к слову сказать, весь персонал в белых масках, полностью скрывающих лица.

Мужчина стучит по микрофону, привлекая к себе внимание, и весь зал тут же погружается в тишину.

– Внимание, внимание! – глубоким приятным баритоном, говорит он. – А мы начинаем так полюбившийся многим завсегдатаям нашего клуба «Вечер в масках»!

Все хлопают, я присоединяюсь. Обстановка торжественная, чего отставать от толпы?

– Итак, для новеньких, а их сегодня много, что очень радует, – он обводит взглядом зал, умудряясь уделить внимание всем девушкам, сидящим за столиками, и мужчинам, толпящимся у длинной барной стойки. – Всё очень просто, дамы и господа! Вам дается всего пять минут на знакомства! Как только прозвучит сигнал, все мужчины согласно выданным номерам обязаны пройти к первым столикам и приступить к знакомству с прекрасными дамами. Как только ваши пять минут истекут, прозвучит вот такой сигнал. – Он поднимает палец вверх, звучит резкий громкий сигнал, почти все гости клуба вздрагивают. – Это означает, что вы как можно быстрее должны встать и освободить место следующему претенденту на руку и сердце дамы, пересев за следующий столик. Что ж, не будем медлить, господа! Начинаем!

Звучит сигнал, и мужчины очень быстро, чуть ли не бегом, идут к столикам. Некоторых провожают до места официанты.

Я, признаться, не ожидала, что все будет так быстро. Поэтому слегка теряюсь, когда за мой столик присаживается первый претендент.

Мужчина в черной маске со стразами…хм… интересный экземпляр. Маска прикрывает только верхнюю часть лица. На лице щетина, нет, не лёгонькая небритость, а конкретная такая щетина, будто он уже неделю не брал бритву в руки. Кожа темная. Особенно заметно из-за кипенно-белой сорочки, которая еще сильнее оттеняет кожу на шее. Сомневаюсь, что это загар. Похоже, передо мной южанин. Он разваливается на стуле, словно хозяин этого заведения. Подносит одну руку к своему лицу, второй демонстративно ведет по рукаву, скатывая его и показывая мне часы. Почему демонстративно? Потому что делает он все это слишком медленно, так люди не проверяют и не засекают время. Уж за свои-то годы я научилась определять, какие жесты и для чего совершают подобные мужчины. Одни только стразы на маске чего стоят. Как сказали бы психологи – истероидный тип личности. От таких мужчин надо держаться как можно дальше, если ты не адреналинщица – а я определенно не она.

Если бы он видел сейчас мое лицо под маской, то наверняка стушевался бы. Потому что таким взглядом я постоянно осаживаю зама нашего директора, тот тоже любитель покрасоваться своими материальными достижениями, вот только почему-то не задумывается, что ведет себя как женщина. Это женщинам обычно присуще желание похвастаться новыми дорогими часами или драгоценностями. Но, простите… мужчине? Я мысленно делаю ставку, что этот экземпляр сейчас начнет крутить большую печатку на своем пальце, а затем поражать меня своей «индивидуальностью» в больших кавычках. Так и происходит.

– Слющай, красавица, – наконец-то говорит он с сильным акцентом. – Тавай не будэм ходыть вокруг та около. Ты просто выбэрэшь мой номэр, – он тыкает на номерок с цифрой двенадцать, что прицеплен к его пиджаку. – И мы уже с табой нормально побазарим о жизни, – он машет рукой, жестикулируя, практически перед моим носом, так как успевает близко наклониться к столу, – о том о сем, во врэмя ужина. А так, что можно за пят минут выяснить? Да? Ты согласна?

– Я подумаю, – тихо отвечаю я, радуясь, что он не видит моей искривленной улыбки под маской.

– Ну вот и зае***! – выдает он свои познания в исконно русском, опять показывает свои часы, а заодно и на время смотрит, ну или пытается это сделать. Интересно, ему удобно так на циферблат смотреть, когда он обращен в мою сторону? Может, у него зрение какое-то особое? И почему эти ребята никогда не выражаются на своем родном? На русском интереснее, что ли?

– А ты вообщэ часто тут бываешь? – говорит он и начинает тарабанить пальцами по столу, отбивая неровный ритм.

А я и не думала, что меня так раздражают неровные ритмы. Теперь я знаю, в какой момент сломаюсь, если меня начнут пытать.

– Первый раз, – всё так же тихо отвечаю я.

Не хочется, чтобы он потом когда-нибудь где-нибудь узнал меня по голосу, и еще теплится надежда, что он не успел увидеть моего лица, пока я стояла в очереди.

– А я уже пятый раз тут, прэдставляешь, – он почему-то радуется этому факту, потому что очень громко смеется – видимо, ему тут сильно нравится, – и таким же громким голосом продолжает: – Постоянно так с женщинами договариваюсь! Они мэня выбирают, я их, мы ужинаем за счет этого кабака. Ты в курсе, что, если наши номэрки сойдутся, ну знаешь, – он неопределенно машет рукой в воздухе, – ты типа выбираешь меня, в самом конце всей этой бадяги, – он опять тыкает пальцем на свой номерок, – а я тебя. Ресторан нам бэсплатно подает хавку. Кормят тут, кстати, класс. Они не жадные. Но я думаю, тут все рассчитано, билеты-то нормальные бабки стоят, как раз наш с тобой ужин двумя билетами и окупается. А ведь кто-то остается без пары и вообще домой не жрамши уходит.

Он опять очень громко смеется собственной шутке, я краем глаза замечаю, как в нашу сторону начинают оглядываться ближайшие посетители.

– Ну так вот, чо я говорил-то? После ужина мы можем подняться наверх, ты знаешь, что тут отель есть? – похоже он не ждет от меня ответов, потому что, только-только успев задать вопрос, сам же на него и отвечает: – Можем номер снять, и прямо в масках так и остаться. Я тебя не увижу, ты меня не увидишь. Ну и чпокнуться. У меня член большой, обрезанный. – Он показывает мне все это дело характерными жестам на пальцах и руках, а я пытаюсь в этот момент сдержать рвотный рефлекс. – Ты мне отсоси как следует, я люблю, чтобы с проглотом было. А потом разойдемся и никогда уже не встретимся. Хотя, если захош, телефончик тебе дам. Защита у меня есть, ты не переживай.

И он из кармана вытаскивает пачку презервативов, бросает её на стол.

Плохо, что я сижу. Если бы стояла, то отпрянула бы от этого наглеца, но дурацкий стул не дает мне этого сделать.

И тут, слава организаторам, звучит сигнал. Номер двенадцать, как я мысленно успела окрестить мужчину, тут же встает.

– Не забуд, мой номэр двенадцать, красавица, – говорит он и уходит, забрав пачку презервативов со столика.

Не успеваю я переварить информацию, поступившую в мой мозг от номера двенадцать, и выдохнуть с облегчением, что больше его не увижу, как подходит номер шестнадцать.

Мужчина, в отличие от своего вальяжного и неторопливого предшественника, садится на стул очень быстро и как-то суетливо, затем двигает его, громко скрипя ножками по мраморной плитке пола. Маска у него черная, скрывает даже подбородок. Безо всяких излишеств, и это, как оказывается позже, единственный его плюс, а вот минусов…

– Я и не знаю, что тут можно сказать, после этого? – резко говорит он и, не давая мне и слово вставить, продолжает тихим и злым голосом: – Ты же наверняка с ним уже договорилась, да? Ну я понял, что ты на него клюнула. Все вы на этих черножопых клюете! Шлюхи! – последнее слово он практически выплевывает мне в лицо, резко привстав и нависнув надо мной, а я не успеваю увернуться.

Хотела уже вскочить со стула, но этот псих резко сел на свое место.

– Ладно, не очкуй, – по-прежнему тихо говорит он и осматривается по сторонам.

А я действительно уже начинаю очковать, даже не знаю, что ему ответить. Откуда-то приходит воспоминание, что с психами нужно всегда соглашаться. Но вместо этого я лишь сглатываю комок страха, что успел подкатиться к горлу.

– Я понял уже, что мне ничего не светит, – он не смотрит на меня, а так и продолжает вертеть головой, будто ищет кого-то в зале. – После этого ублюдка вечно все телки думают только о его бабках.

Он резко поворачивается и, наклонившись в мою сторону, громким шепотом цедит сквозь зубы:

– Ты губу-то не раскатывай, он такое предложение каждой тупой курице делает, и процентов семьдесят на это ведутся, а он может выбрать уже любую. В конце жратва и трах достаются только ему. А организаторам только и выгода. Что меньше пар надо будет накормить. Так что лучше выбирай меня, – и он тыкает на свой номерок. – И ты чо молчишь-то, язык в жопу засунула, что ли? Тебя как звать-то? Или уже думаешь о его огромное х*е и больших бабках?

– Ле-ля, – от неожиданности коверкаю я свою имя. Вообще не собиралась никому его называть, но спасибо моему испугу.

– Ну и имечко, – хмыкает он. Что примечательно, он умудряется меня запугивать, но ни единого раза не повышает голос. От этого почему-то становится еще страшнее, все же так близко с психами я раньше не общалась. – Ты как вообще живешь-то с таким именем? В школе небось дразнили, да?

Единственное, на что меня хватает, так это покачать головой.

– Ладно, не ссы в трусы, Лили, я тебя не обижу, если черножопым не будешь давать, – говорит он и вытаскивает из кармана своего серого пиджака блокнот и ручку. – Вот тебе мой сотовый, если не свидимся сегодня, то звони.

Он успевает написать мне номер и, вырвав листок, оставляет его на столе.

Звучит сигнал, и, встав, мужчина наконец-то уходит.

Краем уха слышу, как за соседним столиком, номер двенадцать громогласно прощается с Галей:

– Не забуд, мой номэр двенадцать, красавица.

И не успеваю я выдохнуть, как ко мне подходит следующий претендент.

Он слегка полноват, а еще неуклюж: пока отодвигает стул, умудряется уронить его, а рукой задеть салфетницу. Кувшин со стаканом я успеваю убрать.

– Простите, – извиняется он тихим надломленным голосом, а кожа на его шее начинает покрываться красными пятнами. Страшно подумать, какое у него сейчас лицо под маской, потому что волосы у мужчины рыжие. У меня на работе есть сослуживица, тоже рыжая; она когда нервничает, то краснеет безобразно.

Подняв стул, он собирает с пола салфетки, что разлетелись в разные стороны, когда он снес салфетницу.

– Мама всегда говорит, что я ужасно неуклюжий, – бурчит он, ползая под столом.

Я решаюсь помочь ему и, встав со стула, тоже начинаю собирать салфетки. Сама же только-только отхожу от общения с номерами двенадцать и шестнадцать.

Когда мы наконец-то поднимаем последнюю салфетку, он забирает у меня их, и я замечаю, как трясутся его руки. А мужчина, сев за стол, начинает аккуратно возвращать салфетки в салфетницу, при этом продолжая бурчать:

– Мама говорит, что надо все делать на совесть.

Если честно, то я даже где-то благодарна этому парню за то, что дал мне передышку.

А может он таким образом и себе дает передышку? Мысленно усмехаюсь.

Как только последняя салфетка оказывается на своем месте, звучит сигнал, и мужчина покидает меня, а я ловлю себя на мысли, что не успела даже посмотреть на его номер.

Следующий претендент длинный как жердь, я, со своим ростом, ему, наверное, в пупок буду дышать.

Маска у мужчины белая, но образ необычный, как у Пьеро. Ага, тот, который с Мальвиной был, типа грустный мальчик. Оригинал…

Мужчина резко начинает крутить перед моим носом рукой, а я успеваю шарахнуться в сторону и даже вскочить со стула. Но когда вижу в его руке обычный маленький цветок, начинаю хихикать.

– Простите, что напугал.

Он садится на стул. Ноги расставляет широко: подпирать коленками стол ему, видимо, не нравится.

– Извините, я просто не ожидала, – нервно бурчу я, чувствуя себя зашуганной идиоткой. Ну а что, будешь с такими экземплярами зашуганной.

– Давайте я быстро расскажу о себе, а вы уж решите – интересен я вам или нет, – говорит мужчина самым обычным голосом, пока я осторожненько присаживаюсь на край своего стула и на всякий случай не пододвигаюсь слишком близко к столику. Мало ли, вдруг опять бежать надо будет, а стул помешает?

– Хорошо, – неуверенно киваю я, а сама думаю: как бы свалить из этого места, да побыстрее?

– Я, как вы поняли, работаю клоуном, – начинает рассказывать он, – вот решил попробовать познакомиться. Мне как-то не везет в личной жизни, а друг посоветовал. Мало ли, вдруг повезет? – он нервно смеется, а я молчу и пытаюсь придумать план побега. – Нет, у нас в труппе есть одна эквилибристка, но ей уже шестьдесят пять, и она в общем-то всем дает. – В этом месте я не удерживаюсь и начинаю кашлять, от неожиданности поперхнувшись воздухом. Мужчина же в ответ лишь рукой машет, эдак манерно, словно барышня. – Да это у нас обычное дело, мы там все под одним одеялом спим – и мужики, и бабы. – Он опять смеётся, а мне уже хочется нервно икнуть, но я героически сдерживаюсь. – Но я думаю, что эквилибристка не считается, вы как думаете?

– Не знаю, – осторожно отвечаю. А то мало ли, вдруг как-нибудь задену чувства клоуна, если все же правду скажу?

– Да, – и клоун хмыкает. – Действительно, откуда вам знать? Ну да ладно, бог с ней, с бабой Дашей. У неё, кстати, челюсть вставная, и она неплохо делает…

– О нет, спасибо, избавьте меня от подробностей, – все же не выдерживаю я.

И наконец-то звучит долгожданный сигнал.

В этот момент я вскакиваю и иду на выход. Хватит! Надоело уже всю эту чушь выслушивать!

Но меня мгновенно кто-то хватает за руку. Я оборачиваюсь и уже хочу треснуть сумочкой очередного психа, но вовремя останавливаюсь, увидев свою сослуживицу Галю

– Ты куда собралась, – громко шипит она на меня. – Отсюда нельзя уходить!

– В каком смысле? Нас что, в заложницы взяли? – усмехаюсь я.

– Лен! – начинает ныть Галя. – Ты не понимаешь! Мне же потом не дадут пригласительные! Прошу! Не уходи, ну потерпи чуток! Ну Лен! Ну хочешь, я тебе целый месяц буду данные помогать вносить, в новую базу данных, а? Ну Лен, ну пожалуйста, мне тут нравится!

Она уже натурально хнычет мне в ухо.

– Ладно.

Все же если она мне сможет с новой базой данных помочь, то я буду очень счастлива. Только так я смогу у начальника выбить помощницу – если покажу нашему директору, что одна не справляюсь, а я действительно зашиваюсь с этим делом.

– Но только попробуй потом, отказаться! – грозно рычу я, и возвращаюсь обратно, где меня ждет новый претендент.

– Спасибо, – слышу я шепот Гали. И, понуро опустив плечи, плетусь обратно за свой столик, пытаясь примерно представить, сколько мне еще мучиться. Думаю, где-то часа два не меньше, учитывая количество этих психов. Очень надеюсь, что смогу дожить до конца вечера.

Следующий претендент на мою несчастную тушку оказывает меломаном и решает, даже не представляясь, сразу же исполнить очень интересную песню, вполне себе приятным голосом, и я бы даже заслушалась, если бы не слова этой песни:

Сидели мы у речки у вонючки,

Сидели мы в двенадцатом часу

Ты нажралась почти что до отключки,

Но что-то пела, ковыряясь в носу.

Ты пела так, что вяли помидоры

И проблевался восемь раз Санек.

А мне вдруг захотелось до усеру

Поднять тебя и ебнуть об пенек.

Я пнул тебя по грязной толстой жопе,

И ты уткнулась мордой в камыши.

Санек сказал, что щас тебя уроет,

Но снова проблевался от души.

Летели годы, ты теперь профессор,

А я какой-то жалкий кандидат.

Когда мне нужно снять тоску и стрессы

Я мысленно пинаю тебя в зад.

– Это вольная интерпретация известной композиции Марка Фрейдкина – «Песня про деревянную ногу», – улыбнувшись, говорит мужчина таким же приятным голосом.

– Хм, – кашляю я в ответ. – Интересная… переделка…

– Что ж, я рад, что вам понравилось, – отвечает меломан, но следующие его слова вновь заставляют меня задуматься о побеге. – Вообще-то, когда я сидел в психушке, меня там изнасиловали два санитара. И вы знаете, мне понравилось. Да-да, я сам не ожидал такого, но мне понравилось. И вот сейчас решил поискать себе госпожу. Вы так строго одеты, мне показалось, что вы очень любите быть властной. Я готов служить вам, моя госпожа.

Он встает со стула, подходит так резко, что я не успеваю даже сориентироваться и отскочить, и падает передо мной на колени.

Я вскакиваю со стула, и в этот момент звучит сигнал.

Мужчина тут же встает на ноги.

– Мой номер двадцать четыре, – произносит он и идет к Галиному столику.

– Похоже, в психушке сегодня день открытых дверей, – очень тихо бормочу я, с тоской глядя на следующего пси… в смысле претендента.

Следующие кавалеры ведут себя не менее неадекватно, чем первые пять, однако уже не так оригинально.

А может быть я, уже закалилась и отрастила толстую шкуру, так как практически перестаю думать о побеге. Меня греет мысль, что Галя обещала помочь с базой данных. Она хоть и немного ветреная девчонка, однако обычно свои обещания выполняет, поэтому я надеюсь, что мои пытки и мучения проходят не зря.

И все равно сложно не реагировать, когда очередной претендент окатывает тебя презрительным взглядом, из-под маски все равно видно, и говорит при этом: «Ну и чо ты сюда приперлась в таком костюме? Кого найти-то хочешь? Адвоката или прокурора?» Или когда сразу предлагают секс и рассказывают о проблемах с простатой.

К концу вечера моя голова гудит, и мужчин я практически не слушаю. Не ожидала, что тут такая публика соберется. Такое чувство, будто наличие масок заставляет людей раскрывать всю свою внутреннюю суть. Организаторы хитро придумали с этими масками. Люди понимают, что ты, встретив их на улице, все равно не узнаешь, вот и не пытаются лицемерить или казаться лучше, чем есть.

Пока рассуждаю сама с собой, вдруг замечаю, что мужчина, сидящий передо мной, молчит. И молчит уже довольно долго.

Странно, обычно они всегда болтают, что угодно говорят, но все равно не затыкаются, а этот просто сидит и молчит.

Он одет в черный костюм с воротником-стоечкой и черную сорочку без галстука, волосы на голове черные, немного длинноваты, прямо как у моего любимого актера Киану Ривза, когда он в Матрице снимался. Черная матовая маска закрывает все его лицо. Он сидит расслабленно на стуле, положив локти на стол, и смотрит на меня. Я обращаю внимания на его руки. Длинные красивые пальцы, безо всяких украшений, сцеплены в замок.

– Почему вы молчите, время сейчас ведь закончится? – не выдерживаю я, все же любопытство одолевает меня.

– А смысл? – отвечает мужчина приятным мягким голосом. – Я же вижу, как вы устали. Только и смотрите на выход, и наверняка думаете, как бы поскорее попасть домой. Поэтому не хочу вам надоедать и окончательно портить настроение. Да и музыка играет приятная.

Какое-то время смотрю в его темно-синие глаза и понимаю, что он не врет, не издевается, не пытается посмеяться надо мной, а просто проявляет заботу.

– Спасибо, – с благодарностью и долей удивления говорю я, и смотрю на его номер – девятнадцать.

Оставшуюся минуту мы продолжаем молчать. И я действительно немного расслабляюсь, даже головная боль начинает проходить. У мужчины очень хорошая энергетика. Он будто заряжает меня своим спокойствием и уверенностью в себе.

Звучит сигнал, мужчина встает. У него худощавая фигура, и ростом он не очень высокий, скорее всего, меньше ста восьмидесяти сантиметров.

– Ну что ж, до свидания, – говорит он и уходит.

И тут звучит более громкая музыка, что-то типа фанфар, в зале становится темнее, а на сцене наоборот – светлее, и естественно это привлекает внимание всех собравшихся к ней.

– Ну что ж дамы и господа, – появляется ведущий с микрофоном. – А теперь пора определяться, кто же вам понравился?

Мужчины, прошу, не толпитесь возле барной стойки, выходите на сцену. Встаньте в шеренгу, по порядку номеров, я к вам сейчас подойду и попрошу проголосовать. У нас все по-честному, голосуем через специальную программу, она встроена в смартфон. – Он вытаскивает из кармана гаджет, крутит им над головой. – И обмануть её невозможно. Результаты появятся на этом экране и на тех, что расположены по углам, – он тыкает в большую теле-панель, что расположена высоко под потолком на сцене, затем в ту, что висит над барной стойкой, и в еще одну, что находится недалеко от меня, тоже под потолком, – как только проголосуют наши дамы.

По рядам столиков идут девушки-официантки со смартфонами в руках и просят проголосовать.

– Господа, вслух говорить номера нельзя, иначе вы тут же будете дисквалифицированы, – предупреждает ведущий и подходит к каждому мужчине по очереди, а те что-то тыкают пальцем на сенсорном экране телефона.

Я же в этот момент встаю, и собираюсь под шумок, пойти на выход, однако меня тормозит глазастый ведущий. И как смог заметить? Он же там вроде занят чем-то был?

– Так-так-так номер двадцать! Куда это вы собрались? Ай-яй-яй! – он грозит пальцем, и все тут же оглядываются на меня.

Вот ведь гад! Терпеть не могу, когда столько внимания. Да еще и мужчины все смотрят, и у меня такое ощущение, что я теперь знаю каждого из них. Не очень приятное чувство, особенно после того, что они мне говорили. И Галя… конечно же, Галя подскакивает и шипит как змея, и даже руками машет, чтобы я немедленно вернулась на свое место.

Тоскливо вздохнув, возвращаюсь за свой столик.

– Вот сейчас проголосуете, потом уже решите – сбегать, как золушка с бала, теряя туфельку, или все же остаться и попробовать охмурить своего принца? – мужчина мягко смеется, и публика подхватывает его веселье. Ага и все ржут как кони, особенно громко – претенденты.

Боже, этот вечер когда-нибудь вообще закончится? Хочется завыть в голос, но я всё еще держусь.

Когда ко мне подходит официантка, я смотрю на нее затравленно.

– А может я вообще не буду нажимать на кнопочку? – прошу шепотом.

– Так не положено. Вам нужно выбрать любой номер, и если тот мужчина, которого выберете вы, тоже выбрал вас, то вы останетесь на бесплатный ужин – подарок от ресторана, а если нет, то сразу же пойдете домой.

Злобно глянула на устройство и ткнула номер девятнадцать. Чтобы уж наверняка. Думаю, этот мужчина меня точно не выбрал, он же даже говорить со мной не хотел, да и сам, похоже, стремился уйти из ресторана…

Официантка идет к Гале, а я уже подпрыгиваю на месте, думая о своей милой уютной квартирке, горячей ванне и каком-нибудь легком любовном романе. Хочется поскорее уйти отсюда, но, похоже, без разрешения моей сослуживицы уйти не получится.

– Итак! – громко говорит в микрофон ведущий, который уже выгнал со сцены участников и стоит в одиночестве. – Все мужчины уже сделали свой выбор, и-и-и… мы видим, что и последняя дама, тоже определилась! А теперь все внимание на экран!

Свет в зале совсем гаснет, и начинает играть завораживающая мелодия. Все смотрят на ТВ-панели, я в том числе. На экране мигают огоньки, затем из середины медленно появляются два красных нарисованных сердца. На них я вижу первые две цифры, и у меня отваливается челюсть.

– А у нас есть первые победители! Номер двадцать и номер девятнадцать!

Я чуть не поперхнулась воздухом. Вот так сразу? Он тоже меня выбрал?

– Выходите сюда, молодые люди, не стесняйтесь, прямо на сцену!

Я с ужасом смотрю на Галю – она опять шипит раздраженной коброй, чтобы я поторапливалась и не вздумала увиливать от ужина, иначе она мне помогать не будет.

Приходиться на ватных ногах идти к сцене.

Номер девятнадцать стоит и ждет у помоста, и даже руку подает; слегка придерживая за талию, помогает подняться по неудобной лестнице.

– Спасибо, – тихо благодарю я, чувствуя его поддержку и приятный легкий запах парфюма. А еще ощущаю теплую ладонь, которой он греет мою заледеневшую от ужаса конечность.

– Не за что, – так же тихо отвечает он, и добавляет: – Я рад, что вы меня выбрали.

Глава 2

Я не привыкла врать и давать пустые обещания, поэтому решаю сразу же расставить все точки над «i».

– Вы меня простите, но я вас выбрала, потому что…

– Решили, что я вас не выберу и вы наконец-то сможете покинуть это сборище психов, – договаривает он за меня.

Я, конечно, про психов ничего не хотела говорить, но он, похоже, прочитал мои мысли.

Повернув голову, с удивлением смотрю на мужчину. В этот момент очень сильно захотелось увидеть выражение его лица, аж руки зачесались сорвать маску.

– Вы, верно, удивлены, – судя по интонации, он улыбается. – Я здесь уже не первый раз. Поверьте, публика практически не меняется, а если и появляются новенькие, то еще… эм-м-м, необычнее, чем раньше.

– Это вы о девушках так? – спрашиваю я тихо, так как ведущий уже собрал народ и громко вещает со сцены поздравления, а также слова утешения тем, кто не выиграл.

Краем глаза замечаю Галю. Она стоит рядом с мужчиной в стандартной белой маске и сером костюме с синей сорочкой. Помнится, он сильно жаловался на свою жену, которая ему отказывает в сексе. Неудивительно – моя коллега не любит долгих и серьезных отношений, вот его и выбрала. Видимо, успели сговориться.

Галя успевает показать мне кулак. Я же мысленно чертыхаюсь. А счастье было так близко. Думала, после этого представления удастся сбежать, ан нет, похоже, и на ужин придется остаться.

– И о женщинах, и о девушках и, и о бабушках, – хмыкает мой избранник, вырывая меня из безрадостных размышлений.

– Тут и бабушки есть? – изумилась я.

– Конечно, пятерых насчитал. Им от семидесяти пяти до восьмидесяти.

Не сдерживаюсь и кашляю, невольно поперхнувшись воздухом.

– Ну и ну, – качаю головой.

– Любви все возрасты покорны, – философски изрекает он. – В любом случае, здесь очень вкусно кормят, – продолжает мужчина, а я не сразу понимаю о чём он вообще. Я-то себя старухой считала, и, откровенно говоря, было стыдно идти и с кем-то знакомиться, так как на себе уже давно крест поставила. А тут… семьдесят пять… восемьдесят лет… – И я торжественно клянусь, что надоедать вам не буду, – наклонившись ко мне, добавляет он, щекоча ухо своим горячим дыханием, и пуская табун мурашек по спине.

Автоматически передернула плечами и хмыкнула.

М-да уж, остается только мученически вздыхать и надеяться, что ужин не затянется надолго.

Всем победителям предлагают пройти в ВИП-зал, где уже накрыты столики на двоих, а остальным посетителям – остаться и продолжить вечер, но уже за свой счет.

Мой кавалер цепко держит меня одной рукой под локоть, а второй за талию, пока мы спускаемся со сцены.

Странно, но его слишком интимные объятия совершенно не напрягают и не кажутся навязчивыми. И вообще он выглядит очень располагающим и адекватным человеком.

Как только мы оказываемся на более устойчивой поверхности, он как ни в чем не бывало предлагает мне свой локоть.

– Цепляйтесь.

И я действительно «цепляюсь», даже не задумавшись над этим довольно-таки интимным жестом.

Пока идем за официанткой к нашему столику, я мысленно дивлюсь своему настроению и физическим ощущениям. И уже во второй раз поражаюсь, насколько приятная у мужчины энергетика. Буквально парой фраз с ним перебросились, рядом постояли, а я уже чувствую эмоциональный подъем и спокойствие.

Мимо проходит Галя и снова показывает мне кулак.

Мой избранник замечает этот жест и какое-то время провожает девушку взглядом. А я ловлю себя на том, что внутри начинает зудеть нечто, напоминающее обиду. Фигурка у Гали красивая, да и одета она в более открытое и яркое платье.

Что ж, это всегда так – молодость и красота манят любого мужчину. Не зря я все же на себе крест поставила.

Мужчина, словно опомнившись, поворачивается ко мне, но я уже сижу и делаю вид, что меня не уязвило его невнимание. Быстро накладываю себе разную еду в тарелку, даже не глядя, что за салаты стоят на столе.

– Вы на меня обиделись, – констатирует мужчина. Чем опять меня удивляет: как он понял вообще? Я же в маске. – Я просто удивился, что эта женщина вам чем-то угрожала. Не более того.

Я какое-то время перевариваю его слова. В принципе, зерно истины в них есть. Галя действительно очень демонстративно показала мне кулак.

– Не спорю, – почему-то продолжает оправдываться передо мной он. – Она симпатичная, но слишком легкого поведения девушки меня не прельщают. Я ищу более серьезных отношений, не на одну ночь, а на всю жизнь.

Я приподнимаю одну бровь.

– Хм… Редко слышишь такое от мужчин.

– Вы, наверное, хотели сказать, что никогда такого не слышали от мужчин, – хмыкает он. И серьезно добавляет: – Просто я знаю, чего хочу, и стараюсь перед собой выстраивать четкие цели. А еще старюсь не лицемерить и не врать – не только самому себе, но и окружающим меня людям.

– Перфекционист? – спрашиваю я. А сама замечаю, как мне нравятся его слова. Я тоже терпеть не могу лицемерия, и вранья. И поэтому у меня так мало друзей, и да, по карьерные лестнице, я двигаюсь очень медленно.

– Именно.

По его голосу чувствую, что он опять улыбается. Мысленно хмыкаю.

Быстро же он умеет уговаривать, что я даже уже забыла свою обиду. Так как я всегда была очень любопытной, не сдерживаюсь и задаю еще один вопрос:

– Как вы поняли, что я обиделась? На мне же маска, вы не видите выражение моего лица.

– Все просто, – пожимает он плечами и тоже начинает накладывать в свою тарелку разные салаты. Не представляю, как мы в этих масках будем есть, ведь у нас обоих закрыта нижняя часть лица. – Язык жестов вашего тела. Он мне о многом рассказал.

– Вы по образованию, наверное, психолог?

– Нет, не угадали, – хмыкает мужчина, и загадочно добавляет: – Чтобы изучить язык, жестов необязательно быть психологом, достаточно быть чуточку внимательным. Ну и заодно уметь пользоваться интернетом. Там много чего интересного можно узнать, главное – правильно и вовремя задать интересующий вопрос.

– А поподробнее вы мне расскажете?

– Да, если мы перейдем на «ты» и вы скажете, как мне к вам обращаться.

– А вы, батенька, шантажист, – я беру вилку и шутливо ей размахиваю.

– Еще какой, – неожиданно серьезно говорит он. Я напрягаюсь, но он тут же развеивает мои опасения, тоже в шутливой форме добавив: – Но твое орудие пыток меня слишком сильно пугает, и поэтому я перехожу на «ты» первым.

– Хитро, – прищуриваюсь я. И неожиданно вспоминаю то имя, которым называлась с испугу в первый раз. – Хорошо, моё имя – Лили.

Он какое-то время молчит и пристально смотрит на меня.

– Ладно, раз не хочешь называть свое настоящее имя, я тогда тоже назовусь выдуманным, – вдруг говорит он, чем опять меня поражает. – Мистер Икс, очень приятно познакомиться.

Привстав, он хватает мою ладонь, нагибается и, чуть приподняв свою маску, нежно целует мою руку.

А губы у него очень теплые и… ласковые. И да, теперь я поняла, как буду есть.

– Опять язык моего тела? – хмыкаю я, даже не пытаясь уйти в несознанку по поводу своего имени.

– Нет, обычная логика, – явно ухмыляется мужчина и добавляет, указывая пальцем на бутылку белого: – Вина?

– Да, – киваю я. И отчего-то кокетливо добавляю: – Жду твоих пояснений.

Перейти на «ты» не так сложно, как казалось. Обычно я всегда стараюсь держать дистанцию с незнакомцами, и обращение на «вы» сильно в этом помогает.

– Расскажу, – он поднимает бокал, тихонечко стукает им о мой, – за встречу до дна, – подмигивает и, приподняв одной рукой край маски, пьет.

Вино оказалось очень вкусным, как виноградный нектар. Я и не замечаю, как выпиваю весь бокал до дна.

– Ну так вот, – он цепляет на вилку креветку, мочит её в соусе. – Начну с твоего тела, – слово «тело» звучит немного двусмысленно, и я невольно выгибаю бровь. Хотя, что ему моя бровь, он ведь её не видит и как ни в чем не бывало продолжает: – Ты не дождалась, когда я тебе стул помогу отодвинуть, а очень быстро села. Вся словно струна напряглась, начала быстро накладывать в тарелку салаты, даже не пытаясь разглядеть, что в них. Хотя я заметил, что тебе не присуща торопливость. И не потому, что ты медлительна или ленива. Просто от природы в тебе заложена некая степенность, и желание всё сделать правильно без суеты. И ты не стала бы вот так без тщательного разбора накладывать себе еды. Мне кажется, ты вообще в жизни не любишь суеты. Над любым проектом ты будешь долго размышлять, чтобы заложить крепкий фундамент, а потом по кирпичику ровненько выложить дом, который будет стоять монолитом несколько веков и нескоро развалится. И это относится ко всем сферам твоей жизни. Начиная с выбора обоев, заканчивая едой. Ну, это я образно говорю, если ты понимаешь, о чём я.

Я киваю и смущенно отвечаю:

– Ты прав, я действительно не люблю суеты. Мне нравится, когда изначально есть каркас или какая-то стабильная основа, тот же устойчивый фундамент. Или тщательно продуманный план. Чтобы построенный дом в дальнейшем не развалился, как карточный.

– Не угадал, – качает он головой и уверено добавляет: – об этом мне рассказало твоё тело.

Я криво усмехаюсь.

– А с именем как догадался?

– Логика, – он постучал пальцем по лбу – точнее, по своей маске там, где находится лоб. – Имени «Лили» не существует. Это скорее производное от «Лилия». Сокращённое, домашнее, для близких родственников, прозвище. А то в каком строгом брючном костюме ты пришла, и то, как себя ведешь, как разговариваешь. Используешь речи сложные предложения, да и слова не коверкаешь, как это сейчас принято делать. Я решил, что ты бы не стала называть свое прозвище. Не мне, не здесь и не сейчас. Скорее назвалась бы Лилией Андреевной какой-нибудь. Но уж точно не «Лили».

– М-да, – невразумительно мычу я. – Тебя вообще обмануть невозможно?

– Отчего же? Я не машина, я человек и тоже иногда ошибаюсь, хотя в очень редких случаях, – он разводит руками. – А ты расскажешь мне, почему та женщина угрожала тебе?

Он снова подливает вина нам обоим. Я автоматически беру свой бокал и смакую вино, как сок. Маска, правда, очень мешает, но что поделаешь? Правила есть правила.

– Всё очень просто – это моя сослуживица. Она пообещала мне помочь по работе, заполнить новую базу данных. Это дело довольно муторное, и, боюсь, одной мне пришлось бы заниматься им очень долго. Не меньше трех месяцев, а мне же еще и ежедневную работу надо успевать делать.

– А что за программа?

После моего ответа «Мистер Икс» задумывается на некоторое время, а затем выдает непонятную фразу:

– А если экспортировать данные?

Смущенно пожимаю плечами.

– Я в этом не сильна. Вообще, если честно, не понимаю, о чем ты.

– Ну как же, в любой программе можно настроить экспорт данных из старой версии в более новую. То есть автоматический перенос всех данных, а не ручной ввод. Я же так понимаю, что вы полностью не меняли программу, а просто приобрели более новую версию, да?

– Ну да. Хотя знаешь, – я по привычке пытаюсь почесать нос – когда начинаю что-то вспоминать или напряженно размышлять, всегда так делаю, – однако маска мешает. Приходится занять руки вилкой, – я сейчас вспоминаю, что, когда тот парень устанавливал программу на компьютер, он говорил что-то об экспорте. Но я его не поняла, а наш зам от него отмахнулся, сказал, что мы сами разберемся. – Я ошарашенно смотрю на моего нового знакомого. – Так это вот о чем он говорил? И как это работает?

– Очень просто. Скорее всего, в новой версии, как и в старой, существует экспорт и импорт данных. Тебе просто нужно найти это в настройках самой программы. И не надо будет вручную все данные вносить.

– Неужели всё так просто? – тихо изумляюсь, и у меня появляется огромное желание придушить нашего зама. Как же он достал палки в колеса вставлять!

– Ну, обычно да, всё именно так. Но я бы тебе посоветовал просто позвонить тому парню, что вам новую программу устанавливал, и поговорить с ним. Вдруг он что-то более дельное посоветует? Я-то ориентируюсь на распространённое программное обеспечение, если бы увидел своими глазами, тогда бы проще стало. А так голословно я тебя ничего обещать не могу.

– М-да… ты даже не представляешь, как же сильно ты сейчас облегчил мне жизнь, – с искренней благодарностью говорю я.

– О, – тут же усмехается он, и мне чудится озорной блеск в его взгляде, – тогда ты должна ответить еще на один вопрос!

– И какой же?

Замечаю, что в моем голосе проскальзывает чересчур много игривых ноток. И сама себе удивляюсь – ну надо же, неужели я пытаюсь флиртовать?

– Расскажи мне, почему ты решила прийти в этот клуб?

– Да, но только при одном условии, – я делаю драматическую паузу. И досадую, что не могу видеть его лица и определить его эмоции. – Почему ты выбрал именно меня?

Тихо рассмеявшись, он отвечает:

– Что ж, это справедливый вопрос. На самом деле, не все адекватно реагируют на моё молчание. И ты единственная на этом вечера сказала мне «спасибо», другие же вели себя, м-м-м… несколько иначе.

– Как иначе? – я заинтригована.

– Начинали ругаться. К примеру, одна девушка возмущалась, что я не желаю с ней разговаривать, другая начала упрекать. Третья выдала нечто вроде «мент родился, что ли» и долго смеялась. Четвертая начала сама про себя рассказывать. Пятая – анекдоты травить. В общем, из двадцати четырех девушек, ты единственная согласилась посидеть в тишине и при этом не чувствовала себя неловко, да и я ощутил рядом с тобой спокойствие. У тебя хорошая энергетика.

– Вообще-то я просто устала, – смущаюсь я. А сама опять нахожусь в легком недоумении.

– Почему мне кажется, что ты сейчас лукавишь? А еще – что ты не слишком много любишь говорить, тебе больше нравится задавать вопросы и внимательно слушать, – усмехается он.

– Да, есть немного, – я вновь смущаюсь, а затем неожиданно с обидой добавляю: – Ты читаешь меня как открытую книгу, неужели я настолько проста и во мне нет загадки?

– Нет, ты не проста, и загадок в тебе очень много. Если бы ты мне позволила, я бы с огромным удовольствием попытался разгадать.

Я немного напрягаюсь. Похоже, наш разговор направился в двусмысленное русло.

– Неужели это так плохо? – вдруг тихо и серьезно спрашивает он.

Я пытаюсь сформулировать правильный ответ, но так и так получается, что он загнал меня в тупик. И придется говорить правду. Потому что ложь он почувствует. И почему-то кажется, что разочаруется во мне. А этот мужчина мне начал нравиться, и разочаровывать его совсем не хотелось. Было в нем что-то такое… Он будто не голосом, а душой открытой разговаривал. Даже не знаю почему, но я это чувствовала. И потому камень бросать, чтобы поранить, не хотелось.

И только я уже хотела рот открыть и правду сказать, как он сам заметил:

– А ведь ты мне так причину и не назвала.

– Какую причину? – пытаюсь понять, о чем он вообще.

– Ну как же, почему подруга твоя кулак-то тебе показала? – мне кажется, что он говорит с улыбкой, и напряжение развеивается.

– Так ты сам меня с мысли сбил, – я тоже улыбаюсь.

– Ай-яй-яй, – он шутливо грозит пальцем. – Не переводи стрелки, рассказывай, я слушаю.

И он начинает есть салат, придерживая край своей маски.

Я мысленно выдыхаю и стыжусь своей несдержанности. Вдруг и не нужна ему моя откровенность? А я тут, эдак пафосно завернула уже, про камни и душу. Может там и души-то никакой нет, а мне кажется всякое.

– Она пообещала, если я в этом клубе до конца вечера досижу, поможет мне базу данных заполнить.

– Хм, – усмехается он, запивая вином салат. – Так, значит, ты теперь свободна, и можешь спокойно идти домой?

– Значит, – говорю я, но тут же добавляю: – Да только идти никуда не хочется.

Сама от себя не ожидала, что такое скажу. Похоже, сегодня у меня язык совсем без костей.

– И почему же, могу я узнать? – вкрадчиво спрашивает он и пристально смотрит мне в глаза.

Я опять смущаюсь, хотя и не сильно.

– Всё из-за вкусного вина, и интересного собеседника.

– Ну на самом деле, ужин действительно вкусный. И да, ты очень интересный собеседник. Потанцуем? – внезапно спрашивает он и, встав со стула, обходит столик и начинает отодвигать мой стул.

– Ты спрашиваешь или констатируешь факт? – ворчу я, вставая со стула.

А он молча берет мою руку и ведет меня в центр зала. Я оглядываюсь по сторонам и с удивлением понимаю, что народ действительно танцует под медленную музыку с джазовыми мотивами. Ну надо же, это как же он успел меня так заговорить, что я не заметила эдакую толпу народа?

Нет, на самом деле пар всего семь или восемь. Тут просто зал небольшой, потому и кажется, что народу много, да и танцевать вышли все. Я замечаю своего первого «претендента», того, что южных кровей, и мне становится неуютно. Кажется, будто я знаю все его грязные и порочные тайны. И от этого почему-то стыжусь сама. А ему хоть бы хны, танцует с девушкой и внимания ни на кого не обращает.

– Тебе не нравится музыка? Ты опять вся напряглась, – шепчет мне на ухо Мистер Икс.

– Нет, дело не в музыке, – тоже шепчу я, чувствуя его горячие ладони на талии через ткань, и то, как тесно он прижимает меня к себе, будто пытаясь заставить расслабиться.

– Во мне? – продолжает допытываться он.

– Нет, что ты. Конечно же не в тебе. Понимаешь… это сложно объяснить.

Мы движемся в такт музыке, и я ловлю себя на мысли, что в последний раз танцевала на выпускном дочери – меня пригласил на танец кто-то из родителей. Но мы старались держаться друг от друга на приличном расстоянии, все же мужчина был женат. Этот танец был данью уважения, а не флиртом. А сейчас Мистер Икс так интимно прижимает меня к себе, что я немного теряюсь. С одной стороны, мне нравится, с другой – не слишком ли быстро я позволила такие тесные объятия? Но в то же время я почему-то уверена, что если сейчас отстранюсь, то он не будет меня удерживать. Не из таких он мужчин, чтобы принуждать…

– Постарайся, я весь во внимании, – он прерывает мои размышления.

Я решаю не отстраняться и начинаю рассказывать:

– Понимаешь, проблема в том, что я со всеми этими мужчинами разговаривала. И они…

Пока я пыталась подобрать правильные слова, Мистер Икс начал говорить за меня:

– И они показали свою внутреннюю сущность, которая тебе совершенно не приглянулась.

– Можно и так сказать.

– И ты теперь чувствуешь стыд, что заглянула слишком глубоко, а там оказалось слишком грязно?

– Да, – коротко говорю я и опять дивлюсь его находчивости. – Откуда ты…

– Ты, наверное, всегда смущаешься и испытываешь стыд, когда кто-то выставляет себя дураком?

– Да, это действительно так, – с удивлением понимаю я, хотя раньше об этом даже не задумывалась.

– И когда смотришь кино или читаешь книгу, а там какие-нибудь щекотливые моменты, где человек выставляет себя посмешищем, то стараешься убежать, закрыть глаза, перелистнуть или перемотать этот момент?

– Да.

И мне почему-то мучительно стыдно.

– Это хорошая реакция, правильная. Человечная, – успокаивает он. – Ты просто всегда примеряешь любую ситуацию на себя. И понимаешь, что бы чувствовала сама, если бы с тобой нечто подобное произошло. Примерять чужую шкуру иногда надо. Только так ты поймешь, что кому-то рядом с тобой больно или плохо.

– Наверное, ты хотел сказать «человеческая»? – поправляю его я.

– Нет, именно «человечная». Все мы «человеки», но не все «человечны», – философски вздыхает он. – И я очень рад, что ты не только человек, но еще и человечна, сейчас такое качество очень редко встретишь.

Все эти слова он шепчет мне почти на ухо, шевеля горячим дыханием волоски на виске. Одна его рука всё крепче и крепче прижимает меня к его телу, второй же он управляет, держа мою ладонь на весу. И чувствую я себя в его руках невесомой, хрупкой куколкой. Вроде бы и не здоровенный он мужик, я бы сказала – худощавый и жилистый, и не слишком высокий. Однако силы в его руках… очень много. Если захочет удержать, не смогу вырваться.

Мурашки табуном ходят по позвоночнику, туда и обратно, растекаясь, что стадо баранов без пастуха, по всей спине, и всей своей ордой постепенно завоевывают территорию, все ближе и ближе подбираясь к пояснице.

Возбуждение в меня ударило с такой силой, да так резко, что если бы Мистер Икс меня не держал, то точно бы на ногах не устояла. Или это не возбуждение, а вино? Да кто его разберет… Но я поплыла.

– Я, кажется, перепел, птичка такая есть, и сейчас упаду, – хихикаю я, уткнувшись носом в плечо мужчины и вдыхая невероятно вкусный запах его парфюма.

Пытаюсь сообразить, когда это я умудрилась так опьянеть? Неужели вино оказалось настолько крепким? Вроде бы только что говорила нормально, соображала даже, но…

Додумать мне не дает Мистер Икс. Обе мои руки оказываются на его плечах, а его ладонь спускается медленно по спине, сгоняя мурашек вниз, к самой попе. Вторая же зарывается мне в волосы на затылке, так хорошо там путается, и мне хочется застонать.

– Я тебя держу, расслабься. Это вино очень коварное, я тоже слегка захмелел, – говорит мне Мистер Икс, вновь опаляя своим горячим дыханием ухо. – Ох, как же мне маска мешает, хочу попробовать твою кожу на вкус.

– И я хочу, – говорю я, шалея от собственных слов, и тут же пытаюсь дернуться из рук мужчины, но он держит крепко. У меня внутри все так сладко переворачивается, что я опять еле-еле сдерживаю стон.

Наваждение какое-то. Мысли путаются.

– Тогда идем, – говорит он и, резко лишая меня своего тепла, крепко держа за руку, ведет к нашему столику. Сдергивает мою сумочку со спинки стула, чуть было сам стул не уронив, и, продолжая цепко держать за руку, ведет на выход.

Соображать я начала, как та овца, которую на заклание привели, уже когда нож к горлу поднесли. То есть когда в ванной номера оказалась и раздеваться начала, чтобы душ принять. А Мистер Икс по телефону указания раздавал администратору, чтобы наш ужин принесли в номер, мы же его толком не ели. Ага, и бутылочку вина чтобы прихватили… а то топливо заканчивается, и надо бы дровишек подбросить. Эту мысль я додумала, уже глядя на себя в зеркало.

А раздеваться всё равно не прекратила. И душ тоже приняла. Потому что уходить не хотелось. Вот же дура, все мозги растеряла! Или пропила? Что самое интересное, желание никуда не пропало, а как будто еще больше усилилось, хоть и опьянение немного спало.

Вот что это такое? Неужели то самое… когда очень сильно мужика хочется? Мне подруга рассказывала, а я ей не верила. Она ведь замужем уже много лет. И мужа вроде любит. Секс у них нечасто, они ведь вместе больше пятнадцати лет, но все равно живут душа в душу. Не ссорятся почти, разве что по мелочам. Но появился у неё на работе новый коллега её возраста. И она поняла, что хочет его, да так сильно, что аж зубы сводит. И перед мужем стыдно, но ничего с собой поделать не может. А сослуживец будто чувствует, так и вьется ужом вокруг. Я ей предлагала уволиться, чтобы до греха не доводить. А она говорит, что не может. Что хочет его и всё тут. Сейчас попроще стало, дачный сезон, не до глупостей. А зимой совсем невмоготу было.

Я ей не верила, думала, что блажит, с жиру бесится. Чуть не поссорились. За Сашку почему-то обидно было. Он ведь её на руках носит, в рот заглядывает, любую прихоть выполняет. Я и подумала, что она просто избаловалась.

А вот сейчас сама как зачарованная пошла за первым встречным, да еще и в номер. Будто шлюха какая-то. Никогда за собой не замечала желания шастать по отелям с незнакомцами.

Укутавшись в белый мягкий халат, заодно подивившись его качеству, выхожу из ванной и смотрю на Мистера Икс.

Он сидит в кресле у столика, маску так и не снял. И хорошо, я тоже не стала снимать. Зато пиджак снял, несколько верхних пуговиц расстегнул так, что стала видна белая кожа на груди. И рукава подвернул до локтей.

Я сглотнула, чувствуя, как по внутренней части бедра что-то потекло. Вот же ж… Понятия не имела, что от вида мужских рук могу потечь.

– Скажи честно, – говорю я, стараясь сдержать злость на свой странный организм, – ты ведьмак или колдун? Я ведь вообще уйти хотела, а ты умудрился меня в номер привести.

– Иди сюда, ты так толком и не поела, – мне кажется, что он улыбается под маской, вон и глаза поблескивают. – И не говори глупостей, не ведьмак я и не колдун. Хотя и верю в то, что такие люди в нашем мире существуют. И кстати, еще верю, что если человек сам не позволит, то ни один колдун ему ничего плохого не сделает, даже если в жертву другого человека принесет.

– Ужасы какие, – нервно усмехаюсь я, а сама подхожу к накрытому столу и усаживаюсь во второе кресло, стоящее по другую сторону столика. На большую кровать, что в двух метрах от нас стоит, стараюсь не коситься. – Ну так что, расскажешь правду? – я постаралась сказать это как можно беспечнее, хотя сама чувствую, как все тело охватывает мандраж. Знать бы еще от чего. То ли от предвкушения, то ли от страха.

– Да что тут рассказывать? – усмехается он и, наклоняясь, берет свой бокал, который уже вином наполнен. Я тоже решила взять, для храбрости, ага…– Простая логика. Ты ужинала?

– Нет, – я качаю головой. Ужинать и правду не хотелось, вообще кусок в горло не лез. Я по клубам давно не ходила, вот и немного разнервничалась. А я, когда нервничаю, есть вообще могу.

– Значит пришла уже голодной, – говорит он. А я киваю. – Плюс два часа еще просидела, наслушалась всякого… интересного. Учитывая то, что я успел рассмотреть, у меня сложилось впечатление, что ты интроверт. А что мы знаем про интровертов? Где у них находиться источник энергии?

– Внутри, – отвечаю я и улыбаюсь. Потому что сложилось впечатление, будто я опять в университете перед преподавателем сижу и на вопросы отвечаю.

– Правильно, – кивает он. – И после долго общения с разными людьми, особенно с такими непростыми, вся энергия у интроверта исчезает. Была бы экстравертом, вот как твоя сослуживица, к примеру, тебе было бы проще. Экстраверты – они наоборот друг от друга заряжаются энергией. И чем больше у них общения, тем больше энергии. Потому у экстравертов и друзей много.

Я киваю.

– Ага, знаю. У нас в университете был предмет – психология управления, вот там мы и изучали типы личности. Правда, поверхностно. Но и этого было достаточно, чтобы определить, кто я есть.

– Это похвально. У меня есть много знакомых, которые в упор не помнят, что они в университете изучали помимо основного предмета. Да и основной-то предмет, если в жизни не пригодился, тоже не особо помнят.

И мне от его слов почему-то становится приятно. Давно никто не поднимал мою самооценку. Дочь ладно, она меня любой любит, а вот окружающие, особенно зам… Тот вообще и дня не проживет, если меня как-нибудь да не унизит.

– Ну и последнее, – он хмыкает, – я, смею надеяться, тебе больше остальных понравился. Плюс вино да на голодный желудок. И вот результат, мы здесь, – он разводит руками, и мягким голосом с теплыми нотками добавляет: – И не нужно переживать. Клянусь, что это ни к чему тебя не обязывает. Если хочешь, я прямо сейчас вызову тебе такси и провожу до машины. Мы же просто сидим, разговариваем. Не думай, что я тут тебя силой собираюсь держать. Никогда еще такого не было, чтобы я силой женщину удерживал и что-то против её воли с ней делал.

Я крепко задумываюсь и автоматически выпиваю все вино из своего бокала.

Уходить не хочется от слова совсем. Потому я качаю головой.

– Закусывай.

Я закусываю. Салат из морепродуктов чудо как хорош, оказывается.

– Не хочу уходить, – говорю я, прожевав салат, и краснею. Хорошо, что он этого не видит.

– Я рад, – мне опять кажется, что он улыбается, жаль, что под маской лицо не вижу. – Тогда я пойду в душ, а ты поешь как следует, – и уже тише, вкрадчиво и немного зловеще он добавляет: – Поверь, ночь будет очень длинной.

Он встает и, проходя мимо меня, вдруг проводит пальцем по моей руке, пуская целый рой мурашек по телу.

Вот это да… Я от одного прикосновения воспламеняюсь. А голос… Как он так делает?

Стоило двери в ванную закрыться, как я вскочила и заметалась по номеру. Захотелось сбежать прямо сейчас. Да только вещи мои в ванной остались, аккуратненько на полотенцесушителе развешаны. Вплоть до трусиков с бюстгальтером. Я не хотела, чтобы он моего белья увидел. Оно у меня самое обыкновенное, удобное. Я же раздеваться не планировала, вот его в ванной и оставила, под костюм спрятав. А теперь мечусь в одном халате на голое тело и гостиничных тапочках. Сумочка моя здесь, так и лежит на кровати. Мы, когда входили, я её на кровать бросила, и в ванную пошла, готовиться. Вот ведь… Но только что мне от этой сумочки?

Как представлю, что иду я такая раскрасавица в халате, да на улицу… А потом что делать? Такси искать и домой?

М-да… прохожие оценят, и таксист тоже… и соседка. Та в первую очередь оценит, и Наталье обязательно расскажет. Да не только ей, но и всем соседям. Мне иногда кажется, что у нее кровать прямо возле двери стоит. Потому что, кто бы ни выходил из двери и ни шел по лестнице, в любое время дня и ночи, так она сразу же начинает дверь открывать.

Бросив сумку на прикроватную тумбочку, я сажусь в своё кресло и, налив себе еще бокал вина, решаю поесть как следует. Ну и еще раз выпить для храбрости.

Будь что будет.

Пока ем салат, решаю бутылку с вином поближе рассмотреть. Кстати, опьянения уже не чувствую. И это очень странно. Вроде бы поверх тех двух бокалов еще два выпила, а ощущение, будто обычный сок попила. Голова совершенно трезвая, вот еще бы бабочек внизу живота унять, так вообще бы хорошо было. Но нет, эти заразы так и порхают, да крылышками своими щекочут, еще сильнее возбуждаться заставляют.

Лишь бы личинок не отложили, зло думаю я и продолжаю разглядывать бутылку.

Вино оказалось немецкой марки, всего лишь четыре градуса. Ну, это не градусы, конечно, а объёмная доля этилового спирта. Однако все равно очень мало, чтобы так сильно захмелеть. Я покрутила-повертела бутылку, даже понюхала. Вкус и запах – один в один. Да и этикетку я запомнила. Отчего же меня так сильно изначально повело?

Додумать эту мысль не даёт Мистер Икс. Выдернув у меня из рук бутылку и поставив её на стол, он перехватывает мою ладонь и тянет её вверх с силой.

Пришлось вставать, а то, чую, руку сломает.

– Так, я давал тебе время сбежать, – вкрадчиво говорит он и прижимает меня к себе с такой силой, что даже дышать тяжело. – Но ты его с умом не использовала, поэтому не жалуйся. Буду тебя всю ночь любить.

– Ты меня пугаешь, – а самой от его прикосновений аж выгнуться хочется, как кошке, да задницу подставить.

– Ничего, так даже интереснее, – усмехается мужчина, и резко подхватив меня на руки несет к кровати.

– Необязательно было, тут пару шагов всего сделать, – замечаю я, шалея от ощущений. Меня на руках последний раз Берецев из ЗАГСа выносил, и было это, дай бог памяти, восемнадцать лет назад.

– Мне нравится тебя на руках держать, ты очень хрупкая и нежная, – возражает он, не делая ни одного шага к кровати.

А я за шею его держусь и в глаза смотрю. Опять они у него сверкают. Или это блеск от светильника падает?

– Мне тоже нравится, – смелею я. И, вновь добавляя кокетства в голос, спрашиваю: – Так и будешь на руках держать? Вроде любить обещал?

– Обещал, – говорит он, и сделав пару шагов, сел на кровать, а меня к себе на колени боком посадил.

Сам, кстати, брюки с сорочкой своей так и не снял, а я вот в халате на голое тело. И распахнулся он, показывая мои голые ноги, хорошо хоть бритые да с педикюром – сиреневым, с блесками.

– Поэтому рассказывай, – вырывает он меня из размышлений, стоит ли запахнуть халатик или наоборот – позволить пояску развязаться, уже ведь на одном честном слове держится…

– Что рассказывать? – с удивлением переспрашиваю я.

– Фантазии свои сексуальные, а я всё исполню.

– Что, прямо всё-всё-всё? – у меня даже в горле пересохло от такого предложения.

– И даже больше, – усмехается он. Его горячая ладонь уже успела переместиться на мою голую ногу, прямо на колено, и медленно ползет вверх, все шире и шире раскрывая полы халата.

Непроизвольно чуть раздвинула ноги. От приглашения Мистер Икс отказываться не стал. Только вместо того, чтобы нырнуть своей рукой, куда я намекнула, он начал поясок мой развязывать.

А я, между прочим, так и продолжаю держаться обеими руками за его шею, пошевелиться боюсь.

Оробела я что-то, аки девственница прямо. Хотя тетка взрослая уже, скоро внуки пойдут. А я шелохнуться боюсь, и посмотреть на то, что Мистер Икс вытворяет, пристально вглядываясь в мои глаза.

Когда его горячая ладонь легла мне на голый живот, я вздрогнула; когда он этой ладонью начал меня поглаживать и спускаться к лобку, моё сердце так громко забилось, что даже в ушах отдаваться стало, словно отбойный молоток.

Шумно, однако, так и сознание от страха потерять можно.

Мне немного стыдно стало за свое поведение. Вдруг подумает, что я бревно и не захочет сексом со мной заниматься? И я решила оправдаться перед Мистером Иксом.

– Я давно сексом не занималась, лет десять уже, примерно, как с мужем развелась.

Его ладонь останавливается, и меняя своё направление, ползёт вверх, халат и вовсе распахивается, оголяя мою грудь. Дышу словно лошадь загнанная, кажется, что его ладонь во мне сейчас дыру прожжет, настолько чувствительна моя кожа.

– Тогда просто расслабься, – он хмыкает. – Начнем с классики.

– Думаю, что мне и классики будет по за глаза, – бурчу я, чуть слышно, и зажмурившись, зачем-то выпаливаю: – А вообще, я всю жизнь мечтала оказаться в замке, где жила «О».

А когда до меня доходит, чего я сказала, начинаю краснеть. И ладно бы только под маской! У меня даже уши загорелись, не говоря уже о шее.

– Что за замок? – спрашивает он серьезно. – Не слышал о таком.

– Это фильм такой, – еще тише говорю я и утыкаюсь носом в его сорочку.

– И что там в фильме?

Его ладонь накрыла мою правую грудь, чуть стиснула, отчего я еще крепче вжалась носом в плечо мужчины и запыхтела, как паровоз.

Как же тяжело преодолеть собственное смущение.

Этот фильм мне подруга подсунула. Я его пересмотрела раз двадцать, наверное, а потом еще дисков себе из интернета заказала, чтобы от других режиссёров этот же фильм посмотреть. А потом и книгу купила, хотела почитать, но книга почему-то не пошла, смотреть интереснее было, ага…

А вот говорить о том, чего хотелось, было очень стыдно, тем более мужчине, да еще и незнакомому. Я и подруге-то ничего не сказала, только диск ей вернула молча и всё. Она тоже промолчала. И вообще мы с ней сделали вид, будто ничего не было. Вот же… девственницы сорокалетние.

А тут еще и ладонь его горячая, грудь мою мнет, пальцы сосок теребят; хочется выгнуться, податься вперед.

Не выдерживаю и правда выгибаюсь с тихим стоном. А он вдруг руку свою убирает и халат мне запахивать начинает.

Открыв глаза, отлепляюсь от плеча и смотрю на него. А в голову всякие страхи начинают заползать: вдруг ему моё тело не понравилось? Грудь какая-нибудь не такая. Но она у меня и правда не особо «такая». Все же когда ребенка полтора года грудью кормишь, она потом не очень красивой становится. А я еще и похудела сильно.

Я глаза в сторону отвожу и пытаюсь встать с его коленей, но он не позволяет, чуть крепче прижимает меня к себе.

– Так что же там в замке было?

Мне почудилась в его голосе насмешка.

– Почему ты остановился? – вместо ответа спрашиваю я, к сожалению, не сумев скрыть обиды.

Сосок противно ноет, между ног – потоп. И бабочки, заразы такие, уже в противных ос превратились и вместо того, чтобы крылышками своими меня щекотать, жалить начали. Ощущение не особо приятные.

– Потому что хочу дослушать твою историю до конца, – строго говорит он и жестко добавляет: – И не дергайся, я тебя никуда отпускать не собираюсь. Даже не надейся, что сможешь улизнуть.

От его слов на душе сразу же становится теплее. Ой, и не только теплее, даже жарче. И я расслабляюсь в его объятиях.

– Ну так, что пытать тебя? – весело предлагает он.

– Мне немного стыдно о таком говорить, подумаешь, что я извращенка какая-то, – признаюсь я и опять заливаюсь краской.

– Это хорошо, если я так подумаю. Обожаю извращенок, потому что сам тоже извращенец, – ухмыляется он и вполне серьезным тоном добавляет: – Давай, рассказывай, я ведь тоже не железный. Член уже дымится, того и гляди трусы порвет вместо с брюками. А мне нужно еще и понять, как тебя удовлетворить.

Его рука оказалась между моих ног настолько внезапно, что я от неожиданности вскрикнула.

– Мокренькая, – шепчет он, раздвигая пальцами мои складочки. – И отзывчивая, – он вставляет палец в меня, очень медленно, а у меня пульс зашкаливает. – Узенькая. Рассказывай, что там в кино было.

– БДСМ, – всхлипываю, раздвигая ноги, и зажмуриваю глаза.

– БДСМ, говоришь, – задумчиво произносит он, продолжая медленно двигать во мне свой палец, а большим начинает дразнить клитор. – БДСМ-практикой я не интересовался, разве что так, поверхностно. Может быть, ты мне поконкретнее расскажешь, что именно тебе понравилось?

– Когда её связывали, – шепчу я, словно в бреду.

– Как связывали? – продолжает допытываться Мистер Икс и вставляет в меня второй палец.

– Грудь обвязывали, ноги-руки, на макраме чем-то похоже, только по человеческому телу, бандаж называется, – я вновь всхлипываю, так как пальцы Мистера Икса начинают двигаться быстрее, а у меня внизу живота разгорается пожар. Погорели все бабочки, и хорошо, ну их…

– А ты пробовала себя так связывать? – вкрадчиво спрашивает этот ирод, продолжая надо мной глумиться.

– Д-да, – заикаясь, выдаю я одну из своих самых постыдных тайн, и движения во мне ускоряются. Но мне мало, мало этих пальцев, хочется большего! Аж зубы сводит.

– А потом, что делала?

– В анальное отверстие себе что-нибудь узкое и твердое засовывала, – шиплю я сквозь зубы, дивясь своей откровенности.

– А потом, – продолжает допытываться этот… заплечных дел мастер.

– А потом мастурбировала, – цежу я сквозь зубы и со злость добавляю: – Я тебя хочу!

– Я тоже, – выдыхает он, и я слышу, как ухает его сердце.

Ты смотри-ка, а он, оказывается, тоже сидел и терпел. А допрос таким холодным голосом вел, что я решила, будто он и вовсе не возбужден…

Спустя несколько мгновений мы оба уже лежим на кровати, я на спине, а он нависает надо мной на вытянутых руках.

– Давай маски снимем, я свет выключу. Сил нет, хочу попробовать твою кожу, приласкать как следует между ног, у тебя там так пахнет…м-м-м, – шумно вдыхает он, – очень сладко.

– Х-хорошо, – говорю я, заикаясь то ли от нервов, то ли от возбуждения, то ли от страха.

Он резво спрыгивает с кровати, идет к двери, там расположен переключатель света. Еле слышный щелчок, и в номере становится настолько темно, что даже немного страшно. А еще очень тихо. А затем я слышу его шаги и шелест одежды.

Рукой нашарив тумбочку, кладу туда свою маску. Надеюсь, не потеряется.

Чувствую, как осторожно прогибается матрас, и подаюсь навстречу мужчине.

– Ни черта не вижу, – недовольно бурчит он.

И от этого бурчания на душе становится еще теплее.

– Иди ко мне, я здесь, – улыбаюсь я.

– Это хорошо, что ты здесь, – его горячая ладонь сразу же ложится на мою попу, совершенно голую, между прочим, так как халат я сняла и лежу на кровати боком.

– То-то и заметно, что ты ничего не видишь, – шепчу я, ладонями скольжу по его груди.

У него совсем нет волос, а мышцы твердые как сталь. А пока он был одет, не сказала бы, что он слишком мускулистый.

Поднимаюсь выше, по шее, подбородку, но тут Мистер Икс меня останавливает, перехватывая обе руки.

– Кажется, тебе нравится связывание, – вкрадчиво шепчет он, и я чувствую, как мои запястья огибает лента из ткани.

– Что это? – пытаюсь шарахнуться в сторону.

– Тише, это просто мой галстук, – говорит он, крепко затягивает ткань на моих предплечьях и как-то ловко оборачивает еще раз.

Я автоматически пытаюсь опять дернуться, но он наваливается на меня всем своим телом, и руки поднимает вверх.

Страшно, очень страшно. Сердце вот-вот из груди вырвется. А еще дискомфортно. Лента давит, синяки останутся.

Я чувствую, как он пытается привязать мои руки где-то в изголовье кровати, а сама не могу и звука издать, потому что внутри все переворачивается. Низ живота обжигает возбуждением. Он просто руки мои связал, а я уже вся горю.

Не выдерживаю и начинаю ерзать. Хочется унять этот жар, а мужчина тянет, похоже, не может в темноте найти, куда бы меня привязать.

– Потерпи немного, Лили, – он и сам дышит шумно, как паровоз. – Хотя ладно, не терпи, потрись еще вот так своей мокрой киской о мой член, мне нравится.

А я что, мне несложно, я и потрусь.

Он так и не находит, куда же меня привязать, и плюет на эту затею.

– Ладно, я не могу больше терпеть, – выдыхает он мне в губы и впивается жадным поцелуем.

Я отвечаю со всей пылкостью, на которую только способна. Руки опускаю ему на шею, зарываюсь пальцами в жесткие волосы; он уже раздвигает мои бедра, головкой члена трется о клитор и распухшие складочки, затем медленно входит.

– Ох, – не сдерживаюсь я, выдыхаю ему в губы тихий стон.

А член у него большой. Или это я так отвыкла от мужчин, что снова девственницей стала?

Эта мысль кажется очень смешной, правда, всего лишь на мгновение. Мистер Икс не останавливается, а заполняет меня до краёв, до самых яичек, которые я чувствую своей попой, и начинает двигаться, сначала медленно и тягуче, а затем все быстрее и быстрее.

– Извини, – тихо шепчет он и, вытаскивая член, со стоном кончает мне на живот. – Я слишком долго ждал.

Я уже хотела расстроиться, но он вновь входит в меня, а член-то у него так и стоит.

– Вот теперь я тебя помучаю, – коварно говорит он и убирает мои руки со своей шеи, придавливая их к кровати над моей головой.

И правда – начинается мучение.

Медленные тягучие толчки, заставляющие меня всхлипывать всё громче и громче. Он выходит и меняет позу, перекладывает меня на живот, и вновь входит, и опять медленно трахает. Я выгибаюсь ему навстречу, толкаюсь сама, потому что хочу большего. Этот гад вообще замирает.

– Давай, поработай сама, девочка, – усмехается он и звонко шлепает меня ладонью по попе. От этого шлепка я шалею; обида, злость и возбуждение скручивается в одну раскаленную спираль, прожигающую нутро.

– Я хочу кончить, – выдыхаю я, чуть не плача, – помоги мне.

– Рано, еще очень рано, я не насладился, – отвечает Мистер Икс.

– Ты же уже кончил, – обиженно цежу я сквозь зубы и продолжаю толкаться. Хотя поза очень неудобная, стояла бы на коленях – другое дело. А так приходится задницу выгибать.

– Пф-ф, – усмехается он. – Это было только начало, для разогрева.

А затем переворачивает меня резко на бок, и прижимает спиной к своей груди.

– Хочу потеребить твои соски, – выдыхает он мне в ухо, накрывает ладонью грудь, а сам опять не двигается. – Лили, продолжай двигаться, не отвлекайся, поглубже насаживайся на член.

От этих пошлостей становится еще жарче, и я действительно двигаюсь. Пальцами второй руки он, нащупав мой набухший клитор, начинает его массировать.

Оргазм накатывает внезапно… настолько, что у меня перехватывает дыхание. А Мистер Икс резко ускоряет свои движения. Затем заваливает меня на живот, надавливая на шею рукой, утыкая носом в простыню, и начинает вколачивать в матрас.

Я выгибаюсь, как кошка, ему навстречу, и чувствую вторую волну.

В этот раз я уже не могу сдержаться и кричу.

В голове взрыв, в глазах искры.

Мужчина делает еще несколько глубоких и резких толчков, и я чувствую третью волну, дурея от удовольствия.

Лежать на его груди оказывается очень приятно. Мистер Икс заботливо растирает мне запястья. Это так приятно, что хочется мурлыкать от удовольствия. Правда, когда он начинает примерять свой галстук к моей шее, в расплавленном мозге зашевелился червячок легкого сомнения.

– Что ты делаешь?

Мой голос охрип. Неужели я так громко кричала? Бог ты мой, а тут стены со звукоизоляцией или я соседей развлекала?

– Хочу немного поиграть, – прерывает он мои мысли, – и заодно проверить твою реакцию.

Он затягивает галстук на моей шее, словно удавку.

Я трогаю его рукой. Страшно. И пылающие от стыда щеки, леденеют.

– Может, – я сглатываю, – не надо?

– Надо.

Он издает смешок, поднимается, переворачивая меня, словно куклу, на живот.

– Я обещал тебя мучить долго, – зловеще шепчет он мне на ухо, – так что настраивайся. И да, просить пощады бесполезно.

Мистер Икс берется за основание галстука, ткань скользит по моей шее, и узел оказывается уже на затылке.

– Всё бы отдал за то, чтобы увидеть сейчас выражение твоего лица. Может, включим свет?

– Нет, – вздрагиваю я и начинаю подниматься. Не хватало, чтобы он все же увидел меня.

– Ладно, ладно, я понял, – его тяжелая ладонь упирается между лопаток, придавливает меня к матрасу.

Да и сам мужчина садиться сверху, раздвигая мои ноги.

Я чувствую, как он опускает конец моей удавки мне на спину, отчего уснувшие было мурашки резко просыпаются и начинают строем маршировать по моему позвоночнику.

– Давай-ка твою попку приподнимем, чтобы я мог поглубже тебя трахать, – говорит он и, взяв подушку (и как он только видит в этой темноте?), подкладывает мне под бедра. – Отлично, руки поднимай вверх. И не вздумай их опускать.

Как это ни странно, но я подчиняюсь, и мне очень нравится выполнять приказы мужчины. Кто бы мог подумать, что я буду тащиться от такого обращения?

Пальцами он раздвигает мои набухшие и очень чувствительные складочки, медленно начинает входить.

– Ох! – не сдерживаюсь я от резкого толчка.

– Супер, теперь я действительно глубоко вошел, – говорит этот извращенец, и я чувствую, как натягивается моя удавка. – Теперь расслабься и ничего не бойся.

– Легко тебе говорить, – бурчу я, уткнувшись носом в матрас, и чувствуя, как внизу живота вновь разгорается возбуждение.

Он двигается медленно, но на этот раз очень глубоко. Такое чувство, будто он врезается членом прямо в матку. Удавка то затягивается, то расслабляется. Дыхание мое то становится прерывистым и поверхностным, то наоборот глубоким. В голове туманится от возбуждения и от недостатка кислорода. Я цепляюсь ногтями за простыню и тихо постанываю.

– Ох, какая же ты, – порывисто выдыхает он и шлепает меня по ягодице.

От этого шлепка внутри меня что-то взрывается, и я издаю тихий полустон-полувсхлип. Но нет, это еще не оргазм, только его отголоски, приближение.

– Тише, – он сбавляет темп, расслабляет удавку, – куда же ты так торопишься, Лили?

Наклонившись, мужчина целует мою спину вдоль позвоночника, слегка прикусывает её зубами.

– Боже, как приятно, – шепчу я, чуть не хныча от удовольствия.

Он тихо смеется:

– Спасибо, Богом меня мало кто называет.

Но я не успеваю обратить внимания на его шутку: удавка на моей шее затягивается вновь, а Мистер Икс начинает ускорять темп.

Быстрее… быстрее… быстрее…

– Пожалуйста, быстрее, – молю я его, – пожалуйста.

– Не торопись, – мой мучитель опять сбавляет темп, – куда же ты так несешься? У нас столько времени впереди.

Я сама пытаюсь толкнуться, но с этой подушкой ничего не получается сделать.

– Давай уберем эту проклятую подушку?

– Только в одном случае, – усмехается он. – Ты будешь мастурбировать.

– Что?

От такого предложения у меня перехватывает дыхание.

– Будешь мастурбировать, – повторяет он, – а я положу тебя на спину, и ножки закину себе на плечи. Ну так что?

– Д-давай, – хрипло соглашаюсь я и прячу пылающее лицо.

Вот это да… Казалось бы, чего стесняться? Мы и так уже сексом занимаемся, а я от мысли, что мне придётся мастурбировать перед мужчиной, хоть и в кромешной темноте, готова сквозь землю провалиться.

Он выходит из меня, и я еле сдерживаюсь, чтобы не зашипеть от недовольства. Затем опять, как куклу, переворачивает на спину, а попой укладывает на подушку.

– Тут подушка, – смущенно говорю я, а сама не понимаю, как решусь сейчас сама себя трогать?

– Мне так удобнее, ты слишком маленькая, – поясняет он деловым тоном и, подхватив мои ноги, закидывает их себе на плечи.

– А, – глубокомысленно изрекаю я, – тогда понятно.

И тут же чувствую шлепок прямо по лобку.

– Эй! – вскрикиваю я в недоумении, чувствуя, как низ живота ярко вспыхивает возбуждением.

– Не отвлекайся и поменьше болтай, – неожиданно холодным и жестким тоном требует Мистер Икс. – Начинай себя трогать, я жду!

– А-а-а как же ты? – тихо спрашиваю я.

Еще один шлепок, уже более увесистый.

Из моего рта вырывается стон. Мне не больно. Совсем не больно. Но это так возбуждающе… и неожиданно, и страшно.

– Х-хорошо…

Опустив руку себе между ног, пальцами нашариваю свой клитор. Он перехватывает мою вторую руку и тоже кладет её на мою промежность.

– Пальцами раздвинь как можно шире свои складочки. Давай.

Мои руки трясутся от возбуждения, и я делаю, как он просит – раздвигаю пальцами мокрые складочки у влагалища.

И чувствую, как его головка упирается в меня, а затем медленно входит.

– Пальцы не убирай, и не тормози, начинай себя трогать, – жестким тоном командует он.

– Ладно, – нервно бурчу я, пытаюсь себя трогать.

Но ничего не получается. Становится неуютно, и возбуждение куда-то исчезает.

– Мне не по душе, что ты молчишь, – заявляет Мистер Икс недовольно. – Что-то не так? Тебе не нравится?

– Я… Мне неловко, – смущенно отвечаю я. И более уверенно добавляю: – Не привыкла я себя трогать перед мужчиной.

Он замирает на какое-то время, а затем его пальцы опускаются на мои.

– Закрой глаза, – тихо говорит он, – и не думай обо мне. Представь, что ты одна, и просто расслабься. Дыши глубже.

Он поглаживает пальцами второй руки моё запястье. И я действительно успокаиваюсь, прекращаю нервничать и смущаться.

– Я хочу, чтобы тебе было хорошо, поэтому перестань заморачиваться.

Его пальцы находят мой клитор и начинают его поглаживать.

Я всхлипываю, выгибаюсь от удовольствия.

– Вот так, хорошая девочка, – шепчет Мистер Икс. – А теперь давай сама.

И я вновь подчиняюсь его приказу, а мужчина начинает медленно двигаться во мне.

В голове действительно образуется пустота, а низ живота наливается тяжестью возбуждения.

Это так хорошо, настолько хорошо, что я ускоряю темп, как, впрочем, и Мистер Икс.

Мы двигаемся в унисон. Пальцами второй руки я нащупываю его член и то, куда он входит и выходит. От этого понимания я взрываюсь, да с такой силой, что не сдерживаюсь и вновь кричу.

Он убирает мои руки, наваливается всем своим весом, сгибая меня пополам, и начинает двигаться жестче и быстрее.

Его губы находят мои, он покусывает их, тут же зализывает место укуса и продолжает двигаться, продлевая мой оргазм.

Я не успеваю уловить момент, когда он вытаскивает свой член и кончает мне на живот.

– Ты решил меня до смерти затрахать? – решаю поинтересоваться я, когда понимаю, что Мистер Икс настраивается уже на третий по счету раунд. Он целует мою шею, грудь, соски, своим твердым стояком трется о мою ногу.

Он отлипает от моего соска, задумывается на несколько мгновений, при этом продолжая жестко, почти болезненно сжимать оба полушария. Мне бы воспротивиться, возмутиться, но, как ни странно, моему организму нравится всё, что этот маньяк со мной вытворяет.

– Трупов мне не приходилось трахать, – этак задумчиво изрекает он, – должно быть, интересный опыт. Думаю, труп холодный и твердый, но если со смазкой…

– Ты псих? – чувствую, как холодеют от страха кончики пальцев.

– Еще какой, – веселится он. – Но ты не переживай, я тебя до смерти затрахивать не буду. Ты мне нравишься, поэтому я с тобой буду долго играть.

Я сглатываю, пытаюсь отодвинуться от мужчины, но он жестко сжимает пальцами мои соски. Я вскрикиваю и хватаюсь за его предплечья.

– Прекрати, ты меня пугаешь, – пытаюсь рассмотреть его лицо и глаза, но кромешная темнота не позволяет ничего увидеть.

– На это и расчет, – усмехается он и еще сильнее сжимает мои соски.

– Мне больно, – всхлипываю я.

И он тут же отпускает их, вновь сжимает оба полушария, а соски начинает нежно целовать и посасывать. Низ живота прошивает очередной судорогой возбуждения.

«Черт, эта ночь закончится когда-нибудь?» – возникает в моей голове трусливая мысль – и тут же гаснет под умелыми ласками Мистера Икса, который решил все позы «Камасутры» сегодня перепробовать.

– Тебе же нравится, – тихо замечает он, когда я в очередной раз лежу на его груди, обзывая его сексуальным маньяком и психом.

– Нравится, – шепчу я, и, хихикнув, добавляю: – Но я не уверена, что завтра смогу вообще ходить.

– Не надо ходить, я готов носить тебя на руках, – он нежно целует меня в висок и так крепко прижимает к своему телу, что становится страшно. Как бы не привыкнуть, потом ведь больно будет. И я не уверена, что на этот раз смогу остаться в живых.

И эти мысли сразу же отрезвляют.

– Мне надо идти, – более твердым голосом говорю я. – Ты не мог бы вызвать мне такси, пока я принимаю душ?

Его пальцы, которыми он перебирал мои волосы замирают, а тело словно каменеет, настолько сильно напрягаются его мышцы. Но спустя пару мгновений он расслабляется, и я решаю, будто мне показалось.

– Хорошо, беги в ванную, сейчас вызову, – ровным голосом говорит он, разжимая объятия. Почему-то становится обидно. А в голове возникает иррациональное желание, совершенно не поддающееся какой-либо логике – мне всей душой, всем сердцем хочется, чтобы Мистер Икс меня удержал и никогда не отпускал.

Но, мысленно вытряхнув из головы глупые девичьи мечты, я встаю и, нашарив рукой маску, медленно иду в ванную.

Быстрый душ немного освежает и заставляет взбодриться.

Я смотрюсь в зеркало и улыбаюсь. Хоть улыбка и получается натянутой, однако понимаю, что мне не на что жаловаться. Вечер был ужасен, однако ночь оказалась выше всяческих похвал. Я в жизни не получала столько оргазмов. Даже с бывшим, которого любила, я получала не больше одного оргазма за ночь, и то это случалось лишь в первые три года совместной жизни. Потом он перестал стараться, и секс постепенно превратился в рутинный ритуал.

Тихий стук в дверь заставляет вернуться в настоящее, и я натягиваю на лицо маску.

Мистер Икс тоже уже полностью одет и собран. И да, маску тоже не забыл надеть.

– Такси уже подъехало.

И в его голосе нет никаких эмоций. На мгновение опять становится обидно. Кто я для него? Очередная подруга на ночь или… все же кто-то больший?

– Я… мне было очень хорошо, – тихо говорю я, опять смущаясь.

– Мне тоже, – отвечает он равнодушно. – Идем, я провожу тебя до машины.

– Не стоит, – я ощущаю неловкость.

– Нет, – тоном, не терпящим возражений, заявляет он, – я должен быть уверен, что ты доберешься до дома вовремя.

– Спасибо.

В груди зарождается маленькое тепло. Джентльмен до конца остается джентльменом. Это не мужчина, это моя мечта… несбыточная мечта.

Уже возле машины, когда он открывает мне дверцу, Мистер Икс вдруг вкладывает мне в ладонь кусочек картона и шепчет на ухо:

– Позвони, я буду ждать.

Это так неожиданно. Даже не знаю, что ему сказать.

Однако он не дает мне хоть как-то ответить: я уже сижу на пассажирском сиденье, а дверь закрывается.

Называю таксисту адрес и еду домой. Думать ни о чем не хочется. Я будто нахожусь в каком-то трансе. Затраханная по самую маковку, сонная, немного обиженная. Потому что хотелось большего, но большего позволять себе нельзя. Я и так уже превысила лимит дозволенного, перевыполнила программу на всю оставшуюся жизнь вперед.

На лестничной площадке перекидываюсь парой фраз с соседкой. И ничего, что на улице четыре утра. Баба Даша, как всегда, стоит на стреме.

Уже лежа в своей кровати – наверное, черт попутал, или я окончательно сошла с ума, – набираю СМС-сообщение:

«Я добралась до дома, у меня все хорошо».

Я уже хочу отложить телефон, и все-таки уснуть, однако ответное СМС заставляет меня встрепенуться.

«Отлично, завтра созвонимся».

Это не вопрос, это констатация факта.

Но мне настолько лень уже думать об этом, что я мысленно отмахиваюсь и, положив телефон на тумбочку, засыпаю, почему-то при этом улыбаясь блаженной улыбкой.

Глава 3

Просыпаюсь от звонка телефона. Какое-то время не могу понять, кто я такая и что вообще происходит. Ощущение, будто до сих пор сплю. Чисто на автомате нашариваю источник противного сигнала рукой и, не открывая глаз, подношу его к уху, ткнув первую попавшуюся кнопку пальцем.

– Да, – противно скрипит мой голос, и я морщусь.

– Привет, это Мистер Икс, – отвечает мне телефон, то есть не телефон, а звонящий.

Кое-как продрав глаза, смотрю на экран сотового. Время всего лишь девять утра. Уснула я в четыре.

– Привет, – отвечаю, прочистив горло.

– Сегодня в девять вечера жду тебя в отеле «Инкогнито». Код, который нужно сообщить охраннику, чтобы тебя проводили в отель, я сейчас отправлю. И да, ты можешь прийти в маске, а можешь и без неё. Я буду ждать.

– Э-э-э, – только и могу ответить я, но абонент уже отключается. Следом приходит СМС-сообщение.

И что это было? Мозг, отказывается что-либо понимать. Плюнув на эту затею, кладу телефон на тумбочку и вновь закрываю глаза.

Второе мое пробуждение уже более осознанное, но и более болезненное. В голове нещадно что-то трещит, токает, крякает, гавкает и даже громко ругается.

Открыв глаза и прислушавшись к доносящимся звукам, соображаю, что это соседи затеяли ремонт. Вот и выясняют отношения то ли друг с другом, то ли со своей огромной псиной – помесью бульдога с носорогом. Которую я на дух не переношу. Эта, с позволения сказать, сука постоянно норовит меня побольнее цапнуть за филейную часть. Однажды все же решилась, гадина такая, но я успела прикрыться пакетом.

Очень мило. Вообще-то по закону, насколько я помню, в выходные запрещено делать ремонт. Вот только кто в нашей стране, пребывая в здравом уме и твердой памяти, живет по закону?

Тяжко вздохнув, соскребаю свою тушку с постели и плетусь в душ, а потом завтракать, хотя время уже почти три дня.

– Вот это ты спать Лена, – бормочу я, смачно зевая и жаря себе яичницу.

Кажется, я бы даже и не вспомнила об утреннем телефонном звонке Мистера Икса, если бы он сам не решил о себе напомнить.

– Ты не забыла о нашей договоренности? – строго спрашивает он.

– Э-э-э, привет, – мое отражение в стекле микроволновки почему-то глупо улыбается, и улыбочку эту при всем желании не получается стереть.

– Привет. Не вздумай опоздать, а то накажу. Поверь, тебе не понравится… или понравится.

Он тихо усмехается и, не дождавшись от меня хоть какого-нибудь ответа, отключается.

Я судорожно сглатываю и пытаюсь вспомнить, о чем он вообще говорит. В памяти возникают утренний звонок и СМС-ка со временем нашей встречи, адресом клуба «Инкогнито» и загадочным секретным шифром.

– М-да, – усмехаюсь я.

Хоть между ног немного саднит – да и по всему телу, Мистер Икс мне наставил синяков, – я хочу вновь его увидеть.

Подойдя к зеркалу, рассматриваю еле заметные мимические морщинки вокруг глаз. С генофондом мне повезло: мама и бабушка тоже обзавелись морщинами лишь к пятидесяти годам, а сединой так вообще к шестидесяти.

– Почему бы и нет? – подмигиваю я своему отражению. – Вдруг, что-нибудь получится, а если и не получится, – я шумно выдыхаю и закрываю глаза, – так хотя бы удовлетворение получу. В конце концов, секс для здоровья еще никто не отменял.

Открыв глаза, я отмахиваюсь от мелькнувших во взгляде неуверенности и страха и иду готовиться к вечеру.

На этот раз я решила готовиться к свиданию куда более тщательно.

Черное кружевное нижнее белье, которое я покупала год назад. Наташа, настояла, когда мы с ней бродили по магазинам, готовясь к её выпускному. Мне было безумно жаль потраченных денег, но моя дочь иногда бывает очень упертой. И на этот раз я мысленно её поблагодарила. Вслух же никогда не признаюсь, а то будет потом мозг чайной ложкой выедать каждый раз.

«Я же говорила, а ты вечно меня не слушаешь», – представила я обиженный голос своей дочери. Безумно по ней скучаю, до такой степени, что даже переехала жить в её комнату и сплю на её постели.

Черные чулки в мелкую сеточку.

Черное обтягивающее платье, выше колен на целую ладонь, с большим вырезом и шифоновыми длинными рукавами.

Туфли-лодочки на высоком каблуке.

Волосы завила крупными локонами и распустила по плечам. Яркий вечерний макияж – смоки айс. Темно-красная помада. И такой же темно-красный лак на ногти – на руках и на ногах.

Парочку золотых колечек на пальцы, крупные сережки-кольца в уши, и на шею – тоненькую цепочку с золотой подвеской в виде тельца с фианитовым глазом.

– Ты похожа на шлюху, Лена, – улыбаюсь я своему отражению и едко добавляю: – На старую шлюху.

Я выхожу из дома, надев черный теплый жакет и не забыв захватить маску. Ну не готова я еще показывать ему свою моську! Вдруг мы в последний раз встречаемся? Хотя надежда, как говорится, умирает последней.

Баба Даша, как всегда, на стреме. Однако на этот раз я настолько быстро пробегаю по лестничной площадке, что старушка не успевает даже со мной поздороваться, а быть может, даже и узнать. Хотя последнее вряд ли.

Чувствую себя ужасно неуютно, маску хочется нацепить уже в такси. Но я стойко терплю до клуба и мысленно вспоминаю стихи Омара Хайяма. Хотя на уме почему-то вертится один сплошной Лермонтов, причем, учитывая мою усиливающуюся с каждой минутой нервозность, я даже не уверена, Лермонтов ли это? То «Белеет парус одинокий», то «Сижу за решеткой в темнице сырой, вскормленный в неволе орел молодой. Сижу за решеткой, не видно не зги, идите за мной, не ***те мозги…»

Нервно усмехаюсь над вывертами собственной психики, выхожу из такси и сразу же надеваю маску. В ней я чувствую себя намного увереннее.

М-да, по-моему, это уже попахивает сильными комплексами вперемешку с фобиями… как любит говорить моя подруга Ира, окончившая какие-то курсы по психологии для домохозяек. И каждый раз, когда я прихожу к ней в гости, пытается заставить меня пройти очередной тест на выявление этих самых комплексов и фобий. По мне, так и проходить ничего не надо, я про себя всё знаю. Но Ира, когда-то похоронившая свою исследовательскую натуру в пеленках и уходом за любимым мужем и домом, не отстает. Тем более что я у неё единственный подопытный кролик. Домашние-то не даются.

Охранник, услышав код из моих уст, не крутит пальцем у виска, из-за чего я больше всего переживала, пока ехала в такси, а включает рацию и тихо говорит:

– Вадик, проводи в отель девушку.

После слова «девушка» я краснею и опускаю взгляд, а еще мысленно выдыхаю. Хорошо, что он не видит моего лица.

Вадик не заставляет себя ждать и, появившись у входа буквально через пару минут, вежливо просит следовать за ним.

Выдохнув, я молча иду следом, стараясь не думать, как вся эта ситуация выглядит со стороны. Право слово, будто не к обычному посетителю на свидание иду, а к самому президенту нашей многострадальной родины. Потому и столько секретности и все эти шифры и коды.

Вместе с охранником входим в лифт, и он нажимает кнопку с цифрой семь – самую последнюю. Надо же, а я в прошлый раз и не заметила, что мы с Мистером Иксом на лифте ехали. Или мы не на лифте, а пешком?

В зеркале лифта придирчиво рассматриваю себя с ног до головы и делаю вывод, что выгляжу вполне пристойно. Особенно для старой шлюхи…

И вот двери лифта открываются, охранник выходит первым и продолжает молча вести меня вдоль коридора. Мы доходим до самого конца и упираемся в дверь. Охранник открывает её электронным ключом-картой.

А за дверью, вместо ожидаемого мной номера, еще одна лестница. Только выглядит она не слишком презентабельно. Похожа на запасный выход.

– Куда мы идем? – интересуюсь я у мужчины, не спеша переступать через порог. Мало ли, вдруг он меня собрался куда-нибудь не туда увести? Или через черный ход выгнать на улицу?

– Это сюрприз, ваш друг просил не говорить, – не оборачиваясь, говорит мужчина и продолжает подниматься вверх по лестнице.

– Интересно, – криво усмехаюсь я. И, все же переступив через порог, иду за ним.

За спиной захлопывается со щелчком дверь, и я стараюсь подавить неуместный страх.

Мы проходим парочку пролетов, и мужчина, открыв дверь, пропускает меня вперед.

А я оказываюсь на крыше отеля «Инкогнито».

– Привет. Ты выглядишь потрясающе.

Мистер Икс в маске, неизменном черном костюме и черной сорочке, протягивает мне руку. Сзади хлопает дверь, по всей видимости, это охранник покидает нас.

– Привет, – растерянно отвечаю, подаю руку мужчине и рассматриваю накрытый столик на двоих, стоящий недалеко от входа.

Его горячая ладонь берет мою озябшую конечность.

– Мы здесь будем ужинать? – на всякий случай уточняю я. А то мало ли, вдруг что-то не так поняла.

– Да, – с некоторой заминкой отвечает Мистер Икс, почему-то продолжая разглядывать мою руку. – Ты не могла бы выполнить одну мою маленькую просьбу? – вдруг спрашивает он и пристально вглядывается мне в глаза. На улице еще не слишком темно, поэтому я вижу его темно-синий взгляд из-под маски.

– Если ты не попросишь спрыгнуть меня с крыши этого здания, то, думаю, смогла бы, – пытаюсь пошутить я, хотя сама нахожусь в некотором шоке.

Свидания на крыше у меня никогда не было. Да у меня и свиданий-то толком никогда не было. Мы с Берцевым познакомились, когда я пришла к подруге на день рождения. А потом он пришел ко мне в гости, а позже звал к себе, но вот на подобные свидания никогда не приглашал. Потому что он якобы не выносил людные места. Хотя на дни рождения к друзьям или к родственникам ходил без проблем.

– Сними, пожалуйста, свои часы, мне бы не хотелось, чтобы ты думала о времени, – вырвал меня из размышлений о моих свиданиях Мистер Икс.

Я с удивлением посмотрел на своё запястье. А ведь я действительно еще часы решила надеть, потому что мне показалось, что они хоть как-то дополняют мой скудный запас украшений.

– Хорошо, – недоуменно пожала я плечами и потянулась к застежке.

– Давай помогу, – перехватил мои пальцы мужчина и, споро расстегнув часы, убрал их к себе в карман. – Потом отдам.

Он вновь взял меня за руку и повел к столику.

Вот только стул… точнее, кресло вместе с теплым пледом было всего одно. Мистер Икс как ни в чем не бывало уселся в него, дернул меня за руку к себе, и я, чуть было не свернув столик с нашим ужином, приземлилась к нему на колени.

– Сейчас я буду тебя кормить, а потом трахать, – объявляет мне этот невозможный пошляк и, удобнее усадив меня боком, пододвигается вместе с креслом к столику. – Так, чем тут нас сегодня кормят?

Мои губы непроизвольно растягиваются в веселую улыбку.

– А трахать ты меня прямо тут собираешься?

Я верчу головой по сторонам, мало ли, вдруг он и кровать сюда притащил, но оной не обнаруживается. И слава Богу.

– Нет, трахаться мы в номер пойдем, – заявляет Мистер Икс, хмыкнув. А затем задумчиво добавляет: – Хотя, если попросить сюда принести кровать…

– Нет-нет-нет, – качаю головой, – не стоит.

– Стоит, стоит, – ухмыляется мужчина, делая ударение на букву «о». – У меня везде стоит, особенно на тебя. Тем более что сегодня ты выглядишь просто великолепно и очень сексуально.

– Спасибо, – хрипло отвечаю я, и мои щеки теплеют. – Ты меня завалил сегодня изысканными комплементами, – на слове «изысканными» я специально делаю ударение.

– Заслужила, – пожимает плечами мужчина и с ехидством добавляет: – Без сарказма, заслужила.

И, не давая мне хоть как-то отреагировать, меняет тон на более проникновенный и тихо говорит:

– И я рад, что ты это сделала для меня. Вчера ты явно не очень-то старалась быть красивой.

Ох, как же хочется прижать свои холодные руки к щекам, чтобы хоть как-то охладить. Такое чувство, что вся имеющаяся кровь в моём организме прилила к лицу.

– Ну, вчера я не планировала с кем-то провести ночь.

– А сегодня?

– Сегодня – как уж получится, – кокетливо добавляю я. И чтобы окончательно не смутиться, решаю сменить тему. – Ты меня вроде бы обещал накормить.

– Ну, если обещал, значит, накормлю.

Орудовать обеими руками вместе со мной на коленях Мистеру Иксу крайне неудобно. Не выдержав, я отбираю у него ложку и сама накладываю на большое блюдо различные салаты. А Мистер Икс в этот момент даже умудряется разлить по бокалам вино.

Он забирает у меня вилку с тарелкой и вручает бокал.

– Ну что, за тебя?

– За меня, – улыбаюсь я и, приподняв маску, пробую вино. На этот раз оно ягодное, чем-то напоминает клубнично-малиновый морс. Вкус чуть-чуть терпкий, но не вяжущий и не слишком сладкий.

– Ты держи маску, а я буду тебя кормить, – говорит он спустя мгновение и, отняв у меня бокал, берет блюдо с салатами и вилочку.

– Я бы и сама могла, – пытаюсь отобрать у мужчины вилку, но он пресекает мои поползновения одной простой фразой:

– Если не дашь мне себя накормить, попрошу парней вынести на крышу кровать, и мы займемся сексом прямо тут.

– Это шантаж, – говорю я, еле сдерживая смех.

– Еще какой, – отвечает шантажист, и подцепив на вилку еды подносит её к моему лицу.

– Ладно, капитулирую, – со смехом отвечаю я, и приподняв маску, позволяю Мистеру Иксу меня кормить.

Хорошо, что сегодня теплый и безветренный день. И голубей на крыше нет.

Жую очередную порцию, поднесенную мне на вилочке заботливым мужчиной. А в голове вдруг появляется картинка, как мы с Мистером Иксом пытаемся сбежать от стаи голубей, решивших нас забомбить, чтобы больше не смели покушаться на их территорию.

Еле успеваю сдержать смех.

– Ты знаешь, что у тебя очень красивые губы? – спустя какое-то время вдруг говорит мне Мистер Икс.

– Эм-м, наверное, тебе виднее.

Чтобы опять не засмущаться, спрашиваю:

– Скажи, а этот клуб случайно не тебе принадлежит?

– Нет, – усмехается мужчина и, фыркнув, надменно добавляет: – Мне вот только этого клуба еще не хватало.

Игнорируя его выпад, я продолжаю допытываться:

– А разве эта услуга – обед на крыше – доступна всем?

– Тоже нет. Просто владелец должен мне кое-что, вот я и пользуюсь возможностью.

– Круто, – хмыкаю я, и чувствую, что сейчас лопну от любопытства. – А что за услуга, если не секрет?

– Если снимешь сейчас маску и назовешь свое настоящее имя, я расскажу, – с ноткой ехидства в голосе отвечает этот хитрюга.

– О нет, пока воздержусь, – говорю я, не забыв на слове «пока» сделать акцент, выделив его голосом.

– Хор-р-рошо, – шумно выдыхает Мистер Икс и, чуть приблизив ко мне свое лицо в черной матовой маске, добавляет: – Значит, я тоже пока воздержусь.

Какое-то время мы оба молчим. Мистер Икс усердно кормит меня довольно вкусными салатами, иногда дает запить вином из бокала. Мои вкусовые рецепторы в экстазе. Да и не только рецепторы, похоже. Я сейчас сама на седьмом небе от счастья. Как же мало надо женщине…

– А ты есть не хочешь? – спрашиваю я, чувствуя, что в меня уже не лезет, ну и заодно чтобы прекратить витать в облаках. А то поднимусь слишком высоко, падать будет очень больно. Знаю, проходила уже. Только в прошлый раз было ради кого продолжать жить, а сейчас… дочь уже выросла, и я ей больше не нужна.

– Хочу. Покормишь меня? – говорит жалобно этот наглый манипулятор, прерывая мои мысли.

– Ладно, – хмыкаю я и забираю вилку из рук мужчины. – Уговорил.

Мы еще какое-то время перекидываемся шутливыми фразами, отчего на душе становится тепло и весело. Спустя несколько минут я ловлю себя на этой мысли, и мне кажется, что я бы вечно сидела на его коленях, кормила его с вилочки, или позволяла бы ему кормить себя, и разговаривала, разговаривала. Или, может быть, просто молчала бы и слушала его красивый мягкий голос.

– А здесь очень красивое место, – замечаю я, оглядываясь по сторонам. И с удивлением понимаю, что почти весь наш город словно на ладони.

– Да, отель строился специально на этом месте. Здесь рядом нет жилых домов, а более высокие здания стоят в отдалении. Гостям номеров-люксов кажется будто они находятся на вершине мира. В отеле даже имеется гид, который иногда выводит посетителей на крышу и развлекает их беседой, рассказывая о достопримечательностях нашего города. Вот там есть нечто вроде телескопа, – Мистер Икс указывает на левую сторону. И я действительно вижу телескоп, возле края крыши, у перил. – Я попросил, чтобы его принесли. Если захочешь, мы можем посмотреть с тобой на город или на звезды. Обычно его тут не оставляют.

– Это очень здорово, я с удовольствием посмотрю, – улыбаюсь я, чувствуя в душе уже давно позабытый детский трепет. – Последний раз на город – только не на этот, конечно, – я смотрела с отцом, когда мы выезжали на одну из наших знаменитых возвышенностей.

– Ты не из Новосибирска?

– Нет, я приехала сюда учиться, у меня тут бабушка была. Вышла замуж и осталась насовсем, – рассказываю я, не забывая подкармливать мужчину с вилочки.

– А родители в другом городе? – проглотив салат, продолжает свой допрос Мистер Икс.

– Мама умерла несколько лет назад, а отец – да, в другом городе. У него другая семья, и мы с ним почти не общаемся.

– Скучаешь? – тихо спрашивает он.

Я задумываюсь на мгновение, пожимаю плечами.

– Конечно, скучаю. Мне было пятнадцать, когда отец ушел к другой женщине. Тогда я была сильно обижена на него из-за мамы. Но потом мне как-то быстро стало не до этого. Школу я закончила в шестнадцать, и мама отправила меня сюда к бабушке, поступать в университет. Здесь я познакомилась со своим бывшим мужем, и мне стало не до отца. А потом я узнала, что и мама вышла замуж. Правда, спустя пять лет она умерла после операции от менингита. А я даже и не знала, что она болела сильно. Мне её муж позвонил, сказал, что она в больнице, простудилась очень сильно, её положили и срочно прооперировали. А она после операции так в себя и не пришла. Умерла на третий день. Моей дочери уже тогда пять лет было, – с тоской в голосе вспоминаю я.

– Тяжело хоронить близких, – грустно вздыхает Мистер Икс. – Я тоже отца похоронил пять лет назад. Хотя он с нами и не жил: они с матерью развелись, когда мне было всего три года. Однако отец все равно был со мной близок, и мы с ним очень часто виделись.

– Соболезную, – я неосознанно глажу мужчину по руке, а он тут же перехватывает мои пальцы и легонько сжимает, грея в своей ладони.

– Ничего, я уже успокоился… почти. Его ведь убили.

– Как! Почему?

– Осудили его бывшую жену, якобы за самооборону. Ей дали условно пять лет, – вздохнув, неожиданно начинает рассказывать Мистер Икс. – Хотя я не уверен, что это вообще была она. Мне кажется, что здесь замешана политика. А Полину просто припугнули, вот она и наговорила в суде всяких гадостей про отца. Что он якобы её избивал, а она, не выдержав, его и зарезала.

И, не скрывая гнева в голосе, он вдруг цедит сквозь зубы:

– Ага и так она ровнёхонько ему по горлу бритвой чиркнула, словно заправский урка. А судья всё съела, как и прокурор, и следователь. Никто даже на мгновение не задумался, что не могла обычная блондинка, которая не держала в руках оружия страшнее пилочки для ногтей, способна на такое хладнокровное убийство.

Он шумно выдыхает и отворачивается от меня, вглядываясь куда-то вдаль. Кажется, я своими вопросами невольно разбередила так и не зажившую душевную рану.

– Твой отец был политиком? – осторожно спрашиваю я.

– Вроде того, – с горечью в голосе усмехается он и, махнув рукой, добавляет: – Ай, ладно, уже много лет прошло, нет смысла об этом говорить. Все равно виноватых не найти. Как бы я ни пытался.

Мы оба замолкаем на какое-то время.

– Извини, что напомнила тебе об этом, – виновато говорю я. Зря затеяла этот разговор, возможно, и не стоило теребить его душу. Но, с другой стороны, сейчас, поделившись печалями и внутренними переживаниями, мы стали чуточку ближе. Даже не знаю, хорошо это или плохо?

Мистер Икс поворачивает ко мне свою голову и неожиданно бодрым голосом отвечает: