Новогодний переполох бесплатное чтение

Глава 1. Женя

Возвращение домой спустя пять лет – ощущение странное. Как будто надела любимые джинсы, которые давно стали малы. Когда мне исполнилось восемнадцать лет, я поступила в один из лучших университетов страны в Москве МГУ на переводчик. Языки – это моя страсть, так же как и рисование. Но я прекрасно понимала реалии жизни – пусть я и очень хорошо рисуют, но на одном таланте далеко не уедешь. Поэтому выбор был прост.

А ещё важным мотивом для «бегства» из нашего городка на Волге стала моя жгучая, всепоглощающая, иррациональная ненависть к Самаре.

Звучит драматично? Зато честно.

Хотя здесь живёт моя семья, но это единственное положительное, что я могу сказать об этом месте.

Детство у меня было относительно нормальное, а вот подростковые годы оказались для меня адом. Хотя, наверное, большинство моих бывших друзей сказали бы так же. Ничего необычного – шутки и поддразнивания в школе, потому что я была ботаничкой, но с ангельским личиком, которая вечно терялась в мире книг или в художественной студии. И, конечно, вишенка на торте – моя грандиозная, эпическая, невзаимная любовь…

Максим Белов.

Господи… Даже сейчас, спустя пять лет, от одной мысли о нём меня передёргивает. Хочется выцарапать ему глаза чайной ложкой и станцевать чечётку на его переломанных рёбрах. Ладно, я немного увлеклась. Просто этот человек… живое олицетворение всех моих неудач! Максим не просто разбил мне сердце, он ежедневно и с садистским удовольствием топтался на его осколках.

Мои родители считали, что он делал это «по-доброму», ведь он лучший друг моего брата, Ильи, а я была для него почти как собственная младшая сестра. Тем более что Белов – единственный ребёнок в семье.

Ха! Как бы не так!

Они просто не знали, что произошло в тот новогодний вечер, когда мне было семнадцать…

Нет, вы не подумаете, не было никакого насилия или криминала. Он просто уничтожил весь мой мир и унизил меня хуже некуда. А братец до сих пор с ним дружит, а я, значит, «сама виновата, нечего было лезть к нему».

Да, как вы поняли, он не оценил моей трогательной подростковой влюблённости в одного из своих лучших друзей и даже поблагодарил Макса, что тот никогда не смотрел на меня «как на девушку».

Мужская солидарность, чтоб её!

– Жень, ну ты где там застряла или в анабиоз впала? – громкий недовольный крик Ильи вывел меня из раздумий, и я вспомнила, что нахожусь в аэропорту в Самаре. За семь дней до Нового года. Моего самого ненавистного праздника и персонального ада.

– Ползу, ползу, хранитель моего душевного равновесия, только не ворчи. – пробормотала я, плетясь к его машине. Пока он, пыхтя, как паровоз, пытался впихнуть мой небольшой чемоданчик в свой забитый хламом багажник.

Да, я не планировала задерживаться ни на минуту дольше необходимого. Второго января – обратно, в свою уютную московскую квартирку, которую мы снимаем с Яной, моей лучшей подругой. Так что я взяла с собой минимум одежды, лишь несколько сменных комплектов, платье, гигиенические штучки, ipad, наушники и косметичку. А вот в коробке, которую сегодня должен доставить курьер сдека, вот там-то и будет всё моё «сокровище». Краски, кисти… Я планировала забаррикадироваться на чердаке родительского дома и рисовать, рисовать, рисовать, пока не наступит 31 декабря, а потом час Х – блаженный день отъезда.

– Ну что, мелкая, соскучилась? – Илья, победив чемодан, плюхнулся за руль своей «бэхи», которую он нежно называл Бэшулей.

– По тебе? Безумно! – картинно вздохнула я. – По Самаре? Ага, щас! Разбежалась!

– А вот мама с папой обрадуются! – Илья ухмыльнулся, заводя двигатель. – И по-моему, кто-то подзабыл, где её родные пенаты.

– Только не начинай эту песню снова! Ты же знаешь, я не собираюсь здесь задерживаться, и у меня, между прочим, грандиозные планы на каникулы. – отрезала я, воинственно скрестив руки на груди.

И тут, как чёрт из табакерки, в голове возник ОН.

Максим.

Я ж о нём уже четыре года не вспоминала! И было бы неплохо продлить этот счастливый период ещё лет на…дцать.

Илья усмехнулся и, видимо, прочитал мои мысли.

– Знаем мы, кто твой главный враг на этих новогодних праздниках. – сказал он, многозначительно поглядывая на меня. – Тебе ничего не мешает просто игнорировать его. Тогда и задержаться сможешь подольше. Нам тебя не хватает.

– Как будто это так просто. – тихо прошипела я, отвернувшись к окну.

За стеклом валил снег, унылый и серый. Прямо как моя жизнь в Самаре. В каждом снежном вихре я видела свои скрытые мечты о побеге и вечной свободе.

– Он изменился, Жень. – всё не унимался Илья. – Повзрослел. Стал серьёзнее… респектабельнее.

– Ага, ещё скажи, что крылышки прорезались. – буркнула я. – И нимб над головой светится!

– Ну, крыльев не заметил. – хмыкнул Илья. – Но бизнесмен из него получился отменный. Кстати, он завтра к нам на ужин придёт. Мамин указ.

Я замерла. Мир вокруг закружился в снежном торнадо.

– Может, ты всё-таки даёшь ему второй шанс? – с надеждой в голосе спросил Илья. – Пять лет уже прошло. Пора бы уже забыть детские обиды. В конце концов, он мой лучший друг, а ты моя сестра, притом единственная. Я хочу, чтобы у вас были нормальные отношения. Мир, дружба, жвачка, как говорится! Тем более, с Денисом у тебя ж никаких проблем!

«Конечно, нет! – мысленно взвыла я. – Это ж не ОН сравнял мою самооценку с асфальтом!»

Илья с детства дружит не только с Беловым-исчадием ада, но и с Денисом Морозовым – ангелом во плоти (ну, почти). И несмотря на то что им уже за срак… то есть третий десяток перевалил, они всё также не разлей вода. Но Денис, в отличие от Максима, просто душка! Добрый, заботливый, и скоро женится (на Катьке, моей бывшей однокласснице). Эх, жаль, на свадьбу не попаду. Ибо кто будет свидетелем? Конечно же, Белов. Это у них такой уговор с тех пор, как им стукнуло двадцать.

– Я подумаю. – процедила я сквозь зубы, испепеляя брата взглядом. – Но если ты хочешь сохранить остатки нашей родственной связи, то советую не упоминать при мне больше об этом… человеке.

Когда мы добрались до дома, меня охватило странное чувство. С одной стороны, приятное волнение, знакомые запахи, воспоминания детства… С другой – призрак прошлого, воплощённый в Максиме Белове, уже маячил на горизонте, угрожая разрушить мой хрупкий душевный покой. Зайдя в дом, я вдохнула полной грудью аромат маминых пирогов (ммм, рай!) и… застыла на месте.

– Папочка! – закричала я и бросилась к дивану, как маленькая шестилетняя девочка.

– А вот и наша звёздочка приехала! – рассмеялся папа, крепко обнимая меня. – Только посмотри, какая ты стала красавица! Выросла-то как!

– А вот меня никто так не встречает! – недовольно пробурчал Илья, тут же словив папин убийственный взгляд.

– Да тебя из этого дома и вилами не выгонишь! – парировал отец. – А Женечка у нас – редкий гость.

– Ладно, ладно, – Илья поднял руки в примирительном жесте. – Но на мамины пироги, грех не приехать!

В этот момент мама выпорхнула из кухни, вытирая руки о фартук.

– Женечка! Солнышко моё! – она заключила меня в объятия, чуть не сломав мне рёбра. – Я как раз пирог твой любимый испекла! С вишней!

– Ммм, мамочка, ты лучшая! – промурлыкала я, предвкушая гастрономический экстаз.

Глава 2. Женя

Говорят, перед смертью не намолишься. И как бы я ни старалась оттянуть неизбежное – ужин в честь моего приезда, – он неумолимо приближался. Часы пробили восемь, а я, как последняя трусиха, заперлась в комнате. Да, глупо. Да, по-детски. Но я просто не могла физически заставить свои ноги двигаться в сторону гостиной, где, подобно огнедышащему дракону, должен был появиться Максим.

Проведя несколько часов с родителями – обсуждая всё на свете, от политики до нового рецепта маминого яблочного пирога, аромат которого, смешанный с нотками корицы, до сих пор витал в воздухе, – я сбежала наверх под предлогом «подготовки к вечеру». Впрочем, мне действительно нужно было это сделать – особенно принять душ после перелёта и возни с тестом, из-за которого у меня в волосах полно муки. Но куда больше мне хотелось побыть одной, собраться с мыслями и придумать план побега… ну или хотя бы достойной обороны.

В голове крутились сцены из фильмов про ниндзя. Жаль, что мои навыки ограничивались неуклюжими попытками завязать шнурки.

Если бы сейчас Яна увидела меня – с трясущимися от волнения руками и глазами, размером с блюдца, – она бы расхохоталась и устроила прямую трансляцию моего безумия в Instagram с хештегом #подругапсих. Но потом схватила бы меня за плечи и уверенно сказала:

– Женька, у тебя всё получится! Просто сделай это и… размажь его по стенке!

Но сейчас её нет рядом, и я даже не могу ей позвонить для моральной поддержки, потому что сама она улетела к своей семье в Питер, и мне не хочется её отвлекать.

Однако, когда я услышала шум колёс на улице и с любопытством подошла к окну, чуть не сбив при этом горшок с фикусом, который мама так любовно растила последние десять лет. И увидела, как рядом с нашим домом остановился BMW. Красивый, блестящий и явно дорогой – даже покруче, чем у Илюхи. А значит, за рулём может быть только один человек – дьявол в человеческом обличье.

– Ну всё, приехали. – прошептала я, чувствуя, как желудок скручивается в тугой узел.

Катастрофа неминуема.

Развернувшись, я посмотрела на своё отражение в зеркале. Красное платье, которое почти доходило мне до колен, идеально обтягивало фигуру и выгодно подчёркивало все мои достоинства. Волосы водопадом спадали на плечи, кокетливо обрамляя лицо, а на губах играла яркая помада. Я была готова на тысячу процентов… сбежать отсюда!

– Эх, как же я ненавижу тебя, Белов! – прошипела я, сжимая кулаки. Ногти впивались в ладони, но боли я почти не чувствовала.

Но в этот момент послышался стук в дверь.

– Звёздочка, ты там скоро? – раздался папин голос.

– Да, иду я, иду! – крикнула я, пытаясь изобразить бодрость, хотя на самом деле больше всего на свете мне хотелось зарыться под одеяло и притвориться, что меня здесь нет.

Собравшись, я сделала несколько глубоких вдохов, поправила платье и в последний раз взглянула на своё отражение. Не могу же я на самом деле спрятаться тут, как какая-то испуганная школьница. Хотя… это очень заманчивая идея. С другой стороны, я слишком долго не видела своих родных, чтобы отказывать себе в этом удовольствии из-за какого-то… Белова!

Открыв дверь, я выплыла в коридор – грациозно, как тюлень на суше, – и начала спускаться по лестнице, чувствуя себя героиней какого-то дурацкого фильма. В моём случае это была комедия с элементами триллера. На первом этаже уже стоял Илья, сияя, как начищенный самовар. Увидев меня, он издал театральный вздох восхищения.

– Вот это да! – присвистнул брат, окинув меня оценивающим взглядом. – Друг мой, похоже, нам с тобой придётся работать личными телохранителями на этих праздниках, если моя сестрица решит куда-то выбраться.

– Ты прав… – раздался до боли знакомый голос, бархатистый и чуть хрипловатый. От этого звука по спине пробежали мурашки. Проклятье!

Максим.

Сердце сделало кульбит и рухнуло куда-то в область желудка, образовав там плотный комок ужаса. Я чуть не навернулась с лестницы – то ли от злости, то ли от волнения, то ли от внезапного желания провалиться сквозь землю. Сделав вид, что изучаю узор на ковре (который, к слову, напоминал психоделический шедевр из 70-х), я украдкой взглянула на него. И конечно же, он уже смотрел на меня. Его взгляд, тёплый и внимательный, скользил по мне, заставляя кожу покалывать. Это было так… непривычно. Совсем не похоже на те насмешливые, полные ироничного превосходства взгляды из детства. И от этого становилось ещё страшнее.

Но тут мой взор наткнулся на… неё.

Рядом с Максимом стояла девушка. Высокая, стройная, с идеальной укладкой и ослепительной улыбкой. В элегантном красном платье она выглядела так, как будто только, что сошла со страниц Vogue. Держалась она за его руку… словно… он её собственность.

Вот так сюрприз!

«Двойной удар ниже пояса, братец. – обречённо подумала я. – Мог бы и предупредить!»

– Привет, Жень. – Максим улыбнулся, и эта улыбка… была тёплой, искренней. Без тени той насмешки, к которой я так привыкла. – Ты… повзрослела.

«Ещё бы! Столько лет прошло!» – хотела я съязвить, но слова застряли где-то между комком в горле и внезапно пересохшим языком.

Мой взгляд скользнул по нему – по идеально сидящему пальто, белоснежной рубашке, по слегка отросшим волосам, которые он так небрежно, но чертовски привлекательно зачесал назад, – и остановился на руках, где он держал два букета. Один – пышный, с алыми розами, источающими дурманящий аромат – для мамы. А второй… мой вздох застрял где-то между лёгкими и горлом. Белые пионы. Мои любимые.

Погоди-ка… откуда он знает?! Неужели Илюха проболтался? Вряд ли… он свято хранит мои маленькие слабости. Хотя… Белов всегда был проницательным… даже слишком.

– А это, – Максим, переложив цветы в одну руку, другой обнял девушку за талию. Прикосновение выглядело таким… естественным. И от этого у меня внутри всё сжалось. – моя… девушка, Аня.

– Приятно познакомиться. – выдавила я, спустившись с последней ступеньки и тут же пожалев об этом.

Мир, видимо, решил подшутить: мой каблук зацепился за край ковра (предатель!), и я, потеряв равновесие, чуть не приземлилась прямо на ногу Ане, попутно размахивая руками, как мельница. В голове пронеслась мысль: «Если я сейчас упаду, это будет самое эпичное возвращение домой в истории человечества».

– Ой! – взвизгнула Аня, чуть не потеряв равновесие. – Осторожнее! Эти туфли… – она погладила блестящую кожу на своих невообразимо высоких шпильках. – …стоят целое состояние.

«Да уж, по твоей реакции я уже поняла, что они стоят дороже моей машины… которой у меня, к слову, нет» – мысленно прокомментировала я, выдавливая из себя что-то похожее на извинение, стараясь не закатить глаза до такой степени, чтобы увидеть собственный мозг. – «Платье на ней, конечно, шикарное, но вот эти туфли… орудие пытки средневековой инквизиции! Интересно, она в них вообще ходить умеет?»

– Не переживай, Аня. – вмешался Илюха, подхватив меня под локоть, прежде чем я успела окончательно потерять равновесие и разыграть сцену из немого кино. – Женя у нас ходячая катастрофа. Она даже с ровной поверхности умудряется упасть. Это своего рода талант.

– Ха-ха, очень смешно. – пробурчала я, наградив брата убийственным взглядом.

– А ты, должно быть, и есть та самая младшая сестричка Ильи? – Аня, оправившись от испуга, лучезарно улыбнулась, демонстрируя идеально белые зубы. – Максим так много о тебе рассказывал!

«Да что ты говоришь! И что же он такого рассказывал?!» – мысленно зашипела я, лихорадочно пытаясь вспомнить все свои детские проделки, связанные с Максимом. Картинки мелькали перед глазами: я, восьмилетняя, гоняюсь за ним с водяным пистолетом; я, десятилетняя, пытаюсь стащить у него мороженое; я, двенадцатилетняя, подкладываю ему в кровать дохлую лягушку…

– В основном про то, какая ты была маленькая задира, как ты вечно гонялась за нами. – ухмыльнулся Максим, поймав мой взгляд. – Про то, что Илью не выпускали из дома без тебя и, конечно же, про твои косички… с огромными бантами.

И подмигнул.

Этот нахал… подмигнул мне! Словно между нами существовал какой-то секрет, понятный только нам двоим.

Сегодняшний вечер явно будет… очень интересным. Главное – не заработать себе уголовный срок лет эдак на десять.

– Косички с бантиками – это классика. – парировала я, стараясь говорить как можно более небрежно, хотя щёки уже начали пылать. – А ты, Максим, если я правильно помню, носил шорты с Микки-Маусом. Довольно… обтягивающие.

На долю секунды его улыбка дрогнула, а в глазах мелькнуло что-то похожее на смущение.

Идеальное попадание!

– Это… было давно. – пробормотал он, отводя взгляд.

Но тут Максим шагнул ко мне, сокращая расстояние между нами до каких-то жалких сантиметров. Внутри меня всё сжалось.

Он протянул мне букет – белые пионы, источающие тонкий, нежный аромат. Наши пальцы слегка соприкоснулись, и я почувствовала, как по коже пробежал электрический разряд. В этот момент запах пионов смешался с едва уловимым ароматом его парфюма – древесные нотки с примесью чего-то… острого, пряного.

– Это… тебе. – сказал он, глядя мне прямо в глаза. Его голос был низким, хрипловатым. – С приездом домой. Нам не хватало тебя.

Но прежде чем я успела ответить хоть что-то, входная дверь распахнулась, впуская в дом поток свежего воздуха и… ещё один ураган.

– А где моя любимая девочка? – раздался весёлый, звонкий голос.

– Денис! – взвизгнула я, и все мысли о Максиме вылетели у меня из головы. Когда Морозов, обогнув остальных гостей, бросился ко мне, я прыгнула ему на шею, крепко обнимая. – Боже, как я по тебе скучала!

Глава 3. Женя

– А ты выросла, мелкая! – пробасил Денис, сжимая меня в медвежьих объятиях, от которых хрустнули, кажется, все кости. – От женихов, поди, отбоя нет! Только не говори, что ты приехала как раз сообщить, что выходишь замуж?

В этот момент в комнате повисла такая тишина, что, кажется, можно было услышать, как муха чихает в соседней квартире. Все взгляды, включая весьма красноречивый взор Максима, который мог бы заморозить ад, устремились на меня. Я почувствовала, как мои щёки снова начинают пылать.

– Что?! Нет, конечно! – воскликнула я, отстраняясь от Дениса и нервно хихикая. – Ты что, с ума сошёл? Замуж? За кого?!

– Ну мало ли. – пожал плечами он, многозначительно подмигнув мне. – Вдруг какой-нибудь принц на белом коне… или на чёрном мерседесе…

Я закатила глаза, но, прежде чем успела ответить, за моей спиной раздался мамин голос, спасая меня от необходимости отвечать:

– Ну что вы там столпились? Идите к столу уже!

– У нас тут любвеобильное воссоединение. – пробурчал мой брат, и, бросив на Дениса испытывающий взгляд, добавил: – Я и не знал, что ты та-а-а-ак близко общаешься с Женей.

– Я, кстати, тоже. – как бы невзначай добавил Максим, и в его голосе послышались стальные нотки.

Я обернулась и уставилась на этих двух павлинов, которые, словно по команде, распушили свои хвосты. Ладно, братец мой – собственник ещё тот, всегда переживает за меня, как за хрустальную вазу. Но Белов-то куда лезет? И какая ему, собственно, разница, как близко я общаюсь с Денисом? Да, они втроём лучшие друзья с детства, не разлей вода, чуть ли не из одной тарелки едят, но…

В воздухе отчётливо запахло ревностью. И, кажется, не только со стороны моего братца. Максима словно подменили. Его взор, обычно насмешливый и немного снисходительный, теперь метал молнии. Он прожигал меня взглядом, словно хотел испепелить на месте.

Интересно, что это с ним? Неужели он… ревнует? Меня? К Денису?! Да быть такого не может! Это же Максим! Высокомерный, самоуверенный козёл, который всю жизнь относился ко мне, как к надоедливой младшей сестре! Не может быть, чтобы он…

Поняв, что я в очередной раз за сегодняшний вечер задумалась об этом идиоте, я мысленно дала себе подзатыльник.

Нет, уж больно много чести! Пусть лучше на кралю свою обратит внимание, а не суёт нос в мои дела. А то та совсем заскучала.

Аня стояла рядом с Максимом, с таким недовольным выражением лица, словно проглотила лимон и рассматривала свой безупречный маникюр. Видно же, что девушка изнывает от желания привлечь к себе внимание Максима, а он тут со мной словесные баталии устраивает.

– А почему мне, собственно, нельзя дружить с Женей? – с вызовом спросил Денис, глядя на Илью. – Я же не пытаюсь ей под юбку залезть! У меня, так-то, невеста есть!

– Эй! – я хихикнула и игриво толкнула его локтем. – Кстати, где Катя? Почему она не с тобой.

– А она к родителям уехала, через пару дней вернётся. – ответил Денис, обнимая меня за плечи и направляясь в сторону столовой. – И ты просто обязана к нам прийти в гости! Мы как раз новую мансарду доделали, оценишь!

– Обязательно. – улыбнулась я, чувствуя, как напряжение немного спадает.

Когда за нами так и не раздались шаги, Денис обернулся и бросил через плечо:

– Ну давайте, что встали, та? Пироги стынут!

Максим, словно очнувшись от транса, резко развернулся и направился к столу вместе со своей подружкой, бросив на меня быстрый, нечитаемый взгляд. А Илюха, пробурчав что-то вроде «вот тебе и друзья», последовал за ними.

– Что это с ним? – спросила я Дениса, когда мы отошли на достаточное расстояние от остальных.

– Кто? Максим? Да кто его знает. Может тяжёлый день был. А может… – Денис многозначительно замолчал, глядя на меня с лукавой улыбкой.

– Что «может»? – нетерпеливо спросила я.

– Кто-то ему на мозоль наступил. – протянул Денис подмигивая. – В форме высокой, стройной брюнетки с огромными глазами… и весьма язвительным язычком.

Я закатила глаза и шлёпнула его по руке.

– Перестань нести чушь!

– Ладно, ладно, молчу. – засмеялся Денис.

Вскоре мы расселись за столом, ломящимся от яств. Мама, как всегда, превзошла саму себя. Ароматные пироги, румяная курочка, разносолы – всё это выглядело невероятно аппетитно. Денис, усевшись рядом со мной, тут же начал накладывать себе в тарелку гору еды, попутно нахваливая мамины кулинарные таланты.

– Тёть Лиз, ваши пироги – это просто шедевр! – пробормотал он с набитым ртом. – Я готов душу продать за рецепт!

Мама, разумеется, расплылась в улыбке. Денис всегда умел ей льстить, делая это настолько искренне и очаровательно, что устоять было невозможно.

Максим, сидевший напротив меня рядом с Аней, тоже не остался в стороне.

– А мне больше всего нравится ваш фирменный салат. – сказал он, обращаясь к маме с лёгкой улыбкой. – Нигде такого вкусного не пробовал.

– Ой, Максим, перестань. – отмахнулась мама, но в её глазах плясали весёлые искорки. – Ты мне льстишь, как Денис.

– Что вы, тёть Лиз?! – с наигранным возмущением ответил Максим. – Я говорю правду! Денис, конечно, мастер по части комплиментов, но в этом случае я его переплюнул.

Морозов, услышав это, наигранно фыркнул.

– Ну уж нет, Белов. – сказал он, подмигивая мне. – В этом деле мне равных нет! Это – талант. Врождённый.

– Спорим? – парировал Максим, подняв бровь и бросив на меня быстрый взгляд.

– А давай! – азартно ответил Денис. – Женя будет судьёй. Кто лучше похвалит её платье, тот и выиграл. Ставлю на бутылку двадцатилетнего коньяка.

Я закатила глаза улыбаясь. Эти двое вечно соревновались во всём.

– Только чур, без драки! – предупредила я, пытаясь сохранить серьёзное выражение лица, хотя внутри всё сжималось от предвкушения. – И без пошлостей.

– Как скажешь. – хором ответили они, и, обменявшись многозначительными взглядами, которые я почему-то расценила как вызов друг другу, снова взялись за еду. Аня, сидевшая рядом с Максимом, смерила меня ледяным взглядом, постукивая длинным, ярко-красным ногтем по краю бокала.

Кажется, ей совсем не нравилась эта затея.

А я, поймав на себе пристальный взгляд Максима, почувствовала, как бабочки в животе начинают свой безумный танец. Его глаза словно магнитом притягивали взгляд. В них читалась смесь азарта, вызова… и чего-то ещё, тёплого и обволакивающего, что я никак не могла расшифровать.

Похоже, вечер действительно обещает быть интересным. И очень странным.

Глава 4. Женя

– Итак. – начал Денис, картинно откашлявшись и вытерев рот белоснежной салфеткой, когда все насытились. – Начнём, пожалуй. Женя, ты… ослепительна! Это платье – как вторая кожа, оно идеально подчёркивает все твои… достоинства. Цвет – просто бомба!

Морозов продолжал сыпать комплиментами, и я, честно говоря, начала чувствовать себя немного неловко. Хотя должна признать, он делал это мастерски. Настоящий профессионал по части лести.

Максим, наблюдавший за этим спектаклем с лёгкой, едва заметной усмешкой, вдруг встал и, подойдя ко мне, взял мою руку.

– Денис прав, ты прекрасна. – сказал Белов, глядя мне прямо в глаза. Его голос был низким, хрипловатым. – Но он не сказал главного. Это платье… словно создано для тебя…

Макс замолчал, его взгляд скользнул по моей шее, плечам, задержался на вырезе платья. Я затаила дыхание, чувствуя, как жар разливается по всему телу.

– Невозможно оторвать взгляд. Оно как магнит… притягивает к тебе всё внимание и прямо просит, чтобы его сняли. – закончил он, подмигнув мне.

За столом послышались неодобрительные покашливания. Аня, лицо которой стало белее скатерти, резко встала, опрокинув бокал с вином. Илья нахмурился, а мама, ахнув, прижала руку ко рту. Денис же, казалось, был в полном восторге от разворачивающегося спектакля.

– Ну, Белов, ты и хам! – воскликнул папа, грозя Максиму вилкой. – Шутки шутками, но ты не забывайся. Я пусть и стар, но смогу ещё тебе подзатыльника треснуть, если ты обидишь мою девочку!

Максим поднял руки в примирительном жесте, не отрывая от меня взгляда.

– Простите, Олег Петрович. Не удержался. Просто… Женя действительно великолепно выглядит. Выразил своё восхищение, как умел.

– Думаю, мне нужно… припудрить носик. – пробормотала я, поднимаясь из-за стола. Мои ноги, к счастью, ещё меня слушались. – Извините.

И, не оборачиваясь, я почти бегом направилась в ванную комнату. Мне нужно было время, чтобы прийти в себя. В зеркале я увидела раскрасневшееся лицо и блестящие глаза.

«Он что, серьёзно? Или это просто очередная его игра?» – думала я, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.

Когда я вернулась за столом снова воцарилась шумная, весёлая атмосфера. Илюха травил анекдоты, мама с папой расспрашивали меня об учёбе, а Денис без умолку болтал о чём-то своём. Я иногда ловила на себе взгляд Максима. Он был какой-то… странный. То ли задумчивый, то ли испытующий. Я старалась не обращать внимания, сосредоточившись на разговоре с Денисом, но это было непросто. Что-то в поведении Максима меня напрягало, хотя я никак не могла понять, что именно.

В какой-то момент Белов, обращаясь к Илье, сказал:

– Слушай, Илюх, а помнишь, как мы с Женькой на рыбалку ходили? Она тогда чуть не утопила нас всех вместе с лодкой.

Я поперхнулась чаем.

– Эй, это было один раз! – воскликнула я. – И вообще, это ты виноват! Ты меня напугал!

– Чем же это? – усмехнулся Максим, его глаза блестели от веселья.

– Ты… ты… – я замялась, вспомнив, как он тогда крикнул что-то про медведя. – Неважно!

Все засмеялись, а я почувствовала, как мои щёки снова начинают гореть.

Этот козёл… он точно делает это специально!

– А помните, как Максим боялся пауков? – ехидно поинтересовалась я, решив, что лучшая защита – это нападение. – Как-то раз увидел малюсенького паучка на тарелке, он завопил так громко и чуть весь стол не перевернул!

На лице Максима появилось выражение недовольства. Он открыл рот, чтобы что-то возразить, но я его опередила.

– А ещё он в девятом классе влюбился в учительницу литературы и писал ей любовные стихи. – продолжила я, не обращая внимания на его убийственный взгляд. – С рифмами типа «любовь-морковь».

Стол взорвался хохотом. Даже мама, обычно такая сдержанная, прыснула в салфетку. Илюха вообще чуть под стол не сполз. Аня смотрела на Максима с явным любопытством, и, кажется, с тенью насмешки.

– Женя, завязывай, а? – прошипел Белов, цвет лица у него теперь идеально сочетался с бордовым вином, которое он пил.

– А что прекратить? Я просто рассказываю интересные истории из нашего детства. – невинно пожала я плечами, наслаждаясь его явным раздражением. – Или ты боишься, что Аня узнает, какой ты был… сентиментальный?

– Хватит! – рявкнул Максим, вскакивая из-за стола так резко, что стул с грохотом отлетел назад и врезался в стену. – Ты переходишь все границы!

– Ой, какие мы нежные. – язвительно протянула я, приподняв бровь. – Правда глаза колет?

– Женя! – попытался вразумить меня Илья, бросая на меня умоляющий взгляд. – Прекрати провоцировать Максима.

– А что я такого сделала? – спросила я, изображая удивление и хлопая ресницами. – Просто рассказала пару забавных историй.

– Забавных для тебя. – процедил Максим сквозь зубы, сверля меня взглядом. – А для меня это… унизительно.

– Ой, ну не надо тут драматизировать. – отмахнулась я. – Мы все в детстве делали глупости. Да и почему тебе можно делиться воспоминаниями и потешаться надо мной, а мне нет? Где справедливость, Максим?

– Это не глупости. – сказал он, его голос дрожал от гнева. – Это мои личные воспоминания, которыми я не хочу делиться с кем попало.

– С кем попало? – переспросила я, чувствуя, как во мне закипает праведный гнев. – Ты серьёзно? Мы с тобой знакомы с детства! И ты практически член моей семьи!

– И что? – вызывающе спросил Максим. – Это не даёт тебе права рассказывать всем о моих страхах и… чувствах.

– А я считаю, что даёт. – парировала я, не желая уступать. – Мы друзья, и…

– Мы не друзья! – резко перебил меня Максим. – Мы просто… знакомые.

Эти слова, как удар под дых, выбили из меня весь воздух. Я замолчала, ошеломлённая его жестокостью. В ушах стояла вата, а в глазах защипало.

О нет, только не реветь! Не перед ним! Не перед всеми ними!

В комнате повисла тяжёлая тишина. Все смотрели на нас с Максимом, ожидая продолжения.

– Хорошо. – выдавила я, с трудом проглотив ком в горле. – Раз так, то я, пожалуй, пойду. Мама, спасибо за ужин. Денис, была рада тебя видеть.

Резко развернувшись на каблуках (которые предательски качнулись, но я, сделав над собой нечеловеческое усилие, удержалась от падения, что уже само по себе было победой), я вылетела из столовой, слыша за спиной тихий вздох мамы и какой-то неразборчивый возглас Дениса.

Глава 5. Женя

Я шла по коридору, с трудом сдерживая слёзы. Слова Максима больно кольнули меня. «Мы не друзья. Мы просто знакомые».

Как он мог такое сказать? Да, мы делили один велосипед… нет, велосипед был у него, но мы точно катались на одних качелях! И у нас был общий домик на дереве! А он так легко меня вычеркнул из своей жизни, как будто я просто надоедливая муха! И… и… как… этот…невыносимый, чертовски привлекательный… гад… мог такое сказать?!

Добравшись до своей комнаты, я закрыла дверь на замок и дала волю слезам. Они текли по щекам горячими ручьями, оставляя после себя мокрые дорожки. Я шмыгала носом, как маленький ребёнок, и ругала себя последними словами за эту дурацкую выходку. Да, я хотела уколоть его, задеть, отомстить за все эти годы подколов и снисходительных улыбок. За то, что он всегда относился ко мне, как к младшей, глуповатой сестре. Но… я не ожидала такой реакции. Он в очередной раз, как бульдозером, проехал по моим чувствам, превратив их в ничтожный клочок бумаги.

Почему вообще меня это так задевает? Почему слова Максима имеют надо мной такую власть?

Вдруг в дверь постучали.

– Женя, открой. – послышался голос Дениса.

Я не хотела никого видеть и ни с кем разговаривать, просто свернуться калачиком и исчезнуть. Но Денис продолжал стучать, настойчиво и терпеливо, и я, чертыхнувшись, открыла дверь.

– Почему ты так расстроилась из-за него? – спросил он, обеспокоенно глядя на меня.

Я молча отвернулась, не желая демонстрировать свои заплаканные, распухшие глаза. Денис шагнул в комнату и обнял меня за плечи.

– Расскажи мне. – мягко сказал он. – Ты всё ещё… любишь его?

Я подняла на него заплаканные глаза. Вопрос застал меня врасплох. Люблю ли я Максима? Эта мысль казалась мне бредовой. Смешной. Нелепой. Но сейчас… я вдруг засомневалась. Неужели все эти годы моей показной ненависти были лишь маской, за которой пряталось… что-то большее, чем просто подростковая влюблённость?

– Дело не в том, что я к нему чувствую… – пробормотала я, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. – Просто… он такой… невыносимый. Илья говорил, что он изменился, но… он, как был козлом, так им и остался. Зря я вообще приехала…

В этот момент раздался голос Максима, который, казалось, материализовался из пустоты:

– Я и вправду изменился.

Я вздрогнула от неожиданности и посмотрела на дверь, где он стоял, прислонившись к косяку, с виноватым выражением лица.

– Ден, не мог бы ты… оставить нас на минуту? – попросил Максим, не сводя с меня глаз.

Денис, хотя и выглядел удивлённым, всё же кивнул и вышел, оставив нас одних. В комнате повисло напряжение, которое можно было резать ножом. Было так тихо, что я могла слышать, как стучит моё сердце.

– Зачем ты здесь? – прервала я тишину, чувствуя, как внутри всё начинает закипать. – Чтобы ещё раз меня унизить? Добить контрольным выстрелом?

Максим вздохнул, и на его лице появилось выражение, которое я увидела впервые: смесь раскаяния и некоторой уязвимости. Чёрт побери, Белов выглядит даже немного… растерянным.

– Знаешь, я не хотел этого говорить. – начал он, нервно проводя рукой по волосам. – Я просто… не знаю, как всё это объяснить. То, что произошло за столом… это был какой-то дурацкий порыв. Я сам не понимаю, как так вышло. Но я действительно стал другим, Жень. – произнёс он с такой искренностью, что даже меня задело. – Я вырос и понял, что многие вещи, которые раньше казались неважными, на самом деле значат очень много. И ты… не просто знакомая для меня. Ты… часть моей жизни. Да, мы не так близки, но ты занимаешь особое место в моём сердце. Глупо отрицать. И мне не следовало говорить с тобой подобным образом и тем более бросаться резкими словами. Я… перегнул палку. Прости меня.

– Что-то я этого не заметила. – пробормотала я, стараясь взять себя в руки, но горечь и обида всё ещё пульсировали где-то внутри. – Ты всегда относился ко мне, как к надоедливой мелкой девчонке, которая вечно путалась под ногами.

Он шагнул ближе, и я почувствовала аромат его парфюма – дорогой, древесный, с нотками цитруса. Проклятие, как он мог пахнуть так хорошо и выглядеть таким… притягательным, когда его хотелось ненавидеть?

– Я предлагаю перемирие. – вдруг произнёс он с серьёзным лицом. – Мы собирались завтра с Ильёй за ёлкой, но… что, если ты поедешь вместо него? Раньше тебе это нравилось.

– Ты имеешь в виду, когда я, полная энтузиазма, хотела притащить домой самую красивую ёлку во вселенной, достойную королевского дворца? – переспросила я, закатив глаза и скрестив руки на груди. – А ты, со свойственным тебе цинизмом, выбирал самые изуродованные, кособокие деревца, которые даже бобры бы не стали грызть? И утверждал, что это – авангард?

Он усмехнулся, и я невольно отметила, как очаровательно выглядят морщинки в уголках его глаз. Это было странно – я не хотела, чтобы Белов смеялся, но его улыбка заставляла меня чувствовать, что, может быть несмотря на всё, он всё ещё тот самый Максим, который заставлял моё сердце бешено колотиться в детстве.

– Я был молод и неопытен. – произнёс он с притворным сожалением, но уголки его губ предательски дрогнули в улыбке. – Эстетический вкус, так сказать, ещё не сформировался. Давай не будем ворошить прошлое. Перемирие, помнишь? Чистый лист. Новая глава в наших… отношениях. Так что, едешь? Представь: ты и я в заснеженном лесу выбираем новогоднюю красавицу. Скрип снега под ногами, морозный воздух, румянец на щеках… Горячий шоколад в термосе, мандарины… Соглашайся!

Он смотрел на меня с такой надеждой и… теплом, что меня просто проняло. Его видение этого дня было таким… уютным, ностальгическим, что все мои защитные механизмы дали сбой.

Может, он и правда изменился? А если это просто очередная игра? Но… чёрт возьми, я так устала от этой многолетней ненависти!

– Ладно. – согласилась я, чувствуя, как внутри что-то трепещет. – Перемирие. Но если ты выберешь очередное уродливое, кособокое деревце… пеняй на себя. Я буду безжалостна!

– Договорились. – улыбнулся Максим, и его улыбка была такой… открытой, настоящей, что у меня перехватило дыхание. – Тогда завтра в девять заеду за тобой.

И, прежде чем я успела что-то ответить, он наклонился и легко, почти невесомо, поцеловал меня в щеку. Его губы были тёплыми, и от этого прикосновения по моему телу пробежала волна мурашек. А затем, так же внезапно, как и появился, он исчез за дверью. Оставив меня одну, с бешено колотящимся сердцем, раскрасневшимися щеками и глупой улыбкой на лице.