Сюрприз для бывшего (нового) босса бесплатное чтение

Пролог

– Я рад представить вам вашего нового начальника филиала, с которым вы войдете в новый год, год процветания и успеха. Прошу любить и жаловать – Максим Валерьевич Белов, – в зале раздается грохот аплодисментов, а из-за спины директора головного филиала выходит он. Моя первая и единственная любовь, мой первый мужчина и отец дочери. Максим Валерьевич Белов.

У меня кружится голова и начинает немного подташнивать, и я хватаюсь за руку подруги, чтобы не грохнуться в обморок.

– Кать, что с тобой? – Марина испуганно расширяет глаза. – Тебе плохо?

– Да, голова закружилась, – шепчу вмиг пересохшими губами. – Пойду подышу, – мою попытку пробраться через толпу сотрудников обрубает начальник моего отдела.

– Катя, не вздумай уходить, – он нахмурился и строго смотрит на меня, – сейчас все будут подходить к нему и представляться, – шипит он на меня и берет чуть повыше локтя. – Идем, – и он практически буксирует меня в сторону мужчины. Сбежать нет возможности, остается только постараться взять себя в руки.

Дышу глубоко, чтобы немного привести в норму вдруг скакнувшее давление. Начальник сует в руки стакан с водой, и я, выпив пару глотков, уже почти в норме. Но все равно, когда мы встаем перед мужчиной, который бросает на меня любопытный взгляд, у меня в ушах стучит кровь.

– Екатерина Сергеевна Маслова, – представляет меня Владимир Александрович. Максим Валерьевич улыбается, протягивает мне руку и пожимает холодные дрожащие пальцы.

– Очень приятно, Катюша Маслова, – говорит он вкрадчиво, и я понимаю, что он меня узнал. Именно так он меня называл пять лет назад.

– Она лучший работник моего отдела, – хватил меня начальник. – Я выдвинул ее кандидатуру на повышение, – говорит мужчина с гордостью, за что получает внимательный сканирующий взгляд Максима. Я судорожно сглатываю.

– Ну что ж, совсем скоро мы проверим, какой она работник, – говорит мужчина, а я слышу в его словах какой-то потаенный смысл. Словно он говорит одно, а имеет в виду совсем иное. От мужского взгляда становится жарко, но вдруг меня за руку кто-то дергает. Вернее, не кто-то, а моя дочь.

– Варя? – я удивленно смотрю на ребенка.

– Мам, а ты уже познакомилась с моим папой? – звонкий детский голосок слышно на весь зал. Словно специально музыка замолчала, и все уставились на нас троих. Даже начальник отдела отошел в сторонку, удивленно поглядывая на меня.

– Она твоя мама? – Максим говорит с моей дочерью так, словно они уже знакомы.

– Да, – кивает ребенок. – Я Варя Маслова, а ты мой папа.

Глава 1.

Максим Валерьевич Белов – директор. Так написано на табличке на двери. На двери в приемную, где я работаю помощником секретаря. Если точнее, я прохожу там практику. Все благодаря маме, которая нашла мне место через свою подругу, начальницу кадров. Работаю я уже неделю, но своего босса в глаза еще не видела. Он в служебной командировке и вернется сегодня, поэтому все довольно сильно волнуются. Его секретарь уже два раза валерьянку пила, сейчас себе еще и пустырник в чай накапала.

– Он такой строгий? – общий нервоз передался и мне. Хотя мне-то что бояться? Я всего лишь практикантка. Выполняю маленькие задания, отношу документы по кабинетам после подписи. В общем, самое мелкое звено, которое может быть в данной фирме. Но даже мамина подруга предупредила, чтобы я на глаза боссу не попадалась, а то он меня выпрет на улицу и накроется медным тазом моя практика.

– Он просто зверь, – округлила глаза Наташа. – Ты сиди здесь и не высовывайся. Я скажу про тебя после обеда. Он обычно добрый после еды, да и утром успеет всех разнести в пух и прах.

– Самодур? – я приподнимаю брови вверх.

– Просто по утрам он всегда злой, а так никогда деньгами не обижал. И если работаешь нормально, то можешь смело на повышение рассчитывать или на премии, – мне кажется, Наташа немного лукавит. Специально не говорит плохо про босса на тот случай, если я каким-то образом донесу. В том, что она сказала, что он строгий, нет вообще ничего криминального. А вот если бы она его назвала самодуром или скупердяем – это уже да, обидно. – В общем, сиди и не отсвечивай. Поняла?

– Поняла, – решила, что не буду больше ничего выспрашивать, и кивнула. До начала рабочего дня осталось десять минут, так что скоро я и сама все увижу.

Несмотря на то что все ждали появления начальства, он появился очень неожиданно, словно черт из табакерки. Я была в маленькой подсобке, когда он влетел, словно вихрь, в приемную. Что-то крикнул Наташе, и та, схватив блокнот, заскочила к нему в кабинет. Я прислушивалась к тому, что происходит за дверью, но было слышно только то, что начальство лютует. А что конкретно он кричит, я так расслышать и не смогла. Наташа пулей выскочила из кабинета начальства спустя минут десять. Вся красная и с ошалевшими глазами.

– Не в службу, а в дружку – свари ему кофе, – бросает на бегу девушка, заглянув в каморку. Я так и не решилась покинуть эту подсобку. Здесь была мини-кухонька с кофемашиной, кулером и столиком. – Он меня послал за кое-какими бумагами, и если я ему их не принесу через пять минут вместе с кофе, он меня просто разорвет на куски, – я лишь кивнула и начала нажимать дрожащими пальцами кнопки на кофемашине. – Спасибо, ты меня выручишь – шепчет девушка и уносится из приемной. Кофе сварился довольно быстро, а Наташи все нет. Взяла чашку, чтобы переставить ее на поднос. И именно в это время дверь в кабинет босса с грохотом открывается, и на всю приемную раздается крик начальства:

– НАТАША!!!

От неожиданности у меня дрогнула рука, и кофе попал мне на блузку и сразу же расползся некрасивой кляксой по шелковой блузе.

Я замерла и смотрю на пятно, а потом медленно перевожу взгляд на дверь и натыкаюсь на холодный взгляд голубых глаз босса.

– Ты кто? – меня словно холодом обдало от его слов и взгляда, даже мороз по коже пробежал.

– Катюша Маслова, – пролепетала, испуганно таращась на красивого мужчину. Когда Наташа говорила про босса, то ни разу не упоминала, что он словно с обложки глянцевого мужского журнала. Даже дух захватывает.

– Катюша Маслова? – и у мужчины вопросительно взлетела одна бровь вверх. Я лишь судорожно кивнула ему в ответ. – Ты что здесь делаешь?

– Кофе вам варю, – растерянно отвечаю и протягиваю ему чашку свежесваренного кофе, часть которого теперь у меня на блузке.

Мужчина проходит в каморку, изучающе разглядывая меня, отчего волосы на затылке встали дыбом, а по коже пробежали мурашки. Он забирает чашку из моих рук, случайно задев мои пальцы своими, а я отдергиваю руки, словно меня ударило током. Все это он делает, не разрывая зрительного контакта. И чашку с кофе он подносит к губам, тоже не отрывая от меня взгляда, а я чувствую, как к лицу приливает кровь, и я краснею.

– Вкусно, – произносит мужчина, усмехнувшись. – Так кто ты такая, Катюша Маслова?

– Я практику здесь прохожу, – только сейчас я поняла, что мое пребывание в этой компании сейчас практически на волоске было.

– Практикантка, – словно смакуя это слово, произносит мужчина, и я снова киваю. – А я Максим Валерьевич Белов, – вдруг представился начальник. И в какой-то момент у него изменились и тон, и голос, став практически холодными. – Так если ты практикантка, почему прячешься на кухне? – этот вопрос не предполагал ответа, так как мужчина даже не сделала паузу, чтобы я смогла вставить хоть пару слов. – Быстро блокнот в руки и ко мне в кабинет за заданиями, – и мужчина, нахмурившись, отдает мне чашку. – И я люблю черный кофе без сахара, – добавляет он. Он развернулся и направился к выходу из комнаты, но остановился в дверях и бросил через плечо: – И сделай уже что-нибудь с пятном на блузке.

1.1

У меня паника. Что делать? Кофе. Так, надо сделать кофе. Тыкаю непослушными пальцами в аппарат, но он издает какие-то странные звуки и не хочет варить кофе. Может, у него там где-то что-то закончилось? Я понятия не имею, как это определить. В комнатушку залетает Нашата и смотрит на меня испуганно ошалевшими глазами.

– Что случилось? – она спрашивает одними губами, и взгляд такой, словно сейчас конец света начнется.

– Белов стал звать тебя, а потом сюда зашел. А тут я и с перепугу кофе разлила, – если честно, я готова уже расплакаться.

– Где кофе? – Наташины глаза вот-вот вывалятся из орбит, так она их вытаращила. – Что ты ему сказала?

– Вот кофе, – и я тычу на свою блузку, вернее на пятно. – Сказала, что практикантка, он спросил имя.

– Да не этот кофе, – у Наташи, кажется, сейчас начнется истерика, а затем, похоже, и у меня. – Ты сварила кофе? Я просила же! – на лице девушки полное отчаяние.

– Да, – я не понимаю, почему она меня не понимает. То ли слушала через слово с перепугу, то ли все же я как-то не так объясняю. – Он выпил кофе, но сказал, что любит черный, без сахара, – когда говорила про кофе, то даже вкус представила и скривилась, словно ощутив эту горечь на языке. – Он велел взять мне блокнот и идти к нему в кабинет. Раз я практикантка, то не должна отсиживаться на кухне. А еще сказал сделать что-нибудь с этим пятном на блузке. А что я с ним сделаю?

– А ты какой кофе сделала? С молоком? – у секретаря сейчас глаза похожи на плошки.

– Да, – я растерянно кивнула. Наташа же не сказала, какой кофе делать, вот я и сделала с молоком. С молоком же все кофе пьют, или нет?

– Черт, черт, черт! – Наташа подскакивает к кофемашине и жмет на какие-то кнопки и – о чудо! Аппарат зажужжал, и в чашку полилась черная ароматная жидкость. – У него аллергия на молоко.

– Так зачем же он его пил? – я удивленно уставилась на девушку. – Он же видел, какой кофе в кружке.

– Да откуда я знаю! – кофе наливается в чашку, а Наташа вроде немного успокаивается.

– Я сейчас ему отнесу кофе, а ты пока блузку застирай, – командует девушка, и я послушно киваю.

– Сейчас я в туалет тогда сбегаю, – я уж было повернулась на выход, но девушка меня остановила.

– Да здесь застирывай, ты бегать дольше будешь, – ворчит секретарь. – Потом утюгом высушим. А вообще надо иметь запасную, – делает замечание девушка, и я с ней согласна. Просто я даже не думала, что со мной может случиться такой конфуз. – На будущее: у тебя всегда должны быть запасные чулки, черные и телесные. Мало ли какие случаи будут. Запасной комплект одежды и обуви. И что-то, что ты можешь надеть, если вдруг нужно будет ехать в ресторан на встречу, – Наташа подходит к шкафчику и, отрыв отодвигает в сторону пальто, показывая два чехла с одеждой и две обувные коробки.

– Столько суеты, – я удивленно смотрела на содержимое шкафа.

– В таких фирмах, как эта, вся эта суета и дресс-код оправдываются хорошей зарплатой, – многозначно кивает Наташа. – Так что я лучше запасные туфли буду иметь в шкафу и блузку, чем буду получать копеечную зарплату.

Пока Наташа рассуждает о зарплате и запасной одежде, я бегом сняла блузку и пытаюсь застирать пятно в раковине. Неловко стоять в одном белье, но делать нечего.

– Все, я пошла. Пожелай мне удачи, – Наташа схватила кофе, бумаги, за которыми бегала, и, выдохнув, словно нырять собралась, направилась в кабинет шефа.

Я лишь перекрестила воздух ей вслед, прям как мама моя делала, когда я уходила на какое-то ответственное мероприятие. А вот сегодня она так не сделала, а жаль. Блузка не желает отстирываться, и пятно, вместо того чтобы исчезнуть, просто расползается еще сильнее.

– Я что, тебя звал?! – из кабинета начальника раздался такой крик, что я даже инстинктивно чуть присела и замерла.

Из кабинета словно пробка выскакивает Наташа и смотрит на меня испуганными глазами.

– Иди к нему, – и девушка судорожно сглатывает, – иначе он меня сейчас уволит, – Наташа, подскочив, начинает хватать меня за руку и тащить в сторону двери в кабинет начальника. А мне после таких воплей, истории с кофе и вообще после всеобщего ужаса и паники как-то не хочется идти в логово монстра. – Умоляю тебя, иди к нему в кабинет, он тебя хочет, – слова прозвучали двусмысленно, но в том состоянии, в котором сейчас была секретарь, ей это простительно.

– Да ты с ума сошла! – и я смотрю на свой белый лифчик. Слава богу, я хотя бы послушалась маму и надела закрытый, с поролоном, чтобы он не сильно выделялся под шелковой блузкой.

– Надень пиджак, – и Наташа начала стягивать с себя пиджак. – Прошу, быстрее, – она осталась в довольно открытом топе. Но, видимо, девушке, испуганной угрозой увольнения, было все равно на такие мелочи. Она старательно натягивала на меня свой пиджак, а тот не спешил налазить. Я хоть и не отличалась крупной комплекцией, но была побольше Наташи. Особенно в районе груди. Без блузки, даже с застегнутыми пуговицами, у меня был довольно откровенный вид. Декольте было таким, что я покраснела, увидев свое отражение в зеркале.

– Так нельзя идти, – я порываюсь снять пиджак, но у Наташи уже слезы на глазах.

– Прикроешься блокнотом, – уговаривает меня секретарь. – Ну, Катюша, с меня эклеры. Пожалуйста!

– Хорошо, – соглашаюсь. И нет, я не на эклеры позарилась, а просто стало очень жаль Наташу. Она отнеслась ко мне очень хорошо. Спокойно объясняла все и даже не по разу, если я что-то не понимала или не могла запомнить. Я слова грубого не услышала за всю неделю, что длилась моя практика. И сейчас, видимо, появление шефа после долгого отсутствия выбило ее из колеи, и она стала похожа на неврастеничку в период сезонного обострения.

– Спасибо, спасибо, спасибо, – затараторила девушка и подтолкнула меня в сторону кабинета Белова. По дороге она мне всучила в руки блокнот и ручку и, открыв дверь, практически втолкнула в него. А я, чуть не споткнувшись высокими каблуками о ковер, сделала пару шагов вперед. И, чтобы не упасть, выставила руки вперед и поймала саму себя, уперевшись в стол, стоящий перпендикулярно столу начальника. Я стою, уперевшись в стол, и радуюсь, что не расстелилась перед боссом на полу. Медленно поднимаю взгляд на начальника. Мужчина смотрит на меня, я – на него. И губы мужчины кривит усмешка.

– Смело. Далеко пойдете, – произносит мужчина, и тут-то я понимаю, что он смотрит в вырез пиджака, на мою грудь, так удачно прижатую полами пиджака.

1.2

– Простите, – я краснею, одновременно выпрямляюсь. Но, сделав все это слишком быстро, покачнулась на каблуках и полетела назад, размахивая руками в воздухе. Приземление было болезненным. У меня даже в глазах потемнело, а когда прояснилось, то рядом со мной сидел босс и с беспокойством всматривался в мое лицо.

– Вы целы? – мужчина присел передо мной на корточки и пытался придержать за плечи, и получается, что он словно обнимает меня. А я залипаю на его глазах. Когда мужчина не изображает айсберг, то они у него не льдинки, а словно васильки. И пахнет от него чем-то свежим, но с какими-то нежными нотками. Все, как я люблю. У меня даже голова закружилась от этих гипнотических глаз. Хотя, может, это все же от падения. Непонятно.

– Не знаю, – бормочу еле слышно и все же отвожу взгляд. Он гипнотизер, что ли? Смотрю на себя, и в ужасе глаза расширяются. Теперь я могу посоревноваться с Наташей в размерах глаз. Небольшой разрез, что был у меня на юбке, на бедре, разошелся до неприличного размера. Пуговка на пиджаке, на которой, можно сказать, держалось все это безобразие, отлетела куда-то в сторону, и пиджак распахнулся. И все мое богатство в белом лифчике было на всеобщем обозрении. И вишенкой на торте стали сломанные шпильки. Хотя нет, последним штрихом стала стрелка на чулке, что появилась неизвестно откуда.

Вместе со мной мой внешний вид осмотрел и Белов. И, похоже, впечатлился. Как и я.

Слезы, как следствие перенесенного нервного напряжения, хлынули из глаз, и вдобавок к растрепанному виду добавилась еще и расплывшаяся под глазами тушь.

– Ты что ревешь? Повредила что-то? Сломала? – мужчина встал и одним движение поднял и меня на ноги. Туфли слетели с ног, и я оказалась босая. Отметила, что Белов меня выше больше чем на голову, и я просто крошка рядом с ним.

– Да, – еле удается произнести слова, так как все мои попытки успокоиться не увенчались успехом.

– Что повредила? Ногу? – и мужчина присел, ощупывая мне лодыжки. А я, пораженная, замираю, даже забыв, что только что ревела.

– Гордость, – еле слышно произношу. – Вы меня теперь уволите, – даже не спрашиваю, а просто голошу, так как первый шок прошел, и Госпожа Истерика изволила вернуться.

– Фу ты! Испугала, – мужчина выпрямляется, все же проводит рукой мне по ноге: от лодыжки до самого бедра. А я испуганно расширила глаза. Это что он делает такое? – Садись, – командует мужчина и, придерживая за руку, усаживает на диванчик, что оказался как нельзя кстати. Я сажусь, попутно пытаясь запахнуть на себе одной рукой пиджак, а другой – стянуть края разошедшейся юбки, но пока безрезультатно. Белов отошел от меня, вернулся со стаканом воды и заставил его выпить. Только после этого я смогла хотя бы внятно разговаривать и прекратила икать и истерить. – Да, Катюша Маслова, умеешь ты удивить.

– Меня Екатерина Сергеевна зовут, – попытка приосаниться, в сложившейся ситуации лишь вызвала улыбку на лице начальства.

– Нет уж, ты теперь пожизненно Катюша Маслова, – усмехнулся мужчина, а в его глазах промелькнули искорки смеха. Я решила не спорить. Не в том я положении сейчас. – И что мне с тобой делать, Катюша Маслова? – и мужчина озадаченно постучал себе по подбородку пальцем, поглядывая на меня. – Уволить?

– Нет, пожалуйста, – и я с мольбой посмотрела на мужчину. – Если вы меня выгоните с практики, то мне ее не зачтут и я завалю сессию. А у меня выпуск на носу.

– Хорошо, – вдруг подозрительно легко соглашается Белов. – Не выгоню, – у него словно появилась идея какая-то, и он даже довольно усмехнулся. – Но у меня одно условие, – усмехается мужчина. – Ты будешь в полном моем распоряжении.

– Что это значит? – я испуганно посмотрела на мужчину.

– Не пугайся, Катюша, ничего предосудительного, – мужчина присел передо мной. – На время просто сыграешь роль моей невесты перед родителями.

– Но почему я? – кажется, я сегодня побила рекорд по расширению глаз, если, конечно, существует такой.

– Потому что они тебя не знают, ни разу не видели. И ты вполне в моем вкусе. Только надо добавить тебе немного лоска. Но это быстро решается, – перечисляет Белов доводы, а мне запомнилась лишь часть фразы. “Я в его вкусе”. Это как? Я что, ему нравлюсь? Где-то в душе шевельнулось какое-то радостное чувство, но я тут же попыталась себя одернуть. Но, похоже, сделала слишком поздно, так как мужчина посмотрел на меня хмуро. – Только смотри, не влюбись в меня. Мне обуза в виде семьи и детей не нужна. Так что не вздумай ничего себе там нафантазировать, – от слов мужчины флер романтики, что начал витать в кабинете, моментально развеялся.

– Я и не думала ничего подобного, – хмурюсь, задетая его словами.

– Ну вот и здорово! Тогда по рукам? – мужчина довольно улыбнулся и протянул мне руку. – Вам практика и приятна премия по окончании, мне – возможность отделаться от родителей, которых надо убедить, что я влюблен в тебя по уши.

– А потом что? – я растерянно смотрю на мужчину.

– Когда потом? – немного удивляется босс.

– Потом, по окончании практики, – я вопросительно смотрю на Белова.

– Потом я скажу, что ты меня бросила, я в горе, печали и о женитьбе и думать не могу, – Максим Валерьевич махнул руками, словно это что-то незначительное.

– Но почему вы не скажете, что просто не хотите жениться? – я не понимала сути аферы.

– Потому что я слишком люблю свою маму, – пожал плечами Белов. – А ее хватит удар, если я так скажу. Ну так что, договорились?

Я на мгновение задумалась. У меня безвыходное положение. Не пройду практику – значит, завалю сессию, а я этого себе позволить могу.

– Хорошо, по рукам, – я протягиваю руку, и пиджак распахнулся, а на лице мужчины появилась странная улыбка.

Глава 2.

– Только имей в виду, на работе никто не должен будет знать ничего о нашей договоренности, – предупреждает мужчина, не отпуская мою руку из своей.

– Это я и без уточнения уже поняла, – бурчу недовольно. По телу поползли мурашки от его взгляда, и я передернула плечами, не понимая, что это за реакция такая. – Только что подумают люди, когда я выйду из вашего кабинета в таком виде?

– Да, видок у тебя действительно не очень презентабельный, – усмехнулся Белов. – А у меня встреча скоро, и я тебя позвал именно для того, чтобы подготовиться к ней.

– И что делать? – я растерянно захлопала глазами. Если я выйду в порванных чулках, без блузки и в юбке, у которой разрез заканчивается где-то около линии трусов, то тут не стоит надеяться, что я не стану объектом сплетен, обсуждений и пересудов.

– У тебя нет запасной одежды? – Максим Валерьевич задумчиво смотрит на меня и ерошит волосы пятерней. – Может, у Наташи есть?

– Если бы у меня было что-то запасное, свое, то я бы не надевала маленький пиджак. Это Наташин пиджак, – я показала на расходящийся на груди предмет гардероба. – Полагаю, вся остальная одежда будет сидеть на мне примерно так же.

– Сейчас что-нибудь придумаем, – мужчина радостно улыбнулся. – Примерь мою рубашку.

– Что? – я нахмурилась и с непониманием посмотрела на Белова.

– Раздевайся! – скомандовал Максим Валерьевич, а сам пошел к нише, где был шкаф. Он извлек оттуда кипенно-белую рубашку и радостный принес мне. – А ты что еще одетая? – мужчина вопросительно приподнимает брови.

– Максим Валерьевич, я не знаю, за кого вы меня принимаете, но раздеваться перед вами я не буду, – на щеках и так красные пятна от смущения. – Я не такая.

– Я отвернусь, – мужчина закатил глаза. – Но хотел бы уточнить, что сейчас ты выглядишь еще более провокационно, чем если бы разделась до белья.

– Это вам так кажется, – ответ получился скомканным каким-то. – Вы предлагаете мне надеть вашу рубашку.

– Наедине обращайся ко мне на “ты”, – командует Белов.

– Почему? – я беру в руки его рубашку. Кажется, что ткань даже хрустит, словно накрахмаленная.

– Чтобы привыкла. А то как начнешь мне “выкать” перед мамой моей, и весь план коту под хвост, – объясняет босс.

– Я переоденусь в туалете, – стараюсь держать рубашку так, чтобы прикрыть себя.

– Хорошо, иди в туалет, – Белов явно недоволен. – Слушай, а ты что так комплексуешь? Вроде ж фигура неплохая, – раздается мне вслед, а я лишь ускорилась после его слов. – Ладно, ладно, не смущаю, а то ведешь себя как девственница. Хотя моей маме твоя скромность понравится. Она у меня старой школы.

Я захлопнула дверь туалетной комнаты и прижалась к ней спиной. Ну да, я веду себя как девственница, потому что я ею вообще-то и являюсь. И еще ни перед одним мужчиной голышом не показывалась. И в таком откровенном виде меня видел только мой новый начальник.

Умыла лицо прохладной водой, чтобы хоть немного снять тот жар, что обжигал щеки, и посмотрела на себя в зеркало. Да уж. Вид у меня такой, словно я только что грешила, при том по полной. Хотя это лишь мое предположение, какой у меня будет вид в этом случае. Но лихорадочно блестящие глаза, всклокоченная прическа, горящие нездоровым румянцем щеки говорили о многом.

Постаралась успокоиться и перевести дух. Ничего же смертельного не произошло. Ну схожу на семейный ужин, ну поулыбаюсь я маме своего босса и скажу, что люблю его больше жизни. И на этом все. У меня еще две недели практики, и все, я свободна как птица. Подготовлю документы заранее и подпишу тоже заранее, чтобы Максим Валерьевич не передумал или еще какое-нибудь новое условие не выдвинул. И все. Ни мама, ни ее подруга-кадровичка ничего про мою небольшую авантюру не узнают. Я же всегда была примерной и правильной девочкой, никто ничего этакого и не заподозрит.

Пока я занималась самоубеждением, я сняла пиджак и юбку. Осмотрела стрелку на чулках и поняла, что их уже ничем не спасти, а потому сняла чулки. Стою в одном белье в туалете своего босса и кожей чувствуя всю неловкость от этой ситуации. Накидываю на плечи белую рубашку Белова. Он выше меня и его рубашка мне до середины бедра, вот только рукава длинные. Закатываю их аккуратно до локтя и вот уже вид более интересный. Снимаю с юбки тоненький ремешок и подпоясываю рубашку, делая красивые сгибы на ткани. Окидываю себя придирчивым взглядом в зеркале и довольно улыбаюсь. В сложившейся ситуации меня все устраивает. Прическу пришлось тоже изменить. Строгий пучок растрепался, и я, распустив волосы, сделала хвост, так как не решилась оставить их распущенными. Еще раз проверила лицо на наличие размазанной туши и, подхватив свои вещи, вышла из туалетной комнаты.

Как только я вышла, на меня уставились две пары глаз. Белова и Наташи. Не ожидая увидеть в кабинете секретаршу, я испуганно замерла.

– Слушай, а неплохо получилось, да, Наташ? – и мужчина посмотрел вопросительно на секретаршу, а та лишь кивнула, не в силах отвести от меня взгляд. – Наташа, возьми вещи Катюши. Юбку надо отдать, чтобы зашили. От пиджака отлетела пуговица и была где-то здесь, – и мужчина начал шарить взглядом по полу. – В общем, приведи в порядок вещи и как можно скорее. А еще туфли.

– А что с туфлями? – мы все втроем уставились на мои туфли на шпильке, что так и остались лежать у дивана. – Ремонт или новые? – сразу поняла девушка, что же случилось с моей обувью.

– Новые, – кивнул Белов. – Держи карту, купишь и оплатишь все, что надо.

И обед нам в кабинет закажи. А, и чтобы никто ничего не узнал, поняла? – мужчина посмотрел так на свою секретаршу, что даже у меня мороз по коже пробежал. – Если хоть что-то выйдет из этого кабинета, ты будешь уволена без выходного пособия и больше ни в одну приличную компанию тебя не возьмут, поняла? – последние слова про санкции в случае, если Наташа проболтается, мне кажется, были лишними, так как она и так испуганно закивала.

– Поняла, – кивнула девушка и, схватив карту, мои вещи и туфли, выскочила из кабинета.

– А с тобой давай обсудим условия сотрудничества, – и мужчина сел на свое место и сделал приглашающий жест на стул для посетителей, на который я и умостилась.

2.1

Я сижу словно на иголках и с опаской смотрю на мужчину. От одного его взгляда у меня потеют ладошки, хоть я и понимаю, что это неправильно. Так не должно быть, но происходит.

– Я поручу своим юристам подготовить контракт о нашем сотрудничестве, – произносит мужчина, даже не глядя на меня. Он открыл ноутбук и сейчас что-то быстро набирает с озабоченным лицом.

– Юристам? – я нахмурилась. – Я думала, это у нас устная договоренность, – ощущение, словно я продаю саму себя. В общем, мерзотно-поганое чувство.

– Конечно договоренность. Но мне надо быть уверенным, что ты не пойдешь через неделю после окончания практики в какую-нибудь передачу на телевиденье и не расскажешь на многомиллионную публику всю эту историю, – и Белов наконец-то поднимает на меня взгляд.

– Но я не такая, – я понимаю, что уже, кажется, второй раз за этот час говорю эти слова. – Я и не думала, – я не могу связно высказать все, что думаю. Мешают эмоции. – Да за кого вы меня принимаете?!

– Катюша, ты повторяешься, – усмехается мужчина, глядя на меня немного насмешливо.

– Я вам не Катюша, я Екатерина Сергеевна, – и попыталась вскочить, но тут же села. Да какая я, к черту, Екатерина Сергеевна, в рубашке Белова и босая?! Дура я набитая и растяпа, а не Екатерина Сергеевна.

– Да ладно тебе, – и столько снисхождения было в тоне мужчины, что мне стало так обидно, что снова в горле встал этот неприятный ком, который не дает дышать. Обида захлестывает и хочется плакать. – Так-так-так, только давай без слез. Я тебя умоляю. Терпеть не могу эти женские уловки, – Максим Валерьевич нахмурился, а я постаралась сглотнуть царапающий горло ком. Не хочу, чтобы этот надменный красавчик видел мои слезы. Я всеми силами хочу начать испытывать к нему антипатию, но иррациональные мурашки от одного только взгляда этого мужчины меня заставляют млеть и бабочек порхать в животе. – Ближе к делу, – переключился снова на деловой тон Белов. – Команду юристам я дал, ситуацию обрисовал, они подготовят и вечером все скинут. Тебе советую помалкивать, насчет Наташи не переживай, она могила. Она так зубами вцепилась в эту работу, что, даже если я ее буду выгонять, она будет держаться и не уйдет, – мужчина рассмеялся при этих словах, а у меня внутри, в районе грудной клетки, разлилась горечь. Это что? Ревность? Да быть такого не может! Я его впервый раз в жизни вижу. О какой ревности может быть речь? – Сейчас поговорим насчет предстоящей встречи, – и мужчина протянул мне папку. – Здесь основные тезисы, ты будешь сидеть и фиксировать основные моменты. Эти компаньоны отказались от записи встречи на диктофон. Это, конечно, странно и упростило бы фиксацию встречи, но это их право. Так что ты здесь скорее как стенограф, – инструктирует меня мужчина, моментально переключившись с личного на рабочее. – Мы много времени потеряли на форс-мажор, и потому впитывай и запоминай все мои слова. От этой встречи зависит проект по строительству жилого комплекса бизнес-класса. Сама понимаешь, деньги замешаны немалые, и они основные инвесторы. Так что улыбаемся и машем, поняла? – мужчина сверлит меня взглядом.

– У меня только один вопрос, – я знала об этой встрече многое. Все документы, что готовила Наташа, проходили и через мои руки. И потому для меня не было новостью, с кем предстоит встреча и о чем будет разговор. Так что этот инструктаж в довольно пренебрежительном тоне был излишним.