Невыбранные пути. Другая жизнь Айлин бесплатное чтение

Пролог: Идеальный такт

Уже прозвенел третий звонок, но по залу продолжал гулять легкий шепот зрителей, и затихающие звуки музыкальных инструментов, создавая ту самую особую, в какой-то степени даже магическую атмосферу перед началом концерта. Эта классическая филармония была такой же, как и многие другие в нашем городе, да и в любом другом городе мира тоже: бордовые бархатные кресла с деревянными подлокотниками, резные балконы и потолки, огромные хрустальные люстры с длинными подвесками, которые переливаются и блестят от обилия света, тяжелые шторы и самое главное – большая сцена.

Кайла поправила бант на платье и медленно выдохнула, пытаясь унять нарастающую панику. Осталось всего несколько минут и выступление начнется. Девочка стоит с закрытыми глазами, спрятанная за красными шторами на краю цены, и продолжает глубоко вдыхать и медленно выдыхать, руками теребя заколку в волосах, как будто эта маленькая серебряная птичка может помочь успокоиться.

Конферансье в нелепо большом костюме очень эмоционально и даже немного наигранно рассказывает о том, что этот цикл был коммерческим заказом, но Чайковский вложил в него свою любовь к родине и природе, поэтому каждое произведение имеет свою атмосферу и невероятную глубину.

Ещё минута и пора.

Ладошки предательски вспотели и Кайла вытерла их о свое черное платье. Чем ближе момент выхода, тем сильнее волнение.

Конферансье делает небольшую паузу и понижает голос:

“Поле зыблется цветами,

В небе льются света волны.

Вешних жаворонков пенья

Голубые бездны полны”

Встречайте молодое дар… учени… Кайла… школы нашего ма…

Кровь шумела в ушах, а сердце забилось ещё сильнее, половину слов Кайла даже не разобрала, шум усилился, потому что зал начал аплодировать и Кайла сделала неуверенный шаг вперёд. Ноги стали ватные и все вокруг как будто замедлилось, каждый шаг давался с трудом, а расстояние до рояля, стоящего в самом центре сцены, казалось непреодолимым препятствием.

Давай Кайла, ну же! Ты молодец! Не бойся!

Голос был такой добрый и уверенный, что Кайла так и не поняла: был ли это голос кого-то из музыкантов оркестра, или же её собственный внутренний голос, но он как будто вытащил девочку из вязких ощущений и вернул в реальность. Она подошла к инструменту, немного замешкалась, но все же повернулась к зрителям и поприветствовала их не глубоким поклоном. Аплодисменты стихли, Кайла расправила невидимые складки на платье и, наконец, села за рояль. Она закрыла глаза и уверенно подняла руки над клавишами. Мелодия полилась плавно, заполняя зал, отражалась от стен и возвращалась обратно к Кайле. С каждым мгновением девочка уносилась все дальше от этого зала, время как будто остановилось. Оркестр, дирижер, зрители – словно никого не было и никто пристально не следил за каждым ее движением. Сейчас для нее существовала только она, рояль и ее откровение с Чайковским. Пальцы скользили по клавишам легко и непринужденно и лишь в одном месте палец предательски дрогнул, и нота вышла не чистой. Кайла открыла глаза и улыбнулась. Этот фальшивый такт преследует меня. На мгновение в зале стало неестественно ярко, как будто весь свет вдруг собрался в центральной люстре над роялем и также быстро разбежался обратно по своим местам. Девочка не придала этому значения, решив, что это из-за того, что она долго сидела с закрытыми глазами. Она продолжила свою мелодию, снова погружаясь в мир нот, прикрывая глаза. Кажется, никто и не заметил этой ошибки.

Зал взорвался аплодисментами, возвращая Кайлу в реальность. Среди зрителей гулял шепот, а сотни восторженных взглядов были направлены на девочку, которая завершила пьесу, но продолжала сидеть с закрытыми глазами.

Потрясающе!

Гениально!

Неужели ей всего 10 лет?!

Какое идеальное исполнение! У нее великое будущее!

Кайла почувствовала легкость во всем теле и радость, пропуская через себя каждое мгновение своего триумфа. Она встала и повернулась к залу. В этот раз поклон получился глубокий и долгий, глаза наполнились слезами. Девочка выпрямилась, провела руками по платью, снова вытирая влажные ладони. Слегка дрожащими пальцами сняла заколку и прижала птичку к себе, улыбнулась и посмотрела в зал. Слезы потекли по щекам, Кайла, смущаясь, старалась как можно скорее их смахивать, но они продолжали бежать маленькими быстрыми ручейками. Конферансье неожиданно появился рядом, приобнял Кайлу за плечи и подарил букет цветов. Он громко и, казалось, очень долго что-то говорил, но все это не имело значения. Все звуки слились в один сплошной шум, в котором Кайла даже не пыталась разобраться, жадно вглядываясь в лица в зрительном зале, она искала Айлин.

ИДЕАЛЬНО… слишком идеально, чтобы быть правдой…

Свет снова начал стекаться к центральной люстре, поглощая зал и ослепляя зрителей. Последним, что услышала Кайла, был собственный шепот: Мама!

***

Кайла!

Пронзительный крик разрезал тишину и спокойствие ночного города. Девочка распахнула свои глаза, полные слез. В темноте различие их цвета было еще более очевидно: зеленый был настолько темный, что казался практически черным, а синий – наоборот, неестественно светлым. Малышка не сразу поняла, что этот крик вырывался из нее и она все еще продолжала кричать.

– Айлин, дорогая, что случилось? – обеспокоенно спросила молодая женщина, прибежавшая на крик.

– Мама???

Глава 1 (40 лет): Больше, чем неделя

Айлин сидела в своем любимом зеленом бархатном кресле, поджав одну ногу под себя, и смотрела в экран ноутбука, на котором были графики и диаграммы.

– В отчете фактические показатели за 3 и 4 квартал. Динамика положительная, но не учли сезонность. А самое главное – потенциал клиентов использован лишь на 45%! Они берут товар у других. Откройте вторую вкладку, там есть все расчеты… – Разговор изрядно затянулся, и на листе бумаги под рукой, уже успела образоваться цепочка колечек и стрелочек, которые Айлин машинально рисовала ручкой, пытаясь объяснить собеседнику свою мысль.

Дверь в комнату резко распахнулась, бесцеремонно обрывая разговор. – Мама, когда мы будем обедать? – не дожидаясь ответа, девочка в розовом платье с большой пышной юбкой из фатина прошла и попыталась сесть в кресло рядом с Айлин.

– Кайла, милая, у меня важный разговор. Дай мне 15 минут, я почти закончила.

Айлин показала на дверь, но Кайла недовольно поморщила нос и, поняв, что вдвоем в кресле никак не поместиться, соскользнула на пол.

– Я тихонечко посижу, мам. – прошептала Кайла, залезая под стол. Но места под ним оказалось меньше, чем рассчитывала девочка и она громко ударилась головой о столешницу, из-за чего стол пошатнулся и кофе из стоящей на столе кружки вылился. – Ой, все-все, я тихонечко. – прошептала Кайла ещё раз и принялась шумно поправлять юбку. Ещё несколько минут она что-то копошилась под столом, то укладывалась, то садилась, подгибая под себя ноги, то просто водила рукой по мягкому серому ковру с длинным ворсом. – Ну ты скоро, мам? – пыталась прошептать малышка, но получилось все равно достаточно громко.

– Кайла! – шикнула на нее Айлин

– Все, я тихо. Молча сижу, даже не шевелюсь, мам. Просто ты сказала…

– Кайлаааа! – протянула Айлин. Девочка в ответ понимающе кивнула головой и показала руками замочек у губ в знак того, что теперь она точно будет молчать.

Ещё несколько минут действительно была тишина и Айлин смогла объяснить собеседнику ещё несколько показателей из отчета и в целом вернуть концентрацию. Как вдруг из-под стола сначала тихонько, а потом увереннее и громче послышалась мелодия, которую Кайла сначала напевала, а потом принялась насвистывать. Рабочий настрой быстро улетучился.

– Кайла, милая, принеси мне воды, пожалуйста.

– И потом мы пойдем обедать? – улыбнулась девочка, выбираясь из своего убежища.

Айлин вопросительно вскинула брови, но быстро улыбнулась и ответила: – Да, ты принесешь мне воды и мы пойдем обедать.

– Наконец-то! – радостно взвизгнула Кайла и задела стол, из-за чего кофе снова пролился.

Айлин закатила глаза и глубоко вдохнула. Но девочка уже убежала, оставив дверь за собой открытой. Кухня находится в противоположной стороне от кабинета, на 1 этаже, поэтому она знала, что у нее точно есть пара свободных минут. Оставшись одна, Айлин откинулась на спинку кресла и попыталась вернуться к разговору: – Извините, на чем мы остановились? Ах да, осталось обсудить всего один момент – это новогодний конкурс. Предлагаю… – она продолжила рассказывать свои идеи, переводя взгляд с графиков на бесконечные облака. Через огромное панорамное окно на 135 этаже открывался поистине завораживающий вид. Расположение комнаты на северо-востоке позволяло наслаждаться рассветом и при этом спокойно работать весь день, избегая испепеляющего обеденного солнца. Дизайн Айлин придумывала сама, потому что хотела получать удовольствие, находясь в кабинете. Здесь она проводила большую часть времени, погружаясь в работу, которая была для Айлин страстью и возможностью применить весь свой накопленный опыт и знания, а не обязанностью.

К тому моменту, как Кайла прибежала со стаканом воды руках, явно расплескав половину по пути, Айлин уже закончила разговор и положила телефон на круглый стол, рядом с ноутбуком и букетом пышных розовых пионов. Сейчас идиллию этого места нарушал только кофе, растекающийся по столешнице. Айлин медленно встала, протяжно выдохнула и положила несколько салфеток на пятно.

По лестнице Кайла передвигалась исключительно бегом через 2 ступеньки, поэтому перед тем, как начать говорить, она шумно выпустила воздух, пытаясь восстановить дыхание:

– Вот, мам. – Кайла протянула стакан стоя в дверях. – я там чуть-чуть разлила, пока несла. Совсем чуточку. Ты сваришь мне макарошки? Я хочу макарошки. А потом можно я пойду погуляю? А ты порепетируешь со мной ещё? Папа придет только вечером?

– Кайла, милая, остановись! Просто генератор вопросов! – Айлин поставила воду на стол и прижала дочь к себе, поцеловав в макушку. – И на все вопросы ответ ДА. – улыбнувшись, продолжила она.

Как и просила Кайла, после обеда они пошли гулять. Во дворе слепили небольшого снеговика, поиграли в снежки с соседским мальчишкой и даже покатались с ледяной горки. А потом пошел снег и Айлин с дочерью решили пойти в кофейню, чтобы погреться и немного переждать снегопад. Они сидели за столиком возле окна и смотрели как огромные снежинки набирали скорость и их становилось все больше и больше. А потом и вовсе началась настоящая метель и все вокруг спряталось за белой стеной.

– Осталось так мало времени, уже в субботу концерт. А у меня так и не получается сыграть без ошибок. – девочка опустила свои карие глаза в стол, отодвинула от себя тарелку с остатками пончика и грустно вздохнула.

Айлин отложила свой телефон и с нежностью посмотрела на дочь.

– Кайла, милая, ты выбрала очень сложное произведение. Не каждый взрослый справится с Временами года, а у тебя всего лишь один фальшивый такт во всей пьесе. У нас еще впереди почти неделя, мы сможем его исправить. А если и не сможем – пусть это будет твоей изюминкой. Ты проделала огромную работу! Тебя единственную из всей музыкальной школы пригласили выступить на благотворительном концерте. Это большая честь и признание! Ты гордость не только для нас с папой, но и для всех преподавателей! И это уже большая победа для маленькой девочки! – Айлин отодвинула каштановую кудряшку от лица дочери и погладила её по щеке.

– Я не маленькая! – надула губы Кайла и отодвинулась на спинку дивана, скрестив руки на груди.

– Конечно ты уже взрослая! Но для музыкантов, играющих в оркестре такие сложные произведения, 10 лет – это очень мало. Ты видела на репетиции хоть одного ребенка?

– Нет…

– Вооот, а это что значит? – ласково протянула Айлин.

Дверь в кофейню открылась, запустив холодный воздух и несколько десятков снежинок ворвались в помещение вместе с высоким мужчиной. Он быстрым движением стряхнул с себя снег и оглядел помещение. Найдя взглядом Айлин, мужчина уверенным шагом направился к их столику.

– Папа! – закричала Кайла и, резко вскочив на ноги, побежала к нему на встречу.

Каэлан присел на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с дочерью и обнял ее.

– Как дела, булочка? Я скучал по тебе!

– Ну папа! Я же говорила – не называй меня так! – малышка нахмурила брови и обиженно толкнула мужчину в плечо.

– Хорошо, принцесса, договорились. – Он протянул ладонь Кайле для рукопожатия в знак подтверждения договоренности. Кайла улыбнулась и пожала руку в ответ

Еще немного они все вместе побыли здесь и отправились домой.

Их квартира была особенной, с невероятной энергетикой: вдохновляющей и убаюкивающей одновременно. Центральное место, безусловно, занимала гостиная: она объединяла первый и второй этаж, поэтому сейчас в ней с легкостью поместилась 6 метровая нарядная елка. В одном углу рядом с искусственным камином лежал ковер, имитирующий шкуру животного. Но сейчас самым главным героем была даже не громадная искрящаяся фонариками ель, главным героем в последние несколько месяцев стал старенький рояль, стоящий в другом углу комнаты.

– Давай ещё раз? – Кайла посмотрела в глаза Айлин и умоляюще подняла бровки, пытаясь разжалобить маму. – Последний раз, честно! – настаивала девочка, убирая за уши пряди, которые упали на глаза.

– Хорошо, милая, но только один раз. У меня ещё много дел. Потом ты можешь продолжить сама. У тебя есть благодарные зрители. – Айлин улыбнулась и кивнула в сторону Каэлана. Он сидел на большом мягком диване с кружкой в руках и внимательно смотрел за репетицией. В целом, за последний месяц именно так проходили все вечера. Каэлан с большим удовольствием смотрел, как дочь оттачивала мастерство перед выступлением. Одна, или с вместе с Айлин в 4 руки. Обычно, после совместного ужина, везде выключали свет, зажигали елку и другие гирлянды, и в этой магической атмосфере начинался концерт: сначала для разминки Кайла играла какую-нибудь тему из любимого Щелкунчика, а потом приступала к своей главной теме – временам года.

Кайла и Айлин на несколько секунд замерли с поднятыми руками над роялем и одновременно опустили пальцы на клавиши. Мелодия полилась и заполнила все пространство и каждую клеточку присутствующих. Каэлан прикрыл глаза, наслаждаясь, Айлин была погружена в процесс, и только Кайла была в напряжении. Каждый раз у нее выходила небольшая помарка в одном и том же месте. И когда они играли вместе, этого было практически незаметно. Но если Кайла играла одна, то этот фальшивый такт резал ей слух.

Вот и сейчас, снова и снова, в одном и том же месте девочка запиналась.

– У меня никогда не получится! – громко сказала Кайла и глаза наполнились слезами. Я не могу сыграть! – она резко встала и очень быстро направилась свою комнату.

Айлин молча смотрела ей вслед. Как только Кайла хлопнула дверью, она опустила голову в ладони и сжала виски пальцами, шумно выпуская воздух. Каэлан подошёл к жене и обнял, нежно поглаживая плечи. – Мне стоит сходить и поговорить с ней? – спросил он.

– Не нужно. Кайла очень переживает, что ей не даётся один момент. Каждый раз она слегка фальшивит.

– Я не слышу этого, она играет потрясающе!

– Да, понимаю. Но она-то слышит, и не может позволить себе оставить как есть, но и победить это фальшивый такт пока не получается. Пусть отдохнёт побудет одна. – Айлин встала, поцеловала Каэлана и с нежностью заглянула в его карие глаза. – А я пойду ещё немного поработаю, я хотела сегодня закончить кое-что, но не успела, потому что обещала Кайле погулять.

– Тебе бы тоже не мешало отдохнуть… – прошептал Каэлан в шею Айлин, оставляя цепочку поцелуев на хрупких выступающих ключицах.

– Мне предложили стать соучредителем… – шёпотом сказала она.

Не отрывая губ от её шеи, Каэлан замер и медленно поднял взгляд на жену. – Что ты сказала?

– Мне предложили долю в компании. – уже громче и увереннее сказала Айлин.

– Это же потрясающая новость! – радостно сказал Каэлан и подхватил жену на руки, широко улыбаясь. – Айлин, почему ты сразу не сказала? Это же такое событие! Дорогая! Я так горжусь тобой! Я сейчас принесу вина, это надо отметить! – продолжил он и поставил Айлин на ноги, прижавшись губами к её губам.

– Я хотела сказать всем вместе, через пару дней, когда поедем в гости к маме. – смущаясь сказала Айлин и опустила взгляд в пол.

– Что случилось? Ты не рада? – Каэлан приподнял за подбородок голову жены и посмотрел ей в глаза.

– Нет, что ты?! Очень рада! – возразила Айлин. – Просто это так стремительно, договор уже в субботу надо подписать.

– В субботу? У Кайлы же концерт в субботу.

– Именно поэтому я волнуюсь вдвойне сильнее. И за Кайлу, и за себя. Свои юридические вопросы я решу в первой половине дня, уже в обед буду свободна. Концерт вечером. Но я хотела весь день провести с ней, потому что это так важно для нее. А теперь мне придется на пол дня уйти, я не знаю как это воспримет Кайла, ты сам видишь, в каком она напряженном состоянии. Мне кажется это будет выглядеть как предательство с моей стороны. – глаза Айлин заблестели, но она быстро взяла себя в руки, глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

– Нет-нет! Айлин, дорогая! Я уверен, что Кайла поймёт. Она видит, как много ты работаешь и это такое достижение! Все твои усилия не напрасны, как и её репетиции. Упорство – это у нее точно от тебя. Не затягивай, лучше сразу расскажи все, не жди поездки к Элис. У нее будет время смириться с этим, если вдруг она не сможет сразу принять и понять.

– Я пойду доделаю один документ, а ты приходи ко мне.

Каэлан поцеловал жену и нехотя выпустил из своих объятий. Айлин устало улыбнулась и медленно пошла на 2 этаж в свой кабинет. В голове крутились мысли, какие надо завершить дела на неделе, и как лучше спланировать день, чтобы успеть все в субботу. Погруженная в эти размышления, Айлин опустилась в кресло и закрыла глаза. Сначала отправлю замечания и корректировки по последнему отчету, потом обновленные планы, потом предложения по улучшению, потом… – Айлин открыла глаза и её взгляд остановился на противоположной стене, на которой не было ничего, кроме нескольких больших фотографий. Айлин невольно улыбнулась, вспоминая истории каждого снимка. Особенно ей нравился черно-белый портрет Каэлана, на нем его суровый взгляд и мужественные черты лица контрастировали с мягкой обворожительной улыбкой, подчеркивая его силу и одновременно с ней – нежность. А другой любимый снимок – это их совместный кадр с Кайлой, на котором они стоят лицом друг к другу и радостно улыбаются. Кайла стоит на белом стуле так, что их лица с мамой на одном уровне, руками они упираются друг в друга на уровне груди, как будто смотрятся в зеркало. Эта фотография словно излучает счастье и позитив, поэтому Айлин часто разглядывала её, чтобы отвлечься от работы и переключить внимание. Снова возвращаясь в свои планы, она прикрыла глаза, мысленно продолжая список дел.

Дверь в кабинет была приоткрыта, но Каэлан все-равно постучался. Подождав немного, он постучался ещё раз, но Айлин так и не ответила. Он открыл дверь и тихо прошёл в комнату, чтобы поставить на стол бутылку вина и 2 бокала, которые он принёс с собой вместе с деревянной менажницей разных орехов и сыров.

Айлин никак не отреагировала, продолжая сидеть с закрытыми глазами. Каэлан опустился на колени рядом с креслом и поцеловал ладони жены, которые свободно лежали на подлокотнике.

– Дорогая, я знаю как для тебя важен этот шаг и признание твоих достижений. – Прошептал он, продолжая покрывать ладони поцелуями. – Для меня они важны ничуть не меньше! Но если ты не начнешь отдыхать, они не будут иметь смысла. Твои силы не безграничны, а мы с Кайлой очень требовательны! – Каэлан улыбнулся и встал. Наклонившись к лицу Айлин, он нежно провел пальцами по плечу, отбрасывая её белоснежные локоны назад, открывая изящную шею для поцелуев. – Что скажет моя снежная королева?

Айлин не любила это прозвище, поэтому Каэлан часто называл её так, чтобы позлить. Она поморщила нос, обвила руками мужа за шею и, слегка касаясь губами уха, прошептала:

– Надеешься растопить своим горячим дыханием ледяное сердце снежной королевы?

Каэлан хищно улыбнулся и резко встал, подняв вместе с собой Айлин, которая от неожиданности взвизгнула. Она хотела еще что-то сказать мужу, но он закинул её ноги себе на бедра и страстно прижался губами к её губам.

Глава 2 (40 лет): Идеальный финал?

Каэлан оказался прав, Кайла действительно очень обрадовалась, когда узнала, что Айлин предстоит стать «большой начальницей» – именно так она выразилась. И особенно ее порадовало то, что оба этих важных события должны произойти в один день. Айлин, хоть и не разделяла радости по этому поводу, но рассказав правду, как будто скинула с себя тяжелую ношу.

Следующие 3 дня пролетели уже в знакомом режиме: утром Айлин работала, потом они с Кайлой обязательно гуляли в парке, затем теплый семейный ужин, приготовленный вместе с Каэланом. А вечером неизменно Айлин помогала Кайле победить несносный такт, который продолжал выходить все также фальшиво. Каэлан сидел на диване или лежал у камина, с обожанием наблюдая за стараниями дочери и терпением Айлин.

В пятницу, как и планировали, поехали в гости к Элис, маме Айлин, чтобы немного расслабиться и забрать её с собой. Она живет в старом городе и дорога обычно занимает не более 40 минут, но из-за обильных снегопадов и повсеместных пробок, в этот раз добирались больше 2 часов.

Стоило машине подъехать к дому, Элис тут же выбежала на улицу, встречать гостей. Первой из машины выскочила Кайла и помчалась ей на встречу.

– Бабуля, бабуля, приивеееееет! – она бежала расставив руки в стороны, но поскользнулась, взвизгнула и упала прямо в сугроб, звонко хохоча. – Бабууууляяяя, помогииии!

На помощь Кайле подоспел Каэлан, он легко одной рукой поднял дочь из снега и закинул себе на плечо. Кайла продолжала заливаться смехом.

Элис всех крепко обняла и пригласила в дом, где уже ждал накрытый стол. За традиционным семейным обедом Айлин рассказала о рабочем предложении, которое она приняла.

– Айлин, как ты держала это в себе столько дней?! Это такая новость! Ты столько лет усердно трудилась и вот наконец-то это оценили по достоинству! Я так горжусь тобой, дорогая! – Элис говорила и держала Айлин за руку в знак поддержки. Её действительно переполняла гордость за дочь.

Снегопад усилился и чтобы не застрять здесь, пришлось немного изменить планы. После праздничной трапезы Элис и Кайла остались дома, а Каэлан с Айлин решили зайти к подруге. Лейла живет в конце улицы, в таком же доме, как и Элис. Старый город состоит из 3-5 этажных домов, стоящих очень плотно друг другу, фасады выкрашены в яркие цвета. И только последний дом на улице, ярко-розовый, имеет всего 2 этажа. Весь этот дом принадлежит семье Лейлы. На 2 этаже живут родители, а на 1 – Лейла с мужем и 3 детьми, завтра они все приглашены на дебют Кайлы. Айлин принесла подарочные билеты и хотела немного поговорить с подругой. По телефону они уже давно все обсудили, но ей очень хотелось лично рассказать о своих успехах. Девушки расположились на мягком диване и очень увлеченно рассказывали друг-другу последние новости. Дети Лейлы убежали к Элис сразу, как только увидели Айлин, чтобы успеть поиграть с Кайлой. Поэтому вместо привычного хаоса большой шумной семьи, обстановка была очень уютная и спокойная, наполненная теплом, радостью и смехом.

– Тебе предложили что??? Вот это да! – воскликнула Лейла так громко, что от неожиданности Айлин вздрогнула. – Повтори еще раз! Это же просто песня для ушей! Наконец-то они приняли самое правильное решение! Им следовало принять его еще год назад, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда! – Лейла широко улыбалась и была готова просто наброситься на подругу от радости. От объятий её сдерживала только кружка горячего чая в руке.

Щеки Айлин покрылись румянцем, а сердце ускорило свой ритм, немного сбивая дыхание. Она посмотрела в глаза подруге и улыбнулась. – Я сама не могу до конца поверить! Как будто я бежала марафон и вот вижу уже финишную ленту. Еще немного и я буду стоять на пьедестале с медалью, под аккомпанемент нашего гимна и все вокруг будут смотреть только на меня. А мне как-то неуютно и некомфортно. – Айлин опустила глаза в пол, еще больше покрываясь багрянцем.

– Что за вздор? Что значит некомфортно? Ты столько работала! Это заслуженная награда и заслуженное признание! – Лейла в порыве эмоций махнула руками и чай из кружки выплеснулся на пол. Девушка не обратила на это внимания и продолжила свою речь. – И я вообще не понимаю, почему ты не наслаждаешься своей победой! Это же твой законченный марафон! Мне кажется, я рада больше тебя!

– Нет, что ты! Я рада! Даже больше – я счастлива! Ты же знаешь, сколько мне приходилось работать, чтобы добиться успеха. И это точно моя мечта… – медленно протянула Айлин, улыбнулась и посмотрела на подругу. – А какая у тебя мечта?

Лейла громко рассмеялась и с уверенностью ответила:

– Отпуск! Моя главная мечта – это настоящий отпуск. А если серьезно, то я всегда мечтала о большой семье и чтобы я могла заниматься творчеством. И, как ты знаешь, мое хобби приносит теперь неплохой доход, а семья у нас уже больше, чем у многих современных людей. Хотя я бы хотела стать матерью еще раз!

Айлин невольно поморщилась при мысли о еще одном ребенке и неизбежном погроме, который они будут устраивать Лейле вчетвером. Но тактично решила оставить эти мысли при себе. Спустя час Каэлан прервал общение подруг, потому что снег продолжал падать и нужно было ехать, пока позволяет дорога. Айлин встала, обняла Лейлу и посмотрела в окно, зрение стало каким-то мутным. Айлин резко начала моргать, пытаясь избавиться от белой пелены и немного пошатнулась. Каэлан за 2 шага пересек всю комнату и подхватил под руку жену, заметив её замешательство.

– Что случилось? Ты в порядке? – обеспокоенно спросил он, убирая прилипшую прядь волос со лба Айлин, на котором выступили мелкие капли пота.

– Да, все хорошо, что-то резко голова закружилась. Сейчас все прошло. – соврала Айлин. Голова у нее была ясная, а вот зрение все ещё было нечетким.

– У тебя что-то болит? – Каэлан пристально смотрел жене в глаза.

– Говорю же, все в порядке. Просто закружилась голова, все прошло. – немного раздраженно ответила Айлин и подняла глаза на мужа, который нахмурился и начал моргать чаще, выдавая сильное волнение.

– Я предупреждал, что ты доведешь себя до истощения! – резко ответил Каэлан, хотя в его интонации и словах было больше страха, чем грубости.

К тому моменту, как супруги вернулись к Элис, Айлин полностью пришла в себя. Снег немного утих и Каэлан предложил ехать домой, хотя все ещё был обеспокоен состоянием жены. Всю дорогу Айлин была рассеяна, на вопросы отвечала не сразу, часто не понимая, что обращаются именно к ней. Можно было подумать, что она погружена в свои мысли, но на удивление – голова была совершенно пуста. Айлин закрыла глаза, но заснуть так и не смогла, в груди сидел странный комок, избавиться от которого она не могла, сколько ни пыталась.

И только дома, когда все собрались в гостиной, Айлин смогла искренне улыбнуться, наблюдая, как Каэлан завязывает Кайле бант на розовом платье, Элис сидит возле камина, накинув на плечи плед. Она почувствовала приятное тепло, разливающееся по телу, глубоко вдохнула полной грудью, наслаждаясь знакомым запахом дома, и наконец-то расслабилась.

Сегодня Кайла была более спокойна, хотя продолжала злиться из-за фальшивого такта, который все также вырывался в знакомом месте. Но восторженные взгляды папы и бабушки, которые наблюдали за ней, очень вдохновляли и она играла снова и снова, пока не устала окончательно. В этой теплой уютной обстановке, возле нарядной елки, семья провела весь вечер вместе, за просмотром новогодних мультфильмов. Разошлись по комнатам уже ближе к полуночи, в предвкушении завтрашнего важного дня.

Айлин вместе с Кайлой стояли в гардеробе и выбирали платье, в котором она будет выступать. Девочка выбрала черное платье с пышной юбкой и небольшим бантом на поясе.

– Прекрасный выбор. – сказала Айлин, и повесила платье на вешалку возле входа. – Но я немного удивлена, думала платье будет более яркое, в твоем стиле. – Продолжила она и улыбнулась.

– Я сначала хотела вот это красное, но потом передумала. Весь оркестр будет в черном. Я тоже.

– В косу вплетем жемчужины?

– Нет, мама! У меня кое-что есть! – Кайла заговорщически понизила голос, глаза заблестели, в руках она крутила черный мешочек. – Мне бабушка подарила сегодня кое-что! – она медленно достала из мешочка старинную заколку в виде птички. Глаза украшены изумрудами, а хвост представляет собой изящное ажурное плетение из серебра. В некоторых местах серебро потемнело, а одного глаза-изумруда не хватало, на его месте было только серебряное ложе.

– Милая, ты уверена? Заколка очень красивая, но она сломана. Может, жемчужный ободок?

– Нет-нет-нет! Мамочка! Ты посмотри на нее! – Кайла сначала прижала птичку к себе, а потом протянула в руках в сторону Айлин. – Посмотри на нее! Она совсем как ты! Один глазик серый, а второй зеленый! Совсем как у тебя! Так ты будешь со мной на выступлении и я буду меньше волноваться!

– Кайла, милая! Я и так буду рядом, как и папа, бабушка, и тетя Лейла со своими детьми – мы все будем сидеть на первом ряду.

– Да, я знаю. Но первый ряд – это так далеко! А птичка-мама будет сидеть рядом со мной, прямо за роялем. И она исправит эту дурацкую ноту.

Айлин улыбнулась, крепко прижала дочь к себе и поцеловала.

– Полежишь немного со мной? – спросила Кайла, все также прижимаясь к маме. – Я так волнуюсь.

– Конечно, милая.

Кайла быстро переоделась в пижаму и радостно запрыгнула в кровать. Айлин легла рядом, обнимая и поглаживая дочь.

– Спокойной ночи, мамочка…

– Спокойной ночи, Кайла… – она поцеловала дочь в макушку, вдохнула сладких запах и закрыла глаза.

Глава 3 (10 лет): Осколки реальности

Кайла!

Пронзительный крик разрезал тишину и спокойствие ночного города. Девочка распахнула свои глаза, полные слез. В темноте различие их цвета было еще более очевидно: зеленый был настолько темный, что казался практически черным, а синий – наоборот, неестественно светлым. Малышка не сразу поняла, что этот крик вырывался из нее и она все еще продолжала кричать. Стук сердца отчетливо отдавался в горле, дыхание настолько сбилось, что грудь невыносимо жгло, давление в ушах напоминало резкое погружение под воду, звуки также расплывались как через толщу воды. Айлин всеми силами пыталась успокоиться, выравнивая дыхание и перебирая в голове факты. Мы же уехали вчера, после снегопада. Почему я у мамы. Она попыталась стереть выступивший пот, но все внимание привлеки её руки, они были неестественно маленькие. Да что же это такое? – пронеслось у нее в голове.

– Айлин, дорогая, что случилось? – обеспокоенно спросила женщина, прибежавшая на крик. Она села на край кровати и провела рукой по лицу Айлин. – Дорогая, ты вся горишь!

– Мама??? – Айлин смотрела на Элис и не могла поверить своим глазам. Перед ней сидела её мама, но совсем молодая: ни одной морщинки, ни намека на седину. – Это что, сон? – она хотела прикоснуться к маме, протянула руку, но, увидев, что она все такая же маленькая, опустила её на одеяло.

– Наверное, это был ночной кошмар из-за высокой температуры. Я принесу лекарство. – Элис еще раз потрогала голову девочки, вытирая пот и прилипшие волосы, нежно поцеловала и быстро вышла из комнаты.

Айлин легла и закрыла глаза. Это просто сон… прошептала она. – Мне надо проснуться и пойти к себе в комнату, я уснула у Кайлы. Просто надо проснуться…

Вернулась Элис, она принесла стакан воды и маленькую крышечку с сиропом. Айлин немного замешкала, но все же взяла лекарство и выпила его. Знакомый вкус. Такое жаропонижающее ей всегда давали в детстве, а теперь такое же она даёт Кайле. Почему ощущения настолько реальные? Прикосновения, вкус сиропа на языке… Зачем я вообще выпила лекарство во сне… Бред какой-то. Надо просто проснуться! Сейчас прозвенит будильник и все встанет на свои места.

Элис легла рядом и обняла дочь, нежно поглаживая по спине. Айлин сделала глубокий вдох и закрыла глаза, по рукам и спине побежали мурашки. Какие же реальные ощущения.

Прошло больше часа, но будильник так и не прозвенел. Айлин с силой закрывала и открывала глаза, в надежде наконец-то проснуться. Голова начала болеть от навязчивой мысли: Проснись! Проснись, Айлин! Ты должна проснуться! Проснись, проснись, проснись… Дышать становилось все труднее. В горле стоял горький ком, из-за которого подкатывала тошнота. Комната стала постепенно наполняться первыми лучами рассветного солнца. ДА ГДЕ ЖЕ ЭТОТ БУДИЛЬНИК??? дыхание душило, Айлин силилась сделать вдох, но он застревал где то в груди, паника нарастала. Девочка вскочила с кровати и начала метаться по комнате. Она искала хоть чего-то, что могло бы помочь вернуться в реальность, хотя сама не понимала, что это должно быть. Быстрым шагом она подошла к окну и открыла его, в комнату ворвался морозный воздух и несколько снежинок. Ну же, Айлин! Придумай хоть что-нибудь! Ты должна выбраться из этого сна! Это все неправда! Это какой-то сонный паралич. Девочка побежала в другой конец комнаты, задев по пути стол, с которого от столкновения упали на пол тетради, ручки и даже настольная лампа. Уже утро! Почему я ещё здесь?! Сегодня такой важный день! У меня сделка, А у Кайлы… мысль молнией пронзила сознание. – Моя Кайла! – в ушах зазвенело, а во рту появился металлический привкус. Айлин даже не заметила с какой силой сжала зубы и прикусила щеку. КАЙЛА!!! – хотела закричать она, но не проронила ни звука, лишь губами прошептала имя дочери и обессилено упала на колени.

Айлин продрогла, стоя возле открытого окна, а от удара о стол на боку уже образовался заметный синяк, но она не придала этому значения. Способность здраво мыслить и анализировать никак не могла пробраться через удушающую панику. Я. Должна. Проснуться. – Процедила сквозь зубы Айлин, когда её взгляд упал на осколки лампы на полу.

От шума Элис открыла глаза, села на край кровати и удивленно смотрела на свою дочь, пытаясь проснуться и понять, что происходит.

– Айлин, дорогая, что случи… – она не успела закончить фразу, а в глазах отразился ужас. В это мгновение Айлин схватила рукой острый осколок лампы и с силой сжала в кулаке. На пол тут же побежали алые струйки. Остатки сна мигом рассеялись, Элис вскочила и подбежала к дочери, которая сидела на полу и молча смотрела на то, как из её кулака продолжала вытекать кровь. – Что ты творишь??? – закричала Элис, её лицо резко осунулось и приобрело серый оттенок. Она трясла дочь за плечи и пыталась посмотреть ей в глаза, но взгляд Айлин был пустой и отрешенный. Женщина быстро выбежала из комнаты и уже через пару мгновений вернулась с аптечкой. Она села на колени перед девочкой и трясущимися руками попыталась разжать кулак, но с первого раза у нее ничего не получилось. – Айлин! Что ты творишь??? Разожми кулак! Дай мне руку! – кричала Элис, но дочь никак не реагировала, продолжая смотреть в одну точку и ещё сильнее сжимать кулак. – АЙЛИН!!! ПРЕКРАТИ!!! ДАЙ МНЕ РУКУ!!! – крик сорвался на шепот. – Айлин, дорогая! Приди в себя! Дай маме руку! Доченька, пожалуйста! Приди в себя! – Элис из последних сил сдерживала слезы.

Айлин подняла голову и посмотрела маме в глаза:

– Мама, мне просто надо проснуться… мне надо…

– Конечно, дорогая. Сейчас обработаем рану и проснешься. – Элис говорила тихо и спокойно, но голос немного дрожал от напряжения и страха, который давил изнутри. Ласково поглаживая девочку одной рукой, второй она постепенно, палец за пальцем, разжимала кулак.

– Ты не понимаешь, это все неправда, это сон.

– Понимаю. Понимаю, что это сон. Давай, дорогая, сейчас посмотрим, что с рукой и все решим. – Элис машинально повторяла слова, даже не вдумываясь в их значение. Самым главным сейчас было оценить рану, а уже потом разбираться с причинами и возможным помутнением рассудка Айлин.

– Мама, я… – Элис не дала закончить фразу

– Все хорошо, дорогая. Все будет хорошо. Не так и страшно, рана не глубокая, наверное, даже зашивать не придется. – Она говорила вслух, но больше успокаивала себя, чем объясняла дочери, которая продолжала растерянно смотреть в пустоту.

Айлин никак не реагировала на прикосновения мамы к ранам, хотя они явно были болезненными. Ни всхлипов, ни слез, ни попыток одернуть руку, – ничего. Порезы действительно были неглубокие, но из-за зашкаливающего адреналина, сопровождающего панический приступ девочки, кровь вытекала обильнее. Элис смогла обработать и перевязать ладонь дочери и дала выпить воды. Айлин машинально выпила, даже не обратив внимания на то, что мама добавила какие-то капли в стакан.

Звуки пропадали, комната медленно начала раскачиваться и погружаться в темноту. Голос Элис становился все тише и как-будто отдалялся, слов было уже не разобрать. Постепенно стало настолько тихо, что даже стук сердца и собственное дыхание казались оглушающими. Открывать глаза становилось все сложнее, тело не слушалось, казалось, оно падает в разрастающуюся черноту. Айлин перестала сопротивляться, позволяя себе провалиться в эту неизвестность.

***

Айлин перевернулась на другой бок, прячась от назойливых солнечных зайчиков, которые прыгали по лицу. Она глубоко вдохнула и сердце вдруг замерло, сбивая дыхание. Аромат в комнате был такой навязчивый, до боли знакомый и одновременно с этим – уже забытый. Так пахло, когда мама утром на завтрак готовила блинчики. Нет-нет-нет… – Айлин резко открыла глаза, так и есть – она в своей детской комнате. Голова гудела, в горле пересохло, все тело казалось каким-то чужим. Девочка вскочила, резко открыла дверь и подбежала к большому зеркалу в коридоре. Она уперлась обеими руками в зеркало и пристально смотрела на свое отражение. Что ты надеялась здесь увидеть? Растерянность Айлин сменилась злостью, она стиснула зубы, сжала кулаки и замахнулась на зеркало, но остановилась в самую последнюю секунду. Все внимание привлекли бинты. Девочка с силой надавила на ладонь и резкая боль как будто током пронзила всю руку, отдавая немного в плечо и шею, глаза тут же наполнились слезами. Да что же это…

– Айлин, дорогая! Как ты себя чувствуешь? Отдохни еще немного. – Элис подошла к дочери и обняла, губами прикасаясь ко лбу. – Жар спал, но ты все равно вся трясешься.

Айлин осмотрелась, все вокруг было таким знакомым. Возле двери в гостиную засечки с датами: 2 года, 3 года, 4 года … и так до 10 лет. Айлин отчетливо помнила, что в прошлом году, когда Элис наконец-то согласилась обновить ремонт, все двери заменили вместе с косяками. А эти грязно-зелёные обои заменила светлая декоративная штукатурка. А эти часы вообще убрали. 15:46… Глаза неприятно защипало из-за выступивших слез:

– Мамочка… – прошептала Айлин, дрожащим голосом – Ты что, дала мне снотворное?

– Айлин, дорогая, тебе нужно было отдохнуть. У тебя было какое-то помутнение, ты могла навредить себе. – Элис ответила также тихо.

Моя сделка! Концерт Кайлы!

Айлин выбралась из объятий мамы и медленно пошла в комнату. Из груди вырвался стон, протяжный вой безысходности. Айлин задыхалась, схватившись за грудь, от слез, от мыслей, от боли, от безысходности.

Глава 4 (10 лет): Последний день?

Айлин проснулась, но открыть глаза не было сил. За последние 3 дня температура поднималась еще несколько раз и часто сопровождалась рвотой, поэтому Элис списала состояние дочери на вирус. Девочка почти ничего не ела, большую часть времени спала, или просто лежала. Когда удавалось ускользнуть из комнаты и добраться до компьютера, она бесконечно просматривала новостные ленты, читала попадающиеся статьи про квантовый переход, кротовые норы, перерождение души, в надежде найти хоть какое-то объяснение тому, что происходит. Но к выводу пришла только одному: она умерла и попала в ад.

Лежа в своей кровати, Айлин прислушивалась к уже привычным звукам и запахам: в холле открыто окно, через которое морозный воздух пробирается практически в каждую комнату; на кухне аромат крепкого кофе и свежей выпечки, которую Элис с удовольствием делала каждое утро; размеренные звуки настенных часов и даже лай соседской собаки. Все это было любимым и родным 30 лет назад, сейчас же эта рутина вызывала только смятение, отрицание, тоску и новые приступы тошноты.

– Нет! – неожиданно громко и резко прервала тишину Элис. Ей что-то ответил мужской голос. Как бы ни старалась Айлин, слов было не разобрать, потому что собеседники, судя по интонациям, спорили на кухне или в гостиной.

От этого мужского голоса у девочки появилось странное чувство тяжести и тоски. Она продолжала лежать с закрытыми глазами, но усиливающееся чувство тревоги и необъяснимого желания увидеть владельца этого голоса, заставили собрать все силы и встать. Опираясь рукой на стену, малышка медленно вышла из комнаты и направилась к маме. Дверь в гостиную была приоткрыта и она могла видеть Элис и мужчину, который стоял спиной к выходу. Они разговаривали достаточно громко, но Айлин не понимала о чем, как будто слова не складывались в предложения, и голоса звучали нечетко. В голове пронеслась мысль: Папа?! Сердце начало биться так быстро, что дыхание перехватило, воздух резал грудь, картинка поплыла. Девочка дрожащей рукой открыла дверь и сделала неуверенный шаг вперед.

– Папа??? – шепотом выговорила она. Взгляд Айлин бегал по лицу мужчины, пока из глаз не потекли слезы. – Папочка!

– Доча! – мужчина наклонился к девочке и обнял её. – Ты как будто увидела призрака. Ты чего плачешь? Успокаивайся! Что случилось то? Трясешься вся, побледнела.

Айлин ничего не отвечала, она крепко прижималась к Грегори, вытирая слезы о его плечо. Как же ты прав, папа! Я увидела призрак… ты же умер! Погиб, когда мне было 10. А теперь ты стоишь и обнимаешь меня. Прошло столько лет, я уже давно забыла твой голос… от него мурашки по всему телу. Мысли в голове девочки продолжали множиться, но она молчала. Ощущения такие реальные: запахи, прикосновения, боль, – все настоящее. Но ведь этого не может быть.

– Меня не было всего неделю! – Грегори немного отстранился от дочери и посмотрел ей в глаза.

– Мне показалось, целую жизнь… Целую жизнь, папа! – ответила она хриплым голосом и разрыдалась еще сильнее.

Айлин была здесь уже 4 дня, каждый из которых начинался и заканчивался одинаково: она прокручивала в голове вопросы, на которые не было ответов и плакала. Если это не сон, значит я в коме или умерла? Что это вообще за место? Почему я здесь? Что с моей малышкой Кайлой? Что о моем исчезновении думает Каэлан? Как мне вернуться домой? Что мне надо сделать? Она была готова поверить во что угодно, кроме того, что это её новая реальность, и что ей придется заново проживать свою жизнь. Айлин была готова поверить в самое иррациональное и нелогичное объяснение, если оно в итоге приводило к встрече с семьей. Но принять то, что до встречи с Кайлой впереди целых 20 лет – она никак не могла.

– Мама испекла штрудель с вишней. Пойдем позавтракаем вместе? – Сказал Грегори, поднимая дочь на руки. Он вытер слезы с лица девочки и улыбнулся.

– Мой любимый штрудель! – она уткнулась папе в шею и крепко обняла. Живот отозвался голодным урчанием и легкой болью, а Айлин грустно посмеялась, убеждаясь в очередной раз, что это не сон.

Наслаждаясь любимым лакомством, она не могла оторвать взгляд от Грегори. В голове не было никаких воспоминаний или мыслей, она не пыталась запомнить этот момент, она даже не пыталась завести разговор. Она просто разглядывала папу в мельчайших деталях: как он смотрит, как поправляет волосы, как говорит, как смеется… как будто видит его впервые. Грегори с аппетитом съел свою порцию, Элис же даже не притронулась к своему кофе.

– Может, после завтрака сходим на фуникулер? – прервала затянувшееся молчание Айлин и перевела взгляд на Элис, которая немного растерялась, но достаточно быстро ответила.

– Дорогая, может повременим с такими прогулками? Тебе ещё надо восстановиться после болезни.

Красные припухшие глаза, тушь отпечаталась… похоже, они не просто спорили, мама плакала. Как я сразу не заметила…

– Конечно, тебе полезно выйти на свежий воздух. Может, просто погуляем, а в горы сходим в другой раз, когда ты окрепнешь. Ты ещё такая бледная, и выглядишь болезненно. – ласково сказала Элис и протянула руку дочери.

– Хорошо, давайте просто вместе сходим в магазин, купим попкорн, а потом вместе посмотрим мультфильм?

– Что купим? – удивленно спросил Грегори

– Попкорн… он что, не продается у нас? – Айлин пыталась вспомнить, покупали ли они в детстве попкорн, чем вызвана такая реакция, но на ум ничего не приходило.

Все согласились и она пошла в комнату одеваться. Стоя перед открытым шкафом, Айлин смотрела на вещи и невольно вспоминала истории, с ними связанные. Этот серый костюм подарила тетя, я его носила просто не снимая! А это платье… Полет мыслей прервала Элис, которая позвала дочь из холла.

Последняя неделя декабря выдалась очень снежная, почти каждый день шел снег, поэтому сугробы доставали практически до 2 этажа. Вдоль всей улицы дорога была расчищена и по обеим сторонам были настоящие снежные стены. Айлин любила такую погоду: яркое солнце, чистое небо, легкий морозный воздух и тишина. На её лице даже появилась улыбка, когда они всей семьей вышли на улицу. Девочка шла посередине и пинала попадающиеся камешки. Грегори шел справа и все время молчал, а Элис приобняла дочь и старалась узнать, как она себя чувствует. Проходя мимо елочного базара, Айлин осознала, что скоро Рождество. От этой мысли снова перехватило дыхание и скрутило живот: это был самый любимый праздник у них с Кайлой. Мы планировали поехать в этом году на каникулы в деревню Санта Клауса. Каэлан сдал все проекты раньше срока, чтобы освободить 3 недели для семейного отдыха. Кайла мечтала об этой поездке и после концерта собиралась укладывать свой чемодан… Айлин не сразу поняла, что её зовут по имени, потому что остановилась посреди дороги и смотрела куда-то вдаль.

– Айлин! Айлин, дорогая! Что случилось? – Элис присела перед дочерью и вытерла слезу с её щеки.

– Наверное снежинка в глаз попала. Все хорошо. – соврала девочка и взяла за руки маму и папу. – Давайте зайдем? – она потянула родителей в сторону праздничной ярмарки, расположенной рядом с магазином.

Одинаковые деревянные домики стояли с двух сторон: с одной были угощения, а с другой сувениры и подарки. Между ними расположились развлечения и аттракционы. Айлин машинально ускорила шаг, чтобы побыстрее попасть туда, но потом притормозила. Айлин, ты реально как ребёнок! Как будто ни разу не видела ничего подобного. Побежала к аттракционам. Смех… Пока на улице было немноголюдно, Айлин все же прошлась по всем аттракционам и поучаствовала практически во всех конкурсах. Элис с удовольствием её во всем поддерживала. Грегори же был немного отстранен, но все же в некоторых заданиях весело присоединялся к ним.

– Что ты будешь, дорогая? – Элис кивнула в сторону домиков с едой.

– Ммм… Какао. С маршмелоу. И карамельное яблоко. – после некоторой паузы ответила девочка.

А хотелось бы глинтвейн, конечно. Пряного, горячего… как с Каэланом на рождественской ярмарке… Айлин грустно улыбнулась и посмотрела вслед маме, которая направлялась к Грегори, стоящему в небольшой очереди за напитками. Элис обняла мужа и что-то сказала ему, отчего он громко рассмеялся и обнял её в ответ, поцеловав в лоб.

Девочка перевела взгляд на горы. Погода была настолько хорошая, что видны были все заснеженные пики, обычно прячущиеся в тумане. Ещё через несколько минут тихо пошёл снег. Айлин подняла голову вверх, разглядывая танец больших пушистых снежинок. Поддавшись моменту и непреодолимому детскому желанию, она открыла рот и высунула язык. Господи, что я делаю? Стою с открытым ртом и ловлю снежинки… где-то… в прошлом? Айлин услышала звонкий смех Кайлы и резко повернулась. Растерянно посмотрев по сторонам, она не увидела никого, кроме мамы.

Элис протянула дочери горячий какао.

– Спасибо! – девочка взяла стакан обеими руками. – То, что надо, чтобы немного согреться.

После небольшого перерыва, они еще немного погуляли по ярмарке и вернулись домой, когда солнце скрылось и начало смеркаться. Из-за состояния дочери, Элис не занималась украшением дома, поэтому для создания атмосферы зажгли наспех повешенную гирлянду. Но на самом деле, это все не имело значения, потому что маленькая Айлин получила больше, чем могла себе представить – она провела весь день с родителями, и сейчас они все вместе лежали на диване и смотрели мультфильм. Она наслаждалась этим уже забытым чувством нежности, защищенности и тепла – когда ты лежишь между мамой и папой, и прокручивала в голове события сегодняшнего дня, стараясь запомнить их во всех деталях. Девочка прикрыла глаза, понемногу проваливаясь в сон.

– Давайте завтра поставим елку? – Сказала она тихо, не открывая глаз.

– Я завтра днем в командировку уезжаю, поэтому у меня не получится. А вы с мамой наведите красоты, я все принесу из гаража. Кажется, там все украшения.

– Как в командировку??? – Айлин резко открыла глаза и села. Дыхание начало сбиваться, мысли больно били по голове. Сердце как будто зажало в тиски. – Почему в командировку? Опять? – Это же… нет! Не командировка! Только не эта командировка… последняя… Нет. Не сейчас! Я не смогла… почему так мало времени?!

– Это ненадолго, всего 4 дня. – Грегори притянул к себе дочь и обнял. Одной рукой он поглаживал её по спине, а в другой руке держал телефон, внимательно разглядывая что-то в нем.

Еще как надолго! Это навсегда! Навсегда, папа! Ты погибнешь там! Не вернешься к нам! Не вернешься ко мне… Снова… Айлин молчала, пытаясь сдержать слезы. Она лежала, уткнувшись в плечо папы, слушала его спокойное сердцебиение и сама не заметила как уснула. Очнулась спустя несколько часов, она все также лежала на диване, укрытая одеялом, телевизор был выключен, а вот гирлянда продолжала переливаться разными цветами, создавая уютную домашнюю атмосферу. Ночную тишину прерывал разговор родителей за стеной. Это не был скандал, но интонации были очень эмоциональные. Айлин не могла разобрать слов, только обрывки фраз срывающейся на плач Элис: «Ты не можешь…», «… она не будет…», «…не сложно…»

Пульс зашкаливал а сердце пыталось выскочить из груди, разбив ребра. За весь вечер Грегори почти ничего не сказал. Элис пыталась завязать разговор, но он только сухо отвечал. Никакой грубости, но напряженность ощущалась практически физически. Почему я не заметила этого сразу… А днем? Он почти не смотрел на маму, а вот она от него взгляд отводила неохотно. Наверное, из-за утренней ссоры. А может из-за командировки. Эта проклятая командировка! Неужели этот день будет последним??? Я не готова. Я не могу так…

Глава 5 (10 лет): Роковое решение

Разговор в соседней комнате давно уже закончился, ночь отвоевала свою законную тишину. Айлин лежала и смотрела в потолок, уже больше 2 часов она безуспешно пыталась заснуть. Переворачивалась с боку на бок, вставала, снова ложилась… она никак не могла отпустить мысль, что завтра Грегори уедет в командировку.

Прошло уже 30 лет, время стерло многие детские воспоминания, но тот день, когда Элис сообщила, что Грегори погиб, она помнила очень хорошо. Всю боль и отчаяние, которые она испытала. И долгий-долгий путь к осознанию и принятию. Много лет Айлин не могла простить себя, потому что перед отъездом они поссорились с папой, а помириться уже не смогли – Грегори из командировки не вернулся.

– Но почему? Это же праздник! В праздники никто не работает! – маленькая Айлин уже вся покраснела, пытаясь доказать свою правоту. Она не отрываясь смотрела на папу, сдерживая слезы и злость.

– Дорогая, это ненадолго, всего 4 дня.

– Но почему? А как же праздничный ужин? Мы же всегда вместе были! Почему сейчас какая-то командировка?

– В прошлый раз ездили мои коллеги. В этот раз нужно поехать мне.

– Пусть едут опять те! Коллеги! Не ты!

– Айлин, они тоже хотят встретить Рождество со своей семьей, а …

– И я хочу встретить со своей семьей! А ты уезжаешь! – не дала закончить фразу девочка, переходя практически на крик.

– Айлин! – резко сказал Грегори. – Успокой свой пыл! Я вернусь через 4 дня и мы устроим праздничный ужин.

– Я не хочу через 4 дня! Я хочу в Рождество! – прокричала Айлин, вытертая слезы. Она быстро встала и, хлопнув дверью, ушла к себе в комнату.

– Айлин! – сказал Грегори, стоя возле комнаты дочери. – Открой дверь и давай поговорим спокойно.

– Уходи! Не хочу с тобой разговаривать!!!

Комната начала светлеть из-за приближающегося рассвета. Глаза болели и слезились, но сон так и не пришел. Состояние напоминало ожидание сложного экзамена: учащенный пульс, прерывистое дыхание, болезненные удары сердца и ледяные влажные руки. Уходи, не хочу с тобой разговаривать… медленно протянула слова Айлин. Последнее, что ты услышал от меня – это уходи, не хочу разговаривать. Девочка уткнулась лицом в подушку, как будто это могло помочь избавиться от нахлынувших воспоминаний. Она зарычала от злости. Почему это происходит снова???

Шумно выдохнув, Айлин села на кровати, опустила голову в ладони и сжала виски пальцами. Это просто невыносимо! – процедила она сквозь зубы. Еще около часа она мерила шагами комнату, прокручивая в голове события последних дней, пока за окном окончательно не рассвело. Судя по хмурому небу, день обещал быть пасмурным и снежным. Девочка стояла возле окна, оперевшись руками на подоконник, и смотрела на озеро.

– Айлин, дорогая, ты почему не спишь? – тихо спросила Элис.

От неожиданности Айлин вздрогнула, повернулась к маме и неуверенно ответила:

– Я… Я хочу уже поскорее украшать все и наряжать елку! – соврала девочка и натянула самую убедительную улыбку, какую смогла.

– Ох, дорогая, мне сегодня обязательно надо на работу, но я освобожусь уже после обеда. Проводим папу и тогда сможем наводить красоту. Сможешь потерпеть до вечера? – Элис улыбнулась и взяла руки дочери в свои.

– А во сколько поезд у папы?

– В начале третьего.

В начале третьего… – повторила про себя Айлин. Впереди пол дня. Всего-лишь пол дня…

– Может, начнем все вместе? – Девочка посмотрела маме прямо в глаза. – Я очень хочу, чтобы мы именно вместе были.

– Мне нужно в 8 быть на работе. Не думаю, что мы успеем. Папе еще нужно из гаража все принести… Да и собраться вчера он толком не успел.

Я все понимаю, но это наш последний день! я хочу, чтобы мы провели его вместе! – кричала Айлин внутри себя.

– Не ходи на работу. останься сегодня дома. Скажи, что заболела сильно. И заразная. придешь и всех их тоже заразишь. И они будут с температурой в рождество лежать.

– Если бы все было так просто, дорогая. Иногда взрослым приходится делать то, чего они не хотят. И отказаться от этого нельзя.

– Почему? – Конечно, Айлин прекрасно все понимала, но вопрос непроизвольно вылетел быстрее, чем она успела осознать это.

– Потому что у взрослых много обязательств. И есть ответственность за многие вещи, которые связаны между собой, хотя иногда кажется, что совсем не связаны.

– Почему все так сложно? – Прошептала на выдохе девочка. Этот вопрос был адресован не маме, а себе.

– Что ты сказала? Я не расслышала.

– Ничего, я просто не понимаю, почему ты не хочешь остаться дома.

– Я очень хочу, дорогая. Но мне правда обязательно нужно на работу.

Ответственное отношение к работе и стремление развиваться Айлин переняла именно от Элис, поэтому сейчас понимала чувства мамы, как никто. Сама также не раз пыталась объяснить Кайле, но сейчас не могла ничего поделать с собой. Осознание того, что это последние часы её полноценной семьи давило с такой силой, что мыслить адекватно было практически невозможно.

Чуть меньше чем через час, Элис позвала на завтрак. Сегодня были вафли с вареньем, к которым Айлин не притронулась. Стараясь улыбаться, девочка пила свой чай и внимательно смотрела на родителей.

Грегори быстро расправился со своей порцией и спросил у Айлин:

– Доча, ты сегодня какая-то загадочная. Улыбаешься, но ничего не ешь.

– Я просто жду, когда мы ёлку наряжать будем, не хочу есть, хочу все наряжать уже. – Девочка демонстративно вздохнула и посмотрела на папу.

Он оказывается такой красивый. Его образ больше подходит актеру, нежели обычному архитектору. Сегодня он выбрал вязаный белый свитер с высоким горлом, который особенно подчеркивал его длинные черные волосы небрежно спадающие на плечи. У меня осталось мало живых воспоминаний, в основном рассказы мамы, фото и видео… Но они не передают его обаяния и блеск зеленых глаз. Когда он улыбается, на щеках заметны ямочки, даже через небольшую щетину.

– Она проснулась ещё до рассвета, если бы была её воля, она сама бы уже давно сбегала в гараж. – Сказала Элис и рассмеялась.

Грегори улыбнулся и глядя на дочь сказал:

– Кажется, нетерпение – это от меня. Если чего-то хочется, то нужно это получить немедленно. Так ведь, дочь?

Айлин ничего не ответила. Элис быстро убрала со стола и, поцеловав в щеку дочь и мужа, попрощалась.

В чем дело? Они даже не смотрят друг на друга… Мама тоже расстроилась из-за командировки?

– Мам, подожди. Давайте обнимемся все вместе.

Элис удивленно вскинула брови, но вернулась на кухню и подошла к столу. На мгновение семья замерла в теплых объятиях. Айлин прижималась к родителям и хотела, чтобы этот момент не заканчивался. Грегори разомкнул объятия первым:

– Ну что ж, я тогда пошел за декором?

– А мне уже пора на работу. Я приеду сразу на вокзал. Хорошего вам дня.

Когда входная дверь захлопнулась, Айлин с облегчением выдохнула, как будто скинула маску и, наконец, могла быть сама собой. Она проверила, что осталась одна и подошла к шкафу, где хранились лекарства. Найдя нужные капли, она спрятала их в карман и ушла к себе в комнату. Ожидание нервировало девочку, она ходила из угла в угол, поглядывая на часы. Ну, где же он?

Как только Айлин услышала ключ в замочной скважине, она выбежала в коридор. Грегори поставил коробки и стряхнул с себя снег.

– Почему так долго, пап?

– Встретил по пути знакомого, да и снег как-то резко пошел. Надо пораньше выехать, чтобы не опоздать.

– Как пораньше выехать? – девочку обдало жаром, на щеках вспыхнул румянец. – А… А мы успеем попить чай? Я вот… захотела вафли.

– Пошли, я бы тоже не отказался от горячего чая. На улице что-то погода так себе.

Пока Грегори раздевался, Айлин убежала на кухню. Дрожащими и мокрыми от волнения руками, она достала 2 кружки и налила в них воды. Повернувшись спиной к двери, она достала пузырек. Лицо пылало жаром так, что казалось сейчас расплавится кожа. Мышцы все были до боли в напряжении, а сердце учащенно билось. Девочка задержала дыхание и, замерев на несколько секунд, начала считать капли: «1, 2, 3… 14, 15…20». Айлин спрятала обратно в карман пузырек, перемешала и налила заварку в обе кружки.

– Немного перекусим можно проверить, что там у нас осталось с прошлого года. – Грегори сел за стол и взял чай, который ему протянула дочь.

Девочка кивнула в ответ, не отрывая взгляда от папы, который сделал большой глоток из своей кружки.

Нужно, чтобы он выпил все. Я уснула сразу, взрослому человеку, наверное, надо больше времени…

– Айлин, все в порядке? Ты так смотришь на меня… – сказал Грегори, громко поставив пустую кружку на стол.

Айлин хотела ответить, но слова застряли в горле, зрение стало нечетким. Она начала часто моргать, но пелена только нарастала. Девочка как будто упала в воду, давление усилилось, через шум в ушах она вдруг услышала мелодию времен года, которая оборвалась на фальшивом такте и наступила полнейшая тишина.

Кайла! Что я наделала…

Глава 6 (10 лет): Игра в одни руки…

Было уже далеко за полночь. Каэлан открыл входную дверь и тихо зашёл в квартиру. Внутри было темно и только из кухни пробирался тусклый свет. Мужчина наспех разделся и прошел к источнику света, в надежде увидеть Айлин. На кухне был красиво сервированный стол для двоих, горели свечи, в бокалах налито вино, но никого не было. Каэлан положил большой букет черных пионов и бархатную коробочку на стол и позвал жену. Не дождавшись ответа, он прошел по комнатам, Айлин оказалась в ванной комнате и муж решил не беспокоить её. Вернувшись на кухню, он устало сел, взял бокал и, сделав глоток вина, окинул взглядом помещение. В вазах на столе и на полу было много разных букетов, рядом лежали подарочные коробки и пакеты. Его внимание привлекла чашка недопитого кофе и неприметная картонная коробочка. Он встал и подошел поближе, это оказалась упаковка от теста на беременность.

Каэлан вернулся к ванной и постучал:

– Милая, я дома. Прости, рейс задержали. Я спешил как мог…

Айлин открыла дверь и вышла. Черное строгое платье подчеркивало изящную фигуру, аккуратный вырез открывал хрупкие ключицы, но не акцентировал на них внимание, волосы свободными волнами лежали на плечах. Идеальный образ портил только заплаканный взгляд и потекшая тушь.

– Айлин, дорогая, что случилось? – Каэлан приподнял голову жены за подбородок, чтобы посмотреть ей в глаза. – Если там снова одна полоска… Это не страшно! – он вытирал разводы с её щек, но взгляда от глаз жены не отводил.

– Нет, Каэлан! Там две! Две полоски! Наконец-то! Две… – слезы из глаз Айлин потекли с новой силой. Она улыбнулась и обняла мужа за шею. – Это самый лучший подарок на тридцатилетие! Спасибо! – прошептала она.

Айлин сидела на полу в комнате родителей и смотрела на папу, нервно наблюдая за стрелками часов. В начале третьего… Прокручивала она у себя в голове. Поезд в начале третьего. Господи, зачем я это сделала?! Что теперь будет… Чем я вообще думала??? Может, надо было сказать им правду? Ха! Правду… мама и папа, я из будущего, Грегори нельзя ехать в командировку – он погибнет. И отвезли бы меня в психушку. Хотя, видимо, там мне самое место. Давай, Айлин, разбуди его. Может, ещё не поздно…и что? Разбудить и попрощаться? Навсегда? Нет! Я не могу! Я не хочу! Выходит, назад пути нет. Из потока мыслей девочку вырвал звонок. Она встала и подошла к кровати, телефон лежал возле Грегори. Айлин потрясла папу, но он никак не отреагировал.

– Папа! У тебя телефон звонит! – громко сказала девочка. Но папа перевернулся спиной к дочери, даже не открывая глаз. Телефон продолжал настойчиво звонить и Айлин решила ответить сама:

– Алло?

– Айлин, дорогая! Еле дозвонилась. Вы где?

– Мы… мы дома, мам.

– Почему дома? Дай трубку папе, пожалуйста.

– Не могу, он спит.

– Как это спит? – удивление и замешательство Элис чувствовалось даже через телефон. – Айлин, дай папе трубку, я ничего не понимаю. Он опаздывает на поезд.

Девочка снова потрясла папу:

– Пап! ПАПА!!! Тебе мама звонит! Папааааа!!!

Грегори нехотя повернулся, потер глаза рукой, медленно шумно зевнул и не открывая глаз промычал что-то невнятное.

– Ну папа! – Айлин с силой толкнула мужчину в плечо.

Грегори приоткрыл один глаз и недовольно посмотрел на телефон, которым девочка трясла перед его лицом.

– Мама звонит! Ты опоздал на поезд! – почти кричала девочка.

После этих слов, мужчина резко сел, но тут же схватился за голову и снова закрыл глаза, потирая виски и переносицу. Воспользовавшись моментом, Айлин поднесла телефон к самому уху папы.

– Да, алло? – с трудом сказал Грегори. Явно ощущалась сухость во рту и замедленная речь. После небольшой речи на той стороне провода, он продолжил. – Я не знаю, Элис. Мы поставили елку и даже нарядить её не успели, я почувствовал себя не очень хорошо, закружилась голова и я решил прилечь. Сам не знаю, как это получилось. Не кричи, пожалуйста, у меня голова просто квадратная. – Свободной рукой он потер шею и затылок, пытаясь снять напряжение. – Я все понимаю! Да! Я ПОНИМАЮ! – последнюю фразу Грегори зло произнес, повысив голос, и сбросил звонок.

Мужчина положил телефон рядом с собой на кровать, закрыл глаза и несколько секунд сидел, свесив голову.

– Дочь, принеси, пожалуйста, воды. – тихо сказал он и поднял взгляд на Айлин, которая стояла напротив него.

Девочка молча вышла из комнаты и пошла на кухню. Они догадаются, что он не просто так уснул, что я подмешала снотворное. Буду до последнего отрицать, признаваться нельзя.

Айлин протянула стакан папе и после небольшой заминки, спросила:

– Ты заболел?

– Не знаю, кажется, что да. – Грегори выпил воду и потряс головой, как будто хотел стряхнуть тяжесть.

– Может, просто устал?

– Может, просто устал… – повторил он растягивая слова.

Услышав ключ в замке, Айлин как будто обдало жаром, она замерла, прислушиваясь к звукам в холе. Злость Элис была слышна через все стены. В том, как она закрыла входную дверь, как сняла верхнюю одежду. Движения были резкими и не похожими на привычную Элис. Кажется, даже её гневное дыхание было слышно в каждом уголке их дома.

– Мама, похоже, в ярости.

– Даже не сомневаюсь в этом! – Грегори ухмыльнулся и подмигнул дочери.

Дверь в комнату распахнулась и Айлин инстинктивно сжалась. Элис улыбнулась, но вышло как-то неестественно и натянуто. – Что скажете? – Спросила она, глядя на мужа. Грегори поднял на нее взгляд, но ничего не ответил.

– Давайте наряжать елку! – прервала молчание Айлин.

Остаток дня семья вместе украшала дом под рождественскую музыку. И этот вечер мог быть ещё одной жемчужиной в копилке новых воспоминаний Айлин, но напряжение между родителями было настолько сильным, что практически чувствовалось телом. Пожалуй, его тоже можно было бы даже нарядить.

Разговор не клеился и ограничивался дежурными фразами. Поэтому спасением стала музыка. Перед этими бубенчиками невозможно устоять, атмосфера всегда становится праздничной и волшебной.

Ужин получился уже очень поздним и после него все разошлись. Айлин, сидя у себя в комнате, слышала как мама закончила уборку на кухне, сходила в душ и пришла в спальню. Простой разговор достаточно быстро перерос в ссору, как и предполагала Айлин. Недовольство Элис наконец-то нашло свой выход, она больше не сдерживалась, периодически переходя на крик.

– Ты никогда так безответственно не относился к работе! Ты говорил, что это очень важный крупный заказчик и заполучить его проекты – это просто мечта! А потом ты «просто уснул»? Это же бред! Грегори! В чем дело? Ты же понимаешь, насколько это абсурдная ситуация?!

Грегори ничего не отвечал и в какой то момент Айлин подумала, что он вообще спит. Девочка терзалась чувством вины, ведь она прекрасно понимала, что эта ссора из-за нее. Ей больно было слышать несправедливые упреки, но признаться она не могла. И поступить по-другому тоже. Даже когда за стеной стало тихо, уснуть Айлин смогла не сразу, а сам сон был поверхностным и прерывистым. Только под утро девочка расслабилась и погрузилась в приятную негу, наполненную нежными воспоминаниями о бесконечных вопросах непоседливой Кайлы и сладких объятиях Каэлана.

Ближе к полудню Айлин открыла глаза от звонкого смеха Элис в коридоре. Девочка неторопливо встала и вышла к маме, которая разговаривала по телефону и параллельно что-то искала в кладовке. Невольно улыбнувшись её хорошему настроению, Айлин прошла на кухню. Грегори сидел на своем любимом кресле с чашкой кофе и что-то увлеченно писал в телефоне, поэтому даже не заметил появления дочери.

– Привет, пап. – девочка села напротив , поджав под себя ноги.

– Привет. – ответил он, не поднимая глаз.

– Какие планы на сегодня? Может, сходим в горы? Погода, вроде бы, хорошая…

– Я… – Грегори показался немного растерянным, он поднял взвод на дочь. Я не знаю какие планы, пока никаких.

– Тогда сходим? Можно на смотровую площадку или в ледяную деревню.

– Отдохнула, дорогая? – сказала Элис, стоя в дверях. – Грегори, достань мне, пожалуйста, коробку. Она на самом верху стоит в кладовке.

– Привет, мам!

Улыбается, а глаза снова красные. Плакала… Прости меня, мамочка. Это моя вина, а не папина. Это все из-за меня…

– Давайте сходим в горы? – повторила свой вопрос Айлин и с надеждой посмотрела на маму. Она задумалась, но достаточно быстро ответила:

– Дорогая, я буду готовить праздничный ужин. Может, вы с папой вдвоем сходите?

– Можно же сходить погулять, а потом всем вместе быстро приготовить ужин. – Удивилась Айлин, и сердце тут же сжалось от мысли о том, как они готовили с Каэланом.

Элис посмотрела на Грегори, глубоко вдохнула, поправила волосы и ответила:

– Дорогая, я начну, а вы после прогулки присоединитесь ко мне.

Посмотрела на него и отказалась. Не хочет идти с папой… Конечно, Айлин хотела снова провести день вместе, но понимала обиду мамы, поэтому настаивать не стала. Они пообедали на скорую руку и отправились гулять вдвоем. Погода действительно очень хорошая: хоть и без солнца, но небо было ясное, воздух чистый свежий, легкий морозец, не обжигающий кожу. Девочка шла молча, сложив руки в карманы. В голове было много вопросов и мыслей, озвучить которые она не решалась. Осознание того, что она идет рядом с папой, наполняло теплом и жгучим предвкушением чего-то большего, как будто она выиграла в лотерею и ее ждет главный приз. Грегори тоже был немногословен, он лишь уточнил детали маршрута и дальнейшей путь до смотровой площадки они преодолели в тишине. Добравшись до места, они любовались потрясающим видом на город, мужчина даже убрал телефон, в котором провел большую часть времени. Потом они поднялись выше в горы и покатались на санках по детской трассе. Айлин была счастлива и в эти мгновения совершенно не думала о том, что это не забытое чувство легкости и веселья с папой, а совершенно новое. Ведь в это время в её прожитой жизни Грегори был уже мертв.

Домой вернулись когда уже начало смеркаться. Из встретил приятный аромат запеченной индейки и улыбающаяся Элис.

– Мамочка, какая ты красивая! – не удержалась Айлин.

Макияж, аккуратная прическа, красивый костюм… Мама явно хотела произвести впечатление. – подумала девочка и посмотрела на папу. Он окинул взглядом Элис и улыбнулся, оставив мимолетный поцелуй на её щеке.

Под изумленные взгляды родителей, Айлин помогла нарезать салат и накрыть стол. Неужели я раньше этого не делала? Почему они так смотрят?

Элис зажгла свечи и семья села за стол. Не так себе представлялся праздник Айлин – все молча ели и смотрели в свои тарелки.

– Я так рада что мы вместе… – сказала девочка и посмотрела на родителей. Элис улыбнулась и взяла её за руку. Грегори убрал телефон и приобнял дочь.

Да что происходит? Неужели ссора из-за командировки могла так испортить настроение? От этой тишины хочется сбежать. Я мечтала об этом ужине! А получила натянутые разговоры и потупленные взгляды.

Айлин встала из-за стола и медленно подошла к фортепьяно, стоящему в углу гостиной. Впервые за все время, что девочка была здесь, она решилась сыграть. Она подняла крышку и замерла. Внутри все сжалось и дыхание сбилось. Айлин сглотнула вязкую слюну, сделала глубокий вдох, закрыла глаза и руки сами опустились на клавиши. Раз за разом в мелодию врезались фальшивые ноты, грубо нарушая плавное течение музыки. Девочка резко остановилась и посмотрела на свои ладони: Маленькие ручки с тонкими пальцами – вам просто не хватает размаха, чтобы сыграть чисто. – подумала она.

Глаза Айлин защипало от подступающих слез. После первых аккордов времен года по телу волнами побежала дрожь, которая болезненными мурашками проявлялась на коже. Столько репетиций с Кайлой сделали свое дело – пальцы ловко бегали по клавишам по инерции. Напряжение в руках нарастало, по мере приближения фальшивого такта. Айлин вздрогнула всем телом и замерла.

Не могу. Я не могу…

Она продолжала сидеть полной тишине не издавая ни звука, слезы медленно катились по щекам, ее плечи слегка вздрагивали, выдавая безмолвную истерику. Она водила рукой по поверхности клавиш и смотрела сквозь них, в пустоту.

Элис подошла к дочери и присела рядом.

– Дорогая, не расстраивайся! Ты давно не играла… После каникул возобновятся занятия в музыкальной школе и ты быстро все восстановишь!

Свою игру я восстановлю, конечно. А как мне восстановить СВОЮ жизнь? – Айлин ничего не ответила, обняла маму и заплакала.