Развод на миллиард. Новое счастье бесплатное чтение

Пролог

Сижу посреди ночи на заднем дворе особняка своего свёкра и утираю с щёк слёзы. Подумать только, как я к этому пришла? Сбежала из кровати любимого мужа (ну, ещё утром он был таким), когда он хотел со мной близости. И теперь не знаю, куда мне деваться. Ехать в аэропорт прямо сейчас?..

И куда мне идти в Москве? Нагрянуть в квартиру к пожилым бабушке с дедушкой и разбить им сердце, когда они узнают, что случилось? Или заявиться к отцу, который меня всю жизнь игнорировал? И пожить с ним и моей бывшей лучшей подругой, ныне мачехой? Я готова просто сбежать от проблем? Но надолго ли удастся?

В груди огромное, чёрное нечто прожирает дыру, распластав свои щупальца во все стороны, сдавливая горло до тошноты, сжимая сердце до боли. И никак эту гадость от себя не отцепить, не отбросить. Предательство мужа крепко засело в груди. Ненавижу его! Ненавижу всей душой.

Я вспоминаю сегодняшний вечер, пытаясь расставить хаотичные мысли по порядку, чтобы решить, что делать.

Глава 1

– Ирина! – громко зовёт домработницу свекровь, стоя посреди коридора. – Ирина! Да где ж она?

Мы со свекровью виделись лишь дважды: в день нашей с Колей свадьбы год назад и сегодня, когда мы с мужем приехали на день рождения его отца. Назире пятьдесят восемь, но она относится к тем женщинам, которые зачем-то пытаются себя состарить. Она не красится и носит широкие длинные платья и платок в разноцветных узорах, завязанный сзади.

– Назира Хосовна, давайте я принесу свечи? – предлагаю я.

Мне несложно, а Ирина, по всей видимости, уже отдыхает у себя в комнате, рабочий день домашнего персонала заканчивается в девять, как мне объяснили сегодня.

– Спасибо, Миланочка. – Она берёт мои руки в свои и говорит наставительно. – Они в главной библиотеке. Потом сразу приходи на место. Мы с женщинами собираемся в фиолетовой гостиной на втором этаже через полчаса.

– Поняла, – киваю я и судорожно пытаюсь сообразить, как буду искать эту гостиную.

Утром мне провели экскурсию по дому, и я не хочу спрашивать снова, где что находится.

Я оставляю свекровь и иду в сторону библиотеки. Точно помню, что видела её на первом этаже.

Петляю по длинным коридорам. Из окон в большой трёхэтажный особняк вливается приятная прохлада с запахом морского бриза. Я с удовольствием вдыхаю этот воздух и улыбаюсь от мысли, что мы с Колей проведём в пригороде Сочи, в особняке его отца ещё две недели.

У семьи мужа традиция: каждый год они съезжаются со всех городов на день рождения его отца. Мне нравится, что я стала частью этого. Мы с Колей вместе только полтора года, но я уже чувствую себя полноценным членом семьи.

Сегодня все были так добры ко мне. Я и сама из хорошей семьи: папа – крупный бизнесмен, мама была преподавателем в университете, поэтому Манчини воспринимают меня, как равную. К тому же моя бабушка тоже итальянка, так что у нас с мужем есть много общего.

Мы с Колей познакомились в итальянском ресторане, где я подрабатывала администратором во время учёбы, а он пришёл в качестве гостя. Слово за слово, и в тот же день Коля позвал меня на свидание. Я всю жизнь обожала Италию: учила язык с бабушкой и до сих пор интересуюсь итальянской кухней, поэтому когда на свидание меня позвал галантный мужчина, который к тому же наполовину итальянец, мне показалось, что я готова в него влюбиться.

Все эти полтора года я видела, каким суровым Коля может быть в бизнесе, но при этом он всегда был добр и трепетен со мной. После всего плохого, что случилось в моей жизни: смерть мамы, предательство лучшей подруги и холодные отношения с отцом, – я поняла, что Коля – это подарок свыше. Когда мы поженились, я почувствовала себя самой счастливой.

В планах у нас с мужем: переехать в большой дом и создать большую семью. А пока мы живём вдвоём в его роскошной квартире в Москве…

Я плутаю по дому свёкра уже десять минут. Заглядываю то в одну комнату, то в другую. Из-за темноты за окном приходится заходить в каждую дверь и включать там свет, чтобы понять, библиотека это или нет. И вот, открывая очередную дверь, я машинально ступаю в комнату, хоть там и горит свет, и понимаю, что это душный предбанник, обшитый деревом. Но в этом нет ничего плохого, плохо то, что на меня уставляются три пары мужских глаз.

На деревянных скамейках сидят мужчины в полотенцах. Мой свёкор, Андрей, ему шестьдесят пять, и он всё ещё следит за собой, хотя мне безумно неловко сейчас видеть седые волосы на его загорелой груди, и даже неприятно немного. Слева от него его брат, Лука, ему шестьдесят, и в общем, картина та же. А на лавочке напротив сидит брат моего мужа, Антон. Он в свои тридцать, выглядит как Аполлон: идеальный загар, крепкие мышцы с явно выраженными кубиками пресса. Антон смотрит на меня с насмешкой и отпускает едкий комментарий:

– Ну проходи, развлекай, раз зашла. – Он подмигивает мне и ухмыляется, оголив идеально ровные, белые зубы.

Свёкор улыбается и качает головой, как бы оценив шутку, но не одобряя её в адрес невестки. Лука откидывается на спинку скамейки, сохраняя покерфейс.

– Не смущай девушку, Антуан, – говорит он.

А я каменею. Замираю и не могу пошевелиться от стыда. Усилием воли выдавливаю из себя короткое: “извините” и выхожу в коридор, закрыв за собой дверь.

Быстро иду, почти бегу вперёд, не думая, куда, просто чтобы уйти как можно дальше от этой бани, будто от этого мне перестанет быть стыдно. Попутно проклинаю этого Антона. Младший брат моего мужа даже не был на нашей свадьбе. Они с Колей недолюбливают друг друга, хотя и поддерживают общение, чтобы не расстраивать мать. Коля рассказывал мне, что Антон заносчивый, самодовольный и безалаберный. Муж вообще много чего плохого о нём говорил, и сейчас я убедилась на себе, что это всё правда.

Какой нахал. Видел же, что я случайно зашла, что мне ужасно стыдно, я, наверное, как помидор сейчас красная, и только добил своей грязной шуточкой.

Я мотаю головой, пытаясь отделаться от чувства стыда. И захожу в очередную дверь, на этот раз, как мне кажется, это точно должна быть библиотека. Но на всякий случай не включаю свет, прохожу тихо.

Благодаря уличному фонарю из окна различаю очертания книжных шкафов. Только выключатель на стене не могу нащупать. Прохожу вперёд, между стеллажами книг, может, разгляжу свечи так. Но вдруг замираю. Слышу чей-то стон удовольствия и следом чавкающие звуки поцелуя.

Рефлекторно прячусь за один из шкафов и замираю на месте. Чувствую бешеные удары сердца. Зажимаю себе рот, чтобы от меня не могло быть ни звука. Надо также незаметно выйти, как зашла. Только сначала отдышаться, потому что от страха и неловкости начинает кружиться голова.

Стою так минуту и понимаю, что мне не показалось. Только теперь уже слышны голоса. Совсем рядом. Может, через шкаф или два от меня.

– Меня бесит твоя жена, – говорит девушка. Не узнаю голос.

А вот следующая фраза врезается мне в уши острым клинком, потому что это голос моего Коли.

– Не ревнуй, любимая.

Любимая? Мой муж зажимается в библиотеке с какой-то девицей и говорит ей “любимая”?!

– Ты же знаешь, я женился на ней только чтобы отобрать бизнес её отца.

Мои руки обессиленно падают. Колени подкашиваются.

– И не только для этого, – отвечает девица играючи.

– Дорогая, давай не будем портить наш вечер разговорами о ней? Лучше иди ко мне, – последние слова говорит со страстью в голосе.

– Ой! Ах! Николя, щекотно же. – Она начинает хихикать.

А муж издаёт рык, как лев перед спариванием.

У меня начинает ещё больше кружиться голова, я пошатываюсь, бьюсь боком о шкаф и роняю несколько книг.

Звуки предательского секса затихают.

– Тихо, тут кто-то есть! – говорит Коля.

Глава 2

Я оседаю на пол, не в силах подняться на ноги, которые меня не слушаются. Они стали ватными, руки онемели и повисли вдоль туловища, как две палки.

Я слышу, как муж ходит вдоль книжных рядов, ища источник звука. Или он ищет выключатель? Да какая разница?

Я не могу сообразить, что мне делать. Чувства захлёстывают моё сознание.

Я люблю Колю всей душой. Да, мы знакомы лишь полтора года, но за это время мы почти каждый день провели вместе. Он стал важной частью моей жизни. Я буквально вросла в него корнями. Мой нежный, красивый, любимый муж. Он всегда был так добр. Он хотел проводить всё своё время только со мной. Ему была интересная моя жизнь: мои хобби, моя семья. Он никогда не оставался равнодушен. Даже попытался наладить контакт с моим холодным отцом ради меня. Или ради себя, получается?..

Нет, не может быть! Я отказываюсь в это верить. Я, наверное, сплю.

Я больно прикусываю губу до крови и с глаз срываются слёзы. Я слышу шаги, приближающиеся ко мне. Сердце замирает. Я не знаю, как буду жить дальше, но сейчас почему-то чётко понимаю, что Коля не должен меня увидеть. Он не должен узнать, что я всё слышала!

Мне кажется, что рядом уже кто-то стоит, я оглядываюсь в темноте, думая, куда деться, и в этот момент стена за моей спиной проваливается. Я не успеваю упасть, кто-то с моей стороны берёт меня за подмышки и вытаскивает наружу.

Я оказываюсь совсем в другой комнате. Это просторный коридор с альковами, освещённый только фонарями со двора. Передо мной дверь, через которую меня протащили. Другая, не та, в которую я входила изначально.

Меня поднимают на ноги. Я оглядываюсь на человека, который вытащил меня.

– Ты?!

Брат мужа закрывает мне рот рукой и оттаскивает меня за штору алькова.

Теперь мы оказываемся в ещё большей темноте. К тому же мне нечем дышать. Крепкая, шершавая рука зажимает не только рот, но и нос. Я мотаю головой. Антон убирает руку.

– Только тихо, – шепчет мне.

– Что ты делаешь?! – я выхожу за штору, в этот момент дверь из библиотеки открывается, и Антон успевает затянуть меня обратно в нишу в стене.

Через плотную ткань ничего не видно, но я слышу голос Коли.

– Никого нет, это книга упала, – успокаивает он свою спутницу.

Дверь библиотеки закрывается. Ещё пару секунд я глубоко дышу, борясь с бешеным биением сердца, и только потом понимаю, что на моих рёбрах лежат крепкие мужские ладони, прижимая меня к горячему телу. В воздухе отчетливо ощущается запах сандала и вишни. Я понимаю, что это Антон так пахнет.

Я сбрасываю его руки с себя.

– Ладно, боевая, только не дерись, – говорит мне тихо.

– Теперь можно выйти? – спрашиваю, едва подавляя раздражение.

На лбу выступает пот. Мне становится гадко от всего, что происходит.

– Минуту.

Мы стоим в этом тесном пространстве, и время будто замирает, но в плохом смысле. Я попала в какой-то ад. Моя жизнь разрушена. Мой муж меня предал. А наглый брат Коли облапал меня. Слышал ли он то же, что и я? Если, да? Наверное, хочет воспользоваться возможностью утешить обманутую жену. Какой же гад. Но с Колей ему не сравниться.

Дверь в библиотеку снова открывается. На этот раз из неё выходят двое. Слышны их шаги по коридору, они удаляются и исчезают совсем.

Я выхожу из душного алькова в коридор. Антон выбирается следом.

– Как-нибудь повторим. – Он нагло улыбается.

Только сейчас окидываю его взглядом. На нём уже светлые джинсы и белая футболка. Влажные волосы взъерошены.

– Что ты тут делаешь? – шиплю на него. Почему-то вся моя злость на Колю, на свою доверчивость, на ситуацию концентрируется на человеке, который находится ближе всего и тоже меня жутко злит.

– Пошёл тебя проводить. Ты же свечи искала для вашего шабаша?

– Какого шабаша? Как ты про свечи узнал?

– Слишком много вопросов, красавица, – Он улыбается, на этот раз по-доброму, и кладёт ладонь мне на лопатки, направляя меня вперёд. – Свечи в другой библиотеке. Идём, провожу тебя.

Я убираю его руку со своей спины, но всё же иду рядом. Неизвестно, сколько ещё я буду плутать по этому дому. А появится в фиолетовой гостиной нужно. Я для себя твёрдо решила, что пока не покажу Коле вида, что я в курсе происходящего. Мне нужно всё обдумать.

– И не называй меня так.

– Красавицей? Извини, но по всем канонам жанра тебе статус чудовища не подходит. Это скорее для Коли.

Я замираю на месте. Антон тоже останавливается.

– Ты тоже слышал?! Что именно?

В этом коридоре горит яркий свет, и я отчётливо вижу лицо Антона. Его ярко-голубые глаза будто изучают меня. И после некоторых раздумий он отвечает:

– Ничего. – И самодовольно улыбается, как нашкодивший ребёнок.

Он издевается.

Какие бы плохие отношения у них ни были с братом, они всё же ближе друг другу. А меня Антон даже не знает. Чего ему стоит пойти к Коле прямо сейчас и рассказать, что я в курсе его измены? Как тогда Коля попытается отжать бизнес моего отца?

Я ведь хорошо успела узнать мужа. Ради денег он не остановится ни перед чем. Если что-то в его жизни идёт не по плану, он не отказывается от цели, он корректирует дорогу на пути к ней. Если он решил отобрать бизнес отца с моей помощью, он это сделает любым путём, даже если я буду требовать развод. Но только в этом случае у меня не будет преимущества, которое есть сейчас.

Я останавливаю поток этих мыслей. Боже, я всерьёз думаю о том, как мой любимый будет грабить мою семью? Это какой-то бред. Это не может быть правдой. Может, я что-то не так поняла? Или мне показалось, и это всё-таки был не Коля?

Мы с Антоном проходим в просторную библиотеку на третьем этаже. Во время сегодняшней экскурсии мы не дошли до неё. Я бы запомнила, где такая огромная библиотека.

– Вон шкаф со свечами, – Антон показывает на стеллаж у окна.

Я беру с полки поднос с длинными толстыми свечами.

– Ты сказал “свечи для шабаша”. Почему?

– Ты ведь знакома с моей тётей, Асидой?

– Да. Это родная сестра вашей с Колей мамы, жена Луки.

– Умница. Пятёрка тебе по истории семьи Манчини. Можешь как-нибудь спросить у дяди, почему он не боится никого на этом свете, кроме своей жены. Интересная была история, – Антон усмехается. – Он года три лечился потом.

Я мотаю головой, ничего не понимая. Ладно, это сейчас совсем неважно.

– Спасибо, наверное, – я едва заметно улыбаюсь. Нет, я правда благодарна, просто, когда у тебя внутри мясорубка, трудно изобразить на лице радость. – И Антон… Или Антуан? Как правильно?

– Как хочешь, боевая.

– Знаю, тебе всё равно на меня, но если у тебя есть хоть капелька сострадания, не говори Коле, что я там была.

Антон чешет щетину на подбородке.

– Что мне за это будет?

– Ничего! – отвечаю, крепче сжав поднос. Я, вообще-то, совсем не боевая, как он говорит, но сейчас с особой страстью захотелось этим подносом ему врезать.

Антон дёргает бровями с хитрым взглядом и говорит, уходя:

– Гостиную найдёшь без меня.

Ну что за человек? То ли он злится, то ли издевается. Непонятно зачем помог мне… Но он однозначно мне не нравится.

Мне всё же приходится поплутать по дому, и через десять минут поисков я прихожу в фиолетовую гостиную. Когда вижу обстановку, понимаю, почему Антон назвал это мероприятие шабашем.

Глава 3

– Милана, тебя только за смертью посылать, – говорит мне с порога Асида и улыбается.

Она не похожа на мою свекровь, свою старшую сестру. В свои пятьдесят пять она выглядит на сорок.

(А я реально могу сдать на пятёрку историю их семьи, как заметил Антон. Я готовилась. Коля мне всё рассказывал ещё перед свадьбой, чтобы я была подкована и не оплошала при встрече с его родными. Ему это было важно).

Асида одевается стильно, но не вычурно. На ней дорогой дизайнерский костюм чёрного цвета: юбка ниже колена с бреднодым поясом и блуза с высоким горлом сверху которой красуется золотая цепь из крупных звеньев. Чёрные волосы собраны в высокий хвост. В руках у Асиды карты таро.

– Вот и посылай, глядишь, не настанет, – шутит моя свекровь.

– Извините. – Я ставлю поднос на стол, вокруг которого сидят женщины.

Помимо них двоих тут ещё дочь Луки и Асиды, Зара. Ей двадцать лет. Она учится в университете и увлекается аниме. Всего на год меня младше. Мы могли бы подружиться.

Зара похожа на свою мать. Стройная, миловидная, длинные густые волосы по пояс.

– Зара, дочь, расставь свечи, – командует ей Асида. – А ты, Милана присядь, отдохни. Наверное, весь дом обегала, чтобы свекрови угодить?

– Мне несложно помочь.

Асида понимающе кивает. В полумраке фиолетовой комнаты, где горят только два торшера и свечи, её образ кажется магическим и слегка пугающим.

– Набегалась, – сама себе кивает Асида и мешает колоду. – Сердце у тебя стучит, как у канарейки, – говорит мне и протягивает веер карт, чтобы я достала одну.

Я вытягиваю карту, и она тут же её забирает.

– Так я и думала. Огорчилась сильно, девочка. – Она цокает языком и качает головой. – Повешенный в настоящем.

– Что это значит? – недоумеваю я и прикладываю руку в горящей щеке.

– Это тупик, остановка в дороге жизни, дорогая. Кризис и ощущение бессилия. Если не хочешь остаться ни с чем, действовать тебе придётся через силу, переступая себя.

Я начинаю чаще дышать и чувствую, что на грани истерики. Совпадение? Или Асида правда увидела в своих картах, что я на распутье?

– Но что именно мне делать? – спрашиваю у неё, как у последней надежды, забыв о присутствующих.

Асида снова протягивает мне карты. Я достаю одну.

– Перевёрнутая справедливость, – говорит она. – Следуй своим принципам и отстаивай свою позицию. – Асида заглядывает мне в глаза, у меня аж сердце ухает от страха. – Я же вижу, уже поняла, что делать. Если хватит силы духа, кризис минует, ты восстановишь справедливость.

Я киваю ей нерешительно. Оглядываю свекровь и Зару, они смотрят на меня спокойно. Моя вера в гадание Асиды ничуть не смутила их. Возможно, она уже бывала права в своих предсказаниях, и они привыкли относиться к ним серьёзно.

Сама я не верила в подобные вещи, но совет Асиды меня пугает. Он так точно бьёт в цель, что я почему-то ещё больше убеждаюсь, что измена мужа в библиотеке мне не привиделась.

– А вот и я! – с этими словами в гостиную заходит Евгения. Вид у неё запыхавшийся, как будто она тяжело работала или бежала, но довольный. Она приглаживает слегка растрёпанные, белокурые волосы. – Простите за задержку, я укладывала малыша. – Садится на диван рядом со мной.

– Надеюсь ребёнка, а не собаку? – ухмыльнувшись, спрашивает Асида.

Женя закатывает глаза и расправляет юбку своего короткого, розового платья.

– Обоих. Вы уже гадаете? Можно я следующая?! – Она смотрит на карты нетерпеливо, как ребёнок на десерт.

Асида протягивает ей колоду.

Евгения – вторая жена моего свёкра. С Назирой Хосовной он развёлся семь лет назад, когда она узнала, что муж два года, как изменяет ей с молодой девушкой, собственно с Евгенией. Коля рассказывал, что его мать нехило так отметелила Евгению на глазах у всех на каком-то рабочем мероприятии, а потом подала на развод и уехала на родину, в Абхазию.

Но несмотря на это, она всё ещё приезжает на день рождения своего бывшего мужа, чтобы не пропустить традиционный семейный вечер. Не представляю, какого ей находиться рядом с Евгенией. Коля говорил, что мать всё ещё любит отца, но ни за что не простит ему предательство.

– Ты оставила кого-нибудь с Луизой? – спрашивает свекровь у Евгении, пока та выбирает карту.

– Радионяня, – Женя показывает на наушник в своём ухе.

Назира кивает и в её глазах отражается грусть, о причинах которой я могу только догадываться.

Год назад, за месяц до нашей с Колей свадьбы, Евгения родила мужу дочку, Луизу. И я уже раза три слышала от свёкра рассуждения, за кого бы её поудачнее выдать замуж. Мне такое отношение к дочери кажется неправильным, а вот Коля наоборот соглашался с отцом. Я теперь понимаю почему. Видимо, брак ради своей выгоды для него норма. Раз он женился на мне, чтобы отобрать бизнес моего отца.

От мыслей о муже сжимаются кулаки и душу выворачивает наизнанку.

Если это правда был Коля, то я всё ещё не знаю, что за женщина была с ним.

Почти следом в гостиную заходит последняя участница нашего “шабаша”, Стелла. Она улыбается и вальяжно проходит к свободному креслу. Стелла – личная помощница моего мужа, которую он взял в нашу поездку с собой. Коля много работает, но когда ему нужно побыть с семьёй, он берёт Стеллу, чтобы она решала все входящие, рабочие вопросы, пока он занят. Стелле двадцать восемь, она одинока, детей нет, и она готова с головой уходить в работу. Может, это с ней он был в библиотеке?

Раньше я не замечала за ними ничего подобного. Стелла и красивой мне никогда не казалась. Высокая и худая, как вешалка. Руки у неё такие тонкие и костлявые, а кожа бледная и прозрачная, что видно каждую жилу и вену. Крашеная блондинка с острым носом. Единственное, что придаёт её лицу красоты, это большие глаза янтарного цвета и густые чёрные ресницы, свои, не нарощенные.

Если это любовница моего мужа, то даже не понимаю, какой у него вкус, потому что Стелла – моя полная противоположность.

Я маленькая, но фигура у меня не такая худющая. Волосы у меня тёмные. Правда вот глаза тоже светло-карие. Но не по глазам же он нас выбирал?..

Хотя я уже ничего не понимаю. Только то, что вообще не знаю своего мужа. Это совершенно другой человек. Образ того Коли, которого я знала – это правильный, верный семьянин и трудоголик. “Верный” тут ключевое. Он даже в сторону других девушек не смотрел. Со всей страстью хотел меня, желая заниматься любовью чуть ли не каждую ночь. У меня и в мыслях не было, что этот любящий, заботливый мужчина, который на руках меня носил, может мне изменять. И как давно это длится?

Я ещё раз оглядываю присутствующих женщин. Если с Колей была не Стелла, тогда кто?

Из молодых женщин (а голос точно был молодой) тут только Стелла, Зара и Евгения. Зара была здесь, когда я пришла. Да и нет, она двоюродная сестра Коли, они росли в одном доме, это исключено.

Остаётся ещё Евгения. Она постарше меня, ей тридцать. Коле она не кровная родственница, и её тоже не было здесь, когда я пришла. Но может ли мой муж быть любовником своей мачехи? У которой к тому же есть годовалый ребёнок от его отца. Чем дальше мысли, тем хуже… Я стараюсь отогнать их, чтобы не сходить с ума. Понятия не имею, как разбираться со всем этим.

Отвлекаюсь на разговоры. Слушаю предсказания Асиды и участвую в дискуссии, чтобы только не оставаться наедине со своими мыслями.

– Завтра я возвращаюсь домой, – говорит свекровь, когда дело идёт к ночи. – Миланочка, Николя говорил тебе, что вы едете погостить ко мне?

– Нет, – мотаю головой.

– На пару денёчков, а потом вернётесь сюда. Асида с Зарой тоже поедут. Ты же не бывала в Абхазии, детка?

– Нет.

– Тебе понравится в моей деревне. Позагораешь на моём пустом пляже у заброшенного санатория, там никаких туристов. Съездим в Сухум, посмотришь набережную, мы с Асидой столько вечеров там провели. Попробуешь мой фирменный мандариновый сок.

– Спасибо, Назира Хосовна. Я с удовольствием. – Я стараюсь улыбаться свекрови, а сама чувствую, что на глаза наворачиваются слёзы.

Мне ведь нравится семья Коли, и я искренне верила, что стала её частью. Но оказывается, я просто очередной проект мужа по заработку денег. Как же горько всё это.

Мы расходимся по своим комнатам. Нашу с Колей я нахожу быстро. Она первая от лестницы слева на втором этаже.

Прохожу в уютную спальню в тёплых, песочных оттенках. Муж уже лежит в трусах на большой кровати. У Коли красивое, загорелое тело, на животе прорисовываются кубики пресса.

Муж занимается в зале и очень следит за своей внешностью. Хотя он часто жаловался мне, что как бы он не работал над телом, результат недостаточно хорош. Он со своим ростом: метр восемьдесят мечтает быть накачанным здоровяком, но всю жизнь он просто подтянутый. А вот его ненавистный младший брат, Антон выглядит как раз так, как он всегда хотел. Это слова Коли. Что у Антона и грудь крепкая, и на прессе все восемь кубиков видны, и ноги накачанные, потому что он с детства занимался футболом, пока Коля ходил в музыкалку и учился играть на фортепиано.

По лёгкому румянцу на щетинистых щеках мужа понимаю, что он под градусом.

– Я успел соскучиться, моя зайка, – говорит мне ласково.

Я натянуто улыбаюсь, не в силах ответить, как ответила бы раньше.

– Всё хорошо, милая? Ты какая-то грустная.

– Нормально, – стараюсь говорить нейтрально.

Муж прищуривает глаза, смотрит на меня оценивающе.

– Да всё хорошо, Коль. Устала немного.

Он расслабляется и откидывается на подушки.

– Тогда беги скорее в душ и прыгай в кроватку. Папочка соскучился. Буду любить тебя.

Глава 4

“Буду любить тебя” – слова мужа растекаются во мне неприятной волной. Будто я наступила босыми ногами во что-то склизкое и холодное, дрожь омерзения пробегает по позвоночнику. Я в самый последний момент себя одёргиваю, чтобы не скривить лицо.

Коля не должен ничего заподозрить. Повторяю, как мантру. Я ещё не придумала, как использовать то, что я знаю, но нашим отношениям однозначно конец. И спать с этим чудовищем я точно больше не буду.

Я молча достаю из шкафа полотенце, ночную сорочку и халат, и ухожу в ванную.

Как можно дольше стою под душем, чтобы оттянуть момент. Не представляю, как сейчас ложиться с мужем в одну кровать. Потом возвращаюсь в комнату и ещё долго сушу волосы и мажусь кремами. Всё надеюсь, что Коля уснёт. Но он ждёт.

Я забираюсь в холодную кровать в халате поверх ночнушки. Ложусь подальше от Коли. Он листает новости в своём планшете и параллельно смотрит фильм на маленьком телевизоре на стене, но как только я натягиваю одеяло, оборачивается на меня.

– Как меня раздражает Антон, – говорит, со всей брезгливостью произнося имя брата.

Отлично. Решил поговорить. Для меня это только в плюс. Может, мне удастся узнать что-то полезное.

– Почему, дорогой? – выдавливаю из себя эти слова, и голос предательски дрожит. К глазам подступают слёзы, я отворачиваюсь и тру веки, чтобы муж не увидел.

Как же невыносимо называть его так, зная, что теперь между нами ничего нет. И никогда и не было, получается. Это самое страшное. Весь наш брак – это Колина игра. Я думала, что муж любит меня, но этот взрослый, успешный, тридцати шести летний мужчина просто меня использовал. Но как же мастерски он притворялся.

Коля говорил, что всю жизнь искал такую, как я, что не женился раньше, потому что на его пути так и не встретилась достойная девушка. Меня он называл особенной, волшебной. Ему нравилось, что у меня есть итальянские корни; нравилось, что я при богатом отце, но не падкая на деньги и зарабатываю сама; нравилось, как я выгляжу, он восхищался каждой частью моего тела, пересчитывал родинки на моей коже, когда мы лежали в кровати голыми после секса; ему нравилась моя скромность и молчаливость.

Он выглядел таким счастливым, когда женился на мне. Так искренне улыбался (как мне тогда казалось), так гордился браком со мной перед своей семьёй и друзьями. У меня и мысли не было, что это всё лишь представление, чтобы усыпить мою бдительность. И бдительность моего отца, наверное, тоже. Коле ведь было важно понравиться ему.

Он надежно втёрся к нам в доверие. Меня до ужаса поражает такой холодный расчёт.

– Что с голосом? Ты простыла? – обеспокоенно спрашивает, когда поворачиваюсь обратно.

– Нет. Немного в горле запершило. Так что Антон учудил в этот раз?

– Да в бане сегодня до ночи выслушивали о его успехах в бизнесе. Такой хвастун. Говорил, что продал особняк в Италии, который в том году он покупал на перепродажу. Якобы заработал на этом вдвое больше, чем потратил. И знаешь, что больше всего бесит? – Коля садится в кровати вполоборота ко мне.

– Что?

– Что отец и Лука его слушали и нахваливали. Они реально ведутся на это враньё. Я уверен: не мог он столько заработать, мозги не те. – Коля недовольно мотает головой. – Вот всю жизнь так. Антон то, Антон это. Здесь он медаль выиграл, здесь бизнес развил, какой молодец! А моих успехов они не замечают.

– Почему не замечают? А когда Антон чуть не угробил ваш общий бизнес из-за своей безалаберности, а ты смог всё удержать? Отец с дядей ведь хвалили тебя. Ты сам говорил, что отец тогда тебя поддержал, а Антону сказал, что тот сам дурак. Вы же из-за этого и поругались с братом.

– Да. Но это было один раз. Два года назад. Хотя я уверен, что скоро Антон и это дело в унитаз спустит. Он не умеет думать наперёд и просчитывать риски. А без этого в бизнесе никак.

“Ты-то, Коленька, зато мастер всё просчитывать. Все люди в твоей игре пешки”, – думаю я, пока Колин поток ненависти и раздражения к брату продолжается. Надеюсь, что муж сейчас выговорится и устанет.

Но он вдруг говорит:

– Хрен с ним. Не будем портить нашу прекрасную ночь разговорами об этом идиоте.

И тут же я вспоминаю его слова в библиотеке: “давай не будем портить наш вечер разговорами о ней” – так он говорил своей любовнице про меня.

А теперь говорит почти тоже самое мне про своего брата, которого терпеть не может. Он ко мне, значит, так же как к нему относится? Тихо ненавидит, а в лицо улыбается? Сволочь! Какая же сволочь.

Коля улыбается и тянет руки ко мне, я вижу, что его трусы уже топорщатся. У меня ноги холодеют. Я замираю, лёжа в кровати, как глыба льда. В эти считанные секунды начинаю судорожно соображать, как мне выкрутиться. Хочу встать и выйти из комнаты, но ужас меня парализует. Коля нависает надо мной и лезет холодной рукой под ночнушку, я не выдерживаю и дёргаюсь в сторону от него.

– Нет! – с этим воплем я соскальзываю по шёлковой простыни и падаю с кровати.

У меня по ногам и животу во все стороны от того места, где коснулся Коля, расходится новая волна отвращения. Будто тысячи мелких насекомых разбегаются по коже во все стороны.

– Милана, ты не ушиблась?! – Коля с ошалевшими глазами наклоняется ко мне и поднимает меня на ноги.

– Нет, нормально. – Я стою напротив кровати и поправляю на себе ночнушку и халат.

Коля садится на край кровати, опустив ноги на пол и заглядывает мне в глаза.

Первая волна негодования от моей резкой реакции прошла, и теперь муж смотрит на меня со злобным прищуром.

– Это что такое было, Милана?! – говорит на повышенных тонах. – Ты почему от меня отдёрнулась, как ошпаренная?

Первый раз он говорит со мной в таком грубом тоне. А что будет дальше, если продолжу строптивиться? Буду мешать его планам на меня. Что тогда? Коля покажет своё истинное лицо? То, которое отлично знают его конкуренты, которых он стирает в порошок.

Я мысленно ругаю себя. Нужно как-то объясниться.

– Я не специально, Коль, – говорю с невинным видом. – Я хотела сказать: “нет, подожди”. Потому что мне показалось, что за дверью кого-то слышала. – Вру на ходу с полной уверенностью в голосе. – Но начала с кровати падать, и “нет” как-то громко вырвалось, а остальное вообще договорить не успела. – Выдыхаю.

Коля пару секунд смотрит на меня, думает: верить мне или нет. И едва заметно кивает.

– Перепугала меня. – Муж проходит к двери и выглядывает за неё. – Нет там никого. Что ж вам всем мерещится кто-то?.. – сокрушается он, забывшись, и резко замолкает, больше не смотря в мою сторону. Мышцы у него напрягаются, губы сжимаются в тугую линию, Коля обходит кровать и ложится обратно на свою сторону.

Я так и стою на месте. Это он сейчас свою любовницу вспомнил? Когда они услышали, как я нашумела в библиотеке? Прекрасно.

– Кому “всем”, Коль?

– Да так, – он машет рукой. – Забудь.

Потом поворачивается ко мне и заглядывает в глаза. На этот раз как будто бы с нежностью.

– Миланочка, – протягивает мне руку.

Я беру его ладонь на этот раз с ледяным спокойствием на лице. Хоть мне и неприятны его касания, но я должна переиграть этого монстра. Муж тянет меня на себя, чтобы я села на кровать.

Сажусь вполоборота к нему.

– Да, Коль?

– У тебя сегодня какой день цикла?

Я непонимающе хмурюсь.

– Не помню точно. Середина примерно. А что?

– Давай сделаем ребёночка? – с этими словами он приближается ко мне и накрывает мои губы своими.

Глава 5

От его поцелуя перехватывает дыхание. Я отстраняюсь от Коли и закашливаюсь. Делаю вид, что у меня страшный приступ. И в какой-то момент в горле так пересыхает, что кашель становится настоящим. Я никак не могу выровнять дыхание. Чувствую, что лицо у меня горит, а глаза слезятся от напряжения.

– Да что с тобой такое сегодня? – недовольно спрашивает муж.

– Похоже, правда заболеваю. Я пойду выпью чего-нибудь. – Показываю на дверь.

– Иди. – Коля с недовольным вздохом откидывается на подушки. Я, наверное, сбила его настрой своим болезненным внешним видом.

Выхожу из комнаты в халате и тапочках и иду в темноте к лестнице на первый этаж.

Я всё ещё в шоке. Не могу поверить, что Коле хватило наглости предложить мне зачать ребёнка. А главное, для чего? Он же ясно сказал своей любовнице, что я нужна ему только для одной цели. Чтобы обворовать моего отца. Что тогда за глупое предложение сделать ребёнка?

Я вдруг с ужасом понимаю, что мы с Колей хотели большую семью. Как раз через год или два после свадьбы. Что за замысел у него на меня? И для чего ему мои дети? Или, может, это только предлог, чтобы ещё больше убедить меня, что он якобы серьёзно настроен?

Ничего не понимаю. Я и не хочу сейчас понимать. Всё, чего мне хочется, это побыть где-то одной. Найти тихий уголок и позволить себе слабость. Выпустить боль и ни о чём не думать.

Выхожу во двор. На улице прохладно, и я посильнее запахиваю халат. Иду по тропинке мимо розового сада, мимо виноградника и плодовых, южных деревьев и нахожу скамейку как раз в укромном уголке у забора. Закрываю лицо руками и тихо утираю с щёк слёзы.

Ещё сегодня утром я чувствовала себя счастливой, любимой и желанной. У меня был любящий муж и мечты о большой и крепкой семье с ним. Я представляла, как мы с Колей будем приезжать в гости к его отцу, как наша дочка или сын подружится с маленькой Луизой. Они бы играли вместе у нас на виду, пока мы общались бы в тёплом семейном кругу, пили чай, смеялись и умилялись нашими малышами.

А теперь всё разрушено. Картинка с изображением семейной идиллии рассыпалась и превратилась в труху. Ничего не осталось, только боль предательства и непонимание: за что муж так со мной поступил.

Просидев на скамейке полчаса, я немного успокаиваюсь. Насухо вытираю раздражённые от солёных слёз щёки и теперь задумываюсь, что мне делать.

Во-первых, в спальню я не вернусь, пока Коля не уснёт. Он выпил, значит вряд ли будет долго держаться огурчиком. А если потом спросит, почему меня так долго не было, скажу, что заблудилась в доме.

Во-вторых, я должна узнать, что именно Коля задумал против моей семьи и как он хочет использовать меня. Я должна помешать ему. Не позволю ему разорить моего отца!

Мы с отцом никогда не были близки. С мамой они развелись, когда мне был годик. У отца было много любовниц, на одной он никогда не останавливался. Мама его призерала, но всё же не препятствовала моему с ним общению. Но, справедливости ради, там и препятствовать было нечему – отец навещал меня крайне редко. И только когда мне исполнилось пятнадцать лет и мамы не стало, папа снова объявился в моей жизни. На этот раз основательно.

Он забрал меня в свой дом и внезапно попытался наладить со мной общение. Мы стали проводить время вместе, разговаривать, ходить на прогулки, даже в отпуск во Францию один раз он взял меня с собой.

В восемнадцать я всё ещё оставалась в его доме. Я училась в университете и начала работать в ресторане.

Несмотря на то, что отец всю мою жизнь был сказочно богат, меня он никогда не баловал. Он дарил своим любовницам машины и квартиры, а дочери у него как будто не было. Он, конечно, преподносил мне подарки на все праздники, но это не сравнится по масштабу с теми суммами, которые он спускал на любовниц. Папа вообще не семейный человек, я до сих пор не понимаю, как он решился жениться на маме. Я спрашивала у неё, но она уходила от ответов, ей было неприятно о нём говорить.

Так и вышло, что хоть отец и пытался наладить со мной контакт, как умел, отношения у нас сложились прохладные. Я не чувствую его большой любви, да и сама в нём не нуждаюсь. Я могла бы сказать: да плевать на отцовский бизнес, пусть Коля отбирает его, но есть одно но.

Чуть больше двух лет назад в моей жизни произошло одно неприятное событие. Моя лучшая подруга, Даша, с которой мы вместе работали в ресторане, познакомилась в этом самом ресторане с моим отцом, когда он заглянул к нам на обед.

Первые полгода они скрывали от меня свои отношения, но потом Даша мне призналась. Я была в ужасе, ведь Даша моя ровесница, а моему отцу на тот момент было пятьдесят лет. Но случилось то, что случилось. Даша оказалась беременна.

Мне тогда казалось, что это худшее предательство в моей жизни. Два моих близких человека обманывали меня полгода. И отцу хватило совести закрутить с моей подругой, как будто других девушек ему было мало.

Но как бы я не была против их отношений, что-то менять уже было поздно. Даша переехала жить к моему папе и вскоре родила ему сына.

Все восемь месяцев с тех пор как я узнала про беременность подруги и до того, как она родила, я не общалась ни с ней, ни с отцом. Мне было противно, что два близких человека так поступили со мной. Но когда моего брата привезли из роддома, я не смогла отказаться от встречи с ним.

Я пришла в спальню Даши и впервые увидела Юрочку. Это была любовь с первого взгляда. Он был такой крошечный, такой милый и красивый, что мне вообще не хотелось выпускать его с рук. Я так плакала в тот день. И тогда же простила и Дашу, и отца. Потому что Юра стал моим крошечным лучиком света, моим маленьким, любимым братиком. Я не знаю, как у него получилось так запасть мне в душу, но это случилось.

После этой встречи у нас в доме, наконец, воцарилось перемирие. Хотя осадок от предательства отца и Даши сохранился до сих пор. Подругой я Дашу больше назвать не смогу.

Отец так и не женился на Даше. Он сказал, что завещает всё своё состояние нам с братом.

Поэтому я не могу позволить Коле обобрать моего отца. Это наше с братом наследство! Я всю жизнь жила без денег отца, но тут уже принцип. Ни отдам дело нашей семьи этому гадкому изменщику!

Осталось только решить, как помешать ему.

Если предупредить отца? Но о чем? Нет. Слишком рано. Сначала я должна узнать, как именно Коля собирается это сделать.

Мне придётся молчать и притворяться, что я не в курсе его измены. Только так я смогу не вызывать подозрений Коли. Это будет пытка. Но я буду действовать быстро, чтобы узнать о его планах как можно скорее.

Плохо только то, что Колин брат обо мне знает. Я рискую, что он может меня выдать. Нужно будет поговорить с Антоном ещё раз. Убедиться, что он готов молчать.

Я уже хочу возвращаться домой, но слышу поблизости шаги. Оглядываюсь, думая, то ли уйти, то ли остаться тут, и в следующую секунду мне в лицо ударяет свет от фонарика.

– Ну и что ты тут ревёшь, дура? – недовольным тоном произносит муж.

Глава 6

Я вглядываюсь в темноту. Коля стоит передо мной в спортивных штанах и с голым торсом. Наверное, не дождался и пошёл искать меня. А я была уверена, что уснёт.

– Я вышла подышать. С чего ты взял, что я плакала?

– Слышал всхлипы. Я тут десять минут стоял, наблюдал за тобой.

– Я носом шмыгала, а не плакала. Сказала же, что заболеваю, – настаиваю на своём. Я тут совсем не шумела. Пусть думает, что ему показалось. Лицо у меня сухое. Только глаза могут быть красными после слёз, но и это можно списать на простуду. – И почему сразу дура? – возмущаюсь следом. Из меня так и изливается раздражение и негодование. Лучшая защита – это нападение. Так папа всегда говорит.

Раньше Коля не оскорблял меня, но сегодня прям день открытий. Муж повернулся ко мне той стороной, которую раньше видели только его коллеги по бизнесу. Это сторона сурового, беспринципного достигатора целей. Мне она совсем не нравится, но сейчас понимаю, что это и есть его истинная суть.

– Потому что ведёшь себя странно, – недовольно отвечает Коля. – Ушла попить, а сама пропала на полчаса. Телефон не взяла. Как мне ещё тебя назвать после такого? Я же волновался.

– Забыла, Коль. Ты же видел, мне не до телефона было с этим приступом кашля.

Я опускаю взгляд. Скандалить с мужем точно нельзя. Надо, наоборот, держать его поближе. Усыпить его бдительность, а то сегодня я его раззадорила, он начал подозревать неладное. Надо исправляться. Я должна быть милой и тихой, как раньше. А потом надо как-то разговорить Колю, поспрашивать его о моём отце, чтобы хоть с чего-то выведать. Выужу из него максимум информации, сколько смогу, и пойду с этим к папе.

– Ты сегодня меня очень разочаровываешь, Милана. Ты представляешь, каким позором ты покрываешь меня такой выходкой? Сидишь тут одна посреди ночи, занята не пойми чем. А если бы кто-то из семьи тебя увидел и подумал, что мы поругались?

– И что бы тогда было? – негодую я.

Этот вопрос выводит Колю из себя.

– Ты серьёзно не понимаешь?! У меня репутация, Милана. И дома, и на работе. У нас должна быть идеальная семья. Жена должна быть робкой и послушной. Она не может сбегать из спальни мужа посреди ночи. Ты унижаешь этим мой авторитет!

Да как он смеет так со мной разговаривать?! После того, что сам натворил? Я открываю рот, чтобы ответить, но тут рядом появляется свет ещё одного фонарика.

– Николя? Милана? – К нам подходит Зара. – А вы чего не спите?

Я выдыхаю. Боже, как же хорошо, что она подошла. Ещё секунда, я бы не сдержалась и на эмоциях могла бы всё высказать Коле и выдать себя.

– Гуляем, – отвечает Коля и берёт меня за руку.

– Мне захотелось воздухом подышать, – улыбаюсь ей.

Коля крепко сжимает мою ладонь. Мне становится больно. Он боится, что я сейчас скажу что-то не то и опозорю его перед сестрой.

Зара оглядывает меня через темноту. Да уж. Вид у меня невесёлый. И Коля выглядит раздражённым. Она говорит:

– Братик, ты устал, наверное. Если хочешь, идти к себе, а я погуляю с Миланой. Она мне поможет заодно. Мне надо мяты для мамы собрать, – Зара демонстрирует пустой пакет в своей руке.

Коля пару секунд думает и выпускает мою руку.

– Я и правда чертовски хочу спать, – говорит он. – У Миланы акклиматизация, ей нужно было на свежий воздух. Не мог же я оставить любимую жену одну, – с этими словами он целует меня в макушку и гладит по спине.

Я натянуто улыбаюсь, наверное, со стороны выглядело бы жутко, но спасибо, что тут темно и ничего толком не видно.

– Не переживай, Николя, я побуду с ней и провожу потом до спальни.

– Ладно, – он кивает Заре и обращается ко мне. – Возвращайся скорее, любимая.

Коля уходит. Какой же он лицемер, поразительно. Я следую за Зарой в другой конец двора.

Небо уже совсем чёрное и усыпано пыльцой звёзд. В городе не увидишь такой красоты. Дорогу впереди освещает фонарик. По ногам тянет холодом от земли. Главное, на самом деле не заболеть после этой прогулки.

– Прости его, – говорит Зара. – Николя не в духе из-за Антуана.

– А за что простить? – не понимаю я. Она слышала, как мы скандалим?

– Мне показалось, он мог нагрубить тебе. Брат обычно не такой. Но сегодня день был тяжёлый, нервный. Я специально его в комнату отправила, вижу, что тебе неприятно из-за чего-то было. Отдохни. А он пусть спит. Проспится и снова будет нормальным.

Поражаюсь её проницательности. Этим Зара очень напоминает свою мать. Она будто в душу глядит и видит больше, чем все остальные.

– Пришли, – она останавливается у каких-то кустов и срывает один из стеблей. – Поможешь мне?

До меня доносится запах мяты. Я киваю, и вместе мы набираем целый пакет.

– Мама пьёт после гаданий настой со свежей мятой. Он помогает ей успокоиться и сбросить негативную энергию, – объясняет Зара, когда мы возвращаемся к дому. – Хочешь с нами?

– Да.

У меня глаза страшно жжёт, чувствую, что устала, но в голове столько мыслей, а в сердце всё больше разрастается боль от предательства Коли, что я при всём желании не смогу уснуть.

На кухне я помогаю Заре заварить чай, а потом мы поднимаемся на второй этаж к Асиде. Мы пьём чай, и на этот раз обстановка совсем не таинственная. Асида выглядит как обычная, добродушная женщина. Зара увлечённо рассказывает, как она сейчас создаёт собственную компьютерную игру, вдохновившись своим любимым аниме про титанов.

Эта дружественная, даже семейная обстановка помогает мне успокоиться. В середине ночи Зара провожает меня до спальни. Я засыпаю в одну секунду, стоит только лечь на кровать.

Сон мой крепкий, но не продолжительный. Я открываю глаза и смотрю на часы. Время: начало седьмого. Я спала чуть больше трёх часов. Об этом мне напоминают глаза, которые жутко горят, будто в них перца насыпали.

Я бросаю взгляд на спящего мужа. Раньше мне нравилось наблюдать, как он спит. Коля казался мне таким красивым, таким родным и любимым. А сейчас смотрю на него и думаю только о том, как сильно его ненавижу. В груди так и разливается холодное, гадкое, вязкое нечто; оно обволакивает сердце и лёгкие, вызывая спазмы боли. И я не могу от этого избавиться, как бы не хотела.

Я принимаю душ и достаю из шкафа лёгкое платье зелёного цвета. Одеваюсь и выхожу ко двору, чтобы прогуляться и проветрить голову.

На столе у крыльца стоит большая тарелка с инжиром, а рядом я замечаю садовника в бежевых шортах и белой футболке, обтягивающей крепкие мышцы. В его руках секатор, он стрижёт кусты, но увидев меня, останавливается. Кивает на тарелку с инжиром:

– Свежий, только набрал. Угощайтесь, хозяйка.

Я беру в руки упругий плод тёмно-фиолетового цвета и откусываю сразу половину. Тёплая сладость, как мёд разливается во рту, я с наслаждением улыбаюсь.

– Спасибо. Как вас зовут?

– Егор.

– Я Милана, супруга Николя.

– Приятно познакомиться.

– И мне.

– Знаете, вы одна из немногих, кто знакомится с персоналом. Обычно нас предпочитают не замечать.

Я киваю ему, не зная, что ответить. Егор возвращается к работе, а я набираю ещё инжира в руки и иду прогуляться.

Обхожу всю территорию за двадцать минут. Здесь очень красиво. Виноградник, плодовые деревья, пальмы – южный колорит восхищает. Я могла бы почувствовать себя здесь счастливой, если бы не узнала страшную правду, которая омрачила всё.

Ближе к семи возвращаюсь в дом и иду на второй этаж. Сегодня, до того как мы с Колей уедем, я должна поговорить с Антоном и убедится, что он меня не сдаст.

Я прохожу мимо множества дверей и не представляю, где мне искать Антона. Замираю у открытого балкона, потому что слышу там голоса. И сама не понимаю, зачем мне это, но прислушиваюсь.

– Полночи не спала, Луиза так плакала, – женский голос. Не знаю чей. Я ещё слишком мало их знаю, чтобы издалека различить, кто это говорит. Только могу предположить, что Евгения. Раз она мать Луизы.

– Сочувствую, Ир, – отвечает вторая женщина.

Ира… Это домработница, насколько я помню.

– Почему Женя вообще вешает это на тебя? Ты же не няня.

– Муж ей няню запрещает, а одна она, бедолажка, – Ирина произносит это с явным пренебрежением, – не справляется. Не может совмещать личную жизнь и заботу о ребёнке. Она с вечера мне Луизу оставила, а сама нацепила платье покороче и ускакала.

– Сучка она. Я всё, ты идёшь? – спрашивает вторая.

Я понимаю, что стою у самого балкона и сейчас будет не очень красиво, если меня заметят. Оглядываюсь в поисках пути отхода, но рядом нет ничего, кроме единственной двери. Я дёргаю за ручку и быстро прохожу в неизвестную комнату.