Ворон расправляет крылья бесплатное чтение

© Дарья Быстрицкая, 2022

ISBN 978-5-0056-1785-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все персонажи и события вымышлены, любые совпадения являются случайными.

Пролог

В полумраке, который разбавляли отблески пламени от множества каминов, Самуил и трое его сотрудников грустно вздохнули в один голос.

– До чего без него здесь скучно, – заметил один из чертей, у которого отсутствовали рога на голове.

– Что верно, то верно, – согласился Сатана и с мрачным выражением на лице покинул просторный душный зал сквозь двойные резные двери.

В коридоре было прохладнее и лишь чуть светлее. Голые стены с горящими факелами частично покрылись мхом. Здесь было сыро в отличие от комнат, где от постоянного огня воздух становился сухим.

Багровые глаза высшего мага зловеще сияли в полутьме. Чёрное одеяние негромко шуршало при ходьбе. Крупная подвеска в виде окружности, в которой стоит крест с косой горизонтальной линией и двумя языками пламени у подножия, подпрыгивала на груди. На щеке светилась багровая татуировка в форме горностая. Из седой шевелюры на голове выглядывали аккуратные рога.

Самуил выглядел со стороны грозно, поэтому редкие сотрудники, встречающиеся ему в коридоре, не смели его тревожить и молчком проходили мимо. На самом деле, Пономарёв не сердился – только грустил из-за разлуки со своим любимым посетителем. Он всем сердцем привязался к молодому магу по имени Владислав, чья чистая душа восхищала его и трогала. У него никогда не было детей, и он завидовал Виктору Воронову, которому незаслуженно достался такой замечательный сын, как Влад. Виктор не ценил то, что имел. Так было всегда. Судьба была к нему благосклонна, а он игнорировал её дары и разбрасывался ими напропалую. Глупец, каких мало.

За время прогулки по коридору руки у Сатаны озябли и, войдя сквозь двери в свой кабинет, он поспешил к горящему камину, чтобы согреть их. Едва он протянул руки к огню, как вздрогнул от неожиданности, услышав тихий голос гостя, о котором успел позабыть:

– И часто он у вас бывает?

Высший маг прикрыл глаза от досады и тяжко вздохнул, понимая, что лгать бессмысленно. Собравшись с духом, он повернулся к своему гостю…

Часть 1. Конец игры

20 марта, суббота

Воронов Владислав, маг

Жаркий огонь неспешно расступался в стороны. На смену ему приходила тьма, густая, непроглядная. Медленно тянуло вверх. Не сразу он осознал, что вновь заключён в тело. Внутри ощущался тот же жар, в плену которого он находился так долго.

Чувства оживали постепенно, не торопясь. Сначала пришёл холод, затем страшная боль, противная слабость, запах крови и сырости. Организм будто онемел – одни лёгкие работали, принимая воздух. Ещё билось сердце. Сокращалось оно как-то устало, еле-еле. Что ж… спасибо, что вообще бьётся.

Поднять веки оказалось непосильным трудом, но Влад упорствовал и, в конце концов, открыл глаза. Вокруг было темно. Не видно абсолютно ничего. Как ни странно, страха он сейчас не ощущал. Память возвращалась будто нехотя, а он страстно хотел вспомнить, где он, и отчего так адски болит спина словно ошпаренная. Увы, воспоминания не торопились прийти и всё прояснить – в мозгу толклись картины из преисподней, отрывистые, яркие, неприятные.

Парень кое-как пошевелил рукой и ощутил в ней холодный металл. Это ему ни о чём не сказало, но боль в запястье одним махом обрушила на него реальность. Он зажмурился на мгновение, переваривая то, что с ним произошло перед тем, как он попал в ад Самуила.

Итак?.. Если из преисподней он вернулся в тело, значит, оно ещё способно функционировать. К досаде Владислава, его ощущения не особенно обнадёживали относительно того, как долго его организм протянет. Пожалуй, стоит узнать насколько всё плачевно.

Пришлось долго настраиваться перед тем, как совершить попытку подняться. Боль от движения огнём разошлась по всему телу от спины, и всё-таки полувампир встал на четвереньки. В левой руке он сжимал пистолет непослушными пальцами, правая – угодила во что-то мокрое, слегка сгустившееся от низкой температуры. В этой позе он постоял немножко, собираясь с силами, и сделал рывок.

Сильно пошатнуло, однако маг чудом устоял. По памяти, качаясь, он добрёл до железной приоткрытой двери, едва не поскользнувшись у выхода – наступил на что-то, разъезжающееся под ногами. Удержался в вертикальном положении, потому что вцепился в косяк. По коридору шёл на ощупь, по стеночке. Наконец, добрался до двери.

После кромешной тьмы подвала полумрак в доме показался ослепительным. Полукровка зажмурился от рези в глазах и прислонился лбом к косяку. Он не слишком опасался, что отряд обнаружит его убежище, но на всякий пожарный прислушался. В доме не было никого живого – сам он не в счёт. Едва ли он сейчас может сойти за живого. Беспомощная слабость была безумно противной. Умом парень понимал, что это неизбежное следствие изрядной потери крови.

Собравшись с духом, он продолжил медленное путешествие по дому. От обуви на полу оставались несильные кровавые отпечатки подошв. Влад этого не замечал и целеустремлённо шёл к небольшой кладовой в кухне, где хранил свои травы. Только благодаря силе воли он умудрялся двигаться по кухне, смывать кровь с руки, наливать воду в кастрюлю, ставить её на плиту. Рецепт зелья, восстанавливающего кровь в организме, почему-то полностью не вспоминался – пришлось брюнету доставать потрёпанную книжечку – пособие, подаренное ему Пашей, в котором было множество его личных пометок. Травы, предназначенные для этого зелья (как и для некоторых других), хранились отдельно, в готовом сборе, потому что были заранее обработаны магически. Без магии лекарство не получалось, и он оставлял эти сборы себе на случай, если магия окажется ему недоступна. Сегодня как раз такой случай.

Владислав сварил первую порцию, еле вытерпел, пока остынет, и залпом выпил. Посидел на полу, прислонившись спиной к плите, и подождал, пока подействует. Постепенно самочувствие улучшилось. Тогда полувампир сварил вторую порцию и проглотил. Ещё подождал. Слабость отступила, пусть не исчезла совсем.

Взяв пистолет, он отправился на второй этаж, в одну из гостевых комнат. На пол упало пальто. В полурасстёгнутой рубашке, которая когда-то была белой, высший маг приблизился к комоду, извлёк оттуда большое махровое полотенце и скрылся за дверью ванной.

Без проблем он избавился от грязных брюк, нижнего белья, носков, обуви. С рубашкой оказалось сложнее. Сзади она прилипла и присохла к спине. Парой резких движений молодой человек был вынужден отодрать ткань от спины. Кое-где местами засочилась кровь. Свежая боль резанула по нервам.

Воронов залез в ванную неловко, вставил затычку и включил воду. Из душа он поливал себе горячей струёй, закрыв глаза, забыв обо всём. Только теперь он в полной мере осознал, как сильно замёрз в подвале. И это ощущение нечистоты, от которого зудело всё тело… До чего приятно избавиться.

Согревшись, полукровка спустил первую воду, грязную, кровавую. После этого набрал вторую порцию и теперь полежал на животе, держась руками за бортик, – на спину ложиться не рискнул. Прикрыв глаза, он неторопливо расслаблялся, насколько позволяла дьявольская боль в спине.

Тепло воды окутывало голубоглазого мага. Затёкшие за время лежания в подвале мышцы постепенно отходили. Спину щипало, но даже это сейчас приносило облегчение. По коже бегали мурашки. Глаза открывать не хотелось…

Он не знал, сколько прошло времени с того момента, когда он вошёл в дом на километре. Однако чувствовал, что пробыл в аду долго, катастрофически долго. Интересно, поставил собственный рекорд?

В преисподней Самуила было принято потчевать своих гостей всеразличными пытками, но в отношении Владислава черти как-то быстро отказались от физических. К подобной боли он был привычен, и воссоздавать её они не видели смысла. Зато заставить его страдать морально, духовно им удавалось. Что черти только ни изобретали для этого! Сцена реального убийства его матери была лишь одной из многих вещей, способных вызвать у парня сильную душевную муку. Там всё воспринималось очень реально. Сложно было не верить тому, что видишь. А черти могли показывать, как убивают или пытают твоих друзей и родных. Или как девушка, которую ты любишь, находится в чужих объятиях. Или как насилуют твою сестру, мать, дочь и так далее. Все твои самые сокровенные страхи. Вроде того, что твой любимый брат признается, что ненавидит тебя и считает вампирским выродком, достойным лишь медленно и мучительно подохнуть…

Влад открыл глаза, чтобы отогнать жуткое воспоминание, и сосредоточился на своей грязной одежде, сваленной в кучу, на которую упал взгляд. После того, как побываешь в аду, порой случаются приступы паники: начинает мерещиться, что происходящее с тобой – это лишь видение, которое демонстрируют черти. Становится страшно, что путаешь реальность с миражом. Но сегодня и сейчас полукровка отчего-то чётко ощущал, что ад закончился, и происходящее в эту минуту есть реальность. И окружающая обстановка как-то быстро спихнула воспоминания о пребывании в преисподней в дальний угол сознания, уменьшив до размера песчинки. Теперь это было минувшим, ушедшим, канувшим в лету.

Через некоторое время парень выбрался из ванной, вытерся полотенцем (спину только промокнул) и замотал его вокруг бёдер. Полотенце слегка порозовело, хотя кровь из спины уже не сочилась. Даже повезло, что он попал в ад. Когда душа покидает тело, все процессы в нём замедляются. Если бы не это обстоятельство, то крови бы он потерял значительно больше, а так она замедлила свой бег и запеклась на спине, прекратив кровотечение. В противном случае неизвестно, когда бы она перестала бежать и перестала ли вообще. Отличные способности Алана к тёмной магии в этом случае были одновременно и везением, и неудачей.

Переступив через свои грязные вещи, маг с пистолетом в руке вышел из ванной. В доме по-прежнему было тихо. Он порылся в шкафу и достал чистую одежду. Здесь у него было всё и даже запасное пальто, берцы. Разложив необходимое на кровати, Владислав постоял, решаясь, и, наконец, взглянул на свою спину в зеркало.

При всём богатом опыте по части насилия в этот раз стало дурно даже ему. Полувампир сглотнул через силу, борясь с тошнотой. Господи! Ведь сшивать-то нечего! Отведя глаза, он постоял немного, переваривая увиденное, и уже через полминуты ещё раз посмотрел на свою несчастную спину спокойно как врач. Кровь, бесспорно, остановилась, но раны всё ещё оставались свежими, открытыми. Кое-где висели лохмотья кожи, и от них следовало избавиться.

Самые тонкие брюнет, не медля, резко оторвал. Да, жестоко, но и сейчас он жалеть себя не собирался. На суровом лице не дрогнул ни один мускул. С более широкими он решил не поступать подобным образом: вдруг кожа потянется, и он сдерёт себе шкуру с ягодиц. Лучше отрезать ножом.

С пистолетом в руке полукровка спустился на первый этаж и вступил в кухню. Листать пособие Шевцова пришлось долго, прежде чем он нашёл хоть какой-то рецепт без магии. С колдовством, безусловно, действеннее, но он-то теперь остался без магии. Выбор был невелик, и Воронов взялся за приготовление мази, которая поможет заживлению ран на его спине. Закончив, он вооружился дополнительно ножом и бинтами и поднялся в комнату. Ножом срезал оставшиеся лохмотья и принялся за нанесение целительной кашицы на спину.

Мазь успела остыть, но для оголённой раны, которую представляла сейчас его спина, и это оказалось слишком. Против воли от неожиданности Влад застонал – вот только собственного стона не услышал. И неудивительно. По обычаю психика ему мстила.

Так выходило, что, когда от боли надо было орать во всю глотку, он молчал, более того – улыбался, отпускал шуточки. И как только всё это заканчивалось, он терял голос. Просто некоторое время голосовые связки не срабатывали. Что-то вроде обратной реакции. Высший маг хоть и злился, но отдавал себе отчёт в том, что это справедливо. Бедная его психика и без того избегала любых потрясений, заставляя его шарахаться от каждого прикосновения, а он вынуждал её терпеть пытки, подавлял её реакции волей, не давая восстановиться. И позволял её травмировать снова и снова.

Владислав вопреки всему нанёс мазь на спину и с трудом забинтовал себя. Потом сделал то же самое для запястий, на которых остались глубокие раны от наручников. Эти повреждения не были нанесены при помощи науки, однако мастерство Алана как тёмного мага оказалось на высоте, поэтому врождённая способность к регенерации была парализована. Вероятно, его раны – и старые, и новые – не будут регенерировать до тех пор, пока наука Изосимова не уберётся из его тела. А она убираться не планировала. Эта мерзость уже отправила полукровку в ад и долго там продержала – теперь её было недостаточно, чтобы преодолеть преграду между мирами, однако она осталась в спине, затаилась, продолжая вызывать жжение. Эта магия была словно бензин – всего одна искра, и пожар начнётся вновь. Талантливый парень, этот Милесский! Так бы и прибил!

Но не талантливее Виктора Воронова всё равно. Во всей красе парень отца никогда не видел, однако по энергетике Алану до руководителя Лагеря было далеко. Потому что никто не умеет ненавидеть так, как Виктор Воронов. Он такой единственный в своём роде.

Влад облачился в свежие брюки и рубашку. Берцы он обул старые – от крови только протёр подошву. Пальто надел новое: предыдущее надо чистить от крови. Брюки тоже можно будет постирать, а вот рубашку придётся выкинуть: кровь нелегко отстирать, особенно когда она успела намертво присохнуть. Прихватив пистолет и фонарик, полувампир спустился на первый этаж и приблизился к двери под лестницей, ведущей в подвал. На косяке остался кровавый след от его руки. Распахнув дверь настежь и освещая себе путь фонариком, он спустился по широким ступеням и добрался до помещения, в котором валялся. Выяснилось, что снаружи у двери был выключатель. Нажав на кнопку, голубоглазый маг включил свет и убрал фонарик.

В дальней части помещения виднелась большая и тёмная лужа крови. Теперь ясно, почему он до сих пор бледный, несмотря на две порции зелья. У порога в самом деле в беспорядке лежали какие-то фотографии, рассыпавшиеся из коробки, которую он опрокинул нечаянно. Парень сгрёб их в охапку и предпринял попытку запихнуть снимки обратно в коробку. К его разочарованию, неаккуратная кучка не влезала в ёмкость полностью, да и местами фотографии вымазались в крови, когда он на них наступал. К прочему, от попытки усидеть на корточках заболела спина. Зарычав от раздражения, Воронов-младший убрал пистолет в пальто и, схватив непослушные фотографии, торчащие во все стороны из коробки, выбрался из подвала. Недовольный, он бабахнул всё это на кухонный стол и взялся разбирать и аккуратно складывать.

Свет на кухне был намного лучше, чем в подвале, и полукровка увидел, наконец, чьи это фотографии. Теперь он стал их внимательно разглядывать: ведь раньше ему не доводилось видеть биологического отца молодым. Снимков было немного, некоторые оказались совсем плохими. Кое-где тёмный маг был, похоже, с отцом и матерью. Воронов Павел и Красильникова Алевтина, приходящиеся полувампиру дедом и бабкой, тоже были колдунами некрасивыми. Хотя по чёрно-белой фотографии судить было нелегко, молодой человек пришёл к выводу, что чёрные волосы в их роду шли по линии Вороновых.

На большинстве снимков Виктор Павлович был один, на некоторых он попался в компании молодого и бравого парня, показавшегося Владиславу смутно знакомым. Он – загорелый или от природы смуглый?.. Подозрение закралось в душу голубоглазого мага, и он стал поспешно просматривать остальные фотографии, пока не добрался до одной.

Воронов и его приятель сидели на стульях. За их спинами стояла молоденькая девушка, положив ладони им на плечи в строгом объятии. Влад вглядывался в лицо девицы и едва-едва угадывал в ней ту, кем она была сейчас. Может, он ошибается? Полукровка перевернул фотографию и обнаружил там подпись: «д. Новоильинка. 1918 год. Виктор, Яков и Любовь – друзья навеки». Не ошибся. Вновь взглянув на снимок, он всмотрелся в лица этих троих и задался вопросом: догадывались ли они тогда, что дружба вовсе не навеки? Что именно из-за них начнётся страшная и затяжная война между двумя районами? А он был уверен, что именно из-за них всё началось. Денис часто говорил, что в ненависти Воронова к вампирам есть что-то личное.

Тот факт, что Воронов и Яков Хмелевский были друзьями, уложился в голове Владислава быстро, а что касается Любови Хмелевской… Он порылся в фотографиях ещё и нашёл одну-единственную, где были запечатлены Виктор Воронов и Любовь Хмелевская. По этим старым снимкам, на которых не было принято выказывать какие-либо эмоции, судить было трудно, но у высшего мага отчего-то сразу сложилось впечатление, что Воронов был неравнодушен к этой юной девушке. Явно человеческой девушке. Выходит, эта длительная и кровопролитная заварушка началась из-за того, что вампир и маг не поделили женщину? Или женщина предпочла вампира магу? Зная отца, Владислав склонился к мысли, что юная Люба, вероятно, не догадывалась о чувствах Воронова к ней. В любом случае, она сделала правильный выбор.

Парень выругался беззвучно – голосовые связки до сих пор не работали. Если война в самом деле началась из-за того, что Воронов не смирился с выбором Любови Хмелевской, то он – исключительный козёл. Интересно, кто первый начал? Если учесть характер тёмного мага, то вполне возможно, что он. Даже, скорее всего, именно он.

На мысль о том, что вся эта история грязная и тёмная, наводило место, куда были припрятаны фотографии. Воронов засунул их в коробку и оставил в тёмном и холодном подвале. И сделал он это после смерти Камиллы. Потому что Влад часто бывал в этом подвале, и никаких фотографий раньше там не было. Зачем Воронов от них избавился? Хотел забыть прошлое? Боялся, что кто-нибудь узнает о его знакомстве с четой Хмелевских? Точнее, тогда они ещё не были семейной парой.

Брюнет аккуратно сложил фотографии в коробку, оставив себе ту, где были трое, и ещё парочку. Остальное вернул на место в подвале. Возвращаясь на кухню, он почувствовал зверский голод. Едой полувампир здесь сильно не запасался, но кое-что имелось: макароны, крупы и консервы. Поэтому он сварил макароны и заел их тушёнкой. Проглотил он всё это так быстро, что сам не заметил и вновь почувствовал себя голодным. Немного подумав, полукровка решил, что поест ещё через час. Сразу, пожалуй, не стоит.

Владислав прибирал после своего обеда, когда услышал рёв двигателя. Звук показался ему знакомым, но он взялся за пистолет и прислушался. Из автомобиля вышли двое, приблизились ко входу в дом, от которого кухня находилась в противоположном конце. Послышался щелчок замков (видимо, открывали магией), и гости вступили в дом.

– И что ты чувствуешь? – донёсся оттуда родной голос Дениса. Молодой человек убрал оружие.

– Здесь запах слабый, – ответил ему Арсений, захлопывая входную дверь. – Зато я слышу стук сердца, и бьётся оно вполне живенько. Иди вперёд.

– Сердца? – В голосе брата слышалась радость.

Раздались торопливые шаги.

– Сюда, – отрывисто подсказал ему оборотень, и через пару мгновений оба появились на пороге кухни.

Пока они шли по дому, голубоглазый маг умолял свои голосовые связки вернуться к работе и пытался прочистить горло. Теперь, когда его взгляд встретился с мраморно-зелёными глазами, он позабыл обо всём.

– Влад! – выдохнул Дэн, увидев брата.

– Привет, – к облегчению молодого человека, удалось ему прохрипеть.

Черноволосый мужчина стремительно приблизился к нему, поцеловал в щёку и крепко стиснул в объятиях. Инстинкт самосохранения молчал, но одной рукой брат обнял его за спину. От резкой боли полувампир против воли охнул.

– Что такое? – моментально отстранился испуганно Дионис. – Инстинкт самосохранения? Я забыл. Прости.

– Да нет, – криво улыбнулся парень. – Инстинкт до сих пор в ауте. Просто спину не трогай, пожалуйста, а так тискай на здоровье.

Мужчина взял в руки его лицо.

– У тебя зрачки вампирские. Ты – очень бледный и страшно горячий.

– В аду жарко, – усмехнулся полукровка, пожав небрежно плечами. – Нормальная реакция организма. Температура потом пройдёт.

– В аду? – протянул недоверчиво Воронов-средний и крепко обнял его за шею. – Господи!.. Ты жив… Я боялся… Я так боялся, что больше никогда тебя не увижу… Слава Богу…

Влад обхватил брата в ответ за талию и вдруг ощутил, как чувство одиночества, не покидавшее его с момента прихода в сознание, отступило. Стало уютно и тепло. В этом доме он всегда чувствовал себя одиноким и никому не нужным, но сейчас, в объятиях старшего брата, он ощущал, как дорог ему. А тот ещё взял и поцеловал его в волосы. Молодой маг легко улыбнулся и прикрыл глаза от какого-то тихого счастья, стискивая брата в руках.

Он и не подозревал о том, что Денис плачет и торопливо смахивает слёзы с лица. Его только сейчас отпустил ледяной ужас, вцепившийся в душу с того мгновения, как он узнал, что произошло. Мелкая дрожь внутри утихала помаленьку, оттого что в руках он держал любимого младшего брата, живого и относительно здорового. Всю дорогу он корил себя за то, что не почувствовал, что брат попал в беду, за то, что не защитил…

Арсений стоял, прислонившись спиной к косяку, и тоже боролся со слезами. Несмотря на внешний оптимизм, которым он старался поддержать Дениса, внутри он сходил с ума от страха. Он отчаянно боялся лишиться ещё одного друга. Он дорожил Владом и считал себя в ответе за него, пусть тот понятия об этом не имел.

Братья стояли, обнявшись, минуты три. Волколак подошёл к ним и похлопал Дениса по плечу.

– Не будь жадиной, дружище, – пошутил он. – Понимаю, что ты впервые его обнимаешь, но я тоже не прочь.

Зеленоглазый маг тихо рассмеялся, уступая другу место. Серебренников тоже чмокнул полукровку в щёку и обнял одной рукой за шею.

– Арсэн… – улыбнулся Владислав. – Сто лет тебя не видел.

– Это верно, – согласился вожак Лагеря. – Я скучал.

Они разжали объятия и посмотрели друг другу в глаза.

– Ты действительно бледный, – заметил оборотень. – От тебя пахнет травами и немного кровью.

– А вроде я мылся… – фыркнул собеседник. – Как вы здесь оказались?

Они подробно рассказали. И о Веронике ему поведали. Влад тоже обрадовался, когда узнал, что сестра попала в Лагерь вампиров. Разумеется, для тёмного мага возможно преодолеть и это, но чересчур рискованно. Алан поостережётся после своей неудачи.

Ещё парень удивился, услышав, что провёл в аду почти трое суток. Действительно рекорд. И о нём пришлось поведать гостям, как и о том, что ему предшествовало. О случившемся в доме Виринеи тоже пришлось рассказать. Денис, конечно же, качал головой укоризненно над тем, что брат пользовался высшей магией, которой не был обучен, и чуть не погиб.

– Выбора не было, – оправдывался полувампир. – Она бы умерла.

– А если бы вы оба погибли?

– Значит, я умер бы с чистой совестью.

Арсэн захохотал:

– Ты – неисправим!

– Ладно, извини, – тихо произнёс высший маг первого уровня. – Ты спас Нике жизнь. Понимаю. От тебя другого ждать было бы странно. Наверное, и я бы рискнул на твоём месте.

Владислав тепло улыбнулся брату, благодарный за понимание. Они сидели на подоконнике, оборотень устроился напротив них, оседлав стул. Он давно расстался с верхней одеждой, а Дэн стал расстёгивать пальто сейчас.

– Здесь тепло. Как ты умудряешься сидеть в пальто? У тебя вроде температура высокая.

– Я замёрз в подвале. Мне не жарко. – В этот миг молодой человек опомнился. – Кстати, о подвале. Я нашёл там кое-то. Думаю, вы найдёте это любопытным.

Он взял фотографии со стола и, вернувшись на подоконник, протянул их старшему брату. Арсений встал со стула и присоединился к ним.

– Это что, Хмелевские с Вороновым?! – опешил кареглазый мужчина.

– Переверните фотографию, – посоветовал Воронов-младший, и они послушались.

– Восемнадцатый год? – удивился Дионис. – Новоильинка? Глазам своим не верю! Это ведь… Ёлки-палки!

– Да не то слово, – тихо согласился Серебренников. – У меня сейчас в мозгах всё с ног на голову перевернулось. Вот так поворот!

В те времена, когда Денис стал принимать участие в противостоянии районов, он задался целью узнать, кто и почему начал войну. Он пытался выяснить прошлое отца, однако к тому моменту деревня Новоильинка исчезла, и все, кто был знаком с Виктором Вороновым до того, как он добился могущества, или умерли, или просто уехали. Найти их не удалось. А в Лагере никто не мог дать ответ, с чего всё началось, и кто первый озвучил идею целенаправленного уничтожения вампиров. Некоторые уверенно говорили, что в бой повёл их Воронов, другие лишь плечами пожимали.

Денис же был уверен, что нужно выяснить, что за человек был отец до роковой ночи, чтобы узнать, откуда ноги растут у ненависти к вампирам. Он много раз порывался доискаться до правды, и Арсений с группой пробовали помочь, но все они потерпели неудачу. Слишком поздно они поняли, насколько это важно.

Мужчины в оцепенении рассматривали фото, осмысливая полученную информацию.

– Не знаю, отчего, – вполголоса заговорил секретарь Собрания, – но, когда смотрю на отца и жену Якова, создаётся впечатление, что он был в неё влюблён.

– И я того же мнения, – сообщил Влад. – А тебе не кажется, что она – вовсе не вампирша? Что она – человек?

– Хм-м-м… Это так и есть. Я и забыл, что она – неурождённая вампирша.

– Вот как? Впервые слышу.

– У меня это тоже из головы вылетело, – смущённо признался Серебренников. – Об этом редко вспоминают.

– Создаётся ощущение, что война началась из-за того, что вампир и маг не поделили женщину, – поделился мнением зеленоглазый маг.

– Мне тоже так показалось, – признался полукровка.

– Ну коль вы оба так считаете, должно быть, так оно и было, – усмехнулся Арсэн. – Кроме того, это объясняет, почему предводителем вампиров стал Яков, хотя не желал быть лидером. Выходит, он знал, против кого Воронов воюет, и посчитал себя обязанным возглавить вампиров.

– Почувствовал себя виноватым, что навлёк на земляков ненависть магов и оборотней? – понял идею друга Денис. – Возможно. Яков – не из тех, кто стремится к власти. И это же объяснило бы, почему Воронов такой женоненавистник. Идиотский повод, конечно, но…

– …очень похоже на нашего папашу, – закончил за него Владислав. – Ему только дай повод. Может возненавидеть целый пол.

– Верно. Надо сделать копии этих фотографий, а оригинал спрятать.

– Хочешь предъявить Воронову?

– Пока нет. Если попробует войну развязать, то да.

Черноволосый мужчина подошёл к кухонному столу, разложил снимки, собираясь магически их копировать, но отвлёкся на раскрытое пособие Паши, оставшееся здесь лежать.

– Что это за книга? Здесь твой почерк.

Голубоглазый маг объяснил, приблизившись. Оборотень тоже подошёл.

– Это рецепт, восстанавливающий клетки крови в организме? – ткнул в книгу Дэн.

– Да, этот рецепт изобрёл Паша.

– А почему часть ингредиентов подписана ручкой?

– Их нужно добавить, чтобы вводить лекарство в вену. Без них нужно пить.

– Интересно…

Багровыми глазами высший маг первого уровня читал рецепт вновь и вновь. Парень внезапно догадался:

– Ты пытаешься его запомнить?

– Да, – кивнул брат. – Жалею, что ничему не учился у Паши. Хорошо, хоть ты научился. Но вдруг пригодится.

После этого Дионис сделал 4 копии фотографий. По одной отдал брату и другу, себе оставил две.

– Пойду, спрячу где-нибудь оригиналы.

Волколак и молодой маг остались на кухне вдвоём. У первого был мрачный вид.

– Что-то произошло, Арсэн? Ты чего-то не рассказал?

Арсений опустил глаза.

– Вчера я случайно узнал, что кое-кто видел, как в последний день жизни Паша приходил к моему отцу. Они поругались.

– Ты спросил отца об этом?

– Нет. Не могу себя заставить. – Волколак несчастно посмотрел на собеседника. – Я всё думаю, вдруг Паша просил его о помощи? Вдруг отец мог предотвратить его смерть?

– Чем теряться в догадках, лучше спросить, – заметил Владислав. – В любом случае, если это и так, он наверняка сожалеет. Твой отец не жесток, чтобы не сожалеть о том, что косвенно привёл своим равнодушием к чьей-то гибели. Может, Пашу он не любил, но я сомневаюсь, что он остался безразличен к его смерти. Главным образом из-за тебя, конечно.

– Ему дела до меня нет! – раздражённо отмахнулся Арсэн.

Голубоглазый маг рассмеялся мягко.

– Арсэн, ты такой трогательный со своей обидой. Твой отец тебя любит, и это очевидно. Ваши ссоры – лишь привычка. Если с тобой что-нибудь случится, Григорий Серебренников будет рыть до последнего и порвёт виновника на кусочки. И твой брат вместе с ним.

– Не думаю, – уже менее эмоционально произнёс мужчина.

– Напрасно. Я прекрасно вижу, что Григорий любит тебя и гордится. Я даже несколько раз слышал, как он хвастал тем, каким непобедимым и опасным тебя считают воины обоих Лагерей. И как тебя уважают в группе, какой ты авторитет среди сородичей, особенно молодёжи. Кстати, перед Филиппом Милесским он чаще всего хвастает.

Глава группы глядел на него недоверчиво, разрываясь между старыми обидами и радостью. Парень ласково улыбнулся и заговорил снова:

– Знаешь, я давно хотел спросить… Мне известно, что ты осуждаешь отца за то, что он на таком хорошем счету у Воронова, думаешь, он прогибается часто. Ещё с Филиппом в нормальных отношениях. А ты не думал, что, если бы не положение твоего отца, то ты бы опасался за свою семью, высказываясь так резко, как ты привык это делать? Что именно благодаря ему ты можешь спокойно быть собой, не боясь за родных? Что он делает всё это ради вашей безопасности? И ругает тебя за резкие высказывания и поступки лишь потому, что боится за тебя.

– Нет, никогда не смотрел на это с такой стороны, – растерянно признался Серебренников. – Спасибо. Я подумаю.

Влад кивнул ему и закрыл пособие Паши. Невольно он заметил взгляд оборотня, полный какой-то вины. Спрашивать о причинах он не стал – просто взглянул. Иного поощрения не потребовалось.

– Эмбэ, как считаешь: Пашка обижался на меня за эти дурацкие ссоры из-за имени?

Полувампир улыбнулся весело и помотал головой:

– Нет, Арсэн. Паша знал, что это шутка. По мне, так он иногда специально тебя провоцировал – внимание твоё к себе привлекал. Не ищи повод для чувства вины. Ты делал для Паши много, и он знал, что ты его любишь. И обожал тебя сам, почти боготворил.

Высший маг отнёс пособие в кладовую и вернулся оттуда с засушенным зверобоем в руке.

– Возьми, старик. Ты знаешь, что делать. Закрой глаза и увидишь. Это просто, поверь. У тебя получится.

Арсений бережно принял засушенную траву. Он выглядел растроганным. В знак благодарности мужчина страдальчески улыбнулся и спрятал зверобой в карман пальто. В эту секунду возвратился Денис.

– Всё, спрятал, – оповестил он. – Влад, повсюду твои кровавые следы. И рубашка… – Парень мысленно застонал, сожалея о том, что ничего не прибрал. – Знаешь, по ней не скажешь, что всё в порядке. Не покажешь спину?

– Нет, не покажу! Меня кнутом отходили – чего ты хочешь? И я не говорил, что спина в порядке, – я́ в порядке. Всё не так плохо, поверь мне. Не на что там смотреть.

– Ты – упрямец! Рана серьёзная!

– Я в порядке! – отрезал парень. – Было бы не в порядке, я бы здесь не стоял!

– С трудом верится.

– Ага, – поддержал друга оборотень. – Приспичило, ты бы и мёртвый встал.

– Вы преувеличиваете мои способности, – фыркнул Влад, хотя в глубине души понимал, что Арсэн отчасти прав.

– Влад, я рад, что ты жив и можешь ходить, – осторожно начал брат, – но никто из ада не возвращался. Так говорят, по крайней мере. Как тебе это удалось? Я думал, это невозможно.

Отвечая на вопрос, полукровка специально посмотрел на волколака, чтобы его не уличили в обмане:

– А что там такого? Пытают да пытают. Терпишь и ждёшь, когда закончится. И закончилось. Не думаю, что я единственный, кто вернулся.

«Боже! Как нагло я лгу!», – поморщился он про себя.

Дионис грустно помолчал. Похоже, не поверил. Опять думает, что брат ему не доверяет. Сто процентов! А дело не в недоверии!

– Что собираешься теперь делать? – тихо спросил зеленоглазый маг.

– Если учесть то, что Алан ничего не сказал Воронову и, похоже, боится расправы с его стороны, то я вернусь в Черноивановск и продолжу игру в роли Владлена Стрельцова, – сообщил спокойно Владислав.

– Что?!

– А не проще ли спрятаться, когда они считают тебя мёртвым?! – воскликнул Арсений.

– Нет, не проще, – так же невозмутимо ответил голубоглазый маг. – Воронов не считает меня мёртвым и станет искать. Как я объясню своё исчезновение, когда он найдёт меня? И как долго мне прятаться? Ненавижу прятаться! И что изменится за время пряток?

– Но они опять попробуют тебя убить!

– Я собираюсь сначала показаться в университете, а уже потом – отряду. Если студенты меня увидят, моё новое исчезновение вызовет вопросы. Одно дело исчезнуть после изолятора и обвинения – есть объективная причина, а потом-то какой повод? Нет, в Черноивановске я нахожусь под покровительством Тихона, и, если пропаду, Воронов сразу узнает. А они боятся реакции Воронова, раз молчат. Наверное, считают, что он будет защищать избалованного сыночка и, скорее, от них избавится. Кроме того, если со мной случается что-то в Черноивановске или я вдруг исчезаю, отряду придётся отвечать. Ведь это они обеспечивают мою безопасность в городе. А Алан уже один раз себя идиотом выставил: он не знает, где я, я от них свалил. И ведь перед Вороновым в этом признался! Отряд дорожит своей репутацией и не станет подставляться ещё раз. К тому же, я считаю, что они воспримут это как молчаливое соглашение: я не говорю Воронову о том, что они со мной сделали, а они в свою очередь меня не трогают.

– А если всё не так? – отчаянно спросил Денис.

– Я всегда готов к нападению. Днём я начеку, ночью сплю чутко. Меня голыми руками не возьмёшь. Если запахнет жареным, я сбегу.

– Да, то, что Воронов не в курсе произошедшего, это ясно как Божий день (Дэн бы заметил) и довольно странно, – согласился Серебренников. – А вдруг они решатся? Вдруг молчат по другим причинам?

– Ну не знаю, – протянул Влад. – Для нас это кажется глупым и необъяснимым. Но взгляни на ситуацию со стороны. Весь Лагерь полагает, что Воронов меня балует – значит, любит. Это, во-первых. Во-вторых, асоциальный тип вроде Алана может решить, что Воронов спускает мне все выходки не просто так, будто я знаю что-то о нём. Поэтому будет покрывать меня.

– А если Воронов сказал Милесскому, что ты – полукровка?

– Ни за что! Воронов презирает этот факт и сам никому не признается! Он планировал, когда всё откроется, делать вид, будто не знал и крайне огорчён. Воронов и хочет моей казни, и боится унижения. То, что я – вампир, для него страшное унижение.

– Лады, – вздохнул недовольно волколак. – Рассмотрим другой вариант: они считают, что ты знаешь что-то о Воронове, и решают с ним объединиться против тебя.

– Да, такое возможно, – согласился молодой человек. – Мне кажется, они побоятся. В любом случае, сразу они на это не решатся. У меня будет время.

– А для чего оно тебе?

– Теперь, когда Виринея под присмотром, у меня есть время заняться убийством Паши. У вас – свои версии, у меня – свои. Сейчас главное – найти убийцу Паши и разобраться в истории с Вероникой. Мне нужно вернуться под крыло Тихона, чтобы Воронов был спокоен и ни о чём не подозревал.

– И какова твоя версия? – полюбопытствовал Арсэн.

– Наука Изосимова, – признался полувампир. – Меня настораживает тот факт, что Воронов не пустил меня на похороны и всячески держит на расстоянии от Лагеря.

– У этой версии есть изъяны.

– Знаю: кровь была повсюду, вы её трогали и чуяли запах. Его могли и после распотрошить.

– Есть разница между кровью трупа и…

– Да-да-да! Понимаю. Я хочу проверить.

Они помолчали.

– Алан может подумать, что Воронов не знает правды о тебе, – робко произнёс Денис.

– Братишка, это только тебе в голову могло прийти! Маловероятно, чтобы отец не знал такого о своём сыне. А, если бы и не знал, кто может предсказать его реакцию? Вдруг он Закон отменит ради меня, а их покарает?

– Тоже может быть. Но это рискованно.

– Я отдаю себе в этом отчёт, – серьёзно сказал Владислав.

– Тебя не переспоришь, – с печальной улыбкой констатировал зеленоглазый маг.

– В таком случае… пойду, разогрею машину, – вставил Серебренников и ушёл.

Братья смотрели друг на друга.

– Я буду бояться за тебя, – признался Дионис. – Знаешь, пока ехали сюда, я думал о том, что ни разу тебе не сказал, и боялся, что уже поздно. Наверное, за жизнь с Вороновым я стал таким бесчувственным. – Тёмно-зелёные глаза вгляделись в ярко-голубые. – Я люблю тебя, Влад. Я люблю и очень дорожу тобой. Не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Мне страшно представить, как они тебя мучили.

У Влада перехватило горло. Он слышал эти слова впервые в жизни. И они так его растрогали, что глаза защипало. Он и не догадывался, как хотелось услышать эти слова.

Мужчина подошёл и осторожно его обнял. А парень не поднимал глаз, справляясь со своими эмоциями и сильно обнимая брата в ответ.

– Я тоже люблю тебя, Дионис. Я давно хотел сказать – просто не знал, принято ли это между братьями, – смущённо проговорил полукровка.

– Что ж, – поглядев на него, произнёс Дэн, – между нами будет принято.

И шутливо боднул брата лбом, Владислав рассмеялся. Улыбаясь младшему брату, Воронов-средний взъерошил ему волосы на голове и только теперь увидел его вытянутые зрачки.

– О главном-то мы забыли: как ты зрачки спрячешь?

– Не беспокойся. У меня есть кое-что на этот случай, – загадочно сообщил парень. – Мне было бы стыдно быть твоим братом, если бы не изобрёл ничего в высшей магии. Сейчас проверим, насколько работает.

Он достал из кладовой трёхлитровую банку с тёмно-жёлтым содержимым, отлил себе чуть-чуть в маленькую медицинскую баночку и выпил. Когда он в следующий раз посмотрел на Дениса, его зрачки были круглыми, а на запястьях не было видно бинтов, когда приподнял рукава.

– Великолепно, – ошарашенно оценил зеленоглазый маг. – Если не хватит твоих запасов, я сделаю. Только скажи, как.

– Скажу, если понадобится. Но я буду экономить.

– А долго держится эффект?

– До первой царапины – до крови, если быть точным. Тогда защитная оболочка разрушается.

– Придётся тебе быть аккуратным.

– А то! Я всегда аккуратен.

Влад собрал необходимые вещи, и они покинули дом на километре. Арсению рассказали про волшебное снадобье, скрывающее вампирские зрачки и все раны, по дороге в Черноивановск. Там Денис помог брату пройти в общежитие незамеченным, воспользовавшись высшей магией. Братья попрощались.

Оставшись один, полукровка поел и лёг спать, чувствуя себя вымотанным после всех испытаний и трёх суток в аду. Засыпая, он вспоминал прощальное предупреждение Самуила.

– При подобной дозе тёмной магии чувства долга недостаточно, чтобы выбраться из моей преисподней. Этот раз – последний. К следующему посещению советую найти реальное желание жить. Иначе тебе отсюда больше не выбраться, Владислав…

21 марта, воскресенье

Серебренников Арсений, оборотень

В выбранном им для встреч с Изабеллой кафе в будние дни было немноголюдно, а один раз кроме них совсем никого не было. Сегодня, несмотря на дневное время, в зале находилось достаточное количество гостей. Арсений явился раньше назначенного часа и занял столик, ожидая вампиршу.

В их первую встречу он подарил женщине букет розовых лилий, во вторую – тюльпанов. Она, безусловно, изумилась, а он объяснил это тем, что считает преступлением приходить без цветов на встречу с красивой дамой. Приврал, конечно. Ему просто очень хотелось подарить ей цветы. На него давно женщины не производили такого впечатления как Изабелла. Что-то она задела у него внутри при знакомстве. Мужчина пока сам плохо понимал, что с ним происходит, но твёрдо знал: их новой встречи каждый раз он ждёт со страшным нетерпением. И информация, которую она ему поставляет, здесь совершенно ни при чём.

На их третьем «свидании» Арсэн решил сменить тактику и преподнёс Белле коробку конфет. Она обиделась. Сочла это платой за информацию, которую добывает для него бескорыстно. Он в свою очередь тоже вспылил и прямо заявил, что не потерпит, если знаки внимания, которые он оказывает красивой женщине, будут истолковывать так превратно. Он – не лицемер и, если бы захотел отблагодарить за помощь, то уж не стал бы отделываться жалкими конфетками и букетиками. Это была их первая «ссора».

Позже Серебренников пожалел, что разом выложил ей свои мотивы, которые сам едва понимал, но, выходя из себя, он всегда становился прямолинеен до крайности и ничего не мог с собой поделать. Недостаток характера.

При словосочетании «знаки внимания» Закирова вспыхнула. После обмена претензиями они помолчали с минуту, а потом продолжили беседу и до конца встречи не касались своей маленькой ссоры. Конфеты голубоглазая красавица забрала потом с собой, более не сказав ни слова по этому поводу. Сегодня волколак решил не испытывать судьбу и пришёл с букетом белых роз.

Из-за истории с Вероникой они не виделись неделю, и воин зверски соскучился. Странно, если учесть их краткое знакомство, но это было так. Они должны были встретиться во вторник, когда Ника попала в больницу, и ему пришлось звонить Изабелле оттуда, чтобы отменить встречу. Её нежный голосок в трубке немного компенсировал отсутствие личного общения, но не заменил полностью.

В кафе стоял ровный гул от голосов гостей. Арсений не разбирал слов, которыми обменивались люди, и на этот раз ему даже не было нужды делать усилие, чтобы игнорировать окружающих: со вчерашнего вечера его душа находилась в тёплых объятиях умиротворения. Проницательность Влада его поражала. Эта засушенная травинка оказалась тем, чего ему не хватало. Он сделал, наконец, то, что ему много раз предлагал Паша, и убедился в его правоте. У растений действительно были воспоминания, и увидеть их было легче лёгкого. Погрузившись в них, оборотень почувствовал себя ближе к другу. И безосновательные сожаления на время оставили его в покое.

В зале появилась Изабелла. При её приближении мужчина встал и помог ей снять зимнее пальто с вставками из меха. Параллельно с этим они обменялись приветствиями. Когда верхняя одежда очутилась на вешалке, Арсэн поцеловал женщине руку, одновременно окидывая взглядом её платье тёмно-зелёного цвета, окутывающее стройную фигурку. Одежда Закировой всегда больше скрывала, чем открывала, и это очень импонировало воину. Он не любил, когда женщины выставляли всё напоказ.

– Выглядите вы как всегда замечательно, – искренне сообщил Серебренников. – Сегодня вы похожи на восточную принцессу.

– Благодарю, – со смущённой улыбкой ответила Белла, усаживаясь за стол.

Волколак сел рядом и протянул букет роз.

– Это вам.

– Спасибо. – Она бережно приняла цветы и понюхала. – Решили сегодня не испытывать судьбу?

Арсений весело рассмеялся. Попала не в бровь, а в глаз!

– Подумал, что цветы вам нравятся больше конфет.

– На самом деле, конфеты были очень вкусные. Мне понравились. Спасибо.

– Вы сегодня слишком часто меня благодарите, – усмехнулся он.

Вампирша засмеялась и взглянула на него своими ясными голубыми глазами. Большая ошибка с её стороны. Стоит посмотреть в большие оранжево-карие глаза оборотня, и все мысли из головы мгновенно пропадают. Взгляд волчьих глаз завораживал, гипнотизировал, очаровывал.

– Почему вы так смотрите на меня? – удивился Арсений, не подозревающий о своём влиянии на спутницу.

Она прерывисто вздохнула, опустив глаза, и призналась:

– У вас очень красивые глаза. И таких огромных никогда раньше не видела.

– Да уж. Они на пол-лица. – В тоне слышалось недовольство.

– Они вам очень идут, на мой взгляд. Большие глаза – это красиво.

– Да?.. Спасибо. – Его губы тронула неуверенная улыбка. Ни одна женщина не делала ему комплиментов и, определённо, не восхищалась его глазами.

Они сидели рядом, почти касаясь друг друга плечами. Только в первую встречу они сели, как положено, напротив, но стол, в итоге, разделял их и мешал общаться. На следующий раз мужчина пресёк попытку Закировой вновь сесть напротив, и с тех пор их общение потекло легко и непринуждённо. Как-то быстро и без прелюдий Арсэн стал забрасывать Изабеллу вопросами личного характера, стремясь узнать, кто она такая и чем живёт. Женщина по непонятным ему причинам не воспротивилась его смелому любопытству, подробно рассказала о себе и взялась задавать ему не менее откровенные вопросы. Он ответил честно на каждый, удивляясь, какое ей до него дело. Почему-то он не думал, что его интерес к ней не менее странен, и даже не задумывался над тем, по какой причине хочет понять её.

Волколак благодаря разведке немного знал о Белле и никак не мог это увязать с тем, как она вела себя с ним. В собственном Лагере её считали недотрогой и мужененавистницей, однако вопреки данной информации ещё в день их знакомства восточная красавица наградила его поцелуем в щёчку. И до сих пор не влепила ему и единой затрещины. Не то, чтобы он давал повод, но иногда ему казалось, что он чересчур фамильярен. Хотя бы потому, что они сидели очень близко друг к другу и порой почти соприкасались головами. Ещё он каждый раз целовал ей руку и задавал много личных вопросов. Нет, в этом нет ничего недозволенного, однако разве девушка её склада не должна воспринимать это в штыки? Впрочем, Серебренников всегда славился приличным поведением в отношении женщин и, видимо, в её глазах черту не переступил. Одно только удивляло его: в обществе Изабеллы он не испытывал совершенно никакого напряжения и неудобства. Было легко, комфортно, тепло. Будто они знакомы не парочку недель, а всю жизнь.

– В вас что-то изменилось, – заметила вампирша. – Вам как будто полегчало.

После дня их знакомства Арсений больше не выказывал своего горя по умершему другу, но его печаль сквозила в каждом взгляде, вздохе, улыбке. Ей было больно смотреть на его страдания.

– Вы – провидица, Изабелла, – мягко улыбнулся мужчина и без смущения рассказал о своеобразном сеансе терапии, который провёл вчера. Ни его, ни её не удивляло то, как легко они делятся друг с другом самым сокровенным.

Белла сжала его горячую руку и призналась:

– Я рада, что вам становится лучше. Наверняка он вами гордится.

– Думаете? – с надеждой спросил оборотень.

– Уверена. Вы, главное, ни о чём не сожалейте. Это бессмысленно.

– Я стараюсь. Не понимаю, почему вы утешаете меня.

– А почему нет?

Арсэн замялся.

– Я – воин вражеского Лагеря. Наверное, я убил немало ваших знакомых. Разве вы не должны меня ненавидеть?

– Хм. – Женщина крепче сжала его руку, которую до сих пор не отпустила. – Знаете, Арсений, вы ведь не маньяк или серийный убийца. Вы – воин, и выбора у вас нет. Если бы вам нравилось убивать, другое дело. А вы явно мучаетесь угрызениями совести.

– А это что-то меняет? – Он нахмурился. – Я убивал, чтобы самому остаться в живых. Моя жизнь оплачена чужой кровью.

– В каждом звере заложен инстинкт самосохранения. Такова природа. Вы – наполовину зверь, и в вас это сильнее, чем в любом другом. Это естественно. По-другому вы просто не можете. – Закирова заглянула ему в глаза. – Как говорит Станка, на войне убивают все. А войну начали не вы и за целый Лагерь отвечать не можете. Чем вы хуже любого воина моего Лагеря? Ничем. Вы тоже не пытали, не насиловали, не обижали мирных жителей. И, похоже, не считаете, что мой вид должен быть уничтожен.

– Нет, не считаю.

– А в моём Лагере есть такие, кто ненавидит магов и оборотней и мечтает вас уничтожить. Мой отец и брат были из таких. Не считайте всех вампиров святыми, а себя – злодеем. Хорошо?

– Почему вы оправдываете меня? – недоумённо глядел на неё Серебренников.

– Потому что вы сами не утруждаете себя этим, – вздохнула черноволосая красавица. – Чего вы от себя хотите? Что вы должны были сделать? Умереть? А если бы вы умерли, знаете, что бы было? Наших женщин до сих пор бы насиловали, беря очередную деревню. И большинство пленников бы погибало в вашем Лагере, потому что Денис Воронов не разорвался бы, чтобы допросить всех. И ещё много-много таких же замечательных вещей! Вы недооцениваете свой вклад в цивилизованность этой войны.

– Я… – Он растерялся. – Спасибо. Я никогда… Хм. Мне стало значительно легче. Вы, похоже, много думали на эту тему.

– Да, думала. Я много в этой жизни думаю.

Арсений тихо рассмеялся, глядя в голубые глаза собеседницы и поглаживая её руку, сжимающую его вторую руку. Она смотрела на него в ответ неуверенно.

Подошедший официант вывел их из гипноза, в который они ввели друг друга. Смутившись, они расцепили руки и взяли меню. Изабелла хотела по обыкновению заказать десерт и кофе, но мужчина настоял на нормальном заказе.

– Слишком много сегодня народу, – объяснил он. – Нас выгонят, ежели не закажем что-то стоящее. Плачу я, и ни слова больше.

Женщина как раз открыла рот, чтобы обговорить этот вопрос, но не успела. Гордо выпрямившись, она недовольно заявила:

– Я уже давно отвечаю за себя сама и не люблю, когда мной командуют.

– А я командую? – Улыбка Арсения была озорной. – Я даже не пытался ещё.

– Ах, вот как! – воскликнула весело Белла, растаяв от его улыбки.

– Да, когда попытаюсь, вы поймёте, – кивнул он, забавляясь. – Вы просто оскорбляете меня, собираясь платить за себя. Вам должно быть совестно.

Она, не выдержав, расхохоталась. Волколак любовался её неподдельным весельем. Ему нравился её смех, её улыбка. Она становилась ещё красивее, когда позволяла себе быть собой.

Увидев его взгляд, вампирша смутилась и покраснела, опуская глаза и от неловкости старательно заправляя за уши выбившиеся из причёски кудрявые чёрные пряди. Волосы длинной рекой текли с плеч на спину практически до пояса. Она убрала наверх только передние пряди, оставив волосы распущенными. Ей просто показалось, что ему так больше нравится.

Официант принял у них заказ, и они занялись делом, ради которого официально назначалась встреча. Закировой удалось добыть ещё несколько фамилий с предполагаемыми адресами. Арсений проверял вампиров, имена которых она ему давала, однако пока безрезультатно. Они обсуждали проведённую ими работу, пока не принесли еду.

За обедом пара делилась друг с другом последними новостями. Оборотень расспрашивал её о работе, она охотно делилась своими успехами. Потом обсуждали похищение Вероники и радовались тому, что война откладывается.

– Значит, вы были в кабинете у Лукьяна? – поднял брови Арсэн.

– Да, и слышала ваш голос. Вы всегда так собачитесь с Аланом Милесским?

– О-ох-х… Да. Обожаю подонка.

– Он – дурной человек, а вы так открыто выказываете ему неприязнь, что мне за вас страшно, – обеспокоенно сообщила Изабелла.

– Вы переживаете за меня? – просиял Серебренников. – О, это мило. Мне приятно.

– Лучше бы были осторожны, – закатила она глаза, дивясь его мальчишеской браваде.

Он довольно рассмеялся. Ему нравились её опека и возмущение. Рядом с ней он ощущал себя молодым парнем с первой встречи. Ему казалось, что и она краснеет как юная девица от его восхищённых взглядов.

Белла в самом деле рядом с ним чувствовала себя молоденькой девушкой: краснела, смущалась, волновалась. Волколак только усиливал её смятение своими «знаками внимания». Из-за них создавалось ощущение, что у них не шпионские встречи, а свидания. Не сказать, что ей не нравилось, но… путало. Когда мечты перекликаются с реальностью, становится совсем трудно.

Сегодняшний Арсений нравился женщине особенно. Было в нём что-то лёгкое, беззаботное, мальчишеское. Она часто задавалась вопросом, каким он был до смерти Шевцова. Если таким как сейчас, неудивительно, что его любили в Лагере. Обаятельный человек.

Изабелла радовалась тому, что между ними сразу сложились такие доверительные отношения. Перед ним легко было открываться. Ни с одним мужчиной она не чувствовала себя столь свободно. Она в принципе с людьми тяжело сходилась. Своей единственной настоящей подругой она считала Станиславу. Теперь у неё появился хороший друг в лице оборотня.

«Друг! Как же!.. Врушка!», – мысленно упрекнула Закирова себя.

Серебренников расплатился за обед, помог ей надеть пальто, открыл дверь на выходе. Его галантность приводила вампиршу в восторг. Дверь машины он ей тоже открыл и помог забраться в салон. Автомобиль у него был высокий.

– Арсений, я тут подумала… – неуверенно заговорила брюнетка, – может, нам на «ты» перейти? Так, наверное, будет удобнее.

– Прекрасная мысль! – с воодушевлением откликнулся мужчина, выруливая со стоянки. – Я как раз не люблю, когда мне напоминают о моём возрасте.

– Глядя на вас, ни о каком возрасте и не подумаешь. В обращении к вам местоимение «вы» – это, скорее, дань уважения.

– Умеете вы сказать мужчине приятное, – широко улыбнулся Арсэн. – Но мы, кажется, перешли на ты?

– Да, вроде бы.

От его красивой улыбки сердце Беллы ёкнуло. Нелегко рядом с ним не вести себя как влюблённая дурочка. Так и хотелось взять его за руку и долго-долго смотреть в огромные оранжево-карие глаза. Было в его глазах что-то глубокое и интересное, которое любопытно было прочесть и понять.

– Как… хм… думаешь, среди этих фамилий есть убийца? – спросила Изабелла, нарушая уютное молчание.

– Мне так не кажется, – вздохнул волколак. – Почему-то в последнее время моя версия уже не привлекает меня. Наверное, выглядит слишком сложно. Кому придёт в голову нанимать бродячего вампира? Только если кто-то ненавидел Пашу и жаждал развязать войну… Логично, но замудрённо для простого жителя Лагеря. Хотя кто сказал, что это организовано рядовым жителем Лагеря?.. Не знаю, с каких это пор я стал пессимистом. Разумеется, руки я опускать не намерен. Я всё проверю.

– Обидно будет, если мы зря стараемся. Но отрицательный результат – это тоже результат, да?

– Именно.

Они обменялись улыбками. В расслабленном молчании спутники скоро достигли того места на трассе, где всегда расставались, и вышли из внедорожника.

– Что ж… – загрустив, начала было Белла прощаться, но оборотень её перебил:

– Я провожу тебя. – Она удивлённо приподняла брови, и он пояснил: – Имей в виду, что Воронов не любит играть честно, поэтому осторожность не помешает. Теперь жди подвоха. Лукьян первый начал игры в похищения и шантаж – Воронов может ответить тем же. Мой тебе совет: постарайся лишний раз не покидать пределы Лагеря. Лучше бы совсем не покидать…

– Это невозможно: нам придётся встречаться, – возразила женщина. – Но я приму твой совет к сведению.

Серебренников внимательно вглядывался в её лицо и через несколько секунд поинтересовался:

– Мой непрошеный совет тебя раздражает?

Она заливисто рассмеялась.

– Я не люблю, когда мне указывают, что делать. Но твой совет меня не раздражает: я вижу, что ты искренне переживаешь за мою безопасность.

Мужчина с облегчением улыбнулся. Он всё оттягивал момент расставания, ему хотелось подольше постоять напротив и полюбоваться ею. Закирову можно было смело назвать шикарной женщиной. Она в самом деле походила на восточную принцессу, прекрасную, недосягаемую. Её необычная внешность, эти чёрные кудри, окутывающие всю фигуру, своеобразная манера одеваться, оставаясь женственной и загадочной, – на заурядность Изабелла не претендовала, определённо. Да и её сильный характер обычным вряд ли можно считать. Арсений восхищался тем, как она устроила свою жизнь, оставшись без тотального контроля и опеки родственников. Чем больше с ней общался, тем непреодолимее становилось желание узнать, чем живёт её душа. О чём она мечтает и чего боится – будто подсознательно он хотел знать, как уберечь её от волнений и сделать счастливой. А ведь ему действительно нравилось радовать эту женщину и вызывать у неё улыбку. Улыбка у неё была колдовская.

– Изабелла, о чём ты мечтаешь? – вырвалось у вожака стаи Лагеря.

Удивительно, но вампирша и в этот раз не оскорбилась на его фамильярность.

– Наверное, о том же, о чём и все женщины, – о любви, – поразмыслив, ответила Белла. – Хочу любить и быть любимой.

– Ты хочешь замуж?

– С некоторых пор стала задумываться об этом.

– Почему?

– Секрет, – с игривой улыбкой сообщила она и засмеялась.

Ну, вот. Снова она улыбается, и он не может удержаться от ответной улыбки. Что-то фантастическое.

– А о чём мечтаешь ты? – робко спросила красавица.

Следовало ожидать этого вопроса. Против воли Арсэн почувствовал, что краснеет. Ещё подумает, что он напрашивается на роль её любимого! Хотя он, наверное, напрашивается всё-таки…

– О семье. О жене и детях.

– Почему?

Серебренников со смущением пожал плечами.

– Не знаю. Я мечтаю об этом с юности. Вероятно, пример родителей перед глазами даёт о себе знать. Ничего другого я так сильно не хочу.

– Твои родители счастливы в браке? – уточнила Закирова.

– Очень, – кивнул он. – Любят друг друга безумно.

– Значит, любовь с женой – обязательное условие?

– Конечно! А как иначе? Без любви я бы давно исполнил свою мечту.

Женщина опустила глаза, подумала и всё-таки спросила:

– Арсений, ты был женат?

На его губах появилась горькая улыбка.

– Нет, не был. Однажды я почти женился, но война помешала. Свадьбу можно было ускорить, но она не захотела, и я ушёл воевать. Когда через два года я вернулся в отпуск, бракосочетание отменили.

– Ты передумал жениться?

– Нет, передумала она.

Изабелла по-настоящему удивилась.

– Почему?!

– Признаться, я так и не спросил, – грустно усмехнулся волколак.

Она почувствовала, что это болезненная для него тема, и больше вопросов задавать не стала. В разговоре повисла пауза. Тема для беседы ни в какую не хотела находиться, поэтому Арсений покорился обстоятельствам.

– Попрощаемся сейчас, – предложил он. – Я не пойду с тобой в человеческом обличье.

– Хорошо, – кивнула вампирша. Ей было жаль, что он не проводит её в обычном смысле слова, но в то же время она предвкушала его превращение. За всю жизнь ей не довелось увидеть вблизи оборотня во втором обличье.

Мужчина поцеловал Закировой руку. По обыкновению прикосновение его горячей руки и не менее жарких губ обожгло её кожу. Невольно она вздрогнула от странного конвульсивного удовольствия. С нежностью Белла глядела на его склонённую русую голову.

– До встречи, Изабелла, – тепло произнёс Арсэн, серьёзно глядя в блестящие голубые глаза.

– До свидания, Арсений, – с ласковой улыбкой попрощалась брюнетка, будучи не в силах отвести взгляд от огромных ярких глаз.

Он первым отвёл взгляд и отступил на два шага. Его глаза засияли жёлтым светом, и, прыгнув, он обернулся в мгновение ока грациозным волком. Белла ахнула тихо от восхищения и залюбовалась им.

Тяжёлый и мощный зверь взглянул на неё знакомыми оранжево-карими глазами, встряхнулся всем телом, будто окончательно сбрасывая с себя человеческую шкуру, и красиво двинулся к лесу. Женщина была настолько заворожена его гибкостью и силой, что не могла сдвинуться с места. Он же через несколько метров остановился, повернулся всем телом и посмотрел на неё вопросительно. Изабелла рассмеялась смущённо и последовала за ним.

Всю дорогу до ворот Лагеря в Ноябрёвке она наблюдала за великолепным волком, что шёл с нею рядом. Любовалась тем, как при каждом движении под красивой шкурой перекатываются мышцы, каким одновременно тяжёлым и ловким он кажется. Зверь из Арсения получился большой, как и мужчина.

Приблизительно за полкилометра до ворот волк остановился. Белла поняла, что дальше он идти за ней не рискнёт. Опустившись на корточки, она заглянула в оранжево-карие глаза и попрощалась ещё раз:

– До встречи. И спасибо, что проводил.

Зверь мотнул головой, словно отмахиваясь от благодарности. Вампирша улыбнулась ему и двинулась к своему Лагерю, с удивлением обнаружив, что Серебренников следует за ней, держась на расстоянии. В сотне метров от стены Лагеря вампиров он застыл, а, когда ворота стали открываться, побежал назад к машине.

Быстрый бег на четырёх лапах ещё больше поднял оборотню настроение, и, садясь, во внедорожник, он широко улыбался. Знакомство с Изабеллой Закировой внесло яркие краски в его однообразную одинокую жизнь, и отрицать это было бессмысленно. После каждой встречи он потом долго перебирал в памяти её слова, улыбки, другие жесты. К чему это ведёт, Арсэн пока не задумывался, хотя уже сейчас это становилось сильнее него. А ему совсем не хотелось противиться.

22 марта, понедельник

Воронов Денис, маг

Чёрный внедорожник подъехал к главному входу в Лагерь вампиров. Арсений и Денис переглянулись между собой.

– Готов?

– Ещё бы! – улыбнулся высший маг.

Они вышли из автомобиля и приблизились к воротам. Те стали медленно открываться. Первым, что предстало их взору в Лагере вампиров, оказались пятеро вооружённых воинов. Волколак недовольно прищурился, схватившись за пистолет, но друг его остановил.

– Они не станут в нас стрелять, – очень тихо заметил брюнет. – Это ведь развяжет войну, которой они избегают.

– Знаю, но это раздражает, – прорычал Арсэн.

– Входите медленно, – зычным голосом велел им один из воинов.

Зеленоглазый колдун повиновался спокойно, а его вспыльчивый спутник – недовольно. Ворота за их спинами закрылись. Они с интересом осмотрелись. Здесь Новая Климовка походила на закрытый военный городок.

– На свидание может пойти только один человек, – сообщил всё тот же вампир. – Кто из вас пойдёт?

– Я, – невозмутимо отозвался Воронов.

– Хорошо. Разоружайтесь.

– Что? – поднял брови Серебренников. – То есть вы все будете вооружены, а он – нет?

– Не кипятись, Арсэн, – осадил его Дионис. – Разве ты ожидал чего-то другого? Я – нет.

Маг вынул пистолет и протянул его вампиру.

– Не имею привычки носить с собой целый арсенал, – с лёгкой улыбкой пояснил он. – Обыскивать будете?

– Да.

– Что ж, прошу, – разрешил Дэн, разводя руки в стороны.

Арсений с сокрушённым стоном закрыл рукой глаза. Другой воин быстро прохлопал ладонями по телу чародея и доложил:

– Чисто.

– Отлично, – кивнул вампир с зычным голосом. – Значит так. В Хмелёвку вас доставят на машине, глаза завяжут. Возражения имеются?

– Никаких.

– На территории нашего Лагеря магией пользоваться запрещается. В противном случае мы не гарантируем вашу безопасность.

– Принято.

Судя по растерянным лицам воинов, они рассчитывали немного поспорить с гостями, но высший маг обманул их ожидания, сразу со всем согласившись.

– Идёмте.

Брюнет оглянулся на друга, которого теперь ситуация веселила. Ему явно понравилось, что вампиров удалось удивить.

– Если не вернусь, считайте меня коммунистом, – подмигнул Денис волколаку и сел в предложенную машину.

– Не шевелитесь, – попросил вампир, усевшийся рядом с ним на заднее сидение, и завязал глаза чёрным лоскутом, после чего покинул салон.

Автомобиль двинулся с места. Зеленоглазый мужчина откинулся на спинку сидения и расслабился. Двое вампиров, сидящих спереди, не разговаривали между собой – по-видимому, стеснялись пассажира. Ехали вроде бы быстро, но ни на каких кочках не подпрыгивали. К тому времени, когда машина остановилась, маг успел основательно погрузиться в раздумья. В реальность его вернул голос вампира:

– Можете снять повязку.

Дионис повиновался и немного прищурился от дневного света.

– А вы аккуратно водите. Моё восхищение.

Водитель смутился от неожиданности и неловко его поблагодарил. Гость тем временем открыл дверь и выбрался из автомобиля. Не теряя времени, он принялся смотреть по сторонам, разглядывая доступную ему часть селения.

– Идёмте.

– Даже минутку не дадите на удовлетворение любопытства? – Взгляд мраморно-зелёных глаз просил об уступке.

Вампир как-то неопределённо качнул головой, разрешая, и высший маг вернулся к осмотру. Хмелёвка была ухоженной и в то же время естественной и свободной. Здесь легко дышалось. Совсем не похоже на Вороново, где будто сами здания угнетают. И излишне вылизанным селение не казалось – чистота была в меру, природная дикость тоже присутствовала. Гармонично, пожалуй.

Осмотрев всё, Дэн больше не смог игнорировать ощущение чужого взгляда на себе и, повинуясь интуиции, поднял голову. Выяснилось, что ощущение исходит от камеры наблюдения и не одной. Повертев головой, мужчина отметил все камеры, смотрящие на площадь перед серым зданием. Судя по всему, это место в посёлке является центральным. Почему-то он легко мог представить, как летом молодёжь гуляет у фонтана, который сейчас не работает.

– Следуйте за нами, – велел вампир-водитель, и Воронов подчинился.

Он не заметил, как переглянулся его «конвой», увидев, с какой лёгкостью он обнаружил все камеры. И уж тем более гость не подозревал, как удивил тех, что наблюдали за ним через камеры.

Лукьян, Станислава и остальные присутствующие невольно подались назад от экрана, встретив взгляд мага.

– Ничего себе, – выдохнул Хмелевский. – Он даже не искал камеры, как будто знал, где они находятся. Так бывает?

– Он – очень сильный колдун, – пожал плечами Казибеев.

– Думаешь, это как-то связано? Ладно, пойдём, поздороваемся с гостем.

Денис медленно поднимался на второй этаж в сопровождении двоих вампиров. Ему оставалось преодолеть всего пару ступеней, когда он заметил «их» в нескольких шагах от лестницы.

Впереди стояли Хмелевские – брат и сестра. Вид у них был настороженный, от фигур веяло напряжением. Вся эта обстановка боевой готовности и ожидания нападения уже изрядно наскучила зеленоглазому мужчине, хотелось устало рассмеяться. Лично он не считал себя врагом вампирам и в них угрозы для себя не видел. Он ощущал расположение и готовность к диалогу.

Ступив на второй этаж, Воронов застыл и позволил себе разглядеть тех, кого прежде доводилось лицезреть лишь на фото.

Лукьян оказался выше него на сантиметр-два, но выглядел сущим гигантом. Нет, Дионис тоже не был щуплым мальцом, а вполне широкоплечим и мускулистым человеком, но до руководителя Лагеря вампиров ему было далеко. Смуглокожий красавец был крупным и тяжёлым, мощным, хотя толстяком или грузным и бесформенным дядькой его не назовёшь. Отличная мужская фигура и необычная внешность с ярким восточным акцентом – этих достоинств у него не отнять. А что касается его сестры…

Сердце высшего мага пропустило удар. Он предвкушал встречу со Станиславой, морально готовился – и не помогло. Захотелось театрально пасть к её ногам. Когда-то он был влюблён в жизнелюбивую семнадцатилетнюю девушку, а сейчас перед ним стояла истинная роковая женщина. Всё в ней было роковое: фигура, внешность, жесты, мимика. Даже моргала она как-то по-роковому. От взгляда её необычайно сладких глаз пропадала воля. Ой-ёй-ёй! Да он вляпался опять! Только теперь это было по-другому, не так, как в юности, а очень реально, вполне по-взрослому. Теперь перед ним стояла самая что ни на есть настоящая осязаемая женщина из плоти и крови, с богатым жизненным опытом, со своими горестями и радостями, хотя жизнелюбивая девушка всё-таки осталась где-то глубоко внутри. Дэн это чувствовал. Первая любовь к далёкой незнакомой вампирше прошла. Сегодняшние эмоции не имели отношения к той любви, они были новыми, совершенно свежими и абсолютно реальными. И застали колдуна врасплох.

Несмотря ни на что владел собой Денис отлично. У него был богатый опыт по этой части, и он не подвёл сейчас. Вполне сдержанно зеленоглазый мужчина отвёл взгляд от Станиславы и дружелюбно заговорил:

– Добрый день. Кажется, нас официально друг другу не представляли. Меня зовут Денис Воронов, – с этими словами и лёгкой улыбкой он протянул руку Хмелевскому.

Вампир сначала удивлённо приподнял брови, а затем качнул головой, словно говоря: «Ну, ладно!», и пожал руку гостя.

– Лукьян Хмелевский. А это моя сестра, Станислава.

Брюнетка протянула ладонь магу без колебаний, но он не пожал её, а, склонившись, прикоснулся губами к тыльной стороне. Рука вампирши, как и рука её брата, оказалась чуть прохладнее, чем его собственная. Дионис ожидал более холодного прикосновения, однако Хмелевские, похоже, предпочитали в рационе разнообразие.

– Рад знакомству, – искренне произнёс Воронов.

– Что ж… – ответила черноволосая красавица, – взаимно.

Брат и сестра переглянулись, будто обменявшись впечатлениями. Оба нашли очень интересной и завораживающей мимику колдуна. От него не хотелось отводить глаза. Они не подозревали, что привлекательной мимикой отличаются оба сына Виктора Воронова и младший – в ещё большей степени.

Кроме своеобразной мимики Хмелевские отметили в госте необычайную уверенность в себе, спокойствие и сдержанную силу. Он не выглядел напряжённым или встревоженным, и его невозмутимость невольно передавалась окружающим.

Луке было чуточку неловко в присутствии зеленоглазого мужчины. Когда-то он открыл собственное дело, подспудно следуя примеру именно Дениса Воронова, который являлся блестящим экономистом. В плане бизнеса этот колдун всегда был его кумиром. Также было любопытно столкнуться с ним на политическом поприще, если учесть, что старший сын Воронова очевидно держался на расстоянии от войны (допросы вампирских женщин не в счёт) и всего, что с нею связано. За всё время противостояния вампир ни разу не столкнулся с Денисом. Телефонный разговор по поводу Левицкой стал первым. И Лукьяну понравилось, как вёл себя колдун во время этого разговора. Нехотя он начинал уважать его всё больше.

Станислава тем временем находилась в глубоком смятении. Никакой мужчина прежде не производил на неё столь сильного впечатления. Земля будто разверзлась под ногами. Словно начался апокалипсис, а она, стоя на краю, слышала только неистовый стук своего сердца. И тут чья-то рука легла ей на плечо, а незнакомый голос как будто сказал: «Вот он! Смотри…». Женщина и смотрела, будучи не в силах противиться магическому притяжению, что излучал старший сын Воронова. Помимо неизъяснимого обаяния, характерной энергетики и множества фактов, известных об этом мужчине, привлекала его внешность. Невольно Стася и прежде уважала Дениса Воронова, а теперь не могла справиться с интересом, типичным в отношениях женщины и мужчины. Отрицать, что маг – невероятный красавец, было глупо. Его мужественное лицо являлось одним из красивейших, что она видела в своей жизни. От необычных изогнутых губ веяло чувственностью. Голос оказался ещё сексуальнее, чем по телефону. Ну а глаза… редчайшие. Таких просто не бывает. Настоящий тёмно-зелёный мрамор. Рассматривать бы и рассматривать. К прочему, он был высок, широкоплеч и строен. Под расстёгнутым чёрным пальто виднелись синие брюки, жилет и галстук, серая рубашка – это выдавало в нём делового человека и благородного интеллигента. Самый необычный и любопытный образец мужского пола этот Воронов.

– Как дорога? – от нечего делать спросил Лукьян.

– Благодарю, всё хорошо, – улыбнулся Денис. – Кстати, очень красивая площадь перед домом. Наверное, любимое место молодёжи?

– Так и есть, – отозвалась Слава. – Хотите переехать?

– Думаете, обменять Веронику на меня? – пошутил колдун. – Идея заманчивая, но, боюсь, у меня дел невпроворот – не могу позволить себе отпуск.

– Что ж, не будем тянуть: сестра вас ждёт, – заговорил Хмелевский. – У вас минут десять – не больше.

– И на том спасибо.

Вампиры отступили назад и исчезли за одной из дверей. Дионис остался со своим «конвоем».

– Вам сюда, – сообщил вампир-водитель, указывая на дверь, соседнюю с той, куда вошли Хмелевские.

Брюнет благодарно ему кивнул и, шагнув, распахнул дверь. Ника, увидев его, тотчас встала с дивана, на котором его ожидала, и устремилась навстречу. Они обнялись посередине комнаты.

В руках любимого брата ведьме стало спокойно и уютно. Он тоже испытал облегчение, увидев, что с ней всё в порядке. Они постояли немного, обнявшись, и только потом посмотрели друг на друга. Зеленоглазый мужчина нежно улыбнулся сестре и поцеловал её в лоб, она заулыбалась в ответ.

Они поздоровались, наконец.

– Как ты? Всё нормально? Никто не обижал?

– Нет-нет! – помотала головой Вероника. – Никто. Меня здесь кормят, поят, одевают. Магией пользоваться запретили, и охрана по пятам ходит, а, в целом, всё недурно. Ем, сплю, читаю. Тунеядствую, в общем, – смущённо улыбнулась она.

– По-моему, тебе полезно иногда ничего не делать. И надо восстанавливаться после больницы, поэтому спи и ешь. Выглядишь уже лучше. – Он осторожно погладил её по щеке, где синяк уже заметно побледнел – сестрёнка явно успела над ним поколдовать. – Альбина передавала тебе привет и просила обнять за неё.

– Ну давай, обнимай, – лукаво улыбнулась блондинка.

Брат рассмеялся и послушно заключил её в объятия, только теперь заметив толпу вампиров, что из соседней комнаты сквозь стекло наблюдали за ними. Высший маг ощутил раздражение. Разжав руки, он хмуро сказал сестре:

– Когда представлял себе наше «свидание», не думал, что за нами будет следить целая толпа через стекло.

Шок, отразившийся на лицах Хмелевских и прочих вампиров, стоящих за стеклом, прошёл незамеченным для Воронова. Виринея откашлялась, привлекая внимание собеседника.

– Денис, это не стекло, а зеркало, – осторожно сообщила она. – С нашей стороны оно выглядит как зеркало.

– То есть? – Мужчина стрельнул глазами в ту сторону и увидел такую же картину, что и в прошлый раз. – Шутишь?

– Нет, Денис. Для нас там должно быть зеркало. Оказывается, у первого уровня есть недостатки. Посмотри внимательнее.

Мраморные глаза стали огромными от удивления. Денис опять взглянул на левую стену и прищурился, всматриваясь. Спустя пару мгновений ему удалось увидеть то, о чём говорила сестра.

– Оу, – потрясённо выдохнул колдун. – Ёлки-палки! Я становлюсь старым и невнимательным. У меня даже малейшего сомнения не возникло! Я свёл на нет твои старания сделать вид, что ты видишь там зеркало?

Левицкая пожала плечами и весело расхохоталась. Брат раздосадованно на неё глядел, смущённо улыбаясь, и вскоре тоже прыснул от смеха. Потом женщина взяла его за руки и потянула к дивану.

Они подробно поговорили о делах друг друга, стараясь игнорировать вампиров, что не сводили с них глаз. Между делом Денис отметил наряд сестры, выгодно подчёркивающий её фигуру.

– У меня целый шкаф с одеждой, подогнанной точно по моему размеру, – поделилась ведьма. – Насколько я поняла, это дело рук Станиславы.

– Вот как? – Тёмно-зелёные глаза откровенно воззрились на Хмелевскую, стоящую в соседней комнате. Вампирша весело улыбнулась и театрально поклонилась, подтверждая догадку пленницы. – Что ж, выглядит шикарно. Тебе к лицу.

– Благодарю, – ослепительно улыбнулась Ника. – Мне тоже нравится.

Они помолчали. Улыбка голубоглазой красавицы померкла, и выражение лица стало серьёзным.

– Вы нашли эмбэ?

Высший маг помрачнел.

– Да, нашли.

– С ним всё в порядке?

– Он… жив.

Вероника нахмурилась, не понимая, чем вызван такой странный уклончивый ответ, но уже через пару мгновений догадалась, что он означает. Сердце сжалось от ужаса.

– Что стряслось?

– У нас проблемы, – тихо сообщил Дионис, наконец, взглянув на сестру. – Алан и его отряд всё знают об эмбэ.

– Всё?.. Это?!

– Да, именно это.

Женщина прижала руку к груди.

– Не может быть…

– Воронов пока не в курсе. Почему Милесский молчит, нам остаётся только догадываться.

– Ты его спрячешь?

Зеленоглазый мужчина горько усмехнулся.

– Эмбэ вернулся и продолжил игру. Он не собирается прятаться.

– Но!..

– Знаю. Думаю о том же, но его невозможно переубедить. Он говорит, мол они не захотят ещё раз подставляться и портить свою репутацию. Он столько аргументов привёл, что даже Арсэн сдался. Он пообещал сбежать, как только станет опасно. Но… у меня такое чувство, что сколько бы я ни старался, всё равно в нужный момент опоздаю. Я боюсь за него.

Белокурая красавица сжала его руки в своих.

– Самое отвратительное, что он теперь в очень уязвимом положении, – в отчаянии говорил Воронов-средний. – Он находится под действием науки и совершенно беспомощен. Он ничего не может.

– Час от часу не легче… А вот это очень худо. Остаётся надеяться, что под носом у «хорошего знакомого» они не посмеют его тронуть. Вот только зачем так рисковать?

– Не хочет привлекать внимание нашего «дорогого и любимого». И собирается проверить свою версию относительно Рыжего. Он невыносимо упрям – я не могу с ним ничего сделать! Он же всё решает сам!.. – Мужчина покачал печально головой. – Постараюсь быть в курсе его перемещений. Буду навещать. Далеко больше не поеду, что бы Воронов ни говорил.

– Да, пожалуй, это оправданно.

В стекло постучали. Брат и сестра синхронно повернули головы и увидели, как Лукьян многозначительно постукивает по своим наручным часам. Смысл жеста был предельно ясен.

Пленница и её гость поднялись с дивана и обнялись. Дэн убедился, что сестра отвёрнута от наблюдающих, и закрыл глаза.

– Нам нужно, чтобы ты описала на бумаге всё, что видела, – при помощи высшей магии мужчина говорил с Виринеей, не размыкая губ. – Подробности их мерзкого с тобой обращения можешь опустить, но Арсэна интересуют детали: как выглядел дом, местность вокруг него, вид машины, водитель грузовика – в общем, всё, что сумеешь вспомнить. Я потом заберу.

Открыв глаза, колдун кивнул ведьме будто бы ободряюще, она кивнула в ответ на его просьбу. Они посмотрели друг другу в глаза и поцеловались.

– Я знаю, что тебе сейчас трудно, – тихо и мягко заговорил Денис, – но так пока будет лучше.

– Я понимаю, – с вымученной улыбкой отозвалась Вероника. – Я рада помочь в сдерживании нового военного конфликта – просто момент они выбрали неудачный. Я потерплю.

– Спасибо. – Дверь за его спиной распахнулась, он оглянулся на вход, затем ещё раз посмотрел на сестру. – До встречи, Ника.

– Пока. Передавай привет Арсению.

– Хорошо.

В проёме мужчина обернулся и бросил на сестру прощальный взгляд. Ведьма помахала ему рукой. Он улыбнулся и пошёл прочь.

Дорога назад показалась короче. Когда в Новой Климовке маг приблизился к Арсению, тот не взглянул на него и не шевельнулся. Взор больших карих глаз был направлен вдаль. Проследив за этим пристальным взглядом, Дионис увидел смутно различимую для него фигуру женщины с развевающимися на ветру волосами.

– Кто там? – тихо осведомился он у друга.

Оборотень вздрогнул и несчастно посмотрел на него.

– Мила.

Зеленоглазый колдун поморщился, теперь понимая поведение Серебренникова, и глянул на тоненькую фигурку вдалеке. Та через пару секунд пошевелилась и стала удаляться, быстро исчезнув из виду.

– Выходить можете быстро, – разрешил вампир с зычным голосом.

Ворота начали открываться. Гости выскользнули наружу, как только сумели протиснуться. Не говоря друг другу ни слова, они прошли к внедорожнику и забрались внутрь. Обменявшись взглядами, оба сочли за лучшее не обсуждать появление Людмилы Ворониной. Слишком тяжёлая тема.

22 марта, понедельник

Воронов Владислав, маг

Влад проспал больше суток. В воскресенье он открыл глаза лишь однажды – вечером. За краткие полчаса бодрствования он поел, после чего снова отключился. В понедельник парень проснулся в 5 часов утра.

Чтобы не привлекать внимание членов отряда, он не включал свет в комнате – только в ванной. Там он снял повязки, помылся, снова наложил целебную мазь, забинтовал раны, выпил зелье, скрывающее зрачки и раны, оделся. Бриться пришлось долго: щетина отросла значительно. Бледность прошла, адская температура тоже. Вид только у него был усталый.

Осторожно двигаясь в темноте, полукровка сумел выполнить обычные утренние упражнения, позавтракать, собрать сумку в университет и выбраться в коридор. В общежитии было тихо и безлюдно: студенты спали. Бесшумно ступая, маг спустился на первый этаж, потихоньку открыл окно в дальнем углу коридора и выскользнул на улицу. Вдыхая холодный мартовский воздух, он шёл по тёмному городу к зданию университета.

Владислав планировал показаться отряду после того, как его увидят студенты, учителя и, желательно, ректор. Если тёмные маги увидят его первыми, причин не убивать его у них не будет. Однако заходить в здание университета он не спешил. Ему не хотелось прийти на занятия первым. Уж лучше появиться, когда группа будет в сборе. Решив так, полувампир отправился в свой любимый парк.

Всю поверхность его спины жгло затаившейся внутри тёмной магией. Пока что он не успел свыкнуться с этим болевым ощущением, и мысли периодически возвращались к боли, приходилось их отдёргивать. В теле опять стала ощущаться слабость. Вчера вечером ему показалось, что она прошла, а теперь вот вернулась. Ещё у Влада появилось неприятное свербение в носу, в горле что-то мешало глотать, а в коленях возникло неприятное тупое чувство, которого он прежде не испытывал. Он ощущал себя редкой развалюхой, и это… мягко говоря, раздражало.

К сожалению, в его нынешнем положении идея длительной прогулки на улице оказалась не слишком умной. Высшей магией парень пользоваться не мог, а, значит, и к температуре окружающей среды адаптироваться шансов не было. Скоро он замёрз и вошёл погреться в круглосуточный магазин. Продавщица имела недовольный вид и не сводила с него бульдожьего взгляда. В итоге, он купил бутерброд, чтобы она перестала испепелять его глазами, и проглотил его меньше, чем за минуту. Едва ли это задобрило женщину, и молодой Воронов был вынужден покинуть магазин. Согреться ему удалось в аптеке – там его никто не тронул.

С горем пополам он дождался времени начала занятий. Отряд около университета не появился, поэтому голубоглазый брюнет смог спокойно сдать куртку в раздевалку и за минуту до звонка приблизиться к двери нужной аудитории.

Он пропустил меньше недели занятий, а было такое чувство, что всё это происходило с ним в другой жизни. Трое суток в аду стали гранью, разделившей его жизнь на «до» и «после». Права была Раиса: хуже не бывало. Теперь он находился буквально на волоске от смерти. Конец игры маячил совсем рядом. Осталось немного.

Решительно выдохнув, полукровка расправил плечи, не поморщившись от пронзительной боли в спине, и быстро вошёл в аудиторию с надменным видом.

– Здрасте, – протянул он обычным высокомерным тоном и невозмутимо проследовал к своему месту в середине первого ряда.

Студенты и преподаватель тихо ахнули при виде него. Ответное приветствие прозвучало растерянно. А Влад тем временем, как ни в чём не бывало, сел за парту, разложил вещи и осторожно откинулся на спинку стула. Только после этого он обвёл безразличным взглядом присутствующих. Все взоры были прикованы к нему.

– Чего уставились-то? Давно не видели, что ли?

– Давно, – отозвалась Катя. – Тебя выпустили ещё в среду – почему на занятиях не появлялся?

– Ой! Мораль мне только не читай! Не захотел и не появился! Чего я тут не видел?..

– Как там, в тюрьме? – ехидно поинтересовался Афанасьев.

Полувампир фыркнул и помотал головой сокрушённо, а потом взглянул на парня.

– Вообще-то я был в изоляторе и всего лишь сутки. А что касается тюрьмы… Афанасьев, у тебя вся жизнь впереди и будет масса возможностей выяснить этот вопрос. Я уверен в этом.

Данила покрылся пятнами. Маг ему сладко улыбнулся и отвернулся, успев мимолётным взглядом коснуться Александры. Сердце обожгло радостью. Он дико соскучился, хотя вроде бы не вспоминал о ней с тех пор, как вернулся из ада. Но что самое удивительное: её глаза смотрели на него всё так же мягко, по-доброму. Кажется, она не считает его насильником? А вот некоторые студенты явно не думали, что обвинения были сняты с него справедливо.

Прозвенел звонок. Группа была вынуждена переключить своё внимание с «Владлена» на учителя. Голубоглазый парень тоже старательно делал вид, будто слушает преподавателя. На самом деле, его мысли были далеки от наук, кроме разве что Изосимова, от которой горела его спина. Сегодня ему предстояло проверить, верны ли его предположения относительно дальнейших действий отряда, а в голове как назло было мутно. Следует быть готовым к бою, а он всё сильнее ощущает недомогание. Что с ним творится?! Это ведь однозначно не от тёмной магии!

Владислав не имел привычки расклеиваться по пустякам, но сегодня им постепенно овладевало глухое отчаяние. Организм редко его подводил, и именно сейчас, выходит, произошёл тот самый редкий случай. Слабость медленно, но верно, набирала силу. Боже, как же всё это некстати!

Учитель обратилась к Саше. Вместе со всеми высший маг посмотрел на неё. От одного взгляда на девушку в груди потеплело. Его охватило странное умиротворение. Он и не понимал, как ему недоставало её. Студенты уже переключились на преподавателя, а полукровка по-прежнему глядел на Соболеву, и она это почувствовала. Золотисто-карие глаза посмотрели на него. В них отражались беспокойство, озабоченность. Она что, пытается определить, всё ли с ним в порядке? Переживает? Зачем ей это?..

Он осознавал, что надо отвести взгляд, но тонул в тёплых карих глазах. Воля расплавилась. Захотелось улыбнуться ей – хотя бы в благодарность за то, что не считает его насильником. Слава Богу мозг отказал ему не совсем, и он совладал с неуместным желанием. Поджав губы, брюнет отвернулся от ведьмы.

Он искренне пытался вникнуть в монолог учителя, но внимание рассеивалось всё больше. Неприятные и непривычные ощущения в теле захватывали его мысли. Внезапно в горле и лёгких возникло что-то наподобие спазма, и, к собственному удивлению, Влад закашлял. Грудь резануло острой болью. Парень непроизвольно прижал ладонь к торсу в том месте, где находились лёгкие, чтобы унять боль. Студенты почти не обратили внимания на его кашель, а он старательно скрывал свой шок. Он очень редко в этой жизни кашлял.

Лицо приятно обожгло – Александра коснулась его взглядом. Маг мужественно держался, не позволяя себе встретиться с ней глазами. Поставив локоть на стол, он запустил руку в свои волосы и с силой вцепился в них пальцами, удерживая себя от очередной ошибки. Девушка отвела от него взор, ручка заскребла о бумагу – она писала под диктовку преподавателя вместе с остальными сокурсниками. Один полукровка не записывал и теперь осторожно, искоса, глянул на Соболеву, удовлетворив свою жажду. Сразу стало легко и хорошо – даже боль и неприятные ощущения в организме будто бы утихли.

За время его отсутствия Саша не изменилась. Длинная и толстенная коса тёплого пшеничного оттенка покоилась на спине. Спереди из причёски выбивалось несколько прядей, и они красиво обрамляли милое, необычное и такое родное лицо. Светлые и загнутые ресницы (темнее волос) бросали красивые тени на щёки. Губы были поджаты сосредоточенно, на лбу появилась небольшая складка – ведьма напряжённо внимала учителю и старалась успеть всё записать. Очень изящная белая рука двигалась резко и быстро, царапая в тетради слова. Между делом девушка автоматически заправила за ухо непослушную прядь, покинувшую стройные ряды причёски. Владиславу до зуда в кончиках пальцев захотелось стянуть резинку, расплести идеальную косу и распустить тёплые волосы красавицы по её плечам. А потом погладить их рукой, зарыться в них носом, прикрыв глаза…

Полувампир встряхнулся, возвращая себя в реальность. Не время предаваться сладким фантазиям. Отведя от Саши взгляд, он попытался притвориться, что тоже конспектирует лекцию. Кое-как время дотянулось до звонка. Наступила краткая перемена между уроками пары.

Голубоглазый брюнет сильно потёр лицо, борясь с сонливостью, навеваемой противной слабостью в теле. От сопротивления изнутри начинало корёжить.

– Что, гадёныш, – произнёс рядом Богдан, остановившись у его парты, – выкрутился? Левицкая мне не нравилась, но даже она не заслужила, чтобы её изнасиловал кто-то вроде тебя.

Молодой Воронов вскипел от гнева, однако внешне это пока никак не проявилось. Взглянув на вампира ледяными глазами, он осведомился в ответ:

– Муратов, ты от природы тупой или хорошо прикидываешься?

– Что ты сказал? – протянул цыган.

Высший маг стремительно поднялся со стула, боднув слегка оппонента лбом. Он сделал это намеренно, и это было видно. Его резкое движение излучало агрессию.

– Я спросил, ты – тупой или делаешь вид? – громко повторил он, пристально смотря в глаза отшатнувшемуся от него Богдану. – Обвинения с меня сняты. У Левицкой нет никаких причин покрывать меня. Если бы я её хоть пальцем тронул, группа Серебренникова уже давно бы стёрла меня с лица земли. Ясно?

Растерянный Муратов, не ожидавший от него подобного выпада, не успел ответить. В разговор между тем вмешалась Катя:

– Он прав, Богдан. Серебренников и его группа не считают Влада виновным, но очень хотят найти преступника. Если бы преступником был Влад, то уже кто-нибудь из Вороново приехал бы и уволок его. Раз не уволокли, он ни при чём. Ни сама Левицкая, ни её друзья не оставят подобное преступление безнаказанным.

Хмурый Богдан перевёл взгляд с волчицы на колдуна и после секундного замешательства отступил и вышел из класса. Взбешённый Влад сел на место. От ярости его слегка потряхивало. Обвинение в изнасиловании он находил донельзя оскорбительным.

Находясь в плену отрицательных эмоций, полукровка не заметил, как переглянулись между собой оборотни. Если бы он был способен связно мыслить, то понял бы, как только что отошёл от роли. Трусливый Владлен просто не мог вести себя подобным образом со своим главным обидчиком в лице Муратова. А он не только отвечал Богдану – откровенным образом агрессировал и нарывался, что не было похоже на того Стрельцова, которого знали студенты. Но, к удаче молодого человека, это заметили лишь волколаки. Саша, например, только поняла, что его сильно возмущает обвинение в изнасиловании, и посочувствовала мысленно.

Прозвенел звонок на урок. Это занятие прошло ещё более незаметно для полувампира, чем предыдущее. Неприятные ощущения в организме усиливались. Становилось то жарко, то холодно. Кости будто начинали плавиться. Мышцы дрожали от слабости. Заболела голова. Глазам стало горячо. В носоглотке появились противные выделения. В горле першило, из-за чего он периодически кашлял. В носу жгло ощутимо, пару раз он даже чихнул, и это болью отдалось в голове. Внутренний жар душил его. Хотелось лечь на парту и закрыть глаза…

С огромным опозданием Влад почувствовал, что на него смотрит Александра, и взглянул на неё в ответ. Сейчас он был не способен задумываться над своими действиями и не помнил, почему нельзя обмениваться с ней взглядами. Гроссулярово-карие глаза обеспокоенно и сострадательно разглядывали его. Взор их был серьёзен.

– Александра, давайте вы будете любоваться Владленом в свободное от учёбы время! – вклинился в сбивчивые мысли парня голос учителя.

Он с трудом осознал смысл учительского замечания и вяло удивился тому, что белокурая девушка не дрогнула, продолжая смотреть ему в глаза.

– Мне кажется, у него высокая температура, – с достоинством пояснила Саша. – Смотрите, какие глаза красные. И вид у него больной.

– Что? – удивилась преподаватель.

– А действительно! – поддержал высшую ведьму Стаев. – Его лихорадит. Видите этот румянец?

– Надо же! – фыркнула Жанна. – Небольшая простуда!

– В том-то и дело, что не «небольшая», – возразила Соболева, в глаза которой как загипнотизированный глядел полувампир. – Температура явно высокая.

– Боюсь, вы правы, – согласилась учительница. – Владлен, вы простужены? Надеюсь, это не грипп. Проводите его в учительскую – там есть аптечка. Пусть ему температуру измерят, таблетки дадут или домой отправят. Главное, чтобы он нас не заразил.

– Я провожу его, – предложил Максим.

– Хорошо.

– Влад, идём!

Голубоглазый брюнет глядел на них оторопело.

– Зачем?!

– Затем, что ты серьёзно болен, – объяснил оборотень.

Маг недовольно вздохнул и сложил вещи в сумку. Поднимаясь, он встретился глазами со встревоженной не на шутку Александрой. Неужели он так плохо выглядит? Да, чувствует он себя скверно, но это ведь не смертельно?

– Стаев, не трогай меня: я сам могу идти! – предупредил полукровка попытку волколака поддержать его.

– Ну-ну… – с сомнением протянул тот, опуская руки. – Ладно. Если что, поймаю.

Они вышли из аудитории и медленно двинулись по коридору. Владислав с недоумением заметил, что еле волочит ноги. Кости мерзко ломило.

– А я думал, что все высшие твоего уровня умеют адаптироваться к температуре окружающей среды, – тихо произнёс Макс.

Высший маг резко остановился и развернулся, посмотрев спутнику прямо в глаза.

– Ещё раз ты произнесёшь это слово вслух, и я тебя без зубов оставлю! – прошипел он, имея в виду слово «высшие».

– Хм, – усмехнулся Стаев. – Как ты оберегаешь свои секреты…

Голубоглазый парень поджал недовольно губы и развернулся, чтобы продолжить путь. В этот момент его вдруг пошатнуло. Тотчас его коснулись руки волколака, от которых он поспешно отшатнулся и, потеряв равновесие, налетел на стену, ударившись об неё сильно спиной. От боли у Воронова перехватило дыхание, непроизвольно он тихо охнул.

– Слушай, ну это уже чересчур! – возмутился Максим. – Тебе что, и помочь нельзя?

Полувампир с трудом сумел вдохнуть.

– Нет, нельзя. Я сам. Сейчас.

– Вот так упрямство…

Скоро они всё-таки добрались до учительской, где оказалась Семёнова, к облегчению оборотня. Он обрисовал руководителю ситуацию и покинул кабинет со словами:

– На мой взгляд, ему бы лучше отлежаться.

Учительница и студент остались вдвоём. Татьяна Анатольевна смерила его настороженным взглядом.

– Признаться, Владлен, я была уверена, что мы больше тебя не увидим.

– Не поверите, я был того же мнения, – мрачно усмехнулся Влад.

Женщина мягко улыбнулась.

– Садись на диван. Сейчас дам градусник. Выглядишь ты и впрямь неважно.

Он рухнул на мягкое сидение и аккуратно пристроил рядом сумку. Семёнова встряхнула градусник и, подсев к нему на диван, протянула его. Маг зажал градусник под мышкой и удивлённо встретил обеспокоенный взгляд преподавательницы.

– Глаза у тебя красные, – тихо отметила она. – Должно быть, температура очень высокая… Посиди пока, а я поработаю.

Он откинулся на мягкую спинку и с облегчением прикрыл горячие слезящиеся глаза. Болела каждая косточка в теле, каждая мышца. От противных ощущений в носоглотке подташнивало. Слабость и жар господствовали внутри…

– Влад! – будто издалека донёсся до него голос женщины. – Десять минут прошло. Доставай градусник.

Парень с трудом и неохотой открыл глаза. Татьяна Анатольевна вставала из-за стола. Он вытащил градусник и пригляделся. Серебристой полоске не хватило одного маленького деления до отметки «40». Неприятный сюрприз, конечно, но больше самой температуры Владислава встревожила возможная реакция учительницы. Мозг его работал плохо, а интуиция – в штатном режиме. И она шептала, что Семёновой бы лучше не видеть реального показания градусника, поэтому, передавая женщине, он его слегка встряхнул пальцами.

– Тридцать восемь и семь, – озвучила серьёзно руководитель группы. – Плохо, хотя я боялась, что будет больше. Иди в больницу, открывай больничный и лечись. Только сначала выпей вот это, а то не дойдёшь до больницы.

– Ничего не нужно, – отмахнулся Воронов-младший. – Я вполне способен идти.

– Уверен?

– Абсолютно.

Он не знал, насколько убедительно у него получается прикидываться бодрым, но старался из последних сил. Попрощавшись с Семёновой, молодой человек отправился в гардероб, надел куртку, вышел из здания и устремился к аптеке, в которой грелся утром. Кто бы мог подумать, что он так скоро туда вернётся!

От своего наставника полукровка знал, что с такой высокой температурой лучше не шутить. Травами можно её сбить, но не без помощи магии, да и процесс это кропотливый. На данный момент ухаживать за самим собой Влад был не в состоянии, по причине чего решил прибегнуть к тяжёлой артиллерии в виде таблеток.

Первую порцию полувампир проглотил прямо в аптеке. Затем купил в киоске газету с объявлениями и после недолгих переговоров по телефону снял квартиру на три дня (для начала). Следующим шагом он вернулся в общежитие, собрал необходимое, переоделся, добрался до «тойоты» и на ней доехал до квартиры. Там хозяин передал ему ключи и оставил одного.

Влад поставил будильник на телефоне, предчувствуя, что без него может не проснуться, а таблетки принять необходимо. После этого он разделся и лёг в постель. Стоило ему только закрыть глаза, как тяжёлый сон тотчас затянул его в свой больной омут…

* * *

– Передал в руки Татьяне Анатольевне, – доложил Максим, возвратившись в аудиторию.

Учительница приняла его доклад кивком, и он быстро прошёл на своё место рядом с Инной. Усевшись, парень по привычке положил руку на спинку стула Морозовой, тем самым приобняв её. Саша не сводила с него глаз, пытаясь что-нибудь увидеть, какую-то реакцию или намёк на то, как там Влад, но тщетно. Оборотень сразу же сосредоточился на занятии.

Девушка тихонько вздохнула от разочарования и постаралась тоже сконцентрироваться на монологе преподавателя. Периодически в мысли вклинивалось воспоминание о том, как учитель упрекнула её в любовании Владленом, но она старательно отталкивала его в дальний уголок сознания, обещая себе, что потом, позже, когда останется одна, обязательно вспомнит этот момент, попереживает, покорчится от стыда. Но не сейчас!

Пара закончилась, и группа перешла в другую аудиторию. За одной партой с Александрой теперь всегда сидела Полина. Жанна и прежде часто покидала её, но всё-таки возвращалась, однако эти времена прошли. Старые подруги не обсуждали ситуацию с Анжелой, да это и не требовалось. Высшая ведьма практически прекратила разговаривать с Крюковой, та общаться тоже не стремилась. Она всё поняла и больше не подсаживалась к блондинке.

Что-то умерло внутри у Соболевой в тот день, когда она увидела подурневшую Анжелу. Будто оборвалась последняя ниточка, соединявшая её с Жанной с детства. И образовавшуюся в душе пустоту занял собой арктический холод.

Неделю после этого девушка находилась в объятиях безразличия. Она не испытывала ни чувств, ни эмоций. Застыла. Заледенела. Ни на что не реагировала. Стала равнодушной, опустошённой. Но постепенно внутреннее оцепенение прошло. Проснулась тупая, глухая боль от потери подруги, от её своеобразного предательства. На этот раз последнего.

Оставшиеся соседки по комнате не могли не заметить перемен в их отношениях, душевного состояния Саши. Пару раз, очень осторожно, они предприняли попытку выяснить, в чём дело, но высшая ведьма откровенничать не стремилась. Она никому больше не хотела открываться, доверять, пускать в душу. И вопросы скоро прекратились.

Полина по привычке подсаживалась к ней на свободное место, и Соболева не возражала. Всё-таки ей было приятно общество Зубовой, и прежде она даже нравилась ей всерьёз, но это было до последнего предательства Жанны, которое всё изменило. Теперь она ни с кем не хотела близких отношений, хотя месяцем раньше не отказалась бы от дружбы с Полиной. Впрочем, прежнее душевное тепло вопреки всему потихоньку возвращалось в её отношения с окружающими, в том числе с Зубовой.

В середине перемены в аудитории появилась Татьяна Анатольевна. До выступления на студенческой весне осталась неделька, и участвующие в номерах усиленно готовились, поэтому учительница пришла по обыкновению объявить, где и когда состоится репетиция. Александре нестерпимо хотелось узнать, что с Владом, но спросить у Семёновой она стеснялась. Боялась, что тогда все точно поймут о её неравнодушии к насмешливому красавчику. На её удачу, о состоянии Стрельцова осведомилась Катя.

– Температура тридцать восемь и семь, – доложила женщина. – Я отправила его в больницу, но почему-то думаю, что он до неё не дойдёт.

– Я думал, температура у него выше, – поделился мнением Максим.

– И я. Но, слава Богу, что нет. Вид у него и без того очень больной, особенно глаза. Чуть не уснул, пока температуру измерял. Хотя, в целом, он держится бодрячком. Что удивительно при такой температуре.

– Надо же, я считала его слабаком, – вполголоса сказала Полина так, что слышала её только соседка по парте. – А он сидел с такой высокой температурой и терпел. И, если бы ты не заметила, он будто и дальше бы сидел.

– Мне кажется, ему настолько плохо, что он даже осознать это не в состоянии, – заметила в ответ негромко белокурая девушка.

– Похоже на то. – Голубоглазая ведьма вздохнула. – Странный он тип. При виде царапины в истерике бился. Может, у него какая-нибудь боязнь крови?..

Саша пожала плечами с лёгкой улыбкой на губах и задумалась над замечаниями Полины. Ведь действительно сегодняшнее поведение Влада не вписывается в привычную картину. Малейшая ранка прежде могла довести его до слёз, да и вампирам после побоев он в открытую не хамил. Особенно обходил стороной Муратова, а тут… В самом деле, странно. Такое чувство, что он не в своей тарелке. Как будто история с Вероникой Левицкой что-то для него изменила. Для Соболевой вот изменила.

В тот день, когда Татьяна Анатольевна сообщила им о случившемся, на перемене после философии вся группа гудела от возмущения. Влада ругали последними словами. Ни у кого не возникало сомнений, что он виновен. Кареглазая девушка было заколебалась, но стоило ей снова попробовать представить красивого мага, совершающим преступления, в которых его обвиняли, и всё посыпалось. «Да нет же! Не делал он этого!», – кричал её внутренний голос. И тогда она твёрдо решила, что не отступит от своего мнения.

В компании, где находилась Александра, тоже обсуждали чрезвычайное происшествие. Она же, скрестив руки на груди, хмуро молчала. Инна вскоре заметила её замкнутую позу.

– А что ты думаешь об этом? – спросила ведьма с медными волосами.

– Я считаю, что его арест – это ошибка, – заявила высшая ведьма, с удивлением слыша вызов в собственном голосе. – Влад не мог совершить то, в чём его подозревают. Наверняка его скоро отпустят.

– Шутишь? – оторопел Марк. – Его задержали на месте преступления при попытке к бегству! Что он, по-твоему, там делал?

– Не знаю, но уверена, что всему есть логическое объяснение.

– С чего вдруг ты его выгораживаешь?!

– Не выгораживаю я его! – оскорбилась Саша. – Это вы накинулись на него, не разобравшись! Готовы обвинить его в любом преступлении только потому, что он вам не нравится!

– Вот как?!

– Да, именно так! За то время, что мы учимся вместе, Влад только хамил всем, но ни разу не проявил физической агрессии к кому бы то ни было! С чего бы ему избивать Веронику Александровну? И уж тем более – насиловать! С его внешними данными нет нужды кого-то насиловать! И Левицкую он уважал. Кроме того, Вероника Александровна – мудрая женщина с сильной интуицией. Неужели вы думаете, что она бы общалась с патологическим преступником? Вы её недооцениваете.

– Все ошибаются, – уже менее уверенно возразил Кемалов.

– Только не такие, как Левицкая.

– Я поддерживаю Сашу, – сообщила Катя. – Влад – хам, но не насильник. Я тоже не верю, что он мог совершить эти преступления.

– Да, Саша права, – вступил в спор Максим. – Мы действительно все на эмоциях. Он нас бесил, поэтому нам легко думать о нём самое худшее. Если же рассуждать логически, то доводы Саши – разумны. Он не совершил ничего, чтобы можно было заподозрить в нём насильника. Стрельцов мне не нравится, но тут не подкопаешься. Будем ждать, когда очнётся Вероника Александровна и всё объяснит.

Белокурой девушке полегчало, когда оборотни её поддержали. Она впервые положилась на свою интуицию и чувствовала себя неуверенно. Её саму удивили доводы, которые пришли на ум, стоило ей начать отстаивать свою позицию.

Весь следующий урок она не могла сосредоточиться на предмете: анализировала поведение Влада. И почти сразу Александра вспомнила то, что окончательно убедило её в собственной правоте. Этим чем-то стал случай, когда парень выручил её. Разве тот, кто был возмущён тем, что Жанна бросила её с пьяными парнями, которые могли её изнасиловать, был способен сам на насилие? Нет, это, определённо, не вязалось. Осознав все аргументы, девушка окончательно успокоилась.

С последних пар группу сняли. По очереди студенты беседовали с двумя психологами. Отвечая на их вопросы, Соболева старалась быть максимально объективной. Ей было неприятно от того, что эти люди могут решить, будто Веронику Александровну связывали с Владленом романтические отношения. Это унижало, на её взгляд, высшую ведьму второго уровня. Левицкая казалась студентке слишком мудрой и высокоморальной женщиной, чтобы завязать глупый романчик со своим учеником.

К несчастью, у Саши сложилось впечатление, что мужчина-психолог после беседы с группой 436 остался при самом низком мнении о Владе. Женщина показалась ей более трезвомыслящей, чтобы с ходу осудить парня и клеймить преступником. Увы, но хорошее мнение о Стрельцове у них и не могло сложиться: никому и ничего доброго маг за время учёбы не сделал. О том единственном случае ведьма рассказать не решилась, чувствуя, что это вряд ли что-то изменит. Уходила от психологов она с неприятным осадком на душе.

После беседы с Арсением и Захаром в четверг Соболевой стало совсем хорошо. Если Вероника сняла с Влада обвинения, а Серебренников не усомнился в том, что молодой маг ни в чём не виноват, то, значит, она не ошиблась, приняв сторону Стрельцова. Вот только его исчезновение здорово её встревожило. Прав вожак Лагеря: что-то случилось. Она прямо чувствовала, что насмешливый красавчик в беде.

Высшая ведьма опять не могла сосредоточиться на занятиях – молилась о Владе. Мысленно посылала ему свою энергию. Приложила всю свою веру. Он не может погибнуть! Как бы отвратительно он себя ни вёл, он не заслужил, чтобы с ним обошлись жестоко!

Вечером во время разговора с родителями Саша узнала шокирующую новость о том, что Левицкая стала пленницей вампиров, и при её похищении пострадали Захар Герасимов и Артур Самойленко. Эта новость сильно поразила её соседок по комнате и расстроила Катю, потерявшую покой после знакомства с Захаром. Буквально через несколько минут после того, как девушкам стало известно о том, как Лагерь Хмелевского решил оттянуть войну, в комнату к ним заявились вампиры. Представители Лагеря Воронова хмуро на них уставились.

– Следует полагать, вы имеете отношение к организации похищения Левицкой? – осведомился Стаев.

– Ничего подобного! – встал на дыбы Богдан, а у Козловского потемнели смуглые щёки.

– Да, так и есть, – тихо произнёс Николай. – От меня Лука узнал, что она одна в Черноивановске, я же сообщил ему о том, что она в больнице. Ну не получилось найти убийцу Шевцова! Что теперь, опять убивать друг друга? Не хотим мы войны! Что делать-то оставалось?.. А с Вероникой Александровной всё будет хорошо. Поживёт в доме у Лукьяна. Там, считай, санаторий.

– Очень мило, – изрекла Инна. – Только, кажется, она в «санаторий» не хотела.

– Не дави на совесть – мне всё равно не стыдно. Она на роль «залога» подходит идеально. Денис Воронов никому не позволит рисковать жизнью любимой сестры.

– Логично, – фыркнула Полина.

– В любом другом случае Воронов бы не уступил. Это ясно как день.

В конце концов, благодаря пленению Вероники угроза войны отступила, и все вздохнули с облегчением, поэтому дуться на вампиров ведьмы и оборотни из группы 436 не стали. Всем было радостно, что проблема временно исчезла, и только Александра не могла радоваться. Она беспокоилась о Владе. И его сегодняшнее появление несильно успокоило её: выглядел он неважно. В болезни ли дело или что-то произошло раньше, девушка не знала, но в одном была точно уверена: маг здорово устал. Ложась спать этой ночью, Соболева вновь молилась о Стрельцове.

24 марта, среда

Левицкая Вероника, ведьма

Запрокинув голову, Вероника наблюдала за лёгкими облачками, проплывающими над Хмелёвкой по преимущественно чистому небу. Солнце светило свежо и ярко, по-весеннему. В воздухе витал аромат талого снега и будто бы солнышка. Вокруг ощущалась радость жизни, навеваемая предстоящими весной и летом. Всё-таки у каждого времени года есть своё, особенное настроение.

Ведьма прожила в Лагере вампиров практически неделю. За эти дни у неё сложилось впечатление, что она попала в санаторий. Спи, ешь. Ещё вот «выгуливают» – как сегодня, к примеру. В первый день от вида своей охраны Нике было до того не по себе, что она отказалась от прогулки, но потом пожалела. В четырёх стенах находиться круглые сутки невыносимо. Теперь гуляла она каждый день.

Женщина переступила ногами в кашице из серого рыхлого снега, тающего под лучами тёплого солнца. То, что зимой было толстой белой коркой, покрывающей землю, ныне превратилось в эдакую «кисю-мисю» из грязного серо-коричневого снежка, испещрённого повсеместно следами от колёс машин и подошв жителей. Частично следы, оставленные автомобилями и вампирами, заполнились грязной водой. Эта «красота» окружала Левицкую, сколько хватало глаз. Что ж, неизбежная стадия на пути к лету. И блондинку она не расстраивала ничуть. Она любила даже это время весны.

Вероника вздохнула с ностальгической тоской. В Лагере скоро начнутся субботники, все выйдут на улицы и дружным коллективом возьмутся наводить порядок в посёлке «по-человечески». В Новоильинском районе это было принято. Хорошая традиция, оставшаяся от советских времён. Высшая ведьма любила субботники. Ей нравилось то настроение, которое создавалось, когда люди объединялись ради какой-то доброй цели. К тому же, это была прекрасная возможность собраться с друзьями за совместным трудом. Денис тоже всегда участвовал в лагерных субботниках, не брезговал в отличие от Виктора Воронова. За это его жители Лагеря уважали.

В зимнее время порой также бывали «субботники»: в случае обильного снегопада местные жители выходили на подмогу коммунальным службам. Магия в этом случае мало кому могла помочь: простые колдуны не были способны поднять снег разом – ведь это не целостный предмет, а множество отдельных мелких снежинок. Друзья Ники любили поучаствовать в уборке снега: оборотни охотно работали лопатой, а Денис ловко управлялся со снегоуборочной машиной (его личной). Это всегда превращалось в весёлую забаву…

Через плечо колдунья бросила осторожный взгляд на охрану. Выяснилось, что они неотрывно за ней наблюдают. Виринея поспешила вернуться к любованию синим небом. Нервировало её столь пристальное внимание. Они что же, думают, она сбежит? Ей бы и в голову не пришло пробовать. Превращалась бы она в ворона как Влад, можно было бы рискнуть, а так… Не настолько она смелая.

Не зверская скука, женщина бы не решилась и спросить у охраны про библиотеку и не отправилась туда почитать. Собрания книг у Лукьяна в доме оказались достойные, и она радовалась, что спросила. Наверное, эти книги начинали собирать ещё его родители, хотя… Если учесть, сколько Луке лет, он вполне мог собрать такую библиотеку сам. К сожалению, о руководителе Лагеря вампиров Вероника не знала почти ничего, поэтому оставалось только догадываться, Лукьян ли любит читать или кто-то из его семьи. В любом случае библиотека, находящаяся в этом доме, вызывала восхищение. И дело не в одном лишь количестве книг и их состоянии, но и в обстановке комнаты: там царила божественная атмосфера. Всё в ней располагало к посиделкам с книгой в руках. Уходить оттуда совершенно не хотелось.

В библиотеке же Ника приступила к исполнению просьбы Дениса. Написала она пока мало, так как делала это втайне от своей охраны и не могла толком сосредоточиться, бесконечно вздрагивая. Ведьма создавала звукоизоляцию из высшей магии (одна из вещей, что способна обмануть даже вурдалаков), но опасалась, что кто-нибудь войдёт и увидит её за письмом. Ещё о магии догадаются – тогда жди наказания. Магией ей в Лагере вампиров пользоваться запретили, поэтому рисковать она особенно не стремилась. Не Денис, женщина бы строго соблюдала правила, установленные для неё. Строптивостью она никогда не отличалась. Ко всему прочему, правила были несложные, и обращались с ней здесь хорошо – отчего бы не соблюсти условия, если вампирам так спокойнее?

Бумагу и ручку Виринея выпросила под предлогом необходимости написать заявление об увольнении из университета. Заявление она действительно написала, и канцелярия Хмелевского оказалась настолько любезна, что отправила его по почте. Бумагу же с ручкой колдунья, что называется, прикарманила. Прятала она всё это в библиотеке. Пока что никто ничего не заподозрил.

Левицкая нахмурилась, вспоминая своё неловкое шпионское поведение. Всё-таки она редкая трусиха. Трясётся с этим письмом каждый раз как осиновый лист. Стыдно даже. Влад бы не трясся, а, если бы и попался, то выкрутился бы непременно. Его голыми руками не возьмёшь. Владом женщина искренне восхищалась. Нет, не его умением обманывать – по натуре Ника была честным человеком – но его хладнокровием, уверенностью в себе, силой, мужеством и сообразительностью. Она хотела стать немного на него похожей в этом, научиться быть такой же смелой, находчивой и спокойной, а не дрожать будто испуганный ребёнок. За восемьдесят уже как-никак. Впрочем, Денис и Арсений всегда принимали её такой, какая есть, да и Влад тоже. Наверное, для женщины такое поведение является нормой. И всё же ей есть к чему стремиться.

Напоследок Виринея медленно прошлась вокруг неработающего фонтана и, с сожалением глянув на чистое небо, направилась в дом. В комнату идти не хотелось, и она решила, что немного почитает в библиотеке. Когда ведьма приблизилась к двери, то с удивлением обнаружила, что соседнее с библиотекой помещение открыто. Не удержавшись, она заглянула в открытую комнату и была ошарашена несметным количеством цветов и иных комнатных растений, которыми была сплошь уставлена оранжерея. Удивлялась и разглядывала помещение Вероника не больше секунды – в следующий миг послышался звук удара, и она увидела из-за стола горшок с цветком, упавший на пол. Без раздумий блондинка вошла в помещение, не обратив внимания на оклик охраны, и присела рядом с горшком, вернула его в вертикальное положение вместе с цветком и принялась руками собирать с пола землю.

– Благодарю, – донёсся до гостьи приятный женский голос. – У меня сегодня всё из рук валится.

Ника вскинула голову и встретилась взглядом с немолодой симпатичной женщиной, расставляющей горшки с цветами на столе. Бледно-голубые глаза смотрели мягко, губы доброжелательно улыбались. И хотя по энергетике было очевидно, что она – вампирша, цыганских корней в работнице оранжереи не наблюдалось. Светлая кожа, русые волосы с проседью, голубые глаза – всё вполне славянское.

– Здравствуйте, – отозвалась Левицкая.

– Здравствуйте, – ответила вампирша, принимая из её рук горшок.

– Прошу прощение за вторжение.

– Ну что вы? Я ведь не принимаю ванну, – пошутила немолодая женщина, – и это не мои личные покои. Здесь разрешено быть всем.

Высшая ведьма обвела восхищённым взором комнату. Теперь она видела, что оранжерея больше, чем ей показалось из коридора.

– Как здесь красиво, – восторженно произнесла гостья. – Я и не знала, что в доме есть оранжерея. Вы тут работаете?

– Да, я ухаживаю за растениями, – кивнула вампирша.

– Наверное, вам очень нравится эта работа.

– О, да. Безусловно. Я люблю цветы. – Хозяйка «зелёного рая» помолчала, наблюдая за блондинкой. – Меня зовут Любовь. Зовите меня тётей Любой.

Виринея изумлённо воззрилась на женщину, внезапно ощутив, как тепло стало внутри. Ей не хватало в Лагере вампиров общения и душевной теплоты, женского общества. Радостно улыбнувшись, она назвалась:

– Меня зовут Вероника.

– Знаю.

– Откуда? – смутилась белокурая женщина.

Любовь мягко рассмеялась:

– Других ведьм в Красном Источнике нет. Кроме того, только ленивый сейчас не обсуждает нашу пленницу.

– О… Какая я глупая. Это ведь так очевидно.

– Хотите, я проведу вас по оранжерее?

Колдунья благодарно улыбнулась.

– Не отказалась бы.

Вампирша протянула ей руку, и Ника без колебаний вложила в неё свою, ощутив, какая сухая и прохладная ладонь у работницы. Так, держась за руки, они вместе прогулялись по «зелёной» комнате. Тётя Люба с воодушевлением рассказала ей о растениях, «живущих» здесь, о том, как они называются и что любят. Какие следует чаще поливать, какие предпочитают солнечное место, а какие – прохладу, каким требуется опрыскивание…

По окончании прогулки вампирша стала ставить на поднос горшочки с некоторыми цветами. Левицкая с любопытством за ней наблюдала.

– А куда вы их забираете? – не вытерпела она.

– Домой, – пояснила немолодая женщина. – Эти цветы болеют, а больные растения я выхаживаю у себя. У меня дома есть своя оранжерея. Здесь я бываю не каждый день… Хотите взглянуть на мою оранжерею?

Ведунья заколебалась.

– С удовольствием бы взглянула, но не уверена, что мне позволит охрана.

– Конечно, позволит, – легко махнула рукой Любовь. – Вам ведь разрешено свободно перемещаться по посёлку, а до моего дома рукой подать. Идём?

– Хорошо, – ослепительно улыбнулась пленница и забрала с подноса самый большой горшок.

Охрана в самом деле не сказала ни единого слова, послушно следуя за ней по пятам. Работница оранжереи по пути жизнерадостно рассказывала своей спутнице про Красный Источник и предприятия, находящиеся на его территории. Вместе женщины оказали «медицинскую помощь» захворавшим растениям в домашней оранжерее тёти Любы, осмотрели цветы, растущие там, поделились предпочтениями.

– Вы очень любите цветы, это видно, – заметила Вероника.

– Люблю, – согласилась вампирша. – Это моя страсть. Общение с растениями приносит гармонию в мою душу. Оно успокаивает.

Они помолчали, любуясь окружающей их флорой.

– Вероника, хотите, открою секрет?

Высшая ведьма рассмеялась от неожиданности и активно покивала:

– Хочу.

– Люди почти всегда ассоциируются у меня с цветами. Вот вы, например, напоминаете мне фиалку. Такая же красивая и нежная. В фиалке нет вульгарности, и в вас – тоже. Только изящество и тонкий аромат. Фиалки требуют ухода и заботы.

– Хм-м… – улыбнулась удивлённо Ника. – Спасибо. Сравнение лестное. Я хорошо отношусь к фиалкам… И многим вы находите ассоциации?

– Многим.

– А Лукьян Хмелевский у вас с каким-нибудь цветком ассоциируется?

– Разумеется! – весело улыбнулась Любовь. – Он – мак.

– Почему? – в недоумении осведомилась блондинка. – Такой же яркий? Он ведь дамский угодник, верно?

– Да, верно. Он действительно привлекательный. Помимо прочего, красный цвет – это цвет любви и страсти, а Лука – натура страстная. Ещё мак может дурманить или же оказаться в сладкой булочке.

– И Лукьян тоже может быть наркотиком или сладостью, так?

– Правильно мыслите, – кивнула жительница Красного района. – Он – разный, наш руководитель. И он гибкий как мак. Я люблю эти цветы. Лепестки мака – нежные, они трепещут на ветру. Лукьян в душе такой же нежный человек, чувственный.

– А с виду он грозный, – заметила со смехом Виринея. – И фигура у него внушительная.

– Вы его боитесь?

– Не то, чтобы боюсь, но… чувствую себя рядом с ним блохой.

Тётя Люба захохотала. Колдунья смущённо улыбалась.

– Пойдём, выпьем чаю, – с широкой улыбкой предложила вампирша, успокоившись, и повела гостью на кухню, приобняв за плечи.

Когда они уже попивали чай, Левицкая вернулась к этой теме.

– Тётя Люба, а Станислава – какой цветок?

– Станислава? Купальница. Здесь эти цветы называют…

– …жарки или огоньки, – закончила за неё пленница. – Я знаю.

– Так вот Станислава и есть огонёк. У неё горячее сердце. Она тоже яркая, как эти цветы. Купальница – жизнестойкий цветок, и Станислава ей подобна.

– Какие интересные сравнения…

– А вам нравятся эти цветы? Маки и жарки?

– Да, – задумчиво ответила Вероника. – Мама раньше сажала маки, и я их очень любила. А жарки мы в лесу собирали… Если рассуждать по-вашему, то Влад, мой двоюродный брат, – папоротник. Его цветы почти никто не видел, да и не все в них верят.

– А вы верите, что папоротник цветёт? – полюбопытствовала Любовь.

– Я – ведьма. Конечно, я верю.

– Правильно ли я понимаю, что цветок папоротника – это душа вашего брата?

– Да, его истинное «Я».

– И… какой же он, этот цветок? Красивый?

Белокурая женщина сглотнула.

– Очень. Божественный. Ему нет подобных.

– Хм. Интересно.

Ника улыбнулась и отпила приятного чая с белоголовником. Давно ей не доводилось сидеть с кем-то за одним столом. В первые дни в Лагере вампиров её приглашали есть в столовую, но она была так напугана, что попросила носить ей еду в комнату. Больше предложений не поступало, а сама она попроситься стеснялась. Боялась, что придётся есть в компании с охраной, которая её нервировала.

Посиделки с Владом за чаем теперь казались Виринее очень далёкими. Будто это было в прошлой жизни. Сегодня ей было почти так же уютно в обществе тёти Любы.

Вампирша неожиданно накрыла руку ведуньи своей сухой и гладкой ладонью.

– Вам здесь одиноко? – с сочувствием спросила она.

Вероника тепло улыбнулась.

– Только не сегодня, не с вами. Спасибо.

– Не за что, – улыбнулась в ответ Любовь. – Мы теперь будем видеться. Заходите ко мне, когда захотите. Я всегда буду рада.

25 марта, четверг

Воронов Владислав, маг

По утрам стало светлее. Влад хмуро глядел на серое небо, видневшееся в окне. Вставать с постели не хотелось, хотя минувшую ночь он проспал под действием снотворного. К сожалению, ожидаемого эффекта это не произвело: его состояние значительно не изменилось. Он по-прежнему ощущал слабость. Эти идиотские валяния в подвале и постели пагубно сказывались на его самочувствии.

Устало вздохнув, парень откинул одеяло, спустил ноги на пол и встал с кровати. Спал он в чёрных спортивных штанах. Перед тем, как отправиться в туалетную комнату, брюнет повертел головой, разминая шею. Это упражнение болью отдалось в спине, на что он не обратил внимания.

Умываясь, Владислав тщательно рассматривал себя в зеркале, пытаясь определить, выглядит ли он сегодня лучше вчерашнего. В итоге, решил, что вид всё-таки улучшился, и за это спасибо снотворному. Жаль, что после встречи с отрядом он уже не сможет позволить себе принять снотворное. Это бы в нынешнем положении было нелишним.

Вчера маг окончательно пришёл в себя. Практически двое суток он проспал, периодически принимая таблетки, выпивая целебные отвары, изредка пытался поесть, мысленно проклинал холодный подвал, что не прошёл бесследно для его здоровья. И всё же болезнь отступила, мысли прояснились. Молодой человек подумал, что больше потворствовать простуде не стоит, расплатился с хозяином квартиры и съехал.

В общежитие он отправился не сразу. Первым делом полувампир заглянул в домик, где жила Виринея, перелез через забор и кое-как отыскал в сугробе два пистолета. Затем позвонил домовладельцу и расплатился, постаравшись возместить ущерб, нанесённый жилью. Вещи Вероники, в том числе пианино, накануне вывезли оборотни из группы Арсэна, как договаривались. Покидая двор временного пристанища сестры, Влад ощущал странную тоску. Невзирая на тот последний кошмарный раз, воспоминания о времени, проведённом здесь с Виринеей, были в основном добрые и приятные. В Черноивановске их отношения стали более доверительными. Наверное, он не так уж жалел, что вытащил сюда сестру. То, что с ней произошло тут, также могло произойти в Вороново.

Полукровка вдруг понял, что скучает по Веронике. Всё-таки они были близки последние несколько месяцев. В Лагере такого тесного общения не было. Теперь он сильнее привязался к сестре, и её общества ему всерьёз не хватало. Эта душевная связь появилась, и от неё уже никуда не денешься. Да и надо ли? Ведь внутри от возникшей привязанности стало не так пусто как раньше. Правда, ныне от этого одни мучения: в Черноивановске то он остался совсем один.

Одиночество всегда было существенной частью его жизни. Оно глубоко пустило корни в его душе и чувствовало себя там вольготно. Влад привык к этому чувству, оно являлось одной из неизменных вещей в его жизни. Всё менялось, и лишь чувство глубокого одиночества оставалось с ним постоянно. Оно было сильнее всего. И оно не было всегда одинаковым: временами казалось холодным, безысходным, но иногда… становилось горячим будто раскалённая лава. Таким его делала боль.

Да, молодой маг боготворил старшего брата, любил его со всей силой, на которую был способен, однако… Порой его душило то, что он не мог объяснить себе самому. Как будто внутри него до сих пор жил мальчик, про которого взрослые забыли на целых пять лет. До которого никому не было дела. Которого никто не защитил. Которого никто… не любил. И этот мальчик до сих пор не мог справиться с болью, обидой и возмущением. Он не понимал, что с ним не так, за что его ненавидят столь сильно. Да, он не знал другого обращения, но в глубине души жаждал. Жаждал страстно.

Мальчик, конечно, давно вырос и никого ни в чём не винил. Полувампир знал, что Денис добивался с ним встреч, что Воронов всячески увиливал, что именно Денис настоял на том, чтобы Воронов привёз его, наконец, в Лагерь в пятилетнем возрасте. Понимал, что остальным «взрослым» в действительности не было до него дела, да и не должно было быть. Он был в состоянии взглянуть на ситуацию с их стороны, отнестись с пониманием. Ему никто и ничего не был должен. Так и есть. Он хорошо запомнил этот постулат. И руководствовался им по сей день. И нет: это не было поведением обиженного на весь свет мальчишки. Владислав просто не умел по-другому. Он привык, что свои проблемы нужно решать самому, что никто другой не примет за него решение. Безусловно, позже брат и друзья были готовы помочь ему в любой ситуации, но он не хотел прибегать ни к чьей помощи. Зачем расслабляться? Себя нужно держать в тонусе. Подсознательно маг всегда готовился к тому, что может снова остаться один. Какая-то часть его души не верила, что хорошее может длиться долго. В плохое она, пожалуй, верила сильнее – его в жизни было больше. Оно было более постоянным.

Всё это, наверное, и создавало ощущение, будто Влад окружён стеной, держит всех на расстоянии вытянутой руки. Отчего получалось так, он не понимал. Виноваты ли в том эмоции, что жгли его изнутри при мысли о первых пяти годах жизни, или его природная замкнутость, не разберёшь. Расчленять собственные чувства парень не привык. Даже браться-то страшно. И совершенно ни к чему: не хватало ещё начать жалеть себя и сломаться. Лучше и перед самим собой притвориться, что ты – каменная глыба и тебе никогда не бывает больно. Так гораздо безопаснее…

Приведя себя в порядок, полукровка облачился в чёрные брюки, голубую рубашку и тонкий вязаный жилет с ромбами. Как и в понедельник он выскользнул из общежития, пока студенты только начинали пробуждаться, но на сей раз отправился в университет и слонялся там почти до самого звонка. В аудиторию он по привычке вошёл, когда группа уже была в сборе.

– Как самочувствие? – осведомилась внезапно Катя.

Молодой Воронов оторопело на неё взглянул, однако в следующую же секунду оправился от удивления и небрежно пожал плечом, садясь на своё место.

– Сойдёт.

– Больничный не брал?

– Не брал.

– Прогуливал?

– Именно. Моё любимое занятие, – сыронизировал высший маг.

Староста, к его изумлению, фыркнула от смеха, и кое-кто её даже поддержал.

Прозвенел звонок. Владислав в пол-уха слушал учителя и морально готовился к встрече с ведьмаками Милесского (слово «ведьмаки» как-то незаметно влилось в словарный запас, будто это было заложено в вампирскую половину, что теперь являлась в нём главенствующей). Он пытался предугадать их реакцию и на каждый случай продумывал стратегию поведения. Ещё он украдкой поглядывал на Сашу. Знал, что нельзя, однако жить осталось недолго, а Александра была одним из главных источников удовольствия его жизни и… полувампир не хотел упускать свой последний шанс. Он ведь делал это максимально осторожно.

Может, никто не замечал, как он поглядывает на высшую ведьму, но только не она. К досаде брюнета, Соболева ощущала каждый его взгляд, и парочку раз он даже не успел отвести глаза, прежде чем она взглянула на него. Золотисто-карие глаза притягивали его словно магнитом. Их тепло завораживало. То же самое, что смотреть на танец пламени в костре. И в этом костре ему хотелось сгореть.

На перемене внутри пары маг прислушивался к тому, что делает его рысь, изображая, будто увлечён игрой в телефоне. Услышанное его огорчило. Раньше она явно симпатизировала Полине и, определённо, была не прочь с ней дружить, однако теперь закрылась от голубоглазой ведьмы. Зубова тоже это заметила и сильно страдала. Полина практически обожала высшую ведьму и всячески старалась пробиться сквозь воздвигнутую той стену. Редко-редко ей это удавалось, но эффект был недолгий. Несчастная Зубова не понимала, что произошло с Сашей, но догадывалась, что это как-то связано с Жанной. Полукровка искренне сочувствовал Полине. Он видел подлинность её симпатии к Соболевой и именно такую подругу он желал видеть рядом с любимой рысью.

Владу тоже стало интересно, в чём причина Сашиного отчуждения. Увы, прочесть её мысли он уже давно был не в силах: механизм защиты своего сознания она освоила на пять с плюсом. А в голове Жанны не оказалось ни единой мысли о старой подруге. Их и раньше-то было мало, а теперь и подавно. Сколько Воронов ни рыскал в её мыслях, ничего не нашёл. И самое странное: ни обид, ни сожалений, ни досады. Если они поссорились, Крюкова должна была испытывать хоть что-то… Но не испытывала. Неужели Саша ей настолько безразлична? От этой мысли парню стало по-настоящему больно. Вдвойне было больно и обидно потому, что он знал, как сильно любила Жанну кареглазая красавица. И как часто та ранила её, не замечая этого. А порой и сознательно.

Следующей парой в расписании стояла «любимая» философия. Влад не спешил попасть в кабинет Харитонова и медленно плёлся по коридору. Неожиданно его взгляд наткнулся на ярко-голубые глаза ректора.

– Зайди-ка на минутку, – кивком показывая на свой кабинет, велел Стрельцов (Демченко, конечно же).

Молодой человек тяжко вздохнул, постоял на месте и с неохотой последовал за дядей. Поздоровался с секретаршей, вошёл в кабинет, прикрыл за собой дверь и замер в двух метрах от стола Тихона.

– Где ты пропадал целую неделю? – строго осведомился ректор. – Тебя выпустили в прошлую среду, я знаю.

Высший маг стоял, засунув руки в карманы брюк и поджав губы. В ответ на вопрос он равнодушно пожал плечами. Он собирался вернуться к прежней линии поведения. Да, обстоятельства однажды вынудили его нарушить слово, данное себе, но теперь он был намерен вновь не разговаривать с дядей.

Стрельцов выжидательно на него смотрел.

– Не слышу ответа.

Парень холодно поглядел ему в глаза, пытаясь намекнуть, что ответа не будет.

В дверь постучали. Мужчины оглянулись и увидели Татьяну Анатольевну.

– Тихон Игоревич, можно?

– Да-да, входите.

Женщина вручила руководителю документы, которые тот взялся изучать, нацепив на нос очки. Эти очки изумили студента. Он с любопытством разглядывал дядю и нехотя признал, что в очках тот выглядит довольно импозантно.

– Уже выздоровел? – участливо спросила Семёнова.

Выведенный из равновесия видом Тихона в очках Владислав не сразу сообразил, что учительница обращается к нему. Ответом стало неопределённое пожатие плечами.

– А он болел? – обратился Стрельцов к руководителю группы 436.

– Да, в понедельник у Влада была высокая температура, и я отправила его с занятий.

– Ты открывал больничный? – задал ректор вопрос, глядя на него поверх очков.

Маг отрицательно помотал головой, глядя в сторону. Семёнова вышла из кабинета. Тихон снял очки и пристально посмотрел на собеседника, тот избегал встречаться с ним взглядом.

– Мы сейчас вроде как в молчанку играем, да?

Полукровка вдруг не сдержался и рассмеялся. Он осознавал, как по-детски выглядит вся эта ситуация, но сдаваться не собирался. Осторожно выдохнув, чтобы не засмеяться снова, молодой Воронов поглядел на дядю и мотнул головой слева направо, взирая на потолок. Это означало: «Ну, да».

Брови ректора приподнялись в недоумении. Брюнет посмотрел на него, изо всех сил поджимая губы, норовящие растянуться в улыбке. Несколько секунд они глядели друг другу в глаза. Затем молодой человек весело пожал плечами и покинул кабинет, посмеиваясь себе под нос. Растерянность дяди его веселила по-настоящему.

Стоило Владу войти в аудиторию и увидеть Геннадия Васильевича, как весёлое настроение тотчас испарилось. Философ смотрел на него именно так, как он ожидал: словно на преступника, сумевшего выскользнуть из рук правосудия.

– Здрасте, – протянул полувампир недружелюбно и занял своё обычное место.

Хмурый взгляд Харитонова прожигал в нём дыру.

– Сумели-таки вывернуться, да?

Парень высокомерно поднял бровь, глядя на преподавателя как на умственно отсталого, после чего отвернулся к окну, уговаривая себя промолчать.

– За легкомысленность всегда приходится дорого платить, – изрёк мужчина. – Пусть это будет ей уроком.

– Самуилов ад! – вспылил Владислав. – А можно, вы избавите нас от выслушивания вашего некомпетентного мнения по этому вопросу?!

– Некомпетентного? – оторопел Геннадий Васильевич.

– Именно! Вы ведь понятия не имеете, что произошло в тот день!

– По-моему, здесь всё очень просто…

– Да неужели?! – с издёвкой перебил его колдун. – Так идите в полицию и откройте им глаза, раз вы всё знаете! А то они там сидят и в догадках теряются!

В аудитории повисла гробовая тишина. Двое собеседников испепеляли друг друга взглядами. От напряжения между ними в помещении потрескивал воздух.

– Своё мнение о Веронике Александровне оставьте при себе, – ледяным тоном произнёс голубоглазый брюнет. – Что-то мне подсказывает, оно здесь никому неинтересно.

До конца перемены студенты опасались громко разговаривать и смеяться. Полувампир расстроился, что не вышло сдержаться, но он не в силах был выслушивать даже намёки на оскорбление в адрес любимой сестры. На его взгляд, Виринея заслуживала лишь всяческого уважения и восхищения. Чего-чего, а легкомысленности в её характере не было. Пожалуй, немного легкомысленности ей бы не навредило.

Успокоившись, Влад с изумлением отметил, что некоторые представители Лагеря магов и оборотней косятся на учителя с неодобрением. Похоже, они тоже считали его высказывания в адрес Левицкой неуместными.

Во время уроков философии Харитонов без конца обращался к полукровке, заведомо зная, что ответ ему неизвестен в связи с пропуском занятий. Когда правильного ответа он не получал, то непременно пытался выставить студента недотёпой. Афанасьев лебезиво подхихикивал каждый раз, радуясь, что соперника унижают, но мало кто к нему присоединялся. А высший маг от бешенства всё больше леденел (с самоконтролем у него сегодня было не очень) и, когда преподаватель в очередной раз спросил что-то, рявкнул холодно:

– Не знаю!

Сокурсники от неожиданности поперхнулись испуганными смешками. Геннадий Васильевич как будто понял, что перегибает палку (или увидел в его глазах жажду убийства), и оставил его в покое. Недовольный собой Владислав бросил по привычке взгляд на Сашу, а та ему ободряюще улыбнулась. Словно говорила этой улыбкой: «Держись». Парень непроизвольно улыбнулся ей в ответ неуверенно и отвёл глаза.

Он вдруг понял, что Александра с момента его появления после изолятора ведёт себя с ним очень дружелюбно. Так же, как всегда. Она, что же, совсем не считала его виновным? В её глазах он не читал сомнения.

До конца пары маг промаялся. Он разрывался между тем, чего ему хотелось, и что правильно. Наконец, прозвенел звонок. Полина убежала в раздевалку с номерками друзей. У них так было принято, и, выходит, сегодня пришла очередь Полины. Студенты потянулись к выходу. Полувампир выскочил из аудитории и, решившись, встал у Саши на пути.

– Саша, можно тебя на пару слов?

Гроссуляровые глаза расширились от удивления, девушка на мгновение растерялась, но затем послушно отошла с ним в сторону и вопросительно посмотрела. Под её взглядом Воронов ощутил смущение. Какого Самуила он творит?!

– Слушай, я знаю, что это, наверное, прозвучит глупо, – с досадой заговорил молодой человек, – но мне кажется или ты не подозревала меня в нападении на Левицкую?

– Хм. – Соболева, очевидно, была в замешательстве. – Почему ты спрашиваешь?

– Ответь, пожалуйста.

– Ну… Когда Татьяна Анатольевна рассказала нам обо всём, я тоже пришла в ужас, но потом попробовала вообразить, как ты совершаешь то, в чём тебя подозревают, и не смогла. Не получалось и всё тут. Тогда я поняла, что ты точно этого не делал. И вообще… с твоей внешностью нет необходимости кого-то насиловать, – промямлила она в конце.

От неожиданности полукровка расхохотался.

– Зря ты так думаешь!

Ему стало ощутимо легче, а смущение покрасневшей ведьмочки умилило так сильно, что он совсем расслабился.

– Спасибо тебе, Саша, – искренне сказал Влад. – Правда, спасибо. Мне приятно, что хоть ты не считаешь меня насильником. От обвинения в преступлении сексуального характера сложно отмыться.

– Мне жаль, что тебе приходится терпеть эти намёки. Плюнь. Они со временем уймутся.

– Надеюсь, – чуть улыбнулся он, ласково глядя на неё. – Спасибо тебе.

– Не за что, – пожала Александра плечами и, кивнув, пошла прочь.

Колдун глядел ей вслед, улыбаясь от тихого счастья. Как же хорошо, что она не подозревает его. Он бы не вынес, если бы и она видела в нём насильника.

На сей раз после уроков парень отправился в общежитие не один, а в хвосте группки сокурсников. Первая встреча с отрядом должна пройти при свидетелях, он знал это твёрдо. Больше ему нельзя будет ходить одному, когда эскорт тащится следом. Лишь если «по делам».

На горизонте показалось здание общежития. Сердце билось ровно. Голубые глаза спокойно глядели перед собой. Слух отчётливо воспринимал каждый шорох в той машине.

– Твою мать!..

– Не может быть!..

Двери резко распахнулись. Послышалось хлюпанье от нескольких пар ног, угодивших в лужи.

Владислав невозмутимо, словно не происходит ничего необычного, посмотрел на трёх шокированных ведьмаков, вопросительно кивнул им внизу вверх, а затем подмигнул с лёгкой улыбкой и, отведя глаза, прошёл мимо, как ни в чём не бывало. Мужчины провожали его потрясёнными взглядами.

– Как он выжил? – воскликнул Кирсанов. – Это невозможно!

– Надо звонить Алану, – изрёк Ланич. – Он – большая проблема.

Входя в здание, полувампир встретился взглядом с озадаченным Максимом, который видел их обмен взглядами и слышал каждое слово. Вот же невезение! Другой бы на его месте и внимания не обратил, а он задумался!

Непринуждённо брюнет минул вахтёров и преодолел один лестничный пролёт, остановившись у окна на площадке между этажами. Он отлично видел, как Рябов разговаривает по сотовому, сидя на переднем сидении, и слышал, о чём. Реплики Алана иногда заглушал шум машин, проезжающих по дороге, что разделяла Воронова и тёмных магов, но он угадывал их по ответам воина. Милесский интересовался именно тем, чем и следовало: видел ли его кто-нибудь из университета и так далее. В итоге, Алан приказал пока ничего не предпринимать. Сказал, что ему нужно подумать – если учесть, что думать он никогда особенно не умел, это означало, что он посоветуется с отцом. Теперь оставалось надеяться, что Филипп Эрнестович поймёт всё ровно так, как задумывал Влад. Пожалуй, спать этой ночью не придётся.

27 марта, суббота

Воронов Владислав, маг

– Кто из вас Владлен Стрельцов?

Студенты удивлённо воззрились на молодую женщину, вошедшую в помещение с этим вопросом.

– Я – Влад Стрельцов, – отозвался маг озадаченно. – А что?

– Вас приглашают на кафедру к телефону.

Чуть приподняв брови, Влад хмыкнул, но в следующее мгновение поднялся с места, вешая на плечо сумку.

– А сумку-то зачем с собой брать? – фыркнул Костя.

Этот вопрос остался без ответа. Голубоглазый парень молча вышел из аудитории и направился к кафедре. Не объяснять же всем, что в сумке находится огнестрельное оружие, которое он старается не оставлять без присмотра.

На кафедре ему в 32 зуба улыбнулась та самая забавная девушка, что перед началом учебного года принимала документы. Полувампир с ней поздоровался и еле удержался от весёлой улыбки. Она по-прежнему была такой же восторженной без причины.

– Слушаю, – сказал Владислав в трубку, что ему протянули.

– Ну наконец-то, Влад! – донёсся до него дорогой голос брата. – Привет!

– Старик! Привет. Какими судьбами? Откуда звонишь?

– Из кабинета Иванникова, – признался Денис. – Проверяю, всё ли у тебя хорошо… Ёлки-палки! Я с тобой поседею, честное слово! Звоню, а тебя нет! Хорошо, что у Захара теперь свой агент в твоей группе, и она подтвердила, что ты действительно заболел. Кстати, как ты? Голос нездоровый.

– Почти полный порядок, – отмахнулся молодой человек. – Мелочи остались. А когда ты звонил?

– Во вторник. Ты меня напугал.

– Извини, но я не думал, что ты позвонишь. Чёртов подвал не прошёл бесследно. А зачем ты мне названиваешь?

– Я же говорю: убеждаюсь, что ты жив. Я теперь от тебя не отстану. Давай договоримся о встрече. У меня на той неделе вторник более или менее свободен. Как насчёт четырёх часов? Место выбирать тебе.

– К чему такая спешка? – растерянно засмеялся полукровка.

Дионис вздохнул и принялся терпеливо объяснять:

– Послушай, братишка: ты сейчас в опасности, и я намерен регулярно убеждаться в том, что у тебя всё в порядке. Раньше ты меня навещал – теперь моя очередь. Звонить сюда часто небезопасно. И я хочу видеть тебя лично! Или ты не соскучился по мне?

Воронов-младший рассмеялся. Ему стало тепло от мысли, что брат беспокоится о нём.

– Конечно, соскучился. Встретимся в парке. Где он находится, спроси у Виринеи – она знает. Вы же видитесь по понедельникам?

– Да, – подтвердил зеленоглазый маг с улыбкой в голосе. – Хорошо, я спрошу. Как прошла первая встреча с отрядом?

– Нормально. Пока всё идёт так, как я рассчитывал. Не переживай.

– Легко сказать! Это ведь не меня убить хотят!.. Надеюсь, ты не думал, что я буду спокойно жить и заниматься своими делами?

Студент ощутил, что краснеет от стыда.

– Ну… я… такой тотальный контроль мне в голову не приходил.

– Тотальный?! – поперхнулся смехом мужчина. – Ты ещё не видел тотального контроля!

– Не придирайся к словам!

– Неужели я кажусь тебе настолько равнодушным? – огорчённо осведомился Дэн.

– Вовсе нет! – горячо воскликнул Влад. – Ты – неравнодушный! Я просто привык быть сам по себе. Наверное, это я частенько не беру в расчёт твои чувства, – покаялся он. – Ты же знаешь, какой я единоличник.

– И я люблю тебя таким, какой ты есть. Будь осторожен. Береги себя. Увидимся во вторник.

– Хорошо, до встречи, – тепло произнёс парень и повесил трубку. У него была уйма вопросов, но раз они встретятся во вторник, не имело смысла задавать их сейчас.

Он вздохнул, ощущая внутри странную нежность. От разговора с братом стало совсем хорошо. Выходит, Дионис тревожится о нём? И они теперь будут видеться? Эта мысль воодушевляла. Похоже, одиночеству в его душе придётся потесниться.

Умиротворённый полувампир вернулся в аудиторию. До окончания уроков он пребывал в состоянии уютного блаженства. Сокурсники немного косились на него, видимо, удивлённые тем, что ему кто-то звонит на кафедру, а его это совершенно не тревожило.

После занятий Владислав плёлся в хвосте одногруппников. Он привык больше быть один, и необходимость находиться в толпе пока что немного раздражала, но он понимал, что иное сейчас небезопасно.

Входя в общежитие, маг оглянулся через плечо на автомобиль своего эскорта и заметил на водительском месте Субботина. Поднимаясь по лестницам, он думал о пистолете, что до сих пор был у него. За утрату оружия начальство по головке не погладит. В охране с этим строго. Интересно, как Володя всё объяснил? Или до сих пор не объяснял?

Оказавшись в своей комнате, полукровка подошёл к окну и вгляделся в машину, где сидели воины. Кто сегодня с Владимиром? Кажется, тоже новенькие. Тогда можно попробовать.

Брюнет открыл тайник и достал пистолет. Спрятав его под курткой, он быстро сбежал по ступеням, вышел из здания и целеустремлённо направился к автомобилю. Те, что внутри, забеспокоились.

– Он что, к нам идёт?! – воскликнул кто-то из новичков отряда.

Студент приблизился к водительской двери и, прислонившись боком к автомобилю, постучал в окно. Вова опустил стекло и настороженно на него воззрился. Воронов огляделся по сторонам и проворно вытащил пистолет, протянув его рукояткой к колдуну.

– Кажется, это твой.

Субботин тоже огляделся, после чего неуверенно принял оружие.

– Спасибо.

Полувампир рассмеялся.

– Субботин, а ты, оказывается, интеллигент до мозга костей!

– Почему ты его вернул? К чему это благородство?

– Хороший вопрос, – вздохнул Влад. – Сам не знаю. Если бы за утрату пистолета тебя турнули из отряда, я бы, честно признаться, только порадовался. Ну да ладно. Бывай, – хлопнув ладонью по крыше автомобиля, он двинулся в сторону общежития.

– Стой! – окликнул его Володя и торопливо выбрался из салона. – Почему ты не убил меня? У тебя была возможность, но ты этого не сделал. Почему?

Голубоглазый парень приостановился и повернулся к собеседнику.

– А разве я убил кого-то?

– Нет, – растерянно признал кареглазый маг. – Но в Сергиенко ты стрелял.

– Он держал в руках пистолет, а ты был безоружен.

– Да, но меня ты и пальцем не тронул.

– Ты меня пока тоже не тронул, Субботин, – парировал полукровка. – Так что всё по-честному.

Сын члена Собрания подозрительно прищурился.

– Мне кажется или ты сейчас на ходу выдумываешь оправдания?

Вопрос не в бровь, а в глаз. Владислав невольно рассмеялся с досады.

– Слушай, а ты зануда. Стоило пристрелить тебя, да?

Владимир задумчиво рассматривал парня напротив.

– Как ты мог? – выдохнул он мучивший его вопрос. – Как ты мог так с ней обойтись?

– Правильный вопрос, – кивнул высший маг. – Как, по-твоему, я мог наброситься на собственную сестру? Причём единственную и любимую сестру. Как? Как ты себе это представляешь, Вова? – Он лихорадочно вглядывался в глаза собеседника. Ему отчаянно хотелось оправдаться, бросить Субботину в лицо правду, но он никогда не был эгоистом. Он прекрасно понимал, что как только Вова поймёт правду, он окажется под угрозой. Гораздо безопасней для него оставаться в неведении. – Я не собираюсь тебе подсказывать, старик. Думай своей головой. Одно тебе скажу: ты по уши в дерьме.

– Это ты в дерьме! – оскорбился Владимир.

– А то! – фыркнул полувампир. – Я в нём с рождения!

И с мрачным смехом пошёл прочь. Володя озадаченно смотрел ему вслед.

В своей комнате Воронов-младший позвонил деду и предупредил, что приедет к ужину. Ближе к пяти часам вечера он выбрался из общаги, добежал до «тойоты» и отправился в Копылово.

Чем больше он приближался к посёлку, тем сильнее портилось у него настроение. Необходимость готовить Умановых к тому, что скоро они лишатся его поддержки, угнетала. Брюнет не представлял пока, как им это сообщить. Конечно, они вроде бы всегда знали, что когда-нибудь его убьют, но это «когда-нибудь» раньше маячило где-то вдалеке, а теперь очутилось перед самым носом. Прежде он предполагал, что дети не будут привязаны к нему, и, значит, никаких проблем, но… непохоже, что у него получилось исполнить задуманное.

«Тойота» остановилась у дома. Влад выбрался из машины и по островкам меж луж допрыгал до ворот. Он уже нажал на ручку двери, как услышал частое чавканье талого снега под чьими-то ногами и с улыбкой обернулся к Егору.

– Привет, Влад! Я уж думал, ты про нас забыл.

– Привет, старик. Я не забыл – просто был очень занят. – Лёгким движением руки парень взъерошил волосы на голове мальчика. – А я смотрю, ты опять без шапки. Мы, кажется, это обсуждали.

Первоклассник огляделся по сторонам и шёпотом, понятным лишь для существа с таким же чутким слухом, объяснил:

– Влад, все мои одноклассники так делают. Я не выделяюсь из толпы. Они скрывают это от родителей, и я делаю вид, что меня дед тоже ругает.

– Вот как? Ну что ж, молодец. Беру свои претензии обратно.

Они рассмеялись и вместе вошли в дом. Лера и дед тотчас появились в прихожей и поприветствовали гостя.

– Давненько ты к нам не заглядывал, папуля, – говорила девочка, вешая в шкаф его пальто. – Не до нас стало? Кстати, что у тебя с голосом?

– Простудился. Уже выздоравливаю.

Шутливое настроение волчицы сразу испарилось.

– Что-то случилось?

– Случилось, – мягко улыбнулся маг, – но об этом чуть позже. Не хочу портить вам аппетит.

– Но ты же с нами ужинаешь?

– Обязательно! Давно не ел нормальной еды.

– Вероника больше не приглашает? – удивился Василий Николаевич.

– Виринеи нет в Черноивановске. Она в Лагере вампиров в качестве залога. Это чтобы Воронов не развязал войну.

– Кажется, за это время многое произошло. Идём к столу. Мне не терпится всё услышать…

По окончании рассказа Умановы ошарашенно молчали. Ни у кого не находилось слов.

– В общем, если внезапно перестану приезжать, знайте, что я – покойник, – криво улыбнулся Владислав.

Валерия обхватила себя дрожащими руками. Егор огромными испуганными глазами глядел на старшего товарища.

– Ты думаешь, этот Милесский тебя выдаст? – тихо спросил Гусев.

– Рано или поздно, – кивнул полувампир. – Даже если он не решится признаться во всём Воронову, то я приеду в Лагерь на каникулы и… будет предостаточно шансов меня убить. Ещё существует другой вариант: начнётся война, и Воронов, я уверен, отправит меня воевать якобы в качестве перевоспитания, а там меня убьют. Свой или чужой сделает это, уже не будет иметь значения.

– И сколько времени ты планируешь прожить?

– Думаю, месяца два или три. Не больше.

Дед взялся за лоб.

– Как легко ты рассуждаешь о том, когда и где тебя убьют.

– А мне в обмороки падать? – усмехнулся молодой Воронов. – Я давно привык к мысли о своей смерти. Кроме того, мне совершенно некогда трястись по этому поводу. Слишком много нужно успеть: выяснить, кто убил Пашу, и обеспечить безопасность Виринеи…

– Как ты выжил? – осведомилась Лера, желая немного сменить тему. – Ты говорил, из ада никто не возвращается. Мама умерла от тёмной магии!

– Я – живучий.

– Но трое суток в преисподней! Нет, я рада, что ты жив, но… ты говорил, это невозможно. Как ты сумел?

Полукровка вздохнул. Снова ему задают вопрос, честный и откровенный ответ на который он дать не может. Пришлось вновь уклоняться.

– Никто не говорит, что это было легко, доча.

– Боюсь представить, каково тебе было… – всхлипнула девочка. – И ты держишься, будто ничего не было! Ты – невероятный человек! Ещё живёшь теперь у них под носом! Что, если они придут среди ночи и убьют тебя во сне?!

– Если учесть, как плохо я сплю, это маловероятно. Но я всегда готов и к этому тоже. Я осознаю все риски. Не пили меня как Дионис. Я не могу позволить себе привлекать внимание Воронова. Мне нужно время.

– Делать вид, что ничего не произошло, – это, конечно, безумие, – сокрушённо покачал головой Василий Николаевич.

– Необходимость, – мягко поправил Влад.

– Ты будешь нас навещать? – грустно спросил Егор.

– Так часто, как смогу.

– Ты останешься у нас сегодня? – с надеждой осведомилась волчица.

– На ночь не могу – у меня на неё планы, а вечер проведу с огромным удовольствием, раз уж предлагаете, – улыбнулся маг, гладя девочку по голове.

– А что за планы?

– Хочу навестить сестрёнку.

– В Лагере вампиров?! – воскликнул Гусев.

– Ага. Прежде чем лезть в собственный Лагерь, мне нужен хотя бы минимум практики.

– А если тебя поймают? – в ужасе воззрилась на студента Лера.

– Выкручусь как-нибудь. Там меня никто не знает. А если в нашем Лагере попадусь, и Воронов узнает, другого шанса у меня не будет. Я не имею права на ошибку.

– Ты – ловкий. У тебя обязательно получится, – подбодрил его Егор.

– Не знаю, – пожал плечами брюнет. – Я привык полагаться на преобраз при проникновении, куда бы то ни было, а теперь надо обходиться без магии. Буду пробовать. Выбора всё равно нет. Спасибо, что веришь в меня, Егор.

После ужина каждый занялся своими делами. Владислав немного побеседовал с дедом, пока тот не задремал на диване, после чего перебрался под бок к Валерии, выполняющей домашнюю работу по алгебре. Егор вскоре к ним присоединился, взобравшись к парню на колени. Юная волчица со смехом косилась на них, наблюдающих за ней, и изредка просила совета у «папочки».

Высший маг смотрел на Леру и думал о том, как нелегко сложилась её судьба. Сначала её оторвали от матери и отправили в приют, потом пришлось взять на себя вполне серьёзную роль – хозяйки дома. Ещё ей досталось управляться с младшим братом, за которым дед физически был не способен угнаться. Повезло, что она по натуре была самостоятельной и стремящейся казаться взрослой – иначе бы ей пришлось очень трудно. Но нормального полноценного детства у неё всё-таки не было, и Влад тоже внёс в это свой вклад, когда взялся обучать её боевым приёмам и стрельбе из пистолета. Это было необходимо, и девочка совсем не противилась, однако он понимал, что на самом деле девочке её возраста подобные навыки ни к чему (хотя немного боевых приёмов не помешает). В общем, обоих детей Никитиной Виктор Воронов так или иначе лишил детства. Вдвойне тяжело Валерии приходилось оттого, что и дед, и Владислав являлись мужчинами. В её окружении не было женщин, которым она могла бы довериться, да она и не доверяла никому, кроме членов своей новой семьи. Даже когда волчица созрела, и у неё начались менструации, она не обратилась за помощью ни к кому из женщин – позвонила в панике «папуле». И это Влад брал консультацию у Виринеи, покупал доче необходимые атрибуты и объяснял, как ими пользоваться. Для него это тоже стало испытанием. Может, всё сложилось бы проще, если бы ровесницы Леры обсуждали сей интимный вопрос, но так вышло, что созрела она раньше всех.

Молодой полувампир был Валерии старшим товарищем, другом, братом. Ему она поверяла свои секреты, у него просила совета и помощи. У них сформировались очень близкие и трепетные отношения, и Воронов-младший ими крайне дорожил.

Судьба Егора сложилась немногим лучше сестры. Да, он до сих пор ощущал себя ребёнком, что было естественно в его возрасте, и всё же до конца ребёнком не являлся. Его Влад последний год тоже обучал самозащите, что прибавило ему какой-то сознательности. И Лера приучала к ответственности, вводя обязанности и не позволяя висеть на шее у Гусева. Дети любили Василия Николаевича как родного и всё-таки помнили о том, что он – опекун, благородно взявший на себя заботу о них, поэтому всячески старались облегчить его бремя. Это были необычные дети, как и любые другие из тех, кому рано довелось столкнуться с миром взрослых.

– Правильно? – осведомилась Лера, покосившись на сидящего рядом высшего мага.

– Да, я следил, – кивнул тот. – У тебя хорошие способности к математике, поэтому могла бы не спрашивать.

– Ну да! – фыркнула она. – Сколько раз я просила твоей помощи?

– Это нормально во время обучения. И с каждым годом ты обращаешься ко мне всё реже. Не заметила?

– Неужели я когда-то тоже буду решать такие длинные примеры?.. – вздохнул Егор.

– Конечно, будешь! – бодро кивнула ему сестра. – Куда ты денешься?

Владислав весело подмигнул мальчику.

– Егор стал лучше попадать в цель, – гордо сообщила волчица.

– Молодец, – похвалил парень первоклассника, поглаживая по голове. – Я в тебе не сомневался.

– До Леры мне ещё далеко, – смущённо пролепетал Егор. – Она-то профи!

– Профи! – усмехнулась девочка.

– Конечно, профи, – подтвердил голубоглазый брюнет, приобняв Валерию. Она положила голову ему на плечо. – Умницы, что тренируетесь.

– Ты же сказал, что надо практиковаться, – тихо произнесла Лера, прижавшись к молодому Воронову. С минуту они уютно молчали. – Влад, ты боишься смерти? – прошептала она испуганно.

Студент спокойно улыбнулся, ощущая тревогу той, что спросила, и взгляд мальчика, полный первобытного ужаса, на своём лице.

– Ни капли, – честно ответил взрослый полукровка. – Я так долго живу с мыслью о ней, что иногда она кажется мне родным человеком. Она почти всю жизнь рядом, ходит за мной, в затылок дышит. Мне она всегда представлялась избавлением.

– От чего?

Высший маг вздохнул:

– Даже не знаю. От Воронова, наверное. От бесконечного притворства и вранья. От этой запутанной жизни.

– Но это, наверное, больно, – предположил Егор напряжённо.

– Думаю, моя смерть вряд ли будет безболезненной, – кивнул легко Влад. – Но в жизни тоже предостаточно боли. Сейчас у меня, например, постоянно болит спина. Лучше уж отмучиться один раз. В общем, не слушайте эти суицидальные речи, – хихикнул он, видя шок детей.

Они против воли рассмеялись.

– Кстати сказать. О том времени, когда меня не станет… – начал говорить молодой человек. – У вас есть пенсии по потере кормильца, дед будет получать опекунские – я думаю, вы сумеете прожить. Материально я больше не смогу вас поддерживать, но этого должно хватить. Особого достатка, конечно, не будет, но и бедствовать вы тоже не должны.

– Зачем ты говоришь нам об этом? – сердито осведомилась Валерия. – Причём здесь деньги?

– Не знаю, – покаялся брюнет. – Наверное, себя успокаиваю… Вы ещё дедушку не бросайте. Знаю, что должен ему я, а не вы, но… он – такой старенький. Позаботьтесь о нём, пожалуйста.

– Обижаешь, папуля! Кто у нас ещё есть, кроме тебя и деда? Вы – наши единственные родные. Мы деда не бросим. Ни за что на свете.

– Спасибо. – Он поцеловал в голову сначала девочку, потом мальчика. – Я люблю вас. Помните об этом.

– И мы тебя любим! – подозрительно дрожащим голосом воскликнула волчица.

– Очень-очень! – поддержал её горячо брат.

Владислав мягко рассмеялся от умиления и ещё крепче обнял детей. Так, в молчании, они посидели какое-то время, думая каждый о своём.

Около восьми часов вечера высший маг засобирался в обратный путь. Провожал его Гусев.

– Я нечаянно подслушал ваш разговор, – покаялся Василий Николаевич у «тойоты». – Думаю, сейчас действительно самое время говорить главные слова. Хочу, чтобы ты знал, Влад: я люблю тебя больше, чем друга, – как родного внука.

– Спасибо, дед, – улыбнулся молодой Воронов. – Я тоже тебя люблю. Береги себя и детей.

– Это ты береги себя. Если будет шанс, не торопись умирать. Поверь, жизнь не так уж плоха.

Парень посмотрел на него с нежной улыбкой и кивнул.

Через некоторое время он добрался до дома на километре и оставил там машину, а сам побежал к Лагерю вампиров. Проникнуть внутрь полувампир собирался около Пантелеевки, что самая восточная в Красном районе. Вот только стена, охватывающая Лагерь, оказалась больно высокой. Нет, в прыжке можно ухватиться за её край, но от Арсэна Влад знал о датчиках, стоит коснуться которых, и сработает сигнализация.

Он влез на дерево и, будучи вампиром, легко увидел извивающиеся провода, лежащие на стене по всей длине (они излучали тепло). Не коснуться их будет очень сложно, хотя места изгиба оставляют возможность ухватиться за стену. Маг спустился с дерева и по памяти прыгнул на стену, успев схватиться за край. Чистое везение, что не дотронулся до датчиков, поэтому второй рукой наугад хвататься он не рискнул. Подтянуться на одной руке непросто, но Владислав сумел и, наконец, пристроил вторую руку. От подтягивания напряглись мышцы на спине, что привело к зверской боли. Полукровка торопливо оглядел провода, однако так и не смог придумать, как поступить дальше, и спрыгнул. Нет, без опоры под ногами перемахнуть через провода, не коснувшись, не выйдет.

Брюнет задумался, и вскоре его осенило: можно прыгнуть через стену с дерева. Непонятно тогда, конечно, как назад выбираться, но об этом он подумает потом. Найдя подходящее дерево, он пробежал по одной из веток и, оттолкнувшись ногами, сделал сальто, после чего приземлился уже внутри Лагеря. Оглядевшись по сторонам, молодой человек натянул чёрный шарф, чтобы скрыть нижнюю половину лица, и быстро и тихо побежал к Хмелёвке.

Он ожидал, что, так как вурдалаки не нуждаются в сне, на улицах посёлков будет достаточно людно, и придётся прятаться вдвойне старательно. Прав он оказался отчасти: многие жители Лагеря всё-таки спали, а из тех, кто бодрствовал, основная масса находилась дома. По улицам гуляла, в большинстве своём, молодёжь. И эта молодёжь едва ли обращала на него внимание. Во-первых, молодые вампиры были слишком увлечены друг другом, во-вторых, и по скорости движения, и по энергетике Воронов-младший не выделялся среди жителей этого Лагеря. Поэтому без особых проблем он скоро достиг Хмелёвки.

Голубоглазый парень знал, что в районном центре Лагеря вампиров полно камер, и пробирался к особняку Лукьяна дворами. Наконец, серое каменное здание предстало перед ним. Найти его оказалось проще, чем он думал: только около него горели фонари. Одна теперь осталась проблема – он понятия не имел, какое из множества окон ведёт в комнату Виринеи. Осторожно покружив вокруг дома, полувампир так и не услышал ничего, что навело бы его на местонахождение сестры. В растерянности он прекратил метания, выдохнул медленно и вновь обратился в слух.

На первом этаже кто-то читал книгу – с определённой периодичностью раздавался шелест перелистываемых страниц. Ещё достаточно громко разговаривала компания мужчин, обсуждали они хозяйственные проблемы. Влад было вздохнул от раздражения, но уже в следующую минуту вампиры заговорили о времени, и один из них отправился кого-то сменять. Незваный гость прислушался вдвойне внимательно, чтобы понять, в какую часть дома отправился воин.

Сначала были ступени – выходит, мужчина поднимался наверх. Затем звук стал отдаляться, и высший маг пришёл к выводу, что двигался вампир в заднюю половину дома. Вскоре на первый этаж спустился тот, кого сменили, и доложил, что «она» ложится спать. Полукровка возблагодарил Бога и пробрался к тылу здания. Стоя за забором и стараясь дышать тихо, он вглядывался в окна и тщательно вслушивался. Наконец, студент уловил биение двух сердец, находящихся относительно недалеко друг от друга: одно – поближе, другое – чуть дальше и глуше. Вероятно, второе сердце за стеной, где и положено быть охраннику пленницы. И в этот миг до полувампира донёсся вздох… Долгожданный вздох! Тот самый, которого ему не хватало для полной уверенности!

По периметру здания ходил воин. Владислав дождался, когда тот скроется за углом, перелез через забор, подбежал к особняку и полез по стене к окну второго этажа. Шуметь нельзя было, и время до появления вампира, обходящего дом, – ограничено. Собравшись с мыслями, парень осторожно заскрёб ногтём по стеклу. Хоть бы сестра услышала! Та не шевелилась. Он продолжал тихо и настойчиво скрести по стеклу, и Виринея спустя пару мгновений зашевелилась в постели. «Ну же! – мысленно взмолился брюнет. – Время заканчивается! Встань и посмотри!». И сестра будто услышала его: откинула одеяло и встала. Увидев гостя, женщина чуть не вскрикнула от удивления, но он, прижав палец к губам, велел не издавать ни звука, и она вовремя зажала себе рот руками.

Что делать, Ника сообразила быстро. Высшая магия в мгновение ока окутала стены, пол и потолок, создавая звукоизоляцию. Окно распахнулось, и молодой Воронов молниеносно влез внутрь, закрыв окно буквально за секунду до того, как воин снаружи вышел из-за угла. У кровати брат и сестра застыли, глядя друг на друга. В комнате было сумрачно от слабо достающего с улицы света фонарей.

– Привет, Виринея, – тихо произнёс маг.

– Привет, – с широкой улыбкой ответила блондинка. – Глазам своим не верю. Ты, должно быть, снишься мне.

– Ну и кошмары же посещают тебя, сестрёнка! – пошутил он.

Ведьма прыснула от смеха.

Они присели на кровать. Влад объяснил сестре, как его занесло в Лагерь вампиров, и признался, что скучает по ней. Вероника выразила беспокойство относительно его опасных экспериментов, но и радость тоже.

– Он ничего не услышит? – кивнул полукровка на дверь.

– Он слышит только размеренный стук сердца и тихое-тихое дыхание. Нас он не услышит, ручаюсь.

– Гениально, – похвалил брат.

– Спасибо, я старалась, – зарделась женщина.

Она расспросила парня о том, что произошло между ним и отрядом Милесского. Он рассказал, как всё было, опустив лишь свои реплики в адрес Алана, от которых разило безумием. Закончив, брюнет полюбопытствовал, успел ли уже Денис попросить её описать случившееся в ту злосчастную ночь. Виринея подтвердила, что занимается этим, поколебалась немного и поведала ему всё, что происходило тогда, в подробностях. Отчего-то Владиславу рассказать о пережитом ужасе и унижении ей было проще, чем Денису или Арсению. Он, конечно, поскрежетал зубами от злости, но вслух не стал сыпать проклятьями – сдержался, видя, как ей и без того тошно.

– Ты – молодец, Виринея.

– Разве? – огорчённо осведомилась Ника. – По-моему, я вела себя как трусливая дурочка.

– В первый раз всегда сложно. Ты сумела себя перебороть, и это уже огромный шаг. Я тобой горжусь.

– Правда? – с надеждой она посмотрела на гостя.

– Чистая правда, – кивнул полукровка и помрачнел заметно. – Прости, что всё это случилось с тобой. Я виноват.

– Ну что ты? – удивилась ведьма. – Это ведь я тебя выгнала в ту ночь, хотя ты предупреждал.

– Нет, сестрёнка. Ничего не случилось бы, расскажи я тебе заранее о своих опасениях. Я ведь не раз видел отряд у твоего дома. Они исчезали, заметив меня. Знай ты всё это, мы бы в ту ночь договорились до чего-нибудь. Существовал миллион вариантов выхода из ситуации.

– Например?

– Например, мы бы сняли номер в гостинице. В таком случае утром мы увидели бы снятую с дома защиту и тогда стали думать, что делать дальше. Это моя ошибка. Я повёл себя так же, как Арсэн: оберегал «маленькую девочку», когда нужно было честно обо всём предупредить.

Виринея улыбнулась задумчиво и скромно ответила:

– Извинения приняты.

Колдун улыбнулся широко, радуясь прощению.

– Кстати, я принёс тебе кое-что, – опомнился он спустя мгновение и полез в карман. В полумраке угрожающе блеснуло лезвие изящного кинжала. – Это мамин, семейная реликвия Стрельцовых. Пусть побудет у тебя. Какое-то средство самообороны у тебя всё-таки должно быть. Носи с собой. Сделай невидимым – они не поймут.

– О… – восхищённо выдохнула Левицкая. – Спасибо. Заботишься обо мне?

– Раз уж мы бросаем тебя здесь… – вздохнул молодой Воронов, – надо хоть как-то позаботиться о безопасности. Я ведь мог бы вытащить тебя отсюда, но не сделаю этого. Пока ты здесь, не начнётся война, и Алан вряд ли доберётся до тебя. И всё-таки полностью полагаться на порядочность вампиров я бы не стал. На свете нет абсолютно благородных или гнусных видов: насильники и садисты есть и среди магов, и среди вампиров.

– Об оборотнях молчишь, – подметила Вероника.

– Да, они – мой идеал, – покаялся студент. – Не могу быть объективным до конца.

– Я тоже ими восхищаюсь.

Брат и сестра дружно рассмеялись. Пару минут они посидели в уютной тишине, а затем ведьма взялась расспрашивать гостя о последних днях и событиях так, как делала это прежде, в Черноивановске. Он рассказал ей в общих чертах и потребовал ответного отчёта. Женщина поведала ему о жизни здесь, о знакомстве с тётей Любой…

– Знаешь, со мной тут произошло кое-что… – неуверенно начала Виринея, стыдясь глядеть на собеседника. – В общем, я заинтересовалась одним мужчиной.

– Вот это да! – заулыбался полувампир. – А кто он?

– Ты будешь смеяться! – простонала она с мукой.

– Почему?.. Разве я когда-нибудь над тобой смеялся?

– Ну ладно… Мне нравится Лукьян Хмелевский, – выпалила на одном дыхании ведунья и зажмурилась в ожидании его реакции.

– М-м-м… хм… А чему здесь смеяться? – удивился Влад. – Он – достойный мужик, который заслуживает уважения как бизнесмен и руководитель Лагеря. Вот только он – бабник. Ты в курсе?

– Да, я наслышана, – с облегчением кивнула Ника. – Это минус, конечно, но между нами ничего нет и вряд ли будет. Я ещё не влюбилась окончательно – он мне просто чрезвычайно интересен. Я тоже всегда его уважала, но он – больше, чем тот, кем я его себе представляла. И неудивительно, что он нравится женщинам…

– А почему ты так уверена, что между вами ничего не будет?

Сестра спокойно пожала плечами:

– Вряд ли он меня заметит. Он – руководитель целого Лагеря, а кто я?

Молодой человек сердито нахмурился.

– Сестрёнка, ты у нас умница и красавица. Ты – самая завидная невеста нашего Лагеря. Твоё имя известно жителям обоих Лагерей. Ты – одна из сильнейших высших ведьм и божественная певица. И это ещё большой вопрос, достоин ли он тебя!

Вероника зашикала на него:

– Не кричи, пожалуйста!

– Я всегда считал, что тебя никто недостоин, но его кандидатуру рассмотреть согласен, – примирительно произнёс маг. – Будь ты никем, тебя бы не похитили. Подумай об этом на досуге. Я запрещаю тебе принижать себя. Однако мне пора. Я постараюсь заглянуть к тебе через недельку.

– Хорошо, – улыбнулась блондинка. – Будь осторожен.

– Пока!

Владислав осторожно выбрался из дома и стал дворами прокрадываться к окраине посёлка. Оттуда он рванул к стене. Теперь остро встал вопрос о том, как преодолеть стену, не подняв тревогу. Конечно, поймать его не успеют, но второго шанса навестить сестру он, вероятно, лишится.

Двигаясь бесшумно, полукровка медленно шёл вдоль стены, выискивая какую-нибудь возможность взобраться на неё, не коснувшись датчиков. И скоро за одним кустарником, растущим прямо у стены, он заметил некоторые затемнения в белом каменном препятствии. Приблизившись, парень коснулся рукой одного тёмного пятна, и его пальцы вдруг прошли внутрь стены. Оказывается, с внутренней стороны кто-то вытащил несколько кирпичей (снаружи стена была исключительно бетонной, но изнутри её усилили кирпичной кладкой), и эти небольшие пустоты зигзагом шли почти до самого верха. Видимо, кто-то специально проделал эту «лесенку», чтобы выбираться за пределы Лагеря. И Воронов-младший был ему или ей искренне благодарен: имея опору под ногами, можно будет перемахнуть через датчики. Так он и сделал.

Уже через 5 минут брюнет преспокойно ехал в «тойоте» к Черноивановску.

29 марта, понедельник

Левицкая Вероника, ведьма

Ника хмуро глядела на себя в зеркало, отражавшее её в полный рост. Длинное платье из бордового и фиолетового шифона было восхитительно – правда, корсет и пышная юбка больше годились для наряда, предназначенного к настоящему балу, но не это смущало женщину. Мода в Лагере вампиров явно была своя, и, скорее всего, в подобных платьях прибудет большая часть дам. Огорчал пленницу вырез прекрасного платья. Мало того, что вырез был низким, так ещё треклятый корсет приподнимал пышную грудь до неприличия. Проще говоря, бюст колдуньи откровенно выпирал из платья до такой степени, что даже смотреть было неловко.

Приблизительно 15 минут назад в комнату Левицкой ворвалась Станислава с этим божественным платьем в руках. Сама вампирша была одета в длинное платье из тёмно-синего бархата, также годящегося для бала.

– Ты наденешь это платье и туфли, – непререкаемым тоном заговорила Хмелевская, – и спустишься в столовую. Мне всё равно на твои предубеждения относительно вампиров: сегодня день рождения моего брата, и ты не посмеешь его обидеть, отказавшись присутствовать на празднике в его честь. Тебя пригласили, и ты побудешь там хотя бы час. Всё ясно?

– Да я вовсе…

– Я помогу тебе одеться, – перебила смуглая красотка. – Раздевайся.

Закончив, Стася довольно кивнула и покинула комнату. Прибирала волосы ведьма уже сама.

В который раз Виринея в восхищении погладила юбку платья руками. Оно было несказанно красиво, но гораздо лучше бы смотрелось на женщине более высокого роста. Печально вздохнув, блондинка обула туфли, принесённые вампиршей, и напоследок ещё раз взглянула на себя в зеркало. К её изумлению, каблуки исправили ситуацию, и она больше не казалась себе похожей на гнома. Левицкая даже улыбнулась от радости, что платье ей идёт, но, глянув на вырез, опять помрачнела.

– Стыд какой, – прошептала она и всё-таки вышла из комнаты.

Охранники обалдело на неё воззрились. Вероника мысленно застонала, видя, как они рассматривают то, что открывает вырез платья. Не глядя никому в глаза, она направилась в столовую.

Народу на праздник пришло много. Все стремились поздравить Лукьяна с днём рождения. Он, одетый в жемчужно-серый костюм и белоснежную рубашку, выглядел прекрасно и с улыбкой принимал поздравления. Заметив его в зале, высшая ведьма перестала обращать внимание на что-либо вокруг. Ноги сами несли её к смуглокожему красавцу.

– Здравствуйте, Лукьян Яковлевич. С днём рождения вас. Боюсь, я не знала о намечающемся торжестве и не приготовила вам подарка.

Вампир мягко улыбнулся ей впервые.

– Это совсем необязательно. Спасибо за поздравления. Приятно видеть вас здесь. Я думал, вы не придёте.

Взгляд Станиславы обжигал её лицо. Брюнетка, определённо, опасалась, что брат узнает о её участии в том, что пленница появилась на празднике. Она ведь не догадывалась, что Левицкую не было необходимости принуждать. Она и так планировала явиться на празднество, когда ей передали приглашение.

– Я бы не отказалась придти на такой праздник, – честно ответила блондинка, заворожённая взором красновато-карих глаз. – Спасибо, что пригласили.

– Пожалуйста. – Улыбка Хмелевского стала лукавой. – Позвольте познакомить вас с моими родителями. Это мой отец, Яков Тимурович…

Ника улыбнулась немолодому цыгану и перевела взгляд на побледневшую тётю Любу.

– … а это моя мать, Любовь Алексеевна, – невозмутимо закончил Лука.

Белокурая женщина ошарашенно застыла, не сводя потрясённого взгляда с новоиспечённой подруги.

– Мы знакомы, сынок, – натянуто сообщила взрослая вампирша.

– Как это? – хором изумились брат и сестра.

– Я провожу Веронику к её месту. Мне нужно сказать ей пару слов. Идём.

Виринея заставила себя сдвинуться с места и последовала за тётей Любой.

– Вы – их мама? – выдавила колдунья.

– Ох, Вероника, как же некрасиво получилось, – огорчённо проговорила Хмелевская. – Не подумайте обо мне худо. Через пару дней я бы и сама вам всё рассказала, клянусь! Я просто хотела познакомиться с вами без всяких условностей и предубеждений. У меня и в мыслях не было издеваться или унижать вас. Поверьте мне.

– Я… верю.

Вампирша несчастно посмотрела на пленницу.

– Я могу представить, как вам сейчас скверно и обидно. Мне так стыдно. Простите меня, если сможете.

– Я просто… удивлена. Чрезвычайно удивлена. Мне бы следовало самой догадаться, но я мало интересовалась вашими личностями в отличие от Дениса и Арсения. – Вероника слабо улыбнулась. – Я растеряна.

– Надеюсь, вы ещё заглянете ко мне, – прошептала Любовь Алексеевна, сжала её руки в своих и понуро пошла прочь.

Ведьма глядела ей вслед, не зная, как относиться ко всему этому. Сначала она в самом деле ощутила обиду, но искренность новой знакомой пробудила в ней сочувствие и понимание. Неожиданный поворот.

Ника отодвинула стул и присела. Так как здесь она никого не знала достаточно хорошо, ей не оставалось ничего, кроме как наблюдать за окружающими. Гости всё прибывали и первым делом устремлялись к виновнику торжества. В данный момент его душил в объятиях Емельян Казибеев. Выглядело это трогательно. Потом он что-то говорил Лукьяну, и тот посмеивался в ответ. Кажется, они очень старые друзья.

Жена Казибеева тоже поздравила руководителя и заключила в объятия. Он обнял её в ответ крайне бережно и нежно улыбнулся. Отношения с этой парой у него, определённо, сложились тёплые.

Следующей приблизилась к Хмелевскому кудрявая брюнетка, одетая в самое закрытое из платьев, что были надеты на дам в этот вечер. Она вручила мужчине подарок, но не стала обнимать как прочие – вместо этого крепко пожала ему руку. Выглядело это… неожиданно. Брюнетка же преспокойно прошла к столу и, садясь чуть наискосок от Левицкой, взглянула на неё внимательно, а затем улыбнулась и приветственно кивнула. Колдунья ответила тем же, хотя её улыбка, наверное, казалась растерянной: она не ожидала такого дружелюбия – ведь они виделись лишь однажды в кабинете Лукьяна.

– Её зовут Изабелла Закирова, – тихо проговорил рядом мягкий женский голос.

Вероника вскинула голову и встретилась взглядом с тёмными глазами супруги Казибеева, что садилась на стул справа от неё.

– Их представляли друг другу, милая. Добрый вечер, Вероника Александровна, – вежливо сказал Емельян, помогавший спутнице сесть. – Это моя жена, Дика.

– Очень приятно, – улыбнулась белокурая женщина. – Здравствуйте.

Казибеева показалась ей очень симпатичной. Отчего-то женщины задержали друг на друге взгляд, не сговариваясь, а потом обе разом смущённо потупились. Интерес к соседке обуял Виринею, такой реакции она от себя не ожидала. Стараясь действовать ненавязчиво, ведьма покосилась на Дику и обнаружила, что та внимательно и смело глядит на неё с доброй улыбкой. От нелепости ситуации они дружно рассмеялись. Потом вампирша решилась завести беседу, и та потекла между ними легко и непринуждённо.

До начала мероприятия к Нике подбегал поздороваться Николай Козловский, виноватый и смущённый вид которого её в душе повеселил. Женщина давно догадалась, что он имеет отношение к тому, что она в итоге очутилась в Лагере вампиров. Обижаться на парнишку за это она считала глупым…

Вопреки тому, что Вероника знала об обычаях цыган, здесь гости разного пола сидели вместе: видно, далеко не все среди вампиров соблюдали обычаи своих предков цыган. Все, сидящие за столами, пили, ели и разговаривали. Периодически произносились речи. В словах ораторов ощущались искреннее уважение, преданность, а порой и любовь к Лукьяну. Станислава, поздравляя брата, расчувствовалась, и, пока все издавали радостные возгласы в честь виновника, он крепко обнимал сестру, успокаивая, и нежно целовал в щёчку. От силы любви между Лукой и Стасей высшая ведьма прослезилась. С одной стороны, её по-настоящему растрогала их привязанность друг к другу, а, с другой, она вспомнила о Лёне, с которым у неё подобных отношений не было. Чтобы не расстраиваться, Левицкая обратилась мыслями к тем, с кем её связывали не менее трепетные отношения, чем Хмелевских, – Денису, Владу, Арсению, Руслану, Паше, Артуру… Ей их недоставало, особенно сейчас. Было интересно находиться на этом празднике, и в то же время она чувствовала себя здесь лишней.

Некоторое время Виринея посидела, уткнувшись в тарелку, а, когда решила поднять голову, взгляд первым же делом обратился к Лукьяну. Этот смуглый красавец с обаятельной улыбкой привлекал к себе внимание одним присутствием в комнате. Было в нём что-то магнетическое. Ни в ком другом она прежде ничего подобного не замечала.

Взор голубых глаз прошёлся по лицу, плечам вампира, остановился на руке, держащей бокал с кровью. Вид красивой смуглой руки вызвал в памяти воспоминания, и будто наяву женщина услышала шелест страниц…

В минувшее воскресенье в библиотеке она столкнулась с хозяином дома. Лука читал книгу, лёжа на диване в расслабленной позе.

– Прошу прощения, – пролепетала пленница, попятившись.

– За что? – всерьёз удивился мужчина, взглянув на неё своими тёмными красновато-карими глазами.

– Я не хотела помешать.

– А вы не помешали. Когда я чем-то увлекусь, мне помешать невозможно, поэтому смело проходите, устраивайтесь. Конечно, если вас не раздражает моё присутствие.

– Ну что вы? Благодарю.

Смущённо Вероника взяла свою книжку и устроилась с удобством в полюбившемся ей кресле. Однако минуты шли, а она не могла сосредоточиться. В конце концов, соблазн оказался сильнее, и ведьма исподтишка глянула на Хмелевского.

Он был босой и одетый в свободную рубаху и тонкие штаны. Скрестив ноги в щиколотках, он расслабленно лежал во всю длину дивана и увлечённо читал. Перелистывая страницы, вампир приглаживал их вдоль переплёта красивыми пальцами. Руки у него были замечательные, прямо произведение искусства: широкая ладонь, длинные и стройные пальцы, аккуратные ногти. Украшал его правую руку единственный перстень с кроваво-красным камнем, посверкивающим гранями в лучах солнца.

К Левицкой Лукьян был повёрнут боком, и она беспрепятственно рассматривала его профиль. Любовалась густой шевелюрой, длинными ресницами, бросающими тени на смуглые щёки, ровным носом, полными губами, идеальной кожей… Отец всегда, уподобляясь Виктору Воронову, называл цвет кожи коренных жителей Красного района грязным. Виринея с ним была категорически не согласна. Она находила этот цвет… вкусным. По крайней мере, смуглая кожа Луки вызывала у неё только положительные эмоции. И эта кожа была такой гладкой, блестящей – сложно не мечтать о прикосновении к ней. Ужасно интересно, какая она на ощупь.

Какое-то время женщина наблюдала за тем, как меняется выражение лица вампира в зависимости от содержания книги: то он улыбался, то хмурился, то становился встревоженным. Приятно было убедиться в том, что он умеет сопереживать. Ещё ей нравилось, как он запускает руку в волосы или берётся за подбородок будто философ. Интересно изучить его привычки, о которых она ничего не знает.

Позже Ника всё-таки сосредоточилась на книге, хотя стоило Лукьяну вздохнуть или пошевелиться, как её взгляд вновь обращался к нему, и она, позабыв обо всём, смотрела и смотрела на своего соседа. Это была редкая возможность побыть с ним рядом, и упускать её ведьме не хотелось. Она получала удовольствие от момента и про себя улыбалась.

Вспомнив о том дне в окружении целой толпы, Левицкая почувствовала себя неловко и даже слегка покраснела. Дика Казибеева вопросительно взглянула на неё, но колдунья отрицательно мотнула головой в ответ и постаралась справиться со смущением. Неплохо было бы отвлечься, но глядеть по сторонам она себе не позволяла, опасаясь засмотреться на то, как гости пьют содержимое своих бокалов. Видеть, как вампиры потягивают кровь из бокалов, для неё было в диковинку, и она боялась обидеть окружающих своими округлившимися глазами. Глубоко вдохнув, Вероника постаралась взять себя в руки.

Приблизительно в четырёх метрах от неё сидел Лука и, прижав палец к губам, любовался ею. Сегодня ему никак не удавалось сосредоточиться на празднике, на беседах, что пытались завести с ним близкие, – его внимание постоянно отвлекала пленница. Каждое её движение, улыбка, реплика, вздох – всё притягивало внимание вампира. Он даже немного сердился на неё за то, что так хороша в этот вечер. Зато сестрёнке за её платье был от всей души благодарен. До чего прекрасен наряд! Особенно вырез…

Бордовый и фиолетовый цвета платья красиво контрастировали со снежно-белой кожей ведьмы. Корсет приподнимал и без того выдающуюся грудь, вздымающуюся при каждом вдохе, и именно от неё Хмелевский не мог отвести взгляд. Какой-то частью своего сознания он понимал, что неприлично так пялиться на женскую грудь, но ведь красиво же! Ничего красивее он в этой жизни не видел. Вряд ли кто-то возьмётся спорить с тем, что фигура Левицкой – образец совершенства. Такие редко встречаются. С этой потрясающей фигурой в воображении мужчины возникал целый рой волнующих картин…

На ногу сильно наступили. Лукьян поморщился и посмотрел на сестру. Предупредительно-возмущённый взгляд Стаси намекал, что он переходит границы дозволенного и ведёт себя безобразно. Наверное, уже гости стали замечать, как он разглядывает бюст колдуньи. Нахмурившись от стыда, вампир опустил взор на тарелку и с минуту не поднимал глаз. Решившись поднять взгляд, он первым делом посмотрел на Веронику, уткнувшуюся в свою тарелку, и, не удержавшись, взглянул на её вырез. Лёгкое движение головы, и брюнет понял, что она глядит на него. Красновато-карие глаза встретились с нежно-голубыми, испуганно взирающими на него с покрасневшего лица. Луку прошиб пот. От стыда стало душно. Он был в ужасе оттого, что она застала его на месте преступления. Хотелось провалиться сквозь землю, и в то же время он не мог отвести от белокурой красавицы откровенного страстного взгляда. Подобной силы чувств и желаний ему не доводилось испытывать много лет. Всё в отношениях с женщинами, казалось, было изучено вдоль и поперёк. Они либо становились рутиной без эмоций, превращались в нудную повинность, либо были коротки как вспышка и оставляли после себя одну опустошённость, как будто тобой пренебрегли. Уже давно никто не производил настоящего ошеломляющего впечатления, не занимал мысли днём и ночью, не вызывал желания проникнуть в чужую душу… И вот появилась она.

Левицкая смущённо потупилась, не выдержав его взгляда. Станка прошипела себе под нос: «Лука, прекрати!..». Хмелевский торопливо глотнул крови из своего бокала и уставился в окно от греха подальше. Что он мог с собой поделать? Эта ведьма с ним что-то сотворила! Околдовала, с ума свела! С момента её появления в этом доме он потерял всякий покой. И что самое страшное: пленница избегала его! Ему и требовалось-то немного: хотя бы раз в день увидеть её, а она будто намеренно пряталась от него! Ела только в своей комнате, гуляла далеко от окон его кабинета и почти не показывалась на первом этаже. Ну разве можно так его мучить?! Это же жестоко! Он свихнётся, если будет встречаться с ней только по понедельникам, во время её свиданий с Денисом Вороновым! А ведь к этому всё идёт! Сегодня вечером у него выдался редкий шанс любоваться Вероникой целый ужин – наверное, поэтому ему так тяжело было вести себя цивилизованно.

На самом деле, интерес Лукьяна к высшей ведьме был не таким уж плоским. Стать лишь её любовником было бы ему мало. Да, он хотел и этого, но ему требовалось, чтобы Ника видела в нём нечто большее. Не руководителя Лагеря, не успешного бизнесмена, не дамского угодника, а человека, личность. Он хотел быть ей интересным без всего этого. Хотел, чтобы она желала узнать его мысли так же, как он мечтал познать её думы, надежды, страхи, симпатии… Ему было жизненно необходимо стать для неё и любовником, и другом, и защитником, и советчиком – самым близким человеком.

Их воскресная встреча в библиотеке многое поставила на свои места. До неё Хмелевский не мог разобраться в эмоциях, что пробуждала в нём ведьма. Когда же сюжет книги, которую он читал, немного улёгся, и вампир стал исподтишка любоваться пленницей, то понял, что ведёт себя как влюблённый мальчишка. Понял, что жаждет изучить её привычки, вроде прижимания кулака ко рту во время чтения или наматывания на палец кончика косы, и эти привычки страшно его умиляют. Понял, что мечтает о том, чтобы они перестали быть друг другу незнакомцами. Чтобы могли откровенно говорить, делиться всем. Чтобы по ночам он мог держать её в своих объятиях и слушать, как она дышит во сне. Чтобы он не довольствовался одним днём в неделю, чтобы увидеть её!

Лукьяна даже не смущало то, что его избранница – ведьма, жительница вражеского Лагеря, хотя это было чревато множеством проблем. Он всегда был уверен, что свяжет жизнь с себе подобной, но теперь так не считал. Было в какой-то мере любопытно от того, что Вероника – ведьма, хотелось узнать, чем эти ведьмаки отличаются от вампиров. Интриговала его белокурая колдунья.

Предводителю вампиров следовало бы беспокоиться о том, что Левицкую придётся отпустить, как только найдётся убийца Шевцова, но он старался не думать об этом. Где-то в укромном уголке сознания страх по данному поводу жил и порождал в душе ещё большее нетерпение. Он не мог расстаться с ней, прежде чем узнает, возможна ли между ними взаимность. Вот только, как выяснить это, не представлял. Он подойти-то к ней лишний раз опасался: она ведь явно его боялась! И всячески избегала встреч, лишая последней надежды. С другой стороны, сегодня, поздравляя его, женщина вела себя спокойно и мило. И в воскресенье из библиотеки не сбежала при виде него. Может, всё не так плачевно, и шанс есть?..

Ника с огромным трудом справилась со смущением. Так и хотелось помахать на себя рукой как веером, чтобы щёки перестали полыхать алым пламенем, но она не решалась, чувствуя, что гости без этого косятся на неё. До чего неловко! Он ведь без зазрения совести смотрел прямо на её грудь! И потом… его взгляд заставил её нервничать. Непредсказуемый мужчина этот Лукьян Хмелевский. Никто прежде не вёл себя по отношению к ней столь… развязно (Алан и его отряд не в счёт). Вроде бы ведьма была возмущена, и в то же время такое внимание с его стороны ей польстило. Самую малость. Капельку.

Вскоре в зале заиграла музыка, да ещё живая: целый оркестр явился. Гости парами потянулись в центр помещения. Станислава потащила брата, он ей улыбался весело – оба выглядели оживлёнными и довольными. Виринея развернулась, чтобы полюбоваться тем, как все вальсируют. Она всегда любила танцы. Сейчас молодёжь бальные танцы исполняла только в кружках, но вампиры, судя по всему, сохранили традиции их времён, отдавая предпочтение вальсу, танго, фокстроту, польке и многим другим танцам. В отличие от присутствующих здесь Левицкая специально обучалась бальным танцам, поэтому умела танцевать ча-ча-ча, самбу, пасадобль, квикстеп и тому подобное. Однажды ей просто захотелось освоить больше, чем то, что было принято в её юности, и Арсений помог. Волколак тоже страстно любил танцевать и с удовольствием стал её партнёром при обучении новым танцам.

Разглядывая скользящих по залу вампиров, голубоглазая женщина немного затосковала. Давненько ей не доводилось покружиться в танце. Звучащая музыка заставляла её сердце биться чаще, тело изнывало от желания подвигаться, душа хотела полёта… Внезапно перед Вероникой вырос Лукьян. Красновато-карие глаза смотрели решительно и в некоторой степени властно.

– Не потанцуете со мной? – спросил он.

Пленница оторопела и на всякий случай оглянулась, чтобы убедиться, что он обращается именно к ней.

– Вероника?

– Да? – быстро повернула к нему голову Ника. – Ах… да. Охотно.

Вампир улыбнулся с облегчением и протянул ладонь. Она без колебаний вложила в неё свою руку и позволила ему увлечь себя в центр зала. Играла музыка для вальса, и скоро они закружились, влившись в общую толпу.

Приглашение казалось ведьме миражом, но через минуту она осознала себя кружащейся в вальсе с Хмелевским. На сей раз он глядел ей в глаза, а не в вырез. Встретив пристальный взор тёмных глаз, Виринея забыла обо всём. Ей стало хорошо, волнующе, любопытно. Какой удивительный вечер. Сегодня она не ощущала себя незаметной серой мышкой – Лука весь вечер её замечал, и теперь они даже танцуют. Чудеса, да и только.

Мужчина тем временем думал о том, что вроде бы запомнил, как она красива, и всё-таки каждый раз словно видел её в первый раз. Его трогала её красота, задевала за живое, восхищала. Эта красота была подобна свежевыпавшему снегу, лёгкому, пушистому, чистому, сверкающему. Красавица-ведьма была нежна, свежа, хрупка и будто никем не тронута. Её душа представлялась ему такой же, оттого тянуло к ней ещё сильнее. Только бы это наваждение не кончалось!

Гости, кажется, не косились на них почти. В конце концов, он имеет право! Его день рождения! Он потанцевал с любимой сестричкой, мамой, Дикой, Изабеллой – может он наконец-то пригласить Левицкую?! Это ведь такой шанс!

На жуткую долю секунды Лукьяну почудилось, что колдунья откажет ему в танце, но обошлось, хвала Господу. И они танцуют. Голубые глаза смотрят в ответ доверчиво и с интересом. Вести её в танце было легко – она отзывалась на каждое его движение. Эта её податливость ему импонировала.

Вальс закончился. Зазвучала музыка для танго.

– Позволите? – осведомился вампир у партнёрши.

– Да, конечно, – очень тихо ответила Вероника, смущаясь. Её бы воля, она бы не отходила от него ни на шаг.

Танго – танец эмоциональный, и остаться в нём равнодушным попросту невозможно. Натура Хмелевского дала о себе знать. Ведьме пришлось испытать на себе его страстный напор, властность и магнетизм. Она думала, что он такой всегда, не догадываясь, что дело не в одной лишь темпераментной натуре, но и в его отношении к ней. Ника поначалу засмущалась, а потом решилась и ответила не менее чувственно. В итоге, танго у них получилось пылкое, жгучее, знойное, головокружительное. По окончании партнёры, задыхаясь, не сводили друг с друга глаз. Женщине мерещился треск наэлектризованного воздуха вокруг них. Горячий взгляд брюнета заставлял нервничать и подавлял волю. Мысли разбредались, кто куда.

– Вы… – Он прокашлялся. – Вы хорошо танцуете.

– Спасибо, – пролепетала оробевшая под изумлёнными взглядами окружающих Виринея. – Я этому училась. С Арсением.

Имя красивого и сильного оборотня пробудило в Хмелевском раздражение, граничащее с яростью.

– Вы с Серебренниковым намерены пожениться? – резко спросил вампир, осознавая бесцеремонность вопроса.

Левицкая вопреки всем ожиданиям не вспылила – растерянно засмеялась.

– Да вроде не собирались, – хихикнула она. – Это было бы безумием.

– Почему? – требовательно осведомился Лука.

– Мы друзья с раннего детства, и в наших отношениях никогда не было даже намёка на романтику. Мы как брат и сестра. Сама мысль о романе между нами – ересь, честное слово!

Глава Лагеря пожалел о своей резкости и, опомнившись, отпустил руку пленницы. Она неуверенно улыбнулась ему, выведенная из равновесия сменой его настроения.

– Благодарю за танец, – искренне произнёс мужчина, не зная, как загладить свою вспышку. – Он доставил мне подлинное удовольствие.

– И мне. Спасибо.

Лукьян склонился к её руке и на секунду прижался губами. Вероника вздрогнула отчего-то. Его губы показались ей неожиданно горячими. Он выпрямился, наградив её странным гипнотическим взглядом. Потом он проводил её к столу и ушёл.

Высшая ведьма пребывала словно в тумане до того момента, когда музыка смолкла, и гости возвратились за стол. Она удивлённо покосилась на окружающих, не понимая, почему шум, издаваемый ими, кажется ей неуместным. С опозданием она догадалась, что причина не в окружающих…

Всё вокруг заволокло дымкой. Ника ощутила неприятное напряжение, вглядываясь в пелену. В следующее мгновение мгла расступилась по центру, и она увидела Влада. Он был одет в чёрный плащ поверх белой рубашки. Дымка вокруг него стала чуть полупрозрачной – оказалось, по обе стороны от голубоглазого мага находились толпы людей, но их лица разглядеть было невозможно. В ушах звенела тишина, женщина хотела что-нибудь услышать, но видение было беззвучным.

Ничего не происходило. Левицкая нахмурилась от недоумения, всматриваясь в брата, что просто стоял между двумя толпами. Не случилось ничего и секундой позже, однако ведьму обуял смертельный ужас. Угрозу она почувствовала раньше, чем увидела изменение в немой картине: на рубашке полувампира стали появляться дыры от пуль, и белая ткань быстро покрылась красными пятнами крови.

Виринея тихо ахнула. Против воли по её щекам потекли слёзы. Нет! Только не это! Он не должен погибнуть!

Окружающие не знали, что её посетило видение, – они лишь видели, как ведьма со светящимися багровыми глазами смотрит вперёд сквозь людей. Охрана было двинулась к пленнице, но Лукьян жестом остановил их. Он как-то сразу понял, что она не колдует вопреки запрету. Через мгновение все в этом убедились, узрев слёзы, бегущие из багровых глаз.

– Вероника, что с вами? – воскликнула Дика.

Белокурая женщина от вопроса мигом вернулась в реальность и обернулась к соседке. Её голубые глаза были полны слёз и отчаяния.

– Вы в порядке?

Сердцу было больно. Видение оказалось настолько живым и ярким, что ощущалось так, будто всё это только что произошло на самом деле. И пусть она осознавала теперь, что это видение, она также знала, что оно вскоре станет былью. От мысли об этом было больно даже дышать.

Влада было сложно опекать, сложно испытывать к нему материнские или отцовские чувства, но, несмотря на это, они все хотели его защитить. Они стремились его защитить. Они мечтали уберечь его от боли. Влад за двенадцать с лишним лет стал Левицкой больше, чем брат и друг, поэтому мысль о его смерти вызывала у неё ужас и причиняла страшные муки.

– Я… – выдохнула ведьма. – Я…

– Может быть, врача? – участливо предложила Изабелла.

– Нет-нет, не нужно! – поспешно отказалась блондинка. – Спасибо.

– Лука, думаю, ей бы прилечь, – шепнула сыну Любовь.

– Вероника, если желаете, охрана проводит вас в вашу комнату, – мягко и громко произнёс руководитель Лагеря.

– Благодарю, – отозвалась Ника.

Под изумлёнными взглядами гостей она покинула зал и спустя минуту закрылась в своей комнате. Опустившись на кровать, женщина закрыла лицо руками и тихо взмолилась:

– Господи, не допусти, чтобы это случилось…

30 марта, вторник

Воронов Владислав, маг

Прозвенел звонок. Студенты тотчас оживились и стали поспешно собирать вещи. Саша прерывисто вздохнула и последовала примеру одногруппников. На ней натуральным образом не было лица. Влад мысленно ей посочувствовал.

– Сашка, не дрейфь! – приободрил высшую ведьму Стаев.

Она улыбнулась волколаку через силу и кивнула. Теперь она выглядела менее испуганно – судя по всему, старалась ради Максима.

Группа потекла к актовому залу в толпе других студентов. Полувампир пробился в начало потока и среди первых вошёл в зал. Быстро оглядевшись, он выбрал оптимальный ряд и сел на место с краю. Гомон заполнил помещение. Все громко переговаривались, занимая места, перекрикивались.

– О! Давайте сюда! – послышался рядом голос Кати.

Брюнет оглянулся и обнаружил, что волчица в компании Полины и Вани направляются к нему.

– Влад, пропусти нас, – безмятежно потребовала девушка.

Маг недовольно вздохнул и встал, так как с его комплекцией, сидя, не изогнуться так, чтобы кто-то сумел протиснуться. Молодые люди гуськом пробрались мимо него и уселись, оставив свободным одно место около него. Разумеется, никому не захотелось садиться рядом с ним. Вот и славно!

Мероприятие началось. Владислав без особого интереса слушал ведущих и смотрел номера других групп, пока не настала их очередь. Танец, поставленный Костей, был первым в списке их номеров. На сцене появились три пары. Злата и Инна надели красные платья, а Саша – бордовое. У полукровки невольно вырвался восхищённый вздох при виде неё. Цвет платья выглядел дорого и изысканно, делая её красоту ещё более своеобразной, эксклюзивной. И как оно обтягивало стройную и ладную фигурку! Хотелось ощутить её в своих руках. В данный момент голубоглазый парень зверски завидовал Косте, который мог коснуться руки красавицы, обвить её тонкую талию… Соболева выглядела хрупкой и гибкой одновременно.

Заиграла музыка. Владу будто передалось волнение белокурой ведьмы и он, отчаянно переживая за неё, наблюдал за танцем. Но Александра и Костя танцевали чисто, легко, грациозно. Напряжение понемногу отпустило молодого Воронова, и он смог спокойно наслаждаться изящными и пластичными движениями богини в длинном бордовом платье. Его сердце ёкало, когда она вместе с партнёром совершала резкие наклоны, когда из длинного выреза показывалась стройная ножка, когда она завораживающе кружилась на месте. Он восторгался каждому движению нежных белых рук, светловолосой головки, красивых ног. Всё внутри у него таяло от её светлой улыбки.

Две другие пары парень едва замечал. Он машинально обратил внимание на Стаева с Морозовой, стоило ведьмочке сделать что-то невпопад, однако он не успел сообразить, что было не так: оборотень резким и ловким рывком выровнял их. На лице Инны отразился весёлый ужас. Вряд ли зрители увидят ошибку: уж больно быстро Максим вернул их в общий ритм. Высший маг не удержался от улыбки. Гармоничная из них получилась пара. И Стаев – надёжный и искусный партнёр.

Номер закончился. Зал зааплодировал, Катя и Полина вскочили и завизжали. Танцоры кланялись. Полувампир глядел только на Сашу и аплодировал вместе со всеми. Стоило ей исчезнуть из поля зрения, как ему захотелось уйти, но он сдержался. Ещё кто-нибудь догадается, что на концерт «Стрельцов» пришёл ради одной Соболевой.

Следующим номером шёл вокальный. Влад морщился от некачественного звука аппаратуры, почти не глядя на сцену. Больше любоваться там было некем.

– Санька, сюда! – громко прошептала Зубова, размахивая руками.

Брюнет оглянулся и увидел недавних танцоров, пробирающихся в зрительный зал. Саша неуверенно приблизилась к нему. Он еле удержался, чтобы не вскочить будто солдат при виде генерала, спокойно встал и пропустил девушку, вынужденную занять единственное свободное место возле него. Полукровка про себя возликовал и с удовольствием устроился в своём кресле.

Кареглазая ведьма снова переоделась в обтягивающую коричневую юбку и серебристо-серую кофточку из тонкой шерсти. Тёплые волосы были убраны в высокий и пушистый конский хвост. После выступления Соболева была разгорячённой и взбудораженной. Изящная шея местами чуть блестела, и Воронов с трудом устоял перед соблазном протянуть руку и стереть влагу. Девушка, в итоге, ощутила его взгляд и посмотрела на него в ответ. Наверное, ему следовало испугаться и торопливо отвернуться, но он ничуть не смутился, продолжая тонуть в глубоких золотистых глазах. Конечно же, спустя полминуты оробела Александра и перевела взгляд на сцену. Маг любовался её профилем ещё секунд двадцать и только тогда отвернулся. Его грела одна мысль о том, что она сидит совсем рядом. Кажется, судьба его балует.

Владислав не сомневался, что сценка с Афанасьевым приведёт его в раздражение. Оказалось, ошибся, и Данила с Викой тут были совершенно ни при чём: рядом сидела та, из-за которой ему не стало дела до происходящего на сцене, и ничто не могло вывести его из себя. Он вроде бы и смотрел на сцену и в то же время не упускал из виду свою прекрасную соседку. Стоило ей пошевелиться, вздохнуть, прочистить горло – и он тотчас обращал на неё внимание, косил глаза, прислушивался. В результате, номер с Данилой прошёл незамеченным – ведь он следил за высшей ведьмой.

Между тем она, стараясь делать это незаметно, оттянула вырез своей кофточки и подула туда. Полувампир закатил глаза, грешным делом мечтая стать тем воздухом, что попадает прохладной струёй в вырез. Саша, воровато оглядевшись, отклонилась в сторону и шёпотом спросила у соседки: «Катя, я воняю?». Воронов поперхнулся смехом. И чего это ей в голову взбрело? Староста, естественно, ответила отрицательно, и ведьма успокоилась. Брюнет изо всех сил поджимал губы, чтобы не засмеяться. Как она могла подумать, что от неё плохо пахнет? На его вкус, пахла она дивно всегда. Ему нравился её запах даже после физкультуры. Наверное, так же каждому самцу привлекателен запах его самочки.

Концерт продолжался. Помаленьку Влад невольно всё сильнее склонялся в сторону своей соседки. Вот именно сейчас ему стало удобно сидеть на левую сторону, и он ничего не мог с собой поделать. Вблизи Соболевой ему было уютно и комфортно. Он потягивал её запах, поглядывал на неё исподтишка периодически и ощущал себя в раю.

Девушку позвала Полина, и она стремительно повернулась, хлестнув полукровку хвостом по лицу. Он вздрогнул от неожиданности и непроизвольно прошептал громко:

– Саша!

Александра не менее резво повернулась назад к нему и вновь хлестнула его волосами.

– Что?

Молодой человек ошалело моргал. От шока он не находил слов.

– Ты только что дважды отхлестала меня своим хвостом! Прямо по лицу!

У оторопевшей ведьмы приоткрылся рот. В следующую секунду она схватилась за свой хвост и стала торопливо извиняться:

– Ой, Влад, прости! Я не хотела! Клянусь! Извини!

Было видно, что она боится его реакции и вместе с тем с трудом удерживается от смеха. Он ведь не подозревал, какой растерянный у него вид. Сам он тоже разрывался между возмущением и весельем.

– Я у мамы вместо швабры, – неуверенно-вопросительно произнесла блондинка с покаянным видом.

Владислав фыркнул от смеха. Сразу расслабившись, он откинулся на спинку кресла и весело уточнил:

– Швабры?

Собеседница смотрела на него виновато и с надеждой на прощение. Он перевёл взгляд с её лица на хвост и, не задумываясь, протянул руку и прикоснулся к волосам. Наслаждение электрическим током прошлось по его нервам. Дотронуться до её гладких волос – уже счастье для него. Про себя он был в ужасе от совершённой им наглости, но продолжал бережно перебирать волосы пальцами.

Закончив, маг взглянул в лицо Саше и обнаружил, что она ничуть не возмущена. Видимо, прикоснуться к чьим-то волосам – не есть вопиющая фамильярность, и переживал он напрасно. Склонившись в её сторону и коснувшись плечом её плеча, студент с кривоватой улыбкой сказал:

– Да, швабра из тебя, что надо.

Ведьма рассмеялась задорно, глядя ему в глаза. Лицами они едва друг друга не касались.

– Хм… Пожалуй, мне грех возмущаться, – с лёгкой улыбкой продолжил тему Воронов. – Думаю, у тебя достаточно причин мечтать отходить меня по лицу чем-нибудь посерьёзнее волос.

– Я незлопамятна, – по-доброму улыбалась Александра.

– Мне везёт, – усмехнулся Влад.

Она хихикнула в ответ и перевела взор на сцену. Полукровка помедлил и тоже переключился на концерт, остро ощущая её близость, как соприкасаются их плечи. Полутьма, царившая в зрительном зале, создавала ложное впечатление некоей уединённости, отчего брюнет, позабыв о предосторожности, посматривал на Соболеву почти весь концерт.

Саше происходящее казалось нереальным. Мало того, что она впервые сидела рядом с Владленом, так ещё он пребывал в странно игривом настроении: шутил, улыбался, смеялся. Для вечно недовольного парня это необычно. И этот треклятый полумрак в зрительной части зала… Из-за него казалось, что всё это происходит не с ней. Когда зал погружался в темноту, она всей кожей, каждым нервом ощущала, как красивый маг близко. Их плечи соприкасались, и повёрнут он был в её сторону. Плюс ей мерещилось, что Влад постоянно на неё поглядывает. Может, чудилось, но какой-то приборчик внутри будто срабатывал частенько, сигнализируя о том, что голубые глаза глядят на неё.

Нет, вначале он в самом деле на неё смотрел, да не отрываясь. И её ответный взгляд его ни капли не смутил. Обычно люди поспешно отворачиваются, когда их ловят на подглядывании за кем-то, но только не Стрельцов. Причём не впервые он так себя ведёт. Кажется, у него отсутствует какой-то рефлекс, что присущ всем людям.

Половина концерта проходила для Александры незаметно. Уж очень трудно сосредоточиться или расслабиться, если рядом сидит парень, который отчаянно тебе нравится. Да ещё если кажется, что он смотрит на тебя! Это нервирует и окрыляет.

Девушка собралась с духом и осторожно повернула голову. Резкая мужественность Владлена поразила её в который раз. До чего природа искусна. Надо же сотворить такое красивое и интересное лицо. Впрочем, в нём совершенной была каждая деталь, оттого удивляло сильнее несоответствие внешности и внутренности. Нет, матушка Природа не могла так ошибиться. Это невозможно.

Красивый профиль чётко вырисовывался в игре света, происходящей на сцене. Густые ресницы дрогнули и опустились. Доли секунды и они вновь взметнулись вверх. Соболева стремительно отвернулась. Он почувствовал, определённо, почувствовал её взгляд! Лицо от смущения загорелось. Ведьма прерывисто вздохнула. Зачем она на него посмотрела? Дурочка!

Всё из-за его улыбки. Он сегодня улыбался ей столько, сколько за весь семестр не улыбался. И эта улыбка была настоящей, искренней. Она раньше поэтому не замечала, какая шикарная у него улыбка. Какие губы красивые, зубы ровные… Его доброжелательность и весёлость способны убить. Особенно, если давно и сильно их хочется.

Саша опустила глаза и отдалась на волю органов чувств, что были настроены на голубоглазого красавчика справа от неё. Всеми фибрами души она его ощущала… В конце концов, концерт для обоих стал приятной мукой.

После всего Влад плёлся за компанией одногруппников, бредущих в общежитие. Отряд Милесского осторожно тащился за ними. Парень тёмных магов игнорировал и рассеянно глядел по сторонам, засунув руки в карманы куртки. Краем уха он внимал словам сокурсников, обменивающихся впечатлениями.

– Стрельцов пялился на тебя весь концерт, – донёсся до него тихий голос Марка. – Не заметила?

Полувампир усилием воли сдержал рефлекс и продолжил смотреть по сторонам.

– Н-нет, – неубедительно соврала Саша.

Значит, заметила. Марк заметил, Саша заметила… Блестяще! Захотелось отдубасить себя самого да посильнее. Что за разгильдяйство?! С какой стати он расслабился? Так скоро сам Воронов узнает, что он проявляет особое внимание к одной красивой высшей ведьме! Надо срочно брать себя в руки.

– А о чём вы говорили? – продолжил допрос Кемалов.

– Говорили?.. Ах, это. Я нечаянно отхлестала его своим хвостом.

– Он обидел тебя? – тут же всполошился ухажёр.

– Нет. Что ты? Он… посмеялся.

– Посмеялся? Он?! Шутишь?

– Не-а, – с улыбкой в голосе ответила Соболева. – Сама удивляюсь. Но он сегодня, видимо, в хорошем настроении.

– В хорошем настроении? – фыркнул вампир. – Брось! Этот урод бывает в хорошем настроении, только когда кого-нибудь достанет! Что-то мне это не нравится.

– То, что Влад в хорошем настроении? Расслабься!..

Голубоглазый брюнет пришёл в общежитие крайне недовольный собой. Именно тотального внимания со стороны рьяного ухажёра Александры в лице Марка ему не хватало для полного комплекта. Без того волколаки утомили своими многозначительными переглядываниями. Всё пошло наперекосяк после изолятора. Требуется немедленно вернуться в роль.

Ближе к четырём часам Владислав выбрался из общежития и достиг излюбленного парка. Дениса пока не было видно. Полукровка спокойно огляделся и выпустил клуб белого пара. Воздух был морозный. Весна снова спряталась за углом. О её недавнем кратком визите напоминала бугристая корка льда, что получилась из застывшего снега, начавшего днём ранее таять. Сверху всё это припорошило крошкой свежего снега, отчего простая ходьба стала вдвойне опасным занятием.

Деревья в парке по-прежнему казались спящими. Их голые ветки легко покачивались в вышине. По одной из неприступных сосен лазила белочка. Рыжая попрыгунья напомнила магу о Виринее, и он улыбнулся грустно. В этот момент его слух различил звук слабого поскрипывания снега. Воронов-младший повернулся в сторону звука и пригляделся. Спустя минуту из-за угла на дорожке появился чёрный гладкошёрстный кот, плавно вышагивающий по бетонным плитам. При виде этого гостя по лицу студента расползлась широкая весёлая улыбка. Медленно он двинулся навстречу зверю.

– А я-то гадал, как ты появишься! – усмехнулся Влад.

В четырёх шагах от него чёрный кот стремительно вырос и превратился в улыбающегося мужчину с багровыми сияющими глазами, татуировкой кота на левой щеке и большими крыльями за спиной, покрытыми мягкой чёрной шерстью. Мгновением позже он стал обыкновенным мужчиной с мраморно-зелёными глазами.

– Привет.

– Привет, братишка.

Денис не решился обнять родственника и неловко потрогал воротник его пальто. Молодого человека это умилило, и он взглянул на гостя с нежной улыбкой. В результате, оба рассмеялись и уже расслабленно присели на лавочку.

Для начала Дэн потребовал отчёта от полувампира. Тот поведал ему о своей вылазке в Лагерь вампиров, о их беседе с Виринеей. Когда он закончил повествование о некоей тёте Любе, то заметил странную улыбку на лице старшего брата. Тот сокрушённо качал головой.

– Что такое?

– Нике стоило больше интересоваться докладами разведчиков. Или нам её лучше просвещать. – Зеленоглазый брюнет вздохнул. – Оранжерею в доме Лукьяна развела его мать. Она увлекается цветоводством, и сын позволил ей это, так как в его доме полно места, и есть, где разгуляться.

От досады молодой маг прикрыл глаза и застонал.

– Вот же чёрт! Ещё мелькнула у меня мысль…

– Какая? – оживился секретарь Собрания.

– Что Красный Источник населён преимущественно цыганами, и там вряд ли живёт много женщин с таким простым славянским именем.

– Ты был прав. Прав.

– Это плохо, что Виринея познакомилась с Любовью Хмелевской?

– Не думаю. Сомневаюсь, что она задумала нечто дурное. Может, это даже неплохо, если они подружатся. Кстати, насчёт Хмелевской. – Мужчина извернулся и из-за пояса сзади вытащил картонную папку. – Ты просил досье на неё, и я принёс.

– Надолго взял? – осведомился Владислав, принимая папку.

– На недельку.

– Хорошо, мне хватит. Спасибо.

– Пожалуйста. Я пролистал его и, признаться, не увидел никаких заметок относительно её личности – одни голые факты.

– Мне этого достаточно.

Затем студент завершил свой отчёт, и заговорил Дионис. Он поделился своими ощущениями от знакомства с Лукьяном и Станиславой.

– Значит, ты опять в неё… втюрился?

– Ох!.. – выдохнул высший маг первого уровня. – Даже не знаю, что сказать. Ты знаешь, я всегда скептически относился к любви с первого взгляда…

– И при этом твоя первая любовь к Хмелевской тоже случилась с первого взгляда! – вставил полукровка.

– Да! И это так странно, необъяснимо! Я всегда удивлялся, как это у меня вышло. Я же ничего о ней не знаю… То есть знаю, конечно, но то лишь факты её биографии! Да, на основании них можно сделать выводы о некоторых чертах её характера, но это не поможет понять, какая она в личном общении. При этом я чувствую, что не имеет значения, какой она окажется – в том смысле, что я уверен: Станислава понравится мне в любом случае. И мне дико любопытно узнать её! Это неизведанное меня влечёт и интригует. С ума схожу.

– Так какая она при личной встрече? – лукаво улыбнулся голубоглазый маг.

Лицо Дениса озарила мечтательная улыбка.

– Сногсшибательная!

Младший брат захохотал.

– Она поражает воображение! И её энергетика – неповторима! Редко встретишь подобную женщину.

– Мощная сексуальная энергетика? – догадался парень.

– И это тоже! В ней есть что-то кошачье.

– А ты – кот. Вы, значит, пара? Всё ясно.

Мужчина чуть порозовел от смущения.

– Ты считаешь меня глупым?

– Вовсе нет! Я просто радуюсь. Давно ты не оживлялся при мысли о женщине. Твоя последняя тебя так не восторгала.

– Да, знаю, – загрустил Воронов-средний. – Но Станиславу я не могу пригласить на свидание. И за две встречи мы обменялись лишь парой-тройкой фраз. Правда, она была в хорошем настроении оба раза, но не думаю, что из-за меня… Она очень любит брата, за него порвёт. Наверное, побрезговала бы связываться с сыном его главного противника.

– К тебе невозможно испытывать брезгливость, – возразил Влад.

– Не знаю. Это всё так противоречиво. Чувство, что я испытываю к ней, твёрдо, но в то же время слушаю самого себя и понимаю, что звучит это несерьёзно.

– Ты и несерьёзность – несовместимы. Уж я-то знаю. Ты ведь влюбился в неё не потому, что она – просто красивая штучка.

– Нет, она – больше, чем красивая женщина! Она – талантливая, волевая, верная, сильная, чувственная! Она искрится любовью к жизни! В ней есть что-то такое свежее, настоящее, свободное.

– Вот видишь!

– Всё равно звучит глупо, – пожаловался зеленоглазый маг.

– Любовь – чувство неразумное, поэтому не зацикливайся.

– Как я могу любить её, если видел всего дважды? Что-то за гранью понимания. – Он покачал головой. – И её брат меня придушит, ежели посмею приблизиться к ней.

– А Хмелевский заметил, что ты запал на его сестрицу?

– Нет! Ну что ты? Я же такой невозмутимый и непоколебимый! Строю из себя холодную интеллигенцию: якобы мне всё ни по чём.

– Совсем ни капли интереса? – расстроился полувампир.

– А что ты предлагаешь? Свесить язык и тявкать от радости?

– Может, мяукать? Ты вроде не в пса превращаешься!

И тут братья громко захохотали. Они хохотали минуты три без остановки. Потом оба держались за животы и глубоко дышали, успокаиваясь. Ещё минуту они молчали, обмениваясь весёлыми взглядами.

– Итак, из всех женщин ты выбрал сестру руководителя Лагеря вампиров, – объявил молодой человек. – Теперь мне страшно хочется познакомиться с ней. Ты женишься на ней?

– Можно подумать, она согласится.

– А если бы?

– Да! – уверенно ответил Дэн. – Без сомнений!

– А вот это уже серьёзно…

Потому что после развода мужчина не мог думать о браке без суеверного страха. Он был уверен, что не женится снова.

– Она мне уже нравится, – усмехнулся по-доброму Владислав.

Брат ему смущённо улыбнулся, краснея.

Бизнесмен закончил свой рассказ о том, что делал то время, пока они не виделись. Затем он заговорил о беспокоящем обоих вопросе.

– Такое дело, Влад… Я же скачал видео с камер наблюдения в доме за двадцать первое и двадцать второе декабря. Я не думал, что найду там что-то интересное, и помаленьку просматривал. И вот нашёл.

– Что?

– Паша приходил к Воронову в тот день. Он пробыл у него минут десять и ушёл. Что самое любопытное, после его визита Воронов выглянул из приёмной и будто проверил, видел ли кто-то Пашу.

– Подожди, – нахмурился полукровка. – Это было воскресенье.

– Да, но Воронов объявил Собранию рабочий день – ты знаешь, он это обожает, – скривил лицо Денис. – Он сам был в кабинете, Петрачёв сидел в приёмной, как полагается. Меня он с утра пораньше заслал в командировку. И у Паши был приём.

– Третье воскресенье месяца? Люди? Ясно.

Студент задумался.

– И Воронов не упоминал о его визите?

– Нет. Ни слова не сказал.

– Десять минут? Интересно.

– Вот именно, – кивнул Воронов-средний. – Паша приходил к нему в свой обеденный перерыв. Жора был в приёмной, когда Паша пришёл, и как он уходил, тоже видел. Петрачёв вошёл в канцелярию секунды за две до того, как выглянул Воронов. Думается мне, наш папочка остался при мнении, что Пашу у него никто не видел. А Петрачёв сможет быть нашим свидетелем.

– Как бы Воронов его не убрал, – протянул парень. – Посмотрит видео и прибьёт своего секретаря.

– Маловероятно. Воронов до сих пор не дружит с техникой. Если бы посмотрел видео, то удалил бы. Да и зачем кому-то смотреть видео из особняка? Всех интересуют картинки с камер на улицах – там может быть что-то важное. Я не рассчитывал увидеть там нечто стоящее.

– Почему же скачал? Интуиция?

– Видно, да. – Дионис помолчал. – С чего бы Паше приходить к Воронову?

– Не могу себе представить, – помотал головой голубоглазый маг. – А ведь в тот день Паша был и у Серебренникова-старшего. Арсэну сказали, что они поругались.

Мужчина тряхнул головой.

– Ничего не понимаю.

– И я с трудом. А что с камерами на улицах?

– Артур смотрел и не увидел Пашу нигде.

– Ещё интереснее, – мрачно усмехнулся Влад. – Стало быть, пешком до границы он не шёл. Я вижу только два варианта: либо до границы его подвозил убийца, либо убили его в доме и вывезли тело.

– В доме отсутствуют следы крови. И чужих запахов там не учуяли.

– А на какой день туда ходили? – скептически скривив губы, спросил полувампир.

Денис качнул головой:

– Твоя взяла. Это было в день похорон.

– Что и требовалось доказать.

– А кровь? Её не уничтожить даже магией.

– После науки Изосимова её бы не осталось.

– Тоже верно.

– Почему именно Паша? – после минутной паузы воскликнул секретарь Собрания.

– Из-за того, из-за чего он к Воронову приходил. Готов поспорить.

– Хочешь сказать, Воронов в деле? Что ж, подобные мысли посещали и меня.

– Без ведома Воронова в Лагере ничего не происходит.

– Куда там? А дети Никитиной? – улыбнулся лукаво зеленоглазый брюнет. – Ушли у него прямо из-под носа!

Владислав отвёл глаза и прокашлялся от неловкости. О своём участии в судьбе Леры и Егора он никому не рассказывал. Во-первых, не хотел впутывать близких, во-вторых, чем меньше людей посвящено в секрет, тем легче его сохранить. Они догадывались, разумеется, но наверняка ничего не знали.

– И ещё кое-что любопытное есть, – вспомнил Дионис.

– Про Пашу?

– Нет, совсем из другой оперы. Видишь ли, тут недавно Воронов у меня про тётю Альбину спросил.

Полукровка растерялся:

– А что любопытного?

– А то, что он не интересовался ею никогда, – многозначительно сообщил сильнейший высший маг. – Ни до смерти мамы, ни после. Вряд ли они виделись хоть раз после маминых похорон.

– Я забыл, а что сейчас с Альбиной?

– Она в санатории. Я же собирался спрятать Нику и в качестве компании отправил ей тётю. Сделано это было, естественно, втайне, и кроме Ткачёва никто не знал, что они в санаторий едут. Название и адрес я даже ему не сообщил. А потом Нику похитили вампиры, и вместо неё я к тёте отправил Ткачёва. На всякий случай я попросил его не распространяться о местонахождении, поэтому соседи не в курсе, куда они уехали.

– И вот тут Воронов вспомнил про Альбину?! – вскричал молодой человек.

– Угу, – кивнул Денис. – То-то и оно. Стал расспрашивать, как поживает, да чем занимается. Я соврал, что давно не созванивался, не знаю мол и так далее.

– То есть он заинтересовался её местонахождением, как только она исчезла из Лагеря?

– В точку.

– Зачем ему мать Виринеи?!

– Я тоже задаюсь этим вопросом.

Братья задумчиво помолчали.

– Самуилов ад, – пробормотал Владислав. – Это плохо. Будешь их прятать?

– Изо всех сил, – подтвердил мужчина. – Теперь тебя это тоже встревожило?

– Не то слово, – выдохнул полувампир. – Подозрительный интерес. Будто за Альбиной следили, а потом потеряли из виду.

– Мне тоже так показалось. Похоже, обеих надо держать подальше от Лагеря: и Альбину, и Нику.

– Это верно, – согласился молодой Воронов.

31 марта, среда

Левицкая Вероника, ведьма

Ника легко сбежала по ступеням, пересекла холл и вышла из дома. Полной грудью вдохнув свежий воздух, она счастливо улыбнулась и медленно спустилась с крыльца. Солнце ярко светило с ясного неба, его свет, отражаясь от чистого снега, ослеплял. Мороз только усиливал сияние бесконечного снежного покрова, раскинувшегося вокруг, сколько хватало глаз.

Ведьма прищурилась от болезненно яркого света и, засунув руки в карманы пальто, двинулась к фонтану. Огибая его, она рассеянно глядела на вампиров, идущих мимо, и думала о своём видении. Думы эти были тоскливые.

Виринея неплохо знала Владислава, чтобы наивно рассчитывать на то, что он станет осторожнее, когда она расскажет ему о видении, посетившем её. Нет, она на это не надеялась. Предсказать его реакцию было нетрудно: скорее всего, он скажет что-то вроде «от судьбы не уйдёшь», «чему быть, того не миновать» или «значит, так надо». Предупреждением о смерти Влада не напугаешь. Он ждал её всю жизнь. Есть ли смысл говорить ему о видении? Всё равно оно его не остановит. Мысли об этом заставляли болеть сердце женщины.

Она остановилась и тяжко вздохнула. Почему всё сильнее она ощущает безысходность? Их проблемы словно скатываются в снежный ком, который растёт на глазах. И выхода не видно. Как уберечь Влада? Что делать, если тот, кого хочешь спасти, не желает быть спасённым?..

Вероника понимала, что ничего не сможет сделать, как бы ни было горько это осознавать. Судьба Влада только в его руках. Ему решать, как ею распорядиться. Что ж… Да хранит его Бог.

Колдунья неспешно продолжила путь вокруг фонтана. Она прогуливалась минут пять, когда заметила чёрного кота. Застыв на месте, Левицкая заулыбалась во весь рот.

– О! Какая прелесть! – воскликнула она и направилась к грациозному гостю, стараясь выглядеть осторожной, чтобы охрана не догадалась о их знакомстве. – Привет, незнакомец! Пойдёшь ко мне на ручки?

Кот принял настороженный вид, будто подумал, а затем изящно потёрся о ноги пленницы. Она довольно наклонилась и взяла его на руки. Мраморно-зелёные глаза смотрели на неё тепло. Ника улыбалась брату в ответ и ласково поглаживала. Со зверем на руках она вернулась к прогулке, теперь периодически воркуя с ним.

– Смотри-ка, – фыркнул кто-то из охранников. – Пригрелся и с рук не слезает!

– Красивый кот, – заметил другой вампир. – Весь чёрный – ни единого светлого пятнышка.

Голубоглазая женщина почёсывала кота под подбородком, он довольно мурчал в ответ. Они гуляли по кругу ещё 10 минут, после чего Вероника устремилась к зданию.

– Кота отпустите, – велел один из охранников.

– А можно мне взять его к себе? Ненадолго. Поиграем чуть-чуть, и я его отпущу, обещаю. Я ему нравлюсь!

Вампиры переглянулись.

– Так и быть.

Высшая ведьма лучезарно улыбнулась и удовлетворённо направилась к себе в комнату. Очутившись внутри, она создала звукоизоляцию с помощью высшей магии и опустила кота на пол. Тот в мгновение ока обернулся человеком. С тёплой улыбкой на губах Денис крепко обнял сестру, расцеловал от души и поприветствовал:

– Здравствуй, родная.

– Привет, Денис, – ответила она, поглаживая его по рукам, в которых он держал её лицо.

Мужчина чмокнул её в лоб и заметил:

– Хорошо выглядишь, сестрёнка.

– Тебя рада видеть, – усмехнулась Виринея.

– Я за письмом.

На свидании в понедельник она сообщила брату, что выполнила его поручение, и он обещал его забрать. Теперь женщина достала листки из-под матраца и протянула ему.

– Описала всё, как сумела.

– Спасибо. – Маг покосился на дверь и сказал: – Тебе придётся со мной поиграть.

– С радостью, – фыркнула сестра. – Кот из тебя замечательный.

– Благодарю, – улыбнулся Дионис. – Котом быть недурно. На руках носят, гладят – мечта!

Они рассмеялись дружно и присели на кровать. Пять минут они поговорили о делах друг друга, и Левицкая, решившись, поведала гостю о том видении. Мужчина сначала напрягся, но позже уточнил детали и чуть расслабился.

– Если покраснела рубашка, это ещё не означает, что он умрёт, – объяснил Воронов. – Вампир умирает только после выстрела в голову. Хотя в его нынешнем состоянии подобные раны получать опасно.

– Уф-ф… Мне немного полегчало, – призналась ведьма.

– Я расскажу Владу, если хочешь, но не думаю, что это как-то на него повлияет. Ты же знаешь, как он наплевательски относится к своей жизни.

– Увы, знаю.

Потом Денис преобразился, Ника сняла звукоизоляцию и старательно с ним поиграла. После этого она вынесла его на улицу со словами:

– Мой кавалер хочет домой.

Женщина возвратилась в комнату. Двое вампиров проводили чёрного зверя глазами.

– Странный кот, – пробормотал один.

– Почему? – удивился другой.

– Собаки на него не лают.

Ни одна собака не посмела бы облаять высшего мага.

* * *

Станислава хорошенько потянулась, чтобы ослабить ноющую боль в мышцах спины. Из-за этого почему-то зарябило в глазах, и она поняла, что надо сделать перерыв. Отложив выкройку, вампирша встала из-за стола, прошлась медленно по дому с довольной улыбкой на лице (работа сегодня шла замечательно, в руках всё горело) и, немного поразмыслив, решила выйти на улицу. Натянув на ноги резиновые сапоги, она покинула дом.

День был прекрасный, морозный, солнечный. Всё вокруг сияло, искрилось. Стася улыбнулась ясному дню и типично мартовской погоде. Плечам в шёлковой блузочке сначала стало зябко, но уже через полминуты дрожь в теле прошла. Брюнетка огляделась и прониклась оптимизмом, что внушало яркое солнце. Уже завтра наступит апрель, и весна возьмётся за дело. А скоро лето, всё зазеленеет, зацветёт, зажурчит, птицы запоют, бабочки запорхают… Благодать, одним словом. Жизнь прекрасна.

С мечтательной улыбкой на губах женщина закружилась по двору будто в вальсе. У забора она поскользнулась, однако будучи быстрой от природы, ухватилась за деревянную ограду с весёлым смехом. Здесь, в Красном Источнике, заборы были высотой примерно в две трети человеческого роста: все друг друга знали и не боялись. Жили вампиры мирно в своём Лагере.

Станка оперлась о забор и стала рассеянно наблюдать за прохожими. Мысли её вертелись вокруг Вероники Левицкой и её двоюродного брата и были ей неприятны, мучительны. Эта парочка ведьмаков производила впечатление адекватных здравомыслящих людей и тем самым ещё сильнее вызывала у неё глухое раздражение. Они казались симпатичными, но разве можно уважать их, если она знает о их попустительском отношении к избалованному Владиславу Воронову? Весь Лагерь им кричал, какой гадёныш этот парень, а они закрывали глаза! Такая преступная слабость их не красила и портила впечатление. А так хотелось им симпатизировать! Но это знание мешало, делало их жалкими и безвольными. Ох, как данное противоречие сводило её с ума!

И проклятый Денис Воронов! В его присутствии её грудь распирало от беспричинного счастья, за спиной вырастали крылья, а в сердце цвели цветы. И уважать его до конца не получалось, и не думать о нём – тоже.

Слава никогда особенно не интересовалась сыном Виктора Воронова (до недавнего времени, единственным). Он представлялся ей простым положительным парнем. Интеллигентным, воспитанным, трудолюбивым. О нём мало докладывала разведка: ну бóльшая часть экономики Лагеря на нём держится, ну стал допрашивать пленниц и самую малость принимает участие в политике, а, в целом, с войной между Лагерями никак не связан. Знания о нём у вампирши были до того скудные, что она решила их слегка освежить. Оказалось, личность он занимательная и в своём Лагере пользуется большим авторитетом. Вот только даже разведка была осведомлена о маге скромно.

Итого Хмелевская выяснила о Воронове-среднем следующее. Во-первых, школу окончил с золотой медалью, во-вторых, диплом о высшем образовании – с отличием. Притом он не слыл нелюдимым зубрилой – просто от природы был умён и весьма одарён. В школе пел в хоре, играл в шахматы в кружке. Потерял мать в возрасте восьми лет. Считалось, что они были очень близки. Что касается отношений с отцом, Станислава всегда полагала, будто они прохладные, но в том Лагере поговаривали о полном непонимании и частых ссорах практически вплоть до повторной женитьбы Виктора Воронова. Мол, больно различны Вороновы во всём, взгляды на жизнь у них расходятся. То же касалось войны между Лагерями. Стася утвердилась в мысли, что Денис – не сторонник войны, но и тут промахнулась: в Новоильинском районе знали о нём, как о яром противнике вражды. Кажется, они все слышали это от своей разведки, однако не слишком верили. Теперь вампирша ясно видела, что красивый ведьмак мог призывать земляков к прекращению войны. Миролюбие он проявил и во время переговоров, и на свиданиях.

В досье Дениса Воронова также говорилось, что он освоил какой-то особый вид магии, и среди подобных себе считался лучшим. Его уважали и даже чуток побаивались: вроде как он очень могущественный. Что это за магия такая, разведка не интересовалась.

Там же упоминалось, что колдун с детства дружен с двоюродной сестрой, Вероникой Левицкой, в тёплых отношениях с её матерью, но в прохладных с Александром Левицким и двоюродным братом Леонидом. О причинах никому ничего неизвестно. В какой момент он сблизился с Арсением Серебренниковым, Павлом Шевцовым, Русланом Бахметовым и прочими членами группы, разведка не знала. Среди своих ровесников друзей у Дениса не было, всю жизнь он общался только с вышеупомянутыми людьми, однако поговаривали, словно в последнее время он оказывает особую благосклонность некоему Дмитрию Соболеву. Также, разумеется, близкие отношения у него были с младшим братом. Когда они сблизились, было неизвестно. Непонятно, откуда возникла неприязнь с Аланом Милесским, почему Денис взялся вести допросы вампирских пленниц, по какой причине с женой развёлся, отчего детей не завели… Вопросов о его личности родилось больше, чем было получено ответов.

Станка всю жизнь была уверена, что сын Воронова – обыкновенный тихий парень, действующий заодно с отцом, но не вылезающий на первый план. Прочитав его досье, женщина с удивлением обнаружила, что в Лагере он пользуется громадным влиянием, имеет авторитет среди жителей Лагеря посильнее, чем Виктор Воронов. Шептались даже, что многие мечтают поставить его во главе Новоильинского района вместо отца. Так сказать, рейтинг в Лагере у него самый высокий. Вот тебе и простой парень! Выходит, характер у мага стальной, раз под отца не прогнулся. Остаётся догадываться, как ему удаётся противостоять тяжёлому и властному Виктору Воронову – наверное, берёт своей сдержанностью и непоколебимостью. Достоинства этому человеку не занимать.

Кстати, был женат на протяжении целых пятнадцати лет на некоей Анастасии Кузнецовой. Жили вроде бы мирно, оттого развод поразил всех не на шутку. Вообще, о личной жизни Дениса сведений было крайне мало. Репутацией бабника не пользовался. И не ходок, но и не евнух – о романах жители Лагеря слышали. Правда, с кем они случились и как долго длились – опять-таки ничего неизвестно. Секретарш вот увольнял – тех, что на шею ему вешались. Похоже, строго разграничивал работу и личную жизнь. Сейчас секретарём у него работала какая-то Стелла Толмачёва. Говорили, что красивая женщина, но любовных отношений между секретаршей и её начальником никто не предполагал. Считалось, что у них весьма деловые отношения, но не без нотки теплоты и дружеского участия.

Мысль о длительном браке Дениса с какой-то ведьмой будила в душе Хмелевской жгучую ревность. Пятнадцать лет! Шутка ли? Целых 15 лет женщина владела им и оказалась такой дурой, что упустила! Только больная уйдёт от такого мужчины!

Ещё больше изумляло то, что его до сих пор никакая дама не прибрала к рукам! Эти ведьмы там что, слепые?! Такого видного мужика не захомутать! Мало того, что красив, сексапилен, обаятелен, умён, интеллигентен, талантлив, заботлив, так ещё богат и влиятелен! Да он, должно быть, самый завидный жених Лагеря! И поныне один! Уму непостижимо!

О Лукьяне женщины Красного района грезили, на какие только уловки ни шли, чтобы заметил, а Денис Воронов по сей день один! С тех пор, как познакомилась с ним воочию, Стася никак не могла понять, каким чудом этот красавчик всё ещё свободен. Да женщины охотиться за ним должны! А он разгуливает себе спокойно. Что-то из ряда вон. Разве так бывает?

Нет, самой Станке его богатство и влияние были по боку, но он… Этот красивейший, интеллигентный, умный мужчина, излучающий сдержанную силу, обаяние и чувство собственного достоинства, – о да, да, да! Как о таком не мечтать? Он похож на идеал. А множественные загадки только интригуют.

Вампирша прерывисто вздохнула, возвращаясь в реальность. Впервые ей встретился такой великолепный мужчина и – ведьмак! Да ещё сын Воронова. Ирония судьбы. Глупо с её стороны мечтать о нём, но и не мечтать не получается. Она будто не в себе с их первой встречи. Так он ошеломил её. Знакомство оказалось больно приятным. Каждой новой встречи она ждала с девичьим волнением.

Тряхнув головой, Хмелевская переключилась на мысли о работе. Она так крепко увлеклась, что проходящий мимо чёрный кот её слегка напугал. Вздрогнув, женщина растерянно воззрилась на зверя, что застыл, не сводя с неё пристального взгляда. Чуть погодя, Станислава медленно соблазнительно улыбнулась коту и заинтригованная вышла за калитку.

– Такой красавчик и один… – протянула она, приближаясь к нему. – Привет, милый! Откуда ты здесь? Мы незнакомы.

Кот, брезгливо потряхивая лапками, подошёл к вампирше и, изогнувшись, потёрся об ноги. Она весело хмыкнула, наклонилась и погладила его по голове. Он принял ласку с жадностью, подставляясь под её руку.

Секунд на пять Стася задумалась, разглядывая изумительно доверчивое животное, и её рука застыла в воздухе. Кот расстроенно мяукнул, и женщина, опомнившись, со смешком вернулась к поглаживанию чёрного красавца. Он сначала довольно жмурился, мурлыча во весь голос, а затем принялся вылизывать ласкающую его руку длинным розовым язычком. Слава против воли засмеялась: прикосновение шершавого языка было щекотным.

– А ты умеешь быть благодарным, – тягуче проговорила она и, решившись, взяла кота на руки.

Он не воспротивился, и брюнетка уложила его на согнутую в локте руку как младенца. Второй рукой продолжила ласки: гладила по голове, боку, лапкам, чесала за ушком, под подбородком. Зверь мелодично мурлыкал будто заведённый. От удовольствия он закрыл глаза и периодически выпускал коготки из лапки, которая покоилась на её груди.

До того Станке кот понравился, что от избытка чувств она даже потёрлась носом о его довольную мордочку. Давно ей не удавалось водиться с котами, что она отвела душу. Тем более этот был красивейшим, с чёрной блестящей шерстью и глазами необычайного зелёного цвета. Цвет показался ей смутно знакомым, но она поперебирала в голове ткани, с которыми работала в последнее время, не вспомнила, где видела такой оттенок зелёного, и плюнула. Уже много позже, усердно работая, Станислава резко осознала, где встречала этот цвет. Озарение пришло в одну секунду, когда она уже думать забыла про загадочного кота, и поразило словно молния.

Расстояние до Серого дома женщина преодолела за рекордно короткое время и ворвалась в кабинет брата.

– Лука, можешь считать меня сумасшедшей, но где-то час назад в Источнике был чёрный кот с глазами необычного оттенка зелёного цвета прямо как у Дениса Воронова!

Ошарашенный Лукьян замер на секунду, а потом посмотрел на стоящего рядом Емельяна.

– Ведьмаки могут превращаться в котов?

– Да чёрт их разберёт! – с досадой ответил Казибеев. – Но вроде только оборотни превращаются. Хотя Денис Воронов считается особенным даже среди своих.

– Надо проверить пленницу, – стал подниматься из-за стола руководитель Лагеря, но друг его остановил:

– Я сам!

– Только ненавязчиво! И кого-нибудь из охраны приведи!

– Хорошо.

Брюнетка присела на один из стульев, стоящих в ряд вдоль стены.

– Ты веришь мне? – робко спросила она.

– Без колебаний, – кивнул вампир. – Много мы встречали людей с таким цветом глаз?

Скоро вернулся Емельян с одним воином.

– Пленница у себя, – доложил Казибеев. – Читает книгу.

– Слава Богу, – вздохнул Хмелевский и обратился к охраннику: – С пленницей сегодня не происходило ничего необычного? Если говорить прямо, меня интересует чёрный кот.

Воин удивлённо моргнул.

– Как вы узнали?!

Троица мрачно переглянулась.

– Давай с начала и поподробнее, – велел Лукьян.

Охранник доложил, как всё было, в том числе озвучил подозрения одного из коллег. Глава Лагеря отдал приказ выставить охрану под окном Левицкой и всей команде быть бдительнее. После ухода воина Емельян осведомился у друга:

– Ты не спросишь её?

– Не думаю, что это имеет смысл. Лучше Воронова спросим в понедельник – посмотрим на его реакцию. Будет интересно, – хмыкнул Лука.

Его сестра молчала, опустив глаза. Стася припоминала, как ласкала кота, который мог быть Денисом Вороновым, и сгорала от смущения. Она и представить себе не могла, что в эту самую минуту за несколько километров отсюда Денис Воронов за рулём своей машины озорно улыбается, вспоминая те же мгновения.

2 апреля, пятница

Серебренников Арсений, оборотень

День не задался с самого утра. Когда Арсэн собирался отправляться на встречу с Беллой, ему позвонили и сообщили о том, что сегодня часть воинов, проживающих в Вороново, в том числе он, сдают нормативы по стрельбе. Волколак, которого никто не предупредил заранее, попросил перенести его на другой день: ведь в Вороново проживает множество воинов, и их распределят на несколько дней, но собеседник попался несговорчивый. Тогда Арсений решил отменить встречу с Закировой, однако было поздно: её домашний телефон не отвечал. Пришлось лететь на сдачу и умолять коллег пропустить его в числе первых.

– Мужики, мне очень надо, – честно сказал он.

Воины уступили безо всяких споров. Серебренников быстренько отстрелялся и погнал в Заводск. Несмотря на то, что торопился, он не допустил ни одного промаха: так уже за столько лет и рука набита, и глаз намётан.

Опаздывая минуты на три, оборотень ворвался в кафе.

– Арсэн, какая встреча! Привет! Что это тебя сюда занесло?

В заведении по несчастливой случайности очутился знакомый маг – один из старых соседей ещё по Дмитровке. Вожак лагерной стаи даже не посмел глянуть в сторону Изабеллы, вымученно улыбнулся, пожал колдуну руку и сел к нему за стол. Бывший сосед по имени Саша сначала пристал с расспросами о цели его визита в Заводск – воин соврал, что решил проветриться – а потом взялся пересказывать ему все новости о своей жизни. Что это надолго, Арсэн знал прекрасно: Александр с детства отличался болтливостью. Про себя он радовался только одному обстоятельству: что в этот раз пришёл не с цветами, а с конфетами, спрятанными во внутреннем кармане пальто, – иначе бы пришлось врать по-чёрному.

Только один раз, пока маг отвлёкся на свой телефон, волколаку удалось посмотреть на вампиршу. Она, встретив его взгляд, многозначительно закатила глаза. Похоже, его собеседника Белла нашла утомительным. Серебренников еле удержался от смеха.

Чтобы не выглядеть подозрительно, пришлось заказать чашку кофе. Попивая горячий напиток, Арсений в пол-уха слушал Сашу, но даже так голова постепенно распухала от избытка ненужной информации.

Прошло 45 минут. Маг болтал без остановки. Воин почувствовал, что исчерпал запасы терпения.

– Сань, давай рассчитываться и пошли, а то персонал уже косо на нас смотрит, – между репликами собеседника вклинился он.

Александр кивнул и жестом подозвал официанта, не прекращая работать языком. Колдун закончил говорить на тему, поднятую ещё в заведении, спустя 3 минуты и осведомился:

– Ты в Лагерь?

– Нет, я хочу прогуляться в одиночестве, подумать.

– Жаль, – вздохнул Александр, похоже, рассчитывающий, что его подвезут. – Ну, бывай тогда.

Они пожали друг другу руки и попрощались. Бывший сосед скрылся из виду. Оборотень с облегчением прислонился спиной к стене кафе и прикрыл глаза от усталости. Голова гудела от болтовни мага.

Серебренников раздумывал, как выманить Закирову из кафе, но по истечении минуты его внимание привлёк цокот каблуков, донёсшийся из здания. Вампирша вышла из заведения, глянула на мужчину и неспешно двинулась прочь. Он против воли улыбнулся, глядя ей вслед. Умная она всё-таки женщина. Чуть подождав, Арсэн оттолкнулся от стены здания, сел в автомобиль и медленно поехал за восточной красавицей.

Позже он обогнал Изабеллу и свернул к городскому саду. Выйдя из внедорожника, волколак убедился, что она видела, куда он подъехал, и вступил на территорию парка. Наконец, через пару минут они встретились.

– Прошу прощения за то, что тебе пришлось столько ждать, – сказал воин, целуя руку дамы. – Я не мог рисковать.

– Не нужно извиняться, – мягко улыбнулась Белла. – Я всё понимаю. А кто он тебе, этот ведьмак?

– Бывший сосед по Дмитровке. С детства болтливее сороки.

Голубоглазая брюнетка смутилась.

– А разве ты не всегда жил в Вороново?

Оборотень рассмеялся от удивления.

– Нет! Я родился и вырос в Дмитровке. В Вороново мы переехали, когда отец стал членом Собрания.

– А Левицкая?

– Тоже из Дмитровки. И Паша оттуда. Шевцовы были нашими соседями. Из нас в Вороново всю жизнь провёл только Денис.

– И Влад, – добавила Закирова.

Арсений замялся. Обманывать её не хотелось, и он решил ответить честно.

– Не совсем так. Первые пять лет Влад прожил вне Лагеря.

– А где? – оторопела женщина.

– Эта информация по сей день является секретной. Воронов не разглашает. Считается, что Влад вырос в человеческом посёлке.

– Разве он не обсуждал это с вами? Вы ведь близки.

– Общительность и разговорчивость не назовёшь его отличительными чертами, – грустно усмехнулся Арсэн. – Но мы знаем, где он провёл первые пять лет.

– Владислав не тот человек, которым кажется? – поняла вампирша. В последнее время она всё чаще убеждалась в том, что не стоит полагаться на общепринятое мнение о человеке.

– Именно так, – мягко ответил собеседник.

– Ты его любишь?

– Не меньше, чем всех остальных друзей. Когда узнаёшь его поближе, он западает в душу. Проникаешься к нему уважением, начинаешь восхищаться.

– А чем он так восхищает?

– Силой. Силой духа, силой воли, силой характера. Не знаю, что было бы со мной, окажись я в подобных обстоятельствах. Судьба с ним неласкова, но он умудряется быть счастливым. Умеет довольствоваться малым.

– Интересно было бы с ним познакомиться, – задумчиво улыбнулась Белла. – Должно быть, он – замечательный человек, ежели так нравится тебе.

– Странно, что ты мне веришь. Обычно люди в штыки воспринимают любую положительную информацию о нём.

– По-моему, ты хорошо разбираешься в людях. Я доверяю твоему мнению.

– Спасибо, – искренне поблагодарил её Серебренников.

Опомнившись, он подарил женщине конфеты и, взяв её под ручку, повёл по парку.

– Тебя что-то беспокоит? – заметила Изабелла.

– Да, – хмуро кивнул воин. – То же, что и Дениса. Что мы не сумеем помочь Владу, защитить. Что он найдёт смерть, о которой так мечтает.

– Он мечтает о смерти?!

– Он не дорожит своей жизнью. Ему вдалбливали в голову, что он недостоин жить. И он твёрдо в это верит. Нам пока не удалось его переубедить.

– Могу представить, каково ему, – тихо сказала вампирша. – Отец и брат не внушали мне, что я недостойна жить, но то, что я – человек второго сорта, – да.

Волколак остановился и серьёзно взглянул на неё.

– Белла, не существует людей первого или второго сорта. Ты достойна всего самого лучшего.

Брюнетка скромно улыбнулась, краснея.

– Благодарю.

– Не за что.

Он накрыл горячей ладонью её руку, лежащую на изгибе его локтя. В мирном молчании они неспешно брели по дорожкам городского сада.

Через некоторое время пара заговорила о деле. Обменялись информацией об успехах друг друга – точнее, об отсутствии таковых.

– Столько времени потратили, а всё без толку, – вздохнула Закирова.

– Не унывай, Белла, – приободрил её Арсений. – Сама же говорила, что отрицательный результат – тоже результат.

– Знаю-знаю… Мне казалась логичной твоя версия, но, выходит, это лишь наши фантазии. Ни одному магу не приходила в голову мысль заказать убийство какому-нибудь бродячему вампиру.

– Здесь ты ошибаешься – приходила, – возразил спокойно мужчина. – Одному вампирчику из последних, что ты мне давала, пытались заказать убийство.

– Почему ты молчишь об этом?! – обиделась Изабелла.

– Потому что это было совсем недавно и не имеет отношения к смерти Паши.

Вампирша поостыла.

– А кто и кого пытался заказать?

– Судя по описанию, Даниленко с Комаровским хотели, чтобы он убил одного парня в Черноивановске. Имени вампирчик не знает, так как отказался, но я догадываюсь. Надо бы предупредить. Что-то мне подсказывает, ребятки делают это без ведома Алана.

– Ты мне не скажешь, кто жертва?

– Нет, – весело хмыкнул Арсэн.

Белла было обиженно поджала губки, но быстро передумала.

– Значит, вампирчик отказался от такой криминальной работы?

– Отказался. Хороший паренёк, который не хочет убивать ни ради крови, ни ради денег. Ищет способ нормально жить в ипостаси вампира.

Оборотню по-настоящему понравился молодой вампир. Нормальный парень из Поволжья. Услышал про Красный район, населённый вурдалаками, и решил взглянуть. В целом, ему понравились жители района, но он не хотел принимать участие в чужой вражде, не мечтал о вечной молодости и бессмертии. Собирался продолжить свои искания: вроде бы слышал ещё про какой-то городок, где можно устроиться.

Мужчина и женщина продолжали прогуливаться между деревьями, делясь новостями. В отличие от Арсения Закирова жила одна и была этому вполне довольна, чему он немало удивлялся. Когда-то он тоже пробовал жить отдельно от родителей, но так как личная жизнь у него не клеилась, это скоро ввергло его в тоску. Серебренников был способен вынести одиночество в любом виде кроме домашнего: приходить в пустой дом, ужинать наедине с собой, засыпать и просыпаться одному – это являлось для него худшей карой. От подобного одиночества хотелось выть. Собственно, такого рода экспериментов волколак уже давно не проводил.

Свой дом воин построил много лет назад. Строил основательно, с толком и долго – торопиться было некуда. Всё это время дом сдавался. Переезжать туда Арсэн собирался только с женой и ни при каких других условиях.

Личная жизнь у него не заладилась как-то смолоду. После разрыва с Таней у оборотня была затяжная депрессия, и лет шесть с женщинами он дел не имел. Потом стали случаться короткие и несерьёзные связи. В первый раз мужчина сильно удивился: как это всё так быстро закончилось? И почему? Позже он понял, что познакомился с иным типом дам, которым ничего не нужно самим от мужчин и которые не дают ничего в ответ. По первости Арсению такие «отношения» казались дикостью, затем он смирился – решил, что большего не заслуживает.

Благодаря войне с вурдалаками времени на женщин было мало, поэтому бессмысленные кратковременные связи осточертели волколаку не слишком быстро. Зато это произошло резко и как-то окончательно: он решил для себя, что лучше не иметь ничего, чем это подобие отношений, которые при всём желании не переведёшь в разряд серьёзных (он пытался много раз). В конце концов, ему надоело, что в нём видят лишь брутального воина и командира группы профессиональных бойцов. После этого в личной жизни Серебренникова наступило затишье.

С тех пор у него было приблизительно пять более или менее настоящих романов с большими промежутками. Отчего так ничего и не сложилось, сказать трудно: наверное, каждый раз Арсэн приходил к выводу, что они слишком разные. Не понимали они друг друга, не сходились во взглядах, в образе жизни, в ценностях. Вначале ему казалось: да, это она! Но стоило немного глубже копнуть, и обнаруживалось, что внутри нет ничего того, о чём он думал. Повсюду одна сплошная видимость. Это постепенно всё сильнее ввергало его в отчаяние.

Свой последний неудавшийся роман оборотень помнил особенно отчётливо. Это случилось 8 лет назад. Она была ведьмой, вдовой воина Лагеря. Они ходили на свидания, встречались у неё дома, много говорили друг с другом. Арсений влюбился крепко, из кожи вон лез, чтобы её порадовать, чтобы она улыбалась… Ему казалось, что их чувства взаимны. Признаться в своей любви и позвать замуж волколак решился не сразу после стольких разочарований. Её ответ его почти убил.

Возлюбленная сообщила Арсэну, что всегда любила и будет любить только своего покойного мужа. Да, с ним ей хорошо, он ей нравится, и она не против выйти замуж, но он должен знать, что любит она первого мужа, и ему никогда не занять его место в её сердце.

– А меня ты не любишь? – очень тихо спросил командир группы.

– Нам хорошо вместе – с этим не спорю, но люблю я его, а не тебя, – откровенно объяснила ведьма. – Ты очень милый, Арсений. Правда.

Мужчина честно не сумел её понять. Вдовой она была давно и о погибшем муже упоминала редко. Он и представить не мог, что тот так много для неё значит.

Сначала было дико больно. Потом Арсений решил смириться с положением вещей и не отступать: может, позже она сумеет его полюбить. Ей ведь хорошо с ним – это уже плюс. Главное, что он любит её, а остальное приложится. Но дальше стало только хуже. После того откровенного разговора возлюбленная просто принимала его любовь и внимание, снисходила, терпела, милостиво соглашалась. В какой-то момент оборотень отчётливо увидел, какой будет их совместная жизнь, и осознал, что не вынесет этого. Тем временем друзья заметили, что в его душе происходит что-то. Спросил первым Паша.

– Я не верю ей, – признался рыжеволосый маг. – На мой взгляд, она жадничает. Хочет брать и ничего не давать взамен. Её устраивает, что в ваших отношениях даёшь только ты. Она напоминает мне Таню, которой нужно было, чтобы ты бегал вокруг неё. Мне рассказывали о ней те, кто знал её, когда она ещё не была вдовой. Никто не считал их счастливой парой, и я сомневаюсь, что она так уж любила своего мужа. Если хочешь знать, мне не нравится, что она пользуется тобой. Сейчас она просто принимает твою любовь, а потом (не дай Бог, конечно) начнёт вспоминать своего мужа и сравнивать тебя с ним. Мне страшно, что она будет мучить тебя. Я верю в твою способность любить, но, думаю, ты заслуживаешь большего.

– Так ты думаешь, она любит меня на самом деле? – удивился Серебренников.

– Вполне возможно, хотя её любовь в некотором роде эгоистична. Арсений, продолжать эти отношения, на мой взгляд, будет неправильно по отношению к самому себе. Решать тебе.

Воин хорошенько подумал, прежде чем последовать совету друга. Он осознал, что лучше один раз пережить боль от расставания, чем страдать всю оставшуюся жизнь рядом с ней. Он больше не хотел, чтобы им пользовались. Ему с лихвой этого хватило ещё в юности.

Пережить эту любовь оказалось нелегко. Арсэн страдал долго. Пожалуй, он перестал мучиться только года два назад. Теперь, случайно встречаясь с ней где-нибудь, он больше не испытывал чувства острой утраты.

– Арсений, всё в порядке? – осведомилась Белла.

Он вздрогнул и растерянно на неё воззрился.

– Да. В норме. Так… вспомнил кое-что.

– Вид у тебя был несчастный, – испуганно заметила собеседница.

Волколак улыбнулся через силу и пристально вгляделся в голубые глаза напротив. О чём она думает? Что чувствует? Как бы он хотел это знать! Он влюбился в красавицу-вампиршу и отчётливо ощущал безнадёжность своего положения. Он не сразу понял, что его чувства к ней слишком серьёзны. Пропустил момент, когда ещё можно было что-то предпринять. Ежели вообще можно было предотвратить любовь к ней.

– Почему ты так смотришь на меня? – спросила неуверенно Закирова.

Мужчина озорно улыбнулся ей.

– Хочу узнать, о чём ты думаешь.

– Любопытство разбирает? – рассмеялась брюнетка, спутник засмеялся вместе с ней.

Изабелла думала о том, как сильно его любит, как скучает между встречами, а рядом с ним наслаждается каждым мигом. Когда у него становился грустный вид, ей хотелось обнять его, исцелить все его раны, заставить улыбнуться. Она мечтала сделать Арсения счастливым.

Они ещё немного погуляли по парку и направились к внедорожнику. В машине всю дорогу расслабленно молчали. Белла исподтишка любовалась Серебренниковым и никак не могла на него насмотреться. Ей всегда было мало времени, проведённого рядом с ним.

Автомобиль ехал на нормальной скорости. Это был редкий случай, когда оборотень не хотел гнать – чтобы подольше побыть с Беллой. Он хотел продлить их встречу. Ему нравилось с ней и говорить, и молчать как сейчас, например. Ему просто с ней было по-настоящему хорошо.

Машина съехала с дороги и скоро встала. Арсений и Белла вышли и остановились друг напротив друга.

– Ещё раз извини, что сегодня тебе пришлось столько ждать, – произнёс мужчина.

– Не стоит извинений, – с улыбкой отмахнулась брюнетка. – Надеюсь, в следующий раз в это кафе не заглянет никто из вашего Лагеря.

– Следующего раза не будет. Я придумаю другое место для встреч. Кафе – не слишком надёжно. И мы там примелькались всем. Лучше не рисковать.

– Хорошо. Как скажешь.

Он знал, что на прощание она поцелует его в щёку. В последнее время вампирша стала так с ним прощаться, и это заставляло его теряться в сомнениях. Его сердце каждый раз замирало, сладко сжималось. Знает ли она, что делает с ним? И почему она поступает таким образом? Какое значение вкладывает в свои поцелуи? Дружеское участие или нечто большее? Он-то, определённо, не способен воспринимать её поцелуи в качестве дружеского жеста!

– Ну что ж, – вздохнула Закирова. – До свидания.

– До свидания, – кивнул волколак.

Изабелла взялась за лацканы его пальто и, встав на цыпочки, потянулась к щеке. В последнюю секунду Арсэн повернул лицо, и её губы вместо щеки наткнулись на его губы. Рука воина легла на неё затылок, но мягко, ненавязчиво, без принуждения. Женщина не отскочила, не издала протестующего возгласа. Оборотень подождал миг, второй… и поцеловал её. Сначала осторожно, потом решительнее. Вторая его рука обвилась вокруг талии брюнетки. Она по-прежнему держалась за него и не сопротивлялась. Серебренников продолжал целовать её всё серьёзнее, смелее, жарче. Чем дальше, тем сильнее он увлекался, теряя рассудок. И тут… Белла робко ответила.

У мужчины вырвался восторженный полувздох-полустон. Он сдержал свою активность, подстроился под партнёршу и мягко повёл за собой. Она быстро освоилась и последовала за ним. Его объятие стало более крепким и тесным, а поцелуй – страстным, головокружительным до беспамятства, безрассудным и глубоким. Вампирша ответила ему с не меньшей эмоциональностью, одна её рука обвилась вокруг его шеи. Всем своим существом она льнула к нему, тихонько вздыхала от счастья, пальцами ласково поглаживала его шею. Его рука тоже не бездействовала – скользила по её спине, норовя прижать её к нему посильнее. И хотя поцелуй их был взрывным и безумным, закончился он на весьма трогательной ноте.

Оба прерывисто вздохнули. Арсений улыбался с закрытыми глазами, наслаждаясь воспоминаниями о потрясающем поцелуе. Изабелла опустилась с цыпочек и уткнулась лицом в его грудь, слушая торопливый и сбивчивый стук его пламенного сердца. Позабыв о том, кто она и где, женщина обняла высоченного волколака за талию и довольно расслабилась.

– Я слишком много себе позволяю? – с лёгкой весёлостью в голосе осведомился мужчина.

Вампирша помялась и, подняв к нему пылающее лицо, ответила смущённо:

– Возможно. Я ещё не решила.

Он свободно рассмеялся, глядя в сияющие глаза напротив, и нежно чмокнул её в губы.

– Пока ты разрешаешь, – пожал Арсэн плечом.

Закирова тоже не удержалась от смеха, позабавленная ситуацией. Он сейчас был таким бесшабашным и озорным, что, если бы даже захотела, она бы не смогла на него рассердиться. Вдвойне это было сложно сделать от того, что в огромных карих глазах отражался целый водоворот эмоций, в котором можно было запросто утонуть. Она и тонула невольно, как зачарованная глядя в эти чистые глаза.

– Мне пора идти, – кое-как выговорила Белла, поморгав часто-часто.

– Да, конечно, – с широкой улыбкой кивнул оборотень. – Я провожу.

Наклонившись, он поцеловал её руку, но не один раз, а сразу три подряд. Сердце голубоглазой брюнетки судорожно сжалось трижды соответственно каждому поцелую, она заволновалась ещё сильнее, чем после страстного поцелуя несколькими минутами ранее. От смущения женщина суетливо поправила платок на голове и, развернувшись, торопливо направилась к своему Лагерю. Серебренников с довольной улыбкой последовал за ней.

Позже волколак превратился в зверя. В нескольких метрах от ворот у Ноябрёвки Изабелла оглянулась на него и застенчиво помахала на прощание рукой. Хищник мотнул головой, принимая её жест. Стоило ей скрыться из виду, как волк рванул назад. На огромной скорости, со всего духу, он бежал к машине, наслаждаясь ощущением дикой свободы.

Неподалёку от внедорожника он обернулся человеком и, не сбавляя темпа, пробежал длинными ногами по стволу ближайшего дерева, сделал сальто и счастливо рассмеялся. Арсэн был безудержно счастлив, ему выть во весь голос хотелось! А, если бы он увидел, как Белла, идя в этот момент домой, прижимает к щеке тыльную сторону своей руки, которую он целовал, то совсем бы свихнулся от радости.

3 апреля, суббота

Соболева Александра, ведьма

На улице было светло и свежо. В воздухе ощущался аромат талого снега и лёгкого мороза. Идти было неудобно: вчерашняя снежная каша вновь застыла в неровную ледяную корку. Саша умудрялась одновременно контролировать дорогу под ногами и любоваться небом, окрашенным лучами солнца в различные оттенки. Особенно ей нравилось смотреть, как крючковатые голые ветки деревьев расчерчивают это небо. Такое зрелище она находила немного зловещим.

Отчего-то подъём на занятия именно в субботу девушка воспринимала хуже всего. Во-первых, обидно, что у работающего населения выходной, а они вынуждены топать в университет, во-вторых, конец недели. В эту субботу, ко всему прочему, выдалась ужасная ночь: Александру мучили кошмары. Дурацкая впечатлительность виновата. Так вышло, что Жанна вечером, понося Влада Стрельцова, оборонила фразу про кровавые слёзы, которыми якобы красивый маг когда-нибудь должен обливаться, а белокурая девушка в буквальном смысле воспроизвела подобную картину в своём воображении. Ночью, как следствие, этот кошмар ей приснился. К нему добавилось множество других, не менее страшных и тяжёлых снов, главным героем которых стал Влад. Кровавые слёзы, стекающие по светлым щекам из прикрытых глаз, конечно, были самыми жуткими. Бр-р.

Студентки вошли в корпус, разделись в гардеробе и проследовали в аудиторию. Первым делом взгляд Соболевой при входе метнулся к парте в середине первого ряда. По обыкновению в этот час она пустовала – Владлен приходил за минуту до звонка и в последнее время не прогуливал занятия, однако по старой привычке ведьма каждый раз беспокоилась: вдруг сегодня его не будет? Тихонько вздохнув себе под нос, она заняла своё место в середине второго ряда.

До начала пары сокурсники свободно двигались по помещению и переговаривались. У Саши сегодня с утра не было настроения болтать (только спать, спать!), поэтому она слушала других.

– Ну и ужасные круги под глазами у тебя сегодня! – громко заметила Крюкова в адрес кареглазой блондинки.

– Ничего ужасного, – возразила Полина, поглядев на соседку. – Совсем небольшие. Плохо спала?

– Кошмары замучили, – пробормотала высшая ведьма, внутренне корчась от унизительной реплики бывшей подруги. После «разрыва» она ещё отчётливее стала замечать попытки Жанны унизить её при всех.

Когда до звонка оставалось всего ничего, в аудитории появился Владлен, одетый в синие джинсы и тёмно-синюю толстовку поверх белой футболки. Проводив его взглядом, Александра про себя подумала: «Вот у кого настоящие круги под глазами!». Потому что у молодого колдуна они были такими чёткими, что не заметить просто невозможно. Удивительно только то, что они его красоты не портили, – этот парадокс не давал девушке покоя. Вроде бы он выглядел уставшим, но сердце из-за этого при виде него меньше не ёкало.

После того дня, когда она с Владом сидела в актовом зале на соседнем кресле, Саша избегала смотреть на парня. Боялась, что он застигнет её за любованием им. Стыдилась своей слабости. А слабость была немалой: душа колдуньи корчилась внутри из-за того, что нельзя взглянуть на любимого, проверить, в каком он настроении, как реагирует на происходящее в аудитории – хмурится, улыбается или излучает равнодушие. Она привыкла уже улавливать его настроения, иногда ощущала себя с ним на одной волне. Жаль вот только мыслей его не знала. Ей до умопомешательства хотелось узнать, о чём он думает, когда их взгляды встречаются…

Как-то с самого начала день не предвещал ничего хорошего. Настроение было не сахар, но Соболева искренне надеялась, что удастся его выправить. Увы, надежды не оправдались. Глубоко внутри родилось противное тлеющее раздражение. Оно вроде бы вело себя тихо и в то же время ныло будто больной зуб. И для него были причины.

Жанна, Аня и Данила хихикали всю пару иностранного языка. И это было не простое хихиканье: в нём присутствовало что-то гадкое, унизительное и издевательское. И оно почти не прерывалось, сопровождалось бесконечными прысканьями, за которыми следовали длительные приступы веселья. Эта троица прямо-таки мочилась в штаны со смеху. Вначале ещё можно было отнестись к этому со снисхождением, но чем дальше, тем сложнее становилось это терпеть. Стоило кому-то из студентов начать отвечать учителю (на английском языке, как полагается), это сразу же приводило к новому взрыву глумливого смеха со стороны сладкой троицы. Особенно ухохатывались они над Полиной. Последнее обстоятельство больше всего выводило высшую ведьму из себя.

Насколько могла судить Александра (в первую очередь, по реакции учительницы), произношение Зубовой являлось в группе лучшим. Статная ведьма не стеснялась говорить слова правильно по-английски, не переводя свою речь в русло ломаного русско-английского. Данное обстоятельство вызывало уважение у кареглазой блондинки и немалую долю восхищения. Смелость она находила одним из самых привлекательных качеств Полины. Жанна, Данила и Анна над ней всячески потешались. Что ещё хуже, голубоглазая девушка всё сильнее замыкалась в себе, ей было очевидно тяжело сносить насмешки, хотя она мужественно старалась. Мучения соседки по парте практически убивали Сашу.

Если на первом уроке пары троица ухохатывалась над чужой английской речью, то на втором они, кажется, подключили воображение. Белокурая девушка, находившаяся в объятиях мерзкого раздражения, не интересовалась, что их так веселит, пока они не взялись окликать Зубову. С глумливыми гримасами Аня и Жанна пытались что-то сказать фигуристой колдунье между взрывами издевательского смеха. Она честно старалась понять, но от унижения всё больше терялась. Хмурая Александра, в итоге, обернулась к студенткам и по их жестам догадалась, куда они показывают. Выяснилось, что причиной их неоправданно бурного веселья стала задравшаяся сзади кофточка, оголившая небольшую часть поясницы до юбки, из-за которой выглядывала тоненькая полосочка кружевного белья. Сердитая высшая ведьма резким движением отвернула Полину от Крюковой и её напарницы, одёрнула кофточку и буркнула соседке:

– Не обращай на них внимания!

Зубова несчастно кивнула. Её убитый вид заставлял Соболеву страдать. В раздражении она позабыла о своём намерении не смотреть на Владлена и машинально взглянула на него. Маг косился на троицу с холодно поднятой бровью. Отведя от них взор секундой позже, он встретился с высшей ведьмой глазами. Фыркнув, Стрельцов посмотрел на потолок, выражая тем самым своё отношение к их поведению. От того, что они на одной стороне, Саше стало чуточку легче.

По дороге из одного кабинета в другой Полина потихоньку спросила у блондинки, на что ей намекали Анна и Жанна. Та объяснила и посоветовала на сей счёт не заморачиваться.

– Смех без причины – признак, сама знаешь чего, – отмахнулась кареглазая ведьма.

– Так была ведь причина… – расстроилась голубоглазая девушка.

– Слушай, – сердито взглянула на неё спутница, – если бы у тебя было старое застиранное бельё, то стоило переживать, а так – нет!

Зубова улыбнулась, преодолевая подавленное настроение, и крепче взяла Александру под руку. Так, в обнимку, они вошли в аудиторию, где должна была состояться литература. И напрасно они думали, что перерыв пройдёт тихо-мирно.

– Полина, какой у тебя размер? Ну скажи, какой у тебя размер? – приставали Крюкова с приятельницей.

Через некоторое время русоволосая девушка не выдержала:

– Размер чего?

– Ну, бёдер.

– Не ваше дело.

– А вам это зачем? – ледяным тоном осведомилась Саша. – Подарить что-то хотите?

– Возможно, – ответила Жанна, и девушки в очередной раз зашлись в приступе мерзкого хохота.

– Слышь, Полина, – после непродолжительной паузы обратилась к ней Анна, – ты, когда в следующий раз на шопинг отправишься, нас позови: мы советами поможем. А то сама ты явно не справляешься!

И троица опять засмеялась глумливо. Неожиданно к ним присоединился ещё один голос – Стрельцова. Ни у кого не возникло сомнений, что смеётся он над Зубовой вместе со сладкой компанией. Однако, успокоившись, голубоглазый парень обманул чужие ожидания:

– Слушай, детка, – заговорил он с Аней, – судя по тому, как ты одета, твои советы вряд ли смогут быть кому-то полезными. Боюсь, помощь не помешала бы именно тебе.

Студенты обомлели, особенно троица.

– Кстати, Полина: бельишко, что надо, – подмигнул красавчик колдунье. – Не ожидал от тебя. Ты у нас, оказывается, шалунья!

И он расхохотался над покрасневшей Зубовой.

– Тебя на пухленьких потянуло? – холодно поинтересовалась Жанна.

– Ой-ой-ой! – страдальчески протянул Влад, снисходительно на неё взглянув. – Хорош ядом брызгать, змея ты гремучая. Остроумие – это не твоё, поверь моему опыту.

Крюкова от злости покрылась пятнами.

– А ты считаешь себя великим специалистом?

Брюнет безмятежно посмотрел на неё.

– Да, малышка, я в этом профи. А ты сомневаешься?

Вопрос, произнесённый опасно вкрадчивым тоном, остался без ответа. Нарываться на проблемы Жанне, по-видимому, не хотелось.

Следующая пара прошла значительно спокойнее, хотя весёлая компания потихоньку периодически посмеивалась. После этого группа переместилась в другой кабинет на предмет под названием «Право».

– Сашка, опять ты напялила эту кофту, – страдальческим тоном произнесла Крюкова, проходя между рядами на своё место. – У тебя и так груди нет, а в ней ты вовсе на плоскую доску похожа.

От оскорбления Александра здорово обомлела. Тем временем присутствующие парни как по команде повернулись и взглянули на упомянутую грудь, словно дрессированные звери в цирке, внимание которых привлекла хозяйка при помощи хлыста. Именно возмущение по поводу подобной наглости привело девушку в чувство, и она гневно щёлкнула пальцами, отчего молодые люди торопливо отвернулись, а Стрельцов даже покаянно поднял руки.

– Все успели оценить мою грудь? – иронично осведомилась Соболева.

– Саша, прости… Мы не хотели… Глупо вышло… – донеслось с разных сторон.

– Да, грудь – красивая, – откровенно сообщил Владлен. – По-моему, размер – что надо. Но без одежды было бы понятнее.

Ведьма холодно воззрилась на довольно ухмыляющегося парня, намеренно вгоняющего её в краску своим замечанием. Их взгляды перекрестились, и в какой-то миг в лице брюнета произошла резкая перемена: его глаза стали чистыми и искренними, а улыбка – тёплой и будто… любящей. В следующую секунду Влад поспешно отвернулся.

От этого неожиданного чуда, продлившегося одно краткое мгновение, душу белокурой красавицы окатила тёплая волна. Она оторопела от потрясения. Его внезапные эмоции поразили её в самое сердце. Никогда прежде он не проявлял ничего подобного, оно будто вырвалось помимо его воли. Значит, она не ошиблась? Там, внутри, за насмешливой маской, скрывается что-то настоящее?..

Растерянная случившимся открытием Саша повернулась к Полине, чей испуганный вид напомнил ей о Жанне. Обернувшись к своей обидчице, кареглазая девушка обнаружила, что та выглядит раздосадованной.

– Спасибо за ценный совет, – с лёгкой улыбкой поблагодарила её высшая ведьма. – Я его обдумаю.

Ей стало на удивление всё равно на реплику Крюковой. Теперь произошедшее казалось глупой мелочью. Тем более, что эффект явно получился прямо противоположным ожидаемому Жанной.

Александра больше не чувствовала себя уязвлённой замечанием сероглазой ведьмы, но гнев пробудился, и тлевшие весь день угли вспыхнули пламенем. Вдруг вспомнилось всё плохое, что было за время их дружбы. Сознание горело от разрушительного огня старых обид. И всё-таки пламя когда-то стихает. Оно не погасло, но за ним забрезжил свет осознания. Девушка поняла, как Крюкова манипулировала ею, как пыталась манипулировать окружающими мужчинами, как многого лишила её, а самое главное – как она сама до сих пор позволяла делать себя несчастной. Ведь прежде Полина ей нравилась, и она хотела с ней дружить, так? А теперь что? После Жанны она боялась кому-то довериться и тем самым лишила себя возможности найти настоящую подругу. И Крюковой доставляет удовольствие её нынешняя замкнутость! Значит, опять выигрывает Жанна? Значит, она снова позволяет собой управлять?..

Страх и боль, что так долго держали её в своих объятиях, внезапно отпустили Соболеву. Они утратили свою власть над нею, как только она разложила всё в голове по полочкам и решила, что с неё хватит. Пора кончать со всем старым и начинать сначала. Но прежде, чем перевернуть страницу, нужно дописать незаконченное. Высшая ведьма ощущала необходимость выговориться.

Когда завершилась пара, Саша быстренько собрала вещи и устремилась за Крюковой. Та очевидно торопилась в общежитие, и кареглазая блондинка, извинившись перед Зубовой, поспешила за ней. Лишь у общаги она нагнала сероглазую девушку и, схватив под руку, потащила в комнату со словами:

– Есть разговор.

Оказавшись внутри, высшая ведьма закрыла дверь на замок и обратилась к бывшей подруге:

– Знаешь, мне надоело выслушивать антикомплименты как в свой адрес, так и в адрес Полины. Меня от них здорово тошнит. Хватит нас доставать. Мне неинтересно твоё мнение относительно размера моей груди или размера бёдер Полины, поэтому в следующий раз оставь его при себе.

– Груди, которой нет, – фыркнула Жанна.

– Только в твоих мечтах! – парировала Соболева, отчего выражение лица собеседницы перестало быть довольным. – У меня нормальная грудь, так что можешь не стараться зря. Поливая окружающих тебя девушек грязью, ты не становишься на их фоне привлекательнее. Ты этого ещё не поняла?

От возмущения у Крюковой приоткрылся рот.

– Да на вашем фоне кто угодно будет привлекательнее! Жуткая парочка: Тимон и Пумба!

– Хватит! – рявкнула блондинка. – Хватит врать! Ты отлично знаешь, что Полина – не толстая! Прекрати пытаться себя в этом убедить! У неё прекрасная фигура, и на таких как она парни слюни пускают! Ты просто ей завидуешь!

– Чему?!

– Тому, что всё при ней: и грудь, и попа, и мозги, и чувство юмора!

Они замолчали, испепеляя друг друга взглядами.

– Не смей трогать Полину, – прошипела Александра. – Она – красивая, фигуристая девушка и нравится парням. И ты с этим ничего не поделаешь. Что бы ты ни говорила, они будут на неё заглядываться. – Колдунья перевела дыхание, успокоилась и сменила «боевую» стойку на спокойную позу. – Что случилось, Жанна? Когда ты стала такой злой? Ты ведь не была такой раньше.

– Я – злая, а ты – святая, – презрительно ответила сероглазая девушка.

– И что это, интересно, значит? – прищурилась блондинка. – Я никогда не считала себя святой, но и язвой меня не назовёшь. А ты превратилась в сварливую ведьму. В самом деле брызжешь ядом. Что с тобой? И, кстати, насчёт «святой»: уж извини, но это не я занялась чёрной магией.

При упоминании тёмных искусств собеседница напряглась заметно, а Соболева, как ни странно, не почувствовал почти ничего и спокойно спросила:

– Ты знала, что Анжела навела на меня порчу?

– Сначала нет. Она призналась мне, только когда к ней всё вернулось.

– Но ей же была нужна моя частица: что-то вроде волоса или ногтя.

– Она сняла с меня твой волос случайно, и я понятия не имела, что она решила его как-то использовать! – вспылила Крюкова.

– И на том спасибо, – пробормотала кареглазая девушка. Ей стало чуть легче от того, что в обряде бывшая подруга не принимала участия.

– Как ты сняла эту порчу? – полюбопытствовала Жанна.

– Это не я – Вероника Левицкая. Она всё сделала.

У соседки по комнате слегка вытянулось лицо.

– Почему Анжела взялась за чёрную магию? Что я ей сделала плохого?

– Ты у неё парня из-под носа увела, – обвиняющим тоном сообщила сероглазая ведьма.

– Что?! – растерялась Саша.

– Ей нравился парень, и он почти на неё клюнул, но потом увидел тебя. И всё, ноль внимания на Анжелу. Ты в этом виновата. Он не был тебе нужен, но ты вертела перед ним хвостом.

От возмущения высшая ведьма ахнула и расхохоталась.

– Я вертела хвостом?! Я?! – От гнева и обиды не хватало слов. – Я никогда и ни перед кем хвостом не вертела! Я даже не знаю, как это делается! Вертение хвостом – это по вашей с Анжелой части! И у нас с твоей подружкой разный круг общения! Я не могла увести у неё парня просто потому, что не бывала в её компании!.. – Неожиданно Александра вспомнила, как в тот злосчастный вечер, когда она пошла гулять с Крюковой, пьяные парни упоминали о той «другой» по имени Анжела. – Точно! Я поняла. Осенью ты вытащила меня на прогулку к тем парням, которые знали вас обеих. Я ещё подумала тогда, что ты не позвала бы меня, если бы Анжела не была занята. Значит, речь о ком-то из тех вдрызг пьяных парней?

– Они не были пьяными вдрызг! – возразила Жанна.

– Да нет, были! Очень даже были! – Нахмурившись, Соболева осмыслила полученную информацию и пришла в ещё большее негодование. – То есть ты вытащила меня на прогулку, потому что тебе надо было встретиться с этим… как там его, не помню… принесла меня в качестве жертвы всем остальным, я от них весь вечер отбивалась, благодаря Владу унесла оттуда ноги, а кто-то из пьянющих ребят на меня обратил внимание. И я в этом виновата?! Я?!

– Знаешь, если я такая вертихвостка, – заговорила белокурая девушка после паузы, – то тебе не следовало приводить меня в вашу компанию. Но ты думала о себе. Тебе хотелось встретиться со своим любовничком, и плевала ты на интересы Анжелы, поэтому прихватила с собой меня, а потом вместе со своей подружкой сделала крайней. Кстати, спасибо, что ответила на вопрос, который я не задала.

– Какой? – поинтересовалась сероглазая студентка.

– О том, как ты отнеслась к действиям Анжелы. Видимо, одобрила. Посчитала их справедливыми.

– Ой, да что она тебе такого сделала? – пренебрежительно фыркнула Крюкова. – Ну немного прыщиков вылезло. Надо же! Ты и без того далеко не красавица.

– Анжела – не чёрная ведьма от рождения, а магия, которой она пользовалась, экспериментальная! Она не только внешность мне портила! Порча высасывала из меня энергию, я была как выжатый лимон! В конце концов, я – не крыса для её опытов! – Саша постаралась взять себя в руки, помолчала немного. – За что ты ненавидишь меня, Жанна?

Лицо бывшей подруги слегка повело.

– Ты вся такая добренькая, милая, честная, жалостливая, что аж тошнит. Корчишь из себя святую невинность, а сама, я уверена, та ещё потаскуха. Делаешь вид, будто ты именно такая, какой кажешься, но я тебе не верю. Ты ничем нас с Анжелой не лучше, но подаёшь себя… И что в тебе находят?!

– О чём ты?! – оторопело воскликнула кареглазая ведьма. – Ты знаешь меня с детства как облупленную! Я всегда была такой! Я ничуть не притворяюсь!

– Подожди, – начала прозревать Соболева. – Потаскуха?.. Это что же, ты видишь во мне соперницу? Значит, всё из-за парней, так? – Собеседница молчала. – Но ведь я никогда не отнимала у тебя парня! Разве нет? Ни разу не претендовала!

– Никакой конкретный случай здесь ни при чём! – отрезала Жанна.

– А что причём?! – вскричала высшая ведьма. – Что, Жанна? За что ты ненавидишь меня?! За всех парней, которых я потенциально могла бы у тебя увести? За всех тех, кто обратил бы внимание на меня, а не на тебя? Что за безумие?! Нам нечего делить!! – Она задыхалась от переполнявших её эмоций. – Ты что, в каждой видишь потенциальную соперницу? Поэтому достаёшь Полину? Она тоже претендует на то, что ты считаешь своим? Все парни на свете – твоя территория, выходит?

Александра сокрушённо помотала головой. Ей было горько.

– Получается, ты вышвырнула меня и нашу дружбу из-за мужского внимания? В жизни столько всего, Жанна… Парни – лишь малая её часть. Это всего лишь парни.

– Это для тебя, никому ненужной девственницы, они – «всего лишь парни», – фыркнула Крюкова.

Блондинка холодно усмехнулась.

– Если я никому не нужна, то что ты так напрягаешься на мой счёт?

Глаза собеседницы превратились в злые щёлочки, она сердито устремилась к двери.

– Я так любила тебя, Жанна!.. – вырвалось у Саши из самого сердца. Со слезами на глазах она оглянулась на бывшую подругу. – Знаешь, если тебя тошнило от моей честности и жалостливости, могла бы сказать, а не пользоваться мною и за глаза плеваться. Это было подло.

Крюкова выскочила за дверь будто ошпаренная. Обессиленная девушка опустилась на кровать и беззвучно заплакала. Оказалось страшно и больно услышать истинные мысли Жанны, но в то же время стало легче. Больше никакой лжи.

– Жанну как будто в одно место ужалили, – сказала Полина, входя в комнату.

– Ага, – усмехнулась в ответ Инна. – Саша, с тобой всё в порядке?

– Ты что, плачешь?! – каким-то образом поняла Зубова и тут же очутилась рядом. – Вы поругались?

Заплаканная Соболева кивнула и прильнула к фигуристой ведьме, та сразу её обняла, взявшись гладить по голове. Постепенно белокурая девушка почувствовала радость освобождения. Ей стало так легко, как не было уже много лет.

Взглянув на Полину, Александра с надутыми губками заявила:

– Я хочу есть!

Зубова внезапно улыбнулась во весь рот, словно поняла истинный смысл этих слов. Словно догадалась, что все барьеры между ними рухнули и не возникнут вновь.

– Это мы сейчас устроим, не переживай…

5 апреля, понедельник

Воронов Денис, маг

Пасмурное тяжёлое небо простиралось, сколько хватало глаз. Денис, запрокинув голову, любовался его хмурой красотой. Он любил такую погоду, её тоскливое настроение находило отклик в его душе. Влад тоже любил пасмурные дни, это их объединяло. Наверное, унылость подобной погоды навевает чувство одиночества, а оно сопутствовало им обоим на протяжении всей жизни.

– Дэн, – позвал его тихо Арсений.

Маг оглянулся на друга и обнаружил, что его лицо выражает одновременно печаль и решимость.

– Что ты хотел?

Вместо ответа волколак завел кисти рук себе за шею, повозился пару секунд и протянул ему подвеску Паши, которую снял с него в день похорон.

– Я хочу, чтобы ты отдал это Миле Ворониной, – объяснил воин. – Ежели встретишь её, конечно, но я надеюсь, что она придёт и в этот раз.

Зеленоглазый мужчина осторожно принял вещицу, провёл пальцем по грозди рябины, вспоминая Павла, а затем воззрился на Серебренникова.

– Почему?

– Я знал Пашу практически всю жизнь, а у Милы от него не осталось ничего. Ей нужнее.

Дионис грустно улыбнулся и спрятал подвеску по внутренний карман пальто.

– Хорошо, я передам.

Они постояли ещё пару минут, молча глядя в небо. Потом высший маг посмотрел на часы. Друг понял жест без лишних слов, и они всё так же молча двинулись к воротам Лагеря вампиров.

Скоро привычные процедуры были пройдены, и гостя пригласили в автомобиль. На прощание Воронов оглянулся на Арсения.

– Я постараюсь всё сделать.

Оборотень чуть улыбнулся в ответ и благодарно кивнул.

– Нике привет…

Повязку с глаз сняли, и Денис вышел из машины, вдохнув полной грудью весенний влажный воздух. Красный Источник с каждым разом становился всё чище, как заметил гость, разглядывая окружающее его пространство. Снег таял, и посёлок раскрывался с новых сторон. За этим преображением было занимательно наблюдать.

– Идёмте, – позвал его один из «конвоя».

Брюнет кивнул, на ходу бегло оглядывая местность в поисках знакомого по фотографии лица Ворониной. К его разочарованию, её не было видно – зато прохожие вампиры застывали, осознав, кто он, и с любопытством рассматривали.

– Вы кого-то ищете? – осведомился сопровождающий.

– Возможно, – уклончиво ответил зеленоглазый мужчина и, встряхнувшись внутренне, сосредоточился на происходящем.

В компании двоих вампиров он поднялся на второй этаж особняка, где в коридоре по обычаю стояли Хмелевские со свитой, и поздоровался. Он собирался протянуть руку Лукьяну, как Станислава неожиданно резко шагнула к нему, оказавшись вплотную. Красивые восточные глаза впились в него испытующим взглядом. Маг сразу догадался, в чём причина такого выпада, но ничем себя не выдал: вместо этого с интересом посмотрел красавице в глаза. И мгновенно потерял ощущение реальности, утонув в этом сладком омуте.

– Зелёные глаза нечасто встречаются у людей, тем более – у животных, – задумчиво говорила вампирша. – И уж наверняка подобная гамма оттенков не может встретиться у двоих. Я не верю в такие совпадения.

Дэна до того заворожил процесс рассматривания карих глаз напротив, что смысл произнесённой реплики от него ускользнул. Усилием воли он вырвался из состояния транса, тряхнул головой, часто поморгал.

– Прошу прощения, – с растерянной улыбкой извинился колдун, – я прослушал. Что вы сказали?

– Дело в том, что на прошлой неделе в нашем Лагере объявился чёрный кот с глазами точь-в-точь как у вас, – объяснил Лука. – И объявился не где-то, например, в Ноябрёвке, а именно здесь, в Источнике. Прямо у моего дома.

– И? – поднял брови Воронов.

– Он удивительным образом сразу же нашёл общий язык с нашей пленницей и даже провёл полчаса в её комнате.

Зеленоглазый брюнет, сосредоточенно нахмурив брови, слушал главу Лагеря, потом перевёл взгляд на Хмелевскую, что по-прежнему стояла к нему вплотную и пристально разглядывала, затем вернул взор к Лукьяну и требовательно осведомился:

– К чему вы клоните?

– Насколько нам известно, – обманчиво милым тоном ответила вместо брата Станка, – вы изучаете какой-то особый род магии и считаетесь лучшим среди подобных.

– Да, я давно изучаю высшую магию и по шкале одного исследователя достиг первого уровня. Никто другой в Лагере не смог подняться выше второго. А что?

– Говорят, высшие маги способны превращаться будто оборотни, – заметил Хмелевский.

– Да, это так. Самые сильные высшие имеют преобраз. У каждого он – свой.

– А вы ненароком не в чёрного кота превращаетесь?

Дионис удивлённо улыбнулся и захохотал. Подозрительный взгляд жгучей брюнетки всерьёз мешал быть убедительным, но он старался изо всех сил оставаться естественным.

– Так вот вы о чём! Забавно. Но должен вас разочаровать: я превращаюсь не в кота. Я нашёл свой преобраз в четырнадцать лет, и он относится к классу Паукообразных, а не Млекопитающих. Увы и ах.

– Паукообразных? – недоумённо свёл брови вампир.

– Да, – кивнул высший маг. – Он такой маленький, что можно нечаянно раздавить. Я официально зарегистрирован как высший и любой в нашем Лагере может узнать, в кого я превращаюсь. Не обижайтесь, но вам я эту информацию сообщать не буду. Приятно иметь небольшой козырь.

– Да мы не настаиваем, – отмахнулся глава Лагеря. – Мы его уже видели, правда?.. Не думаете же вы, что мы поверим, будто всё произошедшее – совпадение?

– Я рассчитывал на ваше благоразумие, – мягко сказал зеленоглазый брюнет. – Ну, хорошо. Много здесь водится котов?

– Крайне мало.

– Если бы их было больше, то основная масса вилась бы вокруг Ники, и тогда предпочтение того кота не показалось бы вам подозрительным. Звери любят высших магов. Мы оказываем им помощь. Нам нестрашно очутиться в глухом лесу, потому что ни один хищник не тронет. Симпатия, возникшая между моей сестрой и прохожим котом, – естественна. Поверьте мне.

Лукьян нашёл разумными слова гостя и в смятении оглянулся на Емельяна. Тот пожал плечами. Этот молчаливый обмен мнениями порадовал Дениса, однако Станиславу переубедить не удалось. Женщина глядела на него с тем же выражением недоверия и подозрительности.

– Я вам не верю, – тихо призналась она. – Всё это звучит хорошо, но не объясняет тот факт, что у вас и того кота одинаковый цвет глаз. Такого необычайно красивого оттенка зелёного я нигде и никогда не встречала. Все эти переходы, точки, прожилки… их невозможно повторить. Ваши глаза – удивительное творение природы, и оно выдаёт вас с головой.

Эти незапланированные дифирамбы его глазам неожиданно тронули чародея. Он смутился, оторопел, растаял.

– Спасибо за лестные слова, – тепло поблагодарил вампиршу Дэн. – Позвольте тогда и мне в ответ заметить, что ваши глаза подобны сладкому тянущемуся ирису. От них так же сложно оторваться, как от этого молочного лакомства.

Ирисовые глаза от его слов изумлённо распахнулись, но их хозяйка быстро взяла себя в руки.

– Что у вас отлично подвешен язык, я уже успела заметить, – холодно отреагировала Стася.

– Напрасно ершитесь, барышня Хмелевская, – мягко произнёс Воронов. – Комплимент искренний. У вас очень красивые глаза. Спасибо, что предоставили мне сегодня возможность их рассмотреть.

Последнее замечание отрезвило брюнетку, и она тотчас отпрянула от него, вдруг почувствовав себя неловко. На самом деле, то, что она стояла к нему вплотную и смотрела в упор, было частью заранее продуманной тактики, но теперь показалось ей неприличным. Уязвлённая Слава опалила его негодующим взглядом. Дионис ответил на него ласковой улыбкой, ему импонировала её живость и эмоциональность.

– Извините, ежели обидел. Я не имел в виду, что вы стояли чересчур близко… Я вовсе не возражаю, если вам так удобно… – Взгляд карих глаз стал практически убийственным, что заставило мага прервать поток неудачных извинений, не помогающих сгладить ситуацию. – Я замолчал. Честно. Ни слова больше.

С разных сторон послышались сдавленные смешки. Зеленоглазому мужчине тоже хотелось смеяться, но под взором возмущённой красавицы он не позволял дрогнуть своим губам. К его удаче, Лукьян вспомнил о цели визита в Красный Источник и пригласил в комнату для встреч. С превеликим облегчением Денис откланялся и скрылся за дверью.

Ника заметила, что его долго не пускали к ней, и спросила о причинах. Он отмахнулся: мол, произошло недоразумение. Объяснять ей, что его почти поймали с поличным, было неудобно под внимательными взорами вампиров, что наблюдали за их свиданием сквозь стекло-зеркало. Они коротко поговорили о делах друг друга, сидя на диване и держась за руки.

– Как эмбэ? – осторожно спросила сестра.

– Пока всё под контролем. Мы увидимся завтра, – сообщил колдун, отвечая на её невысказанный вопрос о видении.

– А расследование? Есть сдвиги?

Дэн тяжело вздохнул:

– Всё больше вопросов и ни одного ответа. У Арсэна результат нулевой, но он не сдаётся. У эмбэ ещё есть версия, и она кажется мне наиболее вероятной. Возможно, в ближайшее время он что-нибудь выяснит.

– А что за версия? – неуверенно осведомилась Виринея, предчувствуя отказ.

– Пока не могу сказать, – мягко улыбнулся брюнет. – Нужно проверить сначала.

– Ну хоть намекнёшь, если будут успехи?

– Хорошо. Намекну.

Вскоре Лука постучал в стекло, тем самым сообщая, что пора закругляться. Брат и сестра обнялись и поцеловались на прощание.

Денис остановился на каменном крыльце, вдыхая влажный свежий воздух и любуясь серым небом. Неспешно он спустился к автомобилю и тогда огляделся по сторонам. Что та далёкая фигурка есть Людмила Воронина, он почувствовал сразу, хотя разглядеть её был не в силах.

– Людмила! – крикнул зеленоглазый колдун, подняв руку вверх в приветственном жесте. – Людмила Воронина!

– Эй! – возмутился один из сопровождающих. – Вы что делаете?

– Мне нужно ей кое-что передать, – безмятежно объяснил Воронов. – Это ведь Воронина? Мне не видно отсюда.

– Да, это Люда, – подтвердил второй конвоир. – Она идёт к вам.

– Замечательно. Всего пять минут, товарищи, и мы поедем. Мне очень нужно. Я обещал другу.

Сопровождающие коротко кивнули, разрешая: ничего худого в беседе они не усмотрели. Дионис тем временем глядел только на вампиршу, которую при ближайшем рассмотрении без труда узнал. Правда, на фото, что висело в спальне Паши, она выглядела счастливой, а сейчас производила впечатление живого трупа.

– Здравствуйте, Людмила, – поприветствовал он её. – Мы незнакомы лично. Меня Денис Воронов зовут.

– Я знаю. Здравствуйте, – тихо ответила женщина.

Маг поцеловал ей руку, чем вызвал слабую улыбку.

– Вы меня звали. Зачем?

– Арсэн поручил мне кое-что вам передать, – пояснил он, доставая из внутреннего кармана пальто подвеску и протягивая ей. – Держите.

При виде знакомой вещицы Мила потеряла самообладание, задрожала вся. По щекам побежали слёзы, губы затряслись.

– Это мне? – через силу выговорила она.

– Да, вам. Арсэн забрал амулет себе на память, но теперь решил, что вам он нужнее.

Вампирша благодарно улыбнулась сквозь слёзы. Дрожащей рукой она забрала подвеску и прижала к сердцу.

– Спасибо вам, Мила, – еле слышно проговорил Дэн.

– За что? – удивилась растроганная собеседница.

– За то, что сделали его счастливым. Он до последнего дня любил вас. Ваша фотография висела у него в спальне, он так ею дорожил.

– А у меня нет его фотографии, – прошептала Людмила.

– Ох, я и не подумал, – расстроился мужчина и вытащил из того же кармана пальто фото Шевцова. – Возьмите.

Заплаканная вампирша засомневалась:

– Но это же ваша.

– Я себе ещё сделаю, не переживайте. Берите.

– Спасибо, – заикаясь, сказала Люда и с трепетом приняла снимок.

Улыбающийся Павел согрел её сердце. Она погладила его по щеке и неожиданно обняла высшего мага. Денис с готовностью обнял её в ответ, это показалось ему естественным. Женщина тихонько плакала у него на груди.

Когда Мила успокоилась и отстранилась, то увидела, что глаза мужчины тоже блестят от слёз. Он давно не позволял себе поддаться чувству утраты, а в её компании было как-то легче.

– Спасибо, – искренне произнесла Воронина. – И Арсения поблагодарите от меня.

– Хорошо, обязательно.

– Вы найдёте того, кто это сделал?

– Не успокоимся, пока не найдём, хоть Пашу это и не вернёт.

Они немного помолчали, глядя друг на друга, и попрощались. Через несколько минут маг уже сидел в движущейся машине с завязанными глазами и всё вспоминал Людмилу. Её горе невероятно трогало его.

– Могу я попросить вас не распространяться о нашем разговоре? – обратился Дионис к своему тихому конвою.

Повисла пауза. Из-за повязки он не знал, что они делают.

– Если никто не видел вас на камерах и не спросит, то мы никому не скажем. Обещаем.

– Благодарю за понимание.

Стало ощутимо легче. Мужчина не хотел, чтобы к Миле приставали с расспросами.

В Новой Климовке он смог посмотреть в глаза вампирам, что дали обещание, и убедиться в его искренности. Кивнув воинам на прощание, Дэн приблизился к Арсению. Вместе они вышли из ворот Лагеря и сели в автомобиль.

– Я всё сделал, – доложил высший маг. – Она просила тебя поблагодарить.

Волколак взволнованно воззрился на него.

– Она обрадовалась?

– Чрезвычайно. Плакала. – Брюнет покачал головой. – Какая несправедливость… Они могли сделать друг друга счастливыми. Это нечестно.

Серебренников грустно улыбнулся и завёл машину. Он тоже считал, что так нечестно. Паша и Мила имели право быть счастливы вместе.

6 апреля, вторник

Воронов Владислав, маг

Влад заглушил мотор «тойоты», и вокруг сразу стало значительно тише. Открыв дверь, он вышел из машины и на несколько мгновений погрузился в ночное безмолвие, прикрыв глаза. Его губы тронула лёгкая улыбка: ведь для него даже сейчас мир был полон звуков.

Он слышал, как шумит ветер, как скрипят деревья, качаясь. Кто-то попискивал в норе, с другой стороны доносилось шуршание – кто-то копошился в земле и сухой прошлогодней траве. Чьи-то крылья рассекали воздух, а острые когти царапали ветки. Вода застывала, превращаясь в лёд, но кое-где она ещё журчала, убегая ручейком в неизвестность. Неподалёку шумно дышал большой зверь – хищник, и билось несколько маленьких перепуганных сердечек.

Молодой маг открыл глаза и огляделся в темноте. Здесь, в лесу, мрак не так пугал его как в тесноте здания, но всё же заставлял испытывать напряжение. Это упражнение – постоять во тьме с закрытыми глазами и прислушаться – всегда помогало успокоиться и овладеть собой наперекор страху. Теперь стало гораздо легче.

Полувампир завязал чёрным шарфом нижнюю часть лица, натянул чёрные перчатки и накинул на голову капюшон любимого пальто. Полной грудью он вдохнул морозный влажный воздух, напоенный ароматами талого снега и мокрой земли, лёгкие расправились, мышцы налились силой и сгруппировались. Под шарфом Владислав улыбнулся и позволил себе сорваться с места со скоростью молнии.

Ветер свистел в ушах, ноги едва касались земли. Парень почти летел, слившись в единое целое со свободным ветром. Крыльев за спиной очень не хватало, но быстрый бег был подобен полёту и доставлял не меньшее удовольствие. У вампирской половины есть плюсы.

Скоро голубоглазый брюнет добрался до окраины Вороново. Здесь стало не до красоты ночи – нужно было вести себя предельно осторожно. Не дай Бог засветиться на камере или попасться охране. Тогда пиши пропало.

Как и в Хмелёвке полукровка был вынужден пробираться дворами, огородами и тихими улочками. Систему камер слежения в Вороново он изучил давно, знал, где можно проскочить незамеченным, однако прошло много месяцев, а это означало, что кое-что могло измениться, и расслабляться не место и не время.

Молодой Воронов сосредоточился на происходящем, слышал каждый звук, чуял все запахи, но это не мешало какой-то части его сознания обдумываться видение Виринеи. Сегодня при встрече Денис рассказал ему о нём. Испугался ли он? Ни капли. К смерти он готовился практически всю жизнь.

Если честно, в последнее время мысль о смерти перестала быть такой заманчивой как прежде. Почему, он с трудом мог объяснить себе самому. Наверное, жизнь вдруг начала казаться интересной. Его, как выяснилось, взаправду любит брат. У Виринеи намечается любовь, и Дионис влюбился снова. А ещё замечательная девушка по имени Саша вынуждает его сердце биться чаще, и душа в её присутствии будто обретает свободу… Ему хотелось задержаться в этом мире подольше, чтобы побыть рядом с ней. Чтобы на уроках встречаться взглядом с восхитительными гроссуляровымми глазами. Чтобы вдыхать её запах, следить за игрой света в её тёплых волосах, ловить её добрые улыбки, которые она щедро дарит окружающим.

Кстати, об улыбках. В последние два дня Александра словно ожила и стала ещё веселее и общительнее, чем была. Это не могло не радовать. Полина так вообще казалась безмерно счастливой, что легко было объяснить: высшая ведьма открылась ей всей душой. Никакие стены их более не разделяли. Про себя высший маг улыбался. Он так хотел, чтобы Соболева была счастлива, и твёрдо верил, что с Полиной ей будет хорошо. Эта дружба принесёт много радости обеим. Он не предадут друг друга, а это – главное.

Саша выглядела счастливой, что делало счастливым и Влада, несмотря на то, что у него было предостаточно причин страдать (хотя бы от адской боли в спине). Её радость становилась его радостью. Её боль была его болью. Он не искал разумных объяснений этой странной связи. Должно быть, это и есть любовь, когда чувствуешь всё то же, что и возлюбленная. Если это так, не дай Бог кому-то полюбить его и погрузиться в его тьму. Впрочем, любовь к Александре помогала ему выбраться на свет Божий и согреться, так что сейчас его душа – не самое худшее место для жизни.

Нежданное препятствие в виде новой камеры наблюдения заставило голубоглазого парня полностью возвратиться в реальность. Он выругался про себя, осознавая, что маршрут придётся сменить, и стал осторожно пробираться назад. Как некстати они поставили там камеру! Это был самый короткий путь до особняка.

В особняке Воронова полукровку интересовал семейный склеп. В частности – гроб Павла Шевцова. Умом он, безусловно, понимал, что за три с лишним месяца тело должно было разложиться практически до скелета и волос. Возможно, процесс разложения замедлил каменный гроб, который лишил доступа к телу многих насекомых, но собственная микрофлора уже должна была его пожрать. Однако, несмотря на все логические доводы, Владислава тянуло к телу, а на свою интуицию он привык полагаться. Кроме того, мысль о том, как настойчиво биологический отец не подпускал его к мёртвому Павлу (как и вампиров Красного района), только усиливала желание взглянуть на труп.

Высший маг сделал огромный крюк по посёлку, прежде чем очутился вблизи особняка. К сожалению, так вышло, что приблизился он к восточному крылу здания, а ему требовалось попасть в западное. Там, по предварительной договорённости, Денис должен был оставить открытым одно окно.

Вокруг дома ощущалось слишком много движения. Обычно пара охранников слонялась перед зданием, а теперь воинов стало заметно больше, и часть из них обходила особняк и прилегающую к нему территорию по периметру. У Воронова часом не паранойя открылась? За свою жизнь начал бояться? Иначе, зачем столько охраны?!

Владу пришлось долго выжидать, пока выдалась возможность подойти к забору у восточного крыла. Времени было крайне мало, поэтому он резво подбежал, подтянулся и, оценив обстановку, встал на забор, после чего с него по стене взялся карабкаться наверх. Через пару минут полувампир уже оказался на крыше.

От этого предприятия сильно разболелась спина, но оно того стоило. Так высоко смотреть вряд ли кто-то станет, и в объектив камеры он не попадёт. В конце концов, это первое, что пришло в голову, а времени подумать как-то не выдалось. Внутренний двор освещался фонарями, и на него глядело несколько камер, так что перебежать территорию незаметно бы не получилось. Может, никто бы не разглядел его при большой скорости, но движение бы приметил. В общем, шанс есть, но небольшой – лучше не рисковать.

Крыша была укрыта железом, поэтому ползти по ней оказалось скользко и холодно. Маг старался вести себя тихо и аккуратно. Пробираясь по восточному крылу к основному зданию он понял, что можно было пройти по стеночке особняка: туда практически не доходит свет, и камеры смотрят вперёд, отчего прямо под ними что-то вроде слепой зоны. Впрочем, выбранный им вариант тоже неплох, потому жалеть не стоит.

Очутившись на основном сооружении, парень остановился и пригляделся к западному крылу. Отыскав глазами открытое окно, он целеустремлённо продолжил путь.

Трижды Владислав чуть не сорвался вниз. Заскользил и покатился по уклону, но сумел вцепиться и удержаться. После каждого раза его бросало в жар, и несколько минут он переводил дыхание, собираясь с силами. Нет, высоты полукровка не боялся, и нервничать его заставлял не страх разбиться. Он опасался попасть в объектив камеры, а что ещё хуже – быть замеченным охраной. Пока он пробирался по центральному зданию, двое воинов остановились покурить и поболтать у западного крыла, прямо у ЕГО окна. Любой лишний звук мог привлечь их внимание, что не входило в планы черноволосого мага.

До западного крыла он таки добрался. Остановившись над нужным окном, студент принялся ждать, когда охранники вернутся к обходу территории. Крыша была твёрдой и холодной, однако он постарался устроиться поудобнее, насколько это было возможно.

Время шло, а колдуны не спешили возвратиться к своим обязанностям. Один из них болтал без передышки, и молодому Воронову уже изрядно надоело слушать про его бытовые проблемы. Терпению собеседника болтуна он удивлялся вновь и вновь.

Температура на улице упала ещё на один градус. Минул приблизительно час, как полувампир застрял на западном крыле. Мышцы затекли, спина разболелась сильнее. Те места, что соприкасались с железом крыши, онемели. Голубоглазый чародей продрог до костей. А воины увлечённо разговаривали за жизнь. Выкурили они уже далеко не по одной сигарете, и тому, кто был на крыше, пришлось вдохнуть немалую дозу отравляющего дыма. От него во рту появился неприятный привкус.

Сколько высший маг ни молился, чтобы кто-нибудь из коллег дал пинка этой ленивой парочке внизу, чудо не произошло. Вовремя признавать поражение Влад умел. Он осознавал, что лучше сейчас сдаться и начать путь назад, потому что иначе он скоро будет не в состоянии проделать этот путь. Он и без того успел замёрзнуть как цуцик, мышцы застыли, а ещё надо умудриться не свалиться с крыши к ногам охранников.

Дорога назад показалась брюнету много длиннее. Тело едва слушалось, и только благодаря силе воли он смог без происшествий достичь восточного крыла и незаметно спуститься на землю по внешней стене. Оттуда он стал быстро пробираться к окраине Вороново, избегая камер наблюдения и воинов Лагеря. Нескоро, но молодой человек попал в салон «тойоты». Замёрзший, уставший и не на шутку разочарованный, он завёл машину и направился в Черноивановск.

* * *

Повторить попытку Влад решился не сразу. В среду он попытался выспаться, а в четверг снова направился в Лагерь. Если бы Денис не позвонил на кафедру, чтобы поинтересоваться результатом его вылазки, то пришлось бы ждать до следующего вторника, как минимум. Но Денис позвонил, и полувампир смог его вновь попросить об услуге в виде одного открытого окна. Брат пообещал открывать окно каждый вечер и тем самым предоставил ему полную свободу.

В университете парень на время забросил свою роль: все его помыслы были сосредоточены на деле, которое ему не удалось выполнить. Ах, как это обстоятельство его злило! Арсэн бы наверняка сделал всё на раз-два. Но у руководителя группы за плечами огромный опыт, а голубоглазый маг привык полагаться на преображение, кое теперь ему недоступно. Нужно научиться быть незаметным словно тень, и срочно!

Обстоятельства вновь завели Владислава к восточному крылу особняка. Охрана по-прежнему в огромном количестве кружила по периметру. Пришлось долго ждать. В конце концов, он не выдержал и рискнул: пока воины скрылись из виду, полукровка подскочил к забору, рассчитывая как и в предыдущий раз начать с него лезть по стене вверх, но, к его неожиданности, во внутреннем дворе очутилась пара охранников, как раз обогнувших здание со стороны западного крыла. Студент поспешно соскочил с забора, но те успели заметить движение и через двор бросились к восточному крылу. Незваный гость прижался к внешней стене восточного крыла на долю секунды, решая, куда бежать, и быстро по стеночке засеменил к передней части дома, приметив ещё двоих воинов, показавшихся из-за угла южной части территории. Попытавшись сигануть в огород соседнего домика, он бы, без сомнения, привлёк их внимание.

Особняк Вороновых состоял из двух частей: основной – четырёхэтажной и имеющей «П» -образную форму и придаточной – двухэтажной, которая находилась спереди и перетекала в основное здание. Получалось, что у дома было широкое основание из двух этажей, над частью которых надстроены ещё два. Но передняя двухэтажная часть сооружения переходила в основную не плавно: она была чуть у́же – приблизительно на метр с каждой стороны. Поэтому с восточной и западной сторон стены имели изгиб. За этим-то изгибом высшему магу удалось скрыться от глаз той пары, что появилась с южного края территории. Вот только двое других охранников бежали по двору к забору и наверняка собирались его искать. Ещё двое патрулировали здание спереди. На какой-то миг Воронов-младший почувствовал себя в западне, забившись в угол на стыке двух зданий.

К счастью, молодой человек умел взять себя в руки и включить хладнокровие. Успокоившись, он тут же принял решение скрыться от преследователей на крыше двухэтажной половины особняка и стал лезть наверх. На пару жутких мгновений ему пришлось задержаться, чтобы дождаться, пока камера на передней стене отвернётся в другую сторону, дабы не попасть в её объектив. Он слышал, как приметившая его парочка перелезла забор и устремилась будто по его следам вдоль восточного крыла, однако буквально за секунду до их появления он влез на крышу и, прижавшись к стене прямо под камерой, присел на корточки. Там он застыл, обратившись в слух.

– Чёрт! – выругался один из охранников. – Никого…

Воины разделились: один вернулся вдоль стены к двоим коллегам, что вышли с юга, а второй обратился к тем, что патрулировали центральный вход в здание.

– Не видели никого?

– Нет. А что?

– Да почудилась нам голова над забором… Хотя не могла она почудиться нам обоим. – Охранник вздохнул. – И не слышали ничего?

– Ничего. Только свои собственные шаги.

– Серёга и Влад тоже никого не заметили кроме нас, – доложил напарник, приблизившись.

– Странно… Я был уверен, что у забора кто-то промелькнул, – расстроенно произнёс бдительный воин.

– И я. Выходит, померещилось.

Полувампир, застывший на крыше, только было с облегчением выдохнул, как услышал над головой щелчок открывающегося окна.

– Что за шум? – донёсся сверху недовольный холодный голос Виктора Воронова, от которого у студента мгновенно заледенело сердце. Он, оказывается, отвык от этого ненавистного голоса.

– Извините, Виктор Павлович, – отозвался один из самой глазастой парочки. – Просто бдительность проявляли. Мы будем вести себя потише.

Тёмный маг не удостоил охрану ответом и закрыл окно. Мужчины зашептались между собой по поводу выговора начальства. Влад прикрыл глаза от облегчения. Угораздило же его очутиться практически под самыми окнами биологического отца.

Воины некоторое время попереговаривались между собой, одновременно с этим прислушиваясь к каждому шороху и вглядываясь во всё вокруг. Постепенно все вернулись к своим обязанностям и рассредоточились по периметру. Парень на крыше не шевелился. Боковым зрением он воспринимал вторую камеру на стене, которая тоже поворачивалась на 180 градусов, как и та, под которой он сидел. Маг понятия не имел, попадает ли он в объектив, поэтому предпочёл неподвижно застыть в надежде, что его примут за тень. Судя по тому, что никто не спешил его задержать, ему пока везло: либо его не было видно, либо просто не замечали. Своему сегодняшнему везению он немало удивлялся: если бы в составе охраны затесался хоть один волколак, то он бы уже сидел в камере.

Несмотря на то, что воины решили будто посторонний им померещился, бдительность они удвоили. Владислав после долгих раздумий пришёл к мнению, что возвращаться тем же путём, которым очутился на крыше, не стоит. Но спуститься с западной стороны ему мешала вторая камера. Однако, немного понаблюдав за ней, он заметил, что между ней и первой, под которой он замер, есть небольшой рассинхрон.

Дождавшись мгновения, когда обе камеры отвернулись от центра, брюнет перебежал под другую и вновь застыл. Потом ему пришлось выжидать следующего момента, чтобы спуститься: «его» камера должна была повернуться в центр, а дальняя от центра отвернуться. За это время полукровке пришлось бороться с соблазном всё-таки попытать счастья и добраться до нужного окна. Рациональный ум одержал верх, и гость решил, что охрану следует оставить при мнении о мираже и не испытывать их терпение.

Молодой Воронов дождался удобного случая и спустился с крыши. Одна пара охранников как раз уходила вдоль западной стены к югу. Он помедлил, пока они не отошли подальше, чуть присел, готовясь к резкому рывку, и бросился к зданию Собрания на вампирской скорости. Уже через секунду голубоглазый парень прижался спиной к задней неосвещенной стене сооружения.

– Что это был за звук? – встрепенулся один из воинов, что патрулировали переднюю часть особняка.

– Не знаю, – ответил ему напарник. – Наверное, ветер.

«Ветер-ветер», – мысленно поддакнул охраннику полувампир. Немного постояв, он собрался с силами и стал пробираться к окраине Вороново. Двигался высший маг медленно, так как эта часть посёлка не была им исследована. Каждый шаг приходилось тщательно продумывать. В одном месте он так застопорился, что не нашёл ничего лучше, чем камнем разбить фонарь, чтобы улица погрузилась в темноту. Только после этого он смог перебежать улицу и не засветиться на камере.

Жители селения преимущественно спали. Редко в каком доме горел свет. Почти на самой окраине Вороново Влад наткнулся на жилище, откуда доносились громкие голоса и смех – видимо, что-то праздновали. Студент пробирался через огород, примыкающий к этому дому, как вдруг хлопнула дверь, и двое вышли во двор. Полувампир замер, чтобы не привлекать внимание мужчин, вышедших поболтать и подышать свежим воздухом. Но одно из сердец, бившихся в той стороне, неожиданно быстро застучало…

Инстинкты сработали раньше мозга, и парень бросился бежать. Этим он выиграл пару секунд у своего не менее резвого преследователя, относящегося к виду волколаков и расслышавшего присутствие чужого поблизости. В этих местах камер наблюдения уже не было, и полукровка смог полностью сосредоточиться на задаче отделаться от «хвоста». Увы, это оказалось не так-то просто: оборотень в скорости ему не уступал. Идей, как избавиться от него, в голове не находилось. Всё сознание сконцентрировалось на процессе стремительного бега.

Они покинули пределы посёлка. Не сразу Владислав осознал, что они мчатся по реке. В какой-то момент маг заскользил по льду и покатился будто на сноуборде, быстро теряя равновесие. Падать было никак нельзя. Он попытался перенести вес вперёд и упереться ногами в лёд, однако это привело к тому, что он услышал жуткий треск под собой. Тогда брюнет совершил рывок вперёд, оттолкнулся руками и перекувыркнулся в воздухе. Вот только трещина в корке, покрывающей реку, мигом распространилась, а вес у молодого человека был немалый, учитывая рост под 2 метра и мышечную массу. Всё это привело к тому, что, приземляясь, полукровка просто-напросто пробил лёд ногами и ухнул в реку.

На несколько секунд Воронов-младший онемел, не мог пошевелиться. Вода была ледяная. Она обжигала всё тело, впилась в него словно тысячей острых ножей. Боль оказалась неожиданной, пронзила насквозь. Все внутренности, мышцы сжались. Мыслей не осталось.

Высший маг резко открыл глаза под водой и усилием воли заставил конечности шевелиться. Лёгкие горели от жажды воздуха. Он уже пошёл ко дну, но сумел мощными рывками всплыть к дыре во льду, которую проделал ногами. Неподалёку от «проруби» стоял и ждал его волколак. Воздуха хотелось отчаянно, но Влад предпочёл бы захлебнуться, чем попасться в руки мужчины. Впрочем, ни тот, ни другой вариант его не устраивал. Вместо этого полувампир упёрся руками в лёд и изо всех сил, преодолевая сопротивление воды, размахнулся ногами и ударил по ледяной корке под преследователем. Раздался треск, и оборотень тоже провалился, тщетно пытаясь ухватиться за обломки льда. Голубоглазый парень тем временем вынырнул, жадно глотнув желанного воздуха, и осторожно выбрался на хрупкий ледяной покров. Времени разлёживаться и приходить в себя после незапланированного купания не было, поэтому, трясясь от холода и стуча зубами, он аккуратно поднялся и направился к берегу, недалеко от которого всё случилось.

Там брюнет остановился и стал ждать, когда покажется над водой голова волколака. Только тогда он сможет с чистой совестью убежать. Однако шли секунды, а тот всё не всплывал. Кое-как полукровка взял себя в руки и на несколько мгновений прекратил трястись от холода, одновременно с этим старательно прислушиваясь. С трудом он расслышал тихое биение сердца, которое становилось всё глуше, потому что опускалось ниже.

– Он что, не умеет плавать?! – потрясённо воскликнул Владислав, не веря в происходящее, и мученически застонал в голос.

Более не раздумывая ни мгновения, он бросился к «проруби» и ловко нырнул в реку. Холод вновь ошеломил. Открыв глаза, полувампир скоро отыскал в воде тёплое тело и резво поплыл к нему. Добравшись, он схватил единственного в своём роде оборотня, не умеющего плавать, и потянул наверх. Кое-как он вытащил мужчину и вылез сам.

Преследователь, оказавшийся воином из охраны Лагеря по имени Николай, был без сознания. Молодой человек перевернул его на живот и положил себе на колено, после чего сильно надавил на спину. Из охранника вышла вода. Затем Воронов уложил его на лёд на спину и стал делать искусственное дыхание и массаж сердца. К его радости, долго ждать результата не пришлось: Николай захрипел и закашлял. Колдун перевернул его набок, испытывая невероятное облегчение.

Счастье, что всё обошлось, окутало брюнета. А в следующую секунду он вспомнил, что тому предшествовало, отвернулся от спасённого и бросился прочь.

Холодно было и без того, а быстрый бег только ухудшил положение. Когда полукровка очутился у «тойоты», его колотило со страшной силой. Несмотря на это, Влад сделал над собой усилие и разделся до брюк на улице, бросил мокрую одежду на заднее сидение и только тогда сел за руль. Зубы громко стучали, пока он заводил машину и включал печку.

Отменным здоровьем студент на настоящий момент похвастать не мог, поэтому осознавал, что нужно срочно переодеться в сухое. Особого выбора не было, и он направил автомобиль к дому на километре.

В машине маг чуть отогрелся и внезапно осознал, что болит левая ладонь. Оказалось, что она вся в крови и распорота поперёк – судя по всему, он порезался об лёд. Когда это произошло, он не помнил и радовался, что вовремя ушёл от оборотня – тот бы непременно заметил его вытянутый зрачок.

В доме Владислав быстро избавился от остатков мокрой одежды, вытерся насухо полотенцем, облачился в чистые брюки и свитер, надел тёплые носки и забрался под одеяло. Отогреваясь, он даже слегка задремал. Дрожь прошла, мышцы расслабились.

Время парень не засекал и не знал, как долго пролежал в постели. Придя в себя, он через не могу выбрался из-под одеяла и, закутавшись в него, спустился в кухню, где согрел чаю и медленно выпил. Тревожные мысли толпились в его голове. Николай часто дежурил у особняка и мог узнать его по запаху. С другой стороны, они повстречались на окраине посёлка, поэтому волколак мог не заподозрить в его визите ничего дурного. В конце концов, Влад живёт в Вороново. Но скорость… Маги не бегают так быстро. Если воин узнает его, то наверняка задастся вопросом, откуда такая резвость у сына Воронова. Что он предпримет? Выдаст его Собранию?.. Остаётся лишь ждать.

10 апреля, суббота

Левицкая Вероника, ведьма

В доме Лукьяна Хмелевского холл одновременно выполнял роль гостиной. Слева от входа располагалась диванная группа, где периодически собирались гости. Сегодня там сидели и болтали брат и сестра Хмелевские. Ника увидела их, начав спускаться по лестнице. Она планировала прогуляться вокруг фонтана, но при виде этой пары было подумала возвратиться в свою комнату. Отчего-то в их присутствии она чувствовала себя неловко.

– Сегодня никакого свидания с котом не намечается? – громко осведомилась Станислава у блондинки.

– Гм, – удивилась та. – Ваш Лагерь, к сожалению, не может похвастать изобилием котов, так что вряд ли.

– Станка, может, он всё-таки сказал правду? – тихо обратился Лука к сестре. – В его словах присутствовала логика…

– Брось! – отмахнулась брюнетка. – Не бывает таких совпадений! Он врал и крайне старательно!

– Кто врал? – неуверенно вклинилась в их беседу ведьма.

– Твой брат.

– Какой из?

– Тот, который Денис. Который якобы не превращается в кота. Наглый лжец!

У Левицкой сердце ушло в пятки.

– Зря вы так, – негромко заметила она. – Денис по натуре человек очень честный и врёт редко. И не так уж хорошо. Его природа этим талантом обделила. Вот Владу это легко даётся, а Денису – нет.

Вампирша возмущённо ахнула, вскочив с дивана.

– И вы его покрываете?!

Виринея растерялась от её вспышки.

– Кого? Влада?

– Да-да, его! Того самого избалованного мальчишку, который не щадит никого в Лагере и на чьи выходки вы закрываете глаза, притворяясь будто ничего не замечаете!

Тут-то голубоглазая женщина ощутила, как кровь прилила к щекам. Она всегда сердилась, когда Влада оскорбляли или осуждали в её присутствии.

– Мне прекрасно известно, как Влад ведёт себя с другими людьми. Не надо думать, что я не знаю. Но я также знаю, какие у него на то причины.

– Да неужели? – язвительно воскликнула Стася. – Должно быть, они весьма благородные?

– Представьте себе, – ледяным тоном отчеканила блондинка.

– Да уж куда мне?.. А что же он вас не трогает? Или вы терпите?

– Нет, перед нами он такой, какой есть, и не притворяется. Просто мы всё знаем и сделали сознательный выбор.

– Какой выбор? Покрывать его? – нахмурилась Хмелевская. – И что же вы такого знаете?

– Правду, – с достоинством ответила высшая ведьма. – Мы знаем, кто он и каковы его мотивы.

– Прелестная сказочка. А вы сами-то в неё верите?

– Все вы скоры судить, – с горечью произнесла Вероника. – Вы же совсем не знаете Влада!

– Мне это ни к чему: я прекрасно наслышана о выходках этого сосунка!

– Знаете, когда мы начали общаться, ему было восемь лет, и уже тогда его нельзя было назвать сосунком.

– И кем же он был в восемь лет? – приподняла брови Станислава.

– Нормальным трезвомыслящим человеком. По своему развитию Влад всегда сильно обгонял сверстников. – Белокурая женщина пожала плечами. – Если бы он был, как вы выразились «сосунком», то мы бы имели возможность опекать его и относиться как к сыну. Но нам не довелось. Мы с ним всегда были на равных.

Вампирша сокрушённо покачала головой.

– Ты производишь впечатление адекватного человека, Вероника, и я хотела бы тебе верить, но… Вас – несколько человек, а на той стороне – жители практически всего вашего Лагеря.

– И почти никто из этих жителей никогда в жизни Владислава Воронова в глаза не видел, – усмехнулась Ника. – У Влада в Лагере знакомых почти нет. Его знают лишь те, кто бывает в центре Вороново, и, в основном, это члены Собрания, охрана, работники фирмы, обслуживающий персонал.

– А как же одноклассники? – полюбопытствовал Лукьян. – Сверстники, с которыми на улице играл? С кем в детский сад ходил?

Голубоглазая колдунья помотала головой.

– Ваша разведка, смотрю, неважно о нём осведомлена. Влад не ходил в детский сад, а школу он посещал за пределами Новоильинского района. Что касается сверстников, с которыми играл… Есть такие. Немного, но есть. Влад общался с ними редко и недолго. Наш сосед, Вова Субботин, например, знаком с Владом.

– И в каких они отношениях?

– Да ни в каких. Они никогда не дружили.

– Интересно, почему? – иронично заметила Стася. – Должно быть, дело в исключительном обаянии Владислава.

Виринея вздохнула, помотав головой.

– Зря вы так. Если Влад себе позволит, то может быть невероятно обаятельным.

– А что ему мешает?

На этот вопрос высшая ведьма ответить не могла. Брюнетка покивала сама себе, поняв всё по-своему.

– Все вы кажетесь мне чрезвычайно умными и смелыми людьми, – грустно призналась она. – Тот же Денис, например. И до чего тошно, что вы пасуете перед каким-то молодым хамом.

– Вы не смеете осуждать Дениса! – вспылила Левицкая. – Вы его совсем не знаете! Влад – самый родной и близкий ему человек! Между ними такая связь! Для Дениса Влад – нежданный подарок судьбы! Он очень дорожит их отношениями, и никто не вправе ставить это ему в вину!

Развернувшись, белокурая женщина вихрем взлетела по лестнице и громко хлопнула дверью своей комнаты. От её неожиданного взрыва оторопели не только Хмелевские, но и охрана.

– Ого, – протянул Лука. – Как она защищает своих братьев, да?

Воины согласно покивали.

– Такая преданность достойна уважения. Как считаешь, сестрёнка?

– Возможно, – растерянно ответила Станка. – Она почему-то представлялась мне флегматичной особой, а, оказывается, она умеет выходить из себя. Я удивлена…

Вероника была чрезвычайно рассержена разговором с Хмелевскими и весь день не могла его переварить. Периодически она снова и снова возвращалась мыслями к нему и раздражалась. Несколько часов, проведённых наедине с гневными мыслями и обидами, в итоге, высосали из неё все силы, и ведунья осознала, что правильным решением стала бы прогулка на свежем воздухе, которой она лишилась из-за ссоры. Она надеялась, что это поможет проветрить сознание.

Время было уже достаточно позднее. Ни в Вороново, ни тем более в Черноивановске Ника бы не решилась совершить прогулку в столь поздний час, не желая наживать себе проблем, но здесь, под присмотром охраны, это показалось ей не такой худой идеей.

Сопровождать пленницу во время вечернего моциона вампиры решили не в полном составе как днём: в темноте у них было преимущество по сравнению с ней, поэтому возможность побега исключалась. На улицу женщина вышла в компании двоих воинов. Температура к ночи значительно упала, и голубоглазая красавица была вынуждена накинуть на голову капюшон, а руки спрятать в карманы, чтобы не закоченеть от холода. Отчего-то она не захотела сейчас прогуливаться у фонтана и просто двинулась по одной из улиц, на перекрёстке которых стоял дом Лукьяна.

Ночное освещение в Лагере вампиров оказалось весьма скудным. Стоило Виринее удалиться от главного административного здания, как всё вокруг быстро погрузилось во тьму. Не растущая луна, она бы врезалась в заборы и дома. Однако, погрузившись в свои мысли, высшая ведьма скоро перестала замечать неудобства.

– Слушайте, может, хватит уже спотыкаться в темноте? Вы же не зги не видите.

Голос одного из охранников совершенно неожиданно вернул Левицкую в реальность. Она остановилась и, обернувшись, обнаружила, что оба вампира стоят рядом с ней. Она видела их достаточно неплохо, если учесть, что во дворе дома, у которого они встали, горел фонарь. Мимолётно взглянув на этот дом, блондинка рассеянно подумала о том, что он ей знаком. Навещая «тётю Любу», она частенько любовалась им. В данный момент оказалось не до эстетических восторгов: рядом с ней стояли два недовольных и внушительных мужчины. Осознание этого вынудило её инстинктивно отступить от них назад.

– Да сколько можно-то от нас шарахаться? – прошипел второй воин и, вцепившись грубо в её руку выше локтя, дёрнул на себя.

– Отпустите! – пискнула Вероника, врезавшись в его грудь.

– На улице ни души, и твоя безопасность здесь – мы. Кто защитит тебя, кроме нас? Хотя от нас тебя защитить некому – это верно, – с мрачной усмешкой закончил мужчина свою речь.

– Отпустите, пожалуйста, – дрожащим голосом повторила колдунья.

– А что такое? Моим грязным рукам вампира негоже касаться тела принцессы вроде тебя?

– Причём здесь…

– За эти несколько недель мне всерьёз осточертело твоё отношение к нам. Ты будто считаешь нас какими-то холопами.

– Вовсе нет! С чего вы…

– С того, что ты брезгуешь, и я это вижу.

– Нет!

– А вот и да! – воскликнул воин, приходя во всё большее раздражение. – Ты брезгуешь! Тебе противно наше присутствие! Ты сторонишься нас! Даже смотреть избегаешь, а уж про «поговорить» я молчу!

Перепуганная женщина извивалась в его руках, пытаясь освободиться. Агрессия, исходящая от рассерженного воина, приводила её в ужас. От паники она с трудом соображала.

– Я… Всё не так…

– А как? – рыкнул вампир. – Ты смотришь на нас, будто на грязь под ногами! Либо совсем не замечаешь! Ну, конечно: ты же голубая кровь! Ведьма из благородного рода! А мы – вампиры, оскверняющие эту землю своим существованием!

– Да что я вам сделала?! – вскричала Ника. – Прекратите!

Этот животный страх воскресил в её памяти ту жуткую ночь, которую устроил ей отряд Милесского. Вместе с воспоминаниями пришли гнев и решимость защищаться до последнего. Сразу же вспомнилось и про кинжал, отданный Владом, – к счастью, тот был при ней.

– Драго, ты её пугаешь, – ровным голосом сообщил первый, очень спокойный охранник. – Ей пора спать. Идём назад.

– Ты прав, – согласился разгневанный напарник. – Нашей принцессе пора в постельку. Да?

На этих словах голубоглазая ведьма потеряла всякий контроль над своей паникой. Её словно отбросило в прошлое. И, не желая повторения произошедшего, Виринея выхватила кинжал и вонзила его в ногу агрессивному мужчине. Он закричал. Его напарник было бросился к ней, однако женщина заставила высшей магией взметнуться вверх землю между ними и встать стеной. Вампир врезался в возникшую внезапно стену и взвыл. Пленница тем временем бросилась прочь.

Ноги как-то сами понесли её к дому Любови Хмелевской. Добежав, она отчаянно замолотила в дверь кулаками с криком:

– Тётя Люба! Помогите! Тётя Люба!

– Эй! – окликнул её сзади отплёвывающийся от земли первый воин.

В ужасе Левицкая оглянулась на приближающегося вампира, и в этот момент распахнулась дверь дома. Не раздумывая, ведьма бросилась на шею Хмелевской и изо всех сил стиснула в объятии.

– Тётя Люба, спасите меня! – заплакала она. – Умоляю! Не отдавайте меня им! Вы же тоже женщина – должны понять! Прошу, защитите!

Прохладные руки крепко обняли испуганную пленницу, стали гладить по голове и спине.

– Любовь Алексеевна, она напала на Драго с ножом и ранила в ногу! – возмущённо доложил воин.

– Так иди и помоги товарищу, – спокойно посоветовала вампирша. – Отведи его к врачу.

– Но…

– И передай Луке, что я жду его немедленно.

– А как же…

– Выполняй, Сашко! Слишком много слов!

– Есть, Любовь Алексеевна, – подавленно произнёс охранник и исчез.

Мать Лукьяна, не переставая обнимать колдунью, закрыла входную дверь. Вероника почувствовала, как её вновь ласково гладят по голове, волосам. Слёзы медленно текли по её щекам. Через минуту вампирша отстранила её, нежно обхватив голову руками. Блондинка доверчиво посмотрела на неё в ответ. Тётя Люба ободряюще улыбнулась.

– Здесь ты в безопасности. Я никому не позволю обидеть тебя. Идём в гостиную: тебе нужно присесть. Ты вся дрожишь.

Голубоглазая колдунья кивнула согласно и только теперь заметила Станиславу, что стояла в дверном проёме и наблюдала за ними. Присутствие Станки её немного смутило, но старшая Хмелевская невозмутимо потянула её в гостиную, где кроме них находился Яков Тимурович. Вид серьёзного вампира вызвал внутри тревогу, однако Ника постаралась не подавать виду и послушно села на диван.

– Посиди здесь, – ласково попросила Любовь Алексеевна. – Я сейчас.

Ведьме очень не хотелось, чтобы тётя Люба уходила, но она сдержалась и не остановила её. Если бы в комнате не было Стаси, то она бы, наверное, убежала. Молодая вампирша тем временем опустилась на противоположный край дивана и настороженно покосилась на гостью. Та не выдержала её взгляда и опустила глаза. В этот момент память воспроизвела миг, когда кинжал вошёл в ногу воина, и Виринею затрясло. То, что она совершила, было ужасным и чем дальше, тем менее оправданным ей казалось.

Станислава встала с дивана. Белокурая женщина испугалась, что она собирается уйти, и мёртвой хваткой в неё вцепилась.

– Не уходите, пожалуйста! Прошу вас!

Брюнетка изумлённо на неё воззрилась, затем покосилась на отца и снова обратила взгляд на пленницу. Заглянув ей в глаза, она вдруг переменилась в лице.

– Успокойся. Я никуда не уйду, – ласково произнесла Станка, погладив руки колдуньи, судорожно впившиеся в её локоть. – Не бойся. Я здесь.

Трясущаяся Вероника позволила усадить себя обратно на диван. Она лихорадочно вглядывалась в лицо роковой красавицы, ища поддержки. Та улыбнулась ей через силу.

– Ничего не бойся. Хорошо?

Голубоглазая женщина медленно кивнула. Хмелевская-младшая взяла плед с одного кресла и укутала гостью. Когда с неё сняли пальто и шапку, Левицкая не помнила.

Скоро в гостиную вернулась Любовь Алексеевна с дымящейся кружкой и протянула её пленнице.

– Надо бы заварить успокаивающий отвар, но это долго, – извиняющимся тоном сказала она. – Не знаю, почему мой выбор пал на какао. Сто лет его не варила.

– Спасибо, – с сентиментальной улыбкой поблагодарила Ника, пригубив напиток. – Меня как раз какао очень успокаивает.

Это осталось из детства. Мама Арсения в день их знакомства угощала её именно какао, поэтому напиток ассоциировался у неё с безопасностью.

В комнате повисла тишина. Хмелевские просто наблюдали за тем, как гостья потягивает какао. Она же ничего не замечала, погружённая в свои переживания.

Вскоре позвонили в дверь. Тётя Люба покинула гостиную и, открыв замки, впустила в прихожую Лукьяна. Тот поцеловал мать и, снимая пиджак, признался:

– Откровенно говоря, я ничего не понял. Сашко весь трясся и сказал, якобы Левицкая на них напала. Что за ерунда?

– Можешь спросить у неё лично. Твоя Левицкая у нас.

– Да не моя она, – отмахнулся мужчина.

Вампирша с интересом на него воззрилась.

– Мне кажется, сынок, или я слышу в твоём голосе сожаление?

Глава Лагеря посмотрел на неё умоляюще.

– Ладно, – кивнула Любовь Хмелевская. – Поговорим об этом позже.

Они вошли в гостиную. Лука громко поздоровался со всеми и отдельно поприветствовал отца, поцеловав его в макушку. Лицо Якова преобразилось в этот миг от любви и нежности по отношению к сыну. Такое проявление отцовских чувств изумило и глубоко тронуло Виринею. Хмелевский-старший сразу перестал ей казаться грозным дядькой.

– Госпожа Левицкая, может, объясните, что произошло? – обратился к ней Лукьян.

Ведьму затрясло от одной мысли о случившемся. Младший вампир инстинктивно сделал к ней шаг, желая успокоить, однако это вызвало лишь ещё больший испуг у гостьи, и она дёрнулась от него.

– Да что ж вы так шарахаетесь-то от меня, а? Как не увидите, так пятитесь, будто я монстр какой! Вас что, в детстве запугали страшилками про жутких вампиров?

– И вы туда же! – тихо возмутилась Вероника. – Причём здесь это?

Станислава забрала из её дрожащих рук пустую кружку, а тётя Люба присела рядом на диван и приобняла.

– «Туда же»? – удивился руководитель Лагеря. – Что это означает?

– Один из ваших воинов воспринял всё ровно так же. Накричал на меня, за руку схватил, – объяснила Левицкая и машинально коснулась того места, за которое держал её охранник. – Ау!.. – вырвало у неё против воли от боли.

Жена Якова стянула плед с плеча гостьи, и они все узрели огромный синяк, оставленный воином.

– Изверг, – цокнула языком старшая вампирша.

– Вероника, можно поподробнее о том, как он на вас накричал? – мягко попросил Лука.

Белокурая женщина сбивчиво, как сумела, передала суть претензий охранника по имени Драго.

– Вы считаете, он не прав? Нет, он, безусловно, не должен был хватать вас и пугать, но отчасти я с ним солидарен. От меня вы действительно шарахаетесь как чёрт от ладана.

– А вот от меня она ни разу не отшатнулась, – сообщила Любовь Алексеевна воинственным тоном.

– Да, и от меня, кстати, тоже, – поддержала её Станка. – А вот отца она боится. Но мы-то такие же вампиры, как и вы!

Ника ощутила жгучую благодарность к ним обеим за понимание.

– Так значит… – медленно начал Лука.

– Да, дело не в том, что вы – вампиры, а в том, что мужчины, – закончила за него мысль ведьма. – Что касается лично вас, Лукьян Яковлевич, то вы – самый крупный мужчина из всех, кого я встречала. Шансов противостоять такому как вы крайне мало.

– А зачем мне противостоять? Я бы никогда вам не навредил! И я что, по-вашему, толстый?!

Виринея внезапно расхохоталась. До того её позабавила его оскорблённая мина.

– Нет, я не имела в виду, что вы – толстый, – успокоившись, объяснила она. – Вы – просто крупный, а «крупный» и «толстый» – это два совершенно разных понятия. И я не считаю вас способным на какое-то преступление. Дело не в вас, а во мне. – Обхватив себя руками, гостья собралась с мыслями и вновь стала серьёзной. – Ваши воины похитили меня практически из больницы. Вы хоть знаете, почему я там оказалась?

На лице главы Лагеря появилось пристыженное выражение. Зажмурив один глаз, он почти наугад ответил с вопросительной интонацией:

– На вас было совершено нападение?

– Меня пытались убить в моём доме, – сообщила голубоглазая колдунья, наблюдая за тем, как меняется выражение его лица. – И изнасиловать. – Со стороны женской половины семьи донёсся судорожный вздох. Рассказчица отвернула голову от всех. – Я ещё ничего не забыла. И фраза эта, которую он слово в слово повторил… Я её уже слышала.

– Вероника… – тихо выдохнул Лука.

– Мне трудно! – через силу заговорила пленница, взглянув на него. – Мне нужно время, чтобы придти в себя, а тут вокруг одни сплошные мужчины! Причём обученные воины! Да ещё вампиры, в чьём физическом превосходстве нет никаких сомнений!

– Я всё понял. Извините.

– Я никогда не боялась мужчин, – негромко призналась Левицкая. – Все мои друзья – мужчины, и я привыкла к мужскому обществу. Привыкла доверять, полагаться. Это просто… стресс, наверное. В больнице, когда пришла в сознание, я даже от Дениса шарахнулась. И он не обиделся, хотя прав оскорбляться у него значительно больше, чем у вас! Он рядом со мной всю мою жизнь!

– Я понял-понял! Пощадите ради Бога! – взмолился вождь вампиров.

– Я никого не хотела обидеть своим отношением. Честно. Я не страдаю болезненной ненавистью к вашему виду как Виктор Воронов.

– Болезненной? – с растерянной улыбкой переспросила Стася.

– Ну, да. Денис всегда считал эту ненависть отца чем-то вроде навязчивой идеи, паранойи.

– А они похожи – Денис и Виктор Воронов? – полюбопытствовала тётя Люба.

– Совсем нет, – легко ответила Вероника. – Ни одной общей черты. Они различны как день и ночь.

– А на кого же он тогда похож? На мать?

– Моя мама утверждает, что очень похож. И ещё на деда Зимина, по словам моей же матери.

Все помолчали с минуту.

– Вероника, я приношу вам свои извинения за поведение наших воинов, – сказал Лукьян серьёзно. – Я очень сожалею, что они вас так напугали и нанесли вред…

– Это мне жаль, что я ранила того воина, – несчастно проговорила ведьма. – И ещё я прошу прощения за то, что нарушила ваш запрет об использовании магии.

– Думаю, вы имели полное право использовать её для самозащиты. Ну а теперь пора возвращаться. Идёмте. Или по-прежнему видите во мне опасность для себя?

– Нет. Что вы?

Любовь Алексеевна и Станислава помогли гостье встать и одеться. Лука предложил ей свой локоть у двери.

– Держитесь. Там темно для вас.

– Благодарю, – тихо пробормотала Ника и послушно взялась за него.

Вместе они вышли в ночную темноту. Шли в молчании. Под ногами шуршал гравий, потрескивал лёд луж. В компании Хмелевского женщина почувствовала себя уютно и спокойно. Ночь неожиданно показалась ей волшебной. Воздух стал необычайно свежим, луна – загадочной, звёзды – яркими и сияющими, а окружающие звуки – музыкой. Всё преобразилось рядом с главой Лагеря. Единственный вопрос, который теперь её волновал, так это: что чувствует сейчас он? Наслаждается ли красотой ночи или думает о том, как побыстрее дойти до дома и оставить её в комнате? Что касается неё, то она получала удовольствие от мгновений около него. Ей хотелось, чтобы они не заканчивались.

Вначале вампир и колдунья двигались медленно. Она после пережитого стресса быстрее идти и не могла, но в какой-то момент её спутник стал набирать скорость.

– Не так быстро, прошу вас! – взмолилась Виринея, чувствуя, что не поспевает семенить за ним.

– Ой! Извините! – опомнился мужчина, притормозив. – У меня периодически бывают проблемы с нормальной человеческой ходьбой… Я просто задумался. Какая-то сегодня красивая ночь.

– Мне тоже так показалось, – промямлила она смущённо и поспешно заговорила о другом: – Вас, наверное, раздражает идти со мной с такой черепашьей скоростью?

– Я бы так не сказал. Мне только кажется, что вы очень устали и еле волочите ноги.

– Пожалуй, вы правы.

– Что ж… – вздохнул Лукьян. – В таком случае было бы гораздо быстрее и удобнее… В общем, вам придётся немного потерпеть.

– В каком смысле?

Вместо ответа вампир поднял её на руки. Она от неожиданности ойкнула.

– Если боитесь высокой скорости, советую держаться покрепче, – усмехнулся брюнет.

Женщина поспешно обвила его шею руками. Когда он побежал, от испуга она ещё уткнулась лицом в его смуглую шею. Ветер засвистел в ушах, но Ника едва ли это заметила, так как её вниманием целиком и полностью завладел запах Хмелевского. Она и представить себе не могла, что аромат какого-то мужчины однажды покажется ей таким привлекательным и волнующим. К запахам родственников-мужчин и друзей она давно привыкла, они были родными и знакомыми и никогда не вызывали у неё подобной реакции. А вот аромат Луки она нашла поразительно вкусным, почти наркотически приятным – хотелось им буквально задохнуться. Ещё ей нравилось ощущать себя в его сильных руках, прижатой к его твёрдой груди, обвивающей шею… Ей было очень удобно и как-то сладко тревожно. Обычно она не любила, когда кто-то вторгается в её личное пространство, но к вождю вампиров это не относилось. Ей, на самом деле, в чём ведьма не желала признаваться самой себе, очень хотелось, чтобы он был поближе и почаще нарушал её личное пространство. Она от этого испытывала лишь удовольствие.

К её громадному сожалению, мужчина быстро добрался до своего дома. Охранники, стоящие на крыльце, открыли ему дверь. Левицкая с большой неохотой отняла лицо от его шеи, ожидая, что он спустит её на пол. Хмелевский, однако, не торопился выпускать её из рук и спокойно, уже без спешки, поднялся по лестнице, занёс свою ношу в комнату. Только там он аккуратно поставил блондинку на ноги.

– Вы в порядке? – заботливо осведомился Лукьян.

– В полном. По-моему, это мне впору интересоваться вашим самочувствием, – улыбнулась Вероника. – Не утомились?

– От чего? – удивлённо поднял он брови. – Вас нести? Вот ещё! Вы лёгкая как ребёнок!

– Это совершеннейшая неправда, но спасибо.

Они смотрели друг другу в глаза и не шевелились.

– Вам что-нибудь нужно? – спросил вампир спустя несколько секунд, чтобы нарушить затянувшуюся паузу.

– Нет, ничего. Только вот… Вы не знаете, как себя чувствует тот воин? – напряжённо поинтересовалась женщина.

– Могу узнать, ежели хотите.

– Была бы весьма признательна.

– Что ж… Вы, наверное, в ванную пойдёте? А я пока как раз выясню.

– Спасибо, – искренне произнесла пленница.

Лука вошёл в пустую палату, где лежал один Драгомир. Кинжал, которым его ранила колдунья, был из серебра, поэтому регенерация происходила не слишком быстро, но к утру, по словам врача, его нога должна была полностью восстановиться. Руководитель Лагеря присел на край койки и справился о его самочувствии. Он поведал воину о разговоре, что состоялся у него с Левицкой, чтобы тот узнал истинные мотивы её поведения. После этого рассказа Драго помрачнел ещё больше.

– Ей очень жаль, что она ранила тебя, – тихо сообщил Хмелевский.

– Напрасно. Она всё сделала правильно. Я заслужил. – Его начальник от шока не находил слов, а воин, решившись, посмотрел на него и огорошил: – Лука, я хотел бы уйти из охраны.

– Уйти?! Почему?! Из-за этого?

– Дело не в ранении, а во мне. – Охранник разволновался. – Она неспроста испугалась… Клянусь, я бы ничего ей не сделал! Никогда в жизни! Но… я подумал об этом. – Мужчина пристыжено опустил глаза. – Она сильно меня разозлила, и эта мерзкая мысль закралась в мою голову. Боже! Меня тошнит от самого себя! Эта гадость промелькнула в моей голове и… мне лучше найти работу, где нет даже мизерной власти. Мне нужно обдумать всё.

– Драго, ты уверен? Зачем пороть горячку?

– Нет-нет, я уверен. Я уже подумал. Так будет лучше. Я хочу уйти. Надо переварить. Я только извинюсь перед ней завтра, ладно?

– Хорошо, но… – Лукьян не знал, как его отговорить. – Ты же ничего ей не сделал в действительности.

– В этот раз не сделал, – подчеркнул Драго. – Отпустишь?

– Не хотелось бы, конечно, – вздохнул Хмелевский. – Я ценю тебя и как воина, и как человека. Но, если для тебя так лучше, то… без вопросов. Иди.

– Спасибо, Лука. Спасибо, – сотрудник охраны мученически улыбнулся.

– Выздоравливай, – вставая, глава Лагеря сжал его плечо. – Ты – настоящий мужчина, Драго. Я восхищаюсь тобой. Не каждому хватило бы храбрости признаться.

Воин горько усмехнулся…

Выходя из ванной, Ника чувствовала себя очень расслабленной после горячего душа. Ей было тепло и спокойно, душа находилась в объятиях умиротворения. Присутствие Лукьяна в комнате женщину ничуть не испугало. Она лишь немного смутилась своего домашнего вида – в сорочке и халате.

– Нога Драго полностью заживёт к утру, – сообщил вампир, наливая в кружку что-то из термоса. – Он в порядке и ни в чём вас не винит. Скорее всего, утром он заглянет к вам поговорить.

– Ох, спасибо… – выдохнула Виринея с облегчением. – Мне стало значительно лучше… Вы чем-то расстроены? – осторожно спросила она, чуть помедлив.

– Так заметно? – нешироко улыбнулся Хмелевский. – Да, немного. Завтра вы поймёте, почему. А теперь ложитесь в постель и выпейте вот это.

Высшая ведьма послушно забралась в постель, накрылась одеялом и приняла из его рук кружку.

– А что это? – полюбопытствовала она, принюхиваясь.

– Успокаивающий чай. Мама вам передала. Лично мне он всегда помогает уснуть, если нервы разыгрались.

– Ну если так… – Левицкая с удовольствием отпила. – У вас очень милая мама. Вы поблагодарите её за меня?

– Обязательно, – с улыбкой кивнул мужчина. – Вы ей нравитесь.

– Она мне тоже.

Колдунья допила чай и вернула кружку Луке. После этого она смогла лечь, ощущая, как ещё большее расслабление растекается по телу от чая.

– Вы как будто на меня больше не сердитесь, – пробормотала Ника, глядя на него полусонными глазами.

– А я сердился?

– Мне всё время так казалось.

Брюнет понял, что она имеет в виду, и со вздохом признался:

– Вероника, я злился, потому что неправильно истолковывал ваше поведение. Больше нет причин. Извините, если обидел.

– Ничего, – доброжелательно произнесла она. – Я рада, что вы больше не сердитесь.

– Я тоже. Спите.

Вампир предпринял попытку подняться с кровати и уйти, но мольба во взгляде женщины его остановила.

– Посидеть с вами?

Виринея застеснялась своего желания, которое оказалось очевидным для него, и всё-таки нашла в себе мужество кивнуть.

– Хорошо, – согласился Лукьян. – Я побуду, пока не уснёте.

– Спасибо, – прошептала Левицкая и закрыла глаза. В его присутствии она ощущала себя под надёжной защитой.

Проснувшись утром и вспомнив всё произошедшее накануне, ведьма порадовалась тому, что они объяснились. Ей хотелось, чтобы между ней и Лукой сложились хорошие отношения – хотя бы дружеские.

После завтрака зашёл Драгомир. Он попросил товарищей оставить его наедине с пленницей на 5 минут, но те с места не сдвинулись, пока не получили разрешение Вероники.

Воин признался ей во всём и попросил прощения. Она тоже извинилась за то, что причинила ему боль. Женщина прониклась уважением к вампиру, нашедшему в себе смелость обо всём ей рассказать. Тем более что теперь она увидела настоящего Драго – милого и доброго мужчину. От наплыва чувств Ника даже обняла воина, и он на это объятие ответил. В итоге, расставались они почти друзьями.

Высшая ведьма всерьёз обдумала утром претензии Драгомира и решила, что кое в чём он всё же прав. Да, у неё есть все причины сторониться мужчин, но она – не маленькая перепуганная девочка, а взрослая женщина, поэтому пора взять себя в руки. Виринея собиралась отодвинуть в своём сознании подальше инцидент с отрядом Алана и попытаться быть собой, вести себя с вампирами так, как вела бы себя, не случись в её жизни той злополучной ночи.

Незадолго до обеда в дверь её комнаты постучали, и на пороге возник смущённый воин из её охраны. Маясь, он сообщил:

– Лука велел узнать, не составите ли вы ему компанию за обедом?

Левицкая слегка оторопела от предложения сначала, а потом обрадовалась.

– Да, охотно, – ответила блондинка с робкой улыбкой.

Вампир при виде её улыбки покраснел, заулыбался застенчиво и сказал:

– Тогда к двенадцати часам он будет ждать вас в столовой.

– Спасибо. Я приду.

Как только мужчина исчез из виду, Вероника кинулась готовиться к обеду с Лукьяном. Она красиво заплела волосы, надела бело-голубое платье того же типа, что и коричневое платье, в котором её фотографировал Влад: облегающее, с длинными рукавами, воротником под горло и юбкой выше колена.

Когда женщина вышла из комнаты, охранники с восхищением на неё воззрились.

– Считаете, вульгарно? – неуверенно осведомилась она.

– Нет-нет!..

– Что вы?..

– Вам идёт…

– Вы – красивая…

Вампиры засмущались, отвечая ей вразнобой.

– Спасибо, – широко улыбнулась Ника и, сцепив руки за спиной, решилась заговорить: – Вы знаете, я хотела извиниться, если обидела вас своим поведением. Мне очень жаль, если это так. Я не хотела. Простите…

– Не надо извиняться…

– Мы знаем…

– Лука нам объяснил…

– Мы не обижаемся…

– Ещё раз спасибо, – робко поблагодарила она, разглядывая растроганных и сконфуженных мужчин, в которых, оказывается, нет ничего грозного.

Через полминуты ведьма вступила в столовую. Лука, завидев её, встал из-за стола и, приблизившись, поцеловал руку. Сам он тоже выглядел замечательно.

– Вы будто хорошеете день ото дня, – улыбнулся брюнет. – Я рад, что вы приняли приглашение. Признаться, я сомневался, что согласитесь.

– Совершенно напрасно, – застенчиво проговорила Виринея, опустив глаза.

Обед прошёл великолепно. Женщина мечтала узнать настоящего Лукьяна, и он предоставил ей такой шанс. Оказалось, это очень умный, добрый и обаятельный человек с хорошим чувством юмора. Он умел и говорить, и слушать. Давно Левицкая не находила какого-нибудь мужчину настолько интересным. Она как-то легко расслабилась и позволила себе наслаждаться его обществом.

Закончив трапезу, они долго сидели за столом и просто беседовали. Когда говорить стало будто не о чем, Лука вдруг откуда-то достал кинжал Владислава и протянул ей.

– Нашим воинам следовало быть менее беспечными и обыскать вас, – пошутил он. – Возьмите. Это ведь ваша вещица.

– Отдаёте? – удивилась Вероника.

– Вы – не убийца, поэтому воинам ничего с вашей стороны не грозит. Вам с их стороны – тоже. Но, если так вам будет спокойнее… Каждая женщина имеет право защищать себя. Держите.

Колдунья взяла кинжал и поморщилась от воспоминания о том, как он вошёл в ногу Драго.

– Любите оружие из серебра?

– Я не знала, что он из серебра. Это не мой. – Ника погладила металл пальцами и задумчиво улыбнулась. – Хм. И впрямь серебро…

– Вы это на ощупь определили? – прищурился подозрительно Хмелевский.

– По энергетике.

– Это как?

– Серебро – металл женский. В нём есть что-то родственное, – смущённо объяснила блондинка.

– Любопытно, – хмыкнул вампир. – Надеюсь, вам больше не придётся им воспользоваться.

– Я уверена, что не придётся. И спасибо, что вернули, – улыбнулась Виринея, тепло глядя в красновато-карие глаза, внимательно рассматривающие её.

Лука широко улыбнулся в ответ и кивнул.

Оба ощущали, что что-то между ними переменилось вчера вечером, и оба втайне этому радовались.

10 апреля, суббота

Николай, оборотень

В доме Толмачёвых, расположенном почти на окраине Вороново, этим утром был гость. День рождения Стеллы прошёл вчера, и сегодня супруги никого не ждали. Однако Николай являлся хорошим товарищем Артёма и другом семьи, поэтому ему были рады в любое время.

Собралась компания на кухне. Оборотень пил чай, беседуя с хозяевами на отвлечённые темы. Он пришёл поговорить с ними совсем о другом, но пока не знал, как начать. Магу цель его визита не была известна, однако так совпало, что он хотел поговорить о том же, о чём и гость. Первым терпение кончилось у Толмачёва:

– Коль, что вчера произошло? Ты же соврал про сородича и недоразумение.

Взгляд волколака стал виноватым.

– Да, я соврал. Я не хотел всем объяснять, что это было. – Он сильно выдохнул, собираясь с мыслями, и заговорил: – Я гнался за ним до самой реки. Мы почти её пересекли – до противоположного берега оставалось метров пятнадцать. Он начал скользить и, похоже, попытался упереться ногами в лёд, а тот затрещал. Тогда он прыгнул вперёд, но, в результате, пробил лёд ногами и ушёл под воду. Я добежал до этой «проруби» и стал его ждать. Я думал: «Ну всё! Попался!». Не тут-то было. Он всё сообразил и пробил подо мной лёд. Я провалился, пытался ухватиться за края льда, но ничего не вышло. И я пошёл ко дну.

– Пошёл ко дну? – недоумённо воскликнул Артём.

– Именно. Неловко признаваться, но я не умею плавать.

– Как?!

– Так вышло, – со смущением улыбнулся Николай. – В детстве я чуть не утонул и с тех пор панически боюсь воды. Знаю, что давно пора выучиться плавать, но пока преодолеть себя не могу. А там в реке ещё вода смертельно ледяная. От неё всё сводит. Даже для меня, волколака, вода была страшно холодная.

– А тот, за кем ты гнался, выбрался? – полюбопытствовала Стелла.

– Выбрался. Последнее, что я слышал перед тем, как вырубиться, это его восклицание. Что-то вроде: «Он что, не умеет плавать?!». И стон в стиле «О, нет! Что за невезение?..». Очнулся я уже наверху. Кашлял как чахоточный. Вначале он был рядом – перевернул меня набок и держал за плечо, а потом убежал. Догонять я был не в состоянии.

– Выходит, это он вытащил тебя из воды? – изумилась ведьма.

– Ага! – энергично кивнул оборотень. – Именно так! Но не это самое поразительное. Ты представь, что за тобой гонятся и тебе удаётся отделаться от «хвоста». Твои действия? Наверное, бежать, сломя голову? Пользоваться форой?

– Конечно!

– Но, если бы он побежал, то никак бы не смог понять, что я тону. Для этого надо было специально остаться и ждать.

– Получается, он хотел убедиться, что ты выберешься, – медленно проговорил маг. – Не хотел жертв.

– Получается, что так. И ещё: я слышал, как он трясётся от холода, как зубы стучат. То есть он мёрз в два раза сильнее меня, он искупался в ледяной реке, а потом нырнул второй раз за мной, понимаете? Это же чистое безумие в его положении!

– Считаешь, он – герой?

– Не без этого, – согласился Коля. – И он, судя по всему, откачивал меня. Делал искусственное дыхание и всё прочее. Его запах был повсюду.

– Занимательно, – хмыкнула хозяйка дома.

– Да. А знаете, что самое интересное?

– Что? – осведомился Толмачёв.

Гость внимательно посмотрел на супругов и сообщил серьёзно:

– Я его узнал.

Муж и жена оторопели не на шутку. Шокированные, они глядели во все глаза на рассказчика.

– Узнал? – обалдело переспросил Артём.

– Узнал, – подтвердил оборотень. – Пока я гнался за ним, было не до того, и ветер дул мне в спину. А уже после «купания» мне ничто не мешало. Его запах был повсюду: и на мне, и вокруг. За столько лет в охране я отлично запомнил этот запах. И голос, когда он восклицал по поводу моего умения плавать! Его голос я тоже прекрасно помню. Я всегда находил этот голос исключительным – ни с кем не спутаешь. Поэтому никаких сомнений относительно его личности у меня нет.

– И кто же это был?

– А вы никому не скажете? Обещайте мне! Никто не должен узнать. В ваше сознание никто не влезет – я знаю, но мне нужно ваше слово.

Толмачёвы переглянулись.

– Мы обещаем, Коль, – ответил за обоих глава семьи. – Не бойся. Мы никому не скажем.

– Хорошо. Спасибо. Это был… – Николай собрался с духом и на одном дыхании выдал: – …Владислав Воронов.

У супругов округлились глаза.

– Что?! – в один голос вскричали они.

– Это был Владислав Воронов, – повторил гость невозмутимо. – Никакой ошибки. Мы столько лет у особняка дежурим. Уж кого-кого, а Вороновых я по запахам отличаю. Наизусть знаю.

– Владислав Воронов спас тебе жизнь?! – воскликнул Артём, вскочив со стула. – Бред!

– А вот и нет. Это был он.

– Да не может быть!

– Я тоже в лёгком шоке, Тём, но это так. Признай, что этот персонаж нравился тебе до того, как я назвал его имя.

– Да! – сквозь зубы процедил колдун. – Да, нравился! Но с ним это никак не клеится! Это же гадёныш, которому язык вырвать мало!

– Друг мой, за человека говорят его поступки, – наставительно произнёс волколак. – Слова ничего не значат. Говорить можно, что угодно. Виктор Воронов умеет говорить красиво, но разве мы ему верим?

Хозяин дома призадумался. Через минуту он взглянул на жену:

– А ты что думаешь?

– Денис очень уважает Влада, – тихо напомнила Стелла. – И, судя по всему, не без причины. Выходит, он знает своего брата именно с этой стороны. Вообще, Денис – мудрый человек и умеет видеть правду. Наверное, было бы странно, если бы он так ошибался во Владе.

– Справедливо, – кивнул гость.

Собеседники помолчали какое-то время.

– Ребята, а вас в моём рассказе ничего не смутило? – спросил Коля.

Толмачёвы были слишком растеряны после всего услышанного и не чувствовали себя способными разгадывать какие-то загадки, поэтому просто помотали головами.

– Владислав убегал от меня, а я не мог его догнать. – На лицах мужа и жены отразились испуг и осознание, а рассказчик продолжил: – Что он – не оборотень, я знаю определённо. Следовательно, объяснение может быть лишь одно: Влад – не чистокровный маг, а полукровка. Полувампир. Только в этом случае он может бегать так быстро.

– Странно тогда, что он от холода трясся, – подметил маг.

– Даже я замёрз, так что…

– Ну, да.

– А ведь именно этим может объясняться его вызывающее поведение, – озвучила свою мысль Стелла. – Вдруг он поэтому так кусается.

– Да, кстати, – вспомнил оборотень, – там везде была его кровь – даже на мне. Кажется, он поранился об лёд. Но истерики никакой не было. А, говорят, он – слабак и трус.

– Но как же так?! – воскликнул Артём. – Влад – сын Виктора Воронова и вампир! Это немыслимо! Закон «О чистоте нации» издал Виктор Павлович!

– Да, и это было почти сразу после смерти его второй жены, а, значит, и после рождения Влада, – напомнила ведьма.

– Не думаешь же ты, что Воронов издал Закон, зная, что его сын – полукровка? – удивился муж. – Это же просто… просто… Да этому названия нет!

– Но Воронов не любит младшего сына! – распалилась Толмачёва. – Он сюсюкается с ним только при большом количестве свидетелей! А я несколько раз видела, с каким пренебрежением он относится к Владу! И Влад его явно терпеть не может! Что, если нечистокровность Владислава является причиной разлада в семье Вороновых?

– Думаешь, Денис знает?

– Ничего я не думаю, но уверена, что, если бы узнал, то покрывал бы и защищал брата до последнего! И я бы на его месте поступила так же!

Они помолчали.

– Ты не собираешься выдавать Влада? – обратился Артём к товарищу.

– Нет. Вы же тоже этого не сделаете?

– Конечно, нет. Не понимаю этого тупого Закона. Тем более мы обещали. Но… почему ты так за него заступаешься? Кроме того, что он спас тебе жизнь, естественно.

Николай серьёзно посмотрел на хозяев.

– Раиса Ушакова предсказала падение перемирия между Лагерями. Слышали? И только от Вороновых зависит, что придёт ему на смену. Я не знаю, что Владислав делал вчера в Вороново, но мешать ему не стану. Он – тоже Воронов, и его действия имеют вес и значение. Я ставлю именно на него.

Толмачёв весело хмыкнул:

– Когда услышал об этом предсказании, о Владиславе я совсем не подумал.

Стелла улыбнулась мужу и заметила:

– Вот видишь: никого нельзя недооценивать…

14 апреля, среда

Серебренников Арсений, оборотень

Арсэн в одиночестве гулял по Вороново. Одетый в полурасстёгнутое чёрное пальто с поднятым воротником, засунув руки в карманы, он медленно брёл по улицам, рассеянно глядел по сторонам и думал о своём.

В отношениях с Изабеллой мужчина окончательно запутался. Во время их первой встречи после того страстного поцелуя вампирша к нему не прикасалась. Не брала под руку как прежде, не позволяла их плечам прижаться друг к другу и держалась от него на расстоянии. Одному Богу известно, как он страдал в тот день от её неприступности. Волколак подумал, что она приняла решение в отношении него, и её ответ на его знаки внимания – «нет». Он был почти убит. Однако Арсений до смерти ненавидел неопределённость и, когда они прощались, спросил, не сдержавшись:

– Даже не поцелуешь меня на прощание?

В его тихом голосе сквозила грусть. Белла, похоже, это заметила. Голубые глаза растерянно взглянули в карие, её щёки залил румянец. Женщина смущённо потупилась, а затем встала на цыпочки и поцеловала его в щёку как раньше. Серебренников даже зажмурился от наслаждения и облегчения. Из глубины его души вырвался вздох.

Закирова лихорадочно всматривалась в его глаза, а он глядел в ответ счастливо и измученно. Ему так мало было нужно от неё, чтобы почувствовать себя счастливым. Его губы тронула полуулыбка – первая за эту встречу. Красавица робко улыбнулась ему в ответ.

Арсений наклонился и поцеловал её руку. В этот миг ему вдруг померещилось, что Белла смотрит на него как-то ласково, и он вскинул голову, встретив тот самый взгляд и её нежную улыбку…

Во время следующего свидания мужчина преодолел свой страх и взял вампиршу под руку. Она ни единым жестом не воспротивилась ему. С тех пор она вновь стала целовать его на прощание в щёку. Оборотень и радовался, и страдал. Он не мог решиться поцеловать её снова, опасаясь возобновления её отчуждения, и лишь принимал её ласку, ощущая себя беспризорным псом.

Почему она была так холодна с ним в тот день?! Посчитала, что он слишком много себе позволил? Но зачем тогда опять целует его на прощание? Это подвешенное состояние сводит его с ума!

Арсэн тяжело вздохнул и остановился. Глядя в землю, он носком ботинка гонял один камешек туда-сюда.

– Кого я вижу?.. Великий воин? – протянули рядом.

Вожак стаи поднял голову, и по лицу тотчас расползлась широкая улыбка.

– Генка! – воскликнул он радостно. – Ты ли это?.. Сто лет не видел!

Мужчины чуть не задушили друг друга в медвежьих объятиях. Они хохотали и хлопали друг друга по спине. Потом пожали руки и поздоровались нормально.

С магом Геннадием волколак когда-то давно лежал в одной палате в госпитале. Несмотря на ловкость и профессионализм, Серебренников периодически попадал в больницы. В тот раз он был серьёзно ранен и пролежал в госпитале долго. Только общество соседей по палате не дало ему погрузиться в глубокое уныние. С той поры они сдружились.

Товарищи бегло обсудили дела друг друга.

– Как твоя стройка? – осведомился Арсений.

– Да стоит, – вздохнул колдун. – Денег нет. Рассчитывал на премию в конце года, а меня её лишили.

– За что?

– Наказали за недостачу.

Гена работал на пункте переливания крови.

– Недостачу? – растерялся воин. – Крови не досчитались, что ли?

– Именно.

Арсэна будто током ударило. Он много думал над версией Влада, и единственное, что мешало ему с ней согласиться, – это кровь Паши, которая была повсюду. А что, если?..

– Ген, – очень серьёзно заговорил волколак, опасливо озираясь по сторонам, – а можешь поподробнее об этом?

Маг почувствовал напряжение собеседника и тоже стал говорить тише.

– Девятнадцатого декабря мы проводили последнюю сверку, и всё было на месте, строго по спискам. А двадцать пятого к нам нагрянула проверка, и тут на́ тебе: нет трёх ёмкостей! Мы сами удивились!

– И часто у вас такое случается? – поинтересовался Серебренников.

– Да в том-то и дело, что нет! – шёпотом вскричал Геннадий. – Ни разу за всё время моей работы! И, ежели один ещё могли уничтожить раньше времени, то остальные – нет!

– Почему?

– Один мешок был с жидкой кровью – такая хранится не больше трёх недель. Потом она непригодна для использования. Жидкой у нас сейчас мало – в ней нет необходимости: не война, и переливание делается нечасто. А два других контейнера были металлические, в них кровь замораживается. Мы бо́льшую часть в азоте храним, особенно редкие группы крови. Эти по ошибке уничтожить не могли.

– А зачем вы замораживаете кровь? Так дольше хранится?

– Именно.

Арсений нахмурился.

– Двадцать пятого, говоришь?.. А ты можешь посмотреть, чья это была кровь? Кто сдал её, я имею в виду. У вас ведётся такой учёт?

– Да, могу, – кивнул Гена. – Вижу, это важно. Пойдём.

– Ценю твою понятливость.

Мужчины вместе дошли до пункта переливания и закрылись в одном кабинете. Здесь пахло больницей, и было очень чисто, стерильно. Хозяин предложил гостю сесть, а сам надел белый накрахмаленный халат и стал рыться по стоящим в ряд разноцветным папкам в поисках справки, написанной проверкой.

– У нас ещё, кстати, амбарная книга пропала, – между делом рассказывал маг. – Мы её по старинке вести продолжали, хотя уже давно на электронные базы перешли. И тоже испарилась. Где только ни искали! А её будто и не было никогда… Так, секунду.

Он принялся открывать базу и вбивать номера. Оборотень внимательно наблюдал за его лицом, поэтому сразу заметил изменения в выражении. Геннадий нахмурился и ближе подвинулся к экрану компьютера, будто не веря своим глазам. Затем скосил глаза на гостя.

– Что? – спросил Арсэн, догадываясь, в чём дело.

– Секундочку, – напряжённо произнёс работник пункта и ввёл следующий номер.

Глаза удивлённо распахнулись. Колдун взволнованно ввёл последний номер и скоро потрясённо откинулся на спинку кресла. Задумчиво он смотрел на товарища.

– Во всех контейнерах была Пашина кровь, верно? – тихо спросил Серебренников.

Гена покивал, ошарашенный открытием.

– Все в Лагере знают, что Паша – почётный донор.

– Да, и группа крови у него редкая – четвёртая положительная, – поддержал его медик. – Такая всегда будет у нас храниться.

– Значит, эмбэ прав, и вампиры здесь ни при чём. Это была наука.

– Изосимова?! – изумился маг.

– Она одна способна обмануть наше зрение. Никто в Лагере не смог бы её определить. А вампиров к Пашиному телу не допустили. – Волколак помотал головой сокрушённо. – Чистая подстава. Кому-то донельзя нужна война.

– Что же это такое делается?..

Арсений посерьёзнел:

– Гена, ты будешь нашим свидетелем?

– Мог бы и не спрашивать! Такого великого человека убили, а я молчать должен?!

– Можешь сделать мне распечатку или что-то вроде справки?

– Сейчас сделаю.

– Только пока никому ни слова, Ген! Даже жене.

– Не дурак – понимаю.

Из пункта переливания крови воин выходил со справкой во внутреннем кармане. Он осознавал, что в его поисках с Беллой более нет нужды, но также понимал, что ни за что не откажется от встреч с восточной красавицей. Помимо прочего, нужно создавать вид бурной деятельности, пока Влад проверяет свою догадку. Значит, решено.

15 апреля, четверг

Воронов Владислав, маг

Купание в ледяной реке не прошло бесследно для здоровья. Несмотря на предпринятые меры, Влад простудился. К счастью, в этот раз он переболел значительно легче, чем в первый. И переохладился не так сильно как в подвале, и поднабрался, так сказать, опыта, поэтому все эти сопли, кашли и чихи перенёс более стойко. Тем более не ходить на занятия он не мог себе позволить, осознавая, что отряд Милесского не преминёт воспользоваться случаем. Одногруппники недоумевали. За несколько месяцев учёбы «Стрельцов» не болел ни разу, а тут уже вторая простуда подряд. Плюс с его любовью к прогулам без повода удивляло то, что он исправно ходит на занятия. Между собой студенты шептались: что это с ним? Превратился в прилежного ученика? Не иначе как чудо свершилось.

Полувампир вёл себя, как ни в чём не бывало. Что ему оставалось? К прочему, ему было не до подозрений сокурсников: несколько дней он напряжённо ждал, что за ним приедут из Вороново. Но шли дни, а всё было тихо. Парень терялся в догадках. То ли Николай ничего не понял, то ли не сдал его по каким-то причинам. Хотя какие у него могут быть причины?..

В ночь с воскресенья на понедельник Владислав рискнул вновь навестить Виринею. Сестра поделилась с ним хорошими новостями о примирении с Хмелевским, чем немало порадовала. Он поведал ей о своих неудачах и версии смерти Паши. Высшая ведьма согласилась с тем, что он вполне может быть прав относительно науки, но её пугал такой поворот событий. Если последователи Изосимова осмелеют, то Лагерь магов и оборотней ожидает не менее жалкий конец, чем все предыдущие империи. Её брат тоже это понимал.

В ту ночь полукровке не удалось поспать. Весь понедельник он промучился, мечтая о подушке и одеяле. Лёг спать он рано.

Влада разбудило чувство тревоги. В комнате было темно. Он ощутил страх, от которого его по обыкновению слегка парализовало, и просто прислушался. В общежитии стояла сонная тишина, но уже через пару секунд маг расслышал шаги. Кто-то осторожно шёл по лестнице, почти крался.

Брюнет быстро и бесшумно выбрался из постели, прихватив из-под подушки пистолет, вышел в прихожую своей секции и приблизился к двери. Неизвестный достиг их этажа и медленно двинулся по коридору в направлении к молодому Воронову. Тот попятился от входа в секцию и тихонечко скрылся за дверью второй комнаты, которой не пользовался. Так как это помещение было меньше и не проветривалось, в нём оказалось гораздо теплее, что было весьма кстати: ведь молодой человек не обулся и из одежды на нём находились одни пижамные штаны. Он напряжённо слушал шаги незнакомца, позабыв о духоте и страхе перед темнотой.

Незваный гость остановился. Полувампир отлично слышал, как тот дышит за дверью его секции. В тишине достаточно громко и вызывающе щёлкнул замок, поворачиваясь. Оттуда потянуло жаром магии. Дверь, открываясь, чуть скрипнула. Неизвестный, крадучись, вошёл, помедлил немного, решая, куда идти, и двинулся к жилой комнате, хотя именно вход во вторую располагался напротив двери. Так как Владислав закрыл дверь этой комнаты неполностью, то скоро учуял запах незнакомца и пришёл в неистовую ярость.

Ловко он выскользнул в прихожую и, подскочив, ударил посетителя по затылку рукояткой пистолета. Тот упал на пол плашмя. Голубоглазый парень резво обыскал гостя, пока у того в голове звенело от удара, и отбросил подальше его пистолет и нож. Затем он коленом упёрся мужчине меж лопаток, припечатав тем самым к полу, и кое-как вытащил у него ремень из брюк, после чего заломил за спину его руки и стянул их ремнём. Только теперь высший маг перевернул стонущего посетителя на спину и взглянул в ненавистное лицо.

– Ну привет, любовничек, – елейным голоском поприветствовал он Даниленко. Его губы изгибала неприятная улыбка.

Вадим морщился от боли. Его сердце быстро билось от страха. Он дышал поверхностно.

– Я предпочёл бы сам быть сверху… – прохрипел воин.

Влада этот намёк привёл в дикое бешенство. Впервые в жизни ему всерьёз захотелось перегрызть кому-то горло. Клыки вмиг вытянулись, рот наполнился ядом. Со звериным рыком полувампир, который действительно сидел на Вадиме, рванулся к его шее. Даниленко завизжал от страха. Брюнет зажал ему рот, дрожа от злости в миллиметре от его шеи и борясь с непреодолимой жаждой крови. Тёмный маг бился под ним от ужаса. Один клык упирался в его беззащитную шею, по сосудам которой бежала горячая кровь.

Полукровка глубоко дышал, пытаясь взять себя в руки. Скоро ему это удалось, и он резко отодвинулся от горла Вадима. Нависнув над ним, маг улыбнулся насмешливо во весь свой вампирский оскал и легко сообщил:

– К сожалению, я на диете.

За этими словами последовал сокрушительный удар в лицо. Хрустнул нос. Побежала кровь.

– Ах, как сладко пахнет… – притворно вздохнул Владислав, не обращая внимания на хрипы воина. – Знаешь, я думал, ты умнее Алана. Но твоя попытка вывести меня из себя довольно непрактична. Я – неуравновешенный тип. Да и с чувством юмора у меня плохо. Ну ты понял, наверное…

Больше церемониться с ним парень не стал: нанёс ещё два точных удара в челюсть, и Даниленко ушёл в глубокий нокаут. Испытав слабое облегчение, он за ноги втащил мужчину в прихожую, плотно закрыл все двери и включил свет.

Глядя сверху вниз, полувампир равнодушно рассматривал расквашенную физиономию Вадима, залитую кровью. Его всё ещё трясло. Он не ожидал встретиться с Даниленко или, скорее, не желал. И нет: трясло его не от страха, а от злобы. От отвращения. От гадливости. Намерения именно этого тёмного мага вызывали у него тошноту. Его ещё никто не пытался изнасиловать, даже не хотел. Бесило студента не столько намерение, так как оно не было реализовано, сколько похотливые взгляды и двусмысленные намёки. И ещё слова о том, какой он красивый. Вдвойне мерзко слышать этот от представителя своего же пола.

Странно, но никто и никогда не вызывал в душе Воронова-младшего такой удушливой злобы. У него даже как будто внутренности горели. От этих чувств было тяжело. Он ощущал себя отравленным злобой.

«Да чтоб у тебя все мужские причиндалы отвалились к чертям!», – впервые зло пожелал маг Вадиму мысленно. И стоило ему додумать эту фразу, как все тягостные чувства испарились, и ему стало необычайно легко. Их словно подхватило ветром и унесло. Брюнет слегка ошалел от такой резкой смены ощущений. Раньше с ним подобного не случалось.

Свободно вздохнув, парень занялся делом. Оторвав пару лоскутов от половой тряпки, которой ему служила рубашка, испорченная пятнами крови, он связал ноги воина. Потом взвалил эту тушу себе на плечо и вошёл в жилую комнату. Теперь Влад скрываться не собирался и включил свет, отдёрнул шторы, распахнул створки окна. Рябов с Ланичем будто догадались, что это не к добру, и вышли из машины. Полукровка положил Даниленко на подоконник и залез на него сам.

– Эй! – заорал Рябов. – Ты что делаешь?!

– Ловите своего дружка, козлы! – крикнул в ответ высший маг и с весёлым «еху!» вытолкнул бесчувственного воина из окна.

Приятели ринулись его ловить, но вряд ли бы поймали, если бы не воспользовались магией. Полувампир захохотал над их нелепой суетливостью и спрыгнул с подоконника. В прихожей он подобрал с пола пистолет и нож, принадлежащие Вадиму, и возвратился на подоконник. Вытащив магазин, студент прицелился и бросил его точно в голову Ланичу. Тот взревел от боли, выронив ноги Даниленко.

– Гадёныш мелкий!!

Владислав прыснул от смеха и запульнул пистолет в плечо Рябову. Бесчувственный Вадим окончательно рухнул на асфальт. Егор заматерился.

– В следующий раз дождитесь официального приглашения, гоблины! – певуче предупредил молодой человек и, прицелившись, метнул нож в боковое окно их автомобиля.

Послышался звон битого стекла. Члены отряда взвыли от бессильной злобы и заматерились в адрес Воронова. А тот расхохотался сатанинским смехом и закрыл окно. Затем задвинул шторы, выключил свет и, выдохнув от облегчения, прижался спиной к стене. От ночного холода он слегка дрожал и думал о том, как предотвратить повторение сегодняшнего происшествия. Не хватало ещё, чтоб Даниленко застал его врасплох. Уснуть той ночью ему больше не довелось.

Днём при встрече с Денисом о ночном приключении полукровка умолчал. Он опасался, что брат встревожится и начнёт настаивать на побеге. Но пускать всё на самотёк Влад тоже не планировал, поэтому приобрёл молоток, гвозди и леску. Внизу дверных проёмов он слева и справа вбил гвозди. На ночь с тех пор он натягивал леску именно на том уровне, чтобы незваный гость об неё споткнулся. Брюнет рассчитывал, что этот шум поможет ему вовремя проснуться.

Две ночи после этого маг проспал, вздрагивая от каждого шороха, но больше никто не навестил его. В четверг он почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы повторить вылазку в Вороново. Со слов Диониса парень знал, что о том случае на реке никто не доложил Собранию. Николай работал, как ни в чём не бывало. Почему он молчал, можно было лишь предполагать.

Очень скоро Владислав убедился, что выбрал не самый удачный момент, чтобы повторить попытку. Он даже не добрался до особняка, как почуял волколаков в составе охраны, патрулирующей здание. Пробовать было бы глупо. Расстроившись всерьёз, полувампир стал выбираться из посёлка, но вдруг решил воспользоваться случаем. Сориентировавшись на месте, он устремился к новому пункту назначения.

Брюнет перемахнул через знакомую калитку, разделяющую огород и двор. Здесь всё было по-старому: те же постройки, кустарники и ранетка. Полукровка с тоской огляделся, постоял немного и шагнул к крыльцу. Запасной ключ отыскался на прежнем месте, поэтому спустя несколько секунд он очутился внутри.

Ходить по дому в обуви Воронова-младшего покоробило, и он разулся. Тихонько, с фонариком молодой человек медленно шёл по коридору, заглядывая в до боли родные комнаты. С этим местом было связано столько счастливых воспоминаний, что хотелось выть от грусти. Дом вроде бы остался таким же как раньше и в то же время казался непривычно пустым, заброшенным, будто тело, которое покинула душа. Душой его, разумеется, являлся хозяин. Без его энергетики здесь было не так уютно, тепло, приветливо.

Завещание Павла Шевцова собирались огласить почему-то только через полгода после смерти. Влада интересовал вопрос наследника ровно в той же степени, что и других. Вдруг всё передадут в недостойные руки, и этот незнакомец надругается над домом и участком, в которые Паша вложил столько сил и любви. Хотя вряд ли Воронову позволят самоуправствовать в этом вопросе.

Высший маг постоял, глядя на гостиную, где состоялось множество поучительных бесед с целителем, и с тяжким вздохом открыл дверь в приёмный кабинет. Пахнуло травами. От этой смеси горьких, сладких и терпких ароматов защемило в груди. Даже глаза защипало от избытка чувств.

Полувампир остановился на пороге, справляясь с эмоциями. Потом фонариком последовательно и тщательно осветил кабинет, любуясь знакомыми уголками. Внезапно он нахмурился, ощущая, что что-то в комнате не так, неправильно. Пройдя к входной двери, голубоглазый парень встал к ней спиной и окинул помещение внимательным взглядом. Почти сразу он осознал, что рабочий стол стоит не так ровно как раньше, и приблизился. Посветив фонарём на пол, Владислав нашёл подтверждение своим ощущениям: небольшой кусочек линолеума отличался по цвету, так как прежде на нём стояла ножка стола. И сдвинул стол однозначно не Паша, который считал, что всё в кабинете находится на идеальных местах. И ещё органайзер! Он всегда стоял на углу стола – Шевцову так было удобно – а теперь располагался практически на середине, и это выглядело неаккуратно. А рыжеволосый маг ценил аккуратность.

По этим двум деталям студент пришёл к выводу, что стол сильно толкнули, – оттого он переместился по полу, а органайзер съехал в середину столешницы. Следом за этой мыслью появилась другая. Полукровка посветил на стену, рядом с которой находился загадочный угол стола. Внешне с ней всё было в порядке, но брюнета это не удовлетворило. Он провёл ладонью по стене, а потом пододвинул лицо. Нос уловил нечто чужеродное, и Воронов почти прижался к стене, но тотчас отскочил. Сердце заколотилось в груди. Эту смесь запахов – трупов, гнили и сырости – он узнал без труда. Такую вонь сложно забыть.

Выходит, насчёт науки Изосимова он не ошибся. Она в любом случае замешана в этом деле, хотя для окончательного вывода всё-таки следует осмотреть тело.

Озадаченный Влад покинул кабинет и присел на стул в кухне. С того дня, как убили Пашу, прошло практически 4 месяца. Если наука Изосимова осквернила стену приёмного кабинета в тот самый день, то очень странно, что запах остался. Конечно, вонь крайне слабая и, будь он человеком, то, определённо, ничего бы не почувствовал. И всё-таки 4 месяца – это большой срок. Означает ли это, что выброс тёмной магии был настолько мощным, что оставил неизгладимый след? В любом другом случае запах должен был выветриться.