Неутолимый голод бесплатное чтение

От автора

Ну что? Думаю, будет справедливым перед началом внести несколько пометок. Читатель сейчас вдумчивый и привередливый. Он сидит перед открытой книгой, как перед меню дорогостоящего ресторана, с важным видом. Смакует. Так что красивой обложкой с дешевым чтивом внутри нее не обманешь. Скажу сразу, что это не история любви. Страницы книги пропитаны сексуальностью. Как главной героини, так и окружающих ее людей. Каждый человек сексуален по-своему. Просто ему нужно раскрыться, как цветку. Я надеюсь, что психология данного произведения повлияет на разум разуверившихся в себе людей. В книге используются мат и сцены насилия. Если это не пугает тебя, то ты по нужному адресу. Именно такую я вижу эту историю. Скрыть все страдания и сексуальные переживания героев от читателя для меня было бы жесточайшим преступлением.

Приятного прочтения!

Глава 1

Дура с сердцем и без ума такая же несчастная дура,

как и

дура с умом и без сердца.

Ф.М. Достоевский «Идиот»

Я устала. Как же сильно я устала. Эта возня продолжается слишком долго. Я лежу на боку, он трахает меня сзади. Трахает грубо, но уже полустоячим членом. Мое влагалище не выделяет смазку, от того горит жгучим огнем. Завтра все будет болеть. Я чувствую его зловонный перегар на своем затылке. Вот что нужно такого смешать, чтоб так воняло изо рта? Все содержимое бара уж точно. Блядь, да он даже в душ не сходил. Мало того, что он ебет меня грязным членом, так этот ублюдок еще в мой рот сует свои грязные пальцы. Меня сейчас стошнит. Как его самого еще не укачало от всего выпитого.

– Так…получи, – рычит он мне на ухо, грубыми толчками сдвигая меня к краю кровати. – Ты моя… ты моя сука. Ммм сука…

Своими словами он подбодрил свою эрекцию, и она снова вернулась. Резкая боль пронзила меня изнутри. Я прикусила губу. Главное, чтобы он не заметил моих страданий. Все, о чем я могу молиться – чтобы он не трогал задницу. Именно в ней раскрываются все ноты настоящей боли. Я готова принимать его в сухую вагину, готова сосать его член и даже позволить кончить себе в рот. И пусть мне противен вкус спермы, это все же лучше, чем анальный секс. В последний раз моя задница кровоточила несколько дней. То еще «удовольствие».

Он продолжает что-то рычать мне на ухо, но я его уже не слышу. Меня здесь нет. С раннего детства я научилась покидать физическую оболочку, когда меня порол отец. Когда ругала мама или насмехались одноклассники. Я улетала и мне не до чего не было дела. Вот и сейчас это животное трахает пустой сосуд. Не хочется ни потакать ему, ни выражать свое негодование. Я и стонать то давно перестала. Нравиться иметь бревно, пусть наслаждается. Я давно смерилась. Мое тело уже не принадлежит мне. Все это лишь игрушка для погашения похоти, да и только. Не вспомню когда именно сама хотела интимной близости. Ведь хотела же раньше? Нет. Не вспомню. Да и мастурбирую я крайне редко. Инстинкты. Вот с этим ничего не поделаешь.

Проходя по парку, я часто встречаю влюбленные парочки. Они целуются, трогают друг друга, как бы скрытно. Но я-то знаю, что все они думают лишь о сексе. Парни надеются, что их пассии всё-таки возьмут в рот при первой возможности. А глупые девушки надеются на длительные прелюдии. Завидую им. По-черному завидую. Горите таким ярким пламенем, каким сейчас горит моя пизда.

За спиной послышался раскатистый храп. Неужели.

Выжидаю еще несколько минут. Он должен погрузиться в глубокую фазу сна. Стала тише дышать. Главное, чтобы не проснулся. В противном случае будет пытать меня до рассвета.

Сквозь храп на мою спину брызжут противные слюни. Аккуратно снимаю его руку с себя. Вытаскивать член мне не пришлось. Скукожившись он сам вывалился из меня. Долбаный ёбарь. Животные и те так не ведут себя.

Как все достало. Убивает больше не сама ситуация в целом, а осознание того что ничего не поменяется. Я давно перестала отличать сегодня от вчера. Какая к черту разница, как обременять планету своим присутствием. Одни ведут беспорядочные половые связи, другие медленно спиваются, приближаясь к смерти. Я просто существую. И всем плевать на меня.

Я сижу в ванной под прохладным тропическим душем. Ничего не чувствую. Отвращение от недавнего секса смыла вода. Это всегда работает. А что мне еще остается? Смириться и терпеть. Другая бы заплакала на моем месте. Я не могу выдавить и слезы. Истощена до нельзя. Чувствую себя бездушным роботом. Считайте это защитной реакцией или слабостью, мне все равно. Но мне так нравиться. Это настоящая я. Пустая и мертвая.

Вижу немой вопрос на ваших постных рожах. Хорошо, расскажу. Как и в любой истории – так было не всегда. Когда мы познакомились с Андреем у меня была тяжелая жизненная ситуация. Вдаваться в подробности не хочу. В двух словах: после смерти матери папаша пропил нашу квартиру и сдох в подворотне с бутылкой в руке. Я осталась ни с чем. Образования я так и не получила. Меня приняли официанткой в дорогой ресторан. Скажу, что было тяжело туда попасть. На должность гребаной официантки скопилось очень много претенденток. Меня всё-таки приняли. Там я познакомилась с Андреем. Сначала он оставлял мне жирные чаевые, что значительно выше моей зарплаты. Потом цветы, свидание и вот я уже лежу в его кровати с раздвинутыми ногами.

Держите свои мысли при себе! Я не какая-то шлюха. Он мне правда понравился. Галантный, стройного телосложения, внимательный. Спустя год все закончилось. Он остыл. Мы не разговариваем, не ходим по ресторанам, не интересуемся делами друг друга. Когда ему хочется он приходит ко мне и трахает. Не важно сплю ли я или мучаюсь с головной мигренью. Секс все равно состоится.

Один раз я попыталась поговорить с ним. Хотела выяснить, что между нами происходит.

– Все у нас хорошо, – ответил Андрей. – Я тебя трахаю, ты живешь за мой счет. Условия такие. Ничего обсуждать мы больше не будем. Если что-то не устраивает, собирай свои манатки и проваливай в свою дыру, откуда я тебя вытащил.

Что? Спрашиваете где моя гордость? Она умерла вместе со мной. Я не хочу возвращаться в тот клоповник, где жила раньше. Там я была несчастна в нищете. Здесь я по-прежнему несчастна, но могу позволить себе фужер шампанского «Моёт» и бутерброд с черной икрой в двенадцать дня. Выбор очевиден.

К моему счастью Андрей редко появляется дома. У него постоянные переговоры, встречи и все в таком духе. Когда его нет, я уединяюсь в своей мастерской и пишу картины. До Врубеля и Моне мне конечно далеко, но я стараюсь. Прошла несколько курсов по живописи. Месяц назад наняла наставника для работы на дому. Андрей как-то раз вернулся раньше обычного и застал нас за работой. Приревновал. Выкинул наставника за шкирняк и закатил мне скандал. Вынес мне последнее китайское предупреждение. Андрей человек слова. И если он сказал, что вышвырнет меня на улицу, если еще хоть раз увидит рядом со мной мужика, то обязательно это сделает. В добавок ко всему он пообещал похлопотать, чтобы меня не взяли даже официанткой. А связи у него есть во всех отраслях.

Душ смыл всю грязь. Укутавшись в халат, я побрела в гостиную и завалилась на диван. Забываясь сном под какой-то скучный фильм, я надеялась, что, когда проснусь, Андрея дома уже не будет.

Глава 2

Целью искусства является вымывание пыли

из повседневной жизни наших душ.

Пабло Пикассо.

Утро подарило мне калейдоскоп эмоций. Я проснулась одна в полной тишине. Меня разбудил ползущий по ноге теплый луч солнца. Вставай соня, сегодня твой день.

Я заварила чашечку огненного кофе и разместилась на крыльце дома. Какая тишина. Птицы щебечут свою таинственную песнь, шелестит листва и легкий ветерок запускает мурашки по ногам. Ради такого утра стоит жить. Мне иногда хочется застыть в одном моменте. Раствориться в нем. Но едва уцепившись за него он ускользает, возвращая тебя в серую реальность.

Не раз ловила себя на мысли, что моя самая приятная компания – это одиночество. Общественность считает эгоистов аморальными. Я же не соглашусь. Перед эгоистами открыт целый мир удивительных чувств и познаний. Во-первых, ты никому и ничего не должен. А, именно, в этих сковывающих лапах кроются вся боль и разочарование. Во-вторых, никто не обременяет тебя тошнотворной заботой. Руки, ноги у меня есть. Сама в силах позаботиться о себе. Что я не смогу приготовить себе чая или откупорить бутылку вина? Да легко.

Живу я, значит, в обустроенной со вкусом однушке. Из мужчин меня окружает только, любящий меня, Сфинкс по имени Леопольд. По утрам я просыпаюсь во сколько хочу. Мой сон бережно охраняют невидимые ангелы. Я успешная бизнес-леди. На меня работают куча мужчин. Все как один уважают и побаиваются меня. По вечерам, кутаясь в плед, я выхожу на огромную лоджию и любуюсь звездным небом. Вид из окна это одна из причин, по которой я выбрала именно эту квартиру. Вдыхаю свежий воздух и слушаю тишину. Я счастлива!

Чертова соседская собака выдергивает меня из мечтаний. От ее неожиданного лая, я чуть не роняю кружку с кофе.

Оборачиваясь вижу противную морду, косящую одним глазом из щели в заборе.

– Спасибо за пробуждение, сучье ты отродье.

Собака отвечает мне протяжным лаем. Наверное, желает мне того же. Иначе, как понять ее внезапные вспышки гнева. Сука, она и в Африке сука.

Ладно, Бог с ней. Утренняя благодать сполна начинила меня энергией. Проживу и этот день.

Я иду в свою мастерскую. Как обычно скидываю халат и, оставаясь в одних трусах, надеваю передник. Заляпанная красками униформа выглядит безнадежно испорченной и в то же время завораживающей. Проходя мимо ростового зеркала, всегда улыбаюсь своему образу. Все художники безумцы! Тому подтверждение выпирающая из-под передника голая грудь. В этом есть что-то возбуждающее.

Вообще-то я любое творчество считаю сексуальным. Кому не нравятся люди, мыслящие неординарно? Все эти поэты, скульпторы, музыканты… Это какое-то инопланетное вторжение. От творческого человека ты никогда не получишь веник с цветами на восьмое марта или ванну с лепестками мертвых роз. Возможно, он подарит тебе дерьмовый стих, но это как минимум забавно. Ты посмеешься над его писаниной, а он умрет от ранения своей тонкой натуры путем черствой и несправедливой критики. Пожалуй, в этом и будет заключатся сама, ее величество, любовь.

Моя мастерская не далеко ушла от сновидения шизофреника. Вы только поглядите на эти стены. Одна оранжевая, другая черная. А вот эту я перекрасила всего лишь пару дней назад. Сейчас она кроваво-красная. До этого вроде была белая. Я часто перекрашиваю стены. Это помогает мне не сойти с ума в моменты бессилия. Какая ирония. Да я уже слетела с катушек. Вы же именно об этом только что подумали? Знаю, что подумали. Но не спешите хоронить меня в комнате с мягкими стенами.

Вот как мы себя успокаиваем в самые горькие моменты? Пьем, жрем, много курим. Некоторые совмещают все это. Просто открывают ящик Пандоры и упиваются всем его содержимым. Там и наркотики, и беспорядочные половые связи и Бог знает, что еще. А что самое главное – каждый знает, что от всего этого только хуже. Так что я крашу стену. И знаете, что? Помогает. В запасе у меня остается еще три стены и уйма краски. Смекаете к чему это я?

Взгляните на мои холсты. Не слишком мрачно? Нет? Я люблю эротику в темных тонах. Вон то женское тело мое любимое творение. Обнаженная грудь, по которой стекает молоко, углубляясь в темный треугольник, невероятно великолепна. Я писала ее неделю. Под пристальным наблюдение можно разглядеть что особо должное внимание я уделили скользящим по коже каплям. Не знаю, как у Вас, но у меня каждый раз бегут мурашки по спине от взгляда на эту картину. Эту девушку я назвала Сага. В ней столько секса и жизни, дай Бог каждому. Женское тело – это самое сексуальное, что есть на свете.

Я все еще не знаю, что буду писать сегодня. В этом и заключается вся суть релаксации. Устанавливаю на мольберт среднезернистый холст и выдавливаю на палитру масляные краски. Совсем немного черного, красного и, наверное, синего. Забираю немного краски кистью и наношу первые мазки. Когда я полностью поглощена в процесс я не замечаю ничего вокруг. Мое тело будто отрывается от земли и парит. Мысли рассеиваются легкой дымкой. В ней растворяюсь и я. Умираю. Меня нет ни на земле, ни в аду, ни в раю. Я убегаю ото всех. Вот оно – счастье.

Мои движения становятся более легкими. Их координирует приятная музыка, засевшая в голове. Я люблю работать в тишине. Так ничего не отвлекает. А вот мой мозг считает это скукой смертной. Изо дня в день он предлагает новую мелодию и крутит ее до бесконечности долго. Я привыкла к этому и полностью доверяю случайному плейлисту уносящему меня по течению.

«Ла-ла-ла, ла-ла, ла-ла-а-а-а» – звучит в моей голове. Волей-неволей начинаю тихонько мычать эту мелодию себе под нос. Тело раскачивается в такт. Представляю, как выгляжу со стороны. Вы сейчас тоже все поймете.

В самом начале наших отношений Андрей, как-то раз, появился в моей мастерской. Увлеченная процессом я не заметила, как он вошел. Когда ему стало совсем невыносимо наблюдать за мной, он звонко расхохотался. От испуга я выронила палитру и потребовала объяснений. Андрей что-то пытался сказать сквозь смех, но я не понимала ни слова. Уткнув руки в боки, я дождалась пока его припадок сойдет на нет и к нему снова вернется вразумительная речь. Андрей рассказал, как я выгляжу со стороны. Особенно, если понимаю, что кроме меня никого в мастерской нет. Я киваю в знак одобрения удачным мазкам или наоборот порицаю их, мотая головой из стороны в сторону. Люблю стоять, как цапля, на одной ноге, занеся другую на подколенную ямку. А моя фишечка, как утверждал Андрей, – язык, который я все время прикусываю, высунув кончик изо рта. Ну не сумасшедшая ли?

«Ла-ла-ла» в моей голове раскочегарилось не на шутку. Разомкнув губы я уже во всю напевала въевшуюся мелодию, нанося новые мазки. Трезвость ума мне придало понимание моего сегодняшнего творения. Я рисовала голый мужской торс. Отдельное внимание я уделила рельефным особенностям телосложения: накаченная пропорциональная грудь, симметричные кубики верхнего и выпуклые ступени косых пресса. Тело отливало блеском, как если бы его натерли маслом. Прикосновение к таким формам подразумевает калейдоскоп взрывных чувств. Его хочется покрывать поцелуями и не менее важно ловить его запах.

Непроизвольно моя рука скользнула в трусики. Углубившись между набухших губ, средний палец обожгло огнем. Я шумно выдохнула, ухватившись свободной рукой за холст. Ноги предательски подкашивались по мере ускорения темпа мастурбации. Щеки полыхнули огнем. Как сладостно и приятно. Стоящая перед глазами картина то расплывалась, то приобретала ясность, все больше подстегивая меня. Не могу вспомнить, ласкал ли меня хоть один мужчина так приятно: палец перебирает круговыми движениями по клитору, соскальзывает вниз проникая в меня, затем снова возвращается назад, дабы не упустить, накатывающую издалека, волну наслаждения.

Совсем рядом, совсем близко.

– Блядь, – вместе со стонами вырывается из моего горла.

До чего неудобная поза. Но будь я проклята, если не доведу дело до конца. Тепло от самого очага плавно разливается по всему телу. Терпеть больше нет сил. Я вот-вот разрыдаюсь от удовольствия.

Упираюсь рукой в нарисованный пресс, размазывая краски, и тут же взрываюсь. Время замирает. Оттенки и тона озаряют яркой вспышкой и безнадежно меркнут. Ничего не имеет смысла и подтверждения своей сути. День перестает быть днем, глаза нагло врут. Вокруг нет ничего. Только я и терпкий вкус моего существа.

Обессилено сползаю вниз. Сперва на колени, затем заваливаюсь на бок. Плачу. Плачу не от того, что ни один мужчина так и не смог достигнуть чего-то подобного. Плачу хватаясь за ниточку потерянного счастья. Держусь крепко, не желая отпускать его. Реалист внутри меня уверяет, что с минуты на минуту нить оборвется. Я снова упаду в бездну одиночества. Вскоре ощущение суррогатного счастья выветрится, подобно яркому сну. Останусь только я – опустошенный, измученный сосуд.

Глава 3

Люди перестают мыслить, когда перестают читать!

Дени

Дидро

– Мне снится один и то же сон. В нем я вижу маленького ребенка. Он совсем еще младенец и не понимает, что происходит вокруг. Сидя на грязном полу он ревет в голос и протягивает мне руки. Знаете, в его невинных глазах столько надежды, что сердце кровью обливается. Я хочу подойти к нему и взять на руки, но упираюсь в стену из стекла. Колочу по ней кулаками пытаясь разбить, но у меня ничего не выходит. Стекло слишком прочное. Ребенок захлебывается в плаче, а я ничего не могу с этим поделать. Я чувствую себя беспомощной и мертвой. Понимаете, я ни хрена не могу сделать.

– На чем обрывается Ваш сон?

– К нему сзади подходит человек в черной мантии. Такие носят сектанты. Веревкой перетянутая талия и капюшон на голове. Лица не видно. Такое ощущение, что никакого лица вовсе нет. Только черная зияющая дыра и его громкое дыхание. Затем он берет ребенка на руки и уносит. Отдаляясь, ребенок глядит на меня из-за спины, и продолжает плакать. А я так и стучу бестолково по глухой стене.

Психолог на минуту погрузился в размышления. Я сидела на диване и ждала. Он предлагал мне лечь поудобнее, но я отказалась. Никогда не поддерживала всю эту бредятину. Лягте, расслабьтесь… Каким это образом поможет делу. Поваляться на диване я могу и дома. А рассказывать свои проблемы, развалившись, как царица, крайне неудобно. Собеседника должно быть видно на уровне глаз. Иначе складывается впечатление что все твои фразы безнадежно улетают в потолок.

– Ваш сон я могу трактовать так – Ваше тело готово выносить плод. Оно подает импульсный сигнал в мозг, а он, в свое время. проецирует все в Ваших снах. Все до банальности просто – Вам нужно завести ребенка. Когда Вы получите желаемое сны со временем прекратятся.

– А что если я живу с человеком от которого не хочу детей. – Заглянув ему прямо в глаза, я попыталась разглядеть добрую душу. Без толку. Отражались лишь алчность и вселенская скука от надоевших вопросов.

– Вам следует просто найти подходящего человека и родить ему ребенка.

Покинув офис на половине сеанса, я долго сидела за рулем и не знала куда ехать. Гребанный мозгоправ испортил настроение окончательно. Как все у него просто: роди ребенка и все тут. Не хочешь от своего мужчины, найди другого и все равно роди. Какого черта я вообще пошла на этот прием. Да еще и денег отвалила кучу. Этот придурок, наверняка, учился по видеокурсам в интернете. Там сейчас все что угодно можно приобрести. Было бы здорово купить какие-нибудь корочки проверяющего психологов на профспособность. Уж я дала бы им прикурить. Да так, чтобы позеленели от этого «курева».

Завожу машину, наслаждаясь плавным рыком мотора, и топлю педаль газа в пол. Я обожаю скорость. Меня захлестывает ложное чувство побега от проблем. Умело лавируя между сонными автомобилями, проносясь мимо рябящего частокола придорожных столбов, я буквально ощущаю себя свободной. Одиночество – мой верный спутник сидит рядом и нам так хорошо, что хочется утонуть в этом мгновении. Опускаю стекло, позволяя ветру грубо трепать мои волосы.

Жизнь богата новыми ощущениями. Все они видны, как на ладони, но в суматохе жизненного ритма на них забываешь обращать внимание. Бурлящие в голове мысли не дают сосредоточится на действительно необходимом. Накладываясь друг на друга, они переполняют черепную коробку, пока не перегреют ее, выливаясь в депрессию и хроническую усталость.

Меня подрезает какой-то хрен. Благо с реакцией у меня все в полном порядке. Ухожу от столкновения не скрывая улыбки. Черт с ним. Наверняка такой-же придурковатый, как и я. Пусть летит, ему нужнее.

Красный глаз светофора притупляет мою эйфорию. Пешеходы лениво шаркают по затертой зебре, не глядя по сторонам. Те, что моложе протыкают носами смартфоны, остальные погружены в свои мысли.

Задняя дверь моего автомобиля неожиданно открывается, заставив меня вздрогнуть. В зеркале заднего вида возникает запыхавшаяся девушка.

– Спасите меня, – произносит она. – Моя жизнь зависит только от Вас.

– Разве я похожа на таксиста?

– Я понимаю, как это глупо, но разве Вам не хочется спасти утопающего?

Внимательней изучив ее, я не заметила признаков скорой гибели. Симпотная мордашка, идеальный макияж, коктейльное платье с глубоким декольте. Скорее она та, за кого можно отдать свою жизнь, а не наоборот.

Красный начинает мигать и, чтобы не стать проклятой автомобилистами позади меня, нужно принимать решение.

– Вам в полицию или больницу? – саркастически спрашиваю.

– Поедемте прямо, я покажу.

Загорается зеленый и я следую по указкам своего пассажира. Какого дьявола. Почему бы мне не высадить ее на ближайшей остановке? Осознаю, что мне этого не хочется. Более того, мне безумно интересно знать, куда так спешит моя внезапная попутчица. Девушка-загадка притягивает мой взгляд, то и дело отвлекая от дороги. Мне кажется, что я не усну этой ночью, не узнав ее тайны.

В последнее время я зациклилась только на своей живописи и позабыла, что за пределами моей мастерской существует и другой мир. Всех подруг отвратил от меня Андрей, сетуя на то, что общаться я должна только с дамами высшего общества. Посетив несколько светских вечеров, я не нашла себе места среди данных особ. Меня тошнило от напыщенности и неестественности. Их будто слепил по единому шаблону один и тот же пластический хирург. Беседы складывались из хвастовства драгоценностями и грязных сплетен. Скучнее общения с ними только сама смерть. Да и та более креативная и разнообразная.

По моему таинственному пассажиру было видно, что она вращается в элитных кругах. Возможно та еще стерва. Однако я не верила в это. Мое чутье никогда меня не подводило.

– Остановите здесь.

Я припарковалась в указанном месте, продолжая наблюдать за ней.

Заправив выбившийся локон за ухо, она принялась шарить по сумке.

– Вы меня сильно выручили. Сколько я Вам должна? – спросила она, отыскав кошелек.

– Денег не нужно.

Девушка подняла взгляд и улыбнулась краешком рта.

– Ой, простите. Вы, наверное, хотите мой автограф? – Она снова принялась рыскать в сумке. – Да где же эти карточки?

– Автограф? – нахмурилась я. – Вы актриса?

Девушка замерла.

– Вы что не узнали меня?

– А должна?

Она тихонько засмеялась.

– Простите, – растерянно проговорила она. – Я не так Вас поняла. Нет, Вы не должны меня знать. Тогда может я всё-таки заплачу Вам? Мне не ловко. Я принесла Вам столько неудобств, но Вы правда спасли мне жизнь.

– Без платы я Вас никуда не отпущу. – Я обернулась пристально заглянув в ее невероятно красивые глаза. В них читались интеллект и доброта. – Достаточно будет, если Вы расскажите ради чего я пересекла двойную сплошную и дважды чуть не попала в дтп.

– Справедливо. Если у Вас есть свободное время, то я могла бы пригласить Вас с собой. Мероприятие закрытое, но я могу провести Вас. Что скажете?

Идти неизвестно с кем, неизвестно куда не самое привлекательное времяпрепровождение. Возвращаться домой мне совершенно не хотелось. Мне ничего не остается, как согласится, подчинившись своей интуиции. Я где-то прочла, что в советском союзе так же сопровождали на смертную казнь. Заключенному говорили, что его переводят в другую камеру и он, ничего не подозревая, следовал по длинному коридору. Что ж, от того еще интересней.

Моему удивлению не было предела. Я оказалась на писательской конференции. Разместившись на неудобном стуле среди прочих читателей, я принялась впитывать здешнюю атмосферу. Стол со стопкой книг пока еще пустовал. На заднем фоне распростерся глянцевый плакат с рекламной информацией: Мелисса Шерр – Кровавое яблоко Адама. Мрачноватое название. Его сглаживают пометки «18+» и «Содержит нецензурную брань». Вот это по-настоящему интригует. Всегда любила голую правду.

При появлении писателя зрители заметно оживились, заерзав на стульях. Держа идеальную осанку и вздернутый носик, к столу подплыла моя внезапная попутчица. Не может этого быть. Теперь я понимаю почему прониклась к ней и не смогла отказать в помощи. Творческие люди должно быть на ментальном уровне чувствуют своего брата.

– Дорогие мои, – начала Мелисса приятным голосом. – Вы не представляете, как я рада всех Вас сегодня видеть. Для меня это большая честь. – Она плавно опустилась на стул закинув ногу на ногу. – Для тех, кто меня еще не знает я представлюсь. Меня зовут Мелисса Шерр. Вот уже десять лет я пишу романы о сексуальной психологии. Сегодня Вашему вниманию представлена новая книга – Кровавое яблоко Адама. Поднимите руки кто уже успел ее прочесть?

В потолок вскинулось такое множество рук, что мне сделалось неловко. Я будто белая ворона выделялась из толпы. Мало того, что я не читала этой книги, так я еще и понятия не имею, что за писательница распыляется перед нами. Неловкость объяла меня. Некоторые девушки косо зыркнули на меня, как на инопланетянина. До чего противное чувство.

– Давайте поиграем в игру, – хлопнув в ладоши сказала Мелисса. – Я попрошу Вас описать мою книгу одним словом. Кто начнет?

Девушка в солнцезащитных очках подняла руку.

– Прошу Вас, – Мелисса предложила ей подняться.

Девушка встала и произнесла:

– Секс.

– Неплохо. Теперь Вы. – Мелисса по очереди выслушивала своих читателей живо реагируя на их слова.

– Похоть.

– Хорошо. Кто еще?

– Любовь, – воскликнула пышная женщина.

– Ммм, это уже интереснее. Расскажите, что вы подразумеваете под этим понятием.

– Любовь к себе, к своему телу, к сексу в конце концов. Любовь кроется во всех мелочах. Жизнь любит нас, но главная любовь заключается в отношении к себе. Если мы не полюбим себя такими какие мы есть, то пропустим все веселье мимо себя.

– Невероятно, – захлопала в Ладоши Мелисса. – Вы так тонко ощутили всю суть книги. Даже я не поняла ее настолько ясно.

По аудитории пронеслась волна заразительного смеха.

– Скажите, книга как-то помогла Вам в жизни?

– Еще как. – Женщина растянула губы в блаженной улыбке. – На прошлой неделе у меня состоялся секс.

Шумные аплодисменты загрохотали с новой силой. Я тоже хлопала. Невероятная атмосфера поглотила меня с головой. Все эти люди настолько близки, даже если видят друг друга впервые.

– А что до этого Вам мешало? – поинтересовалась Мелисса.

– Я ненавидела себя и свое тело. Теперь я думаю иначе. Вместо того чтобы сокрушаться над своими неудачами я приняла себя. И знаете, уверенность в себе творит невероятные чудеса. Завтра я иду на свидание с новым молодым человеком.

– Ого, – воскликнула Мелисса. – А что стало с тем, с которым у вас была близость?

– Не оправдал моих ожиданий. Чтобы удержать такую королеву, – женщина покружилась для публики. – нужно попотеть в прямом и переносном смысле.

– Именно, – выкрикнула Мелисса. Ее властный и уверенный голос заставлял вслушиваться в каждый слог. Аудитория, точно завороженная внимала каждому ее слову. Я не была исключением. – Каждый человек сексуален на столько, на сколько может позволить себе. Никаких границ и рамок не существует. Есть неуверенность, общественное мнение и отягощающее прошлое. Что мы должны сказать всему этому?

Все присутствующие в один голос выкрикнули:

– Плевать с высокой колокольни.

– Еще раз, – крикнула Мелисса.

– Плевать с высокой колокольни.

– Я не слышу.

Не в силах сдержаться подключилась и я, крикнув что было сил:

– Плевать с высокой колокольни.

Конференция приблизилась к завершению. Выслушав множество людей, Мелисса неожиданно обратилась ко мне:

– Вот Вы, каким словом описали бы книгу?

Я встала в ступор. Какого черта она творит. Знает же, что я не прочла ни одной ее книги. Какой оценки она от меня ожидала?

– Попробуйте, – не унималась она. – Я уверена, что Вы сможете.

Я поднялась на ноги и оглядела окружающих людей. Они глядели на меня так, будто именно я вот-вот объявлю нового президента. Мое лицо полыхнуло жгучим огнем. Я не знала, что и сказать.

Пепельная девушка кивнула мне и прошептала одними губами:

– Ну же, скажи.

Время остановилась. В помещении никто не дышал. Все ждали моего слова. Набрав в легкие воздуха, я произнесла первое слово что пришло на ум:

– Становление.

Публика взорвалась искренними аплодисментами. Меня накрыло волной поддержки и понимания. Внутри меня все бурлило и переворачивалось с ног на голову. Со стороны мы выглядели, поклоняющимися солнечной энергии, сектантами. А мне плевать. Пусть оно так и есть. Моя зачерствевшая коммуникабельность благодарила за душевное обогащение.

Мелисса подписала всем желающим книги. Люди благодарили ее и удалялись по одному. Я не сдвинулась и с места. Меня будто примагнитило к стулу. Я не смогу простить себе, если не переброшусь с Мелиссой хотя бы парой фраз.

– Как тебе? – спросила Мелисса, когда мы остались наедине.

– Божественно, что тут сказать.

Она принялась изучать мое лицо. Я вступила в дуэль, выдерживая ее пронзительный взгляд. Какое-то время мы молча глядели друг на друга. Что она делает? Пытается прочесть мои мысли? Мне сделалось неловко, и я вскоре отвела взгляд.

– Как тебя зовут? – наконец спросила она.

– Злата.

– Вау, какое прекрасное имя. – ее губы расплылись в очаровательной улыбке.

– А как тебя зовут? – я тоже перешла на Ты.

– Мелисса Шерр.

– Это очевидно псевдоним. А как твое настоящее имя?

Мелисса снова вперила на меня тот же взгляд. Я почувствовала себя голой. Никогда не видела таких глубоких и пронзительных глаз. Она определенно держалась своего образа, не выпадая из него ни на секунду: стальная осанка, точно выверенные мимические изменения лица.

– Извини, мне нужно бежать, – проигнорировав мой вопрос сказала она. Поднявшись Мелисса подошла ко мне и вручила свою визитку. Затем она склонилась надо мной и прошептала на ухо. – Хочешь выйти из зоны комфорта, позвони. Ты и не представляешь, как может измениться твоя жизнь.

Я сопроводила ее взглядом, ничего не сказав. Не могу объяснить что творилось в моей голове. Мелисса – загадка которую мне хотелось разгадать. Если этого не сделать, то моя жизнь будто прервется. Мастерская больше не подарит своего трепета, а дни скомкаются в однородную массу.

Я убрала визитку в сумочку понимая, что обязательно позвоню по указанному номеру.

Глава 4

Человек не беден, если он еще способен смеяться.

Альфред

Хичкок

На следующий день я позвонила Мелиссе. Она назначила встречу в ресторане «Седьмое небо». Я нервничала, как школьница, приглашенная видным кавалером на выпускной бал. Перемерив все свои наряды, я осознала, что ни один из них не подходит. Мне хотелось произвести на нее впечатление, тем самым доказав, что и я способна удивлять.

От чего я так нервничала оставалось загадкой для меня. За минувшую ночь я так и не смогла сомкнуть глаз. Все ворочалась в холодной постели, не в силах прогнать Мелиссу из головы. Она засела крепко в моем подсознании. Ее таинственность, на ряду с прозрачной простотой, подкупали меня. Подобных людей мне не доводилось встречать раньше. И уцепившись за ее неподдельный интерес ко мне, я пообещала, что не упаду лицом в грязь. Почему-то для меня это казалось важным.

Черное слишком мрачно, белое вульгарно. Нейтральные цвета и вовсе выглядели пошло. Я упала на кровать, путаясь в ворохе платьев и шумно вздохнула. Все не то. Меня посетила мысль отложить нашу встречу, но здравый смысл отвесил мне ободряющего пинка под зад. Раз я хочу попасть на эту встречу, значит ничто не должно остановить меня. И я поняла, что должна делать.

Разложив стремянку в гардеробной, я забралась на нее. Меня интересовала верхняя полка. Там хранилась моя одежда, которую я любила носить до встречи с Андреем. Впоследствии он забраковал ее, взяв с меня обещание, что я все выкину. Не тут-то было. С этими вещами меня связывали некие воспоминания. И хоронить их по прихоти душного сноба я не собиралась. Запаковав все в коробки, я спрятала их вне досягаемости от его взора.

Аккуратно приклеенные бирки пестрели воспоминаниями из моей прошлой жизни. Рваные джинсы я купила с первой зарплаты работая официанткой. На следующий месяц мне пришлось затянуть потуже пояс, так-как купила я их за кругленькую сумму. Но они того стоили. Тааак, что там дальше. Кукольное розовое платье. Смеюсь. Я совсем забыла про него. Перед моими глазами всплыла картина с отвисшими челюстями одноклассников, когда я заявилась на встречу выпускников в столь дерзком образе. Подавляющая часть мужской половины были женаты, но весь вечер все как один пускали слюни только на меня. Знатно я утерла им нос. А сколько ненависти горело в глазах одноклассниц, не передать словами.

В самом углу теснилась нужная мне коробка. Обнаружив ее, я сразу поняла, что это именно то, что мне нужно. Спустив ее вниз, распаковываю с замиранием сердца: время безбашенности и протеста. В те далекие 2010-е я зависала в компании байкеров. Как мужчины они меня не привлекали. Этакие бородатые персонажи сказок, все казались абсолютными копиями друг друга. Меня притянули их свобода от всего мирского и начитанный склад ума. Они интереснейшие собеседники. И не нужно говорить про испытание чистой эйфории от поездки на ревущем байке.

Удивительно, но одежда пришлась мне в пору. Кожаные легинсы, издав мягкий треск, приняли мои стройные ноги. Зеркало с радостью отразило мою спортивную фигуру. От бюстгальтера я решительно отказалась. Детей у меня нет, так что грудь сохранила упругие формы. Нацепив майку, я водрузила на плечи королеву своего образа: увесистую Байкерскую косуху. Ее подарил один из парней, окрестив меня частью банды. Приправила все дерзким макияжем и серьгами с черными крестами.

Получившийся образ внес внутреннюю гармонию. Волнение как рукой сняло. С блестящего зеркального полотна на меня смотрела уверенная в себе девушка. А ведь я уже и забыла каково это чувствовать себя живой. Андрей погасил во мне дух бунтарства, но Мелисса разожгла его ничего для этого не сделав.

Когда я приехала в «Седьмое небо», Мелисса уже ждала меня. Увидев друг друга, мы восторженно засмеялись. Должно быть мы смутили посетителей ресторана, осквернив его естество. Я в Байкерской куртке, Мелисса в джинсовом комбинезоне на белую майку и красных кедах.

– Я не перестаю тобой восхищаться, – произнесла я, присаживаясь за столик.

– Что тут скажешь – взаимно. – Мелисса более внимательно оглядела мой внешний вид. – Почему такой выбор?

Я пожала плечами:

– Так звезды совпали.

– Совпадений не бывает.

К нам подошел опрятный и подтянутый официант. Его говорящий взгляд передавал весь ужас и непонимание снобов, окруживших нас, что приправило медом, только начавшийся вечер.

– Будьте добры, два гамбургера и две колы лайт. – Мелисса взяла на себя выбор заказа. – Только ничего не перепутайте. У меня очень кровожадный диетолог.

Ошарашенный официант уточнил заказ и удалился.

– Люблю ковыряться в прорехах системы, – заявила Мелисса.

– Что ты имеешь в виду?

– Я – писатель. Мне крайне важно находить новые истории и персонажей для своих книг. Нарочно никто не покажет свою сущность. Вот и приходится импровизировать.

– Ты про одежду и свой заказ?

– Именно. На прошлой неделе я заявилась на открытие галереи в разных туфлях. Так эти доходяги подумали, что это свежий глоток в индустрии современной моды. Я все преподнесла, как новую коллекцию молодого, но стремительно развивающегося модельера.

– И они купились? – спросила я, прибывая в детском восторге.

– Еще бы. Люди бояться чего-то нового и считают некоторые вещи полным безумием. Однако, – Мелисса подалась вперед и шепотом продолжила. – стоит кому-то совершить что-то из ряда вон, так они уже готовы ступить в это же болота.

– А ты не боишься самой оказаться в дураках? Ведь посмеяться могут и над тобой.

– Интересное замечание. – Мелисса откинулась назад и закурила сигарету.

Я выкатила глаза. Такой дерзости даже я себе не позволяла, будучи молодой бунтаркой. Посетители обратили на нас осуждающие взгляды, но Мелисса будто не замечала их, выпуская кольца дыма в потолок.

– А здесь можно курить? – спросила я, хотя ответ был очевиден. Я прочитала его по безумным глазам официанта, что направился в нашу сторону.

– Понятия не имею, – все так же спокойно ответила Мелисса. – Так, о чем я? Ах, да. Оказаться в дураках я не боюсь. Здесь довольно весело и я не одинока. Однако будет тебе известно – шутами были великие люди. Только они имели право смеяться над королями. Они чеканили шутки так филигранно, что ни один из правителей так и не догадался, что дураком выставляют именно его.

– Извините, здесь запрещено курить, – выдавил запыхавшийся официант.

– Что Вы говорите, – выкатила глаза Мелисса, разгоняя ладонью облако дыма перед собой. – Извините, я просто прожила три последних года в Швейцарии. У них это обычное явление.

– У нас не Швейцария и курение строго запрещено.

Пожав плечами Мелисса затушила окурок в непочатом стакане колы и спросила:

– А где можно покурить?

– На улице есть специальное место для курения.

– Приношу свои извинения. Я так разнервничалась из-за своей оплошности, что захотелось курить еще сильнее. Злата, составишь мне компанию?

Я положительно кивнула.

– А правда, что в ресторанах Швейцарии разрешено курить? – выйдя вслед за Мелиссой спросила я.

– Понятия не имею. Я там ни разу не была. У твоей машины есть автозапуск?

– Есть, – недоумевая ответила я.

– Скорее заводи.

Я нажала на нужную кнопку брелока, и моя машина размеренно заурчала.

– Что ты задумала?

Мелисса подмигнула мне, улыбнувшись краешком рта. Сейчас случится то самое безумие, о котором она говорила. Адреналин подступил к моему горлу. Нашу затею понял и официант. Судорожно перебирая трясущимися ногами, он направился в нашу сторону.

– Бежим, – крикнула Мелисса.

Мы рванули к машине, что было сил. Официант перешел на бег. Хотел ли он скрутить нас или умолять оплатить счет, мы уже не узнаем.

Машина с визгом тронулась, а Мелисса, высунувшись в окно, прокричала уменьшающемуся в размерах бедолаге:

– Извини, лапуль, я совершенно забыла, что не ем жирную пищу.

Я остановила машину в двух кварталах от ресторана, чтобы перевести дух.

– Что это было? – требовательно спросила я.

Мелисса повернулась ко мне, прибывая в диком восторге.

– Отличный сюжет для новой книги.

Меня обескуражил ее равномерный голос. Во-первых, наши действия незаконны. Во-вторых, они по-человечески неправильные и аморальные. Мы попросту ограбили несчастного официанта. Теперь наш заказ вычтут из его и без того скудного жалования. А уж, как он будет в сердцах проклинать нас, страшно представить.

– Почему ты мне сразу не рассказала про свой план?

– Не было никакого плана. – Мелисса заключила мою руку в свои ладони. Тепло ее близости немного успокаивало. – Я полагаюсь только на импровизацию. К тому же, знай ты о моей выходке, едва согласилась бы.

– Я не знаю, что и сказать, – вздохнула я. – Там наверняка есть камеры наблюдения. Да и официант мог запомнить номер моей машины.

– Ладно, сдаюсь. Этот ресторан один из немногих, что еще не внесли меня в черный список. У меня там открыт депозит. Так что не переживай по этому поводу. А официант получил по заслугам. Нечего щелкать клювом. Потом еще спасибо скажет. – Мелисса приосанилась и гордо заявила. – Бесценный урок от самой Мелиссы Шерр.

– Вот ты зараза, – с облегчением выдохнула я. Выставила меня, понимаете, круглой дурой и радуется. – Это не честно. И с чего ты взяла, что именно этот официант выкинет что-то новое. По твоим словам, ты проделывала это множество раз и не могла… – я осеклась, осознав очевидную вещь. – Постой, ты что затеяла все ради моей реакции?

Мелисса отстранилась от меня корча виноватую гримасу.

– Да за кого ты меня принимаешь, – возмущенно воскликнула я. – Ты пытаешься слепить из меня персонажа для своей очередной дурацкой книжонки?

– Дай объяснить, – затараторила Мелисса. – Это всего лишь детская шалость. Ну не нужно все принимать так близко к сердцу. А про «книжонки» обидно было.

Я почувствовала, как ярость бурлит во мне. Это не слыханно. Никто не имеет право так насмехаться надо мной. Тем более эта напыщенная писака.

– Плевать я хотела на твое чтиво. Может ты и привыкла манипулировать такими марионетками, как тот официант, но со мной этот номер не прокатит. Не на ту напала.

– Су-ка, – членораздельно проговорила Мелисса.

– Что?

– Можешь назвать меня сукой и тогда мы будем в расчете.

– Еще какая сука, – распылялась я. – Таких сук днем с огнем не сыщешь. Ты не просто сука – ты королева всех сук.

Мелисса заулыбалась.

– Мир?

– Хрена с два, – стараясь держаться в образе, продолжила я. Признаюсь, мне это давалось с трудом. Я вот-вот сама расхохочусь от той ахинеи, что несу.

– Тогда скажи, что я должна сделать?

Я пожала плечами и в ту же секунду мою голову посетила безумная мысль.

– Ты должна всем рассказать, какая ты сука.

Мелисса хихикнула, видимо, ожидая моей поддержки, но я чудом сохранила покерное лицо.

– Я жду, – надавила я.

– Чего именно? – Мелисса посерьезнела, не понимая шучу я или нет.

– Высунься в окно и расскажи это всем.

Вокруг нас воцарилась гробовая тишина. Еле слышное шипение радио издавало размеренные помехи. Мелисса глядела мне в глаза – я выдерживала ее взгляд. Наша дуэль выгрызла минуту из размеренного хода времени. Никто из нас не улыбался и бьюсь об заклад, не понимал, что происходит. Кто-то должен был первым нарушить тишину. Кто-то, но только не я.

Все же Мелисса сдалась, еле заметно кивнув. Опустив боковое стекло, она высунулась на половину и прокричала во все горло:

– Я сукааааа.

Протяжное эхо подхватило ее голос разнося его вглубь улицы. Прохожие стали оборачиваться, проявляя дикий интерес.

– Что ты делаешь? – крикнула я пытаясь затащить ее обратно. – Я же пошутила.

– Я грязная суукааа.

– Да прекрати ты. На нас же смотрят.

Мои попытки остановить ее не увенчались успехом. Мелисса парализовала пешеходное движение. Две озадаченных пары, старик и дама с собачкой заинтересованно наблюдали за моей пассажиркой. Несколько проезжающих машин просигналили, сбавив скорость.

– Я самая грязная суукааа.

Мое лицо сделалось пунцовым. Нужно было что-то предпринять. Иначе от моего тела останется маленький истлевший уголек. Кто-то уже доставал телефон, желая запечатлеть интереснейшее видео, что в последствии с жадностью проглотят просторы интернета. Просмотры, гребаные просмотры. Человек готов на все, что угодно ради славы и денег. А что может быть подходящее, чем орущая из машины дура.

Я завела автомобиль и тронулась с места. Вслед неугомонной ораторши прозвучали бурные аплодисменты. Какое везение. К официанту добавилось еще с десяток пар глаз, знающих номер машины с чокнутыми пассажирами.

– Я прощена? – усаживаясь на свое место спросила Мелисса.

– Ты ненормальная. Зря я с тобой связалась.

Мелисса положила голову мне на плечо и с усмешкой сказала:

– Толи еще будет.

Глава 5

Хорошие времена сегодня – это грустные мысли завтра.

Боб Марли

Черная ткань на моих глазах не улавливала ни частички света. Поначалу, когда Мелисса завязала мне в машине глаза, скромный свет просачивался сквозь повязку. А когда мы вошли в какое-то помещение, я полностью ослепла. Мелисса выполняла роль опытного поводыря, координируя мои неуклюжие передвижения.

Подобного рода сюрпризы меня не радовали. Однако Мелисса сделала все, чтобы уговорить меня на еще один необдуманный поступок. Уж что-что, а зерно интриги она умело сеяла в моей голове. А я, как покорная дура потакала ее причудам.

Пребывая в полной темноте, я начала понимать слепых людей. Мой слух обострился, жадно выгрызая из тишины малейшие шорохи и голоса, предлагая, на основе услышанного, мысленно нарисовать картину. Мы проследовали по длинному коридору, застеленному ковролином. Проводя рукой по правой стене, я нащупала несколько деревянных дверей. Мой внутренний художник, вооружившись кистями, прорисовал двери и с другой стороны. Офисное здание? Скорее всего. Тогда почему так тихо? Обеденный перерыв давно закончился, но рабочий день еще в полном разгаре. Из-за дверей просто обязаны просочиться стук пальцев по клавиатуре или приторный смех сплетниц. Ничего такого.

– Здесь аккуратно, – сказала Мелисса, придерживая меня за локоть. – Поворачиваем направо.

Холст с изображением офиса вспыхнул в моей голове и осыпался горсткой пепла. «Коридор с тюремными камерами или психиатрическое отделение. Как тебе», – усмехнулся внутренний художник.

– Куда мы идем? – тревожно спросила я.

Ровный голос Мелиссы ласкал мои уши, появляясь из ниоткуда.

– Потерпи, – ответила она. – Осталось немного.

Чертова тишина продолжала нагнетать тревогу внутри меня. Сознание жонглировало вымышленными звуками. Такими как: звон кандалов, жужжащая электропила, впивающаяся в плоть пациента, бездыханно лежащего на операционном столе, тихий протяжный вой обострившегося шизофреника. Я попробовала прислушаться к запахам, но и те не спешили приоткрывать занавес. Пахло легкими нотками благовоний. Спа салон? Черта с два. До чего же неприятное чувство. Мне стало тяжело дышать, и моя рука дернулась к повязке. Я уже хотела сорвать ее, но Мелисса остановила меня.

– Стой, дорогая, – она развернула меня вправо и прошептала. – Перед тобой дверь. Заходи аккуратно.

Пытка продолжилась. Мягкий ковролин сменился твердой поверхностью. Тьма по-прежнему не хотела отступать. Дернул же меня черт…

– Присаживайся, – произнесла Мелисса, помогая мне занять место в мягком кресле.

Ватное тело объявило благодарность за конец блужданиям по невидимым лабиринтам. В раннем детстве я терпеть не могла игру в жмурки. Наблюдая за резвящимися детьми, я жалась на пустой лавке, умирая от гнетущей скуки. Повзрослев, я решительно отказывалась завязывать глаза во время занятия сексом. К чему эти ограничения? Слепые люди всю свою жизнь находятся в кромешной темноте и отдали бы все за один короткий взгляд. Но зрячим вечно не сидится на месте. Они ослепляют себя осознанно.

– Могу я уже снять эту ебаную повязку? – с раздражением произнесла я.

– Теперь можешь, – хихикнула Мелисса.

Стянув ткань со своего лица, я приготовилась щуриться от режущего глаза света. Ничего подобного. Здесь оказалось темно. Все же эта темнота не совсем кромешная. Привыкнув, я начала различать отдельные элементы. Это работает, как с проявлением снимка советского фотографа, запершегося в своей ванной. Напротив меня поблёскивала стеклянная стена. Ее прозрачность сошла на нет. По ту сторону все пространство съедала черная, как смоль, темнота. Уставившись я ждала что оттуда выпрыгнет карикатурный монстр и перегрызет мне глотку.

– Думаешь там вампиры? – спросила Мелисса будто прочитав мои мысли.

– Вампиры? – переспросила я, не отводя глаз от таинственной стены.

– Угадала. Вампиры собственной персоной.

Я медленно повернула голову и посмотрела на нее. Лицо Мелиссы не выражало никаких эмоций и казалось неестественно кукольным. От ее вида мне стало не по себе. До конца не понимая, что происходит, я пристально вглядывалась в ее глаза. Дай мне хоть один намек. В ответ два холодных стеклянных зрачка, будто, заиндевели и не двигались вовсе.

– Любишь сюрпризы? – наконец спросила она.

– Ненавижу. – И в этом я не солгала. Неизвестность меня только пугала. Никаких положительных эмоций. Какой только придурок придумал эти сюрпризы.

– Этот тебе придется по душе.

После слов Мелиссы в комнате что-то поменялось. Я не сразу обратила на это внимание съедаемая ледяным взглядом своей спутницы. Мне хотелось прочитать ее, узнать, о чем она думает на самом деле. Скрытно Мелисса себя не вела. Даже наоборот: она являлась открытой книгой. Бестселлером, который хотелось читать снова и снова. Однако, эта книга была написана на древнем китайском языке, от изучения которого повесился не один полиглот.

– Началось, – произнесла Мелисса отворачиваясь от меня.

Последовав ее примеру, я поняла, что поменялось. По ту сторону стеклянного полотна зажегся легкий синий свет. Он облизнул человеческую фигуру.

От неожиданности я вздрогнула, уловив краем уха победный смешок Мелиссы. Не смотря на то, что мои чувства к Андрею выгорели дотла, я по-прежнему оставалась верной женой. Эротические фантазии с другими, более чувственными мужчинами, посещали мою голову. Что они только не вытворяли со мной. Страшно и представить, на какую продолжительность удовольствия способен человек, пока не остановится его сердце. Однако все фантазии, зарождаясь, тут же погибали в моей голове.

Мысли об измене в реальности я не прогоняла прочь. Они попросту отсутствовали. Они были не живее надежды о мире во всем мире. Да и те, со временем потускнели и канули в небытие. Своего мужа я не хотела. Не хотела и остальных мужчин. Андрей умело убивал во мне все живое, заставляя пустое тело двигаться по инерции в сторону следующего дня.

И даже сейчас, глядя на полуобнаженного мужчину, лежавшего на полу, я ничего не чувствую. Кажется ничего. Тогда почему я не могу отвести от него глаз.

– Это определенно не человек, – вдруг произнесла Мелисса. Она снова прочла мои мысли и вмешалась со своими догадками. – Погляди на него. Страшно представить, что за дьявол заключен в этой оболочке.

– Аспид, – прошептала я.

Тусклый свет нехотя карабкался по точеным рельефам, утопая в тени очертаний стального пресса. Я мысленно пересчитала кубики. Шесть выпирающих клеток я сравнила с плиткой шоколада. Мне ужасно захотелось сладкого. Я шумно сглотнула слюну, надеясь, что Мелисса этого не заметит.

Минут десять ничего не происходило и этого времени было более чем достаточно, чтобы изучить анатомическое строение дьявола, заключенного в теле Бога. Раскаченная железом и упорными тренировками грудь, жилистые руки, широкие плечи и грубая щетина на лице превращали его в созданный для грубого секса инструмент. Его образ, будто, был составлен хронической одиночкой, изнывающей по мужскому телу. Такой, как я. Одинокой и несчастной.

Я еле заметно потрясла головой, стряхивая вгрызающиеся в голову мысли. С таким же успехом можно промокнуть бумажной салфеткой кровь, вытекающую из перерезанной яремной вены. И чем сильнее я сопротивлялась, тем глубже погружалась в черную бездну. Я представила запах его кожи, жар тела и сталь, сжимающих мои ягодицы, рук.

Он не шевелился, будто мертвец. Смерть забрала его душу, законсервировав тело так, чтобы ни время, ни сторонние силы не смогли повредить его. Его плоть переживет вечность, сведя с ума не одну разуверившуюся в себе самку. Он убьет их всех. Убьет и меня. Это могло оказаться правдой, если бы не ходившее по широкой шее адамово яблоко. Вся жизнь Дьявола теплилась только в нем. Мне захотелось впиться зубами в это яблоко и убить его первой. Спасти себя от неминуемой гибели.

– Надеюсь под трусами он так же полноценен, – томно проговорила Мелисса. – В противном случае это убьет меня.

– Что? – Я бросила взгляд на свою спутницу. Какого черта происходит? Мелисса улыбалась. Я не могла ее поддержать и снова задала свой вопрос. – Что ты сказала?

– Не отвлекайся. Сейчас начнется самое интересное.

– И все же, – настаивала я.

Мелисса шумно выдохнула, оглянулась по сторонам, будто убеждаясь, что за нами нет слежки и сказала:

– Надеюсь увидеть банан, а не стручок.

Она увлеклась представлением. Нехотя я последовала ее примеру. «В противном случае это убьет меня» – сказала Мелисса. Я не дура и отчетливо слышала каждое ее слово. Только это не ее слова, а мои. Минутой ранее эти слова звучали в моей голове. Она экстрасенс или чемпион мира по прочтению женской солидарности. Некоторых людей я могу пустить в свое личное пространство, но лезть в мою голову… Уж извольте.

Мужчина продолжал прикидываться ветошью и никак не среагировал на появление девушки. Она медленно обошла его вокруг. Походка плыла. Хищница решала, с какой стороны подобраться к своей жертве и начать поглощать ее.

На девушке одежды было значительно больше, чем на ее партнере. Были времена, когда мне тоже нравились смелые образы. Точно такие же чулки в крупную сетку и черное прозрачное белье с меня срывали мужчины. Мне это нравилось. Вызывая неистовое желание или животную агрессию у своих партнеров, я заживо сгорала от восторга. Постоянно чувство того, что меня хотят, требовало все больше и больше доказательства моей сексуальности. Я с радостью кормила своих внутренних демонов. Считаю ли я себя шлюшкой? Пожалуй – да. И если бы я могла отмотать время назад, то поступила бы точно также. За исключением знакомства с тираном.

Спустя еще немного времени, девушка нашла свое положение. Расставив ноги по обеим сторонам от головы жертвы, она медленно опустилась на корточки, прижимая свою киску к его губам. Слетевший с ее губ приглушенный стон, заставил меня вздрогнуть. Я не могла поверить своим глазам. Все происходящее не сон. Стоящая перед лицом картина живее первых весенних почек, на проснувшемся ото сна древе.

Мужчина работал языком на профессиональном уровне. Это вырисовывалось на мимических выражениях лица его госпожи. Задыхаясь и двигая тазом навстречу его ласкам, она отодвинула мокрые трусики в сторону. Мужчина с удвоенным энтузиазмом двинулся в бой. Настойчиво впиваясь губами в розовую плоть, он высасывал из нее душу. Она слабела и готова была на все, лишь бы он не останавливался.

Внизу моего живота началось волнение. Я заерзала на кресле и закинула ногу на ногу, будто блокируя нарастающий поток. Мелисса тоже сидела не спокойно. Она то почесывала щеку, то отряхивала коленки от несуществующей пыли, а то и вовсе отвлекалась на свои ногти, вдумчиво пытаясь что-то в них разглядеть.

Мне не хотелось здесь находиться. Чувствую себя озабоченной престарелой вдовой, у которой из сексуальных утех лишь ласка для глаз. Но так или иначе, я понимала, что не уйду. Не смогу заставить себя. Интерес, возбуждение и необычайность ситуации соединились в поработившую меня формулу.

Мужчина ускорил темп работы языком. Электрические импульсы пускали ответвления по всему напряженному женскому телу. Измученная девушка опустилась на колени и подалась вперед. Расстегнув ширинку на штанах, она высвободила из тугого плена каменный член. Его внушительные размеры ошеломили меня. Я не фанатею от больших приборов, так как понимаю, что это не всегда может быть приятным. Но тот, по которому сейчас скользила тоненькая рука, что-то колыхнул внутри меня. Легкое освещение не мешало мне разглядеть бурлящие кровью вены анатомически идеального члена.

Влажный язык медленно скользнул от основания до головки, оставляя за собой блестящий след. Мужчина дернулся. Его желание будто разрывало его изнутри. Привыкнув к его вкусу, девушка аккуратно обволокла губами головку. Плавно опустив голову вниз до самого предела своих возможностей, девушка вернулась в исходную точку. Затем все смелее и настойчивей она стала насаживать свой рот. Мужчина приподнимал таз на встречу ее движениям, желая как можно глубже проникнуть в нее. Но и не забывал о своих обязанностях. Крепкой стальной хваткой он то стискивал ее ягодицы, то погружал в ее киску большой и указательный пальцы. Яркий контраст чувств заставлял извиваться ее тело, будто она пытается вырваться и остановить все это. Но физическое превосходство без труда усмиряло ее прыть.

Сжимая ноги еще крепче, я потеряла счет времени и не могла понять на сколько продолжительны эти пытки. Я ужасно захотела трахаться. Хотелось ворваться в соседнюю комнату, отшвырнуть эту суку в сторону и присесть на его член. И плевать, что мы не знакомы, плевать, что за нами будут наблюдать как минимум две пары обезумевших глаз. Все это не имело бы никакого значения, если бы я насладилась моментом в самой грязной и извращенной версии.

Дальше случилось нечто невероятное. Совсем близко от меня родились новые, до этого не заметные для меня звуки. Я повернула голову. Вот дерьмо. Рука Мелиссы угодила в самую глубь ее трусиков и по-хозяйски властвовала там. Я никогда не видела, как мастурбирует женщина. Это очень сексуально. Все ее переживания вы, будто, испытываете вместе. Мелисса тихо стонала, прикусывая нижнюю губу. Свободной рукой она стискивала свою грудь. Ее возбуждение переплеталось с моим становясь одним целым. Она замирала, чувствуя приближение оргазма, но он снова и снова отдалялся от нее. Тогда Мелисса начинала дышать, лаская себя еще настойчивее.

– Я хочу тебя, – тихо прошептала я. На столько тихо, что Мелисса не обратила на меня внимания. Да и выглядела она словно единственный посетитель кинотеатра. От того и делает все, что ей взбредет в голову.

– Я хо… – заткнув ладонью рот я не дала себе договорить. Убедив себя в том, что, если она и во второй раз не услышит меня, я встану, подойду к ней и обращу на себя внимание. Мне захотелось поцеловать ее и помочь потушить разыгравшийся огонь в ее трусиках.

Я возненавидела свои мысли. Они и не были моими. Как такого вообще можно хотеть. Возбуждение сменилось жгучим стыдом. Вскочив с места, я выбежала вон. Долго плутав по коридорам, я все-таки нашла выход. Глоток свежего воздуха ободрал мое горло, возвращая в реальность. Общение с этой особой нужно прекращать.

Дома меня встретил Андрей. Встретил не добро. Он сидел за сервированным на две персоны столом. Ужин давно остыл. К своей тарелке Андрей даже не притронулся. Лишь на дне бутылки поблёскивали остатки вина.

– Ты не представляешь… – начала я, но Андрей жестом велел мне замолчать. Я села за стол. Мое сердце сжалось. Я не ждала его так рано. Мой опыт подсказывал, что выпутаться из сетей, в которые я попала будет сложно.

– Почему ты не ешь? – спустя минуту терзающей тишины спросил он.

– Я не голодна.

Андрей грохнул кулаком по столу.

– Я старался для тебя, – с улыбкой проговорил он. – Пока ты шлялась не пойми где, я приготовил ужин. Не обижай меня.

Подцепив вилкой непонятное нечто из тарелки, я без промедлений отправила это в рот. Холодная пережаренная субстанция не распадалась на ноты и угадать ее происхождение мне было не по силам.

– Как тебе?

– Вкусно, – соврала я еле заставив себя это проглотить.

Андрей расхохотался. Его звонкий заразительный смех на меня никак не действовал. Его приподнятое настроение всего лишь иллюзия, которая может лопнуть в любой момент.

– Из всех проектов, что попадают ко мне в руки, я делаю конфетки и продаю за дорого. А вот с готовкой, как не крути, получается одно и тоже – дерьмо. – выдавив из себя остатки смеха Андрей сделался серьезным. – Значит нравится тебе меня обманывать? А про твои сегодняшние похождения тоже соврешь?

– Андрей, ну какие похождения? Что такое ты говоришь?

Он встал из-за стола и, обогнув его, замер позади меня. Я обратилась восковой куклой. Держи себя в руках. Не показывай своего страха.

– Я тебя внимательно слушаю, – Андрей впился руками в мои плечи, разминая их.

Было больно, но я терпела. Что-что, а терпеть я умею на высшем уровне пилотажа. Возвращаясь домой, я не надеялась застать его дома. Однако, такую вероятность я тоже рассматривала. Придумав несколько правдоподобных легенд, мне оставалось выбрать более живую из них. Искусством вранья я научилась на одном уровне с терпением и могла скормить ему любую байку. Проблема в том, что не важно, что я говорю. Будь это правда или ложь, он все равно мне не поверит. Так, что я сдалась.