Еда для гениев. Как увеличить свой IQ во время завтрака, повысить производительность мозга во время обеда и активизировать память за ужином бесплатное чтение

Макс Лугавер, Пол Гревал
Еда для гениев: как увеличить свой IQ во время завтрака, повысить производительность мозга во время обеда и активизировать память за ужином

Эта книга посвящается первому гению, которого я встретил в своей жизни, – моей маме.

Введение

Прежде чем играть две ноты, сначала научитесь играть одну ноту – и не играйте даже одну ноту, если у вас нет на это причины.

Марк Холлис

Если бы несколько лет назад мне сказали, что однажды я напишу книгу об оптимизации работы мозга, я бы, скорее всего, спросил: «А вы точно меня ни с кем не путаете?»

После того как я, будучи студентом колледжа, сменил профилирующую специальность с медицины на кинематограф и психологию, сама идея карьеры в области здравоохранения казалась маловероятной. Более того, вскоре после окончания института я нашел настоящую работу мечты, став журналистом и ведущим программ на телевидении и в интернете. Я занимался в основном теми историями, о которых, как мне тогда казалось, говорится в СМИ слишком мало, а ведь они могут изменить мир к лучшему! Я жил в Лос-Анджелесе – городе, который обожал, еще когда был нью-йоркским подростком и запоем смотрел MTV, – и только что отработал пятилетний контракт с телеканалом социальной направленности под названием Current. Все шло здорово. А потом все изменилось.

Я, конечно, наслаждался жизнью в Голливуде, но часто возвращался на Восточное побережье, чтобы увидеться с мамой, Кэти и двумя младшими братьями. В 2010 году, во время одной из таких поездок домой, мы с братьями заметили странные изменения в маминой походке. Хоть она в свои 58 оставалась такой же энергичной, как и раньше, но внезапно начало казаться, словно она находится под водой в космическом скафандре: каждый ее шаг и жест выглядели как целенаправленное, тщательно продуманное решение. Сейчас-то я знаю, в чем дело, но тогда даже и предположить не мог, что ее движения как-то связаны с деятельностью мозга.

А еще она начала как бы невзначай жаловаться на «туман» в голове, и это я тоже пропускал мимо ушей: ни у кого в семье никогда не было проблем с памятью. Более того, бабушка по маминой линии дожила до 96 и до самой смерти сумела сохранить ясность ума. Но вот у мамы мозг будто бы стал работать медленнее, как браузер, в котором открыто слишком много вкладок. Мы заметили, что когда мы просили у нее за ужином передать соль, ей требовалось несколько секунд, чтобы понять, что именно от нее нужно. Я списывал увиденное просто на возраст, но где-то в глубине души зрели страшные подозрения, что что-то здесь не так.

Лишь летом 2011 года, во время семейной поездки в Майами, подозрения подтвердились. Мама развелась с папой, когда мне было 18, и это был один из тех редких случаев, когда мы с братьями спустя много лет снова оказались под одной крышей с обоими родителями – искали убежища от палящего летнего солнца в папиной квартире. Однажды утром мама стояла на кухне, выбирая завтрак, а потом после некоторых колебаний объявила всей семье, что у нее проблемы с памятью и что она недавно обратилась к неврологу.

Недоверчивым, но шутливым тоном отец спросил ее:

– Правда? Хорошо, ну и какой же сейчас год?

Она посмотрела на нас пустым взглядом.

Я и мои братья захихикали, нарушив напряженную тишину.

– Да ладно тебе! Ты что, правда не знаешь, какой сейчас год?

Она ответила: «Не знаю» – и заплакала.

Это воспоминание навсегда останется выжженным в моем мозге. Это был момент наибольшей уязвимости для мамы: она мужественно пыталась сообщить о своей внутренней боли, что с ней было что-то не так, хоть она сама еще не понимала этого, из-за чего злилась и боялась, в то время как мы не знали совсем ничего. Именно в тот момент я выучил один из самых тяжелых жизненных уроков: если родным и близким плохо, ничто больше в мире не имеет значения.

Затем начались визиты к врачам, консультации с экспертами, первые осторожные диагнозы, а кульминацией стал визит в Кливлендскую клинику^[1]. Мы с мамой вышли из кабинета знаменитого невролога, и я пытался разобраться в надписях на бутылочках с лекарствами у меня в руках. Впрочем, для меня все выглядело иероглифами.

Я стоял на стоянке и разглядывал этикетки, читая про себя названия: «А-ри-септ»^[2], «Си-не-мет»^[3]. Для чего они? В одной руке у меня были таблетки, в другой – безлимитный интернет в мобильном, и я схватился за цифровой эквивалент «палочки-выручалочки» – Google. Через 0,42 секунды поисковая машина выдала результат, изменивший всю мою жизнь: «Информация об «Арисепте», лекарстве для болезни Альцгеймера».

Что? Альцгеймера? Но ведь никто ничего не говорил о болезни Альцгеймера. Я встревожился: почему невролог об этом не сказал? На какое-то мгновение для меня перестал существовать весь мир, кроме голоса в голове.

У моей мамы болезнь Альцгеймера? Ей же болеют только старики!

Как у нее могла начаться эта болезнь, да еще и в таком возрасте?

Ведь бабушке уже 94 – и она в порядке.

Почему мама ведет себя так спокойно? Она понимает, чтó это значит? А понимаю ли я?

Сколько у нее времени, прежде чем… настанет то, что должно настать?

И что вообще настанет?

Невролог говорил о «Паркинсон-плюс». «Плюс» что? «Плюс» обычно звучит как бонус: в классе эконом плюс больше места для ног – обычно это хорошо; «Перт-Плюс» – это шампунь плюс кондиционер, тоже хорошо. Но нет. Моей маме прописали лекарства от болезни Паркинсона ^[4]плюс болезни Альцгеймера^[5]. Ее «бонусом» стала еще одна болезнь.

Читая о таблетках, которые я все еще держал в руках, я раз за разом замечал одинаковые фразы: «Не влияют на течение болезни», «Ограниченная эффективность», «Не лучше пластыря»…

Даже врач, похоже, уже смирился (позже я узнал одну мрачную шутку, которую студенты-медики рассказывают о неврологии: «Неврологи не лечат болезни, они ими восхищаются»).

Той ночью я сидел один в нашем номере отеля Holiday Inn, в нескольких кварталах от госпиталя. Мама спала в другой комнате, а я, словно маньяк, читал в Cети все, что удавалось найти о болезнях Паркинсона и Альцгеймера, хотя симптомы моей мамы не вписывались ни в тот, ни в другой диагноз. Я был в смятении, ничего не знал, чувствовал себя совершенно бессильным и вскоре пережил совсем уж незнакомое ощущение: поле зрения сузилось и потемнело, а сознание охватил сильнейший страх. Даже моих ограниченных на тот момент познаний хватило, чтобы понять, что происходит: сердце колотилось, мне не хватало воздуха, я чувствовал надвигающуюся беду, – у меня началась паническая атака^[6]. Не знаю, сколько она продлилась – несколько минут или несколько часов, но даже когда все физиологические проявления отступили, эмоциональный диссонанс^[7] никуда не делся.

Я еще несколько дней не мог справиться с этим ощущением. По возвращении в Лос-Анджелес, когда первая буря эмоций улеглась, мне казалось, словно я стою в пустыне посреди развалин и пытаюсь понять, куда же идти дальше, не имея ни карты, ни компаса. Мама начала принимать «химические эквиваленты пластырей», но мне все равно было не по себе. У нас в семье никто не страдал слабоумием – значит ли это, что ее проблемы вызваны факторами окружающей среды? Как изменились рацион питания и образ жизни маминого поколения по сравнению с бабушкиным? Вдруг маму отравила окружавшая ее среда?

Эти вопросы кружили в моей голове, и я не мог думать больше ни о чем, даже о карьере. Я ощущал себя, словно Нео из «Матрицы»: с неохотой последовал за белым кроликом, чтобы спасти маму. Но как? У меня нет Морфеуса^[8], который мог бы мне что-то объяснить.

В первую очередь я принял решение переехать с Западного побережья обратно в Нью-Йорк, ближе к маме. За следующий год я изучил все, что смог найти о болезнях Альцгеймера и Паркинсона. Помню, как в первые месяцы, сидя на диване после ужина и погрузившись в исследования, я замечал, как мама собирает тарелки с обеденного стола, а потом делает несколько шагов в направлении спальни, а не кухни. Я незаметно наблюдал за ней, считая секунды до того момента, когда она все-таки спохватится, а по моему животу разливался холод. Каждый раз, когда я видел подобное, мое намерение докопаться до истины лишь крепло.

Один год превратился в два, два – в три, а я все пытался понять, что же происходит с мамой. Однажды меня осенило: у меня же есть то, чего нет у большинства, – удостоверение журналиста! Я стал звонить докторам наук и именитым клиницистам всего мира, представляясь журналистом, и у каждого из них находилась какая-нибудь важная частичка информации. К моменту, когда пишутся эти строки, я прочитал сотни (если не тысячи) научных работ по самым разным дисциплинам и взял интервью у десятков ведущих ученых и многих очень уважаемых клиницистов. Более того, мне довелось побывать в исследовательских лабораториях самых знаменитых научных учреждений мира – Гарварда, Университета Брауна, Каролинского института в Швеции и т. д.

Главной целью моего расследования стало выяснение, какие факторы окружающей среды помогают человеческому телу и мозгу процветать, а не увядать. Мне удалось найти информацию, изменившую мои представления о нашем самом хрупком органе; при этом она противоречит фаталистическим взглядам, которые выражают подавляющее большинство неврологов и ученых-экспертов в этой области. Вы удивитесь (а может быть, даже будете шокированы), узнав, что если вы принадлежите к миллионам людей с предрасположенностью к болезни Альцгеймера (такая вероятность составляет 1:4), то предложенные в этой книге принципы будут для вас наиболее эффективными. И, следуя им, вы, скорее всего, нормализуете сон, избавитесь от «тумана» в голове и станете энергичнее и счастливее уже сегодня.

За время этого так называемого «путешествия» я понял, что медицина похожа на огромное поле, в котором стоит множество силосных башен. Если вы хотите знать, как ухаживать за чем-то настолько сложным, как человеческое тело, не говоря уже о мозге, эти башни нужно разрушить. Все взаимосвязано самыми неожиданными способами, но чтобы соединить эти точки между собой, вам потребуется определенный уровень креативного мышления. Из этой книги вы узнаете о многих неожиданных связях и взаимоотношениях. Например, я поделюсь с вами таким мощным методом сжигания жира, что некоторые ученые даже называют его биохимической липосакцией (к тому же он еще и защищает мозг от разрушения). А еще я расскажу вам, как определенные пищевые продукты и физические упражнения помогают клеткам мозга работать эффективнее.

Сейчас моя работа в первую очередь посвящена объяснению неспециалистам того, как устроены тонкости правильного питания, но я с не меньшим энтузиазмом общаюсь и напрямую с врачами, потому что на удивление малое их число имеют нормальную подготовку в этой области. Меня приглашали учить студентов-медиков и стажеров-неврологов (и учиться у них!) в уважаемых академических учреждениях вроде Медицинского колледжа Вейл Корнелл. Мне давалась возможность читать лекции в Нью-Йоркской академии наук вместе со многими учеными, на чьи мнения я ссылаюсь в этой книге. Я помог разработать инструменты, которыми сейчас пользуются по всему миру для обучения врачей и других специалистов отрасли здравоохранения способам профилактики болезни Альцгеймера, и стал соавтором главы на ту же тему в учебнике для нейропсихологов. Я даже помогал с научными исследованиями в Клинике профилактики болезни Альцгеймера в колледже Вейл Корнелл и в Нью-Йоркском пресвитерианском колледже.

Предлагаю вам результат этих гигантских, бесконечных усилий – попыток понять, что же произошло с моей матерью и как не дать этому же случиться со мной и всеми остальными. Я надеюсь, что, прочитав о том, как можно заставить мозг работать лучше прямо сейчас, вы сможете предотвратить ухудшение его работы и вывести когнитивное здоровье на максимально естественно возможный уровень.

Как пользоваться этой книгой

Эта книга – руководство по достижению оптимального режима работы мозга с приятным побочным эффектом – снижением риска деменции^[9]. В ней используются новейшие научные данные.

Возможно, вы хотите перезагрузить свой ум, чтобы сделать его более подвижным – так сказать, очистить кэш. Может быть, вы надеетесь повысить производительность труда и обойти конкурентов. Может быть, вы из тех миллионов жителей нашей планеты, которые борются с «туманом» в голове. Или депрессией. Или не могут справиться со стрессом. Возможно, кто-то из ваших близких страдает от деменции или снижения когнитивных функций^[10], и вы боитесь за них или того, что и вас постигнет та же судьба. Так или иначе, если по какой-либо причине в ваших руках оказалась «Еда для гениев», вам повезло.

Эта книга – попытка раскрыть факты и предложить новые объединяющие принципы для борьбы с нашим коллективным современным недугом. Вы узнаете о продуктах, которые пали жертвой современного мира, и о том, как лучшее сырье для клеток мозга заменили на биологический эквивалент дешевой ДСП. Каждая глава посвящена отдельному элементу оптимальной работы мозга – от драгоценных клеточных мембран до сердечно-сосудистой системы и здоровья кишечника, – и все это рассматривается сквозь призму того, что является для нас наиболее важным, – мозга. После каждой главы вас ждет рубрика «Гениальная еда», содержащая многие полезные элементы, описанные в предыдущем тексте. Эти продукты станут вашим своеобразным «оружием» в борьбе с когнитивной посредственностью и упадком, так что ешьте их чаще. Далее в книге я опишу оптимальный образ жизни гения, кульминацией которого станет Гениальный план.

Я написал эту книгу в трех частях из расчета на то, чтобы ее читали от корки до корки, но не стесняйтесь использовать ее и в качестве справочника, просматривая отдельные главы. Не бойтесь делать заметки на полях или подчеркивать ключевые фразы (я сам так часто читаю!).

В книге вы также найдете мысли и «Примечания врача», основанные на профессиональном и личном опыте моего друга и коллеги – доктора Пола Гревала. У Пола были свои трудности – он отучился в медицинской школе, борясь с проблемой, от которой сейчас на Западе страдает множество людей: ожирения. Отчаянно пытаясь справиться с лишним весом, он искал любую доступную информацию о питании и физических упражнениях (к сожалению, эти темы в учебном плане медицинских школ практически игнорируются). Сведения, которые ему удалось найти, помогли ему меньше чем за год сбросить целых 45 кг – и он поделится с вами этими уроками физкультуры и правильного питания на последующих страницах.

Наука – это всегда незаконченный процесс; это метод поиска фактов, а не истина в последней инстанции. В этой книге мы воспользуемся нашим пониманием лучших доступных данных, но при этом не будем забывать и о том, что не все возможно измерить с помощью научного эксперимента. Иногда наблюдения и клиническая практика – это лучшие данные, которые у нас есть, а главный показатель здоровья – то, как вы реагируете на то или иное изменение. Мы используем эволюционный подход: придерживаемся позиции, что чем позже появился какой-либо пищевой продукт, лекарство или препарат, тем больше доказательств пользы нужно привести, чтобы использовать его в рамках здоровой диеты и образа жизни. Мы называем этот принцип «Презумпция виновности» (в качестве примера посмотрите раздел о полиненасыщенных растительных маслах из главы 2).

Лично я начинал свое «путешествие» с чистого листа, следуя за информацией туда, куда она меня направляла. Отсутствие предубеждений стало для меня преимуществом: я всегда поддерживал объективную дистанцию от темы, чтобы «за деревьями не потерять леса». Так что вы увидите здесь связи дисциплин, которые, возможно, не так часто рассматриваются в комплексе в других книгах этого жанра, например метаболизм плюс здоровье сердца, здоровье сердца плюс здоровье мозга, здоровье мозга плюс самочувствие. Мы считаем, что, проложив мосты через эти пропасти, мы сможем найти ключи от врат когнитивного царства.

Наконец, мы знаем, что разные люди различаются между собой генетически, а также уровнями здоровья и спортивной подготовки, а это, в свою очередь, влияет на устойчивость к углеводам и реакцию на физические нагрузки. Мы постарались найти применимые для максимального количества людей «общие знаменатели», полезные для всех, и сделали специальные врезки с советами, как подстроить наши рекомендации под ваш организм.

Надеюсь, что когда вы закончите читать «Пищу для гениев», вы станете лучше понимать устройство и работу своего мозга, посмотрите на него как на что-то, что можно «довести до ума», как велосипед. Вы по-новому взглянете на пищу – как на программное обеспечение, которое вернет мозг к жизни и станет управлять его бесконечными возможностями. Вы узнаете, где найти питательные вещества, которые по-настоящему помогут вашей памяти лучше работать и придадут вам больше энергии. Вы увидите, что замедление процесса старения (в том числе и когнитивного) связано не только с продуктами, которые нужно устранить из рациона, но и с повседневной пищей, а также с тем, когда и как вы ее едите. Кроме того, я расскажу вам о продуктах, способных на десяток-другой лет «омолодить» ваш мозг.

Буду честен: я очень рад, что вы начинаете это «путешествие» со мной. Вы не только почувствуете себя лучше уже через две недели, но и исполните мою тайную (хотя, возможно, ее вернее будет назвать «истинной») мечту: воспользоваться самыми современными и новыми научными данными, чтобы избежать того, что пережили я и моя мама. Мы заслуживаем лучшего мозга – и тайна кроется в нашей пище.

Еде для гениев.

Часть I
Вы – то, что вы едите

Глава 1
Невидимая проблема

Люди должны знать, что из мозга и только из мозга возникают наши удовольствия, радости, смех и шутки, точно так же, как и наши горести, боль, печаль и слезы. С помощью мозга мы думаем, видим, слышим, отличаем уродливое от красивого, плохое от хорошего, приятное от неприятного. Но он же вызывает у нас безумие или горячку, внушает страх, бессонницу и бесцельную тревогу… Таким образом, я считаю, что мозг – самый могучий орган в человеческом теле.

Гиппократ

Готовы к хорошим новостям?

Внутри вашего черепа, всего в нескольких сантиметрах от глаз, располагаются 86 млрд самых эффективных транзисторов в известной Вселенной. Эта нейронная сеть – вы, и на ней работает операционная система, называемая жизнью. Ни один компьютер даже частично не располагает ее потрясающими возможностями. Ваш мозг, выкованный миллионами и миллионами лет жизни на Земле, способен хранить столько же информации, сколько почти 8 тыс. смартфонов. Все, что вы делаете, любите, чувствуете, к чему неравнодушны, о чем тоскуете и к чему стремитесь, управляется невероятно сложной, невидимой симфонией неврологических процессов – элегантных, непрерывных и потрясающе быстрых. Если бы ученые попытались провести симуляцию всего одной секунды работы человеческого мозга, суперкомпьютерам понадобилось на это целых 40 мин.

А теперь плохая новость: современный мир очень похож на «Голодные игры», и ваш мозг, сам того не желая, участвует в боевых действиях; на него безжалостно и беспрестанно охотятся со всех сторон. Наш современный образ жизни уничтожает невероятное наследие, не дает нашим когнитивным способностям оптимально работать и подвергается риску развития весьма неприятных заболеваний.

Рацион, побежденный пищевой промышленностью, в изобилии дает нам дешевые калории с бедным питательным составом и токсичными добавками. Работа заставляет нас снова и снова выполнять одни и те же действия, хотя нашему мозгу требуются постоянные перемены и стимуляция. На нас давят стресс, недостаток связи с природой, неестественный режим сна и избыток новостей, особенно трагичных, а социальные связи переместились в виртуальный мир – и все это вместе приводит к преждевременному старению и ослаблению здоровья. Мы создали мир, настолько далекий от того, в котором первоначально развивался человеческий мозг, что ему теперь трудно в нем выжить.

Современные реалии вынуждают нас своими повседневными действиями еще более усугублять полученный вред. Мы убеждаем себя, что шесть часов в постели – это нормальный здоровый сон. Мы едим фастфуд и пьем энергетические напитки, чтобы взбодриться, потом принимаем лекарства, чтобы наконец уснуть, а на выходных стараемся сбежать от реальности, хоть на мгновение отвлечься от повседневных трудностей. Все это вызывает короткое замыкание в нашей ингибиторной контрольной системе – если проще, отключается внутренний голос рассудка, – и мы незаметно для самих себя превращаемся в лабораторных крыс, отчаянно жаждущих получить очередную дозу дофамина^[11]. Этот цикл поддерживает себя сам, со временем подкрепляя привычки и запуская перемены, которые не только портят наше самочувствие, но и могут привести к снижению когнитивных функций.

А теперь плохая новость: современный мир очень похож на «Голодные игры», и ваш мозг, сам того не желая, участвует в боевых действиях.

Знаете вы об этом или нет, но мы ежедневно находимся под перекрестным огнем враждующих сторон. Пищевые компании, управляемые «невидимой рукой» рынка, подчиняются акционерам, которых интересует только постоянный рост доходов и ничего больше. Поэтому они продают еду, специально созданную для того, чтобы вызывать ненасытное привыкание. Напротив них стоят недофинансированная система здравоохранения и аппарат научных исследований, которые изо всех сил пытаются догнать соперников, дают советы и влияют на государственные программы. Впрочем, какими бы благими ни были их намерения, они неизбежно страдают от бесчисленных необъективных факторов – от невинных ошибок до откровенной коррупции: проспонсированных исследований и научных карьер, зависящих от частного финансирования.

Неудивительно, что даже самые образованные люди приходят в немалое замешательство, когда речь заходит о вопросах питания. Сначала нам говорят, что сливочного масла надо избегать как чумы, на следующий день – что его можно употреблять буквально килограммами. В понедельник мы слышим, что физическая активность – лучший способ сбросить вес, а к пятнице уже узнаем, что по сравнению с рационом питания физкультура практически не влияет на окружность талии. Нам раз за разом повторяют, что цельные зерна – ключ к здоровому сердцу, но действительно ли кардиологические недуги вызываются недостатком овсянки по утрам? Блоги и традиционные СМИ наперебой выдают нам свежайшие научные данные, но сенсационные заголовки новостей куда чаще предназначены для того, чтобы просто завлечь читателей на сайт, а не всерьез объяснить им смысл приведенных данных.

Врачи, диетологи и даже государственные деятели, конечно, имеют собственное мнение, но при этом находятся – и сознательно, и подсознательно – под влиянием сил, не заметных невооруженному глазу. Как можно знать, кому и чему доверять, когда столько всего стоит на кону?

Мое расследование

В первые месяцы после того, как маме поставили диагноз, я делал то, что должен делать любой добропорядочный сын: ходил с ней на приемы к врачам с длинным списком вопросов, чтобы добиться хоть какой-то ясности и облегчить наше беспокойство. Не найдя ответов в одном городе, мы летели в следующий: из Нью-Йорка в Кливленд, потом в Балтимор. Нам крупно повезло: удалось побывать в нескольких неврологических клиниках с великолепной репутацией. Однако каждый раз нас ждал процесс, который я назвал «Диагноз и до свидания»: после целой серии анализов и когнитивных тестов нас отправляли восвояси, иногда – прописав какой-нибудь очередной биохимический «пластырь», и все. После каждого нового приема мне все больше хотелось найти какой-нибудь новый, лучший подход. Я провел множество бессонных ночей за исследованиями, стараясь узнать все возможное о механизмах, лежащих в основе таинственной болезни, которая постепенно лишала мамин мозг сил.

Поскольку симптомы начались, когда она была еще практически в расцвете сил, старость здесь явно была ни при чем. Несмотря на возраст за 50, выглядела она молодо и обаятельно, модно одевалась – словом, ничем не напоминала (и не напоминает сейчас) типичную жертву старческого слабоумия. Ни у кого из наших родственников не было никаких нейродегенеративных заболеваний, так что и на гены все свалить не получалось. Похоже, виноват во всем некий внутренний триггер, и интуиция подсказывала мне, что дело в рационе питания.

Следуя за интуицией, я потратил почти все прошедшее десятилетие в поисках ответа на вопрос: какую роль пища (а также другие факторы образа жизни – физические нагрузки, сон, стресс) играет в функционировании мозга. Я обнаружил, что некоторые клиницисты-новаторы изучают связь здоровья мозга и обмена веществ – процессов, с помощью которых организм создает энергию из незаменимых источников вроде пищи и кислорода. Хоть у мамы и не было диабета, я с головой ушел в информацию о диабете второго типа и гормонах вроде инсулина и лептина – малоизвестного сигнального вещества, которое контролирует главный метаболический «переключатель» организма. Заинтересовали меня и новейшие исследования, посвященные взаимосвязи между питанием и здоровьем сердечно-сосудистой системы: я надеялся, что они помогут мне понять что-нибудь о сети маленьких кровеносных сосудов, поставляющих в мозг кислород и питательные вещества. Я выяснил, что бактерии, живущие у нас в кишечнике, служат молчаливыми стражами мозга, а современная диета в буквальном смысле морит их голодом.

Узнавая все больше о том, насколько серьезно пища влияет на риск развития таких недугов, как болезнь Альцгеймера, я не смог не воспользоваться этой информацией, чтобы изменить и свой собственный образ жизни – и почти сразу заметил, что мой уровень энергии повысился, и я перестал страдать от ее резких перепадов в течение дня. Мои мыслительные процессы словно стали требовать меньше усилий, да и настроение в целом улучшилось. Кроме того, я заметил, что мне стало легче сконцентрироваться, и меньше стали отвлекать внешние факторы. Хоть такой цели я перед собой и не ставил, мне еще и удалось избавиться от упрямого лишнего жира и привести свое тело в лучшую форму, которая когда-либо была в жизни – отличный бонус, не правда ли?! Хоть я и занялся исследованиями в первую очередь для того, чтобы помочь маме, в результате я сам подсел на свою новую полезную для мозга диету.

Сам того не зная, я наткнулся на скрытую истину: та же самая пища, которая помогает защитить мозг от деменции в старости, еще и помогает ему работать лучше прямо сейчас^[12]. Вкладываясь в свое будущее, мы можем улучшить жизнь уже сегодня.

Верните себе когнитивные способности, положенные по праву рождения

С тех пор как существует современная медицина, врачи уверены, что мозг человека по достижении определенного возраста перестает развиваться. Изменения (например, для людей, рожденных с нарушениями обучаемости, переживших черепно-мозговую травму, страдающих деменцией, или просто для тех, кто хочет, чтобы их мозг работал более эффективно) считались невозможными. С точки зрения науки, ваша когнитивная жизнь протекает следующим образом: мозг (орган, отвечающий за сознание) переживает период бурного роста и самоорганизации до 25 лет – в этом возрасте умственное «оборудование» работает на высоких оборотах, а затем начинается длительный постепенный упадок, длящийся вплоть до окончания жизни. И это если вы сами ничего не делаете, чтобы активно ускорить этот процесс (здравствуй, колледж).

Позже, в середине 1990-х годов, было сделано открытие, навсегда изменившее взгляды врачей и ученых на функционирование мозга: оказалось, что новые клетки мозга, нейроны, образуются в течение всей взрослой жизни. Это, безусловно, оказалось отличной новостью для всего нашего биологического вида, в распоряжении которого находится флагманский продукт линейки дарвиновской эволюции – человеческий мозг. До этого момента считалось, что процесс появления новых клеток мозга – нейрогенез – действует только на стадии роста и развития^[13]. Буквально одномоментно завершилась эпоха так называемого «неврологического нигилизма», как в свое время выразился нейробиолог Норман Дойдж. Появилась концепция пожизненной нейропластичности – способности мозга меняться вплоть до самой смерти, а вместе с ней и уникальная возможность воспользоваться этим эпохальным открытием, чтобы улучшить здоровье и производительность работы мозга.

Перенесемся всего на несколько десятилетий вперед – в наши дни, – и вас просто ошеломит прогресс, которого нам удалось добиться в понимании человеческого мозга: и как защитить его, и как сделать, чтобы он работал лучше. Посмотрите хотя бы на борьбу с болезнью Альцгеймера – убийственным нейродегенеративным заболеванием, от которого страдают 5 млн человек в одних только Соединенных Штата^[14] (ожидается, что в ближайшие годы эта цифра утроится). Лишь недавно ученые задумались о том, что рацион питания может играть существенную роль в развитии этого заболевания. Более того, несмотря на то, что болезнь была описана еще в 1906 году немецким врачом Алоизом Альцгеймером, 90 % всего, что нам о ней известно, открыли именно за последние 15 лет.

ПОГРОЗИМ ДЕМЕНЦИИ ПАЛЬЦЕМ

Мне очень повезло встретиться с Мией Кивипелто, нейробиологом из Каролинского института в Стокгольме и одним из ведущих исследователей воздействия диеты и образа жизни на мозг. Мия возглавляет революционное клиническое исследование под названием FINGER («ФИНское ГЕРиатрическое интервенционное исследование для профилактики когнитивных нарушений и инвалидности») – первое в мире крупномасштабное долгосрочное рандомизированное контролируемое исследование, в котором измеряется степень воздействия рациона питания и образа жизни на когнитивное здоровье.

В испытании участвовали более 1,2 тыс. пожилых людей из группы риска, половина которых записаны на консультации по вопросам диетологии и физических упражнений, а также получают социальную поддержку, уменьшающую такие психологические факторы риска для снижения когнитивных функций, как одиночество, депрессия и стресс. Другая половина испытуемых – контрольная группа – получают стандартный уход.

Спустя два года с начала проведения наблюдений были опубликованы первые – поразительные – результаты. У тех участников, которые получали медицинскую помощь, когнитивные функции улучшились на 25 %, а исполнительные функции – на 83 % по сравнению с участниками контрольной группы. Исполнительные функции критически важны для многих аспектов здоровой жизни: они играют ключевую роль в планировании, принятии решений и даже социальных взаимодействиях (если ваши исполнительные функции работают неважно, это обычно проявляется в виде жалоб, что вы не можете нормально думать или «делать то, что нужно»). Кроме того, скорость обработки информации (т. е. быстрота, с которой вы усваиваете и реагируете на новую информацию), которая обычно уменьшается с возрастом, у добровольцев увеличилась на невероятные 150 %!

Успех этих испытаний лишний раз подчеркивает, насколько сильно образ жизни влияет на работу мозга (даже в пожилом возрасте). Это отличное доказательство того, что когнитивного упадка в старости можно избежать.

Изменение взглядов на работу мозга привело к появлению новых научных институтов (например, Центра питания, обучения и памяти в Иллинойсском университете в Урбане-Шампейне), которые поставили перед собой задачу заполнить пустоты в наших коллективных познаниях по неврологии. Вслед за ними последовали и другие специализированные учреждения, которые занялись исследованием взаимосвязи окружающей среды (в том числе питания) и различных аспектов работы мозга. Возьмем, к примеру, Центр пищи и настроения Университета Дикина, посвященный исключительно изучению связи диеты с расстройствами настроения. В 2017 году ученым этого центра удалось доказать, что даже глубокую депрессию можно вылечить с помощью еды. В следующх главах я опишу эти открытия и расскажу, с помощью каких продуктов можно улучшить настроение.

Тем не менее очень многие по-прежнему ничего не подозревают об этой обширной и быстрорастущей области исследований. Проведенный AARP^[15] опрос показал, что более 90 % американцев считают здоровье мозга очень важным, но при этом мало кто знаком со способами, при помощи которых его можно поддержать или улучшить. Даже наши благонамеренные врачи, к которым мы обращаемся за советом, когда испуганы и не знаем, что делать дальше, похоже, отстали от времени. В Journal of the American Medical Association говорится, что научному открытию требуется в среднем 17 лет, чтобы проникнуть в реальную клиническую практику^[16]. Мы продолжаем пользоваться устаревшими методами еще долгое время после того, как становится известно об их неэффективности, но это вовсе не значит, что так и должно продолжаться дальше.

Вы – мастер генетического контроля!

Без недостатков не существовало бы ни вас, ни меня.

Стивен Хокинг

«Ошибки» – вот слово, которое вам очень неловко произносить. Не бойтесь. Вы – порождение триллиона ошибок. Эволюция создала всю разумную жизнь на этой планете, пользуясь всего одним инструментом – ошибкой.

Роберт Форд (в исполнении Энтони Хопкинса), сериал «Мир Дикого Запада», HBO

Когда-то наши гены считались чем-то вроде биологического сценария – кода, по которому работает вся наша жизнь, в том числе и мозг. Перед проектом «Геном человека», завершившимся в 2002 году, стояла цель расшифровать этот код; ученые надеялись получить ключ к исцелению всех болезней человечества (в том числе рака и генетических нарушений). Проект стал выдающимся достижением науки… Но его результаты разочаровали.

Оказалось, что отличия одного человека от другого с генетической точки зрения весьма незначительны – они составляют менее 1 % всего генетического разнообразия. Но почему тогда одни люди живут до 90 лет и более, сохраняя крепкое здоровье и острый ум, а другие – нет? Этот и другие подобные вопросы, возникшие после завершения проекта, весьма озадачивали ученых и в конечном итоге породили предположение, что существует какой-то другой фактор (или факторы), которым(-и) можно объяснить разницу в состоянии здоровья и долголетии жителей нашей планеты.

И, словно птица феникс, из «пепла» проекта «Геном человека» появилась эпигенетика^[17]. Гены подобны клавишам фортепиано, из которого можно извлечь 23 тыс. разных нот, и теперь мы поняли, что от наших решений зависит исполняемая мелодия. Конечно, принятые решения не могут изменить нашу жестко закодированную генетику, но они способны воздействовать на слой веществ, которые окружают ДНК и говорят ей, что нужно делать. Этот слой называется эпигеномом; греческая приставка ἐπι– означает «над». Наш эпигеном влияет не только на риск развития болезней, к которым мы наиболее предрасположены, но и на экспрессию наших генов в каждый момент времени, динамически реагирующую на бесчисленное множество входной информации (возможно, еще более загадочной вещью здесь является партитура – порядок, последовательность и частота активации каждого гена при развитии данного организма, но это тема для совсем другой книги).

Трактат об эпигенетике может легко потянуть на несколько томов, но в этой книге мы рассмотрим лишь одного из наиболее выдающихся маэстро, играющих на нашем генетическом рояле, – диету. Кто будет вашим генетическим концертмейстером: великолепный Леонард Бернстайн или первоклассник, впервые севший за инструмент? Во многом это зависит от вашего питания. Сможете ли вы контролировать воспаление, «натренировать» отличную иммунную систему и вырабатывать вещества, поддерживающие работу мозга? Все это зависит от того, что вы едите. Вам помогут несколько недооцененных питательных веществ (и правильный выбор образа жизни), о которых как-то позабыли в современном мире.

Читая книгу, помните: идеального человека не существует. Я уж точно не идеал, доктор Пол – тоже (хотя, конечно, в этом он со мной поспорит). Если говорить о генах, то у каждого из нас имеются наследственные черты, которые в современном мире повышают риск сердечно-сосудистых заболеваний, рака и – да, деменции. В прошлом эти различия, возможно, были двигателем эволюции для нашего вида, давая преимущества в таинственном мире наших предков. Теперь же именно из-за них у любого человека, дожившего до 40 лет, шанс умереть от одного из вышеперечисленных недугов составляет 80 %. Но есть и хорошая новость: если последние годы нам что-то и показали, так это то, что гены – это еще не судьба; они просто предсказывают, что с вами может сделать «стандартная американская» диета. Эта книга поможет вам переместиться в оставшиеся 20 %: мы сделаем все, чтобы поддержать здоровье вашего мозга и сосудистой системы (а также по пути примем кое-какие меры по профилактике рака и избавлению от лишнего веса).

В следующих нескольких главах я расскажу вам о противоядиях, разработанных доказательной медициной от разрушающих мозг «стандартных американских» диеты и образа жизни. Эти питательные вещества накормят вечно голодный мозг, а физические и умственные упражнения поспособствуют восстановлению крепкого здоровья, предназначенного для вас эволюцией. Ваши главные противники в битве за когнитивное наследство – воспаление, избыточное питание, недостаток питательных веществ, воздействия токсинов, хронический стресс, малоподвижность и нарушения сна (если вам кажется, что список слишком длинный, не беспокойтесь: эти факторы тесно связаны между собой, и, занявшись одним из них, вы облегчаете себе задачу по борьбе с другими).

Противники в битве за когнитивное наследство – воспаление, переедание, недостаток питательных веществ, токсины, хронический стресс, малоподвижность и плохой сон.

Вот краткий обзор каждого из этих «злодеев».

Воспаление

В идеальном мире воспаление – это просто механизм, с помощью которого иммунная система «зачищает» порезы, раны и ушибы и не дает залетным бактериальным «туристам» превратиться в настоящую инфекцию. В современном мире наши иммунные системы находятся в состоянии постоянной активности из-за диет и образа жизни. В последние несколько лет стало ясно, что воспаление играет важнейшую роль во многих хронических дегенеративных заболеваниях, терзающих современное общество, – или поддерживает их, или провоцирует. Широко распространившееся воспаление может повредить структуру вашей ДНК, вызвать инсулинорезистентность (механизм, вызывающий диабет второго типа) и набор лишнего веса. Возможно, именно поэтому системное воспаление значительно коррелирует с большой окружностью талии^[18]. В следующих главах мы установим связь между перечисленными выше факторами и болезнями мозга, «туманом» в голове и депрессией.

Избыточное питание

Мы не всегда могли получить еду, просто несколько раз проведя пальцем по экрану смартфона. Сельскохозяйственная революция решила извечную проблему человечества – дефицит еды, зато создала новую: избыточное питание. Впервые за всю историю на Земле живут больше людей с лишним весом, чем с недостаточным^[19]. Наш организм постоянно находится в «накормленном» состоянии; мы утратили древний баланс, а взамен получили недостаток мозговой энергии, ускоренное старение и снижение когнитивных функций. Отчасти это связано с тем, что многие современные продукты специально разработаны таким образом, чтобы доводить наш мозг до искусственной «точки блаженства», после которой любой самоконтроль становится бесполезен (это мы подробнее рассмотрим в главе 3).

Недостаток питательных веществ

В фильме «Ванильное небо» (одном из моих любимых) автор сценария и режиссер Кэмерон Кроу написал: «Каждая проходящая минута – это шанс все изменить». Эти слова приходятся как нельзя кстати, когда речь заходит о способности организма восстановиться после повреждений, нанесенных старением, но только в том случае, если мы дадим ему правильные ингредиенты. Сейчас 90 % американцев страдают от дефицита по крайней мере одного витамина или минерала, что закладвает отличный «фундамент» для ускоренного старения и упадка^[20].

Контакты с токсинами

В нашей современной пищевой цепочке содержится множество «пищеподобных» продуктов, которые вносят непосредственный вклад в три перечисленных выше фактора: 1) во время производства лишаются питательных веществ; 2) способствуют избыточному потреблению себя; 3) стимулируют воспаление. Впрочем, коварнее всего «бонусные» токсичные добавки – сиропы, промышленные масла и эмульгаторы, которые прямо и косвенно активируют иммунную систему, вызывают тревогу и депрессию, ухудшают работу когнитивной системы и повышают долгосрочный риск заболеваний.

Хронический стресс

Хронический психологический стресс – большая проблема западного мира. Как и воспаление, стрессовая реакция – это инструмент, созданный эволюцией для того, чтобы помочь нам выжить, но в современном мире он работает совсем не так, как следовало бы. Мало того что хронический стресс сам по себе токсичен для мозга (об этом мы поговорим в главе 9), так он еще и заставляет нас тянуться к нездоровой пище, лишь усугубляя нанесенный вред.

Малоподвижность

Наше тело предназначено для движения, а если этот факт игнорировать, мозг будет страдать. Данных о пользе физических нагрузок набралось уже очень много; упражнения не только улучшают здоровье мозга в долгосрочной перспективе (минимизируя риск развития болезней, которые когда-то считались неотвратимыми), но и помогают нам лучше думать и учиться.

Кроме того, мы эволюционировали еще и в условиях термических нагрузок. Человечество, конечно, замечательно научилось подстраивать окружающую среду под свой уровень комфорта, но если повседневная температура постоянно остается примерно на одном уровне, это может помешать мозгу работать на полную мощность, а остальному организму – должным образом сопротивляться болезням.

Нарушения сна

И последнее, но немаловажное: хороший сон – это обязательное условие для оптимального функционирования и здоровья мозга. Он дает вам возможность изменить рацион питания и образ жизни, заботясь о том, чтобы гормоны работали на вас, а не против вас. А еще он обновляет ваш мозг и делает резервную копию памяти. Выгоды здесь на доллар, а усилий на цент – и тем не менее уровень недосыпа среди американцев лишь растет.

Как я уже говорил, даже усилий одного из этих «злодеев» вполне достаточно, чтобы нарушить вашу когнитивную деятельность, а они тем временем уже заключили между собой нечестивый союз. Но если вы позволите этой книге стать вашими луком и стрелой, мечом и копьем, то у вас есть шансы одержать победу в этой схватке.

В следующих главах мы составим план действий и с его помощью сможем компенсировать недостатки нашего противоречивого, стрессового образа жизни. Мы объединим эволюционные принципы с новейшими клиническими исследованиями. Мы воспользуемся диетой, чтобы вернуть ваш мозг обратно к «заводским настройкам», – и вы снова будете чувствовать себя на все 100 и работать с максимальной эффективностью. Мы даже ознакомимся с новыми интереснейшими данными о микробиоме – колонии бактерий, которые живут внутри нас и разнообразными потрясающими способами управляют тумблерами и рычагами нашего здоровья, настроения и качества работы. Микробиом дает нам новую точку зрения, с которой стоит оценивать любой наш выбор.

Начав восстанавливать когнитивное наследие, вы узнаете, в каких питательных веществах отчаянно нуждается мозг. И пусть фортуна всегда улыбается вам.

Гениальная еда № 1
Оливковое масло extra virgin

Налейте немного оливкового масла Extra Virgin на ложку и медленно, хлюпая, выпейте ее, словно вы едите суп и вам наплевать на манеры за столом (да, я говорю вам пить масло, и сейчас вы поймете, почему). Вскоре вы почувствуете пряный привкус в горле – это вещество, которое называется олеокантал. Олеокантал – один из фенолов, растительных соединений, стимулирующих внутренние механизмы восстановления тела при их употреблении в пищу (фенолы обычно соединяются, образуя полифенолы). Олеокантал обладает настолько мощным противовоспалительным действием, что его можно сравнить с приемом небольшой дозы ибупрофена – нестероидного противовоспалительного средства, но при этом без каких-либо нежелательных побочных эффектов^[21]. Воспаление, как вы узнаете далее, может значительно ограничивать нейропластичность (способность мозга меняться в течение жизни) и даже, как показывают новые исследования, вызывать депрессию.

Оливковое масло Extra Virgin – неотъемлемая часть средиземноморской диеты, а у людей, соблюдающих подобные диеты, реже развивается болезнь Альцгеймера. Возможно, олеокантал и здесь играет определенную роль: ученые обнаружили, что потенциально он может помогать мозгу избавляться от амилоидных бляшек – липких белков, которые накапливаются в токсичных количествах при болезни Альцгеймера^[22]. Олеокантал повышает активность ферментов, разрушающих эти бляшки. Масштабные многолетние клинические испытания показали, что олеокантал способствует улучшению работы мозга в целом (и когнитивной функции в частности), если принимать его в объемах до 1 л в неделю^[23]. А если такого обоснования, как защита мозга, для вас недостаточно, то знайте, что оливковое масло Extra Virgin еще и блокирует фермент жировой ткани – синтазу жирных кислот, которая вырабатывает жир из избыточных углеводов, полученных с пищей^[24].

Кроме олеокантала, оливковое масло Extra Virgin является еще и богатым источником мононенасыщенных жиров – полезных жиров, которые помогают поддерживать здоровье кровеносных сосудов и печени и даже способствуют потере лишнего веса. Кроме того, одна столовая ложка масла содержит 10 % рекомендуемой дневной дозы витамина E – антиоксиданта, защищающего жировые структуры в организме (в том числе мозг) от процессов, связанных со старением.

Николас Коулмен (один из немногих в мире олеологов, специализирующихся на выработке элитных сортов оливкового масла) поделился со мной несколькими советами по выбору правильного масла. Цвет масла никак не влияет на его качество. Лучший и единственный способ оценить масло – попробовать его: хорошее оливковое масло Extra Virgin должно иметь травянистый и ни в коем случае не жирный вкус. Поскольку за пряный вкус масла отвечает олеокантал, вы сможете заодно и оценить его примерное содержание. Крепкие оливковые масла бывают настолько пряными, что вы даже можете закашляться от жжения – и это как раз лучший знак качества! В следующий раз, когда будете употреблять в пищу масло, от которого «закашлялись трижды», мозг обязательно вас за это отблагодарит.

Как употреблять в пищу: оливковое масло Extra Virgin должно быть главным маслом в вашем рационе. Используйте его для приготовления салатов, соусов и блюд из яиц. Обязательно держите масло в светонепроницаемой бутылке (темной стеклянной или жестяной); храните ее в сухом прохладном месте.

Глава 2
Фантастические жиры и зловещие масла

Среди моих воспоминаний о детстве в конце 1980-х – начале 1990-х годов выделяются три важнейшие вехи:

1) как я во все горло раз за разом пел песню «Мы не жалкие букашки!» из заставки мультсериала «Черепашки-ниндзя»;

2) как впервые надел на Хэллоуин костюм из «Охотников за привидениями»;

3) как в субботу с утра просыпался ни свет ни заря, чтобы посмотреть один из первых великолепных мультсериалов, с которых начался современный ренессанс телевидения, – «Люди Икс».

А вот пищевые предпочтения нашей семьи я помню далеко не так хорошо. Обеды дома обычно готовила мама, одержимая идеей здорового питания настолько, насколько возможно занятой женщине с тремя маленькими детьми (или четырьмя, если считать папу). Она смотрела Nightly News, читала New York Times и разные журналы и внимательно следила за самыми современными медицинскими рекомендациями того времени. Социальных сетей тогда, конечно, не было, но телевидение и журналы весьма оперативно рассказывали о новейших открытиях и рекомендациях правительства. Именно из этих источников многие, в том числе и мама, получали представления о правильном питании.

Готовили у нас дома в основном на рапсовом и кукурузном масле, потому что считалось, что они не содержат холестерина и насыщенных жиров. Ужинали мы довольно часто лапшой или спагетти с добавлением маргарина – он якобы был более полезной альтернативой «закупоривающему артерии» сливочному маслу. Такое блюдо пришлось бы по нраву любому диетологу начала 1990-х годов.

К сожалению, все представления моей мамы – и, возможно, даже семей многих моих читателей – о «диете» того времени оказались результатом ошибок в науке о питании, предрассудков государственной политики и всего того, чем так любит заниматься большой бизнес – снижения издержек, лоббирования^[25] и маркетинга. И все это было полной чушью.

Все началось в 1950-х годах, когда американцы отчаянно искали решение проблемы волны сердечно-сосудистых заболеваний – грозной проблемы здравоохранения, которая становилась все более острой. Моя мама родилась в 1952 году, и в те времена происходящее представляли как ужасную национальную эпидемию. Болезни сердца считались «неизбежными спутниками старости», с которыми врачи почти ничего не могли поделать^[26]. В книге The Big Fat Surprise журналистка Нина Тейхольц вспоминает тогдашний фурор: «У мужчин в самом расцвете сил внезапно отказывало сердце прямо на поле для гольфа или в офисе, и врачи не могли понять, в чем причина. Казалось, болезнь пришла из ниоткуда и быстро превратилась в одну из главных причин смерти в стране».

И так было до тех пор, пока из темных коридоров академического сообщества не вышел один весьма общительный ученый с яркой идеей. Его звали Ансель Кис, и он работал патологоанатомом в Университете Миннесоты. Кис не имел степени доктора медицины, но тем не менее заработал неплохую репутацию в диетологических кругах во время Второй мировой войны, разработав «K-рацион» – упакованный ежедневный паек, доставлявшийся солдатам прямо на поле боя. После войны Департамент здравоохранения Миннесоты предложил Кису заняться темой внезапной смертности от заболеваний сердечно-сосудистой системы. Кис выдвинул гипотезу, что главной причиной эпидемии являются пищевые жиры, и в качестве иллюстрации нарисовал график на основе данных из разных стран, на котором была заметна идеальная корреляция между количеством калорий, потребляемых из жиров, и смертностью от заболеваний сердца. Всего он рассмотрел шесть стран.

Многие считают, что Ансель Кис запустил эффект домино, определивший диетологическую политику страны на следующие 60 лет, но его аргументация основывалась на данных, которые были необъективны и к тому же неверно истолкованы. График изображал отношение двух переменных, специально выбранных среди бесконечного моря факторов, с которыми вы неизбежно сталкиваетесь, изучая рацион питания целой страны. Но корреляция не может служить единственным доказательством причинно-следственной связи; она лишь показывает, какие взаимоотношения стоит изучить подробнее. В данном случае, однако, простой корреляции оказалось достаточно; Кис превратился в национального героя и в 1961 году даже попал на обложку журнала Time.

Работы Киса прочно заняли место в национальной пищевой политике, но в научном сообществе с ними были согласны далеко не все. Многие считали, что даже изначальная корреляция Киса весьма сомнительна: он отбросил доступные данные еще по 16 странам, в которых подобного соотношения не наблюдалось. Например, во Франции, где обожают сыры и сливочное масло, никакой эпидемии болезней сердца не наблюдалось – это даже назвали «французским парадоксом». Кое-кто сомневался, что между употреблением жиров и заболеваниями сердца вообще есть хоть какая-то связь.

Джон Юдкин, профессор и один из основателей факультета диетологии в лондонском Колледже королевы Елизаветы, был в числе идейных противников Киса. Еще в 1964 году Юдкин считал, что главным виновником заболеваний является не жир, а сахар. Он писал: «Данные по развитым странам показывают, что сахар и сахаросодержащие продукты приводят к развитию некоторых болезней, в том числе ожирения, кариеса, диабета [второго типа] и инфаркта миокарда [сердечных приступов]». Повторный анализ данных Киса, проведенный много лет спустя, показал, что употребление сахара всегда коррелировало с риском заболеваний сердца сильнее, чем употребление любого другого питательного вещества. В конце концов, сахар-рафинад примерно до 1850-х годов для большинства людей был редким угощением – роскошью, которую не стыдно было даже подарить, а вот сливочное масло мы едим уже не одно тысячелетие.

В не меньшем недоумении от выводов Киса пребывал и другой ученый, Пит Аренс. Его исследования показали, что углеводы, содержащиеся в зерновых хлопьях, злаках, муке и сахаре, могут играть непосредственную роль в развитии ожирения и болезней сердца (несколько десятилетий спустя подтвердилось, что эти же факторы влияют и на болезни мозга). Но Юдкин, Аренс и их коллеги не смогли справиться с «обаятельным и боевитым» Кисом, у которого обнаружился могущественный тайный союзник^[27].

В 1967 году в престижном New England Journal of Medicine (NEJM) вышел обзор возможных пищевых причин заболеваний сердца. Это было настоящее объявление войны: пищевые жиры (и холестерин) были названы главной причиной развития сердечно-сосудистых заболеваний. Роль сахара в этой популярной статье свели к минимуму, выбив почву из-под ног любого, кто пытался противостоять Кису. Но подобные обзоры (и научные исследования в целом) должны быть объективны и не зависеть от чьих-то денежных вливаний. Ученые, конечно, часто вынуждены рассчитывать на внешнее финансирование, но в таких случаях они обязаны называть своих спонсоров открыто, чтобы предупредить коллег о возможной необъективности. К сожалению, для статьи в NEJM этого сделано не было. Все соавторы получили, если считать по современным деньгам, примерно по 50 тыс. долл. США от торговой организации под названием Sugar Research Foundation (ныне известной как Sugar Association), и об этом факте в статье не сообщили. Хуже того, этот фонд еще и специально отбирал статьи, участвующие в обзоре. «Они не одно десятилетие блокировали любые серьезные обсуждения сахара», – говорил Стентон Гланц, профессор медицины из Калифорнийского университета в Сан-Франциско, в интервью New York Times. Доктор Гланц опубликовал свои открытия в Journal of the American Medical Association в 2016 году^[28] (если вам нравится думать, что подобная бесчестная тактика осталась в прошлом, я вас разочарую. Сахарная промышленность по-прежнему мутит научную воду, финансируя исследования, в которых звучат голословные утверждения, что вокруг вреда от сахара поднимают слишком много шумихи).

ЗНАКОМЬТЕСЬ: «ФРАНКЕНФУДЫ»

До какой степени можно манипулировать пищей, прежде чем она лишится права называться таковой? В течение многих лет на упаковках изделий, которые не соответствовали строгим определениям базовых пищевых продуктов, должна была стоять надпись «имитация». Но упаковка со словом на букву «и» тут же убивала любые коммерческие перспективы продуктов, так что пищевая индустрия стала настойчиво лоббировать отмену этой нормы. В 1973 году они наконец добились желаемого. В книге In Defense of Food журналист Майкл Поллан писал:

«Государственные регуляторы широко распахнули дверь для всевозможных поддельных маложирных продуктов: жиры, например, в сметане или йогурте разрешили заменять гидрогенизированными маслами^[29], гуаровой камедью^[30] или каррагинаном^[31], кусочки бекона – соевым белком, сливки во «взбитых» и «кофейных сливках» – кукурузным крахмалом, а яичные желтки… ну, чем угодно, что смогут придумать ученые из пищевой промышленности, потому что теперь никаких границ не было. Если поддельные продукты соответствовали настоящим по содержанию питательных веществ, их больше нельзя было называть поддельными».

Плотину «франкенфудов» прорвало – и мощный поток поддельных продуктов хлынул на рынок. Все очень напоминало открытие портала в ад в фильме ужасов «Врата» (1987), только вместо мертвяков оттуда полезли переработанные двойники настоящих продуктов, на которых нацепили нимбы и ярлыки, гласившие о «маложирности» или «обезжиренности».

Один из самых абсурдных продуктов в этой толпе появился в конце 1990-х годов – это картофельные чипсы, приготовленные на олестре. То была настоящая сбывшаяся мечта: синтезированный в лаборатории заменитель жира якобы чудесным образом проскальзывал по пищеварительному тракту, не усваиваясь организмом. У него был лишь единственный недостаток: спазмы, вздутие живота и «анальные протечки», создававшие эквивалент нефтяного пятна Exxon Valdez на нижнем белье ничего не подозревавших любителей похрустеть картошкой.

Как избежать «франкенфудов», когда даже сейчас поход в современный супермаркет больше напоминает прогулку по минному полю? Закупайтесь по периметру супермаркета – обычно именно там располагаются скоропортящиеся свежие продукты. А вот посередине, в проходах, вас как раз, затаившись, поджидают «франкенфуды». Также не забывайте и о «Гениальной еде»: подробный список рекомендуемых покупок вы найдете в «Гениальном плане» в главе 11 (руководство «Как выжить в современном супермаркете» можно найти по адресу: http://maxl.ug/supermarkets).

В конце концов Кис опубликовал «Исследование семи стран» – эпохальное достижение, страдавшее, однако, от тех же самых недостатков, что и его прежняя работа. В своей новой работе Кис сместил акцент с общего употребления жиров на насыщенные жиры. Эти жиры остаются твердыми при комнатной температуре; они содержатся в мясных и молочных продуктах. Любой, кто хоть раз после приготовления пищи сливал жир в унитаз, знает, что он засоряет трубы – и на заре диетологической науки американцы сочли вполне логичным, что тот же самый процесс происходит и в организме (спойлер: нет).

Сосредоточившись на этих «засоряющих артерии» жирах, Кис сумел повлиять на малоизвестную на тот момент организацию – Американскую кардиологическую ассоциацию (American Heart Association). Получив инвестиции от огромного промышленного конгломерата Procter & Gamble, который, помимо прочего, производит полиненасыщенные растительные масла (которые подвергаются глубокой переработке и, в отличие от насыщенных жиров, при комнатной температуре остаются жидкими), организация наконец-то получила возможность набрать вес и влияние на национальном уровне. Она скупила рекламное время на телевидении и площади в журналах и стала предупреждать американцев о страшной угрозе, прячущейся в сливочном масле. Когда в 1977 году эту идею одобрило правительство США, миф о «маложирности» был приравнен к священному писанию.

Американцы практически мгновенно превратились в мишень для производителей «полезных для здоровья» продуктов, содержащих мало жира и много сахара, а также спредов на основе полиненасыщенных жиров («без холестерина!»). Растительные масла, полученные путем химической или тепловой переработки (рапсовое, кукурузное), в одночасье превратились в «здоровую пищу», а натуральных жиров из цельной пищи – даже авокадо – стали избегать. Буквально за одну ночь маргарин – богатый источник синтетических трансжиров^[32] – превратился в «полезный для здоровья масляный спред».

Так жадность промышленников, гордыня ученых и некомпетентность правительства, объединившись, взяли настоящую, натуральную пищу и превратили ее в химическое минное поле «питательных веществ». Кто пал первой жертвой этого жирового фиаско? – Наш мозг, состоящий практически полностью из жира. Около 60 % хрупкого, уязвимого к повреждениям человеческого мозга состоят из жирных кислот, и – как мы увидим на следующих страницах – жиры, которые вы употребляете в пищу, определяют и качество работы вашего мозга прямо сейчас, и его склонность к развитию заболеваний.

Жиры играют важнейшую роль во всех аспектах вашей жизни – от процесса принятия решений до способности избавиться от лишнего веса, риска тяжелых заболеваний вроде рака и даже скорости старения. К концу главы вы научитесь выбирать богатую жирами пищу, которая оптимизирует не только когнитивную работу, исполнительные функции, настроение и долгосрочное здоровье мозга, но и ваше здоровье в целом. Если вы хотите узнать краткое резюме главы, оно будет таким: дело не в количестве жиров, которые вы употребляете, а в их типе.

Полиненасыщенные жиры: обоюдоострый меч

Полиненасыщенные жиры встречаются в нашем мозге и теле повсюду. Самые известные полиненасыщенные жиры – кислоты омега-3 и омега-6. Они незаменимы, потому что необходимы организму, но самостоятельно он их производить не может. Соответственно, мы должны получать их из пищи.

Две самые важные кислоты омега-3 – эйкозапентаеновая (ЭПК) и докозагексаеновая (ДГК). Это «полезные» жиры, которые содержатся в рыбе (диком лососе, макрели, сардинах), криле и некоторых водорослях. Кроме того, в небольших количествах они есть в говядине травяного откорма и яйцах птиц на свободном выгуле. ЭПК оказывает противовоспалительное действие по всему организму, а ДГК – это самый важный и распространенный структурный компонент здоровых клеток мозга. Еще один важный жир омега-3, встречающийся в растениях, – альфа-линоленовая кислота (АЛК). АЛК перерабатывается в ЭПК и ДГК, которые пригодны для использования вашими клетками, но способность организма к ее переработке в целом довольно ограничена, а у разных людей еще и сильно отличается (об этом мы еще поговорим).

Другая сторона полиненасыщенной медали – жирные кислоты омега-6. Они тоже необходимы здоровому мозгу, но в стандартной американской диете их сейчас слишком много – в основном они встречаются в форме линолевой кислоты^[33]. Эти жиры омега-6 когда-то присутствовали в нашем рационе лишь в следовых количествах (мы получали их из цельной пищи), но буквально за несколько десятилетий превратились в один из главных источников калорий в американской диете. Именно эти жирные кислоты в основном содержатся в растительных маслах, получаемых из зерен и семян, которые мы сейчас употребляем в пищу в огромных количествах: сафлоровом^[34], подсолнечном, рапсовом^[35], кукурузном и соевом.

По сравнению со свободными радикалами белые ходоки из «Игры престолов» выглядят караваном хиппи-пацифистов.

Ночь жировых мертвецов

Полиненасыщенные жиры очень важны для мозга, но вместе с тем очень хрупки и уязвимы для процесса окисления. Окисление происходит, когда кислород (возможно, вы раньше слышали это название) вступает в химическую реакцию с некоторыми молекулами, создавая новую, поврежденную «молекулу-зомби» с суперактивным дополнительным электроном – свободный радикал. «Суперактивный» – это насколько активный? Давайте скажем так: в сравнении со свободными радикалами белые ходоки из «Игры престолов» выглядят караваном хиппи-пацифистов.

Дополнительный электрон может прореагировать с другой находящейся поблизости молекулой, преобразуя и ее в свободный радикал и запуская бесконечную цепную реакцию, оставляющую за собой разгром и руины. Это биохимический эквивалент зомби-апокалипсиса: одна молекула «кусает» и заражает другую, та – следующую, и за очень короткое время появляется целая орда нежити. Австрийский биохимик Герхард Шпителлер, чьи исследования многим открыли глаза на опасности окисленных полиненасыщенных жиров, сформулировал это так:

«Радикалы обычно на четыре порядка (т. е. в 10 тыс. раз) более активны, чем нерадикальные молекулы. Их действие не контролируется генами; они атакуют практически любые биологические молекулы, уничтожая липиды, белки, нуклеиновые кислоты (такие, как ДНК), гормоны и ферменты до тех пор, пока их не остановят молекулы-мусорщики».

Подобным химическим повреждениям подвержена любая органическая материя; таким же окислением вызываются и ржавчина на железе (на самом деле железо является катализатором этих процессов в человеческом теле, и, возможно, отчасти этим можно объяснить, почему у мужчин чаще и раньше развиваются сердечные заболевания: у них в крови больше эритроцитов и железа), и изменение цвета разрезанного яблока. Оставьте дольку яблока на столе всего на несколько минут и сразу увидите, насколько быстро проходят эти химические реакции. В организме избыточное окисление приводит к воспалению и повреждению клеточных структур и ДНК. Кроме того, считается, что это один из главных механизмов старения.

Всем живым существам постоянно приходится бороться с окислением. Когда наш организм здоров, в нем работают встроенные антиоксидантные механизмы, и в идеальном случае мы вырабатываем антиоксиданты – те самые вышеупомянутые молекулы-мусорщики – так же быстро или даже быстрее, чем появляются свободные радикалы (многие продукты, входящие в программу «Еды для гениев», полезны в том числе и потому, что они повышают производство молекул-мусорщиков). Хроническое воспаление или заболевания вроде диабета второго типа затрудняют борьбу с окислительным стрессом, а мы еще и усугубляем ситуацию, употребляя с пищей слишком много прооксидантов. На самом деле даже небольшого окислительного стресса уже достаточно, чтобы запустить цепную реакцию биохимического разрушения, и баланс весьма хрупок.

Таким образом, мозг оказывается в уникальной (и весьма шаткой) ситуации. Этот орган отвечает за 20–25 % всего метаболизма кислорода в вашем теле, состоит по большей части из хрупких полиненасыщенных жиров и втиснут в емкость размером примерно с грейпфрут; лучшую мишень для окисления и представить трудно. Когда окислительный стресс подавляет нашу естественную антиоксидантную защиту, начинаются «туман» в голове, проблемы с памятью, повреждения ДНК, а также симптомы болезней Альцгеймера и Паркинсона, рассеянного склероза, деменции с тельцами Леви^[36] и аутизма^[37].

Неповрежденные (давайте назовем их свежими) полиненасыщенные жиры легко подвергаются окислению, но в естественном виде – в цельной пище – они сопровождаются антиоксидантами вроде витамина E. А вот в маслах, прошедших химическую или тепловую обработку, полиненасыщенные жиры не защищены ничем. Эти масла, использующиеся для производства упакованных пищевых продуктов, являются одним из главных токсинов в нашей пище^[38].

Иногда эти масла содержатся там, где мы вполне ожидаем их увидеть, – например, в магазинных салатных заправках или маргарине. Иногда они прячутся куда искуснее. Мучные десерты вроде печенья и тортов, зерновые батончики, картофельные чипсы, пицца, макаронные изделия, хлеб и даже мороженое – вот основные источники окисленных масел в нашем рационе^[39]. Именно ими «полируют» хлопья для готовых завтраков. Обжаренные орехи тоже покрыты слоем масла (если только на этикетке прямо не сказано, что это орехи сухой обжарки). А еще эти масла регулярно подают нам в ресторанах, где от переработки, плохих методов хранения (например, их могут запросто оставить на несколько месяцев стоять на теплой кухне), а также многократного нагревания уязвимые жирные кислоты портятся. В большинстве ресторанов на таких маслах жарят и тушат, используя их по несколько раз, ухудшая их качество и нанося вред вам самим. Картофель фри? Темпура с креветками? Вкуснейшие куриные «пальчики» в пивном кляре? Да, через все это вы получаете дозы биохимически мутировавших масел и огромное количество опасных веществ – альдегидов.

Альдегиды – это побочные продукты окисления жиров, которые в больших количествах встречаются в мозге, пораженном болезнью Альцгеймера. Они заставляют белки в мозге соединяться и слипаться, формируя характерные для этого заболевания бляшки, засоряющие мозг^[40]. Эти вещества одновременно еще и токсичны для «энергостанций» головного и спинного мозга – митохондрий^[41]. Воздействие альдегидов, получаемых из прогорклого масла, пагубно влияет на способность клеток вырабатывать энергию, а это плохая новость для вашего мозга – главного потребителя энергии в организме.

Даже после одного-единственного блюда, богатого полиненасыщенными жирами, маркеры окисления жиров в крови повышаются примерно на 50 % у молодых людей, а у пожилых – и вовсе в 15 раз^[42]. Другое исследование показывает, что после употребления подобных масел в пищу артерии тут же становятся жестче и хуже реагируют на физические нагрузки. Эти жиры, далекие от своей естественной формы, подпитывают механизмы, лежащие в основе хронических заболеваний, повреждают вашу ДНК, вызывают воспаление кровеносных сосудов и повышают риск возникновения нескольких видов рака.

Ниже приведены «зловещие» масла, от которых стоит держаться подальше:

рапсовое масло;

сафлоровое масло;

кукурузное масло;

подсолнечное масло;

соевое масло;

масло виноградной косточки;

арахисовое масло;

масло рисовых отрубей.

В поисках дешевого масла, которое можно продать американцам, пищевая промышленность создала целую когорту «злодеев». Да, в конце концов мы все-таки поняли, что трансжиры вреднее для здоровья, чем сливочное масло, но наше невежество по-прежнему продолжают эксплуатировать, продавая нам упаковки с желтой, как настоящее масло, массой и надписями вроде «без гидрогенизированных масел», «без ГМО» и, конечно же, «органическое». На самом же деле все эти громкие слова лишь скрывают под собой мутировавшие, прогорклые, поврежденные нагреванием жиры-«франкенштейны» себестоимостью в несколько центов, которые аккуратно залили в ванночку и теперь продают в супермаркетах по 5 долл. США в отделе «здоровой» пищи.

Хлопковое, рапсовое, сафлоровое, подсолнечное и соевое масла – все они вредны и при этом скрываются буквально везде, куда производителям удается их запихнуть. В общем и целом употребление этих масел взлетело за последнее столетие в 200, а то и 1 тыс. раз (данные относительно соевого масла), несмотря на то, что общее употребление жиров среди взрослого населения Соединенных Штатов с 1965 по 2011 год снизилось на 11 %^[43]. Из этих масел американцы сейчас получают 8–10 % всех калорий, а еще в начале прошлого века этот показатель едва превышал нулевую отметку. Горстка семечек подсолнечника, арахиса или початок кукурузы вполне полезны для здоровья, но вот для масел, которые получаются промышленным образом – путем экстракции^[44] и нагревания, – «безопасной» дозы просто не существует.

FAQ

Мне казалось, рапсовое масло полезно, ведь оно содержит кислоты омега-3.

Ответ: Рапсовое масло подвергается глубокой переработке. Оно, конечно, содержит относительно много жирных кислот омега-3 по сравнению с другими растительными маслами, но кислоты омега-3 еще более уязвимы к окислению, чем омега-6. При переработке рапсовое масло дает ровно столько же побочных продуктов, сколько и другие масла, в том числе трансжиры, повреждающие кровеносные сосуды и клетки мозга^[45]. Подробнее об этом позже.

Мозг в огне

Мы обычно считаем, что процессы, происходящие в организме, мало воздействуют на мозг, но проблемы, связанные с воспалением, спокойно могут уйти и выше шеи. Возможно, мы не задумываемся о воспалении в мозге, поскольку оно скрыто от глаз: мы не можем с уверенностью сказать, что «да, вот оно»; нет таких явных симптомов, как при артрите в колене или расстройстве желудка. Но вот вам немного холодной, жестокой правды: наш мозг сидит с подветренной стороны от активированной иммунной системы. Болезни Альцгеймера и Паркинсона, сосудистая деменция, рассеянный склероз, синдром хронической усталости – все эти недуги можно сравнить с лесными пожарами в мозге, причиной которых нередко становится искра, вспыхнувшая где-то в другом месте организма. Но даже до начала болезни воспаление может лишить нас когнитивного потенциала. Если ясное мышление можно сравнить с ездой по многополосному шоссе, где нет пробок, а дорога совершенно свободна, то при воспалении на том же шоссе появляются заторы, выбоины и перекрытые полосы.

Наша иммунная система развивалась тысячелетиями, и ее хорошая работа и способность к адаптации совершенно необходимы для выживания. Без иммунитета вы можете умереть даже от самой незначительной инфекции. Иммунная система сражается с этими инфекциями, а также стимулирует повышенный приток крови к поврежденным частям тела – например, к вывихнутой лодыжке, – чтобы помочь им скорее зажить. Нагревание и покраснение (пал при воспалении) – это совершенно здоровая и даже желательная реакция в вышеописанных условиях. К сожалению, сейчас наша иммунная система постоянно находится в активированном состоянии, но не из-за инфекций, а из-за пищи, которую мы употребляем.

Жирные кислоты омега-3 – ДГК и ЭПК – имеют противовоспалительное действие, а вот жиры омега-6 являются строительным материалом для воспалительных сигнальных путей в организме – именно тех сигнальных путей, которые активируются, когда организм подвергается воздействию инфекции. По некоторым предположениям, в рационе питания наших предков пропорция этих незаменимых жирных кислот составляла примерно 1:1, но сейчас мы употребляем в пищу в 25 раз больше жирных кислот омега-6, чем омега-3^[46]. Это означает, что на 1 г жиров омега-3 приходятся невероятные 25 г (или даже больше) омега-6. Они стимулируют старение, ускоряя дегенеративные процессы – основу многих хронических заболеваний, которые тяжким грузом лежат на современном обществе и ухудшают общее самочувствие.

Как можно использовать жиры себе на пользу? Ограничьте употребление полиненасыщенных жиров (например, масла виноградной косточки, которое часто содержится в салатных заправках: пропорция омега-6 к омега-3 в нем составляет 700:1!) и ешьте больше продуктов с натуральным высоким содержанием омега-3: дикой рыбы, яиц от кур на свободном выгуле, мяса животных травяного откорма; в них больше кислот омега-3 и меньше – омега-6. Если вы не любите рыбу или по тем или иным причинам не можете употреблять ее в пищу 2–3 раза в неделю, задумайтесь о приеме высококачественных препаратов рыбьего жира (советы по выбору рыбьего жира вы найдете в главе 12, но вот вам подсказка: уж на чем, а на рыбьем жире точно не надо экономить). Одно исследование Университета штата Огайо показало, что при простом ежедневном приеме препарата рыбьего жира, содержащего 2 085 мг противовоспалительной ЭПК, студентам удалось на 14 % снизить концентрацию одного из воспалительных маркеров (это совпало также с 20-процентным снижением уровня тревожности^[47]).

АРИГАТО… ЗА БОЛЕЗНЬ АЛЬЦГЕЙМЕРА?

Японская кухня известна обилием овощей и рыбы, богатой кислотами омега-3 – ДГК и ЭПК. А еще эта страна славится низким уровнем заболеваемости болезнью Альцгеймера. Однако когда японцы переезжают в США и перенимают западный рацион, богатый полиненасыщенными жирами, мясом с промышленных ферм и рафинированными углеводами, провоцирующими возникновение воспалений, эта защита исчезает: так, у японцев, живущих в Соединенных Штатах, болезнь Альцгеймера встречается примерно с такой же частотой, как и у самих американцев.

Ох, рано встает мембрана

Не важно, что вы делаете: составляете презентацию, заполняете налоговую декларацию или решаете, какой бы сериал посмотреть на Netflix; ваши мысли являются конечным результатом бесчисленных химических (и электрических) реакций, происходящих в квадриллионах соединений, которые устанавливают между собой нейроны мозга. А успешность этих процедур, вполне возможно, зависит от одного важнейшего, но незаметного героя наших когнитивных процессов – клеточной мембраны.

Мембраны не только формируют защитные барьеры, но и являются «ушами» для нейронов: в них расположены рецепторы для различных нейротрансмиттеров. Нейротрансмиттеры – это вещества, переносящие химические сообщения, и в мозгу их несколько десятков (возможно, вы слышали о таких «звездах», как серотонин и дофамин; эти нейротрансмиттеры ассоциируются с хорошим настроением и вознаграждением). По большей части рецепторы для этих сообщений прячутся под поверхностью мембраны, ожидая нужного сигнала, после чего всплывают на поверхность, словно буи в воде.

Правильно функционирующий нейрон должен уметь повышать или снижать свою чувствительность к внешним сигналам; он делает это, увеличивая или уменьшая количество «буев», всплывающих на поверхность. Чтобы это происходило, клеточная мембрана должна быть текучей. Это, конечно, верно для большинства клеток организма, но для нейронов – особенно. Если мембрана нервной клетки слишком жесткая, то рецепторная доступность снижается, что может привести к нарушениям работы сигнальной системы, которые влияют на наше настроение, поведение и память.

Хорошая новость: как и в случае с воспалением, ваш рацион питания прямо влияет на текучесть нейронных мембран. Мембраны формируются из веществ под названием фосфолипиды; эти химические структуры удерживают на месте важнейшие строительные материалы вроде ДГК. Когда эти структуры богаты ДГК (например, если вы регулярно едите жирную рыбу), мембраны ведут себя более текуче, и разнообразные рецепторы могут легко всплыть на поверхность, чтобы «услышать» тот или иной сигнал от нейротрансмиттера. К сожалению, кислоты омега-6 и омега-3 очень напоминают непримиримых соперников в футболе, претендующих на один и тот же приз, в данном случае – ценную территорию клеточных мембран.

Если кислоты омега-3 и омега-6 потреблять в сравнимых количествах, вы достигнете идеального структурного баланса, необходимого мозгу. Но сейчас большинство из нас едят на порядок больше жиров омега-6, которые вытесняют из фосфолипидных структур кислоты омега-3. Из-за этого клеточная мембрана становится жестче, и важным сигнальным рецепторам труднее всплыть на ее поверхность^[48]. Когда это происходит, страдают наше душевное здоровье и некоторые аспекты интеллекта.

BDNF: ЛУЧШИЙ СТРОИТЕЛЬНЫЙ МАТЕРИАЛ ДЛЯ МОЗГА

Жирные кислоты омега-3, особенно ДГК, напрямую поддерживают мозг, повышая в нем выработку белка под названием нейротрофический фактор мозга (сокращенно BDNF), который неформально называют «чудесным средством для роста мозга». BDNF не только стимулирует рост новых нейронов в отделах мозга, отвечающих за память, но еще и служит телохранителем для существующих клеток, обеспечивая их выживание. Потрясающая сила BDNF сразу заметна, если этим белком полить нейроны в чашке Петри: у них тут же начинают расти дендриты – колючие структуры, необходимые для обучения!

Высокий уровень BDNF в краткосрочной перспективе укрепляет память, улучшает настроение и исполнительные функции, а в долгосрочной – способствует лучшей пластичности мозга^[49]. При заболеваниях, которые ухудшают пластичность, в том числе болезнях Альцгеймера и Паркинсона, уровень BDNF тоже снижается. В пораженном болезнью Альцгеймера мозге BDNF может быть вполовину меньше, чем в здоровом, и при повышении уровня BDNF прогресс болезни можно замедлить^[50]. Даже депрессия, возможно, является результатом пониженного уровня BDNF, и при его повышении симптомы отступают^[51].

Физические упражнения – это, конечно, лучший способ повысить уровень BDNF, но употребление жирных кислот омега-3, в частности ДГК, тоже может помочь. ДГК настолько важна для развития здорового мозга, что ученые даже считают, что именно доступ к этой жирной кислоте помог мозгу древних гоминидов вырасти до современных размеров. Возможно, именно поэтому употребление в пищу рыбы (и связанное с ним повышение уровня кислот омега-3 в крови, в том числе и ДГК) коррелирует с бόльшим объемом мозга^[52]. Но не списывайте со счетов и «лучшую подругу» ДГК – ЭПК: воспаление снижает уровень BDNF в мозге, а ЭПК – это мощное противовоспалительное средство.

Как разогнать затор в мозге… с помощью жиров

Все детство я страдал от проблем, которые сейчас весьма распространены: легко отвлекался и не мог спокойно усидеть в классе. В результате оценки у меня были обычно не очень хорошие. В какой-то момент школьный методист даже посоветовал моим родителям сводить меня к психологу (ну что, посмотрите на меня теперь, миссис Капелло!).

Впрочем, забудем об обидах; мои проблемы были связаны с исполнительными функциями – набором когнитивных навыков, включающим в себя, помимо прочего, планирование, принятие решений, внимание и самоконтроль. Исполнительные функции настолько важны для повседневной жизни, что некоторые эксперты считают, что они важнее для успеха, чем IQ или даже наследственный талант^[53]. И, к счастью, исследования показали, что их можно оптимизировать с помощью пищевых жиров.

Как и все другие когнитивные навыки, исполнительные функции зависят от правильного функционирования нейротрансмиттеров. Соответственно, они могут особенно страдать от дисбаланса кислот омега-6 и омега-3. Ученые отмечают, что дети, употребляющие в пищу меньше жиров омега-6, намного лучше владеют своими исполнительными функциями^[54]. А у детей с синдромом дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ)^[55], который часто описывают как проблему с исполнительными функциями^[56]*, внимание улучшается при приеме препаратов омега-3^[57] (могли ли причиной моих детских проблем быть маргарин и растительные масла, которые я тогда ел? Истину я не узнаю никогда, но поверить в это можно довольно легко).

Прием рыбьего жира может помочь восполнить недостаток полезных жиров в организме.

Если говорить об употреблении более полезных жиров, то начать никогда не поздно – причем поможет даже простой прием рыбьего жира, как показали клинические испытания в берлинском госпитале «Шарите»^[58]. В этом исследовании взрослым пациентам ежедневно давали пищевые добавки с кислотами омега-3 (1 320 мг ЭПК и 880 мг ДГК). Через 26 недель обнаружилось, что у пациентов, получавших препараты омега-3, исполнительные функции улучшились на 26 % по сравнению с группой, получавшей плацебо (у последних когнитивные показатели даже чуть снизились). Кроме того, ученые отмечали рост объема серого вещества и «улучшение структурной целостности белого вещества». Белое вещество играет в мозге роль скоростной магистрали, позволяя с невероятной быстротой передавать данные между разными отделами. В этом исследовании кислоты омега-3 играли роль «дорожных рабочих», заделывая выбоины на шоссе и даже добавляя новые полосы.

Улучшать работу мозга – это, конечно, хорошо, но помогут ли жирные кислоты омега-3, если вы принадлежите к 450 млн жителей нашей планеты, страдающих от душевных болезней? Этим вопросом задались ученые из Мельбурнского университета, предложив ежедневную дозу рыбьего жира подросткам и молодым людям, у которых ранее наблюдались симптомы психических заболеваний (употребление рыбьего жира как метод профилактики или лечения привлекателен еще и потому, что с ним, в отличие от нейролептиков, не связано никаких предрассудков).

Каждому пациенту ежедневно давали 700 мг ЭПК и 480 мг ДГК. Через три месяца ученые обнаружили, что у группы, получавшей рыбий жир, психические приступы наблюдались заметно реже, чем у тех, кто получал плацебо^[59]. Еще более впечатляющим оказался другой результат: улучшение состояния, похоже, закрепилось, и врачи это подтвердили, оценив психическое здоровье пациентов через семь лет – лишь у 10 % развились полноценные психические расстройства, в отличие от 40 % из группы плацебо (т. е. риск снизился в четыре раза). Кроме того, пациенты намного лучше функционировали в обществе, и им требовалось меньше лекарств для борьбы с симптомами ^[60]†.

Рыбий жир – панацея от душевных болезней? К сожалению, нет. Но это исследование стало очередным доказательством того, что наш рацион не соответствует потребностям мозга – и, исправив этот дисбаланс, мы сможем получить немалую пользу.

ФУРАНЫ – СЕКРЕТНЫЕ АГЕНТЫ МОЗГА?

Покойный австрийский химик Герхард Шпителлер, первый ученый, поднявший тревогу из-за опасности переработанных полиненасыщенных жиров, сделал любопытное наблюдение, изучая рыбий жир. Он заметил, что концентрированные источники кислот омега-3 всегда сопровождаются особенным видом жирной кислоты – фураном⁵, или F-кислотой. Фураны вырабатываются водорослями и растениями и попадают в организм рыб вместе с едой (еще один известный источник F-кислоты – органическое сливочное масло, полученное от животных на травяном откорме^[61]). Когда мы употребляем фураны в пищу, они сопровождают кислоты омега-3 и омега-6 и другие жиры до самых клеточных мембран, где те собирают и нейтрализуют ближайшие свободные радикалы, выработанные полиненасыщенными жирами или другими источниками окислительного стресса.

Японские ученые увидели всю силу этих таинственных жиров, когда изучали мощный противовоспалительный эффект новозеландских зеленогубых мидий. Исследователей заинтересовала куда меньшая заболеваемость артритом среди представителей народа маори, которые живут на побережье и с большим удовольствием употребляют в пищу мидии, по сравнению с населением глубинной части островов; они сравнили экстракт мидии, содержащий F-кислоту, с рыбьим жиром, богатым ЭПК, и обнаружили, что фуран почти в 100 раз эффективнее снижает воспаление, чем ЭПК!

Как F-кислотам удается этого добиться? Они содержат так называемую резонансную структуру. Наверняка вы уже представили себе что-нибудь вроде кристалла, на котором работает световой меч или костюм Железного человека, но на самом деле все еще круче: эти химические «пожарные» сначала уничтожают свободные радикалы, а потом стабилизируют себя, чтобы покончить с разрушительной цепной реакцией. И F-кислоты в этом настолько хороши, что, вполне возможно, именно они являются настоящими молчаливыми защитниками мозга, разгоняя свободные радикалы и позволяя кислотам омега-3 хвастаться, будто бы все это сделали они.

Но давайте остановимся и не дадим фуранам превратиться в очередную модную биологически активную добавку. Открытие этих доблестных бойцов со свободными радикалами – аргумент в первую очередь против попыток разделить цельную пищу на отдельные микронутриенты⁶. Мы эволюционировали вместе с нашей едой, и попытки оптимизировать наш бесконечно сложный организм, выбирая для этого отдельные питательные вещества, больше похожи на величайшее проявление гордыни. F-кислоты – это идеальный пример: фармацевтические компании уже давно пытаются выделить все более чистые препараты ЭПК⁷, чтобы создать «сверхмощный» рыбий жир, но эти препараты не всегда приносят ожидаемую противовоспалительную пользу. Не в том ли дело, что во время производства уничтожаются очень хрупкие, но ценнейшие фураны? Вот почему мы всегда предпочитаем цельную пищу любым биодобавкам – даже тем, которые рекомендуем сами!

Альфа-линоленовая кислота – растительная омега-3

Я уже упоминал еще один распространенный жир омега-3 – растительную альфа-линоленовую кислоту (АЛК), которая встречается в различных семенах и орехах, в том числе семенах льна, чиа и грецких орехах. Попав в наш организм, АЛК должна перерабатываться в ЭПК и ДГК, но важно понимать, что этот процесс крайне неэффективен, да и его КПД с возрастом лишь уменьшается^[62].

У здоровых молодых мужчин примерно 8 % получаемой с пищей АЛК переводится в ЭПК, а еще 0–4 % – в ДГК. Собственно, у мужчин АЛК так плохо перерабатывается в ДГК, что если попытаться употреблять больше АЛК (например, льняного масла), то уровень ДГК в мозге вообще не поднимется. В женском организме, напротив, АЛК перерабатывается примерно в 2,5 раза эффективнее – считается, что этому способствует эстроген, обеспечивая нужды потенциальной беременности и деторождения. К сожалению, способность перерабатывать АЛК в ДГК может ухудшиться после менопаузы – возможно, отчасти именно из-за этого у женщин выше риск развития болезни Альцгеймера и депрессии^[63].

Впрочем, на переработку АЛК в ДГК и ЭПК влияют не только гендерная принадлежность, но и другие факторы. У людей европейского происхождения, обладающих более «новыми» генами (ну, вы же понимаете, сейчас уже ничего не делают так, как раньше), возможно, КПД переработки ниже, чем у потомков африканцев: возможно, способность перерабатывать АЛК из растений перестала быть настолько необходимой после появления более надежных источников омега-3 – мяса, рыбы и яиц^[64].

По иронии судьбы – вот вам еще одно последствие бесконтрольного употребления полиненасыщенных жиров, – ферменты, перерабатывающие АЛК в ЭПК и ДГК, одновременно работают и с линолевой кислотой, основным пищевым жиром омега-6, превращая ее в стимулирующую воспаление арахидоновую кислоту. Этих прилежных химических трудяг совершенно не интересуют наши потребности – они просто перерабатывают все, что мы им скармливаем, а в наши дни это «все» состоит в основном из жирных кислот омега-6. У людей, которые получают из пищи мало ЭПК и ДГК и много жиров омега-6 (например, веганов, в чьем рационе много переработанных продуктов), в мозге может даже развиться дефицит кислот омега-3.

Чтобы не прикидывать на глазок в таком важном деле, как снабжение мозга ЭПК и ДГК, я предлагаю метод «один раз установил и забыл»: внимательно следите за тем, чтобы в вашем рационе было как можно меньше полиненасыщенных жиров – кукурузного, соевого, рапсового и других масел, получаемых из семян и зерен, – и обязательно употребляйте в пищу готовые ЭПК и ДГК из цельной пищи: рыбы (хороший выбор – дикий лосось и сардины, в них еще и ртути мало), яиц (от кур на свободном выгуле или обогащенных омега-3) и говядины на травяном откорме. Если вам не удастся получить необходимую дозу готовых ЭПК и ДГК из еды, принимайте препараты рыбьего, крилевого или водорослевого жира. Ну а в дополнение к этому неплохим вариантом станет АЛК, содержащаяся опять-таки в цельной пище – грецких орехах, льняном семени или семенах чиа.

Мононенасыщенные жиры – лучшие друзья мозга

Мозг богат не только полиненасыщенными, но и мононенасыщенными жирами, образующими миелиновую оболочку – защитное покрытие, которое изолирует нейроны и способствует быстрой работе нейротрансмиттеров^[65]. Однако, в отличие от полиненасыщенных, мононенасыщенные жиры химически стабильны. Масла, состоящие в основном из этих жиров, не только безопасны для употребления, но и оказывают положительное воздействие на организм. Популярные источники мононенасыщенных жиров – авокадо, масло авокадо и орехи макадамия, а также дикий лосось и говядина, в которых мононенасыженные жиры занимают почти 50 %. Но, пожалуй, самый знаменитый источник мононенасыщенных жиров – оливковое масло Extra Virgin.

В средиземноморских странах, – в частности, в Греции, Южной Италии и Испании, где нейродегенеративные заболевания вроде болезней Паркинсона и Альцгеймера встречаются реже, – оливковое масло Extra Virgin является главным соусом: им щедро поливают мясо, фасоль, овощи, хлеб, пиццу, макароны и морепродукты, добавляют в супы и даже десерты. Мой друг Николас Коулмен, главный олеолог нью-йоркского ресторана Eataly, выразился так: «Они не сбрызгивают еду оливковым маслом, а поливают». Жители Средиземноморья даже готовят на нем – вопреки популярному мнению, оливковое масло Extra Virgin сохраняет немалую часть своей питательной ценности даже в экстремальных условиях^[66] (впрочем, для высокотемпературной готовки лучше всего использовать насыщенные жиры, самые химически стабильные; о них мы поговорим чуть позже).

Эпидемиологи (ученые, которые изучают здоровье и болезни больших популяций и делают выводы из собранных данных) часто называют средиземноморскую диету лучшей в деле защиты от сердечно-сосудистых заболеваний и нейродегенерации. Ученые продемонстрировали, что если максимально придерживаться средиземноморского стиля в питании, это не только даст лучший долгосрочный результат для здоровья (в том числе заметно снизит риск развития деменции), но и увеличит объем мозга^[67]. Но, как я уже упоминал, главное ограничение эпидемиологических исследований состоит в том, что они основаны исключительно на данных наблюдения, и, соответственно, по ним невозможно определить, какие именно аспекты этой диеты наиболее полезны. Ученые из Барселоны решили исправить этот недостаток и проверить именно взаимосвязь между когнитивными навыками и продуктами, которые богаты мононенасыщенными жирами. Они устроили клиническое исследование, сравнив маложирную диету (которую до сих пор широко рекомендуют) с двумя разными версиями средиземноморской диеты, богатой жирами^[68].

Полезными и химически стабильными мононенасыщенными жирами богаты авокадо, масло авокадо, орехи макадамия, а также дикий лосось и говядина.

Одна из двух экспериментальных средиземноморских диет дополнялась орехами: грецкими, миндалем и фундуком – отличными источниками мононенасыщенных жиров. Другая диета сопровождалась еще бóльшими дозами оливкового масла Extra Virgin. В группе с оливковым маслом участники должны были употреблять 1 л масла в неделю. Если что, 1 л оливкового масла содержит более 8 тыс. калорий – более половины недельной потребности для взрослого мужчины! У обеих средиземноморских групп – и с орехами, и с оливковым маслом – когнитивные функции через шесть лет не только сохранились, но и улучшились (у группы с оливковым маслом – чуть больше). А вот у контрольной группы, сидевшей на маложирной диете, наблюдался стабильный спад.

Познакомьтесь с травянистым, пряным вкусом хорошего оливкового масла (желательно органического) – и пусть этот вкус постоянно остается с вами! Запаситесь оливковым маслом Extra Virgin и пользуйтесь им при готовке на слабом и среднем огне и в качестве соуса для блюд из яиц, овощей и рыбы, а также любых салатов.

Насыщенные жиры: стабильные и умелые

Насыщенные жиры необходимы для жизни: они укрепляют клеточные мембраны и служат прекурсорами^[69] для многих гормонов и гормоноподобных веществ. Это самый распространенный вид жиров в женском грудном молоке; их, в принципе, можно назвать идеальной естественной пищей для новорожденных^[70].

Насыщенные жиры обычно твердые при комнатной температуре и встречаются в цельных молочных продуктах (сыре, сливочном и топленом масле), мясе (говядине, свинине, курином мясе) и даже некоторых плодах вроде кокосов и оливок (оливковое масло почти на 15 % состоит из насыщенных жиров).

В последние десятилетия о насыщенных жирах писали очень неприятные вещи: именно их выставляли главным врагом, «засоряющим» артерии. Мамы в буквальном смысле предупреждали нас: «Не ешьте эти жиры!». Но, в отличие от токсичных жиров, на которые мы их променяли (растительных масел – рапсового, кукурузного и соевого), насыщенные жиры наиболее химически стабильны и лучше всего подходят для готовки при высоких температурах. Вернуть насыщенные жиры (кокосовое, топленое, сливочное масло от животных на травяном откорме) обратно на кухню – это биологически важное и практичное решение, которое, возможно, принесет большую пользу вашему здоровью.

Жир подставили?

Насыщенный жир как питательное вещество не является изначально вредным или полезным. Чтобы узнать, какую роль он сыграет для вашего здоровья, нужно ответить на несколько вопросов, например: много ли вы едите сахара? Много ли в вашем рационе переработанной пищи? Считаете ли вы кетчуп «овощем»? Все потому, что насыщенные жиры могут значительно усиливать пагубные эффекты от диеты, богатой углеводами и бедной питательными веществами (есть еще и вопрос генов, к которому мы вернемся в главе 5).

К сожалению, «удобные» продукты, подвергающиеся глубокой переработке, содержат большое количество сахара и рафинированных углеводов, а также не меньшее количество насыщенных жиров. Представьте себе гамбургер на белой булочке, пиццу с сыром, блюда с макаронами и сливочным соусом, начос, бурритос, мороженое, даже невинный с виду бейгл со сливочным маслом. Из этих продуктов американцы получают 60 % всех пищевых калорий, которые очень вредны для здоровья^[71].

Некоторые исследования показывают, что, если съесть блюдо с высоким содержанием углеводов и жиров, на время возникает состояние инсулинорезистентности – метаболической дисфункции, которая стимулирует воспаление и запасание жира (в последующих главах я опишу, какие именно последствия она несет для мозга). То, что наш организм приходит в немалое замешательство, получая большую дозу одновременно насыщенного жира и углеводов, на самом деле не должно никого удивлять. В конце концов, где в природе можно найти хоть какую-нибудь еду, содержащую и насыщенный жир, и углеводы? Фрукты – это в основном чистые углеводы и клетчатка, а в несладких фруктах вроде авокадо и кокосов^[72] жира много, но зато мало углеводов. Животные продукты – это обычно жиры плюс белки; в овощах – и в крахмалистых, и в волокнистых, – обычно нет жира. Единственное исключение – молочные продукты; в молоке действительно содержатся и насыщенные жиры, и сахар, которые помогают ему выполнять возложенную эволюцией задачу – помочь детенышу животного поскорее набрать вес. В остальном же лишь в современных продуктах углеводы регулярно сочетаются с насыщенными жирами – в первую очередь для того, чтобы стимулировать избыточное потребление.

НАСЫЩЕННЫЕ ЖИРЫ В КРОВИ

Уровень насыщенных жиров в крови связывают с повышенным риском развития деменции, но как эти жиры вообще туда попадают?^[73] «Многие считают, что содержание жирных кислот в крови зависит от того, в каких количествах вы употребляете их в пищу, но корреляции довольно слабые, особенно для насыщенных жирных кислот (НЖК)», – писали ученые из Университета штата Огайо в PLOS ONE, решившие ответить на этот самый вопрос^[74]. Они обнаружили, что уровень двух насыщенных жирных кислот, связанных с деменцией – стеариновой и пальмитиновой, не повышался, даже когда участники исследования употребляли в пищу по 84 г этих кислот в день, что эквивалентно почти 11 столовым ложкам сливочного масла! С другой стороны, самый высокий уровень насыщенных жиров в крови отмечался после употребления в пищу продуктов, богатых углеводами, и чем меньше есть углеводов, тем ниже будет и уровень жиров в крови. Оказалось, что бόльшая часть жиров, циркулирующих в кровеносной системе, вырабатывается печенью, которая реагирует на присутствие углеводов (этот процесс называется липогенезом). Другие исследования дали похожие результаты, лишний раз доказав, что наш организм – это динамичная химическая лаборатория, которая не всегда следует простой логике; часто этим фактом пользуются, чтобы рекламировать пищевые продукты и фармацевтические лекарства, а также чтобы просто распространять дезинформацию^[75].

Насыщенные жиры и мозг: друзья или враги?

Когда речь заходит о воздействии насыщенных жиров на мозг, правдивые ответы найти довольно сложно. Если внимательно присмотреться ко многим исследованиям на животных, так называемые «диеты, богатые жирами», практически всегда на деле оказываются токсичным бульоном из сахара, сала и соевого масла^[76]. Возможно, дело здесь «просто» в неверных этикетках: поставщики крысиных кормов для лабораторий часто называют рацион, похожий на стандартную американскую диету, «высокожировым».

Поймите меня правильно: подобные исследования на животных невероятно ценны. Благодаря им мы, в частности, узнали одну из причин, по которой у людей, достаточно строго придерживающихся стандартной американской диеты с высоким содержанием жиров и сахаров, уменьшается размер гиппокампа (структуры в мозге, отвечающей за память)^[77]. Кроме того, исследования показали, что сочетание сахара и насыщенных жиров (часто встречающееся в фастфуде) стимулирует воспаление и снижает уровень BDNF в мозге^[78].

Проблема в первую очередь состоит в том, что пресса, сообщающая об этих открытиях, не учитывает многочисленных нюансов, и тогда появляются обманчивые заголовки вроде «Как диета с высоким содержанием жиров может повредить мозг» – именно так называлась популярнейшая статья, опубликованная на сайте одного известного издания^[79] (корм для мышей в исследовании, на которое ссылаются в статье, на 55 % состоял из насыщенного жира, на 5 % – из соевого масла и на 20 % – из сахара). Если не предпринять определенных усилий, чтобы найти исходное исследование (если, конечно, оно вообще есть в открытом доступе) и разобраться в куче непонятных научных слов, то статью вполне можно счесть ударом по диетам с высоким содержанием «полезных жиров» – тем диетам, в которых содержится мало переработанных углеводов и полиненасыщенных жирных кислот, зато много жиров омега-3, овощей, богатых питательными веществами, и сравнительно мало насыщенных жиров, получаемых из правильно выращенных животных продуктов.

Остается лишь один вопрос: какое количество насыщенных жиров оптимально для полезной для мозга диеты? Доказательства опасности насыщенных жиров всегда были в лучшем случае довольно шаткими, но, с другой стороны, особой пользы от их употребления в большом количестве тоже не наблюдается (в отличие, например, от мононенасыщенных жиров – главной составляющей оливкового масла Extra Virgin). Конечно, не все подробности пока еще известны, но можно с достаточной уверенностью сказать одно: если что-то полезно для тела, то оно будет полезно и для мозга. По крайней мере, сейчас мы уже начали понимать, что именно малопитательные западные диеты, богатые переработанными полиненасыщенными жирами и быстро перевариваемыми углеводами, являются настоящими причинами не только сердечно-сосудистых заболеваний, но и ожирения, и диабета второго типа – и, как показывают новейшие исследования, еще и заболеваний мозга.

По этой причине я предлагаю никак не ограничивать употребление насыщенных жиров, если они содержатся в цельной пище или если вы планируете временами использовать их для высокотемпературной готовки (главным маслом в вашем рационе должно оставаться оливковое, см. «Гениальная еда» № 1).

Бойтесь трансжиров

Трансжиры – это ненасыщенные жиры, которые в определенной степени ведут себя как насыщенные. Сопряженная линолевая кислота – один из трансжиров, встречающихся в природе, содержится в молоке и мясе животных на травяном откорме и считается очень полезной для здоровья: она ассоциируется с хорошим обменом веществ, здоровьем сердечно-сосудистой системы и снижением риска возникновения рака. Но натуральные трансжиры в современной человеческой диете встречаются крайне редко.

Подавляющая часть трансжиров, употребляемых в пищу, искусственная. И эти промышленные трансжиры не просто плохие: они хуже, чем Дарт Вейдер и лорд Волан-де-Морт вместе взятые. Они изначально полиненасыщенные (и легко проходят через гематоэнцефалический барьер), а потом их накачивают водородом. В списках ингредиентов они обычно проходят как «гидрогенизированные» или «частично гидрогенизированные» масла. Этот процесс заставляет их вести себя подобно насыщенным жирам: они твердеют при комнатной температуре. Производителям пищи это нравится по двум причинам: во-первых, можно придать продуктам насыщенную, маслянистую текстуру, используя дешевые масла, а во-вторых, это еще и увеличивает срок годности. Соответственно, эти жиры часто встречаются в упакованных продуктах, тортах, маргарине, ореховых пастах (там они предотвращают сепарацию масел) и даже некоторых веганских «плавленых сырах» вместе с другими, более полезными ингредиентами.

Искусственные трансжиры оказывают сильнейшее воспалительное действие, повышают инсулинорезистентность и риск заболеваний сердца (они могут увеличивать уровень общего холестерина, при этом снижая уровень полезных липопротеинов высокой плотности). Недавний метаанализ (т. е. исследование исследований) показал, что употребление в пищу трансжиров коррелирует с увеличенным на 34 % риском ранней смерти по любой причине.

Для мозга трансжиры особенно опасны. Помните, я выше упоминал о текучести мембраны? Трансжиры умеют встраиваться в нейронные мембраны и делать их жесткими, как окоченевшие трупы. Нейротрансмиттерам становится намного сложнее выполнять свою работу, а клеткам – получать питательные вещества и топливо. Кроме того, исследования связывают употребление трансжиров с уменьшением объема мозга и резким ростом риска болезни Альцгеймера – что, естественно, вряд ли вас порадует^[80]. Но даже у здоровых людей употребление трансжиров ассоциируется с ухудшением работы памяти. В статье, опубликованной в 2015 году, говорится, что с каждым дополнительным граммом съеденных трансжиров количество слов, которые удавалось запомнить участникам исследования, снижалось на 0,76^[81]. Съедавшие больше всего трансжиров вспоминали в среднем на 12 слов меньше, чем те, кто вообще не употреблял трансжиры в пищу.

Искусственные трансжиры хуже, чем Дарт Вейдер и лорд Волан-де-Морт вместе взятые – вызывают воспалительное действие, повышают инсулинорезистентность и риск заболеваний сердца.

Думаете, что если просто избегать гидрогенизированных жиров, вы будете в безопасности? Сама по себе переработка полиненасыщенных жиров создает трансжиры: ученые обнаружили эти вещества в небольших количествах в бутылках со многими применяющимися в кулинарии маслами. Даже в органическом рапсовом масле холодного отжима может содержаться до 5 % трансжиров. В среднем каждый человек употребляет около 20 г рапсового или другого растительного масла в день – вот вам и целый 1 г трансжиров.

Избегая кукурузного, соевого и рапсового масел (и продуктов на их основе), как я уже говорил в этой главе, а также любого гидрогенизированного или частично гидрогенизированного масла, вы можете быть уверены, что искусственные трансжиры попадут в ваш организм лишь в самых минимальных количествах.

Жир: транспорт для питательных веществ

Но польза от здоровых жиров (содержащихся в жирной пище – яйцах, авокадо, жирной рыбе, оливковом масле Extra Virgin) не заканчивается и на этом. Жиры способствуют усвоению важнейших жирорастворимых питательных веществ – витаминов A, D, E и K, а также важных каротиноидов вроде бета-каротина. Эти питательные вещества приносят самую разнообразную пользу организму, в том числе защищают ДНК от повреждений, а уже существующие жиры в теле и мозге – от старения.

Каротиноиды – желтые, оранжевые и красные пигменты, в изобилии содержащиеся в моркови, батате, ревене и особенно в темной листовой зелени вроде кудрявой капусты и шпината, – улучшают работу мозга (в листовой зелени их не видно, потому что они маскируются под зеленым пигментом – хлорофиллом, но они там есть). Лютеин и зеаксантин, в частности, ассоциируются с более эффективной работой нервной системы и «кристаллизованным интеллектом» – способностью применять навыки и познания, приобретенные в течение жизни^[82].

КАРОТИНОИДЫ – ТУРБОУСКОРИТЕЛИ ДЛЯ МОЗГА

Уже довольно давно известно, что каротиноиды играют важную роль в защите глаз и мозга от старения, но помимо этого они еще и ускоряют работу мозга. Ученые из Университета Джорджии провели клиническое испытание: 69 здоровых студентов и студенток в течение четырех месяцев получали либо пищевые добавки, содержащие лютеин и зеаксантин, либо плацебо. Участники из группы с лютеином и зеаксантином на 20 % лучше обрабатывали визуальную информацию (измерялась скорость автоматической реакции сетчатки на стимулы). Скорость обработки информации важна, поскольку она определяет, как быстро вы сможете осмыслить увиденное и отреагировать. Более быстрая обработка визуальной информации ассоциируется с увеличением скорости чтения, улучшением спортивных результатов и исполнительных функций, а ее замедление – очень характерный ранний симптом снижения когнитивных функций. Ученые писали об этом впечатляющем росте: «[Это] очень важно: считается, что молодые здоровые люди и без того действуют на пике эффективности, и добиться положительных изменений в этой группе сложнее всего». Далее в статье говорится: «В целом можно сделать вывод, что улучшение рациона питания полезно не только для профилактики приобретенных заболеваний или авитаминозов⁸, но и для оптимизации функций в повседневной жизни». И я с ними полностью согласен!

Однако важно помнить, что эти питательные вещества требуют присутствия в кровеносной системе жиров (если вы едите салат без источника жира, каротиноиды практически не усваиваются)^[83]. Отличным выбором будет щедрая порция оливкового масла Extra Virgin; другой вариант – добавьте к салату несколько яиц. Участники исследования, проведенного Университетом Пардью, добавляли три яйца в салаты – и усвояемость каротиноидов выросла в 3–8 раз по сравнению с теми же салатами, но без яиц^[84]. Если вы не любитель яиц, добавьте немного авокадо, чтобы получить ту же самую потрясающую пользу от жирорастворимых питательных веществ, ускоряющих работу мозга.

Итак, теперь вы уже лучше понимаете, какую роль жиры играют в вашем организме. Несколько поколений нас сбивали с толку, пичкая дезинформацией о самом важном питательном веществе, но теперь мы знаем, насколько правильные жиры необходимы для мозга. Узнав об этом, я радикально изменил свою диету, и сытные, питательные, безопасные продукты, о которых я когда-то даже не задумывался, превратились в неотъемлемую часть рациона.

Но пока что мы не вышли из опасной зоны. Когнитивная катастрофа (и спасение) лишь начинается с жиров. Дальше нас ждет встреча с главным предвестником разрушения мозга.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ

• Уязвимые для окисления полиненасыщенные жиры могут стать для вас как лучшими друзьями, так и смертельными врагами. Избегайте растительных масел, которые делают из зерен и семян (например, кукурузного или соевого), а также жареной пищи, приготовленной на масле многоразового использования.

• Готовьте собственные салатные заправки. Вам определенно не нужны 200 калорий подозрительных полиненасыщенных жиров в самом полезном за день блюде. Магазинные и даже ресторанные заправки – худший в этом плане вариант. Рестораны частенько заменяют или разбавляют оливковое масло рапсовым или, хуже того, таинственным «растительным» маслом!

• Ресторанная еда – практически всегда лотерея, так что пристально посмотрите в глаза владельцу заведения и спросите его, на каком масле здесь готовят.

• Если вы не можете есть три или более порции жирной рыбы в неделю (дикий лосось и сардины – замечательный концентрированный источник кислот омега-3), задумайтесь о приеме препаратов рыбьего жира или, если вы веган, масла водорослей.

• Главным пищевым маслом для вас должно стать оливковое.

• Насыщенные жиры из цельной пищи полезны, если в вашей диете мало сахара и углеводов и много клетчатки, кислот омега-3 и важных веществ из растительной пищи.

• Трансжиры – это пищевой «дьявол». Избегайте всего, что содержит гидрогенизированные жиры или переработанные полиненасыщенные масла, которые даже без гидрогенизации как минимум на 5 % состоят из трансжиров.

• Некоторые растительные питательные вещества не усваиваются без присутствия жиров – соответственно, салаты и овощи всегда нужно есть в сопровождении полезного источника жира.

Гениальная еда № 2
Авокадо

Авокадо – это гениальная пища «все в одном», идеальная для защиты и улучшения работы мозга. Во-первых, авокадо обладает максимальными жирозащитными свойствами среди всех фруктов и овощей. Это хорошая новость для мозга, который является не только самым жирным органом вашего тела, но и магнитом для окислительного стресса (одного из процессов, лежащих в основе старения): 25 % всего кислорода, который вы вдыхаете, идет на выработку энергии в мозге! Кроме того, плоды авокадо богаты различными типами витамина E (чем может похвастаться далеко не всякая пищевая добавка!) и каротиноидами – лютеином и зеаксантином^[85]. Из главы 2 вы помните, что эти пигменты могут увеличить скорость обработки информации в вашем мозге, но для того, чтобы организм их усвоил, необходимо наличие жиров в крови. Авокадо в изобилии содержит полезные жиры, что весьма удобно.

Сейчас человечество страдает от эпидемии сосудистых заболеваний: не только болезней сердца, но и сосудистой деменции – второй самой распространенной формы слабоумия после болезни Альцгеймера. Калий и натрий регулируют артериальное давление и очень важны для здоровья сосудов, но в современном мире калия мы получаем явно недостаточно. Более того, ученые считают, что наши предки, промышлявшие собирательством и охотой, употребляли в четыре раза больше калия, чем мы сейчас, и, возможно, в том числе именно из-за этого дефицита калия в наши дни получили такое широкое распространение гипертония, инсульты и сосудистая деменция. В авокадо содержится вдвое больше калия, чем в бананах, и это едва ли не идеальная пища для укрепления микрососудов мозга, общая длина которых, по некоторым оценкам, составляет более 600 км.

Наконец, кому нужны биодобавки с клетчаткой (или дешевые промышленные «готовые завтраки»), если можно просто съесть авокадо? Одно целое авокадо средних размеров содержит целых 12 г клетчатки – пищи для голодных бактерий, живущих в вашем кишечнике. За проживание они платят вам веществами, которые поддерживают жизнь и работу мозга, снижают воспаление, повышают чувствительность к инсулину и выработку факторов роста в мозге.

Как употреблять в пищу: я стараюсь есть как минимум 1/2 авокадо каждый день. Можете просто посыпать его небольшим количеством соли и сбрызнуть оливковым маслом. Кроме того, нарезанное авокадо можно добавлять в салат, яичницу, смузи или мою «Миску для мозгов» (см. с. 393).

Полезный совет: плоды авокадо, как известно, долго созревают, а портятся буквально за пару дней. Если вы купили сразу много спелых авокадо и не хотите, чтобы они испортились, кладите их в холодильник и доставайте только непосредственно перед едой. 1:0 в вашу пользу!

Глава 3
Перекормленные, но голодные

Любой человек должен уметь менять пеленки, планировать вторжения, резать свиней, конструировать здания, управлять кораблями, писать сонеты, вести бухгалтерию, возводить стены, вправлять кости, облегчать смерть, исполнять приказы, отдавать приказы, сотрудничать, действовать самостоятельно, решать уравнения, анализировать новые проблемы, вносить удобрения, программировать компьютеры, вкусно готовить, хорошо сражаться и достойно умирать. А специализация – удел насекомых.

Роберт Хайнлайн

Давайте вспомним те времена, когда еще не было приложений по доставке еды и «диетических гуру»; когда «Торговцем Джо»^[86] был парень, охранявший единственный солонец в радиусе 100 миль, а «биохакинг» заключался в разделывании свежей добычи заостренным камнем. Государственные рекомендации по диетам (да и сами государства) появятся лишь тысячи лет спустя, так что ваш рацион, как и рацион ваших предков, определяется исключительно интуицией и доступностью тех или иных продуктов. Ваш рацион охотника и собирателя состоит из разнообразного мяса, рыбы, овощей и дикорастущих фруктов. Главный источник калорий – жир; на втором месте идет белок^[87]. Вы, конечно, употребляете в пищу какое-то количество крахмала в виде волокнистых корнеплодов, орехов и семян, но концентрированные источники легкоусвояемых углеводов практически недоступны.

Дикие фрукты – единственная сладость в рационе ваших предков – выглядели совсем не так, как одомашненные, от которых сейчас ломятся полки супермаркетов. Скорее всего, вы даже не узнали бы их, если бы положили рядом с современными «родственниками», – отличия между ними еще более разительны, чем, допустим, между мальтийской болонкой и ее далеким предком, серым волком. Древние фрукты были маленькими, совсем не такими сладкими и доступными лишь в определенное время года.

А потом, примерно 10 тыс. лет назад, человеческая эволюция совершила резкий поворот. Буквально во мгновение ока человек превратился из охотника, чье племя постоянно кочует и полностью зависит от погодных капризов, в оседлого земледельца, который выращивает злаки и животных. Изобретение земледелия подарило вашей семье (и всему остальному человечеству) нечто совершенно немыслимое – способность производить избытки еды, которые можно запасать, а не сразу съедать. То была одна из самых значительных «сингулярностей»^[88] истории человечества, сдвиг парадигмы^[89], после которого возвращение в прежнюю реальность уже невозможно. В этой новой реальности мы получили достаточно пищи, чтобы прокормить большое количество людей, и население мира начало расти, но вот индивидуальное здоровье каждого стало ухудшаться.

В течение сотен тысяч лет рацион питания человечества был богат самыми разными питательными веществами из различных климатических условий; однако все это многообразие исчезло, как только мы начали питаться лишь теми немногими растениями и животными, которых удалось одомашнить. Угроза голода отступила, но мы превратились в рабов монокультуры, и недостаток питательных веществ стал более выраженным. Доступность крахмала и сахара (в частности, из пшеницы и кукурузы) значительно выросла, а с ними пришли кариес, ожирение, уменьшение среднего роста и снижение плотности костей. Одомашнив животных и растения, мы, сами того не желая, одомашнили заодно и самих себя.

Земледелие запустило порочный круг поведенческих требований, изменивших саму природу нашего мозга. Охотник-собиратель должен полностью обеспечивать себя сам, но вот в мире, созданном земледелием, царит специализация: один человек сеет пшеницу, другой ее жнет, третий перемалывает на мельнице, четвертый готовит, пятый продает. Этот процесс разделения труда, конечно, в конце концов привел к промышленной революции, а благодаря ей у нас появились современные удобства вроде iPhone, Costco^[90] или интернета. Но есть у него и обратная сторона: вписать древний мозг в современный мир оказалось не легче, чем заткнуть круглую дыру квадратной пробкой, и лучшее доказательство этому – миллионы американцев, принимающих антидепрессанты, стимуляторы и наркотики. Человек с СДВГ, мозг которого требует постоянной новизны и исследований, возможно, процветал бы в обществе охотников и собирателей, но сегодня такому человеку приходится ходить на работу и выполнять там одно и то же рутинное задание (авторам, гм, это близко).

Из-за резких перемен в диете и делегирования когнитивных функций наш мозг уменьшился в объеме примерно на величину, эквивалентную размеру теннисного мяча, всего за 10 тыс. лет. Предки, жившие 5 тыс. поколений назад, возможно, опечалились бы, увидев наше ограниченное существование, а потом извинились за то, что стали причиной когнитивной гибели. Что уж говорить об ухудшении качества жизни, огромных долгах студентов за обучение и загрязненной окружающей среде, с которыми предстоит жить следующему поколению, когда наши далекие предки настолько успешно испортили жизнь потомкам, что у нас уменьшился мозг.

Дикие фрукты, которыми питались наши предки, выглядели совсем не так, как современные: они были маленькими, не такими сладкими и доступными лишь в определенное время года.

Разумеется, тогда мы об этом не знали, но одним ловким движением человечество отвернулось от тех рациона питания и образа жизни, под влиянием которых формировался человеческий мозг, и создало для себя другие – те, которые уменьшают его в объеме.

Много энергии, мало питательности

Учитывая глобальную эпидемию ожирения и то, сколько пищи американцы и другие жители планеты просто выбрасывают (даже слегка деформированные свежие овощи уничтожают, чтобы визит в супермаркет доставил вам максимальное эстетическое удовольствие), вы наверняка удивитесь, узнав, что наши тела… голодают.

Вы когда-нибудь задавались вопросом, почему столько упакованных продуктов приходится «обогащать» витаминами? В мире существует более 50 тыс. видов съедобных растений, содержащих уникальные полезные питательные вещества, – растений, которые ели наши предки-собиратели. А сейчас в нашем рационе доминируют всего три культурных растения – пшеница, рис и кукуруза, – из которых человечество получает 60 % всех употребляемых в пищу калорий. Эти злаки хоть и являются источником недорогой энергии, но при этом они сравнительно малопитательны. Если к ним добавить небольшую дозу витаминов (обычно синтетических), это возымеет примерно такой же успех, как попытка сделать макияж свинье.

Пропавшие микронутриенты

В этом списке – лишь малая часть важнейших питательных веществ, которых не хватает в современной диете. Всего, по подсчетам ученых, существует примерно 40 минералов, витаминов и других веществ, жизненно необходимых для нашей физиологии и содержащихся в цельной пище, которую мы не едим^[91]. В результате 90 % американцев сейчас страдают от недостатка по крайней мере одного витамина или минерала^[92].

Дело усложняется еще и тем, что рекомендации по употреблению питательных веществ направлены лишь на предотвращение авитаминозов и других болезней, связанных с недоеданием. Проще говоря, даже если мы точно следуем всем рекомендациям государственных учреждений, это еще не значит, что наш организм получает все необходимое. Например, рекомендуемая дневная доза (РДД) витамина D достаточна лишь для профилактики рахита^[93]. Но витамин D (вырабатывающийся, когда кожа контактирует с ультрафиолетовыми лучами солнца) – это стероидный гормон, который влияет на работу почти 1 тыс. генов в организме; многие из них связаны с воспалением, старением и угасанием когнитивных функций. Более того, недавний анализ, проведенный учеными из Эдинбургского университета, показал, что недостаток витамина D – самый значительный из внешних факторов риска, влияющих на развитие деменции^[94] (некоторые исследователи считают, что РДД витамина D должна быть увеличена по крайней мере в 10 раз^[95]).

Когда организм замечает недостаток питательных веществ, он обычно направляет имеющиеся ресурсы на поддержание процессов, гарантирующих выживание в обозримом будущем, а долгосрочное здоровье при этом откладывается, так сказать, на потом. Эту теорию, названную сортировочной теорией старения, продвигал знаменитый исследователь старения Брюс Эймс. Данный процесс можно сравнить, например, с тем, как государство распределяет продукты и топливо во время войны: в подобных случаях приоритет обычно отдается самым неотложным потребностям вроде пищи и крова, а о школьном образовании на время забывают. Если говорить о нашем теле, то сложные восстановительные проекты уступают место базовым процессам выживания, а воспаление в организме ничем не сдерживается.

Идеальным примером такого сдвига приоритетов могут служить последствия магниевой недостаточности. Все потому, что магний – это минерал, который требуется для более чем 300 ферментных реакций в организме: от выработки энергии до восстановления ДНК. Если магний постоянно расходуется на неотложные нужды, ремонт ДНК откладывается до лучших времен. А теперь стоит задуматься вот о чем: почти 50 % населения США получают из пищи недостаточно магния; по распространенности дефицит магния уступает лишь нехватке витамина D, и это при том, что магний содержится в хлорофилле – вырабатывающей энергию молекуле, которая дает цвет листовой зелени^[96].

Исследования показали, что воспаление, вызванное недостатком питательных веществ, заметно коррелирует с ускоренным старением мозга и нарушениями когнитивных функций^[97]. Роберт Сапольски, автор книги Why Zebras Don’t Get Ulcers, возможно, сформулировал это лучше всего, описывая похожее перераспределение приоритетов во время стресса: организм откладывает долгосрочные процессы до тех пор, пока не убедится, что у него вообще есть «долгий срок». В конце концов, последствия от повреждений ДНК – например, опухоль или деменция – проявляются лишь спустя годы, а то и десятилетия… А вот энергия нам нужна уже сегодня.

Сахар и углеводы: вводный курс

Можно сказать, что главным фактором в переходе от доисторических времен к современности стало «повышение в звании» концентрированных источников углеводов: вместо эпизодических ролей они стали исполнять главные. Самый насыщенный источник углеводов – это сахар-рафинад, который сейчас добавляют буквально во все, от невинных с виду соков, печенья и приправ до газированных напитков, которые, можно сказать, козыряют своей сладостью. Даже когда мы делаем все возможное, чтобы избежать этих простых источников углеводов, их все равно прячут от нас самыми хитрыми способами. Ученый Роберт Люстиг, посвятивший жизнь борьбе с ожирением, составил список из 56 наименований, за которыми пищевая промышленность прячет сахар (да так, что обнаружить его в списках ингредиентов можно, только если вы – гениальный сыщик). Вот лишь небольшая часть этого «сладкого списка»: тростниковый сок, фруктоза, солод, декстроза, мед, кленовый сироп, патока, сахароза, кокосовый сахар, сироп бурого риса, фруктовый сок, лактоза, финиковый сахар, твердые соединения глюкозы, сироп агавы, ячменный солод, мальтодекстрин^[98], кукурузный сироп.

Но в современной диете сахар встречается не только в непосредственном виде. Злаки (пшеницу, кукурузу, рис), корнеплоды (картофель), современные сладкие фрукты специально выводят содержащими максимальное количество крахмала и сахара. Эти крахмалы не похожи на сахар ни видом, ни вкусом, но они представляют собой простые цепочки глюкозы, которые хранятся в богатых энергией тканях семян растений (вы, наверное, уже задумались, уж не собираюсь ли я навсегда запретить вам есть крахмалистые овощи и фрукты, но ответ – нет. В следующих главах я покажу вам, как употреблять в пищу крахмалистые продукты так, чтобы они приносили вам пользу, а не делали толстыми и больными).

Ученые считают, что в доземледельческую эпоху люди употребляли до 150 г клетчатки в день. Сегодня же мы едим намного больше концентрированных углеводов, чем когда-либо, а клетчатки получаем около 15 г в день – и то если повезет. Критики палеодиеты^[99] часто указывают, что наши предки, скорее всего, питались злаками и до земледелия, но, каким бы ни был точный процент, вместе со злаками люди все равно ели очень много клетчатки – и это огромный контраст с современной высококалорийной, переработанной пищей.

Очень важно знать, с какой легкостью наш организм умеет расщеплять крахмал на составляющие молекулы сахара. Этот процесс начинается еще даже до того, как вы проглотите хоть кусочек – прямо во рту, благодаря особому ферменту под названием «амилаза», который содержится в слюне (возможно, вы, как и я, узнали об этом из курса биологии за 9 класс. Подержите во рту крахмал – и почувствуете сладость: он начнет распадаться на составляющие сахарные молекулы прямо у вас на языке). Более того, еще до того как вы откусите первый кусочек (или сделаете глоток), при одном только взгляде на еду начинает вырабатываться гормон запасания, инсулин, чтобы подготовиться к грядущему сахарному потопу.

В пищевой промышленности сахар может прятаться за более чем 50 наименованиями, например, тростниковый сок, фруктоза, солод, декстроза, сироп агавы, мальтодекстрин.

Главная работа инсулина – быстро перемещать молекулы сахара из крови в жировую и мышечную ткани. К тому времени, как сахар ненадолго останавливается в желудке, прежде чем пересесть на десятиминутное «такси» до кровеносной системы, эндокринная (гормональная) система организма уже работает в режиме запасания энергии. Но запасание энергии – лишь часть истории; этот процесс еще и контролирует вред, наносимый переизбытком сахара в крови.

Человеческому телу очень нравится стабильность. Оно делает все возможное, чтобы постоянно поддерживать температуру в очень узком промежутке (около 36,6 °C); то же самое можно сказать и об уровне сахара в крови. Во всем объеме плазмы крови (а крови у вас примерно 5 л) единовременно содержится не больше одной-единственной чайной ложки сахара. Возможно, узнав об этом, вы по-иному посмотрите на еду и лишний раз задумаетесь, прежде чем налить себе стаканчик апельсинового сока (который содержит в шесть раз больше сахара, чем вся ваша кровеносная система) или взять вон тот клюквенный маффин (в котором сахара больше в 17 раз, и весь этот сахар почти мгновенно поступает в кровь).

Но что такого-то? Съешь сахар, инсулин тут же заберет его из крови – и ничего особенного, правильно? А вот и нет.

Волна липкой сладости

Попав к вам в организм, любой сахар становится липким, словно кленовый сироп на пальцах – с той лишь разницей, что внутри организма его уже ничем смыть не получится. На молекулярном уровне этот процесс называется гликированием: молекула глюкозы связывается с белком на поверхности клетки, повреждая его. Белки необходимы для поддержания правильной структуры и функционирования всех органов и тканей в организме – от печени до кожи и мозга. Любая еда, повышающая уровень сахара в крови, может вызвать гликирование, а любой белок, взаимодействующий с глюкозой, уязвим^[100].

FAQ:

Какой рис лучше есть: бурый или белый?

Ответ: «Полезность» злаков обычно оценивали параметром, который называется «гликемический индекс». Этот параметр определяет, насколько быстро тот или иной продукт после употребления в пищу начинает влиять на уровень сахара в крови; однако качество пищи с его помощью не измерить, поскольку гликемический индекс не берет в расчет типичный размер порции. Кроме того, когда сахара и крахмалы смешиваются с другими продуктами, гликемический индекс теряет в точности, потому что жиры, белки и клетчатка задерживают абсорбцию сахара в кровеносную систему. Смешанное блюдо из углеводов, белков и жиров может оказаться даже более вредным для организма, чем сахар сам по себе, потому что из-за него инсулин будет дольше держаться на повышенном уровне. Со временем это может привести к серьезным проблемам (подробнее – в следующей главе).

Более точной мерой качества блюда, чем гликемический индекс, служит полная гликемическая нагрузка, которая учитывает в том числе и размер порции (инсулиновая нагрузка – потенциал запасания жира, учитывающий содержание в переработанной пище углеводов и жиров, – возможно, могла бы стать еще более полезным показателем, но ее сложнее измерить). Не стоит и говорить, что лучше всего употреблять в пищу углеводы, которые естественным образом содержатся в продуктах, богатых клетчаткой: овощах, несладких фруктах (на следующих страницах я перечислю некоторре из них), корнеплодах и бобовых, у которых оба параметра – и гликемический индекс, и гликемическая нагрузка – низкие.

Если говорить о рисе, то ешьте тот, который вам больше нравится. Бурый рис содержит больше клетчатки и микронутриентов, чем белый, но не является слишком уж хорошим источником ни того, ни другого, а некоторым людям довольно трудно его переварить. Гликемический индекс и нагрузка у белого и бурого риса практически одинаковы; когда мы изредка заходим в суши-ресторан после интенсивных упражнений в зале, я предпочитаю бурый рис, а доктор Пол – белый (а потом он еще час настаивает, что выбрал более вкусный вариант).

Теперь, зная, насколько легко крахмал перерабатывается в сахар, вы должны понимать: неважно, выпиваете вы стакан сока, вызывающий резкий скачок сахара в крови, или съедаете тарелку бурого риса, который содержит клетчатку и сахарá, соединенные между собой длинными химическими цепочками, и вызывает медленный, но долгий подъем уровня сахара, – при употреблении одинакового объема углеводов гликирование тоже будет одинаковым. Оно выражается простой формулой:

Гликирование = Взаимодействие с глюкозой × Время

Как и окисление, гликирование – это неотъемлемая часть жизни, которая в каких-то объемах неизбежно будет происходить. Но есть хорошая новость: мы не только можем замедлить окисление в организме, избегая (в том числе) окисленных масел, но и уменьшить скорость гликирования. И самое действенное наше оружие против него – вилка^[101]*, с помощью которой мы можем нести ко рту еду, содержащую меньше сахара (связанного или нет), который может налипнуть на наши белки.

Одно из самых опасных последствий гликирования – образование конечных продуктов гликирования (КПГ^[102]). КПГ также называют геронтотоксинами, или токсинами старения (от греч. γεραιός – «старость»); они весьма агрессивны, словно биологические хулиганы. Конечные продукты гликирования ассоциируются с воспалением и окислительным стрессом в организме и вырабатываются у всех людей в любом возрасте, но их количество зависит в основном от рациона питания^[103]. Поскольку формирование КПГ более-менее пропорционально уровню глюкозы в крови, этот процесс значительно ускоряется у больных диабетом второго типа. Он играет решающую роль в развитии или усугублении симптомов дегенеративных заболеваний вроде атеросклероза и болезни Альцгеймера.

Кстати, об Альцгеймере: мозг, пораженный этой болезнью, просто «купается» в токсинах; КПГ в нем, в частности, в три раза больше, чем в здоровом мозге^[104] (голландский нейробиолог Д. Ф. Свааб в книге We Are Our Brains даже описывает болезнь Альцгеймера как преждевременную, ускоренную, тяжелую форму старения мозга). Гликирование явно играет роль в этом процессе, и отчасти этим объясняется, почему повышенный уровень сахара в крови связан с риском деменции даже у людей, не больных диабетом^[105]. Но вам даже не обязательно страдать деменцией, чтобы ощутить на себе пагубное воздействие КПГ на когнитивные навыки. Взрослые, у которых нет ни деменции, ни диабета второго типа, но повышен уровень КПГ, быстрее теряют когнитивные функции со временем, хуже учатся и запоминают; у них меньше экспрессируются гены, стимулирующие нейропластичность и способствующие долголетию^[106].

Чтобы получить представление о скорости формирования КПГ в вашем организме, врачи делают анализ, обычно использующийся для пациентов с диабетом – гемоглобин A1C; он проверяет, сколько сахара «налипло» на ваши красные кровяные тельца. Средний срок жизни клеток крови – четыре месяца; все это время они подвергаются воздействию перепадов уровня сахара в организме, прежде чем удалиться на покой в селезенку. Соответственно, анализ на A1C показывает средний уровень сахара в крови в течение примерно последних трех месяцев и может считаться серьезным маркером риска снижения или даже заметного ухудшения когнитивных функций.

В конце 2015 года мне довелось посетить госпиталь «Шарите» в Берлине – один из крупнейших научно-исследовательских медицинских институтов в Германии, в котором, в частности, проводилось исследование, посвященное взаимосвязи между уровнем сахара в крови и работой памяти. Ведущий автор исследования, доктор Агнес Флёэль анализировала данные о 141 человеке с уровнем A1C в пределах нормы. Она обнаружила, что на каждые 0,6 % повышения гемоглобина A1C (повторимся, это средний уровень сахара в крови за три месяца) в тесте на словесную память пациенты вспоминают на два слова меньше. У этих пациентов не было ни диабета, ни даже преддиабета, и это стало большой неожиданностью. Более того, у людей с повышенным уровнем гемоглобина A1C был уменьшен объем гиппокампа – центра обработки памяти в мозге^[107] (исследование было опубликовано в журнале Neurology, официальном издании Американской академии неврологии; среди прочего, авторы обнаружили, что повышенный, но еще остающийся в пределах нормы уровень сахара натощак с большой вероятностью указывает на уменьшение объема этого региона мозга^[108]).

ПРИМЕЧАНИЕ ВРАЧА: НЕДОСТАТКИ АНАЛИЗА НА A1C

Измерение уровня гемоглобина A1C – не идеальный анализ, но он лишний раз подтверждает, насколько опасным бывает сахар. Исследования показали, что повышенный уровень сахара в крови уменьшает продолжительность жизни кровяных клеток, так что если при нормальном уровне сахара среднестатистическая клетка крови живет четыре месяца, при хронически высоком уровне они могут жить всего три месяца или даже меньше^[109]. Чем больше времени кровяная клетка проводит в кровеносной системе, тем больше сахара она может на себе накопить. Соответственно, временами анализ дает ложноположительный результат у человека с нормальным уровнем сахара в крови, а у диабетика уровень сахара в крови может быть даже выше, чем покажет тест на гемоглобин A1C.

В моей клинике я временами использую анализ на фруктозамин, который измеряет уровень соединений, образующихся в результате гликирования, и показывает средний уровень сахара в крови за последние 2–3 недели, а не три месяца. На этот анализ не влияет возможный разброс продолжительности жизни эритроцитов, так что он может быть полезен для уточнения результатов A1C, например, когда средний уровень сахара в крови быстро меняется из-за новой диеты.

К сожалению, гликирование наносит урон не только мозгу: оно стимулирует старение кожи, печени, почек, сердца и костей^[110], – ни одна часть нашего тела не защищена. В каком-то смысле результат анализа A1C (он показывает и уровень инсулина, и скорость формирования КПГ) говорит о том, как быстро вы стареете.

Глаза – это окно, через которое можно посмотреть на еще один пример старения, вызванного гликированием: в них содержатся нейроны и другие клетки, весьма уязвимые для воздействия сахара. Катаракта – это помутнение хрусталика и главная причина слепоты. Ученые знают, что у лабораторных животных катаракту можно вызвать всего за 90 дней, просто поддерживая у них высокий уровень сахара и ускоряя тем самым гликирование^[111]. Возможно, именно поэтому у тех диабетиков, у которых гликирование происходит ускоренными темпами, риск развития катаракты в пять раз выше по сравнению с людьми с нормальным уровнем сахара в крови^[112].

Но не все КПГ производятся в организме. Некоторые из них мы получаем из окружающей среды, например из сигаретного дыма. Кроме того, КПГ довольно часто образуются при приготовлении еды, особенно на сильном огне. Исследования КПГ пока что находятся в зачаточном состоянии, но имеющиеся данные говорят нам, что подавляющее их большинство вырабатывается эндогенно (т. е. внутри организма), и это последствие диеты, богатой углеводами. Более того: обнаружилось, что у вегетарианцев в крови циркулирует больше КПГ, чем у тех, кто ест мясо. Считается, что это происходит потому, что вегетарианцы вынуждены есть больше углеводов, в частности фруктов^[113].

«СТАРЯЩИЕ» ТОКСИНЫ В ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЕ

Вы когда-нибудь жарили на гриле стейк? Видели, как на нем образуется коричневая корочка? Так вот, это и есть гликирование в действии. Подрумянивание – это результат формирования экзогенных (т. е. появившихся вне организма) КПГ. Это называется реакцией Майяра. На самом деле конечные продукты гликирования возникают при любой обработке пищи, но вот сухие высокотемпературные методы готовки вроде гриля и жарки особенно сильно способствуют образованию КПГ, а переработанное мясо (например, колбаса или хот-доги) содержит их больше, чем натуральное. Самые безопасные методы готовки связаны с влажным нагреванием, например тушение или водяная баня (в растениях КПГ образуется меньше, чем в мясе, вне зависимости от способа приготовления).

Многие наверняка задумаются, а стоит ли вообще есть мясо? Однако оценивать пользу какого-либо продукта только по содержанию КПГ будет ошибкой. Жареный дикий лосось, например, содержит довольно много КПГ, но, несмотря на это, употребление в пищу дикой рыбы ассоциируется во многих исследованиях со здоровым старением мозга и сердечно-сосудистой системы. Кроме того, многие антропологи считают, что не столько употребление мяса как таковое, сколько его термическая обработка помогла нашим предкам получить из пищи больше калорий и питательных веществ, что позволило человеческому мозгу вырасти до современных крупных размеров. Самое безопасное для приема в пищу мясо – органическое, полученное от животных травяного откорма (а если говорить о рыбе – выловленной в диком виде): оно содержит больше антиоксидантов. Кроме того, старайтесь не слишком сильно его нагревать, хотя, конечно, тщательная термическая обработка все равно необходима, чтобы избежать потенциального заражения инфекциями.

Также стоит помнить, что лишь 10–30 % экзогенных КПГ усваиваются организмом. Антиоксидантные питательные вещества, например полифенолы и клетчатка, в изобилии содержащиеся в растительной пище, могут нейтрализовывать эти «старящие» токсины еще до того, как они успеют добраться до ваших органов^[114]. Если вы хотите побаловать себя, например, жареной курицей (довольно богатым источником КПГ), возьмите на гарнир большую тарелку темной листовой зелени, чтобы свести возможный урон к минимуму. Помимо всего прочего, вы обеспечите более приятное взаимодействие между КПГ и триллионами бактерий, живущих в вашем кишечнике: как вы узнаете позже, они игр�

Скачать книгу

Введение

Прежде чем играть две ноты, сначала научитесь играть одну ноту – и не играйте даже одну ноту, если у вас нет на это причины.

Марк Холлис

Если бы несколько лет назад мне сказали, что однажды я напишу книгу об оптимизации работы мозга, я бы, скорее всего, спросил: «А вы точно меня ни с кем не путаете?»

После того как я, будучи студентом колледжа, сменил профилирующую специальность с медицины на кинематограф и психологию, сама идея карьеры в области здравоохранения казалась маловероятной. Более того, вскоре после окончания института я нашел настоящую работу мечты, став журналистом и ведущим программ на телевидении и в интернете. Я занимался в основном теми историями, о которых, как мне тогда казалось, говорится в СМИ слишком мало, а ведь они могут изменить мир к лучшему! Я жил в Лос-Анджелесе – городе, который обожал, еще когда был нью-йоркским подростком и запоем смотрел MTV, – и только что отработал пятилетний контракт с телеканалом социальной направленности под названием Current. Все шло здорово. А потом все изменилось.

Я, конечно, наслаждался жизнью в Голливуде, но часто возвращался на Восточное побережье, чтобы увидеться с мамой, Кэти и двумя младшими братьями. В 2010 году, во время одной из таких поездок домой, мы с братьями заметили странные изменения в маминой походке. Хоть она в свои 58 оставалась такой же энергичной, как и раньше, но внезапно начало казаться, словно она находится под водой в космическом скафандре: каждый ее шаг и жест выглядели как целенаправленное, тщательно продуманное решение. Сейчас-то я знаю, в чем дело, но тогда даже и предположить не мог, что ее движения как-то связаны с деятельностью мозга.

А еще она начала как бы невзначай жаловаться на «туман» в голове, и это я тоже пропускал мимо ушей: ни у кого в семье никогда не было проблем с памятью. Более того, бабушка по маминой линии дожила до 96 и до самой смерти сумела сохранить ясность ума. Но вот у мамы мозг будто бы стал работать медленнее, как браузер, в котором открыто слишком много вкладок. Мы заметили, что когда мы просили у нее за ужином передать соль, ей требовалось несколько секунд, чтобы понять, что именно от нее нужно. Я списывал увиденное просто на возраст, но где-то в глубине души зрели страшные подозрения, что что-то здесь не так.

Лишь летом 2011 года, во время семейной поездки в Майами, подозрения подтвердились. Мама развелась с папой, когда мне было 18, и это был один из тех редких случаев, когда мы с братьями спустя много лет снова оказались под одной крышей с обоими родителями – искали убежища от палящего летнего солнца в папиной квартире. Однажды утром мама стояла на кухне, выбирая завтрак, а потом после некоторых колебаний объявила всей семье, что у нее проблемы с памятью и что она недавно обратилась к неврологу.

Недоверчивым, но шутливым тоном отец спросил ее:

– Правда? Хорошо, ну и какой же сейчас год?

Она посмотрела на нас пустым взглядом.

Я и мои братья захихикали, нарушив напряженную тишину.

– Да ладно тебе! Ты что, правда не знаешь, какой сейчас год?

Она ответила: «Не знаю» – и заплакала.

Это воспоминание навсегда останется выжженным в моем мозге. Это был момент наибольшей уязвимости для мамы: она мужественно пыталась сообщить о своей внутренней боли, что с ней было что-то не так, хоть она сама еще не понимала этого, из-за чего злилась и боялась, в то время как мы не знали совсем ничего. Именно в тот момент я выучил один из самых тяжелых жизненных уроков: если родным и близким плохо, ничто больше в мире не имеет значения.

Затем начались визиты к врачам, консультации с экспертами, первые осторожные диагнозы, а кульминацией стал визит в Кливлендскую клинику[1]. Мы с мамой вышли из кабинета знаменитого невролога, и я пытался разобраться в надписях на бутылочках с лекарствами у меня в руках. Впрочем, для меня все выглядело иероглифами.

Я стоял на стоянке и разглядывал этикетки, читая про себя названия: «А-ри-септ»[2], «Си-не-мет»[3]. Для чего они? В одной руке у меня были таблетки, в другой – безлимитный интернет в мобильном, и я схватился за цифровой эквивалент «палочки-выручалочки» – Google. Через 0,42 секунды поисковая машина выдала результат, изменивший всю мою жизнь: «Информация об «Арисепте», лекарстве для болезни Альцгеймера».

Что? Альцгеймера? Но ведь никто ничего не говорил о болезни Альцгеймера. Я встревожился: почему невролог об этом не сказал? На какое-то мгновение для меня перестал существовать весь мир, кроме голоса в голове.

У моей мамы болезнь Альцгеймера? Ей же болеют только старики!

Как у нее могла начаться эта болезнь, да еще и в таком возрасте?

Ведь бабушке уже 94 – и она в порядке.

Почему мама ведет себя так спокойно? Она понимает, чтó это значит? А понимаю ли я?

Сколько у нее времени, прежде чем… настанет то, что должно настать?

И что вообще настанет?

Невролог говорил о «Паркинсон-плюс». «Плюс» что? «Плюс» обычно звучит как бонус: в классе эконом плюс больше места для ног – обычно это хорошо; «Перт-Плюс» – это шампунь плюс кондиционер, тоже хорошо. Но нет. Моей маме прописали лекарства от болезни Паркинсона [4]плюс болезни Альцгеймера[5]. Ее «бонусом» стала еще одна болезнь.

Читая о таблетках, которые я все еще держал в руках, я раз за разом замечал одинаковые фразы: «Не влияют на течение болезни», «Ограниченная эффективность», «Не лучше пластыря»…

Даже врач, похоже, уже смирился (позже я узнал одну мрачную шутку, которую студенты-медики рассказывают о неврологии: «Неврологи не лечат болезни, они ими восхищаются»).

Той ночью я сидел один в нашем номере отеля Holiday Inn, в нескольких кварталах от госпиталя. Мама спала в другой комнате, а я, словно маньяк, читал в Cети все, что удавалось найти о болезнях Паркинсона и Альцгеймера, хотя симптомы моей мамы не вписывались ни в тот, ни в другой диагноз. Я был в смятении, ничего не знал, чувствовал себя совершенно бессильным и вскоре пережил совсем уж незнакомое ощущение: поле зрения сузилось и потемнело, а сознание охватил сильнейший страх. Даже моих ограниченных на тот момент познаний хватило, чтобы понять, что происходит: сердце колотилось, мне не хватало воздуха, я чувствовал надвигающуюся беду, – у меня началась паническая атака[6]. Не знаю, сколько она продлилась – несколько минут или несколько часов, но даже когда все физиологические проявления отступили, эмоциональный диссонанс[7] никуда не делся.

Я еще несколько дней не мог справиться с этим ощущением. По возвращении в Лос-Анджелес, когда первая буря эмоций улеглась, мне казалось, словно я стою в пустыне посреди развалин и пытаюсь понять, куда же идти дальше, не имея ни карты, ни компаса. Мама начала принимать «химические эквиваленты пластырей», но мне все равно было не по себе. У нас в семье никто не страдал слабоумием – значит ли это, что ее проблемы вызваны факторами окружающей среды? Как изменились рацион питания и образ жизни маминого поколения по сравнению с бабушкиным? Вдруг маму отравила окружавшая ее среда?

Эти вопросы кружили в моей голове, и я не мог думать больше ни о чем, даже о карьере. Я ощущал себя, словно Нео из «Матрицы»: с неохотой последовал за белым кроликом, чтобы спасти маму. Но как? У меня нет Морфеуса[8], который мог бы мне что-то объяснить.

В первую очередь я принял решение переехать с Западного побережья обратно в Нью-Йорк, ближе к маме. За следующий год я изучил все, что смог найти о болезнях Альцгеймера и Паркинсона. Помню, как в первые месяцы, сидя на диване после ужина и погрузившись в исследования, я замечал, как мама собирает тарелки с обеденного стола, а потом делает несколько шагов в направлении спальни, а не кухни. Я незаметно наблюдал за ней, считая секунды до того момента, когда она все-таки спохватится, а по моему животу разливался холод. Каждый раз, когда я видел подобное, мое намерение докопаться до истины лишь крепло.

Один год превратился в два, два – в три, а я все пытался понять, что же происходит с мамой. Однажды меня осенило: у меня же есть то, чего нет у большинства, – удостоверение журналиста! Я стал звонить докторам наук и именитым клиницистам всего мира, представляясь журналистом, и у каждого из них находилась какая-нибудь важная частичка информации. К моменту, когда пишутся эти строки, я прочитал сотни (если не тысячи) научных работ по самым разным дисциплинам и взял интервью у десятков ведущих ученых и многих очень уважаемых клиницистов. Более того, мне довелось побывать в исследовательских лабораториях самых знаменитых научных учреждений мира – Гарварда, Университета Брауна, Каролинского института в Швеции и т. д.

Главной целью моего расследования стало выяснение, какие факторы окружающей среды помогают человеческому телу и мозгу процветать, а не увядать. Мне удалось найти информацию, изменившую мои представления о нашем самом хрупком органе; при этом она противоречит фаталистическим взглядам, которые выражают подавляющее большинство неврологов и ученых-экспертов в этой области. Вы удивитесь (а может быть, даже будете шокированы), узнав, что если вы принадлежите к миллионам людей с предрасположенностью к болезни Альцгеймера (такая вероятность составляет 1:4), то предложенные в этой книге принципы будут для вас наиболее эффективными. И, следуя им, вы, скорее всего, нормализуете сон, избавитесь от «тумана» в голове и станете энергичнее и счастливее уже сегодня.

За время этого так называемого «путешествия» я понял, что медицина похожа на огромное поле, в котором стоит множество силосных башен. Если вы хотите знать, как ухаживать за чем-то настолько сложным, как человеческое тело, не говоря уже о мозге, эти башни нужно разрушить. Все взаимосвязано самыми неожиданными способами, но чтобы соединить эти точки между собой, вам потребуется определенный уровень креативного мышления. Из этой книги вы узнаете о многих неожиданных связях и взаимоотношениях. Например, я поделюсь с вами таким мощным методом сжигания жира, что некоторые ученые даже называют его биохимической липосакцией (к тому же он еще и защищает мозг от разрушения). А еще я расскажу вам, как определенные пищевые продукты и физические упражнения помогают клеткам мозга работать эффективнее.

Сейчас моя работа в первую очередь посвящена объяснению неспециалистам того, как устроены тонкости правильного питания, но я с не меньшим энтузиазмом общаюсь и напрямую с врачами, потому что на удивление малое их число имеют нормальную подготовку в этой области. Меня приглашали учить студентов-медиков и стажеров-неврологов (и учиться у них!) в уважаемых академических учреждениях вроде Медицинского колледжа Вейл Корнелл. Мне давалась возможность читать лекции в Нью-Йоркской академии наук вместе со многими учеными, на чьи мнения я ссылаюсь в этой книге. Я помог разработать инструменты, которыми сейчас пользуются по всему миру для обучения врачей и других специалистов отрасли здравоохранения способам профилактики болезни Альцгеймера, и стал соавтором главы на ту же тему в учебнике для нейропсихологов. Я даже помогал с научными исследованиями в Клинике профилактики болезни Альцгеймера в колледже Вейл Корнелл и в Нью-Йоркском пресвитерианском колледже.

Предлагаю вам результат этих гигантских, бесконечных усилий – попыток понять, что же произошло с моей матерью и как не дать этому же случиться со мной и всеми остальными. Я надеюсь, что, прочитав о том, как можно заставить мозг работать лучше прямо сейчас, вы сможете предотвратить ухудшение его работы и вывести когнитивное здоровье на максимально естественно возможный уровень.

Как пользоваться этой книгой

Эта книга – руководство по достижению оптимального режима работы мозга с приятным побочным эффектом – снижением риска деменции[9]. В ней используются новейшие научные данные.

Возможно, вы хотите перезагрузить свой ум, чтобы сделать его более подвижным – так сказать, очистить кэш. Может быть, вы надеетесь повысить производительность труда и обойти конкурентов. Может быть, вы из тех миллионов жителей нашей планеты, которые борются с «туманом» в голове. Или депрессией. Или не могут справиться со стрессом. Возможно, кто-то из ваших близких страдает от деменции или снижения когнитивных функций[10], и вы боитесь за них или того, что и вас постигнет та же судьба. Так или иначе, если по какой-либо причине в ваших руках оказалась «Еда для гениев», вам повезло.

Эта книга – попытка раскрыть факты и предложить новые объединяющие принципы для борьбы с нашим коллективным современным недугом. Вы узнаете о продуктах, которые пали жертвой современного мира, и о том, как лучшее сырье для клеток мозга заменили на биологический эквивалент дешевой ДСП. Каждая глава посвящена отдельному элементу оптимальной работы мозга – от драгоценных клеточных мембран до сердечно-сосудистой системы и здоровья кишечника, – и все это рассматривается сквозь призму того, что является для нас наиболее важным, – мозга. После каждой главы вас ждет рубрика «Гениальная еда», содержащая многие полезные элементы, описанные в предыдущем тексте. Эти продукты станут вашим своеобразным «оружием» в борьбе с когнитивной посредственностью и упадком, так что ешьте их чаще. Далее в книге я опишу оптимальный образ жизни гения, кульминацией которого станет Гениальный план.

Я написал эту книгу в трех частях из расчета на то, чтобы ее читали от корки до корки, но не стесняйтесь использовать ее и в качестве справочника, просматривая отдельные главы. Не бойтесь делать заметки на полях или подчеркивать ключевые фразы (я сам так часто читаю!).

В книге вы также найдете мысли и «Примечания врача», основанные на профессиональном и личном опыте моего друга и коллеги – доктора Пола Гревала. У Пола были свои трудности – он отучился в медицинской школе, борясь с проблемой, от которой сейчас на Западе страдает множество людей: ожирения. Отчаянно пытаясь справиться с лишним весом, он искал любую доступную информацию о питании и физических упражнениях (к сожалению, эти темы в учебном плане медицинских школ практически игнорируются). Сведения, которые ему удалось найти, помогли ему меньше чем за год сбросить целых 45 кг – и он поделится с вами этими уроками физкультуры и правильного питания на последующих страницах.

Наука – это всегда незаконченный процесс; это метод поиска фактов, а не истина в последней инстанции. В этой книге мы воспользуемся нашим пониманием лучших доступных данных, но при этом не будем забывать и о том, что не все возможно измерить с помощью научного эксперимента. Иногда наблюдения и клиническая практика – это лучшие данные, которые у нас есть, а главный показатель здоровья – то, как вы реагируете на то или иное изменение. Мы используем эволюционный подход: придерживаемся позиции, что чем позже появился какой-либо пищевой продукт, лекарство или препарат, тем больше доказательств пользы нужно привести, чтобы использовать его в рамках здоровой диеты и образа жизни. Мы называем этот принцип «Презумпция виновности» (в качестве примера посмотрите раздел о полиненасыщенных растительных маслах из главы 2).

Лично я начинал свое «путешествие» с чистого листа, следуя за информацией туда, куда она меня направляла. Отсутствие предубеждений стало для меня преимуществом: я всегда поддерживал объективную дистанцию от темы, чтобы «за деревьями не потерять леса». Так что вы увидите здесь связи дисциплин, которые, возможно, не так часто рассматриваются в комплексе в других книгах этого жанра, например метаболизм плюс здоровье сердца, здоровье сердца плюс здоровье мозга, здоровье мозга плюс самочувствие. Мы считаем, что, проложив мосты через эти пропасти, мы сможем найти ключи от врат когнитивного царства.

Наконец, мы знаем, что разные люди различаются между собой генетически, а также уровнями здоровья и спортивной подготовки, а это, в свою очередь, влияет на устойчивость к углеводам и реакцию на физические нагрузки. Мы постарались найти применимые для максимального количества людей «общие знаменатели», полезные для всех, и сделали специальные врезки с советами, как подстроить наши рекомендации под ваш организм.

Надеюсь, что когда вы закончите читать «Пищу для гениев», вы станете лучше понимать устройство и работу своего мозга, посмотрите на него как на что-то, что можно «довести до ума», как велосипед. Вы по-новому взглянете на пищу – как на программное обеспечение, которое вернет мозг к жизни и станет управлять его бесконечными возможностями. Вы узнаете, где найти питательные вещества, которые по-настоящему помогут вашей памяти лучше работать и придадут вам больше энергии. Вы увидите, что замедление процесса старения (в том числе и когнитивного) связано не только с продуктами, которые нужно устранить из рациона, но и с повседневной пищей, а также с тем, когда и как вы ее едите. Кроме того, я расскажу вам о продуктах, способных на десяток-другой лет «омолодить» ваш мозг.

Буду честен: я очень рад, что вы начинаете это «путешествие» со мной. Вы не только почувствуете себя лучше уже через две недели, но и исполните мою тайную (хотя, возможно, ее вернее будет назвать «истинной») мечту: воспользоваться самыми современными и новыми научными данными, чтобы избежать того, что пережили я и моя мама. Мы заслуживаем лучшего мозга – и тайна кроется в нашей пище.

Еде для гениев.

Часть I

Вы – то, что вы едите

Глава 1

Невидимая проблема

Люди должны знать, что из мозга и только из мозга возникают наши удовольствия, радости, смех и шутки, точно так же, как и наши горести, боль, печаль и слезы. С помощью мозга мы думаем, видим, слышим, отличаем уродливое от красивого, плохое от хорошего, приятное от неприятного. Но он же вызывает у нас безумие или горячку, внушает страх, бессонницу и бесцельную тревогу… Таким образом, я считаю, что мозг – самый могучий орган в человеческом теле.

Гиппократ

Готовы к хорошим новостям?

Внутри вашего черепа, всего в нескольких сантиметрах от глаз, располагаются 86 млрд самых эффективных транзисторов в известной Вселенной. Эта нейронная сеть – вы, и на ней работает операционная система, называемая жизнью. Ни один компьютер даже частично не располагает ее потрясающими возможностями. Ваш мозг, выкованный миллионами и миллионами лет жизни на Земле, способен хранить столько же информации, сколько почти 8 тыс. смартфонов. Все, что вы делаете, любите, чувствуете, к чему неравнодушны, о чем тоскуете и к чему стремитесь, управляется невероятно сложной, невидимой симфонией неврологических процессов – элегантных, непрерывных и потрясающе быстрых. Если бы ученые попытались провести симуляцию всего одной секунды работы человеческого мозга, суперкомпьютерам понадобилось на это целых 40 мин.

А теперь плохая новость: современный мир очень похож на «Голодные игры», и ваш мозг, сам того не желая, участвует в боевых действиях; на него безжалостно и беспрестанно охотятся со всех сторон. Наш современный образ жизни уничтожает невероятное наследие, не дает нашим когнитивным способностям оптимально работать и подвергается риску развития весьма неприятных заболеваний.

Рацион, побежденный пищевой промышленностью, в изобилии дает нам дешевые калории с бедным питательным составом и токсичными добавками. Работа заставляет нас снова и снова выполнять одни и те же действия, хотя нашему мозгу требуются постоянные перемены и стимуляция. На нас давят стресс, недостаток связи с природой, неестественный режим сна и избыток новостей, особенно трагичных, а социальные связи переместились в виртуальный мир – и все это вместе приводит к преждевременному старению и ослаблению здоровья. Мы создали мир, настолько далекий от того, в котором первоначально развивался человеческий мозг, что ему теперь трудно в нем выжить.

Современные реалии вынуждают нас своими повседневными действиями еще более усугублять полученный вред. Мы убеждаем себя, что шесть часов в постели – это нормальный здоровый сон. Мы едим фастфуд и пьем энергетические напитки, чтобы взбодриться, потом принимаем лекарства, чтобы наконец уснуть, а на выходных стараемся сбежать от реальности, хоть на мгновение отвлечься от повседневных трудностей. Все это вызывает короткое замыкание в нашей ингибиторной контрольной системе – если проще, отключается внутренний голос рассудка, – и мы незаметно для самих себя превращаемся в лабораторных крыс, отчаянно жаждущих получить очередную дозу дофамина[11]. Этот цикл поддерживает себя сам, со временем подкрепляя привычки и запуская перемены, которые не только портят наше самочувствие, но и могут привести к снижению когнитивных функций.

А теперь плохая новость: современный мир очень похож на «Голодные игры», и ваш мозг, сам того не желая, участвует в боевых действиях.

Знаете вы об этом или нет, но мы ежедневно находимся под перекрестным огнем враждующих сторон. Пищевые компании, управляемые «невидимой рукой» рынка, подчиняются акционерам, которых интересует только постоянный рост доходов и ничего больше. Поэтому они продают еду, специально созданную для того, чтобы вызывать ненасытное привыкание. Напротив них стоят недофинансированная система здравоохранения и аппарат научных исследований, которые изо всех сил пытаются догнать соперников, дают советы и влияют на государственные программы. Впрочем, какими бы благими ни были их намерения, они неизбежно страдают от бесчисленных необъективных факторов – от невинных ошибок до откровенной коррупции: проспонсированных исследований и научных карьер, зависящих от частного финансирования.

Неудивительно, что даже самые образованные люди приходят в немалое замешательство, когда речь заходит о вопросах питания. Сначала нам говорят, что сливочного масла надо избегать как чумы, на следующий день – что его можно употреблять буквально килограммами. В понедельник мы слышим, что физическая активность – лучший способ сбросить вес, а к пятнице уже узнаем, что по сравнению с рационом питания физкультура практически не влияет на окружность талии. Нам раз за разом повторяют, что цельные зерна – ключ к здоровому сердцу, но действительно ли кардиологические недуги вызываются недостатком овсянки по утрам? Блоги и традиционные СМИ наперебой выдают нам свежайшие научные данные, но сенсационные заголовки новостей куда чаще предназначены для того, чтобы просто завлечь читателей на сайт, а не всерьез объяснить им смысл приведенных данных.

Врачи, диетологи и даже государственные деятели, конечно, имеют собственное мнение, но при этом находятся – и сознательно, и подсознательно – под влиянием сил, не заметных невооруженному глазу. Как можно знать, кому и чему доверять, когда столько всего стоит на кону?

Мое расследование

В первые месяцы после того, как маме поставили диагноз, я делал то, что должен делать любой добропорядочный сын: ходил с ней на приемы к врачам с длинным списком вопросов, чтобы добиться хоть какой-то ясности и облегчить наше беспокойство. Не найдя ответов в одном городе, мы летели в следующий: из Нью-Йорка в Кливленд, потом в Балтимор. Нам крупно повезло: удалось побывать в нескольких неврологических клиниках с великолепной репутацией. Однако каждый раз нас ждал процесс, который я назвал «Диагноз и до свидания»: после целой серии анализов и когнитивных тестов нас отправляли восвояси, иногда – прописав какой-нибудь очередной биохимический «пластырь», и все. После каждого нового приема мне все больше хотелось найти какой-нибудь новый, лучший подход. Я провел множество бессонных ночей за исследованиями, стараясь узнать все возможное о механизмах, лежащих в основе таинственной болезни, которая постепенно лишала мамин мозг сил.

Поскольку симптомы начались, когда она была еще практически в расцвете сил, старость здесь явно была ни при чем. Несмотря на возраст за 50, выглядела она молодо и обаятельно, модно одевалась – словом, ничем не напоминала (и не напоминает сейчас) типичную жертву старческого слабоумия. Ни у кого из наших родственников не было никаких нейродегенеративных заболеваний, так что и на гены все свалить не получалось. Похоже, виноват во всем некий внутренний триггер, и интуиция подсказывала мне, что дело в рационе питания.

Следуя за интуицией, я потратил почти все прошедшее десятилетие в поисках ответа на вопрос: какую роль пища (а также другие факторы образа жизни – физические нагрузки, сон, стресс) играет в функционировании мозга. Я обнаружил, что некоторые клиницисты-новаторы изучают связь здоровья мозга и обмена веществ – процессов, с помощью которых организм создает энергию из незаменимых источников вроде пищи и кислорода. Хоть у мамы и не было диабета, я с головой ушел в информацию о диабете второго типа и гормонах вроде инсулина и лептина – малоизвестного сигнального вещества, которое контролирует главный метаболический «переключатель» организма. Заинтересовали меня и новейшие исследования, посвященные взаимосвязи между питанием и здоровьем сердечно-сосудистой системы: я надеялся, что они помогут мне понять что-нибудь о сети маленьких кровеносных сосудов, поставляющих в мозг кислород и питательные вещества. Я выяснил, что бактерии, живущие у нас в кишечнике, служат молчаливыми стражами мозга, а современная диета в буквальном смысле морит их голодом.

Узнавая все больше о том, насколько серьезно пища влияет на риск развития таких недугов, как болезнь Альцгеймера, я не смог не воспользоваться этой информацией, чтобы изменить и свой собственный образ жизни – и почти сразу заметил, что мой уровень энергии повысился, и я перестал страдать от ее резких перепадов в течение дня. Мои мыслительные процессы словно стали требовать меньше усилий, да и настроение в целом улучшилось. Кроме того, я заметил, что мне стало легче сконцентрироваться, и меньше стали отвлекать внешние факторы. Хоть такой цели я перед собой и не ставил, мне еще и удалось избавиться от упрямого лишнего жира и привести свое тело в лучшую форму, которая когда-либо была в жизни – отличный бонус, не правда ли?! Хоть я и занялся исследованиями в первую очередь для того, чтобы помочь маме, в результате я сам подсел на свою новую полезную для мозга диету.

Сам того не зная, я наткнулся на скрытую истину: та же самая пища, которая помогает защитить мозг от деменции в старости, еще и помогает ему работать лучше прямо сейчас[12]. Вкладываясь в свое будущее, мы можем улучшить жизнь уже сегодня.

Верните себе когнитивные способности, положенные по праву рождения

С тех пор как существует современная медицина, врачи уверены, что мозг человека по достижении определенного возраста перестает развиваться. Изменения (например, для людей, рожденных с нарушениями обучаемости, переживших черепно-мозговую травму, страдающих деменцией, или просто для тех, кто хочет, чтобы их мозг работал более эффективно) считались невозможными. С точки зрения науки, ваша когнитивная жизнь протекает следующим образом: мозг (орган, отвечающий за сознание) переживает период бурного роста и самоорганизации до 25 лет – в этом возрасте умственное «оборудование» работает на высоких оборотах, а затем начинается длительный постепенный упадок, длящийся вплоть до окончания жизни. И это если вы сами ничего не делаете, чтобы активно ускорить этот процесс (здравствуй, колледж).

Позже, в середине 1990-х годов, было сделано открытие, навсегда изменившее взгляды врачей и ученых на функционирование мозга: оказалось, что новые клетки мозга, нейроны, образуются в течение всей взрослой жизни. Это, безусловно, оказалось отличной новостью для всего нашего биологического вида, в распоряжении которого находится флагманский продукт линейки дарвиновской эволюции – человеческий мозг. До этого момента считалось, что процесс появления новых клеток мозга – нейрогенез – действует только на стадии роста и развития[13]. Буквально одномоментно завершилась эпоха так называемого «неврологического нигилизма», как в свое время выразился нейробиолог Норман Дойдж. Появилась концепция пожизненной нейропластичности – способности мозга меняться вплоть до самой смерти, а вместе с ней и уникальная возможность воспользоваться этим эпохальным открытием, чтобы улучшить здоровье и производительность работы мозга.

Перенесемся всего на несколько десятилетий вперед – в наши дни, – и вас просто ошеломит прогресс, которого нам удалось добиться в понимании человеческого мозга: и как защитить его, и как сделать, чтобы он работал лучше. Посмотрите хотя бы на борьбу с болезнью Альцгеймера – убийственным нейродегенеративным заболеванием, от которого страдают 5 млн человек в одних только Соединенных Штата[14] (ожидается, что в ближайшие годы эта цифра утроится). Лишь недавно ученые задумались о том, что рацион питания может играть существенную роль в развитии этого заболевания. Более того, несмотря на то, что болезнь была описана еще в 1906 году немецким врачом Алоизом Альцгеймером, 90 % всего, что нам о ней известно, открыли именно за последние 15 лет.

ПОГРОЗИМ ДЕМЕНЦИИ ПАЛЬЦЕМ

Мне очень повезло встретиться с Мией Кивипелто, нейробиологом из Каролинского института в Стокгольме и одним из ведущих исследователей воздействия диеты и образа жизни на мозг. Мия возглавляет революционное клиническое исследование под названием FINGER («ФИНское ГЕРиатрическое интервенционное исследование для профилактики когнитивных нарушений и инвалидности») – первое в мире крупномасштабное долгосрочное рандомизированное контролируемое исследование, в котором измеряется степень воздействия рациона питания и образа жизни на когнитивное здоровье.

В испытании участвовали более 1,2 тыс. пожилых людей из группы риска, половина которых записаны на консультации по вопросам диетологии и физических упражнений, а также получают социальную поддержку, уменьшающую такие психологические факторы риска для снижения когнитивных функций, как одиночество, депрессия и стресс. Другая половина испытуемых – контрольная группа – получают стандартный уход.

Спустя два года с начала проведения наблюдений были опубликованы первые – поразительные – результаты. У тех участников, которые получали медицинскую помощь, когнитивные функции улучшились на 25 %, а исполнительные функции – на 83 % по сравнению с участниками контрольной группы. Исполнительные функции критически важны для многих аспектов здоровой жизни: они играют ключевую роль в планировании, принятии решений и даже социальных взаимодействиях (если ваши исполнительные функции работают неважно, это обычно проявляется в виде жалоб, что вы не можете нормально думать или «делать то, что нужно»). Кроме того, скорость обработки информации (т. е. быстрота, с которой вы усваиваете и реагируете на новую информацию), которая обычно уменьшается с возрастом, у добровольцев увеличилась на невероятные 150 %!

Успех этих испытаний лишний раз подчеркивает, насколько сильно образ жизни влияет на работу мозга (даже в пожилом возрасте). Это отличное доказательство того, что когнитивного упадка в старости можно избежать.

Изменение взглядов на работу мозга привело к появлению новых научных институтов (например, Центра питания, обучения и памяти в Иллинойсском университете в Урбане-Шампейне), которые поставили перед собой задачу заполнить пустоты в наших коллективных познаниях по неврологии. Вслед за ними последовали и другие специализированные учреждения, которые занялись исследованием взаимосвязи окружающей среды (в том числе питания) и различных аспектов работы мозга. Возьмем, к примеру, Центр пищи и настроения Университета Дикина, посвященный исключительно изучению связи диеты с расстройствами настроения. В 2017 году ученым этого центра удалось доказать, что даже глубокую депрессию можно вылечить с помощью еды. В следующх главах я опишу эти открытия и расскажу, с помощью каких продуктов можно улучшить настроение.

Тем не менее очень многие по-прежнему ничего не подозревают об этой обширной и быстрорастущей области исследований. Проведенный AARP[15] опрос показал, что более 90 % американцев считают здоровье мозга очень важным, но при этом мало кто знаком со способами, при помощи которых его можно поддержать или улучшить. Даже наши благонамеренные врачи, к которым мы обращаемся за советом, когда испуганы и не знаем, что делать дальше, похоже, отстали от времени. В Journal of the American Medical Association говорится, что научному открытию требуется в среднем 17 лет, чтобы проникнуть в реальную клиническую практику[16]. Мы продолжаем пользоваться устаревшими методами еще долгое время после того, как становится известно об их неэффективности, но это вовсе не значит, что так и должно продолжаться дальше.

Вы – мастер генетического контроля!

Без недостатков не существовало бы ни вас, ни меня.

Стивен Хокинг

«Ошибки» – вот слово, которое вам очень неловко произносить. Не бойтесь. Вы – порождение триллиона ошибок. Эволюция создала всю разумную жизнь на этой планете, пользуясь всего одним инструментом – ошибкой.

Роберт Форд (в исполнении Энтони Хопкинса), сериал «Мир Дикого Запада», HBO

Когда-то наши гены считались чем-то вроде биологического сценария – кода, по которому работает вся наша жизнь, в том числе и мозг. Перед проектом «Геном человека», завершившимся в 2002 году, стояла цель расшифровать этот код; ученые надеялись получить ключ к исцелению всех болезней человечества (в том числе рака и генетических нарушений). Проект стал выдающимся достижением науки… Но его результаты разочаровали.

Оказалось, что отличия одного человека от другого с генетической точки зрения весьма незначительны – они составляют менее 1 % всего генетического разнообразия. Но почему тогда одни люди живут до 90 лет и более, сохраняя крепкое здоровье и острый ум, а другие – нет? Этот и другие подобные вопросы, возникшие после завершения проекта, весьма озадачивали ученых и в конечном итоге породили предположение, что существует какой-то другой фактор (или факторы), которым(-и) можно объяснить разницу в состоянии здоровья и долголетии жителей нашей планеты.

И, словно птица феникс, из «пепла» проекта «Геном человека» появилась эпигенетика[17]. Гены подобны клавишам фортепиано, из которого можно извлечь 23 тыс. разных нот, и теперь мы поняли, что от наших решений зависит исполняемая мелодия. Конечно, принятые решения не могут изменить нашу жестко закодированную генетику, но они способны воздействовать на слой веществ, которые окружают ДНК и говорят ей, что нужно делать. Этот слой называется эпигеномом; греческая приставка ἐπι- означает «над». Наш эпигеном влияет не только на риск развития болезней, к которым мы наиболее предрасположены, но и на экспрессию наших генов в каждый момент времени, динамически реагирующую на бесчисленное множество входной информации (возможно, еще более загадочной вещью здесь является партитура – порядок, последовательность и частота активации каждого гена при развитии данного организма, но это тема для совсем другой книги).

Трактат об эпигенетике может легко потянуть на несколько томов, но в этой книге мы рассмотрим лишь одного из наиболее выдающихся маэстро, играющих на нашем генетическом рояле, – диету. Кто будет вашим генетическим концертмейстером: великолепный Леонард Бернстайн или первоклассник, впервые севший за инструмент? Во многом это зависит от вашего питания. Сможете ли вы контролировать воспаление, «натренировать» отличную иммунную систему и вырабатывать вещества, поддерживающие работу мозга? Все это зависит от того, что вы едите. Вам помогут несколько недооцененных питательных веществ (и правильный выбор образа жизни), о которых как-то позабыли в современном мире.

Читая книгу, помните: идеального человека не существует. Я уж точно не идеал, доктор Пол – тоже (хотя, конечно, в этом он со мной поспорит). Если говорить о генах, то у каждого из нас имеются наследственные черты, которые в современном мире повышают риск сердечно-сосудистых заболеваний, рака и – да, деменции. В прошлом эти различия, возможно, были двигателем эволюции для нашего вида, давая преимущества в таинственном мире наших предков. Теперь же именно из-за них у любого человека, дожившего до 40 лет, шанс умереть от одного из вышеперечисленных недугов составляет 80 %. Но есть и хорошая новость: если последние годы нам что-то и показали, так это то, что гены – это еще не судьба; они просто предсказывают, что с вами может сделать «стандартная американская» диета. Эта книга поможет вам переместиться в оставшиеся 20 %: мы сделаем все, чтобы поддержать здоровье вашего мозга и сосудистой системы (а также по пути примем кое-какие меры по профилактике рака и избавлению от лишнего веса).

В следующих нескольких главах я расскажу вам о противоядиях, разработанных доказательной медициной от разрушающих мозг «стандартных американских» диеты и образа жизни. Эти питательные вещества накормят вечно голодный мозг, а физические и умственные упражнения поспособствуют восстановлению крепкого здоровья, предназначенного для вас эволюцией. Ваши главные противники в битве за когнитивное наследство – воспаление, избыточное питание, недостаток питательных веществ, воздействия токсинов, хронический стресс, малоподвижность и нарушения сна (если вам кажется, что список слишком длинный, не беспокойтесь: эти факторы тесно связаны между собой, и, занявшись одним из них, вы облегчаете себе задачу по борьбе с другими).

Противники в битве за когнитивное наследство – воспаление, переедание, недостаток питательных веществ, токсины, хронический стресс, малоподвижность и плохой сон.

Вот краткий обзор каждого из этих «злодеев».

Воспаление

В идеальном мире воспаление – это просто механизм, с помощью которого иммунная система «зачищает» порезы, раны и ушибы и не дает залетным бактериальным «туристам» превратиться в настоящую инфекцию. В современном мире наши иммунные системы находятся в состоянии постоянной активности из-за диет и образа жизни. В последние несколько лет стало ясно, что воспаление играет важнейшую роль во многих хронических дегенеративных заболеваниях, терзающих современное общество, – или поддерживает их, или провоцирует. Широко распространившееся воспаление может повредить структуру вашей ДНК, вызвать инсулинорезистентность (механизм, вызывающий диабет второго типа) и набор лишнего веса. Возможно, именно поэтому системное воспаление значительно коррелирует с большой окружностью талии[18]. В следующих главах мы установим связь между перечисленными выше факторами и болезнями мозга, «туманом» в голове и депрессией.

Избыточное питание

Мы не всегда могли получить еду, просто несколько раз проведя пальцем по экрану смартфона. Сельскохозяйственная революция решила извечную проблему человечества – дефицит еды, зато создала новую: избыточное питание. Впервые за всю историю на Земле живут больше людей с лишним весом, чем с недостаточным[19]. Наш организм постоянно находится в «накормленном» состоянии; мы утратили древний баланс, а взамен получили недостаток мозговой энергии, ускоренное старение и снижение когнитивных функций. Отчасти это связано с тем, что многие современные продукты специально разработаны таким образом, чтобы доводить наш мозг до искусственной «точки блаженства», после которой любой самоконтроль становится бесполезен (это мы подробнее рассмотрим в главе 3).

Недостаток питательных веществ

В фильме «Ванильное небо» (одном из моих любимых) автор сценария и режиссер Кэмерон Кроу написал: «Каждая проходящая минута – это шанс все изменить». Эти слова приходятся как нельзя кстати, когда речь заходит о способности организма восстановиться после повреждений, нанесенных старением, но только в том случае, если мы дадим ему правильные ингредиенты. Сейчас 90 % американцев страдают от дефицита по крайней мере одного витамина или минерала, что закладвает отличный «фундамент» для ускоренного старения и упадка[20].

Контакты с токсинами

В нашей современной пищевой цепочке содержится множество «пищеподобных» продуктов, которые вносят непосредственный вклад в три перечисленных выше фактора: 1) во время производства лишаются питательных веществ; 2) способствуют избыточному потреблению себя; 3) стимулируют воспаление. Впрочем, коварнее всего «бонусные» токсичные добавки – сиропы, промышленные масла и эмульгаторы, которые прямо и косвенно активируют иммунную систему, вызывают тревогу и депрессию, ухудшают работу когнитивной системы и повышают долгосрочный риск заболеваний.

Хронический стресс

Хронический психологический стресс – большая проблема западного мира. Как и воспаление, стрессовая реакция – это инструмент, созданный эволюцией для того, чтобы помочь нам выжить, но в современном мире он работает совсем не так, как следовало бы. Мало того что хронический стресс сам по себе токсичен для мозга (об этом мы поговорим в главе 9), так он еще и заставляет нас тянуться к нездоровой пище, лишь усугубляя нанесенный вред.

Малоподвижность

Наше тело предназначено для движения, а если этот факт игнорировать, мозг будет страдать. Данных о пользе физических нагрузок набралось уже очень много; упражнения не только улучшают здоровье мозга в долгосрочной перспективе (минимизируя риск развития болезней, которые когда-то считались неотвратимыми), но и помогают нам лучше думать и учиться.

Кроме того, мы эволюционировали еще и в условиях термических нагрузок. Человечество, конечно, замечательно научилось подстраивать окружающую среду под свой уровень комфорта, но если повседневная температура постоянно остается примерно на одном уровне, это может помешать мозгу работать на полную мощность, а остальному организму – должным образом сопротивляться болезням.

Нарушения сна

И последнее, но немаловажное: хороший сон – это обязательное условие для оптимального функционирования и здоровья мозга. Он дает вам возможность изменить рацион питания и образ жизни, заботясь о том, чтобы гормоны работали на вас, а не против вас. А еще он обновляет ваш мозг и делает резервную копию памяти. Выгоды здесь на доллар, а усилий на цент – и тем не менее уровень недосыпа среди американцев лишь растет.

Как я уже говорил, даже усилий одного из этих «злодеев» вполне достаточно, чтобы нарушить вашу когнитивную деятельность, а они тем временем уже заключили между собой нечестивый союз. Но если вы позволите этой книге стать вашими луком и стрелой, мечом и копьем, то у вас есть шансы одержать победу в этой схватке.

В следующих главах мы составим план действий и с его помощью сможем компенсировать недостатки нашего противоречивого, стрессового образа жизни. Мы объединим эволюционные принципы с новейшими клиническими исследованиями. Мы воспользуемся диетой, чтобы вернуть ваш мозг обратно к «заводским настройкам», – и вы снова будете чувствовать себя на все 100 и работать с максимальной эффективностью. Мы даже ознакомимся с новыми интереснейшими данными о микробиоме – колонии бактерий, которые живут внутри нас и разнообразными потрясающими способами управляют тумблерами и рычагами нашего здоровья, настроения и качества работы. Микробиом дает нам новую точку зрения, с которой стоит оценивать любой наш выбор.

Начав восстанавливать когнитивное наследие, вы узнаете, в каких питательных веществах отчаянно нуждается мозг. И пусть фортуна всегда улыбается вам.

Гениальная еда № 1

Оливковое масло extra virgin

Налейте немного оливкового масла Extra Virgin на ложку и медленно, хлюпая, выпейте ее, словно вы едите суп и вам наплевать на манеры за столом (да, я говорю вам пить масло, и сейчас вы поймете, почему). Вскоре вы почувствуете пряный привкус в горле – это вещество, которое называется олеокантал. Олеокантал – один из фенолов, растительных соединений, стимулирующих внутренние механизмы восстановления тела при их употреблении в пищу (фенолы обычно соединяются, образуя полифенолы). Олеокантал обладает настолько мощным противовоспалительным действием, что его можно сравнить с приемом небольшой дозы ибупрофена – нестероидного противовоспалительного средства, но при этом без каких-либо нежелательных побочных эффектов[21]. Воспаление, как вы узнаете далее, может значительно ограничивать нейропластичность (способность мозга меняться в течение жизни) и даже, как показывают новые исследования, вызывать депрессию.

Оливковое масло Extra Virgin – неотъемлемая часть средиземноморской диеты, а у людей, соблюдающих подобные диеты, реже развивается болезнь Альцгеймера. Возможно, олеокантал и здесь играет определенную роль: ученые обнаружили, что потенциально он может помогать мозгу избавляться от амилоидных бляшек – липких белков, которые накапливаются в токсичных количествах при болезни Альцгеймера[22]. Олеокантал повышает активность ферментов, разрушающих эти бляшки. Масштабные многолетние клинические испытания показали, что олеокантал способствует улучшению работы мозга в целом (и когнитивной функции в частности), если принимать его в объемах до 1 л в неделю[23]. А если такого обоснования, как защита мозга, для вас недостаточно, то знайте, что оливковое масло Extra Virgin еще и блокирует фермент жировой ткани – синтазу жирных кислот, которая вырабатывает жир из избыточных углеводов, полученных с пищей[24].

Кроме олеокантала, оливковое масло Extra Virgin является еще и богатым источником мононенасыщенных жиров – полезных жиров, которые помогают поддерживать здоровье кровеносных сосудов и печени и даже способствуют потере лишнего веса. Кроме того, одна столовая ложка масла содержит 10 % рекомендуемой дневной дозы витамина E – антиоксиданта, защищающего жировые структуры в организме (в том числе мозг) от процессов, связанных со старением.

Николас Коулмен (один из немногих в мире олеологов, специализирующихся на выработке элитных сортов оливкового масла) поделился со мной несколькими советами по выбору правильного масла. Цвет масла никак не влияет на его качество. Лучший и единственный способ оценить масло – попробовать его: хорошее оливковое масло Extra Virgin должно иметь травянистый и ни в коем случае не жирный вкус. Поскольку за пряный вкус масла отвечает олеокантал, вы сможете заодно и оценить его примерное содержание. Крепкие оливковые масла бывают настолько пряными, что вы даже можете закашляться от жжения – и это как раз лучший знак качества! В следующий раз, когда будете употреблять в пищу масло, от которого «закашлялись трижды», мозг обязательно вас за это отблагодарит.

Как употреблять в пищу: оливковое масло Extra Virgin должно быть главным маслом в вашем рационе. Используйте его для приготовления салатов, соусов и блюд из яиц. Обязательно держите масло в светонепроницаемой бутылке (темной стеклянной или жестяной); храните ее в сухом прохладном месте.

Глава 2

Фантастические жиры и зловещие масла

Среди моих воспоминаний о детстве в конце 1980-х – начале 1990-х годов выделяются три важнейшие вехи:

1) как я во все горло раз за разом пел песню «Мы не жалкие букашки!» из заставки мультсериала «Черепашки-ниндзя»;

2) как впервые надел на Хэллоуин костюм из «Охотников за привидениями»;

3) как в субботу с утра просыпался ни свет ни заря, чтобы посмотреть один из первых великолепных мультсериалов, с которых начался современный ренессанс телевидения, – «Люди Икс».

А вот пищевые предпочтения нашей семьи я помню далеко не так хорошо. Обеды дома обычно готовила мама, одержимая идеей здорового питания настолько, насколько возможно занятой женщине с тремя маленькими детьми (или четырьмя, если считать папу). Она смотрела Nightly News, читала New York Times и разные журналы и внимательно следила за самыми современными медицинскими рекомендациями того времени. Социальных сетей тогда, конечно, не было, но телевидение и журналы весьма оперативно рассказывали о новейших открытиях и рекомендациях правительства. Именно из этих источников многие, в том числе и мама, получали представления о правильном питании.

Готовили у нас дома в основном на рапсовом и кукурузном масле, потому что считалось, что они не содержат холестерина и насыщенных жиров. Ужинали мы довольно часто лапшой или спагетти с добавлением маргарина – он якобы был более полезной альтернативой «закупоривающему артерии» сливочному маслу. Такое блюдо пришлось бы по нраву любому диетологу начала 1990-х годов.

К сожалению, все представления моей мамы – и, возможно, даже семей многих моих читателей – о «диете» того времени оказались результатом ошибок в науке о питании, предрассудков государственной политики и всего того, чем так любит заниматься большой бизнес – снижения издержек, лоббирования[25] и маркетинга. И все это было полной чушью.

Все началось в 1950-х годах, когда американцы отчаянно искали решение проблемы волны сердечно-сосудистых заболеваний – грозной проблемы здравоохранения, которая становилась все более острой. Моя мама родилась в 1952 году, и в те времена происходящее представляли как ужасную национальную эпидемию. Болезни сердца считались «неизбежными спутниками старости», с которыми врачи почти ничего не могли поделать[26]. В книге The Big Fat Surprise журналистка Нина Тейхольц вспоминает тогдашний фурор: «У мужчин в самом расцвете сил внезапно отказывало сердце прямо на поле для гольфа или в офисе, и врачи не могли понять, в чем причина. Казалось, болезнь пришла из ниоткуда и быстро превратилась в одну из главных причин смерти в стране».

И так было до тех пор, пока из темных коридоров академического сообщества не вышел один весьма общительный ученый с яркой идеей. Его звали Ансель Кис, и он работал патологоанатомом в Университете Миннесоты. Кис не имел степени доктора медицины, но тем не менее заработал неплохую репутацию в диетологических кругах во время Второй мировой войны, разработав «K-рацион» – упакованный ежедневный паек, доставлявшийся солдатам прямо на поле боя. После войны Департамент здравоохранения Миннесоты предложил Кису заняться темой внезапной смертности от заболеваний сердечно-сосудистой системы. Кис выдвинул гипотезу, что главной причиной эпидемии являются пищевые жиры, и в качестве иллюстрации нарисовал график на основе данных из разных стран, на котором была заметна идеальная корреляция между количеством калорий, потребляемых из жиров, и смертностью от заболеваний сердца. Всего он рассмотрел шесть стран.

Многие считают, что Ансель Кис запустил эффект домино, определивший диетологическую политику страны на следующие 60 лет, но его аргументация основывалась на данных, которые были необъективны и к тому же неверно истолкованы. График изображал отношение двух переменных, специально выбранных среди бесконечного моря факторов, с которыми вы неизбежно сталкиваетесь, изучая рацион питания целой страны. Но корреляция не может служить единственным доказательством причинно-следственной связи; она лишь показывает, какие взаимоотношения стоит изучить подробнее. В данном случае, однако, простой корреляции оказалось достаточно; Кис превратился в национального героя и в 1961 году даже попал на обложку журнала Time.

Работы Киса прочно заняли место в национальной пищевой политике, но в научном сообществе с ними были согласны далеко не все. Многие считали, что даже изначальная корреляция Киса весьма сомнительна: он отбросил доступные данные еще по 16 странам, в которых подобного соотношения не наблюдалось. Например, во Франции, где обожают сыры и сливочное масло, никакой эпидемии болезней сердца не наблюдалось – это даже назвали «французским парадоксом». Кое-кто сомневался, что между употреблением жиров и заболеваниями сердца вообще есть хоть какая-то связь.

Джон Юдкин, профессор и один из основателей факультета диетологии в лондонском Колледже королевы Елизаветы, был в числе идейных противников Киса. Еще в 1964 году Юдкин считал, что главным виновником заболеваний является не жир, а сахар. Он писал: «Данные по развитым странам показывают, что сахар и сахаросодержащие продукты приводят к развитию некоторых болезней, в том числе ожирения, кариеса, диабета [второго типа] и инфаркта миокарда [сердечных приступов]». Повторный анализ данных Киса, проведенный много лет спустя, показал, что употребление сахара всегда коррелировало с риском заболеваний сердца сильнее, чем употребление любого другого питательного вещества. В конце концов, сахар-рафинад примерно до 1850-х годов для большинства людей был редким угощением – роскошью, которую не стыдно было даже подарить, а вот сливочное масло мы едим уже не одно тысячелетие.

В не меньшем недоумении от выводов Киса пребывал и другой ученый, Пит Аренс. Его исследования показали, что углеводы, содержащиеся в зерновых хлопьях, злаках, муке и сахаре, могут играть непосредственную роль в развитии ожирения и болезней сердца (несколько десятилетий спустя подтвердилось, что эти же факторы влияют и на болезни мозга). Но Юдкин, Аренс и их коллеги не смогли справиться с «обаятельным и боевитым» Кисом, у которого обнаружился могущественный тайный союзник[27].

В 1967 году в престижном New England Journal of Medicine (NEJM) вышел обзор возможных пищевых причин заболеваний сердца. Это было настоящее объявление войны: пищевые жиры (и холестерин) были названы главной причиной развития сердечно-сосудистых заболеваний. Роль сахара в этой популярной статье свели к минимуму, выбив почву из-под ног любого, кто пытался противостоять Кису. Но подобные обзоры (и научные исследования в целом) должны быть объективны и не зависеть от чьих-то денежных вливаний. Ученые, конечно, часто вынуждены рассчитывать на внешнее финансирование, но в таких случаях они обязаны называть своих спонсоров открыто, чтобы предупредить коллег о возможной необъективности. К сожалению, для статьи в NEJM этого сделано не было. Все соавторы получили, если считать по современным деньгам, примерно по 50 тыс. долл. США от торговой организации под названием Sugar Research Foundation (ныне известной как Sugar Association), и об этом факте в статье не сообщили. Хуже того, этот фонд еще и специально отбирал статьи, участвующие в обзоре. «Они не одно десятилетие блокировали любые серьезные обсуждения сахара», – говорил Стентон Гланц, профессор медицины из Калифорнийского университета в Сан-Франциско, в интервью New York Times. Доктор Гланц опубликовал свои открытия в Journal of the American Medical Association в 2016 году[28] (если вам нравится думать, что подобная бесчестная тактика осталась в прошлом, я вас разочарую. Сахарная промышленность по-прежнему мутит научную воду, финансируя исследования, в которых звучат голословные утверждения, что вокруг вреда от сахара поднимают слишком много шумихи).

ЗНАКОМЬТЕСЬ: «ФРАНКЕНФУДЫ»

До какой степени можно манипулировать пищей, прежде чем она лишится права называться таковой? В течение многих лет на упаковках изделий, которые не соответствовали строгим определениям базовых пищевых продуктов, должна была стоять надпись «имитация». Но упаковка со словом на букву «и» тут же убивала любые коммерческие перспективы продуктов, так что пищевая индустрия стала настойчиво лоббировать отмену этой нормы. В 1973 году они наконец добились желаемого. В книге In Defense of Food журналист Майкл Поллан писал:

«Государственные регуляторы широко распахнули дверь для всевозможных поддельных маложирных продуктов: жиры, например, в сметане или йогурте разрешили заменять гидрогенизированными маслами[29], гуаровой камедью[30] или каррагинаном[31], кусочки бекона – соевым белком, сливки во «взбитых» и «кофейных сливках» – кукурузным крахмалом, а яичные желтки… ну, чем угодно, что смогут придумать ученые из пищевой промышленности, потому что теперь никаких границ не было. Если поддельные продукты соответствовали настоящим по содержанию питательных веществ, их больше нельзя было называть поддельными».

Плотину «франкенфудов» прорвало – и мощный поток поддельных продуктов хлынул на рынок. Все очень напоминало открытие портала в ад в фильме ужасов «Врата» (1987), только вместо мертвяков оттуда полезли переработанные двойники настоящих продуктов, на которых нацепили нимбы и ярлыки, гласившие о «маложирности» или «обезжиренности».

Один из самых абсурдных продуктов в этой толпе появился в конце 1990-х годов – это картофельные чипсы, приготовленные на олестре. То была настоящая сбывшаяся мечта: синтезированный в лаборатории заменитель жира якобы чудесным образом проскальзывал по пищеварительному тракту, не усваиваясь организмом. У него был лишь единственный недостаток: спазмы, вздутие живота и «анальные протечки», создававшие эквивалент нефтяного пятна Exxon Valdez на нижнем белье ничего не подозревавших любителей похрустеть картошкой.

Как избежать «франкенфудов», когда даже сейчас поход в современный супермаркет больше напоминает прогулку по минному полю? Закупайтесь по периметру супермаркета – обычно именно там располагаются скоропортящиеся свежие продукты. А вот посередине, в проходах, вас как раз, затаившись, поджидают «франкенфуды». Также не забывайте и о «Гениальной еде»: подробный список рекомендуемых покупок вы найдете в «Гениальном плане» в главе 11 (руководство «Как выжить в современном супермаркете» можно найти по адресу: http://maxl.ug/supermarkets).

В конце концов Кис опубликовал «Исследование семи стран» – эпохальное достижение, страдавшее, однако, от тех же самых недостатков, что и его прежняя работа. В своей новой работе Кис сместил акцент с общего употребления жиров на насыщенные жиры. Эти жиры остаются твердыми при комнатной температуре; они содержатся в мясных и молочных продуктах. Любой, кто хоть раз после приготовления пищи сливал жир в унитаз, знает, что он засоряет трубы – и на заре диетологической науки американцы сочли вполне логичным, что тот же самый процесс происходит и в организме (спойлер: нет).

Сосредоточившись на этих «засоряющих артерии» жирах, Кис сумел повлиять на малоизвестную на тот момент организацию – Американскую кардиологическую ассоциацию (American Heart Association). Получив инвестиции от огромного промышленного конгломерата Procter & Gamble, который, помимо прочего, производит полиненасыщенные растительные масла (которые подвергаются глубокой переработке и, в отличие от насыщенных жиров, при комнатной температуре остаются жидкими), организация наконец-то получила возможность набрать вес и влияние на национальном уровне. Она скупила рекламное время на телевидении и площади в журналах и стала предупреждать американцев о страшной угрозе, прячущейся в сливочном масле. Когда в 1977 году эту идею одобрило правительство США, миф о «маложирности» был приравнен к священному писанию.

Американцы практически мгновенно превратились в мишень для производителей «полезных для здоровья» продуктов, содержащих мало жира и много сахара, а также спредов на основе полиненасыщенных жиров («без холестерина!»). Растительные масла, полученные путем химической или тепловой переработки (рапсовое, кукурузное), в одночасье превратились в «здоровую пищу», а натуральных жиров из цельной пищи – даже авокадо – стали избегать. Буквально за одну ночь маргарин – богатый источник синтетических трансжиров[32] – превратился в «полезный для здоровья масляный спред».

Так жадность промышленников, гордыня ученых и некомпетентность правительства, объединившись, взяли настоящую, натуральную пищу и превратили ее в химическое минное поле «питательных веществ». Кто пал первой жертвой этого жирового фиаско? – Наш мозг, состоящий практически полностью из жира. Около 60 % хрупкого, уязвимого к повреждениям человеческого мозга состоят из жирных кислот, и – как мы увидим на следующих страницах – жиры, которые вы употребляете в пищу, определяют и качество работы вашего мозга прямо сейчас, и его склонность к развитию заболеваний.

Жиры играют важнейшую роль во всех аспектах вашей жизни – от процесса принятия решений до способности избавиться от лишнего веса, риска тяжелых заболеваний вроде рака и даже скорости старения. К концу главы вы научитесь выбирать богатую жирами пищу, которая оптимизирует не только когнитивную работу, исполнительные функции, настроение и долгосрочное здоровье мозга, но и ваше здоровье в целом. Если вы хотите узнать краткое резюме главы, оно будет таким: дело не в количестве жиров, которые вы употребляете, а в их типе.

Полиненасыщенные жиры: обоюдоострый меч

Полиненасыщенные жиры встречаются в нашем мозге и теле повсюду. Самые известные полиненасыщенные жиры – кислоты омега-3 и омега-6. Они незаменимы, потому что необходимы организму, но самостоятельно он их производить не может. Соответственно, мы должны получать их из пищи.

Две самые важные кислоты омега-3 – эйкозапентаеновая (ЭПК) и докозагексаеновая (ДГК). Это «полезные» жиры, которые содержатся в рыбе (диком лососе, макрели, сардинах), криле и некоторых водорослях. Кроме того, в небольших количествах они есть в говядине травяного откорма и яйцах птиц на свободном выгуле. ЭПК оказывает противовоспалительное действие по всему организму, а ДГК – это самый важный и распространенный структурный компонент здоровых клеток мозга. Еще один важный жир омега-3, встречающийся в растениях, – альфа-линоленовая кислота (АЛК). АЛК перерабатывается в ЭПК и ДГК, которые пригодны для использования вашими клетками, но способность организма к ее переработке в целом довольно ограничена, а у разных людей еще и сильно отличается (об этом мы еще поговорим).

Другая сторона полиненасыщенной медали – жирные кислоты омега-6. Они тоже необходимы здоровому мозгу, но в стандартной американской диете их сейчас слишком много – в основном они встречаются в форме линолевой кислоты[33]. Эти жиры омега-6 когда-то присутствовали в нашем рационе лишь в следовых количествах (мы получали их из цельной пищи), но буквально за несколько десятилетий превратились в один из главных источников калорий в американской диете. Именно эти жирные кислоты в основном содержатся в растительных маслах, получаемых из зерен и семян, которые мы сейчас употребляем в пищу в огромных количествах: сафлоровом[34], подсолнечном, рапсовом[35], кукурузном и соевом.

По сравнению со свободными радикалами белые ходоки из «Игры престолов» выглядят караваном хиппи-пацифистов.

Ночь жировых мертвецов

Полиненасыщенные жиры очень важны для мозга, но вместе с тем очень хрупки и уязвимы для процесса окисления. Окисление происходит, когда кислород (возможно, вы раньше слышали это название) вступает в химическую реакцию с некоторыми молекулами, создавая новую, поврежденную «молекулу-зомби» с суперактивным дополнительным электроном – свободный радикал. «Суперактивный» – это насколько активный? Давайте скажем так: в сравнении со свободными радикалами белые ходоки из «Игры престолов» выглядят караваном хиппи-пацифистов.

Дополнительный электрон может прореагировать с другой находящейся поблизости молекулой, преобразуя и ее в свободный радикал и запуская бесконечную цепную реакцию, оставляющую за собой разгром и руины. Это биохимический эквивалент зомби-апокалипсиса: одна молекула «кусает» и заражает другую, та – следующую, и за очень короткое время появляется целая орда нежити. Австрийский биохимик Герхард Шпителлер, чьи исследования многим открыли глаза на опасности окисленных полиненасыщенных жиров, сформулировал это так:

«Радикалы обычно на четыре порядка (т. е. в 10 тыс. раз) более активны, чем нерадикальные молекулы. Их действие не контролируется генами; они атакуют практически любые биологические молекулы, уничтожая липиды, белки, нуклеиновые кислоты (такие, как ДНК), гормоны и ферменты до тех пор, пока их не остановят молекулы-мусорщики».

Подобным химическим повреждениям подвержена любая органическая материя; таким же окислением вызываются и ржавчина на железе (на самом деле железо является катализатором этих процессов в человеческом теле, и, возможно, отчасти этим можно объяснить, почему у мужчин чаще и раньше развиваются сердечные заболевания: у них в крови больше эритроцитов и железа), и изменение цвета разрезанного яблока. Оставьте дольку яблока на столе всего на несколько минут и сразу увидите, насколько быстро проходят эти химические реакции. В организме избыточное окисление приводит к воспалению и повреждению клеточных структур и ДНК. Кроме того, считается, что это один из главных механизмов старения.

Всем живым существам постоянно приходится бороться с окислением. Когда наш организм здоров, в нем работают встроенные антиоксидантные механизмы, и в идеальном случае мы вырабатываем антиоксиданты – те самые вышеупомянутые молекулы-мусорщики – так же быстро или даже быстрее, чем появляются свободные радикалы (многие продукты, входящие в программу «Еды для гениев», полезны в том числе и потому, что они повышают производство молекул-мусорщиков). Хроническое воспаление или заболевания вроде диабета второго типа затрудняют борьбу с окислительным стрессом, а мы еще и усугубляем ситуацию, употребляя с пищей слишком много прооксидантов. На самом деле даже небольшого окислительного стресса уже достаточно, чтобы запустить цепную реакцию биохимического разрушения, и баланс весьма хрупок.

Таким образом, мозг оказывается в уникальной (и весьма шаткой) ситуации. Этот орган отвечает за 20–25 % всего метаболизма кислорода в вашем теле, состоит по большей части из хрупких полиненасыщенных жиров и втиснут в емкость размером примерно с грейпфрут; лучшую мишень для окисления и представить трудно. Когда окислительный стресс подавляет нашу естественную антиоксидантную защиту, начинаются «туман» в голове, проблемы с памятью, повреждения ДНК, а также симптомы болезней Альцгеймера и Паркинсона, рассеянного склероза, деменции с тельцами Леви[36] и аутизма[37].

Неповрежденные (давайте назовем их свежими) полиненасыщенные жиры легко подвергаются окислению, но в естественном виде – в цельной пище – они сопровождаются антиоксидантами вроде витамина E. А вот в маслах, прошедших химическую или тепловую обработку, полиненасыщенные жиры не защищены ничем. Эти масла, использующиеся для производства упакованных пищевых продуктов, являются одним из главных токсинов в нашей пище[38].

Иногда эти масла содержатся там, где мы вполне ожидаем их увидеть, – например, в магазинных салатных заправках или маргарине. Иногда они прячутся куда искуснее. Мучные десерты вроде печенья и тортов, зерновые батончики, картофельные чипсы, пицца, макаронные изделия, хлеб и даже мороженое – вот основные источники окисленных масел в нашем рационе[39]. Именно ими «полируют» хлопья для готовых завтраков. Обжаренные орехи тоже покрыты слоем масла (если только на этикетке прямо не сказано, что это орехи сухой обжарки). А еще эти масла регулярно подают нам в ресторанах, где от переработки, плохих методов хранения (например, их могут запросто оставить на несколько месяцев стоять на теплой кухне), а также многократного нагревания уязвимые жирные кислоты портятся. В большинстве ресторанов на таких маслах жарят и тушат, используя их по несколько раз, ухудшая их качество и нанося вред вам самим. Картофель фри? Темпура с креветками? Вкуснейшие куриные «пальчики» в пивном кляре? Да, через все это вы получаете дозы биохимически мутировавших масел и огромное количество опасных веществ – альдегидов.

Альдегиды – это побочные продукты окисления жиров, которые в больших количествах встречаются в мозге, пораженном болезнью Альцгеймера. Они заставляют белки в мозге соединяться и слипаться, формируя характерные для этого заболевания бляшки, засоряющие мозг[40]. Эти вещества одновременно еще и токсичны для «энергостанций» головного и спинного мозга – митохондрий[41]. Воздействие альдегидов, получаемых из прогорклого масла, пагубно влияет на способность клеток вырабатывать энергию, а это плохая новость для вашего мозга – главного потребителя энергии в организме.

Даже после одного-единственного блюда, богатого полиненасыщенными жирами, маркеры окисления жиров в крови повышаются примерно на 50 % у молодых людей, а у пожилых – и вовсе в 15 раз[42]. Другое исследование показывает, что после употребления подобных масел в пищу артерии тут же становятся жестче и хуже реагируют на физические нагрузки. Эти жиры, далекие от своей естественной формы, подпитывают механизмы, лежащие в основе хронических заболеваний, повреждают вашу ДНК, вызывают воспаление кровеносных сосудов и повышают риск возникновения нескольких видов рака.

Ниже приведены «зловещие» масла, от которых стоит держаться подальше:

рапсовое масло;

сафлоровое масло;

кукурузное масло;

подсолнечное масло;

соевое масло;

масло виноградной косточки;

арахисовое масло;

масло рисовых отрубей.

В поисках дешевого масла, которое можно продать американцам, пищевая промышленность создала целую когорту «злодеев». Да, в конце концов мы все-таки поняли, что трансжиры вреднее для здоровья, чем сливочное масло, но наше невежество по-прежнему продолжают эксплуатировать, продавая нам упаковки с желтой, как настоящее масло, массой и надписями вроде «без гидрогенизированных масел», «без ГМО» и, конечно же, «органическое». На самом же деле все эти громкие слова лишь скрывают под собой мутировавшие, прогорклые, поврежденные нагреванием жиры-«франкенштейны» себестоимостью в несколько центов, которые аккуратно залили в ванночку и теперь продают в супермаркетах по 5 долл. США в отделе «здоровой» пищи.

Хлопковое, рапсовое, сафлоровое, подсолнечное и соевое масла – все они вредны и при этом скрываются буквально везде, куда производителям удается их запихнуть. В общем и целом употребление этих масел взлетело за последнее столетие в 200, а то и 1 тыс. раз (данные относительно соевого масла), несмотря на то, что общее употребление жиров среди взрослого населения Соединенных Штатов с 1965 по 2011 год снизилось на 11 %[43]. Из этих масел американцы сейчас получают 8–10 % всех калорий, а еще в начале прошлого века этот показатель едва превышал нулевую отметку. Горстка семечек подсолнечника, арахиса или початок кукурузы вполне полезны для здоровья, но вот для масел, которые получаются промышленным образом – путем экстракции[44] и нагревания, – «безопасной» дозы просто не существует.

FAQ

Мне казалось, рапсовое масло полезно, ведь оно содержит кислоты омега-3.

Ответ: Рапсовое масло подвергается глубокой переработке. Оно, конечно, содержит относительно много жирных кислот омега-3 по сравнению с другими растительными маслами, но кислоты омега-3 еще более уязвимы к окислению, чем омега-6. При переработке рапсовое масло дает ровно столько же побочных продуктов, сколько и другие масла, в том числе трансжиры, повреждающие кровеносные сосуды и клетки мозга[45]. Подробнее об этом позже.

Мозг в огне

Мы обычно считаем, что процессы, происходящие в организме, мало воздействуют на мозг, но проблемы, связанные с воспалением, спокойно могут уйти и выше шеи. Возможно, мы не задумываемся о воспалении в мозге, поскольку оно скрыто от глаз: мы не можем с уверенностью сказать, что «да, вот оно»; нет таких явных симптомов, как при артрите в колене или расстройстве желудка. Но вот вам немного холодной, жестокой правды: наш мозг сидит с подветренной стороны от активированной иммунной системы. Болезни Альцгеймера и Паркинсона, сосудистая деменция, рассеянный склероз, синдром хронической усталости – все эти недуги можно сравнить с лесными пожарами в мозге, причиной которых нередко становится искра, вспыхнувшая где-то в другом месте организма. Но даже до начала болезни воспаление может лишить нас когнитивного потенциала. Если ясное мышление можно сравнить с ездой по многополосному шоссе, где нет пробок, а дорога совершенно свободна, то при воспалении на том же шоссе появляются заторы, выбоины и перекрытые полосы.

1 Крупный частный медицинский центр, который находится в американском городе Кливленде. Дата основания – 1912 год. – Прим. ред.

2 Это лекарственное средство, которое относится к ингибиторам ацетилхолинестеразы селективного типа действия. Медикамент применяется при органических нарушениях коры головного мозга, для лечения деменции и болезни Альцгеймера. – Прим. ред.

3 Это комбинация карбидопы, ингибитора декарбоксилазы ароматических аминокислот и леводопы, метаболического предшественника для лечения болезни и синдрома Паркинсона. – Прим. ред.

4 Медленно развивающееся заболевание центральной нервной системы, характеризующееся замедленностью движений, тремором в покое и нарушением рефлексов. – Прим. ред.

5 Заболевание головного мозга, характеризующееся прогрессирующим снижением интеллекта, нарушением памяти и изменением личности. – Прим. ред.

6 Необъяснимый, мучительный для больного приступ тяжелой тревоги, сопровождаемый беспричинным страхом в сочетании с различными вегетативными симптомами. – Прим. ред.

7 Состояние психического дискомфорта индивида, вызванное столкновением в его сознании конфликтующих представлений: идей, верований, ценностей или эмоциональных реакций. – Прим. ред.

8 Персонаж американо-австралийского научно-фантастического боевика братьев Лоуренса и Эндрю Вачовски «Матрица», исполняемый актером Лоуренсом Фишберном. – Прим. ред.

9 Приобретенное слабоумие, стойкое снижение познавательной деятельности с утратой в той или иной степени раннее усвоенных знаний и практических навыков. – Прим. ред.

10 Этот термин используется для описания умственных процессов, благодаря которым человек получает возможность воспринимать, передавать, анализировать и запоминать различную информацию. – Прим. ред.

11 Нейромедиатор, вырабатываемый в мозге человека. Локализация выработки – гипоталамус. – Прим. ред.

12 Claire T. McEvoy et al., «Neuroprotective Diets Are Associated with Better Cognitive Function: The Health and Retirement Study» Journal of the American Geriatrics Society 65, no. 8 (2017).

13 P. Eriksson et al., «Neurogenesis in the Adult Human Hippocampus» Nature Medicine 4, no. 11 (1998): 1313–17.

14 В России – около 2 млн человек. – Прим. ред.

15 Американская ассоциация пенсинеров (англ. The American Association of Retired Persons). – Прим. ред.

16 John Westfall, James Mold, and Lyle Fagnan, «Practice-Based Research—‘Blue Highways’ onthe NIH Roadmap» Journal ofthe American Medical Association 297, no. 4 (2007): 403–6.

17 В биологии и, в частности, в генетике представляет собой изучение закономерностей эпигенетического наследования – изменение экспрессии генов или фенотипа клеток, вызванных механизмами, не затрагивающими последовательности ДНК. – Прим. ред.

18 O. Rogowski et al., «Waist Circumference asthe Predominant Contributor tothe Micro-Inflammatory Response inthe Metabolic Syndrome: A Cross Sectional Study» Journal of Inflammation 26 (2010): 35.

19 NCD Risk Factor Collaboration, «Trends in Adult Body-Mass Index in 20 °Countries from 1975 to 2014: A Pooled Analysis of 1698 Population-based Measurement Studies with 19.2 Million Participants» Lancet 387, no. 10026 (2016): 1377–96.

20 Jeffrey Blumberg et al., «Vitamin and Mineral Intake Is Inadequate for Most Americans: What Should We Advise Patients About Supplements?» supplement to Journal of Family Practice 65, no. 9 (2016): S1–8. Гениальная еда № 1. Оливковое масло Extra Virgin

21 Michael Hopkin, «Extra-Virgin Olive Oil Mimics Painkiller» Nature, August 31, 2005, http://www.nature.com/drugdisc/news/articles/050829-11.html.

22 A. Abuznait et al., «Olive-Oil-Derived Oleocanthal Enhances B-Amyloid Clearance as a Potential Neuroprotective Mechanism against Alzheimer’s Disease: In Vitro and In Vivo Studies» ACS Chemical Neuroscience 4, no. 6 (2013): 973–82.

23 E. H. Martinez-Lapiscina et al., «Mediterranean Diet Improves Cognition: The PREDIMED-NAVARRA Randomised Trial» Journal of Neurology, Neurosurgery, and Psychiatry 84, no. 12 (2013): 1318–25.

24 J. A. Menendez et al., «Analyzing Effects of Extra-Virgin Olive Oil Polyphenols on Breast Cancer-Associated Fatty Acid Synthase Protein Expression Using Reverse-Phase Protein Microarrays» International Journal of Molecular Medicine 22, no. 4 (2008): 433–39.

25 Установление связей с должностным лицом и ведение закрытых переговоров от имени другой стороны с намерением повлиять на принятие выгодных официальных решений. – Прим. ред.

26 Antonio Gotto Jr., «Evolving Concepts of Dyslipidemia, Atherosclerosis, and Cardiovascular Disease: The Louis F. Bishop Lecture» Journal ofthe American College of Cardiology 46, no. 7 (2005): 1219–24.

27 Ian Leslie, «The Sugar Conspiracy» Guardian, April 7, 2016, http://www.theguardian.com/society/2016/apr/07/the-sugar-conspiracy-robert-lustig-john-yudkin?CMP= share_btn_t w.

28 Cristin Kearns, Laura Schmidt, and Stanton Glantz, «Sugar Industry and Coronary Heart Disease Research: A Historical Analysis of Internal Industry Documents» JAMA Internal Medicine 176, no. 11 (2016): 1680–85. 4. Anahad O’Connor, «Coca-Cola Funds Scientists Who Shift Blame for Obesity Away from Bad Diets» New York Times, August 9, 2015, https://well.blogs.nytimes.com/2015/08/09/coca-cola-funds-scientists-who-shift-blame-for-obesity-away-from-bad-diets/?_r=0.

29 Разновидность ненасыщенных жиров, находящихся в трансконфигурации, т. е. имеющих расположение углеводородных заместителей по разные стороны двойной связи «углерод – углерод». – Прим. ред.

30 Пищевая добавка, относящаяся к группе стабилизаторов/загустителей/эмульгаторов. – Прим. ред.

31 Семейство линейных сульфатных полисахаридов, получаемых из красных морских водорослей. – Прим. ред.

32 Разновидность ненасыщенных жиров. – Прим. ред.

33 Однооснόвная карбоновая кислота. – Прим. ред.

34 Растительное масло, получаемое из семян сафлора красильного. На вид прозрачное, почти безвкусное. – Прим. ред.

35 Растительное масло, получаемое из семян рапса. Долгое время считалось техническим в связи с наличием токсинов, неприятным привкусом и зеленоватым оттенком масла, вызванным содержанием в нем хлорофилла. – Прим. ред.

36 Разновидность деменции, клинически определяющаяся синдромом паркинсонизма и возникновением прогрессирующего когнитивного расстройства уже в течение первого года заболевания. – Прим. ред.

37 Расстройство психического и психологического развития, при котором наблюдается выраженный дефицит эмоциональных проявлений и сферы общения. – Прим. ред.

38 L. Lluis et al., «Protective Effect ofthe Omega3 Polyunsaturated Fatty Acids: Eicosapentaenoic Acid/Docosahexaenoic Acid 1:1 Ratio on Cardiovascular Disease Risk Markers in Rats» Lipids in Health and Disease 12, no. 140 (2013): 140.

39 National Cancer Institute, «Table 2. Food Sources of Total Omega 6 Fatty Acids (18:2 + 20:4), Listed in Descending Order by Percentages of Their Contribution to Intake, Based on Data fromthe National Health and Nutrition Examination Survey 2005–2006» https://epi.grants.cancer.gov/diet/foodsources/fatty_acids/table2.html.

40 K. Chen, M. Kazachkov, and P. H. Yu, «Effect of Aldehydes Derived from Oxidative Deamination and Oxidative Stress on B-Amyloid Aggregation; Pathological Implications to Alzheimer’s Disease» Journal of Neural Transmission 114 (2007): 835–39.

41 R. A. Vaishnav et al., «Lipid Peroxidation-Derived Reactive Aldehydes Directly and Differentially Impair Spinal Cord and Brain Mitochondrial Function» Journal of Neurotrauma 27, no. 7 (2010): 1311–20.

42 G. Spiteller and M. Afzal, «The Action of Peroxyl Radicals, Powerful Deleterious Reagents, Explains Why Neither Cholesterol nor Saturated Fatty Acids Cause Atherogenesis and Age-Related Diseases» Chemistry 20, no. 46 (2014): 14298–345.

43 T. L. Blasbalg et al., «Changes in Consumption of Omega3 and Omega6 Fatty Acids inthe United States Duringthe 20th Century» American Journal of Clinical Nutrition 93, no. 5 (2011): 950–62.

44 Это извлечение вещества из раствора или сухой смеси с помощью растворителя, практически не смешивающего с исходной смесью. – Прим. ред.

45 Sean O’Keefe et al., «Levels of Trans Geometrical Isomers of Essential Fatty Acids in Some Unhydrogenated US Vegetable Oils» Journal of Food Lipids 1, no. 3 (1994): 165–76.

Скачать книгу