Ты – мое желание бесплатное чтение

Марина Кистяева
Ты – мое желание

Глава 1

Мальчик по вызову.

Бл*ть.

Докатился.

Марк Тойский – мальчик по вызову.

Просто шикарно. А что ещё?

И никак не откажешься. Подвязался? Вперед.

Как называют таких мужчин? Проститут? Отчего-то стало смешно, и Марк оскалился. На «проститута» он явно не тянул. Хотя кто их знает… Альфонсов сейчас пруд пруди, с радостью предлагают свои услуги.

Но у него проигрыш! Долг чести, мать его ети.

– Марта, давай деньгами.

– Не-не-не. Проиграл – плати.

– Я и заплачу.

– Эй, Тойский, хорош ломаться.

Кто-то хохотнул. У Марка мгновенно зачесались кулаки.

– Одна лишь ночка…

– Пара часиков.

– Зато какие воспоминания.

– Марта…

Он смотрел на давнюю подругу, которая лениво закинула ногу на ногу и сделала глубокую затяжку кальяна.

– Тойский, ты же знаешь, как я сильно тебя обожаю. Игра есть игра.

– Дурацкое условие.

– Эй, Марк, да что тебя смущает? Поедешь, развлечешь барышню. Марта, что ты там сказала: обязательное условие – оргазм?

– Ага.

– Воооот.

– Все свои. Марк, так что не суетись.

– Может, тогда ты меня и подменишь? – огрызнулся Марк, посмотрев на приятеля.

Данил покачал головой и кивнул в сторону Марты. А потом выразительно провел по шее».

Марту Марк прижал уже потом.

– Рассказывай, – потребовал он.

– Что рассказывать-то?

Несмотря на всю выдержку холеной и сдержанной, порой даже стервозной Марты, в глазах её появилась легкая растерянность.

Интересно…

– Как мне партнершу будешь подбирать?

– Я что-нибудь придумаю.

Ну-ну…

И поэтому снова в глаза не смотрит. Марта, что славилась хитростью и изворотливостью.

– Марта, не дури. Тут только ты и я.

– А что мне дурить, дорогой ты мой?

– Ничего. Хочешь сказать, что отправишь меня к…

Он не договорил, а она с легкостью продолжила:

– У меня два варианта. Я всегда могу с кем-то поспорить на ночь с тобой. Это первый, как ты понимаешь. Второй… Хм, думаю в моем окружении найдутся девушки или даже женщины, которые пожелают остаться инкогнито, проведя ночь в объятиях брутального красавца.

Почему в тот момент Марку захотелось сомкнуть ладонь на тонкой шее давней подруги?

Марта была и оставалась Мартой при любых обстоятельствах. Скучающей дочкой своих так рано почивших этот славный мир родителей. Став обладательницей миллионного состояния в восемнадцать лет, она умудрилась его не только не растратить на шмотки, выпивку и фешенебельные курорты, но и приумножить, открыв два отеля. Кто бы мог подумать! Такая на первый взгляд холеная, молоденькая девочка, а внутри железный стержень, который хрен кто сломит. За это Марк её и уважал.

Они общались с детства. Последние годы часто пересекались в одних и тех же местах, постепенно сужая круг знакомых и тех, с кем хотелось бы проводить редкие свободные вечера. Перед кем не надо играть. Где все на равных и понимают друг друга, если не с взгляда, то с полуслова.

Каждый из них, безусловно, с характерами и своими тараканами в голове. Но подлецов и ублюдков среди них не водилось. Имелись свои тайны, какие-то предпочтения, но ничего криминального. А если кто-то и выходил за рамки закона, то делал это очень аккуратно.

Пятничный вечер в доме Марты ничем не отличался от других. Та самая узкая компания, ни одного человека из вне. Никто не привел нового друга или подружку. Так сложилось. Марта отделала новую сауну и пригласила друзей с ночевкой. Выпили, расслабились. Марк пропустил пару стаканчиков виски. Превышать норму он не собирался. Да если разобраться, то на пальцах можно вспомнить разы, когда он напивался. Его приучили, что пить следует аккуратно, зная грань. Хочется напиться до беспамятства – отключай телефон, запирайся в квартире и гуляй, чтобы дурь не выказывать. Марк всегда прислушивался к умным советам.

Ребята расслабились. Он в том числе. Сходили в сауну, поплавали в бассейне. Он любил бывать у Марты ещё и потому, что тут все настолько друг к другу привыкли, что уже стерлись границы полов. Никаких сексуальных сальных шуточек. Все свои.

Поэтому продолжить вечер, развлекаясь за игрой «Вопрос или желание» все восприняли адекватно. Некоторые с воодушевлением. Марк – ровно.

Первый вопрос… Второй. Кто-то отвечал, кто-то выполнял дурацкие поручения. Развлекались, кто как мог. Марк развалился на диване, вытянув руку на спинку.

И тут прозвучал вопрос про Милославу.

На который он не стал отвечать.

Милослава это его навязанная в детстве невеста, которую он никак не видел в роли жены, воспринимал не иначе, как сестренкой. И когда их помолвка, состряпанная предками, развалилась, он выдохнул.

Но скандал и интерес к их истории остался.

Только ни он, ни Мила, ни Глеб Алашеев – муж Милославы, не будут обсуждать то, что произошло. Ни с кем.

Поэтому он проиграл.

Марта поиграла глазами и выдала:

– Ок, Тойский. Лапушка мой, – от её обращения мужчина скривился, – тогда ты проводишь ночь с незнакомкой. Нет, не так. Ночь. Отель. Незнакомая женщина. Полная анонимность. И ты… играешь роль мальчика по вызову. Оргазм – не только твой – в смету вписан.

Казалось бы, что тут такого? Он молодой и здоровый мужик. Поедет. Развлечется. Только его интуиция была категорически против.

Противно.

Он никогда не испытывал дефицита в женском внимании. Особенно после официального разрыва с невестой. Марк завидный жених. Перспективный. Финансовый аналитик в крупной компании. Пока своей не озадачился. Нужно поднабраться опыта и связей. Алашеевы ему такую возможность дают. Он присматривается, изучает. Ему интересно – и это главное.

Девушки всегда были в его жизни. И это тоже нормально.

А вот от этой ситуации… Противно и всё тут. Ничего с собой не мог поделать.

Воротило.

Но проигрыш есть проигрыш.

И Марта… Ох темнит, зараза хитропопая.

Ничего…

Марк прищурился и вырулил к отелю. Адрес он получил сегодня днем сообщением от той же Марты. Его так и подмывало подойти к ребятам Алашеева и уточнить на предмет интереса старинной подруги. Ни за что он не поверит, что Марта столько лишних телодвижений делает ради того, чтобы он отработал проигрыш. Хотела бы поразвлечься – вызвала бы любую эскортницу. Да мало ли что можно придумать.

Отель он знал. Не самый худший в городе. Соответственно и не дешевый. Уже хорошо. По крайней мере, можно не опасаться грязных простыней. Марк скривился. Н-да, отличнейший у него настрой, ничего не скажешь.

Встал бы, черт побери.

Проблем с потенцией у Тойского никогда не было. Но он ни разу и не попадал в подобную передрягу. Мать вашу, у него только по юности случался пару раз секс, когда он был сильно пьян. Потом – ни-ни. Контроль и только контроль над ситуацией. Иначе…

Иначе он где-нибудь потерялся бы. Пусть не снаркоманился и не спился, но и того, что имеет сейчас, не имел бы.

Марк вырулил на охраняемую стоянку, взял портмоне и вышел, поставив любимый «мерс» на сигнализацию. Идти в здание он не спешил. Огляделся по сторонам. Всё, как и должно быть в отеле, что почти на окраине. Пара машин, помимо него, лениво прогуливающаяся дама с собачкой, скучающий охранник.

Прежде чем тронутся в путь, Марк проверил наличие «глушилки» в портмоне. Марте он доверял, а вот девице, что будет его ожидать, – категорически нет. Поэтому никаких случайно всплывших записей не будет. Лучше подстраховаться.

Что ж… Он готов.

Марк вошел в вестибюль гостиной и приятно удивился. А вот тут уже чувствовалась рука дизайнера. Кто-то хорошо постарался.

Его встретила приветливая девушка-администратор в строгой блузе с галстуком.

– Добрый вечер. Чем могу помочь?

– Для меня снят номер.

– Ваш паспорт. Минуточку, сейчас уточню. Да, всё верно. Проходите.

Ключ не выдала… Значит, дверь будет открыта.

Пока поднимался на третий этаж, ни о чем не думал.

Тойский, хорош париться! Как тебе сказали? Расслабишься, получишь удовольствие. Особенно если девочка-женщина будет ничего себе так. На хорошенькую он не рассчитывал. В любом случае, всегда можно выключить свет. Лишь бы тело завело его.

Пройдет неделя, и Марк сам будет глумиться над этой ситуацией. Рассказывать кому-то точно ничего не станет, а сам посмеется.

Сейчас же…

Захотелось сплюнуть. Прямо на ковровое покрытие.

Вот и комната 312.

Отлично.

Стучать он не стал.

Принципиально.

Его же ожидают?

Ожидают.

Так чего размениваться?

Ему не нравилось, что он накрутил себя. Марк мог бы сказать, что ожидающая его девушка не виновата. Никто её сюда, в это номер 312, не затаскивал насильно.

Сама пришла.

Почему?

Захотела потрахаться. Пощекотать себе нервы.

Поиграться.

Отлично, милая…

Поиграется и он.

Агрессию Марк немного приглушил, но адреналин гулял в крови бешено, расшатывая его максимально. Марк поймал себя на том, что предвкушающе скалится.

Кем он там должен быть?

Мальчиком по вызову.

Без проблем.

Исполнит всё безупречно. По высшему разряду.

Он толкнул дверь и вошёл.

Первое, что не могло не броситься в глаза, – полумрак. Точнее, едва ли не стопроцентная темнота. Даже штора была завешана на три четверти, вот одна оставшаяся часть и давала иллюзию освещения.

Второе – он видел предметы. Распознал кровать. Гостья, или кем она себя считает, основательно подготовилась. Стоит отдать ей должное. Он ни на что не наткнется.

Третье – её образ на той самой пресловутой кровати. Она сидела вполоборота, явно подгадывая позы.

Под финал и самое ошарашивающее – запах.

По комнате витал едва ощутимый аромат лаванды и мяты. И ещё чего-то, что он не мог разобрать.

Но его пробрало.

Марк всегда остро реагировал на запахи девушек. Бывало такое, что раздевал и… накатывало такое отвращение, что пропадало всё желание. Одевал красоток и отправлял домой. Случались обиды, истерики, требование объяснить. Марк отшучивался. Что он мог сказать? Что его захлестывает отвращение? Что запах кожи партнерши ничего, кроме негатива, в нем не пробуждал?

Тут же…

Марк мотнул головой, сам себе напоминая быка, которого выпустили на арену, на потеху зрителям.

Запах – это ещё не всё.

Хотя бонус и приятный, чего уж тут.

– Добрый вечер.

Марк решил придерживаться официальной линии поведения. Как там себя ведут альфонсы? Есть у него парочка знакомых упырей, приходится сталкиваться периодически. Вот с них и возьмет пример.

От него ждут учтивости и оказания сексуальных услуг.

Значит, получат.

Агрессия снова заклокотала в горле. Ничего… Он с ней справится. Справлялся всегда и на сей раз всё пройдет безупречно.

– Добрый.

Он едва расслышал её.

Играет роль стесняшки? Что ж, такое тоже он успел допустить, увидев полумрак. Значит, милая хочет сохранить не только инкогнито, но уже и выбрала сценарий для ночи.

Марк прошёл вглубь комнаты, остановившись в метре от кровати.

Теперь он имел возможность рассмотреть «заказчицу» лучше. Вернее, её силуэт. Первое – она миниатюрная. Совсем. Худенькая и невысокая. Для Марка это непринципиально. Волосы собраны. Марк не стал вдаваться в подробности.

– Я от Марты. Давайте сразу кое-что уточним. Мы на «ты» или на «вы»?

Девушка завозилась на кровати, заерзала. Его вопрос смутил её?

– Лучше на «ты».

– Отлично. Какие-то пожелания? Требования?

– Особых… нет.

– Тогда я в ванную.

Он развернулся, безошибочно определив, где находится ванная. Освежиться не помешает.

– Подождите… Подожди.

Голос у неё тоже оказался приятным.

Ещё один бонус.

– Да, слушаю?

– Мы не будем включать свет. Я хотела бы сохранить конфиденциальность.

Значит, замужем.

Или есть парень.

– Ок.

То легкое влечение, которое появилось от запаха, голоса, приятных очертаний тела развеялось, как только он услышал про конфиденциальность. Марк сам не собирался «светить» лицом, но теперь хлестнуло полным отторжением. Лучше бы вообще ничего не говорила.

В ванной он прикрыл за собой дверь. Свет включил и огляделся. Ни одной лишней вещи. Все то, что полагалось в гостиничном номере: шампунь, белоснежные полотенца, свежие халаты. И ничего личного от незнакомки.

Тоже хорошо.

Со своими вещами Марк не церемонился. Сдернул пиджак, футболку. Дальше джинсы с боксерами. Под душем находился тоже минимальное количество времени. Всё-таки неприлично заставлять даму долго ждать.

Она и так готовилась. Организовала, подсуетилась. Следы умеючи подчистила.

С другой стороны, ему не всё равно? У него спор.

Всё.

Сделает дело и уйдет.

Пока вытирался полотенцем, снова пришло чувство полного отторжения происходящего. Сам Марк спокойно относился к тому, чтобы материально помочь понравившейся девушке. Ситуации бывают разными, он всё понимал. Разводить себя не позволял, всегда четко видел, что от него хотят.

А тут…

Твою ж мать!

Оказывается, когда платят тебе за секс – это другое.

Марк отшвырнул полотенце в сторону и усмехнулся. Взлохматил волосы и посмотрел на своё отражение.

Фактически речь о деньгах не шла. Марта ни разу не упомянула о них даже, если только тогда, когда он пытался откупиться. Но чувствовал он себя именно купленным.

Довести незнакомку до оргазма…

Марк любил секс, как и любой нормальный молодой мужик. Это в крови у сильного пола. Он любил доставлять удовольствие партнерше. Ему нравилось чувствовать, как партнерша дрожит под ним, над ним. Видеть, как глаза закатываются в предоргазменном предчувствии, как капельки истомы выступают на лбу и по всему телу. Ему важно было знать, что любовнице с ним не просто хорошо, а охрененно.

Марк вообще любил девочек.

И чертовски не любил, когда его использовали.

По факту, его и не использовали. Здесь и сейчас. Та незнакомка с чарующим запахом и низким вибрирующим голосом…

Он проспорил. И только.

И его злость неуместна. Абсолютно.

Одеваться Марк не стал. К чему?

Откинув прочь полотенце, он предусмотрительно взял презерватив и выключил свет. Незнакомка создала интимность, значит, и он её нарушать не будет. Не хочет показывать лицо – отлично. Хорошо, что хоть маски не припасла, тогда бы у него точно была неординарная реакция. Тойский в маске дерет «хозяйку». Тушите свет. Маску он бы точно нацеплять не стал! Это в договор не входило! За более специфическими играми и наслаждениями добро пожаловать в соответствующие клубы и сообщества, благо сейчас можно найти на любой вкус и кошелек. Стоит лишь немного напрячься.

Марта напряглась. И снова возникал вопрос: для чего? У этой заразы по-любому были мотивы.

Марк вышел, прикрыв за собой дверь.

Всё.

Все мысли оставляем на потом.

Сейчас секс.

Стоит у «хозяюшки» уточнить, какой любит она?

Он прищурился.

Не-е. В кровати он предпочитал доминировать. Место первенства уступать не намерен и в данных обстоятельствах.

Она по-прежнему находилась на кровати. Где же ещё. Лишь немного сменила позу. Ножки поджала.

– Как мне к тебе обращаться?

Она замялась с ответом:

– Давай без имен.

– Я не настоящие имена имел в виду.

– Давай без… всего.

И снова ему почудилось напряжение в словах барышни.

– Без всего – так без всего.

Может, и правильно. Они видятся первый и последний раз.

Глава 2

Она задрожала, как только он поставил колено на кровать.

Напряглась.

Странно…

К черту! Это его проблемы? Нет.

И ещё раз нет.

– Иди ко мне.

Не будет же он бегать за ней по всей кровати?

– К тебе?

– А тут ещё кто-то есть?

Тело Марка реагировало на присутствие этой женщины рядом.

Неожиданно остро.

Стоило ему приблизиться, как аромат её духов, мягко наложившийся на естественный природный запах тела, проник под его кожу. Проник капитально, возбудив рецепторы. Член отозвался мгновенно, появилась тяжесть в яйцах.

Её близость будоражила.

На девочке – Марк для себя решил, что она девочка, а не взрослая женщина за сорок – был черный пеньюар, выгодно подчеркивающий грудь, собирая полусферы вместе.

Он их видел. И сразу же захотел потрогать, сжать. Прикоснуться.

Девочка мотнула головой и негромко сказала:

– Я немного растеряна и… Не возражаешь, если будешь вести ты?

Брови у Марка медленно поползли кверху.

Может, он всё-таки ошибся, и девочка из «тематиков»? Тогда что она тут делает? И почему пошла на уговоры Марты? Что за игру затеяли девчонки?

Его это должно волновать? Он уже определился – нет. И какие вообще могут быть рассуждения и гадалки, когда член стоит, как каменный, а тело сводит от желания?

– Не буду, – выдохнул он, подаваясь вперед и оказываясь с ней рядом.

Марка снова накрыло с ещё большей силой. Чертовщина какая-то! Разве можно так реагировать? Что даже кровь в висках начинает стучать с утроенной силой, и нутро скручивает. Ни во что подобное Марк не верил. Девочка, как девочка. Да, чувствовалось, что химия у него к ней зашкаливает, с ног сшибает, но она не перекрывала потребительского отношения.

Глухой выдох сорвался с губ незнакомки, который он поймал своими губами. Поймал интуитивно, не смог устоять. Мягкие губы прижались к его губам, погружая ещё сильнее в пучину тягучего возбуждения.

Вот тебе и раз…

Марк голодным не был, на днях только встречался с Кирой. У них на протяжении нескольких лет секс по дружбе. Когда кому-то одиноко и хочется потрахаться без заморочек и обязательств, без ухаживаний и танцев с бубнами, без соблюдения каких-то правил, они созванивались. И если ни у одного, ни у второй не было на тот момент регулярных партнеров – встречались.

В последнее время звонки со стороны Киры участились…

Девочка отвечала.

Несмело. Тоже пробовала его.

Марк ещё подался вперед, положив презерватив на тумбочку. Дотянется позже.

Сейчас же… Ему хотелось её попробовать. Всю. Неожиданно, но факт.

Он постарался расслабиться. Отпустить себя.

Он уже тут. Она рядом. Такая ладушка. Мягкая, ароматная – такая, что крышу напрочь сносит.

Были бы при других обстоятельствах – давно завалил бы на спину и ножки ее себе на плечи закинул бы. Отодвинул бы трусики в сторону и ворвался бы по самые яйца. Сразу же, без прелюдий.

У него по спине пошла судорога.

Её губы оказались вкусными. Он пробовал и пробовал их. Приглушенно застонав, углубил поцелуй, проникнув языков внутрь.

Девочка несмело приоткрыла губы. Ему показалось, или она на самом деле пропустила покрывало между пальцев? Зажала в ладонях…

Чтобы она от него никуда не делась, Марк распластал руку ей на позвоночнике. Вот так, милая. Что там Марта про тебя сказала? Сделать хорошо? Сделает.

И себе тоже сделает.

Он аккуратно положил девушку на спину, попутно отметив, что белье на ней не из дешевых. Приятная ткань ласково льнула и к его разгорячившейся коже. Он сразу подметил завязки спереди. Хорошо, что не корсет. А тут удобно – потянул за тесемки, и полы пеньюара распахнулись, обнажив красивое тело.

Марк сжал зубы с такой силой, что послышался легкий скрежет. Спокойствие… Хочет девочка поиграть, пощекотать нервы – будет. Лицо – ещё не главное. Если бы он напрягся и повертел бы её по кровати, то в конечном итоге смог бы уложить так, чтобы немного разглядеть. Но это уже подло. Она не желает – он не настаивает.

Его дело заключается в другом.

Марк сжал грудь, губами припав к шее.

Незнакомка волновалась. Под ладонью в ускоренном ритме билось ей сердце, да и пульс на шее учащенный. Марк провел по шее языком, пробуя.

До чего же вкусная, зараза!

Нетерпение взыграло в крови мужчины с новой силой. Появилась странная жажда обладания, которую он сразу подавил.

Не к той… Ой, не к той…

Она затрепетала под ним, выгнулась, подставляя тело для поцелуев.

– Нравится?

Ему не требовалось ответа.

Она раскинула руки, позволяя трогать себя. Отдавала ему тело, не проявляя никакой инициативы. Сначала Марка подобное бездействие смутило, он предпочитал, чтобы партнерша была более активной, ласкала его в ответ.

А потом ему зашло.

Её нежная податливость, полное подчинение. То, как она выгибалась и льнула к нему.

Робко и между тем так доверчиво, что Марк выпадал из реальности.

Ему было мало.

Ему хотелось вертеть и крутить её.

Исследовать.

Всю.

Попробовать так, чтобы извивалась в его руках и кричала, кусая губы.

Он снял с неё пеньюар, поддел трусики, не преминув заметить, как она дернулась, пытаясь свести бедра. Он пресек в последний момент – мягко, но настойчиво.

А потом снова накрыл её губы своими, нашёл презерватив. Был вынужден оторваться, чтобы зубами разорвать упаковку.

– Поможешь?

Она всё время, пока они ласкались, молчала. Иногда глухо стонала, иногда выдыхала, подаваясь вперед, словно что-то хотела сказать и передумывала в последний момент. Ему нравилось наблюдать за её реакцией. Вернее, чувствовать. Наблюдать не получалось. Отчего Марк снова начинал злиться.

Потому что, мать вашу, он хотел видеть её лицо.

Когда разводил бедра в разные стороны.

Когда трогал мягкие складки. Сначала едва влажные, потом более горячие и сочные. Позволяющие ему спокойно скользить между ними. Туда, внутрь. Где было довольно узко. Её мышцы сжимали его чертовски плотно.

Девушка мотнула головой.

– Нет… Нет, я… – она замолчала и быстро добавила: – Не умею.

Брови Марка помимо воли взметнулись кверху.

Не умеет помогать раскатывать презерватив? Девочка, какие партнеры у тебя были до него?

В голове Марка промелькнула мысль: уж не девственница ли она? Но он сразу откинул её прочь. Слишком нереально. И… слишком знакомо. Судьба не может настолько не любить его, чтобы посмеяться в лицо подобным образом.

Отточенным движением раскатал презерватив на члене, что подрагивал от нетерпения. К тому же, незнакомка продолжала ждать его с разведенными ногами. Как он развел, оставил – так и лежала.

Лишь за ним наблюдала, хотя что она могла видеть в темноте?

Его оскал?

Он лег на партнершу, расставив руки по ширине плеч. Подался вперед. Ещё… Но девочка заерзала, словно пыталась выбраться из-под него. Вот тут у Марка уже оскал появился настоящий.

Тяжело дыша, молодой мужчина замер и выдохнул сквозь плотно сжатые губы:

– Передумала?

Он не был уверен, что сдаст назад и сможет остановиться. Грудь распирало от убийственного коктейля, где страсть смешалась с вновь поднявшейся яростью. Ему не нравилось, что с ним играют. А с ним снова играли – именно так и никак не иначе он воспринимал происходящее. Его потряхивало от нетерпения, на лбу выступила испарина.

Он убьет Марту, если сейчас эта барышня включит заднюю.

– Нет… Конечно же, нет…

Она позволила лечь между бедер и войти.

Марк входил плавно, хотя потребность была иной.

Он уже понимал, что партнерша будет узкой, и всё же тягучее ощущение тесноты пронеслась по нутру, задевая и подхлестывая к дальнейшим активным действиям.

Она задышала часто-часто.

И впервые дотронулась до него.

Вцепилась в плечи, выпуская ноготки под кожу. Первым порывом Марка было оборвать её, рыкнуть, сказав, чтобы была осторожнее. Он терпеть не мог, когда оставляли следы.

Но тут… промолчал, лишь двинулся глубже, точно в небольшую отместку.

– Ах…

Да твою ж… Как узко. Горячо. Крышесносно.

Даже через презерватив он чувствовал её необычайно ярко. Она замерла, привыкая к нему. Подалась, прижалась.

И лицо близко-близко оказалось. А рассмотреть – никак. Марк даже зрение напряг, но уловил лишь общие черты.

Ругнувшись про себя и послав всё к черту, задвигался уже более яростно. Толчок и ещё толчок.

– Тише… Тише, пожалуйста.

– Тише?

Он мотнул головой, словно бык, не понимая, что от него хотят. Сердце грохотало в груди, оглушая.

– Медленнее, вернее, – её легкое дыхание касалось его шеи, и он не устоял.

Медленнее – так медленнее.

В таком ритме была своя прелесть. Девочка оказалась права – её надо чувствовать именно неспешно, тогда она открывалась.

Она отдавала, а Марк жадно принимал.

Каждое её движение навстречу ему. Её тихие стоны.

Он сотни раз занимался сексом. Было хорошо, было охрененно.

То, как чувствовалось сейчас, не подходило ни под одно определение. Его уносило при каждом толчке, при каждом проникновении.

Первой задрожала она. Сильнее вцепилась в его плечи и зашептала:

– Пожалуйста… Пожалуйста…

Тогда он задвигался быстрее, проникая на всю глубину, воспроизводя влажные пошлые шлепки, разносящиеся по комнате вместе с её глухими дрожащими стонами.

Его накрыло через несколько секунд. Оргазм был чертовски ярким и сильным. Марка уносило снова и снова. Тяжело дыша, он пытался вернуться в реальность, но выходило плохо.

Ему требовался дальнейший контакт. Вот такое противоречивое желание. Оттолкнувшись от матраса, Марк вышел из партнерши. Та снова охнула и поспешно свела бедра.

Зараза…

Ни улыбки, ни какой-либо другой довольной эмоции на лице Марка не отразилось. Он рухнул на подушку рядом и прикрыл глаза. Надо презерватив снять. Больше по инерции, он завершил начатое, замотав резинку.

Незнакомка лежала рядом, тоже пытаясь выровнять дыхание, и старательно молчала. Марк усмехнулся. Который раз за вечер…

Как только схлынуло удовольствие, на его место пришел привычный скептицизм. Марк не относился к любителям поболтать после секса, но в данном случае у него были кое-какие обязанности.

– Мы продолжаем или на этом всё?

Он слегка поморщился, когда понял, что вопрос задал слишком грубо. Да и цинично вышло.

Но надо полагать, с ним рядом сейчас лежала вполне взрослая и самодостаточная барышня, раз она решилась на подобную затею. Встретиться и отдаться незнакомцу – может позволить себе не каждая.

Ответила она не сразу. Марк заметил, что она старалась практически не двигаться. Как лежала в одной позе, успев натянуть на обнаженное тело покрывало, так и замерла.

– Всё.

Не сказала – выдохнула.

Соизволила.

Марк резко сел, снова не понимая своих эмоций. Он отработал спор, к чему лишние сантименты?

Да, он бы продолжил. И даже, как вариант, на всю ночь. На один заход минут через пятнадцать и на утреннее продолжение его точно хватило бы.

Даже хотелось…

Тойский, тормози. Не туда уносит.

Он кивнул, больше не посмотрев на партнершу.

– Я в ванную. Так понимаю, инкогнито сохраняем. Поэтому я могу быстро сполоснуться и уйти. Или, давай, ты первая. Я отвернусь. Подожду, пока ты уйдешь.

Он выдвинул предложение, а у самого в голове мелькнула шальная мысль: потом запросить видео с камеры в холле. Он запросто его получит. У него близкий друг в ФСБ, организует. Есть и другие возможности, без вмешательства правоохранительных органов.

Марк оборвал себя. Ему это надо? Девочка явно не настроена на продолжение. И как он, интересно, отреагирует, если узнает, что этот отель для неё давно является облюбованным любовным гнездышком?

Поэтому всё до банальности просто: он встает, уходит и забывает о таинственной любовнице.

– Давай, ты.

– Хорошо. Как скажешь.

Он не сомневался в её ответе.

Поднялся и, не оглядываясь, прошел к ванной, где швырнул использованный презерватив в урну. После чего подошёл к зеркалу, уперся руками в раковину и посмотрел на своё отражение.

А на журнальном столике остались ещё два неиспользованных…

Он может вернуться. И продолжить.

То, что может – не сомневался.

Но… зачем? Вот в чем вопрос.

Да затем! Что понравилось! Дьявольски. Как льнула. Как давала.

Тормози, Тойский.

Он уже не смог бы вспомнить, сколько раз за последние минуты себя обрубал. Сегодня это его коронная фраза.

Оттолкнувшись от раковины, Марк решил, что обойдется без душа. Намочив полотенце, обтер себя и принялся одеваться. Пора сваливать. Поразвлеклись и ладно. Чем быстрее он уйдет, тем меньше вероятность, что он сделает то, о чем будет потом сожалеть.

Его нечаянная любовница сидела, прижимая покрывало к груди. Явно ожидала своей очереди. Во время секса волосы у неё растрепались и теперь красивыми волнами падали на плечи. Интересно, какого они цвета? На ощупь – как шелк. Это он запомнил.

Нахер…

– Прощаемся?

– Да.

– Всего доброго.

– И тебе.

Ему показалось, или её голос дрогнул?

Показалось. Сто процентов. Девочка до конца сыграла роль скромницы. Роль ей превосходно удалась.

Он кивнул, зная, что она не увидит его жеста. После чего открыл незапертую на ключ дверь – а вот это было беспечно с их стороны – и вышел в коридор. А дальше к лифту и вниз.

Глава 3

– Ты сегодня пойдешь в клуб?

– Пока не решил.

Кира усмехнулась в трубку:

– Тойский, так решай. Тебе ещё за мной заезжать.

Молодой мужчина усмехнулся в ответ:

– Я подумаю.

– Дразнишься?

– Давай до связи. Я сброшу смс через пару часов.

– Договорились.

Марк нажал на отбой и отложил телефон на стол. Оттолкнувшись от пола, он отъехал на кресле на небольшое расстояние и завел руки за затылок.

Задолбался он что-то малость.

Последние две недели выдались адски насыщенными. Полет в Питер, потом – в Прагу. Несколько важных встреч, после которых он падал замертво на кровать. В последнем случае ещё и связано с тем, что пришлось пить. И много. Ему, как человеку, выпивающему по-минимуму и привыкшему контролировать ситуацию и происходящее вокруг, было тяжело. Голова раскалывалась и отказывалась соображать.

Зато по итогу у него контракт, суливший лично ему существенное обогащение.

Приятно, черт возьми.

Марк прикрыл глаза. Сегодня пятница. Можно расслабиться. Кира в клуб зовет. Соответственно, с последствиями. Ночь с ней обещает быть бурной.

Есть и другой вариант. Позвать парней и устроить мужские посиделки с пивом перед теликом. Посмотреть футбол, в сауну сходить. И если уж потом приспичит – пригласить Киру. Или других девочек.

Стук в дверь прервал его размышления.

Он успел только открыть глаза и не дал ответа, как дверь отворилась, и в кабинет вошла Марта.

– Я без приглашения.

– Вижу, – уголок губ невольно дернулся кверху.

Марта выглядела так, словно собиралась покорить всех мужчин, что повстречаются на пути. Она умела преподнести себя – что есть, то есть. Высокая и худая, с идеально черными волосами, она двигалась, как пантера. Походка от бедра, высокие каблуки, делающие её стройные ноги бесконечными.

Шикарная.

Плюс сегодня она и лицо «сделала» безупречным, идеальным. Явно из салона красоты.

– Привет, красавчик.

Она подошла к столу, потянулась. Марк приподнялся, и её губы слегка скользнули по его щеке. У мужчины сразу же сработал инстинкт – он поднял руку и провел внешней стороной ладони по своей щеке, убирая возможные следы от блеска для губ.

– Ничего нет, не парься, – Марта подмигнула ему, обогнула стол и грациозно опустилась в кресло, закинув ногу на ногу, обнажая бедро и резинку для чулок.

Марк усмехнулся. Интересно, к чему это зрелище?

– Чем обязан?

– Как у тебя дела, Марк?

– Марта, – он наклонился вперед, сцепил руки в замок и положил их на поверхность стола.

– А что сразу Марта?

– Со мной можешь не кокетничать.

– Не действует?

– Нет.

– А жаль.

– Итак, пробуем повторно. Чем обязан визиту?

Марта едва заметно прищурила глаза, выражая легкое недовольство.

– Она готова заплатить ещё за одну ночь.

О, как даже…

На лице Марка не дрогнул ни один мускул.

Уточнять, про кого говорила Марта, он счел лишним. И так понятно.

– И какая же у меня цена?

– Марк!

– Марта.

– Я серьезно.

– Неужели?

– Да.

– И в чем проблема, Марта? Сыграй ещё с кем-то в «Вопрос и желание».

Подруга демонстративно поморщилась.

– Слушай, давай не будем паясничать и ходить вокруг и около. Я, конечно, всегда подозревала, что от тебя девки прутся, но тут…

– И что «но тут»? Договаривай.

Марк не заметил, как напрягся. Он знал, что ничем не выдает своего напряжения. Тренировки давали о себе знать. В его деле нельзя эмоции показывать. Порой даже перед друзьями.

– А то! – внезапно воскликнула Марта и резко поменяла положение ног. – И прекрати усмехаться!

– Я даже не начинал.

– Знаю я тебя, Тойский.

– Мы сейчас меня будем обсуждать, Марта? Если так, то давай перенесем разговор на сегодняшний вечер. Встретимся в клубе, выпьем коктейль.

– Издеваешься? – она уже не стесняясь, гневно прищурила глаза.

– Немного.

Он как сидел, так и продолжил, забавляясь тем, что, пожалуй, впервые видит Марту в таком взъерошенном состоянии. Она не находила себе места. Если бы он её не знал, даже посочувствовал бы. Но это же Марта. Шаронская. Светская львица и чертовски уверенная в себе молодая дама.

– Давай вернемся к разговору.

– Давай. Я не против. Очень жажду услышать сумму.

– Снова паясничаешь? Я тебя понимаю. Не была бы за рулем, попросила бы налить что-нибудь крепкое.

Он ничего не ответил на её реплику, продолжая буравить Шаронскую взглядом. Действенный метод.

– Радуешься, да? Я же вижу, что ты доволен, как хрен знает кто. Ты даже ликуешь. Марк, может, иначе как-нибудь, а?

– Что «иначе», дорогая?

– Я знаю, что ты на меня злишься. Я затронула тему ваших отношений с Милой. Прости. Я не должна была. Проклятье! Хорошо-хорошо, признаю, я специально готовила вопрос для тебя, была уверена, что ты не ответишь и выберешь желание.

– А сейчас?..

– А сейчас… Сейчас мне хочется что-нибудь сделать этакое, чтобы с твоей морды лица сошло довольное выражение.

– Например, плеснуть воды?

Марта скривилась.

– Да.

– Но воды нет. Могу принести.

– Марк, она хочет снова с тобой встретиться.

– Я это уже слышал, – жестче, чем требовали обстоятельства, ответил он. – И мой ответ – нет.

– Почему? – тотчас завелась Марта и подалась корпусом навстречу ему, показывая приятную ложбинку в вырезе блузы.

– Что «почему»? Ты серьезно? Марта, ты меня за кого держишь, детка? За альфонса?

– Не злись. Я тебя понимаю, – она даже вскинула руки вперед, показывая, что на его стороне.

– И почему я тебе не верю, а, Шаронская?

– Если ты ко мне обращаешься по фамилии, значит, злишься.

– Хорошо же ты меня знаешь.

– Не думаю.

– Марта, – он демонстративно посмотрел на часы-скелетоны и даже постучал пальцем по ним. – Ты слышала мой ответ. Давай не будем терять время. Ни своё, ни моё. У меня ещё дела есть. Сегодня пятница, хотелось бы закончить пораньше.

– Поэтому я и пришла, зная, что тебя потом можно и потерять. Из цепких лапок Киры не выцепишь.

Марк напрягся сильнее. А вот это плохо. Значит, про него и Киру уже идут разговоры. Не только последние две недели были насыщенными. Последние пару лет – точно. Работа и ещё раз работа. Самоутверждение на первом месте. Он даже девушку себе постоянную не заводил. Не до отношений было. Провели вместе ночь и разбежались – идеальный сценарий.

Киру он тоже давно знал.

Или… не достаточно?

– Марта, давай на чистоту. Зачем тебе всё это надо? Ты свахой ещё решила заделаться? Не с того тогда начала.

– Марк, ты прекрасно знаешь, что дело не в деньгах.

Он откинулся назад и скрестил руки на груди.

– В том-то и дело, что ничего не знаю. А ты не объясняешь.

– В общем, – она шумно выдохнула, – говори, что я должна буду сделать для тебя, чтобы ты согласился снова поехать в отель. Назначай время. День. Она на всё согласна. Вернее, как согласна. Подстроится. Уже под тебя.

Марк медленно покачал головой.

– Не дури! Марк, она же красивая девочка…

– Марта, а мне откуда знать, красивая она девочка или нет?

Девушка снова вскинула руку.

– Без подробностей. Это ваши дела.

– Да неужели? – теперь Марк не скрывал яда в голосе. – Я, как посмотрю, ты отлично осведомлена.

– Не злись.

– Я ещё не начинал.

Их перепалку прервал звонок. Марк посмотрел на подругу, та встала, кивнув на соседнюю смежную комнату.

– Попудрю носик.

Разговор затянулся. Марта несколько раз высовывала любопытный нос и снова скрывалась.

– Марта, выходи. Извини, разговора не получится. Мне надо уехать.

– Это я уже поняла. До встречи в клубе?

– Ничего не могу обещать.

У каждой компании есть место, где они встречаются чаще остальных. Где могут увидеть друг друга без звонка.

Они – не исключение.

Марк промотался до вечера, потом заскочил к себе на квартиру, помылся, переоделся и позвонил Кире.

– Одевайся. Еду.

– Трусики надевать не буду.

Вот зараза мелкая. Знает, как завести мужика с пол-оборота.

Пока ехал за любовницей, попал в пробку. Пятница-развратница, мать её ети. Все куда-то рвутся. Кто на дачу, кто в клуб. Кто по-быстрому заскочить в супермаркет, набрать жрачки и пойла – и домой, на любимый диван.

Может, и ему всё же выбрать последнее? Если подобные мысли его посещали вторично за день – стоит прислушаться.

Пробка как раз рассосалась в тот момент, когда Марк готов был передумать, нырнуть в образовавшееся «окно», развернуться и набрать Киру, сказав, чтобы брала такси и ехала к нему.

Не Судьба.

Кира блистала. Он подниматься не стал.

– Спускайся.

– Бегу.

Ещё одна молодая женщина сегодня основательно подготовилась к встрече с ним. Попахивает заговором.

– Привет, Марк.

– Привет.

Он обнял девушку, и та с готовностью прижалась к нему. Марк слегка нахмурился. Может, он упустил момент, когда их дружеский секс Кира начала воспринимать, как нечто более серьезное?

– Ты хмурый. Что-то случилось?

– Затрахался.

– О, и с кем?

– С работой.

– Алашеевы тебя ухайдохали, милый. Ничего, сегодня развеемся, я тебе массажик сделаю. Ванночку примем, шампусик возьмем с собой.

Марка внутренне передернуло. Он терпеть не мог, когда взрослые девушки начинали изъясняться уменьшительными выраженьями. Воспринималось пошло и отталкивающе.

Мужчина включил машинное стерео погромче. Говорить не хотелось. Да и Кира тоже не стремилась узнать, как у него дела и рассказать про свои. Она села, максимально задрав и без того короткое серебристое платье, показывая Марку, что белье всё-таки надела. Белое и кружевное, фактически сеточка. И если он сейчас склонит голову и немного напряжется, то увидит половые губы.

В паху заныло.

Они прибыли в клуб и сразу же прошли в чилаут-зону. Пока свободных мест было достаточно.

– О, смотри. Твои, – Кира, вцепившись в его локоть и постоянно дразня прикосновением бедра к его ноге, указала тонким пальчиком с длинным ногтем в сторону дальних диванов. Там уже расположилась Марта с Даниилом и Степан. Последний курил кальян.

А Марта… Эта хитропопая дамочка устроилась таким образом, чтобы видеть зал и, соответственно, всех, кто входит. Сразу же помахала ручкой. Лениво так. Мол, милый, я тут, и очень жажду видеть тебя рядом; и разговор-то у нас не окончен.

Марк чуть заметно прищурился.

– Солнце, как ты смотришь на VIP-кабинку?

– Отрицательно, Марик. Я целую вечность никуда не выбиралась, не тусила. А с твоей компанией всегда весело. Пойдем.

Вечность в понимании Киры – это сутки. Максимум, двое.

Подруга была настроена на веселое времяпровождение, и даже перспектива заняться сексом в ближайшие десять минут её не прельстила…

Марта с готовностью подвинулась, демонстративно похлопав по дивану рядом с собой.

– Милый, я тебя ждала.

– Не сомневаюсь.

– Мне начинать ревновать? – Данил привстал, здороваясь с Марком за руку.

– Бессмысленно, дорогой. Место Марку Тойскому в моем сердце обеспечено. Ты сегодня пьешь?

– За рулем.

– Тойский, ты становишься занудой. Верните мне того шального Марка, который балагурил и любил выпить за компанию.

Он не стал уточнять, что к алкоголю у него всегда было предубеждение. Хватило ему в своё время отца, что любил прикладываться, и несостоявшегося тестя. Насмотрелся и наслушался.

За слова, брошенные даже под воздействием алкоголя, надо отвечать. По крайней мере, такая позиция была у Марка.

Он расслабился, откинувшись на спинку дивана. Хорошо…

Кира убежала танцевать одна, поняв, что Марк к ней не будет присоединяться. Он танцевал редко. Больше предпочитал наблюдать, как двигаются девочки. Обычно выцеплял взглядом одну и вел её до момента, когда можно познакомиться, угостить выпивкой и пригласить поехать куда-нибудь в более тихое место.

Случалась с ним и классика жанра – секс в клубном туалете. Но, кажется, через это проходили все. Как и секс в самолете. Только ленивый не попробует. Беседа за столиком текла в обычном не напряженном русле, пока Данил ни кивнул Марку.

– Дело есть.

– Какое?

– Мой отец хочет с тобой перетрещать.

– По поводу?

– Марк, ты становишься крутым челом среди финансового мира. О тебе уже разговоры ведут.

– Надеюсь, не о том, что я лох?

– Напротив. Говорят, у тебя чуйка охрененная. Вот видишь, даже мой батя изъявил желание познакомиться.

Марк кивнул.

Иметь в знакомых судью никогда не помешает.

Минут через сорок появилась Кира. Запыхавшаяся и счастливая.

– Сегодня что-то нереальное творится на танцполе. Такой драйф! Просто в отрыв уходишь! Марик, пошли!

Ещё он терпеть не мог, когда его называли Мариком.

– Я отдыхаю.

– Смотри, вот уведут меня, сам потом локти будешь кусать.

Марта едва не подавилась коктейлем и посмотрела на Марка куда более внимательно. Даже бровь слегка вздернула кверху. Он знал, девочки не особо любят друг друга. Несмотря на то, что Кира из семьи влиятельных адвокатов, девочка решила, что учёба и работа не для неё. Лучше весело проводить время, потом удачно выйти замуж. Кира милая и безобидная. Не подлая и не расчетливая. Родители хорошо её обеспечивают, да и любовники – тоже.

Он, в том числе, не жадничал, когда дело касалось шопинга.

– Я – пас.

– Ок. Марк, ты сегодня скучный до неприличия. Ладно, сейчас горло промочу и снова вас оставлю скучать.

Она присела рядом, потерлась по привычке о Марка, а того повело.

Лаванда…

Одна из причин, по которой он имел долгие отношения с Кирой, была не только её любовь к сексу и полная ненавязчивость к Марку. Ему нравился её запах. Всегда свежий, бризом отдающий.

И тут…

Этот.

Во рту мгновенно образовалась слюна. Марк даже головой повел и потянулся к вороту футболки.

Запах Кира, скорее всего, принесла от танцующих рядом. Иногда такое бывает. Появляется нечаянная партнерша в танце, и запахи смешиваются, ложатся на кожу.

Девушка прижалась сильнее:

– Ещё немного, и я буду готова принять твоё предложение по поводу ВИПа. Так что готовься. Хотя… Ты у меня всегда готов, да?

Она скользнула рукой по его бедру. Если бы они были одни, он не сомневался, что её рука поднялась бы куда выше.

Марта что-то сказала Даниле, и они поднялись.

– Мы проветримся.

Марк остался один. Чтобы не скучать, поднялся и подошёл к перилам. Осмотрел танцзал, нашел Киру. Та тоже его увидела, подняла руку и помахала. Он кивнул в ответ. Красивая же девушка… И танцует красиво. Чувство ритма у неё в крови. Марк осмотрел тех, кто рядом с ней. Два парня, но они больше друг с другом, несколько девушек, но никакого контакта с Кирой. Она сама по себе.

Значит, просто кто-то в толпе…

Случайно…

Марк вцепился сильнее в поручни.

– Нравится?

Марта подошла и встала рядом. Подалась немного вперед, тоже окинув зал ленивым взглядом. Он не помнил, чтобы она когда-либо танцевала. За напускной беспечностью, порой грубостью, скрывался тонкий ум и добрая душа. Которую Марта, по её же словам, умело прятала.

Они подружились по одной причине – схожести. Оба прокладывали себе дорогу, иногда примеряя маски.

– Завтра, – сказал Марк, не поворачивая голову в сторону подруги.

Она поняла его без лишних уточнений.

– Завтра. Так быстро?

– Да. Потом рабочая неделя.

– Место?

– Ничего не будем менять.

– Деньги?

– Марта, не заставляй меня усомниться в твоих умственных способностях.

За что получил легкий толчок в плечо и почти что ласковое:

– Да пошёл ты.

Глава 4

Он опаздывал. Причем нещадно. Прибудет через час, и это в лучшем случае.

Проклятье!

Марк достал из кармана телефон и скинул сообщение Шаронской:

«Я опаздываю. Час – полтора. Будет ждать?»

Вырулил на шоссе. А у него ещё встреча, которую отменить он никак не мог. Человек прилетает конкретно к нему. Встреча будет проходить в аэропорту. Отказаться не может…

Вот тебе и суббота, черт возьми!

Телефон пиликнул, извещая, что пришло сообщение от Марты.

«Она подождет. Хотя ты и засранец».

Марк поймал себя на мысли, что губы самопроизвольно расплываются в улыбке.

Телефон пиликнул второй раз.

«Не, я всё-таки потом поинтересуюсь, чем же ты так хорош, что она готова тебя ждать полтора часа!»

И смайлики в виде красного дьявола.

Она…

Марта не называла её по имени.

А его уже пробирало.

Если в первый раз ему было всё равно, то теперь природное любопытство брало верх. Безымянная любовница его не устраивала. Он хотел имя! Хотел попробовать его на вкус.

Как и её…

Снова…

Встреча прошла удачно, переговоры можно считать состоявшимися. Марк получил информацию, которую хотел узнать. Будет повод для размышления и для дальнейшей кропотливой аналитической работы. По-хорошему, сейчас бы домой, за макбук.

Но…

Марк вырулил снова на шоссе и вдавил в газ. Он превышал скорость, торопясь. Заехать за цветами? Он же должен компенсировать своё опоздание?

К черту! Ещё прибавил скорости, попадая под камеры. Будут штрафы – оплатит. Готов был еще сверху накинуть проезжающим мимо, чтобы освободили трассу, и он как можно скорее оказался у отеля.

Марк сам себе напоминал пацана. Возможно, для многих он пока таким и виделся. Двадцать семь лет – молодо-зелено. Но Марк давно повзрослел, а на отношения с противоположным полом у него и вовсе выработалась двойная ответственность.

Естественно, она и будет, когда тебе невесту приводят в подростковом возрасте. Показывают девочку и говорят: «Твоя будущая жена». Сейчас он с иронией воспринимал события более чем десятилетней давности, даже вместе с Милой подтрунивали и подкалывали, а тогда… Тогда у него-подростка весь мир переворачивался. Сестры у Марка не было. Дали невесту. Но какая невеста из нескладной и зашуганной девчонки? Её обидеть-то жалко было, грубое слово сказать. Но и жениться он на ней не собирался. Он вообще не собирался обзаводиться семьей раньше тридцати. Можно, и позже. Когда уже окончательно встанет на ноги, добьется плана-минимума.

Поэтому за эти годы у него выработался свой кодекс в отношении противоположного пола. После Милы пытался наладить пару раз серьезные отношения, но понял: не тянет. Времени нет. Или желания. Тут уже сложно сказать, Марк не разбирался. Если не может – значит, нет.

Девушек предупреждал честно. Никто не жаловался. Он видел, конечно, обиду и легкое разочарование в глазах красавиц. Но большинство из них предпочитало пойти на соглашение с ним.

Марк свернул к отелю. Припарковал «мерс» на свободное место и вышел. Покурить бы… Он курил редко, больше баловался. Сейчас не отказался бы от никотиновой затяжки. Марк нахмурился, пытаясь вспомнить, есть ли пачка в бардачке. Потом мысленно махнул рукой. Не до неё.

Презервативы взял – это точно.

Номер всё тот же.

312.

Пока поднимался в лифте, оправил сообщение с тщательной инструкцией.

Дверь снова не заперта.

Полумрак Марка не удивил.

– Привет.

Он безошибочно нашел взглядом кровать.

Вот тут его ждал сюрприз – она оказалась пуста.

Интересно…

– Привет.

Нежный голос, мгновенно нашедший отклик по его коже в виде волны дикого предчувствия, заставил обернуться. Голос раздавался от ванны. Собиралась уже уходить, устав ждать?

– Ты не мог бы от двери отойти, свет из коридора падает. И отвернуться. Я… к кровати пройду.

Марк ответил с заминкой.

Ему по-прежнему претила такая интерпретация встреч.

– Хорошо, конечно.

Он отвернулся, одновременно прикрывая дверь и замечая, что сердцебиение немного сбивается с ритма. Он волновался?

Да, волновался, потому что снова попадал под очарование её голоса и запаха.

Да и, черт побери, ситуации в целом.

Что-то в этом всё-таки есть. Пришлось признать.

Он слышал, как она ступает босыми ножками по паркету. Легко, спешно. Кровь по венам разогналась быстрее, вскипела. В висках появилась пульсация, уголок рта дернулся в предчувствии. Дыхание потяжелело, и захотелось поскорее избавиться от одежды.

Почувствовать кожу кожей…

Марк сильнее вдавил пальцы в дверь. Если ещё надавить, так и расшатать петли можно.

– Всё. Извини за неудобства.

Он повернулся и сразу же посмотрел на кровать.

Вот теперь всё правильно.

Теперь незнакомка там, где и должна быть.

– Я со встречи. Мне надо в душ. Подождешь ещё пять минут?

– Конечно.

В её мягком тембре ему послышалась улыбка.

Зараза… Подойти бы сейчас, перевернуть на кровати животом вниз, а лучше себе на колени, и пройтись ладонью по голой заднице. Член налился кровью от подобной фантазии. В голове Марка даже мелькнула шальная мысль, что если девочка любит игры, то и на такое согласится. Откровенно говоря, если ему приспичит, он и спрашивать не будет.

А потом приласкает.

Губами.

На этот раз Марк мылся ещё быстрее. Шампунь использовать не стал, лишь гель для душа. Волосы просто смочил водой. Вытирался тоже, торопясь. Ему не терпелось оказаться с незнакомкой на одной кровати. На одной территории.

Презервативы вытащил из штанов заранее. Полотенце, как и в прошлый раз, использовать не стал.

Они же не разговоры вести собирались.

Кому-то сегодня однозначно не сиделось на кровати. Марк вышел и увидел, что девочка стоит у окна. Опять же окно она выбрала то, куда свет от уличных фонарей практически не падал. Интересно, сколько гостиниц она объездила, чтобы найти настолько подходящую? И номер выбран неслучайно.

Марк задержался, прищурившись.

Он помнил её тело, словно только вчера прикасался к ней. Её плавные изгибы, шикарные перепады. Тяжесть груди. Мягкость живота. Руки невольно сжались в кулаки.

– Раздевайся.

Она явно не ожидала ничего подобного, потому что резко обернулась и выдохнула:

– Что?

– Снимай с себя белье. Хочу видеть, как ты раздеваешься. Хотя бы так.

Она стушевалась. Повернулась к нему лицом, но выполнять его распоряжение не спешила. Сегодня она волосы оставила не тронутыми, и они легкими каскадами падали ей на плечи. Не длинные. По ощущениям где-то повыше лопаток. Хватит, чтобы собрать их в кулак и потянуть назад, заставляя прогнуться в спине, открыть шею, сделав её беззащитной…

Стоп.

– Я жду только тебя.

– Ты сегодня…

– Голодный. И нетерпеливый, – бросил Марк немного агрессивно. – Я думаю, час ожидания подогрел и тебя. Поэтому давай, девочка, побалуй меня хотя бы таким скупым зрелищем.

Он готов был поклясться, что она облизнула губы, на которых не было ни блеска, ни, тем более, помады. Только чистота и ягодный вкус. Потрясающее сочетание. Большой палец на правой руке закололо – мужчина представил, как проведет им по её губам.

Чем дольше они стояли, выжидая, тем сильнее распалялось у него воображение.

Какого черта он вообще затеял эту игру с раздеванием? Снял бы с неё всё, как в прошлый раз. И она давно уже была бы в его руках.

Он понял, почему хотел, чтобы она разделась. Ему было мало её движений. Мало её силуэта. Очертаний. На кровати света почти не было, только тактильное восприятие.

Которое его удовлетворяло не полностью.

Она раздевалась также ненавязчиво, как и двигалась. Потянула за тесемки, сняла сначала с одного плеча, потом рукой с другого. Не скинула, а спустила. Бюстгальтера на ней не было. Она нагнулась вперед, отчего волосы закрыли часть обзора, вызвав недовольство Марка. Он не смог увидеть, как падает в воздух её грудь.

Стиснув зубы, он подошёл к кровати и сел. Похлопал на место рядом с собой.

– Иди ко мне.

Ему понравилось наблюдать за тем, как она двигается. Плавно, неторопливо. Немного чувствовались внутренний зажим и скованность, которые она успешно преодолевала.

Интересно, сколько ей лет?

В том, что она красива, он не сомневался.

– Скажи, мы играем в одни ворота?

– Не поняла вопроса.

– Ты знаешь, кто я? Как я выгляжу?

– Да.

Негромкий протяжный вдох с привкусом мяты.

– Это нечестно.

– Знаю. Прости.

– А если я не добрый самаритянин и прощать не люблю?

Она негромко засмеялась, а потом встала на колени и дотронулась до его лица.

Осторожно и почти невесомо.

– Но ты же приехал.

– Да.

Он больше не собирался вести с ней разговоры.

Лаванда накрыла его, затягивала.

Он протянул руку и запустил её в шелковистые волосы.

– Прикоснись ко мне.

Она снова немного заколебалась, прежде чем дотронуться до его плеч. Он накрыл руку свой рукой, сжав чуть сильнее и увереннее направляя её вниз.

– Я…

– Да. Ты.

Он потянул её голову к себе, поцеловал в губы и накрыл её ладонью давно эрегированный член. Вот так… Сильнее.

Она снова поддавалась ему. Мягко. Как умеет только женщина. Его реакция на её уступчивость была неоднозначна – она пробуждала нежность и ошеломляющую потребность обладания.

Хотелось себе…

Совершенно иррациональное, не свойственная ему потребность, которую он поспешил отбросить прочь. У его любовницы свои причины, чтобы встречаться с незнакомым мужчиной на нейтральной территории, пряча лицо.

И всё же какая она… вкусная. Во всех отношения. Нежная, сочная.

– Хочу тебя… попробовать, – она сама разорвала их поцелуй и несильно толкнула его в грудь.

Марк, опьяненный первым поцелуем, даже не сразу сообразил, что она имеет в виду. Напряг мышцы, не собираясь поддаваться незнакомке. Но она снова надавила, давая понять, что хочет, чтобы он лег на спину.

Волна вожделения прокатилась по крови, опалив каждую мышцу, каждый мускул.

Он рухнул на спину. Завел руки за голову, как бы показывая, что теперь она сама пусть осуществляет задуманное. Захотела?.. Что ж, разве он против. Дыхание потяжелело, он заметил, как его грудная клетка расширяется при каждом вздохе.

Незнакомка медлила. Несмотря на то, что сама опрокинула его, не спешила. И эта неспешность выворачивала его наизнанку. Да кто ж ты такая, красивая девочка от Марты? Что тебя сподвигло встречаться с едва знакомым чуваком? Видно же, неопытна. Секса не знает, реагирует зажато, несмело. Любопытничает. Словно прислушивается к себе.

Логично, что когда девочка хочет секса, открывает чувственную сторону натуры, она не выбирает отельные развлечения. Она заводит себе парня, с которым экспериментирует.

А тут что, маленькая?..

Её ладонь заскользила по его груди, оставляя за собой едва ли не огненные следы. Реакция на её прикосновения поражала. Невозможно, мать вашу, так остро чувствовать! Тем более ту, которую не знаешь!

Химия?

Ну, к черту.

В неё Марк не верил.

С его цинизмом и скептицизмом повестись на незнакомку, которая, вероятно, играла в свою игру и преследовала определенные цели?

И всё же…

Её ладошка задержалась на его животе.

– Какой у тебя пресс красивый, – её пальчики пробежались по его и без того напрягшимся в ожидании мышцам. – Кубики…

Она мурлыкала. Честное слово. От удовольствия, что трогает его, и в её интонации не было даже намёка на фальшь или наигранную игривость.

– Маленькая, давай ниже… ещё…

Если она и делала кому-то минет, то было пару раз и неумело.

Она тоже его пробовала. Аккуратно исследовала, трогала. Марк с силой сжимал подушку за головой, едва ли не разрывая хлопковую ткань. Так нельзя… Мать вашу, нельзя… Её язык, губы дарили жар. Порхали, как бабочка. Невесомо.

Марк честно терпел. Сжимал зубы, приказывая себе не толкаться бедрами. Она же…

Не удержался. Толкнулся прямо в горло, да ещё и в волосы руку запустил, чтобы по привычке зафиксировать голову, не позволить партнерше убежать от глубоких проникновений.

Как он любил…

Девочка сразу закашлялась, подалась назад, уперевшись рукой ему в бедро, отталкивая.

– Прости, – он мгновенно спохватился и притянул незнакомку к себе. Адреналин подскочил в крови, ударил в голову. Идиот! Придурок! Она же…Она же, как девочка! Маленькая и нежная, а он – в горло.

Она задрожала в его руках. Видимо, для неё его поступок оказался полной неожиданностью.

– Извини, – повторился он и припал губами к её щекам, на одну из которых всё-таки скатилась слеза. Его самого тряхнуло. Бывало и жестче, но там партнерши сами жаждали получить по полной, заводясь от глубокого минета.

– Я…

Он договорить ей не дал. Накрыл губы своими, лаская и успокаивая. Руки спустил на обнаженную спину, пройдясь по позвоночнику, задержавшись на пояснице и снова вернувшись к ключицам. И выше. К шее. Сжал её, уже не сильно, но достаточно, чтобы удержать, зафиксировал, лишив возможности избежать его поцелуя.

Она впустила его жадный язык внутрь, снова расслабляясь и окончательно вверяя себя в его руки. Марк глухо застонал, сам осознавая, что его стон больше походил на голодный рык. В паху заломило. После её теплого рта он находился на грани.

Её губы тоже несли аромат лаванды. Такой же тонкий и ненавязчивый, как и она сама. Девушка выгнулась, сильнее прижимаясь к нему, давая понять, что его извинения приняты. Её грудь расплющилась о его, бедра рядом с его, дразня и маня.

– Я хочу продолжить, – выдохнула она и снова хотела нырнуть вниз. Марк не позволил, перехватил.

– Нет. Иначе я тоже продолжу и буду вдалбливаться тебе в горло. А ты ни хрена к этому не готова. Иди лучше сюда.

Он снова лег, потянув её на себя. Она с готовностью подчинилась. Ему хотелось бы видеть её глаза в тот момент, когда он говорил, что будет вдалбливаться.

Ему хотелось… Глубоко. Насколько она примет.

Марк жадно втянул в себя воздух. Спокойно, Тойский. Она в твоих руках. Никуда не денется.

Хотя последнее утверждение спорное.

Она распласталась на нем сверху, развела ноги. Теперь его член упирался её в попку. И чуть ниже…

Как же хотелось взять её без презерватива! Поверить, что она родная, своя. Что можно с ней делать, что душе заблагорассудится, и она будет от его лихой фантазии кайфовать вместе с ним.

Нельзя…

Он нашёл презерватив.

– Подними попку.

– Мне слезть?

– Я тебе слезу! – полушутя рыкнул он и ответом ему послужил легкий смех. Она уткнулась лбом ему в грудь, так же тяжело дыша. Если он думал, что она спокойно будет лежать – ошибся.

Её губы нашли его сосок. Марк стиснул зубы, подавляя шипение, готовое сорваться с губ. Соски на его теле выступали слабым звеном, эрогенной зоной, от которой сносило крышу. Очень часто он не позволял партнершам трогать их. Нехер…

Маленькой лавандовой девочке позволил чуть больше, чем того требовали обстоятельства.

Пальцы слушались с трудом. Пока раскатывал презерватив, едва не кончил. Её губы на соске, плоть рядом с плотью… Не воспользоваться близостью было нельзя. Рыкнул и двумя пальцами проник сквозь влажные складочки.

Готовая…

Мурлычит. И сама насаживается.

– Сверху не хочу, – в самый последний момент призналась она.

Хорошо… Хорошо, он не против.

Ему сейчас не до позы.

Лишь бы чувствовать её.

Он перевернул её на спину, закинул ножки с миниатюрными ступнями себе на плечи.

Идеально. Тот самый нужный угол проникновения.

Чтобы ей было удобнее, и чтобы создать дополнительную стимуляцию, подсунул подушку под аккуратную, совсем не тощую попу, которую незнакомка с готовностью приподняла.

Марк на доли секунды задержался, кайфуя от накрывающего его предчувствия. Тут даже не физическое притяжение было… Он наслаждался всем.

Входил плавно, тягуче, наслаждаясь затаившимся дыханием незнакомки. Его выкручивало наизнанку от желания включить свет и увидеть её лицо.

Её глаза.

Она ахнула, когда он заполнил её всю.

Идеально.

Марк дал привыкнуть к себе, повернул голову, поцеловал тонкую щиколотку, сорвав с нежных девичьих губ стон. И лишь тогда задвигался. Не спеша, но на полную длину. Глубже, вот так, ещё и ещё.

Первые толчки она сдерживала себя. Он видел. Потом отпустила. Привыкла, маленькая? Наверное. Ему нравилась её тонкая реакция на его действия. Такое ощущение, что она раскрывалась. Не бросалась в омут с головой, а действовала осторожно, словно шла по тонкому льду. И это было… охрененно.

Точно она на самом деле его девочка. И отдается нежно, трепетно. Сегодня – именно так.

Хватило секундной мысли, чтобы провалиться в реальность и вспомнить, кто он, зачем она тут. Марк определился, что его не волнует её жизнь вне гостиничного номера, но царапнуло…

Сильно.

В груди вспыхнула агрессия, и он задвигался жестче. Яростнее. Врезаясь, выбивая из них влажные и хлюпающие звуки, от которых возбуждение усиливалось, хотя, казалось бы, куда уж.

Он не хотел кончать. Марку нравилось брать эту девочку, чувствовать её всей кожей. Членом.

Узкая…

До чертиков. Обхватывает его, как тугая перчатка. Крышесносно в кубе.

Ещё и ещё. Снова и снова. Он подался вперед, меняя угол проникновения. Незнакомка застонала, вцепившись ему в плечи.

– Пожалуйста…

Она и в прошлый раз просила. А ещё, несмотря на то, что знала его имя, соблюдала нейтралитет. А Марк хотел слышать, как она стонет его имя! Находясь на грани, готовый вот-вот кончить, он резко вышел из неё.

Нет.

Ещё не хватит!

– Нет, – жалобно она вторила его мыслям, протестуя. Марк действовал быстро. Подхватил её за бедра, перевернул спиной к себе, распластал пятерню на пояснице партнерши, отметив, что девочка немного дрожит – значит, находится в предоргазменном состоянии.

Потянул бедра на себя, не замечая, как пальцами впивается в нежную кожу, оставляя следы.

– Вот так идеально.

И снова внутрь неё. До упора.

Она закричала, вскинулась кверху, подалась назад, а потом упала грудью на матрас, обессиленная. Марк сжал зубы и послал свои бедра вперед уже жестче, не щадя её.

Оргазм накрыл его практически сразу же. Он мог продолжить, но усомнился, что она готова к такому марафону. Почему подобная мысль закрепилась у него в голове, он объяснить не мог. Так чувствовал.

Выйдя из теплого лона, что сладко сжимало его, он лег рядом. Прикрыв глаза, выдохнул требовательно:

– Как тебя зовут?

Она молчала. Он, даже не открывая глаз, чувствовал, что незнакомка притихла.

Решается?

– Я хочу знать.

– Олеся.

Глава 5

За мужчиной закрылась дверь и лишь тогда Олеся позволила себе расслабиться. Тело ныло. Каждая мышца, каждая клеточка медленно приходила в себя. Между ног тоже с непривычки немного саднило, но Леся не обращала внимания.

Ей было хорошо.

Запредельно.

Разве такое может быть?

Чтобы до внутренней дрожи, до обжигающей лавы по позвоночнику?

Тело подсказало ответ: может.

Олеся не заметила, как губы самопроизвольно растянулись в улыбке.

Она перевернула на живот, приподняла подушку и зарылась в неё лицом.

Ей бы ещё чуть-чуть счастья. Совсем немного.

Олеся дышала через раз. В комнате по-прежнему витал запах секса.

А ещё его запах. Такой… мужской, кружащий голову. Она не могла надышаться. Леся понимала, что ведет себя глупо, совсем по-детски, но не желала просыпаться, не желала возвращаться в свой мир.

Совсем чуть-чуть, ещё немного дайте ей времени, пожалуйста.

Олеся перевернулась на спину и села.

Всё.

Пора приходить в себя.

Но тело продолжало не слушаться. Она подняла руку и дотронулась до губ. Слегка припухшие и ещё хранящие вкус его поцелуя.

Леся снова прикрыла глаза.

Пожалуйста…

Пожалуйста…

Пару секунд.

Раз.

Два.

Ноги дрожали, когда она встала и откинула одеяло. Подобная реакция у неё была и в прошлый раз. Думала, до ванной не дойдет, рухнет прямо на ковровое покрытие. Дошла. Дойдет и сегодня.

Олеся по-прежнему была обнаженной. Она сначала дошла до двери, заперла её. И лишь потом пошла в ванную.

Первым делом, спрятав волосы под одноразовую шапочку, встала под душ и настроила воду слегка выше среднего. Олеся любила именно такую, чтобы тело немного покалывало. Сполоснувшись сначала водой, затем достала гель для душа. Щедро плеснула его на ладонь и, решив обойтись без мочалки, нанесла его на тело.

И сразу же вспышками… одна картина за другой…

Как он нависает над ней. Как входит. Как выгибается, когда кончает.

Тело Олеси мгновенно отреагировало, соски напряглись, появилось легкое жжение. На этом цепная реакция не закончилась, она понеслась вниз, к животу и лону. Руки Олеси последовали за ней. Девушка никак не могла прийти в себя. Может быть, стоило… Марка попросить остаться? Она впервые мысленно назвала его по имени. До этого момента запрещала себе. Имя – уже личное, переход за некую черту.

Куда пускать мужчину она не собиралась.

Потому что нельзя.

Первая встреча… вторая… А что дальше?

И всё же соблазн существовал. И сейчас он одолевал Олесю всё сильнее. Она могла позволить себе провести с мужчиной всю ночь. Плюс она видела, что у него не один презерватив с собой, то есть, он тоже предполагал вероятность «второго захода».

Она сама отказывалась. Лесю охватывали противоречия: хотелось, как можно дольше растянуть мгновения с ним, и, между тем… Между тем, существовало как минимум несколько «но», которыми она не смогла пренебречь.

Не имела права.

Половые губы немного припухли, и чувствовался легкий дискомфорт.

После душа Леся обтерлась полотенцем и достала вещи из бельевого шкафа. Натянула кружевные трусики, кое-как застегнула лифчик. Руки не слушались. Да что с ней такое? Всё, пора приходить в себя!

Поверх свободного, не стесняющего движения платья она накинула легкий пиджак. На ноги – туфли на невысокой шпильке.

Оглядев номер и убедившись, что ничего не забыла, Олеся вышла. Она не знала, вернется ли сюда снова, отважится ли ещё раз на подобное приключение, поэтому мысленно готовила себя ко всему.

Она тут была счастлива. И пила это счастье мелкими глотками.

В гостинице никого не встретила из постояльцев, что тоже для девушки оказалось плюсом. Не малолетка вроде бы, а всё равно стесняется.

Олеся подошла к администратору и отдала ключи.

– Спасибо.

– Всего доброго. Надеюсь, вам у нас понравилось, и вы вернетесь вновь, – улыбнулась приветливая администратор и стрельнула глазами куда-то за спину Олеси.

Девушка мгновенно напряглась, по коже прошелся холодок.

Нет-нет…

Марта говорила, что Марк Тойский очень надежный, что он…

– Добрый вечер. Девушка, это вам.

Олеся даже до конца не успела осознать, что обращаются именно к ней. Обернулась по инерции. Ей не удалось скрыть удивления, когда в метре от себя она увидела молодого парня лет двадцати в курьерской форме.

В руках он держал красивый букет цветов и коробку фирменного шоколада.

Олеся растерянно моргнула и мотнула головой.

– Вы, наверное, ошиблись.

Курьер понимающе улыбнулся.

– Нет. Это вам.

Олеся, продолжая отрицать очевидное, повернулась к администратору Анастасии.

– Это ошибка…

– Молодой человек, что вместе с вами занимал номер… – Анастасия слегка склонила голову набок. – Это он организовал. И просил меня, чтобы я проследила. Извините, если что-то не так.

– Спа…сибо.

Чувствуя, как кровь приливает к щекам, Олеся взяла цветы и шоколад.

Как она шла к машине, не помнила. Лишь оказавшись в салоне новенькой «Киа Соул» выдохнула. Олеся осторожно положила цветы на пассажирское сиденье, конфеты некоторое время держала в руках. Клубника в шоколаде – на вкус наверняка бесподобные. Олеся даже думать боялась, сколько стоит это лакомство, изготовленное вручную и явно на заказ.

Он побеспокоился…

Пульс зашкаливал.

У Олеси возник соблазн сейчас же потянуть за красивую белую ленту, раскрыть коробку с прозрачным верхом и попробовать сладость на вкус. Улыбка снова появилась на её лице. Нет, она подождет, пока приедет в квартиру. И уже там позволит себе небольшую вольность – нальет вина и насладится двойным изысканным вкусом.

Олеся завела двигатель и, уже собираясь выехать с парковки, вспомнила, что телефон стоит на беззвучном. Взяв сумочку, достала телефон, который мигающим огоньком известил ей о пропущенных вызовах или сообщениях.

Она ожидала нечто подобное.

Два дня молчал…

Взять и сейчас посмотреть или тоже отложить на потом?

Олеся выбрала первое. Настроение, конечно, испортится, но к тому времени, как она доберется до ЖК, нормализуется. А это будет ехать, накручивать себя…

Два сообщения, отправленных через сайт.

«Где тебя носит? Ты в курсе сколько время?»

И второе.

«Что, решила, что тебе теперь всё можно? Не рановато ли?»

Брови Олеси медленно поползли вверх, выражая недоумение. Надо же, ни единого оскорбления. Можно сказать, даже приличные сообщения.

Если не считать того, что их писал человек, который не имеет никакого права не то, что ей писать, – задавать вопросы.

Олеся выдохнула и снова вернула телефон в сумку.

Ничего критичного. Переживет.

Она вырулила с парковки и, не превышая скорости, поехала в сторону дома. Ночное шоссе было практически пустым в этой части города. Олеся любила водить, считала себя дисциплинированным водителем. У неё даже штрафа ни одного не было! С другой стороны… Посмей она раньше нарушить… По головке её точно не погладили бы, и даже такой незначительный штраф, как за превышение скорости в десять километров, мог бы для неё обернуться сильными неприятностями.

Олеся выпрямила спину, а потом обмякла.

Девять месяцев…

Девять!

Хватит уже. Приличный срок, учитывая обстоятельства.

До дома она доехала без проблем. Пультом открыла ворота и въехала во двор. Её квартира находилась не в элитке, здесь охраны не было. Но и не было посторонних. Молодежи, распивающей спиртное, наркоманов, что ищут место для ночлега.

Припарковав машину на свободном, месте, Олеся заглушила двигатель, взяла сумочку, цветы. А шоколад как? Негромко засмеявшись, повесила сумочку на плечо. Так удобнее.

После чего вышла, бедром аккуратно закрыла «Соул» и поставила авто на сигнализацию.

Олеся успела сделать три шага.

Всего лишь три.

Когда фары припаркованного рядом внедорожника ярко вспыхнули, осветив её и испугав.

Пальцы разжались самопроизвольно, выронив и букет, и конфеты. Хорошо, что Олеся за сердце не схватилась, дав лишний повод для насмешек.

– И откуда это возвращается в столь поздний час моя любимая мачеха? – голос, который ничего, кроме отвращения и желания поскорее уйти прочь, скрыться, у неё не вызывал, раздался со стороны внедорожника. Фары так никто и не выключил. – Да ещё с подарками… Что-то слабоват ухажер. Цветочки какие-то… На большего деньжат не хватает? А, нееее, я догнал. У вас романтик, да? Букетно-конфетный период? Не рановато ли, мачеха, в бл*во пустилась, а?

Олеся выдохнула.

Ничего не ответила, нагнулась и подняла цветы и конфеты.

По опыту она знала, Никита так просто не успокоится.

Не зря же он приехал к ней на ночь глядя, ждал её неизвестно сколько времени. Возможно, час или два. Она не обратила внимания, во сколько ей пришли сообщения от него. Неинтересно.

Олеся расправила плечи, готовясь отражать дальнейшие нападки.

Никита выдвинулся к ней, заставляя напрячься сильнее.

Со стороны молодой мужчина выглядел безопасно. Большинство молодых женщин находили его красивым. Олеся знала, не раз замечала, как на него смотрят. Если абстрагироваться от её личных восприятий, даже она признавала, что со стороны он смотрится очень интересно. Высокий, подтянутый, темноволосый. Спортивного телосложения. Олеся знала, что он посещал спортивный клуб регулярно. Следил за собой.

Внешне – полная противоположность своему отцу…

Да и характер…

Олесе пришлось повести головой, чтобы не углубиться в размышления.

У неё выдался прекрасный вечер, чудесная ночь, и портить все это воспоминаниями она не собиралась.

Никита приблизился. Олеся вовремя выставила руку вперед, давая понять, что не желает, чтобы он приближался ближе.

Молодой мужчина усмехнулся и скрестил руки на груди.

Он был выше неё почти на голову, даже когда Олеся надевала туфли на каблуках. Частично из-за него она в своё время и полюбила такую обувь.

«Малявка… Отец привел в дом мелюзгу…»

Слова, произнесенные однажды, до сих пор звучали в голове, как бы она ни пыталась от них избавиться.

Девушке пришлось напомнить себе, что всё в прошлом. И отец Никиты, да и вообще всё, что связано с той семьей.

Теперь она сама по себе.

Особняком.

– Я не собираюсь отвечать ни на одно твоё оскорбление, Никита, – стараясь, чтобы голос звучал, как можно спокойнее, не выдавая зашкалившего в крови волнения, проговорила она, не отводя взгляда от мужчины и не делая и шагу назад.

Она не выкажет своей слабости.

Достаточно.

Мужчина пренебрежительно вздернул бровь.

– Что так, Леся? Не хочешь со мной делиться информацией?

– Какой?

Как бы она ни пыталась контролировать, сдерживать себя, у неё не получалось. На горьком опыте Олеся знала: позже будет сожалеть. Что остановилась, что задержалась. Что снова позволила говорить себе гадости. Иначе Никита с ней не разговаривал.

Восемь лет, а ничего не изменилось. Раньше она думала: почему? Иногда Олеся находила ответ в том, что Никита ревновал её к отцу. Глупость. Ему было двадцать три, когда Вадим привел её к ним в дом. Поздно ревновать. А вот злость к ней, как появилась, так и дальше усиливалась по геометрической прогрессии.

В последнее время – особенно.

– Где шлялась, например, – услышала она ответ. Никита демонстративно медленно оглядел её с ног до головы, а потом, точно его не удовлетворил осмотр, начал обходить со спины, вызывая неприятную дрожь.

Он нарушал её личное пространство. Олеся терпеть не могла, когда так поступают. Хотелось крикнуть, что это её территория, и приближаться ближе не стоит.

Она сжала губы.

– Тебя моя жизнь не касается! – резко бросила Олеся и развернулась.

Больше ей нечего было сказать Белову-младшему.

Она не успела сделать и шагу, как её схватили чуть повыше локтя.

– Как бы не хрен!..

Олеся была к такому повороту событий готова. Поэтому с силой дернула руку, на этот раз стараясь не растерять подарки.

– Не смей меня трогать! – прошипела она разъяренной кошкой.

Мужчина оказался ближе, чем ей хотелось бы. Она даже почувствовала его дыхание. На удивление свежее, без алкогольных паров. В последние встречи Никита заявлялся к ней «прилично» подшофе. С ним и с трезвым-то сложно разговаривать, а когда он пьян – вдвойне. Олеся из последних сил пыталась сохранить видимое спокойствие.

Уверенности придавали камеры, что выходили на парковку. Велась запись, которую потом можно будет предъявить в полиции.

Господи, о чем она…

О какой полиции ведет речь.

У генеральского сына прекрасные связи в правоохранительных органах. Она порог не успеет переступить, как ему уже сообщат.

Олеся снова выдохнула.

Красивое мужское лицо исказилось от ярости. Всё-таки с Белова-младшего слетела благодушие. Недолго он на этот раз продержался. Верхняя губа дернулась, точно в оскале.

– Слышь сюда, дрянь мелкая, – прорычал он, сильнее сжимая руку. На коже уже через пару часов выступят синяки. Олеся замерла. Тихо…Тихо… Без паники. Под камерами он ей точно ничего не сделает, не ударит – так сто процентов. – Когда я тебе звоню – ты берешь трубку. Когда я тебе пишу – отвечаешь. Когда говорю, что хочу увидеться – ты соглашаешься. Всё поняла?

– Пусти меня, Никита.

Он, точно её не слыша, дернул сильнее на себя.

Между их телами лишь цветы и конфеты выступали неким барьером.

– Ты меня поняла? – повторил он. В свете уличных фонарей его глаза выглядели устрашающе. Да и вся возвышающаяся над ней фигура – тоже.

– Я тебя слышу, не кричи.

– Не вижу, что ты слышишь! И, Леся… Не беси меня. Я тебя предупреждаю в последний раз. Не беси. Пожалеешь, девочка.

Сколько раз она уже жалела… Кто бы только знал!

– Я тебя услышала, Ник. Пусти. Ты мне делаешь больно.

На мгновение ей показалось, что последняя фраза подействовала на него отрезвляюще.

Хват ослаб.

– Ты подумала… над моим вопросом?

Олеся не без удовольствия отметила, что Белов-младший оборвал начатое предложение, тем самым выдав и себя. Не так он уверен в себе, как пытается ей показать.

Осторожно, не делая на этот раз резкий движений, едва дыша и чувствуя себя мышью, что крадется от кота, который лишь на мгновение прикрыл глаза, задумался, отвлекся, она высвободила руку и сделала шаг назад, тихо молясь, чтобы не зацепиться каблуком за провалы в брусчатке. Имелся печальный опыт, когда она чуть не упала.

– Подумала.

– И?..

Он переступил с ноги на ногу от нетерпения.

Её так и подмывало иронично засмеяться ему в лицо. А лучше плюнуть. Но тогда последствия будут необратимы.

– Мой ответ: нет.

Никита явно ожидал другого.

Золотой мальчик, не привыкший к отказам. Всё всегда к его ногам. Игрушки, развлечения, девочки. Олеся, к счастью, не видела, как он рос. Ей хватило его похождений и выходок уже в более сознательном юношеском возрасте. Хотя тут тоже поспоришь. Двадцать три года – для кого-то уже осознанная зрелость, умение принимать решения и отвечать за них. Олеся была бы несправедлива в отношении пасынка, если бы сказала, что тот по-прежнему остался безалаберным папенькиным сынком. К сожалению, после их знакомства им он перестал быть очень скоро.

Мужчина усмехнулся, обнажая идеально белые зубы. Олеся за последнюю неделю сотню раз просчитывала варианты того, как Белов отреагирует на её отказ. Гнев, ирония, угроза – она перебрала всё. Нарочитое безразличие тоже входило в её сценарий.

Саму Олесю штормило. Остатки сил стремительно покидали её. Она сказала «нет» и теперь приготовилась к отдаче. То, что она последует – Леся не сомневалась.

Серые глаза наполнялись ненавистью. Верхняя губа повторно дернулась, выражая всю степень презрения, которую в ту минуту испытывал к ней пасынок.

– Зря, – не ответил, а выплюнул он.

Она ничего не сказала, кое-как сглотнула вязкую слюну и приготовилась дальше отражать оскорбления.

Никите удалось её удивить – ничего более не последовало.

Мужчина развернулся и направился к работающему внедорожнику.

– Ещё увидимся, любимая мачеха, – эти слова он произнес, когда открыл дверь и задержался ненадолго. После чего громко хлопнул дверью, не заботясь об автомобиле, и рванул с парковки, едва не задев близстоящие машины.

Ему пришлось задержаться у ворот, подождать пока те отъедут. Значит, у Никиты есть пульт управления. И почему Олеся уже не удивляется?

Она выпрямила спину и облизнула пересохшие губы.

Всё, он уехал.

Уехал, Олеся! Отомри.

Не получалось…

Сделав над собой усилие, она всё же прошла к подъезду. Кое-как достала ключ и открыла дверь. Ей требовалось ещё немного: пройти до лифта и зайти в квартиру. А там – уже безопасная зона.

Глава 6

Утро началось с крика.

Олеся проснулась, не понимая, что кричит именно она…

Зажав рот рукой, девушка несколько раз моргнула, призывая себя окончательно проснуться.

Ей снова приснился кошмар – и только.

Её реальность другая.

Сейчас уже – да…

И меняться в худшую сторону она не собиралась.

Кое-как заставив себя вынырнуть из пучины сна, который больше походил на искаженное отражение её прошлого, Олеся встала с кровати, накинула на плечи тонкий шелковый пеньюар, который она любила за длину ниже колен, и направилась в кухню.

Сначала кофе, потом всё остальное. Душ в том числе.

Она знала, что её утренний алгоритм неправильный. Что сначала следует хотя бы почистить зубы и умыться, желательно прохладной водой. И лишь потом идти на кухню.

Но теперь она хозяйка. Квартира её. И правила тоже её.

Никто не стоит над душой, никто не критикует и не приказывает. Не унижает.

Забив кофе, Олеся нажала кнопку на простой кофеварке. На дорогую кофемашину у неё пока нет денег.

Генеральская вдова без денег… Кто в это поверит?

И кто поверит в то, что она от всего отказалась?

Почти от всего, если быть точнее.

Эту квартиру она точно заслужила.

Для кого-то квартира в пятьдесят шесть квадратных метров покажется крохотной. Одна комната и большая кухня-гостиная. Опять же, в понимании Олеси – большая. К двухуровневой квартире Вадима она относилась, не как к своей. Чужой. Так и было, по сути. И к их дому. И к даче. И к остальной недвижимости, что имелась у Беловых.

Это всё теперь принадлежало Никите.

А на квартиру была дарственная.

Олесе до сих пор не верилось, что Вадим её подписал.

Пусть и в пьяном угаре. Никита не оспорит её. Никак.

Как и кафе…

Но обо всем по порядку.

Первое – кофе. Черный. Без сахара. Который уже, кстати, приготовился. Олеся выключила кофеварку, взяла чашку и вышла на небольшой – всего четыре метра – застекленный балкон, где она недавно обустроила для себя настоящую зону отдыха. Диван и кресла из ротанга, небольшой стеклянный стол, две подвесные корзиночки с цветами и много-много маленьких подушек. Идеально.

Олеся устроилась на диванчике, вытянув ноги на пуфик.

Вот оно – счастье…

Сделав несколько глотков, Олеся зажмурилась от удовольствия. Она могла сидеть на балконе часами. Выдавались такие дни, когда она позволяла себе слабость не работать, не думать, не переживать. Устраивалась на диванчике с книгой, наливала себе бокал вина и сибаритствовала.

Кстати! Конфеты она вчера так и не попробовала. И убежала из спальни, не полюбовавшись на букет.

Олеся невольно улыбнулась. Ладно, конфеты оставит на потом. После завтрака у неё всё равно будет вторая чашка кофе, вот и попробует.

Сегодня в «Весту» она поедет ближе к обеду. Надо удостовериться, что всё готово к проведению дня рождения. Первый детский праздник у неё в кафе! При мысли о предстоящем мероприятии Олеся начинала волноваться.

Двадцать пять лет уже, вроде бы и не глупая девочка, чтобы не справиться с эмоциями. Тем более, с её школой жизни. А Олеся волновалась, как в первый день открытия кафе.

Для неё любое кафе было не просто местом, куда люди приходят покушать, выпить кофе, поболтать. Или, напротив, побыть в одиночестве, подумать.

С кафе всё и началось.

То ли под воздействием очередного скандала с Никитой, то ли от ещё не отпустившего до конца кошмара, Олесю затянули воспоминания.

Восемь лет прошло, а тот день она помнила до мельчайших подробностей…

– Леся, выйди за меня. Не могу, голова трещит, всё тело болит. Ангина, наверное. Говорить могу с трудом. А двенадцать часов я попросту не отработаю. Мать меня прибьет.

– Катюш, а твоя начальница не будет против… меня? Мне же семнадцать… Проблем не возникнет?

– Я тя умоляю. Какие проблемы. Ты думаешь, паспорт будут спрашивать? Я позвоню, скажу, что вместо меня сегодня отработает другая, и всё. Леська, нас мать сожрет, если я работу потеряю. Выручай.

Зря Олеся не прислушалась к себе. Ох, зря.

Но обстоятельства порой были сильнее неё.

Мама на самом деле их по головке не погладит, если Катю выгонят с работы. В последнее время у них в семье с деньгами туго. Любовник мамы, дядя Игорь, ушёл после скандала, в котором нечаянно оказались замешаны и девчонки. Стареющий ловелас полез сначала к Кате – получил по морде, потом к Олесе. Девочки вдвоем отбились. Это уже был не первый случай, когда ухажеры матери воспринимали взрослых дочерей, как «приятный придаток». А что? Увядающей любовницы нет дома, можно и с девочками покуралесить. К тому же, одной почти двадцать, второй семнадцать. Вполне взрослые, ноги раздвигать, небось, давно уже начали.

Так думали многие в придорожном городке.

Ошибались. И Катя, и Олеся пошли не в мать, отличались серьезным характером. Они даже подумывали о том, чтобы съехать от мамы, и ей жизнь облегчить, и себе. Было несколько загвоздок. Первая – надо накопить на съемное жилье. Вторая – дождаться, пока Лесе исполнится восемнадцать, и она сможет пойти работать. Кате одной их обеих не потянуть.

Дядя Игорь стал последней точкой. Дочери не выдержали и рассказали матери о приставаниях её мужиков. В первые минуты она встала на их сторону, а потом… Потом выпила, выгнала Игоря из дома и начала их обвинять в том, что они мешают ей жить. Ей всего сорок лет, а наличие двух девок в доме отваживают от неё женихов.

– Мы уйдем…

– Куда, дуры?

– Мам, квартиру снимет.

– Ага, супер! Круто просто! Значит, я впахиваю, вас содержу, а вы вот так просто бросите мать, да? И я должна буду одна волочить хату на себе? Нет уж! Пока Леське нет восемнадцати, и пока она не заработает мне хотя бы немного денег, перебьетесь! Живем вместе! Рыпнетесь – я устрою так, чтобы вас ни в одно приличное кафе не взяли, понятно?

Ещё тогда девочкам надо было собираться и съезжать. Это Олеся сейчас понимала. Пусть мама их и любила, но как-то странно.

Катя работала в кафе. В одном из тех, что располагались у трассы, и где дальнобойщики и едущие отдыхать на море останавливаются, чтобы перекусить. «Василиса» считалась самым приличным заведением. Соответственно, зарплата больше, чаевые щедрее. За работу в «Василисе» держались.

Хозяйка к замене отнеслась спокойно.

– Олеся, без проблем. Главное, будь учтива и приветлива. Один момент – ленивых не люблю. Если ты мне зайдешь, то есть понравишься, придумаем что-нибудь с подработкой. Может, на замену возьму тебя. Как тебе такой вариант?

– Будет просто шикарно, – Олеся едва ли не засветилась счастьем от подобной перспективы.

Лишние деньги они с Катей смогут «пропустить» мимо семейной кассы. А это первый взнос на съем жилья.

Тогда она не знала, чем закончится этот день.

Всё шло, как обычно.

Олеся суетилась, бегала по залу, обслуживала постояльцев.

Пока не появились они. Люди в форме.

Военные.

Надо было такому случиться, что у «гелендвагена», на котором ехал в сторону моря генерал Белов, спустило колесо. И пока его меняли, он зашел в кафе в сопровождении своих людей. Генерал, полковник и два молодых капитана.

Столик, за который они сели, обслуживала Олеся.

Она помнила всё.

Потому что не могла забыть.

Она снова и снова задавалась вопросом: могла ли её судьба сложиться иначе? Что-то измениться, не произойти?

Видимо, нет.

Олесе сразу понравился один капитан. Высокий, светловолосый, с приятными чертами лица и красивой улыбкой. Именно он первым вошёл в кафе и выбрал столик.

На генерала она тогда и внимания почти не обратила. Слишком серьезный и взрослый. Невысокого роста, плечистый, но уже с приличным животом, как ей тогда показалось. А ещё в возрасте, что вполне понятно. Она ему дала пятьдесят пять и не ошиблась. Тогда она и помыслить не могла, что пятидесятипятилетний мужчина может запасть на семнадцатилетнюю девочку.

А он запал.

Капитально.

Обслуживая их столик, Олеся смущалась. Мужчины, военные… Она торопилась. Пусть капитан и приглянулся ей, но они поедят, расплатятся и уедут. Катя много раз говорила, что ни в коем случае нельзя влюбляться в посетителей. Романы с ними ни к чему хорошему не приведут. Да, сейчас не лихие девяностые, когда девочек-официанток увозили, забирали паспорт и заставляли работать проститутками, хорошо ещё, если не у трассы. Времена изменились, но осторожными следует быть всегда.

Олеся и была осторожной. Лишнего не говорила, работала быстро и аккуратно.

Ничего не замечая…

Ни как смотрит на неё генерал, ни как тот самый капитан после расчета направился не к выходу, а в комнату администратора.

А потом Олеся вернулась домой и не поверила своим глазам.

У их небольшого деревянного дома с покосившейся калиткой и простыми деревянными наличниками стояло несколько дорогих черных машин. И тот «гелендваген» в том числе…

Её забрали.

В прямом смысле.

Ещё один маленький штрих – не только забрали, но и продали.

За миллион рублей одноразово и пятьдесят тысяч ежемесячно.

Именно столько стоила Олеся.

Кати не было дома. Сестра нарушила своё же правило – сбежала на несколько дней с одним парнем. Это уже потом выяснится…

Олеся размышляла и по этому поводу. Если бы Катя была дома, сложилось бы что-то иначе? Вряд ли. Только больше слез и истерик случилось бы.

Олеся не истерила – такой возможности не представилось. Ей ввели инъекцию в шею. Сразу же, как только поставили в известность.

Чтобы не сопротивлялась…

Олеся пришла в себя в гостинице. В дорогой, на берегу моря. Открытый балкон, морской бриз… Первые минуты девочке думалось, что она спит. Потому что настолько неправдоподобными были ощущения. Нереальными.

Она встала, огляделась по сторонам.

И закричала.

Это был её первый крик в череде последующих.

Кричала она и в так называемую «первую брачную ночь». От страха, боли, отвращения.

Много от чего…

Вадим Белов, так звали генерала, терпением в личных отношениях не отличался. Два дня он сносил истерики Олеси.

Потом ударил. Оплеуха разбила ей губу и заставила притихнуть.

– Я не люблю бить женщин, Леся. Давай кое-что проясним. Ты – моя. Отпускать тебя я никуда не собираюсь. Посмотрим, что будет дальше. У меня две недели отпуска. Проведем неделю здесь, неделю – на вилле моего друга. События могут развиваться по двум сценариям. Первый. Ты послушная, ласковая, удовлетворяешь меня. Я, сытый и довольный, отпускаю тебя на все четыре стороны с приличным вознаграждением или же устраиваю к себе в штаб. Возраст твой подправим. Не пропадешь, ты красивая, думаю, быстро тебя кто-то приберет к рукам. Второй… – Вадим сидел в кресле в одних коротких шортах.

Олеся ошиблась, когда в кафе решила, что у него стареющее тело и приличный живот. Генерал оказался крепким мужчиной, и живот пусть у него и имелся, но дряблым или пивным, как у некоторых любовников матери, его не назовешь.

Олеся сидела на кровати, забившись в дальний угол и стараясь не обращать внимания на дико саднящую боль между ног. Она слушала мужчину с широко распахнутыми глазами и мечтала проснуться в одной комнате с Катюхой. Это сон… Это всё дурной сон…

И как её волосы накручивали на кулак, и как жестко вбивались в её юное тело. И как вгоняли… прямо в горло, отчего у неё оно тоже саднило. Словно наждачкой прошлись по всему телу.

И по душе – тоже.

– Второй довольно интересный. Лично для меня. Никогда не думал, что понравится настолько молоденькая, что я захочу тебя себе. Пока хочу, Олеся. Поэтому, как вариант, что через две недели я не насытюсь. Есть в тебе что-то. Притягательное. Аж до яиц пробирает.

По мере того, как Вадим говорил, его член начал снова вставать. И Олеся с ужасом на это смотрела.

Нет… Нет… Нет…

Она кричала в душе. Уже поняла, что любое сопротивление раззадоривает генерала сильнее, истерика и слезы вызывают злость и агрессию. Хуже делала только себе. Бедра, талия, плечи, шея – всё в синяках. Теперь ещё и губа разбита.

– Иди сюда. Вставай на колени.

Дальше девушка ничего не помнила…

А через две в Ростов Олеся ехала с фамилией Белова…

Кофе закончился.

А вот история с кафе продолжалась.

Сегодня рабочий день.

Ещё один день её новой жизни.

Без Беловых.

Олеся даже задумывалась над тем, чтобы сменить фамилию. Вернуть девичью. Но та тоже имела свои ассоциации. Быть проданной собственной матерью… И брак она разрешила, и потом денег поимела.

Мама умерла три года назад. Она начала злоупотреблять спиртным, а ее сердце не выдержало очередного запоя.

Поэтому Олеся решила, что пока побудет Беловой. Да чего греха таить, эта фамилия давала не только Никите некоторые преимущества.

Быть генеральской вдовой иногда бывало полезно.

Если бы ещё «отмыться»…

От всего.

Зря она вспомнила. Давно же решила, что заблокирует прошлое. Ни к чему. И вот… накатило.

Олеся встала, вернулась в кухню, тщательно прикрыв за собой балконную дверь. Сполоснула в раковине чашку и лишь тогда пошла в душ. Но перед этим завернула в спальню.

Она хотела видеть…

Цветы.

И коробку конфет, что лежали рядом с вазой.

Не удержавшись, Олеся прошла вглубь спальни и потянула за ленту, развязала упаковку и сняла верхнюю крышечку. Господи, да к этим конфетам прикоснуться страшно, не то что есть.

Они совершенны.

Где-то Леся читала, что бельгийский шоколад самый лучший.

Неожиданно в глазах защипало, и Леся несколько раз моргнула.

Марта, черт тебя побери, во что ты меня втянула? Во что…

– Как ни разу не испытывала оргазма?.. Ээээ…

– Давай не будем об этом.

– Нет. Будем. Мы же с тобой знакомимся? Знакомимся. Мы, мать её ети, возможно будем бизнес вместе вести. Поэтому должны друг о друге знать максимально. Я вот, например, иногда «тройничок» люблю. Ага. Только устраиваю такие загулы не в России-матушке. Ну, как люблю… Иногда вот прямо хочу и всё тут. Но в большинстве предпочитаю стабильные нормальные отношения.

– Марта, со мной не пройдет номер «откровенность за откровенность».

– Почему это? Со всеми проходит, а с тобой нет?

– А со мной нет.

– Тогда я тебе ещё вина налью.

– Нет-нет, мне хватит!..

Олеся честно пыталась отвести бокал в сторону и прикрыть его рукой.

Удалось плохо.

– Муж тебя на сколько был старше, получается? Так, дай соображу… Ты говорила, что в семнадцать… Ему пятьдесят пять было… Ээээ… На тридцать восемь лет, получается?! Ох*ть – иначе не скажешь. Треш… Слушай, у меня первый раз такое. Я знаю пары, где разница ого-го. Но там… Бл*во, если нет… Нет, Лисенок, это дело надо исправлять. Нехер от мужиков, как от прокаженных шарахаться! Ты себя в зеркало видела?

– Видела, – пьяно заметила Олеся, сама подставляя бокал.

– Во! Ты охрененная, детка! Нереально красивая! И такая зажимистая. Да такую красоту, как у тебя, в мир с достоинством нести надо, – Марта прищурилась, постучала длинными ногтями по подлокотнику дивана и прищурилась. – У меня есть идея.

– Сразу говорю: нет.

– Да. И ещё раз «да». У тебя скоро днюха, верно?

– Вроде…

– Двадцать пять лет и ни одного оргазма! Непорядок.

– Марта…

– Ты отмечать день рождения не будешь, правильно я понимаю?

– Нет. Траур… Какое отмечать.

– Тогда у меня для тебя будет особый подарок.

– Для меня уже знакомство с тобой – подарок.

– Ты это прекрати! И вообще! Дай Марте Шаронской побыть в роли доброй самаритянки. Вдруг мне понравится?

– Ой, я даже представить не могу, что ты задумала.

– А ты и не представляй. Я всё возьму на себя. Скажи «да».

– Я не могу вот так, не зная, что ты от меня потребуешь…

– Просто «да», моя дорогая и нежная Лесечка. Одно лишь «да» – и твоя жизнь заиграет новыми красками…

Олеся сказала «да».

Марта оказалась права.

Ночь с незнакомцем оказалась ошеломляющей.

– Как его зовут? Это же не мальчик по вызову, да, Марта?

– Нет, конечно, – фыркнула она. – Пустила бы я к тебе незнамо кого.

– А кто… тогда?

– Сейчас фотки скину.

Лучше бы Марта этого не делала.

А Олеся не знала, кто тот мужчина, который её покорил.

Леся до сих пор не верила, что согласилась.

Что её заставило пойти в гостиницу и заняться сексом с незнакомцем? Отчаяние? Собственная беспомощность? Давление Белова-младшего?

Кто ж теперь разберет.

Да и нуждается ли она в этом разбирательстве? Олеся отправила конфету в рот и застонала вслух от удовольствия.

Бесподобно.

А главное никто не просил Марка Тойского делать ей приятности вне постели.

Его имя, произнесенное даже мысленно, било по нервам, вызывая приятный отклик в теле.

Олеся думала, что с её женской чувствительностью покончено раз и навсегда. Что Вадим отбил у неё всякое желание заниматься сексом. Тут она не смогла сдержать скупую усмешку.

Ей всё же повезло. Немного.

Вадим отрывался первый год. Как только он её не имел… И куда. Каждая ночь, каждое прикосновение – полное отторжение. Её тело не желало принимать мужа, кем он сам себя и назначил. Потом случилась командировка в Ливию. Вадим в подробности не вдавался. Приехал он оттуда другим. Более злым, агрессивным. С язвами на голове и плечах. А так же с ухудшайся потенцией. Олеся втихую радовалась. Её тревожить он стал меньше. Пить – больше. И ревновать тоже больше.

Она не знала, что бы с ней было к сегодняшнему дню, если бы Вадим продолжал её брать в том же режиме, что и первый год. Что от неё осталось… В психологическом плане. Всё, что касалось внешности, одежды – Вадим её баловал. Он считал, что его жена должна поражать, вызывать зависть. И тут снова прилетала отдача ревностью. Некий круговорот.

Наверное, поэтому она смогла допустить, что к ней может прикоснуться другой…

Мужчина, не имеющий лица. Имени.

Которого она увидит, почувствует лишь однажды.

Олеся не ждала ничего хорошего от той ночи.

Она же пустышка. Изломанная кукла. Красивая, но такая бестолковая.

И тут как вспышка! Яркая, ослепительная.

Его руки на её теле, прикосновения. Ох… Кровь прильнула сначала к щекам Олеси, потом жар коснулся груди и чувствительного места между ножек.

Марк не был с ней стопроцентно нежным и чутким. Он был… для неё. Олесе оказалось сложно объяснить даже себе. Иногда она чувствовала исходящую от него агрессию. В движениях, коротких фразах. Точно мужчина не по своей воле оказался в номере с ней. Конечно, предположение совсем уже нелепое, и всё же…

Олеся мотнула головой и закрыла конфеты.

Она сегодня придет в себя или нет? Или будет от одного воспоминания кочевать к другому?

Да, Марк пробудил в ней женщину.

Она далеко не заглядывала. Она попросила Марту организовать вторую встречу, предложив заплатить мужчине. Опять же – мало ли что… Она пока ничего о нем не знала. Только имя и фото. Олеся вбивала в поисковик инстаграма, хотела узнать чуть больше, но у неё ничего не вышло. Или закрытый профиль, или у него другой ник. Спрашивать напрямую у Марты Олеся пока опасалась.

Рано пока настолько выказывать свою заинтересованность.

То, как реагировало её тело – ещё ничего не значит.

Не исключено, что Олеся отпустила себя психологически.

Вадим умер девять месяцев назад. И теперь она сама себе хозяйка.

Никто не посмеет больше на неё давить. Продавливать её. Нагибать.

Никто.

Ни одна сволочь.

Олеся дотронулась пальчиком до небольшой лилии в бутоне.

Как же красиво…

Она открыла шкаф и достала белый банный халат. У неё есть ещё час. Она как раз успевает помыть голову и привести себя в порядок. В кафе планировала пробыть допоздна – надо основательно подготовиться.

Олеся не успела выйти и спальни, как услышала входящий вызов на телефоне.

Посмотрела на адресата и нахмурилась. Сердце заныло в предчувствии неприятностей.

– Привет, Арина.

Арина – её администратор. Очень хорошая, хваткая девушка, имеющая опыт работы и замотивированная на карьерный рост.

– Доброе утро, Олеся Геннадьевна. Тут такое дело…

– Говори.

– У нас проверка. Внеплановая.

Ох, ты ж…

Оперативно, Никита, подсуетился. Оперативно…

Глава 7

– Всего доброго, Олеся…

Проверяющий не собирался называть её отчество, но Олеся сама досказала за него, расставив некоторые штрихи в их общении.

– Геннадьевна.

Мужчина слегка поиграл левой бровью и улыбнулся.

– Конечно. Удачной вам работы.

– Спасибо. И вам.

Три тысячи евро. Её последние деньги.

Она на нуле.

Именно столько стоило её «нет» Белову-младшему. И это, как подозревала Олеся, только начало.

Поэтому чем быстрее она начнет действовать в ответку, тем лучшее для неё.

– Олеся Геннадьевна, всё хорошо? Может быть, кофе?

– Арина, зови меня просто Олеся.

– Договорились. Так как насчет кофе?

– Будет отлично?

– Черный, без сахара?

– Да.

Арина помнила всё и про всех. Удивительная особенность для молодой девушки. Олеся напряглась, пытаясь вспомнить, с какого года Арина. У них разница в два года, Арина старше.

Дальше день пошёл лучше. Но Олеся не обольщалась. В органайзере она пометила, с кем надо созвониться, пока Белов-младший не нанёс серьезный урон её маленькому, только-только начавшему развиваться бизнесу.

Звонок от Марты поступил ближе к вечеру.

– Привет, красивая девочка.

Услышав обращение, Олеся рассмеялась.

– От ещё более красивой слышу.

– Рада, что ты весела и довольная жизнью.

– Я сделаю вид, что не слышу двойного дна в твоих словах.

– А ты не делай, – рассмеялась Марта. – Так, ребятки, что-то я начинаю подзадалбываться быть свахой. Может быть, вы уже телефонами обменяетесь или как?..

У Олеси сразу же ослабли ноги, хорошо, что она сидела у себя в кабинете и составляла план встреч и мероприятий на неделю. Внезапно в комнате стало душно, и Леся расстегнула верхнюю пуговицу на блузе. А ещё немного оттопырила край и потеребила его, нагоняя воздух в блузу. Вернее, на кожу, что сейчас воспламенилась.

Не надо быть прорицательницей, чтобы понять, про кого говорила Марта.

– Или как, – выдохнула Олеся осипшим голосом.

– Эй, детка, с тобой всё хорошо?

– Нет. Жарко что-то стало, – по-легкому съязвила Олеся, пытаясь прийти в себя.

Он звонил Марте?

Правда, звонил?

– Жарко – это отлично! Превосходно. А вот ещё жарче тебе должно стать в пятницу. То же время и то же место. И, Лисичка, давайте уже без меня. Я тебя полюбила с первого взгляда. Вот пусть и Тойский полюбит. Вы будете шикарной парой. А сваха я никакая – быстро сдуваюсь.

– Марта, какая сваха? О чем ты… Я овдовела девять месяцев назад, – налет радости от предстоящей встречи немного притупился упоминанием о браке.

– И что? Девять месяцев прошло, не дней же! Даже не недель. Учитывая то, как ты жила.

– Я с тобой больше никогда в жизни не буду пить.

– Да куда ты, милая, денешься! Заеду на днях. Сегодня точно не получится. А вот завтра или послезавтра заскочу. Целую.

– Тоже.

Леся прервала связь, а потом ещё долго смотрела на погасший экран.

Неделя пролетела незаметно.

Столько навалилось, что Олеся думала: не сдюжит. Не вытянет.

Сдюжила. Вытянула.

Проверка оказалась не единственной. Никита, сволочь, спустил на неё всех кобелей. Одну за другой. Олесе тоже пришлось идти на поклон. Хорошо, что в окружении Вадима были и приличные люди.

Почти…

– Олеся, ты же понимаешь, что я не всегда смогу помогать? Дружба с Вадимом для меня многое значила, но его, к сожалению, с нами больше нет.

– Понимаю. Один раз… Пожалуйста.

– Ник донимает?

Олеся едва сдержалась, чтобы не поморщиться вслух.

Неужели так заметен нездоровый интерес пасынка к бывшей мачехе?

– Есть такое дело. К сожалению.

– Олеся, я приторможу его на месяцок. Максимум – два. Дальше – сама.

– Спасибо большое.

Ей хотя бы немного выдохнуть. Собраться с мыслями, а дальше она обязательно что-нибудь придумает.

Не бывает безвыходных ситуаций.

Надо будет – ещё на поклон сходит. С неё не убудет.

Кафе она никому не отдаст! И не позволит одному зажравшемуся засранцу разрушить её планы!

Олеся собиралась бороться.

Жизнь с Вадимом многому её научила. Выживать – в том числе.

Последний год отставной генерал много пил. Его здоровье сильно пошатнулось, и, как не кощунственно это звучит, но лишь благодаря слабости Белова-старшего у Олеси появилась квартира и кафе. Подарки… За что – лучше не вспоминать. Дарственные, на которые никак не мог претендовать Никита.

От остального она отказалась сама, прекрасно понимая, что Ник в лепешку разобьется, но отсудит у неё всё имущество отца. Откровенно говоря, и сам Вадим не спешил делать жену богатой вдовой.

– Перебьешься, – сказал он как-то.

Олеся не претендовала ни на что. Из двух зол она выбрала меньшее. Опять же, за годы с Вадимом ей удалось скопить немного денег. Наличными. Карты Вадим контролировал, поэтому она еженедельно снимала небольшие суммы, переводила их в евро и прятала. Олесе до сих пор не верилось, что никто их не нашел.

Везение.

Были ещё драгоценности. Тоже подаренные Вадимом в последние годы. Безумно дорогие, с паспортами. Олеся их сразу же еще до похорон отнесла в банк. От греха подальше… Предчувствие её не подвело, потому что Никита сразу же после похорон пришел в дом и начал рыскать по сейфу, громко матерясь и что-то громя в кабинете.

Олесе не было дела до того, что там происходит – она собирала вещи.

Поэтому кое-какой финансовый запас у неё имелся. Деньги почти на исходе, на взятки и обновление интерьера кафе, на рекламу ушло почти всё. Крайний случай – драгоценности.

Но это совсем крайний…

Она всё же надеялась, что до них дело не дойдет.

Сегодня пятница, а, значит, у неё свидание.

С самого раннего утра она нервничала. Ночью спала тоже беспокойно, переживала.

Марк захотел с ней увидеться. Сам…

Что это могло означать? Что она ему понравилась? Что ему интересно?

Леся обрывала себя. Какие глупости лезут в голову…

Да, ей двадцать пять, и она уже вдова, но всё, что касалось отношений мужчины и женщины, для неё темный лес. Она, как слепой котенок.

Раньше ей казалось, что она больше никогда не позволит к себе прикоснуться. Одна мысль о сексе вызывала у неё стойкое отвращение. Её передергивало. Кто бы знал, как она радовалась импотенции Вадима. Неправильно? Грешно? Не по-христиански?

Любого, кто попытался бы её осудить, Олеся без зазрения совести послала бы далеко и надолго.

И всё же она согласилась на предложение Марты. А потом ещё.

И вот третья встреча, инициатором которой выступал мужчина.

Олеся опасалась думать о последствиях. Пока для них обоих – ведь это так, да? – эти встречи были некой игрой. Никто никогда не узнает про их встречи.

А к чему они приведут… Да ни к чему.

Олеся уткнулась головой в подушку.

Нечего гадать и думать. Надо приводить себя в порядок. Пусть Марк и не увидит её лица, она хотела выглядеть безупречно.

Поэтому заранее записалась в любимый салон. После тяжелой недели ей не помешает немного расслабиться. Арина сегодня допоздна, за «Весту» можно не волноваться.

Всё будет хорошо.

От спа-процедур Олеся решила не отказываться. Пусть её кожа будет идеально бархатистой. Визажист поработал над макияжем. Его тоже Марк не оценит, и всё же… Волосы она ещё месяц назад выпрямила с помощью кератина, теперь их лишь напитали маслами.

Олеся осталась довольна собой и тем, как она выглядит. Неброско, но привлекательно. Осталось выбрать наряд.

Она не переставала улыбаться, рассматривая одежду на вешалках. Он её не увидит, а она готовится так, словно они идут ужинать в ресторан. Для Олеси имел значение психологический настрой, потому ей и важно знать, что она если не безупречна, то удовлетворена своим образом.

Поэтому остановилась на джинсах, белой майке и кожаной куртке. Образ дополнят туфли на высокой шпильке.

Почему бы и нет?

За полтора часа до назначенного времени она была готова.

Заправив волосы с одной стороны за ухо, Олеся посмотрелась в зеркало в последний раз.

Подмигнула и повернула ночной замок на двери, открыла и… сразу почувствовала, как её схватили за плечи и фактически заволокли снова внутрь квартиры.

Она даже закричать не успела. Рыпнулась, но ей зажали рот.

– Тихо, моя хорошая, тихо.

Олеся сразу же узнала голос, да и запах тоже.

Никита.

Чертов гад, видимо, поджидал её на площадке. Или так совпало, что он появился перед её дверью в тот момент, когда она выходила.

Но его действия… Его хватка…

Это был перебор.

Олеся не стала дальше вырываться, замерла. Силы не равны.

Главное – без паники.

Он её сейчас отпустит… Обязательно отпустит…

Она крепче сжала одной рукой сумочку, вторую руку подняла и вцепилась в мужскую ладонь, попыталась отодрать её ото рта. Олеся всем видом показывала, что нет причин для того, чтобы и дальше её удерживать.

– Куда собралась, сучка? – горячее дыхание опалило шею, и Олесю едва не передернуло от омерзения.

Никита превышал её и по росту, и в комплекции в целом. Даже на каблуках она ему была в районе плеч. Драться с ним – не выход. В голове Олеси промелькнула мысль, что можно использовать шпильки. Хорошо, наступит она ему на ногу, а что дальше?..

В чужом дыхании Олеся уловила алкогольные пары. Никита выпил, прежде чем пойти к ней. А вот это уже совсем плохо.

Разговаривать с ним, когда он пьяный, у неё не получалось. Очень быстро мужчина терял контроль над собой, становился неуправляемым.

– Что молчишь? Сказать нечего? Так ты мне всё равно скажешь, дорогая!

Он, противореча своим же требованиям и продолжая зажимать ей рот, размазывая блеск для губ, нещадно расплющивая их, прижал Олесю сильнее к себе. Девушка сделала небольшой шаг назад, невольно прильнув к мужской груди спиной.

В Белове-младшем её раздражало всё: голос, запах, как он двигался. Само его присутствие рядом вызывало сильнейший дискомфорт. А прикосновения… Тошнота подкатывало к горлу.

Пусть они внешне были не схожи с отцом, характеры почти идентичны. Растоптать, уничтожить, взять. Пройти по головам и трупам к своей цели.

Никита Белов счел, что сейчас она его цель.

Не кафе. Не эта злополучная квартира, из-за которой он ей несколько раз предъявлял.

Кафе и квартира были лишь прикрытием.

Осознание накрыло Олесю с головой, дезориентировав. Почему она раньше не поняла? Почему отнекивалась? Почему допустила до этого момента, когда пьяный пасынок врывается в квартиру, зажимает её, а сам упирается эрегированным членом ей в попку.

Никита был возбужден.

Она это чувствовала.

Ещё одним подтверждением его неадекватного желания было прикосновение к шее Олеси. Мерзкое. Неприятное.

Которое она уже стерпеть никак не могла.

Она яростно дернулась, заводя локоть назад и ударяя им Белова в грудную клетку. В живот бесполезно – мужчина занимался спортом, наверное, среагирует. А тут имелся хотя бы небольшой шанс.

Олесин расчет оказался верным. Никита не разжал полностью – расслабил захват, и этого хватило, чтобы Олеся вырвалась, скинув с себя ненавистные прикосновения.

Она сделала два шага вперед, пошатнулась, налетев на стену. Упираясь рукой, развернулась и яростно прошипела:

– Ты что творишь, придурок? Совсем с ума сошёл? Ты…

Договорить Олеся не успела.

– Ах, ты дрянь…

Пощечина прилетела неожиданно. Никита никогда не поднимал на неё руку.

Олеся моргнула. Второй раз.

– Разоделась! На свидание побежала, да? Хрен тебе, а не свидание поняла… матушка?

И ещё один удар обжег щеку, задев губу и разбивая ту в кровь, наполняя рот неприятным привкусом.

* * *

Марк прождал полтора часа.

Достаточно, чтобы предупредить его о изменившихся планах.

Что ж…

Она не пришла.

А он прождал…

Хреново.

Сделает выводы.

Марк оглядел номер, смятую им кровать и вышел.

Глава 8

– Я же буду крестным малышу?

– Кто-то зарывается.

– Да ладно… Скажешь тоже, зарываюсь. Не, я серьезно. Хочу быть крестным.

– Вроде как крестных выбирают родители, а не наоборот.

– Глеб, ну что ты стебешь Марка постоянно? Вы, как схлестнетесь, я даже не знаю… Мальчишки мальчишками, честное слово.

– А что мы теперь девочки? – Марк хохотнул и отошел от Милы на безопасное расстояние.

От греха подальше.

Дружба дружбой, но Глеба лучше не злить. Мало ли что тому придет в голову. Это Миле он не выказывает свою ревность, а Марк не раз замечал, что, стоит к ней подойти мужику, сразу в глазах Глеба появляется опасный блеск.

Не зря его Милка, шутя, называет Драконом.

Так и есть. Над ней, как дракон над златом, кружит.

Но любит. Одержимо. Надышаться ей не может.

И она отвечает взаимностью, что при сегодняшней жизни – редкость.

Марк по-хорошему завидовал чете Алашеевых.

Тоже так хотел.

Чтобы на него смотрели с любовью, точно он – центр вселенной, и чтобы ждали… Всегда. Каждый день.

– С Марусей я даже не лез. Понятное дело, Назар крестный. Но тут-то я могу надеяться?

– Глеб, я тебя прошу, – Мила, шутя, демонстративно закатила глаза. – Он же не угомонится. В конце концов, Марк почти член семьи. Давай его уже впустим официально.

– Я подумаю, – с самым серьезным выражением лица заявил Алашеев.

– Сделай милость, подумай.

Мила, держась за поясницу, поднялась с кресла.

– Пойду проверю Марусю.

– У неё в комнате радионяня. Мы бы услышали…

– Всё равно.

Первого ребенка Мила родила всего лишь два года назад. Вторая беременность не заставила себя долго ждать. Марк был чертовски рад за ребят. Особенно за Милославу. Она заслужила быть счастливой.

Когда-то их родители договорились, что их дети должны пожениться. Он и Мила. Обломались немного. Детки выросли и решили, что сами разберутся со своей жизнью.

Мила при муже.

Дело за Марком.

Он не спешил. Ему двадцать семь. Успеется.

С Глебом они ещё немного посидели.

– Выпьешь?

– Не, Глеб, спасибо. Мне ещё за руль.

– Куда собрался на ночь глядя?

– У знакомой день рождения завтра. Просила прибыть сегодня. Пока нас разместит и прочее.

– Туса – это хорошо.

Спорный вопрос, но Марк ничего не ответил.

Если бы его пригласила любая другая знакомая, не Марта, он отказался бы. Нахер. Свалил бы к себе в дом у озера, взял бы Киру и трахал бы её бездумно все выходные.

Но Кира умудрилась заболеть ангиной. Свалилась с температурой.

– Марик, лапушка, прости меня, плиз.

– Ты зачем передо мной извиняешься?

Может, мысль о том, чтобы взять именно её, была опальной?

– Не знаюююю… Так хочу к тебе, а тут горлышко совсем болит. Как я твоего хорошего заглатывать буду?

Вырваться куда-то хотелось. День рождения Марты за городом оказалось очень кстати.

– Марк, будут только свои.

Свои – это отлично. Если уж приспичит на секс, сообразит. Всегда найдется, кому позвонить.

Подарок Марте он не выбирал. Спросил напрямую, что подарить.

– Я люблю побрякушки, Марк. Ты же знаешь… Лучшие друзья девушки – кто?

– Понял тебя.

– Умница ты моя. Всё изнашивается, меняется, обесценивается, а золото и брюлики вечны.

– Восхищаюсь тобой.

– И это правильно. Жду к ужину. Подтягивайся к девяти.

– Буду.

Марк накануне заехал в ювелирный и купил бриллиантовые серьги. Заказал цветов большую корзину.

Выехал он заранее, потому что снова существовала вероятность попасть в пробки. Засиделся он в мегаполисе, может, стоит задуматься об отпуске? Проект, над которым работал последние месяцы, отлично пошёл, и на его личный счет «капнули» приличные деньги. Он даже не ожидал. Рассчитывал на определенную сумму, но чтобы такую.

Марк был доволен.

Плюс встреча с судьей тоже прошла в правильном русле.

Тойский-младший медленно, но верно обрастал нужными связями и положением в обществе.

Поэтому можно и отдохнуть. Сгонять на десять дней туда, где солнышко. Октябрь на носу, скоро зачастят дожди, слякоть будет под ногами. А там недалеко и до белых мух.

Вот зиму Марк любил. Это его время года. Многие пытались свалить на тот же Новый год под пальмы, а он наслаждался снегопадом, и его наоборот, тянуло в горы. Мысленно Марк поставил палочку, чтобы и в этом году уехать.

Он успевал к ужину. У Алашеевых перекусил немного и успел проголодаться. Оставалось надеяться, что Шаронская не слишком будет отрываться, по крайней мере, сегодня. Завтра – понятно… Хотя, судя по тому, что она выбрала для празднества загородный дом, а не клуб или ресторан, туса намечается скромная. Марта оторвется позже. Он не сомневался.

Добрался до её дома Марк без проблем. Охрана знала его машину, ворота раскрылись сразу.

Марта уделяла вопросам безопасности внимание, и это правильно.

Въехав, Марк отметил, что прибыл не первым. Машины Данилы и Тима заняли почетные места в первом ряду небольшой парковки. Марк поставил свой «мерс» рядом.

Марта, как радушная хозяйка, уже спешила навстречу, накинув на плечи длинный кардиган. Даже дома она выглядела сногсшибательно в обтягивающих джинсах и свободной белой рубашке с глубоким, Марк сказал бы, что даже с очень глубоким вырезом. В голове как бы между делом промелькнула мысль, что ему однозначно не понравилась бы такая блуза на его женщине.

Поездка к Алашеевым всегда на него действует подобным образом. Насмотрится на семейное счастье, понянчит Маруську – и всё, накрывает.

Он припарковался, вышел из автомобиля, достал с заднего сиденья корзину с цветами и лишь тогда направился в сторону хозяйки.

– Привет.

– Марк, иди сюда, мой хороший.

Они обнялись.

– Так, это тебе. За то, что ты есть, – он вручил ей корзину с цветами.

– Тяжелая, зараза.

– Помочь?

– Не надо. Мне подарок? Мне. Справлюсь сама.

– Это не подарок. Подарок отдам завтра.

– О, это не всё, значит?

– Нет, конечно, – усмехнулся Марк. – Обижаешь…

– Я? С какой стати обижаю? Я собиралась в цветах бархатную коробочку поискать.

Марк от души рассмеялся. За что он любил Марту – это за легкость в общении.

– Завтра тебе будет бархатная коробочка.

– Жмотяра. Сегодня зажучил.

Ворота снова начали разъезжаться, впуская очередного гостя.

Марк повернулся машинально, посмотреть, кто приехал за ним.

Незнакомая «Киа Соул» осторожно въезжала во двор. Неуверенно как-то.

Марк нахмурился. Кто из знакомых у них пересел на такую крохотулю? Уля? Так она вроде бы на «Купере» гоняла.

– Упс.

Он не заметил реакции Марты, а стоило бы.

За рулем «Соул» была девушка, он теперь это отчетливо видел. Она припарковала машину неподалеку от них. И задержалась, не выходила некоторое время. Причем он видел, что у неё руки лежали на руле. То есть она не копошилась, ничего не искала на сиденье, упавший телефон, например.

Просто чего-то ждала.

Странно.

Потом всё же открыла дверь и вышла.

Невысокая, миниатюрная девушка лет двадцати пяти с темными волосами, кое-где прокрашенными в более светлые оттенки. Длинное платье, закрывающее икры, на ногах – туфли, на плечах – теплая кофта.

Красивая…

Полные губы, прямой нос, высокие скулы, очень выразительные глаза, обрамленные густыми ресницами.

Смотрящие на него и Марту с какой-то настороженностью.

– А вот и наша красивая девочка приехала, – сказала негромко хозяйка дома.

Марка торкнуло.

Что?..

Он резко повернул голову в сторону подруги и, нахмурившись, впился в неё взглядом.

Красивая девочка?!

Он не ослышался?!

Марта сделала вид, что не замечает его реакции.

– Олеся, привет. Как добралась?

Глава 9

– Ты говорила, что будут только свои.

– Конечно!

– А Марк?..

– Лиса, ты что думаешь, что я отдала бы тебя кому-то не своему? Обижаешь.

– Ты его знаешь! – Олеся не удержалась от обвинения.

– Естественно! Так, сыр порезала?

– Мартаааа…

– Что?

Марта взялась за поднос, потом, выругавшись, вернула его на место, повернулась к стоящей рядом Олесе и взяла ту за плечи.

– Соберись. И хватит паниковать.

– Он меня узнал… Я же ему имя сказала. Он-меня-узнал!

– И что, Лиса? В чем причина твоей истерики? Не понимаю.

Прекрасно она всё понимала!

Олеся поджала губы, потом облизнула их.

– Ты…

Марта приподняла брови. Мол, говори.

– Ты – зараза.

– Марк так же про меня говорит. Вот, у вас даже мысли сходятся.

– Я тебя убью.

– В очередь, малышка, в очередь. План по моему убиению отложи, плиз, на потом. Сейчас народ ждет закуски.

Больше не рассчитывая на разговор, Марта всунула ей поднос в руки.

– Иди. Сама вызвалась помогать.

Олеся вызвалась помогать по одной лишь причине – не могла находиться с ним в одной комнате. Воздух стремительно сокращался, сбивался, становился тяжелым.

Марк с ней не разговаривал, за что она мысленно сказала ему спасибо. Она просто не смогла бы. Марта, как ни в чем не бывало, представила их друг другу, а потом они прошли в дом.

И всё.

Олесе не то что захотелось сбежать… Она тормознула себя. Зачем?.. Бегать она не любила, отучили сразу же, давно и навсегда. Возникла проблема – решай её.

Зиждилась надежда, что Марк не узнает её. Мало ли Олесь в окружении Марты. Но стоило ей подойти к ним ближе, как все надежды рухнули, не оставив ни малейшей крупицы. От него исходила сумасшедшая энергетика. Если в номере, в темноте, Олесю штормило от неё, она погружалась в неё, забывая себя, то тут ощутила её в полной силе.

Мужчина стоял, хмуро смотря на неё. Не улыбнулся, даже приветливо не кивнул. Впился сканирующим взглядом, от которого Олеся терялась ещё сильнее, не зная, куда себя деть.

А хотелось его рассмотреть… В реальности. Впитать в себя черты его лица, посчитать морщины, поймать улыбку. Почувствовать, что он снова рядом. У Олеси даже голова немного закружилась. И это не от возможного сотрясения мозга.

Просто ОН рядом. И это… всё.

Олесе удалось взять себя в руки, и она смело встретила взгляд Марка.

Он смотрел холодно.

Даже немного зло.

Олеся не удивилась. Это она знала, по крайней мере, как его зовут, и как он выглядит. Первое. А во-вторых… Существовала большая вероятность, что их ночные встречи он хотел бы оставить между ними, тут же получалось, что Марта их столкнула лицом к лицу.

Марку это не понравилось.

Что ж…

Она не могла его в чем-то винить. Обвинять. Как и не могла рассчитывать на солидарность и интерес.

Помня о том, что она кинула его с третьей встречей.

Настроение стремительно катилось к черту. Его и так не было. Марта фактически вытащила её едва ли не с угрозами разорвать дружбу раз и вовек, если Олеся не приедет к ней на день рождения.

И тут такое…

Она понимала его. Честно. Мужчины в принципе не любят интриг, тем более за спиной. Всё понимала и ничего не могла с собой поделать. Плюс она не накрашена, одета кое-как. Марта сказала, что веселиться будем завтра. Сегодня – съезд. Олеся нанесла на лицо лишь тональный крем.

Ей было, что маскировать.

Сейчас же ей предстояло выйти в большую гостиную, где разместились прибывшие друзья Марты. Олеся не ставила перед собой цели влиться в их общество. Но она покривила бы душой, если бы сказала, что не хочет обзавестись компанией.

Марта – уже для неё подарок.

– А где остальные?

– Степа с девушкой подтянется позже, остальные ночью или утром.

– И даже ночью будешь их встречать? Вот это я понимаю гостеприимство, Марта.

– Ага. Дам инструктаж охране. Разберутся сами, не первый раз у меня.

Марта вышла за ней.

Олеся присела в кресло, вроде бы и не вдали ото всех, но и никого не стесняла.

Данилу она знала, Марта их знакомила. Приятный молодой человек. Ещё несколько новых знакомых. И Марк, который сидел на подлокотнике кресла и молча вертел в руках бокал со спиртным.

– Значит, Олеся, – сказал Тимур. – У нас новая кровь.

– Тим, не паясничать, – обрубила его Марта и подмигнула. – Не все сразу наезжайте на Олесю. Знаю, любопытно. Знаю, интересно. Знаю, Олеся – девушка видная, и ты у нас холостяк. Но всё постепенно. Ок?

– Всё в порядке, Марта. Спасибо.

Олеся из-под опущенных ресниц бросила взгляд на Марка. Тот усмехнулся и посмотрел в сторону двери. Прибыли новые гости. Вовремя.

От него исходил холод… От этого высокого, красивого мужчины, что казался сейчас неприступной крепостью. По крайней мере, для неё точно. Он не разговаривал с ней. Не пытался поймать взгляд. Он отдыхал.

Олеся кусала губу и старательно говорила себе, что всё идет так, как надо. Что ком в горле у неё – необоснованная, лишняя реакция. Что, в конце концов, она взрослая женщина.

Поигрались и хватит.

Есть вероятность, что Марк сделает вид, будто они не знакомы. Такое тоже не исключено. Это она глупая… Всё ещё романтическая натура, которую приглушали годами.

Интерес к Олесе спал быстро, чему она оказалась рада. Девушка никогда не любила быть в центре внимания. Это не её.

– Где моя комната? – улучив момент, поинтересовалась она у Марты.

Она не планировала сбегать или прятаться.

Ей нужна лишь минута…

– Второй этаж. Последняя справа. Хочешь подняться?

– Да.

– С вещами помочь?

– Ээээ…

– Вот сейчас выдохни и снова расслабься. Не придумывай лишнего, Лисенок. Я попрошу Тему, он занесет.

– Тему? Это который Тим?

– Тема – это Артем. Один из охранников.

Щеки Леси вспыхнули. Она совсем запуталась. И ей точно нужна передышка.

Если бы она сказала Марте, что уже не помнит, когда в последний раз собиралась на молодежной вечеринке, как бы та отреагировала? Давно это было, в другой жизни.

– У меня одна небольшая сумка. Я могу сама.

Марта мотнула головой.

– Ты неисправима. Иди уж.

Олеся сбежала. Хотя и говорила себе, что поступает из необходимости. Лицо освежит, посмотрит, что у неё с волосами. Просто посидит в тишине. Осмотрит комнату.

Да мало ли что ей надо сделать в спальне.

Она поставила ногу на первую ступень, когда почувствовала, что между лопаток закололо. Олеся даже повела плечами, стараясь двигаться незаметно и скинуть странные ощущения. Не помогло. Олеся нахмурилась. Она слишком преувеличивает, слишком остро на всё реагирует. Понятное дело – чужая компания, чужие люди. Её приняли хорошо, но лично ей потребуется некоторое время, чтобы почувствовать себя с ними спокойно и уверенно.

Научена не доверять…

Олеся поднялась на середину первого пролета и не удержалась – обернулась. Колючее ощущение между лопаток не проходило.

И тому была причина.

Марк Тойский смотрел ей вслед.

Олеся взгляда не отвела. Приложила максимум усилий, чтобы на её лице не отразилась паника, что вихрем кружилась в груди. Девушка кивнула, рассчитывая получить ответную реакцию от Марка.

Ничего.

На лице Марка не дрогнул ни один мускул, и даже через разделяющее их расстояние Олеся смогла рассмотреть холод в его глазах.

Что ж…

Наверное, заслужено.

Дальше она поднималась на дрожащих ногах. Уговоры взять себя в руки не действовали.

Олеся толкнула дверь в спальню, зашла в комнату, прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной.

Она постоит минутку. Совсем чуть-чуть… Немного. Придет в себя, очнется от наваждения, в котором пребывала с момента, как увидела мужчину. Существовала же вероятность того, что для Марка принципиален вопрос сохранности инкогнито? Существовала.

И не факт, что он вообще как-то обозначит их ночные приключения…

Комната Олесе понравилась. Светлая, с красивым большим окном, выходящим во двор. Девушка подошла к нему и сдвинула шторы.

У Беловых был дом за городом. Большой и не менее красивый. Но холодный. Причем во всех отношениях. Олеся, приезжая в него, всегда мерзла. В доме была установлена система теплого пола, температура поддерживалась оптимальной. Олесю начинало лихорадить спустя пару часов пребывания в нем. Стены холодные, неприветливые, больше походящие на склеп. Такие же комнаты. Она не любила этот дом, не воспринимала, как часть своей жизни. Даже ничего не пыталась в доме изменить. Вопрос о том, позволил бы ей это сделать Вадим или нет, отпадал.

Здесь, в доме Марты, всё было иначе. Дышалось по-другому. Свободно. За высоким забором раскинулся небольшой лес. Если будет возможность, Олеся обязательно прогуляется завтра.

Если не сбежит, конечно.

При мысли о побеге, она улыбнулась.

Не сбежит, это она уже так, преувеличивает.

Задернув штору и расправив её, Олеся прошла в смежную комнату. Косметичка у неё находилась в сумочке. Надо «поправить» лицо. Зря, она не накрасилась, конечно. А, ладно, сейчас тем более смысла нет.

Синяк на скуле почти прошёл. На губе осталась лишь небольшая царапина. Если не присматриваться, то и не заметишь. Она нанесла дополнительный слой тональника, провела пальцем по брови.

Что-то волнение никак не утихало.

Принесли её вещи. Олеся поблагодарила охранника и поставила сумку у кровати.

Может, сейчас разобрать?

На губах девушки появилась грустная улыбка. Она делала всё, чтобы потянуть время. Зря. Неправильно убегать от новых знакомых. Ей бы самой было неприятно подобное поведение от новой знакомой.

Расправив несуществующие складки на платье, Олеся вышла.

Чтобы сразу же едва не столкнуться носом к носу с Марком.

От неожиданности, что он стоит напротив её двери, сердце рухнуло куда-то под ребра, кровь превратилось в расплавленную лаву, обжигая вены. Дыхание сбилось в груди. Во рту пересохло. Отголоски сознания давали Олесе понять, что её реакция на молодого мужчину неправильная.

Но сейчас… когда он оказался рядом… она ничего не могла с собой поделать.

Она соскучилась.

Неожиданно, но факт.

Те две встречи в гостинице что-то перевернули у неё в сознании. Она узнала новое не только о себе. Об отношениях в целом. О мужчинах – тоже.

Что они могут дарить ласку, что от их прикосновений по коже рассыпаются искры.

Марк также остановился, увидев её.

Олеся не сразу догадалась, что его комната располагается напротив её. В подобного рода совпадения она не верила. По тому, как гневно блеснули глаза Тойского, он тоже. И ему явно не понравился сей факт.

Олесю обдало холодом. Разумом она всё понимала… Марта переиграла их всех. Ей в какой-то момент стоило тормознуть.

Или им…

Олесе надо было что-то сказать. Вообще как-то отреагировать на ситуацию в целом. Возможно, даже извиниться. Но язык прирос к нёбу, и ни одной дельной фразы не приходило на ум.

Молчал и Марк. Он взялся за ручку, намереваясь входить, теперь передумал.

Высокий…

В гостиничном номере она отчаянно пыталась рассмотреть его. Трогала как можно чаще, чтобы запечатлеть в памяти рельеф плеч, рук. Ширину грудной клетки и прокаченные мышцы пресса. Она впитывала его тактильно. Ей хотелось…

В реальности он превзошел ожидания. Пусть она видела его на фото, но ни одна камера не смогла передать сумасшедшей энергетики, исходящей от этого мужчины. Она не подавляла. Нет. Но была сильной, уверенной.

Олеся, наконец, сглотнула ком. И уже хотела хотя бы улыбнуться, когда Марк, нахмурившись сильнее, разжал пальцы на дверной ручке, окончательно развернулся в сторону Олеси и сделал к ней шаг.

Она не успела никак отреагировать – упала в его близость, присутствие рядом. В терпком запахе, что стремительно окутывал её, пропитывал кожу, просачивался внутрь. Кружа голову.

Марк подошёл практически вплотную.

Олеся лишь успела приоткрыть рот, чтобы что-то сказать – она так и не узнала, что именно, слова застряли в горле, когда Марк поднял руку и аккуратно, не сжимая сильно пальцы, взял её за подбородок.

Тело жило отдельно от неё. Реагировало отдельно от неё. Дрожь возникла самопроизвольно. Леся не заметила, как впилась короткими ногтями в кожу ладоней.

Марк прищурился сильнее. Она поймала его взгляд, и когда поняла, куда именно он смотрит и что рассматривает, волна стыда окатила её.

Она так и знала, что не стоило ехать к Марте, пока синяки и ссадина не пройдут! Тональник и пудра – всё это ерунда! Она была почти уверена, что ей удалось спрятать следы собственной слабости. Неумения постоять за себя.

Короткий вздох сорвался с её губ. Он единственный нарушил затянувшееся молчание между молодыми людьми.

Воздух вокруг сгущался. Не стремительно, вихрем, а потоками, оседая на плечах Олеси. Она дышала глубоко, не зная, как реагировать на действия мужчины.

Хотя бы что-то сказал… Дал понять.

Нет. Молчал.

Лишь смотрел, вытягивая из неё всю душу.

Секунду. Вторую. Третью.

Она тоже молчала. А что она могла сказать? Банальное «привет, рада тебя видеть»? Глупо.

Его пальцы едва ощутимо сдвинулись. Немного. Совсем чуть-чуть, и на жалкую долю секунды Олесе почудилось, что Марк скупо её приласкал.

Потом он убрал руку.

И отошёл, повернулся спиной к Олесе, повернул ручку двери и вошёл к себе.

Да, показалось…

Глава 10

Олеся переоделась в шелковую пижаму, почистила зубы, расчесала волосы и вышла из ванной.

Ложиться спать было бесполезно.

Не уснет всё равно.

Поэтому девушка сначала подошла к комоду, взяла любимые духи и, не выпуская небольшой флакончик из пальцев, подошла к окну. Бездумно, больше машинально открыла его и нанесла несколько капель на шею и ложбинку между грудей.

Лаванда…

Однажды она обязательно поедет в Прованс и увидит лавандовое поле. Есть ещё Бахчисарайский район в Крыму, там тоже разводят лаванду, но она хотела во Францию. Изначально у неё этот цветок ассоциировался с этой страной, менять она ничего не хотела.

Мечты…

Но они для того и есть, чтобы сбываться.

Олеся снова отодвинула штору, не опасаясь быть увиденной. Даже если её кто-то и заметит, шелковый верх пижамы вполне целомудрен. Ей стесняться нечего. Да и двор будет пуст. Её окно выходило на заднюю часть, даже парковки не видно.

Олеся практически сразу поняла, что ошиблась.

Он.

Марк.

Во дворе.

Она его узнала сразу. Невозможно не узнать эти широкие плечи, гордый поворот головы. Она настолько жадно впитывала в себя за прошедшие часы его внешность, что, наверное, даже переборщила. Ей не хотелось, чтобы кто-то посторонний заметил её интерес в отношении Марка.

С другой стороны, она свободная молодая женщина, в их компании про неё никто ничего не знает. Он тоже без девушки – она спрашивала у Марты.

– Даааа, вот замуздыкал тебя твой генерал-упырь. Совсем веру в людей и мужиков отбил. Лиса, если бы у Марка была зазноба, ничто бы не заставило его приехать к тебе в гостиницу.

Значит, верный. Порядочный.

Значит…

Леся оборвала себя.

Куда она разогналась? Для чего? Он за весь вечер ей ни слова не сказал. Ни единого.

Она переживала, нервничала, злилась. Последнее – исключительно на себя. Обида хлестала внутри, и её никак не удавалось утихомирить. Отчасти поэтому Олеся отправилась спать раньше других.

Марк…

Теперь можно и не рассчитывать на продолжение их тайных встреч. Надо было написать ему, извиниться. Взять, в конце концов, номер у Марты. Олеся сжала губы и тихо застонала. К её возрасту у большинства девушек имеется опыт общения с молодыми людьми, сверстниками, а у неё?.. Одни комплексы.

Олеся говорила себе, что следует отойти от окна. Хватит. Пора успокаиваться и принимать действительность такой, какая она есть. Но сдвинуть ноги оказалось сложнее, чем предполагалось.

Она почти уговорила себя отойти, когда Марк повернулся лицом к дому, поднял голову и безошибочно нашёл окно её спальни.

Тахикардия в груди возобновилась с новой силой. Девушка не сделала попытки отпрянуть или спрятаться, задернуть ночную штору. Зачем? Они не дети.

Марк продолжал смотреть, так же, не таясь.

А потом направился к входной двери.

Олеся зажмурилась.

Пожалуйста…

Пожалуйста…

Она, точно в замедленной съемке, развернулась на босых пятках. Подоконник ощутимо врезался в поясницу.

Пожалуйста…

Время медленно утекало сквозь пальцы. Растворялось в вечности, оставляя только шум в ушах и тягучую потребность. Дело не в ожидании. Дело в надежде.

Когда-то очень давно Олеся искренне верила, что каждый человек достоин счастья. Не просто достоин, он рожден, чтобы быть счастливым. И никак иначе. Её веру убивали старательно, методично, изо дня в день. Когда-то она так же задавалась вопросом: почему? Ответ очень прост: потому что могли…

Олеся не то, чтобы не ждала. Она – не верила. Оглушающее сердцебиение, казалось, эхом раздавалось по всей комнате, вытесняя абсолютно все звуки. Хотя на самом деле гости ещё не все разошлись по спальням, нет-нет и доносился смех.

Марк не придет. Зачем ему это? Ждать его – дразнить себя.

И всё же она ждала.

Хотя и обманывалась, говоря, что не спешит в постель. Наслаждается вечером и т. д. и т. п.

На самом деле её взгляд намертво приклеился к двери.

Послышались шаги, и напряжение достигло апогея: у Олеси перед глазами замелькали темные мушки, а комната на пару секунд будто поплыла. Девушка сильнее вцепилась в подоконник.

Шаги приближались.

Марк…

Какая вероятность, что это он?

Процентов восемьдесят. Его спальня напротив. Надо было поинтересоваться у Марты, один ли он заселился. Может, комнат в доме не хватает.

Шаги стихли, Олеся прикусила губу едва ли не до крови, не замечая, как тонет в ожидании. Она не волновалась столь сильно даже в первую встречу в гостинице, хотя там её пару раз посещала мысль сбежать.

Дверная ручка повернулась.

Мир для Олеси остановился.

Пожалуйста…

Она гипнотизировала дверь. Пусть откроется. Она не заперта. Ручка снова пришла в движение. Ещё чуть-чуть… Немного.

Движение остановилось, а с ним и глупое сердце Олеси. На что она рассчитывала? Вот на что…

Олеся зажмурилась, стараясь удержать слезы, что подступили слишком близко. Нельзя и тут проявлять слабость. Хватит. Ничего смертельного не произошло. А разочарование… Она с ним знакома довольно близко.

Девушка даже не успела проморгаться – дверь в её спальню открыли.

Лавина эмоций едва не сокрушила Олесю. Всё же хорошо, что она держалась за подоконник. Вот тебе и двадцать первый век. Эмансипация женщин и прочее. К ней подобное явно не относилось. Олеся сама себе напоминала испуганного зайчонка, что попал в чужой лес. По всему телу, от кончиков пальцев на ногах до кожи на голове, прошлось предвкушение.

Свет от уличных фонарей и от неполной луны осветил фигуру Марка.

Теперь она знала её куда лучше. И не перепутает ни с чьей-либо.

Мужчина вошёл в комнату, не спеша прикрыв за собой дверь. А дальше, плотно захлопнув до конца.

Более того – он повернул замок, словно намекая на то, что в гостинице они никогда не запирались. Это её оплошность, Олеся признавала.

И всё же…

Он пришёл.

К ней.

Она не знала, что говорить. Как вести себя дальше.

В голове туман.

Сладкий…

Он становился гуще, ярче, вкуснее по мере того, как Марк приближался.

Он подходил, надвигался, и у Олеси тяжелел низ живота. Марк даже к ней не прикоснулся, не приблизился достаточно близко, чтобы окунуть её в свою энергетику, а её тело откликнулось. Она чувствовала, как увлажняется, как её влага пропитывает шелковые шортики, и интуитивно сжала бедра.

Марк остановился в опасной близости от неё.

Навис…

Ей нравилось, что он высокий. Создалось некое противоречие в восприятии высоких мужчин. Из-за Никиты у неё выработалась защитная реакция на мужчин, что значительно превышали её в росте. Олесе обычно сразу же хотелось встать на цыпочки, надеть туфли на высоких каблуках, как-то уравнять разницу.

Здесь же…

Всё… иначе.

Сила и энергетика, исходящие от Марка, не давили. Олеся слегка приподняла подбородок, хотя сомневалась, что он увидит её жест. Она тянулась к нему.

Марк молчал. Стоял и смотрел. Возможно, прислушивался.

К стуку её сердца. К дыханию. У Олеси снова пронеслась в голове мысль, что надо что-то сказать. Она весь вечер собиралась и настырно молчала.

Наконец, Марк сделал ещё один шаг.

Последний.

Теперь расстояние между их телами минимизировалось. Вдохни Олеся поглубже, и её ничем не защищенная грудь коснется грудной клетки Марка. Соски давно напряглись, превратившись в два жаждущих ласки камушка. Они ныли, требовали. Чувствовалось покалывание. Даже качественный шелк раздражал, вызывая потребность избавиться от него.

Обнажиться.

Марк слегка подался вперед, поднял руку и сжал шею Олеси со спины.

– Тебе вот так нравится, да? В темноте? – не сказал, прорычал он.

Олеся облизнула пересохшие губы и выдохнула:

– Не знаю.

– Что же так неуверенно, красивая девочка Олеся?

Он передразнил Марту.

Значит, по-прежнему злится.

Его злость не пугала. Хотя нет, пугала. Но не до колик в животе, не до судорог. Не до желания оттолкнуть и бежать на другой конец дома, а то и дальше.

Она… притягивала.

Как бушующее море, наступающее на песок и уносящее с собой то, что беспечные отдыхающие позабыли по неосторожности.

На этот раз Олесе не показалось – Марк ласкал её пальцем. Продолжал удерживать за шею, лишая возможности ускользнуть, а сам трогал, притирался. Олеся, отпустив себя, свои эмоции, переживания, потянулась к нему. Подняла руку и положила на мужскую грудь. Туда, где билось сердце.

Учащенно.

Значит, он неспокоен.

Значит… тоже волнуется?

Ей бы хотелось.

Она распластала пальцы и двинулась выше – тоже к шее. К тому месту, где бился его пульс.

Марк предупреждающе рыкнул, и Олеся сразу же замерла.

– Не нравится?

Она даже толком не знала, о чем спрашивала. У неё родилась потребность трогать его. Хотя бы вот так, через одежду.

– Мне много что не нравится, – не меняя тона, бросил мужчина.

– То, что я тут, в доме Марты – тоже, да?

Вопрос сорвался с языка самопроизвольно. Он весь вечер терзал её. Мысли уехать не было, Марта пригласила, и она не могла её подвести. Неправильно это будет.

Марк ничего не ответил, сжал шею чуть сильнее, заставив Олесю охнуть.

И хватка мгновенно ослабла.

Марк притянул её к себе. Сейчас поцелует? У Олеси внутренности стянуло в тугой узел, внизу живота разрастался настоящий пожар. От нетерпения она едва сдерживалась, чтобы не переступить с ноги на ногу. То, что она находилась рядом с Марком, уже было сладко.

– Кто?

Дыхание обожгло щеку Олеси. Губы Марка находились близко… очень близко… Она видела их. Видела лицо мужчины, эти высокие скулы, широкий лоб, квадратный тяжеловатый подбородок.

Только глаза оставались в тени, как она ни всматривалась.

– Что «кто»? – шепотом уточнила Олеся, добираясь, наконец, до голой кожи ключиц.

– Скажешь, что случайно ударилась ночью о дверной косяк?

От вопроса неприятные мурашки побежали по коже.

Олеся шумно сглотнула.

– Конечно.

– Так, значит, – ему не понравился её ответ.

А что она могла сказать?

Что пасынок её избил? Несколько раз приложил по лицу, а потом ещё и ударил головой о стену? Хорошо, что хотя бы не изнасиловал.

Мог ведь… В те минуты она думала, что так и будет. Если бы не начала отбиваться.

– Марк, – протянула она, не в силах больше стоять и ждать. Её потряхивало от нетерпения. От его близости. В ушах шумело, и мир сузился до одного-единственного человека.

– Что, Олеся? – снова рыкнул он. – Что?

Ответа ему не требовалось.

Не стесняясь в выражениях, грязно выругавшись, Марк разжал руку и немного отстранился назад, увеличивая расстояние между их телами. Вся сущность Леси воспротивилась такому повороту событий, потянулась за ним, не желая признавать поражение.

Как оказалось, этого и не требовалось.

Марк действовал быстро. Без лишней щепетильности. Не щадя Олесю.

Рывок – и девушка повернута к нему спиной.

Сразу же мужская рука следом опускается ей на поясницу, заставляя прогнуться.

Олеся лишь успела охнуть и ухватиться руками за подоконник, облокачиваясь на него локтями. Её ягодицы самым бесстыдным образом уперлись в пах Марка.

Возбужден.

Эта мысль стрельнула в голове, опоясала поясницу.

Не удержавшись, Олеся заерзала, желая чувствовать сильнее, явственнее.

Пусть завтра они снова будут находиться по разные стороны. Пусть Марк будет смотреть на неё с недоверием. Пусть будет уходить при её приближении… Пусть через два дня их дороги окончательно разойдутся.

Всё не важно.

Есть здесь и сейчас.

Она и он.

За спиной послышался сдавленный стон, что эхом отозвался в сознании девушки.

– Отшлепать бы тебя, – в мужском голосе ни капли игривости. – Ремнем.

Олеся закусила губу и уткнулась лбом в собственные сложенные друг на друга руки.

Если он захочет… Возможно, она и позволит.

Лишь бы захотел.

Она не узнавала себя. Не понимала. Её неудержимо тянуло к мужчине, о котором она ничего не знала. Который о ней ничего не знал.

Он сильный. Прозорливый. Видит то, на что другие не обращают внимания.

А ещё он точно знает, что ей дать.

Толчок. Следом ещё один.

Пусть он в брюках, и она в пижамных шортах. Одежда не помешала Олесе испытать легкий шок от спазма, что образовался внизу живота. Это… предоргазменное состояние? Желание?

Между тем рука Марка отодвинула в сторону край шорт и дотронулась до её лона. Послышалось яростное шипение, что вырвалось сквозь сжатые зубы.

– Ты…

Он не договорил.

Она задрожала сильнее.

…Возьми меня… возьми…

Я ни о чем никогда не попрошу… Не доставлю неприятностей… Я исчезну через пару дней… И никогда, слышишь, никогда о себе не напомню…

Длинные и умелые пальцы раздвинули складки и скользнули меж них во влагу и тесноту. Он трогал, растягивал и потом начал резко вгонять их внутрь, распаляя Олесю ещё сильнее.

Сегодня всё было иначе. По-другому.

В гостинице они делали вид, что встреча обоюдная, запланированная. Сейчас же срывались куда-то в пропасть.

В прикосновениях Марка не было ничего нежного, ласкового. Лишь ярость, что лилась из него. Олеся её принимала, возбуждаясь от каждого толчка. Второй рукой он ещё сильнее продавил ей поясницу, заставляя прогнуться ниже. Куда уж…

Вязкая слюна наполнила рот – Олеся хотела его поцелуев. Неспешных или, напротив, таких же остервенелых. Пусть бы он даже её покусал. Лишь бы прикоснулся.

Марк, точно услышал её мысли. Потому что в следующее мгновение его рука взметнулась кверху, собрала волосы в хвост и с силой потянула на себя, заставляя откинуть голову назад.

– Сука, – прошептал он, лизнув ей щеку. – Не играй со мной… красивая девочка.

– Я…

Она не договорила, потому что последовала череда резких, едва ли не болезненных толчков пальцами. Олеся застонала. Как же приятно… Всё приятно. Что бы он ни делал. Как бы ни прикасался. Сумасшествие какое-то. Наваждение. Олеся не верила в происходящее.

Это не она…

– Какой у вас с Мартой план, а? – его дыхание обожгло шею. Её он тоже лизнул, оставляя на коже огненный след. – Что задумали?

– Марк…

– Замолчи! – рыкнул он, вынимая пальцы и поднося их к её губам. – Соси.

В нос ударил её собственный запах желания, кровь прильнула к щекам. Олеся подчинилась. Открыла рот, не замечая, как защипала ранка, и приняла их. Марк и тут не отличился щепетильностью – едва ли не в горло проник. Но вовремя вспомнил про дистанцию, когда Олеся остановила его языком.

Она откинулась назад, тяжело дыша. Её бедра снова соприкоснулись с его.

И мужчина не выдержал. Снова выругавшись, продолжая удерживать пальцы у неё во рту, он быстро освободил себя от одежды, сдернул с неё шорты, шлепнул ладонью по внутренней стороне сначала одного бедра, потом второго, давая понять, чтобы она развела ноги шире. Олеся послушалась.

Её тело напоминало тетиву. Ещё немного… Ещё чуть-чуть…

Послышался звук рвущейся фольги.

А вот входил Марк осторожно. Олеся ожидала грубого, яростного толчка – получила аккуратное, растягивающее. Он даже замер, полностью войдя, давая ей возможность привыкнуть к себе.

– Всё-таки нравится? – снова оглушающие мурашки от основания шеи и к пояснице побежали по коже Олеси.

Конечно, нравится…

Тормоза Марк спустил через десять секунд. Ей пришлось держаться, чтобы устоять на ногах под его напором. Он в какой-то момент почувствовал, что её штормит, уносит, зафиксировал руку на животе, залез под майку пижамы. Сжал одну грудь, потом другую, задев оба соска и снова к животу, где распластал пальцы.

– Дай мне себя, красивая девочка. Да, вот так…

Совершенно верно – вот так.

Олеся до крови прикусила губу, чтобы не закричать от нахлынувшего оргазма.

Марк последовал следом. Застонал, Олеся не удержалась, обернулась, чтобы увидеть, как он откидывает голову назад.

Дальше – тишина, перемешанная с их дыханием.

Олеся снова опустила голову на руки, пытаясь совладеть с отголосками растворяющегося в ночи наслаждения.

Марк вышел из неё, и сразу стало пусто. Олеся кое-как вернула шорты назад на бедра. Пока она возилась с одеждой и поворачивалась, Марк уже подошёл к двери.

Не задерживаясь, не оборачиваясь, повернул замок и вышел.

Олеся медленно сползла на пол, в бессилии откинув голову на стену.

Глава 11

– Олеся, а ты почему не пьешь? Не за руль же.

– Я выпила…

– Не видел. Держи.

Олеся приняла бокал, чтобы не объясняться. Постоит, в руках подержит.

Марк пил. И болтал с девушками. Улыбался им. Открыто. Шутил.

Не с ней.

Не при ней.

Новый день не принес нового отношения.

День рождения Марты проходил шумно и весело. С раннего утра начались мероприятия и доставка подарков. Кто-то пошутил, что не стоило праздновать в загородном доме – места не хватит для коробок с праздничными лентами и корзин с цветами. Прибыли музыканты, организатор, что постоянно что-то придумывала, улаживала, распределяла.

И это по-тихому?

Олеся к вечеру затерялась. Она не пряталась, но и инициативы не проявляла. Все начинания хозяйки и организатора приветствовала. Лишь бы не думать.

В какой-то момент ей даже стало весело. Она поймала себя на том, что ей хорошо и легко. Подобная эйфория длилась недолго. После обеда Олеся решила взять тайм-аут на час и немного полежать.

Первое сообщение, отправленное с сайта, пришло именно тогда.

Олеся консультировалась с юристом.

– Олеся Геннадьевна, к сожалению, ни в одном сообщении не содержится угроз.

– Но он преследует меня…

– Юридически – нет.

Беспомощность хлестала по щекам.

– Я блокирую его номера, он пишет с новых симок, или вот, как эти – с сайта.

Юрист развел руками.

– Поклонник… Да, навязчивый. Да, чрезмерно пылкий. И только.

Ей хотелось закричать – и только!

Надо было идти в больницу, зафиксировать побои.

Не пошла.

Она даже не испугалась. Ей не хотелось унижений. Не хотелось расспросов, сочувствующих взглядов.

Хотелось тишины и спокойствия.

Как здесь, в доме Марты, среди двух десятков гостей. Оказывается, и среди толпы может быть хорошо.

Никита, в полной мере осознав, что не просто накосячил, а наследил, на некоторое время слился. Ни звонков, ни сообщений. Даже кафе не трогал. Лишь пару раз приезжал на стоянку. Она видела его машину. Он ставил внедорожник таким образом, чтобы её балкон находился напротив.

Давал понять, что рядом. Что бдит.

Давящее ощущение не проходило. Отчасти поэтому Олеся с радостью согласилась поехать к Марте. Смена обстановки поможет ей забыться.

К вечеру Олеся выкрала минуту у Марты и честно сказала:

– Я сбегу. Не возражаешь?

– Возражаю. И ещё как. Это ты куда собираешься сбегать? Нет, если с Марком…

– Марта, – оборвала её Олеся. – Я погуляю по окрестностям. У тебя тут потрясающая природа.

– Эээээ… Белова, честное слово, мне бы оскорбиться на тебя. Праздник в самом разгаре, скоро фейерверк, а ей окрестности подавай.

– К фейерверку я вернусь.

– Возьми с собой телефон. На случай, если потеряешься.

– Конечно.

Хотя хотелось без телефона.

Одной.

Олеся знала, что раз Никита начал её донимать, то он продолжит.

Переодеваться она не стала. Для праздника Олеся выбирала плотное платье ниже колен с рукавами три четверти. Чтобы не замерзнуть от спускающейся вечерней прохлады, она взяла с собой кофту, в которой приехала. Переобуться – переобулась. Гулять по окрестностям в туфлях на высоком, пусть и широком каблуке – опасное дело. Пришлось ограничиться балетками.

Здесь ни от кого не исходит угроза.

Олеся оказалась права, выбрав прогулку. Как только она вышла за территорию дома, шум, гам, веселье остались за воротами, и она оказалась среди тишины и природы. Запах рядом раскинувшегося парка, свежесть подстриженной травы, легкое дуновение ветра – всё это оказалось необходимо Лесе.

Она не собиралась уходить далеко. В элитном поселке не заплутаешь, вернешься в любом случае. Олеся обогнула дом Марты и увидела небольшую беседку, прямо напротив парка.

То, что надо.

Она сначала услышала голос и лишь потом увидела фигуру.

– Да, буду завтра. Увидимся. Выздоравливай.

Он…

У Олеси возникла потребность развернуться и уйти. Ей не хотелось, чтобы Марк подумал, что она его преследует. Ни к чему.

Не хочет человек общаться – она не будет навязываться. Хотя от мысли, что она ему неприятна вне постели, вызывала горечь во рту.

Олеся так и собиралась сделать – развернуться и направиться в другую сторону, но случайно наступила на непонятно как здесь завалявшуюся ветку. Та хрустнула.

Марк обернулся.

Олеся остановилась. Не убегать же, позорно сверкая пятками.

Мужчина закончил разговор и убрал телефон в задний карман светлый брюк. В отличие от Олеси, он не опасался замерзнуть. Его сегодняшний образ дополняла белая футболка, идеально подчеркивающая рельефность плеч. Кисти украшали несколько кожаных браслетов и часы.

– Извини, я не хотела тебе мешать, – Олеся похвалила себя, что ей удалось произнести реплику спокойным тоном, без лишней суеты.

Подул ветер, и она невольно поежилась, закутываясь плотнее в кофту.

Марк ответил не сразу. Сначала посмотрел ей в лицо, и Олесе опять оставалось надеяться, что она не покраснела, как молоденькая девушка, на которую впервые обратил внимание мальчик, что безумно нравился ей. Она должна научиться спокойно реагировать на общение с противоположным полом.

Потом взгляд Марка скользнул ниже, к шее, задержался на яремной вене и проследовал к рукам, сжимающим полы кофты.

– Ты не помешала. Привет.

Вот кто явно умел держать эмоции под контролем! На его лице не дрогнул ни один мускул.

С другой стороны, с какой стати ему испытывать волнение, нервничать? Она просто его новая знакомая. Не более.

<

Глава 1

Мальчик по вызову.

Бл*ть.

Докатился.

Марк Тойский – мальчик по вызову.

Просто шикарно. А что ещё?

И никак не откажешься. Подвязался? Вперед.

Как называют таких мужчин? Проститут? Отчего-то стало смешно, и Марк оскалился. На «проститута» он явно не тянул. Хотя кто их знает… Альфонсов сейчас пруд пруди, с радостью предлагают свои услуги.

Но у него проигрыш! Долг чести, мать его ети.

– Марта, давай деньгами.

– Не-не-не. Проиграл – плати.

– Я и заплачу.

– Эй, Тойский, хорош ломаться.

Кто-то хохотнул. У Марка мгновенно зачесались кулаки.

– Одна лишь ночка…

– Пара часиков.

– Зато какие воспоминания.

– Марта…

Он смотрел на давнюю подругу, которая лениво закинула ногу на ногу и сделала глубокую затяжку кальяна.

– Тойский, ты же знаешь, как я сильно тебя обожаю. Игра есть игра.

– Дурацкое условие.

– Эй, Марк, да что тебя смущает? Поедешь, развлечешь барышню. Марта, что ты там сказала: обязательное условие – оргазм?

– Ага.

– Воооот.

– Все свои. Марк, так что не суетись.

– Может, тогда ты меня и подменишь? – огрызнулся Марк, посмотрев на приятеля.

Данил покачал головой и кивнул в сторону Марты. А потом выразительно провел по шее».

Марту Марк прижал уже потом.

– Рассказывай, – потребовал он.

– Что рассказывать-то?

Несмотря на всю выдержку холеной и сдержанной, порой даже стервозной Марты, в глазах её появилась легкая растерянность.

Интересно…

– Как мне партнершу будешь подбирать?

– Я что-нибудь придумаю.

Ну-ну…

И поэтому снова в глаза не смотрит. Марта, что славилась хитростью и изворотливостью.

– Марта, не дури. Тут только ты и я.

– А что мне дурить, дорогой ты мой?

– Ничего. Хочешь сказать, что отправишь меня к…

Он не договорил, а она с легкостью продолжила:

– У меня два варианта. Я всегда могу с кем-то поспорить на ночь с тобой. Это первый, как ты понимаешь. Второй… Хм, думаю в моем окружении найдутся девушки или даже женщины, которые пожелают остаться инкогнито, проведя ночь в объятиях брутального красавца.

Почему в тот момент Марку захотелось сомкнуть ладонь на тонкой шее давней подруги?

Марта была и оставалась Мартой при любых обстоятельствах. Скучающей дочкой своих так рано почивших этот славный мир родителей. Став обладательницей миллионного состояния в восемнадцать лет, она умудрилась его не только не растратить на шмотки, выпивку и фешенебельные курорты, но и приумножить, открыв два отеля. Кто бы мог подумать! Такая на первый взгляд холеная, молоденькая девочка, а внутри железный стержень, который хрен кто сломит. За это Марк её и уважал.

Они общались с детства. Последние годы часто пересекались в одних и тех же местах, постепенно сужая круг знакомых и тех, с кем хотелось бы проводить редкие свободные вечера. Перед кем не надо играть. Где все на равных и понимают друг друга, если не с взгляда, то с полуслова.

Каждый из них, безусловно, с характерами и своими тараканами в голове. Но подлецов и ублюдков среди них не водилось. Имелись свои тайны, какие-то предпочтения, но ничего криминального. А если кто-то и выходил за рамки закона, то делал это очень аккуратно.

Пятничный вечер в доме Марты ничем не отличался от других. Та самая узкая компания, ни одного человека из вне. Никто не привел нового друга или подружку. Так сложилось. Марта отделала новую сауну и пригласила друзей с ночевкой. Выпили, расслабились. Марк пропустил пару стаканчиков виски. Превышать норму он не собирался. Да если разобраться, то на пальцах можно вспомнить разы, когда он напивался. Его приучили, что пить следует аккуратно, зная грань. Хочется напиться до беспамятства – отключай телефон, запирайся в квартире и гуляй, чтобы дурь не выказывать. Марк всегда прислушивался к умным советам.

Ребята расслабились. Он в том числе. Сходили в сауну, поплавали в бассейне. Он любил бывать у Марты ещё и потому, что тут все настолько друг к другу привыкли, что уже стерлись границы полов. Никаких сексуальных сальных шуточек. Все свои.

Поэтому продолжить вечер, развлекаясь за игрой «Вопрос или желание» все восприняли адекватно. Некоторые с воодушевлением. Марк – ровно.

Первый вопрос… Второй. Кто-то отвечал, кто-то выполнял дурацкие поручения. Развлекались, кто как мог. Марк развалился на диване, вытянув руку на спинку.

И тут прозвучал вопрос про Милославу.

На который он не стал отвечать.

Милослава это его навязанная в детстве невеста, которую он никак не видел в роли жены, воспринимал не иначе, как сестренкой. И когда их помолвка, состряпанная предками, развалилась, он выдохнул.

Но скандал и интерес к их истории остался.

Только ни он, ни Мила, ни Глеб Алашеев – муж Милославы, не будут обсуждать то, что произошло. Ни с кем.

Поэтому он проиграл.

Марта поиграла глазами и выдала:

– Ок, Тойский. Лапушка мой, – от её обращения мужчина скривился, – тогда ты проводишь ночь с незнакомкой. Нет, не так. Ночь. Отель. Незнакомая женщина. Полная анонимность. И ты… играешь роль мальчика по вызову. Оргазм – не только твой – в смету вписан.

Казалось бы, что тут такого? Он молодой и здоровый мужик. Поедет. Развлечется. Только его интуиция была категорически против.

Противно.

Он никогда не испытывал дефицита в женском внимании. Особенно после официального разрыва с невестой. Марк завидный жених. Перспективный. Финансовый аналитик в крупной компании. Пока своей не озадачился. Нужно поднабраться опыта и связей. Алашеевы ему такую возможность дают. Он присматривается, изучает. Ему интересно – и это главное.

Девушки всегда были в его жизни. И это тоже нормально.

А вот от этой ситуации… Противно и всё тут. Ничего с собой не мог поделать.

Воротило.

Но проигрыш есть проигрыш.

И Марта… Ох темнит, зараза хитропопая.

Ничего…

Марк прищурился и вырулил к отелю. Адрес он получил сегодня днем сообщением от той же Марты. Его так и подмывало подойти к ребятам Алашеева и уточнить на предмет интереса старинной подруги. Ни за что он не поверит, что Марта столько лишних телодвижений делает ради того, чтобы он отработал проигрыш. Хотела бы поразвлечься – вызвала бы любую эскортницу. Да мало ли что можно придумать.

Отель он знал. Не самый худший в городе. Соответственно и не дешевый. Уже хорошо. По крайней мере, можно не опасаться грязных простыней. Марк скривился. Н-да, отличнейший у него настрой, ничего не скажешь.

Встал бы, черт побери.

Проблем с потенцией у Тойского никогда не было. Но он ни разу и не попадал в подобную передрягу. Мать вашу, у него только по юности случался пару раз секс, когда он был сильно пьян. Потом – ни-ни. Контроль и только контроль над ситуацией. Иначе…

Иначе он где-нибудь потерялся бы. Пусть не снаркоманился и не спился, но и того, что имеет сейчас, не имел бы.

Марк вырулил на охраняемую стоянку, взял портмоне и вышел, поставив любимый «мерс» на сигнализацию. Идти в здание он не спешил. Огляделся по сторонам. Всё, как и должно быть в отеле, что почти на окраине. Пара машин, помимо него, лениво прогуливающаяся дама с собачкой, скучающий охранник.

Прежде чем тронутся в путь, Марк проверил наличие «глушилки» в портмоне. Марте он доверял, а вот девице, что будет его ожидать, – категорически нет. Поэтому никаких случайно всплывших записей не будет. Лучше подстраховаться.

Что ж… Он готов.

Марк вошел в вестибюль гостиной и приятно удивился. А вот тут уже чувствовалась рука дизайнера. Кто-то хорошо постарался.

Его встретила приветливая девушка-администратор в строгой блузе с галстуком.

– Добрый вечер. Чем могу помочь?

– Для меня снят номер.

– Ваш паспорт. Минуточку, сейчас уточню. Да, всё верно. Проходите.

Ключ не выдала… Значит, дверь будет открыта.

Пока поднимался на третий этаж, ни о чем не думал.

Тойский, хорош париться! Как тебе сказали? Расслабишься, получишь удовольствие. Особенно если девочка-женщина будет ничего себе так. На хорошенькую он не рассчитывал. В любом случае, всегда можно выключить свет. Лишь бы тело завело его.

Пройдет неделя, и Марк сам будет глумиться над этой ситуацией. Рассказывать кому-то точно ничего не станет, а сам посмеется.

Сейчас же…

Захотелось сплюнуть. Прямо на ковровое покрытие.

Вот и комната 312.

Отлично.

Стучать он не стал.

Принципиально.

Его же ожидают?

Ожидают.

Так чего размениваться?

Ему не нравилось, что он накрутил себя. Марк мог бы сказать, что ожидающая его девушка не виновата. Никто её сюда, в это номер 312, не затаскивал насильно.

Сама пришла.

Почему?

Захотела потрахаться. Пощекотать себе нервы.

Поиграться.

Отлично, милая…

Поиграется и он.

Агрессию Марк немного приглушил, но адреналин гулял в крови бешено, расшатывая его максимально. Марк поймал себя на том, что предвкушающе скалится.

Кем он там должен быть?

Мальчиком по вызову.

Без проблем.

Исполнит всё безупречно. По высшему разряду.

Он толкнул дверь и вошёл.

Первое, что не могло не броситься в глаза, – полумрак. Точнее, едва ли не стопроцентная темнота. Даже штора была завешана на три четверти, вот одна оставшаяся часть и давала иллюзию освещения.

Второе – он видел предметы. Распознал кровать. Гостья, или кем она себя считает, основательно подготовилась. Стоит отдать ей должное. Он ни на что не наткнется.

Третье – её образ на той самой пресловутой кровати. Она сидела вполоборота, явно подгадывая позы.

Под финал и самое ошарашивающее – запах.

По комнате витал едва ощутимый аромат лаванды и мяты. И ещё чего-то, что он не мог разобрать.

Но его пробрало.

Марк всегда остро реагировал на запахи девушек. Бывало такое, что раздевал и… накатывало такое отвращение, что пропадало всё желание. Одевал красоток и отправлял домой. Случались обиды, истерики, требование объяснить. Марк отшучивался. Что он мог сказать? Что его захлестывает отвращение? Что запах кожи партнерши ничего, кроме негатива, в нем не пробуждал?

Тут же…

Марк мотнул головой, сам себе напоминая быка, которого выпустили на арену, на потеху зрителям.

Запах – это ещё не всё.

Хотя бонус и приятный, чего уж тут.

– Добрый вечер.

Марк решил придерживаться официальной линии поведения. Как там себя ведут альфонсы? Есть у него парочка знакомых упырей, приходится сталкиваться периодически. Вот с них и возьмет пример.

От него ждут учтивости и оказания сексуальных услуг.

Значит, получат.

Агрессия снова заклокотала в горле. Ничего… Он с ней справится. Справлялся всегда и на сей раз всё пройдет безупречно.

– Добрый.

Он едва расслышал её.

Играет роль стесняшки? Что ж, такое тоже он успел допустить, увидев полумрак. Значит, милая хочет сохранить не только инкогнито, но уже и выбрала сценарий для ночи.

Марк прошёл вглубь комнаты, остановившись в метре от кровати.

Теперь он имел возможность рассмотреть «заказчицу» лучше. Вернее, её силуэт. Первое – она миниатюрная. Совсем. Худенькая и невысокая. Для Марка это непринципиально. Волосы собраны. Марк не стал вдаваться в подробности.

– Я от Марты. Давайте сразу кое-что уточним. Мы на «ты» или на «вы»?

Девушка завозилась на кровати, заерзала. Его вопрос смутил её?

– Лучше на «ты».

– Отлично. Какие-то пожелания? Требования?

– Особых… нет.

– Тогда я в ванную.

Он развернулся, безошибочно определив, где находится ванная. Освежиться не помешает.

– Подождите… Подожди.

Голос у неё тоже оказался приятным.

Ещё один бонус.

– Да, слушаю?

– Мы не будем включать свет. Я хотела бы сохранить конфиденциальность.

Значит, замужем.

Или есть парень.

– Ок.

То легкое влечение, которое появилось от запаха, голоса, приятных очертаний тела развеялось, как только он услышал про конфиденциальность. Марк сам не собирался «светить» лицом, но теперь хлестнуло полным отторжением. Лучше бы вообще ничего не говорила.

В ванной он прикрыл за собой дверь. Свет включил и огляделся. Ни одной лишней вещи. Все то, что полагалось в гостиничном номере: шампунь, белоснежные полотенца, свежие халаты. И ничего личного от незнакомки.

Тоже хорошо.

Со своими вещами Марк не церемонился. Сдернул пиджак, футболку. Дальше джинсы с боксерами. Под душем находился тоже минимальное количество времени. Всё-таки неприлично заставлять даму долго ждать.

Она и так готовилась. Организовала, подсуетилась. Следы умеючи подчистила.

С другой стороны, ему не всё равно? У него спор.

Всё.

Сделает дело и уйдет.

Пока вытирался полотенцем, снова пришло чувство полного отторжения происходящего. Сам Марк спокойно относился к тому, чтобы материально помочь понравившейся девушке. Ситуации бывают разными, он всё понимал. Разводить себя не позволял, всегда четко видел, что от него хотят.

А тут…

Твою ж мать!

Оказывается, когда платят тебе за секс – это другое.

Марк отшвырнул полотенце в сторону и усмехнулся. Взлохматил волосы и посмотрел на своё отражение.

Фактически речь о деньгах не шла. Марта ни разу не упомянула о них даже, если только тогда, когда он пытался откупиться. Но чувствовал он себя именно купленным.

Довести незнакомку до оргазма…

Марк любил секс, как и любой нормальный молодой мужик. Это в крови у сильного пола. Он любил доставлять удовольствие партнерше. Ему нравилось чувствовать, как партнерша дрожит под ним, над ним. Видеть, как глаза закатываются в предоргазменном предчувствии, как капельки истомы выступают на лбу и по всему телу. Ему важно было знать, что любовнице с ним не просто хорошо, а охрененно.

Марк вообще любил девочек.

И чертовски не любил, когда его использовали.

По факту, его и не использовали. Здесь и сейчас. Та незнакомка с чарующим запахом и низким вибрирующим голосом…

Он проспорил. И только.

И его злость неуместна. Абсолютно.

Одеваться Марк не стал. К чему?

Откинув прочь полотенце, он предусмотрительно взял презерватив и выключил свет. Незнакомка создала интимность, значит, и он её нарушать не будет. Не хочет показывать лицо – отлично. Хорошо, что хоть маски не припасла, тогда бы у него точно была неординарная реакция. Тойский в маске дерет «хозяйку». Тушите свет. Маску он бы точно нацеплять не стал! Это в договор не входило! За более специфическими играми и наслаждениями добро пожаловать в соответствующие клубы и сообщества, благо сейчас можно найти на любой вкус и кошелек. Стоит лишь немного напрячься.

Марта напряглась. И снова возникал вопрос: для чего? У этой заразы по-любому были мотивы.

Марк вышел, прикрыв за собой дверь.

Всё.

Все мысли оставляем на потом.

Сейчас секс.

Стоит у «хозяюшки» уточнить, какой любит она?

Он прищурился.

Не-е. В кровати он предпочитал доминировать. Место первенства уступать не намерен и в данных обстоятельствах.

Она по-прежнему находилась на кровати. Где же ещё. Лишь немного сменила позу. Ножки поджала.

– Как мне к тебе обращаться?

Она замялась с ответом:

– Давай без имен.

– Я не настоящие имена имел в виду.

– Давай без… всего.

И снова ему почудилось напряжение в словах барышни.

– Без всего – так без всего.

Может, и правильно. Они видятся первый и последний раз.

Глава 2

Она задрожала, как только он поставил колено на кровать.

Напряглась.

Странно…

К черту! Это его проблемы? Нет.

И ещё раз нет.

– Иди ко мне.

Не будет же он бегать за ней по всей кровати?

– К тебе?

– А тут ещё кто-то есть?

Тело Марка реагировало на присутствие этой женщины рядом.

Неожиданно остро.

Стоило ему приблизиться, как аромат её духов, мягко наложившийся на естественный природный запах тела, проник под его кожу. Проник капитально, возбудив рецепторы. Член отозвался мгновенно, появилась тяжесть в яйцах.

Её близость будоражила.

На девочке – Марк для себя решил, что она девочка, а не взрослая женщина за сорок – был черный пеньюар, выгодно подчеркивающий грудь, собирая полусферы вместе.

Он их видел. И сразу же захотел потрогать, сжать. Прикоснуться.

Девочка мотнула головой и негромко сказала:

– Я немного растеряна и… Не возражаешь, если будешь вести ты?

Брови у Марка медленно поползли кверху.

Может, он всё-таки ошибся, и девочка из «тематиков»? Тогда что она тут делает? И почему пошла на уговоры Марты? Что за игру затеяли девчонки?

Его это должно волновать? Он уже определился – нет. И какие вообще могут быть рассуждения и гадалки, когда член стоит, как каменный, а тело сводит от желания?

– Не буду, – выдохнул он, подаваясь вперед и оказываясь с ней рядом.

Марка снова накрыло с ещё большей силой. Чертовщина какая-то! Разве можно так реагировать? Что даже кровь в висках начинает стучать с утроенной силой, и нутро скручивает. Ни во что подобное Марк не верил. Девочка, как девочка. Да, чувствовалось, что химия у него к ней зашкаливает, с ног сшибает, но она не перекрывала потребительского отношения.

Глухой выдох сорвался с губ незнакомки, который он поймал своими губами. Поймал интуитивно, не смог устоять. Мягкие губы прижались к его губам, погружая ещё сильнее в пучину тягучего возбуждения.

Вот тебе и раз…

Марк голодным не был, на днях только встречался с Кирой. У них на протяжении нескольких лет секс по дружбе. Когда кому-то одиноко и хочется потрахаться без заморочек и обязательств, без ухаживаний и танцев с бубнами, без соблюдения каких-то правил, они созванивались. И если ни у одного, ни у второй не было на тот момент регулярных партнеров – встречались.

В последнее время звонки со стороны Киры участились…

Девочка отвечала.

Несмело. Тоже пробовала его.

Марк ещё подался вперед, положив презерватив на тумбочку. Дотянется позже.

Сейчас же… Ему хотелось её попробовать. Всю. Неожиданно, но факт.

Он постарался расслабиться. Отпустить себя.

Он уже тут. Она рядом. Такая ладушка. Мягкая, ароматная – такая, что крышу напрочь сносит.

Были бы при других обстоятельствах – давно завалил бы на спину и ножки ее себе на плечи закинул бы. Отодвинул бы трусики в сторону и ворвался бы по самые яйца. Сразу же, без прелюдий.

У него по спине пошла судорога.

Её губы оказались вкусными. Он пробовал и пробовал их. Приглушенно застонав, углубил поцелуй, проникнув языков внутрь.

Девочка несмело приоткрыла губы. Ему показалось, или она на самом деле пропустила покрывало между пальцев? Зажала в ладонях…

Чтобы она от него никуда не делась, Марк распластал руку ей на позвоночнике. Вот так, милая. Что там Марта про тебя сказала? Сделать хорошо? Сделает.

И себе тоже сделает.

Он аккуратно положил девушку на спину, попутно отметив, что белье на ней не из дешевых. Приятная ткань ласково льнула и к его разгорячившейся коже. Он сразу подметил завязки спереди. Хорошо, что не корсет. А тут удобно – потянул за тесемки, и полы пеньюара распахнулись, обнажив красивое тело.

Марк сжал зубы с такой силой, что послышался легкий скрежет. Спокойствие… Хочет девочка поиграть, пощекотать нервы – будет. Лицо – ещё не главное. Если бы он напрягся и повертел бы её по кровати, то в конечном итоге смог бы уложить так, чтобы немного разглядеть. Но это уже подло. Она не желает – он не настаивает.

Его дело заключается в другом.

Марк сжал грудь, губами припав к шее.

Незнакомка волновалась. Под ладонью в ускоренном ритме билось ей сердце, да и пульс на шее учащенный. Марк провел по шее языком, пробуя.

До чего же вкусная, зараза!

Нетерпение взыграло в крови мужчины с новой силой. Появилась странная жажда обладания, которую он сразу подавил.

Не к той… Ой, не к той…

Она затрепетала под ним, выгнулась, подставляя тело для поцелуев.

– Нравится?

Ему не требовалось ответа.

Она раскинула руки, позволяя трогать себя. Отдавала ему тело, не проявляя никакой инициативы. Сначала Марка подобное бездействие смутило, он предпочитал, чтобы партнерша была более активной, ласкала его в ответ.

А потом ему зашло.

Её нежная податливость, полное подчинение. То, как она выгибалась и льнула к нему.

Робко и между тем так доверчиво, что Марк выпадал из реальности.

Ему было мало.

Ему хотелось вертеть и крутить её.

Исследовать.

Всю.

Попробовать так, чтобы извивалась в его руках и кричала, кусая губы.

Он снял с неё пеньюар, поддел трусики, не преминув заметить, как она дернулась, пытаясь свести бедра. Он пресек в последний момент – мягко, но настойчиво.

А потом снова накрыл её губы своими, нашёл презерватив. Был вынужден оторваться, чтобы зубами разорвать упаковку.

– Поможешь?

Она всё время, пока они ласкались, молчала. Иногда глухо стонала, иногда выдыхала, подаваясь вперед, словно что-то хотела сказать и передумывала в последний момент. Ему нравилось наблюдать за её реакцией. Вернее, чувствовать. Наблюдать не получалось. Отчего Марк снова начинал злиться.

Потому что, мать вашу, он хотел видеть её лицо.

Когда разводил бедра в разные стороны.

Когда трогал мягкие складки. Сначала едва влажные, потом более горячие и сочные. Позволяющие ему спокойно скользить между ними. Туда, внутрь. Где было довольно узко. Её мышцы сжимали его чертовски плотно.

Девушка мотнула головой.

– Нет… Нет, я… – она замолчала и быстро добавила: – Не умею.

Брови Марка помимо воли взметнулись кверху.

Не умеет помогать раскатывать презерватив? Девочка, какие партнеры у тебя были до него?

В голове Марка промелькнула мысль: уж не девственница ли она? Но он сразу откинул её прочь. Слишком нереально. И… слишком знакомо. Судьба не может настолько не любить его, чтобы посмеяться в лицо подобным образом.

Отточенным движением раскатал презерватив на члене, что подрагивал от нетерпения. К тому же, незнакомка продолжала ждать его с разведенными ногами. Как он развел, оставил – так и лежала.

Лишь за ним наблюдала, хотя что она могла видеть в темноте?

Его оскал?

Он лег на партнершу, расставив руки по ширине плеч. Подался вперед. Ещё… Но девочка заерзала, словно пыталась выбраться из-под него. Вот тут у Марка уже оскал появился настоящий.

Тяжело дыша, молодой мужчина замер и выдохнул сквозь плотно сжатые губы:

– Передумала?

Он не был уверен, что сдаст назад и сможет остановиться. Грудь распирало от убийственного коктейля, где страсть смешалась с вновь поднявшейся яростью. Ему не нравилось, что с ним играют. А с ним снова играли – именно так и никак не иначе он воспринимал происходящее. Его потряхивало от нетерпения, на лбу выступила испарина.

Он убьет Марту, если сейчас эта барышня включит заднюю.

– Нет… Конечно же, нет…

Она позволила лечь между бедер и войти.

Марк входил плавно, хотя потребность была иной.

Он уже понимал, что партнерша будет узкой, и всё же тягучее ощущение тесноты пронеслась по нутру, задевая и подхлестывая к дальнейшим активным действиям.

Она задышала часто-часто.

И впервые дотронулась до него.

Вцепилась в плечи, выпуская ноготки под кожу. Первым порывом Марка было оборвать её, рыкнуть, сказав, чтобы была осторожнее. Он терпеть не мог, когда оставляли следы.

Но тут… промолчал, лишь двинулся глубже, точно в небольшую отместку.

– Ах…

Да твою ж… Как узко. Горячо. Крышесносно.

Даже через презерватив он чувствовал её необычайно ярко. Она замерла, привыкая к нему. Подалась, прижалась.

И лицо близко-близко оказалось. А рассмотреть – никак. Марк даже зрение напряг, но уловил лишь общие черты.

Ругнувшись про себя и послав всё к черту, задвигался уже более яростно. Толчок и ещё толчок.

– Тише… Тише, пожалуйста.

– Тише?

Он мотнул головой, словно бык, не понимая, что от него хотят. Сердце грохотало в груди, оглушая.

– Медленнее, вернее, – её легкое дыхание касалось его шеи, и он не устоял.

Медленнее – так медленнее.

В таком ритме была своя прелесть. Девочка оказалась права – её надо чувствовать именно неспешно, тогда она открывалась.

Она отдавала, а Марк жадно принимал.

Каждое её движение навстречу ему. Её тихие стоны.

Он сотни раз занимался сексом. Было хорошо, было охрененно.

То, как чувствовалось сейчас, не подходило ни под одно определение. Его уносило при каждом толчке, при каждом проникновении.

Первой задрожала она. Сильнее вцепилась в его плечи и зашептала:

– Пожалуйста… Пожалуйста…

Тогда он задвигался быстрее, проникая на всю глубину, воспроизводя влажные пошлые шлепки, разносящиеся по комнате вместе с её глухими дрожащими стонами.

Его накрыло через несколько секунд. Оргазм был чертовски ярким и сильным. Марка уносило снова и снова. Тяжело дыша, он пытался вернуться в реальность, но выходило плохо.

Ему требовался дальнейший контакт. Вот такое противоречивое желание. Оттолкнувшись от матраса, Марк вышел из партнерши. Та снова охнула и поспешно свела бедра.

Зараза…

Ни улыбки, ни какой-либо другой довольной эмоции на лице Марка не отразилось. Он рухнул на подушку рядом и прикрыл глаза. Надо презерватив снять. Больше по инерции, он завершил начатое, замотав резинку.

Незнакомка лежала рядом, тоже пытаясь выровнять дыхание, и старательно молчала. Марк усмехнулся. Который раз за вечер…

Как только схлынуло удовольствие, на его место пришел привычный скептицизм. Марк не относился к любителям поболтать после секса, но в данном случае у него были кое-какие обязанности.

– Мы продолжаем или на этом всё?

Он слегка поморщился, когда понял, что вопрос задал слишком грубо. Да и цинично вышло.

Но надо полагать, с ним рядом сейчас лежала вполне взрослая и самодостаточная барышня, раз она решилась на подобную затею. Встретиться и отдаться незнакомцу – может позволить себе не каждая.

Ответила она не сразу. Марк заметил, что она старалась практически не двигаться. Как лежала в одной позе, успев натянуть на обнаженное тело покрывало, так и замерла.

– Всё.

Не сказала – выдохнула.

Соизволила.

Марк резко сел, снова не понимая своих эмоций. Он отработал спор, к чему лишние сантименты?

Да, он бы продолжил. И даже, как вариант, на всю ночь. На один заход минут через пятнадцать и на утреннее продолжение его точно хватило бы.

Даже хотелось…

Тойский, тормози. Не туда уносит.

Он кивнул, больше не посмотрев на партнершу.

– Я в ванную. Так понимаю, инкогнито сохраняем. Поэтому я могу быстро сполоснуться и уйти. Или, давай, ты первая. Я отвернусь. Подожду, пока ты уйдешь.

Он выдвинул предложение, а у самого в голове мелькнула шальная мысль: потом запросить видео с камеры в холле. Он запросто его получит. У него близкий друг в ФСБ, организует. Есть и другие возможности, без вмешательства правоохранительных органов.

Марк оборвал себя. Ему это надо? Девочка явно не настроена на продолжение. И как он, интересно, отреагирует, если узнает, что этот отель для неё давно является облюбованным любовным гнездышком?

Поэтому всё до банальности просто: он встает, уходит и забывает о таинственной любовнице.

– Давай, ты.

– Хорошо. Как скажешь.

Он не сомневался в её ответе.

Поднялся и, не оглядываясь, прошел к ванной, где швырнул использованный презерватив в урну. После чего подошёл к зеркалу, уперся руками в раковину и посмотрел на своё отражение.

А на журнальном столике остались ещё два неиспользованных…

Он может вернуться. И продолжить.

То, что может – не сомневался.

Но… зачем? Вот в чем вопрос.

Да затем! Что понравилось! Дьявольски. Как льнула. Как давала.

Тормози, Тойский.

Он уже не смог бы вспомнить, сколько раз за последние минуты себя обрубал. Сегодня это его коронная фраза.

Оттолкнувшись от раковины, Марк решил, что обойдется без душа. Намочив полотенце, обтер себя и принялся одеваться. Пора сваливать. Поразвлеклись и ладно. Чем быстрее он уйдет, тем меньше вероятность, что он сделает то, о чем будет потом сожалеть.

Его нечаянная любовница сидела, прижимая покрывало к груди. Явно ожидала своей очереди. Во время секса волосы у неё растрепались и теперь красивыми волнами падали на плечи. Интересно, какого они цвета? На ощупь – как шелк. Это он запомнил.

Нахер…

– Прощаемся?

– Да.

– Всего доброго.

– И тебе.

Ему показалось, или её голос дрогнул?

Показалось. Сто процентов. Девочка до конца сыграла роль скромницы. Роль ей превосходно удалась.

Он кивнул, зная, что она не увидит его жеста. После чего открыл незапертую на ключ дверь – а вот это было беспечно с их стороны – и вышел в коридор. А дальше к лифту и вниз.

Глава 3

– Ты сегодня пойдешь в клуб?

– Пока не решил.

Кира усмехнулась в трубку:

– Тойский, так решай. Тебе ещё за мной заезжать.

Молодой мужчина усмехнулся в ответ:

– Я подумаю.

– Дразнишься?

– Давай до связи. Я сброшу смс через пару часов.

– Договорились.

Марк нажал на отбой и отложил телефон на стол. Оттолкнувшись от пола, он отъехал на кресле на небольшое расстояние и завел руки за затылок.

Задолбался он что-то малость.

Последние две недели выдались адски насыщенными. Полет в Питер, потом – в Прагу. Несколько важных встреч, после которых он падал замертво на кровать. В последнем случае ещё и связано с тем, что пришлось пить. И много. Ему, как человеку, выпивающему по-минимуму и привыкшему контролировать ситуацию и происходящее вокруг, было тяжело. Голова раскалывалась и отказывалась соображать.

Зато по итогу у него контракт, суливший лично ему существенное обогащение.

Приятно, черт возьми.

Марк прикрыл глаза. Сегодня пятница. Можно расслабиться. Кира в клуб зовет. Соответственно, с последствиями. Ночь с ней обещает быть бурной.

Есть и другой вариант. Позвать парней и устроить мужские посиделки с пивом перед теликом. Посмотреть футбол, в сауну сходить. И если уж потом приспичит – пригласить Киру. Или других девочек.

Стук в дверь прервал его размышления.

Он успел только открыть глаза и не дал ответа, как дверь отворилась, и в кабинет вошла Марта.

– Я без приглашения.

– Вижу, – уголок губ невольно дернулся кверху.

Марта выглядела так, словно собиралась покорить всех мужчин, что повстречаются на пути. Она умела преподнести себя – что есть, то есть. Высокая и худая, с идеально черными волосами, она двигалась, как пантера. Походка от бедра, высокие каблуки, делающие её стройные ноги бесконечными.

Шикарная.

Плюс сегодня она и лицо «сделала» безупречным, идеальным. Явно из салона красоты.

– Привет, красавчик.

Она подошла к столу, потянулась. Марк приподнялся, и её губы слегка скользнули по его щеке. У мужчины сразу же сработал инстинкт – он поднял руку и провел внешней стороной ладони по своей щеке, убирая возможные следы от блеска для губ.

– Ничего нет, не парься, – Марта подмигнула ему, обогнула стол и грациозно опустилась в кресло, закинув ногу на ногу, обнажая бедро и резинку для чулок.

Марк усмехнулся. Интересно, к чему это зрелище?

– Чем обязан?

– Как у тебя дела, Марк?

– Марта, – он наклонился вперед, сцепил руки в замок и положил их на поверхность стола.

– А что сразу Марта?

– Со мной можешь не кокетничать.

– Не действует?

– Нет.

– А жаль.

– Итак, пробуем повторно. Чем обязан визиту?

Марта едва заметно прищурила глаза, выражая легкое недовольство.

– Она готова заплатить ещё за одну ночь.

О, как даже…

На лице Марка не дрогнул ни один мускул.

Уточнять, про кого говорила Марта, он счел лишним. И так понятно.

– И какая же у меня цена?

– Марк!

– Марта.

– Я серьезно.

– Неужели?

– Да.

– И в чем проблема, Марта? Сыграй ещё с кем-то в «Вопрос и желание».

Подруга демонстративно поморщилась.

– Слушай, давай не будем паясничать и ходить вокруг и около. Я, конечно, всегда подозревала, что от тебя девки прутся, но тут…

– И что «но тут»? Договаривай.

Марк не заметил, как напрягся. Он знал, что ничем не выдает своего напряжения. Тренировки давали о себе знать. В его деле нельзя эмоции показывать. Порой даже перед друзьями.

– А то! – внезапно воскликнула Марта и резко поменяла положение ног. – И прекрати усмехаться!

– Я даже не начинал.

– Знаю я тебя, Тойский.

– Мы сейчас меня будем обсуждать, Марта? Если так, то давай перенесем разговор на сегодняшний вечер. Встретимся в клубе, выпьем коктейль.

– Издеваешься? – она уже не стесняясь, гневно прищурила глаза.

– Немного.

Он как сидел, так и продолжил, забавляясь тем, что, пожалуй, впервые видит Марту в таком взъерошенном состоянии. Она не находила себе места. Если бы он её не знал, даже посочувствовал бы. Но это же Марта. Шаронская. Светская львица и чертовски уверенная в себе молодая дама.

– Давай вернемся к разговору.

– Давай. Я не против. Очень жажду услышать сумму.

– Снова паясничаешь? Я тебя понимаю. Не была бы за рулем, попросила бы налить что-нибудь крепкое.

Он ничего не ответил на её реплику, продолжая буравить Шаронскую взглядом. Действенный метод.

– Радуешься, да? Я же вижу, что ты доволен, как хрен знает кто. Ты даже ликуешь. Марк, может, иначе как-нибудь, а?

– Что «иначе», дорогая?

– Я знаю, что ты на меня злишься. Я затронула тему ваших отношений с Милой. Прости. Я не должна была. Проклятье! Хорошо-хорошо, признаю, я специально готовила вопрос для тебя, была уверена, что ты не ответишь и выберешь желание.

– А сейчас?..

– А сейчас… Сейчас мне хочется что-нибудь сделать этакое, чтобы с твоей морды лица сошло довольное выражение.

– Например, плеснуть воды?

Марта скривилась.

– Да.

– Но воды нет. Могу принести.

– Марк, она хочет снова с тобой встретиться.

– Я это уже слышал, – жестче, чем требовали обстоятельства, ответил он. – И мой ответ – нет.

– Почему? – тотчас завелась Марта и подалась корпусом навстречу ему, показывая приятную ложбинку в вырезе блузы.

– Что «почему»? Ты серьезно? Марта, ты меня за кого держишь, детка? За альфонса?

– Не злись. Я тебя понимаю, – она даже вскинула руки вперед, показывая, что на его стороне.

– И почему я тебе не верю, а, Шаронская?

– Если ты ко мне обращаешься по фамилии, значит, злишься.

– Хорошо же ты меня знаешь.

– Не думаю.

– Марта, – он демонстративно посмотрел на часы-скелетоны и даже постучал пальцем по ним. – Ты слышала мой ответ. Давай не будем терять время. Ни своё, ни моё. У меня ещё дела есть. Сегодня пятница, хотелось бы закончить пораньше.

– Поэтому я и пришла, зная, что тебя потом можно и потерять. Из цепких лапок Киры не выцепишь.

Марк напрягся сильнее. А вот это плохо. Значит, про него и Киру уже идут разговоры. Не только последние две недели были насыщенными. Последние пару лет – точно. Работа и ещё раз работа. Самоутверждение на первом месте. Он даже девушку себе постоянную не заводил. Не до отношений было. Провели вместе ночь и разбежались – идеальный сценарий.

Киру он тоже давно знал.

Или… не достаточно?

– Марта, давай на чистоту. Зачем тебе всё это надо? Ты свахой ещё решила заделаться? Не с того тогда начала.

– Марк, ты прекрасно знаешь, что дело не в деньгах.

Он откинулся назад и скрестил руки на груди.

– В том-то и дело, что ничего не знаю. А ты не объясняешь.

– В общем, – она шумно выдохнула, – говори, что я должна буду сделать для тебя, чтобы ты согласился снова поехать в отель. Назначай время. День. Она на всё согласна. Вернее, как согласна. Подстроится. Уже под тебя.

Марк медленно покачал головой.

– Не дури! Марк, она же красивая девочка…

– Марта, а мне откуда знать, красивая она девочка или нет?

Девушка снова вскинула руку.

– Без подробностей. Это ваши дела.

– Да неужели? – теперь Марк не скрывал яда в голосе. – Я, как посмотрю, ты отлично осведомлена.

– Не злись.

– Я ещё не начинал.

Их перепалку прервал звонок. Марк посмотрел на подругу, та встала, кивнув на соседнюю смежную комнату.

– Попудрю носик.

Разговор затянулся. Марта несколько раз высовывала любопытный нос и снова скрывалась.

– Марта, выходи. Извини, разговора не получится. Мне надо уехать.

– Это я уже поняла. До встречи в клубе?

– Ничего не могу обещать.

У каждой компании есть место, где они встречаются чаще остальных. Где могут увидеть друг друга без звонка.

Они – не исключение.

Марк промотался до вечера, потом заскочил к себе на квартиру, помылся, переоделся и позвонил Кире.

– Одевайся. Еду.

– Трусики надевать не буду.

Вот зараза мелкая. Знает, как завести мужика с пол-оборота.

Пока ехал за любовницей, попал в пробку. Пятница-развратница, мать её ети. Все куда-то рвутся. Кто на дачу, кто в клуб. Кто по-быстрому заскочить в супермаркет, набрать жрачки и пойла – и домой, на любимый диван.

Может, и ему всё же выбрать последнее? Если подобные мысли его посещали вторично за день – стоит прислушаться.

Пробка как раз рассосалась в тот момент, когда Марк готов был передумать, нырнуть в образовавшееся «окно», развернуться и набрать Киру, сказав, чтобы брала такси и ехала к нему.

Не Судьба.

Кира блистала. Он подниматься не стал.

– Спускайся.

– Бегу.

Ещё одна молодая женщина сегодня основательно подготовилась к встрече с ним. Попахивает заговором.

– Привет, Марк.

– Привет.

Он обнял девушку, и та с готовностью прижалась к нему. Марк слегка нахмурился. Может, он упустил момент, когда их дружеский секс Кира начала воспринимать, как нечто более серьезное?

– Ты хмурый. Что-то случилось?

– Затрахался.

– О, и с кем?

– С работой.

– Алашеевы тебя ухайдохали, милый. Ничего, сегодня развеемся, я тебе массажик сделаю. Ванночку примем, шампусик возьмем с собой.

Марка внутренне передернуло. Он терпеть не мог, когда взрослые девушки начинали изъясняться уменьшительными выраженьями. Воспринималось пошло и отталкивающе.

Мужчина включил машинное стерео погромче. Говорить не хотелось. Да и Кира тоже не стремилась узнать, как у него дела и рассказать про свои. Она села, максимально задрав и без того короткое серебристое платье, показывая Марку, что белье всё-таки надела. Белое и кружевное, фактически сеточка. И если он сейчас склонит голову и немного напряжется, то увидит половые губы.

В паху заныло.

Они прибыли в клуб и сразу же прошли в чилаут-зону. Пока свободных мест было достаточно.

– О, смотри. Твои, – Кира, вцепившись в его локоть и постоянно дразня прикосновением бедра к его ноге, указала тонким пальчиком с длинным ногтем в сторону дальних диванов. Там уже расположилась Марта с Даниилом и Степан. Последний курил кальян.

А Марта… Эта хитропопая дамочка устроилась таким образом, чтобы видеть зал и, соответственно, всех, кто входит. Сразу же помахала ручкой. Лениво так. Мол, милый, я тут, и очень жажду видеть тебя рядом; и разговор-то у нас не окончен.

Марк чуть заметно прищурился.

– Солнце, как ты смотришь на VIP-кабинку?

– Отрицательно, Марик. Я целую вечность никуда не выбиралась, не тусила. А с твоей компанией всегда весело. Пойдем.

Вечность в понимании Киры – это сутки. Максимум, двое.

Подруга была настроена на веселое времяпровождение, и даже перспектива заняться сексом в ближайшие десять минут её не прельстила…

Марта с готовностью подвинулась, демонстративно похлопав по дивану рядом с собой.

– Милый, я тебя ждала.

– Не сомневаюсь.

– Мне начинать ревновать? – Данил привстал, здороваясь с Марком за руку.

– Бессмысленно, дорогой. Место Марку Тойскому в моем сердце обеспечено. Ты сегодня пьешь?

– За рулем.

– Тойский, ты становишься занудой. Верните мне того шального Марка, который балагурил и любил выпить за компанию.

Он не стал уточнять, что к алкоголю у него всегда было предубеждение. Хватило ему в своё время отца, что любил прикладываться, и несостоявшегося тестя. Насмотрелся и наслушался.

За слова, брошенные даже под воздействием алкоголя, надо отвечать. По крайней мере, такая позиция была у Марка.

Он расслабился, откинувшись на спинку дивана. Хорошо…

Кира убежала танцевать одна, поняв, что Марк к ней не будет присоединяться. Он танцевал редко. Больше предпочитал наблюдать, как двигаются девочки. Обычно выцеплял взглядом одну и вел её до момента, когда можно познакомиться, угостить выпивкой и пригласить поехать куда-нибудь в более тихое место.

Случалась с ним и классика жанра – секс в клубном туалете. Но, кажется, через это проходили все. Как и секс в самолете. Только ленивый не попробует. Беседа за столиком текла в обычном не напряженном русле, пока Данил ни кивнул Марку.

– Дело есть.

– Какое?

– Мой отец хочет с тобой перетрещать.

– По поводу?

– Марк, ты становишься крутым челом среди финансового мира. О тебе уже разговоры ведут.

– Надеюсь, не о том, что я лох?

– Напротив. Говорят, у тебя чуйка охрененная. Вот видишь, даже мой батя изъявил желание познакомиться.

Марк кивнул.

Иметь в знакомых судью никогда не помешает.

Минут через сорок появилась Кира. Запыхавшаяся и счастливая.

– Сегодня что-то нереальное творится на танцполе. Такой драйф! Просто в отрыв уходишь! Марик, пошли!

Ещё он терпеть не мог, когда его называли Мариком.

– Я отдыхаю.

– Смотри, вот уведут меня, сам потом локти будешь кусать.

Марта едва не подавилась коктейлем и посмотрела на Марка куда более внимательно. Даже бровь слегка вздернула кверху. Он знал, девочки не особо любят друг друга. Несмотря на то, что Кира из семьи влиятельных адвокатов, девочка решила, что учёба и работа не для неё. Лучше весело проводить время, потом удачно выйти замуж. Кира милая и безобидная. Не подлая и не расчетливая. Родители хорошо её обеспечивают, да и любовники – тоже.

Он, в том числе, не жадничал, когда дело касалось шопинга.

– Я – пас.

– Ок. Марк, ты сегодня скучный до неприличия. Ладно, сейчас горло промочу и снова вас оставлю скучать.

Она присела рядом, потерлась по привычке о Марка, а того повело.

Лаванда…

Одна из причин, по которой он имел долгие отношения с Кирой, была не только её любовь к сексу и полная ненавязчивость к Марку. Ему нравился её запах. Всегда свежий, бризом отдающий.

И тут…

Этот.

Во рту мгновенно образовалась слюна. Марк даже головой повел и потянулся к вороту футболки.

Запах Кира, скорее всего, принесла от танцующих рядом. Иногда такое бывает. Появляется нечаянная партнерша в танце, и запахи смешиваются, ложатся на кожу.

Девушка прижалась сильнее:

– Ещё немного, и я буду готова принять твоё предложение по поводу ВИПа. Так что готовься. Хотя… Ты у меня всегда готов, да?

Она скользнула рукой по его бедру. Если бы они были одни, он не сомневался, что её рука поднялась бы куда выше.

Марта что-то сказала Даниле, и они поднялись.

– Мы проветримся.

Марк остался один. Чтобы не скучать, поднялся и подошёл к перилам. Осмотрел танцзал, нашел Киру. Та тоже его увидела, подняла руку и помахала. Он кивнул в ответ. Красивая же девушка… И танцует красиво. Чувство ритма у неё в крови. Марк осмотрел тех, кто рядом с ней. Два парня, но они больше друг с другом, несколько девушек, но никакого контакта с Кирой. Она сама по себе.

Значит, просто кто-то в толпе…

Случайно…

Марк вцепился сильнее в поручни.

– Нравится?

Марта подошла и встала рядом. Подалась немного вперед, тоже окинув зал ленивым взглядом. Он не помнил, чтобы она когда-либо танцевала. За напускной беспечностью, порой грубостью, скрывался тонкий ум и добрая душа. Которую Марта, по её же словам, умело прятала.

Они подружились по одной причине – схожести. Оба прокладывали себе дорогу, иногда примеряя маски.

– Завтра, – сказал Марк, не поворачивая голову в сторону подруги.

Она поняла его без лишних уточнений.

– Завтра. Так быстро?

– Да. Потом рабочая неделя.

– Место?

– Ничего не будем менять.

– Деньги?

– Марта, не заставляй меня усомниться в твоих умственных способностях.

За что получил легкий толчок в плечо и почти что ласковое:

– Да пошёл ты.

Глава 4

Он опаздывал. Причем нещадно. Прибудет через час, и это в лучшем случае.

Проклятье!

Марк достал из кармана телефон и скинул сообщение Шаронской:

«Я опаздываю. Час – полтора. Будет ждать?»

Вырулил на шоссе. А у него ещё встреча, которую отменить он никак не мог. Человек прилетает конкретно к нему. Встреча будет проходить в аэропорту. Отказаться не может…

Вот тебе и суббота, черт возьми!

Телефон пиликнул, извещая, что пришло сообщение от Марты.

«Она подождет. Хотя ты и засранец».

Марк поймал себя на мысли, что губы самопроизвольно расплываются в улыбке.

Телефон пиликнул второй раз.

«Не, я всё-таки потом поинтересуюсь, чем же ты так хорош, что она готова тебя ждать полтора часа!»

И смайлики в виде красного дьявола.

Она…

Марта не называла её по имени.

А его уже пробирало.

Если в первый раз ему было всё равно, то теперь природное любопытство брало верх. Безымянная любовница его не устраивала. Он хотел имя! Хотел попробовать его на вкус.

Как и её…

Снова…

Встреча прошла удачно, переговоры можно считать состоявшимися. Марк получил информацию, которую хотел узнать. Будет повод для размышления и для дальнейшей кропотливой аналитической работы. По-хорошему, сейчас бы домой, за макбук.

Но…

Марк вырулил снова на шоссе и вдавил в газ. Он превышал скорость, торопясь. Заехать за цветами? Он же должен компенсировать своё опоздание?

К черту! Ещё прибавил скорости, попадая под камеры. Будут штрафы – оплатит. Готов был еще сверху накинуть проезжающим мимо, чтобы освободили трассу, и он как можно скорее оказался у отеля.

Марк сам себе напоминал пацана. Возможно, для многих он пока таким и виделся. Двадцать семь лет – молодо-зелено. Но Марк давно повзрослел, а на отношения с противоположным полом у него и вовсе выработалась двойная ответственность.

Естественно, она и будет, когда тебе невесту приводят в подростковом возрасте. Показывают девочку и говорят: «Твоя будущая жена». Сейчас он с иронией воспринимал события более чем десятилетней давности, даже вместе с Милой подтрунивали и подкалывали, а тогда… Тогда у него-подростка весь мир переворачивался. Сестры у Марка не было. Дали невесту. Но какая невеста из нескладной и зашуганной девчонки? Её обидеть-то жалко было, грубое слово сказать. Но и жениться он на ней не собирался. Он вообще не собирался обзаводиться семьей раньше тридцати. Можно, и позже. Когда уже окончательно встанет на ноги, добьется плана-минимума.

Поэтому за эти годы у него выработался свой кодекс в отношении противоположного пола. После Милы пытался наладить пару раз серьезные отношения, но понял: не тянет. Времени нет. Или желания. Тут уже сложно сказать, Марк не разбирался. Если не может – значит, нет.

Девушек предупреждал честно. Никто не жаловался. Он видел, конечно, обиду и легкое разочарование в глазах красавиц. Но большинство из них предпочитало пойти на соглашение с ним.

Марк свернул к отелю. Припарковал «мерс» на свободное место и вышел. Покурить бы… Он курил редко, больше баловался. Сейчас не отказался бы от никотиновой затяжки. Марк нахмурился, пытаясь вспомнить, есть ли пачка в бардачке. Потом мысленно махнул рукой. Не до неё.

Презервативы взял – это точно.

Номер всё тот же.

312.

Пока поднимался в лифте, оправил сообщение с тщательной инструкцией.

Дверь снова не заперта.

Полумрак Марка не удивил.

– Привет.

Он безошибочно нашел взглядом кровать.

Вот тут его ждал сюрприз – она оказалась пуста.

Интересно…

– Привет.

Нежный голос, мгновенно нашедший отклик по его коже в виде волны дикого предчувствия, заставил обернуться. Голос раздавался от ванны. Собиралась уже уходить, устав ждать?

– Ты не мог бы от двери отойти, свет из коридора падает. И отвернуться. Я… к кровати пройду.

Марк ответил с заминкой.

Ему по-прежнему претила такая интерпретация встреч.

– Хорошо, конечно.

Он отвернулся, одновременно прикрывая дверь и замечая, что сердцебиение немного сбивается с ритма. Он волновался?

Да, волновался, потому что снова попадал под очарование её голоса и запаха.

Да и, черт побери, ситуации в целом.

Что-то в этом всё-таки есть. Пришлось признать.

Он слышал, как она ступает босыми ножками по паркету. Легко, спешно. Кровь по венам разогналась быстрее, вскипела. В висках появилась пульсация, уголок рта дернулся в предчувствии. Дыхание потяжелело, и захотелось поскорее избавиться от одежды.

Почувствовать кожу кожей…

Марк сильнее вдавил пальцы в дверь. Если ещё надавить, так и расшатать петли можно.

– Всё. Извини за неудобства.

Он повернулся и сразу же посмотрел на кровать.

Вот теперь всё правильно.

Теперь незнакомка там, где и должна быть.

– Я со встречи. Мне надо в душ. Подождешь ещё пять минут?

– Конечно.

В её мягком тембре ему послышалась улыбка.

Зараза… Подойти бы сейчас, перевернуть на кровати животом вниз, а лучше себе на колени, и пройтись ладонью по голой заднице. Член налился кровью от подобной фантазии. В голове Марка даже мелькнула шальная мысль, что если девочка любит игры, то и на такое согласится. Откровенно говоря, если ему приспичит, он и спрашивать не будет.

А потом приласкает.

Губами.

На этот раз Марк мылся ещё быстрее. Шампунь использовать не стал, лишь гель для душа. Волосы просто смочил водой. Вытирался тоже, торопясь. Ему не терпелось оказаться с незнакомкой на одной кровати. На одной территории.

Презервативы вытащил из штанов заранее. Полотенце, как и в прошлый раз, использовать не стал.

Они же не разговоры вести собирались.

Кому-то сегодня однозначно не сиделось на кровати. Марк вышел и увидел, что девочка стоит у окна. Опять же окно она выбрала то, куда свет от уличных фонарей практически не падал. Интересно, сколько гостиниц она объездила, чтобы найти настолько подходящую? И номер выбран неслучайно.

Марк задержался, прищурившись.

Он помнил её тело, словно только вчера прикасался к ней. Её плавные изгибы, шикарные перепады. Тяжесть груди. Мягкость живота. Руки невольно сжались в кулаки.

– Раздевайся.

Она явно не ожидала ничего подобного, потому что резко обернулась и выдохнула:

– Что?

– Снимай с себя белье. Хочу видеть, как ты раздеваешься. Хотя бы так.

Она стушевалась. Повернулась к нему лицом, но выполнять его распоряжение не спешила. Сегодня она волосы оставила не тронутыми, и они легкими каскадами падали ей на плечи. Не длинные. По ощущениям где-то повыше лопаток. Хватит, чтобы собрать их в кулак и потянуть назад, заставляя прогнуться в спине, открыть шею, сделав её беззащитной…

Стоп.

– Я жду только тебя.

– Ты сегодня…

– Голодный. И нетерпеливый, – бросил Марк немного агрессивно. – Я думаю, час ожидания подогрел и тебя. Поэтому давай, девочка, побалуй меня хотя бы таким скупым зрелищем.

Он готов был поклясться, что она облизнула губы, на которых не было ни блеска, ни, тем более, помады. Только чистота и ягодный вкус. Потрясающее сочетание. Большой палец на правой руке закололо – мужчина представил, как проведет им по её губам.

Чем дольше они стояли, выжидая, тем сильнее распалялось у него воображение.

Какого черта он вообще затеял эту игру с раздеванием? Снял бы с неё всё, как в прошлый раз. И она давно уже была бы в его руках.

Он понял, почему хотел, чтобы она разделась. Ему было мало её движений. Мало её силуэта. Очертаний. На кровати света почти не было, только тактильное восприятие.

Которое его удовлетворяло не полностью.

Она раздевалась также ненавязчиво, как и двигалась. Потянула за тесемки, сняла сначала с одного плеча, потом рукой с другого. Не скинула, а спустила. Бюстгальтера на ней не было. Она нагнулась вперед, отчего волосы закрыли часть обзора, вызвав недовольство Марка. Он не смог увидеть, как падает в воздух её грудь.

Стиснув зубы, он подошёл к кровати и сел. Похлопал на место рядом с собой.

– Иди ко мне.

Ему понравилось наблюдать за тем, как она двигается. Плавно, неторопливо. Немного чувствовались внутренний зажим и скованность, которые она успешно преодолевала.

Интересно, сколько ей лет?

В том, что она красива, он не сомневался.

– Скажи, мы играем в одни ворота?

– Не поняла вопроса.

– Ты знаешь, кто я? Как я выгляжу?

– Да.

Негромкий протяжный вдох с привкусом мяты.

– Это нечестно.

– Знаю. Прости.

– А если я не добрый самаритянин и прощать не люблю?

Она негромко засмеялась, а потом встала на колени и дотронулась до его лица.

Осторожно и почти невесомо.

– Но ты же приехал.

– Да.

Он больше не собирался вести с ней разговоры.

Лаванда накрыла его, затягивала.

Он протянул руку и запустил её в шелковистые волосы.

– Прикоснись ко мне.

Она снова немного заколебалась, прежде чем дотронуться до его плеч. Он накрыл руку свой рукой, сжав чуть сильнее и увереннее направляя её вниз.

– Я…

– Да. Ты.

Он потянул её голову к себе, поцеловал в губы и накрыл её ладонью давно эрегированный член. Вот так… Сильнее.

Она снова поддавалась ему. Мягко. Как умеет только женщина. Его реакция на её уступчивость была неоднозначна – она пробуждала нежность и ошеломляющую потребность обладания.

Хотелось себе…

Совершенно иррациональное, не свойственная ему потребность, которую он поспешил отбросить прочь. У его любовницы свои причины, чтобы встречаться с незнакомым мужчиной на нейтральной территории, пряча лицо.

И всё же какая она… вкусная. Во всех отношения. Нежная, сочная.

– Хочу тебя… попробовать, – она сама разорвала их поцелуй и несильно толкнула его в грудь.

Марк, опьяненный первым поцелуем, даже не сразу сообразил, что она имеет в виду. Напряг мышцы, не собираясь поддаваться незнакомке. Но она снова надавила, давая понять, что хочет, чтобы он лег на спину.

Волна вожделения прокатилась по крови, опалив каждую мышцу, каждый мускул.

Он рухнул на спину. Завел руки за голову, как бы показывая, что теперь она сама пусть осуществляет задуманное. Захотела?.. Что ж, разве он против. Дыхание потяжелело, он заметил, как его грудная клетка расширяется при каждом вздохе.

Незнакомка медлила. Несмотря на то, что сама опрокинула его, не спешила. И эта неспешность выворачивала его наизнанку. Да кто ж ты такая, красивая девочка от Марты? Что тебя сподвигло встречаться с едва знакомым чуваком? Видно же, неопытна. Секса не знает, реагирует зажато, несмело. Любопытничает. Словно прислушивается к себе.

Логично, что когда девочка хочет секса, открывает чувственную сторону натуры, она не выбирает отельные развлечения. Она заводит себе парня, с которым экспериментирует.

А тут что, маленькая?..

Её ладонь заскользила по его груди, оставляя за собой едва ли не огненные следы. Реакция на её прикосновения поражала. Невозможно, мать вашу, так остро чувствовать! Тем более ту, которую не знаешь!

Химия?

Ну, к черту.

В неё Марк не верил.

С его цинизмом и скептицизмом повестись на незнакомку, которая, вероятно, играла в свою игру и преследовала определенные цели?

И всё же…

Её ладошка задержалась на его животе.

– Какой у тебя пресс красивый, – её пальчики пробежались по его и без того напрягшимся в ожидании мышцам. – Кубики…

Она мурлыкала. Честное слово. От удовольствия, что трогает его, и в её интонации не было даже намёка на фальшь или наигранную игривость.

– Маленькая, давай ниже… ещё…

Если она и делала кому-то минет, то было пару раз и неумело.

Она тоже его пробовала. Аккуратно исследовала, трогала. Марк с силой сжимал подушку за головой, едва ли не разрывая хлопковую ткань. Так нельзя… Мать вашу, нельзя… Её язык, губы дарили жар. Порхали, как бабочка. Невесомо.

Марк честно терпел. Сжимал зубы, приказывая себе не толкаться бедрами. Она же…

Не удержался. Толкнулся прямо в горло, да ещё и в волосы руку запустил, чтобы по привычке зафиксировать голову, не позволить партнерше убежать от глубоких проникновений.

Как он любил…

Девочка сразу закашлялась, подалась назад, уперевшись рукой ему в бедро, отталкивая.

– Прости, – он мгновенно спохватился и притянул незнакомку к себе. Адреналин подскочил в крови, ударил в голову. Идиот! Придурок! Она же…Она же, как девочка! Маленькая и нежная, а он – в горло.

Она задрожала в его руках. Видимо, для неё его поступок оказался полной неожиданностью.

– Извини, – повторился он и припал губами к её щекам, на одну из которых всё-таки скатилась слеза. Его самого тряхнуло. Бывало и жестче, но там партнерши сами жаждали получить по полной, заводясь от глубокого минета.

– Я…

Он договорить ей не дал. Накрыл губы своими, лаская и успокаивая. Руки спустил на обнаженную спину, пройдясь по позвоночнику, задержавшись на пояснице и снова вернувшись к ключицам. И выше. К шее. Сжал её, уже не сильно, но достаточно, чтобы удержать, зафиксировал, лишив возможности избежать его поцелуя.

Она впустила его жадный язык внутрь, снова расслабляясь и окончательно вверяя себя в его руки. Марк глухо застонал, сам осознавая, что его стон больше походил на голодный рык. В паху заломило. После её теплого рта он находился на грани.

Её губы тоже несли аромат лаванды. Такой же тонкий и ненавязчивый, как и она сама. Девушка выгнулась, сильнее прижимаясь к нему, давая понять, что его извинения приняты. Её грудь расплющилась о его, бедра рядом с его, дразня и маня.

– Я хочу продолжить, – выдохнула она и снова хотела нырнуть вниз. Марк не позволил, перехватил.

– Нет. Иначе я тоже продолжу и буду вдалбливаться тебе в горло. А ты ни хрена к этому не готова. Иди лучше сюда.

Он снова лег, потянув её на себя. Она с готовностью подчинилась. Ему хотелось бы видеть её глаза в тот момент, когда он говорил, что будет вдалбливаться.

Ему хотелось… Глубоко. Насколько она примет.

Марк жадно втянул в себя воздух. Спокойно, Тойский. Она в твоих руках. Никуда не денется.

Хотя последнее утверждение спорное.

Она распласталась на нем сверху, развела ноги. Теперь его член упирался её в попку. И чуть ниже…

Как же хотелось взять её без презерватива! Поверить, что она родная, своя. Что можно с ней делать, что душе заблагорассудится, и она будет от его лихой фантазии кайфовать вместе с ним.

Нельзя…

Он нашёл презерватив.

– Подними попку.

– Мне слезть?

– Я тебе слезу! – полушутя рыкнул он и ответом ему послужил легкий смех. Она уткнулась лбом ему в грудь, так же тяжело дыша. Если он думал, что она спокойно будет лежать – ошибся.

Её губы нашли его сосок. Марк стиснул зубы, подавляя шипение, готовое сорваться с губ. Соски на его теле выступали слабым звеном, эрогенной зоной, от которой сносило крышу. Очень часто он не позволял партнершам трогать их. Нехер…

Маленькой лавандовой девочке позволил чуть больше, чем того требовали обстоятельства.

Пальцы слушались с трудом. Пока раскатывал презерватив, едва не кончил. Её губы на соске, плоть рядом с плотью… Не воспользоваться близостью было нельзя. Рыкнул и двумя пальцами проник сквозь влажные складочки.

Готовая…

Мурлычит. И сама насаживается.

– Сверху не хочу, – в самый последний момент призналась она.

Хорошо… Хорошо, он не против.

Ему сейчас не до позы.

Лишь бы чувствовать её.

Он перевернул её на спину, закинул ножки с миниатюрными ступнями себе на плечи.

Идеально. Тот самый нужный угол проникновения.

Чтобы ей было удобнее, и чтобы создать дополнительную стимуляцию, подсунул подушку под аккуратную, совсем не тощую попу, которую незнакомка с готовностью приподняла.

Марк на доли секунды задержался, кайфуя от накрывающего его предчувствия. Тут даже не физическое притяжение было… Он наслаждался всем.

Входил плавно, тягуче, наслаждаясь затаившимся дыханием незнакомки. Его выкручивало наизнанку от желания включить свет и увидеть её лицо.

Её глаза.

Она ахнула, когда он заполнил её всю.

Идеально.

Марк дал привыкнуть к себе, повернул голову, поцеловал тонкую щиколотку, сорвав с нежных девичьих губ стон. И лишь тогда задвигался. Не спеша, но на полную длину. Глубже, вот так, ещё и ещё.

Первые толчки она сдерживала себя. Он видел. Потом отпустила. Привыкла, маленькая? Наверное. Ему нравилась её тонкая реакция на его действия. Такое ощущение, что она раскрывалась. Не бросалась в омут с головой, а действовала осторожно, словно шла по тонкому льду. И это было… охрененно.

Точно она на самом деле его девочка. И отдается нежно, трепетно. Сегодня – именно так.

Хватило секундной мысли, чтобы провалиться в реальность и вспомнить, кто он, зачем она тут. Марк определился, что его не волнует её жизнь вне гостиничного номера, но царапнуло…

Сильно.

В груди вспыхнула агрессия, и он задвигался жестче. Яростнее. Врезаясь, выбивая из них влажные и хлюпающие звуки, от которых возбуждение усиливалось, хотя, казалось бы, куда уж.

Он не хотел кончать. Марку нравилось брать эту девочку, чувствовать её всей кожей. Членом.

Узкая…

До чертиков. Обхватывает его, как тугая перчатка. Крышесносно в кубе.

Ещё и ещё. Снова и снова. Он подался вперед, меняя угол проникновения. Незнакомка застонала, вцепившись ему в плечи.

– Пожалуйста…

Она и в прошлый раз просила. А ещё, несмотря на то, что знала его имя, соблюдала нейтралитет. А Марк хотел слышать, как она стонет его имя! Находясь на грани, готовый вот-вот кончить, он резко вышел из неё.

Нет.

Ещё не хватит!

– Нет, – жалобно она вторила его мыслям, протестуя. Марк действовал быстро. Подхватил её за бедра, перевернул спиной к себе, распластал пятерню на пояснице партнерши, отметив, что девочка немного дрожит – значит, находится в предоргазменном состоянии.

Потянул бедра на себя, не замечая, как пальцами впивается в нежную кожу, оставляя следы.

– Вот так идеально.

И снова внутрь неё. До упора.

Она закричала, вскинулась кверху, подалась назад, а потом упала грудью на матрас, обессиленная. Марк сжал зубы и послал свои бедра вперед уже жестче, не щадя её.

Оргазм накрыл его практически сразу же. Он мог продолжить, но усомнился, что она готова к такому марафону. Почему подобная мысль закрепилась у него в голове, он объяснить не мог. Так чувствовал.

Выйдя из теплого лона, что сладко сжимало его, он лег рядом. Прикрыв глаза, выдохнул требовательно:

– Как тебя зовут?

Она молчала. Он, даже не открывая глаз, чувствовал, что незнакомка притихла.

Решается?

– Я хочу знать.

– Олеся.

Глава 5

За мужчиной закрылась дверь и лишь тогда Олеся позволила себе расслабиться. Тело ныло. Каждая мышца, каждая клеточка медленно приходила в себя. Между ног тоже с непривычки немного саднило, но Леся не обращала внимания.

Ей было хорошо.

Запредельно.

Разве такое может быть?

Чтобы до внутренней дрожи, до обжигающей лавы по позвоночнику?

Тело подсказало ответ: может.

Олеся не заметила, как губы самопроизвольно растянулись в улыбке.

Она перевернула на живот, приподняла подушку и зарылась в неё лицом.

Ей бы ещё чуть-чуть счастья. Совсем немного.

Олеся дышала через раз. В комнате по-прежнему витал запах секса.

А ещё его запах. Такой… мужской, кружащий голову. Она не могла надышаться. Леся понимала, что ведет себя глупо, совсем по-детски, но не желала просыпаться, не желала возвращаться в свой мир.

Совсем чуть-чуть, ещё немного дайте ей времени, пожалуйста.

Олеся перевернулась на спину и села.

Всё.

Пора приходить в себя.

Но тело продолжало не слушаться. Она подняла руку и дотронулась до губ. Слегка припухшие и ещё хранящие вкус его поцелуя.

Леся снова прикрыла глаза.

Пожалуйста…

Пожалуйста…

Пару секунд.

Раз.

Два.

Ноги дрожали, когда она встала и откинула одеяло. Подобная реакция у неё была и в прошлый раз. Думала, до ванной не дойдет, рухнет прямо на ковровое покрытие. Дошла. Дойдет и сегодня.

Олеся по-прежнему была обнаженной. Она сначала дошла до двери, заперла её. И лишь потом пошла в ванную.

Первым делом, спрятав волосы под одноразовую шапочку, встала под душ и настроила воду слегка выше среднего. Олеся любила именно такую, чтобы тело немного покалывало. Сполоснувшись сначала водой, затем достала гель для душа. Щедро плеснула его на ладонь и, решив обойтись без мочалки, нанесла его на тело.

И сразу же вспышками… одна картина за другой…

Как он нависает над ней. Как входит. Как выгибается, когда кончает.

Тело Олеси мгновенно отреагировало, соски напряглись, появилось легкое жжение. На этом цепная реакция не закончилась, она понеслась вниз, к животу и лону. Руки Олеси последовали за ней. Девушка никак не могла прийти в себя. Может быть, стоило… Марка попросить остаться? Она впервые мысленно назвала его по имени. До этого момента запрещала себе. Имя – уже личное, переход за некую черту.

Куда пускать мужчину она не собиралась.

Потому что нельзя.

Первая встреча… вторая… А что дальше?

И всё же соблазн существовал. И сейчас он одолевал Олесю всё сильнее. Она могла позволить себе провести с мужчиной всю ночь. Плюс она видела, что у него не один презерватив с собой, то есть, он тоже предполагал вероятность «второго захода».

Она сама отказывалась. Лесю охватывали противоречия: хотелось, как можно дольше растянуть мгновения с ним, и, между тем… Между тем, существовало как минимум несколько «но», которыми она не смогла пренебречь.

Не имела права.

Половые губы немного припухли, и чувствовался легкий дискомфорт.

После душа Леся обтерлась полотенцем и достала вещи из бельевого шкафа. Натянула кружевные трусики, кое-как застегнула лифчик. Руки не слушались. Да что с ней такое? Всё, пора приходить в себя!

Поверх свободного, не стесняющего движения платья она накинула легкий пиджак. На ноги – туфли на невысокой шпильке.

Оглядев номер и убедившись, что ничего не забыла, Олеся вышла. Она не знала, вернется ли сюда снова, отважится ли ещё раз на подобное приключение, поэтому мысленно готовила себя ко всему.

Она тут была счастлива. И пила это счастье мелкими глотками.

В гостинице никого не встретила из постояльцев, что тоже для девушки оказалось плюсом. Не малолетка вроде бы, а всё равно стесняется.

Олеся подошла к администратору и отдала ключи.

– Спасибо.

– Всего доброго. Надеюсь, вам у нас понравилось, и вы вернетесь вновь, – улыбнулась приветливая администратор и стрельнула глазами куда-то за спину Олеси.

Девушка мгновенно напряглась, по коже прошелся холодок.

Нет-нет…

Марта говорила, что Марк Тойский очень надежный, что он…

– Добрый вечер. Девушка, это вам.

Олеся даже до конца не успела осознать, что обращаются именно к ней. Обернулась по инерции. Ей не удалось скрыть удивления, когда в метре от себя она увидела молодого парня лет двадцати в курьерской форме.

В руках он держал красивый букет цветов и коробку фирменного шоколада.

Олеся растерянно моргнула и мотнула головой.

– Вы, наверное, ошиблись.

Курьер понимающе улыбнулся.

– Нет. Это вам.

Олеся, продолжая отрицать очевидное, повернулась к администратору Анастасии.

– Это ошибка…

– Молодой человек, что вместе с вами занимал номер… – Анастасия слегка склонила голову набок. – Это он организовал. И просил меня, чтобы я проследила. Извините, если что-то не так.

– Спа…сибо.

Чувствуя, как кровь приливает к щекам, Олеся взяла цветы и шоколад.

Как она шла к машине, не помнила. Лишь оказавшись в салоне новенькой «Киа Соул» выдохнула. Олеся осторожно положила цветы на пассажирское сиденье, конфеты некоторое время держала в руках. Клубника в шоколаде – на вкус наверняка бесподобные. Олеся даже думать боялась, сколько стоит это лакомство, изготовленное вручную и явно на заказ.

Он побеспокоился…

Пульс зашкаливал.

У Олеси возник соблазн сейчас же потянуть за красивую белую ленту, раскрыть коробку с прозрачным верхом и попробовать сладость на вкус. Улыбка снова появилась на её лице. Нет, она подождет, пока приедет в квартиру. И уже там позволит себе небольшую вольность – нальет вина и насладится двойным изысканным вкусом.

Олеся завела двигатель и, уже собираясь выехать с парковки, вспомнила, что телефон стоит на беззвучном. Взяв сумочку, достала телефон, который мигающим огоньком известил ей о пропущенных вызовах или сообщениях.

Она ожидала нечто подобное.

Два дня молчал…

Взять и сейчас посмотреть или тоже отложить на потом?

Олеся выбрала первое. Настроение, конечно, испортится, но к тому времени, как она доберется до ЖК, нормализуется. А это будет ехать, накручивать себя…

Два сообщения, отправленных через сайт.

«Где тебя носит? Ты в курсе сколько время?»

И второе.

«Что, решила, что тебе теперь всё можно? Не рановато ли?»

Брови Олеси медленно поползли вверх, выражая недоумение. Надо же, ни единого оскорбления. Можно сказать, даже приличные сообщения.

Если не считать того, что их писал человек, который не имеет никакого права не то, что ей писать, – задавать вопросы.

Олеся выдохнула и снова вернула телефон в сумку.

Ничего критичного. Переживет.

Она вырулила с парковки и, не превышая скорости, поехала в сторону дома. Ночное шоссе было практически пустым в этой части города. Олеся любила водить, считала себя дисциплинированным водителем. У неё даже штрафа ни одного не было! С другой стороны… Посмей она раньше нарушить… По головке её точно не погладили бы, и даже такой незначительный штраф, как за превышение скорости в десять километров, мог бы для неё обернуться сильными неприятностями.

Олеся выпрямила спину, а потом обмякла.

Девять месяцев…

Девять!

Хватит уже. Приличный срок, учитывая обстоятельства.

До дома она доехала без проблем. Пультом открыла ворота и въехала во двор. Её квартира находилась не в элитке, здесь охраны не было. Но и не было посторонних. Молодежи, распивающей спиртное, наркоманов, что ищут место для ночлега.

Припарковав машину на свободном, месте, Олеся заглушила двигатель, взяла сумочку, цветы. А шоколад как? Негромко засмеявшись, повесила сумочку на плечо. Так удобнее.

После чего вышла, бедром аккуратно закрыла «Соул» и поставила авто на сигнализацию.

Олеся успела сделать три шага.

Всего лишь три.

Когда фары припаркованного рядом внедорожника ярко вспыхнули, осветив её и испугав.

Пальцы разжались самопроизвольно, выронив и букет, и конфеты. Хорошо, что Олеся за сердце не схватилась, дав лишний повод для насмешек.

– И откуда это возвращается в столь поздний час моя любимая мачеха? – голос, который ничего, кроме отвращения и желания поскорее уйти прочь, скрыться, у неё не вызывал, раздался со стороны внедорожника. Фары так никто и не выключил. – Да ещё с подарками… Что-то слабоват ухажер. Цветочки какие-то… На большего деньжат не хватает? А, нееее, я догнал. У вас романтик, да? Букетно-конфетный период? Не рановато ли, мачеха, в бл*во пустилась, а?

Олеся выдохнула.

Ничего не ответила, нагнулась и подняла цветы и конфеты.

По опыту она знала, Никита так просто не успокоится.

Не зря же он приехал к ней на ночь глядя, ждал её неизвестно сколько времени. Возможно, час или два. Она не обратила внимания, во сколько ей пришли сообщения от него. Неинтересно.

Олеся расправила плечи, готовясь отражать дальнейшие нападки.

Никита выдвинулся к ней, заставляя напрячься сильнее.

Со стороны молодой мужчина выглядел безопасно. Большинство молодых женщин находили его красивым. Олеся знала, не раз замечала, как на него смотрят. Если абстрагироваться от её личных восприятий, даже она признавала, что со стороны он смотрится очень интересно. Высокий, подтянутый, темноволосый. Спортивного телосложения. Олеся знала, что он посещал спортивный клуб регулярно. Следил за собой.

Внешне – полная противоположность своему отцу…

Да и характер…

Олесе пришлось повести головой, чтобы не углубиться в размышления.

У неё выдался прекрасный вечер, чудесная ночь, и портить все это воспоминаниями она не собиралась.

Никита приблизился. Олеся вовремя выставила руку вперед, давая понять, что не желает, чтобы он приближался ближе.

Молодой мужчина усмехнулся и скрестил руки на груди.

Он был выше неё почти на голову, даже когда Олеся надевала туфли на каблуках. Частично из-за него она в своё время и полюбила такую обувь.

«Малявка… Отец привел в дом мелюзгу…»

Слова, произнесенные однажды, до сих пор звучали в голове, как бы она ни пыталась от них избавиться.

Девушке пришлось напомнить себе, что всё в прошлом. И отец Никиты, да и вообще всё, что связано с той семьей.

Теперь она сама по себе.

Особняком.

– Я не собираюсь отвечать ни на одно твоё оскорбление, Никита, – стараясь, чтобы голос звучал, как можно спокойнее, не выдавая зашкалившего в крови волнения, проговорила она, не отводя взгляда от мужчины и не делая и шагу назад.

Она не выкажет своей слабости.

Достаточно.

Мужчина пренебрежительно вздернул бровь.

– Что так, Леся? Не хочешь со мной делиться информацией?

– Какой?

Как бы она ни пыталась контролировать, сдерживать себя, у неё не получалось. На горьком опыте Олеся знала: позже будет сожалеть. Что остановилась, что задержалась. Что снова позволила говорить себе гадости. Иначе Никита с ней не разговаривал.

Восемь лет, а ничего не изменилось. Раньше она думала: почему? Иногда Олеся находила ответ в том, что Никита ревновал её к отцу. Глупость. Ему было двадцать три, когда Вадим привел её к ним в дом. Поздно ревновать. А вот злость к ней, как появилась, так и дальше усиливалась по геометрической прогрессии.

В последнее время – особенно.

– Где шлялась, например, – услышала она ответ. Никита демонстративно медленно оглядел её с ног до головы, а потом, точно его не удовлетворил осмотр, начал обходить со спины, вызывая неприятную дрожь.

Он нарушал её личное пространство. Олеся терпеть не могла, когда так поступают. Хотелось крикнуть, что это её территория, и приближаться ближе не стоит.

Она сжала губы.

– Тебя моя жизнь не касается! – резко бросила Олеся и развернулась.

Больше ей нечего было сказать Белову-младшему.

Она не успела сделать и шагу, как её схватили чуть повыше локтя.

– Как бы не хрен!..

Олеся была к такому повороту событий готова. Поэтому с силой дернула руку, на этот раз стараясь не растерять подарки.

– Не смей меня трогать! – прошипела она разъяренной кошкой.

Мужчина оказался ближе, чем ей хотелось бы. Она даже почувствовала его дыхание. На удивление свежее, без алкогольных паров. В последние встречи Никита заявлялся к ней «прилично» подшофе. С ним и с трезвым-то сложно разговаривать, а когда он пьян – вдвойне. Олеся из последних сил пыталась сохранить видимое спокойствие.

Уверенности придавали камеры, что выходили на парковку. Велась запись, которую потом можно будет предъявить в полиции.

Господи, о чем она…

О какой полиции ведет речь.

У генеральского сына прекрасные связи в правоохранительных органах. Она порог не успеет переступить, как ему уже сообщат.

Олеся снова выдохнула.

Красивое мужское лицо исказилось от ярости. Всё-таки с Белова-младшего слетела благодушие. Недолго он на этот раз продержался. Верхняя губа дернулась, точно в оскале.

– Слышь сюда, дрянь мелкая, – прорычал он, сильнее сжимая руку. На коже уже через пару часов выступят синяки. Олеся замерла. Тихо…Тихо… Без паники. Под камерами он ей точно ничего не сделает, не ударит – так сто процентов. – Когда я тебе звоню – ты берешь трубку. Когда я тебе пишу – отвечаешь. Когда говорю, что хочу увидеться – ты соглашаешься. Всё поняла?

– Пусти меня, Никита.

Он, точно её не слыша, дернул сильнее на себя.

Между их телами лишь цветы и конфеты выступали неким барьером.

– Ты меня поняла? – повторил он. В свете уличных фонарей его глаза выглядели устрашающе. Да и вся возвышающаяся над ней фигура – тоже.

– Я тебя слышу, не кричи.

– Не вижу, что ты слышишь! И, Леся… Не беси меня. Я тебя предупреждаю в последний раз. Не беси. Пожалеешь, девочка.

Сколько раз она уже жалела… Кто бы только знал!

– Я тебя услышала, Ник. Пусти. Ты мне делаешь больно.

На мгновение ей показалось, что последняя фраза подействовала на него отрезвляюще.

Хват ослаб.

– Ты подумала… над моим вопросом?

Олеся не без удовольствия отметила, что Белов-младший оборвал начатое предложение, тем самым выдав и себя. Не так он уверен в себе, как пытается ей показать.

Осторожно, не делая на этот раз резкий движений, едва дыша и чувствуя себя мышью, что крадется от кота, который лишь на мгновение прикрыл глаза, задумался, отвлекся, она высвободила руку и сделала шаг назад, тихо молясь, чтобы не зацепиться каблуком за провалы в брусчатке. Имелся печальный опыт, когда она чуть не упала.

– Подумала.

– И?..

Он переступил с ноги на ногу от нетерпения.

Её так и подмывало иронично засмеяться ему в лицо. А лучше плюнуть. Но тогда последствия будут необратимы.

– Мой ответ: нет.

Никита явно ожидал другого.

Золотой мальчик, не привыкший к отказам. Всё всегда к его ногам. Игрушки, развлечения, девочки. Олеся, к счастью, не видела, как он рос. Ей хватило его похождений и выходок уже в более сознательном юношеском возрасте. Хотя тут тоже поспоришь. Двадцать три года – для кого-то уже осознанная зрелость, умение принимать решения и отвечать за них. Олеся была бы несправедлива в отношении пасынка, если бы сказала, что тот по-прежнему остался безалаберным папенькиным сынком. К сожалению, после их знакомства им он перестал быть очень скоро.

Мужчина усмехнулся, обнажая идеально белые зубы. Олеся за последнюю неделю сотню раз просчитывала варианты того, как Белов отреагирует на её отказ. Гнев, ирония, угроза – она перебрала всё. Нарочитое безразличие тоже входило в её сценарий.

Саму Олесю штормило. Остатки сил стремительно покидали её. Она сказала «нет» и теперь приготовилась к отдаче. То, что она последует – Леся не сомневалась.

Серые глаза наполнялись ненавистью. Верхняя губа повторно дернулась, выражая всю степень презрения, которую в ту минуту испытывал к ней пасынок.

– Зря, – не ответил, а выплюнул он.

Она ничего не сказала, кое-как сглотнула вязкую слюну и приготовилась дальше отражать оскорбления.

Никите удалось её удивить – ничего более не последовало.

Мужчина развернулся и направился к работающему внедорожнику.

– Ещё увидимся, любимая мачеха, – эти слова он произнес, когда открыл дверь и задержался ненадолго. После чего громко хлопнул дверью, не заботясь об автомобиле, и рванул с парковки, едва не задев близстоящие машины.

Ему пришлось задержаться у ворот, подождать пока те отъедут. Значит, у Никиты есть пульт управления. И почему Олеся уже не удивляется?

Она выпрямила спину и облизнула пересохшие губы.

Всё, он уехал.

Уехал, Олеся! Отомри.

Не получалось…

Сделав над собой усилие, она всё же прошла к подъезду. Кое-как достала ключ и открыла дверь. Ей требовалось ещё немного: пройти до лифта и зайти в квартиру. А там – уже безопасная зона.

Глава 6

Утро началось с крика.

Олеся проснулась, не понимая, что кричит именно она…